Это я. Помни

Вы можете не замечать друг друга, не видеться несколько лет, с головой

окунаться в другие отношения, но, когда вы встретитесь и посмотрите друг другу

в глаза, вы постигнете суть кармических отношений.

Предисловие

Мне снится сон…

Мы с мужем готовим дома ужин. Приходит наша юная дочь со своим другом – пока еще ничего серьезного, просто приятельские отношения. Правда, это они так утверждают, а мы с Мужчиной моей мечты уже все понимаем.

Мы приглашаем ребят за стол, явно отвлекая их от любопытной беседы, но они с удовольствием присоединяются к ужину. Дети рассказывают, как обстоят дела в школе, и мне становится интересно узнать приятеля нашей малышки получше. В ходе разговора я узнаю, что его папа—музыкант, а мама—певица. «Наши товарищи»,—подумала я, в том смысле, что тоже творческая семья, и сразу почувствовала, что и мы могли бы подружиться. Пока я витаю в этих мыслях, слышу, как наша Кира обращается к своему приятелю по фамилии, и я на секунду выпадаю из реальности: картинка начинает проясняться.

– Послушай, Том, а твоего папу случайно не Ник зовут?

– Да, все верно! А вы что – знакомы?! – с искрой и надеждой в глазах спрашивает парень.

– Это тот самый Ник? – уточняет Мужчина моей мечты. – Как тесен мир, малышка!

И мой сон резко переключается на другой кадр.

Наши      дети      заметно      повзрослели.      Мы стоим на их свадьбе возле шикарной цветочной арки. Царит невероятно дружественная и такая теплая атмосфера. Гости улыбаются, радуются, и все невозможно красивое вокруг, особенно наши дети. Они бесподобны. Наша малышка Кира в волшебном свадебном платье. Рядом безумно счастливый Том. Мужчина моей мечты нежно обнимает меня и с теплотой в глазах смотрит на нашу взрослую девочку. К нам подходит мама Тома и мы обнимаемся, обмениваясь поздравлениями. Затем подходит Ник. Пожимает руку моему мужу, обнимает меня и говорит:

– Может быть, в этой жизни нам суждено быть рядом через наших детей?

Я просыпаюсь.

Мы встретились в автобусе. Это была зима 2008 года. Я, тринадцатилетняя девчонка, ехала с подружкой после тренировки, а он провожал свою девушку домой после кино. Как сейчас помню ее розовую шубку и то, как он бережно обнимал ее, сидящую на его колене. Я знала их: они учились в одном классе с моей подругой Кэт, той самой, с которой мы были в тот памятный вечер.

Тогда мне казалось, что они—идеальная пара и что это именно та любовь, о которой говорят в самых радужных фильмах. Еще мне казалось, что до таких парней мне как до небес и единственное, что я могу рядом с ним, – смотреть и восхищаться.

Это была наша первая встреча, точнее первый контакт глаза в глаза. Я слышала о нем раньше и видела пару раз на фото, а может, и мельком в жизни, но с первого же упоминания, я понимала, что это недоступная вершина – моя wonderwall.

В любой истории, где был он, была и Нина – его девушка. По раздельности их вряд ли кто‑то воспринимал, и я входила в это число людей. Знаете, это как поставить клеймо занят у себя в голове.

Его звали Ник. Он был музыкант и покоритель женских сердец. Такой парень, с которым хотят быть все, а он – сам по себе. Поэтому девчонкам только и оставалось, что страдать и мечтать о том, что, возможно, когда‑нибудь он посвятит им песню. А чем еще заниматься, когда тебе тринадцать?.. Влюбляться, познавать жизнь с ее хитросплетенными сюжетами, быть немного наивной, мечтать, начать знакомство с героями известных романов, самому сочинять стихи – в общем, расти и любить.

Я думаю, что мы виделись много раз спустя, а может, и до той встречи в автобусе. Наверное, мне запомнилась именно она не из‑за нашего зрительного контакта, а из‑за розовой шубки Нины – я же девочка в конце концов.

Забавно, но следующее воспоминание о нем тоже связано с его девушкой. Я точно завела эту историю из‑ за Ника?..

Так вот, был их выпускной. За ними тогда следил весь район. Помимо того, что с ним в классе училась моя лучшая подруга и я до сих пор помню ее платье, еще я запомнила идеальную фотокарточку Ника и Нины, которая облетела тогда всю соцсеть «ВКонтакте» и многие паблики как символ вечной молодости и любви. Фотография и правда была очень красивая: они стоят на стадионе, и виден только их силуэт в лучах утреннего солнца. Окутанные рассветом, молодые и влюбленные. Стильный серый костюм, в глазах – блеск, я знала это, хоть на фото не видно лица, шикарные непослушные длинные волосы и бьющая через край любовь к жизни и к Нине – таким я видела Ника на фото.

Потом в моей памяти, видимо, включилась длительная перезагрузка. Я не помню никаких событий, связанных с этим человеком, за целый год. Loading в моей голове заканчивается на моменте теперь уже моего выпуска из школы. Воспоминания продолжаются с июня 2011 года и моего поступления в университет.

Я – клевая девчонка с прокачанным английским и в зените своей танцевальной карьеры, вниманием кавалеров не обделена, но в голове только мечта навсегда связать себя с танцами. Отплясала выпускной вечер в жутком платье металлического оттенка, которое купила от безысходности, и в босоножках на огромных каблуках.

Получила комплиментов на год вперед и не просидела ни одного медленного танца. Закончила школу с отличием. Сдала удачно вступительные экзамены и пообещала незабываемо провести лето перед институтом и влюбиться. Забегая вперед, скажу, что я выполнила поставленные обещания на ура. По влюбленности у меня теперь пожизненный «зачет».

Хотя, признаться честно, я была уверена, что кроме подготовки к вступительным экзаменам меня ничто не сможет всецело поглотить. Режим «приличная ученица» был включен у меня с детства, и я не планировала его выключать. В идеальном сценарии (моих родителей) я все лето морально готовилась к взрослой жизни и где‑то в перерывах встречалась со своими одноклассниками, чтобы продлить сладкое ощущение уходящего детства.

Тем летом для меня были открыты все двери. Я была молода и беззаботна, у нас была отличная компания (три парня и три девушки), в которой все успели друг с другом помутить и ни у кого из этого ничего не вышло. Поэтому единственное, что нам оставалось, – просто дружить и кайфовать от жизни. Нас было шестеро, основной костяк. Но каждый вечер к нам присоединялись знакомые, знакомые знакомых, просто прохожие, и так собиралась огромная компания в лучших традициях городских районов.

Однажды к нам прибились какие‑то парни на порядок старше – явно тоже чьи‑то знакомые. И с пивом в руках дерзко рассуждали о смысле жизни и любви. Один из них, глядя на меня, сказал:

– Если бы ты была на пару лет старше, я бы на тебе женился. Еще года три‑четыре, и ты будешь нереальной красоткой.

К слову, я бы за него замуж не вышла, будь он хоть c фамилией Питт, а бонус про «нереальную красотку» – так себе инвестиция в семейную жизнь. Подобные фразы я слышала много раз в свой адрес и до этого «философа». И всегда думала: неужели не найдется такой человек, который не будет давать мне форы в пару‑ тройку лет, а влюбится в меня по‑настоящему здесь и сейчас?

Выслушав в очередной раз пророчества от нежданного гостя, у которого активно растекался алкоголь по венам, я услышала первую фразу от него, предназначенную именно мне. А может, для всех и в никуда одновременно или вообще самому себе:

– Не понимаю, зачем ждать несколько лет, если в такую девушку можно влюбиться прямо сейчас!

Я не сразу рассмотрела его в темноте, но по голосу поняла, что это был Ник. Стоит ли говорить, что я, нет, все, кто был рядом, мягко говоря, удивились. Ведь вы помните, да, – где был Ник, там была и Нина.

Но не в тот вечер и не в последующие.

Это не была любовь с первого взгляда. Это с самого начала было что‑то более глубокое и чистое еще с той первой встречи в автобусе. Я никогда не ждала его и не думала о том, что мы можем быть вместе, у меня не было его фотографий, он вообще не был объектом моего вожделения. Чтобы снять с себя все подозрения: я ни разу не представляла, как он ведет меня в загс, а потом забирает наших детишек из сада. До этого дня я в принципе была убеждена, что он – не мой типаж.

Но каждый раз, когда наши глаза встречались, где‑то в душе я знала, что мы и раньше были вместе.

В тот вечер Ник впервые дал повод, совсем крохотный, но все же повод, подумать о том, что он влюбился. Или сделает это в ближайшее время.

Случилось то, что часто происходит в паре, которая уже много лет вместе: они с Ниной решили разойтись в тысячный раз и именно этот раз должен был стать последним. Ник давно уже был не там, но и не спешил начинать новые отношения, хотя мог бы. Ему не хотелось оставаться в одиночестве, но при этом тратить время на первую встречную он тоже не был готов—романтик.

Наслушавшись от общих знакомых про темперамент каждого из горячей парочки и про то, как обычно проходят их ссоры, я была уверена, что это далеко не конец, а просто вынужденная пауза на неопределенный срок. И пообещала себе ни в коем случае ни при каких обстоятельствах не влюбляться. Правда, подумала и о том, что ему‑то я никак не смогу запретить влюбиться в себя.

Из‑за той фразы в мою защиту я была уверена, что Ник просто решил выбрать жертву, с которой можно нескучно провести время, пока его избранница пропала с горизонта. Но я была не из таких девочек. Хоть понимала на подсознательном уровне, что им движет интерес и, о боги, как потом оказалось, чувства. Как бы нелепо это сейчас ни звучало.

В тот вечер он предложил провести меня домой. В тот вечер я ему отказала. В первый и далеко не последний раз. Я думала, на этом все закончится. Ох, как я ошибалась, потому что все только начиналось.

Он был из тех парней, которые неожиданно приходили на вечеринки и исчезали одними из первых, оставляя после себя флер недосказанности.

Я здесь был и, кто хотел, меня увидел. Он и сейчас таким остался.

Следующие дни он стал регулярно появляться в нашей компании. Мне удавалось лишь вскользь его увидеть, но этого было более чем достаточно. Он выбрал удачную тактику – медленно, но верно. И в тот день, когда я уже перестала вспоминать его предложение провести меня домой, он снова дал о себе знать. Достаточно настойчиво и ужасно прекрасно.

Мы возвращались с моим соседом и другом домой. Всегда мечтала иметь друга максимально близко – по-соседству – вообще идеальный вариант.

Это была наша стандартная вечерняя процедура в мои свободные от свиданий вечера. Вдруг у Алекса зазвонил телефон.

– Привет. Уже недалеко от нашего дома. Что? Ты серьезно? Но мы уже почти дошли. Давай завтра по‑ играешь в Дон Жуана?! Ладно, ждем.

Я не сразу поняла, в чем дело, но однозначно сообразила, кто в этом замешан.

– Звонил Ник. Сказал, что сейчас подойдет и попросил нас подождать, – в воздухе повисла тишина.

– Зачем? Я не хочу ждать! Наверняка это что‑то неважное, и меня не касается, поэтому я пойду домой. Пока, Алекс.

– Уверен, если мы сейчас его дождемся, потом ты поблагодаришь меня, – я остановилась.

В тот момент в меня закралось любопытство и немного страха. Ко мне прилетел целый набор чувств и эмоций, присущих девочке, которая знает, что ей заинтересовались, и хочет узнать, что из этого выйдет. Я понимала, что вряд ли Ник идет сюда из‑за Алекса.

– Я знаю, что ты все понимаешь. И ты слишком умна, чтобы позволить себя обидеть или плохо обойтись с тобой. Но мы оба в курсе, чем это может закончиться.

Алекс говорил со мной как старший брат, как человек, который давно убедил меня, что не даст в обиду. Мне кажется, в те минуты ожидания у нас обоих в голове промелькнул примерный план развития нашей с Ником истории. Поэтому в словах Алекса одновременно были и радость, и поддержка, и сострадание, и боль. Удивительно, как в достаточно легкомысленном человеке, которому было всего двадцать, умещались верность, отзывчивость и глубочайшая мудрость. Он был тем, кто наблюдал за развитием отношений Ника и Нины с самого начала, и именно он одним из первых почувствовал, что я все‑таки влюблюсь в Ника.

Подошел Ник. На нем были светлые джинсы, пыльно‑ розовая футболка‑поло, кеды и горчичный бомбер. Именно в таком образе мне вспоминается Ник версии лета 2011 года.

– Привет. Ты не против, если я проведу тебя домой?

– Ты сейчас ко мне или к Алексу обращаешься? – иронично уточнила я.

Фирменная улыбка и ответ:

– Я думаю, Алекс чудесно проедется в лифте без тебя, а мы сможем еще немного прогуляться вдвоем.

Отлично, подумала я, он уже все решил.

Я умоляюще посмотрела на Алекса. В моих глазах был призыв – не оставлять меня с этим ловеласом наедине. Алекс мысленно авансом попросил у меня прощения и как галантный джентльмен и уже явно третий лишний попрощался с нами и двинулся в сторону подъезда.

Чтобы не показаться легкодоступной, я уточнила, что готова пройтись вокруг дома и затем отправиться к себе – мне казалось, что этого нюанса достаточно для того, чтобы задать планку всей серьезности и моей непреклонности. На что я получила всю ту же улыбку и краткое «Я тебя понял» в ответ.

И мы пошли. Уже тогда я понимала, что мне не хватит и десяти кругов вокруг дома, чтобы вдоволь наговориться с ним, лучше его узнать и понять, куда мы движемся и для чего все затевается. Это ощущение надолго останется со мной: всегда будет мало времени для общения, прогулки и встречи будут пролетать слишком быстро, и я никогда не пойму, куда мы движемся и для чего все затеяли…

Тогда мы просто шли. Шли и улыбались, не говоря ни слова. Такая странная встреча, когда вроде бы все понятно без слов и абсолютно ничего не ясно. Первой заговорила я.

Делаем скидку на то, что мне семнадцать и тогда я только постигала азы флирта. Камера. Мотор. Поехали:

– С чего вдруг такая инициатива? Ты выбрал удачный момент, когда мы уже практически были дома.

– Просто я знал, что по‑другому ты не согласишься. А так как в прошлый раз ты отказалась от моего предложения, я решил попробовать еще.

– Самонадеянно и весьма в твоем духе.

– А вот для того, чтобы у тебя не было таких стереотипных суждений обо мне, нам стоит узнать друг друга получше. Я не такой Ник, каким все привыкли меня видеть.

– Достаточно      заезженная      фраза,      но      спорить не буду. Может, и правда ты другой. Но почему ты ре-шил, что именно мне нужно узнать тебя настоящего?– осторожно уточнила я.

– Я уверен, что с тобой смогу открыть себя с новой стороны.

«Окей, ответ в духе парня, который в курсе, что по нему сохнет половина района», – подумала я, но в душе широко улыбнулась, потому что уже тогда почувствовала: явно и я рядом с ним познакомлюсь с новой версией себя. А в ответ лишь выдавила твердо, хоть и нехотя:

– Ник, я уверена, что ты интересный парень и мы найдем с тобой общий язык…

– …вообще‑то мы его уже нашли! – перебил он.

– И все же я закончу. Я не вижу смысла продолжать наше общение, что‑то мне подсказывает, что оно выйдет за рамки простого общения, и мы оба это понимаем.

– Так и в чем проблема?—словно издеваясь, спро-сил Ник.

– Как минимум в том, что в любой момент твои предыдущие отношения могут снова заиграть прежними красками.

Мне это не нужно, я не хочу встревать в ваш союз или стать объектом презрений и подозрений. Давай оставим все, как есть, и просто будем встречаться в общей компании. Разговор окончен.

Дальше я выслушала долгий рассказ о том, что их отношения уже давно не существуют и что невозможно разжечь пламя из пепла. Что, если бы ему хотелось просто легкого романа на лето, он бы никогда со мной не заговорил и выбрал бы простую девчонку. И что уже сто раз все обдумал и хочет двигаться дальше, завершить главу.

А вот моя глава только начиналась.

Я слушала и думала: почему я?

Почему я попала в эту ситуацию? Почему я прошла с ним уже далеко не один раз вокруг дома? И, стоп, где вообще мой дом? Почему я не замечаю с ним время? Почему я с каждым шагом все больше заинтересовываюсь им? И почему, как бы сладко он ни пел мне в уши, я слабо верю ему?

– То есть ты даже не оставляешь места мысли о том, что ты мне и правда нравишься? – с досадой уточнил он. – И что бывают в жизни исключения и не все так поверхностно, как тебе кажется?

«Конечно, оставляю! Более того, я хочу быть в этом уверенной!» – подумала я, а в ответ произнесла:

– Нет, я тебе не верю!

Девочки, милые, говорите то, что думаете!..

– Дай мне шанс!

– Я не понимаю, о каком шансе может идти речь, если ты еще в отношениях, пусть и фигурально. И не надо убеждать в обратном! – меня стал злить наш разговор и его присутствие.

– Это уже можно считать нашей первой ссорой? – уточнил ехидно Ник и продолжил: – Я не буду тебя ни в чем убеждать, потому что ты меня не слышишь. Мы же все равно будем видеться каждый день. Ты сама это озвучила, – на его лицо вновь вернулась та самая улыбка, теплый взгляд и тень назревающего хитрого плана.

– Уверена, что мы уживемся! Доброй ночи, Ник, – и я, вспомнив, как училась на физкультуре набирать скорость во время бега, терпеть не могу это занятие, стартанула к своему подъезду. «Странная привычка убегать», как пел современный классик.

В мою спину молнией прилетело:

– Я тебя услышал. Но мы все равно будем вместе!

Я подумала, что он дурак, но улыбнулась, максимально красиво, насколько я могла это сделать, убегая со всех ног.

Вероятно, в тот вечер он просто начал выполнять свой план по моему завоеванию ради цели—мне долгое время так казалось. Но, если это и так, я желаю, чтобы всех девушек так добивались.

На следующий день я пританцовывала с коктейлем в руках на дне рождения своей подруги. Собралась большая компания уже успевших соскучиться друг по другу одноклассников – целых две недели с выпускного прошло. Мы отлично проводили время, вспоминая выпускной и обмениваясь новостями. Зазвонил мой телефон. Незнакомый номер будто пронзил меня током. Я была уверена, что это Ник.

– Привет! Я пригласил ребят к себе в гости, и не хватает только тебя.

– Привет, Ник! Шикарное предложение, но я уже в гостях. Как‑нибудь в другой раз. Пока.

– Подожди! Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться?

– Ты, наверное, не понял, но я не собираюсь никуда уходить.

– Ладно, тогда просто выгляни в окно.

И я выглянула. Внизу стоял он – потрясающий, улыбающийся и уже такой любимый Ник. Я не знала, как он меня нашел, почему у него получалось мгновенно очаровывать меня и когда успели набежать мои друзья в поисках хлеба и зрелищ, но я точно знала, что больше не смогу оставаться здесь.

Мне понадобилась минута для того, чтобы передумать и крикнуть:

– Ребят, я, кажется, вот прямо в эту секунду влюбилась. Мне пора! – вполне вероятно, что в тот момент все ахнули и перекрестили меня.

Забрала сумочку и вылетела из дома, слегка притормозив у самого выхода, чтобы не выглядеть слишком счастливой, чересчур влюбленной. А зря! Потому что Ник именно таким мне показался в тот день.

Я только улыбнулась в ответ на его «Привет», хотя готова была обнять его и весь мир так сильно, насколько могла.

Удивительно, но нам и правда не понадобилось много времени для того, чтобы понять, что у нас есть чувства друг к другу. Все складывалось настолько естественно, будто мы проживали эти ситуации уже не раз.

Я нисколько не пожалела, что ушла с корабля на бал, потому что мы практически весь вечер разговаривали, легко и непринужденно. Мы рассказывали друг другу о своих увлечениях, семье, истории из детства, какие‑то важные события нашей жизни. Будто пытались наверстать упущенное и полностью открыться. Я не смогла, да и не хотела удержать выдуманную собой же броню, потому что это был удивительный человек, с которым мне хотелось по‑настоящему познакомиться.

У него дома было много народа, но, когда мы смотрели друг на друга, казалось, что больше нет никого. В тот день мы научились разговаривать молча.

Помню, он собирался провести меня домой, но я ушла со своими друзьями из «великолепной шестерки», одним участником которой был мой прекраснейший сосед. Алекс отвечал за мою безопасную доставку до квартиры – мой папа был счастлив, мне иногда казалось, что он ему платит. Я была бы рада уйти в тот вечер с Ником, но тогда меня еще слишком волновало мнение окружающих, которые уже стали тайком перешептываться. Я решила не форсировать события и просто занять позицию наблюдателя. Влюбленного наблюдателя. Я убеждала себя, что Ник сдастся первый, и тогда я смогу похвалить себя за то, что не вляпалась в дурацкую ситуацию. Но уже в тот день начался наш романтический, головокружительный период, и все мои предположения полетели к чертям.

Я все же решила держаться максимально отстраненно ради своей же безопасности. Но мое заключение пошатнулось буквально через пару дней. И только сейчас поняла, что Ник специально мог ослабить хватку на какое‑то время, чтобы я усомнилась в его чувствах. Он затеял игру, правила которой я не хотела поддерживать.

Размышляя в очередной раз об этом, я сидела у себя в комнате. Была глубокая ночь, и я уловила какие‑то звуки на улице. Летом громкая музыка, песни до рассвета – привычное дело, поэтому ничего удивительного. Однако ноги повели меня к открытому окну. Я жила тогда на девятом этаже. Я отчетливо слышала виртуозную игру на гитаре и как кто‑то начинает петь: «Пусть все будет так, как ты захочешь. Пусть твои глаза, как прежде, горят…» Я не могла понять, откуда доносится звук, но зато со второй фразы я узнала голос Ника.

Я опустила глаза и увидела его у себя под окном. Я была в шоке, восторге, смятении, не могла вздохнуть. Просто стояла и не верила, что это происходит со мной и для меня. Ник пел песню для меня! Тот самый Ник, который для всех был недоступной вершиной, буквально стоял у моих ног! Где‑то на припеве я немного пришла в себя, и мне стало неловко перед соседями – ночь и девятый этаж, вы помните, да? Ник, видимо, позаботившись о спокойствии и хорошем сне моих домочадцев, ограничился одним куплетом и припевом и в конце крикнул:

– Эй, цыпленок, я просто хотел пожелать тебе спокойной ночи!

И ушел. В ту ночь я не смогла уснуть.

С песни под моим окном началась череда романтических поступков, о которых я даже не могла мечтать. Он создавал для меня сказку, в которой мы жили по нашим правилам.

Я помню каждую нашу встречу. Могу подтвердить это воспоминаниями о своих нарядах, так как все важные события в моей жизни ассоциируются с одеждой, в которой я была. Это моя уникальная особенность фотофиксации в памяти. Высшая степень мастерства – вспомнить не только свой look, но и того, кто находился рядом. Так вот, у Ника была, вполне возможно, что и до сих пор осталась, поразительная способность с достоинством носить максимально нелепые футболки. На одно из наших свиданий он пришел в белой майке с огромным принтом диснеевского цыпленка Twitty. Я хорошо запомнила именно эту футболку, потому что в тот вечер мне в мессенджер впервые пришло от него сообщение с текстом: «Ты мой сладкий Твитти».

А еще в тот вечер мы первый раз поцеловались. Мне всегда казалось, что лестница у моего подъезда – это заколдованное место. Хотя вполне возможно, что у каждой девушки есть свой волшебный подъезд. Я не вспомню, сколько случилось первых поцелуев у моего дома. Но именно этот поцелуй я помню до мельчайших подробностей. Собственно, как и все, что связано с Ником.

Мы были влюблены. Оба. В этом не было никаких сомнений. Теперь в нашей компании появился еще один постоянный участник, и он не отходил от меня ни на шаг. Его неожиданные знаки внимания, крепкие объятия и страстные поцелуи сбивали меня с ног. И мне понадобилось много времени для того, чтобы перестать искать подвох в каждом его действии и просто наслаждаться отношениями. Мы встречали рассветы, промокали под дождем, прошли километры дорог, съели тонны мороженого, танцевали на парковках и неустанно смотрели друг на друга. Мы слушали музыку – правильную музыку. Перебрали все пластинки Frank Sinatra и Ray Charles, The Beatles и The Rolling Stones, Led Zeppelin. Ник был единственным, с кем я могла обсуждать и слушать в удовольствие такую классику. Мой музыкальный вкус сформировали два человека – дедушка и Ник.

Мы проживали каждый день, словно он последний. Не зря я не могла избавиться от чувства, что Ника у меня отнимут. Каждую встречу мы открывали новые грани души—именно так, как он обещал. Мы перестали замечать косые взгляды со стороны недоброжелателей, на‑ учились достойно справляться с приветами из прошлого и познавали жизнь в моменте. Ник показал мне, что такое настоящие свидания, он научил меня быть собой, ценить себя и быть уверенной в себе. Он обеспечил мне безопасность, в которой я нуждалась, и появлялся рядом до того, как я успевала подумать об этом. Все было чудесно. Мы виделись каждый день, стали ходить друг к другу в гости, вели себя как влюбленная молодая пара.

В один день мы запланировали вечеринку у Ника дома с большой компанией друзей. Его родители часто путешествовали, поэтому тем летом их шикарный лофт был практически всегда в нашем распоряжении. Мы договорились встретиться у него дома пораньше, чтобы побыть вдвоем и подготовиться к предстоящей «пати хард».

Я уже была на пути к Нику, как вдруг он позвонил и сказал, что задерживается в студии. Но предложил мне зайти: он оставил ключ у двери. Я даже немного обрадовалась, потому что для меня эта возможность – подождать любимого в его квартире – виделась весьма романтичной. И я ускорила шаг. Я мечтала о чашке вкусного чая и чувствовала себя окрыленной от того, что смогу немного похозяйничать, пока Ника нет. Я зашла на кухню и замерла. За столом сидела Нина и ее подружка. Она нашла ключ раньше меня?..

– О, здравствуй! Какая приятная встреча. Проходи, не стесняйся, давай с тобой знакомиться. Я много о тебе слышала.

Я будто приросла к полу и не могла пошевелиться. Нина явно воспользовалась этим положением и моей безоружностью и начала нападать:

– Ты правда думаешь, что лучше меня? – выпалила она.

Нет. Я так не думала, поэтому любой ответ с потро-хами выдал бы меня. Но такое неожиданное и очевидно агрессивное вступление явно отрезвило меня.

– Привет, Нина. Не ожидала тебя здесь увидеть. Сделать тебе чай?

Думаю, она не это готовилась услышать, и я мысленно станцевала танец победительницы.

– Не уверена, что ты знаешь, где в этой квартире чай, поэтому предоставь это мне, – складывалось ощущение, что два быка встретились на арене и перед обоими красная тряпка.

Нина резко встала и подлетела к чайнику. Она чувствовала себя хозяйкой, доминировала и наслаждалась этим. Она вела себя вульгарно, самовлюбленно, по‑хамски и, видимо, притягательно для Ника. Для меня ее было слишком много: она давила и унижала, не говоря ни слова, хотелось сбежать от нее навсегда.

Я села на стул и поняла, что не должна была здесь очутиться. Я будто растекалась по поверхности, не могла взять себя в руки.

Я знала, что наша встреча рано или поздно произойдет, но я однозначно не успела подготовиться к ней и уж точно не ожидала, что она будет такой враждебной, да еще и в квартире, на минуточку, у нашего общего молодого человека?! Что за черт?!

Мои мысли глушили любые посторонние звуки, поэтому ее голос звучал фоном. Я видела лишь ее силуэт и насмешливую улыбку ее подруги. Когда чайник закипел и вернул меня в реальность, я практически готова была к дуэли, но в этот момент в домофон зазвонили мои друзья, и я еле сдержалась, чтобы не разрыдаться. Как только они вошли, по их испуганным глазам сразу было понятно, что они догадались, в чем дело. Поэтому все как один за секунду включились в разговор и постарались максимально разрядить обстановку.

Подтягивалась толпа веселых ребят, а я хотела уйти. Это желание преследовало меня с той секунды, как я увидела Нину. Но я понимала, что это будет проявлением слабости с моей стороны, и я однозначно проиграю. Хотя для себя я уже со свистом продула…

Казалось, что все, и Нина в том числе, забыли об инциденте, с которого начался вечер. Все, кроме меня. Они смеялись, шутили, болтали, а я просто существовала и думала: а где Ник?

Из разговора я поняла, что они с Ниной еще не виделись, она просто решила нанести неожиданный визит. Еще я узнала, что у нее есть запасные ключи от квартиры – не очень приятная деталь для меня. И что она безумно скучала по Нику – предыдущая информация не так сильно ударила меня под дых. И решила снова помириться с ним – а тут еще и повод такой.

Каждая фраза Нины буквально вдавливала меня в сиденье стула. Я чувствовала себя наказанной ученицей, которую необоснованно прилюдно отругали, а она не смогла ничего сказать в ответ. Мерзкое, липкое чувство, от которого сложно избавиться. Несмотря на то, что мой вечер начался с унижения, я принципиально решила дождаться Ника. Мне важно было посмотреть, как он будет вести себя в этой ситуации.

Прошел час. Мучительный час ожидания. Я уже успела забыть, что мы планировали побыть вдвоем и что Ник обещал быстро вернуться. И в конце концов о том, что Нина в принципе не должна была здесь появиться. Судя по тому, что она постоянно поглядывала на входную дверь, не только я варилась в этом подвешенном состоянии. Конечно, и ей была любопытна реакция Ника на ее выходку.

Зашел Ник. Все замерли. Он встретился глазами со мной и, не увидев там привычного блеска и любви, медленно перевел взгляд в сторону, где сидела Нина. Их глаза встретились. На лице Ника застыли ужас, шок, смятение, ненависть, разочарование и немного сожаления. Это был второй момент за весь вечер, когда мне хотелось вскочить и выйти, желательно в окно, но я не могла пошевелиться. Все молчали, потому что знали, что на этот раз шутки, разговоры, любые другие отвлекающие маневры не уместны. Стоит отдать должное и поблагодарить Ника за то, что он подошел ко мне и обнял. А потом обратился к Нине и предложил выйти поговорить. Я бы, конечно, больше обрадовалась, если бы он выволок ее за дверь. Но как есть.

Нина, еле дождавшись момента, когда он обратит на нее внимание, кинулась к Нику на шею и начала трещать о том, как скучала и рада его видеть.

После этой миниатюры театра одного актера Нина настаивала на том, чтобы остаться и продолжить вечеринку, но Ник буквально вытащил ее из квартиры, и они ушли. О, все как я и хотела!

Моя нервная система сработала феноменально, и я решила, что пора бы мне наконец‑таки выпить чая – хорошая защитная реакция подавленного человека. Мои действия были не скоординированы, я делала все машинально, и только когда Алекс и Кэт – моя подруга, та самая, из автобуса, – подошли меня обнять и забрали чашку из моих трясущихся рук, я дала волю эмоциям и разревелась.

Прошло примерно полчаса. Ник и Нина не возвращались. Не помню, сколько я выпила ромашкового чая… Понимала, что мне нечего тут делать. Все ребята быстро отделались от ощущения неловкости и продолжили вечер в привычном русле, а я сидела и не знала, как мне быть. Немного придя в себя, я осознала, что объяснений, как, собственно, и самого Ника, я сегодня не дождусь. Поэтому собрала вещи и направилась к выходу. У двери я мысленно поблагодарила Вселенную за то, что свела меня с прекрасными людьми из нашей великолепной шестерки, потому что все решили уйти со мной.

Мы вышли на улицу. Был чудесный летний вечер – звездное небо и огромная луна. Я решила, что подумаю об этом завтра – как Скарлетт О’Хара из книги «Унесенные ветром». И, едва успев вдохнуть теплый воздух полной грудью и медленно выдохнуть, наверное, впервые за вечер, я увидела Ника и Нину. Они казались счастливыми – нокдаун, девочка.

Кто‑то буквально оттащил меня от подъезда и, забросив на плечо, поволок домой. Думаю, это был Алекс. Рядом шла Кэт и пыталась объяснить мне, что реальность не такая, как я вижу, что у Ника с Ниной ничего общего нет и они наконец‑таки спокойно друг с другом объяснились. Но для меня это был просто гул в ушах. А перед глазами стояла одна картинка. Кто‑то бросил вслед:

– Если он за нами пойдет, это будет последнее, что он сможет сделать. Ей надо просто прийти в себя.

Кажется, я так и ехала у кого‑то на руках до самой квартиры. Я не помню, как попала домой. Но отчетливо помню, что, сидя на кровати в темной комнате, я даже не плакала. Я просто смотрела в одну точку в темноте, и мое «втыкание» постоянно перебивал светящийся экран телефона, на который с периодичностью в пять минут прилетали сообщения и звонки от Ника.

В тот вечер мне пришло сообщение: «Прости, цыпленок». И еще штук десять с похожим содержанием. А я молчала. Не знала, что ответить. «Хорошо, прощаю!» И вообще – за что прощаю? Я не понимала, что происходит. И что дальше? «Не звони мне больше»? Не факт, что он планировал это делать. Рассуждать и страдать я тоже не хотела, по крайней мере, в диалоге с ним. У меня было достаточно времени, чтобы отрастить стальные яйца и быть готовой к любому исходу. Но парадокс в том, что именно в тот момент, когда я решила расслабиться и поверила в то, что маньяк не ждет меня за углом, меня застали врасплох. Пока я общалась сама с собой, Ник успел написать мне длиннющее сообщение, в котором конкретизировал, за что именно он просит прощения. Все это время я была уверена, что ему стыдно передо мной, так как он понял, что у него остались чувства к Нине и решил вернуться к ней. Но оказалось, что он сожалеет о том, что я увидела их на улице не в самый подходящий для меня момент. И что на самом деле они обо всем поговорили и расставили все точки над i. На секунду в голову закрались радостные мысли о том, что для меня по‑прежнему горит зеленый свет, а Ник с Ниной объяснились и разошлись. Но передо мной снова и снова всплывало воспоминание об их разговоре, объяснения уже были не нужны. Я решила, что все‑таки план подумать об этом завтра – самый верный для меня, выключила телефон и легла спать.

Следующий день я решила провести одна. Побыть дома, прогуляться, проанализировать все, что произошло вечером и решить, как быть дальше. Весьма вовремя мои родители организовали спонтанный выезд на дачу с большой компанией друзей семьи. Отличная возможность проветриться во всех смыслах этого слова.

По мере того, как моя неуверенность в будущем и меланхоличное настроение набирали обороты, а «тактика Скарлетт» не срабатывала, мне приходило все больше сообщений и звонков от Ника. А я по‑прежнему не знала, что ответить. И только когда я села в машину и написала своей подруге Кэт, что уеду на несколько дней, решила, что нужно хоть что‑нибудь написать и Нику. Единственное, что я смогла выдавить из себя в тот момент:

«Меня не будет пару дней. Мне кажется, разговаривать нам не о чем, вчерашний вечер был достаточно красноречив. Удачи».

За городом было чудесно. И у меня действительно получилось отстраниться от всего, что поглощало меня в городском шуме. Я поняла, что эти два месяца были слишком эмоциональными. Поэтому наша встреча с Ниной и ее последствия – будто намек: пора притормозить.

Я попросила родителей продлить наш отдых, и они с радостью поддержали мою идею. С Ником мы не общались, несмотря на его бесчисленные попытки, а вот Кэт и Алекс регулярно были со мной на связи и очень удивились, когда я решила остаться на даче еще на несколько дней. Кэт, видимо, остерегаясь, что в конце концов я уйду в лес егерем, напомнила, что через три дня у нас состоится запланированный трип с палатками – вот черт, я совершенно о нем забыла!

Поездка намечалась давно. И, как оказалось, ребя-та все это время активно к ней готовились. Я же так увлеклась Ником и своей новой жизнью, что мне было совсем не до мыслей о комарах и шашлыках из пластиковой посуды. Это был бы мой первый опыт такого отдыха с друзьями, поэтому я понятия не имела, чего от меня ждут. Уточнив у папы, есть ли у нас спальный мешок и парочка рыбацких стульев, я решила, что выложилась по максимуму – мои сборы закончились так же стремительно, как и начались. Я почти не думала о том, на чем мы поедем, надолго ли, что взять с собой. По‑настоящему волновал один вопрос: поедет ли с нами Нина?

Как бы больно ни было, решила оставить этот вопрос открытым и узнать уже в пути. Я подумала, что, если ответ положительный, то глупо расстраиваться все дни до предстоящей поездки. Тем более велик риск передумать и спрыгнуть в последний момент, а потом жалеть. А если ответ отрицательный, то можно успеть нарисовать себе миллион радужных сценариев развития событий и по итогу облажаться.

Распаковав один походный рюкзак, начала собирать другой. Пока я в муках выбора стояла перед шкафом и думала, что взять: купальник или шерстяной свитер, – тем летом погода была очень переменчивой, как и моя жизнь, —позвонил Ник. Мы не разговаривали пять дней, я вообще не знала, что за это время с ним происходило. И не уверена, что хотела бы узнать. Хотя соскучилась по нему безумно. Вспомнила, что пообещала себе разобраться со своими чувствами, но, когда зазвонил телефон, поняла, что эта миссия провалена.

– Привет, цыпленок! Как твой отдых?

Он говорил так, словно вообще ничего не произошло. Он не впервые задавал тон нашей игре, и я снова решила его поддержать.

– Привет, Ник! Все отлично! Я чудесно провела время с семьей. Какие у тебя новости?

– Я работал и скучал по тебе.

«Фу, как банально! Наверное, ты еще забыл добавить: “…и все это на пару с Ниной”!» – пронеслось у меня в голове. Безусловно, мне хотелось узнать по‑ дробности, но я подумала, что все равно нам придется выйти на очную ставку, так зачем начинать этот разговор по телефону?!

– Давай поговорим позже, я собираю вещи.

– Я надеюсь, мы поедем завтра в одной машине? Могу я зайти чуть раньше и помочь тебе с вещами?

– Очень любезно! Но давай встретимся уже на месте отправления. До завтра!

Кажется, теперь вела я. 1:0.

Ранний подъем, поцелуй родителям перед трехдневной поездкой—хотя они были убеждены, что я уже вечером попрошу забрать меня обратно, – шум в голове и пунктуальный Алекс за дверью, который галантно поднялся на этаж выше, чтобы забрать мой рюкзак.

– Доброе утро! Ты как? Боевая готовность номер один?

Я не сразу поняла, что он имеет в виду, но, пока мы ждали лифт, я увидела из подъездного окна в толпе наших попутчиков Ника и всеми фибрами души прочувствовала, что сегодня – не боец. Видимо, Алекс решил, что следующий мой шаг будет в сторону квартиры, поэтому, бережно подтолкнув меня к лифту, не оставил мне шанса сбежать.

– Ты справишься. Тебе не с кем соревноваться. По крайней мере, в ближайшие три дня, – Алекс подмигнул мне, тем самым ответив на мой немой вопрос.

Признаюсь, мне стало легче. Примерно на семь этажей вниз. А когда открылись двери лифта, кто‑то подхватил меня и забрал в теплые объятия. Этот кто‑то точно знал, что нужно сделать. Но я не дала себе расслабиться и поспешила выбраться из них.

– Здравствуй, Ник.

Своим приветствием я старалась дать ему понять, что налегке мы точно не выедем из кювета, в который он сам же нас и опрокинул. Ник слегка опешил. И, если бы не чудо‑ Алекс рядом, я думаю, мы бы так еще долго стояли молча в сыром подъезде на лестничной клетке.

– Ребят, нам пора! Уверен, свежий воздух и отличная компания помогут все разрулить, – сказал Алекс и махнул рукой в сторону выхода.

Пока мы спускались, Ник просто шел рядом и смотрел на меня так, будто пытается отгадать загадку, которую я загадала…

Я приложила усилие взглянуть на него, но не вышло. И тогда я собралась и уже в более бодром расположении духа и с улыбкой поприветствовала своих друзей.

Возле машин началась веселая суета. Состав компании меня более чем устраивал. Друзья настроились на отличный отдых, и у меня просто не было шанса уклониться от позитивной волны.

Мы рассаживались по машинам. Ник взял меня за руку, и я уже была готова ехать с ним, как вдруг резко передумала и вскочила в отъезжающую машину. Пришлось сидеть у опешившей Кэт на руках. «Кажется, нам предстоят горячие выходные…» – улыбнулась она. А я послала недоумевающему Нику воздушный поцелуй из окна. Мы включили музыку и рванули навстречу приключениям. Через пять минут мне пришло сообщение: «Ладно, цыпленок. Поиграем в кошки‑ мышки!»

Мне почему‑то стало весело, и я почувствовала, что потихоньку начинаю таять. То ли от жары, то ли от прекрасного настроения, то ли потому, что Нику вновь удалось достучаться до моего сердца… Мы мчали по трассе, и я чувствовала, как из Снегурочки превращаюсь в Цыпленка.

«Ладно, посмотрим. И будем действовать по ситуации!»сказала я сама себе, улыбнулась Кэт и обняла ее.

Мы приехали в чудесное место. Лес, озеро, свежий воздух и друзья рядом – то, что нужно, для того чтобы выходные удались. Ребята шустро принялись разбивать лагерь, распаковывать вещи и готовиться к пикнику. Казалось, что каждый знал, за что отвечает.

Я не знала ничего! Поэтому мы с Кэт начали готовить коктейли и закуски – все мои знакомые были уверены, что с такой фамилией, как у меня, вероятность напортачить с блюдами сводится к нулю. Ник все время давал о себе знать: дотрагивался до меня, бросал в мою сторону неоднозначные взгляды, писал сообщения, просто стоял и смотрел на меня. Я делала вид, что ничего не замечаю, но, кажется, это его еще больше подстегивало.

Пока мы с Кэт проявляли кулинарный талант, ребята установили палатки, развесили фонарики на деревьях и повесили гамаки. Было так чудесно—не передать словами. Я улыбалась и чувствовала, что счастлива. До этого момента примерно раз в пять минут я прокручивала в голове варианты того, каким может быть наш с Ником разговор. Потому что на одних перемигиваниях выходные не проживешь, нам необходимо было поговорить. Теперь‑то и я это отчетливо понимала.

Атмосфера располагала к романтике. У нас в компании было две парочки, они стояли в обнимку, и все вокруг было таким прекрасным…

Стоило мне подумать о том, что для идеальной картинки нужна музыка, как Ник взял гитару и начал играть. Как, оказывается, я скучала.

Зазвучала наша с ним на тот момент любимая композиция группы Oasis «Wonderwall». Все в ней было словно про нас, я до сих пор ее люблю.

Он пел и смотрел на меня, будто вкладывая в строки личный смысл. Ко мне тихонько подошла Кэт и спросила:

– И сколько ты еще планируешь мучить его и себя? У вас было уже миллион возможностей, чтобы поговорить. Давай, вперед.

Я подумала, что и правда наши «Кошки‑мышки» затянулись и нужно побыть вдвоем. Я робко улыбнулась Кэт и направилась в палатку, чтобы переодеться. Абсолютно случайно первый попавшийся домик оказался нужным, и я обнаружила там свой рюкзак. К моему удивлению, в моей предполагаемой комнате вместо сумки Кэт стоял рюкзак Ника – только этого мне не хватало. Я даже знаю, кто так предусмотрительно подсуетился. Тем не менее заботу и удачный выбор я оценила. Едва я успела выбрать сменный наряд, как в палатку влетел Ник, схватил меня и начал целовать. Сопротивляться не хотелось, но меня все еще волновал вопрос: так что же дальше?

– Ник, подожди! Давай сначала поговорим!

Он нахально уселся в позу лотоса на надувном матрасе в нашей комнатке, улыбнулся и жестом пригласил меня присесть рядом.

Я      продолжала      стоять.      Ник      стал      чуть      более серьезным.

– Хорошо, милая. С чего начнем?

Я закатила глаза и выпалила:

– Где Нина? – не с этого вопроса я хотела начать наш разговор, но уже как есть.

– Я не знаю.

– Почему она не поехала с нами и на какой стадии сейчас ваши отношения?

– Скажи, пожалуйста, ты правда думаешь, что я бы поехал в эту поездку без нее, не завершив с ней отношения?

Хороший вопрос, подумала я. Но, зная тебя, засранца, есть и такая доля вероятности.

– Окей, тогда расскажи мне все. Потому что между сценой, в которой я видела вас вдвоем, и тем, что происходит сейчас, пробел, который мне нужно заполнить. Иначе я не знаю, как быть дальше.

– Дальше нам надо просто быть вместе, и все! Я не смогла не улыбнуться и сказала:

– Вот для этого я и прошу тебя все рассказать. – Хорошо, цыпленок, только иди ко мне.

Я села рядом, он обнял меня, подтянул к себе, взял за руки и, глядя в глаза, начал говорить.

– Начнем с того, что ты увидела то, что хотела увидеть. Я вывел Нину, чтобы не портить вечер всем вокруг, а тебе в особенности.

Я снова закатила глаза и скорчила гримасу. Ник продолжил:

– Когда я тебе сказал в тот вечер, что у нас все кончено, я не врал. Это были длинные отношения, и из них просто так не выскочишь. Я уверен, что еще долго они мне будут «аукаться». Но я для себя давно решил и тебе всячески дал это понять, что я хочу быть с тобой.

Ты и правда слишком себя накручиваешь, будто пытаешься не оказаться обманутой. Верь мне, пожалуйста. Я не обману тебя. И та магия, которая между нами, ни с чем не сравнима. Что еще мне нужно тебе рассказать, объяснить, чтобы мы продолжили быть вместе?

Этот вопрос загнал меня в тупик, потому что теперь я уже в самом деле не знала, хочу ли я узнавать подробности выяснения отношений между ними.

И знаете, что произошло в этот момент? У него за‑ звонил телефон, словно знак, что нас не оставят в покое. На экране высветился незнакомый номер, и я готова была дать голову на отсечение, что звонила она.

– …даже незнакомые номера не помогают. Я знаю, что она еще долго будет продолжать в привычном ей настойчивом духе.

– Если следовать логике твоих слов, то еще пару часов и она заявится сюда? – мне казалось, что у меня скулы от злости сводит. Хотя по факту она имела на это полное право – компания‑то у нас была общая. Слегка ознакомившись с ее натурой, я почти была уверена, что при желании ее бы ничто не остановило.

– Нет, ты что! – усмехаясь, ответил Ник. – Такого точно не будет.

– Она что, не любит шашлыки? – несмотря на охватывающую меня ярость, я решила разбавить эту напряженную атмосферу, и глупый вопрос откуда‑то взялся сам собой. Но произвел нужный эффект – мы оба истерично рассмеялись.

– Ники, может быть, она так делает, потому что ты ей окончательно не смог донести, что между вами все кончено? – первый раз я почувствовала, что наши с ним отношения – это не только про бабочки в животе, но и про страдание, от которого мне ужасно хоте-лось избавиться.

– Поверь мне, не в этом дело. Это дух соперничества. Она никогда не примет тот факт, что я смог влюбиться в кого‑то кроме нее.

Я не знала, что еще хочу вынести из этого диалога. Пожалуй, пора сворачиваться. Иначе наши веселые выходные в компании превратятся в допрос с пристрастием. И я просто его обняла. Я не знаю, сколько мы так просидели. Ник время от времени смотрел мне в глаза, будто говорил: «Я честен с тобой. Верь мне». Глаза его всегда были убедительны. Я улыбнулась и почему‑то начала плакать. Ник вытер мне слезы и крепко поцеловал.

Мы остались в палатке и долго целовались. Ник снял с меня футболку, и я словила себя на мысли—а почему мы не отправились в такое путешествие вдвоем? Тогда бы действительно можно было сколько угодно валяться в обнимку и не думать, что друзья скоро объявят нас в розыск. Пока мы наслаждались друг другом, кто‑то пробежал мимо палатки с криком:

– Ребят, присоединяйтесь! Ждем вас на берегу озера!

Все собрались купаться, и, как бы нам ни хотелось остаться наедине в своем мирке, который мы уже неплохо обжили, мы решили пойти со всеми. И тут я поняла, что не взяла с собой ничего для купания.

– Ник, я, пожалуй, не пойду. Мне не в чем плавать.

– Если бы мы поехали вдвоем, эта проблема автоматически бы пропала, – хитро улыбнулся он и не упустил возможности меня в очередной раз поцеловать.

Несмотря на то, что он озвучил то, о чем я сама пару минут назад думала, вопрос по‑прежнему оставался открытым.

– Цыпленок, не проблема – надень мои плавательные шорты.

Не будь я девушкой Ника – неужели такое можно произнести вслух и даже не шепотом – я бы даже мысли такой не допустила. Мама не разрешала мне надевать чужие вещи. Шутка! Но с определенных пор все очень круто поменялось. И мне пришлось надеть плавки Ника. С большой гордостью, прошу заметить.

В спортивном топе и мужских плавках, намертво затянутых на шнурок, я чувствовала себя богиней. Кажется, Нику тоже очень нравилось, как я выгляжу. И от этого моя самооценка возросла до небес. Она ни на миллиметр не пошатнулась бы, надень на меня тогда хоть мешок из‑под картошки.

– Отлично, мы готовы! Идем?

Я дала ему руку, и мы побежали за толпой ребят, некоторые уже дурачилась в воде…

Вечером у нас был вкусный ужин, зажигательные танцы и душевные разговоры у костра. Я была рада, что мы с Ником поговорили в первый день путешествия. Иначе мы бы лишили себя удовольствия и наслаждения обществом друг друга без всяких «но» и недопониманий. Наша комнатка в палатке так и осталась нашей. После насыщенного дня мы уснули в обнимку и проспали так до утра. Так к двум парочкам в нашей компании присоединилась еще одна.

На удивление родителей я не хотела возвращаться домой даже в завершающий день поездки. Оказалось, не только я. Поэтому, собрав банду единомышленников из пяти человек, грязные волосы в пучок и скудные остатки продовольствия, мы решили остаться еще на день. Эта поездка вывела нас с Ником на новый уровень отношений. Мы вернулись домой счастливые и воодушевленные, с грандиозными планами на окончание лета и, казалось, на всю жизнь.

Вместе с тем я часто задавалась вопросом, как же все‑таки они расстались с Ниной. Иногда мне казалось, что между ними по‑прежнему существует какая‑то невидимая связь. Порой я жалела о том, что в тот вечер в палатке так и не уточнила, о чем же они договорились. Мне казалось, что я упускаю какую‑то маленькую, но очень важную деталь. В любом случае беспокоила она меня с каждым днем все меньше и меньше, а вот по поводу Ника вопрос оставался открытым…

Я не верила, что такая девушка, как Нина, может обойтись лишь телефонными звонками с чужих номеров. Слишком мелочно, слишком ожидаемо. В то же время мне не хотелось превращаться в параноидальную девушку, за которой тенью идет бывшая девушка теперь уже моего мужчины. Тем более не было ни единого повода, ни малейшей причины поставить чувства Ника ко мне под сомнения. Поэтому я не нашла ничего лучше, чем оставить свои размышления о Нине при себе и не портить ими сценарий уже нашей истории.

В городе меня закрутила череда подготовительных дел к поступлению в институт, а у Ника накопилось много работы. Не знаю, как нам удавалось, но мы все делали вместе. Я преисполнилась гордостью, как первоклассница со звоночком – не меньше, когда Ник позвал меня с собой в студию на работу, и радовалась, когда отвез вместе со мной документы в институт. Это было так по‑настоящему и так естественно. Кто бы мог подумать?!

Он купил мне букетик васильков у бабули в метро и пообещал делать так каждый раз, когда будет встречать меня после пар. Я была счастлива.

Я одной ногой была первокурсницей. Оставалось дождаться подтверждения о поступлении, и мы бы отправились в отпуск с родителями. До путешествия было не так уж много времени, поэтому нам с Ником все чаще хотелось побыть только вдвоем.

Однажды вечером после похода в кино всей нашей большой компанией Ник остановил меня и сказал:

– Оставайся сегодня со мной ночевать. Давай не будем никого приглашать и проведем время вместе, только ты и я.

Я расплылась в улыбке и, замедлив шаг, крикнула ребятам, чтобы они нас не дожидались. Ники поцеловал меня, и мы пошли к нему. Мой прекрасный, любимый мужчина.

Все последующие ночи мы проводили вдвоем.

Несмотря на то, что мы пытались набыться вместе перед моим отъездом, у нас это не вышло. Только попрощавшись с Ником в аэропорту, я уже без него скучала.

За две недели моего пребывания на морском побережье я похорошела еще больше и превратилась в юную леди. Это был период моей осознанной любви к себе. Я была влюблена, любима, я отдохнула, загорела, меня ждала новая жизнь в институте, и от этих перемен невозможно было не расцвести.

Я ехала домой с мечтами обнять поскорее Ника и оторваться на всю катушку в последние две недели уходящего лета. Мои смекалистые родители лихо подготовили выездные выходные на природу со своими друзьями. Тем самым дав мне полный карт‑бланш с нашей квартирой на следующий же день после возвращения из отпуска. Я была воодушевлена. Мне казалось, что спонтанно запланированная вечеринка будет слишком значима для меня. Во‑первых, мы с друзьями друг по другу соскучились, во‑вторых, я чувствовала, что эта встреча станет красивым штрихом нашего сногсшибательного лета перед моим новым этапом в жизни. И, в‑третьих, я еще ни разу за то лето не организовывала домашние вечеринки, и мне хотелось в полной мере почувствовать себя хозяйкой этого праздника жизни.

Я обзвонила друзей, они радостно подхватили инициативу. Нам было не впервой распределять обязанности. Мгновенно нарисовался общий план нашей party.

Выбирая наряд, я металась между тем, с чего лучше начать вечер: со встречи с Ником или девичника? Долго не думая, выбрала второе. В конце концов девчачьи посиделки – всегда отличная идея. Я позвонила Нику, сказала, что решила пригласить девчонок пораньше и побыть с ними. И что остальных мы будем ждать к восьми. Кажется, он немного расстроился, но по‑джентельменски не подал виду и пожелал нам отлично провести время.

Девчонки, видимо, были рады еще больше меня идее провести время исключительно женским составом, иначе как объяснить тот факт, что они стали приходить ко мне за несколько часов до назначенного времени.

Мы с подругами смотрели фильмы, пили шампанское, танцевали, примеряли наряды… Не так‑то часто выдавались такие душевные посиделки без парней. Вы представляете, да, сколько нам всего нужно было обсудить?

Девочки просили меня в мельчайших подробностях рассказать им о наших отношениях с Ником. Потому что то, что видели они, было лишь малой частью происходящего. Поэтому моим подружкам‑ бедняжкам приходилось тешиться догадками и предположениями. Пару бокалов шампанского развязали мне язык, и я делилась своими эмоциями и переживаниями.

Не обошлось и без слез, на этой ноте все подхватили мою волну, и мы едва не затопили гостиную. По иронии судьбы именно в момент, когда все сидели заплаканные, зашел Алекс и вначале подумал, что попал не на ту вечеринку. Нам пришлось прекратить страдания и привести себя в порядок.

Я была уверена, что следующим заявится Ник. Хорошо я чувствовала этого парня. Потому что буквально через пару минут в дверях показался он с большим букетом пионов – мои любимые цветы. Я бросилась к нему на шею. Казалось, будто я не видела любимые глаза целую вечность.

– Девочка моя, какая ты красивая! Как ты похорошела! Мне теперь страшно отпускать тебя в институт. Придется тебя провожать и встречать каждый день.

– Я совсем не против! Привет, любимый!

И снова что‑то щелкнуло в нас с новой силой. Каждый раз даже после непродолжительных расставаний мы будто становились другими, все ближе друг к другу. Я так бы и стояла в его объятьях на пороге, но вмешался Алекс:

– Голубки, коктейли сами себя не приготовят. А‑ну, давайте к нам!

– Ты просто мастер сбивать кайф! – усмехаясь, сказал Ник. И потом уже тише, чтобы услышала только я: – Не хотел бы я иметь такого назойливого соседа.

А на мой взгляд, Алекс был душка, и я была рада тому, что мы живем рядом и дружим много лет. К тому же наше соседство с Алексом сыграло нам на руку: его родители знали о предстоящей вечеринке и заблаговременно отправились на дачу. Отличный расклад для шумной компании. Желаю всем таких крутых соседей.

В тот вечер пришли все, кто участвовал в самых ярких и запоминающихся событиях нашей маленькой уходящей истории. Я смотрела на этих людей и думала: как здорово, когда столько людей, пускай временно, ловит одну волну и плывет на ней. Среди гостей были и те ребята, с которыми мы дружили много лет, и те, с которыми познакомились недавно. У нас сформировалась такая классная компания, что мне был дорог каждый ее участник. И неважно, были знакомы мы три года или три месяца. То лето стало для меня воплощением картинки из фильма, моя маленькая американская мечта. Я смотрела на веселые лица и думала:

«Как же мне повезло. Я счастливчик».

Обычно не хочется, чтобы такие тусовки быстро заканчивались. Но в тот вечер я не могла дождаться, когда мы останемся с Ником наедине. И вот вечер начал приближаться к финалу: песни становились тише и медленнее, а большая компания разбивалась на маленькие группки…

Мы провели всех ребят. Последним ушел Алекс, объясняя это тем, что его соседство – почти то же самое, что и хозяйствование в этой квартире. Как видите, мы были очень близки, а чувства юмора у этого парня не занимать. Ник помог навести порядок, заварил ромашковый чай, пока я была в душе, и ждал меня.

– Ты мне веришь? – спросил он, когда я вышла к нему из ванной.

– Да, конечно! Это странный вопрос, как‑то не вовремя что ли и с подвохом, – нахмурясь, проворчала я и слегка занервничала.

– Я просто хочу, чтобы ты была счастлива рядом со мной.

– Так и есть, Ник. Ты же видишь.

Он притянул меня к себе на кровать и заключил в свои объятия. Они были настолько сильные, что, кажется, я до сих пор их ощущаю на себе. Знаете, такие, я бы сказала, многозначительные объятия.

Это была одна из самых лучших, запоминающихся и бесконечных ночей в нашей с Ником жизни. Если описывать эмоции, то этот вечер стал моментом отсчета и поделил все на до и после. В жизни не так часто случаются события, которые переворачивают твой мир, застают тебя врасплох и будто переносят в новое измерение. Когда ты анализируешь, что произошло, до последнего не можешь поверить, что это было с тобой. Те чувства, переживания, эмоции по амплитуде, насыщенности можно сравнить разве что с полетом на Марс, обустройством там быта и возвращением обратно.

Но оказывается, бывает так, что на условный Марс летишь и не возвращаешься. То ли тебе там очень понравилось, то ли хотелось от чего‑то сбежать, то ли страшно, то ли не к кому возвращаться. Наверное, Ник полетел на свой Марс.

То есть он просто взял и ушел рано утром. Просто вышел за дверь и исчез…

Это произошло очень спонтанно, неожиданно для нас обоих и, что самое главное, абсолютно беспричинно! На часах еще не было шести утра, а он просто подскочил с кровати и, будто ошпаренный, начал собирать свои вещи и что‑то бормотать. Он впервые добровольно вылез из нашей теплой кровати в такую рань просто так. И, даже не разобравшись в происходящем, я поняла, что он уходит насовсем.

Его сборы длились пару секунд, спросонья я даже не успела ничего спросить. Первая моя мысль была о том, что у него были планы, и он проспал. Но потом я взглянула на часы и поняла, что единственный его план, пускай и родившийся пару минут назад, был побег. Побег от реальности.

Я много раз пыталась описать словами свои чувства в то утро, и каждый раз безуспешно. Казалось, тогда я чуть не рухнула в пропасть. Меня будто затягивало в бездонный водоворот, но я держалась – из последних сил, одной рукой за край обрыва. Я в буквальном смысле повисла в ожидании, так как на вечер у нас были куплены билеты в кино—это была моя последняя надежда. Я списывала все на недоразумение, на испуг, чтобы хоть как‑то оправдать его поступок и не дать себе упасть на дно. Я до последнего верила, что вечером мы, как и прежде, увидимся, и он мне все объяснит.

Я, конечно же, пойму его и прощу, не сразу, но все же это обязательно произойдет. Просто пускай он появится, и я посмотрю в его глаза.

Но, когда он не объявился вечером, я полетела вниз, в черную дыру, и полностью отдалась своей боли. Я летела с бешеной скоростью, не зная, когда остановлюсь и остановлюсь ли. Я просто падала. Задевала острые сучья, которые буквально исполосали меня, горела, кричала, меня били в грудь больно и нудно, раздирали свежие и уже зажившие раны. Я все падала и падала.

В детстве мне часто снился страшный сон. Я подхожу к своему дому, захожу в подъезд, поднимаюсь на нужный этаж и обнаруживаю, что дверь не та и моей квартиры нет. Я ужасаюсь, начинаю плакать, пытаюсь позвать о помощи, громко кричу, а звука нет. Тогда я сбегаю с лестницы в поисках кого‑нибудь знакомого, спотыкаюсь и качусь кубарем вниз. Болезненно и без остановок, до тех пор, пока не проснусь.

С того утра этот сон приходил ко мне каждую ночь на протяжении двух недель. И каждую ночь я испытывала абсолютно новый спектр болевых ощущений, думая, что хуже уже быть не может.

Можно сказать, что я выжила. И дотянула до момента, когда вступила в учебный год в новой роли студентки. За время внезапного исчезновения Ника и периода моих нескончаемых истерик, наши друзья и знакомые пытались найти его и хоть что‑нибудь узнать. Я же не хотела знать ничего. Я пообещала себе, что больше никогда мне никто не причинит такую боль и что я никогда не впущу Ника в свою жизнь.

Все всегда происходит вовремя. Я не знаю, чем бы обернулась для меня эта история, случись она хотя бы на месяц раньше.

Но зато я точно знаю, что в тот день, когда я впервые переступила порог института, я познакомилась с новой собой. И университетская жизнь, в которую я намеренно окунулась с головой, начала план по моему медленному исцелению.

Моя звучная фамилия дала о себе знать с первых же дней, и я быстро почувствовала себя своей среди творческих людей. Статус профессиональной танцовщицы и миловидная внешность тоже были кстати. За пару дней в институте я успела обзавестись знакомствами и встретить подругу.

Новая компания и крутой жизненный поворот выбросили меня из уже привычной реальности, в которой я существовала несколько месяцев. Первые дни в институте я не могла поверить, что не думать о Нике и о том, что произошло, возможно. Мне было интересно знакомиться с новым, и каждый день часов без Ника в моей голове становилось больше. Спустя две недели учебы единственное время, когда я не могла убежать от мыслей, было время возвращения домой. Сложно было проложить маршрут, по которому бы ни ступала наша нога и в котором не было бы никаких знаков, напоминаний о прошлом. Мне приходилось изощряться и выдумывать новые тропы, по которым я буквально пролетала, чтобы как можно быстрее попасть домой.

Мои встречи с нашей великолепной шестеркой становились все более редкими. А мне было все сложнее придумывать каждый день новые причины моего отсутствия, хотя все и так прекрасно понимали. Несмотря на то, что про Ника по‑прежнему никто ничего не знал, ребята осознавали, что навряд ли они меня увидят в ближайшее время. Вначале ребята пытались поговорить со мной поодиночке, и нам удавалось поддерживать связь.

Кэт была главным связующим звеном, благодаря ей я заочно дружила с остальными. Потом они придумывали поводы для встреч на нейтральной территории, в местах, где не было ни намека на мои отношения с Ником. Но каждая встреча с ними была для меня пыткой. Я сдалась. И однажды, наткнувшись случайно на Алекса в лифте, я сказала, что больше так продолжаться не может, еще чуть‑чуть – и я не смогу себя вытащить с этого дна. Алекс обнял меня и сказал, что со временем все наладится. Они по‑прежнему любят меня и всегда будут ждать.

Кажется, эта встреча в лифте стала финальным аккордом целой эпохи, и мы больше никогда не собирались таким составом. История с Ником разрушила не только наши с ним отношения, но и «великолепную шестерку». Это был еще один удар для меня.

Жизнь шла своим чередом, и с каждым утром мое состояние налаживалось. Я училась в одном из лучших университетов страны и вместе с этим училась заново ходить, дышать, мыслить. Несмотря на то, что мне катастрофически не хватало вечерних посиделок с друзьями, полностью отдалась периоду сублимации и обзавелась новыми приятелями. Только странно было каждый раз начинать рассказ о себе, потому что самое яркое событие последнего времени приходилось опускать и резко прерывать свою историю. И каждый раз у меня было чувство недосказанности с моими новыми собеседниками. Потому что человек, который занял бóльшую часть меня, просто исчез. Как я должна была восполнить эту потерю?

Я не знала ответа на этот вопрос. Но у Вселенной на меня были другие планы. Однажды вечером я вернулась после пар домой позже обычного, и мое единственное желание было зарыться в подушку и уснуть. Я замученная зашла домой, а на пороге меня встретили радостные родители с большой подарочной коробкой в руках. Вот кто всегда умел поднять мне настроение.

Распечатав коробку, коробку в коробке и еще одну коробку, я обнаружила новенький ноутбук – мой первый официальный подарок в честь поступления в университет. Планы на вечер резко поменялись, и теперь вместо подушки и одеяла меня ждало приключение по установлению программ. Но мой предусмотрительный папа (хотя скорее его секретарь) позаботился о том, чтобы на ноутбуке появилось все самое нужное для не слишком продвинутого юзера.

Улыбнувшись, буквально в пару щелчков я открыла свой профиль в сети «ВКонтакте», и мне пришло сообщение: «Давай поужинаем вместе».

Отправитель был мой старый знакомый. Человек, которого я знала всю свою сознательную жизнь, но которому никогда не отводила значимой роли.

Его звали Тони. Он был старше меня на пять лет – жуткий красавчик с выдающимися перспективами на жизнь. Мы познакомились, когда мне было лет десять, и виделись практически каждый день. Не сложно догадаться, что не с членами семьи с такой частотой можно встречаться только в связи с общим хобби, например, спортом. На удивление, за столько лет знакомства кроме совместного дела жизни у нас не было никаких точек соприкосновения. Даже его внешность я рассмотрела только тогда, когда ушла из большого спорта. Такая вот ирония судьбы.

Но я бы соврала, если бы сказала, что удивилась его предложению. Во‑первых, после недавних событий меня сложно было чем‑то удивить, во‑вторых, я начала вспоминать, что этот молодой человек активно проявляет знаки внимания по отношению ко мне еще с весны. А мне совсем было не до этого: подготовка к школьному выпускному, экзамены, поступление, ну а дальше… я уже рассказывала. Поэтому тот факт, что на меня положили глаз уже как пару месяцев, я осознала только тогда, когда получила сообщение с приглашением на ужин.

В      голове      промелькнуло:      «Ну      нет,      только не свидания, знакомства, истории о себе, и все с нуля». Но руки уже начали печатать ответ с текстом:

«Давай, с удовольствием».

Тони сразу прочитал мое сообщение и молниеносно предложил дату, время и место, будто спланировал это уже задолго до моего ответа. Вначале я опешила от его решительности, но вскоре мне стало легко и немного волнительно на душе. Думаю, он был рад, что я не про-динамила его вновь своими раздумьями, поэтому прислал мне смайлик с поцелуйчиком в ответ.

Я не анализировала, почему я приняла приглашение именно в этот раз. Вполне вероятно, что в глубине души мне было просто неловко от количества его давай увидимся и такого же количества моего в другой раз в ответ. Возможно, взаимозамещение настолько накрыло меня с головой, что и по части личной жизни мне хотелось укрыться хоть в ком‑нибудь. Хотя на самом деле это не так важно. В любом случае в тот вечер мне впервые за последний месяц стало хорошо. И вот это было ценно.

Как сейчас помню, что Тони назначил встречу на четверг и заказал столик в модном баре в центре города, в который я всегда мечтала попасть, но он был не по карману студенткам. Тот факт, что место он выбрал случайно, не зная о моих предпочтениях, и сразу же попал в десяточку, меня очень обрадовал. И можно было бы с легким трепетом и предвкушением считать дни до нашего свидания‑ встречи, но, улегшись в постель, я поняла, что назначенная дата – день рождения Ника, на который у нас было запланировано романтическое путешествие. У меня вновь все сжалось в груди, и я заснула в слезах.

Наступил день нашей встречи с Тони. Я сонная, со стаканчиком чая ехала в метро в уже полюбившееся место моего ежедневного пребывания – университет. Прикинув планы на день, я решила освободить вторую половину, чтобы как следует подготовиться к вечернему мероприятию. На тот момент меня не столько будоражила мысль о недосвидании и его исходе, сколько о том, что я проведу вечер с красивым парнем в отличном месте в центре столицы. И как у заядлой модницы варианты образов стали один за одним вертеться в моей голове. Пока я мысленно выбирала наряды, мне пришло сообщение с незнакомого номера. Когда же я научусь их записывать и сохранять?

«Доброе утро! Сегодня все в силе?»

Сообщение было от Тони. Видимо, он беспокоился о том, что, несмотря на согласие на прошлой неделе, в последний момент я могу отказаться. Это неравнодушие показалось мне милым, и я написала, что жду нашей встречи.

Я вышла из метро. На улице было тепло, но уже по‑осеннему драматично. Я обожала пятиминутную дорогу от остановки до двери университета: оставалась наедине с утренними, чуть спутанными после сна, мыслями. В очередной раз я стала размышлять о том, сможет ли кто‑нибудь когда‑нибудь заменить Ника. Ответ был очевиден – нет. Но даже тогда я понимала, что во мне изначально спрятан слишком большой багаж чувств, чтобы испытать в таком возрасте любовь только к одному человеку и поставить на себе крест. Я знала, что обязательно еще влюблюсь и смогу любить искренне и по‑настоящему. Однажды. Но когда? На этот вопрос я не могла ответить.

С тех пор как я видела Ника последний раз, прошло уже больше месяца. Недели страданий, ожиданий, неопределенности. И я могла бы продолжать в том же духе. Постепенно закапывать себя заживо, звонить, искать, встречаться с друзьями и знакомыми не потому что хочется, а потому что есть шанс хоть что‑нибудь узнать. Но мне было всего семнадцать. Семнадцать, понимаете? Я хотела чувствовать, любить. А еще во мне была твердая уверенность: если бы Ник хотел дать о себе знать, то сделал бы это. Но он пропал с радаров, просто исчез. И да, конечно же, и мне, и нашим общим друзьям приходили в голову самые разные страшные мысли. Но я помнила, при каких обстоятельствах он ушел… Вряд ли влюбленный молодой человек выскочил на рассвете из квартиры своей любимой, потому что за гаражами его поджидала группка бандитов и он намеренно шел на свою погибель. Или утро сложилось так, что что‑то нехорошее произошло сразу после того, как он ушел. Нет. Он принял решение уйти. И значит, отныне мы – не команда.

А еще у меня из головы не выходил его вопрос, заданный накануне нашего расставания. Он тогда уточнил, верю ли я ему. И я ответила, что верю. Он был слишком умный и слишком предусмотрительный, чтобы задавать такие вопросы для галочки. И мне было гораздо проще проживать эту потерю с мыслью о том, что все же он знал, что и для чего делает. Было тяжело, но мне оставалось просто довериться – не ему, нет, – себе и обстоятельствам.

Перед тем как очутиться в объятьях своей близкой подруги на пороге университета, я успела прокрутить финальную мысль о том, что к своим годам я испытала широкий спектр искренних чувств и эмоций. Хотелось хранить это и быть благодарной. На такой ноте я будто скинула с себя плащ целомудрия и, словно мне было десять, сломя голову побежала с девчонками в буфет за бутербродами, пока не прозвенел звонок на первую лекцию.

Настроение у меня было отличное, чуть боевое. Мы успели обменяться парочкой сообщений с Тони, и это хорошенько меня подбодрило. Мне пришлось признаться себе, что я все же волнуюсь. Поэтому безобидные переписки ни о чем были очень даже кстати.

Вернувшись домой, я поняла, что без помощи во время сборов мне не обойтись. Решила позвать Кэт, благо мы жили в соседних домах. Она была всегда за любой кипиш, ну а я уже была готова к встречам с ней. Глупо было лишать нас общения друг с другом, несмотря на то, что произошло. Тем более последние наши встречи я провела в слезах, и подруга явно будет рада вновь увидеть меня улыбающейся.

В голове был кавардак. Перед приходом Кэт я смогла только заварить чай и вывалить весь шкаф на кровать. Потому что поняла, что утренние раздумья по поводу образа на вечер потерпели поражение. Как только довольная Кэт появилась на пороге моей квартиры, беспокойство как рукой сняло. Я так сильно по ней соскучилась, что в тот момент мне казалось, будто она способна решить за меня все вопросы. В любом случае, вдвоем ковыряться в девчачьем гардеробе куда интереснее.

После двадцать пятого примеренного наряда я, наконец, сдалась и сделала выбор в пользу бежевой блузы с рюшами, джинс, жакета и лодочек – классика, которая всегда актуальна и в которой чувствуешь себя уверенно и комфортно. Оставалось слегка подкраситься и сделать легкую укладку. Это был период моих самых длинных волос в жизни и самовоспроизводящихся локонов, поэтому уж за что‑что, а за прическу можно было не переживать.

Волнение с каждым часом росло. Кэт видела, что болтовня меня никак не отвлекает, поэтому находчивая подруга предложила перейти к тяжелой артиллерии: по‑свойски достала из нашего бара бутылку шампанского.

– Нет, Кэт, не сегодня! – рассмеялась я – Но ты можешь выпить дружеский бокал помощи!

Кэт улыбнулась и, видимо, в знак женской солидарности спрятала бутылку обратно.

Мы договорились встретиться с Тони в центре города. И так как времени у меня был вагон и маленькая тележка, я решила проехаться в метро. Пока я была в своем мини‑путешествии по столице, я поняла, что не могу себе представить, о чем мы вообще будем с ним разговаривать и что в принципе общего может у нас найтись, кроме спортивного прошлого.

Как будто намеренно разворачивая воронку неясности, я вдруг стала себя убеждать, что мне не за чем было соглашаться на эту встречу. И в какой‑то момент вообще хотела выбежать из вагона и отправиться домой. Кажется, я вовремя успела подловить себя на том, что это всего лишь паника, и, выдохнув три раза, осталась на месте.

Я вышла из метро на улицу и сразу же глазами встретилась с Тони. Такое удивительное и странное чувство – смотреть на человека, которого знаешь много лет, и в то же время быть уверенной в том, что он абсолютный незнакомец для тебя.

– Привет! Я рад, что мы наконец‑то встретились не на тренировке, – Тони слегка обнял меня.

Я испытала неловкость, но тоже приобняла его в ответ.

– Ну что, идем? Наш столик ждет нас.

Тут я вспомнила, куда мы держим путь, и немного расслабилась.

– Как прошел твой день? – дежурно начала я диалог, а потом, взяв себя в руки и приняв уверенный вид, продолжила: – И вообще – расскажи мне о своей работе! Я ничего о ней не знаю.

Тони почувствовал, что я с ним и не веду себя отстраненно, улыбнулся и начал свой рассказ.

Я шла, смотрела на вечерний город, слушала приятный голос Тони и вдруг поняла, что улыбаюсь. Пожалуй, это было лучшее подтверждение того, что я нахожусь там, где нужно, и с тем, с кем нужно. Определенно мне было хорошо.

Подойдя к бару, в который мечтала попасть, я вспомнила, что сегодня день рождения у того, с кем я могла бы сейчас вот так же стоять у входа и улыбаться. Но он выбрал другой путь, и я, кажется, тоже выбираю свой.

«С днем рождения, Ник. Будь счастлив…»—без тени злости промелькнуло в моей голове. И я пошла дальше в свой новый вечер в огнях.

Вечер пролетел незаметно. Оказалось, мои волнения по поводу отсутствия общих тем были напрасны. У нас не возникало неловких пауз или экстренных поисков поводов для разговора. С Тони было очень интересно. Плюс у нас было море общих знакомых, поэтому сплетни шли как бы бонусом нашей беседы. Место тоже сыграло свою роль: непривычная для меня атмосфера оказалась очень близкой. Как видите, картинка сложилась сама собой, и мы с Тони явно поймали общий вайб в тот день.

Мы выпили пару коктейлей, поэтому мой спутник галантно вызвал такси и провел меня до дома. Интересные чувства я испытала, когда Тони довел меня до подъезда и обнял. Сплошной поток противоречий. С одной стороны, мне хотелось сбежать и не разворачивать вновь уже знакомый сценарий. С другой стороны, мне было так хорошо и спокойно, что не хотелось вообще ни о чем думать. Было бы странно, ощутив спокойствие