Ульрик, кто же ты?

Размер шрифта: 13

Вступление

Ровно в три часа ночи тётушка Пэт проснулась от жуткого рыка. Во дворе садовых гномов кто-то грозно хрипел, рычал и топал.

Тётушка Пэт соскочила с кровати, просунула ноги в войлочные тапки с меховыми помпонами, надела на голову красный колпак и принялась трясти дядюшку Тилля.

– Ты слышал? В нашем саду кто-то есть. Пойди разберись!

– А если там притаился тролль? – Дядюшка Тилль натянул лоскутное одеяло до самого носа и задрожал от страха так сильно, что даже редкие волоски на его лысине стали подрагивать.

– Не говори глупостей! Они безобидны. Тролли ещё ни разу не нападали на гномов.

– Ни разу до сегодняшнего дня… – простонал из-под одеяла дядюшка Тилль.

В дупле старого клёна, где жили садовые гномы, зазвенела посуда. Тётушка Пэт вооружилась поварёшкой и чугунной сковородой:

– Я не позволю никому топтать мои цветы!

Свирепый рык повторился вновь. И теперь совсем близко. Прямо у старого клёна. Тётушка Пэт решительно распахнула полукруглую дверь и обмерла. На её клумбе с фиалками топтался пятнистый кабан. В бледном свете луны его клыки блеснули остро заточенными ножами. Кабан бил копытами и раздувал ноздри. А на его спине болталась сумка из грубой холщёвой ткани.

– Тилль, скорее, на помощь! – закричала тётушка Пэт.

– Иду, дорогая, – простонал дядюшка Тилль и осторожно спустил одну ногу с кровати.

Тётушка Пэт набрала в грудь побольше воздуха и с воинственным воплем бросилась на кабана. Тот, будто испугавшись поварёшки, тонко взвизгнул и бросился в густые кусты мальвы.

– Мои цветы! – завопила тётушка Пэт. – Тилль, где тебя носит?

– Иду, пампушечка моя, – из глубины клёна отозвался дядюшка Тилль и спустил с кровати вторую ногу.

– Ты от меня так просто не уйдёшь! – Словно щитом, тётушка Пэт прикрылась чугунной сковородой и обогнула кусты мальвы.

Но свирепый зверь и не собирался так просто уходить. Всем известно, что пятнистые кабаны не забираются в чужие сады от нечего делать. Они – предвестники неприятностей, которые обязательно произойдут. А тётушка Пэт вот уже двести лет не знала никаких неприятностей и ещё бы столько же прожила в тишине и покое.

– Да помоги же ты мне! – взревела она так, что дядюшка Тилль с перепугу вместо красного колпака надел на голову ночной горшок и наконец выскочил на улицу.

Не дожидаясь помощи, тётушка Пэт изо всех сил треснула сковородой по кустам мальвы. Раздался жалобный визг, а через секунду из них выскочил кабан. От боли он подпрыгнул и обронил сумку. Оглянулся, чтобы вернуться за ней, но, увидев высоко поднятую чугунную сковороду, бросился наутёк.

– Не знал, что кабаны носят сумки. – Дядюшка Тилль задумчиво почесал свой острый нос.

Тётушка Пэт аккуратно подцепила поварёшкой край сумки и чуть не лишилась чувств от того, кого увидела в ней.

А на следующий день за чашкой травяного чая она прочла страшную новость в свежей газете. На первой полосе крупными буквами было написано: «Вчера королева гномов родила сына! Ночью во дворец ворвались тролли и растерзали её вместе с младенцем. Теперь место королевы займёт первый советник Громодыр. Когда земля совершит ровно десять оборотов вокруг солнца, он станет законным королём Смолэнда».

– А я тебе говорил, что тролли – злобные существа, – проворчал дядюшка Тилль.

– Чушь! Разве можно верить газетам?!

– Ох и трудные же времена придут, если Громодыр станет королём.

– Это мы ещё посмотрим, – сказала тётушка Пэт и покосилась на холщовую сумку, что аккуратно лежала на комоде.

Глава 1. Дурная примета

«Бамс, хрясь, бух», – раздалось в саду. Ветки старого клёна затрещали, листья вспорхнули, словно стая испуганных птенцов, и на клумбу с цветами свалился маленький гном по имени Ульрик. Он отряхнулся и потёр ушибленную коленку. Ульрик поправил сползающий на нос красный колпак в заплатках. Вытащил гусеницу из левого мохнатого уха и бережно посадил её в траву.

– И свалился же ты на мою голову! – услышал он визгливый голос своей тётушки Пэт. – Опять все фиалки растоптал! Вечно от тебя одни неприятности!

Ульрик попятился, пряча за спиной книгу, и натолкнулся на раскладной деревянный стул. «Хрумс» – стул разлетелся в щепки.

– Хох, – прыснул от смеха дядюшка Тилль. Он лежал в гамаке, натянутом между двух цветущих акаций. И, казалось, будто завис между воздушными облаками.

Но как только дядюшка Тилль увидел свою жёнушку, упиравшую руки в пухлые бока, тут же изобразил на своём лице строгость.

Тётушка подняла Ульрика за шиворот:

– Что у тебя там? А ну, показывай! – Она выхватила из его рук книжку.

На обложке рыцарь в блестящем шлеме с развевающимися красными перьями держал за хвост зелёного дракона с жёлтыми шипами на спине и огнём, вырывающимся из пасти.

Ульрик любил забираться в старое воронье гнездо, сооружённое на ветке клёна, и читать. Он представлял, как однажды совершит великий подвиг и спасёт какое-нибудь славное королевство от жестокого дракона.

– И чем ты забиваешь свою голову? Запомни: с гномами никогда не происходят никакие приключения. Ни-ког-да! – сердилась тётушка Пэт.

– Неправда, – возразил дядюшка Тилль и перевернулся в гамаке, – в молодости я служил в армии короля и храбро сражался с опасными врагами.

– Да ты никого страшнее мокрицы не встречал! Сколько я тебя помню, всё время в гамаке валяешься.

– Не слушай её, Ульрик, – обиделся дядюшка Тилль.

– А он и не слушает, – тут же подхватила тётушка Пэт. – Вчера я просила его полить розы, а не устраивать в клумбе запруду и сажать туда лягушек. – Она загнула пухлый палец. – Позавчера велела прополоть сорняки, а не выдёргивать тюльпаны. – Тётушка загнула второй палец. – А сегодня он растоптал фиалки.

Ульрик опустил голову, переминаясь с ноги на ногу и пряча улыбку.

– А хочешь, – обрадовался он, придумав, как загладить свою вину, – я схожу на Ромашковую пустошь и наберу целую корзину птичьего молока?

– Что ты! – испугалась тётушка. – Даже не вздумай!

– Мне скоро десять, а я даже в школу не хожу. Сижу здесь, как в клетке, – расстроился он.

– Всё, что нужно уметь садовым гномам в наших Вишнёвых Садах, – это заботиться о цветах. Я лучше любого учителя могу преподать тебе урок, если только ты будешь слушать меня, – отозвалась тётушка Пэт. – И пока тебе всё-таки девять, ты ещё слишком мал.

– А вот здесь я позволю себе с тобой поспорить, дорогая, – не согласился дядюшка Тилль. – Ульрик, ну-ка, встань вон к той клумбе нарциссов!

– Не наступи на маргаритки! – вскрикнула тётушка Пэт.

Ульрик, стуча деревянными башмаками, послушно прошлёпал к цветам.

– Вот видишь, – обрадовался дядюшка Тилль, – нарцисс ему еле до носа достаёт. Да ты, парень, о-го-го какой большой вымахал. А ведь ещё совсем недавно под лопухом бегал!

Ульрик благодарно кивнул и уже в который раз подумал, что если бы не дядюшка, то не вылезал бы он, Ульрик, из ежовых рукавиц тётушки. Вот были бы здесь его мама с папой, они уж точно бы не ругались из-за испорченных цветов. А может быть, даже вместе с ним скакали бы по клумбам, ловили лягушек и щекотали брюшки паучкам. Но тётушка Пэт, как только Ульрик спрашивал о своих родителях, каждый раз поджимала губы и с головой уходила в клумбы, остервенело выпалывая сорняки. А потом разражалась тирадой о том, какие они безответственные, раз бросили его и уехали в кругосветное путешествие.

– Ну, хорошо, – согласилась тётушка Пэт и расправила складки на своём переднике, – ты действительно подрос.

Она скрылась в дупле клёна, прикрыв за собой дверь, и через минуту вышла с корзинкой:

– Можешь сходить на Ромашковую пустошь. Только не смешивай птичье молоко с земляными червяками. И плотнее натяни колпак. В детстве ты переболел корью. Теперь нужно беречь уши!

– Я мигом, – пообещал Ульрик, поправил съехавший на нос красный колпак, схватил корзинку и перемахнул через зелёную изгородь барбариса.

– Что-то комары распищались, – прислушалась тётушка Пэт. – Не к добру.

– Никогда не слышал о такой примете, – легкомысленно отмахнулся дядюшка Тилль и на всякий случай постучал сухими костяшками пальцев по молодому деревцу груши. – Не переживай, он у нас смышлёный мальчик.

Глава 2. Тролли-гномли-бом

Ульрик оглянулся на садовые улицы их городка, по которым ему было строго-настрого запрещено ходить. Любоваться ими он мог, только забравшись на дерево. И они представлялись ему пёстрыми восточными коврами из сказок. А сладкий цветочный аромат кружил голову.

Сад тётушки Пэт находился на окраине города, поэтому до Ромашковой пустоши было совсем не далеко. Ульрик подхватил корзину и вприпрыжку поскакал по тропинке, заросшей подорожником. Наконец-то он вырвался на свободу!

Вскоре показалось бескрайнее поле ромашек. Казалось, что кто-то из огромного чана разлил молоко. Ульрик подобрал валяющийся прутик и начал им размахивать:

– Я рыцарь маргариткового ордена. Эге-гей, драконы, вылезайте! Сразитесь с самым отважным садовым гномом. Ага! Боитесь?

Ульрик натыкáл на прутик птичье молоко и отправлял его в корзину. Формой оно напоминало обычное яйцо скворца, голубовато-серого цвета в крапинку. Но вместо скорлупы было покрыто тонкой карамельной корочкой, а внутри – самое настоящее суфле.

– Если перевелись все драконы в нашем королевстве, – продолжал забавляться Ульрик, – я готов принять бой с троллями! Вылезайте из своих нор, я вас не боюсь!

Вдруг кусты иван-чая, росшего неподалёку, зашевелились, и из них прыснули в разные стороны гномы-малыши с крохотными корзинками, полными птичьего молока. Затем резко развернулись и подбежали к Ульрику, окружив его.

– А ты правда сразишься с троллями? Говорят, они ужасные и заживо глотают гномов, – пропищала малышка с розовым румянцем на щеках. На её голове был ярко-красный колпак, а на белоснежном платьице – тонкий кружевной воротничок.

– Правда, – разулыбался Ульрик. Ему ещё никогда не доводилось разговаривать с детьми. Вечно тётушка Пэт держала его в заточении в своём чудесном саду. – Ещё и с драконом могу!

– С драконом не надо, – отозвался маленький круглый гномик, у которого подтяжки на животе были натянуты так сильно, что вот-вот могли лопнуть. – Только с троллем. Хотя они к нам не сунутся. Я слышал, что тролли боятся пыльцы одуванчиков, которые растут у нас повсюду.

– Ты такой большой и храбрый. Тебе, наверное, уже лет пятьдесят, – решил самый худенький гномик с торчащими из-под красного колпака кудряшками.

– Нет, – рассмеялся Ульрик. – Мне десять. Ну, почти. Скоро исполнится.

– И откуда ты к нам пришёл? – поинтересовалась прехорошенькая девочка с румянцем.

– Оттуда. – Ульрик махнул рукой в сторону сада тётушки Пэт.

– А не тот ли ты проказник, который срезал редкие пурпурные лилии, чтобы украсить ими кучу перегноя? – настороженно спросил круглый гномик.

– Точно, – поёжилась малышка, – ведь это же он притащил в дом змею и угощал её земляничным вареньем. Я слышала, мне мама рассказывала.

Ульрик улыбнулся и даже приосанился. Приятно, когда тебя узнают. И наконец-то у него появятся друзья!

– А где же твой рыцарский шлем и доспехи? – Маленький пухлый гномик ловко подпрыгнул и сорвал с головы Ульрика красный колпак.

Наступила тишина. Все замерли. Перед ними стоял гном с невероятно большими и мохнатыми ушами.

– Вот это да! – опомнился гном с кудряшками и посмотрел на друзей. – Да у него же шерстяные носки вместо ушей!

– Ха-ха-ха! – Хохот полетел по Ромашковой пустоши и эхом покатился по садам, перескакивая барбарисовые изгороди.

– Шерстяные уши! Вот это страшилище! В жизни не видел таких гномов.

– А это и не гном. Он тролли-гномли-бом! – Маленькие забияки потешались над бедным Ульриком. – Может, ты ещё и пыльцы одуванчиков боишься?

Они сорвали несколько цветков и принялись подпрыгивать, подсовывая ему под нос жёлтые мохнатые одуванчики. И тут… Ульрик громко чихнул. А потом ещё раз. И ещё…

– А-а-а! – в ужасе закричали гномики.

Они побросали корзинки с птичьим молоком и бросились врассыпную.

Щёки Ульрика вспыхнули, и он выронил корзину, из которой высыпалось птичье молоко. От обиды он растоптал его и помчался домой.

Прибежав в сад, он вскарабкался по стволу клёна и забрался в воронье гнездо. Вот здесь уж гном разрыдался, вытирая рукавом слёзы, катившиеся по щекам.

– Что случилось? – Тётушка Пэт с тяпкой в руках выглянула из-за розового куста.

– Неужто птичье молоко оказалось тебе не по вкусу? – хохотнул дядюшка Тилль, переворачиваясь в гамаке на другой бок.

Но Ульрик не ответил и зарыдал ещё сильнее.

– Ну же, слезай. – Тётушка Пэт подошла к клёну и постучала по стволу. – Хочешь, я принесу головку твоего любимого чеснока? Он как раз поспел, ты ведь знаешь, я специально для тебя его выращиваю.

После этих слов Ульрик соскочил с ветки на землю и, крепко обняв тётушку Пэт, уткнулся в её передник:

– Они говорят, что у меня шерстяные носки вместо ушей. – Он шмыгнул носом. – И ещё – что я не гном.

– Что ты! – испуганно произнесла тётушка Пэт. – Ты самый обычный гном.

– Тогда почему у меня такие мохнатые уши? – Ульрик посмотрел прямо в глаза тётушке Пэт. – И я чихаю от пыльцы одуванчиков. А садовые гномы…

– Её не боятся, – закончила за него тётушка Пэт.

– Думаю, пришла пора обо всём ему рассказать, – сказал дядюшка Тилль и со скрипом слез с гамака.

Глава 3. Страшный секрет

Тётушка Пэт поведала о той страшной ночи, когда к ним в сад ворвался пятнистый кабан. Время от времени она переходила на шёпот, прикрывала ладонью рот и озиралась.

– В холщовой сумке? – вскочил Ульрик, опрокинув садовый стул прямо на клумбу с петуньей.

– Да, – кивнула тётушка Пэт, не обратив внимания на испорченные цветы. – Сейчас покажу.

Она скрылась в дупле старого клёна. И вскоре вынесла ту самую сумку, которую девять лет назад обронил пятнистый кабан.

– Ты был таким крошечным, – с умилением сказала тётушка Пэт.

– А ночами визжал, как поросёнок, – усмехнулся дядюшка Тилль.

– Не могу поверить, что кабан похитил меня. Зачем? – сокрушался Ульрик.

Пэт и Тилль поглаживали его по голове и не находили слов.

– Не грусти. – Тётушка Пэт приподняла его подбородок и посмотрела в глаза. – Мы хранили этот страшный секрет ради тебя. Ведь ты нам стал родным. Признаю, я иногда ворчала и ругалась…

– Иногда? – удивился дядюшка Тилль.

– Ну, хорошо, чуть больше обычного. Но это исключительно в целях воспитания, – упорствовала тётушка Пэт.

– Постойте. Если я не садовый гном, то кто же? – Ульрик осторожно дотронулся до холщовой сумки, будто она была из хрупкой скорлупы.

Наступило молчание. Ни у тётушки Пэт, ни у дядюшки Тилля не было ответа на этот вопрос.

– Тогда я сам это выясню! – решительно произнёс Ульрик.

– Но… – хотела возразить тётушка Пэт.

Дядюшка Тилль взял её за руку и помотал головой.

– Что ж, – тяжело вздохнула она. – Рано или поздно ты бы всё узнал. Пойду соберу тебе в дорогу еды.

Она украдкой смахнула со щеки слезу, поправила съехавший набок колпак и скрылась в дупле старого клёна.

А дядюшка Тилль принялся давать напутствия.

– Если в пути тебя застигнет холодная ночь – набей под куртку и в башмаки сухие листья и траву, – это спасёт от переохлаждения. Если нет компаса – а у тебя нет компаса, – помни, что Полярная звезда всегда указывает на север.

– А как я найду эту Полярную звезду? – поинтересовался Ульрик.

– О, это очень просто! Для того чтобы её отыскать, сначала найди Большую Медведицу. Затем – её дальний конец от ручки ковша. Именно он и укажет на хвост Малой Медведицы. Это и будет Полярная звезда.

– Кажется, понял, – неуверенно кивнул Ульрик.

– И вот ещё что. Если захочешь пить, а поблизости не будет колодца или реки, просто выжми на ладонь мох.

– Как бы всё это запомнить? – вздохнул Ульрик.

А дядюшка Тилль, казалось, вспоминал свою молодость, полную приключений, не в силах остановиться:

– Если заболит голова, то пожуй ивовую кору. А если живот – желудёвой муки. Когда тебя цапнет оса или шмель, приложи к укусу кашицу из щавеля. Если тебе посчастливится найти кожу змеи, то в ней можно хранить воду, как в бутылке.

Ульрик утомился от наставлений, но дядюшку Тилля несло по волнам воспоминаний.

– Если нужно запутать следы, броди кругами, а лучше иди задом наперёд. И помни, трудности делают нас сильнее и приближают к цели!

– Не забивай ребёнку голову! – Из дупла старого клёна показалась огромная корзина, а над ней макушка тётушки Пэт. – Главное, чтобы он был сыт в дороге.

– О-о-о, – простонал Ульрик. – Ты же не думаешь, что я всё это съем?

– На свежем воздухе всегда хочется есть. А если ты отправляешься в путешествие, то неизвестно, когда ты добредёшь до придорожной харчевни.

– Придорожные харчевни? – удивился дядюшка Тилль. – Никогда о таких не слышал.

– Я тоже, поэтому и приготовила для нашего малыша всё необходимое.

– Я уже не маленький! – возмутился Ульрик. – Мне десять. Ну, почти. Возьму с собой эту холщовую сумку и положу в неё еды столько, сколько влезет. И книжку.

– Да, почти десять. Серьёзный возраст, – вздохнул дядюшка Тилль. – И поэтому я отправляюсь с тобой. Буду сопровождать тебя и защищать от злобных троллей!

Он взял в руки воображаемое ружьё и резко развернулся с ним, будто сзади стоял невидимый враг.

– О-ох, – тут же простонал он, – моя спина!

– Что за ребячество! – всплеснула руками тётушка Пэт и помогла Тиллю сесть на стул.

Всем стало очевидно, что в опасное путешествие Ульрику придётся отправиться одному. А то, что оно будет опасным, никто не сомневался. В газетах только и писали, что о постоянных набегах троллей на гномов королевства Смолэнд.

Гномы потёрлись носами в знак прощания, но вдруг дядюшка Тилль спохватился, держась за спину, когда Ульрик перекинул через плечо сумку с едой.

– Постой, я забыл о самом главном. Дорогая, принеси, пожалуйста, из спальни мою шкатулку. Сам я пока не могу встать со стула.

Тётушка вернулась со шкатулкой, которая больше походила на деревянный ящик, разукрашенный цветами мышиного горошка.

– Вот, держи, тебе пригодится. – Дядюшка Тилль вытащил из неё вчетверо сложенную карту королевства Смолэнд.

Расправил её у себя на коленях и ткнул пальцем:

– Самые ближайшие к нам горы – Изумрудные. Возможно, именно оттуда и пришёл пятнистый кабан. Будь осторожен, в горах постоянно случаются камнепады.

– И береги голову, – тут же добавила тётушка Пэт.

Ульрик уставился на карту. Он и не догадывался, что Смолэнд такой огромный. Здесь были и другие места обитания гномов. Но первым делом он решил отправиться в горы. Может, там отыщется разгадка его рождения?

Тётушка Пэт и дядюшка Тилль, прижавшись друг к другу, долго махали Ульрику вслед, пока его красный колпак не скрылся из виду.

Глава 4. Изумрудные горы

Позади остались родной городок Вишнёвые сады, любимый старый клён и Ромашковая пустошь. Ульрик всё дальше уходил от городка садовых гномов. Вдоль бесконечного поля, заросшего густой травой, петляла пыльная дорога.

Постепенно трава становилась всё ниже и реже, пока не исчезла вовсе. А на дороге появлялось всё больше острых камней. Впереди показался пролесок молодых кустов алычи. Ульрик прибавил шаг и уже через несколько минут удобно устроился в тени листвы. Он открыл сумку и с удивлением уставился на связку крохотных прищепок. Видимо, тётушка Пэт по забывчивости положила их вместе с едой.

– Пригодятся, – решил Ульрик и опустил прищепки обратно в сумку.

А следом вытащил малиновый кекс и откусил от него огромный кусок. Живот с благодарностью заурчал, как довольный кот.

Вдруг раздался пронзительный крик. Ульрик поднял голову и увидел высоко в небе птицу. Под её огромными крыльями запросто можно спрятаться от проливного дождя. Когда-то дядюшка Тилль рассказывал, как однажды в горах оседлал орла:

– Я прокатился на нём под самые облака, честное слово! Он, конечно, строптивый, но мне нет равных в укрощении.

По описанию птица была очень похожа на ту, о которой говорил дядюшка Тилль.

– Значит, горы совсем недалеко, – решил Ульрик.

Он быстро доел кекс, закинул на плечо сумку и поспешил в путь. Постепенно на землю опускались сумерки. Вскоре Ульрик едва различал дорогу сквозь неверный свет бледной луны. Он уже начал думать, где бы ему заночевать, как увидел впереди огоньки.

– Светлячки! – обрадовался он. – Странно. Почему они так высоко забрались? Под самое небо.

Но Ульрик так устал от долгого пути, что додумать эту мысль не успел. Он свернулся калачиком у большого валуна, за день нагретого солнцем, и уснул.

Проснулся он от пронзительного крика, который слышал вчера. Но сейчас тот был совсем близко. Ульрик открыл глаза и увидел… горы.

Огромные, величественные, они словно нависали над ним.

– Вот это да! – Он даже немного поёжился.

Серые мрачные скалы совсем не походили на праздничный сад тётушки Пэт, полный цветов и сладких ароматов.

Птица некоторое время покружила над ним и скрылась за облаками. Ульрик рассеянно проследил за её полётом, и по его телу пробежали мурашки. Прямо перед ним в скале чернел вход в пещеру. Из неё не доносилось ни звука. Но на земле были видны следы множества башмаков.

Ульрик нерешительно потоптался на месте, словно раздумывая. Наконец, расправил плечи и шагнул в пещеру. Ему потребовалось время, чтобы привыкнуть к темноте. Но уже через некоторое время стало светлее, прямо в выступах пещеры горели факелы.

Продолжить чтение