Варечка. Ведьмина сила

Глава 1 Откуда ведьмина сила

В лесу было темно, а телефон и фонарик остались в машине. И зачем она потащилась в лес одна? А теперь Варечка идет по осеннему лесу, такому красивому днем и такому страшному ночью. Она и не знала, что в лесу столько звуков и что в этой тишине они такие громкие. Хрустнула ветка под ботинком – кажется, весь лес услышал. Начала говорить вслух, чтобы было не страшно, но от этого становилось только хуже, и она замолчала, плетясь по еле заметной в темноте тропке. Ветер шумел, снимая листья с деревьев и бросая их Варечке под ноги. Ветки в темноте так и норовили вцепиться в растрепанные медные кудри, ухватить ее за одежду, словно когти хищных тварей, что обитают в лесных чащах. Таких, как эта. «Бррр, прекрати нагонять жути», – мысленно отругала себя Варечка. Но на всякий случай достала из кармана непромокаемой куртки складной перочинный ножик. Разложила и зажала рукоять в руке. Серое пластиковое ведерко мешало идти, постукивая по ноге и оттягивая руку. Столько грибов Варечка в жизни не видела. А ведь и не собиралась по грибы. Утром, когда ребята ещё спали, девушка быстро сложила одноместную палатку, написала подружке СМСку: «Я домой, не теряй», – и поехала в город. По дороге из окна машины увидела ровные шляпки подосиновиков, остановилась… Перочинный нож лежал в бардачке. Сначала она, конечно, ведерко не брала, так выскочила срезать пару штук, но чуть дальше увидела ещё грибную семейку и вернулась за ведерком. Грибы все ещё не заканчивались. Варечке казалось, что она ушла от трассы недалеко, но, когда решила вернуться, не смогла.

Ей хотелось есть и пить. В кармане лежала половинка недоеденного сникерса, но вода осталась в машине, и Варечка боялась, что от сладкого станет только хуже. За все время пути не встретилось ни ручья, ни реки, даже лужи. Она уже была готова пить и оттуда, если вода будет прозрачной, чистой. Ну не станет же козленочком, в конце концов!

От ходьбы гудели ноги. Но тропинка не становилась ни шире, ни уже. Бежала себе вперед. А что если она закончится? Что тогда? Идти в обратную сторону? Уже столько кругов намотала по лесу, пока на эту тропку вышла. Варечка не знала, как быстро может зарасти нехоженая тропа. Кто-то же протоптал эту дорожку? Значит, есть здесь люди. Кто же бродит в этом лесу? Не зря говорят, что нет страшнее зверя, чем человек. Девушка передернула плечами и встала в нерешительности. Но рассудила, что назад идти уж больно далеко. Если до рассвета к людям не выйдет, то повернет обратно.

Глаза слипались от усталости, и Варечка не заметила, как под ногами вырос корень, о который она и споткнулась.

– Вот блин, ещё и коленку разбила, – вслух сказала девушка и сама испугалась своего голоса. Так громко он прозвучал в ночной тишине, осипший, почти шепот. Варечка вздрогнула. Грибы рассыпались по полянке. Именно по полянке! Тропинка куда-то исчезла! «Закончилась все-таки. Надо было идти в другую сторону», – попеняла на себя Варечка. Она аккуратно сложила грибы обратно в ведерко, поднялась и развернулась. Но тропинки не было и позади. Варечка пошла несколько шагов назад – ничего. «Так я заблужусь во второй раз», – подумала она и поставила ведерко рядом с собой, как точку отсчета, выставив ручку так, чтобы одним концом та «смотрела» туда, откуда она пришла, а другим, соответственно, туда, куда шла. Для верности сорвала травинку и повязала на ручку ведра с одной стороны. Ведерко было светлое и на фоне мха и темных елей хорошо выделялось. Варечка обошла полянку по небольшому радиусу. Затем по радиусу побольше. Ничего. Тут уж ей стало по-настоящему страшно. Сердце так и колотилось. Казалось, весь лес сбежится посмотреть на этот звук. Словно кто-то стучит в барабан, призывая зверей ночи на сытный ужин. «Вот и грибочки на закуску есть», – подумала Варечка. – Сяду здесь, а как рассветет – найдется тропинка», – решила она.

Можно было сесть на ведерко, вытряхнув оттуда грибы, все равно до утра испортятся. Но отчего-то грибов ей стало жалко, и девушка не без труда притащила сухих веток, чтобы было на чем сидеть. Земля-то осенью уже холодная. Устроилась, опершись одной рукой на ведро, да и не заметила, как заснула. А проснулась от того, что кто-то рыскал вокруг, шуршал в траве. Ох, и страху же она натерпелась. Что-то мелкое шмыгнуло в кусты. Варечка проследила за зверушкой взглядом и охнула. Там поодаль стоял сруб. И как она его сразу не заметила? Ноги разогнула с трудом. Мышцы болели ужасно, были словно деревянные, но девушка взяла ведерко и пошла вперед. К избушке. Света в окнах не было. Да и не удивительно, на дворе ночь. Дом выглядел нежилым. Вокруг росла трава, словно в избу давно никто не заходил. Крыльцо скрипело, а дверь оказалась незапертой. С тихим скрежетом она распахнулась, впуская незнакомку в дом. В избе было темно, холодно и пахло сыростью. Здесь, внутри, вой ветра не казался таким зловещим. Варечка нащупала щеколду и задвинула затвор. Дом выглядел совершенно пустым. Старая кровать, заваленная тряпьем, стояла за печкой. Оттого Варечка чуть не потеряла сознание со страху, когда скрипучий старческий голос прохрипел из-под тряпок:

– Ну, наконец-то! Долго ж тебя, девка, ждать пришлось.

– Кто здесь? – испуганным сиплым голосом спросила Варечка, вжавшись в дверь и тщетно пытаясь найти щеколду. Тряпки поднялись, и в тусклом свете, падавшем через узкое мутное окно, она увидела тощую руку. Ногти, сто лет не стриженые, походили на когти зверя.

– Вода на столе, в кувшине, – прошипела старуха. Теперь Варечка её видела. Не старуха даже – почти скелет. Девушка так хотела пить, что, позабыв страх, подошла к столу и прямо так, из кувшина, начала жадно пить. Вода пахла болотом, но ей было все равно.

– Подойди, – прохрипела старуха, когда Варечка наконец поставила кувшин на стол. И странное дело, не хотела, но ноги привели ее к кровати этой «ведьмы», как про себя окрестила ее Варя.

– Руку дай, – скомандовала лежачая. И снова рука послушно опустилась на кровать, где костлявые узловатые когтистые пальцы вцепились в нее.

– Скажи, что принимаешь!

– Что? – не поняла девушка.

– Дар! – почти каркнула ведьма.

– Какой дар? Что вы, мне от вас ничего не надо!

– Пожалей старушку, – уже ласково пропела та. – Скажи, что принимаешь дар, уважь меня перед смертью.

Варечка решила, что бабка сбрендила, а с сумасшедшими надо во всем соглашаться. Хватка-то у нее вон какая – железная.

– Хорошо, приму я ваш дар, приму. Что у вас там? – сказала Варечка и обомлела. Старушка так зловеще ей улыбнулась, сверкнув на удивление белыми зубами, откинулась на кровать и забилась мелкой дрожью, словно в припадке. Девушка хотела выдернуть руку, но не смогла. А ведьма дернулась ещё раз, глубоко вздохнула и… разжала пальцы. И как-то вся расслабилась. Морщины на лице разгладились.

– Бабушка, вам плохо? – спросила Варечка, но ответа не дождалась, голова закружилась, и она свалилась в обморок прямо на пол.

В ушах гудело, за окном пели птицы. Первое, что увидела Варечка, когда открыла глаза, – пыльный пол и рассыпанные по нему грибы. Тут вся ночь вчерашняя промелькнула у нее перед глазами. Она подскочила, рванулась к бабке, но не добежала. Почему-то девушка знала – ведьма мертва.

Грибы Варя собрала с пола и вытряхнула под дерево. За ночь они стали непригодными для готовки. А так, может, новая грибница будет.

Почему-то Варечка чувствовала, куда идти, и, выйдя через два часа из лесу, удивилась, как она могла тут заблудиться. В телефоне было пять пропущенных от подруги. Сникерс показался невероятно вкусным. Варечка ехала домой, но знала, что ещё вернется в ту избушку. Однажды.

Глава 2 Нечего тут ходить, коли тебя похоронили

Варечка допоздна засиделась у подружки. Та, как всегда, плакалась, что на работе завал, родители недолюбили, а в личной жизни «тухляк». Юлечка была девочка очень красивая. Кукольное личико, глаза на пол-лица, губки бантиком. Мужские взгляды всегда останавливались сначала на ней. Стройная отличница, по всем параметрам подружка была хороша. Варечка рядом с ней казалась щуплым подростком. Одно было плохо: Юля все время ныла, а что-то сделать, чтобы ситуация изменилась, то ли не могла, то ли не хотела. Вот и сейчас плакалась об очередном женихе с нового сайта знакомств.

– Варя, он такой скучный, занудный, – жаловалась она. – Позвал меня в парк погулять. Идем, а он заинтересовать меня ничем не может. Неловкие паузы какие-то. Я его пытаюсь расшевелить, начинаю о чем-то спрашивать, а он отвечает односложно. Тухляк, одним словом. Не подходит он мне. Мне человек нужен такой, чтобы я горела, – зажигалочка, чтобы посмеяться с ним было о чем.

– Ну, был же у тебя Сережа! Нравился тебе, вроде.

– Был, но у него, сама знаешь, двое детей от первого брака. Куда мне такое богатство?

– Так дети ж с матерью остались, – удивилась Варя.

– Эх, Варя, а алименты? Какие с ним могут быть отношения? Все деньги на сторону. Как за него замуж? А своих детей как? Половину зарплаты бывшей жене отдавать ведь будет!

– А на работе? Нет парней нормальных?

– Да что на работе, я ходила к двум гадалкам, одна говорит, что в поездке найду кого-то, другая говорит, что точно не в этом году, про работу никто ничего не сказал. Я и не смотрю. Хочу ещё к одной сходить, говорят, она мысли читает.

– И ты в это веришь? – поразилась Варя, допивая чай и ставя кружку на расписное фарфоровое блюдце. – Мне кажется, что все это враки. Просто они психологи хорошие. Или в соцсетях информацию о тебе заранее читают.

– Девчонки рассказывали, что она, правда, много говорит по делу такого, что никто ей сообщить бы не мог и в соцсетях этого нет, – сказала Юлечка, поднимая пузатый чайник, чтобы долить гостье чайку.

– Нет, нет, не надо. Поздно уже, пойду я, – ответила Варя и засобиралась.

– Давай такси тебе вызовем, – предложила Юля, стоя над подругой, завязывающей шнурки в коридоре.

– Не надо, я сама дойду. Прогуляться хочу. И сон крепче будет.

– Ну, как знаешь. Напиши, когда до дома доберёшься.

– Конечно, до связи!

– Пока, – сказала Юля и закрыла дверь за гостьей.

Варечка спустилась вниз на скрипучем лифте и вышла из слабо освещенного подъезда в темноту. Фонари горели почему-то через один. На улице словно вымерло все. Время позднее, почти во всех окнах свет уже погас. «Права была Юлька, нужно было вызвать такси», – подумала Варя, но все же зашагала по тротуару в сторону дома. Идти-то всего два квартала. Листва облетела почти со всех деревьев, и они словно тянули свои руки-ветки к Варе из темноты, стараясь ухватить за тонкую шапочку. Где-то вдалеке завыла собака, и голоса других откликнулись ей с разных сторон. Мурашки побежали по спине Варюши. Жутко одной в темноте. Хоть и дорога исхожена вдоль и поперек не один раз, а ночью все выглядело чужим и страшным. Варе показалось, что впереди в кольце света от фонаря мелькнул чей-то силуэт. И вдруг свет погас. И в домах тоже померкли последние огоньки в неспящих окнах, словно кто-то накрыл землю черным колпаком. «Наверное, авария на станции», – решила Варя. В полной темноте было жутко, и она чуть не подпрыгнула, когда впереди раздался голос парня.

– Девушка, вы что в темноте одна ходите? У вас фонарика нет? Давайте я вас провожу? – предложил он дружелюбно.

– Да мне тут недалеко, – напряглась Варя. Читала она, что маньяки кажутся ужасно располагающими и милыми, потому жертвы и идут за ними.

– Мне спокойнее будет, если вы не одна пойдете. Так есть фонарик?

Лица его Варя не видела.

– Фонарика нет, но есть телефон, – буркнула она и достала гаджет из кармана, словно случайно осветив экраном молодого человека. Черты лица у него были приятные, даже красивые. И Варя все-таки согласилась, подумав, что если он маньяк, то лучше пусть рядом идет, чем позади. К тому же впереди уже виднелся темный прямоугольник ее родной пятиэтажки.

– Что ж вы так поздно одна ходите? Опасно это. Мало ли: люк, открытый на дороге, бродячие собаки. Так никто до утра и не вспомнит, – сказал он каким-то печальным голосом. А впереди появился чей-то силуэт. Кто-то шел им навстречу. Без фонарика и телефона. Медленно шел. Варя даже успела порадоваться, что этот молодой человек вызвался ее проводить. Такое странное чувство вызывала фигура, будто надвигается что-то грозное. Но вот свет от телефона попал на нее, и Варя сразу узнала этот взгляд: жесткий, колючий. Соседка из квартиры снизу стояла и смотрела на ее провожатого, ухмыляясь.

– Ты что это тут ходишь? – спросила она у парня строго.

– А вы почему к прохожим пристаете? – парировал парень в ответ. Варя уж было хотела вмешаться, но следующие слова соседки поразили ее, заставив замолчать и замереть в немом ужасе.

– Я пока живая, где хочу, там и хожу, а тебе, дружочек, нечего тут делать, коли тебя похоронили. Сгинь!

И парень растворился в темноте. Натурально растворился! Вот он есть, и вот уже нет никого.

– Что уставилась? Чужую силу взяла, а что с ней делать не знаешь? Домой иди, пока других призраков не нацепляла, – и поковыляла дальше.

Глава 3 Ночью двери никому не открывай!

Утром все, произошедшее накануне, Варечке казалось просто страшным сном. Она, как всегда, затеяла уборку, прошлась с тряпкой по верхним полкам, шустро помыла полы. День был солнечный, хотя на дворе стояла осень. «Пирог что ли испечь?» – подумала Варя, и мысли у нее не разошлись с делом. Тесто как раз стояло в холодильнике, а потому через какой-то час она вынула из духовки румяный пирог с курицей и грибами. Аромат стоял на всю квартиру. Зашумел, закипая, чайник. Внезапно раздался звонок в дверь. Варечка никого не ждала и открывать не хотела, а потому сделала вид, что дома ее и вовсе нет. Но к двери все-таки подошла на цыпочках и встала, прислушиваясь к тому, что творится в коридоре.

– Открывай, это соседка снизу, – послышалось из-за двери. И как она поняла, что Варечка стоит за дверью? Наугад брякнула? Варя посмотрела в глазок. И правда, соседка, та, что вчера ночью пришла ей на помощь. Неужели это был не сон? Варя поколебалась ещё секунду и все-таки ответила:

– Минуточку, сейчас открою, – она распахнула дверь, приглашая спасительницу войти, и в квартиру сразу потянуло посторонними запахами из коридора. Кто-то из соседей явно жарил что-то с луком да чесночком. Ну, лучше уж такие запахи. Бывает и похуже.

– Проходите, не стойте на пороге, – сказала Варечка. Женщина глянула на нее и перешагнула порог.

– Чаю-то нальешь?

– Да, конечно, проходите на кухню, – ответила Варя, указав на дверной проем, откуда тянулся уютный запах пирога. Женщина, кряхтя, разулась, и, пройдя тяжелой походкой на кухню, грузно плюхнулась на стул.

– Меня можешь тетей Катей звать и давай сразу к делу. Видать, силу ты недавно получила, раз за собой мертвых таскаешь.

– Я вас не очень понимаю, – ответила Варя, не разобравшись до конца, кто из них поехал умом.

– Да что тут понимать? Ты вчера видела, кого за собой вела?

У Вари по спине предательски пробежал холодок: она помнила, что молодой человек, увязавшийся за ней вечером с целью проводить, растворился в воздухе, когда эта тетка приказала ему сгинуть, но умом принять этого не могла.

– Наверное, у меня вчера что-то с головой было…

– Это сейчас у тебя что-то с головой! – огрызнулась тетя Катя, но потом успокоилась и продолжила: Ты, случайно, у помирающей родственницы недавно не была? Может, неделю назад или две? Край – месяц.

– Нет, – поспешно ответила Варечка, а потом вдруг вспомнила про то, как две недели назад заблудилась в лесу, как вышла ночью на старый полуразвалившийся дом, где в куче тряпья помирала старуха. – А если не родственница, считается?

– Считается. Ты дар у нее приняла?

– Ну, она что-то про дар говорила, мол, прими, но так и не отдала мне ничего. Не успела.

– Успела. Ты же ей сказала, что дар принимаешь?

– Сказала, но я не то, чтобы…

– Ой, девочка, натворила ты дел. Как же ты неумеха выживать-то будешь? Ты же и закрыть канал не умеешь. Все неупокоенные слетятся к тебе на огонек.

И тут почему-то Варя поверила, хоть и звучало это как бред сивой кобылы. Даже мурашки по спине пробежали.

– И что же мне делать?

– Что делать, что делать? Учиться!

– А вы меня научите? – с надеждой спросила Варя. Пирог на столе так и стоял нетронутый. Аппетит у нее пропал, как тот призрак, растворившись в воздухе.

– Я? Да ты что, некогда мне. Я работаю вообще-то. Да и кто с внуками, кроме меня, посидит? Нет, я тебя учить не стану, – ответила тетя Катя, а у Варюшки слезы на глаза навернулись. – Да не реви ты, – сжалилась тетка. – К сестре моей завтра с утра поедешь. В деревню. Я уж договорилась.

– Как завтра? – опешила Варечка. – У меня же работа, я завтра не могу.

– Ну, скажи, что родственница заболела, возьми отпуск за свой счет. Договорись уволиться одним днем, в конце концов. А не поедешь, не жить тебе на этом свете. Сама решай, что тебе дороже.

– А надолго это?

– Сестра на тебя посмотрит и скажет, надолго или нет.

– Так, может, я сейчас поеду?

– Сейчас нельзя. Ночью самое страшное время для тебя, а дорога дальняя, дотемна не успеешь. Так что собирай вещи. И помни, до утра из дома не выходи. Соли под порог насыпь и полыни. Вот, возьми, – тетка достала из сумки целлофановый пакетик с сушеной травой. В ту же минуту из сумки полилась какая-то навязчивая мелодия. Тетя Катя достала телефон. – Алло? Да, да. Да, через пятнадцать минут буду дома, привозите, – сказала она собеседнику на том конце провода. Положила трубку и снова взглянула на Варю. – В общем, жить хочешь – до утра из квартиры не выходи и двери никому не открывай. Утром, как рассветет, вот по этому адресу отправляйся, – она ткнула узловатым морщинистым пальцем в кулек с травой. В траве торчала бумажка с каким-то текстом, написанным от руки. – Поняла?

У Вари слов не нашлось, и она только кивнула в знак согласия. А тетя Катя поднялась, молча прошла в коридор, обулась и на прощание вместо «до свидания» сказала: «Про соль не забудь».

Когда дверь за теткой закрылась, Варя поняла, что даже имени своего ей не называла. А та и не спрашивала. Словно это было неважно, словно были и поважнее дела.

По горячим следам Варечка рассыпала соль на пороге толстой полосой. А подумав, и на подоконниках насыпала. Накрошила туда травы, что тетя Катя дала, записку с адресом положила в кошелек, чтобы не потерять. До темноты Варя ходила сама не своя. Что-то внутри не давало ей покоя. Как дикий зверь чувствует опасность, так и Варечка не могла найти себе места, предвидя надвигающуюся беду.

И вот темнота опустилась на город. И стали мерещиться ей за окном какие-то тени. Это на третьем-то этаже! Все ей чудилось, что чей-то взгляд преследует ее через стекла, за которыми темнота. Варя поежилась и заставила себя подойти к окну. Конечно, никого там не было, но она плотно зашторила темные проемы. Было ещё не поздно, но дом погрузился в неестественную тишину. Будто и соседей у нее никаких нет, даже дети из квартиры справа, вечно устраивающие догонялки по вечерам, сегодня молчали. Устав маяться, Варечка решила просто лечь спать. Сон – лучшее лекарство от ночных страхов. Так и сделала. Уснула она легко, но спала уж больно плохо. Во сне кто-то преследовал ее, шел по пятам, скреб в двери. Варя проснулась в холодном поту. На часах – два ночи. А за дверью… кто-то скребётся. Видно, не приснилось ей, кто-то царапал чем-то острым об металл, от этого Варе и кошмар приснился, от того и проснулась. Было жутко, но Варя все же встала и отправилась к двери, решив прогнать этого «шутника». Но глазок показал лишь темноту. Это было странно, ведь ещё вечером лампочка работала. По двери снова кто-то прошелся чем-то острым. Звук этот эхом пронесся по подъезду. Но никто из соседей не вышел прекратить безобразие. «Наверное, спят», – решила Варя.

– Кто там? – позвала она негромко. Из-за двери послышался детский смех и быстрый топот ножек. Варя решила было, что это балуются дети, как вдруг за дверью загрохотал густой бас, и скрежет по металлу усилился.

– А ну прекратите баловаться. Пойдите прочь!

В подъезде все затихло. Но стоило Варе отойти от двери, как там послышался шорох, а затем и тихий стук. Детский голосок жалобно просил ее отворить двери.

– Тетенька, откройте, пожалуйста. Тетенька, вынесите водички! Пить очень хочется.

Варя снова подошла к двери.

– Идите, откуда пришли! Не время для детских игр! – громко произнесла девушка, стараясь, чтобы голос не дрожал и звучал уверенно. Шум за дверью стих. Но Варя не спешила отойти. То, что затаилось за дверью, на этом точно не остановится. И вдруг она услышала голос Юлечки. Той, у которой накануне засиделась допоздна.

– Открой дверь, а? Поговорить надо! Срочно! – срывающимся голосом требовала подружка.

– Юля? Что ты тут делаешь?

– Открой дверь! Впусти меня, за мной гонится что-то страшное, – голос Юли дрожал, и Варя разволновалась. А вдруг это и правда Юля? Вдруг она в опасности?

– Открой! Пожалуйста, умоляю, впусти, если ты мне подруга! Я не хочу умирать, – уже плакала Юля за дверью, а рука Вари сама потянулась к замку, как вдруг в кармане пиликнул телефон. Варя лихорадочно достала мобильник и увидела всплывшее сообщение. Оно пришло от Юли! «Не спишь ещё? Может, завтра сходим погулять в парк?» – гласило оно. И это в то время, как за дверью кто-то плакал голосом ее подруги! Варя дрожащими руками набрала ответное послание.

– Не сплю. А ты что делаешь?

– Сериал один смотрю, не могу оторваться. Тут герои по парку гуляют. Хочу завтра сходить, устроить фотосессию.

– Завтра не смогу. Потом напишу. Сплю, – напечатала Варя в сообщении, а тому, кто кричал за дверью ответила другое:

– Я знаю, что ты не Юля.

Сначала стало тихо, затем за дверью так расхохоталось, застучало и зацарапало, что Варя испугалась остаться без дверей. Словно демоны из ада бушевали в подъезде. Кричали на разные голоса, плакали, требовали впустить. На ватных ногах Варя дошла до кровати, залезла под одеяло с головой, свернулась калачиком и для верности накрыла ухо подушкой, чтобы не слышать эти жуткие голоса за дверью.

Когда она проснулась, солнце уже стояло в зените. Варя села в машину, забив в навигатор адрес, полученный от соседки. Завтра она позвонит на работу и со всем разберется. А сегодня Варечка во что бы то ни стало должна попасть туда, где ей помогут, где подскажут, как справиться с даром, чтобы он не стал проклятьем. Девушка наконец поняла и приняла: жизнь больше никогда не будет прежней. Новый путь ждет ее, и никто не знает, каков он будет, этот путь. Варя понимала одно: что бы ни принес ей дар, а людей обижать она не будет и другим не позволит.

– Берегитесь, темные силы, – сказала Варя, и машинка покатила по дороге в деревню, где ее ждала настоящая ведьма.

Глава 4 Мертвые за калиткой стоят, а в дом не заходят

Юркая красная машинка выехала на трассу, мигнув «поворотником». Варечка бросила взгляд на навигатор. Словно читая ее мысли, прибор приятным женским голосом сообщил: «До следующего поворота 65 километров». Варечка нажала педальку газа и сделала радио погромче. Веселая песенка, лившаяся из колонок, отвлекала от мыслей, роившихся в голове, гудевших, как потревоженный улей. Варя старалась не думать о том, что ждет ее впереди. Запрещала она себе и мысли о вчерашнем вечере. Перед выездом Варя перекрыла воду и сфотографировала на телефон плиту и все розетки. Она всегда так делала, когда уезжала надолго, чтобы не переживать о забытом утюге и прочих важных деталях, о которых люди начинают беспокоиться, когда покидают квартиру в спешке.

За окном проносились спальные районы, которые вскоре сменились частными домами, а затем дачами. Варя не смотрела на них, она была сосредоточена на дороге. Быть внимательной в пути – лучший способ выкинуть ненужные мысли из головы. Вскоре загородные пейзажи сменились лесным массивом. Яркая разноцветная листва пестрела с обеих сторон от трассы. Скоро все краски леса облетят, превратившись в одну коричнево-серую массу. Только елочки да сосенки останутся неизменно зелеными украшениями леса. А пока от разбрызганных осенью красок радовался глаз, Варечка наслаждалась дорогой.

Она ехала почти без остановок. Лишь однажды притормозила у придорожного кафе, где разносился манящий запах жареных пирожков с капустой. Наскоро пообедав, она поторопилась в путь, не желая думать о том, что будет, если не успеет до темноты.

К вечеру Варечка начала волноваться: дорога становилась все хуже, ехать пришлось медленнее. Одно лишь радовало: судя по прибору, точка назначения была уже близко. Внезапно раздавшийся голос навигатора заставил Варечку вздрогнуть. «Через пятьсот метров поверните направо», – скомандовал робот. А куда направо? Справа одни густо насаженные деревья. Варя заерзала на сиденье. Она сбросила скорость. Поворот и правда оказался на месте, и у девушки словно от сердца отлегло. Там, куда вела разбитая грунтовая дорога, виднелись низенькие деревянные домики. Варечка всматривалась вперед. Судя по всему, до деревни она все-таки добралась. Осталось найти домик ведьмы. Не успела девушка въехать в деревню, как навстречу ей вышла женщина, жестом останавливая машину. Варя притормозила, поравнявшись с ней, и опустила стекло. «Заодно спрошу, где у них тут ведьма живет», – решила девушка.

– Вот ты и добралась. Вовремя успела, – сказала женщина. И Варя поняла, что тетенька в простой синей курточке и цветном платке – это и есть сестра ее соседки.

– Это я, получается, к вам приехала? – спросила девушка.

– Выходит так, – ласково улыбнулась ей в ответ женщина.

– Покажете дорогу? Садитесь вперед.

Женщина обошла машину и села на переднее сиденье.

– Что ж, будем знакомы, – сказала она, протянув Варе руку. – Меня Матреной звать.

– А я Варя.

– Варечка, значит. Ну, поехали, до конца улицы не сворачивая. Мой дом крайний самый, прямиком у леса.

Варечка нажала на педальку, и машинка покатила мимо покосившихся заборчиков и домиков, потихоньку врастающих в землю.

Дом ведьмы и впрямь стоял на отшибе. Серенький, неказистый.

– Машину тут оставь. Никто ее не тронет. В дом пойдем! – скомандовала Матрена.

Внутри дом оказался довольно светлым и просторным. Мебель была давно не новой, но все было прибрано и аккуратно. Никаких крыльев летучей мыши или стеклянных шаров Варя не увидела. Все было как у всех.

– Присаживайся, – сказала женщина, ставя перед ней кружку, от которой разносился аромат разнотравья. За окном стремительно сгущались сумерки, и эта кухня с закипающим чайником на газовой плите казалась Варе островком безопасности. Словно только тут горит свет, только тут есть жизнь, а остальное все – небытие. Нереальное. Где-то в деревне завыла собака. Ее вой подхватила другая. И вот уже со всех сторон то тут, то там доносилось протяжное собачье пение.

– Началось, – сказала ведьма. – Ну-ка шторку отдерни.

В окне отражалась комната, залитая светом, Варя приложилась к стеклу, чтобы разглядеть, что творится там в темноте, и отшатнулась! Странные люди собирались вокруг дома. Их становилось все больше и больше. Деревня казалась совсем крошечной. В ней никак не могло жить такое количество людей. Что-то пугало Варю, но она никак не могла взять в толк, отчего мурашки взбираются вверх по ее спине, а затем и по затылку. И почему капля холодного пота стекает вниз между лопатками. Она почувствовала, как волосы на руках встали дыбом, хотя в доме было натоплено, а в ладонях она держала кружку с горячим чаем. И вдруг поняла, а точнее увидела, что сквозь людей просвечивает лес! Да, она могла видеть сквозь тех, кто стоял по ту сторону забора, заглядывал в окна, жадно ища ее взглядами, но словно не имея отчего-то возможности перешагнуть невидимую черту.

– По твою душу пришли, – подтвердила ее предчувствие ведьма. – Учуяли видящую, вот и идут поговорить. Кто помощи просить, а кто и со злом…

Лампочки мигнули, на доли секунды погрузив дом в темноту. Стоны и шорохи за окном стали ближе.

– Что мне делать? – Варечка посмотрела с мольбой на женщину, которую знала от силы полтора часа. Черты лица ее заострились, и теперь она и вправду казалась похожей на ведьму.

– Смотря чего ты хочешь, – ответила та. – Можно от силы твоей избавиться. Но цену высокую придется за это заплатить. Отдать самое дорогое из того, чего у тебя ещё нет. Тогда и ты их видеть перестанешь, и они тебя. А можно остаться при силе. Но не использовать ее ты не сможешь. Это тоже чревато. Да и учиться тебе придется тогда многому. На мир и на людей по-другому смотреть. Сложный это путь. И выбор у тебя сложный.

– Я согласна! Я согласна отдать то дорогое, чего у меня нет! Только избавьте меня от этого! – взмолилась Варя, которой казалось, что мертвецы все ближе, вот-вот переберутся через калитку.

Внезапно у нее в кармане зазвонил телефон.

– Возьми трубку, – приказала Матрена.

Варя ответила. И поменялась в лице.

– Нет, мама, не могу приехать. Я не в городе сейчас. Я постараюсь завтра. Мама, не плачь.

Внезапно связь оборвалась. Варечка попыталась набрать номер матери, но потом поняла, что нет покрытия сети. И посмотрела на женщину. Отчаяние читалось в ее глазах. Даже о мрачных тенях Варя теперь не думала.

– У вас есть телефон? Мне нужно срочно позвонить. Сестру положили на сохранение, – тараторила Варя, вскакивая с места.

– Сядь, – властно потребовала Матрена, и Варя не смогла ослушаться. – Успокойся, тут разговор серьезный. То, что ты силу чужую забрала, так этого теперь не изменишь. Я время вспять поворачивать не умею. Но у тебя теперь есть два выхода, и ты должна решить, как жить дальше. Цену за избавление от дара теперь ты знаешь.

Варя прижала ладошку ко рту, чтобы не закричать. Из глаз ее покатились крупные капли слез. Она уже ничего перед собой не видела. А за окном голоса шептали, стонали, звали…

– Нечего тут реветь, – сказала ведьма. – Цена назначена. Решай!

Варечка отчетливо помнила свой ужас и скребущихся в дверь монстров. Сквозь слезы видела мертвецов, толпящихся за калиткой, что не смели войти. Но такую цену она заплатить не могла. Только не эту цену.

– Я передумала, – сказала Варя спокойным, ровным тоном и сама себе удивилась. – Знать, судьба мне стать ведьмой. Я готова учиться.

– Ты твердо уверена? – спросила Матрена.

Варя не ответила, просто посмотрела на ведьму так, что та все поняла.

– Значит, быть по сему.

Телефон пиликнул у Варечки в руках. «Все обошлось. Лена и ребенок в порядке», – гласила СМСка от мамы.

Глава 5 Захороните по-человечески, она и отстанет

Варечка сидела за столом и вертела маленькую ложечку так, чтобы тягучая капля меда не упала на стол, пока она несёт ее до свернутого в треугольник блинчика.

– И как это происходит? Как они находят вас? – спросила Варя у женщины.

– Как, как… А ты как нашла? По деревням окрест меня все знают. А кому сильно надо, тот и из города приедет. Подскажут. Про сарафанное радио слыхала? Вот так обычно. А иногда и как с тобой. Просто очень надо человеку, и так случается, что он обо мне узнаёт.

– А эта женщина, которая сегодня придёт… Что у нее произошло, что она призрака видит? У нее тоже дар?

– У этой-то? Нет, у нее дара никакого нет.

– Тогда почему она видит его, если нет дара, – допытывалась Варя.

– Почему, почему? По кочану! – рассердилась ведьма, но потом все же продолжила. – Видит, потому что к ней пришел призрак. Значит, ему только она помочь может. Ну, ещё потому, что чувствительная она к тонкому миру. Понятно? – спросила Матрёна.

Варе понятно не было. Но у ведьмы был такой суровый взгляд, что переспрашивать ещё раз она не решилась.

– Понятно.

– Когда она появится, ты в комнату уйдешь. Там, за дверью, стул поставишь и в замочную скважину смотреть будешь. Дела часто такие, что люди не хотят, чтобы посторонние знали. Поэтому сидеть будешь тихо, как мышь под веником.

– Хорошо, – согласилась Варя. Да и какие у нее были варианты?

– А бывают и такие люди, что самой страшно. Мёртвые так и таскаются за ними. А уж их тайны нужно с собой в могилу уносить. Узнают, что проболталась – кирдык, больше точно никому ничего не расскажешь.

– Кто это? Колдуны что ли? – забеспокоилась Варя. А Матрёна рассмеялась, словно девушка анекдот ей рассказала. Аж слезы из глаз брызнули.

– Ну, даёшь, – сквозь смех проговорила женщина, достав из кармана платочек и утерев выступившие слезы, – колдуны… Вот умора. Бандиты! Колдуны к тебе не пойдут, если защиту хорошую поставишь. А вот бандитов жди. Этим всегда наша помощь нужна.

Варечка вздрогнула, едва представив, как в квартиру к ней заходят татуированные дяди. Она таких только по телевизору видела.

– Да ты не боись, – вещала Матрёна. – С ними просто надо знать, как себя вести. Бояться не надо. Все же они люди. Не нелюди какие.

– Какие ещё нелюди? – распереживалась Варечка.

Ведьма только хмыкнула себе под нос.

– Вон, идёт болезная. Шуруй-ка ты, девка, за дверь. Да сиди тихо. И ничего не бойся. Запомни, в этом доме тебе никто зла не сделает.

Слова Матрёны вызвали у Вари только новые вопросы, но девушка юрко шмыгнула в спальню. Как велела хозяйка дома, она подставила табурет, села, оперлась ладонями в колени, поёрзала на стуле, устраиваясь поудобнее, и приложилась к замочной скважине.

В дом вошла немолодая женщина. Одета она была хорошо: кожаные сапожки, платье строгое, брошь в виде цветущей веточки вишни приколота над грудью. Было видно, что дамочка ухоженная, но под глазами у нее залегли глубокие тени. Что-то явно мешало ей спать.

– Здравствуйте, вы Матрёна?

– Всё верно.

– Это я вам звонила. Меня Елена зовут.

– Проходите, Елена, присаживайтесь, – пригласила Матрёна, предложив чаю. Но женщина отказалась.

– Я бы хотела сразу по делу, если вы не против, – сказала она.

– Отчего ж, давайте к делу.

– Так вот, как я и говорила вам по телефону, началось все с того, что мы купили участок. Из построек там только ветхий дом был. Ну и сарайчик под инструменты. Место нам сразу понравилось. Очень красивое. Дом мы снесли и на его месте возвели другой, побольше. Во время строительства и отделки часто там бывали, но на ночь не оставались никогда. Пока ремонт шел, квартиру снимали.

– Вы же ближе к делу хотели, – перебила ведьма. – Так давайте.

– В общем, стоило нам въехать в дом, как в первую же ночь она ко мне и пришла. Я проснулась оттого, что в комнате холодно стало. А она стоит надо мной, косу плетет и плачет. Я голоса её не слышу. Слезы у нее из глаз катятся. Я мужа разбудить пыталась, но, пока растолкала, она исчезла.

– Дайте угадаю, муж не поверил.

– Не поверил, а я и убеждать не стала. Она теперь каждую ночь является. У меня подруга есть. Психиатр. Я сначала к ней пошла. Думала, что умом тронулась. Таблетки мне прописала. Так… чтобы на учёт не ставить. Сами понимаете, люди злые, начнут говорить за спиной.

– Как понимаю, пилюли-то не помогли? – осведомилась Матрёна, но по ее тону было ясно, что она уже знает ответ.

– Не помогли, – смущённо ответила женщина.

Ведьма же встала, посмотрела в окно и указала куда-то в темноту:

– Она?

– Она! – ахнула Елена и побледнела.

– Можешь войти, – сказала ведьма кому-то за окном.

Тут у Варечки волосы встали дыбом. И у самой у нее кровь отлила от лица. Захотелось тихонечко уползти в дальний угол комнаты, закрыть глаза, заткнуть уши, но оторвать взгляд от неприкаянной души она уже не могла: прямо сквозь стену, проявляясь сначала клочьями тумана, а затем, обретя очертания человека, в дом вплыла женская фигура. Пустые глаза призрака изливались слезами.

Елена потеряла дар речи, а ведьма поманила призрак пальцем. Жуткое видение проплыло к ведьме, как медуза, светясь во тьме, и, склонивши голову, медленно зашевелило губами. Варечке на миг показалось ещё какое-то движение от стены, откуда только что явился призрак. Она, зажмурив один глаз, другим сквозь замочную скважину пыталась рассмотреть, что там происходит, и внимательно вслушивалась. Но не услышала ни единого звука, кроме громкого тиканья часов, стоявших на старой советской прикроватной тумбе. Вдруг вдоль хребта повеяло холодом, по загривку побежали мурашки, перебираясь на затылок.

– А ну, брысь! Тебя никто не приглашал! – голос ведьмы раздался в этой тишине, словно гром с ясного неба.

Варя вздрогнула и тут только поняла настоящую причину страха, пробравшегося ей за шиворот. Ужасная оскаленная морда выскочила из-за ее спины и, просочившись под дверь, метнулась к тому месту, откуда вошёл призрак. Варечка обмерла, сердце гулко заколотилось. Как удалось удержаться и не вскрикнуть, она и сама себе не могла ответить.

– Ты тоже иди, – сказала ведьма плачущей девице, выслушав её. Призрак плавно скользнул туманом сквозь стену и растворился во тьме за окном.

– Сарай разберите. Там под сараем кости закопаны. Вызовите, кого следует, – отдавала распоряжения ведьма ещё не пришедшей в себя посетительнице. – Кости эти захоронить по-человечески надо. Тогда она от вас и отстанет. Вот вам оберег, чтобы вы ещё кого-то не нацепляли по дороге. Домой езжайте. И пока до съезда на трассу не доедете, не оглядывайтесь. Даже в зеркало заднего вида не смотрите.

Сказала так и всучила Елене что-то, завёрнутое в тряпицу.

Женщина взяла и в свою очередь достала что-то из сумки, протянув ведьме.

– Как договаривались, – пробормотала она, развернулась и вышла, не прощаясь и не оглядываясь.

Варечка повернула ручку – дверь открылась.

– Ну вот… Видишь, совсем не страшно, – усмехнулась Матрёна. – Чаю будешь?

Глава 6 Деньги с земли не бери- это ведьмин подклад

Каждый день ведьма Матрёна рассказывала Варечке что-то о мире тонком, потустороннем. Учила многому из того, что знает. Показала, как сделать, чтобы души заблудшие без ее желания к Варе не подходили, показала, как от нечистой силы дом защитить да другие премудрости. Все это Матрёна делала неохотно, всем видом показывала, что великое одолжение ей делает. Повторять что-то очень не любила, а потому девушке пришлось научиться все с первого раза запоминать. Потом уже она смекнула, что можно на диктофон в телефоне все записывать. Так и стала делать. И то, что ей уже узнать и пережить удалось, тоже записала. Вообще-то Варя на Матрёну не обижалась. Тетка она хорошая, кормила сытно, угол для сна выделила. Да и кто в нашем мире станет другого своим премудростям бесплатно учить? А вот о цене такой учебы она спрашивать отчего-то не решалась. Свежо ещё в голове было, как страшный выбор сделать пришлось. Сложный выбор между жизнью не рожденного ещё человека и жизнью с даром. Опасным и для других, и для себя самой, ведь по незнанию новоиспечённая ведьма много дел натворить могла, о каких бы всю жизнь потом сожалела. Это ей Матрёна рассказала. И Варя надеялась, что платы за это с нее не возьмут или что сумеет получше договориться о цене, когда больше в этом понимать будет. А потому впитывала все, что говорила ей Матрёна, как губка.

А иногда, ровно к тому времени, когда в доме подходили какие-то продукты к концу или хозяйке дома помощь была нужна, появлялись на пороге люди со своими бедами. Матрёна им помогала. Не всем, конечно, но многим, а те ей взамен платили: кто – продуктами, а кто – услугами. Денег никто не давал. Присутствовать при этом и говорить с теми людьми ей тетка не позволяла, отправляла "сидеть, как мышь под веником" в комнату, за дверь. Вот и сейчас Варечка смотрела в замочную скважину, замерев на старом табурете, готовом развалиться под ней.

– А потом у меня лиса кур передушила да двух утащила, – вещала женщина о своих нескончаемых бедах. Матрёна же только подталкивала ее говорить дальше, но сама молчала.

– Потом я палец так ушибла сильно! Думала пройдет, по делам весь день пробегала, а он распух да черный сделался! Тут и дочка звонит, говорит, муж от нее уходит. А она с погодками дома сидит, один вообще грудничок! И каждый день напасть! Каждый день что-то да произойдет. Хотела в церковь поехать, так на дом в тот же день ветка с дерева упала да окно разбила. Пока мужиков дождалась с работы, пока они стекло нашли да вставили, пока порядок навела после погрома этого. В общем, день уж на исходе, а назавтра опять беда, уж как белка в колесе кручусь, верчусь. Воды попить некогда! Все что-то да произойдет. А тут кормилица наша захворала, буренушка моя родненькая, так я сразу к тебе и побежала. Мы ж за ней, как за ребенком смотрели, не могло с ней ничего просто так приключиться. Так я и поняла, что порча!

– А добра чужого ты не брала? – тихо, вкрадчиво спросила ведьма, глядя куда-то за спину собеседницы. У Вари аж холодок по спине пробежал.

– Да ты что, я ж не воровка какая, я чужого не беру! – взбеленилась женщина.

– Ты бы голос на ведьму в ее доме не повышала, – сказала Матрёна тем же тихим голосом, только дом отчего-то словно ходуном заходил, в серванте задрожали, зазвенели бокалы, фарфоровые чашки да блюдца. Холоднее стало в доме, словно сквозняк по ногам прошел.

– Да я что? Я ничего, – запричитала женщина, – ты не серчай, ничего такого я и не думала! И чужого не брала.

– Может, с дороги что поднимала? – спрашивает Матрёна, а сама так и не отрывает взгляда от того, кто за плечом у женщины стоит. Та головой вертит, а видеть никого не видит. Зато Варечка уже замечает, неявно ещё, но проступает чья-то сущность за спиной у пришлой этой.

– Да ничего такого не находила я вроде.

– А деньги? Деньги с дороги брала? – не унималась ведьма.

– Да разве ж сто рублей – это деньги? – затараторила, словно извиняясь женщина, а Матрёна, наконец, перевела взгляд на горемычную и двинула по столу пятерней так, что чашка с чаем в блюдце подпрыгнула.

– Не тобой потеряно – не тобой и поднято! Запомни! Где они? Сюда давай, да живее!

– Так потратила я их уже, – нерешительно пробормотала женщина.

– Как не была ты, Катька, умной, так такой и помрёшь! – сказала Матрёна, выругалась и сплюнула со злости. – Плохо дело, – сказала она, снова посмотрев за плечо осунувшейся в миг селянке. А Варя уже различала глаза за ее спиной, жуткие, голодные, словно бы тот, кому они принадлежали, готов был наброситься на свою жертву и растерзать и плоть, и душу.

Матрёна тем временем начала к обряду готовиться, намешивала травы. Варя теперь знала, где у нее какие лежат. Достала обереги, а как все разложила, да начала читать над женщиной слова из книги своей, так завыло, заклокотало вокруг, по комнате тени заплясали, словно все ведьмы на шабаш вместе с чертями собрались. Варя сидела еле жива, но не смела оторвать глаз от замочной скважины. Селянка и подавно вся съежилась да скукожилась. Только Матрёна громогласно читала свою книгу. Вздрогнул дом, и мгновенно всё стихло. Женщина на колени плюхнулась перед Матрёной и плачет. Слова благодарности шепчет.

– Рано благодарить-то меня ещё, давай вот запишу тебе, что сделать надо. Как сделаешь, так вернёшься, тогда и отблагодаришь.

Только за посетительницей дверь хлопнула, как ведьма и Варе знак выходить подала.

– Раз такое дело, пойдём, про подклады тебе расскажу, да про сущности. И запомни: вещей и денег чужих не бери. Особливо на перекрестках, как эта… На перекрестках же самые черные дела делаются, не каждый возьмётся вспять повернуть…

Глава 7 Спасибо, что порчу не на смерть делали

Матрёна суетилась на кухне и уже второй раз поставила подогревать чайник, словно ждала кого-то. Варечка же смотрела в окно на то, как облетают с деревьев последние листья, как они, кружась, падают на землю, оставаясь там навеки, чтобы сгнить и стать пищей для новых деревьев.

Тяжёлые серые тучи все никак не могли разродиться дождем и нависали над деревней и лесом до самого горизонта. Оттого и на улице было темно, будто дело шло уже к ночи, хотя часы показывали только четыре.

– Если ты чего-то спросить хочешь, так и спрашивай, нечего сопеть, – вдруг сказала женщина. И Варя поняла, что и, правда, хочет задать вопрос. И что вопрос этот уже битый час крутится у нее в голове, в самом дальнем уголке сознания.

– Почему вы той женщине сказали, что у нее черные сапожки на ногах? Она же в ботинках пришла, – несмело начала Варя.

– А кроме ботинок ты больше ничего не заметила? – вопросом на вопрос ответила ведьма. Она всегда так делала, когда вопрос казался ей глупым. Без дела болтать она не любила. Ведь слова имеют силу, незачем ее впустую тратить.

– Ну, было что-то, но я посчитала: это просто тень так падает, – честно призналась Варя. – Думаете, она вернётся?

– Вернётся, все возвращаются, когда поразмыслят чуток. Без помощи ей порчу не снять.

– Так это порча была? – спросила Варечка, а Матрёна только глянула на нее, как на дитя неразумное, и отвечать не стала.

– Да, порча, наверное, что же ещё, – предположила Варя.

– Ну, вот и она, – сказала Матрёна, торжествующе улыбнувшись. – А ты думала, не придет.

За калиткой, переминаясь с ноги на ногу, стояла интеллигентного вида женщина. Она вроде и хотела войти, но все не решалась. Ведь ещё два дня назад она ушла, хлопнув дверью и назвав Матрёну шарлатанкой, дурящей людям головы. Варечка даже не поняла, отчего та вспылила, особенно учитывая, что пришла женщина сама, никто не заставлял. На месте хозяйки дома Варя была бы ошарашена таким поведением гостьи. Она бы точно или расстроилась, или разозлилась. А Матрёна и внимания не обратила. После того как дамочка, словно разгневанная фурия, вылетела из дома, она даже бровью не повела. Видно, знала, что та ещё вернётся.

– Ты в комнату иди, а я выйду, встречу ее. Сама она войти не решится. Так и простоит за калиткой, развернется да уедет, – сказала ведьма, накинула куртку, сунула ноги в галоши и вышла за дверь. Варечка же пошла в комнату. По обыкновению, придвинув табурет к двери, она села, наклонившись к замочной скважине. Не всякий станет рассказывать при постороннем человеке свои секреты, даже если захочет. Не говоря уже о таких вещах, в которые и верится-то с трудом. Атмосфера должна быть располагающей к доверию. Разве можно положиться на ведунью-недоучку, жадно впитывающую истории тех, кто пришел за помощью? Но и учиться управлять своим даром Варе было нужно. Ведь если ничего не умеешь и не понимаешь, не то что другим, себе не поможешь. Так они и выходили из положения: Матрёна принимала болезных, а Варя смотрела, слушала да на ус мотала.

Входная дверь отворилась, впуская в дом холодный, влажный осенний воздух, хозяйку и гостью.

– Проходи, Нина, – сказала ведунья, и по лицу ее Варя заметила, что та довольна. Видимо, Нина всё-таки нашла в себе силы извиниться по дороге от калитки.

У гостьи же на лице отражалась целая гамма чувств: смущение, настороженность, любопытство…

Нина села на стул и безропотно стала ждать, когда Матрёна нальет ей только что подогретого чаю. А когда та села напротив, заговорила:

– Ведь вы были правы. Все, что вы говорили, – правда. И спотыкаюсь я постоянно, и шнурки все время развязываются. Я уже дома вспомнила. Двадцать пять лет назад это было. Нам с подружкой один парень нравился. Но только это я потом поняла. А тогда она виду не подавала. Мы с ним уже полгода дружили на тот момент. И вот я собираюсь на сессию ехать, к подружке захожу, а мать ее мне прямо в ноги кидается и ерунду какую-то бормочет и ножки мои обнимает, поглаживает. «Какие ж у тебя ножки красивые, как же мы будем без тебя,» – говорит. Я её еле встать уговорила. Как мне неловко было! Ни до, ни после она такого не вытворяла. Странно это выглядело, но тогда я на это внимания не обратила и забыла вскоре. Через месяц все экзамены сдала и вернулась домой, а парень мне от ворот поворот дал. Сказал, что другую полюбил. А вскоре и на подруге моей женился. Я потом уехала оттуда. Но примерно с тех пор у меня и ноги болеть стали. Да так иногда скрутит, что встать не могу, будто гвозди мне в пятки забивают.

– Скажи спасибо, что не на смерть делали, а так, на закрытие путей, – сказала Матрёна. – Не будут у тебя ноги болеть. Эта беда поправимая. А вот парню тому меньше повезло. Приворожили его, как пить дать. После такого долго не живут.

– Да, он уже на том свете, лет пять как, – вздохнула Нина.

– Не жалеешь, что замуж за него не вышла? – прищурившись, спросила тетка.

– Нет, что вы, у меня муж хороший, дочки-умнички.

– Правильно, не надо о прошлом жалеть. Ты, Нина, поезжай домой. А то дождь зарядит, придется на трассе стоять и пережидать. Через неделю, как поймёшь, что больше не болят ноги, так и привезёшь, что запрошено.

Гостья спешно собралась и покинула дом ведьмы. За окном стало темно, как ночью. Тучи не пропускали больше солнечный свет. Стоило Варе выйти из комнаты, как сверкнула молния. За ней последовал гулкий раскат грома.

– Как у нее ноги перестанут болеть? Вы же не сделали ничего.

– Вот сегодня и сделаю. Сейчас дождемся, как дождь пойдет, и на кладбище отправимся.

– В дождь?

– В грозу, – ответила ведунья, – зря я что ли ее вызывала…

Глава 8 Замуж после смерти выйдет

Отпуск, который Варя правдами и неправдами выпросила на работе, чтобы обучиться ведовству у Матрены, подходил к концу. Нужно было возвращаться. Девушка сидела за столом, глядя в мутное от дождя со снегом окно, и задумчиво помешивала чайной ложечкой давно уже растворившийся сахар. Очнуться от раздумий ее заставила фигура у калитки. Женщина с пухлым пакетом стояла под пестрым зонтиком, который при таком ветре от влаги совсем не спасал. Варечка оставила свой чай и побежала открывать.

Дорожка до калитки была скользкой, и Варя чудом не растянулась, прокатившись вперед на два метра, словно на коньках.

– Вы, наверное, к Матрене? – спросила Варя у женщины. Та активно закивала. Варечке показалось, что гостья немного не в себе. Хотя к ведьме обычно и ходят те, кто в отчаянии. А после такого, что самой ей увидеть довелось, любой бы свихнулся.

– Матрены нет сейчас дома, – сказала Варя, но, заметив смятение на лице женщины, продолжила, – да вы проходите, она ушла к соседке… Со скотиной помочь. Сейчас уже, наверное, вернется. Вас как зовут?

– Ирина, – отозвалась женщина приятным тихим голосом.

– Пойдемте, Ирина, не под дождем же стоять. Только осторожно! Тут скользко… Меня, кстати, Варя зовут.

Не успела Варя и чаю гостье заварить, как на пороге появилась хозяйка дома.

– Здравствуйте, Матрена, – встрепенулась Ирина. – Вы меня помните? Вы мне предсказали, что дочь не выйдет замуж в этой жизни, а выйдет в другой, загробной… Так вот полгода назад ее не стало, – тихо сказала женщина.

– Соболезную, – промолвила Матрена и не проронила больше ни слова, ожидая, что скажет гостья. И та не заставила себя ждать.

– Она мне на Покров приснилась… Переживала, что мы не в свадебном платье ее хоронили. Платье просила. Говорит, замуж там собралась… Только я не знаю, что делать теперь. Не тревожить же из-за этого сна могилу… – волновалась женщина.

– Тревожить не надо, – отозвалась Матрена. – Посидите, я пока подготовлю все. А ты, Варечка, к соседям в этот раз попросись, чтобы Ирину не смущать.

– Да что вы, – тут же вступилась женщина, – в такую погоду… Пускай остается, если это вам не помешает.

– Не помешает, – уверила ведьма, расставив свечи и доставая свою заветную книжечку.

У Варвары душа затрепетала, ведь это будет первый раз, когда ей не придется прижиматься к замочной скважине, стараясь уловить каждое движение, каждый звук. Теперь она будет так близко, что сможет коснуться невероятного рукой, если захочет… Но одновременно с восторгом, девушка испытывала смятение и страх. Кто знает, что она увидит в этот вечер. Любая встреча с духами была по-своему жуткой.

За окном ещё не совсем стемнело, но, когда Матрена погасила электрический свет и зажгла свечи, Варе стало не по себе. А уж когда ведьма начала бубнить себе под нос слова из своей ведовской книги, так и вовсе показалось, будто из уголков дома стал сочиться туман, собираясь за спиной у Ирины в тонкую девичью фигуру. Вот тут-то Варя и подумала, что вовсе она и не против посидеть за дверью в другой комнате…

Наконец ведьма оставила чтение и посмотрела ровно туда, где стоял призрак девушки. У Варюши потемнело в глазах от страха. Но Матрена кивнула, и привидение заговорило. Голос этот напоминал тихий шелест осенней листвы в лесу. Теперь, сидя так близко, Варечка могла расслышать каждое слово. И от того, что она услышала, волосы на затылке у нее зашевелились, сама же она не могла произнести ни звука. А вот Матрена напротив, стала пересказывать несчастной матери слова заплутавшей души.

– Платье она с женихом передать просит. Завтра свадьба у нее.

На этих словах Ирина покачнулась на стуле, но тут же облокотилась на стол, заставив пламя свечей дрогнуть, и всем видом дала понять, что слушает дальше.

– Завтра с платьем в одиннадцать утра на перекресток приходи. Первый от кладбищенских ворот. Там похоронную процессию увидишь. Это жених ее будет. С ним и передашь.

Только она сказала это, как призрак стал рассеиваться. А безутешная Ирина уронила голову в ладони и разрыдалась.

– Ну, ну, милая, чего реветь-то? – похлопала ее по плечу Матрена.

– Да как же я до завтра-то успею? Сейчас такая погода, ни один таксист не повезет, а автобус в город только утром уходит, никак я к одиннадцати не успею.

– Платье-то привезла?

– Привезла, – эхом откликнулась Ирина, кивнув на пакет, оставленный у порога, и запричитала, – и платье, и туфельки белые, и фату… Всё, что доченьке понадобилось бы в такой день, привезла.

– Тогда вот что, давайте-ка я вам травки сонной заварю, и ложитесь-ка вы спать. Варечка у нас на машине, ей все равно на днях надо в город возвращаться. Днем раньше, днем позже… Да, Варя?

Девушка кивнула.

– Так может лучше сейчас выехать? – неуверенно спросила женщина.

– Вы уж если пришли, то меня слушайте, – строго скомандовала Матрена, – Спать сейчас ложитесь. Я вас ночью подниму. К тому времени, глядишь, и погода успокоится…

Ирина перечить больше не стала. Варя тоже согласилась. Конечно, она хотела бы подольше побыть в домике ведуньи, побольше увидеть и услышать. Многого она ещё понять не могла. Но как ни крути, а вскоре ей выходить на работу, да и родственников повидать уже очень хотелось. Соскучилась Варенька и по родителям, и по сестре, и по подругам. А потому, выпив успокоительных травок, обе отправились спать. Стоило Варе коснуться подушки, как она погрузилась в дремоту без сновидений.

– Вставай, Варя. Ехать пора, – выдернул ее из сна голос Матрены. Вроде только глаза закрыла, а уже несколько часов прошло. Из кухни доносился бодрящий запах растворимого кофе. Ирина уже сидела за столом, всматриваясь в непроглядную темноту ночи за окном. Погода наладилась, и даже тучи разошлись. Теперь в небе светили яркие огоньки звезд, осторожно выглядывал тонкий серп старого месяца.

Варя споро собрала немногочисленные свои вещи.

– Номер моего телефона у тебя есть, – сказала Матрена. – Где живу, ты знаешь.

– Спасибо, – ответила Варя и обняла женщину.

– Ну, все, все, не навек прощаемся, свидимся ещё, – пообещала ведунья, отстраняясь.

– Тогда до встречи, – сказала Варя и вышла из дома ведьмы, не оборачиваясь.

– Пойдемте, – крикнула она Ирине. Но женщина и так уже не могла найти себе места и, как привязанная, сорвалась вслед за Варечкой, успев лишь коротко попрощаться с Матреной.

Глава 9 Просьба покойницы

Темная проселочная дорога освещалась фарами единственного автомобиля, едущего сквозь ночь. Варечка, вцепившись в руль, внимательно смотрела вперед, боясь пропустить нужный поворот. Наконец маленькая юркая машинка свернула с проселочной дороги на шоссе. Осень уже уступала свои права зиме. Деревья стояли голые. Ночью температура опускалась до нуля, и теперь прозрачные тонкие корочки льда, покрывавшие лужи, поблескивали на обочине.

Целый месяц одинокая женщина, настоящая ведунья, учила ее тому, что знает. Рассказывала о травах и заговорах, показывала, как распознать порчу и снять наложенное кем-то заклятье, делала ей защитные амулеты.

Но что можно выучить за месяц, к тому же в таких делах, как ведовство? Люди этому всю жизнь учатся. Только остаться надолго у Матрены Варечка не могла. Отпуск ей дали всего на месяц, и то потому, что она слезно умоляла, поясняя, что должна уехать по семейным обстоятельствам. Да и домашние уже стали настойчиво звонить, спрашивая, все ли у нее в порядке. Им она сказала, что уехала в командировку по работе. А что ей было делать? Не говорить же, что она видела призраков и стала ведьмой? Они бы точно не поняли.

Женщина на заднем сиденье задумалась о своём и молчала. Варе всего-то и надо было, что отвезти ее на кладбище к означенному времени. В ее дела она вникать не хотела. И кладбища не любила, да и к душам заблудшим ещё не привыкла. Где-где, а уж в таких местах их хватало. Вдруг прицепится опять кто-нибудь?

Вскоре начало светать. Варя глянула на циферблат часов. Было около семи утра. «Успеваем», – подумала девушка, но все же немного прибавила скорость.

На часах уже было десять пятнадцать, когда женщина на заднем сиденье подала голос.

– Мы успеем к одиннадцати?

– Да, конечно, уже совсем близко, даже раньше приедем.

– А вы тоже… – тут Ирина замялась, – вы тоже ведьма?

– Ну, можно и так сказать. Матрёна научила меня кое-чему, но я пока не очень хорошо владею своим даром, – неожиданно для себя призналась Варечка.

– Я тут подумала, как же я подойду? Я как представлю, что ко мне с таким вопросом подошли бы… Не уверена, что они меня даже слушать станут.

Варя посмотрела на Ирину через зеркало заднего вида, поймав ее смущенный взгляд. Это вчера ночью все было реальным, слишком настоящим, таким, что Ирина без раздумий готова была сделать, что велено. А теперь солнце освещало дорогу. Они уже проехали несколько населенных пунктов с многоэтажками, нелепо торчащими из-за полосы леса, отделяющей их от трассы. И при свете дня женщина растеряла всю решимость. Ведьмы и сны казались выдумкой. «Теперь бедная женщина уже не знает, правда ли дело того стоит или она лишь напрасно потревожит другую, убитую горем семью», – подумала Варечка, а вслух сказала:

– На вашем месте я все же попробовала бы.

– Почему? – Ирина зацепилась за ее слова, как утопающий за спасательный круг.

– Ну, это же ваша дочь. А думать о том, как на вас посмотрят другие люди… Вы их все равно не знаете. Увидите, может быть, в первый и последний раз. Ну, не вызовут же они вам санитаров, в конце концов. А все остальное не так уж важно.

– А если откажут?

– Ну, откажут, тогда и думать будете. Может Матрена ещё что-то подскажет, – успокоила ее Варечка.

Женщина опять притихла, уткнувшись невидящими глазами в одну точку. Вскоре они выехали на тот самый перекресток. Варя приткнула машинку чуть подальше на обочине.

– Мы вовремя. Без пяти минут, – сказала девушка, а Ирина во все глаза следила за перекрестком. И спустя четыре минуты прижалась к стеклу, чтобы лучше разглядеть процессию.

– Это они? – взволнованно прошептала женщина.

– Больше никого нет, должно быть они. Хотите, выйду с вами? Вон там можно встать повыше. Пакет свой пока оставьте, если потребуется, вернетесь за ним. Я никуда не уеду, – сказала Варечка, заметив, как та вцепилась в пухлый сверток побелевшими пальцами.

– Если вам не трудно, – прошептала Ирина.

Они вышли из машины и взобрались на небольшое возвышение. Эта единственная кочка на ровном месте словно специально выросла из-под земли. Стоило им подняться, как процессия въехала на перекресток. Обе они увидели жениха. Парень был словно живой. Красивый. Курчавые волосы ниспадали на лоб. Черная косуха поблескивала начищенными заклепками.

– Идите за ними, я подожду вас в машине, – сказала Варя, и женщина послушно побрела вслед за траурной процессией.

Варечка смотрела им вслед, пока те не скрылись из вида за воротами кладбища. Потом, чтобы не считать минуты, уткнулась в телефон, просматривая картинки и читая разные истории. Она так увлеклась, что вздрогнула, когда кто-то открыл заднюю дверь.

– Ой, извините, не хотела вас напугать, – сказала Ирина. На лице ее не было улыбки, но глаза были живые. Впервые за все время их знакомства. Она быстро схватила пакет с вещами, – вы были правы, спасибо, что отвезли. Вы не ждите, я потом такси вызову.

Но Варя уже хотела услышать историю до конца. Не зря же она делала такой крюк. Уж подождет полчаса.

– Я вас дождусь, не торопитесь.

– Спасибо, – бодро сказала Ирина, захлопнула дверь и побежала обратно.

Спустя двадцать минут женщина вернулась к машине.

– Ой, спасибо, что дождались. И что уговорили, спасибо. Если бы я сама приехала, то не решилась бы подойти.

– Так значит вам поверили?

– Поверили – не то слово, – серьезно сказала Ирина. – Стоило мне заговорить о том, что дочь во сне просила платье передать, как она сказала: «Так вы ее мать? Она мне тоже снилась. И платье просила. Я ей говорю, что размера не знаю, а она в ответ: «Мама принесет». У нас такое в семье было уже, вы не переживайте, я все понимаю».

Ирина вздохнула и продолжила:

– Ее сын тоже не женат… был… На мотоцикле разбился. Она мне кое-что о нем рассказала. Очень они с моей дочкой похожи оказались. Интересов много общих у них было. Странно даже, что при жизни не встретились… Вы не представляете, как я вам благодарна. Если бы не вы…

– Не стоит, я ничего не сделала ведь, – смутилась Варя, – Вам Матрёну благодарить надо…

Варечка отвезла Ирину домой и долго сидела в машине у ее подъезда, размышляя над тем, как все в этой жизни не просто. А потом поехала к себе. Холодильник пуст, нужно ещё по дороге еды купить…

Любимая квартира за этот месяц стала словно чужой. Все в ней было ее, Варечкино, вот только все это было до… А теперь все ценности жизненные перевернулись. Столько всего, что казалось ей важным, теперь выглядело ерундой. И наоборот, то, от чего она бы ещё месяц назад отмахнулась, назвав мракобесием и предрассудками, теперь стало реальностью.

Варя сразу позвонила родным, предупредив, что вернулась, и обещала зайти в гости на выходных. Позвонила коллегам, чтобы убедиться, что на работе у нее все в порядке и ее по-прежнему ждут. «Вот теперь можно и расслабиться, и ванну принять», – решила девушка.

«Трень!» – тут же раздался телефонный звонок. Варя взяла трубку.

– Ну, что? Когда ты вернешься из командировки? – звучал в телефоне голос Юлечки. – Мне столько надо тебе рассказать!

– А я как раз сегодня приехала, – не соврала Варя.

– Приходи в гости, а?

– Юля, дай ты мне хоть передохнуть чуток с дороги, – устало улыбнулась Варечка голосу на том конце.

– Ну, вот… – разочарованно протянула подруга и тут же затараторила:

– Ты представляешь, я была у гадалки. Она сказала, что на мне венец безбрачия. Представляешь? Вот почему у меня никого нет! Но теперь ведь его снять надо, а это совсем другие деньги!

– Юля, какие деньги? – опешила Варечка, которой Матрёна не раз говорила, что одно из главных правил: денег не брать. – Если за деньги работает, значит не ведунья это, а аферистка!

– Откуда ты-то знаешь?

– Оттуда. У меня знакомая ведунья есть. Настоящая, – нехотя буркнула Варя.

– Так что же ты раньше молчала? Я сама к тебе вечером приду! – сказала Юлечка и положила трубку.

Варя посмотрела на телефон с недоверием, но перезванивать и снова поднимать этот разговор, переубеждать Юлю, она не хотела и не могла. Усталость после бессонной ночи и тяжелого утра упала на девушку, как снег с крыши. «Все, в ванну и спать. А с Юлей вечером разберусь,» – решила Варя, отключая телефон.

Глава 10 Венец безбрачия не снять

Наверное, Варечка не заметила, как уснула. Неудивительно, ведь и прошлый вечер был насыщенным, и потом полночи она ехала по неосвещенной трассе, вглядываясь в темноту до рези в глазах, а утром на кладбище успокаивала женщину, на которую, с одной стороны, давила обязанность выглядеть нормальной перед обществом, а с другой, желание выполнить просьбу покойной дочери.

И теперь домофон нещадно сигналил, вырывая ее из благостного сна, где она маленькой девочкой носилась по полю за бабочками, не зная ни о силе, ни о ведьмах, ни о том, что все это когда-то коснется ее лично, заставит сделать выбор и тем изменит ее жизнь навсегда. Нет, для родных, соседей и коллег она останется все той же Варечкой: улыбчивой, активной, не верящей в сверхъестественное.

– Трень! Трень! -пиликал домофон.

– Да кому там так приспичило? – пробурчала девушка и заставила себя встать с дивана. Одной ногой спросонья она промахнулась мимо тапочки и, чертыхнувшись, решила не надевать её, прошлепав к входной двери в одной. В коридоре стояла темень, и Варя щелкнула выключателем, а затем сняла трубку.

– Кто там? – недовольным заспанным голосом спросила она.

– Это я, – ответил домофон Юлечкиным голосом, и Варя нажала кнопку «открыть» прежде, чем додумалась спросить, зачем Юля пришла в такой поздний час. Какой-то колокольчик трепыхнулся у нее в душе, но звук так и не раздался, словно у него оторвали язычок. Смутное чувство дежавю посетило девушку. Она прислонила ухо к двери, вслушиваясь в звуки из коридора. Вот каблучки застучали по ступеням. Они все ближе, ближе, вот уже под самой ее дверью. Отчего-то по коже Вари прошел мороз. Она замерла в ожидании звонка, но там, за дверью, кто-то возился, а звонка так и не последовало.

– Тук-тук-тук! – кто-то постучал в дверь, и Варечка буквально отпрыгнула от нее.

– Кто? – срывающимся, осипшим ото сна голосом спросила девушка. – Кто там?

–Это я! Юля. Ты что? Меня не узнала? Открывай, я пирожных принесла. Твоих любимых.

И только услышав это «открывай», Варя поняла, что ее так пугало. Это ведь уже было. Месяц назад она так же тряслась под дверью. Испуганная, ничего не знающая. Но теперь все по-другому: на пороге осталась рассыпанная ею в прошлый раз соль, на шее висели амулеты, а в голове были знания. И Варя открыла дверь.

– Как ты долго, – выдохнула Юля, переступая порог и вручая Варечке коробку с пирожными. – Ты знаешь, что у тебя дверной звонок не работает?

– Я спала. Не думала, что ты придешь.

– Так у тебя телефон был отключен. Вот, решила забежать, проведать. Вдруг чего…

– Ну, проходи, – растерянно сказала Варя, провожая подружку на кухню.

– Так говоришь, что ведьму настоящую знаешь? И денег она не берет?

Вот тут только Варя поняла, что сболтнула подружке лишнего. Это ведь как перед человеком, сидящим на диете, поставить заварное пирожное. Даже хуже. Как предложить зависимому дозу. Юля часто бегала то к гадалкам, то к психологам, но отчего-то все оставалось по-прежнему, ничего в ее личной жизни не менялось.

– Да это я так… Не то чтобы …

– Ну, помнишь, ты сказала, что ведьмы настоящие денег не берут, и ты такую знаешь?

– Я читала просто о такой, – соврала Варя. Почему-то ей не хотелось, чтобы подружка ехала к Матрене. – Так что там с твоим венцом безбрачия?

– Эта гадалка сказала, что есть он. Я же тебе рассказывала по телефону, – возмутилась та.

– Да, я помню. Но она что-то ещё говорила? Вот ты пришла к ней, и что?

– Ну, что, как обычно, провела меня в комнату, где она гадает. Я села, а она на меня внимательно так посмотрела и говорит: «На любовь гадать будем?» Понимаешь? Сразу увидела, зачем я пришла!

«Молодая девчонка пришла, кольца нет. Тут и к бабке ходить не надо,» – подумала Варя, но промолчала.

– Потом смотрит на меня пристально, а сама карты тасует. И глаза у нее ещё такие въедливые… «Замуж ты хочешь, – говорит, – но ничего не получается. Сейчас посмотрим, что тебе мешает».

«Ну, понятно, мозги пудрит. Девяносто девять девчонок из ста незамужних замуж хотят. Такой ответ подойдет и девушке, с которой встречаются, но замуж не берут, и той, у которой вообще ничего не выходит и ни одного кавалера нет».

– Потом она на картах мне расклад сделала, говорила, что я чувствую себя одиноко. Это карты показали ей мое одиночество. Потом объясняла, что вот король ходит рядом, но и не со мной. Я сразу поняла, что это новый мальчик с работы. Он такой скромный. Она там и ещё королей показывала. Это, наверное, те двое, с сайта знакомств, я тебе о них рассказывала. Помнишь? В итоге Таро разложила на венец. Вот и вышел ответ: «Да, венец есть». Она сказала, что это кто-то из близкого окружения навел. Не ты ли? – Юля нервно хихикнула.

– Глупости не говори, – ответила Варя, а сама внимательно изучала подругу. Только вот никакого венца она не видела. Нет, к Матрене при ней с такой проблемой никто не заглядывал, но все же… Другую порчу Варя всегда видела. Видела что-то черное, что живет, паразитирует на человеке. А тут ничего. Венец безбрачия не снять, если его нет.

– Юль, а другие гадалки, к которым ты ходила, ничего такого не видели?

Девушка ненадолго задумалась и пожала плечами:

– Нет, эта первая.

– Так, может, она ошибается? – неуверенно начала Варечка, не зная, как сказать подружке, что никакого венца на ней нет, и при этом не выдать себя. Тут ведь как: либо не поверит, либо привяжется и будет стонать, мол, погадай да посмотри.

– Может, и ошибается. Они все где-то попадают в правду, а где-то мимо. Предыдущая мне говорила, что я в этом году замуж выйду. Но тут до конца года всего ничего осталось. За два месяца до нового года я точно в ЗАГС не побегу. Одна предсказывала, что я выйду за мужчину с ребенком. Я на себя примеряла-примеряла, но поняла, что это точно не мое. Если он сам ребенка воспитывает, то я так не смогу. А если алименты платит, то я так не хочу.

– А зачем ты к ним ходишь? – спросила Варя, включая телефон. На экране высветился пропущенный от мамы. «Поздно уже, завтра перезвоню,» – решила она.

– Понять хочу, что со мной не так, – сказала Юля. – Ты не представляешь, как мне все надоело.

Варя молча кивнула. Она не знала, чем помочь подруге. Тут нужен был грамотный психолог, а не ведунья. И уж тем более не гадалка, которая вытащит из Юли деньги, ничего не дав взамен. Чувствовала себя Варя паршиво. Целый месяц волшбе училась, узнала, как от страшных бед людей защищать, а как простое женское счастье обрести, не узнала. Разве что спросить у Матрены, как удачу привлечь. Может и самой пригодится. У Варечки тоже не густо с кавалерами.

– Все нормально с тобой, Юль. Просто так иногда бывает. Может, ты ещё не встретила своего принца. Ты вон какая красавица. И зарабатываешь хорошо, и машина у тебя своя, и квартира есть. Сама понимаешь, простой парень к тебе подойти не осмелится. Будет себя чувствовать ущербным. А принца каждый день на дороге не встретишь.

– Да я же не из тех, к кому на кривой козе не подъедешь.

– Я знаю, а они нет. У тебя же вид, как у Снежной королевы, – объяснила Варя. Но тут у нее зазвонил телефон. Так тревожно прозвучал этот звук в тишине позднего вечера, что Варя нажала «принять вызов», едва ли не быстрее, чем прочла, кто звонит.

– Алло, мам? Что случилось? Да, да, я могу. Скоро буду.

– Что-то стряслось? – спросила Юля.

– Тете Маше плохо стало. Она одна дома, нужно с ней посидеть, – сказала Варечка, и на этот раз колокольчик у нее внутри отозвался протяжным звоном, словно предвещая беду.

Глава 11 Сделано на смерть

За то время, пока Варечка обучалась у Матрены премудростям ведовства, насущные дела словно выпали из ее жизни. И вот, как снежная лавина, они неслись на неё с огромной скоростью. Теперь совсем иначе виделись проблемы других людей. Не все. Те, где замешаны были недобрые помыслы, злые посылы и откровенное черное колдовство.

После маминого звонка какое-то тревожное чувство поселилось у нее в груди, и как ни старалась Варя убедить себя, что болезнь тети Маши к черным делам никакого отношения может и не иметь, а червячок сомнения всё точил ее изнутри. И потому Варечка, ведя машину, постоянно одергивала себя, чтобы не превышать скорость.

Несмотря на поздний час, на дороге было оживлённо. Влажный асфальт отражал мириады огоньков: светофоров, фар, вывесок, фонарей. В темноте все это выглядело так волшебно, хоть картину пиши, но Варя не думала о прекрасном. Она хотела поскорее увидеть тетю Машу и посмеяться над своей мнительностью или убедиться в своих предчувствиях.

Тетя Маша по факту не была ей близкой родственницей, так, седьмая вода на киселе. Но с Варечкиной матерью они крепко дружили. И именно она сидела с маленькой Варей и ее сестрой, когда родителям нужно было отлучиться из дома, а детей оставить было не на кого. Не будучи крестной, она водила девочек в церковь, дарила игрушки, помогала устраивать праздники. И даже про первого понравившегося мальчика Варя рассказала именно ей.

Вот и нужный поворот. Варя свернула во двор, знакомый ей с детства, припарковалась, заглушила мотор. Чтобы взять себя в руки и не выглядеть чересчур взволнованной, Варечка на несколько секунд откинулась на сиденье и прикрыла глаза.

Дети тети Маши старше Вари. Они уехали учиться да так и остались в другом городе. Всего несколько сотен километров. Но этого достаточно, чтобы не смочь приехать, когда матери становится плохо. Особенно если эти приступы проявляются все чаще. Ее муж потрясающий чуткий человек. Но и он со своей работой разъездного характера часто оставляет любимую женщину одну. И потому Варя приезжала вот так, ближе к ночи, уже не раз. Только сейчас она осознала, что болезнь тети обострялась всегда с приходом темноты, как страшный монстр, таящийся в углу детской комнаты впечатлительного ребенка.

Варя шумно вздохнула и вышла из машины.

Старый подъезд встретил ее привычным резким запахом. Лифт будто только и ждал, когда она нажмет кнопку, с радушным скрипом распахнув объятия. Варя поднялась на седьмой этаж, подошла к знакомой двери и тихо постучала. Послышались быстрые шаркающие шаги, щелкнул замок, и дверь открылась.

– Варечка! Ты приехала все-таки! – разулыбалась женщина, посторонившись и давая гостье войти.

– Конечно, тетя Маша! Как вы себя чувствуете?

– А я вот как раз с матерью твоей говорила по телефону, сказала ей, что мне легче, чтобы ты не ехала. Она тебе разве не перезвонила?

Как по команде зазвонил телефон. "Мама", – гласила высветившаяся надпись.

– Алло, мама, я уже у тети Маши. Я тебе завтра позвоню, ладно? А то я только вошла… Да, хорошо. Пока.

– Ну, раз приехала уже, то проходи. Расскажи, как живешь, что нового в жизни. Совсем ты про нас забыла, – сокрушенно подытожила тетя Маша.

– Меня же месяц не было в городе. Мама разве не говорила?

– Говорила, это я так. Чаю будешь? Ромашковый есть.

– Тетя Маша, умеете вы уговаривать, – рассмеялась Варечка, а сама пристально вгляделась в знакомую фигуру. Вгляделась так, как учила ее Матрена, отбросив стереотипы, засевшие в голове с детства, чтобы увидеть то, чего не может быть. И от увиденного ей стало не по себе. Настолько, что Варю передернуло и она поежилась, стряхивая с себя ужас увиденного.

Тетя Маша в последние годы часто жаловалась на боли в желудочно-кишечном тракте. Но многочисленные анализы, сожравшие уйму денег, не выявили ровным счётом ничего. "Психосоматическое," – сказал кто-то из врачей. Но теперь Варя видела ясно, что стало тому причиной. Черные змеи оборачивались вокруг тетиного живота, кишели, извивались… Проходили сквозь него! И выглядело это пугающе, скверно. Варвара передёрнула плечами. Словно холодок пробежал по спине и ногам. Она увидела, как одна из черных тварей раскрыла красные глаза, а затем и клыкастую пасть. Блеснув зубами, она впилась ими в бок женщины, и та ахнула, выронив маленькую ложечку и расплескав чай.

– Опять началось, – прошептала тетя Маша, грузно ухнув на стул.

– Ничего, тетя Маша, вы идите, прилягте, я тут приберу.

Варя помешивала сахар в кружке из тонкого фарфора, а у самой сердце было не на месте. Это же проклятье, не иначе! Но кто? Кто мог так поступить с доброй отзывчивой женщиной? Варечка видела, что время тети Маши на исходе. Скоро змей станет так много, что они поглотят своего носителя целиком. Если срочно не предпринять какие-то меры, то будет поздно. Она сию секунду готова была приняться за снятие этой гадости, но боялась навредить ещё больше. Змеи уже вплелись в тело жертвы, а значит, чтобы выкурить их оттуда, нужны великие знания. Варя пока не могла определять, достанет ли ей сил. Такого, живя у Матрёны, она ни разу не наблюдала.

Услышав из комнаты тихое сопение тети, означающее, что та все же заснула, Варечка на всякий случай тихонько подошла к приоткрытой двери и позвала женщину по имени. Когда та не откликнулась, погасила свет и достала телефон.

– Алло, Варя? – раздался в трубке сонный голос Матрены.

– Да, – тихо заговорила Варечка, – Это я, и мне нужна ваша помощь.

– Спрашивай.

– Вы когда-нибудь встречали такое, чтобы змеи жили у человека в животе? Чтобы обвивали его, прогрызали себе путь внутрь и выходили насквозь наружу?

– Варя, – серьезно произнесла Матрена. Так серьезно, что по спине девушки пробежал холодок, а тонкие волоски на предплечьях встали дыбом. – Скажи, ты ничего не делала? Ты не пыталась их изничтожить сама?

Сердце Вари забилось часто-часто. У неё была такая мысль, и она бы точно попробовала, если бы не боялась сделать хуже.

– Нет, – еле слышно ответила она.

– А змеи эти… они как призраки? Прозрачные? – спросила Матрена, и за окном гулко завыл ветер.

– Нет, – прошептала Варя, глядя в окно, где одно за другим в домах становились темными оконные проёмы.

– Тогда ни в коем случае не берись. Скажи, что помочь не сможешь, и отступись. Не по силам тебе это.

– Но что это?

–Тут порча на смерть. Такое редко делают, и на то есть свои причины. А колдовал знающий кто-то и сильный. Очень уж хотелось кому-то этого человека сжить со свету. Если возьмешься и не сдюжишь – сама пропадешь. Поняла?

У Варечки из глаз покатились слезы. Сами по себе. Крупные капли стекали по побледневшим щекам и падали на пол, оставляя мокрые следы. Оставить как есть? Это же значит оставить умирать близкого человека.

– Неужели совсем-совсем ничего нельзя сделать? Эта женщина дорога мне…

– Варя, ты меня плохо расслышала?

– Но вы-то сильнее меня, вы наверняка сможете снять эту порчу!

– Ты не понимаешь, о чем просишь, – сказала Матрена. – А знаешь ли ты, что такую порчу только смертью разорвать можно? Кого-нибудь она все равно заберет: того, кому ты помочь хочешь, тебя или того, кто её наслал. Она уже запущена, и от жертвы не отступится, – сказала Матрена, а в окно на седьмом этаже затарабанили со страшной силой. Варя от неожиданности чуть не побежала прятаться под крылышком у тети Маши, но быстро поняла, что пошел град. В тишине ночи он звучал, как барабан на сцене пустого театра.

– О чем вы говорите?

– Если снимешь порчу с того человека, на которого она наслана, другому откатится в той же мере. Тому, кто на черное дело решился, грозит расплата – смерть. Ты знаешь, кому она дорогу перешла?

– Не знаю, – призналась Варя, чувствуя себя так, будто попала в кошмарный сон. Вот только никак не могла проснуться.

– А ты готова решить, кто умрет? Готова сделать выбор? – страшным голосом спросила Матрена.

Повисла пауза. И даже град перестал стучать в окна. Внезапно на комнату обрушилась оглушительная тишина. И в этой тишине, как гром среди ясного неба, раздались роковые слова.

– Говорите, что нужно делать, – обреченно произнесла Варечка, – я сделала выбор.

Глава 12 Вас лечить не надо, проклятье бы снять

В телефонной трубке снова повисла тишина. Варечка даже подумала, что возникли проблемы со связью. Но на том конце опять зазвучал голос ведьмы:

– Кто она тебе? Родственница?

– Дальняя. Но она фактически была моей няней и очень мне дорога.

– Ну, раз ты все решила, приезжай. Только учти, что все, возможно, окажется сложнее, чем ты думаешь.

– Я не отступлюсь, – ответила Варя. – Утром, как тетя проснется, выдвинемся к вам. К вечеру будем.

– Жду, – тихо ответила Матрена и прервала звонок.

Варечка опустилась на стул. Ноги не держали ее. Конечно, она не даст в обиду свою тетю Машу и сделает все, чтобы снять эту смертельную порчу. Тот, кто ее навел, должен поплатиться. "Если уж этот человек посмел и обрек другого на смерть, значит, и сам заслуживает такой же участи," – думала она.

Все окна в соседнем доме давно погасли, ночь вступила в свои права. Пора было и Варе ложиться спать. Рано утром предстояло ехать в такую даль. Повезло, что она пораньше уехала от Матрены. Теперь Варя думала, что это само провидение послало ей возможность помочь хорошему человеку. Ведь если бы она провела у ведьмы весь отпуск и приехала обратно аккурат к началу работы, то и не узнала бы, что с тетей случилась беда. Ее муж вернулся бы из очередной поездки, и никто не вызвал бы Варю побыть с больной. А потом могло бы стать уже слишком поздно.

Варя постаралась отогнать темные мысли. Она по обыкновению постелила себе на диване в зале и заставила себя уснуть.

Ее разбудили звуки из кухни. Тетя Маша встала ни свет ни заря и уже возилась с оладушками. Волшебный запах детства разливался по всей квартире. Варя встала и так, не умывшись, вышла на кухню.

– Ой, ты уже проснулась? Садись скорее, у меня почти все готово, – суетилась женщина.

– Тетя Маша, как вы себя чувствуете?

– Вчера было очень скверно, но сегодня уже хорошо. По утрам всегда намного легче.

– Тетя Маша, я договорилась сегодня вас одной знахарке показать. Она очень многое умеет, много кому помогла. К ней попасть очень сложно.

– Что ты, -запротестовала женщина, – мне уже гораздо лучше! Не стоит время людей тратить на того, у кого ничего не болит. Пусть идут те, кому действительно помощь нужна.

– Я уже договорилась о приеме, давайте съездим, а? Мне спокойнее будет, если она вас посмотрит.

–Там же денег много нужно платить, наверное.

– Я уже заплатила. Назад она не вернет, такая у нее политика, – соврала Варя, зная, что это убедит сердобольную тетушку.

– Ну, что же ты, Варечка, не стоило. Ну, ладно, раз уже все оплачено…

– Тогда завтракаем и в путь, как раз ко времени успеем, – обрадовалась Варя.

Утром дороги были почти пустыми. Красная машинка легко обгоняла другие автомобили с сонными водителями. Тетя Маша с любопытством смотрела в окно на поравнявшийся с ними серый седан. Точнее, на его пассажира. Курчавый золотистого окраса пес с интересом разглядывал женщину, радостно виляя хвостом, открывая пасть и вываливая розовый язык. Тетя Маша умиленно ворковала, сыпя уменьшительно-ласкательными словами в адрес пса. А тот, хоть и не слышал слов, но отвечал ей взаимностью, периодически пытаясь лизнуть стекло и царапая дверцу когтистыми лапами.

Предаваясь этому занятию, женщина и не заметила, как они выехали за город. Когда автомобиль с дружелюбным питомцем скрылся за поворотом, тётушка обомлела:

– Ой, а куда это мы едем? Она что, за городом живет?

– Тетя Маша, ну, конечно. В условиях города людей принимать не очень удобно. Особенно травницам. Где-то же ей все это сушить и хранить надо. Не в квартире же, – улыбнулась в ответ Варя. И женщина успокоилась. Но через час забеспокоилась снова:

– Варечка, а долго ещё? Что-то мы давно едем.

Вот тут девушка растерялась, ведь они проехали только половину пути. И ехать им оставалось ещё не меньше двух часов. Но на ее счастье впереди показалась закусочная.

– Тетя Маша, давайте ненадолго тут остановимся, я бы чаю выпила перед посещением знахарки. А то ей, наверное, не до того, чтобы клиентов чаем поить.

– Ой, здорово, там хоть уборная приличная есть, – обрадовалась женщина, забыв о своём вопросе.

Минут через двадцать, попив чаю и пообщавшись по телефону с Вариной мамой, снова двинулись в путь. За окном населённые пункты сменялись лесными массивами, а те – полями. Варя намеренно расспрашивала тетушку о её детях, о том, как поживает ее муж, о работе. Лишь бы та не задавала неудобных вопросов, на которые Варвара отвечать была не готова. Но через час женщина снова спохватилась.

– Варечка, что-то мы уже долго едем. Ты не сбилась случаем с пути?

– Тетя Маша, вы не сердитесь, но нам ещё час ехать. Я сразу вам не стала говорить, побоялась, что вы на такой дальний путь не согласитесь, – призналась девушка.

– Варечка, да как же так, это ж мы домой теперь уже за полночь попадем? Как же я поеду ночью? А вдруг приступ начнется?

– Нам скорее всего заночевать придется там, – нехотя пояснила Варя. Но вы не переживайте, все оговорено заранее. Нас примут.

– Но у меня, прости Господи, ни белья с собой нет, ни зубной щетки… – запричитала женщина. У Вари отлегло от сердца. Если тетю волновали только эти мелочи, то значит все прошло гладко.

Через час знакомые низенькие заборчики встречали Варю на въезде в деревню. А у дома на окраине, у калитки, дожидалась их Матрена.

– Вот и приехали, – сказала Варя, припарковав машину так, чтобы тетя Маша вышла не в лужу, а на сухое место. К сожалению, самой ей пришлось выбираться прямо в грязь. Видимо, недавно прошёл дождь.

– Здравствуйте, меня Матрена зовут, – сказала женщина, что вышла встречать гостей. – А вас как?

– Меня зовут Мария, – представилась тетушка.

– Я рада, что вы все-таки приехали, Мария, – сказала Матрена, многозначительно посмотрев на Варю. – Проходите в дом.

В светлой просторной комнате пахло лечебными травами. На столе сияла белизной новая скатерть. Матрена усадила гостью на стул и села напротив, кивнув Варе на свободное место.

– Животом маетесь, значит? – спросила Матрена, сразу перейдя к делу.

– Вам Варечка рассказала? – вместо ответа спросила тетя Маша.

– Вспомните, что предшествовало этому? Когда все началось? Может к вам кто-то в дом приходил? Кто-то запоминающийся. Скорее всего родственник. Или друг, которого давно не видели? Может сами куда-то ездили? Где вы были перед тем, как это началось? – спрашивала Матрена вкрадчиво, словно гипнотизируя женщину.

– Вообще-то да, – ответила тетя Маша, – Мы с мужем ездили к его родне.

– Вы ведь туда нечасто ездите?

– А это важно?

– Очень.

– За всю нашу жизнь совместную в первый раз, – призналась женщина.

– А почему? – вмешалась Варя. Она об этой истории знала, но как-то не задавалась вопросом, отчего никогда не видела родственников теть Машиного мужа.

Женщина замялась. Было видно, что вопрос неудобный, но под пристальным взглядом ведьмы она все же ответила:

– Не приняла меня его мать. Сразу не приняла. У нее на примете уже была для него красавица-невеста. А тут он поехал к армейскому другу на свадьбу, там и встретил меня. Ну, как-то завертелось. Он предложение сразу сделал. На третий день. Я согласилась. А когда приехали знакомиться, его мать меня и на порог не пустила. Мы к соседям ушли переночевать… А потом уехали в мой родной город жить. Сколько он пытался наладить отношения, сколько звонил, письма слал… все без толку. Потом у нас детки пошли. Мы надеялись, что хоть они растопят лед. Но не сложилось.

– Дайте угадаю, – усмехнувшись, перебила ведьма, – Однажды вдруг все переменилось?

–Откуда вы знаете? – изумлённо спросила тетя Маша. – Вы ведь не целительница, да? Вы ведунья?

– Расскажите мне, как было, а там и посмотрим, кто я. Вы-то все равно уже здесь.

Тетя Маша посмотрела на Варю, и та кивнула, подбадривая.

– Вы правы, пару лет назад она сама позвонила. Просила у Стёпы прощения за все те годы, что была несправедлива к нам. Просила внуков привезти. Только внуки уже давно выросли. Своей жизнью живут. Они, конечно, не поехали. А муж очень обрадовался. Он любит мать. Сами понимаете… Мы взяли отпуск. Она нас очень радушно встретила. Меня дочкой называла. Просила прощения. Говорила, что была слепой, раз не разглядела такую невестку хорошую. Отпуск прошел, как один день. А потом мы домой возвратились и все вернулась на круги своя. Нет, со Степой она общается и сейчас. И приветы мне передает, но как-то с прохладцей, что ли.

– И сразу после поездки начались боли?

– Сразу. Мы даже подумали, что я там отравилась чем-то. Потом, когда прошло две недели, пошли по врачам. Но те только руками разводили.

За окном совсем стемнело.

– Врачи не помогут, – сказала ведьма, – А я вижу, что времени у вас осталось не так уж много. Она вам порчу на смерть сделала. Понимаете?

– И вы ничего сделать не сможете? – спросила тетя Маша.

– Одна не смогу. Свекровь ваша – сильная колдунья. Но есть кое-кто, с чьей помощью я могу с вас порчу снять. Только знайте, что порча никуда не денется. Кто-то должен будет за черное дело ответить. Таковы законы. Если я возьмусь за работу, то ваша свекровь долго не проживет.

Лицо у тети Маши сделалось бледным, вся краска с него сошла, а руки опустились на живот.

– Болит? – подскочила Варя.

– Потерплю, – ответила тетя Маша и через силу выдавила вымученную улыбку. – Я потерплю. Не нужно ничего делать.

Варя ахнула, поняв к чему клонит тетушка.

– Вы что же, хотите умереть? – в негодовании нахмурив брови, спросила девушка.

– Я не хочу, чтобы муж опять потерял мать. Он ее любит. А она его.

– Что же это за любовь такая? – снова не сдержалась Варя.

– Он был так счастлив, когда снова ее увидел. Я не могу взять грех на душу. Не проси.

– А как же вы? Разве он не будет убит горем, если вас не станет?

Тетя Маша не ответила на ее вопрос, только, тяжело вздохнув, задумалась.

– Я греха на душу не возьму. Не уговаривай, – твердо сказала женщина, но в следующий момент согнулась от боли. Варечка в ту же секунду оказалась возле нее.

– Пойдемте, тетя Маша, я вас спать положу. Завтра с утра поедем назад.

Она увела женщину в комнату, где для той уже была приготовлена постель. А сама вышла к Матрене на кухню. Ведьма налила чаю, и молча вдвоем они прислушивались к звукам из комнаты, пока оттуда не донеслось мерное посапывание.

– Вам же не нужно ее согласие? Вы же можете все исправить и без него? – робко спросила Варя.

– Могу, согласилась Матрена. – Но не стану. Мария, женщина взрослая, жизнь прожила. Как она решила, так пусть и будет. Решение это я уважаю. И ты должна. Это тоже закон.

Варечка спала с лица.

– Значит, это конец? – спросила она, стараясь сдержать слезы.

Но Матрена ответить не успела. Из комнаты послышались сдавленные кашляющие звуки, звуки удушья. Они услышали, как ногти женщины скребут по простыне, словно пальцы сводит судорогой…

Глава 13 Думай, прежде чем проклятье снимать

Первой спохватилась ведьма. Видимо, она сразу поняла, что происходит, и бросилась в комнату к спящей женщине. Варечка же сначала растерялась, не зная, что делать. Она метнулась вслед за Матреной, схватив со стола телефон и на ходу пытаясь разблокировать его.

– Я в скорую позвоню, – скороговоркой затараторила Варечка, непослушными пальцами тыча в экран, но не попадая по цифрам.

– Не нужна здесь скорая, – отрезала ведьма и так глянула на Варю, что у девушки сердце замерло. Зато ее перестало трясти и разум словно очистился от суеты и страха.

– Что с ней происходит? – тихо прошептала Варечка, глядя, как на кровати извивается, цепляясь за простыни, ее тетушка. Черные змеи сжимали ее живот и копошились, стараясь протолкнуться внутрь. Но их было так много, что твари мешали друг другу, не давая хода.

– Здесь мы уже ничего сделать не сможем, – ответила Матрена.

– Она умирает? – сдавленным голосом просипела Варечка.

– Или она, или та, что навела порчу.

При этих словах тетю Машу скрутило и согнуло пополам, она охнула во сне, так и не открыв глаза, и снова захрипела. Не веря в происходящее, Варечка смотрела, как толстая черная змея выползает из открытого рта женщины. Кожа змеи лоснилась, глаза горели красным светом, она угрожающе зашипела на ведьму, дернулась вперед, клацнув зубами.

Варя отшатнулась и упала бы, не окажись позади нее комод. На столешнице зашаталась старинная фарфоровая вазочка, но устояла.

Змея же продолжала выползать изо рта задыхающейся женщины, шипя и ощупывая пространство впереди тонким красным раздвоенным языком.

Женщина на постели покрылась испариной, вся подушка была залита слюнями, а простынь скомкана.

Черная тварь уже свесилась на пол, коснулась окрашенных досок, и кончик ее хвоста вышел из болезненного нутра тети Маши. Едва змея оказалась вне тела, как тут же стала бледнеть и в последнем броске в сторону Матрены с Варей растворилась в воздухе. Но не успела бедная страдалица сделать свободный вдох, как из нее полезла другая, еще более толстая и зубастая тварь.

У Вари потемнело в глазах, тело ее больше не слушалось. Она начала медленно оседать на пол.

– Не можешь смотреть, так иди, не мешайся под ногами, – рявкнула на нее Матрена. – Какая ж ты ведунья? Как ты людям помогать собираешься, если такой ерунды испугалась? – зло прошипела она и Варечка заставила себя собраться, встать на ватных непослушных ногах, опершись о комод.

Твари лезли одна за другой и так же, как и первая, растворялись, едва хвост их выходил наружу. Бедная тетя Маша уже не стонала, она лежала едва живая, хватая воздух лишь тогда, когда очередная тварь покидала ее ослабевшее тело. Но не открывала глаз. Все это время она спала! "И хорошо", – подумалось Варе. -«Разве может нормальный человек после такого не свихнуться. Пусть это кажется ей сном. А лучше, пусть она этого совсем не вспомнит».

Матрена молча наблюдала за происходящим, лишь изредка шепча себе под нос то ли молитвы, то ли заговоры. Варя не смогла разобрать. Наверное, прошло не больше часа, но ей этот час показался вечностью. И когда очередная гадина вышла из тела женщины и растворилась в темноте, а за ней не последовала следующая, Варя даже не поверила своим глазам. Тетя Маша задышала ровнее, а Матрена подошла к кровати и поправила сбившуюся простынь, насколько это было возможно.

– Это вы сделали? – прошептала Варечка, когда поняла, что все, наконец, кончено.

– Не я. Проведение. Судьба, если хочешь, – отозвалась та.

– С тетей Машей теперь все будет в порядке? – с надеждой в голосе задала следующий вопрос девушка.

– Этого я сказать не могу. Я не ясновидящая. Но от проклятья она не умрет, – ответила Матрена. – Пойдем, чаю попьем, потолкуем.

Когда обе они уже сидели, словно ничего и не произошло, за чашечкой чая, Матрена снова сделалась серьезной и даже суровой.

– Вот что я тебе скажу, девочка… Как бы тебе не было жаль того, кто проклят, как бы ни хотела ты ему помочь, к колдовству всегда нужно подходить с холодной головой. Ты ведь не знала, кто пакость сотворил, а уже готова была броситься в омут с головой. Так бездумно могла бы и ее и себя загубить! А что, если б колдуньей оказалась мать твоя?

– Она бы ни за что..

– Цыц! – перебила ее ведьма. – Я тебе слова не давала. Люди по незнанию могут наделать дурного, по глупости. Потом жалеют, а исправить не могут. Или не жалеют, но то другой разговор. Чаще, чем ты думаешь, порчу на смерть делают родственники близкие, не понимая, что это их род, что на их жизни и жизни их детей отразится это зло… Что я сказать хотела? – спросила она сама себя, выпустив пар. – Не зная, кто порчу наложил, за снятие не берись! Только хуже сделаешь! Только представь, что стало бы с тобой и с ней, если б это оказался кто-то из твоих близких или из ее… Дочь ее, например. Или мать твоя…

Матрена замолчала. Но Варя уже поняла, что пыталась донести до нее ведьма. Конечно, она не верила в то, что ее мать могла бы быть причастна к таким делам. Но сама мысль о том, как бы она жила дальше в таком случае, повергала ее в ужас.

– Может, я не готова к дару? Может я зря? – спросила Варя.

– Может и не готова, может и зря. Время покажет, а коней на переправе не меняют. Поздно уже думать об этом. Дар ты приняла, значит, и судьбу свою приняла. Думай теперь не что было бы если, а как жить с тем, что дано.

Варя кивнула. Кажется, только сейчас она до конца осознала и поняла, во что вляпалась.

– Так что стало с ее свекровью? Она умерла?

– Завтра узнаешь. Пойди приляг на мою кровать, поспи до утра. Тебе ещё за руль садиться. Это тоже ответственность за чужие жизни…

Рано утром Варя с тетей уехали из дома ведьмы. С неба сыпал первый снежок. Робкий, несмелый, но заставивший девушку вспомнить слова ведьмы и сбросить скорость. Резина-то ещё на зимнюю не поменяна…

– Тетя Маша, как думаете, почему сейчас она сделала это, спустя столько лет? – нарушила тишину Варя.

– Да кто ее знает, Варюша. Наверное, у нее не было моей личной вещи…, – отозвалась та. – Я слышала личная вещь нужна…

– Я не об этом. Почему она ждала столько лет и только два года назад вас в гости позвала?

– Ах, это… Раньше я думала, что осознала к старости, что мы все же близкие люди. Но теперь мне кажется, что это из-за той невесты, что она для Степы выбрала. Та девушка ведь сразу замуж вышла за другого, когда о нашей свадьбе узнала. А как раз перед тем, как свекровь нас позвала, овдовела.

– Но она ведь уже старая, ну, то есть не молодая. Зачем вашей свекрови взрослая невеста?

– Наверное, из-за денег, – подумав, ответила тетя Маша. – У той женщины очень обеспеченная семья.

Они обе замолчали. Варя не могла поверить, что ради денег кто-то способен сотворить такое со своим сыном, со своими внуками.

А через час тете Маше позвонил муж. Женщина поменялась в лице. Она приносила соболезнования и тихо всхлипывала. Дядя Степа сказал, что не вернется к назначенному времени домой, что как минимум на неделю он опоздает. Придется ехать на родину, хоронить мать. Прошлым вечером она попала под машину, а ночью скончалась. Помня о недуге жены, не зная, что теперь болезнь отступила, он не позвал ее с собой. Что, наверное, было к лучшему.

Всю оставшуюся дорогу тетя Маша проплакала. Она помнила свой сон со змеями, верила словам ведьмы, убеждавшей, что выбор за нее сделала судьба и проклятье нашло свою жертву. И все же ей было жаль женщину, которая обрекла ее на верную погибель.

Варя не успокаивала ее. На пути домой она думала о том, как теперь ей жить дальше, как относиться к людям, как оставаться человеком самой.

Глава 14 Грех отработать придется

Варечка сидела на скамейке в парке. Вокруг цвели яблони, дети весело бегали друг за дружкой, родители поглядывали на них, общаясь между собой. Пахло весной. Внимание Вари привлекла пожилая женщина на скамейке напротив. С ней явно что-то было не так. Варечка присмотрелась внимательнее. Черные плети опутывали руки женщины. Варя нахмурилась и отвернулась. Приятный ветерок обдувал лицо девушки, и, не желая портить себе настроение, она стала смотреть на стайку детей, играющих в догонялки. И тут ей стало не по себе. И как она раньше не заметила: все малыши были покрыты черной паутиной. На детей прикрикнул молодой мужчина. Варя посмотрела на него, с трудом переведя взгляд с ребятни. Уф! Мужчина как мужчина. Но не успев обрадоваться, Варечка взглянула ему в глаза. Скручиваясь кольцами и снова распрямляясь, в зрачках мужчины извивались черви. Она вскочила и бросилась бежать, но навстречу ей попадались лишь пораженные колдовством люди: одних оплетали змеи, у других… Варя не могла на это смотреть и просто зажмурила глаза.

– Проснуться! Я хочу проснуться, – пыталась выкрикнуть она, но из саднящего горла вырывался лишь тихий сип! Она не могла произнести ни слова. Варя остановилась, почувствовав, как кто-то сзади схватил ее за плечо и… проснулась.

На часах девять утра. За окном кружат снежинки. Это был просто сон. На календаре суббота, рабочая неделя позади, а выходные ещё только начинаются. Варечка вытерла со лба холодный пот и пошла умываться.

С тех пор, как она поняла, что теперь отличается от других людей, Варя не могла найти себе места. Она чувствовала себя чужеродным звеном в кругу друзей. Постоянно присматривалась к людям, ища в их неблаговидных поступках навязанную волю, а в болезнях – чье-то злословие. Варечка понимала, что это что-то вроде синдрома медика-первокурсника. Те тоже начинают находить у себя и других несуществующие болезни, подгоняя симптомы под пройденный материал. Но поделать с собой ничего не могла. А слушать стенания Юлечки ей было и вовсе неприятно. Теперь, когда она видела, что никакой венец безбрачия над подругой не висит, стало понятно, что дело всего лишь в ее характере, восприятии мира и нежелании что-либо менять. А потому все чаще вместо встреч с друзьями Варя отправлялась на прогулки в одиночестве. В это утро она решила поступить так же.

Парк находился недалеко от дома. Варечка, прихватив с собой рюкзачок и термокружку с горячим кофе, не спеша, отправилась туда пешком. Ей нравилось бродить по занесенным снежком тропинкам.

В рюкзаке лежала давно прописавшаяся там хоба – туристическая пенка. Варя достала ее и села на скамейку, подложив вещицу, чтобы не застудиться. Старые яблони, как и во сне, были усыпаны белым. Но не цветами, а снежными хлопьями. В девять утра парк был совсем пустым. Никаких детей, играющих в догонялки, не было, как, впрочем, и их счастливых родителей. Только одинокий старик на скамейке напротив. Все ещё слишком отчетливо помня свой страшный сон, Варя долго не смела встретиться с ним взглядом. Она смотрела куда угодно, только не на него, пока не поняла, что это даже смешно.

"В конце концов, это даже смешно", – повторила она вслух, грея руки о термокружку. Но та не так уж хорошо держала тепло. Варечка посмотрела на пожилого мужчину. Сложно было сказать, сколько ему лет. Семьдесят? Восемьдесят? Сухой и немного сгорбленный, он сидел, прикрыв глаза. И тут вдруг Варю пробрала дрожь. Глаза старика были прикрыты не просто так. Теперь она четко видела черную повязку. Варя мотнула головой, не желая смотреть. Но тут дедушка открыл глаза и посмотрел прямо на нее. Она почувствовала его взгляд. Мужчина поднялся и медленно подошел прямо к скамейке, на которой сидела Варя.

– Вы видите ее, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал старик. Голос его оказался на удивление приятным.

– Что? -опешила Варечка.

– Вы видите ее, – повторил он. -Эту повязку, о которой рассказывали мне другие.

Варя поняла, о чем он говорит, но продолжала изображать неведение.

– Я не понимаю, о чем вы… – сказала она.

– Меня всю жизнь мучают головные боли, а теперь я слепну. Очень быстро. Врачи говорят, что это старость. Но некоторые люди, те, кто тонко чувствует этот мир, такие как вы, они видят черную повязку у меня на глазах.

– Вы знаете многих, таких как я? – не удержалась Варя.

– Я стар и многое повидал в жизни.

– Почему же они не помогли вам?

– Я тоже хотел бы знать, – сказал он своим бархатистым голосом. Варя почему-то подумала, что в свое время этот мужчина разбил не мало сердец. Он был очень приятным, ему хотелось верить.

– Как вас зовут?

– Дмитрий Петрович.

– А знаете что? – неожиданно для себя самой спросила она. – Давайте я попробую вам помочь? Я живу здесь, недалеко…

Впервые Варя привела в свой дом постороннего человека. Но порча не выглядела серьезной. Она точно не была сделана на смерть, и девушка искренне недоумевала, почему никто другой до сих пор не снял эту черную повязку, мешающую человеку полноценно жить.

Она усадила его на стул на кухне, закрыла окно. Ритуал был несложный. Но Варечка решила все же заглянуть в свою тетрадь, чтобы удостовериться в том, что она все помнит правильно. Но на обычном месте тетради не оказалось. Варя проверила все поверхности. Ее не было нигде! Мужчина терпеливо ждал на кухне, не задавая вопросов и не торопя.

"Ну и ладно, – решила девушка, – Я вспомню все, что потребуется".

Варечка принесла свечи, несколько травок и другие мелочи. Старик сидел, прикрыв веки и слегка морщась, словно бы от ноющей боли.

Свечи не хотели гореть. Огонь гас, словно бы кто-то задувал его. Старик распахнул глаза.

– Стало быть, не вышло, -сказал он и начал одеваться.

– Почему они не горят? – спросила Варя, складывая свечи обратно в коробку, – Вы ведь знаете, я вижу…

Варя не думала, что он ответит и теперь жалела, что спросила.

– Я был молод и глуп, – сказал он своим приятным баритоном, – и делал постыдные вещи. Я наказан за то, что смотрел и ничего не сказал. Ничего не сделал, чтобы помочь ей.

– Кому?

– Ведьме. Кому же ещё? Остальных давно нет в живых. Кто-то утонул. Кто-то спился до смерти. Так что я легко отделался.

– Но почему это никто не может снять?

Мужчина посмотрел на нее, как на неразумную, и ткнул пальцем в потолок.

– Они не дают. Нельзя. Я должен отработать наказание в этой жизни, а может и не только в этой. Тебе бы стоило знать о таком.

Он обулся и вышел за дверь. А Варечка поспешно набрала знакомый номер.

– Матрена, что значит, не дают снять порчу? Как это?

– Я же говорила. Сначала узнай, за что наслали, кто наслал. Возмездие не снимается. А сунешь руки туда – поплатишься за чужие грехи. Эх, молодежь, – вздохнула женщина и повесила трубку.

Глава 15 Дети видят души ушедших людей

На следующий день Варя проснулась от телефонного звонка.

– Кому это там не спится в воскресенье утром, – пробурчала она, разлепляя заспанные глаза и вглядываясь в экран телефона. – Алло. Тетя Маша? Что-то случилось?

– Ой, Варенька, я разбудила тебя? Прости! Ничего не случилось. Давай я позже перезвоню, – услышала она смущённый голос.

– Ничего, теть Маш, я слушаю. Уже проснулась, – ответила девушка.

– Варечка, тут такое дело… Не знаю с чего и начать… Помнишь Свету, подружку моей дочки?

Варя не помнила. Дети тети Маши были старше, и у них всегда была своя компания, свой мир, в котором Варечке не было места. Но она от этого и не страдала, ведь у нее были свои друзья. И все же Варя неопределенно пробубнила в трубку что-то вроде: "Н-у-у-у".

– Так вот, ты не могла бы завтра свозить ее к Матрене? Очень надо.

– Теть Маш, я же работаю завтра…

– А другую какую ведунью не знаешь? Может, поблизости кто-то? В городе…

– Знаю, – ответила Варя, – Где Света живет?

– Так здесь же, в моем подъезде, этажом выше.

– Вечером заеду, она после шести дома будет?

– Будет… – растерянно произнесла тетя Маша.

– Ну, все… тогда до вечера.

Варечка положила трубку и попыталась снова заснуть. Но свет уже настойчиво пробирался сквозь сомкнутые веки…

Весь день девушка крутилась, как белка в колесе. За тот месяц, что ее не было в городе, "бумажных" дел накопилась прорва. Но половина инстанций в выходные не работает, половина работает в один и тот же короткий промежуток времени, так что за один день не обежать. А очереди? Даром, что электронные. Но о том, что вечером ее ждут, Варя не забывала ни на минуту. Шутка ли, первый самостоятельный сеанс. Тот, вчерашний, она решила выкинуть из головы, как глупость, которую повторять она не станет.

В шесть часов вечера, когда на улице темнело, а нормальные люди начинали готовиться к рабочей неделе, Варечка уже нажимала знакомые цифры на домофоне.

– Кто? – раздалось из переговорного устройства.

– Это я, теть Маш, – ответила Варя и домофон запиликал, сообщая, что дверь открыта.

Тетя Маша уже ждала ее во всеоружии.

– А где же ведунья? – спросила та, с недоверием заглянув Варечке за плечо.

– Теть Маша, вы только не смейтесь, ладно? Ведунья – это я.

Женщина посмотрела на Варю недоверчиво.

– Что за шутки, Варечка, я тебя с пеленок растила. Какая же ты ведунья?

– Давайте зайдем в квартиру, не на лестничной клетке же обсуждать такие дела.

Тетя Маша согласилась. Но на Варечку смотрела так, будто раздумывала, стоит ли ей вызывать спецбригаду в белых халатах. Вообще-то, Варя не планировала признаваться. Она и для самой себя ещё не все решила. Но после вчерашнего посетителя поняла, что кем бы она себя ни считала, а пройти мимо человека в беде она не сможет. А значит, рано или поздно ей придется рассказать близким, что происходит. Так почему не сейчас? Помешивая маленькой ложечкой чай с мелиссой, наполняющий кухню ароматом лета, Варя обстоятельно рассказывала тете Маше все, что с ней происходило. Женщина слушала молча, не перебивая. На живом лице ее эмоции сменялись, как картинки в калейдоскопе.

– Вы мне не верите? – спросила Варечка, когда закончила свой рассказ.

– Ещё две недели назад не поверила бы, – призналась та. – Но теперь, когда я так внезапно исцелилась от болей, мучавших меня столько месяцев…

– Ну, а если верите, так пойдемте. Нас ведь ещё ждут? – спросила она, посмотрев на часы.

Тетя Маша тоже перевела взгляд на циферблат. Всю историю Варечка уложила в сорок минут, хотя в жизни её изменилось так много… И сколько других судеб теперь сможет поменять она…

– Конечно. Только боюсь, что не поверит, что ты что-то можешь. Света же тебя тоже с детства знает, – разволновалась женщина.

– А мы ей не скажем. Все будет хорошо, – ответила Варя.

Светлана уже давно сидела как на иголках и, увидев в дверях Варечку с тетей Машей, опешила. Она пытаясь разглядеть кого-то за их спинами.

– Женщина, о которой мы говорили, не сможет прийти, – сказала Варя вместо приветствия. – Но если ты мне расскажешь все в подробностях, то я поговорю с ней и передам тебе ее ответ через тетю Машу.

Света недоверчиво смотрела то на Варю, то на соседку.

– Я уже не раз так делала. Тетя Маша свидетель.

– Да что там свидетель, – включилась в игру та, – это же Варя тогда поняла, что со мной все не так просто и отвезла к целительнице.

– Проходите, – выдохнула Света и, посторонившись, пропустила гостей внутрь. Она проводила их в комнату, предложив расположиться на диване, но сама явно не находила места.

– Ты, Света, тоже присядь, – предложила Варя, – В ногах ведь правды нет. Мы обязательно постараемся тебе помочь.

Женщана опустилась на краешек кресла, словно в любую секунду готова была вскочить, и начала говорить:

– На самом деле помощь нужна не мне. Ванечка, мой сынок, ему всего четыре. Не знаю, как и сказать, чтобы ты поверила…

– Я поверю, – ответила Варя.

– В общем, у него появились воображаемые друзья. Сначала даже не придавала этому значения. Я же много книг по детской психологии читала. Но в последнее время это стало меня пугать. Первый раз ночью случилось. Я услышала возню на кухне и прикрикнула на него, чтобы не баловался, ведь ему давно пора было спать. На что услышала ответ из детской, что это не он. А детская у нас в другой стороне квартиры. И я здесь, посередине, и дверь открыта. Если бы он прошел мимо, я бы заметила. Но и это не все. Потом шум повторился. Вот тут у меня волосы на голове зашевелились. Понимаете? Муж на вахте, ребенок в комнате, животных у нас нет… Ночь на дворе. Я к нему в захожу, чтобы проверить не напугался ли он, а Ваня отвечает: "Не бойся, мама, это Юра со мной поиграть пришел". Ещё неделю я слышала, как он смеется в комнате один. Играет с кем-то. А что я сделаю? Запрещу ему играть с тем, кого не вижу? И как я ему это объясню? Но потом все прекратилось. Два месяца была тишина, и вот он опять хохочет, болтает с кем-то в детской. Я захожу, а он: "Мама, мы играем". Я говорю: "С Юрой?" "Нет, с Настей,"-отвечает.– Но с тобой она играть не хочет. Говорит, что ты ей не нравишься". У меня мурашки по коже. "А где она сейчас?" – спрашиваю. "Так вот она, на тебя смотрит". Я не знаю, что делать. Я бы повела его к психологу. Но эти их игры я и сама слышу. А однажды видела, как мяч с холодильника ему прямо в руки скатился. Я ведь его сама туда убрала… специально! Он там два дня пролежал и не падал! Этак мне и себя нужно к психологу. Или сразу к психиатру, – сказала она, нервно водя пальцами по велюровому подлокотнику.

– Поход к психиатру давайте пока отложим. Вы мне скажите вот что: в вашем доме недавно какая-нибудь Настя не умирала?

– У нас в доме нет девочек с таким именем. И в соседних домах нет, – ответила Света, отрицательно помотав головой.

– А если не девочек? Скажем, женщин? Или может… бабушек?

– Баааа, – произнесла тетя Маша, хватаясь за голову. -Так Никитичну же Настей как раз и звали. И ты ей точно не нравилась, – сказала она Свете.

– Это потому, что она со смены приходила в обед. А мы, когда детьми были, верещали под окнами. В казаки-разбойники играли. Она мне до самой смерти это вспоминала, хоть я уже давно не ребёнок, – согласилась Света и замерла, переведя на Варечку затравленный взгляд.

– Что? – спросила тетя Маша.

– Я знаю, кто такой Юра, – прошептала Света. – Он в соседнем доме жил. Ухаживал за мной в школьные годы. А когда я замуж вышла, отошел в сторону. Но Ваньке всегда то конфету принесет, то печенье.

– Несчастный случай, – пояснила Варечке тетя Маша причину смерти молодого мужчины.

– Света, скажи, а когда Юра к Ванечке приходить перестал, сорок дней прошло?

Светлана задумалась.

– Наверное, – нерешительно сказала она.

– А соседки вашей давно не стало? – продолжала расспрашивать Варя.

– Сорока дней нет ещё, – подтвердила тетя Маша.

Света смотрела на Варю, ища поддержки, теперь она готова была поверить во все, что та скажет. Ведь это такое облегчение, знать, что ты не сумасшедший.

– И что же мне делать? – решилась задать вопрос Светлана.

– Ничего не делать, -ответила Варечка настолько убедительно, насколько могла. – Дождитесь сорока дней, она уйдет и оставит ваш дом в покое.

– А другие? Могут ведь прийти и другие! – высказала Света свое главное опасение.

– Я всё выясню. Не нужно себя накручивать, – успокоила её Варечка.

Глава 16 Нечисть одолела, придется батюшку звать

Варя закончила дела, попрощалась с коллегами и уже спускалась с крыльца, уносясь мыслями далеко от рабочих будней и невзгод понедельника. Сегодня она собиралась приготовить легкий ужин, а потом посидеть в уютном кресле с книжкой и бокалом вина. Или с кружкой какао. Она пока не решила. Ничего не предвещало неприятностей, но телефон в кармане завибрировал. Варя достала его и посмотрела на экран, на котором высветился незнакомый номер.

– Вряд ли вы хотите предложить мне что-то хорошее. И вообще, брать трубку, когда звонят с незнакомого номера, себе дороже, – наставительно сказала телефону она и сбросила звонок. Но телефон завибрировал снова.

– Вот настырные, – возмутилась девушка и снова отклонила вызов. Но в душе у нее зашевелился червячок сомнений. А если что-то случилось? Слишком уж настойчивым был тот, кто пытался дозвониться. – Если я кому-то очень нужна, позвонят ещё раз, – решила она, вспомнив о новых мошеннических схемах отъема денег у населения, о которых только в обед прочитала в интернете. Но третьего звонка не последовало. И пока Варя дошла до машины, уже и думать забыла об этом. Но стоило ей завести мотор, как телефон снова завибрировал. Звонила тетя Маша. Девушка посмотрела на экран с недоверием. Ведь они виделись только вчера.

– Алло.

– Алло, Варечка, ты можешь приехать? – взволнованный голос тети застал ее врасплох.

– Когда? – растерялась Варя.

– Сейчас. Тут у Светы что-то неладное творится. Приезжай, пожалуйста. Они с ребенком у меня сидят. Домой заходить боятся.

– Так что случилось-то?

– Там что-то с квартирой не то. Ходит кто-то. Я тоже заходить побоялась. Решила тебя дождаться.

–Вот и правильно, – сориентировалась Варя, – Без меня не заходите. А пока выпейте-ка успокоительного вместе со Светой. Скоро буду.

Она сбросила звонок, глубоко вдохнув и выдохнув три раза, включила поворотник и вырулила на дорогу. Только вчера всё в доме Светы выглядело совершенно нормально. Хотя она ведь побывала только в зале. "Почему? Почему я не заглянула к ребенку?" – корила она себя за невнимательность. "Почему меня не насторожило, что все слишком просто?"

Красная машинка свернула во двор. Место на парковке словно ждало ее. Туда с самого утра никто не вставал, и девственно чистое полотно снега тонким слоем лежало на асфальте, перекрывая разметку. Дом со стороны выглядел, как и всегда, весьма заурядно: серенький прямоугольник с выступающими балкончиками. В окнах уже горел свет. Люди, пришедшие с работы, готовили ужин на кухнях с веселенькими занавесками или смотрели телевизор в зале. На первом этаже, уткнувшись рыжим носом в стекло, сидел толстый пушистый кот. В другом окне, этажом выше, кто-то загодя готовился к Новому году, развешивая мигающую разноцветными огнями гирлянду.

Варечка позвонила в домофон.

– Кто? – послышался голос тети. По одному слову Варя не смогла определить, насколько та взволнована.

– Это я, – сказала девушка, и без лишних дополнений домофон запиликал, приглашая открыть дверь.

Подъезд встретил ее знакомым запахом, привычно ударившим в нос. Ничего криминального. Ну почему даже чистые подъезды пахнут как-то особенно? Варя поднялась на нужный этаж. Дверь квартиры была распахнута. Обеспокоенное лицо тети Маши встретило Варю морщинами на лбу, передающими чувство тревоги и зрительно делающими женщину на несколько лет старше. Из квартиры в подъезд лился запах валерьянки – аромат потрясений и бед.

– Наконец-то ты пришла. Я Свету успокоительным напоила, как ты и сказала.

– А мальчик? – спросила Варечка.

– Ему тоже валерьянки капнула. Он-то нас и перепугал. Да ты проходи, сейчас Света все расскажет.

Варя прошла на кухню, где сидела Светлана. Ее сын выглядел в этой компании наименее встревоженным. Дети быстро переключаются. Тетя Маша, перехватив взгляд Варечки, подошла к мальчику.

– Пойдем-ка, дорогой, поиграем пока в другой комнате.

Варя села рядом со Светой и, как только тетя Маша притворила за собой дверь, начала расспрашивать женщину.

–Так что у вас там стряслось? Он снова с кем-то разговаривал?

– Разговаривал, – призналась Света. – Но в этот раз все было совсем не так. Раньше он играл с кем-то, смеялся. А сегодня днем забежал ко мне в комнату со слезами на глазах, сказал, что тетя говорит ему "страшные слова". И отказался возвращаться к себе. Я не стала его заставлять, к тому же днем все казалось довольно безобидным. Но когда я пошла готовить ужин на кухню, услышала шум в зале. Потом там что-то разбилось. Я выключила огонь на плите и побежала посмотреть, что случилось. Сын сидел, вжавшись в угол, а на полу валялись осколки вазы. Ее нам родственники подарили. Такая аляповатая, что я специально убрала ее подальше на шкаф, чтобы не мозолила глаза. Засунула к самой стене. Она никак не могла упасть оттуда. Я спросила сына, что случилось, а он ответил: «оно хочет сделать мне больно». Потом и вовсе стал прятать лицо, не желая отвечать на мои вопросы. Ладошками лицо закрывал. И тут я увидела эти синяки. Не синяки даже, а кровоподтеки! Словно его схватили костлявыми пальцами. Я знаю, что говорю. Моя двоюродная сестра в детстве часто с такими появлялась. Ее бабка хватала так, что та кричала от боли. Я как это увидела, так начала тебе звонить, а ты трубку не брала, а потом вдруг сзади меня так по голове приложили. А сзади нет никого! Так я к тете Маше прибежала.

– Так, – сказала Варя, когда поток слов, казалось неисчерпаемый, прекратился. – Бояться нечего. Сейчас вы в безопасности. К тому же я с вами.

Варя не стала говорить, что при себе после работы у нее ничего нет. Ни тетрадки, ни травок со свечками, не говоря уж об остальном. Только соль в спичечном коробке.

У Светы дрожали пальцы рук, и кружечка из тонкого фарфора звякала о блюдце. Губы тоже подергивались, словно женщина держалась из последних сил, чтобы не разреветься.

– Все будет хорошо. Успокойся. Я поговорю пока с ребенком, – сказала Варя, решив, что лучше поздно, чем никогда.

Тетя Маша обернулась, заслышав шаги Варечки за спиной.

– Можете пока со Светой посидеть? Мне нужно поговорить с мальчиком.

Тетушка без вопросов вернулась обратно на кухню. Варечка же, подойдя к малышу, присела перед ним на корточки, чтобы, насколько это возможно, сравняться с ним в росте.

– Как тебя зовут?

– Ваня, – нерешительно ответил тот.

– Ваня, – повторила Варечка, – какое красивое у тебя имя. Скажи, Ваня, ты любишь играть?

– Люблю, – ответил мальчик.

– У тебя, наверное, много друзей?

– Не очень, – признался тот.

– А как зовут твоих друзей? У них тоже красивые имена? – Варечка подходила к главным вопросам настолько издалека, насколько только могла, чтобы не испугать малыша и не заставить его замкнуться в себе.

– По-разному. Во дворе есть Витя, мы в мяч играем. Есть ещё Юра.

Имя отозвалось в памяти Вари. Ведь они обсуждали его только вчера.

– Юра тоже во дворе? – спросила она. Ребенок отрицательно покачал головой.

– Нет, – сказал он, – Юра приходил ко мне домой. Но больше не приходит.

– А ещё кто? – продолжила свои расспросы Варечка, стараясь не показывать своего волнения. Девушка чувствовала, как учащается ее сердцебиение, словно у гончей, взявшей след.

– Ещё Настя.

– Тебе нравится играть с Настей?

Мальчик кивнул.

– Только она больше не приходит, – шепотом сказал он.

– Почему? – так же шепотом спросила Варя.

– Оно выгнало ее.

– Оно?

Ваня оглядел комнату и сказал совсем тихо:

–Черное пятно с руками. У него есть когти. Оно сказало, что будет жить в моей комнате, пока не сможет забрать меня в свою дверь.

– Какую дверь? – спросила Варя.

–Она как туман, – замялся мальчик, -или дождь. Или лужа. Как лужа. В ней отражается моя комната, но через нее можно пройти. Оттуда приходил Юра. И Настя, – доверительно сообщил он.

Самые жуткие подозрения закрались в голову девушки. Неужели не посетив детскую, она пропустила проход в мир духов? Открытая дверь, ведущая туда, где живым нет места. Рано или поздно оттуда пришло бы что-то зловещее. Варечке стало не по себе, но она держала лицо, как могла, чтобы не испугать ребенка.

– Пойдем, найдем тебе конфетку, – предложила Варя и протянула ребенку руку. Ванечка послушно взялся за нее, и девушка увидела жуткие синяки на детских ручках. Четкие отпечатки костлявых пальцев.

Привела мальчика к матери и без предисловий потребовала ключи.

– Там открыто. Я так напугалась, что побоялась даже закрыть двери на ключ.

Варя поднялась на этаж выше и встала перед входом в квартиру. Она не была готова к схватке с нечистью, что, без сомнения, поселилась в комнате маленькой беззащитной души. Но теперь не хотела повторять своей ошибки. Варя решила лично убедиться, с чем имеет дело.

Внезапно дверь приоткрылась, словно заманивая девушку внутрь. Из квартиры пахнуло холодом и затхлостью. Странно, ещё вчера ничего подобного она не почувствовала.

– Думаешь меня напугать? – спросила она шепотом и, открыв дверь, перешагнула через порог. Одной рукой ведунья нашарила выключатель, другой держалась за амулет на шее, подаренный наставницей Матреной.

Не разуваясь, прошла по коридору и толкнула дверь в детскую. Но та не поддалась! Она нажала сильнее. Не сработало. Тогда Варя достала из коробка щепоть соли и, шепча заговор, бросила ею в дверь. В тот же момент та беззвучно отворилась. Впереди, в темноте детской, зиял проход в другой мир. Внезапно сзади ее резко пихнули. Варя едва удержала вскрик. Она обернулась. Тёмное кудлатое облако надвигалось.