Отель «Мечта»

Теплое море, яркое солнце, красочные закаты, прохладные коктейли, мускулистые загорелые мачо в не оставляющих простора воображению плавках – так мечтала я, поднимаясь на борт магиобуса, обещавшего доставить по месту назначения. Шестьдесят дней без забот и проблем, все включено – о чем еще можно грезить измученной нелегким трудом и проблемами горожанке? Наконец-то можно выдохнуть и расслабиться, хотя бы ненадолго позабыв о том, что вызывало головную боль. А расслабляться я собиралась на полную катушку.

Но для начала, конечно, позаботилась о благополучии своего небольшого цветочного сада, тщательно проинструктировав герру Марфу, соседку по лестничной площадке, как нужно ухаживать за каждым из растений, чтобы ненароком не загубить. Я даже не поленилась заполнить для нее небольшую общую тетрадочку на восемьдесят четыре листа, где описала способы полива, окучивания, расположения на солнце и перемещения в тень в определенные фазы лунного календаря всех своих любимцев.

Герра Марфа, добрая, опрятная старушка, в отличие от меня больше предпочитала пестовать животных, но к моей просьбе отнеслась с пониманием. Нацепив на мясистый нос очки, она легонько шевелила губами, листая страницы тетрадки с инструктажем, и сверяла названия растений с наклейками, которыми я пометила все горшки, кашпо и кадки для облегчения ее понимания.

– А что это за хрено… охре… – непонимающе поморгала она, и тогда я охотно подсказала:

– Это хронометрикус, герра Марфа. Он чувствует время в зависимости от расположения солнца на небе. Видите, листочки торчат, как часовые стрелки. Сейчас полдень, и все они смотрят вверх.

– Ишь какая хрено… чудовина, – покачала старушка головой, смочила слюной пальчик и полистала дальше. – А это что за муто… мато…

Мы стояли на крохотном балконе моей квартиры, и я с легкой грустью окинула взглядом плоды своих трудов, мысленно прощаясь с ними на два предстоящих летних месяца. Сколько времени и сил потратила, стоя вот здесь на коленях и копаясь в земле по локти, а то и по уши, чтобы увидеть, как цветет редчайшая амалия, или пить потом чай с мелкими плодами лимонника душистого, который, как считается, не плодоносит в домашних условиях. Мой сад цвел, пах и плодоносил, привлекая бабочек, шмелей и взгляды прохожих, потому что на нашей улочке Подмастерьев такой заросший зеленью балкон красовался только один.

Иногда я позволяла себе помечтать, что когда-нибудь перееду в шикарный особняк на улице Богачей и смогу больше не ютиться на пятачке метр на два метра со своими горшками и лопатками, а разобью громадный многоуровневый сад с редкими экзотическими растениями, заказанными из разных уголков Объединенного Королевства, и в моей коллекции будут красоваться такие экземпляры, каких нет при самом дворе. Я наняла бы несколько садовниц себе в помощь, причем выбирать стала бы отнюдь не по силе проявления магии земли в них, а по увлеченности и влюбленности в наше общее дело. В конце концов, кому как не мне знать, что уровень владения магией не значит ничего, если сердце не лежит к работе? Нет, я бы смотрела не на рост пробного образца под их руками, а на огонек в глазах, и тогда мы с командой единомышленниц точно сотворили бы чудо.

Если мечтать совсем уж смело, то в старости я видела себя владелицей целого зеленого района, обучающей мастерству любого малыша, желающего добиться таких же высот. О собственных детях я мечтать даже не решалась.

– Давай я тебя на дорожку хоть супчиком покормлю? – сочувственно предложила герра Марфа, отложив тетрадку с инструкциями и заглянув в мой ледник. – Ну совсем же ничего не ешь, ей-богу!

– Спасибо, я на диете, герра Марфа! – поблагодарила я, сглотнув голодную слюну при слове «супчик». – К тому же, как прилечу в отель, там нас кормить на убой станут, и вот тогда так отъемся, что растолстею и в двери не пройду! Так что нечего заранее наедаться!

Старушка покачала головой, упрекая меня, «молодежь», за излишнее поклонение моде на стройные фигуры и наплевательское отношение к своему здоровью. Я не стала ее разубеждать. Пусть лучше добродушная соседка считает меня глупой маленькой девочкой, потому что если узнает, что живу впроголодь, то точно не выпустит за дверь, пока не накормит, а она и сама на последние деньги еду покупает и на неделю паек растягивает, чтобы как-то выжить. Так уж устроена жизнь на улице Подмастерьев, что протянулась на север и юг через квартал Бедняков, притаившийся на окраине столицы Магического Королевства – все готовы поделиться друг с другом последним, вот только делиться особенно нечем.

– Ох, Еленушка, как подумаю, в какое ты богатое место поедешь, аж сердце слезами радости обливается! – всплеснула руками герра Марфа, оставив наконец попытки меня накормить. – А я давеча и говорила Аннике из молочной лавки, что если кто и достоин выиграть золотой билет, то только ты! Уж сколько бед натерпелась, девочка, другой бы давно сломался, а ты все трудишься, как пчелка, все жужжишь!

Я пожала плечами, сделав вид, что разглядываю красночерепичные крыши соседних домов. Вот в чем преимущество обитания на самом верхнем этаже: и за квартиру недорого просят, и воздух чистый, миазмами тротуаров не отравленный, и вид красивый – небо голубое-голубое, как лепестки незабудки, крыши красные, как кровоцвет, трубы торчат, как побеги лжелистника, и простор кругом. Может, герра Марфа и права, и я все-таки эту поездку заслужила? Не то чтобы я считала, что достойна ее больше других, но так хотелось верить, что уж точно не меньше. На самом деле, мне до сих пор толком и не верилось, что это не сон.

Раз в год, милостью ее величества королевы Объединенных Королевств, все жители столицы могли поучаствовать в розыгрыше путевок. Мероприятие проводилось в главном королевском зале развлечений, на это время туда допускались все желающие. Посередине зала за длинным, накрытым бордовой парчой столом восседала комиссия из магов самых высоких уровней, приближенных к монаршей семье. Перед ними на специальной золотой подставке устанавливали магический шар. Участнику розыгрыша следовало подойти к шару, приложить к нему ладонь, после чего артефакт некоторое время переливался всеми цветами радуги, а затем из металлической коробочки под ним высовывался краешек выигранного билета.

Путевки попадались разные. Никто не мог угадать, какое место отдыха получит – выпадали и совсем глухие полузаброшенные отельчики с тараканами и крысами, и шикарные курорты с программой «все включено». От чего это зависит: от уровня владения магией, социального достатка, личностных качеств – тоже было непонятно. Если магическая комиссия и владела такой информацией, своих секретов не разглашала. Просто ты мог попытать удачу и выиграть хоть что-нибудь или не участвовать и не выигрывать ничего.

Я участвовала в розыгрыше каждый год, и этот не стал исключением. Вот только на удачу уже не надеялась и никакого чуда не ждала, по привычке перевернула календарь, увидела, что в этот день проводится розыгрыш, надела лучшее выходное платье, уложила волосы и пошла в квартал Сладкой жизни, занимать место в хвосте очереди, которая тянулась через десятки улиц до самого Королевского квартала и зала развлечений соответственно.

Ожидание в очереди заняло у меня почти целые сутки. Отходить я опасалась, так как никаких записей не велось и более ушлые сограждане легко вытесняли тех, кто свое место потерял. С изрядно потрепанными нервами, с разрывавшимся на части мочевым пузырем, в помятом и уже испачканном платье, голодная и лишенная сил я кое-как вползла в зал и предстала перед важной комиссией. Уж они-то наверняка менялись между собой, чтобы отдыхать, потому что сидели бодрые и свежие, лишь недовольно сверлили меня глазами, молчаливо понукая не топтаться на месте и шевелиться быстрее. Их можно было понять – казалось, за моей спиной очереди из желающих не наступит ни конца, ни края.

Но я все же медлила, подходя к лотерейному шару. Дело в том, что в зале развлечений очень красиво, а мне теперь удается туда попасть лишь раз в году, на ту самую лотерею. Поэтому я каждый раз тяну время, успевая насладиться шикарной росписью стен, изображающей древние сады первой Царицы, когда-то разбитые на месте королевских садов. В тайне ото всех у меня даже есть набросок этих изображений, и он тоже относится к мечте воссоздать красоту на собственной земле.

После того, как главный маг с седыми кустистыми бровями оправил торжественную мантию и откашлялся пару раз, мне пришлось ускориться и прижать ладонь к прохладной поверхности шара. Внутри него разгорелось свечение, пошла рябь, затем – красивые радужные волны, и, наконец, коробочка внизу издала тихое жужжание, выплюнув золотистую каемку.

Мои руки задрожали. Я не могла поверить собственным глазам! Сколько раз прежде мне доводилось тянуть из прорези простой белый лист с надписью «Не огорчайтесь, вам обязательно в другой раз повезет»! Я даже оглянулась по сторонам, подумав, что этот, золотой билет забыл кто-то из предыдущих счастливчиков. Но все смотрели на меня и делали знаки поторопиться, маг покашливал, будто заработал хронический бронхит, и мне ничего не оставалось, кроме как уцепиться ногтями за каемку и дернуть на себя.

Золотой билет. Курорт высшего класса в Королевстве Ундов, а это значит – шикарный лазурный океан, где температура воды круглый год не опускается ниже двадцати семи градусов по общепринятой шкале. Это значит – вкуснейшие экзотические фрукты, дорогие благородные напитки, завтраки, обеды и ужины по системе «все включено». Это возможность жить в номере-люкс и соседствовать с самыми богатыми мужчинами и женщинами Объединенного Королевства, наслаждаться развлекательными программами аниматоров, а если верить слухам, то золотоволосые и мускулистые мужчины ундов могут сразить наповал любую женщину своей красотой. Это роскошь, за которую не нужно платить ни ройяла. И вся она досталась мне.

Едва я отошла от шара, ко мне приставили гвардейца королевы. Еще бы – золотая полоска в моих руках притягивала завистливые взоры и могла спровоцировать кого-нибудь из измученных ожиданием людей на нападение. Меня поместили в магический футляр, скрывающий от посторонних глаз, и в атмосфере секретности доставили домой, чтобы никто не сумел проследить дорогу. На прощание гвардеец сообщил, куда и в какое время следует прибыть для отлета и порекомендовал вести себя осторожно. Да я и сама понимала, что только глупец на моем месте стал бы орать во все горло и размахивать билетом, бегая по улицам.

Первую ночь я не спала. Вторую ночь мы с геррой Марфой перебирали и паковали вещи, плакали и смеялись. На третью ночь я засела за написание инструкций по уходу за садом. Скучать не приходилось. На работе к моему отпуску отнеслись, мягко говоря, прохладно, но отказать не могли – по закону любой гражданин, выигравший билет, имел право им воспользоваться без препятствий. Я улыбалась во весь рот, когда выскочила из конторы, прижимая к груди разрешение на отпуск. Сменить обстановку, не думать о том, как растянуть ройалы до следующей зарплаты, вдоволь поспать, погулять, поесть!

Герра Марфа смеялась, подкалывая меня, что на курортах обязательно получится и влюбиться. Я пожимала плечами, укладывая в чемодан легкие летние платья, легкомысленные кофточки и юбки, белье. Закрутить курортный роман? Что ж, я не против. Так и представляла, как красивый золотоволосый кавалер прогуливается со мной под руку вдоль берега океана, угощает сладким вином, шепчет на ушко милые глупости и нежно целует в губы. Но влюбиться? Нет, увольте. Любовь и я – вещи несовместимые более никогда. И точка.

И вот, в назначенный день и час я стояла на бетонном поле магидрома в толпе товарищей по везению и любовалась белоснежным магиобусом, напоминающим по форме тот самый плод лимонника душистого. Его округлые полированные бока сверкали в лучах солнца, от распахнутой двери протянулась по ступеням лестницы красная ковровая дорожка, играл праздничный оркестр. Для пассажиров с золотыми и серебряными билетами их отели организовали раздачу дорожного пайка – этим занимались длинноногие девушки в летной форме. Ветер трепал мои волосы и юбку, заставлял то и дело одергивать их или поправлять, но я никак не могла спрятать улыбку. Золотой билет лежал в кармане, гарантируя исполнение любых желаний.

– Держите билеты на уровне груди! – выкрикивал усталого вида регистратор, стоявший перед лестницей к магиобусу и отмечавший в своих записях место каждого пассажира. – Держите так, чтобы я их видел!

Я подперла чемодан ногой для устойчивости, открыла сумочку и достала свой билет. И тут же из-за плеча раздался тихий присвист.

– Везет же кому-то!

Я обернулась и увидела девушку примерно моих лет. У нее были большие выразительные глаза и очаровательный вздернутый носик, грубые холщовые штаны удерживались мужским кожаным поясом на тонкой талии, а на руках виднелись пятна чего-то, похожего на грязь, плотно въевшуюся в кожу. Когда моя соседка чуть шевельнула пальцами и ее собственный, самый простой, медный билет вынырнул из кармана и оказался в руке, я поняла, что мои догадки подтвердились.

– Ты тоже из квартала Подмастерьев?

– Ага, – ответила девушка и скривилась, – крысиная дыра, как по мне.

– Магия управления?

Она взглянула на меня с чуть большим интересом и чуть меньшей завистью.

– Точно. Пашу на фабрике, грузчицей. Как же опостылела эта дрянная работенка! Ну почему я не родилась с магией иллюзий, как девушки из квартала Удовольствий?! Сейчас бы ходила в шелках и золоте, а точнее, не ходила бы, а лежала на мягкой кровати и купалась в роскоши!

Насколько мне было известно, девушки из квартала Удовольствий тоже не радовались своей участи. Выстаивая каждый год в очередях билетной лотереи чего только не наслушаешься и кого только не наглядишься, а глаза и уши у меня есть и работают отлично, так что я знала, какими униженными чувствуют себя бедняжки, которым приходится обслуживать капризных и извращенных толстосумов и угождать всяческим, порой неприятным желаниям. Поэтому иллюзий насчет сладкой жизни в квартале Удовольствий я не питала, но и свою собеседницу понимала.

Магия управления давала способность перемещать предметы по воздуху, а уж насколько тяжелыми они окажутся, зависело от уровня владения. Иногда, правда, работодатели не заморачивались тщательным определением этого самого уровня или специально завышали его по документам, вынуждая работников выбиваться из сил, поднимая чрезмерные для своих способностей тяжести. А те, чтобы не потерять работу и хоть какой-то заработок, молча терпели. Это, например, как если бы меня заставили за ночь превратить всю каменную столицу в зеленую непролазную чащу. Возможно, я сумела бы это сделать в положенный срок, но закончилось бы все в лучшем случае истощением и обмороком. Стало понятно, откуда на руках у девушки пятна – последствия злоупотребления магией отражались на коже.

– А тебя как зовут, подруга? – хмыкнула, тем временем, она, тоже разглядывая меня с головы до ног, и после того, как я назвала свое имя, улыбнулась шире: – А меня – Аура. Отличное имя для красивой жизни, правда? Не то, что твое, обычное, Елена. – Она чуть сморщила носик. – Дай-ка теперь я угадаю, ты-то как раз из квартала Удовольствий?!

В ее голосе снова послышалась зависть, а я усмехнулась и покачала головой.

– Тоже из квартала Бедняков, как и ты. Магия земли.

– А-а-а, цветочки нюхаешь… – разочарованно протянула Аура и скорчила недоверчивую гримаску: – А по твоей одежде не скажешь, что ты – простой озеленитель. Уж я в тряпках хорошо разбираюсь. Вот эта кофточка стоит не меньше тысячи ройалов. Откуда она у тебя, если ты живешь там же, где и я?!

Она подцепила двумя пальцами край моего рукава, пощупала ткань и хитро прищурилась. Я пожала плечами: если бы Аура узнала, что кофточка стоит две тысячи, то точно бы захлебнулась от зависти.

– У меня был богатый любовник.

Упоминать о Ричарде было неприятно, но как еще я могла коротко объяснить любопытной собеседнице, почему ношу хорошую одежду при своей зарплате, чтобы не вызвать бурю новых вопросов? Да, шикарный гардероб остался при мне печальным напоминанием о мужчине, которого я когда-то безумно любила. Именно из-за него и дала себе зарок больше никогда не влюбляться. Хватит, мое сердце дало такую трещину, которую уже не получится залечить. Ричард давно женился и стал отцом, его именем и фотографиями пестрят все столичные газеты, а мне оставалось только радоваться за него, переехав с глаз подальше в квартал Бедняков. И, возможно, я не выбросила, а носила эти вещи, чтобы хоть как-то скрасить уныние своего теперешнего положения: хотелось оставаться красивой несмотря ни на что.

– Тогда понятно, – как и следовало ожидать, мое объяснение вполне удовлетворило Ауру. – Вот же кому-то все с неба падает: и богатые любовники, и красивые тряпки, и золотой билет… а кому-то…

Она не договорила, махнула рукой и угрюмо насупилась, а на глазах выступили слезы. Тем временем, подошла моя очередь, и регистратор, отметив билет, сказал мне проходить в переднюю часть салона и занять свое кресло, а длинноногая девушка в летной форме вручила коробочку с дорожным пайком. Уже поставив ногу на первую ступеньку, я услышала, как за моей спиной Ауре дали направление на место в хвосте салона, и та взвыла от огорчения.

Впрочем, поднявшись внутрь, я на какое-то время напрочь забыла о коротком разговоре. Воздух в передней части магиобуса, предназначенной для пассажиров высокого класса, оказался напоен ароматами цветов и фруктов, откуда-то фоном звучала тихая музыка, перемежающаяся приятным журчанием воды. И это все – только преддверие мира удовольствий, который меня ожидал! Я мгновенно выкинула из головы все неприятные мысли, пристроила чемодан и сумку, плюхнулась в мягкое удобное кресло и закрыла глаза.

– Ну, до скорого, подруга! – проворчала Аура, проходившая мимо, но я только помахала ей, не выныривая из блаженной дремоты. В мечтах я уже перенеслась на теплое морское побережье, лежала в шезлонге и потягивала сладкий коктейль.

Другие пассажиры понемногу наполняли салон. Я слышала их приглушенные голоса, покашливание, шарканье ног, но все эти звуки терялись за умиротворяющей музыкой. Еще несколько часов – и мне вообще не придется ни о чем думать. Магиобус должен был переместиться по всему Объединенному Королевству и высадить каждого пассажира согласно назначению билета, а по истечении отпуска вернуться, забрать и доставить обратно. Мысли об обратной дороге я, конечно же, сразу отбросила. Подумаю об этом позже, не в первые шесть недель точно.

Внезапно из приятной дремоты меня выдернул истошный детский плач. Я услышала, как другие пассажиры пытаются помочь матери успокоить дитя, но затем раздались недовольные голоса, ругающие капризного ребенка и даже требующие высадить его, пока не поздно. Девушка в летной форме с извиняющейся улыбкой плотно закрыла дверь, отделяющую переднюю часть салона от хвостовой, но я остановила ее.

– Что там случилось?

– Малыш потерял игрушку. А может, просто боится перемещаться по воздуху, – пожала она плечами. – Не волнуйтесь, сейчас мы наложим барьер тишины, и ни один звук вас больше не побеспокоит. Так же, после взлета я принесу прохладительные напитки.

Сидящие рядом со мной люди закивали в знак согласия и поблагодарили ее, но мне уже не получалось расслабиться. Казалось, детский крик так и звенит в ушах даже через дверь и прочие барьеры. Поерзав в кресле, я поднялась и выглянула в хвостовую часть.

Несчастная мать, как могла, отбивалась от нападавших на нее соседей, малыш, почти грудничок, был красный от крика, да к тому же тут оказалось так жарко, душно, многолюдно и совсем не похоже на комфортные условия моего места, что я даже отшатнулась поначалу. Но затем усердно заработала локтями, пробираясь через ряд кресел к источнику шума. Женщина, продолжая укачивать ребенка, подняла на меня красные измученные глаза.

– Я сейчас успокою его, пожалуйста, не жалуйтесь на нас. Он просто хочет пить, ведь здесь так жарко!

– Я не собираюсь жаловаться, – успокоила я ее, тронув за плечо, – наоборот, хочу предложить поменяться местами. В передней части прохладно и хорошо, к тому же, скоро принесут воду. Вы сможете успокоить ребенка, и он поспит. Проходите туда.

– Ох, спасибо! – раскланялась передо мной мать, подхватила ребенка и побежала по проходу в указанном направлении, спасаясь от летящих в спину недовольных фырканий, а я вздохнула и опустилась в ее узкое и жесткое кресло, оказавшись по соседству с потным и вонючим толстяком. Ладно, учитывая, что впереди меня ждет море удовольствий, еще немного потреплю, не сломаюсь.

– А вот и свиделись, подруга! – с другой стороны от меня улыбалась уже знакомая Аура. – Ты чего это тут оказалась?

Я только махнула рукой: девушка и сама наверняка прекрасно слышала мое предложение поменяться для матери с ребенком, что тут еще объяснять?!

– А кормят хоть вкусно? – Аура кивнула в сторону коробки с едой в моих руках, и тут я вспомнила, что даже ее не открывала. Надоедливость попутчицы стала уже раздражать, и чтобы поскорее отделаться от нее, я решила занять ее рот делом. Внутри пайка оказался шоколад в дорогой фольге, несколько фруктов и мясо с гарниром в специальной упаковке. Шоколад я съела сама, фруктами поделилась с еще несколькими детишками, оказавшимися в рядах неподалеку, а мясо с гарниром отдала облизывающейся от голода Ауре. После этого, как могла, устроилась поудобнее, закрыла глаза и попыталась отрешиться от духоты, жары и неприятных запахов салона, представляя прохладу и музыку своего прежнего места. В конце концов, сидя вечерами в тесной комнатке под крышей дома на улице Подмастерьев, разве я не поступала точно так же, воображая пышное убранство королевских покоев? Давно проверенный прием.

Магиобус поднялся в воздух, в крохотных оконцах иногда виднелись проплывающие облака и мелькало солнце, покачивало, и, борясь с тошнотой, я так углубилась в себя, что не заметила, как уснула. Проснулась от жесткого толчка в плечо. Тот самый регистратор, который оформлял нас на входе, требовательно нависал надо мной.

– Ваш отель, девушка!

Я сонно поморгала и огляделась. Аура в соседнем кресле дрыхла без задних ног и разве что пузыри не пускала, толстяк по другую руку от меня тоже похрапывал, остальные пассажиры выглядели пришибленными и несчастными в ожидании срока, когда и им позволят сойти наружу. Я порадовалась, что владельцев золотых билетов доставляют в первую очередь и принялась рыться в сумочке в поисках своего, но регистратор остановил меня жестом.

– Ваш билет уже у меня, не задерживайте, выходите!

Я вспомнила, как, засыпая, держала заветный пропуск к счастью в руке, готовясь предъявить по первому требованию. Видимо, регистратор сам взял его, когда начал меня будить. Жалея бедных попутчиков, считавших каждую минуту до прибытия, я подхватила сумку, а по пути к выходу заглянула на свое прежнее место, чтобы забрать чемодан. Мать с ребенком мирно спали в объятиях друг друга. Я невольно умилилась этой картине и со счастливой улыбкой на губах шагнула на верхнюю ступеньку лестницы, ведущей к мечте.

Пошире распахнула глаза, чтобы уж наверняка насладиться зрелищем роскошного курорта… но в первые мгновения не увидела вообще ничего, потому что ослепла от яркого солнца. Зато обоняние не подводило, и оно совершенно точно подсказывало, что доставили меня в чудесное место, потому что воздух тут чист и свеж, напоен ароматами чудоцвета и колокольчиков и очень отличается от запахов из квартала Подмастерьев. Лучше на моей памяти пахло разве что в королевских садах, но там над букетом ароматов трудились специально обученные люди, и цветение было организовано так, что каждый день основные ноты менялись. Неужели и здесь декоративному оформлению уделяют столько же внимания? И где ожидаемый запах соленого морского бриза и шум волн?

Зрение мое наконец восстановилось, и я увидела, что оказалась на просторной зеленой лужайке, действительно усыпанной чудоцветом и колокольчиками, а вокруг стеной возвышаются вековые дубы и кедры. Моря поблизости не наблюдалось, но это еще ничего не значило – возможно, золотистые песчаные пляжи и просторные террасы отеля скрывались как раз за ближайшей ветвистой грядой.

Пока глазела на буйство природы, дверь магиобуса за моей спиной с мягким щелчком захлопнулась, сзади ударило волной тепла, я запоздало обернулась, но успела поймать взглядом лишь уплывающее уже высоко между облаков округлое брюхо воздушного корабля.

– Подождите… – только прошептала растерянно, – а где же…

А где же встречающие? Я еще раз в недоумении огляделась по сторонам, будто заросли ядовитого плюща, обвившего стволы кедров в самой густой тени, могли прятать в себе присланных делегатов. Если уж отель разорился на лучшие места для полета и дорожный паек, само собой разумелось, что по прибытии меня посадят в магимобиль или, на худой конец, футляр для перемещения и доставят к администратору для регистрации и вручения ключей от номера. Но вокруг царили тишина и спокойствие, нарушаемые лишь шепотом ветерка в травах.

– Спокойно, – сказала я самой себе, усаживаясь на чемодан и прижимая к груди сумку, – даже если тебя не встретили, в наличии есть ноги, и ты сама сумеешь дойти. Надо только определиться, в какой стороне твое счастье…

Зеленый газон выглядел абсолютно нетронутым, ни колеи, ни тропинки, и я в который раз подивилась, зачем организаторам путешествия потребовалось высаживать меня в таком глухом и диком месте? Может, ошибся пилот? И что же теперь? Я совершенно затеряна посреди незнакомого леса?!

– Постоялица! – вдруг долетел откуда-то издалека звонкий мальчишеский голос. – Постоялица! Настоящая! Приехала-а-а!

Я вся подобралась и вновь огляделась по сторонам. Судя по звукам, из-за деревьев надвигалось нечто громоздкое и дребезжащее, о четырех колесах и с запряженным в него… конем?! Деревья расступились, и на лужайку передо мной выкатилась, подпрыгивая на кочках, простая грубо сколоченная повозка, управляемая рыжим и веснушчатым парнем лет семнадцати. Громко чмокая губами, возница в картузе, потрепанной рубахе и штанах на подтяжках придержал лихого вороного скакуна, спрыгнул с облучка и уставился на меня. Он – на меня, а я – на его чудо-транспорт. Повозка? Запряженная живым конем? Нет, серьезно? В наш век высоких технологий, когда транспорт давно управляется магией и даже на фабриках применяется исключительно магический труд?!

– Настоящая, – выдохнул паренек и счастливо рассмеялся.

Я осторожно приблизилась и потрогала деревянную оглоблю на шее скакуна. И правда, настоящая.

– А красивущая какая! – неожиданно запрыгал вокруг меня дикарь. – Ноги – во! Руки – во! Губищи – во! Глазищи – во! Сись… кхм, – так же внезапно он прервал безумный танец, сорвал с головы засаленный картуз и церемонно раскланялся: – Добро пожаловать в земли вервов. Меня зовут Эл, к вашим услугам.

– Каких еще вервов?! – не поверила я своим ушам. – Вообще-то, это должны быть земли ундов.

– Это которые склизкие такие, водой наполненные, и мужики у них, как бабы, все наманикюренные и выщипанные? – на курносом лице собеседника отразилось искреннее отвращение. – Мохнатые предки, храните меня от такого. Нет, здесь земли вервов, зуб на отсечение даю, и вы приехали, чтобы получить у нас самый незабываемый в жизни отдых!

В то, что этот отдых действительно окажется незабываемым, я уже начинала верить с ужасом. Но как же… мой золотой билет?!

– Это какая-то ошибка, – сказала я скорее себе, чем пареньку. – Где-то тут должен находиться мой отель. Возможно, он стоит на границе с землями вервов, и нужно просто пересечь…

– Так меня и прислали за вами, чтобы в отель отвезти, – закивал мальчишка. – Садитесь, герра, сейчас с наимаксимальнейшим комфортом доедем!

С этими словами он похлопал рукой по душистому сену, набросанному в повозке. Перехватил мой недоуменный взгляд, слегка покраснел и вытащил из-под него огромные железные вилы с длинными зубьями.

– Френк оставил… – он потоптался на месте, решая, куда бы пристроить находку, чтобы безопасно уместить в повозку меня, и, наконец, не придумав ничего лучше, просто воткнул их в землю. – А, потом вернусь.

Не успела я и глазом моргнуть, как оказалась в повозке вместе с чемоданом и сумкой. Возница вскочил на облучок, причмокнул губами, и у меня от тряски тут же заклацали зубы. Одиноко торчащие посреди лужайки вилы понемногу удалялись из поля зрения.

– А д-д-далек-к-ко д-д-до от-т-теля? – уточнила я, чудом умудрившись не откусить себе язык.

– Не! Рукой подать! – уверенно мотнул головой парень. – Вот сейчас с этого пригорка спустимся, потом на следующий поднимемся, потом еще так три раза и все, мы дома.

Я в бессилии закрыла глаза. Если сервис в отеле, где раздают билеты, такой ужасный, молчать не стану. Выскажу им в будке предложений и пожеланий все, что думаю! А если все-таки ошибка?! Что делать тогда? Магиобус должен прибыть за мной на это же место ровно через шестьдесят дней. Весь отпуск коту под хвост, и плакали мои мечты и грезы о красочных закатах и ласковых мужчинах! Нет, надо срочно найти способ вытащить меня отсюда. Надо связаться с учредителями розыгрыша билетов и потребовать восстановить справедливость!

Пока я сжимала кулаки, стискивала зубы и кипела от негодования, а мои кишки сотрясались до боли на каждой кочке, паренек принялся беззаботно насвистывать какую-то незамысловатую мелодию.

– А Френк и говорит, – напряг он горло, чтобы перекричать грохот повозки, – не приедет никто. А я и говорю: приедет. А он и говорит: да это все подстава. А я и говорю: никакая не подстава, пять тысяч ройалов как есть обещано. А он говорит…

Дальше я просто потеряла нить беседы и вцепилась в борт повозки с намерением во что бы то ни стало эту поездку пережить. Как и в магиобусе, чтобы скоротать время, решила отвлечься и сосредоточилась на созерцании природы. Хоть земли вервов и не казались идеальным местом для отдыха, она тут была шикарная. Мой взгляд то и дело выхватывал в просветах между деревьями редкие образцы растений, ранее виденные только в Большой Ботанической Энциклопедии, которая неусыпно хранилась и оберегалась в Главной Королевской Библиотеке. Очень захотелось прихватить парочку корешков с собой на рассаду, но я не решалась остановить странного возницу, опасаясь спровоцировать у него еще какую-нибудь бурную реакцию. Пока что, занятый сам с собой, он болтал без умолку и, похоже, считал, что эту беседу ведем мы вместе.

А затем я лишний раз убедилась, что сдержалась не зря. В одном месте, где произрастала целая роща радужника обыкновенного, между стволов мелькнуло чье-то большое темно-бурое тело. Я вздрогнула и протерла глаза. Радужник обыкновенный – тоже редкий даже для королевских садов образец, довольно капризное дерево, требующее очень влажной почвы с минимальной кислотностью, а называется оно так, потому что имеет многослойную кору. Верхний, уже огрубевший слой – охристо-желтый, под ним – нежно-розовый, самые молодые слои, только-только зарождающиеся вокруг сердцевины имеют оттенки от нежно-салатового до темно-зеленого. По мере роста радужник теряет не листья, которые вообще больше напоминают длинные мясистые колючки, а кору, и отслаивается она неравномерно, создавая впечатление, будто на ствол вразнобой плеснули красок с палитры художника.

Так вот, из-за буйства желтых и коричневых полос на коре у меня в глазах рябило, и огромный зверь, притаившийся там, мог вполне стать игрой воображения. Но приглядевшись, я заметила два черных настороженных глаза, неотрывно следящих за нашей повозкой, и ощутила, как по коже пробежал холодок. Как там сказал рыжий дикарь по имени Эл? Это земли вервов? А кто такие сами вервы? Я напряглась, вспоминая уроки по географии Объединенного Королевства, и пожалела, что всегда больше внимания уделяла ботанике, нежели остальным предметам. На ум не приходило ничего конкретного, кроме того, что вервы – это люди-звери, лишенные иного магического таланта и управляемые животными инстинктами. Но Эл выглядел вполне себе человеческим пареньком, пусть и довольно эмоциональным, и, глядя на него, я не могла представить мохнатую шкуру.

Может, то был просто лесной зверь? Может, даже не хищный? Но на всякий случай я повернулась к Элу и подергала его за рукав, все так же рискуя остаться без языка от тряски:

– А м-м-м-мы м-м-мог-г-гли б-б-б-ы ех-х-х-хать б-б-б-быстр-р-р-рее?

– На наимаксимальнейшей скорости едем! – округлил он глаза, а затем махнул рукой: – Да и приехали мы. Вот. Конечнейшая цель нашего увлекательного путешествия.

Я посмотрела в сторону, куда указал парень. Протерла глаза и снова посмотрела. Повозка тем временем выкатилась наконец на более-менее наезженную колею и практически без тряски подкатила к деревянному строению, притаившемуся на опушке леса под пригорком. Сколоченное из потемневшего от времени железодрева, оно выглядело так, словно повидало времена прадеда нашей нынешней королевы. Замызганные оконца всех трех этажей уныло глядели на белый свет. У каменного порога чахла без воды и внимания роза-вьюнок. Откуда-то изнутри тянуло запахом подгоревшего мяса. На заднем фоне виднелась непролазная чаща.

Ни песчаного берега.

Ни моря.

Ни золотоволосых ундов.

– Это что такое? – с трудом выдавила я, выбравшись из повозки.

– Отель «Мечта»! – гордо провозгласил Эл тоном бывалого экскурсовода и сделал широкий жест рукой.

– Чья мечта? – не поняла я, все больше убеждаясь, что стала жертвой жестокой ошибки.

– Как чья? Ваша, конечно! – уверенно заявил рыжий наглец. – Да вы проходите, проходите, не стесняйтесь. Вот увидите, вы еще от нас уезжать не захотите! Фре-е-енк!

Последнее слово он без предупреждения так громко заорал над моим ухом, что я подпрыгнула. И сразу же поняла, что, возможно, данную хибару и можно назвать отелем, и, возможно, он и есть мечта самого Эла, но мне тут делать нечего.

– А до города тут далеко? – осторожно поинтересовалась у парня, который продолжал надрывать горло, призывая неведомого Френка.

– Не! – отозвался он. – Рукой подать! Вот, колею видите? Если по ней ехать и никуда не сворачивать, то прямо в город и приедете. Только там ничего интересного нет, герра, я вас уверяю. То ли дело у нас: воздух, природа, тишина. Мечта! Фре-е-енк!

Одно из окон на втором этаже распахнулось, и оттуда на крик выглянула женская голова, а затем отворилась и входная дверь и на крыльцо вышел…

Нет, теперь я могла бы поклясться на магическом шаре королевских судей, что тогда, по пути, мне не показалось. Потому что создание, выросшее на пороге дома, напоминало мужчину, но было покрыто похожей густой шкурой, правда, более рыжеватого цвета, чем у лесного чудовища. Приоткрыв рот, я уставилась на гриву, переходящую то ли в сильно разросшуюся бороду, то ли просто растущую по всему лицу так, что на нем виднелись лишь блестящие темные глаза – с виду поразительно умные для такого диковинного создания. Сильная шея переходила в мощный торс, такой же заросший, огромные руки бугрились мышцами и заканчивались вполне человеческими пальцами, правда, пучки шерсти росли и на них. Нижняя половина тела была облачена в такие же, как у Эла, штаны с подтяжками – и слава магии королевства, иначе меня наверняка ожидало какое-нибудь шокирующее зрелище. На ногах верва красовались грубые ботинки.

– Френк! – расплылся в радостной и гордой улыбке возница и потыкал в мое плечо пальцем. – Смотри, какая красивая! Настоящая! Приехала!

В полнейшем ступоре я стояла и ощущала на себе цепкий и голодный взгляд мохнатого монстра. А он меня точно на обед слопать не захочет? Услужливая память подкинула подзабытую прежде информацию о том, что из-за животного начала некоторые ученые до сих пор спорят, считать ли вервов безобидными или же дикими и опасными существами.

– М, – хрипловато и равнодушно промычал Френк, глядя на меня с порога.

Я сглотнула.

– Это мой старший брат, – подсказал Эл мне на ухо, – не обращайте внимания, он у нас молчун, но вы ему очень понравились, сразу видно. Пожмите ему руку.

Я перевела взгляд на мохнатые пальцы, затем на лицо монстра. Тот взирал на меня с опаской и отвращением, понемногу сжимая кулаки, будто всем видом предостерегал не приближаться.

– Знаете что, – сказала я и попятилась, а затем, повинуясь импульсу, прыгнула в повозку на место возницы и резко хлестнула поводьями лошадиный круп.

Животное заржало, ударило копытами о землю и бросилось вперед, меня же наоборот откинуло на жесткую деревянную спинку. Сзади раздался полный отчаяния крик Эла:

– Стой! Куда?! Постоялица! Мохнатые предки, что же это творится?!

Я обернулась: звероподобный Френк каменным истуканом так и застыл на пороге, а его рыжий братец открыл рот от изумления. Я стиснула зубы и сосредоточилась на дороге. Как там парень сказал? Эта колея приведет прямиком в город. А в городе наверняка есть магифон и способ связаться с организаторами лотереи. Уж я им выскажу все, что накипело!

Меня, конечно, пугали мысли, что в городе вервов все окажутся такими же свирепыми и мохнатыми, как жуткий Френк. Но с другой стороны, это же город! И Эл, хоть и назвался братом монстра, выглядел вполне мило и безобидно. Может, не все вервы одинаковы? Так или иначе, выбора у меня не оставалось: не заселяться же в мрачную хибару на краю цивилизации в компании мычащего зверя?!

– Стой! – летел мне вслед обиженный голос Эла. – Постоялица-а-а-а! Нам за тебя пять тысяч ройалов обещали-и-и! Нам деньги очень нужны-ы-ы! Мы ж тебя уже полюбили как родную-ю-ю!

Еще некоторое время он бежал за повозкой, призывая на мою голову своих предков и глотая поднимаемую из-под колес пыль, а затем остался за поворотом дороги. Оглянувшись напоследок, я успела увидеть его печальную сгорбленную фигурку с картузом в руке и с трудом подавила в себе муки совести.

– Ненавижу тебя! – Элиот взбежал на крыльцо, по пути со всей силы толкнув плечом брата. Френк, правда, ничего не почувствовал, но успел вытянуть руку и удержать мелкого, который по инерции отлетел от удара назад. Эл стряхнул с себя его пальцы и шмыгнул в дом, загрохотал стулом на кухне.

Френк вздохнул и пошел следом. Он ненавидел роль няньки, но выбора не было. К моменту его появления мелкий сидел за столом, пил компот, сваренный Миной, и отчаянно делал вид, что не плачет. Мокрые глаза и хлюпающий нос выдавали его с головой. Сама Мина стояла рядом и гладила Эла по плечу.

– Сырость тут развели, – сказал Френк, хотя изначально собирался сказать другое: что-нибудь утешающее.

– Ненавижу тебя! – снова выкрикнул брат, сжимая кулаки. – Ты что, не мог ей улыбнуться? Просто улыбнуться? Вот так?

Эл растянул губы и оскалился. Френк пересекся взглядами с Миной и понял, что поступил правильно, когда не стал улыбаться приезжей. Обгадилась бы еще, чего доброго, потом за ней убирать.

– Красивая такая приехала. Настоящая, – горестно всхлипнул Эл и покачал головой. – А ты…

– Она бы все равно у нас жить не захотела, – осторожно заметил Френк.

– Как не захотела бы?! – всплеснул руками мелкий. – Я ей тут сервис подготовил! Я ей на подушку веточку лаванды положил! В комнату букет подсолнухов поставил! Мине, вон, нравится у нас, и постоялице новой бы понравилось тоже!

Мина виновато посмотрела на Френка исподлобья и отвела глаза. Тот сдержал правду, рвущуюся с языка, и вместо этого сухо возразил:

– Все равно ничего не получится. Все уже решено. Документы почти готовы, через месяц я записываюсь в армию Королевы и уйду с ее миротворческими войсками охранять границы, а ты поедешь жить к тетушке Арабелле в город, поступишь в школу, которую тебе давно пора посещать.

– А я не хочу жить с тетушкой Арабеллой! – пуще прежнего взвился мелкий. – Я бизнесом заниматься хочу! У меня тут дел по горло, гостиничный сервис – это тебе не в зубах поковырять. Я тут и трансфер, и администратор, и швейцар, и конферансье! Музофон уже заказал для обеденного зала! Вот бы где пять тысяч ройалов пригодились…

На последних словах голос Эла упал до шепота, а сам он сник. Френк покачал головой, развернулся и пошел по коридору к задней двери, понимая, что спорить тут бесполезно. Жалко мелкого, но ему пора взрослеть и принимать жизнь такой, какая она есть, со всеми ее неудачами и провалами. Френк схватил с подставки для инструментов топор и вышел на улицу. Поднимаясь по заросшему травой склону, он ловил себя на мысли, что излишне крепко сжимает топорище.

Надо было давно отправить мелкого к тетушке в город. Там бы он уже пообтесался, растерял свою наивность и понял одну важную вещь: от красивых женщин любому разумному мужчине нужно держаться подальше. Френк остановился перед толстым стволом железодрева, перехватил топор поудобнее, размахнулся и от души всадил острие в кору. Следовало бы прихватить из дома и оселок для заточки – уж больно быстро тупится инструмент о такую древесину – но возвращаться обратно, в царство сырости и хлюпающих носов, Френку не хотелось.

Упершись ногой в ствол, он выдернул топор, размахнулся и снова всадил, не замечая, что расходует силы неэкономно, а внутри клокочет злость. Ничего, поплакать Элу полезно. Зато запомнит урок на всю жизнь. Подумаешь – красивая. У девчонки же на лице так и было написано: столичная штучка. Как слезла с повозки перед Френком, так он сразу увидел, что не место ей здесь. Кофточка на три пуговицы расстегнута, открывая атласно-молочную кожу груди, поясок тонкую талию подчеркивает, а юбка плотно, как вторая кожа, обтягивает крепкие и стройные бедра до самых колен. Туфли на каблуках – на каблуках! – нацепила, чтобы изящные лодыжки в глаза бросились. Вот зачем женщины так одеваются? Чтобы сводить нормальных мужчин с ума? Чтобы потом перед мысленным взором так и стояла эта ее кожа, будто изнутри светящаяся, и так и хотелось на себе ощутить, каково это – когда такие стройные и сильные ножки его поперек тела сжимают?!

И смотрела она своими глазищами так… у Френка тогда, на пороге, аж скулы свело – от возмущения, естественно. Хотел посоветовать ей убираться, но вместо этого что-то непонятное получилось. Впрочем, девчонка и сама поняла, что лучше бежать подобру-поздорову. Правда, лошаденку с повозкой угнала, но это ничего, Каурый умный, он сам дорогу домой найдет, стоит только поводья отпустить. На крайний случай, Эла на поиски можно отправить.

Френк тряхнул головой, отгоняя наваждение, и сообразил, что головка топора от удара слетела с топорища и отскочила далеко в траву. Чертыхаясь, он принялся за починку инструмента. И пахло от этой… столичной штучки так, что словами не передать. С такой если полежишь – словно на душистом лугу повалялся. И волосы ее темные, блестящие, лежали за спиной гладкой волной, а один локон будто нечаянно по плечу спереди спускался. Длинные золотые ниточки серег покачивались вдоль шеи, притягивая к точеным ключицам взгляд.

Он отшвырнул бесполезный топор и беспомощно огляделся по сторонам. Пойти что ли в Котле искупаться? Плохо ему что-то, может, за завтраком съел не то? Из Мины та еще повариха, того и гляди, их с мелким отравит. Нет, надо быстрее отправлять брата в город и самому уезжать. Мина помучается и другое жилье себе найдет, ей не привыкать. Переживет Эл мечты свои глупые и забудет, а Френк давно привык вообще не мечтать. Какая ему разница, где землю топтать – здесь или под флагом Королевы? Главное, что за службу он деньги получит, и не какие-нибудь эфемерные пять тысяч, а по две честно заработанных тысячи ройалов в месяц. На них можно и обучение Элу оплатить. Френк соврал, когда сказал брату, что все уже оплачено, но это чтобы тот меньше дергался и быстрее смирился.

А постоялица эта… Френк прекрасно видел, какое отвращение было написано на ее лице, когда она разглядывала их родовое жилище, в котором выросло не одно поколение предков. Чего еще ждать от столичной штучки? Ей небось платья дорогие каждый день новые подавай, в театры и синематеку ее катай, в ресторанах корми на баснословные суммы. Френк знает, он уже проходил все это с Агателлой. После чего и зарекся держаться от таких подальше. Вот бы Эл глупый на ошибках брата, а не на собственных научился! Да куда ему? Несмышленыш, подросток, гормоны кипят, фантазии голову переполняют. Сложно с ним. Морока.

Поплевав на ладони, Френк все же решил снова взяться за топор. За хороший ствол железодрева в городе дадут ройалов сто. Сумма небольшая, но зато позволит хоть частично погасить долг перед судьей Лоаном. И с благословения мохнатых предков, тот оставит их с Элом в покое еще на неделю.

Вот что этой столичной штучке дома не сиделось?!

Хваленый город вервов представлял собой широкую улицу, по обеим сторонам которой выстроились в ряд одно- и двухэтажные дома и магазины, и ряд улочек поменьше, пробегающих параллельно главной. Тротуаров тут не было, вдоль дверей тянулись дощатые настилы для пешеходов, а на проезжей части всем желающим предлагалось глотать пыль в летнее время и месить грязь – в остальное. Я с грустью вспомнила мощеные булыжником переулки квартала Подмастерьев и красиво выложенные плиткой бульвары квартала Богачей. О мраморных лестницах королевской резиденции и вспоминать не стоило. Эх, тут не столица, нечего и сравнивать!

Впрочем, золотистым песочком с ривьеры ундов здесь тоже не пахло.

Пригорюнившись, я совсем бросила поводья, и лошадка с облегчением остановилась посреди дороги, переводя дух. Как и следовало ожидать, в таком небольшом городке появление чужачки не осталось незамеченным, и местные жители, будто ненароком, повысыпали на улицу, чтобы на меня поглазеть.

Прозвенев дверным колокольчиком, из лавки булочника вышла дородная женщина. Судя по скептическому взгляду, брошенному на мой наряд, мода на платья здесь отставала от столицы еще больше, чем мода на мощеные тротуары. Я не осталась в долгу и тоже разглядела одеяние оппонентки. Добротная простая некрашеная ткань, усердно обтягивающая все валики мясистого тела, подол, метущий доски настила, в руке – кружевной зонтик от солнца, обтрепавшийся уже по краям. Все бы ничего, если бы не лицо женщины. Точнее… не было там никакого лица, одна сплошная черная борода с глазами, или грива, или как это у вервов положено называть. Честно говоря, с таким же успехом передо мной мог стоять обряженный в платье толстый мужик, я бы не сумела отличить одно от другого. Но все-таки хотелось надеяться, что мужчины здесь придерживаются консервативного стиля и предпочитают штаны с подтяжками, как уже знакомые мне братья.

Враждебности бородатая женщина ко мне не проявляла, просто поглазела пару минут и зашла обратно под тот же звон колокольчика. Я с облегчением выдохнула и огляделась: на другой стороне хихикали и переговаривались две девчушки, вполне себе без бород, но в платьях схожего фасона. Приодеть их по-столичному – и не отличить будет от жительниц какого-нибудь квартала. На пороге питейного, судя по вывеске с кружкой, заведения стоял молодой парень, постарше Эла, но тоже без густого волосяного покрова на лице. Он покуривал трубочку и смотрел на меня с довольным прищуром. В приоткрытую дверь за его спиной вылетал звон посуды и грубый мужской хохот.

Но тут же мой взгляд снова наткнулся на мохнато-лохматую фигуру в картузе и штанах. Походкой явно пожилого человека этот мужчина пересек проезжую часть и скрылся за углом. Пока что я так и не смогла понять, по какому принципу люди здесь делятся на волосатых и не очень, но меня это не особо и интересовало. Главное, что мохнатые особи не проявляли агрессивности, а вели себя, как обычные горожане: выходили из домов и магазинов, о чем-то беседовали между собой, таращились на меня издалека, не собираясь приближаться. Что ж, раз наши Королевства называются Объединенными, логично предположить, что объединять они могут совершенно непохожих друг на друга существ. Я наверняка казалась местным жителям не меньшим чучелом, чем они – мне.

Почувствовав, что переборола первый страх и немного освоилась, я отправилась на поиски средства связи. Волосатая женщина как раз покинула булочную с сумкой покупок в руке, и я скользнула в дверь вместо нее. Хозяин лавки относился к категории «неволосатых», встретил меня приветливо и принялся нахваливать товар. Сдоба и впрямь выглядела так аппетитно, что от голода во рту потекли слюнки. Ну что я с утра съела? Жалкую шоколадку из пайка? Остальное-то раздала, уверенная, что в отеле меня ждет накрытый стол и неограниченное число к нему подходов. Ага, наивная! Я помахала руками, отгоняя грустные мысли и невероятно вкусный запах выпечки заодно с ними.

На вопросы о магифоне булочник почесал лысоватую макушку и наконец выдал, что если подобный аппарат тут и водится («это вам не столица, девонька, мы тут королеву не привечаем»), то находиться он может только у судьи Лоана. Из разговора выходило, что судья этот важная шишка, все городские вопросы и проблемы решает, раз в месяц самолично ездит в столицу по каким-то там своим важным делам, а в остальное время получает разнарядки и срочные новости как раз по магическому аппарату. Ему для этого и личный помощник специально выписан. Уточнив, как пройти к конторе судьи, я вновь поспешила на улицу.

Там меня ожидал сюрприз. Нет, лошаденку с повозкой не угнали, но зато откуда ни возьмись налетела стайка детишек и окружила мои вещи. Сумку с документами я предусмотрительно держала при себе, а вот тяжеленный чемодан, набитый лишь тряпками, не стала тащить за собой в лавку по неудобным дощатым настилам, и именно он и привлек внимание детей. Чемодан как чемодан, ничего особенного, ну подумаешь – розовый?! Но детишки смеялись, тыкали пальцами и глазели на него, окружив таким плотным кольцом, что я не могла подступиться. К слову сказать, все они были неволосатенькие, но очень бойкие и эмоциональные, как Эл. Вспомнив парня, я снова засовестилась и загрустила.

– А ну, кыш отсюда! – раздался властный женский голос.

Детишки тут же прыснули в сторону шустрой стайкой, а я подняла голову и увидела молодую девушку верхом на горячем жеребце. Оказалось, что кто-то здесь все же следил за модой! Стройные ноги девушки обтягивали ладно скроенные полотняные бежевые брючки, белая кофточка была стянута на плоском животе узлом, пышные огненные локоны струились по плечам в свободном беспорядке. Конь гарцевал под хорошим седлом, послушный любому движению дорогих кожаных сапожек для верховой езды. Я невольно залюбовалась всадницей и тем, как она держит себя. Относить ее к категории «неволосатых» мне даже в голову не пришло, хотя, конечно, ее хорошенькое личико не портила никакая поросль – просто у меня не возникло сомнений, что наездница родилась скорее кем-то из магов, чем вервом.

– А ты что в нашем болоте забыла? – устремила она на меня прямой взгляд бездонно синих глаз.

– Потерялась, – ответила я с улыбкой.

– Смотри, найдут, – хмыкнула она, тоже оттянув краешек губ, – у нас тут охотников много. Да все не про тебя.

– И не про тебя, – заметила я.

– Точно, – она улыбнулась уже шире, дернула поводья, взвив коня, – чемодан – огонь, саранчу мелкую гоняй смело от себя, не бойся. А если приехала надолго, заглядывай ко мне на чай. Мой дом – самый последний на этой улице. Не потеряешься.

Она пустила скакуна с места в галоп, обдав меня градом мелких камешков и земли, я закашлялась и выкрикнула вслед:

– Это тот, возле которого контора судьи Лоана?

Огненноволосая красавица обернулась на меня через плечо, подмигнула и вихрем умчалась по дороге, так и не спросив моего имени и не сказав своего.

К моменту, когда я дотащилась на своей честно угнанной повозке до нужного дома, мимолетной знакомой и след простыл. Ее жилище выглядело под стать хозяйке: целый трехэтажный особняк в противовес более приземистым соседним строениям, на окошках – кружевные занавесочки, перед парадным входом – нарядная клумба. Мохнатый мужчина в сторонке чистил взмыленного скакуна и на меня не обратил никакого внимания.

Поглядев на дом, я перевела взгляд на контору. Ею оказалось деревянное одноэтажное строение с вывеской «Полиционерия» над дверью. Похоже, из-за малого числа жителей судья тут и следил за порядком, и выносил приговоры – все в одном лице. Я двинулась туда, на этот раз волоча за собой и чемодан. Внутри царила скука. Над столом дежурного полиционера свисала липкая лента, полная мух, а сам он с увлечением уткнулся в книгу. Видимо, несмотря на устрашающий вид вервов, в земли я попала спокойные, преступлениям не подверженные. На мою просьбу помочь полиционер (кстати, не мохнатый) лениво процедил сквозь зубы, что судья Лоан не оказывает частных услуг связи никому. Даже тем, кто попал в беду и не знает, как вернуться домой.

Ну, это мы проходили. Любой, кто пожил бы в квартале Подмастерьев какое-то время, знал, как не пасовать перед кислыми минами должностных лиц и не сдаваться сразу после первого отказа. Слово за слово, и наша мирная беседа с полиционером начала потихоньку перетекать в перепалку. Неизвестно, что заставляло так упорствовать его, но меня очень подогревала мысль, что прибрежный отель в землях ундов еще может мне достаться, а куковать весь отпуск в глуши вообще не хотелось.

В ответ на поднявшийся шум дверь в кабинет судьи приоткрылась, явив высокого мужчину в деловом костюме и галстуке. Пижон, причем тоже столичный. Я узнала и модную нынче в квартале Богачей голубую краску на его пальцах – свежее веяние, при котором особым красителем покрывали две фаланги. Женщины тоже так делали, но выбирали более яркие цвета: красный, зеленый, желтый. Позволить себе такое мог лишь тот, кому не приходилось часто мыть руки – а значит, не часто и их замарывать.

И взгляд у него был тоже деловой, столичный. Мигом раздел меня глазами с головы до ног. Нет, не до ног, до моего многострадального розового чемодана. Непропорционально большой, «лягушачий» рот искривился в улыбке, отчего нос, похожий на утиный клюв, сплющился еще больше. Не знаю почему, но от судьи Лоана я чувствовала какой-то подвох, какую-то скрытую угрозу, и это заставляло напрягаться.

– Петс, – пропел он, не глядя на своего подчиненного, но явно обращаясь к нему, – почему ты не доложил, что ко мне пришла герра?

Полиционер открыл рот, но тут же захлопнул его по повелительному жесту.

– Молчи, дубина. Все равно от тебя никакого толку. Проходите, пожалуйста, – последние слова, сказанные любезным тоном, относились уже ко мне.

Я пожала плечами, стиснула ручку чемодана и пошагала в кабинет. Уж очень хотелось вернуть золотой билет обратно.

– Итак, – скрестив по-паучьи тонкие и длинные руки на груди, начал судья Лоан, когда мы с ним уселись по обе стороны его рабочего стола, – что же с вами приключилось?

Я охотно пересказала детали путешествия на отдых. Лоан пожевал губами, задумчиво разглядывая меня.

– Странно, что о вас меня не оповестили… – наконец выдал он вполголоса.

– А что, должны?! – удивилась я.

– Ни одна более-менее важная персона обычно мимо меня не проходит, – улыбнулся он с наигранным смущением.

– Так я не важная персона, – тряхнула я головой, – или вы имеете в виду тех, кто выигрывает золотые билеты?

– Скорее, тех, кто принадлежит королевской семье, – в его тоне сквозило что-то затаенное, недоброе, и я поежилась, дернулась возмущенно:

– С чего вы взяли, что я из семьи Королевы? Я, вообще-то, сирота!

А в следующую секунду вскрикнула от боли, потому что длинная паучья лапа Лоана выстрелила вперед, схватила и выкрутила мое запястье, продемонстрировав на его тыльной стороне едва заметную тонкую полоску несмываемой печати.

– А я не говорил, что Королева – ваша матушка, – прежним елейным тоном промурлыкал Лоан, оставаясь железным в пальцах и ледяным в глазах. – Я сказал, что вы монаршему семейству {принадлежите}.

По моей спине мигом пробежал озноб. Мало кто из окружающих мог читать вязь на моей коже, подслеповатая герра Марфа, соседка, вообще ее всегда за полоску грязи принимала, а Аура, случайная попутчица, принявшая меня за девушку из квартала Удовольствий, и вовсе не заметила. Но судья Лоан каким-то образом разглядел. Более того, он прекрасно понимал, что это означает.

– Подумаешь! – я фыркнула, стараясь скрыть дрожь в голосе, выдернула из его хватки руку, потерла кожу, чтобы утишить боль от грубых пальцев. – Это всего лишь след. Он ничего не значит.

– А если проверю по своим информационным каналам? – хитро прищурился мой оппонент.

– Проверяйте, – я выпрямила спину и расправила плечи, – может, вам сейчас документы показать? У меня с ними все в порядке.

– Было бы любопытно, – откинулся он на спинку кресла и вновь скрестил паучьи лапы.

Решив идти до конца, я демонстративно вынула из сумочки и показала ему бумаги. Еще не хватало, чтобы самый облеченный властью житель городка чинил мне препятствия, когда и так проблем с отпуском хватало! Да пусть прочтет и подавится!

Документы действительно заставили Лоана умерить пыл. Он вернул их и вновь нацепил на лягушачий рот улыбку.

– Так вы поможете или нет? – не выдержала я, не желая больше терпеть это похотливое раздевание глазами и глумливое подергивание губ.

– Отчего бы и не помочь хорошему человеку? – пожал он плечами с деланным равнодушием, как будто совсем недавно не устраивал чуть ли не допрос с пристрастием. – Пожалуйте в подсобную комнату. Мой помощник свяжет вас с кем необходимо.

По его знаку я прошла в небольшое помещение, где хозяйничал пожилой маг в очках с двойными стеклами. Выслушав задание, он суховато кивнул, подвинул стул, чтобы мне было удобнее подсесть к подставке, на которой покоился магофон, состоящий из полупрозрачной сферы и нескольких вспомогательных кристаллов. Сосредоточившись на подключении, старик ушел в себя, а судья Лоан постоял некоторое время на пороге, наблюдая за нами, но после моего очередного взгляда в его сторону все-таки удалился, притворив за собой дверь.

Я выдохнула с облегчением. Хоть в предстоящем разговоре ничего сверхсекретного не крылось, все равно не хотелось, чтобы этот скользкий соглядатай присутствовал.

Сфера наконец ожила, засветилась тускло-лиловым светом, а потом на ней проступило лицо того самого главного мага, который заведовал в комиссии во время лотереи. Как обычно, он сделал вид, что впервые меня видит, поджал бледные узкие губы и скорчил суровое лицо.

– Здравствуйте, – поприветствовала я как можно более вежливо, понимая, что сейчас не время строить из себя оскорбленную гордость. Пересказав, как и Лоану до этого, историю с полетом и приземлением, я с надеждой уставилась в сферу. Маг-связующий, который сидел рядом и невольно все слышал, тоже с любопытством ждал решения высокопоставленного лица.

Главный маг долго смотрел на меня немигающим взглядом, а затем молвил:

– Вы выиграли билет. Мы его выдали. Какие к нам вопросы?

Я стиснула кулаки.

– Во время полета меня высадили по неправильному маршруту. Свяжите меня тогда с тем, кто отвечает за доставку пассажиров.

Он поморщился.

– Ждите.

К счастью, ждать пришлось недолго. Вскоре лиловая дымка на поверхности сферы вновь развеялась, и я увидела того самого регистратора, который занимался распределением пассажиров в магиобусе.

– Никакой ошибки быть не может! – начал он с места в карьер: видимо, они с главным магом уже успели обсудить проблему. – Я не первый год занимаюсь своей работой!

– Конечно, – кивнула я, – но тем не менее факт налицо: меня доставили по ошибке не в те земли. Я выиграла золотой билет на побережье ундов, и уважаемый человек, с которым вы до меня разговаривали, был тому свидетель. Но доставили меня отнюдь не в роскошные апартаменты.

– Золотой билет – не именной приз! – фыркнул тот, не желая сдаваться. – Его можно отдать, подарить, выкинуть! Его может забрать кто угодно!

Похоже, признать ошибку ему просто не позволяла гордость. Или страх перед Королевой – а вдруг и до нее дойдет слух? Милостивая к своим подданным, она скорее всего строго бы наказала того, кто посмел испортить впечатление от ее подарка.

– Ну пожалуйста! – взмолилась я, решив надавить на него по-другому. – Вы должны меня помнить!

Во взгляде собеседника не появилось просветления, и я панически стала вспоминать, чем таким могла бы приглянуться окружающим. Щелкнула пальцами.

– Я была той самой девушкой, которая поменялась местами с пассажиркой и общего салона. С той женщиной с маленьким ребенком. Ну бросьте, вы же всего один раз в год занимаетесь доставкой победителей лотереи, да и скорее всего еще ее не закончили. Вы же там, на борту? Опросите людей. Найдите ту женщину, она подтвердит!

И снова в ответ прозвучало раздраженное:

– Ждите.

– Может, чайку? – приподнял брови маг-связующий, сообразив, что дело затягивается надолго.

Я только махнула рукой. Несмотря на общую усталость и голод, кусок бы сейчас не полез в горло. Подумать только, угораздило раз в жизни выиграть такой подарок судьбы – и тут же без него остаться! Да, что и говорить, фортуна не то что меня недолюбливает, где-то я ее явно хорошенько разозлила.

Наконец из сферы снова ответили. Уже по высокомерному тону регистратора стало понятно, что победа не на моей стороне.

– Девушка, вообще-то обманывать нехорошо, – с укоризной покачал он головой, – вас этому в детстве не учили? У вас же был медный билет. В соответствии с его назначением вас и доставили. Я поднял записи, проверил. Место 54С – земли вервов. Что вы нас всех на уши подняли и от дел отвлекаете?

– Как – медный билет?.. – пробормотала я оторопело. – Не было у меня никакого медного, только золотой. А та женщина?

– Она уже сошла по назначению своего билета, – отрезал регистратор, – и наверняка наслаждается отдыхом, а не надоедает другим. Она действительно менялась местами с пассажиркой из улучшенной части салона, но ту девушку мы тоже высадили. И как раз в землях ундов. Ее билет был золотым, я лично брал его из рук в руки.

– Девушку?!

И тут все встало на свои места. Я вспомнила, как завистливо глядела на мой пропуск в счастливый отдых Аура, как ныла, что ей достались не такие хорошие места. С ее способностью передвигать предметы по воздуху ничего не стоило поменять билеты, украдкой стащив мой, пока я дремала. А регистратор, увидев в моих руках ее выигрыш в лотерее, забрал и пометил у себя, дав отмашку на высадку.

Теперь мне начало казаться, что и история с потерявшим игрушку и зарыдавшим ребенком произошла не случайно – ведь так удачно место матери оказалось рядом с моей недоброй знакомой! Раз уж Аура проделала аферу с билетами, она была способна при помощи своего дара и другие чужие вещи умыкнуть, специально припрятать детскую вещицу, чтобы расстроить малыша. Конечно, я могла оказаться более сдержанной и не прийти на помощь, не поменяться местами, но тогда Аура в любом случае ничего не теряла. А так ее замысел сработал, и я попалась в ловушку. Вот гадина!

– И что мне теперь делать? – протянула я, едва сдерживая слезы. – Оставаться ни с чем?!

– Почему это ни с чем? – возразил регистратор. – По месту отдыха вас доставили? Доставили. Вот и отдыхайте там на здоровье.

Я не сдержалась и шмыгнула носом. Мужчина по ту сторону сферы, увидев мое огорчение, слегка смягчился.

– Может, вас не встретили? Тогда надо обратиться…

– Встретили, встретили, – проворчала я, угрюмо насупившись. Сказала как есть, чтобы не подставлять ни в чем не повинного Эла.

– Ну если встретили, то и располагайтесь. Из королевской казны за вас отелю будет сделан денежный перевод, отказать они вам не смеют.

Я вздохнула. Ну как донести до этого упрямца, что мне никто и не отказывал, это я хочу отказаться?!

– Верните меня тогда домой.

– Государственный бюджет не предусматривает дополнительные расходы, – равнодушно пожал плечами регистратор. – Вы готовы оплатить внеплановый перелет магиобуса из своего кармана?

Я промолчала, не желая во всеуслышание заявлять, что в моем кармане мышь повесилась.

– Ну тогда ждите, когда истечет положенный срок, – понял он все без слов, – за вами прилетят в назначенное время.

Из каморки мага-связующего я выбежала так резко, что судья Лоан едва успел отскочить от двери и сделать вид, что не прикладывал ухо к ее поверхности. Я остановилась, вытирая мокрое лицо и собираясь с духом. Все. Конец. Накрылся отпуск медным тазом. И поделом мне, дуре этакой, сама виновата! Сколько раз мне твердили – не делай другим добра, и не будет тебе зла. И все равно в который раз на те же грабли наступила!

– Я могу помочь с проживанием, – гаденько заулыбался судья, беря меня под локоток.

– Спасибо, обойдусь, – вывернулась я из его крашеных пальцев, подхватила чемодан и пошагала на улицу. – Благодарю за помощь, до свиданья!

– Если передумаете, вы знаете, где меня найти! – крикнул он вдогонку и рассмеялся.

Я вышла на дощатый настил-тротуар и обнаружила, что лошадь с повозкой тоже исчезли. Может, кто из местных забрал? Угнали у угонщицы – вот это анекдот, только смеяться что-то не хотелось. Хотелось сесть прямо посреди улицы на свой чемодан и зареветь, чтобы кто-нибудь утешил и погладил по головке.

Проглотив минутную слабость вместе с комом в горле, я постаралась направить мысли в рациональное русло. Куда теперь идти? Шестьдесят дней в глухомани среди вервов – и хоть волком вой, хоть фазаном пляши, а никуда не денешься. Пошарив взглядом по вывескам, я не обнаружила ничего, хоть как-то смахивающего на гостиницу. Можно, конечно, поспрашивать в лавках, язык, как говорят, до будуара Королевы доведет, вот только приютит ли меня кто-нибудь бесплатно? В поездку-то я отправлялась практически без денег, но тогда эта мысль не пугала, так как золотой билет покрывал любые расходы. А теперь? Какая-то мелочь в сумке водится, но на два месяца ее точно не растянуть.

Рискнув, я все-таки поприставала к некоторым из жителей, выбирая тех, кто относился к категории «неволосатых». Но, как и следовало ожидать, за просто так пускать меня к себе никто не желал. Я подумала о трехэтажном особняке красивой незнакомки, приглашавшей на чай… но что-то остановило от намерения проситься к ней пожить. В девушке чувствовалась сила – и твердость. Она охотно остановилась и заговорила со мной, почему-то посчитав, что мы – на равных. Но жалкая приживалка вряд ли вызовет в ней прежнее уважение и желание общаться.

Как ни крути, а единственным выходом оставалось возвращение в дыру, с легкой руки Эла названную «Мечтой». Мое проживание там уже оплачено устроителями лотереи, кормить меня тоже наверняка обязаны, а если нет – то можно попробовать предложить ту мелочь, которая осталась. Судя по всему, гостями отель не избалован, да и как там парень сказал? Им деньги нужны, им за меня обещали? Если пригрозить, что снова уйду – накормят и просто так, никуда не денутся. В общем, стоило попробовать договориться. Мохнатый Френк, правда, до сих пор вызывал неприятные ощущения где-то пониже желудка, но, пообщавшись с другими вервами, я поняла, что оволосение – еще не признак кровожадности. Может, он просто невоспитанный и грубый? Так хамов и в столице полно, что уж говорить.

За лошадь, конечно, отвечать придется… Ничего, придумаю что-нибудь, скажу, что выпишу из столицы кредит и все возмещу. На крайний случай и правда обращусь за деньгами к Ричарду… как же не хочется этого делать! Он наверняка не обрадуется, если выйду на связь, так что оставим эту мысль на самый, самый безысходный вариант. Главное эти шестьдесят дней как-то продержаться – и домой. Что ж я за неудачница такая, непутевая и простодушная?!

Роняя из глаз слезы, я повесила голову и пошагала по знакомой колее из города, волоча за собой злополучный чемодан.

Дорога вилась и вилась перед ногами, но путь, проделанный до этого на повозке достаточно быстро, теперь казался нескончаемым. Я поняла, что здорово недооценила преимущества езды даже на таком тряском и неудобном транспорте: уже через полчаса ходьбы мечтала о том, чтобы снова сесть в душистое сено! К тому же, чемодан на колесиках, практически легкий и невесомый, если катить его по ровной мостовой, на кочках стал все больше оттягивать руку, то и дело застревал в рыхлой земле, и вскоре пришлось полностью сосредоточиться на том, чтобы тянуть за собой неподъемную ношу. Бросить тоже было жалко: хоть и одни тряпки, но зато это весь мой гардероб! И другого такого приобрести в ближайшее время не получится. Вспомнив, как перед путешествием на отдых лежала ночью без сна и представляла себя на побережье в красивом платье и под руку с кавалером, я сглотнула душившие слезы.