Наследство

Телефон неожиданно запел: «А белый лебедь на пруду качает павшую звезду». Лена взяла телефон. На дисплее высветился незнакомый номер.

– Алло.

– Извините, что так поздно, добрый вечер. Это Елена?

– Добрый. Да. А кто это?

– Вас беспокоит Сергей Лучников. Я купил у вас домик в деревне.

– И что дальше? – раздражённо произнесла Лена. Настроение было ужасным, и совсем не хотелось ни с кем общаться.

– Дело в том, что наша сделка признана недействительной.

– И что, теперь я должна вернуть назад деньги? Я уже ничему не удивлюсь в этой жизни.

– Нет, не волнуйтесь вы так. Просто документы переделали и их надо подписать. Только это надо сделать на месте, в деревне. Вы сможете подъехать? Или могу вас подвезти.

– Да уж как-нибудь сама доберусь. В среду устроит вас?

– Вполне. Жду вас в среду в деревне в доме. Давайте в двенадцать часов.

– Договорились.

– Будьте здоровы.

– Пока.

Лена бросила телефон в сторону и заплакала: «Далось мне это проклятое наследство. Всю жизнь мне искалечило. Лучше бы его и не было вовсе». Прошла на кухню, налила вина, выпила залпом и зарыдала. Поставила перед собой мамин портрет и стала с ним разговаривать.

– После твоей смерти, мамочка, мне было так тяжело, так плохо. Симу хотели забрать в детский дом, но вмешались тётя Зоя с дядей Васей, и её оставили со мной. Ведь мне было уже восемнадцать, а ей – всего восемь.

Мам, мне пришлось впахивать на двух работах, чтобы Симку водить на танцы, в художественный кружок, одевать хорошо. Всё же платное теперь. Личной жизни у меня не было. Да и когда? На меня внимания парни не обращали. Вечно бегом, с одной работы на другую. А ведь я ещё и деньги откладывала. Копила. Думала: «Будем замуж выходить, нам с Симкой на свадьбы. Чтобы и платья хорошие купить, и гостей позвать».

Пока Сима маленькая была, летом в деревню к тёть Зое ездили, в собесе путёвку в лагерь дали, но один раз всего. Мамочка моя родная, как же мне не хватает тебя. Хочу к тебе. Не могу больше здесь. Мне так плохо. Ужасно.

Лена налила ещё вина, закурила и продолжила беседовать с портретом.

– Ты послушай, как всё было. Хоть я уверена, что ты рядом с нами и в курсе всех дел, но я тебе всё же расскажу эту историю. Восемнадцатого декабря позвонили и сказали, что тётя Зоя умерла и оставила в наследство дом в деревне и землю. Надо только приехать к нотариусу для оформления документов. Сима сразу начала выступать:

«Хм, дом в деревне, эка невидаль! Небось развалина древняя».

«Сима, ну что ты говоришь. Жалко тёть Зою. Она добрая была. Наверное, болела и даже не сообщила, помощи не попросила».

«Ага, задолбались помогать. Да мы нахрен никому не были нужны».

«Сим, ну зачем ты так? Тёть Зоя всегда звала к себе на лето, открытки присылала, огурцы, помидоры солёные, варенье при оказии передавала».

«Очень нужны её соленья! Лучше бы деньгами помогла».

«Симка, ты неисправима».

«А что? Осчастливили! Ладно хоть бы дом был хороший. Лачуга ветхая в сраной деревне. Ещё намучаемся продавать. Налог ещё какой-нибудь приляпают платить».

– Вот так, мам, мы стали сказочно богатыми наследницами. На деле всё оказалось иначе. Оказалось, что в этом месте земля дорогая, а нам её досталось тридцать соток. Дом, конечно, никому не нужен. В этой деревне всё новые русские скупили. Там такие коттеджи настроили! Наш участок прямо к реке выходил. Лес сосновый рядом.

Знаешь, мамочка, как начали мне названивать посредники! По-модному – риэлторы. Страшно так было. Я-то, глупая, под Симкиным давлением была готова по первому предложению за триста косарей отдать. Слава богу, сосед Валерий Николаевич – юрист, он-то и помог с продажей.

Ты не поверишь, нам отдали на руки лимон триста. Представляешь, какие деньжищи! А покупатель даже не пришёл на сделку. Я сразу деньги на счёт в банк положила. Мало ли что. А тут надёжнее и проценты идут. На меня же наследство оформлено было.

Мамочка родненькая! Если бы ты знала, как Симка хулиганила – требовала свою долю, орала, оскорбляла меня, материлась. Она же не понимала, что я для неё старалась. Для нас.

А дальше, мамочка, развивалось всё стремительно. В салон пришёл парень и сел ко мне в кресло. Обычная стрижка. На следующий день он поджидал меня в конце смены и пригласил в кафе. Он такой классный, мама! Звонил, приходил почти каждый день. Подкупил он меня сразу билетами в театр. Ты же знаешь, как я люблю театр. Но всегда времени не хватало, денег. А тут – лучший спектакль, билеты в партер. Я себя человеком почувствовала. Лидка выручила, дала своё выходное платье и украшения.

Ну а дальше – сама понимаешь. Сима уехала на экскурсию в Ярославль, и Валера остался у меня на ночь. Мама, это была волшебная ночь! Я была самой счастливой на свете. Валера принёс шикарный букет, заказал еду из ресторана, угощал любимым красным вином. Казалось, что попала в сказку. Будто фея перенесла меня из серого унылого домика во дворец на бал, и сам принц пригласил на танец.

Сима хотела, чтобы наши отношения скорее переросли в более официальные. Её волновал вопрос, когда я отдам её долю денег. Она часто уходила из дома с ночёвкой.

Спустя четыре месяца домой пришел мой любимый. С цветами, с тортом и шампанским. Сима начала суетиться, накрывать стол. Пельмешки, огурцы тёть Зоины пригодились. Сели. Валера говорит:

«Леночка, дорогая моя звёздочка! Прошу, выходи за меня замуж!»

Я настолько не ожидала – рот пельменями набит, вилку уронила.

«Ну ничё се», – сказала Симка.

«А у тебя, Симочка, прошу руки твоей сестры, раз папы с мамой нет».

«А что я-то? Я согласна. Салат на свадьбе поедим», – и Сима обняла меня и расцеловала.

«Лен, а ты согласна?» – спросил Валерий.

«Да, да. Согласна», – я покраснела как рак, и часто заморгала.

Мы пили вино, заедали тортом, было отличное настроение. Симка опьянела и трещала без умолку, радовалась, что наконец-то добралась до денег и накупит себе обновы. Ведь на свадьбу в старье нельзя идти, нужно и платье новое купить, и туфли.

Через неделю мы подали заявку в загс. Свадьба – через три месяца. На субботу очередь большая, но нам повезло. У одной пары изменились планы – нужно было поменять дату бракосочетания, и их суббота освободилась. Мамочка, как же я была счастлива! Не передать словами.

Начались приятные хлопоты. Обсуждали рестораны, кафе, кого пригласить. Оказалось, жениху приглашать особенно некого, родня в другом городе, друзьями здесь ещё не успел обзавестись. С моей стороны родни совсем нет. Набрали гостей человек шестнадцать.

Самое классное – это выбор свадебного платья. Симка хотела всё самое дорогое, а я выбирала поскромнее. Это же на один день всего, зачем деньги зря тратить? В итоге сфотографировали платье, которое понравилось, сняли с меня мерки. У Серафимы подруга знала фабрику в Китае, где сошьют платье точно такое, только оно будет стоить в десять раз дешевле.

За месяц до свадьбы Валера погрустнел, исчезал по нескольку дней и ничего не объяснял. Нужно и за ресторан платить, и родителей встречать, платье скоро приедет. В день, когда собрались ехать за кольцами, Валера пришёл очень грустный и объявил, что свадьбы не будет.

Мам, вот знаешь, говорят: «Потеряла дар речи, глаза выпали, впала в ступор», – всё вместе взятое испытала на себе. Я сидела и молча смотрела в одну точку.

«Лен, у меня лейкоз. Я скоро умру».

Я с трудом проглотила стоявший в горле комок, и слёзы брызнули мне в ладони.

«Как это – умрёшь? Сейчас это успешно лечат. Давай пойдём в хорошую клинику».

«Ленок, милая моя. Я уже был в хорошей клинике и не в одной. Диагноз подтверждён. Уже слишком поздно».

«Не-е-ет! Этого не может быть! Почему такая несправедливость? Ты такой молодой. Я не верю, что ничего нельзя сделать».

Когда я выплакалась, прооралась и повозмущалась несправедливостью жизни, задумалась, к кому можно обратиться, перебрала в памяти всех знакомых, клиентов.

«Неужели нет никаких лекарств, химиотерапии? Я не разбираюсь в этом, но слышала, что так лечат».

«Лен, слишком поздно. Меня спасёт, может быть, пересадка костного мозга».

«Так надо искать донора, срочно!»

«У нас в стране это невозможно сделать быстро, мне предложили два варианта. Германия и Израиль».

«Соглашайся скорее, собирай документы!»

«А на что я поеду-то? Это три лимона будет стоить, не меньше».

– С деньгами было всё непросто. Кредит Валерке не давали. Он выплачивал ипотеку за квартиру в Уренгое. Там жили его родители. Было немного сбережений, тех, что на свадьбу. Теперь не о свадьбе надо думать. Жизнь человека под угрозой. И я, мам, решила. Решила отдать свои накопления и деньги от продажи дома тёти Зои. Ещё на пятьсот тысяч взяла кредит.

Валерка плакал, целовал мне руки и чувствовал себя страшно неловко. А мне так хотелось, чтобы он жил. Я была уверена, что лечение пройдёт успешно, мой жених вернётся ко мне здоровым, и мы вновь будем вместе. Ведь свадьбу мы просто отложили, а что отложено – не забыто. Когда Симка узнала, что я отдала все деньги жениху, устроила страшный скандал:

«Как ты могла так поступить со мной? Ты же обещала, что всё разделишь пополам!»

«Сима, это непредвиденные обстоятельства. Я же не прокутила эти деньги».

«Да мне по барабану, на что ты их потратила. Я хочу получить своё. Ты не имела права! Наследство от тёть Зои нам двоим принадлежало. Ты сволочь!»

«Сима, если Валеру не отправить на лечение он умрёт. Я люблю этого человека. Он мой жених.

«Но он не мой жених. Ты даже не посоветовалась, не спросила меня. А ведь как складно звонила: это деньги нам на свадьбы, тут половина твоя, я ради тебя на двух работах работала, – передразнивая меня Симка. – Ты ради мужика обобрала свою сестру. Родную сестру!»

«Не переживай, Серафима. Я верну тебе всё до копейки. Очень скоро. Я заработаю».

«Да иди ты. Заработает она! Ты предательница. Я тебя знать не хочу больше и ухожу навсегда. Ненавижу! Ты как старая противная бабка. Плюшкин. Вот кто ты. Вечно копишь, отказываешь себе во всём. Посмотри, как ты живёшь! И вот нашёлся дурак. Только он не дурак, он аферист. Вот посмотришь, он тебя кинет. Вспомнишь ещё мои слова».

«Заткни-и-и-и-ись!»

– Мама, Симка утром ушла из дома. Сказала, что я ей не сестра и она уезжает в Москву. В этой дыре, тем более со мной, прозябать не желает. Она ещё наговорила массу гадостей и по поводу того, как я одеваюсь, как не слежу за собой, чем питаюсь. Её слова до сих пор у меня звучат в ушах. Страшно обидно. Самое ужасное, что Симка права. Валера пропал. Он исчез вместе с деньгами. И все попытки найти его были тщетны. Вот так я осталась совсем одна. Сестра ушла, жених обобрал и бросил.

Лена проснулась от боли в шее. Её голова лежала на согнутых руках на столе. Рядом стояла пустая бутылка, пепельница с бычками, источающая жуткую вонь, тарелка с засохшим сыром и хлебом и портрет мамы. «Боже, какой ужас! Как мне плохо, голова отваливается», – подумала девушка и поплелась в душ.

С момента исчезновения Валерия и ухода из дома Серафимы прошло полгода, а Лена не могла успокоиться. Её не отпускала обида, которая выжигала душу. А тут ещё это дурацкое наследство – дом в деревне, который надо переоформлять.