Тайная жизнь шестиклассника Сани Пастухова

Иллюстрации Александра Николаенко

© Тимашпольская Е. Б., 2023

© «Время», 2023

Тайна первая

Мама

– Саня, вставай! Саня! – позвала бабушка в третий раз и открыла окно в комнате внука. – В школу опоздаешь, учительница ругаться будет, тем более первый день сегодня. Ты что, боишься? – спросила она и подошла к кровати.

Бабушка попала в точку: Сане было страшно, очень.

«Новая школа, нужно привыкать», – с тоской подумал он и открыл глаза. Солнечный зайчик, отскочив от стекла, прыгнул на мальчика, осветив его рыжие волосы и веснушки на лице. Саня зажмурился.

– Ну же! – строго повторила бабушка.

– Встаю, встаю, – забормотал Саня, откидывая одеяло и шаря ногами в поисках тапочек. – Что на завтрак? – Он понюхал сладкий воздух в комнате. – Блинчики! Как пахнет, бабуль! С вареньем, вишневым! А с мясом есть блины?

– Конечно, ты ж вчера еще просил! Иди ешь, пока теплые. Ох, Санька, Санька, рыжее чудо мое! – Бабушка потрепала внука по волосам.

– Если бы я был для вас с папой настоящим чудом, наверное, не менял бы школу в середине сентября, а подождал хотя бы до первых осенних каникул, – проворчал мальчик, выходя из комнаты. – Все уже учиться начали… Мальчишки, наверное, задразнят: «Рыжий, рыжий!» Девчонки тоже обзываться станут: «Лицо в пятнах». Учителя двойки будут ставить за то, что туго соображаю.

– Санечка мой, – прошептала бабушка Мария Анатольевна в спину внука. – Ты уж потерпи немножко, сейчас у отца с работой все образуется… Квартира у нас отличная, новая… Останемся мы здесь надолго: и к школе привыкнешь, и друзья у тебя появятся, и у папы жизнь, глядишь, наладится, – вздохнула она и громко крикнула: – Санька, не спи в ванной! Умывайся и марш завтракать!

– Иду, иду! Ты мне блинчиков пока положи побольше. А папа спит еще? – спросил Саня, появляясь в дверях кухни.

– Какой там, – покачала головой Мария Анатольевна. – Убежал ни свет ни заря. Крикнул с порога только, что срочный вызов. Сам знаешь, за квартиру платить надо, одежду покупать, еду, вот и крутится он, как может.

– Ничего, бабуль, – сказал Саня, садясь за стол. – Я скоро вырасту и тоже работать пойду.

– Ешь, ешь, – Мария Анатольевна улыбнулась. – Работничек мой! Ты бы для начала учиться хорошо начал.

– Я постараюсь. – Саня посмотрел на бабушку. – Честно! Мне ведь только русский не очень дается, диктанты медленно пишу, зато по математике я всегда в первых рядах был, – засмеялся мальчик и подвинул тарелку с блинами поближе. – Сметана есть?

…По дороге в школу Саня Пастухов думал о том, почему сейчас не совсем подходящее время для перехода в новый класс.

Во-первых, уже середина сентября, а значит, он определенно отстал по всем предметам и ему придется заниматься вдвое больше, чтобы догнать ребят.

Во-вторых, папа нашел работу в больнице недалеко от нового дома и мог бы возвращаться пораньше, но его так загрузили дежурствами, что о выходных вместе на некоторое время придется забыть.

Санин папа, Павел Иванович Пастухов, был хирургом-травматологом. А мамы у мальчика не было, вернее, когда-то она, видимо, существовала, но этого Саня не помнил. «Погибла, нет ее», – так сказала бабушка.

Мамины фотографии хранились в стареньком альбоме, который стоял в шкафу на специальной полочке вместе со всеми документами. На снимках красивая молодая женщина с длинными рыжими волосами улыбалась и ласково смотрела на младенца, завернутого в белое одеяльце, перевязанное голубой ленточкой.

Все попытки Сани разузнать что-то конкретное о маме разбивались о слезы Марии Анатольевны и упрямое молчание отца. Ему назвали только ее имя – Марина.

Когда мальчик пошел в первый класс, на праздновании дня рождения одноклассника Сережа Ванин громко спросил:

– А за тобой кто придет, Пастухов, снова папа или бабушка? А мама твоя где?

– Не знаю. – Саня опустил голову и прошептал: – Честно.

– Как не знаешь? – не успокаивался Ванин. – Все знают, а ты нет?

Неловкую ситуацию спасла Настя Орлова, она позвала их есть торт.

Дома Саня плакал и долго не мог остановиться. Бабушка сидела рядом, гладила внука по голове.

– Ба, ну почему так, ба? – всхлипывал Саня. – У всех есть, а у меня нет.

– Санечка, вот вырастешь, время придет – и папа с тобой обязательно поговорит!

– Так я большой уже, ба, мне семь лет!

Мария Анатольевна молча вздыхала.

В конце концов Саня перестал задавать вопросы о том, куда делась мама и почему у всех нормальных детей она есть, а у него нет.

Сколько себя помнил, Саня всегда жил с отцом и бабушкой, они очень любили «рыжее чудо» – так ласково его называли. Папа никогда его не ругал, покупал игрушки, вместе они ездили летом на большое озеро, плавали, ловили рыбу.

Бабушка жарила котлеты и мясо, пекла вкусные пирожки и блины, водила внука на кружок английского языка и никогда не жаловалась на жизнь, даже когда им пришлось переехать в другой район Москвы, внуку – поменять школу, а ее сыну Павлу – работу.

Занятый невеселыми мыслями, Саня дошел до ворот, где на табличке красивыми золотыми буквами было написано: «Лицей».

«Ого! – подумал он. – Кажется, мне не сюда! Определенно! Я так и думал, что заблужусь и опоздаю на уроки со всеми вытекающими, совсем не приятными последствиями…»

– Мальчик! – услышал Саня голос за спиной и от неожиданности вздрогнул. – Ты школу ищешь?

– Да, – машинально ответил Пастухов. – Лицей я точно не потяну, – честно признался он и оглянулся.

Перед ним стояла высокая худенькая девочка в темно-зеленой куртке, с красивым красным рюкзаком в белую полоску. У нее были смешливые глаза, прямые светлые волосы и ровная челка до бровей.

– Пойдем провожу, – предложила она. – Многие путают, сначала сюда заходят. А ты кто? – спросила девочка. – Новенький? Из какого класса?

– Из шестого «Б», – ответил Саня.

– Ух ты! Непростой класс тебе попался, – по-взрослому произнесла она и улыбнулась. – Пойдем. Меня Даша зовут, а тебя как?

– Саша Пастухов. А бабушка с папой называют Саней.

– Смешно, – сказала девочка. – И рыжий еще.

– Точно, – согласился Саня и почему-то засмеялся.

– Саня, – повторила Даша. – Мне нравится!

– Правда?

– Ага!

Вместе они быстро дошли до школьного здания, стоящего неподалеку от лицея.

– Тебе сюда, в раздевалку. Видишь, табличка висит – «6 Б»? – показала Даша. – Еще увидимся! – загадочно произнесла она.

«Хорошо бы! – подумал Саня. – Хоть одно знакомое лицо!» Он повесил куртку на крючок, переодел сменку и поднялся на второй этаж.

«Кабинет русского языка и литературы», – прочитал Пастухов и решительно открыл дверь. Учителя в классе не было, несколько мальчишек бегали между рядов с криками: «Дай списать!» – «Я не сделал, у Быстрова попроси!»

Саня прошел вглубь кабинета и сел за последнюю парту. На него никто не обратил внимания.

«Вот и хорошо, пусть подольше меня не замечают», – подумал он, вытирая потные ладони о брюки.

– Звоно-о-о-ок! – завопил тот, который минуту назад бегал по классу. – Сейчас учительница придет! А ты кто такой? – спросил он, подходя к парте, за которой расположился Пастухов. – Это мое место!

– Ладно, – не стал возражать Саня. – Я подвинуться могу или пересесть, мне не сложно.

– Да ладно, сиди. Новенький, что ли? – усмехнулся паренек. – Поздновато начинаешь, полсентября уже тю-тю! Я Витька Быстров, – сказал он, приосанился и, смешно выпятив толстую нижнюю губу, подул на рыжую челку.

– Саша, – улыбнулся Саня. – Пастухов. А ты тоже такой!

– Рыжий, что ли? – засмеялся Витька. – Ну да, теперь нас двое с тобой. Крутотень!

– Что? – не понял Саня.

– Двое нас теперь с тобой! – повторил Витя.

– Вот и хорошо! – обрадовался Саня. – Садись, это же твое место, – добавил он и подвинулся.

– А почему в середине месяца пришел? – поинтересовался Быстров. – Мы уже новую тему по математике прошли.

– Переезжали мы, – объяснил Саня. – Квартиру купили, вещи перевезли, в школу меня записали…

– Ольга Алексеевна! – закричали девочки с первой парты. – У нас новенький!

Вошедшая в класс учительница посмотрела на Саню.

– Даша! Терлецкая! – попросила она девочку, вбежавшую в кабинет следом за ней. – На перемене покажи мальчику, что и где у нас находится, и Быстрова с собой возьми. Кажется, они подружатся.

Пастухов посмотрел на Дашу. Это была она, та самая девчонка с прямыми светлыми волосами, которую он встретил, когда заблудился утром в пришкольных дворах.

«Еще один хороший знак, – подумал про себя Саня. – Вдобавок к тому, что в классе есть такой же рыжий, как я».

…После уроков Саня шел домой не один, а в компании одноклассников – Вити Быстрова и Даши Терлецкой.

– Значит, говоришь, ты с бабушкой и папой живешь, – повторил слова Сани Быстров. – А мама где?

– Нет ее, – привычно ответил Пастухов. – Втроем мы.

– Как нет? – удивился Витька. – Без мамы никак нельзя. Куда же она подевалась?

– Сам не знаю, – вздохнул Саня. – Говорят – погибла, а как, где – молчат. Может, умерла, а может, уехала.

– Если в живых мамы нет, то на могилку ходить нужно, – по-взрослому заметил Быстров. – Как ее зовут… звали то есть?

– Марина, – Саня вздохнул.

– Красивое имя, морское.

– Да что ты пристал к нему, Витька? – рассердилась Даша. – «Без мамы никак нельзя»… А без папы можно? – неожиданно спросила она. – Мы тоже втроем живем: я, бабушка и мама.

– А папа твой где? – опешил Быстров. – Погиб?

– Нет. – Даша смутилась. – В другом городе он живет, с новой семьей, – уточнила она, понизив голос. – Ребята! Да что мы о грустном! Давайте в кино пойдем? Может, посмотрим что-то интересное. А, Витя, Саня?

– Ладно, – согласился Пастухов. – Думаю, бабушка отпустит, она у меня супер. Обрадуется, что я с вами подружился.

– Вот и договорились, – сказал Витька. – Это твой дом, Сань? Крутотень!

– Да, третье окно слева на втором этаже – моя комната, – с гордостью сообщил Пастухов. – После фильма пойдем ко мне, я коллекцию лего вам покажу, у меня их много, и комиксы можем почитать.

Тайна вторая

Папа

Павел Иванович Пастухов – врач, хирург-травматолог. Саня всегда гордился своим папой. Конечно, он ведь лечил людей, собирал сломанные кости, делал сложные операции.

С детства Саня знал, что такое гипс, спица, ложный сустав и деформация, часто бывал в клинике у отца, ждал его, помогал медсестрам, носил из кабинета в кабинет снимки рук и ног в больших бумажных конвертах.

Крови Саня не боялся, мог сам запросто помазать разбитую коленку йодом или приложить ватку с перекисью к порезанному ножом пальцу.

Один раз, играя во дворе, помог маленькому мальчику, когда тот, копаясь в песке, напоролся ладошкой на острие гвоздя. Потекла кровь, мальчик закричал. Саня не испугался, прижал к ране край своей футболки и громко позвал на помощь.

«Может, врачом будет», – мечтала бабушка.

А сколько всего интересного папа рассказывал: об истории Египта, про фараона, мумии, древних врачей, Гиппократа, его клятву. Вместе с сыном они мечтали о путешествиях в разные страны. Сане однажды даже сон про фараонов приснился: как будто идет он по пустыне, вдалеке пирамида виднеется, а навстречу ему самый настоящий царь египетский, смуглый, высокий, с большим ожерельем из золотых пластин на груди.

«Ты кто?» – спросил он мальчика. «Саня я, Пастухов. А вы?» – «Рамзес II. Ты что здесь делаешь?» – «На пирамиды хочу посмотреть, раскрыть их секреты. Там ведь есть тайны?» – «О да, – улыбнулся Рамзес. – Любишь разгадывать загадки?» – «Очень!» – «Тогда ответь мне: что находится в пирамидах?» – «Гробницы царей, – прошептал Саня. – И ваша тоже там. Кстати, скажите, что с людьми происходит, когда они в пирамиды попадают? Это правда, что фараоны мстят тем, кто пытается разгадать их тайны? Или их слуги по вашему приказу убивают ядовитым газом, насылают змей и других страшных животных?» Рамзес поморщился. «Где ты начитался этой ерунды?» – поинтересовался он. «В интернете, – пролепетал Саня. – А что, скажете, неправда?» Фараон ничего не ответил, только рассмеялся и растворился в жарком воздухе.

Саня потом долго вспоминал этот сон, хотел увидеть продолжение, но царь Египта больше не появлялся.

Больше всего на свете Сане нравились летние поездки с папой на рыбалку. Там, сидя на берегу озера или в лодке с удочками, они могли говорить часами о чем угодно, ну или почти обо всем. Единственная тема-табу, которую было нельзя обсуждать с отцом, – мама. Павел Иванович сразу замолкал, мрачнел, отворачивался, сжимал губы и не произносил ни слова, несмотря на все попытки Сани.