Глизе

Глава 1

Взмыленный конь перелетел через небольшой ручей и приземлился на каменистый берег, с трудом удерживая равновесие. Пуля в очередной раз просвистела над ухом всадника и угодила в ствол массивной сосны, оставляя шрамы на коре и разнося щепки в разные стороны. Молодой солдат в темно-синем комзоле и девушка-индианка спасались от преследователей – солдат армии Конфедерации.

Лесная тропинка виляла между деревьями, создавая помехи стрелкам. Но не Лилуай. Она знала каждый сантиметр этой земли, каждый поворот, каждый спуск и подъем. Это преимущество в совокупности с отличной меткостью позволяло снимать одного преследователя за другим при помощи лука и стрел, обильно сдобренных змеиным ядом.

Подобрав удачный момент, девушка пустила очередную стрелу, пронзившиую грудь солдата в серой форме. Он замертво упал с лошади в ручей, окрасив прозрачную воду вокруг себя в ярко-алый цвет. В ответ посыпались яростные беспорядочные выстрелы, выпущенные на удачу. И опять пострадали в основном деревья. Лишь одна пуля зацепила рукав наездника, не добравшись до плоти.

Солнце катилось за горизонт, пуская последние скупые лучи, от чего красные стволы сосен загорелись огнем. Долгих восемь часов путники пытались уйти от погони после побега из лагеря. Путали следы, прятались в непроходимых болотах в надежде, что их оставят в покое и не станут рисковать жизнью ради поимки одного пленника и предательницы-индианки. Но просчитались. За их головы была назначена кругленькая сумма, побудившая дюжину солдат проявить смекалку, отвагу и невиданную настойчивость в их поисках.

Сгущавшиеся сумерки обещали принести долгожданное спасение беглецам. Продолжать преследование под покровом ночи – дело не только безнадежное, но и опасное.

Последние выстрелы прозвучали так далеко, что казалось, были выпущены скорее от отчаяния, нежели в надежде достичь цели.

– Они повернули назад, Джонатан! – дрожащим голосом прошептала Лилуай.

– А я тебе говорил! Эти олухи ни на что не годятся. Хорошенько ты их прорядила, Лил! – веселился наездник, переводя коня на медленный шаг.

– Опять по тоненькому льду прошли. Надо найти воду и искать подходящее место для ночлега, скоро совсем стемнеет.

Лилуай было не до смеха. Страх близкой гибели все еще не отступал, несмотря на прекращение погони.

– Как скажешь, любовь моя! С таким метким стрелком лучше не спорить.

Джонатан спешился, подхватил Лилуай за талию, опустил на землю, заключил в крепкие объятия и поцеловал в губы.

– Я знаю, где найти воду и устроиться на ночлег, – сказала Лилуай своим привычным мягких бархатистым голосом. Волнение постепенно отступало, но маленький надоедливый огонек страха по-прежнему теплился где-то глубоко внутри, не давая девушке покоя.

Напоив коня и наполнив фляжки водой, влюбленные расположились в укромном месте, защищенном от ветра и нежданных гостей отвесными скалами. Джонатан развел костер и сел рядом с Лилуай, приступая к трапезе: засохшей лепешке и небольшому кусочку бекона.

– Завтра поохотимся и устроим настоящий пир, – сказал он.

На некоторое время установилось молчание, прерываемое только треском костра и чавканьем Джонатана, с аппетитом уничтожавшего остатки провизии.

– А вдруг твои люди меня не примут?

– Тогда им придется отведать на вкус твои ядовитые стрелы.

– Я серьезно! Назад дороги для меня больше нет. Племя никогда не пустит меня обратно, после того, как я помогла сбежать из плена солдату Союзных войск.

– Если мои люди тебя не примут, то они больше не мои люди! – ответил Джонатан, воздержавшись на этот раз от иронии. – Мои люди теперь – это ты и наши будущие дети. И мы найдем такое место, где вы будете в безопасности, где никто не посмеет причинить вам вред.

Слова Джонатана заставили Лилуай немного расслабиться. Они звучали крайне убедительно. Не было сомнений, что он сделает все возможное, чтобы сдержать слово. Она уткнулась носом ему в грудь, обвив талию руками.

– Я тебя очень сильно люблю, – прошептала она.

– Я тебя тоже, чуть-чуть.

На этот раз Лилуай не удержалась от смеха и добавила:

– И на том спасибо! Давай уже спать.

Устроившись поудобнее в объятиях Джонатана, Лилуай заснула крепким сном, чувствуя себя в полной безопасности, окруженная приятным теплом любимого тела.

Когда на востоке занимался рассвет, Лилуай проснулась от холода. Костер догорел, оставив после себя лишь тлеющие угли. Джонатана не было рядом.

Лилуай вытащила нож из походной сумки и бесшумно пошла по следам Джонатана, оставленным на песке. Обогнув скалу, следы вели к невысокому кустарнику. Сердце девушки заколотилось в бешенном ритме. Маленький огонек страха, терзавший ее вчера, разгорелся диким пламенем.

Ужасная картина предстала перед Лилуай еще до того, как она увидела ее собственными глазами. Джонатан лежал без движения на спине, раскинув руки в стороны. Его стеклянные глаза, лишенные жизни, смотрели в небо, но ничего не видели.

Из Лилуай вырвался дикий животный крик. Она уронила нож и бросилась к Джонатану. Тело уже успело остыть. Она все поняла сразу, ей даже не пришлось искать место укуса гремучей змеи, чтобы подтвердить свои догадки. Она видела такое множество раз за свою короткую жизнь.

Солнце уже поднялось высоко над горизонтом, а Лилуай все еще лежала на бездыханном теле возлюбленного, сотрясаясь от беззвучных рыданий. Внезапно девушка поняла, что ей нужно делать. Она поднялась и на четвереньках поползла в сторону скал в поисках ножа. Когда пальцы нащупали нагревшуюся на солнце рукоять, Лилуай с трудом встала в полный рост, посмотрела в бездонное безоблачное небо, срезала с руки браслет с высеченным на камне символом и медленно пошла в сторону тела Джонатана.

Лилуай опустилась на колени, вложила в ладонь любимого браслет и провела ножом по своему запястью левой руки, а затем и правой. Откинула нож, улеглась поудобнее рядом с Джонатаном, совсем как в их последнюю ночь, закрыла глаза и улыбнулась.

– Я иду к тебе, – прошептала она одними губами.

Кровь стремительно уходила из ее тела, а вместе с ней уходила и жизнь.

Андромеда вздрогнула от неожиданности и быстро закрыла файл двойным касанием пальца стеклянного экрана. Второй рукой смахнула с щек покатившиеся из глаз слезы. Через мгновение двери помещения № 1088 на 108 этаже здания “Управления земными частицами” растворились и на пороге возник Регул, насвистывая популярную мелодию.

“Фух, слава Совершенному, пронесло!” – подумала Андромеда и залилась румянцем. Появись начальник всего на пару секунд раньше, точно застукал бы за просмотром запрещенки.

– Приветствую, Анд! Вводи в курс дела! Получил сообщение о новом сбое и решил прийти сегодня пораньше, – обратился наставник к Андромеде, включая монитор своего рабочего места, проведя указательным пальцем по прозрачной горизонтальной панели.

– Очередной сбой программного кода в ячейке З.4444 частицы Х и Y. Третий за два месяца и сорок восьмой за всю историю наблюдений в текущей инкарнации, – доложила Андромеда.

– Да они рекордсмены! Не припомню такого! – весело констатировал факт начальник. Казалось, ничто не способно вывести его из равновесия, даже наметившийся провал подчиненного сотрудника и грозившие в этой связи серьезные проблемы с руководством.

Регул забил идентификационные номера частиц в строку поиска на панели управления и ткнул пальцем в файл с программным кодом частиц Х и У.

– Они приблизились к точке невозврата, от этого сопротивление возрастает, необходимо проверить код и устранить баг. Это не твоя вина, задача действительно не из легких. Эти двое потрепали нервишки уже не одному сотруднику. Ник, твой предшественник, не выдержал напряжения и уволился, даже несмотря на солидный опыт.

Начальник неожиданно замолчал. Погрузившись в свои мысли, он уставился в одну точку и сидел неподвижно. Андромеда наблюдала за ним, не желая прерывать его размышления.

– Но ты справишься, – продолжил Регул после короткой паузы. Его задумчивое молчание резко сменилось веселым воодушевлением. – Не зря профессор Мирах рекомендовал тебя, как лучшую свою студентку последних выпусков, которые он в состоянии припомнить. И это, позволь заметить, несмотря на то что я тоже был его студентом.

Андромеда покраснела второй раз за пять минут. Она совершенно не понимала, что происходит между ней и Регулом.

Они были знакомы еще до ее прихода в компанию “Управления земными частицами” – учились в одной академии и вместе посещали лекции профессора Мираха. Тогда между ними завязалась взаимная симпатия, которая чуть было не перешла в серьезные отношения, если бы не резкое исчезновение Регула из академии и из жизни Андромеды без объяснения причин буквально после нескольких свиданий. Это было восемь лет назад, а казалось, будто в другой жизни.

После их первой встречи, он должен был учиться еще три года, но неожиданно изменил планы и ушел раньше. Так делали многие студенты, не питавшие любви к науке и самому процессу обучения. Получая необходимый минимум знаний, они выпускались и устраивались на работу, иногда весьма престижную и высокооплачиваемую. Но самые способные, как правило, проходили полный курс, следуя советам Совершенного. Таким был Регул, таким его знала Андромеда: способный, хоть и ленивый, не нарушавший рекомендаций Совершенного даже в мелочах. Тем более удивительным стал его уход из академии.

После его внезапного исчезновения, она о нем больше не слышала. На звонки и сообщения он не отвечал, и Андромеда, не захотев показаться навязчивой, затолкав боль и обиду, тщательно омытые слезами, в далекий темный уголок своего сознания, выкинула неудавшуюся интрижку из головы, погрузившись в учебу. “Так даже лучше” – убеждала она себя тогда, периодически с досадой замечая, что ищет его в коридорах академии. В такие моменты она старалась как можно быстрее переключиться на какую-нибудь чрезвычайно важную мысль и вскоре вредоносные воспоминания более не доставляли неудобств своим непрошенным присутствием.

Каково же было удивление Андромеды, когда при устройстве на работу ее привели знакомиться со своим непосредственным руководителем и наставником, коим оказался Регул собственной персоной.

Андромеда застыла в растерянности, не в силах выдавить из себя ни слова. Буря забытых чувств обрушилась на нее с новой силой, смешавшись с изрядной порцией унижения и злости. Его неожиданное исчезновение из академии принесло ей столько слез и бессонных ночей. Их короткое знакомство успело пробудить в ней нежные чувства, которые были растоптаны, стерты в пыль, но, как оказалось, никуда не исчезли. Она чувствовала себя использованной, выброшенной за ненадобностью и никчемной. Хотелось кричать, зарядить кулаком по его приветливой физиономии, хотелось требовать ответов и извинений. Вместо этого она стояла, не проронив ни слова, с выражением полного безразличия на лице.

Регул взял ситуацию в свои руки и прервал неловкое молчание. Он был холодно приветлив и отстранен, как того и требовал кодекс корпоративной этики, не подав и виду, что они знакомы. Андромеда даже подумала, что он ее не узнал. В самом деле, кто знает, сколько девиц у него было до и после нее. А восемь лет – приличный срок, чтобы одна из многих стерлась из памяти.

Андромеда собрала волю в кулак и быстро пришла в себя. Нельзя позволять эмоциям взять верх. Она как-никак пришла сюда строить карьеру, а не крутить романы или выяснять отношения. И подобное стечение обстоятельств не должно выбить ее из колеи. Вот зарекомендует себя незаменимым сотрудником, доберется до самой вершины карьерной лестницы, тогда и об отношениях можно будет подумать.

С огромным трудом ей удалось справиться с предательски переполнявшими ее противоречивыми чувствами. Она не стала ничего спрашивать. Не стала ни о чем напоминать, не стала ничего выяснять. Она убедила себя в том, что Регул – всего лишь начальник и не более того. Она пообещала себе, что будет вести себя профессионально и выкинет из головы неуместные мысли и воспоминания. Они больше не беспечные студенты. Они коллеги. На них лежит серьезная ответственность за выполняемую работу. А прошлое должно остаться в прошлом.

Это был отличный план, только Регул периодически вносил в него коррективы своим нестабильным и совершенно непредсказуемым поведением. За недолгие два месяца, проведенные Андромедой под его руководством, он никогда не заговаривал об их прежних отношениях, как будто их не было вовсе, общался с ней то сдержанно вежливо, по-деловому сухо, а иногда даже резко, то переходил на дружеский, задиристый тон, как сегодня.

Каждый такой переход заставлял сердце юной девушки биться чаще. Андромеда теряла концентрацию, отвлекалась от сложных задач программиста-контроллера кода супер-притяжения земных частиц, погружалась в амурные грезы, где они с Регулом снова были вместе. И тут же злилась на свою глупость. Второй раз этот номер с ней не пройдет.

– Тебе плохо? Ты какая-то… румяная, и грустная. – Регул вырвал Андромеду из размышлений.

“Надо же, какой он сегодня внимательный” – пронеслось в голове у Андромеды.

– Нет, все в порядке. Я просто не могу понять, что не так с этим проклятым кодом.

Регул поднялся со своего рабочего места, подошел к столу Андромеды, взял ее за руку и посмотрел прямо в глаза.

– Анд, ты слишком сильно зацикливаешься на неудачах, – голос начальника был мягким и участливым. Казалось, что его действительно волнует состояние Андромеды. – Сделай паузу, выдохни, посети зону отдыха. Ты многого добилась за короткий срок. Когда ты пришла, я сходу дал тебе самую сложную задачу из всех, когда-либо возникавших во всем этом чертовски огромном здании. Не для того, чтобы ты извела себя, а для того, чтобы ты ее решила. Потому что ты можешь. Я знаю, я же помню тебя со времен акаде…

Регул не успел договорить, его прервал раздавшийся в помещении звонок. Дверь превратилась в прозрачный экран, за которым стояла молодая высокая стройная блондинка с идеально уложенными волосами, ярким макияжем и белоснежной улыбкой. Она была всего на пару сантиметров ниже Регула, хотя он также отличался выдающимся ростом. По сравнению с этими двумя Андромеду можно было бы назвать коротышкой. Помимо изображения появилась надпись: “Фина, начальник библиотеки планеты Земля”.

Регул отпустил руку Андромеды, отошел на шаг в сторону и произнес команду: “Открыть дверь”.

– Приветствую Фина, какими судьбами?

– Здравствуй, Регул! Заметила, что ты пришел, вот решила позвать на завтрак, – скорее промурлыкала, чем сказала непрошенная гостья. – Надо обсудить… – тут Фина покосилась на Андромеду, которую ранее как будто не замечала, – некоторые рабочие моменты.

– Увы, не могу, совещание, – кивнул Регул в сторону экрана Андромеды. – Экстренная ситуация, видишь ли. Потому раньше и пришел.

– Понимаю, тогда в другой раз…

Блондинка бросила еще один, на этот раз презрительный взгляд, в сторону стажерки и не спеша удалилась своей грациозной кошачьей походкой.

– Так на чем это я остановился, – заговорил Регул, после того как за Финой материализовалась дверь, направляясь к своему рабочему месту. – Ах, да! У тебя синдром отличницы! Больше расслабляйся, меньше зацикливайся. Не дай себе сгореть, не повторяй судьбу своего предшественника!

Андромеда не смогла выдать ничего членораздельного и только кивнула головой, отвернувшись к своему экрану. В руке по-прежнему пульсировало теплом место прикосновения Регула. Мысли разлетелись по всем уголкам Вселенной.

“Что это было такое? Взял за руку? Вспомнил студенческие годы? Так он все-таки помнит? Он не забыл! Но тогда почему не говорит об этом? Как все это понимать?” – миллион вопросов обрушила Андромеда сама на себя, не находя ни единого ответа, не в силах произнести ни один вопрос вслух.

Она вывела на экран страницу с кодом частиц ячейки З.4444, делая вид, что пытается разобраться в программе. Смотрела на привычный текст и не смогла различить ни единого символа. Все знаки слились в единую массу, не оставляя шанса на прочтение.

– Я, пожалуй, пойду пройдусь, – пробормотала Андромеда, быстрым шагом направляясь к выходу, стараясь быть как можно более незаметной.

– Вот это молодец! Хвалю! – весело отреагировал Регул.

Андромеда уже вышла из помещения, делая глубокий выдох облегчения, когда Регул крикнул вдогонку:

– И еще кое-что, Анд! Если ты переживаешь из-за Бакса, то ты это брось. Его я беру на себя.

Глава 2

Андромеда плеснула себе в лицо холодной водой и посмотрела в зеркало. Помимо раскрасневшихся щек она обнаружила еще и опухшие глаза – последствия просмотра досье.

Вскрытие видео файлов подопечных частиц было строго запрещено и каралось немедленным увольнением. И сразу же после первого нарушения, Андромеда поняла почему. Поистине, Совершенный знает, что советует. Свое нервное напряжение и постоянно повторяющиеся кошмары она связывала не столько с неудачами в починке кода, сколько с ужасными трагическими кончинами частиц Х и У ячейки З.4444 в разных инкарнациях, коим Андромеда стала свидетелем. Невозможно трезво мыслить, когда перед твоими глазами предстает такое зрелище. Да еще и Регул со своими странными перепадами настроения.

Угрозы быть пойманной за просмотром запрещенных материалов Андромеда нисколько не боялась, она умело подтирала цифровые следы, никто не смог бы обнаружить вскрытые файлы. Единственной вероятностью попасться было внезапное появление постороннего в момент просмотра. Прямой доступ в кабинет был только у Регула и Бакса, остальные не смогут войти без разрешения Андромеды. Но Бакс, будучи директором компании “Управления земными частицами”, появлялся в их кабинете крайне редко по причине своей исключительной занятости: совершить обход здания в сто пятьдесят этажей, раздавая указания каждому встречному – дело нешуточное и времязатратное. Регул же придерживался своего привычного рабочего режима, отчего его присутствие в помещении 1088 можно было легко предсказать. Сегодняшнее раннее появление было чем-то из ряда вон выходящим, чуть было не приведшим к непоправимому.

“Интересно, сдал бы меня Регул, если бы застукал за просмотром! Надо будет как-нибудь проверить и нарочно попасться. Если сдаст, может оно и к лучшему. Вышвырнут из компании с позором, зато не нужно будет каждый день сидеть в пяти метрах от него и делать вид, будто между нами ничего никогда и не было” – продолжала говорить сама с собой Андромеда.

Пойти на риск просмотра запрещенки – было отчаянным, но необходимым, по мнению Андромеды, шагом. Она намеревалась найти в досье подсказку или хотя бы намек, как починить код и прекратить аномальное притяжение частиц Х и У друг к другу. Файл за файлом просматривала истории жизни подопечных частиц в разных инкарнациях, которые неизбежно завершались трагической кончиной одной из частиц, либо сразу обеих, как в случае с Лилуай и Джонатаном.

Сопутствующий ущерб в виде расшатанной нервной системы был неизбежен, но Андромеда была готова на него пойти. Она ни за что не могла признать поражение, и передать управление своих подопечных частицами другому сотруднику. Она не из тех, кто сдается просто так. Она не повторит судьбу своего предшественника Ника, который не справился с поставленной задачей, уволился и с тех пор его никто не видел. Видимо, не выдержал позора и теперь ведет затворническую жизнь неизвестно где. Говорят, он даже покинул город.

Взгляд Андромеды упал на выбившиеся из аккуратно собранного еще пару часов назад хвоста непослушные светло-русые кудряшки. Сразу вспомнилась идеальная прическа Фины. “Куда мне с ней тягаться. Умная, успешная, стройная, красивая… Не то что эта неудачница с красной физиономией, опухшими глазами и взъерошенными волосами” – беспощадно песочила себя Андромеда.

Она намочила пальцы и стала приглаживать свои вьющиеся локоны, пытаясь придать волосам хотя бы намек на приличную прическу.

– Ай, все без толку! – в отчаянии воскликнула Андромеда вслух и бросила свои жалкие попытки привести себя в порядок.

Она решила последовать совету Регула и немного расслабиться, собраться с мыслями.

Зона отдыха была создана для обеспечения абсолютного комфорта и повышения производительности сотрудников компании “Управления земными частицами”. Она появилась по совету Свершенного и с самого открытия была востребована среди работников. Занимала зона отдыха целый этаж – самый верхний в здании, состояла из различных локаций и была доступна каждому сотруднику неограниченное время. Об эффективности работы в компании судили не по количеству времени, проведенному за рабочей консолью, а по полученным результатам. Уволить могли только в случае нарушения установленных правил – за этим строго следили. Если сотрудник не справлялся с поставленной задачей, ему просто давали другую, более легкую. Это никак не каралось. Минута позора и все уже забыли, что ты неудачник, неспособный справиться с поставленной задачей.

За два месяца работы в компании Андромеда еще не заглядывала в этот сказочный уголок. Она не раз слышала отличные рекомендации относительно этого места, но считала, что отдыхать среди рабочего дня – глупость и бессовестная расточительность такого ценного ресурса, как время. Конечно, мысль о том, что Совершенный не может посоветовать дурного, не раз мелькала в ее голове. Однако, отчаянное стремление показать себя с наилучшей стороны и справиться с поставленной задачей как можно скорее заставляло ее отказываться от отдыха и все время уделять работе, делая перерывы исключительно для приемов пищи. Но сегодня – другое дело. Работать после всего произошедшего было просто невозможно.

Из всего многообразия предлагаемых способов расслабиться Андромеда выбрала бассейн. Она нашла секцию со своим именем и обнаружила там плавательный костюм, изготовленный точно по ее меркам, сняла униформу небесно-голубого цвета, которую носили все сотрудники отдела корректировки супер-притяжения земных частиц, переоделась в скользкий на ощупь телесного цвета костюм и направилась в соседнее помещение.

Когда дверная перегородка растворилась, перед Андромедой открылась удивительной красоты картина. Огромный бассейн занимал всю площадь полукруглого помещения. Вода доходила до самых стеклянных стен, благодаря которым открывался потрясающий вид на город. Две трети вида занимал бескрайний океан, остальное пространство заполнили горы невероятной высоты со снежными шапками на вершинах. Все три звезды, освещавшие планету Глизе, уже взошли над горизонтом, заливая теплым светом раскинувшийся между океаном и горной грядой город А.

Андромеда погрузилась в воду идеальной температуры и подплыла к самому окну, чтобы получше разглядеть город: с такой высоты она его еще ни разу не видела.

Здание “Управления земными частицами” было самым высоким в городе. Все остальные постройки были значительно ниже и не превышали двадцати этажей. Многоэтажки толпились возле кромки воды. Этажность и частота застройки снижались по мере приближения к подножью гор. Вдоль по побережью постройки тянулись почти до самого скалистого берега, где горы встречались с океаном.

Город утопал в зелени, чему способствовал идеальный климат, установившийся благодаря близости к экватору, и бережное отношение к природе его жителей. Температура воздуха круглый год держалась примерно на одном комфортном уровне. Лишь изредка город затягивали черные тучи, пришедшие с материка. Океан в такие дни окрашивался в тот же черный цвет, а жители города скрывались в своих жилищах от непогоды, не желая становиться случайными жертвами ураганного ветра или удара молнии.

Внезапно возле Андромеды раздался громкий всплеск, отчего она подскочила на месте и вскрикнула. Из воды появилась девушка. Сердце Андромеды чуть не выпрыгнуло из груди от неожиданности. Когда испуг прошел, она узнала свою появившуюся из неоткуда подругу.

Испуганный вид Андромеды привел ее в восторг и заставил разразиться диким хохотом:

– Видела бы ты сейчас свою физиономию!

– Крис, зачем ты так делаешь? Я чуть не лишилась рассудка от страха! И вообще, откуда ты взялась? Я думала здесь никого нет!

– Дорогая моя Андромеда, если ты и лишишься рассудка, то от своей дурацкой привычки постоянно работать, а не от моих безобидных шуточек. Я тут медитировала под водой. Между прочим, побила свой собственный рекорд – пятьдесят четыре минуты. Еще далеко до идеала, конечно, но тоже неплохо.

– Понятно, я тебя не заметила. А насчет моей дурацкой привычки, как видишь я здесь, хотя рабочий день в самом разгаре. – Немного смягчившись, ответила Андромеда.

– Это меня и пугает. Выкладывай, что стряслось!

– Опять сбой, и я ума не приложу, как его починить.

– Подумаешь сбой, – фыркнула подруга. – В первый раз что ли. Разберешься, никуда не денешься.

– Я боюсь, что не успею. И мои частицы отдадут другому сотруднику. Это будет полный провал.

– Не хочешь опростоволоситься перед своим обожаемым начальничком?

– И это тоже, – смущенно ответила Андромеда, в очередной раз поражаясь проницательности подруги.

– Как по мне, так и отлично, что у тебя опять сбой! – продолжала Крис. – Ты, конечно, Андромеда, бессердечна до невозможности. Как можно мучить своих подопечных частиц? Они сопротивляются всеми силами, а ты – жестокая женщина – никак не оставишь их в покое, еще и себя изводишь.

– Крис, ну что ты как маленькая. Ты ведь прекрасно знаешь, для чего это делается. К тому же, Совершенный плохого не посоветует!

– И Совершенный твой тоже жестокий. За зону отдыха ему, конечно, большое спасибо, но вот то, чем вы в своем отделе занимаетесь, я принять никак не могу. То ли дело мой. Исполнять желания земных частиц – истинное удовольствие. Так что, пока совсем с ума не сошла, переходи ко мне работать. Если, конечно, сможешь расстаться со своим ненаглядным Регулом. Кстати, как обстоят дела в этом направлении?

У Андромеды все сжалось внутри. Вопрос подруги заставил ее вновь погрузиться в трясину противоречивых чувств, испытанных утром. Говорить на эту тему не хотелось, но Андромеда слишком хорошо знала подругу. Она все равно не отстанет, пока ее любопытство не будет удовлетворено.

– Он себя сегодня очень странно вел, – кое-как выдавила из себя Андромеда.

– Так-так-так… Это уже интересненько! Продолжай!

– Подошел очень близко, взял за руку, просил больше отдыхать и меньше зацикливаться на неудачах. Подбадривал. Говорил, что все получится.

– Золотые слова! И я смотрю, ты последовала его совету. Что еще?

– Сегодня он впервые заговорил о наших студенческих годах. Мне показалось, что… Нет, ничего. Пришла эта стерва Фина и все испортила. Позвала его на завтрак обсуждать “Рабочие вопросы”.

– Вот дрянь! И он, естественно, пошел с ней?

– Нет, он ей отказал, но момент был упущен, и он больше не возвращался к этой теме.

– Не может быть! Послал саму королеву красоты, чтобы поддержать тебя? И ты все это время рассказывала мне про свой несчастный код, а главную новость дня держала при себе, жадина?

– Крис, только умоляю тебя, не разноси эту “новость дня” по всем ста пятидесяти этажам, – веселье подруги заставило Андромеду улыбнуться.

– Ты меня знаешь, я – могила!

– Знаю, поэтому и прошу, – на этот раз уже Андромеда заливалась громким смехом. С этой женщиной невозможно долго грустить.

– Ну что, я тебя поздравляю! Наконец Регул избавился от своей амнезии, или что там у него приключилось. Теперь дело точно пойдет, куда следует. Это стоит отметить!

И Крис устроила фейерверк из брызг, полетевших во все стороны.

– Ай, прекрати! – продолжала смеяться Андромеда.

– Знаешь, а ведь я тебе даже немножко завидую!

– Мне? Да у меня по всем фронтам одни проблемы.

– Ты влюблена…

– С чего это ты взяла? Это все осталось в далеком прошлом! – возмутилась Андромеда, перебив подругу на полуслове.

– Кого ты пытаешься обмануть? Себе можешь рассказывать сказки сколько хочешь, но от меня ничего не скрыть! Так вот, я продолжу… Пускай даже тебя пока не балуют взаимностью, но я была бы не прочь пострадать от несчастной любви… это так… романтично, – взгляд Крис устремился к горизонту. – Эх, вот бы кто-нибудь исполнил мое желание и подкинул бы мне накаченного высокого красавца-брюнета.

– Встретишь еще свою половинку, никуда денешься! Не факт, конечно, что он будет высокий и накаченный.

– Конечно встречу! Кстати, о половинках, – Крис мгновенно вернулась в прежнее возбужденное состояние и перешла на заговорщицкий шепот. – Мне тут кое-что стало достоверно известно из надежного источника насчет нашего вездесущего Бакса. Так вот, угадай, в кого втрескался наш дружочек-пирожочек.

– В кого?

– В Фину!

– Ну это неудивительно, в нее половина мужского персонала влюблена. Она же… идеальная!

– А ты теперь сложи два плюс два, и поймешь, почему он так придирчив к тебе и твоему отделу.

Андромеда уже давно стала замечать, что директор компании слишком часто справляется о работе отдела корректировки супер-притяжения земных частиц. У нее уже начало появляться чувство тревоги и ощущение, что за ней следят. Думала, это связано с тем, что она систематически нарушает правила, изучая досье подопечных частиц. Теория Крис давала ответы на многие вопросы. Всей компании известно, что Фина ухлестывает за Регулом. Если информация о чувствах Бакса верна, то вполне вероятно, что Андромеда тут совершенно не при чем, и внимание Бакса к их отделу обусловлено банальным соперничеством за внимание красивой женщины. В таком случае стоит быть еще более аккуратной, чтобы не подставить Регула и не дать повода Баксу расправиться с соперником. Значит решить проблему с кодом нужно как можно скорее. Неудача Андромеды может быть использована против Регула.

– Ты права, в этом что-то есть… – ответила Андромеда подруге, поразмыслив над ее словами.

– Ну все, мне пора! Желания земных частиц сами собой не исполнятся! Ваша фея уже в пути, мои хорошие. А ты давай помедитируй тут в одиночестве, тебе не помешает, – протараторила Крис по пути к выходу и скрылась из виду так быстро, что Андромеда даже не успела попрощаться.

Разговор с подругой действительно пошел на пользу Андромеде. Порция здорового смеха еще никому не повредит. Однако, полученная от Крис информация, накладывала на Андромеду дополнительный груз ответственности. Как будто его и без того было мало.

Вдохнув поглубже, Андромеда погрузилась под воду, обретая желанное чувство невесомости и расслабленности всех мышц, освобождая разум от тяготивших мыслей.

Глава 3

Андромеда едет на пассажирском сиденье автомобиля. За рулем – мужчина. Они ведут оживленную беседу, смеются. Ей приятно общество молодого водителя. Она уверена, что он – ее возлюбленный. За окном виднеется только серый бетон ограждения автострады и асфальт того же цвета. Скорость высокая: она чувствует это по шуму ветра за стеклом.

Водитель совершает маневр и резко поворачивает направо – на съезд с эстакады. Вираж настолько крутой, что скорость оказывается слишком высокой для его успешного преодоления. Автомобиль пробивает ограждение и летит в бездну. Андромеда испытывает неприятное ощущение свободного падения и понимает, что это конец.

В первые секунды после пробуждения Андромеда не понимала, где находится. Сознание медленно возвращалось. Она вынырнула из воды, жадно глотая воздух.

“Вот тебе и помедитировала” – с досадой подумала Андромеда после того, как окончательно пришла в себя. Вместо расслабления и обретения душевного равновесия, она умудрилась заснуть под водой во время медитации и увидеть свой ставший уже привычным за последние пару месяцев кошмар.

Почему сон с земным сюжетом мучает ее с тех самых пор, как она взялась за работу в отделе корректировки супер-притяжения земных частиц? Автомобили и эстакады – атрибуты сугубо земной жизни, на Глизе не встретишь ни того, ни другого. Андромеда сама себе объясняла этот эффект очередным побочным действием просмотра досье. Земные картинки несчастных случаев, по всей вероятности, плотно засели в ее подсознании и терзали девушку с завидным постоянством.

“Вот исправлю код, перестану смотреть досье, тогда и кошмары прекратятся” – успокаивала себя Андромеда.

Она выбралась из воды, взглянула еще раз на прекрасный вид и с удивлением обнаружила, что все три светила уже катились обратно к горизонту, обещая в скором времени скрыться за океаном, знаменуя окончание дня.

“Сколько же я тут просидела?” – удивилась Андромеда.

Жители Глизе обладают способностью к задержке дыхания на длительный срок, вплоть до нескольких часов. Но этот навык вырабатывается путем длительных тренировок. Андромеда же в последний раз прибегала к подобным водным процедурам еще в детстве, когда жила в городе Е вместе с родителями. В те времена она много времени проводила в теплых водах залива вместе с друзьями, одной из которых была Крис.

Девчонки-подружки еще в детстве решили, что спокойная и размеренная жизнь города Е не для них. Они условились вместе отправиться в роскошную столицу Глизе – город A, и обязательно устроиться на работу в самое красивое, самое высокое, самое престижное и интересное место на всей планете – компанию “Управление земными частицами”, которую сокращенно называют “УЗЧ”.

Обе воплотили свои мечты в реальность. Сначала поступили в академию технических наук, а потом и устроились на желанную работу.

Крис выбрала более легкий путь, выпустилась из академии на несколько лет раньше подруги и устроилась на приятную несложную работу в службу исполнения желаний земных частиц. Теперь же она была абсолютно удовлетворена своим положением, и до полного счастья ей не хватало лишь второй половинки, поиски которой занимали все ее мысли и начинали становиться навязчивой идеей.

Андромеда же выбрала более тернистый путь: полный и самый продолжительный восьмилетний курс в академии, а потом согласилась на самую сложную работу, которую ей предложили в УЗЧ сразу после выпуска, ориентируясь на ее успехи в учебе. По крайней мере так ей это объяснили. Для нее так и осталось загадкой, почему при серьезном отборе, которому подвергались все кандидаты на получение должности в УЗЧ, ее взяли не просто без вступительных испытаний, но и позвали сами, не дожидаясь ее заявки.

Выбравшись из бассейна, Андромеда привела себя в порядок, насколько это было возможным и отправилась на свое рабочее место, сгорая от стыда за столь продолжительное отсутствие. Она знала, что ее никто за это не осудит, но не могла справиться с неприятным ощущением своей бесполезности и упущенным временем.

Выходя из лифта на своем этаже, она столкнулась с грузным мужчиной невысокого роста с наметившейся лысиной.

– А вот и она, наш уникальный сотрудник! – воскликнул он с еле уловимыми нотками сарказма в голосе.

– Здравствуй, Бакс, – тихо проговорила Андромеда.

По телу прокатилась волна дрожи. Последнее, чего хотелось Андромеде, это подвергаться допросу большого начальника.

– Слышал, у тебя сегодня не лучший день, – пронзительный взгляд Бакса казалось стремится проникнуть в самую душу молодой стажерке и выведать все ее тайны.

“Он точно знает!” – Андромеда продолжала анализировать все услышанное и увиденное. Выдавить из себя хотя бы слово не удалось, пришлось ограничиться едва заметным кивком головы.

– Опять сбой? – продолжил Бакс. – Ты должна понимать, что мы высоко ценим правила. Само твое появление здесь нарушило с десяток пунктов. Тогда я закрыл глаза ввиду твоих исключительных академических успехов. Но мне нужен результат!

– Да, Бакс. Я все понимаю, результат непременно будет.

– Это я и хотел услышать, – начальник расплылся в улыбке, но глаза продолжали сверлить собеседницу. – Не заставляй меня передавать твоих подопечных частиц другому сотруднику. По документам именно это я и должен сделать в случае твоей неудачи.

Андромеда чувствовала, как в ней закипает злость, переполняя ее до краев, рискуя выплеснуться яростным криком прямо в лицо Баксу. Она и сама прекрасно знает, что на ее плечах лежит серьезная ответственность, и какой результат от нее ждут. Она приложила не мало усилий, чтобы поддерживать код в рабочем состоянии последние два месяца, особенно с учетом его плачевного состояния, доставшегося по наследству от предыдущего сотрудника. А о поблажках при приеме на работу в УЗЧ она не просила и готова была проходить испытания в общем, установленном для всех порядке. Это не она решила, что в подобных испытаниях нет нужды. Так к чему эти упреки в ее сторону?

Она могла бы отстоять себя, аргументов в запасе было предостаточно. Но этот разговор хотелось прекратить как можно скорее, да и привлекать к себе дополнительное внимание и взращивать неприязнь со стороны дотошного начальника не хотелось, поэтому она собрала всю волю в кулак и выдала ответ твердым холодным тоном, без намека на дрожь в голосе:

– Я уже устранила несколько сбоев, справлюсь и с этим.

Бакс только ухмыльнулся, продолжая сверлить Андромеду взглядом. Но тут его внимание привлекла стройная фигура, появившаяся в другом конце коридора, и он метнулся к ней, не попрощавшись с Андромедой, размахивая руками и крича на бегу:

– Фина, душа моя! Как раз тебя-то я и искал, погоди-ка минутку!

Андромеда выдохнула с облегчением, наблюдая, как несуразный начальник бежит по коридору к Фине, которая продолжает свой путь, делая вид, что не слышит его зов. Впервые Андромеда была рада появлению красавицы-блондинки на горизонте. “Видимо Крис была права насчет них” – подумала она. И, не дожидаясь, чем закончится эта нелепая сцена, удалилась в свое помещение номер 1088.

Регула уже не было. Рабочий день подходил к концу. Разговор с Баксом загнал Андромеду в еще более депрессивное состояние. Теперь починить код необходимо во что бы то ни стало. Не может же она сдаться после того, как сказала, что все будет сделано. Не может она доставить Баксу такое удовольствие.

Сил вновь погружаться в проблемы кода и искать причину его неполадки не осталось. Можно было воспользоваться случаем и посмотреть еще один файл досье: Бакс был занят преследованием Фины, а Регул уже вряд ли вернется – время позднее. Но наблюдать за еще одной трагической гибелью земных частиц Андромеда была не в состоянии. Слишком много стресса для одного дня. Поэтому она выключила рабочую панель и отправилась домой.

Спустившись на лифте и выйдя из здания, Андромеда ощутила легкий теплый ветерок на своей смуглой от загара коже. Самая крупная звезда – Альфа – уже успела скрыться за горизонтом, заливая океан красно-оранжевой краской. Две оставшиеся малышки – Бетта и Гамма – спешили следом за ней. Совсем скоро за горизонт спрячутся и они. И тогда город накроет черная ночь, а на небе зажгутся миллиарды огней.

Андромеда неспешно двинулась в сторону дома. Идти было недалеко. Хотелось растянуть прогулку и насладиться закатом.

Наземный транспорт на Глизе отсутствовал. Для расстояний, которые невозможно или некомфортно было преодолевать пешком, использовался воздушный транспорт. У Андромеды был свой личный автолет, но она пользовалась им крайне редко, отдавая предпочтение ходьбе.

Несмотря на огромное количество автолетов, небо над городом не выглядело словно рой насекомых, заполнивших все пространство вокруг. Все потому, что зеркальная поверхность автолетов делала их невидимыми уже с небольшого расстояния. Увидеть машины можно было лишь вблизи, а также при отключении режима “зеркальной поверхности”. Такой режим был по умолчанию активирован во время полета и деактивирован во время стоянки, если пассажир не пожелал иного. Использование “зеркальной поверхности” во время полета было рекомендовано Совершенным и исполнялось на сто процентов. Таким образом жителям Глизе удавалось сохранять баланс между высокими технологиями, комфортом жителей и естественной природной красотой.

Управлялись автолеты при помощи специальной программы, которую пассажир активировал при помощи звукового персонального помощника, имевшегося у каждого жителя Глизе. Определенных воздушных трасс не было, автолеты двигались по оптимальной траектории, вычисляемой системой с учетом движения и расположения в воздушном пространстве других объектов, обновляемой каждую сотую долю секунду.

Ветер сменил направление и принес запах выпечки, продаваемой на набережной. Андромеда вспомнила, что последний раз ела еще рано утром, собираясь на работу. Она купила сырную лепешку с фруктовым коктейлем и разместилась прямо на песчаном пляже у самой кромки воды, провожая этот никчемно прожитый день. Когда все три светила скрылись из виду, а на город опустилась ночь, Андромеда поднялась, отряхнула песок с дорого наряда (даже на должности стажера в УЗЧ она неплохо зарабатывала) и пошла домой.

Когда она зашла в квартиру, тесные туфли полетели с ног, одна за другой. Они оказались в разных углах и остались лежать там, где упали. Завтра хозяйка обнаружит их, аккуратно стоящими, в привычном месте. Бесшумный и незаметный робот-уборщик соберет их и поставит на полку, пока Андромеда будет спать. Он также сделает остальные дела по дому: соберет мусор с пола и пыль с мебели, разложит разбросанные по квартире вещи в специально отведенные для каждой из них места, приготовит завтрак хозяйке, который она закажет, отходя ко сну. Все будет сделано незаметно и эффективно, с максимальным комфортом для человека.

Подойдя к окну, занимающему всю стену, Андромеда провела ладонью в воздухе напротив сенсора, размещенного на соседней стене. Окно растворилось. Она прошла на небольшой балкончик в темную прохладу ночного воздуха и разместилась на кресле, мгновенно принявшем форму тела девушки.

Андромеда любила смотреть в звездное небо, любила чувствовать себя маленькой частью огромной Вселенной. Еще она любила чувствовать себя полезной, выполнять важную функцию. Ей необходимо было знать, что она участвует в чем-то глобальном, существенном в масштабах не одной скромной жизни, не одной планеты или цивилизации, а в масштабах целой Вселенной.

Она давно определила место на небосклоне, где среди миллиардов звезд притаилась небольшая планета Земля, а вместе с ней ее подопечные частицы, жизнью которых она управляла при помощи кода. Перед глазами замелькали картинки смертей частиц Х и У в разных инкарнациях, увиденных в досье. В последнее время они частенько не давали ей покоя. Сердце забилось быстрее.

Андромеда мгновенно отогнала зловредные мысли. Нельзя допустить, чтобы жалость к единичным человеческим жизням пошатнула ее уверенность в правильности того дела, которым занимается она и вся ее организация.

– Совершенный не может ошибаться, Совершенный не может ошибаться, не может ошибаться, – повторяла она, как молитву до тех пор, пока не почувствовала, что пульс приходит в норму.

– Клара, включи медитацию “Космическое пространство”.

– Включаю медитацию “Космическое пространство” – ответил звуковой персональный помощник.

Андромеда мгновенно оказалась в невесомости, среди звезд. Не было больше ни квартиры, ни балкончика, ни уютного кресла, ни проблем с кодом, ни упрямых земных частиц, ни их трагических кончин, ни вредного Бакса или непостоянного Регула. Вместо этого полное блаженство и умиротворение, единение со Вселенной.

Медитация продолжалась ровно пятнадцать минут.

– Сеанс окончен, – прозвучал голос Клары, и Андромеда вновь обнаружила себя в кресле на балконе. Звезды сияли на ночном небе. “Как странно, – подумала Андромеда, – только что я была среди них, а теперь они такие далекие и недоступные”.

– Клара, еще! – потребовала Андромеда капризным тоном ребенка.

– Сеанс медитации не рекомендуется проводить более пятнадцати минут в день в целях предотвращения привыкания и потери связи с реальностью. Кроме того, твое состояние оценивается, как “критическая близость ко сну”. Это представляет двойную угрозу!

– Ладно, ладно, пойду спать, – согласилась Андромеда, зевая.

Спорить со звуковым персональным помощником было бесполезно. Он был разработан с единственной целью: следить за комфортом, состоянием и здоровьем человека. Выполнение вредной, опасной или неблагоприятной для человека команды он не мог допустить.

Однако на Глизе ценили свободу, в том числе – свободу выбора. Поэтому звуковых персональных помощников можно было отключить и все решения относительно своей жизни принимать самостоятельно. Хотя это и не рекомендовалось Совершенным.

Когда тебе советуют, а не заставляют, когда у тебя есть законное право не следовать чьим-то указаниям, а поступать на свое усмотрение, потребность в этом отпадает. Поэтому жители Глизе очень редко не прислушивались к советам Совершенного, предпочитая полагаться на его мудрость. К тому же очень просто жить, когда сложные решения принимаются за тебя, а ты просто следуешь советам того, кто не может ошибиться или сделать дурное.

По легендам, в первые годы после создания Совершенного, жители относились к его советам скептически. Но постепенно уверились в его правоте и отдали свои жизни ему на откуп, оградив себя от бремени выбора и принятия сложных решений.

Советы Совершенного, носившие глобальный характер. Такие, например, как создание кода и учреждения компании УЗЧ, рассматриваются Советом Старейшин. Любая рекомендация Совершенного может быть отклонена Советом. Однако, в последние столетия этого не происходило. А происходило ли подобное когда-либо доподлинно неизвестно.

– Что приготовить на завтрак? – спросила Клара, когда Андромеда улеглась в постель.

– Фруктовый салат и белковый напиток.

– Заказ принят, приятных снов.

Во всей квартире погас свет, на окна опустились светонепроницаемые барьеры.

Непроглядную темноту разбавлял единственный светящийся предмет в комнате – вращающаяся сфера. Это была интерактивная модель планеты Глизе. Большую часть поверхности занимал океан. Единственный обитаемый материк был огромен – примерно две трети всей планеты. Горная цепь сковала сушу в кольцо. Кое-где скалы подступали к самому океану, в других местах удалялись на более значительное расстояние вглубь материка, оставляя место для полей и лесов. Города также были обозначены на сфере. Они раскинулись по побережью – единственному пригодному для жизни месту. Их было всего восемь: A, B, C, D, E, F, G, H. Внутри горного кольца было только лишенное жизни море песчаной пустыни. Напротив материка в районе городов А и В бескрайнюю водную гладь разрезала длинная гряда острых скал, тянущаяся на внушительном расстоянии от суши параллельно ей. Недалеко от северного полюса расположился второй крохотный материк, скованный льдом.

Сфера повернулась стороной, на которой был расположен город А. Тут же взгляд Андромеды приковала к себе блестящая высотка, широкая у основания и острая у самой вершины, устремленная в небо, точно игла. Андромеда так и смотрела на нее, не в силах оторваться до тех пор, пока вращение сферы не скрыло иглу, предоставив к просмотру лишь океан и острую скальную гряду, вспоровшую его брюшину.

Девушка глубоко вздохнула, закрыла глаза и мгновенно заснула.

Глава 4

Молодой ученый по имени Мирах трудился в научно-исследовательском отделении академии технических наук. Работа ему нравилась. Она была полна свободы. Помимо заданий, получаемых от начальства, он мог заниматься научной деятельностью в любом, интересующем его направлении, без контроля, без надзирателей и любопытных глаз. Весь имеющийся материал и оборудование были в полном его распоряжении в любое время суток.

Компания УЗЧ любезно предоставила академии базу данных земных частиц для дальнейших исследований и разработки передовых алгоритмов в области корректировки кода с целью увеличения показателей его стабилизации и управляемости.

Но Мираха интересовало совсем другое. В отличие от его коллег, его не волновала стабилизация кода, ему хотелось изучить природу частиц.

Долгие месяцы ушли на подготовку эксперимента, который втайне от всех задумал провести Мирах. Пришлось изрядно попотеть, чтобы достать недостающие для проведения эксперимента данные. Однако, в случае успеха, результат будет способен перевернуть всю теорию частиц и подвергнуть сомнению не только применение кода, но и советы Совершенного.

Кроме самого результата, Мираха также интересовало, почему никто кроме него не задавался подобными вопросами и не проводил подобных экспериментов. Хотя откуда ему знать, что таких людей не было. Быть может их эксперименты не были преданы огласке? По всей вероятности, гипотеза не подтвердилась, и заявлять публично было не о чем. Скорее всего его эксперимент закончится тем же, но, чтобы узнать наверняка, необходимо попробовать.

Итак, в назначенный день, Мирах оставил браслет со звуковым персональным помощником дома и направился в академию, чтобы приступить к выполнению эксперимента, в успех которого он не верил. Для того, чтобы его действия не отслеживались, достаточно было бы просто выключить браслет во время эксперимента. Но рисковать Мирах не хотел. Да и в случае проведения расследования, отключение помощника в лаборатории выглядело бы слишком подозрительно. А так, можно сослаться на рассеянность и сделать вид, будто браслет был забыт случайно.

По пути Мирах отметил свое учащенное сердцебиение и повышенное потоотделение. “Правильно, что оставил браслет дома, а то Виктор сразу бы поднял панику и потребовал проведения полной диагностики организма на предмет скрытых болезней” – с облегчением подумал Мирах. – “Хорошо хоть, залезть мне в голову и прочесть мысли он не в состоянии”.

Подобные технологии были вполне реализуемы на Глизе. Однако, свобода мысли, слова, действия и выбора – одна из основополагающих ценностей на планете, поставила крест на начавшихся испытаниях, задушив разработку на начальной стадии.

Тем временем, дорога к академии подошла к концу. Предъявив пропуск в виде отпечатка ладони правой руки на входе, Мирах отправился в свою лабораторию. Предстояло провести целый рабочий день в невозмутимом состоянии, дабы не вызвать подозрений коллег. А это не так-то просто сделать, когда, вполне возможно, стоишь на пороге одного из величайших открытий в истории Глизе. Успокаивало только одно: коллегам не было никакого дела до Мираха и его потеющих ладоней.

Время тянулось так медленно, словно пыталось отговорить Мираха от задуманного. Выполнять привычную работу было невозможно, все мысли ученого были обращены предстоящему эксперименту, старт которого был запланирован на самый вечер – время, когда Мирах должен остаться в лаборатории в полном одиночестве.

Он промаялся без дела весь день, изображая мыслительный процесс. Никто не обратил внимания на странное поведение коллеги, такое случалось с ним и прежде. Во время своих рассуждений, построения гипотез и причинно-следственных связей, поисков объяснений и разговоров с самим собой Мирах превращался в бесцельно дрейфующий по лаборатории объект, вызывая смешки коллег, которые он даже не замечал. Его считали чудаком, кое-какие шуточки порой доходили до его ушей, но нисколько не волновали юного ученого.

Вот и сегодня, волнение Мираха и неспособность усидеть на одном месте не показались никому подозрительным. Все решили, что он опять “на своей волне”. Как удобно для конспирации оказалось быть чудаком в глазах окружающих.

Когда, наконец, лаборатория опустела, Мирах выждал еще некоторое время, зашел в базу данных земных частиц и запустил алгоритм, подготовленный заранее. Монитор сообщил о запуске процесса.

Мирах откинулся на спинку кресла, испустив выдох облегчения: первый этап прошел успешно, алгоритм сработал и запустил обработку данных. В этот момент он впервые подумал о том, сколько времени может уйти на обработку базы таких масштабов. Его сковал страх: а что, если процесс не завершится до утра, это ведь вполне вероятно.

“Надо было запускать перед выходными” – с досадой подумал Мирах. Но в следующее мгновение, он успокоился, вспомнив, что в любой момент может остановить процесс и запустить его в более подходящий день. Жаль только, что обработка данных начнется с самого начала. Внезапно страх вернулся с новой удвоенной силой.

“А вдруг мне не хватит и целых выходных на обработку всей базы данных? – опять заговорил сам с собой ученый. – Тогда придется придумать, как провернуть эксперимент в присутствии посторонних, не привлекая к нему внимания.”

Мираху удалось немного успокоить себя, но сидеть перед монитором в ожидании результата он был не в состоянии. Пойти подышать свежим вечерним воздухом показалось отличной идеей. Недалеко от лаборатории был расположен выход на просторную террасу, им Мирах и воспользовался.

Оказавшись на свежем прохладном воздухе, ученый почувствовал облегчение и вздохнул полной грудью. В следующее мгновение, он удивился тому, как темно было на улице. По его подсчетам, все три звезды еще не должны были скрыться за горизонтом, но вот точно определить время он не мог, поскольку звуковой помощник Виктор остался дома, а вместе с ним и информация о времени и … о погоде.

Прошла еще пара мгновений, и Мирах понял, в чем причина столь раннего наступления ночи. Город А затянуло тучами, пришедшими с континента, черными, как сама смерть. Совсем скоро поднимется ураганный ветер, и город умоется проливным дождем.

В такую погоду жителям следует запираться в своих надежных жилищах, а не прогуливаться на открытых террасах. Звуковые помощники предупреждают о наступлении бури за несколько часов. Но Мирах не имел возможности узнать об этом заблаговременно. Стоило всего на один день избавиться от браслета и вот он результат – столкнулся со стихией лицом к лицу.

В этот момент ученый испытал два противоречивых чувства. С одной стороны – жгучую тоску. Осознание степени своего одиночества так стремительно и неожиданно обрушилось на него, подобно порыву ветра, что он едва устоял на ногах. Хотя, быть может, это действительно был ветер. Единственный его друг, с которым он может обмолвиться хотя бы парочкой слов в течение дня – это звуковой помощник Виктор. И даже он не может быть рядом в такой ответственный для Мираха момент. Разве это нормально, что сейчас ему не хватает общества бездушного, хоть и искусно написанного алгоритма, у которого даже нет физической оболочки.

Второе неожиданное чувство, незнакомое Мираху до сей поры – восторг от красоты и мощи природы, близкий к эйфории. Он стоял тут, посреди бушующей стихии, обуздать которую не смогла даже развитая цивилизация Глизе, пока другие прячутся от непогоды в ужасе в своих хорошо укрепленных надежных жилищах. И в этом он так же одинок. И ему не страшно, ему не хочется покидать эту террасу, он – частица Вселенной, и его место – здесь.

Внезапно, впервые за все время, ему показалось, что его эксперимент увенчается успехом, и он подтвердит свою гипотезу. Он был настолько уверен, будто это уже произошло. Словно в доказательство достоверности его мыслей, на горизонте, там, где горы встречаются с океаном, блеснула молния – необычайно редкое явление для Глизе. Мирах так и застыл в оцепенении, не в силах сдвинуться с места и отвести взгляд от черной пустоты, только что озаренной ярким светом всего на одно мгновение.

Возможно он бы так и стоял не шелохнувшись до тех пор, пока буря, набрав полную силу, не унесла бы его далеко в океан, где бы он и сгинул, так и не узнав, чем завершится его эксперимент. Но природа столь же милостива, сколь и беспощадна, а потому, мощнейший ливень хлынул из черных туч, окатив ученого, как из ведра, заставив очнуться от своих грез и ретироваться в сухое безопасное помещение.

Войдя в лабораторию, первым делом Мирах проверил монитор. Без изменений. Это обстоятельство его ничуть не огорчило, внезапно пробудившаяся вера в благоприятный исход до сих пор оставалась при нем. Сменив абсолютно мокрую одежду на совершенно сухую – пришлось позаимствовать униформу коллег – он уселся в кресло и уставился в монитор, в твердом намерении наблюдать за ним до тех пор, пока не получит результат, сколько бы времени для этого не потребовалось. Однако, проведенный в волнениях день и буря эмоций, пережитых на террасе, сделали свое дело, и Мирах задремал в своем уютном кресле, в теплом помещении вдали от бушующей стихии.

Очнувшись рано утром, ученый протер глаза и бросил взгляд на монитор. Пришлось протереть их еще раз, поскольку информационное сообщение на экране гласило: “Совпадение найдено”.

Несмотря на вчерашнюю уверенность в успехе своего предприятия, сегодня Мирах не мог поверить своим глазам. Когда он осознал, что, во-первых, не спит, а во-вторых, на мониторе по-прежнему горит все то же сообщение, его накрыла волна восторга. Его гипотеза подтвердилась, он оказался прав.

Вслед за восторгом последовала вторая волна. На сей раз – леденящего ужаса. Осознание масштабов того, что открыл данный эксперимент, ввело Мираха в ступор. Что ему теперь делать с этой информацией? Кому можно рассказать о полученных результатах? И главное, что необходимо предпринять по этому поводу? Безусловно, сперва следует перепроверить результат, запустив процесс еще раз. Но если он повторится? Как быть тогда?

Столько вопросов сразу, и ни одного ответа.

Находиться в лаборатории еще один рабочий день, зная о том, что на самом деле происходит, делая вид, что все по-прежнему, он был не в состоянии. Ему необходимо все взвесить, побыть наедине с собой и своими мыслями.

Мирах удалил результаты эксперимента, выключил свою рабочую панель и покинул здание академии технических наук. Когда сотрудники лаборатории пришли на работу, никто даже не заметил его отсутствия. Только Джер не смог найти свою униформу.

Глава 5

Утром Андромеда проснулась в прекрасном настроении. Кошмары этой ночью не мучали, и новый день она встретила с твердой уверенностью в том, что сегодня у нее все непременно получится.

Андромеда поднялась с постели. Светонепроницаемые барьеры освободили от своих оков стеклянную стену, и комнату залил ослепляющий свет трех звезд.

Квартира сверкала чистотой и идеальным порядком: бесшумный робот-помощник потрудился на славу, оставшись при этом незамеченным. Посторонний человек мог подумать, будто порядок наводится сам собой, непременно при помощи какой-нибудь изощренной магии. Но жителей Глизе таким волшебством не удивишь. В каждой квартире имелся робот-помощник. Он – ее неотъемлемая часть, базовая комплектация. Все для комфорта людей.

Когда Андромеда зашла на кухню, завтрак уже стоял на столе. Закинув еду в желудок и проведя все необходимые ритуалы утреннего туалета, позволяющие выглядеть более-менее прилично, она поспешила на работу.

Вылетев из квартиры, наткнулась на худощавого молодого человека в спортивной одежде, со слегка растрепанными волосами, доходящими почти до плеч.

– Оу, это кто тут у нас? – весело воскликнул он, заключая соседку в свои крепкие объятия.

– Хикс, я тут вообще-то живу! Ты так говоришь, будто мы сто лет не виделись и столкнулись в неожиданном месте в неожиданное время! – с трудом проговорила Андромеда, лишенная возможности пошевелиться.

– Просто я всегда рад тебя видеть, ты же знаешь, Анд. Куда ты так спешишь в такую рань?

– На работу, куда ж еще!

– А я на пробежку, как видишь. Слежу за фигурой. Пойдем, провожу тебя, нам по пути. Так что, ты говоришь, стряслось?

– Я не говорила, что что-то стряслось.

– Да у тебя ж на лице написано, большими буквами: “ПА-МА-ГИ-ТЕ-Е-Е”.

– Ладно, пойдем, расскажу по дороге. Ничего-то от тебя не скроешь.

Они вышли на улицу и неспешным шагом отправились в сторону здания УЗЧ.

Хикс и Андромеда были не просто соседями, но и близкими друзьями. Они учились на одном курсе в академии. После выпуска Хикс устроился программистом в компанию, выпускающую автолеты, хотя Андромеда слезно просила его пойти вместе на работу в УЗЧ.

– Идем со мной менять мир к лучшему! – агитировала она.

– Эээ, нет! Это не про меня, я больше по технике. Жаль, что меня не взяли на работу в космический флот. Говорят, в ближайшие пару-тройку десятков лет Глизе построит свой первый корабль дальнего следования и сможет отправиться в первое космическое путешествие. Готов поспорить, ты бы хотела полететь на свою ненаглядную Землю.

– Пожалуй да, только мы с тобой до тех пор может и не доживем.

– Ай, ты просто пессимистка! – махнул рукой Хикс. – Мы с тобой проживем еще лет сто, за это время можно будет улететь на край Вселенной.

Чтобы не потерять друг друга в суете большого города и взрослой жизни, они решили поселиться не просто в одном здании, но и на одном этаже. Их общие друзья сначала подозревали между ними романтическую связь, но потом привыкли и перестали обращать на чудаков внимание.

– У меня опять код сломался, – начала Андромеда свой рассказ, пока они шли по вымощенным камнем тротуарам в окружении высоких деревьев с широкими листьями, закрывающими аллею от начинающих припекать лучей трех звезд.

– В самом деле? Я думал ты с ним уже разделалась…

– Я тоже так думала. Все было хорошо, они приблизились к точке невозврата, и я уже решила, что дело сделано, и мне дадут новых подопечных. Но потом опять случился сбой, и я ума не приложу, в чем ошибка.

– Хм, это необычно. Насколько я помню из твоего бесконечного трепа о земных частицах, так быть не должно.

– Вот именно!

– Когда у меня такая хрень происходит, и автолеты начинают барахлить, я обычно стираю весь код и пишу его с самого начала. Это конечно занимает много времени, зато работает потом, как миленький.

– Хикс, ну ты, конечно, фиговый советчик! Как я напишу такой огромный код с самого начала? Его разработчик был гением программирования, а я кто? Стажер! Вчерашний студент!

– Для меня ты – гений! – Хикс расплылся в улыбке, обнял Андромеду за плечи и чмокнул в лоб. Он был выше на целую голову. – И, насколько я помню, профессор Мирах тоже так думал.

– К тому же, даже если по какому-то чудесному стечению обстоятельств мне и удастся его воспроизвести, на это уйдет уйма времени, к этому моменту меня точно отстранят от моих частиц, – не унималась Андромеда, не обращая внимания на комплименты, раздражаясь от бестолковых советов друга.

– Тогда вот тебе идея номер два: прогуляйся в библиотеку планеты Земля. У тебя же есть доступ?

– Есть, и что я там найду? – поморщилась Андромеда, представляя неприятную встречу с Финой, владычицей священных реликвий – древних рукописей, хранящих тайны Земли.

– Я слышал одну байку, будто разработчик кода оставил вирус, который может его уничтожить.

– Что за чушь? Ты только представь, к чему может привести уничтожение кода. Его создатель не мог так поступить со своим творением. Да и ты меня вообще слушаешь? Мне надо его починить, а не разрушить, дубина.

Хикс разочарованно вздохнул, задумался на мгновенье и ответил:

– Это ты дубина. Где есть информация о том, как код разрушить, должна быть информация и о том, как починить. Ну вот мы и пришли, хорошего дня! – сказал он и перешел на бег по аллее вдоль побережья, не дожидаясь ответа подруги.

– Пока! – крикнула ему вслед Андромеда, размышляя над полученной информацией.

В помещении 1088 было пусто. Андромеда открыла папку с документами подопечных частиц и уставилась на экран.

– Что же мне с вами делать? – сказала она вслух.

Следовать совету Хикса и идти на поиски неизвестно чего в библиотеку очень не хотелось. Поэтому Андромеда решила в очередной раз проштудировать все имеющиеся у нее данные относительно истории частиц в текущей инкарнации, сопоставляя с записями поведения кода.

“Хорошо хоть какую-то информацию можно просматривать, а иначе, как можно работать” – мысленно возмущалась Андромеда.

Итак, встреча частиц совпадает с первым сбоем кода. В идеальной ситуации, когда код отрабатывает как следует, они бы вообще разминулись, и дело ушло бы в досье без лишних хлопот. Но с этими частицами в каждой инкарнации, судя по тому, что она уже изучила в запрещенных файлах досье, у программистов-контроллеров были проблемы.

Далее следовали бесконечные качели: периоды стабильной работы кода чередовались с непродолжительными сбоями. История частиц подтверждала описанную кодом картину: ссоры и расставания, затем краткие перемирия. Тем не менее, медленно, но верно частицы двигались по жизни в одном направлении, преодолевая все препятствия на своем пути.

После этого последовал небывалый по своей продолжительности сбой. За этот период супер-притяжение набрало еще большую силу. Андромеда обратилась к истории частиц и с ужасом обнаружила, что это привело к созданию семьи и рождению детей. Такое, насколько ей было известно, случалось крайне редко. Обычно пути частиц либо мирно расходились, либо, в случае серьезного сопротивления и активного вмешательства программистов-контроллеров, погибала одна из них, либо обе. Все это происходило до их вступления в брак, до появления потомства. Но только не с этими частицами. Их путь во всех инкарнациях завершался смертью. Чем сильнее притяжение частиц и сопротивление коду, тем трагичнее финал.

В этот самый период наиболее продолжительного в истории частиц сбоя кода, Андромеда как раз пришла на смену непутевому Нику, управлявшему частицами до нее. Складывалось впечатление, что код был попросту оставлен без присмотра и вовсе не корректировался, чего нельзя было допускать при таком мощном сопротивлении частиц.

Тогда она смогла исправить ситуацию, но используемый прежде метод, на этот раз не работал. Этого стоило ожидать, система приспособилась и более не реагировала на старые трюки. Требовалось придумать что-то новенькое.

Андромеда вздрогнула от неожиданности, когда в помещении прозвучал звонок, и входная дверь превратилась в экран, демонстрируя изображение Крис, стоящей за ней. Она широко улыбалась и махала рукой.

– Впустить, – скомандовала Андромеда, выдыхая с облегчением.

– Доброе утро, моя прекрасная! Как ты? Починила свой дурацкий код?

– Привет! Нет еще, вот сижу, колдую. У тебя опять новая стрижка?

Крис не ходила с одной прической больше недели. Сегодня ее волосы были ярко-рыжего цвета и спускались до самых колен мягкими аккуратными локонами.

– Нравится? Кажется, с длиной немного перестаралась.

– Тебе идет, – уклончиво ответила Андромеда и поспешила сменить тему. – Крис, а ты случайно не знаешь ничего о моем предшественнике, кажется его звали Ник?

– Ники-Ник! Конечно, я его помню, детка! Такого красавчика еще надо было поискать. Только вечно зацикленный на работе был, прям как ты! Хмурый такой и необщительный. Как я только не пыталась его разговорить, так ничего у меня и не вышло. А ты ведь знаешь, перед моими чарами мало кто способен устоять.

– Хм, странно… у меня такое ощущение, что он совершенно не занимался кодом и забросил подопечных частиц. Период его работы совпадает с самым длительным сбоем и максимальным притяжением.

– Совершенный меня дери! Мне он нравится все больше! Добрая душа, пожалел небось несчастных частиц, и оставил в покое. Не то, что ты, паршивка бессердечная!

– А ты не знаешь, где его можно отыскать? Я бы хотела с ним поговорить.

– Дорогуша моя, если бы я знала, то времени на разговоры с тобой у меня бы не осталось, как и у него самого…

– Ой, да конечно! Минуту назад ты рассказывала, что он с тобой даже не разговаривал.

– С той поры прошло достаточно много времени, я отточила свое мастерство. Так что, если судьба сведет нас еще раз, можешь не сомневаться, уж я расколю этот крепкий орешек.

– Хотелось бы на это посмотреть, – Андромеда рассмеялась от души, подруга всегда умела поднять настроение.

Двери растворились и на пороге появился Регул с двумя стаканчиками горячего молочного напитка в руках.

Крис уставилась, выпучив глаза, сначала на него, потом на стаканчики, следом на Андромеду. В помещении повисла неловкая пауза.

– Ох, что-то я тут засиделась, у меня же куча дел, – засуетилась она. – Пока красотка! Регул, мое почтение!

Она испарилась так быстро, что никто не успел ни поздороваться, ни попрощаться в ответ.

– Привет, Анд! Как ты сегодня себя чувствуешь, получше? – нежно проговорил Регул, протягивая напиток.

– Спасибо, – принимая угощение ответила Андромеда, – сегодня гораздо лучше. И настрой боевой.

– Рад слышать. Помогла зона отдыха? Куда, кстати, ходила?

– В бассейн. Не знала, что там так красиво… наверху.

– О да, лучший вид на Глизе!

Светская беседа подошла к концу, и легкий непринужденный тон Регула сменился на серьезный, и даже грустный. Улыбка исчезла с его лица.

– Анд, я хотел сказать, что знаю, как тебе нелегко. На тебя навалили огромный груз ответственности. Я очень хочу тебе помочь, но не могу. Ты должна сделать все сама.

– Я понимаю, – грустно ответила Андромеда, опустив глаза.

– Еще ты должна знать, что я отстранился и держу дистанцию не просто так, не потому что ты мне безразлична, на то есть причины, которые я не могу пока раскрывать.

Было видно, что каждое произнесенное слово дается ему с трудом. После небольшой паузы он продолжил.

– И… я не забыл студенческие годы. Не забыл о нас… И как исчез тогда… Прости, я не могу ничего объяснить… пока… Но сейчас ты должна сосредоточиться на своей нелегкой задаче и ни на что не отвлекаться.

На этот раз Андромеда, не скрывая своих чувств, расплылась в счастливой улыбке. От этого у Регула сжалось сердце, говорить стало еще сложнее. Он сорвался с места, подлетел к Андромеде, и крепко прижал ее к своей груди, продолжавшую сидеть в недоумении на своем месте. От этого неожиданного маневра, молочный напиток, который она по-прежнему держала в руках, пролился на стол. Никто не обратил на него внимания. Регул выпустил ее из объятий так же резко и неожиданно, как будто пожалел о своем порыве.

– Я верю, ты справишься со своими подопечными частицами. Найдешь способ… – сказал он, глядя в пол, после чего быстро покинул помещение.

Андромеда сидела в недоумении, переваривая случившееся. Робот-помощник тем временем убирал пролившийся напиток. Ее переполняли чувства. Было ощущение, будто она вернулась в старые добрые студенческие годы. Теперь все ясно, она просто справиться с поставленной задачей, и они с Регулом… страшно было даже представить, что будет дальше. Она так и знала. Он не мог бросить ее просто так, на то была причина, очевидно веская. И он все ей объяснит, когда придет время.

Спустя некоторое время, насладившись осознанием того, что у непонятного поведения Регула есть вполне рациональное объяснение, она вернулась к работе, вдохновленная, переполненная счастьем и полная решимости справиться с поставленной задачей.

Мысли то и дело возвращались к анализу всего сказанного и произошедшего, не давали сосредоточиться. Появилось ощущение, что проблема с кодом – единственное препятствие на пути к их воссоединению с Регулом. Да какое там ощущение, он практически прямым текстом это и сказал. Ну или что-то вроде того. Но про “починить код” точно упомянул. Почему все, как в тумане?

Когда возбуждение наконец пошло на спад, осталась только одна единственная цель, которая и так стояла перед Андромедой, не давая покоя. Но теперь ее достижение стало еще более необходимым. Починить код и отправить частицы в архив! Во что бы то ни стало! Как можно скорее!

Тем временем, код жил своей жизнью. Похожий на монотонный пульс взаимного существования двух частиц, он появлялся на экране непрерывной бегущей строкой.

В потоке символов Андромеда без труда могла прочесть неутешительный вердикт: частицы продолжают свой совместный жизненный путь, демонстрируя притяжение невероятной силы.

Когда Андромеда говорила друзьям и коллегам, что испробовала все возможные варианты исправления кода, она лукавила. Человек, непосвященный в теорию кода, не знал, что разработаны инструменты различной степени воздействия, приводящие к устранению супер-притяжения. Согласно технологии, их необходимо применять в строго регламентированном порядке и прибегать к наиболее результативным и одновременно радикальным только в самой критической ситуации.

До сих пор, согласно архивным данным текущей инкарнации, к коду частиц ячейки З.4444 применялись лишь облегченные инструменты первой степени, приводящие к безболезненному существованию двух частиц отдельно друг от друга, идущие каждый своей дорогой.

Андромеда всячески старалась избегать применения инструментов второй степени к своим подопечным частицам. Но с каждым просмотренным файлом досье она все больше убеждалась в неизбежном: в том, во что отказывалась верить, в необходимость использования инструментов, оставленных разработчиком на экстренный случай.

“Разве не такой случай сейчас? – спрашивала она сама себя. – Самый что ни на есть экстренный!”

К тому же, очевидным было применение таких инструментов во всех предыдущих инкарнациях, которые она успела изучить. Личные мотивы она старалась игнорировать.

Она честно пыталась сделать для своих подопечных частиц все возможное, чтобы облегчить их участь, чтобы подарить им счастливую жизнь – каждому свою. Она просмотрела с десяток досье, каждый раз пропуская трагедию частиц через себя, чуть не тронулась умом, потеряла спокойствие и нормальный сон. После каждого нового файла, она обещала себе на этот раз уберечь частицы от подобной участи.

Все вокруг так часто твердили, что она исключительная, талантливая, выдающаяся, что она и вправду поверила в это. Поверила, что способна сделать с частицами ячейки З.4444 то, что до нее никому не удавалось – устранить супер-притяжение, сохранив обеим частицам жизнь. Но реальность более невозможно было отрицать. Она такая, как все другие программисты-контроллеры, не лучше, ни хуже. Она может только применять заученные наизусть методы и ничего более. Да, безусловно, память и работоспособность у нее отменные, но это не делает ее исключением из правил.

Регул не может этого не понимать. Но почему же он продолжает поощрять ее безрезультатные попытки устранения супер-притяжения без применения радикальных мер. Ладно Бакс, или любой другой посторонний, но он то совершенно точно знает о наличии инструментов разной степени, они вместе изучали их в академии на лекциях профессора Мираха. Какую такую причину он не может ей назвать?

Быть может все очень просто. Регул хочет доказать Баксу, что его стажер работает здесь в обход всех нормативных документов не просто так, что она способна выдерживать стресс и высокие психологические нагрузки и самостоятельно решать сложные кризисные ситуации. Что она оправдает ожидания.

“Он сказал найди способ, – продолжала Андромеда свой внутренний диалог, – быть может это был намек на необходимость применения более серьезных мер, и хотел, чтобы я самостоятельно приняла это решение?”

Она же не волшебница, она не в состоянии совершить чудо. Уж лучше применить инструменты второй степени и разрушить супер-притяжение подопечных частиц, как ее предшественники в прошлых инкарнациях и, вероятнее всего, ее последователи, чем допустить ее отстранения и опозориться по полной.

Вариант с передачей частиц под управление другому сотруднику невозможно представить. Частицам это все рано не поможет, лишь отсрочит неизбежное, а на ее карьере поставит жирный крест, как это произошло с Ником.

В последний раз взвесив все за и против, с тяжелым чувством жалости к частицам с одной стороны, но и предвкушая получение желанного приза с другой, убеждая себя, что другого выхода нет, она ввела в командную строку на экране комбинацию, то и дело крутившуюся у нее в голове в последние дни.

Код отреагировал мгновенно. Вместо стройных монотонных строк появились черные пробелы между привычных символов. Плавное течение сменилось резкими рывками. Казалось, будто размеренному дыханию частиц мешает инородный предмет, попавший не в то горло, вызвав приступ мучительного кашля.

Глава 6

Аксинья с мужем Романом находятся в потрясающей красоты месте, определенно неземного происхождения. Небо выглядит будто лист бумаги с растекающимися акварельными красками розовых и фиолетовых оттенков, смешиваясь в витиеватые узоры и порождая все новые цвета, названия которым Аксинья была не в состоянии придумать. Облака были того же цвета, что и небо, добавляли общей картине лишь фактуры и объема. Все это великолепие отражалось в водной глади. Они находились на набережной.

Среди облаков у самой кромки воды возвышалась башня, широкая у основания и острая, словно игла, у самой вершины. Она была на вид сделана из стекла, но не отражала ничего вокруг себя. Белая и полупрозрачная, как призрак, притягивала взгляд Аксиньи.

Тем временем облака пришли в движение, потемнели и стали походить на тучи. Как в ускоренной перемотке они росли и превращались из одной причудливой формы в другую. Стали сверкать молнии, озаряя все вокруг ярким светом. Картина стала просто до невозможности красивой. Аксинья стояла, как вкопанная, и не могла оторвать взгляд.

– Скорее, Акс, бежим! Они рядом! – закричал Роман, схватил ее за руку и потащил в противоположную от башни сторону.

Девушка не стала сопротивляться, она знала, что надо бежать как можно скорее, пока их не поймали.

Аксинья проснулась от того, что ее тихонько толкали в бок. Желания подниматься не было. Отодвинувшись подальше от источника беспокойства, она натянула одеяло повыше на голову и продолжила дремать.

– Пора встава-а-а-ть! Дел полно!

– Отказ.

– Ты же не хочешь проспать Новый Год!

В ответ – тишина.

– Дети-и-и-и!

– Господи, зачем так орать! – пробурчала Аксинья.

Из соседней комнаты прибежали ребята: брат и сестра шести и семи лет соответственно, заряженные на шалость папиным игривым тоном.

– Тяните с мамы одеяло.

Дружно хохоча, они принялись исполнять поручение отца.

– Издеватели, дайте еще немного поспать мамулечке… – жалобно проскулила Аксинья. – Мне тут такой красивый сон приснился…

Оставшись без одеяла под восторженные вопли детей, Аксинья свернулась калачиком, обняла подушку и продолжила дремать.

– Нет, ну вы на нее посмотрите! Это уже ни в какие ворота не лезет! Тащите пульверизатор!

– Что-о-о-о? – спросили хором дети.

– Ну брызгалку для цветов!

Очередное задание привело ребят в дикий восторг на грани истерики. Они бросились на кухню на перегонки.

– Как в таком шуме можно спать? – недоумевал Роман.

Окончательно проснулась Аксинья только когда брызги холодной воды добрались до ее лица. Она подскочила на месте от неожиданности, громко вскрикнув. Дети в очередной раз залились звонким смехом и поспешили ретироваться из комнаты. Подушка Аксиньи, которую она так нежно обнимала всего мгновение назад, прилетела Роману прямо в ухо.

– Эй, вы что! Я же пошутил! – бросил он вслед убегающим детям, расплывшись в улыбке. – Я правда не думал, что они станут брызгать. – Продолжая хихикать, обратился к жене.

– Ага, как же! Именно на это ты и рассчитывал…

– Ну-у-у… зато ты проснулась.

– Вставай, – выпалила Аксинья на пути в ванную. – У нас много дел!

Бой курант смешался со звоном бокалов.

– И пускай этот год принесет нам множество невероятных событий, ярких приключений и море хорошего настроения! – торжественно произносил тост глава семейства.

– Ура-а-а-а! – кричали ему в ответ все остальные.

На следующий день, заручившись поддержкой детей, Аксинья уговорила мужа отправиться загород. Роман не переносил ни холод, ни снег. Зимние прогулки были для него сущей пыткой. Но деваться было некуда. Пришлось выгуливать семейку, несмотря на крепкий мороз. В этот день они погуляли на славу. Замерзли, но были так счастливы. Все без исключения.

Всю следующую неделю Роман провел в плохом самочувствии: кашель, слабость, отсутствие аппетита. Решил, что простудился.

– Это все ваши зимние гуляния, – ворчал он, как старый дед.

– А я говорила, одевайся теплее. Кроме тебя никто не замерз и не заболел. Так что мы не при чем! – оправдывалась Аксинья.

К выходным все стало совсем печально. Появились трудности с дыханием. Роман решил сделать компьютерную томографию легких, чтобы определить причину.

– Может вызовем скорую? На тебя страшно смотреть! – испуганно спрашивала Аксинья мужа.

– Надо дождаться результатов обследования, они им понадобятся для постановки диагноза.

– Когда обещали прислать?

– Завтра.

Ночь Роман провел сидя, периодически проваливаясь в сон. В горизонтальном положении дышать было невыносимо больно. Утром Аксинья нашла его спящим, сидя на диване.

Тревога нарастала с каждой минутой. Ожидание было невыносимым. Результаты обследований пришли только в середине дня.

Аксинья уставилась в экран телефона мужа, читая страшные неизвестные слова, не сулившие ничего хорошего. Скользкий вонючий червячок страха закопошился внутри.

– Я не понимаю, что все это значит? – с дрожью в голосе проговорила она.

– Это все, – грустно ответил Роман.

– Что значит все? Что все?

– Рак.

Следующие минуты Аксинья провела в полном оцепенении. Она металась по квартире, как загнанный зверь.

– Как рак? Откуда он взялся, ты же неделю назад был бодр и здоров. На ватрушках катался! Этого просто не может быть! Это какая-то ошибка.

Вызвали скорую. Ждать пришлось недолго. Показали результаты компьютерной томографии. Медицинские работники, быстро сделали все необходимые манипуляции и велели Роману собираться в больницу. Звучали фразы “надо спешить” и “реанимация”.

Под диктовку еле шевелящего губами мужа, Аксинья собирала вещи в сумку дрожащими руками. Когда супруги остались одни в спальне, Аксинья не выдержала. Прижалась к Роману, обвив руками шею и прошептала еле слышно дрожащим голосом:

– А вдруг ты не вернешься?

Он ничего не ответил, только посмотрел на нее своим пронзительным взглядом, в котором безошибочно читался упрек.

Скорая помощь увезла Романа в больницу, а Аксинья осталась дома наедине со своим внезапно обрушившимся горем. До отъезда мужа, она прочно удерживала слезы под замком, но теперь ее более ничего не останавливало. Она закрылась в ванной комнате, включила воду, чтобы не пугать детей, и позволила потоку слез вырваться наружу.

Не было сил стоять. Сначала она села на пол, а потом, когда сложно было удерживать тело в вертикальном положении, легла, сотрясаясь от непрекращающихся рыданий.

Тем временем автомобиль скорой помощи мчался на всех своих лошадиных силах по скоростной кольцевой автодороге в сторону больницы. Роман лежал на специально оборудованной койке и думал, что данный момент у него больше шансов погибнуть в аварии, чем от онкологии.

В приемном покое уже никто не торопился: больше двух часов пациент провел в ожидании, пока его, наконец, не отправили на УЗИ сердца.

Изучая выведенные на экран внутренности Романа, врач вдруг воскликнула:

– Как вы лежите? В таком состоянии сердце просто плавает и человек начинает задыхаться.

Причиной такой реакции было невероятно большое количество жидкости в перикарде – околосердечной сумке. По всем показателям, сердце могло остановиться в любой момент, поскольку такое количество жидкости перикард не должен был в себя вместить, а сердце не должно было выдержать подобную нагрузку.

Пришли еще два врача-кардиолога. Посовещавшись, решили срочно везти в реанимацию и готовить пациента к операции.

Дав волю чувствам, выпустив несколько литров слез, Аксинья взяла себя в руки, полная решимости действовать. Первым делом, взялась за поиски врача: хорошего, проверенного, который не подведет. Набрала текстовое сообщение подруге, с минимальной информацией о случившемся, а также с просьбой расспросить своих многочисленных друзей и приятелей о наличии знакомых онкологов. После необходимых слов поддержки и сочувствия, подруга принялась за дело.

Далее необходимо было сообщить печальные новости родным. Сложнее всего было справиться с информированием свекрови. Однако, она перенесла услышанное довольное стойко, ободряя и поддерживая Аксинью, отчего вызвала у нее очередную порцию горьких слез. Пришлось снова приводить себя в чувства.

Опомнившись, Аксинья принялась за дела. “Надо себя занять, надо отвлечься” – дала сама себе установку и, утерев слезы, заглянула в комнату к детям.

– Котята, одевайтесь скорее, мы уже везде опаздываем! – сказала Аксинья самым жизнерадостным голосом, на который только была способна в сложившейся ситуации.

Субботние занятия детей уже начались, когда семейка в неполном составе забралась в автомобиль и неспеша тронулась с места. В любой другой день, Аксинья бы вся извелась, переживая из-за опозданий. Поторапливала бы детей, возмущалась бы любителями неспешной езды по дорогам крупного города, пыталась бы проскочить перекресток на желтый свет. В любой другой день, но не сегодня.

Зазвонил телефон. Мама. Предложила забрать детей из секций и оставить у себя на ночевку. Аксинья согласилась. А после вернулась в пустую квартиру. Свободная от повседневных обязанностей и неотложных дел, способных отвлечь от самых темных мыслей. Как только закрылась входная дверь, на нее обрушилась истерика такой силы, которую ей не приходилось испытывать до сих пор.

Глава 7

Просторный зал академии технических наук Глизе, расположенный в столице и самом крупном населенном пункте планеты – городе А, был заполнен студентами пятого года обучения. В скором времени должна была начаться первая для них лекция знаменитого профессора Мираха.

В академии чтили традиции и предпочитали вести обучение в очной форме. Все материалы лекций были также доступны в электронных библиотеках, однако живое общение и передача опыта и информации из уст в уста были по-прежнему неотъемлемой частью культуры Глизе.

Традиционным было также и здание, в котором разместилась академия. Оно было построено несколько веков назад из камня горных пород, окружавших город А, и слегка модернизировано в соответствии с минимально необходимым набором технических устройств, без которых невозможно было бы представить современный процесс обучения. При этом уникальную архитектуру древних времен каким-то чудом удалось сохранить, несмотря на тяжелые времена.

Здание напоминало рукотворную горную вершину, с большими вытянутыми вертикально окнами неправильной формы, походившими на трещины в скале. Оно утопало в зелени высаженных много лет назад деревьев. С не очень близкого расстояния можно было подумать, что это действительно осколок горы, неизвестно откуда взявшейся посреди современного города, полного лаконичных архитектурных форм, с преобладанием стекла и металла.

Помещения академии походили на пещеры, наполненные современной техникой и мебелью. Самый большой зал, в котором проводились лекции, был точно огромный грот со сводчатым потолком. Ничем необработанный камень искусно подсвечивался скрытыми светильниками, имитируя лучи трех солнц, будто проникшие сквозь проделанные ветром и водой щели в горной породе.

Регул сидел в одиночестве, не участвуя ни в одной из оживленных дискуссий своих однокурсников. Ему было скучно. В последнее время это было его привычное состояние. Обучение в академии его не особенно привлекало. Несмотря на это, он показывал серьезные результаты и высокий средний балл. Чем бы он хотел заниматься после выпуска, было для него загадкой. “Будущее туманно” – так он отвечал на вопросы друзей относительно его планов на жизнь. Преподаватели могли бы охарактеризовать его как способного, но недостаточно усердного и слегка ленивого молодого человека, из которого, при определенных обстоятельствах, мог бы выйти толк.

Его блуждающий взгляд упал на входную дверь как раз в тот самый момент, когда там появилась молодая девушка. Раньше Регул ее не видел. Она двинулась по верхнему ряду в поисках свободного места, стараясь не привлекать к себе внимание. Девушка перемещалась так неуверенно и как будто с опаской, что Регулу стало интересно за ней наблюдать. Пройдя по кругу до центра зала, она заметила свободное место и устремилась к нему более решительно, постепенно переходя на бег, вызвав улыбку у своего наблюдателя. Со стороны могло показаться, будто она переживает, что не успеет занять свободное место, хотя других претендентов на него не было. Девушка слегка переборщила со скоростью и не успела вовремя затормозить, от чего при посадке завалилась на соседа, высыпав на него половину содержимого своей, как оказалось, довольно вместительной сумки.

– Ох, прошу прощения! – выдохнула она смущенно, собирая свои вещички с колен молодого человека.

– Откуда ж ты тут такая шустрая взялась? – спросил Регул, расплывшись в улыбке, после того как она вынырнула из-под сиденья, собрав последние предметы с пола.

От незапланированной физической активности щеки девушки раскраснелись, а волосы растрепались. Она посмотрела на Регула своими зелеными глазами, хлопая пушистыми ресницами в явном недоумении.

– Я тебя раньше здесь не видел, ты новенькая? – Регул решил сформулировать вопрос более конкретно, заметив заминку в поиске ответа на предыдущий вопрос.

– Вообще-то я первокурсница, – призналась девушка с явной досадой. – Надо было заранее что-то придумать, но сейчас ничего в голову не лезет. Так что сдаюсь.

– Как? Пришла на лекцию пятого года обучения? Ах ты проказница! Совершенный не советует нарушать распорядок учебных занятий. – Регул был в восторге. Такое незаурядное обстоятельство разбавило его скучную рутину и приевшееся единообразие студенческой жизни.

– Это ведь всего лишь совет! – ответила она, закатив глаза. – К тому же, я не собираюсь распространяться о своих небольших нарушениях. Ты ведь меня не сдашь?

– Если не будешь больше вываливать на меня содержимое своей сумочки… то-о-о, я подумаю. В любом случае, ничего не могу обещать.

Разговоры стихли, в огромном помещении установилась мертвая тишина. Все потому, что в зал вошел профессор Мирах.

Он был довольно крепким и подтянутым сухим старичком, с энергией в каждом движении, несмотря на солидный возраст, на который указывала белоснежная седина его волос и поздравительный стенд у центрального входа в здание академии, приуроченный к столетнему юбилею профессора.

Мирах подошел к столу, нажал на кнопку на интерактивной панели и рядом с ним возникла голограмма, в три раза больше его роста с изображением самого профессора. Так поступали преподаватели, выступающие в больших залах, чтобы каждый студент даже с задних рядов мог хорошо видеть лектора.

Профессор продолжал хранить молчание, не обращая внимания на собравшуюся многочисленную публику. Смотря себе под ноги, он прохаживался вдоль стола медленными размеренными шагами. Казалось, он погружен в свои мысли, которые находились где-то далеко, за пределами академии, а может и планеты.

Каждый студент в зале неотрывно следил за профессором, не смея издать ни звука.

– Мы собрались здесь для изучения теории кода, а точнее – теории кода по управлению земными частицами, – внезапно прервал молчание Мирах. – Но сегодня – в нашу первую встречу – я хочу начать с описания некоторых событий, которые способствовали его созданию.

– Клара, включить запись, – прошептала девушка, поднеся запястье с браслетом к лицу.

– Запись включена, – ответил звуковой помощник так же шепотом.

– Я смотрю, вы с Кларой серьезно настроены, – тихо проговорил Регул прямо в ухо незнакомке.

Она только бросила на него серьезный взгляд, в котором отчетливо читался вопрос: ”А разве может быть по-другому?”.

Тем временем Мирах приступил к лекции:

– В далеком прошлом наша планета выглядела иначе, – профессор сделал несколько касаний на панели управления, расположенной на столе, и на большой стене за его спиной появилась модель планеты Глизе, медленно вращающаяся вокруг своей оси.

– Вы можете наблюдать два материка, одну скальную гряду и бесконечный океан, – продолжил Мирах. – А теперь взгляните, как выглядела наша планета более пяти тысяч лет назад.

На стене появилось второе изображение вращающейся планеты Глизе. Профессор еще раз нажал на панель, и изображения обеих планет синхронно увеличились, демонстрируя определенные участки в более крупном масштабе. Отличия сразу же бросились в глаза. Благодаря высокой степени детализации можно было разглядеть каждый мельчайший элемент.

Первыми к сравнению были представлены скалы, раскинувшиеся недалеко от материка на современной модели планеты. Древняя картинка выглядела совсем не так: длинные узкие острова были покрыты буйной растительностью, а в высокий горах угадывались силуэты современных острых зубцов, выглядывающих из океана, будто зубы хищной птицы.

Изображение переместилось на небольшой материк в северном полушарии. Пять тысяч лет назад он был значительно крупнее и покрыт льдом лишь частично – в северной его части. Остальная территория была занята лесами и лугами, кое-где виднелись змеи рек, крупные и маленькие озера. На самом юге можно было разглядеть древний город, состоящий из невысоких каменных построек. На самом побережье виднелась полукруглой формы площадь. От нее лучами расходились стрелы-улицы, разделяя постройки на сектора. Повторял форму площади и весь город, упираясь в лес на севере, западе и востоке, и в океан на юге.

Изображения обеих Глизе вновь сменились и перед аудиторией предстало самое разительное отличие. Основной материк в прошлом был полностью покрыт зеленью за исключением горного кольца, которое было на своем месте. Внутри кольца – никаких песков. Здесь раскинулся поистине райский сад. Можно было увидеть водопады, горные реки и озера. Ближе к центру материка – зеленые луга и дремучие леса с огромными деревьями. Небольшие города, устроившиеся на равнинах и по берегам рек и озер, выглядели так естественно, будто были созданы самой природой. Камень и дерево служили древним людям строительным материалом.

Далее на экране замелькали картинки удивительных диких животных, обитавших в лесах пять тысяч лет назад, которых уже не встретишь на Глизе: птицы невероятных размеров и совсем крошечные, огромные кошки разнообразных расцветок, маленькие пушистые зверьки и совсем лишенные шерсти, гладкие как стекло, пугающие и поражающие своей красотой. Обитатели океана также были довольно разнообразны по своим формам, окраске и размерам.

– А теперь обратите внимание, как выглядела планета две тысячи лет назад, – сказал профессор, меняя изображение на экране.

Острова пылали огнем. Город северного материка превратился в руины. Реки и озера внутри горного кольца основного материка были темно-коричневого цвета. Лесов на обоих материках практически не осталось. Вместо зелени виднелись стальные конструкции, в некоторых местах превышающие высоту гор. Казалось, будто некогда цветущая планета взята в заложники и закована в цепи.

– Вы наблюдаете результат технологического прогресса, – продолжал лекцию Мирах. – Люди веками потребляли ресурсы планеты, в погоне за увеличением объемов производства и совершенствованием технологий. Стремительный успех, которого они добились на этом пути, не позволил вовремя остановиться и обратить внимание на тот невосполнимый урон, который они наносили своему дому. Природа самостоятельно дала знать о своей болезни, обрушив на цивилизацию Глизе невиданные до тех пор катаклизмы: эрозия превратила некогда цветущий и полный жизни край в пустыню; загрязнение океанов привело к гибели морских обитателей и жителей прибрежных зон: вода служила домом для сотен видов живых существ и была необходима для обеспечения жизнедеятельности людей; ураганы бушевали неделями, уничтожая целые города; а от ударов молний сгорали оставшиеся леса; серия землетрясений привела к изменению уровня океана: острова и часть северного материка оказались под водой.

Тогда люди разделились на несколько лагерей, между которыми вспыхнула ожесточенная война. Одни считали, что следует выжать из планеты максимум, закончить строительство полностью автономного космического флота и отправиться на поиски нового дома. Другие – что необходимо срочно сворачивать “грязное” производство и направить имеющиеся технологии на восстановление планеты. Третьи выступали за немедленное прекращение исследований и какого бы то ни было производства и возвращение в эпоху ведения сельского хозяйства. Война, начавшаяся из-за идейных разногласий, переросла в борьбу за последние ресурсы, которые удавалось выжать из умирающей планеты. Люди голодали, мерзли, им не хватало воды и крова над головой. Война и продолжающиеся стихийные бедствия стремительно сокращали население планеты. Когда цивилизация Глизе оказалась на грани уничтожения, люди, наконец, решили сплотиться вокруг общей беды и прекратить вражду. Остатки технологий были использованы для создания искусственного интеллекта, на который была возложена одна единственная функция – спасение планеты и человеческой популяции, восстановление флоры и фауны. Так появился Совершенный.

Профессор остановил свой рассказ, уставившись в пол. Тишина повисла в зале, будто минута молчания в память о трагических событиях прошлых лет.

– На сегодня все, прошу всех желающих пройти сканирование сетчатки глаз в лаборатории на нулевом этаже для пополнения базы данных, необходимой для проведения научных исследований. Всем спасибо, и до скорой встречи! – закончил лекцию профессор Мирах, выключил проекцию Глизе на экран и голограмму, а затем неспешно направился к выходу.

Рой студентов зашевелился, поднялся со своих мест, заполнив зал монотонным жужжанием.

– Ты пойдешь в лабораторию сканировать сетчатку? – спросил Регул свою соседку.

– Нет, конечно, меня же тут не было! Я пойду сдавать со своими, через четыре года. – Ответила девушка, вскочила и ринулась к выходу так быстро, что Регул даже не успел пошевелиться.

– Как тебя зовут? – бросил он ей в след, пытаясь перекричать шум тысячи голосов.

– Андромеда, – услышал ответ, едва различая ее силуэт в толпе.

Глава 8

Кабинет профессора Мираха больше походил на чулан затворника. Он был узкий, длинный и темный, заставленный разными причудливыми старинными вещицами, вышедшими из употребления столетия назад, похожий на библиотеку, только вместо книг стеллажи, выстроившиеся стройными рядами, были заставлены всяким хламом: старинными кубками, камнями с причудливыми рисунками и непонятными надписями, обычными коробками без отличительных знаков и многим другим. Книги тут тоже водились: толстые и до того ветхие, что казалось вот-вот готовы рассыпаться в труху.

У дальней стены стоял длинный стол, над которым висело с десяток мониторов, точно картины в галерее. В самом темном углу спрятался маленький дряхлый диванчик, по виду – ровесник академии, служивший профессору местом отдыха во время его ночных исследований.

Много лет назад, когда молодой научный сотрудник стал отличаться от коллег не только чудаковатым поведением, но и выдающимися результатами, фундаментальными трудами и неоценимым вкладом в развитие кода, изучение земных частиц и космического пространства в целом, ему выделили отдельный кабинет в качестве знака уважения и признания, а также в целях повышения работоспособности. Не пристало такой выдающейся личности делить помещение с десятком других, ничем не примечательных ученых, выполняющих рутинную работу изо дня в день, отвлекая своим суетливым присутствием настоящего гения. К тому же, статус, внезапно приобретенный молодым Мирахом, не позволял ему более прозябать среди серых масс. К таким выводам пришло руководство академии, когда Мирах открыл некоторые неизвестные ранее свойства земных частиц, а также обнаружил еще одну планету с потенциалом зарождения разумной жизни, обещавшую в далеком будущем стать второй Землей.

Собственный кабинет стал, пожалуй, единственной наградой, которая пришлась Мираху по душе. Почетные звания имени Совершенного, денежные премии, документальные фильмы, рассказывающие о его великих научных достижениях, нисколько не прельщали молодого ученого. Даже наоборот, обрушившаяся популярность и восхищенные взгляды, которые он то и дело ловил и в академии, и даже просто перемещаясь пешком по улицам города, его тяготили и вызывали чувство дискомфорта.

Мирах всегда предпочитал оставаться в тени. Так было удобнее, так было проще заниматься самым важным и необходимым – своими тайными экспериментами с земными частицами. Каким-то невероятным образом он успевал все: приносить пользу обществу Глизе официальными исследованиями и продолжать поиски доказательств своей теории, проводя бесчисленное множество испытаний. К тому же, отдельное помещение сильно упростило реализацию последних. Ему больше никто не мог помешать или отвлечь, или поймать. Даже заподозрить в чем-то предосудительном его никто на Глизе не посмел бы. Настолько громкое имя он себе сделал в самом начале пути.

В конце концов, Мирах нашел в своей неожиданной славе неоспоримое преимущество и смирился с ее неизбежными спутниками – повышенным вниманием и восторженными взглядами, особенно со стороны противоположного пола, посчитав это небольшой платой за столь надежное прикрытие своей основной деятельности.

Удачный эксперимент, подтвердивший его теорию и бросивший тень на репутацию Совершенного, требовалось повторить, дабы исключить вероятность случайной ошибки. Первым делом, дождавшись удачного момента, Мирах запустил алгоритм на прежних данных. Результат первого эксперимента воспроизвелся в том же виде.

Воодушевленный успехом, Мирах принялся собирать новую базу данных. Прежде чем обнародовать шокирующую правду о Совершенном и земных частицах, он просто обязан был найти как можно больше случаев, доказывающих его правоту, иначе никто не поверит молодому чудаку-ученому. Это он понимал так же ясно, как и то, что если его теория верна, то успешных экспериментов должно быть великое множество.

Однако, раз за разом Мираха ждала неудача. В какой-то момент он было подумал, что ошибся. Перестал верить в собственную теорию и даже в неоспоримый факт, подтверждавшийся одним единственным удачным экспериментом. К тому моменту он повторил его такое количество раз, что сбился со счета, всегда получая один и тот же положительный результат. Но стоило Мираху только запустить тот же самый алгоритм на других входных данных, эксперимент с треском проваливался. Снова и снова, и снова. Ситуация осложнялась еще и тем, что Мираху не с кем было поделиться полученными результатами. Это было слишком опасно.

Один на один со своими размышлениями, год за годом, он повторял и повторял свой эксперимент, меняя только входные данные, но не сам алгоритм. Откинув эмоциональную составляющую, он заставил себя мыслить здраво: неудача может быть объяснима недостаточным количеством данных. Нужно больше. Чем больше данных, тем выше вероятность вновь получить положительный результат и доказать свою теорию.

Тогда Мирах стал думать, где брать данные, не привлекая при этом лишнего внимания. И нашел способ – направил все силы на официальную научную деятельность и стал выдающимся ученым, который мог получить любые данные в неограниченном количестве без лишних вопросов.

Когда план был осуществлен, и сырье для экспериментов повалило, как из рога изобилия, вопреки ожиданиям профессора, прорыва в секретных исследования не последовало. Все эксперименты проваливались с треском, упорно демонстрируя отрицательный результат.

На этот раз Мирах не стал впадать в отчаяние. За долгие годы упорного труда вера в правильность теории окрепла, превратившись в камень, который не так-то просто сдвинуть с места. Больше он не сомневался и не поддавался унынию, выполняя возложенную самим на себя миссию спокойно и методично год за годом. Профессор посвятил своему призванию всю жизнь, время, силы. Отдал без остатка и сожаления.

Несмотря на высокую популярность среди женщин, которых привлекал не только его экстраординарный ум и высокая популярность, но и внешность: он был высок даже по меркам Глизе, подтянут и хорош собой, семью Мирах так и не построил. Мимолетные романы, случавшиеся в молодости, так ни к чему не привели. Только подчеркнули пропасть между ним и всем остальным миром. Полюбить спутницу сильнее работы он так и не смог, как и уделять должное количество времени. Все его мысли занимали эксперименты, не приносящие никаких результатов на протяжении десятилетий.

Он не помнил ни имен, ни лиц своим милых дам. Это было так давно, что стерлось из памяти, не имея особой значимости, не занимая лишнего, такого ценного, места.

Только одно назойливое воспоминание никак не хотело покидать разум старика, зацепившись своими цепкими костлявыми пальчиками. Звон бьющейся посуды порой так отчетливо и беспардонно возникал в сознании Мираха, будто происходил в реальности как минимум в соседнем помещении. В такие моменты он отвлекался от дел, погружаясь в размышления на тему того, как могла бы сложиться его жизнь, удели он хоть каплю своего драгоценного внимания одной из своих бывших возлюбленных.

Нет, он все сделал правильно. Его цель важнее даже самого теплого семейного очага. К тому же, родственная душа, ради которой можно было пойти на уступки и пересмотреть свое плотное расписание, ему, увы, так и не повстречалась.

Однако одна большая любовь в его жизни все же случилась.

Дело было в один из дождливых вечеров. Мирах как обычно пренебрег рекомендациями Виктора относительно ухудшающихся погодных условий, не в силах оторваться от анализа результатов очередного исследовательского проекта. Когда звуковой персональный помощник начал разрываться от неистового писка, тем самым уведомляя пользователя о критическом расчетном времени прибытия домой, профессор выругался в несвойственной ему манере, бросил дело в самом неподходящем для этого месте, и бросился к выходу из здания.

Выйдя на улицу, Мирах мгновенно промок. Дождь щедро поливал опустевшие улицы города А, избавляя от пыли и зноя, предвещая скорый приход бури.

Молодой профессор поспешил домой. Предстояло преодолеть довольно значительное расстояние пешком: автолеты прекратили работу в связи с нелетной погодой, а жил Мирах на самой окраине города.

Все ответственные люди давно перебрались в надежные укрытия. Конечно, можно было остаться в академии и переждать бурю в своем уютном кабинете, так обычно Мирах и поступал. Однако на этот раз пришлось отказаться от привычных действий: Виктор сообщил о затяжном характере бури, которая обещала продлиться минимум три дня. Скудные запасы еды, отсутствие душа и не самый пригодный для сна небольшой потрепанный временем диванчик заставят даже самого отъявленного трудоголика ретироваться в более подходящие для жизни условия.

Одноэтажный дом Мираха располагался на небольшом земельном участке. Территория была огорожена невысоким забором, выполненным из деревянных прутьев. Дом стоял на отшибе, на значительном удалении от плотной застройки соседей и граничил с лесом с одной стороны.

Это была древняя заброшенная постройка, возведенная из тех же скальных пород, что и здание академии технических наук, предположительно в то же время. Таких зданий в городе А осталось всего два. Мирах находил это весьма символичным.

Когда Совет Старейшин принимал решение о награждении профессора за его открытие новой планеты с потенциалом зарождения разумной жизни, они учли особенности характера ученого, его склонность к уединению и интерес к артефактам, представляющим историческую ценность. Решение подарить этот дом Мираху, предварительно оснастив его всеми удобствами и атрибутами современной жизни, было принято единогласно.

Мирах тотчас влюбился в это место, как только увидел.

Со стороны домик казался сказочным и переносил на несколько веков назад, в смутные времена царившего на Глизе хаоса. Как он сумел выстоять и сохраниться в первозданном виде, сложно было вообразить. Невозможно было также представить, что всего в нескольких минутах ходьбы начинается цивилизация – город А со своими современными белоснежными постройками.

Обстановка внутри дома ничуть не уступала экстерьеру. Те же грубые каменные стены, с подсветкой, аналогичной главному лекционному залу академии, современная мебель, выполненная в стиле древнего Глизе, автоматизированное управление искусственным интеллектом тщательно скрыто.

Конечно создавалось впечатление подлога, обмана, надувательства, но это если задуматься и окунуться в философские рассуждения. Мирах не стал изводить себя подобными умозаключениями, а просто позволил себе насладиться уютной обстановкой и всеми благами цивилизации одновременно.

Когда профессор подошел к дому, к проливному дождю прибавился порывистый ветер. Чувствуя невероятное облегчение, обессиливший и замерзший, он поднялся по ступеням к входной двери и замер в оцепенении.

В углу небольшой террасы, прячась от дождя и ветра, промокший и сотрясающийся всем телом от холода, забился зверь. Отойдя от шока, Мирах сообразил, что это должно быть лесная кошка – большая редкость на Глизе. Она была довольно крупного размера. Серую шкурку исполосовали черные полоски, будто следы от кнута. Мокрая шерсть обнажила худобу: можно было разглядеть даже ребра. По всей видимости бедняжка давно не ела.