Голова на блюде
Моему мужу Валентину Массову посвящается.
4 апреля
Я пришла в этот мир под тихие звуки Апреля,
Раньше срока, на грани огня и земли.
Глина в пламени вечном стала телом послушной свирели
И дыхание Бога вошло, и омыло меня изнутри.
Руки ветра ласкали упрямую, детскую спину.
Голос чистый звучал не тревожим вниманьем сует.
Память прошлых разлук свела нас в лихую годину,
Чтобы музыка сердца, как прежде, рождала Твой Свет.
Мысль окрепла. Душа, облачившись в одежды смиренья,
Шла по миру, и мир той душе был не рад.
Ты возжёг мне Огонь, не позволив земному забвенью
Помешать мне вернуться в предвечный, небесный Твой град.
Труженик, 2024
Шибболет
К виску приставлен чёрный пистолет.
Звучат слова: «Чужие здесь не ходят».
Я отвечаю тихо: «Шибболет»,1 -
И дуло от виска рука отводит.
Произнеся пароля тайный звук
Сажусь в ладью упрямого Харона.
В звенящей тишине лишь сердца стук,
Да вёсел всплеск по водам Ахерона.2
Паромщик хмуро смотрит на меня.
Скелет ладьи дрожит в потоке лавы.
Белеет в темноте весло руля
Как кость от непокорного Титана.
Мой путь лежит к далёким берегам
Элизии3 не знавшей звуков битвы.
Там творчеству курится фимиам,
Искусству там возносятся молитвы.
Я встречи жду с творцами прошлых лет.
Сократа мудрый лик узреть хочу я.
Как мантру повторяю: «Шибболет», -
И вздохами Харона тороплю я.
Пенза, 2024
Подражания Псалмам
I
Я в агонии ветра порву паруса –
Вечный Странник, бредущий во мгле.
Я кричать не престану, мой Бог! Небеса!
Святый Отче, будь милостив мне!
Беззаконие знаю и грех предо мной,
И лукавое я сотворил,
Но, Благий, окропи мя святою водой,
Дай терпенья, любви, дай мне сил!
Сердце чисто созижди и к правде открой.
От кровей, что мой род не сберёг,
Ты избави меня, чтобы Свет Твой со мной
Был всегда меж путей и дорог.
Мне уста разомкни, чтобы пели оне
Славу Богу из века в век,
Чтоб несчастным, что ищут спасенья во тьме,
Сердце, вырвав, я отдал Твой Свет!
II
Блажен творец, что слов не предал
И тьмою строк не осквернил,
Пути позорного не ведал,
На свет нечтивых не ходил.
Но воле Господа подвластный
Являл он правды красоту.
И в ясный день, и в день ненастный
Внимал Любви. Он клевету
Не слышал, слух лаская чистый
Звучаньем Сфер. Он в тишине
Творил; в сиянье слов лучистых
Рождал миры.
III
От Бога получен и к Богу вернётся талант.
Я пахарь, я семя, что брошено миром в огонь.
Любви не затронет сомненья чужого обман.
Я странник, я воин. Несёт меня памяти конь
На нивы родные, где Пастырь спасает стада.
Кого убоюсь я во тьме, если Бог мой со мной?
Долиною смертной сквозь бурю и натиски зла
Иду я без страха, водимый как прежде Тобой.
IV
Когда безумец, тьмою обречённый,
Влачить года не ведая любви,
Рече, что Бога нет, я, ложью уязвлённый,
Дивлюсь, пытая дни свои
В безудержном волнении напрасно.
Как может человек, живя во тьме несчастно,
Так говорить? Терзания мои
В ночи бессонной, вопрошали Бога.
Ответом был мне сон.
Я шёл средь мёртвых тел, полночная дорога
Вела меня вперёд. Вдруг, стон
Раздался в тишине, и кровь застыла в жилах.
«Кто здесь?» – я, выдержать не в силах,
Спросил. «Зови меня скопцом, -
Услышал я в ответ. – Я оскоплён».
«Сочувствую». «Не стоит.
Я сам обрезал нить и с Богом разлучён
До времени. Я был достоин
Сей участи своей. Предав талант, мне данный,
Пошёл я утверждать, слепой и бесталанный,
Что Бога нет…»
«Но почему ты грех сей совершил ужасный?»
«Невежество, низвергнув Духа злобы
С небес во тьму, вело меня. Несчастный
Поддался я ему. Сквозь мрачные чащобы
Я шёл путём свободным от Творца.
Не зная Истины, не ведая конца,
Я стал рабом простой утробы».
«Как скучен путь вкушать лишь хлеб насущный, -
Вздохнув, заметил я, -
Когда Сам Бог вручил нам хлеб надсущный
От мира слов молитвы не тая.
Мне жаль тебя скопец, Любви лишённый,
Свободный в воле, смертью осуждённый,
Печальна мне судьба твоя».
«Я был глупцом…»
………………………………………………
Когда безумец, тьмою обречённый,
Влачить года не ведая любви,
Рече, что Бога нет, я, ложью огорчённый,
Взываю к Вышнему: «О Боже, сохрани
Нас от скопцов бездарных и порочных!»
Пенза, 2024
Первоянварское
Первый день нового года –
Просто день, просто нового года.
За окном схлестнулись стихии
Хлеще хляма в день нового года.
Тьмою взращены хвори. Природа
Стонет, плачет и мучит дождями.
Мы успели, мы очень устали.
Ох как ждали Нового Света.
Мы дождались.
Бог с нами!
«Рождество Твоё, Христе Боже наш,
Возсия мирови свет разума,
В нем бо звездам служащии
Звездою учахуся.
Тебе кланятися, Солнцу правды,
И Тебе ведети с высоты Востока.
Господи, слава Тебе!»
Проще хляма и нового года
Жезлом уст вершится судьба.
Голос вздыбился: «Люди! Вы с Богом?»
Просто день, просто нового года.
Мы – да!
Пенза, 2023
Голова на блюде
Жила-была Ева в одеждах из кожи
И мужем её был Адам.
Манящие бёдра, ликом пригожа,
Помощница, радость очам.
Адам же был молод и мягок душою
И Еву свою он любил,
И ради неё был готов с головою
Хоть в омут; ей верность хранил.
"Собака твоя не даёт мне покоя, -
Сказала однажды жена. -
Ночами не сплю. Я устала от воя.
Нужна мне её голова".
Не смея обидеть любимую Еву
Исполнил он грозный приказ.
Что делать? Любил он свою королеву.
Собаку от гнева не спас.
И был у Адама сосед, добрый малый,
Поэт, музыкант, в общем, друг.
И так уж случилось, к нему воспылала
Ева страстию вдруг.
Шлёт письма поэту и томно вздыхает,
Говорит, как несчастна она.
"Повенчан я с Музой, – ей поэт отвечает, -
Навеки она мне жена".
Ева обижена, Ева страдает,
Горюет и плачет она,
И в чёрной тоске свою месть замышляет.
Нужна ей его голова.
Власы распустила и к мужу: "Любимый!
Твой друг обесчестил меня!
Я мести желаю, я ей одержима!
Нужна мне его голова!
Пусть воля небес сегодня случится
Иль брошусь с обрыва сама!"
Адам, не желая с бесчестьем мириться,
Взял меч и ушёл со двора.
Под утро принёс он ей голову друга,
Сказав: "Я исполнил мольбу", -
И, бросив кровавую жертву на блюдо,
Оставил Еву одну.
И плакало небо и хмурились тучи,
Кровавый рассвет восходил.
И старец явился в духе могучий
И Еву он ту осудил.
"Неправдою ты соблазнила Адама, -
Сказал он ей глядя в глаза. -
Покайся! Ждёт грешников адово пламя!"
И Ева бежала в слезах.
И мыслит несчастная: "Злобой великой
Я мужа сейчас опою".
И сделалось чёрно от бабьего крика.
И муж поверил вранью.
И вышел к реке он где старец молился
С мечом что смерти острей.
"Мне Ева сказала, со злом ты явился!
Хочешь ты смерти моей!"
И старец спокойно ему отвечает:
"Пришёл я сюда не для зла…"
Не слышит Адам; меч грозный сверкает
И падает ниц голова.
И сделалась тьма, померкло светило
И замертво пал Адам.
Ударила молния; кара Еву настигла.
Слетела её голова.
Пенза, 2024
Другу
Я вижу Свет издалека
Его венчают три дороги.
Оставим скучные тревоги
Мой друг…
Ужели так слабы,
Что в рабстве оставляем волю?
Зовёт счастливое раздолье –
Так будем счастию верны!
И пусть дорога нелегка,
Но дух не изменит стремленью
И в зное дня одарит тенью
Молитвы вечная строка.
Уж недалёк пути конец,
Уж виден свет из Цареграда!
Нас ждёт великая награда –
Блаженства вечного венец!
Спасск, 1991
Плач Пиита
Невольный свидетель пиров оглушенный
Из мира страстей одиноко бреду.
Там, в этом миру, я, чумной, прокаженный
Без пользы вещаю, без смысла творю.
Там сытые глотки, холёные рожи.
Невинность не в моде и честь не дороже,
Чем грязный пятак под ногою слепца.
Там в Бога не верят и в церкви воруют,
Там лики святые за деньги малюют
И славится речь подставного глупца.
Там ветер взвивает знамёна в металле,
Там люди от крови ещё не устали, -
По вкусу пришёлся топор мясников.
Но, парус пробит и корабль их тонет
И вопль мертвеца никого уж не тронет.
И умный оставит страну дураков.
……………………………………………
Я им творил…
Спасск, 1991
Расправа
I
Слепцы толпятся у ограды.
Им смерть нужна, им жертвы надо.
«Распни! – ужасен вой толпы. -
Распни! Распни! Распни! Распни!»
II
Плачет ветер над землёю,
Стонут горы, дол и лес.
Там, над красною горою,
Люди-звери ставят крест.
Гвозди в руки забивают,
Тёрн не голову кладут.
Люди жалости не знают.
Песни бравые поют.
«Кровь на нас и нашем роде!
Пусть!» – безумствуя вопят
Уж не люди. В хороводе
Пляшут, топают, свистят
Духи злобы. Смерти Слова
Жаждут, мерзости сыны.
Жизни вечную основу
Пошатнуть хотят они.
Всё, что сказано до века
Стёрто будет из умов.
Совершенство человеку