Шенивашада: Ложные пути

Корректор Екатерина Рамазанова

Художник, дизайнер обложки Фархад Загидуллин

© Нил Искрен, 2024

ISBN 978-5-0062-9374-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Дисколёт, несмотря на многовековой простой, достаточно мягко опустился на землю. Салерди до сих пор был в шоке и никак не мог разжать рук, уцепившихся за поручень. Эрклион же спокойно открыл люк и вышел наружу – как он и ожидал, в Туман, на покрытую густым слоем пыли улицу некогда великолепного города.

– Посиди пока здесь, – повелел Эрклион, покидая дисколёт. Оказавшись снаружи, Эрклион хлопнул по корпусу машины рукой. Дисколёт понял, что от него хотят, и закрылся. Салерди пока не следовало дышать Туманом. Конечно, это неизбежно потребуется в ближайшем будущем, но пока можно и подождать. К тому же пусть придёт в себя сначала. А то в нынешнем состоянии пользы от него немного.

Эрклион огляделся. Величественный Рашехраат, Золотой Город, город, каких не знала Шенивашада, едва угадывался сквозь Туман. Рядом с Эрклионом валялись разбитые каменные блоки. Город уничтожило страшным взрывом. Но даже руины Рашехраата, даже эта тень былого величия поражали. Не было ничего удивительного в том, что посреди нищей и разорённой Владельцами Западной Шенивашады вырос этот вычурно-великолепный город. Ведь его содержала вся Шенивашада.

Рашехраат не принял последний бой Эрклиона. Когда его армия подошла к городу, здесь уже был сплошной Туман, а очевидцы рассказывали об огнях в небе, всполохах синего зарева и страшном взрыве, разметавшем обломки зданий по округе. Небольшой отряд добровольцев вызвался войти в Туман вместе с Эрклионом на разведку, но далеко они не прошли. Неприятным сюрпризом для Эрклиона оказалось то, что Тзай внутри Тумана не поддаётся контролю. Правильнее даже сказать – не чувствуется. Кроме того, многих верных бойцов внезапно и необъяснимо обуял неодолимый ужас, и Эрклиону не оставалось ничего, кроме как повернуть назад. Могли ли где-то в глубине Рашехраата скрываться выжившие Владельцы? Судя по всему, могли. Но они оказались заперты внутри своих убежищ, ведь вряд ли страхи Тумана выпустили бы их наружу.

Дисколёт, повинуясь своей древней памяти, приземлился прямо на посадочную площадку. А означать это могло только одно: где-то здесь ещё сохранился небесный маяк Владельцев, а стало быть, могут работать и другие древние машины. Это сулило Эрклиону и Салерди увлекательную прогулку по руинам бывшей столицы мира. Ведь где ещё искать тайну уязвимости Эрклиона, как не в том городе, где он родился?

Эрклион присел на один из каменных обломков, лежавших возле дисколёта. Он находил в Тумане что-то успокаивающее, что-то, что нравилось ему, но что он даже не мог описать. И это при том, что за прошедшие столетия внутри Тумана ничего не изменилось, Эрклион по-прежнему не мог чувствовать Тзай. И поблизости вполне могли оказаться те неведомые твари, о которых в любом кабаке тебе расскажет потрёпанный жизнью искатель приключений.

При этих мыслях Эрклиону вдруг показалось, что у него за спиной кто-то движется. Он резко обернулся, но никого не увидел; все чувства Эрклиона напряглись до предела. Слева послышались шаги, но не человеческие, а словно бы собачьи. Эрклион поднял камешек и швырнул в ту сторону. Он услышал, как камень упал, но звук был глухой, словно съеденный Туманом. Никакого зверя не обнаружилось. Не в привычках Эрклиона было вздрагивать от любого шороха, но невозможность использовать Тзай, такая привычная и естественная, делала его столь же уязвимым, каким обычного человека сделала бы внезапная слепота или глухота. Меж тем Эрклион был совершенно уверен, что никого поблизости нет. Возможно, это сам Туман так защищается от непрошенных гостей. Ведь кто знает, что такое этот Туман? Никто во всей Шенивашаде этого не знал. Не был исключением и Эрклион.

Эрклион вернулся в дисколёт. Салерди сидел в одном из пассажирских кресел. Его кинжал лежал прямо перед сферой.

– Почему ты положил сюда кинжал? – поинтересовался Эрклион.

– Он осквернён кровью Владельца, – ответил Салерди. – Я больше не могу взять его руки.

– Осквернён? – удивился Эрклион.

– Всё, что исходит от Владельцев, – скверна, – ответил Салерди.

– Нет, Салерди, ты не прав, – ответил Эрклион. – Твой кинжал не осквернён, наоборот: убить Владельца – честь для любого оружия.

– Я не знаю, – ответил Салерди. – Я не могу заставить себя взять его в руки. Я держал его, когда ты передал его мне, и теперь я чувствую, что мои ладони пылают.

Эрклион вздохнул. Салерди демонстрировал ненависть к Владельцам в своей совершенной форме, и его нельзя было винить в том, что он, воспитанный на рассказах о зверствах Владельцев, с молоком матери впитавший запрет даже на попытки изображать их облик, не может теперь прикоснуться к своему оружию.

– Если ты не можешь пользоваться своим оружием, то дай мне ножны, – повелел Эрклион. —Я сам пойду с этим кинжалом.

– Но разве это не нарушит образ чернеца? – спросил Салерди.

– Нарушит, но сейчас это неважно. Нам с тобой предстоит пройти по очень опасным местам, и без оружия мы там не выживем.

– Какая именно опасность нам угрожает?

– Дикие звери, чудовища. Мы прилетели в Туманье. Здесь водится много таких тварей, каких не увидишь в нормальном мире. И я надеюсь, что твой опыт терин-ара нам очень пригодится.

– Что ж, будет шанс пополнить коллекцию, – Салерди усмехнулся. – Я уже понял, куда нас принесла эта машина. Видел, куда ты выходил.

– Я бы особо не рассчитывал на пополнение коллекции. Мы не сможем тащить с собой черепа монстров. Нам надо пройти быстро.

– А ты уже бывал здесь?

– Да, – ответил Эрклион и подошёл к приборной панели. На ней он рассчитывал найти карту Рашехраата, чтобы понять, куда же им следует идти. – Я был здесь очень давно, но не успел к последней битве. Она не состоялась. Владельцы сделали что-то такое, что уничтожило город и вызвало Туман. Мы не смогли пройти по Туману далеко.

– Почему? Я должен знать, что ждёт нас там.

– Из-за чужеродности этого места. Людям здесь сильно не по себе, они начинают паниковать, им постоянно мерещатся какие-то образы, звуки. И даже мне.

– Но я слышал, что бродняки Туманья умеют ходить здесь и выживают, – Салерди попытался припомнить какие-то конкретные истории, но ничего не приходило в голову, и он замолчал. Эрклион тоже не отвечал, осматривая приборную панель.

– Могли ли Владельцы намеренно устроить здесь завесу Тумана, чтобы укрыться от решающего сражения? —предположил Салерди.

– Не могли, – ответил Эрклион, поворачиваясь к нему. – У них тут и так была защита, да такая, что и я бы не взломал. Вернее сказать, два вида защиты. Грозовой купол вокруг города и ядро их крепости. Грозовой купол мы могли бы пробить и уже почти пробили. Это было жестоко…

Эрклион на минуту замолчал, вспоминая, на какие жертвы пришлось пойти, чтобы дать Владельцам решительный бой, и как эти жертвы внезапно оказались совершенно напрасными. Салерди тихо ждал продолжения рассказа Эрклиона. Не мог же он торопить самого Эннори?

– Но даже после Грозового купола, если бы Владельцы засели в ядре крепости, я бы их оттуда никогда не выкурил, – продолжил Эрклион. – Мне оставалось рассчитывать только на их нерасторопность или вековую осаду, ожидая, пока они не умрут от голода или от старости. В самом крайнем случае я просто рассчитывал завалить все входы крепости камнями. Но когда мы пришли, город уже был разрушен. Зачем разрушать город, если тебе нужно всего лишь спрятаться? Я не знаю, что это было. Может быть, так лопнул Грозовой купол. Может быть, Владельцы пытались вызвать всемирную катастрофу, но в чём-то просчитались и вызвали катастрофу только здесь. А может быть, они так бесславно решили окончить свою жизнь.

– Но ведь Владельцы могли выжить, как этот, – Салерди указал на сферу навигатора.

– Нет, не думаю, что кто-то до сих пор уцелел, – не согласился Эрклион, хотя на самом деле допускал возможность выживания Владельцев. – Навигатору очень сильно повезло, он оказался внутри поддерживающей жизнь сферы рядом с большим запасом тзай-тана.

– А что будем делать с его телом?

– Оставим внутри. Дисколётом мы больше пользоваться не будем. Итак, мы уже переполошили пол-Шенивашады. Представляю, какой сейчас переполох в Итуэдозе. Как же, Владельцы вернулись!

– Это может иметь серьёзные последствия?

– Более чем. Самое меньшее – всеобщая подготовка к скорой войне. И это значит, что передвигаться от города к городу теперь станет очень сложно. Да и бродняки сейчас удвоят охрану и патрули.

– Что же нам делать? Мы сможем отсюда нормально выбраться? Вдруг к моменту нашего выхода наружу мы уже будем окружены со всех сторон?

– Будем. Тем более что мы пойдём наружу не сейчас.

– А когда?

– Сначала нам надо добраться до ядра крепости Владельцев. Я не могу упустить такой шанс. Здесь могут быть ответы на очень многие вопросы. Поэтому пойдём. Нечего нам здесь сидеть.

Эрклион открыл люк и вышел наружу. За ним последовал и Салерди. Вышел – и замер. Конечно, в Тумане он почти ничего не видел. Но осознание того, что здесь уже три сотни лет не было никого из людей, а когда-то это был центр всего мира, вызывало в нём некое благоговейное оцепенение.

– Золотой Город, – только и прошептал Салерди.

– Да, – подтвердил Эрклион. – Это он. Золотой Город, Рашехраат. А я ведь помню его совсем не таким. Шпили, упирающиеся в самое небо. Небо, и днём, и ночью сияющее разноцветными всполохами, когда включен Грозовой купол. Всегда комфортная температура, которую поддерживает купол. Идеальная чистота на улицах. Кругом бассейны с водой, террасы с зеленью. Очень много фонтанов. И в центре – огромный дворец с золотыми куполами. И почти никого нет во всём огромном городе. Владельцы редко покидают свой дворец. А по улицам в основном ходят тзай-тарры, тогда ещё верные прислужники Владельцев, да гражданские администраторы, приехавшие на обучение или с отчётами. Частенько здесь водили экскурсии для избранных рабов, дабы они прониклись мощью и величием Владельцев. Но в любом случае Золотой Город никогда не создавал впечатление места для жизни.

– Великий, а ты часто был в Городе?

– Не называй меня великим, – напомнил Эрклион. – Только Кейлун. Ну ещё можешь называть мудрейшим, для чернеца это нормально. Да, Салерди, я тут бывал часто. Я здесь родился.

Но говорить Салерди о том, что родился он, можно сказать, прямо во дворце, Эрклион не стал. Эрклион вообще не очень-то хотел вспоминать своё давнее прошлое, но даже камни под ногами здесь напоминало о тех временах. О временах, когда в его голове наконец созрел план по избавлению от Владельцев.

– Пойдём, – позвал Эрклион и направился к центру города.

С балкона открывался вид прямо на расположенный посреди дворцовой площади сияющий разными красками фонтан, особенно красивый ночью. Эрклион наблюдал за причудливо вздымающимися вверх и опадающими струями разноцветной воды, размышляя о завтрашнем дне. Итак, завтра. Завтра он нанесёт первый удар. И если его не поддержат, то погибнет не только он — погибнет вся Шенивашада. Владельцы не видят дальше своего носа. Они считают себя благодетелями, но на деле они всего лишь паразиты. Да, люди Шенивашады живут и увеличиваются в количестве. Но какой паразит хочет, чтобы его хозяин скоропостижно умер? Нет, как раз паразит хочет, чтобы хозяин жил как можно дольше.

Но пройдёт ещё сотня-другая лет, и во что превратятся люди? В безмозглый скот. Владельцы много говорят о том, что люди не способны к самостоятельному развитию, к цивилизованной жизни. Что люди жестоки и к моменту прихода Владельцев только и делали, что устраивали войны между собой. Но такова уж человеческая природа. Люди должны идти через трудности и противоречия, чтобы оставаться людьми. Иначе они вырождаются. Как уже выродились — морально — сами Владельцы. История остановилась. Либо завтра случится событие, которое перевернёт весь мир, либо мир навечно погрузится в застой. О своей собственной судьбе Эрклион пока не думал. Вернее, думал, но не дальше завтрашнего дня. Он знал, что если ошибётся, то путей к отступлению у него уже не будет.

Что ждёт его дальше? Кем запомнит его мир — героем или предателем? Всё решился завтра. Конечно, тзай-тарры обещают поддержать Эрклиона. Не все. Всем нельзя было рассказать. Но некоторая часть, самые сознательные и, чего уж там скрывать, самые амбициозные, готова выступить против Владельцев. Нельзя сказать, что это именно Эрклион был инициатором заговора, но он стал его душой. Пока Эрклион не вступил в игру, тзай-тарры лишь размышляли, но были неимоверно далеки от каких-либо действий. Сейчас они говорят, что готовы. Но готовы ли они на самом деле? Ведь Владельцы дают им и положение в обществе, и достаток, и власть. Легко ли отважиться на разрушение мира, если мир этот лично для тебя очень даже удобен и приятен?

Завтра может случиться всё, что угодно. Судьба может поднять Эрклиона к вершинам славы, а может бросить в бездны презрения. Во втором случае жертв будет немного. В первом же случае — очень много. Чтобы сделать благое дело, придётся вольно-невольно сотворить много зла. Но такова уж правда этого мира. Не разрушив старый мир, не построить нового. Благое дело придётся делать из злодеяний, ведь больше его не из чего делать.

«Пора просыпаться, народ Шенивашады. Пусть даже твоё пробуждение разрушит тот сон, в котором все мы живём», – вдруг подумалось Эрклиону.

У них с собой не было ни еды, ни воды, и сколько им удастся прожить внутри Тумана, Эрклион не знал. Собственно, боялся он только за Салерди. Но раз уж тут водятся какие-то чудовища, то они должны где-то есть и пить. А значит, и привыкший к суровой походной жизни Салерди сможет это. Если только еда и вода из Туманья не опасна для человека. А это пока неизвестно, и проверять не очень-то хочется. Эрклион рассчитывал, что в Туманье они пробудут не больше трёх дней, завтра осмотрев руины дворца и завтра же начав движение наружу. Конечно, ему бы хотелось надолго здесь задержаться, но это уже очень сильно стало бы угрожать здоровью Салерди. А в одиночку Эрклион, вопреки всем своим силам, не отважился бы бродить по Туманью, ведь он далеко не неуязвим.

Эрклион был уверен, что Салерди очень хочется поподробнее узнать о прежней жизни Рашехраата и о том, чем же здесь занимался Эрклион до восстания. Но Салерди не задавал лишних вопросов, и Эрклиона устраивала такая ситуация. Он всё равно не стал бы отвечать прямо. Были вопросы неудобные и для него. В обычной жизни Эрклиона и его подданных разделяла огромная пропасть, и никто просто не отважился бы вызнавать такие вещи. Эрклион понимал, что такую же пропасть нужно поддерживать и между ним и Салерди. И чтобы не провоцировать Салерди на лишние раздумья о прошлом, Эрклион начал говорить сам, уводя разговор немного в другую сторону:

– Рашехраат расположен не в самой благоприятной местности. В обычных условиях здесь довольно прохладно, и если уж говорить о выборе столицы Западной Шенивашады, то я бы предпочёл территорию где-то в современной Вилении, на юге, возле моря. Но Владельцы пришли отсюда, а потому были привязаны к этому месту. Им пришлось строить город здесь.

– А почему же они были привязаны, о мудрейший? – поинтересовался Салерди.

– Они всё же были чужими на Шенивашаде, а потому комфортно могли чувствовать себя только там, где сохранялась связь с их миром, – ответил Эрклион, сказав абсолютную правду, но так ничего и не раскрыв.

– Откуда же они пришли?

– Разве это так важно? Откуда бы ни пришли, они не принесли нам ничего хорошего.

– Мне не очень приятно здесь находится, – признался Салерди. – Я словно чувствую повсюду злую волю Владельцев.

– Владельцев давно уже нет. Но их скверна осталась в людях. В тзай-таррах – тех, кто был взращён и выпестован Владельцами, чтобы угнетать себе подобных.

Салерди только кивнул. Эрклион продолжил:

– Но сам Рашехраат был красив. Я бы хотел сохранить его для будущих поколений, превратив в музей. Хотя я и ожидал, что он будет сильно разрушен во время войны. А он оказался в итоге разрушен почти до основания. Смотри на это так, Салерди. Хоть это и город Владельцев, но создан он руками людей. И он должен был быть памятником именно человеческой искусности и трудолюбию. Памятник человечеству, способному на подвиги даже под гнётом, а не памятник Владельцам.

Салерди кивнул и произнёс:

– Я понимаю. Я и сейчас чувствую внушительность этого места.

Салерди не мог словами описать, что он сейчас чувствует. В жизни он повидал многое, но эти руины, утопающие в непроглядном Тумане, производили на него очень сильное впечатление. Какое-то странное чувство от нахождения в месте, которое на протяжении стольких лет было центром всей Шенивашады. Казалось, сама древняя история сгустилась здесь колдовским Туманом. Подумать только, по этим улицам ходили непостижимые Владельцы, надменные тзай-тарры и подобострастные рабы! Вот прямо по этим камням мостовой, по которой идёт и он, Салерди! Казалось бы, протяни руку – и прикоснёшься к кому-то из них, кто до сих пор ходит в этом Тумане. Но нет. Пусть место то же самое. А вот время совсем другое. И нет больше никого из тех, кто ходил по этим улицам. Кроме, разве что, Эрклиона. И наверняка люди не забредали сюда с того самого дня, как Рашехраат скрылся в Тумане. Что ни говори, а Туман смог защитить Город от разграбления, иначе бы его постигла участь всего остального наследия Владельцев – быть растащенным по частным коллекциям или осесть на складах Итуэдоза, откуда ничто уже не возвращается в мир.

– Надо будет устроить сюда масштабную экспедицию, – поделился Эрклион своими планами. – Раньше было не до того, и хоть Туманье всегда интересовало меня, я не мог выделить время, чтобы лично посетить его. А без меня здесь мало кто сможет ориентироваться.

– Мудрейший, а мы можем увидеть тот дом, где ты жил в давние времена?

– Он полностью уничтожен, смотреть там не на что, – Эрклион снова не открыл Салерди правды. Рассказать, что он жил в Золотом Дворце, бок о бок с Владельцами? Нет, Салерди не сможет этого понять.

– Ясно, – сказал Салерди и замолчал. Ему вдруг начало казаться, что за ними кто-то идёт. Он вслушивался как мог, но поймать какого-то чёткого звука никак не удавалось. Скорее, он слышал только какие-то призвуки. Но охотничье чутьё не позволяло просто так их отбросить. Салерди взял ружьё поудобнее, и это заметил Эрклион.

– Ты что-то слышишь, Салерди? – спросил он.

– Да, словно бы кто-то идёт за нами, – ответил терин-ар.

– Я тоже слышу, – сообщил Эрклион. – Но у нас за спиной сейчас никого нет. Я бы почувствовал. Пока нас преследуют только звуки. Я уже сталкивался с чем-то подобным сразу после того, как вышел из дисколёта.

– Ты думаешь, это просто мерещится, мудрейший?

– Я был бы рад тебе так сказать, но я знаю, что в Тумане могут скрываться опасные существа. Лучше нам сейчас быть наготове. И поменьше говорить, пока не придём в безопасное место.

– А тут есть безопасные места? – Салерди усмехнулся.

– Возможно, есть. Пойдём и проверим.

– А далеко отсюда до крепости?

– Да не очень. Сегодня дойдём. Только давай двигаться побыстрее.

Глава 2

После того, как энноранцы отогнали тзай-тарров от Тагура и Эрии, Амилькар проводил их до посольства Энноранн, а сам ушёл заниматься подготовкой обороны. Всё Туманье гудело: многие видели дисколёт, и теперь все ждали вторжения Владельцев. Усиливались патрули, а в каждую крепость, доселе пустовавшую, были направлены гарнизоны, готовые в любой момент принять бой. И всё это организовывалось прямо ночью, прямо на глазах у Тагура и Эрии. Тагуру оставалось только удивляться великолепной слаженности бродняков. Они действовали так чётко, словно у них тут каждый день летали дисколёты, полные кровожадных Владельцев.

Послы Энноранн обитали в непритязательном, но добротном и просторном здании, где Тагуру и Эрие сразу выделили комнаты и дали свежую одежду – не самую богатую, но зато новую и подходящую по размеру. Тагур был очень удивлён такой предусмотрительности энноранцев, которые смогли точно угадать с размерами. Но ещё больше Тагур удивился, когда энноранцы подтвердили слова тзай-тарров: зачинщиков убийства Ран-Ир-Дерена действительно нашли. Это были какие-то виленские ренегаты. Ни Тагур, ни Эрия никак не прокомментировали эту новость. Но им обоим было ясно, что ренегаты здесь ни при чём. У них нет возможности получить иглострелы. Если бы они и устроили покушение, то как-нибудь по-другому. И раз тзай-тарры продолжили лгать, никакого желания общаться с ними, а уж тем более возвращаться в Итуэдоз, у Эрии не было. Ведь кто знает истинные намерения тзай-тарров: они могут убить и её, а потом свалить вину на ренегатов, которых в Туманье более чем достаточно.

В посольстве обожжённую руку Эрии обработали, и девушка, замёрзшая в крепости, быстро стала сонливой в тепле. Она почти сразу ушла спать, а Тагур решил сначала поговорить с энноранцами. Несмотря на поздний час, Тагура принял сам посол, господин Ван ри-Ошинн. Было похоже, что он ещё не успел лечь спать, очевидно, дожидаясь прибытия Тагура и Эрии в посольство. Ван ри-Ошинн распорядился подать чай и первым делом спросил у Тагура:

– Это правда, что вы видели дисколёт?

– Без сомнений, – подтвердил Тагур. – Его опознала Эрия, а уж она-то должна понимать в этом толк.

– Может, это всего лишь какая-то новая машина тзай-тарров?

– Эрии об этом ничего не известно. Уж если бы это была их машина, она должна бы знать.

– Что ж, мы к этому ещё вернёмся. Это очень важный вопрос, но пока я предлагаю вам пить чай, а я расскажу, что известно мне.

Тагур кивнул и взял в руки чашку, которую только что принесли. Энноранский чай был горячим, сладким и пряным, и Тагур подумал, что это как раз то, что ему сейчас нужно. А господин Ван ри-Ошинн начал свой рассказ:

– О том, что в Вилении убит посол Таннедер-Ир, мы узнали буквально в тот же день. Это известие переполошило всех. Я не могу припомнить другого подобного случая, разве что время самого становления Ордена, когда многие ещё лютой ненавистью ненавидели тзай-тарров. Мы не знали, что и как произошло и что будет дальше, но начали готовиться к самым худшим вариантам развития событий. Мы предполагали, что тзай-тарры теперь могут пойти на самые крайние меры, вплоть до военного вторжения в Вилению. Такие примеры, когда гибель посла использовалась как повод к началу войны, хорошо известны. По этому поводу наш господин-защитник, великий рэ-Митсу, сразу же направил в Итуэдоз предостережение о том, что в случае войны Энноранн будет оказывать всестороннюю поддержку Вилении. А через несколько дней после того трагического события с нашим послом в Вилении связался сам господин Солень. Его тоже терзали мысли об угрозе со стороны тзай-тарров, и он желал заручиться нашей поддержкой. Но, к счастью, ситуация разрешилась мирно.

– Как сейчас Солень? – не мог не спросить Тагур.

– Насколько мне известно, он в порядке. Убийцы посла Итуэдоза найдены, и Соленю ничто не угрожает.

– Рад это слышать! – признался Тагур.

– Безусловно, это очень хороший исход такого сложного дела, – согласился Ван ри-Ошинн. – Но при этом тзай-тарры только укрепили своё влияние на международной арене. Ведь они заявили, что убийство их посла – происки слуг Владельцев. Признаться, сначала мы не восприняли эти заявления серьёзно. Но после того, как в нашем небе показался дисколёт, я не могу так просто отнести слова тзай-тарров исключительно на счёт их политической игры. Всё может быть куда серьёзнее.

– Вы думаете, что это и вправду возвращение Владельцев?

– Возможно, но пока рано делать выводы. Изучение Владельцев и их технологий находится на очень высоком уровне в Энноранн. Эту традицию заложил ещё сам Эрклион Освободитель. И мы знаем, что машины Владельцев могли летать и без пилотов.

– То есть вы думаете, это всё же не Владельцы?

– Насколько мне известно, дисколёт не вылетел из Тумана, а влетел в него. Так что я скорее заключил бы, что это тзай-тарры нашли дисколёт, принялись изучать его и случайно запустили в нём какой-то процесс, который и привёл дисколёт сюда. Владельцы вряд ли бы стали так открыто проявлять своё присутствие. Но надо признать, что та точка зрения, которой придерживаются тзай-тарры, – о том, что Владельцы уже сейчас незримо влияют на ситуацию на Шенивашаде, дёргая за скрытые ниточки, – мне кажется более правдоподобной.

Тагур слушал посла, и вдруг ему в голову пришла интересная мысль: посол очень часто упоминает тзай-тарров, явно называя так именно тех, кто принадлежит к Таннедер-Ир, а как же называют тзай-тарров, живущих в Энноранн? Тоже ренегатами? Тагур сразу же спросил об этом:

– Господин ри-Ошинн, а в Энноранн нет тзай-тарров? Или они называются по-другому?

– Понимаю ваш вопрос, господин Киэлли. Видите ли, тзай-тарр – это историческое название, которое тянется ещё со времён Владельцев. То есть именно так называли тех учеников Владельцев, кто обучался управлению Тзай. Название прижилось на Западной Шенивашаде, но великий основатель нашего государства, Эрклион Освободитель, да вернутся к нему силы его, повелел не называть мудрейших из людей нечестивым именем, данным Владельцами. С тех пор у нас нет тзай-тарров: у нас есть сейены. Так что тзай-таррами мы зовём только тех, кто состоит в Ордене.

– Здесь у вас есть сейены?

– Вы имеете в виду – в Туманье? Есть, среди воинов и исследователей. Сейенам запрещено занимать руководящие государственные посты.

– Понятно. Господин посол, я должен спросить, поможете ли вы нам с Эрией попасть в Энноранн?

– Да, конечно, – посол кивнул. – У нас есть однозначные указания на этот счёт. Вы будете доставлены прямо к самому господину-защитнику рэ-Митсу. Он очень хочет видеть вас лично.

– Откуда столько внимания к нашим персонам? – Тагур достаточно сильно удивился сказанному послом, поскольку было известно, что сам рэ-Митсу редко предстаёт перед подданными и уж тем более – перед чужеземцами.

– Любой, бросивший вызов тзай-таррам, будет желанным гостем в Энноранн. Господин-защитник приглашает вас – так чего же вам ещё надо? Вы можете отказаться, но повторного приглашения не получите. Шанс встретиться с господином-защитником будет только один.

Тагур некоторое время колебался, решая, нужно ли встречаться с рэ-Митсу. Нельзя сказать, что Тагур так уж хотел встретиться с ним. Скорее даже не хотел. Но чаша весов всё же склонилась в пользу встречи. Пусть ситуация с тзай-таррами разрешилась и теперь он может спокойно возвращаться в Вилению, но ранее он успел дать обещание доставить Эрию в Энноранн. Конечно, можно было и перепоручить девушку энноранцам, посчитав свои обязательства на этом исполненными. Но Тагуру предстояло вскоре взвалить на свои плечи управление делом Соленей, а ведь здесь репутация – самое важное. Как будут относиться к человеку, который увиливает от обещаний и ищет в них лазейки? Поэтому нужно было довести дело до конца. Он должен привести Эрию в Энноранн. И только после этого он сможет вернуться в Кеторий. И кроме того, личное знакомство с главной могущественного государства никогда не помешает. Вилении нужна поддержка в борьбе с вмешательством тзай-тарров. Ведь ни на секунду Тагура не оставляла мысль, что тзай-тарры так просто не отстанут от его родной страны.

– Это большая честь, и мы не станем отвергать это предложение, – согласился Тагур. – Но я бы хотел побольше узнать, как именно мы попадём в Энноранн и через сколько дней увидим самого господина-защитника.

– Путь у нас достаточно скор и налажен, – начал отвечать посол, и в его голосе слышалась явная гордость. – Не только тзай-таррам известен секрет воздухоплавания. И у нас есть машины, способные передвигаться по воздуху. Поэтому мы не пойдём по земле, мы полетим прямо в Эньши-Эннорен! И будем там уже через 2 дня. Уверен, Тагур, раньше вам никогда не приходилось быть в воздухе, и уже само путешествие станет для вас незабываемым!

– Да, интересная перспектива. А высоко ли летает ваша машина? – Тагур очень боялся высоты, но признаваться в этом не хотел. Как только он начинал представлять себя поднявшимся высоко в небо, ему становилось дурно.

– Достаточно высоко, но бояться нечего. Машина устроена так, что упасть попросту не может. Впрочем, завтра вы сами всё увидите.

Тагуру здесь оставалось только пожать плечами. А заодно и подумать о том, где же энноранцы прячут свою чудо-машину так, что о ней ни слова не слышно во всём Туманье. Ведь это должна быть удивительная вещь, которая привлекает внимание и которую трудно не заметить.

– Что ж, – произнёс Тагур. – Мой чай кончился, и я сегодня очень сильно устал. Был рад с вами познакомиться и пообщаться. Надеюсь, вы отпустите меня спать?

– Конечно же, отпущу, – закивал посол. – Было бы преступно удерживать вас здесь в вашем состоянии, хотя я уверен, нам бы ещё нашлось, о чём поговорить.

Тагур не стал затягивать прощание, поблагодарил посла за помощь и приём и покинул его кабинет. Он прошёл в выделенную ему комнату, не раздеваясь лёг на кровать, но сон не шёл. Тагур думал о том, что невольно оказался в центре какого-то грандиозного события, которое грозит перевернуть всю привычную жизнь Шенивашады. С определённым удивлением он вдруг поймал себя на мысли, что увиденный им сегодня дисколёт уже начал восприниматься как нечто ненастоящее, что-то, что скорее померещилось или даже приснилось, нежели чем то, что было на самом деле. Словно бы слабый человеческий рассудок отвергал то, что противоречит обыденной картине мира. Но ведь дисколёт был. И убийство посла Итуэдоза было. Связаны ли эти события? Ведь они действительно могут быть связаны. А что там сейчас в Вилении? У господина Ван ри-Ошинна очень скудная информация о происходящем там. Конечно, если бы началось что-то масштабное, то об этом уже говорили бы все. Но Тагур знал, что часто значительные события происходят вовсе незаметно. Видны становятся лишь их последствия. И лишь тогда, когда исправить уже ничего нельзя.

Странные, пугающие мысли продолжали блуждать в голове Тагура. Он решил, что лучше всего переключить внимание на что-то новое, как-то отвлечься, а потому поднялся с постели и вышел из посольства на улицу. Тагур просто отправился гулять между домами, и никто не обращал на него существенного внимания. Бродняки готовились к отражению атаки. По улице ходили патрули, но нужен им был вовсе не Тагур. Некоторые здоровались с ним, он здоровался в ответ, но не имел ни малейшего представления о том, кто же эти люди. В конце концов он набрёл на нового знакомого, который сидел прямо на земле, и, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, смотрел на Луну. Чтец.

– Здравствуй, – произнёс Тагур, присаживаясь рядом. – Не возражаешь?

Чтец не ответил. Казалось, всё его внимание поглощено Луной.

– Ты уже слышал о дисколёте? – спросил Тагур, не оставляя надежды разговорить Чтеца. Похоже, со второй попытки это удалось.

– Диск. Луна тоже диск. Символы, везде символы. Буквы. Целая история на Луне. Ты видишь диск. Но она не диск, понимаешь?

– Понимаю, – ответил Тагур. Конечно же, он прекрасно знал о теориях, что Луна – совсем не диск.

– Но ты смотришь и видишь диск, – повторил Чтец.

– Пожалуй, – согласился Тагур.

– А ты видишь, что там написано? Великая слава, трагичная история. До сих пор они ждут там, – произнося эти слова, Чтец так и не оторвал взгляда от лунного сияния.

– Владельцы? – предположил Тагур.

– Нет, не Владельцы. Потому что Владельцы были здесь, а не там.

– А кто же тогда? – поинтересовался Тагур, но Чтец не ответил, вдруг посмотрев на Тагура и резко сменив тему:

– А твоя тзай-тарра где?

– Она спит.

– Разве она не пробудилась? До сих пор?

– Нет.

– Позже. Пусть спит. Ей будет тяжело пробуждаться.

– Да, пускай выспится, – решил поддержать Чтеца Тагур. Чтец пристально смотрел на Тагура в течение нескольких секунд, а потом вдруг прошептал:

– Бойся пробуждения спящего, ибо мир весь – лишь сон его!

– Что? – Тагур не понял смысла слов Чтеца, но холодок пробежал по его спине. – Это как-то связано с Эрией?

– А ты пойдёшь будить её?

– Нет, с чего бы, ночь же сейчас.

– Хорошо. Но уже поздно. Вы уже связаны.

– Я и Эрия? – Тагуру очень не понравилось, что Чтец говорит такие слова. Если даже он сумел заметить какой-то намёк на чувства между Тагуром и Эрией, то и остальные могут заметить. А потом пойдёт слух, и он дойдёт до Вилении, до Вилайры, и кто знает, чем всё может кончится…

– Вы все. И те, кто там, наверху. Они не знали, что вы связаны. Но вы все связаны.

– Что ж, спасибо, – произнёс Тагур, поднимаясь. – Пожалуй, хватит с меня загадок на сегодня.

– Действительно, чего же слушать сумасшедшего? – Чтец проговорил эту фразу неожиданно чётко и осмысленно, так, что Тагур даже вздрогнул. Он взглянул на Чтеца, но тот снова уставился на Луну. Что ж, кое-чего Тагур своей прогулкой добился. Теперь даже саму мысль о сне из него вышибло.

Возвращаться к энноранцам пока не очень хотелось, и потому Тагур пошёл дальше. Быстро промелькнула мысль что было бы неплохо найти Амилькара, но тут же Тагур подумал, что сейчас он сильно занят организацией обороны, а потому Тагур будет только мешаться под ногами. Тогда Тагур решил подойти поближе к Туману, но бродняки не позволили ему этого сделать. Наступило военное время, и жизнь в Туманье теперь подчинялась совсем другим правилам.

Ещё некоторое время Тагур бродил между домами, а потом вернулся в посольство. Здесь было тихо и спокойно. Все, кроме дежурных спали. Тагур снова лёг в постель, но на этот раз уже разделся. Мысли в его голове водили хоровод, но чаще всего повторялись слова Чтеца. Он в памяти несколько раз прокрутил эту странную беседу, но лучше от этого не стало. Тагур знал, что подобные бессвязные высказывания обладают способностью хорошо запоминаться. Наверное, как раз потому, что они слишком вырываются из обыденности. И пока не придёт своё время, нет никакой возможности убрать из головы такие речи. Так что ему только оставалось ждать. Он и ждал. Уснул он в итоге только под утро.

Глава 3

Эрклион и Салерди переночевали в полуразрушенном здании совсем недалеко от того, что некогда было Золотым Дворцом. Салерди спал плохо: ему снились кошмары, которые были для него достаточно редки. Терин-ара не оставляло ощущение опасности, близкой, неотвратимой, но при том совершенно невидимой, скрытой за пеленой Тумана. Салерди часто просыпался и видел Эрклиона сидящим у входа в их ночное пристанище и что-то чертившим палочкой на пыльном полу. Салерди, конечно, понимал, что такому выдающемуся тзай-тарру, как Эрклион, сон нужен в значительно меньшей степени, чем человеку. Но почему-то Салерди думалось, что не спит Эрклион по той же самой причине, по которой просыпается и сам он. Эрклион не мог не чувствовать близкую угрозу. Вот ещё бы узнать, что он там чертит…

Эрклион же всю ночь пытался вспомнить хитрую схему подземных ходов, проложенных под Золотым Дворцом. Ему вовсе не хотелось потратить весь день на блуждания в лабиринте заброшенных коридоров. У них было мало времени. Вернее, мало времени было у Салерди. Без еды он какое-то время протянет, но вот без воды ему остаются считанные дни. Поэтому действовать надо было быстро. Чуть только стало светать, Эрклион разбудил Салерди и они продолжили свой путь.

Разумеется, Эрклион чувствовал, что за ними следят. Но не было никаких шансов понять, кто же и откуда. Местные твари, конечно же, гораздо лучше приспособлены к жизни в тумане, наверняка они и видят, и слышат здесь гораздо лучше, чем даже Эрклион.

– Салерди, будь постоянно наготове, – напомнил Эрклион. – Мы не знаем, с чем можем здесь столкнуться.

– Я смотрю по сторонам и слушаю, – ответил Салерди. – Никто не сможет подобраться к нам незаметно.

– Что ж, мне остаётся только довериться твоему профессионализму, – произнёс Эрклион, подумав при этом: «И твоему кинжалу».

– Под нашими ногами очень много пыли, но я не вижу, чтобы здесь были какие-то свежие следы, – поделился наблюдением Салерди. – А это значит, мы вдалеке от звериных троп.

– Разве что эти звери не передвигаются по воздуху, – заметил Эрклион с долей иронии.

– Не рискнул бы я летать в таком густом Тумане, – вполне серьёзно ответил Салерди. Он сосредоточился на окружающем их пространстве, а потому к разговорам вообще не был расположен. Эрклиону это опять-таки было на руку: меньше лишних вопросов.

Несколько минут они просто шли молча, Эрклион впереди, выбирая дорогу, а Салерди чуть позади, держа ружьё в руках и оглядываясь по сторонам. Но в один момент Эрклион вдруг заметил, что не слышит шагов Салерди у себя за спиной. Эрклион обернулся и увидел терин-ара, стоящего на месте и готового к отражению атаки. Голова Салерди была слегка повёрнута направо и чуть наклонена. Казалось, он во что-то напряжённо вслушивается. Вскоре и Эрклион услышал: справа и слева от них доносилось едва слышное цоканье, словно от собачьих когтей по каменной мостовой.

– Нас собираются окружить, – тихо и спокойно предупредил Салерди. – Сейчас они просто разведывают, кто мы такие и куда идём. Но скоро они уйдут и вернуться с друзьями.

Салерди оказался прав: цоканье вскоре совсем стихло. Наступила такая тишина, что было отчётливо слышно биение собственного сердца.

– Что теперь? – спросил Эрклион.

– Занять оборону, – ответил Салерди. – Если мы сами не будем шуметь, то сможем понять, с какой стороны они нападут, и лишим их главного преимущества – незаметности.

Эрклион шагнул к Салерди, и в тот же миг явственно услышал приближающиеся звериные шаги сразу с нескольких сторон.

– Сейчас, – произнёс Салерди. Эрклион взял в руки кинжал и встал спиной к Салерди, готовый биться. Но атаки не последовало. А шаги всё так же слышались в тумане.

– Нет, сейчас они на нас не нападут, – тихо сказал Салерди после некоторого раздумья. – Они опасаются, потому что не знают, кто мы такие и чего от нас ждать. Это хорошо. Раз опасаются, значит, драться до последнего не будут.

– Чего же они ждут?

– Они хотят вымотать нас, чтобы мы устали и стали лёгкой добычей. Так что у нас здесь какие-то мелкие твари, но их много. Жаль.

– Что жаль? – Эрклион не понимал, о чём вообще можно жалеть в такой ситуации.

– Зубов крупных из них не надёргать. А зубы легко носить с собой и денег хороших стоят. Вот черепов много с собой не унесёшь, да и на любителя они.

– Тут уж в пору о наших черепах подумать, – мрачно подметил Эрклион.

– И то верно, – согласился Салерди.

Невидимые в Тумане твари продолжили бегать вокруг Салерди и Эрклиона, но нападать так и не решались. Эрклион по звукам одновременных шагов насчитал шесть тварей. Навались они сейчас всей массой – и скорее всего, путникам несдобровать.

– Они могут так ходить вокруг нас весь день, – сообщил Салерди. – Я предлагаю такой вариант. Я сейчас выстрелю, и это, скорее всего, испугает их, они бросятся наутёк. Но это может привлечь внимание кого покрупнее. После моего выстрела нам придётся сразу бежать в какое-нибудь укрытие. Мы должны найти выгодную позицию для защиты.

– Хорошо, я понял, – согласился Эрклион, вспоминая, куда же здесь можно спрятаться.

– Учти также, что как только мы побежим, наши спины окажутся открыты, и самые смелые из этих тварей могут попробовать напасть. С их точки зрения всё просто – если мы бежим, мы слабы, если мы слабы, на нас надо нападать.

Эрклион кивнул.

– Да, я понял. Я готов. Беги за мной, я приведу в укрытие, – сообщил Эрклион.

– Сейчас. Отсчёт. Три… два… один!

Окружающий Туман всколыхнула вспышка, грянул выстрел; Эрклион помчался в сторону Дворца, увлекая за собой Салерди. Трудно было понять, куда же именно надо бежать. Эрклион в значительной степени надеялся на удачу, хоть самому ему и было неприятно признаваться себе в этом. Бежать пришлось довольно долго, пока наконец они не подбежали к руинам Дворца. Здесь уже ни о каком беге не могло быть и речи. Многочисленные каменные обломки вынуждали постоянно смотреть себе под ноги.

– Мы потеряли скорость, и нас скоро настигнут, – тяжело дыша, сообщил Салерди. – В ушах шумит, я ничего не слышу.

– Ясно, – ответил Эрклион, вглядываясь в Туман и пытаясь увидеть очертания хоть каких-то знакомых построек. Они продолжили путь вперёд, и через некоторое время им, похоже, повезло. Эрклион увидел древнюю сторожевую башню, полуразрушенную, но всё ещё узнаваемую. Эта башня сообщалась коридором со стенами крепости, а оттуда уже можно было попасть в подземные помещения Дворца – если знать, как найти потайной ход.

– Туда! – скомандовал Эрклион, указывая на башню. Они ускорили шаг. Но когда достигли башни, то оказалось, что её основание засыпано каменными обломками. Вход оказался замурован.

– Салерди, защищай нас, а я буду разбирать этот завал! – повелел Эрклион. Наивный план быстро укрыться в развалинах рухнул, но Эрклион не был уверен, что им удастся найти другой вход в подземелья раньше, чем их настигнут неведомые твари тумана.

Салерди послушно встал спиной к башне, а Эрклион принялся расшвыривать камни. Шума было много. Теперь не оставалось сомнений, что кто-нибудь из местных обитателей непременно этим заинтересуется.

– Сколько патронов у тебя в ружье? – спросил Эрклион.

– Осталось пять, – ответил Салерди.

– А камней ещё полно, – посетовал Эрклион, продолжая ворочать камни. – Как бы нам не пришлось туго.

– Вот, похоже, и первые гости, – сообщил Салерди. Эрклион оторвался от работы и принялся вслушиваться. Действительно, послышались явные шаги достаточно грузного зверя. Долго ждать не пришлось: скоро на них вышло крупное существо, очертаниями напоминающее медведя, но с мордой, больше похожей на кошачью, покрытое пепельно-серым мехом.

– Тихо, не стреляй пока, – шепнул Эрклион.

Салерди послушал Эрклиона и лишь кивнул в ответ. Эрклион сначала поглядел на зверя, а потом принялся осторожно, оглядываясь, разбирать завал. Зверь, вставший на задние лапы, внимательно глядел на людей, но ближе не подходил. Неизвестно, как долго продолжалось это противостояние, скорее всего, лишь несколько минут. Но тогда они казались Эрклиону и Салерди часами. А потом зверь начал шевелить ушами, улавливая какие-то звуки, пока ещё неслышные людям. Зверь вдруг ощерился. Салерди поднял ружьё, готовясь стрелять. Но «медведь», опустившись на передние лапы, побежал прочь. Эрклион, ждавший многого, но отнюдь не такого, оторвался от своего дела, выпрямился и уставился вслед улепётывающему «медведю».

– Что-то спугнуло его, – пояснил Салерди. Хотя Эрклион и так это понял.

Что же именно обратило «медведя» в бегство? Они сперва услышали тот самый цокот коготков множества ног. А потом и увидели, как на самой границе видимости вслед «медведю» устремилась стая каких-то небольших приземистых существ, издалека походивших на ящериц.

– Вот так влипли, – прошептал Салерди, но сделал это таким тоном, словно воскликнул. Эрклион принялся быстрее разбирать завал. Если стая вернётся, то им не поздоровится. Это только в сказаниях герои разом бьются с тучей врагов, но в действительности, когда на тебе повиснет несколько десятков таких вот тварей, ты уже вряд ли что-то сможешь сделать. Они будут вгрызаться в лодыжки и кисти рук, доберутся до горла – и пиши пропало. И вскоре Эрклион услышал подтверждение своим мыслям. Из-за пелены Тумана донёсся тягостный предсмертный рёв «медведя». С ним мелкие твари справились в считанные минуты.

– Может быть, к нам они и не вернутся, – предположил Салерди. Он решил воспользоваться передышкой и сейчас перезаряжал ружьё. – Туши того зверя им должно хватить на сегодня. А я заряжу-ка дробь вместо картечи, по таким мелким тварям удобнее будет стрелять.

Эрклион ничего не ответил. У него было ещё довольно много работы. Если бы Салерди помог, можно было бы справиться куда быстрее, но тогда они рисковали быть застигнуты врасплох. А в их ситуации это означало неминуемую гибель. Салерди это прекрасно понимал и потому не покидал своего поста. Он даже ни разу не обернулся, чтобы узнать, сколько же ещё камней осталось разобрать Эрклиону. Поэтому Эрклион сам сообщил ему:

– Тут ещё на полчаса работы. Надо продержаться, и потом мы будем в безопасности.

Но не успел Эрклион разобрать и половины оставшихся камней, как Салерди сообщил ему, что теперь мелкие твари пришли и за ними. И теперь Эрклион мог разглядеть их. Похожие одновременно и на зверей, и на ящериц, они почти волочили брюхо по земле, но при этом были покрыты не чешуёй, а матовой кожей в тон окружающего Тумана. Каждая лапа оканчивалась не особо длинными, но хорошо заметными когтями. Эрклион уже видел таких существ ранее. Можно даже сказать, был хорошо с ними знаком. Это были «кошки Владельцев». Милые домашние зверьки, взятые Владельцами из своего родного мира. Было страшно видеть, что с ними сделал приход Тумана. Когда-то милые и забавные, их мордочки теперь были перекошены и покрыты многочисленными шрамами. Хозяева ушли; «кошки» одичали и сбились в стаи. Да, охотничьи инстинкты в них были заметны и раньше, и поэтому Владельцы, например, подстригали им когти. «Кошками» их прозвали как раз за сходство в поведении с настоящими кошками Шенивашады. Но кошки Шенивашады не охотились стаями. А эти – охотятся и держат в страхе всю округу.

«Кошек» было много. Около сорока зверьков выстроились полукругом перед Салерди и Эрклионом, но нападать не решались.

– Они всё ещё боятся нас, – сказал Салерди. – Но среди них найдутся самые смелые, в этом можно не сомневаться.

– Стреляй, только если они кинутся.

– Разумеется.

И долго ждать не пришлось. Действительно, три «кошки» метнулись вперёд, остальные медленно подались за ними. Но Салерди среагировал быстро. Прогремел выстрел. Две окровавленные тушки отшвырнуло в сторону, третья «кошка» потеряла ориентацию от вспышки и грохота и со всего маха врезалась в здоровенный камень, да так и осталась лежать; остальные твари бросились наутёк.

– Быстрее! – закричал Салерди, понимая, что вторая атака, гораздо более масштабная – лишь вопрос времени. Эрклион напряг все свои силы и принялся за работу ещё более рьяно. Туман плохо влиял на него, лишая почти всех сверхчеловеческих сил. У него шумело в ушах, со лба тёк пот. Он даже не сразу понял, что на Салерди снова нападают. Только услышав несколько выстрелов, он увидел, что на них мчится целая волна «кошек», а Салерди тщетно пытается её остановить. И хотя каждый выстрел терин-ара оставлял широкую просеку в рядах тварей, их было ещё очень много, они всё равно неумолимо приближались к людям. Наблюдать за Салерди времени не было. Эрклион понимал, что единственный способ сейчас помочь и ему, и себе – это как можно скорее освободить дверь от завала.

Вот и последние камни у верхней части двери полетели в сторону. Совсем не оставалось времени на то, чтобы разобрать дверь полностью. Освободив лишь небольшой участок, достаточный, чтобы туда протиснуться, Эрклион собрал остатки подвластной ему Тзай и направил импульс в запорную систему двери. Механизмы заработали, дверь отошла в сторону. А в этот момент на Салерди уже налетели «кошки». Он отчаянно скакал и уворачивался, не давая облепить себя со всех сторон, но некоторым тварям удавалось укусить или поцарапать его. Эрклион подскочил к Салерди и дёрнул его за плечо.

– Сюда! – крикнул Эрклион, показывая на открытый дверной проём. Салерди всё понял и помчался ко входу в башню – четыре шага, которые сейчас решали их жизнь. Салерди прыгнул в проём первым, Эрклион – сразу следом за ним. Но он успел почуять, как какая-то из «кошек» впилась ему в ногу. Упав внутри башни прямо на Салерди, Эрклион тут же вскочил и поспешно закрыл дверь. Теперь они были в безопасности. И в кромешной тьме.

– Темновато, – произнёс Салерди и зашуршал чем-то. – Закрой глаза, мудрейший, сейчас я дам свет.

И правда: Салерди зажёг какою-то небольшую, но достаточно яркую лампочку. Наверняка работа тзай-тарров. Эрклион спросил об этом.

– Нет, не тзай-тарров, – ответил Салерди. – В общепринятом понимании этого слова. Лампочка от ренегатов. Но суть та же самая. И не сочти мой вопрос бестактным, о мудрейший, но как бы мы ходили по темноте подземелий, если бы у меня не было лампочки?

– Да вот так, – ответил Эрклион и зажёг над своей ладонью небольшой огонёк. Конечно, Эрклион не сказал Салерди, что на поддержание этого огонька ему пришлось расходовать не внешнюю Тзай, а силы собственного организма. Что могло плохо кончиться, встреться они с ещё большими проблемами. Поэтому Эрклион быстро погасил огонёк.

– Вообще-то я думал соорудить какие-нибудь факелы из подручных материалов, – добавил Эрклион. – Но всё здесь пошло несколько не так. На нас напали раньше, чем нам встретились какие-то подходящие вещи.

– Действительно. И я искренне надеюсь, что здесь таких тварей не водится.

Эрклион посмотрел на свою лодыжку. Текла кровь. Рана была достаточно глубокая – от острых длинных зубов «кошки Владельцев», но не опасная. А вот Салерди, похоже, досталось сильнее. Его походная одежда была исцарапана, местами на руках и ногах проступали пятна крови. Положив лампочку перед собой, Салерди принялся извлекать из своего рюкзака мази и бинты.

– Тебя сильно подрали, как я погляжу, – сказал Эрклион.

– Сначала обработаем твою рану, о мудрейший, – заявил Салерди тоном, не терпящим возражений. Эрклион и не стал этому противиться. Во-первых, рана была всего одна, и обработать её можно было быстро. Во-вторых, позволяя Салерди заняться его раной, Эннори оказывал честь терин-ару.

– Я не знаю, что здесь за твари, но они вряд ли ядовиты, – предположил Салерди, аккуратно смазываю рану Эрклиона. – Если бы были ядовиты, мы бы далеко не ушли. Но вот эта мазь поможет бороться с нагноениями и ускорит заживление раны. Это, конечно, не чудодейственное снадобье, но оно заметно помогает.

– Хорошо, лекарь, действуй, – одобрил Эрклион. – Но не затягивай дело. Ты сам весь в крови.

– Неприятно, но ничего серьёзного, только руки и ноги покусали.

– Твои раны пусть и не глубоки, но обширны, и ты весь в крови. К тому же всё твоё израненное тело скоро будет сильно болеть. А ведь никто не может сказать, какие испытания мы ещё встретим впереди.

– У меня всё равно нет ничего, что мигом остановило бы кровь, – признался Салерди. – Так что она остановится тогда, когда остановится. Наше тело умеет лечить себя и само. Главное – не мешать ему в этом.

– Я мог бы тебе детально объяснить, почему ты не прав, но сейчас не та обстановка. Поэтому поспеши закончить со мной и принимайся за себя.

Салерди кивнул, деловито и умело перевязал ногу Эрклиона и принялся закатывать свою штанину. Как и предполагал Эрклион, дело было хуже, чем Салерди говорил. Эрклион насчитал как минимум восемь укусов, и это ведь только на одной ноге. Салерди сейчас было очень больно – в этом Эрклион не сомневался. Но терин-ар не подавал виду.

– Салерди, ты сможешь идти?

– Да, о мудрейший, смогу. Мне стыдно за то, что я вызываю у тебя такие сомнения, но я не подведу.

Эрклион, ни сказав ни слова, отвернулся от Салерди и уставился в темноту. Ему вдруг очень сильно захотелось ударить кулаком по стене. Его переполнила злоба от собственного бессилия. Он едва сдержался, чтобы не показать Салерди свою слабость. Там, за пределами тумана, он и в одиночку бы раскидал всех «кошек» и в миг бы остановил кровь Салерди, и снял бы боль, и значительно ускорил бы заживление. Но здесь всё было по-другому, здесь был не его мир. Привыкшему чувствовать себя хозяином в любой ситуации Эрклиону было тяжело это принять. Ещё тяжелее было переносить вдруг нахлынувшие эмоции. Эмоции, отсутствием которых он так гордился, те самые эмоции, которые он в ту давнюю ночь оставил на балконе Золотого Дворца, глядя на фонтан… Но на самом деле эмоции никуда не ушли. Они затаились до поры до времени, оттеснённые на задний план теми сверхзадачами, которые стояли перед Эннори. Но здесь, в своём родном городе, будучи один на один с опасностью, он вновь стал чувствовать их. Здесь и сейчас он не Эннори. Лишь Эрклион.

– Я закончил, – произнёс Салерди. – Мудрейший, я должен выпить средство для снятия боли. Оно, к сожалению, сделает меня несколько заторможенным и рассеянным. Я бы хотел, чтобы ты взял мой ружьё. Я покажу, как его заряжать.

– Что ж, пей своё зелье, – не оборачиваясь, позволил Эрклион. Хотя слова Салерди ему и не понравились, но он ждал чего-то подобного.

– Я сожалею, что мне пришлось так явно показать свою слабость перед твоим лицом, – принялся оправдываться Салерди. – Но если я не выпью это средство, то не смогу далеко уйти.

– Сначала дай мне ружьё и покажи, как с ним обращаться, а потом пей, – сказал Эрклион, оборачиваясь.

– Конечно, – ответил Салерди, протягивая оружие. – Всё довольно просто…

Пару минут у Салерди ушло на то, чтобы показать Эрклиону, как заряжать ружьё, где найти патроны в рюкзаке Салерди и чем они отличаются. А уж как стрелять – это Эрклиону было известно.

– Лампочка крепится на ствол, вот сюда, – пояснил Салерди, прилаживаю лампочку к ружью. – Теперь можно идти. Рюкзак я понесу сам. В случае чего я всё равно никуда не убегу, а тебе надо сохранять подвижность, мудрейший.

– Согласен. Пей, и пойдём уже. У нас мало времени.

Салерди отпил несколько глотков из какой-то фляги и поинтересовался:

– Почему же?

– Потому что у нас ни еды, ни воды.

– Ну немного воды у меня есть. И еды найдётся.

– На три дня нам вряд ли этого хватит. Поднимайся. Идём, – и, не дожидаясь Салерди, Эрклион шагнул вперёд.

Глава 4

– Удивительно, – произнёс Тагур ещё даже не успев открыть глаза.

– Что удивительно? – недоумевала Эрия.

– Что ты меня будишь сегодня. Обычно наоборот бывает.

– Ну, всё в жизни бывает, – радостно ответила девушка. – Я всё ждала, когда же ты проснёшься, а потом просто зашла сюда.

– Я забыл закрыть дверь?

– Да, она была открыта, – подтвердила Эрия.

– Ясно. Что-то я вчера оказался выбит из своей колеи.

– Я понимаю. Так много всего произошло. И этот дисколёт… Кто знает, что он нам предвещает?

Тагур скептически пожал плечами.

– Я по собственному опыту знаю, что от Владельцев осталось очень много вещей, и вещи эти до сих пор используются, а вот сами они сгинули. Так что дисколёт ещё ни о чём не говорит.

– Ну, возможно.

– Как твоя рука?

– Болит. Терпимо, – Эрия с виноватой улыбкой подняла забинтованную руку. Вчера Тагуру не показалось, что ожог такой уж страшный, но видимо, энноранцы немного перестарались ради дорогой гостьи.

– Ясно. А сейчас я попрошу тебя выйти, мне надо собраться. Скоро буду готов, далеко не уходи.

– Хорошо, – Эрия развернулась и покинула комнату. Тагур с очень тяжёлой головой поднялся и сел на кровати. После безумного вчерашнего дня он чувствовал себя совершенно разбитым. Разумеется, он знал, что это пройдёт. Но пройдёт не сразу. Тем не менее, Тагур не стал затягивать дело, волевым усилием вытащил себя из кровати и оделся.

Когда Тагур вышел из своей комнаты, то обнаружил, что Эрия уже успела куда-то подеваться. Тагур принялся расспрашивать служащих посольства, куда же она направилась, и ему довольно быстро указали, что искать её надо в кабинете посла. Тагур, конечно же, помнил, где находится кабинет, а если бы и не помнил, то непременно нашёл бы его по густому аромату давешнего чая. Похоже, это был любимый напиток господина Ван ри-Ошинна, и он обожал всех им угощать. Посла и Эрию Тагур обнаружил мило болтающими о каких-то мирских делах, словно и не было вчера этого противостояния с тзай-таррами и загадочного дисколёта. Эрия искренне смеялась в ответ на шутки посла и сама что-то рассказывала. Тагур с удивлением обнаружил, что Эрия довольно неплохо знает церемониальный энноранский язык и даже читает на нём какие-то стихи. Посол был в восторге. А вот сам Тагур энноранского языка не знал, поэтому даже не пытался понять, о чём у них там речь.

– Господин Тагур, прошу, присаживайтесь! – пригласил посол Тагура, когда наконец заметил его. Вообще же посол был настолько поглощён беседой с Эрией, что Тагур, пожалуй, мог бы пройти в кабинет, вытащить из рук посла чашку чая и уйти незамеченным. Тагуру не было приятно такое внимание господина Ван ри-Ошинна к Эрии. Ведь с ним, хотя он её спас, она не была такой весёлой, а с этим малознакомым послом, смотри-ка, так и щебечет!

– Что-то мне кажется, я нарушу ваше замечательное общение, – проворчал Тагур, надеясь, что несколько обиженный тон его голоса никто не заметит.

– Тагур, вовсе нет! Садись! – поддержала посла Эрия.

Тагур послушался и сел.

– Я распоряжусь принести ещё чая, – произнёс посол и подозвал слугу. Тагур же с нарастающим раздражением отметил, что посол выглядит великолепно, хотя лёг спать он наверняка не намного раньше Тагура. Ну, должно быть, это его чудесный чай так влияет.

– Тагур, Эрия, я имею честь пригласить вас в Энноранн, в Эньши-Эннорен, к самому господину-защитнику рэ-Митсу! – торжественно произнёс посол. – И что также немаловажно, для вас выделен целый небоход Воздушного флота Энноранн. Это новейшая разработка славного энноранского народа. Сейена Эрия, я уверен, вы хорошо знакомы с воздухоплавательными возможностями тзай-тарров, но не только им известны секреты полёта.

– А я слышала об энноранских небоходах, – с энтузиазмом сообщила Эрия. – Но я даже не думала, что мне когда-нибудь придётся на них полетать.

– Что ж, я бесконечно рад, что мне удалось вам угодить, – с улыбкой произнёс посол и в церемониальном кивке склонил голову. «Какие же эти энноранцы позёры, – подумал Тагур. – Ничуть не лучше садартийцев».

– Когда вылетаем? – осведомился Тагур. Ему как раз в этот момент принесли чай. Он хотел было уже уходить, но теперь уйти было бы невежливо. Сначала чай.

– В середине дня, через пару часов, – ответил посол. – Приготовления уже идут.

– Я так полагаю, про Владельцев новостей нет? – продолжил задавать вопросы Тагур. – Никто не вышел из Тумана и не смёл пару застав бродняков?

– Нет, ничего не слышно, – сообщил Ван ри-Ошинн. – Да и прямо скажем, будь я Владельцем, я бы сюда отправил дисколёт, а вторжение бы начал где-нибудь в другом месте. Так что я думаю, здесь нам опасаться нечего.

– Но вы всё же ожидаете вторжения? – уточнил Тагур.

– Как и все мы, господин Киэлли, как и все мы, – задумчиво ответил посол. Возможно, он знал больше, чем говорил. Скорее всего, даже знал больше. Но раз со всеми своими знаниями до сих пор не сбежал отсюда, значит, здесь угрозы нет. «А может, у меня уже паранойя? – подумалось Тагуру. – Везде я вижу заговоры. Прямо как Георг».

Воспоминание о Георге внезапно перенесло мысли Тагура к Кеторию, к своей нормальной жизни, в которой нет ни жизнегубов, ни тзай-шу, ни Владельцев. И ведь сейчас он как никогда близок к тому, чтобы вернуться в Вилению. Стоит только сказать три слова… И эта страница его жизни закроется. Всё снова станет так, как оно должно быть. Он снова будет с Вилайрой. И даже будет окружён славой и почётом. И как зять Соленя, и как народный герой, выступивший против козней тзай-тарров. Ведь всё так просто сейчас. Три слова. И целая жизнь.

– Господин Киэлли, мне казалось, вы что-то хотели сказать? – голос посла вернул Тагура в Туманье. И Ван ри-Ошинн, и Эрия внимательно смотрели на него. Должно быть, заметили его душевное смятение.

– Нет, нет, – Тагур замотал головой. – Просто наслаждаюсь великолепным чаем, господин Ван ри-Ошинн.

– Да, это настоящий энноранский чай по моему личному рецепту, – улыбаясь, похвалился посол. – Тут есть чем наслаждаться. Ещё чаю?

Тагур хотел было отказаться, но тогда бы его последние слова выглядели странно. И хотя ему хотелось поскорее покинуть Ван ри-Ошинна, но теперь Тагур был обречён на ещё одну чашку чая с послом. К счастью, Эрия, казалось, его настроение заметила, а потому взяла беседу в свои руки.

– Господин Ван ри-Ошинн, расскажите, пожалуйста, как вы оказались послом в Туманье? – спросила она.

Вопрос явно понравился послу. Его выражение лица стало ещё более сияющим, и он вдохновенно заговорил:

– Всё началось, пожалуй, в самом раннем моём детстве. Всем вам, должно быть, известна любовь энноранцев к книгам. Сам язат Эрклион заповедал всем энноранцам учиться, постигать науки, изучать настоящее и прошлое нашего мира. Меня же всегда привлекали описания других земель, поэтому я довольно скоро понял, что хочу сдать экзамены на чиновника и стать послом. Но тогда я даже не мечтал о том, чтобы попасть в Туманье. Ведь Туманье для любого энноранца – священное место, место, где Эрклион Освободитель поднял восстание против Владельцев, место, где кончилась война за освобождение.

– Но разве при этом Туманье не проклятое место, откуда пришли Владельцы, откуда они сотни лет угнетали Шенивашаду? – недоумевала Эрия.

– На каждое событие, моя дорогая Эрия, можно смотреть с нескольких точек зрения, – принялся объяснять посол, и Тагур в очередной раз отметил, что обращение посла к Эрии ему совсем не нравится. – Великий Эрклион Освободитель учил нас в первую очередь видеть хорошее. Поэтому в Туманье я и вижу всё то хорошее, что было связано с Эннори, с нашим освобождением. Ни в коей мере не хочу обидеть или задеть Вас, но тзай-тарры придерживаются негативного взгляда на вещи, и это отталкивает многих от Таннедер-Ир.

– Да, наверное, вы правы, – согласилась Эрия. – Но всё же как вы попали сюда?

– Я прошёл довольно долгий путь, но точка, которая привела меня сюда, – это Садарта Рэна, – продолжил Ван ри-Ошинн свой рассказ. – Там я не был послом, но служил в посольстве и был на хорошем счету. В итоге, когда здесь освободилось место, я попробовал сам напроситься сюда. Надо сказать, что хотя Туманье и священное место для энноранцев, но желающих здесь находиться постоянно не так уж и много. Мне повезло: моя кандидатура пришлась как раз вовремя. И вот я здесь.

– Вы часто покидаете Туманье? – спросил Тагур, решив всё же войти в эту беседу.

– Не так уж и часто. Обычно четыре раза в год.

– И вы не скучаете по дому? – спросила Эрия.

Вздохнув, посол ответил:

– Не то чтобы скучаю, но я люблю навещать родной город и смотреть, как он изменился. А он постоянно меняется. Не всегда мне нравятся эти изменения, но я понимаю, что без них нельзя. Город развивается, как любой из нас.

А потом посол неожиданно поднялся и принялся выпроваживать гостей:

– Итак, я полагаю, что ответил на все ваши вопросы?

Эрия опешила, удивившись такой разительной перемене в поведении посла, но она нашла в себе силы сказать: «Да».

– У меня есть некоторые важные дела, к которым необходимо приступить уже прямо сейчас, – в своё оправдание произнёс посол. – В том числе и подготовка вашего полёта. Поэтому сейчас я попрошу вас покинуть мой кабинет. Рекомендую пока погулять по Туманью. Небоход будет готов через два часа. В это время прошу вас присутствовать в посольстве.

– Хорошо, мы поняли, – произнёс Тагур и поднялся. Эрия последовала его примеру. Они вышли из кабинета и здесь тзай-тарра спросила:

– Ну, что теперь будем делать?

– Пойдём и погуляем, как предложил господин Ван ри-Ошинн. Сегодня последний день, когда мы можем посмотреть на Туманье.

– Мне кажется, я здесь уже на всё насмотрелась, – с долей недовольства ответила Эрия.

– Туманье тебе не понравилось?

– Я ждала другого. Какой-то сказки, что ли… А дождалась нервного срыва и битвы с тзай-таррами. Это ведь не то, ради чего люди путешествуют.

– Ты так в этом уверена?

– Да.

– Ну хорошо. А вспомни-ка книги, которые ты читала у себя дома в Итуэдозе. Вряд ли в них писалось примерно следующее: «День первый. Всё спокойно. День второй. Всё спокойно». И так до самого конца. Наверняка то, что ты читала, было полно всевозможных приключений, встреч с опасностями и борьбы с ними.

– Да. Ты прав, – Эрия улыбнулась, но улыбка эта была скорее грустной, чем радостной. – Но я поняла, что переживать все эти приключения лично совсем не так приятно, как мечтать о них.

Эрия вздохнула и продолжила:

– Давай прогуляемся всё же немного. Пусть Туманье и не такое, каким я себе его представляла, но я хочу посмотреть на него ещё раз.

Тагур кивнул, и они вышли на улицу. Вокруг царила звенящая тишина. Тагур сегодня впервые при дневном свете смог окинуть взглядом посольство. Это было грубое, безо всяких архитектурных изысков сооружение, от которого отходила высокая стена, полностью скрывающая внутренний двор. Что было там, Тагур не знал, но предполагал, что как раз там и прячется небоход энноранцев.

Тагур и Эрия пошли гулять по улицам поселения. Людей почти не было видно: бродняки стояли на своих постах и ждали атаки. Изредка Тагуру и Эрии попадались небольшие патрули, которые не обращали на них особого внимания. Некоторое время они гуляли молча. А потом Эрия произнесла:

– Удивительно, куда могут завести человека книги. Ведь если бы я не читала так много в детстве, у меня не возникло бы желания посмотреть мир. Я бы не пошла в дипломатическую миссию и не оказалась бы с Ран-Ир-Дереном в тот роковой день.

– Глупо винить во всём книги, – ответил Тагур. – И глупо винить себя в том, что десять лет назад ты сделал выбор, который тебя в итоге привёл к твоему нынешнему состоянию. Нельзя знать заранее, как повернёт жизнь, чем обернётся наше слово и решение. Очень может быть, что если бы мы заранее знали, как и что будет, то никогда бы не решились сделать хоть что-нибудь. Ведь любое наше действие имеет как нужный нам эффект, так и побочный.

– Может, ты и прав, но всё это слишком тяжело для меня, – ответила Эрия. – Я уже почти потеряла нормальный облик и чуть было не простилась с жизнью. На кого я сейчас похожа? На тзай-тарру? Нет! Я похожа на оборванку! И всё почему? Потому что я хотела больше, чем могла вынести!

Тагур чувствовал, что Эрия уже готова расплакаться, и он понимал, что должен сказать сейчас что-то успокаивающее. Но на ум пришли только такие слова, возможно, не совсем уместные:

– Я давно заметил, что людям свойственно желать чего-то нового, но дальше желаний дело не заходит. Ведь они никогда не посмеют вырваться из привычного им мира.

– А у меня теперь нет привычного мира! И дома! Мне теперь даже некуда идти.

– Ты сильнее, чем думаешь! – Тагур схватил Эрию за плечи. – Ты смогла вырваться, ты перешагнула эту черту и осуществила свои мечты! Подумай только, сколько всего ты теперь сможешь рассказать своим детям.

– Да, мне теперь есть, что рассказать, – Эрия сбросила руки Тагура со своих плеч. – Только ты, Тагур, либо большой дурак, либо большой невежда. А я возвращаюсь в посольство.

Эрия развернулась и пошла одна. Тагур смотрел ей вслед со смешанным чувством. С одной стороны, Тагуру удалось не дать Эрии разрыдаться, и это хорошо. Но, с другой стороны, он не понимал, чем обидел её. «Пойми вас, тзай-тарров», – подумал Тагур, вспоминая, когда же Эрия в последний раз пила тзай-шу. Он решил, что такие странные смены настроения Эрии связаны именно с воздействием их проклятого снадобья.

Тагур почувствовал чьё-то присутствие, обернулся и увидел Чтеца. Он стоял и смотрел своим блуждающим взглядом в сторону уходящей Эрии. Тагур недоумевал, как он умудрился подкрасться так тихо.

– Она пробудилась, видишь? – Тагур, сразу вспомнив ночной разговор, сказал первое же, что пришло ему в голову.

– Пробудилась, но не сейчас, – согласился Чтец. – И ты ещё не знаешь, насколько.

– Да что вы все пристали ко мне со своими загадками! – в сердцах воскликнул Тагур.

– Я пришёл попрощаться, – Чтец ответил столь же беспристрастно, как и всегда, словно Тагур только что и не кричал на него.

– Что мне с ней делать, Чтец? Ты можешь сказать?

– Иди за ней. Я прощаюсь, – Чтец неуклюже поклонился и побрёл дальше по своим делам. Тагур покачал головой, а потом неспешным шагом пошёл назад, в посольство. Спешить сейчас действительно было некуда. До вылета оставалось ещё около часа. А на душе у Тагура было неспокойно. Он вдруг поймал себя на мысли, что чем дальше они продвигаются, чем ближе становятся к Энноранн, тем тяжелее становится. Словно сам ход вещей показывал, что с прибытием в Энноранн их вынужденное путешествие не закончится. Эрия много говорила о книгах, и Тагур уже начал чувствовать себя заложником какого-то сюжета, который не позволит ему взять и просто так вернуться в Вилению, пока он не выполнит некую отведённую ему роль. Но это ли не та самая судьба, о которой так много говорили философы во все времена?

Тагур успел в посольство как раз вовремя, чтобы подготовить к вылету. Эрия была уже полностью собрана и внешне выглядела спокойно. Она даже улыбнулась, увидев Тагура, но не произнесла ни слова. Посол провёл гостей во внутренний двор, и здесь они действительно увидели небоход. Он представлял собой здоровенный баллон с хвостовым оперением, покрытый чем-то вроде рыбьей чешуи. Внизу к нему крепилась конструкция, напоминающая собой вагон поезда, какие строили тзай-тарры. По бокам баллона были прикреплены механизмы с лопастями, как у ветряков. Небоход выглядел очень внушительно и красиво. По бокам «вагона» красовались великолепные изображения летящих в облаках драконов, а сама машина словно бы стремилась улететь ввысь, но сделать этого ей не позволяли тросы, выходящие из «вагона» и закреплённые в лебёдках на земле. Рядом с небоходом стояли люди в красивых парадных мундирах.

– Красив, а? – гордым тоном спросил господин Ван ри-Ошинн и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Позвольте мне рассказать вам немного о устройстве этого славного аппарата. В его верхней части находится очень лёгкий газ, который и поднимает машину в воздух. А уже направление машине придают эти лопасти, расположенные по бокам. Наши нынешние небоходы надёжны и безотказны. Конструкция аппарата такова, что он попросту не может упасть на землю! Чтобы сесть, ему сначала приходится сбрасывать специальные якоря, которые рабочие на земле закрепляют в лебёдки, и уже с их помощью притягивают небоход к земле. Поэтому вам совершенно нечего бояться. Вы прибудете в Эньши-Эннорен вовремя и без происшествий. Я могу вам это обещать!

– Великолепно! – произнесла Эрия. Тагур увидел неподдельный восторг в её глазах. Чего уж говорить: он и сам был восхищён. Тагур весьма неплохо разбирался в общедоступной технике, например, знал, как устроено его духовое ружьё. Но такие вещи, как небоход, пока были недоступны простым людям. Проблема была в первую очередь в необходимости изготовления сложных материалов и отсутствии нормальной силовой установки.

– У него тзай-тановый двигатель? – спросил Тагур, и посол ответил утвердительно. Тагур верил, что когда-нибудь двигатели, работающие на тзай-тане, станут доступны всем, но пока Таннедер-Ир очень серьёзно препятствует этому. Поэтому свои небоходы могли строить только энноранцы. А ведь и виленцы смогли бы. В Вилении много умелых мастеров. Тагур сейчас решил, что будет просить у регента Энноранн предоставить Вилении хотя бы несколько таких двигателей. И в случае удачи Тагур вернётся домой не с пустыми руками, а как настоящий купец и дипломат. А уж умельцы Вилении смогут понять, что и как там действует.

Тагур подошёл совсем близко к небоходу, погладил его борт. Никто не препятствовал ему. Наоборот, энноранцы с любопытством наблюдали за Тагуром. Тагур подошёл ближе к лопастям, встал прямо перед ними. Ему хотелось дотронуться и до них, но они были слишком высоко.

– Он великолепен, – произнёс Тагур. – Как его имя?

– «Стремительный Дракон», – ответил энноранец. – Позвольте представиться: капитан небохода, Цзенну тэ-Хень

– Рад с вами познакомиться, – ответил Тагур и пожал руку капитана. – Меня зовут Тагур Киэлли. «Стремительный дракон» – весьма подходящее имя для такого шедевра, должен заметить. А как вы это называете?

Тагур постучал по борту «вагона».

– Корзина, – ответил капитан.

– Почему корзина? – поинтересовался Тагур.

– Так уж сложилось. Первые аппараты такого рода действительно летали с корзинами внизу. Тогда ещё подъёмная сила была не так велика, чтобы поднять серьёзный вес. Поэтому использовались плетёные корзины, вмещающие всего пару человек, – пояснил Цзенну тэ-Хень.

– А где же был двигатель? – спросил Тагур. – Неужели в той же корзине?

– А двигателя тогда просто не было. Вернее, им служил сейен, – с улыбкой произнёс капитан.

– Удивительно, – прошептал Тагур.

Пока Тагур беседовал с капитаном, посол и Эрия подошли ближе к Тагуру, и Ван ри-Ошинн сообщил:

– Я рад, Тагур, что вам так понравился наш небоход, но теперь вам пришла пора познакомиться с ним изнутри. Прошу взойти на борт. Пора вылетать!

Пилоты как раз открыли дверь корзины. Эрия поднялась первой. Тагур на какое-то время задержался и передал послу конверт, попросив доставить послание в Вилению. Посол кивнул, Тагур кивнул в ответ и последовал за Эрией в небоход.

– Как тебе? – спросил Тагур у девушки.

– Великолепно! Даже дух захватывает, – ответила Эрия. – А что ты передал послу, если не секрет?

– Письмо Соленям, – ответил Тагур и тут же осведомился: – Как ты себя чувствуешь?

– Уже гораздо лучше, ты мне очень помог. Спасибо тебе.

Тагур подумал было, что это сарказм, но Эрия смотрела на него действительно с благодарностью, и по её лицу больше не было видно признаков расстройства. «Должно быть, хлебнула своего зелья», – решил Тагур, опять-таки не понимая перемены в настроении тзай-тарры и не понимая, как вообще вести себя в подобных ситуациях.

Третьим на борт взошёл капитан. Он провёл Тагура и Эрию в комнатку для пассажиров. Они уселись друг напротив друга на свои места, которые одновременно могли служить и кроватями. Напоследок к ним заглянул Ван ри-Ошинн, попрощался, пожелал хорошего полёта, после чего покинул небоход. Через окно Тагур и Эрия видели, как засуетились вокруг рабочие, разматывая лебёдки. От рабочих требовалась синхронность, и Тагур услышал, как загремел барабан, отбивающий общий ритм. Небоход начал плавно подниматься в воздух. Они поднимались всё выше и выше. Какое-то время машущий им вслед Ван ри-Ошинн был хорошо виден, но потом он превратился лишь в маленькую фигурку на далёкой земле.

– Как думаешь, мы сейчас на какой высоте? – спросила Эрия.

– Не знаю, так высоко я никогда ещё не забирался, – ответил Тагур.

– А я забиралась, – призналась Эрия. – На «Несокрушимом». Он, конечно, летает гораздо выше. Но здесь как раз интереснее – можно нормально видеть, где именно летишь, что там внизу происходит.

Небоход затрясся, но не сильно. Послышался гул завертевшихся лопастей. Небоход отправился в путь.

– Ты знаешь, Тагур, твои слова во время нашей последней прогулки натолкнули меня на одну замечательную идею, – сообщила Эрия. – Я действительно зря так взъелась на свою жизнь. У меня удивительная жизнь, полная приключений. И я должна рассказать о ней окружающим.

– Я рад, что ты смогла справиться с этой проблемой, – искренне произнёс Тагур, чувствуя, как вдруг и ему стало легче на душе.

– Тагур, я решила начать писать книгу о наших приключениях! – радостно объявила Эрия. – И начну прямо здесь, на небоходе! Господин Ван ри-Ошинн любезно поделился со мной бумагой и самопишущим пером.

– Это прекрасная новость! – поддержал её Тагур. – Я уверен, у тебя получится великолепная книга!

– Я буду очень стараться, – пообещала Эрия. – Ой, смотри-ка, Туман!

Тагур посмотрел в окно. Справа от них простиралась бесконечная белёсая пелена.

– Как же ты велик, Туман, – очень тихо прошептала припавшая к окну Эрия, но Тагур услышал её. – Прощай, Туман. Надеюсь, мы с тобой больше никогда не встретимся.

Время в полёте тянулось медленно. Полёт на «Несокрушимом», пожалуй, был всё же куда более интересен. Ведь там Эрия могла выйти на открытую палубу, почувствовать свежий ветер, окинуть взором на всю округу простирающуюся снизу землю. Конечно, на большой высоте было холодно и трудно дышать, но ничто не могло удержать Эрию от посещений палубы, хоть на минуточку. А вот в небоходе дело совсем другое. Здесь палубы нет. Всё, что можно делать, – это целый день сидеть или лежать на одном месте да смотреть в окно. Которое, к слову, даже и не открывается. И лишь одно только не давало Эрии заскучать – это её только что начатая книга.

А вот Тагуру на всём протяжении полёта делать было абсолютно нечего. Даже с Эрией поговорить толком было трудно. Уж слишком она оказалась поглощена своей книгой. Поэтому Тагур гораздо больше сейчас общался с пилотами небохода. Сначала Тагур попытался расспрашивать их о двигателе машины и даже порывался попасть к нему, чтобы пристально его осмотреть. Но ему обстоятельно разъяснили, что к двигателю проход пассажирам закрыт, а на вопросы по поводу двигателя пилоты отвечать не могут. Зато они только и знали, что рассказывать о том, какой же большой и прекрасный город Эньши-Эннорен. И когда они уже, наверное, в пятый раз завели шарманку про свой город-сад, Тагур окончательно убедился, что с этими ребятами говорить не о чем. Но делать было нечего. Приходилось их слушать. Ведь Тагур старался держаться подальше от Эрии.

Когда же Цзенну тэ-Хень сообщил Тагуру и Эрии, что они почти прилетели и скоро пойдут на посадку, радости Тагура не было предела. Была рада и Эрия. Тагур спросил у неё, чего она ждёт от Энноранн. Эрия немного смутилась, наверное, она и сама не очень понимала, чего хочет. Но тем не менее она ответила:

– Жду, когда окажусь дома. Надоела кочевая жизнь. Хочу просто тихо жить где-нибудь в небольшом уютном домике и писать книгу. А вот когда напишу, тогда можно и снова в путешествие!

– Звучит неплохо, – поддержал Тагур.

– Надеюсь, ты снова составишь мне компанию, – с улыбкой добавила Эрия.

– Всё может быть, – уклончиво ответил Тагур, в то же время от всей души надеясь, что больше он с Эрией ни в какие путешествия отправляться не будет.

– Ты слышал, пилот сказал нам, что сейчас может начать трясти машину. Нам лучше пристегнуться.

– Да, ты права.

Тагур выглянул в окно впереди и увидел сияющий огнями город. Был поздний вечер, и солнце уже почти скрылось за горизонтом. И на фоне чёрно-синей земли яркой россыпью огней выделялся Эньши-Эннорен.

– Эрия, гляди, впереди столица Энноранн! – позвал Тагур. Эрии не было видно города с её места, потому как она сидела спиной по направлению движения. Но Эрия быстро исправила эту оплошность. Она переместилась на место Тагура, оказавшись совсем близко к нему, и они вдвоём припали к стеклу, жадно вглядываясь в разворачивающуюся перед ними панораму. От Эрии пахло чем-то едва уловимым, но приятным и завораживающим, и Тагур почувствовал, что хочет обнять её, прижаться к ней. Но он поборол это мимолётное наваждение, едва заметно тряхнул головой и отстранился от девушки. Эрия, казалось, ничего и не заметила.

– Пойдём, может, из кабины пилотов посмотрим? Уверен, у них вид гораздо лучше, – предложил Тагур, лишь бы не оставаться сейчас наедине с Эрией.

– Давай, – легко согласилась Эрия, и они пошли в кабину.

– Представляю, что сейчас скажет Цзенну тэ-Хень, – по пути проронил Тагур. И он был прав. Капитану не понравился визит пассажиров, но он всё же позволил им остаться в кабине при условии, что они будут крепко держаться за поручни.

А вид отсюда, из кабины, действительно был куда более интересный. За последние несколько минут совсем стемнело, и теперь казалось, что во всём мире не существует больше ничего, кроме небохода и огромного сияющего города перед ним. В Эньши-Эннорен светилась едва ли не каждая улочка. Если бы Тагуру раньше сказали, что такое бывает – он бы не поверил. Кеторий, например, был очень богатым городом, но и в нём освещался разве что самый центр. Тагур украдкой взглянул на Эрию: она тоже выглядела потрясённой. Но выспрашивать, насколько сильно Эньши-Эннорен отличается от Итуэдоза, Тагур не стал. Зная нелюбовь энноранцев к Таннедер-Ир, Тагур решил не поднимать эту неудобную тему.

Город действительно был весь засажен деревьями. Это было хорошо видно даже сейчас. А ещё Тагура поразило то, что все дома выглядели ухоженными и красивыми. Так, словно в Энноранн вовсе не было нищих и трущоб. Ровные улицы делили Эньши-Эннорен на равные квадраты, в городе блестели несколько рек и озёр. В центре города Тагур увидел четыре высоченных шпиля и какую-то огромную площадку, почти пустую. Только в центре её находилось какое-то не очень большое сооружение, напоминающее усечённую пирамиду, утопающую в зелени.

– Посмотрите наверх, там виден наш Небесный Дворец! – гордо призвал их капитан. Тагур, поглощённый зрелищем, разворачивающимся на земле, на небо до сего момента не смотрел вовсе. И сейчас он, подняв глаза, увидел то, ради чего многие путешественники со всего света и идут в Эньши-Эннорен. Прямо над центром города висел тзай-маяк, а чуть вдали от него – неземной красоты дворец, кажущийся скорее картиной какого-то романтичного художника, чем настоящим зданием. Тагур увидел яркий столб света, вырывающийся прямо в небо откуда-то с крыши дворца и слегка наклоняющийся вправо-влево. Цзенну тэ-Хень тут же прокомментировал это:

– Небесный Дворец приветствует нас!

– Мы полетим прямо туда? – спросила Эрия, и в её голосе слышалось прямо-таки по-детски искреннее желание, чтобы это было так.

– Нет, нет, – вынужден был разочаровать её капитан. – Туда нельзя лететь. Тзай-маяк настолько силён, что сожжёт всё наше оборудование, если подойдём слишком близко. А автоматическая защита Дворца уничтожит любой достаточно крупный объект, если он войдёт в опасную зону. Да и Дворец всё же существенно выше нас. Но завтра вы там непременно будете!

– Представляю, какой оттуда открывается вид, – восхищённо прошептала Эрия.

– Нет, сейена, даже не представляете, – с улыбкой возразил капитан. Эрия не ответила, но тоже улыбнулась до ушей. Тагур понял, что ей понравилось, когда её назвали не тзай-таррой, а сейеной.

Скорость небохода начала замедляться, и Цзенну тэ-Хень отправил пассажиров в каюту, сообщив, что сейчас они начнут снижение и всем следует пристегнуться. Тагур и Эрия послушно покинули кабину. Небоход к этому времени полностью остановился, и скоро его действительно начало потряхивать. Тагур глядел в окно и видел, что они медленно, но верно снижаются. Эрия же принялась спешно записывать новые для себя ощущения, время от времени ругаясь, что эта тряска заставляет её делать помарки.

Спускались они, как показалось Тагуру, довольно долго. Но вот небоход оказался у самой земли, а Тагур и Эрия, перешагнув его порог, попали в чудесный и легендарный город Эньши-Эннорен. В воздухе умопомрачительно пахло зелёной листвой и цветами. После спёртого воздуха небохода это было особенно сильно заметно. Было довольно тепло, хоть уже и стояла глубокая ночь. Нельзя было не признать, что Эньши-Эннорен произвёл на своих гостей очень приятное первое впечатление.

– Больше, чем летать, я люблю только одно: возвращаться в Эньши-Эннорен! – сообщил Цзенну тэ-Хень, полной грудью набирая ароматный воздух столицы.

– Великолепно! – согласилась Эрия.

– Давайте теперь я отведу вас в ваши покои, – предложил пилот.

– Нет, – отказалась Эрия. – Мы же где-то совсем близко от центра? Я бы хотела сейчас пройти к той пирамиде, что стоит посреди сада. Я думаю, она сейчас выглядит куда более красиво, чем днём.

– Что ж, завтра вы всё равно там будете, но мы можем сходить туда и сейчас, – согласился капитан. – Следуйте за мной!

И он повёл их по идеально ровной, мощённой одинаковыми каменными плитками улице в самый центр города. Справа и слева стояли фонари на высоких ножках. Они, конечно, не превращали ночь в день, но благодаря им было довольно светло. Тагур немного задержался, глядя на то, как суетятся вокруг небохода рабочие, проверяя какие-то детали и крепления тросов. А потом тоже последовал за капитаном и Эрией.

Цзенну тэ-Хень вывел их на обширную круглую площадь, которую по краю обрамляли пруды и высокие деревья. А прямо в центре площадки стояла та самая пирамида, которую Тагур заприметил с небохода. Почти вся пирамида была сокрыта зеленью, но прямо перед собой они видели ведущую наверх, на вершину пирамиды лестницу. Возле лестницы стояли двое охранников в парадной форме. Больше никого на площади и не было, и почему-то здесь веяло таким спокойствием, что Эрия вдруг подумала, что она наконец-то дома. А капитан повёл их дальше, к самой пирамиде.

– То, что вы сейчас перед собой видите – это путь в Небесный Дворец, – сообщил капитан. – Эта пирамида называется Вершина Эрклиона. Как и Небесный Дворец, Вершина была построена Эрклионом Освободителем всёго за 1 день из того песка, который некогда полностью покрывал это место, как и всё пространство, на котором теперь стоит Эньши-Эннорен.

– Неужели тут была пустыня? – не поверил Тагур.

– Именно так, – подтвердил Цзенну тэ-Хень. – Когда Эннори пришёл сюда, здесь было безжизненное место. Не было здесь ни воды, ни плодородной земли. Всё было выжжено дотла во время войн в Век Затмения. Но Эннори решил: великолепный город на этом месте будет самым лучшим символом того, что свободному человечеству любая проблема по плечу. И здесь закипела грандиозная работа! Эннори вычистил это место от скверны, оставшейся от тзай-тарров, прямо из песка начал возводить город, сюда начали завозить землю, проводить каналы. И появился великий город Эньши-Эннорен, который мы часто зовём просто Город.

– Я об этом слышала, – призналась Эрия. – Но никогда не верила.

– Тогда прошу убедиться в моей правоте, – с улыбкой пригласил Цзенну тэ-Хень и повёл их ещё ближе к пирамиде. Охранники при их приближении немного поклонились, но не сошли с постов и не проронили ни слова. А капитан, подойдя прямо к Вершине, положил руку на её стену. Эрия и Тагур последовали его примеру. На ощупь стена чувствовалась идеально гладкой. Но внешне действительно было похоже, что пирамида сделана из песка, очень хорошо спрессованного и идеально отполированного с наружной стороны, так, что ни одна песчинка не торчала из стены.

– Удивительно! —воскликнула Эрия. – И как же это можно было такое сделать?

Тагур попытался пальцем нащупать трещину между песчинками и отковырять хотя бы одну из них, но у него ничего не вышло. Видя его озадаченное лицо, Цзенну тэ-Хень засмеялся и слегка пожурил Тагура:

– Какие же вы, иностранцы, недоверчивые и любопытные. Ничего не выйдет. То, что сделал сам Эннори, простому смертному не разрушить.

Тагур смутился. Георг бы явно не одобрил такого поведения своего зятя. Тагур действительно повёл себя как неграмотный крестьянин, которому надо всё попробовать на зуб, чтобы поверить в реальность того, что он видит. Тагур уже было собирался начать оправдываться, но Эрия заговорила раньше:

– Я попробовала сейчас посмотреть на пирамиду с помощью Тзай и обнаружила, что песчинки словно бы слиты, сплавлены друг с другом. Я могу видеть границы отдельных песчинок, но при этом они неотделимы друг от друга. Удивительно!

– А можно подняться на Вершину? – спросил Тагур.

– Можно, – подтвердил капитан. – Но вы ещё подниметесь туда завтра.

– А я тоже хочу сегодня! – присоединилась к Тагуру Эрия.

– Хорошо, идёмте, – позвал их Цзенну тэ-Хень и начал подниматься первым. Сразу следом за ним пошла Эрия, Тагур пошёл последним. Пирамида была невысокой, её вершины они достигла быстро. И здесь у них под ногами оказалось словно бы разноцветное стекло со сложным узором посередине. На венчающей пирамиду площадке они свободно поместились втроём, и сюда вошло бы ещё человек шесть-семь. Тагур окинул взором площадь, пруды, сад, деревья которого едва достигали высотой вершины пирамиды; сияющие в свете ночных фонарей здания там, за границами площади. И снова его кольнуло осознание того, что Кеторий – не самый красивый город, как он считал прежде. Второй раз за сегодняшнюю ночь Тагур почувствовал себя простым крестьянином, который лучше своей деревни никогда и ничего не видел.

– Здесь красиво, но давайте уже пойдём, я хочу спать, – сказал Тагур, желая поскорее избавиться от своего неприятного чувства.

– Очень красиво, но и я уже чувствую себя уставшей, – согласилась Эрия.

На самом деле Эрия сейчас ещё не хотела спать. Но из этой ночной прогулки она вынесла множество новых впечатлений, и теперь ей не терпелось поскорее записать их на бумагу, пока память ещё свежая. Да, Эньши-Эннорен был прекрасным городом, не уступающим Итуэдозу. Тзай-тарры по какой-то необъяснимой прихоти любили очень высокие башни и шпили, словно стремились как можно сильнее отдалиться от этой земли. Из-за этого они мало внимания уделяли тому, что на земле. Даже сады тзай-тарры предпочитали выращивать где-нибудь высоко, на искусственных площадках или террасах. Наверное, простой сад был для тзай-тарров слишком безыскусен. Или, возможно, это была своеобразная демонстрация силы с их стороны. Эрия знала, что древние цивилизации, ещё до Эпохи Рабства, тоже очень любили строить громадные и абсолютно нефункциональные сооружения, отражающие величие вождя. И как бы ей раньше не было неприятно признавать такие вещи, но очень много оставалось в тзай-таррах того же древнего дикарства. И из-за этого стремления тзай-тарров к высоким зданиям, к постоянной демонстрации собственных сил, Итуэдоз не создавал уютного впечатления. Да, он был похож на сложное произведение искусства, он поражал и впечатлял, но он не вызывал желания остаться там. Он не вызывал ощущения дома, в конце концов.

Цзенну тэ-Хень увёл Эрию и Тагура с площади и повёл их дальше, по чистым и ровным улицам города. Иногда им по пути попадались люди, но капитан сообщил, что по ночам горожане предпочитают спать, а такой публики, которая любит ночные гулянки, в Эньши-Эннорен попросту нет. Регент крайне строго следит за порядком и не позволяет обосноваться в городе преступникам и просто сомнительным личностям. Тагур, конечно, не поверил капитану на слово и сохранил уверенность в том, что и здесь должны быть злачные места. Ни один город просто не может обойтись без них. И если говорить о Кетории, то там таких мест было порядком. Тагуру даже захотелось завтра же пойти и поискать приключений в Эньши-Эннорен, чтобы доказать, что Цзенну тэ-Хень не прав. Но вслух возражать капитану Тагур не стал.

Капитан довольно быстро привёл их к большой ухоженной гостинице (надо полагать, в центре города других и не было). Там их радушно приняли, развели по номерам, где Тагур сразу увалился спать, а Эрия принялась писать свои путевые записки. Через некоторое время она решила зайти к Тагуру, чтобы поделиться с ним своими впечатлениями об Эньши-Эннорен, но он не открыл ей. Наверное, уже крепко спал. После этого Эрия тоже решила лечь спать.

Глава 5

Весь остаток дня они бродили по тёмным однообразным коридорам, пока Салерди, одурманенный своей настойкой, не стал валиться с ног. Тогда они просто легли спать прямо в коридоре. Эрклион, обычно очень мало нуждавшийся во сне, сейчас не стал пренебрегать такой возможностью. Ему нужно было хотя бы немного восстановить силы, да и раны, как известно, лучше зарастают во сне. Когда же они проснулись, было уже совсем непонятно, сколько же сейчас на самом деле времени. Салерди не носил часов, поскольку их тиканье могло выдать его при охоте на особо чуткого зверя. У Эрклиона же часов не было с самого дня пробуждения, и до сего момента он не видел в этом неудобства.

Поднявшись, они продолжили путь. Хоть Эрклиону и казалось, что он хорошо помнит схему подземных коридоров, они всё же заблудились. Эрклион упорно стремился добраться до самого центра подземелий Золотого Дворца, но ничего не выходило. Невозможно было понять, где же они находятся, ведь никаких ориентиров у них не было. К счастью, и проблем пока не встречалось. Эрклион шёл впереди, время от времени открывая двери (только он мог это делать, потому что здесь требовалось прибегнуть к Тзай). Салерди прихрамывал сзади. Он был довольно плох и время от времени прикладывался к своей фляге, но, к счастью, на умирающего всё же не походил, а, к ещё большему счастью, шёл молча. Скорее всего, он вообще мало понимал, что происходит вокруг него. Эрклион постоянно оглядывался, проверяя, не норовит ли Салерди свернуть куда-нибудь в сторону, но терин-ар послушно шёл за своим господином.

Несколько раз он натыкались на заваленные проходы. У Эрклиона начало складываться впечатление, что он понимает, куда раньше вели эти туннели. Как раз к центру, в ядро крепости. А раз они сейчас завалены, то, видимо, и ядра уже никакого нет. Худшие опасения Эрклиона подтверждал и тот факт, что он никак не может включить освещение коридоров, а ведь энергосистема была как раз в ядре. И раз она не подаёт признаков функционирования, то, скорее всего, её уже попросту нет.

Когда они в очередной раз оказались в тупике перед завалом, Эрклион просто сел прямо у стены. Салерди подошёл ближе и заплетающимся языком спросил:

– Что случилось, о мудрейший?

– Я должен подумать, – ответил Эрклион и закрыл глаза, пытаясь ещё раз представить себе схему ходов и своё местоположение в них. Неожиданно здесь, под этой стеной, ему пришла в голову идея, что медитация отлично может сейчас помочь.

– Салерди, не тревожь меня, я буду медитировать. Возьми ружьё и охраняй нас. Вряд ли кто-то встретится, но будь начеку. Не пей пока больше своего зелья. И не шуми без лишней необходимости.

– Я понял, о мудрейший, – Салерди принял ружьё из рук Эрклиона и сел рядом. Салерди старался этого не показывать, но раны сильно болели. Особенно на ногах. И даже то зелье, которое Салерди пил, не столько заглушало боль, сколько позволяло не концентрировать на ней внимание. Салерди не сильно переживал по поводу всего этого: в жизни ему доводилось попадать и в более серьёзные переплёты. Но на миг в его голове промелькнула мысль, что сейчас он мог бы сидеть во Второй Норе со своими знакомыми или выслеживать в горах какого-нибудь ящера, да, в конце концов, он мог бы лежать в постели с какой-нибудь кёсвенской красоткой… Сколько вариантов могло бы быть, и все они гораздо лучше, чем это забытое и покинутое даже Владельцами подземелье.

А вот Владельцев Салерди, пожалуй, вспомнил зря. Тут же ему стало казаться, что неведомые враги уже тянут к его спине свои длинные, неприятно извивающиеся многосуставчатые пальцы. Сердце Салерди бешено заколотилось, в голове зашумело. Он резко обернулся, но за его спиной был только Эрклион, усевшийся в одну из поз для медитации. Конечно, за спиной никого больше и не могло быть. «Глупо думать, что там может быть кто-то ещё, кроме Эрклиона», – решил Салерди. Но спокойнее не стало. Ему стали слышаться чьи-то шаги. Шаги не каких-то диких зверей, а вполне разумных двуногих. Они отдавались едва слышным эхом в черноте коридоров, а их обладатели то приближались, то отдалялись, но не выходили на свет. Один раз Салерди явственно почувствовал на себе чей-то заинтересованный взгляд. Но что особо напугало Салерди, так это то, что в этом взгляде он не почувствовал никакой угрозы. Словно его рассматривало существо, настолько превосходящее Салерди, что совершенно его не опасалось. Салерди хотел было крикнуть невидимому наблюдателю, что он его давно обнаружил, но вспомнил, что Эрклион попросил не шуметь, и потому промолчал. А потом вдруг наблюдатель просто развернулся и спокойно ушёл. Салерди явственно слышал чёткие звуки шагов на каменном полу коридора. И после этого всё затихло. Но его сердце ещё долго не могло успокоиться, каждым ударом отдаваясь в ушах. Салерди даже казалось, что сейчас стук его сердца слышен на всё подземелье.

Но постепенно Салерди успокоился. Вот только действие зелья как ветром сдуло. И теперь Салерди мог прочувствовать безо всяких заглушек всю палитру боли. Ему было больно стоять, было больно сидеть, было больно шевелиться. Лицо его перекосилось, а пальцы крепко-крепко сжимали ружьё. Если бы сейчас из темноты на него вышли враги, они могли бы взять Салерди голыми руками. Салерди и представить не мог, что на самом деле ему будет настолько больно! И он прекрасно знал, что может ему помочь. Но Эрклион велел не пить ни капли, и он не мог ослушаться того, кому принёс присягу верности. Мудрейший лучше знает, как следует поступать ему, Салерди. Если Эннори считает, что Салерди в силах справиться с болью, то это значит, что он действительно сможет это сделать!

Боль разжигала в Салерди чувство ярости, абсолютно бесполезное и даже опасное в той ситуации. Ему хотелось кричать, хотелось настоящего боя. Но невидимые наблюдатели ушли и больше не появлялись. Даже их шаги затихли, да и вообще сейчас это всё стало казаться Салерди лишь мороком, навеянным одурманивающим зельем. Скорее всего, никого и не было рядом с ним. Да, усиливающаяся боль мигом вытеснила остатки сладкого тумана из его головы, и теперь он соображал ясно. Салерди вдруг осознал, что его задача сейчас не сильно отличается от той, когда ему надо часами неподвижно сидеть в засаде, чтобы в удобный момент прикончить монстра, которого ему заказали. И в этом крылась его надежда на спасение. Салерди сосредоточился на окружающем пространстве, впадая в особый транс терин-аров, из которого его могла вырвать только приближающаяся угроза. Зрение и слух Салерди обострились, но остальные чувства сильно притупились. В какой-то момент он просто перестал обращать внимание на боль. Салерди помнил, что его наставники рассказывали об опасности такого состояния, потому что можно истечь кровью и даже ничего не почувствовать. Но сейчас, как способ борьбы с болью, транс терин-аров годился как нельзя лучше.

Салерди глубоко ушёл в транс, почти все его мысли исчезли. Сейчас он уже не думал – только чувствовал окружающее пространство. Он словно растворился в пространстве коридора. Пожалуй, можно было бы даже потушить сейчас лампочку, и он всё равно бы не пропустил никого, кто решил бы подойти к ним. Но потушить лампочку он уже не мог.

А через некоторое время за его спиной Эрклион открыл глаза. Первое, что он увидел, – это неподвижно сидящий Салерди. Сразу две мысли посетили Эрклиона: что Салерди мёртв и что Салерди заснул. Эрклион несколькими движениями размял мышцы и быстро встал. Он подошёл к Салерди и обнаружил, что тот сидит с открытыми глазами, побелевшими от напряжения пальцами сжимая ружьё и уставившись в темноту. Спящие так не умеют. Да и мёртвые выглядят по-другому. Эрклион махнул рукой прямо перед лицом терин-ара, но не увидел в нём никакого ответного движения. Эрклион решил, что Салерди, вероятнее всего, тоже владеет какими-то психотехниками, позволяющими впадать в транс. Но вот как можно вывести Салерди из транса, Эрклион не имел представления. Силовыми методами проблему не решить. Насильный вывод из транса опасен. Выходит, вариант один: ждать, когда Салерди сам выйдет из транса. Но для начала можно попробовать позвать его.

– Салерди, это я, Эрклион. Салерди, очнись, – негромко произнёс Эрклион. Он, в общем-то, уже догадался, что этот транс связан с обострением чувств, и громкие звуки, наверное, могут попросту оглушить Салерди. Но Салерди не отозвался на зов Эрклион. Тогда Эрклион решил пройтись немного по коридору, не теряя из виду света лампочки. Эрклион во время медитации понял, где они находятся, и понял, куда им надо идти. Нужно было выбрать другой путь три развилки назад, и они смогли бы прийти к залу, где должна быть информационная панель, из которой можно понять, каково состояние ядра крепости.

Эрклион услышал шорох и обернулся в сторону Салерди. Терин-ар начал шевелиться, и значить это могло только одно. Эрклион поспешил к нему. Лицо Салерди было перекошено. Он поднял взгляд на Эрклиона и произнёс едва ворочающимся языком:

– Мудрейший, я не могу разжать пальцы.

Эрклион ещё раз взглянул на его побелевшие пальцы, из которых, казалось, ушла вся кровь.

– Где твоё зелье? – приказным тоном спросил Эрклион.

– Фляга на поясе, – сквозь зубы процедил Салерди. Эрклион снял флягу, взболтнул её, чтобы понять, сколько же там осталось. Осталось не так уж и много.

– Пить сможешь?

– Да.

Эрклион поднёс флягу к губам Салерди и осторожно наклонил её, вливая зелье. Салерди проглотил часть, а потом закашлялся. Эрклион поспешно убрал флягу.

– Сейчас полегчает, – произнёс Салерди. – Это всё из-за боли. Раны болят слишком уж сильно. Не знаю, почему.

– В Тумане чувства обостряются, – пояснил Эрклион. – Но, как правило, не те, которые нам нужны.

Эрклион сел на пол рядом с Салерди и, ожидая, пока того проймёт зелье, принялся рассказывать, что же он вспомнил во время медитации:

– Салерди, я понял, где мы находимся, и понял, куда нам надо держать путь. Уже завтра утром мы окажемся на поверхности, и если повезёт, то в хорошем безопасном месте. А оттуда уже двинемся к выходу из Тумана. Мы сделали небольшую ошибку. Чуть раньше нужно было свернуть в другой коридор. В принципе, и этот бы вывел нас туда, куда я хочу, но он завален. Тот, другой проход, должен быть гораздо крепче и надёжнее. Мы сейчас не в основном пути, а в одном из запасных. Я выбрал его только потому, что он короче.