Наука любви
Barbara Hannay
Rancher's Twins. Mom Needed
Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.
Это издание опубликовано с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б. В./С.а.р.л.».
Иллюстрация на обложке используется с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б. В./С.а.р.л.».
Товарные знаки Harlequin и «Арлекин» принадлежат «Арлекин Энтерпрайзиз лимитед» или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
Эта книга является художественным произведением.
Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав.
Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя.
Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.
Rancher's Twins: Mom Needed
© 2011 by Barbara Hannay
«Наука любви»
© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012
© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012
Глава 1
«Уснули. Наконец-то».
Холли затаила дыхание и закрыла книжку, затем бесшумно встала и начала пятиться к двери, словно боец спецподразделения.
Осторожность была необходима. На самом деле. Эти детки могли крепко спать под автомобильные гудки и вой сирен в шумном Нью-Йорке, но их мгновенно будил малейший звук в квартире.
Сегодня вечером, к облегчению Холли, дети спокойно лежали в своей двухъярусной кровати, одетые в полосатые пижамы. Темноволосый Джош прижимал к груди плюшевого кенгуру, светловолосая Анна – коалу.
Холли добралась до двери и быстро выключила свет, погружая комнату в темноту. На этот раз она не услышала в ответ ни воплей, ни протестов. Стояла блаженная тишина.
На цыпочках она вышла в коридор… В доме было по-прежнему тихо.
Фантастика! Если повезет, сегодняшняя ночь пройдет спокойно. Никто не намочит кровать. Никому не приснится кошмар. За прошедший месяц дети стали поспокойнее. Но как только Холли решила выдохнуть с облегчением, зазвонил ее мобильный.
«Не-е-ет!»
Со скоростью ракеты она рванула через комнату, схватила телефон с журнального столика и побежала в свою спальню, быстро, но тихо закрыв за собой дверь.
На дисплее телефона высветился номер Брандона, ее приятеля. Замечательно.
– Привет, Бранд, – прошептала она.
Из детской не послышалось никаких звуков, и она, обрадованная, присела на кровать.
– Холли, почему ты говоришь шепотом?
– Я только что уложила близнецов спать.
– Ох да. – Брандон громко выдохнул. – Как они ведут себя на этой неделе?
– Немного лучше.
– Отлично.
«Отлично» оказалось неподходящим словом для описания того, как улучшились ее отношения с детьми, но поправлять Брандона она не будет. Он оказал ей огромную поддержку по время похорон и после них.
– Я получил твое сообщение, – сказал он.
– Поняла. Спасибо, что перезвонил. – Холли оперлась о подушки и заговорила намеренно беспечно: – Так что скажешь? Тебе удастся вырваться на эти выходные? – Она скрестила пальцы, дожидаясь его ответа. «Пожалуйста, приезжай, Бранд! Ты мне нужен».
Семья Брандона владела молочной фермой в штате Вермонт, и у его отца было слабое здоровье, поэтому большая часть обязанностей лежала на плечах Брандона.
Да, вероятно, она слишком многого от него требует, прося приехать в Нью-Йорк так скоро. В прошлом месяце, после скорой и трагической смерти кузины Холли Челси, Брандон провел рядом с ней почти целую неделю, помогая присматривать за детьми.
На самом деле Холли была тронута и удивлена его заботливостью. С тех пор как она переехала из Вермонта в Нью-Йорк, чтобы учиться, ей стоило только позвонить своему парню, как он приезжал. Она тоже выросла на молочной ферме и понимала, какая ответственность лежит на Брандоне. Она была готова сама приехать к нему.
Если он приедет на эти выходные, она позаботится о том, чтобы у них была возможность побыть наедине. Она и Брандон встречались почти шесть лет. Очень скоро Холли закончит учебу, а Анна и Джон уедут с отцом в Австралию. Холли не могла дождаться возвращения в Вермонт и воссоединения с Брандом.
Она могла легко вообразить их совместную жизнь. Брандон будет заниматься молочной фермой, а она станет работать в местной школе, и однажды у них появятся дети с темно-рыжими волосами, как у их отца.
Холли была очень довольна воображаемой картинкой. Думая о своем парне, она всегда чувствовала себя уютно и в безопасности.
– Я не знаю, смогу ли приехать в эти выходные, – вдруг сказал Брандон.
Холли сдержала вздох:
– Я понимаю, дорогой, но…
– Понимаешь? – Его голос внезапно стал напряженным. – Потому что я не понимаю, зачем ты все усложняешь, Холли. Отец детей скоро приедет. Зачем тебе нужно, чтобы я приезжал? Для чего тебе моя помощь, если он будет там?
– Мне просто приятно ощутить твою поддержку. Я целый месяц присматривала за близнецами, и теперь я должна с ними попрощаться. – Холли сдержала вздох.
Ей нужно быть спокойной и собранной, когда она станет говорить о детях с Греем. Нужно объяснить ему, что потребуется Анне и Джошу, когда они пойдут в школу, рассказать об их пристрастиях в еде, об их страхах…
Близнецы находились дома в тот день, когда Челси упала без чувств, и именно шестилетний Джош позвонил в службу спасения. Дети не просто потеряли свою мамочку, они пережили тяжелую душевную травму. Ночные кошмары Анны были действительно ужасающими.
Холли нужно все это объяснить их отцу, который жил от них отдельно. Но ей будет намного легче, если рядом с ней окажется ее спокойный и надежный друг. Он для нее как буфер. Как якорь.
– На самом деле, Холли, я не смогу приехать в эти выходные.
Она уловила нервозность в тоне Брандона и задалась вопросом, что происходит.
– Мне нужно, хм… кое о чем тебе сообщить, – произнес он.
– Что такое?
– На самом деле это трудно объяснить. Я… я не знаю, как тебе сказать, но…
Холли замерла от страха. Брандон откашлялся.
Она заставила себя задать вопрос:
– Брандон, в чем дело?
– Я не хотел говорить тебе прежде из-за Челси и всего остального…
– Говори же! – Она почти кричала. Он ее пугал.
Брандон снова откашлялся.
Холли крепче схватила рукой телефонную трубку и зажмурилась, сдерживая слезы.
Неужели Брандон хочет ее бросить?
Чувствуя себя словно утопающий, она начала вдруг вспоминать всю свою жизнь. Школьная вечеринка, на которой она встретилась с Брандоном. Вот он помогает ей с домашним заданием по алгебре, сидя за большим поцарапанным столом на уютной кухне ее матери. Знакомый контур его губ. Рубиновый медальон в виде сердца, который он подарил ей на День святого Валентина три года назад. Она вспомнила, как ей хотелось уткнуться носом в его шею с веснушками, когда он ее обнимал. Ощущение безопасности, которое она испытывала всякий раз, оказываясь рядом с ним…
Сейчас от паники у нее сдавило горло.
Она не могла представить, что расстанется с ним. Особенно теперь, когда она потеряла Челси.
– Ты должна согласиться, что судьба не на нашей стороне, – сказал Брандон.
– Что ты имеешь в виду? – пролепетала она.
– Мы видимся только несколько раз в году.
– Но я почти закончила учебу… – Она заговорила пронзительно и умоляюще: – Я скоро приеду домой, и мы сможем…
– Мне жаль, Холли. Видишь ли, дело в том… Я… я встретил другую женщину.
Глава 2
Такси подъехало к дому на Вест-стрит, и Грей Кидман вспомнил, как приехал в этот многоквартирный дом из красного кирпича в первый раз. Тогда он был еще влюбленным женихом, полным надежд, и не догадывался о предстоящих сердечных страданиях.
На этот раз он знал, зачем приехал, и был готов к предстоящим сложностям и возможной неудаче. Прямо сейчас, выйдя на тротуар и посмотрев на дом, где его ждали дети, он почувствовал, как от волнения засосало под ложечкой.
Дрожащей рукой он нажал на кнопку домофона.
Дети ответили мгновенно:
– Папочка!
– Привет, пап!
Грей закрыл глаза, поразившись эмоциям, которые пробудили в его душе голоса детей. Он ждал встречи с ними долгие три месяца. Сначала ему не позволил увидеться с ними сезон дождей и паводки. Затем он сломал лодыжку, пока пытался пересечь бурный ручей. Теперь, наконец, он склонил голову к переговорному устройству домофона.
– Привет, прохвосты.
Анна завизжала:
– Я нажму кнопочку, чтобы тебя впустить!
– Я ее уже нажал! – крикнул Джош, переполняясь чувством собственной значимости и восторгом.
Грей усмехнулся. Стеклянная дверь открылась, и он смог войти в фойе. Надев рюкзак на плечо, он зашагал по выложенному синей плиткой полу, едва заметно прихрамывая. Как только он нажал кнопку лифта, сразу напомнил себе, что теперь, когда приехал в Нью-Йорк, должен называть лифт на американский манер – подъемник. Дети сразу его поправят, если он оговорится.
Его дети…
От волнения у него сдавило живот.
Перед ним стояла серьезная задача. Он хотел дать своим детям только самое лучшее. Если бы это было в его силах, он обеспечил бы Анне и Джошу идеальную стартовую площадку для будущей жизни, безопасный и уютный дом, любящую семью и лучшее образование.
По иронии судьбы все вышеперечисленное они могли получить прямо здесь, в Нью-Йорке. Дом, в котором они живут, безопасный и современный. Кузина бывшей жены Грея была учительницей и являлась первоклассной няней для детей. Поблизости к Анне и Джошу жили безумно любящие их бабушка и дедушка. Дети посещали отличную школу, получившую всевозможные награды в сфере образования.
Несмотря на то что Грей едва не сошел с ума, когда жена увезла детей из Австралии, он должен был признать, что Анне и Джошу лучше жить в Нью-Йорке, чем в его доме на ранчо, в одном из отдаленных уголков Австралии.
Грей отпустил жену и детей. Он не мог поступить иначе. Разведение скота было его единственным занятием и источником доходов. Ранчо «Залив Джабиру» было единственным, что он мог предложить своим детям. И он опасался, что этого окажется недостаточно.
Двери лифта открылись на третьем этаже.
– Папа! – Анна бросилась в объятия Грея, как небольшая торпеда.
Он поставил рюкзак на пол и высоко поднял ее на руках, а она крепко обхватила его за шею.
– Папа! Мой папа! – Она уткнулась лицом в его плечо, и он почувствовал, как чудесно пахнут цветами ее волосы.
– Эй, пап! – Джош стоял рядом, с надеждой глядя на Грея.
Присев на корточки, Грей усадил Анну на колено и обнял сына. До чего же милый паренек этот Джош.
Грей растрогался до слез, когда узнал, что его маленький сын проявил мужество и не растерялся, когда его мать потеряла сознание, и позвонил в службу спасения.
– Ну, здравствуй!
Подняв глаза, Грей увидел молодую темноволосую и кареглазую женщину, стоящую в дверях квартиры.
Холли О'Мара, младшая кузина Челси. Грей улыбнулся ей и вздрогнул от боли в лодыжке, распрямляясь.
– Холли? – Он протянул ей руку.
– Рада встрече с тобой, Грей.
Он не слишком хорошо знал эту молодую женщину. Они изредка встречались на семейных вечеринках, и Холли всегда была застенчивой и держалась в тени, предпочитая одиночество. Поэтому у Грея никогда не было возможности с ней поболтать. Кроме того, она собиралась выучиться на учителя английского языка, значит, она так же образованна и культурна, как его жена. Грей снова вспомнил о своей неотесанности.
Следовало отдать Холли должное. Три тяжелых месяца она заботилась о детях в одиночку.
Грей прошел в квартиру за Холли, близнецы следовали за ним по пятам. И вдруг он впервые по-настоящему осознал, что его красавица жена умерла.
Странное ощущение. Ведь он потерял Челси еще три года назад, когда она ушла от него с детьми. Он выжил и даже выработал в себе циничное отношение к женатикам.
Сейчас, поняв серьезность потери, он словно получил физический удар.
«Не раскисай. Не теперь. Не в присутствии детей».
– Ты много времени провел в пути, – мягко сказала Холли. – Почему бы тебе не пройти прямо в гостиную? Отдохни. А я сварю кофе.
– Спасибо за все, Холли.
Их взгляды встретились. Холли улыбалась, но Грей заметил, что в ее карих глазах стоят слезы. У него болезненно сдавило горло.
Он заговорил резче, чем хотел:
– Пошли, дети, показывайте дорогу.
Холли приказала себе улыбаться, когда смотрела вслед Грею и его детям. Оставшись на кухне одна, она сдержала слезы и стала готовить кофе.
С момента ее расставания с Брандоном прошло два месяца, но приезд Грея пробудил воспоминание о том ужасном телефонном звонке, после которого она не находила себе места и надеялась, что Брандон перезвонит, попросит у нее прощения и скажет, что солгал.
О, она была очень рада за Анну и Джоша. Она знала, как они нуждаются в отце, и было приятно видеть их волнение. Но она не была уверена, что выдержит, если позволит им уехать вместе с Греем в Австралию.
Конечно, Грей имеет полное право забрать своих детей домой, и никто не сомневается, что он их любит. Когда он присел на корточки в коридоре, Холли увидела, как он закрыл глаза, обнимая их.
Она и дети многое пережили вместе за прошедшие три месяца и стали невероятно близки. После внезапной смерти Челси потрясенная Холли проявила к детям столько внимания и мудрости, о существовании которой даже не подозревала.
Хотя родители Челси жили по соседству в роскошной квартире, они оказались слишком шокированы смертью дочери и вряд ли чем-то могли помочь Холли. Они с удовольствием передали ей своих внуков до приезда Грея Кидмана.
Оглядываясь в прошлое, Холли так и не могла понять, как ей удалось справиться. За поразительно короткий промежуток времени она потеряла Челси – двоюродную сестру и лучшую подругу, – а затем Брандона. Ей хотелось куда-нибудь уползти и спрятаться лет на десять-двадцать. Она так бы и поступила, если бы не необходимость заботиться об Анне и Джоше.
Таким образом, дети спасли ее. Но сейчас ей трудно смириться с тем, что ее миссия почти закончена. Холли не могла себе представить, как станет жить вдали от детей.
– Смотри, папа! – Анна подняла пальцами верхнюю губу.
– Вот это да! У тебя выпал зуб.
Девочка гордо улыбнулась, обнажая дырку между зубами:
– Я оставила его под подушкой, и за ним приходила Зубная фея.
– Повезло тебе.
– У Джоша ни один не выпал.
Мальчик плотно сжимал губы. Грей заметил его смущенный взгляд. Очевидно, дети соперничали друг с другом, и, несомненно, Джош чувствовал себя отстающим в соревновании по скорости выпадения молочных зубов.
– Просто у Джоша упрямые молочные зубы, – предположил Грей.
Мальчик одарил его благодарной улыбкой.
Чтобы сменить тему, Грей расстегнул молнию кармана на внешней стороне рюкзака и вынул оттуда небольшой пакет.
– Это подарок? – спросила Анна, нетерпеливо сверкая глазами.
– Это игра, в которую ты будешь играть с братом. Игральные карты с изображением необжитых районов Австралии на рубашке карт.
– Твоей Австралии?
Он неуверенно улыбнулся:
– Да. Моей Австралии.
Близнецам было три года, когда они уехали с ранчо, поэтому вряд ли они что-либо помнили.
Они залезли с коленями на журнальный столик, пока Грей раскладывал карты на его ровной стеклянной поверхности, показывая детям яркие картинки с кенгуру, каучуковыми деревьями с розовыми цветками и широкими равнинами с красной почвой под раскаленным солнцем.
– Ты туда нас повезешь? – спросил Джош.
Грей кивнул.
– У тебя такой дом, как этот? – Анна взяла карту и показала на потрепанный фермерский дом с широкой железной крышей, стоящий посреди красной равнины.
– Более или менее, – неохотно признался Грей.
Маленькая девочка обеспокоенно округлила глаза и уставилась на довольно уродливое здание посреди голого пейзажа.
– Рядом с моим домом больше деревьев и есть сад, – прибавил Грей, чувствуя себя риелтором, старающимся продать плохую недвижимость. – Мой дом белого цвета, а рядом много других зданий.
– Каких зданий?
Он понял, что должен был привезти подходящие фотографии ранчо «Залив Джабиру», а не показывать детям картинки для туристов.
– У нас есть гаражи для машин, склады и дома для рингеров.
– Кто такие рингеры?
– Работники на скотоводческом ранчо.
– Ковбои, – весело прибавила Холли, внося в комнату кофейник и две черно-белые чашки.
– Только в Австралии мы не называем их ковбоями, – поправил ее Грей, улыбаясь.
– Мы будем кататься на лошадях?
Оживление на лице Джоша резко контрастировало с испуганным взглядом кареглазой Анны. У Грея сжалось в груди. Его дочь была так похожа на свою мать. Такая же красивая, утонченная, а сейчас взволнованная и напуганная.
– У меня есть красивые лошадки, на которых вы сможете учиться ездить верхом, – сказал он Джошу, а для Анны прибавил: – Вам не обязательно ездить верхом, если вы этого не хотите. – Чтобы подбодрить Анну, Грей весело ей подмигнул.
Она вряд ли помнит, как ей нравилось кататься с отцом на лошади, пока он, сидя в седле, удерживал дочь одной рукой, другой держал поводья. К его разочарованию, нижняя губа Анны задрожала. Черт побери, он ничего не знает о маленьких детях!
Холли, удобно устроившись в кресле, наклонилась вперед и взяла карту, на которой было изображено синее небо, отражающееся в большом водоеме у основания красного утеса.
– Смотри, Анна, – произнесла Холли, – разве не красиво? – Она многозначительно посмотрела на Грея поверх голов детей, желая сменить тему разговора. – У тебя есть такие красивые места на ранчо? – спросила она Грея.
– Конечно. У нас есть невероятно глубокое ущелье и большая река.
– Там можно плавать? – спросила Холли, ободряюще улыбаясь.
«Нельзя. Если только вам не захочется быть съеденными крокодилом».
Уклонившись от ответа, Грей произнес:
– Рядом с домом есть запруда, где можно плавать. – «Когда не слишком жарко, и вода не очень грязная».
Он осторожно прикоснулся к руке дочери. У нее была мягкая и гладкая кожа. У Грея сжалось сердце при мысли о том, что она испачкается или обгорит на солнце.
Сумеет ли он должным образом позаботиться о дочери?
– Тебе нравятся щенки, Анна?
Она с серьезным видом кивнула.
– У меня есть красивая австралийская овчарка, которая очень скоро ощенится. К тому времени, когда мы приедем, у нее уже будут щенки.
– Сколько щенков?
– Может быть, три. Или четыре.
Анна округлила глаза:
– Они все в животике у их мамы?
– Да. Они растут, и толстеют, и шевелятся, и почти готовы родиться.
– Как Джош и я? Мы тоже были в животике у нашей мамочки.
Грей напрягся, ожидая, что Анна расплачется, упомянув о матери.
Холли ответила за него:
– Все правильно, Анна. Щенки находятся в животе у своей мамы, как когда-то были в животе у своей мамы ты и Джош. Если родится три щенка, они будут называться тройня. Если четыре щенка – четверня.
К удивлению Грея, Анна улыбнулась, явно обрадовавшись ответу Холли.
– Почему бы вам обоим не поиграть в карты, пока я и ваш папа пьем кофе? – предложила Холли. – Ступайте в свою комнату. Я позову вас, как только будет готов обед.
– Папа будет обедать с нами? – спросил Джош.
– Конечно. Он останется здесь с нами на несколько дней.
Удовлетворенный, мальчик стал собирать карты, а затем вместе с сестрой весело убежал из комнаты.
Когда дети ушли, Грей удивленно улыбнулся Холли, качая головой:
– Они тебя беспрекословно слушаются. Они всегда такие покорные?
Она рассмеялась:
– Боже мой, нет! Хотя сейчас они стали послушнее. – Она разлила кофе в чашки. – Вот твой кофе. Пей, пока он не остыл.
– Спасибо. – Он удобно устроился на диване и сделал большой глоток горячего крепкого кофе.
Поверх края кружки он мельком поглядывал на Холли О'Мару. Хотя он встречался с ней всего несколько раз, он был уверен, что она изменилась. Он пытался понять, как именно. Стало ли худее ее лицо? Не потому ли ее темные глаза теперь кажутся больше, губы полнее, а скулы резче?
– Я надеюсь, ты понимаешь, что я очень тебе благодарен, – сказал он. – Честно говоря, я удивлен, что ты так легко управилась с близнецами после смерти Челси.
Холли кивнула:
– Были небольшие проблемы, но с каждым днем наши отношения становятся лучше.
Грей с некой тревогой подумал о «небольших проблемах». Он немного помолчал, попивая кофе.
– Как твоя лодыжка? – вежливо спросила Холли.
– О, прекрасно. – Он поморщился, вспомнив наводнение, а затем свой перелом. – Ты не представляешь, как я жалею, что не смог приехать сюда раньше.
Она хмыкнула:
– Должна признаться, мне было нелегко убедить Анну и Джоша в том, что ты не мог приехать из-за паводков.
– Мне жаль.
Она покачала головой:
– Нет, от тебя это не зависело. И ты правильно поступил, что попросил меня не рассказывать им о твоем переломе. Они только что потеряли маму. Они были бы ужасно расстроены, если бы узнали, что пострадал и их папа.
– Я вряд ли чем-то мог им помочь, передвигаясь на костылях.
– Представляю твою поездку домой, – согласилась Холли, улыбаясь. – Двадцать часов в самолете с двумя непослушными шестилетними близнецами, а ты на костылях.
– Точно. – Грей наклонился вперед, жаждая озвучить вопрос, который его терзал: – Как, по-твоему, Анна и Джош воспримут поездку в Австралию вместе со мной?
Холли опустила глаза и стала пристально разглядывать чашку с кофе, вертя ее в руках.
У Грея сжалось горло.
– Я живу в таком месте, которое совсем не похоже на их нынешний дом…
Холли посмотрела в его глаза хмурясь.
Он заговорил быстрее, стараясь разъяснить свою точку зрения:
– В этой квартире для детей слишком много грустных воспоминаний. Разве отъезд не поможет им забыться?
Холли разомкнула губы, будто приготовившись ответить, но промолчала.
Грей напрягся всем телом.
– Ты согласна со мной? – Он напряженно повел плечами. – Ты знаешь моих детей лучше меня. Я ценю твое мнение.
Холли ответила с едва заметной улыбкой:
– Я совершенно уверена в том, что с ними будет все в порядке, но я не обещаю, что тебе будет легко, Грей. Я не эксперт, но из того, что я читала…
– Читала? – Он напрягся. Будучи скотоводом, Грей привык полагаться на практический опыт, а не на теорию.
Вероятно, Холли догадалась о его сомнениях и покраснела. Однако она заговорила, прищурив карие глаза и вздернув подбородок:
– Я никогда прежде не занималась детьми, потерявшими родителей. Поэтому я консультировалась с терапевтом, который отправил меня к психологу. И я прочла немало литературы на эту тему. В конце концов, книги пишутся знатоками своего дела.
Грей почувствовал, как у него горит затылок. Он старался избегать взгляда Холли.
– И что говорят знатоки своего дела?
Холли очень осторожно поставила кружку с кофе на стол, будто она была антикварной.
– Детям, потерявшим своих родителей, нужна размеренная и предсказуемая жизнь, упорядоченность и безопасность.
Грею стало не по себе. В необжитой местности Австралии вряд ли можно вести размеренную и предсказуемую жизнь. Благополучие скотоводов и их семей зависит от милости природы и колебаний на финансовых рынках. Ежедневно им приходится мириться с изоляцией и удаленностью от цивилизации.
Он вспомнил, как ненавидела подобную жизнь его прежняя жена, и подумал о том, как прошли для него последние три месяца. Его ранчо было отрезано от мира из-за паводка, у него почти закончилось продовольствие, а потом он сломал лодыжку, переправляясь через бурный ручей.
Одолеваемый сомнениями, Грей резко поднялся, подошел к окну и посмотрел на беспокойный город. Не глядя на Холли, он мрачно произнес:
– Если знатоки из твоих книг правы, меньше всего моим детям нужны новые испытания. – С несчастным видом он скрестил на груди руки и воинственно выпятил челюсть: – Я планирую перевезти Анну и Джоша на другой конец света, где совсем иная жизнь, но судя по твоим книгам, я намерен совершить самый ужасный из возможных поступков.
Глава 3
Мгновение Холли испытывала сильное искушение. Ей хотелось сказать Грею, что его детям лучше остаться в Манхэттене. Конечно, им будет лучше оставаться в привычной атмосфере, ходить в престижную школу и играть со знакомыми детьми.
В течение трех месяцев она пыталась следовать советам психологов. Она тщательно планировала их приемы пищи, баловала, читала сказки перед сном и часто обнимала.
Но она не могла предположить, что Грею не удастся удовлетворять потребности своих детей. Она стала свидетелем проявления его глубоких эмоций, когда он впервые встретился с детьми после разлуки. И она видела невероятное напряжение на его лице прямо сейчас, пока он ждал ее ответа.
Грей не просто сильный мужчина, заявивший о своих правах на детей. Он человек, который очень любит своих детей. Родители Челси сказали Холли, что за последние три года он совершал тяжелое путешествие из Австралии в США по нескольку раз в год, только чтобы увидеться с детьми.
Холли знала, что не имеет права высказывать свое, возможно эгоистичное, мнение о пользе их пребывания в США.
Она глубоко вздохнула.
– Анна и Джош хотят быть с тобой, Грей. Ты их отец. – Помолчав немного, она прибавила: – Они очень по тебе скучали.
Выражение его лица немного смягчилось.
– Но им будет трудно привыкнуть к новой жизни, не так ли?
Она не могла этого отрицать.
– Вероятно, тебе следует быть готовым к возможным проблемам.
– Я надеялся, что если останусь в Нью-Йорке на несколько дней, то дам им шанс привыкнуть ко мне.
– Уверена, это пойдет им на пользу. И, пока ты здесь, мы можем поговорить с ними о том, что их ожидает во время поездки и по прибытии в Австралию.
Грей кивнул и задумчиво посмотрел вдаль.
Холли улыбнулась.
Несмотря на то что она думала о детях Грея, а не его внешности, в ее душе возникло очень странное ощущение. Она опустила глаза, заметив внезапную вспышку в его светло-голубых глазах, и посмотрела на кожаный светло-коричневый рюкзак, который он поставил на пол у дивана.
Здесь, в городской квартире, потрепанный кожаный рюкзак выглядел неуместно. Это был некий символ того, что Грей зря женился на кузине Холли.
Челси редко говорила о своих проблемах с мужем и причинах возвращения в Нью-Йорк. Всем было ясно – решение далось ей очень нелегко, она не разлюбила Грея, но любит балет больше, чем его. В Австралии работы для такого профессионала, как Челси, не оказалось, и в конце концов она сочла невозможным отказываться от городской жизни и карьеры.
Однажды она сказала Холли следующее:
– Это было роковое влечение. Я и Грей абсолютно не подходим друг другу, почти во всех отношениях. Я думаю, мы оба почувствовали с самого начала, что наш брак обречен, но наша взаимная страсть оказалась настолько сильной, что мы решили дать друг другу шанс.
Теперь, сидя в нескольких футах от Грея Кидмана, Холли очень хорошо понимала, что за сила заставила Челси пойти на этот риск. Грей по-прежнему был опасно привлекательным. При виде его понятие «мужественный человек», казалось, приобретало новый смысл.
Внезапно она вскочила:
– Если ты допил свой кофе, я покажу тебе твою комнату, и ты сможешь положить там свои вещи. – Она прошла через всю комнату, внезапно почувствовав необходимость создать между собой и Греем определенное расстояние.
– Холли, прежде чем я пойду… Она медленно повернулась к нему.
Грей одарил ее обманчиво-застенчивой улыбкой.
– Я знаю, что покажусь старомодным, и ты современная жительница Нью-Йорка, но я просто хотел убедиться, что ты не против того, чтобы я остался на ночлег в этой квартире.
– Никаких проблем.
– А твой парень? Он не рассердится?
Сердце Холли пронзила резкая боль. Теперь так было всегда, когда заходила речь о Брандоне. Прошло два месяца, но она так и не оправилась от шока. Оказывается, Брандон встречался с Марией Суэйн целых шесть месяцев, прежде чем нашел в себе мужество сообщить об этом Холли.
Каким-то образом она заставила себя улыбнуться:
– Это не проблема. Сейчас у меня нет парня. – Не желая видеть реакцию Грея, она поспешила в комнату для гостей. – Тебе важно пожить здесь какое-то время, – бросила она ему через плечо. – Ты должен проводить с детьми максимальное количество времени, прежде чем отправишься с ними в поездку.
– Спасибо. Я ценю это.
У двери она отошла в сторону, чтобы пропустить его в комнату.
– Комната не ахти, но приличная.
– Потрясающая комната. – Грей бросил рюкзак на ковер у ножки односпальной кровати. Холли уже собиралась уходить, когда он сказал: – А ты, Холли?
– Я? Ох… Моя комната в другом месте.
Грей немного смутился и почесал подбородок:
– Я не спрашивал, где ты спишь. Я имел в виду, каковы твои планы теперь, когда тебе не нужно заботиться о детях.
– Мои планы? Ой… – Холли глотнула воздух. – Я только что сдала выпускные экзамены и начала рассылать резюме в поисках работы. Кто знает, где я окажусь в конечном счете? – «Если повезет, я не поеду работать в Вермонт». Сделав три быстрых шага назад, она добавила: – Сейчас мне нужно заняться обедом.
– Я могу тебе чем-нибудь помочь?
– Нет, спасибо. Я приготовлю только куриный салат. Ты иди к детям. Проверь, как идет игра.
После обеда Грей предложил съездить в Центральный парк. Он всегда чувствовал себя непринужденнее на открытых пространствах, где имелась трава, деревья и синее небо над головой, а не тротуар, универмаги и толпы спешащих людей. На этот раз Холли пошла с ним и детьми.
Сначала Грей не пригласил ее на прогулку. Он предположил, что она захочет несколько часов побыть одна, чтобы сделать маникюр или пройтись по магазинам.
Когда дети уже были готовы идти, Холли протянула Грею брошюру.
– Здесь указано все, что имеется в Центральном парке, – сказала она.
– Мы справимся, – быстро ответил Грей. Он сможет найти зоопарк и карусели. – Мы будем действовать по обстоятельствам, да, дети?
Холли удивилась и постучала пальцем по яркой странице в середине брошюры:
– Тут перечислены все места для детских развлечений. Есть и кукольный театр.
– Куклы! – хором завизжали Анна и Джош. – Мы хотим смотреть на марионеток. Пожалуйста, папа, пожалуйста!
Он почувствовал первые признаки паники.
– Почему бы тебе не пойти вместе с нами? – спросил он ее. – И взять с собой брошюру.
Ее щеки порозовели – восхитительный розовый оттенок, удачно подчеркивающий красоту ее карих глаз и блестящих темных волос. Грей удивился тому, что она краснеет. Возможно, она застенчивее, чем он предполагал.
– Да, Холли, пойдем с нами, – начала упрашивать Анна и схватила ее за руку. – Пожалуйста, пойдем. Пожалуйста!
Холли покачала головой:
– Но сейчас вы должны быть с вашим папой.
Однако ее не требовалось долго упрашивать.
– Хотите, чтобы я попыталась взять билеты на кукольный спектакль? – спросила она и уже вытащила мобильный телефон из кармана.
Им повезло. Холли взяла четыре билета на последний кукольный спектакль в тот день, и, когда они отправились в Центральный парк, Грей заметил, что ее застенчивость быстро испаряется.
Вскоре стало ясно, что она искренне любит проводить время на открытом воздухе с детьми. Она много смеялась, и ее глаза сияли. Она замечательно выглядела в облегающих голубых джинсах и простой серой футболке, ее темные волосы были завязаны в хвост, она была без макияжа.
Он с тревогой подумал о том, что его детям действительно будет не хватать общения с Холли, когда придется уехать. Он не мог не заметить, какими спокойными они выглядят рядом с ней. И ласковыми. Джош был совершенно счастлив, держа ее за руку, когда они пересекали оживленные улицы; Анна, взбудораженная после аттракциона, показывала Холли поднятые вверх большие пальцы рук. Жест был машинальным, и Грей знал, что девочка делала так не однажды.
И брошюра Холли оказала большую помощь. Благодаря ей они узнали, где находятся различные игровые площадки и аттракционы. После аттракционов дети посетили зоопарк, поели мороженого и отправились в кукольный театр.
Они вышли из театра во второй половине дня и все вместе прогуливались по парку. Дети бежали впереди, на их лицах сияли радостные улыбки. Они изображали персонажей кукольного представления, играли в прятки, прячась за стволами деревьев.
– Не нужно сегодня готовить ужин, – сказал Грей Холли. – Почему бы нам куда-нибудь не пойти поужинать?
Она рассмеялась:
– Я собиралась предложить тебе поесть перед возвращением домой. У нас есть традиция – мы ходим в нашу любимую закусочную в субботу вечером.
Традиция? Грей с тревогой подумал о том, что Анне и Джошу будет не хватать этой традиции. Захотят ли они создать вместе с ним новые традиции? Он не сможет водить их в закусочную рядом со своим домом на ранчо. От его дома до ближайшего кафе было сто ярдов. Может, они согласятся ужинать у костра на берегу реки?
Закусочная встретила их смехом и счастливой болтовней посетителей, а также аппетитными запахами жареного бекона и кофе. Официанты узнали Холли и детей и тепло их приветствовали.
Официантам представили Грея.
– Мой отец из Австралии, – с гордостью сказал Джош.
Они уселись в кабинке: Грей и Анна с одной стороны, Холли и Джош – с другой. Официант раздал меню.
Грей едва взглянул в меню:
– Я буду гамбургер.
Холли бросила на него удивленный взгляд:
– Какой гамбургер? Здесь их по меньшей мере шесть сортов.
Он пожал плечами, небрежно улыбаясь:
– Самый большой.
– Значит, гамбургер «Майти Мо», – усмехнулся официант.
– Спасибо. Идеальное название. – Грей повернулся к дочери: – А ты, принцесса? Что бы ты хотела?
Он наблюдал, как Анна исследует меню, водя пальцем по перечню блюд.
– Сырный сэндвич на гриле, – решила она.
– А я хочу хот-дог, – сказал Джош.
– Я бы хотел хот-дог, пожалуйста, папочка, – напомнила ему Холли.
– Я бы хотел хот-дог, пожалуйста, папа. – Грей удостоился от сына озорной улыбки.
– Вы оба отлично читаете, – сказал Грей.
Его дети вежливо улыбнулись, будто говоря, что это пустяки.
Грей быстро спросил:
– Что будешь ты, Холли? Позволь мне угадать. Греческий салат?
Этот салат всегда выбирала Челси, и, глядя на стройную фигуру Холли, Грей предположил, что она предпочитает низкокалорийную пищу.
– На самом деле, – ответила она, выгнув бровь и улыбаясь, – я бы хотела начос[1] с сыром и гуакамоле[2] со сметаной.
Было около полуночи, когда Холли проснулась от пронзительного крика. Ее сердце учащенно колотилось, когда она вскочила с кровати.
Анне снова приснился кошмар.
Холли побежала по давно известному маршруту в детскую комнату не включая свет. Она машинально маневрировала между мебелью, но сегодня наткнулась на что-то твердое, высокое и теплое. Это был обнаженный мускулистый торс Грея.
– Грей? – Она вдруг затаила дыхание и покраснела.
– Что случилось с Анной? – спросил он, шагая мимо нее.
Холли быстро пришла в себя:
– Ей приснился кошмар.
Когда они поспешили в комнату детей, она мысленно себя отругала. Сейчас ей следует думать об Анне, а не смущаться от близости полуобнаженного мужского тела.
Оказавшись в детской, Холли включила лампу, и комната наполнилась мягким розовым светом. Анна лежала в середине кровати, съежившись и рыдая:
– Мама! Мама!
Грей смотрел на нее, чувствуя себя потрясенным и беспомощным, но Холли тут же села на кровать и взяла девочку на руки.
– Тише, тише. Все в порядке. – Она гладила шелковистые волосы Анны. – Ничего страшного, дорогая. Просыпайся. Все хорошо.
Холли почувствовала, как прогнулся матрас – Грей присел на кровать с другой стороны, его взгляд был ожесточенным и озабоченным. Дрожащей рукой он коснулся заплаканной щеки дочери.
– Анна, – прошептал он. – Анна, детка…
– Папа! – Девочка подняла голову от плеча Холли, потом повернулась и бросилась в объятия отца. Через несколько минут ее рыдания стихли, и она уткнулась лицом в его грудь.
Холли посмотрела на кровать Джоша. Сначала именно он первым вскакивал с постели, пытаясь успокоить сестру. В последнее время он предпочитал тихо лежать, проснувшись, ибо знал, что придет Холли и успокоит Анну.
– Привет, чемпион, – прошептала Холли.
– Привет, – тихо ответил мальчик и зевнул.
– Засыпай. – Она наклонилась, чтобы поцеловать его теплую, мягкую щеку. Он действительно был прекрасным мальчиком. Холли его обожала.
Она обожала обоих детей.
Повернувшись, чтобы посмотреть на Анну, Холли увидела, что Грей смотрит на нее. Только теперь она осознала, что едва одета. На ней была тонкая хлопчатобумажная ночная рубашка чуть длиннее футболки, спереди красовалась аппликация: отпечатки собачьих лап.
Она попыталась отмахнуться от интимности ситуации, но по-прежнему чувствовала, что они четверо – маленькая семья.
«Черт возьми, о чем я думаю?»
Будучи преисполненной решимостью вести себя разумно, Холли тихо сказала:
– Я думаю, Анна теперь спокойно заснет.
Сначала она брала девочку в свою постель, но в последнее время стала отучать Анну от этой при вычки.
– Может, она хочет попить? – Холли вручила Грею стакан с водой и наблюдала, как Анна сделала несколько глотков. – Мы оставим лампу включенной на пять минут.
– Согласна, принцесса? – Грей осторожно положил дочь обратно в постель.
Холли накрыла ее одеялом:
– Спать. Спать.
Девочка повернулась на бок, закрыла глаза и обхватила руками свою любимую пушистую коалу.
Грей поцеловал дочь и, когда вместе с Холли вышел из детской, шумно выдохнул.
– Боже мой, – сказал он тихо. – Я предпочел бы услышать рычание крокодила, чем крики собственной дочери.
Холли согласилась, что крики Анны были душераздирающими.
– Это происходит с тех пор, как Челси…
Холли кивнула:
– Прежде было хуже. Сейчас она становится спокойнее.
– Может, у нее было слишком много волнений за сегодняшний день?
– Возможно, так.
Грей тяжело вздохнул.
– Я уверен, что не усну. – Он провел напряженными пальцами сквозь густые темные волосы. – В Австралии уже два часа дня. Я слишком помешаю, если сделаю чай?
– Нет, совсем нет.
– Хочешь чашечку чая?
– Чай? – Она рассмеялась. – Английский чай?
Он пожал плечами:
– Английский, американский… Я в этом не особо разбираюсь.
– Я пью только зеленый чай или ромашковый.
Он скривился:
– Как насчет вина? Я купил пару бутылок красного австралийского вина в магазине беспошлинных товаров.
Холли была уверена, что должна отправляться в свою комнату немедленно. Ей не следует сидеть в ночной рубашке за столом, посреди ночи, пить вино и болтать с очаровательным отцом детей, за которыми она присматривает.
– Я… я выпила бы бокальчик. Только оденусь.
К тому моменту, когда она вернулась на кухню, на ней было кимоно длиной ниже колен, а Грей облачился в джинсы и футболку.
Глава 4
Грей был чрезвычайно рад тому, что Холли согласилась посидеть с ним на кухне и выпить вина. Крики дочери шокировали его, и, хотя Анна быстро успокоилась у него на руках, воспоминание о том, что произошло, его беспокоило.
Более чем когда-либо он чувствовал, что ему не хватает навыков общения с детьми. Внезапно к его радости от единения с детьми прибавился страх. Грея словно преследовали несчастья начиная с самого детства.
Они сидели на кухне с приглушенным освещением, глядя на силуэты небоскребов за окном. Нью-Йорк. Город, который никогда не засыпает.
Отпив вина, они обменялись удовлетворенными улыбками. Вино оказалось хорошим.
Сначала Грей и Холли разговаривали о практических вещах: о том, какая одежда понадобится детям в Австралии, какие вещи придется отправить посылкой. Следовало отобрать любимые игрушки детей в дорогу, а остальные отдать в благотворительные организации.
– Как Анна и Джош переживут расставание с друзь ями? – спросил Грей.
– С одноклассниками? – Холли пожала плечами. – Я не думаю, что возникнет проблема. Маленькие дети быстро привыкают к новой обстановке. Друзья приходят и уходят. – Она улыбнулась. – Не беспокойся так, Грей. Джош жаждет поехать на твое ранчо.
– Ты знаешь, почему Анне снятся кошмары? Это из-за того, что она была рядом… с Челси, когда… она умерла от аневризмы головного мозга?
– Вероятность большая. – Холли посмотрела на бокал. – Челси упала замертво, когда делала сэндвич с арахисовым маслом для Анны.
Он тяжело вздохнул:
– У Джоша тоже бывают кошмары?
Темные пряди волос Холли разметались, когда она покачала головой.
– Я думаю, Джош от природы более стойкий, чем Анна. Но он вызвал скорую помощь, поэтому знает, что сделал все от него зависящее. Я думаю, это ему помогло, хотя он и не осознает это.
– Мне нужно столько понять. Должна ли ты предупредить меня еще о чем-то?
Нахмурившись, Холли снова отпила вина.
– Меня беспокоит то, что Джош проявляет очень мало признаков того, что горюет по матери. Он держит все переживания в душе, и ему не помешает хорошенько выплакаться.
– Вероятно, он думает, что плачут только девочки.
– Возможно. Мои братья согласились бы с ним. – Холли вздохнула. – Его нужно как-то разговорить.
Грей скривился. «Разговаривать о переживаниях? Делиться эмоциями с другими?» В этом он определенно не силен. Женщины от природы легче находят подход к детям в таких вопросах. Всю жизнь Грей был человеком действия, а не слов.
Наблюдая за ним, Холли сказала:
– Я полагаю, ты очень занят на ранчо. Думаю, ты наймешь для детей няню.
– Ах… – Грей резко глотнул воздух. – Сейчас за ранчо присматривают. Я думал, что привезу Анну и Джоша на ранчо, помогу им обустроиться, а потом начну искать подходящую няню… – Он поставил пустой бокал на стол. – Ни при каких обстоятельствах я не найму няню, которая им не понравится. Ты можешь дать совет?
– Я… подумаю.
Грей не мог не смотреть на ее красивые ноги и ногти, окрашенные в темно-красный цвет. Она была чудо как хороша в восточном наряде и с темными волосами, мерцающими в мягком свете.
Он подумал, как было бы здорово, если бы Холли осталась няней его детей. Она так хорошо их понимает, намного лучше, чем он. И они явно ее любят.
Конечно, этого никогда не произойдет. Холли уже сказала ему о своем желании начать карьеру в США. Она привыкла жить в городе, как и его покойная жена.
Грей осознал, что Холли уже поднялась.
– Спасибо за вино, – сказала она.
– Хочешь еще?
Она покачала головой:
– Мне нужно отправляться на боковую.
Она говорила натянутым тоном, словно была расстроена. Поставив на стол бокал с вином, она поспешила из кухни.
Лежа в постели без сна, Грей вспоминал о том, как познакомился с Челси, когда она находилась с танцевальной труппой на гастролях в Северном Квинсленде. Он никогда прежде не встречал такой изящной и красивой девушки.
Это был классический пример любви с первого взгляда, за которой последовала страсть и одержимость.
Поспешная помолвка, свадьба в Центральном парке Нью-Йорка, медовый месяц в Париже…
Затем молодожены отправились на ранчо «Залив Джабиру» в необжитую местность Австралии. И тогда Челси впервые поняла, что совершила ошибку. Она любила Грея – вне сомнения, – но на ранчо увядала, словно цветок в пустыне.
У Грея сдавило горло от воспоминаний о том, как слезы текли по ее лицу, пока она ему выговаривала:
– Мы ошиблись, Грей, понимаешь? Ты не считаешь, что мы должны расстаться сейчас, до того, как нам стало еще сложнее? Ты хороший человек. Мне следовало быть честнее с тобой. Я не хотела тебя обидеть.
– Ты должна остаться, Челси, – говорил он. – Пожалуйста, останься…
Прошло несколько недель, и Челси узнала о том, что беременна. И естественно, она осталась на ранчо…
– Ты его будешь будить.
– Нет, ты.
Детское хихиканье нарушило сон Грея. Черт побери, неужели уже утро?
Он не выспался и чувствовал себя как слон, парализованный электрошоком. Возможно, если он будет лежать неподвижно, дети уйдут и дадут ему возможность поспать.
Не получится. Маленькие руки уже тыкали и трясли его.
– Папа! Папа!
Он простонал, протестуя.
– Папочка! – раздался испуганный голос Анны.
Он резко открыл глаза и зажмурился от яркого дневного света, заполнившего комнату.
– Доброе утро. Который час?
– Уже поздно, – сказал ему Джош. – Мы давным-давно позавтракали.
Грей оперся о локоть, зевая и потирая заспанные глаза.
– Ты хорошо себя чувствуешь, папочка? – спросила взволнованная Анна.
– Да, крошка, я в порядке. – Он снова зевнул. – Просто хочу спать. Мое тело думает, что я по-прежнему нахожусь в Австралии. – Он спустил ноги с кровати и минуту сидел, опираясь локтями о колени и обхватив голову руками. Нарушение суточного ритма организма давало о себе знать.
– Холли просила передать, что она сварила тебе свежий кофе, – сказал Джош.
Боже, благослови Холли! Кофе – именно то, что сейчас нужно Грею.
Он взъерошил волосы детей:
– Итак, что вы оба затеваете на сегодня?
– Упаковывать вещи! – хором ответили они.
– Вы шутите? Только не говорите, что упаковывать вещи весело.
– Конечно, пап. Это очень весело. Холли играет с нами в новую игру. Мы кладем все наши игрушки в волшебную коробку-ракету, которая сама долетит до Австралии.
– Вот это да! Как это?
Грею оставалось только благодарить Холли за находчивость. Жаль, что она не сможет поехать с ним и детьми.
Стоя под горячим душем, Грей напомнил себе, что не имеет права оказывать на Холли какое-либо давление. Она уже заботилась о его детях, а теперь должна заниматься собой.
И все же он сожалел о том, что не уверен в своей способности правильно воспитать своих детей.
Его больше всего беспокоило их образование.
Родители Грея, каждый по-своему, постарались сделать так, чтобы он не получил должного образования. При одном воспоминании о том, что ему не хватает знаний, он думал о резкости родителей и их постоянных препирательствах друг с другом. Он не забыл истерики матери и гнев отца.
По правде говоря, формальное обучение Грея закончилось, едва начавшись, совпав с разводом родителей. Только повзрослев, Грей понял, как сильно ему не хватает знаний. Он научился выдерживать удары судьбы, но так и не понял, что неудачи будут преследовать его постоянно и он потеряет жену…
Ни при каких обстоятельствах он не позволит Анне и Джошу испытывать те лишения, которые испытывал сам. Но, если он хочет дать им все самое лучшее, ему нужен помощник вроде Холли.
Если бы только она могла ему помочь…
«Мы отлично справились», – подумала Холли в конце дня, в течение которого она, дети и Грей упаковывали вещи.
После он решил приподнести им сюрприз и приготовил ужин.
– Ты очень усердно работала, – сказал он с милой и застенчивой улыбкой, от которой у Холли засосало под ложечкой. – Только бы тебе нравились спагетти болоньезе! Боюсь, я могу приготовить только их.
Холли уверила его, что спагетти болоньезе будут просто замечательным блюдом на ужин. Все казалось ей замечательным, когда он дарил ей такие улыбки.
Если только не учитывать тот факт, что она хотела быть невосприимчивой к его улыбкам. Она была очень ему благодарна, когда он принес ей чай с молоком, который продавался в магазине, находящемся за три квартала от их дома. А также она благодарила его за то, что он дал ей возможность принять ванну и переодеться перед ужином, а потом насладиться приготовленной им едой.
За ужином Анна и Джош разговаривали об Австралии. Они очень разволновались, узнав, что у Грея рядом с его ранчо есть взлетно-посадочная полоса, а почту и продовольствие для него доставляют самолетом.
– Мы полетим в Нормантон, – объяснил Грей, – а оттуда поедем домой на ранчо.
Холли уже представляла, как Грей с детьми едет по красным равнинам на внедорожнике, и вдруг почувствовала себя одинокой.
Что с ней такое происходит? Она всегда знала, что ей придется расстаться с детьми.
Внезапно она осознала, что Джош спрашивает отца о школе, куда будет ходить вместе с Анной.
К удивлению Холли, у Грея покраснели уши. Он вдруг чего-то испугался и откашлялся.
– Школа в необжитой местности Австралии немного отличается от той, к какой вы привыкли.
– Как отличается?
– Она называется радиошкола.
– Как же в ней проходит обучение? – опешила Холли.
Грей криво усмехнулся:
– В ней обычные классы, но уроки проводятся по радио. В каждом доме, где имеются дети, есть специальный радиопередатчик, который работает на прием и передачу информации. Учитель может общаться с каждым учеником, и ученики общаются друг с другом. – Он пожал плечами. – Обучение проходит достаточно хорошо.
– Школа по радио? Вот это да! Круто! – Джош явно восторгался бы меньше, если бы ему сказали, что в школе он увидит детеныша динозавра.
– Звучит заманчиво, – согласилась Холли, будучи полностью заинтригованной. К своему удивлению, она позавидовала няне, которая будет присматривать за Анной и Джошем, когда они станут заниматься в этой нетрадиционной школе. Она лучезарно улыбнулась детям: – Повезло же вам!
Джош, накручивающий спагетти на вилку, с энтузиазмом кивнул.
Однако Анна выглядела неуверенной. Она повернулась к Холли:
– Ты останешься нашей няней?
Холли затаила дыхание, но Грей решил ответить за нее:
– Холли не может поехать в Австралию, Анна. Ты это знаешь. Но в Австралии мы найдем вам хорошую няню.
Анна приуныла:
– Я хочу Холли. И мне нравится моя школа здесь. Почему мы должны жить в Австралии? Почему мы не можем жить в Нью-Йорке?
Холли заметила, как внезапно потускнел взгляд Грея. Его улыбка дрогнула. Его явно беспокоила реакция Анны.
– Разве твой папа сможет жить в этой квартире? – пришла ему на выручку Холли, наигранно улыбаясь. – Что он станет делать со своим стадом?
Анна пожала плечами:
– Пусть сдаст на хранение.
– Если бы это было так просто, – простонал Джош и округлил глаза.
Наступило неловкое молчание. Грей оставался обес покоенным, а у Анны дрожала нижняя губа.
Глядя на сестру, заволновался и Джош.
– Нам будет здорово с папой, – тихо сказал он Анне.
– Не здорово, если без Холли.
Холли заметила, как напряглись плечи Грея, и покраснела.
И тут Анна расплакалась.
– Эй, – произнесла Холли, усаживая девочку на колени и не осмеливаясь посмотреть в глаза Грею. – Зачем же ты плачешь, ведь твой папа приготовил такой вкусный ужин.
Анна крепко прижалась к Холли, ее всхлипывания стали громче, чем когда-либо.
– Почему ты не едешь с нами?
Наступил действительно трудный момент. Холли знала, что Грей не уверен, способен ли он позаботиться о своей хрупкой дочери, и теперь ее реакция только все усложнит.
Но, несмотря на это, Холли не могла избавиться от беспокойства. Ненамеренно Анна озвучила вопрос, который крутился в голове Холли весь день.
Проблема в том, что занятия в школах США не начнутся до осени, а это значит, что Холли сможет пожить в Австралии июнь и июль и помочь детям привыкнуть к их новому дому и школе. А потом Холли сможет приступить к новой работе.
И ее заинтриговала радиошкола.
Конечно, будет непросто. После прошедшего беспокойного месяца ей следовало бы хорошенько отдохнуть, и если она отправится в Австралию, то об отдыхе не может идти речи.
С другой стороны, у нее нет каких-либо конкретных планов на ближайшие несколько недель, и она, конечно, не жаждет возвращаться домой в Вермонт, где может встретиться с Брандоном или станет выслушивать слова утешения от членов семьи и друзей. И еще ей хотелось видеть Анну и Джоша счастливыми.
– Почему бы тебе не уложить детей в постель и не почитать им сказку? – предложила Холли Грею после ужина.
К ее удивлению, он посмотрел на нее так, словно она попросила его почистить унитаз зубной щеткой.