В тысячу герц. Метафорический роман

ГЛАВА 1

– Алло, привет…

– Серега! Тыщу лет не слышались! Ты как там, всемирно известен и страшно богат?

– Ну его все к черту! И известность, и все остальное!

– Ого, понимаю, достали! Наслышан о твоем разводе века. Новая-то цыпочка твоя хоть куда! Прям красота неземная!

– Василий, я тебя прошу, ты-то, хоть, можешь не ёрничать по этому поводу?

– Да ладно тебе, не ной, чего уже и спросить нельзя? Я тебя по полгода не вижу, может еще и новости о тебе не читать?!

– Читать ты читай, но фильтруй прочитанное!

– Да я, думаешь, не фильтрую. Вот, слушай: жил-был парень Сережа Герц – красивый богатый, но женатый, а тут, значит, красота неземная объявилась и, как говориться, дорожку перешла бывшей твоей, а той никак делиться не хотелось… вот тебе и фильтруй! Так я фильтрую или не так?

– Эх, все так! За горло они меня держат обе, вздохнуть не дают. Всё деньги мои делят, и, главное, я-то понимаю, что ни одной, ни другой я совершенно не нужен, но…

– Постой, Серега, ты это, не груби, ты – известный актер, режиссер, продюсер в конце концов, как это не нужен, это ты прям загнул!

– Да говорю тебе, они тут в такой раж вошли, из жизни моей устроили чертовое шоу!

– М-да, братишка, валить тебе надо!

– Я чего и звоню. Хочу к тебе прилететь в отпуск.

– Вот, и прекрасно! Оставляй им своего адвоката, пусть они там с ним дела порешают. Авось, все поутихнет, поуляжется. Это, между прочим, отличная идея, это ты, между прочим, очень хорошо придумал. Давай через пару неделек, замутим охоту-рыбалочку, я новый катер купил, пруд частный организовал, чтоб, значит, кататься было где…

– Кататься? А море тебе чем не угодило?

– Море, брат, оно не личное, а тут я хозяин, ничьих тебе, понимаешь, левых физиономий!

– А, вот оно что. Что ж, хорошо-хорошо.

– Так, и я говорю, давай, эдак, недельки через две, я как из Австралии прилечу, сразу мы с тобой здоровье и физическое, и психологическое подправим!..

– Вась, а Вась… мне сейчас уехать надо. И кроме тебя, по всему, больше некуда…

– Да ты что! Прям такая ж… в жизни настала?!

– Не то слово, Вася, не то слово!

– Ох, и распустил ты своих мадамов, Серега! И куда ты раньше смотрел, ведь, вроде уже не маленький…

– И не говори, Вась…

– Ну, что ж, отменить поездку, я, увы, не могу, но это не проблема. Ты приезжай ко мне в город. Тут очки надел и гуляй себе, никто и не подумает, что сам поднебесный житель нашим зажопинским воздухом подышать приехал!

– Ладно тебе, у вас отличный городок!

– Главное – тихий и далеко от культурной столицы! В общем, давай, Серега, завтра вылетай, тебя тут встретят по высшему разряду, все дела. Ты, главное, отдыхай, набирайся сил и ни с кем не контактируй, а то я тебя знаю!

– Да я и выходить не буду! Я отдохнуть хочу, а не в очередные приключения ввязываться!

– Во-во, а там и я, глядишь, прилечу, будет тебе и отдых, и охота, и рыбалочка!

– Что ж, на том и порешим. Договорились!

– Ну, бывай, Серега, не скучай!

ГЛАВА 2

В торговом центре была обычная суета и сутолока выходного дня, хотя, пожалуй, нет, ничего обычного в этой суете не было. Она была необычная, чрезвычайная и невероятная, эта суета, даже для выходного дня.

«Как будто весь город бросил свои дела и пришел за покупками именно в эту субботу и именно этим утром,» – так думала Кристина, пробираясь к лифту. Она была взволнована – намечалось грандиозное событие, сравнимое по важности разве что со светопреставлением – свадьба любимой подруги. Свадьба была назначена на сегодня, все подготовительные мероприятия были уже почти закончены, и, несмотря на некоторую истерию, бессчетное количество потраченных нервов, сил и денег, процесс неумолимо приближался к развязке. Без любимой подруги, Кристины, не обошлось ни одно действо – ни покупка невероятно прекрасного свадебного платья, ни подбор соответствующих аксессуаров, ни обсуждение списка гостей.

Но вот все перипетии позади, подруга на взводе делает макияж и прическу, а у Кристины есть всего пару часов, чтобы купить к своему новому наряду туфли.

Да-да, что поделать, так бывает! К сожалению, за несколько месяцев подготовки к свадьбе Кристина так и не смогла выбрать подходящую обувь, но невозможно, совершенно невозможно явиться на торжество в старых туфлях! Казалось бы – всего лишь туфли, но здесь любая девушка воскликнет, что это не «всего лишь», что обувь – это очень и очень важно!

Вот поэтому, утром субботнего дня, перед предстоящей свадебной феерией, Кристина носилась по бутикам супермаркета в поисках той самой единственной пары туфелек подходящего размера и цены.

Наконец, туфли были найдены, тем более отступать было некуда, и после недолгих раздумий переволновавшаяся с самого утра девушка, в обнимку с желанной покупкой, торопилась к выходу из торгового центра. Беда заключалась в том, что туфли разнашивать было некогда, а они, конечно же, были совсем чуть-чуть тесноваты, поэтому она не придумала ничего лучше, как надеть их прямо в магазине.

«А что, – думала Кристина, – как раз по ровненьким плиткам я дойду до выхода, сяду в такси и поеду домой. Где же мне их еще обновить!» Выйдя из бутика, она была удивлена несметному количеству народа, толпящегося и проталкивающегося мимо витрин целыми семьями, включая всех близких родственников, детей и собак.

– Что за праздник-то, чего им не спится всем с утра пораньше, – пробормотала девушка, удивленно оглядывая сутолоку в проходе.

– Так, лотерея же, бесплатный розыгрыш призов, – с удовольствием пояснила, проходя рядом с ней, какая-то словоохотливая дама в шляпе с безумным пером.

Кристина покосилась на перо, и пока мадам не успела продолжить, быстро ретировалась в сторону лифта, невзирая на высоченные каблуки новых туфель.

В лифт она не попала. Добраться до него было делом невероятного труда, потому что как раз напротив и начиналось вышеупомянутое действо, широко рекламируемое, как лотерея. Крис еле-еле пробралась сквозь толпу, проклиная идею с разнашиванием новой обуви, и тут на повороте ее обогнала резвая мамашка с коляской и вместе с еще десятью людьми благополучно загрузилась в подоспевший лифт.

Кристина поняла, что с лифтом номер не пройдет и, стиснув зубы, подалась к эскалатору, на ходу раздумывая, может снять туфли, пока не поздно, но старые кеды лежали глубоко на дне сумки, копаться и переобуваться посреди толпы было себе дороже, и она скрепя сердце отправилась пробивать себе единственный путь к свободе.

Все произошло уже у самих движущихся ступеней. Крис спешила, сзади напирали, и она неудачно наступила тонким каблуком прямо в щель между ступеней. Именно в этот момент какой-то мужчина, тоже безмерно желающий выбраться из давки, толкнул несчастную девушку, пробивая себе дорогу. Она потеряла равновесие и стала падать, но каблук, зацепившийся за какую-то зубчатую железку, никак не хотел поддаваться… В нем что-то громко хрустнуло, и Кристина, отчаянно взмахнув руками, упала на пол. Народ, услужливо расступившийся, продолжил путь, плавно обтекая сидящую на полу безутешную девушку. А виновник аварии, уже стоя на эскалаторе, криво усмехнулся:

– Ну, чего смотришь, надо думать, куда прешь!

И поехал вниз…

Кристина, кипя от негодования, еле добравшись до лавочки, пыталась оценить ущерб. Больно и обидно было рухнуть на виду у половины города, вдвойне обидно, что ей не удосужились даже помочь, но самое главное – ущерб был действительно непоправим – каблук на туфле был сломан ровно посередине, непоправимо и навсегда! Прощайте, новенькие туфельки, нечего было и надеяться на то, что с ее везучестью в магазине окажется пара точно таких же, подходящих девушке по размеру. Да и денег на новую покупку у нее больше не было. От обиды на глазах у девушки выступили слезы.

– Чтоб ты провалился, – зло прошептала она, вообразив лицо своего обидчика, – поехал как ни в чем не бывало, слон несчастный…

Но виновнику падения Крис тоже влетело. Это был охранник и водитель Сергея, приставленный к нему Василием, для удобства, как выразился его друг. Однако никакого удобства он не создавал, а вот неудобство от него Сергей стал испытывать, еще только ступив на порог супермаркета. И понесло его сюда исключительно из-за этого самого водителя, который внезапно решил показать столичному жителю, актеру Сергею Герцу, что они в провинции живут не хуже.

Великий актер Герц с унынием оглядывал толпы народа, и, насылая проклятия на недотепу – водителя, в очередной раз искренне жалел о поездке. Он все-таки купил себе очки, за которыми, собственно, и ехал, потому что свои он в спешке раздавил в самолете, и, двигаясь среди толпы, не стал ожидать зазевавшегося шофера, а поспешил к эскалатору. Герц не смотрел по сторонам – сказывалась привычка опускать голову в толпе людей, не обращал внимания на лица и пропустил момент, когда его охранник оттолкнул спешащую девушку, чтобы пропустить его, Сергея, вперед. Он был уже на эскалаторе и, обернувшись на шум, понял, что девушка упала. А доехав вниз, узнал от Виктора, что эта, по его словам, «редиска» великому актеру дорогу уступать не хотела! Виктор был искренне возмущен, и абсолютно не хотел понимать, в чем его обвиняет Сергей. И только когда его кумир рванул вверх с толпой, намереваясь догнать девчонку, Виктор не пошел в машину, как отрывисто приказал ему актер, а побежал за Сергеем, все-таки желая исполнить долг телохранителя до победного конца.

Девушка – как оказалось миловидная блондинка с короткой стрижкой, в легких джинсах и босая, ушла недалеко. Она сидела на лавочке, держа в руках туфельку со сломанным каблуком и едва сдерживая слезы. Сергей, очертя голову и даже не думая о последствиях своего поступка, бросился к ней – эдакий герой, принесшийся на всех парах спасать несчастную героиню. Он присел рядом с ней и не представившись, да что там, даже не поздоровавшись, ринулся в объяснения:

– Простите, это я виноват в том, что вы упали.

Девушка недоуменно на него взглянула:

– А вы кто?

– Я – Сергей, – тут он не на шутку смутился и запнулся, – не важно… я шел к эскалатору, а мой… – снова неловкая пауза… – водитель толкнул вас, чтоб дать мне пройти.

Тут рядом с ними оказался непосредственно виновник происшествия. Он с живейшим интересом обозрел сидящих на лавочке девчонку и Сергея и возмущенным тоном произнес:

– А нечего было переться попереди важных людей!

Он хотел еще что-то добавить, но Сергей, понимая, что сейчас случится нечто и вовсе непоправимое, быстро произнес:

– Виктор, то, что вы говорите совершенно несправедливо, однако, хорошо, что вы меня догнали, я же забыл купить… наушники, да-да, точно, свои-то я оставил дома, в …гм…

Он хотел сказать – в Москве, но запнулся и после неловкой паузы продолжил еще более бодрым голосом:

– Да-да, оставил дома, – молниеносным движением Герц достал бумажник, и, выхватив первую попавшуюся купюру, сунул ее водителю.

– Наушники, Виктор, без них я никуда, да, кхм.

И тут же подтолкнул недоумевающего шофера по направлению к лестнице. Тот резво отправился искать магазин, совершенно не представляя, где он сейчас разменяет тысячедолларовую купюру.

Девушка изумленно следила за этим диалогом, но надо отдать ей должное, она не вступила в спор, а только слегка нахмурилась, да и то, удивление вскоре победило все остальные эмоции. Сергей тихо выдохнул и вновь подступился к ней.

– Прошу вас еще раз меня простить за мою невольную обиду, нанесенную вам.

Она легко взмахнула рукой и, слегка отвернувшись, стала копаться в сумочке, невнятно приговаривая:

– Я понимаю, вашей вины тут нет. А ваш водитель всего лишь исполнял свой долг.

Милая девушка глубоко вздохнула, и Серега сразу понял по ее вздоху то, что так и осталось невысказанным.

– Только туфельки не вернешь. – продолжил он за нее.

Она покачала головой, но странное дело – он внимательно наблюдал за ней, ожидая, что вот сейчас в ее глазах загорится огонечек жажды наживы, вот сейчас она поймет, что наступил момент воспользоваться его деньгами, потребовать купить новую обувь, но она лишь достала из сумки поношенные кеды, быстро переобулась и внимательно поглядев ему в глаза, встала.

Больше ничего не произошло. Он тоже встал; несколько странным, судорожным движением девушка пожала ему руку и произнесла:

– Всего хорошего, мне пора.

Абсолютно не интересуясь тем, какое впечатление на него произвели ее слова, она пересела на дальний угол скамейки и занялась собственной внешностью, разглядывая себя в зеркало телефона. Конечно, девушка не столько поправляла макияж, сколько наблюдала за тем, что он будет делать дальше. Да только он и сам еще не понимал, как ему поступить, но не уходить же теперь, надо же как-то выкручиваться из этой ситуации.

«Да-да, – внезапно признался себе Сергей, – я, взрослый состоявшийся мужчина в самом расцвете сил, – он хмыкнул и провел рукою по волосам, – я, словно какой-то восьмиклассник решаю, как поразить воображение юной девицы. Осталось только портфелем ее долбануть!» Он снова хмыкнул и подошел к прихорашивающейся Кристине.

– Сказать по-честному, я впечатлен вашей обидой, – начал он, присаживаясь рядом и по-хозяйски закидывая ногу за ногу, – оценил всю невосполнимость вашей потери, – и он как бы невзначай положил руку на спинку скамьи позади девушки, – и готов понести соответствующее наказание!

Он шутливо склонился в легком поклоне, при этом не вставая со скамьи.

Его собеседница улыбалась. Она ловко отодвинулась от его руки, как бы невзначай поправила стрижку и произнесла, глядя ему прямо в глаза:

– Мне ничего не нужно. Я вас прощаю и отпускаю на все четыре стороны.

Она поражала его. В ней было все, что угодно, но не было фальши, подделки, корысти. Сергей запросто и с какой-то невероятной легкостью разговаривал с ней, наслаждался этим ничего не значащим диалогом без пафоса и без подтекста. Он с удовольствием любовался ею, ее простыми движениями, непринужденной грацией, и легким чувством юмора. Ему просто до чертиков надоели женщины с напускными манерами, неестественными позами и нарочито-вычурными физиономиями. Всегда и везде хорошо выглядящие, бесконечно ухаживающие за собой, эти женщины доводили его до припадков бешеного гнева и сводили с ума. В них самих и в их идиотских ухаживаниях не было ничего натурального – сплошные понты1, пафос и лицемерие. А здесь абсолютно нормальная реакция девушки на мужчину, который ей не очень-то и понравился, но разговор с ним ее слегка развлекает. Правда, по ней явно видно, что она спешит… слегка нервничает… однако пока старается этого не показать. А еще она красивая. Настоящая, с чуть неправильными чертами лица, с милой легкой улыбкой, и да, ее нежная и пусть неправильная внешность ему импонирует намного больше, чем идеальные подиумные красотки.

Зато она смеется его шуткам, в ее глазах читается ум, а не работает счетчик. С начала их разговора он ни разу не заметил в них выражения пресыщенности и скуки – вот удивительное дело для человека столичной тусовки. Внезапно для самого себя ему очень захотелось узнать, куда девушка так торопится. И все ж загладить свою вину покупкой новых туфель.

За то время, что он с ней беседовал и тайком наблюдал, барышня вполне успела прийти в себя. Она уже не плакала, но выражение серьезной решимости не покидало ее глаз. Наконец, она убрала телефон, и неохотно поднялась, чтобы все-таки уйти.

Герц не дал ей вымолвить ни слова, хотя в голове засела одна мысль: «Не упусти!» Что не упустить, ему самому хотелось бы знать, да ладно, была не была!

– Нет-нет, – быстро проговорил он, – даже и не думайте уйти, я нанес вашим новым туфелькам непоправимый ущерб и обязательно должен его возместить.

Виктор, который, оказывается, недавно вернулся с наушниками и стоял неподалеку, отчетливо фыркнул. Сергей поднял голову и выразительно на него взглянул. Девушка смущенно улыбнулась:

– Извините, я не считаю это удобным, и потом, мне пора бежать…

– Но, позвольте, а как же туфли?

– Ах, да ладно, просто надену другие, – Кристина тряхнула челкой и практически собралась ретироваться, она бы, пожалуй, даже и успела бы сбежать. Но Сергей преградил ей дорогу. Они оказались совсем рядом, лицом к лицу – она удивленно приподняла бровь, он улыбнулся, как бы говоря ей, – ваш ход! и продолжая держать паузу. Странное дело, он никак не мог понять, узнала ли она в нем того самого актера, кем он по сути и был…

Да если б это действительно происходило в приснопамятной столице, любая дама любого возраста живым его бы не отпустила. Но, черт побери, он – человек, который уже много лет мечтал, как его оставят в покое, вдруг внезапно захотел, чтобы вот именно здесь и именно эта провинциалка непременно его узнала и отколола какой-нибудь номер.

Она очень пристально и очень внимательно посмотрела ему в глаза, боже, в глаза, – он отвык от таких взглядов… И таки отколола номер, которого он не ожидал.

– Сережа, я, конечно, узнала вас с первого взгляда, – пошептала она, казалось, прямо в его лицо, – но это ведь ничего не меняет.

Он почувствовал себя как никогда глупо, и задал самый, как ему показалось, дурацкий вопрос в своей жизни:

– Но почему?

– Чудес, ведь, не бывает, – прошептала она и рассмеялась.

Ее теплый низкий тембр с едва заметной хрипотцой завораживал, и, как в странном сне – что тут поделать – первая женщина за многие века, что была ему приятна, его отвергла, несмотря на его славу, известность, головокружительную карьеру и, черт побери, несмотря на все его деньги.

– Но-но, не проходите мимо, – перешел он также на трагический шепот и прихватил ее за локоток, – теперь, когда я раскрыт и разоблачен, вам просто необходимо принять мою помощь и все такое…

Она снова чуть рассмеялась и ловко освободилась от его руки.

– Молодой человек, это ничего не значит для меня.

Шофер взирал на все это в полном недоумении – актер, перед которым готова пасть ниц любая, любая, самая крутейшая красотка Вселенной заигрывает при всем честном народе с какой-то провинциальной… дурочкой. Что за ерунда! Впрочем, дурочка была неплоха – личико симпатичное, чуть великоват нос, зато глаза и губы действительно красивые. Росточком, правда, маловата, да оно и актер наш не самого высоченного росту. И хотя он, Виктор, любил высоких и длинноногих, все же девушка была даже на его взгляд, очень привлекательна. Он еще раз присмотрелся – ножки, видно, стройненькие, сверху все дела, как положено, в наличии, а некоторые даже и в изобилии. Водитель удовлетворенно хмыкнул, еще раз оглядывая «товар, так сказать, лицом».

Однако же, пока Виктор их разглядывал, девушка уступила напору кумира и согласно кивнула. Сергей быстро подошел к Виктору.

– Подождите меня в машине, – попросил он, видя, что девушка нервничает.

Виктор, который все-таки хотел возразить, внезапно послушно согласился и потопал по галерее.

А Герц обернулся к своей собеседнице и с улыбкой протянул ей руку. Глядя, как румянец проступил на ее щеках, он снова удивился ее неподдельности и безотчетной скромности. «Она смущается», – подумал Сергей и внезапно обрадовался, что нашел себе такое приключение.

Они направились в магазин с обувью. Он впереди – флагманский корабль, человек, поглощенный новой идеей спасения, как минимум, всего человечества. Она чуть сзади – маленькая яхта, совершенно не осознающая размера водоворота, в который ее направляла неумолимая рука судьбы. Может быть, если б она знала, все знала до конца, она и смогла бы сбежать. Впрочем, сбегать она даже и не рассчитывала.

Она действительно спешила. И почти ни на минуту не позволяла себе забыть о свадьбе.

Свадьба любимой подруги, человека, занимающего немаловажное место в ее жизни, которая ждала этого торжества долгих тридцать лет – как она могла в такой день предать ее. В распоряжении Крис было еще немного времени, но ей хотелось безраздельно принадлежать сегодня ей, своей Аньке, а она здесь – то ли развлекается сама, то ли развлекает дорогого столичного гостя – пока неясно.

Правда, Аня с утра позвонила только раз, сказала, что пока размеры катастрофы вполне позволяют не присутствовать, но в ее голосе уже улавливалась легкая паника. В общем, Кристина решила во что бы то ни стало как можно быстрее избавиться от навязчивого и чрезмерно дорогого гостя.

А он уже вошел в бутик, сияющий полками, каблуками и улыбками девушек-продавщиц. Крис озабоченно присмотрелась к ценам находящихся здесь туфель – они были ей совсем недоступны, и, смущенно остановившись, позвала Сергея. Но тот, ни на кого не глядя, отправился прямиком к полке с трендовыми дорогими туфлями, ухватил самую блестящую из них за каблучок и обернулся к девушке. Девушка запаздывала. А точнее, она несмело стояла посреди изобилия дорогой обуви и растерянно прижимала к себе сумочку. Когда он протянул ей туфельку, она отрицательно покачала головой, не делая попытки взять обувь.

– В чем дело? – тоном директора школы спросил Сергей.

Она наклонилась поближе и прошептала.

– Я не могу здесь ничего мерять, здесь, в некотором роде, все дороговато.

Тут молодой человек вздернул бровь и с должным апломбом поговорил, все ж понизив голос:

– Вы что, сомневаетесь в моей платежеспособности?

Девушка покраснела, но взгляд не отвела:

– Я-я не совсем, но…

Взяв ее под локоток и, подведя к диванчику, он аккуратно усадил на него Кристину.

– Давайте вы все же не будете ломаться, а то я подумаю, что вы переигрываете.