Про Танечку

Глава 1

Тебе не надо быть Таней, чтобы узнать себя в героине этого рассказа.

Эх, Таня-Таня-Танечка, жила себе спокойно в закромах папиных яичек в жаркой Турции и не подозревала какая жизнь ее ждёт увлекательная на тоску и скуку.

Ну же, тише, Танечка не плачь, не всё так однозначно.

Танечка девочка послушная, это у них по женской линии такой недуг присутствовал в роду. Родовой сценарий, так сказать. Эту информацию Татьяне в голову засыпали зерном психологи на сеансах личной терапии. Cсоответствовала ли она реальности доподлинно было не известно. Психологов Татьяна на своем пути повидала не так много. Говорили все разное, но сходились в едином мнении, что во всем виновата мать.

Татьяна с этим выводом не имела права согласиться, ибо мать и думать запрещала о себе плохо, а тут винить во всем. Женщина, та, что мать Татьяны, жизнь посвятила дочери, на себя крест наложила, разве может она быть виновной хоть в чем-то. Бред. Только неблагодарная дочь может так думать, а Татьяна она очень благодарная.

Загвоздка лишь в том, что матери ее благодарности мало. И мало, и мало. Чтобы Татьяна не делала, всё было не то и всё было не так.

Именно эта печаль и приводила измученную женщину к психологам. Хотелось угодить мамочке, отдать долги за свою жизнь, воспитание.

Истинную причину – отношения с матерью – Татьяна отказывалась «лечить», оттого жизнь становилась все хуже и хуже. Настал этап, когда умереть хотелось больше, чем жить.

На самом деле умирать настоящей смертью не хотелось. Хотелось умереть понарошку, чтобы мама увидела, как же больно ее девочке. Наконец оттаяла обняла и сказала «люблю тебя, моя доченька», какая же ты у меня умница, красавица, всё у тебя в этой жизни получиться.

Такое отношение между матерью и дочерью в детстве Татьяна видела в кино. Кино не может быть реальностью, сказала мать.

Когда Татьяне посчастливилось покинуть отчий дом, оказалось, что семьи с любящими мамами существуют. В семьях существуют отцы, которые любят своих жён и детей. С Татьяной случился шок. Местами культурный.

К матери появился ряд вопросов, которые Татьяна так и не решилась задать. Крутила их в голове, сама себе отвечала, ответы не удовлетворяли и так по кругу мусолила мысленную жвачку, вкус которой с каждым годом отравлял Татьяне жизнь. И здоровье. Ментальное и физическое.

Случись Татьяне умереть понарошку, мать не скупилась бы на страдания. Страдания – это искусство, которым мать Татьяны владела лучше, чем готовила блины. Могла бы в университете преподавать, жаль никто не звал.

– так нормальные люди не умирают, Танечка.

– могла бы заранее сообщить, что умрешь, у меня были другие планы на этот вечер.

– неужели нельзя в парикмахерскую сходить перед смертью, я же давала телефон Леночки, потрясающий мастер.

– какая же ты эгоистка, Танечка.

При таких словах, умерев понарошку, хочется поудобнее устроиться в гробу и отдаться воле могильщика.

Татьяна высокая, стройная, длинноногая, длинноволосая женщина 32 лет. Всё в ее внешнем виде будто тянулось к свету, а на самом деле выстраивалось по стойке смирно.

За плечами ни брака, ни более-менее продолжительных отношений, ни детей. Детей Татьяна не хотела. От того чувствовала себя еще более не полноценной. В 20–25 лет простительно не хотеть детей, ну а в 32 – это не позволительная роскошь.

Мать снисходительно вздыхала и напоминала, что Танечку вырастила без отца, справилась. И Тане пора рожать для себя, а то в старости стакан воды никто не подаст.

Стакан воды в старости – это святое. Святое то, что мать всегда права. Святое – мужика нормального найти. В списке святого не было только самой Татьяны, потому как в Татьяне, по словам матери, ничего святого не было.

Красивая брюнетка, с карими глазами – это от турецкого папы досталась.

От матери достались красивые черты лица, гладкая кожа, фигура.

Мать Татьяны красотка. Татьяна на ее фоне в подростковом возрасте выглядела несуразным гадким утенком. Матерью восхищалась. Себя не считала даже симпатичной.

Годам к 30 начала видеть в своем отражении женственность и красоту, однако принять до конца так и не смогла. Красивой быть опасно. Красивой могут быть только женщины с облегченной социальной ответственностью. Спасибо маме, настоятельно просвятила.

Работала Татьяна бухгалтером при электромашиностроительном заводе. Работала Татьяна в помещении, как принято в лучших серпентариях, с контролируемой температурой и влажностью. Контролировалось это всё главным бухгалтером Надеждой Васильевной Хнык. Лучшая подруга матери Татьяны, благодаря которой Татьяна была сюда устроена. И о чем Татьяне напоминалось каждый рабочий день. Последние 8 лет. В шутку, конечно. Просто чтоб Танечка понимала кому она обязана этим рабочим местом.

Рабочее место свою Татьяна ненавидела всеми фибрами души, но уйти оттуда ей и в голову не приходило.

На работе Татьяна исключительно работала. Никаких приятельских отношений не заводила. По возрасту все обитатели серпентария превосходили Татьяну лет на 20. И за 8 лет, если одни тетушки отчаливали на пенсию, то на их место приходили другие. С такой же фиолетовой химией на голове и не менее фиолетовым шлаком в голове.

Скорее всего тетушки из бухгалтерии ходили к одному мастер. К той самой Леночке, потрясающему мастеру.

Татьяна к Леночке не ходила и питала скрытую агрессию. Потому как неизвестная ей Леночка – потрясающий мастер для матери Татьяны. Всего одного посещения хватило, чтобы годами слышать о потрясности Леночки. Татьяне не удалось ни разу побыть «потрясающей» для своей матери.

Любовных отношений на заводе завести не удавалось. Любые знаки внимания омрачались сплетнями и советами со стороны фиолетовых коллег.

В какой-то момент Татьяна превратилась в тихую серую мышку, с которой «и поговорить не о чем, вот же молодежь пошла».

Пару лет назад на заводе сменилось руководство и, следуя тенденциям моды, на заводе появился штатный психолог. Его работа состояла в решении межличностных конфликтов, поднятии рабочего настроения и в целом для поддержки благоприятной обстановки в коллективе.

Психологом был мужчина, Анатолий, и занимался он по большей части организацией заводских праздников. Периодически проводил тренинги в отделе продаж. После этих тренингов начальство повысило план продажникам. Больше они на тренинги к психологу не ходили.

Сидел он в своем кабинете и писал вдохновляющие смс-поздравления именникам. Откровенно грустил о своих непрофессиональных обязанностях.

Каждое смс-поздравление психолог Анатолий заканчивал фразой «приходите на консультацию».

В один из дней сошлись все звезды. День рождения Татьяны, смс-поздравление с приглашением на консультацию от психолога Анатолия. Отвратный торт от коллег и их безумное желание напиться за здоровье Татьяны.

Татьяна, наученная годами работы, не нашла ничего лучше, как принять приглашение от психолога Анатолия и не видеть деньрождественского мракобесия.

Татьяна робко постучалась в дверь психолога. Очевидно, что Анатолий не верил своей задумке с приглашением. Татьяна была единственным человеком, который откликнулся на его призыв.

Внутри себя психолог ликовал, снаружи у него тряслись руки, он покрылся испариной и первое время пытался прийти в себя.

Эффект «вау» Татьяна производила на мужчин, но связывала это с чем угодно, но только не со своей красотой.

И в этот раз решила, что заявилась не вовремя и поспешила удалиться. Однако ж Анатолий был непреклонен в своем желании вылечить хоть кого-то на этом заводе. Он вернул Татьяну. Посадил в кресло, взял ручку и блокнот и приготовился работать, как настоящий психолог. Он ждал этого целый год и шанс свой не упустит.

Татьяна смущалась вслед за ошпаренными ее красотой мужчинами и впадала в ступор. От чего мужчины решали, что дамочка-то надменная стерва и им не по зубам. На том и расходились.

Анатолия больше заботила Татьяна, как клиент. От того он быстро отошел от ее появления и приступил к сеансу.

Татьяна сама не поняла, как влилась в терапию.

Глава 2

Первые подснежники.

Как проходит сеанс психотерапии из этих двоих не знал никто. Анатолий устроился на завод сразу после института. Татьяна же никогда не думала, что окажется на приёме у психолога, в конце концов она же больная какая-нибудь и не сумасшедшая.

Кресло для клиентов, куда приземлилась Татьяна был мягким и уютным. В нем хотелось раствориться, забыться и открыться.

Сам кабинет психолога был довольно просторным. Ничего лишнего. Шкаф с умными книгами. Точнее с книгами, которые собирали со всего завода, чтобы шкаф смотрелся гармонично. Анатолий заполнил книжные полки той литературой, которую он приобрёл в процессе учёбы. Из бухгалтерии принесли различные справочники древних времён. Раритетными были книги по ремонту станков на заводе. Они тоже стояли в этом шкафу и прибавляли психологу того самого «шарму» начитанного, а значит умного человека.

На столе хозяина кабинета лежал блокнот, ручка, телефон и пыль. В блокноте ровным столбиком записаны даты рождения заводчан. Всё.

Рвение Анатолия удержать своего первого клиента любой ценой было понятно. Учиться он пошел по любви и большому желанию. Устраивался на завод с великой целью сделать мир лучше. А получилось, как получилось. Анатолий в конечном счете сам ходил к психологу и лечил свои душевные травмы о несостоявшемся профессионализме.

Навык быть клиентом психолога привел Анатолия в чувство, и он начал свой первый в жизни сеанс.

– Меня зовут Анатолий, я ваш персональный психолог, давайте знакомиться.

– Таня. Татьяна.

– Очень приятно. Татьяна, посещали ли психолога в прошлом?

– Не приходилось.

– С чем вы пришли сейчас?

– Нууу. Я ещё не совсем понимаю…

– Хорошо, что вы ожидаете получить от терапии?

– Мммм. Наверное, чтобы было легче… Легче жить?

– Прекрасно. Чего вы ещё хотите достичь в ходе своих сессий?

– Ответы. Скорее всего ответы на мои вопросы? Да?

– Как вы справлялись с проблемой, которая привела вас на терапию?

– Мне кажется, я не знаю, а у меня есть проблема?

– Как скоро вы хотите получить результат?

– Мммм, скоро. Скоро же лучше?

Вопросы закончились, что делать дальше было не совсем понятно, ибо запроса у клиента не было, а это значить, лечить его проблематично. Возникла неловкая пауза, после которой Татьяна встала и пошла к двери.

– Я, пожалуй, пойду.

– Татьяна, вы подумайте над моими вопросами и обязательно приходите.

– мммм

– В среду.

– Хорошо, – вырвалось у Татьяна на автомате, о чем она себя ругала весь вечер.

Не прийти в среду она уже не могла, обещала, а хорошие девочки свои обещания сдерживают. Ещё хорошие девочки выполняют данные им задания. В этомслучае подумать над вопросами.

– С чем я пришла? Какая у меня проблема? Что я хочу?

Вопросы казались глупыми. А ещё они раздражали.

– Разве могут быть у меня проблемы? У меня есть работа, квартира, друзья, наверное, у меня есть друзья. Без друзей нельзя. Они точно есть, просто я редко с ними встречаюсь. А хочу я что? Ну что я могу хотеть, если всё основное у меня есть. Нет. Есть, конечно, желание. На море съездить, может даже за границу. Было бы здорово. Хотя куда я одна поеду. Одной даже в кино ходить опасно. Тем более заграница. Турки эти, мама рассказывала какие они неугомонные. Только и норовят полапать русских женщин. Или того хуже затащить в номер, а там только богу молиться, чтоб без последствий.

То, что Татьяна – последствие, узнала она рано, лет в 14 когда стала расцветать и превращаться в красивую девушку.

Сказка про турка-отца преподносилась романтично. Вот она, мать Татьяны, вся из себя королева красоты и вот он турецкий шейх. Встретились в отеле, куда мать Татьяны прилетела с мужем отдыхать. А шейх, видимо, не знал где отдохнуть в собственной Турции и остановился в соседнем номере.

Не состоявшийся русский отец Татьяны, прибыл с миссией в Турцию. Уничтожить всё, что включено в путевку. Начал заблаговременно. Ещё в самолете. Мать Татьяны от целеустремленности мужа была в знатном шоке. Планировались экскурсии и культурное просвещение, а тут такое.

Горевала она не долго, собственно, пока шейха не встретила. По словам матери Татьяны они с шейхом вели беседы о прекрасном, наслаждались местной кухней и мечтали о совместном будущем. Как вели беседы не уточнялось. Мать ни одного языка кроме родного не знала. Шейх скорее всего тоже. Но любовь не знает гран6иц и языковых преград.

Последняя ночь в отеле оказалось роковой для матери Татьяны, она сдалась под натиском шейха и отдалась ему.

По возвращению мать Татьяны узнала о последствии своего романа с шейхом. Мужу, естественно, ничего не рассказала. Как-никак ребенок должен расти в полной семье. Татьяна о своем турецком происхождении узнала после смерти отца. Матери Татьяны было не выносимо видеть, как её дочь, её и только её кровиночка, любит мертвого отца больше, чем живую мать. Пришлось дочь привести в чувство и рассказать ей правду.

Татьяна отца своего любила, был он добрым и мягким человеком, с ним и поговорить и поделиться секретиками можно, даже о первой любви Таня рассказала отцу, а не матери. Переживала потерю отца Татьяна долго, это была первая смерть её маленькой жизни. Поддержки она увидела ни со стороны мамы, ни со стороны бабушки. Родители отца умерли рано, с той стороны у Татьяны родственников не было. Пришлось всё свое горе сложить в кулёчек носового платка, промокшего от слёз и навсегда спрятать в кармане детского сарафана.

Мама добила новостью, что отец вовсе не отец, а так с боку припеку, чтобы Танечка ощутила всю прелесть семьи и не нуждалась, как какие-то дети матерей одиночек. Сказка про шейха не впечатлила Татьяну, ей хотелось, чтобы папа был её папой. На этом она с собой договорилась и вопросы об отцовстве больше не поднимала. Хотя прекрасно видела, как мать распирало, как ей хотелось поведать свою замечательную историю любви. Той любви, которая случается только с избранными и уж Татьяне точно она не светит.

Собственных любовных отношений у Татьяны не было. Настоящих, продолжительных. Были поклонники, которые отвергались матерью Татьяны, как «не самый лучший вариант», не для таких особей Танечку растили и воспитывали. Особи, к слову сказать, были вполне себе достойными. Приятной наружности, со здравыми целями на жизнь, с негативным отношением к алкоголю и, даже, к никотину.

Отчего и почему кавалеры Татьяны не нравились матери этой же матерью не пояснялось. Слово матери закон и объяснений не требует. В какой-то момент Татьяна отчаялась угодить мамочке и перестала принимать ухаживания. Во время учебы в институте Татьяна пользовалась популярностью, увы, ни к чему это не привело.

– Надо думать о будущем, учиться, достигать вершин, а не заниматься непотребством. У этих мужиков один секс на уме, используют тебя, дуру, и бросят. Не дай боже с приплодом оставят. Стыд и срам.

Татьяна бунтаркой никогда не была, оттого слова матери воспринимала, как истину в последней инстанции. Спорить или перечить не смела, мать одна и здоровье её дороже всего на свете.

Про школьные годы чудесные и рассказывать не чего, Таню в школу провожали и встречали. Никаких свиданий и гулянок, ещё не хватало мать позорить. Подруг у Тани тоже не было. Кто захочет дружить с девочкой, у которой мать ку-ку. Лично Тане этого не говорили, но кроме как «привет-пока» общение дальше не строилось. Девочку не брали в компании, не делились секретиками. Насмешкам и унижениям Таня не подвергалась, но была, откровенно, невидимкой. Были мальчики, которые вздыхали по Тане, признаться в этом не имели смелости в силу общей атмосферы в классе.

Ситуация в школе не всегда была такой плачевной. В начальной школе Таня вполне себе была веселой девочкой, хохотушкой и дружила со всем классом. Любила скакать на скакалке, танцевать и день Валентина. В этот день в школе ставили самодельный почтовый ящик, куда дети бросали поздравления, тайные послания и просто красивые валентинки для конкретного адресата. После обеда один из учителей разносил валентинки по классам, и Таня была счастливым обладателем самого большого количества валентинок.

И всё было прекрасно, пока в один момент Таня не съехала по учебе. Нет, учиться Тане очень нравилось. Ей было интересно всё. И математика, и русский язык, чтение – любовь с первой буквы, природоведение отвечало на все её «почему». Тане нравилось забегать вперед. Решить математику на несколько задач, обогнав класс. На каникулах Таня прочитала все произведения из учебника чтения.

По началу учитель восхищалась Таниным рвением, позже это начало мешать вести урок. Таня тянет руку, Таня знает ответ раньше, чем зачитали задачу, Таня хочет отвечать на каждом уроке. В классе 30 человек, треть из них к учебе не питает даже отдаленно тёплых чувств и не шибко блещет умом и сообразительностью. Время на таких учеников уходит вагон и маленькая тележка, а тут ещё Таня с вечно поднятой рукой.

Дома на все достижения и хорошие отметки говорилось:

– хорошие девочки и учатся хорошо.

Рвение Татьяны всё чаще игнорировалось, добиваться успехов было не для чего, и Таня съехала на тройки, местами двойки.

Мать не сразу заметила изменения в учёбе, ей казалось достаточно того, что Тане в первом классе всё доступно объяснили о важности и необходимости этой самой учёбы и возвращаться к этому разговору мать не видела смысла. Ошибалась. Ошибаться мать Татьяны не любила и ещё больше не любила быть виноватой. От того было принято решение ребенка как следует отлупить, чтоб было не повадно. Казнь мать Тани провела публичную. Пришла в школу с пучком крапивы, задрала Тане подол и отходила голые ягодицы жгучей крапивы. После ушла, оставив Таню и её одноклассников в полном замешательстве. Хорошо, что была последняя неделя учёбы, после наступали летние каникулы. Таня очень надеялась, что дети забудут этот неприятный жуткий момент, но дети такое не забывают. Да и Таня не смогла это забыть. Сейчас, вспоминая в очередной раз, она очень захотела, чтобы мама не приходила в тот день в школу.

Это невозможно, как невозможно вообще ничего изменить в прошлом, а ведь Татьяна так сильно этого хочет. Это её желание. Про такое желание спрашивал психолог? Если нет, то, увы, других «хочу» у неё нет.

Злость. Накатила дикая злость, такая, что Татьяна схватила стакан и швырнула его о стену. Звон разбитого стекла привел Татьяну в чувство. Она не позволяла себе подобных выходок. Взяла веник и быстренько убрала осколки, всё ещё находясь в легком шоке от содеянного. После выпила пустырника и легла спать. Сон долго не шёл. В глубине души Татьяна чувствовала какие-то новые чувства и эмоции. Она была собой горда и довольна и при этом не знала почему, ведь должно быть стыдно за бой посуды, за злость на маму. На маму злиться нельзя.

– да пошла ты… Мама!

Глава 3

Нет права на ошибку.

Подругами у Танечки тоже всё не ладилось. После инцидента с крапивой Таню обходили стороной. В классе было несколько девочек с которыми она могла ввести дружескую беседу, но как только заканчивались уроки, все разбегались по своим компашкам, а Таня уныло брела домой.

Гулять Таню не звали по той причине, что гулять её не отпускали ни с девочками, ни классом. На различные школьные дискотеки Таню тоже перестали отпускать. Все запреты исходили от того, что учёба в какой-то момент была запущена. И как Таня не старалась, повод «не отпустить» всегда был. Однажды причиной стала тройка по русскому языку в позапрошлой четверти.

Был случай, когда Таня решила не говорить матери о вечере отдыха и осталась веселиться с одноклассниками. По возвращению домой была немедленно наказана. Мать с ней не разговаривала целый месяц, предварительно обозвав обидными словами, значение которых Таня даже в большинстве своём даже не знала. Сволочь, неблагодарная тварь, наглая скотина, это из обычного репертуара. Это был первое наказание молчанием, но далеко не последнее.

В какой-то момент класс разбился на компании по интересам, кто-то вместе гулял, кто-то на кружки ходил. А Таня осталась за бортом и как бы она ни старалась дружить у неё не получалось. Театральный, танцевальный кружки, спортивные секции, КВН – об этом Таня мечтала. Мать всё это заклеймила словом «чушь» и запретила Тане даже думать об этом.

Сопротивляться не имело смысла, чтобы хоть как-то не сойти с ума, Таня занялась учёбой. Упущенное наверстала и в средней школе училась хорошо. Быстро схватывала. История, биография писателей, поэтов, учёных Таню интересовали больше всего. Утешение находилось и в библиотеке. Часами Таня могла читать о знаменитостях прошлых эпох. Изучать их детство, юность, их становление в жизни. Изучаемые исторические личности стали настоящими друзьями Тани.

В 7 классе проходили роман «Капитанская дочка» Пушкина. Учительница пояснила, что роман написан в форме дневниковых записей главного героя. В тот момент открыла для Тани новый мир общения – ведение дневника. Да, это общение только с собой, но и это приносило радость. Общения очень не хватало. Не с кем было обсудить новые знания или сплетни о знаменитостях, которые Таня слышала из телевизора, работающего фоном круглые сутки. Некому было пожаловаться на мать или поплакаться об отце, которого Таня часто вспоминала. Не с кем помолчать. Дома нельзя было нести всякую чушь и молчать будто воды в рот набрала тоже было нельзя.

– говорит лишь тот, кто обладает знаниями, – любимая фраза матери.

По мнению матери Таня знаниями не обладала в силу своего юного возраста. Со старшими и спорить нельзя и перечить. Эту игру Тане никогда не выиграть. Мать всегда будет старше Тани, это закон природы.

Время шло, компании девочек стали чаще гулять с компаниями мальчиков. Переглядки, хохотки, шуточки про «жених и невеста», всё это шло мимо Тани.

– мама, можно я пойду с девочками погуляю?

– собака гуляла – волки съели, – один ответ на все времена.

Когда уж эти волки насытятся?!

Хорошие девочки сидят дома, книжки читают, матери по дому помогают, а не ищут себе приключения, ползая по темноте.

Мать Татьяны сама была не поклонницей общения. В гости не ходила к себе не звала. Редко, когда кто-то из посторонних находился у них дома. Для Тани – это был праздник. Речь не о подарках или конфетках, этого не было. Сам факт наличия другого человека, его рассказы – глоток свежего воздуха. Таня наблюдала за манерами гостя, мимикой. Пыталась угадать причину общения её матерью. В большинстве своём все гостьи – это мамины одноклассницы. Этот факт в глубине души Таню обижал, ведь со своими одноклассницами она дружить не могла. Причиной этого была мать, но тогда, в детстве, Таня брала всю вину на себя и считала себя плохой подружкой.

Одна подружка у Тани всё-таки имелась. Подружка, к которой можно было в гости ходить. Настя. Настя не была одноклассницей Тани, соответственно, не в курсе всех событий с крапивой и других позоров. Сошлись девочки на любви к куклам. Да, были времена, когда девочки играли в куклы. Истории известны случаи, когда девочки играли в куклы до самого замужества, да и после него не гнушались данной забавой.

Настя жила в соседнем доме, этот факт или какой-то другой, но мать Тани не противилась их общению. К себе Настю Таня не звала, опасаясь «опозориться», если мать неожиданно решить воспитывать Таню при единственной подружке. А вот у Насти дома Таня бывала часто, тут было уютно, душевно, тепло. Там не было страшно. Не надо было угадывать настроение и подстраиваться под обитателей дома. Папа Насти всё время торчал в гараже и ремонтировал мотоцикл. И свой и чужие. Мама Насти, милая женщина, обязательно спросит, как дела, сунет печеньку или конфетку. А еще она никогда не лезла в разговоры подружек, не давала советы и ни одного обидного слова Таня за всё время общения не слышала от мамы Насти. Уходит от подружки не хотелось. Каждый раз, Таня делала вид, что не уследила за временем. Лишние пять, пятнадцать или тридцать минут были животворными, домой не хотелось совсем.

Таня прекрасна знала, что за опоздание ждёт наказание, наказание было в любом случае, поэтому причиной больше, причиной меньше, значения уже не имело.

Физические наказания появились внезапно в жизни Тани и приобрели постоянный характер. Как бы ни старалась учиться, Таня, всё равно могла отхватить тройку. И не одну. Были предметы, которые она элементарно не понимала. А стояние матери над душой во время выполнения домашних заданий ничем не облегчало. Выкрики «делай, думай», не помогали разобраться с очередной задачей. Мать Тани твёрдо была уверена, что дочь специально мотает нервы и отказывается соображать. То, что ребенок не понимал, как решать или как применить правило, это в голову матери не приходило. Зачем, когда можно просто орать. Матери Татьяны казалось, чем громче она орёт, тем быстрее приходит понимание к её «тупому» ребёнку.

Уставая орать, мать переходила к активным действиям и лупила Таню по голой спине нейлоновой сеткой. Вскоре это действие стало ритуалом. Лупила за оценки, за тупость, за лень, за опоздание и самое главное, лупила за обман. Обман – это главная причина побоев.

Таня не в ладах была с математикой, однако два плюс два сложила довольно быстро. Зачем получать за каждую плохую оценку, когда можно скопом получить за все свои прегрешения за один раз.

Учебная неделя заканчивалась, дневник с оценками прятался под матрас, Таня шла в гости к Насте, сознательно засиживалась допоздна и возвращалась домой точно зная, что получит.

Скандал начинался из-за опоздания, далее подключались оценки, выставленные за неделю, где красовалась тройка. Предмет значения не имел. На Таню вешались ярлыки обвинений в обмане и далее шло наказание. После можно было идти спать. Неделя прошла, можно выдохнуть.

Недели без троек в дневнике бывали, тогда в ход шли тетрадки, где могла заваляться тройка или задание, которое не было доделано. Не было смысла юлить или стараться, всё что Таня вынесла из конфликтов – надо отстранить наказание любой ценой. Практиковала данный метод до окончания школы.

Очевидным был тот факт, что гостевание у Насти рано или поздно прекратилось. Естественно, в воспитательных целях. Спустя полгода оно действительно прекратилось. Безвозвратно.

К старшим классам всевозможные дружеские связи сошли на нет. Пришло смирение. К окончанию школы забрезжило новое ощущение – ощущение, что весь этот мрак материнского дома закончиться.

В старших классах девчонки стали встречаться с парнями, шли серьезные разговоры про любовь и отношения, про первое предательство, ревность и про первый, о боже, секс. Таня о сексе знала не много. Из фильмов, что секс случается только с красивыми людьми и исключительно по любви, после красивого свидания. От сверстниц, что секс может быть назло, назло родителям или бывшему парню, что это может случиться у кого-то на даче, где в соседней комнате спит старая бабуля. От матери про секс Таня знала две вещи – все бабы шлюхи и «сучка не захочет, кобель не вскочит». Последнее выражение больше путало, чем что-то объясняло. Для себя Таня уяснила – сексом она не будет заниматься никогда, чтобы не навлекать лишний материнский гнев.

При всех этих фразах и агрессивных выпадов в сторону взрослеющих одноклассниц, мать Тани не оставляла попыток выведать у Тани, кто же из мальчиков ей нравился. Первый подобный вопрос прозвучал в классе пятом, когда Таню мальчики не интересовали и казались грубыми. В тот вечер Таня судорожно искала ответ на внезапный вопрос матери о мальчике. Чтобы угодить маме Таня решила назвать имя мальчика, который учился лучше всех в классе, внешний вид его был опрятным и в целом отличался добрым веселым нравом. В итоге Таня выслушала лекцию о том, что мальчик низкого роста не может быть хорошей парой. Лекция состояла из причитаний о глупости Татьяны и ни одного разумного объяснения при чем тут рост. Таня для себя решила на подобные вопросы матери более не отвечать. Хотя мать предпринимала пару попыток сунуть нос в это дело.

Таня в целом максимально старалась отгородиться от любого внимания со стороны мальчиков. Хватило одного раза, когда мать встретила Таню на улице, та шла с одноклассником и обсуждала совместный проект.

– жених твой? Провожает, молодец какой – произнесла громко Танина мама и засмеялась.

Позор, позор, какой позор. Таня покраснела до кончиков волос, сказать ей было не чего. Молча стояла, в душе пытаясь умереть на месте. Одноклассник посмеялся и убежал вперед по улице.

– бросил тебя, женишок твой, так всегда и бывает, – пробормотала мать и ушла по своим делам.

В тот день Таня мечтала, чтобы её сбила машина. Или маму.

Школьная традиция дарить друг другу валентинки на четырнадцатое февраля никуда не делась. Из года в год не получать открытки ударяло по Таниной самооценке. Однажды она решила сделать ход конем и отправить себе валентинку от, якобы, тайного поклонника. Отправила. Когда валентинки разносили адресатам сердце бешено колотилось, было страшно, вдруг разоблачат. Этот позор Таня не смогла бы пережить. Валентинку вручили и всем девчонкам было безумно интересно, кто же этот тайный поклонник. На их вопросы Таня пожимала плечами, Она не продумала до конца легенду, поэтому смущалась и уходила от ответа.

На следующий год Таня решила сделать приятно себе, без лишних смешков и вопросов. Подбросила валентинку в домашний почтовый ящик. Осмелела и подписала именем Миша.

В тот день мать вернулась раньше обычного и, как всегда, забрала корреспонденцию из ящика. Валентинка выпала и мать прочла поздравление.

– Миша, это из вашего класса?

С этими словами мать протянула валентинку Тане, душа которой ушла в пятки. Таня покраснела, чем выдала себя с нелучшей стороны. Именно так решила мать и стала выспрашивать – насколько всё серьёзно. Такого поворота Таня не ожидала и ничего кроме раздражающего мать мычания выдавить из себя не могла.

История на этом не закончилась, вместе с корреспонденцией мать принесла домой мужские часы, которые кто-то обронил около их дома. Картинка для матери Тани сложилась, для неё стало очевидным, что обронил часы тот самый Миша, что кинул в почтовый ящик поздравительную Валентинку. Дальше хуже. Мать набирает домашний номер телефона Миши.

– Миша, это мама Танечки, скажи, пожалуйста, а ты часики не терял? Сегодня, когда Танечке валентинку в почтовый ящик кидал? Нет? Валентинку не кидал? Точно? Хорошо, до свиданья.

Мать Тани даже не поняла, как убила свою дочь этим поступком. Как завтра идти в школу, что говорить, Миша всем расскажет. Хотелось выпрыгнуть из окна. Толку от этого. Первый этаж, а за окном метровые сугробы. Уснуть не выносимо, сердце бешено колотилось.

Абсолютно не выспавшись, Таня отправилась в школу на общее осмеяние. В классе Миша рассказал про странный телефонный звонок матери Тани, сложить два плюс два было не сложно и общим решением был принят тот факт, что Таня влюблена в Мишу. До конца учебного года не подтрунивал над Таней лишь ленивый.

После этого случая Тане хотелось лишь одного, чтобы мать никогда больше не вернулась с работы.

Глава 4

Начало конца или конец без начала.

Старшие классы – десятый и одиннадцатый, прожила Таня относительно спокойно. К этому времени она научилась балансировать между маминым настроением. Понимала о чём говорить, когда лучше преподносить ту или иную информацию, при ком можно открывать рот, а когда лучше промолчать. Научилась не транслировать свои эмоции в мир, всегда ровно спокойна, чтобы никоим образом не зарекошетить мать. Таня научилась просить, редко и точечно, обосновывая нужность твердыми аргументами.

Таня предугадывала настроение матери и подстраивалась под него максимально быстро. По звуку открывания входной двери Таня могла предположить со стопроцентной вероятностью исход вечера.

Эти навыки, увы, не исключили из жизни Тани побои, игнор и не сократили количество унижающих эпитетов в её сторону. Данный метод воспитания был выбран матерью. Как бы Таня ни старалась, ничего исправить не могла. Единственный вывод, к которому приходила из раза в раз Таня – это то, что она действительно плохая. И заслуживает подобного отношения.

К этому времени всё общение за пределами дома было под запретом, да и у девочки с «чокнутой» мамашей шансов завести друзей просто не осталось. «Как у других» Таня не знала, оттого решила, что так у всех. И дети – это страдание и боль родителей.

Подростковый период – момент, когда дети увлекаются гороскопами, гаданиями и прочей эзотерикой. Видимо справляться самостоятельно с взрослением становиться невмоготу, приходиться искать помощь извне. Даже если эта помощь потусторонняя.

Книги Таню отвлекали и развлекали. Спасали от одиночества. Весь десятый класс Таня посвятила гороскопам. Изучила каждый знак, провела параллели между знаниями и всеми знакомыми людьми: родственники, одноклассники. Выявила общее и стала общаться исходя из этих знаний. Было безумно интересно угадывать ту или иную реакцию человека, исходя из его знака зодиака.

Однажды Тане на глаза попала книга, которая вскоре научила Таню магическим штучкам. Магическими их называла Таня, на самом же деле – это были психологические приёмы. Психология тогда не была популярной наукой. Книга была вымолена всеми правдами и неправдами у матери и выписана по рекламе в газете. Стоила по тем деньгам бешено, однако мать купила, о чём пожалела спустя некоторое время.

Таня научилась зеркалить, строить невидимые кирпичные стены и возводить огненные круги вокруг себя, опять же невидимые. С этой волшебной книги начали происходить забавные метаморфозы в школьной жизни Тани и дома. Об истоках которых знала только Таня. И это её дико веселилоо.

Учителей будто бы Таня перестала интересовать, как только звучал звонок на урок. Ей хватило месяца, чтобы овладеть техникой «ограждение стеной». Мысленно она выстроила кирпичную стену, выкладывая кирпич за кирпичом, промазывая каждый цементом. Такая стена находилась на каждой парте в каждом классе. Теперь Таня контролировала процесс ответа на уроке. Готовилась, поднимала руку и блистала ответом. В дни, когда не поднимала руку, уверено сидела, зная, что стена её защитит. Было дело, прячась за своей воображаемой стеной, списывала, что не могла себе позволить раньше. Таня открыла для себя новый школьный мир, где были шпаргалки и управляемые оценки.

Дома Таня пользовалась двумя другими техниками. Первая – это выставить зеркало перед собой в момент, когда кто-то агрессирует в твой адрес. Этот кто-то была мать, которая не понимала в такие моменты, что происходит. Обычно разворачивалась и в недоумении уходила. Интересно, что предъявить дочери она ничего не могла. От того ссылалась на подростковый возраст и в целом дебильное поколение.

Второй метод – горящий круг вокруг себя, Таня применяла реже, в крайнем случае, когда мать хваталась за карательный инструмент – сетку. Таня не всегда успевала выставить воображаемое зеркало, на это уходили силы и время. Во время порки Таня «разжигала» огонь на мысленно очерченном круге, порка заканчивалась намного быстрее, у матери начинали болеть руки, затем голова и она оставляла Таню в покое.

Только с одним наказанием Таня не могла справиться с помощью приобретённой сверхспособностью. Это молчание матери. Начиналось молчание внезапно, без какого-либо пояснения. Тане нужно было догадаться самой, что же такое она натворила, покаяться и ждать милостивого прощения. Сложно догадываться и пытаться угадать, ведь мать не отвечала на вопросы и не принимала покаяния. От того молчание с каждым разом длилось всё дольше и дольше. И вроде живи, и радуйся, но лучше получить сеткой по спине, лучше, чтоб мать наорала и обозвала, чем молчать и жить в доме, где звук исходить только из телевизора.

Телевизор тоже являлся одним из видов наказания, его нельзя было смотреть, но мать об этом говорила, говорила сколько, например, месяц. И Таня жила, спокойно отбывая наказание. При молчании Таня просто не знала – можно ей смотреть телевизор или нельзя, на всякий случай при матери к нему не подходила. В целом при таком виде наказания Таня не знала, что именно ей можно, а что нельзя. Можно отрезать кусочек сыра или колбаски или отбывающим наказание можно есть только суп. А печеньки можно взять, а если можно, то сколько. Не дай бог закончиться шампунь или начнутся месячные, как попросить купить необходимое. Молчание – самое жуткое наказание, которое Таня вспоминает с содроганием по сей день.

В библиотеке Таню знали с младших классов, от того Марина Леонидовна, местный библиотекарь о книжных вкусах Тани знала и часто подкидывала что-то новенькое для чтения. В те годы появилась Донцова, её книги разлетались, как горячие пирожки. Таня прочла много рассказов под авторством Донцовой, ровно до тех пор, пока не появился Акунин с его Эрастом Петровичем Фандориным.

Таня влюбилась в Эраста Петровича. Перечитала все приключения с его участием. Это не мальчик из школы, пусть даже старших классов. Не прыщавый, неуклюжий подросток со словарным запасом глухонемого ёжика. Это был статный молодой мужчина, красавец, интеллигентный, умный, рассудительный. Мечта.

Мечта, которая разбивалась о неприглядную реальность. Где она, Таня, и где он, статский советник. В своих дневниках Таня писала безответные письма Эрасту Петровичу. В мыслях вела с ним беседу и упивалась этим общением. Это была самая настоящая первая любовь. Довольно сложно реальному человеку переплюнуть идеального персонажа прекрасных книг.

После книг Акунина возвращаться к Донцовой было не интересно. Марина Леонидовна посоветовала книгу – настоящее расследование журналиста. Речь шла про КГБ, вербовку сотрудников и психов-камикадзе. Не сказать, что книга Таню заинтриговала. Были, конечно, открытия про известные всем спецслужбы, но что делать с этими знаниями дальше Таня не знала. Заинтересовала её одна история – о том, как пациентов психиатрических клиник, совсем уж «плохих» для общества, вербовали для спецзаданий. Вербовкой это даже не назвать, эти люди давно потеряли себя, как личность, родственники предпочли забыть о их существовании. По этим причинам данные пациенты были идеальными кандидатами для спецзаданий, которое заключалось в выполнении террористического акта в людном месте. Засланные казачки с «левыми» документами въезжали в другую страну и исполняли приказ. Но как?

С пациентами работали гипнологи, внушая им новую «рабочую» личность. Само задание по взрыву «писалось» на подсознание. Описывалось это таким образом, будто бы вся необходимая информация записывалась на фотопленку, отдельными знаковыми кадрами, далее эта фотопленка скручивалась в рулончик и помещалась в родной тубус. Речь, конечно же идет о работе мозга, физически никакой пленки не существует. Этот тубус несут под заранее выбранное отдельно стоящее дерево и закапывают под ним. Этому месту под деревом дается название – это и будет кодовое слово для дальнейшей работы.

Получается, что некий, совершенно новенький, Иван Петрович Иванов пересекает совершенно спокойно границу Европейской страны, которая на тот момент недружественно дышала в сторону нашей великой и могучей. Приходит в людное место, где планируется, провести действие, калечащее людей. К Ивану Петровичу подходит агент, отдает чемоданчик с взрывчаткой и произносит только одно слово – то самое, кодовое слово. И бах-бабах, у Ивана Петровича происходит разблокировка всего того, что ему «наговорили» на фотопленку, он открывает чемоданчик и прямо посреди городской площади подносит зажжённую спичку к фитилю. И вся площадь вместе с Иваном Петровичем взлетает к чёртовой матери.

Вся эта предыстория к тому, что Таня использовала метод фотопленки на себе. Была в её жизни ужасная ситуация, которую она не могла доверить даже дневнику. Дневники читала мать, Таня об этом догадывалась. Прятала дневники, укладывала таким образом, чтобы можно было понять, притрагивался кто-то чужой к дневнику или нет. В итоге осознавая всю бесполезность, Таня придумала свой собственный шрифт. В какой-то момент мать сунула нос не в своё дело, обнаружила непонятные иероглифы и сообразила, что все её поползновения в личные дневники дочери были раскрыты и приняты меры. Мать этот факт безумно разозлил. В тот день Таня огребла по спине сеткой с удвоенной силой. Это был единственный раз, когда оба участника наказания знали суть этого самого наказания. Таня в душе ликовала. Это была весомая победа над матерью. Сей факт придавал сил и ознаменовывал начало конца этого семейного ада. Это был конец без какого-то продуманного начала. Об этом Таня ещё не думала.

Однажды на летних каникулах произошло нечто ужасное, что Тане пришлось переживать в одиночку. Ни матери, ни редко появляющейся бабушке она не могла рассказать. В дневнике писать опасно, мать прочтёт и будет выспрашивать. Обязательно сделает Таню виноватой, собственно, как всегда. Другого Таня не ждала.