Как убить человечество

Пролог

Женщина в тонкой идеально отутюженной бордовой кофте и белой пышной юбке держала за руки двоих детей- близнецов.

Она с легким омерзением оглядывала улицу, слегка поворачивая подбородок и вытягивая шею. Шла на высоких каблуках, пытаясь обойти опадающие красные листья и неглубокие лужи. От резкого запаха полыни, растущей по краям улицы, женщина морщилась, крепче сжимая своими костлявыми руками руки детей. Дети привычно морщились от боли. Солнце падало на медно-рыжие волосы, отливая золотистым свечением. Оба одеты в легкие коричневые брюки, с заправленными в них белыми футболками. Смотря по сторонам, они заметили ещё пару детей в точно такой же одежде.

Когда близнецы шли медленнее, мать тянула их сильнее, что спотыкаясь, чуть не падали,

Они щурились от яркого полуденного света, он мешал им разглядывать прилавки с выпечкой и фруктами, за которым толпились дети, они толкались и болтали, притягивая теплые монетки продавщице.

Рина и Кир засматривались на хрустящие вафельные трубочки с вареной сгущёнкой, солëную карамель в банках и цукаты из вишни в пакетиках.

Рядом с площадкой, дети лазили по высокому дубу, с выстроенной вокруг него деревянной лавочкой со спинкой. Она только помогала залезать на него и служила опорой. Ветви дерева были столь тяжёлыми, что метров через пять опускались прямо на землю.

Одна группа девочек с вплетëнными красными лентами в их косички чертила классики разноцветными мелками на асфальте.

Вторая – этими же мелками рисовала красных и оранжевых божьих коровок на розах и ромашках. Одни перебивали друг друга, убеждая, что они лучше смотрелись бы на тюльпанах или в крайнем случае бархатцах, кучами растущих на огороде их бабушек.

Близнецы с матерью шли дальше, проходя мимо их любимых качелей и каруселей, но не пытались попросить мать остаться поиграть там.

Впереди располагалось двухэтажное серое здание, окружëнное чëрным забором с клумбами увядающих цветов, неизвестных близнецам.

– Мам, мы же идём… не туда? – усомнилась девочка, указывая на здание свободной левой рукой, переглянувшись с братом- близнецом.

Кир насторожился, сжал правую руку в кулак, вдохнув свежий влажный воздух, к которому примешался запах сигарет.

Женщина молчала. Она всегда делала это, совершенно игнорируя любые неудобные вопросы «спиногрызов». Она лишь закатила глаза, и про себя выстроила длинную тираду, если еë продолжат беспокоить.

Они подходили всë ближе, вслушиваясь в мелодии скрипки и балалайки,звучащих одновременно, но из разных кабинетов. Звукоизоляция, хотя бы минимальная, поддерживаемая в большинстве приличных музыкальных школ, кажется, здесь отсутствовала.

– Ты обещала, – произнëс тихим недовольным голосом Кир. Он расчихался от запаха сигарет и пытался выдëрнуть руку от хватки матери. Ему не хотелось касаться матери, а хотелось быть ближе к сестре.

У матери на языке крутилось куча язвительных фразочек и об их тупости. Она схватила детей ещё сильнее, оставляя проявляющиеся синяки на тыльной стороне ладони.

В этой музыкальной школе близнецы уже были пару дней назад: их отводили на прослушивание для проверки слуха и голосовых данных, закончившееся для них хорошо – лишь условно.

Мать обещала, что больше они там не появятся.

Они уже видели эти серые стены, слышали громкие неприветливые, даже презрительные голоса учителей, доносившиеся из кабинетов, и чувствовали сильный неприятный запах штукатурки и старой мебели.

Приëмная комиссия состояла из трëх женщин преклонного возраста с сединой, которую каждая из них неудачно закрасила.

Ещё у них были одинаковые прозрачные папки старом столе, которые лежали на старом столе с облупленным лаком и исчерканный синей ручкой.

Та, что сидела посередине, была преподавателем хора, одета в серую рубашку и в такие же брюки, с длинными тëмными волосами и легкой просвечивающей сединой. Еë лицо не выражало насмешку, как это было у двух других женщин, одетых под стать ей.

Справа сидела преподаватель фортепиано, отличающаяся ярко- синим жакетом, что выглядел совсем не дурно. А слева сидела учитель сольфеджио. Она брызгала ядом больше остальных, придираясь к каждому их движению.

Близнецы не понимали как они хорошо они выступили, исполнив песню дуэтом и повторив парочку упражнений за учителями.

Сейчас они вошли в здание, там увидели деревянные лавочки и вахтершу странной внешности.

Близнецы схватились за руки, как только мать отпустила их, стала надевать шуршащие бахилы и отдала вахтерше пять рублей.

Вахтерша что- то сказала матери.

Рина не услышала,что именно сказала вахтëрша,

они с братом переглянулись, понимая, что как бы они не уговаривали мать, всë равно им придётся учиться здесь.

Их уже отводили в ту хореографическую студию, о которой вспоминала мать, но она всë же хотела, чтобы еë дети были музыкантами.

Близнецы же боялись, что здесь будет то же самое.

Дети покорно шли, не оглядываясь и не смотря по сторонам, пока их вели на второй этаж в кабинет директрисы. Оборудование в нëм было заметно лучше всего находящегося в этой школе.

Еë дубовый стол был громоздким, под стать ей. На тëмных стеллажах выставлены цветы в горшках и пустые вазы.

Посмотрев на детей, та скривилась, увидев их кудрявые рыжие волосы и глаза цвета аметиста.

«Такие маленькие, а уже линзы носят» – подумала она, собираясь общаться с ними спокойно, но явно не умея сдерживать выражение лица.

Любые необычные отличия во внешности вызывали у неë отвращение, а в такие естественные отличия директора не верила. Бледная россыпь веснушек по всему лицу, округлые губы, заострённые уши, и длинный и узкий нос были абсолютно одинаковыми, а единственным отличием детей были брови: у Рины с изломом, а у Кира – прямые и четкие.

– Сколько им лет? – спросила она, открыв папку и листая еë, записывая туда что- то.

– Одиннадцать, – ответила мать, резко бросив взгляд на детей и обратно.

– Имена и специальность.

– Рина и Кир Ворожеи. Фортепиано у обоих.

– На специальности фортепиано учатся восемь лет, а им уже по одиннадцать. Они бы могли получить возможность обучаться бесплатно, при котором учатся пять лет, но все места заняты, – ответила женщина, ничуть не сочувствуя.

Дети посмотрели на мать, умоляя еë позволить им сделать выбор самим. Они не отводили взгляда от еë карих глаз. Она молчала.

– Гитара и барабаны, – одновременно выдали близнецы, задержав дыхание.

Директриса вопросительно посмотрела на женщину, уверенная в том, что сейчас они получат за своеволие.

Близнецы шли в кабинет слушания музыки и музыкальной литературы, название которой было официальным, и остановившись, были уверены, что слушать музыку они не будут.

Близнецы осмотрели кабинет, заставленный низкими партами и стульями, стоящими в два ряда в каждом по четыре. Там был только один мальчик их возраста. Другим было на вид лет семь- восемь, и они удивлëнно глазели на близнецов.

«Неприлично даже как-то», – подумали они.

Деление на классы в музыкальной школе было по годам обучения, а не по возрасту. Мальчик своими пронзительными голубыми глазами смотрел в затылок учительницы, она писала на доске какие-то символы, непонятные для близнецов.

Рина с Киром сели за этим мальчиком на третью парту. Тот, повернувшись, произнëс:

– Я Фил, – протянул он руку.

Теперь он смотрел прямо в глаза близнецов и улыбался.

Друзья познакомились с Адрианом, наткнувшись на него в кабинете директрисы. Рина, Кир и Фил шумели и смеялись.

«Не похоже, чтобы они расстроились» – подумал Риан, не удивившись.

Собственно, самой директрисы в кабинете не было. Это отчасти оправдывало их громкое поведение.

– А вас за что? – поинтересовался русоволосый мальчик с нежными чертами лица, глядя на них, и перебивая рассказ Фила об одной из их учительниц.

– Прогуляли сольфеджио. – ответила Рина, – А ты?

– Опоздал на пять минут, – усмехнулся тот, проведя рукой по затылку.

– Всего-то? Очень справедливо. Почему мы не видели тебя на занятиях? – спросил Кир.

– Уже четвëртый год учусь. Я Адриан, можно просто Риан, – протянул он руку.

– То есть тебя пытают этим уже четыре года? Ужас какой, – пожалела его Рина.

– Не то чтобы, я ни разу не прогуливал. Но свободного времени нет от слова “совсем”, – произнëс Риан, глядя на поворачивающуюся дверную ручку.

Глава 1

Поднимая голос на малую терцию выше и заканчивая петь, Рина быстрыми движениями пальцев перебирала струны электрогитары, висящей на её плече, отбивала такт правой ногой, при чëм игра и пение становились проще, внимательно смотрела на гриф, но пыталась отрывать взгляд в качестве тренировки, хотя это давно перестало быть для неё сложным. Сложным становился факт перебивания их музыки из других кабинетов: музыкальный диктант у младших на сольфеджио, с незатейливой детской песенкой, пение вокалиста, исполнение Чайковского на фортепиано, медленное проигрывание нот на балалайке, табулатуру которых только учили.

Она всегда пыталась выступить на отлично, не допустить неудачи, выдрессировывая и остальных трёх участников группы, хотя они сами оставались в музыкальной школе так долго,что на пальцах перестали образовываться мозоли. Рина, будучи единственной девочкой среди них, была их негласным лидером, добиваясь и отдельного помещения для репетиций, и дополнительных занятий у преподавателя ансамбля, занимающегося также с подобными коллективами, играла решающую роль при решении как и когда выступать и где работать. Остальные ничуть не противились этому, а полностью доверяли подруге. Группа могла подставлять их «любимую директрису» постоянно, но тех настолько часто грозились исключить, что энтузиазм упал.

Рина любила музыку, как и еë друзья, но они четверо разводили руками, не зная, на чëм будут зарабатывать.

В этап кризиса, музыкальная школа подбирала подходящие кандидатуры на группы, выступающие и защищающие честь школы.

Вначале дуэтом стали исполнять музыку близнецы и для себя, и на концертах. Их заметили пара пока что адекватных учителей, учащих другие классы, и поставили ультиматум, по которому нужно было выбрать себе бас-гитариста и второго вокалиста или пианиста. Им предлагали развешивать объявления по набору или устроить его сразу в музыкальной школе. Близнецы пропустили их слова мимо ушей, смотря на расписание, развешенное на первом этаже и ища имена Фила и Адриана.

Кроме того, в разные районы и города выезжал их хоровой коллектив, но не выигрывал, хотя держащийся у них статус победителей, существовавший пару лет назад сохранялся, не давая относится к ним с пренебрежением.

Рина осматривала маленькую комнату для репетиций, выделенную им школой: потрескавшиеся стены нежно-розового цвета вызывали отвращение, покрашенные лет десять назад, судя по оттенку. а отходящий грязный линолеум был настолько убогим, что за всю учёбу в музыкальной школе, они приносили сменную обувь лишь несколько раз: на первый учебный день, и на концерты, боясь изуродовать их любимые ботинки. Это бы не было большой проблемой, если бы не их гонения от уборщицы с тряпкой, лишь угрожающей, а не выполняющей свою работу.

Барабанная установка, занимающая четверть помещения, била по ушам, из-за маленького кабинета и была электронной, отчасти выкрашенной в бордовый цвет. Старое потëртое фортепиано стояло справа от неë, накрытое тканью, с деревянным стулом за ним. На этих стенах висели ненадëжные, прибитые держатели для гитар, одна из которых всë же была там. Проходить мимо этой стены прямо под гитарой было чем-то вроде запланированного суицида. Все, кто играли на гитаре предпочитали класть их на фортепиано или ставить рядом, чем давать стенам дополнительный шанс обрушиться на них.

Рина взглянула на Фила, стоящего к ней полубоком справа, чья игра на бас-гитаре была незаметна. Его пальцы передвигались по грифу на легато с одного лада на второй так же незаметно. Мелодия была не сложной. У группы не возникало с ней тех проблем как с некоторой классической музыкой, что заставляли их играть на уроках по специальности.

В противоположной стороне стояло пустое фортепиано, а его хозяин, Адриан, которого все называли Рианом, реже Андреем, считая его имя слишком выпендрёжным, сейчас стоял рядом с Риной у микрофона и допевал последние ноты.

Проиграв последние басы, Фил снял гитару с плеча, задевая ремнём тёмные волосы и не дожидаясь окончания, под возмущëнные взгляды, подошёл к барабанной установке, спихивая Кира со стула.

– Эй! Я сейчас засуну эту палочку так глубоко тебе в задницу, что ты ей поперхнёшься! – возмутился барабанщик, сидя на грязном холодном полу, махнув на первое определение рукой.

Кир протянул ладонь, уже почти лёжа:

– Помогите мне встать, я уже старпëр, – усмехаясь, и выпрямляя спину, под хруст той говорил он.

– На коленях уже не держишься?– сказала Рина со смешком.

– У него биполярка, ты только посмотри, Рин, я же говорил, а ты не верила!

– закивал головой Фил, поворачиваясь к подруге, находящейся с широкой улыбкой на лице, сдерживая смех.

– А у тебя аутизм! -вновь возмутился Кир, – А ты вообще предательница! -наигранно грустно указал он на Ворожею.

Рина сняла гитару, положила её на фортепиано под тихий стук дерева и струн, и протянула руку брату, сжимая его ладонь, и поднимая:

– Какие таблеточки купить? Или уже не помогут? – наигранно ужаснулась та.– А хотя! Не смей сдохнуть! Нам твой труп что-ли потом убирать? Лежать вонять будешь. И ты видел сколько стоят похороны? Гроб, место на кладбище, поминки, такие траты! -брат-близнец поднялся, мигом стряхивая пыль с чëрных брюк и белой рубашке на которой осталось небольшое пятно.

– Вот свинтус ты! – воскликнула Рина.

– Это всё он! -указал тот на бас-гитариста.

– Ладно, ладно, постираю, не будешь же ты меня ходить позорить. Хотя вообще-то, ты сам это сделаешь. Уже такой большой мальчик, а не умеет пользоваться стиральной машинкой, -усмехнулась та.

– Ворожеи! Цепеш! Зеленов! Ко мне в кабинет! – от микрофона донёсся до них то ли разъяренный, то ли восторженный голос директрисы, всегда звучащий мерзко и высокомерно.

– Опять что-ли буянит? Маразматичка эта старая– лениво протянул Фил, локтем опираясь на барабанную установку.

– Пойдём? – спросил Кир, – Ну очень некрасиво будет, правда? – уверенно говорил он, перебирая пальцами медно-золотистые волосы.

– Ну ты, конечно, дебил, но иногда ведь прав. Не нужно доводить пожилого человека, мы ведь не изверги какие-то.– подхватила Рина.

– Вы только сами в это случайно не поверьте, -с усмешкой переглянулись Фил и Риан.

– Так мы валим? – приподнял бровь бас-гитарист, хитро переглядываясь с Рианом.

– Всегда задаëшь идиотские вопросы. Но мне интересно посмотреть что она ещё могла придумать своим поехавшим мозгом, – Рина перекинула такие же медно-золотистые пряди, как у брата за спину.

– Может лучше в окно? – предположил Фил, аккуратно поглядывая на Адриана.

– Не вариант, ты не знаешь какие здесь окна? Мы их закрыть не сможем и потом получим , – покачал Кир головой, также смотря на пианиста, переглядываясь с сестрой. – И ещё каморки этой вонючей лишимся. – В ней действительно иногда пахло чем-то тухлым, из-за чего Ворожея постоянно таскалась с флакончиком духов, что купила по ошибке, они пахли освежителем воздуха. Сама же девушка пользовалась другими духами.

Рина, кивнув головой Риану, пошла по направлению к двери, находясь с одной стороны, а друг с другой.

– Стой! – крикнул тому Фил, пытаясь отвлечь.

Ворожея вздрогнула, посмотрев на бас-гитариста, и кивнув тому:

– Да, лучше стой, дебил, -кладя руку тому на плечо.

Но Риан приоткрыл дверь, не успев среагировать на его паузу.. Он выглянул в коридор, поворачивая голову в начале влево, а после оттолкнулся от двери, отступив на шаг.

– Кхм – прокашлялся знакомый голос из-за двери, – вы же идёте к директрисе?

Она была одна из немногих, относящихся к ним более менее хорошо, но прикрывала она их нечасто. Полностью открыла дверь женщина со сверкающими ярко-зелёными глазами и тëмными кудрявыми волосами по плечи, на вид лет тридцати, давно работающая концертмейстером, называющаяся просто Юмелией. Еë отчества никто не знал.

Она стояла, облокотившись на дверной проём, и уничтожающим взглядом смотрела на замеревшую группу.

– Я же говорил! – вставил Фил, убирая гитару в чехол.

– Ну конечно, -ответила Рина на вопрос Юмелии, – а были другие предположения? – слащаво улыбнулась Рина. – Как же вы могли так о нас подумать?

– Нас вызвала наша любимая директриса! Как мы можем не пойти, вы что? – стал возмущаться Кир после слов Рины, пытаясь пристыдить концертмейстера.

– А вы здесь вообще зачем? – поинтересовался Риан.

– Хочу провести время с моими самыми лучшими учениками, -съязвила она после слов близнецов. – Так зачем время терять? Пойдёмте-ка к ней сразу, – она отошла от белой двери в пятнах, пропуская и

Те переглянулись и вышли в длинный коридор с серыми пустыми стенами и проходящими мимо первоклассниками, смотрящих на фиолетовые глаза близнецов, следуя за женщиной, после того как посмотрели на ту с одинаковым ироничным взглядом.

Когда директриса вызывала их к себе, они всегда придумывали способы сбежать, от чего потом получали ещё больше, так что за ними и раньше вызывали надзирателей – провести к кабинету.

Они могли заговорить человека, чтобы он забыл о том, что хотел сделать, сослаться на помои, которыми кормят в столовой в общеобразовательной школе, или просто совершенно случайно потеряться в коридорах.

Ребята научились понимать друг друга без слов за годы их общения, и только по взгляду и кивкам головы договорились, что сегодня убегать они не собираются. Те слегка отстали от женщины, идя, скрестив руки.

«Мы ведь ничего не натворили. Старую грымзу опять маразм хватил» – думала группа.

Они выпрямили спины и подняли подбородок, подходя к этому кабинету "Исчадия ада".

Юмелия постучалась и открыла дверь.

За деревянным столом, покрытым тёмно-бордовым лаком сидела женщина лет пятидесяти, одетая в облегающее ярко-красное платье до колен, явно не предназначенное для её возраста, с украшениями во всю шею и синими тенями на глазах. Когда близнецы в первые оказались там, совершенно не придали значение внешнему виду людей, разглядывая помещение.

– Ну неужели. – сказала она змеиным голосом, – вы наконец-то пришли. Слишком редко навещаете меня в этом году, так скучаю по вам. Давайте как обычно, дело-то привыкшее, – Сверкнула та взглядом –Часто тренируетесь? Что играете?

Все разом закатили глаза, из-за подвоха, видного за километр.

– Moriro da re – Måneskin, – ответила Рина, вспомнив одну из их последних тренировок и скрестив руки за спиной.

Закатила глаза уже директриса, игнорируя подобный ответ. Она протянула своими полными руками с неровными, обрезанными под корень ногтями жёлтую папку на кнопке с нотами, явно являющиеся классической музыкой:

– Вам нужно разучить это. До завтра. Меня не волнует, придëтся ли вам сидеть над ними до ночи, чтобы сыграли. Вас придёт слушать один мой знакомый и его слова о вас очень повлияют на репутацию школы.

«Ты убить вашу репутацию что-ли хочешь? Изощрëнный способ»– подумали все четверо.

– Свободны, -высокомерно поставила точку директриса.

Они переглянулись с ухмылками, похожие друг на друга, и вышли из кабинета.

Рина увидела ближайшее мусорное ведро и закинула туда папку левой рукой, попав с трёх метров:

– Она не сказала время выступления. Будет не жаль, если мы опоздаем.

Глава 2

Рядом с музыкальной школой, примерно в ста метрах от неë, находилось мини-кафе, вначале продающее лишь молочный шоколад, запах которого был слышен на всю улицу, заставляя прохожих заходить туда и за плиткой, и за целой коробкой, кисло-сладкий мармелад в виде сердечек, мозгов, мишек или змеек, совершенно не похожих на магазинные, доступные фирмы которых делали его резиновым, и какао с капучино, с которыми Рина уже позже покупала пончик, эклер или трубочку со сгущёнкой, когда эта выпечка появилась в кафе. Оно называлось «Мир сладостей», но все говорили и самому владельцу о банальности подобного названия, и именовали еë «Шоколадницей» или «Шоколадом Вонки».

Ворожея выходила оттуда с трубочками со сгущенкой и все ещё горячим какао, действительно пахнущим настоящим шоколадом. Она оглянулась на тёмные небольшие, покрытые лаком деревянные круглые столы, и на протиравшего их пятидесятилетнего темноволосого мужчину с бородой, знакомого ей уже восьмой год. Они с братом, до их обучения в музыкальной школе убегали с площадки, медленно открывали тяжëлую стеклянную дверь с висящей на ней табличкой «Открыто», подбегали к прилавку, на котором тогда лежали лишь шоколад и горы мармелада, клали на стол монеты, равные пятидесяти рублям, а заслуженные ими за уборку по дому. Близнецам удавалось делить шоколад поровну, ведь количество долек было чëтным. Мужчина был невероятно добрым человеком, угощая их горячим шоколадом, в ответ получая искреннюю помощь детей в мелкой уборке по кафе. А позже, и работая у него за небольшую плату. За эти годы группа сумела накопить кругленькую сумму. И конечно, он не мог не восхищаться их фиолетовыми глазами.

Рина положила крафтовый пакет в черный кожаный рюкзак-сумку, не снимая с плеча, и, не спеша, пошла ко входу в музыкальную школу.

– Здравствуйте, – обратилась к ней вахтёрша, нахмурив брови, когда та зашла, не вытирая грязь с обуви о ковер.

Она была угрожающе-забавной, которая, похоже, если и поймает тебя на воровстве ручки из органайзера учителя или вырисовывании полового органа на фасаде школы, то еë лицо примет довольно забавное выражение с красным цветом в придачу, а тон разговора даст о себе знать в цитировании школьников при рассказе об этом друзьям.

Ворожея кивнула, специально заметно для той закатив глаза и не снимая уличную осеннюю обувь, прошла в раздевалку, вешая теплое пальто на крючок.

– Я не пущу тебя без сменки, – вышла женщина из-за вахты, встав напротив неë и поставив руки по бокам.

– По-моему вам показалось, очки лучше протирайте, я в сменной обуви, – вначале взглянув за вахтëршу на пустые деревянные лавки, со слегка торчащими в них гвоздями, и указала на свои высокие чёрные сапоги девушка, толкнула её в плечо, и освободила проход.

Рина поднялась на второй этаж, и зашла в их "каморку", видя сидящего с гитарой Фила.

– Ого, дебил номер два уже тут- Ворожея подошла к нему, и, пожимая руку, притянула к себе, приобнимая и поправляя его тëмные взъерошенные волосы.

– Остальные пока не выскочили из своих гробов? -поинтересовалась та, подмигивая.

– Выскочили, -начал он.

– Прям как ты каждый день.

– Какая злая шутка, Рин, ты жестокая!

– Ну-ну, прости, малыш Филушка, -вместо того, чтобы поправлять волосы, она стала издевательски гладить парня по голове.

– Эй! -тот угрожающе приподнял висящую на стене гитару, заставив Рину поднять руки в жесте капитуляции.

– Ты без Кира.

– Нам нужно было разделить обязанности. Как видишь, я уже свободна, – ухмыльнулась она, подмигнув.

Ворожея подошла к маленькому письменному столу, стоящему в самом дальнем углу и вмещающему в себя очень небольшое количество предметов, из-за чего папки валялись на нëм горами, а все письменные принадлежности магическим образом помещали в один стакан. Ну как магическим, в нём было всего четыре синих шариковых ручки, карандаш, линейка и ластик. Подростки считали, что этого даже много.

Рина, добившись выделения им отдельного кабинета, не остановилась, вновь придя в общую учительскую.

– Что это за фигня? – повернулся Кир к сестре, когда этот стол принесли в их каморку.

– Скажи и на этом спасибо, -ответила девушка. – Нам и это не хотели давать в пользование.

– Мы ведь пойдëм к этой старой грымзе? Мне рассказали… -он прислушался к тому, нет ли кого-то поблизости – Точнее наш одноклассник рассказал, что мужчина, что придет слушать нас связан с другими музыкальными школами.

– То есть мы получили возможность крупно опозорить директрису? Остальные знают? – воодушевившись и повернувшись полубоком, спросила Рина.

– Знают, скоро припрутся, они выпытывают точное время выступления, чтобы удачно опоздать, а старая стерва нас не нашла- Фил подал той электрогитару, стоящую на полу на подставке- Тебе нужно распеться.

– Мы даже песню ещё не выбрали, подожди, – Ворожея надела еë на плечо, громко принявшись рыться в завалах стола.

– Песенка по хору за первый класс? Это Риана что-ли? О, вот его же ноты уже за второй.

– У него здесь вообще всë? – Фил подошëл к Рине, доставая вторую папку из всей этой горы. – Это чьи рифы? Давно пора бы их выкинуть, легкотня же.

– Кхм, -она скрыла смешок за кашлем, – это твои.

Ворожея достала прозрачную толстую папку с нотами, и перебирала листы А4.

– Вы видели маразматичку? – спросила Рина, у наконец вошедших барабанщика и пианиста, не глядя на тех, и передавая пару нот бас-гитаристу- Пока вы копались, можно было родить, Фил выступил в добровольцах, – он закатил глаза.

– Видели, она нас не заметила, – ответили те вместе, оглядывая их красные клетчатые рубашки, купленные девушкой для всей группы.– Отчитала бы.

– Возьмите с полки пирожок. А точнее, потом сходим в “Шоколаднице” посидим. И ещë я купила трубочки, – указала на свою сумку, пока внимательно вглядывалась в ноты, вспоминая, как играются все еë партии – С вас капучино или горячий шоколад, я ещë не решила.

– Выступление в 16:00.

– Надеюсь, тоже со слухов узнали?

– Нет, мы у директрисы напрямую спросили, -съязвил Кир.

– Ты какой-то сегодня агрессивный, -спокойно переворачивала Рина бумагу. – У меня уже есть несколько вариантов того, что мы можем сыграть, – сказала Ворожея, упав на крутящийся стул, и подождав, пока все трое подбегут к ней за спину, сгорбив спины.

– Сколько времени? 10 минут у нас есть, как раз успеем и выбрать, и порепетировать, и опоздать. …Ой, вы такие прикольные. На вопросительные знаки похожи, -хихикнула девушка, ткнув пальцем в спину брата, заставив того выпрямиться. Его позвоночник резко хрустнул, после чего Риан прокашлялся, пряча за этим свой смех.

– Может встанешь? – предложил Кир

– Нет, мне и так нравится. Только вместо стула мне бы трон, и если бы вы встали по бокам было б вообще восхитительно.

Хотя ладно, Кир, чисто по родству можешь не стоять, лучше встань на колени.

– Всем бы твою самооценку, – закатил глаза брат, не удивляясь уже ничему.

– Так вот, о чём это я. Мы можем взять что-нибудь группы Skillet, – предложила гитаристка, положив первый лист вперëд.Все никак не отреагировали. И Рина положила следующие ноты.

– I hate everything about you – Three days grace ? One direction?

– Рин, на английском неубедительно как-то будет. В идеале, конечно, вообще ей с матюками что-нибудь спеть, – говорил Адриан.

– Но мы от такой современной музыки чокнемся прямо на сцене, -согласился Фил.

– А как вариант, – Кир широко улыбнулся, подобно Чеширскому коту.

– Так! Нет! Это уже слишком! – возмутилась Рина- Пожалей нас, дебил. Ария? Би-2? ДДТ? Кино? Земфира? Король и Шут?

– Может «Ночь короче дня?» -предложил бас-гитарист. – Может она и не офигеет, но стыдно ей будет точно. А ещë вон папка с Арией лежит, а остальное искать надо, -снова посмотрел тот на завалы.

– Мы её лучше знаем, – сказал Риан, соглашаясь с тем.

– Ну вот это уже плохо, не сможем опозориться, ну и ладно, пусть тот мужик знает, какие мы офигенные.

Рина полезла в другую папку, ища дополнительные три копии песни.

– Ну поесть мы уже не успеем, маразматичку инфаркт хватит- подумала она про лежащие в сумке восемь трубочек, и протянула им листы, снова посмотрев время, на висящих часах на стене, оформленных в ноты, скрипичные и басовые ключи, – 15:59, знаете, в принципе можно уже идти.

– Да, эта старая стерва уже поседела, а чего мы будем доводить пожилого человека, – кивнул Кир.

Они вышли из кабинета, с висящими у Рины и Фила гитарами на плечах, и направлялись к двери в конце коридора. Рина приоткрыла её, через щель посмотрев на эту жабу рядом с мужчиной лет тридцати, и уже тогда открыв дверь полностью. В актовом зале находилась небольшая сцена, с к счастью помещающаяся между роялем и барабанной установкой, красные кресла в десять рядов и стол с ноутбуком и колонками.

– Здравствуйте, – сказали они вместе фразу, предназначенную для мужчины, а не для директрисы. На неë группа вообще не смотрела.

– Извините, хотя не за что, мы не опоздали, -посмотрели на часы близнецы, увидев точное время: 16:00.

– Здравствуйте, проходите быстрее, у меня мало времени на вас, – сурово произнёс светловолосый мужчина с серыми глазами в брюках и белой рубашке. – Думаю, меня вам уже представили.

– Обязательно, -кивнул Фил, – Владимир Александрович? Александр Владимирович?

– Евгений Романович.

– Вот видите, какой позор мне нужно терпеть. Ученики приходят минуту в минуту, как министры, да ещë и язвят! Одежда неподобающая, и память у них, видите, какая короткая! -жаловалась она на группу.

– Так что же вам, нельзя было представить кого-то другого? Более дисциплинированного? -сухо и тихо ответил тот.

Они прошли на сцену, оглядывая приготовленные им инструменты. Среди них, дополнительно, были принесены две классические гитары и детские электронные барабаны. Директриса действительно думала, что они станут играть классическую музыку.

«Это ещë один повод сомневаться в еë умственных способностях» – подумала Рина, встав на середину сцены, предварительно подключив все четыре микрофона.

Начиная играть, они смотрели за тем, как жаба в платье сначала побледнела, контрастируя с ним, а потом становилась красной от гнева, как помидор, уже ближе к цвету одежды.

Теперь она была вся в цвет атласа по географии за 9 класс. Это повод ненавидеть географию ещё больше.

Закончив играть, на мгновение повисла тишина, директриса засуетилась и не дала мужчине вставить свои пять копеек, который, в свою очередь, заинтересованно разглядывал образы группы, посмотрев сначала на одежду, а затем заглядывая каждому в глаза и смотря на цвета волос. Женщина же сразу сказала группе:

– Вы свободны, придëте в мой кабинет чуть позже, – стала она скрипеть зубами.

– Это вы так смущаетесь? Ну неприлично как-то, кроме вас с этим, ну, замечательным статным мужчиной ещё четыре человека в одном помещении находятся, имейте совесть, – одновременно сказали Рина с Киром.

Пока директриса не успела ответить они быстро выбежали из актового зала, ухмыляясь и собираясь поесть в «Шоколаде Вонки» с заранее купленными трубочками со сгущëнкой. Их, как и многую другую выпечку быстро разбирали, а по дружбе, владелец кафе звонил кому-либо из группы и говорил приходить, как только выпечка будет готова.

Группа забежала в кабинет. Гитаристы сняли с себя инструменты, присев на стулья.

– Надо бы уже давно свой чайник купить. Тырить из учительской как-то рискованно, -украдкой посмотрела девушка на Риана. Постоянно пользоваться кипятильником было неудобно.

Глава 3

Октябрьские листья опадали, покрывая всё дороги и тротуары. Близнецы видели парочку дворников с метлами, пытающимся убрать их, большинство девочек лет двенадцати в одинаковой одежде и еë стиле ложились и раскидывали эти кучи с листьями, снимая на видео. Полынью не пахло. Не пахло вообще ничем, кроме духов проходящих мимо мужчин и женщин. Аромат от одних был приятным, от других же слишком резким и невкусным. Рина знала, что полынь цветëт до сентября. За лето они привыкали к ней слишком сильно.

Близнецы одновременно закатили глаза, смотря на людей, валяющихся в листьях, после прикладывая правую руку ко рту, не сдерживая смешки:

– Вот вы же не знаете сколько собак туда нассало!

Прохожие странно посмотрели на них, не пытаясь понять интересного юмора Рины с Киром

– Ладно, ладно, извините!

– У нас просто больная фантазия, – крикнули близнецы, дополняя фразы друг друга.

Рина шла рука об руку с братом, поправляя ворот белой водолазки, которую носила вместе с чëрным пальто. По правде говоря она любила осень в первую очередь за одежду, в её гардеробе было мало того, что ей нравилось. Летом это было проблемой: девушка носила только клетчатые или однотонные темные и бежевые рубашки, осенью же становилось больше вариантов.

– Будем смотреть? -спросил Кир у сестры, указывая рукой на небольшую лавку с мармеладом. – Детектив? Роман? Семейное? Ужасы?

– Давай фэнтези -выразительно посмотрела на него Рина.

– Тебе не хватает его в жизни? -иронично усмехнулся Кир.

– Нет! А от ужасов, ты, знаешь ли, обделаешься.

– Когда это такое было? -возмутился брат.

– Сегодня будет. Ты чего, это же измена, -с ужасом произнесла Ворожея, видя, как Кир набирает мармелад в виде мозгов и кальмаров не в их кафе.

– Мы не собирались идти туда сегодня. Мне лень, далеко!

– Ладно, ладно. Посмотрим мы твоих «Ворониных», -перевела девушка тему. – Кстати, я должна встретиться с Лекси. Она просила помочь ей со сбором трав.

– А как же я? То есть, а как же мы? -наигранно ужаснулся брат.

– А вы только всё сожрёте. Мы ягоды планируем вырастить, -усмехнулась она.

– А нам?

– По губам!

Рина достала школьный дневник из сумки и слегка стукнула по его голове.

Она вспоминала о лежащем на столе учебнике по физике, к которой не притрагивалась уже несколько дней, отчего на мгновение целенаправленно зажмурила глаза, сжав свободную руку в кармане в кулак и выдохнув, будто смеясь. Рина собиралась сдавать её на ЕГЭ, но не была уверена в правильности своего выбора и достатке знаний. Их физичка скоро доведëт всех, сдающих её.

Только повернув голову влево, она потянула брата за руку, быстро уводя его в ближайший магазин, чуть не спотыкаясь, поднимаясь по невысокой лестнице.

– Эй! Куда? – спросил Кир, умудряясь не падать.

Рина открыла дверь магазина "Красное и белое", заводя туда брата, закрывая её, они встали впритык к наполовину прозрачной двери.

– Посмотри туда, – кивком головы указала Рина.

– Боже мой…– сорвалось у Кира. Он увидел женщину лет сорока, которая была одета в синий пуховик, и разглядывала что-то в своём телефоне бренда Xiaomi. – Иринка. Если ты завела нас сюда поэтому, то теперь ещё больше нужно, чтобы она нас не увидела, у неё будет гораздо больше вопросов.

– Ты вообще не заметил её, придурок, а это было ближайшим магазином. Нас, знаешь ли, сложно не заметить, – после этих слов Рина повернулась назад и кивнула на кассиршу и пьяниц, выглядящих как никогда отвратно.

Их синие мешки под глазами контрастировали с декором магазина, прямо флаг России: синий, белый, красный.

Или как новогодние цвета, только выглядеть они так должны после нового года, а не до.

И горбились те так, что их вполне можно было бы повесить на ёлку и без нитки. Они внимательно смотрели на них, подтверждая слова Рины.

Девушка заметила небольшие тëмные участки на их теле, заметные под лучами солнца, попадающими в магазин, словно нити, опутывающие их. Такие же они видели у Фила.

– Стой, кажется она идёт сюда! – увидев в какую сторону поворачивается женщина, прошептала сестра.

– Вот дерьмо, -теперь уже Кир схватил ту за руку, уводя их к прилавкам с выпивкой.

Они ходили по магазину, осторожно заглядывая за каждый поворот, надеясь спокойно выйти оттуда.

– Ворожеи! Мать в школу! – крикнула с другого конца магазина им женщина. Дальше она бормотала что-то невнятное, вызвав у близнецов переглядывание и странные выражения лиц:

– Мда, вот что делает с людьми алкоголь, нужно же пить как-то в меру.

– Боже, быстрей пошли отсюда, пиши Алексии, – сказал брат сестре.

Только сейчас, выходя из магазина, Рина увидела красные линзы на глазах кассирши, пробивающей изрядно огромную пачку с бутылками пива, которая становилась бы устрашающей при тёмном освещении.

Навстречу к ним бежала блондинка, одетая в длинное тëмно-зелëное пышное платье до пола, развевающееся на ветру, с глазами цвета коньяка.

– Ого, девушка, твои родители случайно не адронный коллайдер? Тогда откуда у них частичка бога? – спросила Рина, подмигивая подруге, и опираясь локтëм на плечо брата

– Я знаю, насколько я частичка Бога. Можешь не делать мне больше таких комплиментов, -подмигнула она в ответ.

– А вот мне как раз делай побольше. А то всё дебил да придурок. Лекси, научи меня.

– Это всë еë природное обаяние. Тебе не понять таких красавиц, -ответила сестра. – Мы же должны были встретиться в парке.

Подруга накинулась на Рину, сильно сжав еë объятиями. Почувствовала приятный запах мяты и чëрной смородины, смутивший её.

– Да вас хрен дождëшься

– Ты меня сейчас задушишь -постучала Ворожея по плечу девушки. – Слава богу ты сменила духи! Мне нравится.

Предыдущий свой парфюм та заказывала в интернет-магазине. На обложке были нарисованы невероятно красивые ромашки, а отзывы были разнообразными. Духи оказались идеальным освежителем воздуха.

– Ой! Вот что я хотела вам рассказать, – начала Алексия, отпустив еë. – Привет, Кир,– повернулась она к брату, который стоял и смотрел на них, ожидая свою сестру, – я пока не знаю, в дерьме мы или нет, но вам нужно об этом знать.

Рина ничего не говорила, лишь вопросительно смотря на подругу.

– Боже! Нет! Не смей об этом говорить – возмутилась она, отказываясь от того, что сейчас услышит

– Хорошо, не буду. А ты вообще о чëм конкретно? – будто бы не поняла подруга.

Рина выразительно посмотрела на него, как бы говоря:

«Ты меня за дуру не держи».

– Это? Нет-нет-нет, что ты!– начала распинаться Лекси.

Подруга приподняла бровь, сильно усомнившись в этом.

– Меня спалили.

– Каким образом? -уже успели смириться близнецы.

– Кто? И ты же что-то с этим сделала?

– Дело не в этом, Рина. Он тоже обладает магией.

– Он может лгать. Ты не подумала об этом? – сказал Кир.– Нельзя верить каждому встречному.

– Ты меня за дуру не держи.

– Вот именно, братик, сейчас получишь у меня, -пригрозила Рина, хоть ей самой не понравилась эта ситуация.

– Но ведь это же естественно, раз существует. Мы знаем только друг о друге, а ведь сколько может быть ещё других ведьм и колдунов. Я видела большое скопление магии вокруг него, он не лжëт. Мы можем объединиться, – уговаривала скорее Кира присоединиться к ним со смирившейся Ворожеей.

– Я была бы не против, кстати зарабатывать на магии, -ухмыльнулась Рина. – Это конечно прикольно, -посмотрела та фиолетовыми глазами на дерево, заставляя листья попасть прямо за шиворот стоящего рядом мальчика, – но пока не приносит пользы.

– Какая ты жестокая женщина! -ужаснулся барабанщик.

– Какая я тебе женщина? Я прекрасная, восхитительная и просто невероятная девушка -ухмыльнулась сестра, поправляя медного цвета локоны.

Глава 4

Когда Фил Цепеш проходил мимо пожилых людей, сидящих на лавочках сутками, те старались лишний раз перекреститься, вздыхая и бормоча ругательства себе под нос, в принципе, тоже самое было с Риной и Киром, но красные глаза Фила давали больший эффект.

С подростками же такого не было, наоборот, многие подходили и делали комплименты его образу, на что он ехидно улыбался и говорил:

– Я знаю, – подмигивая им.

Бас-гитарист любил возиться с гитарами, и менял потëртые железные струны акустической гитары Рины, которой она редко пользовалась, но вопросов к ней становилось всё меньше:

– Мы же всë-таки рок-группа, нужно больше практиковаться на электрогитаре, навык игры на акустике всë равно не пропадает, – говорила она, когда докапывались учителя музыкальной школы. Хотя те были полностью с этим не согласны.

Фил услышал вибрацию телефона от пришедшего сообщения, находящегося далеко в его пальто. Это было сообщение от Кира.

Фил нахмурил брови, и не собрав вещи, буквально вылетел из комнаты, направляясь в кабинет директрисы, не колеблясь у двери и не стучась.

Рина, Кир и Адриан стояли напротив этой курицы ощипанной, молча и старательно пытаясь не отводить взгляд от женщины с целью позлить до посинения.

– Что ты написал ему? Конкретно, придурок, – потребовала Рина.

– Тебе лучше не знать. Зато эффективно! Он уже здесь.

– Ты идиот, придурок и такой жестокий человек, Кир! Зачем ты это сделал? Я, чëрт, – начал Фил.

– Мне придëтся лишить вас того, о чëм пойдëт разговор, если вы не прекратите это неприемлемое поведение, – мило улыбаясь, сказала директриса, пока пила кофе из уродливой серой чашки, объëмом больше 300 мл, больше похожей на ведро.

– Ну разумеется, мы вас слушаем и будем вести себя очень

– Удовлетворительно.

– Прилежно.

– Вы же наш любимый учитель, – заканчивали фразы все четверо друг за другом.

– Я не сомневаюсь. Ваша… выходка обошлась вам… без плохих последствий. Вас отправляют в одну школу, где я не сомневаюсь вы и пары дней не продержитесь, поэтому можете много вещей с собой не брать.

Выезд завтра в восемь утра, опоздаете – похороните мечту о рок-группе. Вы должны быть мне благодарны за то, что я говорю об этом, – шире улыбнулась она.

Они переглянулись и одновременно закатили глаза, с проносящейся в их голове фразой:

«Да неужели!»

Рина подошла ближе к директрисе-маразматичке, положила логти на стол и скрестила пальцы в замок:

– Так насколько мы выезжаем? Что это за школа? Нужно брать музыкальные инструменты? Как мы будем учиться в обычной школе и можно в принципе как-то поподробней. У нас создаëтся ощущение, что вы настолько не влиятельны, что знаете не больше нас.

– Пара дней, пара дней, -явно врала она, повторяя- Свободны.

Группа переглянулась, выходя из кабинета и собираясь исходя из чистого любопытства.

Близнецы застыли у чёрной входной двери их дома, не решаясь постучать и смотря друг на друга прямо в глаза. Из других квартир доносились запахи блинчиков и картошки, приготовленных пару минут назад. Был слышен звук передвигающийся чашки, скрип кресла и лай собаки.

Рина повернула ключ, убрала его обратно в карман пальто и заглянула в квартиру.

– Еë нет, -произнесла та, выдохнув, поняв это по выключенному свету, который их мать делала на полную яркость, ослепляя, и по слишком подозрительной для неë тишине.

Они вошли, снимая обувь и верхнюю одежду, и проходя мимо кухни, вошли в свою общую комнату.

Их трëхкомнатная квартира была настолько идеально чистая, что близнецам становилось тошно, а хуже того, что им самим давались приказы создавать еë такой. Проведя пальцем по самой дальней полочке, на любом шкафу или за диваном вы бы не нашли и грамма пыли или грязи.

Прихожая была классической, выполненной в цвете белого ясеня, чей слишком светлый оттенок бросался и резал глаза. Такие оттенки были повсюду. В гостиной, отделённой белыми прозрачными дверьми, стоял большой красный диван, годящийся для отдельного спального места, а стены были такие же больничные, как и во всей квартире. Напротив висел небольшой телевизор, в детстве запрещённый для просмотра. На стеллажах с книгами стоял исключительно Толстой и Гоголь. Близнецы не имели ничего против классической литературы, наоборот, некоторая из них им нравилась, но в десять лет читать «Войну и мир» не было интересно. Кухня ничем не отличалась от остального, единственное, в ней находилась купленная Риной и Киром посудомоечная машина. Комната их матери всегда была закрыта на замок, будто она вечно что-то прятала от них, в последний раз близнецы видели еë лет восемь назад. Их же свободное пространство было достаточно большим, только мать постоянно напоминала о том, насколько большие они у неё занозы в заднице. Кровати стояли порознь друг от друга у противоположных стен, а над ними висели полки с книгами, если нагрузить их ещë больше, то они явно убили б спящего. Барабанная установка, классическая и электрогитары стояли в самом конце комнаты напротив двери, Рина с Киром сами заработали на них. За кроватями стояли небольшие письменные столы со школьными принадлежностями, бижутерией и диффузором с запахом ванили и корицы:

«Надо бы сменить его на вишнëвый», – подумала Рина, подняв баночку с крохотными остатками жидкости, и взяв из их общего шкафа, стоящего прямо у двери новый флакончик.

– Не меняй его пока, -остановил ту брат, встав рядом и ища свою одежду.

– Сейчас я и не собиралась. Фиг знает, насколько мы уедем. Возьмëм с собой, -решила Рина.

Они искали свои брюки, более менее приличные футболки, шорты, водолазки кофты и рубашки, складывая в чëрный чемодан, с вышитыми на нëм золотыми расписными буквами «Ворожеи».

– Складывай всё это, а я в ванную.

Сестра-близнец складывала в косметичку зубные щëтки, кремы в маленьких баночках, шампунь, гель для душа, пенку для умывания и тоник для лица, зная, как будет возмущаться брат. В их ванной комнате сама ванная была идеально чисто-белая, блестела от света лампы. Зеркало без разводов.

Рина проходила мимо входной двери, видя, как поворачивается еë ручка. Вытянув ладонь вперëд она попыталась заблокировать замок, представив это:

– Чëрт, не получается! – в квартиру зашла их мать, с обычным для неë высокомерным выражением лица, будто минуту назад она получила Нобелевскую премию, а после отправилась на ужин с президентом. Рина быстро спрятала руку за спину, щëлкнув пальцами, уже после чего замок заблокировался, добившись вздрога матери.

– Чем это вы занимаетесь? Вещами разбрасываетесь? Так я увеличу объëм вашей занятости, -увидела она косметичку в руках дочери.

– Да что вы, мы бы не посмели, -съязвила Ворожея, когда к ней вышел брат, беря за руку:

– У нас поездка с музыкальной школой. Когда мы приедем не знаем, да и если бы знали, то тебе бы не сказали, -цвет лица женщины побелел, но его выражение не изменилось.

– Можешь радоваться, не увидишь нас скорее всего долгое время, да и скидываться не нужно, -дополнила Рина при молчании матери, вместе с братом заходя в их комнату.

Они ушли рано утром, часов в 6, с чемоданом и сумками, сидя в ближайшем парке и только потом поехав к школе на автобусе. Их мать ещë спала, не попрощавшись с детьми.

На часах без двух минут восемь, близнецы бежали не ко входу в автобус, а к их любимой Шоколаднице с огромным чемоданам, уже видя в ней выбегающих Адриана с Филом.

– Мы всë купили! – крикнули они выбегая оттуда с большими крафтовыми пакетами, по стоимости служившие обедом из трëх блюд на целую армию.

– А мы не попрощались с Гоффардом, -возмутилась Рина, думая о владельце кафе, заглядывая туда и направляясь ко входу.

– Стой, – Фил на лету удержал Ворожею за руку, притягивая обратно к ним. – Он опять себе замену оставил. Такая стерва она. Совсем не в тему.

– Точно всë купили? – спросил Кир, заглядывая в пакеты.

– Точно.

– Ой, вы такие душки, – ухмыльнулась Рина.

– Мы – нет!

– У нас есть минута, – посмотрел на время Риан.

Они побежали к скоро уходящему пустому автобусу с мешающими им чемоданами, вваливаясь в узкую дверь транспорта.

Глава 5

Адриан Зеленов всегда был намного молчаливее его друзей, но при этом не считался странным, пугающим или неподходящим для этой компании. Рина, Кир и Фил очень любили его и не ставили под сомнение любые поступки. Гнев тот выражал холодно, больше стреляя глазами молнии и представляя, как у того человека башка взрывается. Впрочем, в музыке это ему никак не мешало, а в отношении учителей он был вообще иконой, из-за приличного поведения оставшись один. Учителя постоянно говорили ему:

– Ворожеи и Цепеш мешают тебе учиться! Хотя ты способный мальчик, вот они станут никем, и тебя за собой утащат! -возмущенно восклицали они, будто это была их проблема.

Они не любили ездить на общественном транспорте, никто из них, несмотря на то, что автобус был школьным, разницы не было никакой, кроме постоянной толкучки. В городских автобусах всегда было очень тесно, и чувствовались многочисленные ароматы и дешёвой туалетной воды, и довольно дорогого парфюма, судя по расположению хозяина которого, купленный на всю его зарплату, при смешивании которых они чувствовали какую-то лютую гадость. Но это не было главной проблемой, хуже была вонь от алкоголика или запах еды: чипсы или сухарики, которые ели мальчики пятых классов на заднем сидении.

Рина оглядела пустой автобус, состредоточив своё внимание на водителе:

– Больше никто туда не едет? Зачем же нас тогда пугали тем, что без нас уедут?

– Вы же знаете, что не уехали бы. К чему вопрос? – ответил слишком худой темноволосый мужчина пятидесяти лет, уже почти вечность работающий водителем. Над его излишней худобой все добродушно насмехались, и хоть иногда это звучало жестоко, но никогда не имело злых намерений. Он часто выходил курить, доставая из кармана джинс пачку сигарет с предостережениями: инфаркт, инсульт, мертворождение, рак горла, мучительная смерть. Именно про последнее ему говорили:

– Не врут, – осматривая того с ног до головы.

– Ещё раз убедиться, – произнёс Риан, первым взяв чемодан в руки и отправившись на последний ряд, сидели на котором они крайне редко, избегая драку за места.

Группа всегда садилась в первые ряды и выскакивала из автобуса с момента остановки, находя это более выгодным для себя.

Остальные пошли за ним, располагая чемоданы между другими сиденьями. Рина с Киром как всегда сели посередине, Фил слева от Рины и Риан справа от Кира.

Эти сиденья были столь обшарпанные, что с них слезала обивка, не вызывающая внимания у школьников, что видели это много раз. На них же была приклеена жвачка, заморавшись которой Кир отвлекал Риана, а Рина замораживала нужный участок ткани магией.

Настолько плохого качества сидений никогда не встречалось им на любом другом общественном транспорте, только на школьном, хотя и на том спасибо, у других музыкальных школ и этого не было, а на все поездки ездили с бюджетом, поделëнным напополам: за школьный и свой собственный.

– А сколько мы, собственно, будем ехать? – вдруг спросил Кир у водителя.

– Часа четыре-пять, – донëсся до них его слишком низкий голос.

– Сколько? Я не сходил в туалет! Вы же сделаете остановочку? Я обоссусь! – вскрикнул Фил. – Но если кто-то из вас хочет пить, мы можем спасти друг друга, – поиграл тот бровями.

– Тупые шутки ещë никогда нас не спасали, – провела взглядом Рина со своего брата до Фила с усмешкой, написанной на лице.

Они подъезжали к чëрному забору, находящемуся перед красивым трëхэтажным, но просто огромным зданием, занимающим такую же огромную территорию у тëмного леса, выполненным в стиле функционализма, по крайней мере, так бы сказала Алексия, будь она здесь.

Его украшал кирпичный цвет, так сочетающийся с листвой красного дуба, рассаженного по всему участку, искусственные гирлянды из осенних листьев, висящие на фасаде здания, и множество открытых балконов, которые, похоже, были лишь у половины выходящих окон на эту сторону, обплетëнные исключительно жëлтыми светодиодными гирляндами:

«Бесполезный расход электричества днëм» – подумала Рина.

– Ого, – присвистнул Кир, пока автобус проезжал забор.

Надевая рюкзаки и взявшись за ручки своих чемоданов, выталкивая их из автобуса, краем уха группа услышала стук капель дождя о крышу транспорта, бьющихся всё более громко и быстро. Он не мог разрушить крышу этой старой рухляди, но настойчиво намекал на это.

Они мельком попрощались с водителем, стараясь быстрее забежать под крышу, на ходу прочитав большую табличку с надписью: «Шонтéр» Лицей№40.

Глава 6

Забежав и открывая ворота Шонтéра, группа столкнулась с молодой женщиной среднего роста и похоже, идеальной осанкой. Она была красивой, с правильными гармонирующими чертами лица, стройным телом, длинными,прямыми волосами цвета воронова крыла, и небесно-голубыми глазами. Рядом стояла девочка-подросток, с интересом разглядывающая всех их без исключения, а только посмотрев светло-голубыми, почти белыми глазами на близнецов и Фила с проколом брови, та удивленно ахнула. По первому впечатлению и мимике по ней можно было сказать о дружелюбности и, возможно, о некоторой наивности.

– Здравствуйте, меня зовут Мелодия Павловская, я – директор лицея „Шонтéр", – начала женщина строго и беспрекословно, настороженно глядя на Фила, пока он поймал взгляд Рины и указал на директрису. Она едва заметно кивнула, потянув за руку брата, безмолвно говоря то же самое, – конечно, вы уже знаете всё о «Шонтéре».

– Кхм, – прокашлялась Рина. – Сожалеем, нет, -сказала та отсылкой из первой части «Гарри Поттера».

– От слова совсем, – подхватил Кир. – Может, просветите нас?

Мелодия выглядела абсолютно непоколебимой, лишь сказав:

– Вам во всëм поможет Лира, – кивком головы указала она на беловолосую улыбчивую девочку рядом с ней, уходя из зала, после та сбросила улыбку с полных губ, выдохнув и расслабившись, сказала:

– Жуткая у нас немного директриса, да? -она нахмурила длинный нос, на мгновение нахмурила светлые брови с изломом, подходя ближе, отчего те почувствовали слабый аромат груши и фрезии.

Сейчас они удосужились взглянуть как выглядит лицей изнутри. Мебель была из вишни, красного дерева и ореха, стены усеяны книжными стеллажами, со стоящими на них свечами, похоже просто как предмет интерьера, а особой важности это не несло. Между ними висели чëрные фонари, похожие на уличные.

– Тебе хотя бы заплатят? – приподнял проколотую бровь Фил.

– Если бы. Я тут что-то вроде самой крайней, даже удивительно как я стала ей за месяц. Но к сожалению директриса узнала, что в своей прошлой школе я была активисткой, – ответила Лира. – Ладно, пойдëмте. Только давайте как-нибудь без экскурсии обойдëмся, здесь легко ориентироваться, сами разберëтесь. Сейчас сходим до библиотеки, там вам дадут что-нибудь из обозначения вашей группы: значки, гамма цветов одежда, стиль, – не важно. Но чтобы сразу было понятно с кем вы. А потом я покажу ваши комнаты, – она оглядела их промокшую верхнюю одежду и чемоданы в руках.

– Так что это за место? Нам так и не рассказали, мы здесь же ненадолго? -уточнил Фил, приподнимая бровь и выразительно смотря на Лиру.

– Наш лицей собирает лучшие музыкальные группы в крае, а потом лучшие из лучших отправляются в Московский лицей, то есть, там это уже называют консерваторией.

– Это разве рангом не выше чем школа? – спросил Адриан, натыкаясь на подножку Кира, но не упав, удачно схватившись за Рину.

– Выше, поэтому туда и направляют самых лучших. То есть очень быстро дать шанс на высшее музыкальное образование. С годами всë меньше идут учиться туда, музыкальные школы обычно создают не лучшее впечатление. Хотя кому как повезëт.

– Консерватория для рок-групп?

– Да, скажем так, решили внести разнообразие. Говорю же, становится слишком мало студентов. И пока что это напрямую в интернете разглашать нельзя. Сначала должны понять, хорошая ли это идея. Вначале мы учимся полгода, и по окончании проходит концерт, при котором группы, выступившие хуже остальных, будут исключать, ещë через полгода будет проходить ещë одно выступление.

– Разве тогда нам не придëтся сдавать Литературу? -после чего последовал вопрос – Мы приехали на год? одновременно возмутились они, с глазами, превращëнными в два шара.

– Первое: придëтся, -просто ответила Лира. – вы будете проходить обучение экстерном, то есть учиться не 2 года, а один.

– Получается все обучающиеся здесь в десятом классе?

– Нет, не все, мне например четырнадцать. Я учусь по своей программе восьмого класса, и если наша группа победит, то после окончания обычной школы мы сможем поступить в консерваторию. Второй вопрос: если не вылетите на первом выступлении, то да, -спокойно ответила девушка, собираясь продолжать. – На нëм будет присутствовать весь состав приëмной комиссии консерватории, где и выберут самую лучшую группу, которую, как раз и отправят туда на учëбу. Зато вам не нужно будет терпеть например музыкальный диктант по сольфеджио, который обычно проверяет приëмная комиссия. Такие заведения в России находятся во всех крупных городах. Во втором полугодии нужно уже пробовать начинать писать свою музыку, и при выпуске из Шонтéра, желательно как раз и играть свою музыку. Это необязательно, но прослужит вам дополнительным плюсом при оценивании. Кстати, вы нигде не выступали, о вас узнали только недавно, почему? -четверо переглянулись, проигнорировав вопрос. – Еле успели подготовить все к вашему приезду.

– А другие группы? – спросил Кир, пытаясь увернуться от накидывающегося на него Риана.

– Все остальные приехали 1 сентября.

– А что будет с обычной школой? – пристально посмотрела на неë Рина. – Нам ЕГЭ как-то нужно сдать, а на подготовку осталось всего два года.

– Слушайте, мне неловко, -нервно усмехнулась Лира – Я как на допросе. Вас перевели на дистанционное обучение, но из-за уроков в нашем лицее нужно отказаться от каких-либо предметов в основной школе. У нас всех одинаковые учителя, сейчас в библиотеке выдадут расписание, когда нужно зайти на урок в zoom, а также все учебники, предметы которых вы выберете.

– Это… – слегка завис Фил, – чего, давай наливай! Ворожей, блин,-повернулся он к барабанщику. – Я стырил у отца шампанское! -подмигнул тот Рине, – А на закусочку у нас тоже что-то да есть. О, вон сырные палочки! -полез тот в сумку подруги, достав пачку чипсов.

– Кир! Телефон! Я такого выражения лица у него ещë не видела, – посмеялась Рина, пытаясь быстрее сфотографировать, чтобы повесить в рамочку над кроватью. – Ну это плюс, мы у вас давайте навсегда останемся? -посмотрела гитаристка на Лиру.

– Я вас с алкоголем, конечно, не сдам, но за это вас могут отчислить.

– Понял, – Фил поднял руки в жесте капитуляции. – Я сама трезвость, только не гоните из этого Рая.

– Шонтéр – это молодëжный проект поддержки музыкальных групп, ради этого, учитывая нашу современную музыку, сложно отказать, и ещë вы уже закончили девять классов. То есть имеете основное общее образование по всем предметам. А насчëт занятий, здесь: сольфеджио, -продолжила Лира

– Да за что! Даже здесь! Так нечестно, – завозмущались все четверо.

– Это кстати единственный предмет где вы будете с остальными группами на занятиях музыкой. Вокал, для каждого по отдельности его специальность, и ваша совместная тренировка. К вам приставят что-то вроде куратора, который будет проводить с вами последние три занятия, которые я перечислила и заниматься тем, как вы выглядите, это не только про одежду, в принципе. Молитесь, что вам достанется кто-то адекватный, наш просто заноза в заднице, – закатила Лира глаза. – Здесь есть бесплатный WIFI без пароля, называется так же, как лицей. Столовая на 1 этаже, ну по запаху найдëте. Завтрак в 7:00, обед в 14:30, ужин 19:30, такое отстойное расписание из-за кучи занятого времени, но вы всегда можете сбегать до столовой взять что-нибудь.

– И это бесплатно? – усомнился Риан.

– Кстати да, и обучение тоже, причëм хорошее. Это огромные плюсы учëбы здесь, но сюда и не всех берут, отчислить могут за любой косяк или неуспеваемость в обычной или музыкальной программе, за косяк, конечно, если попадëшься. А правила тут как и в обычной школе.

– То есть курилки здесь нет? Жаль, – наигранно расстроился Фил.

– Нет, но ты всегда можешь устроить еë в лаборантской у заместительницы директрисы- подмигнула ему Лира. – Так бесит меня пипец. Хотя видим мы еë редко, но взбесить успевает.

– Не разбивай ему сердце, прошу, он у нас очень чувствительный, – намекала Рина на Фила.

– Не волнуйся, вообще, я жду тысячелетнего вампира на белом лимузине, – успокоила еë Лира.

– Ну первое у меня отчасти есть, да? -шепнул Фил Рине.

– В общем, такого тотального контроля у нас нет, 1 сентября нам сказали, что мы можем делать что угодно, но только на территории лицея, и прогуливание тоже не возбраняется. Но в принципе логично, если мы не будем посещать уроки музыки, то не сможем победить и нам же хуже.

– Лира, а это случайно не библиотека? – спросила Рина у девушки, замечая как они проходили большую чëрную дверь, находящуюся между двумя фонарями.

– Она, – подтвердила та, заходя туда. – Здравствуйте, – поприветствовала она полную женщину, одетую в оранжевый свитер тëплого оттенка. Группа повторила за ней, рассматривая библиотеку. Похоже, вообще все помещения выполнены в одинаковом стиле, учиться здесь просто предел мечтаний, сравнивая лицей с уже прошлой музыкальной школой.

– Нужно выдать им учебники, расписание, ключи от комнат и какую-нибудь отличительную одежду.

– Давайте начнëм с этого, – она открыла дверь комода,стоящего у входа в библиотеку, с висящими там футболками и джинсами. – Выбор небольшой, на каждую шмотку есть штук шесть таких же, но в сентябре всë лучшее разобрали.

– Ой, что вы, не надо, – стала отнекиваться Рина. – Вам же не принципиально, да? У нас есть одинаковая одежда, мы в ней в нашей музыкальной школе выступали. Чëрная шляпа хомбург и пальто бушлат.

У них было два варианта пальто: для занятий – бушлат, и тёплое для улицы – поло.

– А вам не жарко? – спросила Лира, на которой они только сейчас заметили голубую толстовку с синими джинсами.

– Нет! – одновременно выкрыкнула группа, в ужасе рассматривая этот ужас на вешалках.

– Ну ладно. Тогда называйте имена и возьмите расписание, – указала она на стопку с листами А4.

Те, не заглядывая, взяли, и посмотрели как женщина ищет ключи, роясь в небольшой коробке, стоящей в одной из ящиков стола.

– Рина и Кир Ворожеи

– Ирина и Кирилл, да? – перебила она.

– Нет, полные имена и есть Рина и Кир.

– Фил Цепеш. Это моё полное имя.

– Адриан Зеленов, не Андрей- назвали они свои имена, хихикая над последним. Сто лет знакомы, а привычки ни у кого не поменялись.

– У вас же ещë нет названия? Здесь только ваши имена – она протянула четыре одинаковых ключа с выгравированным номером 37.

– Ещë нет, от скольких предметов можно отказаться?

– От четырëх.

Они переглянулись, Рина подошла ближе, и сказала:

– Биология, География, История, Химия.

Женщина подошла к уже готовым стопам учебников, скрытыми за стеллажами.

– Ну и прекрасно, это бы только портило внешний вид библиотеки – подумала Рина, и задумалась о промытых мозгах Алексией, что была художницей и такие вещи являлись для неë главными.

Вернувшись та указала на готовые для них учебники, и принялась записывать их на имена группы. Взяв, те скорее отправились к выходу, говоря:

– До свидания! – дополнительно беря Лиру под локоть.

– А где всё ученики? -спросил Кир у той.

– А ты как думаешь, где могут находится ученики в рабочий день в два часа? -язвительно прокомментировала Рина его вопрос.

– Ваша комната на этом же этаже. Но вообще, она поделена на две, одна для Рины. И не удивляйтесь, в каждой мальчишечьей комнате четыре кровати, это стандартное число участников группы у нас, – сказала Лира.

– Наконец-то, заколебëшься таскать эти чемоданы с учебниками.

– И я сейчас обоссусь! – сказал Фил.

Комната находилась в самом конце третьего этажа, украшенная осенними листьями, как и остальные.

– Я пойду, уроки начинаются для вас только завтра, расписание с указанием кабинетов есть. Пока! – воскликнула Лира, когда только дверь открыли.

Группа только переглянулась, поворачивая ключ в двери.

Кровати, тумбочки, письменные столы и шкаф для одежды были из ореха, мебель располагалась по две у обоих стен, кроме шкафа. Были три двери: одна слева – вела в отдельную комнату Рины с точно такой же мебелью, только в три раза меньше, справа – в туалет, а напротив входной двери, посередине, находился открытый балкон с обвивающими его гирляндами.

Глава 7

Алексия Старцева всегда любила цветы-кустарники: гипсофилы, вереск или гениста, но больше всего лишь красный илекс, несмотря на его колючки. Она выращивала это сама в теплице, ведь жила в частном доме у леса, в который ходила летом за ромашками и колокольчиками, хотя вырастить эти цветы красивее, чем в лесу, у неë не получалось:

– Хоть на этом сэкономлю, скоро разорюсь из-за этих семян, – сказала Лекси однажды Рине, вспоминавшей об этом сейчас. Но позже девушка с помощью подруги начала собирать пышные букеты и продавать их. Работать флористом. Перспектива работать в цветочной магазине не очень ей нравилась, она пробовала это, взяв гитаристку, чьи глаза очень понравились руководству, с собой. Заработок был небольшим, от них она буквально сбежала. Лекси начала составлять букеты из выращенных ею и сорванных в лесу цветов и доставляла заказчикам курьерами. К тому же Старцева обожала рисовать. Она разрисовывала всё, что видела: скучные старые обои, на которых образовались лианы цветов, портреты любимых актеров, на деревянных кисточках искрили созвездия. Полки, шкафы, окна, даже теплица и обычные доски, которые не могли бы служить предметом интерьера для других – всё это касалось руки Алексии. Она разрисовывала небольшие открытки и вставляла в букеты.

Ворожея разбирала вещи в своей маленькой комнате, думая, похожую на чулан под лестницей Гарри Поттера, под крики остальных:

– Не бросай нас!

– Сейчас я приду! – крикнула им Рина, набирая номер подруги. – Привет, Лекси.

– Ты ничего мне не сказала, -еë голос был бархатным и слегка обиженным.

– Так я ничего и не знала, если верить словам нашей любимой старой маразматички, мы должны были уехать и вернуться через пару дней, а не на год.

– Я смогу приехать к тебе на выходных, вам же можно выходить с территории.

– Минуточку, а кто тебе обо всëм тогда рассказал?

– Кир написал.

– Убью скотину, я сама хотела, но нам лучше обо всëм поговорить лично, всем показалось, что здесь небезопасно говорить о таком, я попробую к тебе телепортироваться.

– Ты можешь это сделать?

– Ну, чисто теоретически, могу. Пока, Лекси, эти австралопитеки лезут.

Она открыла дверь, оперевшись на стену, и увидев их небольшой беспорядок, свойственный и Рине, например: валяющиеся ноты по всему помещению, носки, потерявшие свою пару, медиаторы, каподастры, наборы струн и другие мелочëвки. Это не портило комнату, наоборот, она становилась больше похожа на их обычную обстановку, раньше, те вешали постеры на стену с их любимыми музыкальными группами, на которые они хотели равняться, сериалами, фильмами, книгами, но эти постеры остались на своих местах в их домах.

– Раз, два, а третьего вы всë-таки закопали, да?

– Риан в туалете.

– Ему тоже приспичило? – спросила Рина, намекая на Фила.

– У нас времени мало, вы тоже почувствовали магию от директрисы? – спросил Кир.

– Да, обычно она просто витает в воздухе, а у неë было сильное скопление. Теперь я понимаю, о чëм говорила Алексия, – сказала Рина.

– Закроем еë в подвале и будем выпытывать?– предложил Фил, тоже опираясь на стенку.

– Я тут похоже один молодой и здоровый, вас ноги не держат, нужно пить больше таблеток от боли в суставах!

После этих слов ноги Кира подкосились, перестав работать.

– Эй! Рина! Это ты! Перестань!

– Ладно, Риан скоро выйдет, – отпустила она его.

Брат-близнец встал, сказав:

– Теперь Павловская знает о том, что мы тоже сверхъестественные существа. Нам не нужно рисковать своей задницей и если мы хотим узнать что-то, выпытывать нужно не у неë.

Рина, увидев как поворачивается замок ванной, обратила внимание на небольшой купол, слегка сверкающий фиолетовым и красным, и быстро схватив расписание со стола, заставила их обоих пялиться в него.

Адриан вышел закрывая дверь, беря в руки своë расписание.

– О! Какие люди! Мы ждëм только тебя! Завтра среда:

8:00-8:40 Информатика

8:55-9:35 Английский

9:50-10:30 ОБЖ

10:45-11:25 Математика

11:35-12:15 Физика

12:25-13:05 Биология

13:15-13:55 География

– Прекрасно, 5 уроков, это нужно отметить, – Фил приподнял одну из бутылок шампанского (все они были по 250 мл) на уровень головы.

– Ты где еë взял? -забрала еë Рина, осматривая этикетку.

– В красном и белом дедушка покупал, -беззаботно ответил тот. – Ну ты не волнуйся, я на месте пропажи тысячу оставил.

– Господи, что он опять там делал? -девушка отдала бутылку обратно. – Конечно понятно что, но ты же намекнул ему о том, чтобы больше он там спокойно ничего не покупал?

– Я не настолько дебил! -возмутился бас-гитарист.

– Но все-таки дебил, -заметила Рина, читая расписание дальше:

15:00-15:40 Сольфеджио

15:50-16:30 Вокал

16:40-17:20 Специальность

17:30-19:00 Ансамбль

– Интересно они это назвали, – сказал Кир, увидев именование последнего урока.

Чтобы встать с кровати утром, нужно завести себе двадцать будильников, и то не факт, что проснëшься.

– Рина! Выруби уже это! Он меня заколебал!– в пятнадцатый раз прослушав one direction, застонал Кир.

– Я тут причëм? – из-за двери из другой комнаты донëсся голос сестры. – Это твой телефон, а я… Говорила! Что не нужно ставить одну из наших любимых групп на будильник, скоро она станет моей нелюбимой. Заколебало!

– Я не могу встать! – иронично засмеялся Фил.

– Не смешно! – уткнулся Риан в подушку.

– Ложиться надо было не в три ночи, а как максимум часов в двенадцать.

– Дня? Мы бы и так не встали.

Рина перекатилась на край своей и так не слишком мягкой кровати, и свалилась на пол, рефлекторно поднимаясь на ноги:

Рина открыла глаза, представив мощный ветер, распахнула им дверь, и увидела стоящую на подвесной полке красную лейку для комнатных растений. Она заставила еë взмыть вверх и набрать воды из ванной, воспользовавшись тем, что Риан уткнулся в подушку.

Рина закрыла глаза, как на неë продлилось изрядное количество ледяной воды, что не могло не поднять еë с кровати. Та схватить лейку в руки и теперь принялась сама поливать вначале Кира:

– Эй! За что?

– Я вроде сильно не замочила тебе постельное белье, – указала она на красивое бордовое одеяло. – Значит всë в порядке

Та же участь ждала и Фила с Рианом.

– Во сколько говорили у нас завтрак? -спросил брат.

– В семь, а сейчас, – посмотрела Рина в телефон, – шесть часов пятьдесят три минуты.

– Мы не успеем к началу, можем и не торопиться, – сказал Фил, доставая из рюкзака пакет вишнëвого и ананасового сока.

– Нужно посмотреть на другие группы, наших конкурентов, мы же всë-таки надеемся победить, – ответил Риан, смотря на достающего еду Фила. – Ты ещë не распаковал вещи?

Тот проигнорировал вопрос друга, ухмыляясь:

– Так надëжнее прятать еду.

– Одевайтесь, – бросила им Рина, уходя в комнату.

Она надела короткое пальто бушлат, до этого висящее на деревянных плечиках в шкафу, и чëрную шляпу хомбург. Учителя считали, что головной убор в помещении – это не совсем уместно, но без неë образ был бы неполным. Рина рылась в тумбочке, перебирая множество бижутерии, серебра и резинок для волос, и достала серебряную подвеску в виде лисы, подаренную еë братом на 8 марта, сочетающаяся с длинными серьгами в виде пентаграмм с фиолетовыми камнями, так подходящие к еë глазами, подаренные Алексией. Подвеска в виде лисы была и у Кира, он заказывал Этими украшениями Рина доложила намного больше купленных ею самой.

Она вышла из комнаты, пересекаясь со своей группой, уже стоящих в точно такой же одежде, как у неё. Не присматриваясь к Киру она увидела подвеску с лисой.

Рина кивнула головой в направлении к выходу, выпрямляя спину, и становясь к брату.

– Лира говорила столовая на первом этаже, – те пошли к деревянной лестнице, оглядываясь на светящие фонари и мебель из красного дерева.

– У нас осталась целая минута, – не поворачиваясь к ним, сказала Рина, взяв Кира с Филом под локти, и опираясь на них.

Вампир почуял смешанный запах различной еды, и не мог сказать, что подают на завтрак, но произнëс:

– Давайте сходим до конца коридора, может она там- когда они уже спустились на первый этаж, подмигивая Рине.

Группа услышала сильный шум. Скрежет тарелками и вилками, также стучащими о стол, разговоры об уроках: разборы физики и математики. Смех, раздающийся от группы парней, увидевших максимально тупую шутку в интернете, но пробивающую на смех даже самого серьëзного. Напевание песен на английском, не имеющих ни одной фальшивой ноты, ставших для их группы открытием. Обычно, хоть Рина и видела исключения, такие же раскрепощенные дети или подростки, распевающие песни при любом удобном случае, не имели ни грамма голоса или слуха, а арии в их исполнении становились пыткой для проходящих мимо людей. Они зашли в столовую, ни на кого не обращая внимания, сразу подходя к раздаче блюд, расположенной фронтально. Разговоры прекратились, высматривая новых конкурентов и их многочисленные косяки. Столы были расставлены методом «Театра», визуально обрисовывая идеальный квадрат. Учеников было немного, но больше, чем среднестатистическое количество людей в классе. В семь утра они выглядели будто только сошли с обложки журнала, без недосыпа и со сложным макияжем, требующим концентрации. Учителей было раза в три меньше, они сидели ближе всего к раздаче блюд. Вариантов их будущего завтрака было много: гречневая, рисовая, манная, пшëнная, овсяная и перловая, бутерброды с маслом и колбасой, вафли с карамелью, маковые и сахарные булочки, блинчики и панкейки. Обернувшись, девушка увидела небольшую лавку со сладостями без персонала, поняв, почему на раздаче еды так мало сладкого. Из напитков были соки, компоты, чаи, кофе и какао.

От такого разнообразия запахов Фил выглядел неважно.

Рина взяла рисовую кашу с итальянскими вафлями, политыми карамельным сиропом и чëрным чаем, настроив визуальный контакт с женщиной-поваром лет тридцати приятной внешности, надеясь подружиться, и пошла к пустому столу в конце столовой. Она поставила бордовый поднос, садясь за лавку из итальянского ореха, преобладающим здесь во всей мебели.

Послышались перешëптывания, возможно, выставляющие их не в лучшем свете, когда подошли остальные. Кир с точно такой же едой, как и у сестры, сел рядом, их вкусы были почти идентичными, Фил с гречневой кашей, бутербродом с маслом и чаем, вместе с Рианом лишь с какао и полной тарелкой панкейков сели напротив.

– Как у тебя так быстро поменялись вкусы? -указала Рина на поднос Цепеша.

– От этого менее резкий запах. Это просто ужас. Меня скоро тошнить начнëт, -пожаловался бас-гитарист, дождавшись кивка Ворожеев и удивлённого взгляда Риана.

«Ну лучше нас здесь никто не выглядит.» -подумали они, посмотрев на одежду, составляющую футболки, толстовки и джемперы с джинсами.

– Смотрите, там Лира! – указал Кир на столик позади них, повернувшись. Она сидела ещë с двумя девушками и одним парнем.

– Подойди к ней, – подмигнула Рина Филу. Тот, не успев ответить, смотрел как Лира подошла к ним сама.

– Привет! – радостно воскликнула она, присаживаясь к Адриану.

– Сразу вопрос, что за пунктик на красное? – спросила Рина, разводя руками, одновременно указывая на всю мебель и декор бордового оттенка.

– О чем ты? – недоуменно спросила Лира, пару секунд соображая, а потом легко рассмеясь. – А, точно! Я здесь уже месяц и не обращаю внимания. Ходят легенды, что на месте этой школы монстры из самой преисподни проливали столько крови, что из неë вырос огромный лес из красного дерева, было непонятно, что из этого обычная листва, а что настоящая кровь. В красное окрашивались даже все кусты и трава, не было не единого безопасного места. Лес вырубили полностью, построив из его древесины это здание, вы видели красные дубы вокруг школы?

– Сложно не заметить.

– Их посадили в качестве подношения за срубленный лес. А остальное, это для предотвращения безвкусицы, да и большинство из нас обожает красный. Вон, посмотрите, -кивнула она в сторону группы из пяти человек в красных клетчатых рубашках.

– Второй вопрос, почему название лицея такое дебильное? -спросил Фил

– Раньше его названием было „Мелодия", но когда директрисой стала Павловская, его переименовали, она на четверть француженка, хотя совсем на неë не похожа, а Шонтéр с французского – вокалист.

– Сколько здесь всего групп? -осмотрела Ворожея помещение с количеством человек, значительно отличающихся от обычного.

– Вы тринадцатые – Лира посмотрела на свой столик, а тройка человек, сидящие за которым, взглядом звали обратно к себе, не сводя взгляд с их столика. Она кивнула, сказав новой группе:

– Мне пора, встретимся на занятиях.

Рина целенаправленно шла в пятнадцатый кабинет сольфеджио, на пару шагов обгоняя остальных участников еë группы, тоже готовых переругаться со всеми, если ситуация сложится так же, как и в прошлой музыкальной школе. В ней сольфеджио им сразу не понравилось, а вина полностью лежала на учительнице, оскорбляющей и орущей на них. Она помнила, как проходили разговоры с ней, несмотря на то, что не были у неë очень давно. Прогуливать они начали со второго урока, иногда их ловили, получая ещë больше ора, иногда вызывали к директрисе, грозившей исключить их, но то, что на многочисленных концертах они были лучшими, останавливало еë, ведь большинство выпускников этой школы не имело ни сильного таланта, ни большого желания заниматься музыкой. Они не могли не обрести огромной любви к ней лишь из-за ужасных учителей. За пару лет группа обрела такой уровень мастерства прогуливания, что они могли делать это месяцами, придумывая неоспоримые отговорки, при проверке которых они не вызывали никаких претензий, или просто умея прятаться и быстро бегать так, что было непонятно кто перед ними. В тот момент, когда Рину с Киром увидела одна из учительниц обычной школы в „Красное и белое", они дали поймать себя по двум простым причинам: первое – она явно была пьяна, и не вспомнила бы об этой встрече, второе – они могли наплести ей о том, что она ошибается, из-за чего та действительно с ними согласиться, или же вовсе попытаться воздействовать на еë разум, стирая память или просто заставляя забить на эту ситуацию включая их прогулы. Магией они уже воздействовали на разум человека, хотя еë им назвать сложно, столько двоек наставила, скотина. Но как говорила их директриса общеобразовательной школы, цитируя Таисию Кирилловну из «Папиных дочек»: двойки для учителя как деньги, их много не бывает.

Заходя в кабинет ровно со звонком, они готовились к наихудшему, кроме того им нужно будет взаимодействовать с остальными учениками. Группа увидела достаточно большое помещение, похожее на аудиторию в вузе, вмещающее человек пятьдесят, с уже знакомой им мебелью, чьи модели и цвет находились на всей территории лицея. В этот раз была вишня. Ученики, стоящие в разных местах по три-пять человек, и одетые в одинаковую одежду, снова обратили внимание на новую группу, в этот раз собираясь представиться. Четыре девушки подошли к стоящей впереди Рине, преграждая им путь к партам.

– Привет, новенькие, да? Почему же приехали только спустя месяц? – слишком приторным голосом сказала розоволосая девушка впереди.

– Не важно, куколка, -подмигнула ей Рина, осматривая их. Те были одеты в красные, широкие по всей длине брюки, с белым кроп-топом с рукавами-фонариками. – Прекрасно выглядите, скинете ссылочку на шмотки? Сидят на вас восхитительно, -ухмыльнулась она, думая, удобно ли ходить в таком обтягивающем топе.

По выражением их лиц нельзя было сказать что-то однозначное: они выражали и удивление, и возмущение, и надменность перед конкурентами.

– А вы выглядете как будто только с кладбища вернулись. Ещë эти фиолетовые и красные глаза, не устали в линзах ходить? -попыталась задеть их темноволосая девушка справа, скрестив руки на груди, под закатывание глаз группы на словах об их цвете. – Да и носить головной убор в помещении неуместно.

Они переглянулись. Они понимали, что девушки, не имевшие достаточно скверный характер, пытались их задеть.

– Вы же понимаете, что обучаются здесь профессионалы, да? -уверенно продолжила розоволосая, нервно приглаживая свои кудри на затылке, что не укрылись от взгляда группы. – Так лучше вам сразу уехать, чтобы не разочароваться.

– Кхм, милашка, – Рина прочистила горло. – Минуточку, мне же тоже надо ответить тебе как-то стервозно, правда я ещë не придумала, подождëте? -подмигнула Ворожея, наигранно задумавшись.

– Придумала! -воскликнула она под смешки своей группы. – Могу сказать что-то по типу «Вы пытаетесь казаться стервами, но вы добрые». Да, понимаю, у меня сегодня определëнно проблемы с фантазией, предлагаю взять слово зала, -посмотрела Ворожея на Кира, усмехаясь, видя, как они мечтают вставить свои пять копеек.

– Закрой глаза, брат, -сказал тот Филу, под смешок Рины с Рианом, пытающимися замаскировать их под кашель.

– Закрыл.

– Что ты видишь, брат?

– Ничего, брат.

– Это моя жизнь без высокомерных стерв в белых топиках, брат.

– По-моему вашей шутки не оценили, -гитаристка перевела взляд на девушек, смотрящих на них слишком странно. – Не волнуйтесь, прекрасные девушки, мы ещë увидимся, не скучайте, -она послала им воздушный поцелуй, беря парней под руки и направляясь к свободному четвёртому ряду, пропуская Риана вперёд.

– Всë прошло удачно, теперь они думают, что мы чокнутые, -подмигнул брат сестре.

– Чëрт, да как всегда! – завозмущался Фил, не найдя в своей сумке ручку

– Такова судьба, у кого-то она тяжëлая, бедный малыш Филушка, – вздохнула Рина. – Ты всегда можешь писать кровью, если наш преподаватель будет тираном, он воспримет это как плюс, -выразительно посмотрела на стол в центре аудитории, но протянула ему запасную

– Ты лучшая, -дал ей высокую оценку бас-гитарист, будучи прерванным присутствием преподавателя. Им был молодой мужчина по виду лет двадцать пять-тридцать, для вампиров с ужасно громко-тикающими часами на правой руке, впрочем, по его мягкому голосу, можно было сказать о том, что преподаватель совсем не строгий, но его идеально отглаженный костюм, будто копия идеала их матери, говорил о другом.

«Ему не лень каждый день сидеть отглаживать? Застрелиться лучше.» пронеслось в головах у каждого сидящего за партой.

– Здравствуйте, похоже, у нас новая группа. Ваше название? – спросил он, слишком долго рассматривая глаза близнецов, их волосы и одежду.

– Его нет, – сказала Рина, растягивая слова, ожидая, пока тот назовëт своë имя.

– Иван Ярославцев, – представился учитель.

– Названия нет, господин Ярославцев.

– Советую поскорее определиться, с вашими фамилиями оно должно стоять, -добродушно ответил он. – Начнëм с практики. Музыкальный диктант, – сказал он уже всей аудитории, садясь за фортепиано.

Музыкальный диктант, всегда, когда группа посещала уроки сольфеджио, ассоциировался со страданиями. Его невозможно было написать, когда за стенкой одновременно играют два фортепиано, с постоянно спотыкающейся мелодей в руках новичка, вместе с сопровождаемым ором за ошибки.

«Бедные ученики» -думали все сидящие на сольфеджио.

За другой стенкой вокалист пел арию, а на первом этаже под тем кабинетом, играл целый оркестр.

Они достали из кожаных рюкзаков тетради для сольфеджио, ручки и дневники, пока Ванька не начал играть.

Его мелодией был Experience – Ludovico Einaudi, который Рина узнала с первых нот по тональности ре мажор, гармоничности и темпу воспроизведения. Но если начало произведения написать легко, то дальше будет кошмар, остаëтся лишь надеяться, что он даст отрывок, а не целое. Хотя то, как говорила Лира про этот лицей, заставляет задуматься о том, насколько сложными могут стать уроки.

Еле как написав диктант в них принялись вбивать теорию выпускных классов музыкальной школы, а это восьмой, и из них четверых что-то понимал один только Риан, периодически кивая на слова преподавателя.

Прозвеневший звонок спас их от желания пойти купить себе верëвку и мыло, поэтому слова при выходе из кабинета, толкаясь с людьми, были таковы:

– Всë было лучше, чем мы ожидали. Нормальный мужик.

В коридоре в паре метрах от кабинета Рина наткнулась на русоволосую девушку, несущуюся магией за приличное расстояние, еë переплетения были словно вколоты в кожу, представляя подобие вен, искря голубым и красным свечением. Девушка посмотрела на Рину, нахмурилась, и, поправив сумку на плече, отправилась в противоположную сторону, за ней отправились и еë подруги, от одной из которых, черноволосой, тоже шло свечение, только чëрное, похожее на магию Фила.

Группа переглянулась, всë более понимая происходящее. Лишь Адриан пожал плечами, думая:

«Ты чуть не убила девочку, Рина».

У тройки проскакивали мысли укора себя за ложь другу. Они хотели рассказать ему о себе, пару раз пытались, но останавливались, побуждая это тем, что им самим мало что известно.

В Шонтéре было замечено уже трое, обладающих магией.

– Дебилы, – в конце концов сказала Рина.– Сейчас у нас вокал в двадцать седьмом и там же остальные уроки.

– Пойдëмте до буфета сходим, Лира говорила, что-то там можно брать, – предложил Риан.

– Ему в любом случае будет далеко до нашей Шоколадницы, – ответила Рина, направляясь к столовой.

Стоящий шведским столом, буфет притягивал своей красотой. Но в нëм были только различные сладкие булочки, не только те, что на раздаче еды, но и с другими начинками, шоколад и мармеладки.

– Как же мы проживëм без трубочек со сгущëнкой? Или без солëной карамели? – выкрикнул Фил в ужасе, чуть ли не ревя.

– Будем растягивать, не волнуйся. Сколько вы взяли? Штук наверно двенадцать? Будешь есть свои три трубочки год, – погладила, больше стуча его по голове, сказала Рина, и оглядываясь на другие группы. Столы были либо пустыми, либо на них лежали конспекты или ноты. На них странно пялились, заставляя тех, с ухмылками, переглянуться. Раздача еды принимала статус «Закрыто», а на кухне гремели многочисленной посудой, стараясь успеть к ужину.

Кир взял лопатку с пакетиком, беря булочку с кленовым сиропом и мармеладки в виде ягод малины и ежевики.

У них более менее совпадали вкусы на еду, но у каждого были определëнные и самые любимые предпочтения, так Рина с Филом всегда просто обожали варëную сгущëнку и солëную карамель, Кир карамельное и шоколадное мороженое, которого тоже не было в буфете, а Риан молочный шоколад с фундуком или белый с миндалëм. А вишня же была их любимой ягодой. Рина часто пекла пироги или булочки с ней сама, из-за недостойного к ней подхода в обычных пекарнях или магазинах. Еë вкус был не ярким, начинки мало, а слоëное тесто ощущалось свëртывалось в комок в горле.

Набрав сладостей, они побежали на второй этаж, ни на что не оглядываясь, открывая кабинет, и садясь за первую и вторую парту, ведь им говорили, что сольфеджио – это единственный предмет, на котором они будут с другими группами оффлайн. Онлайн занятия в общеобразовательной школе прошли как обычно. Незнакомые учителя не стали знакомится, выделять или замечать, обращаясь лишь на перекличке и при заданном тем вопросе:

– Какой ответ у вас получился, -тот выдержал паузу, выискивая человека в журнале – Фил Цепеш? – Ворожеи, сидящие перед выключенной камерой их ноутбуков с электрогитарой и кружкой вишневого сока с пакетом мармелада, вздохнули, и не начиная браться за конспекты.

Фил засуетился, ища ответ в интернете, включая микрофон и имитируя грохоты и странные скрипы, закрывая и открывая дверь туалета, после чего говоря:

– Прошу прощения, видите какая ужасная связь, мы всë-таки за городом, да и участников конференции не мало.

– Быстрее, Цепеш, какой ответ? Может вам помогут Ворожеи? Зеленов?

Интернет действительно был ужасным. Страница гугла не погружалась, что понравилось бы их преподавателям.

Тот схватил барабанные палочки, ударив их друг об друга прямо у динамика, вышел из конференции.

Со звонком в почти пустой класс зашëл учитель сольфеджио :

– О! Ванька! – вырвалось у Рины. – Ой, то есть, господин Ярославцев, – прокашлялась она.

– Вам же всë сказали про кураторов? Для вашей группы назначили меня, приехали бы как и остальные, первого сентября, вам бы не назначили преподавателя. Я буду вести у вас вокал, специальность и, кхм, – он попытался скрыть смешок за кашлем, – ансамбль.

– А почему специальность рассчитана всего на сорок минут? Вы будете выделять на каждого из нас по десять минут?

– Молодец, Кир, похвальные знания в математике, – похлопала ему Рина.

– Я буду лишь давать вам задания или вы выберите их сами, будете это учить, играть мне, а я лишь поправляю всякие косяки, несостыковки в ритме и так далее. В принципе, тоже самое и на последнем уроке, но на нëм вы будете вместе играть как раз то, что выучили, а именно рок, фолк, поп и так далее. Какие у вас предпочтения в музыке?

– Всë как вы сказали, -согласилась Рина

– На вокале такая же схема, сейчас выбирайте что будете петь и играть и на следующих двух уроках, -продолжил он.

– А давайте Shut up and dance with me? – предложила Рина, подмигивая группе.

– Выбирайте что угодно, до конца полугодия мы с вами выучим десятки песен, но нужно будет выбрать самое лучшее, – он включил песню в компьютере, найдя еë, и говоря:

– Мало инструментов играет, и многоголосия нет, давай что-то другое. Можно конечно, – Ярославцев протянул слова, пытаясь подобрать подходящее не матное, – И напридумывать чего-нибудь, но звучать будет смешно. Какие у вас любимые группы?

– One direction например, но их много, – ответил Кир.

– Из них мы разучивали с моими прошлыми учениками «Drag me down», возьмëте? -предложил он.

Они согласились, понимая плечами и беря ноты на каждый из инструментов, после не длительного их поиска преподавателем в шкафчиках деревянного стола.

– Для меня опять нет нормальной партии! -возмутился Адриан. – Ну что это такое! Пару аккордов на припеве!

– Давай мы тебе отдадим главную вокальную партию, -успокоила Ворожея Риана.

– А мы опять на подпевках! -возмутились уже барабанщик с бас-гитаристом, получивших строгий взгляд Рины и пытающийся скрыться насмешливый преподавателя.

Возвращаясь с ужина в столовой, Рина увидела, как та русоволосая девушка не со всей своей группой, а лишь с одной девушкой, столкнувшейся с ней после сольфеджио, заходит в тридцать шестую комнату, находящуюся прямо перед их комнатой.

– Эй! – крикнул им Фил.

– Подожди, идиот, – шепнула Рина, – нужно сделать это аккуратнее, и Риан с нами.

– Я только познакомиться с дорогими соседями, – заверил тот подругу.

– Допустим, -не веря, прокомментировала она.

Они повернулись, не став забегать в комнату, увидев идущих учителей в конце коридора, насторожившихся бы таким поведением. Черноволосая в тëмной клетчатой юбке и чëрном кроп-топе, но с длинными рукавами, встала посередине, нахмурила брови, с находящейся над правой из них родиной. Еë полные щëки были бледными, а короткий и широкий нос вздëрнутым, казавшимся таким из-за идеальной осанки и на миг не опускающегося округлого подбородка. Она выглядела бы опасно, если с самого начала не посмотрела на Рину слишком настороженно, быстро исправив взгляд. Но руки, сцепленные за спиной, и еë внешность говорили об обратном. Она высокомерно глядела на них, говоря:

– Что вам нужно? – и похоже, готовая наброситься, думая, что они станут пытать еë.

Не сегодня.

– Просто познакомиться с соседями, мы здесь никого не знаем, – не стала выдавать она Лиру, ведь видно, как к ним относятся остальные, они могут начать избегать и еë. – Я Рина, -она протянула руку, смазливо ухмыльнувшись, и пожав холодную и тëплую руки их собеседниц.

Девушки, подождав, пока представится остальные, сказали:

– Цилла, – стоящая впереди.

– Кассия, – продолжила русая с небольшим количеством бледных веснушек у прямого носа.

Она хмурила брови, заставляя обращать внимание на свои глаза. Они были смешанного оттенка, с вкраплениями карего, зелëного, голубого и серого, не давая точного объяснения об их цвете.

Заправив локон волос за ухо, шрамы вдоль всего предплечья, как от когтей зверя, стали заметны. Они обратили внимание на еë пышные формы и не худое тело, более того, с чем она была по-настоящему красивой. Еë одежда отличалась только цветом топа, он был бежевым, отчего та слегка горбилась, выдавая в нëм своë неудобство, получая нажатие длинными ногтями подруги по позвоночнику.

Глава 8

До отъезда музыкальной группы в Шонтéр, они занимались иностранными языками с репетитором, и ходили на них все вместе, ведь тогда могли практиковаться свободно разговаривать на языках. Всего их было четыре: английский, итальянский, испанский и немного латинского. Пока они уехали от репетиторов, практиковались, смотря обучающие видео и просто говоря друг с другом в любом возможном месте, получая странные взгляды подростков, особенно на латынь. Она была одним из настораживающих факторов Рины, Кира и Фила. Взаимодействуя с ней, делая записи или разговаривая, магия скатывалась в один большой ком, подобно клубку ниток, а после, близнецы чувствовали себя измотанными. Плюсом становилось то, что их уроки были онлайн, а всю магию, если она задевала и окутывала материальные предметы, те скрывали, разворачивая экран ноутбука в противоположную сторону.

Иногда мать близнецов возмущалась из-за большой траты денег на учителей, получая отговорки об их пользе в развитии, и помощи написания и понимания иностранной музыки, хотя это было правдой лишь отчасти.

Они пытались сделать всë и сразу, из-за неопределенности в поступлении и будущей профессии. В общеобразовательной школе проводили разные тесты на классных часах, отдельные уроки о профессиях, поездки в колледжи и техникумы, когда они учились в девятом классе. Рина раздражалась, Кир злился, Фил в открытую возмущался, препираясь и критикуя учителей, Риан, обычно остававшийся беспринципным и спокойным, давал колкие ответы на любое слово учителя. При вопросе их одноклассников:

– Куда вы будете поступать? -те говорили про университет для проституток или дегустатора винного завода.

Их последней мыслью в прошлой музыкальной школе была идея поступить в консерваторию, но оценки были ужасные, и ничто бы это не исправило как минимум, из-за неприязни к ним преподавателей. Причин большинство музыкантов, окончивших консерваторию, становятся такими же учителями в других музыкальных школах с зарплатой в тридцать тысяч.

Мать близнецов никогда не поддерживала желание своих детей быть частью музыкальной группы, сама отдавая их соответствующую школу. Еë побуждало желание видеть детей идеальными во всех сферах, а то, что они бы прохлаждался дома ту в корне не устраивало. Причëм ещё одно преимущество она видела в дополнительном среднем образовании:

– Во многих университетах отдают предпочтение разносторонним личностям- говорила она с важным видом, чьë предложение было одних из самых длинных, сказанных близнецам, но правдой это было далеко не во всех случаях.

Фактически, уехав в Шонтéр, Ворожеи сбежали от неë.

Рина лежала на свободной четвёртой кровати в комнате мальчиков поперëк, сложив ноги на стену, а еë огненные волосы свисали, не задевая пол.

– Нам нужно рассказать ему, – вдруг выдала она, полночи размышляя о Цилле, Кассии и директрисе.– Он всë равно рано или поздно узнает, так пусть узнает хотя бы от нас, – она спустила ноги со стены, нормально сев на кровать, тоже самое сделали и Кир с Филом, пока Риан вышел в ванную, был слышен громкий стук струи воды о ванну- К тому же нет никого на нашей стороне среди людей, кто бы знал о магии.

– А Лира? – спросил Фил

– Не похоже, чтобы она знала, остальные относятся к нам слишком настороженно, а Лира нет.

– Согласен! Но я в ванную после Риана, – достал вампир полотенце, готовясь подойти и встать там у входа.

– Стоять! Я всем расскажу об историчке! – пригрозила ему Рина, заставив того побледнеть.

– Что за случай с историчкой? – спросил Кир, хмуря брови.

– Так он не знает? – Рина сразу повеселела, о чëм говорила появившаяся на еë лице ухмылка.– Ему нужно было исправить оценку, и зайдя в учительскую, он застал еë на корпоративе в облегающем коротком платье, танцующей на столе.

– Рина! Это было ужасно, – застонал он, под смешки Кира, которые он отчаянно пытался скрыть за кашлем.

– А я почему об этом не знал?

– Даже я не должна была узнать, он просто мне в коридоре встретился и на адреналине всë рассказал, – всë ещё ухмылялась Рина. – Тебе это заснять надо было, придурок, – ладошкой хлопнула она его по затылку.

Из душа вышел Адриан с полотенцем на плече и мокрыми, тëмными волосами в домашней пижаме с шестью пони, подаренной подругой:

– Рина! Хватит избивать Фила! У него и так в голове пусто, а может ты вообще по его последней извилине попадëшь, и она выпрямиться! – ругал он еë, садясь на свою кровать, находящуюся ближе к балкону. На нëм сияли жëлтые гирлянды, являясь единственным источником света при отключенной лампе.

– Ты говори! – сказала Рина.

– Нет, это ты предложила! – отказался брат от этого заманчивого предложения.

Та выдохнула, подождав пару секунд, но всë же резко выдала два слова:

– Магия существует, – заслужив приподнятую бровь друга, и недоверчивое выражение лица. – Мы с Киром вроде как ведьма и колдун, а Фил – вампир, – продолжила Рина, после чего, замолчала.

Заставив полотенце, лежащее на Риане, подняться в воздух, она посмотрела ему в глаза. Тот отскочил от него, проводя руками по воздуху под полотенцем, и медленно переводя взгляд с него на Рину, потом на Кира и на Фила.

– Тебя же никогда не смущали его глаза, – с на миг замершим сердцем, настороженность и неким страхом, сказала девушка про трëтьего.

Единственный человек посмотрел в красные глаза друга, долго задерживая взгляд и замечая будто сочащуюся по ним кровь, но видел он в них не смерть, а предательство. В его собственных глазах стали сочиться слëзы, от чего он посмотрел на потолок, не дав им стечь на лицо по щекам.

– Как давно? – было первой и единственной его фразой, видя как Рина и дальше использует магию, только теперь разжигая огонь на красных свечах с запахом вишни, стоящих на тумбочках, не одним только взглядом, а мыслью. – Хотя нет, не говори, впервые он начал носить свои "линзы" два года назад, – посмотрел он в глаза Фила. – А вы? – спросил у близнецов, закрыв глаза- С этим же должны рождаться. Но когда вы узнали?

– Пять лет назад, – ответили они, посмотрев на друга слишком серьëзым взглядом, нехарактерным для них обоих.

– Почему вы ничего не сказали мне? – слова давались ему очень сложно.– Неужели… -тот помедлил, опустив голову и взгляд вниз на его чëрные носки, – Неужели вы действительно думали, что я стану болтать? -в разочаровании полнял тот глаза на Рину.

– Мы сами ничего не знали, – ответил Фил. – И не знаем сейчас. Ни о ведьмах, ни о вампирах. Единственное, что мы заметили в магии то, что она есть везде и у всех, но пользоваться ей способны лишь некоторые. У сверхъестественных существ с магией особое, так скажем, взаимодействие, мы можем видеть еë переплетения, которые находятся то ли на поверхности кожи, то ли внутри. И даже у тебя она есть, но у людей магию рассмотреть крайне сложно, а вот если присматриваться к сверхъестественным существам, она может быть видна за километр. Хотя мы думаем, что все зависит лишь от еë силы, – начал рассказывать он всë, что им известно.

– Помнишь Циллу, Кассию и директрису Шонтéра? Они такие же как мы.

Он встал с кровати, и пошëл к выходу из комнаты, надевая чëрные ботинки.

– Ты же мокрый заболеешь! – Рина окружила его тëплым воздухом, от чего весь конденсат испарился, дав Риану выйти.

Никто не стал спрашивать у гитаристки почему она отпустила его. Они доверяли ей без исключений.

Адриан Зеленов рос в неполной семье с матерью Елизаветой и старшей сестрой по имени Роза. Отношения с ними являлись удовлетворительными. Всегда. Он часто смотрел за счастливым времяпровождением соседей из окна, думая, что такого у него никогда не будет. Раньше у него не было друзей, проводя все свободное время дома, получая упрëки и обвинения матери в его ничтожности, раз он никому не нужен. Всë изменилось, встретившись с его будущими друзьями, семья не относилась к нему так же как они, доверяя, подшучивая и делая комплименты. Рина с Киром и Филом приводили того в „Шоколадницу", когда проблемы оказывались сильнее, разумеется десять раз переругавшись из-за выбора сладкого, до того, как узнали о любви Риана к шоколаду. Его семья даже не скажешь, что была среднего достатка, она была бедной, из-за чего мальчика дразнили в садике и начальной школе. А в средней, он перешëл в другую школу и другой класс, и там начал тщательно скрывать это. Подбирал наиболее приличную одежду в секонд-хендах, а купи он что-то более дорогое, но потрëпанное, слышал:

– Сколько стоила эта футболка для бедных, Зеленов? -от одноклассника, задиравшего каждого встречного.

– Да ты представить не сможешь. Всего за 150 рублей в секонде урвал, -с тонной иронии отвечал он, слыша вопрос из толпы:

– Скажешь, что за секонд?

Познакомившись с его тремя нынешними участниками группы, Адриан Зеленов уже учился в средней школе. Эта проблема выскочила в первый раз, когда нужно было сдавать деньги на шторы. Они учились в разных параллелях, за исключением близнецов, и, узнав, всячески пытались прикрыть Адриана таким способом, что большинство посчитало его побогатей их. Но это были лишь слова.

Группа захотела заработать, быстро устроившись в „Шоколадницу", охватившую момент пика популярности, но работников не хватало, и нужны были именно те, что жили рядом с возможностью заменить в сложной ситуации. Их уволили через три года, когда ажиотаж у заведения пропал, а также пропал бюджет на оплачивание их зарплаты.

Риан не стал уходить далеко от комнаты, зная, что за ним не пойдут, поэтому сел на диван из красного дерева с таким же цветом обивки, думая, что будь на его месте Роза, она никогда бы не простила их, но он и не был Розой. Та всегда жестоко обходилась с людьми любого возраста и положения, особенно когда ей требовалось заткнуться.

Из комнаты №36 вышла Кассия с книгой в голубой обложке, держа еë подмышкой, и направляясь туда же, где сидел Риан, сначала не заметив его, но поймав настороженный взгляд парня, направилась обратно, под остановившийся её голос Адриана:

– Садись, здесь же есть место, я не стану мешать.

Кассия засомневалась, но выпрямившись, уверенно пошла на следующей диван, после места Риана. Она старалась не смотреть на него и не присматриваться к еле-еле видным желтоватым переплетениям магии, указывающих на то, что управлять ею тот не способен.

Девушка не могла читать в присутствии кого-либо в том же помещении, и выходила из комнаты, пустые коридоры всегда помогали ей в этом. Она оставалась из-за вежливости, в которой Риан себе не отказывал и сейчас, будучи разозлëнным и обиженным.

«В коридоре всë равно на одного человека меньше, чем в нашей комнате»-пожала та плечами.

– Почему ты не со своей группой? – вырвалось у девушки, смотря на его карие глаза.

«Горячий шоколад? Кофе? Миндаль? Карамель?» -думала она, ожидая ответа пианиста, разглядывая мелкие, более яркие крапинки, чем весь глаз. «Нет, оттенок скорее медовый». Кассия тихо прошептала:

– Stun, -образуя невидимый купол магии для человека по части коридора, в которой сидели они.

– Ты ведь тоже ведьма? – уточнил он, расслабляя широкие брови, полные губы и перестав морщить аккуратный нос.

– Они только сейчас рассказали тебе о магии? – удивилась она, исходя из вопроса парня.

– Поэтому и не с группой, – кивнул тот на предыдущий вопрос ведьмы.

Кассия странно начала смотреть на него, напрягая челюсть и зажимая щеки зубами, рассматривая одежду, пытаясь не усмехнуться. Он забыл, что вышел в пижаме:

– О, это мне Рина подарила, круть, да? Как тебе вариант назвать нашу группу «МЛП»? Расшифровывается как «Май литл пони», – Риан широко улыбнулся, и посмотрел на одежду Кассии: на той была длинная бежевый футболка и коричневые леггинсы.

«Да, я очень взрослый» -подумал тот, спрашивая:

– Ты фанатка “Ведьмака”? – теперь уже смог рассмотреть он название на обложке, хотя столько раз видел это же издание у Рины, что удивительно, как он не смог угадать.

– Нет, в первый раз читаю. Я фанатка «Леди Баг и супер кота»

– Прекрасно! Думал я один тут такой "взрослый" и двух фанаток “Ведьмака” я бы не выдержал

– Вторая – Рина?

– Рина, – кивнул он.

– И ты знаешь насколько "Леди Баг и супер кот" взрослый? Сюжет похлеще «Санта- Барбары», я даже в завещании своим предкам напишу, чтобы за меня досмотрели. Хотя жить мне не одно столетие, -усмехнулась она. – Спросишь куда я лезу в популярные музыканты? Так заколдую, -попыталась Кассия припугнуть Риана.

– Прости их за это, -начала она после минут пяти молчания, – Иногда люди ошибаются, и я, как ведьма, понимаю их. И представить не могу, как буду рассказывать всë это Мэй, боюсь того, что она сбежит как ты сейчас- вновь перевела та взгляд с текста книги на его глаза, вспомнив, что разговаривает с человеком. – Ты ведь не расскажешь ей? -выдохнула Кассия, укорив себя за лишнюю болтовню. Риан не понял о чëм речь, отвлëкшись на разговоры с Кассией, но опомнился, посмотрев сначала на деревянную дверь с номером 37, а затем в окно на множество красных дубов, колышущихся под слабым ветром.

– Не волнуйся, мы с ней даже не знакомы, -успокоил тот еë.

Девушка молча поднялась с удобного дивана, заходя в комнату.

Глава 9

Тысячный раз прослушав звонок от мошенников, Рина готова была кинуть телефон об стену, но заранее представила, как Кир ловит его своей магией, говоря:

– Ну давай, круши, ломай, мы же миллионеры!

Тогда, не выдержав, приняла звонок, прокричав:

– Идите в жопу! – и бросив трубку. Она уже не успевала блокировать каждый входящий номер. Даже реклама на пиратских сайтах была менее навязчивой.

Рина села за стол Кира, запустив руки в волосы, оперевшись на него, пока его владелец лежал на одной кровати, а Фил на противоположной, смотря в идеально-белый потолок.

Открывшаяся дверь известила о возвращении их пианиста, заставив группу вскочить с мест.

– Блудный сын вернулся, где ты был? – спросила Рина у Адриана, которого не было в комнате всю ночь. Они трое не спали, дожидаясь его, но не решались идти искать.

– Я сидел в коридоре, – не стал говорить он про встречу и разговор с Кассией, после ухода которой он прилëг на диван, смотря на тучи, закрывающих луну, засыпая. – Я подумал, что хоть вы и не были правы, -выразительно посмотрел тот на сверхъестественных существ с укором, -но глупо сердиться или не разговаривать с вами. Это не то, о чëм ты можешь сказать: „Привет, Риан! Я теперь вампир", – сымитировал он голос Фила.

– У меня он не такой писклявый! -возмутился тот, размахнув руками.

– И тоже самое с ведьмами, -продолжил человек.

Рина, искренне улыбнувшись, подошла к другу, крепко обняв и слушая возмущенный возглас Кира:

– Эй! Я ревную Андрюшечку!

– Боишься, что твоего горячего мужчину твоя сестра уведëт? -перевёл взгляд Фил с брата, переглядываясь с его сестрой. – Ну всë правильно!

– Если ты откроешь окно, мы будем не против, -подмигнула тому Рина.

Кир возмущался, что его друзья переходили на сторону сестры, подшучивая, хотя он часто делал так и с ней, слушая слова сестры:

– Правильно! Ты – дебил, а я нет!

Единственным росшим в полной семье был Фил Цепеш, и отношения с его родителями у него были довольно странными. Он сам не понимал их. Редкие ссоры, в основном по пустякам, и поддержка его интересов, если они служили дополнительным спасательным кругом. Настолько идеальное о них впечатление складывалось на людях, и смотря со стороны. В отличии от Адриана, Фил всегда мечтал о сестре, от которой друг в свою очередь же мечтал избавиться. Цепеш видел сестру в Рине.

В другом отношении, его родители не принимали того как личность. Если он выбрал музыку, значит должен стать в ней лучшим, чтобы родителям было чем похвастаться. Они же и принимали его безалаберность в отношении школы и оценок, ну или делали вид, что принимали, пока это не дошло до двоек в четверти. Но если родители узнают о его вампиризме, вряд ли станут относиться к нему, будто ничего не произошло.

Он обратился слишком рано, когда пошëл в бар на концерт в вечернее время. Фил с Риной и Киром захотели посмотреть на живое выступление рок-группы, оказавшееся тогда ещë лучше, чем они ожидали, ведь им самим в будущем предстояло ей стать, по крайней мере на это они надеялись. На часах было восемь вечера, и подростков в бар пускали. Заказав по безалкогольному молочному коктейлю, Фил выбрал для себя клубничный, который, подумал он, был слишком насыщен цветом. После первого глотка бас-гитарист стал тяжело дышать, будто приобрёл астму четвëртой степени, после чего его глаза налились кровью, на мгновение ослепляя Фила, заставив зажмурить глаза и вновь открыть в агонии. Тот залпом выпил оставшейся коктейль, успокоив дыхание. Рина с Киром встали с обеих сторон, загородив друга, увидев его глаза. Они взяли его подмышки, заплатив за коктейли, оставляя купюры на барной стойке и уводя его оттуда.

– Мы колдуны, Фил. Магия существует, – прошептала Рина.

– Только вот вампиры – это что-то новенькое, -усмехнулся Кир. – Теперь ты будешь жить вечно, я тоже так хочу, -возмутился он.

– Придурок, -дала ему подзатыльник сестра свободной рукой.

– Как его вообще обратили? Укусить же должны, нет?

– Это только в сумерках. Фил, теперь для всех ты носишь линзы, -сказала она вампиру, всë ещë находящемуся не в своëм уме.

Во время празднования Хэллоуина пару лет назад, Цепеш решил стать дракулой, для чего заказал красные линзы, но не смог проносить их из-за раздражения, став дракулой с голубыми глазами.

Возвращаясь от довольно большой библиотеки, значительно превосходящей любые их ближайшие у дома, они надеялись найти хотя бы какие-то материалы о магии, но их не оказалось.

Совсем. Всë, чем ограничивалась библиотека – это мифологии стран мира и книжки об эльфах, феях, ведьмах, вампирах и оборотнях, в которых говорилось откуда пошли эти персонажи и как их придумали. Во всех книгах мифические существа выставлялись сказкой, либо эти книги являлись художественными произведениями.

Они блуждали по тëмным коридорам, освещëнным фонарями, уставленные красными деревянными полками, динами и креслами, и повернули за угол, направляясь в столовую, натыкаясь на Лиру с еë группой и женщину лет сорока, гордо держащая спину, создавая аналог на директрису:

– Чего встали? Вы должны бежать на занятия даже с шилом в заднице.

– Кхм, – прокашлялась Лира. – Извините, это группа, которую мне поручила госпожа Павловская, – указала она на них.

– Иди, чтоб через пять минут были на месте и успели распеться. За фальш поставлю низкий балл, – велела та, услышав имя директрисы и уходя с остальными тремя участниками. Бедняжки.

– Когда говорят извините, имеют ввиду, что забыли еë имя. Ты забыла название этого исчадия ада? – начала Рина с ухмылкой.

– Да! – горько воскликнула Лира, вовремя понизив голос. – И остальные участники группы тоже. Не дай бог узнаёт – исключит.

– За такое исключают? -удивился Кир – Нас бы уже ссаными вениками гнали из любого заведения.

– Нет, только она, -ответила Лира, посмотрев время на винтажных часах, похожих на те, что были и у Ярославцева.

– Ты случайно не знаешь, есть ли здесь свободные кабинеты, в которых никто не появляется? Мы хотим репетировать песни в свободное время, а наш постоянно закрыт, – спросил Кир, вешая доширак на уши, и не покраснев, получив незаметный подзатыльник от сестры за слишком явный вопрос.

– Есть такой, даже не знаю как вам сказать, это не совсем кабинет, но там никто не появляется, – не усомнилась в них Лира, – он на втором этаже под библиотекой, вроде с табличкой двадцать один. Там раньше находился туалет, но когда их стали делать абсолютно в каждой комнате, решили переделать под учительскую или что-то другое, но, в общем, забросили.

– Спасибо, ты просто душка- сказала Рина, подмигнув девушке. Лира помахала им, быстро убегая из того коридора.

Группа поднялась на этаж выше, видя туалет прямо У лестницы.

Странно, что она предложила подобное для тренировок музыки, но для вылавливания ведьм и вампиров лицея как раз подойдëт.

Заходя в туалет, они увидели старые кабинки, двери, из слишком потрëпанного красного дерева, но большинство школьников могли бы порадоваться, что они хотя бы были! По сравнению с туалетом в их старых школах такой был роскошью.

Мешал дышать едкий запах гнили, будто кто-то здесь находится разлагающийся труп.

Рина с Киром сели на подоконник, взявшись за руки, пытаясь завладеть разумом в первую очередь Циллы с Кассией, а позже настраиваясь на магию других. Самым сложным для них стала возможность случайно схватить разум директрисы.

– Что они делают? – шëпотом спросил Адриан Фила.

– Зовут сверхъестественных существ сюда.

– А может не надо? -саркастически поинтересовался тот, приподняв бровь. – Вы уверены, что сможете отбиться?

– Тише! -шикнул на него Цепеш, игнорируя вопрос.

Рина видела незнакомую им комнату, с двумя силуэтами, видимыми с помощью теней и висящими на стенах плакатами и рассадой странных трав на подоконнике, не похожих на те, что выращивает Алексия, все они были луговыми. Кир блуждал по коридорам в поисках Циллы с Кассией, не найдя тех в их комнате, поймав их разум.

Близнецы распахнули глаза, одновременно произнося:

– Они скоро будут здесь.

Группа потушила свет, схватившись за узелок магии, содержащийся в середине помещения и дававший слабое освещение, видный лишь сверхъестественным существам, а из-за заклеенного окна он не проходил и с улицы. Они укрылись в темноте в дальнем углу туалета.

Первыми вошедшими были Кассия и Цилла с пустым взглядом, с которых снялись чары близнецов, и те в растерянности оглядывали тëмное помещение.

Следующими стали парень и девушка в нижнем белье, чью комнату как раз видела Ворожея, также оглядывающиеся на туалет. Девушка схватилась за висящее на еë шее ожерелье, вторую вытянув вперëд и наклоняя туда же корпус, обороняясь. Парень тëр глаза, пытаясь заставить привыкнуть их к темноте.

– Рина! Всё! Четыре человека думаю нам предостаточно! -подогнал девушку Риан. – Такими темпами сюда кто-нибудь голый зайдëт, -оглядел тот сверхъестественных с уже полностью привыкшими глазами. – А ещë мы от большего количества отбиться не сможем!

– Сможем, не переживай, ты, истеричка, – показательно поцеловал свои бицепсы Фил, ухмыляясь.

– Насчëт голого, можно взять камеру, и у них появится повод рассказать нам всë вплоть до их биографии. Ладно, шучу, -подняла та руки – Я уже всë сделала, – ответила она, магией образуя яркий шар света на своей ладони и выходя из тени.

– Если вы не хотите лишиться конечностей, вам лучше рассказать нам всë быстро и по делу, при укрытии какой-либо информации, какой угодно, я напущу на вас разъярëнного вампира, – указала она на Фила, вместе с остальными вышедшими к Рине.

– Думаешь, мы не справимся с одним вампиром? – усмехнулась Цилла, пытаясь оглядеть того особенно высокомерно. – Я даже не уверена, что он знает как силами пользоваться, даже не стану говорить о более сложном механизме магии.

– О, я уверена, справитесь, -согласилась Рина – но не быстро, с ним вы утратите все свои силы, для того, чтобы отбиваться потом от нас, – сказала она про себя и Кира.

Та не оробела и не опустила с них взгляд, как было в прошлый раз. Цилла выпустила короткие клыки, готовая напасть.

– Так ты всë-таки вампирша? – спросил Фил

– Тëмная по цвету магия указывает только на вампиров, – нехотя ответила она.

– Вау, классные клыки, может станем подружками? – подмигнула Рина Цилле, пытаясь добиться более развëрнутых ответов комплиментами- О, на тебя предложение тоже распространяется, Касси. – Так что там насчëт магии? Нам рассказывали легенду про каких-то монстров, и мы хотим знать про настоящую мифологию и то, почему сверхъестественные существа не знают друг о друге. А вы почему молчите? – спросила она у девушки с парнем. – Забились в углу они оказывается, к вам наши угрозы тоже относятся.

Девушка со шрамом на бедре и тëмными волосами цвета Красной меди, оглянулась на парня, закрывающей еë своим телом, который кивнул ей, что-то безмолвно говоря.

– Я мало что про это знаю, хоть и выросла в семье ведьм, но знаю, что о многом известно Цилле, – сказала она, переводя

– Спасибо, Шира – закатив глаза, поблагодарила еë вампирша, и сомневаясь, всë же начала:

– Это не секрет, магия есть везде, она сочится в воздухе, в людях, искрится в венах сверхъестественных существ, единственных способных использовать еë, только у них она сплетается в узлы, а у людей магия никогда не пересекается.

Она есть даже в нëм, – указала она на Риана. – Только он не может пользоваться ей. Но это вы и так заметили. Чем крепче узел и ярче сияние, тем больше силы у существа. Есть разные виды ведьм с разными силами и внешностью. Например ведьмы, обладающие особой привязкой к природе и умеющие использовать любую магию, но отвар зелий и управление растениями даëтся им лучше всего, – после этих слов Рина сразу вспомнила Алексию. – Для колдовства ведьмам нужна магическая формула, без которой ничего создать невозможно, – она кивнула Кассии.

– Ignis, – сказала та, после чего на еë ладони появилось пламя, подобное шару Рины.

– У каждого ковена есть своя Верховная ведьма или Верховный маг, обладающий гораздо более могущественной силой, чем другие. Вступить в ковен – значит принять магический контракт. У каждого есть определëнные условия: в каком-то он не должен говорить о четко прописанной в нём информации, это не даст ему сделать магия, в другом это полное подчинение верховному, кроме того может быть ещë тысяча и одно условие, -еë голос звучал монотонно, она будто диктовала новую тему по химии.

– Вампиры обращаются от крови другого вампира. Они пьют кровь, но она не обязательна для поддержания их жизненных сил на постоянной основе, хотя важна для того, чтобы не сорваться при одной еë виде. Вампиры могут есть человеческую еду, так как при обращении не умирают, можно сказать им в организм вводится специальный ген, болезнь, называйте как хотите. Внешне они отличаются только красными глазами и клыками, которые могут прятать, – на ней же были голубые линзы, оттенка бриллианта. – Они обладают сверхчеловеческой скоростью и силой, а также могут управлять окружающей их и содержащейся в них магией. Похоже ты не знал об этом? – спросила Цилла у удивлëнного Фила. – Вот только, не вся магия нас слушается и может предать в любой момент, это всë-таки ведьминские приколы, – она говорила о магии, как о живом существе. – Вот только при попадании на вампира солнечных лучей они подхватывают что-то наподобие болезни, вылечить которую может лишь ведьма, достаточно одного их прикосновения и больше солнце не будет беспокоить вампира. Но многие ведьмы раньше избегали их, пытались убить, как только они приближались, везëт тем, кто имеет колдунов в друзьях. Насчëт монстров, многие считают, что это детские сказки, и я пока не увижу не поверю, но раньше существовали омерзительные на внешность сверхъестественные существа, намного сильнее самого могущественного ведьмы или вампира. Но их заточили в пространстве между мирами. И это всë- говорила она с сильной иронией, продолжив- Люди, узнав о существовании сверхъестественных существ решили убить их только из-за своей же трусости и никчëмности,– со злостью проговорила она, сжав руки в кулаки и на мгновение переведя взгляд на Риана- У них получилось нас убить, но не всех. Со временем, стало рождаться все больше ведьм и обращаться вампиров. Только первые ничего не знают о себе даже проживая в прошлом в сильных ковенах и династиях, а вторые и вовсе не могут ничего себе представить. Была война, пару столетий назад, -еë голос успокоился. – Они пытали и убивали нас десятилетиями, вы даже представить это не сможете, если конечно не маньяки. Я не стану рассказывать вам больше, боюсь, ваша детская психика пошатнëтся, -усмехнулась вампирша, нащупав рукой настенную плитку.

– Как у них получилось? -резко спросила Рина, уверенно глядя на Циллу.

– Предатели, -просто сказала Кассия взглянув на единственного человека в помещении и грустно улыбнулась ему. – Кого то люди переманивали из сверхъестественных существ, обещая власть и богатство, что тогда было для них невозможно. И им верили. Но и у нас были доверенные лица из людей, про которых тоже узнавали, убеждали в нашем поражении и уговаривали перейти на их сторону.

Группа переглянулась, одинаково нахмурившись, и их мысли стали единым целым. Они мечтали убить человечество, заставить их пережить то, что довелось пережить сверхъестественным существам. Даже Риан думал об этом, сам являясь человеком.

– Боюсь спросить сколько тебе лет, -заметил Кир о Цилле. – Только вот что ты делаешь в Шонтéре?

– Мы можем идти? -раздался голос Ширы на все помещение.

Рина подошла к ней ближе и поднесла свет ближе, заставив девушку отступить от неë на шаг, а еë темноволосого ухажëра, с ярко выраженными скулами, прямым длинным носом и полными губами, схватить ту за руку.

Ожерелье Ширы было сделано из прозрачного камня с цветком багрового цвета:

– Что это? -спросила Рина, почувствовав едва заметное мерцание от него магии.

– Плакун-трава, -та убрала одну руку за спину. Еë шрам на внешней части бедра был большим и белым, но непонятным от чего, а нижнее белье голубого цвета, сочетающееся с глазами Ширы. Рина, приблизилась, пытаясь увидеть с кем разговаривает, рассматривая горизонтальные брови, губы бантиком, курносый нос, волосы, чьи передние пряди были разделены и собраны в одну тонкую косичку на затылке, образуя водопад из кос, что открывали её угловатые уши.

– Идите, -произнесла вердикт Рина, отступив от испуганной девушки на пару шагов назад.

Глава 10

Группа не смотрела друг на друга, держась за руки, услышав оклик Лиры, запыхавшейся и бежавшей к ним по лестнице:

– Вас Павловская зовëт, говорит, срочно- сказала она, подбежав на расстоянии в пару метров, опершись ладонями в свои колени. – Приехала ваша прошлая директриса с какой-то Юмелией. Кто это? – Пепельные волосы девушки растрепались, а жëлтый комбинезон, признанный их группой парадной одеждой, стал мятым и с небольшими пятнами грязи.

– Концертмейстер, – ответил Кир, посмотрев вначале на Лиру, после переводя взгляд на сестру – И что этой маразматичке от нас надо? -тот глубоко вздохнул.

– У нас есть шанс сбежать? -спросила Рина.

– Они не уедут отсюда, пока не встретятся с вами, – отвергла гениальную идею Лира. – А если вы не придëте сейчас, плохо вам будет потом.

Они переглянулись, ожидая, кто же из них пойдëт первым. Рина посмотрела на девушку, следуя за ней, ведя рядом Кира, державшего еë под руку.

Те подходили к тëмно-бордовой двери кабинета, по краям украшенной узорами. Даже дерево содержало переплетения магии, струящейся по ней красным, будто кровь, свечением. Рина подняла руку, мгновение подержав у двери, постучавшись, и не дожидаясь разрешения войти, вошла к трёх женщинам, две из которых были, впрочем, вполне адекватные, третья же полностью перекрывала плюсы остальных.

– Здравствуйте! – хором поздоровалась они, сильно растягивая букву а, и нервно улыбаясь.

– Какие вы все тут чëрные, -заметила Рина, не создав оскорблëнное выражение на их лицах. Они повернулись к Ворожее, смотря выразительно, с укором.

Павловская сидела за рабочим столом в гигантском кресле, больше похожем на трон, напротив которой слева на деревянном стуле со спинкой сидела Юмелия, по венам которой лилась плетящаяся магия, не видная им раньше, правее развалилась эта старая маразматичка.

– Здравствуйте, Томила… -начала Павловская.

– Карт, – недовольно дополнила та.

– Томила Карт решила навестить вас, говорит вы лучшие еë ученики.

– Да неужели? -иронично произнесëнные слова Риной переходили на терцию вверх, а затем вниз.

– Мы тоже так думаем.

– Она самая лучшая.

– Не обижайтесь, госпожа Павловская, вы тоже ничего, -подмигнул той Фил.

– У ребят уроки, и совсем немного времени, – попыталась выпроводить их Мелодия, надавливая на директрису и концертмейстера.

– Ох, ну конечно, – язвительно отозвалась маразматичка, кинув на стол запечатанный конверт – Это письмо от кафе с которым вы так недолго сотрудничали, -с насмешкой она положила свои руки на край деревянного красного стола. – Я знаю, что там написано, но нужно, чтобы один экземпляр был у вас. Они не смогли связаться с вами ни по номеру телефона, ни в социальных сетях- от закатывания глаз еë останавливало присутствие ещë двух взрослых людей, если вести себя как тварь, то хотя бы не давать прямых доказательств. – Видите ли им приспичило видеть их у себя сотрудниками после окончания школы, – Юмелия прокашлялась, намекая на прекращение разговора.

Кроме работы в „Шоколаднице", группа пробовала устраиваться в кафе-бар, и выступать там с музыкой, что на тот момент было единственным заведением, которое приняло их. Целевая аудитория кафе возрастом была от 50+. Посетители жаловались на исполнение не тех песен, которые они хотят слышать.

– Это бар для старпëров! Мы всë равно откажемся. Им не на что рассчитывать! Пострадало как минимум наше эго! – заявила Рина, скрыто угрожая Томиле Карт, мельком поглядывая на неё.

– Так! Вы обо всëм рассказали, – сказала Павловская женщинам, -а группе пора на занятие, – она взяла со своего стола письмо, отдавая его Рине в руки.

Они вышли из кабинета следя за уничтожающим взглядом Томилы Карт, услышав тихий стук каблуков Юмелии, собирающейся поговорить с ними. Она отправила их прошлую директрису к чëрной машине.

– Я всë вам объясню – снова засверкала зелëными глазами концертмейстер, сказав это слишком мягким и приторным голосом, – отойдëм подальше в коридор, – она повела их к дивану, наложив на ближайшие пару метров магический покров, созданный для того, чтобы не пропустить звуки, создающиеся под ним. Женщина была одета в черный кардиган с темно-синей под ним водолазкой и черными брюками, на руке висела коричневая сумка.

– Я морская ведьма, -удивился сейчас только Адриан, не успевший узнать об этом от остальных, – а не видели вы мою магию из-за этого ожерелья, – Юмелия достала из сумки и небольшой шкатулки тëмно-синий кулон-маятник. – Он заговорëн, а так как я узнала, что вам о магии известно даже слишком много…

– Я бы не сказал так, наоборот, этого мало, – перебил еë Фил.

– И откуда ты знаешь о том, что мы обо всëм узнали? Это произошло пару часов назад.

– Я просто знаю, – сдержанно ответила она.

– Ты решила поиграть в Гарри Поттера? -недовольно задала Рина риторический вопрос.

По виду, Юмелия не расстроилась, что разочаровала группу, та выглядела, будто ничего не произошло.

– Я понимаю, что расстроила вас, – беззаботно говорила она, – но в качестве извинения я даю вам это, -сунула она листок в руки девушки. – Я уверена, это заклинание понравится тебе, Рина.

– Фил, во сколько лет тебя обратили? -поинтересовалась Юмелия.

– Я не помню, -соврал тот, напрягая взгляд.

– Рано же, да? -уточнила она, не дожидаясь ответа. – Вампиры всë же могут стареть, -будто не веря собственным словам, протягивая, говорила женщина.

– Он не похож на старика, -недовольно отозвался молчание до этого Риан.

– Ты участвовала в том, чтобы послать нас сюда из-за магии? Здесь есть сверхъестественные существа, – задумавшись, Рина перестала так злиться на концертмейстера.

– Нет, я ничего не знала об этом. Но действительно приняла участие в вашей отправке сюда, чтобы помочь вам с карьерой, – ответила та, разворачиваясь и говоря:

– Мне пора.

Она открыла ворота, запустив ветер, а вместе с ним и листья красного дуба в лицей.

Лира, все это время ждущая их в конце коридора подошла к группе, сказав:

– Удивительно, но я не услышала ни слова, о чëм вы говорили?

– Ни о чëм, она спрашивала о Шонтéре.

– Почему вы так ненавидите вашу директрису, я чувствовала ваш негатив, ну и чуть-чуть подслушала за стенкой – призналась Лира.

Группа вновь переглянулась, нервно усмехнувшись.

– Вначале дело было просто об еë отношении к людям, она ненавидела всех, кто не понравился ей с первой встречи. А не понравились ей мы с Киром. Но после, в один восхитительный день, мы так закупались сладостями, что прыщами могла покрыться даже задница, – усмехнулся Рина. – Ах, да, ближе к делу. Собственно, это такая мелочь, мы решили подшутить над ней, это произошло в одиннадцать лет, для нас – в первом классе музыкальной школы, для Риана – в четвëртом. Мы узнали о том, что директриса должна была поехать в отпуск в Соль-Илецк на автобусе, а мы поменяли ей билет на поездку в Саратов на тот же день и примерно то же время. Она ничего не заметила и уехала туда, но о нас бы не узнали, если бы не один из еë любимчиков, раскрывший нас, с тех пор она портит нам жизнь, – лицо Лиры было неповторимым, удивлëнная, она ничего не говорила. И так же молча направилась к зовущей еë своей группе.

– Так что с письмом? – спросил Кир, видя как сестра на ходу открывает его, заглядывая в текст.

– Она не соврала. Эти идиоты действительно пытались нас завербовать, причëм через эту каргу. Думали, что раз она была нашей директрисой как музыкальной группы, сможет заключить, с ними контракт за нас. Наверно нашей пощаде поспособствовала Юмелия, – Рина сжала лист бумаги в руке, после смотря на заклинание, что дала ей женщина, написанное каллиграфическим почерком, который так им не нравился. Почерк может обозначать характер человека, а по настолько идеальному этого не понять. – Я не стану пробовать использовать его, не знаю, что оно вызовет, – посмотрела девушка на надпись: "Saeva cantus"

– "Жестокое пение", – перевëл Кир.

– Может ты превратишься в сирену? – предположил Риан.

– Тем более не буду! -размахнула руками та, складывая бумагу в сумку.

Глава 11

Уши Алексии Старцевой были проколоты не только на мочках, создавая не лучшее впечатление о ней с посторонней стороны с устаревшим взглядом на мир. С мочек уха свисали длинные серьги в виде крыльев феи, на хеликсе круглая серьга, соединяющаяся с раковиной, с гвоздиками в виде цветочка, и проколом индастриал с точно таким же цветочком. Еë родители относились к этому терпимо. Алексия бы не сказала, что одобряли, но и не запрещали. При желании она могла быть очень сдержанной, но умеющей понимать шутки и быть саркастичной, а могла открыто спорить с учителями, после чего оказываться у директора. Училась Лекси на четвëрки и пятëрки, и была из тех хорошистов, которые списывают на контрольных, домашние задания, а если сделать это не получится, то быстренько выучить весь материал за перемену. Но для родителей это было не важно:

– Ты учишься для себя, – говорили они с важным видом. Хотя в младшей школе учеба была преобладающим фактором. Допустила ошибку в слове? «Вырывай лист и переписывай всë!» А как она докатилась до учёбы, что длится сейчас? С Риной!

Обучение Алексии Старцевой в пятом классе проходило в новой школе. Ей довелось попасть к Ворожеям, в тот день проходящим мимо девочки, старающейся найти нужный кабинет. Они двигались прогулочным шагом, всем своим видом показывая, что никуда не спешат. На плече Рины висела акустическая гитара, служащая ей единственным инструментом в их первый год обучения. Гитара показывала, что возвращались они из музыкальной школы, являющаяся бескомпромиссным оправданием перед пропуском или опозданием на уроки почти для всех учителей.

Литература стала первым уроком Лекси в новой школе после длительной поездки в Санкт- Петербург, занявшей почти весь сентябрь.

Запутанное расписание, с одним кабинетом на два класса, не заполненной колонки в таблице, не было проблемой лишь из-за уроков, всегда проходящих в одних и тех же кабинетах.

Так русский язык всегда был в двадцать пятом, а физика – в тридцать седьмом.

Старцева прогуливалась по школе, пытаясь найти или её будущих одноклассников, или учителей, показавших ей куда идти. Придя в кабинет, указанный по расписанию, она увидела старшеклассников, решающих логарифмические уравнения.

– Вы не знаете где кабинет литературы?– спросила Лекси у проходящих мимо близнецов, и сильно удивившись, посмотрев им в глаза.

– Какой ты класс?

– 5г

– А, так это ты наша новенькая? Тогда пойдем с нами, двадцать пятый кабинет. Тебя одну, милашку, сожрут, -предложила Рина.

Они поднялись по лестнице, и доходя, постучали в кабинет, хором сказав давно заученную фразу:

– Здравствуйте, извините за опоздание, можно войти? – и пошли на свои места, не дожидаясь ответа учительницы. Ей была женщина старых взглядов, плохо относящаяся к яркому цвету волос, школьным рубашкам не белого цвета, татуировкам, пирсингу и опозданиям. Аглая Васильева была помешана на дисциплине и даже слишком строго ставила оценки:

– Выйдите, – донëсся еë голос до близнецов и Лекси от женщины лет шестидесяти в леопардовом платье до колен с красной подвеской на шее.

Те, не оставляя рюкзаки, вышли из класса, уходя в коридор:

– Она сама нас выгнала. Мы здесь не причëм, – одновременно сказали Рина с Киром.

Они услышали стук еë каблуков, проходящих к выходу кабинета, взглянув из которого сказала:

– Я вас не отпустила! Вы должны были зайти как полагается!

– Да неужели? – иронично спросили те.

– Быстро зашли в класс, Ворожеи! А тебя я не помню, ты новенькая? На первый урок и с опозданием.

– Да, Алексия Старцева, – ответила она, не став оправдываться, присев на свободное место пятой парты, находящееся прямо за Риной, почти моментально порвав колготки о торчащие гвозди деревянного стула.

– Поназывают детей заграничными именами, а нормальным людям мучаться, -продолжала ворчать жаба, заглядывая в журнал.

Никто уже и не обращал внимания на её старческое ворчание.

Алексия, достала из тëмно-зелëного рюкзака белый лист бумаги, принявшись рисовать портрет близнецов. Она ходила на рисование в ДШИ, и перевелась туда же, где учились и Ворожеи.

Алексия Старцева узнала о том, что ведьма, во время хоррор квеста, на который они поехали всем их классом в четырнадцать лет. Она была там впервые. Все давно перематерились на актëров и перематерили тех гениев, взявших самый страшный уровень квеста. Они, оказывается, не боятся менее страшных. Фонарик был только один, а у одного человека, держащего его, не хватало мозгов найти нужные предметы, чтобы выбраться из комнаты. Единственный актëр, оказавшийся вблизи Алексии в темноте, схватил ту за ногу и повалил на пол, получив от неë непреднамеренную вспышку гнева и страха, после чего рука человека загорелась ярко-красным пламенем, заставив того страшно завопить, что за пределами квеста подумали:

«Ого, надо бы тоже туда сходить!»

– Чудовище! – кричал он, заставляя всех думать, кричит посетитель квеста.

Близнецы, придя позже, ищя подругу, нашли бы скелет со сгоревшей плотью человека, и сошедшую с ума Алексию.

Рина подбежала к актëру в маске клоуна:

«Банальщина!» – подумала она, создав небольшой шар воды, грозящий лопнуть раньше времени, и накрывая им лишь его полуобгоревшую руку. Остальное тело загореться не успело. Лилась кровь, образуя лужу на полу. Чувствовался металлический запах, вызывая тошноту и головокружение. Лекси сидела на полу и смотрела в одну точку в темноте.

– Я не работал с настолько серьёзными ранами – видя настойчивый взгляд сестры.

– Синяки у тебя получаются! К тому же самое время научится, -сказала та, подойдя ближе к брату, образуя маленький шар света, больше похожий на искру от электричества, и освещая рану человека.

Рина больше пробовала пользоваться боевой магией и управлением разумом, чем выращиванием растений или излечением.

Кир вложил руку актëра в свои ладони, создавая ярко-зелëную вспышку света, отчего человек закричал ещë громче, заставив Рину наложить заглушку на пару метров.

– Вроде всë, – Кир выпустил совершенно здоровую руку из ладоней.

Рина взяла того за подбородок, заставив посмотреть на неë:

– Сразу к делу, дорогуша, с тобой ничего не произошло, а мы тебя остановили только для того, чтобы сказать насколько обворожительно вы сегодня выглядите, – сказала она, подмигнув, и уводя брата с подругой ко всему их классу.

– Где вы были? -спросил один из них, изрядно пугая, подумав, что на них идëт актëр.

– Искали ключ в других комнатах, но в такой темноте или "потëмках", как сказала бы наша любимая учительница по русскому, ничего не найдëшь, – беззастенчиво врали близнецы, говоря слова друг за другом.

Им предстояло выдержать сложный разговор о магии, на чем присутствовал и Фил:

– А он что здесь делает? – вцепившись в руку подруги, прошептала Лекси.

– Я вампир и всë слышу, – ответил он, показательно сверкая клыками.

Рина печатала сообщение Алексии о том, чтобы подруга выходила к лесу, собираясь встретиться с ней.

– Ты точно сможешь телепортироваться назад, если в одну сторону получиться? -спрашивала та, каждый раз проговаривая вопрос полностью, дикостью формулировки пытаясь уговорить Рину- Я могу приехать, и тебе не надо будет сбегать из лицея.

– Ты сомневаешься в моих способностях, крошка?

– Не сомневаюсь, хлеб, – отправила Лекси целующий смайлик в конце.

– Кто-нибудь может подумать, что вы лесбиянки, – сказал Фил, вместе с Киром заглядывая в чужой телефон, получая подзатыльники.

– Тебе никто не говорил, о том, что ты дебил?

– Ты, вчера.

– Ах, да, ещë же за вчерашнее, – дала Рина ему второй подзатыльник летающим феном, вспоминая его подколы над Циллой и Кассией, пока ведьма говорила, что девушек обижать нельзя.

– Ай! Да больно же!

– Я могу добавить! – предложил Риан свою помощь.

– Нет, не надо. Это ты за свою Кассию заступаешься? -поинтересовался Фил

– Почему это она моя? – не понял Адриан, ведь ни о чëм подобном с ними не говорил.

– Видел я ваши гляделки, нечего отнекиваться!

– Насчëт тебя с Лирой никто ничего не говорит, а ты способен поженить кого угодно за.…за что, кстати? – подумала Рина.

– За то, что они дышат одним воздухом, – предложил Кир, опустившись на кровать.

Рина кивнула Филу в сторону брата, подтверждая его слова. Она посмотрела на время в телефоне, сказав:

– Лекси сейчас будет ждать меня, мне нужно телепортироваться.

– Может не надо? – засомневались они

– Надо! Если что, я в туалете! У меня понос, запор, в общем придумаете что-нибудь, вы же не тупые, да?– сказала она, накидывая пальто, в котором она выступает на занятиях, и шляпу.

– Обычно ты утверждаешь обратное, – усмехнулся Ворожей.

– Да что вы! Я же любя, -посмотрела та на них.

Рина встала, закрыв глаза, и представляя себе участок рядом с домом Старцевых. Открыла глаза, и увидела всë тех же сидящих на кроватях участников группы.

– Да, надо было сначала потренироваться на небольших расстояниях.

На второй раз она попыталась представить не только общую картинку, но и звуки: шуршание деревьев от ветра, пролетающая на высоте птица, другие птицы поющие в лесу, если вести себя тихо, скрип открывающейся калитки. Запахи: аромат хвойи, смешанный с запахом лесных и садовых цветов, смородиново-мятные духи подруги. И даже вкусы: шоколад, которым еë всегда угощали и вишня, растущая неподалёку, что они собирали для пирогов и варенья. Саму Лекси: карие глаза, волосы цвета медового блонда, изогнутые брови, широкие губы и длинный нос.

Тут еë помутило, будто она находилась на корабле, открыла глаза, увидев бежащую к ней Алексию, падая на сырую траву. Было ощущение, что сейчас Рина выплюнет собственные органы.

– Хотела у себя спросить, почему я раньше не пробовала телепортироваться, теперь поняла, – усмехнулась Рина.

Подруга подняла еë, схватив за руку и утаскивая на лавку возле дома.

– Лекси, я могу стоять, давай здесь поговорим, – предложила не идти до еë дома Рина.

– Хорошо, рассказывай, что это за место?

– Лицей „Шонтéр", он собирает лучшие музыкальные группы края. Мы должны проучиться в нëм полгода, после чего пройти концерт, конкурс, выступление, на котором выберут, кто останется и проучиться до конца года, а кого отчислят. Во втором полугодии пройдëт тот же самый конкурс, на котором также выберут лучших, которых отправят уже в Московскую консерваторию, только нам не сказали, будет это одна группа или несколько.

– А консерватория – это по рангу разве не выше, чем школа?

– Выше, поэтому туда идëт жëсткий отбор.

– Ясно, а как вы в общеобразовательной школе учитесь?

– У нас дистанционно всегда в первую смену, и кстати, там можно выбрать четыре необязательных предмета, на которые ты ходить не будешь, – Рина показала той язык.

– Так нечестно! – возмутилась она, вляпавшись длинным тëмно-зелëным платьем в грязь.

– Всë честно! Если не учитывать перемены, мы каждый день учимся в музыкалке по четыре часа.

– Наконец-то у кого-то жизнь хуже, чем у меня, – показала язык уже Лекси – У нас всë как обычно, обычное развитие шизофрении учителей, -развела Алексия руками, – но я всë не знаю как тебе сказать…

Рина вопросительно посмотрела на ту.

– Ковены действительно существуют, помнишь я говорила тебе про того парня, перед которым спалилась с магией? Он доказал, что тоже колдун, когда отвëл меня в ковен, -она замолкла на мгновение. – Я вступила в него.

– Ты же понимаешь, насколько это серьëзно? Ты не сможешь просто так уйти, тебе же рассказали всë о магии? – та дождалась кивка подруги, – на какие условия ты пошла, чтобы вступить в него?

– Я не могу рассказывать о его местоположении, чтобы скрыть от людей, магии, которой в нём колдуют, их личные заклинания.

– Скажи хоть, далеко он или нет? -попыталась добиться того, чтобы Алексия намекнула ей.

Та на мгновение задумалась:

– На самолёте нет. Я несовершеннолетняя, я не могу жить там постоянно. Родители задают вопросы, не хочу околдовывать их.

– И как же ковен сохранился, раз была война? -настороженно спросила Рина.

– Я не знаю, -спустя паузу ответила ведьма.

– Ты шутишь? Как ты вступила в него, не зная этого? И ты им доверяешь? – Старцева молчала, смотря подруге прямо в глаза. – Хорошо, я доверяю тебе и это твой выбор, но мне пора, – попрощалась она, достав из кармана пальто сложенный крафтовый пакет с мармеладом, отдавая ведьме – Я знаю, ты не часто их покупаешь.

Рина сделала так же, как по пути сюда. Она представила запах солëной карамели, идущий не только от еды, которой они закупились в „Шоколаднице", но и от гелей для душа, шампуней, которые они так любили, запах шоколада, дыма от свечей и книг. Представила сидящих на кровати троих парней: рыжеволосый с фиолетовыми глазами, любящий поправлять свою причëску, от чего получал подколы Рины, один брюнет с красными глазами, второй русоволосый с карими, один любящий посмеяться до падения с кровати, другой обсуждать с Риной просмотренный сериал.

И этого хватило чтобы переместиться назад, но так сильно еë не мутило никогда, она упала на кровать от сильной скручивающей боли в голове и животе, произнося:

– Я больше никогда не буду телепортироваться!

Глава 12

Группа окружила еë со всех сторон, присаживаясь на корточки.

– Так ты не станешь и нас переносить? -прижав руку к сердцу, ужаснулся Фил, имитируя сердечный приступ.