Путешествие в древний мир. 1370 г. до н.э.

Глава 1. Фивы. Фестиваль Опет

1370 год до новой эры. Наше путешествие начинается в долине Нила, где уже сотни лет процветает государство фараонов. Вы прибываете в Египет в сезон разлива Нила. Это время, когда страна преображается до неузнаваемости. Могучая река заливает прибрежные поля, каналы наполняются водой, и долина превращается в бескрайнее море с огромным количеством зеленых островков, на которых растут пальмы и сикоморы. На этих островках стоят мелкие деревушки, особняки знати и величественные храмы.

В сезон, который называют «ахет», египтяне снимают свои сандалии и берут в руки весла. Только так можно путешествовать во время разлива. Лодок на реке огромное количество, и одна из них даже столкнулась с вашей, когда вы входили в канал, ведущий к пристани Ипет Сут. Ваш лодочник выругался, но затем, как ни в чем не бывало, налег на весло. Он, как и другие крестьяне, в сезон разлива пытается заработать, чем может, поэтому согласился доставить вас в Фивы всего за пару медных слитков.

И вот вы практически перед стенами храма Ипет Сут. В ваше время его называют Карнакским храмом, и от него остались лишь руины былого величия. Но сегодня в веке XIV до н.э. он светится белизной, пилоны1 богато украшены рельефами, цветами и лентами, а внутри уже собираются толпы. Со всего Египта в это время сюда стекаются люди, чтобы увидеть бога Амона, выходящего из своего убежища на священной ладье, богиню-мать Мут, его супругу, и молодого бога луны – Хонсу, справедливого защитника всего человечества.

На пристани и у пилонов расположились торговцы, предлагающие финики, жареную дичь и свежее пиво. Дамы в белоснежных одеждах с систрами2 игриво танцуют между ними, детишки с обритыми головами и локонами юности3 дергают за рукава своих родителей, в надежде, что им купят сладких пирожных. В этой суете вы замечаете выбритого наголо человека в белой накидке – это ваш проводник, любезно согласившийся сопровождать вас на церемонию в честь праздника. Попрощавшись с лодочником, вы отправляетесь за слугой бога Амона по имени Нахт.

Храм Ипет Сут строился не одно столетие и свою конечную форму приобрел лишь в конце правления династии Птолемеев (I в. до н.э.)4. Из шести пилонов храма к 1370 г. до н.э. были построены только три, причем третий появился совсем недавно.

Первое, что вы видите за воротами храма – гипостильный зал5 с гигантскими колоннами. Создается впечатление, что этот зал строили настоящие титаны, но нет, только благодаря труду сотен рабочих и искусному архитектору Аменхотепу, сыну Хапу были возведены эти величественные колонны вместе с главным пилоном храма. На них имена и титулы правящего владыки Двух Земель (Верхнего и Нижнего Египта) Небмаатра, ныне известного нам под именем Аменхотеп III6.

За первым пилоном находится еще один, но возведенный на сто лет раньше фараоном Тутмосом I. За ним высятся два огромных обелиска из красного гранита и еще один пилон. Между ними, спрятанные каменной кладкой, находятся четыре обелиска единственной женщины-фараона Хатшепсут, однако Нахт торопит вас и зовет идти дальше. При нынешней власти вспоминать о женщине-фараоне было не очень прилично, хотя он и помнил, что взойти ей на трон помог именно Амон-Ра и его жрецы7.

За очередным пилоном, который уже не был таким грандиозным как первые два, расположился зал с монументальными надписями времен фараона Тутмоса III. Теперь Нахт гордо поднял голову и с упоением рассказывал о деяниях, которые запечатлел здесь фараон-завоеватель. Почти весь Ближний Восток покорился Тутмосу, и именно богатства, стекавшиеся в Фивы с разных концов света, поддерживали благополучие и процветание Египта. Грандиозные победы Тутмоса над соседними народами: сирийцами и нубийцами позволили Аменхотепу мирно править в Египте на протяжении десятков лет и поддерживать дружеские отношения с другими правителями древнего мира.

За последним пилоном скрывается святая святых, где находится священный образ бога Амона и его ладья. Так как заходить туда разрешено только жрецам бога, ваш проводник предлагает прогуляться по храму, пока всё готовится к церемонии.

Вы успеваете осмотреть священное озеро и зал Ахмену, в котором Тутмос оставил имена своих предков – великих фараонов прошлого и исключил из них свою мачеху – Хатшепсут. Рядом находились храмы богини Мут и бога Хонсу. Если бы не сигнал к началу празднества, вы бы точно успели осмотреть и их.

Люди застыли у колонн храма. Украшенную золотом и инкрустированную драгоценными камнями, статую бога Амона вынесли из его обители. Статуя стояла внутри наоса8, покрытого золотом. В одной руке бог держал скипетр уас – символ божественной власти, а на голове красовался головной убор из двух высоких перьев. Статую установили на священную ладью, украшенную резными бараньими головами – символами бога.

Из соседних храмов жрецы несли еще две ладьи. Одна из них, подобно ладье Амона, была украшена головами грифа, а другая сокола. Они принадлежали богине Мут и богу Хонсу. Три бога составляли священную фиванскую триаду, которая покровительствовала городу и фараону.

Все три ладьи пронесли под аплодисменты и крики восторженных людей по аллее сфинксов, ведущей к другой, священной пристани Карнака. Жрецы раскуривали благовония, воздух наполнился ароматами, зазвучала музыка и тонкие голоса певиц бога Амона. Нахт похвастался тем, что среди них есть и его супруга и, если представится возможность, он обязательно вас познакомит со своей семьей.

Египтяне прославляли бога и его чету, словно бы он действительно был сейчас среди них. У некоторых людей от этого наворачивались слезы, женщины и мужчины склонялись перед ладьей в молитвенной позе.

У набережной их ожидал целый флот. На этот раз это были не модели, а настоящие огромные священные барки из кедрового дерева, со святилищами, статуями и обелисками на борту. На них погрузили статуи богов и все их сокровища, которые подносили им в течение года. Эти плавучие храмы тянули с помощью канатов сотни вооруженных мужчин, воспевающих Амона. Им подпевали остальные люди, а музыканты отбивали ритм. Но почему для трех богов нужно четыре барки?

На четвертой барке находился бог живой – Владыка Двух Земель Небмаатра. Нахт сказал, что сам фараон должен сопровождать богов, чтобы они даровали ему свою милость и покровительство. Хотя Аменхотеп III был достаточно крупным человеком, даже приглядевшись, вы с трудом смогли разглядеть фигуру фараона на лодке.

В этот момент вы замечаете, что все незатопленные водами Нила островки суши просто забиты людьми. За этим зрелищем наблюдают тысячи египтян. Они веселятся, поют, кричат и хлопают в ладоши, сопровождая овациями торжественное плавание богов. Ладья удаляется и скрывается где-то за стенами Луксорского храма Амон-Ра. Жрец говорит, что Амон на некоторое время останется там, а вам предлагает отпраздновать удачную церемонию обильной трапезой.

Прямо возле храма разворачивается богатое пиршество, огромные корзины с фруктами и зеленью подносят к трапезе, быков закалывают прямо у стен, разделывают и готовят, чтобы свежее мясо подать к столу. Кувшины пива, хлеба различных сортов подносят без остановки, а Нахт между делом спрашивает о том, куда бы вы хотели отправиться в эти праздничные дни?

Глава 2. Фивы. Западный берег.

Праздник длился несколько дней. По улицам Фив с самого раннего утра бродили толпы, местные жители, гости из других регионов страны, из далеких оазисов и даже чужестранцы: чернокожие нехси9 пришли из областей за первым порогом Нила, темеху10 из ливийских оазисов пересекли пустыню, даже аму (азиаты)11, проделали долгий путь из нильской Дельты. Все они пришли не только ради воздания хвалы Амону, но и для того, чтобы принести дары царскому двору и немного заработать на торговле.

На улочках города не протолкнуться, а палящее солнце печет все сильнее. Лучшим вариантом вам показалось отправиться на западный берег Фив, где находились величественные храмы, и строился новый дворец Аменхотепа III. Нахт согласился вас сопровождать и даже кое с кем познакомить. Его личные слуги приготовили лодку, и вы отправились на западный берег.

Во время разлива Нила многие земли превратились в болота и озера, и вы убедились, что воды реки полностью затопили храм Аменхотепа. По нему легко можно было передвигаться на лодке. У первого пилона храма вас встретили два внушительных колосса Аменхотепа. Могучая фигура фараона сидела на троне, его голову венчал царский головной убор – немес, раскрашенный полосами золотого и темно-синего цветов. Над лбом фараона красовалась кобра – урей. У ног могучей статуи, на постаменте высотой больше человеческого роста располагались фигуры поменьше. Это главная супруга фараона – Тия и его любимая мать Мутемуйя.

На рельефах сбоку статуй был изображен бог Нила и его разливов, Хапи, связывающий для фараона Две Земли Египта, которые символизировали стебли папируса и водяной лилии. Из-под воды едва выступают фигурки связанных пленников, под ними в овалах, похожих на картуши12 перечислены земли и страны, подвластные Аменхотепу, однако прочитать их названия не представляется возможным, так как они скрыты под водой. Несмотря на это жрец с легкостью воспроизводит весь длинный список, пока вы проплываете на лодке через первые врата храма13.

Этот храм, как и Карнак, имел структуру, состоящую из высоких пилонов и дворов между ними, где вас встречали статуи сфинксов, огромные папирусообразные колонны. Тем не менее, здесь, в отличие от Ипет Сут, где часто можно было увидеть статуи Амона, между колоннами стояли статуи самого Аменхотепа в образе бога Осириса, держащего в руках атрибуты власти – крюк и плеть.

Храм предназначался в первую очередь для самого царя, для его культа и юбилейных церемоний14. На стенах храма были записаны его великие деяния: восстановление храма бога Тота в городе Хемену, строительство храма в Мемфисе, создание искусственного озера для царицы Тии, его подношения храмам, военный поход на юг, в богатую золотом Нубию, а также строительство этого самого храма.

Вскоре вы выплыли в большой двор, казавшийся настоящим озером, по берегам которого росли стебли папируса высотой в несколько метров и толщиной в два обхвата. Крыши святилищ, словно кроны высоких акаций, создавали тень, где было прохладно и легко. Со всех сторон с каменных берегов этого священного озера на вас смотрели сфинксы с головами бога Анубиса, изваяния львиноголовой богини Сехмет, статуи бегемотов и крокодилов. Все они, как будто вышли навстречу, когда вы подплыли к святая святых.

Нахт сказал, что в этом дворе проходили хеб-седные церемонии фараона, призванные восстановить его силы и дать благополучное царствование. Люди любили Аменхотепа, и поэтому его царствование казалось золотым веком Египта.

На против двора находился гипостильный зал с множеством колонн, святилище бога Амона-Ра и бога некрополей Птаха-Сокара-Осириса. Их окружали десятки стел, на которых был изображен фараон со своей супругой Тией, совершающий подношения этим богам. Довольно часто фараон посещал этот храм, и в вашем сердце возникло глубокое сожаление о том, что в будущем он будет почти полностью разрушен, и уже правители следующей династии начнут разбирать его по камушку.

Вы выплыли из храма и обогнули его с северной стороны. Вдали показался берег и несколько финиковых пальм. Под ними расположился небольшой отряд воинов под руководством рослого человека в богатых одеждах. Жрец сказал, что договорился с ним, чтобы вас проводили на место строительства нового царского дворца «Сияние Атона».

Вы вспомнили о том, что именно во времена Аменхотепа зародилось зерно амарнской реформы, перевернувшей египетский мир, и атонизм – поклонение солнечному диску. Пока что Аменхотеп создавал лишь зачатки новой религии и ассоциировал себя с солнцем, настоящий переворот в культуре и религии начнется при его сыне – Эхнатоне, но здесь вы увидите, как все начиналось15.

Оказалось, что человек, который встретил вас на берегу, есть сам Аменхотеп сын Хапу, фаворит и главный архитектор фараона, который руководил всеми строительными работами. Он сделал потрясающую карьеру. Когда-то давно он был обычным писцом в своем родном городе Хат-та херибе в Дельте. Перебравшись в Фивы, он был замечен другими вельможами и самим фараоном.

Сын Хапу оказался очень дружелюбным и жизнерадостным, человеком с харизмой, излучающим неимоверную энергию. Он сам предложил свою помощь, когда узнал о цели вашего прибытия в Фивы и вызвался сопровождать вас к месту строительства дворца.

По словам Аменхотепа, сына Хапу, дворец строился в соответствии с самыми модными тенденциями эпохи. При его строительстве была использована новая техника возведения стен, с использованием глиняных кирпичей, как это делалось в стране Кардуниаш (Вавилония). На его строительство были мобилизованы бригады рабочих, скульпторов и художников не только из Египта, но из сопредельных стран. Среди художников находились настоящие потомки живописцев с островов Уадж Ур – Великой Зелени, как называли египтяне Средиземное море.

Когда вы увидели масштабы стройки и огромный порт перед дворцом, у вас перехватило дыхание. Дворец «Сияние Атона», который через сотни лет арабы назовут Малката – «место, где подбирают вещи», занимал площадь нескольких стадионов, там находились десятки залов, дворов, бассейнов, покоев и складских помещений. Он строился уже несколько лет и был готов примерно наполовину.

Здесь вы увидели, как с кораблей у пристани сгружают огромные каменные блоки для статуй, как рабочие перетаскивают эти блоки на волокушах к мастерским скульпторов. Скульпторы устраивают леса и обтесывают камни с помощью медных инструментов. Когда форма статуи готова, они полируют ее до блеска, а художники завершают дело.

Рядом расположились и большие глиняные ямы, где формуют кирпичи, после чего их обжигают в больших куполообразных печах и отправляют к месту строительства. Строители размечают участки колышками и натягивают между ними шнур. Этот примитивный с виду процесс позволяет достичь ювелирной точности.

Многие помещения дворцов уже почти готовы и их стены покрывают штукатуркой, на которую наносят рисунки и орнаменты. К месту строительства часто прибывают караваны с провиантом из-за пустынного холма на юго-западе. Там находится деревенька строителей, их жены выпекают хлеб разных сортов и варят пиво. Охотники с нагорий доставляют свежую дичь, если удача благоволит им, и все эти процессы происходят под чутким взором надсмотрщиков, воинов фараона, которые следят за порядком.

Когда вы вспомнили о городке строителей, у вас на языке завертелись вопросы о царских гробницах, которые находятся неподалеку, но любой намек о Долине царей встречает холод в глазах Аменхотепа, сына Хапу и косые взгляды вооруженных меджаев. К XIV в. до н.э. Египтяне уже познакомились с расхитителями гробниц, и теперь местонахождение царских усыпальниц, как и любая другая информация о них хранилась втайне. К сожалению, в эти древние времена посещение роскошных гробниц фараонов было невозможным. Тем не менее, вы провели продуктивный день и к вечеру вернулись в Фивы.

Конечно, рядом с Фивами было и много других интересных мест, но успеть посмотреть все просто не хватало времени. На прощание Аменхотеп, сын Хапу решил преподнести вам в подарок прекрасную подвеску в форме крылатого скарабея. По виду подвеска тянула на внушительную сумму, и вам неудобно было ее принимать. Тогда он предложил вам в пользование свою лодку из прекрасного дерева, от которой вы уже просто не могли отказаться.

Глава 3. Вниз по Нилу

И вот вы покинули Фивы. Лодка, подаренная Аменхотепом, сыном Хапу, оказалась очень полезным подарком, особенно учитывая то, что к ней прилагались и слуги. Вы стремительно двигались вниз по Нилу, огибая мели и замечая, как на его берегах вырастают монументальные постройки.

Величественный храм города Небут сверкал золотом в свете палящего солнца. Неподалеку находилось святилище бога Себека, которому поклонялись здесь, как владыке Нила. Вы нередко видели его слуг, любопытно наблюдающих за проплывающей ладьей. Крокодилы не решались напасть на внушительных размеров судно, но во время разливов они представляли серьезную опасность для жителей прибрежных районов. Именно поэтому египтяне совершали подношения Себеку, чтобы он был милостив к ним и даже не брезговали подкармливать его слуг время от времени. Ведь сытый крокодил – безопасный крокодил.

Многих животных египтяне считали священными. Вы невольно вспомнили о сотнях мумий священных кошек, ибисов, соколов, змей и огромных крокодилов, которые в ваше время находятся в разных музеях мира. Мумификация выполнила свою главную задачу – мумии пережили египетскую цивилизацию и сохранились в вечности. Представление древних египтян о смерти помогало им сохранять память о предках в их великих усыпальницах. Они были живы, пока существовали их тела, образы, памятники, деяния.

Вы проплыли мимо величайшего некрополя древности неподалеку от Абидоса. Сам Абидос был центром поклонения умершему и воскресшему из мертвых богу Осирису – владыке и судье усопших. Вы не упустили возможность сойти с ладьи и, хотя бы одним глазком взглянуть на святыни, которым уже в XIV в. до н.э. насчитывалось несколько сотен лет. Там находились гробницы фараонов первых династий и проходили торжественные мистерии в честь Осириса. Позже Абидос украсят храмами фараоны 19-й династии16, но пока здесь сохраняется таинственная атмосфера Древнего царства17, эпохи строителей пирамид, и время как будто остановилось.

Следующую остановку вы сделали в городе Хенти Мену, который известен в ваше время как Ахмим. Здесь вас ждала неожиданная встреча. Пока слуги занимались пополнением припасов, к вам подошла молодая служанка, которая представилась последовательницей царской супруги Тии. Оказалось, что именно в этот день она отдыхала в родном городе, в своей резиденции, которую выстроил для нее муж. Слухи о необычном путешественнике, решившем обойти весь мир, уже разошлись по Верхнему Египту и заинтересовали супругу фараона.

Вы не могли отказать царице и сразу же отправились в резиденцию. Перед дворцом Тии находился внушительных размеров сад и искусственное озеро. В него запускали экзотических рыбок и водоплавающих птиц, на берегу его рос тростник, отчего оно казалось вполне естественным водоемом.

Царица встретила вас в деревянной беседке с позолоченными опорами. Тия сидела в легком платье, в окружении служанок с опахалами в руках. Перед ней стоял стол с фруктами и небольшой сосуд с благовониями. Тия носила на шее пектораль18 в форме коршуна с распростертыми крыльями из разноцветных драгоценных камней. Самка коршуна держала в своих когтях шен – символ вечности, власти и защиты. На руках царицы красовались золотые браслеты, а волосы поддерживала тонкая царская диадема с тремя кобрами.

Среди людей, окружавших царицу, вы заметили до боли знакомые лица. И когда они представились, вы подтвердили свои догадки. Вы видели их лица раньше, не совсем лица, но их изображения на погребальных масках, которые были настоящим сокровищем археологии. Это были Иуйя и Туйя – родители царицы Тии.

Вы склонились до самой земли, как того требовал этикет, и вас пригласили присесть на тростниковую циновку напротив царицы. У вас завязался долгий разговор. Вы рассказали о своих планах кругосветного путешествия, и вас внимательно слушали. Тия много знала о далеких странах, потому что активно участвовала в делах своего мужа. Кроме того, другие супруги Аменхотепа были иностранками и часто переписывались со своими царственными родителями.

Тия рассказала о землях Финикии и Сирии, о Двуречье, где реки перевернуты вверх ногами (их воды текут в отличном от Нила направлении), о царстве Нахарина (Митанни), что находится на крайнем пределе земли. Вы, конечно, знали, что есть и более далекие земли, но не стали разочаровывать супругу бога и умалять ее знания.

Иуйя и Туйя тоже рассказали много полезного. В том числе о том, что во времена их дедов ужасное бедствие обрушилось на острова Великой Зелени. Вас это заинтересовало, потому что эти слухи могли быть отголосками катастрофического извержения на острове Фира в Средиземном море. Иуйя сказал, что об этом больше могут знать жители Дельты, и возможно, что там можно найти потомков людей страны Кефтиу, которые рассказывают об этом.

Царица Тия мельком упомянула и о своих беспокойствах: о том, что ее муж очень расточителен и слишком много подарков отсылает чужестранцам, о том, что он слишком уж увлекся поклонением солнечному диску Атону и все меньше времени уделяет культам других богов. В этом она видела серьезную проблему в будущем. Вам очень хотелось рассказать, что она чертовски права, и что ее сын совершит настоящий религиозный переворот на этой почве в будущем, но в прошлом все должно идти своим чередом, да и зачем понапрасну расстраивать молодую царицу?

Тия поблагодарила вас за компанию, и настоятельно порекомендовала, прежде чем отправиться в путь, зайти в местный храм бога Мина, и совершить подношение покровителю путешественников, дабы он даровал вам удачу. Вы пообещали, что обязательно так и сделаете.

В храме бога Мина было многолюдно. Каждый путешественник, проплывавший мимо Ахмима, считал должным поднести свои дары этому богу и выпросить для себя удачи в путешествии. Однако, помимо просьб о покровительстве, здесь вы услышали настоящие мольбы о помощи. Один египтянин, склонившись у статуи бога, сетовал на то, что его лодка дала течь и утонула у берегов Хенти Мену со всем его имуществом. Он умолял Мина не гневаться на него и сотворить чудо, чтобы он смог вовремя добраться до Мемфиса и принести подношения в гробницу своей матери на ее день рождения. Может быть сам бог Мин направил вас сюда? У вас ведь есть лодка, и вы можете совершить чудо для этого бедняги.

Глава 4. Мемфис

Неожиданная встреча в храме бога Мина привела вас на север, в древнейшую столицу Египта – Мемфис. В древности египтяне называли его Инбу Хедж, что означает – «белые стены», а в период Нового царства появилось название Мен Нефер, которое позже было искажено греками. И вы поняли, почему его так называли, когда подплывали к гавани на реке. Город окружала массивная каменная стена из белого известняка с высокими сторожевыми башнями и несколькими воротами.

Город возник в том месте, где Нил разветвляется на несколько рукавов и стал символом объединения Верхнего и Нижнего Египта19. К XIV в. до н.э. ему уже насчитывалось больше полутора тысяч лет. Фараоны совершали торжественное шествие вокруг его стен, чтобы обозначить свою власть над Верхним и Нижним Египтом, здесь содержался самый священный бык всего Египта – Апис20 и находилось множество дворцов и храмов. Хотя в разные периоды истории фараоны выбирали себе в качестве резиденций другие города, Мемфис оставался важным центром религиозной и культурной жизни Египта, сердцем страны. Даже нынешний фараон Аменхотеп III, отдавая большее предпочтение Фивам, не обошел стороной этот город и возвел здесь несколько культовых сооружений.

Египтянин, которого вы встретили в Хенти-Мену, был богатым купцом по имени Небсени и жил за белыми стенами этого величественного города. Его семья происходила из знатного рода, и он обучался в школе писцов при храме Птаха. Небсени, как и многие другие торговцы, отправился в Фивы на праздник Опет, но на обратном пути его ждала неудача. Весь товар, который ему удалось обменять на поделки мастеров Мемфиса, затонул, и он остался ни с чем. Чтобы отблагодарить за столь своевременную помощь, он пригласил вас к себе домой и предложил еду и кров. Вы с радостью согласились.

Мемфис стоял на двух берегах Нила. На западном его берегу находились сады, пальмовые рощи, дворцы знати, заупокойные храмы и величественные пирамиды Гизы и Саккары. Эти памятники вечности и сейчас, в ясный день можно увидеть с берегов Нила, если подняться повыше и обратить свой взор на запад. Они уже тысячи лет напоминают о великой эпохе Древнего царства.

Восточный берег Нила во все эпохи существования Древнего Египта называли «берегом живых», потому что здесь находились жилые дома, храмы, рынки, пекарни, пивоварни, школы и все, что было необходимо простому египтянину. Вплоть до XIV в. до н.э. подобная традиция сохранялась в таких древних и крупных городах, как Мемфис.

Вы пристали к восточному берегу и оставили слуг охранять лодку. У самой реки находились засеянные поля, которые в сезон ахет были полностью затоплены. Часто затоплялись и даже смывались водами крестьянские дома, находившиеся в низинах, и это было настоящим бедствием для жителей долины Нила. Но в 1370 г. до н.э. Нил не настолько полноводен и предместья остались невредимыми. Незатопленными оставались сады и особняки знати, которые стояли близко к реке.

В Мемфисе находились бедные и богатые кварталы, хотя со временем их границы стирались. Тем не менее, редко можно было увидеть бедняка в богатом квартале или наоборот. Как таковой специализированной торговой площади в городе не выделялось, поэтому торговцы свободно перемещались по улочкам города, навязчиво предлагая свои товары и услуги. Некоторые купцы могли позволить себе обустроить отдельную лавочку перед своим домом. Так обычно и формировались торговые кварталы города. На них всегда было многолюдно, здесь продавали фрукты, овощи, мясо, пиво, различные амулеты и предметы быта, ткани и мази. Здесь же обустраивались древнеегипетские парикмахеры и кожевники, крестьяне, которые привозили на продажу излишек урожая со всех прилегающих земель. Иногда можно было встретить и иностранцев, в основном сирийцев и финикийцев, но в Мемфисе их не очень жаловали.

Жилые дома в городе стояли очень тесно, некоторые и вовсе примыкали друг к другу. Стандартный древнеегипетский дом состоял из двух этажей, на первом находились бытовые помещения, маленькие домашние святилища, а на втором комнаты отдыха. В дневное время плоская крыша домов служила для египтян третьим этажом. Иногда там отдыхали или спали в жаркие месяцы. Люди побогаче позволяли себе дома высотой в три, а то и в четыре этажа, напоминающие дворцы или башни. Такие усадьбы имели внутренний дворик с садом и беседкой, а иногда и с бассейном.

Главные улицы Мемфиса пересекали сотни маленьких улочек, и здесь легко можно было заблудиться. Вы заметили, что по некоторым улочкам бродили меджаи – городская полиция, вооруженные копьями, топорами и щитами. Небсени говорил, что там, где их не было, зачастую процветало воровство.

Долго бродить по улочкам в жаркие дни по силам не каждому. От всей этой городской суеты и от жара полуденного солнца вам стало нехорошо. Дом Небсени находился на южной оконечности города, у самых стен. К ним примыкал величественный храм бога Птаха, чьи колонны рвались ввысь, а дворы были полны жрецов, ремесленников и купцов. В этом храме находилось не только святилище, но и храмовая школа и мастерские, так как бог Птах являлся покровителем всех ремесел. Неподалеку находилась и мастерская по изготовлению мумий.

Вот вы и подошли к дому Небсени. Его территория обнесена кирпичной стеной, за ними имеется небольшой садик, загон для животных и куполообразное зернохранилище. Слуги встретили хозяина с гостем и провели в дом. У самого входа находился вестибюль с небольшим домашним святилищем, где стояла фигурка бога Бэса, хранителя домашнего очага. Здесь же находилась и лестница в погреб, откуда слуги сию же минуту достали кувшины с водой и позволили вам вдоволь напиться.

Семья Небсени казалась большой для вас и вполне стандартной для зажиточного египтянина. Помимо красавицы жены с ним жили двое сыновей и двое дочерей. Третий сын уже учился в храмовой школе и познавал нелегкую профессию писца.

Жена и дети радушно встретили Небсени, хотя и огорчились, что ему ничего не удалось привезти. Узнав, что вы выручили главу семейства, вам тут же вручили, словно медаль, глаз Хора, мощный защитный амулет и с улыбкой пригласили к ужину.

Трапезничали вы на полу, сев на циновке перед низеньким деревянным столиком. Слуги внесли плетеные корзинки с овощами, поджаренное в печи мясо птицы, свежеиспеченный хлеб и, конечно же, кувшины с пивом – неотъемлемым продуктом в рационе египтян.

После трапезы Небсени предложил сыграть партию в сенет – древнеегипетскую настольную игру21. За игрой Небсени упомянул свою мать, в гробницу которой так стремился успеть. Он рассказал, что она похоронена недалеко от пирамиды Джед сут Тети22 в Саккаре и предложил отправиться туда вместе с ним. Недолго думая, вы согласились.

Глава 5. Саккара

Ранним утром вместе с Небсени вы отправились к древним гробницам Саккары. Это место, где с незапамятных времен находились усыпальницы царей, знати, пирамидные комплексы и припирамидные храмы, в том числе самая первая ступенчатая пирамида фараона Хора Нечерихета, которого уже в XIV в. до н.э. называли Джосером – святым. О фараоне и его великом зодчем Имхотепе сотни лет в народе ходили легенды, а жрецы и писцы боготворили их. Впрочем, как и многих других фараонов древности.

Переправившись на западный берег Нила, вы попали в финиковую рощицу, где с самого раннего утра крестьянские детишки ловко карабкались по стволам пальм. Они добирались почти до самых верхушек, наполняя сетчатые мешки финиками. Рядом с ними прыгали назойливые обезьянки. Лениво отгоняя мух хвостом, под пальмами стояли груженые фруктами ослы. В небольших запрудах плескались утки, отовсюду раздавалось пение птиц.

По пути Небсени рассказывал о своей матери, ведь именно сегодня у нее день рождения. При жизни она была доброй женщиной, хорошей хозяйкой. Родившись в семье жреца бога Птаха, среди шести своих сестер она особо ничем не выделялась, кроме своей красоты, прелестного голоса и скромного нрава. Однако она была замечена семьей потомственных храмовых писцов и выдана замуж за отца Небсени.

Говоря об отце, Небсени засмущался, но все же рассказал немного и о нем. Отец торговца был потомственным писцом по имени Джесерка и надеялся, что сын тоже пойдет по его стопам. С малых лет Небсени слушал о том, что нет работы лучше работы писца, о том, как тяжелы и неблагодарны все должности, кроме должности писца, а когда мальчик стал совершеннолетним, его отдали в храмовую школу при храме Птаха.

Небсени был прилежным учеником, но видел, как били тех, у кого что-то не выходило, видел, как юные ученики через силу, день и ночь пытаются переписывать на осколках посуды, дощечках и папирусах гимны богам, рассказы и стихи. Он понял, что заниматься этим день и ночь всю жизнь он не готов и решил заняться хозяйством и торговлей.

Отец, узнав об этом, разозлился на него и даже хотел выгнать из дома. Но Небсени был настойчивым, а его пристрастия к путешествиям лишь только распаляли надежду стать торговцем. Он знакомился с ремесленниками, земледельцами, покупал у них товары и перепродавал другим египтянам в других городах.

Вскоре он заработал достаточно, чтобы не зависеть от отца, а его навыки писца помогали вести дела без лишних затрат. Он ловко вел учет товаров, считал прибыль и быстро завоевывал симпатию других людей. Так Небсени стал торговцем, а его отец уехал в Фивы, где ему предложили должность управителя хозяйством одного из жрецов Амона. Джесерка был еще жив, но больше не общался с сыном, считая, что тот предал семейное дело, и даже не приходил на могилу Уаджренепет, своей супруги, которая всегда и во всем защищала сына.

Пальмы начали редеть, вдалеке показались бескрайние холмы запада – некрополь Саккара. Словно кто-то прочертил полосу там, где кончались сады, и начиналась пустыня. Воды и каналы Нила не доходили до этих мест. Здесь все еще встречалась скудная растительность, но красота Саккары уже давно канула в небытие, великие гробницы начала захватывать пустыня.

Пройдет сто лет, и сюда еще вернутся былые времена, здесь будут так же, как и сейчас погребаться вельможи и простолюдины, здесь найдут покой придворные Эхнатона и кормилица Тутанхамона. Когда придет эпоха фараона Рамсеса II, его сын, принц Хаэмуас восстановит многие великие памятники Саккары, приставит жрецов к заупокойным храмам, и до самого падения Египта это место будет использоваться не только для человеческих погребений, но и для захоронений животных. Первые огромные саркофаги священных быков Аписов уже находятся здесь, кроме того, Небсени упомянул и о кладбище священных кошек.

В XIV в. до н.э. вымощенная дорожка вела к долинному храму фараона Древнего царства Униса. За многие годы этот храм превратился в место поклонения богине Хатхор, владычице пирамид, но и его истинное значение не было забыто. Внутри по-прежнему сжигали благовония в честь великого предка. Слева от вас открылась панорама массивной стены пирамидного комплекса Джосера и пирамиды Усеркафа, которая уже в XIV в. до н.э. представляла печальное зрелище разрушенной пирамиды, превратившейся в бесформенный каменный холм. Впереди виделась гораздо лучше сохранившаяся пирамида фараона Тети, и к ней-то вас и повел Небсени.

Оказалось, что у подножия пирамиды, где стояли мастабы (погребальные постройки) знати древнего царства, находилось целое кладбище. Сотни небольших открытых двориков и тоннелей обозначали место упокоения самодостаточных египтян, похороненных в эпоху XVIII династии. Тут можно было встретить жрецов некрополя и меджаев, египтян, пришедших для того, чтобы сделать подношения предкам. Здесь, в тени могучего сооружения фараона Тети нашла приют и Уаджренепет.

Неширокая лесенка с востока от холмика, засыпанного песком, вела к небольшому дворику, обозначенному четырьмя известняковыми колоннами. Над входом в гробницу находилась аккуратно-отшлифованная прямоугольная панель с надписью:

«Уаджренепет, дочь жреца Птаха, любимая мать, выйдя на землю, увидев солнце и луну пусть отдаст она все, что находится на ее жертвенном столе для Анубиса, того кто на своем холме».

Этими словами Уаджренепет дала знать, что свои подношения она посвящает богу Анубису, который охраняет покой ее гробницы.

Небсени поклонился, и, следуя за ним через узкий проход, вы вошли в т-образную подземную комнату. Эта комната была украшена фризами из цветов лотоса и двумя колоннами, на которых, вдыхающая аромат цветов, была изображена женщина в полный рост, в длинном платье до щиколоток, короткими, спадающими на плечи волосами, очерченными черным цветом глазами. Рядом с ней было высечено ее имя и часть изречения из Книги мертвых:

«Приветствую тебя Ра-Хепри, я пришла к тебе, чтобы восхвалять твою красоту, когда ты появляешься на восточном горизонте, чтобы превозносить тебя, когда ты вступаешь в жизнь. Я приветствую тебя в присутствии обитателей Дуата. Я приношу тебе Око Хора, я несу справедливость на ладье бога Осириса».

Уаджренепет, отправившись в мир мертвых, была уверена, что предстанет перед великим солнечным богом и обитателями Дуата – загробного мира.

Кроме того, Уаджренепет всегда могла рассчитывать на покровительство четырех богинь-защитниц: Исиды, Нефтиды, Селкет и Нейт. Эти богини были изображены на других рельефах, украшающих стены комнаты.

Во второй комнате примерно такого же размера как первая находился крупный рельеф, изображающий сидящую у стола с подношениями Уаджренепет. На других рельефах находились изображения слуг, умащающих умершую благовониями, украшающих ее цветами и ожерельями. Мальчики-слуги несли птиц и окорока, хлеба и кувшины с пивом. Иероглифы, окружающие эту композицию, повторяли жертвенные формулы и пожелание вечной жизни. Один из них был адресован богам:

«Приношение всевозможных хороших и чистых (ритуально) вещей, снабжение жертвенников благовониями и птицами для богов Ра-Хорахти, Осириса, владыки вечности и Хатхор, владычице некрополя от имени Уаджренепет правогласной. Приношения ее сыном Небсени».

Вы были удивлены, что такую, хоть и скромную, но уютную гробницу, смог сделать для своей матери обычный торговец. Небсени с улыбкой принял вашу похвалу и сказал, что во многом ему помогли связи, которые он создал, торгуя с ремесленниками и зодчими Египта.

Сама гробница Уаджренепет находилась под второй комнатой. В нее вел узкий тоннель, но он был намертво запечатан. Ее саму заменяла ее Ка, небольшая статуя, установленная в прямоугольной нише, в стене комнаты. С ней-то и заговорил Небсени и начал радостно доставать угощения.

Древние египтяне, верили, что дух умершего находился в гробнице, они вполне серьезно угощали его, разговаривали с ним и даже писали письма, в которых просили о чем-либо. В дни рождения родственники усопшего иногда устраивали настоящий праздник, на котором веселились, ели и выпивали.

Небсени ограничился молитвой, пожеланиями и трапезой в обществе Ка матери. За трапезой он вспоминал различные истории из прошлого и настоящего, шутил и смеялся. Этот день оставил в вашей душе незабываемые чувства и заставил поверить, что жизнь людей не заканчивается со смертью, они живут в приятных воспоминаниях и их деяниях, в их детях и даже в далеких потомках.

Небсени искренне поблагодарил вас за то, что вы составили ему компанию и пообещал, что его мама обязательно замолвит за вас словечко перед богами. Покинув гробницу, вы еще долго бродили среди монументов Саккары и общались со своим новым другом на вечные темы, ничуть не пожалев, что пришли в это древнее, наполненное тайнами прошлого, место.

Глава 6. За Великую Зелень

Из Мемфиса вы отправились в Дельту Нила. Вы отлично провели время с Небсени и его семьей, он нагрузил вашу лодку припасами и посоветовал держаться самого восточного рукава Нила. Так вы вышли к городу, который египтяне называли Хат Уарет, а позже будут называть Аварисом.

Аварис имеет давнюю историю, связанную с золотом и кровью. Город возник на этом месте уже в XX в. до н.э. во времена правления фараона Аменемхета I. Он быстро разбогател за счет торговли и стал для Египта воротами во внешний мир. Здесь останавливались караваны, шедшие из восточных областей древнего мира, а также из-за Средиземного моря, которое египтяне называли Великой Зеленью. Однако, в эти ворота очень быстро начали проникать иноземцы, которые селились сначала на окраинах, а затем и в центре города.

И хотя времена правления в Аварисе иноземцев покрыты мраком, египтяне еще помнили, что здесь была главная цитадель азиатов, проникших в Дельту Нила и объявивших себя владыками всего Нижнего и Среднего Египта. Этот город стал столицей, так называемых, «хека хасут» – правителей чужеземных стран, которых в ваше время называют гиксосами. В XVI в. до н.э. первый фараон правящей ныне династии – Яхмос сверг гиксосов и захватил Аварис. Хотя отголоски этой войны все еще звучали в Дельте Нила, Аварис не был стерт лица земли. Яхмос перестроил город и даже устроил в городе царскую резиденцию. В строительстве дворца впервые участвовали иноземные мастера. Например, его стены расписывали минойские художники или как их раньше называли – «люди из народа кефтиу»23.

Аварис снова стал центром международной торговли, но теперь под бдительным контролем египтян. По восточному рукаву Нила торговые корабли первым делом попадали именно сюда, и гавани города стали самым крупным рынком Дельты. В XIV в. до н.э. город был многонациональным и богатым и его значение упадет лишь при Рамсесе Великом (в XIII в. до н.э.), когда к северу от Авариса будет возведена новая блистательная столица – Пер-Рамсес.

Глава 7. Кносский дворец

Из Дельты Нила вы отправились к далеким островам Средиземного моря. Взяв курс на северо-запад, и поймав попутный ветер, ваш корабль двигался в направлении острова Крит. Ночью вас вели звезды, а днем солнце – самые важные ориентиры древних моряков в открытых водах.

Через несколько дней вы высадились в гавани полной торговцев и моряков. Волны с шумом бились о каменистые скалы, в которых поселились ласточки. Амнисс – древнейшая гавань острова Крит встретила вас приветливыми купцами и ароматом сладкого вина.

В XIV в. до н.э. гавань уже была не настолько пышной и красивой как сто лет назад при прежних хозяевах – минойцах. На рубеже 2 и 1 тыс. до н.э. этот народ, которому в XX в. н.э. дали название в честь легендарного царя Миноса, создали на острове замечательную цивилизацию. Почти на 500 лет минойцы завоевали морское господство в регионе. Они строили прекрасные дворцы и города на острове, колонизировали соседние острова, торговали с Древним Египтом, Грецией и ближневосточными государствами, даже разработали свою уникальную систему письменности. Среди них были великие архитекторы и зодчие, живописцы и гончары. Минойская керамика ценилась во всем древнем мире и ее забирали с собой в гробницу даже фараоны, а культурные ценности постепенно перенимали жители островов Эгейского моря, Кипра и материковой Греции.

В XVII-XVI вв. до н.э. минойская цивилизация столкнулась с чередой природных катаклизмов и катастроф, которые постепенно ослабляли ее позиции на море. Теперь здесь гораздо чаще можно услышать архаичный греческий язык вместо исконного минойского, а многие здания минойского Амнисса опустели.

Сто лет назад на Крите впервые высадились микенцы и постепенно вытеснили местных жителей вглубь острова, подмяли торговлю в портах минойцев под себя. Где-то они встречали сопротивление местных жителей, и об этом сейчас напоминает полуразрушенная вилла, стоящая на возвышенности, неподалеку от набережной. Ее крыша уже давно обвалилась, стены со следами пожара обвили гроздья дикого винограда, но внутри все еще можно увидеть потускневшие фрески, изображающие лилии и шафран, осьминогов и дельфинов, ласточек и голубей. Порт все еще жил и принимал гостей с разных концов света, а за холмами по-прежнему стоял Кносс – единственный город Крита, где еще были живы традиции прошлого.

Именно туда и отправились вы в сопровождении рослого длинноволосого мужчины, одетого в разукрашенную набедренную повязку. Он совершенно бесплатно согласился сопроводить вас в Кносс, тем более, что сам жил в его предместьях. На его поясе висел красивый бронзовый кинжал, а за плечами целая связка рыбы, которая издавала резкий запах. Но этот запах вы чуяли недолго. Когда вы двинулись в путь через прекрасные цветущие сады, его перебил аромат цветов и свежей зелени, манящей со всех сторон.

Ваш проводник сказал, что вы прибыли на Крит в удачное время. Сегодня вечером в Кноссе состоится пышное празднество, посвященное великой богине. На центральном дворе Кносса будут танцевать прекрасные пышногрудые жрицы, а жрецы раскуривать благовония и угощать всех вином. В конце празднества состоятся знаменитые прыжки через быков, на которые приезжают люди со всех концов Крита и с других островов. Хотя иноземцы совсем не понимают сакрального смысла этих церемоний, богине угодно, чтобы каждый желающий присутствовал на празднике.

Вскоре вашему взору открылись цветущие холмы Крита, далекая вершина горы Юктас высилась далеко на юге. На скалистых утесах паслись горные козы. Колокольчики на их шеях создавали волшебный перезвон в монотонном стрекотании цикад. Слышалось тихое пение. Вы обратили внимание на один из холмов и заметили трех девушек в длинных колоколообразных юбках. На них были одеты короткие рубашки с вырезами, практически не скрывающими грудь, а волосы аккуратно собраны и спрятаны под облегающие шапочки. Ваш провожатый сказал, что это юные адептки богини. В этот день они собирали шафран на полях для предстоящей церемонии. Шафран или крокус считался не просто даром богини, но и символом богатства Крита. Здесь из него делали благовония, использовали как пряность и в качестве ингредиентов для лекарств.

За полями показались виноградники и богатые виллы местной знати, средоточием которых был Кносский дворец. Он возвышался над окружающей местностью, словно огромная крепость, но никаких фортификационных сооружений здесь никогда не было. Лишь невысокая стена окружала дворцовые постройки высотой до пяти этажей с сотнями комнат, лестниц и больших оконных проемов. Снаружи и внутри строения Кносса были богато-декорированы, и хотя дворец не раз страдал от землетрясений, трудолюбивые минойцы восстанавливали его с еще большей пышностью.

Вы вошли на небольшой двор, находящийся к западу от дворца, наполненный торговцами и музыкантами, по небольшой лестнице, окруженной колоннами, вы поднялись на второй ярус, к которому почти вплотную примыкали внушительные кладовые, полные зерна, хлеба, масел, овощей, фруктов и других продуктов питания. Колонны дворца раскрашивались в красный кирпичный цвет, и ничто не выдавало того, что на самом деле они сделаны из толстых стволов деревьев, стоящих на каменных постаментах. Капители24 колонн украшены миниатюрными фигурками секир и спиралей, а крыши рядами декоративных элементов, напоминающих огромные бычьи рога. Повсюду на острове можно заметить эти три сакральных символа одной из древнейших цивилизаций Европы.

Коридоры дворца напоминали лабиринт, но не тот мрачный лабиринт из древнегреческих легенд о Минотавре. Это были настоящие художественные галереи, вы как будто попали в музей искусств. В некоторых комнатах дворца устроены небольшие бассейны, в которых плавали живые лилии, потолок поддерживали расписные колонны, стены украшали несравнимые по красоте фрески. На них изображались молодые атлеты и борцы, юные барышни с кубками и венками из цветов. Особое внимание художники Кносса уделяли природе. На некоторых фресках они изображали целые пейзажи: живописные холмы, с порхающими над ними ласточками, блуждающими стадами антилоп и оленей, ловких обезьянок, шерсть которых раскрашивали небесно-голубым цветом.

От всего этого буйства красок вас отвлекла процессия богато-украшенных дам. В их уши были вдеты большие кольца, на шее красовались ожерелья из маленьких золотых стрекоз и уточек, серебряные браслеты украшали их запястья. Их платья напомнили вам одежды юных дам на холмах в предместье, но отличали их распущенные бархатистые волосы, спускавшиеся на плечи. Обнаженные груди женщин выделялись на фоне изящного тела, плоских животов и перехваченных поясом тонких талий. В этом наряде не было ни капли эротизма, ведь в древние времена обнаженная грудь отражала суть плодородия великой богини природы – матери и кормилицы всех людей. Эта черта подчеркивала священный статус многих богинь древнего мира, образ которых был схож с критской богиней.

Старшая жрица держала в руках огромную церемониальную секиру, которую греки позже назовут лабрисом. Это символ вездесущего небесного отца, незримого спутника богини-матери. Боевой топор присутствовал всегда и везде в разных своих формах, символизировал силу и стойкость первобытного человека, как и бык, чьи рога очень напоминают лезвие лабриса.

Одна из жриц почувствовала ваш пронзительный взгляд и повернулась. Вы увидели белое напудренное личико с легким румянцем, глаза, выделенные черными тенями. Мало какая женщина в ваши дни может похвастаться такой красотой. Она мягко улыбнулась и летящей походкой последовала за остальными.

Когда вы вышли на террасу с колоннадой, откуда открывался вид на центральный двор Кносса, то увидели вереницу критян, обступивших жриц и бросающих в них цветы. Главная жрица подошла к алтарю в западной части двора и вонзила древко огромного лабриса в отверстие сверху. Толпа аплодировала. Жрица затянула песнь о былых временах, о героях прошлого, о великой богине, от которой ваше сердце будто начало биться быстрее. Остальные жрицы закружились в танце, будто разыгрывая немой спектакль, смысл которого уже давно утрачен.

Это представление продолжалось почти до самого заката и закончилось прыжками через быка, которые так часто изображались на стенах Кносса. Вы удивлялись храбрости атлетов, дразнящих свирепое животное, и восхищались потрясающими акробатическими прыжками через спины быков. В прежние времена это был ритуал посвящения, который проходили юноши при достижении совершеннолетия, а теперь он превратился в один из эпизодов празднества в честь великой богини. Молодые девы выбирали самых крепких юношей, дарили им венки из полевых цветов и приносили кубки полные вина. Их награждали, словно чемпионов олимпийских игр, и их ловкости, и силе, действительно, можно было только позавидовать.

Когда солнце ушло за горы, на стенах дворца зажглись факелы, жрицы снова запели, а во дворе поставили столы, которые ломились от яств. К вам неожиданно подошла дева, заметившая вас в самом начале праздника, и протянула кубок. Она пригласила к столу, и вы вдоволь напились и наелись в приятном обществе. Жрица поинтересовалась насчет вашего путешествия, и вы рассказали о планах посетить Микены. Она в свою очередь предложила, прежде чем вы отправитесь дальше, поближе познакомиться с островом Крит, и отправиться в паломничество на равнину Мессара, чтобы поклониться предкам на их могилах. Вам не хотелось обидеть жрицу отказом, поэтому вы с радостью согласились составить ей компанию в этом паломничестве.

Глава 8. Равнина Мессара

Ваш путь на юг острова Крит начался от оливкового сада, над которым возвышалась богатая трехэтажная вилла. Второй и третий этаж поддерживали колонны, подобные дворцовым колоннам Кносса. Второй этаж открывался обширной террасой, на которой вы заметили людей, отдыхающих на ложах. Все говорило о том, что празднество в честь великой богини будет продолжаться не один день.

Недалеко от Кносса находилось еще одно небольшое святилище, куда во время праздника приносили свои дары бедняки и простые крестьяне. Это святилище походило на небольшой домик, сложенный из двух стен и плоской крыши. Над святилищем росли две раскидистые акации, в тени которых отдыхали две жрицы. Внутри святилища на каменном постаменте стояла статуэтка богини, держащей в руках двух змей. Вы невольно подумали о магии чисел и, кроме того, вспомнили, что подобную статуэтку во втором тысячелетии новой эры найдет английский археолог Артур Эванс на раскопках Кносса.

От святилища дорога направлялась к горе Юктас. Жрица рассказала вам, что с древнейших времен на вершине находится обитель небесного бога. Богу, который обитал на горе сотни лет приносили в жертву керамические статуэтки, миниатюрные лабрисы и украшения. Все дары оставляли в глубокой расщелине, которая появилась, когда бог впервые спустился с неба на эту гору.

Жрица рассказала, что когда микенцы впервые высадились на острове Крит, то решили, что на этом райском острове родился их бог, которого они называют Див или Зив. Трещину на вершине Юктаса микенцы считают тем самым местом, где мать прятала бога от его жестокого отца, а служителей горного храма они назвали «курето» и считали прислужниками этого бога.

Пройдут сотни лет, прежде чем новое греческое племя – эллины, сделают остров Крит родиной своего верховного бога Зевса и придумают миф о властолюбивом Кроне, пожирающем своих детей, о Рее, которая спрячет младенца от супруга именно на этом острове и о воинах – куретах, присматривающих за ним. Но уже в XIV в. до н.э. микенцы создали зачатки этого мифа. Поздняя традиция будет связывать с убежищем маленького Зевса и другие горы острова, такие как Дикта и Ида. К сожалению, даже жрица великой богини не знала, что происходило в те дни в этом святилище, ведь в него не допускали женщин, и тайна священных гор постепенно терялась в глубине веков.

Вы многое узнали от своей прекрасной спутницы об острове и о коренных его жителях. Народ кефтиу, как называли их древние египтяне, прибыл на остров в незапамятные времена. Сначала они поселились в прибрежных районах, а после расселились и в глубине острова, где нашли прекрасный строительный лес для своих кораблей и домов. Они первыми научились строить корабли с килем25, которым были не страшны опасные волны, и постройки стойкие к землетрясениям. Именно силы природы заставляли развиваться эту необыкновенную цивилизацию.

Культура и религия минойцев объединила сотни городов и поселений Крита, им были подвластны морские пути востока и запада. В XX в. до н.э. в самых крупных городах возводились замечательные дворцы, которые стали средоточием богатств и изобилия острова. Они расширялись и перестраивались по единому образу, который требовал наличия большого центрального двора, вокруг которого находились святилища, парадные залы и зернохранилища, деревянных колонн и оштукатуренных поверхностей, на которую художники наносили яркие краски. Все это требовало серьезной организации и тщательной планировки. Свои знания минойцы накапливали двести лет, в течение которых города и дворцы часто перестраивались. Своего идеала они смогли достичь в XVIII в. до н.э., когда образовались высокие многоэтажные постройки, уникальные для Средиземноморья.

Поселения поменьше сохраняли свою исконную, нередко хаотичную планировку. В первом поселении, которое вам попалось на пути – Арханесе, по словам жрицы, жил мудрец, который изобрел письменность. Первые знаки письменности народа кефтиу представляли собой фигуристые иероглифы, которые вырезались на прямоугольных штампах, а после отпечатывались на сырой глине. В эпоху строительства дворцов знаки упростились, и их стало гораздо больше. Упрощенные знаки царапались на глине острой палочкой, а направлений где использовалась письменность стало гораздо больше. Минойское линейное письмо А26 – так в ваше время называют эту письменность было известно торговцам, жрецам и жрицам, знатными особам и даже строителям, которые возводили дворцы. С ее помощью велся учет продуктов на складах, храмовых приношений, торговых сделок, записывались религиозные формулы и заклинания, делались отметки на материалах и товарах. По дороге жрица тоже обучила вас парочке заклинаний от болезней и неудач, которые должны были вам помочь в пути.

От Арханеса горная дорога вела к небольшому торговому поселению Ликаст, которое облюбовали микенцы. В XIV в. до н.э. здесь находится важный перевалочный пункт, где часто останавливаются караваны, которые движутся с юга на север и обратно. Пройдет несколько десятков лет и этот городок вырастет в самостоятельный самоуправляемый город-государство, который даже будет упомянут в «Илиаде» Гомера27. А пока на руинах древнего минойского дворца в центре города расположился большой рынок, заполненный людьми, лошадьми и огромными кувшинами выше человеческого роста. В них перевозили и хранили провизию, и они стали визитной карточкой критских торговцев.

От Ликаста вы быстро добрались до пограничного форта в Пиргосе. Этот укрепленный пункт на холме у дороги определял границу земель Кносских владык и владык, которые правили на равнине Мессара. Жрица рассказывала, что в далекие времена каждой областью Крита правил свой род, из числа которого выбирался совет из пяти человек28. Род, правящий на землях Мессары происходил из древнего города Фест, который имел связи с африканским побережьем Ливии и Египта. В Мессаре находился большой рынок слоновой кости и других экзотических товаров, но когда центр международной торговли был перенесен в Кносс, город начал приходить в упадок, новый род взял власть в свои руки и новый дворец был построен к северо-западу от старого в слиянии двух рек, которые текли с гор. В ваше время местечко, где стоит новый дворец называют Айя-Триада.

Вы поинтересовались у жрицы насчет века катастроф и бедствий, легенды о котором ходят не только в Средеземноморье, но и в Египте, и она рассказала о том, что много лет назад боги разгневались на жителей островов29. Сами критяне считали, что кара постигла их предков за тщеславие и гордыню. Правящие роды и богатые вельможи стали жадными и алчными, они обирали своих поданных и собирали непомерную дань с подвластных им земель. Моряки дерзнули нападать на иноземные корабли ради наживы и даже грабить могилы предков. Люди настолько возгордились, что даже перестали приносить дары богам.

В далекие времена не только знатные семьи, но и жрицы великой богини имели высокий статус и влияние в городах-государствах, и они все чаще предупреждали правящие роды, что участившиеся землетрясения – это гнев богов и их необходимо задабривать. Но люди не послушали, и тогда боги решили наказать их. Несколько месяцев горели горы, бушевали волны, разрушавшие корабли и губившие приморские города. В один день, когда правящие роды собрались на далеком острове в центре моря, чтобы решить, как им противостоять богам, земля и волны поглотили его. После этого небо накрыли черные тучи, сверкали молнии, грохотал гром, шел черный снег. В городах полыхали пожары, дворцы были разрушены взбунтовавшимися против своих владык воинами, люди бежали в горы.

Правящие роды и обычные люди пытались спастись с острова в центре моря на кораблях, но и их поглотили волны. На этом катастрофы не прекратились и многие минойцы бежали в Грецию, в Египет и в Ближневосточные страны. Народ кефтиу навсегда запомнил урок, который дали им боги и многие отказались возвращаться к пышным дворцам и былой жизни в роскоши.

Примерно в это же время в разрушенные города, протянув руку помощи, прибыли микенцы. Они спасли критян от голода, помогали восстановить хозяйства и дома. Но вместе с помощью от них пришли и новые порядки, новые законы. Постепенно микенцы брали власть на Крите в свои руки и ставили своих правителей в древних городах минойцев. Робкие минойцы мало что могли сделать. В этом положении им оставалось только подчиниться новым порядкам. Микенцы ловко перенимали достижения своих предшественников, совмещая их со своими традициями, и мало что осталось от былой культуры Крита к XIV в. до н.э. Остались лишь традиции Кносса, да гробницы великих предков.

Легенда, рассказанная жрицей, это смутные воспоминания об ужасной катастрофе, случившейся на острове, который в ваше время называют Фира или Санторини. Ужасное извержение вулкана, которое помнят критяне, уничтожило большую часть острова и погубило прекрасный город, который в 1967 г. нашли на мысе Акротири на юге острова. Возможно, именно там последний раз встретились правящие роды минойцев, прежде чем их цивилизация угасла30.

И вот вы прибыли на равнину Мессара, где текли игривые ручьи и шелестели на ветру молодые колосья пшеницы. На этой плодородной равнине находилось множество поселений, где в основном занимались земледелием. Фермы и винодельни встречались здесь на каждом шагу, по дорогам бродили погонщики скота со своими стадами. Жрица обратила ваше внимание на небольшой каменистый холм, усеянный массивными круглыми постройками, похожими на пчелиные ульи. Многим из них насчитывалось уже больше 500 лет, это и были родовые гробницы, к которым вас вела жрица.

На заре времен, здесь и по всему Криту людей хоронили в естественных пещерах и глубоких шахтах, но с появлением родовой знати, каждый правящий род обзавелся своей гробницей, а обычных людей хоронили в больших пифосах под их домами или в непосредственной близости к ним. Гробницы знатных родов представляли собой круглые постройки из необработанного камня. Пустоты между камнями заполняли каменной крошкой или глиной. Сверху устраивали деревянный каркас, обмазанный глиной, похожий на купол. Иногда эти гробницы разрушались во время землетрясений, но в общем пострадали не так сильно, как минойские дворцы. Здесь уже больше ста лет никого не хоронили, но потомки минойских родов все еще посещали это место и по возможности поддерживали гробницы в надлежащем состоянии.

Оказалось, что молодая жрица тоже происходила из знатного рода, который имел свой общинный склеп на равнине Мессара, и, хотя там покоились ее далекие предки, которых она даже не знала, жрица уважала традиции и каждый год отправлялась в паломничество, чтобы совершить здесь возлияния.

Гробница, в которой покоились предки жрицы, имела размер около десяти метров в диаметре. Внутрь вел невысокий прямоугольный проход, окаймленный полуразрушенной парадной апсидой31. Внутри находились сотни костяков, на которых жрица развела жертвенный огонь. В отличие от древних египтян минойцы не настолько сильно беспокоились о сохранении останков, считая, что они должны воссоединяться с землей и останками всего рода. Во время ритуала жрица бросала в огонь маленькие сухие веточки омелы и кусочки благовоний, скатанные в шарик, читая старинные заклинания, призывающие божественные силы, оберегающие и защищающие усопших.

Круглый склеп имел и более новые прямоугольные пристройки. В этих пристройках находились массивные глиняные ящики, которые в ваше время называют ларнаками. В этих ларнаках покоились последние члены правящего рода, умершие еще до века катастроф, но гораздо позже покойных в круглой гробнице. Ларнаки были окрашены в яркие цвета, на некоторых из них красовались грифоны и цветы шафрана. Один из ящиков особо привлек ваше внимание, ведь на нем изображался целый сюжет. По расположению и постаменту под сундуком вы поняли, что он принадлежал особо-почитаемой в роде персоне.

На передней грани ларнака изображалась целая процессия, разделенная на две части. С правой стороны стоял сам усопший в белой накидке, расшитой тонкими золотыми нитями и полностью скрывавшей его тело. Позади него изображалось строение по структуре и декору полностью повторяющее прямоугольную пристройку к гробнице. Перед ним находился небольшой кирпичный постамент и трое мужчин несли покойному двух прекрасных молодых бычков, вероятно керамические фигурки, и блюдо похожее на лодку. Три женщины слева несли сосуды к алтарю, который обрамляли два обелиска. На вершине обелисков красовались двойные лезвия лабриса и золотые голубки – символ единения великой богини и небесного отца. Жрица объяснила, что здесь изображены посмертные возлияния и дары. Мужчины, непосредственные наследники усопшего, должны были задобрить душу своего предка, а женщины умилостивить богов, чтобы те приняли его в загробном мире.

На боковых гранях ларнака изображались две колесницы. Две богини – владычицы мертвых, забирали душу усопшего в загробный мир, причем по земле колесницу везли лошади, а достигнув небесных пределов в нее впрягались два крылатых грифона. На обратной стороне ларнака изображения сохранились хуже, но вы отчетливо увидели жертвенный стол, на котором лежит уже настоящий связанный бычок. Под ним стоят кувшины с вином и две горных козы. Рядом со столом музыкант играет на инструменте, очень похожем на древнегреческий авлос. Вы перевели взгляд на жрицу и увидели, что она набирает кувшин воды, ставит на алтарь и произносит молитву. Женщина на обратной стороне ларнака совершает то же самое действие.

С распадом минойского общества традиции поклонения предкам все еще сохранили свои исконные черты, и, хотя у минойцев не было одного общего обряда захоронения, все они желали, чтобы на исходе жизни к ним спустилась колесница, запряженная грифонами, и забрала их в мир вечного счастья и покоя. Они хотели, чтобы их потомки приходили в их гробницы и помнили их, отдавая дань уважения.

Вы заметили, что жрица невольно пустила слезу. Вы поинтересовались, не случилось ли что? Но в ответ лишь увидели ее добродушную улыбку и услышали искреннюю благодарность за то, что вы сопровождали ее в этом паломничестве. Видимо минойцы, которых к XIV в. до н.э. на острове осталось совсем мало все же чувствовали некую тоску по прошлому и ощущали себя очень одинокими в этом новом мире.

В качестве своей благодарности жрица пообещала сопроводить вас к Комо – гавани на южном побережье Крита, откуда можно будет отправиться дальше и даже помочь вам найти корабль, идущий на север.

Глава 9. Знакомство с микенцами

Прелестная жрица великой критской богини сопроводила вас к южному побережью острова Крит, где находился древнейший порт – Комо. С ее помощью вы нашли человека по имени Кассу. Этот отважный мореплаватель был рожден в Микенах, но род его происходил из Феста, и в нем текла кровь народа кефтиу. Именно поэтому Кассу не смог отказать жрице и взял вас на свой корабль.

Вы тепло попрощались со жрицей и ступили на корабль, который был загружен товарами не только с Крита, но и из других далеких стран. Кассу рассказал, что уже давно не видел родные края и за последние несколько месяцев ему пришлось побывать во многих уголках Средиземноморья. Бывалый мореплаватель действовал по приказу своего владыки и надеялся получить солидную награду за привезенные товары.

Через несколько дней волны примчали вас к полуострову Пелопоннес. В XIV в. до н.э. здесь жили предки древних греков. В наше время мы называем их микенцами или ахейцами, но сами они называли себя данаями, по крайней мере, те, кто жил в Арголиде – древнейшей области Пелопоннеса.