Hermana

Плейлист

Группа «Форум» – «Белая ночь» (а именно «мадара сидит в поезде под белую ночь»)

Nova Norda – Bela

will.i.am – Scream & Shout ft. Britney Spears

Lady Gaga – Judas

Lady Gaga – Telephone (sped up)

Lady Gaga – Paparazzi

Lady Gaga – Poker Face

grandson – Rain (with Jessie Reyez)

Adele – Set Fire To The Rain

The Weeknd – StarBoy (Sped up)

The Weeknd – die for you (sped up)

Bobi andonov – apartment (slowed and reverb)

Portugal. The Man – Feel It Still

The Weeknd – Faith

Lana Del Rey – Art Deco

Taylor Swift – I Did Something Bad

Tyler, the creator – NEW MAGIC WAND x funtime foxy [ sped up/nightcore+instrumental ]

Charlotte Lawrence – Joke's On You

Katy Perry – Unconditionally

Jocelyn – Dollhouse (Solo Version)

Therr Maitz, Gruppa Skryptonite – Natural Blues

Ricky Martin – Livin' La Vida Loca

Lil Nas X – AM I DREAMING ft. Miley Cyrus

Пролог

Я смотрю на изуродованное лицо Гаспара и пытаюсь успокоить дрожь в теле. Гаспар – человек, который хотел вывезти меня из импровизированной тюрьмы моей бабушки, хотел, чтобы я и мой брат встретились и убежали подальше от её гнета.

– Мередит, от того, что ты тянешь резину, жизнь Гаспара не удлинится.

Я перевела взгляд на бабушку. Нет, на Капо Семьи.

– Ох, Мередит. Не смотри на меня так, дитя. Взгляды, пытающиеся вызвать сочувствие, еще больше раззадоривают мой гнев.

Я снова посмотрела на Гаспара. Он смиренно улыбнулся и кивнул.

– Я не против умереть, девчуля. Я знал на что шел.

Но я нет.

Моя рука с заряженным пистолетом поднялась сама по себе. Я чувствую себя ужасно: меня трясет, тошнит, моё сердце разрывается на части от перспективы убить человека, я не могу дышать. Я пытаюсь сделать парочку глубоких вдохов, но нихрена не получается.

Около пяти минут напряженного молчания прерываются недовольным криком моей бабушки.

– Ладно, перерыв.

Я падаю на колени и, низко склонив голову, начинаю плакать от облегчения. Хочу уже бросить пистолет, как меня резко хватают за волосы и поднимают голову.

– Боже, да ты раскисла! – воскликнула на итальянском и рассмеялась Капо Семьи. – Думаешь, это всё? Мы не выйдем отсюда, пока ты не будешь испачкана чужой кровью, пока этот пол не будет залит ею, ну, и другими жидкостями, – она наклонилась и прошептала мне тихо на ухо: – Может, мне привезти твоего брата, м? Может, на нем потренируешься?

Я взглянула на неё и дрожащим голосом попросила:

– Прошу тебя, дай мне кого-нибудь плохого, чтобы моя совесть не съела меня живьем. Per favore, nonna1.

Она долго обдумывала мою просьбу, не переставая смотрела в мои глаза, а потом скривила губы, оттолкнула меня и пошла прочь.

– Уберите Гаспара и занесите реального монстра.

Я облегченно выдохнула.

– Ты молодец. Я рад, что ты смогла договориться.

Подняв голову, я увидела на противоположной стороне парня. Рассмотреть его не получалось, так как его освещало яркое солнце.

– Кто ты?

– Я следующий. Это важно.

– Следующий куда?

Он хихикнул.

– Как только ты убьешь кого-то и уйдешь, будут учить меня. Хотя я уже обучен, но их это не интересует.

– Ты уже кого-то убил?

– Ну, пятнадцать мне было давно. Одиннадцать лет назад.

– Ого, – сказала я и легла на спину, закрыв глаза.

Немного помолчав, парень спросил:

– Могу лечь рядом с тобой?

– Ты же не собираешься меня убивать?

– Я не идиот какой-то. Всё-таки Анхела Инганнаморте поблизости. Нет смысла убивать её наследие.

Я улыбнулась такому ответу и похлопала по месту рядом со мной.

– Знаешь, как переводится твоя фамилия? – прозвучал его голос рядом со мной.

– Обманувшая смерть, – ответила я.

– Все мы должны убить кого-то в пятнадцать. От этого не отвертеться.

– Знаю, – мой голос дрогнул. – Но зачем убивать, а? Зачем?

– Таков наш мир, Мередит. Это единственное объяснение, которое ты будешь получать от всех, если будешь задаваться подобным вопросом.

Тепло разлилось по моему телу, когда он произнес мое имя.

– Скажи еще раз.

– Что?

– Моё имя.

– Мередит, – нежно, любя произнес он.

Я открыла глаза и посмотрела на его лицо, а именно в его глаза.

– И еще раз.

Прекрасные зеленые глаза будто стали ярче, насыщенней.

– Мередит, – прошептал он.

Я вернулась домой вся в крови, слезах и сразу же легла в постель. Сегодня я впервые убила человека. Крови было не так много, но от неё меня вырвало.

Я выключила ночник и лежала в темноте. Я принадлежу ей. По крайней мере, так говорит бабушка.

Моя дверь приоткрывается.

– Мередит? – прошептал Адам. – Ты спишь?

Он перестает издавать звуки.

Через секунду приподнимается мое одеяло, и маленькое тело проскальзывает под него.

– Я слышал, как ты плакала, сестра. Когда я плачу по ночам, ты всегда засыпаешь рядом со мной и говоришь, что будешь охранять меня, – лунный свет падает на него. Легкая искренняя улыбка озаряет его лицо. Невольно я тоже начинаю улыбаться, но он этого не видит. Он даже не знает, что я не сплю. – Сегодня я буду охранять тебя и твои сны.

Адам берет мою правую руку и кладет поверх себя. Через пару минут я слышу его сопение.

Мне снова хочется плакать. Моя правая ладонь сжимается и разжимается. У меня появилось острое желание прижать его к себе и уснуть, вдыхая его аромат.

– Теперь ты мой якорь, hermanito2, – прошептала я дрожащим голосом, поцеловала его в макушку и прикрыла глаза.

Этот момент я запомнила на всю жизнь. Адам действительно стал моим якорем. Даже когда я перестала чувствовать, мой брат заставлял меня оставаться на плаву и не убить себя. Я знала, что кто-то нуждается во мне. Я продолжала жить благодаря нему.

К сожалению, в тот день был убит человек, который по словам Капо был «с грязными руками и вонял хуже просроченных рыбных консерв». В переводе это означает, что он гадкий преступник, совершивший такое преступление, от которого даже великий Капо Семьи Инганнаморте в шоке. К счастью, в тот день я познакомилась с парнем, чье присутствие успокоило меня. Я не знала, кто он, и не интересовалась этим, не пыталась его найти. Позже, спустя два года, я узнала, что тем самым парнем был Роберто Гвидиче, будущий Капо Семьи Гвидиче.

Убийства, защита Адама, плетение интриг – стали частью моей жизни, которую я не выбирала. Это всё мне навязали Капо и Консильери. Я находилась в вечном напряжении, ведь эти двое могли убить моего брата без моего ведома, а потом выдать тогда, когда я была бы на грани срыва. Я всегда хотела быть свободной и счастливой. Свободной-то я стала, но вот счастливой…

Сегодня 13 июня 2017 года. Сегодня ровно три года назад я убила своего суженого. Отделила его голову от тела кочергой, искупалась в его крови и счастливо смеялась. Спустя три года я вернулась в Италию на его поминальную службу, а также на праздник в честь его младшего брата – Капо семьи Гвидиче – Дамиано Гвидиче.

В 4:37 утра 13 июня 2014 года поступила весть об убийстве старшего сына Пабло Гвидиче. В 10:46 утра поступила весть о смертельной болезни Пабло Гвидиче. Таким образом, он был отстранен от власти. В 6 вечера Дамиано Гвидиче – единственного наследника – провозгласили Капо. К 11 ночи были убиты все сторонники Роберто и Пабло.

Поставив свечку, помолившись и перекрестившись, я подошла к Дамиано пожать руку и произнести слова соболезнования.

– Le mie più sincere condoglianze3, – искренне сказала я и пожала его протянутую руку.

Дамиано чуть сжал мою ладонь, показывая превосходство в данной ситуации. Капо пожимает руку Головорезу. Я дернула рукой, напоминая ему, что нас могут неправильно понять.

– Оvviamente4, – сказал Дамиано и отпустил мою руку.

Я отошла от него и села на самую дальнюю скамью.

– Мередит, – властно произнесла моё имя бабушка, стоя рядом со мной.

– Non ti siedi5? – отстраненно, но не нарушая этикета, спросила я.

К сожалению, моя простая вежливость была расценена как приглашение. Мы продолжили наш разговор на итальянском.

– Почему ты здесь? Ты не была на похоронах, но пришла на поминальную службу? – она злобно усмехнулась. – Что это было за рукопожатие? Старший умер, значит, перешла к младшему? Хотя он всех привлекает, но ты дура раз повелась на его улыбку и добрые глаза. Только попробуй связать себя с ним и опозорить наше имя. Поняла?

На моих губах появилась дежурная улыбка.

– Поняла.

Вечером того же дня я застрелила свою бабушку в резиденции нашей Семьи. На следующий день меня назначили Капо Семьи Инганнаморте. И вот тогда я стала счастливой.

Глава 1

Я выдохнула дым и посмотрела на полудохлое тело, лежащее передо мной. Хватило всего двух глубоких порезов для того, чтобы он вырубился. Зачем анестезия, если можно просто порезать этих идиотов?

Я закатила глаза и пнула его.

– У тебя ресницы дергаются. Вставай давай.

Он не шевельнулся. Я пожала плечами, надела новые кожаные перчатки и взяла старый добрый нож, покрытый его кровью.

– Жаль, что ты не хочешь принять участие. Очень жаль, – я села на корточки повернула его на живот. Он перестал дышать. Я разрезала его рубашку и отбросила в сторону. Как только он почувствовал мое прикосновение, он дрогнул.

Забыла вас познакомить с гостем нашей программы. Его зовут Альфред. Один из информаторов моей бабушки, которому она вручила названия и местоположения тайных лабораторий. Вот сучка, да?

Альфред уже не скрывал своего страха: дрожал всем телом, что-то мычал.

– Слушай, мне тоже не в кайф подобным заниматься, – мой голос погрустнел, – но нужно же чем-то Семью кормить.

Вдоль его позвоночника была какая-то выпуклость. Проведя по ней, я поняла, что это что-то маленькое, и сразу же вонзила нож в его спину по самую рукоять. Я вытащила нож и начала раздвигать кожу пальцами, пока не нашла то, что искала.

– Бинго, – прошептала я и вырвала приросшую к его телу флешку. Я встала, взяла пистолет со стола и, сказав «спасибо», застрелила его.

Я вышла за дверь вся в крови с флешкой и пистолетом в руках. Пройдя немного, увидела Аманду и Кордеро с другими пленниками.

– Капо, что делать с ними? – спросил Кордеро, когда я показала им флешку.

– Расстреляйте их, – просто сказала я и пошла в кабинет.

Включив свет, я начала рыться в ящиках в поисках салфеток и пакета. Найдя и то, и другое, я очистила флешку и положила в маленький пакет. Завтра отнесу это Дилан. Она разбирается в технике лучше всех.

Как только я сажусь в кресло, в кабинет врывается Кордеро, весело улыбаясь.

– Что?

– Звонил твой брат.

Я киваю.

– Мы с ним разговаривали днем, так что…

– Он прилетел в Техас. Находится в двух часах езды от твоего дома.

– Не шути так. У меня слабое сердце, – я кладу руку на грудь.

– Я знал, что ты так скажешь. Но у меня есть видеодоказательства.

Я прищуриваюсь, выражая таким образом свое сомнение.

– Поклянись жизнью матери.

– У меня же её нет, – отвечает он и показывает мне Адама, севшего в такси в аэропорту.

Я бью себя рукой по лицу.

– И в какой дом он едет?

– В тот, в котором ты иногда ночуешь и пьешь кофе.

Я закрыла глаза и попыталась успокоиться.

– Я могу позволить грубость?

– Да.

– Дура, ты что здесь сидишь? – я вздрогнула и открыла глаза. – Твой брат в двух часах езды от тебя, а у тебя дома срач полнейший. Да, я видел его. Я понять не могу как ты там развела срач, учитывая, что ты там всего лишь спишь и пьешь.

– Это творческий беспорядок.

– Твор… Dio6, ты действительно дура.

– Эй! – обиженно воскликнула я.

– Езжай домой! – крикнул он и вытолкал меня за дверь.

Я побежала дальше по коридору, потом спустилась по лестнице прямо к своей машине.

Пока я ехала по дороге на бешеной скорости, мне позвонила Аманда. Она, оказывается, тоже знала о том, что Адам приедет. Также она предупредила меня о встрече с другими Капо во вторник.

– Давай ты, Аманда. Ты Консильери, второй человек после меня.

– Мередит, там соберутся одни Капо. Мне там не место.

Я закатила глаза.

– Хорошо. Как дела с товаром?

– Благополучно пересек границу с Мексикой, – гордо произнесла она.

– Поняла тебя. Я уже подъехала к дому. Отключаюсь.

– Ага.

Я поставила автомобиль на ручной тормоз, выключила фары, подождала около минуты и только после этого перевела ключ из положения 2 в положение 1 и вытащила его из замка зажигания. Вставив ключ, открыла дверь дома. Включив свет, я ударила себя рукой по лицу.

– Какая же я свинья.

По всему первому этажу маленького двухэтажного дома валялись различные предметы: чертежи, оружия, использованные упаковки кофе – в раковине были грязные кружки и тарелки, в холодильнике лежали макароны двухнедельной давности, а в отсеке с овощами перец покрылся белым пухом (плесенью).

Быстро переодевшись (даже у меня в комнате был бардак), я спустилась на место ЧП и принялась убираться: свернула чертежи и отнесла к себе в комнату, оружия рассортировала по всему дому (самые большие положила в чехлы и отнесла в кладовую), пропылесосила и протерла полы и подоконники, полила цветы, положила посуду в посудомойку и заказала продукты в соседний дом.

Я никого не впускаю к себе, кроме Кордеро и Аманды. За мной слежка не ведется, но на всякий случай заказываю что-то в соседний дом, так как курьер может быть шпионом какой-то Семьи и сможет запомнить планировку дома. Также нежеланные гости остаются в том доме. Опять же в целях безопасности. Соединяет нас подземный туннель с электропроводкой и стальными стенами и потолком.

Я подхожу к шкафу в кладовой и говорю:

– Хочу домой.

Звучит сигнал, подтверждающий мой голос, и шкаф начинает отодвигаться. Система распознавания срабатывает только с паролем и моим голосом. Если будет больше шестидесяти попыток, туннель взорвётся. Точно такой же шкаф расположен в соседнем доме только уровнем ниже, то есть в подземке.

Пройдя по туннелю, я оказываюсь в диаметрально противоположном доме. Здесь уютно и мило. Как будто это дом бабушки. Не моей, а чьей-то еще. Кстати говоря о бабушке.

Я подхожу к старому, дряхлому комоду Анхелы и беру лежащую на ней фотографию.

Молодая Анхела и новорожденная я.

– Ты умела искренне улыбаться? Так почему мне так не улыбалась?

Никто и никогда не ответит на эти вопросы. В принципе Анхела не любила отвечать на вопросы. Однажды, будучи – со слов бабушки – «ущемленным подростком», я спросила:

– Почему ты меня не любишь?

Боже. Вы бы видели эту неприязнь на её лице и эту мимику.

– На кой черт мне тебя любить? Ты ценная вещица? Нет. Может, антиквариат? Нет. Или ты удовлетворяешь мои потребности? Определенно нет. От пола даже больше пользы, чем от тебя, Мередит. Quindi dimmi: perché dovrei amare qualcosa di inutile? 7

Мысль о моей бесполезности она вбила мне в голову. Хотя потом, перед смертью, она сказала: «Нечто бесполезное становится полезным. Наконец-то».

– Надо бы сжечь эту фотографию, – говорю я где-то уже в двадцатый раз. К сожалению, у меня рука не поднимается уничтожить последнее с ней фото.

Звонок в дверь высвобождает меня из цепких лап прошлого.

Я небрежно бросаю фото на комод и иду к двери. Посмотрев в глазок, открываю дверь, получаю свой заказ и довольная иду в свой дом.

Разложив всё по полочкам, я сажусь на диван и принимаюсь ждать брата. Через пару минут раздается звук подъезжающей машины.

Открыв приложение на телефоне, я вижу через камеры видеонаблюдения знакомое телосложение.

Я вскакиваю с дивана и выбегаю из дома.

– ¡Hermana!8 – радостно кричит Адам и ловит в объятья.

– Братишка! – крепче обнимаю его я. – Как я по тебе скучала!

– Я так скучал по тебе, Мередит. Так скучал.

Мы еще долго обнимаемся и щебечем слова любви.

Наш последний родитель, а именно отец, умер, когда Адаму было тринадцать. После этого начались ожесточенные бои за него. Мои родственники хотели забрать Адама к себе и использовать против меня.

На самом деле, я была против опекунства. Я только вернулась в мир мафии, только захватила власть и начала очищать свою Семью от предателей. Быть опекуном было бы слишком муторно. Но Адам долго умолял меня взять к себе, и в итоге я сломалась и отправилась в Манчестер к нему. Выиграла опекунство, около года пожила с ним и поехала обратно домой. Никто не знает о моем брате, кроме Аманды, Кордеро и Дилан. Остальные родственники, знавшие об Адаме, были понемногу ликвидированы.

– Давай зайдем в дом, – сказала я и провела его к себе.

Теперь и он знает об этом месте.

– Уютно у тебя, – Адам пробежался взглядом по интерьеру и сел на диван.

– Есть хочешь?

– Нет, хорошенько поел в самолете.

– Круто.

И… неловкая тишина.

Не подумайте, что мы не близки, нет. Между нами особая связь. Телефонная. Мы общаемся минут десять каждый день и всё.

– О, ты, наверное, устал. Давай, я покажу тебе твою комнату.

Он облегченно выдохнул.

– Да, хорошая идея.

– И не говори.

Я подготовила комнату подальше от моей. Понимаете, он дитя. Залезет в шкаф, найдет что-нибудь и напридумывает себе всякого.

Пока он раскладывает вещи, я спрашиваю про полет.

– … я так хотел полететь бизнес-классом, но денег хватило на эконом, так что…

Я отвлекаюсь от его болтовни из-за звука пришедшего сообщения.

Дилан: Мередит, у меня почасовая оплата и широкая клиентская база. Попрошу ускориться.

– Черт, – прошептала я.

– Что такое?

– На работу вызывают. Одна девушка заболела, так что я заменю её, – ложь словно мед вытекает из моего рта. – Я не хочу оставлять тебя одного…

– О, пригласи Аманду.

– А-Аманду?

– Ты же не хочешь оставлять меня одного. Аманда уж точно позаботиться обо мне.

Я пожала плечами.

– Хорошо, я ей позвоню.

Я встала с кровати, подошла к нему и чмокнула в щеку.

– Рада, что ты приехал, Адам.

Он смущенно улыбнулся.

– У меня вопрос.

– Задавай.

– Когда ты перестала расти?

Я удивленно распахнула глаза.

– Я 174 сантиметра. Успею вырасти.

– Да ну? Тебе 25. А расти человек перестает в 25. Просто признай, что тебе достались папины гены. Он же был таким же низким. А я пошел в маму, – гордо заявил мой брат.

– Оу, и сколько же ты у нас?

– 187.

Я рассмеялась.

– Нет уж. Тогда ты в бабушку пошел.

– А, я помню этот шкаф, – бросил он недовольно.

– Адам, она твоя бабушка!

– Ты сама разрешила так её называть.

– Когда тебе было 8.

Адама хмыкнул, а я улыбнулась внутри.

Боже, это такое тупое прозвище. Я предпочитаю «старая карга». Что? Она заслужила.

Глава 2

Я оставила Адама на Аманду и уехала к Дилан. Аманда занесла мне найденную в теле флешку и пожаловалась на, что она не няня. Мне оставалось закатить глаза. Ну, что я могу на это ответить?

Я припарковала машину рядом с её «офисом». Давайте я буду честна с вами. Это не офис, а каморка, заполненная компьютерами (сломанными и еще живыми). Здесь грязно и темно.

Дилан сидит в окружении трех компьютеров. Одной рукой что-то печатает, другой ест тост.

– Дилан…

– Шшш, я занята. Сядь куда-нибудь.

Я еще раз оглядела каморку. Вдруг я пропустила диван или стул.

– Чего не садишься?

– А куда сесть, Дилан?

Она перестала печатать и есть.

– На диван.

– Дилан, может, ты что-то курила? Потому что я ничего не вижу.

Боже, как она раздражает.

– Черт, точно! Я же его выбросила.

Вот и выяснили.

– Ты готова меня выслушать? – любезно спросила я.

– М… нет, – неуверенно ответила она, почесывая затылок.

– Почему?

Наконец, она отрывается от компьютера и смотрит на меня.

– Слушай, Мер, у тебя задания всегда большие, а платишь ты мало.

– В этот раз маленькое задание.

Я подошла и положила на её стол пакетик с флешкой. Она взяла его в руки и тяжело вздохнула.

– А что здесь маленького? Размер флешки?

– Наличие флешки.

– Окровавленной, – воскликнула Дилан. – Или ты думаешь, что раз это не вода, то всё пучком.

– Сколько хочешь? – спросила я с невинной улыбкой.

Дилан всегда нравились деньги и разговоры о них.

Не ответив, она надела перчатки, вытащила флешку и принялась внимательно рассматривать.

– 15. Тебе повезло – флешка в защитной пленке.

– 15? – удивленно переспросила я. – Ты же обычно просишь 4-5.

Она оторвалась от флешки и улыбнулась, глядя мне в глаза. Левый глаз был темно-коричневым, а правый серо-голубой. Темно-красные волосы лезли ей на лицо.

– Я хочу новый диван купить.

– Диван стоит 15 тысяч?

– Диван нет, а PlayStation 4, новый ноутбук, тостер и чайник да. А! Еще 200 баксов подкинь.

– Зачем?

– Мне нужно кошку и рыбок кормить, – она посмотрела на свою кошку, которая лежала в углу. – Не то Мася съесть Перри и Шерил, а у меня Шерил беременна.

Я смиренно кивнула.

– Хорошо, переведу тебе 15200 долларов.

– Не-а. Давай наличку. Так надежней.

– Где я тебе в этой каморке, – Дилан выразительно на меня взглянула. – Офисе. Где я в этом офисе банкомат найду?

Она кивнула за мной.

– В соседнем здании у Купера. Скажи, что Дилан послала для чека. Когда придешь, поговорим кое о чем важном.

– Хорошо, – сказала я с ноткой подозрения в голосе и ушла к Куперу.

К Дилан я пришла уже с чеком и деньгами в руках. Положив ей всё на стол, я уперлась рукам об стол и кивнула на них. Она пересчитала их и положила в ящик.

– Информация будет готова через три дня.

– Поняла тебя. О чем поговорить хотела?

Немного помолчав, она ответила:

– Я уезжаю, – опустив глаза в пол, продолжила: – На мой след напал ФБР.

– Как? – удивленно спросила я.

– Интерпол передал им информацию о тебе. Те связали тебя со мной, и теперь считают меня тем, кто дергает за нитки в Семье.

– Но ты не посвящена.

– Но они-то об этом не знают.

Я ударила рукой по столу.

– Как? Как им удалось? Я меняю несколько машин, пока еду к тебе. По периметру служат выбранные тобой и мной люди. Я поняла бы будь это местной полицией, но как информация дошла до ФБР? Как они связали меня с тобой?

– Есть разные способы слежки, – тихо сказала Дилан и перевела взгляд на ящик, в котором лежит её вознаграждение.

– Банковская карта, – смиренно сказала я и насторожилась. – Сейчас я с карты вытащила 15200 долларов.

– У Купера есть специальная система в банкомате. Она разбила на несколько частей 15200 долларов. Если ты сейчас зайдешь в «Историю операций», то увидишь покупки в магазинах. Общая сумма будет 15200.

– А если они захотят отследить покупки?

– Мередит, Купер такой же хакер, как и я. Ему можно доверять.

Над нами нависло напряженное молчание.

Как я могла быть такой неосторожной? Если они смогли выйти на Дилан, то им не составит труда выйти на Адама.

– Porca vacca!9 – выругалась я. – Если я приму тебя в Семью, ты будешь под защитой.

Девушка покачала головой и закрыла глаза.

– Лучшая защита для меня – это я сама. Залягу на дно месяца на три.

– Они знают как ты выглядишь?

– Не-а. Знают только то, что я твой информатор, почерк поиска информации одинаковый, что я девушка и что моё имя Ханна. Точнее Ханна моё второе имя, но они и об этом скоро узнают.

– Дилан…

Она открыла глаза и встала с обнадеживающей улыбкой.

– Слушай, если я захочу, меня никто не найдет.

– У тебя хотя бы есть сбережения?

– 15 тысяч.

– Я могу дать тебе…

– Нет, это опасно. Я знаю другой способ заработка.

– Какой? Ты же ничего не… – я положила руки ей на плечи слегка встряхнула её. – Дилан, «залечь на дно» не означает «вступление в ряды наемных убийц». Как ты себе это представляешь? ФБР 80% наемников в лицо знает.

Я сжала переносицу и начала шагать по каморке в попытках успокоиться.

– Мой отец…

– Все мы знаем твоего отца! Этот гребаный кусок дерьма сделал из тебя пушечное мясо! Теперь ты хочешь обратиться к нему? – немного успокоившись я продолжила: – Послушай меня внимательно, ты не часть Семьи, но ты входишь в круг моих близких. Знаешь, что это означает?

– Что ты готова умереть за меня, – тихо ответила она, сжав кулаки.

– И будучи человеком, готовым умереть за тебя, я отдам тебя твоему отцу? Как ты себе это представляешь?

Уже дважды я задала ей это вопрос. Залечь на дно в нашем мире, не привлекая внимания, довольно сложно.

Они знают о ней и, если она неожиданно исчезнет, возникнут вопросы. Кто-то из её клиентов может дать на них ответы.

– Я закончу все свои дела в течение недели и уйду. Не к своему отцу, обещаю. Как только всё станет стабильным – напишу тебе и мы встретимся. Буду отдыхать два месяца, а потом займусь работой.

– И какой же? – усмехнулась я.

Дилан загадочно улыбнулась.

– Законной. Буду копать грязь и избавляться от вредителей.

– Я никогда не любила твоё копание в грязи. Но я предложила тебе два выхода из ситуации – ты выбрала свой. Мне остается только пожелать удачи и молиться за тебя, – честно призналась я.

Моя подруга подошла и крепко обняла меня.

– Извращенная у тебя мораль, Мередит – убивать и пытать людей, а потом ходить в церковь и молиться Богу о помощи другим.

– Это не извращенность морали, Дилан, а лицемерие. Все мафиози лицемерны.

Мой ответ вызвал у неё смех. Она перестала меня обнимать, подошла и села за стол.

– Мне не будет хватать твоей прямолинейности.

Я кивнула и, посмотрев на неё еще раз, прошла к двери.

– А, Мередит! Когда ты собрание проведешь?

– Насчет?..

– Перевозку товаров прерывают уже в четвертый раз. Эти данные взяты не из воздуха. Под подозрение падает много семей, но на первом месте стоит Семья Гвидиче. Ваших Семей одинаково боятся и ненавидят. Неудивительно, что Гвидиче хотят устранить вас. Тем более у них однажды практически получилось.

Я улыбнулась.

– Дилан.

– Да?

– Ты не входишь в мою Семью, но при этом ты хочешь, чтобы я поделилась с тобой конфиденциальной информацией?

– Если я захочу, то всё узнаю, – пригрозила она.

– Per favore10. Но из моих уст ты ничего не услышишь про мою Семью.

Девушка рассмеялась.

– Ууу, какие мы серьезные. Ладно, синьорина Инганнаморте, прошу прощение за любопытство. Когда уеду, присмотри за кошкой и рыбками, оки?

– Хорошо, – мягко ответила я. – До скорой встречи, Дилан Симмонс.

– До скорой встречи, Мередит Инганнаморте.

Оставив позади себя Дилан и её каморку, я поехала в один из наших «офисов».

Это культурное название пыточных.

Глава 3

Передо мной на креслах-качалках сидят два совершенно разных человека. Каждый из них провинился по-своему – украл у мафии. У меня.

Я бегло осматриваю каждого из них.

Нет, сегодня они оба умрут. Здесь всё довольно просто – я желаю их смерти.

– Капо, мы готовы, – говорит один из охранников.

Я киваю.

– Перенеси этого мужчину на пыточный стол, скрепи ремнями и подними на 60 градусов.

– Да, Капо.

Он зашел и с другим охранником выполнил мое поручение. Следом зашла я и дала поручения для другого виновника.

Дарио – смертник номер один – открыл глаза и уставился на меня.

– Доброе утро! – радостно сказала я.

– Капо нашел меня, – хрипло ответил он.

– И Капо знает о твоих грехах.

Он сонно усмехнулся.

– И как наш Капо убьет меня? Ножом, пистолетом или кислотой?

– Я бывший Головорез. Я знаю сотни способов убить человека, – сказала я, намекая на его будущую своеобразную смерть.

Бум! Его язвительность, высокомерность пропала, превратилась в прах и улетучилась.

– Густаво, – обратилась я к охраннику, с которым беседовала ранее, – вставь ему металлический расширитель для рта. Хочу, чтобы всё поместилось.

Он принес его и установил с большим трудом – Дарио не решил сотрудничать. После этого я подошла к бочке и открыла её. Там лежало около шести килограмм монет как золотых, так и бронзовых.

Я улыбнулась, моё сердце затрепетало.

– Ты украл у Семьи двести килограмм золотых слитков и устраивал ими торги. Ты проиграл деньги, накопленные моей Семьей, – я посмотрела на него. – Концепция твоей смерти сразу пришла мне в голову. При жизни золото у тебя долго не оставалось, а при смерти его будет достаточно. Я накормлю тебя этими деньгами. Ты будешь сыт ими по горло.

Я взяла в руку горстку монет и медленно подошла к нему. Его глаза расширились от страха, он что-то промычал, весь затрясся. Единственный выход, который он нашел, – сжать зубы. Которых нет, кстати говоря.

– Как жаль, что ты не сразу заметил отсутствие у тебя кое-чего, – я открыла рот и пальцем указала на мои сжатые зубы. – Было бы смешно наблюдать за твоей истерикой.

Я засыпала первую партию монет ему в рот. Нехотя он начал их глотать, давился ими и слюной.

Но знаете, что? Я… не особо получала удовольствие от увиденного. Нет, мне не было противно, просто это всё так приелось. Моя Семья полна предателями и мошенниками, которые считают меня пустышкой, а Дамиано лучше всех. Он же мужчина. Но они не понимают одного. Этот самый мужчина хочет монополизировать нашу Семью.

– Меня окружают идиоты, – пробормотала я, вливая ему очередную порцию монет. Дарио стошнило пару раз, но мне было всё равно. Я всё переводила взгляд на свою следующую жертву. Мне не терпелось покончить с этим и перейти к ней. Хотя…

– Густаво, для Селии всё готово?

Он ответил не сразу.

– Да, Капо.

– Закончи с Дарио. Там осталось не так много монет. А, и давай ему воды иногда. Так быстрее будет.

Он кивнул и подошел к Дарио, чтобы продолжить его пытку.

Я, подкрадываясь, шла к Селии. В той части комнаты уже горел свет, а девушка мило улыбалась.

– Капо, чем я обязана Вам?

Я изобразила её улыбку.

– Знаешь, Селия, до меня дошли слухи и доказательства убийств от твоих рук.

– Убийства? – переспросила она.

Я приблизилась к ней и прошептала на ухо:

– Расскажи мне как ты убивала этих детей, – на последнем слове мое сердце дрогнуло.

Конечно, я знала как она убивала их. Я видела фотографии и видео, снятые ею. В тот момент, когда они попали ко мне, я проплакала в своей комнате около двух часов.

– Капо, я бы не хотела отвечать на данный вопрос. Он слишком личный, – смутилась она.

Я хмыкнула. Личный. Насколько личным может быть убийство 27 детей?

– Хорошо, – я отодвинулась и осмотрела её. – Ты вся грязная. Давай помоем тебя.

Она смущенно хихикнула.

– Капо…

– Это приказ. Быстро подошла к ванне и легла в неё.

Она протоптала к ванне и села в неё. Я подошла, встала по обе стороны от её тела и резко вытянула её ноги. От неожиданности она начала задыхаться. Я опустилась на колени и начала её душить. Вода медленно начала окрашиваться в красный из-за того, что Селия царапала меня.

– Дорогая Селия, запомни одну вещь – я ненавижу детоубийство. То, что ты убивала детей-сирот показывает твою гниль. Интересно, они чувствовали то же самое что и ты, когда ты душила их в ванне полной воды? – спокойно говорила я, несмотря на ощутимую боль. Она еще больше распаляла меня. – Хотя запомни еще одну вещь – для меня невинность и невиновность не зависят от пола. Я не трогаю тех, кто действительно ни в чем невиновен. Знаешь ли ты, что среди женщин есть много монстров, – я улыбнулась. – Сегодня мир лишится одного из них.

Селия распахнула глаза, выпучив их. Её руки в последний раз пустили мою кровь и опустились по обе стороны от неё.

Я подождала пару секунд и обратилась к другому охраннику.

– Давид, Густаво закончил?

– Да, Капо, – послышался его голос подле меня.

– Я хочу, чтобы завтра около 4 утра трупы Дарио и Селии лежали на главной улице нашей Семьи в Мексике. К Селии прикрепи фотографии убитых детей, – я посмотрела на Давида. – Это будет послание для всех. Никто не может красть у меня ни души, ни деньги.

– Да, Капо, – повторил он.

– Капо, у вас найдется свободная минутка?

Периферийным зрением я замечаю Кордеро.

– Что-то серьезное? – бесстрастно спрашиваю я.

Помедлив, он отвечает:

– Капо, это разговор не для лишних ушей.

Я вскинула бровь, но указала на дверь позади меня.

– Тогда пройдем в кабинет.

В моем импровизированном кабинете было всё, что нужно начиная от ванной комнаты и заканчивая мини-холодильником.

Пока Кордеро ждал меня за столом, я пыталась отмыть кровь с рубашки, так как в этой рубашке я должна поехать обратно домой.

– Черт! – недовольно прошипела я и разорвала рубашку на двое.

Или всё-таки не поеду в ней.

Я тяжело вздохнула, сняла порванную рубашку и выбросила в мусорное ведро.

– Мередит… – раздался позади меня голос Головореза моей Семьи. – Прости, что мешаю…

За такое и убить не жалко, правда, Мередит?

Я усмехнулась на заявление голоса внутри меня и осмотрела себя. Слава Богу, на мне спортивный бюстгальтер.

– Не мешаешь. Так что случилось?

– Я думаю, тебе надо присесть.

Я посмотрела на него через зеркало. Уставшие болотного цвета глаза, щетина, растрепанные кудрявые волосы, смуглая кожа, выглядевшая нездоровой.

Обеспокоенная его видом я спросила:

– Сколько ты не спишь?

Он прислонился к косяку двери.

– За три дня я поспал всего четыре часа. Кошмары мучают.

– Кошмары?

– Убийства оставляются на мне свой след, – тихо признался он. – Мне снятся люди, которых мы убили просто так – по прихоти твоей бабушки.

– Стоит пойти к врачу, чтобы снотворное прописал.

– Я не буду пить снотворное. Вдруг я тебе понадоблюсь.

Я улыбнулась.

– Ты мне всегда нужен, но нужен здоровым, а не живым трупом.

Он почесал затылок и кивнул.

– А тебе снятся кошмары? – видно насколько ему неловко задавать данный вопрос.

Я несколько раз обдумала ответ на данный вопрос. Сказать просто «да, снятся» и не рассказать о фигурирующих лицах… Точнее лице.

– Мне тоже снятся невинно убитые, – кратко ответила я. – Пойдем, сядем и поговорим о том, что случилось.

Кордеро вышел из ванной, а я еще раз взглянула в зеркало.

Соврала другу и винишь себя в этом? А чувствуешь ли ты такую же вину за то, что хранишь более темные и опасные секреты?

– Не виню и не чувствую, – ответила я на собственные вопросы и вышла из ванной.

Как только я села в кресло напротив него, мой друг начал свой отчет. К счастью, ничего нового не произошло. Наши машины снова ограбили.

– Мы можем найти другие пути доставки. По воздуху, например.

Я сжала переносицу.

– На то, чтобы подкупить людей в аэропортах уйдет слишком много денег. Мы за товар столько не получаем, если честно. Пользоваться наземными путями других Семей и Картелей мы не можем – это объявление войны. Остается вода. Под водой мы не сможем, потому что мы не настолько богаты, чтобы иметь подводные лодки.

Обсудив еще раз некоторые пути и варианты доставки, мы перешли к предателям в Семье и закончили совещание. По крайней мере, я так думала.

– Мередит, есть еще один важный вопрос, связанный с поставками.

– Мы же уже всё обсудили, разве нет? – нахмурилась я.

Он мялся, не знал, как сообщить мне новость. Прошло больше двух минут, а Кордеро молчал, глядя на свои сцепленные руки.

– ¿Qué pasó?11 – я перешла на испанский.

В основном мы с Кордеро и Амандой говорим на испанском, так как считаем его более родным. На итальянском мы говорим только с Семьями и на официальных мероприятиях. А на ломаном английском говорим только с моим братом. Также моя бабушка заставила меня выучить русский. Итого я знаю четыре языка. Полиглот – тут больше нечего сказать.

– Его видели, – нервно выдал мой друг.

– Кого? Кого видели, Кордеро?

Он поднял голову и посмотрел на меня.

– Роберто. Он был одним из тех, кто напал на наш товар. Мередит, его видели.

Роберто… жив?

Глава 4

Я прислоняюсь к перилам второго этаже и осматриваюсь толпу. Сегодня в клубе не так много людей несмотря на субботу. Моей ноги здесь не было, но – увы! – мне нужно здесь быть. Мы «отрываемся» с друзьями.

– Моя любимая внучка! – воскликнула бабушка на итальянском, так как ненавидела все языки мира, кроме родного и любимого. Её даже не смущал факт того, что мы живем в Мексике. С недавних пор она начала ненавидеть Мексику и презирать испанский. И… угадайте, кто выучил испанский и разговаривает только на нем?

Вы, наверно, догадались, из-за кого я поставила кавычки. Отрываться с ней значит наблюдать. Мне только бинокля и камуфляжа не хватает.

– Капо, – приветствую я её, даже не смотря в её сторону. Уверена, что за это мне прилетит.

Кстати, мне не особо повезло с бабушкой. У остальных бабушки вяжут, готовят, делают запасы на зиму или хотя бы курят и ловят кайф; а моя… Капо Семьи Инганнаморте. Капо – это Босс всего и вся в Семье. Боже, кто позволил этой тиранше прийти к власти? А, видимо, тираны вроде неё.

Я в мафии всего лишь два года, но уже готова убить себя. В свои семнадцать я повидала многое: смерть, море крови, пытки. И, знаете, я держусь еле-еле. Если бы не мой брат, цветы дарили бы моему трупу и я бы не смогла сказать «спасибо».

– Что ты здесь делаешь в столь поздний час?

Периферийным зрением я вижу как она оценивает мой наряд и недовольно поджимает губы.

– Выглядишь как… Иисус, я в твои годы одевалась скромнее.

– Брось тонкие намеки на мою проституцию, бабушка. Достала с этим.

Она дернула меня за локоть и прошептала мне на ухо:

– Давно твоя голова вазу не чувствовала? Не будь мы на людях тебя бы снова увозили в машине скорой помощи. Ведь моя внучка слабее, чем выглядит.

Я сглотнула. Ну, что можно ответить на такое? Колкостью?

Взгляд Анхелы опустился на правую щеку.

– Хотя есть человек, который старается над твоей выносливостью так же как и я, – гордо заявляет она, смотря на синяк, который мне так и не удалось скрыть.

Это бабушка так Роберто гордится. К сожалению, он оказался не таким милым и славным, как показался при первой встрече. Теперь он меньше улыбается и больше злиться. А эта злость выходит на мне. Сколько бы я не давала отпор, он оказывается сильнее. Мои способности Головореза здесь ограничены.

Стыдно признавать, но я боюсь его.

Я думала, что он не будет как эти монстры, но Роберто худший из них. Если снять мою кофту, то на спине можно увидеть ожоги и порезы, оставленные им. Если вскрыть мою голову, то можно увидеть покалеченный мозг. Если вскрыть всю меня, то вы не сможете даже разглядеть мою душу.

Я и так была изранена пытками и убийствами, а теперь и он… Два месяца… два месяца я терплю его.

Не подумайте, о том, что я какая-то дурочка или терпила, что люблю его и зависима от него. Нет. Боже упаси.

Я обращалась к Анхеле и просила – нет! – молила разорвать помолвку. Говорила, что умру рядом с ним. А она сказала ласковым голосом, который я услышала впервые:

– Мередит, потерпи. С кем не бывает. Мужчинам в нашем мире разрешают и не такое.

Так что пока Роберто пирует на мне, я пирую, разрабатывая план его убийства.

К сожалению, без тщательного плана невозможно незаметно убить будущего Капо Гвидиче. С этим нам помогает его брат Дамиано.

Мы должны встретиться через пять минут в одной из комнат. Если, конечно, Анхела соизволит меня отпустить.

– Ушла от одного тирана – нашла другого, – улыбнувшись, я выдернула руку. – Это моя суперспособность, abuela12.

Её глаза заполыхали огнем.

Цвет глаз, к сожалению, у нас одинаковый зеленовато-серый, но в остальном мы отличаемся: волосы у меня прямые, чуть ниже плеч и практически черные, а у неё короткие и перекрашены в блонд, чтобы скрыть седину. Благодаря папиным генам у меня светлая кожа, тогда как она смуглая.

Она ненавидит эти отличия, так как считает меня своим продолжением. А её продолжение должно быть похоже на неё.

Вот покрасилась бы она в черный, прибавила бы к нашему сходству процентов десять.

Оставив её, я спустилась вниз и попыталась найти в этой толпе Аманду. Это было легче, чем я думала. Она была у барной стойки.

– Выглядишь так будто у тебя завтра свидание с гильотиной, – перекричала музыку моя подруга.

Я усмехнулась.

– Где Кордеро?

Она посмотрела влево, потом вправо и ухмыльнулась:

– В женском клубе.

– Оу, мы думаем об одном и том же?

– Пойти и разрушить его шансы на хорошее времяпровождение?

Я кивнула, и мы направились к нему через толпу.

Кордеро сидел в окружении красивых девушек. Настолько красивых, что дух захватывало и просыпалась зависть.

Они о чем очень увлеченно разговаривали.

Аманда села с одной стороны, а я с другой.

Поначалу мой друг не заметил нас, но потом он перестал улыбаться и повернулся ко мне с мольбой в глазах.

– Не говори что пора, – прокричал он.

– Прости, – сказала я, не ощущая угрызения совести.

Он что-то прошептал одной, потом – другой. Девушки мило улыбнулись ему, встали и ушли.

Мы сели поближе.

– Вы всегда так делаете, – заныл он. – Всегда! У меня намечается что-то веселое, а вы как будто чуете это и сразу портите. Ну, что вы за друзья. Я хочу отдохнуть от Анхелы и её заданий, а тут появляется её внучка с её глазами, – Кордеро посмотрел на меня и скривил рот. – Жутко.

Я рассмеялась и открыла глаза пошире.

– Смотри в них внимательно.

– Только не это!

– Ребята, он ждет нас, – услышала я голос Аманды сквозь наш с Кордеро смех.

Дамиано здесь.

Моё сердце забилось быстрее.

Понимаете, я влюблена в Дамиано с 15 лет. Меня поразили его современные взгляды на жизнь, харизма, очарование, но самое главное – глаза.

Когда он смотрел на меня – так внимательно, чутко – я чувствовала свою важность, чувствовала, что интересна кому-то. Его зрачки расширялись, когда я что-то говорила. Даже если это была простая болтовня, я видела, как ему нравится слушать меня.

В такие моменты я думала, что… нравлюсь ему в ответ.

Я прочистила горло.

– Тогда разделимся и каждый по очереди зайдет в ту комнату.

Надеюсь, я не звучала взволнованной.

Я не видела его две недели, и это уничтожало меня. Я хотела встретиться с ним, поговорить, снова быть рядом.

Аманда ушла первая.

– Мередит, ¿estás bien?13 – спросил Кордеро.

Я тяжело вздохнула и, натянуто улыбнувшись, ответила «да».

Он кивнул, но было видно, что он не поверил.

Ему не нравится моя влюбленность в Дамиано. Он считает его скользким типом.

– По отдельности пойдем или вместе?

Я мотнула головой.

– Если мы пойдем вместе, кто-то из её людей может передать ей это. А она передаст Роберто.

– Понял тебя. Иди первой.

Подождав еще пару минут, я прошла через толпу к служебному выходу. Там была маленькая комната, оборудованная Дамиано специально для тайных встреч.

Я встречусь с Дамиано.

Я открыла дверь в комнату и увидела как Дамиано уже что-то обсуждал с Амандой.

Я попыталась сдержать улыбку… и ревность.

Они слишком близко. Почему они так близко?

Я прочистила горло в попытках привлечь к себе внимание.

Дамиано повернулся первый.

– Мередит, – прозвучал его мелодичный голос.

Черт, моё сердце сейчас выпрыгнет из груди.

– Дамиано. Рада тебя видеть.

Он слегка улыбнулся уголком губ.

– Я тоже рад.

Я прошла и встала рядом с ним. Через пару минут зашел Кордеро, и мы начали разрабатывать план по устранению Роберто.

– Нет, я не согласен с твоим мнением, Аманда. Мне кажется…

Не знаю, что ему там кажется, но мне кажется, что я умру, вдыхая парфюм или туалетную воду Дамиано. Он так восхитительно пахнет.

Я вдыхаю по чуть-чуть, чтобы никто не заметил. Честно, я так хочу уткнуться ему в шею и свободно вдыхать его.

Мои глаза натыкаются на внешнюю сторону его левой ладони. Никогда не замечала на ней выступающие вены.

Мой взгляд поднимается выше. Я замечаю его мускулистую грудь, длинную шею и глаза… которые смотрят на меня с легким весельем.

Я смущенно отвожу взгляд и опускаю голову.

– Я думаю, Мередит должна убить Роберто. Она Головорез Семьи. Знает, как убить и спрятать тело так, чтобы никто не нашел. Но ей нужно переждать хотя бы еще полгода.

– Еще полгода? – раздраженно спросила я и посмотрела ему в глаза.

– Пойми меня, – он провел ладонью по моей щеке. – Два месяца слишком маленький срок, чтобы убить кого-то. Тем более он будущий Капо. У него охрана сильнее. Сейчас ты должна полностью переехать к нему.

– Я фактически живу у него, – пробубнила я.

– Две недели в месяц, – уточнил он. – Уговори Анхелу на переезд. Ты должна быть рядом с Роберто. Это первая часть нашего плана.

Ну, вариантов у меня нет. Если я выйду за Роберто до его смерти, то пока-прощай моя карьера. Но если он уйдет через несколько месяцев…

– Хорошо. Я завтра же поговорю с бабушкой.

Дамиано наклонился и прошептал мне в висок.

– Рад, что мы договорились, cara14.

После этих слов Дамиано вышел и, скорее всего, уехал.

– Значит, переезд? – неуверенно спросила Аманда.

Я перевела взгляд с неё на Кордеро и обратно.

– Я просто уйду от одного тирана к другому, – невесело усмехнувшись, ответила я.

– Выбора у тебя действительно не было, – пробормотал Кордеро.

А я о чем говорила?

Глава 5

– Повтори-ка.

– Мередит…

– Повтори то, что сказал, – медленно проговорила я.

– Роберто видели, – тихо повторил он, и повисло напряженное молчание.

Это плохо. Это очень плохо.

– Думаешь… кто-то мог вытащить его и подлатать? – раздался слабый голос Кордеро.

– Он уже был мертв. Они не идиоты, сразу бы поняли что да как.

Кордеро открыл рот и закрыл его.

– Говори уже.

– Ты уверена в том, что он мертв?

– Я убила его кочергой, Кордеро. Видела как дыхание покидает его тело. Слышала последний стук сердца. Я сидела и смотрела на его мертвое тело, – мой голос начал повышаться. – Если бы он был жив, это бы проявилось в течение двух минут. Он мертв! Он. Мертв.

– Мередит…

– Его голова отделилась от тела. Там не было шансов выжить, – я устало вздохнула. – Есть доказательства? Видеозапись или аудио?

– Нет, их нет.

Я истерично рассмеялась.

– То есть весь этот разговор о живом Роберто всего лишь слухи?

– Нет.

– Говори полными предложениями. Мы здесь обсуждаем живность трупа, а не погоду, чтобы ты отвечал «да» или «нет». Если он жив, – в чем я сомневаюсь на 90% – то у нас проблемы. Большие проблемы. Не молчи, Кордеро. Кто убедил тебя в том, что он жив?

– Я провожал наши фуры с товаром, как вдруг на нас напали, – тихо начал он. – Мы начали отбиваться, но были в меньшинстве. Я отделился от группы и повлек за собой пару людей. Когда я их убил, в нескольких метрах от меня остановилась машина. Из окна заднего сиденья выглянул блондин. Палило солнце, из-за которого я не мог его разглядеть. Я надел солнцезащитные очки и снова посмотрел на блондина. Он приветливо улыбался и махал рукой, – Кордеро тяжело сглотнул. – Боже, я так долго на него таращился. Я не мог поверить в то, что я видел. Он выглядел молодым и здоровым. Словно для него время остановилось.

Я судорожно выдохнула и ущипнула переносицу.

– У него нет братьев, кроме Дамиано. Да и быть не может. Мать Дамиано убила мать Роберто. Детей тоже нет. Мы проверили всё от А до Я.

– Тогда… ты согласна с тем, что он жив?

– Нет, – я посмотрела в окно. – Кто-то ворошит прошлое. Кто-то хочет взбудоражить нас вестью о живом Роберто. Здесь что-то не сходится. Но что?

– Роберто мертв, детей нет да и Дамиано он живым не нужен. Мередит…

– М?

– Почему он объявился сейчас?

Немного подумав, я ответила.

– Потому что Семья Инганнаморте расширяется, Семья Гвидиче увеличивает экспорт товаров. Он явился тогда, когда мы начали расцветать, чтобы погубить нас.

– Если все узнают о том, что наши Семьи спланировали убийство, то оставшиеся Семьи отвернутся от нас, не будут верить нашим словам, действиям и договорам. А Гвидиче начнут на нас охоту, так как их долг выследить тех, кто причастен к смерти Капо. Merda15!

– Даже несмотря на то, что сторонников у Роберто не осталось. Как ни крути проигравшей стороной всё равно будем мы, – закончила я его мысль.

– Надо бы наведаться к его могиле.

Я хмыкнула и взглянула на него.

– Хочешь посмотреть не вырыли её? Это бесполезно.

– Возможно. Знаешь, ведь никто из нас не видел его тело в гробу.

– На что ты намекаешь?

Он уперся локтями об стол.

– Ты убила его, да, но сколько ты пробыла рядом с ним?

Я начала закипать от гнева.

– Кордеро, там не было…

– Ты неправильно рассказываешь о его убийстве. Аманда сказала, что голова и тело были соединены, кочерга болталась рядом с щитовидкой. Тем более тело забрала Семья Гвидиче.

Я стукнула по столу кулаком.

– Ты противоречишь сам себе. Не ты ли сказал пару минут назад о том, что Роберто не нужен ни им, ни нам. Аманда видела его через окно. Она этот момент рассказала или упустила? Роберто мертв. Это точно. Или ты думаешь, что они отвезли его к какой-нибудь целительнице, которая вернула его к жизни? – мой смех, видимо, ударил по самолюбию Кордеро. – Проверь его, если хочешь, и отправь мне маршрут наших следующих поставок. Я обсужу этот момент с Амандой. Мы поняли друг друга?

– Да, Капо, – как-то обиженно ответил он.

– Прекрасно, – сказала я, забрала куртку и вышла из кабинета.

Я вышла из здания, сжимая кулаки. Я зла на то, что мои друзья мне не верят.

– Неужто ли вы думаете, что я вру? – я задала в никуда.

Пыточная находится на окраине города, где нас окружает одна флора.

Я вдыхаю полной грудью, пытаясь успокоиться. Столько дел и проблем. Столько всего надо решить, пока всё не вышло из-под контроля.

Тут я слышу мяуканье.

Повернув голову на звук, я вижу маленького худого грязного котенка.

– Привет, малыш, – мягко приветствую его я и подхожу ближе. – Ты что тут делаешь один?

Рядом с ним разносятся еще мяуканья.

– Ты не один, – удивленно усмехаюсь я и сажусь на корточки. – А с братьями или сестрами.

Они еще пару секунд разглядывают меня, а потом поворачиваются и убегают.

Я решаю проследить за ними. За одно успокоюсь. Прогулка всегда меня успокаивала. Ну… когда убийства с этим не справлялись.

Мы уходим всё дальше от «офиса» прямо в лес. Здесь абсолютная тишина. Здесь так спокойно, что у меня появляется желание остаться здесь хотя бы на пару дней. Может, здесь меня не будут преследовать кошмары.

Я мечтательно вздыхаю по этому поводу. Ночь без кошмаров… Наверное, это так прекрасно.

Котята сворачивают направо и останавливаются. В зарослях лежит раненая кошка. Она еле дышит и дрыгает лапками. Котята суетятся вокруг неё и мяукают, пытаясь разбудить.

Я снимаю кожаную куртку и стелю на траву. Поднимаю кошку, нежно кладу на куртку и, плотно укутав, снова беру на руки. Поворачиваюсь, чтобы уйти, но…

– А что делать с вами? – неуверенно спрашиваю я. – Может…

Для небольшого эксперимента я делаю шаг назад. Котята делают шаг ко мне. Таким образом, мы выходим из леса и движемся к моей машине.

Я открываю заднюю дверь и опускаю кошку на заднее сидение, потом помогаю котятам залезть в машину и сажусь сама за руль. В бардачке нахожу антисептик и брызгаю на ладони. Хорошенько впитав антисептик, выезжаю и звоню своему знакомому ветеринару.

– Мередит. Приятно снова получить от тебя звонок.

– Ллойд, здравствуй. Ты сейчас в клинике?

– Да. Уйду через 15 минут.

– Можешь, пожалуйста, подождать меня? Я везу шесть пассажиров, которые нуждаются в тебе.

Он шумно выдохнул.

– Сколько ждать?

– Полтора часа, – отвечаю я и жду.

– Хорошо.

Облегченно выдохнув, я благодарю его и нажимаю на газ.

Через полтора часа я веду кошку и её детей к Ллойду через полутемную ветклинику.

Ветеринар встречает меня с улыбкой на лице и забирает кошку на осмотр.

– У нее глубокая рана, которая, к счастью, не повредила внутренние органы, но уже загноилась. Также у нее нехватка питательных веществ и подозрение на три мумифицированных плода.

– Ого, – прошептала я.

– Я оставлю её на дальнейший осмотр. Завтра отправлю на профилактическое исследование. Промою и зашью ей рану и дам витаминов для восстановления.

– А что делать с котятами?

– Их тоже оставь на осмотр. Приедешь на следующей неделе и заберешь их.

– Всех?

Он качает головой.

– Только котят. Их матери надо будет отлежаться, если подозрение на плоды будет верным.

– Поняла тебя, – помахав малышам, я собралась уйти, но вопрос Ллойда меня остановил.

– Почему ты так добра к ним?

– А почему не должна? – я нахмурилась.

– Учитывая твой род деятельности, разве ты не должна… относиться… – ему было сложно подобрать слова, чтобы описать мои чувства.

– Ты имеешь в виду «разве я не должна быть хладнокровной убийцей»?

Он кивнул в знак согласия, а я печально улыбнулась.

– Я хладнокровная убийца по отношению к реально виновным людям. Почему я должна убивать животных? Они делают всё, чтобы выжить, чтобы накормить своё потомство, – я повернулась к врачу и посмотрела ему прямо в глаза. – Кем я буду, если начну убивать этих чудесных существ? Я скажу за тебя – ничтожеством. Так что животные, несмотря ни на что, относятся в категорию невиновных. А я не трогаю невиновных и невинных.

– Вот почему я тебя уважаю и не сдаю федералам.

Я хмыкаю.

– Спасибо. Это очень мило.

Он усмехается и снимает перчатки.

– Всё для Вас, Босс.

– Тогда держи меня в курсе того, что с ними происходит. До встречи, Ллойд.

– Понял и до встречи, Босс.

Попрощавшись с ним и с милыми пушистиками, я уезжаю домой с твердым намерением того, что этих котят и кошку я заберу к себе домой, когда приеду за ними в следующий раз.

Глава 6

Итак, слежка за домом Анхелы идет полным ходом. Ровно неделю назад я стала Капо Семьи. Многие меня не принимали, считая, что Ромеро больше заслуживает данной роли. Но, увы, свои мысли они выразят Ромеро только в каком-нибудь круге Ада.

Я не переехала в дом Анхелы, так как он навевает мне определенные воспоминания, которые я думала, что похоронила. Увы, теткой она была безбашенной. Для меня не жалела ни вазу, ни стул, ни силу. Вот значит какая бывает любовь.

Банка энергетика выпадает из моих рук.

– Черт, – хриплю я и наклоняюсь, чтобы поднять её. Слава Богу, она пустая.

Я сижу на энергетиках довольно давно. Лет с 16, наверное. К сожалению, убийств с каждым днем становилось всё больше, и моя нервная система уже не могла выдержать количество стресса. Убийства приходили в мои сны, после которых не то, что спать, я в зеркало смотреть не могла. Везде видела кровь и трупы.

Так что меня спасали только энергетические напитки и снотворное.

Лет в 18 я пошла к психологу. Да, я практически здоровый человек. Лечили – нет, перестраивали – мы мою психику, как могли. После чудесной девушки-врача мне практически перестали сниться мертвецы, я вернула некоторые эмоции (то есть училась заново всё чувствовать), я «перешагнула» через все свои травмы.

Понемногу настроился мой режим сна, но убийство бабушки как-то сильно повлияло на меня и заставило вернуться в убийство другого человека. Оно было кровавым и слишком личным.

Так что он и она являются частыми гостями программы «Как не дать Мередит уснуть?»

Зазвонил телефон и выдернул меня из моих мыслей.

– Аманда, как там обстановочка?

– Ты только что сказала «обстановочка»? – скептически спросила Аманда.

– Да, – протянула я.

– Ты опять сидишь на энергетиках.

– Нет, что ты! Какой еще…

– Это был не вопрос, а грустное умозаключение.

Я потерла над сердцем, которое очень сильно билось, испытывая новообретенное чувство.

– Ты заставляешь меня чувствовать стыд.

Она четырехнулась и заговорила уже про Анхелу и её дом.

– Я привела своих знакомых из ювелиров. Они оценивают всё её золото и драгоценности, остальные предметы ценности пойдут к специалистам, так как здесь много всего, а внимание привлекать мы не хотим.

Я кивнула, а потом хихикнула. Она же меня не видит.

– Поняла тебя.

– Мередит, я привела одну женщину на осмотр дома, – тихо сказала она.

– Не говори, что привела Аллегру-хамелеона, – простонала я. Хамелеон не потому что она меняет цвета или мнение, или что-то другое, нет. У неё глаза в разные стороны смотрят. Например, в 15 лет, когда она пришла посмотреть на меня, на меня смотрел её левый глаз, а правый – на портрет Анхелы. Это было жутко. Она потом снилась мне в кошмарах.

– Я отзываюсь на разные имена, Капо, – послышался голос Аллегры и вскрик Аманды.

– А как тебе «шестерка Анхелы»?

– Мне нравится. Ведь так зовет меня сам Капо.

– Понятно почему она держала тебя при себе, – пробормотала я и, встав со стула, потянулась. – Аманда, делай, что хочешь с её домом. Ведь в нем теперь ничего и никого нет. Хотя там её труп… Ну, короче, определишься.

Я повернулась к Аллегре и осмотрела её с ног до головы: светлые, кажется, длинные волосы собраны в ужасный пучок, ледяные глаза, белая кожа, черное пышное платье, колготки разных цветов (правая сторона была ярко-красного цвета, а левая – черного цвета) и сапоги-уги.

Она смотрела мне прямо в душу, и мне понемногу становилось не по себе.

Завершив разговор с Мередит, я отмечаю одну единственную вещь – с моей подругой опять не всё в порядке. Два года она была нормальным человек, но сейчас снова возвращается в режим живого трупа.

Я тяжело вздыхаю. Надо бы её отвести к Адаму. Пусть встряхнется. Если не ради этой Семьи оставаться ей адекватной, то ради него.

– Лучше скажите ей прогуляться до того мира и обратно, – говорит она, намекая на Мир Мертвых.

– Аллегра, но я не говорила ничего вслух.

Она отмахнулась и затараторила.

– А мне и не нужен Ваш голос. Ваши мысли весьма ярки. Ну, понимаете?

– Да, поним…

– А! – перебила меня эта тва… молодая девушка. – Скажите Капо, что я сделала операцию на глаза. Не хочется пугать нынешнего Капо.

– Конечно, я передам эту информацию, – натянуто улыбнувшись, ответила я.

Даже не дослушав меня, она пошла к главным дверям дома Анхелы, а я поплелась за ней. Остановившись прямо перед ступеньками, она пропела:

– Мой прекрасный, изысканный, величественный дворец. Дворец мучеников. Ты заставила тысячу людей построить этот дом. Знала ли ты, что умрешь в нем? Говорила тебе о вере в других, – Аллегра повернула голову влево и начала кричать: – Говорила или нет? Когда хвалила его, ты внимательно слушала. Но как только сказала, что перед тобой гнилая, ядовитая душа, так – всё! – слушать ты меня перестала. Думаешь, он кретином был или дебилом, раз не появлялся там, где появлялась я? А?! Да знал он всё. Знал, что капут ему, если я узнаю его внутренность, – она рыкнула и повернулась ко мне: – Дом снесите и на этой же земле похороните её. Здесь больше ничего нельзя строить, ясно?! Посадите Пало Санто16 да побольше. Подружку свою сюда не пускать. А то прицепится эта старая карга и сведет девчонку с ума. Знает ведь эта тварина, что Ромеро заслужил смерть, но принять это не может. Нашла еще одну причину для ненависти. Как только, – она показала пальцем на ворота, – девчушка пройдет через них, Анхела почувствует её и прицепится насмерть. Ясно тебе, новый Консильери? Ты хоть кивни, а то смотришь на меня пустым взглядом.

– Я поняла тебя, Аллегра, – ответила я будучи удивленной происходящим.

Ясновидящая захотела уйти, но остановилась.

– Не иди по стопам того парня, – кивнула она на меня. – Смерть найдешь от дорого тебе человека.

– Что за парень? – полюбопытствовала я.

Аллегра хмыкнула.

– Дурачина он. Вот кто.

Как только Аллегра вышла за ворота, она исчезла, подняв после себя сильный ветер.

Ко мне подбежал Давид.

– Какого Ваше решение?

В последний раз взглянув на дворец, я ответила:

– Тащи технику, Давид. Мы снесем этот дворец.

– А Капо согласен? – спросил он.

– Относительно Анхелы Капо на всё согласна.

Я открыла телефон и начала обзванивать знакомых насчет дерева Пало Санто. Я не верю в сверхъестественный мир, но… черт, кажется, начинаю. Это представление было чем-то странным, чем-то… правдивым.

Я взглянула туда, куда кричала Аллегра, предположительно разговаривавшая с Анхелой, и по мне пробежался рой мурашек. Развернувшись, я быстрым шагом прошла к машине.

Глава 7

Завершив разговор с Амандой, я решила заняться тем, что любила больше всего. И, нет, не убийством какого-то гада. Всего лишь невинные танцы.

Я улыбнулась этой мысли и перешла в соседнюю комнату, включила телевизор и, настроив камеру, открыла Just Dance.

– Где же она? А, вот!

Из динамиков заиграла Let Me Love You.

Не скажу, что я прекрасный танцор или великолепно повторяю движения этих танцоров. Три звезды из пяти я всё-таки набираю.

– Да блядь! Не так быстро, пожалуйста! – крикнула я, путаясь в движениях.

Под конец я была уставшей, потной и злой. Хорошо я расслабилась.

– В следующий раз включу Леди Гагу и буду дрыгать ножками. Как обычно, – пробормотала я и легла на пол. – Привет, Сири. Включи Франка Синатру «My way».

Не услышав музыки, я приподнялась, взяла телефон в руки и выругалась.

– Опять ты, perra17, не работаешь, – я сама включила песню и легла наслаждаться, при этом закрыв глаза и подпевая.

Как вы, наверняка, поняли, я неплохой человек со своими тараканами в голове.

С детства мне нравились музыка и танцы, но – увы! – никто не оценил моей любви к прекрасному. Все пытались привить мне любовь к убийствам и крови, но – увы! – у них не получилось.

Да и я решила проблему с музыкой и танцами. Спросите: «Мередит, как?» Я решила совместить несовместимое. Пока я убиваю людей, я успеваю и потанцевать, и попеть, и попытать, и достать информацию. В общем, я многозадачная девушка.

Но Анхеле и здесь что-то не понравилось. Точнее ей не понравился мой музыкальный вкус.

– Старая карга со своей классикой, – недовольно цокнула я.

Эта Анхела любила меня крити…

– Да завались ты уже, Мер. Мы легли отдыхать, потому что мы хотим отдыхать, а не потому что мы хотим думать о мертвеце. Тем более об Анхеле, – процедила я.

Зазвонил мой телефон, прервав мой отдых.

– Что?

– Здравствуйте, может ли Мередит Брукс подойти к телефону?

Брукс. Фамилия отца и Адама. Значит, кто-то звонит из Великобритании.

– Я Мередит Брукс. А кто спрашивает? – я открыла глаза.

– Полиция. В доме, где живет Ваш брат произошла перестрелка. Ваш отец… умер.

Я немного отвела телефон в сторону.

Перестрелка. Мертвый отец. Возможно раненый Адам.

У меня в груди, конечно, кольнуло, услыхав о его смерти. Но сейчас в приоритете находится Адам. Он остался с папой, чтобы не скитаться со мной по всему миру и не ввязываться в мой мир.

Я провела языком по сухим губам и села.

– Как там мой брат?

– Царапины и синяки, – ответил полицейский. – К сожалению, Ваш брат не знает о родственниках, живущих в Манчестере или в близлежащих городах Великобритании. Если вдруг Вам известно…

Мое сердце пропустило удар. Там же живет наш дядя по папиной линии…

– Могу ли я поговорить с братом? – начнем с этого, а потом решим вопрос про родственников.

Через пару секунд раздался голос моего брата.

– Hermana18, – его голос дрожал.

– Mi amor19, – нежно позвала его я и перешла на ломаный английский: – Как ты? Сильно пострадал?

– Со мной всё в порядке, не волнуйся, – он замолчал, а потом тихо продолжил: – Но тот парень – который всегда рядом с тобой – он ранен и сейчас в больнице.

– Вьющиеся волосы, щетина…

– Да, он. И зовут его…

– Кордеро, – выдохнула я и встала. Перешла в другую комнату, достала рюкзак и положила туда некоторые свои вещи и вещи личной гигиены.

– Мередит, меня спросили насчет родственников.

– Меня тоже, Адам.

– Я им ничего не сказал.

Я замерла и еще раз обдумала то, что скажу.

– Адам, помнишь, я говорила, что у нас много врагов?

– Да, – протянул он.

– Помнишь, я говорила, что враги есть и в семье?

– Помню, но не понимаю, к чему ты ведешь.

Я почесала нос и попыталась равномерно дышать.

– Если к тебе подойдет мужчина похожий на отца, не разговаривай с ним, не иди с ним.

– Почему?

Потому что он точил зуб на Анхелу. Потому что я сдала его властям.

Был бы рядом Кордеро, я бы сказала ему позвать Николаса для создания видимости нормальной семьи.

Но у меня нет этого времени. У меня нет Кордеро для помощи.

– Адам, мы только что повторили, что у нас много врагов. Передай полицейскому рядом с тобой, что я вылетаю и утром уже буду в полицейском участке. Также скажи, что родственников ближайших у нас нет. Хорошо?

– Да… хорошо, – неуверенно ответил он и повесил трубку.

Я быстро позвонила Дилан. Она взяла трубку после второго гудка.

– Дилан, ты где?

– Направляюсь в полицейский участок. А что?

– Мы говорим об одном и том же полицейском участке?

– Как знать. Я лично направляюсь к тринадцатилетнему Адаму Бруксу, который потерял своего отца во время перестрелки. А ты о чем говоришь?

– Спасибо, Дилан.

– Я жду прибавку к зарплате, – всего лишь сказала она и бросила трубку.

По прибытии в Манчестер я отправила водителя со своими вещами в мою резиденцию, а сама поехала в участок.

Спустя пару минут меня пустили к моему брату.

Потрепанные светло-каштановые волосы, израненное бледное личико и страх в светло-карих глазах.

С первого взгляда мы с ним совсем не похожи, но, если долго видеть нас рядом, можно заметить родинки на одинаковых местах (на верхней губе и под левым глазом), одинаковую форму лица.

Я подбежала и обняла его.

– Я так перепугалась.

Адам крепко обнял меня в ответ.

– Папы больше нет. Папы… больше… нет… – заплакал он.

Для меня Айзек не был хорошим отцом. Точнее его просто не было в моей жизни так часто, чтобы я сидела и плакала навздыр от потери. Но он был хорошим отцом для Адама, а это достойно моего уважения.

Айзек сам был хорошим человеком. Просто… нас отделили определенные причины в виде Анхелы, мафиозного мира. Айзек любил обнимать меня и целовать на прощание, поздравлял с днем рождения и с другими праздниками. Иногда просто звонил и интересовался мной.

Самое главное слово здесь – интересовался.

Но, знаете, этого всего было для меня мало.

Но именно это всё заставило меня пустить слезы по дороге в Манчестер. Именно поэтому я стою здесь, грустно улыбаюсь и плачу, вспоминая его проявление любви. Именно поэтому я забрала его тело, заплатив кому надо, и похоронила рядом с его семьей.

Он никогда не хотел вмешиваться в мафию и желал только одного – спокойной жизни.

Надеюсь, после смерти он её получит.

Покойся с миром, Айзек Брукс.

Я только открываю рот, чтобы сказать Адаму про похоронную службу в церкви, как меня прерывает Дилан.

– Мер, к нам идет Николас. Он практически у двери.

Я резко отрываюсь от Адама, вытираю слезы, надеваю маску безразличия и сажусь на соседний стул.

Адам все это время наблюдает за мной.

– Сиди спокойно и не рыпайся. Хорошо?

Он смирно кивает, и в этот момент распахивается дверь.

Николас царственно заходит в комнату и осматривает сидящих, пока его взгляд не останавливается на мне. Первым дело я вижу в его глазах испуг, потом легкий интерес.

– Не ожидал, что ты приедешь.

– Люблю делать сюрпризы семье.

– Какой именно «семье»? – спрашивает он, намекая на мой род деятельности. Только вот в чем загвоздка – он даже не знает о том, кем именно я работаю.

Он думает, что моя Семья какие-то уличные бандиты, занимающиеся мелкой торговлей и отжиманием денег у мирного населения. Точнее так думают все непричастные к семье Инганнаморте. Родственники с маминой стороны молчат о нашей организации, так как дали клятву.

– Кровной семье, Николас.

Его легкость как рукой сняло.

– Не хочу вести разговоры с тобой рядом с ребенком. Перекинешься парой слов со своим дядей?

– Давай только на улице, – ответила я и встала.

– Почему на улице?

– Не думаю, что ты хочешь еще одной встречи с федералами.

– А ты? Думаешь про тебя никто ничего не знает?

Я хмыкнула и вышла, задевая его плечом.

Солнце садилось, и дул ветерок.

– Мы ушли достаточно далеко от участка, Мередит, – прокричал Николас, и я остановилась.

– Говори, что хочешь.

Он подошел ко мне.

– Семья Брукс позаботится об этом ребенке. Я знаю, что ты хочешь забрать его к себе, но мы не позволим. У тебя не получится вырастить свою версию, Мередит.

– Столь важный юридический вопрос решать не мне и не тебе, а суду. Если я выиграю, то при особом желании сделаю из мальчонки свою разрушительную версию, захочу – сброшу его на вашу шею и выйду из битвы, – я понизила голос и продолжила: – Но пока он мне нужен, Николас. И если ты решишь, что иметь дело с моими врагами намного интересней, чем со мной, то я отправлю тебя на экскурсию под названием «Пытки и смерть», – я улыбнулась, когда он тяжело сглотнул. Мои слова начали действовать на него. – Я знаю как сильно дорога тебе жизнь. Также я знаю, что и на мальчишку тебе плевать. Так что не смей брыкаться. Я понятно объясняю?

– Я не оставлю ребенка в твоих грязных кровавых руках, – процедил он.

– Но мы оба знаем кого он выберет.

– Ты его даже не любишь.

Люблю. Просто вы не должны знать об этом.

Я пожала плечами.

– Какая разница: люблю я его или нет? Главное, что у меня есть шанс воспитать кого-то похожего на меня.

– Ты такой же монстр, как Анхела.

Я мысленно дернулась от этого сравнения.

– Стоять тут и обсуждать мертвого я не намерена. Пойду промывать мысли брату, – я широко улыбнулась и усмехнулась.

Пройдя всего пару метров, меня остановил вопрос Николаса.

– Анхела мертва?

Я обернулась. Он явно не хотел, чтобы это оказалось правдой. На его лице было такое недоумение, что оно заставило меня рассмеяться.

– А ты не знал? Она умерла неделю назад от этих грязных и кровавых рук, – его глаза удивленно распахнулись. Он начал дышать ртом, рукой расстегивая верхние пуговицы. Сама ситуация была такой забавной. – Я заставила тебя насторожиться? Интересно, почему?

Оставив его в полнейшем шоке, я пошла к брату в участок. Там уговорила на быструю дачу показаний, и нас отпустили домой.

Адам практически всю дорогу молчал и смотрел в окно.

Я старалась не тревожить его, так как он только пережил потерю отца. Мать он и так не знает, так что ближайшим родственником был Айзек.

– Сестра… я остался сиротой, – впервые спустя 20 минут Адам заговорил.

– Мне жаль, Адам, – и мне действительно жаль.

– У меня осталась только ты.

Я быстро улыбнулась.

– Останови, пожалуйста, машину.

Я припарковалась у обочины.

– Брат, я понимаю, тебе сложно переживать его смерть…

– Стань моим опекуном, пожалуйста, – перебил он меня.

Я посмотрела на него удивленная его словами.

Слушайте, несмотря на то, что я наговорила Николасу, я не собиралась становиться опекуном Адама. Сами подумайте: я Капо мафиозной семьи, я только обустроилась и мне нужно укреплять свои позиции, а не играть в семью.

– Адам…

– Пожалуйста, Мередит, – из его глаз полились слезы. – Я не смогу без тебя. Ты же моя сестра.

Я не могла подобрать слов.

– Я недоверчивый человек. Тот Николас наводит на меня ужас, а если все родственники такие, то что мне делать?

Hermano20, я ведь такая же как они. Просто прячу «себя» лучше, чем они.

– Адам, я же занятой человек. Тебе со мной не по пути.

– Мередит, я молю тебя! Я не знаю этих людей. П-пожалуйста н-не оставляй меня им, – он уже начал захлебываться слезами.

Я металась внутри себя. Я не знала, что ему ответить. Видеть его слезы так больно.

С одной стороны, Адам, с другой – Семья.

С одной стороны, кровные узы, с другой – семья по выбору.

– Пожалуйста, Мер. Не оставляй меня, – продолжать умолять он, не упрощая мне задачу.

Может, это знак? Может, стоит ему всё рассказать?

Я покачала головой.

– Адам, мне очень сложно принять решение. Я всегда занята переездами, делами. Я не подхожу на роль опекуна. Но, с другой стороны, я не хочу оставлять тебя им.

– И что ты будешь делать?

Я сложила руки на руле и оперлась на них головой.

– Взвешу все плюсы и минусы и завтра объявлю о своем решении.

Мы доехали до моей резиденции в напряженном молчании.

Всю ночь я провела в раздумьях и пришла к выводу, который позже объявила Адаму: я буду бороться за опекунство.

Надеюсь, это не выйдет мне боком. Очень надеюсь.

Глава 8

В доме все еще горел свет.

– Полпервого ночи. Чего это они еще не спят?

Я вышла из машины и подошла к входной двери. Вроде тихо.

Стараясь бесшумно отпереть дверь, я зашла в дом.

Тишина. Такая тишина настораживала.

Я дотронулась до своего пистолета и прошла в гостиную. На диване сидела Аманда и смотрела в потолок.

Я выдохнула и подбежала к ней.

– Аманда, что с тобой?

– Скажи, – она облизнула губы, – в его возрасте я была такой же?

Я поняла, что речь идет о моем брате.

– Да нет. Ты была адекватной.

Она повернула голову в мою сторону.

– Значит, молодежь нынче хреновая.

Я стукнула её по плечу.

– Ты говоришь как бабка. Ты старше его всего лишь на 8 лет.

Аманда усмехнулась.

– Всего лишь на восемь лет. Подумаешь. Хреново ты успокаиваешь, подружка.

Пожав плечами, я ответила.

– Меня не учили сочувствию, – посмотрев по сторонам, я спросила о местонахождении моего брата.

– Спит он. Надел наушники, выпил чай с ромашкой и пошел спать.

– Я пойду, проведаю его.

Моя подруга улыбнулась, заметив некоторую неловкость в моих словах и действиях по отношению к брату.

– Ой, вы только посмотрите на нее! – воскликнула Аманда и слегка ударила меня по плечу. – Как покраснела то! А эта улыбочка на губах.

Я рассмеялась.

– Я никогда не думала, что снова буду жить со своим братом. Знаешь, я до сих пор в шоковом состоянии. Если я зайду в его комнату и увижу пустую кровать, пустую комнату, мне будет очень больно. Я всегда всё делала ради его безопасности, ради его счастливой жизни. А комочек счастья рядом со мной, – из меня вырвался смешок. – Вау. Разве такое бывает?

Аманда притянула меня к себе и обняла.

– Нам всем иногда нужен «комочек счастья», Мередит. Я рада, что Анхела, как бы не старалась, не смогла тебя испортить, – она отодвинулась и встала. – Ну, ладно. Больше не буду в сиделку играть, и не проси. А то с этой молодежью, я чувствую себя невероятно старой.

– Если мне не изменяет память, то это сам Адам предложил твою кандидатуру на роль сиделки. Так что не стреляй лазером из глаз, подружка.

Мы попрощались, и мои ноги сами привели меня к двери комнаты моего брата.

Простояв несколько минут под дверью, я пыталась решить: зайти или нет? Но, в итоге, зашла.

Одеяло валялось на полу, один наушник был в ухе, а другой – в его правой руке. Он крепко спал, сжимая левой рукой подушку.

Я нежно улыбнулась, моё сердце трепетало от любви и изнывало от тоски. К сожалению, я пережила довольно-таки мало подобных моментов с братом. Я не могла ухаживать за ним или элементарно быть рядом.

Я боролась за наши встречи как могла. Я делала всё, что от меня требовала Анхела, чтобы хотя бы раз услышать его голос или обнять, хотя бы раз вдохнуть его аромат и услышать его смех. Я страдала вдали от него, но продолжала полагаться на него. Благодаря ему я не сошла с ума.

Удивительно то, что мы дружны, учитывая, как мало мы виделись.

Судорожно вздохнув, я подошла, аккуратно взяла наушники и положила их в кейс; потом подняла одеяло и накрыла им его; Адама поцеловала в лоб. Прошептав «спокойной ночи», я вышла, закрыв за собой дверь, и прошла в свою комнату.

Шум толпы сводит с ума моего ненасытного монстра. Шум толпы раззадоривает его. Он изнывает от внимания. Он хочет поразить эту толпу.

Давай сольемся? – спрашивает он с нетерпением.

Зачем?

У тебя привычка задавать глупые вопросы.

Я могу поклясться, что услышала его фырканье. Боже, как я люблю бесить его.

Со мной ты станешь сильнее и победишь эту тварь в клетке.

Я и сама справлюсь.

Не охота верить слабым.

Я тихо рассмеялась.

Ты придешь ко мне в трудную минуту?

Я всегда с тобой, Мередит Инганнаморте. Просто не люблю высовываться, когда ты ведешь себя глупо.

Я поднялась с дивана и подошла к зеркалу. Поправила прическу и форму. Забинтовала руки боксерскими бинтами и снова посмотрела в зеркало.

Тогда… до встречи в клетке.

Ты убьешь эту тварь? – немного боязливо спросил он. Будто боялся, что я откажу.

Только если сольюсь с тобой.

Монстр злобно расхохотался.

Тогда я буду ждать, когда ты дашь слабину.

– Я тоже, – прошептала я вслух.

Глава 9

Я проснулась с улыбкой на лице и единственной мыслью в голове:

Мне тебя так не хватает, друг мой. Жив ли ты? В каких глубинах моего сознания ты прячешься?

Монстр внутри меня проявился в 15 лет. Он решил, что уйти от меня, значит, бросить меня в омут под названием «Жалость».

Я не помнила многие кровавые убийства благодаря ему. Он помогал мне не сходить с ума. Он был моей защитой, опорой. Он был частью меня, с которой очень сложно конкурировать.

Я хотела дать ему имя, но он сказал:

– Если ты дашь мне имя, я стану отдельным существом, созданием. Если захочу, смогу свергнуть тебя и управлять тобой. Лучше я буду безликим монстром, чем правящим умом.

После этого подобные вопросы я не поднимала.

Поначалу было странно и страшно иметь кого-то, кто думает и мыслит вразрез тебе, но потом я свыклась с мыслью того, что не одна.

Монстр не мешал мне жить в этом мире, сливался со мной, когда я давала слабину или просила об этом.

Но, когда я начала проходить лечение у врача, – скажем так – стала чинить себя, он исчез.

Я ждала, звала, но больше я ни разу его не услышала. Мое сердце болело, душу рвало на части. И тогда я поняла – всё это время он был частью меня. Частью, которую я боялась принять. С его исчезновением я потеряла часть себя.

И вот сейчас, впервые за столько лет, я увидела его во сне. Да, это всего лишь воспоминание, но, возможно, затаился и ждет часа, чтобы проявиться.

– Друг мой, если ты вернешься, обещаю принять тебя и не отпускать. Ты моя опора. Ты не мог уйти навсегда. Ты не мог… бросить меня, – прошептала я, глядя в потолок.

Знаете, монстры появляются непросто так. Они появляются по определенной причине. К примеру, из-за какой-то опасной ситуации.

Мой монстр появился именно так. Он пришел в этот мир из-за Анхелы.

Когда мне было 15, я отдаленно слышала его голос. Он предупреждал меня об возможной опасности со стороны Анхелы.

Смотря в глаза этой женщины, я видела нечто ужасное, нечто, что заставляло меня прислушиваться к голосу в моей голове. Я видела гниль, я видела как она разъедает её из внутри, поражая всё больше и больше.

Когда Анхела улыбалась, я не могла дышать; когда Анхела говорила, я не могла двигаться; когда Анхела была жива, я не могла жить.

Но однажды это всё испарилось. Это произошло 14 мая 2011 года.

Бабушка пришла ко мне в комнату и приказала собраться. Я почувствовала, что что-то не так, но всё равно пошла с ней. Она ведь Капо. А перечить Капо запрещено.

Мы приехали в один из самых популярных клубов Мексики.

Мы не присели за барную стойку, не поднялись в VIP-зону. Мы прошли в сторону туалетов и подошли к двери с табличкой «Служебный выход». Проверив нас на наличие оружия, охранники дали нам билет и открыли дверь.

– Куда мы идем? – спросила я, когда мы начали спускаться по лестнице.

– Веселиться, – ответила бабушка.

Я хмыкнула.

– Спуск в неизвестный подвал да и без оружия ты называешь «весельем»?

Она остановилась на ступень ниже меня, но все равно была выше.

– Для тебя этот подвал неизвестен, но для меня, – она задумалась, – считай, это второй дом.

В этот момент я услышала радостные крики мужчин.

– Что это за место? – подозрительно спросила я.

– Место с одним единственным правилом: не привлекай к себе внимание, если не собираешься что-то купить.

Она начала спускаться, но я зацепилась за одно слово.

– «Купить»? Мы пришли на аукцион? – поинтересовалась я. Во мне начала пробуждаться тревожность.

Анхела остановилась, повернула ко мне голову и улыбнулась.

– Еще одно правило от меня: будут намерения сбежать, сделай это по-тихому. Мы поняли друг друга?

Не дожидаясь меня, она спустилась и прошла через шторы из бусин.

Я спускалась медленно, останавливаясь на каждой лесенке. Я хотела уйти, сбежать, но это всё могло быть ловушкой. Сбегу сейчас, бабушка навредит моей семье.

– Черт! – прошептала я на испанском и подошла к Анхеле.

– Туалет находится слева от лестницы.

– Чт… – не успела спросить я, как раздался душераздирающий крик.

Я повернула голову туда, откуда он раздался.

На сцене был парень альбинос, и ему отрубили правое предплечье.

Он пытался вырваться, но не мог. Молил о помощи, никто его не слышал. Все делали ставки и бесновали. Пришел черед его…

Я перевела взгляд на бабушку. Она умиротворенно улыбалась и с интересом смотрела на сцену.

– Ты наслаждаешь этим?

Её улыбка стала шире.

– Мередит, туалет находится слева от лестницы. Сходи туда и не привлекай внимания.

Я бросила взгляд на сцену. Бедного парня уже резали на части, а люди – нет – монстры кричали цену, которую они готовы отдать за его органы, за его части.

Меня начало мутить. Я закрыла рот рукой и выбежала в туалет.

В туалете я оперлась о раковину и принялась тяжело дышать. Мышцы лица судорожно сжимались, руки тряслись, глаза покраснели, сердце быстро стучало.

Я пыталась считать, думать о другом, контролировать дыхание, но меня пугало мое состояние. Подобное со мной происходило впервые.

Ноги перестали меня держать, и я упала на холодный пол.

Я закрывала глаза, но сразу же всплывала картина с парнем альбиносом.

Я чувствовала как сердце перестает выдерживать такую нагрузку.

Краем глаза я заметила движение. Слева ко мне шла какая-то тень в цилиндре, фраке. Лицо было овальной формы, как у тыквы или пýгала. Оно опиралось на трость.

Я видела лишь силуэт и, знаете, мне стало еще страшней.

Оно остановилось рядом со мной и склонило голову.

– Будет жаль, если ты так умрешь – покрытая страхом и шоком. Это будет очень глупая смерть.

Мужской голос был бархатистым и мелодичным.

– Знаешь, Мередит, я давно искал повода выйти. Убийств для меня было мало да и увиденного тобой тоже. Но, если бы я не вышел сейчас, ты бы убила нас. А умирать, не испытав людей, мне не особо-то хотелось. Понимаешь меня?

Я смотрела только вперед, боясь повернуться к нему, боясь взглянуть на него.

– Видимо, понимаешь, раз боишься. Но и бояться слишком много нельзя, – он коснулся меня своими холодными пальцами, а дыхание щекотало шею. – Я не могу умереть из-за тебя. Так что я придумал небольшой план: я сливаюсь с тобой, позволяю тебе и твоей добродетели отойти назад, а себе позволяю управлять тобой, твоими мыслями, чувствами, эмоциями и разумом. Обещаю, что в дальнейшем не буду сливаться без твоего разрешения. Как тебе план? Точно! У тебя же нет выбора! – усмехнулся он.

Пальцы исчезли, как и дыхание. Понемногу я успокаивалась. Может, он плод моего воображения.

Этот силуэт возник передо мной и поднял мой подбородок. Клянусь, что увидела швы на месте рта.

Я дернулась назад и попыталась закричать.

– Я не плод твоего воображения. Я монстр внутри тебя. Не путай это понятие с другими, – его пальцы проходили сквозь меня, лицо приближалось. – Не стоило тебе будить меня.

Тот вечер я запомнила на всю свою жизнь. После встречи с монстром я вернулась на аукцион и больше не сбегала. На аукционе не привлекала к себе внимание и спокойно смотрела на то, что происходит на сцене.

Когда бабушка делала из меня машину для убийств, я сливалась с монстром и ничего не помнила на следующий день. Когда меня избивал Роберто, монстр терпел его.

Возможно, мне не стоило будить его. Но если бы не он, как бы я пережила бабушку и Роберто?

Тяжело вздохнув от нахлынувших воспоминай и мыслей, я встала с постели.

На часах 4:27 утра.

– А еще раньше нельзя было разбудить? – недовольно буркнула я и поплелась в ванную.

Выполнив все водные процедуры и переодевшись, спустилась вниз. Выпив утреннее кофе, села за стол читать новостную ленту.

Телефон завибрировал. Звонила Аманда. Досчитав до трех, я ответила.

– Мередит слушает.

– Беспокоят кошмары с Роберто?

Я фыркнула.

– Скорее молодость в клетке.

– Разве ты не называла это время – цитирую – «самым чудесным на всем белом свете»?

– Я человек, Аманда. Имею право поменять мнение. Ты то зачем мне звонишь так рано?

– Во вторник будет какое число?

Я застонала.

– Я не помню такие вещи. Спрашивай более простые вещи.

Она рассмеялась.

– Тринадцатое июня. В этот день пройдут очередные поминки Роберто и встреча глав Семей.

Я поднялась в свою комнату и заперла дверь.

– Нахрена он каждый год проводит эти поминки?

– Ну, он выглядит убитым горем братом и налаживает связи.

Я села на кресло и покрутилась.

– Ага, только я не видела эмоций у змей и тем более их плач. Он же хотел провести эту встречу в воскресенье. Вот хитрый лис, – выругалась я.

– Я приобрела билеты и тебе, и Адаму. Вылетаете завтра. Всё остальное пришлю чуть позже, – она замолчала и продолжила: – Эй, Мер, спустя шесть лет ты встретишься со своей первой любовью. Как себя чувствуешь?

– Отвратительно, – немедленно ответила я, и Аманда снова рассмеялась.

Не желая слушать её смех, я нажала на «Отбой» и вздрогнула.

– Боже, придется подучить итальянский.

Глава 10

До 10 утра я занималась делами Семьи: ставила подпись на договорах, увеличивала бюджет, читала досье очередных предателей и так далее. Дел у главы Семьи всегда много.

Из комнаты меня вытащили чудесные ароматы панкейков и кофе. Адам стоял у плиты и переворачивал панкейки.

– Я невероятно счастлива.

Он повернулся ко мне и лучезарно улыбнулся.

– И тебе добро утро. Я даже не заметил…

– Моего прихода?

– Нет, ухода Аманды, – он погрустнел. – Я не успел с ней попрощаться.

Я фыркнула.

– Панкейки горят, Адам. Это единственная домашняя стряпня, которой мы насладимся сегодня.

Я села за стол и отпила кофе. Боже, какой он… ОТВРАТИТЕЛЬНЫЙ на вкус.

Я выплюнула так быстро, как смогла. Несколько капель даже попали на Адама.

– Хорошее начало дня, сестра, – Адам рассматривал капли и кривил рот. – Фу.

– Адам, брат мой, что у меня дома делает растворимый кофе? – находясь на грани срыва, спросила я.

– Я купил его вчера. Мне очень нравится кофе от них. На вкус как настоящее.

– В предложении: «На вкус как настоящее» – ключевое слово «как». Понимаешь?

Он кивнул.

– Почему ты так на это остро реагируешь?

– Потому что, – я вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. – В нас течет итальянская кровь. Твоя, видимо, напрочь выведена из организма, а вот моя жива и бушует. Понимаешь?

– Вроде, – протянул он.

– До полудня, – я показала на настенные часы, – я пью латте макиато или капучино, после эспрессо и вечером без кофеина. А в течение дня балую себя другими кофейными напитками, кроме американо и растворимого кофе. Ах, мне даже плохо становится от упоминания этих двух напитков со вкусом грязи! Так что, брат мой, не убивай во мне итальянку. Per favore!21

Стоп. Я же могу связать свое пристрастие к кофе с нашим завтрашним отъездом в Италию.

А я ломала голову над тем, как ему всё рассказать. Решение само пришло ко мне в руки.

Я хихикнула, но потом сделала вид будто откашливаюсь.

– Адам, хочешь я познакомлю тебя с реально вкусным кофе?

– О, думаю, это хорошая идея, – немного смущенно улыбнулся он. – В какую кофейню пойдем?

– В итальянскую.

– А она есть поблизости?

– Да… в 15 часах отсюда.

– Ого, и это ты называешь близким? – удивился мой братик.

– Просто она в Италии.

После моего заявление повисла тишина. Адам хлопал глазками, а я кивала ему в ответ.

– В Италии?.. Мы полетим в Италию?

Я щелкнула пальцами.

– Бинго! Давай поедим и начнем собирать вещи.

– А когда мы вылетаем?

– Завтра.

– Завтра?

Я кивнула.

– Раньше начнем, раньше пробудим в тебе итальянца, брат мой.

Спустя 15 часов полета мы остановились в отеле моей Семьи в Милане.

Адам восторгался каждым домом, улыбка не сходила с его лица.

Его веселье было заразным. Несмотря на то, что я провела здесь в общей сложности три года, я скучала по этим местам, улочкам.

В часе езды от Милана есть озеро Комо. На восточном берегу озера есть замок ди Вецьо. Именно там и жили мы с Роберто.

Из плюсов было лишь то, что я видела озеро, скульптуру призрака и жила в старинном замке. А из минусов – присутствие суицидальных мыслей.

Ну, ладно. Не будем о плохом. Оно ждет меня через пару часов на поминальной службе и встрече с главами Семей.

Я устало выдохнула.

Встреча с этими идиотами высосет из меня все силы. ВСЕ!

Эти мужчины, нацеленные на принижение моего достоинства, вводят меня в состояние убийцы. Будь у меня больше безразличия и безумия, перебила бы их всех.

– Ты чего так погрустнела? – спросил Адам, присаживаясь рядом со мной на диван.

Мы находимся в его комнате с шикарным видом на небо. Серьезно, из плюсов здесь только оно. В свою защиту скажу, что этот номер выбирал сам Адам, так как предыдущий ему не понравился.

А вот моя – царская ложа – совсем другое дело. У меня и терраса, и большая душевая, и шикарная гостиная, и королевских размеров кровать. О чем еще я могу мечтать?

– Я просто подумала о работе.

– О работе?

– Да.

Мой брат посмотрел по сторонам.

– Я думал, мы на отдыхе.

– Адам, кофе и кофеин были уловкой, – я похлопала его по плечу. – А ты повелся на нее как дитя малое.

– Черт! – крикнул он.

– Действительно, черт. Короче говоря, у меня здесь коференция.

Брат повернулся ко мне с задумчивым лицом.

– Но правильно «конференция».

– Адам, это же каламбур. Кофе и… ладно, плохо вышло.

– Действительно плохо.

– Чё сказал?

Он хихикнул и поцеловал меня в лоб.

– Ничего, Мередит. Иди в свою комнату и не мешай моему одиночеству.

– Как я могу ему мешать?

– Ну, сейчас у меня по расписанию дача интервью, а после съемка в эдитах.

– Оу, – я встала и почесала затылок, – звучит слишком лично. Так что не буду мешать твоему одиночеству.

Поцеловав брата в две щеки, я вышла за дверь и выдохнула.

– Мередит… – послышался голос Кордеро сбоку от меня.

– Пройдем в мою комнату.

Мы прошли не в следующий номер, а в мою комнату люкс на самом последнем 20 этаже.

Весь путь Кордеро поглядывал то на меня, то на часы. Видимо, стряслось что-то неладное.

Как только мы зашли в комнату, Головорез моей Семьи спросил то, что его так интересовало:

– Ты пойдешь на поминки во вторник?

– Может быть, – пробормотала я, даже не задумываясь над ответом.

– Почему?

– М, как тебе сказать? – я села за стол и покрутилась в кресле, растягивая время. – Для Дамиано это всё игра или манипуляция. Он приглашает меня на похороны, я отказываюсь. Мы играем в эту игру уже 5 лет. Но сейчас всё изменилось. Он нашел способ привезти меня, встретиться со мной лицом к лицу. И этот способ – встреча всех глав итальянских Семей. Дамиано организовывает поминки не потому что хочет поминать своего брата, а потому что… – на этом моменте я замолкаю, широко раскрыв глаза.

– Мер? Почему он устраивает поминки?

Я сглотнула и мотнула головой.

– Для престижа, наверное. Есть еще вопросы, которые тебя интересуют?

Он сел на диван.

– Когда Дилан осмотрит флэшку?

– Сказала, что напишет через три дня… Она говорила тебе, что уходит?

Кордеро кивнул и закрыл глаза.

– Я не поминаю почему. ФБР и Интерпол даже не знают, как ты выглядишь. Они не знают ни о твоем местонахождении, ни о твоей деятельности. Им известно только о правящей итальянской семье в Мексике. И то они узнали об этом недавно.

Я пожала плечами.

– Мы не можем винить её за осторожность. Если она чувствует, что её могут найти и привлечь к ответственности, то пусть уйдёт. Если она вечно будет нервной и напуганной, от неё не будет толка.

– Дело говоришь, Капо, – он открыл глаза и наклонился вперед. – Ты знаешь, где будет проходить встреча?

– Предполагаю. А что?

– Не хочешь осмотреть предполагаемое место встречи?

Я ухмыльнулась.

– Зачем мне осматривать место, которое я знаю наизусть?

Он прищурился, встал с дивана и подошел ко мне. Облокотившись об стол, он спросил:

– Как ты думаешь, где пройдет ваша встреча?

– В нашем маленьком замке рядом с озером Комо.

– Почему Дамиано тащит тебя туда?

– Потому что Дамиано хочет напомнить то, отчего меня спас.

– От жестокости Роберто, – дополнил Кордеро.

Я кивнула и встала.

– Он хочет показать мне, почему я должна его уважать и почему должна посещать каждый праздник в его честь.

– Он спас тебя из Ада…

Мне кажется, или Кордеро пытается оправдать действия Дамиано?

– И я ему отплатила. Я же, – я притянула его за шею и прошептала ему на ухо: – убила его брата. Помнишь? За освобождение места «у руля» Дамиано должен мне на всю оставшуюся жизнь. Возможно, он и придумал план, но я упростила его до одного пункта – убийство. Дамиано прикрыл нас, но уж точно не спас. Хотя… – я отодвинулась и улыбнулась, – он тоже заслуживает аплодисментов.

Медленно похлопав, я вышла из-за стола.

– У нас экскурсия через час. Не забудь об этом.

Послышался смешок.

– Капо мафиозной Семьи едет на экскурсию. Не знаю: смеяться мне или…

– Ты уже посмеялся. Выбора у тебя больше нет.

Теперь он расхохотался по полной.

Глава 11

Спустя сорок минут мы стояли с в холле отеля и ждали свою экскурсионную группу.

– Hermana, а Аманда приедет? – в голосе Адама легко можно было услышать волнение и любопытство.

Я кивнула, посмотрев на часы.

– Да, завтра долетит. Она уже как три часа в полете.

– Оу, как круто, – пропищал мой брат, потом откашлялся: – Я имею в виду, что лучше проводить отпуск с семьей.

– Как мило! Ты видишь в нас семью! – воскликнул Кордеро.

– Звучало слишком приторно, – прошептала я ему на ухо и услышала смешок.

Адам похлопал себя по карманам, потом осмотрел себя и выругался.

– Черт! Я забыл камеру!

– На телефон пофоткаешь.

– Ты не понимаешь, – крикнул он. – Я купил её в Манчестере для новых впечатлений с тобой! Куда мы, туда и эта камера. Я быстро бегаю за ней. Ждите здесь.

После этих слов он побежал к лифту.

– Какой славный ребенок, – Кордеро похлопал меня по плечу. – Молодец, что оставила его Айзеку.

Я кивнула.

– Если бы он остался со мной и Анхелой, дело бы плохо кончилось.

Немного помолчав, мой друг сказал, что ему нужно отойти в уборную.

В итоге, в холле отеля я осталась одна.

Мне пришло уведомление о том, что наш автобус ждет нас. Переслав данное сообщение брату и Кордеро, я направилась на выход.