Минимум Дальтона. Часть 3

1

Азиз эль-Дани влетел в комнату так стремительно, что помощники даже не успели встать.

– Сидите, у нас мало времени. Выяснили от чего умер Хасан?

– Да, господин, – мужчины все равно встали и почтительно поклонились. – Это был яд. Он принял его непосредственно перед смертью.

Хозяин «Фата Морганы» на секунду замер, затем подошел к огромному белоснежному дивану, но садиться не стал, лишь положил руку на спинку.

– Непосредственно перед смертью? Это точно?

– Сомнений быть не может. Это был быстродействующий яд, практически мгновенного действия, – помощник по имени Хаким взял инициативу на себя: – Вы ведь были с ним в тот момент? Он хотел покончить жизнь самоубийством?

После небольшого раздумья шейх отрицательно покачал головой:

– Нет. Хасан без сомнения был взволнован, возможно даже обеспокоен сложившейся ситуацией, но кончать жизнь самоубийством… В какой-то момент мне показалось, что он собирается прыгнуть за борт, но потом оказалось, что его просто укачало. В последнее время он вообще плохо выглядел, жаловался на сердце.

– Эксперты утверждают, что яд попал в организм пять минут до смерти. Не раньше.

– Возможно. Перед самой смертью он принял какую-то таблетку, сказал, что это американский препарат. Я лично помог ему открыть пузырек, сам он уже не мог… Но Хасан не хотел умирать, напротив, был уверен, что ему сразу станет легче. Значит, яд был в таблетке.

– Вот результат анализа препарата, что был у него с собой, – Самир, второй помощник, невысокий, худощавый, очень подвижный протянул документы. – Там же результат вскрытия.

Эль-Дани на секунду замешкался, но потом все же взял заключение медиков.

– Его вскрывали, – полуутвердительно произнес он, просматривая заключение экспертов. На лице появилось неприязненное выражение.

– Служба безопасности настояла.

– Понимаю, – хозяин дворца все же присел. Бумаги, не просматривая, он положил рядом. – Я просил вас проверить все контакты Хасана за последний месяц. Всех, с кем он встречался.

– Было сделано, господин.

– И?

Самир отвел глаза и плотно сжал губы, предоставляя слово своему товарищу. Но второй помощник, Хаким, тоже медлил. Плотный мощный здоровяк, со смуглым лицом, на котором угрожающе выделялся такой же мощный раздвоенный подбородок, сейчас казался нерешительным, даже смущенным.

– Вам не понравится то, что мы узнали, – он принялся топтаться на месте.

Азиз недобро вскинул голову.

– Что, Хасан работал на русских?

– Хуже.

– На американцев? Китайцев?

– Нет, он не работал ни на кого из наших врагов. Еще хуже.

Красивое аристократичное лицо шейха стало неподвижным, некоторое время он молчал.

– Интересно. И что же, по-вашему, может быть хуже, чем работа на врага?

– Хасан был… гомосексуалистом.

Эль-Дани резко выпрямился.

– Что?!

– Да, мой господин.

Повисла пауза.

– Кто-нибудь еще знает об этом?

– Пока только я и Самир. Ну еще пара человек из голландской полиции, но они никак не связывают Хасана с вами.

– Продолжай.

– Проверяя контакты Хасана, мы максимально подробно восстановили все его перемещения за последнее время. Узнали, где он бывал, с кем встречался. Большую часть времени он проводил здесь, в резиденции…

– Подожди, ты же не хочешь сказать, что… – в черных глазах промелькнуло нечто похожее на испуг.

– Нет, нет, мой господин, ваш дом – чистое место. Я уверен, Хасан никогда бы не посмел осквернить его.

– Хоть одна хорошая новость. Но тогда, где же он встречался с… со своим…

– Во время поездок в Европу. В его доме в Гааге и на своей яхте.

– На яхте, – хмурое лицо несколько оживилось. – Это был мой подарок на его свадьбу. Хасан ведь женат! И, насколько знаю, они прекрасно живут… жили много лет.

Но Хаким был категоричен.

– Они прекрасно не жили. У него одна жена и та формальная. Мы говорили с ней. Она сказала, что у него проблемы по мужской части после болезни в детстве. Якобы он проходил лечение, но это не помогло.

– Подожди, но ведь у них трое детей!

– Всех искусственно зачали в Германии.

– Проклятье, – желваки ходили под аккуратной бородой. – Как получилось, что человек отвечающий за нашу информационную безопасность, имел тайную жизнь и никто ничего об этом не знал?!

– Эта связь недавняя, ей не больше нескольких месяцев. А так, Хасан всегда был вне подозрений – ни разу не дал повода усомниться в своей преданности и вам, и нашему общему делу. К тому же он из такой уважаемой семьи, ваши предки дружили веками.

Хозяин «Фаты Морганы» сделал знак замолчать. Казалось ему физически больно все это слышать.

– Значит, на моей яхте он встречался с мужчинами. И много их было?

– Немного. К тому же характер их встреч доподлинно не известен, но женщин там точно ни разу не видели. Я принес все видеоматериалы с камер видеонаблюдения, все что удалось получить в портах на Красном, Средиземном и Северном морях, там, где Хасан обычно останавливался, – Самир принялся раскладывать фотографии. – Чаще всего его посещали вот этот человек, о нем чуть позже, и некий Васил Трайковски, по прозвищу Насто, он докер.

– Докер?

– Да, простой докер.

– Где они могли познакомиться?

– Трайковски работал в порту, где иногда стояла яхта Хасана.

– Доставьте его сюда. Немедленно.

– Это невозможно, мой господин. Его убили.

Напряженное спокойствие сменила почти нескрываемая растерянность. Густые брови изогнулись, в глазах застыло непонимание:

– Что?! Тоже отравили?

– Перерезали горло. – На стол легли еще несколько снимков. – Полиция даже не пыталась расследовать это убийство, все списали на пьяные разборки. Но мы тщательно проверили все камеры в районе, где жил этот Трайковски – неподалеку от его дома работает то ли ломбард, то ли притон, в общем то еще заведение, потому владелец установил аж две камеры, одна из которых контролирует черный вход, как раз в том переулке, где и снимал комнату докер.

– И?

– Непосредственно перед самой смертью к Трайковскому заходили два человека. Некий молодой человек, сотрудник македонского университета и… Хасан. Следующий, кто навестил докера, уже обратился в полицию. Таким образом, выходит Хасан был последним, кто видел докера живым.

– И полиция знает об этом?

– Сложно сказать. Но этих записей у них нет.

– Таак… – шумно выдохнув, Азиз откинулся на подушки. – Хотите сказать, что Хасан убил портового рабочего? Но зачем? Они что, были любовниками?

– Точно утверждать нельзя, но вряд ли. Это человек совершенно иного круга. К тому же, крайне неопрятен. Чаще всего он приходил на яхту еще с одним человеком.

– Ничего не понимаю. Ладно, а с кем же он тогда…

– Вы спрашиваете про его интимные связи?

Азиз коротко кивнул.

– Как мы установили, у Хасана был всего один… друг. С ним они встречались исключительно в Европе. И, судя по всему, планировали вместе бежать в Америку.

– Откуда ты знаешь?

– Я подкупил голландских полицейских, они дали мне возможность ознакомиться со всеми бумагами этого человека. Они приобрели виллу на небольшом острове и собирались в ближайшее время уехать туда навсегда. Но перед этим планировали сделать пластическую операцию. Вот договор… Если бы их план удался, мы бы никогда об этом не узнали.

Хозяин «Фата Морганы» выглядел не лучшим образом: под самым носом его самый надежный человек, его правая рука, тот, кто годами отвечал за безопасность всей организации, курировал сверхсекретную сделку, планировал его кинуть и бежать с любовником!

– Где сейчас этот человек?

– Он мертв.

Каждое новое сообщение казалось безумнее предыдущего.

– А с ним что?

– Его отравили.

– Отлично, – внешне хозяин «Фата Морганы» выглядел спокойным, но испарина на лбу говорила об обратном. – Мы выплатили неизвестно кому колоссальную сумму за оборудование, которого нет, на контакт больше никто не выходит, всех причастных к сделке последовательно устраняют. Спрашивать не с кого, концы обрублены, – Азиз расстегнул верхние пуговицы на белоснежной рубашке. – Вы хоть понимаете, что произойдет, если мы не получим оружия? Даже деньги не так важны.

Помощники молчали.

– Ладно, что еще?

– Вчера на берегу залива обнаружили неопознанное тело. Судя по всему, это тот самый человек, что приходил на яхту вместе с Трайковским. Его сначала застрелили, а затем выбросили в море.

– Какое он имеет отношение к нашему делу?

– Боюсь, что самое непосредственное, – подвижный Самир потянулся к сумке. – Судебный медик передал нам фотографии тела…

Хозяин дворца молча протянул руку.

– …На одном плече у него два следа от прививок, а на втором перекрещенные молот и разводной ключ, а под ними очень старая татуировка, сделанная синими чернилами.

– И что?

– Два следа от прививок – это от оспы и БЦЖ, что косвенно указывает на то, что покойный, скорее всего, родился в СССР. А вот татуировка с молотком, ключом и русскими буквами «МВТУ», свидетельствует о том, что он жил в советской России и учился в высшем техническом училище. Не ошибусь, если предположу, что покойный был русским инженером высокого уровня. Камеры зафиксировали его поднимающимся на яхту Хасана около двух недель назад. С тех пор нам не удалось обнаружить ни одной записи, где он живой.

– Йа эбен аль шармута! – крайне редко сквернословящий хозяин дворца на этот раз не сдержался. – Проклятый сукин сын! Вы хотите сказать, что этот утопленник и был тем самым продавцом?

– С большой долей вероятности. Или весьма убедительно играл его роль перед нами.

В волнении Азиз эль-Дани встал и прошелся по залу.

– Выходит, Хасан был непосредственно причастен к этой афере… А может и сам задумал ее, – темные глаза гневно сверкали, пальцы сжимались в кулаки. – Я впервые почувствовал неладное, когда увидел, как он отреагировал на побег жены Надира. Здесь точно есть какая-то связь. – он остановился и указал на фотографии, разложенные на столе – Но вы уверены, что именно этот человек бывал на яхте Хасана?

Самир принялся кивать, но более рассудительный Хаким поспешил заметить:

– Тело долго пробыло в воде, да и фото с камер наблюдения не лучшего качества. На тех снимках, что нам удалось получить, видно, как некто очень похожий на предполагаемого русского инженера поднялся на яхту. Но нет снимков, где бы он покидал судно. И еще одна важная деталь: специалисты по работе с текстом проанализировали переписку и записи переговоров с русским продавцом и пришли к однозначному выводу – последнюю неделю с нами вел переговоры кто угодно, только не он.

– То есть Хасан его убил?

– Возможно.

Шейх подошел к высокому узкому окну. Перед окном благоухали кусты индийского жасмина.

– Не понимаю, на что он рассчитывал, – в голосе чувствовалась глубокая обида. – Ведь он никогда бы не смог скрыться от нас, тем более с такими деньгами. Рано или поздно мы бы все равно его нашли, это лишь вопрос времени.

Самир неопределенно пожал плечами. Рассудительный Хаким ответил за двоих:

– Мы думаем, что Хасана использовали так же, как и он нас. Тот, кто стоит за этой операцией, дьявольски умен и все рассчитал как в шахматной партии: Хасан и его подельники осуществили видимую часть операции и добились перевода денег, после чего их немедленно устранили. В результате мы даже приблизительно не знаем кого и где искать.

Азиз обернулся, он выглядел несколько растерянным, словно только что до него стало доходить происходящее.

– Я заметил, как Хасан изменился после того, как было принято решение отстранить его от последнего эксперимента. Он буквально места себе не находил, ожидая дня испытания. И был потрясен, когда узнал, что все прошло успешно. Не обрадован, а именно потрясен. Сначала я его подозревал в измене, потом списал на волнение, теперь даже не знаю, что и думать.

– Его переживания понятны, – Самир сдвинул бумаги от края стола, – если это он убил русского инженера, то не сомневался, что испытание будет провалено. И могу представить, какой он испытал шок, когда оказалось, что оружие справилось со своей задачей и деньги за него переведены.

Эль-Дани несколько оживился:

– Ты прав. Он несколько раз хотел сначала перенести, а потом и отменить сделку. Здесь наш шанс! – в волнении он снова вернулся на диван и сделал помощникам знак подсесть ближе. – Убежден, что Хасан убил русского случайно. Зачем было его убивать раньше, чем состоится передача денег? Именно поэтому он так психовал всю последнюю неделю: он был абсолютно уверен, что испытание не состоится. Отсюда два вывода: первое, оружие все-таки существует, второе, настоящий владелец оружия жив, здоров и стал богаче на пару миллиардов. И, скорее всего, он как-то связан с женой достопочтенного Надира.

Облокотившись на валики, вытканные золотом, Азиз принялся перебирать четки.

– Я взял ответственность за сделку, мне доверили деньги. Огромные деньги. И я не имею права подвести своих братьев, – к нему постепенно возвращались уверенность и хладнокровие. – Возможно, финансовые потери удастся компенсировать, но я обещал, что с помощью этого оружия мы сможем устранить американского президента. Что мы сможем спровоцировать невиданный мировой конфликт и полностью изменить расстановку сил в мире – дестабилизировать политическую обстановку, уничтожить центры принятия решения русских, американцев и китайцев. Вы понимаете, что произойдет, если вдруг выяснится, что никакого оружия не существует и нас провели как младенцев? Я даже думать об этом не хочу. Поэтому, исходим из следующего: к последнему испытанию Хасан допущен не был, русский инженер был мертв, докер тоже. Вывод: оружие существует, и оно эффективно. Значит, мы должны найти настоящего владельца оружия и заставить его устранить американского президента. Хоть молнией, хоть голыми руками. Тот, кто имеет доступ к подобным разработкам, имеет доступ и к президентам.

Самир нетерпеливо взмахнул рукой.

– Могу сказать?

– Говори.

– Мы продолжим искать жену Надира, но, может быть, потрясти и того профессора, что приходил к Трайковскому? Хотя бы выяснить что их связывало. Вдруг это имеет прямое отношение к оружию?

Хаким перебил:

– Я уже узнавал. Пустое место, случайный человек. Они никогда до этого не пересекались. Скорее всего сами пытались через него что-то узнать. Ученый средней руки. Профессор физики и химии. Вся жизнь в университете. Ни друзей толком, ни женщин.

Азиз на секунду остановил бег четок.

– Профессор физики и химии? Думаю, они не случайно на него вышли. Нужно хорошенько его потрясти. И срочно.

Хаким кивнул.

– Будет сделано, господин.

1

Первым делом Даша зашла в банк и сняла сто тысяч. Перед глазами тут же возникло злое лицо полковника. На душе сразу же потеплело. Ярость, переполнявшая ее после подслушанной беседы, понемногу отступала, на смену пришло желание отомстить. Отомстить за насмешки над ее умственными способностями, за то, что ею воспользовались словно пешкой в чужой игре… А еще ей отчаянно захотелось спасти несчастную кузину подлого Феликса. Брат называется. Такой же подлый и безжалостный, как и все остальные. Абсолютно всё, что когда-либо произносила эта мерзкая компания, оказалось лишь липкой паутиной изощренной лжи. Она наивно полагала, что заставляет их спасать Ариадну Ильиничну, а на самом деле они лишь прикрывали свои действия ее глупой активностью. Да еще смеялись над ней. Сволочи.

Но, чем более изощренные планы мести строила разъяренная женщина, тем отчетливее было осознание собственной беспомощности. Ну, допустим, хочет она помочь Мириам скрыться от убийц. Так ее для начала найти надо. А как за пару дней найти человека, отправленного на деревню к дедушке во Францию? Никак. Она никак не сможет помочь Мириам. И значит, самое правильное плюнуть на все, сесть в первый попавшийся самолет и улететь к чертовой матери. Здесь ее больше ничего не держит, ее обманули и предали все, кому она верила.

Внезапно кто-то схватил ее за ремень сумки. От неожиданности Даша споткнулась, едва не вывернув ногу.

– Здрасьте, – на пыльной дорожке стояла худая, почти налысо стриженная девушка, довольно привлекательная, но ужасно неухоженная.

– Вы в своем уме? Я чуть без ноги не осталась.

– Нам нужно поговорить.

– Нам?

Регулярное общение с богатыми и капризными клиентами безусловно имело ряд преимуществ: ей сотой доли секунды хватило, чтобы оценить ситуацию. Домотканный свитер, парусиновые брюки, нечто напоминающее лапти, прямая осанка и гордо вздернутая голова – очередная сумасбродка из обеспеченной семьи с кучей свободного времени и родительских денег. Ярая сторонница Гринписа или схожих радикальных организаций. А еще она, без сомнения, сестра Александры: форма лба, посадка глаз, идеально ровный нос, вся нижняя часть лица, подбородок и особенно этот крупный капризный рот. Они точно сестры.

– Да. Нам нужно поговорить.

– Простите, а вы кто? – Даша демонстративно оглядела незнакомку от обтрепанных сандалией до бритой макушки.

– Человек, – буркнула девица.

– Не похоже.

– А вы что, Гитлер?

– ?!!

– Только он мог сходу человека от нечеловека отличить.

– До свидания.

Но Маша крепко ухватила рыжеволосую за руку.

– Подождите, это очень важно!

– Для кого? – Даша могла стряхнуть худющую девчулю, словно пыль с ботинок, но интуиция подсказывала, что события могут принять неожиданный поворот.

– Я – Маша.

– «Маша», а дальше?

– Просто Маша.

– «Просто Маша» – оставьте для ваших подружек, – фраза прозвучала жестко. – Хотите продолжить разговор, потрудитесь представиться полностью.

На бледном, исхудавшем лице отражалась нешуточная борьба.

– Чего, прямо по середине улицы представляться?

– Ну вы же ко мне на середине улицы подошли?

Стриженая девица переминалась с ноги на ногу, не зная, как продолжать беседу. Она не привыкла просить и чувствовала себя очень глупо.

– Мне, правда, очень нужно кое о чем вас спросить.

Даша демонстративно посмотрела на часы. Чтобы оказаться дома до того, как последний автобус отправится в парк и не ночевать на вокзале, из Москвы она должна вылететь не позднее пяти. В принципе, время есть.

– Слушаю вас.

Маша нервно обернулась в сторону дома полковника. Скорее всего она следила за сестрой и, возможно, опасается, что та появится в любую секунду. Заметив стоящую неподалеку скамейку, девушка мотнула головой:

– Присядем?

Даша еще раз выразительно посмотрела на часы:

– У вас ровно десять минут.

– Нормально.

Маша села так, чтобы держать дом врага под наблюдением. У нее по-прежнему был встревоженный вид.

– Вы знаете девушку по имени Александра Самойлова? Она очень красивая. Это моя сестра. Старшая.

Вместо ответа Даша скрестила руки на груди. По крайней мере начала с правды. Интересно, что дальше.

– Так знаете?

Веснушчатое лицо продолжало хранить задумчиво-равнодушное выражение. Кроме наглости лысой визави ее смущала неизвестность характера отношений между сестрами. Они могут обожать друг друга, а могут и ненавидеть. К тому же, у младшей явно тараканы в голове колоннами маршируют.

– Допустим, знаю.

– А чем она занимается знаете? Можете рассказать?

Каждый новый вопрос был глупее предыдущего. Видимо природа отдыхает не только на детях, но и на сиблингах.

– Может, вам самой у нее спросить?

– Мне она все равно не скажет.

– А я при чем?

У сестры Александры явно не было заранее заготовленного плана. Она действовала наобум, нахрапом. Интересно, что ее заставило поступиться сразу всеми принципами – девица была не из тех, кто обращается к старшим за помощью.

– Мария… Вы позволите себя так называть?

Та нетерпеливо дернула плечом, показывая, что готова принять любое обращение.

– Давайте так: вы мне назовете причину, по которой интересуетесь работой сестры, а я решу, отвечать вам или нет.

Маша колебалась. Опершись о скамейку сжатыми кулаками, девушка неуверенно начала:

– Это сложная история. Не знаю, можно вам говорить или нет.

– Можно. Если сами хотите что-то узнать.

– Короче, недавно… меня… Ну, типа…

– Арестовали.

Маша вскинула огромные полупрозрачные глаза, кроме удивления в них отчетливо читалась радость.

– А откуда вы знаете?

Даше вдруг вспомнилась ее первая встреча с матерью Полетаева: Господи, неужели она так же наивно и глупо выглядела?

– Я много чего знаю. Вместе с вами арестовали еще троих. Вас собрали на закрытой базе и сообщили, что вы должны расшифровать некий текст, чтобы спасти американского президента.

Девица распахнула рот и захлопала длиннющими черными ресницами.

– А… откуда…

– Мария, мы существенно сократим время, если вы перестанете задавать вопросы, а просто изложите проблему.

– Так я об этом и говорю, – девушка продолжала мяться. – Ладно. Расскажу все.

Даша посмотрела на часы:

– Поторопитесь.

Как любой ребенок, Маша продолжила без всякого перехода:

– Понимаете, я хоть как-то спортом занимаюсь. Но вместе со мной повязли адвоката, реально, конченый глист; дрищеподобного геймера и бабулю-эльфа. У них не то, что гантели из рук, у них позвоночник в трусы ссыпался при каждом движении. А нас с самолета прыгать заставили, – скопленная за три недели обида и злость прорвались наружу. – В болоте топили, в бассейне чуть заживо не сварили… Угрожали, а потом, – она нервно сглотнула. – Потом просто выкинули.

– Куда?

– Никуда. На улицу.

Даша сжала губы, но промолчала. Бедная Ариадна, сколько ей пришлось всего вынести. Мерзкое семейство Полетаевых видимо вообще никаких границ не ощущает. Ради денег готовы уничтожить самых близких.

– Но почему ты думаешь, что твое задержание обязательно связано с сестрой?

– Я в этом году школу окончила.

«Здравствуй логика»

– И что?

Девушка подняла три пальца:

– Три! Все три последних года, каждый день, сестра выносила мне мозг: «Сиди учи, сиди учи!..» И вдруг, накануне вступительных экзаменов, я исчезаю на две недели, а когда возвращаюсь, никто меня не ругает, руки-ноги не отрывает и даже не спрашивает, что случилось. Будто я в магазин на пять минут выходила. Это нормально?

Странно. Александра такие вещи не упускает. Она, действительно, должна была разыграть шок и ярость. Получается, даже будущее сестры для нее не так важно. А что тогда? Заграбастать миллионы и выйти замуж за Полетаева? Вот уж точно, полюбила жаба гадюку…

– Значит, ты не поступила?

– Щас прям! – вопреки здравому смыслу, Маша выглядела крайне недовольной. – Как раз поступила. И этот возбудитель трихоцефалёза тоже. Причем ни куда-нибудь, а в Бауманку.

– Ты сейчас о ком?

– Я о том животном, что портит мне кровь последние три недели.

«Сын Григорьева». Ну что ж, хотя бы детям жизнь не сломали.

– Да ладно эти двое, – продолжала возмущаться девица, – оба конченные уроды, но они хотя бы молодые, а бабуле-то лет под сраку! Ее за что мучили?

Стараясь не выдать собственные эмоции, Даша спросила как можно равнодушнее:

– А под каким предлогом вас забрали?

– Мне наркотики подбросили. Бабуля вроде кого-то убила… Остальные два придурка чего-то там по работе накосячили.

Рассказ Самойловой-младшей заставил задуматься. С одной стороны, конечно, редкостное свинство взять в заложники самых слабых и беспомощных – Маша практически ребенок, дерзкая, неформатная, но все же ребенок. Сын Григорьева, судя по всему, тоже не слишком дееспособный. Ариадна Кирииди – мягкий, интеллигентный человек, всю жизнь окруженный деньгами и почтением. Но, главное, близкие ими очень дорожат и готовы ради них практически на все. Однако из этой компании решительно выбивался адвокат. Вряд ли Стин впрягся бы за молодого мужчину в полном расцвете сил. К тому же, чтобы привлечь к операции каскадера, достаточно было Александры. На фига им его брат? Да еще действующий адвокат.

– Ну допустим. Как именно вы должны были спасать американского президента?

Маша глянула с такой злостью, словно именно собеседница была виновата во всех ее бедах.

– Вчера меня снова вызвали на допрос, долго пытали что и как. Про вас спрашивали.

Даша застыла.

– Про меня?!!!

– Да. Фотографию показали.

Она медленно опустилась на спинку скамейки. Это еще что такое?

– А ты что? – от неожиданности она перешла на «ты».

– А что я?.. Сказала, что ни про вас, ни про остальных вообще ничего не знаю.

– Как же ты тогда меня нашла?

– Я и не искала. Следила за сестрой. Увидела, что вы вышли из этого дома. И вид у вас был ужасно злющий. Значит, поругались. Значит, возможно, захотите мне все рассказать, – и тут же поспешно добавила: – Если, конечно, и я с вами информацией поделюсь.

А эта лысая барышня не так глупа, как кажется.

– Ну хорошо, – Даша снова приняла вертикальное положение. – Ты сказала, что ничего не знаешь. В чем тогда проблема?

– Проблема в том, что они потребовали от меня убить американского президента.

– Что, прости? – Даше показалось, что она ослышалась.

– Я должна кинуть бомбу в американского президента.

Даша рассмеялась.

– Может ты что-то не так поняла?

– Что не так можно понять во фразе: «ты должна будешь бросить бомбу в американского президента?»

– Ты же говорила, что вы должны были его спасти.

– Вот именно.

– Как можно спасти кого-то, бросив в него бомбу?

– А я откуда знаю?

– Ерунда какая-то, – вряд ли девица историю выдумала, но и поверить в услышанное было невозможно. – Неужели ты это восприняла всерьез?

На запавших щеках заходили желваки:

– Конечно, всерьез. Совсем недавно, за какую-то сраную записку меня, и еще троих, кинули в бассейн и стали нагревать воду кипятильником. Знаете, было очень убедительно.

– Прямо-таки кипятильником?

– Прямо-таки каким-то гребанным термостатом!.. Утюгом, паяльником – понятия не имею! Только нас тогда чуть заживо не сварили. Старушку вообще еле-еле откачала…

– Вас хотели сварить, чтобы заставить расшифровать записку и тем самым якобы спасти президента, это логично. Но когда тебе предложили бросить в него бомбу, как обосновали?

– Сказали, что этим я смогу предотвратить начало третьей мировой войны. Типа, это единственный способ не дать террористам его убить.

– Дать убить тебе?

– Я должна была кинуть какой-то безопасный взрыв пакет, чтобы охрана его тут же увела.

«И тут же пристрелили тебя»

– А ты спросила, почему они это сами не хотят сделать? У них что, люди закончились?

Маша с тоской смотрела в сторону дома полковника.

– Сказали, что я единственная, кто не будет вызывать подозрение.

Даша с интересом осмотрела рванину, в которую была облачена Самойлова-младшая, ее бритую голову и вызывающий мрачный макияж. Да, менее подозрительного человека на международном саммите высшего уровня найти сложно. Можно, конечно, предположить, что руководство столь серьезной организации коллективно сошло с ума и принялось методично истреблять ни в чем не повинных граждан, но должно быть и какое-то иное объяснение. Например, что, как и в прошлый раз, это «задание» является очередным посланием бывшим сотрудникам. Что они должны что-то сделать. Но что им, черт побери, нужно на этот раз?

– А ты одна должна будешь кидать бомбу или с теми людьми?

– Одна. Наверное, посчитали, что я самая тупая

Достав из необъятной холщевой сумы телефон, девушка открыла фото и протянула собеседнице.

– Хотя тупее этих двух дрищей я еще никого не встречала. Вы их знаете?

Даша прикрыла ладонью экран от солнца. Глаза изумленно расширились.

– А это кто?!

Маша вытянула шею.

– Дрищь номер два. Типа адвокат. Но такого придурка еще поискать надо. Дрищь номер один – гений по сравнению с ним.

– Так они реально близнецы! – вырвалось из груди.

– Дрищи – близнецы? – удивилась Маша и наклонилась к экрану. – Да вы чё… Вообще не похожи.

– Я имела в виду, что у адвоката есть брат-близнец, – пробормотала Даша. А что, если это не случайность? Маша ведь тоже очень на сестру похожа… Если ее отмыть, надеть парик… Только Ариадну Крииди с племянником вряд ли перепутаешь. Да и Григорьевы явно не близнецы.

Версия разваливалась, даже не успев сформироваться.

– Так ты знаешь его брата? – Маша тоже как-то незаметно перешла на «ты».

Даша неопределенно кивнула.

– Можно сказать и так.

– А бабуина?

– Кого еще бабуина?

– Племянника бабули.

Даша набрала в поисковой строке имя Феликса и повернула экран к Маше.

– Этот?

– Зашибись поц, – девушка недоверчиво рассматривала красавца-брюнета, позирующего в VIP-ложе ипподрома. – Фотомодель, что ли?

– Нет. Фотомодели работают, а этот всю жизнь отдыхает. И почему бабуин?

Маша пожала плечами.

– Бабуля так сказала.

– Ариадна назвала Феликса бабуином? – это что-то новое. Или же манеры галеристки сильно пострадали в заточении. – Быть такого не может. Она с Феликсом носится, как с писаной торбой.

– Она сказала, что у нее есть племенник и он бабуин. Это кто-то там из светской тусовки.

Стоило неимоверных усилий удержаться от улыбки. На самом деле, лучшего прозвища Феликсу Кирииди сложно придумать.

– Думаю, она имела в виду «бонвиван»

– Какая разница…

– Бабуин – обезьяна, бонвиван – любитель красивой жизни.

– Да пофиг.

– Ну пофиг, так пофиг, – согласилась Даша. – И все же интересно, почему вам всем не раздали по гранате. Почему только ты должна была участвовать в теракте?

– Не знаю. Может потому, что они идиоты. Ну, кроме бабули, конечно. Она классная, но уже старенькая.

«Да ей и семидесяти нет», – подумала Даша. Хотя, в восемнадцать, что сорок, что семьдесят – без разницы.

– У адвоката еще и имя такое дебильное, – продолжала сетовать девушка: – Аристарх Феофанович Дьяконов-Греков. Разве нормального человека могут так назвать?

– Ты серьезно? – интересно, а как на самом деле зовут Стина? Вряд ли, это его полное имя.

– Думаешь, такое можно придумать?

Мысль вдруг закрутилась с неожиданной скоростью: а что, если Стин действительно причастен к исчезновению Мириам и флешки? Что, если наличие брата-близнеца часть заранее продуманного плана?

В груди появилось знакомое чувство – восторга, смешанного с волнением. Если это так, то брат Стина скорее всего в деле. И если он пересекал границу по своим документам…

– Ты немецкий знаешь? – спросила она, доставая телефон.

– Какой немецкий? – встрепенулась Маша. – Зачем? А нужно?

– Так знаешь или нет? – она уже набирала номер Маркуса.

– Нет. Английский знаю. А нужно немецкий?

Даша сделал знак молчать.

– Привет! – Маркус ответил почти сразу.

– Как добрался до дома?

– Отлично.

– У тебя еще отпуск?

– Можно и так сказать. Хотела мне что-то предложить?

– Можно и так сказать. Мне нужно что-то узнать.

– Вообще-то, я не у тебя на службе.

– Я в курсе. Ручка есть?

– В доме есть.

– Тогда пиши, – она подождала пока Маркус найдет и ручку и то, на чем можно было бы записывать.

– Диктуй.

– Аристарх Феофанович Дьяконов-Греков.

На том конце повисло молчание.

– Это какая-то русская скороговорка?

– Нет. Это какое-то русское имя.

– Надеюсь, ты шутишь?

– Ты записал или нет?

– Я даже не знаю какими буквами ЭТО записывать!

– Да что бы тебя… – не прерывая разговора молодая женщина быстро набрала имя брата Стина в латинской транслитерации и отправила сообщение. – Получил?

– О, Боже… Что это?! Живого человека не могут так звать.

– Могут. И твоя задача узнать, не пересекал ли он границу Франции. И если пересекал, то где остановился.

– А он кто?

– Адвокат. Кстати, еще лучше, если ты отследишь всех людей с данной фамилией. Она редкая, не ошибешься.

– Угу.

– «Угу» – да, или «угу» – нет?

– Я подумаю.

– Маркус, это очень важно.

– А мне что с этого?

– Пока не знаю. Допустим, тебе удастся разоблачить банду международных террористов.

– Да хватит врать-то. Очередной любовник сбежал? Сколько ему лет?

– Около тридцати.

– Я моложе. Чем я тебя не устраиваю?

– Ты меня всем устраиваешь.

– Тогда дашь на дашь.

– Хорошо!

– «Хорошо» – да, или «хорошо» – нет?

– «Хорошо» при встрече.

– И когда эта встреча произойдет?

– Маркус, я тебя очень прошу. Просто узнай. А когда встретимся, мы все решим к обоюдному согласию.

– Что-то я в этом сильно сомневаюсь, – проворчал немец. – Ладно. Обещать ничего не обещаю, но постараюсь. И не дай Бог, если ты меня обманешь.

– Ты насчет секса?

– Ты себя-то не переоценивай. Я насчет международного заговора.

Нажав отбой, Даша посмотрела на бритоголовую девицу. Та выглядела недовольной.

– Ты меня обманула.

– Чем?

– Ты говорила по-немецки, и я ничего не поняла.

– Вот и хорошо.

– Не знаю, что в этом хорошего, но дальше-то что?

«Что дальше…»

Даша задумалась. Самойлову-младшую точно отправили в эту шайку с каким-то заданием. Сама Маша этого не понимает, но и допрашивать ее нет времени. Зато есть возможность перехватить повестку.

– Мария, у меня к тебе очень серьезное и деловое предложение…

– Я согласна.

– Да подожди. Давай так: я тебе рассказываю все, что знаю о твоей сестре и ее работе…

– Согласна!

– …а ты узнаешь куда она вылетает в ближайшее время.

– А она куда-то летит?

– Да.

– Хм, – девушка тут же пригорюнилась. – Сашка мне ни за что ничего не скажет.

Даша ободряюще улыбнулась:

– Именно поэтому предложение и называется «деловым». Ты хочешь получить от меня нужную информацию, а я, в свою очередь, готова обменять ее на то, что нужно мне.

Рыжеволосый детектив рассчитала все точно, молодость и упорство всегда идут рука об руку.

– Она бабушке может рассказать, – неожиданно выпалила Маша.

– Какой бабушке? – не сразу сообразила молодая женщина. – Ариадне, что ли?

– Нашей разумеется. Бабушка… ну… она каждый раз за нее молится.

– Не понимаю.

Маша выглядела смущенной.

– Тупо, конечно… Особенно со стороны Сашки. Человек генетикой занимается, а верит во всякую ерунду.

– Подожди, ты хочешь сказать…

– Сашка всегда говорит бабуле куда едет, а та молится, чтобы у нее все было в порядке.

Даша была потрясена. Во-первых, тем как иногда просто бывает получить нужные сведения, а во-вторых, суеверием Самойловой-старшей. Уж от кого, от кого… С другой стороны, когда большую часть времени находишься между жизнью и смертью, молитва бабушки иногда единственное на что можно положиться.

– Это нормально, – коротко произнесла она. – Когда-нибудь поймешь.

Маша глянула искоса, но в глазах промелькнуло что-то вроде благодарности.

– Это еще от родителей пошло: они когда самолетом куда-то летели, бабушка всегда за них… ну, в общем, Бога просила, – девушка снова неловко поежилась. – Странно.

– Когда у тебя свои дети появится, и ты за них просить начнешь.

Настроение становилось все лучше. Полетаев оказался прав: даже у самого осторожного и продуманного человека есть свое слабое место.

– А тебе-то бабушка скажет?

– Почему нет? Я же не Сара Керриган.

– Кто?

– А, не важно… Мне достаточно сказать, как я переживаю за сестрицу, какая она умница и раскрасавица и бабуля все выложит. Она Сашку просто обожает. Любимая внучка. Свет в окне, – в голосе отчетливо звучала обида.

Даша рассмеялась.

– Как только ты себя в порядок приведешь, то сразу свой рейтинг повысишь. Давай бегом к бабушке, а я в аэропорт.

– Ты улетаешь? – встрепенулась Маша. – Куда?

– Не важно. Главное, помни, ты никому не должна рассказывать о нашей встрече.

– Телефон оставь, чтобы я позвонила.

– Нет! – после того, как она не вернется вечером с покупками, Полетаев тут же начнет проверять ее контакты. А ей нужен хотя бы день форы. – Ни в коем случае не звони мне со своего телефона.

– А как же…

– Попроси друзей, знакомых, знакомых знакомых. Случайных людей.

– Да, блин!

– Так надо. Как только узнаешь куда она летит, несколькими частями вышли мне название этого места. И ни в коем случае не пиши сразу целое название.

– Как это «несколькими частями»?

– Как в шарадах. В детстве не разгадывала? Часть слова эсэмэской, часть на е-мейл, но тоже не со своего адреса. А если название слишком длинное, то еще и на мессенджер можно. Только запомни, каждый раз это должны быть разные адреса или номера и никак с тобой не связанные.

Огромные светло-серые глаза превратились в два блюдца.

– И сколько я, по-твоему, это делать буду?

– Думаю, у тебя полно друзей и знакомых. Просто как-нибудь обыграй, чтобы в глаза не бросалось. Например: Лион. Пишешь эсэмэской: «Ли – нормальное имя китайца, не знаю, чем тебе не нравится», и сразу же на е-мейл: «Он меня больше не любит» Понятно?

Маша задумалась.

– А если слово слишком длинное? Петропавловск-Камчатский? Или Рио-де-Жанейро?

– Ну не знаю… Придумай какой-нибудь ребус. Поверь, я догадаюсь. Главное, чтобы информация шла из разных источников.

Маша сосредоточенно обдумывала предложение. В силу возраста оно ее явно заинтересовало.

– Ну, хорошо. Попробую.

– Тогда разбегаемся. Ты пулей к бабуле, а я в аэропорт, – Даша ободряюще потрепала взъерошенную девицу по плечу: – Все будет хорошо. И веди себя естественно.

Бритая макушка кивнула.

– Постараюсь… Но может расскажешь мне хотя бы что-то про сестру?

– Всему свое время. Зато потом расскажу сразу все.

Расстроенный вид собеседницы, натолкнул рыжеволосую интриганку еще на одну хорошую мысль.

– Кстати, у тебя есть материальные желания?

– Что?

– Хочешь купить что-то по-настоящему крутое, а денег нет?

Маша неопределенно пожала плечами.

– Если бы у меня появились лишние деньги, я бы потратила их на благотворительность.

– Нет, не пойдет.

– Купила бы ткацкие станки для…

– Сразу нет. Нормальные желания у тебя есть? Телефон новый, одежда, обувь, косметика.

– Я… – взгляд скользнул в сторону. – Я не пользуюсь ничем этим. Это убивает мир вокруг нас.

– Понятно.

Господи, неужели она тоже когда-то была такой?! А ведь была…

«Ну вот что с ней делать?»

Даша попыталась принять максимально серьезный вид.

– Ты не поняла. Речь не о материальных благах и не об излишествах нехороших. Необходимо сбить со следа одного человека. Он должен думать, что я в Москве. Теперь понимаешь?

– Нет.

– Неважно, – Даша достала из сумки банковскую карту. – Вот тебе его кредитная карта, будешь пользоваться ей три дня. Регулярно, но не слишком активно. Например, пообедай где-нибудь или выпей кофе, расплатись и сразу уходи. В продуктовом магазине можешь расплатиться.

– А… телефон?

– В смысле купить? Прекрасный выбор! И что-нибудь самое крутое, подороже. Главное, не оставляй нигде свои паспортные данные.

– А меня за это не прихватят? – Маша с сомнением рассматривала карту на которой было написано мужское имя.

– Это очень близкий друг твоей сестры, так что никакого риска.

– Понятно, – девушка с интересом изучала имя на карте. – Любовник что ли?

– Не знаю. Через три дня можешь сама спросить у сестры. Кстати, карту тоже можешь ей вернуть. Я их обоих видеть не хочу.

– Понимаю, – Маша сунула карту куда-то в недра холщевой сумы. – Любовный треугольник?

Даша хмыкнула.

– Скорее, Магендавид.

Младшая Самойлова смотрела недоверчиво.

– Есть такая фигура?

– Это когда не один, а два треугольника. Один поперек другого.

– А, вспомнила, это что-то из евреев.

– Скорее, из жизни, – Даша грустно улыбнулась. – Подрастешь, узнаешь.

– Да ну нафиг…

2

Даша вскинула руку, пытаясь привлечь внимание проезжающих мимо таксистов. Четкого плана по-прежнему не было, но чем быстрее она окажется в аэропорту, тем лучше – при удачном стечении обстоятельств она будет во Франции часов через семь. И если за это время Маша или Маркус добудут нужную информацию, то она успеет перехватить персидскую кузину Феликса раньше, чем до нее доберутся враги.

«А если нет?»

Прищурившись, Даша рассматривала сквозь листву солнечные всполохи. Если за это время от лысика не поступит никаких сообщений, то она прямиком направится домой. Стирает память, восстанавливает кредитные карты, хоронит цветы, которые, кроме дождя никто не поливал и…

В сумке завибрировал телефон.

– Привет, – голос немца звучал как-то странно.

– Привет.

– Ты мне будешь должна.

– Интригующее начало.

– Два раза.

– Ого.

– Да. Я не только узнал, пересекал ли твой любовник французскую границу…

– Он не мой любовник.

– Без разницы. Но я знаю, в каком регионе он сейчас находится.

– Да ладно, – как можно равнодушнее произнесла молодая женщина.

– Он в Перигоре.

– На юго-западе Франции? – сердце забилось чаще.

– Да. Накануне своего приезда он через агрегатор пытался забронировать гостиницу в Черном или Красном Перигоре, но сейчас август и все занято. Его интересовало несколько городов… Кстати, все города под стать его фамилии.

– В смысле?

– Двойные и длинные.

– Для тех краев это нормально, – после чего она чуть было не добавила, что не немцам жаловаться на трехспальные названия, но вовремя сдержалась. – Можешь их назвать?

– Сейчас, подожди, у меня компьютер завис.

– А так ты не помнишь, что ли?

– Нет, конечно. Там и читая-то не сразу выговоришь.

Но Даша уже сгорала от нетерпения:

– Бенак-э-Казнак? Карсак-Элляк? Сен-Жульен-де-Лампон?

Повисла пауза.

– Ты ведь так шутишь?

– Нет. Пробую отгадать.

– Господи, да что не так с этой нацией?.. – возмутился немец. – Теперь я еще больше не люблю французов. Однако, странно, что ты так хорошо знаешь те места. Там какие-то стратегические объекты?

– Паранойя и до самых крепких добралась?

Маркус рассмеялся и неожиданно запел:

«That dancing girl is making eyes at me,

I'm sure she's working for the k.g.b.

In this paradise, ah cold as ice…»

У него был приятный, мягкий, с легкой хрипотцой голос. К тому же он неплохо интонировал.

Даша вздохнула.

– Гимн погранслужбы Германии?

– Это Крис де Бург.

– Я знаю. Угадай, сколько раз мне пели этот куплет?

– Жаль. Хотелось быть оригинальным.

– Тогда придумай что-то оригинальное. В Черном Перигоре много архитектурно значимых мест, а я по образованию историк искусств. Вино там опять же отличное, а из стратегических объектов, разве что трюфеля и фуа-гра.

– Тогда согласен.

– С чем? – Даше на секунду показалось, что она упустила нить беседы.

– Чтобы ты меня туда пригласила.

– Обязательно. Что с компьютером?

– Висит…

Проклятье, ну все один к одному. Время идет, а она еще с места не сдвинулась. А ведь до Перигора добраться непросто – от любого крупного аэропорта часов пять на машине, а до Бордо или Тулузы вряд ли из Москвы есть прямые рейсы. Еще можно лететь до Лиона… Только будут ли билеты?

– Давай свяжемся чуть позже, хорошо? – направление движения понятно, а название города можно узнать и по прилету, по дороге в Перигор. – Я перезвоню ближе к вечеру.

– Как скажешь. Хочешь, пришлю тебе информацию смской…

– Нет! – Даша не на шутку перепугалась. Не хватало, чтобы конкуренты все узнали. – Только не это. Ни в коем случае не посылай мне никаких сообщений.

– Чего так?

– Долго объяснять. Просто дождись пока я тебе сама позвоню.

Телефон хмыкнул.

– Паранойя добралась и до самых крепких? Думаешь кто-то читает твои сообщения?

– Не знаю. Но рисковать не хочу. По крайне мере не ближайшие шесть часов.

– А что произойдет через шесть часов?

– Не важно.

– Интересная у тебя жизнь.

– Не то слово. Даже не представляешь, как выручил меня. Спасибо!

– И это все?!

– Пока да.

На том конце послышался короткий смешок.

– Ха, ты меня опять кинула.

– Клянусь, что нет! Дай только разобраться с делами, и я тебе всенепременно отплачу добром.

– Ага. Так я тебе и поверил.

– А какие у тебя еще варианты?

3

– Куда? – таксист смотрел на обтрепанные вещи и увесистую суму без особой надежды.

– Шереметьево.

– Тысяча.

– Без проблем.

– Садитесь…

В машине было душно, неприятно пахла нагретая солнцем обивка салона. На стеклах мутно поблескивали пятна разводов. Стараясь ни к чему лишний раз не прикасаться, Даша прикрыла глаза и принялась размышлять. До Шереметьево она доберется минут за сорок, только удастся ли купить билет? В самый разгар сезона остается, разве что, надеяться на чудо.

Скрестив пальцы, она уже было мысленно обратилась к святому Христофору, покровителю безопасных путешествий, как вдруг в голову пришла еще одна неприятная мысль: если рейсы будут только до крупных городов – Марселя, Парижа или Барселоны, то как ей потом добраться до Перигора? Ближайший локальный аэропорт, если память не изменяет, находился в Бержераке: том самом Бержераке, в котором носатый бретер никогда не был, но где его памятниками заставлена почти половина города. Попасть в Бержерак из Москвы стыковочным рейсом еще менее вероятнее, чем до Тулузы или Бордо, тогда остается только машина. Но как арендовать машину без кредитной карты на свое имя? Никак. Значит, придется добираться на общественном транспорте. А это может занять изрядное количество времени.

Даша сжала кулаки вместе со скрещенными перстами. Интересно, сколько времени потребуется одному действующему и трем бывшим сотрудникам службы разведки, чтобы догадаться проверить списки вылетающих во Францию за последние сутки и обнаружить, что по удивительному стечению обстоятельств, вместо пропавшего Стина там нарисовался его брат? Если ей это удалось сделать буквально за четверть часа, то вряд ли они потратят сильно больше времени. Скорее всего, уже завтра с утра Полетаев с Александрой, окажутся в Перигоре и тогда будет поздно.

Палец хрустнул и организм перешел на экстремальный режим работы: плечи расправились, внутри появился знакомый холодок, дышать и думать стало легче. Это ж надо так расслабиться, чтобы подвиснуть над задачей, как из точки А добраться в точку Б, в центре Европы, без денег и кредитной карты! В бизнесе и не такие проблемы приходилось решать. Она сможет добраться до Перигора в кратчайшее время. Вариант, конечно, не стопроцентный, но шансы весьма велики.

Стараясь держать в голове образ святого Христофора, Даша отыскала в контактах номер давнего клиентов.

Как ни странно, долго ждать не пришлось.

– О-ла-ла! Кого я слышу! Здравствуй, дорогая, рад, что ты позвонила.

Ну хоть кто-то ей рад.

– Привет, Андре, у меня к тебе вопрос на пару тысяч евро. К сожалению, чистого убытка.

– Что случилось? Что-то серьезное? – хоть французы и слыли одной из самых скупых наций в Европе, но собеседник не дрогнул и отбой не нажал. Уже хорошо.

– Ничего особенно страшного, тем более криминального, – на всякий случай она рассмеялась. – Помнишь, ты говорил, что в случае острой необходимости, могу к тебе обратиться?

– Конечно. Обращайся.

– Возможно, сегодня вечером у меня возникнет необходимость максимально быстро попасть из Марселя или Парижа в Бержерак…

– Разве это проблема? – француз оживился. – Ты соскучилась по хорошей фуа-гра?

– Можно и так сказать.

– Я, к сожалению, занят, но мой шурин доставит тебя за час. Ему все равно откуда и куда лететь лишь бы моей сестры не было рядом.

– Подожди, так ему же…

– Семьдесят. И что? Он доставит тебя в любую точку с закрытыми глазами. Чем ему еще заняться? Тем более, если просит такая хорошенькая дама.

– Ты уж скажешь «хорошенькая»… – предложение было не так, чтобы очень – шурин Андре слыл отчаянным ловеласом, да и возраст его, как пилота, вызывал опасения, но иного выбора все равно не было. – Это не слишком его побеспокоит?

– Нет, конечно! Кстати, тогда и у меня к тебе будет одна небольшая просьба: ты не могла бы в ближайшее время выделить пару часов и посмотреть кое-что из наследства моей тетушки?

– Как раз хотела тебе это предложить. Разумеется, gratis. То есть даром.

Собеседник обрадовался.

– Супер. Там мелочь всякая, специально не хотел тебя беспокоить… Ничего серьезного. Вроде, как мне не нужно, но, с другой стороны, совсем даром отдавать тоже не хочется.

Андре и его ревнивая сестрица были счастливыми наследниками сразу нескольких загибающихся ветвей французской аристократии. И, к сожалению, совершенно равнодушными и к искусству, и к истории.

– Не вопрос, помогу чем могу. Кстати, тот небольшой заброшенный замок, что ты грозился по камню раскатать, еще не развалился?

В голос инженера появились осторожные нотки:

– Нет. Что с ним будет? Он еще нас переживет. А что, есть клиенты?

– Скажем так: заинтересованные лица.

– С деньгами?

– Нет, с мечтами о прекрасном! Андре, где ты видел людей, ищущих замок во Франции без денег?

– Но… хм, они в курсе во сколько обходится содержание недвижимости?

– Разумеется. Хотят сделать подарок сыну на свадьбу. Чтобы у внуков было собственное семейное гнездышко неподалеку от прекрасной Луары, – она сдержала улыбку. – Это же так здорово произнести в теплом круг друзей: «А Новый год мы встретим в своем замке на Луаре»

– На Новый год там холодно, – с сомнением протянул инженер.

– Это тебе холодно. А нашим сибирякам в самый раз. Будут местным пейзанам за Наполеона мстить.

– За Наполеона? А что он им сделал?

Даша посмотрела в окно, они доберутся до аэропорта уже минут через пятнадцать.

– Это они тебе при встрече расскажут. Так мне рассчитывать на твоего кузена?

– При таком раскладе я сам тебя на руках домчу!

– Самолета будет достаточно, – она улыбнулась.

– Только… – француз кашлянул. – Ты не говори ему пока про замок. Мы с сестрой еще не договорились как будем делить.

– Я когда-нибудь так поступала?

– Обожаю тебя! Позвони, как только освободишься.

– Обязательно. Ты меня очень выручил.

1

С утра Азиз эль-Дани не мог избавиться от неприятного, удушающего ощущения надвигающейся катастрофы. Он пытался успокоить себя мыслью, что еще не все потеряно, и пока речь идет исключительно о деньгах. Ведь он изначально не обещал стопроцентного результата, это был лишь шанс, которым он предложил воспользовался… А потом вдруг накрывало отчаяние – он лишь оттягивает неизбежное. В случае неудачи его ожидает всеобщее презрение и крах всего, что он создавал так много лет. Больше ему никто никогда не поверит и не доверится, он станет еще большим посмешищем, чем достопочтенный Надир с его сбежавшей женой.

«Жена Надира»

Ее необходимо найти. Немедленно. У этой женщины ключ ко всему делу.

Стараясь гнать дурные мысли, Азиз протянул руку ко внутреннему телефону.

Раздался мелодичный сигнал и дверь в операционный зал бесшумно распахнулась. Хозяин «Фата Морганы» жестом приказал помощникам занять места напротив.

– Есть что-то новое о жене Надира?

– Нет, – грузный Хаким с шумным вздохом опустился в кресло.

Более подвижный Самир остался стоять, казалось, он готов сорваться с места в любой момент.

– Эта бесчестная женщина словно сквозь землю провалилась.

– Присаживайся, – голос хозяина звучал сухо.

Самир занял место рядом с товарищем.

– Если предположить, что она бежала с той лже-беременной, то известно лишь то, что они добрались до аэропорта и там растворились.

– Необходимо получить записи с камер аэропорта.

– Уже. Мы пересмотрели десятки часов записей с внутренних и внешних камер.

– И?

– Пока ничего. Система наблюдения аэропорта охватывает не все пространство, поэтому…

Шейх раздраженно отмахнулся:

– Не может быть такого, чтобы человек приехал в аэропорт, прошел досмотр, сел на борт и не попал ни на одну из камер. Их должны были засечь

– Мы изучаем записи буквально по кадрам. Но пока зацепиться не за что: все женщины или были с сопровождающими или не подходили по комплекции.

Азиз постукивал кончиками ухоженных ногтей по столешнице.

– Хочешь сказать, что вы идентифицировали всех женщин, которые вылетали в этот день?

– Практически. Хотя это было и нелегко. И совсем недешево. Пограничная служба неохотно идет на контакт.

– Это лишь вопрос денег.

– Да, мой господин. Однако ни одна из женщин, вылетевших в тот день не походила на жену достопочтенного Надира.

– Мириам.

– Простите?

– Ее зовут Мириам. У вас есть ее фото?

– Да. Господин аль-Залькаи предоставил нам всю максимально возможную информацию. И он очень зол.

– Но вы же не сказали, что мы подозреваем его жену в краже информации?

– О, нет. Это известно только нам.

– Хорошо. – Как всегда, в минуты волнения, Азиз встал и хотел подойти к окну, но окна в операционном зале не было. – Будем исходить из того, что она все-таки вылетела в тот день – у нее был сообщник и она могла заранее позаботиться о том, чтобы изменить внешность и переодеться. К примеру, в европейскую одежду. Надеть парик. Изменить косметикой черты лица.

– Женщины коварны, – согласился Хаким. – Мы хотим прогнать через специальную компьютерную программу фото жены Надира и все фото, что предоставили пограничники. Уверен, что с помощью машины мы ее обнаружим и узнаем, под каким именем она вылетала.

Азиз согласно кивнул.

– Отличная идея. Действуйте. Мы должны найти Мириам раньше, чем до нее доберется муж. Я уверен, что младшая жена Надира связана с настоящим продавцом оружия. Найдем ее, найдем и оружие.

Хаким недоверчиво качнул головой, но возражать не решился. Сомнения озвучил Самир:

– Женщины коварны и верить им нельзя. Но я знаю Надира, он строг и со слугами, и с женами. Без его позволения даже муха в дом не залетит. Не представляю, как она хоть с кем-нибудь сговорилась.

Азиз предостерегающе поднял палец, показывая, что не стоит спешить с выводами.

– Никто не знает, что происходит в супружеской постели. Женское коварство и алчность не имеют границ. Достопочтенный Надир может не знать о современных технологиях. А она женщина молодая, родилась и выросла во Франции. Кто знает, что она с собой привезла? Вряд ли он обыскивает ее вещи. Да и с чего бы такой молодой современной девушке с хорошим образованием становиться младшей женой человека с такими строгими правилами? Она была совсем не бедна до брака.

– Вы хотите сказать, что Мириам специально вышла замуж за аль-Залькаи?

– В этом нет сомнения. И у нее был сообщник. И, думаю, они все заранее разработали.

Самир несколько оживился.

– А что, если узнать, кто познакомил аль-Залькаи с этой женщиной?

– Я уже узнал.

Помощники, как по команде, подались вперед.

– Это был Хасан. Якобы его друзья в Европе рассказали ему о чудесной девушке, у которой погибли родители, и потому ее попечители хотят выдать ее за мудрого взрослого человека, занимающего достойное положение на бывшей родине, чтобы девушка вернулась к своим истокам. За нее давали хорошее приданное, к тому же, по образованию она профессиональная медсестра, – здесь Азиз выдержал паузу. – Согласитесь, редко, когда выпадает возможность одновременно получить и молодую красавицу-жену, и деньги, и бесплатную сиделку. Думаю, именно последний пункт привлек особый интерес достопочтенного Надира, ибо мы все знаем насколько он рачителен и бережлив.

– Да скряга он, – не удержался Самир.

– Это точно, – согласился Хаким. – Жадный он до умопомрачения.

Эль-Дани чуть повысил голос и произнес с нажимом:

– Рачительный. Именно поэтому ему и доверили управление всеми нашими финансами.

– Так может, она бежала к своим родственникам?

– Их не существует, – хозяин дворца скрипнул зубами.

– Как это?

– Эта девка все сфальсифицировала. Абсолютно все. Нет ни родственников, ни положения в обществе, ни денег. Ничего нет. Она обыкновенная сирота.

– Но как же свадьба и все такое прочее?

– Лже-попечители, которых она сама наняла, оплатили роскошную свадьбу, приданое якобы лежит в крупном западном банке, и она сможет получить его, как только родит первого ребенка. Тем более, что политическая ситуация в данный момент не позволяет совершать финансовые операции между Евросоюзом и Ираном. Аль-Залькаи особо не возражал, два пункта из трех – юную красавицу с медицинским образованием – он получил сразу. А в перспективе еще и хорошее приданое во Франции. Куда уж лучше?

Тонкие пальцы слегка барабанили по отполированной столешнице.

– Как только мы перевели деньги, она сразу же сбежала. И это точно не совпадение. Климатическое оружие существует, в этом я не сомневаюсь. Поэтому, единственная возможность заполучить его – опередить людей Надира. Опередить всех. Ибо у меня большие сомнения, что после получения денег она будет жить долго и счастливо.

Хаким достал платок и оттер шею, несмотря на прохладу, пот катил с него градом.

– Аллах, всемогущий! Что же будет, если мы ее не найдем?

– Ничего хорошего. Поэтому Мириам нужно разыскать немедленно, быстрее, чем до нее доберется кто-то другой. – Прикрыв глаза, Азиз массировал тонкую переносицу. – Ее нужно найти до того, пока подельник или подельники не устранили ее саму. Остальных уже убрали, Мириам последнее связующее звено, как с деньгами, так и с оружием.

– Хотите сказать, что как только они доберутся до денег, ее устранят? – переспросил Самир.

Азиз кивнул.

– Да. Речь идет о колоссальной сумме. И о власти над миром, – аристократичные пальцы сжались в кулак. – Задумал эту авантюру очень умный и рисковый человек. Но мы должны найти его первыми, иначе нам самим конец. Какое-то время Надир будет нас прикрывать, ведь он в еще худшем положении, чем мы… Времени у нас до начала саммита. Потом все. Если американский президент после саммита останется в живых – умрем мы.

– Мы готовы отдать жизнь за наше дело, – Хаким приложил руку к груди. – Но враг должен понести наказание.

Самир закивал следом:

– Мы сделаем все возможное и невозможное, – он обернулся в сторону операционного зала, где на стеклянной стене мерцала карта мира. – Еще раз опросим всех сотрудников аэропорта, проверим даже самый мелкие инциденты, допросим женщин, которые осуществляют досмотр в чистой зоне.

– Да. И пусть служба безопасности аэропорта вручную перепроверит списки всех вылетевших в тот день и сопоставит со списками въехавших. Денег не жалейте.

– Будет сделано, господин.

– Пересмотрите видеозаписи из аэропорта вместе с прислугой из дома аль-Залькаи, возможно они узнают свою хозяйку по походке, манерам… И, если кто-то из пассажиров, хоть малейшее подозрение – немедленно разыскать и установить лично… Хаким? Что-то не так?

– Мне кажется, есть еще одно направление поиска, – на покрытом оспинами лице читалось сомнение. – Насколько я знаю, накануне побега к жене Надира приезжала какая-то родственница.

– Наверняка, такая же фальшивая, как и ее попечители.

– Но проверить стоит.

– Хорошо. Этим тоже займитесь, – Азиз встал, показывая, что встреча окончена. – Сейчас важна любая зацепка.

1

Даша рухнула в широкое мягкое кресло бизнес-класса и радостно выдохнула. Получилось! Частые перелеты дают одно неоспоримое преимущество – билет для тебя найдут, а если повезет, то практически бесплатно. Сегодня плюшки лояльности оказались, как никогда, кстати: лишних денег у нее просто не было. Зато единственный доступный билет оказался в бизнес-классе, что так же стало приятным бонусом – если ничего экстремального не случится, можно будет попробовать поспать хотя бы часа два-три.

Уставшие глаза смыкались сами собой. Кроваво-красной линией на воображаемой карте, прорисовался маршрут за последние несколько дней. Безумие. Чистое безумие. Даже с учетом ее весьма подвижного образа жизни. Дальше так продолжаться не может.

– Что могу вам предложить? Вино, шампанское? Коньяк?

Даша улыбнулась. Не полет, а мечта олигарха. Хотя, нет. Олигарх от такого отдыха давно бы сдох.

– Шампанское, если можно.

Красавица-стюардесса улыбнулась в ответ:

– Да, конечно. Плед, подушку?

– Буду очень признательна.

В сумке едва слышно пиликнул телефон. Кажется, сообщение. Следом еще одно. Бледный лоб под рыжей челкой нахмурился. Вряд ли Маша смогла так быстро все узнать. Неужели полковник ее хватился? Если она не ответит, то он начнет ее разыскивать. Обнаружит в списках вылетающих…

Рука потянулась к сумке. Лучше ответить. Надо было сразу отключить телефон, чтобы ее даже отследить было невозможно. И почему все хорошие мысли приходят когда уже поздно?

Представляя себе дальнейший и, скорее всего, неприятный разговор, Даша сбросила блокировку, и сразу же испытала облегчение: отправитель смс-сообщения был не из списка ее контактов.

«Срала я на твои проблемы»

Сон как рукой сняло. Даша подтянулась в кресле. Никто из знакомых не рискнул бы такое ей написать. Кто это, черт побери?! Она еще раз перечитала сообщение. Понятнее не стало. А в голове промелькнула мысль: может все-таки Маша? Но почему так грубо? Или это она так ей отказала? Могла бы просто ничего не делать.

Телефон снова завибрировал. На этот раз почта. Адрес незнакомый.

Хмуря брови, Даша открыла письмо.

«Сука гречи, этот убийца великанов гребаный, всех моих своей физухой вынес. Я в ауте»

…???!!!!

Трясущейся от злости рукой, Даша открыла мессенджер и прочитала еще одно бессмысленное послание: «Мне, что горный перевал на Тибете, что самолет-истребитель – вообще пох»

Адреналин видимо перевалил за все мыслимые пределы, после чего напряжение неожиданно спало. Это точно Маша и она хочет ей что-то сообщить. Но что? Какой город может начинаться с этого безумного набора букв?

Молодая женщина еще раз внимательно перечитала все три послания. Бред какой-то. Похоже она слегка погорячилась, пообещав, что сможет разгадать любой ребус.

– Ваше шампанское, пожалуйста.

– Благодарю.

Первым делом все сообщения нужно было выстроить по времени. Итак: «Срала я на твои проблемы»

Ну допустим. И что тут главное? Слог? Слово? Непонятно. Остальные послания выглядели еще хуже. Там понять вообще ничего невозможно. Но то, что сообщений три, говорит о том, что название города, куда летит Александра, достаточно длинное. Впрочем, Маркус об этом предупреждал.

«…Сука гречи…»

Бессмыслица какая-то. Даша беспомощно огляделась по сторонам. Люди рассаживались по местам, свободных мест не было. Рядом опустилась плотная немного суетливая женщина, полностью занятая тем, чтобы с максимальным комфортом разместить своих отпрысков.

– Артем, прекрати… Совесть имей. Сейчас взлетим, и тогда хоть обыграйся… Пристегнитесь оба.

– Ма, ну хватит, – долговязый, угловатый подросток, примостившийся в углу широкого кресла, недовольно пихнул под ребра младшего брата, такого же щуплого и прыщавого. – Пристегнись, урод.

– Сам урод. Отвали. Мам, а чё он меня бьет?!

Рассерженная мамаша подскочила и гневно указала старшему отпрыску на свое место.

– А ну пересядь!

– Да не вопрос, – мальчишка покосился на соседку матери и едва заметно приободрился. С посторонней теткой сидеть всяко лучше, чем с вечно ноющим брательником.

Однако неугомонная мамаша продолжала квохтать:

– Дети, я что сказала? Быстро отключили свои дебильные девайсы. Неужели нельзя потерпеть двадцать минут?

Даша тоскливо смотрела в окно. Выспаться не получится, эта троица будет выяснять отношения всю дорогу.

– Ма, не тупи… Это вообще не имеет никакого значения. У нас авиарежим.

– Артем, ты знаешь, как я боюсь летать. Из-за твоей тыкалки мы все можем разбиться! Просто выключи и все. Не беси меня.

– А меня бесит, что ты тупишь.

Неожиданно, прежде всего для самой себя, Даша со всей силы треснула подростка пледом.

– Хорош хамить!

Как ни странно, но пацан вообще не удивился нападению незнакомой тетки. Казалось, он давно привык к тычкам и окрикам. Возмутилась, разумеется, мамаша.

– Вы что делаете?!

– Воспитываю вашего сына. Если он еще раз кого-то оскорбит или выругается, врежу еще раз. Я хочу отдохнуть, а вы орете у меня над ухом.

– Да какое ваше дело…

– Мне позвать бортпроводника?

Тетка мстительно прищурилась.

– И что вы скажете? Что избили моего ребенка?

– Скажу, что вы обсуждаете крушение самолета при помощи девайса, который пронесли на борт. Французы вас на руках отсюда вынесут. Так мне позвать бортпроводника?

– Ненормальная, – наседка скрипнула зубами и шумно откинулась на спинку кресла.

Старший отпрыск, напротив, был доволен как слон.

– Ты сильно широко-то не улыбайся, – проворчала Даша. – Тебя попросили как человека выключить игрушку на двадцать минут. Имей уважение к чужому мнению.

– Ага. А на мое мнение всем насрать.

– Точно. Мир суров и несправедлив. Но в нем есть определенные правила. Не хочешь соблюдать правила – тогда и ты ни у кого ничего не проси.

– А я и не просил везти меня на какой-то сраный Лазурный Берег.

– Причем здесь Лазурный берег? Игрушку выкидывай, она часть благ цивилизации, да еще купленная занудными предками. Не нравятся правила – откажись от всего.

– Может, мне еще и в школу не ходить?

Даша кивнула.

– Идея на миллион. Дурака учить, только портить.

Подросток смотрел удивленно.

– Прикалываетесь?

– Нет. Нафига тебе школа?

Некоторое время пацан молчал. Возможно, соображал, как лучше ответить.

– В школу нужно ходить. Чтобы работа хорошая была. Меня отец без диплома к себе не возьмет.

– Тогда прими как данность: в самолете нужно соблюдать правила. Ради папы, ради мамы, ради общего блага. Ты не боишься летать, а кто-то реально может слететь с катушек. Хочешь, чтобы по самолету бегал безумный человек и кидался на окружающих?

– Если человек дурканутый, пусть пешком ходит. Я че из-за каждого упоротого дауна на четыре часа должен в оффлайн выпадать?

Поняв, что воспитатель из нее так себе, Даша потянулась за бокалом.

– Ладно, тебе не нравится подчиняться правилам, и я не буду. Просто залью твою игрушку вином, хрен потом реанимируешь.

– Зачем?!

– Тебя раздражает моя просьба, меня раздражает то, что ты ее игнорируешь. Поэтому просто вырублю игрушку и все. И что будешь делать? Побежишь мамке жаловаться? Она, кстати, обещала ее молотком разбить.

Поняв, что рыжая не шутит, парень с недовольным видом сунул девайс под костлявый зад.

– Когда взлетим, я ее обратно достану.

– Не вопрос.

Какое-то время они сидели молча. Даша прокручивала в голове присланные сообщения. Бред какой-то. Достав телефон, она принялась снова перечитывать пассаж про гречку. До чего ж нынче молодежь креативная.

– То есть мне нельзя втыкаться, а вам типа можно.

– И мне нельзя, – она продолжила перелистывать сообщения, – просто у меня проблемы.

– Двойные стандарты?

– Умный мальчик. Далеко пойдешь, – Даша попыталась выключить телефон, как вдруг в голову пришла неожиданная мысль. – Слушай, а ты знаешь кто такие убийцы великанов?

Подросток удивленно вскинул брови.

– А вам зачем?

– Так знаешь?

– Ну… допустим.

– Кто из них гречку ест?

– Чего?!

– Ты знаешь, что такое гречка?

– Знаю. Гадость.

– Эти убийцы великанов едят ее?

– Они чё больные что ли?

– А если я тебе покажу одну фразу, ты сможешь сказать о ком или о чем идет речь?

Паренек неуверенно пожал плечами.

– Могу попробовать…

Даша открыла сообщение, пришедшее на почту.

– Только там слово одно неприличное есть.

– Да пох, – парень деловито взял телефон и пробежал глазами текст. – «Сука» что ли?

– Тише, ты! – светло-ореховые глаза испуганно распахнулись – не дай Бог мамаша услышит.

Подросток какое-то время переваривал информацию. Было видно, что он действительно заинтересован.

– А че это вообще такое?

– Неважно.

– Игра?

– Не отвлекайся.

Парень снова погрузился в размышления.

– Может Суекичи?

– Как-как?

– Сука гречи – Суекичи.

Час от часа не легче.

– А кто это?

– Канеда Суекичи? Да вы че – это же убийца великанов.

«Господи, помилуй…»

Особо ни на что не рассчитывая, рыжеволосая набрала в поисковой строке странное имя.

«Канеда Суекичи. Раса: Человек. Специализация: аффилированный боец матчей "Наката". Использует стиль Кудзин в боях…»

«Канеда… Черт побери!» Внутри что-то завибрировало. Не может быть! Неужели получилось?!

Она вывела на экран первое сообщение. «Срала я на твои проблемы». Срала. Канеда. Сарла-ла-Канеда!!!

Пальцы быстро застучали по клавиатуре: «ла – самолеты»

Да! «Самолет Ла-5 – один из лучших самолетов-истребителей на восточном фронте»

Хотелось заплакать от счастья.

– Ты гений, – она готова была расцеловать своего прыщавого соседа. – Можешь играть всю дорогу. Разрешаю.

Дважды повторять не пришлось: подросток моментально выдернул девайс из безопасного места и радостно застучал натруженными пальцами по кнопкам.

На всякий случай, она назидательно свела брови.

– Но при взлете выключишь.

– Угу…

Уставшие глаза снова сомкнулись. Ее больше ничего не раздражало, она была почти счастлива. Слева наяривала осточертевшая до зубной боли мелодия и звуки выстрелов. Господи, неужели лет пятнадцать-двадцать назад она была такой же? Нет. Точно нет. Или да?.. Да просто в ее время не было таких замечательных девайсов, чтобы отключиться от всего мира к чертовой матери и больше ни о чем не думать. И сразу стало стыдно. Она совсем как старая бабка, брюзгливая и вечно всем недовольная. А у современной молодежи безусловно мозг есть, причем весьма быстрый и креативный. Проблема в другом: они им думают перпендикулярно. Казалось, Маша блестяще выполнила задание – ни враги, ни друзья даже издали не поняли, что происходит, только, если бы не звонок Маркуса и не выдающиеся знания нетопыря по соседству, пришлось бы до страшного суда соображать, какой именно город зашифрован в этих посланиях.

«Сарла-ла-Канеда…» Губы невольно растянулись в улыбке.

Один из красивейших городков Аквитании. А может и всей Франции… Но почему именно он? И точно ли он? Что если никакой Мириам в Сарле нет, и это лишь план коварной блондинки по соблазнению полковника? Декорации, кстати, вполне подходящие: вино, фуа-гра, романтическая атмосфера Средневековья, с налетом брутальности…

В глубине души разрастался дискомфорт. Она злилась то ли на себя, то ли на продуманную блондинку, то ли на подлого и ветренного полковника. Хотя какая разница. Полетаев человек свободный, Саша, как говорится, тоже хорошо одевается. Подвернулся пэр с деньгами – с радостью пробежалась по головам бывших сослуживцев туда и обратно. Нарисовалась возможность получить кучу денег без морщинистого обременения – вообще половину Европы по камню раскатает.

Настроение снова начало портиться. Помимо неуверенности в выборе цели, возникал и еще один немаловажный вопрос: где в Сарле искать Мириам? Городок хоть и маленький, но все же не из одной улицы состоит. Ладно, доберется разберется. Если доберется.

Приятный, приглушенный мужской голос скороговоркой представился и на правах командира воздушного судна поблагодарил пассажиров за сделанный выбор, сообщил детали и пожелал приятного полета.

Ну что ж, через четыре часа она в Марселе, еще через час в Сарле, а потом начнется гонка на выживание.

1

Азиз эль-Дани отсутствующим взглядом вглядывался в белесое небо. Жара понемногу спадала, но раскаленный воздух струился за окном словно диковинный дождь, текущий с земли на небо.

– Продолжайте.

Хаким сделал знак человеку, стоящему рядом с македонцем. Послышались глухие звуки ударов.

– За что?! – захлебываясь собственной кровью, простонал допрашиваемый. – Я же вам все рассказал…

– Правда? – Самир взял кресло за спинку и развернул так, чтобы было видно не только пленника, но и хозяина. – Ты уже час пытаешься нас убедить, что все это блеф, бред и ничего подобного быть не может, и что минерал выдумка какого-то проходимца. И, вместе с тем, не можешь объяснить, зачем по первому звонку поехал к совершенно незнакомому человеку. Просто, чтобы прослушать какую-то запись?

– На… На…

– Что он там бормочет?

Здоровенный араб со зверским взглядом и огромными кулаками, замахнулся над тощим, вбитым в стул физиком.

– А ну говори внятно!

– На… на… наоборот… Сначала приехал, потом услышал.

– Тем более. Зачем ты, профессор, поехал к какому-то чернорабочему?

– Он предложил деньги за консультацию.

– Нет, я сейчас его прибью, – рассвирепел Хаким. – Где это видано, чтобы ученые давали консультации нищим оборванцам, – он снова замахнулся.

– Подожди, – шейх приподнял кончики пальцев, приказывая остановиться. – Возможно, он говорит правду – на Балканах люди живут бедно, для кого-то и пятьдесят долларов большие деньги. – Он повернулся и встал спиной к окну. – Ты сказал, что предложил Трайковскому обращаться к тебе в случае новых вопросов. Это так?

– Да, но он мне больше не звонил, я клянусь!

– Дело не в этом. Зачем ты ему это предложил? – черные глаза смотрели пристально. – Если, как ты уверяешь, докер был глуп, к науке не имел никакого отношения, если ты понял, что его обманули, и не может существовать минерала с такими свойствами, зачем ты тогда предложил ему в случае чего звонить? В случае чего?

– По… потому, что я ученый, – боясь, что снова начнут бить, пленник заговорил быстро, старательно выговаривая английские слова: – Я опираюсь исключительно на факты, но в голове всегда держу, что есть вещи, суть которых нам пока еще не ведома.

– Я ни одного слова не понимаю, – прорычал экзекутор. – Ты человеческий язык забыл, что ли?

Эль-Дани снова жестом остановил занесенную над бедолагой руку.

– Так почему?

– Не знаю! Я сказал это автоматически.

Лицо шейха приняло равнодушное выражение.

– Без толку. Он все равно больше ничего нам не скажет. Заканчивайте.

На клетчатую рубашку и галстук-бабочку тоненькой струйкой стекала кровь.

– Что значит «заканчивайте»? Вы хотите меня убить? – молодой человек рыдал практически беззвучно, у него не хватало сил даже стонать. – Отпустите меня, пожалуйста… Я ведь ничего не знаю. Зачем вы меня мучаете?

– Затем, что ты нас обманываешь.

– Я говорю правду! Я приходил к этому человеку для консультации, мы никогда не были знакомы…

– Тогда откуда он тебя знает?

– Мой телефон ему дала наша уборщица. Они из одного города, как я понял их семьи жили рядом.

– А откуда у простой уборщицы твой телефон?

– Понятия не имею. Мой номер есть на кафедре, в деканате… Да где угодно. Мои данные указаны в интернете. Как и телефоны других преподавателей. Это не секрет.

– Но позвонила она именно тебе. Почему?

– Спросите об этом ее. Позвони она кому-то другому, сейчас тот бы был на моем месте. И точно так же не смог бы объяснить почему он, а не кто-то другой.

Некоторое время шейх молчал и только хмурил брови.

– Ну, допустим. Но почему ты сразу согласился на ее просьбу? Она что-то сказала? Что-то, что тебя заинтересовало?

– Вовсе нет, – избитый шмыгнул окровавленным носом. – Я поначалу даже не понял, о чем шла речь… Да, собственно, и потом не понял. Она сказала, что ее брат хочет получить консультацию по какому-то минералу и что он хорошо заплатит. Я попытался узнать, о чем идет речь, но она лишь твердила, что он хорошо заплатит. Я и согласился. Я часто оказываю консультации, здесь нет ничего особенного.

Кто-то из помощников удивился:

– Кому?

– Кому угодно, – молодой профессор поменял позу, ему было тяжело сидеть с прямой спиной. – Многие люди считают, что им в руки случайно попало настоящее сокровище – алмазы, рубины, сапфиры… И хотят получить подтверждение. А по факту оказывается, что это оптическое стекло или фианит. Составные или облагороженные камни. Но за такие консультации неплохо платят.

– Разве не проще пойти в специальную лабораторию?

– Возможно. Но одни не хотят афишировать сам факт владения камнем, другие боятся, что камень подменят и хотят, чтобы экспертиза проводилась исключительно в их присутствии… Когда речь заходит о драгоценных камнях, есть много причин вести себя скрытно.

– Хорошо. Допустим, ты не знал зачем тебя пригласили, но прослушав запись ты же понял, что речь не о драгоценных камнях.

– Разумеется.

– Тогда о чем?

– Именно этого я и не понял!

Хаким с интересом рассматривал свои кулаки.

– Странно. Тебя все рекомендуют как хорошего специалиста, платят большие деньги за консультацию, а теперь ты рассказываешь, что десять раз прослушал запись и ничего не понял.

– Я правда ничего не понял. Он нес какой-то бред.

– Кто? Трайковский?

– Нет. Тот человек, который меня пригласил, абсолютно ничего не понимал ни в физике, ни в химии, ни в минералогии. Он сам стал жертвой обмана. Или розыгрыша. Или… – физик на мгновенье задумался, но тут же мотнул головой, – Нет. Это точно была какая-то афера.

– Тогда о ком ты говоришь?

– О том, чей голос был на записи. Какой-то русский пытался что-то продать или… – пленник неожиданно всхлипнул и вдруг захлебнулся от рыданий. – Я, правда, не понял, что он хотел сказать! Какая-то бессмысленная чушь.

Арабы переглянулись.

– Откуда ты знаешь, что говорил русский? – после небольшой паузы негромко спросил шейх. – Ты узнал его?

– Да никого я не узнал! Мне дали прослушать запись, там было слышно несколько голосов. Того человека, который меня пригласил – он, как и я, македонец, еще один говорил с арабским акцентом, а тот, кто им вешал лапшу на уши, был русским. Я хорошо знаю русский акцент. Я много раз был в России, общался с их учеными.

– Господин, – Самир обратился к хозяину по-арабски, – мне кажется этот бледный заморыш говорит нам правду, может он правда случайно там оказался?

Азиз хмурил брови, обдумывая какую-то мысль.

– Вы нашли запись, о которой о говорит?

– Нет.

– А у Хасана делали обыск?

– Да. Перевернули весь дом и яхту. Ничего.

Эль-Дани крепко сжал губы. Крылья крупного носа заострились.

– Нам нужно знать, о чем они говорили. Максимально подробно.

Самир чуть приподнял брови, в лице читалось сомнение.

– Допустим, мы тебе поверим, – продолжил он допрос уже на английском: – Я сказал допустим. Расскажи нам об этой записи. Все, что помнишь, в мельчайших подробностях. Сколько она длилась?

Решив, что диалог налаживается, физик немного приободрился.

– Совсем недолго. Это был отрывок может минут в десять. Не больше. Я прослушал его несколько раз.

– Почему?

– Что почему?

– Почему ты прослушивал его несколько раз?

– Ну не знаю… Пытался понять, о чем идет речь. Мне казалось, что это бессмыслица какая-то. Какой-то несуществующий минерал, на котором работает несуществующий аппарат…

Азиз был неприятно поражен его категоричностью.

– Но почему ты все время называешь его несуществующим?

– Потому, что минерал с такими свойствами в природе существовать просто не может.

– Я про аппарат.

– То же самое. Управление воздушными массами при помощи столь малого прибора противоречит законам физики.

Какое-то время все молчали.

– А тот человек, который говорил с арабским акцентом, он о чем он спрашивал?

Поняв, что смог заинтересовать своих мучителей, пленник заговорил чуть увереннее.

– О, это был очень умный человек. Он единственный задавал действительно разумные вопросы. Думаю, у него есть специальное образование, и он тоже сомневался. Говорил, что никакое оборудование не может работать по таким принципам.

– Интересно, – шейх прошел через комнату и сел в кресло напротив пленника. – Значит, тот, кто говорил с арабским акцентом, русскому не поверил?

– Сначала не поверил. А потом…

– Потом? – густые черные ресницы едва заметно дрогнули.

Профессор тут же побледнел и сдвинулся назад.

– Дело в том, что русский очень долго и пространно объяснял, что все аномалии связаны исключительно со свойствами этого уникального минерала. Якобы тот, при контакте с дистиллированной водой, вызывает резкое изменение температуры, в свою очередь, вызывающее кратковременное, но мощное движение воздушных масс.

– И почему это невозможно?

Физик принялся ерзать, ему явно не хотелось отвечать на вопрос.

– Как сказать… В науке каждый день совершаются открытия. То, что вчера казалось невероятным, сегодня в порядке вещей.

– Прекрати юлить. Говори прямо: он соврал или нет?

На македонца было больно смотреть. Он отчаянно боялся сказать что-то, за что его опять начнут бить. Хозяин «Фата Морганы» это понял и сделал знак подручным отойди подальше.

– Говори, тебя не тронут. Говори, как есть.

Тот продолжал мяться.

– К сожалению, я не слышал полную запись беседы. И, возможно, чего-то не понял.

– Как же так: только что ты утверждал, что все это бред, а теперь «не слышал, не понял»?

– Так ведь мне дали прослушать лишь небольшой отрывок. Только то, что касалось минерала и его физических свойств. И звучало это невероятно. Я, конечно, пытался расспросить подробнее и об аппарате, и о минерале, но… – он стер кровь с подбородка. – Мне заплатили пятьдесят евро и выпроводили.

– Он сказал, как назывался этот минерал?

Македонец утвердительно кивнул.

– Глицит. Это я запомнил очень хорошо. И когда вернулся домой проверил везде, где только можно. Даже связывался со своими русскими коллегами – никто ничего о подобном не слышал. Поэтому и решил, что это блеф.

– Тогда почему сейчас сомневаешься?

Македонец кусал избитые губы, пытаясь подобрать нужные слова.

– Вы что-то знаете про Заполярье?

– Заполярье? Это где-то на северном полюсе?

– Да. Далеко, далеко на севере. Там, где ночь или день длятся по несколько месяцев. Там вечная мерзлота и вечный холод.

– Ну и что? Зачем ты нам говоришь об этом?

– Только там мог быть обнаружен минерал, который столь резко меняет свои свойства при повышении температуры. Там же люди запасают воду всеми имеющими способами. В том числе и в виде осадков – дождя или снега.

– И что с того?

– Такая вода максимально приближена к дистиллированной. Понимаете?

– Пока нет.

– Русский сказал, что минерал резко меняет свои свойства при контакте с дистиллированной водой. Чисто теоретически вполне возможно: из-за таяния вечной мерзлоты, обнаружилось нечто, скрытое льдами сотни тысяч лет, плюс наличие заготовленной воды. Редкое стечение обстоятельств.

– Заготовленной? – тут же отреагировал Самир. – Зачем заготавливать воду, если вокруг тонны снега?

Избитый осторожно улыбнулся кончиком губ.

– Из того снега, что там находится, практически невозможно получить чистую воду – для научных целей, или питьевую – она слишком соленая. Потому требуется или опреснять имеющийся лед, или запасаться осадками в летние месяцы. Кстати, само название минерала – глицит – указывает на связь со льдом. Но повторю: это всего лишь гипотеза.

Хозяин «Фата Морганы» сидел, опустив голову на кончики пальцев.

– Получается, если предположить, что такой минерал все-таки существует, то…

– То это как изобретение электричества. Или открытие радиоактивности. За этим последует полный переворот не только в науке, но и во всей мировой промышленности.

На этот раз молчание продлилось чуть дольше. Арабы молча ожидали, пока шеф отдаст распоряжения.

– Так значит, ты все-таки веришь, что такой минерал может существовать? Или нет?

Македонец выглядел самым несчастным существом на земле.

– Не знаю. Правда не знаю. Как ученый, как физик, одновременно сомневаюсь и допускаю.

– Но раньше ты был более категоричен.

– Вы не оставили мне выбора, – измученные глаза смотрели с невыносимой болью. – И чем больше вы меня избиваете, тем больше я склоняюсь к тому мнению, что за этим возможно что-то стоит.

– Разумно, – Азиз выпрямился. – Но мне нужна правда. И, разумеется, сам минерал, если он существует. Ты уверен, что рассказал все, что знаешь?

Пленник замялся. Это не ускользнуло от внимания помощников.

– Говори, – Хаким сурово свел брови.

Македонец нервно сглотнул. В глазах метался страх.

– Не уверен, что это имеет какое-то отношение к делу… Когда русский пытался объяснить действие минерала, он упомянул о Мегрэ.

– Мегрэ? Кто это?

– Французский детектив.

– Они хотели нанять детектива? – удивился Самир.

– Это книга, – вполголоса пояснил шейх. – Книга о французском полицейском. Почему он упомянул о Мегрэ?

Македонец задумался, губы с запекшейся кровью шевелились, словно силясь повторить каждое слово.

– Я думаю, что может, я ошибся, и он произнес не «study under Maigret» – учиться у Мегре, а study at the IMGRE?

В комнате воцарилась гробовая тишина.

Азиз эль-Дани сложив пальцы домиком, внимательно рассматривал избитого ученого.

– Поясни.

– По акценту этот человек точно был русским, а в России есть специализированный институт минералогии и кристаллохимии редких элементов, сокращенно "ИМГРЭ". Возможно, речь шла о том, что он работает или работал в этом институте?

– Интересно, – шейх посмотрел на Самира. Тот пожал плечами, показывая, что первый раз об этом слышит. – И у тебя есть контакты в этом институте?

– Скажем так, я знаю несколько человек, которые там работают. Мы пересекались на конференциях, они приезжали к нам.

– Как быстро ты сможешь с ними связаться?

– Не знаю…

Эль-Дани прищелкнул пальцами, на бедного физика тут же обрушился град ударов.

– Нет! Стойте!

Громила отступил.

– Говори.

– Сегодня. Я сегодня же обзвоню всех, кого только возможно. Попробую узнать что-то об этом минерале.

Азиз сплел тонкие пальцы.

– А я попробую выбить из тебя все мозги, – он повысил голос. – Мне не нужно, чтобы то что-то пробовал. Мне нужно уже сегодня знать всех, кто работал с этим минералом. В крайнем случае завтра. Ну так что?

– Я все понял, – физик сдвинулся еще дальше. – Но мне в любом случае нужно добраться до дома, просмотреть свои записи, контакты, обзвонить коллег… Мне нужно найти тех, кто свяжет меня с сотрудниками этого института. Только для этого я должен вернуться домой.

Азиз сделал знак помощникам:

– Доставьте его домой. Только сначала отмойте и приведете в порядок.

– Спасибо! – молодой человек разрыдался и попытался упасть на колени.

– Сидеть! – шикнул на него здоровяк.

– Не спеши благодарить, – на лице хозяина «Фата Морганы» застыла холодная полуулыбка. – У тебя время до завтрашнего утра. Или ты находишь того, кто расскажет нам все об этом минерале, или ты покойник.

– Я понял, – забормотал физик. – Я все сделаю…

– Даже не сомневаюсь. – С этими словами Азиз эль-Дани встал и быстрым шагом покинул комнату.

1

Даша пребывала в приподнятом настроении. С помощью деловых обещаний, денег полковника и бездны собственного обаяния, она заполучила шурина Андре в свое полное распоряжение на целых два дня. Правда, помимо обещаний, денег и улыбок, ей пришлось еще минут сорок уверять мадам Вердит, что ее драгоценный супруг все это время будет не за девками волочиться, а исключительно решать проблемы с наследством. В результате все остались счастливы: ревнивая дамочка отправилась подыскивать домик на греческих островах, месье Вердит отправился тратить тысячу евро на доступных красоток, а сама она отправилась в один из самых очаровательных городков Франции разыскивать таинственную Мириам. Опередив остальных участников минимум на три корпуса. Название города ей сообщила Маша, а немецкий пограничник продиктовал названия гостиниц, где брат Стина пытался забронировать номер. По логике начинать следовало с самой первой.

2

Уже через час Даша стояла посередине крошечного средневекового города, и пребывала в шоке от собственного гения: прямо перед ней, прячась в тени собора, стоял Дьяконов-Греков и напряженно всматривался в витрину лавочки с сувенирами и деликатесами. Лавочка была самой обыкновенной и, как и все остальные, торговала наборами с фуа-гра, сыром, трюфелями и бордоскими винами. В душе разливалось чувство восторга – ей опять удалось решить задачу со звездочкой.

Несмотря на то, что рыжие кудри были спрятаны под широкополую шляпу, а лицо закрывали большие солнечные очки, Даша поспешила зайти за угол дома. Интересно, кто же все-таки перед ней? Она опустила очки на нос и прищурилась. Нет, с такого расстояния не разглядеть. Особенно учитывая, что одного брата она видела всего пару раз, а второго вообще никогда.

Лучше, конечно, если бы это был Аристарх. Он, хотя бы, не знает ее в лицо. Водрузив очки обратно на нос, и опустив шляпу почти до подбородка, молодая женщина вышла из укрытия и неспешным шагом переместилась под тень огромной глицинии. Даже если это Стин, и даже если он ее заметит, то вряд ли узнает – в таком виде она мало чем отличалась от остальных туристов.

Вскоре из лавки вышла невысокая, хрупкая женщина лет тридцати – тридцати пяти. Волосы у незнакомки были светлыми, но черты лица свидетельствовали о ближневосточных корнях. И, судя по тому, как оживился наблюдатель, это точно была Мириам. Даша опустила голову, делая вид, что изучает карту города.

В руках у женщины была корзина, доверху наполненная местными деликатесами – свежайший загорелый багет, несколько баночек с фуа-гра, паштет с трюфелями, упаковка козьих сыров и две бутылки красного вина.

– Мадам! – из лавочки выбежал хозяин. – Вы забыли сдачу.

– Ну что вы, месье, – Мириам обворожительно улыбнулась. – Вы были так внимательны ко мне.

– Благодарю, – лавочник приложил руку к груди. – Буду рад видеть вас снова.

– И я благодарю вас, месье.

– Вы остановились в этом отеле? – он указал на соседний дом, напоминающий миниатюрный средневековый замок.

– Да. В пятом номере.

– Позвольте, пришлю вам на завтрак свежие круассаны и чудесный джем из инжира.

– Не стоит беспокойства. Но благодарю за любезность.

– Всегда к вашим услугам, мадам.

Даша не без злорадства наблюдала за мучениями наблюдателя: Мириам по-французски говорила безупречно, а Дьяконов-Греков, очевидно, не понимал ни слова. Вскинув сумку на плечо, Даша неспешным шагом направилась ко входу в отель. Пока беглянка и хозяин лавки обмениваются любезностями нужно попытаться занять соседний номер. Ну или хоть какой-нибудь.

3

И снова ей повезло. Группа пожилых бельгийцев освобождала практически всю гостиницу, а следующие гости должны были заехать только к вечеру завтрашнего дня. Хозяйка некоторое время упиралась, но поняв, что странная дамочка без вещей и претензий, хочет остановиться буквально на ночь, а заплатить готова за два дня, причем без излишних формальностей, смягчилась и попросила подождать минут тридцать, дать время горничной подготовить номер.

Для ускорения процесса Даша сунула дородной даме с большим бюстом и славянским акцентом десять евро и уже через двадцать минут оказалась в прохладном темном номере, с окнами на главную площадь.

Первым делом Даша осторожно приоткрыла деревянные створки французского балкона и прислушалась. Кроме ленивого шума толпы внимания ничто не привлекало. Не снимая шляпы и очков, Даша оперлась о перила и сделала вид, что любуется окрестностями. С первого взгляда за их окнами никто не наблюдал. Вокруг бродили толпы туристов, болтали, фотографировали, рассматривали дома и сувениры.

Сбоку послышался звук раскрываемых ставень. От неожиданности Даша вздрогнула, видимо сказалось напряжение последних дней, но тут же порадовалась – слышимость была отличной. Какое-то время Мириам ходила по номеру, что-то негромко напевая. Судя по звукам, она разбирала покупки. Затем звонко хлопнула выдернутая из бутылки винная пробка, звякнул бокал и послышался звук передвигаемого стула или стола.

– Добрый день, мадам, сегодня прекрасная погода.

Приветствие, безусловно было обращено к ней, но Даша продолжала стоять, опершись ладонями о перила крошечного балкона, делая вид, что любуется видами из окна.

– Мадам!

– Простите, вы мне? – Даша удивленно повернула голову. – Извините, но я не говорю по-французски.

– А разве вы не из Бельгии? – переспросила Мириам уже по-английски.

– Нет-нет, бельгийские гости только что уехали.

– Ах, как жаль… Я хотела обменяться телефонами с той милой парой, что жила в этом номере.

– К сожалению, ничем не могу помочь, – Даша приняла огорченный вид. – Может быть, спросить у хозяйки?

– А! Бог с ними, – молодая женщина отмахнулась и оперлась свободной рукой на перила. В другой она держала бокал. – А вы из Германии? У вас акцент такой… Специфический.

– Я из Австрии.

– Ах, вот как! Прекрасная страна.

– Спасибо, мисс… – Даша вопросительно посмотрела на собеседницу.

– Мирей. Просто Мирей, – Мириам приветливо помахала рукой.

Хотя бы имя подобрала созвучное.

– А я Фиона, – Даша помахала кончиками пальцев в ответ.

– Приятно познакомиться, Фиона. Хочешь вина?

– Мм-мм-м… Даже не знаю.

Внутри боролись сомнения: с одной стороны, хотелось немедленно все разузнать и предупредить Мириам о надвигающейся опасности, с другой – если история с колье и побег не случайность, то согласиться сразу слишком подозрительно. Вдруг она так ее проверяет? И если заподозрит, что тетка в очках и шляпе здесь не спроста, то сбежит снова и вот тогда ее уже точно больше не найти.

Даша сделала вид, что задумалась.

– Может быть, завра? Сегодня я немного устала, очень много ходила. Сейчас я могу или стоять или лежать, – она рассмеялась.

Вот отличный повод, чтобы пригласить к себе в номер. Или принять ответное приглашение. В любом случае, им ни в коем случае нельзя общаться на открытом пространстве. Мириам хотят устранить сразу несколько человек, и пасть рядом случайной жертвой не хотелось ни разу.

– Сочувствую, – беглянка улыбнулась в ответ. – Да, здесь потрясающе красивые места. А где вы уже побывали?

И снова Даше показалось, что та ее проверяет. И если она сейчас не расскажет, где была и что видела, значит врет о том, что целый день гуляла. По счастью Даша неплохо знала и саму Сарлу, и окрестности Черного Перигора.

– Места, правда, просто бесподобные. Я обошла практически все: и сам старый город, и фермы вокруг, и замок, и аббатство… Не совсем пешком, конечно, вокруг Сарлы я перемещалась на машине, но все равно устала ужасно. Ты, конечно же, была в замке Пюимартен, я как раз хотела спросить…

– Ты одна путешествуешь? – перебила Мириам.

Даша внутренне усмехнулась, та или никогда не была в замке, или была очень давно и боится себя выдать.

– Пока да.

– Пока? – Мириам выразительно удивилась. – Хочешь сказать, что тебя не только окрестные красоты интересуют?

– Можно сказать и так, – Даша ответила соответствующей гримасой. – От знакомства с французскими мужчинами я бы тоже не отказалась. Прекрасное дополнение к прекрасным видам. И прекрасному вину, – она указала на бокал в руке молодой женщины.

Мириам рассмеялась, как ей показалось, с облегчением, и они продолжили оживленно обмениваться впечатлениями о поездке и мужчинах.

Все уже шло к тому, чтобы переместиться в одни из номеров, как неожиданно резкий стук в дверь заставил обеих вздрогнуть.

– Ты слышала? – удивленно спросила Даша.

– Кажется это ко мне, – Мириам обернулась. По лицу пробежала тень. Она явно нервничала.

Даша занервничала следом. Это мог быть кто угодно: брошенный муж, Стин, его брат… И неизвестно, что каждый из них затевает. Но самое плохое, что она не может даже выглянуть в коридор, чтобы увидеть кто именно пришел. Если там все-таки Стин, он ее сразу узнает. Даже в очках и платке.

– Тогда не буду мешать, – она заставила голос звучать безмятежно. – Пойду почитаю. Если вдруг захочешь поужинать, заходи, можем вместе пойти.

– Отличная идея. – Мириам снова посмотрела в глубь комнаты. – Послушай, у меня одна просьба… Если я вдруг начну кричать, ты вызовешь полицию? Только не пытайся сама мне помочь.

Вот это новость. Этого еще не хватало.

– Тебе кто-то угрожает?

Молодая женщина через силу улыбнулась.

– Нет. Конечно, нет, – она старалась говорить спокойно, но в глазах читался страх. – Думаю, что это бывший. Ужасно надоедливый. Никак не можем расстаться. Ну знаешь, как это бывает.

– Отлично знаю. У меня тоже был один такой дурак. К счастью, удалось от него отделаться. Не переживай, если что – сразу зови меня на помощь, – она сжала поднятый кулак, выказывая знак солидарности. – К тому же, может, это просто горничная. У тебя уже убирали?

– Кстати да! – Скорее всего. Пойду открою.

– В случае чего, кричи громче, из комнаты плохо слышно. Если сразу не подеретесь, я пойду приму душ, заходи ко мне где-нибудь через часик, я хоть немного передохну.

– Спасибо!

4

По счастью, Мириам дверь на балкон не закрыла. К ней явно пришел мужчина. Прижавшись к стене рядом с балконом, Даша напряженно вслушивалась. Некоторое время практически ничего невозможно было различить. Голоса звучали так тихо, что было непонятно даже сколько людей разговаривает. Даша уже готова была покинуть пост возле балконной двери и попробовать подслушать через стену при помощи стакана, как совсем рядом, неожиданно отчетливо прозвучало по-русски:

– Хватит мне голову морочить – ничего там не было!..

Вытянувшись в струнку, Даша мгновенно прильнула к оконному проему.

– Не понимаю, о чем ты.

– В сумке с одеждой не было никакого колье, – послышался шлепок чего-то тяжелого о поверхность стола. – На, проверь.

– Что это?.. Откуда у тебя моя сумка?!

– Забрал там, где ты ее оставила.

Некоторое время из соседнего номера не доносилось ни звука.

– Спасибо тебе, конечно, большое, но…

– Спасибо мало, а вот пара миллионов будет в самый раз.

Раздался резкий скрежет ножек стула по полу.

– Я сейчас полицию вызову!

– Не думаю, что ты захочешь показывать свои документы полиции. Они ведь сразу могут догадаться, что они поддельные.

– Да кто ты такой?!

– Я товарищ твоего кузена, и был одним из тех, кто помог тебе бежать. Ради тебя я рисковал жизнью. И ради колье. Вернее, не ради него, а ради информации, которая там находится.

– Я тебе не верю, – странно, но голос Мириам зазвучал почти спокойно. – Как ты мог помогать мне бежать, если оказался здесь раньше меня?

– Я прилетел раньше потому, что вы летели с пересадкой, а я поменял билеты на прямой рейс.

Но Мириам продолжала сомневаться.

– Я оставила вещи в женском туалете. Как бы ты туда попал?

– Так же, как и твой кузен – в женской одежде, – в отличие от беглой жены, Стин нервничал все сильнее. – Остальные действительно поверили, что ты забыла колье с флешкой в дамской комнате и послали меня. Только его там не было. И знаешь что?

– Что?

– Я уверен, что ты все это задумала с самого начала.

– Хорошо, – молодая женщина некоторое время молчала. – Ну вот ты меня нашел, и что дальше? Чего ты хочешь?

– Или отдавай флэшку прямо сейчас, или заплати за побег.

– Что ты несешь? Какой побег?

– Хочешь, чтобы я полицию вызвал?

– И что тебе это даст? Миллион? – голос беглянки звучал неожиданно жестко, в нем слышалась откровенная насмешка, даже издевка. – Как вам вообще могла прийти в голову мысль, что у меня есть доступ к секретным данным или компьютеру мужа?

– Да мы только ради этого тебя и вытаскивали!

Послышался то ли стон, то ли смех.

– Господи, до чего же мужчины такие наивные. Я ничего не понимаю в компьютерах. Я даже фотографии перенести с телефона не могу.

– Хватит лапшу на уши вешать. Феликс подробно рассказал, какую именно информацию ты нам передашь.

– А что я должна была ему сказать? Что лоханулась с замужеством и теперь любой ценой хочу сбежать из этого ада? Конечно я пообещала ему скачать всю финансовую информацию с компьютеров мужа. Он попросил, я согласилась – это был мой единственный шанс на свободу. На самом деле я понятия не имею как это делается.

Что-то с грохотом упало на пол

– Ты нормальная?! Мы все рисковали жизнью, чтобы тебя вытащить!

– А я хотела вернуться в Европу! – на пол полетело еще что-то. – Муж давно подозревал, что я хочу сбежать, поэтому меня даже на улицу не выпускали.

Некоторое время было очень тихо. Возможно, Стин пытался прийти в себя от услышанного.

– Господи, какой же я идиот, – наконец пробормотал он. – Знал ведь, что женщинам нельзя верить… Но как Феликс-то купился на твою историю? Он же баб насквозь видит.

– Мой брат очень благородный человек, – нежный голосок зазвучал растроганно. – К тому же мы родственники. Он настоящий рыцарь.

– Угу. А я ишак…

– И все-таки, как ты меня нашел?

Теперь пришла очередь каскадера усмехаться.

– Ты неправильно задаешь вопрос. Спрашивать надо «как ты нашел меня первым».

– Что ты хочешь этим сказать?

– Только то, что в любую минуту здесь появятся остальные. Ты же не только меня кинула.

– Не пытайся меня запугать.

– Я не пугаю, я предупреждаю.

– Хорошо! Что ты хочешь?

– Я уже сказал. Или флэшка или деньги.

– Нет у меня флэшки. И никогда не было. Можешь обыскать весь номер, – голос Мириам звучал все злее. Видимо она подошла к окну, стало лучше слышно. – А ты бы заметил, если бы за мной кто-то еще следил?

– Возможно.

– Возможно да, или возможно нет?

– Мой ответ будет тебе стоить ровно миллион.

Мириам неожиданно сорвалась:

– Salaud! То есть, за миллион ты готов продать своих товарищей?

– Продать не предать. И я их не продаю. Просто один забираю весь гонорар. Тем более, что идея с твоим бегством принадлежала им. Мной просто воспользовались.

– Тогда зачем в это ввязался?

– Потому, что я очень люблю одну женщину. И мне нужны деньги.

– А без денег нельзя любить?..

– Можно. Я могу любить без денег, – Стин казался очень усталым. – А вот она меня вряд ли. Это самая прекрасная женщина на свете. Но слишком дорогая. Можешь не комментировать, я все про себя знаю.

– Если женщина тебе не по карману, может, поискать другую? – поняв, что прямо сейчас ей ничего не угрожает, Мириам немного успокоилась, голос снова зазвучал игриво.

– И мне это советует человек, который вышел замуж за злобного сморщенного старика?

– Ну знаешь!

– Знаю. Потому и говорю.

– Ладно, прости. Но я все равно не могу тебе ничем помочь. Хочешь, переговорю с твоей подругой?

– Не хочу.

– У тебя есть ее фотография?

– Тебе зачем?

– Ну не знаю. Просто интересно…

Даша покачала головой. «Вот зараза!» Поняла, что несчастным влюбленным можно крутить как хочешь и сейчас пытается расположить к себе, чтобы опять воспользоваться его наивностью. И почему хорошим мужикам всегда не везет?

– Покажи! Вдруг она не такая уж и красавица? Околдовала тебя, а я…

– А ты что, расколдуешь?

– Почему бы и нет?

Послышался вздох.

– Сейчас…

Некоторое время был слышен только шорох и затем короткий вскрик:

– Это она?!

– Да. – Голос каскадера звучал удивленно. – Что, такая красивая?

– Она… божественна, – Мириам очевидно пребывала в смятении. – Вы давно вместе?

– Да мы, не так, чтобы вместе. Она позволяет себя любить.

– Понятно. Послушай, – голос беглянки зазвучал чуть быстрее и увереннее. – Я очень хорошо понимаю, что ты сейчас чувствуешь.

– Это вряд ли…

– Поверь. И я безумно тебе благодарна – за то, что помог бежать, за то, что не сдал в полицию. Давай так: денег у меня нет, есть только несколько драгоценностей, что удалось вывезти на себе. И то колье в том числе.

– Подожди, подожди, – Стин оживился следом, в голосе забрезжила надежда. – Хочешь сказать…

– Да. После того, как мы прошли таможню, я сняла его и спрятала в сумку. – Послышались звуки открываемого шкафа. – Вот оно. Посмотри, колье твое. Хочешь себе оставь, хочешь – с другими раздели.

– Чего? – опешил каскадер.

– Забери это колье себе. Там настоящие бриллианты. В нем все камни настоящие и очень ценные. Оно стоит не меньше трех миллионов.

– Миллионов чего?

– Евро, разумеется.

И снова повисла пауза. Когда Стин заговорил, энтузиазма у него заметно поубавилось.

– Его еще продать нужно… Что, если меня заберут с ним? Я же не торговец бриллиантами.

Но Мириам продолжала настаивать:

– Просто забери это колье и сделай вид, что никогда меня не видел. Обещай только, что никому не расскажешь о нашей встрече. Вообще никому – ни родителям, ни друзьям, ни своей девушке. Любое неосторожное слово – и я покойник. Я прошу тебя! Понимаю, что моя жизнь для тебя ничего не значит, и что вы помогли мне выбраться из плена исключительно ради информации, но случившегося уже не изменить. Каждый сражается за себя, как может. Но я готова отблагодарить за мою свободу. Умоляю! – она разрыдалась.

Стин размяк окончательно. Допрос хорошеньких женщин не был его сильной стороной.

– Не плачь. Я не могу видеть, когда женщина плачет. Давай сделаем наоборот: ты сама продаешь колье за сколько хочешь, а мне отдаешь миллион.

– Нет. Только не это.

– Почему?

– Меня могут по нему вычислить.

– А меня нет?

– Послушай, – Мириам снова начала плакать, – ты мне помог, ты спас мне жизнь, и я тебе буду благодарна всю жизнь, но единственное, что есть у меня ценного, это колье. Есть еще несколько украшений, но они не стоят и половины.

– Да понял я, понял… Может, попробовать продать другие драгоценности? Ели они стоят полтора миллиона?

Даша осторожно перевела дыхание, она ощущала себя почти как в театре. Страсти бушевали почти шекспировские. В горле запершило от подступивших слез. Сейчас ей было бесконечно жалко всех – и Мириам, и Стина. Последнего особенно: у него больное сердце, а тут и здоровое-то не выдержит.

– Tu es un génie! Ты гений, – обрадовалась Мириам и захлопала в ладоши. – Бери колье и отправляйся к себе…

– Я же сказал, что мне не нужно твое колье.

– Нет, нет, это всего лишь на время, пока я не продам другие драгоценности.

– Да я тебе верю.

– Со мной может случиться что угодно, и я не хочу, чтобы ты подумал…

– Да не буду я ничего думать. Куда ты денешься.

Мириам перешла на шепот:

– В любом случае, я уже на всю гостинцу сообщила, что у меня здесь драгоценностей на пять миллионов. Ты же знаешь, и у стен есть уши.

Даша невольно отстранилась от стены и внимательно ее осмотрела. Некоторое время не доносилось ни звука. Потом усталый мужской голос произнес:

– Ладно, поступай как знаешь. Я пошел, зайду завтра.

– Нет, нет, – в жалобном доселе голосе появились нотки раздражения. – Если я что-то обещала, то выполню. Держи колье. Вечером я занесу тебе деньги и заберу его обратно.

– Куда зайдешь?

– В твой номер, разумеется.

– В мой номер? А, ну, конечно. Буду ждать с нетерпением, – фраза прозвучала откровенно саркастически. – Тогда до вечера.

– До вечера!

1

Опустив голову как можно ниже, Радован вежливо поздоровался с соседками, обманчиво-добродушными старушками, внимательно наблюдающими за всем происходящим со скамеечек возле дома. Первый раз в жизни он был благодарен этим бдительным стражам – лишь благодаря им он смог убедить надсмотрщика прийти к нему чуть позже, ближе к полудню, когда станет жарко, и пожилые дамы отправятся готовить обед. Хаким пытался сопротивляться, но физик в красках описал, что случится, когда глазастые соседки увидят уважаемого профессора избитого, в синяках, сопровождаемого подозрительным громилой в арабском платье. Хаким нехотя согласился, что излишнее внимание привлекать не стоит, и отправился в ближайший торговый центр скоротать время в прохладе, заодно подыскать подходящую одежду.

Поднявшись на этаж, Радован с трудом открыл замок, перебитая рука плохо слушалась, заскочил в квартиру и запер дверь на все замки. Только здесь он застонал и медленно опустился на пол. Боль пульсировала во всем теле. Еще немного и он не выдержал бы.

С трудом, придерживаясь за стену, мужчина встал и подошел к письменному столу, выдвинул ящик. Достав записную книжку, Радован принялся звонить по алфавиту. Казалось, ему все равно с кем и о чем разговаривать. Наконец, посчитав, что достаточно отвлек внимание на тот случай, если его прослушивают, он отложил телефонную книгу и открыл небольшую шкатулку. Внутри, среди прочих бумаг, нашел пожелтевшую салфетку и набрал написанный на ней номер. На пятом гудке ему ответил приятный женский голос:

– Слушаю вас, – женщина говорила по-русски.

Радован на секунду замялся, его русский был слишком плох, чтобы на нем общаться:

– Простите, вы говорите по-английски?

– Да, конечно.

– Могу я слышать господина Николоимова?

Теперь пауза повисла на том конце. Напряжение ощущалось почти физически.

– А кто его спрашивает?

– Меня зовут Радован, мы коллеги. Встречались как-то на конференции в Америке.

– В Америке? – женщина помолчала. – Когда, в каком году?

– Ну… лет пять-шесть назад. Точнее не вспомню. Это ежегодная конференция.

– Шесть лет назад? А сколько вам лет? У вас очень молодой голос.

– Ну не так уж я и молод… – Радован попробовал засмеяться. – Мне тридцать три. Но, я уже защитил докторскую степень по физике. А по химии…

– Господин Николоимов умер.

– Что?! – ему почти удалось изобразить удивление. – Как? Когда?

Но женщина оставалась крайне неприветливой. Он даже не мог понять кем она приходится покойному. Дочь? Жена? Просто знакомая?

– Он ведь был совсем не старым человеком. Что случилось?

– Простите, но я не знаю кто вы. Николоимов мертв, и я ничем не смогу вам помочь.

– Разве я просил о помощи? – физик решил изменить тактику. Теперь его голос звучал более уверенно, с вызовом.

Если она сейчас бросит трубку, он тоже практически мертв.

– Чего вы от меня хотите?

– Я хочу предложить вам деньги. Очень хорошие деньги.

Повисла пауза.

– Вы сумасшедший? Какие деньги? Вы кто?

– Я тот, кто знает, чем занимался господин Николоимов.

– Да Бога ради.

– Он занимался созданием и разработкой климатического оружия.

– Чего?!

– Послушайте, – Радован заговорил быстро, стараясь полностью завладеть вниманием собеседницы. – Я только что разговаривал, если избиение, конечно, можно назвать разговором, с очень серьезными людьми, и, поверьте, они настроены крайне решительно. Будет лучше, если мы с вами встретимся, и вы расскажете все, что знаете о Николоимове. Обещаю, вам это принесет огромную выгоду.

Женщина долго молчала.

– Чего вы хотите?

– Я хочу получить доступ к его разработкам и свести вас с людьми, которые купят все документы и оборудование. Купят за отличные деньги.

– Я понятия не имею, о чем вы говорите.

– Хорошо, – Радован поморщился, раны ужасно саднили. – Тогда я продам сведения о вас. И пусть тогда они сами с вами разбираются.

– Можно подумать вы знаете где я нахожусь.

– А мне это и не нужно. Мне нужно до захода солнца найти того, кто работал с минералом под условным названием гли…

– Замолчите! – зашипела женщина. – Просто заткнись! Откуда у тебя этот телефон?

Как ни странно, но грубость незнакомки подействовала успокаивающе. Значит, он на верном пути.

– Я вам уже говорил: этот номер мне дал…

– Николоимов не мог вам его дать.

– Но дал.

– Он был пьян?

– Да.

Послышался негромкий стон.

– Подонок. Что еще он сказал?

– Сказал, что я хороший человек, дал свой телефон и сказал, чтобы звонил в любое время.

– И вы решили перезвонить через шесть лет? Что такого случилось, что вы решились позвонить никому неизвестному алкоголику спустя шесть лет?

– Мне дали прослушать одну очень интересную запись. Речь шла об уникальном минерале и оружии, которое…

– Я поняла, – оборвала женщина. – Переходите к сути.

– Сначала разговор мне показался бредом, шуткой. А потом я понял, что где-то уже слышал этот голос. И вспомнил где. А еще вспомнил, как он рассказывал мне, что бежал из СССР, что никто не воспринимал его разработки всерьез… Так вот, на этой записи, господин Николоимов с большим энтузиазмом описывал, как с помощью некоего минерала можно управлять воздушными массами. И поверьте, мне сейчас жизненно необходимо найти того, кто сможет достать все, над чем он работал последнее время. Поэтому, примите как данность: если я до вас дозвонился, то у вас ровно два выхода – или вместе со мной заработать хорошие деньги или умереть. Вместе со мной.

– Я поняла, – незнакомка помолчала. – Если вы хотите обо всем этом узнать, то вам придется лететь в Москву.

– Не проблема.

– Там вы сможете встретиться с одой дамой, которая была близка с ним и…

– Она его любовница или коллега?

– И то и другое.

– И она работает в ИМГРЭ?

В телефоне снова повисла тишина.

– А… Откуда вы знаете?

Радован выдохнул. Он бил наугад.

– Я много чего знаю. Поэтому не стоит меня обманывать.

– Когда я смогу получить свои деньги?

«Шустрая дамочка»

– Как только я получу доступ к материалам.

– Давайте наоборот: как только вы перечислите мне пятьсот тысяч евро, я тут же назову вам ее имя и даже договорюсь о встрече.

Радован и верил, и не верил своей удаче.

– Мне нужно переговорить с заинтересованной стороной.

– Вы знаете как со мной связаться.

1

В воздухе витал аромат юго-западной Франции: трюфелей, нагретого камня и жареной сарлатской картошки.

– Помочь?

Стин подскочил как ошпаренный и схватился за сердце.

– Черт! Ты напугала меня. Как… – он огляделся. – Как ты меня нашла?

– Я искала не тебя, а ее, – Даша указала большим пальцем за спину, в сторону гостиницы. – Ты, так сказать, бонусом. Кстати, ты в курсе, что тебя похоронили?

– Кто?

– Твои боевые товарищи.

– Что за чушь. Когда?

– Сразу после того, как ты исчез из аэропорта.

– Я не исчезал, – Стин смотрел удивленно.

– Да? А куда ты тогда делся?

– Никуда, – он помолчал. – Понял, что не успеваю на свой рейс, и поменял билет на другой, прямой. Они что, меня в Марселе ждали?

– Они тебя ждали в Москве.

На простоватом лице читалось замешательство:

– А почему в Москве? Они же летели до Марселя.

Даша смотрела с интересом. Она не понимала, какой спектакль разыгрывает каскадер. Но разыгрывает прям мастерски. Прям даже верить хотелось.

– Ладно, это вы потом сами между собой разберетесь. Лучше объясни, что с колье делать собираешься?

– А… ты откуда знаешь?

– Я все знаю, – она скрестила руки и побарабанила пальцами по плечу. – Ну, как же так: девушка в затруднительном положении, а ты вымогательством занимаешься. Нехорошо.

Стин опустил вихрастую голову, вид у него был отчаянный.

– Мне очень нужны деньги…

– Деньги всем нужны, – Даша кивнула на лавочку, стоящую в тени. – Присядем?

Они переместились в тень огромного платана. Стало чуть прохладнее.

– Покажи, – она указала глазами на пакет, который он держал в руках.

– Что?

– Колье покажи.

– Зачем? – каскадер автоматически прижал пакет к груди.

– Интересно.

– Перебьешься.

Даша недобро прищурилась:

– Напрасно грубишь. Я, может, совет дать хочу.

– На каком суке повеситься?

– За сколько это колье продать можно. Или у тебя к нему иной интерес?

Стин поежился, казалось, он испытывает чувство неловкости.

– Да нет у меня к нему никакого интереса.

– Тогда зачем оно тебе?

– Ты же сказала, что все знаешь.

– То есть исключительно финансовый интерес?

– Да. Уж извини.

– Бог простит. Но ты абсолютно уверен, что флешки там нет?

Тонкие губы сжались.

– И это она знает… Любовник доложил?

Даша проигнорировала вопрос:

– Так дашь посмотреть?

– Не дам.

– Может ты пропустил что-то.

– Ничего я не пропустил. Нет там никакой флешки. Там даже нет места, куда ее можно было бы вставить, я его десять раз проверил и ощупал. Эта крыса нас всех обманула.

Даша вздохнула.

– Каждый выживает как может.

– Я догадался… – он понурил голову.

Ей вдруг стало ужасно жалко этого вихрастого рыжеволосого паренька, безнадежно влюбленного в жестокую красавицу. Жаль только, он не понимает, что никакие деньги не помогут ему ее завоевать. Александра точно не его формат.

Ей вдруг вспомнилось, каким хищным взглядом блондинка испепеляла полковника.

«Гадина».

– Ладно, давай, показывай, – она толкнула Стина в плечо и подмигнула. – Помогу продать твое сокровище.

– Да не буду я ничего продавать, – Стин сдвинулся в сторону. – Она обещала вечером принести деньги.

– А если не принесет?

– Принесет.

Даша придвинулась ближе и доверительно понизила голос:

– Слушай, зачем тебе эти деньги? За деньги любовь все равно не купишь.

– Тебе почем знать? – Стин резко дернул плечом, показывая, что ее соседство ему неприятно.

– Если ты не заметил, я тоже женщина. Зря только промаешься. А Мириам жить не на что.

– Ничего, найдет себе нового папика…

Зеленовато-ореховые глаза глянули с укоризной:

– Ну зачем ты так?

Стин молчал, глядя в сторону.

– Понятно, – она вздохнула. – Сколько тебе нужно? Миллион?

– Хотя бы.

– Мириам сказала, что колье стоит много дороже. Можно попробовать продать, а деньги поделить.

– Кому продать? – каскадер широким жестом обвел средневековые домики. – Я даже по-французски не говорю.

– Так ты покажи, а там уже посмотрим.

Он молча раскрыл целлофановый пакет с логотипом популярного супермаркета.

Потянув уголок на себя, Даша с интересом заглянула внутрь.

– Ого. Внушительная вещица.

И не вынимая колье из пакета, принялась осматривать.

– Да, что называется, от души. Дорого-богато. Не шедевр ювелирного искусства, но продать можно, – она перебрала камни. – Полную сумму никто не даст, но миллиона полтора выручить сможешь. Даже чуть больше. Я бы попробовала.

– Ты думаешь? – Стин едва заметно приободрился. В глазах блеснула надежда.

– Уверена. Только перед тем, как предлагать, приобрети хотя бы подарочный футляр. А то ощущение, что ты банковскую ячейку ограбил.

Стин еще раз заглянул в пакет, на этот раз с интересом.

– Сколько, говоришь, оно будет стоить?

– Зависит от того, кому и в каком виде продавать. Ну и от везения, конечно.

– Но оно не похоже на краденое?

– Не привлечет ли оно внимание полиции?

– Ну… типа, да.

– Вряд ли. Если скажешь, что купил его жене в Арабских Эмиратах и теперь хочешь вернуть деньги, скорее всего поверят. Скажи, что покупал за… – Даша прикрыла глаза. – За два с половиной миллиона.

– И мне столько заплатят? – в голосе звучало сомнение.

– Конечно, нет. Но около полутора – двух выручить точно сможешь.

– Что, прямо зайти в любую ювелирную лавку и предложить?

Рыжая рассмеялась.

– Ладно, дам тебе адрес одного человека, он не будет задавать лишних вопросов. Просто скажи, что от меня и колье некраденое. Можешь даже сказать, что продает хозяйка. Он поймет. Попробуй поторговаться. Главное, не показывай, что тебе очень нужны деньги. Будет предлагать меньше полутора, сразу разворачивайся и уходи.

– Но…

– Поверь, он купит это колье.

Стин заметно повеселел.

– Отлично.

– Только давай договоримся сразу: все что сверху, вернешь хозяйке.

Каскадер недовольно поморщился и бросил взгляд в сторону гостинцы.

– Чего ты о ней так печешься? Меня лучше пожалей.

– Тебя мне тоже жалко. Поэтому и предлагаю поделиться, – в голосе звучала укоризна. – Мириам ищут, ей угрожает реальная опасность. Не сегодня-завтра, сюда нагрянет… – с языка чуть было не сорвалось имя белокурой бестии и ее сопровождающего, но она вовремя остановилась. – Ее муж. Поэтому, просто бери колье и уезжай.

– Но она хотела продать другие драгоценности, а деньги отдать мне…

– Ничего она не продаст. С ней никто даже связываться не станет. А могут и обмануть. Не забивай голову, я сама с ней поговорю. Помогу спрятаться, а потом свяжусь с тобой. Оставь свой телефон.

Каскадер внимательно смотрел на рыжеволосого детектива:

– А если я сам продам колье за полную сумму и все себе заберу?

– Не продашь и не заберешь. Просто поверь. Поэтому давай так: ты ведешь себя порядочно, тебе отвечают тем же.

– Угу. Кстати, а ты как здесь оказалась?

– Я же сказала: пытаюсь спасти кузину Феликса.

– От кого?

– В том числе и от него самого. Твои коллеги уверены, что флешка существует и планируют ее добыть любой ценой. – И видя, что каскадер продолжает сомневаться, добавила: – В любом случае, если они узнают, что колье у тебя, то ты его больше никогда не увидишь. Поэтому, уезжай как можно скорее.

Стин нервно постукивал кулаком по ладони. Он пытался сообразить, как действовать дальше.

– Быстро исчезнуть я не могу. На самолет только по паспорту пускают. А я не хочу светиться.

Даша ободряюще улыбнулась:

– Мы во Франции, здесь быстрее поездом.

Она достала из сумки свою визитную карточку, ручку, и на обратной стороне написала адрес и имя ювелира.

– Держи. Ты мне ничего не должен, с ним я потом сама разберусь.

Стин внимательно прочитал адрес и тут же вытаращил глаза.

– Так это же в Бельгии?!

– Ничего, прокатишься. Я же говорю, здесь близко. Деньги есть?

– Ну так… Немного.

– До Гента хватит добраться?

– Надеюсь.

– Тогда удачи, – она встала и протянула руку. – Слушай, не мне тебе давать советы, но, все-таки, идея путешествовать по документам брата, не самая мудрая…

Договорить ей не удалось. Резким рывком Стин притянул рыжеволосую к себе и буквально впился губами, изображая страстный поцелуй.

От неожиданности Даша почти задохнулась. Она попыталась высвободиться, но не смогла даже трепыхнуться – хватка у каскадера была железная.

– Что ты делаешь?! – еле шевеля губами просипела она.

– Где мой брат? – так же не разжимая губ, выдохнул Стин, но объятия чуть ослабил. – Где ты его видела?

– Ты идиот? Пусти меня!

– Терпи, если хочешь остаться живой. Почему ты думаешь, что я приехал сюда по документам брата?

– Я просто предположила. А пограничная служба Европейского союза подтвердила.

Чуть отстранив перепуганную женщину, Стин выдохнул ей в лицо:

– Ты связана с европейской разведкой?!

– Конечно нет, – рыжая оставляла попытки высвободиться. – Попросила знакомого пограничника проверить, не пересекал ли твой брат границу Франции.

– Зачем?! Откуда ты вообще про него знаешь?

– Из разных источников. Это что, секрет?

– Нет.

– Вот именно. Когда ты исчез, все посчитали, что с тобой случилось что-то нехорошее. И только я подумала, что ты сбежал по документам брата.

Каскадер на секунду подвис, словно не понимая, как такая идея может кому-то прийти в голову:

– Сбежать по документам брата-близнеца? Какой в этом смысл? У нас одно лицо, фамилия и место и дата рождения.

Даша смутилась. В самом деле, так себе попытка замести следы.

– Об этом я не подумала.

– А о чем ты подумала? – Стин продолжал недоумевать. – И как они могли меня похоронить, если прекрасно знали по каким документам я перемещаюсь? Достаточно было проверить пассажиров остальных рейсов.

Даша прикрыла глаза ладонью и тихонько застонала. Ну, конечно же, проверили. Полетаев точно проверил. Именно поэтому он и знал куда нужно ехать. Но почему тогда промолчал?

Ответ пугал своей очевидностью: он планировал устранить не только Мириам, но и своего бывшего коллегу. Но зачем?!

– А ты как узнал, где искать Мириам? – внутри появилась неприятная дрожь, она посмотрела на часы: сколько у них осталось времени?

– А чего тут было узнавать? Мы изначально договорились, что они летят до Франции, а мы с Сашкой до Германии. Но, когда я понял, что на своей рейс не успею, то поменял билеты и прилетел в Марсель раньше. Стал ждать. Девка прилетела одна, с ней никого больше не было.

– И тебе это не показалось подозрительным?

– Меня это конкретно напрягло. Особенно то, что вела она себя, как ни в чем не бывало. Решил, пока суть да дело, проследить за ней. В результате оказался здесь.

– Но почему ты сразу не подошел к ней? – скорее всего каскадер лгал, но времени выяснять отношения не было.

– Так она же никогда меня не видела. Как бы я ей представился?

– Так же, как и сегодня, – и, не желая ввязываться в очередной спор, молодая женщина вскинула ладони: – Пожалуйста, не трать время на вранье, я находилась в соседнем номере и слышала все, о чем вы говорили.

Стин отвел взгляд.

– Я реально не знал, что дальше делать. Решил зайти, чутка ее пресануть. А она мне это колье сунула. Ну что мне, от денег отказываться? Я лично ее спасать не вызывался.

Даша взирала на каскадера с откровенным раздражением – неужели у этих людей вообще ничего святого? Ни жалости к слабому, ни сострадания. Да еще врет без остановки, как сивый мерин.

– Хочешь сказать, что не знал о том, что все планировали выйти в Москве?

Стин посмотрел удивленно:

– Откуда бы я об этом узнал? Мне никто об этом не сообщил.

– Ты уверен?

– Абсолютно.

Врет или нет? Голова начала ныть. В этой истории есть хотя бы один человек, который говорит правду?!

– Подожди, – каскадер тоже нахмурился. – Но если, как ты говоришь, все вышли в Москве, то как эта девка оказалась в Марселе? Зачем они ее отпустили?

Даша помассировала лоб.

– Перестань называть ее девкой. Это произошло случайно. Ей забыли поставить российскую визу.

Продолжая крепко держать собеседницу за талию, Стин уткнулся ей в плечо.

– Господи, мне б твои мозги… Я бы вообще ни о чем не беспокоился.

– В смысле?!

Каскадер поднял голову. Обычно озорные глаза были печальны и полны тоски.

– Ты на полном серьезе веришь в то, что Петрович не догадался поставить ей российскую визу?

– Почему нет? Насколько я понимаю, вы всё планировали в спешке.

– Ну да, обычно же уходит год на подготовку, – уголки губ подрагивали. – Плохо, очень плохо. Если все так, как ты говоришь, то скорее всего, флешка действительно была. Но она передала ее раньше – или Сашке или Феликсу, больше с этой… Мириам никто не контактировал. Кстати, – Стин неожиданно резко встряхнул ее: – Ты-то как оказалась здесь так быстро?

– Я уже говорила. Думала, что ты путешествуешь по документам брата…

– Да зачем ты меня вообще искала?

– У тебя склероз, или это такая форма допроса? Надеешься, что я забуду прошлые ответы и проговорюсь? Еще раз: я искала Мириам.

– Зачем?

– Ее хотят убить, а я пробую спасти.

– Ты точно ненормальная. Ты хоть понимаешь, что в лучшем случае вас убьют обеих?

– В лучшем?! А в худшем?

– Это сделают с особой жестокостью. Зависит от того, кто первый до вас доберется, – он не сводил пристального взгляда. – И все равно не понимаю, как документы моего брата связаны с тем, что ты оказалась именно здесь, да еще быстрее всех остальных.

– Я же говорю: попросила одного сведущего человека проверить не пересекали ли документы твоего брата границу Евросоюза. И если да, то границы какой именно страны, аэропорт прилета и где он мог зарегистрироваться. Мне сообщили, что въезд был во Францию, через аэропорт Марселя и продиктовали адреса гостиниц, где по этим документам пытались осуществить бронирование. Я начала с первой.

Железные пальцы с дикой силой впились ей в бока.

– Мой брат живет в этой гостинице?!

Даша взвизгнула:

– Больно же! Ты мне все кости переломаешь… Пусти немедленно!

Хватка немного ослабла, но дышать по-прежнему было тяжело.

– Ты ненормальный?

– Отвечай быстро: он там или нет?

– Понятия не имею. Этот отель был первым, где человек с именем твоего брата пытался забронировать номер. Поэтому я сюда сразу и приехала. И была уверена, что вы с Мириам заодно. То есть, где ты, там и она.

– Так ты его видела? Да или нет?!

Ситуация явно начала выходить из-под контроля. Каскадер выглядел испуганным и злым одновременно. Тело болело ужасно, в голове окончательно все перемешалось – кто врет, кто говорит правду, понять было уже невозможно.

– Я видела человека с твоей внешностью, наблюдающего за Мириам через витрину магазина, – она старалась говорить, как можно спокойнее. – На площади перед гостиницей.

– Это был я.

– Значит, я видела тебя.

Стин побледнел.

– Тогда мой брат наблюдает за нами. Прямо в этот момент. И хорошо, если в его руках нет оптического прицела.

Новое дело.

– Он что, умеет стрелять?

– Он мастер спорта по стрельбе из боевого оружия.

– Он же адвокат!

– И чему это противоречит?

Даша беспомощно выдохнула, и теперь уже она уронила голову на плечо собеседника.

– Да что ж такое…

Минуту никто не проронил ни слова.

– Ну и долго нам так еще обниматься? – Стин попытался ее стряхнуть.

– А что делать?

– Расцепиться и разойтись в разные стороны.

Даша подняла голову, вид у нее был хмурый.

– Нет. Мы должны держаться вместе. Надо только вытащить Мириам оттуда.

– В этом случае, почти со стопроцентной вероятностью нас всех убьют.

– Меня-то за что? – она снова принялась нервно оглядываться.

– За компанию.

– Не понимаю, что с твоим братом не так? Что у вас за отношения? Что вообще происходит?

– Догадайся.

– Как я могу догадаться?! – рыжая окончательно разозлилась. – Хватит загадками изъясняться, говори давай.

– Что может двух братьев заставить ненавидеть друг друга?

Некоторое время Даша молчала и только сверлила злым взглядом своего визави.

– Деньги? Наследство?

– Нет.

– Только не говори, что женщина.

Тот кивнул.

– Да ладно…

– А что тебя удивляет?

– Вы, действительно, готовы убить друг друга из-за какой-то лохматой ведьмы?

– Да, – просто ответил каскадер. – Только она не какая-то. И не ведьма.

– Ну разумеется.

Ситуация резко менялась. Если в деле замешана Александра, то дело принимает совершенно иной оборот. Во-первых, бесполезно пытать каскадера, он все равно не скажет правды, во-вторых… Если Стин прав, и во время побега Мириам успела сговориться с кем-то из участников операции, а сюда прилетела веселой и спокойной, то значит именно в этой гостинице они и условились встретиться. И отдала она ему колье не просто так – ей нужно было срочно избавиться от каскадера, чтобы он не помешал встрече. Но кто ее сообщник?

Ответ напрашивался сам собой: Александра. Именно она уговорила беглянку кинуть всех остальных. Феликсу не нужно было устраивать весь этот цирк, он мог бы провернуть все и без лишнего шума – забрать настоящую флешку себе, а им подсунуть пустышку, приготовленную заранее. Но тут же возникал следующий вопрос: зачем блондинке понадобился Полетаев? Что она задумала? Уговорить бежать вместе с ней? Убить?

– Что с тобой? – Стин смотрел пристально. – Ты что-то вспомнила?

Даша подняла ладонь, показывая, что все в порядке.

– Все нормально. Голова закружилась. Послушай, – она крепко ухватила его за руку. – Нам нужно немедленно исчезнуть отсюда.

– Исчезнуть? В каком смысле?

– Долго рассказывать. Но если ты хочешь остаться в живых, то через десять минут нас тут быть не должно.

Стин перевел взгляд на средневековые башенки отеля.

– Я забыл свою сумку в холле отеля. Нужно вернуться, забрать.

Нет, только не это. Ни за что, ни при каких обстоятельствах, он не должен пересечься с Александрой. А та может появиться здесь с минуты на минуту.

– Мы не можем вернуться в отель, это опасно.

– Но там мои вещи!

– У тебя в руках колье на полтора миллиона евро! Продашь, купишь себе двадцать пар новых трусов.

– Там не только трусы…

– Ты издеваешься?!

Стин топтался на месте.

– Хорошо, что ты предлагаешь?

Она решительно указала в сторону городской стены.

– Туда. Бегом!

1

– …и, как только вы переведете ей деньги, она сразу же сообщит имя женщины, с которой работал русский.

Хаким без особого интереса оглядел скромное жилище физика: это была небольшая комната, совмещенная с кухней. Крошечную кухоньку отгораживал небольшой простенок, сама комната была ненамного больше и служила сразу и кабинетом, и гостиной, и спальней. Обстановка была небогатой.

Араб уже сменил платье на европейскую одежду и отличался от окружающих разве, что слишком смуглым лицом.

– Эта женщина имеет отношение к разработке оружия? – поинтересовался он, разглядывая фотографии на стенах. – Это твои родители?

– Да, – Радован не скрывал неприязнь к этому громиле. – Не могу утверждать наверняка, но вполне возможно, что имеет. Она серьезный ученый. У нее степень доктора наук.

– А ты уверен, что тебя не пытаются обмануть?

– В таких обстоятельствах я ни в чем не уверен, – физик дотронулся до скулы и слегка поморщился. – В любом случае, сейчас это единственная возможность хоть что-то узнать, как о самом оружии, так и о минерале. Возможно, именно эта женщина и открыла его. Или тесно связана с тем, кто его открыл.

Араб слушал внимательно, слегка покачивая головой.

– Что еще она сказала?

Физик нервно сглотнул, он чувствовал себя неуютно в присутствии громилы, едва не сломавшем ему челюсть.

– Сказала, что по телефону говорить не хочет, и все ответы на вопросы мы сможем получить только прилетев лично, в Москве.

– В Москве? – Хаким нахмурился.

Хозяин комнатенки немедленно попятился.

– Да. Она назначила встречу на завтра, в два часа. Только перед этим необходимо будет перевести деньги на счет, который она укажет.

Хаким следил за бегающими глазками собеседника и пытался понять, стоит ли верить на слово этому доходяге или заранее объяснить, что обманывать нехорошо. В конце концов решил, что тот и так достаточно напуган, и великодушно кивнул:

– Хорошо. Мы переведем ей деньги. Ты тоже получишь вознаграждение.

Радован незаметно выдохнул.

– Я не просил о деньгах…

– Но ведь не откажешься?

Тот неуверенно пожал плечами.

– Ты хорошо говоришь по-русски?

– Достаточно.

– Вот и хорошо. Значит, поймешь все, о чем она будет рассказывать. И завтра вечером ты представишь нам всю информацию и по этому минералу, и по всем разработкам с ним связанным. Ты чем-то недоволен?

– Нет, нет! – на побледневшем лице вспыхнули лихорадочные пятна. – Я согласен.

– Ну еще бы. – Хаким снова оглядел скромное жилище физика. – За пару дней ты сможешь заработать столько, сколько не получил бы за всю свою жизнь. Мы рассчитаемся наличными.

– Спа… сибо.

– Главное, не подведи.

– Я все сделаю, клянусь.

– Ну еще бы, – Хаким ударил кулаком о кулак. – Ведь я лично прослежу за этим.

2

Азиз эль-Дани нажал отбой и задумался:

– Завтра македонский профессор вылетает в Москву. Он нашел человека, который был знаком с инженером и работал с ним. Это женщина, и она русская. За деньги она расскажет все.

На лице Самира отразилось сомнение:

– Но в Москве мы не сможем его контролировать. Что, если он сбежит?

– Не сбежит. С ним полетит Хаким.

– И все равно. Эти русские… Я им не верю. К тому же мы можем не успеть по времени.

– Я решу эту проблему, – шейх выглядел сосредоточенным, но вместе с тем спокойным. – Достопочтенный Надир готов меня поддержать. Но взамен я пообещал найти его жену. Кстати, что с ней? Вы узнавали? Есть какие-то новости?

Самир неопределенно качнул головой:

– Рейсом Аэрофлота в Марсель вылетала женщина по манерам и телосложению очень похожая на пропавшую.

– Как вы это определили?

– Вместе с нами записи просматривала прислуга из дома аль-Залькаи. Мы сравнивали фотографии – действительно, фигура и рост совпадают.

– Вы узнали кто она?

– По документам это француженка, прилетевшая месяц назад в сопровождении своего родственника.

– Вы сравнили ее фото с изображением месячной давности?

– Нет. Записи столько не хранят.

– То есть это только предположение?

– Не совсем. Кое-что подтверждает версию, что француженка и сбежавшая жена одно лицо.

– Говори.

– Дело в том, что мы не смогли найти ни единой записи, где было бы видно, как эта женщина попала в аэропорт. То есть, ни единая камера не зафиксировала ее приезд. Самая ранняя сьемка, это как она выходит из дамской комнаты. Потом таможня, паспортный контроль и чистая зона. До этого ничего, ни единого кадра.

– Она была одна?

– Ее сопровождал махрам. Пожилой мужчина, европейской внешности. По документам они прилетели вместе.

– Что-то еще?

– Да. Был еще один странный эпизод.

– Говори, говори, – Азиз откинулся назад и устроился поудобнее, показывая, что готов слушать столько, сколько потребуется.

– Один из туристов потерял сознание, стало плохо с сердцем.

– И что здесь необычного?

– Он должен был вылетать в Германию, но перед самым вылетом поменял билет на самолет до Марселя.

Темные как спелый чернослив глаза, слегка прищурились:

– Ты имеешь в виду, что он поменял билет на тот же рейс, что и предполагаемая жена Надира?

Самир отрицательно покачал головой:

– На другой. Рейсом, которым вылетела та женщина, он как раз отказался лететь, хотя и успевал.

– Тогда не понимаю, где связь.

– Когда врачи и полиция пыталась установить личность этого человека, они естественно осмотрели его вещи. В сумке, кроме документов, была обнаружена женская одежда.

– И?..

– Женщину в похожей одежде заметили выходящей из дамской комнаты. Но ни на входе в аэропорт, ни на посадке эта женщина обнаружена не была.

– Этого человека задержали?

– К сожалению, нет. В тот момент это никому не показалось подозрительным. Тем более, что найденная одежда точно никогда не принадлежала Мириам или тому, кто помог ей бежать – тот человек был намного выше и крепче.

– Тогда зачем ты говоришь о нем?

– Позже, одежду Мириам нашли в туалете.

Повисла тишина.

– То есть ты хочешь сказать…

– Тот, кто помог жене Надира бежать, заранее позаботился о другой одежде и документах. И я думаю, сейчас она именно во Франции.

Азиз Эль-Дани подпер тонким пальцем подбородок. Он выглядел встревоженным, недовольным.

– Франция большая.

Самир поправил рукава дишдаша, в отличие от хозяина он был настроен более оптимистично. Вместе с тем, старался говорить без напора, тщательно подбирая слова:

– Во Франции много камер слежения, много полиции. Если вы дадите команду, мы проследим и путь женщины, что похожа на жену Надира, и того человека, у которого нашли женскую одежду. Это лишь вопрос денег.

– Хорошо, – Азиз помолчал. – Направь туда наиболее сообразительных. Из тех, кто свободно владеет французским. Тратьте столько, сколько потребуется. И пусть вылетают первым же рейсом.

– Слушаю, мой господин, – Самир поспешно поднялся.

– Подожди, – шейх остановил его коротким жестом. – Запомни главное: жена Надира должна оставаться живой. Даже, если ради этого им придется умереть.

Ни слова не говоря, Самир покинул комнату.

1

– Куда мы едем? – Стин заметно нервничал и пытался разглядеть в окно окружающий пейзаж.

– Зависит от того, что ты мне сейчас расскажешь. Поэтому, времени у тебя крайне мало.

– Спрашивай о чем хочешь.

– Так почему ты все-таки сбежал в аэропорту?

– Я уже объяснил – никуда я не сбегал. Все вышло совершенно случайно.

– Кажется, кто-то минут пятнадцать назад назвал меня дурой именно из-за веры в случайности.

– А я здесь при чем?

– Или ты сейчас же рассказываешь всю правду, или выметайся из машины к чертовой матери. Дальше выпутывайся сам, как хочешь.

– Я говорю правду, клянусь!

– Ок. – Даша подалась вперед, к водителю такси:

– Garez-vous ici s'il vous plaît.

Тот удивленно обернулся через плечо.

– Pardon?

Стин заерзал.

– Что ты ему сказала?

– Попросила остановить.

– Здесь? Зачем?

– Чтобы высадить тебя.

– Ты не можешь меня здесь оставить.

– Могу. Ты не хочешь говорить правду. А я не хочу спасать твою задницу.

Каскадер несколько раз ударился головой о переднее сиденье. Шофер снова обернулся, на этот раз возмущенно.

– Мадам, если вам нужно поговорить с вашим мужчиной я остановлюсь. Только, пожалуйста, не устраивайте скандал в машине, это опасно. Если вы не угомонитесь, я вызову полицию.

Услышав слово «полиция», Стин занервничал еще сильнее.

– Скажи ему, что все в порядке.

Даша продемонстрировала кукиш:

– Не буду ничего говорить, пока ты не расскажешь в чем дело.

– Я уже все рассказал.

– Раз.

– Говорю же, я здесь оказался совершенно случайно…

– Два.

– Хорошо!

Даша кивнула.

– Прошу прощения, месье. Мы с мужем действительно немного повздорили. Я предложила ему развестись.

– А что случилось? – француз разом смягчился и попытался в зеркало заднего вида разглядеть «мужа»

– Он мне изменил.

Таксист фыркнул:

– Пф! И что? Заведите и вы любовника. Вы очень красивая женщина.

– Спасибо большое. И отличная мысль.

Сбросив улыбку, она повернулась ко Стину:

– Говори, пока я добрая, или он тебя выкинет из машины.

– Я уже сто раз говорил: мне нужны деньги.

– Не морочь мне голову. Деньги всем нужны. Но не все ради них готовы убивать и грабить.

– Ты не понимаешь, – Стин оттянул воротник, словно ему было тяжело дышать. – Есть одна женщина. И я безумно люблю ее.

Даша выразительно закатила глаза.

– О, нет. Только не это. Пожалуйста, избавь меня от подробностей. Мне и своих проблем хватает.

– Ты не понимаешь, это как болезнь, как наваждение. Я все время о ней думаю. У меня даже ноги отнимаются, когда вспоминаю, как мы…

– Так вы с Александрой уже того? – Даша неожиданно испытала нечто похожее на облегчение: может, теперь хотя бы каскадер успокоит свою любвеобильную подругу? – Когда только успели.

А, может, сказать, что его любезная сейчас где-то неподалеку с Полетаевым фестивалит?

Стин закинул голову на подголовник и прикрыл глаза:

– Это не Саша.

Даша медленно открыла рот:

– Чтооо???..

– Это не Саша.

– Как не Саша?

Вместо ответа, каскадер нащупал в кармане брюк телефон, смахнул блокировку экрана и протянул рыжеволосому детективу.

– Как-то так.

В глазах потемнело.

– Нет! Нет, нет, только не это!!!

Таксист снова занервничал:

– Я так и знал. Все русские – сумасшедшие. Слушайте, мадам, почему бы вам не выяснять свои отношения в России? Зачем для этого было ехать во Францию?

Рыжий затылок ударился о подголовник заднего сидения:

– Черт! Черт!..

– Да что ж такое! – взвился водитель. – Мадам, вы же обещали! Это просто возмутительно.

– Прошу прощения, месье, – Даша схватилась за ручку двери, но сразу отпустила. Ей хотелось остановить не только такси, но и землю. – Все нормально. Все в порядке.

– Вы знали, что у вашего мужа любовница, что вас снова так разозлило?

– Вторая любовница. – Ничего умнее в голову не пришло.

– Да хоть пятая! – француз несколько поутих, но голос все равно звучал недовольно. – Из-за какой-то ерунды вы готовы разнести мне машину. Если бы из-за каждой любовницы уничтожали по машине – мы бы все давно ходили пешком, – он сделал возмущенный жест. – Впрочем, можете влепить ему оплеуху, раз он такой дурак, что сознался. Продолжайте.

Вместо оплеухи Даша с силой пихнула попутчика в бок.

– Рассказывай, быстро.

– О чем?

– Как вы познакомились с Лисянской, где и когда.

Стин выглядел растерянным:

– Ее фамилия не Лисянская.

– Лисянская. Дальше!

– Хочешь сказать, что знаешь ее?

– Да в последнее время я только ее и знаю! – во рту появился горький привкус. Наверное, печень начала отказывать. – Она моя бывшая однокурсница. Сейчас ее разыскивает полиция сразу нескольких стран. И все твои коллеги вместе взятые.

Каскадер изменился в лице.

– Нет.

– Да! Послушай, у нас даже трех секунд нет, чтобы выяснять кто врет. Просто ответь на вопрос: когда и где вы познакомились?

Но Стин впал в оцепенение:

– Я ведь знал, что с ней что-то не так, – бормотал он. – Знал, но не хотел этого принимать. Не может такая женщина влюбиться в такого урода, как я…

Даша с трудом удерживалась от того, чтобы не обругать влюбленного идиота крепкими словами. Но тот выглядел таким несчастным, ей стало его жалко.

– Ладно, потом поплачешь. И не такой уж ты и урод. Но ты должен мне все рассказать.

– Ничего я тебе не должен.

– Тогда тебя убьют. И правильно сделают.

Стин долго рассматривал свои ногти.

– Пару лет назад я сильно переболел гриппом. Пострадало сердце. Мне поставили диагноз и уволили, – он говорил нехотя, медленно, с длинными, почти мхатовскими паузами. Казалось, каждое слово стоит ему невероятных усилий. – Тогда внутри словно что-то оборвалось. Всю жизнь стремиться, мечтать, преодолевать… Добиться… И вдруг, в тридцатник, в один миг оказаться на улице, словно брошенная собака, – он горько усмехнулся.

– А на вас трудовой кодекс не распространяется?

– Распространяется. Мне предложили целую позицию инструктора. Или пинком под зад.

– А что не так?

– Они бы еще в архив меня сослали.

Даша хотела было съязвить, но промолчала. Сама она в архивах провела лучшие годы своей молодой жизни, а это даже больший подвиг, чем скакать с крыла самолета на подножку поезда.

– Ладно, рассказывай, что дальше было.

– Как-то, на улице меня окликнула совершенно нереальная девушка. Спросила, как куда-то пройти… Я уже даже не помню куда… Пошли вместе. Ну и… – кадык предательски дернулся.

Даша не выдержала:

– Слушай, я тебе очень сопереживаю, но можно без этих дурацких пауз? Только суть дела, коротко и по существу. Она спросила, как пройти и что дальше?

– А дальше все как в хорошем кино.

– В смысле любовь до гроба?

Стин посмотрел удивленно.

– Я про настоящее кино. В смысле секс без остановки.

Даша выразительно промолчала.

– Блин, если бы ты ее видела, – Стин мечтательно прикрыл глаза. – Она нереальная…

– Вообще-то я ее видела. Но какое отношение ваш безудержный секс имеет к нынешней истории?

– Мы начали встречаться. У меня башню совсем снесло. День и ночь различать перестал. А потом, – он вздохнул прерывисто, с надрывом, словно воздух в легкие проходил с трудом. – Потом у меня случился сердечный приступ и…

– И она исчезла, – Даша понимающе кивнула. – А вместе с ней какие-то ценные бумаги.

Стин постучал согнутым пальцем по голове.

– Какие у меня могут быть ценные бумаги? Меня же не с биржи уволили.

– Я имела в виду ценные документы.

– Еще лучше. Откуда им у меня взяться? И никуда она не пропадала. Сидела рядом со мной, кормила с ложки… Через неделю сказала, что договорилась в Израиле с лучшими врачами. Сказала, что меня там прооперируют и есть шанс, что я стану полноценным человеком.

– И ты сразу поверил?

– Разумеется.

– Она же пыталась тобой манипулировать.

– Может быть. Только через две недели меня оперировал лучший кардиохирург Израиля.

От неожиданности Даша издала какой-то крякающий звук. Таксист моментально насторожился.

– Что? Признался еще в одной интрижке?

– Мммм… У него ребенок на стороне.

– Да что же это такое! – француз был потрясен. – Нет, еще чуть-чуть и я сам ему врежу! Но зачем он вам все рассказывает? Скажите ему, чтобы молчал и больше ни в чем не признавался.

– Это я должна ему сказать?

– Но я же не говорю по-русски.

– О чем он? – вяло поинтересовался Стин.

– О том, что все мужчины идиоты. Ладно, сделали тебе операцию, и дальше что?

– Дальше она сказала, что может сделать меня миллионером.

Даша склонила голову.

– Таа-ак…

– Сказала, что у нее есть подруга, которую насильно выдали замуж, – теперь голос каскадера звучал глухо. – За какого-то там террориста, который контролирует все их финансы. И что она решила от него сбежать вместе с кодами доступа к счетам.

– Постарайся не произносить слова, которые одинаково подозрительно звучат на всех языках, – не меняя интонации быстро произнесла Даша. Краем глаза она следила за таксистом.

– О чем это он говорит? – как и следовало ожидать, таксист расслышал все «международные» слова.

– Он говорит, что одна из любовниц терроризирует его ребенком и требует дополнительную финансовую помощь. А он не до конца уверен, что ребенок него.

– О, отлично понимаю. Обычная история, – таксист сразу же успокоился. – Значит, он ее точно бросит. Мужчины не любят, когда их припирают к стенке. А у вас дети есть?

– Трое.

– Тогда тем более.

– Вы вселяете в меня надежду, – ответила пассажирка и тут же набросилась на каскадера: – Скажи, ты идиот? Ты вообще понимал, во что тебя пытаются втравить?! Тебе предлагали кинуть международных… – она сделала выразительные глаза, показывая, что не может произнести это слово из-за таксиста. – Членов организации, запрещенной в России.

Стин не выдержал и рассмеялся.

– Ну и мимика у тебя… А почему бы их не кинуть? Они жаловаться точно не побегут.

– Конечно, не побегут. Просто на ремни порежут и все. Ты вообще представляешь, что это за люди?

Стин хмыкнул:

– Вообще-то да. Ты куда-то выходила, когда мы знакомились?

Даша сморгнула. Разумеется, бывший сотрудник спецслужбы в курсе, что такое международная преступность. Глупо, однако, получилось.

Стин заметил ее смущение.

– Так-то борьбой «этими людьми» я занимался много лет. Я профессионал, детка.

– Бывший профессионал, – буркнула недовольная «детка». – Именно, что бывший. Иначе бы сразу понял, во что вляпался.

– Конечно, понял, – Стина задело ее замечание. – То, что она со мной не спроста, я понял почти сразу. Но она предложила секс и деньги. И тогда это показалось отличным предложением. Да это кому угодно показалось бы отличным предложением.

– То есть, за секс и деньги ты готов продать Родину?

– Ты это, давай без пафоса. Родину меня продавать никто не просил. Елена сказала…

– Какая Елена?

Стин кивком указал на телефон.

– Ее зовут Нателла.

Уголок тонкой губы нервно дернулся.

– Для меня она Елена. Елена-Прекрасная.

– Угу, – рыжеволосого детектива выводила из себя эта медлительно-безразличная манера изложения. – Та еще Марья-Искусница.

– Что?

– Не важно. И что за предложение она сделала? Эротические подробности можешь опустить.

Каскадер задумчиво кусал нижнюю губу.

– Сказала, что скоро мне поступит предложение от бывшего руководства вернуться на службу. Я должен буду согласиться, но не сразу. Такое же предложение поступит еще нескольким моим бывшим коллегам и мне нужно будет ненавязчиво склонить их к сотрудничеству.

Даша не могла поверить своим ушам.

– Ты псих, что ли? Ты на что рассчитывал? Что, выйдя на пенсию, твои камарады заодно и разум потеряли?

В голосе каскадера неожиданно зазвучали мстительные нотки.

– Согласен. Изначально именно этот пункт показался мне самым сложным: и бывшие камарады достаточно умны, и я не слишком харизматичен. Особенно по сравнению с Феликсом или Сашей. Но благодаря твоей, как бы это выразиться поделикатнее – наивности – мне удалось справиться с этим заданием просто блестяще.

От неожиданности Даша пропустила даже обвинение в собственной глупости:

– Подожди, хочешь сказать, что это не Александра тебя на поводке водила, а ты ее?!

– Разумеется, – тонкие губы растянулись в злой усмешке. – Я Сашку всегда терпеть не мог. Расчетливая, холодная сучка.

Сказать, что Даша была шокирована, ничего не сказать. Такое с ней произошло впервые. Мало того, что она не смогла понять, что ею манипулируют, так она даже не смогла распознать откровенную фальшь во взаимоотношениях! Да она вообще ничего не подозревала, пока ее буквально моськой не ткнули в происходящее. И кто – самый простодушный и бесхитростный из всей компании!

Перед глазами снова замаячило насмешливое лицо полковника. А ведь он предупреждал: никому из этой компании нельзя верить. Нет среди них простых и бесхитростных людей. Есть лишь расчетливые и безжалостные профессионалы, готовые сплясать на трупе любого, залезшего на их территорию. Она ошиблась с Григорьевым, ошиблась с каскадером, Лисянская ею разве только полы не вымыла. И страшно представить, что можно ожидать от Александры или полковника.

– Понятно, – звон в ушах прошел, теперь в голове висел холодный туман. – Но как с этим связан твой брат?

Стин помрачнел.

– А ты не догадываешься?

– Хочешь сказать, что Нателла соблазнила не только тебя, но и его?

– Да.

– Бу! – молодая женщина шумно выдохнула и откинулась на спинку сидения.

– А я знаю, что такое «брат» по-русски, – оживился заскучавший было француз. – Что с братом?

– Его брат все это время спал с его женщиной.

– А разве не вы его женщина? – удивился таксист.

«Да что бы вы все провалились!»

– Я его законная супруга, – благо слова «жена» и «женщина» на французском звучали одинаково. – А у него, как оказалось, еще несколько других женщин.

– Ваши мужчины такие активные любовники?

– Даже не представляете насколько. Простите, мы продолжим разговор?

– Конечно, – в голосе звучало разочарование. – Эх, жалко я русского языка не знаю. Слышу только «секс» и «эротика».

– Чего он все время лезет? – буркнул Стин.

– Интересуется аспектами твоей бурной жизни. Так что с братом?

– Елена познакомилась с ним раньше. Как сейчас понимаю, специально, чтобы выйти на меня. Узнать мои привычки, характер…

– Понятно. – Что-то в рассказе каскадера ее смущало, но она не могла понять, что именно. Была какая-то несостыковка, что-то очень очевидное. – И после того, как ты обо всем узнал, все равно продолжил кувыркаться с ней, как ни в чем не бывало?

– Естественно. Во-первых, это было приятно. А во-вторых, я хотел понять, что происходит.

– Понял?

– Нет. – Ответ прозвучал с восхитительным откровением. – Поэтому и решил свести их лицом к лицу: пригласил обоих к себе в авиаклуб. Брат приехал, Елена – нет. Думаю, она что-то заподозрила, у нее интуиция, как у акулы.

– А у акулы хорошая интуиция?

– Великолепная.

Откуда-то навалилась тоска.

– Говорят, акулы каплю крови за километр чувствуют…

– Она тоже. Потому и не приехала. А пока мы ее ждали, меня «призвали» на сверхсрочную.

– То есть ты так ничего и не узнал?

– Абсолютно. Как только меня отпустили, тут же прихватили брата – мы так и не смогли переговорить.

Складывалась совершенно фантасмагоричная картина: бывшая сокурсница, неизвестно откуда возникшая, взяла в оборот сотрудников службы разведки, пусть даже бывших и заставила работать на себя. Да что говорить: она и ее заставила работать на себя. Чертова девка выстроила какую-то безумно сложную схему, где каждый был лишь ничего не подозревающей пешкой. Но какова конечная цель? Кто еще на нее работает? Кто, вообще, черт побери, она такая?!

– Так ты скажешь, куда мы едем?

– В аэропорт, – продолжая думать о своем, рассеяно ответила Даша.

Стин заволновался:

– Я же говорил, что не могу лететь самолетом. Меня тут же вычислят.

– Вряд ли она набросится на тебя прямо на взлетном поле.

– Не факт, – каскадер нервничал все сильнее. – Елена на все способа. Кроме того, мой брат сюда зачем-то приехал. А она может заставить его сделать что угодно. Да она и тебя может заставить сделать что угодно, – он выразительно посмотрел на Дашу.

Та немедленно возмутилась.

– Ты совсем уже? Да, если бы мне было нужно…

– Ты сама не знаешь, что тебе нужно, – перебил Стин. – Я даже сначала подумал, что вы заодно. Но потом понял, что у тебя просто мозги набекрень.

Это было уже слишком.

– Ты бы лучше помолчал! Тайный агент всех времен и народов… Да тобой бабы крутят, как хотят.

Стин помрачнел.

– Это правда. С красивыми женщинами я реально веду себя как дурак.

Даша недобро прищурилась:

– И только со мной как умный?

Тот лишь досадливо отмахнулся.

– Да какая сейчас разница…

– Подожди, дай подумать, – молодая женщина крепко сжала виски, пытаясь сосредоточиться. – Нателла попросила тебя вытащить ее подругу, пообещала кучу денег… С тобой она спала. Но как она могла знать, что остальные согласятся поехать? Один бы ты точно не справился.

– Не знаю. Наверное, надеялась, что я или ты их уговорим.

Даша отрицательно покачала головой.

– Нет. Лисянская не тот человек, что будет рассчитывать на случай или чужую инициативу. Она была уверена, что все пойдет так, как запланировано.

Стин продолжал отрешенно смотреть в окно.

– Какой смысл был отправлять именно вас? Да еще с такими сложностями? Она ведь могла нанять кого угодно. Больше того, для каждого отдельного этапа она могла нанять отдельного исполнителя. Почему именно вы?

– В таких делах можно рассчитывать только на проверенных людей.

– Но вы-то для нее по любому посторонние! Она с вами никогда не работала, не дружила и вообще никаких дел не имела.

Каскадер некоторое время молчал, затем согласно кивнул:

– Ну допустим. И что ты хочешь этим сказать?

– Лисянская имела контакт с кем-то еще из вашей группы.

– С кем?

– Самое очевидное, что с Феликсом. Но тот уверяет, что никогда ее не встречал.

– А ты, конечно, ожидала, что он тут же признается? – Стин рассмеялся. – Наивная чукотская девочка.

– Сам ты… – она надулась. – Когда я рассказывала им о встрече с Нателлой, то была уверена, что она любовница Феликса, поэтому следила за ним очень пристально.

На скулах каскадера заходили желваки.

– Он действительно выглядел так, как если бы впервые о ней услышал.

– Ага. А ты прям думала, что он начнет краснеть и в словах путаться? Да Феликс баб вокруг пальца обводит на раз-два. Чем ты-то лучше?

– Тем, что я знаю его сто лет и всегда терпеть не могла. К тому же, там не только я была.

– Вообще ни о чем. Остальные могли промолчать, исходя из своих соображений.

В глубине души разрасталась досада. А что, если каскадер прав? Что, если она полностью потеряла нюх на правду? Так до профнепригодности один шаг. Чем тогда на жизнь зарабатывать?

– Ну не знаю… Григорьев даже не понял, о чем речь. Полетаев меня чуть не убил. И только Саша отгавкивалась, как злая собака.

– Только не Сашка, – Стин нервно покрутил шеей. – По мне, так три бабы это уже слишком. Три бабы пару колготок в магазин не выберут, не то, что… – остатки фразы растворились в гневном взгляде янтарно-зеленоватых глаз.

– Я сейчас тебя высажу, поостришь тогда.

– Высаживай, мне в аэропорт все равно нельзя. Как только мои документы засветятся, меня убьют.

Даша отмахнулась.

– Ты палку-то тоже не перегибай. Кинуть на деньги и убить это совершенно разные вещи.

– Ага. Думаешь зачем они вызвонили сюда моего брата?

– Чтобы он убил меня, а они его.

– Да прекрати. Вы шпионы что ли?

– Да! – Стин развернулся и глянул в упор. – Мы – шпионы. Ты когда-нибудь это осознаешь? Нами воспользовались для проведения операции и теперь устраняют всех причастных. Включая тебя.

Даша похолодела. А ведь скоро здесь будет еще и Полетаев. И тащит его сюда именно Александра.

– У тебя паранойя, – медленно произнесла она. – Уверена, сейчас их единственное желание – скрыться как можно дальше.

– Одно не исключает другого. Они ведь уже пытались меня устранить.

Даша недоверчиво скосила глаза:

– Когда?

– Когда сдернули с рейса и послали за «забытым» колье, – Стин обозначил в воздухе кавычки. – Я выкрутился лишь чудом.

Действительно, эпизод в аэропорту был странным. Каким-то непрофессиональным. Таким же непрофессиональным, как и отсутствующая виза. Но не могут же они все быть связаны с Лисянской?!

– Кто конкретно тебя послал?

– Мне позвонил Феликс. Но кто был инициатором звонка – понятия не имею. Мог и он, а мог кто-то другой, – голос каскадера дрожал от злости.

– Может, все-таки случайность?

– Точно нет. Мириам «вспомнила» о колье, когда все уже были на борту или в чистой зоне, и только я оставался в зале вылета. Вопрос: откуда она это узнала? Ей кто-то сказал. Кто-то знал, что я не только не прошел посадку, но даже паспортный контроль. И что имею физическую возможность вернуться и забрать колье.

Аргумент показался неубедительным.

– Мириам могла действовать по заранее спланированному сценарию: сначала пройти все проверки, сесть в самолет и только потом «обнаружить» пропажу. Ей по любому как-то надо было объяснить исчезновение колье.

– В тот момент, когда самолет все еще стоит у трапа? – Стин покачал головой. – Ты вероятно даже приблизительно не понимаешь ценности этой флешки. Если б не я, они послали бы за ней любого другого. В конце концов с рейса снялась бы Сашка. Тетку бы отправили. Нет, – он покачал головой, – тот, кто стоял за этим спектаклем, в тот момент имел одну единственную цель: устранить меня. Ну или подставить – типа я нашел карту и сбежал вместе с данными, – он сжал губы. – Мириам должна была «вспомнить», что забыла колье только после взлета, а еще лучше – после посадки. Но никак не за полчаса до вылета.

– Да почему?!

– Потому, что я мог успеть забрать выброшенную одежду, обнаружить, что там ничего нет и сообщить об этом. И вот тогда, они бы взялись за нее по-взрослому. Ей бы не дали сбежать в Москве, а уже потрошили бы на предмет связей с террористами. Нет, все это было задумано лишь для того, чтобы я не вышел из передряги живым. Они рассчитывали, что в женском туалете меня схватят и на месте порвут. И никто бы ничего не заподозрил.

История, может, и походила на правду, но выглядела слишком сложной и громоздкой. Кроме того, Даша никак не могла понять, что же все-таки ее смущает. Что-то явно было не так, но что именно, она не могла понять.

– Ладно, – она бросила быстрый взгляд в окно. – Приехали, выходи.

– Куда? – Стин принялся озираться.

– Куда надо. Бабы умеют не только колготки выбирать.

Расплатившись с изнемогающим от любопытства таксистом, и поблагодарив его за понимание, Даша вышла из машины и указала на небольшое здание с длинной надписью: Aéroport Bergerac Dordogne Périgord.

– Нам туда.

– Это что, аэропорт? – недоверчиво осведомился Стин.

– Аэропорт.

– Да у него название длиннее, чем взлетная полоса…

– И это ты еще наш самолет не видел. Вон, там, – она махнула рукой в сторону летного поля.

– Там ничего нет, – Стин приложил ладонь козырьком к голове.

– Есть. Просто отсюда не видно. Это частный самолет. Совсем маленький.

Стин на секунду замер.

– Частный? Откуда он у тебя? – он порывисто обернулся. – Ты кто?!

– Лошадь без пальто, – вздохнула Даша. Приятно, когда тебя хоть кто-то принимает за Гарун аль-Рашида. – Клиент одолжил на время, откуда у меня такие деньги.

– Бесплатно?

– Почему бесплатно? За всё Полетаев платит.

Каскадер вдруг порывисто обнял рыжеволосую.

– Спасибо, ты спасла мне жизнь.

– Пока не за что. Топай, давай…

1

Сарла-ла-Канеда изнемогала от августовской жары. По узкой средневековой улочке неспешно шли двое мужчин. Оба среднего роста, темноволосые. Тот что повыше, обладал более плотной фигурой и выглядел старше; второй, гибкий, подвижный, с легким пружинистым, словно у боксера, шагом. Лица обоих скрывали солнечные очки и бейсболки с широким козырьком. На первый взгляд, эти двое ничем не выделялись среди толпы туристов, разве, что почти не смотрели по сторонам, совсем не обращая внимания на сохранившуюся старину.

– Она остановилась там, – тот, что покрупнее, кивнул на здание, похожее на средневековый замок.

– Это точно? – его спутник приподнял козырек бейсболки, чтобы лучше разглядеть гостиницу.

– Это мы и должны проверить.

– А есть ее изображение с камер наблюдения?

– Есть. Но на всех фотографиях она то в шляпе, то в платке, лица почти не видно. Не понятно даже одна это женщина или разные.

– Но если они проследили ее путь от аэропорта до этой гостинцы…

– А если в Марсель прилетела не жена Надира? Схватить первую попавшуюся, а потом извиниться? У нас всего одна попытка, Саид, второй не будет.

Молодой приуныл.

– И что делать?

– Необходимо увидеть ее лицом к лицу, без очков и шляпы, и сравнить с фотографиями. К тому же, у жены Надира есть две небольшие родинки возле правого уха, вот здесь, – он дотронулся до правой щеки, – след от ожога на запястье и большой шрам на левой щиколотке.

– Родинки можно замазать гримом, – с сомнением произнес тот, кого назвали Саидом. – И как увидеть шрам?

– Нужно попасть в ее номер. Только там мы сможем увидеть ее лицо открытым.

– Я могу зайти к ней под видом служащего отеля, – молодой оживился.

– Не уверен, – его спутник не разделял оптимизма. – Гостиница небольшая. Ты не сможешь незаметно пройти мимо портье, сразу остановят.

– Скажу, что хочу здесь остановиться.

– В августе? Да нам за три секунды ответят, что мест нет.

– А мы предложим денег. За пару тысяч долларов портье нам свою конуру освободит.

– А если нет?

Саид задумался.

– Можно подождать и попытаться пройти с группой других постояльцев.

Коренастый покачал головой:

– Не думаю, что там живет много людей. К тому же, они утром ушли, вечером пришли… Откуда там толпа?

– Мехмет, ты слишком хорошо думаешь о французах. Они интересуются только собой. И очень любят деньги. Уверен, на нас даже не обратят внимания.

– На двух мужчин с ближневосточной внешностью?

Саид досадливо прикусил губу.

– И что делать?

– Французы тщеславны. Представлюсь кинопродюсером из Бахрейна, скажу, что хочу договориться о сьемках. Уверен, это произведет хорошее впечатление. К тому же, появится повод для долгой беседы. И пока мы разговариваем, ты поднимешься в ее номер и убедишься, что это она. Ну или нет.

– Я скажу, что хочу проверить в порядке ли ванная комната. Или кондиционер.

Мехмет заволновался:

– Не вздумай! В исторических зданиях нет кондиционеров. Вообще лишнего не говори. Просто скажи, что в номере снизу протечка и надо проверить трубу. Урони что-нибудь на пол – телефон, ключи, зажигалку – тебе необходимо увидеть ее ногу.

– Все сделаю, – Саид выглядел сосредоточенным. – Договоримся так: как только ты отвлечешь их разговором, набери мой номер и ровно через минуту я войду.

– Договорились.

2

– Добрый день, мадам!

Высокая статная брюнетка лет пятидесяти, в смелой блузе, открывающей полные руки и внушительный бюст, подняла глаза от бумаг и глянула на вошедшего без особого интереса.

– Добрый день, месье.

– Вы хозяйка отеля?

– Управляющая. Но свободных мест все равно нет.

– Знаю, – Мехмет улыбнулся широкой обезоруживающей улыбкой. – Но я здесь совершенно по-другому поводу.

– Я ничего не покупаю.

– А я ничего не продаю, – он достал из кармана документы. – Меня зовут Ибрагим Амин. Я представлю кинокомпанию из Бахрейна. Возможно, вы никогда не слышали о нашей стране…

– Почему же, слышала, – управляющая отелем поправила копну кудрявых волос и протянула руку. – Мадам Бертран, – она сразу подобралась, взгляд стал более приветливым, голос мелодичнее. – Конечно, я знаю про вашу страну, даже видела фильм. Документальный. Было очень интересно.

Гость незамедлительно обрадовался:

– Вы видели фильм о Бахрейне? Это замечательно! Ведь именно об этом я и хотел с вами говорить.

– В каком смысле?

– Я продюсер. Занимаюсь производством фильмов. Правда, не документальных, художественных.

– Да что вы говорите! – женщина огляделась. – А вы здесь с кем-то? У вас с собой камера?

– О нет, что вы. Я бы обязательно предупредил заранее. Пока лишь езжу по стране, ищу натуру.

– Ах, вот как… Очень интересно.

– У нас, конечно, не уровень Голливуда, но мы и не стремимся, ибо имеем свои представления о морали.

– Да-да, конечно, – управляющая вышла из-за стойки. Для ее возраста, у нее была неплохая фигура, хотя и несколько грузная. – Прошу вас, месье, – она указала на небольшой холл, где стоял диванчик и два кресла. – Современное кино просто ужасно. Разве это чувства? Разве это настоящие отношения? Все сплошная выдумка. А вот раньше…

– Могу сесть сюда? – араб указал на кресло, стоящее лицом ко входу.

– Разумеется. Присаживайтесь, где вам удобнее.

– Тогда разрешите за вами поухаживать, – Мехмет подвинул кресло, стоящее напротив, таким образом, чтобы мадам Бертран оказалась спиной ко входу.

– Вы очень галантны, – та разулыбалась. Ей явно льстило внимание иностранного кинопродюсера. – Итак, о чем вы хотели поговорить?

Араб устроился лицом ко входу и достал телефон.

– Если вкратце, то мы планируем снять фильм о взаимовлиянии арабской и христианской культур в период раннего средневековья, – он выбрал номер Саида и нажал кнопку вызова. – И, как только увидел ваш отель, сразу понял, что наконец-то нашел то, что нужно.

– Согласна. Не только наш отель, но и весь город – стопроцентное попадание. Отличный выбор! – Женщина наклонилась вперед, полная грудь стала выглядеть еще откровеннее. – Вы же наверняка будете снимать и жителей города в своих сценах?

– Обязательно.

Мадам Бертран обрадовалась еще больше:

– Считайте, что вам повезло: многие наши жители уже имеют опыт таких сьемок. Мы почти профессионалы, – она посерьезнела: – Скажите, а участие в сьемках будут оплачивать?

– Разумеется, – управляющая оказалась на удивление общительной и разговорчивой. Саид точно успеет справиться с заданием. – Мы хоть и небольшая компания, но очень щедрая.

– Как хорошо, что вы сюда приехали! Наш город – это настоящая жемчужина для всех, кто интересуется средневековьем… – тут мадам Бертран неожиданно остановилась. – Однако, позвольте спросить, о каком месяце идет речь? У нас номера бронируют на несколько месяцев вперед. Но вы ведь захотите получить всю гостиницу в свое распоряжение?

– Крайне желательно. Нас устроит абсолютно любой период. Даты вы можете подобрать сами. Разумеется, мы заблаговременно оплатим весь отель.

Мадам Бертран снова повеселела:

– Поздней осенью у нас низкий сезон. В городе меньше туристов, очень тихо, но, поверьте, очень красиво.

– Вот и прекрасно.

Послышался скрип ступеней. Мехмет поднял глаза и застыл. Сверху неспеша спускалась пара – спортивного вида мужчина и потрясающей красоты блондинка. У мужчины были правильные, но трудно уловимые черты лица, короткая стрижка и пронзительно синие глаза. Его спутница производила сногсшибательное впечатление: короткое платье-футляр выгодно подчеркивало узкую талию и широкие бедра; длинные, загорелые ноги восхищали стройностью и проработанными мышцами. Утонченный образ немного портила массивная широкополая шляпа – ее поля были слишком длинными и закрывали почти все лицо, но вероятно служили надежной защитой от солнца.

– А… эээ… – араб потерял ход мысли. Он настолько был сражен красотой незнакомки, что даже забыл, о чем говорил.

Однако, еще большее замешательство у него вызывал сильный скрип, издаваемый ступенями деревянной лестницы. Может, управляющая и не увидит Саида, но совершенно точно его услышит.

Словно прочитав мысли собеседника, мадам Бертран обернулась на скрип ступеней и тут же растеклась в улыбке:

– Ах, это вы! Мадам, месье… Вы только заселились и сразу на прогулку? Если хотите поужинать, я могу попросить подать еду вам в номер.

Парочка заулыбалась.

– Ну что вы, мадам, не стоит беспокойства. Мы так долго ехали, что с удовольствием прогуляемся. К тому же, в Сарле всего один день, хотим успеть увидеть, как можно больше.

– О, не переживайте, у нас очень маленький город, вы все успеете увидеть. Да и завтра у вас целый день. Оставите вещи в камере хранения и ходите сколько хотите.

– Благодарим, мадам, вы очень любезны.

– А к нам приехали продюсеры из Бахрейна, – в голосе управляющей зазвучали нотки бахвальства. – Хотят снимать в нашем отеле настоящий исторический фильм. Про Средневековье и крестоносцев.

И обернувшись, неожиданно поинтересовалась: – Кстати, а вы не хотите снять в какой-нибудь сцене мадам и месье Джонсон? Они из Канады. Клянусь, это самая красивая пара, что когда-либо у нас останавливалась. – Она снова повернулась к парочке. – Заодно и у вас появится повод навестить наши края еще раз.

Блондинка чарующе улыбнулась и потянула шляпу за поля, то ли кокетничая, то ли желая надвинуть ее как можно глубже.

– Благодарю и за комплимент, и за предложение, но мы с мужем врачи. Мы должны вести себя сдержано.

– В самом деле: кто захочет увидеть своего хирурга в роли рыцаря, орудующего мечом? – поддержал мужчина свою спутницу. – Я должен пришивать руки, а не отрубать их.

Канадка прижалась к мужу и рассмеялась мягким переливчатым смехом.

– Дорогой, ты всегда такой остроумный!

– Замечу, что основным оружием рыцарей было все-таки копье, а не меч, но вы правы, пациенту все равно будет не по себе, – Мехмет тоже держал улыбку, одновременно пытаясь сообразить, что же ему предпринять – буквально через секунду в отель должен будет войти Саид.

– Копье? Серьезно? – блондинка приняла удивленный вид. – Ну надо же… А я всегда представляла рыцарей с мечом. И они всегда что-то рубили.

– История Средневековья слишком мрачна и запутанна, чтобы такие красивые женщины о ней вспоминали…

В тот же самый момент он увидел, как опускается ручка на входной двери.

– Мадам, вы гений! – араб вскочил и указал рукой на окно, выходящее на боковую улочку. – Посмотрите сюда, вы подали мне потрясающую идею к будущему фильму.

– Я?!! – все внимание госпожи Бертран обратилось в сторону противоположной входу.

– Представьте начало фильма, – он принялся активно жестикулировать, стараясь привлечь к себе внимание и всех остальных. – Итак, сгущаются сумерки, мы слышим глухой топот сапог, лязганье оружия и лошадиное ржание. Мимо окон проплывают острия копий…

Дверь открылась, и невысокий смуглый мужчина переступил порог. На секунду он замер, но сразу же, не обращая ни на кого внимания, поспешно прошел мимо стойки портье, мимо канадцев и буквально взлетел по лестнице.

– …звук шагов постепенно стихает, переходит в скрип повозок, слышатся звуки средневековой музыки, камера разворачивается, – он развернул хозяйку на сто восемьдесят градусов, лицом к лестнице и указал на блондинку: – и мы видим прекрасную женщину в средневековом одеянии, спускающуюся со свечой по ступеням…

– Блестяще! – канадец зааплодировал. – Потрясающая сцена. Но точно без моей жены.

– Но почему?

– Я ужасно ревнивый.

– Но вы же не думаете…

– Думаю, думаю, – канадец принял суровый вид. – И не уговаривайте.

Миссис Джонсон рассмеялась и игриво шлепнула супруга по плечу:

– Не верьте ему, он всегда так шутит.

Мистер Джонсон поцеловал жену в лоб:

– Умница моя. Но не будем отвлекать вас от творческого процесса, к тому же мы ужасно голодные.

– Ах, как жаль, что вы всего на один день, – управляющая огорченно сложила ладони и пояснила: – Мадам и месье заранее не бронировали номер, поэтому смогут остаться только до завтрашнего утра. Могу спросить во сколько вы планируете отъезд?

– Как проснемся. Позавтракаем, пройдемся по городу и дальше в путь. Мы направляемся к западному побережью, хотим к вечеру добраться до Ла-Рошели.

– Прекрасное путешествие, – мадам Бертран умильно заулыбалась. – Завтрак мы накрываем к половине восьмого, вещи можете оставить в камере хранения, ключ просто оставьте в двери.

– Благодарю вас, мадам.

– Всегда к вашим услугам.

– Идем, дорогая?

Но блондинка с интересом смотрела на араба.

– Вы тоже не бронировали гостиницу заранее? – как бы между прочим поинтересовалась она. – А я думала, что в производстве фильмов все планируют чуть ли не за год.

Вопрос едва не застал врасплох.

– Разумеется, вы правы, мадам. Но в нашей работе полно импровизации. Иногда приезжаешь на натуру и понимаешь, что это не совсем то, что изначально планировал. Или вот…

– А какие фильмы вы еще снимали? – перебила блондинка. – Может быть, я их видела?

Мехмет невольно напрягся. С чего бы ей интересоваться его работой?

– Если только вы знаете арабский. Мы работаем на внутреннюю аудиторию.

– Нет, я не говорю по-арабски, – красотка сложила губки огорченным бантиком. – Ужасно стыдно, но я даже не знаю, как зовут вашего президента.

– Короля. Нашей страной правит король.

Та изумилась еще сильнее:

– Что, прямо настоящий король?!

– Да, мадам.

– Потрясающе! Мне так захотелось увидеть вашу страну, – она повернулась к супругу: – а тебе, дорогой?

– Разумеется, – мистер Джонсон бросил быстрый взгляд наверх.

– Значит, мы обязательно посетим Бахрейн в ближайшее время. До каких городов нужно смотреть перелет? – красавица достала смартфон и вопросительно посмотрела на Мехмета.

Тот по-прежнему держал улыбку. Не слишком ли много вопросов для людей, которые спешат?

– У нас маленькая страна, мадам. В запросе вы можете указать, как Бахрейн, так и Манаму.

– А дресс-код для женщин очень строгий?

– В разумных пределах. Приезжайте, я уверен, что вам очень понравится.

– И мы могли бы посетить вашу киностудию?

Араб смешался. Он никак не мог понять, случаен ли этот внезапный интерес к Бахрейну или парочка не так проста, как кажется.

– Даже не знаю, что ответить, мадам. У нас ведь не Голливуд, специальных аттракционов для гостей не предусмотрено. Просто небольшая киностудия.

– Но вы можете дать нам свою визитку?

Мехмет растеряно похлопал себя по карманам.

– Кажется, я оставил их в отеле.

Миссис Джонсон, открыла свою сумочку, достала лист бумаги, ручку и протянула вместе с сумочкой.

– Напишите здесь. Обещаю, мы не будем назойливы. И, возможно, я даже уговорю мужа сняться в вашем фильме.

Мехмет автоматически взял лакированную сумочку в руки и быстро написал номер.

– Буду рад вас встретить в нашей стране.

– Взаимно, – блондинка аккуратно сложила листок, стала убирать в сумку и вдруг озабоченно нахмурила бровки. – Дорогой, кажется, я забыла телефон.

Ее спутник заметно обеспокоился:

– Как же так? Тебе ведь должна звонить мама. Ты не можешь идти без телефона. Где ты его оставила?

– Точно не помню, – миссис Джонс сосредоточенно морщила носик. – В ванной комнате может быть?.. Или в другой сумке? Кстати, эту я лучше оставлю, возьму побольше. Принесешь? – она отдала сумочку мужу.

– Не переживай, дорогая, все сделаю, – мистер Джонс поцеловал жену в плечо и легко взлетел по лестнице. – Еще что-то захватить?

– Возьми фотоаппарат! – прокричала красотка и тут же пояснила: – У нас профессиональная фотокамера. Она, конечно, тяжелая, сумка к ней огромная, но вы так вдохновили нас своим рассказом про фильм, – она обворожительно улыбнулась. – Постараемся сделать как можно больше фотографий.

Управляющая подхватила идею.

– Возьмите нашу карту, там отмечены самые интересные места.

– Благодарю, – миссис Джонсон взяла со стойки карту Сарлы. – Представляете, потом будем рассказывать друзьям, как встретились. А расскажите мне еще про тот фильм, что собираетесь снимать. Это тааак интерееесно…

Араб напряженно вслушивался. Вроде сверху никаких звуков слышно не было. Даже если Саид столкнется с канадцем, тот вряд ли что-то заподозрит.

– Что? Ах, да… Это будет фильм, посвященный первым крестовым походам. С точки зрения жителей султанатов, разумеется.

– Султанатов? Это когда прям настоящий султан?

– Да, мадам. В то время на Ближнем Востоке было несколько султанатов – Великих Сельджукидов, Анатолийский султанат Сельджуков Рума…

Договорить он не успел, сверху, пружинистой походкой уже спешил спутник красавицы-канадки.

– Дорогая, я все нашел. Фотоаппарат взял, – он приподнял увесистую сумку. – И твой рюкзачок заодно, там телефон и был. Зря только весь номер перевернул.

Все рассмеялись. Мехмет скользнул по спортивной подтянутой фигуре канадца. Что-то изменилось в его внешнем виде, но он никак не мог понять, что именно. Сменил одежду? Очки? Поправился?

Блондинка чмокнула в щеку своего заботливого супруга.

– Ты такой милый… Всего хорошего, мадам! – она помахала хозяйке изящной ручкой. – Скоро нас не ждите, будем снимать, пока аккумулятор не разрядится.

– Приятных вам впечатлений, – та заулыбалась в ответ. – Отель будет открыт всю ночь, просто позвоните в звонок. Вам откроют дистанционно.

– Не думаю, что это будет за полночь.

– Кстати, а вы уже побывали в…

– Дорогая, пойдем, – канадец потянул жену за локоть. – Господин продюсер хочет переговорить с мадам наедине.

– О, нет, – Мехмет приложил руку к груди. – Я совершенно никуда не спешу, спрашивайте все, что вам нужно.

На самом деле, он лихорадочно искал повод, чтобы задержать парочку в холле еще хоть немного: пока идет оживленная дискуссия, Саиду будет проще спуститься незамеченным. Он бросил взгляд на часы, висевшие на стене над стойкой администратора. Прошло почти пятнадцать минут.

– К сожалению, мы ограничены по времени, – канадец развел руками. – Жена наметила достопримечательностей на неделю вперед, а у нас всего вечер и полдня.

Женщины принялись обниматься, мужчины обменялись рукопожатиями.

– Приятно было познакомиться, мы обязательно приедем в вашу прекрасную страну.

Мехмет еще раз приложил руку к груди:

– Уверен, вы не будете разочарованы.

– Мы обязательно вам позвоним, будет приятно вас увидеть…

– Идем, дорогая, мы все вскоре снова встретимся.

И снова Мехмету показалось, что в голосе канадца звучит какой-то подтекст. Или это нервы?

Обнимаясь и обмениваясь идеями о предстоящей прогулке, канадская пара наконец покинула гостинцу. Повисла тишина. Саид так и не появился. Ни звонков, ни сообщений.

– Итак, месье, на чем мы остановились?

– Ммм… А какой месяц у вас наименее загруженный?

Хозяйка вдруг глянула остро:

– Простите, забыла спросить, а где вы остановились?

Мехмет чуть было не брякнул, что нигде, но вовремя вспомнил, что только что сказал про другую гостиницу.

– Эээ… Это не здесь, в соседнем городе.

– В Бержераке?

– Нет, – он помолчал. – В Рокамадуре. Недалеко от Рокамадура. Там тоже очень впечатляющие места.

– О, да, – хозяйка, казалось, полностью удовлетворилась его ответом. – Прекрасные места. Так что вы хотели мне предложить?

Араб снова бросил взгляд на часы. Двадцать минут. Еще минут десять можно потянуть, но оставаться дольше, значит вызвать подозрение.

– Мы хотели бы начать сьемки в конце осени – начале зимы, ищем гостинцу, где можно разместить всю группу…

Откуда-то из глубины гостиницы послышались негромкие крики, шум, хлопанье дверей.

Мадам Бертран подняла указательный палец, и чуть склонила голову, пытая понять откуда идет шум.

Черные глаза гостя тревожно сузились. Только этого сейчас не хватало. Что могло случиться?

– Мадам! – перед стойкой возникла фигура старушки в смешных широких штанах и маечке на тонких бретелях. Худые руки с острыми локоточками, возмущенно топорщились в стороны. – Там что-то происходит.

– Где именно?

– Что-то капает с потолка. Я никак не пойму, что это… Может быть кто-то сверху разлил вино?

– Господи, какое вино? Над вами живет одинокая молодая женщина. Сколько она должна была разлить, чтобы вас залить?

– Какая мне разница, мадам! На меня сверху капает что-то красное.

Мехмед поспешно встал. Следует немедленно исчезнуть. Судя по всему, Саид слегка перестарался.

Он принялся откланиваться:

– У вас проблемы, разгар сезона, понимаю. Не буду отвлекать вас от работы, я зайду завтра.

– Напомните еще раз, как ваше имя? – управляющая вцепилась ему в рукав.

– Ибрагим Амани. Завтра я привезу все материалы и документы. Мы выберем время и сможем спокойно…

– Месье, я попрошу вас остаться, – управляющая положила руку на телефон.

Невзирая на грозный окрик, Мехмет уже потянулся было к ручке двери, как вдруг подумал, что его поспешный уход будет выглядеть подозрительно, а ведь еще неизвестно, что с Саидом. Если он не успел сбежать, и его сейчас обнаружат в одном из номеров гостиницы или где-нибудь в подсобном помещении, нужно будет помочь ему скрыться.

– Вы хотите, чтобы я остался? – он сделал вид, что удивлен.

– Да.

– Как скажете. Буду рад вам помочь.

Казалось, женщина немного успокоилась.

– Моего супруга сейчас нет в городе. Вообще никого из мужчин нет. Не могли бы вы подняться со мной в номер? Вдруг там драка или… – она замолчала.

– Конечно, мадам, – Если никого из мужчин в гостинице нет, а большинство гостей на прогулке, то он точно поможет напарнику скрыться. Другое дело, успел ли тот опознать Мириам?

Мехмет широко улыбнулся.

– Полностью в вашем распоряжении.

– Тогда поднимемся на второй этаж.

– Почему на второй? Ваша гостья сказала, что проблема в номере на первом этаже.

– Но протекает потолок. Значит проблема этажом выше.

– Ах, да, конечно.

Они поднялись по скрипучей лестнице на второй этаж. Здесь царили прохлада, полумрак и было очень тихо.

– Сюда, месье. Заходите, можете не стучать, там никого сейчас нет.

Мехмет толкнул дверь, сделал шаг и мир погрузился во тьму.

1

Мехмет с трудом разлепил залитые кровью ресницы. На него неподвижным взглядом смотрел Саид. Он был мертв.

Кто-то брезгливо отпихнул его тело ногой.

– Тяжелый, как боров.

– Ты лучше посмотри кровищи сколько… Не люблю, когда людей режут, – голос точно принадлежал управляющей.

– Какая разница – резать, стрелять… – Второй женский голос был ему незнаком. – Задушить мы его не могли. Отравить тоже. Ждать пока он сам умрет?

– Разница большая. Постоялица снизу устроила скандал. А если она сейчас полицию вызовет? Надо было просто башку ему пробить.

– Так я и пробила.

– А горло зачем перерезала?

– Привычка. Так надежнее.

Стараясь не дышать, Мехмет прикрыл глаза, его начала колотить дрожь, он с трудом сдерживал желание шевельнуться или застонать. Малейшее движение и они его добьют.

– Надежнее… А мне теперь разгребать. Я и так пыталась удержать его разговором как можно дольше. Побоялась, что с двоими ты не справишься. Хорошо хоть канадцы эти подвернулись, а то уже не знала о чем говорить.

– Думаешь, они вместе?

– Арабы-то? Конечно. Этот пытался меня отвлекать… Да, подожди ты, дай полотенце другое возьму.

– Стой! Ты что делаешь?! – зашипела вторая. – Не вздумай стирать отпечатки. Моих здесь точно нет, а если полиция не найдет вообще ни одного отпечатка, то сразу заподозрит, что это сделал кто-то из своих.

– Но мы не можем рисковать! Что если ты все-таки к чему-то прикоснулась?

– Я не снимала перчатки.

– Где ты их надела?

– Еще в машине, – голос второй женщины звучал буднично, даже равнодушно. – Лучше скажи, ты уверена, что меня никто не видел?

– Абсолютно.

– А камеры?

– Я еще два дня назад вывела их из строя. Техник приедет только в понедельник. Что ты ищешь?

– Колье нигде нет. Я перевернула все.

– Она могла засунуть его куда угодно.

– Не такое уж оно и маленькое. Там одних камней миллиона на два… У нее должны быть и другие украшения. Где все?

– Откуда я знаю!

– Черт, понадобится пара часов, чтобы обыскать весь номер.

– Ты с ума сошла! Какая пара часов? У нас несколько минут. Как только приедет полиция мы сюда уже не попадем.

– Почему? Она же бронировала номер на неделю. Когда полиция уедет, просто вскрой его и обыскивай пока не найдешь.

– Ты нормальная? – разозлилась управляющая. – Если кто-то лишь подумает, что я здесь что-то искала, меня немедленно арестуют!

– Но номер все равно сначала придется отмывать. Перед тем как сдавать заново.

– Это дело пары часов. Тем более, что основная проблема в номере снизу. Судя по всему, там потолок в крови. Как только полиция разрешит, то хозяин переселит жильцов из нижнего номера сюда. Ведь этот номер свободен от заезда еще неделю, а снизу придется перекрашивать потолок. Как раз успеют.

– Проклятье. И что нам делать?

– Не знаю.

– Ладно, придумаешь что-нибудь. Куда-то она должна была его спрятать. Ты уверена, что к ней никто не приходил?

– Уверена. Только русский спрашивал не проживает ли она в гостинице.

– Что ты ответила?

– Что не могу разглашать данные постояльцев. Больше никто ею не интересовался и не спрашивал.

– Он заходил к ней в номер?

– Камеры сломаны, а вместе я их не видела. Она выходила и приходила несколько раз, он, может, раза два-три. Но их номера рядом, они могли пересекаться.

Повисла пауза.

– Послушай, мне нужно вызывать полицию, каждая лишняя минута вызовет подозрение.

– Дай мне хотя бы пять минут.

– Не могу!

– Мне нужно всего пять минут, чтобы узнать встречались они или нет.

– А если да?

– Тогда, возможно, колье у него.

– Думаешь, он тебе его отдаст?

– Значит, я вырву его у него вместе с сердцем.

– Да хватит уже убийств на сегодня!

– Другого пути нет.

– Но что скажет полиция, если обнаружит еще один труп?

– Какая нам разница? Решат, что в городе орудует маньяк. Либо, что здесь произошла любовная драма. Соврешь что-нибудь.

– А если спросят, почему так долго не вызывала полицию?

– Скажи, что упала в обморок. Скажи, что столько крови никогда в жизни не видела.

– Думаешь они поверят?

Вторая женщина начала злиться:

– Послушай, по документам, они все прибыли с Ближнего Востока, явно террористы. С чего бы полиции тебя подозревать? Ляг на пол, ляг поверх крови… Вот сюда. Пусть останется отпечаток твоего тела. А я к русскому. Через десять минут можешь вызывать полицию.

2

Мехмет по-прежнему боялся подать хоть бы малейший признак жизни. Совсем рядом послышался какой-то шорох, затем возня. Кто-то передвигал мебель. Эти десять минут очевидно будут самыми страшными в его жизни. Главное, чтобы не последними. Мучительно хотелось открыть глаза. Он очень хотел увидеть лицо второй женщины, но понимал, что скорее всего это окажется последним, что он увидит в этой жизни.

Время тянулось бесконечно медленно. Хотелось стереть кровь с лица, все тяжелее становилось сдерживать дыхание, в горле першило, его душил страх закашляться или застонать. И лишь понимание, что любое проявление жизни станет для него смертельным, позволяло хоть как-то держаться.

Наконец хлопнула дверь и повисла тишина. Тишина была такой, что можно было даже различить голоса на улице. Мехмет осторожно приоткрыл глаз. Никого. Он попробовал пошевельнуться, но тело мгновенно пронзила дикая боль. Боль шла откуда-то со спины. Он не мог понять если в него стреляли или это нож, но ясно одно – без посторонней помощи ему не обойтись. Он снова обессилено прикрыл глаза. Кому звонить? Единственный человек, который мог бы ему помочь, лежит сейчас перед ним и помочь уже ничем не сможет.

Правая рука по счастью шевелилась. С трудом вытащив телефон из кармана, он подтянул его к лицу. Кому звонить? Даже сквозь туман в голове пробивалось понимание, что любой звонок в последствии может быть обращен против него. Значит звонить нужно только в полицию. В конце концов, никто не знает зачем он сюда приходил. Но Саид…

Он все-таки застонал.

За пару минут будет установлено, что в страну они приехали вдвоем. Даже, если никто не проболтается, что они искали беглую жену, да еще проживающую в этой гостинице, то как объяснить, что Саид оказался в этом номере? И зачем он сам сюда пришел?..

Боль становилась нестерпимой, сознание снова начало мутнеть. Ладно, какое-то время можно будет ссылаться на потерю памяти, сейчас главное выжить.

Над ухом что-то щелкнуло. Он приподнял голову и в глазах окончательно потемнело. На него внимательно смотрела мадам Бертран.

– Я… – слова застревали в горле. – Я никому не скажу.

– Конечно, не скажешь, – полная рука потянулась к подушке. – Мертвые не разговаривают.

Из последних сил Мехмет попробовал отползти в сторону, но тело уже не слушалось. Последнее, что он увидел перед тем, как потерять сознание, это узкую женскую кисть с небольшим пятном от ожога.

1

Месье Вердит совершенно не удивился, что она привела с собой еще кого-то, быстро заполнил новый манифест, и, пока они дожидались разрешения на вылет, достал из бара коньяк и два пузатых бокала. Даша помотала головой и передала бутылку Стину. Тот расположился в хвосте, развернул столик и наполнил бокал почти до половины.

– Спроси у него, закусить нечем?

Словно поняв, о чем идет речь, француз достал пачку крекеров.

– Нормально ты так стрессанул, – Даша протянула ему упаковку. – Смотри только не переусердствуй на нервной почве.

– Меня сейчас вообще ничего возьмет.

– Я только предупредила. Тащить тебя на себе точно не смогу.

– Не переживай, у меня все под контролем.

– Ну, ну…

2

Мерно гудели двигатели, внутри поселилась какая-то гнетущая пустота. Даше стоило невероятных усилий поддерживать непринужденный разговор с любвеобильным французом. Тот, казалось, готов был заделаться ее личным пилотом на ближайшие года три.

– Вы не представляете, мадам Кунцеф, впервые в жизни жена не звонит мне каждые полчаса и не спрашивает, с кем я валяюсь в кровати. Шурин наговорил о вас какие-то невероятные вещи.

– В каком смысле «невероятные»?

– Андре убедил ее, что вы можете распродать все наши безделушки по отличной цене.

«Безделушки. Мне бы так жить»

– Ну что вы. Это всего лишь моя работа. И я очень дорожу своими клиентами.

– Вот-вот! – еще больше воодушевился пилот. – Андре говорил, что вы всегда играете честно.

– Он меня почти не знает, – вяло улыбнулась Даша. – Но все равно спасибо.

– Спасибо вам.

Отвернувшись к иллюминатору, Даша рассеяно созерцала догорающий закат. Брат с сестрой получили в наследство небольшой замок, пусть и не в лучшем состоянии, зато набитый настоящими архивными сокровищами. Покойная владелица сидела на бесценных документах времен формирования французской словесности, как собака на сене, не позволяя даже издали взглянуть на них. Ходили слухи, что в бумагах содержатся данные, выставляющие кого-то из предков старушки не в лучшем свете, именно поэтому она так тщательно и скрывала свои сокровища. Однако ни подтвердить, ни опровергнуть этого никто не мог.

О существовании уникальной библиотеки Даша узнала случайно от Ариадны Ильиничны, которая имела небольшой замок неподалеку. Замок достался Кирииди практически даром, как приложение к собранию живописи и фарфора, которое она выкупила и пообещала местной общине ничего не вывозить. Замок галеристка отреставрировала, обустроила небольшой музей и сделала его доступным для посещения в теплое время года. Взвалив на хрупкие плечи и реставрацию, и налоговое бремя, Ариадна Ильинична оставила за собой лишь несколько приватных комнат. Впрочем, в замке она появлялась крайне редко, используя его исключительно для важных встреч или приемов. Кирииди пользовалась у местных жителей огромным уважением, дружила со вздорной хозяйкой соседнего замка и частенько захаживала к той в гости. Но даже с помощью галеристки, Даше так и не удалось заглянуть в драгоценные бумаги – ее не пустили даже на порог. Пришлось разыскивать потенциальных наследников и договариваться уже с ними. И вот сейчас, когда все складывается наилучшим образом, когда можно не только удовлетворить любопытство, но еще и неплохо подзаработать, ей приходится бегать по всей Европе, спасая то ли чью-то чужую жизнь, то ли свою собственную.

Откуда-то сверху навалилась сильная усталость. Она почти не спала все это время и сейчас понятия не имела, что делать дальше.

Пилот посерьезнел.

– Мадам, я приступаю к посадке. Прошу вас, займите место в салоне и пристегнитесь.

Даша пересела в кресло рядом со Стином, ей не хотелось приземляться спиной вперед.

– Пристегнись, мы садимся, – она посмотрела на бутылку, половину он точно приговорил. – И это убери куда-нибудь, не хватало здесь еще стекло перебить.

– Я всегда пристегнут, – не понимающий ни слова по-французски и потому скучающий всю дорогу, Стин поднял руки, показывая ремень. – Неплохая машина. Мне нравится. Я не знаю, где у Сокаты бар. Можно просто на пол положить.

– У какой еще Сокаты?

– Соката, самолет на котором мы летим.

– Ах, это… Наверное. Я не разбираюсь в самолетах.

Неожиданно Стин заозирался, затем склонил голову набок, словно к чему-то прислушивался.

– Что за звук?

Даша поднесла сумку к уху.

– Мой телефон. Не знала, что мобильный в воздухе берет.

Стин бросил взгляд в иллюминатор.

– Эшелон небольшой, скорость тоже. Будешь отвечать?

Молодая женщина колебалась.

– А это не повлияет на безопасность?

– На нашу безопасность сейчас может повлиять что угодно. Поэтому я бы ответил.

Даша нехотя потянулась за телефоном. А если это Полетаев? Если спросит, где она и с кем? Однако увидев имя звонившего, Даша нахмурилась еще сильнее. Этого только не хватало.

– Привет, – голос немецкого пограничника звучал мрачновато.

– Привет. Ты с новостями или просто так?

– С новостями. Просто так.

– Слушаю.

– Еще до восхода солнца тебя или убьют или арестуют.

– Что?!

– Помнишь, тот человек, ну о котором ты просила меня узнать.

– Что с ним?

– Он мертв. Его обнаружили в номере той самой гостиницы, адрес которой я тебе дал.

В горле повис комок. Несколько секунд перепуганная женщина не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть.

– Не понимаю, о чем ты…

– Серьезно?

– Клянусь!

– Надеюсь, что это правда. Ибо в гостинице обнаружено еще три трупа: молодой женщины и двух мужчин. Судя по внешности и документам, все они прибыли с Ближнего Востока. Ничего не хочешь мне рассказать?

Перед глазами поплыли круги. Почему именно круги не известно, возможно, потому что квадратам плыть намного тяжелее.

– Ты же не думаешь, что это я?

– Не знаю. Может ты, а может и тот, кто был с тобой.

– Я одна!

– Угу. А ты сейчас где?

Внутри все оборвалось. Ее посадят. Ее точно посадят.

– Какое это имеет значение? Меня уже давно нет в гостинице. И даже во Франции. Я давно оттуда уехала.

– Куда?

– Тебе зачем?

– Затем, что тот человек, о котором ты спрашивала…

Стин молча следил за секундной стрелкой. В какой-то момент он кивнул, выхватил из ее рук телефон, вынул сим-карту и буквально растер пальцами.

Даша с ужасом следила за его действиями. Приблизительно так же он и ее в порошок сотрет, если возникнет необходимость.

– А словами сказать нельзя было?

– Так быстрее и доходчивее. Закончилось время для безопасной связи. Что произошло?

– В гостинице после нашего отъезда нашли четыре трупа.

– Чьи?

Даша смотрела на каскадера в упор.

– Ты заходил в отель?

Стин сморгнул.

– Конечно, заходил. Ты сама знаешь.

– Я имею в виду до этого?

– До чего?

– До встречи с Мириам?

Стин сдвинулся глубже в кресло и глянул исподлобья.

– Ты знаешь, я ни разу не женоненавистник, но иногда возникает вопрос: зачем вам настолько большая черепная коробка?

– Просто ответь на вопрос.

– Да какая разница был я там до того или нет, если их убили после нашего отъезда?

– Откуда ты знаешь, что после?

– Так ты сама только что сказала!

– Я сказала, что там убили четверых, – губы дрогнули. – И один из них… твой брат. Мне очень жаль.

Стин вздрогнул, как от удара, но промолчал.

– Я точно не знаю кто убитая женщина, но скорее всего, это Мириам.

– Почему ты уверена, что речь идет о моем брате?

– У него документы на имя твоего брата.

Некоторое время они летели молча. Стин с силой растирал глаза тыльной стороной ладони, Даша сидела сжавшись, плотно сомкнув губы. Она пыталась сообразить, были ли убийства совершены до их прихода или это случилось уже после отъезда. Очевидным было только одно: Мириам точно была жива, когда они уходили. А вот мужчин могли убить когда угодно.

– Послушай, когда ты пришел в отель, чтобы встретиться с Мириам, ты что-то говорил на рецепции?

– В смысле?

– Ну, ты молча прошел или поздоровался? Спросил, как пройти в ее номер? Что-то ведь ты должен был сказать?

У каскадера нервно дернулся кадык.

– Ничего. Я ничего не говорил. Не хотел привлекать внимание.

– Как тогда ты узнал, в каком номере она живет?

– Она сама сказала.

– Тебе?

– Нет, конечно. Продавцу из лавки. Я просто услышал.

Она вспомнила, как торговец из лавки напротив любезничал с Мириам. Каскадер говорил правду.

– А может так быть, что твоего брата приняли за тебя?

После небольшого раздумья тот кивнул.

– Может. Даже скорее всего, – тут он неожиданно оживился. – Точно! Когда я вошел хозяйка поздоровалась и обернулась к стойке с ключами. Думаю, она хотела дать мне ключ от номера.

– Но если ключа на стойке не было…

– …значит брат был в номере.

– Живой или мертвый?

– Этого я не знаю.

Перепуганную женщину начало подташнивать. Выходит, убийца все время находился где-то рядом.

– Тогда кто еще остальные двое?

– Понятия не имею. Знаю только одно: эта девица точно была жива, когда я уходил. – Каскадер сделал ударение на слово «я».

Рыжая встрепенулась:

– Что ты этим хочешь сказать?

– Только то, что ты подошла ко мне минут через десять.

Даша покрутила пальцем у виска.

– Ты совсем уже? Намекаешь, что я ее убила?

– Почему бы и нет?

– За десять минут?!

– Чтобы убить человека достаточно и десяти секунд.

– И еще трех мужиков?

Стин задумался. Затем с неохотой покачал головой, на лице читалась досада.

– Нет. Это вряд ли. По времени не получается.

–Только поэтому?

– Ну мы же не знаем, как именно они умерли. Может их отравили. – И тут же отмахнулся. – Нет, поскольку ты приехала после меня, то вряд ли успела бы.

– А может, я раньше приехала, – Даша скрестила руки. – Продолжай фантазировать, не останавливайся.

Но Стин, казалось, не замечал иронии.

– Приехать раньше ты могла. Ты не могла раньше попасть в отель.

– Это почему? Я вообще-то ловкая.

– Да Бога ради. Я видел, как выезжала группа туристов, практически весь отель. Поэтому заселиться в номер, выходящий на площадь, ты могла только после того, как они оттуда выехали.

– Ну Слава Богу, – молодая женщина осенила себя крестом. – Хоть здесь повезло. – И снова нахмурилась: – Одного понять не могу: а нас-то почему не тронули? Почему мы до сих пор живы?

Стин усмехнулся.

– Исключительно благодаря твоей прыти. Если бы мы сейчас не были в воздухе, то скорее всего тоже были мертвы. – Он с силой ударил кулаком по подлокотнику: – – Проклятье! Нас возьмут сразу, как только мы приземлимся, он по любому внес наши имена в список пассажиров.

Вытянув голову, Даша напряженно вглядывалась в очертания приближающейся посадочной полосы, будто пытаясь рассмотреть встречающих.

– Так это только бумаги. Вряд ли они сразу предают куда-то информацию. Местный аэропорт, местный пилот. Если только кто-то специально будет запрашивать. И никто не знает, как мы покинули Сарлу. Возможно, до сих пор уверены, что мы там… Такси мы взяли на стоянке за стенами города, далеко от отеля.