Россия XX века. Вехи и судьбы

© Полина Ребенина, 2024

ISBN 978-5-0062-1389-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступление

20-й век в России, как будто, вместил в себя историю трех совершенно разных государств.

Вплоть до 1917 года это была самодержавная, православная Россия. Советской пропагандой нам было вдолблено с детских лет, что царская Россия – самое отсталое и самое жалкое государство в мире, самое нищее, самое бестолковое, невежественное. А на самом деле это было огромное и могучее, технически оснащенное, культурное, процветающее государство.

В начале XX века западные журналисты наперебой писали о русском экономическом чуде. По темпам роста национального дохода и производительности труда Россия занимала 1-е место в мире. По уровню промышленного производства – 4-е место в Европе и 5-е в мире, уступая по важнейшим показателям лишь США, Германии, Великобритании и Франции.

Сколько до революции получал простой рабочий? Ну пятнадцать, ну двадцать рублей в месяц. Но это были немалые, к тому же золотые деньги. А ведь золото может обращаться свободно только в экономически процветающей стране с крепким, устойчивым балансом. Двадцать пять рублей стоила корова. Курица стоила до шести копеек. Мусорщик, получавший жалованье всего-то в шесть рублей не считал себя бедным, ведь он мог купить на свои деньги сто кур.

Между 1890 и 1900 годами в России были протянуты все основные нитки железных дорог, которыми мы пользуемся и сейчас. Был разработан профессором Вернадским план электрификации всей России, который, бессовестно присвоив, назвали ленинским планом ГОЭЛРО. И Днепрогэс в плане Вернадского был, и Волховская электростанция, и некоторые уже начинали строиться, в частности, на Кавказе. Хозяйственники послереволюционного времени – Г. М. Кржижановский, И. И. Радченко, П. Г. Смидович, С. Я. Аллилуев и многие другие, поднимавшие в 20-х годах Советскую Россию из руин, на самом деле восстанавливали то, что сами же и сломали.

Ежегодно строилось 2000 км железных дорог. Китайско-Восточная железная дорога (КВДЖ) была построена в 1897—1903 годах как южная ветка Транссибирской магистрали. КВЖД принадлежала Российской империи и обслуживалась её подданными. Однако в советское время (1953 г.) ее почему-то подарили Китаю.

К тринадцатому году в России был построен самый большой в мире самолет «Илья Муромец». И царские ледоколы, переименованные в «Красиных», долго еще служили советской власти. И царские линкоры, переименованные в «Маратов» и в «Парижские коммуны», долго еще состояли на вооружении советского военного флота.

Россия уже наладила производство своих автомобилей. Лидер советского автопрома – Московский автозавод имени Лихачёва, на самом деле был открыт еще в царское время – в 1916 году, и назывался «Московский автомобильный завод товарищества на паях «Кузнецов, Рябушинские и К;» (сокращенно АМО). После революции 15 августа 1918 года огромный завод был национализирован. По чугуну и стали Россия не занимала первого места в мире, но занимала четвертое и пятое.

А теперь вспомним о положении России по отраслям и видам.

1. Наука. На стыке веков наука на Западе, и особенно в Америке, шагала широко и размашисто. Но и Россия вносила свою, немалую лепту. Лобачевский, ревизовавший геометрию Евклида, Менделеев, подаривший миру периодическую таблицу, Яблочкин, зажегший первую электрическую лампочку, Попов, бросивший в мир первую радиоволну и ее же принявший… Мы не будем спорить о том, кто и на сколько дней раньше зажег электрическую лампочку, Эдисон или Яблочкин, кто был первым – Попов или итальянец Маркони, но факт, что Яблочкин не воровал у Эдисона, а Попов не воровал у итальянца. Значит, Россия шла, как говорится, ноздря в ноздрю. А там уже в ряд с Менделеевым, Поповым, Яблочкиным – Пирогов, Мечников, Сеченов, Павлов, Вернадский, Сикорский, Тимирязев, Пржевальский, Семенов-Тян-Шанский, Миклухо-Маклай, Реформатский, Софья Ковалевская. И десятки других, менее знаменитых, но первого мирового уровня ученых!

2. Литература и искусство. Толстой, Достоевский, Чехов – до сих пор самые читаемые писатели во всем мире. Бунин, Куприн, Мамин-Сибиряк, Леонид Андреев, Гаршин, Мережковский, Шмелев… А Серебряный век? Блок, Гумилев, Цветаева, Анна Ахматова… Кроме того, такие писатели и поэты, как Есенин, Алексей Толстой, Вересаев, хоть они и жили главным образом уже в советское время, но порождены Россией, пришли еще оттуда, ее осколки и отголоски. Творят такие живописцы, как Суриков, Репин, Серов, Врубель, Рерих, Кустодиев, Рябушкин, Куинджи, Ге, Верещагин, Саврасов, Бенуа, Коровин, Поленов…

3. Перенесемся от искусства и науки в низменные сферы. Восемнадцать тысяч ярмарок в год с оборотом в два миллиарда рублей. Ярмарки шумели по всей России на Покров, в Петров день, в Успеньев день, на Троицу… Кроме того во всех городах России почти ежедневно базары, еженедельно, во всяком случае. А на этих базарах – все, от дров до овса, от кожи до пшеницы, от кровельного железа до готовых срубов, да что перечислять – все-все, что требовал спрос. А еда? От коровьей требухи до изобилия черной икры, от говяжьих языков до осетрины. Вобла стоила рубль за куль. Навалена под навесом, даже не запирали. Мужики перед постом ездили в город и привозили мешками мороженых судаков. Лавки во всей империи завалены продуктами, трактиры ломятся от еды. Рестораны…

Россия не была сырьевым придатком! Император категорически запретил вывоз из России круглого (необработанного) леса и экспорт сырой нефти. Только нефтепродукты Россия поставляла за границу, и российское моторное масло было лучшим в мире. Медицина была бесплатной, по количеству врачей Россия была вторая в Европе, и третья в мире. В 1908 г. было введено бесплатное начальное образование. По производству основных видов сельскохозяйственной продукции Россия вышла на 1-е место. На её долю приходилось 2/5 всего мирового экспорта сельхозпродукции.

Теперь возникает вопрос, если все цвело: наука, музыка, литература, театр, певческие голоса, балет, живопись, архитектура, бурно развивалась промышленность, русским хлебом и салом завалены мировые рынки, в деревнях праздники, хороводы и песни, на масленицах катание, магазины ломятся от продуктов, все дешево, доступно, – и если все это цвело, то где же тогда гнилая, нищая Россия? Зачем же нужно было уничтожать такую страну? Очевидно, относительно России глобалистами вынашивались особые планы- сделать ее первым звеном в цепи мировых революций. Возможно, чтобы оправдать уничтожение России и внушался нам миф об отсталой, нищей стране.

***

После октябрьского большевистского переворота в октябре 1917 года начинается история второй, советской России. Во главе большевиков встали засланные мигранты – из Германии брат повешенного Александром 111 революционера-террориста Александра Ульянова Владимир Ленин, и из Америки Лев Троцкий (Лейба Бронштейн). Совершалась революция на деньги, добытые Парвусом (Израиль Лазаревич Гельфанд).

Не так давно, на церемонии передачи знаменитой библиотеки Шнеерсона в Еврейский музей, Владимир Путин, как бы между прочим, заметил: «Решение о национализации этой библиотеки было принято советским правительством, первым советским правительством. И членами его являлись примерно на 80—85% евреи. Но они же, руководствуясь ложными идеологическими соображениями, шли тогда на аресты и репрессии и иудеев, и православных, и представителей других конфессий, мусульман. Они всех гребли под одну гребенку. И вот эти идеологические шоры и ложные идеологические установки, они, слава Богу, рухнули. И мы действительно сегодня передаём, по сути передаём еврейской общине эти книги с улыбкой».

Ради удержания своей власти «иноземцы» безжалостно расправлялись с коренным русским населением, со старой православной Русью. Причем действовали они хитро и вероломно- прикрывались популистскими лозунгами, которые должны были привлечь на их сторону народные массы, но не имели ничего общего с их истинными целями. Народ прельщали обещаниями: Мир – народам! Фабрики – рабочим! Землю – крестьянам! Власть – Советам!

В январе 1918 года большевики разогнали Учредительное собрание, за созыв которого все либеральные и демократические силы ратовали долго и упорно. В стране началась гражданская война (1918—1922 г.г.), голод, лишения, эпидемии. После большевистского переворота в стране начался революционный террор, шла активная борьба с инакомыслием и людей расстреливали без суда и следствия. Для быстрой, незамедлительной расправы в 1918 году ввели так называемые «тройки». В первую «тройку» ВЧК вошел сам Дзержинский и два его заместителя – Вячеслав Александрович и Яков Петерс. По мнению большевиков это была действенная альтернатива требующей времени для разбирательства судебной системе.

Советские люди считают, что концентрационные лагеря – это страшная придумка Гитлера. На самом деле первые концлагеря открыли большевики. Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН) был открыт в мае 1920 года и стал частью системы концентрационных лагерей по всей стране. Он просуществовал до 1933 года. За это время наказание в нем отбывало до 72 тысяч человек одновременно. Условия содержания там отличались крайней жестокостью. Тысячи заключенных были расстреляны.

Благодаря развязанному жестокому террору и репрессиям, большевикам удалось свою власть удержать. Крестьяне были не только обмануты посулами земли, но ограблены подчистую. Все ценности были изъяты не только у поверженных буржуазии, дворянства и монархии, но также у церквей и других религиозных храмов.

Четырехлетняя гражданская война привела к полной разрухе в стране. Большевики ввели политику военного коммунизма, но насильственная экспроприация сельхозпродукции у крестьян вызвала бунты в деревнях, ведь вместо обещанного благоденствия они теперь были обречены на голодную смерть.

Для нормализации экономики, разрушенной гражданской войной и мероприятиями «военного коммунизма» большевики решили пойти на временное отступление от своих принципов и ввести НЭП (новая экономическая политика). Продразверстку отменили и заменили продналогом, а крестьянам предоставили право продажи излишков продукции на рынке. Большевики разрешили частную розничную торговлю. Государственная монополия во времена НЭПа сохранялась только в банковском деле, на транспорте, в тяжелой промышленности и коммунальном хозяйстве.

***

Одновременно большевики начали активно интегрировать окраинные республики в состав социалистического государства, расширяя его территорию. Троцкий и большевики мечтали о перманентной революции, о завоевании и советизации Польши и Германии. Однако Красная армия потерпела разгромное поражение под Варшавой, так как население Польши идеям классовой борьбы предпочла отстаивание своей независимости.

Сокращение территории противоречило самой идее мировой революции, а этого большевики допустить не могли. За исключением Финляндии, Прибалтики и Польши, которые пользовались поддержкой западных стран, к 1921 году все вновь созданные независимые республики бывшей Российской империи были оккупированы Красной Армией.

В конце декабря 1922 года был образован Союз Советских Социалистических Республик (СССР), вначале состоявший из РСФСР и выделившихся из неё ранее Украинской ССР, Белорусской ССР и Закавказской Социалистической Федеративной Советской Республики. В 1925 году после серии встреч и переговоров были сформированы Туркменская, Киргизская и Узбекская республики, которые тоже вошли в состав СССР. К 1940 году в составе Советского Союза было 15 республик.

С декабря 1921 года здоровье Ленина стало сдавать, а в мае 1922 года у него случился первый удар с параличом и потерей речи. Вскоре вождь частично восстановился, а затем новый удар, паралич и так до конца в декабре 1924 года. Когда стало ясно, что болезнь Ленина неизлечима, то в большевистской верхушке началась борьба за власть. За неё боролись Сталин, Троцкий и Зиновьев. Перелом в пользу Сталина наметился лишь в конце 1927 года. В тот же год Зиновьев и Троцкий были исключены из Партии. В 1928 году Троцкий был сослан в Алма-Ату, а в 1929 выслан из СССР. Только после этого можно говорить, что власть в стране перешла к Сталину, хотя борьба со сторонниками Троцкого и Зиновьева шла ещё несколько лет.

Правительство СССР, сформированное в 1922 году, было однопартийным. Под контролем Коммунистической партии жестко подавлялись все политические взгляды и настроения, отклонявшиеся от генеральной линии. Партийные идеологи, представлявшие победивший пролетариат, любое инакомыслие объявляли контрреволюционной или антисоциалистической деятельностью. В конечном итоге, расправившись со всеми неугодными, Коммунистическая партия СССР установила в стране тоталитарный режим. Проводилась массированная пропагандистская кампания, в результате которой дети крестьян и рабочих, уцелевших в годы террора, постепенно были превращены в убежденных атеистов и сторонников нового режима.

Совсем недавно процветающая страна теперь лежала в разрухе. Так, в 1920 году объём промышленной продукции по отношению к уровню 1913 года на территории Советской России составлял лишь 13,9%, а по производству предметов потребления – 12,3%. Однако внешнеполитическая обстановка была напряжённой, многие допускали, что страны Антанты, восстановившись после Первой Мировой войны, организуют повторную интервенцию.

Сталин взял курс на интенсивную, в основном принудительную, индустриализацию и коллективизацию сельского хозяйства. Был достигнут быстрый рост советской экономики за счёт перераспределения ресурсов из сельского хозяйства в промышленность, что позволило достичь рекордных темпов роста на ограниченном временном промежутке.

В результате этих мер на селе возник страшный голод. Своеобразие голода 1932—1933 годов заключается в том, что в числе вызвавших его причин отсутствовал природный фактор, не наблюдалось великой засухи, как в 1891, 1921, 1946 гг. Бесхлебица стала следствием сверхэксплуатации деревни и её деградации, принудительных хлебозаготовок 1929 года и сплошной коллективизации, начатой в 1930 году. Голод явился прямым результатом курса советского руководства на ускоренную индустриализацию, требовавшую валютных источников для её осуществления, одним из которых стал зерновой экспорт.

Голод 1932—1933 годов, начавшийся в мирное время после нескольких довольно благополучных лет, всячески скрывался властями СССР. Граждане за произнесение слова «голод» подвергались репрессиям. Люди бежали в другие районы, надеясь найти там спасение от голодухи. 22 января 1933 года Сталин и Молотов направили директиву, в которой предписывалось не допускать массового выезда крестьян в другие районы, а «пробравшихся на север» немедленно арестовывать и после того, как будут выявлены «контрреволюционные элементы», выдворять остальных на места их прежнего жительства. Территории, пораженные голодом, окружались войсковыми кордонами, и население из них не выпускалось.

В городах стремление выполнить очередной пятилетний план приводило к обстановке перенапряжения сил и постоянного поиска причин, которые могли бы оправдать невыполнение завышенных задач. Начиная с октября 1930 г. свободное передвижение рабочей силы было запрещено, были введены уголовные наказания за нарушения трудовой дисциплины и халатность, ужесточены наказания за хищения социалистического имущества, вплоть до смертной казни за хищения в особо крупных размерах. С 1931 г. рабочие стали нести ответственность за ущерб, нанесённый оборудованию. 27 декабря 1932 г. был восстановлен внутренний паспорт, который Ленин в своё время осуждал как «царистскую отсталость и деспотизм». Семидневная неделя была заменена на сплошную рабочую неделю, дни которой, не имея названий, нумеровались цифрами от 1 до 5. Так что теперь заводы могли работать без перерыва.

Если Ленин был создателем первого в Европе концентрационного лагеря на Соловках (СЛОН) в 1918 году, то Сталин стал его последователем и отцом ГУЛАГа (Главного управления исправительно-трудовых лагерей) в 1930 году. Узники ГУЛАГа были не только политзаключенными и военнопленными, но гораздо больше попало в лагеря за мелкие преступления вроде кражи еды или политического анекдота. Что еще хуже, людей стали отправлять в ГУЛАГ только потому, что нужно было выполнить месячную норму новых узников ГУЛАГа для исполнения трудовой повинности. Постановление Совета Народных Комиссаров в 1929 году предписывало ОГПУ организовать новые лагеря для освоения отдаленных районов страны и эксплуатации их природных богатств. Официальное оправдание организации ГУЛАГов заключалось в том, что они были дешевыми и прибыльными.

Как известно, одновременно в наших советских лагерях содержалось около двадцати миллионов человек, а сколько прошло сквозь них, трудно вообразить. Плюс коллективизация, плюс семь миллионов умерших с голоду, возникшему в Поволжье и на Украине в 1933 году. В итоге «завоеваний» революции насчитываются десятки миллионов смертей, больше шестидесяти миллионов!

***

Через 17 лет после гражданской войны началась кровопролитная война с Финляндией. Эта война закончилась победой СССР, но какой ценой! Финны потеряли безвозвратно около 25 тыс. человек, в то время как потери Красной Армии составили 126 875 человек, более чем в 5 раз больше.

А в 1941 году началась еще более страшная война с Германией, которая продлилась 4 года и унесла около 27 млн жизней советских людей. Останки погибших до сих пор не все захоронены, нелегко предать земле такое огромное число жертв!

После смерти Сталина в 1953 году тоталитарный режим сменился хрущевской оттепелью, а затем эпохой застоя. При всех правителях СССР структура федеративного государства, каковым являлся Советский Союз согласно Конституции, была фасадом, скрывающим диктатуру определенной группы людей. Ни о какой власти рабочих и крестьян в СССР речи, конечно, не было, все решения, и политические, и хозяйственные, принимало Политбюро. Диктатура пролетариата, о которой столько твердили революционеры, в действительности стала диктатурой партийно-бюрократического аппарата, зачастую коррумпированного и думающего больше о карьере, чем о благе трудящихся.

Считалось, что в Верховном Совете заседают депутаты, выбранные народом. На самом деле люди голосовали за кандидатов, которые для них – одни лишь имена да краткие биографические сведения на предвыборных плакатах. Происходило это так: планировалось, что такого-то кандидата выдвинул такой-то коллектив, ну, скажем, фабрика «Красная Роза». Поручается той или иной работнице выйти на трибуну и назвать имя, которое она сегодня утром еще не знала. Весь состав будущего Верховного Совета СССР, РСФСР, а также республиканских Верховных Советов был известен еще до выдвижения кандидатур. Заранее составлялись списки будущих депутатов. Это была насмешка над народом – заранее составить списки, а потом устроить комедию выборов.

Кто всем управлял? КПСС? Но это еще одна фикция вроде диктатуры пролетариата в первые годы советской власти. Пролетариат как стоял у станков, так и продолжал стоять. Управляла же всем в стране группа интеллигентов, революционеров-профессионалов, захватившая власть в стране. Значит, то, что Коммунистическая партия управляет страной, это тоже фикция. Она, положим, управляет, это правда, но постольку, поскольку управляют ею самой. Она не власть, но лишь орудие власти. Это рычаги, на которые нажимают, рычаги, беспрекословно поддающиеся этим нажимам.

При чем же здесь руководящая роль КПСС? Всегда руководила группа, очень небольшая группа людей. Сообщников. Над ними, в свою очередь, стоит один человек, который является первым лицом в государстве. В нашей стране эти лица поочередно известны: Ленин, Сталин, Маленков, Хрущев, Брежнев.

В 1964 году членами ЦК КПСС было организовано смещение Н. С. Хрущёва. 14 октября состоялся Пленум Центрального Комитета КПСС, который «удовлетворил просьбу т. Хрущёва Н. С. об освобождении его от обязанностей Первого секретаря ЦК КПСС, члена Президиума ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья». Пленум ЦК КПСС избрал Первым секретарём ЦК КПСС товарища Брежнева.

Начало брежневского руководства выпало на восьмую пятилетку (1966—1970 годы), по итогам реализации которой благосостояние советских граждан несколько улучшилось. Однако большинство городов, сел и деревень, как и раньше, жили впроголодь: магазинные полки были пусты, там не было ничего кроме некоторых завалящих продуктов- пряников, леденцов, соков, сахара.. Дачники все везли с собой- масло, сыр, колбасу.. Да и паспортов у деревенских жителей не было, они стали опять крепостными..

Страна постепенно стала погружаться в болото застоя, экономический рост СССР практически остановился. По удачному стечению обстоятельств произошел так называемый «нефтяной бум» и цены на черное золото выросли, что позволило руководству страны получать прибыль просто от продажи нефти. Из-за этого многие называют период застоя – «затишьем перед бурей». Руководство страны представлялось престарелым и недееспособным; происходило разочарование части общества в коммунистической идеологии. Тянули страну вниз и огромные расходы на вооружённые силы и расходы на поддержку стран социалистической ориентации в Африке, Азии и Латинской Америке. И вот в 1985 году Генеральным секретарем ЦК КПСС стал сравнительно молодой, энергичный Михаил Горбачев.

***

Теперь подули новые ветры- перестройка, гласность.. В результате горбачевской перестройки события развивались стремительно. Произошла революция наоборот, изменение политического строя из социалистического на капиталистический. Началась опять эпоха потрясений: развал Варшавского договора, распад Советского Союза (1991), начало приватизации и появления ваучеров (1992), расстрел защитников Белого дома (октябрь 1993), принятие ельцинской Конституции (декабрь 1993 года). А также чеченская война, нищета и беспредел лихих 90-х. И как «вишенка на торте» – дефолт 1998 года.

Приватизация и ваучеры- это был хитрый ход Ельцина и его приспешников, чтобы растащить всю социалистическую собственность по своим карманам. Такой новый бизнесмен мог стать владельцем 100 – 150 советских предприятий. Иногда он даже не знал толком, что присвоил, и что теперь у него в кармане лежит. Огромные деньги, анархия и беспредел..

В 1990-е зарплаты часто не выплачивались и получение ее становилось большой удачей. То есть с одной стороны – непомерная роскошь, а с другой – бедность и разруха. Из-за гиперинфляции многие предпочитали получать жалованье в долларах. Те же, кому выдавали зарплату рублями, вспоминали, что из-за резкого обесценивания курса «деревянного» они получали по несколько сотен тысяч, а то и миллионов рублей. На пике инфляции в обращение была введена купюра номиналом в 500 тысяч рублей.

Выросла преступность, рэкет, как ответ на обнищание значительной части населения. Жить-то надо было. В России появилась масса «ночных бабочек», проституция процветала. Уличные девицы нередко погибали от рук бандитов, маньяков, под колесами машин, от заболеваний или передозировки наркотиками. Ночных бабочек «пасли» сутенеры, они же забирали большую часть их выручки. Повсюду стали распространяться наркотики, молодые люди подседали на них и через несколько лет от передозы погибали.

Что же касается населения страны в эти годы, то оно резко сократилось. Смертность среднего возраста на порядок возросла, так как время было неспокойное. Криминал, насилие и убийства буквально захватили страну. Также сыграли свою роль волна терактов, чеченская война и отсутствие надлежащей медицины (в больницах попросту не было медикаментов). Кризис и разруха этих лет сделала своё дело. Согласно демографическим исследованиям в период с 1991 по 2001 годы преждевременно ушли из жизни около 11 млн. человек.

***

Однако это лишь краткий политический обзор российских событий 20-го века. Отношение к ним может отличаться и трактуются они по-разному в зависимости от жизненной позиции их описывающего. Но мы не ставили целью в нашей будущей книге в подробностях отображать политические события, наша цель была другой – проследить судьбу наших выдающихся соотечественников в этом бурном двадцатом столетии. А также рассказать о том, как изменялось их мировоззрение, какие мысли и понятия вызревали в душах и умах. Судьбы их были разными, но часто трагичными. Мало кому из них удалось прожить спокойную достойную жизнь:

Те, кто не дожил до большевистского переворота, нередко становились жертвами фанатиков, готовящих революцию;

Те, кто дожил до революции, становились жертвами гражданской войны, террора, насилия и голода, или, если повезло, то оказались в эмиграции;

Те, кто пережил гражданскую войну пал жертвой коллективизации и голодомора 30-х годов.

Тех, кто родился после революции «выстроили по линеечке» – подвергли массированной идеологической обработке, начиная с детского возраста- пионер, комсомолец, член партии. И не подчиняться указаниям этих органов было нельзя. Обработка эта было настолько сильной, что люди становились рабами коммунистической идеи и добровольно шли на жертву, что и показала Великая Отечественная война.

Ну, а те, кто пережил войну, те боролись с разрухой, полуголодной жизнью и жили в постоянном напряжении и несвободе..

В конце 20-го века на кон встала судьба самой России. Жизнь ее висела на волоске, не приди в 2000 году новый руководитель – мудрый В. В. Путин, который сумел не только падение страны в пропасть предотвратить, но и отстроить новую, прекрасную Россию. Новая Россия- это общность с элементами государственной собственности и частного предпринимательства. Однако самое главное, что жизнь русского народа становится день ото дня лучше. Но это уже история века следующего – 21-го.

В этой же книге речь пойдет о веке 20-м и не столько о политике, сколько о выдающихся русских людях – современниках и непосредственных участниках этого бурного столетия.

Николай II

С 1894 года, и в течение 23 лет, Россией правил император Николай II. Детей у его отца, императора Александра 111 (1845—1894 г.г.) было пятеро – Николай (старший), Георгий, Ксения, Михаил и Ольга. По решению отца, воспитание у детей было спартанское- все пятеро детей спали на простых солдатских койках с жесткими подушками, утром обливались холодной водой, на завтрак ели простую кашу. «Мне нужны нормальные, здоровые русские дети» – повторял Александр 111.

Страшным потрясением для 12-летнего Николая было убийство народовольцами его деда- Александра II в 1881 году. Вместе с младшим братом Георгием Николай присутствовал при его кончине. «Мой отец подвел меня к постели, – вспоминал он. – Папа, сказал он, повышая голос, «Ваш луч солнца» здесь». Я увидел дрожание ресниц, голубые глаза моего деда открылись, Он старался улыбнуться. Он двинул пальцем, он не мог поднять руки, ни сказать то, что хотел, но он несомненно узнал меня..»

Через несколько часов после смерти Александра II вышел Высочайший Манифест его сына, Александра III, в котором сообщалось о вступлении на престол: «Объявляем всем верным Нашим подданным: Господу Богу угодно было в неисповедимых путях Своих поразить Россию роковым ударом и внезапно отозвать к Себе ее благодетеля, Гос. Имп. Александра II. Он пал от святотатственной руки убийц, неоднократно покушавшихся на Его драгоценную жизнь. Они посягнули на сию столь драгоценную жизнь потому, что в ней видели оплот и залог величия России и благоденствия Русского народа..

Смиряясь пред таинственными велениями Божественного Промысла и вознося ко Всевышнему мольбы об упокоении чистой души усопшего Родителя Нашего, Мы вступаем на Прародительский Наш Престол Российской Империи…

Подъемлем тяжкое бремя, Богом на Нас возлагаемое, с твердым упованием на Его Всемогущую помощь. Да благословит Он труды Наши ко благу возлюбленного Нашего Отечества и да направит Он силы Наши устроению счастия всех Наших верноподданных.

Повторяя данный Нам Родителем Нашим священный пред Господом Вседержителем обет посвятить по завету Наших предков всю жизнь Нашу попечением о благоденствии, могуществе и славе России, Мы призываем Наших верноподданных соединить их молитвы с Нашими мольбами пред Алтарем Всевышнего и повелеваем им учинить присягу в верности Нам и Наследнику Нашему, Его Имп. Выс. Цесаревичу Великому Князю Николаю Александровичу».

В мае 1884-го, по достижении 16 лет, Николай принёс присягу на верность престолу и России. «Прочитал он присягу, в особенности первую, в церкви детским, но прочувствованным голосом; заметно было, что он вник в каждое слово и произносил свою клятву осмысленно, растроганно, но совершенно спокойно. Слёзы слышались в его детском голосе. Государь, Императрица, многие окружающие, и я в том числе, не могли удержать слёз», – вспоминал великий князь Константин Константинович.

С 1889 года Александр 111 привлекает Николая к работе в высших государственных органах, приглашая участвовать в занятиях Государственного Совета и Комитета Министров. Он разработал для сына практическую образовательную программу для ознакомления с различными областями России. Для этого наследник сопровождал своего отца в многочисленных поездках по стране.

В качестве завершения своего образования Николай совершил кругосветное путешествие. За девять месяцев Он проехал Австрию, Триест, Грецию, Египет, Индию, Китай, Японию, а далее сухим путем через всю Сибирь. В Японии на 22-летнего Николая было совершено покушение. Цесаревичу был нанесен удар саблей по голове, к счастью, удар оказался скользящим и не нанес большой травмы. Николай не думал о себе, а тут же великодушно заявил: «Это ничего, только бы японцы не подумали, что это происшествие может чем-либо изменить мои чувства к ним и признательность мою за их радушие».

Во Владивостоке он участвовал в открытии строительства Сибирской железной дороги, на закладке дока и памятника адмиралу Невельскому. В Хабаровске наследник присутствовал на освящении памятника Муравьеву-Амурскому, затем путь его прошел через Иркутск, Тобольск, Екатеринбург. Во время этой поездки наследник престола отмечал в своём дневнике и письмах родным, что был поражён, насколько богата и прекрасна великая Россия.

После кругосветного путешествия Александр III начал поручать цесаревичу более серьезные дела. Николай был назначен председателем комитета Сибирской железной дороги. Он присутствовал на всех его заседаниях, относясь к этому назначению с большой ответственностью. Отец также поручил Николаю председательствовать в особом комитете по доставке помощи населению губерний, пострадавших от неурожая. Комитет собрал пожертвований более чем на 13 миллионов рублей и распределил их среди голодающих крестьян. Кроме работы в этих комитетах, Николай постоянно приглашался на заседания высших государственных учреждений, где практически знакомился с наукой управления великой страной.

В 1894 году неожиданно для всех сильный и здоровый, 49-летний Александр III, скончался. Многие подозревали отравление. Цесаревич был в растерянности, однако сумел собраться с силами и взяться за руль государственного управления.

***

Еще в 1884 году, когда Николаю было шестнадцать лет, он впервые встретился с двенадцатилетней поразительно красивой принцессой Алисой Гессен-Дармштадтской, приехавшей на бракосочетание своей старшей сестры Вел. Кн. Елизаветы Феодоровны и Вел. Кн. Сергея Александровича.

С этого момента между ними зародилась близкая дружба, которая постепенно перешла в сильную любовь. Брак по любви – это редкое явление среди коронованных особ, где браки совершаются, главным образом, по политическим соображениям.

В 1889 году, когда цесаревичу исполнился двадцать один год, и он достиг, согласно русским законам, совершеннолетия, то обратился к родителям с просьбой благословить его на брак с принцессой Алисой. Ответ Императора Александра III был краток: «Ты очень молод, для женитьбы еще есть время, и, кроме того, запомни следующее: Ты Наследник Российского Престола, Ты обручен России, а жену мы еще успеем найти».

Перед волей отца – решительной и непреклонной, Николай Александрович на время смирился и стал ждать. Брак наследника Российского престола всегда являлся слишком серьезным политическим событием, чтобы в расчет брались только нежные чувства. Насильно женить Николая родители не собирались, однако ему стали предлагать несколько вариантов возможного брака. Но Николай был верен своему юношескому чувству.

Ранней весной 1894 года, видя непоколебимое решение сына, император Александр III и императрица Мария Феодоровна дали, наконец, благословение на брак. Одновременно в Англии принцесса Алиса, потерявшая к этому времени своего отца, получила благословение на этот брак от бабушки – королевы Виктории. Оставалось последнее препятствие – принятие невестой православия. Алиса была верующей протестанткой и смену религии считала изменой своим чувствам и убеждениям.

Этот вопрос стал для нее вопросом совести, так как Российский престол, хотя и самый блестящий в ту эпоху, сам по себе, ее не прельщал, ведь благодаря своей поразительной красоте и душевной привлекательности, она пользовалась огромным успехом среди европейских коронованных женихов и наследников престолов.

В начале апреля Николай посетил Кобург, где встретился с Алисой и уже на третий день между ними произошел решающий разговор. Николай постарался высказать самые сильные аргументы, чтобы убедить ее:

«Аликс, я понимаю Ваши религиозные чувства и благоговею перед ними. Но ведь мы веруем в одного Христа; другого Христа нет. Бог, сотворивший мир, дал нам душу и сердце. И мое сердце и Ваше Он наполнил любовью, чтобы мы слились душа с душой, чтобы мы стали едины и пошли одной дорогой в жизни.. Пусть не тревожит Вас совесть о том, что моя вера станет Вашей верой. Когда Вы узнаете после, как прекрасна, благодатна и смиренна наша Православная религия, как величественны и великолепны наши храмы и монастыри и как торжественны и величавы наши богослужения, Вы их полюбите, Аликс, и ничто не будет нас разделять..»

Принцесса слушала внимательно, и в душе ее происходило преображение, а потом шепнула только два слова: «Я согласна». Было двенадцать часов ночи, когда Николай Александрович остался один. Он написал восторженное письмо матери и записал в своем дневнике: «Чудный, незабвенный день в моей жизни – день моей помолвки с дорогой, ненаглядной Аликс.. Боже, какая гора свалилась с плеч; какою радостью удалось обрадовать дорогих Папа и Мама. Я целый день ходил, как в дурмане, не вполне сознавая, что собственно со мной приключилось» (С. Позднышев. Op. Cиt., стр. 11—16).

В тот же день, 8/21 апреля 1894 года, их помолвка была объявлена официально. Александра Федоровна до самой смерти носила на шее вместе с крестом жениховский подарок Николая – кольцо с рубином. Спустя почти четверть века она напомнила мужу о событиях того дня строками письма, в котором чувствуется искренняя любовь:

«В этот день, день нашей помолвки, все мои нежные мысли с тобою, наполняя мое сердце безконечной благодарностью за ту глубокую любовь и счастье, которыми ты дарил меня всегда, с того памятного дня – 22 года назад. Да поможет мне Бог воздать тебе сторицей за всю твою ласку!

Да, я, – говорю совершенно искренно, – сомневаюсь, что много жен, такие счастливые, как я, столько любви, доверия и преданности ты оказал мне в эти долгие годы в счастье и горе. За все муки, страдания и нерешительность мою ты мне так много дал взамен, мой драгоценный жених и супруг… Благодарю тебя, мое сокровище, чувствуешь ли ты, как мне хочется быть в твоих крепких объятьях и снова пережить те чудные дни, которые приносили нам все новые доказательства любви и нежности? Сегодня я надену ту дорогую брошку. Я все еще чувствую твою серую одежку и слышу ее запах – там у окна в Кобургском замке..»

26 ноября 1894 года император Николай II женился на принцессе Алисе Гессен-Дармштадтской, которая после принятия православной веры стала Александрой Федоровной. Бракосочетание проходило в церкви Зимнего дворца. Царь был одет в гусарскую форму, а его невеста – в платье серебряного цвета с золотой парчовой мантией. Ее голову украшала бриллиантовая корона. Николай II и Александра Федоровна были счастливы много лет – до самой трагической гибели.

А в мае 1896-го в Москве состоялась коронация молодого императора и его супруги. Этот день Николай назвал в своем дневнике как «великий, торжественный, но тяжкий в нравственном смысле… день». После коронации по традиции должны были состояться празднества для народа: на Ходынском поле у городских стен установили киоски с подарками. Горожане и крестьяне были приглашены на праздничные гулянья как гости Императора. Ранним утром, ещё до рассвета, на Ходынке собралось около полумиллиона человек. И 18 мая произошла трагедия: толпа, ночевавшая на Ходынском поле, в ожидании начала раздачи царского гостинца стала напирать на постройки; случилась ужасная давка. Через 10—15 минут порядок был восстановлен, но было уже поздно. Погибших на месте оказалось 1282 человека, раненых несколько сот» (Профессор истории С. С. Ольденбург).

Император и императрица на следующий день посетили всех раненых в больницах и отстояли панихиду по погибшим. Николай II распорядился выплачивать пенсию пострадавшим семьям по 1000 рублей единовременно, и на всю жизнь пособие. Для сравнения – 1000 царских русских рублей образца 1896 года соответствуют сейчас сумме, равной по разным оценкам от 100 000 до 250 000 нынешних долларов! И они получали ее до 1917 года, до тех пор, пока политики, годами спекулировавшие на Ходынской трагедии, не сделали так, что любые пенсии в России вообще перестали выплачиваться.

Николай II ожидал появления на свет наследника престола, но императрица рожала девочек. В течение 6 лет у них родились горячо любимые Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия. И только в конце июля 1904-го на свет появился долгожданный сын, «маленькое сокровище», цесаревич Алексей. С рождением наследника Николай II преобразился. Однако радость его была недолгой: вскоре у Алексея обнаружилась гемофилия – неизлечимая наследственная болезнь, наполнившая жизнь царской семьи постоянным страхом за жизнь сына.

Болезнь Алексея способствовало тому, что в 1905-м в жизнь семьи Романовых вошёл Григорий Распутин, «человек Божий… из Тобольской губернии», как писал Николай в дневнике. Распутин, со временем ставший царским другом и обретший большое влияние на императрицу Александру Фёдоровну, неоднократно спасал жизнь Алексею, останавливая кровотечение и избавляя мальчика от страданий.

***

Несмотря на революционную ситуацию в стране развитие России происходило небывало высокими темпами. 23 года правления Николая 11 были не «двадцатью тремя ступенями вниз», как утверждала советская пропаганда, а эпохой невероятного исторического рывка России вверх – в экономике и индустриализации, в развитии транспортной инфраструктуры и военных сил, в науке и культуре. Время правления Николая 11 должно быть признано одной из самых блестящих и продуктивных страниц во всей русской истории.

Удивительно как удалось этого достичь несмотря на первую русскую революцию 1905—1907 гг., несмотря на небывалый разгул терроризма в стране. Произошло это, во многом, благодаря возможности опереться на верное плечо гениального премьер-министра Петра Столыпина, на проповеди мудрого Иоанна Кронштадского, и, не в меньшей мере, на советы прозорливого старца Григория Распутина.

В преобладающем большинстве русская либеральная интеллигенция поддерживала революционеров и встала на путь предательства самодержавия. От православной веры они также отрекались, считая себя атеистами. Стало модно всячески помогать революционным организациям, даже самого крайнего толка – террористам. После каждого организованного ими громкого убийства от либералов слышались не слова осуждения, а слова поддержки. Страшно тяжело было императору Николаю 11, по-видимому, лишь чувство долга и семья поддерживали его. Николай родился 19 мая – в день праведного мученика Иова, и считал не без оснований, что и ему, как Иову, присуждено всю жизнь страдать. Повсюду встречал он предательство – и от либеральной русской интеллигенции, и от ближайшего окружения, и даже от некоторых родственников.

Однако, несмотря ни на что, в результате Столыпинской реформы в целом по стране посевные площади выросли на 10%, а в некоторых регионах – на 150%. Экспорт зерна из России составил 25% мирового оборота зерна, в 3,5 раза возросло приобретение сельскохозяйственных орудий крестьянами, что, в свою очередь подстёгивало рост промышленности. На полях России всё чаще появлялись трактора.

Именно при последнем государе был побеждён голод. Конечно, голод в царской России никогда не был «голодом» в строгом смысле слова – это был недород, взрослые люди не умирали от недоедания, но были истощены, повышалась детская и стариковская смертность. Прогрессивная печать обрушивалась на правительство за недостаточность мер по борьбе с голодом. И вот император Николай II отладил систему борьбы с недородами в масштабах страны так, что в 1911 году крупного недорода страна практически не заметила, несмотря на засуху и непогоду. А в последние 6 лет царствования, несмотря на войну, о таком явлении как голод и вовсе забыла!

***

В 1914 году началась первая мировая война. Николай II войны не хотел, стремился ее всеми силами оттянуть. Он напрямую об этом говорил русскому послу в Болгарии Неклюдову: «А теперь, Неклюдов, слушайте меня внимательно. Ни на одну минуту не забывать тот факт, что мы не можем воевать. Я не хочу войны. Я сделал своим непреложным правилом предпринимать все, чтобы сохранить моему народу все преимущества мирной жизни. В этот исторический момент необходимо избегать всего, что может привести к войне. Нет никаких сомнений в том, что мы не можем ввязываться в войну – по крайней мере, в течение ближайших пяти-шести лет – до 1917 года. Хотя, если жизненные интересы и честь России будут поставлены на карту, мы сможем, если это будет абсолютно необходимо, принять вызов, но не ранее 1915 года..»

Императора Николая II попрекали тем, что он не подготовил Россию к Первой мировой войне. Однако об усилиях государя по подготовке русской армии к войне и о саботаже его усилий со стороны «образованного общества» рассказал И. Л. Солоневич: «„Дума..“, а также и ее последующее перевоплощение, отклоняет военные кредиты: мы – демократы и мы военщины не хотим. Николай II вооружает армию путем нарушения духа Основных законов: в порядке 86-й статьи. Эта статья предусматривает право правительства в исключительных случаях и во время парламентских каникул проводить временные законы и без парламента – с тем, чтобы они задним числом вносились бы на первую же парламентскую сессию. Дума распускалась (каникулы), кредиты на пулеметы проходили и без Думы. А когда сессия начиналась, то сделать уже ничего было нельзя».

В начале войны наступление русской армии было успешным. Однако в 1915 году ситуация на Восточном фронте изменилась к худшему. Зимнее наступление русской армии перешло в августовское контрнаступление немцев. Русская армия быстро теряла завоёванные позиции. Верховное командование не справлялось с ситуацией, моральный дух армии был подорван. Вот как описывает сложившееся положение русский публицист, военный историк А. А. Керсновский: «Аппарат Ставки начал давать перебои. В конце июля стало замечаться, а в середине августа и окончательно выяснилось, что она не в силах больше управлять событиями. В грандиозном отступлении чувствовалось отсутствие общей руководящей идеи. Войска были предоставлены самим себе.. Истощённые физически и морально бойцы, утратив веру в свои силы, начинали сдаваться десятками тысяч. Если июнь месяц был месяцем кровавых потерь, то август 1915 года можно назвать месяцем массовых сдач. На Россию надвинулась военная катастрофа, но катастрофу эту предотвратил её Царь».

23 августа (5 сентября) 1915 года Император Николай II принял Верховное главнокомандование, взяв на себя тяжёлый крест царского долга. В связи с этим Керсновский писал: «История часто видела монархов, становившихся во главе победоносных армий для лёгких лавров завершения победы. Но она никогда ещё не встречала венценосца, берущего на себя крест возглавить армию, казалось, безнадёжно разбитую, знающего заранее, что здесь его могут венчать не лавры, а только тернии».

В результате этого решения императора уже в 1916 году «погибшая» русская армия ответила мощным наступлением. Была осуществлена масштабная операция (Брусиловский прорыв), в ходе которой армии Австро-Венгрии и Германии потерпели тяжёлое поражение, а русские войска заняли Буковину и Восточную Галицию. По царскому указаниям была налажена работа тыла, по его указаниям принималась на вооружения новая и даже наиновейшая техника (вроде бомбардировщиков Сикорского или автоматов Федорова). И если в 1914 году русская военная промышленность выпустила 104 900 снарядов, то в 1916 году – 30 974 678! Военного снаряжения наготовили столько, что хватило и на пять лет Гражданской войны, и на вооружение Красной армии в первой половине двадцатых годов.

Британский политик У. Черчилль писал: «Мало эпизодов Великой войны более поразительных, нежели воскрешение, перевооружение и возобновлённое гигантское усилие России в 1916 г. Это был последний славный вклад царя и русского народа в дело победы… К лету 1916 г. Россия, которая 18 месяцев перед тем была почти безоружной, которая в 1915 г. пережила непрерывный ряд страшных поражений, действительно, сумела, собственными усилиями и путём использования средств союзников, выставить в поле, организовать, вооружить, снабдить – 60 армейских корпусов вместо тех 35, с которыми она начала войну».

Император был уверен в предстоящей победе. Он говорил начальнику Канцелярии В. И. Мамантову: «…я сейчас совершенно спокоен и уверенно смотрю в будущее. Я много работаю и, будучи в курсе всех наших военных действий, вполне убеждён, что победа нам обеспечена». Парад победы был назначен на лето 1917 года. И он мог бы состояться, если бы не предательство приближённых царя, принудивших его к отречению.

***

А в это время в России подготавливался февральский переворот. Один из его главных подстрекателей П. Н. Милюков вспоминал: «Мы знали, что весной предстояли победы русской армии. В таком случае престиж и обаяние царя в народе снова сделались бы настолько крепкими и живучими, что все наши усилия расшатать и свалить престол самодержца были бы тщетны. Вот почему и пришлось прибегнуть к скорейшему революционному взрыву».

Организатор заговора Н. И. Гучков писал: «Осенью 1916 года родился замысел о дворцовом перевороте, в результате которого государь был бы вынужден подписать отречение с передачей престола законному наследнику».

В этот заговор были вовлечены министры Госдумы, представители высшего света, генералы из Ставки и высшее командование фронтов. Одни сознательно изменяли, другие трусливо покорялись изменникам, третьи, вырывая у Императора отречение, лгали ему, что это делается в пользу наследника, а на самом деле стремились к свержению монархии в России.

К гибели Российской империи приложила руку и «союзная» Англия. В своём донесении в Париж 8 апреля 1917 года сотрудник французской разведки капитан де Малейси докладывал: «Видным организатором выступил британский посол сэр Джордж Бьюкенен, верховодивший всем заодно с Гучковым. В дни революции русские агенты на английской службе пачками раздавали рубли солдатам, побуждая их нацепить красные кокарды». Участник заговора князь Владимир Оболенский подтверждал в своих воспоминаниях, что многие совещания проходили у Бьюкенена.

22 февраля 1917 года Николай II по просьбе Алексеева отправился в Ставку, получив заверения от министра внутренних дел Александра Протопопова, что ситуация в столице находится под контролем. Но уже на следующий день в столице начались массовые демонстрации, посвящённые международному дню женщин-трудящихся. Работницы шли по улицам и скандировали: «Хлеба! Хлеба!». К женщинам вскоре присоединились и мужчины, бросившие работу на фабриках района. Стихийная многотысячная демонстрация двигалась в центр города, в сторону Невского проспекта.

Люди находились под гипнозом революционных агитаторов, ведь известно, что недостатка хлеба в Петрограде не было, хотя и стали его выдавать по карточкам. Процитируем начальника Московского охранного отделения Заварзина: «В Петрограде с внешней стороны казалось, что столица живет обычно: магазины открыты, товаров много, движение по улицам бойкое, и рядовой обыватель замечает только, что хлеб выдают по карточкам и в уменьшенном количестве, но зато макарон и круп можно достать сколько угодно». Историк М. В. Оськин отмечает: «В целом хлебный ресурс Российской империи к весне 1917 г. составил около 3793 млн пудов хлеба при общей потребности страны в 3227 млн пудов».

Требование «Хлеба!» – это был пущенный в народные массы революционный лозунг. Его инициаторы хорошо силу этого лозунга и то, что всякое словесное возражение со стороны правительства никакого впечатления на народ не произведет. Ведь не поверили же объявлению генерала Хабалова, что хлеба в Петрограде имеется в достаточном количестве! Левые газеты усердно вышучивали это объявление. Все это делалось в усилиях дискредитировать императорскую власть, не останавливаясь перед клеветою и ложью.

Уже на следующий день крупные предприятия объявили о забастовке. Экономические требования постепенно уступали место политическим: всё чаще звучали призывы к свержению монархии «Долой самодержавие!». 27 февраля, в столице происходило уже настоящее восстание, начавшееся с бунта в частях гарнизона. 600 солдат Волынского полка, убив своего командира и агитируя коллег из соседних частей, вышли на улицы с оружием в руках и присоединились к рабочей демонстрации. Толпа, постоянно пополнявшаяся переходящими на их сторону военными и освобождёнными из тюрем заключёнными, постепенно разошлась по городу, агитируя присоединиться к ним работников заводов. В два часа дня восставшие заняли здание Таврического дворца, где заседала Государственная дума.

Николай II, узнав о происходящем в Петрограде, принял решение немедленно выехать из Ставки в Царское село, однако его поезд задержали в Пскове, из-за забастовки работников железных дорог.

28 февраля восставшие продолжили распространять своё влияние на колеблющихся рабочих и солдат столицы. Была занята Петропавловская крепость и Васильевский остров – вскоре весь гарнизон перешёл на сторону революции. Одновременно с этим думский Временный комитет фактически взял верховную власть в свои руки и разослал комиссаров, создавших комиссии по наиболее важным вопросам внутренней жизни страны. На следующий день с комитетом связались представители Великобритании и Франции: союзники поспешили признать свершившийся факт перехода власти.

Армия заняла выжидательную позицию. Ещё 28 февраля по приказу верховного командующего несколько полков под командованием генерала Николая Иванова выдвинулись из Могилёва по направлению к Петрограду и прибыли в Царское Село к 1 марта. Тем не менее царь приказал военачальнику воздержаться от активных действий до выяснения обстановки в столице. Однако к этому времени уже пришли известия о победе революции в Москве.

Командующие фронтами и флотами заявили царю о необходимости его отречения от престола «во имя спасения родины и династии, согласованное с заявлением председателя Государственной думы, как единственно, видимо, способное прекратить революцию и спасти Россию от ужасов анархии».

Под этим давлением 2 марта 1917 года, Николай II подписал акт об отречении в пользу своего брата Михаила. Последний же отказался от титула на следующий день, доверив судьбу престола Учредительному собранию, о формировании которого осенью 1917 года, объявило Временное правительство. Свержение монархии состоялось.

***

С 8 марта император и его семья находились под арестом, а позднее Временное правительство добилось ссылки государя, его жены и детей в Тобольск. Ну, а в октябре 1917 года к власти пришли большевики, и этим «радетелям о человечестве» даже поверженный государь-христианин был как острый нож в горле. Он был непереносим, невозможен. Они не могли не убить его. Ведь еще в апреле 1917 года Ленин заявлял: «Мы считаем Вильгельма II таким же коронованным разбойником, достойным казни, как и Николая II».

Они медлили с расправой, наверное, лишь потому что боялись народного возмущения, боялись общественной реакции при своей еще неокрепшей власти. Видимо, пугало и непредсказуемое поведение «заграницы». Во всяком случае, британский посол Д. Бьюкенен предупреждал еще Временное правительство: «Всякое оскорбление, нанесенное Императору и Его Семье, уничтожит симпатии, вызванные мартом и ходом революции, и унизит новое правительство в глазах мира». Правда, в итоге оказалось, что это лишь «слова, слова, ничего, кроме слов».

Долгие годы после екатеринбургского убийства распространялись слухи про то, что расстрелян был лишь один государь. Потом большевистские власти заявляли, что убийцы царя сурово осуждены за превышение власти. Да и позднее, практически весь советский период, была официально принята версия о «самоуправстве Екатеринбургского совета», якобы напуганного приближающимися к городу белыми частями. Дескать, чтобы государь не был освобожден и не стал «знаменем контрреволюции», его и пришлось уничтожить. Туман словоблудия скрывал тайну, а сутью тайны было спланированное и четко задуманное изуверское убийство.

Точных его подробностей и подоплеки не удалось выяснить до сих пор, показания очевидцев удивительным образом путаются, и даже обнаруженные останки царственных мучеников до сих пор вызывают сомнения в своей подлинности.

Совершенно ясны лишь некоторые факты. 30 апреля 1918 года государь Николай Александрович, его супруга императрица Александра Федоровна и их дочь Мария были под конвоем доставлены из Тобольска, где они находились в ссылке с августа 1917 года, в Екатеринбург. Их поместили под стражу в бывшем доме инженера Н. Н. Ипатьева, находившемся на углу Вознесенского проспекта. Остальные дети императора и императрицы – дочери Ольга, Татьяна, Анастасия и сын Алексей воссоединились с родителями лишь 23 мая.

Было ли это инициативой Екатеринбургского совета, не согласованной с ЦК? Вряд ли. Судя по косвенным данным, в начале июля 1918 года высшее руководство большевистской партии (в первую очередь, Ленин и Свердлов) приняли решение о «ликвидации царской семьи».

Об этом писал в своих мемуарах Троцкий:

«Следующий мой приезд в Москву выпал уже после падения Екатеринбурга. В разговоре со Свердловым я спросил мимоходом:

– Да, а где царь?

– Кончено, – ответил он, – расстрелян.

– А семья где?

– И семья с ним.

– Все? – спросил я, по-видимому, с оттенком удивления.

– Все, – ответил Свердлов, – а что?

Он ждал моей реакции. Я ничего не ответил.

– А кто решал? – спросил я.

– Мы здесь решали. Ильич считал, что нельзя оставлять нам им живого знамени, особенно в нынешних трудных условиях».

В полночь 17 июля 1918 года императора, его жену, детей и слуг разбудили, отвели в подвал и зверски убили. Вот в том, что убивали зверски и жестоко, удивительным образом совпадают все, столь разнящиеся в остальном, показания очевидцев.

Тела тайно вывезли за пределы Екатеринбурга и каким-то образом попытались уничтожить. Все, что осталось после надругательства над телами, столь же скрытно захоронили.

Екатеринбургские жертвы предчувствовали свою участь, и недаром великая княжна Татьяна Николаевна во время заключения в Екатеринбурге отчеркнула в одной из книг строки: «Верующие в Господа Иисуса Христа шли на смерть, как на праздник, становясь перед неизбежной смертью, сохраняли то же самое дивное спокойствие духа, которое не оставляло их ни на минуту. Они шли спокойно навстречу к смерти потому, что надеялись вступить в иную, духовную жизнь, открывающуюся для человека за гробом».

Петр Столыпин

Яркими личностями и пламенными русскими патриотами, оставившими неизгладимый след в дореволюционнй России 20-го века, были Петр Столыпин, Григорий Распутин и Иоанн Кронштадский.

П. А. Столыпин был охранителем самодержавных устоев и гениальным хозяйственником. Он родился 5 апреля 1862 года в семье принадлежавшей старинному русскому роду известному с XVI века. Его дед по линии матери, князь Горчаков, был главнокомандующим русской армией в годы Крымской войны, а поэт Михаил Лермонтов – его троюродным братом. В 1881 году он поступил на естественное отделение (специальность – агрономия) физико-математического факультета Санкт-Петербургского Императорского университета, который закончил с самыми превосходными оценками.

В том же 1881 году был убит революционерами-террористами император Александр II. После этого страшного события к власти пришел его сын – мудрый и сильный Александр 111, который сумел навести в стране порядок и наступило относительно спокойное время, благоприятное для ее развития и процветания.

Женился Петр Столыпин еще студентом, в 22 года. Женитьба Столыпина была связана с трагическими семейными обстоятельствами. Его старший брат Михаил погиб на дуэли с князем Шаховским. Сразу после случившегося Петр вызвал на дуэль убийцу брата и получил ранение в правую руку, которая после этого плохо действовала. Брат Михаил был помолвлен с фрейлиной императрицы Марии Фёдоровны Ольгой Борисовной Нейдгардт. Говорили, что на смертном одре брат положил руку Петра на руку своей невесты. Через некоторое время Столыпин просил её руки у отца Ольги Борисовны, указав при этом на свой недостаток -«молодость». Будущий тесть, улыбнувшись, ответил, что «молодость- это тот недостаток, который исправляется каждый день». Брак оказался счастливым, у четы Столыпиных родились пять дочерей и сын.

В 1889 г. Столыпин был назначен Ковенским уездным предводителем дворянства и председателем суда мировых посредников. Ковно- это ныне город Каунас. На службе в Ковно Столыпин провел около 13 лет- с 1889 по 1902 годы. Это время было самым спокойным в его жизни. Особое внимание предводитель дворянства уделял сельскому хозяйству: изучал передовые технологии, закупал новые сорта зерновых культур, разводил племенных рысаков. Производительность крестьянских хозяйств увеличивалась, а сами они становились более обеспеченными. Здесь же родились четверо его дочерей- Наталья, Елена, Ольга и Александра.

20 октября 1894 года император Александр III внезапно умер в Ливадии, и на престол вступил его сын Николай II. В 1902 году по инициативе министра внутренних дел Плеве Столыпин был назначен губернатором в Гродно. Он стал самым молодым российским губернатором. Петр Аркадьевич содействовал всеобщему образованию крестьян, открыл ремесленные училища и специальные женские гимназии. Многие дворяне-землевладельцы осуждали его реформы и считали, что «образование должно быть доступно обеспеченным классам, но не массе…». На что Столыпин отвечал: «Образование народа, правильно и разумно поставленное, никогда не приведет к анархии».

Вскоре министр внутренних дел Плеве предложил ему губернаторский пост в крупном и сложном регионе – Саратове. В то время Саратовская губерния считалась зажиточной и богатой. В Саратове проживало 150 тысяч жителей, в городе насчитывалось 150 заводов и фабрик, 11 банков, 16 тысяч домов, почти 3 тысячи магазинов и лавок. В состав Саратовской губернии входили крупные города Царицын и Камышин. Однако ко времени вступления Столыпина в должность, страну захлестнула революция 1905—1907 г. г. Саратовская губерния оказалась одной из самых радикально настроенных: здесь находился один из основных центров революционного подполья. В городах начались стачки рабочих, в селах – крестьянские бунты.

Губернатор Столыпин лично успокаивал митингующих и выступал перед толпами бунтовщиков. Он безоружным и без какой-либо охраны входил в центр разбушевавшихся толп. Это так действовало на народ, что страсти сами собой утихали. Современник Столыпина В. Б. Лопухин так описывал саратовские события: «Достаточно известен эпизод, когда Столыпин в относительно скромной роли саратовского губернатора в ту пору, когда губернаторов расстреливали, как куропаток, врезывается в бунтующую толпу. На него наступает человек с явно агрессивными намерениями, с убийством во взгляде. Столыпин бросает ему на руки снятое с плеч форменное пальто с приказанием, отданном так, как умеет повелевать одно только уверенное в себе бесстрашие: „Держи“. Ошеломлённый презумптивный „убийца“ машинально подхватывает губернаторское пальто. Его руки заняты. Он парализован. И уже мыслью далёк от кровавой расправы. Столыпин спокойно держит речь загипнотизированной его мужеством толпе. И он и она мирно расходятся».

Упоминается и другой случай, произошедший во время одного из обычных в ту горячую пору объездов губернии, когда стоящий перед Столыпиным человек неожиданно вынул из кармана револьвер и направил его на губернатора. Столыпин, глядя на него в упор, распахнул пальто и перед толпой спокойно сказал: «Стреляй!» Революционер не выдержал, опустил руку, и револьвер у него выпал.

В апреле 1906 года Николай II вызвал Столыпина в Царское Село и сказал, что пристально следил за его действиями в Саратове и, считая их исключительно выдающимися, решил назначить его министром внутренних дел. Предыдущий министр внутренних дел Плеве был к этому времени убит террористами, также как и его предшественник- Сипягин. В эти годы под давлением революционного террора и либеральной общественности Николай II вынужден был идти на одну политическую уступку за другой. Ему необходим был честный и энергичный министр внутренних дел, на которого можно было бы положиться. Министр внутренних дел в то время был лицом чрезвычайно ответственным, он отвечал почти за все: за поддержание полицейского порядка, бесперебойную работу почты и телеграфа и достоверность статистики. Министерство внутренних дел обеспечивало население продовольствием, следило за строительством, ведало пожарной частью и местными судами.

Переживший к тому времени четыре покушения Столыпин пытался отказаться от предложения императора, ведь двух предыдущих министров убили революционеры-террористы, но не смог. В своем дневнике он записал:

«Вчера судьба моя решилась! Я министр внутренних дел в стране окровавленной, потрясенной, представляющей из себя шестую часть шара, и это в одну из самых трудных исторических минут, повторяющихся раз в тысячу лет.. Я сказал Государю, что умоляю избавить меня от ужаса нового положения.. Пойду только, если он мне прикажет, как Государь, так как обязан отдать и жизнь ему.. Он [Государь] секунду помолчал и сказал: «Приказываю, знаю, что это самоотвержение».

***

Назначение Столыпина на пост министра совпало с началом работы первой Государственной думы, которая открыто выступала против действующей власти. Столыпин изо всех сил противостоял революционной оппозиции и настаивал, что «надлежит справедливо и твердо охранять порядок в России». И произнес в Думе свою крылатую фразу о замыслах революционеров: «Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия». О полной неуправляемости Думы первого созыва говорит неприятие доклада депутата М. А. Стаховича, осуждавшего террор против власти. На его доводы о том, что на 90 казнённых за последние месяцы приходится 288 убитых и 388 раненых представителей власти, большей частью простых городовых, – со скамей левых кричали: «Мало!»

Работа Столыпина на посту министра внутренних дел была трудной, но на редкость плодотворной и успешной. Прежде всего он старался навести порядок в стране и остановить захлестнувшую ее волну террора. Среди погибших были как высшие должностные лица государства, так и простые полицейские. Часто жертвами становились случайные люди. Лично против Столыпина и членов его семьи было предотвращено несколько террористических актов, революционеры приговорили к смерти путём отравления даже единственного сына Столыпина, которому было всего 2 года. Среди погибших от революционного террора были друзья и ближайшие знакомые Столыпина. К последним следует отнести, не только В. Плеве, но и В. Сахарова; и в том, и в другом случае убийцам удалось избежать смертной казни вследствие судебных проволочек, адвокатских уловок и непонятной гуманности российского общества к преступникам.

Последней каплей, переполнившей чашу терпения, стала террористическая атака 12 августа 1906 года. Это была суббота, приёмный день Столыпина на казённой даче на Аптекарском острове в Санкт-Петербурге. Приём начался в 14.00. Около половины третьего к даче подъехал экипаж, из которого вышли двое в жандармской форме с портфелями в руках. В первой приёмной террористы бросили к следующим дверям портфели и бросились прочь. Раздался взрыв огромной силы, пострадали более 100 человек: 27 человек погибли на месте, 33 были тяжело ранены, многие потом скончались. Сам премьер и находящиеся в кабинете посетители получили ушибы (была сорвана с петель дверь). Пострадали и двое детей Столыпина – Наталья (14 лет) и Аркадий (3 года). В момент взрыва они вместе с няней находились на балконе и были выброшены взрывной волной на мостовую. Ранение дочери было очень тяжёлым, у нее оказались раздроблены кости обоих ног. Врачи настаивали на срочной ампутации, но Столыпин просил подождать с решением. Доктора согласились и ножки юной девушки удалось спасли. Но несколько лет она не могла ходить. Ранения сына Аркадия оказались не такими тяжелыми, а няня детей погибла. Это покушение на Аптекарском острове осуществила петербургская организация «Союза социалистов-революционеров максималистов», образовавшаяся в начале 1906 года. Организатором был Михаил Соколов. После взрыва на Аптекарском острове Николай II предложил Столыпину большую денежную помощь для лечения детей, но получил отказ и ответ: «Ваше Величество, я не продаю кровь своих детей».

Уже 19 августа, по предложению Столыпина, в стране были введены военно-полевые суды, вместо предшествующих, военных, которые затягивали расследование дел террористов, выслушивали многочисленных свидетелей и адвокатов и нередко ограничивались лишь мягкими наказаниями, не соответствующими серьезности преступления. Так, например, случилось в деле революционерки-террористки Веры Засулич, которая стреляла в упор из револьвера в петербургского градоначальника Ф. Трепова, но решением суда присяжных была оправдана. Военно-полевые суды рассматривали дела террористов без промедления – в течение 2 дней и приводили приговор в исполнение в течение последующих 24 часов. За самые тяжелые преступления назначалась смертная казнь через повешение.

В своем выступлении во второй Думе 13 марта 1907 года Столыпин обосновывал необходимость действия этого закона так: «Государство может, государство обязано, когда оно находится в опасности, принимать самые строгие, самые исключительные законы, чтобы оградить себя от распада».

Результатом введения этой чрезвычайной меры, действительно, стало наступление в стране относительного покоя. Гениальный Столыпин сумел совершить, казалось бы, невозможное и притушить огонь разгоревшегося терроризма. А ведь в годы первой революции 1905—1907 годов опустились руки даже у сильного духом и мудрого обер-прокурора К.П.Победоносцева, который стал признаваться в том, что, по-видимому, революцию в России невозможно предотвратить и она неизбежна.

Однако тут же раздались истерические вопли либералов по поводу решительных мер Столыпина. Смертная казнь у русской интеллигенции вызывала неприятие и возмущение, в обиход вошли термины «скорострельная юстиция» и «столыпинская реакция». Впервые оскорбительное выражение «столыпинский галстук» о виселицах допустил во время своего выступления в Думе кадет Ф. И. Родичев. Оскорбленный премьер-министр Столыпин вызвал его на дуэль. Родичев струсил и публично принёс свои извинения, которые были приняты. Несмотря на это, выражение «столыпинский галстук» широко использовалось революционерами в своей пропаганде. Против военно-полевых судов выступили многие видные люди того времени: в первую очередь великий русский писатель Лев Толстой, а за ним Леонид Андреев, Александр Блок, Илья Репин.

Лев Толстой, который когда-то был другом семьи Столыпиных, опубликовал статью «Не могу молчать!» против военно-полевых судов и решительной политики правительства: «Ужаснее же всего в этом то, что все эти бесчеловечные насилия и убийства, кроме того прямого зла, которое они причиняют жертвам насилий и их семьям, причиняют ещё большее, величайшее зло всему народу, разнося быстро распространяющееся, как пожар по сухой соломе, развращение всех сословий русского народа. Распространяется же это развращение особенно быстро среди простого, рабочего народа потому, что все эти преступления, превышающие в сотни раз всё то, что делалось и делается простыми ворами и разбойниками и всеми революционерами вместе, совершаются под видом чего-то нужного, хорошего, необходимого, не только оправдываемого, но поддерживаемого разными, нераздельными в понятиях народа с справедливостью и даже святостью учреждениями: сенат, синод, дума, церковь, царь». Это было несомненно эмоциональное преувеличение Толстого, ведь известно, что в 1905—1907 годах были совершены десятки тысяч террористических актов, в результате которых погибло более 9000 человек. Военно-полевыми судами было вынесено лишь 1102 смертных приговора, а казнено и того меньше – 683 человека.

Естественно, что Лев Толстой с его теорией непротивления злу насилием, не мог поддержать Столыпина, несмотря на страшный революционный террор, который царил в стране. Вообще, точка зрения и призывы Толстого сыграли в это время на руку революционерам, так как они нейтрализовали и обессилили интеллигенцию, заставляя «толстовцев» отказываться от активной борьбы с нарастающим в стране беспределом. Согласно учению Толстого надо было покорно принимать удары судьбы и обиды: ударили тебя по правой щеке – подставь левую. Владимир Ленин в статье «Толстой, как зеркало русской революции» ядовито констатировал, что толстовская критика государственной системы была для революционного движения полезна и выгодна, в то время как его «юродивая проповедь „непротивления злу“ насилием» никуда не годилась. Революционерам она была не нужна, они доказывали каждый день, что готовы на любое кровавое преступление ради достижения своих целей.

Так что великий русский писатель Лев Толстой подставил подножку Петру Столыпину в его борьбе в распоясавшимися молодыми людьми, которые в эти страшные годы терроризировали Россию. В результате этого столыпинский закон о военно-полевых судах не был внесен правительством на утверждение в III Думу и автоматически потерял силу 20 апреля 1907 года. И в стране постепенно снова разгорелся пожар преступности и терроризма.

***

На фоне наступившего относительного спокойствия в стране, Столыпин смог приступить к осуществлению экономической реформы. Одним из своих указов Петр Столыпин распорядился о выдаче паспортов для крестьян, что уравняло их в правах с остальными сословиями Российской империи. Теперь крестьяне могли свободно менять место жительства и выбирать место учебы для своих детей. Министр говорил: «Главная наша задача – укрепить низы. В них вся сила России. Их более ста миллионов». Надо отметить, что после октябрьского переворота, в советское время, крестьянские паспорта были снова отменены, то есть революционеры по сути ввели новое «крепостное право».

Хозяйственником Столыпин был гениальным, он разработал уникальную аграрную реформу. Предложил отдать крестьянам еще не освоенные земли Поволжья и Сибири, и предоставлять им в Крестьянском поземельном банке дешевый кредит на 50 лет для выкупа земли у помещиков. Так формировались рыночные условия: землю у помещиков не отбирали, а продавали наиболее эффективным собственникам. Крестьяне получили возможность выходить из общин и вести отдельное хозяйство. Поначалу дело шло туго, крестьяне не отваживались, а общины тормозили их выход, но постепенно наладилось. Таким образом в стране увеличивалось число свободных и богатых землевладельцев. Задача, которую ставил перед собой государь с подачи Столыпина, состояла в превращении крестьянства в класс мелких, но достаточно обеспеченных собственников, которые могли бы стать новой социальной опорой страны.

Государственная дума не соглашалась с мерами Столыпина, она требовала отобрать земли у частных владельцев и бесплатно раздать крестьянам. Это постоянное противостояние законодательной и исполнительной власти мешало Российской империи выйти из кризиса после поражения в Русско-японской войне и революции, поэтому в 1906 году Николай II решил распустить Госдуму и заодно правительство. На пост председателя Совета министров он назначил Столыпина. На этом посту он действовал весьма энергично. Его запомнили как блестящего оратора, многие фразы из речей которого стали крылатыми, а также как талантливого реформатора и бесстрашного мужественного человека.

Однако отношения Столыпина и со второй Государственной Думой были весьма напряжёнными. В законодательный орган власти входило более сотни представителей партий, которые напрямую выступали за свержение существовавшего строя, таких как РСДРП (впоследствии разделившейся на большевиков и меньшевиков) и эсеров, чьи представители неоднократно устраивали покушения и убийства высших должностных лиц Российской империи. Польские депутаты выступали за выделение Польши из Российской империи в отдельное государство. Две самые многочисленные фракции кадетов и трудовиков выступали в оппозиции предложениям Столыпина и ратовали за принудительное отчуждение земель у помещиков с последующей передачей крестьянам.

Члены партий, ратовавших за смену государственного устройства, попав в Государственную думу, продолжали заниматься революционной деятельностью, планировать и осуществлять покушения. Об этом стало известно полиции, руководителем которой являлся Столыпин. 7 мая 1907 года он обнародовал в Думе «Правительственное сообщение о заговоре», обнаруженном в столице и ставившем своей целью совершение террористических актов против императора, великого князя Николая Николаевича и против него самого. В результате этого вторая Дума императором была распущена.

Столыпин предложил новую избирательную систему, которая привела бы к формированию более адекватной Думы, что сделало возможным взаимодействие законодательной и исполнительной власти. Новая избирательная система увеличивала представительство в Думе землевладельцев и состоятельных горожан, а также русского населения по отношению к национальным меньшинствам, что привело к формированию в III и IV Думах проправительственного большинства. Находящиеся в центре «октябристы» помогали Столыпину в принятии законопроектов, вступая в коалицию по тем или иным вопросам либо с правыми, либо с левыми членами парламента. В то же время, Столыпин ощущал поддержку от немногочисленной партии «Всероссийский национальный союз».

Во время Думы третьего созыва Столыпин продолжил вводить новые законы. Среди них – законы гражданского равноправия, свободы вероисповедания, отмена ограничений для старообрядцев, улучшение быта рабочих. Именно Столыпин от имени правительства внес на рассмотрение III Государственной думы законопроект о страховании рабочих по инвалидности, старости, болезни и от несчастных случаев, об оказании медицинской помощи рабочим за счет предприятий, ограничении длительности рабочего дня для малолетних и подростков. Он вносил также на рассмотрение Николая II проект по разрешению еврейского вопроса. Во время правления Столыпина не случилось ни одного еврейского погрома. Мало кому известно то, что Столыпин был инициатором введения всеобщего бесплатного начального образования в России.

Началось активное освоение сибирских и поволжских земель. В своей блестящей речи от 31 марта 1908 года в Государственной Думе, посвящённой вопросу о целесообразности постройки Амурской железной дороги, Столыпин говорил: «Наш орёл, наследие Византии, – орёл двуглавый. Конечно, сильны и могущественны и одноглавые орлы, но, отсекая нашему русскому орлу одну голову, обращённую на восток, вы не превратите его в одноглавого орла, вы заставите его только истечь кровью».

В 1910 году Столыпин вместе с главноуправляющим земледелием и землеустройством Кривошеиным совершили инспекционную поездку в Западную Сибирь и Поволжье. Политика Столыпина относительно Сибири состояла в поощрении переселения на её незаселённые просторы крестьян из европейской части России. Это переселение было частью аграрной реформы. В Сибирь переселились около 3 млн человек. Только в Алтайском крае во время проводимых реформ было основано 3415 населённых пунктов, в которых поселились свыше 600 тысяч крестьян из европейской части России, составивших 22% жителей округа. Они ввели в оборот 3,4 млн десятин пустующих земель. Для переселенцев в 1910 году были созданы специальные железнодорожные вагоны. От обычных они отличались тем, что одна их часть во всю ширину вагона предназначалась для крестьянского скота и инвентаря. В европейской части России уменьшалась концентрация крестьянского населения, а Сибирь заселялась. Столыпин говорил: «Дальше едешь – тише будешь».

В результате столыпинской аграрной реформы за пять лет урожайность зерновых выросла на четверть, и Россия стала производить зерна больше, чем основные ее конкуренты – США, Канада и Аргентина – вместе взятые. Производство мяса выросло втрое. Начался бурный рост вначале кредитных, а затем и производственных, сбытовых и потребительских кооперативов, оказывалась разносторонняя агрокультурная помощь: организовывались курсы по изучению, демонстрации и внедрению новых эффективных форм хозяйствования. Увеличились площадь посевных земель, экспорт хлеба, количество закупок сельхозмашин, а население каждый год росло на три миллиона человек. «Дайте государству 20 лет покоя внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России» – сказал в интервью одной из газет Столыпин, описывая проводимые реформы, главной целью которых являлось создание класса мелких землевладельцев, что должно было привести к процветанию страны.

Примечательно, что разрушение общины, сдерживавшей хозяйственную инициативу крестьян и интенсификацию землепользования, одновременно с выдвижением наиболее трудолюбивых и предприимчивых крестьян в разряд зажиточных собственников (которых Столыпин рассматривал как новую социальную опору царской власти), вовсе не уничтожала традиционной русской крестьянской взаимовыручки, тем более, что добиться высокой экономической эффективности на земле в нечернозёмной полосе России было проблематично. Напротив, царствование Николая Второго было отмечено возникновением любопытного феномена – крестьяне начали организовывать кооперативы и артели для совместного ведения хозяйства. То есть, в недрах России Николая Второго наметились ростки будущей коллективизации – мирной, добровольной коллективизации, в отличие от того, что было сделано при Сталине. Без кровавых репрессий, без миллионных жертв, без восстаний и опустошения целых деревень.

***

По своим глубоким убеждениям Столыпин был русским патриотом, он понимал необходимость развития у русского народа национального самосознания, достоинства, сплочения нации. Весьма интересна и мысль Петра Аркадьевича о том, что «народы забывают иногда о своих национальных задачах; но такие народы гибнут, они превращаются в назем, в удобрение, на котором вырастают и крепнут другие, более сильные народы».

Столыпин поставил себе за правило не вмешиваться в иностранную политику. Однако во время Боснийского кризиса 1909 года понадобилось прямое вмешательство председателя Совета министров. Кризис угрожал перерасти в войну с участием балканских государств, Австро-Венгерской, Германской и Российской империй. Позиция председателя Совета министров заключалась в том, что страна к войне не готова, и военного конфликта следует избежать любыми способами. После описываемых событий Столыпин настоял на увольнении министра иностранных дел Извольского.

Интерес представляет отношение к Столыпину кайзера Вильгельма II. 4 июня 1909 года Вильгельм II встретился с Николаем II в финских шхерах. Во время завтрака на императорской яхте «Штандарт» русский председатель Совета министров находился по правую руку от высокого гостя, и между ними состоялась обстоятельная беседа. Впоследствии, находясь в эмиграции, Вильгельм II размышлял о том, как прав был Столыпин, когда предупреждал его о недопустимости войны между Россией и Германией, подчёркивал, что война в конечном итоге приведёт к тому, что враги монархического строя примут все меры, чтобы добиться революции. Непосредственно после завтрака немецкий кайзер сказал генерал-адъютанту И. Л. Татищеву, что «если бы у него был такой Министр, как Столыпин, то Германия поднялась бы на величайшую высоту».

Одним из последних законопроектов Столыпина вводилось земство в губерниях Юго-Западного и Северо-Западного краёв. Законопроект значительно уменьшал влияние крупных землевладельцев (представленных, в основном, поляками) и увеличивал права мелких (представленных русскими, украинцами и белорусами). Учитывая, что доля поляков в этих губерниях составляла от 1 до 3,4%, законопроект являлся демократическим. Однако правые в Думе выступили против него, уверяя царя, что «проект нарушает имперский принцип равенства, ограничивает в правах польское консервативное дворянство в пользу русской „полуинтеллигенции“». Царь поддался на уговоры правых и законопроект был заблокирован.

Уже на следующее утро Столыпин отправился в Царское Село, где подал прошение об отставке, объяснив, что не может работать в обстановке недоверия со стороны императора. Царь не хотел отпускать верного и сильного Столыпина, к тому же вмешалась его мать. В воспоминаниях министра финансов В. Н. Коковцова приводятся её слова, свидетельствующие о глубокой благодарности вдовствующей императрицы к Столыпину: «Бедный мой сын, как мало у него удачи в людях. Нашелся человек, которого никто не знал здесь, но который оказался и умным, и энергичным и сумел ввести порядок после того ужаса, который мы пережили всего 6 лет тому назад, и вот – этого человека толкают в пропасть, и кто же? Те, которые говорят, что они любят Государя и Россию, а на самом деле губят и его и родину. Это просто ужасно». Император прислушался к своей матери, принял все условия Столыпина, Дума была распущена на 3 дня, закон проведён по 87-й статье, а Трепов и Дурново отправлены в отпуск.

Естественно, что деятельность патриота и охранителя престола и государства Столыпина, который сумел успокоить население, занять его производством сельскохозяйственной продукции и, таким образом, отвлечь от революционной агитации и бунтов, не нравились профессиональным революционерам, целью жизни которых была социальная революция в России. Столыпин стал их наипервейшим врагом. На него было совершено не менее 11 покушений, и в 1911 году очередное покушение в киевском театре закончилось тяжелым ранением и смертью.

В конце августа 1911 года император Николай II с семьёй и приближёнными, в том числе и со Столыпиным, находились в Киеве по случаю открытия памятника Александру II. 1 (14) сентября 1911 года император и Столыпин присутствовали на спектакле «Сказка о царе Салтане» в киевском городском театре.

На следующий день газета «Правительственный вестник» писала о происшедшем в театре: «В киевском городском театре, во втором антракте оперы «Царь Салтан», Председатель Совета Министров стоял у рампы, повернувшись лицом к публике, и беседовал с подходящими к нему лицами. Вдруг из рядов поднялся и быстро направился к П. А. Столыпину неизвестный во фраке, лет 28, и, приблизившись на расстояние двух шагов, выхватил браунинг. Раздались два коротких сухих выстрела.

Статс-секретарь П. А. Столыпин схватился рукой за правую сторону груди, затем опустился в кресло. Левая рука окровавлена. Силы покидают раненого, лицо бледнеет. Окружающие подхватывают его и несут на руках к выходу. Бледное лицо Столыпина сохраняет спокойствие. Несутся негодующие крики по адресу стрелявшего…

После выстрелов неизвестный, согнувшись, бросился бежать в боковой проход, но был схвачен офицером и другими лицами. При нем найдены документы на имя помощника присяжного поверенного Багрова…»

Арестованный показал: «Зовут меня Дмитрий Григорьевич Богров, вероисповедания иудейского, от роду 24 года, звание помощника присяжного поверенного. Проживаю в г. Киеве, Бибиковский бульвар, №4, кв. 7. К делам политического характера не привлекался. На предложенные вопросы отвечаю: решив задолго до наступления августовских торжеств совершить покушение на жизнь министра внутренних дел Столыпина, я искал способ осуществить это намерение».

Тяжело раненый Столыпин перекрестил царя, тяжело опустился в кресло и произнёс: «Счастлив умереть за Царя». Через четыре дня состояние Столыпина резко ухудшилось, и на следующий день он скончался. Существует мнение, что незадолго до покушения Столыпин сказал: «Меня убьют, и убьют члены охраны». В первых строках вскрытого завещания Столыпина было написано: «Я хочу быть погребённым там, где меня убьют». То есть он предчувствовал, что естественной смертью ему умереть не дадут. Завещание Столыпина было исполнено: он был похоронен в Киево-Печерской лавре.

Богров по решению суда был повешен. На суде он заявил, что пошел на убийство осознанно, считая Столыпина главным виновником наступившей в России «реакции», то есть порядка и спокойствия. Накануне казни к осужденному пригласили общественного раввина Киева Якова Алешковского, который продолжительное время беседовал с Богровым, упрекая его в том, что своим преступлением он мог вызвать еврейские погромы. На что Богров ответил: «Передайте евреям, что я не хотел причинить им зла, наоборот, я боролся за благо и счастье еврейского народа». Он знал, что революцию в России осуществить не удастся, пока премьер-министром в ней Петр Столыпин.

***

Ещё при жизни П. А. Столыпин обрёл не только яростных критиков, но и преданных сторонников. Всячески поддерживали деятельность П. А. Столыпина: известный русский философ-марксист П. Б. Струве; знаменитый философ, литературный критик и публицист В. В. Розанов; философ и правовед И. А. Ильин, политики Н. Н. Львов, В. А. Маклаков, А. В. Тыркова-Вильямс, В. В. Шульгин, для которого П. А. Столыпин остался образцом политика и даже кумиром до конца жизни.

В 1911 году В. В. Розанов, тяжело переживавший убийство П. А. Столыпина, в статье «Террор против русского национализма» писал: «вся Русь почувствовала, что её ударили… пошатнувшись, она не могла не схватиться за сердце». И в другом месте: «Что ценили в Столыпине? Я думаю, не программу, а человека: вот этого „воина“, вставшего на защиту, в сущности, России». Философ И. А. Ильин и после смерти П. А. Столыпина считал, что «государственное дело Столыпина не умерло, оно живо, и ему предстоит возродиться в России и возродить Россию».

Владимир Ленин в статье «Столыпин и революция» (октябрь 1911) писал о нём как об «обер-вешателе, погромщике, который подготовил себя к министерской деятельности истязанием крестьян, устройством погромов, умением прикрывать эту азиатскую „практику“ – лоском и фразой». При этом он называл его «главой контрреволюции».

Убийство Столыпина потрясло всех честных русских людей. 7 сентября 1911 года депутаты Государственной думы и члены местного земства предложили установить Столыпину памятник в Киеве. Средства были собраны за счёт пожертвований, которые были столь большими, что буквально через три дня в одном только Киеве была собрана сумма, достаточная для создания памятника. Через год после смерти Столыпина, 6 сентября 1913 года на площади возле Городской думы на Крещатике в торжественной обстановке памятник был открыт. Столыпин был изображён произносящим речь, на камне высечены сказанные им слова: «Вам нужны великие потрясения – нам нужна Великая Россия», а на передней стороне пьедестала памятника была надпись: «Петру Аркадьевичу Столыпину – русские люди». Этот памятник был снесён 16 (29) марта 1917 года, через две недели после Февральской революции. Забегая вперед, надо добавить, что после октябрьского переворота захватившие власть большевики стали вновь активно издавать труды Льва Толстого. Теперь его проповеди о непротивлению злу насилием снова пригодились, ведь они гасили народное сопротивление, вызванное жесточайшей диктатурой пролетариата. Но принимать его проповеди о ненасилии они сами не собирались. Примером этому может служить убийство дочери Столыпина Ольги (1895—1920), которая была избита до смерти красноармейцами в Немирове. Интересно, как бы поступил великий Толстой, если бы так поступили с его собственной дочерью? Или «подставил бы другую щеку» и отдал на растерзание революционерам своего сына?

Григорий Распутин

Некоторым может показаться странным, что я причисляю к выдающимся русским людям 20-го столетия Григория Распутина. Покажется это странным тем, кто подпал под влияние клеветнической дезинформации, насаждаемой как прежними, так и некоторыми современными СМИ в наших умах и сердцах.

Надо знать, что начиная с середины 19-го века в России проводилась массированная агитационная компания по дискредитации самодержавия и православия. Первыми глашатаями этой пропаганды были А. Герцен, издававший в Лондоне газету «Колокол» на деньги английского правительства, и Н. Чернышевский, прибравший вместе с Н. Добролюбовым к своим рукам ведущий петербургский журнал «Современник». В тот бурный предреволюционный 19-й век все средства были хороши, лишь бы дискредитировать царскую власть и тем самым приблизить наступление революции.

А с 1910 года началась крупномасштабная медийная компания очернения Распутина в ведущих российских газетах, издаваемых либералами и революционерами. Газетная клевета на старца Григория носила организованный характер и перед началом этой травли в Брюсселе на всемирной ассамблее масонской организации была выработана идея расшатывания русской императорской власти путем организации клеветнической компании против Распутина, как человека близкого царской семье.

В результате этой компании Григорий Распутин был зверски убит в декабре 1916 года. Люди, совершившие это убийство, были оболванены потоком лжи и дезинформации и верили, что они совершили благое дело во имя сохранения России. А на самом деле оказались они лишь инструментом в руках тайных отечественных и международных масонских организаций и забили этим убийством последний гвоздь в гроб российского самодержавия и государственности.

***

Григорий Ефимович Распутин родился в селе Покровском Тюменского уезда Тобольской губернии 9 января 1869 г. У его родителей, Ефима Яковлевича и Анны Васильевны уже рождалось четверо детей, но все они умерли в раннем возрасте. Таким образом, Гриша рос единственным ребёнком в семье. Был он слабого здоровья, много болел. Со сверстниками играл редко, предпочитал уединение и молитву. Мама Гриши, напуганная его замкнутостью, отрешённостью, пыталась подтолкнуть сына к сверстникам. Но он говорил одно и то же: «Не надо мне никаких друзей. У меня есть Бог».

Кроме Христа Гриша очень любил Богородицу и часто призывал её в своих детских молитвах. Однажды он серьезно заболел, был при смерти. И вот, во время тяжкой горячки Гриша увидел подле своей постели высокую, красивую женщину в тёмном монашеском облачении, тихо успокаивающую его и обещавшую скорое исцеление. И он неожиданно для родителей выздоровел. Как писала дочь Распутина Матрёна: «Все домашние впоследствии не сомневались, что Матерь Божия исцелила его – так велика была молитвенная любовь Григория к Царице Небесной».

Уже с четырнадцати лет Григорий стал постигать Евангелие. Не умея читать, он наизусть запоминал евангельские тексты, которые слышал на церковных службах. Впоследствии он вспоминал, что слова Священного писания производили на него неизгладимое впечатление. Однажды, услышав, что «Царствие Божие внутрь вас есть» отрок Григорий бросился в лес потому, что настолько глубоко осознал эти слова, что с ним стало твориться нечто необъяснимое. Распутин говорил впоследствии, что именно тогда, в лесу, на молитве он почувствовал Бога. «Как только он понял это, покой снизошёл на него. Он увидел свет… Он молился в эту минуту с таким пылом, как никогда в жизни», – вспоминала Матрена.

У отрока Григория проявился дар прозорливости. «Он мог сидеть около печки и вдруг заявить: „Идёт незнакомый человек“. И действительно незнакомец стучал в дверь в поисках работы или куска хлеба… Гостя сажали за стол рядом с собой… Почти каждый вечер в их доме ужин делили с чужими».

Уже в юности Григорий подвергался оговорам и наветам со стороны. Господь как бы готовил его к смирению и терпению, к тому, чтобы он мог достойно переносить ложь и клевету, которые обрушатся на него в будущем. «Много скорбей было мне, – вспоминал Распутин, – где бы какая сделалась ошибка, будто как я, а я вовсе ни при чем. В артелях переносил разные насмешки. Пахал усердно и мало спал, а все-таки в сердце помышлял, как бы чего найти, как люди спасаются».

Тут случилось неожиданное, о чем вспоминала Матрена: «Однажды отец пахал и вдруг почувствовал, что всегда присутствующий в нём свет разрастается. Он упал на колени. Перед ним было видение: образ Казанской Божией Матери. Только когда видение исчезло, отца пронзила боль. Оказалось, колени его упираются в острые камни, и кровь от порезов текла прямо на землю».

Этот сильный внутренний свет не давал Григорию покоя и призывал его изменить образ жизни. Он перестал есть мясо, отказался от сладкого, оставил привычку курить и пить вино, стал усердно молиться. «В хлеву у себя выкопал пещеру и молился там две недели. Стал странствовать – посещать близлежащие монастыри. Через некоторое время отправился в дальнее богомолье за 500 вёрст в сибирское поселение Верхотурье, чтобы поклониться явившемуся ему во сне Симеону, мощи которого почивали в Верхотурском Николаевском монастыре. В этом монастыре он застал духоносных старцев – монаха Адриана и схимонаха Илию, которые проводили там последние годы своей подвижнической жизни. Сильное влияние оказал на Распутина старец Макарий, который жил в лесу, в Октайском скиту. Старец имел благодатный дар уединённой молитвы, которой научал Григория. Этот молитвенник воспитывал в Распутине самоуничижение, терпение скорбей и постоянное молитвенное взывание ко Господу.

В Верхотурском монастыре Распутин прожил целый год в качестве послушника. Здесь он смог исцелиться от бессонницы, постоянно мучавшей его. Праведный Симеон стал его любимым святым и покровителем, именно его икону он позднее преподнес царю Николаю II.

А затем опять отправился в странствия, служа Господу и постоянно молясь. Тут он заметил, что обрёл способность исцелять больных. Так в одном из монастырей он исцелил монахиню Акилину от тяжёлого духовного недуга. «Эта монахиня жила в Октайском монастыре на Урале, недалеко от Екатеринбурга. Крестьянка родом, очень здоровая от природы, она вдруг стала страдать припадками.. На глазах у испуганных сестёр она то корчилась в судорогах, то впадала в восторженно-бредовое состояние, то испытывала необычайные ощущения; её считали одержимой бесами. Во время такого припадка явился Распутин. Он тогда ходил странником по Уралу.. Его приняли, как посланца провидения, и немедленно привели к бесноватой, которая билась в припадке. Он остался с ней наедине, и в несколько минут исцелил её властным заклинанием».

Записала Матрёна и особенный случай исцеления, который можно назвать спасением человека от неминуемой смерти. «Однажды отец после дня, проведённого в дороге, попросил в одной избе ночлега и хлеба. Хозяйка, чем-то удручённая, впустила его. Тут же стала понятна причина озабоченности женщины. На лавке, под кучей одеял, лежала девочка. Похоже было, что она умирает. Отец подошёл к ней. Ребёнок был без сознания, единственным признаком жизни оставалось еле слышное дыхание и иногда – стон. Отец попросил оставить его наедине с больной. Родители девочки вышли. Отец упал на колени возле лавки, положил ладонь на пышущий жаром лоб ребёнка, закрыл глаза и начал молиться. Он рассказывал, что совершенно не ощущал течения времени. Обеспокоенные родители то и дело приоткрывали дверь и с изумлением смотрели на застывшего в молитве человека. Наконец девочка шевельнулась, открыла глаза и спросила:

– Я жива?

Через минуту она ничем не напоминала умирающую».

Сам старец Григорий говорил о своём даре исцелять так: «Если не будешь искать корысти нигде и стремиться, как бы утешить, призовёшь Господа душевно, то и бесы вострепещут от тебя, и больные выздоровеют».

Григорий Распутин обошёл странником много святых мест. Он мог пройти пешком из Сибири до Петербурга и обратно, питаясь лишь подаянием. Особое состояние случалось у него весной, тогда он не спал многие дни подряд. Он ходил на богомолье в Саров, Новый Афон и в Иерусалим, где молился у гроба Господня. Во время паломничеств налагал на себя особые посты и носил вериги. Его дочь писала: «В самые отдалённые монастыри он ходил пешком и босой. Питался скудно, часто голодал, по прибытии в монастыри постился и всячески изнурял себя. Вполне точные сведения говорят, что он в то время носил тяжёлые вериги, оставившие на его теле заметные рубцы. Он водится с юродивыми, блаженненькими, всяческими Божиими людьми, слушает их беседы, вникает во вкус духовных подвигов».

Везде где бы он ни был – на заработках ли, во время странствий, в пути или на отдыхе – он всегда находил время для молитвы. Как он сам вспоминал: «Нередко шёл по три дня, вкушал только самую малость! В жаркие дни налагал на себя пост: не пил квасу, а работал с подёнщиком…, работал и убегал на отдохновение на молитву. Когда коней пас – молился. Эта отрада мне послужила за всё и про всё… Ещё я нашёл одну отраду из отрад всех; читал ежедневно Евангелие понемногу, а думал более».

В начале 1900-х годов Распутин, уже духовно зрелый человек, опытный странник, как он сам себя называет. Полтора десятка лет странствований и духовных поисков превратили его в старца, умудрённого опытом, способного дать полезный духовный совет. И это притягивало к нему людей. Односельчан он призывал к покаянию, «пока не пришла беда». К тем, кто не прислушивался к его советам, действительно приходила беда – горели избы, болел скот, умирали люди. И крестьяне поверили, что Григорий обладает даром предвидения. Слава о мудром страннике расходится шире. К нему приезжают люди издалека, он всех принимает, устраивает на ночлег, выслушивает и даёт совет. Ни церковного, ни монашеского сана Распутин не имел. Все без исключения собеседники Распутина признавали его необычный взгляд – глубоко запавшие серые глаза, будто светившиеся изнутри и сковывающие вашу волю. Главным оружием Распутина была молитва – а молиться он мог целыми ночами.

Его все возраставшая популярность вызвала недовольство церковных властей, и его стали подозревать в ереси. Было назначено расследование, но его вскоре прекратили, как не имевшее оснований. Доказательством тому, что обвинение против Распутина было сфабриковано «по заказу» подтверждается тем, что заведший на Распутина дело о «хлыстовстве», епископ Тобольский Антоний, именно за это был награжден, т.е. перемещён в 1910 году из холодной Сибири на Тверскую кафедру, а позднее возведен в сан архиепископа.

Однако в 1911 году расследование возобновили вновь. Проводил его новый Тобольский епископ Алексий. Изучив дело старца Григория, он, как следует из заключения Тобольской Духовной консистории, «считает крестьянина Григория Нового православным христианином, человеком очень умным, духовно настроенным, ищущем правды Христовой, могущим подавать добрый совет тому, кто в нём нуждается».

***

В 1903—1904 гг. Григорий Ефимович надумал построить в родном селе новый храм. Но денег на постройку у него не было. Тогда Григорий решил найти благотворителей и в 1904 г. с одним рублём в кармане отправился в Санкт-Петербург. По приезде в столицу, усталый и голодный, первым делом он отправился в Александро-Невскую Лавру поклониться святым мощам. На последние пять копеек заказал молебен (за 3 копейки) и свечку (за 2 копейки). Отстояв молебен, он воспрянул духом и отправился на приём к ректору духовной Академии, епископу Сергию, ставшему впоследствии патриархом.

При себе он имел рекомендательное письмо викария Казанской епархии архимандрита Хирсанфа. Григорий Ефимович во время паломничества останавливался в Казани и произвёл большое впечатление на «казанские церковные власти». На будущего патриарха, епископа Сергия, Распутин тоже произвел неизгладимое впечатление.

Рассуждения мудрого «старца» с большим интересом слушали как простые люди, так и высокообразованные священники. Как вспоминала фрейлина императрицы А. А. Вырубова: «После ранней обедни в каком-нибудь монастыре, причастившись Святых Таин, богомольцы собирались вокруг него, слушая его беседы…. Человека совсем неучёного, но говорившего так, что и учёные профессора и священники находили интересным его слушать».

Епископ Сергий познакомил Распутина с духовником царской семьи архимандритом Феофаном, который уже был наслышан о старце и его даре пророчеств, особенно о случае «затворения неба», который произошёл по его велению в Покровском.

«Три месяца до самого Покрова не будет дождя», – сказал однажды Григорий односельчанам. И что же? Так и случилось: не было дождя, и люди плакали от неурожая. Узнав об этом, отец Феофан в умилении произнёс: «Вот вам и Илья пророк, заключивший небо на три года с месяцами», – и стал ждать случая встретиться с Распутиным. Встреча с Григорием произвела на отца Феофана большое впечатление, он считал его «истинным человеком Божиим, явившемся из простого народа».

Он представил Распутина великому князю Николаю Николаевичу и его супруге Милице, которая позднее свела старца с царской семьёй. 1 ноября 1905 года император Николай II записал в своём дневнике: «Познакомились с человеком Божиим – Григорием из Тобольской губ.». Распутин познакомился с царём в тяжёлую для России годину. Страну охватили политические забастовки. Создавались боевые группировки революционеров, жаждавших свергнуть самодержавие. Представители международного еврейского капитала, ненавидящие христианство и жаждущие полного контроля над финансами и природными богатствами России, готовили вооружённое восстание против царской власти. А представители русской интеллигенции из числа западников-либералов поддерживали это революционное движение, исходя, как им казалось, из великой идеи – «свободы, равенства, братства».

Идея эта активно внедрялась в сознание различных слоёв русского общества масонами, среди которых были и люди, которые искренне поверили, что воплощение этих лозунгов принесет русскому народу благо. Таким образом, идея царской власти стала считаться в среде либеральной интеллигенции устаревшей и не только мешающей, но и вредной для «мира, процветания и прогресса» в России. Такие настроения стали повсеместны и проникли даже в умы носителей государственной власти.

В обстановке отступления элиты русского государства от православной монархии царь Николай II искал опору в народе, который в своей массе верил в священность царя, как помазанника божия. Сам Николай 11 отличался глубокой набожностью, он правил Россией в очень тяжелое предреволюционное время и считал себя современным Иовом, обреченным на испытания. Писал дневники, в которых обливался слезами, видя, как страна катится под откос. А его жена жила в постоянном страхе за жизнь неизлечимо больного сына – наследника Алеши. Ему не могла помочь медицина и мать искала помощи у святых и «народных старцев».

Григорий произвел впечатление на царскую семью своим даром духовного рассуждения. Так в 1906 г. в письме к П. А. Столыпину Николай 11 написал о своей, третьей по счёту встрече с сибирским странником: «Он произвёл чрезвычайное впечатление на Её величество и меня, а наша беседа с ним продолжалась более часа вместо запланированных пяти минут». Царская чета познакомила Григория Ефимовича со своими детьми. Известно, что увидев Распутина впервые, царевич Алексей радостно воскликнул: «Новый!», то есть новый человек в Царском Дворце. Слово это оказалось верным и в духовной оценке Распутина, ведь после долгих странствий по святым местам Григорий Ефимович появился во дворце духовно обновлённым, новым человеком. Впоследствии он получил официальное разрешение об изменении фамилии Распутин на фамилию Новый.

При жизни Распутин издал две книги: «Житие опытного странника» (май 1907 года) и «Мои мысли и размышления» (1915). Его пророчества содержатся в этих сочинениях и переписке. В пророчествах Распутин предрекал возникновение геномодифицированных уродов: «Пустыни будут наступать, а землю населят чудовища, которые не будут людьми, ни животными». Благодаря «человеческой алхимии» появятся летающие лягушки, бабочки-коршуны, ползающие пчёлы, огромные мыши и не менее огромные муравьи.

Распутин стал для царской семьи, особенно для императрицы, одним из самых близких людей. «Наш Друг», – так царица называли Григория. И это не случайно. Так, и царь Иван Грозный глубоко уважал и прислушивался к словам юродивого Василия Блаженного, который стал для него ближайшим помощником и советчиком. Император Николай II решил возродить эту древнюю традицию. Царь желал иметь при себе старца из простого народа. Таким и явился для них Распутин – представитель крестьянства, самого многочисленного сословия России. Он, с развитым чувством здравого смысла, народного понимания полезности и по своему житейскому опыту твердо знавшего, что хорошо, а что плохо, стал для царской четы истинным другом и советчиком.

Григорий, со своей стороны, искренне любил государя. Вот что сообщает об этом князь Н. Д. Жевахов: «Любовь Распутина к Царю, граничащая с обожанием, была действительно непритворной, и в признании этого факта нет противоречий. Царь не мог не почувствовать этой любви, какую оценил вдвойне, потому что она исходила от того, кто являлся в его глазах не только воплощением крестьянства, но и его духовной мощи». Став духовным помощником императору, искренне полюбив всю царскую семью, старец Григорий особо заботился о наследнике престола царевиче Алексее, который болел гемофилией, то есть кровь у него не сворачивалась. При этом даже самая незначительная ранка, самый незначительный ушиб вызывали мучительные боли и могли привести к смертельному исходу. Самые лучшие доктора того времени ничем не могли помочь наследнику, но Григорий не раз останавливал кровотечения и тем самым избавлял Алексея от неизбежной смерти.

Первый случай молитвенной помощи наследнику произошёл в 1907 г. Трёхлетний царевич, гуляя по саду в Царском Селе, упал и ушиб ногу. У него открылось внутреннее кровотечение. Сестра Царя, Великая княгиня Ольга Александровна, впоследствии вспоминала: «Бедный малыш лежал в страшных мучениях, с тёмными кругами под глазами, весь скрюченный со страшно распухшей ножкой. Доктора просто ничем не могли помочь. Они выглядели более напуганными, чем любой из нас, и всё время перешёптывались. Врачи не знали, что делать, проходил за часом час, и они потеряли всякую надежду. Время было позднее, и меня уговорили пойти к себе. Потом Аликс (Царица Александра Фёдоровна) послала за Распутиным. Он прибыл во дворец около полуночи или даже позднее… Рано утром Аликс позвала меня в комнату Алексея. Я просто не поверила своим глазам. Малыш был не просто жив, он был здоров. Он сидел в кроватке, лихорадка прошла, опухоли не было и в помине… Позднее я узнала от Аликс, что Распутин не дотронулся до ребёнка, он просто стоял в ногах у постели и молился».

Великая Княгиня Ольга подтверждает и другой случай исцеления царевича Алексея, который некоторые очевидцев называют не иначе как чудо воскрешения наследника из мёртвых. Дело происходило в Польше, в пригороде Варшавы – Спале. Как и в Царском Селе, царевич нечаянно ушиб ногу, и она страшно распухла. Температура поднялась выше 40 градусов, пульс почти не прощупывался. Консилиум врачей из Е. Боткина, С. Фёдорова, К. Раухфусса, С. Острогорского ничего не мог поделать. Они не надеялись на выздоровление. Положение было настолько критическим, что по всей России было объявлено о тяжелой болезни царевича. В церквах стали возноситься молитвы о его выздоровлении. Императрица послала срочную телеграмму старцу Григорию в село Покровское с просьбой о молитвенной помощи и вскоре получила от него ответ: «Бог услышал Ваши слёзы и Ваши молитвы. Не печальтесь. Маленький не умрёт. Не давайте докторам слишком долго мучить его». Как только эта телеграмма была получена, сразу же началось выздоровление умиравшего наследника престола.

Как свидетельствует Ольга Александровна: «Через час мой племянник был вне опасности. Позже, в том же году я встретила профессора Фёдорова, который сказал мне, что исцеление было совершенно необъяснимо с точки зрения медицины… Распутин определённо обладал даром исцеления. В этом нет сомнений. Я видела эти результаты собственными глазами и не один раз. Я так же знаю, что самые известные доктора того времени были вынуждены признать это».

Эти чудесные исцеления были для царской четы видимым знаком того, что Григорий – человек божий. Николай II считал, что Григорий был послан ему богом, как духовный помощник царскому служению. Именно о таком отношении к Распутину свидетельствовал следователь ЧК Временного правительства. В своей официальной записке он говорил, что «их Величества были искренне убеждены в святости Распутина, единственного действительного предстателя и молитвенника за Государя, Его семью и Россию перед Богом». Молитвенное предстательство старца было так велико, что император признавался: «Если бы не молитвы Григория Ефимовича, меня давно бы убили».

Исцеление неизлечимо больных демонстрировал старец Григорий много раз и не только в отношении православных христиан, но и мусульман и даже иудеев. Так известно свидетельство об исцелении Распутиным иудея Ивана Симановича, зафиксированное следственной ЧК Временного правительства.

***

Благодаря дару прозорливости и рассуждения Григорий умел заглядывать в душу человеческую, знал помыслы ближайших царёвых слуг и потому при назначении их на высокие посты государь принимал во внимание мнение старца. Кроме того Григорий прозорливо видел последствия тех или иных государственных решений.

Василий Розанов, известный философ, восторгался даром рассуждения, которым был наделён Распутин. Это произошло после того, как он услышал его мнение по поводу отношения официальной Церкви к Льву Толстому. Как вспоминал Розанов, старец Григорий сказал: «Он /Толстой/ говорил против Синода, против духовенства – и прав. Более того – он выше, сильнее и чище их. Но ведь он не против них говорил, а против слов, которые у них. А слова эти от Григория Богослова и Иоанна Златоуста. И вот тут он сам и его сочинения – маленькие».

Таким образом, Распутин показал, что по-человечески, Толстой может показаться прав, когда выступает против недостатков, которые есть у конкретных служителей Церкви. Но поскольку вся полнота Церкви живёт согласно учению своих великих учителей, то получается, что Толстой поучая Церковь, ставит себя на их место. Но всё дело в том, что его учение пред их учением просто ничтожно.

«Григорий, – пишет Розанов – гениальный мужик… Так просто сибирский крестьянин сказал мысль, которая разрешает всё».

Григорий, прежде всего, старался предохранить Россию от войны. Он прозорливо видел, что она принесёт русскому народу неисчислимые страдания, которые вызовут всеобщее недовольство и спровоцируют революцию, которую так жаждали совершить преобразователи России всех мастей, а более всех ненавистники православного самодержавия.

Организация мировой войны входила в планы международного капитала стремившегося к господству во всём мире. Для этого предполагалось столкнуть лбами самые мощные христианские державы – Россию и Германию. По-иезуитски изощрённый план решено было осуществить посредством разжигания конфликта между православными Боснией, Герцеговиной и Австро-Венгрией, с 1878 г. оккупировавшей их. А в 1908 г. Австро-Венгрия аннексировала эти оккупированные территории, то есть юридически присоединила к себе. Тогда почти вся политическая российская элита настаивала на объявлении Австро-Венгрии войны. Считалось, что Россия, охранительница вселенского православия, должна была обязательно помочь своим братьям славянам.

Казалось бы, что в этом плохого? Однако Россия ещё не оправилась после войны с Японией и страдала от внутренних революционных выступлений. И война на Балканах могла стать для России смерти подобной, поскольку вызвала бы новую революцию. Но ура-патриоты требовали от царя заступиться за братьев-славян. И он был готов им уступить, если бы не Распутин. Старец убедил его не вступать в конфликт на Балканах.

Но особенно остро вопрос о начале войны на стороне Балканских стран встал перед русским царём, когда Черногория, Сербия и Болгария начали военные действия против Турции. Император Николай II, желая освободить Константинополь от турков, был готов поддержать их, а Австро-Венгрия, считая Черногорию частью своей территории, готова была вступить в войну с Россией. Политическая обстановка была такова, что казалось вот-вот и сбудутся планы поджигателей мировой войны, такой войны, чтобы, по словам Ф. Энгельса «короны полетели в грязь». Царь уже был готов объявить мобилизацию, но Распутин срочно добился с ним встречи, и встал перед государем на колени, со слезами на глазах умоляя его не начинать войну. По свидетельству тогдашнего премьер-министра графа С. Ю. Витте: «Он [Распутин] указал все гибельные результаты европейского пожара, и стрелки истории повернулись по-другому. Война была предотвращена».

И тогда масоны-революционеры решили убрать сибирского старца. Прежде всего надо было уничтожить его духовно – оболгать, оклеветать, очернить. Создать из него образ распутного Гришки и послушного этому дьяволу безвольного, ни на что не способного монарха. Вопрос о дискредитации русского монарха через Распутина был настолько важен для масонов, что они его рассматривали на своём съезде в Брюсселе, о чём свидетельствует в своих воспоминаниях М. В. Родзянко. В кампании лжи и клеветы, обрушившейся на Распутина с 1910 г. использовались самые подлые и циничные средства.

В 1910 году писатель Михаил Новосёлов напечатал в «Московских ведомостях» несколько критических статей о Распутине (№49 – «Духовный гастролёр Григорий Распутин», №72 – «Ещё нечто о Григории Распутине»). В 1912 году тот же Новосёлов выпустил в своём издательстве брошюру «Григорий Распутин и мистическое распутство», обвинявшую Распутина в хлыстовстве и критиковавшую высшую церковную иерархию.

Иеромонах Илиодор написал клеветнические гнусные письма о Распутине, которые в копиях, отпечатанных на гектографе, стали распространяться по Петербургу. Большинство исследователей считает эти письма подделкой. Позднее Илиодор по совету Горького написал пасквильную книгу «Святой Чёрт» о Распутине, которая была опубликована в 1917 году во время революции. А после революции Илиодор не погнушался стать сотрудником большевистской ЧК.

Елизавета Федоровна предостерегала Алис о том, что недовольство Распутиным в народе переносится и на царскую семью, которая окружила себя «нечистыми на руку и помыслы людьми», и вот-вот может произойти самое страшное. На что императрица холодно ответила: «Всё это неправда. Народ любит нас». Покидая сестру, которая дала понять, что аудиенция окончена, великая княгиня произнесла: «Не забывай о судьбе Марии Антуанетты, которую точно также любивший её народ отправил вместе с мужем-императором на гильотину.

Столыпин неоднократно заводил разговор с Николаем II о недопустимости нахождения в ближайшем окружении императора полуграмотного мужика с сомнительной репутацией. В начале 1911 года Столыпин представил императору обширный доклад о Распутине, составленный на основании следственных материалов Синода. После этого Николай II предложил главе правительства встретиться самому со «старцем», он был уверен, что Распутин сможет развеять сложившееся негативное впечатление. Однако Столыпин остался непоколебим, он приказал Распутину покинуть Петербург, угрожая в противном случае предать его суду «по всей строгости закона о сектантах». Во время вынужденного отъезда из столицы Распутин отправился паломником в Иерусалим. Он вновь появился в Петербурге лишь после убийства Столыпина.

До какой степени доходила клевета на Распутина в прессе доказывает один факт. В июне 1915 года министр внутренних дел получил секретное донесение, в котором говорилось о безобразном поведении Распутина в ресторане «Яр». Компания «старца», якобы, была «под градусом», заняла отдельную комнату и заказала туда женский хор.. После чего «Распутин танцевал „русскую“, а далее начал вести себя совершенно безобразно, доходя до половой психопатии.. Компания разъехалась около двух ночи», – сообщалось в донесении. И это писалось о старце Распутине, который, как известно, вообще не употреблял алкоголя.

Это донесение уже на следующий день положили на стол императору. Хорошо, что Николай 11 получал донесения не из одного источника, и поэтому сразу же увидел, что это гнусная клевета. Ведь он хорошо знал, что старца в это время даже не было в Петербурге, он находился дома, в Сибири.

Противники самодержавия и поборники революции пошли на то, чтобы нанять загримированного актера – якобы «Распутина», который вытворял невообразимые безобразия в общественных местах. И собирали многочисленных свидетелей этих безобразий, и тут же изготовляли фото для газет. По поводу инцидента в ресторане «Яр» позднее было проведено тщательное официальное расследование, которое показало что он является полной фальсификацией, но многие отказывались этому расследованию верить.

Писательница Н. А. Тэффи в книге «Подлинная царица» вспоминает о том, как её и других литераторов и журналистов приглашали на специально организованные встречи с якобы Распутиным. На этих встречах он пил, вёл себя разнузданно и непристойно. Но Тэффи писательской интуицией поняла, что эти спектакли организовывались для «обделывания каких-то неизвестных нам тёмных, очень тёмных дел».

Утверждалось, что Распутин якобы состоял в интимной связи с юной фрейлиной императрицы Анной Вырубовой, глубоко почитавшей старца. Однако после революции, к великому разочарованию чекистов, выяснилось, что Вырубова была девственницей. Распространялись даже слухи о любовной связи самой царицы с «распутным старцем».

О двойнике Распутина сообщал и М. В. Родзянко. Но журналисты не желали выяснять истину, цель их писаний была иная. Страницы средств массовой информации, практически полностью контролируемых масонами, были заполнены «свидетельствами» безобразного поведения Распутина. Громадными тиражами печатались смонтированные фотографии, на которых он был в окружении проституток.

Отметим, что ложь и клевета обрушились на старца Григория так же, как в свое время на праведного Иоанна Кронштадтского, находившегося в дружеских отношениях с царем Александром III, и которого в Петербургском обществе со злобой называли «Распутин Александра Третьего». Характерно, что этот святой праведник при жизни обвинялся в тех же «преступлениях», что и старец Григорий: еретичество, стяжательство, корысть и разврат. И это утверждалось об Иоанне Кронштадском, который всегда блюл свою чистоту и даже не вступал в интимные отношения с собственной женой. Всё это как в одном, так и в другом случае делалось для того, чтобы уничтожить самодержавие и вызвать в России революцию.

С начала 1914 г. в газетах начали писать о неизбежности войны с Австрией. Демон русской революции Ульянов-Ленин так высказался о об этом: «Война Австрии с Россией была бы очень полезной для революции (во всей Восточной Европе штукой)». Однако на пути к мировой бойне и революции стоял Распутин, который в интервью одной итальянской корреспондентке заявил о приближающейся катастрофе: «Да, они затевают… Но, Бог даст, войны не будет, а я об этом позабочусь».

Тогда на повестку дня ненавистников православной монархии встал вопрос о физическом устранении старца Григория. Первое покушение на его жизнь осуществила мещанка Хиония Гусева. То, что за спиной Хионии стояли тайные могущественные силы – несомненно, потому что Распутин был смертельно ранен сразу после убийства в столице Сербии в Сараево австрийского наследника престола принца Фердинанда. А, как известно, именно это убийство стало причиной начала Первой Мировой войны.

Пока тяжело раненый старец лежал в больнице на грани жизни и смерти Австро-Венгрия начала боевые действия против Сербии. Царь Николай II принял решение защитить православный сербский народ от агрессора и объявил о мобилизации. Тогда Германия объявила войну России. Все исследователи жизни Григория Распутина сходятся во мнении, что будь он в то время рядом с царём, войны бы не было.

Но случилось то, что случилось, и Распутину ничего не оставалось делать, как смириться и молиться о даровании русскому воинству победы. Ненавидевший войну старец Григорий, стал советовать Государю довести её до победного конца. Своими молитвами он укреплял дух царя Николая 11, как укреплял дух Дмитрия Донского преподобный Сергий Радонежский. Государь это чувствовал и говорил: «Всё это тяжёлое время я прожил только благодаря его молитвам».

По совету старца император стал Верховным главнокомандующим русских армий. Это сильно подняло настроение в войсках. К военной кампании весны-лета 1916 г. Россия, в отличие от Германии, была в полной готовности. Всё говорило о том, что русские одержат победу. Молитвы старца Григория за Россию вселяли в Государя Николая II полную уверенность в этой победе. Враги России понимали это и продолжали делать всё, чтобы разрушить союз царя и божьего человека. В ход шла самая подлая, самая оголтелая клевета, призванная очернить их обоих.

К 1916 г. клеветнические мифы о Распутине, распространяемые левой либеральной и бульварной печатью, сделали свое чёрное дело. Большинство так называемого «образованного» общества стало видеть в Распутине источник зла. Созданный мифотворцами «развратник Гришка» заменил в сознании русских людей истинный образ сибирского старца. Насколько сильным оказалось воздействие мифотворцев говорит тот факт, что в образ «развратника» поверила даже родная сестра царицы – Великая Княгиня Елизавета Федоровна.

***

В организации убийства Распутина участвовали высокопоставленные особы, которые, находясь под влиянием разнузданной пропаганды, мнили себя спасителями России. Один из них – «монархист» Пуришкевич «спасал Царя от влияния развратника». Причем известно, что сам Пуришкевич был большим оригиналом, так в день солидарности трудящихся, 1 мая, он демонстративно ходил по Думе с красной гвоздикой, вставленной в ширинку брюк. Конституционалист и бисексуал Феликс Юсупов спасал Россию от «заблудившегося» самодержавия. Известно, что странное поведение Феликса возмущало его отца и он попросил старца Григория излечить сына. Распутин лечил Феликса от «бисексуальности» банальной поркой, из-за чего Юсупов возненавидел этого наглого «мужика». Что касается третьего участника, амбициозного, тщеславного великого князя Дмитрия Павловича, то его, вероятнее всего убедили, что убив Распутина, он увековечит своё имя в веках. Был среди них и таинственный доктор Лазоверт, которого нередко идентифицируют с английским разведчиком Освальдом Райнером. Но за всеми ними, вместе взятыми, стояли могущественные масонские силы, которые понимали, что убив старца Григория, они лишат царя духовной опоры. Убивая Распутина, они убивали молитвенника за царя и Россию.

Старец Григорий предчувствовал свою смерть. В своих дневниковых записях Морис Палеолог писал: «Его преданные друзья, г-жа Г. и г-жа Т.,.. были поражены его грустным настроением. Он несколько раз говорил им о своей близкой смерти. Так он сказал г-же Т.: «Знаешь ли, что я скоро умру в ужаснейших страданиях? Но что же делать? Бог предназначил мне высокий подвиг погибнуть для спасения моих дорогих Государей и Святой Руси». Незадолго до смерти он написал письмо государю, в котором говорится:

«Я пишу и оставляю это письмо в Петербурге. Я предчувствую, что ещё до первого января я уйду из жизни…. Если меня убьют нанятые убийцы, русские крестьяне, мои братья, то тебе русский Царь некого опасаться. Оставайся на своём троне и царствуй….

Если же меня убьют бояре и дворяне, и они прольют мою кровь, то их руки останутся замараны моей кровью, и двадцать пять лет они не смогут отмыть свои руки. Они оставят Россию. Братья восстанут против братьев и будут убивать друг друга, и в течении двадцати пяти лет не будет в России дворянства.

Русской земли Царь, когда ты услышишь звон колоколов, сообщающий тебе о смерти Григория, то знай: если убийство совершили твои родственники, то ни один из твоей семьи, т. е. детей и родных не проживёт дольше двух лет. Их убьют..».

Подлое, зверское преступление было совершено под утро, на 17 декабря 1916 г. в доме князя Юсупова. Распутина заманили туда под предлогом того, чтобы он помог больной жене Юсупова Ирине. Там его угостили отравленными цианистым калием пирожными. Время шло, а яд не срабатывал.. Тогда Юсупов предложил ему помолиться. В комнате находилось распятие. Распутин подходит к распятию, становится на колени, чтобы поцеловать его, и в этот момент Юсупов стреляет ему в спину. Распутин падает. После этого князь ушел в кабинет, где его ждали напившиеся к этому времени соучастники преступления – Пуришкевич, Дмитрий Павлович, Лизаверт, поручик Сухотин. Через некоторое время Юсупов ушёл в ту комнату, где лежал Распутин. А чуть погодя, когда Пуришкевич пошёл в ту же сторону, вдруг раздался истерический крик Юсупова: «Пуришкевич, стреляйте, стреляйте, он жив! Он убегает!» Пуришкевич с пистолетом кинулся догонять убегавшего Распутина. Первые два выстрела – промах. Третий выстрел попал в спину, …четвертый выстрел, – вспоминает Пуришкевич, – попал ему, как кажется, в голову… Он снопом упал ничком в снег и задёргал головой. Я подбежал к нему и изо всей силы ударил его ногой в висок. Через некоторое время при переносе трупа Распутина на него накинулся князь Юсупов и с диким остервенением стал бить его тяжелой резиновой гирей по голове, целясь в висок. Во все стороны брызгала кровь, и, когда Юсупова оттащили, он был весь забрызган кровью».

В 2004 году Би-би-си показала документальный фильм «Кто убил Распутина?», привлёкший новое внимание к расследованию убийства. Согласно показанной в фильме версии, «слава» и замысел данного убийства принадлежал Великобритании, российские заговорщики были лишь исполнителями. Контрольный выстрел в лоб был произведён английским агентом Освальдом Райнером, который тоже присутствовал при убийстве (доктор Лазоверт?). Известно, что в 1916 году Распутин решительно высказывался в пользу выхода России из войны, заключения мира с Германией, отказа от прав на Польшу и Прибалтику, а также против русско-британского альянса. Это очень не нравилось англичанам, которым нужно было продолжение этой войны в союзе Россией, которая и брала на себя основной удар. Как говорили русские люди: «Англия будет сражаться с Германией до последнего русского солдата».

После зверских мучений Распутин был брошен в прорубь возле Крестовского острова. Как выяснилось позже, он был брошен в воду еще живым. После того, как начались поиски Распутина, у проруби нашли его галошу. Обследовав прорубь, водолазы нашли и тело замученного старца. Руки и ноги у него были запутаны верёвкой; правую руку он высвободил, чтобы перекреститься уже в воде, пальцы были сложены в троеперстие.

17 декабря в Ставке во время военного совета с главнокомандующими Государю подали телеграмму об исчезновении и возможной смерти Распутина. Надо сказать, что он, грешным образом, внутренне даже скорей облегчился: столько накопилось вокруг злобы, уже устал он слушать эту череду предупреждений, разоблачений, сплетен, – и вдруг объект общественной ненависти сам собой фаталистически исчезал, без того, чтобы Государю надо было предпринять какое-либо усилие или мучительный разговор с женой. Всё отпадало – само собой.

Николай спешно выехал в Царское Село. Рядом с убитой горем женой Николай провёл шестьдесят шесть дней, к счастью, зимнее затишье на фронте позволяло такую отлучку из Ставки). От Аликс передалось и Николаю ощущение наступившей полосы бед и несчастий, которых сразу не изживёшь. Они с женой всегда по-разному видели Григория, его суть, значение, степень его мудрости, но щадя чувство и веру Аликс, Николай никогда не настаивал на своём. А теперь – не могла Аликс простить мужу, что он не предал убийц суду. Можно было осудить, но то, что убийство совершилось людьми самой близи, из великокняжеской среды и даже от Дмитрия, мягкого, нежного, взращённого почти как сын, любимого и балуемого, – обессиливало царя.

И всего лишь, что Николай решился сделать: определил ссылку Юсупову в его имение, Дмитрию – в Персию, а Пуришкевич уехал со своим санитарным поездом на фронт. И даже эта мягкая мера была встречена бунтом династии, враждебным коллективным письмом всей великокняжеской большой семьи!

Николай старался, в чём только можно, уступить потрясенной этим убийством жене. Разрешил все особые хлопоты с телом убитого, охрану, захоронение в Царском, на земле Анны Вырубовой. Ото всех прячась, будто затравленные изгои в этой стране, а не цари её, – хоронили Распутина ночью, при факелах, и сам Николай с Протопоповым, с Воейковым нёс гроб. Алекс все тосковала и ежедневно ездила молиться на могиле. А злые люди подсмотрели и в первые же дни осквернили могилу. И пришлось поставить там постоянную стражу – пока не возвели на том месте часовню и не закрыли ее.

Но и после своей смерти Распутин тревожил ненавистников самодержавия. Вскоре после февральского переворота глава Временного правительства, масон Керенский, отдал приказ выкопать тело Распутина и тайно закопать в окрестностях Петрограда. Но по дороге «испортился» грузовик и тогда тело старца выгрузили и сожгли. Один из организаторов сожжения тела Григория Распутина-Нового некий Н. Ф. Купчинский впоследствии писал: «Костёр разгорался всё больше и при его свете мы внимательно, жадно вглядывались в черты старца…. Несомненно, в будущем это были бы мощи святого».

Царь Николай II и царица Александра Федоровна глубоко скорбели о гибели своего друга, старца Григория, которого ещё при жизни почитали за праведника. Когда они находились в заточении в Тобольске, то хранили у себя, как святыню его письма. Передавая шкатулку с ними доктору Деревенко, чтобы он тайно их вынес и спрятал, государь сказал: «Здесь самое ценное для нас – письма Григория».

Царевич Алексей после гибели Распутина сказал: «Был святой – Григорий Ефимович, но его убили». Царь надел на себя нательный крестик, снятый с убитого Григория, а царица с детьми носили его образ, написанный на медальончиках. «Он мученик», – утверждала императрица Александра Федоровна. Спустя месяц после убийства она выпустила небольшую брошюру под заголовком «Новый мученик». В ней излагалась биография Григория Ефимовича и проводилась мысль о том, что он был Божьим человеком и по роду своей смерти должен почитаться мучеником.

Простой народ продолжал относиться к Распутину как к чудотворцу. Об этом говорит тот факт, что узнав о его гибели, многие петербуржцы устремились к проруби в реке Неве, где старец Григорий был утоплен. По донесениям полиции там они набирали воду, освящённую его кровью, и относили домой, как святыню. Раздосадованный В. М. Пуришкевич писал о том, что к Неве «стали стекаться целыми вереницами, главным образом женщины, начиная с самых верхов и кончая низами, с кувшинами и бутылками в руках, чтобы запастись освященной распутинскими останками водой». Когда же старца Григория погребли в алтаре строившийся Серафимовской церкви, то люди приходили к ней и собирали вокруг неё снег.

Почитание Распутина, как святого праведника усилилось после того, когда в марте 1917 года по указанию Временного правительства был вскрыт гроб с останками Распутина. Очевидцы увидели, что останки оказались нетленными и даже издавали лёгкое благоухание. Тогда народ стал стекаться ко гробу и разбирать его на кусочки, чтобы иметь у себя хоть малую частицу от последнего прибежища старца-мученика. Чудесным знаком святости старца Григория является и то обстоятельство, что ежегодно, в декабре, несмотря ни на какую погоду, ни на какой мороз, у места захоронения Распутина расцветает верба. Происходит это в день убиения старца, а цветение продолжается всего пятнадцать минут…

Как вспоминает в своих эмигрантских мемуарах один из убийц Распутина, граф Феликс Юсупов, к удивлению русских аристократов, все предсказания Григория сбылись в точности. И уже через 2 месяца после убийства произошла февральская революция, затем октябрьский большевистский переворот. А позднее была развязана гражданская война, в результате которой лучшие русские люди были убиты, или замучены, или же оказались в эмиграции, и сам русский царь со своей семьей и наследником были расстреляны в Екатеринбурге. И теперь лишь в светлых снах мы вспоминаем «ту Россию, которую мы потеряли».

Иоанн Кронштадский

Иоанн Кронштадтский (1828 – 1907) – великий пастырь душ человеческих – в предреволюционное время был любимым батюшкой всей Российской империи.

Иоанн родился 31 октября 1829 г в Архангельской губернии, в селе Сура Пинежского уезда. Отец его, Илья Сергиев, служил псаломщиком в местной церкви. Мать, Феодора, была глубоко верующей. Иоанн родился болезненным и очень слабым, настолько слабым, что родители, боясь его потерять, стали торопиться с крещением. Но после крещения мальчик нежданно- негаданно стал поправляться, набирать силу и крепнуть.

Когда он подрос, то родители устроили его учиться в Архангельское приходское училище. По завершении курса он был переведен в семинарию, а по её окончании, в 1851 году, поступил в Санкт-Петербургскую Духовную Академию на казенный счёт.

Когда учеба подходила к концу, юноша стал задумываться о своей дальнейшей судьбе и решил стать миссионером в отсталых странах. Но однажды во сне ему привиделся храм необычайной красоты, в котором он служит священником. Этот сон он расценил как знак свыше и решил никуда не уезжать.

В 1855 году, получив степень кандидата богословия, Иоанн женился на доброй воцерковленной девушке Елизавете – дочери протоиерея Константина Несвицкого, служившего в Андреевском соборе города Кронштадта. После этого его рукоположили в сан священника и прикрепили к Андреевскому собору. Настал первый день служения отца Иоанна в Андреевском соборе. Переступив порог храма, молодой священник был поражен до глубины души от случившегося чуда: это был тот самый храм, который он видел во сне, учась в академии.

Современники описывают запоминающуюся внешность отца Иоанна. Говорят, что русская природа очень сильно была в нем выражена, а его голубые глаза, действовали неотразимо – они горели любовью и молитвой. Он был среднего роста, сухой, худенький телом: «На большинстве портретов Батюшки о. Иоанна не уловлена та бесконечная любовь, какая светилась в глазах этого любвеобильного и праведнейшего пастыря, то бодрое радостное настроение, какое одухотворяло это лицо, с приветливой улыбкой снисхождения, беспредельной терпеливости и крайнего милосердия. Тот, кто при жизни своей имел счастие видеть вблизи о. Иоанна, с грустью убеждается, что почти все его портреты не передают духовной красоты его лица, его неземного благолепия и его святолепного лика. Волосы у о. Иоанна были русые с большою проседью под конец жизни. Лицо было всегда свежее с ярким румянцем, происходившим от того, что о. Иоанн ежедневно, зиму и лето, во всякую погоду переезжал через море в Петербург и обратно».

Отец Иоанн мало ел и мало спал. Он вставал очень рано, около 4 часов утра. Встав, начинал готовиться к службе, которая начиналась в 6 часов утра. Когда он шёл в храм, его встречали толпы верующих, жаждавших получить благословение. Здесь же присутствовали нищие, которых он одаривал милостыней. За утренней отец Иоанн сам читал канон, тщательно и внимательно, придавая этому чтению высокое значение. Перед началом Божественной литургии происходила исповедь.

В Андреевском соборе Кронштадта батюшка прослужил 56 лет. В течение всех этих лет отец Иоанн практически каждый день совершал Божественную литургию в соборе.

***

Портовый город Кронштадт в конце XIX века являлся местом для ссылки оступившихся людей – бывших заключенных, нищих и бродяг, поэтому контингент в городе, мягко говоря, был тяжелым. Коренные местные жители работали в порту и мирились с неблагополучным соседством, но тяготы бедной рабочей жизни на них самих влияли не лучшим образом: многие находили утешение в бутылке, то есть пьянствовали. По ночам было опасно для жизни гулять по городу, так как можно было нарваться на пьяных людей или на грабителей.

И вот тут-то и нашел простор для своей пастырской деятельности отец Иоанн. Он увидел, что погибающие люди Кронштадта не менее, а даже более, нуждаются в помощи, нежели отсталые народы, к которым он когда-то хотел ехать, чтобы проповедовать Христа. И он без всякой боязни начал исповедовать веру среди оступившихся преступников, пьяниц и бродяг.

После ежедневной литургии батюшка Иоанн посещал лачуги и землянки, в которых ютились оступившиеся люди, вел с ними долгие беседы по душам, поддерживал их морально и материально. В первое время, пока еще не было пожертвований, которые он впоследствии без остатка будет раздавать нищим и беднякам и пускать на благотворительность, он отдавал хозяевам землянок все, что мог – свое жалование, продукты и вещи. Домой батюшка часто возвращался без обуви, которую отдавал нуждающимся. Но самым главным, что сделал Иоанн, ведя подвижническую жизнь в народе, было то, что он заставил погибающих во грехе людей поверить в себя и свои силы, увидеть то, что они не до конца упали и еще могут подняться.

К собору Андрея Первозванного, в котором служил самоотверженный Иоанн, с каждым днем стекалось все больше и больше горожан. На литургиях, которые он проводил, яблоку негде было упасть, а некоторым людям и вовсе приходилось стоять на улице. Это при том, что собор вмещал в себя 5 000 человек. Такая народная любовь привела к тому, что о батюшке стали узнавать и в других городах и весях страны.

В связи с огромным стечением людей, как местных жителей, так и паломников, желавших исповедоваться непременно у Иоанна Кронштадтского, он вынужден был ввести в свою практику общую исповедь. Рассказывают, что это священнодействие производило на участников и очевидцев неизгладимое впечатление. Вдохновленные, потрясенные пастырским словом и ревностью люди громко выкрикивали свои грехи, в том числе самые мерзкие, каялись вслух, словно бы и не стыдясь теснивших их со всех сторон свидетелей. Утверждают, что в результате верующие реально испытывали чувство освобождения от тягостного бремени греха.

Вот как описывал эту общую исповедь один из верующих: «О. Иоанн стоял на амвоне перед образом Спасителя и пламенно горячо молился, испрашивая у Господа милосердного прощения всей массе громко кающегося и рыдающего народа. Он смотрел на нас своим глубоким взором и вдруг.. крупные слезы градом покатились по лицу его. Он плакал о нас.. Он своими чистыми слезами омывал скверну грехов наших.. Где же еще есть лучшее доказательство святой, Евангельской любви к ближнему?.. Это ли не любовь глубокая, всеобъемлющая, скорбящая, страдающая и чистосердечными слезами омывающая грехи ближнего своего?.. Но вот среди воплей раздался голос о. Иоанна, просящего народ утихнуть. Послушные его голосу, мы умолкли и с радостной надеждой смотрели на лицо его».

«Покаялись ли вы? Желаете ли исправиться?» – громко спросил о. Иоанн трепещущую толпу.

«Покаялись, батюшка! Желаем исправиться! Помолись за нас!» – единодушно, искренно грянула толпа в ответ и смиренно наклонила головы, ожидая прощения и разрешения от грехов, через своего духовного отца, имеющего власть от Господа взять и решать грехи людские.

Гробовая тишина водворилась, когда о. Иоанн, стоя на амвоне, поднял эпитрахиль и протянул ее вперед, как бы покрывая ею головы присутствовавших, и прочитал разрешительную молитву.

Радостный, освобожденный от тяжкого бремени, народ вздохнул свободно, со слезами радости смотрел на сияющего духовным торжеством доброго пастыря, сумевшего всколыхнуть спасительным стыдом души кающихся и омыть своими слезами загрязненные души. Более двух часов длилось причащение многочисленного народа».

Богослужение характеризовалось единым, пламенным, молитвенным порывом.

Проповеди Иоанна Кронштадского производили сильнейшее неизгладимое впечатление на верующих. Один из слушателей о. Иоанна, повествует следующее: «Я был и Кронштадте по делу в 1895 году. Я много испытал; растерял веру, озлобился. Ни в храме, ни в молитве искать примирение мне и в голову не приходило. В Кронштадтский собор я зашел просто от нечего делать. С первых же слов меня покорила живая вера в пастыре.. «Христос посреде нас», воскликнул он, и я почувствовал, что Христос пришел, что мне Его именно нужно, Его близости недоставало для спасения в этой сутолоке жизни. «Со страхом Божиим приступите»… «Со страхом»… Да, стало страшно, а нужно приступить.. Нужно. Там жизнь.. Я было двинулся к чаше почти инстинктивно, по вспомнил, что нужно «говеть», готовиться, что я не приступал к чаше десятки лет. Я отступил назад и заплакал. После обедни о. Иоанн сам подошел ко мне с вопросом: «Ты несчастен, тебе больно»… А через два дня я уехал верующим, счастливым, освященным Св. Тайнами. Подите туда. Там всякий уверует «и возродится».

Потрясающее действие проповедей о. Иоанна на слушателей верующие объясняли тем, что он проповедовал, как человек, имеющий на это полное право, а не как книжники и фарисеи. Слушавшие его считали, что через него говорил Дух Святой.

***

Со временем молва о великом пастыре распространилась настолько, что к нему стали стекаться огромные толпы народа, а на его адрес приходило такое количество посланий и телеграмм, что кронштадтская почта, для обработки его переписки, вынуждена была организовать специальное отделение. Каждый день отец Иоанн получал до 1000 писем и телеграмм, преимущественно с просьбами помолиться об исцелении больных, признанных врачами безнадежными. Но были и другие просьбы, вызываемые разнообразными случаями человеческого безысходного горя. С просьбами обращались не только православные, но и иноверцы – евреи, магометане и язычники. Обращались из всех концов России и из других стран, из Азии и из Америки. Когда войска наши были в Манчжурии, то китайцы просили наших посылать Святому Бонзе Иоанну, как они называли о. Иоанна, телеграммы с просьбами помолиться об исцелении безнадежно больных китайцев. Чтобы разобрать все эти сообщения, он вынужден был прибегать к помощи секретарей.

Вместе с искавшими душевной помощи к Иоанну стекались и материальные средства. О размерах поступавших в его распоряжение денежных сумм можно только догадываться: он тотчас жертвовал их на благотворительность, раздавал беднякам. Рассказывают, что бывало, когда ему передавали конверт, он тут же, не открывая его, кому-нибудь его отдавал. Одна купчиха, увидев, что конверт с деньгами, который она вручила Иоанну, тот тут же передал какому-то бедняку в толпе, возмутилась: «Ведь там 1000 рублей!» На что он ответил: «Вот и хорошо, значит они принесут пользу именно тому, кто в деньгах нуждается».

Вскоре выяснилось, что батюшка Иоанн обладает даром чудотворения: по его горячим молитвам больные стали выздоравливать, немощные вставать на ноги, находящиеся при смерти исцеляться, а тяжелые головные боли людей и вовсе начали проходить от простого возложения отцом Иоанном рук на болящих. Мало того, со всей страны к священнику стали приходить письма и телеграммы с просьбой о молитвенной помощи, и оказалось, что чудотворную помощь батюшка Иоанн может оказывать и на расстоянии. Люди, от которых отказывались врачи, получали исцеление у кронштадтского священника. И не в долговременной перспективе, а сразу.

О. Иоанн являлся своего рода «Николой Угодником», ходатаем и заступником, к нему можно было обратиться в горе, беде, в болезни – он поможет. Недаром всюду, где он появлялся, собиралась толпа. Народное почитание достигло своего апогея, когда отец Иоанн стал ездить по всей стране и посещать отдаленные уголки империи. Толпы людей выходили на пристань встречать корабль, на котором он путешествовал. А однажды, в одном из городов, которые он посетил, местные жители от наплыва радости и эмоций разорвали его рясу на куски и забрали их с собой в качестве чудотворной святыни. Десятки тысяч верующих с благоговением поджидали любимого батюшку в самых разных местах его вероятного появления. Когда он ехал в карете, люди готовы были бросаться к нему прямо на ходу. Их не останавливал даже страх быть переломанными, искалеченными. Когда отец Иоанн путешествовал на пароходе, верующие бежали за пароходом по берегу, многие вставали на колени. Вот такие страсти происходили вокруг святого праведного Иоанна Кронштадтского – чудотворца и пастыря человеческих душ.

Особую любовь светильник церкви завоевал у императорской семьи – его искренне любил и почитал Александр III. Император не раз получал исцеление от отца Иоанна, да в последний свой путь ко Господу отправился в присутствии кронштадтского чудотворца. Это случилось в 1894 году, когда Александр III находился на отдыхе в Ливадийском дворце в Крыму. Там он неожиданно слег и, чувствуя, что умирает, вызвал отца Иоанна к себе. Батюшка приехал в Крым и стал молиться у постели самодержца. Молитва святого праведника помогла императору, и на некоторое время болезнь, казалось, покинула его полностью. Но по истечении нескольких «здоровых» дней стало понятно, что император вскоре преставится. Батюшка Иоанн исповедовал и причастил императора. В последние минуты жизни Александр III признался отцу Иоанну в том, что русский народ любит его больше, нежели своего царя, и попросил возложить на себя руки, так как только так он чувствовал умиротворение и покой. Так император-миротворец и отошел ко Господу с возложенными на него руками отца Иоанна.

***

Примерно через семнадцать лет пастырского служения отец Иоанн организовал в Кронштадте особое учреждение – «Дом Трудолюбия». Он обратился к народу с воззванием, предлагая осуществить это богоугодное дело совместными усилиями. Обращение было опубликовано. Отклик был искренним и широким. 23 августа 1881 года произошла закладка здания, а уже 12 октября 1882 года состоялось открытие.

Иностранные газеты с удивлением писали: «Благодаря его энергии и инициативе, возникли в больших размерах мастерские, которые многих спасали. Нужно быть в России (в Кронштадте), чтобы вполне понять, что такое значит, если я скажу, что тысячи и тысячи семейств зимою, после навигации, блуждали, нищенствуя, страдая от холода и голода и не имея крова. Сколько из этой массы гибло каждогодно от такой нужды и глубоко падало нравственно. И если тогда исчезла эта печальная картина с улиц Кронштадта, то это – дело единственно и исключительно этого русского чудотворца. Чего не в состоянии были достигнуть все благотворительные учреждения, то совершил один о. Иоанн. Этим безработным блуждающим массам он доставил работу и ввел их в новую жизнь. В одном Доме Трудолюбия работало каждогодно много тысяч человек, когда они в гавани не находили занятий. В детском приюте, который он же учредил, ежегодно тысячи детей частью призревались, частью содержались. Он основал и ночлежные приюты, народные столовые, народные читальни и лечебницу для приходящих больных, которые содержались на его же средства. И все-таки это далеко не все, что создавал и делал сей удивительный муж, перед которым должны сомкнуться насмешливые уста».

Достойна восхищения и роль Иоанна Кронштадтского в отношении женских скитов и монастырей. В частности, при его непосредственном участии была основана женская обитель в его родном селе, а также в Санкт-Петербурге на Карповке. Многие монастыри он поддерживал, способствуя их расширению, благословляя поступление в них сестёр, служа в монастырских храмах.

Каждый день после литургии отец Иоанн уезжал в Петербург, посещая нуждавшихся в попечении и больных, благословлял сестер поступающих в монастырь, проводил там службы. Выезжал он и в отдаленные уголки Российской Империи. Современники отмечают особую целительную силу его молитв за больных, его целительный дар. Кроме того Иоанн был удостоен от Бога дара чудотворений и прозорливости.

***

Народ Иоанна очень любил, однако революционеры разных мастей и либеральная интеллигенция его ненавидели, понимая, что преподобный служит православию и самодержавию, то есть является не разрушителем царской России, а ее охранителем. Это подтверждал известный эмигрантский писатель Борис Зайцев: «В просвещенном обществе (довоенном) к о. Иоанну было неважное отношение. Общество это далеко стояло от религии и духовной жизни. Оценить редкостное и поразительное в о. Иоанне оно не могло. Предубеждение говорило, что ничего такого вообще быть не может, все это лишь для невежд».

После манифеста 17 октября 1905 г. о свободе совести в газетах и журналах стали печатать разные пакости про царя и про о. Иоанна с несомненною целью очернить их обоих в глазах народа. Нападки на о. Иоанна сделались вскоре столь многочисленны и бесстыдны, что его почитатели решили учредить Общество для защиты батюшки от клеветы. Был прочитан и одобрен проект Общества защиты о. Иоанна от всякого рода нападок. Присутствовавшие выбрали депутацию, которой поручили съездить к о. Иоанну и испросить его благословение на это дело. О. Иоанн был настолько растроган этим начинанием, что прослезился и поцеловал проект устава Общества.

Однако, когда представили этот проект на утверждение Петербургского митрополита Антония (Ватковского), тот не разрешил учреждения этого Общества. Надо сказать, многие высокопоставленные священнослужители завидовали славе о. Иоанна. Их раздражало глубокое народное почитание Иоанна Кронштадского. Свидетели описывают, как по окончании торжественного собрания «Общества Распространения Религиозно-Нравственного Просвещения», где присутствовал Святейший Синод в полном составе, в том числе и о. Иоанн, народ толпой устремился к о. Иоанну, прося благословения. О. Иоанн обратился к сидевшим рядом с ним митрополитам с просьбой разрешить ему благословлять народ и, получив разрешение, стал благословлять. Митрополиты же, сойдя с эстрады, направились было к выходу, но народ, бросившись к о. Иоанну, затер их в угол. Люди понимали, что один святой лучше, чем официальные святейшие, т. е. члены Святейшего Синода.

В годы первой русской революции (1905 год) приключился один случай, о котором вспоминал Иоанн: «Однажды, когда я служил обедню в Андреевском соборе и вышел из царских врат с чашей, то увидел студента, который закуривал папиросу от лампады перед иконой Спасителя. Я сказал ему: „что ты делаешь?“ Студент, не отвечая, ударил меня по щеке, да так сильно, что Дары расплескались на каменный помост. Я перекрестился, подставил ему другую щеку и сказал: „ударь еще раз“. Но народ схватил студента».

А вскоре случилось другое трагическое происшествие. Однажды служительницу церкви богатые люди попросили привезти батюшку к тяжело больному. Она стала просить батюшку поехать, но Иоанн ответил: «на заклание меня повезешь?» Они все-таки поехали, в карете еще были две женщины, которые оберегали батюшку. В дороге Иоанн еще два раза повторил: «на заклание меня везете» и потом сказал: «Господи, да будет воля Твоя». И вот что произошло далее, согласно рассказу этой служительницы: «Приехали мы в очень богатый дом; в столовой был сервирован стол и поставлены всевозможные закуски. Батюшка спрашивает: „а где больной?“ Ему показывают на комнату рядом и приглашают войти, а когда мы захотели за ним войти, нас быстро отстранили и щелкнул замок. Мы все забеспокоились. Слышалась за дверью возня; две из нас стали стучать в дверь, а третья побежала за кучером, которым был богатырской силы. Кучер вбежал и со всей силы плечом ударил в дверь и сломал замок. Нам представилась такая картина: батюшка лежал поперек кровати, на нем были подушки, а на них сидели три изувера; на полу была кровь. Кучер сбросил изуверов, взял на руки батюшку и отнес в карету. Мы все обливались слезами и просили у батюшки прощения. Мы не знали, что там были изуверы. Они порезали батюшке в паху. Когда батюшка пришел в себя, то строго запретил кому-либо говорить об этом, чтобы не было погромов. На другой день в газетах было объявлено, что батюшка болен».

По-видимому, был вызван Иоанн в богатое еврейское семейство, и он не стал рассказывать о случившемся во избежание погромов. С тех пор о. Иоанн стал хворать, окончательно не оправился и тяжко страдал до самой кончины.

***

Отец Иоанн был глубоким мыслителем, великим духовным писателем и учителем Церкви. Творения его составляют около 4500 печатных страниц, в том числе по нескольку проповедей на каждый воскресный и праздничный день целого года и на разные случаи.

При жизни отец Иоанн опубликовал многие нравственно-аскетические труды и дневники «Моя жизнь во Христе», «Христианская философия», и др. В предисловии к книге «Моя жизнь во Христе», изданной в 1894 г., о. Иоанн пишет: «Все содержащееся в этой книге есть не иное что, как благодатное озарение души, котораго я удостоился от всепросвещающего Духа Божия в минуты глубокаго к себе внимания и самоиспытания, особенно во время молитвы». В книгу вошла основная часть духовного дневника отца Иоанна, который он вел на протяжении десятилетий. До революции 1917 г. «Моя жизнь во Христе» издавалась в России более 10 раз, была переведена на английский и немецкий языки.

Приведем золотые слова Иоанна Кронштадского о предреволюционном времени. 6 мая 1907 года:».. Не в мирное, а беспокойное и крамольное время мы живем, время безначалия и безбожия, время дерзкого попрания законов Божеских и человеческих; во время бессмысленного шатания умов, вкусивших несколько земной мудрости и возмечтавших о себе чрез меру; ибо знание кичит, по слову Божию, а любовь назидает (1Кор.;8:1). Для всех очевидно, что царство русское колеблется, шатается, близко к падению.

Отчего же столь великое, бывшее столь твердым, могущественным и славным прежде, царство русское ныне так расслаблено, обессилело, уничтожилось, всколебалось? Оттого, что оно сошло с твердой и непоколебимой основы истинной веры и в большинстве интеллигенции отпало от Бога, Который один есть непоколебимая во веки вечная держава. Коим твердо держится на дивной гармонии небо и земля – столько веков. Вот отчего царство наше колеблется: и одно ли русское царство, занимающее шестую часть земли, колеблется от безбожия и анархии? Нет, колеблются и трясутся все царства земные, оставившие веру истинную; а некоторые царства и города, бывшие до Христа и после Христа, сошли совсем с позорища мира за неверие и беззаконие. И чем дальше существует мир прелюбодейный и грешный и преуспевает в беззакониях, тем он больше и больше слабеет, дряхлеет и колеблется, так что к концу мира он совсем сделается трупом и дымящеюся головнею, которая совсем истлеет от последнего страшного, всеобщего огня: ибо земля и все дела на ней сгорят, по апостолу, и мы чаем нового неба и новой земли, по обетованию Божию, на которых живет правда (2Пет.3:10,13)..

..Держись же, Россия, твердо веры своей и Церкви, и Царя православного, если хочешь быть непоколебимою людьми неверия и безначалия и не хочешь лишиться царства и Царя православного. А если отпадешь от своей веры, как уже отпали от неё многие интеллигенты – то не будешь уже Россией или Русью святою, а сбродом всяких иноверцев, стремящихся истребить друг друга. Помните слова Христа неверным иудеям: «отымется от вас царство Божие и дастся языку (народу), творящему плоды его» (Мф.;21:43)».

В своих дневниках Иоанн Кронштадский обличал учение графа Л.Н.Толстого, называя его ложным. К его толкованию православия он относился крайне отрицательно, как к ереси. Его добрая знакомая вспоминала: «Увидав на стене портрет Льва Толстого, он спросил меня: «Зачем ты повесила его портрет?» Я ответила, что это повесила моя дочь. О. Иоанн говорит мне тогда: «сними сейчас же этот портрет антихриста и порви его». Иоанн с огромным уважением относился к проповеднику Иоанну Восторгову, они были единомышленниками. И вот что писал о Толстом Восторгов: «Он отрицает типографии и литературный труд, – и без конца пишет и печатает. Он отрицает теперь богатство, и живёт во дворце, в сказочной роскоши, ни в чём не зная отказу. Он отвергает деньги, – и получает их и тратит их сотни тысяч. Он отрицает науку, – и напускает на себя вид учёности, изучая, сравнивая тексты Евангелия… он отрицает медицину, – и держит вокруг докторов, щупающих ежечасно пульс… Он проповедует о любви, о любви и любви, и пишет слова, полные ненависти к Церкви, к России, к власти, изображает в своих произведениях и царей, и архиереев, начальствующих лиц в таком виде, что возбуждает к ним чувства одной злобы; он твердит о любви, – и никому из своих богатств не даёт и не давал ни гроша. Оправдание этой жестокости полно несказанного и отталкивающего лицемерия: имения, права литературной собственности и проч. принадлежат-де не ему, а жене… После своего призыва ко всем прекратить брачное общение, он, имея за 60 лет роду, и сам имел сына… Он говорит о «воле Божией» и проповедует Бога безличного и бессознательного, у которого по этому самому и воли быть не может».

Иоанн Кронштадский всеми силами старался предотвратить надвигающуюся на Россию трагедию в виде революции. Он был одним из вдохновителей и основателей Союза Русского Народа- массовой патриотической организации, которая возникла в октябре 1905 году в Петербурге для борьбы с революционным терроризмом, иудейским и либерально-масонским подпольем. Союз объединил наиболее сознательную, национально мыслящую часть русского народа – горожан, помещиков, интеллигенцию. В патриотической деятельности «Союза Русского Народа» принимали участие выдающиеся общественные и государственные деятели, ученые, писатели, люди искусства. Среди них сам царь Николай II, многие священнослужители, государственные деятели, ученые, писатели, художники. Так, например, членами организации были академик Д.И.Менделеев, публицист В. В. Розанов, художники – В. М. Васнецов, М. В. Нестеров, П. Д. Корин.

***

Время кончины было открыто отцу Иоанну заблаговременно. Под конец земной жизни он был подвержен болезням, стал ослабевать. Его мучили сильные боли, которые иногда утихали во время служения Литургии. 10 декабря 1908 года отец Иоанн, собрав волю и силы, совершил последнюю Литургию.

Незадолго до кончины Иоанн говорил своим близким: «Возгораюсь крепким желанием видеть Художника, который и меня сотворил премудро по образу и подобию Своему с разумом, чувством, свободною волей и бессмертием по душе. Когда увижу Его, Желанного?»

Последние дни пребывал он в полубессознательном состоянии, но к вечеру на двадцатое декабря к отцу Иоанну вернулось полное сознание, а вместе с тем он почувствовал себя чрезвычайно тяжело и стал жаловаться окружающим на страшный жар во всем теле. Окружающие поняли, что это значит.

«Батюшка умирает».. Эта печальная весть, подобно молнии, в один миг разнеслась по всему Кронштадту. В Андреевском соборе решено было, не дожидаясь утра, отслужить литургию и после нее причастить отца Иоанна. Многочисленный народ, присутствовавший при этой ночной литургии, навзрыд плакал; плакали и священники, совершавшие ее.

По окончании литургии священнослужители отправились со Св. Дарами на квартиру о. Иоанна. Он был в забытьи. Хотя и с большим трудом, больного удалось причастить. После принятия Св. Тайн он продолжал лежать с закрытыми глазами и изредка стонал. Дыхание его стало порывистым, что означало уже близость смертного часа.

В 6 часов утра священник стал читать отходную. В 7 ч. 40 м. утра 20 декабря 1908 г. о. Иоанн тихо отошел ко Христу на восьмидесятом году жизни.

Тело о. Иоанна было торжественно перевезено из Кронштадта по льду моря в Ораниенбаум и оттуда по железной дороге в Петербург. Лед на Финском заливе был слабый и удивительно, что он выдержал громадную массу народа, шествовавшего в погребальной процессии. До моря по улицам Кронштадта шпалерами стояли войска.

Похоронили о. Иоанна в церкви-усыпальнице, специально заранее устроенной в подвале. Вся церковь облицована белым мрамором, иконостас и гробница тоже из белого мрамора. В церкви множество круглых матовых электрических лампочек. Иконы написаны русским художником Нестеровым.

Вот как описывал всенощную службу у гроба Иоанна один из священнослужителей: «Но что это за служба! Песни печальные, настроение же благоговейно-праздничное. Есть что-то напоминающее светлую заутреню. И чем дальше идет служба, тем это праздничное настроение все растет и поднимается. Какая-то благодатная сила исходит от гроба и наполняет сердца присутствующих неземной радостью, словно окрыляет их, освобождает от чего-то. Чувствуется, осязательно чувствуется, что во гробе лежит святой, праведник и дух его незримо носится в храме и объемлет своею любовию и лаской всех собравшихся отдать ему последний долг.

Для меня уже нет сомнения, что о. Иоанн – святой, праведник. Побывши у его гроба, нельзя уже было сомневаться в этом..»

Три русских революции и их лидеры

Помните слова премьер-министра Российской империи Петра Столыпина, произнесенные в Государственной Думе в 1907 году и обращенные к революционерам: «Вам нужны великие потрясения, а нам нужна Великая Россия!» Расскажем кратко о вождях трех русских революций и их финансировании.

Александра Львовича Парвуса считали крестным отцом русской революции 1905—1907 г. г. Какими только эпитетами его не награждали: «спонсор большевистского переворота», «кукловод революции», «немецкий агент, разрушивший Россию», «Бендер революции».

Израиль Лазаревич Гельфанд родился в Минской губернии в 1867 году в семье еврейского ремесленника. Псевдоним Парвус, как и имя Александр он себе выбрал значительно позднее. На латинском parvus означает небольшой, незначительный и Гельфанд взял его по контрасту со своим внешним видом – он обладал внушительной комплекцией и приятели в шутку называли его Доктор Слон.

О детстве Парвуса мало что известно. Согласно официальной биографии, в детстве его семья перебралась в Одессу из-за того, что их дом сгорел. Биография Парвуса свидетельствуют о том, что вырос он в богатой семье: он учился в гимназии, причем занимался с частными учителями, затем продолжил обучение в одном из швейцарских университетов.

После университета перебрался в Германию, где практически с ходу заявил о себе как радикальный левый публицист. Германская социал-демократия в те времена повсеместно признавалась наиболее передовой в мире, лидеры немецких социал-демократов фактически составляли узкую группу вожаков всей мировой социал-демократии. Бебель, Либкнехт, Люксембург, Каутский – со всеми Парвус быстро познакомился и подружился.

Такой взлёт вроде бы неприметного молодого человека, у которого за спиной не было даже захудалого политического кружка, был несколько неожиданным. Парвус писал дерзко и резко, не стеснялся радикализма, чем вызывал некоторое недовольство более консервативного круга немецкой социал-демократии. Зато радикальные фракции были в полном восторге. Известно, что В. Ленин, в ту пору ещё совсем молодой и начинающий политик, не пропускал ни одной его статьи. И каждая из них приводила его в такое восхищение, что он заставлял всех своих знакомых их читать.

Таким образом Парвус фактически стал идейным вдохновителем наиболее радикального крыла российской социал-демократии. Знаменитая газета «Искра» – первое крупное печатное издание большевиков – была его идеей. Сама газета даже какое-то время печаталась в квартире Парвуса. Именно он и был главной звездой этого издания, под его материалы почти всегда отдавали передовицы, с чем Ленин с удовольствием соглашался.

Вообще, и В. Ленин и особенно Л. Троцкий в значительной степени были учениками Парвуса. Лев Троцкий, позднее, уже разругавшись со своим наставником и учителем, всё же признавал, что без Парвуса он бы не превратился в того, кем стал.

Влияние Парвуса на Троцкого было огромным. Именно он вдохновил его теорией перманентной революции, разработкой которой Троцкий занялся в дальнейшем. Ленин, хотя и очень уважал Парвуса в тот период как публициста и теоретика, всё же не был с ним настолько близок. Кроме того, незадолго до революции 1905 года внутри РСДРП случился раскол, партия разделилась на большевиков и меньшевиков. А Парвус и Троцкий отказались примыкать к какой-то из сторон и некоторое время держались как бы посередине, особняком.

***

Ленин и большевики пропустили начало революции 1905 года, увлёкшись политическими дрязгами. Главными звёздами первой революции стали как раз нейтральные Парвус и Троцкий, которые играли ключевую роль в Петербургском совете рабочих депутатов, фактически осуществлявшем руководство всеми революционными выступлениями. Но если Троцкий очень много выступал, с удовольствием светился на публике, то Парвус играл роль скорее серого кардинала, продвигавшего свои идеи через талантливого подручного – Троцкого.

Приехавший в Россию по подложному паспорту, Парвус развил бурную деятельность. Выкупив газету с небольшим тиражом («Русское слово»), он буквально за несколько недель увеличил её тираж почти в полтора десятка раз, до полумиллиона экземпляров. За такими бешеными темпами не мог угнаться никто. В газете печатались радикальные манифесты и воззвания, автором которых часто был Парвус.

Именно ему принадлежала идея обрушения финансовой системы империи. По его плану все активные пролетарии и сочувствующие революционному делу жители России должны были кинуться в банки и сберегательные кассы и одновременно забрать все свои деньги, тем самым пошатнув экономическую устойчивость государства. А дальше начнётся неконтролируемая паника и включится принцип домино, благодаря чему рухнет вся экономика.

Однако осуществить задуманное не вышло, экономика не рухнула, Троцкого арестовали. Парвус избежал этой участи и даже возглавил подпольный Совет рабочих депутатов. И вот здесь выяснилось, что амбициозный Парвус не обладает лидерскими качествами. Он был теоретиком, генератором идей, но далеко не лучшим вождём и руководителем. Деятельность Совета оказалась парализованной, Парвус вышел из его состава, а вскоре и сам был арестован. Однако приговор царского суда был на удивление мягким. Он получил всего три года ссылки и по пути в Сибирь бежал.

Парвус возвращался в Германию звездой европейского масштаба. В конце концов, у него почти получилось совершить революцию. Однако вскоре разгорелся серьёзный скандал, который сильно навредил его имиджу. Речь шла о похищенных деньгах, причём об очень крупной сумме. Парвус считался одним из литературных агентов писателя Максима Горького в Германии. По договорённости все деньги за постановку пьес Горького в Германии должен был получать Парвус. Себе за хлопоты он забирал 20%, Горькому отдавал тоже 20%, а остальное должно было идти в кассу большевиков.

Однако ни большевики, ни Горький этих денег, не увидели. Парвус заявил им, что потратил всю эту колоссальную сумму на некую прекрасную даму во время путешествия по Италии. Однако 130 тысяч марок, в растрате которых его обвиняли, были колоссальной суммой, позволявшей шиковать и кутить не только во время одного путешествия, на них можно было роскошествовать несколько лет.

Горький подал жалобу в ЦК немецкой социал-демократической партии, и в итоге дело Парвуса разбирал товарищеский суд. История с этим судом достаточно тёмная и до сих пор не до конца прояснённая. Согласно одним свидетельствам, Парвус вернул большую часть суммы Горькому чуть позже, согласно другим – так и не отдал ничего. В конечном счёте Парвус был исключён из партии с запретом на дальнейшую социал-демократическую политическую деятельность.

Наиболее правдоподобно эту историю можно объяснить двумя версиями. Либо Парвус и в самом деле просто украл эти деньги в личных целях, выбрав финансовое обогащение вместо политической деятельности. Либо Парвуса вывела из игры некая влиятельная сила, которая за ним стояла, так как его усилия понадобились на другом направлении. В пользу второй версии говор ит его последующее пребывание в Османской империи.

В Турции начался самый загадочный этап жизни Парвуса. Он оказался представителем концерна Круппа в Османской империи и очень быстро разбогател. Появление Парвуса в роли представителя огромного концерна Круппа выглядит весьма странным. Прежде всего потому, что Парвус был левым радикалом с весьма сомнительной репутацией как среди левых, так и в кругу консерваторов. А концерн Круппа – это надежда и опора всей Германии. Сам Крупп был убеждённым имперским патриотом. Что общего могло быть между этими людьми непонятно. Вполне очевидно, что подобное назначение Парвуса просто не могло состояться без особого решения сверху. Некоторые считали Парвуса агентом мировой закулисы.

***

Вторая русская революция, социалистическая, произошла в феврале 1917 года. 2 марта 1917 года, Николай II подписал акт об отречении в пользу своего брата Михаила. Последний отказался от титула на следующий день, доверив судьбу престола Учредительному собранию.

Временный комитет Государственной думы 1 (14) марта 1917 года сформировал Временное правительство России во главе с князем Г. Е. Львовым. Первый состав (2 марта-2-3 мая): беспартийные Г. Е. Львов и М. И. Терещенко, кадеты П. Н. Милюков, Н. В. Некрасов, А. А. Мануйлов, А. И. Шингарев, Д. И. Шаховской, октябристы А. И. Гучков и И. В. Годнев, прогрессист А. И. Коновалов, центрист В. Н. Львов, трудовик А. Ф. Керенский. В июле 1917 года в результате июльского кризиса князя Львова на этом посту сменил А. Ф. Керенский.

Временным это правительство называлось потому, что планировалась передача им всей полноты власти Учредительному собранию, выборы в которое были назначены на 17 сентября, но затем были перенесены на 12 (25) ноября 1917 года. Уже 12 (25) марта было образовано Особое совещание для подготовки проекта Положения о выборах в Учредительное собрание.

Английский премьер-министр Ллойд Джордж публично признал в парламенте, что свержение российской монархии было одной из целей, из-за которых западными демократиями была начата Мировая война для установления «новой эпохи в истории мира».

Затем наступила очередь следующей цели, ведь эта война была организована для взаимного ослабления и сокрушения трех крупнейших консервативных монархий Европы: российской, германской и австро-венгерской. Поэтому демократические «союзники» потребовали от Временного правительства продолжения войны.

Известно, что в канун Февральской революции в кассе большевиков было чуть больше 1 тыс. руб. – для захвата власти явно маловато. Ежемесячные членские взносы составляли в среднем 1 руб. 50 коп., а сама партия насчитывала 24—25 тыс. человек. По отчётам местных комитетов РСДРП (б) ЦК партии, опубликованным в советское время, взносы партийцев не превышали 10% доходов организаций.

Однако уже в апреле большевики были при деньгах и начали издавать 17 ежедневных газет общим тиражом 320 тыс. экземпляров. В Петрограде и Москве была создана Красная гвардия (в Северной столице – 20 тыс. бойцов, в Москве – 10 тыс.), бойцы и командиры которой получали в среднем 14 руб. в сутки. Откуда же взялись эти деньги?

В марте 1917-го в очередной раз дал денег партии богатый пролетарский писатель Максим Горький – 3 тыс. руб. Кроме того поступали щедрые частные пожертвования, которые были одним из главных источников финансирования деятельности РСДРП (б) между революциями. Деньги от богатых купцов поступали чаще всего после получения от «товарищей» недвусмысленных намёков на возможные неприятности (своего рода красный рэкет). Впрочем была и мода на «левизну». Как писал позднее большевик Леонид Красин, «считалось признаком хорошего тона давать деньги на революционные партии, и в числе лиц, довольно исправно выплачивающих ежемесячные сборы от 5 до 25 руб. (то е. до 300 руб. в год.), бывали не только крупные адвокаты, инженеры, врачи, но и директора банков, и чиновники».

Все эти годы Германия также прилагала немало усилий для сокрушения России как военного противника. Достоверно известно, что Александр Парвус, вернувшийся в Германию, уже в 1915 г. приставал к немецким дипломатам и чиновникам МИД с предложениями развалить Россию и свергнуть царя – разумеется, за деньги. Аппетиты Парвуса росли в процессе переговоров – сначала он требовал от немцев 2 млн золотых марок, потом – 5 млн, потом – 70 млн (в современных деньгах это примерно 28,70 и 980 млн долл.).

В 1950-е годы были опубликованы немецкие документы о финансировании всех российских революционеров и сепаратистов по плану Гельфанда-Парвуса (в марте 1915 года были выданы первые 2 млн. марок, а всего около 70 млн.). Так как временное правительство продолжало войну против Германии, то немцы и после Февральской революции не прекращали финансировать в России революционные силы.

Немецкие деньги шли через посольства Германии в нейтральных Дании и Швеции – послы передавали их частями другу Парвуса Якову Фюрстенбергу, тот переводил их из датских и шведских банков на петроградский счёт своей родственницы Евгении Суменсон в Русско-Азиатском банке под предлогом создания фармацевтического предприятия. Напомним признание германского статс-секретаря фон Кюльмана от 20 ноября 1917 года: «Лишь когда большевики получили от нас постоянный поток денег.., они были в состоянии укрепить свой главный орган „Правда“, вести энергичную пропаганду и значительно расширить поначалу небольшую основу своей партии».

***

В решающую фазу план по развалу России вошел, когда в 1917 в Россию из Германии прибыл В. Ленин с большой группой соратников, и приплыл на пароходе из США Л. Троцкий со своими единомышленниками.

3/16 апреля 1917 года на Финский вокзал в Петрограде прибыл поезд, в котором Ленин с женой, любовницей (Инессой Арманд) и ближайшими соратниками приехал из Швейцарии в Россию углублять революцию.

Многих удивило, что вагон их проехал через Германию, с которой русская армия не прекращала кровопролитную войну; однако немцы не только пропустили этот «русский вагон», но и обеспечили ему неприкосновенность в сопровождении представителей германского МИДа и спецслужб (почему его и назвали иронично «пломбированным вагоном», наподобие дипломатических грузов).

Петербургская газета «Общее дело» от 14.10.1917 года напечатала список приехавших с Лениным. Редактор, революционер Бурцев, уточняет, что это только первый поезд, за ним последовали еще два с сотнями пассажиров.

Список №1 лиц, проехавших через Германию во время войны:

Абрамович, Александр Емельянович

Абрамович, Мая Зеликов, род. 27 марта 1881 г.

Айзенбунд, Меер Кивов, род. 21 мая 1881 г. в Слуцке

Айзентук

Арманд, Инеса Федоровна, род. в 1879 г. в Москве

Бойцов Н.

Бриллиант, [Сокольников], Григорий Яковлевич, род. 02 августа 1888 г. в Ромнах

Гоберман, Михаил Вульфович, род. 06 сент. 1892 г. в Москве

Гребельская, Фаня, род. 19 апреля 1991 г. в Бердичеве

Константинович, Анна Евгениевна, род. 19 авг. 1866 г. в Москве

Кон, Елена Феликсовна, род. 19 февраля 1993 г. в Якутске.

Линде, Иоган Арнольд Иоганович, род. 06 сентября 88 г. в Голь-дингене

Мариенгоф, Анатолий Борисович, род. 1897—1962

Мириенгоф, Илья Давидович, род. 25 окт. 1877 г. в Витебске

Мириенгоф, Мария Ефимовна, род. 01 марта 1886 г. в Витебске

Пейнесон, Семен Гершович, род. 18 декабря 1887 г. в Риге

Погосская, Буня Хемовна, род. 19 июля 1889 г. в Рикинах (при ней – сын Рувим, род. 22 мая 13 г.)

Раввич, Сарра Наумовна, род. 01 августа 1879 г. в Витебске

Радомысльский, [Г. Зиновьев, Апфельбаум], Овсей Гершен Аронович, 20 сентября 1882 г. в Елисаветграде

Радомысльская, Злата Эвновна, род. 15 января 1882 г.

Радомысльский, Стефан Овсеевич, род. 17 сентября 1880 г.

Ривкин, Залман Бэрк Осерович, род. 15 сентября 1883 г. в Велиже

Розенблюм, Давид Мордухович, род. 09 авг. 1877 г. в Борисове

Сафаров, Георгий Иванович, род. 03 ноября 1891 г. в Петрограде

Сковно, Абрам Анчилович, род. 15 сентября 1888г

Слюсарева, Надежда Михайловна, род. 25 сент. 1886 г.

Сулишвили, Давид Сократович, род. 8 марта 1884 г. Сурам, Тифл. губ.

Ульянов, Владимир Ильич, род. 19 [10] апреля 1870 г. Симбирск, (Ленин)

Ульянова, Надежда Константиновна, род. 14 февр. 1869 г. в Петрограде

Усиевич, Григорий Александрович, род. 06 сентября 1990 г.

Харитонов, Моисей Мотъков, род. 17 февраля 1887 г. в Николаеве.

Цхакая, Михаил Григорьевич [Миха], род. 02 января 1865 г.

Шнейсон

70% этого списка составляют представители еврейской нации. В несколько раз большим был список №2 с аналогичным национальным составом «благодетелей русского народа». Многие из них станут членами партийного руководства, советского правительства, карательных органов, послами, видными литераторами и т. п. Некоторые из них – как Инесса Арманд, Луначарский и цареубийца Войков – по сей день покоятся рядом с телом Ильича у Кремлевской стены; их имена, как и многих других (Эренбурга, Усиевича и т.п.) все еще украшают улицы русских городов, есть и станция метро «Войковская».

***

Прибыв в Петроград, Ленин выдвинул знаменитые апрельские тезисы о «превращении буржуазной революции в социалистическую» с перехватом власти у Временного правительства. Тем не менее это правительство не только не воспрепятствовало прибытию большевиков в Россию, но и в дальнейшем практически ничего не сделало для их ареста. Даже летом после неудачной попытки большевистского переворота и после публикации данных о финансировании Ленина немцами (он с тех пор скрывался в Разливе), серьезных мер принято не было.

Арестованных ленинских соратников Керенский выпустил, разоблачившего их министра юстиции Переверзева отправил в отставку и прикрыл газету Бурцева, опубликовавшую информацию о пассажирах «пломбированного вагона».

Одновременно с ленинским вагоном отплыл аналогичный пароход из США, на котором в Россию через Атлантику двинулась большая группа таких же деятелей во главе с Троцким в сопровождении финансистов с Уолл-стрита. Пароход был задержан в апреле канадскими военными службами в Галифаксе, где «русских революционеров» интернировали, справедливо считая их планы выгодными Германии и мешающими успешному для Антанты завершению войны.

Но – удивительным образом! – вскоре все они были отпущены и прибыли в Россию. Произошло это после заступничества российского Временного правительства (!) с участием некоторых влиятельных фигур в Англии, Канаде и США (достаточно отметить, что паспорт Троцкому выдал президент США Вильсон).

Подробно эта история исследована Э. Саттоном в книге «Уолл-стрит и большевицкая революция». Значит, не только немецкие деньги и власти Германии сыграли роль, но в проезде революционеров в Россию была заинтересована более влиятельная сила: Уолл-стрит. Точнее – угнездившаяся в США финансовая олигархия (в терминологии И. А. Ильина – «мировая закулиса»).

Доказано, что «немецкие» деньги Ленина и «американские» деньги Троцкого в значительной мере происходили из одного источника. Немцы легко получали у еврейских банкиров в США (у Шиффа и др.) кредиты на революцию в России (причем выдавались они в нарушение американских законов и международного права – «не оказывать военных займов воюющим странам»).

Неудивительно, что при столь щедрой подпитке Троцкий и Ленин, прибыв в Россию, моментально забыли о своих прежних разногласиях и объединили усилия в подготовке захвата власти. Лишь в 1918 году их разные обязательства перед своими конкретными заимодателями привели к новым разногласиям относительно Брестского мира: Ленин отстаивал мир, выгодный немцам, тогда как Троцкий требовал продолжения войны на сокрушение Германии соответственно целям Антанты и США; убийство «троцкистами» германского посла Мирбаха и покушение Каплан на Ленина тоже можно рассматривать в этом ключе.

То, что немцы в условиях продолжающейся войны финансировали своих ставленников-большевиков, боровшихся против Временного правительства и разлагавших русскую армию, – понятно. Но почему же Уолл-стриту оказались более приемлемы не прозападное масонское правительство, видевшее Россию частью западного капиталистического мира, а радикальные марксисты-антикапиталисты Ленин с Троцким, которых направили в Россию сразу же после Февраля для перехвата власти.

Главной причиной этого было нежелание видеть Россию в качестве мощного геополитического соперника, стремительно развивавшегося два десятилетия перед революцией. Сокрушение монархии «мировая закулиса» изначально планировала для сокрушения российской мощи, а вовсе не для «освобождения народов России от царской деспотии». Россию предстояло максимально ослабить и превратить в колонию, взяв под контроль ее ресурсы как «величайшего трофея, который когда-либо знал мир» (слова из соответствующего меморандума одного из банкиров). А для этой цели разрушительный пыл марксистов годился лучше всего.

Российские же масоны-февралисты были использованы западными «братьями» лишь в качестве полезных идиотов. После Февральской революции Антанта еще какое-то время пользовалась ими для поддержания антигерманского фронта, затем для контроля над Белым движением и над эмиграцией, но западные ложи отказались их даже признать за «регулярное масонство» и не допустили к высшим степеням «посвящения».

Таким образом, наивным обещаниям Временного правительства о «бурном развитии России после сбрасывания оков царизма» не было суждено осуществиться. Лишившись легитимной верховной власти, русская армия разлагалась, крестьяне разбегались по домам делить землю, ширилась анархия («если нет Царя – все позволено») и уже к октябрю «власть лежала на улице» Большевики, развернувшиеся на щедрые «немецкие деньги», подхватили ее без особых усилий и жертв.

И уже в августе 1917 года, то есть еще при Временном правительстве, банкиры Уолл-стрита из собственного кармана (а не в счет немецкого кредита) выдали большевикам первый миллион долларов и послали в Россию группу своих представителей, которая была замаскирована под «гуманитарную миссию Красного Креста». И засланные «германские и американские агенты» устроили Октябрьскую революцию.

Об Учредительном собрании

Идея создания Учредительном собрании, или демократического органа, который бы представлял интересы всех слоев российского общества и определял бы формы правления и пути развития страны, родилась задолго до Февральской революции. Планы по созыву Всенародного собора лелеяли декабристы, идею Учредительного собрания вынашивали и пропагандировали народовольцы. В 1903 году лозунг о необходимости созыва собрания включила в свою партийную программу РСДРП – будущая партия большевиков; под этим же лозунгом выступали многие партии, участвовавшие в русской революции 1905 года. И как только российский император Николай II отрекся от престола, началась работа по воплощению этой давней мечты революционеров в жизнь.

Ради исполнения этой мечты либералы и демократы оправдывали все – даже революционный террор, который захлестнул Россию в конце 19-го – начале 20 в. в. Доходило до того, что жестокие революционные убийства встречали наши либералы не с возмущением, а с благоговением, улыбками и злорадным шёпотом: «Нет, это не убийство! Если есть партия, идейная основа, – террор не убийство, это – апогей революционной энергии. Это не акт мести, но призыв к действию, но – утверждение жизни! Террористы – это люди наибольшей моральной чуткости». Что уж говорить, если мальчики и девочки из интеллигентных семей стремились пополнить ряды народовольцев, или попросту убийц-террористов.

После февральской революции подготовкой к выборам в Учредительное собрание занималось Особое совещание, которое к августу 1917 года сумело выработать Положение о выборах в Учредительное собрание. Причем в этом вопросе Россия внезапно оказалась впереди планеты всей: избирательное право было предоставлено практически всем, в том числе женщинам и военнослужащим!

Дело было нелегкое и первоначальная дата 17 сентября 1917 года была перенесена на 12 ноября, так что выбирать депутатов пришлось уже после Октябрьской революции.

До выборов в Учредительное собрание оставалось несколько дней, но было ясно, что большевики преимущества в Учредительном собрании не получат. Тогда новой властью повсюду начали ставиться препоны. По деревенским местностям вооруженные большевицкие солдаты разъезжали с угрозами. Опубликован написанный Лениным «Проект декрета о праве отзыва»: «В каждом избирательном округе Советы имеют право назначать в любой срок перевыборы в любые представительные учреждения, включая Учредительное собрание». 29 ноября Лениным, Сталиным и Стучкой подписан декрет об увольнении всего состава Всероссийской комиссии по делам о выборах в Учредительное собрание ввиду ее отказа работать совместно с СНК. Впредь до составления новой комиссии руководство делами по выборам возложено на Урицкого.

Большевик Потресов – один из основателей РСДРП говорил откровенно: «Мы возлагаем все надежды на Учредительное собрание, но и его можно так же расстрелять, как на днях был расстрелян Успенский собор; придет рота красногвардейцев, нацелится – и где ты, краса и гордость России?»

Видный большевик Володарский (Гольдштейн Моисей Маркович) разъяснял: «Учредительное собрание для нас не фетиш; может создаться положение, что мы должны будем противопоставить ему Советы..»

1 декабря Ленин заявлял в ЦИКе: «Нам предлагают созвать так, как оно было задумано; нет-с, извините! его задумывали против народа; мы ввели право отзыва, и Учредительное собрание не будет таким, как задумала его буржуазия. Мы выдвигаем прямое политическое обвинение против целой политической партии, кадетов; так поступали и французские революционеры; а против нас (в июле) не посмели этого сделать; пусть докажут, что партия кадетов не штаб гражданской войны».

Тут левый эсер Штейнберг возразил: «Можно арестовывать только по точному обвинительному акту, а не за принадлежность к партии».

На что Ленин безапелляционно высказал тезисы: «Если нужно будет, применим и французский террор, гильотину».. «Россия выросла из того, чтобы кто-нибудь управлял ею. Советы выше всяких парламентов, всяких Учредительных собраний.. Когда происходили выборы, народ выбирал не тех, кто выражает его волю, его желание».. «Нельзя делать из Учредительного собрания фетиш; мы требуем категорического признания Советской власти, а кто ее не признает, будем арестовывать».

***

В эти дни газета «День» писала: «Разгром Учредительного собрания, по-видимому, решенное дело, к Петрограду стягиваются разгоноспособные войска, латышские полки. Всероссийская комиссия по выборам в Учредительное собрание задержана арестантами в Смольном, их допрашивают: признаете ли вы до сих пор власть Временного правительства? согласны ли вы работать с СНК? (Комиссию якобы подозревают в том, что она пристрастно вела избирательную кампанию, на самом деле цель большевиков была одна- это дезорганизовать Учредительное собрание в последние дни перед открытием. Большевики уже видят, что и вместе с левыми эсерами им не иметь в Учредительном собрании большинства».

К Новому году прошли выборы и Россия получила-таки свое первое и единственное Учредительное собрание, в котором большинство мандатов – 40% – досталось эсерам, 24% – большевикам, чуть больше 7% – украинским эсерам и почти 5% – кадетам. Политический состав Учредительного собрания не оставлял никакого сомнения в том, что этот орган не станет беспрекословно следовать планам большевиков.

Большевики встревожились, они с этим мириться не собирались и незадолго до начала работы собрания «Правда» опубликовала ленинские «Тезисы об Учредительном собрании», гласившие, что партия большевиков считает этот орган буржуазным и недостаточно представительным с точки зрения рабочих и крестьян, а настоящая законодательная власть должна принадлежать Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

Первое заседание Учредительного собрания было назначено на 18 января 1918 года, и с самого начала было понятно, что собрать всех депутатов, избранных к тому времени, к нужной дате не удастся, поскольку транспорт в разваливающейся стране работал с перебоями.

Газета «Дело народа»: «Большевики совершили октябрьский переворот под лозунгом „ускорения“ выборов в Учредительное собрание и, напротив, затормозили их расстройством почты, телеграфа, ж-д, захватом типографий; в ряде избирательных округов выборы были отложены на 2 и 4 недели. Декрет „партия кадетов вне закона“ и есть гражданская война».

Газета «Новая жизнь»: «Замыслили план разгрома УС по частям: сначала пошлем в тюрьмы кадетских депутатов, потом, если понадобится, правых социалистов, затем и умеренных. Трудовые классы разгадают этот заговор, шитый белыми нитками, народный ответ: руки прочь от хозяина земли русской!»

Еще 5 января, за две недели до начала работы Учредительного собрания, в Петрограде ввели военное положение, запрещавшее все митинги и манифестации. Несмотря на это, по призыву городской думы в день начала работы Собрания (18 января 1918 года) собралась большая праздничная манифестация, примкнули и солдаты-семеновцы, и потекли с оркестрами, знаменами и пением революционных песен к Таврическому дворцу. Несли лозунги и плакаты «Вся власть Учредительному собранию». Газета «Дело народа» писала, что собралось больше 100 тысяч, но большевистская «Известия» возражала – меньше 10 тысяч.

Подошли к Таврическому дворцу, но он закрыт и оцеплен латышскими стрелками. Попасть в Таврический вовсе невозможно, члены Учредительного собрания отказались от заседаний и обсуждают, что делать. Уехать всем из Петрограда и собраться в другом городе? Большевистские круги были сильно озабочены этим проектом.

Состоялся митинг перед дворцом (Родичев, Чернов), потом убедили латышских стрелков, что они не смеют не впустить депутатов Учредительного собрания в помещение. Однако большевик Урицкий объявил: в Таврический будут допускаться только те члены Учредительного собрания, которые получат удостоверения за его подписью, а удостоверения от Всероссийской избирательной комиссии для этого недействительны. Депутаты были возмущены, не хотят кланяться Урицкому; но по невозможности попасть в зал заседаний не состоялось и назначенное частное совещание членов Учредительного собрания.

Наконец, смогли войти внутрь, уже победа! С ними вошла публика и началось частное заседание депутатов. Признали, что хотя открыть Учредительное собрание пока неправомочны, за недостатком кворума, но и не будут считаться с диктатом Совета Народных комиссаров (СНК), который потребовал, что должно собраться 400 депутатов и открыть собрание может только сам СНК. Постановили собираться ежедневно в час дня, и депутаты сами решат, когда открыть Учредительное собрание.

На этот день 28-го предполагалось по городу много митингов в честь Учредительного собрания, но Военно-революционный комитет занял отрядами войск все театры и крупные общественные здания, где предполагались встречи. Митинги устраивали на улицах около тех зданий, но красногвардейцы пытались их разгонять. Вот резолюция решительно настроенных латышских стрелков, вызванных большевиками в Петроград: «Вызов нас в Петроград считаем выражением доверия к нам со стороны СНК; подтверждаем, что оправдаем все надежды!» Они, действительно, не остановились перед винтовочной стрельбой, в результате в Петрограде погибло около 20 человек, а в Москве как минимум в 2 раза больше.

Несмотря на эти трагические события, депутаты Учредительного собрания решили не отменять первого заседания. Оно открылось в Таврическом дворце с большим опозданием, только в пятом часу вечера: ждали представителей фракций большевиков и левых эсеров, составивших межфракционный союз. И с первых же минут стало очевидно, что рассчитывать на нормальную работу депутатам не приходится. Открывший собрание председатель ВЦИК Яков Свердлов в числе главных задач собрания назвал принятие внесенной большевиками «Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа». Но первый пункт этого документа объявлял Россию республикой, что фактически лишало полномочий Учредительное собрание. Со всей очевидностью большинством голосов документ был отвергнут: его просто отказались обсуждать.

***

Такое решение депутатов Учредительного собрания сыграло на руку большевикам, которые, дождавшись резкого и критического выступления Владимира Ленина, покинули зал заседаний. Следом за ними после бурного и малопродуктивного обсуждения иных процедурных вопросов, сопровождавшегося не только скандалами и потасовками, но и угрозами оружием, что пару раз едва не привело к стрельбе, ушли и эсеры. Собрание лишилось кворума, тем не менее оставшиеся участники заседания решили продолжить работу и успели принять закон о земле, согласно которому она становилась общенародной собственностью, обращение к воюющим державам с призывом не допустить сепаратных мирных переговоров, и провозгласить Россию федеративной республикой. Впрочем, все эти решения уже ни на что не могли повлиять..

Во время принятия закона о земле произошла знаменитая сцена, вошедшая в отечественную историю под названием «Караул устал!». К этому времени покинувшие зал заседаний большевики провели в том же Таврическом дворце совещание Совнаркома, на котором обсудили основные тезисы декрета о роспуске Учредительного собрания. Там же было принято и решение принудительно прекратить работу Собрания, о чем нарком по военным и морским делам Павел Дыбенко дал соответствующее распоряжение начальнику охраны Таврического дворца матросу-анархисту Анатолию Железнякову.

В пятом часу утра тот вошел в зал заседаний, подошел к председательствующему эсеру Виктору Чернову и произнес (цитата по протоколу заседания): «Я получил инструкцию, чтобы довести до вашего сведения, чтобы все присутствующие покинули зал заседания, потому что караул устал». Обсуждение спешно свернули, назначив следующее заседание на пять часов вечера 19 января. Но к этому времени Таврический дворец уже был взят революционными матросами под охрану, и пришедших депутатов встречали дула пулеметов и стволы легких пушек. Учредительное собрание перестало существовать.

Формально первое и последнее в истории России Учредительное собрание было ликвидировано декретом, принятым ВЦИКом в ночь на 20 января. Десять дней спустя этот документ был одобрен на III съезде Советов, тогда же было принято решение исключить из всех советских документов упоминание об Учредительном собрании и указание на временный характер советских органов исполнительной власти. Сделано это было потому, что в первые дни после Октябрьской революции большевики, еще не уверенные до конца в прочности своего положения, включали оговорки «до созыва Учредительного собрания» во многие свои законодательные акты, и теперь их надо было привести в соответствие с действительным положением дел.

Разгон Учредительного собрания фактически обозначил начало Гражданской войны в России. У русской интеллигенции, которая много лет боролась за демократию, а это означало – отмену самодержавия и выборы в Учредительное собрание, у этой интеллигенции украли мечту! Большевики не только перехватили власть у Временного правительства, но и, что самое ужасное, разогнали Учредительное собрание! А ведь эта революционная организация, как и все остальные революционеры, боролась за власть под лозунгом «Вся власть Учредительному собранию»! Но все оказалось лицемерием и обманом, на деле эти революционеры боролись за собственную власть и свои тайные идеи, которые ничего общего с национальными идеями не имели.

Сторонники разогнанного большевиками Учредительного собрания отказались принимать это решение и стали одними из лидеров формирующегося Белого движения. В зоне восстания Чехословацкого корпуса в течение четырех месяцев действовал Комитет членов Учредительного собрания, который избрал своим военным министром адмирала Александра Колчака – будущего Верховного правителя России. Отдельные бывшие члены Собрания участвовали в Белом движении и в других регионах, а после окончания Гражданской войны практически все вынуждены были покинуть страну. К этому времени погиб каждый десятый из 707 избранных в декабре 1917 года депутатов Учредительного собрания. Это касалось и большевиков, и их оппонентов: в огне Гражданской войны сгорали и те, и другие. Но если среди первых погиб каждый второй, то среди вторых число погибших насильственной смертью составляло 85%.

Патриарх Тихон

Большевики не скрывали, что их целью является не просто социальное переустройство общества, а полное изменение его сознания, воспитание человека «свободного» от каких-либо, как они говорили, «религиозных предрассудков». Вместо этого народное сознание заполнялось надуманными идеями о мировой революции и строительстве «рая на земле» – коммунизма.

В. И. Ленин, как и другие большевистские вожди, ещё задолго до захвата власти высказывались о своей открыто богоборческой позиции. Вот цитата из письма Ленина Горькому, написанного еще в 1913 году: «Всякий боженька есть труположство – будь это самый чистенький, идеальный, не искомый, а построяемый боженька, всё равно. Всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье даже с боженькой – есть невыразимейшая мерзость, это самая опасная мерзость, самая гнусная зараза». Неудивительно, что, придя к власти, Ленин и его единомышленники начали с первых же дней бороться с тем, что считали «мерзостью» и «гнусной заразой».

Поэтому дело было совсем не в какой-либо оппозиции Церкви по отношению к новой власти. Любая религия, с точки зрения большевиков, отвлекала народ от коммунистических идей и была проявлением контрреволюционности.

***

Вспомним о жизни и судьбе первого патриарха советского времени – Тихоне.

Василий Иванович Беллавин (так звали Тихона в миру) родился в семье потомственного священника Псковской губернии в 1864 году. С детства он отличался религиозностью и спокойным, добродушным нравом. С детских лет он пошел по стопам отца, выучившись сначала в училище, потом – в семинарии, а затем – в Петербургской духовной академии. Его сверстники почему-то в шутку называли Василия «архиереем», «епископом» и «патриархом», хотя сам юноша даже не помышлял о монашестве. Однако в 26 лет он все-таки сделал судьбоносный выбор и был пострижен в монахи с именем Тихон.

Уже в 1897 году он был назначен епископом Люблинским в Царство Польское, а через год Тихона направили в Северную Америку. Здесь он занимался просвещением коренного населения Аляски, часто преодолевая пешком многие километры тяжелого пути. Он, будучи по жизни человеком добродушным и шутливым говорил впоследствии, что ему приходилось «вести кровавую, но не всегда победоносную борьбу с комарами». В Северной Америке (США и Канада) епископом Тихоном были открыты десятки православных церквей и первая духовная семинария, переведены на английский язык все богослужебные тексты.

Прослужив в далекой Америке до 1907 года, архиепископ Тихон был направлен в Ярославскую епархию, где старался уделять внимание каждому, даже самому отдаленному приходу. Так же себя он вел и в Виленской епархии, куда был переведен через 6 лет. За многолетние труды он был самим императором награжден бриллиантовым крестом на клобук (епископский головной убор). А когда пришла пора Тихону уезжать из Вильно на новое место служения, прощаться с ним пришли не только православные, но и глубоко уважавшие его католики и староверы.

Февральская революция 1917 года привела к тому, что церковь лишилась своего главы – императора. С этого момента Синод почти перестал влиять на церковные дела, а епархии стали самостоятельно выбирать себе епископов, как, например, в июне 1917 года, когда митрополитом Московским был избран Тихон.

В августе 1917 года в Москве открылся первый после двухвекового перерыва Всероссийский Поместный Собор, объединивший епископов, священников и простых верующих, которые должны были принять ряд важных решений, касающихся самоуправления Российской Церкви.

Поначалу, далеко не все участники Собора высказывались за восстановление патриаршества – против выступала группа демократически настроенных профессоров-богословов из числа мирян. Но уже за неделю до октябрьского переворота стало очевидно, что сторонников восстановления патриаршества явно больше, нежели противников. «Петр Великий оставил Церковь вдовствующею на 200 лет, – замечал крестьянин Тихон Гаранин. – Если еще и мы оставим Церковь вдовствующею, то какому суду мы будем подлежать?..»

«А между тем, – писал делегат Поместного Собора архиепископ Иларион (Троицкий), – назревали события, свидетельствовавшие о серьезной болезни российского государственного организма. 28 октября в Москве было первым днем кровопролитного междоусобия. Загремела по улицам Москвы стрельба, загрохотали орудийные выстрелы. Исторический Кремль подвергался вместе со своими святынями небывалой опасности разрушения. Не без влияния этих ужасных событий Собор решил немедленно осуществить свое постановление касательно патриаршества, а потому немедленно приступил к избранию Всероссийского Патриарха». Прения по этому вопросу были прекращены, и большинство делегатов сошлось во мнении о необходимости восстановления патриаршества. Наиболее ярко мнение православного люда на Соборе выразил один из депутатов-крестьян: «У нас больше нет Царя, нет отца, которого мы любили; Синод любить невозможно, а потому мы, крестьяне, хотим Патриарха».

По итогу голосования были выбраны трое кандидатов, в том числе и митрополит Тихон, который оказался третьим по числу голосов. Однако избрание патриарха решили отдать на волю жребия.

5 (18) ноября 1917 года в Храме Христа Спасителя было многолюдно. Посреди храма стояла Владимирская икона Божией Матери, а перед ней – ларец с бумажками, на которых были написаны имена кандидатов. Из алтаря вышел древний монах – отец Алексий из Зосимовой пустыни. Он трижды перекрестился и вытянул из ларца бумажку. Один из митрополитов громко провозгласил имя избранного патриарха: Тихон.

Новый патриарх Московский и всея России осознавал, что в непростое время ему выпало управлять русской церковью и ответил на свое избрание так: «Ваша весть об избрании меня в патриархи является для меня тем свитком, на котором было написано: «Плач, и стон, и горе». Таким образом 5 (18) ноября 1917 года, после почти двухсотлетнего перерыва в Российской Церкви было восстановлено патриаршество, отмененное Петром I.

***

Однако большевистская власть церемониться с религией не собиралась. Уже в одном из первых советских декретов – в «Декрете о земле», принятом на второй день Советской власти, были предусмотрены масштабные антицерковные мероприятия. Была провозглашена национализация всех земель: наряду с помещичьими, удельными, земель монастырских и церковных со всем «живым и мёртвым инвентарем», усадебными постройками и всеми принадлежностями. Всё это переходило в распоряжение местных Советов.

Первым канонизированным мучеником, пострадавший от новой власти, стал протоиерей Иоанн Кочуров, который был расстрелян в Царском Селе уже 31 октября 1917 года. Волны гонений шли по нарастающей. Сначала – «красный террор», где священника просто могли убить для устрашения населения либо в качестве заложника. Советская пропаганда ставила духовенство в один ряд с классовыми врагами – буржуазией, дворянами, офицерами, «кулаками». А местные власти рассуждали так: раз священник относится к стану классовых врагов, то почему он еще жив? И пастырей нередко ликвидировали по произволу местных советов только за социальное происхождение.

Было огромное количество случаев, когда красноармейцы или «красные партизаны» (часто попросту бандиты, которых в СССР тоже героизировали), занимая село или входя в монастырь, попросту расстреливали священников и монахов, даже не разбираясь в их политических предпочтениях.

Бывали и другие случаи, когда за священников вступалась паства. Яркий пример – священноисповедник Георгий Коссов, духовный сын преподобного Амвросия Оптинского. Он был любим крестьянами и много для них сделал: построил школу, приют для девочек-сирот. Да и святость его была очевидна, сам Иоанн Кронштадтский советовал обращаться к отцу Георгию. И одна за одной попытки арестовать этого пастыря проваливались: народ вставал на его защиту стеной. Хотя от ареста в конце 1920-х годов праведника это не уберегло, все же он умер своей смертью. А вот любимый петроградской паствой протоиерей Философ Орнатский, арестованный в 1918 году, мученической смерти не избежал. Толпы народа, пришедшие к зданию ЧК, так и не смогли добиться его освобождения.

19 января (1 февраля по н. ст.) 1918 года Патриарх Тихон, в ужасе от творимого большевиками, написал и опубликовал своё знаменитое Воззвание, известное в народе под названием «Анафема». Оно, в частности, гласило: «Забыты и попраны заповеди Христовы о любви к ближним: ежедневно доходят до нас известия об ужасных и зверских избиениях ни в чем неповинных и даже на одре болезни лежащих людей, виновных только разве в том, что честно исполняли свой долг перед родиной, что все силы свои полагали на служение благу народному. И все это совершается не только под покровом ночной темноты, но и вьявь при дневном свете, с неслыханною доселе дерзостию и беспощадной жестокостию, без всякого суда и с попранием всякого права и законности.

Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело, это – поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей – загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей – земной.

Властию, данною нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас, если только вы носите еще имена христианские и хотя по рождению своему принадлежите к Церкви православной.

Заклинаем и всех вас, верных чад православной Церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение».

Далее речь шла о зверствах и гонениях, которым изверги рода человеческого и безбожники подвергают церковь и т. д.

К этому моменту большевики уже взяли под контроль все газеты, поэтому в прессе «Анафема» не публиковалась. Однако о ней быстро стало известно, поскольку послание напечатали в церковной типографии.

Советской власти очень не нравились выступления патриарха – он клеймил ее беззакония, будь то «красный террор», расстрел царя или массовое вскрытие мощей святых. Он был чуть ли не единственным человеком, который открыто осмеливался осуждать Советскую власть. Большевики точили на Тихона зуб и даже назвали его в «Известиях» «врагом номер один».

Кульминацией антицерковного законотворчества большевиков в первые месяцы после переворота стал ленинский «Декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви», опубликованный 23 января 1918 года. Этим декретом у Церкви не только отнималось право владеть собственностью, но она вообще лишалась прав юридического лица, то есть-де-юре Церкви, как единой организации, больше не было. Церковь, как организация, оказывалась вне поля легальности, вне советских законов. Теперь преподавание религии в школах запрещалось. Это положение оставалось в действии вплоть до 1990 года, то есть практически до самого конца существования советской власти.

***

Несмотря на смелость своих выступлений, патриарх Тихон был тихим и добрым человеком. В быту оставался непритязателен и ходил в простой одежде. Он любил прогулки, художественную литературу и.. кошек. По воспоминаниям одного из посетивших его современников: «Но вот выходит… большой серый кот, ложится на ковер и, мурлыча, принимает самые беззаботные позы. Отлегло у нас от сердца, ибо невольно думалось, что если даже домашние животные чувствуют себя в покоях владыки (Тихона) спокойно, то тем более окружающие его и встречающиеся ему люди должны были чувствовать себя так же».

С 1918 года началось неслыханное ограбление русской церкви. В звоннице Ивана Великого в Московском Кремле хранилась так называемая «Патриаршья ризница», то есть все сокровища, которые были накоплены патриархами всея Руси: подарки им, патриархам, сделанные за многие века другими государствами, или русскими царями, монастырями, церквами. Там было и художественное шитье, и древние иконы, а главным образом золото и драгоценные камни в виде иконных окладов, риз, панагий, митр, чаш, крестов. По теперешним понятиям трудно сейчас и вообразить, сколько же стоила в переводе на деньги, не говоря уже о художественной, исторической и научной ценности, эта ризница. Но вот, в один прекрасный день появилось в газете маленькое сообщеньице, будто ночью вся ризница украдена. Подъехали, де, неизвестные лица на грузовике и все увезли. Это кто же в 1918 году в столичном Кремле, охраняемом латышами и специальными курсантами, мог приехать на грузовике и спокойно увезти патриаршью ризницу? Куда же смотрел «железный Феликс» с его ЧК? И почему же так и кануло все, как в воду, без попыток догнать, найти, раскрыть преступление? Очевидно это было просто плохо придуманное объяснение этого неслыханного грабежа. Большевики спешили хапать, ведь хоть и захватили они власть, но полной уверенности, что продержатся долго, еще не было.

Для того чтобы ограбить русские монастыри, был найден другой благовидный предлог: помощь голодающим. В начале 20-х годов в России разразился страшнейший голод, от которого ежедневно умирали люди. В народе говорили, что страшный голод является наказанием за осквернение властями мощей в 1919 году. Но, есть этому объяснение более рациональное: голод был организован самими революционерами, так как хлеб из деревень вывезли во время грабительских продразверсток, да и пахать стало не на чем из-за массового изъятия лошадей. Наконец, неблагоприятные погодные условия. Ужасы этого голода описаны в книге А. Неверова «Ташкент – город хлебный», в начале 1920-х годов правда еще прорывалась. Там показана постоянная смерть, которую мальчик видит в своей деревне. Потом он едет в Ташкент за хлебом и по дороге тоже видит смерть: умирают дети, взрослые. Его постоянно высаживают из поездов, но он добирается до Ташкента, а потом возвращается домой к уже умершей семье.

В годы мировой войны в России не было нехватки продовольствия, так как она, как и до войны, по-прежнему оставалась самым крупным его производителем. Из-за военных действий, как на суше, так и на море, его экспорт на мировой рынок сильно сократился. И поэтому зерно на складах, элеваторах и холодильниках хранилось в достаточном количестве.

Но все это не нравилось пришедшим к власти большевикам, так как в сытой стране их утопия коммунизма не могла получить никакой поддержки у народа. План состоял в следующем. Изъяв все продовольствие у населения, коммунисты получали возможность его строгого распределения по своему усмотрению. Так, следуя правилам древних восточных деспотов, они решали свою проблему: «У кого в руках хлеб, у того и власть». Известно, что человек без хлеба жить не может. Он будет работать на того, кто этот хлеб ему дает. А чтобы он дорожил этим в условиях страшного голода, хлеба надо ему давать столько, чтобы он только-только не умирал и при этом не мог никому оказывать помощи.

Кроме того была установлена категория людей, так называемых «лишенцев», которым не предусматривались никакие пайки. «Лишенцев» не брали никуда на работу, а поэтому они были лишены пропитания. Так коммунисты уничтожали интеллигенцию и всю прочую им неугодную часть населения, которая им мешала. Правда, у тех оставалась еще одежда, обувь и всевозможные золотые безделушки и изделия, которые те вынуждены были обменивать на хлеб у тех же коммунистов и их агентов, у которых хлеба было полно.

Коммунисты, отнимая хлеб у крестьян, говорили им, что он пойдет голодающим городам, а в городе объясняли рабочим, что кулаки в деревне не дают специально рабочим хлеб, намереваясь их уморить голодом. Так путем подлого словоблудия они обманывали тех и других, сами организуя голод, как в городах, так и в сельской местности.

Голод был создан искусственно, на самом деле элеваторы все забиты хлебом и взяты под контроль ВЧК. Хлеба было много, им хорошо кормили китайцев, латышей, немцев, австрийцев, мадьяр и других наемных «интернационалистов», задачей которых было держать силой оружия голодное и ослабленное население России. Большая часть продовольствия вывозилась из страны заграницу, другая лежала на складах, третья просто сжигалась.

***

Весна 1922 года стала последней для активной публичной жизни В.И.Ленина. В марте он в последний раз выступил на партийном съезде. Вскоре он тяжело заболеет (застарелый сифилис, по мнению историков) и с тех пор вплоть до смерти уже руководил страной фактически дистанционно.

В том же марте 1922 года он выпустил секретное письмо членам Политбюро. Оно состояло из дальнейших указаний по реализации декрета об изъятии церковных ценностей, выпущенного 23 февраля. Но этот документ сыграл ещё одну глобальную роль, масштабы которой оцениваются уже не золотом и рублями, а человеческими жизнями. Выдержки из него стоит обнародовать. Речь в нем идет не о том, чтобы накормить голодающее население, а о том, чтобы воспользоваться организованным голодом и ограбить церкви и монастыри, присвоить богатства, накопленные Россией за многие века:

«Именно теперь и только теперь, когда в голодных местах едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления… Нам во что бы то ни стало необходимо провести изъятие церковных ценностей самым решительным и самым быстрым способом, чем мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей… Взять в свои руки этот фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (а может быть, и несколько миллиардов) мы должны во что бы то ни стало. А сделать это с успехом можно только теперь. Все соображения указывают на то, что позже сделать это нам не удастся, ибо никакой иной момент, кроме отчаянного голода, не даст нам такого настроения широких крестьянских масс, который бы либо обеспечил нам сочувствие этих масс, либо по крайней мере обеспечил бы нам нейтрализование этих масс в том смысле, что победа в борьбе с изъятием ценностей останется безусловно и полностью на нашей стороне… Поэтому я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий. Самую кампанию проведения этого плана я представляю следующим образом:

Официально выступать с какими бы то ни было мероприятиями должен только тов. Калинин (вот зачем понадобился в тогдашнем правительстве единственный русский – всесоюзный староста), – никогда и ни в каком случае не должен выступать ни в печати, ни иным образом перед публикой тов. Троцкий.

Посланная уже от имени Политбюро телеграмма о временной приостановке изъятий не должна быть отменяема. Она нам выгодна, ибо посеет у противника представление, будто мы колеблемся, будто ему удалось запугать нас (об этой секретной телеграмме, именно потому, что она секретна, противник, конечно, скоро узнает).

В Шую (в маленьком городке Шуе верующие воспротивились изъятию церковных ценностей, П.Р.) послать одного из самых энергичных, толковых и распорядительных членов ВЦИК или других представителей центральной власти (лучше одного, чем нескольких), причем дать ему словесную инструкцию через одного из членов Политбюро. Эта инструкция должна сводиться к тому, чтобы он в Шуе арестовал как можно больше, не меньше, чем несколько десятков, представителей местного духовенства, местного мещанства и местной буржуазии по подозрению в прямом или косвенном участии в деле насильственного сопротивления декрету ВЦИК об изъятии церковных ценностей… Политбюро даст детальную директиву судебным властям, тоже устную, чтобы процесс против шуйских мятежников был проведен с максимальной быстротой и закончился не иначе, как расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенцев г. Шуи, а по возможности так же и не только этого города, а и Москвы и нескольких других духовных центров… Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать…»

Таким образом, основное золото России, основное ее серебро, основные ее жемчуга, рубины, бирюза, вообще драгоценные камни, находящиеся не в частных руках, были изъяты уже в первые годы так называемой советской власти. В это же время были вскрыты и распотрошены все царские гробницы. Есть точные сведения, что Свердлов и Луначарский лично присутствовали при вскрытии царских гробниц. Говорили, что с научными целями. А на самом деле неприкрытая алчность, ненасытная жажда золота, драгоценных камней, сокровищ.

В одной только Троице-Сергиевой лавре были сосредоточены сокровища, которых было бы достаточно, покупая на них хлеб за границей, три года кормить всю Россию. Кадки жемчуга, бочки рубинов. Выгребли все подчистую. Почему же не прекратился голод? Если хватало одной лавры, чтобы накормить Россию, то куда пошли сокровища из сотен других монастырей? Из Юрьева монастыря в Новгороде была изъята в числе прочих сокровищ икона Знамения Божьей Матери, вырезанная на огромном изумруде.

Немногим беднее Троице-Сергиевой лавры были те же Соловки, Валаамский монастырь, Киево-Печерская лавра, Оптина пустынь, Почаевская лавра, Александро-Невская лавра, многочисленные монастыри Москвы. Ограбленных монастырей были сотни, а ограбленных церквей десятки тысяч. Но ведь придумали большевики-коммунисты благовидный предлог: борьба с голодом.

Ну какой священник, епископ, митрополит будет возражать против борьбы с голодом? Патриарх Тихон повелел создать Церковный комитет помощи голодающим, куда собирались деньги и продукты. Кроме того, он обратился к западным странам и тамошним священнослужителям, благодаря чему в Россию поступило помощи на более чем 50 миллионов долларов. Однако большевики, желавшие ликвидации и Церкви, и ненавистного Тихона, не поощряли деятельность патриарха и решили пойти на это изъятие церковных ценностей, якобы в пользу голодающих, которое безусловно вызвало протесты верующих и священников.

Дело в том, что церковь совсем не отказывалась от помощи, а наоборот пошла на добровольную сдачу ценностей. Однако кощунством было сдавать богослужебные предметы (чаши, Евангелия), на что верующие пойти не могли. Однако большевики с напором врывались в храмы и полностью опустошали их. Все это и вызывало протесты, которые подавлялись силой. Множество священников и епископов было обвинено в отказе помогать голодающим, за что были посажены в тюрьмы и даже расстреляны.

Приходили в кожаных куртках, сдирали с икон золотые и серебряные ризы, сваливали их в кучу, комкали и уносили. Точнее увозили, потому что это было тяжело и громоздко. При этом грабить церковь необходимости не было: в годы страшного голода коммунистическое государство находило средства для помощи своим боевикам по всему миру. И что еще печальнее, церковные ценности голодающим не помогли. Собрать золото и серебро, переплавить, продать за границу – все это дело небыстрое.

Добрались власти и до патриарха. В мае 1922 года Тихон был помещен под домашний арест в Донском монастыре. Здесь он прожил в изоляции до июня 1923 года. Его часто вызывали на допросы на Лубянку, где Тихон подвергался запугиванию, давлению и провокациям. Сам патриарх старался сохранять при этом чувство юмора: на двери своей комнаты он повесил надпись: «По вопросам контрреволюции не беспокоить». Этот арест вызвал волну возмущения не только в России, но и за рубежом, и даже привел к ухудшению отношений с рядом стран (например, с Англией).

***

Советская власть решила разрушить церковь изнутри, для чего поощряла церковный раскол и появление священников-«обновленцев», поддерживавших их реформы. Они чуть было не получили полную власть в Церкви во время ареста патриарха, из-за чего Тихону пришлось пойти на уступки власти, лишь бы выйти на свободу и спасти истинное православие. В июне 1923 года он выпустил заявление, в которым объявлял: «Признавая правильность решения суда о привлечении меня к ответственности.. за антисоветскую деятельность, я раскаиваюсь в этих проступках против государственного строя и прошу Верховный суд изменить мне меру пресечения, то есть освободить меня из-под стражи. При этом я заявляю Верховному суду, что я отныне Советской власти не враг. Я окончательно и решительно отмежёвываюсь как от зарубежной, так и внутренней монархическо-белогвардейской контрреволюции».

Эти слова были спокойно восприняты в верующем мире, все понимали, что Тихон принял это заявление под давлением. Сам Тихон объяснял так: «Пусть погибнет имя мое в истории, лишь бы Церкви была польза». Так или иначе, но патриарх все-таки был выпущен на свободу.

Содержание под стражей, несколько покушений (в 1919 году женщина напала на него с ножом; в 1923 году его чуть было не прибили дубиной во время службы; в конце 1924 года в доме Тихона был убит его помощник Яков Полозов, которого, видимо, по ошибке приняли за патриарха), обострившиеся болезни подкосили его здоровье: в начале 1925 года он слег в частную больницу. 7 апреля Тихону стало хуже и он скончался поздним вечером, сказав перед этим: «Теперь я усну… крепко и надолго. Ночь будет длинная, темная-темная..» На похороны патриарха собрались толпы народу, среди которых были все слои населения, от крестьян и рабочих до священников и интеллигентов. Патриарх Тихон (Беллавин) был, пожалуй, самым влиятельным религиозным деятелем первых лет после революции, потому что он объединял всех и был глубоко уважаем и внутри России, и за ее пределами.

В 1989 году святейший патриарх Тихон был причислен к лику святых. Это было признание его мужественного подвига, который он каждодневно совершал, будучи руководителем Церкви в самом начале времени атеизма и безбожия. Можно даже сказать, что он был влиятельнее и выше и большевиков, и «белых», потому что объединял народ, а не разделял его.

Судьба советского церковнослужителя

Как сказано, с первых дней большевистского переворота церковь и ее служители стали повергаться жесточайшим гонениям. Церкви закрывались, священники уничтожались, все это делалось, чтобы лишить русских людей их духовной основы- православия.

В 1919 году В.И.Ленин подписал указ о борьбе со священниками и церковью: «Попы- это враги народа, их надо вылавливать и немилосердно истреблять! Церкви закрывать, опечатывать или превращать в склады». После этого указа всего за 2 года 60000 священнослужителей было арестовано, из них 5000 расстреляно. Объяснение этому было простое: те классы, которые были поддержкой старому царскому режиму теперь рассматривались как реакционные и враждебные. Ведь дворянство, интеллигенция, крепкое крестьянство, священнослужители, купечество в основной своей массе не могли сочувствовать большевистскому перевороту и были его явными или скрытыми противниками. И это хорошо понимал Ленин и его правительство, и поэтому объявили с ними беспощадную борьбу.

Моя старенькая бабушка, родившаяся в 1890 году вспоминала: «Да знаешь ли ты, кто пошел в нашем селе в революцию? Самые непутевые из местных жителей- пьяницы, бездельники, бродяги, попрошайки, воры. А обычным крестьянам революция эта была ни к чему, она для них трагедией обернулась». О том же вспоминали и местные краеведы: все те достижения, которые рапортовались наверх в первые годы после революции, были результатом разграбления этим люмпеном дворянских имений и церквей.

В Красном Холме, где родилась моя бабушка, жила-была выдающаяся семья- купцов Бородавкиных. Неправда ли, некрасивая фамилия – Бородавкины? Но уже давно замечено, что не фамилия красит человека, а его дела. А купцы Бородавкины сделали необычайно много для заштатного маленького городка Красный Холм и следы их замечательных деяний здесь можно видеть повсюду.

Красный Холм в начале прошлого века был небольшим поселением, в котором проживало около двух с половиной тысяч человек, в основном, семьи купеческие и духовного звания. Дворяне и разночинцы составляли меньшинство. Крестьяне в деревнях имели с купцами теснейшие связи как с работодателями и основными скупщиками сельхозпродукции. С устройством железной дороги от Красного Холма до Весьегонска экономическая жизнь города оживилась, но, по сути своей, Красный Холм оставался типичным представителем тихой и трудолюбивой русской глубинки – заштатным городом Весьегонского уезда Тверской губернии.

Своей духовной закваской город обязан древнему Николо-Антониеву монастырю, будучи некогда поселением, приписанным вместе с церквами к этой святой обители. В начале 20-го века в городе действовали три собора и кладбищенский храм. Местные купцы Бородавкины были главными храмостроителями и благотворителями города и Николо-Антониева монастыря. До революции они занимались торговлей мануфактурой и бакалеей, а также заготовкой яиц для отправки за границу – в сезон набиралось до тридцати вагонов. У них были свои магазины в Санкт-Петербурге и в Красном Холме, сто десятин земли, а в предреволюционные годы купец Бородавкин председательство в биржевом комитете Санкт-Петербургской яичной, масляной и курятно-яичной биржи.

В историческом очерке священника Льва Крылова (изд. 1913 г.) рассказывается о подвижнических трудах в церковном строительстве купцов братьев Бородавкиных. С их именами связаны расширение и роспись Николо-кладбищенского храма, строительство при храме новой колокольни, возведение величественного собора в честь Владимирской иконы Божией Матери рядом с Преображенским собором, строительство колокольни Свято-Троицкого собора.

Известен поступок одного из братьев Бородавкиных – Василия Матвеевича. Находясь на одре смертельной болезни, он озаботился тем, чтобы из его золотых медалей, полученных в награду за службу, была сделана лжица для преподания Святых Таин, которую он пожертвовал собору» (Лжица – это небольшая ложка с крестом на конце рукояти, которая употребляется в православном обряде для преподания причастия из потира верующим. А потир – глубокая чаша для освящения вина и принятия Святого Причастия. Начиная с 4 века, лжица и потир изготовлялись из золота или серебра).

Этот поступок тяжело больного купца Бородавкина – свидетельство его глубокой религиозности и преданности православной церкви. У его сына Матфея и его жены Софии Бородавкиных 29 декабря 1878 года родился сын Сергей – будущий мученик Сергий. Мальчик жил и рос в городе Красный Холм, окончил городское училище, а затем сельскохозяйственные курсы в Петербурге. Моя милая бабушка, которая родилась в том же городке в 1890 году несомненно эту семью хорошо знала.

***

С 1912 года Сергей Матвеевич занимал должность бухгалтера в городском общественном банке, был гласным городской думы, заместителем члена городского присутствия по налогу с недвижимых имуществ и потомственным почетным гражданином города. После крушения монархии и прихода к власти Временного правительства в Красном Холме для поддержания порядка в городе и уезде в 1917 году был создан временный исполнительный комитет под председательством Сергея Матвеевича. То есть никаким контрреволюционером он не был, выступал за прогрессивные реформы и преобразования.

Но согласно большевистской установке не только интеллигенция, но и купечество должно было быть полностью ликвидировано. Какой, спрашивается, вред народу в целом могло приносить купечество? Оно торговало, снабжало народ рыбой, говядиной, яйцами, тканями, обувью, раками, икрой, всеми без исключения товарами, которые продавались в бесчисленных магазинах и лавках, в трактирах и ресторанах, на многочисленных ярмарках. Причем снабжали в изобилии, по доступным и дешевым, как известно, ценам, ибо цены дореволюционной России, равно как и разнообразие товаров, кажутся теперь баснословными.

Так какой же от купца был вред народу, почему ради блага народа всех купцов большевикам надо было ликвидировать? Дело в том, что купечество мешало не народу, а революционерам, захватившим власть. Купечество никак не вписывалось в железную схему придуманного ими государства. А раз не вписывается – значит, убрать. В самом деле – при наличии купечества нельзя ни посадить народ на паек на многие десятилетия, ни инспирировать голодовку где-нибудь на Украине, чтобы только самим распоряжаться этими рубликами. И в трудовые армии тоже не вписывались купцы.

И все время возникает вопрос, как же, почему же большевикам все это удалось? Ведь огромная страна, много народу. В чем же была их сила, если не опора на самые широкие массы и на самые разные слои населения? Их главная сила была, как ни странно, в наглости. Может быть, слово это покажется грубоватым, но попробуем прояснить самую мысль. Если хотите, их сила была, как ни странно, в презрении к тем самым широким массам и вообще к захваченной стране и ее народу. Когда Горький стал заступаться за интеллигенцию и сказал Ленину, что это все-таки мозг нации, Ленин рассмеялся и ответил, что это не мозг, а «говно» (буквально) и что «пора бы вам понять, дорогой Алексей Максимович, что политика вообще дело грязное и кровавое».

В людях, привыкших к режиму дореволюционной России, жило убеждение, что если они ни в чем не виноваты, не преступили закона, то и сделать с ними ничего не могут и не имеют права. Никому не пришло бы в голову, что можно всех бывших министров погрузить на пароходишко и затопить посредине Невы. Что можно войти в дом и на глазах у хозяев все из него унести, а самих хозяев выгнать, а то и убить.

Сила их состояла в резком, внезапном и вот именно в наглом нарушении, так сказать, всех правил игры, рассчитанных на гуманных, доверчивых, верующих в справедливость, правосудие, законность людей. Можно назвать это внезапным попранием законности, которого нельзя было ожидать в дореволюционном обществе.

Первые дни никто всерьез не воспринял шайку, захватившую власть и называвшую себя большевиками. Шептались, отсиживались по домам с одним расчетом: «Посмотрим, что будет дальше». А дальше немедленно, через полчаса после захвата власти, начали убивать, но убивать массово, поражать в нервные центры, парализовать. Это все равно, как если бы два человека, пусть даже и враги друг другу, сели бы играть в шахматы, один размышлял бы над ходом, а другой взял бы и шарахнул своего противника бутылкой по голове. Вот и выиграл. Очень легко и просто. Сошлемся опять-таки на Ленина: «Понятие диктатуры означает не что иное, как ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесненную, непосредственно на насилие опирающуюся власть» (т. XXV, стр. 441).

Надежда Яковлевна Мандельштам, сожалея о множестве репрессированных и посаженных в лагеря евреев в 30-х годах 20-го столетия, правильно сообразила: «Кто же знал, что, отменяя всякую законность в первые годы революции, мы отменили ее и для себя!»

***

В 1920 году Сергей Матвеевич овдовел. В возрасте 35 лет умерла жена, с ним остались четверо детей 10—14 лет. В это неспокойное время родственники забирают детей в Петроград. В этом же году большевики производят полную конфискацию имущества, принадлежащего семье. Сергей Матвеевич смиряется, пытается приспособиться к новой ситуации. В 1921 году он вступает во второй брак, в котором рождается трое детей. В годы НЭПа Сергей Матвеевич с супругой держали небольшой магазин игрушек. Когда начались поиски классовых врагов, семья Бородавкиных уезжает к детям в Петроград. Там в 1930 году Сергей Матвеевич был арестован и отправлен на два года в ссылку на Урал.

Был сослан и его родной брат Василий Матвеевич. Время доносов и поисков классовых врагов продолжается. Кулаки, бывшие купцы и служители Церкви для новой власти становятся «агентами троцкистских и фашистских заговоров». В 1933 году Сергей Бородавкин возвращается из ссылки в родной Красный Холм и воссоединяется с семьёй.

В начале 30-х годов прошлого века величественный Троицкий храм в центре города был разрушен большевиками. Уцелела лишь находящаяся рядом высокая полуразрушенная колокольня, которая использовалась членами ДОСААФ для парашютных прыжков. Сергей Бородавкин становится скромным старостой Николо-кладбищенского храма. Церковный староста – человек из мирян, ведающий хозяйством церковной общины. Первая обязанность церковного старосты состояла в приобретении свечей и хранении церковной кассы, затем старосты стали ведать ремонтом храма, сбором пожертвований и наблюдением за порядком.

Это было решение человека, продолжавшего путь служения церкви и богу в это тяжелое время. Пять лет трудился Сергей Матвеевич Бородавкин в церковной должности. В середине февраля 1938 года он был снова арестован. Из протокола допроса от 17 февраля:

– Назовите Ваши связи в Краснохолмском районе, а также вне района.

– В городе Красный Холм я имею сестру Антонину Матвеевну Комендантову, и вне Краснохолмского района я имею брата Бородавкина Василия Матвеевича, который проживает в городе Ярославле, но где работает, я сказать не могу, так как переписки с ним не имею.

– Дайте следствию показания о проводимой Вами антисоветской агитации среди населения в Красном Холме.

– Какой-либо антисоветской агитации среди населения в Красном Холме не вёл и виноватым себя в этом не признаю.

Через три недели «тройка» УНКВД Калининской области приговорила С. М. Бородавкина к расстрелу. Приговор приведён в исполнение 8 марта 1938 года в городе Калинине, во внутренней тюрьме. Похоронен Сергей Матвеевич в безвестной братской могиле».

***

Не так давно на месте разрушенного Троицкого храма заново отстроена маленькая церковка Животворящей Троицы. Возведена была эта церковка на пожертвования местных жителей и во многом неусыпными трудами местного священника отца Олега. В этой новой церковке справа от иконостаса висит икона, на которой изображен святой мученик Сергий Краснохолмский.

Я узнала о Сергии Краснохолмском от служки в новоотстроенной церкви Животворящей Троицы. Она мне эту историю рассказала по-своему: «Страдал простой народ от советской власти- церкви закрывались, ввели продразверстку и продналог, на голод людей обрекали. Приходили в кладбищенскую церковь, только она тогда в городе и уцелела, и плакались старосте Сергею Бородавкину: «Когда же наши мучения закончатся?». На что тот отвечал словами из библии: «Верьте и надейтесь! Все проходит, пройдет и это!» Кто-то донес на старосту и его арестовали.

Большая часть старшего населения была против жестких революционных нововведений и ставка делалась на молодежь, которую активно воспитывали в преданности идеям социализма. Уже в третьем классе, 9-летних детишек торжественно принимали в пионеры. При этом несмышленыши клялись: «Я – юный пионер Советского Союза, торжественно обещаю горячо любить и беречь свою Родину, жить, учиться и бороться, как завещал великий Ленин, как учит Коммунистическая партия, и т.д., и т.п.» И им повязывали красный галстук на шею, как отличительный знак юных ленинцев. Ну, а в 8—9 классе был не менее торжественный прием в комсомол, который считался резервом коммунистической партии. Таким образом, за несколько лет после большевистского переворота удалось воспитать новое поколение, поколение атеистов, преданное идеалам коммунизма. К сожалению, почти все это поколение полегло на полях сражений Великой Отечественной войны.

16 января 1957 года супруга Сергия Краснохолмского Александра Петровна обратилась к прокурору Калининской области с просьбой о пересмотре его дела. Первоначально ей отказали, но 15 апреля 1989 года Сергей Матвеевич Бородавкин был реабилитирован прокуратурой Калининской области.

В августе 2000 года Сергий Бородавкин причислен к лику новомучеников и исповедников Российских на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в Москве для общецерковного почитания.

В архиве Весьегонского уезда сохранилась запись:

«Бородавкин Сергей Матвеевич. Родился в 1878 г., Краснохолмский р-н, Красный Холм; б/п; служитель религиозного культа, церковный староста. Проживал: г. Красный Холм. Арестован 16 февраля 1938 г. Приговорен: тройка при УНКВД по Калининской обл. 6 марта 1938 г., обв.: КРД. Расстрелян 8 марта 1938 г. Реабилитирован в апреле 1989 г. по заключению Тверской областной прокуратуры». Сокращение КРД означает контрреволюционная деятельность. Кратко и беспощадно, без особых разъяснений!

Да, это была истинная трагедия, которую пришлось пережить в начале 20-го века русским людям: некие силы и люди перелицевали царскую и православную Русь на свой лад, а население затаилось или же оказалось врагами народа. За что такая несправедливость? За что отняли у них жизнь? Ведь были они тружениками и истинными патриотами, любили святую Русь, жили по церковным канонам. И потому, впоследствии, некоторые из них за страдания свои незаслуженные были удостоены высокой чести попасть в святые. Как Сергей Матвеевич Бородавкин, который стал Сергием Краснохолмским!

Священник Краснохолмской церкви, отец Олег, посвятил Сергею Бородавкину статью «Дивен Бог во святых своих» опубликованную в газете «Сельская Новь». И закончил эту статью словами из библии: «Отдал Ты нас, будто овец, на съедение и среди язычников рассеял нас. Но за верность Тебе умервщляют нас всяк день, для них мы, как овцы, отданные на заклание» (Пс.43). И в заключение добавил: «Дивен Бог во святых своих. Слава Богу, показавшему нам Свет и давшему нам такого молитвенника за народ и землю Краснохолмскую!»

***

Удивительно то, что несмотря на гонения и репрессии, бабушки наши от религии никогда не отступали и были ей до конца преданы. Они жили тихо и незаметно в своем малом мирке, но каждый день их жизни был полон добра и душевного тепла и освещал жизнь окружающих. Таких людей всегда хотелось мне назвать светлячками.

Они как будто даже не замечали того, что существует вокруг них зло. Много зла. Во всяком случае каким-то образом этот мрак их совершенно не коснулся, и души их не испачкал. Мы иногда говорим с иронией: «Ишь, какой или же какая нашлась – белая и пушистая!». А вот они действительно заслужили этого прозвания- они, наши бабушки, и правда были светлые, добрые, белые и пушистые!

Такой была моя бабушка, такой же была наша соседка – бабушка Настя. И они даже в эти антихристовы годы тайком несли своих внуков в церковь и крестили их. Родители об этом даже не знали, или же догадывались и предпочитали закрыть глаза. Об этом сказал патриарх Кирилл на праздничной литургии в храме Христа Спасители в день памяти святой равноапостольной княгини Ольги, первой из русских правителей принявшей христианство. Патриарх Кирилл призвал православных женщин продолжать её миссию по христианизации народа.

Предстоятель Русской Православной Церкви отметил, что «процент крещаемых в Советском Союзе достигал 37%, при абсолютной официальной атеизации нашего общества». По мнению Патриарха, в этом была немалая заслуга женщин, которые «осуществляли главное влияние в семейной жизни: тихо воспитывали своих детей в христианской вере» и «часто тайком приводили их в храмы Божии».

«Подобно тому, как Ольга (имеется в виду княгиня Ольга, бабка Владимира-крестителя) не могла открыто проповедовать христианство, они своей любовью и, конечно, своей верой преобразовывали сердца нашей молодёжи, наших детей. И сегодня – может быть, не в той степени, как в те годы, – но также бабушки и мамы играют решающую роль в христианском, православном воспитании детей. И я бы призвал наших женщин никогда не расставаться с этой удивительной ролью равноапостольного служения, с этим действительно поразительным действом воцерковления своих детей и внуков, через которое Православная церковь и вера христианская воспроизводится в каждом последующем поколении людей», – сказал Патриарх.

Максим Горький

У «буревестника революции», писателя Максима Горького (1868—1936), жизнь была удивительная и богатая событиями. Родился он 28 марта 1868 года. Многие считают его пролетарским писателем, однако Алексей Максимович Пешков никоим образом не принадлежал к пролетариату. Когда Горький после амнистии в связи с трехсотлетием дома Романовых в 1913 г. вернулся из эмиграции в Россию, он обратился за паспортом в Нижегородскую ремесленную управу, и там ему в 1914 г. выдали паспорт на 5 лет как «цеховому Алексею Максимовичу Пешкову». То есть, если говорить о социальной принадлежности, Горький происходил из достаточно зажиточных слоев российского «среднего класса» – мещанства.

Рано осиротевший, он вырос в Нижнем Новгороде в семье своего деда – цехового старосты красильщиков. Имел все возможности получить образование, по крайней мере, начал учиться на чертежника. Дед разорился и стал попрошайкой уже тогда, когда Алексей покинул свой ненавистный дом, который он считал жестоким, мещанским и злым. Юноша начал бродяжить по России..

Чтение стало его любимым занятием и мало-помалу стал он пробовать писать сам. Его многому научил, сосланный тогда в Нижний Новгород В. Г. Короленко. Однако талантливый писатель-самоучка в своих книгах изобразил не ее пролетариат, а ее дно, и стал безумно популярен. В начале века к нему в Нижний зачастили известные российские писатели «на поклон», как иронически заметил Бунин (который, в конечном итоге, сам ездил к Горькому) – так в России посещали только А. Чехова и Л. Толстого.

Горький был высоким, худощавым человеком, смолоду чрезвычайно сильным, исхудавшим после туберкулеза легких, но все же до старости очень жизнелюбивым и крепким. Преобладающим настроением его были некоторые подавленность и депрессия, которые легко переходили в возбуждение и растроганность. Эти чувства захватывали его настолько сильно, что ему нередко трудно было удержаться от слез.

В самом начале ХХ века он уже был писателем, известным во всём мире. Привлечь Горького на свою сторону стремились многие деятели социал-демократической партии. Среди них один из теоретиков марксизма, развивавший идею «перманентной революции» А. Л. Гельфанд (Парвус) и лидер большевиков В. И. Ленин.

Им деньги были срочно нужны на революционную пропаганду, покупку оружия, организацию и финансирование боевых групп. В. Ленин писал революционеру А. Богданову из Женевы 2 ноября 1904 г.: «Вообще денежный вопрос самый отчаянный… Надо приложить все усилия, чтобы достать большой куш». И тут же предложил использовать Горького.

Однако всех опередил Парвус. Он встретился с Горьким 23 апреля 1902 г. в Севастополе, где писатель находился под надзором полиции. Парвус предложил Горькому сотрудничество с мюнхенским издательством «Мархлевский и К°». Через год они заключили договор, по которому Парвус как литературный агент писателя обязался распространять его произведения в Германии и способствовать постановке новой горьковской пьесы «На дне» на сценах немецких театров. Доход с постановок должен был распределяться так: 20% Горькому, 60% в партийную кассу и 20% Парвусу.

Пьеса вышла в Мюнхене в конце 1902 года, а в следующем она уже шла в известном берлинском театре М. Рейнгардта с огромным успехом. В очерке «В. И. Ленин» Горький вспоминал: «За четыре года пьеса обошла все театры Германии, в одном только Берлине была поставлена свыше 500 раз, у Парвуса собралось, кажется, 100 тысяч марок». И. П. Ладыжников уточнил: «Парвус… растратил около 130 тысяч марок. Деньги эти должны были быть переведены в партийную кассу».

Эти свидетельства говорят о том, что Горький в 1903 году уже регулярно помогал социал-демократам денежными средствами. Тогда же он сблизился с большевиками. Одной из причин этого была любовь к актрисе Художественного театра М. Ф. Андреевой, тесно связанной с Л. Красиным и другими руководителями партии. Известно, что В. Ленин дал ей кличку Феномен, подчёркивая необычную для красивой актрисы и жены генерала увлечённость революционными идеями. С начала 1903 г. Горький стал часто бывать в доме Марии Фёдоровны, а осенью того же года она стала его гражданской женой.

Влюблённый «как 366 000 гимназисток», под влиянием Андреевой он давал на нужды революции не только собственные деньги, но и собирал пожертвования у богатых фабрикантов и купцов. Впоследствии писатель признавался: «За время с 901-го по 917-й год через мои руки прошли сотни тысяч рублей на дело российской социал-демократической партии, из них мой личный заработок исчисляется десятками тысяч, а все остальное черпалось из карманов „буржуазии“. „Искра“ издавалась на деньги Саввы Морозова, который, конечно, не в долг давал, а – жертвовал. Я мог бы назвать добрый десяток почтенных людей – „буржуев“, – которые материально помогали росту с.-д. партии. Это прекрасно знает В. И. Ленин и другие старые работники партии».

Горький принял непосредственное участие в первой русской революции 1905 года. 9 января он был среди нижегородских большевиков в колонне рабочих Выборгского района и стал свидетелем расстрела людей у Троицкого, Полицейского, Певческого мостов и на Дворцовой площади. Горький был хорошо знаком с Гапоном, но о его провокаторстве не догадывался. Придя домой, он обнаружил там Гапона и продиктовал священнику обращение к народу со словами «Братья, спаянные кровью! У нас нет больше царя». Тем же вечером Горький написал воззвание «Всем русским гражданам и общественному мнению европейских государств». А своей бывшей жене в Нижний он написал: «Итак – началась русская революция, мой друг, с чем тебя искренно и серьезно поздравляю. Убитые – да не смущают – история перекрашивается в новые цвета только кровью».

Сразу после расстрела демонстрации, немедленно названного Кровавым воскресеньем, он выезжает в Ригу, где опасно болела Андреева (у нее случился на гастролях перитонит, по мнению биографов, по причине неудачного аборта). Характерно, что в том же письме он сообщает об этом жене и добавляет о состоянии Андреевой нечто весьма странное, даже жестокое: «Это грозит смертью. Но теперь все личные горести и неудачи не могут уже иметь значения, ибо – мы живем во дни пробуждения России».