Все совпадения специальны

“Дорогая Вселенная. Прекращай мне уже подкидывать плюшевых медведей. Ты же знаешь, что я НА САМОМ ДЕЛЕ хотела”.

Через три недели после моего обращения кому-то в космос Егор смущенно топтался у моей квартиры с ромашками в одной руке и авоськой с апельсинами – в другой. Недалеко от него сидел исполинских размеров медведь. “Ты говорила, что мечтаешь, чтобы я выиграл его для тебя. Ну и вот”.

4 августа 2021 года.

Да. Все определенно началось в этот день.

Мой муж Витька, харизматичный тощий очкарик с огромным жизнелюбием, в которое я влюбилась 6 лет назад, теперь сидел поникший на краешке ванной. Сегодня днем он отправил мне смс: “Нам надо поговорить”.

Нам надо… что? Весь день я без всякого удовольствия ждала этого разговора. Что-то мне подсказывало, что мне он не понравится.

Вечером он молча забрал меня с работы. Дома я налила горячую ванну и опустилась в нее. Он сел на самый край и начал свой монолог.

Таких мелодрам в моей жизни не было все эти 6 лет. Жизнь с Витькой я любила за ее посредственное спокойствие и в глубине души надеялась, что никогда больше не услышу: “Нам надо поговорить”. Каждый вечер, обнимая мужа, я тихонько обращалась ко Вселенной: “Спасибо”. Кто бы мне сказал тогда, что “спасибо” – не то слово, которая она, Вселенная, предпочитает. Ей, оказывается, больше по нраву “благодарю”. Не верите? Почитайте в Википедии и не благодарите. Хотя, наверное, уже благодарите, да.

– Я люблю другую. Уже три месяца люблю. – С усилием вытянув из себя эти сложные слова, Витька отважился на меня посмотреть.

– Ой. – Все, что я могла сказать и начала медленно идти ко дну. Ей-богу, я легко могла утонуть в ванной, если бы мой все еще муж не вытянул меня как котенка за шкирку. Моя приторно-идеальная реальность уплывала все дальше, и больше всего на свете мне хотелось уплыть вместе с ней. Я закрыла лицо руками и замотала головой, отгоняя прочь настигающий меня кошмар, который просто не мог случиться! Такого не бывает с хорошими девочками! А я хорошая, я все делала как в книжках говорят: давала свободу, не устраивала истерик, не ревновала и не предъявляла. Я точно знала, я умею быть удобной. Мне казалось, это и есть путь к счастью. Так что же случилось?

– Ты только не переживай. Она не какая-то малолетка, даже старше тебя, – Витька коряво попытался снизить степень глобальности моей личной катастрофы. Вообще-то, нашей. Если учитывать, что еще сегодня утром мы были классной семьей, ржущей над нашим котом, который сделал свои дела в виде сердечка. Но сами подумайте, что такое семья по сравнению с Любовью, которая, как водится, случилась внезапно. Да-да, ее звали Люба. Витька как-то сразу решил поделиться со мной биографией своей зазнобы.

Я точно помню мысль, возникшую в моей голове и собирающуюся поселиться там надолго: “Это идеальный мужчина для меня. Я больше никогда такого не встречу. А значить это может только одно: привет, одиночество и 40 кошек. Или 39, учитывая, что один кот у меня уже есть”. Знала бы я тогда, как сильно ошибалась! И что буквально через месяц моя жизнь изменится градусов плюс-минус на 180. Хозяйке на заметку: никогда не говорить себе “никогда”.

Более того, эти мои “перемены” бок о бок ходили рядом все время. И только годы спустя я смогла сложить все факты воедино. Но давайте по порядку.

Май 2005 года.

Был большой день. Нашему студенческому театру исполнилось 5 лет. К этому событию мы весь год готовились так ответственно, как только могли люди без театрального образования, но с энтузиазмом и верой в свой природный талант. Моей задачей было красиво выйти на сцену с розой в зубах и элегантно передать ее лысому мужику по имени Герман.

– Ой! – с задачей я справилась как истинная дебютантка: розу уронила, красиво исчезла в тумане в ее поисках и вынырнула аккурат к концу сцены.

Шумные овации (как и непроизвольный “хихик” в ладошку) не заставили себя ждать. Папа одной из актрис все заснял на пленку, так что я не преувеличиваю. Такое надо было отметить.

Мы устроили пир на весь мир, а точнее – на дворик в самом центре между клубом и зданиями общежитий. За чистоту дворика отвечал парнишка в кислотно-зеленых штанах. Меня поражал его необычный для дворника стиль, поэтому, улучив момент, когда он был занят делом, я украдкой пялилась на него. Признаться, в то время я на кого только не пялилась. Обычно безответно. Тогда как тем, кто пялился на меня, не отвечала я. Эх, молодость, превратности судьбы.

Но я отвлеклась. В ту ночь мы засиделись допоздна, но я не волновалась. Заранее я забронировала себе местечко на диване моей подруги Машки, которая жила неподалеку. Она тоже играла в театре, и после окончания вечеринки мы собирались пойти к ней. Однако случилось неожиданное. Оказалось, она забыла предупредить родителей. Не только о том, что задержится, но и о моей брони диваноместа. Узнала я об этом в ту секунду, когда, разъяренные, они ворвались на наше мероприятие, схватили дочь за подмышки и уволокли домой. Спрашивать в этот момент, а как же я, мне показалось плохой идеей.

Я как-то сразу загрустила. Ночевать на улице, пусть даже уже и по-майски теплой, не хотелось. Видя печаль в моих глазах, две девчонки из театра предложили помощь в виде ночевки в общежитии. Я замялась – дело в том, что я была человеком стеснительным. Я и в театр пошла, чтобы избавиться от этого недуга. Пока не помогало. Однако же, имея выбор “улица или общага”, я выбрала второй вариант.

Тихонько, как мышки, мы проскользнули мимо спящего охранника (охранники вообще бывают не спящими?) и поднялись наверх. Перед нами был длинный коридор из многочисленных комнат, заканчивающийся душевой. Я как-то даже освоилась. Более того – начала испытывать что-то вроде того, что чувствует ребенок, впервые попавший в Диснейленд. Предвкушение ночевки в месте, которое до этого момента я видела только в кино. Девчонки же (у них были красивые имена: Магдалина и Виола) пожали плечами: мол, так и живем, добро пожаловать.

Мы пошли по коридору к их комнате, она была в самом конце. Вдруг знакомые кислотно-зеленые штаны нас обогнали. Из одного кармана торчало горлышко бутылки. Дворник заходил в одну из комнат, и я успела услышать забавный диалог:

– Добрый вечер, Артем Вячеславович!

– Господь с вами, Егор Ильич, ночь уж на дворе! Но не мешкайте. Принесли-с?

Дверь закрылась. Я улыбнулась забавному несоответствию кислотных штанов дворника, бутылки в штанах и высокопарности диалога, но быстро встряхнула головой и окунулась в свое приключение – мне предстояло ночевать как взрослой в обшарпанной старой общаге. Мы с Магдалиной и Виолой играли в карты, сплетничали и что-то там допивали. В общем, на одну ночь я перестала чувствовать себя зубрилой-ботаничкой (которой, что скрывать, я и была) и ощутила свободу настоящей студенческой жизни!

Правда, уже на следующий день, попрощавшись со своими новыми подругами, я села в автобус и поехала в свою скучную реальность: дома меня ждали учебники по юриспруденции и предстоящие экзамены. Какого-то лешего я решила стать юристом, и теперь на каждом экзамене я мысленно задавала себе вопрос: “Что я тут делаю?”

Тем временем ощущения от ночи, проведенной в условиях, абсолютно мне незнакомых, будоражили. Сейчас я думаю, это был первый огонек, тонкой струйкой света показавший мне направление к себе истинной.

Июнь 2008 года.

Внезапный звонок моего начальника из Останкино, где я проходила практику как горе-фотограф, и вот я бок о бок с маститыми фотографами от всех изданий страны тружусь на музыкальной премии!

Я написала “горе-фотограф” не просто так. Я пошла в фотошколу от скуки сразу после закрытия театральной студии в универе. Надеюсь, ее закрыли не из-за той моей роли…

Но и на юридическом я продолжала учиться. Меня даже отправили на практику в суд. Там я, девочка в красных штанах, оглянулась вокруг и поняла: мир скучных серых костюмов не для меня. Но что “для меня”?

Помощник судьи пригласил меня в кабинет: “Кем вы мечтаете стать, Лизавета?”

“Когда вырасту? Как и все – космонавтом,” – ответила я.

Это был наш последний разговор. Так что я отправилась на поиски себя в мир фотографии. И он, мир, был ко мне благосклонен. По стечению обстоятельств я, толком не научившись делать годные снимки, попала на практику в Останкино, а теперь вот стою пью шампанское на фуршете сразу после пресс-конференции по случаю премии.

– Боже мой, не верю, что только что я фотографировала Кэти Перри! – я подошла к столику, за которым беседовали два других фотографа: один с седой бородой, второй помоложе, в очках.

– В первый раз на таком мероприятии? – тот, что помоложе, участливо улыбнулся.

– О да, даже не знаю, как меня сюда занесло. А через неделю буду фотографировать на кинофестивале в Липецке, – мне ужасно хотелось козырнуть перед этими бывалыми парнями. Хотя в этой моей поездке не было ни капли моей заслуги. Просто моя тетя была организатором мероприятия, а, зная о моей любви к звездам и о новом увлечении фотографией, позвала меня.

– Правда? Мы тоже едем! Будем рады увидеться вновь, – вежливо отозвались оба фотографа и вышли из нашего small talk.

Оставшийся вечер я провела в одиночестве, тренируя выносливость своего указательного пальца: я перещелкала всех звезд на почему-то зеленой ковровой дорожке, отчего лицо каждой отливало соответствующим оттенком. Кажется, редактор тогда не принял мои снимки.

А уже через неделю я сидела в автобусе Москва-Липецк, гордая от своего статуса – подумать только, кажется, я и впрямь становлюсь фотографом!

Тетя встретила меня на станции, взвалила мою сумку себе на плечо и положила в багажник своей машины. “Мы едем в кафе, а потом я устрою тебе экскурсию по городу. Добро пожаловать в Липецк, моя птичка!” – сказала она и усадила меня на пассажирское кресло.

Мы ели, хихикали над моими “зелеными” снимками с музыкальной премии и болтали об искусстве. У нас с тетей было много общего: нас обеих тянуло к прекрасному. И совершенно не важно, в каком проявлении: мы одинаково страстно любили кино, литературу, музыку, живопись.

– Кстати! Фестиваль начнется только завтра, а начать погружаться в прекрасное мы можем хоть сейчас. У нас в городе проходит выставка одного художника. Он пишет пейзажи. Но не какие-то абстракции вроде полей. В его картинах много жизни, людей, быта. Ты наелась? Готова к зрелищам? – тетя взяла меня под руку, и мы пошли в красивое здание прямо по улице. Каждая встреча с ней была как приключение: нам все время надо было куда-то торопиться, но я послушно следовала за ней, так как она всегда была права. Там, куда мы несемся, и правда здорово.

– Ой! – я непроизвольно ойкнула, войдя в галерею: не ожидала увидеть столько людей в скромном здании музея в Липецке.

– Просто в городе сейчас полно людей, неравнодушных к искусству. Гостиницы переполнены в преддверии кинофестиваля. Что благоприятно влияет на выставку. Я специально все так устроила, – тетя подмигнула мне и повела к первой картине.

Моя тетя была видным человеком в городе, а это чревато тем, что каждый встречный хочет с ней побеседовать. Поэтому уже через пару минут я была предоставлена сама себе. К слову, меня это никак не удручало. Наоборот, я была рада без спешки обойти картины и правда интересного художника. Я не большая поклонница пейзажей, но эти завораживали, притягивали к себе простотой и… душевностью что ли. В конце концов я обнаружила, что совсем потеряла счет времени, подолгу стоя напротив каждой картины и разглядывая малейшие эпизоды из жизни ее персонажей. У этого старичка вот велик сломан, а эта тетушка разлила полведра воды, пока донесла до дома.