Неудобные

Глава 1

Эта ночь казалась слишком тревожной. Виновата была в том жара или накопленные к последнему экзамену летней сессии беспокойства – непонятно. Время перевалило за полночь, но сон оставался всё ещё далёким удовольствием.

Я встала из-за стола, в очередной раз намочила марлевую тряпку и пристроила её у себя на плечах, чтобы хоть немного остудить кожу. Июнь обрушился на головы жителей Фо́ллии духотой и редкими ночными грозами. В квартире на пятом этаже переносить такую жаркую погоду особенно тяжело.

На подоконнике, вытянувшись во всю длину, спала моя полосатая любовь – кошка Плюша. Эта зеленоглазая прелесть всегда возвращала в мою душу спокойствие – настолько, насколько это было возможно.

Час ночи. В соседней комнате спали родители, и я старалась максимально тихо сидеть на кухне, часть которой по совместительству была моей комнатой. В ночной тишине даже перелистывание страниц конспекта казалось слишком громким. Глаза слипались от усталости, но я исправно протирала лицо влажной салфеткой, чтобы окончательно не уснуть: впереди ещё повторение десяти вопросов. Завтрашний экзамен нужно сдать максимально хорошо, чтобы получить повышенную стипендию, а это непросто, когда учёба дается тебе не с полпинка. Еще это дурацкое беспокойство приклеилось, будь оно неладно!..

Перевернув очередную страницу тетради, я потянулась к учебнику и, пока пыталась вытащить его из общей кучи, зацепила стоящую на краю кружку с водой, опрокинув её на пол. Удар получился глухим, но всё равно казалось, что звук добрался до каждого уголка квартиры. Блин, только бы никто не проснулся! Я быстро соскочила с места, вытерла разлившуюся воду и только потом услышала, как скрипнула в соседней комнате диван.

– Эми́лия! – недовольно позвал папа, не поленившийся подняться среди ночи. Ведь завтра выходной, и только я в субботу сдаю последний экзамен. – Время – час ночи! Тебе завтра в университет, а ты ещё не спишь. Опять в интернете сидишь?

После переезда на его дочь обрушились две «напасти»: бездомные животные и сидение за компьютером. Даже не знаю, какая из них раздражала его больше. Да, я проводила за компьютером много времени, но это никак не отражалось на успеваемости в учёбе или качестве выполнения дел по дому. Вот только папе всё время казалось, что интернет виноват во всех моих проблемах. Когда я слушала очередную его тираду, мне думалось, что именно я сама по себе была причиной постоянного отцовского недовольства. В последнее время он все больше и больше раздражался в ответ на любое мое неосторожное слово или действие.

– Я готовлюсь к экзамену, папа. Осталось ещё десять вопросов, чтобы повторить всё до конца, – смиренно проговорила я и налила себе ещё воды, краем глаза заметив, как проснулась кошка и повернула к нам настороженную мордочку, словно почувствовав неладное.

– Иди спать, всё равно уже ничего не соображаешь.

– Скоро пойду. Еще двадцать минут, и лягу.

– Брысь пошла! – злобно прошипел папа на кошку, которая вдруг принялась когтить диван, и хотел пнуть её.

Но я, несмотря на слабость, успела перехватить Плюшу и прижать к себе.

– Достала уже эта выдра! Только порча от неё!

Он повысил голос совсем немного, но мне почему-то показалось, что меня оглушили. Уши заложило, а перед глазами всё поплыло. Кошка выпрыгнула из рук, больно оцарапав живот задними лапами. Ещё секунда – и я потеряла сознание, успев почувствовать, как падаю и ударяюсь головой о холодильник

***

Запах нашатыря резко ударил в нос. Я нехотя разлепила глаза и попыталась отодвинуть противно пахнущую ватку. Рядом сидела взволнованная мама, а позади нее маячил разнервничавшийся отец. Заметив, что я пришла в сознание, он быстро подскочил поближе.

– Как ты себя чувствуешь? Что болит?

Острых болей не было, только неприятно ныл затылок, о чём я и сказала. Чуть погодя я поняла, что меня предусмотрительно перенесли в комнату родителей и уложили на их разложенный диван.

– Который час?

– Почти два часа.

Блин! А мне вставать в семь. Кажется, пандообразные круги под глазами на время сессии становятся привычными.

– Пойду к себе, – пробормотала я и, приложив больше усилий, чем обычно, поднялась с дивана.

Но папа не дал мне уйти.

– Лежи. Я посплю на кухне, завтра выходной. Зовите, если понадоблюсь, – бросил он и, не дождавшись ответа, скрылся за дверью.

Мама улеглась рядом, а я всё не могла сомкнуть глаз. Уставший организм настойчиво требовал полноценного отдыха, но я думала об отце.

Почему он такой?.. Такой противоречивый. То ругает на чём свет стоит, то без лишних вопросов совершенно бескорыстно соглашается сделать что-то ради меня. И ведь сказать, что он меня не любит, язык не повернется. Любит, но иногда делает так больно, что поверить сложно.

Все попытки окрасить поведение папы в чёрный раз за разом проваливались. Порой казалось, что тёрки в отношениях появились из-за того, что после переезда мы вынуждены проводить вместе гораздо больше времени, чем раньше. В родном городе – Радо́мнове – у нас был целый свой дом на окраине города. Папа часто ходил на рыбалку или за грибами в лес, а мы с мамой занимались домом и огородом. Совместные посиделки вечером на лавочке и поедание мороженого привносили в семью лишь радость и уют. А что теперь? Сорок пять квадратных метров, и телевизор по вечерам. Выбраться на прогулку в парк – целое событие, на которое не всегда готовы родители.

При воспоминаниях о прежнем доме на мои глаза до сих пор наворачивались слёзы. Я повернулась на бок и уткнулась в подушку, чтобы случайно не разбудить маму громким сопением. Словно почувствовав мою тоску, в комнату, бесшумно ступая по полу мягкими подушечками, прокралась Плюша. Она запрыгнула на край дивана и свернулась калачиком возле моего живота. Моя пушистая отдушина. Я мысленно поблагодарила кошку за поддержку и, немного успокоившись, всё-таки провалилась в сон.

***

Утро наступило слишком быстро, разбудив не ласковым светом, а яркими лучами летнего солнца. Просыпающаяся многоэтажка звучала голосами соседей, рекламой из телевизоров, гулом раннего ремонта. Через приоткрытое окно просачивался пока ещё свежий ветер, который наверняка и сегодня к полудню сменится штилем и непереносимой духотой.

Не нащупав рядом с собой телефон, я приподнялась, отыскала взглядом ближайшие часы и уже в следующую секунду сумасшедшим вихрем понеслась по квартире, даже не стараясь собираться тише, чтобы не разбудить родителей. Экзамен должен был начаться в девять, а сейчас уже половина. Ехать до университета – даже без пробок – пятнадцать-двадцать минут, поэтому вылетала из дома я на всех парах. Как и полагается в таких ситуациях, всё шло наперекосяк: автобус долго не приходил, пассажиры загружались невыносимо медленно, и вдобавок ко всему сам водитель будто не особенно и торопился.

Потратив, наверное, половину запаса нервных клеток, я всё-таки успела забежать в аудиторию буквально за секунд пятнадцать до преподавателя. Естественно, все самые удобные места были заняты желающими списать, но вот как раз это меня не огорчило: шпаргалок у меня и не было, а успехом уже казалось даже то, что я не опоздала. Проблема была лишь в том, что, выполнив сверхзадачу, мой организм окончательно расслабился.

Я вытянула билет (должно быть, не самый плохой), взяла листочек и всё – в голове тишина. Хотелось разрыдаться от беспомощности, ведь на кону повышенная стипендия. Я никак не могла сосредоточиться. Нужный материал не желал появляться в голове. Неимоверными усилиями я всё же смогла что-то припомнить и разбавить письменный ответ капелькой своих размышлений. Но бухгалтерский учет не слишком-то перескажешь своими словами.

Я сдала экзаменационный лист и перекинулась в коридоре парой слов с освободившимися одногруппниками. За пределами аудитории стресс быстро утихал. Исправить что-то уже не получится, значит можно расслабиться и порадовать себя любимым банановым мороженым.

С удовольствием покинув университетский корпус, я отправилась коротать время до объявления результатов в небольшой кафетерий по соседству. С каждой ложечкой любимого лакомства настроение улучшалось. Должно же быть в моей студенческой жизни хоть что-то приятное. Продираться сквозь экономические теории и при этом умудряться сдавать на «отлично» бóльшую часть предметов сложно, когда тянешь лямку нелюбимой профессии. Но всё равно мы все вместе (мама, папа и я) свято верим, что бухгалтерское дело откроет мне перспективную дорогу в безбедное будущее.

Пока я плавала в невесёлых мыслях, в общем чате группы написали, что началась проверка работ. Я поспешила вернуться, чтобы с облегчением поставить точку в летней сессии, но в итоге побрела домой, расстроенная до слёз. Тройка в зачётке лишила меня повышенной стипендии, а это значит, что о маленьких приятных радостях в виде книг и походов в кофейню придется забыть. Папа снова огорчится и при удобном случае обязательно напомнит об очередной неудаче. А мама – как обычно в таких ситуациях – будет всеми силами стараться улучшить климат в семье и угодить обеим сторонам конфликта. Раньше, если мы вдруг цапались с папой, я до позднего вечера уходила к Сте́фану, и мы вместе отправлялись к озеру выгуливать собак или ехали на велосипедах в соседнюю деревню. Какое же было прекрасное время…

Даже не верится, что целых четыре года назад мы сменили тихий и уютный Радо́мнов на оживленный, полный нереализованных возможностей Леви́рин, а я поступила в университет на бухгалтера. Несмотря на такие внешне привлекательные изменения, новая жизнь не превратилась в сказку. Я так и не смогла смириться с тем, что переезд – это не потеря. Меня отчаянно тянуло назад в Радомнов. Только там, в нашем небольшом частном доме рядом с природой я чувствовала радость и свободу. А вот Левирин каждый год испытывал меня на прочность безразличными людьми, пробками и обреченностью однокомнатной квартиры. Станет ли этот город для меня когда-нибудь настоящим новым домом – большой вопрос…

Поддавшись воспоминаниям, я решила задержаться в маленьком сквере недалеко от дома. Устроилась прямо на траве под деревом в обнимку с бутылкой лимонада и достала телефон. На экране промелькнуло отражение моей взлохмаченной головы. Несколько русых прядей выбились из хвоста и неряшливо висели вдоль лица. Да, это так похоже на меня: зарываться в переживания и напрочь забывать о собственном внешнем виде. Иногда мне казалось, что всё самое хорошее осталось позади, а дальше ожидают лишь трудности и разочарования – постоянные спутники взрослой жизни.

Поэтому я всё чаще обращалась к приятным воспоминаниям, ниточкой к которым почти всегда был Стефан. Пожалуй, мой единственный настоящий друг за всю жизнь. Даже сейчас – после сложной сессии, когда впереди маячило два месяца беззаботного времени, – мне крайне необходим был глоток свежего воздуха в виде разговора с ним. В последний раз мы созванивались еще до экзаменов, но нормального диалога не получилось: Стефан был занят сверхурочной работой, поэтому, сославшись на усталость и отсутствие времени, довольно быстро отключился. А я в расстроенных чувствах ушла на просторы всемирной сети: лечить пустоту в душе добрыми мультиками и романтическими книгами.

Длинные гудки звучали слишком долго и заставляли думать, что звонок снова пришелся невовремя. Но сегодня же суббота! Уже почти отчаявшись, я собиралась отключиться, как вдруг услышала желанный голос.

– Да.

– Стефан, привет! Не помешаю?! – от радости тон моего голоса стал выше.

Надеюсь, прохожие не слишком обращают на меня внимание.

– Привет. Я немного занят. Что-то срочное?

Опять?!

– Нет… Я просто сдала последний экзамен и хотела с тобой поболтать…

– Очень рад за тебя. Я перезвоню позже.

Разве добрые друзья, которые не виделись несколько месяцев, так разговаривают? И не перезвонит же, блин! Что за отношение такое? Будто не знает, как мне здесь тяжело!

Я злобно вырвала пучок травы рядом с собой и беспомощно отшвырнула его. На глазах выступили злые слёзы. Друг, называется. Ничего, переживу.

Холодность Стефана ранила сейчас вдвойне из-за чувств, которые я бережно хранила внутри себя. Мы знали друг друга почти с самого детства, но никогда не переходили черту: только дружба и доверие, никакой романтики. Таков уклад наших отношений. Во всяком случае до тех пор, пока я не расскажу о своей любви к нему…

***

Левирин был похож на красивую, вычищенную до блеска витрину. Может быть, не самый богатый и культурный среди остальных городов Фоллии, он всё-таки успешно привлекал не только туристов, но и желающих переехать сюда на постоянное место жительства. Здесь часто ходил общественный транспорт, и можно было быстро и удобно доехать до нужного места, красивые храмы и парки никогда не пустовали, на главной площади раз в два года проводился красочный фестиваль, собиравший представителей из разных стран. А вот люди производили неоднозначное впечатление: вроде и вежливые, но как будто каждый в своем футляре. За четыре года я не раз пыталась пристроить бездомных животных, на которых случайно натыкалась на улице, но все попытки разбивались о глухую стену. Мне могли сочувствовать, понимающе кивать и снисходительно улыбаться, но при этом после всех вдохновенных речей совершенно спокойно отвечали отказом. А я так и оставалась в недоумении стоять с котёнком на руках. Тем не менее, нас было целых двое против одной несправедливости, а это уже заявка на победу.

Главной отдушиной для меня стал небольшой приют на окраине города. Обязательным условием для первокурсника в университете была социальная жизнь. Кто-то выбирал песни и танцы, кто-то – театр, а я с удовольствием окунулась в волонтерскую работу в единственном приюте Левирина. Эйфория от того, что можно помогать животным и просто проводить с ними сколько угодно времени, уже в первый день сменилась горечью и стыдом за некоторые человеческие поступки. К нам попадали разные животные: отощавшие от голода, с перебитыми конечностями, с рваными ушами, на грани обезвоживания или смерти. За четыре года я достаточно насмотрелась на это, но до сих пор плáчу, как в первый раз. Впрочем, таков весь наш коллектив: пострадаем, поругаем человечество, обнимемся и продолжим работать.

– У нас сегодня очень хороший день, – делилась новостями Лита – одна из основательниц приюта. – На счёт поступила крупная сумма, поэтому мы смогли закупиться крупой и таблетками и запланировать несколько походов в ветеринарку!

Я вывела из вольера своих подопечных и довольно вздохнула.

– Почаще бы нам таких доброжелателей. Может, это благодаря нашей страничке в соцсети?

– Там ещё мало человек, хотя всё может быть. Но совершенно точно направление надо развивать. Милена уже договорилась о новой фотосессии. Пока лето и хорошая погода, наделаем красивого контента.

День сегодня выдался пасмурным, но свежим, что позволило вдоволь нагуляться с нашими псами. Я бежала по траве, держа на поводке сразу двоих – Карамельку и Риду – слушала задорный лай и недоумевала как можно не любить собак. Более того, как можно бросить своего верного друга? Ведь мы не раз находили рядом с дачами в пригороде брошенных питомцев, оставляли хозяевам записки, вывешивали объявления… но из двадцати возвращались домой в лучшем случае двое.

Пока я размышляла о человеческом предательстве, девочки привели меня обратно к приюту и остановились, настороженно подняв уши.

– Эй! Дом не признали? – усмехнулась я и, натянув поводки, потащила собак дальше, но скоро поняла, что вызвало такую их реакцию.

У главных ворот толпились – судя по внешнему виду – старшеклассники. Шумных и довольных, их было около десяти. Среди ребят мелькнула рыжая макушка моей коллеги, которая вынырнула из массы галдящих подростков и направилась ко мне.

– Я нашла нам волонтеров-добровольцев! – в ответ на удивление в моих глазах сказала Милена и тут же присела потрепать по холке любимых питомцев, которые доверительно подставлялись ласковым рукам. – Оказывается, у нас в городе есть станция юных натуралистов. Там тоже есть животные, но в основном хомяки, морские свинки, попугаи и даже какие-то диковинные жабы. Дети там были предоставлены сами себе, досуг или занятия для них не организовывали. По сути, они там просто отбывали время. Поэтому мне без особого труда удалось завербовать целую кучу свободных рук!

Новость меня очень порадовала. Нам действительно не хватало людей для выгула и поездок в ветеринарную клинику. Но был один смущающий момент…

– Ты уверена, что они не однодневки? Потискать пушистиков все любят, а заниматься ими и убирать вольеры – совсем другое.

– Ну, клетки они и у себя на станции чистили… – задумчиво проговорила Милена. – Поживем – увидим. Шанс обрасти парой-тройкой соратников довольно велик.

– Вот бы всё сложилось.

До трёх часов мы провозились с новичками, показывая им приют и рассказывая о наших постояльцах. Милена, в отличие от меня, была мастером речей, поэтому ей удалось разжечь ещё больше огня в глазах ребят. Во второй половине дня они уже вовсю носились по полю с собаками, а двое даже решили взять себе на передержку кошек. Глядя на весёлую и шумную компанию подростков, я мечтала только об одном: чтобы животному, которое они, возможно, приютят, ещё раз не разбили сердце.

Тепло распрощавшись с коллегами, я покинула приют. До шести часов мне было крайне необходимо успеть провернуть одно дело. Недалеко от своего дома я пару дней назад видела взрослого и потрепанного кота, но из-за сильной экзаменационной загруженности так и не смогла уделить ему внимание. Поэтому теперь я неслась на всех парах, чтобы успеть найти бездомыша, отмыть его и отнести в приют. К великому сожалению, иметь дома еще одного кота мне не разрешалось. И это ещё мягко говоря. Однажды папа засек меня дома с подобранным котенком… Скандал получился знатный. Ни один мой аргумент в пользу того, что нужно быть добрее к тем, кто не может за себя постоять, услышан не был. Тогда я так глубоко обиделась на отца, что пару дней не могла с ним даже заговорить. После того случая я не перестала помогать бездомным животным. Просто теперь приходилось перестраховываться и вести себя более осторожно.

Животное нашлось быстро. Взрослый чёрно-белый кот сидел под балконом старого дома, весь в какой-то саже и со слезящимися глазами.

– Привет, хороший мой, – прошептала я и максимально осторожно приблизилась к коту, чтобы не спугнуть его.

Но он не сдвинулся с места, только посмотрел на меня и грустно моргнул. Борясь с подступившим к горлу комком, я взяла почти не сопротивляющегося кота на руки и поспешила домой. Сердце сжималось от боли за брошенное животное и немного от страха не успеть до прихода отца, но я знала, что поступаю правильно. Так я делаю мир вокруг себя немного добрее.

Как я и ожидала, в квартире никого не было. Плюша встретила меня настороженным взглядом из-за угла: сколько бы я ни притаскивала домой уличных животных, кошка каждого такого гостя воспринимала как потенциального соперника. Однако когда вымытый и наевшийся бездомыш отправлялся в приют, она расслаблялась и снова становилась ласковой со мной.

Первым делом мы с пушистым джентльменом отправились в ванну. К немалому моему удивлению, кот спокойно перенес водные процедуры, после которых с заметным аппетитом пил тёплое молоко и уминал кошачий корм.

– Не вредничай! У тебя всего хватает, – сказала я крутящейся неподалеку и недовольно размахивающей кончиком хвоста Плюше.

Каждое вымытое и накормленное животное ужасно не хотелось отдавать. Приняв на себя ответственность за его дальнейшую судьбу, я дарила пушистой крохе маленькую часть себя. Пусть и ненадолго, но между нами устанавливалась некая духовная связь. Во всяком случае, мне так казалось.

Возвращение родителей с работы было уже не за горами. Я сидела на кухне и прижимала к груди громко тарахтящего кота. Его шерсть теперь радовала глаз чистотой, а смазанные лекарственным раствором глазки уже не выглядели такими больными.

– Теперь всё будет хорошо, малыш, – не удержавшись, я чуть крепче обняла кота, прижимаясь щекой к его макушке.

***

После окончания сессии я звонила Стефану еще два раза и оба – безуспешно. В прошлый раз он обещал перезвонить – не перезвонил. Сейчас же просто не брал трубку. Расстроившись в очередной раз, я хотела взять паузу, чтобы усмирить своё разочарование, но в итоге придумала новый план. Не собираюсь уподобляться этому безответственному человеку и попытаюсь выяснить, в чём всё-таки дело! Получив согласие мамы на поездку в Радомнов, я созвонилась с троюродным братом, чтобы попросить его о ночёвке.

– Конечно, приезжай! – зазвучал из трубки радостный голос Де́яна.

Я почти видела, как он тянется к стоящей за кроватью гитаре, чтобы перенести её в маленький хозяйственный домик в конце их двора и устраивать для меня ночные концерты.

– Надеюсь, ты надолго?

Хотелось бы навсегда.

– Пока не знаю. Нужно ещё с папой поговорить…

– Если нужно тебя отпросить – только намекни.

– Спасибо! Возможно, мне это даже понадобится, – на мгновение задумалась я, а потом перешла к остро интересующей меня теме: – Ты случайно со Стефаном не пересекался?

– Знаешь… нет. Давненько его не видел.

Я сникла. В груди зародилось неприятное чувство тревоги: не случилось ли чего дурного, пока я училась и думала о том, как признаться в своих чувствах.

– Вот приедешь – и узнаешь всё сама, – пообещал бодрый голос брата.

– Ладно. Я тогда позвоню позже, когда буду знать точную дату.

– Лады.

Отложив телефон, я почесала руку. Потом плечо. Но зуд всё равно не спешил проходить. Совсем уже изнервничалась! Пришлось выпить две таблетки валерьянки, чтобы не раздражаться ещё больше из-за желания почесаться.

В сегодняшний размеренный день буря пришла совершенно неожиданно. Я как раз загружала бельё в стиральную машину, когда в квартиру, сильно хлопнув дверью, ураганом ворвался папа. Услышав своё имя, выкрикнутое с порога, я снова автоматически потянулась к плечу, чтобы почесать его.

– Привет, – я опасливо выглянула из ванной и увидела злое лицо папы.

–Ты была вчера в своём приюте?! – рявкнул он и закатал рукава, отчего мне сразу стало не по себе. – Ты принесла эту заразу в дом?

Папа выставил передо мной руки, которые от запястий до локтей были в непонятной сыпи. Секундой позже он уже грубо закатывал рукава моей рубашки, чтобы увидеть расчесанные кисти рук в точно таких же, как у него, мелких пятнышках. Я забыла, как дышать, когда поняла, что в самом деле заразила нас чем-то.

– Ты что, с бомжами водишься?! Или по мусоркам лазишь?! – кричал отец.

От злости он мерил шагами коридор, не в силах стоять на месте.

– Нет… – только и смогла промямлить я.

Я не видела выхода из этой безумной ситуации. Мамы дома не было, а только ей под силу утихомирить разбушевавшегося отца.

– Мы ради тебя на старости лет поменяли место жительства и работу! Чего тебе не хватает, что ты никак не успокоишься?! Что нам с матерью ещё сделать, чтобы вбить в твою голову, что всё это, – он широко махнул руками, – ради твоего будущего?!

Нужно молчать. Не надо отвечать на агрессию: он слишком зол. Сейчас поругаемся, потом только хуже будет. Но как же противно и больно, когда тебя так упрекает родной человек… К чувству вины за непонятную сыпь прибавилась ещё одна вина: за то, что я якобы вынудила родителей пожертвовать чем-то ради меня. И вдруг, потеснив вину, во мне всколыхнулась тихая злость.

– Я не просила ни о каких жертвах, – сдавленно проговорила я.

К горлу подступил комок, а глаза были готовы наполниться слезами. Как ни старалась, я не могла успокоиться.

– И ты не рада, что можешь спокойно учиться и не думать как прокормить себя? – не унимался отец.

Теперь он стоял напротив и ожесточенно жестикулировал прямо перед моим лицом. Хотелось вжаться в стенку до полного исчезновения.

– Как бы ты вообще работала?! Только и умеешь, что за своим компьютером сидеть, да вши перебирать у дворовых котов!

Ах, вши перебирать?!

– Да я делаю хоть что-то, чтобы сделать мир добрее! Я вижу, как плохо бывает животным, о которых никто не может позаботиться. Почему я должна стесняться своей добросердечности? Я же не трачу на это миллионы и не прошу твоей помощи!.. Да, я виновата, что мы заразились чем-то, но дело ведь не в этом! Тебе же просто нужен повод! За что ты меня так не любишь, папа?! Что я такого сделала?..

Отец снова собирался разразиться гневной тирадой, но вдруг запнулся: будто смог осознать что-то важное за эти короткие секунды. Каким-то шестым чувством я поняла, что его настроение изменилось.

Он ушел в комнату, ничего больше не сказав. Наверное, так было даже лучше. Перейти черту, когда находишься на эмоциях, слишком легко. Только неизвестно, сколько времени нужно будет потом потратить на исправление ситуации. Семья на то и семья, чтобы не быть безразличными друг к другу; поэтому нас так сильно цепляет любое столкновение интересов.

Едва добравшись до кухни, я почувствовала, как сильно стучит сердце. Пульс подскочил буквально за мгновение, от чего в глазах сразу же потемнело. Уже сползая на пол, я зацепилась за ящик с лекарствами и смогла вытащить успокоительное. Да что это такое?! Понадобилось не больше пяти минут, чтобы лекарство подействовало. Хвала небесам, вроде всё обошлось. Я переползла на диван и взяла телефон: если что, позвоню маме. К отцу обращаться отчаянно не хотелось: он и так считает меня ни на что не способной.

К большой радости, ни к кому обращаться не понадобилось. Я пролежала до самого прихода мамы, больше не чувствуя сильного недомогания. По маминому спокойному состоянию я сделала вывод, что она либо растеряла весь гнев по пути домой, либо чесотка её не зацепила.

– У тебя есть сыпь? – это был первый папин вопрос.

– Немного, – ответила мама и поставила на стол пакет из аптеки, в котором находились три бутылочки серной мази. – В садике объявили карантин на десять дней.

– Из-за тебя?

– Нет. Так совпало, что у двух детей тоже обнаружили чесотку. Кто кого заразил – непонятно.

Ну, на меня хотя бы не наорали снова. Беда только с карантином для папы. Десять дней его абсолютно не устраивали. Сегодня он отпросился с работы под предлогом повышенного давления. Что делать ещё девять дней, если не хочешь светить у врача такую стыдную болезнь – непонятно.

Мама и здесь спасла ситуацию. Она пообещала достать папе через троюродную сестру больничный дней на пять – по более благовидной, чем чесотка, причине. Да, это было не бесплатно, но приходилось выкручиваться: иначе семья могла потерять значительно больше. Папа работал в престижной фирме, где многое зависело от связей и отношений между коллегами и руководством. Признаться коллективу, что ты подхватил чесотку от нерадивой дочери – это, возможно, не финал карьеры, но очень-очень плохой эпизод в ней.

На семейном совете было решено выждать оговоренные пять дней, утром и на ночь смазываться серной мазью и, конечно, сегодня же перестирать всю одежду и продезинфицировать поверхности.

После молчаливого ужина каждый приступил к исполнению своих обязанностей. Барабан стиральной машины крутился не переставая, влажной чистой одеждой завешивались все имеющиеся в квартире верёвки и батареи, до блеска отмывались поверхности шкафов, столы и полы. Плюше также не удалось избежать участи быть не только помытой, но и обработанной по всем вычитанным в интернете правилам.

К ночи в квартире были слышны только обиженное фырканье мокрой кошки и недовольное бормотание чешущегося папы. Впрочем, я тоже чесалась и бессильно злилась. На кого? На себя, наверное. Или на то, что обстоятельства сложились именно таким поганым образом. В перерыве между стиркой и уборкой мне удалось позвонить девочкам в приют и узнать о судьбе моего несчастного спасённого кота. На радость, со всеми, кроме Литы, всё было в порядке. Но она заверила, что знала, на что идет, когда лично принимала бездомыша. Оказалось, у моих коллег опыта побольше, поэтому питомец был своевременно отправлен в ветеринарку, а после неё – в отдельную комфортабельную клетку, чтобы не заразил остальных.

Когда волна злости и страха схлынула, меня до краёв затопило чувство невыносимого стыда. Из-за одного доброго дела случилось столько неприятностей! Хорошо хоть получилось скрыть свою самодеятельность в виде притаскивания бездомышей домой.

По-хозяйски устроившись на подушке прямо над моей головой, Плюша сладко мурлыкнула и потянулась, примостив пушистые лапки практически на мой лоб. Вот ведь эгоистка. Но такая любимая. Под одеялом было тепло и уютно, особенно сейчас: когда за окном вовсю неистовствовала непогода. Судя по всему, жара сменится затяжными дождями, как и два года назад. Я повернулась на бок, чтобы не смотреть в дверной проем, и подавила тяжелый вздох: долго же будет сохнуть выстиранная одежда. Что ж так невовремя все?.. Поездка в Радомнов отодвинулась на целых десять дней: не хватало еще заразить Стефана и брата, великодушно согласившегося меня принять.

***

От незапланированного родительского отпуска я не ожидала ничего хорошего, особенно учитывая его причины. К счастью, в этот раз я ошиблась. Смирившись с чесоткой, мы неплохо проводили время: готовили блюда по новым рецептам с мамой, всей семьей вечером смотрели фильмы и даже пару раз выбрались вечером на прогулку, когда было не слишком жарко.

После очередного позднего чаепития я решилась на разговор.

– Пап.

Он уже собирался уходить спать, но я решила, что поговорить нужно сейчас – пока в нашем доме снова воцарилась атмосфера взаимопонимания.

– Извини, что из-за меня получилось столько проблем. Я правда не хотела никому приносить лишние заботы и впредь обещаю быть осторожной. И тысячу раз подумать перед тем, как что-то сделать.

– Всё нормально, – быстро откликнулся папа, без тени злобы или раздражения в голосе.

Видимо, тоже всё переварил и понял, что мы оба были неправы.

– Мы тебя любим. Спокойной ночи.

Последние слова были сказаны им немного поспешно и уже на выходе из комнаты. Папа редко выражал словами любовь – так уж его воспитали. Но прозвучавшего хватило для того, чтобы вина в моём сердце уже не была таким неподъёмным грузом. «Мы тебя любим» – это не только признание, но и просьба о прощении за свою горячность.

Ситуация в семье как будто бы налаживалась. Я осознала свою эгоистичную ошибку и решила отказаться от бездомных животных в квартире. Иногда казалось, что важные знания доходили до меня только через какие-то критические ситуации. Это напрочь лишало возможности подготовиться к очередному изменению взгляда на мир. Но ведь опыт не экзамен – к нему не подготовишься.

Я попыталась уложить полученный урок в копилку своих знаний о жизни и глубоко вздохнула. Впереди ожидало не менее сложное приключение. Надеюсь, получится выяснить, что скрывает Стефан за своей отчужденностью.

Глава 2

Родной город встретил ласковым солнцем и приятным тёплым ветерком. Казалось, каждый дом и каждое дерево рады моему возвращению. Надеюсь, рад будет и Стефан… Мысль о том, что мы наконец встретимся, грела сердце трепетными надеждами.

До района, где я раньше жила и где по-прежнему живут Деян и Стефан, можно было добраться не больше чем за полчаса спокойным шагом. Поэтому с вокзала я решила уйти пешком. По пути с замиранием сердца вспоминала богатые на приключения летние каникулы. Мы с друзьями много времени проводили на озере или у речки: водили мыть собак, купались сами, плавали на лодках со старшими. Катались на велосипедах по просторной дороге в соседние деревни. Однажды мы уехали так далеко, что смогли вернуться домой только к ночи. Вся компания тогда получила от родителей по первое число! Было непонятно, кому досталось больше: мальчишкам, которые подговорили девчонок на такое путешествие, или девчонкам, которые так безответственно согласились на эту сомнительную затею.

Я шла и улыбалась: всё вокруг казалось особенным и напоенным чудесными воспоминаниями детства.

– Эми! Я думала, ты приедешь позже.

Мама Деяна встретила меня у самых ворот. Она только что вывесила постиранное бельё, поэтому провожала меня к дому, держа в руках пустой пластмассовый таз.

– Деян еще возится в летнем домике. Снова будете все ночи пропадать там?

– Такова уж традиция, – мило улыбнувшись, развела я руками.

Действительно, раз уж мы встретились летом, то без ночных посиделок под гитару никак нельзя было обойтись.

Деян – он же Дей для самых близких – при виде меня на пороге своего дома широко улыбнулся и заключил в крепкие братские объятия.

– Привет, сестрица!

– Привет! Прекрати, наконец, расширяться, – шутливо возмутилась я, когда почувствовала, что мои руки словно стали короче.

Но нет, это увеличился обхват груди брата. Хорошо, что мы были практически одинакового роста, иначе такими темпами он стал бы загораживать мне солнце.

– Ну… да. Нужно было сбросить напряжение. Ты же знаешь, гантели – мои самые верные подруги, – криво усмехнувшись, заявил брат и для большей наглядности согнул руку в локте, демонстрируя красивый рельеф мышц. Как будто майки без рукавов было недостаточно. В светло-серые глаза пробралась грусть.

– Опять Анжелика чудит?

Деян отмахнулся: мол, «потом расскажу», и проводил меня сначала в комнату – оставить вещи, а потом на кухню, где моя троюродная тетя и по совместительству его мама уже приготовила нам поздний обед. Она поинтересовалась делами моей семьи, успехами в учебе и личной жизни, а потом тактично удалилась, чтобы не мешать нам с братом откровенничать.

– Я никак не могу понять её поведение! – возмутился Дей, как только мы остались наедине.

Не успев прожевать кусочек котлеты, я лишь бросила на него вопросительный взгляд.

– Да я про Анжелику. Мы договариваемся о свидании, вроде вот-вот готовы сойтись и начать всё сначала, как буквально на следующий день я вижу её в крайне недвусмысленных объятиях другого чувака. Какого х… Кхм… В общем, ты поняла.

– И как долго у вас длятся эти непонятки?

– Месяца четыре. Может, пять.

– Послушай, она ведь тебя уже подставляла. Если вдруг вы действительно сойдетесь, разве ты сможешь ей доверять?

Деян задумался и начал ковырять вилкой оставшуюся на тарелке картошку. Я уж испугалась, что он выдаст что-то вроде «Моей любви хватит на двоих», но, к счастью, брат был более благоразумен. Хотя мне ли судить о правильности того или иного поступка в личных отношениях?

– Ладно, я подумаю, что с этим можно сделать.

– Не забывай, у тебя есть я и ещё два брата, которые всегда помогут, – напомнила я и подняла кружку с компотом.

Дей наконец улыбнулся и чокнулся со мной своим стаканом:

– Спасибо.

Как бы я ни любила своего брата, я, честно говоря, едва дотерпела до момента, когда можно было переодеться и наконец пойти к тому, ради кого вся эта поездка затевалась. Моя фигура была ещё далека от идеала, но я всё же решила надеть скромное летнее платье. На что надеялась – непонятно. Тем не менее, выглядеть сегодня хотелось по-особенному.

Я еще раз взглянула на себя в зеркало, пригладила волосы и поспешила к другу. В прошлый раз мы со Стефаном виделись в феврале. Тогда я была измотана сложной сессией, а он много работал. Нормально пообщаться не очень получилось. Интересно, насколько он изменился за эти месяцы?

Наша со Стефаном разница в возрасте была всего лишь год, а вот в росте – сантиметров пятнадцать. Помню, как удобно было захватывать его в объятия в моменты переживаний и прижиматься щекой к надежному плечу. Дурные мысли вмиг разлетались, оставляя только наслаждение запахом дерева или дыма, которым часто пахли футболки Стефана. Правда, чем больше я путалась в чувствах к этому человеку, тем меньше подходила к нему с такими объятиями: они были уже совсем не безобидно дружескими. Сложно не влюбиться, когда по соседству живет умный и красивый парень. Из худощавого подростка к выпускному классу Стефан превратился в высокого и крепкого парня. Большое количество физической работы, без которой никак не обойтись в частном доме с садом и огородом, помогло ему построить красивое подтянутое тело. Когда мы выбирались на пляж, далеко не одна девчонка заглядывалась на Стефана, что вызывало у меня внутри жгучую ревность.И всё-таки привлекательная внешность не стала решающей в моей влюбленности. То, что неизменно вызывало трепет в моей душе – это молчаливая заботливость Стефана и ответственность за каждое сказанное слово. С таким человеком хоть в огонь, хоть со скалы – если он говорит, что это необходимо, значит, так и есть.

Поздоровавшись с соседями, я завернула за угол, увидела знакомые коричневые ворота и с трудом сдержалась, чтобы не побежать. Калитка поддалась легко, но с привычным скрипом, на который тут же отреагировал хозяйский пес – Бер. Ну как можно пройти мимо собаки, когда она буквально выпрашивает ласку, весело размахивая хвостом и становясь на задние лапы. Я от души нагладила Бера, развернулась к дому и в нерешительности замерла.

Стефан возвращался с заднего двора и, судя по его реакции, не ожидал увидеть именно меня: только появившись из-за угла, он сразу же поспешно отскочил назад.

Будто бы я его совсем не заметила, блин!

Лицо тут же вспыхнуло от обиды.

– Стефан! Так ты меня встречаешь после долгой разлуки? – возмущённо позвала я и бросилась следом.

Оказалось, что парень не ушёл далеко: всего лишь прислонился к стене. Стоило лишь повнимательнее его рассмотреть, как желание скандалить и выяснять отношения исчезло. С друга спадали штаны, футболка висела на заострившихся плечах, поросшие неряшливой щетиной щёки впали, а под глазами залегли синяки. Меня настолько шокировала резкая перемена в его внешности, произошедшая за пару месяцев, что я даже не сразу нашла, что сказать.

– Я не думал, что ты приедешь вот так… – хрипло выдавил Стефан, избегая прямого взгляда. – Без предупреждения.

– Ты… поэтому не хотел со мной говорить?

Ответом мне было злое молчание. От внезапной догадки ноги стали ватными, но я устояла и – более того – вцепилась трясущимися руками в плечи парня.

– Ты болен? Это что-то настолько серьезное, что ты не хотел говорить мне?

На усталом лице Стефана отразилось удивление.

– Пойдем, раз уж ты здесь, – тихо бросил он и подтолкнул меня к дому.

Пока мы поднимались по ступенькам, я успела расплакаться. Внутренние барьеры сдались под напором эмоций и мрачных догадок, поэтому слёзы непрерывным потоком покатились по щекам. Когда входная дверь захлопнулась, я разрыдалась в голос.

Стефан выглядел абсолютно растерянным. Он вроде бы собирался пойти за водой или салфетками, но я клешнями вцепилась в его руки.

– Как же так, Стефан? Почему ты мне ничего не говорил? Я бы призналась раньше… – голос грозился пропасть, потому что в груди не хватало воздуха. – Как я буду без тебя? Я ведь люблю тебя. Нужно искать выход и лечение… Давай вместе сделаем это.

На лице парня отразилось сразу несколько эмоций: удивление, облегчение и… боль. Он заключил меня в крепкие объятия и зашептал успокаивающие слова, которые почему-то действовали прямо противоположно.

– Эми, хватит плакать, давай поговорим, – серьёзно сказал Стефан и усадил меня на диван. – Всё хорошо. Я никуда не денусь. Посмотри на меня. Ты сегодня в таком красивом платье.

Уж не знаю, искренним ли был комплимент, но он сработал. В моей голове щёлкнуло, и мысли о грядущей трагедии ушли на второй план, уступив место неловкости: комплимент вроде и приятный, но вообще невовремя. О том, как выглядело сейчас мое заплаканное лицо, думать не хотелось, но я всё же подняла глаза, по-детски утирая слёзы тыльной стороной ладони.

– Уже лучше, – одобрил парень и как-то слишком опасливо снова приобнял меня одной рукой. – Эми, скажи, почему ты приехала?

Нужны ещё причины, кроме той, что я тебя люблю?

Не такого вопроса я ожидала. Обиду и рвущееся наружу возмущение пришлось подавить, иначе нормально поговорить не получилось бы. А мне важно знать, что случилось с другом.

– Ты странно себя вёл, странно разговаривал по телефону, поэтому я решила приехать и разобраться, почему ты больше не хочешь общаться.

– Тебе никто обо мне ничего не рассказывал? – снова спросил Стефан и, почувствовав моё напряжение, тут же поспешил заверить: – Всё в порядке. Просто интересуюсь.

– Перед поездкой в Радомнов я спрашивала только у Деяна, но он сказал, что давно тебя не видел.

– И всё? Больше ты ни с кем не разговаривала обо мне? Не звонила моим родителям?

– Нет. Больше ни с кем не говорила и никому не звонила.

Только сейчас Стефан отпустил меня и расслабленно откинулся на спинку дивана, но тут же выпрямился, прижав руку к громко урчащему животу.

– Не обращай внимания.

– Ты голоден. Давай я покормлю тебя, – предложила я.

Слёзы тут же высохли. Переживания уступили место проснувшейся внутри меня хозяйке, которая не могла видеть ни одного страдающего от голода мужчины рядом с собой.

В отсутствие Рады и Любена – родителей Стефана – я часто хозяйничала на их кухне, поэтому и сейчас не испытала никакой неловкости в его доме. Каково же было моё удивление, когда шкафчики оказались практически пустыми: не считая остатков гречки и пары ранних яблок из сада. Каждое лето родители Стефана отправлялись к близким родственникам на ферму – помогать с хозяйством, поэтому как раз сейчас он был один. Но мой друг в свои двадцать два года – очень хозяйственный человек, и не верилось, что он не позаботился о еде для себя. Ему было так плохо?..

Поборов растерянность, я приняла лучшее решение, на которое сейчас была способна. Молчаливый Стефан всё так же сидел на диване, рассеянно глядя в пустоту. Он и раньше не был болтливым, но нынешняя тишина вызывала всё больше беспокойства.

– Я сбегаю в магазин за продуктами, и потом поговорим, ладно?

– Не нужно, – недобро буркнул парень, но я сдаваться не собиралась.

– Ты долго со мной не разговаривал, исхудал, остался совсем без еды. Раз уж я здесь, то не отговаривай меня помочь. Прошу только об одном: оставайся дома. И когда я вернусь с продуктами, впусти меня. Хорошо?

– Хорошо.

По его тону стало понятно, что Стефан не очень-то хотел принимать помощь. Но главное, что согласился. Надеюсь, мне не придется караулить на улице под запертой дверью или ломиться через окно.

Стефану явно что-то мешало не только говорить, но и выходить на улицу. Может, он попал в переделку, и его теперь преследуют?.. Я тряхнула головой, прогоняя навязчивые догадки. Что человек только ни придумает в попытках докопаться до правды. Чтобы не накручивать себя ещё больше, я мысленно принялась составлять список продуктов и простенькое меню из блюд, которые можно приготовить максимально быстро.

***

Стефан никак не ожидал увидеть Эмилию в своём дворе. Не так быстро. Казалось, он был достаточно груб и безразличен, чтобы отбить у неё желание приехать или заставить надолго обидеться. Но нет, видимо, в Эмилии накопилось достаточно злости, чтобы добраться до Радомнова и высказать своему другу в лицо всё, что она о нём думает. Её внезапный визит стал лучшим доказательством неверной стратегии его поведения.

Пока девушка была в магазине, Стефан бессильно мерил шагами прихожую и раз за разом проверял не появился ли кто во дворе. Это была ещё не паранойя, но уже переходящая в навязчивую осторожность. Парень испытывал неловкость и стыд: он не только не смог адекватно объясниться с подругой, но ещё и заставил её идти в магазин за продуктами. Здоровый взрослый мужик, а вынужден просить, чтобы его покормили. Но какие были варианты? Он уже почти два месяца не выходил из дома: боялся, что его секрет узнают другие. Новости разнесутся по городу, и что будет дальше? Как потом со всем этим жить?

Пока тайна жила вместе с Стефаном в стенах его дома, все было хорошо. Чтобы сохранить мнимое спокойствие, парень после вынужденного увольнения стал затворником, изредка занимаясь родительским огородом и доедая имеющиеся в доме запасы еды.

Но выход не находился, а страх изматывал. Может быть, появление Эми сможет изменить ситуацию в лучшую сторону?..

***

Набрав в ближайшем магазине два пакета продуктов, я быстренько вернулась домой.

Стефан спал. Заснул на диване в столовой, где мы и говорили. Я с болью в сердце задержала взгляд на родном лице и тихо закрыла дверь, чтобы не будить его звоном посуды.

Кухня в доме семьи Ми́ровых была просторной, поэтому я с наслаждением приступила к готовке. Пользуясь случаем, заняла все свободные столы: на одном чистила и резала овощи, на другом замешивала и лепила котлеты. Одним словом, отводила душу после тесной кухни в нашей квартире. Готовить я умела и любила. Было в этом занятии – помимо пользы для других – ещё и что-то успокаивающее для меня.

Окна кухни выходили на ухоженный соседский огород, который касался участка Стефана пышными кустами смородины. У нас во дворе тоже росла чёрная смородина… Какой же вкусный чай с ней получался!

Я мечтательно вздохнула и отправила вторую партию котлет на раскалённую сковородку. Макароны сварились быстро, нарезанный и заправленный салат ожидал своего часа на столе – рядом с бутербродами и шоколадным печеньем к чаю. Дом стремительно наполнялся ароматами горячей еды, а я настолько углубилась в мысли, что едва не подскочила от неожиданности, когда открылась дверь и на кухне появился Стефан.

– Я тебя разбудила?

– Не совсем. Пахнет так вкусно, что я начал есть уже во сне, – смущённо откликнулся парень и нерешительно остановился, не дойдя до обеденного стола.

– Так садись скорее! Уже всё готово! – поторопила его я, залила чайные пакетики кипятком и присела рядом.

Стефан ел быстро, даже не пытаясь скрыть зверский аппетит: наворачивал макароны с котлетами и заедал салатом. Когда на щеках парня появился здоровый румянец, моё сердце немного успокоилось. Пока он ел, я исподтишка наблюдала за ним и ждала, когда мы наконец сможем поговорить.

– Очень вкусно, спасибо, – поблагодарил парень и отхлебнул горячего чая. – Ты стала готовить ещё лучше.

– Ты просто был сильно голоден, – смущённо отмахнулась я и подвинула ближе к другу тарелку с печеньем.

С момента нашей встречи все разговоры были какими-то пустыми. Но нам нужно было обсудить как минимум два важных вопроса: моё очень несвоевременное признание и его неизвестно почему болезненный вид. И если первый можно было отложить до лучших времен, то второй требовал немедленного прояснения.

– Поговори со мной, – аккуратно попросила я, когда молчание стало затягиваться.

Выражение лица Стефана стало таким, словно ему противно даже смотреть в мою сторону. Мне захотелось обидеться на такое отношение, но я в очередной раз призвала себя не делать поспешных выводов, не разобравшись в ситуации.

– Мы с тобой давно знакомы и уже доверили друг другу немало тайн. Клянусь, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь тебе.

– Я не болен, – проговорил Стефан спустя долгие минуты тягостной тишины. – Но со мной что-то происходит… Это сложно описать, чтобы не показаться сумасшедшим. Бред какой-то…

Разговор уже шёл, но всё по-прежнему было непонятно.

– Не думай, что будет звучать глупо, а что нет. Просто расскажи всё как есть. Уверена, вместе мы что-нибудь сможем придумать.

Я хотела положить свою ладонь на ладонь Стефана в знак поддержки, но он отпрянул, хотя до этого спокойно обнимал меня.

– Доверяй мне.

– Я доверяю, но… – парень вздохнул, но всё-таки открыто на меня посмотрел.

Отросшие светлые, но совсем потерявшие блеск волосы Стефана так и норовили скрыть прекрасную голубизну его глаз.

– В общем, мои руки… иногда светятся.

Какое-то время я переваривала эту фразу.

– В каком смысле?.. – неуверенно проговорила я. – Что конкретно ты имеешь ввиду? Мне кажется, я не совсем понимаю суть проблемы…

Стефан недовольно стиснул зубы. Вероятно, он ожидал какой-то другой реакции, но мне неизвестны его мысли. Я просто пыталась разобраться.

– Ты похудел, осунулся, стал нелюдимым и нервным из-за светящихся рук? – на всякий случай уточнила я. Надуманная болезнь никак не желала увязываться с озвученной другом проблемой.

– Этого достаточно, чтобы не хотеть показываться людям, – огрызнулся Стефан. Он резко откинулся на спинку стула, нервно зачесал волосы назад и отвел напряженный взгляд в сторону. Я чувствовала, как нелегко давалась ему откровенность. – Потому что я не могу объяснить, почему это происходит. Есть ещё кое-что, но я не уверен, что это связано.

– Что, например?

– У меня бывают проблемы со сном: то сутками не могу заснуть, волнуясь, то внезапно отрубаюсь в обед или в пять вечера. Температура будто жарит временами, но градусник показывает норму. Ещё перед глазами периодически скачут какие-то пятна. Первый раз я с этим столкнулся ночью. Думал, померещилось или отсвет от чего-нибудь, но то же повторялось и при свете дня… Часто повторялось. А если в чём-то есть стабильность, значит, где-то есть и причина этого. Только она мне неизвестна.

– Может, скачки давления? Ты переутомлялся? Давай анализы сдадим, чтобы наверняка?.. – я пыталась совместить услышанное с реальной жизнью.

– Может, к психиатру ещё меня отправишь? – резко бросил Стефан, вышел из-за стола, но быстро вернулся.

Я уже успела испугаться, что задела его, и заодно обидеться на резкость.

– Прости. Я уже измучался. Не знаю, что делать. Меня ведь и с работы уволили за прогулы. Сначала я брал больничный и дни оставшегося отпуска, а когда прикрываться стало нечем – отпрашивался. В конце концов, со мной распрощались.

– И как долго у тебя… все это продолжается? – я пыталась нащупать ниточку, которая поможет развязать сложный узел странной проблемы друга, но на ум не приходило ничего толкового.

– Третий месяц уже вроде.

– Родители знают?

– Нет. Как ты себе это представляешь? – Стефан бросил на меня скептический взгляд, а потом положил руки на стол и тяжело облокотился. Будто разговор высасывал из него силы. – Я даже себе не могу объяснить, что происходит? Может, я радиоактивный вообще?!

– Сомневаюсь, – не слишком уверенно пробормотала я. – А мне почему ты не рассказал?

– По той же причине. К тому же у тебя своих забот хватает. Да и не знал я, как ты отреагируешь.

– Поэтому решил отстраниться, – сделала я неутешительный вывод и уткнулась взглядом в пол.

Стефан встал со своего места, присел на корточки рядом со мной и ухватился на спинку стула, не касаясь меня.

– Но я так рад, что мой план по игнорированию не сработал и ты приехала…

Сердце сжалось от вида поникших плеч друга. Я аккуратно поправила несколько прядок жёстких светлых волос и опустила ладонь на его плечо, мимолётно коснувшись щеки с неряшливой щетиной. Поездка оказалась очень кстати. Хорошо, что иногда я бываю вредной и непослушной девочкой, у которой появляется смелость на подобные поступки.

– Как ты себя сейчас чувствуешь? – поинтересовалась я, когда мы закончили с ужином и переместились на диван в гостиной.

– Нормально, – кивнул парень.

– Мы договорились доверять друг другу и вместе решать твою проблему, помнишь?

– Помню. Я в порядке. Наелся досыта. И впервые за последние месяцы чувствую себя спокойно. Это очень приятно.

«А всё потому, что нечего играть в героя!» – хотелось сказать мне, но вместо этого я лишь едва заметно улыбнулась. Я хотела подвинуться ближе и прижаться к плечу парня, но не сделала этого по двум причинам: не решалась нарушать его спокойствие и… Он так и не сказал ничего по поводу моего признания. Понимаю, что время неподходящее, но боюсь, что не найду в себе сил озвучить важные слова ещё раз.

– Ты говорил, что руки светятся… Можешь описать более подробно? Или показать? Ты, наверное, не контролируешь это явление, да?.. – задумчиво произнесла я, с любопытством поглядывая на ладони друга.

– Свечение появляется само по себе. Никакой зависимости от чего-нибудь я не заметил, – лениво откликнулся Стефан.

Он сменил положение и теперь лежал, закинув ногу на ногу, на одной стороне углового дивана. А я сидела на другой.

– Как оно выглядит? Светится сама рука, кожа? Изнутри, или воздух вокруг неё?

– Этот желтовато-зелёный свет как будто привязан к рукам. Висит над ними, как туман. А ещё в то же время ладони немного сводит. Не судорогой, но ощущения похожи… кхм… когда долго сидишь в одной позе, а потом встаёшь и хочется размяться. Как-то так.

Я задумалась. Но углубиться в мысли не получилось: мозгу не за что было зацепиться. Ситуация нетипичная, похожего опыта нет – нет и руководства к действию. Единственный знакомый момент – пятна перед глазами. Так обычно бывает при скачке давления. Но, думаю, о походе к врачу ещё раз упоминать не стоит…

На ум не приходило совершенно ничего, что могло бы хоть как-то помочь.

После неудачной попытки мозгового штурма пришлось призвать на помощь интернет. Десятки тысяч результатов по поисковому запросу «светящиеся руки» рассказывали об осознанных сновидениях, специальных перчатках, эффектах в графическом редакторе и ещё много о чем, не имеющем ничего общего со смыслом моего вопроса. Изучая страницу за страницей, я только спустя, полчаса поняла, что сижу в абсолютной тишине. Стефан снова заснул, но лицо его на этот раз было расслабленным, почти умиротворенным. Видимо, тревоги наконец отступили, чтобы дать сознанию спокойно расставить всё по полочкам. Хорошо, что я здесь и могу хоть немного ему помочь. Ведь так важно, чтобы в сложной ситуации рядом был кто-то, способный просто молчаливо поддержать. В одиночку сдаться гораздо проще, чем вдвоем.

Осознание того, что тебя не бросили, когда было плохо, рождает желание бороться и превращает кошмар в обычное воспоминание. Я верю, что Стефан это понимает и вскоре будет готов вновь засучить рукава, чтобы привести свою жизнь в порядок.

Безуспешно изучив еще несколько страниц, выданных поисковой системой, я убрала телефон и положила голову на мягкую спинку дивана. Удивительно, насколько спокойно я себя чувствую здесь, несмотря на сложности в семье, маячащий впереди выпускной курс и странные события, произошедшие с лучшим другом. Так и не прижившись в большом городе, моя душа стремилась назад – в родную провинцию. Или дело вовсе не в городе? Я бросила ленивый взгляд на спящего Стефана и сама не заметила, как провалилась в приятную мягкую дрёму, так и не найдя ответ на этот вопрос.

Звонок мобильного прозвучал в тишине дома громом среди ясного неба. Я резко подскочила, стряхивая остатки сна, и нажала кнопку приема вызова. Это была мама. Стефан бешено сорвался с дивана от внезапного громкого звука. Пока мы с мамой разговаривали, он пил воду и пытался вернуть себе прежнее спокойствие. И чем больше старался, тем меньше получалось.

А уже через несколько минут я отложила телефон и завороженно смотрела, как руки парня от кончиков пальцев до локтей наливаются мягким золотистым свечением. В обычной домашней обстановке оно выглядело так диковинно, что захватывало дыхание. Похожее на тускло сияющую, зависшую в зеленоватом тумане пудру, оно могло показаться красивым и даже завораживающим.

Но, похоже, только не Стефану.

Глава 3

– Нам нужно ехать, иначе ничего не изменится!

– Эми… Я ведь уже говорил.

Если кратко описать прошедшие несколько дней, то последовательность будет примерно следующая: завтрак – поиск информации в интернете – обед – поиск информации в интернете и короткое обсуждение – ужин – споры. Стефан настолько закрылся от внешнего мира, что единственной связью с ним стал интернет и я. Его страх показаться на людях со светящимися руками зарубал на корню любую мою инициативу. Было сложно, но я не винила Стефана. Случись со мной такое, кто знает, какова была бы моя реакция. И всё-таки я собиралась выполнить свою задачу: помочь другу разобраться со странным светом и вернуть его к нормальной – насколько это возможно – жизни.

– Сидение дома не решит проблему, – в очередной раз возмущалась я.

Днём раньше мне удалось найти в интернете небольшую запись о каком-то таинственном целителе, не то со светящимися глазами, не то с такими же руками или вообще блаженной аурой вокруг всего тела. Маленькая, неуверенная, но всё-таки зацепка, проверить которую я склоняла Стефана.

– И потом, что ты собираешься делать, когда вернутся родители?

– Что-нибудь придумаю, – бурчал Стефан.

С самого утра он копался в сарае, разбирал хозяйственные инструменты и выбрасывал доски, которые уже никуда не годятся. И раз уж появилось много лишних деревяшек, то мы решили поздним вечером устроить посиделки у костра с запеканием картошки. Я хотела пригласить ещё Деяна, но Стеф сразу набычился. Вряд ли потому, что не любил моего брата. Скорее, потому, что не хотел придумывать оправданий, если руки снова засветятся.

– Давай помогу чем-нибудь, – предложила я.

Было слишком неловко просто стоять рядом, пока друг работает.

Стефан бросил в кучу оставшиеся палки и уселся на пенёк возле сарайчика, чтобы передохнуть.

– Не нужно. Я почти закончил.

– Давай хоть плечи помассирую. Тяжело ведь столько таскать…

Я подошла ближе и уже почти дотронулась до парня ладонями, как тот вдруг отшатнулся и наградил меня тяжёлым взглядом.

– Эмилия, мы с тобой уже говорили на эту тему.

Пришлось подавить разочарованный вздох и отойти в сторону. Да, Стефан не разрешал мне касаться его. Вообще! Все мои возмущения разбивались об его очередной мрачный взгляд и серьёзное: «Не хочу случайно причинить тебе вред». Никто из нас не знал, что это за свечение и может ли оно быть вредным или заразным. Поэтому друг осторожничал и лишний раз старался со мной не взаимодействовать.

– Ладно. Я пойду к Дею. Еда в холодильнике, не забудь поужинать, – сказала я и направилась к выходу, не дождавшись ответа.

– Обиделась? – Стефан всё же пошел за мной следом.

– Нет. Просто надо появиться у брата. Я и так провожу здесь много времени. Не хочу, чтобы родные считали, будто я использую их в качестве бесплатной гостиницы.

– Придёшь вечером?

Я открыла калитку слишком широко: так, что рука по инерции зацепила куст крапивы у самого забора. Блин, печёт-то как! Просила же срезать – работы на три минуты!

– Вчера вечером срезал… – неуверенно оправдался парень, увидев мой укоризненный взгляд.

– Давай я её выкорчую?

– Я сам. К вечеру не будет.

– Надеюсь.

***

Эмилия ушла, снова оставив Стефана наедине со своими мыслями. Длинная русая коса давно скрылась за поворотом, а парень по-прежнему стоял у забора. Нужно было идти в дом, чтобы случайно не пересечься с соседями, которые обязательно захотят поинтересоваться родителями, его самочувствием или количеством уродившихся кабачков. А парень не чувствовал ни сил, ни желания натягивать вымученную улыбку.

«Нужно ехать!»

Из мыслей не желало уходить решительное заявление Эмилии. Где-то в сети она раскопала историю про какого-то деревенского лекаря, который излечивал физические и душевные недуги. Никакой конкретной информации, исключительно восторженно-мистифицированные отзывы тех, кто побывал на приёме. Стефан не верил в такие истории, хотя и сам попал в подобную со своими светящимися без причины руками. Внутри неприятно ворочалось беспокойство. Сейчас он не позволяет себе надеяться на что-то хорошее. А если вдруг разрешит, но в итоге ничего не выйдет?.. Сломает ли его это окончательно?

Стефан автоматически раскладывал по тазикам собранные огурцы. Если бы можно было так же ловко разложить по полочкам мысли. Как ехать, если он не может ни контролировать свечение, ни хотя бы предчувствовать? Плюс ко всему парень с недавнего времени испытывал страх на грани панического – стоило только подумать о выходе из дома или за пределы двора. Но не признаваться же в этой стыдной слабости девушке, которая вытащила его из молчаливого самоедства.

На смену огурцам пришли помидоры – предмет тайной зависти соседей. В то время как у них едва оформились зелёные плоды, Стефан уже снимал большие сочные томаты. Хоть в чём-то год получается удачным.

Прошедшие месяцы были наполнены призрачной надеждой на «а может, само пройдёт?». Но само не проходило. Руки всё так же продолжали светиться, бессонница грозила довести до галлюцинаций, а скачущий аппетит вызывал недоумение и раздражение. Да ещё эти пятна перед глазами! То ли невнятные тени, то ли отсветы – каждый раз по-разному. Внезапно появляются и так же внезапно исчезают. Никакой системы, закономерности или логических причин. Понимай, как знаешь. Делай, что хочешь.

И Стефан делал: готовился к самому худшему. Потому и не хотел никому рассказывать о том, что с ним происходит.

***

С каждым днём становилось всё сложнее. Количество вопросов о состоянии Стефана увеличивалось и не давало спокойно спать по ночам. Возможно, именно из-за его пассивной позиции я чувствовала ответственность за каждое сказанное слово или предложение сделать что-нибудь.

Стефан же молчал семьдесят процентов времени, но при этом каждый вечер спрашивал, приду ли я завтра. Не просил и не настаивал, но надежду в его голосе трудно было пропустить мимо ушей. Поэтому я приходила каждый день. Просто не могла иначе.

– Чего ты такая хмурая? – поинтересовался Деян, когда мы ужинали в беседке на заднем дворе.

Я недовольно поджала губы. Простой вопрос, а ответить так сложно. Но, кажется, брат решил помочь мне открыть душу.

– Не получилось признаться? – в лоб спросил он, с хитрой улыбкой разглядывая моё запылавшее от смущения лицо.

– Признаться в чём?

Почему бы и не попытаться сойти за дурочку?

– Ой, не начинай! Я же понимаю, что ты не просто так пропадаешь у него целыми днями, – широко и совершенно бесхитростно улыбаясь, заявил брат.

Когда всё уже написано на лице, отпираться бессмысленно.

– Так заметно? – выдавила я и принялась махать ладонями, чтобы хоть как-то остудить предательски горячие щеки.

– Внимательный увидит.

Я совсем приуныла. Мало того, что я ляпнула признание практически с порога, так ещё всем своим видом показываю чувства. И даже после всего этого Стефан меня игнорирует. Но при этом зазывает к себе каждый день. Не хочет потерять в моём лице друга?

– А как поступают парни, когда им в любви признаётся девушка, которая не нравится? – решила уточнить я, чтобы унять собственные подозрения.

– Так же, как и девушки.

– Это как?

– Делают вид, что ничего не произошло, или просто сливаются. И только самые смелые находят в себе силы поговорить открыто, – просветил меня Дей.

У него опыта всяк побольше моего. Вон, сидит напротив, сверкает широкой улыбкой, красуется накачанными бицепсами. Девушки любят таких: с чувством юмора и красивыми руками.

– Всё настолько плохо?

– Нет… Это я на будущее. Когда решусь, – соврала я, едва заметно улыбнулась и поспешила перевести разговор на другую тему: почему-то было стыдно честно рассказать, как прошла наша первая встреча со Стефаном. – Ты сегодня рано вернулся. Всё нормально?

Деян откинулся на спинку стула, сладко потянулся и сложил руки за головой. Коротко стриженая макушка поймала солнечный лучик и мелькнула рыжиной. Это заставило меня отвлечься от мрачных мыслей и улыбнуться. Солнце любило брата.

– Практика на то и не работа, чтобы иногда позволить себе отдохнуть.

– Ты же не хочешь сказать, что прогулял?! – возмутилась я и наградила брата осуждающим взглядом.

– Нет. У коллеги был день рождения. Мы полдня отмечали, а потом решили разойтись пораньше. Дел всё равно было немного.

– Здорово… – протянула я и снова загрустила. Мысли о работе неизменно тянули за собой тревожность. – А я с ужасом жду момента, когда нужно будет составить резюме и ходить на собеседования. Кажется, что я совсем ничего не знаю.

– Даже не начинай эту песню! Сдаёшь почти все предметы на отлично, и вдруг такие сомнения! Хватит уже прибедняться, – шутливо отмахнулся Деян.

– Откуда ты знаешь, как я учусь?

– Твой папа периодически звонит маме. И иногда хвалится успехами единственной и любимой дочери.

Моё лицо вытянулось от удивления. Вот это новости! Папа в своём репертуаре. Вся похвала, оказывается, уходит к родственникам. Но менее приятной от этого новость не стала.

После разговора с братом моё настроение посветлело, поэтому вечером к Стефану я возвращалась спокойной. Почему бы не провести время, просто наслаждаясь свежим воздухом и приятной компанией? Хотелось взять от своего мини-отпуска по максимуму, раз уж мне здесь так удивительно свободно дышится. Поэтому все претензии и инициативы – завтра. Или послезавтра. Я ещё не определилась с дальнейшей линией поведения.

… – Мы так же сидели летом перед моим уходом в армию, помнишь? – задумчиво проговорил Стефан.

Он достал из-под тлеющих поленьев несколько испёкшихся картофелин и бросил на тарелку, чтобы остывали.

Я передёрнула плечами. Время было не самое лучшее: Стефан на год уходил в армию со строгой дисциплиной и режимом, а мне предстоял непростой выпускной класс, а через год, как выяснилось позже, переезд в Левирин…

Стефан заметил, как я вздрогнула, но интерпретировал это неверно.

– Замерзла?

– Нет. Просто… Почему ты вспомнил то лето?

– Для меня оно было особенным. По-своему уютным. После провала на вступительных экзаменах в универ было конечно непросто, но потом я как-то собрался с мыслями и постарался насладиться тем хорошим, что было доступно прямо сейчас. Всё, что от меня зависело, было уже сделано, а ответственность за остальное можно было временно с себя снять. Примерно так и сейчас.

Пока мы раскладывали картошку по тарелкам и наполняли стаканы молоком, я думала о словах Стефана. Он говорил о времени «между». Между школой и университетом, между экзаменами и армией. Между двумя важными периодами.

Вне зависимости от сделанного выбора, мы наделяем такое межвременье особыми эмоциями и ностальгируем как по одному из лучших периодов жизни. Ведь оно почти как детство, но только в сознательном возрасте: всё, что нужно, уже сделано, а новая ответственность и последствия выбора ещё не легли на плечи.

Всё-таки наши со Стефаном ощущения сейчас отличались. Судя по всему, он как раз-таки и ощущал себя в таком межвременьи, а вот я… Вернувшись в Радомнов, я чувствовала себя гораздо лучше, чем до этого. Но впереди был выпускной курс и полноценный выход во взрослую жизнь. Никаких передышек. Если уж совсем честно, то предстоящая работа меня пугала. Люди любят деньги и трясутся над ними. А бухгалтерия – это и есть деньги. Мысль о том, что моя ошибка может обернуться долгом или огромным штрафом в масштабах крупной компании, сводила с ума. И не приведи Единый кому-нибудь неправильно рассчитать зарплату!..

– Эмилия? – сквозь мысли услышала я голос Стефана.

Он сел настолько близко ко мне, насколько мог себе позволить.

– Что?

– Ты мне так ничего и не рассказала о том, как у тебя дела. Про родителей, университет. Просто о себе.

Да я уже в первый же день сказала больше, чем нужно. Теперь даже не знаю, что делать. Все переживания по учебе, которыми хотелось поделиться, казались такими далекими и бессмысленными. Даже смешно, что раньше я придавала им большое значение. Но если подумать, то даже сейчас – на фоне переживаний о Стефане – со мной всегда оставалась одна и та же боль.

– Всё время после переезда я чувствую себя чужой. Словно я не на своем месте. Учусь, живу, общаюсь, но ощущение такое, словно настоящая Я наблюдает за всем этим откуда-то со стороны. У меня даже друзей не получилось толком завести. Левирин кажется временным пристанищем, жизнь в котором просто нужно перетерпеть, – я не знала, поймёт ли меня Стефан настолько, насколько мне бы хотелось, но продолжала говорить: – Я многое делаю по инерции или просто потому, что так надо. И надо в первую очередь мне самой.

– Ты понимаешь значимость того, что делаешь. Это важно, – откликнулся парень, но даже не взглянул в мою сторону, словно загипнотизированный наблюдая за костром. – Не унывай и не бросай учёбу. Она твой ключ к лучшей жизни. Левирин – большой город, и там есть возможности.

Мне стало совсем тоскливо. Стефан сидел всего в паре шагов от меня, а казалось, что на другой стороне вселенной. Он озвучивал правильные рациональные мысли… вот только ничего из сказанного не могло унять тупую боль внутри меня.

Я абсолютно уверена: Стефан гордится моими успехами и учебой в университете. Возможно потому, что сам лишился подобного. Когда я сообщила, что поступила, он очень обрадовался, потому что сам не вытянул вступительные в вуз и решил отслужить в армии, а потом отучиться в колледже на рабочую специальность. Так и получилось. Мы сделали всё по собственным планам, но почему-то не чувствовали должного удовлетворения.

– Я, конечно, доучусь. Образование и профессия нужны, чтобы заработать деньги. А без них я не смогу позволить себе жильё.

Вот он, мой путевой светлячок.

Стефан наконец с интересом взглянул на меня, а я продолжила:

– Знаешь, в новой квартире тесно. А выходя на улицу, все равно чувствуешь себя неуютно, потому что не можешь… как бы это сказать?.. Не можешь проникнуться той гармонией и спокойствием, которое всегда удавалось отыскать на заднем дворе своего дома. Стоит высунуться из окна, чтобы подышать свежим воздухом, как обязательно кто-то из соседей выйдет покурить. Я даже не заикаюсь про возможность завести собаку. Нам и самим-то тесно в однушке. Все эти, возможно, мелочи складываются для меня в одну большую проблему, отравляющую жизнь здесь и сейчас. Мне ужасно хочется иметь собственное жилье. Но с нынешними ценами я боюсь даже представить, сколько придётся работать и как долго идти к своей цели… Поэтому иногда меня захлёстывает безысходность.

– Не думал, что ты мыслишь уже настолько глобально, – только и сказал Стефан.

Отблески пламени делали его лицо загадочным и невообразимо манящим.

– Приходится, – губы сами собой скривились в досадливой усмешке.

Слушая стрекочущих в траве кузнечиков и вдыхая свежий ночной воздух, очень легко потерять счет времени. Особенная душевная искренность и грусть смешались в странное, противоречивое чувство. Мне хотелось сидеть так ещё, плавая в ощущении этого момента. Пусть завтрашний день не торопится наступать.

– Я принял решение, – вдруг неожиданно твёрдо прозвучали слова Стефана.

Повисла пауза, за которую я успела перебрать в голове несколько вариантов продолжения фразы.

– Хочу, чтобы мы завтра съездили в то селение, где живёт целитель, о котором ты рассказывала.

– Прямо завтра?

– Да.

«Чтобы я не успел передумать и пожалеть о своём решении», – повисло в воздухе.

Согласие Стефана на поездку к целителю в Нева́йно – небольшое поселение примерно в ста шестидесяти километрах от нашего города – было большим достижением. Не знаю, моим ли, но тем не менее.

***

Мне пришлось будить брата, чтобы заручиться его поддержкой на случай, если я вернусь из поездки слишком поздно. Деян неодобрительно побурчал, но всё-таки обещал прикрыть непоседливую сестру, если что-то пойдет не так. Хотя я очень надеялась, что всё получится провернуть гладко.

Однако одних намерений для успешной поездки, конечно же, оказалось недостаточно. То ли сказался короткий и беспокойный сон, то ли волнение, но день не заладился с самого начала.

Проснулась я вовремя и даже пораньше выбралась к Стефану, но в спешке забыла телефон, поэтому пришлось вернуться. Позже выяснилось, что друга «снова мучила бессонница» и заснул он «часа два назад». Это всё, что я поняла из его почти бессвязной речи, когда всё-таки смогла разбудить его.

Проигнорировав завтрак, мы рванули на вокзал. Рванули, конечно, громко сказано. Мы шли настолько быстро, насколько я могла поспевать за размашистыми шагами Стефа. Из-за того, что задержались, мы всерьёз могли не успеть – и не успели.

Стоило выйти из здания вокзала с билетами, как послышался звук отправления поезда. Стефан схватил меня за руку, и мы на всех парах помчались по перрону в надежде, что кто-то заметит опоздавших, сжалится и остановит поезд. Откровенно говоря, я поставила крест на сегодняшнем мероприятии, как только увидела закрытые двери.

Резкий скрежет металла заставил нас замедлиться и с надеждой взглянуть на тормозящий состав. В окне замершего рядом с нами вагона стояла женщина, всё ещё держа руку на стоп-кране. Стало понятно, кого нужно благодарить за спасение планов на день.

Мы со Стефаном проворно юркнули в открывшиеся двери, искренне поблагодарили незнакомку за помощь и под недовольными взглядами немногочисленных пассажиров устроились в самом углу вагона.

– Что-то впечатлений уже с утра нахватались, – успела пробормотать я, прежде чем в вагоне появилась грузная проводница, пытаясь найти того, кто сорвал стоп-кран.

Мы со Стефаном предпочли затаиться, а вот светловолосая женщина с короткой стрижкой, буквально двумя минутами ранее остановившая ради незнакомцев поезд, совершенно спокойно призналась в этом и последовала за проводницей, пригласившей ее в кабину машиниста.

– За срыв стоп-крана наказывают? – почти шепотом спросил Стефан и нахмурился.

Я лишь пожала плечами. Чувство вины перед незнакомым человеком разрасталось с каждой минутой. Я повертела головой в поисках информации о возможных штрафах, но не нашла ничего подходящего.

Она вернулась всего через десять минут, такая же уверенная в себе и спокойная.

На протяжении всего четырехчасового пути до Невайно мы периодически переглядывались с незнакомкой. Было как-то неловко. Вроде не знаком с человеком, но его помощь протянула между вами незримую ниточку, и вести себя как ни в чём не бывало уже не получалось. Такие замкнутые люди как мы со Стефаном всегда стараются сделать всё самостоятельно. Поэтому когда помощь приходит непрошено, но очень вовремя, мы её высоко ценим.

Я несколько раз порывалась подойти к незнакомке и поинтересоваться, не оштрафовали ли её, но Стефан удерживал меня на месте, повторяя, что акту доброй воли мы ничем не обязаны. В конце концов, за руку её никто не тянул.

В итоге я успокоилась, чтобы лишний раз не выводить друга из равновесия, и начала тихонько пересказывать ему собранные в интернете крохи информации о народном целителе, на которого мы возлагали большие надежды.

За окном проплывали удивительно прекрасные виды просторных полей, мелькающих вдали деревень и проселочных дорог, уводящих далеко в лес. И где-то там, за деревьями, скрывался Невайно и загадочный целитель.

…Астор Хеймовец – дедушка неизвестного возраста – был моей единственной надеждой, способной вернуть Стефана в нормальный мир. Его помощью восторгались многие, но по существу писали единицы. Те крохи информации, которые мне удалось собрать на форумах народной медицины и околоэзотерических сайтах, рассказывали об успешном лечении психики и несложных физических недугов. О методах работы с посетителями – ни слова, только общие догадки: тем, кто побывал за закрытой дверью комнаты целителя, строго-настрого запрещалось рассказывать о происходящем там. И люди молчали, страшась сглазить успехи, достигнутые нетрадиционными способами.

Думаю, Стефан не слишком верил в мою затею. Да я бы и сама не поверила человеку, чьим главным аргументом в пользу поездки были сплетни на сомнительных сайтах. Но, видимо, друг настолько устал скрываться и изводиться догадками, что готов был поверить даже в то, что облака зелёные – лишь бы это вернуло ему прежнюю жизнь.

Пока Стефан отвлёкся на живописные пейзажи за окном, я молча продумывала дополнительный план на случай провала основного. Из-за беспокойства о моральном состоянии друга вместо дельных мыслей в голову лезла несусветная муть.

После обеда мы были на месте. Соскочили на проходной станции – небольшой платформе с несколькими деревянными лавочками под навесом. Вместе с нами вышло ещё несколько человек, в основном пожилого возраста. Стефан, естественно, не захотел идти вместе с остальными из-за возможного риска свечения, поэтому мы решили подождать на лавочке. Я оставила рядом с другом рюкзак, а сама выглянула из-под навеса, чтобы проводить взглядом уходящих в деревню людей. Среди них заметила знакомую светлую макушку. Оказывается, женщина, остановившая ради нас поезд, тоже двигалась в Невайно. Интересно, она живёт там? Или к родственникам приехала?

– Что ты там увидела? – негромко поинтересовался Стефан, но с места не сдвинулся.

Я проводила взглядом последнего человека, скрывшегося за кустами, и вернулась к другу.

– Да ничего особенного. Женщина, которая нажала на стоп-кран ради нас, тоже пошла в направлении Невайно.

Кажется, друга совершенно не впечатлили мои наблюдения. Он неопределенно пожал плечами и отпил воды из бутылки.

«Главное не падать духом и двигаться вперёд», – мысленно подбадривала я себя, пока мы брели по просёлочной дороге к деревне.

Все предыдущие дни напоминали театр одного актёра: я старалась делать всё, чтобы Стефану стало легче, а он по-прежнему молчал и угрюмо смотрел, подойди я ближе, чем он разрешал. Мысли не только о взаимности, но и о любви в общем пришлось закопать так глубоко, как это было возможно. Если честно, я уже ни на что не надеялась и махнула рукой на своё признание. Главное сейчас – помочь другу, после чего я снова уеду в Левирин и буду спокойно готовиться к выпускному курсу.

– Какой нам нужен дом? – заговорил Стефан, когда мы уже подходили к первым дворам Невайно.

– Тридцать девятый.

– Кажется, он в самом конце…

Найти нужное место в деревне, где дома расположены в два ряда по обеим сторонам дороги, не составило труда, поэтому добрались мы едва ли не за десять минут. Правда, вместо ожидаемых очередей на прием к ведающему старцу мы увидели абсолютно пустой двор и ветхий деревянный домик. Густо заросший сорняками огород был ещё одним подтверждением запустения.

– Мы точно туда пришли? – неуверенно поинтересовался Стефан и подергал старую скрипучую калитку, которая без дополнительных усилий подалась навстречу.

Я сверилась с записанным адресом и кивнула. Ошибки быть не должно. Стефан нахмурился больше обычного, но я руки опускать не спешила и обратилась к бабушке, которая наблюдала за нами, сидя на скамейке в своём дворе.

– Здравствуйте! Извините, пожалуйста, не подскажете, как мы можем найти Астора Хеймовица? – достаточно громко спросила я.

Услышав вопрос, бабушка даже не подумала сдвинуться с места: лишь тяжело вздохнула и сварливо пробормотала что-то себе под нос. А потом недовольно посмотрела на нас и громко заявила:

– Нет его!

– Он куда-то переехал?

– Нет его больше вообще! Уходите.

– Похоже, он умер, – сделал вывод Стефан. – И, судя по всему, достаточно давно.

– Да не умер он, не умер, – послышался скрипучий голос откуда-то позади.

Мы как по команде обернулись и увидели, что с другой стороны улицы к нам приближается еще одна бабушка, только, видимо, более разговорчивая.

– Не умер, – повторила она. – Убили его.

Я застыла на месте, шокированная новостью. Что может сделать этот день ещё «лучше»?

– С чего вы взяли? – не удержался Стефан, хотя и невольно взял меня за руку, будто хотел поскорее уйти отсюда. – Не похоже, чтобы кто-то положил глаз на его дом.

– Эй, старая калоша, опять за своё взялась?! Иди лучше приберись, а то развела бардак на улице, – подключилась к беседе первая бабулька и, опираясь на старую деревянную палку, проворно зашагала к калитке, со своего двора, впрочем, не выходя. – Ходишь тут, лапшу на уши вешаешь каждому, а мне потом разбирайся со всеми этими приезжими. Ведь тащатся и тащатся сюда, холера их побери!

– Вот, может, кто умный найдётся и разберётся, куда книженция его волшебная пропала. Ничего не пропало, а книженция пропала.

– Пусть племянник его и разбирается! Ух, надоели как… Сил моих нет больше…

– А что за книга? Это она помогала Астору излечивать людей? – все же спросила я, несмотря на то, что Стефан уже активно тянул меня в сторону железнодорожной станции.

– Кто ж знает, милая? Теперь, наверное, только сам Отец Небесный.

– Нам пора, извините, – коротко бросил друг и настойчиво повёл меня за собой.

Стефан был зол из-за абсолютно безрезультатной вылазки. С его уст не сорвалось ни одного упрёка, но и без слов было понятно, как нелегко далась ему поездка и какие надежды он на неё возлагал. А я ругала себя за поспешность на чём свет стоит. Хотя… что-то я не припомню, чтобы на форуме говорилось о смерти старика… Как вообще такое событие осталось без внимания?!

Несколько раз по пути к станции нам приходилось сворачивать с дороги, чтобы отсидеться в зарослях, пока руки Стефана перестанут светиться. Из-за этого мы потратили на обратную дорогу почти три часа вместо обычных сорока минут. До станции мы добрели, когда солнце уже клонилось к закату.

Я чувствовала себя уставшей и расстроенной, но старалась не показывать вида. По крайней мере один из нас должен быть преисполнен надежды и продолжать искать выход. Надо было расспросить подошедших бабулек поподробнее, может получилось бы выведать что-нибудь полезное! Но Стефан тащил меня за собой просто бескомпромиссно, особенно после известий о возможном убийстве деда. Начни я спорить, дело бы точно добром не кончилось.

Заготовленные бутерброды очень пригодились, когда мы, уставшие от непривычно долгого хождения, с удовольствием уселись на деревянную скамейку у железнодорожных путей.

– Ближайший поезд в девятнадцать сорок три, – присмотревшись к расписанию, сообщил Стефан. Он уже слопал два своих бутерброда, поэтому я протянула ему один свой.

– Ждать полтора часа.

– Подождем, – смиренно кивнул парень.

– О чём ты думаешь? – спросила я в надежде на искренний ответ. Мне важно было понять, насколько друг сейчас расстроен.

Стефан тяжело вздохнул. Небритый, с мешками под глазами, он сейчас выглядел старше своих двадцати двух лет.

– О том, за что мне такое испытание и что со всем этим делать дальше, – горько ответил он. – Знаешь, я ведь в какой-то момент уже приготовился умирать. Думал, что эта зараза смертельная. Но всё оказалось не так просто…

Широко распахнув глаза, я уставилась на друга не находя подходящих слов утешения. Так больно было слышать его признания о капитуляции перед странным недугом! Ещё больнее становилось, когда я представляла, сколько тяжёлых мыслей он передумал в одиночестве. Ужасно хотелось крепко обнять Стефана и защитить его от всех проблем, но он по-прежнему не подпускал меня достаточно близко, а от очередного «Я рядом» ему вряд ли станет легче.

Внезапная мысль озарила сознание. Вот же я дура! Решение-то на поверхности!

– Стефан! – воодушевлённо воскликнула я и в порыве схватила друга за руку: так, что он даже не подумал вырваться. – Я знаю, что делать!

– Тише ты!

– Извини. Да и нет здесь никого. Нам нужно написать письмо в Номайн! Это же единственное государство, где есть магия. Они-то точно должны знать, что делать в такой ситуации.

– С чего ты взяла, что это магия? – засомневался Стефан, невольно покосившись на свои руки.

– А что ещё? Ты здоров физически и психически. После недели на нормальной еде даже в весе чуть прибавил и выглядишь не таким истощённым. Наше счастье, что династия Сидисов не оборвалась окончательно.

– Вряд ли единственному представителю королевской семьи есть дело до обычных людей, тем более не из его страны.

Друг пытался найти тысячу причин, чтобы не действовать и не ошибаться снова, но я чувствовала, что и он заражается моей надеждой. Идея ведь вполне жизнеспособна.

– Давай завтра…

Договорить мне не дал разрозненный хор голосов из кустов по другую сторону железной дороги. Мы притихли, словно кролики в траве, не желая привлекать к себе лишнее внимание. К вечеру в тихих местах на отшибе могли околачиваться мошенники или всякая пьянь с недобрыми намерениями.

Среди мужских голосов послышался еще один низкий, но принадлежащий женщине, а за густой зеленью мелькнули светлые волосы. Я начала нервничать: практически на моих глазах, возможно, совершается преступление против человека, сделавшего утром доброе дело. Услышав недоброжелательно настроенные голоса, Стефан поднялся, но дальше не пошёл.

– Голос знакомый, – прошептал он. – Это та женщина из поезда?

– Кажется, да…

Наверное, надо было вмешаться и помочь утренней знакомой, но в сложившихся условиях это было подвигом, а на подвиг я сейчас способна не была. Более того, мне совершенно не хотелось подставлять Стефана, который и так по моей милости зря выбрался из относительно безопасного места.

Друг бросил быстрый взгляд на часы и двинулся на противоположную сторону «железки», велев мне оставаться на месте. И я бы осталась, если бы вдруг не обнаружила в рюкзаке перцовый баллончик – весьма ощутимое подспорье против хулиганов.

Едва мы достигли тех кустов, как в Стефана влетел мужчина, одетый в майку-алкоголичку и спортивные штаны; влетел так, будто его выкинули из проезжающей машины. Помедли друг всего пару секунд – и тоже валялся бы рядом на траве, как сбитая кегля.

– Опять не рассчитала, – досадливо заметил женский голос, и уже буквально через секунду мы со Стефаном увидели, как светловолосая женщина ростом ниже среднего с лёгкостью отбрасывает от себя недвусмысленно настроенных мужиков.

Я такого никогда не видела. Разве что в фантастических фильмах…

– Что вы тут забыли? – недобро глянула на нас женщина. В непривычно низком для женского голосе будто послышалась угроза.

– Помочь хотели, – Стефан вышел из замешательства раньше меня.

– Мне или им?

– Вам, конечно, – оскорбился друг, взял меня за руку и повёл к станции, бросив на прощание: – Но раз уж вы сами…

– И ты даже ничего не спросишь? – шепнула я, едва поспевая за размашистыми шагами парня.

– Нет.

– Но она может быть такой же, как ты.

– Нет, Эмилия. На этом тема закрыта, – грозно заявил друг и усадил меня на скамейку, словно маленького ребенка. – Мы спокойно едем домой и там обо всём говорим.

Какие бы красноречивые взгляды я ни бросала на Стефана, тот оставался непреклонным, словно каменная глыба: сидел и смотрел вдаль. Хотя на самом деле он следил за отползающими восвояси злодеями местного масштаба.

Под кряхтение и сдавленные ругательства женщина недолго потопталась на месте в мрачных раздумьях, а потом направилась в нашу сторону. Присев на противоположный край скамейки, она молча скрестила руки на груди.

Поверженные мужчины скрылись из поля зрения, а мы всё продолжали сидеть в тишине, разбавляемой лишь шелестом листьев. И нынешний тёплый летний вечер оказался бы прекрасным, если бы не сопутствующие ему события. Ох уж эти «если бы»! Как-то много их набралось за последнее время.

– Спасибо.

От неожиданности мы со Стефаном едва не дёрнулись. Женщина разрушила стену молчания, и теперь можно было проще завести разговор.

– Спасибо, что пришли на помощь, – повторила женщина.

– Не за что, – глухо откликнулся друг и вновь принялся терзать взглядом железную дорогу в ожидании поезда.

– И вам спасибо за помощь утром, – воспользовавшись моментом, поблагодарила я.

Выражение лица женщины будто смягчилось. Она поднялась, накинула на плечи лёгкий кардиган, который до этого держала в руках, и остановила взгляд на расписании.

– А чего вы здесь сидите?

– В смысле? Поезд ждем, – откликнулась я в замешательстве.

– Так его больше не будет. Вечерний ходит только по нечётным числам, а сегодня двенадцатое.

Пристально изучая расписание, Стефан не сразу заметил появившееся на его руках свечение. Я быстро подскочила к парню и прикрыла его собой, но это не помогло – женщина увидела тайну Стефана.

Да, сегодня был абсолютно не наш день.

– Это… Ты тоже особенный? – неверяще спросила она и приблизилась к нам на шаг.

– Ненавижу, – сквозь зубы процедил Стефан и грубо отдернул светящиеся мягким золотистым светом руки. – Господи, да за что мне это?!

Глава 4

– Это свечение… Оно откуда? Что оно значит? – наша новая знакомая с неприкрытым изумлением смотрела на светящиеся руки Стефана, но слова давались ей будто через силу.

Стефан не ответил. Лишь наградил женщину враждебным взглядом.

– Идём, – коротко бросил он мне и зашагал в сторону просёлочной дороги.

– Куда? – растерялась я, пытаясь успеть за другом. – Подожди, она же сказала «тоже»!

– Эми! – сердито процедил Стефан. Злость в голосе заставила меня сникнуть. Я понимала, что у него были основания злиться, но от этого обида не становилась менее болезненной.

Мы шли молча, каждый в своих мыслях, какое-то время, пока не услышали тихие шаги за спиной. Стефан резко обернулся и совсем недружелюбно спросил:

– Чего тебе?

Наша случайная знакомая сначала нахмурилась, а потом выдохнула и совершенно спокойно проговорила:

– Тише, парень. Я тебе не враг. И мне ничего от тебя не нужно. Здесь одна дорога к шоссе. Поэтому приходится идти за вами. Или ты предлагаешь мне ради твоего спокойствия пробираться через лес?

Она пыталась пошутить? Стефан стушевался из-за своей неоправданной грубости. Он всегда себя вел спокойно и уважительно, тем более со старшими. Нынешняя раздражительность лишь подтверждала как нелегко ему приходилось.

Пока мы в смятении пытались придумать новый план как выбраться из деревни, женщина подошла и протянула Стефану руку.

– Меня зовут Ирена.

Друг с сомнением посмотрел на ладонь, потом на саму женщину.

– Не боишься?

– А ты?

Глаза Стефана на мгновение удивленно распахнулись. Но, судя по тому, что он не задал вопрос, вспомнил, что женщина намекнула и на свою особенность. Да и видели мы с какой силой она разбрасывала мужчин буквально пару минут назад.

Когда Стефан без колебаний пожал руку Ирены, мне показалось что её губы дрогнули в едва заметной улыбке. Но она так быстро вернула маску серьёзности, что я подумала, мне привиделось.

– Стефан.

– Эмилия, – тоже представилась я.

Взгляд светло-карих глаз Ирены смягчился.

– Пойдемте ловить попутку, – предложила она и направилась в сторону шоссе. – Надо же как-то выбираться из этой дыры.

Мы со Стефаном переглянулись и молча поплелись следом. Терять уже было нечего. Напротив, мы скорее всего даже выиграли от этой поездки: не нашли целителя, зато приобрели возможного союзника.

Впереди лес, позади поле, а за полем – деревня и железнодорожная станция. Мы стояли на обочине дороги и пытались остановить попутку до Радомнова или хотя бы до Левирина, который поближе к Невайно.

Втроём. Я, Стефан и Ирена.

– В машине на всякий случай держите рядом мобильные: чтобы в случае сами знаете каких обстоятельств за источник света сошли именно они, – наставляла женщина.

– Думаете, прокатит? – с сомнением спросила я.

– Со мной можно на «ты», я не почтенная старушка. Прокатит. Не делайте испуганные глаза, ведите себя как обычно, а я отвлеку внимание. Стефан пусть садится прямо за водителем. Я сяду вперед.

Стефан молча кивнул, и мы отошли от дороги. Глядя на нашу компанию из трёх человек во главе с высоким небритым парнем, водители останавливались редко и крайне неохотно. Поэтому мы решили немного схитрить, чтобы вернуться домой до наступления глубокой ночи.

Ирена провела рукой по голове, слегка взъерошивая светлые волосы, и вгляделась в даль. Она производила впечатление женщины, с которой не забалуешь. Её внимательный взгляд сразу заметит твою оплошность, а сильный голос, прекрасно подходящий для раздачи команд, тут же укажет, что нужно исправить. Рядом с Иреной непроизвольно хотелось вытянуться в струнку и на любую просьбу отвечать «Да, капитан!». Интересно, кем она работает?..

– Ирена, а вы тоже… – только заикнулась я, как словила на себе строгий взгляд женщины, которая буквально пару минут назад просила обращаться к ней на ты. – Извини, это очень сложно для меня поначалу. Ты тоже ездила в Невайно к целителю?

– К кому? – не поняла женщина. Единственным свидетельством её удивления была слегка приподнявшаяся бровь.

– Целитель Астор Хеймовец. Он когда-то принимал в Невайно. Но, судя по состоянию дома, он умер какое-то время назад.

– Я здесь по личному делу.

– А, понятно, – протянула я. Хотелось поговорить ещё, но Ирена не выказывала желания поболтать, хотя и не пресекала попытки. Поэтому я решила попробовать еще: – А можно ещё вопрос?

– Задавай.

– Тебе не мешают в работе твои способности?

Мне показалось, что Ирена не услышала вопрос или передумала на него отвечать, потому что поза её не изменилась: она как смотрела вдаль, так и осталась стоять неподвижно. Вскоре послышался гул мотора, а буквально через несколько секунд мимо промчалась машина. Несмотря на жест Ирены, она не остановилась и даже не снизила скорость. Женщина наконец отвлеклась от дороги, подошла к нам чуть поближе и проговорила.

– В работе с людьми такое всегда мешает.

Стефан, до этого скучающе рассматривавший поваленное дерево, заинтересовался нашим разговором. Я сдержалась, чтобы не возмутиться. Странно, что это я пытаюсь выяснить у Ирены что-то полезное. Хотелось ткнуть друга палкой, чтобы он правильно воспользовался случаем. Наверняка у него есть какие-то свои важные вопросы, которые мне в голову не приходят.

– Я работаю фитнес-тренером сейчас. Раньше тоже была связана со спортом, – продолжила Ирена. – Стараюсь лишний раз не прикасаться к людям. Если легко ломаю деревянный стол, что мешает неосторожно сломать человека?

– В самом деле можешь сломать? – недоверчиво поинтересовался Стефан.

Он стоял, скрестив руки на груди, и внимательно наблюдал за тем, как Ирена молча подошла к сосне, размахнулась и ударила кулаком в ствол. В дереве образовалась вмятина размером с футбольный мяч.

– Остались сомнения? – сурово спросила женщина. Она смахнула с одежды стружку и по очереди посмотрела на нас со Стефаном.

Это большая сила. Опасная. Но я не чувствовала страха, а даже наоборот была воодушевлена. Не знаю, откуда у меня брался этот восторг, когда ради собственной безопасности стоило бы испугаться.

– Круто, – только и произнёс Стефан и подошёл поближе рассмотреть нанесенный урон.

Реакция друга вызвала удивление на лице Ирены. Она пожала плечами и снова вернулась на дорогу. Тему развивать никто не стал. Похоже, женщина не слукавила, сказав, что ей ничего не надо. Даже после того, как узнала, что Стефан тоже необычный человек.

– Запомните: вы мои племянники, – крикнула нам Ирена, когда вдали снова показалась машина.

Мы со Стефаном затаились в кустах, отчаянно надеясь на чудо. Не прошло и пяти минут, как рядом с женщиной остановился большой, красивый, белый внедорожник.

– Добрый вечер! Вы случайно не в Левирин направляетесь? – вежливо спросила Ирена, когда водитель опустил стекло. Такого любезного тона из её уст я еще не слышала.

– В том направлении. Вам в город нужно? – уточнил мужчина. Из нашего укрытия не было видно, кто за рулем, но голос у него был приятный и дружелюбный.

– Да. Представляете, решила детишек вывезти на свежий воздух в такую прекрасную погоду. Мы чудесно погуляли, а вечером не смогли вернуться: отменили поезд. Если честно, мы тут уже несколько часов стоим…

– А где детишки? – в голос мужчины прокралось недоверие.

– Сидят на бревне вон там. Устали мои племяшки.

– Зовите их, и поедем.

Я мысленно пожалела мужчину. Сейчас «племяшки» удивят его на славу.

– Эмилия, Стефан! Бегом!

Дважды звать не пришлось. Пока Ирена не спеша садилась на переднее пассажирское сиденье, мы со Стефаном проворно забрались на задние.

Несколько секунд полной тишины – и автомобиль тронулся.

– Какие сейчас дети пошли… Как взрослые, – озадаченно – нет, скорее даже подавленно – произнёс мужчина.

– И не говорите! Эми шестнадцать, Стефан всего на год старше. А выглядят так, будто уже студенты, – спокойно откликнулась Ирена и тепло улыбнулась водителю.

По-моему, роль заботливой мамочки ей удавалась. Во всяком случае, судя по голосу. И мужчина, кажется, тоже верил, потому что вместо недовольства просто что-то добродушно проворчал в ответ.

– А у вас есть дети? Меня, кстати, Ирена зовут, – продолжила женщина закреплять успех.

– Эдгар. Но лучше просто Эд.

Внимательно слушая беседу, я придвинулась ближе к Стефану и устало положила голову на его плечо. Надеюсь, это смотрелось достаточно невинно для отношений брата и сестры. Мы наконец ехали домой – в большой уютной машине с мягкими сидениями. Я так устала и изнервничалась, что едва боролась с подступившей сонливостью. Мобильники, как и договорились, лежали поблизости. Наверняка поездка займёт около двух часов – и мы как раз успеем на поезд в Радомнов в половине двенадцатого.

Думать об итогах дня и о том, что делать дальше, пока не хотелось. Добраться бы без происшествий до дома. Поэтому я баловалась тем, что прикидывала стоимость этой прекрасной машины, которая везла нас в Левирин. Такая удобная и просторная – в ней наверняка можно и заночевать без особых сложностей. Интересно, кем работает её владелец, что может позволить себе такую прелесть?

Изредка Эд поворачивался к Ирене, и можно было увидеть его небритый выступающий подбородок и на первый взгляд несуразный большой нос. Эти особенности не позволяли назвать его красивым, но голос… Голос всё исправлял. Можно было закрыть глаза на недостатки и просто наслаждаться.

К Левирину мы подъезжали под добродушную – если не сказать дружескую – беседу Ирены и Эда. Они обменялись мнениями о хорошей погоде и летнем отдыхе, немного зацепили тему работы и перешли к обсуждению здоровья и ухода за телом: тренировки, питание, витамины. Я уже хотела выдохнуть с облегчением: поездка почти закончилась, и то, чего мы так боялись, не случилось.

Но нет.

Для загадочного свечения не существовало удобного и неудобного времени – оно просто появлялось. Красивый, но такой несвоевременный золотистый свет слишком привлекал внимание в полумраке салона. Стефан дремал, поэтому среагировал не сразу – в отличие от меня.

– Ой, мама сообщение прислала, – вполголоса проговорила я, стараясь звучать не наигранно, и бросила короткий взгляд на Ирену.

– Напиши, что скоро уже будем дома. Благодаря помощи доброго и отзывчивого человека, – преувеличенно добродушно проговорила женщина и сообщила в сторону водителя. – Эд, вот правда, не представляю, что бы мы без вас делали! Просто чудо, что вы проезжали в такой глуши!..

Она продолжила говорить, но мужчина пристально вгляделся в зеркало заднего вида, а потом и вовсе обернулся: посмотреть на нас. Он сделал это так резко, что едва не выпустил руль. Нам некуда было прятаться, поэтому Эдгару не составило труда увидеть настоящий источник света.

– Эд, следите за дорогой, – окликнула Ирена и очень невежливо дернула мужчину назад.

Машину повело в сторону: движения водителя были слишком отрывистыми. Именно в тот момент стало яснее некуда: добраться домой без неприятностей не получится.

Впереди был поворот в город, но Эдгар проигнорировал его, свернув на окружную.

– Вы пропустили поворот, – холодно заметила Ирена. – Нам направо.

– Да, я знаю. Пропустил поворот, – растерянно проговорил мужчина. – Я позже развернусь. Послушайте, мы можем поговорить о том, что происходит со Стефаном? У меня есть…

Не успел Эдгар закончить фразу, как Ирена грубо его перебила:

– Тормози.

– Что? Нет, подождите, я…

Но Ирену, кажется, больше не устраивало происходящее. Она без лишних объяснений рванула на себя ручник.

Машина с неприятным скрежетом резко затормозила, и мы со Стефаном неуклюже впечатались в передние сиденья. Лишь мельком я увидела, как Ирена отбросила в сторону отломанный ручник. Оставалось только предполагать, насколько удивлен происходящим Эдгар.

Всё случилось так стремительно, что я даже не сообразила, как себя вести. И только крепкая рука Стефана, вцепившаяся в мое запястье, помогла наконец осознать: лучший выход сейчас – побег.

Мы как по команде выскочили наружу, чтобы поскорее исчезнуть из поля зрения Эдгара, и вместе с Иреной рванули вперед.

– Подождите!

Далеко не сразу, но мы услышали за спиной шаги Эдгара. Что ему надо? Зачем бежит за нами? Хочет расправиться за повреждённое авто? Вот только не было на его лице ни злости, ни желания отомстить. Возможно, лишь… надежда?

– Ирена! Я вам не враг. Я могу…

– Не подходи! Лучше вообще забудь, что нас видел.

Женщина была настолько категорична и воинственно настроена, что Эдгар не решился продолжить путь. Оглянувшись, я увидела, как он беспокойно топчется на месте.

– Стефан! Позвони мне! Я знаю, что с тобой происходит!

Стефан резко замедлил шаг и бросил короткий взгляд через плечо. Прозвучавшая фраза была слишком обнадёживающей, поэтому я понимала возникшее замешательство друга.

– Бежим, не останавливайся, – всё-таки шепнул мне Стефан и потянул за собой.

– Моё имя – Эдгар Катович! – не оставлял попыток мужчина.

Да, момент кошмарно не подходил для обсуждения. Но что, если этот случайный человек действительно каким-то образом причастен к тому, что происходит со Стефаном? Мы можем упустить шанс получить жизненно важную информацию.

Эдгар больше не преследовал нас, но мы всё равно беспокойно оглядывались, пока не оказались на автобусной остановке. Все трое напряжённо молчали. В этот раз свечение прошло быстро, поэтому мы беспрепятственно вместе сели в автобус.

Моё «А может, надо было поговорить?» замерло на кончике языка и так и осталось невысказанным – до самого прощания с Иреной.

– Будьте осторожны и держитесь вместе, – проговорила женщина, продвигаясь к выходу на своей остановке.

– Спасибо за помощь, – откликнулся Стефан.

– Мы даже номерами не обменялись… – грустно проговорила я, провожая взглядом удаляющуюся фигуру новой знакомой.

– Зачем?

– Разве не должны такие люди, как вы, держаться вместе?

Ответом было молчание. Как же мне надоело разговаривать сама с собой…

На железнодорожном вокзале Левирина мы появились буквально за несколько минут до отправления поезда в Радомнов. Мы вполне успевали, но все билеты уже были раскуплены. Оставалось только устроиться на втором этаже вокзала и дождаться следующего рейса – в два часа ночи.

– Слишком длинный день, – устало заметил Стефан, когда мы поднялись наверх и расположились на одном из мягких диванчиков.

Даже негромкий разговор здесь казался слишком неуместным, поэтому я старалась отвечать шёпотом: чтобы не привлекать внимания и не будить таких же горе-путешественников, как мы.

– Точно. Слишком.

– У нас осталось что-нибудь из еды?

Мы вместе покопались в рюкзаке и выудили оттуда два батончика мюсли и наполовину пустую бутылку воды. Негусто – но когда за окном ночь и ни один магазин поблизости не работает, даже такой скромный запас казался большой удачей.

Я поплотнее закуталась в кофту, разулась и подтянула ноги к себе – благо, широкий кожаный диван позволял такие вольности. Ночи не слишком баловали теплом. Едва устроившись в удобной позе, я почувствовала, как Стефан привлекает меня к себе. Так мы и сидели какое-то время – словно два птенца, спрятавшиеся от непогоды под веткой.

– Извини, что не предлагаю переночевать у нас в Левирине. Просто… возникнуть на пороге в полночь без предупреждения вместе с тобой… – я мучительно пыталась подобрать правильные слова, чтобы не обидеть Стефана. – Думаю, это не самая лучшая идея.

Конечно, не лучшая. Сложно представить, насколько удивился бы папа.

– Эми, не переживай ни о чем. Главное, что мы вместе. Не пропадем, – тихо проговорил Стефан.

Мои щёки тут же разгорячились. Он мог иметь в виду совсем не то, что я подумала. В любом случае его слова значили, что он готов сейчас дарить самое ценное – душевное тепло.

– Знаешь, этот водитель, Эдгар… Никак он у меня из головы не выходит, – снова заговорил Стефан.

– У меня тоже. Ирена не дала ему даже объясниться. Я, в общем-то, понимаю такую осторожность, но вдруг мы упустили важное?

– Эдгар Катович. Сказал так, будто он какая-то знаменитость и его легко найти.

– А давай поищем? – недолго думая, предложила я и достала из рюкзака мобильный. – Интернет работает, и времени ещё достаточно.

Точных совпадений оказалось целых два. И все они были связаны с сетью продуктовых магазинов «Вкусное дело».

– Руководитель отдела развития? – удивился Стефан и наклонился поближе к экрану, чтобы рассмотреть информацию на страничке.

– Ага. И телефон для связи по сотрудничеству есть, – бодро заметила я, радуясь, что не все ниточки сегодняшних знакомств утеряны.

– Не думаю, что он увидел в нас партнеров по бизнесу, – справедливо рассудил Стефан. – Значит, есть что-то ещё, для чего мы ему понадобились.

– Он сказал, что знает, что с тобой происходит, помнишь?

– Забудешь такое, – проворчал друг, откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Пережитый стресс сказывался и на нем. – Только это мог быть блеф. Он не сказал ничего конкретного в подтверждение.

– Так это потому, что Ирена не дала ему вставить ни слова, – с досадой заметила я. – Так и знала, что надо было с ним всё-таки поговорить.

– Ирена была на страже нашей общей безопасности, – твёрдо возразил Стефан Этот мужик пропустил поворот в город. Он мог увезти нас куда угодно и сделать что угодно. Так что я её понимаю.

Я недовольно фыркнула, но спорить не стала, потому что по сути Стефан был прав. Но если бы мы проявили немного гибкости и дружелюбия вместо угроз, то никто бы не пострадал.

– Он сказал, что знает, что с тобой. Может, он лекарь типа Астора или провидец?

– Эми, не обижайся, но мне кажется, ты идёшь не в ту сторону.

– Сейчас сложно понять, какая сторона та самая. Предполагается, что магии в Фоллии нет, а на самом деле… – не договорив, я выразительно посмотрела на друга.

– Эми, я очень ценю всё, что ты для меня делаешь, – искренне проговорил Стефан и улыбнулся уголками губ.

Похоже, он всё ещё не желал поддерживать мои «иллюзии» о магии, но при этом и не хотел обижать.

…Мы не просто столкнулись с трудностями, мы переживали совершенно ни на что не похожий опыт, о котором страшно даже заикнуться в беседе с самыми близкими. В такие моменты сильно не хватает человека, способного бескорыстно протянуть руку и провести по шаткому мосту, соединяющему прежнюю жизнь с новой – где ты сможешь принять то, что не хочет укладываться в голове. Может быть, случится чудо, и такой наставник найдётся, а пока нам оставалось лишь вместе блуждать во мраке неизвестности, слепо тыкаясь в поисках верной тропинки.

От философских размышлений пришлось отвлечься: позвонил Деян. Брат интересовался, где я пропадаю и когда собираюсь объявиться дома. Услышав, что у меня приключения на пару со Стефаном, он успокоился и пожелал успехов.

– У тебя не будет проблем? – забеспокоился друг.

– Дей обещал прикрыть. Так что всё должно быть хорошо, – заверила я, искренне надеясь, что так и будет, и, помолчав, снова спросила: – Будем звонить этому Эдгару?

– Давай завтра. Утром на свежую голову решу, стоит ли влезать в новую историю.

– Ладно.

Далеко не самый простой и ужасно длинный день перетек в прохладную ночь, наполненную механическим голосом дежурного диспетчера. Наше путешествие закончилось лишь в начале седьмого утра, когда мы, совершенно измученные поездкой в неудобном ночном поезде, разошлись по домам.

***

Пробуждение далось тяжело. Трезвонящий мобильник явно не способствовал тому, чтобы утро можно было назвать добрым. Я нащупала телефон на прикроватной тумбочке и, не разлепляя глаз, ответила.

– Дочь, ты решила переехать в Радомнов насовсем?

Мамин голос в трубке то и дело прерывался галдежом детсадовских малышей. Пока она просила коллегу присмотреть за детьми, я пыталась сообразить, сколько времени уже живу у брата.

– Э-э-э, нет. К сожалению, нет. А что? У вас всё нормально?

– Да, всё хорошо, но папа скучает.

«Ой ли?» – мысленно усомнилась я, но озвучила другое:

– Двух недель ещё не прошло, чтобы начать тосковать.

Совесть недовольно всколыхнулась где-то внутри, потому что я совсем не скучала. Быть может, самую малость. Даже со всеми сверхъестественными проблемами Стефана мне было хорошо здесь.

– А еще Рената видела, как вы со Стефаном сегодня возвращались домой на рассвете, – как бы невзначай сказала мама – однако за её спокойным тоном крылось важное сообщение.

«Скоро ты станешь главной героиней сплетен, поэтому начинай придумывать правдоподобное объяснение прямо сейчас».

Сонливость как рукой сняло. Как я могла забыть?! Рената – главный сплетник Радомнова. Ну или нашего района, во всяком случае. Женщина без семьи и на пенсии – враг всей молодёжи города. Стоит только поздороваться с ней не тем тоном, как слухи – один фантастичнее другого – расползаются среди знакомых с поразительной скоростью. Я так однажды стала «победительницей республиканской олимпиады». Было обидно вдвойне: тобой восхищаются, а ты горишь от стыда – потому что даже на городской выступила унылым середнячком.

– Папа знает?

– Я сама ему рассказала, переведя всё в шутку. Говорят, она в последнее время не в ладах с рассудком, – успокоила мама.

Блин, почему эти дурацкие сплетни так быстро преодолевают расстояние в двести километров?

– Поверил? – без особых надежд спросила я.

– Во всяком случае, отреагировал спокойно. Но если можешь, то появись дома хотя бы ненадолго.

Отправив Стефану сообщение о внезапном отъезде, я стремительно ускакала на вокзал и уже через три часа была дома. Вдоволь наобнимавшись с соскучившейся кошкой, я для фона включила телевизор – чтобы не было так скучно. Ноутбук в кои-то веки пылился на полке, обделённый вниманием. Пусть там и остается, иначе папа может подумать, что дочь явилась домой только из-за интернета. С него станется, а мне потом оправдывайся на пустом месте.

Плюша довольно урчала, повиснув на моём плече.

– Однажды мы с тобой переедем в более свободное место, – по секрету шепнула я любимице, поглаживая мягкую шерстку.

Мечтать об этом мне точно никто не запретит.

Мама и папа пришли вместе – как обычно с кучей пакетов из ближайшего магазина.

– Как отдохнула? – поинтересовался папа, когда мы ужинали. – Ты уже совсем вернулась к нам?

– Нет, завтра снова поеду назад, – не спеша ответила я, поглядывая на сидящую рядом с моим стулом хитрую кошачью мордочку. – Просто соскучилась и решила вас навестить ненадолго.

Я старалась вложить в слова как можно больше тепла и искренности, но всё равно казалось, что родители готовы были закатить глаза от этого фальшивого признания. Было немножко стыдно, но ради возвращения в Радомнов приходилось постараться.

– Так оставайся. Мы на работе до вечера, никто тебе не будет мешать заниматься своими делами, – добродушно предложил папа.

– Знаю. Но я всё же еще побуду в Радомнове, – спокойно повторила я. – Хочу напитаться свежим воздухом. Неизвестно, когда ещё получится вырваться: впереди выпускной курс.

– Ладно. Как хочешь.

– Вы затеяли уборку на балконе? – поинтересовалась я, пока мама делала чай; нужно было перевести разговор на более нейтральную тему. – Папина удочка чуть не поймала меня на крючок в коридоре.

Мама как-то загадочно улыбнулась и бросила взгляд на папу.

– Меня пригласили на корпоратив, – заметно повеселев, объяснил он. – На следующих выходных наш отдел едет в пригород Левирина на рыбалку.

– Ого! Я и не думала, что городские умеют ловить рыбу! – с неподдельным удивлением воскликнула я.

– Они очень даже любят отдых на природе, – вставила мама. – Быть может, они не умеют чего-то, что умеют сельские жители, но это вовсе не значит, что не тянутся за город.

Вот так ненавязчиво мне указали на мои стереотипы относительно городских жителей. Но мама была в некоторой степени права: жить в деревне коренные горожане может и смогли бы, но уж точно бы не захотели. А вот насладиться свежим воздухом, бликами солнца на глади медленно текущей реки, пожарить колбаски на берегу – от такого мало кто откажется.

– Вы с ночёвкой поедете? У нас же палатки нет.

Оказалось, папа и коллеги едут в популярную эко-гостиницу на окраине Левирина. Проживание и развлечения за счёт компании. Папа был в очень хорошем расположении духа и с большим удовольствием рассказал о возникновении корпоративной идеи, своих предложениях и встреченной поддержке.

Как же всё-таки для мужчин важно принятие их коллективом.

Я была очень рада, что у папы всё хорошо на работе. Отдых пойдёт ему на пользу и напомнит, почему я так стремлюсь в Радомнов на каникулы. Возможно, он даже станет проще относиться к моим поездкам.

– Пап, значит, ты не против, если я ещё какое-то время погощу у Деяна? – на всякий случай уточнила я.

– До начала учебного года только вернись, – бросил он с усмешкой.

Я расцвела. Больше ничего мне и не нужно было для радости.

Мы продолжили чаепитие под смешные истории мамы о детишках из детского сада. Потом я поделилась впечатлениями о ночных посиделках с Деяном, при этом старательно обходя в разговоре встречи со Стефаном. Очень хотелось рассказать о личных переживаниях и попросить совета, как дальше быть с отношениями… но я считала неразумным привлекать внимание родителей к человеку, который сейчас переживает не лучший период. У него и так было достаточно стресса.

И всё-таки вечер получился замечательным – даже несмотря на усталость и ломоту в теле из-за прошлой ночи в поезде.

Ближе к ночи пришло короткое сообщение от Стефана:

«Я позвонил. Завтра встреча».

Пока домашние ещё не легли спать, я выскочила на балкон, чтобы узнать у друга подробности. На звонок он ответил почти сразу.

– Так и знал, что ты позвонишь, – по голосу было слышно, что парень улыбался.

– Конечно! Это же важно. Где вы встречаетесь?

– В птичьем парке.

– Это же совсем на краю города. Может, выбрать что-то более людное? – забеспокоилась я.

– Чтобы меня заметили? – резонно поинтересовался друг.

– А… Вообще-то ты прав. Во сколько мне подъехать?

– Я поеду один, – мгновенно ответил Стефан.

– Почему? – немного замешкавшись, спросила я.

– Эмилия, ты и так слишком много для меня делаешь, – поколебавшись признал он.

– Не много. Я могу больше.

Вырвавшееся откровение оказалось не к месту. Жаль, что я так бездумно разбрасываюсь своими эмоциями.

– Не надо.

После этой фразы я надолго замолчала, не зная, что отвечать и думать. Мне сложно было принять, что Стефан отказывает ради моего блага. Если это так, почему он не объяснит?

Или «Не надо» – это и есть ответ на мой главный вопрос?

Я отчаянно хотела понять больше, но Стефан всё молчал.

– Ладно. Уже поздно. Позвони мне завтра после встречи… Если захочешь.

– Хорошо, – согласился друг и отключился.

Как получилось, что я скатилась в такую безвылазную яму ненужности?

Проведя время с Деяном, возобновив общение со Стефаном, я почувствовала столько сил!.. А сейчас казалось, что всё было впустую.

Выходила с балкона я так, словно к каждой ноге привязали по гире. В глазах плескались слезы, но закусывание губы помогало отвлечься на боль телесную – не такую невыносимую, как душевная. Настроение вмиг скатилось куда-то в бездну. Я слышала, как в соседней комнате под звук работающего телевизора тихо переговаривались родители, а потом вдруг бессильно сползла по стенке.

…В нос резко ударил запах нашатыря. Не успела я толком прийти в сознание, как услышала обеспокоенный голос мамы.

– Эми, ты как?

Я лежала на родительской кровати и чувствовала дежавю. Снова обморок – как перед сдачей экзамена.

– Это не нормально. Завтра же к врачу, – огорошил меня папа. Выглядел он очень хмурым.

Я беспомощно перевела взгляд на маму.

– Утром отпрошусь с работы. Пойдём сдадим анализы – и к терапевту, – поддержала она папу.

Мне не оставалось ничего, кроме как согласиться. Я и сама понимала, что что-то может быть не так. Пока я готовилась ко сну, на кухню пришла мама и некоторое время наблюдала, как бережно я выделяю место Плюше рядом со своей подушкой.

– Эми, тебя так сильно расстроил тот, с кем ты говорила по телефону? – наконец она решилась задать вопрос.

Приемлемый ответ нашелся сам собой.

– Нет, мама. Я сама себя расстроила.

Глава 5

Испытания нового дня я приняла с холодной решимостью. Сдала анализы, на всякий случай прошла эндокринолога, записалась к терапевту – и всё это под чутким руководством мамы.

Несмотря на то, что со всеми делами справились быстро, мы решили всё же не возвращаться домой до приёма врача, а прогуляться по парку и заглянуть в небольшое уютное кафе на свежем воздухе.

– Ты у меня такая терпеливая, – вдруг сказала мама, когда официант оставил на столике наш заказ и удалился.

– Мне так не кажется. То, что я больше не рыдаю, когда у меня берут кровь на анализ, вовсе не значит, что я образец терпеливости, – отмахнулась я и с наслаждением отпила обожаемый молочный коктейль.

День определённо приобретал позитивную окраску.

– Я не об этом, – мягко уточнила мама.

– А о чём?

– Ты всё держишь в себе. Даже когда больно ударишься, ни слова вслух не скажешь.

– Зато мысленно я очень сильно ругаюсь, – по-доброму усмехнулась я и подвинула к маме свой коктейль. – Попробуй.

– А ты – мой.

Мы редко ходили по кафе, но когда такое случалось, заказывали разные блюда и давали их друг другу попробовать. Таким был наш маленький ритуал.

– Когда была жива бабушка – моя мама – мы с ней часто и подолгу разговаривали. Обо всём. Особенно, когда тяжело на сердце, – поделилась мама.

– Я помню. Но мне в такие моменты было ужасно скучно. Что взять с ребенка, который не понимал даже, что взрослые могут так много записывать в ежедневник? Мои-то каракули ограничивались лишь записью своего имени в блокноте и перечислением имен домашних питомцев.

Мама весело рассмеялась, а потом сказала совершенно серьезно:

– Не держи всё в себе. Выговаривайся хоть изредка. Мы можем вместе выйти погулять, как сегодня, и ты расскажешь о том, что тебя беспокоит. Я переживаю, когда вижу, что ты обеспокоена, но делаешь вид, что всё нормально.

На душе вмиг стало теплее. Только её слова и поддержка порой держали меня на плаву в океане девичьих переживаний. Для мамы не существовало смешных или неважных проблем, она всегда могла выслушать и помочь.

– Знаю, что у меня есть вы с папой, но иногда я чувствую себя такой одинокой… – неожиданно даже для себя признала я. – Вроде я и хороший человек, но словно никому не нужный. Даже не знаю, как точнее объяснить это чувство.

– Но у тебя есть Деян, друзья из приюта. Стефан, наконец.

Кажется, мама заметила, что при упоминании последнего моё лицо стало еще грустнее.

– Так дело в нём, да? – осторожно произнесла она.

– Мы так долго дружили, а теперь разошлись не только по городам, но и по интересам, – с горечью рассказала я свои опасения. – Боюсь, что вскоре мы не найдем точек соприкосновения и совсем перестанем общаться.

Отчасти меня это действительно пугало. Из года в год разговоры становились всё короче и в основном на какие-то общие темы. Неудачное признание в любви и магия только усугубили мои тревоги. Но это пусть сейчас останется за кадром.

Мама призадумалась, заложила за ухо короткую прядь окрашенных в тёмно-русый цвет волос и отпила коктейль из опустевшего наполовину стакана. Когда она уходила в задумчивость, её лицо казалось грустным, а возрастные морщины становились более заметными. В такие моменты у меня всегда тоскливо сжималось сердце. Отчаянно хотелось, чтобы в жизни мамы случались только хорошие события. Но мы становимся собой именно благодаря всему тому, что с нами случилось в прошлом – и хорошему, и плохому.

«Если ты не можешь радоваться происходящему в твоей жизни, радуйся опыту – он бесценен», – так говорила бабушка.

Я часто вспоминаю эту фразу, когда скатываюсь в уныние.

– Вас всегда будет связывать то, что никто не сможет отобрать, – наконец проговорила мама.

– Например?..

– Общее прошлое. Наверняка у вас есть моменты, важность которых сложно переоценить.

– У людей разное отношение к прошлому. Бывают и те, кто хочет его стереть и не вспоминать никогда, – рассуждала вслух я.

– Уверена, что Стефан не из таких.

Стоило немного переключиться со своих страданий на более приземленные дела, как ураган тяжёлых мыслей уступил место спокойному обдумыванию ситуации. После беседы с мамой одиночество развеялось, словно этого гадкого, холодящего душу ощущения никогда и не было. Наверное, я и в самом деле слишком замкнулась на собственных переживаниях и совсем позабыла, как помогает доверительный разговор. Приободрившись, я осмелела и даже сказала то, что так боялась озвучить.

– Я призналась Стефану в любви, а он на это ничего не ответил. Всё совсем плохо?

Мама отставила в сторону тарелку с пирогом и внимательно посмотрела на меня. Выражение её лица красноречиво заявляло: «Так вот в чём корень всех проблем».

За исключением деталей, это было правдой.

– Совсем ничего? Промолчал? – уточнила она.

– Нет. Перевел разговор на другую тему. Да и признание было сказано в порыве… Мы тогда начинали ссориться, – промямлила я.

С какой стороны ни подойди – ситуация казалась совершенно глупой, а я – несмышлёной дурочкой. Вслух это звучало ещё хуже, чем ощущалось внутри.

– Кто же в ссоре бросается такими словами, Эмилия?..

– То есть, по-твоему, виновата я?

– Не нужно искать виноватого, – серьёзно проговорила мама. – Я понимаю, что не скажу сейчас ничего нового, но вам просто надо поговорить: в спокойной обстановке, без эмоций и заламываний рук. Самое сложное ты уже сделала.

Я отвлеклась на десерт, чтобы дать себе немного подумать над услышанным.

Какое-то время мы сидели молча.

– Не верю, что Стефан к тебе равнодушен, – бросила мама, вставая из-за столика. – Обязательно найдите время поговорить по душам.

– Ладно. Только папе не рассказывай ни о чём, хорошо?

– Не буду.

К назначенному времени мы появились у терапевта, которая уже получила результаты моих анализов. Врач заверила, что со мной всё в порядке, а обмороки и слабость могли появиться из-за тяжёлой сессии и сопутствующих ей стресса и переутомления.

– Так что если у вас есть возможность, обязательно езжайте на море или хотя бы просто выберитесь на природу, чтобы восстановить силы, – заключила терапевт и передала мне листочек с необходимыми для приёма витаминами.

Лучшего совета и не придумаешь. Теперь у меня были ещё более веские основания вернуться в Радомнов.

***

Птичий парк раскинулся на западной окраине Левирина и назывался так из-за главной и единственной своей достопримечательности – птиц. Весной и летом своими переливчатыми трелями они создавали потрясающую атмосферу для прогулок. Здесь даже было два аистиных гнезда, что совсем редкость для города.

Стефан сам выбрал это тихое место по нескольким причинам: во-первых, недалеко от парка находилась железнодорожная станция и ехать к месту встречи было быстро и удобно, во-вторых, в будний день здесь мало кто гулял. А значит, если руки засветятся, свидетелей этого будет немного. Для ещё большей уверенности парень натянул поверх футболки просторную толстовку с карманом «кенгуру», чтобы можно было спрятать руки.

Найти Эдгара оказалось несложно. Он заранее предупредил, что будет ждать на окраине парка у выхода к оврагу, и сообщил цвет своей футболки – чтобы наверняка. Мужчина сидел на лавке, оперевшись локтями на колени и хмуро изучая свои ладони, сомкнутые в замок. Как только Стефан появился в поле его видимости, он резче, чем нужно вскочил на ноги.

– Привет, – поздоровался Эдгар и пожал парню руку.

Он сделал это без опаски, что Стефан сразу же отметил.

За пределами дорогого автомобиля ничто в нём не выдавало состоятельного человека: обычные джинсы, плотная однотонная футболка и кроссовки. Хотя и машина могла быть служебной или в кредит.

Стефан присел рядом, и Эдгар протянул ему один из двух картонных стаканчиков, что стояли на лавке. Но парень не спешил брать что-либо из рук незнакомца.

Увидев его недоверчивый взгляд, Эдгар миролюбиво проговорил:

– Это какао из кофейни «Доброе утро». Ничего криминального.

– Спасибо, – немного сконфуженно поблагодарил Стефан и всё-таки взял протянутый стаканчик.

– Я часто его пью. Помогает успокоиться и расслабиться. Не то что этот беспонтовый кофе из киосков у каждой мусорки.

– Как вы можете мне помочь? – решил парень сразу перейти к делу.

Эдгар не стал медлить с ответом:

– У меня та же фигня, что и у тебя – руки светятся. Я бы показал тебе, но она живёт своей жизнью и ничерта не поддаётся дрессировке. Почти не поддаётся. Ты наверное тоже не можешь контролировать появление света – иначе бы того происшествия не случилось.

Стефан угрюмо кивнул.

– Всё началось месяцев восемь-девять назад, – продолжал вещать Эдгар; казалось, он старался быть максимально искренним и открытым, чтобы не только не спугнуть нового союзника, но и расположить его к дальнейшему общению. – Перед тем самым днём я плохо спал: обливался пóтом, несколько раз вставал из-за ощущения потерянности во времени, а когда ложился снова, то будто проваливался в какой-то бред. Глаза тоже чудили. Ощущение было такое, знаешь, будто в бинокле резкость наводят…

Монолог ненадолго прервался. Эдгар едва заметно вздохнул, рассеянно потёр подбородок, поросший двухдневной щетиной и сделал очередной глоток какао. Стефану показалось, что он прекрасно понимает переживания собеседника. Он и сам, когда вспоминал те начальные ощущения, чувствовал противный холодок, пробегающий по спине.

Сейчас уже проще, а тогда это показалось концом света.

– Мне подфартило, – усмехнулся Эд. – Первый раз руки засветились на вечеринке в клубе. Никто вроде не понял что к чему. Не заметили, может. А я так перес… испугался, что блеванул в туалете и не мог даже из кабинки выйти – ноги не держали. Извини, конечно, за подробности. Сидел там, пока не пришел Бен – мой друг и по совместительству начальник. Оказалось, он всё видел, а потом просто решил проверить, куда я пропал и всё ли в порядке. А я ему прямо в туалете на нервах и вывалил всё как на духу. Думал, «белку» словил.

– И как ваш друг отнёсся к такой информации? Он тоже обладает какими-то особенностями? – не скрывая искренней заинтересованности спросил Стефан. Он был взволнован до дрожи в пальцах, слушая историю, похожую на его собственную.

– С пониманием отнёсся. И нет, он не обладает никакими способностями.

Стефан молча кивнул, ожидая продолжения.

– По поводу помощи. Я могу поделиться только тем, к чему сам пришел. Когда получилось взять себя в руки, я начал изучать свечение и пытаться с ним что-то сделать. Тренировался, если можно так сказать. Тупого физического воздействия недостаточно. Нужно подключать, мать её, философию какую-то, – Эдгар нервно почесал шею. Было видно, что разговор о странных способностях даётся ему нелегко. – Ни сдуть, ни разогнать руками облако света не получалось. Когда понял, что от этого легко не отделаться, просто лёг и два дня лежал почти не вставая. Ещё какое-то время воевал внутри себя с этой сраной обречённостью. И только когда смирился, произошло какое-то принятие. Я подумал: раз избавиться не получится от этой херни, попробую подчинить. Занимался визуализациями, медитациями. Мне охренеть как сложно влазить во всю эту высокопарную ересь, но процесс сдвинулся с мёртвой точки, поэтому я продолжаю изучать эту всякую духовность.

Эдгар состроил такую страдальческую гримасу, что Стефан едва не засмеялся. Ему стало так легко от понимания, что не ему одному сложно даётся осознание сверхъестественного.

– И какого эффекта получилось добиться? – с нетерпением спросил он.

– Постепенно я снижаю радиус свечения, чтобы его можно было спрятать под одеждой, например, – довольный собой рассказал Эдгар. – Мы проводили пару экспериментов и результат подтвердили сразу несколько человек независимо друг от друга.

– Мы?

– Да, есть и другие.

У Стефана даже в горле пересохло.

– Много?

– Достаточно, – уклончиво ответил Эдгар. – Каждый из нас рассказывает только о себе. И только с глазу на глаз.

Ветер шелестел пышной зеленью листвы, а неугомонные птицы громко щебетали. Деревья создавали над скамейкой тень, но Стефану всё равно было жарко: из-за тёплой толстовки, выпитого какао и новой информации.

– Мы собираемся вместе, тренируемся и обмениваемся информацией. Если хочешь, можешь присоединиться к нам, – пригласил Эдгар. Когда пауза затянулась, он добавил: – Я бы этого хотел.

Стефан размышлял. Предложение выглядело очень заманчивым, но бросаться в омут с головой он не собирался.

– У вас есть какая-то тренировочная площадка?

– Типа того, – усмехнулся Эдгар. – Это дом моего друга – Бенедикта.

– А где он? Хотя бы ориентировочно.

– Коттеджный посёлок на южной окраине Левирина.

– Знаю, – кивнул парень и снова задумался.

– Если есть какие-то вопросы – задавай. Отвечу на какие смогу. Или позвони потом, если сейчас надо пораскинуть мозгами.

Стефан был слегка обескуражен такой отзывчивостью. Но шанс разобраться в происходящих с ним изменениях был слишком привлекательным, чтобы с ходу отказаться.

– А что взамен? – тем не менее полюбопытствовал он.

– Взамен на что? – не понял собеседник.

– Взамен на вступление в вашу группу.

– Пф, парень, – усмехнулся мужчина и тут же расслабился. – Не во всём есть подвох. Но ты молоток – осторожный. Взамен ничего. Но если хочешь, можешь подробно рассказать о своём опыте. Это может помочь понять, что с нами происходит.

– Ясно. Когда мы можем встретиться в следующий раз?

– Хоть завтра.

– Тогда я позже сообщу, когда смогу, – пообещал Стефан и встал со скамейки. За ним поднялся и Эдгар.

– Приезжай со своей сестрой. Думаю, ей будет интересно, раз она в курсе проблемы, – закинул удочку мужчина.

Теперь был черёд Стефана усмехнуться.

– Эмилия мне не сестра, но я передам предложение.

Они выбросили пустые стаканчики от какао и зашагали в сторону выхода.

– А тебе правда семнадцать?.. – недоверчиво поинтересовался Эдгар.

Тут уж Стефан позволил себе и вовсе широко улыбнуться.

– А похож на школьника?

Этого хватило, чтобы Эд вздохнул с облегчением. Видимо, возиться с несовершеннолетними ему было не по душе.

– Надо полагать, Ирена вам тоже не тётя?

– Нет, мы познакомились в тот же день. Ничего, кроме имени и професии, я о ней не знаю.

– И кем же она работает? – спросил Эдгар и тут же оправдался: – Хочу попробовать найти её и пригласить к нам. Уверен, не всякий человек за три секунды выломает ручник у машины на полном ходу…

Несмотря на то, что автомобиль повредил не он, Стефан всё равно испытал неловкость из-за вчерашнего инцидента.

– Фитнес-тренер, – нехотя ответил парень и почти сразу добавил: – Не думаю, что она захочет продолжать знакомство.

– Понял тебя. Ты не думай, я давить или принуждать не буду. Но попробовать хотя бы должен, – доверительно проговорил Эдгар, а потом кивнул на машину, припаркованную прямо перед входом в парк. Это был не вчерашний белый внедорожник, а обычный серый седан. – Подбросить?

– Нет, спасибо. Я своим ходом.

– Тогда до встречи.

Не успел парень отойти и на десяток шагов, как услышал окрик.

– Стефан!

Обернувшись, он увидел, что Эдгар демонстративно держит руки над головой.

Руки, от которых исходил тот самый золотистый свет.

Стефан не мог не вернуться.

– Цвет немного отличается, – задумчиво произнёс он, придирчиво рассматривая свечение.

– Нашёл к чему докопаться, – беззлобно пожурил его Эдгар. – Уверен: принцип, какой бы он ни был, такой же, как и у тебя.

– Как думаете, это не заразно? – задал Стефан давно беспокоящий его вопрос. – Не может ли этот свет как-то навредить окружающим?

– Хм, я даже не задумывался… Но за полгода не заметил ничего такого. Бен как был здоровым бычарой, так и остался. Может, давай всё-таки подброшу? По пути ещё поговорим.

– Если это не доставит неудобств…

– Садись! Куда едем?

Стефан покопался в памяти и назвал нужный адрес. Раз уж день сегодня складывался таким удачным образом, то стоило выполнить ещё одно важное дело.

***

Дома нас уже ждал папа и невероятно вкусные булочки из пекарни рядом с домом. Я знала, что потом буду жалеть о содеянном и грустно смотреть на отражение в зеркале, но устоять перед выпечкой просто выше моих сил. Обычно вкусняшки от папы были самым явным признаком заботы и беспокойства. Ему проще купить или сделать что-то приятное, чем сказать «Я переживал за тебя». Иногда это бесило, но в целом я понимала, что поступки гораздо ценнее слов.

Прежде чем мы рассказали о предписании врача, папа успел порадоваться отсутствию серьёзных проблем с моим здоровьем, однако потом всё же дал понять, что не очень-то хочет отпускать меня в одиночку в другой город после второго обморока за месяц.

– Меня может встретить Деян, – примирительно улыбнулась я.

Зазвонил мой мобильный, и я, не дождавшись ответа папы, вышла с телефоном на балкон.

– Алло.

– Привет. Можешь говорить? – донёсся из динамика голос Стефана.

– Могу. Всё хорошо?

– Да. Я сейчас на конечной остановке четвёрки. Это же недалеко от вашего дома? Сможешь подойти ко мне?

– Хорошо, буду через пару минут.

Сказать, что я была заинтригована, – значит ничего не сказать. Неужели Стефан приехал ко мне с другого конца города несмотря на светящиеся руки?

Должно быть, произошло что-то очень серьёзное. Или важное.

– Мам, пап, я выйду ненадолго. Стефан в Левирине, хочет встретиться.

Я думала над тем, чтобы соврать, но в итоге сказала правду. Ни к чему усложнять и без того непростую ситуацию.

– Так пригласи его к нам, – предложил папа.

– Пусть идёт, – махнула мама рукой. – Телефон только возьми с собой. Если захотите, поднимитесь потом.

Мамин выразительный взгляд говорил о том, чтобы я не упустила шанс нормально поговорить со Стефаном. По моему мнению, ситуация была неподходящая для подобных откровений, но… Я так часто откладывала разговоры до лучшего времени, что всё шло кувырком, а подходящий момент так и не наступал.

Заглянув перед выходом в зеркало и поправив как обычно растрепавшиеся волосы, я выскочила из квартиры с твёрдым намерением внести ясность в наши отношения.

Стефан стоял на безлюдной остановке, привычно засунув руки в карманы джинсов, и подставлял лицо заходящим лучам солнца. Тёплый ветер слегка тревожил его русые волосы. Я даже остановилась, заворожённо любуясь безмятежностью парня, но он, видимо, услышал мои шаги, поэтому обернулся и встретил меня… улыбкой. Такой открытой и тёплой, что я невольно затаила дыхание от восхищения.

– Извини, что так резко сорвал тебя с места.

– Всё нормально, не беспокойся об этом. – Я выдавила улыбку и попыталась совладать с возникшими эмоциями.

Обида за то, что Стефан не взял меня с собой на встречу всё ещё подтачивала изнутри, но я была так счастлива видеть его сейчас такого спокойного и красивого, что просто потерялась в чувствах.

– Я только что со встречи. Она была полезной, и Эд оказался приятным человеком, – не стал ходить вокруг да около Стефан. – Он, кстати, и подвёз меня сюда.

– Здорово. Тебе хотя бы не пришлось так сильно нервничать, как при поездке на общественном транспорте.

– Ты не рада меня видеть?

Казалось, он принял мою тихую задумчивость и отсутствие вопросов за холодность. Я всегда хочу затаиться, когда не могу разобраться в себе.

– Ты что? Рада, конечно, – слегка преувеличенно радостным голосом произнесла я. Вот только Стефан прекрасно меня знает, и эта бравада его точно не обманет.

Мне хотелось ещё немного оттянуть момент разговора о своих чувствах начистоту. Призрачная надежда на взаимность никак не желала оставлять моё сердце. Я знала: после выяснения отношений этой надежде уже не останется места, а мне придётся как-то продолжать жить.

Пока мой взгляд блуждал по крышам домов вдалеке, Стефан подошёл совсем близко, почти вплотную – и в моей груди снова взметнулась буря эмоций. Невыносимо хотелось его крепко обнять.

– Эми, я не пугаю тебя своей… особенностью? – серьёзно спросил он.

Я улыбнулась – почти обречённо. Вот глупый. Разве до сих пор не стало понятно, что этим мою любовь не остановить?

– Нет, меня ничуть не пугает твоя особенность.

Стефан молча наблюдал за моим лицом – будто пытался понять, не прячу ли я страх за нежеланием его обидеть. Казалось, он долго не мог что-то для себя решить… А когда наконец решил, он обхватил ладонями моё лицо и поцеловал меня. Я так давно об этом мечтала, что в первый миг будто отключилась от реальности. Застигнутая врасплох неизвестными до этого момента ощущениями, я потянулась навстречу Стефану, доверчиво пошла на свет его нежности, раскрываясь в ответ. Мир вдруг стал таким большим и таким маленьким одновременно. Схлопнулся до ощущения тёплых касаний на моих губах и вспыхнул яркостью взаимных чувств.

– Я люблю тебя, Эми, – отстранившись, но не выпуская меня из объятий, признался Стефан. – Извини, что пришлось столько ждать. Но я должен был увериться, что моя особенность не причинит тебе вреда.

Я была так захвачена чувствами, что рисковала разрыдаться.

Стефан. Он здесь, передо мной. Говорит эти слова. Счастье кружило голову, а стук сердца, казалось, был слышен на всю округу. К горлу подступали восторженные слёзы, но я старалась сдерживаться: слишком не хотелось омрачать этот потрясающий момент.

Он любит меня.

Любит!

Тоже любит…

Улыбнувшись, я что было сил притянула Стефана к себе и обняла, почти повиснув на его плечах.

– Спасибо, – пробормотала я, уткнувшись в его плечо.

– За что, Эми? – удивился Стефан.

– За тебя в моей жизни.

Моя первая взаимная любовь была похожа на чудо. Радость заполняла меня до краев. В груди ощущалась непривычная лёгкость и трепет. Казалось, ещё чуть-чуть – и я взлечу. В жизни не испытывала ничего подобного. Разнеженная объятиями любимого человека, я едва стояла на ногах. До чего же приятно так свободно к нему прикасаться!

– Хочешь, расскажу тебе подробности встречи? – спросил Стефан и наконец выпустил меня из объятий.

– Очень хочу!

Тогда Стефан взял меня за руку, и мы не спеша побрели к веренице частных домов, что чудом сохранились среди новостроек.

– Эдгар показался мне искренним, – поделился Стефан. – У него в самом деле такая же проблема, как у меня. Я даже видел его свечение. Почти один-в-один с моим и тоже на руках. Он рассказал о своих успехах в изучении этого явления и что в его окружении есть ещё люди с необычными способностями. Их явно больше одного, потому что он говорил «мы». «Мы рассказываем о себе только лично». Если бы ты знала, как я обрадовался, что не один такой – отмеченный природой или чем-то ещё.

– Судя по всему, с Эдгаром ты был более разговорчив, чем с Иреной, – беззлобно поддела я.

– Скорее он со мной, – тут же отреагировал Стефан. – И, кстати, он интересовался Иреной.

– О, я так и знала, что она ему понравилась. Они так мило щебетали, – заговорщицки произнесла я. Хитрая улыбка, возникшая на моём лице, значила, что я уже приписала Эдгару романтический интерес к нашей новой знакомой.

– Он хотел поговорить с ней потому, что она тоже со способностями. И только, – попытался остудить мой пыл Стефан, но было уже поздно. Фантазия ушла в свободное плавание.

– Ну да, конечно.

– Потом он уточнил, действительно ли мне семнадцать. Прямо вздохнул с облегчением, когда понял, что я не школьник. Это было очень смешно.

– Слушай, ты сказал, что у вас одинаковая проблема, – размышляла вслух я. – Как он с этим живёт? В смысле, скрывается или нет? Он вообще работает?

– Да.

– Значит, он может контролировать свечение? – я даже остановилась и с надеждой заглянула в глаза Стефану.

Но он только вздохнул и покачал головой.

– Нет. Точнее не совсем. Он может слегка видоизменять его, но оно всё ещё бросается в глаза. У Эдгара прикрыт тыл. Его друг и по совместительству начальник в курсе его особенностей. Это упрощает работу и существование в целом. Бенедикт – тот самый друг – даже предоставил свой дом в качестве тренировочной площадки.

– Какая щедрость, – недоверчиво вскинула брови я.

– У Бенедикта – большой дом за городом. Там Эдгар встречается с другими особенными и обменивается опытом и знаниями. Он говорит, что так вместе они скорее к чему-то придут, чем по одиночке.

– Это… очень вдохновляет! А Бенедикт тоже обладает какими-то способностями?

– Нет. Он как ты – просто стремится помочь, – улыбнулся Стефан и притянул меня в объятия, словно выражая благодарность за поддержку.

– Если есть магия и люди, которые её принимают, значит, всё не так уж и страшно, – скорее себе, чем Стефу, шепнула я.

– Мы, кстати, приглашены к ним в гости. Пойдём?

– Пойдём.

Стоило нам только встретиться взглядами, как волна нежности к Стефану вновь прошлась по моему телу. Поцелуй был неизбежен. Надеюсь, такой восхитительной неотвратимости будет в моей жизни ещё много.

– Поедешь со мной в Радомнов? – прошептал Стефан, наконец отстранившись. – Я удивился, когда прочитал твоё сообщение.

– Ммм… Мне нужно было объявиться дома.

– Это из-за нашей ночной поездки?

– Не совсем. Всё нормально, правда, – поспешила заверить его я. – Не хочешь зайти к нам? Папа булочки вкусные купил, ещё остались.

Стефан задумался. Возможно, ему и хотелось побывать в гостях, но светящиеся руки по-прежнему не поддавались контролю. Словно подумав о том же, он, поколебавшись, произнёс:

– Я бы рад, но не хочется испортить наши только начавшиеся отношения.

Помолчав, он мягко улыбнулся и добавил:

– Не обижайся. А то вдруг ещё твой папа не разрешит нам встречаться? Придется похищать тебя.

…Это был мой Стефан. Мягкий и ответственный. Самый лучший.

Глава 6

После знакомства с Эдгаром Стефану стало полегче. Он чаще улыбался, обнимал меня и, наконец, свободнее делился ощущениями. Больше не нужно было насильно вытягивать из него слова. Теперь мои каникулы в Радомнове казались действительно идеальными.

Симптомы, которые Стефан связывал со свечением, прошли не полностью. Чаще всего он испытывал проблемы со сном, резкую перемену температуры и видел жёлто-зелёные разводы перед глазами. Пожалуй, больше всего Стефана пугало подводящее зрение. Если он вдруг неожиданно замирал, значит снова дали о себе знать пятна. Сжатые кулаки и напряжённое лицо лучше слов показывали как сильно Стефана беспокоил этот симптом. В такие моменты я всегда старалась быть рядом и бережно держать его за руку. Неодиночества было достаточно, чтобы Стефан оттаял.

Иногда по ночам, не в силах заснуть от мыслей, я искала в сети информацию о светящихся руках. Сложно сказать из каких побуждений я это делала: то ли из желания помочь любимому человеку, то ли уже из собственного интереса.

Сколько же сумасбродных статей пришлось прочитать! Кроме ничем не подтверждённых феноменов свечения в других странах, меня особенно заинтересовали научные работы о том, что руки действительно излучают свет. Кажется, там было что-то про физику или электрические поля… Изучение сложного научного текста стоило мне полночи и вагон разочарования, потому что описанный результат исследования оказался совсем не похожим на случай Стефана.

Очередной глубокой ночью, когда все уже давно спали, я читала форум, на котором пользователи обсуждали ауру человека. Через несколько десятков сообщений беседа соскочила на тему магии. Меня это ни капли не удивило. Люди частенько любили посплетничать о невероятных способностях, строя всевозможные теории. Мне всегда казалось, что все они далеки от действительности, но случившееся со Стефаном заставляло искать полезные крохи информации даже там, где обычный человек уже сдался бы.

Я сделала перерыв, чтобы обдумать новую мысль. А что если у Стефана в самом деле появилась именно магия? Хоть я называла так его светящиеся руки, но на самом деле не была уверена в правильности применения этого определения. Тогда к чему ещё отнести этот феномен, которому не находится внятного объяснения?

Если всерьёз рассматривать магию, то в тесной связи с ней всегда идёт королевство Номайн – самый известный и единственный оплот магии во всём мире. Однажды я уже озвучивала Стефу предложение обратиться к ним за помощью… И раз уж эта тема возникла вновь, стоит обдумать её ещё раз.

В Номайне с самого возникновения государства власть наследная. В королевской семье магические способности передаются из поколения в поколение на протяжении сотен лет. По сути они являются единственными в мире людьми со сверхспособностями, которые могут многое рассказать о магии. Где как не у них искать ответы на нестандартные вопросы? Но захотят ли они делиться знаниями, если магия – их главнейшее оружие?

Номайн – своеобразная страна. Ею восторгаются, её боятся, ей завидуют. А всё потому, что много веков назад первый правитель их государства получил в дар от небесных богинь магическую силу для защиты своей территории и подданных. По знаменитой легенде Всевышний сразу же наказал богинь, нарушивших мировой уклад, но способности тогдашнему правителю всё-таки оставил, пообещав отсроченную кару. Какую именно – никто точно не знает. Или не спешит озвучивать. Легенда легендой, но наличие магии у королевской семьи Номайна остаётся неопровержимым фактом.

Почти все страны нашего континента, исповедующие веру в Единого (Всевышнего бога), считают номайнцев заблудшими душами, иноверцами. Тем не менее за последние лет триста, если верить учебнику всемирной истории, никто не решался открыто конфликтовать с Номайном, несмотря на общий технический прогресс и развитие военной отрасли. Но всё изменилось в прошлом году. Для Номайна наступило тёмное время: младший брат короля пропал без вести, а несколькими месяцами позже короля и королеву нашли убитыми. Единственным представителем династии остался принц Мартин, которому вроде чуть за двадцать пять. Виновники и мотивы преступлений против королевской семьи остаются загадкой и по сей день.

Ясно только одно: убийцы были настолько сильны и уверены в себе, что пошли против единственных магов в мире. Даже в качестве слуха такое предположение пугало.

Именно эти обстоятельства сильно остужали мой пыл в желании обратиться за помощью к принцу Мартину. Не думаю, что Стефана, Ирену или Эдгара ни с того ни с сего обвинили бы в преступлении против королевской семьи, но…

Я вдруг запнулась от дикой мысли в голове.

А что, если Ирена или Эдгар могут быть причастны к каким-нибудь тёмным делам? Не обязательно связанным с нападением на королевскую семью, но с чем-нибудь другим? Если в Стефане я уверена, то их совсем не знаю…

Я зажмурилась и даже встряхнула головой. Да нет, бред какой-то! Чего только в голову не придёт на ночь глядя.

Часы в уголке монитора показывали час тридцать девять. Ох и засиделась я! От того и дурость всякая в голову лезет. Пора бы отдохнуть.

Я наконец выключила компьютер и под мерное посапывание Деяна аккуратно улеглась на свою кровать. Сонливость навалилась так, словно заждалась меня под одеялом, и стёрла все беспокойства сладким сном.

***

Знакомиться с неожиданными товарищами по несчастью мы поехали через неделю после встречи в птичьем парке. Эдгар предлагал сделать это пораньше, мы со Стефом захотели сначала насладиться временем друг с другом уже в статусе пары, а потом уже налаживать отношения с новыми знакомыми.

Перед поездкой мы заранее известили родню, что собираемся на «загородный фестиваль» – чтобы не было лишних вопросов и волнений и на следующий день встретились на автовокзале с Эдом, который любезно предложил подвезти нас.

Дом, в котором нас пригласили погостить, с первого взгляда вызвал волну восхищения и даже зависти. В подобных местах мне доводилось бывать только за просмотром передач про дорогую недвижимость. Шикарный двухэтажный особняк скрывался за высоким кирпичным забором. Широкий подъезд к гаражу на две машины был вымощен плиткой, а дорога к дому тянулась причудливо выложенной каменной мозаикой среди идеально ровного газона.

– Не тушуйтесь, ведите себя как обычно, – посоветовал Эдгар, заметив наши напряженные лица. – Бенедикт свой – без пафоса и закидонов. Простой и добрый мужик. Уверен, вы быстро поладите.

Тёмная мебель и отделанные деревянными панелями стены создавали довольно мрачную атмосферу, но внутри всё равно было очень красиво.

В этом большом доме остро ощущалась пустота – у каждого наверняка есть свой угол, и за весь день можно даже ни с кем не пересечься. После жизни в однокомнатной квартире для меня этот мелкий минус превращался в огромный плюс.

– Бен! Бен! Куда ты запропастился? – громко звал Эдгар друга и бесцеремонно заглядывал едва ли не в каждую комнату. – Мы с тобой договорились на двенадцать!

– О! Привет! – прозвучал низкий мужской голос откуда-то позади.

Обернувшись, мы увидели высокого смуглого мужчину в светлых льняных брюках и футболке-поло. Его широкая белозубая улыбка особенно выделялась на фоне загорелой кожи.

– Знакомься, это Стефан и Эмилия, – представил нас Эдгар. – А это Бенедикт Гортат, хозяин дома.

– Приятно познакомиться.

Судя по его добродушному тону, нас и в самом деле были рады видеть. Бенедикт пожал руку Стефану, а мне лишь учтиво поклонился, прижав правую ладонь к груди. Так принято здороваться с женщинами у жителей Фиброса. Получается, он не местный? Или родом из южного государства.

– Извините, что не встретил лично: в холодильнике закончились напитки, а как же в такой жаркий день без них?

Бенедикт весело погремел пакетом из сетевого магазина и позвал нас на кухню. Стефан огляделся, словно – как и я – ожидая увидеть кого-то из обслуживающего персонала или семьи, и поинтересовался:

– Бенедикт, вы здесь один живёте?

– Бен, просто Бен, – поправил мужчина.

Он достал из пакета купленное пиво, разлил его по высоким бокалам и подвинул их к Эду и Стефану:

– Прошу. Эмилия, разреши предложить тебе смузи?

– Спасибо, – скромно кивнула я, ожидая, что хозяин дома выудит из холодильника заранее купленную баночку.

Однако он принялся готовить напиток собственноручно.

От такой обходительности мне стало немного неловко.

Когда все уже сидели с напитками за барной стойкой, Бенедикт, наконец, заговорил по существу.

– В этом доме можете не беспокоиться о том, что вас увидят, осудят и используют увиденное против вас же. Никакой прислуги я не держу, сам тоже не болтаю – Эд и остальные подтвердят. Раз в неделю я приглашаю наёмных уборщиков – для поддержания порядка. Но обо всех посторонних предупреждаю заранее. Спокойствие и тайны моих друзей превыше всего.

– А друзей много? – не удержалась я от вопроса.

Несмотря на абсолютно неформальную обстановку, складывалось впечатление, что мы пытаемся получить членство в какой-то привилегированный клуб.

Бенедикт и Эдгар переглянулись.

– Десяти не наберется, – ответил последний. – Чудо уже то, что наши пути вообще пересеклись.

– У вас есть какая-то иерархия в группе или правила… эм… поведения или общения? – решил на всякий случай уточнить Стефан.

– В этом доме только два правила: обращаться ко всем на «ты» и сохранять тайны друг друга, – по-доброму улыбаясь, объявил Бенедикт, пока его друг о чём-то раздумывал.

Эдгар странно нахмурился и почесал небритый подбородок. Либо ему что-то не нравилось в этих правилах, либо Стеф своим вопросом подвёл его к какой-то интересной мысли. Однако он быстро вышел из задумчивости и заговорил:

– Главное в нашей компании – действительно хранить тайны друг друга. Наши особенности. Я за то, чтобы держаться друг друга. Один в поле не воин. Без понятия, как может отреагировать общество на распространение чего-то такого, чем мы обладаем, но перестраховаться стоит.

– Не пустят же нас на опыты? – скорее чтобы успокоить себя, пробормотал Стефан.

Мы больше не обсуждали его затворничество из-за светящихся рук, но и по поведению понятно, что он боялся являть миру свою особенность.

– Я понимаю, к чему ты клонишь, – тут же отреагировал Эдгар. Его лицо стало очень серьёзным, несмотря на полушутливое предположение Стефа. – А у тебя есть железобетонная уверенность, что кого-то из нас не скрутят в подворотне или даже у себя дома просто потому, что мы отличаемся?

Стефан недовольно сжал челюсти. Такой вариант развития событий ему, очевидно, не нравился.

– Может быть, не всё так страшно? – прочистив горло, скромно подала голос я. – Королевскую семью в Номайне едва ли не боготворят. А они ведь фактически сильнейшие люди в мире. И единственные, кто обладает магией.

Эдгар как-то странно хмыкнул при упоминании слова «магия».

– Девочка дело говорит, – вступился за меня Бенедикт.

Эдгар почти сразу же отрицательно покачал головой. Возможно, он тоже задумывался о подобном и уже имел своё мнение на этот счет.

– Эмилия, магия для номайнцев привычна. Их отношение не одну сотню лет формировалось религией. Чем больше в Номайне магии, тем защищённее себя чувствуют жители. То ли дело Фоллия. Плодородная земля и капля полезных ископаемых помогают нам держаться на плаву. У нас страна трудяг, а не вершителей или духовных наставников. Мы слишком приземлённые. Что с нами будут делать, если мы сами не знаем, что с собой делать?

– А если обратиться за помощью именно в Номайн? – не отставала я. – Да, их магия наследственная, но наверняка есть какой-то общий механизм. Вряд ли они воспримут как серьёзных соперников людей, которые сами не знают, что с собой делать, как вы и сказали.

– Я не Номайна боюсь, а своих, – на полном серьёзе заявил Эдгар. – Мы – граждане Фоллии. А здесь участие даже в обоснованном митинге может испортить репутацию.

– Не слишком-то ты веришь в свою страну, – прокомментировал Бенедикт.

– А я и не скрываю.

В какой-то степени Эдгар был прав. Если в Номайне короля любили и с большим вдохновением следовали традициям, то в Фолии порядок держался только благодаря четкому следованию букве закона. Правила для нас здесь были не пустым звуком.

– Тебе нечего бояться, если ничего не нарушаешь, – уверенно запротестовал Стефан. – Законы – в первую очередь для защиты. Их не дураки придумали.

Не только Эдгар, но и Бенедикт сейчас посмотрел на нас с отеческим сочувствием. К счастью, никто из них не произнёс вслух чего-то вроде: «подрастёшь – поймешь».

– А что говорят ваши другие? Тоже боятся рассекречивания? – поинтересовался Стефан. Его бокал пустел слишком медленно потому, что всё внимание было сосредоточено на разговоре. – Или это тоже обсуждается лично?

– Я так скажу, никто желанием не горит кричать о своей «магии», – Эдгар снова особенным образом выделил последнее слово. – Но их аргументы я и сам бы послушал. Спасибо за подгон, Стеф.

– Не за что, если это был не сарказм.

От внезапного громкого хохота Бенедикта я едва не выронила бокал из рук.

– Хорош парень, – одобрил хозяин дома, улыбаясь широкой белозубой улыбкой. – Мы определённо подружимся.

Я бросила опасливый взгляд на Эдгара. Не показалась ли ему фраза Стефана слишком дерзкой? Но, судя по прищуренным глазам и хитрой усмешке на его лице, всё было в порядке. Ох уж эти мужчины!

– Кстати, об этом, – вновь заговорил Эд, когда заметил, что мы со Стефаном, словно загипнотизированные рассматривали его лежащие на столе руки. Они снова мягко светились. – Стеф, пойдём покажу тебе, что удалось натренировать.

– Светлячки, – беззлобно бросил Бенедикт.

Эдгар в ответ только закатил глаза.

Видимо, эта дружеская шутка звучала не впервые.

– Я скоро, – бросил Стефан и уже через минуту мы с хозяином дома остались на кухне одни.

Чтобы неловкая тишина не затягивалась, я решилась задать вопрос, беспокоящий меня с самого начала разговора:

– Бенедикт, а вам… тебе не страшно ставить себя под удар?

– В каком смысле? – не понял мужчина. Он хотел унести со стола пустые бокалы, но остановился, удивлённый вопросом.

– Люди же разные бывают. И способности наверняка разные, – рассуждала я. – Может быть, есть далеко не безобидные, а вы открыли для них свой дом.

– Это получилось само собой. Я не знал, существуют ли ещё такие люди, а Эду явно нужна была помощь. Мужчины вообще с трудностями справляются хуже женщин, а когда эти трудности имеют ещё и такой необычный характер… Тогда у меня были все необходимые ресурсы, чтобы помочь ему, – поделился Бенедикт. Он поставил грязную посуду в посудомойку и прислонился бедром к кухонной тумбочке. – Эду нужно было хотя бы выговариваться, строить пусть даже сумасшедшие теории произошедшего, обсуждать их. Мы делали это вместе. И про работу не забывали: стали плотнее взаимодействовать, устроили удалённый офис дома для общего удобства. А потом появились и другие. Я не видел причин для отказа. Мне не страшно с ними, а наоборот очень интересно.

По словам Бенедикта всё действительно сложилось само по себе. Я же ожидала какой-то более очевидной выгоды, но никак не бескорыстной помощи. Такое, оказывается, ещё случается?

– А как вам удаётся скрывать такой… такое сотрудничество от семьи?

– Я разведён, – спокойно ответил мой собеседник и тут же более бодро добавил: – Уже восемь лет как. Поэтому проблем с конфиденциальностью не возникает.

Значит, на семейных фотографиях в гостиной бывшая жена, вот как. И они всё ещё стоят там – уже восемь лет? Я мысленно отругала себя за бестактный вопрос и попробовала перевести разговор в другое русло.

– У вас очень красивый дом. И двор. Так много зелени вокруг! И воздух чистый. Просто мечта.

– Спасибо, – с теплом отозвался Бенедикт.

Кажется, мой комплимент сработал.

– За домом есть ещё сад, – добавил он улыбаясь. – Могу прямо сейчас устроить небольшую экскурсию. Думаю, тебе понравится. Что скажешь?

Я замешкалась – скорее по привычке, чем от настоящей тревоги. Не в тёмный же переулок меня ведут.

– Было бы здорово.

Обычно незнакомые, высокие и широкоплечие мужчины вызывали у меня как минимум беспокойство. Но несмотря на недавнее знакомство, Бенедикт никакой подозрительности или опасений не вызывал. Наоборот – рядом с ним было так спокойно, будто я знала: этот человек всегда будет на моей стороне. Я шагала рядом с мужчиной по дорожке из красивой коричневой плитки и удивлялась этому внезапному доверию.

Чем же такой приятный мужчина мог не устроить бывшую жену?..

Задний двор показался мне маленьким парком. Здесь было необычно много деревьев для жилого участка. И все они были не карликовые или декоративные – какие сейчас модно сажать – а настоящие рослые плодовые: яблони, груши, сливы. Чуть позже, в конце участка, я рассмотрела ещё молоденькие черешни и дуб. Он был еще не высоким, но лет через десять непременно вымахает в шикарную громадину.

Примерно в центре участка стояла просторная беседка и нечто громоздкое, похожее на гриль, накрытый брезентом. Здесь даже был небольшой пруд, обрамленный камнями и мхом. Недалеко от воды покачивались дачные качели. Точнее, их люксовый вариант. Они скорее походили на подвесной диван под красивой крышей, нежели на простую деревянную лавку.

– Какие же они крутые… – не сдержавшись, озвучила я кусочек восхищения.

На лице Бенедикта мелькнуло недоумение.

– Они в твоём распоряжении, – быстро догадался он.

– Можно?

– Конечно! – довольно улыбнулся Бенедикт и жестом пригласил меня присесть.

Сам же остался стоять рядом.

Почувствовав под собой мягкое сиденье и чуть-чуть раскачавшись, я едва не зажмурилась от удовольствия. Двухэтажный дом, личный огромный участок, сад и даже маленький искусственный водоём. Интересно, каково это – жить в таком раю?

– На создании пруда настояла моя бывшая жена, – поделился Бенедикт, заметив мой заинтересованный взгляд. – Я тогда усомнился в идее. Вода рядом – гарантированная сырость. Не очень хорошо. Да и для детей небезопасно. Но потом, спустя несколько лет, сидя на этих качелях и глядя на умиротворяющую гладь, подумал, что всё не зря.

– Качели рядом с прудом – лучшая идея. Целое антистресс-комбо!

Моё присутствие здесь казалось недоразумением, но стеснительность всё реже напоминала о себе. В саду, наедине с добродушным Бенедиктом мне хотелось делиться искренностью.

– Может, тоже присядете? – предложила я мужчине, намекая на место рядом с собой. Надеюсь, не слишком дерзко приглашать хозяина дома на его же качели.

Бенедикт лишь коротко кивнул и присел, сохраняя дистанцию между нами.

– А вообще я подумываю о переработке этого пруда во что-то более интересное.

– Во что? – тут же заинтересовалась я и пока мужчина не успел ничего сказать, предположила: – Фонтан?

– Это было бы слишком банально, да? – весело улыбнулся Бенедикт. Он смотрел на воду и слегка раскачивал нас на качеле. – На самом деле я думал про бассейн с берегами и дном из песка. Эдакая миниатюра моря у себя в огороде.

– Серьёзно?!

Кажется, от восторга у меня даже рот приоткрылся. Если Бенедикт говорит о том же дизайне, который я много раз добавляла в сохранёнки, то это просто фантастика!

– Видимо, моя идея тебе по душе, – усмехнулся мужчина. – Увлекаешься ландшафтным дизайном? О, может, ты учишься на этой специальности? Я ведь даже не спросил.

– Нет, я обучаюсь самой скучной в мире профессии, – отмахнулась я и выудила из кармана брюк телефон, чтобы подтвердить догадки об искусственном бассейне.

– Бухгалтер?

– Никакой интриги, да?

– Это распространенное мнение: хотя бы потому, что немногие достаточно терпеливы и внимательны, чтобы работать с важными цифрами. А цифры – это деньги. И эта работа на самом деле очень важна.

В словах Бенедикта чувствовалась поддержка.

И она мне была невероятно приятна.

– Вы… ты… Блин, как это сложно! – бормотала я, сокрушаясь своей неспособности быстро перейти на «ты» с человеком, который годится в отцы. Когда нужные фото нашлись, я протянула Бенедикту телефон: – О таком бассейне речь?

– Да, – кивнул Бенедикт. – Хочу что-то похожее. Море это, конечно, не заменит, но…

– Смотрится очень эффектно! За ним нужен особенный уход?

– Я ещё этим не интересовался. Сам по себе такой бассейн-водоём красив, но меня останавливает не слишком хорошая погода Фоллии. Всё-таки по-настоящему тепло и солнечно у нас только три летних месяца.

– Если повезёт, – поддержала я. – Может быть, некоторым вещам лучше оставаться мечтами…

Где-то в саду раздался глухой стук. Я оглянулась в попытке найти его источник, попутно размышляя, почему он показался мне знакомым.

– Яблоко упало, – подсказал Бенедикт.

– Точно! Прошло всего четыре года после переезда, а я уже успела забыть этот звук.

– Так ты, оказывается, из другого города?

– Да, – кивнула я. – Моя семья переехала сюда из Радомнова. Там мы жили в частном доме, а здесь живём в квартире. Я скучаю по прежним временам и… поэтому мне у вас так хорошо. Будто попала в беззаботное прошлое.

Переживания вновь вырвались наружу.

Мы с Бенедиктом познакомились только сегодня, а я уже пыталась вылить на него свою тоску. Почему-то казалось, что он сможет понять.

– Если тебе здесь хорошо, заглядывай чаще, – после паузы негромко проговорил он. – Ты всегда можешь приехать сюда – со Стефаном или без него. Я буду рад гостям.

– Я очень благодарна за приглашение, Бенедикт. Но вам не кажется, что слишком рано проявлять доверие? Вы ведь совсем не знаете меня и Стефана.

– Это мой выбор. И я несу за него полную ответственность.

У меня по коже побежали мурашки – настолько впечатлил меня его ёмкий и зрелый ответ.

– Вы слишком добры, Бенедикт. Не хотелось бы, чтобы кто-то вас огорчил.

– Эд часто об этом говорит. Но я не из слабых, смогу за себя постоять, – усмехнулся собеседник.

– Вы же понимаете, что я говорю о вашей душе.

После этой фразы Бенедикт замолчал надолго.

Пока он размышлял о чем-то своём, я наслаждалась теплом, свежим воздухом и обилием зелени вокруг. С закрытыми глазами мне казалось, что я вновь в родном городе.

– Сколько тебе лет, Эмилия? – вдруг спросил Бенедикт.

– Двадцать два. А что?

– Выглядишь моложе, а думаешь, как взрослая.

Я посмотрела под ноги и грустно улыбнулась.

– Даже не знаю, что вам сказать на это. Я обычный середнячок. Двадцать два – это достаточно много, да. Но я всё равно часто чувствую себя несмышлёной девочкой. Особенно когда не могу заставить себя выполнить одно из двух несложных правил этого дома!

Бенедикт по-доброму рассмеялся. Он наверняка заметил, как я путаюсь в обращениях к нему.

– Ты привыкнешь.

***

Чтобы результаты тренировок Эдгара были видны максимально хорошо, он привел Стефана в подвал.

– Я, короче, лежал как-то раз ночью и додумался до того, что свет этот – часть меня, – спускаясь по лестнице, рассказывал Эд. – А если он – часть меня, то какого хрена я не могу его контролировать? Ногами, пальцами, губами двигаю же по собственной воле! И как щёлкнуло в сознании – могу! Оставалось только найти способ, как. А теперь смотри внимательно.

Мужчина вытянул руки перед собой. В тусклом свете его лицо с закрытыми глазами выглядело ещё напряжённее. Стефану показалось, что долгое время не происходило ровным счётом ничего. Только присмотревшись, он понял, что радиус свечения постепенно сужался. Очень медленно, но сужался!

– Видно что-нибудь? – шепотом спросил Эд.

– Свечение становится меньше, – в тон ему ответил Стефан. – Оно будто уплотняется.

– Да!

Прошло ещё несколько минут, прежде чем свечение, ранее похожее на призрачное облако, превратилось в подобие золотых перчаток от локтей до кончиков пальцев. Они переливались волнами, словно внутри был заключен жидкий свет.

– Фантастика! – выдохнул Стефан. – Этот свет по консистенции такой же? Ну, ты понял. Нематериальный остался?

– Гуще. Потрогай.

В груди горел исследовательский интерес, и Стефан с опаской, но всё же коснулся золотистой субстанции. Он почувствовал резкое сопротивление – словно воздух рядом с руками Эда был сжатым и напористым, как встречный ветер. По импровизированным перчаткам шла рябь.

– И это всё благодаря визуализации? – недоверчиво проговорил Стефан.

– Фига ты деловой, – изумлённо присвистнул Эдгар. Он опустился на ступеньку лестницы, ведущей в подвал, и утёр пот с лица. – Ещё бы сказал «всего лишь визуализации»! Сам-то пробовал?

– Пробовал, – нехотя признал Стеф.

– Много получилось? – казалось, Эдгар с помощью издёвок пытается наказать парня за преуменьшение его заслуг.

– Нет.

После короткой передышки, мужчины вышли из подвала. Теперь было видно, насколько тяжело дались Эду манипуляции со свечением – по его лицу градом катился пот. Однако он выглядел крайне довольным собой.

– Если перестать концентрироваться, форма изменится? – полюбопытствовал Стефан.

– Пятьдесят на пятьдесят. Не понял ещё от чего это зависит.

– Я неделю пытался делать то, о чём ты говорил, но дело вообще не сдвинулось, – с досадой поделился Стефан.

Они остановились в коридоре, чтобы продолжить разговор.

– Прекрасно понимаю твоё разочарование, – кивнул Эдгар. – Пробуй разные способы. Я вот сначала решил попробовать просто вызывать свет по собственной воле, но потом подумал, что с этим хлопот не оберусь. А вот прятать его под одеждой – другое дело. Тогда и начал тренировки с визуализацией. Представлял, как свет постепенно уходит, уменьшается, как бы размазывается по коже. С закрытыми глазами манипулировать такими необычными вещами вроде проще, но всё равно охренеть как сложно. Самая большая проблема в том, что не видишь результатов. Но я решил её видеосъёмкой, а потом попросил Бена наблюдать за мной в процессе и давать обратную связь.

– Напомни, сколько прошло времени до первого результата?

– Около двух месяцев.

На лицо Стефана легла тень. Целых два месяца для того, чтобы сделать хоть что-то со своим светом. Что уж говорить о полном его контроле.

– Иногда мне кажется, что я сдохну, так и не поняв, что с этим всем делать, – горько произнёс Стеф.

Эдгар сочувственно похлопал его по плечу.

– Не сдавайся так рано. Я тебе помогу. Мы здесь для того и собрались.

***

Между нами с Бенедиктом ещё не успело появиться неловкое молчание, как в саду появились Эдгар и Стефан.

– Так и знал, что ты поведёшь девочку в свой «шашлычный двор», – не удержался от комментария Эд.

– Шашлычный он только для тебя, потому что только это тебя и интересует, – парировал Бенедикт. – Но идея хороша. Может, кстати, организуем? Стефан, что скажешь?

– На нас не ориентируйтесь. Нам с Эмилией к вечеру домой нужно вернуться, – объяснил парень.

Хотя мне казалось, что он был бы не против компании.

– Как? И не останетесь с ночёвкой? – в голосе Бена послышалась досада. – Ближе к ночи к нам присоединится Валентин. Еще один из вашей братии. Он примерно твоего возраста, Стефан. Может, чуть старше. Уверен, вам было бы интересно пообщаться.

Пока Стефан взвешивал все «за» и «против», а Эдгар и Бенедикт спорили о вечернем меню, я тихонько подошла к любимому:

– Я могу позвонить Деяну. Он присмотрит за домом.

– А как же твои родители?

– Придумаю что-нибудь. Тебе стоило бы расслабиться и пообщаться с единомышленниками. А здесь как раз подходящее место.

Стефан вдруг тепло улыбнулся, притянул меня к себе и чмокнул в макушку.

– Бенедикт, Эдгар, спасибо большое за приглашение и доверие, – обратился он к мужчинам. – Сегодня мы всё же вернемся домой, но в следующий раз, когда надумаете пригласить в гости, мы будем готовы к ночёвке.

Бенедикт просветлел лицом и довольно потёр руки.

– Тогда на следующих выходных ждём!

– Можно пригласить и остальных, чтобы вы со всеми сразу познакомились, – предложил Эдгар и был горячо поддержан другом.

Мы со Стефаном искренне поблагодарили новых друзей и уже через два часа снова были в Радомнове. Впереди нас ждал очередной тёплый вечер и долгий разговор о впечатлениях.

– Эмилия! – вдруг окликнул меня Эдгар, который и отвёз нас домой.

Он выглядел так, будто ему мешало уехать какое-то незавершённое дело.

Стефан возился с открыванием старой калитки, а я была слишком заинтригована окликом Эда, чтобы не отозваться.

– Вы что-то хотели?

– Да. У меня есть к тебе просьба, – медленно проговорил Эдгар и рассеянно почесал шею.

– Я слушаю.

– Стефан рассказал, что вы с Иреной просто случайные попутчики, а не родственники.

– Да, – кивнула я и сцепила пальцы за спиной. Неловко было ощущать себя участницей обмана. – В суматохе мы даже не обменялись контактами.

– У меня есть её номер, – вдруг огорошил меня мужчина.

– Откуда? Вам удалось встретиться?

Эдгар нерешительно отвёл взгляд, позвенел ключами от машины и наконец проговорил:

– Нет. У меня есть только номер телефона, но… Не думаю, что мой звонок её обрадует. Поэтому прошу об этом тебя. Расскажи Ирене о нас. Обо всём, что сегодня сама услышала и увидела. Если получится, можешь даже пригласить её в гости. Это было бы вообще отлично. Ей там будут рады.

Это была очень, очень неожиданная и трудновыполнимая просьба.

– Как же я объясню, откуда у меня её номер, когда я даже её фамилию не знаю? – выдавила я, но всё же приняла визитку из рук Эдгара.

– Просто попробуй. Ничьи жизни от этого не зависят, но если получится выйти на контакт, то… Я буду благодарен, – его ответ получился довольно скомканным. – Если спросит, откуда номер, скажи, что искала по сайтам фитнес-клубов. Она же тренер. Короче, будут новости – звони. И не забудьте про встречу на следующих выходных!

– Хорошо… – только и сказала я вслед удаляющемуся мужчине.

Я потопталась на месте, вертя в руках визитку Эдгара, на обратной стороне которой был написан номер Ирены, и подошла к Стефану. Он старательно сминал ногами снова разросшийся у самого входа куст крапивы.

– Эми? Всё нормально? – голубые глаза парня внимательно смотрели из-под отросшей челки. – Выглядишь озадаченной.

Я прошла в открытую калитку, присела на скамейку рядом с домом и вздохнула под всё ещё ничего не понимающим взглядом Стефа.

– Эдгар попросил меня кое о чём, – я повертела в руках карточку и протянула её присевшему рядом парню. – Это номер Ирены. И Эдгар хочет, чтобы я позвонила и рассказала ей о нас… вас. Про Бенедикта и остальных.

– Ты не обязана этого делать, – тут же жёстко заявил Стефан, а потом отвлечённо проговорил: – Не думал, что он использует информацию так…

Он нахмурился так сильно, что я даже немного пожалела о своём рассказе.

– О чём ты, Стеф? Какой информацией?

– В птичьем парке Эд спросил меня про Ирену, мол, хочет найти её и пригласить в свою группу. Она ведь тоже особенная. Но, так как я о ней ничего почти не знаю, рассказал ему то единственное, что могло бы помочь делу – её профессию, – поделился Стефан и добавил с ощутимой досадой в голосе: – Ещё тогда я сильно засомневался в том, правильно ли поступил, сдав информацию. После твоего рассказа это чувство неправильности только возросло. Ощущаю себя предателем…

– Так, стоп, – перебила я. Не хватало только чтобы выбравшийся из депрессии Стефан снова скатился в самобичевание. – Подожди, если бы не рассказал ты, то рассказала бы я. Ведь я тоже считаю, что таким как вы лучше держаться вместе.

– Всё равно. Это не дело. Я поговорю с ним, чтобы не втягивал тебя.

– Не надо, – настояла я. – Проблема не в этом. Я хочу связаться с Иреной. Просто с ней нужно осторожно. Я не великий мастер речей, поэтому беспокоюсь о том, как она воспримет мой звонок и разговор вообще. Даже Эдгар понимает, что к такой женщине на хромой кобыле не подъедешь.

Стефан весело улыбнулся старой шутке и заботливо приобнял меня за плечи.

– В общем, я попробую достучаться до Ирены. Она выглядела одинокой и недопонятой. Может быть, новая компания как-то поможет ей в жизни. Даже несмотря на то, что она не горела желанием заводить друзей среди таких же особенных как сама.

Я посмотрела на Стефана и увидела в его глазах какую-то особенную теплоту. Интересно, у меня когда-нибудь перестанет так подпрыгивать сердце от его близости? Я любовно погладила жесткие волосы любимого и неожиданно смутилась от его нежной улыбки. Всё-таки к взаимным чувствам ещё стоило привыкнуть.

Мне хотелось поцеловать его, но я не решилась. Хорошо, что в нашей паре Стефан смелее меня. Он наклонился ближе, непринужденно скользнул рукой по моему бедру и коснулся моих губ своими. Это был уже не тот первый, нежный поцелуй, что словно говорил: «Разреши мне дарить тебе свою ласку».

Сейчас прикосновение его губ к моим было уверенным; оно твёрдо заявляло о его праве на то, чтобы быть рядом со мной и любить – искренне, нараспашку, не страшась быть непонятым и отвергнутым.

В который раз мир приятно переворачивался с ног на голову.

У моего счастья были глаза цвета неба и жёсткая щетина, и мне это нравилось.

Глава 7

Перед второй поездкой на встречу с Эдгаром и его компанией я всё-таки решилась набрать номер Ирены. На радость мне и к сожалению для Эда, женщина трубку не взяла. Бестолковые идеи, как грамотно построить разговор, чтобы Ирена хотя бы не послала меня куда подальше, всё ещё не желали оформляться в мало-мальски приличный план.

Стефан подсказок не давал, но и не препятствовал делу. Лишь изредка напоминал, что я не обязана этим заниматься.

Эдгар снова заехал за нами, чтобы с комфортом довезти до дома Бенедикта. Возможно, он хотел помогать нам потому, что сочувствовал сложностям Стефана, а может по какой-то другой причине – я не знала. Обычно я радовалась любой возможности поехать на машине, но сегодня при виде отремонтированного белого внедорожника Эдгара во мне взыграло чувство вины. Чтобы он не лелеял пустых надежд, я сразу после приветствия рассказала всё как есть: Ирене я не дозвонилась, но буду пробовать снова. Казалось, мой деловой подход пришёлся мужчине по душе, поэтому он даже не сильно огорчился. Во всяком случае, внешне.

Дом Бенедикта встретил нас весёлой музыкой и бодрым голосом хозяина откуда-то со стороны кухни:

– Ребята, мы здесь! Заходите!

Возникло ощущение, что кухня – это центр дома, но мне это даже понравилось. Там всегда можно чем-то себя занять. Гораздо сложнее сидеть в шикарной гостиной, чинно сложив руки на коленках и страшась что-нибудь испортить или огорчить хозяина скучающей миной. В гостях иногда действительно бывает смертельно скучно, но, думаю, у Бенедикта будет по-другому.

В доме чувствовалось оживление – будто в предвкушении праздника. И всё-таки я испытывала беспокойство из-за знакомства с новыми людьми, которые ещё и маги.

– Друзья, знакомьтесь, – отставив в сторону миску с чем-то безумно ароматным, Бен быстро помыл руки и поприветствовал нас. – Валентин, это Стефан и Эмилия, наши новые друзья. Стефан, Эмилия, это Валентин.

– Привет! – широко улыбнулся темноволосый парень и отсалютовал морковкой, которую чистил до нашего появления; получилось забавно и очень по-доброму. – Вы оба?..

– Оба?.. – сначала не понял Стефан, а потом догадался: – А, нет. Только я. Но именно благодаря Эмилии я сейчас здесь.

Стеф отправил в мою сторону тёплую улыбку, и это не укрылось от присутствующих.

– Эх, молодость, – шутливо вздохнул Бенедикт. – Чудесная парочка.

– Я раньше не замечал, что ты такой нюня! – удивленно воскликнул Эд.

– Детишки – молодцы. Вот тебя ещё надо пристроить в ласковые руки, – притворно мечтательно проговорил хозяин дома и тут же получил ощутимый тычок в бок.

– Совсем сдурел?! Я тебе котёнок, что ли?

– Это обычное дело между ними, – невзначай отметил Валентин и брезгливо стряхнул со своей чёрной футболки морковную стружку. – Не обращайте внимания. Они такие разные, но всё равно вместе.

Услышав известный слоган, мы прыснули со смеху. Эдгар и Бенедикт последнюю фразу пропустили, пока вели перепалку, поэтому сейчас недоуменно на нас посматривали.

– Кстати, я починил приставку, – гордо возвестил Бенедикт и тут же перетянул абсолютно всё внимание на себя. – Нас ожидает ночь гонок и эпических сражений!

Бог мой, да они все великовозрастные дети! Даже у Стефана глаза загорелись. После заточения наедине с собой, ему, наверное, особенно хотелось расслабиться и выплеснуть накопившиеся эмоции. Кажется, ночь действительно будет долгой.

– Дана и Генрика подойдут позже, – будто прочитав мои мысли о том, есть ли в компании девушки, сообщил Эдгар.

– Ну конечно, на всё готовенькое придут, – недовольно прокомментировал Валентин. Он смешно махнул головой в попытке откинуть с лица выбившиеся из короткого хвостика чёрные пряди – чтобы они не мешали нарезать овощи. – А мне тут морковку за них чистить.

– А зачем ты её чистишь? – искренне недоумевая, спросил Бен.

– В смысле зачем? Ты же сказал овощи подготовить для гриля.

– И?

– Морковка что – не овощ? – взвился Валентин. Его карие глаза сердито прищурились.

– Валентин, ты вроде умный… Программист как-никак, – зашел будто бы издалека Бенедикт. – Но в бытовых вещах иногда такое выкидываешь! Ты давно ел морковку на гриле с шашлыками?

– Фу, дрянь какая, – гаденько улыбаясь, не удержался от комментария Эдгар.

– Можно жаркое сделать. На сливочном масле, – примирительно вставила я, пока не успел разгореться конфликт. – Будет вкусно.

– Оставь пока, – сжалился над другом Бенедикт. Он взял из мойки большую металлическую миску и поставил перед Валентином, а старую забрал. – Вот, порежь, пожалуйста, баклажаны. Больше ничего не нужно.

Валентин вздохнул, но больше не стал высказывать вслух своё недовольство. Вместо этого он вернулся к более интересной теме.

– Стефан, расскажешь какие у тебя способности? Недаром же Эд так вцепился в тебя. О себе, естественно, тоже расскажу.

– У меня то же, что и у него: светятся руки, – спокойно ответил Стефан.

– О! Повторяющихся мы ещё не встречали, – оживился парень и непроизвольно посмотрел на сложенные на столе руки Стефана. – Эмилия здесь с тобой, значит она и стала первым свидетелем магии?

– Магии? – не смогла промолчать я.

Так значит, не только я считаю это проявлением магии.

– Ну да, – слегка сконфузился Валентин. – Каждый раз выкручивать из слов финты, чтобы обходить стороной каждую нашу особенность уже нет смысла. Поэтому те странности, что с нами происходят, мы называем кратко: магией. А что такого?

– Ничего, я просто тоже предполагала магию, но… – я вопросительно взглянула на Стефана.

– Но я не верил в это, – признал Стефан. – Два месяца скрывался от людей. Думал, что схожу с ума. А потом приехала Эмилия и вытащила меня из раковины.

Во взгляде Валентина появилось уважение.

– Понимаю. У меня всё было не так сложно, но сомнения в собственной адекватности возникали тоже. Как вспомню: и смешно, и грустно, – поделился он и, поддавшись какому-то внутреннему порыву, легонько провёл рукой в стороне от стола.

Уж не знаю, что в точности должно было произойти, но нас вдруг накрыл резкий порыв ветра.

– Валентин, едрит твою налево! Опять?! Ну не дома же!

Обернувшись на ругательства Эдгара, мы увидели его и Бенедикта, припорошенных мукой. Из-за внезапного порыва ветра захлопали дверцы кухонных шкафчиков, и многое из них полетело на пол. Рассыпались крупы, специи и злосчастная мука.

– Эд, спокойно! Это просто демонстрация способностей!.. – поспешно начал объяснять Валентин, но вспыльчивого Эдгара уже было не остановить.

– Я щас тебе продемонстрирую мои способности. Воспитательные!

Они вихрем вылетели из кухни под наш громкий хохот.

– Весело у вас тут, – заметил Стефан и принялся поднимать с пола уцелевшую посуду. Я последовала его примеру.

– Да, – согласился Бенедикт, спокойно улыбаясь и стряхивая с лица и головы мучную пыль.

– Видимо, это уже не первое разрушение в доме, – заметила я.

– Всё это пустяки, – небрежно сообщил Бен. – Шашлык не пострадал – уже хорошо. Ребята, могу я вас попросить собрать всё уцелевшее? Я пока за пылесосом схожу.

– Ветер, значит, – задумчиво проговорил Стефан, когда Бенедикт вышел из кухни. – Это уже гораздо интереснее.

– И уже совершенно точно магия, – подчеркнула я. – Осталось только понять, какие загадки таит в себе ваш с Эдом свет.

…Если бы меня попросили охарактеризовать обстановку в доме Бенедикта, я бы сказала «семейная». Удивительно, насколько хорошими могут быть отношения людей, знакомых относительно недолго. Казалось, что сам хозяин обладает особым видом магии, способной сплачивать вокруг себя людей с самыми разными характерами. Но на все мои намеки по поводу его дара Бенедикт отвечал лишь добрым смехом.

– Это обычное гостеприимство, – говорил он, а я продолжала удивляться его добродушию.

Как только солнце начало клониться к закату, вся компания переместилась на задний двор. Стол активно заполнялся всевозможными вкусностями, а дрова в мангале занимались несмелым пламенем. Мужская часть компании дружно толпилась вокруг разгорающегося огня, а я нарезала зелень и хлеб за столом в беседке и думала о том, что Бенедикту очень подошло бы держать собак.

Может, предложить ему кого-нибудь из приюта?

Вскоре – как и обещал Эдгар – к нам присоединились девушки. Дана и Генрика появились на заднем дворе обсуждая какой-то фильм. Когда внимание присутствующих переключилось на них, девушки громко поздоровались со всеми сразу.

Генрика не понравилась мне как-то с первого взгляда. Низкая, худощавая, но одета модно: узкие джинсы, трендовые яркие кроссовки и топ, поверх которого накинута расстёгнутая рубашка. Короткая стрижка на прямых черных волосах делала её похожей на сорванца-подростка. Хотя может так оно и есть, ведь возраста её я не знала. В отличие от Даны, которая поздоровавшись с мужчинами почти сразу направилась ко мне, Генрика так и осталась у мангала. Она облокотилась на плечи стоящих по обе стороны Валентина и Эдгара и с нескрываемым любопытством посмотрела на Стефана. Поза выглядела комично, учитывая ее рост. Между высокими мужчинами Генрика была похожа на нелепо повисшую обезьяну.

– Кто тут новенький? – бесцеремонно влезла в разговор она и зыркнула в сторону Стефа.

Почему меня так злило внимание Генрики в сторону Стефана? На свой же вопрос я ответить не успела, потому что рядом присела Дана.

– Привет, – с улыбкой поздоровалась она, взяла себе разделочную доску и нож. – Помощь нужна?

– Скорее компания, – вернув улыбку, откликнулась я и постаралась не коситься в сторону Генрики. – Меня зовут Эмилия. Можно просто Эми. А ты Дана, верно?

– Ага, – откликнулась девушка, а потом кивнула в сторону мангала. – А там Генрика.

Люди, которые стремятся быть в центре внимания, меня всегда жутко раздражали. И Генрика не стала исключением.

Дана принялась нарезать красный перец. Не слишком проворно, но старательно. И хоть мы были заняты делом, она всё равно предпочла пообщаться.

– Эмилия, а чем ты занимаешься? Работаешь или ещё учишься?

– Пока ещё учусь. Остался последний курс, – ответила я. – А ты чем занимаешься?

– Я художник.

– Ого, это очень круто, – искренне восхитилась я.

– Спасибо, – смущённо улыбнулась девушка и заложила за ухо мешающую прядь каштановых волос. – Работы всегда много. Это радует и огорчает одновременно.

По моим меркам Дана была красивой: среднего роста с идеальной фигурой «песочные часы». Свободные брюки-карго и облегающая кофточка с вырезами на плечах только подчёркивали её точеную талию. Здорово, когда к красоте внешней прилагается и внутренняя. Во всяком случае, я надеялась, что Дана была именно такой.

Со стороны мангала раздался дружный хохот над чьей-то шуткой. Мы с Даной оглянулись. К моему неудовольствию Генрика переместилась поближе к Стефану и о чём-то оживленно рассказывала им с Валентином.

– Смотри-ка, веселятся. Слишком много помощников для одного дела, да? – истолковав по-своему моё выражение лица, пошутила Дана.

– Веселье – это всегда хорошо. Пострадать всегда успеем.

– О, это точно.

Какое-то время мы молча занимались каждая своим делом. Мне стало любопытно, какие способности у новой знакомой, но сегодня вроде как встреча-знакомство и никто особо не обсуждает магию, если только вскользь. К счастью, Дану, похоже, тоже интересовал этот вопрос, поэтому уже через пару минут она снова заговорила.

– Эми, у тебя тоже бывают неконтролируемые проявления магии?

Не знаю, что удивило меня больше: «тоже» или «неконтролируемые».

– У меня нет способностей. Они у Стефана, – спокойно ответила я и добавила уже чуть менее уверенно: – Я здесь просто за компанию. Эдгар говорил, что мне тоже можно тут бывать.

– Конечно, можно! – с энтузиазмом поддержала Дана. – Ты сидела в стороне от всех и я подумала, что у тебя, как у меня бывают неконтролируемые всплески. Вообще они у всех будто бы есть, но со мной нужно быть чуть более осторожным.

С лёгким недоверием, смешанным с любопытством я посмотрела на Дану. Она отложила нож, положила на стол свою раскрытую ладонь и объяснила:

– Я генерирую электрические заряды. Как скат или угорь, наверное. В общем, если я не обнимаюсь с друзьями или не пожимаю руку, это не потому, что я противная, а потому, что боюсь ударить током. Чаще всего это не больно. Ощутимо, но без серьёзных последствий. Хотя моя испорченная техника другого мнения.

– Ой, тут и обычные скачки напряжения портят технику, что уж говорить о необычных… – сочувственно проговорила я. – Много чего сломалось?

– У меня кнопочный телефон, – со вздохом ответила Дана и вытащила из кармана недорогую простенькую модель. – Чтоб ты понимала масштаб проблемы. Чаще всего страдают именно телефоны и графические планшеты. С первыми ладно, но хороший планшет мне нужен для работы, поэтому, если он ломается, то обычно влетает в приличную сумму.

– Сочувствую. У Стефана не такая… кхм… кусачая способность, но тоже проблем принесла, – поддержала я. – У него, как у Эдгара, руки светятся. Мы пока не разобрались для чего, как и почему, но то, что этот свет может проявиться в любой момент, очень нервирует.

– Эдгар выглядел почти счастливым, когда рассказывал о новом маге. Найти такое сокровище можно только по большой удаче или стечению обстоятельств.

– А он прямо ищет? – решила уточнить я.

– Да не то что бы… – задумалась Дана. – Он, конечно, не горит желанием направо и налево рассказывать о своей способности. Но её заметность он использует как способ найти себе подобных.

– Хм, о таком плюсе я не задумывалась, – откликнулась я.

А ведь и правда. Вряд ли, конечно, Стефан оценит такую «выгоду», но в случае с Иреной и Эдгаром получилось именно так. И вот, мы сейчас здесь.

– Мне кажется, мы поэтому и примкнули к Эдгару, – чуть погодя добавила Дана. – Из-за его бескорыстности и какой-то человеческой участливости. Здесь можно попросить посильную помощь и свободно пообщаться, конечно. А потрясающий дом Бена, как очень крутой бонус.

Девушка подмигнула мне и я поняла, что мы точно нашли общий язык. Как минимум она разделяла мои восторги прекрасным особняком Бенедикта.

Свежеприготовленные шашлыки и колбаски-гриль вскоре начали поступать с мангала на общий стол. Активность автоматически переместилась в беседку. Аромат стоял такой, что сдержаться и не утащить что-нибудь с тарелки было очень сложно. Захлопали крышки открывающихся бутылок с сидром и пивом, зашипела разливаемая по стаканам газировка. Мы сидели в нетерпеливом предвкушении, пока Бенедикт раскладывал мясо, а Эдгар и Валентин щедро разливали напитки.

– За знакомство! – предложил Бенедикт тост, и все дружно поддержали его звоном бокалов.

В новых компаниях я всегда занимала позицию наблюдателя. Так случилось и в этой. От знакомства постепенно перешли к обсуждению способностей друг друга, поэтому я больше слушала. Стефан чувствовал неловкость из-за своей странной, ни о чём не говорящей способности – особенно на фоне Валентина и Даны – но Эд всеми силами старался приободрить его, уверяя, что за этим светом кроется нечто по-настоящему интересное.

– Мою способность сложно продемонстрировать. Она уникальна, – воспользовавшись короткой заминкой важно заявила Генрика. – Я – сама энергия. Почти никогда не устаю. Могу несколько ночей обходиться без сна и чувствовать себя при этом прекрасно.

– Иначе бы сессию ты не сдала, – весело подначил Валентин.

Генрика злобно стрельнула глазами в его сторону, но, видимо, чувство собственной важности вовремя удержало её от колкой реплики.

– А ещё я безумно люблю концерты! – самозабвенно продолжала девушка. – На них такая потрясающая энергетика! Вокруг толпа фанатов, грохочущая музыка, от которой всё внутри вибрирует… надрывный вокал солиста. Супер! Кстати, Стеф, ты похож на вокалиста группы «Вольт». Классный парень. Я как раз иду на его концерт в следующую пятницу.

– Хорошие ребята. Слышал пару их песен, – нейтрально откликнулся Стефан.

Не знаю, что взбесило меня больше: то, что едва знакомый человек по-дружески сократил имя Стефана, или косвенный комплимент в его адрес.

«Ты похож на вокалиста… Классный парень…». А значит, и Стефан классный.

Да, классный, черт возьми! В любой другой раз я была бы рада и горда любимым, но сейчас не получалось. Я была уверена: эта наглая девчонка с хитрым прищуром пытается перетянуть внимание моего молодого человека на себя. При этом со мной она вообще ни разу не заговорила. Даже не подошла познакомиться!

Касание Стефана вернуло меня к реальности.

– Всё в порядке?

Вокруг были всё те же люди, вкусная еда и свежий воздух. Я подавила вздох и кивнула. Рука любимого отыскала мою ладонь и ободряюще сжала её.

«Ты не одна. Я с тобой», – говорили глаза Стефана.

И вот уже обстановка стала уютнее, а Генрика казалась не такой противной.

Мы просидели на улице до наступления темноты и даже немного дольше: беседка была предусмотрительно оборудована освещением. И только когда комары стали слишком назойливыми, компания оперативно переместилась в дом, где парни с огромным удовольствием устроили кулачные бои на приставке, а все остальные принялись лениво подъедать оставшуюся еду и эмоционально комментировать происходящее на экране. Я не сомневалась, что Эд и Генрика примут участие в игре. Но против Валентина решила играть Дана, и тогда я по-настоящему удивилась. При этом девушка не уступала своему противнику и в итоге даже несколько раз победила его.

– Это всё твои штучки! – вспылил Валентин после очередного проигрыша. Похоже, проигрывать девчонке было обидно.

В ответ Дана лишь рассмеялась.

– Да если бы! Моя способность скорее испортит мне игру, чем поможет.

– Умей принимать поражение с достоинством, – по-доброму пожурил друга Бенедикт.

Стефан до этого мало играл в приставку и тоже сначала не на шутку разгорячился из-за проигрышей. Потом взял себя в руки и победил в схватке с Генрикой.

Я же, вопреки общему азартному возбуждению, засыпала в просторном мягком кресле, изредка поглядывая на моргающий в полумраке комнаты экран. Такой хороший и насыщенный день, посиделки на свежем воздухе… Я дремала и улыбалась – так тепло было на душе.

Не знаю, что сделала мама, но контроль со стороны отца значительно ослаб. Прежде он бы точно позвонил пару раз, пока я здесь. Сегодня же телефон молчал. Да и в целом их частые звонки пошли на убыль. Теперь мне было достаточно кратко обрисовать свои планы и самочувствие, и по ту сторону трубки наступала удовлетворённая тишина.

Надеюсь, что эти перемены сохранятся надолго, и я смогу бывать здесь столько, сколько нужно: ведь прежде, чем пригласить Стефана в гости и сказать родителям, что мы встречаемся, необходимо, чтобы он вернул себе уверенность. А сделать это можно лишь с умением контролировать способности. Пока непонятно, насколько это может затянуться.

Из полусонных размышлений я вынырнула лишь когда чьи-то сильные руки подхватили меня и понесли в неизвестном направлении. Я тревожно встрепенулась, но тут же услышала успокаивающий голос Стефана:

– Спи, я сейчас отнесу тебя в нашу комнату.

– Нашу?

– Да. Бенедикт уже показал мне ее.

– Отпусти, я сама дойду.

– Мне не тяжело.

– Стеф!..

– Эми, расслабься.

Я не стала пререкаться дальше, но под взглядами присутствующих все равно было неловко.

– Ничего себе! – благоговейно ахнул Стефан, когда мы оказались в комнате. – Здесь выключатели сенсорные!

Со времен старшей школы Стефан мечтал построить собственный дом, который будет обставлен по последнему слову техники. И пусть в нынешнем доме его семьи вполне хватало места для еще двух человек, Стефан все равно испытывал потребность в собственном жилище. Ничего, если оно будет меньше по размеру, главное, что он будет чувствовать там себя полноправным хозяином – без оглядки на старших. Поэтому уже несколько лет Стефан активно откладывал все свободные деньги на заветную мечту и иногда делился со мной вариантами обстановки или внешней отделки.

Вот и сейчас – когда его уже видела только я – Стефан с большим интересом рассматривал мелочи, которые могли бы пригодиться для обустройства его будущего дома.

Пока любимый увлеченно изучал освещение, я остановилась взглядом на большой двуспальной кровати из натурального дерева. Похоже, вся мебель в комнате была из него: в воздухе чувствовался характерный приятный запах древесины.

– Как номер в дорогом отеле, – размышляла вслух я, сидя на кровати и все еще осматриваясь.

– У меня будет лучше, – уверенно заявил Стефан и присел рядом со мной. – Будет так же красиво, но еще более уютно.

– Я в этом и не сомневаюсь.

Лицо парня озарилось улыбкой. Он тут же придвинулся ближе, сгреб меня в охапку и уложил на спину. Мы были слегка хмельны и счастливы настоящим моментом. Всё вокруг – заботы и проблемы – казалось легко решаемым, несущественным. Любые неприятности меркли на фоне нашей зарождающейся любви.

Нижний свет создавал особенную атмосферу: к умиротворению примешивалось еще какое-то особенное, не знакомое мне до этого чувство. Оно расслабляло и в то же время побуждало открыться запрятанным глубоко внутри переживаниям.

– Эми, – едва слышно позвал Стефан, и я сразу же доверчиво подняла взгляд. – Я люблю тебя. Очень сильно. Давно. И так рад, что ты со мной.

– Ты – мое счастье, – прошептала в ответ я и принялась покрывать губы любимого короткими поцелуями.

Сколько бы их ни было – каждый последующий казался недостаточным, не самым нежным.

Вдруг Стефан перекатился поближе и оказался прямо надо мной. Дыхание тут же сбилось, а сердце застучало сумасшедшим галопом. Я не успела ничего сказать, как его настойчивый поцелуй уже обрушил на меня шквал эмоций. Нежность была безвозвратно забыта, а осторожность сдалась под напором страсти. Теплые мужские руки, пробравшиеся под мою футболку, казались слишком горячими и заставляли невольно вздрагивать при каждом его прикосновении. Так близки мы еще никогда не были, и у меня не оставалось сил сопротивляться нахлынувшим чувствам.

Ощущения были такими волнительными и многогранными, что я едва владела мыслями. Но всё же – спутанно и судорожно – осознавала, что еще не готова здесь и сейчас перейти на новый уровень наших отношений.

– Стефан…

Он оторвался от моей шеи всего на секунду – лишь для того, чтобы в очередной раз запечатлеть на моих губах страстный, но уже не такой напористый поцелуй. Всё же наконец почувствовав мою растерянность, Стефан замер и чуть пьяным от желания взглядом остановился на моем лице.

– Тебе неприятно? – едва слышно спросил он.

– Нет, что ты!..

Я замялась. Хотелось подобрать правильные слова, чтобы не обидеть любимого, но он меня опередил.

– Я слишком спешу, – покаянно проговорил Стефан, уткнувшись лбом в мое плечо. – Прости.

Напряжение тут же схлынуло.

– Все в порядке. Я очень тебя люблю. И мне правда было безумно приятно. Просто сейчас не самый подходящий момент.

Какое-то время между нами была лишь тишина и шум тяжелого дыхания.

Тело красноречиво реагировало на желанную близость любимого человека, но в голове крутились какие-то глупости. Я чувствовала себя неловко и уже не знала, правильно ли поступила.

– Пойду в душ, освежусь, – бросил Стефан и уже собирался вставать с кровати, но я ухватила его за руку.

– Все хорошо? Ты не злишься?

– Нет. Ты права. Все хорошо.

Слова Стефана не вселили в меня уверенность, но объятия, в которые он заключил меня перед сном, развеяли все сомнения.

Глава 8

– У нас есть небольшое общее дело, которое немного продвигает поиски информации о наших способностях. Началось всё развлечения ради, но кое-какая полезность всё же есть, – заговорил Эдгар, когда все собрались в гостиной. – Как-то нам с Даной пришла в голову дурацкая мысль походить по экстрасенсам в поисках таких же, как мы…

– Магов, Эд, – бесцеремонно вставил Валентин, не скрывая широкой издевательской улыбки. Он сидел в кресле, периодически отвлекаясь на телефон в своих руках, но сейчас хитро поглядывал на друга. – Чем быстрее ты привыкнешь, тем проще будет всем остальным. Не бойся этого слова.

– Сказала полезность, которую мы нашли у гадалки, – разрядила обстановку Дана.

– Да ладно?! – чуть ли не хором воскликнули мы со Стефаном.

Похоже, не только в моём воображении Валентин не вязался с гадалками.

– Долгая история, – отмахнулся Валентин и снова уткнулся в телефон. Весь его вид сейчас говорил о том, что он не настроен на откровения.

Мы побывали в гостях у Бенедикта ещё несколько раз, прежде чем нас ввели в актуальный курс дела. Сегодня, расположившись в просторной гостиной, ребята рассказывали о том, как развиваются их отношения с магией. Генрика демонстративно сидела в стороне от всех, словно выражая мелкий акт протеста. Перед собранием у неё с Эдом и Бенедиктом случился скандал, завершение которого мы со Стефаном невольно подсмотрели.

«Зачем она здесь? У нас тут закрытая группа магов. Какая тебе выгода от обычного человека?» – эта фраза и злобный взгляд в мою сторону ясно дали мне понять, кто, по её мнению, в компании лишний. Конкретного имени она не назвала, да и Бенедикт ловко сгладил ситуацию, круто завернув разговор на другую тему, но…

Засевшая в груди обида не давала мне расслабиться и в полной мере включиться в обсуждение. Пару месяцев назад я бы наверняка приняла решение больше не появляться в этом доме, чтобы не встречаться с неприятным человеком. Теперь же чувства и даже некоторая ответственность за Стефана помогали держать себя в руках. Стефан всегда приглашал меня с собой в гости к Бену, который был абсолютно не против моего присутствия. Валентин, Эдгар и Дана тоже относились ко мне по-доброму. И только эта мелкая выскочка была чем-то недовольна. Мне слишком нравится это место, чтобы так просто от него отказываться из-за Генрики. Я буду здесь – пока сам хозяин не закроет для меня двери своего дома.

– Так, о чём я? – отвлёкшись на подначку Валентина, Эдгар пытался вернуться к сути разговора. – Короче, пошли мы к экстрасенсам, чтобы посмотреть, есть ли среди этих шарлатанов адекватные. Как и сказала Дана, случайным образом нам, то есть ей, попался Валентин. Но это скорее удача. Главные цели таких визитов – это найти действительно ведающего мага, волшебника, гадалку или кто там ещё бывает? Как хотите. И вторая – если вдруг действительно найдётся кто-то в теме, а не очередной галимый прохиндей в мантии, то расспросить о магии, конкретно наших способностях. Вдруг что-то прояснится. Понимаю, что план далёк от идеала и звучит как полная х… кхм, чушь, но и мы с вами тоже не из простаков. Активность эта, конечно же, по желанию. Дана после одного случая реже их посещает, а вот Генрика больше всех нас любит кошмарить нерадивых экстрасенсов.

Ну всё, умаслили обиженную.

Генрика мгновенно словила обращённое на неё внимание, но тут же демонстративно приняла ещё более расслабленную позу: как бы намекая, что все дела, связанные с разоблачением экстрасенсов, для неё «как два пальца об асфальт».

– Все они мошенники, – категорично заявила она. – Чешут про свою избранность высшими силами, а сами без шпаргалки «заклинания» даже не могут произнести. Карты, хрустальные шары, амулеты и прочая атрибутика – всё это мишура. Только бы пустить пыль в глаза и вытрясти побольше денег. Люблю с такими хорошенько поиграть.

– Вот, кстати, да. Чем больше мишуры, тем меньше будет пользы от визита. Потому что все эти декорации создаются для антуража. И чтобы прикрыть как-то своё пустословие, – поддержала Дана. Она сидела на краю дивана, оперевшись на подлокотник, и нервно покачивала ногой. – Я один раз попала к очень убедительной женщине-экстрасенсу, серьёзной на вид, без всяких канделябров и кроличьих лапок… Вышла с кучей диагнозов и чуть ли не родовым проклятием. Два дня плакала и всё-таки решила сходить на обследование…

О смущении Даны говорил только лёгкий румянец на её лице. Несмотря на свою грозную способность, она была удивительно мягкой и доброй девушкой. Чувствительной.

– Впечатлительные личности – находка для разводилы, – тут же ухмыльнувшись прокомментировала Генрика.

– А после некоторых клиентов экстрасенсы в панике сбегают из города, на ходу теряя хрустальные шары, – Валентин одарил Генрику многозначительным взглядом.

Мне показалось, что этой репликой он будто вступился за Дану.

– Не вижу причин для угрызения совести.

Чем больше я находилась в одном помещении с Генрикой, тем чётче понимала: она та ещё язва. К счастью, пересекались мы довольно редко. Хотелось верить, что как только я ей примелькаюсь, она тут же потеряет ко мне интерес.

Знаем мы таких людей: которым только бы над новенькими поглумиться.

Сегодня мы собрались все вместе не только для обсуждения магии, но и отметить отъезд Генрики. Она перешла на третий курс факультета туризма и гостеприимства и отправлялась на первую учебную практику в другой город. Я не удержалась от мысленного злорадства по поводу поистине комичного сочетания Генрики и гостеприимства.

– Стефан, что скажешь? Может, есть ещё соображения или вопросы? – поинтересовался Эдгар.

Перед тем, как ответить, Стефан задумался.

– Когда я рассказал о своих симптомах Эмилии, она предложила сходить к врачу, – наконец проговорил он. – Думаю, так действительно поступают, если есть какая-то странность в самочувствии. Поэтому как вариант можно было бы изучить кто и на что жалуется. Если найдётся список симптомов как у нас, тогда уже выйти на контакт.

– Сюда же можно добавить психологов и психиатров, – подала голос я. – Не все идут к врачу. Или после врача, узнав о том, что здоровы, идут за психологической помощью. Может, им кажется, что они сходят с ума?

Эдгар удовлетворённо кивнул.

– Я думал о чём-то похожем. И медики, и психиатры. Но это внутренняя кухня. С улицы туда не попадёшь, а чтобы целенаправленно и надолго зайти в структуру у нас нет ресурса – ни времени, ни достаточных знаний. Но вы молодцы, хорошие теории подкинули. Генрика вот предложила на улице пугать людей и смотреть, не проявятся ли у них неконтролируемые способности.

– У меня сегодня настоящая минута славы, – откликнулась Генрика и хитро улыбнулась.

И пришло же такое в голову. В принципе, мне уже понятно, чего можно ожидать от подобного человека – ничего хорошего.

– Стеф, не могу не спросить. Хочешь присоединиться к нашему нехитрому делу? – аккуратно поинтересовался Эдгар. Во время нашей беседы он стоял перед всеми, будто занимая позицию негласного лидера. Теперь же он ждал решение нового участника группы.

– Да, – неожиданно твёрдо заявил Стефан. – Но мне нужно больше информации. Я пока не очень понимаю весь процесс.

– Всё очень просто, – заверил его Валентин. – Нужно заранее изучить информацию, которую экстрасенс даёт в объявлении, потом записаться на приём и при встрече задать вопросы о себе, на которые гадалка или экстрасенс могут ответить – в соответствии со своими способностями. Сказанное можно записать на диктофон или запомнить и потом рассказать всем. Главное – не позволять уводить себя в сторону пространными размышлениями и навязыванием ереси.

Стефан взял короткую паузу, после чего подытожил:

– Я сейчас без работы, поэтому смогу посетить ограниченное количество гадалок. Ценник у них наверное немаленький.

– Об этом не парься, – отмахнулся Эдгар, явно обрадованный согласием Стефа.

– Спонсор нашей военной кампании – большой и добрый Бенедикт! – преувеличенно широко улыбаясь, воскликнул Валентин и указал на хозяина дома так, словно представлял его на сцене.

Мы со Стефаном недоумённо уставились на Бенедикта.

Либо это святой во плоти, либо тут что-то нечисто.

Мужчина расхохотался.

– Они потом отрабатывают в моих магазинах или на складе: кто на что горазд.

Я была рада его пояснению: такое количество добра и бескорыстности вызывало слишком много подозрений. По крайней мере у меня. Но раз уж ребята отрабатывают спонсирование, значит, все в расчёте.

Так, минуточку.

– В твоих магазинах? – выражая наше общее со Стефаном удивление, переспросила я.

– Ну, да. Сеть «Вкусное дело». Неужто не слышали о такой? – странно нахмурившись, уточнил Бенедикт.

– Говорил тебе, надо расширяться! – прыснул Эдгар.

Должно быть вид у нас был ещё тот, когда мы со Стефаном поняли, что сидим в доме владельца всей сети продуктовых магазинов «Вкусное дело». Теперь уже не только Эдгар от души хохотал, а все вокруг.

– Я как-то не подумал. Надо было самому представиться, а не надеяться на Эда. – Бенедикт улыбнулся и озадаченно провел ладонью по коротко стриженным волосам. – Что ж, давайте знакомиться заново! Бенедикт Гортат, владелец сети «Вкусное дело», спонсор юных магов и просто хороший человек.

Новое открытие не желало степенно укладываться в моей голове. Я думала, Бен просто коллега Эдгара, а оказалось вон как…

Под весёлые шутки друзья вытолкали нас в столовую, где каждый занялся подготовкой к ужину. Вместе мы быстро накрыли на стол и, как и собирались, отметили скорый (слава Единому) отъезд Генрики на практику.

Завтра начиналась новая неделя, поэтому друзья не стали задерживаться надолго у Бенедикта. Кого-то ожидал напряжённый рабочий день, кого-то – учёба или другие важные дела. Мы уходили последними, потому что Стефан хотел обсудить с Бенедиктом важный вопрос. В конце следующей недели возвращались его родители, а проблема с контролем магии была всё ещё далека от решения. Поэтому раз уж хозяин дома так радушен, Стеф решил попросить об одолжении пожить какое-то время у него. Естественно, не бесплатно.

– Это хорошая идея, Стеф, – поддержал Бенедикт. Он стоял у барной стойки, оперевшись на неё локтями и сомкнув ладони в замок. – Эд какое-то время у меня тоже жил, пока не пришёл в норму. Так что никаких проблем. Комнат свободных достаточно, сможешь занять любую понравившуюся. Платить мне не нужно – поступим по-другому, если тебя устроит.

– Я открыт для любых предложений.

– Какое у тебя образование и опыт работы?

– Колледж, автомеханик. Год проработал в автосервисе, – отрапортовал Стефан. – Пока после армии готовился к экзаменам в колледж, подрабатывал комплектовщиком на складе.

– Вообще он изначально собирался идти в информационные технологии, – вклинилась я.

Стефан скрестил руки на груди и наградил меня недовольным взглядом, но я не стушевалась. Я знаю, что он не любит вспоминать о первой попытке поступления, но об этом нужно было сказать. Он умный, но часто принижает свои способности. В прошлый раз просто не повезло.

– Серьёзно? – поразился Бен. – А что тебя так развернуло?

– После школы завалил вступительные. Потом ушёл в армию, получил военно-учётную специальность механика – специалиста по ремонту и хранению автомобилей. И решил продолжить это дело в колледже, раз уж есть кое-какой опыт.

Бенедикт ответил не сразу. Он выпрямился, задумчиво постучал пальцами по столешнице, словно принимая решение, а потом произнёс:

– Я предлагаю тебе побыть моим помощником. Деятельность не специфическая, особенных глубоких знаний не нужно. Достаточно того, что ты хорошо соображаешь и наверняка в курсе актуальных нововведений в интернете хотя бы потому, что молод и чаще с этим сталкиваешься. Фактически это менеджерская разноработа: проверять электронную почту, сортировать письма и пересылать мне самые важные, иногда размещать что-то на сайт. Может быть потом добавим тебе ещё соцсети. Что скажешь? Справишься?

– Да, справлюсь, – заверил Стефан. Наконец на его губах появилась лёгкая улыбка.

– Вот и отлично! – Бенедикт протянул руку и они со Стефаном скрепили договор крепким рукопожатием. – Когда тебя ждать?

– В следующую пятницу, вечером. Удобно будет?

– По рукам!

Лёгкость, с которой решались вопросы в доме Бенедикта Гортата, удивляла. Казалось, над его домом всегда сияла радуга из семи оттенков взаимопонимания и поддержки. В такую атмосферу тянуло как магнитом. Особенно меня: уставшую за последние четыре года от постоянной напряжёнки в отношениях с родителями – из-за отсутствия личного пространства.

– О, вы ещё не ушли? – удивился Эдгар, когда увидел нас выходящими из дома. Стоило сделать пару шагов в его направлении, как мужчина отложил автомобильные коврики, которые до этого тщательно вытряхивал, и обратил всё своё внимание на нас.

– Решал проблемы с жильём, – откликнулся Стеф. – Поживу у Бена, пока не придумаю что-нибудь с этим светом.

– Одобряю. У тебя же дома родители не в теме, да?

– Да, – задумчиво протянул Стефан и засунул руки в карманы. – Они уже на пенсии и я понятия не имею, как им все объяснить.

– Со временем что-нибудь придумаешь, – постарался приободрить друга Эд, а потом беззаботно предложил: – Ну что, поехали? Вы же домой?

–Кстати, об этом…

Я предполагала, что Стефан захочет с глазу на глаз поговорить с Эдгаром, поэтому, сославшись на срочное сообщение от родителей, отошла чуть в сторонку, чтобы не мешать мужчинам решать свои дела. Правда мне всё равно было слышно каждое слово.

– Проблемы? – участливо поинтересовался Эдгар, чуть понизив тон.

– Куда уж ещё, – постарался пошутить Стефан, а потом всё же более серьезно проговорил: – Я хотел поговорить именно про поездки на машине. Очень надеюсь, что ты поймёшь меня правильно. Я очень благодарен за то, что ты столько помогаешь, что подвозишь нас с Эми, но мне нужно отказаться от этой помощи. Именно отказаться самому. Если я продолжу и дальше передвигаться в таких благоприятных условиях, то скоро самостоятельно без твоей помощи не смогу выйти из дома. Ещё когда Эми вытащила меня в Невайно, я заметил, что испытываю сильную тревогу из-за того, что надо покинуть безопасное место. Если начистоту, то этот страх вполне оправдан. Когда ты начал подвозить нас, тревога поутихла, но на днях она разыгралась с новой силой. Если я сейчас не возьму её под контроль, то потом отказаться от слишком соблазнительной безопасности будет в разы сложнее.

– Понимаю. У меня самого было похожее, – почти сразу же ответил Эдгар. Он выглядел слегка расстроенным, но обиды или осуждения в его голосе не слышалось. – Не хотел навязываться со своим опекунством. Просто понимаю, как может быть фигово с такой особенностью как у нас.

– Я от всей души благодарен. Повторюсь, ты мне очень помог, но дальше я уже сам.

– Ну что, тогда спокойной дороги.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Стефан и крепко пожал протянутую руку Эдгара.

***

Вернувшись домой, мы со Стефаном решили полежать на крыше и полюбоваться появляющимися звёздами.

Завтра мне предстояло вернуться в Левирин после невероятного месяца каникул. Не припомню, когда в последний раз моя жизнь была настолько насыщена событиями. Раньше даже мысли об отъезде из Радомнова воспринимались болезненно, теперь же мне гораздо легче. Потому что я знаю, что у Стефа всё должно наладиться. Ведь рядом с ним будут люди, готовые оказать помощь и поддержку. А ещё он будет поближе ко мне.

– Я тебе даже немножечко завидую, – призналась я.

– Почему?

– Бенедикт – удивительный человек. И атмосфера в доме у него замечательная. Даже несмотря на некоторые личности.

– Эми, не беспокойся о Генрике, – мягко попросил Стефан и погладил меня по плечу. – Сегодня я не вмешался только потому, что Бен и Эдгар уже вели с ней беседу. Очевидно, её мнение они не поддерживают.

Я вздохнула. Всё так, но как же не хочется, чтобы она отравляла мне каждую встречу.

Воздух был наполнен свежестью и запахом мокрой травы. В августе ночи становились прохладнее, но это не мешало нам любоваться фантастически ясным небом, на котором сейчас особенно хорошо был виден звездопад. Подходящее время, чтобы загадать желание.

Предусмотрительно уложенное на крышу старого сарая ватное одеяло спасало наши спины от неудобства и холода. Закутавшись в плед, словно в кокон, мы лежали совсем близко и чувствовали себя единственными свидетелями этого почти внеземного спокойствия.

– Тебе там будет хорошо, – продолжила я свою мысль, – не придётся нервничать из-за свечения. Ты наконец расслабишься и сможешь полностью окунуться в… магию! А ребята тебя поддержат. И это здорово. Тебе необходимо такое окружение для развития.

– Похоже, у тебя восторгов по этому поводу больше, чем у меня, – усмехнулся любимый.

– Ты особенный. И я верю, что всё это случилось не просто так.

Я всего на минутку прикрыла глаза, но, похоже, задремала на какое-то время, разнеженная теплом любимого человека. Вопрос Стефана донёсся будто издалека:

– Каким ты видишь своё будущее?

– Насколько далёкое? – прошептала я, собираясь с мыслями.

– Ближайшее. Года два хотя бы.

– Главное для меня – пережить следующий год, – тяжело вздохнув, я внутренне содрогнулась от предстоящих испытаний. – Потому что я безумно боюсь экзаменов и защиты диплома. И работы… Всего боюсь. Но я очень хочу всё сделать правильно – чтобы заполучить свой отдельный маленький домик. А позволить его себе я могу, лишь много работая. Пожалуй, это моя самая главная мечта… После тебя.

Я улыбнулась, рассмотрев удивление на лице Стефана.

Кажется, мне удалось застать его врасплох своей маленькой тайной.

– Ты в моей жизни уже исполнился.

Вместо ответа Стефан поцеловал тыльную сторону моей ладони, не отрывая взгляда от моих глаз. Этот откровенный жест вызвал у меня волну мурашек.

– А ты? – с трудом вернув себе самообладание, спросила я. – Каким ты видишь своё будущее.

– С тобой, – просто ответил любимый.

Где-то внутри в очередной раз всё перевернулось с ног на голову. Я доверительно прижалась щекой к плечу парня и зажмурилась от счастья.

Рука, в которой Стеф держал мою ладонь, засветилась уже привычным золотистым светом. Стефан ненадолго замер, а потом отвел её в сторону и покрутил, словно рассматривая.

– Не так уж и страшно, да? – спокойно прошептал он.

***

Перед выходом Стефан ещё раз внимательно осмотрел дом, проверяя, всё ли выключено и закрыто. Сегодня ему предстояло переехать в дом Бенедикта и фактически начать новую жизнь.

Животные накормлены, сумки собраны, беседа с родителями состоялась накануне вечером. Стефан беспокоился, что не сможет встретить их, как всегда делал по возвращению с фермы, но Любен и Рада заверили, что всё будет хорошо, ведь их подвезут родственники к самому дому со всеми заготовками, которые они успели сделать за лето. Больше всего родители переживали о том, как сын устроится в другом городе, но после обстоятельного разговора посчитали, что перемены к лучшему. Всё своевременно. Стефан – парень молодой, работа и перспективы в большом городе есть, да ещё и будет ближе к любимой девушке, появление которой их особенно обрадовало. Стефан еле отбился от потока вопросов по поводу его планов в отношении Эмилии. К позднему и единственному ребёнку в семье всегда приковано пристальное внимание, а вопросы о внуках начинаются едва ли не с совершеннолетия.

В дневной электричке на Левирин, к радости Стефана, было немноголюдно. Обложившись сумками и привычно натянув рукава до самых кончиков пальцев, парень приготовился провести три часа наедине со своими мыслями и неотрывно следующей по пятам тревоге. Она почти всегда появлялась, стоило Стефану выйти за пределы места, которое он считал безопасным. Он сам не знал, чего боялся. Осуждения общества? Властей? Полиции? Возможных перемен? Иногда казалось, что он боится самой жизни после того, как получил способности, о которых не просил.

В жизни Стефана всегда всё было просто и понятно: школа, армия, колледж, планы на собственный дом и мечты о семье с Эмилией. То, что именно Эми видит рядом с собой, он понял перед уходом в армию. Стефан давно заглядывался на свою светловолосую скромную соседку, но она настолько ценила его как друга, что он не решался разрушить её доверие. Сколько историй грустных и счастливых он выслушал от неё, сколько слёз горечи впитало его плечо на протяжении их многолетней дружбы. После провала с поступлением, распрощавшись со светлым будущим, последнее, чего Стеф хотел – это лишиться Эмилии. И вот, когда его жизнь вошла в более-менее стабильное русло, судьба подкинула новое испытание – загадочное свечение.

Стефан мотнул головой, будто желая сбросить неугодные мысли. В общественных местах он старался не слишком много размышлять о магии, страшась нечаянно её вызвать. Он глубоко вдохнул и посмотрел в окно. Скользящие вдоль путей поля успокаивали, вводили в медитативное состояние. Именно это ему и нужно было – спокойствие.

Дорога от станции показалась Стефану сложнее прежних походов. Лето не желало сдавать позиции, поэтому августовское солнце палило не менее безжалостно, чем в середине июля. Чтобы скрывать внезапное свечение, Стефан уже второй месяц, не взирая на жару, носил просторные толстовки, что тоже не добавляло комфорта его путешествию. Поэтому, оказавшись за воротами Бенедикта, первым делом Стеф сбросил ненавистную кофту. Стало легче дышать. Поправив задравшуюся почти до груди футболку, Стефан увидел Генрику. Она стояла на крыльце, деловито сложив руки, и оценивающе разглядывала парня.

– Вау. Очень неплохо, – прокомментировала Генрика, чуть дольше положенного задержавшись на прессе Стефана. Мгновение спустя настроение девушки изменилось, будто и не было этого странного намёка на флирт. Она достала из кармана жилетки маленькую хлопушку и осыпала проходящего мимо Стефа цветным конфетти. – С новосельем!

– Спасибо, но это не совсем новоселье, – поправил её Стефан и, предварительно постучавшись, вошел в дом. Он решил оставить без внимания выходку Генрики, но она пошла за ним внутрь, явно намереваясь продолжить разговор.

– Да ладно тебе! Это надо отметить!

– А вот и ты! – воскликнул Бенедикт. Он появился в прихожей как только за Генрикой закрылась дверь. – Увидел тебя в окно. Как добрался?

Появление хозяина дома отвлекло внимание Генрики от Стефана, к облегчению последнего.

– Неплохо, – лаконично откликнулся парень. Подробности своего физического состояния он решил опустить: добрался и хорошо.

– Всего одна сумка?

– Рюкзак еще. Всё самое необходимое.

– Если что-то будет нужно, пожалуйста, не стесняйся обращаться, – с обычной заботой в голосе проговорил Бенедикт. – Сейчас зайдём в твою комнату, а потом покажу тебе, где работаю из дома я – вдруг нужно будет срочно что-то уточнить.

Комнатой, выделенной Стефану, оказалась та самая гостевая на первом этаже, в которой они с Эмилией ночевали здесь в первый раз. Взгляд парня невольно остановился на широкой двуспальной кровати. От внезапно нахлынувшего воспоминания сделалось ещё жарче.

– Здесь есть кондиционер, – не совсем верно истолковав предательски порозовевшие щёки друга, сказал Бенедикт. – Работает на охлаждение и нагрев, поэтому можно пользоваться круглый год. Пульт в прикроватной тумбочке.

– Супер, – невозмутимо одобрил Стефан. – То, что надо.

Оставив вещи, мужчины направились на второй этаж – в кабинет Бенедикта, обговорили первостепенные организационные вопросы о проживании и договорились в воскресенье обсудить работу. Всё это время, пока Бенедикт водил Стефана по дому, Генрики не было видно и слышно. Она вообще странно притихала в присутствии хозяина дома. Возможно, это был единственный авторитет, которому она готова была здесь подчиняться.

Вновь Генрика дала о себе знать лишь когда мужчины спустились со второго этажа.

– Голоден? – поинтересовался Бенедикт, глядя на наручные часы.

Время приближалось к ужину, но Стефан пока чувствовал себя слишком наполненным впечатлениями.

– Нет, но с удовольствием выпил бы чего-нибудь.

– У нас есть пиво, квас и сок. Что будешь? – донёсся звонкий голос Генрики с кухни.

– Квас. Пожалуйста, – неохотно откликнулся Стефан.

Они с Бенедиктом прошли на кухню и уселись у барной стойки. Если бы не слегка назойливое внимание Генрики, Стефан чувствовал бы себя ещё лучше. Но и сейчас было хорошо: кондиционер и квас из холодильника приятно освежали, из окна веяло запахом свежескошенной травы (видимо, Бен или соседи недавно стригли газон), тишина стояла почти такая же спокойная, как дома.

– Я думал, ты ещё на практике, – Стефан из вежливости всё же решил поддержать разговор с Генрикой. – Прошла вроде только неделя.

– Там вышла какая-то накладка с графиками руководителей, – беззаботно откликнулась девушка. – К тому же мы попали в не слишком туристическое место – какая-то мелкая усадьба. Работы было мало и нас постоянно просили заниматься ещё и обязанностями горничных. Меня такое не устраивало, о чём я и сообщила хозяевам отеля и нашим руководителям практики. Ну, нас и вернули раньше времени. Фигня, короче. Надеюсь, в следующий раз меня отправят в столицу. Вот там будет где разгуляться!

– Любишь потусить? – усмехнулся Стефан энтузиазму Генрики.

– Обожаю!

– Я бы спросил, останутся ли силы на работу после ночных гуляний, – вклинился Бенедикт, – но ты у нас не про недостаток энергии.

– Точно! – согласилась Генрика.

Девушка сидела за барной стойкой с гордо выпрямленной спиной, чтобы казаться чуть выше, и неспешно попивала ананасовый сок. Она явно наслаждалась вниманием мужчин.

– Ты же будешь здесь один жить? – вдруг спросила Генрика у Стефана.

Парень даже слегка растерялся от внезапной перемены темы.

– Ну… Так-то с Бенедиктом. Или в каком смысле?

– В смысле – без Эмилии?

– Да, без неё, – ровным тоном ответил Стефан. Такое уточнение его насторожило.

– Вы давно вместе?

– Официально – месяц, – чуть приврал парень.

– А не официально? – не сдавалась Генрика.

– Давно.

– Это типа «мы просто друзья», а на самом деле мечтаем завалить друг друга в постель?

– Какое ужасно примитивное сравнение, – даже Бенедикт поморщился от неудачно подобранных слов Генрики.

– Что? Почти всегда это правда! – невинно округлила глаза девушка.

– Спасибо за квас, – холодно поблагодарил Стефан, поднялся со своего места и обратился к Бенедикту: – Я немного отдохну в комнате, не против?

– Конечно, не против, – тут же откликнулся мужчина. – Теперь она полностью в твоём распоряжении.

– Эй, ты обиделся? – бросила вслед Генрика.

Стефан не ответил. Он молча вернулся в свою комнату и смог выдохнуть только захлопнув дверь. Взметнувшаяся вдруг в груди злость перебила дыхание, но исчезла так же внезапно, как и появилась, оставив после себя лишь пустоту. Парень отыскал пульт от кондиционера, включил на максимальный холод и повалился на кровать.

В голове пульсировала надоедливая фраза: «Какого черта?!»

В большей степени Стеф вопрошал, какого черта на него всё это навалилось. На самом же деле его вывело из себя беспардонное вмешательство Генрики в его личную жизнь. Сейчас он взглянул на свои чувства и действия под другим углом и остался очень недоволен собой. Своей нерешительностью. Своей скрытностью. Своим бездействием.

После армии Стефан чувствовал себя потерянным. Разочарование из-за проваленных экзаменов в университет притупилось на время службы и последующей учёбы в колледже. Только осев наконец на работе в автосервисе – где каждый старший рабочий мнил себя умнее и круче – Стефан понял, что ошибся с выбором пути. Однако ему были нужны деньги, и вопрос о смене места работы даже не возникал.

А когда руки начали светиться, мир и вовсе рухнул. К моменту, когда Эми призналась ему в любви, он уже так долго кис в своей хандре, что просто не сумел ей сказать, что тоже её любит. Давно любит. В его понимании нельзя было предлагать девушке серьёзные отношения, если он и своего-то будущего не видел. Он любил её и боялся, что Эмилию уведёт какой-нибудь богатый или более расторопный парень из Левирина – но ничего не мог с собой поделать.

Как хорошо, что ни одно опасение не оправдалось.

Усталость от самоедства сменилась сонливостью. Стефан незаметно для себя провалился в дрёму. К моменту, когда в дверь его комнаты постучали, сложно было определить сколько прошло времени: полчаса или полдня.

– Стеф, не помешаю? – В приоткрытую дверь просунулось лицо Эдгара. – Спишь?

– Нет, – сразу же отозвался Стефан и резче, чем нужно поднялся с кровати. – Сколько времени? Генрика ещё здесь?

– А ей-то что здесь делать? – удивился Эдгар. – У неё ж практика.

– Сам удивился. С новосельем меня поздравляла.

Эдгар недоверчиво нахмурился. Похоже, слова ещё сонного Стефана казались ему полубредом.

– Слушай, время почти девять. Я только из офиса и ещё не ужинал, – всё так же стоя в дверях проговорил Эд. – Составишь мне компанию? И почему у тебя такой дубак?!

– Пойдём, – кивнул Стеф, невпопад отвечая сразу на все вопросы, и пошёл следом за другом.

Сегодня Эд выглядел как классический офисный сотрудник: строгие брюки и светлая, но уже помявшаяся к концу дня рубашка. Заваривая чай, Стефан с любопытством наблюдал как по-хозяйски мужчина управляется на кухне своего друга и по совместительству начальника. Это было так забавно и странно одновременно, что он не сразу смог сформулировать мысль.

– Бен точно не против, что мы хозяйничаем на его кухне? – всё-таки поинтересовался Стефан.

– Я не стесняюсь и тебе не советую, – усмехнулся Эд и отправил в микроволновку рисовую запеканку.

– Так можно далеко зайти…

– В рамках приличия, ну? Чё ты напрягся? – хрипло рассмеялся Эдгар и полез за столовыми приборами, гремя на всю кухню. – Постоянным беспокойством и вопросами тоже знаешь ли можно задеть хозяина, который уже однажды принял тебя в дом и доверился.

Так на ситуацию Стефан ещё не смотрел, но не согласиться с правотой друга не мог.

Когда ужин был готов, мужчины уселись за стол.

– Эта бестия и правда тут была? – уточнил Эдгар.

– Генрика?

– Ага.

– Была, мне это не приснилось, – одними уголками губ улыбнулся Стеф. – Около пяти вечера. Я как раз со станции пришел.

Эдгар сначала промычал что-то невнятное, но потом добавил уже отчётливее:

– Я уж надеялся, что хоть две недели отдохну от неё, но нет!..

Стефан долго думал перед тем, как задать следующий вопрос. Он казался не совсем корректным, но любопытство всё же победило.

– Я заметил, что ты не слишком жалуешь Генрику. У вас что-то случилось или отношения изначально такие? Если я, конечно, не лезу не в свое дело.

– Сейчас расскажу. Нет в этом никакого секрета, – проговорил Эдгар. Он на время оставил в покое тарелку с едой и принялся звонко размешивать сахар в чае. – Наше знакомство с Генрикой началось с… неприятности. В тот день я подвозил Дану в город, и мы решили зайти в кондитерскую в центре. Место хорошее, выпечка вкусная, но народу всегда тьма. И вот мы расплатились и пытаемся выползти из этой толпы, как вдруг я понимаю, что кто-то копается у меня в кармане. Оборачиваюсь – и вижу эту наглую коротышку. Я хвать её за руку с моим кошельком, но в этот же момент чувствую вдруг такую дикую усталость, что ноги едва держат. Чуть там и не сел на пол, какой уж кошелёк. Дана оказалась более проворной. Она тоже почувствовала усталость, когда пыталась задержать воришку. Короче, они выскочили на улицу. Генрика пыталась сбежать, Дана – за ней, но не потому, что так рьяно пыталась отомстить за кражу моего кошелька, а чтобы спросить, как Генрика навела на неё такую слабость. Там в подворотне они и разговорились. Как Дане удалось наладить контакт с этой ненормальной, да ещё и так быстро – понятия не имею. Но вот так получилось. По сути, это Дана уговорила меня привлечь Генрику в нашу группу.

– Генрика не похожа на девушку из неблагополучной семьи, – размышлял вслух Стефан. – С чего вдруг ей воровать?..

– А она и не из неблагополучной. Ее мать – Виктория Сарова – заместитель мэра Левирина.

Теперь уже и Стефан позабыл о еде.

– Да ты шутишь?!

– К сожалению, нет, – кисло проговорил Эд. – Факт подтвержденный.

– Все еще не понимаю связи с воровством…

– Сам я с ней не говорил об этом, но Дана рассказывала, что воровство, концерты и всякие другие адреналиновые штучки Генрика использует в качестве протеста против деспотичной матери, – поделился Эдгар. – Судя по всему, дома она ходит по струнке, а в свободное время вытворяет что-то на грани. В том-то и суть, чтобы выкинуть фокус и не попасться.

– Ничего себе.

История Генрики показалась Стефану очень интересной. Он доел свою запеканку и отодвинул пустую тарелку в сторону.

– Подожди, я думал способности Генрики больше про повышенную выносливость, – вернулся немного назад Стеф. – Она говорила, что может не спать несколько ночей подряд. А оказывается, что может ещё и… забирать энергию?

– Да мы сами не разобрались, – с досадой отметил Эдгар. – Этот трюк со слабостью повторить больше не удалось, поэтому на настоящий момент её основная способность – то, о чем и говорили.

Впервые Стефан допустил мысль о том, что первоначальные способности могут трансформироваться. Или же их может быть сразу несколько? Ни первый, ни второй вариант ему не нравился, но предположение стоило обдумать ещё раз.

– Получается, всех, кроме Валентина, ты нашёл сам? – полуутвердительно отметил Стеф, на что собеседник лишь кивнул. – Да ты как магнит для магов.

– Похоже, для всех, кроме одного, – горько усмехнулся Эдгар.

– У нас пока нет никакой новой информации о ней, – признался Стефан. – Уверен, рано или поздно мы всё равно пересечёмся.

– Думаешь?

– Да. Город не такой большой, чтобы потеряться. К тому же нас объединяет одна, но очень важная особенность. Думаю, рано или поздно это сыграет свою роль. Но почему ты сам не позвонишь Ирене?

– Стеф, – Эдгар посмотрел на друга с таким снисхождением, словно перед ним сидел несмышлёный ребёнок. – Ты же видел, как воинственно она меня отшила, а я ведь просто пропустил поворот!

– Вообще-то я в тот момент тоже напрягся, – нервно дёрнул уголками губ Стеф. – Сначала это всего лишь пропущенный, а потом ты в глуши и убегаешь от маньяка.

– Ой, я тебя умоляю, – весело отмахнулся Эдгар, но в следующее мгновение посерьезнел: – Так вот, какое у тебя было мнение обо мне? Неудивительно, что на встрече в парке ты был как волк.

– Я со всеми незнакомцами такой, – оправдался Стефан и отпил чай из доставшейся ему большой жёлтой кружки.

– Да прям! С Беном и Валентином ты был гораздо дружелюбнее!

– Это потому, что ты за них поручился, – объяснил парень и вернул разговор к интересующей его теме: – И всё-таки, как ты достал номер Ирены?

Эдгар ответил не сразу. Словно обдумывал, стоит ли ему рассказывать правду.

– Я перелопатил все сайты фитнес-клубов и нашёл её в составе тренеров, – наконец сказал он. – Обратился в администрацию и попросил номер телефона.

– Ты просто попросил и они просто так дали личный номер сотрудника?..

– Не просто.

– Понятно, – протянул Стефан. – А ты… целеустремленный.

– Ты, конечно, сгладил, но я понял твою мысль, – беззлобно расхохотался Эд. – Да, есть во мне такая черта. Если у Эмилии не получится дозвониться – сам пойду. Лично. Срок – до конца сентября. Мне не страшно, что Ирена побьёт меня или причинит какой-то вред. Я боюсь, что спугну её и второго шанса встретиться уже не будет.

Глава 9

Открытое почти настежь окно все равно не спасало от духоты в аудитории. Обманчивое сентябрьское тепло абсолютно не способствовало рабочему настроению. Предпоследний семестр учебы начался с лекционной недели, поэтому пока преподаватели лениво вещали давно заученный текст, у меня была возможность хоть как-то вернуть себе желание учиться. Появляться оно, к слову, ни в какую не хотело сразу по нескольким причинам: во-первых, на улице тепло и тянет гулять; во-вторых, голова абсолютно не готова воспринимать и запоминать ничего сложнее расписания занятий; в-третьих, Стефан сейчас жил гораздо ближе, чем раньше – поэтому мне невыносимо хотелось слинять с занятий в объятия любимого. Но ничего из этого я, конечно же, не сделала бы, потому что успешное окончание университета – важная ступенька к мечте о собственном доме.

Некоторые из однокурсников уже начинали подрабатывать. Кто-то по специальности, кто-то брался за любую работу с удобным графиком, а я по-прежнему всем была обязана родителям. Такое положение дел тяготило меня. Одна радость – я хотя бы училась на бюджете. По-хорошему мне тоже стоило заняться устройством своей жизни, но я так боялась сделать что-то не так, что разрешила себе весь сентябрь отдать на адаптацию к учебе после прекрасно проведенных каникул.

Сразу после возвращения из Радомнова я рассказала родителям о том, что мы со Стефом теперь пара. На бурное удивление от этой новости я не рассчитывала, но то, с каким спокойствием они отреагировали, удивило. Выглядело все так, будто бы наши со Стефом отношения были для мамы с папой вопросом времени. Что ж, так даже проще.

Я вышла из университета и подставила лицо теплым солнечным лучам, будто они могли стереть тревожные мысли из моей головы. С работой разберусь чуть позже, а пока меня ждут четвероногие друзья. Все каникулы я не ходила в приют. Событий происходило так много, что эту свою часть жизни я немного упустила из внимания. Теперь же настала пора возвращаться в волонтерский строй.

С улыбкой на лице я зашагала в кафе за перекусом, чтобы потом отправиться в приют.

Недалеко от университета открылось симпатичное бистро, которое я заприметила еще в первый день учебы, поэтому выбор где пообедать был очевиден. Новое заведение ожидаемо пользовалось популярностью. Чтобы оценить фирменные сэндвичи и необычное какао с апельсиновым соком, пришлось встать в очередь. Коротая время за изучением обстановки, я случайно заметила за окном знакомый силуэт. Несколько мгновений нерешительности и я все же выскочила на улицу проверить не показалось ли мне, что я увидела Ирену.