Ложная сказка
Пролог
Волчица зализала рану на лапе. Мех, черный, как самая мрачная грозовая туча, слипся от крови и слюны в том месте, куда ее ранили. Подождала немного до полной остановки крови и только после этого приняла более привычный для себя облик. Облик человека – девушки. В прошлом она была Дашей Мартыновой, студенткой второго курса института геодезии и картографии. Ключевое слово здесь – была. Теперь она Дженна. В новом мире так принято – никаких имен, фамилий, отчеств у оборотней. Только клички. Короткие и емкие.
Над новым именем она долго не размышляла. Почему именно Дженна? Все просто. В прошлой жизни, когда мир еще не перевернулся с ног на голову, разные люди говорили о ее внешнем сходстве с актрисой мексиканского происхождения – Дженной Мари Ортега. И ведь действительно – похожи. К тому же – они ровесницы.
В детстве Даша любила сказку об оборотне, которого заколдовала злая старуха. Расколдовать чудище мог лишь поцелуй любящей девушки. Всякий раз она переживала за несчастного парня, запрятанного в шкуру зверя, и всякий раз радовалась счастливой развязке. Подходящая девушка находилась, поцелуй случался, злую старуху наказывали, а молодые жили долго и счастливо.
В реальной жизни любимая сказка оказалась полной ложью. Оборотни были безжалостными тварями и поцелуи прекрасных дев их не интересовали. Даша Мартынова даже испытала разочарование, как будто в детстве ее обманывали.
Глава 1. Клуб развлечений
− Черт, − недовольно разглядывала Дженна глубокую царапину на левом запястье.
Крупный серый оборотень ранил ее.
Но она не дала себя в обиду. Разодрала ему морду в клочья.
− Надеюсь, отметины от моих когтей будут долго заживать на его роже, − проворчала девушка.
Поправила светлый топ с серебряными блестками, пригладила темные волнистые локоны и вышла на свет.
Осенью, да еще ночью − должно быть прохладно. Наверное.
Преимущество быть оборотнем – тебе всегда тепло. Неважно, что одет не по погоде. Не замерзнешь. Не заболеешь банальной простудой или тяжелым воспалением легких.
Добропорядочным гражданам в такое время суток давно полагалось спать. Но добропорядочных граждан в мире больше нет. Одни сплошные кланы и группировки.
Или одиночки.
Такие, как она – Дженна.
Девушка дотошно сканировала здание, подсвеченное цветными лампочками.
Клуб развлечений в захудалом городишке – теперь обычное явление.
О ночной тишине можно забыть. Музыка оглушала, ее бешеный ритм разносился далеко по округе.
Выразить протест никто не посмеет. Жители города-поселка, из тех, кто не в клубе, будут стараться уснуть под ураганные звуки дискотеки.
− Неплохо так рыжий устроился, − цокнула она язычком.
Трехуровневое строение располагалось среди сосен, освещалось мигающими лампами и от этого мигания густая зеленая хвоя искрила всеми возможными оттенками синего, красного, желтого.
На гравийной дорожке тусили парочки. Жадные поцелуи, переходящие в агрессивное лапанье, громкий смех, похлопывание по плечам тех, кто только прибыл.
Дженна за последний год повидала множество тусовочных клубов оборотней – отстойных, пафосных, закрытых, элитных, деревенских.
Заведение рыжего она определила как модное.
Пока шла по дорожке, на нее не особо обращали внимания. Но перед самой входной аркой нарисовался Трайкер.
Голый по пояс. Мышцы бугрятся. Такими обычно обзаводятся благодаря ежедневным упражнениям со штангой. Красивое лицо пересекает шрам. От левой брови и спускается к щеке. Но странным образом внешность шестерки Аверьяна уродливый шрам не портит.
Волосы его с графитовым отливом. Значит, мех зверя тоже в серых тонах.
Она поморщилась. Воспоминания о нападении крупного хищника еще оставались слишком острыми. Но напал на нее не Трайкер.
– Привет, – загородил ей волк вход в клуб.
Улыбается, а лазурные глаза холодны.
Дженна слышала, он никому не доверяет. Особенно незнакомцам. А она для него незнакомка.
Сказала смело.
– Освободи дорогу. Я к Аверьяну пришла. У меня к нему деловое предложение.
– Деловое? – похабным взглядом ощупал волчара ее ладную фигурку.
– Именно, – твердо заверила она.
– Ну, проходи тогда, – посторонился мужчина, но так, чтобы она непременно задела его.
Дженна вынужденно коснулась рукой идеального пресса, ощутила напряжение литых мышц Трайкера.
Придурок, – мысленно ругнулась она.
– Развлекайся. Я сообщу Аверьяну, что ты желаешь поговорить, – крикнул он ей вдогонку.
Внутреннее обустройство клуба Дженне понравилось. Тут явно поработал хороший дизайнер.
Интерьер выдержан в едином стиле. Никакой эклектики или безвкусицы. Насыщенные бордово-синие цвета. Столики, табуреты, сцена, оформление – все в виде круглых сфер. Просто, оригинально, ярко и со вкусом.
На танцполе зажигали волчицы в мини-юбках. Причем танцевали не только молодые девчонки, но и женщины, про которых говорят – они в самом соку.
Кажется, Дженна одна тут в джинсах.
Огляделась.
Мужчины потягивали напитки, общались, шарили прищуренными глазами по привлекательным силуэтам, что раскованно двигались в такт заводной музыки.
На сцене отрывался диджей в неоново-оранжевом комбинезоне. Менял пластинки с невероятной скоростью.
Даша разглядела – в зале не только волки.
У самых колонок с круглыми динамиками расположилась группа койотов.
Будь они обычными людьми, не смогли бы разговаривать. Попросту не слышали бы друг друга. Но для оборотней даже самые громкие звуки не помеха.
– Лимонад, – попросила она бармена.
– С сюрпризом? – подмигнул ей татуированный блондин.
– Обычный, – осадила его пыл Дженна.
***
– Аверьян, там волчица по твою душу пришла. Незнакомая.
– Одна?
– Да. Я округу проверил. Чужаков поблизости нет.
– Интересно, – лениво поднялся владелец клуба с белоснежного дивана.
В отличие от интерьера, который видели посетители, его личное логово отличалось пестротой, бардаком и нагромождением мебели.
Аверьян поискал глазами пульт. Плоская, стальная вещица обнаружилась в кадке с лимонным деревом.
Нажал на кнопку, включая огромный, на всю стену, монитор.
Экран отразил зал с веселящейся публикой.
Со сцены диджей палил в оборотней пеной из специальной пушки.
Радостный визг вторгся в апартаменты Аверьяна.
– Вот она, – ткнул Трайкер большим пальцем в экран на девушку у барной стойки.
Аверьян приблизил изображение.
– Какая милаха, – оценил он.
Хорошенькое личико в форме сердечка, полные губы бантиком – алые сами по себе, без всякой помады. Бровки дугой, носик маленький, а глаза необычного светло-зеленого цвета так и притягивают. И фигуристая. Все на своих местах.
Неужели и взаправду одиночка?
Маленькая, нежная. Что она забыла тут?
– Позвать ее? – прервал его размышления Трайкер.
– Нет. Шепни Ариель, что чужачка на меня претендует.
– Хочешь развлечься? – ухмыльнулся графитовый оборотень.
– Посмотреть, как милаха себя поведет.
Красивая блондиночка Ариель являлась его постоянной любовницей, чем весьма гордилась. Конкуренции не терпела, и Аверьян частенько провоцировал ее на ревнивые действия. Его-то она тронуть не могла, а вот соперниц драла знатно. Устраивала настоящие шоу. Зрелищные.
Вот и сейчас, разгоряченная алкоголем и танцами, стайка подружек во главе с Ариель окружила девчонку, оттеснила от бара.
Трайкер встал в стороне, скрестил руки на широченной груди. На его оголенном торсе отсвечивали огни цветомузыки.
– Позер, – хмыкнул Аверьян, в прошлом Богдан Аверьянов, капитан местной футбольной команды.
Ему понравилась идея сократить свою фамилию до волчьей клички. Тем более, что имя Аверьян означает – обращающий в бегство, непобедимый.
Таким он себя и считал – непобедимым. Во всем.
А по ту сторону экрана начиналось шоу, и Богдан увеличил звук на максимум.
– Ты чего здесь забыла, ворона! – наступала Ариель на чужачку.
Блондинка выглядела значительно крупнее милахи. К тому же имела существенный опыт в драках. У девочки вряд ли есть шансы против нее.
– Почему ворона? – спокойно спросила незнакомка.
Аверьян подивился. Не боится? Или просто храбрится?
– Потому что черная! – выдала Ариель.
Ее подружки глупо захихикали. Среди них не было волчиц черной масти.
– Тогда ты – белая крольчиха, – парировала девчонка.
Аверьян засмеялся в голос.
Ариель, в прошлом Машка Кроль, ужасно бесилась, когда слышала в свой адрес прозвище крольчиха. Не понимала, как ее, признанную красавицу, можно сравнивать с альбиносом, у которого, по ее мнению, отвратительные красные глаза.
Милаха своим выпадом попала в цель. Но и спровоцировала, конечно, блондиночку к военным действиям.
Ариель поперла на свою противницу, заранее отводя руку для удара. В волчицу не обернулась. В клубе оборот строго запрещен. Иначе нарушителю навсегда закроют доступ к развлечениям.
Черненькая не выказывала страха. Не тряслась от ужаса перед целой сворой. Почему? Смотрела на разъяренную Машку оценивающе. Неужели драться собралась? Аверьян сам теперь глядел на девочку оценивающе. А та вдруг сделала выпад правой и сдавила Ариель горло.
– Ничего себе! – присвистнул хозяин клуба.
Заметил он и удивление, промелькнувшее на лице Трайкера.
Блондинка хрипела, бестолково махала руками. Верные подружки скалились, но приблизиться к чужачке боялись.
Их останавливал нож в ее левой руке.
И что-то подсказывало Аверьяну, милаха умеет им обращаться, даже левой рукой.
Потасовка, естественно, собрала зрителей. На танцполе и в креслах никого не осталось. Гораздо интереснее сейчас было находиться у барной стойки. Даже диджей забыл о своих обязанностях и с края сцены взирал на то, что происходит в зале.
– Еще раз попробуешь угрожать, перережу тебе горло, – ровным голосом произнесла девочка- загадка.
Ариель из последних сил закивала головой. Показывала, что все поняла.
Аверьян поднес к губам часы, встроенные в кожаный браслет.
– Трайкер, веди ее сюда.
Через три минуты черненькая предстала перед ним.
***
Дженна предполагала увидеть кабинет, идентичный всей обстановке клуба, а тут такой контраст.
Они с Аверьяном рассматривали друг друга.
Девушка имела представление о его внешности по цветной фотографии.
Оригинал мало отличался от фейса на снимке.
Большой. Самоуверенный. Лицо слегка квадратное. Достаточно обаятельный. Глаза пронзительно голубого цвета. И, конечно, рыжие брови, рыжие волосы.
Интересно посмотреть на его зверя.
Она еще не видела полностью рыжих волков.
Девушка надеялась, что не только фотокарточка окажется правдивой.
Про Аверьяна говорили, такой как он – велосипед не изобретет.
Если парень действительно глуповат, Даша сможет облапошить его.
Ей кое-что нужно от рыжего.
Ему без надобности, а она уже несколько месяцев разыскивает карту. И недавно узнала, где искать.
Карта находилась у Аверьяна.
– Я Дженна, – первой нарушила молчание Даша.
– И зачем ты меня искала, Дженна? – немного вальяжно спросил волк. – Хотя… Погоди… Я сам отвечу. Хочешь найти сильных покровителей? Примкнуть к клану и поселиться в нашем поселке?
Выражение лица девушки оставалось беспристрастным, но душа мурлыкала. Парень все-таки умом не блещет.
– Нет. Я не затем пришла.
– Не затем, – медленно протянул Аверьян. – А зачем?
– Слышала, у тебя есть карта старого Самарканда, – постаралась девушка говорить ровно. Он не должен ощутить ее волнения. – Можешь мне ее дать?
– Так тебе нужна карта? – удивился он такой просьбе. – Что ты забыла в Самарканде?
– Мой прапрадед оттуда родом, – не соврала Даша. – Давно хотела побывать на родине предков. Раньше средств не было, а теперь… сам понимаешь.
– Понимаю, – хмыкнул волк. – Только, она ж путаная, карта эта. Не понять особо ничего.
– Я в институте картографии училась. Умею в картах разбираться.
– Студенточка значит, – задумчиво глядел рыжий на девушку. – А я вот в школе контурные карты терпеть не мог. Всегда думал, разрисовывать их – бесполезное занятие.
– Каждому свое, – философски заметила Даша.
Ей не очень нравилось, что при беседе присутствует Трайкер. Парень привалился к зеркальному окну, наблюдал за происходящем на всех трех уровнях клуба. Но она понимала, серый волчара внимательно слушает.
– Что готова предложить за карту? – деловито спросил рыжий.
В голубизне радужной оболочки зрачка блеснул огонек. Думает, что она предложит ему себя, – поняла Дженна.
Обойдется.
– Виниловую пластинку со студийной записью Queen. С фотографией участников и автографами каждого на ней.
Из глаз волка мигом исчезло вожделение. Вернее, оно усилилось в стократ. Только теперь желал он вовсе не девушку.
Хорошо, что она заранее все разузнала о нем, о его пристрастиях и увлечениях.
– Меркьюри? – жадно спросил Аверьян.
– Да, – кивнула Дженна. – Фредди Меркьюри, Роджер Тейлор, Брайан Мэй и Джон Дикон.
До всей этой истории с оборотнями, пластинки с автографами рок-исполнителей коллекционировал ее старший брат. Доставал правдами и неправдами. Можно сказать, спускал на коллекционирование все свои деньги. Еще и в долги большие влезал.
– Покажи! – чуть ли не рявкнул рыжий.
Он оказался слишком близко. Оставил так мало пространства между ними, что запах его нетерпения оглушал Дженну.
Да и Трайкер перестал делать вид, будто занят созерцанием публики клуба развлечений. От серого оборотня мощно веяло любопытством. Смешанным с недоверием.
– Я что, похожа на дурочку, которая придет в твое логово с такой ценностью? Сначала покажи карту.
– Трайкер, принеси нашей гостье то, что она просит, – удержался Аверьян от крепкого словца.
Девочка предлагала ему раритет. Бесценный. В новом мире за вещи ушедшей эпохи драли друг другу глотки. Тем более за такие.
Он не хотел напугать милаху и упустить тем самым сокровище.
Его помощник сорвался с места.
– Хорошо ты его выдрессировал, – усмехнулась Дженна, когда Трайкер скрылся за дверью и уже не мог ее слышать. – Отстегиваешь ему хорошие дивиденды?
– Не дерзи, девочка, – метнул тяжелый взгляд на нее Аверьян. – Лучше скажи, где драться научилась.
– Брат обучил. Он мастер спорта по дзюдо. Тренировал детские и взрослые группы. Я дошла до коричневого пояса.
– Прости, я не силен в дзюдоистской символике. Но, надо полагать, цвет твоего пояса означает высокий уровень опасности?
– Ты прав, чем более продвинутый уровень обучаемого, тем сильнее темнеет его пояс.
– Теперь-то я вижу, у Ариель не было против тебя шансов, – неожиданно улыбнулся рыжий. – А что брат твой, жив?
– Нет. Погиб в первый день.
Дженна произнесла это спокойно. Она давно приняла и смирилась с гибелью всех родных. Чувства оборотня значительно отличались от чувств людей из прошлого. Никаких сильных привязанностей, семейных отношений, института брака. Никакой любви.
Та жизнь, до того, как она стала волчицей, будто была чужой, а не ее вовсе. Дженна все отлично помнила, но относилась к двадцатилетнему отрезку своего существования равнодушно.
По-настоящему она родилась год назад. Как и все вокруг. Все, кто выжил.
Теоретически, каждый из них – годовалый оборотень.
Трайкер вернулся через одиннадцать минут. С полиэстеровой сумкой-папкой для документов. Отдал Аверьяну.
Рыжий подцепил замочек у молнии, начал открывать папку, и Дженна все-таки потеряла самообладание. Вытянула нетерпеливо шею. Еще и руки затряслись от предвкушения.
Нехорошо. Волки чуют ее нетерпение, а Трайкер так вообще – глаз с Дженны не сводит.
Аверьян наконец достал карту, изготовленную в начале прошлого века из целлюлозы и хвойной древесины, покрытую водонепроницаемой пленкой.
– Смотри, – вложил волк ей в руки сложенный в несколько сгибов плотный лист.
Дженна внимательно осмотрела предмет своей охоты. Боялась, что карта может оказаться другой. Но нет. Та самая. Детальная. С условными и тайными знаками.
– Я беру ее, – попыталась девушка сразу спрятать ценность в поясную сумку.
– Так не пойдет, – перехватил хрупкое запястье Аверьян.
Понятно теперь, откуда у девушки появился нож во время нападения на нее Ариель. Поясная сумка Дженны была совсем незаметной. Прикрывалась серебристой маечкой и сливалась с джинсовой тканью.
– Дженна, ты не показалась мне обманщицей, – сузились голубые глаза.
– Я и не думала тебя обманывать, – с досадой глядела Даша, как рыжий убирает карту обратно в сумку. – Идем. Отдам тебе пластинку.
– Почему ты не принесешь вещицу сюда? – вмешался Трайкер.
– А где гарантия, что я смогу потом выбраться целой с вашей вечеринки? – парировала волчица.
– Твои сомнения понятны, – согласился Аверьян. – Показывай, куда идти.
Он не собирался обманывать девчонку. Зачем, когда затевается что-то интересное? Придумала ведь – родину предков посетить. Решила обвести его вокруг пальца. Авантюристка мелкая.
– Только пусть твой пес остается на месте, – занервничала Дженна, заметив, что Трайкер собирается с ними.
– Еще раз назовешь меня псом, я тебя не пощажу, – появился волчий оскал на красивом лице.
– Трайкер, остынь. Будь снисходителен к нашей гостье, – распахнул Аверьян массивную деревянную дверь и пропустил Дженну вперед.
В клубе вовсю продолжалось веселье. Диджей вновь давал залпы из пушки. На этот раз народ осыпало дождем многоцветного конфетти.
– Аверьян! – подбежала к рыжему белокурая Ариель. – Ты уходишь? Я думала, мы проведем время вместе.
Краля не забыла наградить Дженну злобным взглядом.
– Проведем, – пообещал волк. – Позже. Сейчас у меня дела.
– С ней? – выказала неудовольствие блонди.
– Ариель, иди потанцуй, – подтолкнул парень свою подругу к танцполу.
Дженна привела Аверьяна к узловатому, кряжистому дубу. Земля вокруг него была украшена золотистыми желудями.
Девушка ухватилась за толстую ветку и подтянула себя наверх. В стволе за изогнутыми ветвями скрывалось дупло.
– Ты спрятала пластинку в дупло? – с интересом наблюдал за ее действиями бывший капитан местной футбольной команды.
– Мне показалось это место вполне надежным, – выудила Дженна из дупла конверт с раритетом.
Спрыгнула на землю.
– Одновременно? – картинно изогнул бровь рыжий.
Дженна сунула ему пластинку и поспешно выхватила из его рук карту.
Обмен состоялся.
Глава 2. Потерянная жизнь
На свой двадцатый день рождения Даша Мартынова устроила вечеринку.
Праздник обернулся массовым кошмаром.
Хотя, смотря с какой стороны посмотреть. С одной стороны – все ужасно. Но с другой – невероятно восхитительно!
Вечеринка проходила в популярном ресторане города Жуковский. Даша родилась и выросла в подмосковном Жуковском. Наукоград, получивший свое название по имени основоположника аэродинамики Николая Егоровича Жуковского. Авиационная столица России, база аэромобильного спасательного отряда МЧС и, конечно же, зрелищные авиашоу, на которых зрителей всегда в шесть раз больше численности постоянных жителей города.
Но все это в прошлом. Теперь, если кто и проживает в том городе, то лишь временно. Оборотням требуются свобода и простор. А застройки в виде панельных и монолитно-кирпичных многоэтажек таким потребностям не соответствуют.
Мартыновы всегда жили достаточно скромно, лишних денег в семье не водилось. Мама – швея в ателье. Папа – в конструкторском бюро на должности старшего инженера. Не ведущего, не главного. Старшего получали за выслугу лет. Минимальная прибавка к окладу.
Леонид пробился к хорошему достатку. Тренировал будущих чемпионов. Но вот страсть к коллекционированию… Он все свое свободное время просиживал за компьютером в поисках пластинок. Участвовал в аукционах. Торговался отчаянно.
Мама переживала. Взрослый сын, а жену в дом не приводит.
– Пластинки внуков мне не родят, – сокрушалась она.
Даша родителей не очень понимала. Любила, конечно. Но считала, что они проживают скучную и неинтересную жизнь.
То ли дело ее прапрадед Батыр!
Батыр вырос в Самарканде. Женился на русской девушке и взял ее фамилию. Отверг веру суннитов, объявил себя православным христианином и поселился в русской части Самарканда.
Безумно увлекался геральдикой, геодезией, картографией. Работал над картами, подлежащих засекречиванию, и являлся составителем нескольких путеводителей.
Уже будучи в солидном возрасте принял приглашение владельца Московско-Рязанской железной дороги Николая Карловича фон Мекка поучаствовать в геодезических изысканиях лесной пустоши, которую железнодорожный магнат задумал преобразовать в город-сад для служащих железной дороги.
Прапрадед Даши стал одним из первых жителей будущего города Жуковский.
Ее прагматичные родители никогда не рисковали, ее далекий предок ходил по краю и ничего не боялся.
Батыр вызывал у Даши восхищение.
Организацию вечеринки в честь двадцатилетия своей младшей сестренки взял на себя Леонид, за что она была ему премного благодарна.
В кои-то веки брат потратился не на пластинки, а пустил, со слов мамы, деньги на ветер.
Может, и так. Зато в последний день своей человечьей жизни Даша оторвалась по полной.
Пригласила бывших одноклассников, сокурсников из университета, компанию приятелей, с кем водила дружбу независимо от школы и вуза.
Было очень весело.
Смех.
Счастье.
Бенгальские огни.
Гирлянды.
Безудержные танцы.
Приодетые по случаю торжества парни юморили. Девчонки в коротеньких платьицах охотно участвовали в танцевальном батле.
И застолье с фирменными салатами ресторана вышло славным. Угощения пришлись всем по вкусу. Терпко-сладкий ликер не заканчивался. И плевать на утреннее похмелье.
Только похмелья не случилось. А случилось что-то за гранью понимания. Такое, когда хочешь изменить ситуацию, но ничего не можешь для этого сделать. И никто не поможет, потому что сам нуждается в помощи.
Даша заметила неладное в той фазе праздника, когда парочки начинают активно искать места для уединения, когда не все уже твердо держатся на ногах, а кто-то даже путает круглый аквариум для рыбок с бассейном.
В первые минуты именинница думала, что ей все мерещится. Списала видения на действие ликера, которого употребила в этот вечер изрядно.
Девочка, ее бывшая одноклассница, изогнулась под странным углом. Так умеют некоторые танцоры и гимнасты. Но, насколько Даша знала, неизменная соседка по школьной парте ничем подобным никогда не занималась. Не было в ней особой гибкости, чтобы вот так выворачивать свое тело.
Она еще не успела проанализировать странную позу девочки, как фигура той стала нечеткой, размытой. Постепенно неясный образ приобрел очертания бурого волка. Или волчицы? Даша Мартынова не могла вот так сразу определить пол хищника.
Гости на появление зверя отреагировали бурно. Аплодировали. Свистели. Кричали всякую несуразицу.
Решили, что это такая крутая фишка вечеринки.
Мысли Даши путались, как бывает со всяким человеком, опьяненным атмосферой праздника.
Брат решил устроить ей сюрприз? Притащил в ресторан живого волка? Но разве это неопасно? Или волк дрессированный?
Поискала глазами Лёню.
Старший брат обнаружился в кальянной зоне. Вдыхал восточный аромат и с изумлением взирал на животное.
Даше сразу стало понятно, Леонид ни при чем.
Кто-то запустил хлопушку с яркими цветными лентами.
Вот звук хлопушки и кружащие над людьми бумажные ленточки до сих пор ассоциировались у Дженны с началом конца прошлой жизни.
Волчица, а это все-таки была женская особь, прыгнула на близстоящего парня.
– Мамочки, – прошептала испуганная Даша.
Где ее одноклассница? Откуда взялся зверь?
Ответ на последний вопрос был продемонстрирован наглядно.
Гость, на которого напали, выгнулся дугой, тело его искривилось и молодой человек изменился до неузнаваемости. Собственно, человеком он быть перестал.
Бурая волчица и бежево-коричневый волк яростно вгрызались в бока друг дружке.
Теперь-то у Даши не оставалось сомнений, куда подевалась ее школьная подруга.
Однокурсник, что клеился к имениннице весь вечер, смотрел злобно.
– Что, черт возьми, тут происходит? – сильно сжал он плечо девушки. – Мартынова, ты в своем уме так народ пугать!?
– С ума сошел? – попыталась она высвободиться от чужой хватки. – Я не представляю, как такое могло случиться.
Дашу вдруг поразило, парень держал ее чересчур уж крепко, прямо впивался острыми когтями в плечо.
Когтями?
Она развернулась, чтобы видеть его лицо. Оно менялось. Не лицо, а злобная гримаса. Морда.
– Марк?
Он не ответил.
Даша завизжала. Отталкивала от себя оборотня. Изворачивалась. Но и сама менялась.
Не могла не ощущать, как вытягиваются кости. Оттого и скрючивало, перекашивало тело.
Марк отвалился от нее, просто-напросто не удержался на двух волчьих лапах.
Запах шерсти. Враждебное рычание. Мебель разлетается в щепы. Бесконечный звон стекла.
Перед глазами у Даши размытые пятна. Ее тело живет отдельной жизнью, растягивается, утяжеляется. Думать она не способна.
Но ей не больно. Скорее, неудобно. Не выпрямиться, не пошевелиться. И от тебя ничего не зависит. Изменения происходят автономно от твоей воли.
Наконец ее отпустило. Она вновь могла двигаться и соображать.
А как двигаться, если лапы разъезжаются?
Лапы?
Опустила голову.
Так и есть, четыре лапы абсолютно черного цвета.
– Это моя масть что ли? – произнесла Даша.
Оказалось, говорит она только в своей голове. Из пасти вместо речевых звуков исходил рык.
Лапы новоявленной волчицы продолжали трястись и нелепо раскатываться на паркетной доске.
– Почему они так дрожат? – по привычке пыталась говорить девушка.
В то же время она внимательно наблюдала за другими волками. Крупные особи и не очень. Окрас преимущественно бурый или серый в разных его оттенках.
Звери вели себя отвратительно. Драли друг друга. Ожесточенно. Свирепо. Никаких бывших одноклассников и друзей детства. Стоило трансформации закончиться, как каждый из них кидался в атаку.
И Даша хотела кинуться. Рвать зубами, клыками. Драть когтями.
Но…Лапы тряслись. Это делало ее слабой. И когда трехцветный волк прыгнул на смоляную волчицу, она попятилась, освободила место хищнику с коричневым мехом, который тоже явно намеревался напасть на нее.
Два волка схлестнулись, позабыв о черненькой лохматой девочке.
Даше удалось выбраться из зала, где еще недавно весело праздновалось ее день рождение.
Попала в смежное помещение.
– Жесть! Какая жесть! – хотела кричать она.
Тут, в другом зале, тоже шла ожесточенная битва.
С кухни, холла, да вообще отовсюду доносилось звериное рычание.
Вокруг – хвосты, шерсть, вздыбленные загривки, вываленные из пастей длинные языки.
Волчица легла на живот и поползла к туалетным кабинкам. Лапы по-прежнему не слушались ее.
Возможно, темный цвет меха позволил добраться до «М» и «Ж» невредимой.
Мордой открыла дверь и протиснулась в коридорчик с раковинами и зеркалами. Здесь никого не было.
Выпрямилась, приблизилась к шикарному зеркалу на всю стену. И испытала разочарование.
– Какая страшненькая…
Волчица показалась ей нескладной. Морда слишком удлиненная, лапы тонкие. Потому они так трясутся? А мех? Шуба целая. Не острыми иголочками, а целым пушным длинношерстным покровом.
– Сваливаться ведь будет. Добро пожаловать, колтуны!
Из ее нового облика по душе пришлись лишь янтарно-желтые глаза. На фоне угольно-черной шкуры смотрелись такие глазища весьма эффектно.
Решила затаиться, переждать массовую грызню.
Закончится она ведь когда-нибудь. А человечью уборную волкам вряд ли понадобится посетить.
Объяснений произошедшему у Даши не имелось. Что думать в такой ситуации? Глобальная катастрофа? Вирус? Мутирующий ген? Радиация?
Самое странное, и она осознавала эту странность, ее не сильно беспокоили ответы на данные вопросы. Людское мировосприятие вытесняли волчьи рефлексы.
И еще – ее не заботило, кто выживет в бойне. Друзья? Это слово потеряло свой смысл. Родные? Да, будет хорошо, если они не погибнут. Тогда можно держаться вместе, своей микростаей.
Даша ужаснулась пробудившейся в ней бесчувственности. Но человеческую эмоцию тотчас подавила звериная сущность.
Прислушалась.
Побоище затихало.
На вскидку, ад в ресторане продолжался минут пятнадцать. Ее убежище не раскрыли.
Подождала для верности еще минут десять и выбралась в зал после того, как обострившийся слух подсказал – в здании никого. Никого из живых.
Тишина.
Потянула носом. Пахло шерстью, пропитанной кровью. И остатками людской еды.
Лапы переставляла уже более уверенно. Мохнатые конечности еще потряхивало, но, во всяком случае, стояли они ровно, не разъезжались.
– Прекрасно, – порадовалась она данному обстоятельству. А то стать волком калекой – так себе перспектива.
Даша присматривалась к погибшим, принюхивалась. Хотела убедиться, что брата нет среди мертвых.
– Эх, – сокрушенно помотала волчица головой.
Леонид погиб нелепо. Не в схватке. Его придавило разрушенной стеной кальянной.
– Эх, – вырвался у нее из горла рык. – Мастер спорта. Получился бы такой сильный волк!
Вот и хорошо, что вместе с трансформацией исчезли чувства. Волчице досадно. Но не более. Будь при ней истинные эмоции Даши Мартыновой, она бы страшно выла и крушила остатки дорогой ресторанной мебели.
– Родители, надеюсь, вы пережили эту ночь, – потрусила черненькая хищница к выходу.
Мех цвета сажи помогал оставаться незамеченной, что было весьма кстати в столь поздний час. По улицам города метались оборотни. Острое зрение позволило разглядеть не только волков. Мелкие койоты. Остроухие шакалы.
Воздух пропитан агрессией, страхом, трусостью.
Даша добралась до своего дома. Лапы все-таки вели себя неправильно. От непродолжительного бега заболели.
У подъезда многоквартирной высотки ее поджидало препятствие. Железная дверь с кодовым замком. О панельке с кнопочками она и не подумала. Как внутрь дома попасть? Код-то знает наизусть, но набрать цифры, будучи волком, нереально.
– Окошко, – осенило Дашу.
Жильцы частенько оставляли подъездные окна открытыми с целью проветривания.
Чтобы проверить, следовало оббежать дом.
Ей повезло. На первом этаже оконных створок вообще не наблюдалось. Сломанные и разбитые, они валялись далеко в стороне.
Прыгнула. Приземлилась уже в подъезде.
Мгновения прыжка подарили удивительное приятное волнение. Если бы еще в задней лапе не отдалось мучительной резью…
Тихо. Только лампа накаливания издает слабый треск.
Лифт, понятное дело, пришлось проигнорировать.
Двери большинства квартир снесены с петель. Некоторые просто стояли нараспашку. Но попадались и закрытые. Как, например, на пятом этаже.
Поскреблась в обшитую дерматином дверь. На искусственной коже остались следы от когтей.
– Ничего страшного. Мама ведь швея. Поставит какую-нибудь заплатку, – привычно рассуждала Даша.
По ту сторону никакого движения.
Сумочка с ключами осталась в ресторане. Да и как бы они ей сейчас пригодились?
Решила кое-что попробовать.
Замок уже несколько дней периодически заклинивал. И, если сильно опустить ручку вниз, выдвижной язычок мог вылететь, тем самым, открывая дверь без ключа.
– Лёня, спасибо за прощальный подарок, – получилось у волчицы пастью дернуть ручку.
Леонид обещал вызвать мастера, но не вызвал, что и помогло попасть Даше в свой дом.
Замок щелкнул. Путь был открыт.
– Эх, – заскулила девушка-оборотень.
Родители тоже оставили ее. Не перенесли оборота.
– А могли хоть немного разнообразить свою жизнь. Эх…
В квартире казалось слишком тесно, слишком душно.
Она не сможет здесь заночевать.
А отдохнуть ей требовалось. Сказывалась новая и непривычная нагрузка на организм, психику.
Лизнула лица родителей и выбежала из давящего на нее жилища.
Вернулась на ночную улицу. И вновь – радость от прыжка и следом – боль в лапе от приземления.
Заползла в деревянный домик на детской площадке. Вполне удобное место для ночлега.
Пристроила морду на передние лапы и быстро заснула.
Обоняние зверя почуяло опасность даже во сне.
Открыла глаза. Навострила уши.
По-прежнему темно. Значит, спала она всего ничего.
Запах чужака проникал в ее убежище явственно и настойчиво.
– Может, пройдет мимо?
Не прошел.
Такой же черный волк, как и она сама. Только у него мех на груди и частично на лапах – темно-белый. И глаза. Не янтарные, как у нее, а грязно-желтые.
Встал прямо напротив входа в домик. Рычит.
– Проваливай! – кричала Даша.
Но крупный самец ничего не отвечал.
– А как же телепатическая связь, чтение мыслей и прочие штуки? – расстроилась девушка. – Выходит, волки-оборотни не могут общаться между собой?
Пришлый всем своим видом подтверждал, что не могут.
Над верхней челюстью складки кожи обнажают клыки. Скалится, готовится броситься на нее.
Неожиданно, она кое-что углядела в недобром взгляде. Или уловила на уровне инстинктов?
– Хочешь не только убить, но и попробовать меня на вкус, волчара?
Самец глядел на нее с нескрываемым желанием определенного толка. Явно намеревался поразвлечься перед тем, как загрызть черненькую.
– Что ж… Этим стоит воспользоваться, – выпрямилась в полный рост девочка.
Сама шагнула навстречу злобному оборотню.
Прогнула спинку. Вытянула вперед лапки.
Мачо в звериной шкуре рыкнул довольно. Расслабился. Сделал шаг.
А она продолжала свой спектакль. Повиляла задней частью тела, улеглась на спину, лизнула нос.
Волк больше не мог сдерживаться. В один прыжок оказался подле самочки. Ему требовалось перевернуть ее, прикусить за шею.
Его морда нависает над волчицей, он не чувствует подвоха.
Она же неспроста разлеглась именно так, а не как-либо иначе. Даме требовался доступ к горлу волка. И у нее будет всего одна попытка. В противном случае, род Батыра прервется навсегда.
Наивный мачо стоит так, как и требуется. Его горло на уровне ее пасти.
Волчица делает выпад, вгрызается, сжимает челюсти и не отпускает до тех пор, пока противник не валится на искусственное покрытие детской площадки.
Ее морда, мех залиты кровью. Лапы трясутся. Но теперь она знает, что сможет защищаться.
Этой ночью Даша Мартынова стала Дженной.
Глава 3. Одиночка
Трайкер шел по следу черной волчицы. Ее густой смоляной мех сливался с ночным мраком.
– Отличная маскировка, – ориентировался оборотень больше по запаху, нежели по силуэту. – Но не зимой. Скоро выпадет снег, и будешь ты, девочка, видна, как на ладони.
Когда в клубе Аверьян пропустил Дженну вперед себя, он обернулся к Трайкеру и едва слышно, почти беззвучно, велел:
– Проследи за ней. Узнай, где ее логово.
Для того, чтобы не быть обнаруженным, Трайкер обмазал открытые участки тела пахучей мазью с запахом белки, и теперь от его шкуры разило глупым грызуном.
Такую фишку с инородным душком придумал Аверьян, и она уже не раз выручала оборотней всего клана.
– Надеюсь, ты не захочешь полакомиться белочкой, – усмехнулся Трайкер.
В его голове нарисовалась картинка – волчица нападает на пугливого зверька, а попадает в лапы матерого зверя.
Но Дженна, даже, если и чувствовала притягательный аромат, не обращала на него внимания. Торопилась.
– Наверное, ни о чем не думает, кроме как о своей карте, – было на руку темно-серому, почти графитовому волку такое нетерпение со стороны девчонки.
Он совсем не запыхался, хотя бежал за объектом слежки уже более двух часов. Все дело в том, что волчица ощутимо хромала на правую заднюю лапу. И как бы она не торопилась, бежать быстро у нее не получалось. Так что Трайкер, можно сказать, прогуливался, а не догонял.
– Какая она нестандартная, – изучал волк черненькую самку. Меховая. Хвост невероятно пушистый. Прямо чернобурая лисица. Глазища яркие, янтарные.
Теперь-то Трайкер понимал, почему Дженна выбрала путь одиночки, почему отказалась примкнуть к сильной группе. Ее нестандартность слишком выбивалась из общей массы и привлекала безумно. Она – как самый лакомый кусок на праздничном блюде. Девочке просто проходу не давали бы в стае. Он и сам не прочь. Такая она притягательная.
Из-за красочных фантазий на тему, что он сделает с черненькой волчицей, Трайкер едва не выдал своего присутствия. Заурчал, словно кот какой.
Девочка насторожилась, поставила ушки прямо, повертела удлиненной мордочкой.
Душок белки определенно спас Трайкера от разоблачения.
Отругал себя. Не хватало еще провалить задание Аверьяна всего лишь из-за острого желания утехи. С этим он потом разберется. А сейчас надо выяснить, где она живет.
От клуба до ее логова путь занял почти пять часов. Рассвет уже состоялся, и волку приходилось прятаться за стволами кряжистых деревьев.
– Молодец, девочка, – мысленно присвистнул Трайкер, когда узрел ее жилище. – Лучше и придумать было нельзя для одиночки.
Дженна поселилась в старинной усадьбе практически в черте большого города. Усадебные постройки упирались в хвойно-лиственный лес. А в большом городе давно никто не жил. К ее убежищу могли выйти разве что случайно. И Трайкер уже не сомневался, на такой случай, она заранее знает, где прятаться.
– А вот это интересно, – подивился кое-чему охотник.
Дженна приняла человечий облик и теперь ласково гладила радостно встречающую ее белую волчицу.
Частенько случалось, что обычные животные прибивались к оборотням. Но выбирали они только сильных самцов. К самому Трайкеру примазался серо-коричневый волчара. Ларс. А недавно еще и волчицу свою притащил. Улыбнулся воспоминанию, как волк демонстрировал ему свою пару. Пришлось разрешить подруге Ларса остаться. В природе ведь все не так, как с оборотнями. Волк выбирает самку и живет исключительно с ней до конца своих дней. Оборотням же пара не нужна. Лишь удовольствие и ничего более. Никаких семейных уз и тем более волчат.
Дженна демонстрировала силу, но в то же время была слабой. Так почему белая хищница примкнула к девушке?
Трайкер позже подумает над этим вопросом, а сейчас он узнал, что требовалось. Пора было уходить. Он бы еще понаблюдал за девчонкой, но ее белая волчица вскорости обязательно почует присутствие постороннего. Да и аромат грызуна начал уже выветриваться.
***
Дженна слежки не заметила. Так ликовала, что потеряла бдительность.
В какой-то миг обостренный слух уловил неясное урчание, где-то позади. Но легкий ветерок донес до чувствительного носа явственный запах белки.
Она была не настолько голодной, чтобы тратить время на поимку зверька. Первым делом надо упрятать карту в тайник. После и позаботится о пропитании.
У дома встречала Ласка. Виляла своим куцым хвостом из стороны в сторону.
Дженна так назвала белую волчицу за ее ласковость. Та все время ластилась к девушке.
– Представляешь, познакомилась сегодня с белобрысой Ариель, – стала делиться праправнучка Батыра с единственной своей подругой.
Конечно, волчица не могла понимать, о чем ей рассказывает человек, но шеей вертела, голову наклоняла, слушала.
– Так вот, – продолжала Дженна. – Я подумала, что у тебя, что у нее – имена какие-то хозяйственные. Раньше порошки для стирки белья с такими названиями выпускали – Ласка, Ариэль.
Ласка отреагировала на свое имя, стала лизать девушке кисти рук.
– А, вижу, тебя устраивает быть моющим средством, – улыбнулась Дженна. – Идем-ка в дом. Мне надо кое-что припрятать.
Появление подле нее беленькой волчицы – случайность. Или провидение.
Дженна наткнулась на зверя через два месяца после того, как стала оборотнем.
Забрела как-то в непогоду к берегу вспененной реки Оки.
Ока волновалась, выходила из берегов.
На песчаном пляже валялись сломанные сваи от хлипкого моста, лодочные щепы, трухлявые стволы и корни деревьев.
И среди всего этого мусора – белый волк. Девочка. Не оборотень.
В первые мгновения встречи Дженна испугалась. Повадки себе подобных она уже изучила, могла предположить сценарий поведения в той или иной ситуации.
А как поведет себя настоящий зверь? И нет ли поблизости целой стаи? В природе ведь волк-одиночка редкое явление.
Стала отступать.
Не сводила с беляночки глаз. И вдруг поняла! Волчица выглядит изможденной, усталой. И не просто так выбрала она себе место для лежбища. Прячется тут от других волков.
– Да ты, похоже, изгой, – перестала отступать Дженна.
Волчица слабо вильнула хвостом.
И как же печальны были ее глаза.
Девушка приблизилась и осторожно погладила грустную хищницу по выпуклому лбу.
И получила ответную ласку.
Беляночка лизнула пальчики незнакомки.
Дженна просто не смогла оставить ее на том берегу.
С тех пор они и вместе. Черненькая и беленькая. Оборотень и обычный волк.
Вместе нашли они себе и постоянное жилище.
***
Первые сутки в новой сущности Дженна только и делала, что пряталась. На вторые – голод заставил искать кормежку.
– Что я ем? Человечью еду? Или теперь я должна охотиться? – задавала она насущные вопросы самой себе.
И посоветоваться не с кем. На городских улицах по-прежнему звенело от напряжения.
Выяснять пришлось методом проб.
Черненькая волчица пробралась в здание ресторана. Там должно было оставаться полно еды.
– Фу… Ну, и душок…
Закрытые окна. Спертый воздух. Батареи центрального отопления демонстрируют, что к осенне-зимнему периоду подготовлены на сто процентов.
Пахло порченой едой и разлагающимися трупами.
Вентиляция не справлялась.
Город такое амбре еще не накрыло.
Но это вопрос времени, – понимала Дженна. Причем самого ближайшего.
Не стала подбирать остатки кушаний с пола. Дверцы больших холодильников на кухне открывались вполне удобно. Достаточно было подцепить когтем гофрированную резинку дверного уплотнителя и потянуть на себя.
Сжевала батончик вареной колбасы в коллагеновой оболочке.
– Ничего так…
Твердый сыр отправился в категорию баловства. Сладкие десерты вызвали отвращение. От любимого стейка она расчихалась.
– Слишком много специй.
– А тут у нас что? – ткнулся волчий нос в размороженное мясо.
Кролик. Пах вкусно. Без тухлятины.
Дженна мгновенно умяла вкуснейшую тушку. Даже не стала растягивать удовольствие, так проголодалась.
– Интересно, а что будут делать вегетарианцы? – впервые за последние часы хоть что-то показалось Дженне забавным.
Ночью волчица забралась на фермерское подворье и поймала своего первого кролика.
Постепенно всеобщая агрессия, случившаяся от страха, непонимания и полной неконтролируемости, стала стихать.
Волки прекратили калечить и убивать друг друга, начали самоорганизовываться, формировать группы, кланы, уходить из больших городов.
Первыми свалили волчата, что порадовало, скорее всего, не только Дженну.
Детки перевоплощение в зверей восприняли как увлекательнейшую игру и, в отличие от старших оборотней, действовали не в открытую, а исподтишка. Подленько. Воровали у взрослых добычу. Подкарауливали стайками и наваливались скопом на крупных волков.
Особенно от детских забав страдали койоты и шакалы. Волчишки загоняли свою жертву на притаившихся в засаде других малышей и развлекались тем, что забрасывали пойманного цепкими колючками.
Попробуй потом – избавься от репейника в шерсти.
Сформировавшиеся стаи уходили не в леса. Все-таки жить полностью по-звериному было трудно и непривычно. Память, рассуждения человека никуда ведь не делись. Выбирали для жительства территории маленьких городишек, деревень с вольными просторами и лесами вокруг.
Дженна тоже собралась примкнуть к какой-нибудь группе, но быстро отказалась от данной затеи.
Волчиц грубо подчиняли мужчины-оборотни. Исключительно все самцы вели себя как абсолютные доминанты. Никаких там альфа, бета и прочих градаций в стае. Брали любую самку, когда вздумается и где вздумается. Еще и разодрать могли в процессе. Никакого уважения к женщине.
И Дженна выбрала путь одиночки. Принялась скитаться.
Научилась успешно охотиться на лесных белок и зайцев.
Научилась ловко обманывать даже самых свирепых самцов.
Как бы Дженна не старалась обходить стороной поселения оборотней, встречи с другими волками были неизбежны.
И прихрамывающая черненькая волчица воспользовалась тактикой, когда сила заключается в слабости.
Подползала к доминанте с поджатым хвостом, прижатыми ушками, облизывала его морду. Смотрела доверчиво.
Беспроигрышный вариант.
Дальше – ложилась на спинку, демонстрировала полное подчинение и беззащитность.
Ох, как волкам крышу сносило!
А черненькой того и надо – подставленная шея под ее зубы.
Так продолжалось чуть больше месяца. А потом случилось нечто, после чего жизнь Дженны стала полегче.
Она проснулась человеком.
Обрадовалась и расстроилась.
Возвращаться насовсем в свой прежний облик не хотелось.
Но насовсем и не получилось.
Тело требовало оборота.
Трудно было сказать, какая из двух сущностей превалирующая. Но теперь Даша, как и все остальные, могла быть человеком, а могла волком.
Потом она повстречала Ласку, и уже вдвоем набрели они на графскую усадьбу восемнадцатого века, выстроенную руками крепостных зодчих и итальянских мастеров.
– Ласка, а вот и наш дом, – сразу поняла Дженна выгодность расположения парково-усадебного ансамбля, где еще совсем недавно лепнину и паркеты рассматривали многочисленные туристы.
С помощью белой волчицы перенесла из квартиры в усадьбу коллекцию пластинок брата и некоторые свои вещи.
– Никогда не думала, что буду так жить! – кружилась Даша по огромному бальному залу с висячими хрустальными люстрами и аркообразными окнами с латунной фурнитурой.
Даша воображала себя графской дочкой и с щенячьим восторгом засыпала на антикварном аристократическом ложе.
***
Он появился с первым снегом.
Крутился возле усадьбы.
Высматривал.
– Ласка, ты видишь его? – подглядывала Дженна из-за бархатной портьеры графского кабинета.
Волчица ткнулась влажным носом девушке в коленку и улеглась подле ее ног.
– Он красавчик. Знаешь, один из тех привлекательных типов, которые влюбляют в себя хулиганским обаянием.
Незнакомец осматривался. Будто решал – зайти в дом или пройти мимо.
Определенно чувствовал волчий дух. Но слабый. То, что здесь нет стаи, понять не сложно.
– А ведь он не волк, – интуитивно догадалась Дженна. – Ласка, я не пойму, каков его зверь.
Она знала, что есть и другие оборотни, не только из семейства псовых. Но других еще ни разу не видела.
– Пора вмешаться, – решительно отошла от витражного окна Даша после того, как серебристоволосый парень также решительно толкнул кованую решетку центральных усадебных ворот.
Беленькая волчица отправилась за ней.
– Это мой дом, – не дала Дженна пройти чужаку дальше парковой аллеи.
– Хороший дом, – внимательно оглядел пришлый девушку и перевел взгляд на белоснежного зверя.
– А ты кто? – невежливо вырвалось у Дженны.
– Айнар, – представился он. – Это мое настоящее имя.
– Я не о том, – отмахнулась она от имени.
Он прекрасно понял, о чем его спрашивает черноволосая девчонка. Подумал немного. Видимо, решил, что ей можно сказать.
– Барс.
– Ничего себе! – искренне изумилась Дженна.
Вот и разгадка, отчего парень такой же одиночка, как и она сама. Барс слишком редкое животное. На его шкуру сейчас спрос не меньший, чем в былые времена.
– Пустишь в свое логово на несколько дней?
Говорил Айнар мягко, вкрадчиво. Серые с голубым глаза смотрели пристально.
– Я издалека иду. И еще идти долго. Хочу отдохнуть немного.
– А куда идешь?
– В Самарканд, – поразил он девушку своим ответом.
– Самарканд? – осторожно переспросила Дженна.
Она ведь и сама вскорости собиралась туда. Планировала свой поход, готовилась. Думала отправиться, когда снега выпадет чуть больше, когда он уже не будет таять, а ляжет ровным, мягким настилом. Зимой лапа болела значительно меньше, бежать ей будет легче.
– У меня там сестра живет. Родная, – пояснил свой интерес Айнар. – Хочу ее найти.
– Тоже ирбис? – припомнила Дженна второе название величественных и прекрасных барсов.
– Не знаю, – пожал он плечами и повторил свой вопрос: – Так как, пустишь в дом? Я не причиню тебе вреда. Да и усадьба такая большая, ты меня и не увидишь совсем.
– Я тебя пущу, а взамен ты возьмешь меня с собой в Самарканд, – предложила обмен Дженна.
Она ухватилась за возможность проделать нелегкий путь в компании сильного оборотня. С ним у нее больше шансов добраться к месту без приключений.
– Нет, – отказал ирбис. – Ты со мной не пойдешь.
– Почему ты не хочешь, чтобы я шла с тобой?
– Привлекательные женщины отвлекают, – неожиданно произнес он. –Знаешь, как говорят – Красивая девушка – рай для глаз, ад для души и чистилище для кармана.
– Тогда я буду принимать человечий облик в твоем присутствии как можно реже, –рассмеялась Дженна. – Волчица из меня никудышная. Страшненькая.
– Да? – казался парень искренне удивленным.
– Да, – подтвердила Дженна. – И вот еще что, ты ведь не местный. А я тут все знаю на многие километры. Знаю, где пройти безопаснее, где дорогу сократить, где на ночлег лучше устроиться.
Такой расклад Айнара устроил.
– Договорились, – согласился он.
– Тогда, идем. Покажу тебе усадьбу. Только, имей в виду, графский дом занят мною и Лаской. Ты поселишься во флигеле. Там вполне прилично.
– Классицизм.
– Что? – не поняла его реплики Дженна.
– Усадьба выстроена в стиле классицизм. Так строили во времена правления Екатерины Второй.
– Разбираешься в архитектурных стилях? – с уважением глянула девушка на нового знакомца.
– У меня диплом архитектурного института, – не без гордости сообщил Айнар.
– Так ты успел окончить вуз…, – позавидовала Дженна. – А я лишь до второго курса добралась. Скажи, – сменила она тему, – Айнар ведь не русское имя? Откуда ты родом?
– Мой отец абхазец. Мама русская, – проявлял открытость барс-одиночка.
Наверное, ему редко выпадает случай пообщаться, – думала Дженна. – Потому он так охотно и делится с ней своей биографией.
– Я вырос в Абхазии, – продолжал Айнар. – А насчет имени, оно имеет скандинавские корни и образовано от двух старонорвежских слов. «Ein» означает единый или один. А «arr» значит воин или герой. Можно интерпретировать как единственный воин или одинокий герой.
– Похоже, твое имя повлияло на то, каким животным тебе стать, – хотя и не верила Дженна в нумерологию и сакральное значение имени, но в данном случае было над чем призадуматься.
Глава 4. Доверчивая волчица
– К ней прибился барс.
– Барс? – взметнулись ко лбу густые брови Трайкера.
– Ага, – чуть поморщился Аверьян. – Она отправится в Самарканд в его компании.
– Что ж, придется быть начеку. Эти дикие кошки слишком осторожны и осмотрительны.
– А еще их шкура в большой цене, – попытался найти Аверьян в своем захламленном кабинете одну книжицу.
– Предлагаешь поохотиться на ирбиса? – широко улыбнулся Трайкер.
– Не сейчас. Кошак что-то задумал. Мне интересно поглядеть, как будут развиваться события.
– Аверьян, что ты ищешь?
– Справочник имен.
– Решил придумать себе новое прозвище?
– Нет, – не стал ничего объяснять хозяин клуба.
– Книгу Ариель брала, – выудил Трайкер из пластикового бокса с компакт-дисками потрепанный справочник и передал его своему собрату.
– Не знал, что Ариель умеет читать, – пошутил Аверьян.
– Блонди кто-то стиральным порошком обозвал, – фыркнул Трайкер. – Вот она за твоей книжонкой и прибегала.
– И как ее теперь зовут? – нашел Аверьян то, что искал.
– Оставила все как есть. Прочла, что с какого-то там языка Ариэль означает божественный лев. И успокоилась. Так ты скажешь для чего тебе справочник понадобился?
– Вот, полюбуйся, – показал Богдан нужную строчку.
– «Имя Айнар происходит от казахского слова "ай", означающего луну, и персидского слова "нар", означающего мужчину. Следовательно, имя Айнар трактуется, как – мужская луна», – прочел Трайкер.
– Так зовут кошака! – догадался он.
Аверьян кивнул.
– И на кой ляд ты читаешь значение его имени? – не врубился графитовый волк.
– Он наплел милахе, будто Айнар обозначает единственного воина и одинокого героя. Но этот ирбис более похож на проходимца, нежели чем на воина. Якобы разыскивает сестру. И идет для этого из Абхазии в Самарканд. Но что тогда делает в наших краях? Из Абхазии есть путь намного короче, вдоль Каспийского моря.
– Ты ему не доверяешь?
– Нет. Барс откровенно врет. Зачем усложнять и удлинять себе дорогу? Определенно хочет понравиться Дженне. Представил себя в выгодном свете и как бы невзначай навязался в компаньоны.
– А девчонка? – заблестели темные глаза Трайкера.
– Слюни пустила. Барс-то красавец.
С того дня, как Дженна впервые появилась у клуба развлечений, парни следили за ее логовом. Не хотели упустить день, когда черненькая отправится в путь.
Они не собирались прямо-таки сразу мчатся в погоню. С ее хромотой вполне можно дать девочке фору. Нагонят позже. Но знать, когда именно малышка надолго покинет усадьбу, следовало.
Аверьян не смог побороть искушения поискать в жилище девчонки раритетный винил. Он верно рассудил, раз она с такой легкостью рассталась со студийной записью Queen, скорее всего, у нее припрятаны и другие пластинки.
Как-то, во время отсутствия волчиц, вдвоем с Трайкером залезли в графский дом. Рыскали по залам и апартаментам восемнадцатого века. Тайника не нашли, но кое-что узнали о жизни Дженны.
Она была аккуратной. Не наблюдалось грязной посуды. Одежда не валялась на антикварных стульях. Комнатные растения явно своевременно поливались.
Содержала в чистоте войлочные подстилки Ласки.
– Зоомагазин что ли ограбила? – иронично отреагировал Трайкер на цветные лежанки по всей усадьбе.
– Девчонка заботится о своей зверюге, – сделал вывод Аверьян.
Помещение, которое, вероятно, когда-то служило классной комнатой для обучения графских детей, Дженна использовала для своих изысканий. На длинном лакированном столе с бронзовыми ножками и керамическими накладками громоздились атласы, путеводители и карты.
Аверьян перебрал, пролистал. Очевидно, что Дженна увлекалась картографией. Делала пометки. Сама что-то чертила. У нее имелись карты крупномасштабные и местного значения. Карта неба. Рельефные схемы, навигационные рисунки.
Той карты, что она выменяла у него, не увидел.
Девочка вызывала все больший интерес.
Она вела жизнь, существенно отличающуюся от той, которой следовали большинство волчиц-оборотней.
Аверьяну на секунду стало жаль ее. Выживает совсем одна, не имея никакой защиты.
Времени на поиски тайников в большом доме не хватило. Волчицы вернулись.
Еле унесли ноги, едва не обнаружив своего присутствия.
Потом долго смеялись, наблюдая за тем, как Дженна мечется по усадьбе в поисках беличьей локации. Трайкер сжалился над девчонкой. Поймал трех настоящих белок и подкинул пушистых зверьков в дом. Придушил слегка, чтоб не убежали к той минуте, когда она их найдет.
А с первым снегом у ее дома нарисовался мутный Айнар.
Аверьян был там, когда барс явился. Наблюдал из-под размашистых еловых веток.
В отличие от Дженны, он сразу опознал зверя чужака. Что ирбис тут делает? В историю с поиском сестры он не поверил. В отличие от Дженны.
– Очнись, милаха, – хотелось Аверьяну хорошенько встряхнуть доверчивую девчонку. Но он понимал, Дженне не хватает кого-то, кому она могла бы доверять. Поэтому и доверилась первому встречному проходимцу.
Аверьян внимательно слушал разговор между ними. Глупышка назвала свою черненькую волчицу страшненькой.
– Страшненькая!? – мысленно усмехнулся рыжий. Милаха оказывается не осознает всей своей привлекательности и уникальности. Не понимает, что является магнитом для любой мужской особи.
Вот и этот… серебристоволосый – так и пялится на нее.
Аверьян увидел, услышал, как она смеется над шуткой чужака. Губки-бантики приоткрылись, демонстрируя ровные белые зубки.
Если бы не присутствие ирбиса, рыжий волк набросился бы на девчонку, заставил подчиниться, прогнуться.
Весь обратный путь до своего клуба, не мог выкинуть из головы образ смеющейся милахи.
Перед глобальной слежкой до Самарканда, которую затеял Аверьян, ему требовалось завершить некоторые дела. Трайкер безапелляционно заявил, что идет с ним. Рыжему волку не требовались попутчики, но против компании графитового не возражал.
Странные между ними сложились отношения.
В среде оборотней не было такого понятия, как дружба. Каждый клан – закрытое сообщество единомышленников. Кое-кто, особенно волчицы, продолжали называть себя друзьями, подругами, но тот смысл, что вкладывался в эти слова в прошлом, утратился.
Трайкера Аверьян знал по человечьей жизни. И тогда они были злостными врагами.
Постоянное противостояние на футбольном поле.
Личная неприязнь.
Богдан Аверьянов и Тимофей Михеев, два капитана соперничающих футбольных команд далеко не местечкового уровня.
Ровесники. Оба родились и выросли в городе Углич. В один год поступили в местный университет технологий и управления. На разные факультеты.
Доучиться не довелось. Последний курс, а тут какая-то фигня с превращением в волков.
Именно в первые страшные дни, когда оборотни калечили и убивали друг дружку, Богдан и Тимофей перестали быть врагами.
Подруга Тимофея месяцем ранее родила ребенка. Так что Трайкер являлся отцом новорожденного.
Уже позже выяснилось, что детей оборот настиг, начиная с пятилеток. Более мелкие остались людьми. Что станет с ними дальше, никто не знал. Росли мальки без всяких прививок и врачебных осмотров. Хорошо росли. Не хворали. Совсем.
Аверьян, как и все прочие оборотни, участвовал в общей бойне.
Волк из него получился что надо.
Крупный. Сильный. Свирепый.
Лапы мощные. Мускулатура отменная. Рык грозный.
Он ни для кого не стал трофеем.
На вторые сутки массового побоища в одном из городских дворов рыжий волк наткнулся на затихающую драку. Два самца и одна самка добивали большого графитового зверя. Подле него труп волчицы. Поодаль трое мертвых хищников.
– Шестеро на одного. Троих одолел. И до сих пор сопротивляется, – если бы мог, уважительно поаплодировал бы Аверьян.
Его взгляд встретился с взглядом практически уже загрызенного волка.
– Тимофей? – остановился рыжий.
А хотел пройти мимо.
Не раз на поле смотрели противники друг другу в глаза. Только Михеев умел глядеть так – непобежденным в любой ситуации.
Но не узнавание сподвигло Аверьяна вмешаться и на счет три загрызть трех оборотней.
Стоило ему увидеть новорожденного младенца, настоящего ребенка, а не волчонка, которого и защищал так отчаянно его извечный соперник, он не раздумывал ни секунды.
А вот когда операция по спасению была окончена, призадумался.
– И что теперь делать с младенцем? Мать мертва. Отец едва дышит.
Малыш еще и разорался так, что волчий острый слух воспринимал этот ор так, будто в ухо дуют гудком.
Ужасное ощущение.
– Кормежки требует, – догадался Аверьян.
Ему кто-то говорил, что у Михеева родился сын. Вроде и имя называли – Алексей.
Намучился он тогда изрядно.
Сунул Лешку в лапы папаши. Сам взял окровавленного графитового за шкварник. Поволок к стадиону, где парни много лет сражались в спортивных баталиях. Там музыка бодренькая играла. Автоматическая настройка на время, когда девчонки чирлидерши тренировались.
Аверьян понадеялся на то, что бешеные звуки электронной музыки заглушат вопли сынка Михеева.
На стадионе никого не было.
Он знал здесь каждый закуток, каждый укромный уголок, потому долго не думал, куда спрятать тяжелую обузу. Затащил в медсестринскую вотчину.
Выбил стекло у запертого шкафчика. Осколки осыпались на его шкуру, но ощутимо не поранили.
– Чем лечить полудохлого волка-оборотня? – злился Аверьян, что ему приходится всем этим заниматься. Но следовало попытаться реанимировать Тимофея. Если тот сдохнет, кто будет отвечать за пацана?
Бросить на верную смерть маленькое дите Богдан не мог, но и заботиться о нем категорически не желал.
Звериные клыки помогли справиться с крышками от бутыльков.
Вылил на раны Трайкера всю перекись водорода и весь антисептик, что нашел в медицинском шкафу. Сунул раненому в пасть упаковку с обезболивающими и ринулся на поиски детского питания.
Аверьян ничего не смыслил в детях.
– Надеюсь, в «Детском мире» продавали не только игрушки.
Попасть в магазин не составило труда. По пути к нему только пришлось задержаться. Стайка волчишек накинулась сворой.
– А ведь детишки молодцы, сообразили, что выживут не поодиночке, а стаей, – восхитился Аверьян находчивостью волчат.
Разбросал меховых надоед. Убивать не стал.
В «Детском мире» реально оторопел от количества товаров на полках.
– Младенцы – отличный пример правящего меньшинства! – нашел он нужный сектор.
Вопросы только множились.
Наверное, Аверьян не справился бы.
На его счастье, в бывшую торговую точку прокралась бурая волчица. Ее челюсти сжимали железную покупательскую корзину, где спала девочка. Такая же кроха, как Лешка.
Волчица заметила рыжего волка. Ощерилась.
Рыжий помотал головой. Взял в пасть такую же корзинку.
Молодая мать поняла его. Успокоилась. И принялась достаточно споро скидывать с полок банки с сухими смесями, бутылочки с сосками и бутылочки с водой. Еще прихватила пачку подгузников. Хотела взять две, но класть уже было некуда. С сожалением оставила чудесное изобретение младенческой индустрии и потрусила к выходу.
Богдан все повторял за ней. Нагрузил корзину смесями, бутылями, подгузниками. Печенье и батончики мюсли, как планировал вначале, брать не стал. Додумался снять с крючков-держателей пару латексных сосок.
– Только попробуй сдохнуть! – рычал в своих мыслях Аверьян. – Трайкер чертов! И зачем только попался мне на глаза со своим отпрыском!
Трайкерами футболисты команд Углича называли выбывших из игры по причине травмы. Откуда так повелось, никто и не помнил уже. Может, кто из спортсменов был байкером? Словечко-то байкерское1.
Михеев не сдох. Спал зараза! А его сосунок продолжал надрываться пуще прежнего.
Как Аверьян в волчьем лике готовил детскую смесь и менял подгузники – отдельная песня. До сих пор с содроганием вспоминает.
К тому часу, когда оборотни прекратили истреблять себе подобных и самоорганизовались в стаи, Трайкер слабо, но уже мог стоять на своих мохнатых конечностях.
Кланы уходили в удаленные, совсем захудалые городишки, а подчас и в глухие деревни, но все же близлежащие к тому большому городу, где когда-то оборотни жили людьми.
Аверьян вручил корзинку с дитем Машке Кроль. Челюсть Трайкера еще заживала, не мог он сам пока ничего нести.
Машку Богдан опознал по белоснежному меху. Белых волчиц в стае собралось достаточно. Но только у Кроль шубка отливала чистейшей белизной, повторяя натуральный цвет локонов девушки.
Маша была его любовницей. И осталась ею в дальнейшем, став Ариель.
Аверьян не воспринимал ее всерьез ни тогда, ни теперь. При этом она ему нравилась. Его не могла не привлекать фантастическая сексуальность девушки. Он ценил ее веселый нрав и умение маскироваться. Ариель изображала из себя блонди-дурочку, но на самом деле таковой не являлась. Не просто так вцепилась она четырьмя лапами в рыжего волка. Статус постоянной любовницы оберегал ее от притязаний со стороны других самцов стаи.
Аверьяна наличие подле себя единственной самки более чем устраивало. Такова была его природа. Он никогда не стремился пропустить через свою постель как можно больше женщин. Одной темпераментной вполне хватало.
Постепенно к Трайкеру возвращались мощь и сила. За ребенка графитовый мог не волноваться. В стае собралось некоторое количество малышей. От новорожденных до четырехлеток. Круглосуточный присмотр за детским садиком взяли на себя взрослые волчицы. И когда оказалось, что можно возвращать себе облик человека, Трайкер первым делом явился к Аверьяну.
– Я тебе обязан до конца своих дней, – пафосно объявил Михеев. – Вдвойне обязан. За себя и Алешку. Буду твоей правой рукой.
– Сдался ты мне, – попытался отшить его Аверьян.
Трайкер не отставал. И, если первое время рыжий злился, то вскорости привык к обществу бывшего врага. Даже выгадывал пользу. Думал, что Трайкеру надоест играть роль шестерки, и он уйдет. Аверьян его не держал. Но парень не уходил.
А ведь по силе графитовый, пожалуй, превосходил рыжего. Вот и Ларс, настоящий матерый волчара, прибился к нему, а не к Аверьяну.
Рыжий волк не был главным в стае. Да и никто не был. Вообще, организация стаи оборотней значительно отличалась от стаи волков из животного мира, что и примирило последних с соседством новых претендентов на территории и добычу.
Аверьян как-то забрался в свою старую квартиру кирпичного пятиэтажного дома, где до безумной и необъяснимой ночи жил вдвоем с мамой.
Все энциклопедии стояли на одной полке внушительного книжного шкафа. И шкаф, и книги, приобретала родительница.
Нашел том, посвященный псовым. Хотел разобраться, насколько оборотни схожи с настоящими волками. По всему выходило, что, по большей части, роднит их лишь внешнее совпадение, яркая мимика и стайный образ жизни.
– Волки охотятся на крупных копытных, – прочел он.
Оборотни предпочитали белок и кроликов.
– Один самец на протяжении многих лет образует супружескую пару с одной и той же самкой.
Оборотни никаких пар не создавали.
– В конце апреля – начале мая у волчьей пары рождаются волчата.
У оборотней не рождались дети. От слова – совсем.
– Во главе волчьей стаи – опытный Вожак.
Тоже мимо.
А вот и сходство, касаемо детишек:
– По законам волчьей стаи, щенки вне иерархии, взрослые особи не атакуют их.
Взрослые оборотни также с малышней не связывались, хотя волчата и доставили им массу неприятностей в первые тяжелые дни.
Аверьян не сомневался кому оставит управление клубом на время своего отсутствия.
Конечно же, дорогой мамочке!
Директор школы, разведенная женщина в прошлом, вела активную жизнь в стае. С важной директрисы словно сняли невидимые оковы, и она пустилась во все тяжкие. Но навыки управления, естественно, не позабыла.
С клубом все будет в порядке, – не сомневался Аверьян.
***
Как и обещал Айнар, Дженна с ним почти не пересекалась.
Но она подсматривала.
И в один из дней, когда несколько часов кряду с неба валил мокрый снег, увидела его зверя.
– Барс! Наяву! – восторженно глядела Дженна сквозь оконное стекло бальной залы.
Пятнистый.
Царственный.
Великолепный.
– Разве можно быть настолько прекрасным?
Наверное, почуял, что его разглядывают.
Медленно, без спешки, повернул шею-воротник.
Дженна не смутилась разоблачению. Поспешила к гостевому флигелю. Так хотелось дотронуться до меха зверя. Почему-то не сомневалась, он окажется мягким, шелковистым.
Но когда добралась до пристройки, Айнар поджидал ее уже в облике человека.
– Дженна, я отдохнул. Завтра можем отправиться в дорогу, – только и сказал он.
Ничего, – будет еще время рассмотреть ирбиса поближе, – не унывала девушка.
***
Утомительное сидение Трайкера в липком снегу было вознаграждено репликой красавчика Айнара.
– Отлично. А то торчать у этой усадьбы и попусту фантазировать о ее нынешней хозяйке уже поднадоело, – обрадовался графитовый переходу к активным действиям.
Передал информацию Аверьяну.
Проведал годовалого Алешку.
Не доходя до своей добротной избы, свистнул.
Ларс появился через две секунды.
За ним неизменно следовала его преданная подружка.
– Меня долго не будет, – потрепал Трайкер волков. – За мной не ходите.
Глава 5. Нежданные попутчики
Волки-оборотни шли по следу Дженны и Айнара уже более пяти часов. Трайкер неожиданно замер. Злобно рыкнул. Яростно стряхнул с себя приставучий снег и вернулся в сущность человека.
– Я же велел не идти за мной! – грозно взирал Михеев на ослушников.
Ларс с подружкой выступили из-за кустарника шиповника, накрытого снеговой шапкой.
Вид у волков был абсолютно невозмутимый.
– И не только они, – заметил Аверьян еще кое-кого.
– Ариель! – рявкнул он.
Девушка поняла, что ее рассекретили и перестала вжиматься в развесистую березку.
– Ариель, топай домой! – велел он Машке Кроль.
– И не подумаю, – проявила строптивость блонди.
– Загрызу, – пообещал Аверьян.
– Не загрызешь. Ты добрый. И вообще, я уже здесь.
– А зачем ты здесь? – вовсе недобро глядел Аверьян на давнюю подругу.
– Может, мне тоже интересно, что там такого в этой карте, – выдала Машка.
– Ариель? – по-настоящему изумился Аверьян.
– А что? Я подслушивала ваш треп с Трайкером. Почему вам можно идти, а мне нет?
Трайкер вдруг расхохотался. И с его смехом заметно расслабилась волчья парочка. Звери приблизились к мужчине, улеглись на мокром снегу.
– И куда вас теперь девать? У нас с собой столько беличьего аромата нет. На всех не хватит, – прикидывал Аверьян, как избавиться от нежданных попутчиков.
Мало ему утреннего разговора с дорогой мамочкой. Теперь еще и эти навязались!
Людмила Сергеевна Аверьянова, ныне светло-бежевая волчица Лада, безусловно, в присмотре за клубом сыну не отказала. Но взялась за дело с таким энтузиазмом, что Богдан боялся не узнать свое любимое детище по возвращении из Самарканда.
– Ларсу с Кайди отворотный дух не понадобится, – все еще сотрясались плечи Трайкера от неудержимого смеха. – Дженну и ирбиса не насторожит запах обычных волков. А блонди твою и правда загрызть можно.
Ариель, видно, позабыла, что находится в образе человека. Зарычала.
Вышло так забавно, что и Аверьян не удержался от улыбки.
– С ней весело. Пусть идет, – предложил Трайкер.
– Обхохочешься, – вернулось выражение недовольства на лицо собирателя раритетных пластинок. – Пятеро махровых волков охотятся на хромоножку и ирбиса!
– Ты же сам хотел за ними идти, – напомнил ему Тимофей. – И объектов не двое, а трое. Ласка неказиста, но со счетов волчицу не стоит сбрасывать.
– Я хотел идти один, – напомнил, в свою очередь, Аверьян. – А не целой стаей!
– Но мы уже все равно здесь, – кокетливо поправила Машка свои белокурые локоны.
– Вот, прыскайся, – протянул Богдан девушке аэрозоль с имитацией беличьего запашка.
Смирился.
***
– В этих краях слишком много белок, – заметил Айнар. – Их запах преследует от самого твоего дома.
– Вот именно, что только запах, – вышло сказать у Дженны чуть сердито. – Никогда раньше не думала, что белки специально дразнятся. Чую их иногда, а найти и поймать не выходит. А ты, смотрю, не любитель беличьего мяса?
– Мне больше суслики подходят. И фазаны. Еще барашки и овцы на вкус нравятся, – поделился своими предпочтениями Айнар.
Пока была возможность держаться леса, Дженна и Айнар преодолевали расстояние в шкуре хищников. Когда на горизонте показался обжитой поселок оборотней, за которым начинал простираться город, следовало сменить облик.
Айнару нежелательно показывать своего зверя другим оборотням. Большинство из них захотят присвоить себе его великолепный мех. Конечно, кто-то мог и без того определить, что за личиной серебристоволосого харизматичного парня прячется редкий зверь. Но спутник Дженны на такой случай носил на шее шнурок с флаконом волчьего аромата. Пусть слишком внимательные думают, что обознались.
Не стали задерживаться в поселке. Прошли по нему, как обычные путники в тусклом мареве сумерек.
Еще не ночь, но уже и не день.
Заранее решили ночевать в городе. Дженна бывала здесь раньше и могла вывести к ферме на окраине.
– Она расположена удобно. Чуть в стороне от городской застройки. С одной стороны – луговая степь. С другой – дубрава, переходящая в лес. И дом там хозяйский приличный.
Айнар согласился.
На размытой границе поселка наткнулись на двух койотов. Луговые волки-оборотни не выглядели опасными.
Темные улицы заброшенного города ностальгии не вызывали.
Распахнутые двери.
Оторванные вывески.
Никому ненужные автомобили.
Неубранная листва под слоем неубранного снега.
Подошвы удобных ботинок наступают на сломанные части стальной арматуры.
Но трупов нет. И воздух чистый.
Всех мертвых, людей и волков, сожгли в больших очистительных кострах.
– Как думаешь, что случилось? – обошла Дженна поваленную телефонную будку, покрытую ржавчиной.
– Что-то нелогичное, – правильно понял ее вопрос Айнар. – Например, природа защитилась от человека, уничтожила то, что ее губило, повернула историю по иному пути, дала людям иную форму жизни. Как-то так. А что думаешь ты?
– Кроме природного выверта или радиации – других версий у меня нет.
– Радиация? Интересная мысль, – задумался ирбис.
– А еще, – добавила Дженна, – ты сказал, природа дала нам иную форму жизни. Но ведь у оборотней не рождаются дети. Мы все умрем, и не будет никакого продолжения жизни.
– Как насчет бессмертия? – предложил вариант Айнар.
– Я видела дохлых оборотней. Ты разве нет?
– Точно. Дохлые оборотни. Я забыл.
– Барсы также первые несколько суток грызлись насмерть? – изучала Дженна профиль спутника.
Красивый профиль. Да и вообще… Худощавый. Жилистый. При этом с рельефными, тугими плечевыми мускулами…
– Наверное, барсов так мало, что мы просто не нашли друг друга, чтобы загрызть, – пошутил Айнар.
Дженна засмеялась и не заметила, что он тоже изучает ее профиль.
К покинутой ферме вышли, когда бледная луна заняла свое место на бескрайнем небосводе.
Давно пустые загоны для животных все еще сохраняли дух образцового фермерского подворья.
Подстилки из соломы, металлические переносные ограждения, деревянные кормушки-корытца, шланги, поилки с автоматической подачей воды, расчески для среза колтунов и прочие мелочи указывали на основательный подход бывших хозяев к своему делу. А добротный двухэтажный кирпичный дом свидетельствовал о прошлом достатке.
Чуть в стороне просматривались очертания птичника с голубятней вместо крыши. Голуби и сейчас находились там. Укрывались от валившего снега.
– Кроме птиц, поблизости никого, – осмотрелся Айнар. – Хорошее место, Дженна. Молодец.
Они не были голодны. По пути к ферме ирбис поймал упитанного кабанчика. Тушки вполне хватило для троих хищников. Но все равно не отказались от консервов, найденных в кухонном шкафчике дома.
Дженна наполнила едой мисочку для Ласки. Поставила на полу в гостиной.
Сама села на стул с высокой спинкой. Придвинула к столу, где Айнар расставил столовые приборы для них двоих.
В освещении и тепле оборотни не нуждались.
– Что с твоей лапой, Дженна? – не мог не заметить Айнар хромоты волчицы. – Тебя сильно ранили?
– Вовсе нет. У меня так с самого начала. С той ночи, как все поменялось. Первое время болели и разъезжались четыре конечности. Я уж было решила, что превратилась в оборотня калеку. Но потом стало полегче. Только одна лапа и беспокоит.
– Давние травмы? – предположил Айнар. – Отразились на волчьей сущности?
– Не было у меня никаких травм. Ни переломов, ни вывихов, – резче, чем следовало, ответила Дженна.
Тема хромоты являлась для нее болезненной. Даше виделся внешний облик своей волчицы не слишком привлекательным, а увечье еще больше занижало самооценку. Потому и стремилась как можно чаще оставаться в ипостаси человека.
– Так как прошла та ночь для тебя? – поспешила сменить она тему.
– Я бегал по горам, словно сумасшедший, – улыбнулся он воспоминаниям. – Чуть не свалился в пропасть.
– Твой мех оказался не таким, как я думала, – выдала Дженна.
– Вот как? – изогнулась бровь Айнара в лукавой дуге. – И каковы были ожидания?
– Мягкость и шелковистость. Думала, до тебя будет приятно дотрагиваться. Но ты жесткий и колючий.
– Не я, – засмеялся Айнар, – а зверь. Вижу, ты разочарованна. Но ты можешь дотронуться именно до меня. Поверь, моя кожа тебя не уколет.
– Верю, – смутилась Дженна.
Она пока не была готова перевести разговор в откровенный флирт, хотя Айнар и влек ее. Привлекал, как мужчина. Восторгал, как зверь.
– Дженна, ты испугалась, когда изменилась? – не стал дальше провоцировать ирбис девушку.
– Не помню испуга, – призналась она. – Скорее, мне понравились новые ощущения. А вот при первом обороте назад в человеческое тело испугалась.
– Не хотела вновь чувствовать себя человеком? – удивился Айнар.
Сам-то он, едва ощутив повторное смещение костей, обрадовался. Ему показалось круто, что можно теперь не только мыслить, как человек и зверь, но и менять внешние облики, жить двумя сущностями. Ведь в каждой есть свои большие плюсы. А девочка озадачивала его. Она была непредсказуема. Вот и сейчас, ответила совсем не то, что он ожидал услышать.
– Я испугалась, что после оборота в человека буду голой.
– И это все, что тебя страшило? – с любопытством глядел на нее Айнар. – Отсутствие одежды?
– Представь себе, – хорошо помнила Дженна свою даже не радость, а ликование от того, что на ней в ту минуту был надет не только неподходящий для холодной осени легкомысленный праздничный наряд, но и туфли. – До сих пор не понимаю, как это работает, но я рада, что в тело человека возвращаюсь, будучи при одежде.
Со временем Дженна сообразила, сохраняется не только одежка, но и мелкие предметы. И с тех пор стала носить при себе обязательную поясную сумку.