Свет для падшего

Глава 1.

Я очнулась в абсолютно белой комнате, в которой не было ни окон, ни дверей. Не было даже мебели, абсолютно ничего.

Я осмотрела себя. Из одежды на мне был белый балахон с капюшоном, и хоть он был очень лёгкий и почти не весомый – ничего не просвечивало.

«Где я… а главное кто я» – всплыло в моей голове, и я попыталась хоть что-нибудь вспомнить. Пришлось напрячься, воспоминания давались тяжело, как будто после грандиозной пьянки.

Наконец, я услышала писк приборов и чьи-то разговоры. После чего перед глазами появилась смутная картинка.

Я стою в палате и вижу кровать, на которой лежит женщина лет пятидесяти. Вокруг неё суетятся медсестры и врачи, выполняющие реанимационные действия, но всё тщетно. Её сердце больше не бьётся.

– Кто это? Что происходит? – спрашиваю я, но никто не слышит.

Меня ослепило вспышкой света, и я снова оказалась в белой комнате без окон. Заметив, что в стене появилась дверь, я рванула к ней, но она оказалась заперта.

– Выпустите меня! – закричала я и продолжила попытки её открыть. Но дверь была непоколебима.

Я пробовала выбить ее с разбега, пинала ногами, стучала кулаками. Все бесполезно. Я обессиленно упала рядом, пытаясь подавить накатывающую волну паники. Все это было так странно, и очень сильно меня пугало. Я не понимала, что делаю в этом Богом забытом месте. Быть может, меня похитили и вкололи какую-то дрянь, отчего я все забыла? Или может это страшный сон, только я почему-то никак не могу проснуться. Я перебрала разные варианты, но так и не пришла к верному выводу.

«Видимо умру тут в одиночестве» – подумала я.

– Дорогуша, чтобы умереть, нужно хотя бы быть живым. Как может умереть то, что итак мертво? – раздался чей-то голос.

– Кто это говорит? Где вы? – оглянулась я, но так никого и не увидела.

– Прямо перед тобой, но ты воздвигла перед собой эти стены и ничего не видишь. Только ты сама можешь себя освободить, – сказал загадочный голос.

– Это какая-то шутка?

– Ну, какие могут быть шутки? Освободи себя.

– Но как мне это сделать? – спросила я, ничего не понимая.

– Открой своё сознание, дитя. Ты удивишься, но тут ты можешь почти всё, – голос немного потеплел.

«Это всё так странно и похоже на бред. Но чем чëрт не шутит. Попробовать можно» – подумала я.

– У тебя получится. И… я не чëрт, – внезапно раздался голос. Мне даже показалось, что он улыбнулся.

«Он ещё и мысли читает» – ухмыльнулась я и постаралась сосредоточиться на стенах. Дверь ведь появилась, хотя до этого её не было.

Поначалу ничего не получалось. Я уже была уверена, что это сон и со мной говорит моё подсознание. Но спустя пару минут, возле меня появилось большое прямоугольное зеркало. Я с опаской заглянула в него. Воспоминания хлынули внезапно, давили, безжалостно окунали в омут утерянной памяти.

– Это была я. Та женщина в палате, – мое лицо обожгли горячие слезы.

– Ну, наконец-то, – сказал он торжествующе.

Я подняла взгляд и увидела перед собой мужчину в таком же белом одеянии. Но, в отличие от моего, его балахон был расшит золотом. Узоры на его одеянии складывались в причудливые формы, напоминающие очертания людей и животных.

– Где моя дочь? С ней всё хорошо? – взволнованно спросила я, вытирая слезы.

– Её время ещё не пришло. И с ней всё хорошо. Ей уготована спокойная жизнь, – улыбнулся он.

– Меня зовут Эмма, – сказала я и снова посмотрела в зеркало. На удивление, в отражении была молодая девушка лет двадцати пяти, с длинными темно-русыми волосами. Такой я была в молодости. В самые насыщенные годы моей жизни.

– При переходе возраст сбрасывается, скажем, «до заводских настроек». Душа выбирает комфортный возраст, пол и внешность, и здесь пребывает уже в этом образе. Ты ещё не вспомнила своё истинное я, иначе бы уже давно узнала меня, – сказал мужчина и, улыбаясь, продолжил – Впрочем, это вопрос времени. А у нас его, как ты понимаешь, много.

– Раз я умерла, значит, я больше не человек. Я душа?

– Бинго! За сообразительность ты получаешь… ничего. Прости, мы ангелы своеобразные ребята. Давай поднимайся, тебя ждёт Повелитель.

– Повелитель? То есть – Бог? – замешкалась я.

– Ну, люди его по-разному называют. У него много имен и проявлений. Для нас он Повелитель, – сказал он, протягивая мне руку и помогая встать.

Я подала ему руку и стала с любопытством разглядывать, он заметил это и молча ухмыльнулся. Мы не спеша пошли прямо.

– Прости. Никогда не видела ангелов раньше. У тебя есть крылья? – спросила я.

– Ой, врушка. Не видела она.… Нет, крылья нам не нужны, – ответил он.

– Ну, я не помню просто.…А как вы перемещаетесь? Или вы не покидаете это место?

– Почему же? – удивился он – Для того чтобы следить за подопечными крылья не нужны. Мы предпочитаем телепортацию, так проще и быстрее… Ты, правда, меня не помнишь? – вдруг остановился ангел.

– Нет, но, судя по всему, ты помнишь меня. Значит, я тут уже бывала.

Он снова молча улыбнулся. Мы вышли к белому длинному коридору. Он тоже был пуст и хорошо освещен. Это место мне чем-то напомнило больницу. То ли своим ярким освещением, то ли неестественной стерильностью вокруг.

– Как тебя зовут? У тебя есть имя? – спросила я.

– Илиодор – моё имя. Мы уже почти пришли. Видишь дверь? Входи туда, он тебя ожидает.

– А ты не пойдёшь? – спросила я.

– Нет, я подожду здесь. Не заставляй его долго ждать, ты тут не одна такая, – сказал он, мягко подталкивая меня вперёд.

Я подошла к двери. Чувствовалось сильное волнение. У меня предательски затряслись ноги, а сердце, буквально, выпрыгивало из груди. Я повернула ручку и осторожно вошла.

Какого было моё удивление, когда я увидела перед собой зеленый цветущий сад. Кругом было множество растений необычайной красоты. Посреди сада я увидела миниатюрный фонтан, вокруг которого вилось растение с ярко-красными ягодами. Рядом с фонтаном стояла фигура в шикарном чёрном балахоне. Я подошла ближе и сразу отметила его высокий рост и довольно крупное телосложение.

«Что сказать?» – подумала я. Не каждый день встречаешь Бога, не хотелось бы его разозлить или выглядеть глупо…

– Смелее, дитя, – внезапно сказал он, протягивая мне руку. – Прогуляемся?

– Здравствуйте, Повелитель. Сочту за честь, – сказала я, почтенно поклонившись.

Это был правильный выбор. В любой непонятной ситуации лучше быть вежливой и действовать осторожно.

– Ты ещё не познала своё истинное я, – сказал он и протянул руку к моему лбу.

Голова закружилась, и стало немного дурно. Он моментально убрал руку и спросил:

– Вспомнила?

Я почувствовала мощную волну, в которой проносились образы, люди, прошлые жизни и мои вечные переходы.

– Благодарю, Повелитель, – поклонилась я.

Теперь все встало на свои места. Я дома. И, наконец-то, могу расслабиться.

– Ты молодец. Наслышан, как ты справилась с предназначением. Ты получила бесценный опыт и смогла развить свой свет. Ступай, Илиодор так ждал тебя, вам есть о чем поговорить, – улыбнулся он и пошёл дальше по узкой тропинке куда-то вглубь леса. Я хотела посмотреть ему в след, но там уже никого не было.

Я вернулась к фонтану и вдохнула сладкий аромат цветов. Тут они пахли как-то особенно ярко. Улыбнувшись, я покинула это дивное место.

– Я смотрю, Повелитель не стал тебя долго мучить? – улыбнулся ангел во весь рот.

– Илиодор! – бросилась я к нему в объятия. – Как я рада тебя видеть! Прости, что снова тебя не узнала. Переходы даются мне не просто… – сказала я, потирая лоб.

– Ничего, меня этим уже не удивишь. Ты всегда выбираешь сложные предназначения. Многие души подобное избегают, но не ты… – сказал он, поправляя выбившуюся чёлку.

– Да, это было нелегко… – взгрустнула я.

– Ну, ничего. Теперь-то все хорошо. Ты покажешь мне свои воспоминания? – спросил ангел.

– А после ты их у меня заберешь?

Он кивнул.

Я подошла ближе и приложила его руку к своему лбу.

Ангелы перед каждым новым перерождением забирали воспоминания о предыдущей жизни. Чтобы душа спокойно следовала своему предназначению, не путаясь в воспоминаниях.

Я снова ощутила мощную волну, только уже от меня к ангелу. Он увидел моё детство…

Глава 2.

Я появилась на свет первого апреля 1998 года в семье строителя и школьной учительницы. Мои родители встретились случайно, но уже с первой встречи почувствовали сильное притяжение.

Бригаду, в которой работал отец, наняли, чтобы выполнить некоторые ремонтные работы в школе. Это было в том же крыле здания, где располагался мамин класс. Она преподавала литературу и русский язык.

Однажды она проверяла домашние задания и сильно задержалась. Дело было зимой, темнело рано. Папа как раз закончил свою работу и пошёл заводить машину. Увидев молодую одинокую учительницу, он предложил подвезти её до дома. Мама долго отказывалась, но, в конце концов, он убедил, что ей нечего бояться и довёз до дома, попросив номер телефона. Он был ей симпатичен, поэтому она решила дать ему шанс.

В тот вечер он позвонил и предложил сходить с ним на свидание. Учительница обещала подумать и, в итоге, через пару недель согласилась.

Отец красиво ухаживал, дарил прекрасные букеты цветов и сладости. Познакомил её со своими родителями и, спустя пару месяцев, сделал предложение руки и сердца.

Через год родилась я – русоволосая девочка с большими серо-зелеными глазами. Как рассказывал отец, уже с рождения я смотрела взрослым и мудрым взглядом, будто у меня был багаж опыта, помогающим проживать эту жизнь. И он был прав. Я живу ни один век, появляясь в разных местах земного шара и воплощаясь в самых необычных человеческих судьбах.

Папа часто уезжал в командировки, чтобы заработать больше денег. Он хотел, чтобы его семья ни в чем не нуждалась. И у него получалось. У нас было всё необходимое и даже больше, а приезжая из командировок, он каждый раз баловал нас: маму цветами и подарками, а меня – новенькими игрушками.

Когда мне исполнилось три года, мамин декрет закончился, и она решила уйти с работы. Папа был только за, так как считал, что она сможет дать мне хорошее образование и правильно воспитать.

Она привила мне любовь к учёбе и чтению. Мне нравилось узнавать что-то новое. Я была очень любознательным ребёнком и уже в возрасте шести лет знала кем стану, когда вырасту. Я представляла себя в выпусках новостей в дорогом деловом костюме, ведущей репортажи из самой гущи событий. Обо мне бы писали в газетах, как о выдающейся журналистке, которая в любой ситуации докопается до правды и принесет ее в массы.

Я была общительным и активным ребенком. Легко заводила знакомства на детских площадках и любила быть в центре внимания взрослых и сверстников.

В школе мне часто говорили, что я умна не по годам и меня ждёт прекрасное будущее, если я буду продолжать в том же духе. Я верила в себя, благодаря бесконечной поддержке матери и отца. Папа мной особенно гордился и называл своей «маленькой журналисткой».

Я благодарна маме за то, что она прислушивалась к моим желаниям и учитывала мое мнение на то или иное занятие. Эта добрая и весьма образованная женщина воспитала во мне многогранную личность, любящую не только искусство, но и некоторые точные науки. Я любила математику и физику, правда приходилось прикладывать достаточно усилий, чтобы учителя в журнале выводили пятерки по этим предметам. Спасибо моему упорству и целеустремленности, развитым с раннего детства.

В подростковом возрасте мы с мамой общались как подружки. Я доверяла ей свои первые тайны и делилась переживаниями. С ней было легко и тепло. Когда мне было грустно или плохо я забиралась к ней под плед, и мы смотрели мелодрамы по телевизору, поедая фастфуд и мороженное.

Когда мне было четырнадцать – мама серьёзно заболела. Обычный грипп дал осложнение на сердце и лёгкие, и вскоре её не стало.

Я очень страдала. Частичка моей души откололась и больно порезала сердце. Я отказывалась от еды, больше сидела в своей комнате и никого не хотела видеть.

Папа тоже был сам не свой. Иногда я видела на его лице слезы, но, заметив меня, он тут же их вытирал и натягивал на лицо фальшивую улыбку. Будто чувствовать боль – это слабость. Будто это не он потерял любовь всей своей жизни. Будто не в нашей семье поселилась скорбь.

Он перестал ездить в командировки и, вскоре, сменил место работы. Папа устроился сторожем в круглосуточный супермаркет и стал чаще выпивать, из-за чего его чуть не уволили.

Мне пришлось взрослеть быстрее, наблюдая, как он губит свою жизнь. Нашу жизнь. Я научилась готовить и поддерживать быт. Иногда из-за его пагубной привычки нам было нечего есть, не было денег даже на молоко и хлеб. Тогда я пекла простые лепешки на муке и воде и варила картофельный супчик.

Один раз мы очень сильно поругались, и после этого он задумался и понял, что так больше не может продолжаться. Он завязал с алкоголем и стал усерднее работать, принося домой больше средств на жизнь.

В то время к нам приехала папина сестра – тётя Кристина. Она старалась отвлечь меня, водила в кино и театр. Мы очень много гуляли в парке. В любую погоду, будь то дождь или снег.

Мне становилось легче, но я никогда не забывала о маме. После смерти она покинула наш дом и наш мир, но не наши сердца.

Глава 3.

Нас прервали два проходящих мимо ангела, громко и оживленно разговаривающих между собой. Илиодор внимательно посмотрел на меня. Его лицо было безмятежно спокойным, а глаза цвета ясного неба выражали интерес к увиденным воспоминаниям.

Галантно взяв под руку, он повел меня по просторному светлому коридору в тренировочную комнату. Место – где ангелы практиковались в силе и развивали свои способности. У ангелов было несколько видов способностей, но каждый из них развивал только одну, к которой больше лежала душа. Они могли развивать все способности, но только на начальном уровне, и в таком случае, не могли ими пользоваться в полной мере. У одних это был дар исцеления, у других способность к боевым искусствам, у третьих возможность заглянуть в будущее. Но у каждого из ангелов была способность к телепортации в пространстве.

Тренировочная комната впечатляла своими огромными размерами и вместительностью. Одновременно в ней могли заниматься около сотни ангелов. Они разбивались на небольшие группы по четыре-пять человек в зависимости от способностей, которые они развивали. Боевые ангелы атаковали друг друга ангельской магией – световыми шарами, сгустками энергии, которые неслись на большой скорости и были способны принести немалый урон здоровью любому существу, будь то ангел, демон или обыкновенная душа. Ангелы, как и души, обладали бессмертием, поэтому убить этим друг друга они не могли. Чтобы выпустить световой шар им необходимо просто выставить руки, направить их на противника и в мыслях сформировать намерение атаковать. Соперник же, должен отбить атаку, используя ответную реакцию. Ангелы достаточно дружелюбны, и сила им нужна, в основном, в целях обороны от других существ – например, демонов, с которыми они часто враждовали.

Многие боевые ангелы по неопытности получают травмы, которыми как раз таки занимаются ангелы с даром исцеления – лекари. В тренировочной комнате они практикуются в лечении и восстановлении пострадавших под строгим руководством главного лекаря. Так они приспосабливаются помогать в любых условиях, даже там где творится полнейший хаос. Это достаточно редкий дар, и, как правило, таких ангелов можно пересчитать по пальцам одной руки. Лишь единицам удается развить его до максимального уровня.

Неопытные ангелы с даром провидения редко посещали тренировочную комнату, так как им нужно было более тихое и спокойное место, чтобы настроиться на нужную волну. Опытных же шум и гомон не останавливал, так они даже эффективнее прокачивали свои навыки. Ангелы с этой способностью обычно спускались в мир людей, оберегая и предостерегая их от возможных опасностей. Они более известны как ангелы-хранители.

Каждый раз, посещая это место я стояла, разинув рот и была не в силах отвести завороженный взгляд от крепких и хорошо сложенных мужчин и необычайно красивых и ловких женщин, сражающихся друг с другом. Это напоминало танец, полный страсти и опасности, выносливости и изворотливости.

– Агата, неприлично так пялиться. Мне как твоему наставнику, становиться стыдно за тебя. Ты что полуобнаженных мужчин никогда не видела? – ухмыльнулся Илиодор.

Агата – это мое настоящее имя, которое мне дали, как только я появилась на свет. У душ и ангелов нет родителей, мы все происходим из единой материи. А имена нам дает сам Бог. Мы не можем размножаться, так как это бы грозило перенаселению в нашем и без того небольшом мире.

– Я просто восхищена их борьбой. Они такие сильные и привлекательные… Чëрт, неужели я сказала это вслух? – отвела глаза я, а на моих щеках появился лёгкий румянец.

У каждой души есть ангел-наставник, который помогает выполнять предназначения на земле. Но помогают они только в Светлом мире, заранее обговорив с душой суть предназначения и пути, по которым она должна идти. В жизнь на Земле наставники не вмешиваются, а могут только наблюдать за своими подопечными. Илиодор мой наставник. У него дар провидения, который помогает мне быстрее и проще проходить сложные задачи в мире людей, заранее предугадывая проблемы, которые могут возникнуть в процессе.

– Да ладно тебе, я никому не расскажу, что ты пускаешь на них слюни. И прекрати чертыхаться, это дурной тон. А ты – леди. Хотя…какая из тебя леди? – по-доброму рассмеялся ангел.

– Да иди ты! – толкнула его в плечо я и вышла из комнаты. Мне захотелось немного прогуляться по знакомым окрестностям, которые я каждый раз на многие десятки лет покидала.

– Иди сюда, – улыбаясь, кинулся ко мне Илиодор. – Я просто очень соскучился. Ты такая молодец, я горжусь тобой за твое упорство и стремление к развитию дара, – он дружелюбно обнял меня и несколько раз покрутил в своих объятиях.

Я бы, возможно, тоже скучала, но для меня будто и не было этого расставания. Я жила обычной жизнью в мире людей, не подозревая о том, что я нечто большее, чем просто человек.

Я последняя из рожденных душ с особенным светом внутри. Сначала у него было розовое свечение. Это означало, что он еще не был готов для выполнения своего основного и самого важного предназначения. Чтобы его развить душа должна пройти самые сложные мирские испытания и справиться с ними. После того как душа пройдет все уроки, свечение становится фиолетовым. Это значит, свет достиг максимальной силы.

Мой свет в этот раз стал фиолетовым. Со дня на день, специально обученный ангел, должен будет его осторожно изъять. Его поместят в хранилище, где уже много столетий собирают этот редчайший самородок. Однажды, когда накопиться достаточное количество света, наш Повелитель объединит его и превратит в благодать, которую затем спустит на Землю. Она придаст людям силу противостоять различным трудностям и искушениям и вдохновит на совершение добрых дел. Благодать – это частичка единой материи, от которой мы все произошли, в том числе и сам Повелитель. Получается, мы должны будем спустить на землю частичку самого Бога, которая поможет справиться со злом.

Когда души возвращаются домой, они дают себе немного времени, чтобы отдохнуть и набраться сил, а потом начинают заниматься с наставниками в специальных учебных классах.

Подготовка очень важна для каждой души, иначе ей будет очень сложно на Земле, и она может просто не справиться, поддаться негативным влияниям и факторам, тем самым теряя свою непорочность.

Души не имеющие особого света проходят и накапливают опыт для того, чтобы в дальнейшем обрести покой и снова слиться с великой материей. Получается не у всех. Грешные души рискуют навсегда покинуть Светлый мир и лишиться возможности на упокоение. Обычно они попадают в Промежуточный мир, в котором обрекаются на вечные муки.

У меня всегда были очень маленькие перерывы между перерождениями, поэтому я почти не знакома с другими душами. Их прибывает очень много, но они не болтаются без дела, так что гуляющих по коридорам их почти не увидишь.

– Герман еще не вернулся? – закусив губу, спросила я.

– Нет, его путь еще не окончен. Но я уверен, вы скоро снова встретитесь. Признайся, ты на него запала? – хитро сощурился ангел.

– Он – моя родственная душа. Конечно, он мне нравится. Возможно, даже больше чем просто друг, – ответила я, наматывая на палец непослушную прядь волос.

– Когда свет изымут, сможешь наконец-то передохнуть. Смотаешься куда-нибудь на Бали со своим дружком, заведете семью, будете жить счастливо и умрете в один день, чтобы снова встретиться со мной и похвастаться своим прекрасным человеческим отпуском.

– Да-да. Только, думаю, обойдемся пока без детей. Я бы хотела больше путешествовать и пожить в свое удовольствие.

– Разумно. К тому же, ты это заслужила.

Мы не спеша прогуливались по полупустым коридорам. Редко где проходили ангелы и души, в это время многие ангелы были на тренировках или проводили наставничества для своих подопечных. Илиодор вдруг остановился, всматриваясь в тень за углом.

– Извини, должен ненадолго отлучиться, – с легким беспокойством сказал он.

– Ты куда? – нахмурилась я и хотела пойти за ним, но он остановил меня.

– Я сейчас вернусь. Как обычно, справиться без меня не могут, задолбали. – развернулся он и двинулся прямо к таинственной тени.

Мне стало любопытно, и я осторожно последовала за ним. Пройдя до конца коридора, я остановилась у затемненного угла и услышала голоса:

– И чего же он хочет? – спросил Илиодор с интересом и легким раздражением в голосе.

– Господин велел срочно привести её, – торопливо проговорил незнакомец.

Глава 4.

Я всегда считала, что друзья – самая большая удача в жизни. Они выслушают и помогут советом, поддержат и поднимут настроение.

Друзья – это люди, которые любят тебя просто так. Просто за то, что ты такой, какой есть. Они не стремятся переделать тебя или привязать к себе. Они просто находятся рядом, не смотря ни на что.

В прошлой жизни у меня был замечательный друг, ставший старшим братом, которого у меня никогда не было. Благодаря его поддержке я не сломалась и не покинула эту жизнь раньше, чем планировалось.

С Глебом мы впервые встретились в девятом классе, когда он перешёл к нам из другой школы. У него были светлые как пшеница волосы и выразительные карие глаза. Черты его лица были довольно мягкими: красивый прямой нос, в меру пухлые губы, чётко очерченные скулы. Он был хорошо сложен, а его рост был чуть выше среднего. Глеб выделялся среди парней нашего класса, которые были далеко не красавцами.

Его посадили на единственное свободное место – рядом со мной. Он показался мне каким-то угрюмым и неразговорчивым и, в принципе, меня это устраивало. «Не будет отвлекать от учебы» -думала я.

Однажды один задиристый одноклассник отобрал у меня рюкзак и стал вытряхивать из него всё содержимое. На пол полетели учебники, школьные принадлежности и из потайного кармашка выпала новенькая прокладка.

От позора я была готова провалиться сквозь землю. У меня начала кружится голова, и уходила из под ног земля. Одноклассник, увидев прокладку, начал смеяться и кричать об этом на весь класс. Ребята поддержали его и тоже закатились от смеха, показывая на меня пальцем и громко фукая. Казалось бы, столько шума из-за какой-то прокладки? Но зачастую, дети очень злые и им достаточно малейшего повода для того, чтобы кого-то унизить.

В этот момент в класс вошёл Глеб, он увидел меня в растерянном и испуганном состоянии, и задиру, размахивающего прокладкой, и тут же вышел из себя, налетев на одноклассника и пару раз ударив его в лицо. Потом Глеб собрал все вещи в рюкзак и отдал его мне. Тогда мы впервые заговорили, и это положило начало большой, крепкой дружбе.

Одноклассник в тот же день пожаловался на Глеба, перевернув всё «с ног на голову». Он сказал, что Глеб просто так на него кинулся и стал избивать. Глеба вызвали к директору и пригрозили ему исключением из школы, но я собрала нескольких одноклассников, которые все видели, и мы вместе пришли рассказывать, как всё было на самом деле. С моего друга сняли обвинения, а задиру наказали родители, отобрав у него игровую приставку.

Глеб жил и воспитывался в полной семье. Об отце он отзывался не очень хорошо. Говорил, что он испортил жизнь матери, и лучше бы его вообще не было. Отец работал электриком, а мама – техничкой в больнице. Они жили достаточно просто, покупали только самое необходимое. Родители Глеба часто скандалили, из-за чего он постоянно уходил из дома.

Мы с ним вместе ходили в школу и обратно, прогуливались по живописным местам нашего города, разговаривая обо всём подряд. Мы могли говорить часами и не надоедали друг другу. Он всегда старался меня защитить, словно я маленькая девочка, которую нужно оберегать от всего на свете. Иногда это раздражало, ведь я взрослая девушка и не нуждаюсь в чрезмерной опеке. Но временами мне было приятно его внимание. Глеб был тем еще шутником и приколистом, с ним было весело, и время в его компании пролетало очень быстро.

Вскоре Глеб познакомил меня со своим другом – Стасом. Его отец был какой-то «крупной шишкой», руководил своей фирмой по производству элитного алкоголя. Мама тоже работала на фирме, но занимала должность пониже.

Стас был прямой противоположностью Глебу. Ниже ростом, с тёмной шевелюрой, глазами цвета лазури и едва заметной горбинкой на носу.

Он мне сразу понравился. Было в нём что-то магнитное и притягательное. У Стаса была девушка – Анфиса, с которой они встречались с восьмого класса. Красивая, но очень неприятная по характеру. Её основное увлечение – ходить по магазинам и тратить родительские деньги. Учёба её мало заботила, ей больше нравилось прогуливать уроки и ходить в местный клуб под названием «Клоповник». На людей она обычно смотрела свысока, чувствуя своё превосходство. Когда мы собирались вместе, Анфиса демонстративно закатывала глаза, показывая всем видом что ей не интересны темы, на которые мы разговаривали.

Однажды мы все вместе собрались в клуб. Нам было по 17 лет, но проблем с входом не было, так как там работал знакомый Анфисы и Стаса, который всегда нас пропускал.

Мы пришли, и как обычно, сели за свой столик, стоявший в самом углу помещения. Там было не так шумно и людно, и мы могли спокойно общаться и наслаждаться музыкой.

– Заходил я вчера к маме на работу.… Там такие медсестрички горячие! В общем,… Я иду учиться в мед! – воскликнул Глеб, обводя руками воображаемые женские формы.

Анфиса демонстративно закатила глаза и громко цокнула.

Мы со Стасом переглянулись и засмеялись.

– Пока ты выучишься, твои горячие медсестрички превратятся в милых бабушек, – смеясь, сказала я, и заметила расползающуюся улыбку Анфисы.

– Женщины в возрасте – тоже неплохо! Они опытные, много чего умеют… – намекнул Глеб.

– Боже, фу.… Надеюсь, ты шутишь! – скривилась я.

– Отнюдь. Я абсолютно серьезен, – нагло улыбнулся он.

– Эмма, мне кое-кто сказал, что ты собираешься на журфак поступать. Это правда? Я просто тоже туда иду, – сказал Стас, отхлебнув пшеничного пива.

Глеб хмыкнул и отвернулся в сторону танцпола, где красовались две девушки в коротеньких платьицах.

– Угу, – сказала я, улыбнувшись, и посмотрела на Анфису, которая уже сверлила меня взглядом.

– Дай свой номер, хочу потом встретиться и обговорить некоторые вопросы, касательно учёбы, – сказал Стас, разблокировав телефон.

– Хорошо… – робко ответила я и начала искать телефон в сумке, чтобы тоже записать его номер.

Боковым зрением я заметила, как меня плавит взглядом его девушка. Стало не по себе, но я мысленно убеждала себя, что ничего такого в этом нет.

– Со мной созвонишься сначала, – произнес Глеб, кладя руку мне на плечо и в упор взглянув на Стаса.

– Мне что требуется твоё особое разрешение? – спросил с вызовом друг.

– Записывай, Стас, – сказала я и начала диктовать свой номер. Он тут же его записал, и сделал пробный вызов, чтобы удостовериться, что всё верно услышал.

Глеб посмотрел на него исподлобья.

– Пошли, выйдем, – серьёзно сказал Глеб и, взяв меня за руку, потянул к выходу.

Я в полном непонимании последовала за ним.

Мы вышли из клуба и остановились у скамьи, которая располагалась в десяти шагах от входа.

Прохладный ночной воздух проникал в лёгкие и выходил небольшими облачками пара. Я поежилась от резкой смены температуры. Глеб снял куртку и накинул мне на плечи.

– Сядь, – устало сказал он.

– Глеб, в чем дело? Почему мы ушли? – удивилась я.

– Не стоило давать ему свой номер, – с беспокойством сказал он.

– Почему? Ты же сам меня с ним познакомил. Я тебя не понимаю, Глеб…

– Потому что я дурак, не думал, что он решит общаться с тобой наедине. Я беспокоюсь за тебя. Он не тот человек с кем нужно НАЕДИНЕ…, – сказал он, выделив интонацией последнее слово.

– Извини, но я тебя не совсем понимаю. Ты не доверяешь своему другу? Или он какой-то плохой человек, от которого ты хочешь меня отгородить? – недоуменно спросила я.

– Нет, он не плохой. Но и не достаточно хороший…

– Я благодарна тебе за заботу, но мне кажется, ты перегибаешь палку. Всё хорошо. Это всего лишь номер телефона. Он просто хочет поговорить насчёт учёбы. Может ты забыл, но у него есть девушка, и я думаю, что Стас более менее порядочный парень, – сказала я, потрепав друга за чёлку.

– Ну-ну… – недоверчиво кивнул Глеб и затем продолжил – Может это всего лишь предлог?

Он посмотрел мне в глаза. От алкоголя его взгляд был таким искренним и открытым.

– Я удивлена, что об этом мне говоришь ты. Вот если бы насчёт себя так предупреждал… – наклонила голову я.

– А чем я плох? Я не строил ни с кем серьёзных отношений и все девушки, с которыми я был, об этом знали. Я не пытаюсь казаться тем, кем не являюсь. Я такой, какой есть. Возможно, я однажды по-настоящему полюблю и тогда…– прижав меня к себе, проговорил он – И тогда подарю своё драгоценное сердце прекрасной девушке, которая его будет беречь и сильно-сильно любить.

– Кажется, тебе уже хватит наливать, – улыбнулась я.

– Я замерз, – он прижался еще сильнее, и я услышала, как стучат его зубы.

– Давай, отдам куртку?

– Ну, уж нет! Лучше сама погрей меня.

Так мы и простояли в обнимку несколько минут. После чего решили не мерзнуть и вернуться в клуб.

Глеб уже был изрядно пьян и начал что-то доказывать Стасу. Анфисы за столом не было. Мне приспичило в дамскую комнату, и я покинула ребят.

Войдя в туалет, я увидела возле умывальника плачущую Анфису.

– Что случилось? – осторожно спросила я.

– Какое тебе дело! – закричала она.

– Прости, думала, нужна поддержка,… но видимо ты и сама прекрасно справляешься – я уже было развернулась, чтобы уйти, но она остановила меня.

– Подожди… – вытерла она слезы – побудь со мной, пожалуйста.

Я была, мягко говоря, поражена. От этой девушки никогда нельзя было услышать «пожалуйста» или других добрых слов.

– Скажи, что стряслось,… Может, я могу чём-то помочь?

– Он меня бросил, – сказала она, еле сдерживая слезы.

– Стас? Из-за чего? Всё же было хорошо....

– Ага, это вам так казалось! Он ещё утром сказал, какая я тупая и бесполезная. Сказал, что он не видит меня своей второй половинкой… – всхлипывала она.

– Ну чего ты…Серьёзно будешь проливать из-за него слезы? Он это специально, чтобы тебя задеть! Я уверена, что вы ещё помиритесь, – обняла Анфису я.

– Что ты понимаешь в отношениях? У тебя же парня никогда не было. Всё с Глебом носишься, а у него, между прочим, с противоположным полом всё ок. Пока вы друзья – не разлей вода, к тебе ни один парень не подойдёт, – буркнула она.

– Да я и не ищу отношений.… А с Глебом мне комфортно и интересно.

А ведь на самом деле она была права, но я до последнего не хотела это признавать. Я всегда думала, что отношения будут отвлекать от учёбы. Но что если я встречу человека, с которым у нас будет одна цель, и мы будем рука об руку к ней идти. Что если мы будем одной командой, и, в конце концов, придем к долгожданному финишу вместе?

Из размышлений меня выдернула Анфиса, которая, успокоившись, предложила вернуться за столик.

Подойдя к парням, которые уже начали беспокоиться о нашем долгом отсутствии, я предложила нам всем пойти потанцевать, тем более там играла моя любимая песня. Стас с Анфисой отказались. Анфиса пошла к бару, где встретила знакомую, с которой они потом и покинули клуб. Стас остался за столиком, уткнувшись в телефон. А мы с Глебом пошли танцевать. Он уже не очень хорошо стоял на ногах, но танцевать шел с огромным удовольствием. Мой друг крутил бёдрами, пародируя меня и делая невозмутимое лицо, кладя руки за голову. Мы от души насмеялись, натанцевались и вернулись к нашему столику. Стас уже уехал домой и мы тоже вскоре покинули клуб.

Глеб как обычно проводил меня до самой квартиры и долго не мог со мной распрощаться. Я же вызвала ему такси, потому что очень переживала, как он в таком состоянии будет добираться до дома. А вдруг этого беднягу собьет машина или нападет маньяк?

После разговора в «Клоповнике» Анфиса стала относиться ко мне лучше и, в дальнейшем, мы даже смогли подружиться. Правда, наша дружба длилась недолго, потому что я начала встречаться с её бывшим парнем.

Глава 5.

Илиодор нахмурился и тяжело вздохнул.

– Я не могу сейчас это сделать и ему об этом известно. Почему я должен рисковать и подставляться ради его прихоти? Передай, чтобы ждал, я сделаю то, о чем мы договорились. Просто нужно время.

– У меня приказ. Господин больше не намерен ждать, – отчеканил незнакомец.

– Чëрт его подери! Дьявол! – выругался ангел и, помолчав около минуты, продолжил – Хорошо. Я сам её приведу, ступай, пока тебя не заметили.

– Подслушивать не хорошо, ты знаешь об этом? – спросил Илиодор, выходя из тени.

– Извини… – опустила голову я.

– Что ж. Раз ты уже всё слышала, перейдем сразу к делу – мы сейчас отправляемся к Азарию, моему брату. Я доставлю тебя к нему и потом верну обратно. Он хотел с тобой поговорить.

– Разве это возможно? Я думала ангелам запрещено с ним общаться и уж тем более видеться… и куда ты собираешься меня переместить? – подозрительно спросила я.

– Не всегда нужно следовать правилам, золотце. Возьми меня за руку, я перенесу нас в Промежуточный мир. Не переживай, вы просто поговорите и всё, я буду рядом.

– Не знаю, не нравится мне это. Я не хочу никуда перемещаться. И твой брат меня пугает.… Зачем ему разговаривать со мной?

– Я обещаю, он не причинит тебе вреда. Просто выслушай его. Но, должен предупредить, не вздумай ни на что соглашаться. Все-таки он теперь тёмный.

– Можно просто никуда не идти… – намекнула я.

– Можно. Но я пообещал. У него кроме меня никого не осталось, а я не могу от него отказаться. Мы появились на свет вместе, бок о бок, из одной энергии, – умоляюще прошептал ангел.

Иногда так случалось, что одновременно из материи рождались сразу два ангела, которых было принято считать родными братьями. Но они не всегда были похожи друг на друга.

Я недоверчиво протянула руку и ангел, ухватившись за нее, закрыл глаза, сосредоточившись на задаче. Сначала наши облики стали полупрозрачными. Спустя пару секунд они замерцали, словно помехи в телевизионной программе и, растворяясь в воздухе, мы покинули Светлый мир.

Я на долю секунды прикрыла глаза, а когда открыла, передо мной было большое тёмное помещение, похожее на старый подвал. Там было сыро и неприятно. Слышался звук капающей воды, собирающейся в небольшие лужи на бетонном полу. Я увидела два стула, старых, но вполне приличных и чистых.

– Что это за место? – брезгливо поморщилась я, оглядывая обстановку вокруг.

– Промежуточный мир, а точнее то, что от него осталось. Время делает своё дело, а ведь раньше он был вполне презентабельным местом, где демоны заключали сделки с душами и вели переговоры с ангелами. Пока демоны не начали нападать на ангелов…

– А зачем они это делали?

– Демоны нас терпеть не могут. В основном из-за того, что на Тёмный мир наложили печать, и они больше не могут открыто разгуливать по земле и заключать договора с душами. После того как Бог установил печать, они вынуждены охотиться здесь.

– Тут опасно? – спросила я, озираясь по сторонам и прислушиваясь к странным звукам где-то в глубине помещения.

– Я бы так не сказал. Но одной тут бывать не желательно, поэтому я буду рядом. Тут очень много не упокоенных душ и мелких неприятных сущностей. Ангелу они вреда нанести не могут, а вот такой светлой душе, как ты – вполне. Не упокоенные питаются другими душами, в надежде обрести долгожданный покой. Это конечно так не работает, но они настолько потеряны, что у них не остаётся другого выбора, кроме как верить в это и питаться себе подобными. Сущности же могут присосаться и постепенно разрушать тебя, – сказал ангел спокойным голосом.

Я была удивлена тому, как он тут держался. Это место вселяло в меня панический ужас, от которого всё тело трясло.

– Звучит жутко.… А ты здесь часто бываешь? И как насчёт демонов, ты их не боишься? – спросила я.

– Приходится бывать. Чего только не сделаешь ради этого грешника. И нет, я не боюсь. У ангелов с демонами временное перемирие. Негласное, в тайне от Повелителя. Ангелы закрыли глаза на то, что демоны заключают тут свои договора, а демоны следят за местными тварями, чтобы они не выходили из под контроля. В общем, делают за ангелов грязную работу, – объяснил Илиодор.

– Братец! А ты как всегда пунктуален, – раздался низкий бархатный голос и следом в помещение вошел высокий темноволосый мужчина в чёрном классическом костюме.

Он приподнял густые брови и весело улыбнулся брату, совершенно не замечая моего присутствия. Я держалась ближе к ангелу, опасаясь и незнакомого мужчину и жуткого места, которое нас окружало.

До меня доходили слухи о нём. Жестокий и очень опасный убийца ангелов. Падший ангел – Азарий. Несколько столетий назад его изгнали в Тёмный мир, и о нём ничего не было слышно до сегодняшнего дня. И то, судя по всему, о нем знает очень ограниченный круг, в который каким-то образом попала и я.

– Я же сказал, что приведу её, когда будет удобное время. К чему так торопиться? – недоумевал ангел.

– Я слишком долго ждал этой встречи, – наконец перевёл на меня пронзительный взгляд черных глаз падший.

Его лицо было серьёзным и немного пугающим. Я нашла в себе смелость посмотреть прямо на него.

– Приветствую тебя, Агата.

– Здравствуйте, господин. Как мне можно к вам обращаться? – сразу перешла к делу я.

– О, прошу, давай обойдётся без этого пафоса. Просто Азарий, – слегка улыбнулся он и, повернувшись к Илиодору, сказал:

– Брат, оставь нас ненадолго. Я дам знать, как закончим.

– Одну я её тут не оставлю. Я должен следить, чтобы с ней ничего не случилось, – ответил ангел.

Я начала заметно нервничать и надеялась, что Илиодор не оставит меня наедине с убийцей. Пусть они и братья, но я не хотела оставаться с ним один на один.

Я конечно доверяла своему наставнику, но его брат никакого доверия не вызывал, а напротив очень меня пугал.

– Ил, с ней ничего не случится. Я прослежу, обещаю, – заверил падший.

Илиодор недовольно вздохнул и повернулся ко мне:

– Ничего не бойся. Я буду неподалёку и потом вернусь за тобой.

Он вышел за дверь и устремился куда-то вглубь темноты.

Я посмотрела на Азария с опаской. Он тут же заметил мой взгляд, и его губы тронула загадочная улыбка.

– Ты не представляешь, как долго я ждал этого дня. Даже чувствую некоторое волнение, совершенно для меня не свойственное.

– Что вам… Тебе от меня нужно? – спросила я несмело, сомневаясь можно ли с ним разговаривать «на ты».

– Хотел посмотреть на тебя, узнать, чем ты живёшь, что для тебя важно.

– Зачем тебе это? – мой вопрос прозвучал дерзко, но падший не обратил на это внимания.

Он прохаживался вдоль помещения, а под его начищенными ботинками хлюпала вода, создавая и без того гнетущую атмосферу.

– Мы с тобой похожи. Возможно, ты удивишься, но я тот, кто может понять тебя лучше всех.

– Сомневаюсь… – хмыкнула я.

– Я докажу тебе это, но позже. А пока, ответь мне на один вопрос, – сказал он, сделав в конце длинную паузу.

– Какой?

– Как ты относишься к Богу?

– Хорошо. Он же Бог, как ещё можно к нему относиться?

– То есть, ты считаешь справедливым, что он не вмешивается в жизни людей? Некоторым из них уготованы ужасные судьбы и испытания, которые они порой не заслуживают. А есть мерзавцы, которым всё сходит с рук и они живут прекрасно, купаясь в роскоши и наслаждаясь жизнью, – говорил он, медленно и изящно передвигаясь из стороны в сторону.

– Не думаю, что мне об этом судить. Он Бог, ему виднее. Мы живем, чтобы получить бесценный опыт, и часто это неприятно и больно. Многое зависит от нас самих, от того чем мы занимались в предыдущих воплощениях. Если душа в прошлой жизни делала плохие вещи, то в следующей она может попасть в ту же ситуацию, только уже страдать от тех же самых действий, что совершила ранее, – объяснила я.

– Не всегда всё так просто, дорогая Агата, – ухмыльнулся он, – законы повелителя немного устарели, ты так не считаешь?

– Почему ты меня об этом спрашиваешь? – спросила я с беспокойством.

– Где мои манеры? Присаживайся, в ногах правды нет… – указал на стул Азарий и сел рядом.

Мне всё больше начинало это не нравиться. Я присела и оказалась в непосредственной близости от него. По коже пошли мурашки. От него веяло опасностью и мне хотелось поскорее покинуть его.

– Не надо думать, что я какой-то монстр. Я вижу, как ты дрожишь, но уверяю, я не причиню тебе вреда.

– За что тебя изгнали? – осторожно спросила я.

– Это уже неважно. Важно то, что Светлый миром управляет старик, которому нет дела до таких как мы, до всего мира. Я считаю, что он должен уступить дорогу молодым. Тому, кто будет внимательнее и к душам и к ангелам. Кстати, ты знаешь, что ангелам запрещено влюбляться и создавать семьи?

– Да, я знаю. А ещё это просто невозможно, ведь ангелы не могут иметь детей, – заметила я.

– В Светлом мире – да. Но раньше нам было разрешено покидать небеса и проживать полноценную человеческую жизнь на Земле. Мы могли выбирать. Но старик лишил нас такой возможности, обрекая на вечное одиночество. Будь я на его месте, я бы это обязательно изменил. Ангелы имеют право на выбор!

Я смотрела на него с удивлением и опаской. Его речь была лишена прежнего спокойствия и размеренности.

– Ты хочешь занять его место? – с ужасом спросила я и подскочила со своего стула.

– Можно и так сказать. Он слишком долго правит, отчего перестал замечать, что происходит вокруг. Особо изворотливые души это чувствуют и находят лазейки. Я не зря говорил о мерзавцах, которые делают, что хотят и живут прекрасно. Такие души заключают договора с демонами; меняют свою непорочность на различные блага: славу, власть, способность легко зарабатывать деньги и дурить других, оставаться безнаказанными, что бы они ни совершили. Они делают плохие вещи не по тому, что проходят какой-то урок из прошлого, а потому что им это нравится!

– Это невозможно, – замотала головой я.

– Ты так считаешь?

– Этого просто не может быть!

– Если ты чего-то не знаешь – это не значит, что этого нет. Поверь, есть личности, которым это приносит огромное удовольствие, – сказал Азарий, пристально смотря в глаза.

– Ты сейчас про себя?

– А если и так… Могу себе позволить. Но сейчас речь не обо мне.

– Это безумие.… И мне в это очень слабо верится. Но даже если ты говоришь правду, причем тут я?

– Вот мы и подходим к самому интересному. Когда меня изгнали, Повелитель лишил меня света, без которого я больше не могу попасть в Светлый мир. И какого же было моё удивление, когда брат рассказал о том, что он присматривает за последней душой с таким редким даром. Чистая душа с особенным светом, не запятнанная грехами и пороками. Я ждал тебя не один год, дорогая Агата.

– Ты… ты хочешь убить меня и забрать свет? – спросила я, попятившись назад. Сердце пропустило несколько ударов, а ладони покрылись липким пОтом.

– Ну что я изверг что ли? – искренне удивился Азарий. – Хочу предложить сотрудничество. Ты поделишься со мной светом, а я дам тебе то, что тебе более всего необходимо. Только назови свою цену.

– Ты всерьёз предлагаешь мне стать твоей соучастницей? Ты в своём уме? Я не продаюсь! – моему возмущению не было предела. Если бы он не был падшим ангелом, залепила бы ему звонкую пощечину. Предлагать светлой душе такое!

– Любого можно купить, просто нужно знать за какие ниточки потянуть. У тебя всё равно его скоро отнимут, а я предлагаю очень выгодную сделку.

– Ты предлагаешь светлой душе пойти против своего Повелителя! Я на такое никогда не пойду. Во всем, что он делает – есть смысл. Если он не даёт ангелам заводить семьи – значит так надо, – проговорила я, подойдя к падшему совсем близко. Так близко, что его глаза на мгновение округлились и стали еще темнее.

– Ваш повелитель уже не тот, что был раньше. В нём больше нет любви и сострадания. А свет он собирает вовсе не для того, чтобы осчастливить всех вас своей благодатью. У него на свет свои планы, и, увы, они не совпадают с теми, что были раньше, – отчеканил он.

– Откуда ты знаешь? Ну, давай, расскажи мне о его планах, – кажется, я уже совсем забыла, с кем разговаривала. В голосе появилась смелость и неоправданная самоуверенность. Он посмотрел со снисхождением, проводя рукой по моим свисающим локонам.

– Мне они не известны. Но я нутром чувствую, что он не в себе. И я должен его свергнуть, пока он не натворил ещё чего-нибудь. А ты, дорогая моя, Агата, мне поможешь, хочешь ты этого или нет.

Я нервно сглотнула заполнившую рот слюну и глубоко вдохнула сырой, тяжелый воздух. Старалась не шевелиться и не могла отвести взгляд от его настырных глаз.

– Подумай о моём предложении. Ты мне симпатична и, возможно, я бы взял тебя к себе под крыло и мы могли бы править вместе… – его грубая рука переместилась на подбородок и слегка сжала его, оставляя неприятный намёк.

– Отпусти,… пожалуйста, – сбивчиво прошептала я.

Он медленно убрал руку и сказал:

– Илиодор, ты можешь войти.

В помещение вошёл ангел и обеспокоенно посмотрел на моё замеревшее лицо.

– Мы должны вернуться, пока не заметили наше отсутствие, – недовольно проговорил Илиодор.

– Конечно, тем более мы уже закончили – усмехнулся падший, бросив на меня скользкий взгляд. Он был настолько осязаемым, что мне захотелось помыться.

– Мне стоит беспокоиться? – спросил Илиодор, глядя на нас обоих.

– Всё хорошо, мы просто разговаривали. Но, пожалуйста, давай вернёмся назад, – еле дыша, произнесла я.

Илиодор обеспокоенно взял меня за руку. Она была очень холодной и влажной.

– Ты в порядке?

Я кивнула, бросив на Азария неприязненный взгляд.

– До встречи, Агата. До скорой встречи! – подмигнул падший.

А мы в спешке покинули Промежуточный мир.

Когда мы вернулись в Светлый мир, мне стало противно. От разговора с падшим, от его намёков. И было обидно от того, что ангел, которого я считала своим приятелем, притащил меня в то странное место, а потом еще оставил одну с преступником. Я была зла, и Илиодор почувствовал это.

Первое что он сделал – извинился, а затем крепко обнял. Он сказал, что не знал, о чем Азарий хотел со мной поговорить и сам был удивлён, когда брат попросил его выйти. Он был искренним, поэтому я быстро простила его и рассказала о нашем разговоре и о предложении Азария. Ангел не был удивлён, но ему явно не нравилось то, что происходило.

– За что его лишили света и изгнали? – неожиданно спросила я, прерывая общее молчание.

– Ты знаешь ответ. Мой брат убийца. Он совершил самый большой грех – убил своих собратьев.

– Но как ему это удалось? Вы же бессмертны. А главное зачем?

Ангел ненадолго задумался, размышляя рассказывать мне или нет. А мне лишь хотелось докопаться до правды. Ведь у любого, даже самого страшного поступка есть своя причина.

Глава 6.

Совершала ли я поступки, о которых жалела? Конечно, как и любой человек. И если бы я знала об их последствиях, то еще бы сто раз подумала.

Я видела, как страдала Анфиса после расставания со Стасом, но ничего не могла с собой поделать, потому что сама влюбилась в него отчаянно и бесповоротно.

В одиннадцатом классе мы начали вместе готовиться к вступительным в универ. Мы проводили очень много времени вместе, и сами не заметили, как между нами пробежала искра и завязались романтические отношения.

Сначала мы никому о нас не рассказывали. Встречались тайно, а при друзьях делали вид, что из общего у нас только учеба. Глеб нас быстро раскусил, и какое-то время обижался на меня, но он был отходчивым и долго дуться не мог.

Стас был моим первым парнем, и поначалу всё шло просто замечательно. Он радовал меня милыми подарками в виде плюшевых мишек и организовывал романтические свидания при свечах.

Частенько мы гуляли втроем: мы со Стасом и Глеб, который не упускал возможность втиснуться между нами. Он не был сильно навязчивым, а скорее просто компанейским, рассказывал смешные истории и много дурачился. Судя по всему, ему не хватало нашего общения, которое сильно сократилось, с тех пор как у меня появился парень.

Стас относился к этому нормально, в целом он доверял своему другу, поэтому ревности от него я не видела.

Анфиса узнала о наших отношениях через пару месяцев и была в ярости. Она не отвечала на мои звонки, не приходила в школу, игнорировала сообщения. Я понимала, что поступила некрасиво по отношению к ней, и мне хотелось извиниться и всё объяснить.

Совсем недавно её перевели в наш класс, и мне не хотелось чтобы между нами была вражда или какие-то недомолвки.

Спустя полторы недели она наконец-то пришла на уроки, полностью проигнорировав моё присутствие в классе. Я дождалась первой перемены и сама подсела к ней.

– Анфис, мне кажется, нам нужно поговорить.

– Тебе кажется? Неужели? А тебе не кажется, что уводить чужого парня это свинство? – громко завопила она, привлекая внимание нескольких одноклассников.

– Давай отойдем, пожалуйста. Не обязательно кричать об этом на всю школу.

Она недовольно скривилась, доставая из сумочки блеск для губ и зеркальце.

– Я никуда с тобой не пойду. Хочешь поговорить – говори здесь, – надменно произнесла она, подкрашивая свои пухлые малиновые губы.

– Хорошо. Только не ори, как истеричка.

Она перевела на меня ошарашенный взгляд, но промолчала, убрав блеск с зеркальцем в сумку.

– Я бы никогда не увела чужого парня, и ты это знаешь. Ну, не в моём это характере. Я вообще не собиралась заводить отношения. Но так вышло, что у нас со Стасом оказалось много общего и мы как-то сблизились в последнее время.

– Я считала тебя своей подругой. А ты просто нагадила мне в душу.

– Я по прежнему твоя подруга. А он свободен и может встречаться с кем хочет. И я понимаю, что поступила некрасиво, ведь ты его любила. И тебе сейчас, наверное, очень больно…

– Я никогда его не любила, – резко сказала она. От неё веяло холодом и безразличием.

– Тогда почему ты так злишься? – недоумевала я.

– Потому что ты скрывала это от меня. Ты вообще не собиралась мне о ваших отношениях рассказывать, и я узнала абсолютно случайно. Значит, ты не дорожишь нашей дружбой и просто променяла подругу на парня. А говорила, отношений не хочешь. Это низко, Эмма.

– Прости меня, я была не права.… Я, правда, на тот момент ничего такого не планировала. Все произошло случайно…

– Меня не интересует, что и как у вас произошло.

Она замолчала, надув губы и смотря в одну точку. Я тихонько придвинулась ближе и обняла её за хрупкие плечи.

– Анфис, ну не обижайся,… Мне не хватает нашего общения. И я тебя ни на кого не меняла, просто боялась признаться.

Она обернулась и около минуты вглядывалась в мое лицо.

– Хорошо, забыли. Я тоже по тебе скучала, честно говоря.

С тех пор мы больше не поднимали эту тему. Поначалу мы со Стасом старались не попадаться ей на глаза и гуляли, там, где она обычно не бывает. Но потом Анфиса сама стала предлагать нам совместный досуг. Мы снова все вместе ходили в клуб, иногда бывали в кино и в уютной кофейне.

Как-то раз мы выбрались на речку, позагорать и искупаться. Погода стояла замечательная. Горячее летнее солнце хорошо прогревало мелководную речку, находящуюся в паре километров от города. Вокруг была природа в своём первозданном виде, практически не тронутая человеком. Экзамены были позади, и мы свободно вдыхали чистый, почти деревенский воздух. Это был запах свободы и новых горизонтов, которые постепенно для нас открывались. Прекрасное время, когда все еще было впереди.

Мы с Анфисой сходили в небольшой лесок, который находился совсем рядом, и переоделись в купальники. А мальчишки просто разделись до плавок.

Глеб с Анфисой друг друга на дух не переносили, но ради хорошего отдыха терпели не самую приятную для себя компанию. Анфиса прогуливалась вдоль речки и снимала себя на телефон. Впрочем, это было ее любимым занятием. Я еще не встречала человека, который так же сильно любил делать селфи и кайфовать от собственных изображений. У меня таких интересов не было, поэтому я нарезала овощи для салата и занималась простенькой сервировкой. Мальчики вместе делали шашлык: Стас насаживал мясо на шампура, а Глеб занимался мангалом и жарил.

Говорят, вечно можно смотреть на огонь и то, как работают другие. Но то, как эти двое готовили шашлык, было просто божественно. Два полуобнаженных красавца… Их руки виртуозно справлялись с сочным мясом, которое один чувственно протыкал, а другой с трепетом переворачивал, слизывая пикантный соус с пальцев.

– Эмма! Ты чего зависла? – засмеялся Глеб.

– А?

Да-да, я так на них засмотрелась, что чуть не отрезала себе пальцы.

– Салатик готов?

– Да…

– Ну, тогда, ты не могла бы намазать мне спинку кремом? А то я скоро сам буду как барбекю. – улыбнулся Стас.

– Конечно, сейчас намажу, – я достала из сумочки защиту от солнца и подошла к своему парню. Глеб, умиляясь, наблюдал за нами.

– Эх, жалко мне спинку никто не помажет.

– Могу и тебе с этим помочь, – я посмотрела на Стаса, который согласно кивнул, и приблизилась к Глебу.

– Только мажь пожирнее… – ласково произнес он.

– У тебя сейчас вся моська будет в нем! – ухмыльнулась я.

– Да, что угодно. Делай, что считаешь нужным.

– Что у вас там происходит? Долго ворковать будете? – спросила только что вернувшаяся Анфиса. Она сразу же переметнула взгляд на Стаса, наблюдая за его реакцией.

– А ты хочешь, чтобы я совсем тут спекся? – возмутился Глеб.

– Давайте заканчивайте. А то шашлыки спалите, – серьезно сказал Стас, открывая бутылку пива.

Когда шашлыки были готовы, мы сели на расстеленный плед и приступили к трапезе.

– Ну, за начало взрослой жизни! – весело протянул бутылку Глеб.

– Чтобы все наши мечты исполнились! – широко улыбнулась я. А Стас, нежно приобнял меня за талию.

– Ура! – воскликнула подруга, протягивая свою порцию пива и присоединяясь к приятному звону стекла.

Это был замечательный день. Мы много купались, и выпили не по одному литру пенного, отмечая окончание школы и возможность выбраться на природу перед поступлением в ВУЗы.

К вечеру налетели комары, которые безжалостно грызли наши разгоряченные алкоголем и солнцем тела. Мы начали собираться домой, предварительно вызвав такси.

– Глеб, проводишь Анфису до дома? Я вызвал две машины, на одной вы поедите, на другой мы с Эммой, – сказал Стас, потушив угли землёй.

– Без проблем, – кивнул Глеб и проницаемо посмотрел на меня. Я опустила глаза, смутившись от его взгляда. Мне было немного стыдно перед ним, ведь совсем недавно я трогала его обнаженные плечи и скользила по крепкой спине,… Мне вспомнилось, как он напрягся, и его тело стало каким-то каменным и при этом отчетливо проступали все мышцы и жилы.

Казалось, будто он этим взглядом хотел что-то сказать. Но мне было не до этого, я хотела побыть наедине со своим любимым.

Стас обнял меня, накинув свою джинсовку мне на плечи, и прошептал на ухо:

– Наконец-то мы побудем одни…

– Стас, а я что еду с Глебом? – недовольно спросила Анфиса.

– Ну да. Я попросил его проводить тебя. Уже поздно, – сказал он, не отрываясь от меня и даже не глядя на Анфису.

– Я с ним не поеду. Вызови мне отдельную машину, – упрямо заявила подруга.

– Ну чё ты начинаешь? – уставился на неё Стас.

– Я сказала, что с Глебом не поеду!

Она насупилась и сложила руки перед собой, всем своим видом выступая против компании Глеба.

Стас отвёл её в сторону и начал что-то бурно высказывать.

– Они всегда так, – тихо произнёс Глеб, стоя у меня за спиной.

– Может тогда ему с Анфисой поехать, раз она с тобой не хочет? Стас прав, уже поздно, мало ли какие бывают водители, да и на улицах много неадекватов. А мы бы с тобой доехали. К тому же, тебе от меня до дома ближе будет добираться, – устало предложила я.

– Я думал у вас какие-то планы на этот вечер… – прошептал Глеб, внимательно глядя мне в глаза.

– Да, были. Я думаю не страшно, если мы перенесём их на другой вечер, – улыбнулась я.

– Ты хорошая подруга, раз готова пожертвовать приятным времяпрепровождением… – подмигнул он.

– Иди ты! – смутилась я и скорчила ему смешную рожицу.

Мы подошли к ребятам и предложили поменяться провожающими. Анфиса сразу согласилась, а Стас молча кивнул, сильно расстроившись нашим предложением.

Это была большая ошибка. Как и наши со Стасом отношения.

Глава 7.

– Так почему он это сделал? – снова прозвучал мой вопрос.

– Он хотел получить безграничную власть и вершить свои порядки, – произнес ангел после долгой паузы.

– Он что-то говорил про запрет на создание семьи ангелам. Мне показалось, что это для него важно.

– Я и сам его давно перестал понимать. Мне кажется он просто не в себе, поэтому и говорит о всяких запретах. Судя по всему, он просто хочет устроить хаос.

– А ты никогда не хотел влюбиться, создать семью? – вдруг спросила я, чем ввела его в полное замешательство.

– Я? Почему ты спрашиваешь?

– Просто интересно…

– Нет, я же ангел. У меня есть свои задачи, своя миссия. Это важнее, чем продолжение рода, – возразил он, повернувшись ко мне спиной.

– А если бы влюбился, неужели тебе бы не хотелось быть рядом с любимым человеком? Прожить с ним спокойную, обычную жизнь?

– Вот же пристала! Не знаю, я никогда не влюблялся, – обернулся он, ухмыляясь.

Я с сочувствием посмотрела на ангела, задумавшись над его словами. Неожиданно в глазах начало темнеть, а в теле появилась сильная слабость, сопровождающаяся приступом тошноты. Я начала терять равновесие и ухватилась за локоть ангела. Он, с беспокойством, подхватил меня и усадил на пол возле холодной белоснежной стены. Её прохлада постепенно возвращала в чувства.

– Что с тобой? – встревожился Илиодор.

– Не знаю,… Почему-то вдруг стало плохо… – обессиленно ответила я.

– Это происходит впервые тут, в Светлом мире?

– Да. Кажется да…

– Агата! Кажется или да?! – нервно спросил он.

– Да, это впервые. Прости, кажется, сейчас…

Я не успела договорить и провалилась в темноту.

Не знаю, как долго мне пришлось быть без сознания, но очнулась я уже в совершенно другом месте. Первое, что услышала – два спорящих голоса. Осмотревшись по сторонам, я увидела то же подвальное помещение, где мы разговаривали с Азарием. Оно заметно преобразилось: больше не было грязи и капающей воды, а обшарпанные стены были завешаны плотной тёмно-красной тканью. Посреди комнаты стоял роскошный мягкий диван с накидкой из той же тёмно-красной ткани. Перед диваном располагался резной столик из тёмного дерева, на котором в красивой прозрачной вазе лежали грозди винограда, и стояло несколько бокалов с красной жидкостью, похожей на вино.

Я лежала на похожем диване, который стоял напротив.

– Что ты, чёрт возьми, творишь?! – доносился разгневанный голос Илиодора.

– Успокойся брат. К чему эти нервы? Тем более что Агата уже пришла в себя.

Голос Азария был надменным и уверенным. Падший смотрел прямо на меня, прожигая выразительными глазами. Илиодор был явно недоволен, его трясло от злости и возмущения, но он не двигался с места.

Я присела на край. Мужчина не спеша подошел и протянул тонкую, но крепкую ладонь. Я с опаской протянула свою и дернулась от неожиданности, когда поцеловал ее, слегка касаясь губами. Его улыбка стала шире, а взгляд проходил сквозь меня.

– Как тебе преображения? – спросил он.

– К чему это все? Почему я снова здесь?

– Нетерпеливая, – прыснул он и сел напротив.

– Да, я хочу знать, что я опять тут делаю! Имею полное право!

– Не спеши. Это ни к чему. Скоро все узнаешь.

– Может, ты мне объяснишь? – разозлилась я и повернулась в сторону Илиодора. Он лихорадочно теребил пуговки на балахоне и, заметив мой взгляд, сделал сожалеющую гримасу.

– Агата, прости.… Это моя вина. Не нужно было тебя тогда к нему приводить.

– Что тут, мать вашу, происходит?! – взбесилась я, подскочив с дивана.

Братья молчали. Азарий с ухмылкой откинулся на спинку дивана. Его размеренные движения выводили из себя, так и хотелось подбежать и стукнуть его по довольной физиономии.

– Сейчас же верни меня обратно! – закричала я и двинулась к Илиодору.

– Прости, но я не могу этого сделать, – тихо сказал он.

– Что это значит?!

– Это значит, что теперь ты моя гостья, Агата. Располагайся, пожалуйста, и будь как дома, – довольно произнес падший.

Эмоции били через край. Хотелось их обоих придушить, но я понимала, что у меня нет шансов. Постепенно, я стала осознавать, что моя реакция не совсем нормальна. Будто чья-то злость окутала мое сердце и затуманила разум.

Я глубоко вздохнула и вернулась на диван.

– Умничка. Теперь можно спокойно поговорить. Любите же вы из-за всякой мелочи устраивать драму, – проговорил он, взбалтывая жидкость в бокале.

Илиодор стоял спокойно, но я чувствовала, как он закипает внутри.

– Вина? – спросил Азарий, протягивая мне бокал.

– Нет, не нужно, – отрезала я.

– Что ж, зря. Отличное вино, – он пригубил напиток, с наслаждением смакуя сладковатый терпкий вкус. Мне приходилось невольно наблюдать за этим. Во всем, что он делал – было что-то пленительное, влекущее. Я попыталась прийти в свое обычное состояние. Это давалось нелегко, но, в конце концов, стало легче, и злость почти отступила.

– Ты подумала о нашем сотрудничестве? – на полном серьезе спросил он.

– Я уже давно решила. Сотрудничества не будет.

– Ты так категорична… – заметил он, обводя меня взглядом сверху вниз. Он был слишком вызывающим, и немного смутил меня.

«Чего он так откровенно пялится?» – негодовала я, – «Что он себе позволяет?»

В комнату вошла фигуристая девушка в костюме, состоящем из расшитого золотом черного лифа и коротеньких шорт-трусиков.

– Это она? – прозвучал тоненький голосок. Она легким движением руки поправила длинные каштановые волосы.

Падший сурово посмотрел на девушку и она, недовольно вздохнув, плюхнулась рядом с ним.

– Раз мы все обговорили, я могу вернуться? – старалась сделать невозмутимый вид я.

– О, дорогая Агата, не думаю, что это хорошая идея.

– Это еще почему? Объяснись, немедленно!

– Брат, будь добр, объясни Агате, почему она не может вернуться домой.

Илиодор молча последовал ко мне и сел рядом.

– Дело в том, что мой брат связал ваши жизни между собой. Поэтому тебе будет очень тяжело находиться в Светлом мире без него. Сначала должны начаться головокружения и потеря сознания, а потом вплоть до комы. Сейчас на тебя влияют его темные энергии, поэтому ты чувствуешь себя немного иначе.

Я оцепенела от его слов. Как это могло произойти? Мысли в голове спутались, и было сложно размышлять рационально.

– И как теперь быть? – нахмурилась я.

– Тебе придется какое-то время побыть тут. Вам нельзя надолго разлучаться, иначе силы будут тебя стремительно покидать. Я найду способ разорвать связь.… Прости, что подвел тебя… – виновато проговорил ангел.

– Как он это сделал?

– Нашел демоницу, которая имеет отношение к колдовству. Раздобыл твой волос для заклятия, и она сделала свое дело.

– Колдовство? Оно существует? – удивилась я.

– Да, в Темном мире часто этим промышляют. Меня волнует вот что.…Как он достал твой волос?

Я стала вспоминать нашу прошлую встречу. Его прикосновения к моим волосам, подбородку. Его горячие, жилистые руки… «Боже, о чем я только думаю?».

– Он трогал прядь моих волос. Возможно, ему удалось взять пару волосков. Но разве этого достаточно для заклятия?

– Насколько я знаю, достаточно и одного. Хм… – задумался ангел.

Азарий не слушал наш разговор, а напротив, мило беседовал с очаровательной незнакомкой.

– Я должен идти. Чем скорее мы тебя освободим, тем будет лучше. Старайся не терять самообладание и не поддаваться на его провокации,– сказал Илиодор и покинул помещение.

– Хоть бы попрощался, – произнес Азарий, поглаживая оголенные ноги девушки.

– Значит я теперь твоя пленница?

– Я предпочитаю – гостья. Разве тебя тут кто-то пытает? – усмехнулся падший.

– Зачем ты связал нас? Я же сказала, что не хочу в этом участвовать…

– Просто хотел быть ближе к твоему свету. Быть может ты отказала, потому что мы практически не знакомы. Возможно, узнав меня получше ты передумаешь, а если нет, мне придется пойти на крайние меры. А я этого не хочу, – нагло улыбнулся он.

– Я не изменю свое решение. Лучше убей. Я не буду помогать такому как ты! – воскликнула я в гневе.

– Какому такому? – сощурился Азарий.

Казалось, он специально так себя ведет, дразнит, бесит. Я подумала, что сейчас самое время высказать все, что я о нем думаю.

– Подлому, бесчеловечному, эгоистичному гаду, который желает только безграничной власти над всеми!

– Интересно, откуда такие мысли в этой светлой голове?

– Фиби, прекрати, – оттолкнул он девушку, которая гладила его щетину и всячески извивалась около него.

Он смотрел на меня в упор, будто пытался прочитать мысли, что сплелись между собой, образуя тугой ком. Я и сама не могла понять, что творится у меня в голове. Недолгое молчание и взаимные гляделки убивали.

– И что ты собираешься со мной делать? – спросила я.

– Ничего. Пока ничего, – вдумчиво произнес падший.

От волнения я взяла полный бокал и осушила его до дна. Вино и вправду было вкусным. В меру сладким и ароматным.

Я старалась не смотреть прямо. Но краем глаза видела, что Фиби расстегивает его рубашку и начинает развязно целовать.

– Я сказал, хватит! – он грубо отпихнул ее от себя и, приподнявшись с дивана, направился ко мне.

Фиби поспешно встала и удалилась из комнаты, бросив на меня неоднозначный взгляд на прощание.

– Думаю, нам пора остаться наедине, – бархатным голосом произнес падший.

Глава 8.

Планы и мечты имеют неожиданное свойство – внезапно рушиться.

Мои разбились о стены жестокой реальности, убивая все надежды на светлое будущее. После того, что со мной произошло, мне пришлось стать совсем другим человеком. Плохо это или нет, наверное, не мне решать…

«Куда же она делась?» – пробурчала я, перебирая вещи в шкафу. Найдя то, что искала, а именно белую блузку в чёрный мелкий горох, я быстренько её надела и пошла обуваться. Наклонившись, чтобы завязать шнурки я почувствовала лёгкое головокружение. «Даже позавтракать не успела» – подумала я и засобиралась ещё быстрее.

На первую пару я, все-таки, опоздала. Преподаватель негодующе меня оглядел и поторопил, чтобы я скорее заняла своё место в аудитории. Рядом был Стас, который всю пару смачно зевал и практически лежал за трибуной.

Накануне мы вместе ходили в клуб, а после, ещё полночи гуляли по городу, из-за чего оба жутко не выспались.

Пара была скучной. Глаза невольно слипались, мозг временами отключался. Когда пара закончилась, мы собрались идти в следующую аудиторию, как вдруг меня начало подташнивать и снова закружилась голова. Пришлось спуститься в буфет за водой, но выпить её не смогла, так как меня резко затошнило, и пришлось бежать в туалет. Я удивилась. Стала думать, чем же могла так отравиться. Алкоголь я не пила, консервы и молочку на днях не ела. Пыталась вспомнить какой сейчас день цикла, и в голову закрались тревожные мысли.

Я покинула универ, ничего не сказав Стасу, и сразу отправилась в аптеку. Было очень волнительно. Весь вечер я старалась отгонять от себя мрачные мысли, но получалось как-то слабо. Сон долго не приходил. Это заставляло меня ворочаться и постоянно поправлять подушку, которая в ту ночь была крайне неудобной.

Наутро тест на беременность показал две полоски. Не поверив своим глазам, я снова отправилась в аптеку. Спустя ещё пять тестов попытки успокоить саму себя куда-то улетучились. Все тесты были положительными.

«Замечательно» – подумала я и со психом смяла их в руках и выбросила в урну.

Ну, какие дети в таком возрасте? Сама давно ли была ребенком? Меня переполняли эмоции. Как дальше жить? Что сказать отцу, который даже не знает о серьёзности наших со Стасом отношений. Он наверняка очень расстроится. Он хотел, чтобы я получила высшее образование, нашла престижную работу, пожила для себя. И я придерживалась того же мнения. Что мы можем дать этому ребёнку? Оба студенты, и хоть мой парень из обеспеченной семьи, на шее сидеть я ни у кого не хотела.

Я написала Стасу, что нам нужно встретиться и поговорить. Пора было рассказать ему и вместе подумать о нашем будущем. Возможно, придётся в ближайшее время сыграть свадьбу, и решить где мы будем жить. И вообще, оставим ли мы этого ребёнка…

Стас ответил, что находится на фирме у отца, и встретится, сегодня не сможет.

Тогда я решила позвонить Анфисе. Мне было необходимо с кем-то поговорить, и лучше, чтобы это была девушка, а не Глеб, который наверняка вынесет мне мозг, говоря о том, что нужно было предохраняться. Но, как говорится, после драки кулаками не машут.

Анфиса не отвечала на мои звонки, и я собралась и поехала к ней сама. Мне часто приходилось у нее бывать, и я знала, что в это время она обычно дома.

Подруга жила в элитном жилом комплексе, в котором были свои магазины, детский сад, несколько детских площадок и удобные парковки. У меня имелся ключ от ее подъезда. Когда-то Анфиса сама мне его дала, чтобы я без проблем могла к ней приходить.

Она часто не запирала входную дверь, то ли забывала, то ли просто не считала нужным. Повсюду камеры, в доме работала охрана, да и соседи были приличные и спокойные.

Я повернула ручку, и дверь открылась. Войдя в квартиру, я заметила на пороге его ботинки. В груди кольнуло, но я стала отгонять неприятные образы, которые складывались у меня в голове. Уже тогда у меня сработало предчувствие – ничего хорошего я там не увижу. Но я хотела ему верить.

Мало ли у кого ещё могут быть такие ботинки. Может это ботинки её отца или у неё гость.

– Анфиса, – произнесла я, но никто не ответил.

Я слышала её заливистый смех и какой-то шум. Вроде там был мужской голос. У неё явно кто-то был. Я потихоньку пошла на кухню, откуда доносились звуки.

Передо мной возникла скверная картина. Картина, которая порушила мое доверие к близким сердцу людям.

Мой любимый парень стоял в одних трусах и готовил свежий кофе, а моя дорогая подруга сидела рядом в его рубашке и громко хохотала. Увидев меня, выражение её лица тут же изменилось, и она испуганно пролепетала:

– Эмма.… Это не то, что ты думаешь…

– Да что ты?! – вскинула брови я.

Стас, заметив меня, засуетился и чуть не пролил горячий напиток себе на ноги.

– Что ты тут делаешь? – испуганно спросил он.

– А ты, я смотрю, всё также занят на фирме у отца?

Мне было противно. В горле встал ком, не хватало воздуха. Все хорошее, что было между нами, перечеркнуло его предательство. Ложь. Наши отношения – одна большая ложь.

В этот злополучный день я потеряла не только парня, но и подругу, которой я доверяла.

– Не провожайте, – бросила я, направляясь к выходу. Пока я обувалась, подошёл Стас.

– Давай, довезу, и поговорим, – спокойно сказал он.

– Давай, ты вернёшься к своей девушке? Или ты уже запутался, где именно твоя девушка?

– Это вышло случайно, она заманила меня к себе, соблазнила, предложила вспомнить прошлое.… Прости, я не смог устоять, – оправдывался он, пытаясь прикоснуться ко мне.

– Спасибо за честность. Хоть и не своевременную. И убери от меня, свои чертовы, руки! – я громко хлопнула дверью, покинув квартиру.

Злость переполняла меня, эмоции били через край. Я еле держала себя в руках, чтобы не пнуть рядом стоявшую мусорку. Она напомнила мне его, человека, которого я никогда не смогу простить.

Время тянулось в ожидании такси. Мне по-прежнему не хватало воздуха, начала кружиться голова, и все вокруг поплыло. У меня резко потемнело в глазах, я упала и отключилась.

Очнулась уже в больнице. Рядом сидел папа, лицо было таким уставшим и печальным. Я тут же стала прокручивать последние события, пытаясь вспомнить все детали. Кажется, когда падала, ударилась головой.

– Пап… – сипло позвала я.

И только сейчас заметила, как много у него появилось морщин. Мой родной человек. Как же мне не хотелось, чтобы он грустил.

– Доченька, я так за тебя испугался! Мне позвонили вчера вечером, сказали, что нашли тебя на улице без сознания, с ушибленной головой… я подумал, кто-то напал на тебя, перебрал все страшные вещи в голове, места себе найти не мог. Меня сразу к тебе не пустили, обработали рану, что-то вкололи и сказали ожидать, когда ты придёшь в себя. Я так рад, что всё обошлось. Ничего твоей жизни, и жизни малыша не угрожает.

– Ты уже в курсе? – обреченно спросила я.

– Врач рассказал. Провели осмотр, волноваться не о чем. Ребёнок развивается хорошо,… Я звонил Стасу, он сказал, вы поссорились и ты убежала. Что случилось, он тебя обидел?

– Папа, я не хочу о нём говорить. Я не хочу его больше знать.

– Но, как же ребенок?

– Пап…

– Хорошо, ты главное не волнуйся. Всё наладится, доченька. Мы справимся.

Немного помолчав, он продолжил.

– Тут с утра к тебе кое-кто пытался прорваться, сидит, ждёт в коридоре. Сейчас я его позову, – он вышел и через пару минут привел Глеба.

– Ладно, поговорите, а я, пожалуй, пойду, отдохну.… Не спал всю ночь, а сегодня ещё на работу надо выходить. Если что звони, доча. – Сказал отец, чмокнул меня в лоб и оставил нас одних.

– Ну, привет, красавица, – улыбнулся Глеб, погладив меня по волосам.

– Я рада тебя видеть, присаживайся.

– Ну, рассказывай. Ничего не понял, если честно. Твой отец говорит, вы поругались со Стасом…

Я прервала его, не дав договорить.

– Стас мне изменил. С Анфисой. И я от него беременна.

– Хм.… Даже так? И что ты думаешь на этот счет? – спросил он, изучая меня.

– Не знаю, – вздохнула я.

– Эй, подруга, я рядом. Если хочется пореветь – реви. Хотя нет, не слушай меня, дурака… Ты же в положении, давай будем настраиваться на позитивный лад! – улыбнулся он, достав из кармана мятную конфетку.

– Держи. Соси и не грусти! – серьёзно проговорил он.

– Глеб… – засмеялась я – Ты такой придурок!

– Ну вот, ты уже улыбаешься. Хоть чём-то я могу быть полезен.… А что с ребёнком будешь делать?

– После того, что сделал Стас, я уже ни в чем не уверена.… Не знаю, что делать. Но думаю, что аборт сделать не смогу. Хотя, черт побери, ребёнок сейчас совсем не по плану! – потерла лицо я.

– Понимаю,… Что отец говорит?

– Говорит, справимся.

– Я с ним согласен. Помогу, чем смогу.

– Угу – кивнула я. – Почему я тебя не послушала, когда ты предупреждал насчёт него…

– Не вини себя. Это вина Стаса. И… моя, что не смог убедить тебя с ним не связываться. Он ветреный. Анфисе не раз изменял. Впрочем, они друг друга стоят.

– Ты не виноват. Ты говорил, а я не слушала. Не ты в ответе за мои решения.

– Я набью ему морду, чтобы он знал, что натворил! – воскликнул Глеб, вставая с кровати.

– Не надо, Глеб, я не говорила ему о беременности. И не хочу, чтобы он знал. Давай просто забудем о нем.… Посиди со мной ещё, пожалуйста, – грустно попросила я.

– Когда ты так смотришь, я не могу тебе отказать,… – нежно улыбнулся Глеб.

Так мы просидели ещё около часа. Он меня дразнил, а я его легонько колотила. Если дружить то только так! Он знает, как поднять настроение, даже если оно упало на самое дно.

Через пару дней меня отпустили домой. Передо мной встал тяжёлый выбор, оставить ребёнка или сделать аборт…

Глава 9.

Падший сел неприлично близко, разряжая плотный воздух ароматом жасмина и горького миндаля, исходившим от него. От его близости моё дыхание стало глубоким и прерывистым – мне всё ещё было страшно. Но в то же время – маняще и туманно.

– Да не дрожи ты так. Я пока ничего не собираюсь делать с тобой, – он изучающе обвел меня взглядом.

– Я тебя не боюсь.

– Да ну? – скептически спросил падший.

– Просто не люблю недосказанность. И ты так смотришь на меня…

– Как я на тебя смотрю? – придвинулся он ближе, непозволительно сокращая между нами дистанцию.

Я резко отвернулась.

– У тебя красивая шея…

– Перестань.

– Взгляни на меня.

– Нет.

– Как хочешь.…Не бойся, ты не в моём вкусе. Хотя, смею заметить, ты весьма хороша собой. Не забывай – я почти что демон, и я не пренебрегаю различного рода удовольствиями. Так что – тебе стоит только попросить.

– На что ты намекаешь?

– Я не намекаю…

– Прекрати! Мне от тебя ничего не нужно!

– Знаешь в чем ирония? Я слышу твоё сердцебиение и чувствую волнение. А ещё могу читать мысли. Тут есть что-то ещё помимо страха, но видимо мы об этом никогда не узнаем, дорогая Агата, – уголки его губ тронула снисходительная улыбка.

– Чего ты добиваешься? – нервно спросила я.

– А я разве не сказал? Или у тебя проблемы с памятью? – сделал удивлённый вид он.

– Хватит паясничать! – вскипела я.

– Мне нужен твой свет. Что именно в этом тебе не ясно? Думал, нет необходимости повторять.

– Я же тебе сказала, что не отдам его ни за что на свете!

– Ты нестабильна. Чувствуешь этот горький привкус гнева и тьму, обволакивающую тело? – спросил он, полностью развернувшись ко мне корпусом.

– Ты не мог бы отодвинуться, – нахмурилась я.

На это он лишь рассмеялся, а через несколько секунд схватил меня за шею, врываясь языком ко мне в рот.

Он был резким и настойчивым, а я – вне себя от ярости и возмущения. Оттолкнув мужчину, я отвесила ему звонкую пощечину, звук которой разразился эхом на всю комнату.

Ухмыляясь, он прижал ладонь к лицу.

– Неприступная. Или просто делаешь вид?

– Да что ты делаешь? Тебе это нравится? Повторяю, я не хочу участвовать в твоих планах. Отпусти, либо убей! Я устала от твоей компании, ты только и делаешь, что издеваешься надо мной! Говоришь, что я не в твоем вкусе и тут же лезешь целоваться! – выпалила я, толкнув его в грудь.

Он изменился в лице: ухмылка пропала, а взгляд стал жёстким и пронзительным.

– Ты хоть представляешь, с кем ты разговариваешь, дерзкая девчонка? – процедил он, толкнув меня на диван и нависнув сверху.

Он сильно сжал мои запястья, и они уже начали неметь.

– Я мог бы движением одной руки вырвать из твоей груди свет. Не церемониться с тобой, а просто убить.

– Ну, так убей. Не придётся терпеть твою компанию! – прошипела я, тяжело дыша.

– Может, приятнее будет соблазнить тебя?

– Ты этого не сделаешь!

– Хочешь проверить?

Я замотала головой и сжала зубы.

– Неужели я правда так тебе неприятен, что ты готова умереть, лишь бы не находится рядом? Или ты настолько глупая? Такая же, как и все вокруг! Вы восхваляете того, кто обрекает вас на вечные страдания, того кому на вас плевать! Вы теряете близких, болеете, молитесь, надеетесь на его помощь, только есть одна крохотная проблема – ему все равно.

– Мне больно, отпусти…

Он ослабил хватку, но не отпустил.

– У тебя пока есть выбор. Отдать свой дар добровольно и исполнить любое желание, либо умереть. Решать тебе. Я лишь даю тебе шанс выжить.

– Я сказала, нет! – плюнула в лицо я.

Он отпустил мои руки и быстро поднялся, нащупав в кармане чёрный, расшитый золотом платок. Пока он вытирал лицо, я измученно села, разминая запястья.

– Ты монстр, – обиженно произнесла я.

– А ты глупая, – холодно ответил он, стоя ко мне спиной.

– Асмодей, уведи нашу дорогую гостью в её покои.

В помещение вошёл здоровенный мужчина со зверским выражением лица и огромным шрамом. Он быстро глянул, сначала на падшего, потом на меня. А затем направился в мою сторону большими тяжёлыми шагами.

Я попятилась назад, и не заметив стену, вписалась прямо в неё.

– Пошли, – грубо сказал здоровяк.

– Азарий, – прошептала я, дрожа и отодвигаясь от его слуги.

– Агата, иди с ним. Ты устала, и разговор у нас всё равно не клеится, – также, не поворачиваясь, произнес падший.

Последний раз, посмотрев в спину Азарию, я недоверчиво взглянула на Асмодея, который небрежно схватил меня за локоть и повел от хозяина прочь.

Мы шли по темному, сырому коридору, в котором тут и там виднелись полупрозрачные одичавшие силуэты. Они извивались и корчились в муках, тянули ко мне свои бледные слабые руки. Пару раз Асмодей на них злобно рыкнул, тогда они расступились, провожая меня голодным взглядом. Не упокоенные вселяли первобытный страх, и я была даже рада, что меня ведет этот грубый, неотесанный демон.

– Пришли, – рявкнул он, толкая меня внутрь небольшой комнаты.

Он сразу вышел, закрыв дверь на замок. Я тарабанила в нее и кричала, но никто не слышал. Или делали вид, что не слышат.

Оглядев комнату, я увидела большую двуспальную кровать, а у стены располагался овальный журнальный столик. Окон также не было, а стены были занавешены светло-бежевой тканью. В углу находилась незапертая дверь, в которой были туалет и ванная комната.

Когда душа живет в Светлом мире, у нее нет таких потребностей как прием пищи и нужда в туалет. Поэтому я немного удивилась, увидев это в Промежуточном.

Впрочем, в скорости, я остро ощутила эти потребности. И если с туалетом все было понятно, то с едой дела обстояли куда сложнее. Не думаю, что тут в одной из комнат работает личный шев-повар Азария. Хотя, кто его знает. Я бы и такому не удивилась.

Я понюхала свой балахон, и поняла что мне пора в душ. Стало даже как-то стыдно, что падший мог это почувствовать. На кровати лежало светлое лёгкое платье в пол, видимо приготовленное специально для меня. После душа я надела его и легла на кровать, погружаясь в мысли и проигнорировав урчание голодного желудка.

Я знала, что убить меня для Азария не составило бы никакого труда. Души с фиолетовым свечением очень уязвимы. Если силой вырвать свет, я погибну. Именно поэтому свет извлекает только специально обученный ангел, который занимается этим, как только свет впервые появился. Если заключить сделку, и передать его добровольно – не умрешь, но можешь серьезно пострадать ментально. Чего мне тоже не очень хотелось. Ведь шансов остаться прежней примерно пятьдесят на пятьдесят.

У меня было множество вопросов, которые хотелось задать падшему. Например, каким образом ему удалось убить ангелов, если они обладают бессмертием, и как он хочет избавиться от Бога? А самый главный вопрос – зачем? Мне слабо верилось, что это просто жажда власти и справедливости, тут замешано что-то еще. Что-то что является его движущей силой и мотивацией.

«Нужно его разговорить. А для этого сыграть по его правилам» – размышляла я, взбивая подушку и подминая ее под себя. Мне долгое время не спалось. Ситуация с падшим не выходила из головы. Я плюнула ему в лицо – это уже поступок, достойный смерти. Но он сдержался, не стал меня наказывать. Это как минимум странно для жестокого, безжалостного убийцы.

Вскоре мне все-таки удалось уснуть, но сны были беспокойными. Снилось, что сущности хватают и тащат меня в какой-то тёмный угол, вонзая в тело острые как иглы клыки. Несколько раз за ночь я просыпалась в холодном поту от страха и снова засыпала. Мне снилась прошлая жизнь. Илиодор должен был забрать воспоминания о ней, но не успел, и она постоянно всплывала у берегов моего сознания. Частичка меня даже была рада этому, ведь я все еще помню дорогих моему сердцу людей и помню себя человеком, девушкой, женщиной, мамой. Я знала, что такое любовь, отчаяние и страх за любимых людей и будущее.

Возможно поэтому, я не теряла надежды найти в падшем хоть крупицу света, таящуюся в глубине его темной души. Я верила, что в каждом можно найти что-то хорошее.

Я проснулась от странного ощущения, будто кто-то на меня пристально смотрел. Открыв глаза, я увидела Азария, сидящего на краю кровати. Заметив, что я проснулась, он спокойно произнес:

– У тебя не забрали воспоминания. Если хочешь, я могу помочь с этим.

– Откуда ты… – удивилась я, но он меня перебил.

– Не забывай, что мы связаны. Я чувствую тебя, твои мысли, эмоции. Вижу твои сны.

– Ах, да, связь… Спасибо, конечно, но я пока не готова попрощаться с прошлой жизнью, – вздохнула я и обратила внимание на прикроватную тумбу, на которой стоял поднос с ароматными блинчиками и кофе с молоком.

Я сглотнула нахлынувшую слюну.

– Что ж. Мое дело предложить. Главное, не затягивай с этим, ты не должна привязываться к этим воспоминаниям. Да, и, кстати, это твой завтрак.

– Почему ты так добр ко мне?

Мужчина замер и немного округлил глаза:

– Добр?

– Ну, я была груба с тобой, а ты просто отправил меня спать. А теперь еще этот завтрак. Мог ведь бросить в какую-нибудь темницу, без еды и воды…

– Не подавай мне идеи, – улыбнулся он, – Просто я знаю, что добьюсь своего, нужно лишь немного подождать. И я не убиваю за плевок в лицо, как ты там себе напридумывала. – приподняв брови, проговорил он.

– А за что ты убиваешь?

– А ты бы за что убила, Агата? – заинтересованно спросил он.

– Ну, я бы вряд ли смогла это сделать.

– Представь самое страшное, что могло бы случиться в твоей жизни. К примеру, я сделал ужасную вещь и забрал у тебя что-то очень важное. Что бы это было? За что бы ты убила меня?

Я задумалась и невольно нахмурила брови.

– Если бы ты причинил боль моим близким, – смело ответила я, откусывая мягкий и нежный блинчик.

– Похвально, – склонил голову набок падший.

– Ты говорил, мы похожи,… Может, объяснишь в чем? Или вернемся к вопросу, за что ты убиваешь?

– Какая любопытная. Объясню, но позже. А сейчас, извини, но мне это очень нужно, – падший быстро приблизился и, схватив меня за плечи, придвинул к себе.

– Что тебе нужно? – опешила я, положив остаток блина на поднос.

– Не дергайся. Будет не совсем приятно, – сказал он, и закрыл глаза, сильнее удерживая мои плечи.

Я почувствовала слабую боль в груди, которая постепенно нарастала с цепкой хваткой его рук.

Наконец, он отпустил меня, и на коже остались тёмные следы от пальцев.

– Что, черт возьми, ты делаешь?

Из груди вырывались отголоски боли, а тело обуяла сильная дрожь. Я прикрылась одеялом и попятилась от Азария.

Он пару минут сидел, опустив голову и закрыв лицо руками. А затем холодно посмотрел на меня и сказал:

– Подпитываюсь твоей непорочностью, что же ещё.

– Для чего это тебе? Ты же и так потом получишь мой свет? Зачем тебе непорочность?

– Обитатели Тёмного мира, в какой-то мере прокляты. Для этого мы и заключаем сделки с душами, чтобы питаться. А наша связь позволяет мне питаться непорочностью, без заключения сделки, но в этом нужно знать меру, чтобы не повредить твою сущность, – объяснил он.

Все души изначально рождаются с непорочностью. Многие в процессе перерождений теряют ее часть, совершая разные грехи. Непорочность это теплая мерцающая энергия, представляющая собой разноцветные тоненькие струйки, идущие из самого сердца.

– Почему вы прокляты? Ты можешь мне хоть что-нибудь рассказать?

– Вот еще один минус вашего Повелителя. Сидите там в своем государстве и даже не знаете, что происходит в других мирах. Он намеренно это делает, чтобы однажды использовать это против вас. Но раз ты так хочешь знать больше о демонах, я тебе расскажу, но при одном условии.

– Каком?

– Поужинай сегодня со мной, – выдвинул Азарий.

– А у меня есть выбор? – горько усмехнулась я.

– Нет.

Глава 10.

Мы серьезно поговорили с папой, и решили, что ребёнок будет жить. Да, будет нелегко, но мы сделаем всё, чтобы вырастить его в любви и достатке.

Папа устроился на вторую работу. Я же взяла академический отпуск в универе и стала потихоньку готовиться. Изучала книги по подготовке к родам и материнству, думала над планировкой комнаты, ведь теперь необходимо было вместить туда еще одного члена семьи. Комната была небольшая, поэтому нужно было грамотно распределить пространство в ней.

Приближался день моего рождения. Настроения праздновать особо не было, меня все еще мучал токсикоз, да и ноги сильно уставали. Я сказала об этом папе, и благополучно забыла про свой праздник.

В день моего рождения потихоньку начинала оживать природа. Воздух наполнялся свежестью и ароматом пробуждающейся земли. Небо, освобожденное от тяжелых облаков, становилось ярче и проникалось теплыми солнечными лучами. Птицы пели свои прекрасные песни, вызывая чувство легкости и умиротворения.

Я встала с кровати и легонько потянулась. С кухни доносились аппетитные запахи, и я решила туда заглянуть.

Папа нарезал салат из свежих овощей, на плите подрумянивалась красная рыба, а в духовке запекалась курочка, с золотистой корочкой. У меня потекли слюнки, уж очень полюбилась мне такая еда. Я могла кушать её каждый день с овощным салатиком и жирным майонезным соусом. Правда потом мучилась от изжоги и тошноты.

– Доченька, уже проснулась? Садись пока перекуси, – сказал папа, достав из холодильника готовые бутерброды с колбасой, сыром и помидором. Он налил мне чаю, а бутерброды поставил в микроволновку разогреваться.

– Спасибо пап. А чего ты сегодня решил так заморочиться с обедом? – поинтересовалась я.

– Ну как.… У моей единственной дочери день рождения, как же я могу не заморочиться? Ах, совсем забыл, старый балван! – он быстро выбежал из кухни, и вернулся с небольшой коробочкой.

– Держи, дорогая. С днём рождения тебя! – он чмокнул меня в щеку и передал интригующий подарок.

– Спасибо пап. Но не стоило, я понимаю какая у нас сейчас ситуация с деньгами…

– Прекращай, давай. Старик в кои-то веки решил порадовать любимую дочь.… Кстати, я сегодня на ужин пригласил Глеба, приоденься понаряднее.

– Пап, ну я же просила без гостей… Я бы лучше полежала, отдохнула, ты же знаешь, что я неважно себя чувствую, – вздохнула я.

– Ну, посидишь с нами немного, да пойдёшь к себе тюленить дальше. Не одному же мне отмечать? Мне тоже хочется общения, а Глеб приятный и интересный парень. Мне показалось, что это и вправду неплохая идея. Тем более мы с Глебом давно не виделись.

– Хорошо, уговорил, – улыбнулась я, – Немного с вами посижу.

Перекусив, я вернулась в свою комнату и открыла таинственную коробочку. В ней был очень красивый кулон с мерцающим синим камнем на миленькой золотой цепочке. «Какой красивый» – улыбнулась я и сразу примерила.

Животика еще не было видно, поэтому проблем с нарядом не возникло. Мой выбор пал на жёлтое платье с мелкими чёрными цветочками и рукавами-фонариками. Я заплела две незамысловатые косички, немного выпустив передние пряди волос. Выглядело очень даже симпатично.

Незаметно подкрался вечер. Глеб пришел с большим букетом пушистых ромашек. И Боги, как же это было мило! Я засомневалась, тот ли это Глеб, которого я знаю? И где он нашел мои любимые цветы в начале апреля?

Он был, как обычно, в своём стиле. Белая, не до конца застегнутая рубашка, черные джинсы. От него пахло одеколоном с ароматом свежести и чего-то еще. Он тщательно следил за своим внешним видом. Всегда во всём чистом, выглаженном и с улыбкой на лице. Не удивительно, почему от девушек не было отбоя.

– С днём рождения, подруга! Выглядишь просто супер! Тебе так идут эти косички, ты, прям как школьница! – сказал он, протягивая мне букет, – Кстати, завтра ещё привезут подарок, будь дома.

– Привезут? Страшно подумать, что это за подарок.

– Хороший, нужный, – улыбнулся он и нежно обнял.

Мы прошли в гостиную и сели за накрытый стол. У меня был апельсиновый сок, а мужчины пили дорогой коньяк, который тоже принес Глеб. Мы много разговаривали и смеялись. Папа правильно сделал, что пригласил Глеба. Он всегда мог поддержать любой разговор и вовремя пошутить.

За столом мне стало душно, и я решила выйти на улицу подышать свежим воздухом. Когда вернулась, уже никого не было, папа, на радостях перепив коньяка, уже лежал в своей комнате и отдыхал.

Я вошла к себе в спальню и увидела Глеба, сидевшего на моей кровати и облокотившегося о стену. У его рубашки на пару расстёгнутых пуговок стало больше, а лицо приобрело розоватый оттенок. Ему было жарко, и к тому же, коньяк дал о себе знать, сильно расслабив и раскрепостив его.

– Весёленькое платьице, – оценивающе заметил он.

– Я вообще девушка веселая, если ты не заметил…

– Да не, правда, красивое. Тебе очень идёт.

– Спасибо, ты сегодня тоже хорошо выглядишь, – присела я рядом.

Он положил руку мне на талию, и мое лицо залилось красным. То ли это гормоны так действовали, то ли его запах, который просто сводил с ума в совокупности с расстёгнутой рубашкой и расслабленным выражением лица.…

– По-моему, твой отец хочет нас свести, – вдруг сказал он.

– Ты сейчас серьёзно?

– Ага.

– Не обращай внимания,… Я с ним поговорю завтра. Боже, как стыдно то… – я закрыла лицо руками от смущения.

– Его можно понять. Он хочет, чтобы у ребёнка была полная семья.… Всё в порядке, тут нет ничего стыдного.

– Может включить вентилятор?

– Зачем? – округлил глаза Глеб.

– Тебе видимо жарко, давай я включу, – я уже было дернулась с места, как он взял меня за запястье и притянул к себе.

– Не нужно никуда бежать. Мне нормально. Посиди, отдохни, – с нежностью в голосе произнес он.

– Просто эта твоя рубашка… – смутилась я.

– А что с ней не так?

– Ты не мог бы её застегнуть?

– Зачем? Я всегда так хожу… – недоумевал друг. Но взглянув на меня и прочитав весь спектр эмоций на моем лице, он обо всем догадался и решил действовать в обратном направлении.

Он встал с кровати, расстёгивая её ещё сильнее и покончив с последней пуговкой, снял с себя рубашку, оголяя подтянутый торс и крепкую загорелую спину. Как же он был красив! Это окончательно выбило меня из колеи.

«Он же знает, что я смущаюсь, и делает это специально!».

Я подскочила, подняв рубашку, и стала пытаться её на него надеть. Разница в росте сыграла со мной злую шутку. Было очень неудобно и трудно. Я пыхтела и кряхтела, злобно сдвинув брови. Он засмеялся.