Если пригревает солнышко
Поэт ищет в окружающем мире вечное. А этим вечным является только его душа. Ничего, кроме души не может дать автор читателю. Отразить внутренний мир возможно лишь через внешнюю предметную реальность. Умение преобразить будничный мир реальности в многомерные яркие индивидуальные образы и является отличительной особенностью лирики Евгения Семёнова.
Характерная черта произведений сборника "Если пригревает солнышко" – трепетное, бережное отношение к женщине. Стихи пронизаны стремлением, теплотой и большим чувством к лирической героине и к семейным ценностям. При этом присутствует мера и гармония. Автор умеет остановить разбег пера, не впасть в многословие, избежать тривиальных словесных конструкций и чрезмерной возвышенности.
Лирика подкупает своей простотой и искренностью, градус эмоций с лёгкостью нивелируются тонким чувством юмора, скользящим практически через все произведения.
…К твоим ногам из сказки рыбу
Я притащу на гарпуне.
Сам отловлю метеорит.
Клад отыщу, что был забыт.
Шампанским заряжу фонтан
И в камне вырублю твой стан.
Забуду всех красивых дам
И душу всю тебе отдам.
Сложу семь песен о тебе.
Сыграю соло на трубе.
Накину на тебя парчу
И в горы древние умчу.
Дорогу проложу во мгле.
Построю замок на скале.
Создам чудесный райский сад,
Чтоб там росли инжир, гранат,
Фисташка, дыня и арбуз
И жил забавный карапуз.
Своеобразие авторского почерка характеризуется предметностью, наполненностью образами.
Мир сложен частыми расставаниями, но лирический герой идёт навстречу сложностям с мечтой, уверенностью и улыбкой.
Пусть между нами тыщи вёрст –
С тобой я рядом.
Хотя в тоске, как голый перст,
Но жду награды.
Судьба пошлёт мне светлый миг
Семейной встречи,
И я ворвусь домой, как крик,
В счастливый вечер…
Разнообразие тем, картин, настроений, ритмов свидетельствует об опытности автора. Здесь и притча о продавце угля, обратившегося к прачке с предложением, и посвящение жене – верному другу и – внукам, которые для летчика – "каждый герой"; маме, научившей "чувствовать, любить" и "в лепестках у розы душу видеть", песня "Узбекский шлягер", произведения в стиле народного фольклора и множественные посвящения близким и родным.
Нельзя не обратить внимание на такие интересные рифмы, как "легко – лепестков", "колодца – Моцарт", "улыбку – шибко", "мудрость – жмурясь", "глыбой – улыбок", "живу я – поцелуя"… Порой автор запросто обращается с рифмами, смело жонглируя ими, при этом они органично вписываются в повествование, и, значит, имеют право быть.
Лирика Евгения Семёнова интересна как близкому кругу друзей, так и постороннему читателю. Она вдохновляет, даёт пищу для размышлений, вызывает улыбку. В ней нет авангардистских экспериментов, суггестивного тумана и громоздких, сложно слепленных фраз. А есть лёгкость и образность, помноженные на искренность. И всё это подано в традиционном для русской поэзии силлабо-тоническом ключе.
Читатель, начавший читать этот сборник, уже не сможет оторваться, как невозможно оторваться от "курортной красоты приморской флоры" от "сияния зимнего сада" или "огня живительных лучей".
Как "воздух глотком желанным" напоит он душу, позволив прикоснуться к душе Евгения Семёнова.
Галина Слайковская член студии "Слово" и ЛИТО "Орфей"
муниципального образования города-курорта Геленджик
Если пригревает солнышко
автор фото Елена Конончук
Если пригревает солнышко,
Из ветвей запел соловушка,
И, улыбкою прикованный,
Девою вы очарованы,
А от лика её ясного
Открывается, вдруг, ясно вам,
Что такой на всей планете
Лучше и прекрасней нету, —
Значит, как с волной прибоя,
Случай свёл с вашей Судьбою
И улыбкой эта девушка
Обогреет жарче солнышка.
Любимая, хоть слово напиши.
Мне одиноко без тебя, тоскую.
В полуденной или ночной тиши
Я представляю, как тебя целую,
Воображаю мягкий голос твой,
Твое лицо, чуть бледное, худое,
Твою ладонь, твой взгляд – почти родной.
И, как изгой, лишаюсь вдруг покоя.
Kandinsky 3.0 ruDALLE
Тоской измучен. Так хочу любви,
Так хочется поверить в свое счастье…
Любимая, шутя хоть позови!
Как бы смеясь над моей глупой страстью.
Тоскую, бездонно тоскую.
Тебя воображеньем рисую.
Тянусь к тебе, сердцем ликуя,
Лицо, твои руки целую.
Тоскую, бездонно тоскую.
О чувстве тебе повествую,
Тобой восхищаюсь, живу я,
Безумствуя от поцелуя.
Kandinsky 3.0 ruDALLE
Тоскую, бездонно тоскую.
В глаза твои кротко смотрю я,
Вбираю тебя, как живую,
И – тень обнимаю пустую…
Тоскую, бездонно тоскую
Тоску заглушить не могу я.
Зачем полюбил я такую,
О ком беспредельно тоскую?!
Тоскую, бездонно тоскую…
Но и на том, Любовь, спасибо,
Что не забыла обо мне.
К твоим ногам из сказки рыбу
Я притащу на гарпуне.
Сам отловлю метеорит.
Клад отыщу, что был забыт.
Шампанским заряжу фонтан
И в камне вырублю твой стан.
Забуду всех красивых дам
И душу всю тебе отдам.
Сложу семь песен о тебе.
Сыграю соло на трубе.
Накину на тебя парчу
И в горы древние умчу.
Дорогу проложу во мгле.
Построю замок на скале.
Создам чудесный райский сад,
Чтоб там росли инжир, гранат,
Фисташка, дыня и арбуз
И жил забавный карапуз.
Из лука стрелами стрелял
И чувство страсти распалял.
А в наше сердце, как в мишень,
Стрелял прилежно каждый день.
Представь, ведь это так прекрасно!
Скажи, что ты со мной согласна…
Kandinsky 3.0
Kandinsky 3.0 ruDALLE
Убегаю от рассвета
И лечу на встречу к милой.
Под крылом лежит планета
В дымке легкой светло-синей.
Мочи нет: душа тоскует,
Я боюсь и жду свиданья.
А фантазия рисует
Сцены встречи и признанья.
Страшно… Вдруг она жестоко
Охладит мои порывы?!
Больно от тоски глубокой,
Словно вся душа в нарывах.
Слева – сумрак, справа – солнце.
По границе тьмы и света
Я лечу. Смотрю в оконце
На безмолвную планету.
Kandinsky 3.0 ruDALLE
Лебедевой Л.С.
Ты говорила: “Не люблю!”
А я не верил: “Быть не может!
Я твоё сердце растоплю,
И ты меня полюбишь тоже”.
Ты мне кричала: “Сгинь! Уйди!
Ты мне противен, ненавистен!”
А я просил: “Ну, погоди.
Побудем хоть немного вместе”.
Негодовала ты: “Ах, так!
Ну, я тебе “любовь” устрою…”
А я надеялся, чудак,
И на песке свой замок строил.
Ты улыбалась мне: “Что, съел?
Не больно?? Я люблю другого…”
А я, наивно всё терпел
И умолял: “Начнем все снова”.
Kandinsky 3.0 ruDALLE
Мелькнувший белый сапожок,
Бегущей в зимний вечер,
В моей душе огонь зажёг,
Что губит нас и лечит.
Как продолжение любви
Той, безответной, школьной,
Мой путь шипами был увит
От девы малахольной.
Я, подрастающий пилот,
В мгновения досуга,
Храня огня незримый плод,
Мечтать стал о подруге.
Но с робостью неуставной
Не глянулся девице.
А в душу ей запал другой,
Залётный из столицы.
Скроил сюжет нам строгий рок,
Толкая на мытарства.
Отбить подругу я не смог
Ни лаской, ни ухарством.
Kandinsky 3.0 ruDALLE
И наши пролегли пути,
Как будто параллели.
Любви лирический мотив
Дуэтом мы не спели.
Раз не случилось, то и не случится
Сердцам взаимно в общем ритме биться,
И в будущее ритм свой отправлять.
Не всё для блага, что душе охота.
Хвала судьбе за чуткую заботу,
Что ей дано нас в жизни направлять.
Хвала судьбе, что бережёт здоровье,
Хранит от бед лихих и от злословья,
Распределяет мощь по возрастам;
Что день за днём встречаем луч рассвета,
Обозреваем красоту планеты,
Среди любимых с радостью в устах.
Раз карамель не слилась с леденцами
Виновна не судьба, а люди сами,
Хотя судьба хранила, как должна.
Ведь леденец сам с виду – лёд прозрачный,
А с карамелью слой совпал удачно.
Но им своя история нужна.
Kandinsky 2.1. ruDALLE
Kandinsky 3.0 ruDALLE
Раз некий продавец угля
К любимой прачке обратился:
"Безмерно буду счастлив я,
Коль браком мы соединимся".
На это прачка отвечала:
"Я лаской тронута твоей.
Таких, как ты, я не встречала
В мелькании тоскливых дней.
Однако в жизни нам с тобою
Придётся тягостно вдвоем:
Белье, что я с трудом отмою,
Ты будешь очернять углем".
Чету и друга выбирая,
На помощь разум призови.
Недаром человек страдает
Ошибкой в друге и любви.
Зачем пред зеркалом лукавым
Пушишь ты светлый локон свой?
Оно шутить имеет право
И сердца забирать покой.
Оно блаженство обещает,
Оно влечет твоей красой.
Судьба Нарцисса нам вещает:
Любить опасно образ свой!
Смотрись в мои глаза живые,
Ты в них, как истина, тепла.
Вникай в мои слова хмельные —
Прекрасна будешь и мила.
Kandinsky 3.0 ruDALLE
Люби свое отображенье
В моих глазах, в моих словах.
В такой любви залог движенья
И на бессмертие права.
Почему же так сердце тревожное бьётся,
Когда вижу твой образ любимый в толпе,
Затмевающий Землю, Луну, даже Солнце,
Окрыляющий – хочется быть, верить, петь?
Почему так робею, случись с тобой рядом,
В разговоре совсем говорю невпопад,
Хотя очень хочу с твоим встретиться взглядом,
Рассказать, что мне жизнь без тебя сущий ад?
Почему ты мне кажешься так недоступной?
Почему же так скован, когда мы вдвоём?
Почему за мной следует страх неотступный,
Что мотив о любви вместе мы не споём?
Но когда ты мне весело вдруг улыбнёшься,
Что-то скажешь приветливо, раскрепостив,
Мир светлеет и сердце восторженно бьётся,
Я, красив, остроумен и красноречив.
Kandinsky 3.0 ruDALLE
Канатка на Эльбрус
Задумчиво сказала: «Сем»
При первой встрече.
И наше началось эссе,
Чтоб длиться вечно.
А свет зелёно-синих глаз
С тех пор мне светит,
Притягивая, как алмаз,
Как тайна Йети.
Дай бог, чтобы сиял твой свет,
Манила тайна
И новый наступал рассвет
Необычайно!
Пленилась с первого я раза
Лесными тропами Кавказа,
Двухглаваснежною вершиной,
Витиеватою долиной.
Залётный ухажёр бедовый
Завлёк меня в круиз медовый
На склоны Эльбруса, Чегема,
В палатки хаки от богемы.
Пылая от воды студёной,
Нырнула в жизнь я забубённо
И закружилась, завертелась,
Как будто в пропасть полетела.
И словно воды мчались годы,
Но тяготела я к природе.
Мечтой душевного заказа
Подспудно грезила Кавказом.
И час настал: в моём окошке,
Где на приступке млеет кошка,
Хребет Маркотхский весь мохнатый
Влечёт, как прежде, вдаль куда-то…
Маркотхский хребет
А я счастливая, бедовая
На гребнях волн фартово-клёвых…
Чтобы от жизни взять всё сразу
Мечтайте, девочки, Кавказом!
Наконец-то земля запорошена снегом —
Твоей родины неизгладимый пейзаж.
Но ты дремлешь в объятиях утренней неги,
И покой бережёт сна божественный страж.
Отоспись, дорогая, шагни в день с улыбкой
И порадуйся редким убранством зимы.
Тонкий снега покров, как мгновение, зыбкий,
Его видя вдвоём, будем счастливы мы.
Ощущению счастья немногого надо:
Светлый взгляд, нежность рук, тёплый ток от плеча,
Восторгаясь сиянием зимнего сада,
Рядом с другом любимым быть в сладостный час.
Kandinsky 3.0 ruDALLE
Новиковой Татьяне Ильиничне
Не знаю почему, но я тебя люблю.
За нежность ли доступную твою,
За чувственность души, отзывчивую ласку
Или надежду на таинственную сказку?
Не знаю почему, но я тебя люблю.
За то ли, что досуг и быт с тобой делю,
Терплю твой гнев, восторг, терплю твои капризы
Иль наслаждаюсь от заботливой репризы?
Не знаю почему, но я тебя люблю.
Хотя со мною быть с тоскою не молю,
И не бегу тебя, от скуки утомленный,
И в прелести твои бываю вдруг влюбленный.
Kandinsky 3.0 ruDALLE
Не знаю, почему, но я тебя люблю…
Поболтаем-ка немножко.
Ты опять, как та матрешка,
Словно человек в квадрате
Или в кубе (дай то бог!).
Хоть и выглядишь все также,
Мыслишь, делаешь все тоже,
Но захочешь вдруг, некстати,
Соли, сахара, пирог…
Да задумаешься томно,
Да послушаешь интимно:
Кто-то что-то колобродит
И внутри тебя творит.
Знаешь, что ты с ним едина
И пока неразделима.
Но наш плод свой путь находит
И своим огнем горит.
С каждым днем смелей, сильнее
Твой квадрат (иль куб) резвеет.