Почему сгниет Израиль

Sine ira et studio

Немыслимое

Летим компанией «Эль-Аль».

Бортпроводник проверяет, пристегнуты ли пассажиры. Следом идет крошечная стюардесса и внимательно перепроверяет своего коллегу. Лету от Тель-Авива до Ларнаки меньше часа. Практически никто не вставал и не отстегивал ремни, но идет двойная рутинная проверка. У какой авиакомпании вы такое видели? Поэтому «Эль-Аль» и безаварийна на протяжении всей своей долгой истории. Она – кусочек прежнего, дооктябрьского Израиля.

После катастрофы 7 октября 2023 года мой сын написал о том, прежнем Израиле статью. Запальчиво, эмоционально. Но я не буду ничего в ней менять. Она передает общую атмосферу ошеломления.

Как боевики вырвались из Газы

В конце нулевых мне довелось охранять границу с сектором Газа. Понятно, что армия тогда была хуже оснащена, технический прогресс с тех пор ушел далеко вперед. Но даже если бы система охраны осталась точно такой же и не была усовершенствована – не представляю, как ее можно было бы преодолеть.

Шестьдесят пять километров надземных и подземных сооружений стоимостью в миллиард долларов, не имеющих аналогов в мире. Весь сектор днем и ночью как на ладони. Видеокамеры и тепловизоры на башнях, дирижаблях, самом заборе. Аппаратура позволяет видеть ночью как днем. Внутри сектора мертвая зона километра два – жителям в нее заходить строго запрещено. В бункерах, вдоль стены, за мониторами сидели девушки. У каждой джойстик для управления пулеметами. Преодолеть незаметно это пространство и не попасть под точный кинжальный огонь просто невозможно.

За стеной на израильской стороне еще одна мертвая зона. Вдоль стены на отдалении друг от друга идут железобетонные башни. На каждой по четыре бойца, с полным боекомплектом в 120 патронов и по две гранаты. На некоторых башнях пулеметы, плюс экран компьютера, показывающий движение патрулей и техники. Спутать чужих со своими невозможно. А на захваченном КПП «Эрез» таких башен было столько, что он напоминал средневековую крепость. Башни – чрезвычайно эффективны. Ты можешь вести круговой обстрел, будучи неуязвимым. Расстреливать нападающих из нее проще, чем рыбу в бочке. Пробить стены без артиллерии, танков или спецтехники практически нереально.

По периметру забора были оборудованы укрытия в виде танковых ДОТов. Танки постоянно переползали из одного в другое, чтобы запутать противника, экипажи в них находились круглосуточно. Плюс дополнительным уровнем охраны служили хорошо оснащенные базы, окольцовывающие сам сектор и одновременно защищающие поселки, в которых они находились.

На каждое срабатывание выезжал патруль, хотя на мониторах было и так видно, что никого там нет. Все сигналы были ложные, из-за животных и даже растений. На рассвете, в самое подходящее для нападения время, выдвигалась группа усиления. Иногда на легкобронированном автобусе, как у инкассаторов, а иногда на тяжелом БТР. Это зависело от информации о степени опасности, которую поставляла агентура из сектора. По ее же наводке на опасных участках устраивались засады.

Однажды нам пришлось зайти за забор, чтобы обрезать кусты, вызывающие ложные срабатывания и мешающие обзору. Это была целая спецоперация. Несмотря на то, что до ближайших домов нас отделяли два километра мертвой зоны, меры предосторожности были приняты до смешного сверхординарные: парень с секатором стриг кустики, а наше отделение заняло оборону в пятнадцати метрах от него, так же группа прикрытия располагалась и с израильской стороны. Нас прикрывал танк, в воздух подняли вертолет, за ходом операции наблюдало высокое начальство из штаба.

Боевые части ЦАХАЛа раз в четыре месяца меняют свою дислокацию, чтобы за время службы солдат освоился везде, где ему, возможно, придется воевать. Передача забора Газы от одного подразделения к другому проводилась особенно тщательно. Перед сменой шел подробнейший инструктаж. Ты должен был не только мгновенно найти любую секцию забора в зоне ответственности, но и хорошо ориентироваться на противоположной стороне. Хотя наземная операция там не планировалась. Передача ответственности шла как на атомных электростанциях и у авиадиспетчеров. Налаживалось взаимодействие со всеми родами войск: с девчатами-пулеметчицами в бункерах, танкистами, инженерными войсками, штабами. Только после этого предшественники уходили с позиций. Видеонарезки прошлых внештатных ситуаций просматривались и разбирались часами, как матчи у футболистов Высшей лиги. Всегда задавался вопрос: «А что бы ты сделал в такой ситуации?» Но однажды случилось отнюдь не мелкое происшествие. Когда во время дележа власти сотни боевиков одной стороны побежали искать спасения к забору, удалось мгновенно разобраться в ситуации и отбить их у преследователей. На стенах нашей «располаги» висели образовательные плакаты с фотографиями переоборудованной под штурм строительной техники. То есть о том, чем могут сломать забор и на чем потом просочиться, было известно всегда.

После Второй Ливанской войны перестали жалеть деньги на постоянную переподготовку частей. Восемь месяцев ты выполняешь боевые задачи, а четыре занимает переподготовка. Но находиться в постоянной опасности было легче, чем тренироваться. Помню намалеванное на стене тренировочной базы послание нам от самой безбашенной бригады в ЦАХАЛе – «Голани». Половой член, от которого отбегает с порванными на заднице штанами их боец, а на этот член спускается парашютист. Нас отдрючили – теперь ваша очередь, десантура.

Изматывающие полномасштабные учения с тяжелой техникой и авиацией были серьезным испытанием и для старослужащих. Кроме этого, мы отрабатывали уличные бои и штурм зданий в специально построенном для этого в натуральную величину поселке. Там была даже мечеть. Совершенно уникальный полигон, который часто «арендовали» американцы для своего спецназа.

Помимо этого, проходили индивидуальную переподготовку. У всех солдат есть базовые навыки: пулемет, гранаты, трофейный советский РПГ, общая тактика боя. Но у каждого была своя специализация. Например, у меня в снайперстве. Каждый взвод тоже имел свое назначение. Наш сначала затачивали под штурм зданий, потом перевели в подрывники. Но и предыдущие навыки мы, конечно, не забыли.

Я пришел в армию с водительскими правами, поэтому обучался вождению бронированного «Хаммера» и тяжелого БТР «Ахзарит», созданного на базе трофейного советского танка Т-55.

«Воспитание» шло по ходу службы. Однажды я вез командира роты и, когда клал на заднее сидение незаряженный автомат, у меня нажался соскочивший с предохранителя курок. Такое случается из-за конструктивной особенности М-16. Предохранитель более удобный, но не такой надежный, как на «Калаше». Меня вызвали на специальную комиссию по безопасности. Я спросил у командира, зачем на меня из-за такой чепухи написал «донос», а он ответил: «Так положено». Кстати, он тоже получил за это взыскание. Командир всегда в ответе за подчиненных.

Конечно, разгильдяйства хватало, и я был первым разгильдяем, о чем написал книгу «Слезы радости» (есть в свободном доступе). Но были жесточайшие красные линии, которые пересекать было нельзя. Один из парней на курсе молодого бойца в шутку навел автомат на товарища. Его тут же отправили в тыловые части.

Я не могу понять, как случилось то, что случилось. Одна из девушек, служившая в прошлом на мониторе у забора, заявила о предательстве (ролик гуляет по Сети). Я с ней не согласен. Система отработана так, что ты получаешь лишь ту информацию, которая необходима для выполнения задачи. Мы не знали, откуда и какими маршрутами нам доставляют питание на дежурство. Привозишь подозреваемого к базе, где находится штаб – выходят, забирают, а ты уезжай. Трудно даже представить уровень, на котором должно было произойти предательство.

Я не сторонник теории заговора, но постоянно гоню от себя мысль о какой-то глобальной спецоперации, потому что не верю, что за десяток лет можно было так развалить абсолютно совершенную армию. Хотя получается, что это случилось. Выскажу свои соображения.

Ветераны – в боевых частях ЦАХАЛа важнейшее звено. Они определяют список новобранцев в десантные части и во время службы постоянно приезжают наставить на путь истинный. Ласково, по-отечески, но строго. Главный посыл у них был один: «Ребята, вас должны бояться. Когда мы служили, от одного вида нашего берета они в панике разбегались. Вы слюнтяйничаете! Как только они потеряют страх – вам конец». Но нас тоже боялись. Видели, как профессионально мы действуем, быстро реагируем. Боялись мертвой зоны у забора, где огонь мог открываться без предупреждения. И вот они потеряли этот страх. Но это было бы полбеды.

Страх появился у израильских солдат. Как было раньше, конкретный пример. Террорист бросил гранату, она не взорвалась, его скрутили. Приезжает генерал и первый вопрос: «Почему он не мертв?». Генерал не кровожадный садист, пристрелить пленного исключено. Огорчает его другое: солдат должен быть идеальным роботом и действовать на автомате. Не задумываясь – обязан выстрелить при малейшей угрозе его жизни. Противник регулярно проверял эту готовность. К блокпосту шел человек с игрушечным пластиковым автоматом, при его нейтрализации вопросов к солдатам не возникало.

Политические игры сломали это главнейшее правило. Начались суды за превышение полномочий, кое-кто из ребят даже недолго побыл в тюрьме. Естественно, военные стали опасаться. Высочайшие моральные принципы служили гарантом от превышения полномочий. Какое может быть умышленное убийство или насилие, если даже за взятую сигарету или бутылку колы в доме палестинца тебе переставали подавать руку.

Но политики занялись пиаром на солдатских жизнях, и началось это еще при моей службе. Допускают дамочек из иностранных НКО на блокпост, и американка начинает снимать тебя на камеру. Во-первых, это грубейшее нарушение: ты постоянно в боевой обстановке, можешь схватить пулю от снайпера или пояс шахида. Должен быть максимально сосредоточен. Во-вторых, это серьезное психологическое давление. Плюс палестинцы, у которых ты культурно проверяешь удостоверение личности, сразу выкатывают грудь колесом и начинают тебя провоцировать, чтобы ты сорвался и у барышни появилась яркая картинка произвола израильской военщины. Так началась потеря страха одними и приобретение страха другими. В-третьих, самая опасная потеря страха была у израильской элиты, подгоняющей фасад демократии под американский шаблон. А сами они без всякой оглядки на нужды людей и приличия грызлись за власть. В рамках грязных сделок назначали людей, которые не имели не только профильного, но и образования вообще, на министерские посты. Политические назначенцы появились в армии и силовых структурах тоже.

Дилетантство двигалось по цепочке продвижения «своих» сверху до низу. Коррупция стала тотальной, потому что коррупция – это не только воровство и взятки. А подгонка государственных институтов под свои нужды. Одну часть народа стравили с другой. Военные и силовики активно влезли в политику, вместо того чтобы выполнять возложенные на них функции. Престиж армии упал, как и уровень офицеров. Ухудшилась система переподготовки резервистов. Я сразу после армии уехал из страны. А мои друзья ежегодно проходили переподготовку. Потом многим из них сказали: «Мы тебя исключаем из резерва – гуляй». Понятно, что тренировки резерва дело очень расходное, но миллиарды на религиозные школы, ради создания политических коалиций, находились легко. Религия, конечно, достойна уважения хотя бы потому, что в ней высшей ценностью провозглашена человеческая жизнь. После потери более чем тысячи жизней возникает вопрос: «Правильно ли были расставлены бюджетные приоритеты?» Сегодня создано правительство единства, в которое вошли все политические силы (что вам мешало создать его раньше?). Министр обороны Галант заявил, что никаких судов над солдатами больше не будет. Отлично! Но вы разбазарили сотни тысяч идеальных биороботов, которые действовали эффективно, на автомате. Вы заставили их сомневаться, сломали в мозгах программу, которая нарабатывалась десятилетиями и передавалась из поколения в поколение. Ни одна террористическая организация не могла нанести большего вреда. Породить страх легко, а вернуть уверенность в себе одним решением невозможно. Психика очень инертная сфера. Поэтому для начала всем созданным правительством единства признайте ошибки, покайтесь перед народом, которого вы оказались недостойны. Но нет. Кричат: «Сейчас не время, надо сплотиться». Модель поведения уровня председателя одного домового комитета в Иерусалиме, уличенного в неблаговидных поступках. Он объявил, что перестает реагировать на любые претензии к себе до конца войны, потому что пока занят сбором поношенной одежды для нужд армии.

Характерно, что находятся добровольные и недобровольные помощники в продвижении этой нехитрой схемы. Русскоязычный эксперт, который насмехался над российской армией и ее фейковым вооружением, вдруг начал искать отмазки для произошедшей катастрофы. Башни вдоль забора были «ослеплены» дронами, при захвате штаба дивизии вырубили связь, что привело к отсутствию координации. Парниша, ну кому вы лепите? Пусть ослепили, но в башнях пуленепробиваемые стекла, которые на ночь закрываются бетонными задвижками. Дрон им как слону дробина. Дополнительно можно было натянуть копеечную сетку-рабицу. В любом случае бойцы в ослепленных башнях не пострадали, если бы они там находились. Без всякого видеонаблюдения атакующих было видно как на ладони, великолепная возможность уничтожать их пачками. Говорят, личный состав был переброшен на север. Но почему забор с обеих сторон не был забросан минами? Ведь военные базы даже в центре страны минируются. Как могли вырубить многократно дублированную связь и интернет? Это же не сайт дома престарелых. Но поверим парнише на слово.

Есть четкие протоколы, которые в таких случаях не требуют никакой связи. Героиней Израиля объявлена координатор по взаимодействию населения с армией одного из кибуцев. Она мгновенно сориентировалась, раздала оружие, и жители уложили двадцать пять нападавших. Потом координатор спокойно эвакуировала население, развязав подтянувшимся воинским формированиям руки. Девушка – молодец, спору нет. Но еще несколько десятилетий назад таким героем был каждый.

Такая же структура была во всех населенных пунктах. Почему же она сработала только в одном? И мелкие группы боевиков безнаказанно терроризировали целые города, где у тысяч людей есть личное оружие. Коррупция! Что значит ржавчина и гниение.

Разберемся сейчас

Удивительно.

После трагедии все, как по команде, заголосили: анализировать и искать виновных будем потом. Понятно, когда это кричат политики, но когда к ним присоединяются гражданские активисты и журналисты… Конечно, военные, эксперты, юристы, религиозные авторитеты обязательно скажут свое слово. Возможно, сегодня им действительно не до того. Хотя мы видим, как повторение очевидных ошибок ведет к репутационным и людским потерям. Но оставим ответы на вопросы «кто виноват?» и «что делать?» тем, кто получает за это деньги.

Рядовым гражданам никогда не рано задуматься о том, как некогда монолитное, глубоко эшелонированное общество оказалось на краю пропасти и не способно отойти от него. Легче всего обвинить Нетаньяху (оснований больше, чем достаточно) и на том успокоиться. Но это значит перевернуть все с ног на голову. Общество рождает лидеров, а не они создают общество. Римская империя процветала, как сегодня экономически расцвел Израиль, а императоры, сенаторы, полководцы мельчали и превратились в ничтожеств. Так появился в СССР Горбачев, променявший 50%-ный пакет АО «Планета Земля» на участие в рекламном ролике пиццы с мизерным гонораром.

Внешне все выглядит благополучно. Как сказал один из российских реформаторов XIX века: сверху все блестит, а внутри гниль. Страны катятся под откос в шикарных каретах без тормозов. Римляне жестоко воевали с врагами. Потом начали их подкупать, поручили охрану границ империи. При этом римская цивилизация опередила свое время на тысячу лет. Лишь в эпоху Возрождения человечество повторило ее достижения. А некоторые – так и вообще только в XIX веке. Но орды варваров без сопротивления разорили Рим, не желая пользоваться плодами его цивилизации. Не так ли ворвалась в Израиль орда 7 октября?

Случайность ли это?

Мне довелось наблюдать крах советского проекта. Кстати говоря, он просуществовал 74 года. Гигантская пробоина в проекте сионистском случилась практически в этот же срок – 75 лет. СССР выгнил изнутри. Внешним врагам он противостоял успешно и держал их в страхе до последнего дня своего существования. Беда пришла, откуда не ждали. Казавшееся несокрушимым монолитом государство растаяло. Потерялась объединяющая цель: коммунизм, как мираж в пустыне, отодвигался по мере «приближения» к нему. Произошла атомизация некогда сплоченного общества. Слова популярной песни: «Раньше думай о Родине, а потом о себе», – народный фольклор переделал в «Раньше думал о Родине, а теперь о себе». Началось формирование личных и групповых целей.

Тотальным стало воровство, двоемыслие, некогда сплачивающая людей идея выродилась в ритуал. Люди ходили на собрания, демонстрации, но все это превратилось в красочный фасад, за которым не было никакого смысла. Все видели, что государственные механизмы деградируют, перестают работать. Несмотря на цензуру, десятилетиями об этом говорили, а порой и кричали в фильмах, книгах, газетных статьях. Заявляла о проблемах и власть, но ничего не предпринимала: разложившаяся элита смогла лишь ускорить разрушение общественных институтов. Самое интересное, что все видели, понимали или, наконец, чувствовали рядовые граждане, но, как зачарованные, смотрели на идущую под откос страну.

Жизнь – книга

Отлично понимают проблемы страны и рядовые граждане Израиля. Я стал таковым 22 года назад и начал писать эту книгу: взгляд рядового гражданина на проблемы страны. Из-за событий 7 октября публикую ее раньше, чем планировал. Надеюсь продолжить ее с помощью соотечественников.

Впрочем, гражданином я был не совсем обычным. С первого дня в стране задался целью беспристрастно ее изучить. В маркетинге есть прием «таинственный покупатель». Владельцы засылают проверяющего под видом рядового клиента, который подмечает все недостатки в продажах и обслуживании и дает рекомендации об улучшении бизнес-процесса. Читал, что в Германии есть такой ревизор даже для публичных домов.

В журналистике существует нечто похожее – метод встроенного наблюдения. Устраивается репортер на работу в какую-то компанию или проникает в криминальную среду. Изучив все досконально, публикует серию статей, книгу. Хотя вся жизнь журналиста, если он настоящий, – это сплошная книга. Как сказал знаменитый мэтр советской журналистики еврей Михаил Кольцов, журналистика – это не профессия, а способность жить особым образом. На первой лекции своим студентам я говорил: «Люди нашей профессии мало живут и мало зарабатывают. Но у вас есть серьезная компенсация – все ваши жизненные невзгоды станут вашими творческими удачами, вы в любом случае будете счастливы». Тот, у кого хватало сил и мотивации выбрать этот путь, потом обязательно подтверждали правоту моих слов. Ну а тех, кто не захотел жить особым образом, я потом встречал даже за кассой супермаркетов.

Пишу об этом для того, чтобы у читателя не сложилось впечатление, что все нижеописанное вызвано личной обидой или неприятием израильской жизни. Нет, все это – холодный, отстраненный анализ. Более того, как вы увидите, я целенаправленно прикидывался открытым и доверчивым, потратил немалые деньги, чтобы заглянуть поглубже. Поэтому, как я пообещал в эпиграфе к этой главе, без гнева и пристрастия смотрим на израильскую жизнь глазами рядового гражданина. Только не того, кто стремится занять в этой жизни место получше, а того, кто хочет получше ее узнать.

Meneh, meneh, tekel, upharsin

Сионистско-социалистический бетон

Израиль – «идеологическое государство», каким был и СССР. Его бывшие республики, обретя независимость, продолжают судорожно искать новую идеологию, вместо того чтобы стать нейтральными современными государствами. Еврейская идеология была чрезвычайно мощной и эффективной, в отличие от фантомной коммунистической. Да, идея воссоздать страну спустя тысячелетия после ее краха казалась нереальной. Но, как сказал основоположник сионизма Теодор Герцль, если сильно захотеть – это не будет просто сказкой. И мотивация превратить миф в реальность была очень мощной.

Ее создавали такие великие публицисты-идеологи, как Теодор Герцль и Владимир (Зеэв) Жаботинский. О великих политиках, ученых, военачальниках говорить не стоит – их имена у всех на слуху. Как и имена благотворителей, инвестировавших в, казалось бы, совершенно безнадежную затею. Но, как сказал родоначальник другой великой затеи, и тоже еврей Карл Маркс, идея становится материальной силой, когда она овладевает массами. А идея была действительно привлекательной – обрести свой дом, перестать чувствовать себя нежеланным гостем в странах исхода. Поэтому за нее, не задумываясь, шли не только на бескорыстные трудовые подвиги, но и на смерть.

Пригодилась и марксова идея. Она попала в хорошие руки, а точнее – в умные головы. Не без издержек, но из социализма взяли очень нужные на тот момент для построения и защиты государства идеи: равенство, подчинение личных интересов общим. Сплав сионизма с социализмом создал непробиваемый защитный бетон. Не раз казалось, что страна выживает или благодаря чуду, или божественному вмешательству. Кстати, прочность государственному бетону придавала и религия. В древних книгах записано, что рассеянный по миру народ обязательно вернется и соединится на Святой земле. Опять же – доносили эту идею до евреев гениальные религиозные сионисты, такие как рав Кук.

Как дряхлеют идеи

Когда я приехал в страну, экскурсоводы еще называли Израиль социалистическим. Да и мне кибуцы напоминали советские колхозы, только ухоженные и по уму организованные. Но я не мог сравнить их с тем, какими они были 20–30 лет назад. Еще довольно молодая женщина-кибуцница с горечью отреагировала на мои восторги: «Ну что вы! Раньше мы были как одна семья и в праздники, и в будни, а сейчас каждый сам по себе». В отелях пенсионеры еще пели хором старые боевые песни на мотив советских, а точнее еще дореволюционных. Для них эти песни были связаны с реальными событиями.

Для молодежи же социалистические идеалы и исторические события недавнего прошлого стали чем-то виртуальным, как и события Второй мировой войны для российской молодежи, как не пытается власть их оживить навязчивой пропагандой. Социалистический компонент из израильского бетона вылетел полностью, а сионистский теряет прежнюю концентрацию. Ставший знаменитым после того, как предсказал нападение ХАМАСа, генерал Брик рассказал о беседе с двенадцатью солдатами. Только один из них показал осведомленность о ключевых событиях истории Израиля. И это закономерно.

Во-первых, цель сионистского проекта была достигнута, когда десантники в шестидневную войну 1967 года поцеловали освобожденную Стену Плача. Во-вторых, не нашлось Герцлей и Жаботинских, которые придали бы идее новый импульс, показали бы новую привлекательную цель. Увы. Самые блестящие концепции, как одежда, дряхлеют и нуждаются в обновлении, а то и замене, начиная с названия, которое усилиями недоброжелателей приобрело негативный оттенок, как и два других святых понятия.

Холокост и борьба с антисемитизмом

Политики, озабоченные собственными краткосрочными интересами, точь-в-точь как их коллеги в СССР в свое время, пытаются подмазать фасад. Приняли закон о еврейском характере государства, но он оказался пустой декларацией, сотрясением воздуха, как в свое время пустые заклинания коммунистических вождей. Это только вызвало острую негативную реакцию друзов и других лояльных государству сообществ, которые почувствовали себя людьми второго сорта при равенстве обязанностей с евреями. Так же бездарно, за бюджетные деньги правительственные организации ведут борьбу с антисемитизмом. Они не понимают разницы между пропагандой на внутреннюю и внешнюю аудитории.

Как гласит русская поговорка, на каждый чих не наздравствуешься. Она сродни ближневосточной: «Собака лает, а караван идет». Есть еще более грубое выражение: «Начав хрюкать как свинья, ты в свинью и превращаешься». Как нормальный человек реагирует на ругательство пьяного? Проходит мимо, не оборачиваясь. Он не вступает в перепалку, не собирает толпу. Но политики, общественники и обслуживающие их журналисты ведут себя именно так: они не только громогласно осуждают малейшие глупые проявления антисемитизма, но и ищут его даже там, где его нет. На одном из сайтов написали, что рассказывать анекдоты про евреев – антисемитизм. Этот же сайт активно размещает анекдоты про русских, американцев, французов, немцев, поляков.

При этом лексикон борцов часто гораздо более груб и неприличен, чем у антисемитов. Свежий пример: израильский министр обругал режиссера фильма о Холокосте, ставшего лауреатом премии «Оскар». Обозвал его идиотом за то, что при вручении награды режиссер что-то не так сказал. Сопоставим ли вред от неудачной фразы с талантливым фильмом, который увидят миллионы? Стоит ли удивляться, что если раньше антисемитизм был стыдным уделом тупых ничтожеств, то сегодня он стал хорошим тоном среди элиты, включая отдельных евреев, потому что нет продуманной политики. Вместо нее – импульсивная ругань.

Плюс активная помощь антисемитам. Им же ничего не надо придумывать. В Израиле активно и безнаказанно глумятся над памятью жертв Холокоста. Причем не только рядовые граждане, но и политики, сожалеющие, что в печах концлагерей сгорело только 6 миллионов. На евреях лежит ответственность за воцарение межнационального мира в стране. А их самих охватила ненависть друг к другу. Они не просто раскололись на два лагеря. В каждом из этих лагерей многочисленные расколы, в зависимости от политических, религиозных и сексуальных предпочтений, стран исхода. Идет жуткая атомизация. Давно пора задуматься о библейском пророчестве, вынесенном в эпиграф данной главы.

Непрактичная религия

Споры об успешности евреев не стихают. Объяснения предлагают самые разные, включая тот же антисемитизм, который постоянно заставлял бороться за выживание. На мой взгляд, не отрицая этого и других объяснений, главным следует признать иудейскую религию. В отличие от всех остальных религий, эта – отработанный тысячелетиями эффективнейший механизм достижения успеха. Изучаешь ее и не перестаешь удивляться, насколько до самых мельчайших деталей прописаны действия во всех сферах человеческой деятельности. Неважно, верите ли вы в Бога или нет, но следуя предписаниям священных книг, вы обречены на успех.

Более того, даже там, где религия была полностью уничтожена и практически неизвестна евреям, выработанные ею механизмы поведения передавались из поколения в поколение. Бывший израильский премьер-социалист Бен Гурион говорил об этом так: «Я не хожу в синагогу, но я точно знаю, в какую именно синагогу я не хожу». Поэтому при широкой атеистичности молодого Израиля религиозный компонент был надежной арматурой в государственном бетоне.

Сегодня религиозное население Израиля увеличилось в десятки раз. Казалось бы, благотворное влияние религии должно было усилиться. А все получилось наоборот. Религиозные авторитеты измельчали, как и политики. Рава Кука среди них точно нет. Вместо того, чтобы нести людям, как верующим, так и неверующим, каноны самой эффективной религии мира, разбившиеся на многочисленные течения клерикалы сеют в обществе раскол, ненависть, иногда выступают против Государства Израиль и призывают к его уничтожению.

Вместо продвижения глубинных ценностей иудаизма обслуживаются внешние проявления религиозности. Соответственно и граждане карнавалят на Пурим, едят пончики на Хануку, и тем свое участие в традициях заканчивают. А вот отход от базовых заповеданных отцами принципов ведет к катастрофе. Вместо скромности – бахвальство и пресловутая хуцпа. Мэр Кирьят-Шмоны, города на севере страны, просил армейского начальника разработать план эвакуации города. Тот ответил: «Раньше мы эвакуируем Бейрут». В итоге жителям города пришлось под обстрелами «Хезболлы» бежать куда глаза глядят. Авраам, Иаков, Моисей, имеющие божественное покровительство, никогда не рассчитывали только на него, а продумывали разные варианты действий. Так, Иаков, следуя на встречу с братом Эсавом, с которым враждовал, не только помолился Богу, но и разделил свой лагерь на две части, послал богатые дары и униженное послание брату. Почему израильские политики, не иначе как возомнившие себя богами, не рассматривали вариант хамасовского нападения, даже если бы у них не было информации о его подготовке? Любавичевский реббе, и не он один, говорил, что Холокост стал наказанием за отход от заповедей. Сегодня Израиль живет против них. И самых главных.

Здесь еврей и ты, и я,

мы единая семья:

от шабата до шабата

брат наёбывает брата.

Игорь Губерман

Не верить, не подписывать, не выбрасывать!

Вторым именем Моисея была Истина. Он просто был неспособен врать. Поэтому там, где ложь, – нет Бога. В этом спорящие друг с другом многочисленные комментаторы священных книг полностью согласны. На последнем суде, в первую очередь, поинтересуются, был ли ты честен в сделках, и лишь потом – сколько часов ты проводил за изучением Торы. По существу, это – главная заповедь, потому что ложь обязательно возникает при нарушении всех остальных. Я был очень удивлен, когда по приезде в Израиль первый совет мне звучал так: «Никому не верь, ничего не подписывай, не разобравшись, сохраняй все бумажки, начиная от квитанций об уплате коммунальных услуг!»

Я этому совету не последовал в силу профессиональной задачи. Ну, и по заповедям отцов: ведь здесь все братья, а не доверять брату грешно! Урок этого дала мне сестра. Она не просто верующая (этого определения было бы достаточно для других религий), а и соблюдающая, как принято говорить в Израиле о тех, кто стремится следовать всем 613 заповедям. Мы встретились с ней в Киеве, где навещали отца. Сходили в синагогу Бродского, а потом – в расположенное рядом кошерное кафе. Сестра увидела, что сертификат кашрута просрочен. Стала выяснять у менеджера. Он заявил, что проверка прошла, просто новый сертификат еще не выдали. Мне показалось, что он врет.

– Пускай, – сказала сестра. – Пошли есть. Это теперь на нем. Он не перед нами отвечать будет.

Посему я безоглядно всем верил, хотя постоянно убеждался, что делать здесь этого не стоит. Каждодневно меня обманывали по мелочам, начиная с подсунутых подгнивших фруктов на рынке или их явно завышенной цены. Не досчитывался я отдельных продуктов при доставке из супермаркета и вещей при покупке одежды. Не буду размениваться на мелочи, приведу лишь один, особенно неприятный пример. Буквально в день хамасовского зверства я встретил в Иерусалиме пару молодых растерянных американцев. Месяц они планировали поездку, а тут им сразу отменили круиз из Хайфы, да и с вылетом из Израиля возникли проблемы. Я повез их на Мертвое море, куда ни разу не упала ракета террористов. А оттуда они двинулись в Иорданию. Пошел к администратору узнать расписание автобусов. У стойки стояла пара русских туристов, которым нужно было в Тель-Авив. Администратор заверила нас, что ни автобусы, ни поезда не ходят, но ее знакомый, правда она не знает, захочет ли он, может отвезти в Иерусалим за 1200 шекелей. Такая поездка не стоила больше 800 шекелей. К тому же оказалось, что и автобусы, и поезд ходят по расписанию. Желание поднажиться обманом в такое время было особенно гадким. Но бизнес как обман существует сплошь и рядом. Мой профессиональный эксперимент это однозначно доказал.

Начинается с банка

Я открыл счет в банке, сохранившем от прежних времен название «Рабочий». Ласковая операционистка, приехавшая на историческую родину из Бухары, проявила редкостную заботу, обещала покормить пловом на шабат. Но этого так и не случилось. Вместо этого она познакомила меня с «очень опытным бизнесменом», который сбежал в Израиль от рэкетиров, которых, впрочем, и в Израиле хватает. Он поинтересовался, нет ли у меня знакомых производителей овощных консервов, которые можно было бы продавать через русские магазины. Связи у меня были, я готов был с ним поделиться контактами, но оказалось, что он имел в виду совсем другое. Я должен был оплатить пару контейнеров с консервами, которые он потом распространит. Чужим бизнесом я не занимаюсь. На том мы и расстались.

Но попытки операционистки улучшить мою судьбу не прекратились. Она заявила, что такой достойный человек должен обслуживаться не у нее, а в VIP-секторе. Этот сектор состоял из еще более ласкового менеджера по имени Бени, который обращался ко мне исключительно как «мотэк» («сладенький»). Он сразу же заявил, что деньги не должны просто так валяться на счету. Слабый тогда шекель может дать приличный доход, если скрестить его с еще более слабой турецкой лирой. Я, не читая, да и без знания иврита это было невозможно, подписал ему согласие на получение доходов от вклада. И он этот доход получил. Правда, как и с предыдущим бизнесменом, возникло непонимание. Время от времени я наведывался в банк. Бени вручал мне кружку или разделочную доску с фирменным логотипом и заявлял, что скрещивание шекеля и лиры идет чрезвычайно плодотворно. Прошло больше года, и я полюбопытствовал, где же доходы. Оказалось, что их нет, а Бени переходит на работу в другое отделение банка. Попытки удовлетворить любопытство у его начальника вызвали у того встречный вопрос: «Откуда у тебя деньги?» Я ему объяснил, что деньги заработаны честно, налоги с них уплачены, о чем имеются соответствующие бумаги, без которых я бы не мог перевести их за границу. Тогда начальник зашел с другой стороны: «Скажи спасибо, что у тебя вклад уцелел. Ты же знаешь, сколь рискованны сейчас финансовые операции».

Спорить с профессионалом я не стал и перевел счет в другой банк с заманчивым наименованием «Скидка». В рискованные операции больше не вступаю, но вот уже двадцать лет никак не могу понять, почему за границей я не могу расплачиваться лежащими на счету долларами и евро. Мне сначала конвертируют валюту в шекели, а потом я второй раз плачу за обратную конвертацию. Не получается у меня снять наличными валюту. Надо вынуть шекели в банкомате, а потом пойти и купить доллары или евро, при этом лимит снятия наличных очень строгий. А покупка валюты вообще требует отдельного рассказа.

Приехавший из Москвы приятель заявил, что все советовали ему покупать валюту исключительно у арабов у Шхемских ворот – место не самое безопасное (арабы не только продают там валюту, но и иногда проявляют агрессивные действия), поэтому я решил купить ее на главпочтамте. Служащий в кипе, увидев, что я не говорю на иврите, сразу стал очень ласковым, подарил мне обложку для удостоверения личности. Он несколько раз бегал в служебное помещение, создавая ажиотаж, подключал менеджера. После длительных манипуляций взял доллары и, перейдя с английского на иврит, начал один за другим их пересчитывать, при этом пристально смотря мне в глаза. Я понял, что одной сотки не хватает, но пересчитывать не стал и решил оставить ее ему в знак благодарности за разыгранный спектакль. До этого я покупал валюту в том же восьмом окошке у немолодой блондинки без кипы (шучу). Она просто пропустила деньги через аппарат и отдала мне. К ней мы еще вернемся.

А пока расскажу о попытке купить валюту карточкой в обменном пункте. Никакого объявления о курсе валют на нем не было. Но я подумал: «Какая разница, ведь колебания обычно копеечные!» К счастью, банк заблокировал покупку, а когда я дозвонился в службу безопасности, то узнал, что с меня хотели взять 4 (?) шекеля за доллар при курсе 3,7. Ради интереса я пошел к столь любимым москвичами Шхемским воротам. На обменнике горело табло с курсом 3,72. Я посмотрел, как туристы покупают валюту, пересчитывают ее и, удовлетворенные, уходят. Сестра наставляла меня не становиться клиентом арабов, если можешь получить услугу у евреев. Что ж, я придерживаюсь этого правила. Но благодаря молве туристы-то пойдут к этим самым воротам, несмотря на неоднократно случавшиеся возле них теракты.

Покупаем квартиру

Квартиры двадцать лет назад в Израиле были дешевы. И все остальное было дешевле, чем в России, где мировой рост цен на нефть взвинтил цены. Поэтому можно было позволить себе купить квартиру в элитном иерусалимском районе Кфар-Давид по приемлемой цене. Страну тогда терзала вторая Интифада. Спрос резко упал. Методом тыка мы нашли адвоката, который почему-то потребовал, чтобы деньги на покупку переводились из России на указанные им счета, а не на мой банковский счет. Делалось это небольшими порциями, потому что перевод валюты из России тогда был ограничен. Как показало время, хорошо бы он таким и остался. При сверке с адвокатом возникло расхождение в двадцать тысяч долларов. Они нашлись, и, поскольку я исповедую презумпцию невиновности, то будем считать, что он ошибся, а не попытался проверить меня на знание математики. Хотя евреи в таких случаях считают хорошо…

Риэлтор, естественно, запросил за свои услуги максимально невозможную цену, хотя объявление о продаже квартир я нашел в англоязычной газете, то есть его услугами я практически не пользовался, и непонятно, как он вообще возник, если квартиру я покупал от застройщика. Плюс он сообщил, что обязательно надо оплатить еще двух адвокатов в придачу к моему. Один будет защищать наши интересы от продавца, а другой – со стороны государства. Апофеозом «защиты» стал обязательный наем инженера, который прошелся по квартире и заявил, что все в порядке. Услуга обошлась в триста евро, и, как выяснилось позже, далеко не все оказалось в порядке, включая аппарат по переработке пищевых отходов под раковиной в кухне. В итоге пришлось заплатить еще 250 евро за его демонтаж. Все эти «защитные мероприятия» обошлись в 10 % от стоимости квартиры. Но, как оказалось, и это было еще не все.

В условленный день я нанял такси, загрузил вещи, хранившиеся у родственников, и, преодолев двести километров, прибыл для долгожданного вселения в свою новую квартиру. Представитель компании вручил мне ключи с фирменным брелоком, поздравил и сообщил, что все коммуникации в квартире отключены. Ее долго не могли продать, накопились долги по коммуналке, оплата их займет как минимум неделю, но если я прямо сейчас отдам 15 тысяч шекелей долга наличными – коммуникации сразу же подключат.

Расчет был верным. Человек безропотно выкладывал большие деньги «за защиту от продавца». Почему бы этому продавцу путем легкого шантажа не скачать с него еще три тысячи евро? Но тут они просчитались. Покупатель родился в обычной деревенской хате в сорокаградусный мороз, и столько пожил в общежитиях без всяких коммуникаций, что еще одна неделя его просто не испугала. Я улыбнулся и сказал: «Не торопитесь, я и две подожду». Продавец ушел, и через три дня в унитазе зажурчала вода.

Окна моей квартиры выходили на пустырь. Риэлторы и представитель компании-застройщика божились, что пустырь застроен не будет. Подтверждением тому служил и красочный рекламный проспект, где на месте пустыря было живописное озеро. В газетных рекламах на месте пустыря тоже фигурировала рекреационная зона, правда, в виде травы. Но через десять лет там началось строительство, которое превратило жизнь в элитной квартире в настоящий ад. Не прекращается он и сейчас, потому что квартиры в новом комплексе проданы с голыми полами и стенами, и шум и пыль от ремонтов постоянны, не говоря уже о том, что изменившийся вид из окна резко снизил стоимость квартиры.

Но выведенный мной закон о том, что жизненные невзгоды обернутся профессиональной удачей, полностью подтвердился. Самый большой ущерб принес мне самую ценную информацию об Израиле, а читателям этой книги самую захватывающую ее главу, которая появится ближе к концу книги. А пока расскажу, как я…

Сдавал квартиру

Не изучить эту сферу я не мог. В газетах и телепрограммах – она одна из самых популярных. Душераздирающие истории о неплатежах налогов, о том, как съемщики не платили и добивали квартиру до ручки, а потом их приходилось искать в Стокгольме без всякой возможности истребовать свои деньги. Риск для меня ввязываться в этот эксперимент был большой. Лет пятнадцать я не решался, но проклятая профессия не оставляла мне другого выхода.

Помощник по имени Идан нашелся быстро. Он работал тренером в фитнес-зале, где я сгонял лишний вес. Как оказалось, одновременно он был… риэлтором. Кстати, это очень распространенный маркетинговый ход – привлекать клиентов через сотрудников различных сервисов. И бизнесмены записываются в фитнес-клуб, чтобы завести знакомства и предложить свои услуги. Мне в сауне то и дело предлагали заменить кухонную мебель, продать автомобиль, посетить ювелирный салон.

У Идана сразу же нашелся клиент: богатая бабушка из Тель-Авива, снимающая квартиру в Иерусалиме. Но там ее донимают мяуканьем многочисленные бродячие коты. Вот она и ищет более тихое место. Риска никакого. Мы быстро пришли к согласию, потому что я из уважения к пожилым людям согласился сдать жилье за полцены. Идан тут же оформил договор, получил наличными без всяких формальностей свое агентское вознаграждение. Он предложил мне также подписать договор на продажу квартиры. Продавать ее я не собирался, но он сказал, что это неплохо сделать на случай, если я надумаю. Подписал. Как показал перевод договора, проценты за продажу я должен буду заплатить риэлторскому агентству даже если продам жилье без его участия.

Бабушек оказалось две, и тон задавала та, которая помоложе. Они обошли в квартиру и почему-то попросили вынести из спальни кровать. Что ж, бабушки в Израиле очень энергичны, жизнелюбивы и, вполне возможно, для здоровья спят на полу. Для эвакуации моих вещей из квартиры в кладовку, находящуюся в подземном паркинге моего дома, я привлек другого тренера из того же фитнес-зала. Операция обошлась в тысячу евро. Это при том, что месячная арендная плата составляла полторы, минус десятипроцентный налог. К тому же при эвакуации кровать сломалась, ибо не проходила в двери и потребовала потом дорогого ремонта. Впрочем, дешевых тут не бывает…

Бабушка, для которой по легенде арендовалась квартира, вручила мне чеки для помесячного списания с них денег на мой банковский счет… К моему удивлению, они оказались нефальшивыми. Но без «засады» не обошлось. Идан поклялся, что переведет на бабушку оплату коммунальных платежей и коммунального налога. Сделать это при наличии договора аренды просто. На том и расстались.