Эннато Стихио: поэзия сквозь прозу. Антология №9

Размер шрифта: 13

ISBN 978-5-0062-9200-0 (т. 9)

ISBN 978-5-0062-9197-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Из автобиографической мистификации «Повесть твоего сердца»

из главы «Город драконов»1

Она стояла на вершине диких скал.
Об их подножье бились волны океана.
Восточный ветер кудри развевал
Гречанки с редким именем Диана.
Струилось платье, форму смуглых плеч
Изящным силуэтом облегая,
И, не стараясь жизнь свою беречь,
Не отходила девушка от края.
Был взгляд её решителен и смел,
Хотя обрыв от ног её так близко.
Над горизонтом неба свод алел
В лучах последних солнечного диска.

Ей вспомнился опять дракон большой…
Примчался он неведомо откуда,
И удалось спастись лишь ей одной
Из города. Тогда случилось чудо:
Чудовищу понравилось дитя.
Душа его, возможно, стала чище.
Широкой лапой девочку схватя,
Её он перенёс в своё жилище.
Поставил он малышку на утёс
И осмотрел внимательно Диану.
Затем дракон негромко произнёс:
«Останься здесь. Твоим я другом стану.
Согласием ответишь ты сейчас —
И будешь под надёжной жить защитой.
Но если я услышу твой отказ,
Ты упадёшь немедленно убитой
В стремительно бушующий поток,
И восприму я смерть твою забавой.
Не отрицаю, может, я жесток,
Но сделать выбор ты имеешь право».
Все чувства вытеснял безумный страх,
Погибнуть не была она готова.
Возникло безотчётно на устах
Внезапно роковое это слово…

Дракон ей заменил отца и мать,
Восполнил ей семьи родной утрату.
Ему пообещала доверять
Диана, и всю жизнь любила свято
Того, к кому она попала в плен,
Но этот плен был красочен и ярок.
Он, ничего не требуя взамен,
Бескрайний мир ей преподнёс в подарок,
Где для неё рождался солнца луч.
Подобной чести смертный недостоин.
Лишь ей позволил тот, что столь могуч, —
Её герой, её летучий воин.
Стрелой срывался он с высоких гор,
И воздух рассекал он всё быстрее,
И опьянял волнующий простор…
Диана же, сидящая на шее,
В пушистые ныряла облака,
Покрепче обхватив его руками.
А друг её на землю свысока
Пускал уничижительное пламя.
А вечером, вернувшись на утёс,
Чешуйчатой своей шершавой мордой
Уткнувшись ей в колени, словно пёс,
Урчал дракон таинственный и гордый.
В стремлении создать уютный дом,
Где не тревожит дождь или прохлада,
Он кутал девушку заботливым крылом.
Она была растерянна и рада.

Конец придёт всему когда-нибудь.
Диане сообщил дракон однажды,
Что предстоял ему далёкий путь.
Пришлось прощаться. Будто бы от жажды,
Она едва дышала. Всё же сил
В минуту ту послал ей древний предок.
Дракон же ничего не объяснил,
Лишь ласково погладил напоследок
По лбу подругу кончиком крыла.
Вопросы задавать она не смела.
Он ждать велел – она его ждала,
До остального не было ей дела.
Нарушен навсегда теперь покой,
Судьба перевернулась наизнанку.
Хотя своей загадочной душой
Чудовище огромное гречанку
Любило… Впрочем, есть ли в этом толк?
Их счастье изначально было зыбко.
Он улетел – и смех её умолк,
И с губ навечно спряталась улыбка.
Ни вздохов, и ни жалоб, и ни слёз
От девушки в ту ночь не прозвучало.
Дианы сердце зверь с собой унёс,
И безнадёжно опустели скалы.

С тех пор утёс, тоски безмолвный храм,
Ей добровольно стал тюремной башней.
Она рассвет встречала по утрам:
День наступал не лучше, чем вчерашний.
Хоть аппетит давно её исчез,
Её нектаром птицы угощали,
Спускаясь ежедневно к ней с небес,
Желая поддержать в её печали.
Садились стаи их на горный склон,
Удел гречанки им казался жалок.
А из воды, Диане посвящён,
Звучал порой прекрасный хор русалок.
Морских богинь, однако, голоса
Её вниманьем вовсе не владели.
Отныне горизонта полоса
Вмещала все мечты её и цели.
И девушка, знакомый силуэт
Надеясь встретить, не спускала взора.
Пусть год пройдёт и даже много лет —
Вернётся друг. Сегодня. Завтра. Скоро.

Но для драконов вечность – это миг,
А век людей, к несчастью, слишком краток.
Дианы возраст старости достиг,
И время наложило отпечаток.
Коснулась седина её кудрей,
И потеряла грацию фигура,
Лицо морщины сделали мудрей…
А сверху вниз взирали так же хмуро
Всё те же тучи. Тот же океан
Стучал об горы, что прямы и гладки.

Природе чуткий разум не был дан
Постичь любви великие загадки.

2007

из главы «Исполнение долга»

Есть у каждого свой предначертанный путь.
У кого-то он ясен, безбеден и прост,
Через камни кому-то придётся шагнуть.
У тебя же он вымощен щебнем из звёзд.

из главы «Бесконечная спираль»

Девушка жила с мечтами странными.
Улыбалась часто невпопад.
Мир вокруг благоухал тюльпанами,
Как духов восточный аромат.
Девушка с изящной гибкой талией,
С взглядом ослепительной княжны.
Суть вещей понятна до детали ей.
Жесты её бархатно нежны.
Девушка с кудрями цвета золота,
А в причёске алая тесьма.
Только вот душа её исколота
Остриём шипов давно весьма.
Ведь людей, пустых внутри, как чучела,
Близко подпускать к себе нельзя.
Жизнь среди подобных ей наскучила,
Ждёт её теперь своя стезя.
Искры не горят порой, а плавятся.
Девушка о чувства обожглась,
И для ран тех юная красавица
Из своих стихов готовит мазь.

2015

Из романа
«Сын своего века» (первая часть дилогии «Под лучами тьмы»)

Поэма «Генрих Наваррский»2
тетрадь Жанны, глава 4

1.
Ты рос в провинциальном замке
На юге у подножья гор,
Где вовсе этикета рамки,
Что держат в строгости весь двор,
Твоей не трогали свободы.
Гулял среди детей крестьян;
В свои счастливейшие годы
Ты был подвижный мальчуган.
Открытым сердцем и душою
Друзей привлечь ты мог всегда,
Но не гнушался и порою
Любого тяжкого труда.
Поддержкой станешь и опорой
Потом для матери-вдовы.
Работой честною и скорой
Кормить себя привыкли вы.
Вы были знатные дворяне,
Монарху был кузеном ты,
Но жил, в сравненьи с ним, на грани
Простонародной нищеты.
Из огорчений и печали
Умел ты радость извлекать.
Тебя богатства не прельщали,
И утешалась этим мать.
Для Жанны, королевы старой,
Приятен был её удел:
Гордилась крошечной Наваррой
Она, где сын её взрослел.

2.
Но между тем сгустились тучи
Над головой твоей. Ты мал,
Но взрослых властных и могучих
Давно твой жребий волновал.
Ты был далёк от дел державы,
От политических интриг,
И ты не смел предвидеть здраво
Своей великой славы миг.
Ты к трону ближе был едва ли,
Чем разорившийся пастух,
Но твоё имя называли
Встревоженно в Париже вслух.
Екатерина-итальянка,
Чей сын был молодой король,
Тебе готовила приманку:
Чтоб над тобой вершить контроль,
Она тебя, как свою свиту,
Иметь хотела пред собой
И дочь – принцессу Маргариту —
Пророчит быть твоей женой.
Позвали Жанну на смотрины.
Союз ей кажется неплох,
Но, зная нрав Екатерины,
Она предчувствует подвох.
А ты, услышав эти вести,
Являешь удалую прыть
И сообщаешь, что невесте
Скорей представлен хочешь быть.

3.
Манит прелестная принцесса,
И ты торопишься в Париж.
Откуда столько интереса?
Тебе семь лет минуло лишь…
Пыталась мать внушить рассудок,
Но ты не внял её словам.
И вот спустя немного суток
Лувр отворяет двери вам.
Екатерина рада встрече
(Так кажется на первый взгляд)
И с Жанною заводит речи
О браке. Ты же вышел в сад:
Надменно-ласковый без меры
Радушной королевы лик
Тебя смущал, и интерьера
Ещё ты к блеску не привык.
В саду два королевских брата
Гуляли чинно вдоль аллей.
Одежда их была богата,
Они кичились явно ей.
Разнаряжённые до ногтя,
Всем видом выражали честь…
А ты, заметив кучу дёгтя,
Им предложил туда залезть!..
Ты знал: они всего лишь дети.
Твоей манерою простой
Поражены, об этикете
Они забыли за игрой.

4.
Тем временем в дворцовой зале
Двух матерей, двух королев,
Что брак детей их заключали,
Шёл разговор. Вдруг, обомлев,
Растерянно у окон стоя,
Не верила виденью глаз
Хозяйка Лувра. К ней в покои
Звать сыновей дала приказ.
Открылась дверь, и на пороге
Предстали трое негритят,
В грязи с макушки и по ноги.
Суров Екатерины взгляд,
Но Жанна, их окинув взором,
Расхохоталась от души.
Приятно было ей, что скоро
Так подружились малыши.
В ответ, нахмурившись от гнева,
Екатерина говорит,
Что дети старой королевы
Должны иметь приличный вид.
За сына извинившись, Жанна
Взялась почистить в тот же миг
Костюмы принцев, как ни странно,
Забыв, как сан её велик.
Как жаль, что среди тех, чей предок
Однажды царственный венец
Надел, бывает крайне редок
Порыв бесхитростных сердец!

5.
Екатерина долго маме
Твоей тогда смотрела вслед.
А ты ушёл, пожав плечами
И улыбнувшись ей в ответ.
Не мог её понять ты гнева,
Ты был ни в чём не виноват
И, от ворот пройдя налево,
Осматривать продолжил сад.
Но вдруг застыл с недвижным взглядом,
Сразил тебя как будто гром:
Увидел девочку ты рядом
В корсете нежно-голубом
И с пышной шёлковою юбкой,
А локоны её волос
Вились кольцом по шее хрупкой.

1 Стихотворение имеет авторский перевод на французский, который включён в антологию «Эннато Стихио: поэзия сквозь прозу».

2 В романе текст поэмы сопровождается сносками, уточняющими исторические реалии, которые в ней упоминаются.

Продолжить чтение