Курсанты – 5

Глава 1. Вика Волобуева

Эта удивительная история, основанная на реальных событиях начинается вот тут https://www.litres.ru/book/maksimova-anastasiya/kursanty-69287185/?lfrom=901298937&ref_offer=1&ref_key=76e9aad980c9294bd04d6eb5a7f792a3d4f03b8ef633c8eca2c61e29d7a39036

– Не думал, что я настолько плохо тебя воспитал, дочь.

Стояла перед отцом, сжав руки в кулаки. Надо было пройти мимо. Надо было не обращать внимания. Я знала, что так будет, но не ожидала, что встречу его тут в первый день практики. Сама не знаю почему огрызнулась:

– Как так, папа?

Мы не общались уже полгода. Полгода, как я ушла из дома после неудачного празднования Нового года. Наверное, хорошие девочки и правда так не поступают, а я вот смогла. Не все же старшей сестре порочить честь и достоинство нашей славной семьи. Надо и младшенькой принять тяжкий груз родительского разочарования.

Отец поджал губы. Мимо нас прошли загруженные сотрудники полиции. Осень, нам даже еще младших лейтенантов не вручили, лишь распределили по местам прохождения практики.

Я вопросительно смотрела на родителя, хотя надо было идти. Надо было сбежать и не ввязываться в разборки. Но мы уже почти две недели ходили по управлению с ребятами. Практиканты, стажеры, как нас только не называли. Смеялись, потому что каждый заход курсантов из местной школы полиции воспринимали как приключение. Называли нас подросшими копировальщиками.

У меня же было странное чувство. В том году, прошлым летом, я только вернулась с похожей практики третьего курса. Злая, обиженная на весь свет. Тогда Круглов казался мне самым страшным, что случилось со мной за это время. Но стоя перед отцом сейчас я понимала, как все относительно. Скажи мне кто, что я через год буду влюбленной, да еще и живущей у своего парня… Что я смогу с легкостью закончить четвертый курс практически на одни пятерки. Я сама от себя не ожидала, ведь семья пророчила мне скатывание по всем позициям.

Наконец, люди мимо нас прошли, и отец смог высказаться:

– Живешь непонятно с кем, как последняя… Сама знаешь кто!

– Да что уже, папенька, мы же не в девятнадцатом веке живем. Называйте вещи своими именами. Только лучше уж точнее: шалава или проститутка?

В отличие от него, я не шептала. Говорила громко и четко, потому что мне-то какая разница? Я раньше думала, что институт – это огромная клоака, где на каждом углу свои сплетни и слухи, но областной УВД с легкостью все переплюнул. Учитывая, что отец тут не последний человек, да и мой Круглов личность известная. А я оказалать кем-то вроде местной диковинной зверушки. С одной стороны по мнению общественности я захомутала одного из главных холостяков управления, а с другой – приоткрыла завесу тайн семьи, что считалась внешне образцово-показательной.

– Они с ума посходили. Тут же нашлись знакомые в поликлинике УВД, и всплыло про аборт Вероники, а потом и до тебя добрались, только говорят, что Круглов наиграется и тебя того, выгонит.

Маркевченко была даже тут в курсе всех событий, если в институте всеми новостями ее снабжала мать, то в управлении – отец. Все же он один из замов начальника. Как оказалось, собирать информацию – это у них семейное. Я тогда Настю спросила:

– И зачем ты мне это рассказываешь?

Признаться, что тогда, что сейчас тема наших отношений с Кругловым была сложной. Потому что я слишком зависела от другого человека, хотя всегда стремилась к самостоятельности.

– Затем, что говорить могут многое. У твоего Дениса в управлении осталась преданная фанбаза из страждущих девиц. Но ты же понимаешь, что выбрал он тебя, и у него все серьезно?

– А ты откуда знаешь, в голову к нему залезла?

Настя проглотила мою грубость. Вырвалось помимо воли, потому что было неприятно. Потому что я боялась, что придется ползти к родителям. Потому что и потому что!

– Да нет, но отец сказал, что давно его таким не видел. Он раньше кроме работы ничего и не замечал, а папа его с детства знает, у них с его отцом отношения хорошие, тот же тоже мент.

Стало легче, может быть, если бы не Настя с Дианой и их поддержка, то я бы совсем расклеилась и сейчас точно так нагло бы себя не вела.

Отец злился, краснел:

– Совсем сдурела? Все равно вы обе рано или поздно приползете домой!

Мои глаза расширились, а он осекся. Вот это новость! Я сестру не видела со свадьбы Маши. Тогда даже не подошла к ней, там на удивление Алена рулила. А я и рада была.

Подходить к ней и говорить о том, что она должна уйти? Мне как-то стремно было. Все же сестра, хоть она мне и дерьма сделала… Еще странно было, что с парнем она пришла нормальным, и видно было, что он ей искренне симпатизирует. Поэтому, когда Вероника покинула праздник даже ни разу не попавшись ни фотографу, ни молодоженам, я испытала облегчение. Но то, что она тоже ушла из дома…

Посмотрела на отца и неожиданно рассмеялась. Почувствовала такое облегчение, что коленки даже подкосились. Сразу стало проще дышать. Он же не мог понять в чем дело.

Вдоволь насмеявшись, открыто взглянула на него, как давно себе не могла позволить. Он постарел. Еще бы, годы беспросветной работы, а сейчас еще и молодые хвосты жмут. И никуда от этого не деться. А тут мы… Тот самый тыл, что должен был прикрывать спину, а не делать его посмешищем всего управления.

– Пап, мне правда жаль, что так вышло. Я не о своем уходе из дома. Я о том, что нам не удалось сохранить в семье тепло. Я тебя очень любила, но сейчас я обижена. Не знаю, как Вероника…

– Да что Вероника! Плохо я вас воспитал, что от нравственности не осталось и следа. Вы ведете себя как ночные бабочки, якшаетесь с мужиками непонятными…

– Добрый день, товарищ полковник. Я думал, мы с вами все решили. Кроме того, я всегда готов познакомиться поближе, ведь в отношении вашей дочери у меня самые серьезные намерения.

Вздрогнула, а потом на мою талию опустилась теплая ладонь. Стало спокойнее. Денис рядом, он в курсе всего, и кажется, я даже не знала, что он разговаривал с отцом, но пока язык прикусила.

Отец ничего не ответил. Напряжение стало совсем ощутимым, словно сейчас должно было взорваться. Я же спокойно стояла, стараясь не терять это состояние. Выстоять и не прогнуться.

Навстречу нам шел как раз отец Маркевченко. Классный мужик, повезло Насте. Завидев нашу шайку, он нахмурился, но шагу не сбавил. А вот папа поспешил ретироваться. Молча развернулся и размашисто зашагал к лестнице.

– Ну что, молодежь, смотрю у вас тут мексиканские страсти. Вик, все нормально? Если надо, то я с ним поговорю.

Как так вышло, что все вокруг готовы мне помочь и поддержать? Приятно, но я думала, что это однозначно лишнее.

– Спасибо, но не стоит. Мы сами разберемся.

Взяла Дениса за руку, тот спокойно кивнул. Мужчины обсудили пару рабочих моментов, и мы с Кругловым пошли дальше. Уже в его кабинете просто уткнулась в его широкую грудь.

– Вик, мы со всем справимся. Да и вообще, мне кажется, пора это заканчивать.

Непонимающе оторвалась от него, вопросительно задирая бровь. Это что это он там заканчивать собрался?

Но Денис задумчиво почесал свой подбородок, а потом полез в сейф.

– Я, конечно, не так себе это представлял, но вашего чертового Литвина не переплюнешь… Вот, Вик, ты станешь моей женой?

Он развернулся и прямо передо мной оказалась красная коробочка с кольцом. А я… А я не знала, что ему ответить.

Глава 2. Алена Иванова

– Держи дело! Как всегда, две копии.

В мои руки плюхнули трехтомник.

Заскрежетала зубами. Конечно же, никто меня на практике в городе не оставил. Выпнули на родину, но я старалась не жаловаться. Изо всех сил!

– Давай-давай, Иванова. Это тебе не в институте штаны протирать, здесь настоящая жизнь и жулики!

– Ага, и копирование материалов по пятому кругу…

В нашем небольшом городишке следствие было тоже небольшое. Людей катастрофически не хватало, поэтому два несчастных следака взяли на себя обязанности аж пяти человек. И дело даже не в том, что кадров мало: скорее, просто никто эти самые кадры не искал. Даже на такую огромную зарплату. Это в городах после реформы народ на улицу выперли, а здесь: как было мало, так и осталось.

В наличии имелся любитель прибухнуть и тучная разведенка с двумя прицепами. Пыхтели оба так, словно питались не пищей, а никотином. Я на вторую неделю уже отчаялась стирать форму. Просто переодевалась тут.

Кстати, о переодевании… Засовывая сшитое толстое уголовное дело в единственный на отдел допотопный ксерокс с отломанной крышкой, осторожно спросила:

– Можно я без формы буду ходить, а то на меня все местные бомжи косятся? Все равно в отдел никто не приходит из руководства, да и следствию разрешено по гражданке.

Руководителем моей практики числился начальник местного отдела, наглый, беспардонный выскочка, которого за пару дней до моего прихода умудрилась за задницу на охоте покусать собака. По крайней мере, ходили такие слухи. Поэтому он находился на больничном, а меня вторую неделю третировала эта дамочка, что была разочарована в жизни еще почище меня. Но ходить по форме, это совсем уж перебор! Я решила твердо стоять на своем.

Следачка посмотрела на меня с раздражением. Понятное дело, что она издевалась. У меня руки отвалились ксерить все ее дела и бегать как угорелая по всему городу. Курьер-разнорабочая и знаний с гулькин нос. Хотя какие тут знания? На десять дел в производстве два по краже курицы, три по мордобоям, а остальные висяки по мелочи, и все без лиц.

Мне иногда казалось, что работали тут исключительно ради местного прокурора, что осуществлял надзор за деятельностью этой парочки. По крайней мере, к нему я ходила с завидным постоянством. Он смотрел на меня хмурым взглядом, а я понять не могла, что он забыл в нашей дыре? Для своей должности слишком молодой, вечно хмурый, да и вообще он меня пугал. Строгий такой. Кажется, он считал меня тупой. По крайней мере, когда я в очередной раз забирала от него шедевр следовательского искусства, он глядел с таким отчаянием, словно и не надеялся на чудо.

К слову, к концу второй недели он стал мне дотошно объяснять замечания к каждому уголовному делу, отдельно от постановления или так называемого допа. Вот это и можно было назвать практикой. И точка.

– Ты на стажировке, вот и носи соответствующую одежду, а то, а то… Я на тебя нажалуюсь.

Ну вот тут я не выдержала. Конечно, я понимала, что мне могло прилететь, но и полгода тратить на такое отношение не собиралась. Тут по форме ни единой души не было!

Дело в том, что следствие у нас было межрайонное, находящееся у черта на куличках, и ни дежурки, ни вообще мало маломальского пункта полиции не имелось. Участковые тоже сидели в другом месте. Так что необходимость лицезреть меня, одетую в форму, явно была продиктована личными заморочками. Поэтому я набралась сил, наглости и даже некоторого безумия. Вспомнила тех первокурсниц, что третировали меня, а потом получили в лицо вымоченными в сортире бумажками.

– Я завтра приду в нормальной одежде. По городу бегать в форме нет никакой необходимости. Кроме того, это просто небезопасно.

Затем развернулась и пошла.

Фух. Вроде пронесло. Все-таки нервно это, такие моменты борьбы за правду и справедливость. Утомляет.

Телефон засветился входящим сообщением в чате, открыла его и тут же закатила глаза.

Дианка: «Иванова, ты уже покорила местного прокурора? Я на сайте нашла его фотку, и это огнище!»

Я: «Макарову это не говори только»

Дианка: «Макаров, гад! На полгода свалил в свой регион и окопался там!»

Настя: «Так приехала бы к нему! Ты смотри, он у тебя видный парень на деревне, так что не развешивай уши. Уже две недели минимум прошло! Вика, ты кстати как? Отец сказал, тебе прилетело»

Вика: «Меня замуж позвали»

Я: «Аааааааа!»

Настя: «Уииииии!»

Вика: «Я взяла паузу подумать»

Диана: «Ты рехнулась?! Да ты хоть каким местом думаешь, а?»

Дальше переписка перешла в русско-народно-матерный. Я вынуждено выпала, так как меня нагнала следачка и нагрузила по самые помидоры. Откуда она вообще берет это все ксерить?

– И бумаги завтра пачку принеси!

Вторая пачка за две недели, она ее что, жрет что ли? Подумала про себя, что принесу, но потом даже не буду думать об этом. Мне вообще казалось, что пока не вышел этот начальник, я тут в легком варианте рабства.

Очень неприятно. Пока девочки ругались на Вику, отксерила еще один том очередного уголовного дела, потом разложила его в две стопки, одну засунула в папку для прокурора, вторую – положила рядом.

Тут же передо мной с видом победительницы следачка водрузила гору повесток. Опять. Это означало, что сегодня мне снова бегать по всему городу. Да что б… Тоже мне, практика!

Василек вот пищал, как поросенок, от счастья, его поставили не в следствие, а к операм. Да непростым! Сема там строил бабский отдел, который на него налюбоваться не мог. Остальные со мной не сильно общались. Только с девчонками чат общий. Там, кстати, Копылова появилась и приструнила Белозерову с Маркевченко.

Сказала, что Вике и так непросто, и чтобы те оставили ее в покое. Меня даже не так раздражало, как обычно. Раньше ее доброта и отверженность вызывали гораздо больше негативных эмоций. Но раз уж я училась жить заново без негатива, то и тут приходилось себя перекраивать. Тяжко! Тем более, когда все повестки, как специально, в разных концах города. А я без машины, да и мечтать о ней не приходилось.

Очередная повестка на допрос к следователю застала меня в одном из трех элитных жилых домов нашего городка. Последняя! Естественно, адресата не было. Сделала пометку в протоколе, кинула бумажку в почтовый ящик. Обернулась и встретилась взглядом с удивленным прокурором.

Я запнулась. Ну ничего себе, хотя что я ожидала? Что он будет жить в хрущевке на Ленина?

Буркнула:

– Добрый день.

К слову, следующая остановка у меня как по заказу была у него в кабинете. Но он этого не знал. Глупо получится, но одно из дел передать надо кровь из носа сегодня.

– Добрый, а что это вы тут делаете?

Тебя сталкерю! Вон, Белозерова написала, что ты симпатичный. Но фото на сайте я не видела, а в жизни ты страшный. Не внешне, просто по факту.

– Повестки разносила.

А теперь к вам вот ехать. С ума сойти какое совпадение, да? Поправила сумку, из которой торчало здоровенное уголовное дело, точнее его копия. Взгляд прокурора остановился на нем.

Мужчина усмехнулся:

– Ко мне что ли?

Не ожидала от него такой реакции. А еще улыбки. Не до того мне. Еще не дай бог приставать начнет. После истории с Беспросветовым я как к бабке сходила.

От мужиков шарахаюсь, отношений не ищу. Единственные лица мужского пола в моей жизни сейчас – однокурсники. И точка. Поэтому когда прокурор предложил мне доехать до прокуратуры с ним, наотрез отказалась.

Глава 3. Андрей Изворотов

Стоял возле института и ждал. Так непривычно, когда ты внутри, все воспринимается как-то иначе. Совсем по-другому, а вот когда снаружи, то вроде бы тебя все и не особо уже касается.

За эти пару месяцев я совершенно отвык от тупости, что жила в этих стенах. Катя написала, что их отпустят в шесть. Вот уже начало восьмого, а я все стою и жду. И это не потому, что у меня Катерина такая непонятливая. И не потому, что из меня хотят сделать дурака. Просто это юридический институт МВД России, и я прекрасно знал, что за колючей проволокой случился какой-то трындец.

Благо я не гражданский.

Рядом ошивался еще один парень. Много пыхтел, кидал ненавидящие взгляды на КПП. Потом уехал. Через час приехал и все тоже самое. Мне должно было быть его жаль, но на самом деле ни капли. Потому что он сам вписался в такое вот кино. Знать надо, что твоя девушка особенная курсантка. Это непросто, но нормально. Такая система, и нечего никотином травиться и психовать.

Наконец-то из института потянулась струйка курсантов. Второй курс, потому что для первого рановато, их дольше держат. Третий уже позже вышел. Она же у меня теперь большая. Почти экватор!

Вспомнил как мы с ней отожгли два года назад. Кстати, долг свой она мне так и не отдала, и скоро я мог претендовать на звание самого большого лопуха. В юридическом институте и городском райотделе. Уже одна часть тела так трещала, что хотелось психануть. Да чтобы я так воздерживался? Нафига? А вот идет одна рыжая коза брянская в мою сторону, и сразу понимаешь, почему так…

– Блин, Андрей, это просто капец какой-то! Я в шоке, там этот…

Да плевать мне в данный момент на ее этих. Поцеловал так, чтобы весь воздух из легких вышибло. Заведенный с сегодняшнего утра, и совсем нет настроения спорить и что-то из себя корчить.

Хочу свою девушку! За почти что неприличные восемь месяцев воздержания я превратился в гребаного спермотоксикозника.

Катерина явно почувствовала неладное. Сжалась вся. Даже злость взяла, но мы это проходили. Она боится. До конца не рассказала, но я сам все понял. Хотелось Беспросветову одну висящую не по делу часть тела обмотать вокруг второй и бантиком завязать. Наверняка, девочка моя натерпелась, и я искренне наделся, что без насилия в полном смысле этого слова обошлось. Но спрашивать боялся.

– Андрей, все нормально?

Черт, нет! Ничего не нормально, но говорить ей я этого не стал. А смысл? Напугаю только.

Оторвался от нее и повел за собой:

– Соскучился.

– Как практика?

Как-как. Кверху каком! Практика началась с возвращения туда же, где я был на третьем курсе. Все шло весело, интересно, и с мужиками я явно в этот раз на одной волне находился. Они подшучивали надо мной, давали нормальные интересные задания, и я все больше понимал, что можно работать с интересом и с удовольствием. Единственное… Главное, чтобы отдел был хороший и начальство адекватное. А так в милиции-полиции можно любую работу вкрай испоганить. Сделать ее невыносимой.

А еще шептались, плюс уже в некоторых моментах и без разговоров ясно стало: за новую зарплату стали навешивать новые обязанности. Хитро вышло. Они сократили людей, и за счет этого во многом дебет с кредитом сошелся. Ну по крайней мере, говорили так. Зато бумажек новых появилось… Еще больше, чем было. Мужики жаловались, что такими темпами у них работа плавно с полей переместится в кабинет. Пока все отчетности заполнишь, делом заниматься некогда!

– Практика идет, все примерно также, как на третьем курсе. Тебе скоро предстоит узнать. Не переживай.

Но она переживала. Болтала без умолку, а потом целовалась как в последний раз. Если бы я не знал точно, что компания уродцев в другом регионе находилась, то непременно бы подумал на них.

На следующий день у нас была сходка с парнями. Неожиданно, но наша компания на время практики слегка трансформировалась.

Макаров решительно отказался проходить стажировку тут. Все же жизнь свою с этим регионом он совершенно не связывал, о чем неожиданно твердо заявил Диане. Та психовала, конечно, но в итоге только зло поглядывала из-за угла. Родителей Олега она откровенно побаивалась, хотя тот уверял, что лучшей невестки найти им будет сложно. Слово невестка повергало Белозерову в состояние анабиоза на пару дней. Было забавно наблюдать за ее душевными терзаниями и гадать, что же случится сперва: ишак помрет или подишах сдохнет.

– Так, Изворотов, что хмурый такой?

– Товарищ преподаватель, ваших пятерок не хватает.

Круглов усмехнулся. Так вышло, что его друзья в этом году окончательно переженились и окунулись в новый этап – родительский. Даже странно было, но поэтому он выпал из привычной компании в нашу.

– Все мы знаем, Андрюха, чего тебе не хватает. Но ничего, у каждого из нас свой гемор.

Сохин сонно подпер руку, кивая в сторону Круглова. Да… Я пока жениться не собирался, но ему искренне сочувствовал. Он не сразу рассказал, что Вика учудила, и сколько же было облегчения в его взгляде, когда он услышал от Макара:

– Да оно и понятно, Ден. Она зачуханная, боится все сделать не так и ошибиться. Ты же очень многого не знаешь. А мы насмотрелись.

– Так я думал как лучше сделать!

– Замуж для «как лучше» не зовут, жениться хотеть надо до усрачки!

– Сказал человек, женившийся по залету?

– А в бубен?

Смотрел на Сохина и улыбался. В общем, пришлось немного Круглову объяснить нашу кухню. Про Машу рассказать, благо в уголочке сидел засыпавший Литвин.

– Макс, просыпайся! Говорят, после свадьбы все тоже самое, но у вас по ходу бесконечный медовый месяц.

Наш свежий молодожен так искренне улыбнулся, что я застонал и стал биться головой о стол. Я сдохну от спермотоксикоза. Воздержание меня так погубит, что никогда не восстать мне в ряды трахающихся!

Парни смотрели на меня с сочувствием. Но не искренне. Потому что даже у Круглова, несмотря на выкрутасы Вики, все равно все было в этой сфере явно «ок».

– Фальцева написала диссер-то?

Я посмотрел на Макара. Насколько я знал, недавно у них возникли какие-то разногласия с заказчиком. Он перестал выплачивать по графику. А диссер написать стоило дорого. Хорошая работа тысяч триста-четыреста. И это если кандидатская!

– Я ей сказал бросить, но у нее включился человек-перфекционист. Тем более мелкий подрос, и она даже приобщает его к науке. Мне уже страшно, что в этой семейке ботанов я стану третьим лишним.

– Послушай… А ведь она у тебя реально может пойти учиться в адьюнктуру. Пусть ей мать поможет пробить место на процессе, и будет ей счастье. Даже тут можно попробовать, в институте. Тем более готовый диссер есть.

Сохин загрузился и пошел мозги выносить Литвину. Я же с тоской уставился на проезжавшие мимо машины. Мы сидели на летней веранде модного нынче кафе. По клубам уже не тянуло.

– Поговори с ней, Андрюх. Как оказалось, у наших дам на каждый чих есть свое оправдание.

Я усмехнулся. Самое обидное, что совет-то был действительно дельный. Но не уколоть Круглова я не мог.

Язвительно ответил:

– А свой совет себе посоветовать не хочешь?

Тот хмыкнул, оценив маневр. Да, пока так и никак иначе. Теперь загруженные сидели решительно все. Не хватало мне свежего взгляда на ситуацию от Василька и спокойной рассудительности Олега. Но… Всему свое время, по ходу.

Глава 4. Диана Белозерова

– Ну наконец-то! Я уже думала нам погоны на пенсии выдадут!

– Диан, тебе до пенсии еще шестнадцать лет. Хотя если слухи подтвердятся, то еще плюс пять.

Зло зыркнула на Маркевченко. Как она не понимала! Нас и так лишили всего! Почему Литвин и компания получали свои первые звезды при параде на площади?

У них там все было красиво, торжественно. Мелкие присягу принимали, а им все как положено, в белых перчатках да красивых кителях. А нам что? Придите в зал к заму начальника УВД? Даже не актовый!

– Да я не собираюсь ждать пенсии! На крайний случай, в три декрета схожу и вуаля. Но мамлеи это важно, это наши первые звезды!

Мне уже отец купил золотые. Я сама просила. Не ходить же мне как чушке с обычными? Надо будет соблюсти все традиции. Без водки, конечно, я же не хочу потом упасть, но белое игристое сойдет!

– Диан, угомонись, а? Дел у нас сегодня дофига. Лучше бы, как Вика, у Круглова в отделе остались. Мы и так все нормально организовали. Будет тебе праздник. Даже Олег приедет, сама знаешь.

Надула губы. Да ну эту Маркевченко, она как с Артемом разосралась в очередной раз, потеряла всякий вкус к жизни. Ходит, работает, нудит. Я ее подбила в другой отдел перейти.

На самом деле все воспринимали практику как повод набраться опыта, а я – как откосить. Наработаемся еще, как показало время. Так сказать, вступить в рабочие выебудни никогда не поздно, а институт мы закончим уже следующим летом. Кошмар!

Оставив Настю корпеть над заданием, которое и тут нас нашло, я потянулась к выходу. Наше место практики располагалось рядом с небольшим допотопным сквериком. У нас вообще город красивый, но модных мест для гуляния, как в столице, раз два и ноль. Так что наслаждалась хотя бы природой.

Села на лавку. И тут уж дала волю злости и печали.

Как он мог свалить в свой Мухосранск?! Нет, конечно, у него регион-то покруче нашего будет. Богаче, современнее, к Москве ближе, опять же. Родители у него там вообще крутые ребята.

Он собирался тут остаться, сам говорил мне, что вопрос решенный. Какой баянист его укусил? С чего такие резкие изменения-то?

Ну а вручение мамлеев мы решили отметить тут с ребятами. С близлежащих регионов приедут многие. Не будет Алены, Коптева и Семы. Василек сказал вырвется. Там у него вроде как все удачно, и давно я таких веселых сообщений от него не видела. Герой! Впрочем, они с Аленой очень сильно изменились за последние годы. Странно было бы не признать этого.

Ресторан организовала Маркевченко. Ее неуемная энергия сейчас нашла выход в самом безопасном ключе. Ну и ладно. Меня как-то в этот раз не сильно все заботило. Я даже платье старое решила надеть. Я в нем на первом курсе один раз в какой-то клуб выходила – и все. Для меня это прям моветон. Но настроения на покупки не было.

Наверное, стоило признать, что для меня заканчивается самая лучшая пора. Да, школа милиции – тот еще гемор, но зато свой, родной! Проблемы там по большей части именно тупые, искусственные, высосанные из пальца. Да и сколько всего пройдено. Одно мое фото в противогазе и мусорных пакетах в белой рубашке чего стоило. Я собой прямо гордилась. Было что вспомнить.

А вот гордиться на практике пока было нечем. Бли-и-и-ин! Да что ж с настроением-то? Погода прекрасная, золотая осень и бабье лето. Я без формы, в лучших своих шмотках-таки дождавшихся собственного часа. Олег правда бесит, но самое странное, что я его понимала. Всем говорила, что обижена, даже себе, но его объяснение вышло очень уж убедительным.

Макаров умел расставлять приоритеты и точки в нужных местах. И самое главное – я с ним не могла не согласиться! Ну идеально же все рассчитал, зараза. Только для меня участие в этих его установках означало слишком много изменений. Просто взять весь мой уклад жизни, вырвать с корнем и узлом перевязать.

А можно мне обратно на пары и проблемы с Грымзой? Не такие уж они и страшные, как оказалось. Да и вообще все обучение. Я даже в наряд по столовой бы сходила! Только пусть туалетную территорию у нас заберут. Задолбало за бабками из бухгалтерии подчищать. Я свой сортирный долг перед Родиной отработала. Первые курсы плюсом не выдержат такого отношения. Хотя если отлавливать их и заставлять убирать вместо себя…

– Белозерова? Ты и тут промахиваться умудряешься?

Навстречу шел хмурый Андрей. Наш мистер воздержание. Знаем-знаем его основную проблему. И чего Катюха его морозит? Не маленькая же уже. Ну может на нашем празднике первых звезд расколется. Надо попытать ее.

– А ты снова документы носишь за своих? Я вот курьером подрабатывать отказалась.

Он закатил глаза. Странно было видеть друг друга без формы. Мы настолько привыкли к курсантским будням, что смотреть на себя вот так вот, в нормальной одежде, как-то дико даже. Андрюха же особенно хорош. Все же сын своего отца. Весь с иголочки, такой холеный, красивый, в брюках, простом пуловере и кожанке сверху. Папка кожаная модная. И не скажешь, что курсант!

Кому-то форма шла, а кто-то выглядел в ней как чушка. В парадной еще куда ни шло, но каждый день в кителе же ходить не будешь. Неудобно! Да и я свой так ушила, чтобы по фигуре все было, что руки поднять не могла. Писать неудобно. Но кому как не мне знать – красота требует жертв. И точка!

Должно быть, я зависла за своими мыслями, так как Изворотов усмехнулся:

– Чего тупишь, наряды подбираешь на субботу?

– Ой да ладно! Смотри сам подбери, я просто задумалась о превратности бытия. Ну то есть о том, что этот год у нас крайний.

Он неожиданно тяжко вздохнул, а потом неожиданно присел рядом и уставился куда-то вперед:

– Мужики меня в отдел позвали. Как закончу. Говорят, могу хоть сейчас кабинет выбрать, где садится и обживаться.

Удивилась. Андрюха практику проходил в БЭПе, это солидный отдел по борьбе с экономическими преступлениями. Туда попасть очень дорого. Тысяч пятьсот за должность могут даже просить. На практику его туда мужики с кафедры устроили, но получить подобное предложение было очень круто и ценно! Оклады там хорошие, а с новой зарплатой…

– Так я тебя поздравляю! Это круто!

Искренне радовалась за него. Андрюха усмехнулся:

– Сам в шоке, только стремно как-то. Вдруг не получится. Отец вон, не смог работать.

– Твой отец много чего не смог. Но знаешь, ты похож на него далеко не во всем. Внешне там, стать эта, Изворотовская. Хорош, чертяка, в общем. А мозги, судя по всему, мамины. И хватка ее, вон она у тебя уже какая известная в городе, а ты, как оказалось, и в МВД отличник, и розочки из салфеток делаешь первоклассные.

На его лице расцвела искренняя признательная улыбка:

– Не напоминай! Мы тогда до ночи просидели!

– Так ты бы еще позже в чат клич кинул. Сидели там, с Катькой вдвоем накручивали. Ты бы видел, как она рада была нас видеть.

Мы тогда с Машкой пошли помочь ему, не успевали они там к свадьбе какой-то декор сделать. Местные подрядчики подвели. Вот кто смог и сидел крутил в ночи долбанные розочки для фотозоны.

– Спасибо, Диан! Честно.

Пожала плечами. Не за что. Такое сложно описать словами, просто наше общее единение какое-то что ли. Без ненужных чувств. Просто дружба. Без подтекстов.

Мы улыбнулись друг другу. Андрей пошел в управление, скорее всего в ЭКЦ за какой-то экспертизой, а я осталась сидеть в этом красивом во всех отношениях скверике.

Осень все же красивая. Золотая. Да и лето бабье настало, а я сапожки выгуляла самые что ни на есть новые, тоже красивые и золотые. А остальное сложится. Обязательно сложится.

Глава 5. Васильев Антон

– Нифига себе! Вот это огонь! И что было потом? Василек, вот молоток парнишка, не зря в своей шараге на пары ходил!

Сидел счастливый до безобразия. Улыбался, хотя под скулой и расплывался порядочный такой фингал. Зато третьего закладчика на неделе задержали!

Мрази. Всегда терпеть не мог наркоту и всех, кто с ней связан, но даже подумать не мог, что попаду на практику в отдел по борьбе с наркотиками! Тут было так интересно!

А еще тут я оказался весьма кстати и реально приносил пользу. Хотя в этот раз и с небольшими потерями. Но зато мы взяли не простого закладчика, а по ходу дилера.

Его уже отрабатывали, но отбивался он из последних сил, даже успел съездить мне по лицу. Но неожиданно я смог заломать преступника по всем канонам боевого искусства самбо.

Сам офигел, мужики офигели, да и вообще эти урки даже успели снять на камеру весь процесс. Теперь я даже в новости должен был попасть. Не только региональные, но и федеральные! Никогда в жизни я еще не чувствовал себя таким нужным.

– Короче, придется даже в твою шарашку письмо благодарственное направить. У нас начальник райотдела впечатлен, ну просто народный герой! Мы этого козла три раза упускали.

Расплылся в улыбке. Он еще мне зуб хотел выбить, но тут уж я оказался против. Какой у нас был забег! Говорят, он в прошлом какой-то чемпион по полосе препятствий, паркурщик, вот и не могли его взять, у него всегда были пути к отступлению.

Местные же мужики не особо дружили со спортом. Нет, они были тут все худые, поджарые такие. Урки. Я так их называл, потому что чтобы ловить нариков, надо самому отчасти таким нариком быть. В душе, разумеется. Просто по другую сторону правды. Иначе ты хрен поймаешь этих ребят. А дело серьезное! Заразу всякую распространяют по городу, детей травят! Сволочи…

Так вот этот паркурщик каждый раз ходил по лезвию ножа, а в этот раз попал на меня. Спортсменом я, может, и не являлся, но зато был курсантом. И полосу препятствий лучше всех в группе бегал и даже выступал один год на соревнованиях, где наша команда взяла историческое третье место.

Он сильно удивился, когда я не только не отстал от него, но и спустя пару препятствий догнал и даже повалил. Это было феерично. Сам не ожидал, что получится.

– Ну что, Василек, завтра отпускаем тебя на три денечка? Чтобы там, как настоящий офицер, свои первые звездочки обмыл, усек?

– Усек, товарищ майор.

Моя улыбка была от сих пор до сих пор. Кайф же. Начальник отдела мне уже много чего рассказал и даже обещал, что если я продолжу в том же духе, то мне гарантировано место в отделе. В нашем городе это было сродни чуду. Следствие развалено, потому что начальник там никакой, участковые просто трэш где бы ни было. Криминальная полиция тоже так себе.

Я даже не думал, что попаду сюда, просто меня первого сентября увидели мужики в коридоре, попросили для операции, и все, дальше оставили, переоформив мою практику. Еще никогда в жизни мне так не везло. И даже никто не говорил, что я какой-то не такой, смотрели по заслугам и старанию. А я очень старался и заслуживал на полную.

Погоны мне вручили еще на той неделе, хотели устроить для меня посвящение по всем традициям. Но потом я получил приглашение от Маркевченко, и мои мужики все как один сказали, что курсантское братство – это святое!

Оказалось, из них половина училась на курсантском, правда в другом городе. И все регулярно общались с однокурсниками, встречались и поддерживали друг друга.

– Ох, Василек. Сначала вы ездите на свадьбы, а потом начинаете и на похороны… Цени тех, кто рядом. Цени тех, кто столько лет бок о бок с тобой спину в нарядах прикрывает. Это кажется, что все оно фигня и детский сад, но потом они в сложных ситуациях так поступают…

Советы были разные, но слова майора задели. Он недавно похоронил лучшего друга. Тот поехал в командировку в Ингушетию и не вернулся. Такое сейчас бывало очень редко, но бывало. И теперь у меня закралось такое чувство, что и нас с ребятами это может не обойти стороной. Аж за грудиной болело. Поэтому по первой же просьбе Насти я сорвался.

Ехал на поезде и думал, как интересно все разворачивается. Отчего-то на душе было так неспокойно. То ли просто я головой сильно долбанулся? Такое тоже возможно.

Ехал разукрашенный, синяки еще даже близко не сошли, но ребят я подготовил. В чат скинул ссылку на репортаж. Там хоть моего лица видно не было, да и качество записи в целом было такое себе, ведь никто меня светить не собирался, но ребята узнали.

Девчонки ахали и охали, а парни обещали замучать расспросами про подробности операции. Не всем повезло работать в интересном месте. Один Сема сказал в пафосном тоне, что я молодец и верно служу своей стране. Народ как всегда с него ржал.

Но там, судя по всему, он работал теперь в особых условиях. И еще… Этот смертник купил себе машину. «Приору». Опять. И не поверите, снова в пленке схожего с той тачкой цвета. Где хоть он находит такие предложения?!

Мы даже рады были, что Сему там не отпустил его женский коллектив. Все же ехал бы точно на машине, а мы бы еще волновались. Ну его, пусть по своему городу с одной центральной улицей пока научится ездить.

– Василек, привет!

Меня встречала чета Литвиных. Общим решением было принято жить у Макса с Машей. У них квартира побольше, так что места хватало. Счастливые молодожены в компании с Сохиными стояли на платформе. Приятно.

– Иди сюда, наш герой – цветочек аленький!

Макар как всегда. Годы идут, а шефство свое он надо мной не теряет.

Мы решили сегодня собраться пацанами. Олег тоже уже приехал. Диану он днем выгулял, так что должен был вырваться.

В таком составе мы и засели в каком-то баре. Ребята тут без меня один раз всего встречались. Практика, работа… Последним подошел товарищ преподаватель, сразу стал поздравлять:

– Ну молодец, красавчик! Наслышан. Держись теперь, там место неплохое, хоть и не пойми как все оно развернется со временем.

Мы кивали. Много говорили, болтали, пили. Проводили репетицию перед завтрашним вечером в лайтовом режиме. Только Литвин был каким-то загруженным.

Я кивнул на него и тихонько спросил у Сохина:

– А что с Максом-то? Какой-то он весь вечер тихий. Не то чтобы обычно он балагур и весельчак…

Сохин выставил вперед руку в жесте «сейчас все будет, Тоха», шепнул мне, чтобы я не кипишовал, а потом громко спросил:

– Что ж, боярин, ты не весел, буйну голову повесил? Аль печаль тебя съедает… Или как там? Макс, колись.

Литвин нахмурился еще сильнее, но потом, приняв для себя какое-то решение, негромко сказал:

– Расскажу, только Маше не говорите пока.

Все тут же напряглись. Напряжение повисло в воздухе, так как стало понятно, что дело серьезное. Более чем. Поэтому возникла пауза, прямо в середине которой Максим сказал:

– Руководство не хочет отпускать меня в адьюнктуру. И на Машу направление не дают. Мол, и так на практике тут оставили.

– А ничего, что женатых по закону не могут в разных регионах держать?

Макаров был подкован, но я чувствовал, что не в этом дело, ох не в этом.

Слушали дальше:

– Не могут, но распределение было до того, как мы расписались. На это постоянно упирают, что ей направление в Москву на учебу тоже не светит.

– Дай угадаю? Что им от тебя надо?

Литвин на слова Круглова усмехнулся. Хотя, судя по выражению лица Дениса, тот уже почти все понял. Кажется, понял и я, отчего у меня внутри все застыло.

Литвин же просто ответил:

– Они хотят, чтобы я на полгода поехал в командировку, а потом, по приезду, они отпустят меня и мою жену на три года на учебу. Так что, парни, я понятия не имею, что делать. Вроде ничего сложного, наши вон, пачками ездят и почти все возвращаются.

Ключевое слово во всем этом было «почти».

Глава 6. Настя Маркевченко

– Девушка, а алкоголь весь же достали? У нас не так много. Покажите, где еще брать, чтобы мы вас не трогали, туда же и пустую тару складывайте.

Официантка поджала губы. А нечего было на папином юбилее подворовывать. Я сразу сказала, что тогда вина они не доставили. А мне не поверили!

– Настюха, расслабься, жизнь прекрасна и удивительна!

Конечно, когда к тебе любовь твоя приезжает. Вон, три недели почти без продыха срывалась и рожи корчила. Уже забыла, как говнилась на Олега, что он тебя кинул?

Но вслух Диане я сказала:

– За звездами своими следи, а то знаю я тебя.

Ее глаза сверкнули. Родители предлагали купить мне звезды из золота, но если честно… Нафига? Нам уже шепнули, что не по уставу. Будут давать люлей и все такое.

Но это ж Белозерова. Где все, и где она? Я не злилась, я просто психовала. И понять меня мог, как ни странно, только один человек. Изворотов.

Это он заметил у меня признаки этой отвратительной болезни, что случилась со мной впервые. А именно…

– Маркевченко, хорош уже с Осиповым выпендриваться, а то твой недотрах скоро попадет во все новости.

Не-до-трах. Страшный зверь, портящий настроение и водящий дружбу с ПМС, никак не меньше. По крайней мере, по количеству психов он еще и поспорить мог.

– Мои звезды на погонах будут скоро! Ура-ура.

Покосилась на Диану. Она что, приняла? По ходу, да. Хотя… Подруга вообще не любила это дело и даже для сегодняшнего мероприятия делала исключение. Собственно, я тоже.

Традиции есть традиции, и кто мы такие, чтобы их нарушать? Не стоило. Тем более в отделе с меня затребовали видеоотчет. В общем, мы готовились.

Прошла в зал, отмечая про себя рассадку и прочие мелочи. Нас было немного, а еще мы решили скооперироваться с остальными группами. Так что могучая кучка разрослась. Даже Николяша обещал быть. Симон и Груша не согласились. Получилась, правда, этакая репетиция выпускного. Лайтовая. Хотя у меня было стойкое ощущение, что это случилось на свадьбе у Литвиных.

Кстати, вот и они. Сияющая Маша и хмурый Максим. Случилось что ли что-то? Хотя вроде нет, Копылова-Литвина вон, на позитиве.

Пожала плечами и пошла здороваться.

– Настюша! Какая ты красивая сегодня. Прямо ух!

Машка, как всегда, была такой лучистой, что рот сам собой растянулся в улыбке. Вот как можно рядом с ней грустить? И я не стала. Тем более я сегодня превзошла саму себя по смелости. Никогда на такое не решалась. У меня было глубокое декольте и силуэт а-ля жена кролика Роджера.

Так что я даже немного засмущалась. Все Осипов виноват! Ну не клеилось у нас. Как все феерично начиналось. Он смотрел на меня по-особому, да только за два с лишним года весь запал растерялся. Мы постоянно даже не ругались, собачились, опускаясь до оскорблений. Это переходило все границы, и никто из нас не хотел заканчивать это, но и продолжать не мог.

Мне иногда казалось, что институт нас связывал. А без него мы просто рассыпались. Нечего было обсудить, нечего было придумать по времени. Ни нарядов нет, ни заданий. Осипов устроился на практику в ГАИ, там его уже пустили на дорогу и даже дали добро на общак. Он был рад до опупения, а мне как-то противно что ли стало.

Мне вообще не нравился такой порядок. Взятки эти все… Артем меня в крайний раз дурой назвал. Что я тупая, как пробка, раз думаю, что ребята на дорогах этим по своей воле занимаются. У нас в области существовала система поборов и так называемой таксы с каждого, кто выходил на смену. Не заработал – плати из своего кармана. Но я-то откуда могла это знать?

Спросила отца, но тот лишь сказал, что это не мое дело. Правда, по ходу. Вот так, раз за разом наши отношения разваливались самым некрасивым образом. Не ожидала от себя такого, и было очень обидно, что любовь, о которой мы друг другу говорили, оказалась такой вот недолговечной.

Расправила плечи, стряхнув наваждение. Если честно, то я думала, что буду больше переживать, что в очередной раз говорило не в пользу наших отношений. Девчонки пытали меня, но пока я им так и не призналась, что по ходу все.

– Насть, привет! Оу… Я так понимаю, с Осиповым действительно все?

Вика зашла и сразу негромко поставила мне диагноз. Да что они меня все так бесят? Расстраивают и все такое. Только сама себя успокоила и приняла решение, что наплевать!

– Вик, не кушай мне мозги чайной ложкой!

– Ладно, куда нам с Денисом садиться?

Вон, она своему парню отказала в предложении руки и сердца, а еще мне что-то говорит. Их-то тоже институт связал. Шарага дурацкая! Кто бы знал, что столько приключений она принесет.

– Вон туда проходите.

Ребята заторопились. Красивые все такие, хотя изначально традиция другое предполагала. Тут свой особый церемониал! Но у нас не получалось его соблюсти…

Мы собирались сначала по всей форме устроить обмывание. Ну там все прийти как минимум по форме с курсантскими погонами. Потом чтобы Симон или Груша пришли, тоже по форме, на крайняк, Николяша. Но… Нам такое строго настрого запретили. Не знаем, как в милиции, а новым сотрудникам полиции, вернее их руководству, плевать было с высокой колокольни на то, что и как делается. Сотрудники в форме рядом со спиртным даже стоять не должны.

Нет, я так-то вообще непьющая, но согласитесь, традиции есть традиции. Мы и так от граненых стаканов отошли максимально далеко! По правилам мы бы стояли в форме, при старых погонах. Напротив – начальство. Мы бы брали стакан, представлялись, что курсант такой-то такой-то, товарищ подполковник, прибыл для присвоения первого звания младший лейтенант полиции. Разрешаете?

Симон бы разрешил. По крайней мере, в моей голове это было так. Я бы жахнула эту гадскую гадость, исключительно для дела! Губами бы поймала звезды и ртом себе на погон.

Кто придумал эту изощренную пытку я знать не знала, если что. Но ТРАДИЦИЯ! Я бы громко сказала:

– Младший лейтенант милиции… тьфу ты, полиции Маркевченко!

Все бы мне захлопали, закивали. «Ура» бы крикнули. Но нас тут набралось человек двадцать, да и Симона не было. Я ему на выпускном это еще припомню. Там, кстати, нам будут уже лейтенантов вручать.

Эх, время летит, а мне вообще ни разу не верится в это. Что теперь я не просто полицейский. Я офицер! Приказ-то уже подписан. Сегодня на торжественном мне мои погоны отдали. Всем нашим отдали.

Даже по такому случаю белую рубашку надела. Осипов тоже был, но со мной даже здороваться не стал. У них со своими факультетом сходка. Когда и где, не знаю. На их же курсе нет такой, как я, организаторши. Небось все Артему самому и придется делать. Ибо нефиг штаны просиживать на старшинских погонах.

В общем, злая я была. Пошла все проверять по пятому кругу, а потом вместе со всеми садиться. Хорошо, что с нами был Николяша, он и стал командовать нами, беря инициативу в свои руки, рассказал, как вышли из ситуации в свое время они.

Литвин тоже помог, мол, они большой один бокал делали общаковский. Короче, сами того не заметив, мы действительно пустили по кругу большой стакан, больше напоминавший вазу, а потом начали представляться.

Когда называла свое первое офицерское звание, внутри все дрожало. Надо же оно как. Теперь все, теперь я правда настоящий полицейский. Со звездочками.

Я очень плохо помню, как обмывала звезды, все как-то скомкано было, не очень. Действительно, ни площади, ни организации, а фотка у меня с тех времен вообще жуткая.

Глава 7. Макар Сохин

– Так, Макар, а давай-ка ты напишешь обвинительную. Мне кажется, ты справишься.

Моя следачка посмотрела с усмешкой. На понт берет, видно же. Но неожиданно с ней работать оказалось прикольно. Сначала мы все собирались в отдел к Круглову, но в итоге в самый последний момент мне предложили «нормальную» практику.

Сам Денис пожал плечами и лишь ответил, что поработать я успею. Но черт меня дернул решить иначе. Хотя я понимал, почему. Учиться надо у лучших, и волей судьбы я попал к очень интересной женщине. У нее был огромный опыт. Она сперва работала в УВД, теперь ее и, соответственно, меня перевели в райотдел. Ее на должность замчальника следствия. Я с ней пошел, даром, что к дому ближе стало.

– Если надо, то справлюсь, – пожал плечами.

Она регулярно пыталась залезть на меня с дополнительными заданиями. Прощупывала словно, какой я. Рохля, дурак или стою чего-то. Мы были вместе уже два месяца. Звучало как история отношений. И они у нас и правда имелись, такой рабочей связки даже на третьем курсе не было. Даже Ника по моим рассказам сказала, что крутая тетка.

– Ну давай. А пока сходи-ка в третий кабинет, там сейчас принесут…

– Николаевна, Асимов едет! Давай своего подопытного, вот ему полторы тысячи. Быстро! Коньяк хороший, конфеты и те эклеры из хлебокомбинатовского ларька! А еще всем скажи!

Начальница следствия влетела в кабинет с именем прокурора на устах. Она тут была дай боже. Я в таком цветнике ни разу еще не работал. Семен рассказывал, что у них там тоже весело, может у него так же? Хотя его слушать…

– Не пойду я в магазин…

– Макарушка, дорогой. Не пойдешь, ты прав. Побежишь. От твоего вкуса на крепкие спиртные сейчас зависит судьба всего отдела. Я тебе потом все объясню.

– Николаевна, с гонором он у тебя!

– Зато не дурак, мы ему простим его юность и неопытность. В конце концов, он учиться пришел сюда, так пусть знает, что следствие – это не только хорошо выполненная работа, но и налаженные связи.

Я уже одевался, по тону моего руководителя все было понятно. Значит, надо идти, чтобы связи налаживать? Ну окей. Пусть будет.

Оставил этих хихикающих кумушек в кабинете. И как они срабатываются? Для меня стало откровением, что в большинстве своем в следствие работают женщины. И с каждым годом их процент растет. Они более гибкие, более усидчивые, да и обе начальницы фору дадут любому мужику. Причем они замужем. У Николаевны дочка, она живет в МВДшной общаге, а у второй, рыжей, аж трое детей.

При этом на работе они сутки напролет. МВД на земле – это иногда двадцать четыре на семь и совсем не про выходные. Всем плевать на твое личное время, а отдел здесь самый большой в городе. В производстве на одного человека по двадцать-тридцать дел. Короче, я стал задумываться, что мне срочно надо искать себе место, где работалось бы лучше. А то после выпуска стану или следаком, или участковым, и забуду как сын выглядит.

Тут Николаевна особо не жестила. Уходил я вовремя, на сутки она меня не ставила, сразу сказала, что не видит смысла. Так что в целом практика проходила очень даже легко. Начальница следствия не возражала, смотрела на меня как на бесплатное дополнение ко всему этому цирку. А следствие и правда было цирком.

Я спустился вниз, открыл ключом решетку. Внизу мужики стояли и переговаривались. Краем уха услышал, о чем они спорили:

– Да все равно тебе придется самому покупать все, Саш. Я в том году тоже в командировку ездил. К мужикам подошел и мне список выкатили. Зато денег заработаешь.

– Ага, жене это моей скажи. И ведь не откажешься же. Нафиг мне сдалась эта командировка сейчас?

Точно. Сразу же в голове всплыл разговор с Литвиным. Прошло больше двух недель, а он так и не поговорил с Машей. Было непривычно, следить за ними в таком ключе. Он не просил совета, не сомневался в том, что выбрал правильное решение, но говорить своей жене о нем не спешил.

А вдруг я окажусь в такой же ситуации?

Вроде бы в командировках нет ничего такого. От двух месяцев до полугода, в безопасных районах исключительно для охраны общественного порядка. Сейчас не девяностые, машины не подрывают, людей не крадут, да и район району рознь. Вроде Литвину достался один из самых тихих. Да и ментов посылают вместе с представителями спецслужб. Все выглядит максимально безопасно, только я не мог не признать, что все равно это пованивало. Иначе бы на эти командировки очереди стояла, да и не платили бы так.

Нет, я знал парней, кто туда часто ездит. Вон, в спецслужбах это вообще обязательное условие. Минимум раз-два каждый по должностным должен. Но…

Пошел в ближайший магазин. Выбрал относительно качественный подарок с тремя звездочками к сегодняшней вечеринке. За эклерами зашел. Себе два взял. Хороши они, заразы! Я даже Нике приносил, и бабуле. Она у нас только вернулась, мы ее отправляли в отпуск в санаторий на месяц. Стареет все же, а сын стал у нас тем еще шилопопом. Надеюсь, в следующем году в садик его отправим и будет полегче. Планы были такие, по крайней мере.

Вернулся в отдел. Там уже была кипучая деятельность, а потом зашел прокурор, что курирует наш район. Прикольный мужик, я к нему уже ездил пару раз с документами. Моя руководительница и начальница следствия были просто само гостеприимство. Они и так его обхаживали, и так. Обе женщины красивые, ухоженные, статные. На таких народ заглядывается, особенно мужики.

Не в моем вкусе, тем не менее не признать, что хороши не мог. Особенно для такого контингента, как бывалые сотрудники министерств и служб. Про таких женщин всегда говорят: прожженые.

Меня посадили тупить и ждать указаний. Ну и печатать обвинительное. Дали для образца парочку последних, что были приняты прокурором. Я так увлекся, что даже не заметил, как пролетело время.

Ника звонила. У нее практика проходила тоже в УВД, но не в следствии. Ее куда-то мать запихнула максимально лайтово, чтобы без напряга. Все же мы с прокуроршей нашей поговорили, и она согласилась помочь с адьюнктурой.

Так что жена теперь готовилась поступать по процессу и ваяла научные изыскания. Статьи писала, себе и не только. С преподавателями в связке работала, искала научного руководителя. Обычно этим на первом курсе занимаются, как поступят, но она не могла уже сидеть без дела, и ее сильно задела ситуация с покупным диссером. Точнее с тем, как ее кинули.

Но это уже ее история, я же вникал в особенности написания обвинительного. В какой-то момент понял, что одноразовый кофе требует кипятка. Взял чайник, пошел в сторону туалета. Тут он был так же плох, как и ремонт во всем здании. Как часто бывало, фасад у нас отмыли, отремонтировали, а внутри даже совдепом с натяжкой назвать было сложно.

Хорошо еще в туалете разве что не дырка в полу. Сказали тут кошмар был, так в том году ремонт сделали. Но не везде. Один туалет женский и один мужской на все здание цивильные. И хорош.

Набрал воду, вышел в коридор. Тут навстречу несется начальница следствия. Глаза блестят, на щеках румянец. Понятно.

Она залетает в кабинет следаков со словами:

– Быстро! Все что есть прокурору на подпись! Давай-давай! Печатай Скворцова. Быстро! В двойном экземпляре лучше! Белые листы еще давайте, ну же быстро!

Я усмехнулся. Вот вроде взрослые все люди, а на самом деле цирк цирком. Тем не менее не мне судить.

Ох помню свою практику! Это было очень интересно. Глаза в райотделе у меня открылись на многое. Где учеба в курсантских погонах и где все остальное.

Глава 8. Вероника Фальцева

– Мать бы узнала о таком, прибила.

Налила чай Макару, себе и сыну. Он уже был таким смышленым, столько всего знал и, как выражалась моя мать, мозгами, хвала небесам, пошел в нашу породу. Сохин ни капли не обижался. Наоборот, говорил, что она совершенно права, и он тоже рад, что в нашу породу. Только вот выдерживать двух ботанов ему будет непросто.

– Да, понятное дело, такое раз в пятилетку случается. Самое смешное, знаешь что?

Он потянулся за пирогом. Отрезал себе и сыну, бабушке, которая прилегла в комнате отдохнуть. Мы старались ее максимально разгрузить. Во время практики делать это было проще.

– Что?

– Что я пришел на следующий день, часть дел принес подписанных, а секретарь в прокуратуре как увидела, то сразу глаза закатила и себе под нос пробурчала: «Опять бухой подписывал!».

Я покачала головой. Мы с мамой раньше очень часто обсуждали рабочие моменты. Она рассказывала, что и как у них устроено, но то, что мне передавал Макар… У меня не было слов.

– Жуть, как они вообще работают с таким отношением! Где это видано, чтобы бухой прокурор целого района подписывал не глядя документы?!

– Вот я тоже удивлен. У меня вообще глаза открылись на работу на земле. Я и до этого иллюзий не питал, но все оказалось намного интереснее. Сейчас перекушу и сразу гулять с мелким.

– Давай.

Если все так, как он говорил, то я вообще не понимаю, что я в этой полиции забыла. Да и в прокуратуру теперь не сильно хочется. Все же ничего хорошего для себя в этой работе я не видела. Ни в одно из подразделений меня не тянуло. При этом опыта у меня благодаря воспитанию и общению с действующими сотрудниками было предостаточно. Не каждый мог таким похвастаться.

Сохин встал из-за стола и подхватил на руки нашего сына. Мне до сих пор не верилось, что это мой ребенок. Такой большой, уже говорит хорошо, стихи рассказывает.

– Так, любимая, мы пошли! Нас ждать не скоро, у нас очень важные дела на речке!

– Ыбалка!

Я улыбнулась. Никогда не представляла себя матерью и тем более не знала, как может выглядеть в роли отца человек, от которого я рожу ребенка. Удивительное, конечно у нас вышло кино. А главное, что про любовь.

– Ника, у меня есть для тебя новости, – сообщила мама. – Помнишь, я тебе рассказывала про Вениамина Йосифовича, он еще приезжал к нам года два назад на проверку.

Я помнила. Такой низенький старенький еврей, он тогда мне очень понравился. Его прислали на проверку, но все эти дела мирские его ни капли не волновали. Пообщавшись с матерью всего лишь за обедом, он усмехнулся и сказал, что даже силы не будет тратить на раскапывание недостатков. Проверка была рядовая, не карательная, так что он прямо ей заявил:

– Милочка, подготовьте-ка мне справку сами, недостатков штук пять реальных укажите, что есть возможность исправить, а пока я бы не отказался познакомиться с вашим литературным краем. Вы тут недавно, наверняка еще сами не успели все изучить.

Мать выдернула меня со школьных занятий, и мы втроем поехали по местным экскурсиям. Дядечку я очень заинтересовала. Мы общались довольно конструктивно, а в конце перед отъездом он мне сказал:

– Вероника, вы – чудо и, если что, смело обращайтесь за помощью. У меня масса полезных знакомых.

Поэтому сейчас я подумала, что мать про него вспомнила вовремя. И явно пора обратиться! С воодушевлением спросила:

– Ты нашла его контакт? Он говорил, что я могу к нему обратиться!

– Да, и даже не просто предложил помощь, как эти мужики при связях обычно делают, а реально подсобить может. Я его тут поздравляла с праздником, он как всегда спросил про тебя. Естественно, я не говорила, что ты оказалась в такой ситуации…

Она многозначительно обвела меня и игрушки взглядом. Я же даже не обиделась на нее в этот раз. Надоело. Спасибо на том, что она перестала высказывать свои соображения перед Макаром.

– В общем, я ему сказала, что ты у меня собралась в адъюнктуру и ищешь научного руководителя, но никто не хочет связываться с девушкой, которая пока не зачислена. И он предложил выход!

У меня екнуло. Потому что на руках действительно была практически законченная диссертация. Я ею гордилась и даже показала нескольким преподавателям. Те в один голос сказали, что надо такое защищать и идти дальше, что у меня однозначно способности к науке. Да я и сама знала, но знать мне было мало. Я хотела войти в этот мир полноценно.

Дальше мы с матерью обсуждали предложение мужчины, он хотел отдать меня одной своей знакомой. Ей для получения ученого звания профессора нужны были защищенные ученики, а времени на их ведение было не очень много. Идеальный вариант для меня!

Вернулась в комнату и села за ноутбук. Мать дала контакты и предупредила, что завтра вместе напишем. Я покачала головой, а сама не собиралась так долго ждать. Сразу уладила все моменты и составила электронное письмо. Потом отправилась по своим материнским делам.

Чтобы я не говорила, слова матери о моем недостатке в виде сына и мужа снова задевали. Всю голову мне забила, вот меня и дернуло назло ей все по-своему сделать. Нет, конечно, спасибо ей большое. Договариваться насчет дальнейшего обучения ей. Потому что у меня пока даже нет документа о высшем образовании. Да и куда мне без нее?

Это прокурорше города никто отказать не может, а вот простой курсантке… Я слишком хорошо помню первый курс и Машину ситуацию.

Боже, столько лет прошло, что даже страшно. Казалось, мы только поступали в институт, все эти глупости, маршировка, и вот я мать, жена и даже слушатель пятого курса. Сказал бы мне кто тогда – ни за что бы не поверила! У меня вообще было чувство, что все происходящее с нами – это какая-то сказка. Что на самом деле всего этого нет, и я все еще смотрю свысока на своих новых однокурсников.

Пошла заниматься наукой, размяв шею. Следовало написать статью для ВАКовского журнала. Они дорогие вообще, но и соответствовать должны высокому статусу. Не каждый преподаватель такие написать может. А я умела. Зарабатывать на этом выходило неплохо, но в последнее время я просила ставить меня в соавторы и копила публикации. Тем более там система такая, пишешь сейчас, а публикуют, например, через год. Как раз к концу пятого курса у меня будет приличная библиография. И написанная диссертация. С таким раскладом местная адъюнктура меня с руками и ногами оторвет.

Я уже все узнала и теперь была рада, что обстоятельства складываются подобным образом. Пиликнул телефон. Опять наш женский чат. Я даже открывать не стала. Девочкам явно не хватало нашего общения. Я их понимала, многие, выйдя за забор на стажировку оказались без привычного подружайчества. Это в институте у нас постоянно есть время на болтовню, а тут все иначе уже.

Мне хватало посиделок пару раз в месяц, в ежедневный треп я не вникала. Знала, что Вика столкнулась со сложностями, про Маркевченко. Имела свои мысли на этот счет, но обсуждать их не хотелось даже с Макаром. Он был погружен в свою стажировку. Учился новому и явно озадачился подбором места работы.

Мать мою мы даже не просили и не думаем. Она потом будет до скончания времен носом тыкать. Не хотим. До сих пор припоминает, что на третьем курсе посодействовала в решении вопроса насчет практики. Невыносимо просто. Сами выкрутимся.

Конечно, вероятность того, что его сделают участковым максимальна, но что теперь поделать? Мы были готовы так рискнуть. Никогда не поздно в ножки ей поклониться, а вот проявить самостоятельность…

Хорошо еще, что про мое обучение она молчит. Надеюсь, ее помощь так и останется в этом плане безмолвной. Но это покажет только время.

Подошла к окну. Заметила, как бегают по горке мои парни. Позади них по улице идут курсанты. У нас район недалеко от института, и многие снимают квартиры. Целая эпоха закончена для нашей группы… Но это еще мы не возвращались в институт. А вообще, интересно, как там Сема? Почему-то про него думалось в первую очередь.

Я заранее поздравляю всех, кто в ближайшее время станет обладателем пяти курсов. Это… Это для меня больше, чем история. Кажется, закончится она аккурат к годовщине моего увольнения! Спасибо, что были рядом!

Глава 9. Семен Семеныч

– Семочка, вот тут у меня обвинительное никак не получается, можешь посмотреть? А то прокурор еще на месяц продлять не будет. Сам его знаешь…

Оторвал глаза от ноутбука. Они уже начинали слезиться. Сегодня какой-то дурдом, но я же не могу отказать своим девочкам? Их у меня в этот раз было четверо. Любочка, Ниночка, Риммочка и Елизавета Павловна. Сам не поверил своему счастью, когда меня направили в межрайонный следственный отдел. После пяти часов выноса мозга. Мол тут не хватает рук. Это я тоже проверял.

Зато, в этом самом отделе было в достатке прекрасных аппетитных женщин, которые баловали меня пирогами, домашними салатиками, и кофе заваривали по пять раз на дню.

– Конечно, Любовь, скидывай.

Та просияла. Любочка была пышнотелой блондинкой невысокого роста. В разводе, двое детей школьного возраста. В начальных классах учатся. Очень милая и пироги у нее получались лучше, чем у остальных. Она протянула мне флешку, но я строго на нее посмотрел:

– Ты не совала ее к операм, что недавно приезжали? Я свой компьютер только недавно от вирусов почистил.

– Не совала никуда, кроме твоего и моего компьютера, Семочка, – ответила женщина с придыханием.

Строго на нее посмотрел. Затем спокойно взял флешку и вставил ее в свой ноутбук. Не дай бог соврала, и я подцеплю от нее… Всякого. Тут же нашел нужный файл и преспокойно перекинул себе. Открыл.

Я бы застонал или выругался, но не при даме же! Да и как-то не хотелось называть ее туповатой. Как они вообще работали здесь до меня? Да на мне весь отдел теперь держался!

Еще в самый первый день меня посадили за стол и сразу дали править какие-то документы, потом начальница отдела Елизавета Павловна долго сидела и проверяла, что я там насоставлял. Я же переживал, как меня примут, потому и старался на все сто. Я должен показать им кто такой Семен Иванов! Я хотел быть звездой этой практики, лучшим из лучших.

Жаль только ездить далековато было. Отдел находился в двадцати километрах от моего жилья, но я быстро решил эту проблему приобретением автомобиля. Мне снова повезло, и он был прекрасного светло-синего цвета. Не такого, как в прошлый раз, но очень похожего. И снова по подходящей мне цене. На этот раз я оказался умнее. Кредит не брал. Мне дали денег родственники! Под проценты? Разумеется, но это ведь лучше, чем иметь дело со сторонним банком, который еще и наживаться на тебе будет. А то все в семье останется.

Так вот тогда Елизавета Павловна всех собрала к себе на совещание, а мне подсунула пирожки. Не такие вкусные как у Риммочки, как потом оказалось, но тоже ничего.

Все девочки слетелись к ней, хмуро поглядывая в мою сторону. Они потом мне рассказали, что не ожидали стажера и просто не привыкли, что мужчины могут быть такими, настоящими. Потом они вышли, усадили меня за ноутбук, который закрепили за мной, накормили уже нормальными пирожками. Которые Риммочкины, и дальше уже я понял, что здесь просто никогда не было нормального мужика. Настоящего.

Одно в голове не укладывалось. Я же наводил справки, это образцовый отдел, тут самые большие проценты по раскрываемости, я в кадрах начальнику весь мозг вынес, чтобы меня именно сюда направили! А дел я делал за всех. И каждый раз понимал, что девочки мои хоть и хорошие, но, судя по всему, тупенькие. Вот и сейчас только охал и ахал, выполняя работу. Опять небось к ночи освобожусь.

Так и случилось. Домой отправился поздно вечером. Хорошо хоть меня на сутки никто не ставил, не положено было. Елизавета Павловна попыталась в нашу первую неделю меня вместо Любочки запихнуть, но я четко ей ответил, что этот момент в кадрах уточнял, меня не могут привлекать к такого рода службе. Та и не спорила. Вот это я понимаю профессионализм и взрослая позиция. Никаких склок. И почему женский коллектив называют змеиным? Мне вообще непонятно было.

Уходил один из последних, девочки уже домой ушли наверняка. Здесь же в здании сидели опера, располагалась дежурка. Сегодня на сутках был противный, вечно воняющий мужик. Я даже имя его запоминать не стал.

– Что, Семен Семеныч, опять упахали тебя наши красотки? Бу-га-га.

Я гордо вздернул вверх подбородок, поправил немного давящий в талии ремень и поджал губы. Все-таки контингент тут так себе. Я уже привык, что в институте ходят одни белые воротнички и цивильные люди. Даже те, кого я называл не совсем адекватными, теперь казались едва ли не голубой крови. На фоне местных-то…

Не стал отвечать этому.

– Ох, Иванов, плакать наши девки будут без тебя горючими слезами… Бу-га-га!

Что за отвратительный смех у этого человека? Мерзость. И ведь никак мимо не пройдешь. Тут в это время обычно он да бомжи какие максимум. Редко когда бывает другой состав.

Рано я обрадовался, что рядом с дежуркой не стояли люди без определенного места жительства. Хотя обычно оно у них было и даже прописка имелась, только вот никто их там очевидно не ждал, и они предпочитали аморальный притонный образ жизни.

Прошел мимо них к местной стоянке и… направился дальше. Парковочного места мне тут не организовали. Хотя я просил и настаивал. Вот что им стоило, а? Тем более машина у меня солидная, да, яркая, но это же не проблема!

Даже девочки не смогли мне выбить такую малость. За это, конечно, я их журил. Зевнул. Ребята там в чате институтском что-то написывали, ну просто детский сад, вторая четверть! Проблемы их никакие, еще цирк этот устроили с Васильком. Признаюсь, меня задело за живое, что ему скорее всего достанутся весь почет и слава. Нечестно это, совершенно.

Я тоже так могу! Просто моя служба не такая яркая, как его, да и бегал в последний раз я в институте. Тут все время сидел и печатал. Мне кажется, я такое количество протоколов и обвинительных не составлял за всю мою жизнь. Нагрузка, конечно, о-го-го, но и девочки без меня никак не могут справиться. Действительно, ощущал себя местным миссией. И как они дальше без меня будут? Пропадут же, бедовые.

Я даже тут стал задумываться, чтобы вернуть себе личную жизнь. Того самого у меня давно не было, но искать его среди моих девочек я не мог. Это непрофессионально! А на других времени не оставалось о слова совсем.

До дома я добрался без приключений в виде гаишников. Те повадились меня останавливать и давать дыхнуть. Знают, заразы, что я не могу отказать по закону, вот и издеваются. Я после недельки таких остановок спросил их, когда им надоест. Если они думали, что я не узнаю выпускников прошлого года нашего института, то они сильно ошибались!

– Та это, Семен Семеныч. Нам привезли партию алкотестеров бракованных, сказали уработать побыстрее, вот мы нас вас и экспериментируем. Бу-га-га.

Им что, этот дебильных смех выдают здесь в комплекте? Какой ужас. Если я стану таким же, то лучше убейте меня. Но при всех раскладах таким же я становиться не хотел. Даже мысли были пробовать распределение не сюда, а например в столицу! Девочки девочками, но я, откровенно говоря, подзадолбался.

Только я в этом ни за что не признаюсь. Потому что я настоящий мужик! Первый тут за долгие годы. Я должен держать марку, никак не меньше.

Но даже на таких условиях мне было до одного места тяжело. Потому что недосып, постоянные покатушки туда-сюда и адский объем работы делали из меня человека-зомби. Выходных тоже не было. У следствия их не бывает.

Да и дурной это тон, пока мои девочки сидят работают, лежать дома на диване. Тем более дом – это так, условно. Наша квартирка, что мы с Васильком снимали, мне гораздо ближе того места, где я жил до этого. В свою квартиру я не заходил много лет и заходить не собирался. Да, можно было ее сдавать, и я никому не рассказывал, что у меня есть недвижка. Но после того, как там все произошло, я не мог себя заставить туда вернуться. Никогда.

Ох… И что же мои девочки без меня будут делать, когда я уеду обратно в институт? Даже не знаю. Весь отдел на мне держится!

Глава 10. Егор Коптев

– Да не бойся ты, он второй раз не обоссытся!

Далее последовал гомерический хохот, от которого я поежился. Если б знал, что не стоит говорить про машину… Но кого это уже волнует. Я даже представить не мог, в какую копеечку мне сейчас встанет химчистка. И как с такими запахами потом домой ехать!

Мы повели еле живого обдолбыша в отдел. Я едва не плакал. Не так я себе представлял службу теперь уже в полиции. Видя мой настрой, старший лейтенант решил «подбодрить»:

– Не ссы, Егорка! Это пока только стажировка и первый обоссавшийся бомж, сколько еще таких будет!

Он саданул меня по спине, едва не выбив легкие. Боже! Я не хочу выпускаться из института… Как так вышло, что ожидание настолько отличается от реальности?!

Мы прошли в отдел. С тоской посмотрел на пиликнувший телефон. Ребята опять писали что-то в чате. Я так хотел поехать к ним на мамлеев! Шутить свои шутки, танцевать под Аллегрову и отжигать до самого утра. Там такие фотки были, что слов нет. Я обзавидовался. Понятное дело, что организация высший класс была. Настюха у нас такая, прирожденная тыловичка во втором поколении.

Но меня не отпустили. Там надо было выезжать за сутки, а мой руководитель практики просто сказал, что нечего таскаться в другой регион. Мол еще напьюсь как алкаш – и все, потом попаду, а ему влетит, что не уследил. Я хотел прикинуться больным, но мне не дали больничного в нашей поликлинике. Там медузы Горгоны почище этих всяких… Что в нашей санчасти.

Короче, обложили по всем фронтам, и я стал напоминать сам себе угрюмого подростка, который вечно всем недоволен. Как Василек, короче. Про него тоже репортаж смотрел. Аж три раза видео на повтор ставил, вообще не верилось, что это он так прыгал там, словно каскадер. Качество записи было отвратительное, тем не менее я очень постарался соотнести изображение со своим однокурсником.

Бомж что-то хрюкнул, я даже понять не мог, как его угораздило. Мне старлей просто сказал берем и потащил его за собой. Мол, подходит под какую-то там ориентировку.

Я бы может даже поверил, но это был не первый бомж за эти месяцы. Далеко. Вот обделались в моей машине впервые. Я даже думать не хотел о том, что теперь это значит.

Настроение, как всегда, было в районе плинтуса. Старшей сказал сидеть и караулить товарища, попутно мечтая его оформить.

Вы когда-нибудь пытались выведать у бездыханного тела, как его зовут? Короче, я привычно полез по карманам, найдя уже в третьем паспорт. Залитый, прокуренный и вонявший. Опять матери стирать мне форму. Я тут вечно по полевке лазил, потому что обычную одежду тупо жалко было. Да и участковый мой тоже по форме ходил, у них так положено.

Стал заполнять протокол. Наверное, уже сто пятидесятый за это время. Иногда казалось, что старлей таскает этих сюда для коллекции. Хотя вроде мужики в дежурке шепнули, что он всему отделу по этому направлению показатели делает, вот его и не трогает руководство особо.

Боже, верните меня на нудные лекции! Там же спать можно, в покер даже играть! Никто тебя не заставляет сидеть с вонючими бомжами и возить их в машине.

Все, завтра моя тачка «сломается». Ну а что, пусть этот на своей ласточке всякий сброд доставляет. Конечно, неудобно будет на маршрутке добираться с другого конца города, но зато никто писаться не станет в моей машине.

Все, решено! Завтра же говорю, что у меня что-то там сломалось. Невозможно просто с таким отношением. Я думал, я сюда приду за знаниями. Как хорошо было на третьем курсе! Спокойно, у мамки за пазухой. А сейчас с какого-то перепугу меня кинули к участковым, и те быстро в оборот взяли. Вечно загруженные, живущие в своем собственном мире, они всегда могли найти мне тысяча одну задачу на исполнение.

Я сначала радовался, думал: прикольно будет. Все-таки мы их службу не очень изучали, и пробел закрою. А в итоге не знал, как откреститься от этого. Но было поздно. Теперь от того мужика в протертой форме зависело, как я сдам практику и сдам ли вообще. Вот распишется мне в дневнике практики, и можно его слать куда подальше.

Хотя как слать, а вдруг так получится, что меня после окончания сюда запихнут? В участковые! От этой мысли аж дурно стало. Никогда не слыл истеричкой, но сейчас был близок к припадку.

Я не хочу тут работать! Не хочу! Можно мне нормальное интересное и без бомжей место? Чтобы люди вокруг ходили цивильные, как в институте. Пора мать напрягать. Устроила же она меня в школу милиции как-то. Вот может можно меня и на работу хорошую потом определить?

Голова болеть начинала.

– Все, Егорка, вали отдохни. Чуть позже поедем еще по одному адресу, а завтра мне на сутки. Переспишь дома, и нас снова будут ждать великие дела.

Ага, еще не все бомжи салон моей машины оценить успели. Мне казалось, что, наверное, весь район уже успел познакомиться с комфортабельными условиями моей тачки.

Тем не менее пока меня не заставили делать что-то еще, пошел до соседнего магазина. Жрать хотелось. Сейчас домой приеду и буду в ночи восполнять дефицит калорий. Чепка тут не было, так, перекус в виде местных булок да пирожных. Полевка в районе живота уже прям в натяг сидела. Да мамка не могла нарадоваться. Мол наконец-то стало мясо нарастать.

Ага, нарастать. Только боюсь, не мясо. Надеюсь, потом проблем с формой не возникнет. С таким питанием меня разносить стало, как Фальцеву на пятом месяце.

Полез в чат глянуть, что ребята написали. Там уже шло активное обсуждение возвращения в родные пенаты. Стал перечитывать, чтобы уловить суть:

Андрей: «Сема, ты там вырулишь из-под сисек своих обожаемых дамочек? Они тебя вообще отпустят?»

Макар: «Зато какого опыта он наберется! Будет что рассказать нам, да, Василек?»

Василек: «Да знаю я его опыт. Обычно он заканчивается либо рядом с перевернутым авто, либо с букетом… Сирени!»

Улыбнулся. Стеб над Семой за эти месяцы стал чем-то вроде своеобразной традиции. Он отвечал редко, словно и правда был очень занят. Но зато, когда у него появлялась минутка:

Сема: «В отличие от некоторых, я настоящий мужчина, и на мне тут весь отдел держится!»

Ржущие смайлы не оставили сомнения в реакции на его слова, даже я улыбнулся. Вот ни капли не сомневался, что Сема так скажет. Ну просто оплот отечественной полиции в регионе.

Ребята еще пару раз его подкололи, а я достал из закромов свою кружку, а еще свой чай и даже кипятильник. Местным чайником не то что пользоваться, на него было смотреть страшно. Кажется, что его местные алкаши привезли в счет погашения своих долгов. А чаю хотелось.

Все-таки уже ноябрь! На улице холод, снега нет, зато северный ветер с ног сносит и до подштанников пробирает.

Я сидел в небольшой комнатке, прилегающей к совещательной. Там трижды в день собирали всех участковых для разговора и оценки обстановки. Ремонт здесь отсутствовал, надежды на лучшее тоже.

С тоской уставился в окно. Как же хотелось обратно в институт! Желательно еще лет на пять, а лучше на десять! Ух, меня бы сейчас первокурсником, и тогда бы все было по-другому!

Я бы даже в наряды ходил с удовольствием. А не вот это вот все! С такой мыслью я остался ждать дальнейших указаний.

Глава 11. Копылова Маша

– Маш, ты только не говори никому, ладно?

Прикусила губу. Не говорить никому – моя задача номер один за последние дни. Кажется, перед новогодними праздниками все с ума посходили.

Сначала ко мне пришла Вика. Потому что не могла решить, что же делать с предложением Круглова. Прошло уже столько времени с того момента, как она взяла паузу подумать, и как бы подразумевался ответ. А она ни разу не готова была его озвучить. Точнее решить, что отвечать.

Раньше бы я заверяла ее во всех самых положительных качествах Дениса, успокаивала как могла, но время изменилось. Изменилась и я. Теперь не хотелось советовать направо и налево всем подряд. Тем более после ситуации с Настей. Мы уже поняли, что они с Осиповым расстались. Только вот она не спешила обсуждать это с девочками. А я не лезла в душу.

Признаться, у меня своих проблем хватало. Меня просто разъедало странное беспокойство. Не могла понять его природу! Просто изнутри аж разрывало. Но мое состояние – это мое дело, а взволнованной подруге надо помочь. Тем более, что-то мне подсказывало, что Маркевченко не просто так меня на бизнес-ланч выдернула.

– Конечно не скажу. Что у тебя случилось? Опять Осипов?

Она покраснела и опустила глаза. Я пару раз видела его с другой девушкой. Но тему эту не поднимала из принципа. Настя захочет, сама расскажет, и кажется, этот момент настал.

– Мы расстались с ним.

– Насть, давай ты не будешь сейчас тянуть время, о том, что вы не вместе, уже практически всем известно. Он уже не скрывается и с другой ходит.

Да, от меня такая отповедь наверняка звучала странно. Это напряжение сказывалось. Тем более она не раз уже подводила к этой теме, а потом глаза опускала, и так по кругу. Мне надоело.

Маркевченко у нас всегда была девушкой активной, а почему она сейчас топчется на месте, непонятно. Вот она снова немного стушевалась, но, увидев мой взгляд, промямлила:

– Ходит с другой, а спит со мной…

Я не любительница бразильских сериалов, но так вышло, что сама невольно еще на первом курсе стала героиней романа. При этом каждый раз, когда я сталкивалась вот с такими вот историями, мне было очень странно. Как будто я подглядывала, как сплетница, за грязным бельем других. Вот и в данный момент смутилась от ее откровенности. С такой историей ей надо было идти к Диане, а не ко мне.

– Бывает…

– Маш, я не знаю, как так вышло. Расстались, нахамили друг другу, он вел себя очень некрасиво, ты знаешь…

Знаю. При мне пару раз были эти самые некрасивые случаи. Тогда-то я и решила не лезть. Даже когда хотелось Артема на место поставить. Мне Максим потом сказал, что полностью поддерживает мое решение, но чтобы он сказал сейчас?

Настя продолжила:

– А потом мы в клуб с Дианой пошли. Ну оторваться. Родители мои были в отпуске. Я немного расслабилась, ну ты понимаешь, о чем я… И сдуру ему позвонила!

Классическая история. Расслабляющаяся Маркевченко – это отдельная песня. Странно было слышать о таком, ведь обычно подруга была категорически против подобного способа.

– А он взял и приехал! Ну и мы сорвались. Хотя точно решили расстаться. И потом как-то… Я не знаю как, но это стало носить периодический характер.

– Но я же видела его с девушкой…

Я даже растерялась. Вот не хотела же в это лезть. Не хотела! А сейчас выслушиваю, и снова в моей голове дом советов. Вот как так можно? Он встречается с другой, а тем временем продолжает спать с Настей? И что самое поразительное, она про эту другую знает!

– Видела, мы же расстались…

Она лепетала в таком же растерянном состоянии, как и я. Нет, я понимаю, что мы за эти четыре года очень изменились. Заканчивалась полугодовая стажировка, и было невыносимо жаль, что время учебы подходит к концу. Но Настя…

– Я не понимаю, как так вышло. Не знаю, как это прекратить. Маш, что мне делать?

Терпеть не могла этот вопрос. Что ей делать, я не знала. Как поступила бы на ее месте, после таких отношений и болезненного расставания тоже. Уже давно старалась следовать правилу «не суди, да не судим будешь».

Почему я так ожесточилась? Наверное, к этому подвел и случай с Аленой, и просто лопнувшее во многих моментах терпение. Да, я по-прежнему переживала за близких, просто круг их сократила. Настя в нем точно была, поэтому тупо отдалиться я не могла. Но и жалеть ее не хотелось. И уж тем более решать, что ей делать.

Я пожала плечами и честно ей ответила:

– Насть, я не знаю, что тебе делать. Но ты достаточно взрослая, чтобы решить, нужны ли тебе такие отношения, где ты в роли временной любовницы, пока он себе не найдет кого-то. А когда он с той, второй, спать станет? Если уже не…

Она поморщилась. Я ее понимала. Никому не понравится статус постельной грелки для кого-то. Ох и непросто ей будет. Особенно учитывая, что скоро всем предстоит возвращение в институт. И там будет Артем.

– Ты права. Я совсем уже себя уважать перестала. Боюсь представить, что сказала бы мама.

– Она явно не поверила бы, что ее умная и боевая дочь занимается подобным. Насть, ну это же не про тебя? Что случилось?

Настраивай себя не настраивай, а заканчивается все одинаково. Я влезаю в самую гущу проблем. Но уже потом понимаю – к месту.

– Я боюсь остаться одна. Что я такая, пользованная, никому не нужна буду. Я же мечтала, чтобы один мужик и на всю жизнь…

Дальше шел душещипательный рассказ о страхах одной девочки. Ох и не знала я, что у Маркевченко такие тараканы внутри живут, но все мы не самые простые ребята.

В итоге с обеда мы ушли с большущим опозданием. На место практики я вернулась тоже поздно, а потом еще и засиделась с заданием до конца рабочего дня. Составляла протокол осмотра финансовых документов, а это очень кропотливая и нудная работа.

В итоге домой собралась уже поздно вечером. Макс написал, что тоже задерживается и встретит меня. Наконец-то! Признаться, после сегодняшних разговоров за обедом мне было не по себе.

Поэтому, когда он меня обнял, то сразу вывалила на него:

– Я так рада тебя видеть! Сегодня с Настей встречалась, у нее такие проблемы… Весь день хожу как в воду опущенная. Еще и это беспокойство непонятное.

Максим был как всегда серьезен и даже хмур. Кажется, после новостей стал еще более суровым. Спросил:

– С Настей все понятно, я догадываюсь в чем там дело, а вот что за беспокойство?

Прикусила губу. Я старалась его не нагружать своими предчувствиями. Еще не хватало слушать меня! Порой я бывала такой паникершей на ровном месте, что самой стыдно.

– Да просто. У меня уже пару недель неприятное ощущение, что что-то должно случиться. Ерунда. Небось опять какое-то полнолуние или вроде того.

Я отмахнулась. Максим же тяжко вздохнул. Вот поэтому я и не хотела его расстраивать. Что ему мои глупые женские страхи? Тем более они наверняка под собой никакой особой почвы не имели.

– Маш, нам надо поговорить…

Осеклась. Его тон и его уставший вид. Неужели что-то случилось? Почему-то меня затрясло. Я давно так не нервничала и давно не нервничала в принципе. Но почему-то сейчас мне показалось, что произойдет что-то очень страшное. Что-то, отчего зависит моя жизнь и счастье. Широко распахнутыми глазами я наблюдала за Максимом.

– Маш, меня отправляют в командировку на полгода. После новогодних еду, но ты не волнуйся, ладно? Я быстро вернусь.

У меня в голове словно пазл сложился. Тот самый, что я не замечала или не хотела замечать. Жаркие ночи, что в последние недели были наполнены надрывной страстью. Каждый раз как в последний. Его хмурое лицо и переживания. Глубокое молчание в простые моменты. Боже. Полгода.

Последнее, что я запомнила, была темнота, что сомкнулась надо мной.

Глава 12. Макаров Олег

– Прости, Макс, но ничем не могу помочь. У вас там в области какие-то все упертые!

Я злился. До этого момента мне удавалось через отца и его друзей решить многое. Ну если это действительно стоило того. Вопросы типа прохождения практики Аленой в другом месте я даже не задавал, хотя ей ответил, что не получилось.

Как вообще додумалась просить о таком? С тех пор как ребята поняли, что я могу содействовать в части вопросов не только давая им списывать лекции, но и посерьезнее, они иногда теряли берега.

Нет, я был не против помогать. Макару, например, с его проблемами. Или когда стал вопрос про Ахундова. Там действительно дело жизни и смерти, возможно. Но Алена, блин. Как додумалась только? Хотя да, она не только додумалась, но и без зазрения совести предложила ей организовать вот такое. Странная, конечно, но я не мог не признать, что она менялась. Медленно, но положительная динамика прослеживалась.

– Да ничего, мы уже только на кого не выходили. Стоят намертво.

– Макс, если момент такой принципиальный, то может дело в ком-то? Ты уточнил бы.

– Да? Я не копал с этой стороны. На самом деле ты прав, появилась у меня одна мысль. Жаль уже поздно что-то менять.

Или просто он из упрямства не хочет этого делать. Макс гордый. Если сказали ехать в командировку, то поедет. Есть у него вот это странное пацанское упрямство.

А я теперь сидел на работе и думал, что могу помочь ему хотя бы со сборами. Ребята подскажут, что туда взять, и как себя лишний раз обезопасить. Поэтому надо бы сегодня спросить их и начинать готовиться.

– Олег, здорова, ну что, закончил этих гонять? Плодятся как заразы. Вчера, блин, дедулю ветерана войны обчистили. Медали забрали. Ничего святого нет у людей!

Пашка, как всегда, заглянул без стука. Но ему можно, он замороченный, сто задач в секунду своим мозгом обрабатывает. Легкая рассеянность и панибратство ему прощалось.

– Да вот, думаю, у нас получится их прижать. Дай данные по деду, может одни и те же работали.

Пашка молча протянул флешку. Сам уже завис над очередной мыслью. Хороший парень, с радостью потом с ним поработаю еще, когда закончу.