Капелька мёда и щепотка волшебства
Sabine Bohlmann
Frau Honig und das Glück der kleinen Dinge
© 2019 by Planet in Thienemann-Esslinger Verlag GmbH, Stuttgart
By Sabine Bohlmann (author), Joёlle Tourlonias (illustrator)
© Иванова В.А., перевод на русский язык, 2020
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023
Добро пожаловать, фрау Мёд!
Скромные домики на Ландышевой улице стояли так тесно, что казалось, будто они греются друг о друга. И в тот день это было не лишним – для весны погода выдалась какой-то уж слишком холодной, и к тому же непрерывно лил дождь.
Не обращая внимания на погоду, миниатюрная фигура в жёлтых резиновых сапогах и жёлтом плаще-дождевике шагала по улице и оглядывалась по сторонам, словно разыскивая что-то. В одной руке она несла большой чемодан, в другой – улей.
Она поставила и то, и другое на землю, сунула руку в карман пальто и вытащила воздушный шарик, который со совершенно невозмутимым видом надула прямо под дождём. Перевязав его ниткой, она закрепила шарик на чемодане. А потом продолжила свой путь. И хотя шляпа немного защищала от дождя, незнакомка уже промокла с головы до ног. Тем не менее шла так, словно над ней светит солнце. Это было весьма своеобразное зрелище – вот почему фрау Пипенброк, случайно выглянувшая в окно, с округлившимися глазами уставилась на поразительное явление на их улице. Любопытная старушка даже высунула голову в окно.
Молодая женщина, шагавшая по улице, посмотрела на неё, приветливо улыбнулась и крикнула:
– Добрый день, меня зовут Мёд, Эльза Мёд! Я ищу семью Крамер. Вы, случайно, не знаете, в каком доме они живут?
Фрау Пипенброк наморщила нос и неприветливо ответила:
– Знаю!
Молодая женщина наклонила голову и подождала несколько мгновений.
– Тогда не могли бы вы подсказать мне, где их дом? – попросила она с ещё более дружелюбной улыбкой.
Фрау Пипенброк с опустившимися уголками рта сверлила глазами странную женщину. Из-под подола пальто над резиновыми сапогами выглядывали жёлто-чёрные полосатые чулки. Однако, по мнению фрау Пипенброк, фрау Мёд была слишком взрослой для полосатых чулок. В конце концов, должна же женщина понимать, когда носить полосатые чулки ей уже не по возрасту.
– Они живут напротив, в доме номер семь. Но у них нет таблички с номером. Она отвалилась больше года назад, а они всё никак не могут вбить гвоздь в стену и повесить её обратно. Хотя это дело двух минут. У людей, которые даже гвоздь в стену вбить не могут, не должно быть так много детей. Потому что без детей у них нашлись бы время и деньги на один-единственный гвоздь. Не такие уж они и дорогие, эти гвозди. У нас вот их целая куча. Гвозди ведь…
– Большое спасибо, – перебила её молодая женщина. – Я просто хотела узнать, где живёт семья Крамер, – она подняла чемодан, стоявший на булыжной мостовой, и уже собралась было уйти, но потом вдруг снова обернулась. – Ах да. Если у вас так много гвоздей и они такие дешёвые, то вы могли бы поделиться одним из них с семьёй Крамер! – И прежде чем фрау Пипенброк успела что-то ответить, женщина в жёлтом уже ушла слишком далеко, чтобы её услышать.
Фрау Пипенброк покачала головой и закрыла окно. Так что она не увидела, что фрау Мёд уже не несёт свой чемодан – он парит рядом с ней на воздушном шарике. Благодаря этому одна из рук молодой женщины оказалась свободной, что было очень кстати, потому что иначе ей не удалось бы щёлкнуть пальцами. И если бы она не щёлкнула пальцами, то дождь, скорее всего, так бы и не прекратился. А фрау Мёд хотела выглядеть опрятно, когда будет представляться семье Крамер, а не как промокший пудель.
Она подняла взгляд к небу.
– Я люблю дождь, но когда-то он ведь должен закончиться! – сказала фрау Мёд дождевым тучам, и те как будто тут же растворились в воздухе.
Однако фрау Мёд всё ещё была промокшей насквозь. Она оглядела себя. А потом сунула в рот два пальца и свистнула так громко, что звук разнёсся по всей Ландышевой улице. Она широко раскинула руки, и тут же из-за угла на неё дунул такой сильный порыв ветра, что вся её одежда – опля-ди-гоп! – высохла в мгновение ока.
– Большое спасибо! – прошептала она с улыбкой. Ветер она любила ничуть не меньше, чем дождь.
Но когда она снова потянулась за своим чемоданом, рядом его уже не было.
– Тебе это правда кажется остроумным? – спросила она у ветра. Воздушный шар с чемоданом унесло на соседнее дерево, когда фрау Мёд сушилась на ветру.
Фрау Мёд поставила улей на землю, скрестила руки на груди и со строгим выражением лица спросила у воздушного шарика:
– Ну и как? Сколько ещё тебя ждать?
Он как будто слегка вздохнул, а потом послушно подлетел к фрау Мёд и поставил чемодан рядом с ней.
– Спасибо! – поблагодарила фрау Мёд, ещё раз провела рукой по растрепавшимся от ветра волосам, поправила шляпку и подошла к двери без номера семь.
Она окинула взглядом фасад. Тут и там осыпалась штукатурка, а дырка в оконном стекле была наспех залатана картоном. Дому срочно требовался ремонт – чтобы увидеть это, не нужны были даже очки. Но, кроме этого, было заметно и то, что сам по себе дом очень красив. А ещё было заметно вот что: из двух окон выглядывали пять любопытных лиц. Видели ли они то, что сделали ветер и воздушный шар, фрау Мёд не знала. Но она улыбнулась своей самой доброй улыбкой и помахала детям рукой, словно сама была ещё ребёнком. А потом нажала на звонок.
Лица исчезли, и за дверью послышались сначала шаги нескольких маленьких ног, спускающихся по лестнице, а потом перебивающие друг друга шепчущие голоса:
– Открывай, открывай!
– Нет, не открывай!
– Что ей надо?
– Если не откроем, то так и не узнаем!
– Просто скажи, что дома никого нет!
Наконец кто-то осторожно чуть-чуть приоткрыл дверь. Юная девушка примерно пятнадцати лет выглянула на улицу. И ещё три пары глаз глядели из щели для писем.
– Добрый день! – радостно поприветствовала их фрау Мёд. На шляпе у неё как будто рос большой цветок. А вокруг молодой женщины летала пчела, будто вся фрау Мёд была одним огромным цветком. – Ты, очевидно, Лени, так ведь? Меня зовут Мёд. Эльза Мёд. Я хотела бы поговорить с вашими папой или мамой. Они дома?
Девушка молча кивнула и закрыла дверь перед самым носом фрау Мёд, после чего десяток детских ног побежал вверх по лестнице на второй этаж.
– Мама, там какая-то фрау Мёд!
– Ей что-то нужно от нас!
– Она хочет поговорить с тобой!
– Мама!
– Тс-с-с, нам нельзя беспокоить маму!
Фрау Мёд стояла перед домом, переступая с ноги на ногу. Через некоторое время дверь снова открылась. В проёме показалась беременная женщина, измождённая и бледная.
– Фрау Крамер? – спросила фрау Мёд.
Женщина легонько кивнула, а потом недоверчиво взглянула на собеседницу:
– Что вам нужно? Вы из службы опеки? Послушайте, мы хорошо заботимся о наших детях. Так хорошо, как только можно. У нас сейчас небольшие сложности, потому что врач велел мне постоянно лежать. Но когда ребёнок родится…
– Я не из службы опеки, – перебила её фрау Мёд. – Меня прислал ПБДСКСННП! – сразу добавила она.
– А что это? – спросила фрау Крамер. – Я никогда не слышала о такой организации, – из-за спины беременной женщины высунулись пятеро детей.
– ПБДСКСННП – это Посредническое бюро для семей, которым срочно нужна небольшая поддержка.
– Ага, – только и ответила мама.
Поэтому фрау Мёд продолжила:
– Я ваша новая няня. И я возьму на себя заботу обо всём в доме, чтобы вы могли отдохнуть, пока ребёнок не родится и всё не наладится.
– Ага, – повторила женщина, и у неё на лбу прорезались две большие складки, показывающие обеспокоенность. – Знаете, фрау, эм…
– Мёд! – помогла ей фрау Мёд.
– Фрау Мёд, мы не можем позволить себе няню. У нас даже нет комнаты, где мог бы спать ещё один человек. Наши пятеро детей живут в двух комнатах. И скоро их будет уже шестеро, – фрау Крамер указала на свой живот. – Но они все любимые и желанные! – поспешно добавила она с улыбкой.
Фрау Мёд шагнула к фрау Крамер и положила свою ладонь на её руку.
– Я так и предполагала, фрау Крамер. И мои услуги бесплатны. ПБДСКСННП берёт все расходы на себя. И нам не нужно много места. Садового домика в вашем саду за домом нам было бы вполне достаточно.
– Нам? – переспросила фрау Крамер, глазами пытаясь найти ещё одного человека, которого она, возможно, не заметила.
– Ах, простите, – пролепетала фрау Мёд. – Я совсем забыла. Под «нами» я имела в виду себя и моих пчёл! – она указала на цветок на шляпке, на который присела пчела, чтобы немного отдохнуть.
– Пчёлы? – хором воскликнули пятеро детей, чьи головы снова высунулись из-за спины их мамы.
– Фрау Мёд, так не пойдёт. Мы не можем поставить тут улей. Наш сад для него слишком мал, и к тому же я не хочу, чтобы пчёлы ужалили моих детей.
– А мне нравятся пчёлы! – сказала девочка с большими голубыми глазами. Её волосы были гладкими и короткими, а причёска выглядела так, будто ей на голову надели миску, а потом просто выстригли всё, что свисало ниже.
Фрау Мёд улыбнулась.
– А ты, наверное, Тильда, – она задумалась, потом продолжила: – Девять лет.
Девочка кивнула и приоткрыла дверь чуть шире. Позади стояли четверо остальных детей, с любопытством разглядывающих фрау Мёд.
Та, в свою очередь, оглядела их одного за другим.
– А ты Лени, и с тобой мы уже недавно познакомились. Тебе пятнадцать лет, а значит, ты самая старшая, верно? – девушка с длинными косами и множеством веснушек кивнула. – А тут у нас Мориц, – фрау Мёд кивнула мальчику, который смотрел на неё с открытым ртом. У него были тёмные курчавые волосы и смешное круглое лицо.
– Мо! – поправил он её слегка грубовато. – Все называют меня Мо!
– Ах, значит, Мо. Тебе восемь лет, ты любишь футбол и лягушек и надеешься, что новорождённый малыш окажется мальчиком, я права? – не успел Мо кивнуть, как фрау Мёд уже повернулась к следующему ребёнку. Она задумалась. – Ида, верно? Конечно же, ты Ида, и тебе двенадцать лет! – Ида робко кивнула, и её белокурые локоны закачались.
Фрау Крамер недоверчиво взглянула на фрау Мёд.
– Откуда вы всё это знаете? – спросила она.
– Всё это указано в моей записке. Я никогда не выхожу из дома без своих записок, в которых указано то, что мне следует знать. Иначе как бы я догадалась, где именно нужно быть, а также когда и что там сделать? Под этой шляпкой на самом деле есть голова, но она обычно заполнена множеством других мыслей. Я предпочитаю время от времени записывать что-то вне своей головы, – она сунула руку в карман пальто, достала довольно большую записку и разгладила её другой рукой. – Так, посмотрим, – пробормотала она и ещё раз проглядела список. – Что же я забыла?
– Меня, меня забыли! Вы знаете, как меня зовут? – спросила младшая из девочек, шагнув вперёд.
Фрау Мёд присела на корточки перед малышкой.
– Конечно, знаю. Тебя зовут Фелиситас… но все называют тебя Феей. Дай-ка подумать почему… Может, потому что ты и есть маленькая фея? Но тогда мне интересно, где же твои крылышки?
Малышка хихикнула и покачала головой.
– Меня так зовут, потому сто я могу позвать фей своей флейтой, – она показала фрау Мёд маленькую флейту Пана[1], которую носила на ленте на шее.
– Ох, – произнесла фрау Мёд. – А мне всегда так хотелось познакомиться с флейтисткой фей, как здорово! У тебя, кстати говоря, такая красивая причёска, – она указала на две тонкие косички, украшавшие голову Феи, словно пёрышки. А надо лбом свешивались несколько коротких локонов.
– Я сама постлигла себе тёлку, – гордо заявила Фея.
– Ну, теперь я знаю, к кому обратиться, если мне понадобится новая причёска, – фрау Мёд одобрительно кивнула, выпрямилась и протянула руку фрау Крамер. – Я буду рада присматривать за вашими очаровательными детьми. А ещё я буду готовить еду и поддерживать порядок в вашем уютном доме.
Фрау Крамер осторожно пожала руку фрау Мёд.
– Ну, назвать его уютным, пожалуй, сложно. Сейчас всё это стало немного неважным, – извинилась она.
– Знаете, как я всегда говорю? – спросила фрау Мёд. – Там, где слишком много порядка, нет уюта. Но небольшая уборка позволяет привести в порядок и душу.
После короткой паузы изумлённая фрау Крамер распахнула дверь пошире, впуская фрау Мёд, и произнесла с неуверенной улыбкой:
– Что ж, тогда добро пожаловать, фрау Мёд!
Когда мебель учится летать
Первым делом фрау Мёд отправила фрау Крамер обратно наверх, рекомендовав строгий постельный режим. Лени, старшая девочка, помогла матери подняться по узким ступенькам на второй этаж, а остальные четверо детей проводили фрау Мёд в свой маленький сад.
– Твоего дома нет в саду! – сказала Фея новой няне.
– Нет, Фея, – откликнулась Тильда. – Есть. Его просто не видно, потому что папа навалил сюда кучу хлама. Но за ней и вправду стоит небольшой садовый домик. Во всяком случае, ещё несколько лет назад он был здесь, – и, повернувшись к фрау Мёд, она добавила: – Наш папа ничего не выбрасывает. Он считает, что всё это ещё можно для чего-то использовать, а потому ему жалко что-то выкидывать!
– Мне кажется, здесь он прав. Из всего этого можно… – однако тут фрау Мёд умолкла, потому что вместо сада перед ней предстала настоящая свалка крупногабаритного мусора.
Здесь не осталось ни капельки зелени. Лишь одно дерево – да и оно, казалось, росло прямо из хлама. У него было лишь несколько веток, и оно словно протягивало две руки-ветки в поисках помощи. А листьев на этом дереве, по всей видимости, уже не было очень давно. Старая мебель, доски, ржавые велосипеды, ящики, лестницы и бочки громоздились в маленьком садике так густо, что невозможно было посадить ни единого цветочка.
– Видис, флау Мёд, у нас нет для тебя дома! – сказала Фея.
Остальные дети стыдливо опустили глаза.
– Папа просто не успел тут прибраться! – извинилась Тильда. – Ему приходится много работать, потому что в семье много детей, а мама работать не может, – объяснила она.
А потом Мо добавил:
– Зато на эту кучу можно взобраться, как на гору. А с её вершины видно кукурузные поля.
– Ага, – только и ответила фрау Мёд, оглядываясь вокруг. – Ну что ж… Полагаю, это мне не по силам, – медленно произнесла она.
– Так ты не останешься с нами? – спросила Тильда, полюбившая эту няню с первого же взгляда.
– Конечно, останусь! Просто мне нужно, чтобы вы мне немного помогли. Нам надо как-то рассортировать весь этот хлам, уложить его покомпактнее, проложить дорогу к домику и освободить его! – фрау Мёд поставила улей и чемодан, сняла шляпу и плащ и засучила рукава блузки. – Фея, возьми самый большой стол, переверни его и поставь вон туда, – попросила она младшую из девочек.
Фея охнула.
– И как же малышка должна это сделать? – спросил Мо.
– Это что, шутка такая? – покачала головой Тильда.
– А я разве похожа на шутника? Или на того, кто провёл ночь в ящике с шутками? – спросила фрау Мёд. После этого она достала из своего пальто, уложенного поверх одной из бочек, горсть воздушных шаров и протянула их старшим детям. – Вот, надуйте их и перевяжите ниткой. Тогда весь этот хлам станет легче цыплячьего пёрышка!
При слове «цыплячий», как по команде, на вершине кучи вдруг появилась живая курица. Она была красивого коричневого окраса.
– Фройляйн Омлет, вот ты где! – воскликнула Тильда, а потом вскарабкалась на гору хлама, схватила курицу и осторожно спустилась обратно. Оказавшись внизу, девочка показала курицу фрау Мёд.
– Это моя курица, фройляйн Омлет! Фройляйн Омлет, это фрау Мёд, наша няня! – представила она их друг другу.
– Я очень рада познакомиться с вами, фройляйн Омлет! А вы сегодня уже снесли яйцо? – спросила фрау Мёд, присев в небольшом реверансе.
– Она не несёт яйца. И я не знаю почему. Но я всё равно её люблю, – пояснила Тильда, прижавшись головой к мягким пёрышкам птицы.
– А ты мозес быть няней и для кулочки? Или только для детей? – спросила Фея. – Потому сто тебе плидётся заботиться и о флейлейн Омлет!
– Не придётся! – заявила Тильда. – О фройляйн Омлет я и сама могу позаботиться!
– Так что же нам делать с этими шарами? – спросил между делом Мо.
Фрау Мёд оглянулась на детей, которые успели надуть уже множество воздушных шаров.
– У нас будет плаздник шаликов! – завизжала Фея, подбросив один из воздушных шаров высоко в воздух. Она протянула свои маленькие ручки, чтобы поймать его, но тот не вернулся. Он поднимался всё выше и выше и вскоре исчез в небе за облаками. – Шалик улетел! – разочарованно воскликнула Фея.
– У нас есть ещё, и много! – утешила её фрау Мёд и принялась привязывать шарики к тяжёлой мебели и доскам.
Ида, Тильда и Мо обменялись скептичными взглядами. Что задумала эта няня?
Фея решительно подошла к самому большому столу, на который ей указала фрау Мёд и к которому уже были привязаны два воздушных шарика, и подняла его.
– Он совсем лёгкий! – воскликнула малышка, и Тильда, Ида и Мо от удивления открыли рты. – Я сильная, я сильная! – запела малышка Фея и в одной руке понесла стол на другую сторону сада.
– Рты лучше закрыть, пока в них не залетела какая-нибудь птичка и не свила там гнездо, – окликнула фрау Мёд троих детей, с открытыми ртами наблюдавших за тем, как их младшая сестрёнка с лёгкостью переносит один тяжёлый предмет мебели за другим.
– Ну, опля-ди-гоп! Или вы позволите своей сестрёнке одной сделать всю работу? – фрау Мёд хлопнула в ладоши, и детям не оставалось ничего, кроме как, больше не раздумывая, приняться за дело. Они привязывали надутые воздушные шары к мебели и другому тяжёлому хламу, после чего с легкостью перетаскивали тяжести.
Сначала они рассортировали вещи. Всю мебель, которая была целой и исправной, фрау Мёд сложила в большую кучу возле своего маленького садового домика. Все доски были уложены в штабеля, а всё то, из чего ещё можно было что-то сделать, как любил говорить господин Крамер, было собрано в другую кучу. А все те вещи, которые уже совсем были сломаны и ни на что не годились, Мо с помощью воздушных шаров отнёс к главному дому, чтобы уже на следующий день их вывезли прямо на свалку крупногабаритного мусора.
И Фея, наконец, взволнованно закричала:
– Домик, домик, у нас есть маленький домик в саду!
– И у нас есть сад! – воскликнула Лени, которая в это самое мгновение вышла из дома. Она в изумлении уставилась на луг, который теперь расстилался перед ней.
– С настоящей лужайкой! – поразилась Тильда.
– Как вам это удалось, фрау Мёд? – спросила Лени.
Но, прежде чем фрау Мёд успела ответить, мама позвала Лени обратно в дом.
Фрау Мёд подошла к маленькому домику и открыла дверь. Внутри он оказался просто крошечным. В комнате было два небольших окна, но таких грязных, что через них совсем не проникал свет. Кроме того, весь домик был также завален хламом. Фрау Мёд привязала к вещам новые воздушные шарики и одним движением вытолкнула старый сундук, стул и три сломанных корзины из дома на улицу. К сожалению, она размахнулась так сильно, что все эти вещи тут же взмыли вверх. И полетели всё выше и выше…
Мо и Ида попытались схватить вещи и вернуть их на землю, но было слишком поздно. Дети стояли и смотрели, как мебель скрывается за облаками.
– Мебель улетает всё высе и высе, флау Мёд! Это плохо? – крикнула Фея, махая вещам вслед.
Голова фрау Мёд показалась из-за двери:
– О-ля-ля, да нет. Вы только представьте, как обрадуются люди в воздушных замках. Ведь такого красивого стула и прекрасного сундука, не говоря уж про корзины, в воздушных замках уже давно не видели. И однажды, когда вы будете лететь на самолёте, вы выглянете в окно и увидите какого-нибудь жителя воздушного замка, сидящего на вашем стуле.
Дети рассмеялись, и у каждого защекотало в животе, а на сердце стало совсем тепло. Как будто туда капнули немножко мёда. Медового тепла. Даже у Мо, который всё ещё смотрел на новую няню немного недоверчиво.
Детям так понравилось перетаскивать мебель с помощью воздушных шаров, что они даже не заметили, как на улице постепенно стемнело и наступил вечер.
– Так, вам пора ложиться спать! – крикнула фрау Мёд, вытерев пыльные руки о жёлтый фартук, который теперь был повязан у неё на талии.
– Но мы же ещё не ужинали! – возразил Мо, указав на свой живот, который в этот миг заурчал.
– О, как громко! Тебя наверняка услышали даже в воздушном замке, – рассмеялась фрау Мёд.
После этого она в сопровождении детей вошла в дом и открыла холодильник. Няня наклонила голову, словно рассматривая в музее картину, смысл которой не понимала.
– Тут пусто, – пробормотала она. – Очень пусто! Так пусто, как в контейнере для перекуса после самого перекуса, если там и вправду лежало что-то вкусненькое, либо его владельцу удалось найти того, с кем можно поменяться едой…
– Неправда, – Тильда протянула руку к нижнему ящику холодильника и достала помидор. – Мы можем разделить его на всех! – предложила она.
– А ещё у нас есть кусок хлеба. Он, правда, уже жестковат, но можно было бы замочить его в молоке. Если бы у нас было молоко, – сказал Мо.
– В воде тоже можно, – предложила Тильда.
– Водяной хлеб с помидолом – это вкусно! – сказала Фея.
– Обычно у нас всегда есть свежий хлеб, который каждый день приносит папа. Но сегодня он задержался на работе дольше, чем обычно, и поэтому хлеба пока нет, – Лени извинилась за пустой холодильник и исчезла на втором этаже, чтобы сделать домашнее задание.
– А я не особо-то и голодна, – сказала Ида и тоже повернулась, чтобы уйти.
– Так ты умеешь говорить, Ида! – заметила фрау Мёд, от которой не ускользнуло, что с тех пор, как она переступила порог дома, девочка ещё не проронила ни слова. По лицу Иды скользнула лёгкая улыбка.
– Ида никогда много не говорит, – шепнула Тильда фрау Мёд. – Бывают дни, когда она не произносит ни единого слова!
– Некоторые люди так разбрасываются словами, что потом они валяются повсюду, Тильда, и их приходится заново собирать вместе. А тому, кто держит свои слова при себе, никогда не нужно их долго искать, – прошептала фрау Мёд, после чего снова повернулась к холодильнику.
– Можно зарезать твою курицу! – предложил Мо, ткнув Тильду локтем в бок.
– Это не смешно, Мо! – накинулась на него сестра.
Мо громко рассмеялся.
– Итак, у вас есть мука, – донёсся из кладовки голос фрау Мёд. – И здесь всё буквально кричит о блинчиках.
– Блинчиках из воды и муки? – спросила Тильда, шмыгнув носом.
– Ну, конечно же, ещё нужно добавить яйца. Для этого у нас есть курица!
– Ага, точно! – рассмеялся Мо. – Курица, которая не несёт яиц. А может, из фройляйн Омлет выскочит яйцо, если мы на неё хорошенько нажмём? Я мог бы сесть на неё, – предложил Тильде брат.
Однако фрау Мёд уже вышла в сад, чтобы побеседовать с фройляйн Омлет кое о чём крайне серьёзном.
Капитан Мо и его ужасная пятёрка
– Чем тут так восхитительно пахнет? – спросила Лени, заходя на кухню.
– Блинами! – одновременно крикнули ей в ответ Ида, Тильда, Мо и Фея.
Они удобно расселись за кухонным столом, в центре которого возвышалась огромная гора блинов. А вокруг были расставлены горшочки с мёдом всех цветов, каких только бывает мёд.
Фрау Мёд всё ещё стояла у плиты, продолжая лить тесто на сковородку. Как няне удалось испечь такую гору блинов, использовав лишь одно яйцо, так и осталось для детей загадкой. Но ещё большей загадкой стало то, что, выйдя в сад, она вскоре действительно вернулась на кухню с яйцом, снесённым фройляйн Омлет. Это было самое красивое и самое большое яйцо, которое когда-либо видели дети!
– Как вам удалось заставить фройляйн Омлет снести яйцо, фрау Мёд? – спросила Тильда с набитым ртом.
– Я просто поговорила с ней, – ответила та.
– Я тоже разговариваю с ней каждый день с раннего утра до позднего вечера, но она ещё ни разу не снесла ни одного яичка, – вздохнула Тильда, снова надкусив свой блин.
– Иногда всё зависит не от того, сколько ты говоришь, а от того, что именно ты говоришь. Иначе говоря, краткость – сестра таланта: сказать больше слов не значит снести больше яиц! – Няня взяла самую большую тарелку, наложила на неё огромную стопку блинчиков и отнесла на второй этаж в комнату фрау Крамер.
Фрау Крамер сильно удивилась, когда в её комнате появилась фрау Мёд с ароматными блинами. Она не могла вспомнить, когда в последний раз ела блинчики.
– Порой забываешь, как вкусны самые простые блюда, – сказала она, смакуя кусочек блина и закрыв глаза от наслаждения. Потом она вдруг села в постели. – О боже, мы ведь забыли купить продукты. Я завтра же отправлю Лени в магазин! – извиняющимся тоном произнесла фрау Крамер, вспомнив о пустом холодильнике. – А когда первое число нового месяца? – спросила она потом, зная, что к концу месяца деньги у них всегда заканчиваются.
Дело в том, что господин Крамер всегда получал жалованье в начале месяца. Он был пекарем и должен был начинать свою работу ежедневно в час ночи. Освобождаясь к обеду, он сразу же отправлялся в постель, чтобы наверстать упущенный сон. Обычно он спал в одной из двух детских комнат, чтобы не беспокоить жену и чтобы она его не будила. Детям же полагалось не шуметь на втором этаже с двенадцати часов дня до восемнадцати часов вечера. А иногда господин Крамер брал подработку ещё на два часа в кондитерской. У его профессии был один весомый плюс – семья всегда была обеспечена вкусным хлебом, выпечкой и сладостями, потому что господин Крамер без проблем мог забирать домой нераспроданную выпечку. А её каждый день оставалось довольно много.
Фрау Мёд, присев на край кровати, успокоила беременную женщину:
– Не волнуйтесь, мы справимся!
– Мы? – переспросила фрау Крамер. – Вы и пчёлы?
Фрау Мёд рассмеялась.
– Пчёлы, ваши дети и я! Вам нельзя сейчас так много беспокоиться. Малыш у вас в животе должен чувствовать только радость. Иначе он решит, что весь мир – одно сплошное беспокойство. И потому у меня есть для вас особое задание, фрау Крамер. Вы должны каждое утро и каждый вечер рассказывать малышу какую-нибудь забавную историю, чтобы он мог посмеяться!
– Ах, фрау Мёд, все мои забавные истории лежат где-то глубоко в самых тёмных ящиках моего комода.
– Ну тогда, по крайней мере, вы знаете, где их искать!
Фрау Крамер рассмеялась. Её смех был тихим, словно губам и голосовым связкам ещё нужно было привыкнуть к этой их функции.
– Начало уже хорошее, – сказала фрау Мёд и тихо вышла из комнаты.
На втором этаже царили тишина и спокойствие. Из одной комнаты до фрау Мёд донёсся голос Лени – она рассказывала сёстрам и брату какую-то сказку. Фрау Мёд осторожно приоткрыла дверь. Все пятеро детей семьи Крамер сидели на кровати. Дети тесно прижимались друг к другу, слушая захватывающую историю, которую придумала для них старшая сестра.
– Одноглазая Тильда забралась наверх по такелажу и сквозь шторм окликнула Ому Летт, пиратскую курицу. Курица сидела, словно ястреб, в вороньем гнезде и высматривала остров, который капитан Мо и его ужасная пятёрка искали уже несколько месяцев.
– А затем они искали этот остлов? – спросила Фея.
– Я же рассказывала об этом вчера, Фея. Это был остров, на котором можно найти клад. И, заполучив этот клад, они могли бы вообще ни о чём не беспокоиться. Потому что с ним они бы были счастливы и богаты до конца жизни, – терпеливо объяснила Лени.
– Ты вчера заснула, Фея, и пропустила половину истории, – сказал Мо, натягивая на себя одеяло.
– А в этой истолии я тозе есть? – спросила Фея.
– Конечно, ты же Фея-добытчица, корабельный кок, – объяснила Тильда.
– А кто такой колабельный кок? Он вазный? – поинтересовалась Фея.
– Кок – самый важный человек на борту, потому что без кока все умрут с голоду! – сказала Лени.
– А если они умрут с голоду, клад им точно не найти, – добавила Тильда.
– Рассказывай дальше, Лени! – попросил Мо.
И Лени продолжила:
– «Ты видишь остров?» – крикнула одноглазая Тильда, но шторм был таким сильным, что ветер попросту унёс её слова, и никто ничего не услышал. Тем временем капитан Мо был внизу с Идой-сапожным-ремешком – они вместе держали штурвал. Корабль раскачивался туда-сюда…
Фрау Мёд бесшумно закрыла дверь. Улыбаясь, спустилась по лестнице на первый этаж. Когда она шла мимо входной двери, в замке провернулся ключ, и в дом шагнул мужчина, державший под мышкой две больших буханки хлеба.
Увидев стоявшую в коридоре фрау Мёд, он от неожиданности перепугался.
– Без паники! Меня к вам прислало ПБДСКСННП. Я ваша новая няня. Буду заботиться о ваших детях и жене, пока не родится малыш. И хотя у вас тут почти нет места, я нашла, где мне устроиться. В вашем садовом домике. Кстати говоря, а вы знали, что у вас есть сад? И там даже стоит небольшой домик? К сожалению, оттуда улетело немного мебели, но я уверена, что она вам была не так уж и нужна. А ещё я хотела сказать вам, что ваша домашняя курица – весьма разумная птица, с которой вполне можно поговорить. Ну как бы там ни было, я рада, что я здесь. Будете блинчики? – Фрау Мёд сунула в руки озадаченному господину Крамеру пустую тарелку, которую забрала из комнаты фрау Крамер, зашла на кухню и один за другим подбросила три блинчика, которые полетели к двери кухни, словно фрисби. Они послушно приземлились на тарелку господина Крамера.
Однако он даже не заметил, как к нему прилетели блинчики, – всё ещё смотрел на дверь, ведущую в сад. И он уже собирался сказать что-то о своём саде, когда его взгляд упал на тарелку с тремя восхитительными ароматными блинчиками. И хотя господин Крамер сам был пекарем, он мог поклясться, что никогда ещё не ел таких вкусных блинов.
– Эм, да, ну, добро пожаловать, Фрау Блинчик, эм, фрау Мёд, – смущённо произнёс господин Крамер, которого эта встреча слегка выбила из колеи.
– А нам сегодня надо идти в школу? – спросил Мо, спустившись по лестнице и усевшись на кухне за стол, накрытый для завтрака.
– А есть какая-то причина не ходить сегодня в школу? – спросила в ответ фрау Мёд, сбрасывая прекрасную яичницу со сковороды на тарелку Мо.
– У нас есть яйца? – спросила Тильда, садясь рядом с братом. – Откуда у нас они?
– У тебя очень умная курица, Тильда! – ответила фрау Мёд. – И вчера я сделала этой невероятно умной курице заказ. Знаешь, Тильда, снова и снова говорить курице «снеси яичко» недостаточно. Потому что короткие фразы – понятия легко растяжимые. Их можно растянуть лет на пятьдесят. Если я скажу тебе: «Уберись в своей комнате!», ты тоже наверняка не пойдёшь сразу же наверх, чтобы убраться там. Нужно давать чёткие инструкции. Поэтому вчера я сказала твоей курице: «Фройляйн Омлет, завтра, к половине восьмого утра, нам нужно от тебя пять чудесных яиц, по одному для каждого ребёнка, если это не доставит тебе лишних хлопот», – с довольным видом рассказала фрау Мёд.
– Так, значит, сегодня нам придётся пойти в школу? – повторил Мо. – Когда у моих одноклассников рождаются сёстры или братья или кто-то умирает, им разрешают не ходить в школу. Чтобы они смогли познакомиться с новым членом семьи или попрощаться с умершим и как-то это осмыслить. Поэтому я подумал, что, если в доме появилась новая няня, можно тоже не ходить в школу. Нам же нужно познакомиться с тобой и всё осмыслить.
Фрау Мёд рассмеялась.
– Мы ещё успеем познакомиться поближе, и на осмысливание у вас тоже будет достаточно времени. Так что – опля-ди-гоп – вперёд, в школу! А где же наши Лени и Фея? – спросила фрау Мёд, глядя на тарелки, которые поставила для девочек.
– Лени собирает Фею в детский сад. К тому же она всегда встаёт позже нас, потому что ложится спать очень поздно. Поэтому она никогда не завтракает, – объяснила Тильда няне.
– Ага, – произнесла фрау Мёд и вышла из кухни, направившись к Лени.
– Надо почистить зубы, Фея! Давай скорее, а то я опоздаю в школу! – по голосу Лени было слышно, что она теряет терпение.
– Но я не хотю. Тистить зубы так скусно! – возразила маленькая Фея.
Фрау Мёд приоткрыла дверь в ванную.
– Можно мне помочь вам? – осторожно спросила она.
Лени застонала.
– Каждый день этот театр, – вздохнула она. – Расчесать волосы, почистить зубы, одеться! И почти каждый день Фея опаздывает в детский сад, а я опаздываю в школу.
– Знаешь, Лени, теперь здесь есть я. А няню не назвали бы няней, если бы она не умела нянчиться с капризными детьми. Спустись вниз и позавтракай, а я с сегодняшнего дня сама буду собирать и отводить Фею в детский сад. Хорошо?
Лени посмотрела на фрау Мёд, потом на Фею, потом снова на няню, словно не была уверена, что может доверить ей эту работу. Она не знала, должна ли она радоваться или печалиться, что у неё забрали такое важное задание. Не сказав ни слова, она вышла из ванной и отправилась на кухню.
Фея посмотрела на фрау Мёд, скрестив руки на груди и крепко сжав губы.
– Так, значит, ты не хочешь чистить зубы? – фрау Мёд присела на корточки перед малышкой. Фея покачала головой. – Потому что ты считаешь, что это скучно? – Фея кивнула, всё ещё сжимая губы. – И потому, что зубная паста невкусная? – Фея снова кивнула. – А ещё потому, что сложно держать во рту столько зубной пасты и при этом не глотать её? – Фея в очередной раз утвердительно кивнула. – Понятно! – фрау Мёд посмотрела в потолок и продолжила: – А ты знаешь, что даже феи чистят зубы? – Фея покачала головой, широко распахнув глаза. – Ну как же ты этого не знаешь? Ты когда-нибудь видела хоть одну фею с чёрными зубами? Мне кажется, во всём мире нет другого существа, у которого зубы были бы белее, чем у фей, и которое чистило бы их так же часто, как феи! Потому что для фей нет ничего прекраснее улыбки, которую одна фея могла бы подарить другой. А какой может быть улыбка с чёрными зубами?
– Узасной. Она была бы узасной! – сказала Фея и снова кивнула в подтверждение своих слов.
– Итак, Фея! Когда ты будешь играть на своей маленькой флейте и феи прилетят, чтобы подарить тебе улыбку в благодарность за прекрасную игру, будет очень жаль, если тебе придётся держать рот закрытым, потому что у тебя чёрные зубы. Правда ведь? – фрау Мёд посмотрела на малышку серьёзным взглядом.
Фея на несколько мгновений задумалась. А потом снова кивнула и широко раскрыла рот.
– Ух ты, – изумлённо воскликнула фрау Мёд, – у вас даже есть зубная паста для фей – настоящая, с блеском! И пахнет она… – фрау Мёд поднесла к носу тюбик, который Фея никогда раньше не видела, – кексом с кремом!
– Моя любимая! – радостно воскликнула малышка, с нетерпением ожидая, когда фрау Мёд выдавит пасту на зубную щётку. – С блеском! – прошептала она и раскрыла рот ещё шире.
Когда зубы, наконец, были почищены, Фея спросила:
– А для меня будет наглада? За то, сто я так холосо потистила зубки?
Фрау Мёд поставила малышку на табурет, чтобы та смогла увидеть себя в зеркале.
– Улыбнись, Фея! – попросила она, и маленькая девочка улыбнулась своему отражению. Зубки Феи стали ослепительно-белыми, и казалось, будто они немного блестят.
Фрау Мёд еле слышно прошептала, словно делясь с Феей тайной:
– Награда за прекрасную чистку зубов – прекрасные зубы!
Маленькая девочка всё ещё улыбалась, когда полчаса спустя фрау Мёд повела её в садик.
– Смотлите, какие у меня плекласные зубки! – крикнула она пожилой паре Пипенброков, которые, как всегда, глазели на улицу, оперевшись на забор. – А у вас есть зубы? – спросила она, потому что никогда не видела этих двоих улыбающимися. И, конечно же, в тот день они тоже не улыбнулись…
Странный дверной звонок
Вернувшись из школы, Мо, Ида и Тильда сразу же побежали в сад за домом и замерли там как вкопанные. Сад было не узнать. Старые большие и маленькие ящики оказались аккуратно выстроены в ряд, заполнены землёй и подготовлены к посадке саженцев. К толстой ветке дерева была подвешена софа, так и зовущая покачаться, с тремя зонтиками, закреплёнными наверху для тени. В углу сада были сложены уютные сиденья из старых шин.
У забора, сколоченного из досок разной длины, стояла малышка Фея в малярном халате и с кистью в руках – она красила доски в яркие цвета. Оставшийся хлам был очень компактно уложен в небольшую гору рядом с садовым домиком.
– Смотлите! – крикнула Фея, сунув кисть в одно из вёдер с краской. – Это гола пликлюсений! – она указала на гору хлама, подбежала к ней, открыла дверцу какого-то комода и исчезла внутри его.
Трое детей удивлённо переглянулись. Когда Тильда открыла эту же дверцу, Феи там уже не было.
– В нём нет задней стенки, это вход! – радостно воскликнул Мо, и дети тут же бросились вслед за младшей сестрой. Они ползли по коридорчикам, которые сворачивали то влево, то вправо.
– Я тут! – крикнула Фея, и брат с сёстрами последовали за её голосом. Уже вскоре они оказались в просторной пещере среди хлама.
– Здесь будет наш секретный лагерь, – прошептала Тильда, глядя на потолок, на котором висел маленький канделябр.
– Если бы тут ещё можно было включить свет… – начал Мо.
– О, он вклютяется, надо только сёлкнуть пальсами, вот так… – Фея напряжённо прикусила губу и прижала средний палец к большому, пытаясь щёлкнуть. Но у неё ничего не вышло. – Тёлт! Не полутяется! – разочарованно воскликнула она.
– Вот так? – спросила Ида и щёлкнула пальцами так громко, что по пещере прокатилось эхо. И тут же зажёгся свет. Теперь стали видны стены пещеры. Они были сделаны из всех тех вещей, которые дети ещё вчера перетаскивали с одной стороны сада на другую: велосипедов, ящиков, стульев, лестниц и всего того, что ещё можно найти в куче хлама.
Некоторое время спустя четверо счастливых детей вылезли из комода и огляделись вокруг в поисках фрау Мёд.
Вдруг они услышали её голос – она будто что-то напевала себе под нос. Мелодия доносилась из садового домика. Дети робко постучали в закрытую дверь.
– Дёрните за шнур, чтобы я услышала, что за дверью стоит кто-то, кто пришёл ко мне в гости! – услышали они слова фрау Мёд.
Ида первой заметила шнурок. Он свисал почти до земли, так что до него могли дотянуться и весьма низкорослые люди. Другой его конец уходил в отверстие над окном.
Ида осторожно потянула за него, и дети услышали, как внутри дома закричала кукушка: «Ку-ку, ку-ку, ку-ку, ку-ку!»
– Ах, кажется, у меня четыре гостя! – радостно воскликнула фрау Мёд и распахнула дверь.
В домике царил идеальный порядок. На двух кристально чистых окнах висели жёлтые шторы в белый горошек, а простая деревянная кровать была накрыта пёстрым покрывалом. На столике стояли блюдо и большой кувшин с водой, а над уютным креслом фрау Мёд сделала несколько полок из ящиков и досок, расставив на них книги и банки.
Ида подошла к банкам, чтобы рассмотреть их поближе. Все они были наполнены чем-то жёлтым. Мёд. Это наверняка был мёд! Но в каждой банке было ещё и по одному цветку. Иде они показались чем-то совершенно волшебным. Она просто глаз не могла отвести от этих банок. На нескольких крючках висели чашки и чайнички, а в одном углу было сложено множество чемоданов разного размера. Самый большой чемодан вертикально стоял у стены.
– Это мой шкаф-гардероб, – пояснила фрау Мёд, заметив любопытные взгляды детей. Она открыла его и показала свою одежду, которая была исключительно жёлтой. – Да, как видите, я люблю жёлтый цвет: лимонно-жёлтый, грушево-жёлтый, ананасово-жёлтый, жёлтый как карри, жёлтый как яичный желток, солнечно-жёлтый, жёлтый как на светофоре, жёлтый как банановый коктейль, жёлтый как сыр, жёлтый как этикетки, канареечно-жёлтый, жёлтый как зерно, кукурузно-жёлтый, жёлтый как картофель фри, примульно-жёлтый, лунно-жёлтый, жёлтый как резиновые уточки… Но больше всего я люблю, конечно же, медово-жёлтый. А где же моё медово-жёлтое платье? – фрау Мёд шагнула прямо в чемодан и исчезла в нём.
– Темодан плоглотил флау Мёд, – испуганно прошептала Фея.
Однако спустя несколько мгновений из чемодана вынырнула рука, державшая медово-жёлтое платье, а вслед за ней – и сама фрау Мёд.
– Глубины шкафа непостижимы, – рассмеялась она.
Мо взглянул на окно и увидел над ним часы с кукушкой.
– Так это и есть ваш звонок? – спросил он, указав на часы.
– О да, я просто обязана вам это показать. Мо, пожалуйста, позвони! – попросила она мальчика.
Мо вышел за дверь, потянул за шнур, и дверца часов приоткрылась, а из-за неё выглянула кукушка. Однако она не осталась сидеть на жёрдочке, как это делают обычные кукушки, а расправила крылья и закружила по комнате, крича при этом: «Ку-ку!»
– Ага, – произнесла фрау Мёд таким тоном, будто этого не знала: – На пороге дома стоит один гость.
Дети громко рассмеялись, им всем захотелось попробовать позвонить в звонок с кукушкой. Они выходили за дверь в разном количестве и каждый раз восхищались, когда кукушка кричала нужное число. Они даже попытались обмануть кукушку, спрятавшись за старшую сестру. Однако им так и не удалось ввести птицу в заблуждение. Она всегда точно знала, сколько гостей ждёт за дверью.
Наконец фрау Мёд протянула к кукушке руку и крикнула:
– А теперь можешь отдохнуть, Карузо!
И уставшая птичка тут же уселась на палец фрау Мёд.
– Но она же деревянная, – изумилась Ида. До этого момента всем казалось, что кукушка настоящая.
– Конечно, это же кукушка из часов с кукушкой! – пожала плечами фрау Мёд.
И дети закивали, словно это было совершенно обычным делом – держать на пальце умеющую летать деревянную птичку.
Переезд пчёл
– Раз уж вы здесь, помогите мне с ульями. Пчёлы так нетерпеливы! Сегодня они уже дважды пролетали мимо, а потом ещё и покружили над городом. И они выглядели обиженными, потому что для них тут ещё не всё готово, – фрау Мёд вручила Иде пчелиный улей. – За мной! – позвала она, и все четверо детей последовали за фрау Мёд, которая вышла из домика и исчезла из виду в самом дальнем углу сада.
Там виднелись два пня, на которых лежала длинная деревянная доска, а рядом стояли ульи.
– Это идеальное место для пчёл. Тут не слишком холодно и не слишком жарко, есть немного солнца и немного тени, а ещё здесь достаточно пространства для полётов. Пчёлы хотят видеть небо, когда вылетают из улья вместе со своей семьёй, – фрау Мёд подняла взгляд к небу. Явно довольная, она ещё раз огляделась вокруг. – Ида, достань, пожалуйста, из этого улья остальные ульи и расставь на доске!
– Остальные ульи из этого улья? – переспросила Тильда и повнимательнее всмотрелась в улей, который несла Ида.
Ида засунула в него руку и действительно достала из него ещё один, размером поменьше. Она уже собиралась было поставить этот улей на доску, как из него вдруг выскользнул ещё один. И это повторилось ещё несколько раз, пока на доске в аккуратный ряд не выстроились шесть чудесных пчелиных ульев разного размера. Спереди у каждого было отверстие размером со спичечный коробок. Леток для пчёл.
– Да, я знаю, я несколько старомодна в том, что касается пчёл. Современные пчеловоды пользуются ульями-коробами, а не сапетками[2]. Но мои пчёлы любят эти сапетки. Так что же делать? Я просто выполняю пожелания пчёл, – пояснила фрау Мёд, проверяя чистоту ульев. – Содала! – крикнула она. А потом вдруг замолчала, радостно улыбнулась, словно сделав какое-то открытие, и заявила: – Какое замечательное слово! Со-да-ла! Надо его запомнить. Фрау Мёд, – сказала она самой себе, – вы полны сюрпризов. И откуда вы только его взяли? – и она снова с наслаждением позволила этому слову вспорхнуть с языка: – Содала, все сюда! – она сунула два пальца в рот и свистнула так громко, что четверым детям, стоявшим перед ней, пришлось заткнуть уши.
Тем не менее от них не ускользнуло, что за свистом последовал другой очень громкий шум. Жужжание и гудение. В тот же миг небо потемнело, потому что солнце закрыли шесть облаков.
Фрау Мёд оттянула детей в сторону.
– Нам нельзя стоять на пути у пчёл, которые залетают в ульи!
И вот уже первое облако спустилось с неба и, словно втянутое пылесосом, скрылось в первом улье. Оно громко жужжало и двигалось очень быстро.
– Это были дикари, – пояснила фрау Мёд.
– Каждая семья отличается от других. У каждой из них свои причуды. Одна такая, другая такая… И независимо от того, сколько мёда они приносят – я люблю их всех!
В этот момент к ним приблизилось второе облако. Оно зависло перед летком и разделилось, образовав два ряда, справа и слева, похожих на шпалеры[3]. Первой в улей залетела одиночная пчела, которая при этом была гораздо крупнее остальных. Потом за ней последовали другие пчёлы. Создавалось впечатление, будто у них есть какая-то иерархия, и каждая пчела, даже если она ещё совсем маленькая, точно знает, когда настанет её очередь.
– А это порядочники. Вы видели? Сначала влетела матка, её ещё называют королевой или царицей, потом трутни, а потом уже рабочие пчёлы.
– А где их кололь? – спросила Фея.
Фрау Мёд улыбнулась.
– Короля у них нет. Но зато есть множество принцев. Они такие пухленькие, вы заметили? Царица очень любит этих принцев. Ах, а вот летят весельчаки, – фрау Мёд посмотрела вверх и указала на одно из четырёх оставшихся облаков, форма которого постоянно менялась.
– Эта туча похожа на слона! – заметила Тильда.
– Узе нет, тепель она похоза на масыну, – сказала Фея, рассмеявшись.
– А теперь на лягушку! – указал на пчелиное облако Мо, и даже Ида не смогла удержаться от смеха.
Потом облако приняло форму бабочки, и эта бабочка, трепеща крыльями, направилась к третьему улью. При этом пчёлы жужжали, будто напевая какую-то мелодию.
– А кто дальсе? – спросила Фея, снова подняв взгляд к небу.
– О, – произнесла фрау Мёд. – Теперь к нам летят беспорядочники.
В этот момент следующее облако как будто распалось, и пчёлы полетели к улью со всех сторон. Несколько промахнулись мимо летка и ударились о стенки улья. Другие кружили над ним в поисках входа, а те, кому удалось сразу же его найти, были так удивлены, что снова вылетели наружу, сталкиваясь с пчёлами из своей же семьи.
Дети прыснули со смеху.
– Нейзя смеяться, они зе ласселдятся, – шепнула Фея хихикающим сёстрам и брату.
Когда пчёлы-беспорядочники наконец залетели в свой улей, Мо сказал:
– Они мне нравятся – такие смешные!
Следующими были стесняшки. Понадобилось два дополнительных приглашения от фрау Мёд, чтобы они, наконец, спустились с неба. Они едва слышно жужжали, прячась за кустами, пока фрау Мёд не велела детям отойти немного подальше, чтобы испуганные пчёлы могли спокойно залететь в свой дом.
Последними прилетели уставашки. Казалось, будто всё пчелиное облако зевало, и это было настолько заразительно, что дети тоже начали зевать. Неспешно, словно в замедленной съёмке, уставшие пчёлки приблизились к своему новому жилищу, а потом, наконец, замолкли.
– Получилось! – радостно воскликнула фрау Мёд. – Устраивайтесь там поудобнее, а потом вылетайте, чтобы исследовать новые места! Через несколько дней вы найдёте, где добыть лучший нектар, и, если всё пойдёт хорошо, уже в скором времени мы сможем собрать первый мёд. Местные яблони и одуванчики должны вам понравиться! А чуть позже мы позаботимся о том, чтобы здесь, в саду и в окрестностях, цветочное царство стало более разнообразным и ярким… А вы знаете, каково это – класть мёд пальцем в рот прямо из сот? – фрау Мёд повернулась к детям. Те в ответ покачали головами, и она восторженно заявила: – Это счастье. Чистое счастье!
Вернувшись домой, господин Крамер прислушался:
– А кто это там так красиво жужжит? – спросил он Фею.
– Это птёлы, папа. Они зуззат и гудят в насем саду! – гордо заявила малышка.
– У нас есть пчёлы? – с интересом переспросил господин Крамер.
Фея кивнула:
– Не бойся, они нам не навледят! Потому сто им нитево от тебя не надо. Когда одна из них подлетит, надо плосто стоять не двигаясь. Вот, смотли, – и Фея замерла, вытянувшись, рядом с отцом, чтобы показать, как неподвижно она может стоять.
– Хватит, хватит! – рассмеялся он. – А то я сейчас в обморок упаду от того, как долго ты не дышишь.
– Я могу отень долго стоять не двигаясь, да, папа?
– Ты лучшая из всех неподвижно стоящих, кого я знаю, – рассмеялся отец, отправляясь наверх, чтобы поспать.
Ближе к вечеру фрау Мёд отправилась за покупками вместе со всеми пятью детьми. Лени хотела показать фрау Мёд, где находятся лучшие магазины, так как няне их квартал был пока ещё незнаком.
Когда они вышли из дома, у раскрытого окна в доме напротив сидели на подушках господа Пипенброки. Уголки их ртов напоминали перевёрнутые усы.
– Это Пипенброки, – шепнула няне Лени. – Они нас не любят!
– Потому сто нас много и мы дети! – прошептала Фея.
– Они бы нас не любили и в том случае, если бы нас было мало и мы не были бы детьми. Они вообще ничего и никого не любят, – сказала Тильда.
– Знаете, – заявила фрау Мёд, увлекая детей дальше, – гораздо проще позволить уголкам рта свисать вниз, чем тянуть их наверх. Для некоторых людей это и вовсе страшно утомительное занятие, и потому у них постепенно истончаются мышцы, которые нужны, чтобы улыбаться. Ведь если мышцы долго не тренировать, однажды они просто теряют свою силу! И вот ещё что: улыбку в зеркале может увидеть только тот, кто смотрится в него улыбаясь. Иначе говоря, хоть улыбка и живёт на губах, настоящий её дом – в сердце! Красиво я сказала? Да, я это умею! – похвалила себя фрау Мёд.
И детям не оставалось ничего другого, кроме как поднять уголки своих ртов в чудесных улыбках.
– Так, к булочнику мы не пойдём, ведь ваш отец всегда приносит свежий хлеб. Но у меня есть мои умные записки, в которых сказано, что нам нужно купить! – фрау Мёд вытащила откуда-то из сумки листок и прочла: – Одна картошка!
– Но ведь одной картошки будет мало для всей нашей семьи, фрау Мёд! – запротестовал Мо.
– Хорошо, возьмём сразу три! Одну сорта Зиглинде, одну сорта Линда и одну фиолетовую! – решительно ответила фрау Мёд, входя в овощную лавку. – Я хотела бы купить картофель с ростками, который вы всё равно не сможете продать! – сказала фрау Мёд продавцу. Тот тут же скрылся в задней части магазина и вернулся с Аннабель и Ля Боннотт. И это тоже была картошка.
– Мне кажется, Ля Боннотт – самое красивое название для картошки, – задумчиво произнесла Тильда, пока фрау Мёд складывала в корзину какие-то травы и большой помидор.
– Один помидор для нас всех? – скептически спросил Мо.
Эта няня, казалось, и понятия не имеет, сколько еды необходимо семье с пятью детьми.
Но фрау Мёд его реплики совершенно не смутили – она также взяла одну морковку, один огурец и одно яблоко. При этом она выбирала те, которые выглядели подсохшими и даже имели коричневые пятна.