Сказки дедушки Такаши

Глава 1

Саюри свернула на подъездную дорожку к дому. Шины приятно зашуршали по гравию. Не выходя из машины, она нажала кнопку на пульте, ворота поднялись, и машина въехала в прохладный сумрак гаража. Войдя в дом, молодая женщина сняла туфли на низком каблуке, повесила пиджак на спинку стула и спустилась в подвал, где находилась постирочная.

Детей привезет автобус из школы примерно через час, до прихода мужа еще уйма времени, поэтому Саюри сняла с себя блузку, строгую юбку карандаш и закинула все в стиральную машинку, туда же отправились капроновые колготки, две легкие блузки ее дочерей, пара белых рубашек мужа и весь комплект ее нижнего белья. Нажав на кнопку старт, она нагой поднялась на второй этаж.

Стоя под струями теплого душа, Саюри смывала с себя Манхеттенский смог, шум и нервозность. Постепенно мысли ее прояснялись, нервы успокаивались. Только когда расслабилось тело, молодая женщина вышла из ванной комнаты. В гардеробной она подошла к одному единственному шелковому кимоно, которое висело на отдельной вешалке. Надела его, подвязала обычным поясом. Заколола еще мокрые волосы шпилькой и спустилась вниз.

Саюри прошла в кабинет мужа и подошла к стене напротив входа. Мягко, почти нежно сдвинула в сторону стеновую панель, зашла внутрь, задвинув панель обратно. Изнутри стеновая панель состояла их деревяных перекладин, покрытых белой бумагой. Об этой комнате знали только муж и дети Саюри. Даже друзья не догадывались, что в их американском доме спрятана японская комната Васицу.

Саюри приходила сюда почти каждый день. Мягко ступая голыми ногами по татами, она прошла мимо низкого столика, единственной мебели в комнате, к нише в стене и достала оттуда большой толстый блокнот из черной кожи, на обложке которого было написано – Саюри от дедушки Такаши. С ним она подошла к раздвижным дверям, пропускавшим мягкий белый свет через белую бумагу, и раздвинула их.

Снаружи оказался маленький японский сад. Послеобеденное солнце попадало сюда на самый его край и подсвечивало два невысоких бансая справа. Посередине уютно устроился аккуратно подстриженный куст в виде шара, который выглядывал из горки небольших, неровной формы камней. Идеально зеленый, ровный газон дополнял композицию, перед женщиной растеклось небольшое белое озеро из ослепительной гальки.

Саюри села на колени у выхода в сад, бережно держа блокнот в руках. Она наслаждалась своим уютным одиночеством в тишине и покое. Гладила блокнот по корешку. Каждое слово, написанное в нем, она знала наизусть. Каждый иероглиф, каждую закорючку. Саюри устроила блокнот на коленях, положила на него руки и устремила свой взор в сад.

Спустя несколько минут, она медленно открыла блокнот и начала читать идеальные иероглифы, выведенный с каллиграфической точностью.

Глава 2

Сказка о том, как маленький Таро стал великим самураем японского сада.

Маленький Таро родился в бедной крестьянской семье. Мать с отцом трудились на рисовых полях. Таро очень хотел им помогать, но не мог. Он был слишком слабым и хилым, к тому же, когда он поднимал тяжести или пытался бежать – он начинал кашлять и задыхаться. Поэтому, пока родители целыми днями трудились в полях, Таро прибирался в их маленькой лачуге. Их минка был самым маленьким во всей деревне и находился в самом конце улицы.

Перед домом стояла небольшая печь, на которой Таро готовил обед, обычно это были рисовые шарики, обернутые нори. Соломенная крыша дома уже давно покосилась и ее пора было подлатать, да только кому? Когда мать с отцом весь день в полях, а Таро даже по лестнице не может забраться, не начав задыхаться.

Внутри дома было всего две комнаты. В первой, стоял низенький стол, за которым семья ела, во второй на стареньких татами лежали три матраса. Они даже не убирались. Во-первых, было некуда, во-вторых – незачем. Семья собиралась только вечером, ужинала и ложилась спать, утром, после завтрака родители отправлялись в поля.

В доме жил, пожалуй, только Таро. Родители приходили переночевать. Таро никак не мог понять, отчего же его родители так бедно живут, ведь они так много работают, а получают так мало. Мальчику так хотелось быть таким же жилистым и выносливым, как его отец и работать вместе с ним. Но этому не суждено было сбыться.

Единственной радостью в жизни Таро был его сад. За домом располагался небольшой прудик, который Таро каждый день очищал от листьев. На задней стороне пруда росли низкие пушистые сосенки, а перед ними причудливо изгибали свои ветки маленькие бонсаи. Сосны выросли там сами, а вот бонсаи посадил Таро. Конечно же им были не по карману такие деревья, но однажды, когда Таро с родителями ездил в город, перед ними перевернулась повозка с небольшими деревцами в плоских горшочках. Торговец собрал с пыльной дороги все самые хорошие саженцы, а пяток неказистых, явно умирающих растений оставил валяться на земле.

Таро стало жалко молодые деревца, и он забрал их домой, посадил в горшок и нежно, заботливо за ними ухаживал. К сожалению, три саженца погибли в неопытных руках юноши, но он не сдавался и продолжал ухаживать за оставшимися двумя. Как бывает с каждым, кого любят, деревца, почувствовав заботу, передумали умирать и пошли в рост. Таро аккуратно подрезал ненужные ветки, подвязывал нужные и изгибал стволы. Через два года у него стояли в саду его первые два бонсая.

Таро так понравилось такое занятие, ведь оно не требовало от него ни быстрого бега, ни физических усилий. Только терпение, умение видеть форму и любовь к своему делу. После первых успехов, Таро пришла в голову мысль сделать бонсай из вишневого дерева. Вообразить только – у него будет миниатюрная сакура. Но сколько Таро не бродил по окрестностям, подходящего саженца не попадалось, а из косточки вишни упорно не хотели прорастать.

Однажды Таро гулял недалеко от дома и увидел выкорчеванное бурей небольшое кленовое дерево. Клен лежал на боку, распластав свои корни в разные стороны. Казалось, что вот еще недавно, он пытался подняться, ища опору корням, пытаясь за что-то зацепиться, но сейчас затих, смирился со своей участью.

Деревце росло в очень неудачном месте – чтобы вылезти из-под большого корня своего родителя, ему пришлось сначала пригнуться к земле, потом вырасти прямо и снова согнуться в другую сторону, чтобы не мешал камень. Этот-то камень и сдвинуло с места ураганом, обнажив неокрепшие корни малыша, а ветер подтолкнул и уронил клен.

Таро притащил дерево домой. Оно было не тяжелым. На вид, деревцу было от силы четыре года. Весь остаток дня мальчик провел, колдуя над саженцем. Он отмывал корни от земли, подрезал засохшие и больные, укорачивал здоровые до нужного размера и замазывал глиной места срезов. Безжалостно он срезал все ветки, укоротил ствол до двух изгибов. Когда пришли домой уставшие родители, их встречал сын с сияющими глазами.

Таро с гордостью показывал им свое творение, а родители взирали на странный обрубок дерева в плоской миске и смеялись. Но по-доброму. Они любили своего сына, пусть он и не был помощником, но это было их дитя.

Таро терпеливо поливал и опрыскивал кленовый обрубок. Он разговаривал с ним, как с живым, гладил его. Приносил ему для компании другие деревца. Кленовое дерево заменило мальчику друзей, которых у него никогда не было. Таро искренне верил, что у него все получится, даже тогда, когда казалось, что все, что он делает совершенно бесполезно. И вот однажды, на деревце набухли почки и раскрылись первые листочки. После этого клен было уже не остановить. Он давал новые веточки, листики и распускался на глазах. Творилось какое-то таинственное волшебство.

Через год у тринадцатилетнего Таро в саду стояли уже три карликовых деревца, причудливо изгибающих свои стволы, извивающих свои ветви под немыслимыми углами, а какие пышные кроны были у этих деревцев! Такие густые, что подними их повыше и посмотри сквозь них на солнце – и ничего не увидишь, кроме зелени листьев.

Окрыленный успехом, мальчик вспомнил про свою идею – иметь маленькую сакуру в своем саду. И тогда он решил идти в яблоневый сад в соседнем городе. Это был самый красивый вишневый сад в их округе. Местный Сегун был известным любителем вишневого саке. Даже информация о том, что до этого сада нужно добираться пешком несколько дней, не напугала Таро, ведь он знал, что только там он может найти такие нужные ему саженцы. Ведь для сада оставляют только самые лучшие, а ему нужны наоборот самые кривые деревца.

Родители были в бешенстве, когда узнали куда и зачем собирается идти молодой юноша, они пытались его отговорить. Но ни угрозы, на ласковые слова не могли помешать Таро. Он твердо стоял на своем и через пару дней, когда никого не было дома, собрал в небольшую корзинку рисовых шариков, кувшин воды и отправился в путь.

Идти было не сложно. Дорога вилась вдоль небольших холмов, вокруг гомонили птицы, а ночью небо устилали тысячи мерцающих звезд. Таро смотрел на небо и мечтал, что однажды, он соберет всю свою коллекцию причудливых растений и отвезет в город, продаст и купит маме самое красивое шелковое кимоно и гребень для волос. Пожалуй, только кленовое деревце оставит себе, нехорошо продавать друга.

Через два дня Таро пришел к саду. Он был прекрасен. Огромные ветвистые деревья уходили далеко вперед так, что невидно было взору, где они заканчиваются. Мальчик бродил среди деревьев – больших, крепких, с толстыми ровными стволами. Здесь искать было нечего. Надо было найти место, где растут молодые деревца.

Только к вечеру Таро набрел на нужный ему участок. Но уже было темно, и пришлось лечь спать. Рано утром, на рассвете, Таро увидел много молодой поросли. Радости-то было! Но поросль вся была ровная, деревце к деревцу. Мальчик приуныл. Не везло ему страшно. Пока он стоял и печалился, к нему подошел старик и спросил – что он тут делает? Когда Таро честно рассказал, зачем приехал, старик так смеялся, что слезы потекли из глаз.

Мы, говорит, эти деревья выбрасываем, а он за ними пешком два дня шел! Старику понравился Таро, поэтому он отвел его к яме, куда они выбрасывали кривые деревца и разрешил взять столько, сколько нужно, да еще и пообещал на повозке отвезти домой, ведь ему нужно было в ту же сторону, пополнить запасы риса.

Счастливый Таро несколько часов копался в яме со скрюченными молодыми деревцами. Он отобрал себе десять самых извилистых стволов с хорошей корневой системой, уложил их в повозку, запряженную некрупным волом и через день вместе со стариком приехал в свою деревню. Старик не пожелал остаться на скромный обед и укатил по своим делам.

Так у Таро появилось еще десять вишневых бонсаев. Надо ли говорить, что через год, весной у него в саду стояли пышно цветущие маленькие копии сакур. На причудливо изогнутых ветках, прикрывая густые кроны, пышным цветом цвели нежные розовые цветки. Каждый день Таро приходил в сад и любовался своими подопечными. Он уже и помыслить не мог, что расстанется со своими творениями.

Однажды, ранним утром, к ним во двор заехала небольшая тележка, запряженная мелким бычком, Таро сразу же узнал гостя. Это был тот самый старик, из сада. Он приветливо замахал руками и выбежал навстречу старику, как к давнишнему другу.

На этот раз старик не отказался зайти в дом. Он проезжал мимо и решил зайти к юноше, посмотреть, что же у него получилось с его скрюченными сакурами. Увидев сад, с миниатюрными, причудливо изогнутыми деревьями, усыпанными розовыми цветами, старик обомлел. Он не верил глазам, что всего за год можно сотворить такую красоту.

Старику так понравились бонсаи, что он уговорил Таро продать ему один горшок. Счастью Таро не было предела. Когда родители вернулись домой, он положил на стол такую сумму денег, которую родители получали за целый месяц упорного труда. Вот тогда они поверили, что сын их не занимается ерундой, как они думали.

Прошла неделя с визита старика. Был выходной, вся семья сидела на улице, грелась на ласковом солнце и кушала лапшу с кальмаром, которого они купили на местном рынке, недалеко от их деревни. Снизу холма стал доносится какой-то шум. Играла музыка, суетились какие-то люди. Показалась цветастая процессия, которая медленно двигалась в их сторону. Семейство с любопытством разглядывало веселую колонну, медленно поднимающуюся к ним.

Когда они доели лапшу, шумная ватага людей влилась на их улицу и зашагала к их дому. У ворот остановились несколько самураев, а четыре человека поставили на землю паланкин. Оттуда величественно вышел городской Сегун. Он сурово сказал, что хочет видеть мальчика, который создает лучшие в мире бонсаи.

Таро не сдвинулся с места. Ведь такого мальчика тут не было. Наверное, они ошиблись двором. У него самые обычные бонсаи, куда ему до лучших, да еще в мире. Сегун нахмурился и еще раз повторил свой вопрос. Он еще больше сдвинул брови, ведь он не любил задержек. Тогда из-за спины вышел все тот же старик из вишневого сада и указал морщинистым пальцем на Таро.

– Вот тот юноша. У него самые лучшие в мире бонсаи, которые я когда-либо видел. А видел я на своем веку не мало.

Тогда Таро пришлось выйти к Сегуну на дрожащих ногах и провести его в сад. Очень много времени Сегун смотрел на деревья. И чем больше на них смотрел, тем больше они ему нравились. Он предложил Таро очень крупную сумму денег за все деревья в его саду. Но Таро вдруг отказался.

– А если я отниму силой?

– Тогда я буду драться, – вскрикнул пораженный юноша.

– Даже с моими самураями?

– Даже с ними, – и Таро схватил лежащие неподалеку грабли.

Сегуну стало смешно, так нелепо смотрелся тощий юноша с граблями в руках, собирающийся драться за деревья с настоящими самураями, что он расхохотался. Смех помог разрядить обстановку и Таро положил грабли.

– Если хотите, я выращу новые деревья, только у меня нет саженцев. А эти, прошу, оставьте мне.

Сегуну понравилось такое предложение, и он сказал:

– Договорились. Назначаю тебя Великим самураем моего японского сада. Через несколько дней тебе привезут сотню самых скрюченных деревьев. К следующему году у меня должен быть самый пышный цветущий сад миниатюрных сакур. Тебе будут выплачивать жалование на хорошую еду.

Тут Сегун оглядел маленькую лачугу.

– Дом тебе поправим, к зиме будет не холодно. Мой великий самурай должен хорошо питаться, чтобы вырастить отличные деревья.

И посмеиваясь в свои усы, сегун вышел из сада на передний двор.

Сегун сдержал свое обещание, а Таро свое. И на следующий год в городском дворце распустилась сотня самых красивых маленьких, причудливо извивающийхся под разными углами деревьев. А после того, как сам император приезжал смотреть на сад, слава о юноше и его чудесных деревьях поплыла по всей Японии.

Таро продолжил жить в своей деревне, только дом его разросся и сад стал больше. Ежегодно он на заказ выращивал множество красивых бонсаев. Но те, самые первые два деревца, десять сакур и маленький клен стояли в отдельном небольшом садике, скрытом от глаз. Туда заходил только Таро, общался с деревьями, как со своими самыми лучшими друзьями. А те в ответ радовали его пышной зеленью и нежнейшими цветами.

Конец.

Саюри закрыла блокнот и подняла взгляд к своему саду.

Глава 3

Такаши отложил перо в сторону. Посмотрел на то, что получилось. Получилось недурно. Вот теперь и пригодилось его умение красиво, каллиграфически писать иероглифы. Когда высохла краска, он захлопнул блокнот.

Такаши посмотрел в окно. Солнце уже клонилось к закату. В животе заурчало. За переписыванием начисто сказки он просидел целый день. Такаши встал, потянулся, размял затекшую спину и пальцы. Прошел в ванную, умылся и взглянул в зеркало. Оттуда на него смотрело довольное, улыбающееся морщинистое лицо с хитрым взглядом. С тех пор, как он вышел на пенсию он стал чаще улыбаться. Он всегда работал много, часто допоздна засиживался в офисе, забывал о родных и близких.

Может быть идея написания сказок для Саюри это некий способ оправдаться перед внучкой? Может быть. А может с выходом на пенсию он наконец-то стал жить для себя, вздохнул свободно, впервые за долгое время делает то, что хочет, а не то, что должно? И такое может быть.

С такими мыслями Такаши накинул на плечи пиджак, взял тросточку, обулся и вышел на улицу. Там было свежо, но не холодно. Очень комфортно. Такаши неспеша пошел в сторону своей любимой Идзакаи – там он питался с тех пор, как его жены Михо не стало. С хозяином, по имени Рю, они стали очень хорошими приятелями.

В узком проулке, по правую руку была неприметная дверь, Такаши потянул на себя и вошел в маленькую, узкую коморку. Пожалуй, это была самая маленькая идзакая в каких был Такаши. В дальнем углу узкой комнаты стояла плита на две конфорки, над которой висела большая вытяжка. Посередине располагалась стойка, куда могли сесть два человека. Вот и все помещение.

– Ааа, Такаши-сан, приветствую. Наконец-то ты объявился. Где же ты пропадал? Я уж забеспокоился, не случилось ли чего. Хорошо сосед твой заходил, сказал, что доставка еды к тебе регулярно приезжает, значит, хоть кушаешь, уже хорошо. Что случилось, болел?

– Приветствую, Рю-сан. Спасибо за беспокойство. Все хорошо. Помнишь, я тебе рассказывал, про то, что хочу для Саюри сборник сказок написать? Так вот я написал первую сказку! Месяц над ней корпел. Да и погода какая-то не прогулочная была. Но обеды мне привозили паршивые, хочу я тебе сказать.

Такаши крякнув взгромоздился на барный стул. Рю, не спрашивая, уже громыхал сковородками и кастрюльками, поджигал газ, что-то резал, что-то бросал в кипящий бульон. Маленькая комнатка сразу наполнилась приятными ароматами готовящейся еды. Рю – был одним из тех удивительных хозяев закусочных, который не любил болтать. Особенно, когда готовил.

Не сказав ни слова, Рю нырнул под прилавок, поставил на стол стакан, наполнил льдом, налил туда айвовую наливку, протянул Такаши.

– Твое здоровье, Такаши-сан. Отдыхай, пока я готовлю.

И Рю уже исчез у плиты, весь в клубах пара. Такаши молча потягивал наливку и ни о чем не думал. Он просто наслаждался моментом и смотрел, как готовит Рю. Это было завораживающее зрелище. Движения мужчины были плавные, но быстрые, отточенные до совершенства, ни одного лишнего. Одной рукой он мешал что-то в дымящейся кастрюльке, другой – лопаткой переворачивал поджаривающиеся мясные шкварки на сковородке.

Не успел Такаши выпить и половины бокала, как звякнула о столешницу большая фарфоровая миска. От миски исходил бесподобный запах рыбного бульона с соевым соусом.

– Сегодня на ужин рамен, Такаши-сан. В обед суп ты не ел, поэтому на ужин будет тебе два в одном. И суп, и лапша.

Рю усмехнулся своей шутке, а Такаши засмеялся.

– Спасибо, что бы я без тебя делал!

Первым делом Такаши взял продолговатую ложку, зачерпнул бульон, подул на него и проглотил. Бульон был бесподобен, как на запах, так и на вкус. Густой, наваристый, в меру пряный, в меру острый. В общем такой, каким и должен быть. Такаши ел не спеша. Палочками подцеплял, специально для него, мелко нарезанное мясо, смаковал его, перекатывал во рту, слегка жевал и глотал, затем одним ловким движением брал лапшу, помогал ложкой и всасывал ее. Такаши наслаждался едой.

Однажды, он привел в этот трактир свою жену. День был пасмурный, дождливый. Они весь день провели в клинике. Михо тогда уже не здоровилось, она сдавала анализы, делала узи, еще какие-то процедуры. Обед они пропустили, а дома было шаром покати. По узкой улочке они возвращались домой и думали заказать ужин на дом.

Внезапно растворилась неприметная дверка и оттуда вышли двое, в веселом приподнятом настроении. Михо предложила зайти, сказала, что она такая голодная, что не дождется доставки. Так они впервые попали к Рю. В тот день Рю подал им два горячих мисо супа, а на втрое пожарил курицу в кисло-сладком соусе, которую подал с рисом. Налил все тот же свой знаменитый ликер из айвы со льдом. Секрет этого ликера держался в строгом секрете и передавался от отца к сыну.

Насытившись и слегка захмелев, Михо откинулась на стул, сжала руки Такаши и сказала:

– Ну вот, теперь я со спокойной совестью могу уйти, есть кому позаботиться о твоем неуемном аппетите и вкусно тебя кормить.

Такаши тогда протестовал, говорил, что это она от настойки всякую чушь несет и все будет хорошо. Что у нее всего лишь легкая простуда, медицина не стоит на месте и вообще, сейчас лечится все. А через три месяца ее не стало. Она знала, она все знала.

Хлопнувшая дверь вывела Такаши из раздумий. Он даже не заметил, как опустела его миска, а стакан во второй раз наполнился ликером. За соседний стол подсела молодая женщина. Она выглядела нервно. Быстро сделала заказ, достала сигареты и молча закурила. Такаши внимательно ее изучал. А не станет ли она героиней его очередной сказки? В это время его потенциальная героиня раздавила окурок в пепельнице, залпом выпила ликер безо льда.

После стопки ликера она как будто расслабилась. Совсем чуть-чуть. Еле заметно вздохнула. Взяла вторую сигарету, потом передумала и убрала ее обратно в пачку. За все время она не произнесла ни слова, а Рю деликатно помалкивал. Поставил перед ней тарелку салата и вторую стопку. Не притронувшись к стопке, незнакомка быстро съела салат, ловко орудуя палочками. Положила деньги на стол, выпила вторую рюмку ликера и так же молча и быстро вышла.

– Третий день уже приходит и каждый раз в разное время, – сказал Рю, – ни разу даже не поздоровалась. Может случилось что у нее?

– Интересная женщина, несчастная, что-то ее точно гложет. Вон какая нервная. Плохо, что курит, да, плохо, плохая привычка, пагубная. Знаешь, Рю-сан сколько я бы сейчас отдал, чтобы запретить Михо курить. А ведь мне нравилось, так она красиво и элегантно это делала. Каждое движение у нее получалось грациозно. Как она держала сигарету, как затягивалась, не поверишь, Рю-сан, она даже зажигалку открывала грациозно.

Захмелевший Такаши ударился в воспоминания.

– Как я любил запах сигарет, смешанный с ее запахом и запахом ее духов. Я был сумасшедший, да. Да мы и познакомились с ней из-за сигарет. Я шел по парку, а она с тремя подругами сидела на лавочке для курения. И она так выбивалась среди подруг. Они как-то это так жеманно делали. Затягивались, выпускали дым, как будто на камеру, как будто играют. А она…. О…. Она это делала так естественно. Как будто сигарета это было продолжение ее самой, ее пальцев, ее мыслей, ее естества. Я стоял, как дурак, и любовался тем, как она курит. До конца своих дней она так и курила. Даже тогда, когда врачи поставили страшный диагноз, не бросила. Как же я виню себя, что не настоял, не запретил ей курить, сидели бы сейчас вдвоем здесь…

Из глаз Такаши выкатилась одинокая слеза.

– Не надо так, Такаши-сан. Никто от этого не застрахован. Может и сигареты тут ни при чем. Зачем винишь себя почем зря? Была бы она счастлива, если бы ты ее ограничивал в чем-то? Запретить, а вправе ли мы запрещать что-либо кому-либо?

– Ты прав, Рю-сан. Прав. Это просто незнакомка всколыхнула мои чувства. Столько лет прошло, а я все еще люблю мою Михо и тоскую о ней.

Такаши положил деньги в мисочку.

– Спасибо Рю-сан, сегодня у тебя особенно удался рамен. Очень вкусно.

Когда он вышел на улицу, уже давно стемнело. Такаши пошел по узкой улочке и свернул на большой проспект. Как будто бы из ниоткуда вынырнули высотные дома со своими неоновыми вывесками, толпы народа сновали, как муравьишки, по своим делам. Такаши медленно шел, не преследуя никакой цели. Он просто брел, разглядывая прохожих, туристов с фотоаппаратами, видел, как отражается свет реклам в объективах их камер. Такаши нравился город. Он любил его. Не мог представить жизни где-то еще.

Хотя, единственная дочь живет в пригороде. В своем доме. Такаши иногда приезжает к ней на выходные и не может понять этой жизни. Слишком скучно, слишком пресно. Слишком пусто. Да, пусто. Простор пугал Такаши. Он родился, вырос и всю жизнь провел в городе. Мизуки тоже родилась и выросла в городе, но вот на природу потянуло. Вышла замуж и уехала в дом к мужу. И даже счастливо живет. Говорит, что в город ни за что ее теперь не заманишь. Да и маленькой Саюри полезнее на природе расти.

Такаши сам не заметил, как оказался у входа в небольшой городской парк. Рядом с ним была огорожена небольшая площадка для выгула собак. В свете фонарей бегали в догонялки три небольшие собачки. Два пуделя и болонка. Их хозяева сидели на лавочке и о чем-то мирно общались.

Такаши вдруг почувствовал себя одиноким. А может и ему собачку завести? Будет гулять с ней, общаться с новыми людьми, водить ее к собачьему парикмахеру и делать смешные прически. От этих мыслей он улыбнулся. Собачка….. Но потом вспомнил, что у Саюри аллергия на животных. Вот ведь шутка судьбы. Живут в частном доме, а не могут даже хомячка завести, Саюри сразу задыхаться начинает.

Такаши взглянул на часы – стрелки его Касио показывали десять часов вечера. Он развернулся и зашагал в сторону дома. Первая сказка закончена и нужно завтра пораньше идти на охоту. Так, шутливо, Такаши окрестил его поиск персонажа для сказки. Утром через перекресток проходит больше всего людей, поэтому заметить какую-то интересную личность и придумать про нее целую историю, гораздо легче.

Через этот перекресток Такаши в молодости ходил два раза в день. По пути на работу и обратно. Столько разных людей проходило мимо. Он всегда любил их разглядывать и строить догадки – кто эти люди, чем занимаются, куда идут. Это была своего рода тренировка мозга, утром она помогала настроить его на рабочий лад, а вечером была разгрузка мозгов после тяжелого трудового дня.

А выйдя на пенсию, он решил написать Саюри сборник сказок. Она всегда любила читать. Еще малышкой была, а уже требовала водить пальцем по строчкам, чтобы она видела, в каком месте читают. Такаши всегда нравилось что-то придумывать и воображать. Ему всегда было интересно написать книгу, да времени все не было. Михо говорила, что у него богатое воображение и из него выйдет чудесный писатель, да он не воспринимал ее слова всерьез. Времени думать об этом не было, надо было деньги зарабатывать, чтобы семью прокормить, чтобы дочь на ноги поставить, на пенсию отложить в конце концов.

И вот сейчас, на пенсии он начал осуществлять свою мечту. Первая написанная им сказка ему даже понравилась. Больше всего ему понравился сам процесс. Несколько дней он приходил на перекресток, сидел на лавочке и смотрел на толпы проходящих мимо людей. Но все они были какие-то безликие, какие-то неинтересные. Никто не цеплял взгляд, ни про кого не хотелось начать фантазировать.

Пока однажды он не увидел стоящего на светофоре юношу. Он был таким тощим, что казалось, будто его может унести порыв ветра. Мальчишка жевал на ходу рисовый онигири. Одна его рука была занята вкусным треугольником, а во второй он держал пластиковый пакет, на котором был нарисован бонсай и подпись – доставка в день заказа. Тогда-то и зародился сюжет сказки в голове у Такаши. Как будто вспышка молнии осветила картинку где-то в недрах его мозга.

Но оказалось совсем не просто написать хорошую сказку. Несколько раз он начинал и все переписывал. Дописывал до средины и снова все начинал сначала. Наверное, попытки с пятой ему удалось написать то, что ему самому понравилось. На это у него ушел целый месяц. Еще неделю назад он думал, что это первый и последний раз, что писательство – это не его, очень уж сложно вдруг оказалось. А сегодня вон, спешит домой, чтобы пораньше лечь спать и завтра отправиться на охоту.

На лифте Такаши поднялся на пятый этаж. Его небольшая квартирка располагалась в тихих улочках, на которых лепились друг к другу невысокие домишки, этажей в 6 не выше. Сюда они с Михо переехали после того, как Мизуки уехала жить к мужу. Они решили, что зачем им на двоих их большая просторная трехкомнатная квартира и переехали в маленькую, уютную квартирку, в которой была всего одна спальня, кухня, да общий зал.

Разувшись в коридоре, он надел тапочки, повесил пиджак на вешалку и отправился умываться. Закончив с вечерним душем, прошел в спальню, лег на удобную кровать с в меру мягким, в меру жестким матрасом и моментально заснул. Ему снился сон, даже не сон, а чудесное воспоминание из прошлого, как он с Саюри катается в лодке по речке. Вокруг раскинулись зеленые клены, пахнет свежескошенной травой. Она вертит головкой по сторонам и вскрикивает – смотри, деда, какие цветочки, деда смотри, бабочка, деда, гляди – птичка летит. А он лениво гребет веслами и смеется, – вижу, внученька, вижу.

Глава 4

Харуто проснулся рано. Сегодня заказами был забит весь день. Он ненавидел свою работу, но ничего поделать не мог. Откуда взять денег бедному студенту? А курьеру хоть платили, мало, но на жизнь хватало. Он долго рассматривал себя в зеркале в ванной. Ну что за внешность. Ручки – спички, ножки – соломинки, лицо вытянутое, как у пиявки. Ни одна девушка на такого не посмотрит.

Харуто напялил черную футболку, джинсы и вышел из дома. Квартира, которую он снимал, находилась в жутких трущобах. Но зато была дешевой и в одной комнатке умещалось все необходимое – и душ с туалетом, и холодильник с тумбочкой и плиткой. Пробираясь проулками к метро, Харуто размышлял о том, что он всю жизнь хотел быть кондитером. Он обожал лепить из сладкого теста цветы или забавных зверушек. И получались сладости, что на вкус бесподобными, что по внешнему виду.

Но родители не одобряли это занятие сына и настояли, чтобы учиться он пошел в медицинский колледж на зубного врача, ведь это очень перспективно и доходно. Когда Харуто заикнулся о своем желании стать кондитером, то услышал категорическое – нет. Родители согласны оплачивать медицинское образование и точка.

Уже пол – года он учился в колледже. Учеба не приносила ему никакого удовольствия, ему было скучно и не интересно. Из-за этого оценки у него были низкие, стипендию он не получал, а денег в семье лишних не было. Поэтому и пришлось устроиться курьером в цветочный магазин.

Приложив проездную карту к считывающему устройству турникета, Харуто прошел внутрь. Не посмотрев на схему, он уверенной походкой направился в нужный коридор, спустился на нужную платформу. Этот путь он уже выучил наизусть. За пол – года, что он переехал сюда из деревни, он вполне уверенно ориентировался в городе. Помогла, конечно, работа курьером. Заказы он развозил пешком, поэтому вполне сносно начал ориентироваться в наземном транспорте.

Сегодня был выходной, занятий в колледже не было, поэтому у него был полный рабочий день. Через час Харуто приехал в оранжерею. Доставок было четыре, все мелкие, но, как назло, в разных концах города. Сложив пакеты с цветами в специальный рюкзак, он вбил адреса на карту в телефоне, что составить наиболее оптимальный маршрут. Оптимальным маршрут никак не строился.

Зато, если отложить один самый дальний заказ, можно было по кругу развести три, потом вернуться в оранжерею, оставить рюкзак, взять пакет с четвертым заказом и налегке отправиться на другой конец города. Так он и решил. Выложил один пакет, рюкзак стал значительно легче, и вышел наружу. После влажного воздуха оранжереи на улице было свежо.

С первыми двумя заказами проблем не возникло, а вот с третьим вышел конфуз. Сначала он два раза пришел не на тот адрес, потом хозяев не оказалось дома, пришлось пол – часа гулять по району, пока они не приехали из магазина. Харуто порядком устал, лямки натерли плечи, да еще жутко хотелось есть.

Наконец, во второй половине дня он вернулся в оранжерею, скинул рюкзак. Добрая тетушка Акира напоила его чаем. Настроение слегка улучшилось и Харуто, подхватив последний пакет отправился его доставлять. Через час он вышел из метро и отправился по назначенному адресу. Снова захотелось есть и Харуто купил онигири с грибами.

Когда он переходил большой перекресток оживленной улицы, уплетая свой рисовый треугольник и мерно помахивая пакетом, зазвонил телефон. Звонила тетушка Акира из оранжереи. С облегчением она услышала, что Харуто еще не успел доставить этот заказ по адресу.

– Отлично, мой мальчик, это очень хорошо! Сейчас звонил заказчик, он переменил адрес и просит доставить заказ по другому адресу и срочно! Это не далеко. Записывай.

Харуто ввел в навигаторе новый адрес. И правда, было недалеко. Через 15 минут быстрого шага, он стоял в вестибюле большого офисного здания, не зная, куда ему идти дальше. Он подошел к охраннику, который направил его на 40-й этаж. Сказал, что у дверей его встретят. Харуто еще не доводилось ездить так высоко на лифте. Аж уши заложило, так быстро мчалась кабина ваверх.

У дверей его действительно уже ждали. Молодой человек в белом халате и колпаке принял у него пакет, хитро посмотрел на Харуто и жестом пригласил следовать за ним. Они шли по коридору, справа и слева которого тянулись бесконечные двери офисов. Когда они вошли в нужную, никакого офиса там не оказалось. В большой комнате стояли 10 столов по пять в два ряда. На столах стояли разнообразные миксеры, комбайны, горелки, разделочные доски и разная кухонная утварь. У противоположной стены стояли несколько духовок.

– Так, класс, разойдитесь по своим столам и приготовьте что-то действительно вкусное, – сказал повар кучке молодых юношей и девушек, стоящих у окна, – я привел вам дегустатора, и он должен остаться доволен!

Мужчина в белом колпаке улыбнулся Харуто и жестом пригласил его сесть в углу.

– Должен же я вас чем-то отблагодарить за то, что вы изменили адрес и планы. Просто не успеваю домой из-за этой кучки бездарей, – мужчина бросил многозначительный взгляд в сторону своих студентов, – а мне к матушке на день рождения.

Он подал Харуто стакан холодного сока и отвернулся к группе. Сегодня они учились готовить ан-пан. Пока варилась фасоль, преподаватель рассказывал теоретическую часть. Потом все стали замешивать тесто, готовить фасолевую пасту, чтобы закатать шарики в тесто и отправить булочки, посыпанные кунжутом в духовку. Уставший Харуто дремал, пока его не разбудил бесподобный запах готовых булочек.

– Ааа, проснулся мой дегустатор. Давай, пробуй, только по чуть-чуть от каждой, все сразу не ешь, мне тоже оставь, – засмеялся кондитер.

У Харуто сводило живот и текли слюнки от того, как ему хотелось съесть эти булочки. Но он честно попробовал по чуть-чуть от каждой и ни одна ему не понравилась. Тесто было хорошим, но вот фасолевая паста внутри никуда не годилась. Где-то она была слишком сладкая, в каких-то булочках слишком пресная, попалась очень сухая, видимо туда забыли положить сливочное масло. Харуто честно ответил, что ему не понравились булочки и рассказал почему.

– Ты что, кондитер или пекарь? Откуда знаешь, какая паста должна быть? Отдаю тебе должное, но ты прав по всем пунктам, булочки ни на что не годятся.

И пекарь смахнул все ан-паны в мусорное ведро. Харуто с тоской проводил их взглядом. Хоть невкусные булочки, но это была еда, в целом очень даже сносная.

– Я просто люблю готовить сладости, – сказал Харуто, – дома я часто готовил родителям десерты, но от них портятся зубы, и родители отправили меня учиться на дантиста.

– А хочешь приготовить ан-паны нам сейчас? Вареная фасоль и тесто еще остались, давай, не стесняйся!

К Харуто подошел юноша и отдал ему свой халат и колпак. Все студенты отошли в сторонку и стали с интересом наблюдать за странным тощим юношей, непонятно как тут оказавшемся. Уверенной походкой тощий юноша прошел к столу, вывалил фасоль на доску и аккуратно размял ее вилкой. Он мял ее до тех пор, пока она не стала однородной массой. Затем разогрел сковородку, растопил в ней сливочное масло и быстро высыпал туда коричневый сахар.

Харуто медленно, но тщательно мешал, пока не растопился весь сахар, тогда он уменьшил огонь и дал сахару повариться еще, чтобы он превратился в густой сироп. И только после этого он аккуратно поместил в сковороду фасолевую пасту, размешал один раз, другой и снял с огня. Переложил пасту на доску, чуть остудил и начал разминать ее, как тесто. Вскоре паста стала эластичной массой, из которой он скатал 10 идеально ровных круглых шариков.

С тестом он управился в два счета, завернул в него шарики и вылепил 10 идеально ровных круглых булочек, дал расстояться. Затем чуть приплюснул, улыбнулся и вместо обычной ямки для кунжута, выдавил на каждой булочке по цветку, куда засыпал кунжут, смазал яйцом с сахаром и быстро поставил булочки в духовку. Пока они готовились группа отправилась на перекур. Харуто остался с поваром наедине.

– Прости, в суматохе не успел представиться – Кобаяси Кацухико – кондитер.

– Харуто – курьер.

И они поклонились друг другу в приветственном жесте, затем рассмеялись. Звякнула духовка, извещая о том, что пришло время доставать булочки. Как раз вернулись студенты. Лежащая выпечка на столе была прекрасна. Она была идеальной формы, равномерная корочка еще слегка дымилась, а кунжутные цветы дополняли образ. Все стали пробовать булочки. Они были восхитительны на вкус.

Кобаяси во все глаза смотрел на Харуто и не мог поверить, что он нигде этому не учился, так просто не бывает! Но Харуто стоял на своем.

– Тогда ты – самородок! Ни во Франции, ни в России я не видел таких людей, как ты. Никто еще мне так вкусно и красиво не готовил булочек! Ты просто обязан учится у меня, такой талант не должен пропадать!

По пути домой, Харуто размышлял над предложением Кобаяси. С одной стороны, ему очень хотелось идти учиться к знаменитому кондитеру, с другой стороны – очень уж было страшно. Что скажут родители, как они отреагируют, ведь деньги за год уже уплатили. Это было бы очень некрасиво с его стороны так с ними поступать. В смятении он вернулся домой, разогрел на плитке вчерашнюю лапшу.

Интересно, можно ли вернуть деньги за следующие пол – года, в которые он не будет учиться? О такой практике Харуто не слышал, но решил узнать, а вдруг есть варианты. Зазвонил телефон. Это была мама. И голос у нее был убитый и печальный. Харуто очень испугался, что случилось что-то серьезное, но оказалось, что ураганом снесло крышу в их доме. Никто не пострадал, но нужно стелить новую.

– Сынок, – плакала мама в трубку, – прости, мы тебе не говорили, но мы заплатили только за пол – года, вторую половину мы должны были внести переводом завтра, но не сможем. Эти деньги пойдут на ремонт крыши, сходи завтра в бухгалтерию, узнай, может быть можно получить отсрочку по платежу? Харуто, что же ты молчишь?

Харуто молчал, потому что не мог говорить – такая радостная новость, конечно, не хорошо, что их дом лишился крыши, она давно просила ремонта, зато он сможет пойти учиться на кондитера, ведь такой шанс выпадет раз в жизни! Бесплатно его будет учить один из лучших кондитеров Японии, а потом он обещал устроить его в лучший ресторан страны.

А потом, потом он сможет открыть свою кондитерскую и тоже получит звание – лучший кондитер. К нему будут выстраиваться огромные очереди, чтобы воочию увидеть прекрасные карамельные лилии, распустившиеся на шоколадном озере, все будут хотеть попробовать его знаменитые моти в виде цветков орхидей. Мыслями Харуто был уже далеко, но он даже не подозревал, насколько его фантазии были недалеки от истины.

– Харуто, Харуто, ну что же ты молчишь, ну скажи хоть что-нибудь, – прорвался сквозь строй его мыслей мамин голос.

– Конечно мама, не переживай, я схожу завтра в колледж. Все узнаю. Хорошо, что никто не пострадал при урагане. Чините крышу, она нуждалась уже давно в ремонте, а с учебой я разберусь. В конце – концов возьму академический отпуск, я же работаю, не пропаду. Передавай папе привет, люблю тебя.

Харуто нажал отбой и долго смотрел в пустой экран телефона. Конечно же ни в какой колледж он завтра не пойдет. Завтра его ждет день начала великого пути лучшего кондитера Японии. Но он пока об этом еще не знает. Харуто достал визитку и набрал номер.

– Алло, Кобаяси – сан, я согласен!

Глава 5

Саюри смотрела в сад. Он успокаивал нервы, приводил мысли в порядок. Дедушкины сказки никогда не обладали для нее великим смыслом, но их всегда было приятно читать. Деда Таша, как называла в детстве Саюри дедушку, подарил ей этот блокнот, когда она училась в институте на факультете по связям с общественностью. Деда тогда был уже совсем пожилым, Саюри даже в мыслях не могла сказать слово – старый. Сильно пожилой, да.

Подарок она приняла с благодарностью, прочитала с удовольствием и забросила в чемодан. Дедушки не стало, когда Саюри переехала жить и работать в Нью-Йорк. Ей было 24, и она по уши ушла в любовные отношения со своим будущим мужем. Все у них завертелось так быстро, что она и опомниться не успела, как они стали жить вместе. Дедушке на тот момент было 80 лет. Когда ей позвонила мама с печальным известием о том, что Такаши больше нет в этом мире – весть не сильно ее тронула. Дедушку она любила, но очень давно не видела, даже звонила редко. Скупая слезинка выкатилась из ее глаз и все.

Саюри даже не полетела проводить дедушку Такаши в последний путь. Сейчас, она отдала бы все сокровища мира только за один его ласковый взгляд, за теплое прикосновение мягкой морщинистой руки, но увы, время не воротишь. И сделанного не изменить.

Когда через год, они с мужем переехали в свой дом в Нью-Джерси Саюри отчаянно стала скучать по родине. После переезда, уже будучи беременной близняшками, она разбирала коробки на чердаке, надеясь найти что-то интересное для детской комнаты. Муж был американец и привез из родительского дома свои старые любимые игрушки.

В одной из коробок Саюри обнаружила черный толстый блокнот. Весь день она проплакала. Тогда Ричард и предложил ей пристроить к дому тайную комнату – васицу с видом на сад. За что она до сих пор безмерно благодарна мужу. Когда комнату построили, ей впервые приснился дедушка, она была маленькой девочкой, такой маленькой, что умещалась у него на одной руке. Он ее баюкал и приговаривал, что любит ее, что не злится и благодарен за то, что она помнит его.

На следующий день она родила Мию и Эмму. Ричард просто лучился от счастья, всячески помогал и ухаживал за своими девочками. Вечерами, он пропадал в пристройке. Саюри так уставала с малышками, что совсем забыла про комнату, пока однажды Ричард не позвал ее показать ей место отдыха. Оно было прекрасно. Сад был ровно таким, каким и должен быть. Вот за что она любила мужа – он ее понимал. Не хватало одного маленького штриха и Саюри поставила в нишу в стене альбом с дедушкиными сказками.

С тех пор, когда ей было плохо или портилось настроение, когда она уставала на работе или была в смятении, она приходила в свой маленький кусочек родины и восстанавливала там душевное равновесие.

Хлопнула входная дверь и раздались веселые голоса близняшек. Они были явно чем-то взбудоражены, это слышалось по интонациям в их голосах. Саюри улыбнулась, встала с колен, распрямила слегка затекшие ноги, аккуратно поставила альбом на место и вышла обратно в кабинет. Голоса девочек уже звенели на кухне.

Не снимая кимоно, Саюри вышла к девочкам.

– Мамочка, ой, ты такая красивая в кимоно! Ты не поверишь, что сегодня случилось в школе!

И девочки, наперебой стали рассказывать историю о том, что мальчишки сегодня устроили настоящий бунт в столовой и стали кидаться пюре в повариху, потому что пюре было пресное. А потом начали пулять картофельные комочки друг в друга. Что тут началось! Девчонки еле успели прикрыться подносами и выбежать из столовой. Поэтому они не успели пообедать и сейчас очень голодные преголодные!

Саюри засмеялась, налила обеим малышкам по кружке какао и достала их любимые кексы.

– До ужина дотянете на этом?

– Топлива, конечно, мало, но постараемся, – отрапортовали близняшки и принялись за вкусный перекус.

Пока девчонки перекусывали, Саюри поднялась в спальню и переоделась. Настроение у нее явно стало лучше, по сравнению с тем, какое было после работы. И если сначала она хотела сварить на ужин пасту с сыром и сосисками, то сейчас передумала. Сегодня она приготовит рис с курицей в соусе по фирменному рецепту.

Переодевшись в домашнее, она спустилась вниз. Девчонки уже заканчивали полдник. Выпив по последнему глотку какао, они отправились в свою комнату. Саюри убрала грязную посуду в посудомойку и принялась хлопотать на кухне. Хвала современной технике, рис она поставила вариться в мультиварку, куриное филе быстро разморозилось в микроволновой печи. Все ингредиенты для любимого соуса стояли в холодильнике.

Увлеченная приготовлением ужина, она не заметила, как вернулся с работы Ричард. Он тихонько подошел сзади, обнял и чмокнул ее в щеку.

– Привет. Дорогая. Что-то случилось на работе? Ты чем-то расстроена?

– Нет, все хорошо, с чего ты взял?

– Ну, на ужин у нас рис только в те дни, когда ты ходишь в свой сад, а туда ты обычно ходишь, когда чем-то расстроена.

Саюри засмеялась, это была еще одна черта, которую она любила в своем муже. Он был очень проницательный и внимательный. Любила и немного боялась, он подмечал все. А ей сейчас совсем не хотелось, чтобы он что-то такое заметил.

– Говорю же, все хорошо, – Саюри улыбнулась, – правда. Просто ехала домой, увидела рекламу, что к нам приезжает лучший кондитер Японии. Помнишь, я тебе рассказывала про Харуто Хосино. Вот и вспомнила, что давно не ели чего-то моего домашнего. Захотелось.

Ричард еще раз внимательно взглянул на нее, улыбнулся, чмокнул ее еще раз и ушел наверх переодеваться. Саюри отвернулась к плите. Улыбка ее погасла. Лицо стало задумчивым и сосредоточенным. Она встряхнула головой, улыбнулась сама себе и продолжила готовить.

Когда за окнами было уже темно, семья собралась за столом. Саюри раскладывала всем на тарелки дымящийся, рассыпчатый рис, рядом аккуратно складывала ломтики курицы и щедро поливала все соусом. За столом царила веселая атмосфера. Мия с Эммой без умолку болтали, а Ричард усиленно делал вид, что их слушает и смеется над проказами мальчишек в школе.

Саюри была счастлива. Ни дня она не пожалела, что переехала жить сюда, ведь тогда у нее не было чудесного мужа и ее крошек. Ни дня, кроме сегодняшнего. Чушь, чушь, чушь. Саюри вернула мысли за стол и отметила, что тарелки у всех опустели. Тогда она встала, хлопнула в ладоши и с лукавой улыбкой объявила:

– Десерт!

Саюри достала из заморозки мороженое и разложила по мисочкам.

– Кому с каким сиропом?

– Мне с кленовым, – закричала Эмма.

– А мне с малиновым! – Мия никогда не соглашалась с сестрой.

– А я, пожалуй, откажусь от десерта, сказал Ричард. – Я лучше баночку пива выпью. Сегодня играют Джетсы. Не думаю, что у них есть шанс на победу, но надежда всегда есть.

Он засмеялся, подошел к Саюри, чмокнул ее, достал из холодильника банку пива и ушел в гостиную, смотреть футбол. Саюри никогда не понимала этот вид игры, уж больно жестоким он ей казался, поэтому муж всегда смотрел его один.

– Ну что, сладкоежки, пора укладываться спать. К школе завтра готовы?

Девчонки утвердительно закивали головами. К счастью, они любят ходить в школу. С этим никогда не возникало проблем. Они сами ставят будильники, выходят к завтраку, спешат на школьный автобус. Этот год был последним в начальной школе и девчонки практически каждый день щебетали о том, что они пойдут в среднюю школу, какими они взрослыми там будут, и что вообще все изменится.

Саюри только улыбалась, но не вмешивалась в их разговоры. Она не училась в американской школе, поэтому не знала царящих там правил. И потом, девочек она хотела вырастить самостоятельными, чтобы они сами могли принимать решения, могли постоять за себя.

Близняшки отправились наверх умываться и чистить зубы. Саюри убрала грязную посуду со стола, сложила и запустила посудомойку. Перед тем, как подняться на второй этаж, она заглянула в гостиную. Ричард увлеченно смотрел матч.

– Будешь?

– Ага!

Саюри кинула ему еще одну банку пива, поймав ее на лету, Ричард послал воздушный поцелуй жене и отвернулся к экрану. Смеясь, она поднялась наверх. Ну вот и чего тебе не хватает? Чей это голос – ее или ее матери?

Мия с Эммой уже лежали в своих кроватях. Саюри подошла к каждой по очереди, подоткнула одеяла, погладила каждую по голове, поцеловала в лоб.

– Ма, а ты завтра работаешь или выходная?

– Дома завтра. Хотите отвезу и заберу вас со школы?

Девочки усиленно замахали головами в разные стороны. И что им так нравился этот школьный автобус?

– Тогда сладких снов, мои крошки.

– Ма, сделай на обед спагетти с сосисками! Ну пожалуйста! – Эмма сделала уморительную грустную мордашку.

– Окей, уговорила.

Саюри погасила свет и прикрыла дверь в комнату. Все-таки, девочки были американки. Как ни пыталась она привить им любовь к Японии, они не понимали. Да, они любили японскую еду, которую она готовила, знали что-то из обычаев и традиций, но не следовали им, про язык и думать не хочется, девочки категорически отказались его учить. Сначала это расстраивало Саюри, но сейчас она привыкла к мысли, что с дочерьми на своем родном языке говорить она не будет.

Пока Ричард смотрит футбол, у нее есть еще сорок минут свободного времени. Для идеального завершения дня не хватает только горячей ванны. Саюри вспомнила, какая маленькая ванная была у нее в детстве. Здесь же – огромная, полноценная ванная, а не половинка. Она обожала принимать водные процедуры, поэтому на полочках стояло всегда много разных трав, солей и пен.

Сегодня ей хотелось чего-то успокающего, поэтому она выбрала душистый пакетик с травяным сбором, открыла кран с горячей водой и бросила траву в воду. Ванная комната начала наполняться ароматом луговых трав, разогретых на солнце, и мяты, нежной, лимонной, какая росла во дворе их дома.

Молодая женщина стояла и вдыхала все эти ароматы. Она уже сняла одежду и ждала, когда ванная заполнится до нужной ей высоты. Когда до краев осталось немного, она взяла флакон с розовой жидкостью и плеснула немножко под бьющую струю воды, чтобы она взбила густую пену. Аромат розы поплыл по воздуху, и он был идеальным дополнением к травяному запаху.

Она залезла в воду, устроилась поудобнее и закрыла глаза. Надо расслабиться, надо выбросить из головы всю эту чушь. «У тебя прекрасный дом, ты любима, и ты любишь, у тебя чудесные дети, ты счастливо живешь в браке, все хорошо.» Постепенно мысли и нервы успокаивались, розовый запах приятно выделялся среди остальных и слегка будоражил воображение. В голове стало чище.

Небольшим усилием воли Саюри перестала думать. В голове не осталось ни одной мысли. Просто чернота и пустота. Легко, спокойно. Она неслась в космосе по тихой реке, река успокаивала ее и убаюкивала, нежно окутывала горячими волнами и несла вперед медленно и плавно. В космосе не было ничего – ни звуков, ни мыслей, ни запахов, ни воздуха. Она не дышит, но в то же время дышит. Она не живет, но в то же время живет, именно здесь она живет и дышит полной грудью.

Глаза ее закрыты, но в то же время открыты. Она не видит, но и видит. Тысячи звезд раскинулись во тьме над головой, мириады спутников и планет пролетают мимо, река проносит ее между бесчисленного количества звезд. Вперед, к одной звезде, к одной планете. Нет, не планете. К ее жизни, к ее цели, к ее спокойствию. Туда ей надо, туда она хочет, там ее место. Знакомые очертания. Знакомая фигура. Черные волосы, уложенные назад, белоснежная улыбка, узкий разрез карих глаз.

Саюри чертыхнулась и открыла глаза. Она лежала в ванной, вода уже остыла. Кожа покрылась мурашками. «Что за медитативное состояние она испытала? Как такое возможно? Пару минут же лежит.» Раздался стук в дверь, и она приоткрылась.

– Привет, русалочка. Ты не покрылась еще чешуей тут? Думал ты спишь уже, а ты все еще в ванной.

Зеленые глаза ее мужа искрились любовью и теплотой к жене.

– Я тут заснула немножко, – Саюри улыбнулась, – сейчас иду.

Она подняла пробку, и вода со смешным звуком устремилась вниз по трубам. Стоя под горячим душем и согреваясь, Саюри сама уже поверила, что заснула в ванной. «Просто горячая вода расслабила, на работе устала, да еще ужин готовила, вот и заснула, приснится же. А собственно, что мне снилось? Космос, река. Уже ничего и не помню.»

Снова в хорошем и веселом настроении она вернулась в спальню. После двух банок пива Ричард слегка захмелевший уже дремал. Саюри плотно задернула шторы, чтобы исчезла образовавшаяся щелочка, нырнула к мужу под одеяло, взъерошила ежик коротко стриженных черных волос. Не открывая глаз, он повернулся на бок, обнял жену и засопел. Счастливая жена заснула через несколько минут. Крепко, без сновидений, по крайней мере утром она не помнила, чтобы ей снилось что-то примечательное, если вообще снилось.

Глава 6

Такаши проснулся, когда солнце уже давно встало. Он сладко потянулся и улыбнулся от мысли, что никуда спешить не надо. Еще один солнечный, теплый денек. Такаши аккуратно заправил постель и прямо в пижаме прошел на кухню. Открыл холодильник, уставился на полки. Выбор был не то, чтобы богатым. На завтрак будет омлет. И кофе. Хороший кофе по утрам – залог отличного настроения. А вот Михо любила зеленый чай. Никогда не пила кофе.

Пока омлет шкворчал на сковороде, Такаши залил воду в робот пылесос. Когда он уйдет, то запустит машину, чтобы та прибралась в квартире. Как чудесно жить в век, когда машины помогают по дому. Кофемашина нагрела воду и тихим писком объявила, что готова варить отличный черный кофе.

Такаши включил телевизор и сел за стол. Он завтракал неспеша и смотрел новости. Ничего интересного, скорее они были для него фоном, просто успокаивающим звуком. Он привык, что за 30 лет совместного проживания с Михо у них был особый утренний ритуал. Они делились планами на день. Ужин они могли провести в молчании, но только не завтрак. Обязательно разговаривали.

И вот уже 15 лет он включает утром телевизор, чтобы тот ему что-то рассказал. Поначалу было желание отвечать и что-то рассказывать в ответ, но со временем он привык просто слушать и не слышать. Допив кофе, старик отнес тарелку в раковину, быстро сполоснул посуду и поставил сушиться.

– Ну что, друг мой, я отправляюсь на охоту, а ты пока приберись тут, пропылесось, да полы помой.

Со смехом Такаши нажал кнопку на пылесосе, тот ожил, закрутил своими колесиками и послушно пополз прибираться.

Такаши закрыл дверь на ключ, спустился на лифте на первый этаж. В вестибюле было пусто. Иногда, ему казалось, что он в доме живет один. Складывалось такое ощущение потому, что когда он просыпался поздним утром, основная часть жильцов уже ушла на работу, а когда он возвращался вечером – еще не пришла. С выходом на пенсию, он наслаждался поздними просыпаниями.

75 лет своей жизни он вставал рано. Сначала, потому что младенцем был неразумным, да беспокойным, потом детский сад, школа, институт, работа. И вот сейчас, он спит столько, сколько хочет. Сначала, с этим были проблемы. Организм настолько привык рано вставать, что он просыпался ежедневно в 6 утра. Тогда он стал закрывать глаза и продолжать лежать в мягкой постели и совершенно не собираться никуда вставать. Со временем, организм понял, что вот теперь-то можно и отдохнуть. Теперь Такаши вставал в 9 утра, неспешно завтракал и в 10 выходил на улицу.

Такаши шел по тихими улочкам, никуда не спешил, щурился на солнце. Он улыбался. Он чувствовал, что сегодня ему повезет, сегодня охота будет удачной. День сегодня такой, хороший. Сначала он хотел пройти на перекресток через таверну Рю, но передумал, свернул на другую улочку и вышел на большой проспект. И снова, как по мановению волшебной палочки, появились люди. Куда они спешили и зачем – не имело значения.

Такаши влился в поток, идущих слева тротуара людей. Здесь уже идти неспеша не получалось. Толпа была разношерстной и двигалась достаточно резво. Такаши был еще не так уж и стар, поэтому легко взял темп потока и через 15 минут прибыл на место. Когда он сел на лавочку, он с удивлением обнаружил, что запыхался. Вот это новость.

Лавочка была пустая. Все спешили, и ни у кого не было времени присесть и передохнуть. Такаши это устраивало. Ему нравилось сидеть в одиночестве и наблюдать. Вот идут туристы. У них белые лица, светлые волосы и темные очки. Они вертят головами в разные стороны и все время пытаются идти с правой стороны тротуара, натыкаясь на встречный поток людей.

А вот идет группка молодых офисных работников. В строгих костюмах, белые воротнички накрахмалены, в руках дипломаты, ботинки начищены до блеска и пускают солнечных зайчиков при ходьбе. Ребята молоды, амбициозны, полны решимости построить карьеру и выбиться в люди. Не то, это не то.

Вот дорогу перебегают две девочки в смешных костюмах. У одной синие волосы забраны в два хвостика, полосатые панталоны и пышная юбка, состоящая из нескольких подъюбников. У второй на голове смешная розовая шапочка с висящими вниз ушками, неприлично короткая юбка и высокие каблуки. Это тоже не то.

Что-то зацепило взгляд Такаши. Какой-то неясный силуэт. Женщина стояла у светофора и ждала разрешающий сигнал. Было в ней что-то неуловимо знакомое. Прямая напряженная спина, строгое платье, высокие каблуки. Она повернулась в пол оборота и резким нервным движением поднесла зажигалку к сигарете во рту.

Такаши узнал вчерашнюю незнакомку. Зажегся зеленый свет. Женщина двинулась на противоположную сторону. Звук ее цокающих каблуков утонул в общем гуле людских голосов. Интересная, загадочная, странная и непонятная. Но это не она. Да, ему хочется узнать о ней. Почему она здесь одна, куда спешит и почему такая нервная. Но хочется узнать правду, а не придумывать, однозначно, она не персонаж его сказки. Нет.

Пришло время обеда. Охота пока не увенчалась успехом, а тело Такаши затекло от долгого сидения. Ну, возможно, не в этот раз. «Видимо я ошибся, и сегодня не день хорошей охоты. Значит завтра.» Такаши встал и немного постоял у скамейки, боясь, что может закружиться голова. Он развернулся уже уходить, как на скамейку присела женщина. В руках она держала книгу, на глянцевой обложке которой было название – семь чудес света. Серенькое платье на ней было старым, но чистым и опрятным. Сидела женщина как-то устало понурившись. В голове Такаши вспыхнул огонек.

Образ сказки уже яркой картинкой отпечатался где-то в недрах мозга, Такаши был доволен. И все-таки охота была удачной. Он не ошибся в своих предчувствиях. Теперь предстоит долгая работа. Над первой сказкой он трудился целый месяц. За это время практически не выходил на улицу, еду заказывал на дом, воздухом дышал, открывая окно. Сейчас стояла чудесная погода и Такаши надеялся только на то, что он будет периодически выходить гулять.

Но на всякий случай, старик решил забежать в таверну к Рю, поздно пообедать или рано поужинать, он еще сам не решил, и предупредить приятеля, чтобы тот не волновался, а то в прошлый раз нехорошо вышло.

В таверне было тихо. Вкусно пахло едой. Такаши уловил едва ощутимый аромат духов, смешанных с сигаретным дымом.

– А, Такаши-сан. Привет, ты припозднился для обеда, но слишком рано для ужина. Проходи, что тебе приготовить?

Такаши сел за стол.

– Сегодня я буду чай со льдом, жареную капусту с мясом и лапшу с овощами в твоем фирменном соусе.

Рю налил гостю чай в высокий стакан, заполненный льдом, и отвернулся к плите. Такаши снова потянул носом воздух. Рю это заметил, как будто у него на затылке тоже были глаза. Не поворачивая головы и не переставая готовить, он сказал:

– Сегодня она снова заходила. Такая же, как всегда. Молчаливая, нервная и красивая.

Рю был отчаянным холостяком. С тех пор, как после смерти отца он встал к плите, о личной жизни можно было забыть. Хотя и до этого он не стремился жениться. Жил в свое удовольствие, гулял с друзьями. Кутил в клубах. В 30 лет он встал к плите и остепенился. Оказалось, что ему нравится это занятие. Он любил готовить, у него неплохо выходило, все уроки, преподанные ему отцом, он запомнил, все рецепты исполнял в точности и получал на выходе восхитительные, простые и вкусные блюда.

Но это не мешало ему подмечать красивых женщин. Все же он был мужчина, глаза у него имелись, и хорошенькие женщины иногда захаживали в его заведение. Рю с удовольствием угощал их бесплатной выпивкой. В свои 45 лет он был недурен собой. Вполне возможно, что иногда кто-то и оставался у Рю на ночлег, рассчитывая на вкусный завтрак. Но Такаши никогда об этом не спрашивал.

Рю поставил на стол тарелку с хрустящей обжаренной капустой, в соусе терияки, с кусочками мелко порезанного мяса. В этом был весь хозяин данного заведения. Он знал предпочтения каждого своего постоянного гостя. И в связи с почтенным возрастом всегда резал мясо для Такаши очень мелко.

Капуста была восхитительной, впрочем, как и все блюда его приятеля. Выяснилось, что Такаши очень голодный, поэтому с капустой он расправился очень быстро. Но Рю уже занимался вторым блюдом, поэтому долго ждать не пришлось, и перед Такаши стояла уже вторая тарелка – с лапшой.

– Рю-сан, ну все же, расскажи, что за соус ты кладешь в эту лапшу с овощами? Нигде такой не встречал.

– Даже не начинай, Такаши-сан, – Рю выставил ладони вперед, – не скажу. Это наш семейный рецепт. А вдруг у меня появится наследник и я передам ему этот секрет. Ну правда, чем черт не шутит.

Такаши расплатился за вкусную еду и собрался уже уходить.

– Да, Рю-сан, чуть не забыл. Я завтра новую сказку писать буду, идея тут хорошая пришла. Ты меня не теряй. Надеюсь, что не превращусь в затворника на этот месяц, уж больно погода хорошая, но, если пропаду – не переживай. Все со мной хорошо. Обещаю, что раз в две недели я точно загляну на завтрак, обед и ужин. Это будут мои выходные.

Уходя домой, он не знал, сдержит обещание или нет, ведь писательство так его увлекало. Не хотелось ни есть, ни пить, только писать. Это было так здорово, так интересно погружаться в мир его героев, жить там, дышать вместе с ними и двигаться к финалу, который яркой вспышкой вспыхивал в мозгу и уже не угасал до самых финальных строчек.

Квартира на пятом этаже сияла чистотой. По крайней мере полы – точно. Его моющий робот пылесос постарался на славу. Ни соринки не оставил. Такаши отстегнул тряпку, простирнул ее руками в раковине в ванной и пристегнул обратно на пылесос. Спать ложиться было еще рано, поэтому он включил телевизор и стал щелкать на пульте разные каналы.

Везде крутили какую-то лабуду. Любимые аниме молодежи показывали чуть ли не в каждой программе, новости Такаши не любил, чуть задержался на спортивном канале. Там показывали матч по поло. В самой игре он мало что понимал, но смотреть на красивых животных было приятно.

Лошади изящно изгибали шеи, опуская головы вниз, раздували ноздри и грызли удила. При беге у них перекатывались мышцы. Копыта взрывали траву, а гривы и хвосты были аккуратно забраны в пучки резинками. Мощные животные держали на себе седоков, реагировали на малейшие их движения, максимально близко приближались к бокам других лошадей, но ни разу не отдавили ногу рядом сидящему всаднику.

Да, странная игра. Этим животным скакать бы по заливным лугам, чтобы гривы и хвосты их развивались по ветру, чтобы ноздри раздувались, втягивая аромат нагретых на солнце трав, чтобы из-под копыт вылетали комья свежей земли, лететь, обгоняя ветер, и никаких уздечек, седел и всадников.

Такаши выключил телевизор. Положил на стол блокнот, принадлежности для письма и большую кипу бумаги для черновиков. Ну вот, к завтрашнему началу все готово. Уже хотелось сесть и писать. Но нельзя. Любое дело надо начинать утром, утром начинается хорошее дело.

Приняв душ и почистив зубы, он отправился в постель. Она встретила его своими мягкими объятиями. Но сон не шел. Слишком много мыслей вертелось в голове, слишком много нетерпения и предвкушения было в теле. Мысли скакали одна за другой, как те лошади на поле.

Почему-то, ему вспомнился давний разговор по телефону. Он тогда много работал. Дочь переехала с мужем в новый дом в дальнюю провинцию, виделись они редко, и Такаши старался финансово помогать молодой семье, чтобы тяготы покупки нового дома и открытие своего бизнеса не отразились на благополучии его внучки.

Был поздний вечер. Зазвонил телефон. На экране высветилось – Мизуки.

– Алло, дочка, что-то случилось?

– Прости папа за поздний звонок, но Саюри никак не хочет укладываться спать без того, чтобы не пожелать тебе спокойной ночи! Не знаю, что на нее нашло.

– Ничего страшного, я еще не спал. Давай трубку маленькой проказнице.

В динамике зашуршало и детский голосок запищал:

– Деда Таша, деда Таша, я соскучилась, когда ты приедешь?

– Скоро, внученька, скоро.

– А скоро это когда? – не унималась малышка.

– Как закраснеют клены в твоем саду, тогда и приеду.

– Но это же еще совсем-совсем не скоро! Это же еще целое лето впереди, а потом еще осень и только тогда начнут краснеть клены.

Саюри чуть не плакала.

– Не плачь, малышка, зато у вас клены краснеют самыми первыми. Ты и не заметишь, как пролетит время, и я приеду. Ты лучше мне звони почаще и рассказывай, как у тебя дела, тогда и ожидание пролетит незаметно.

– Договорились, – пропищал заметно повеселевший детский голосок, – спокой ночи, деда Таша.

– Спокойной ночи, Саюри, пусть тебе приснятся самые лучшие сны.

Из воспоминаний его выдернул звонок телефона. На экране светилось – Саюри.

– Алло, Саюри, что-то случилось? – спросил удивленный Такаши. Внучка была уже студенткой и редко ему звонила.

– Прости, что так поздно дедушка. Просто отчего-то захотелось узнать, как твои дела и пожелать тебе спокойной ночи.

– Ничего страшного, я еще не спал, – с улыбкой сказал Такаши, – дела у меня отлично. Просыпаюсь поздно, спать ложусь рано, много гуляю и отдыхаю, вкусно кушаю, в общем, веду стариковскую жизнь. А ты как?

– Ты еще совсем не старик, дедуля, ну что-ты. Я? Я – хорошо. По всем предметам у меня отлично. Особенно нравится английский язык, я на нем лучшая на курсе.

– Очень рад слышать. Ты звони мне, не пропадай.

– Хорошо. Постараюсь звонить почаще, но ты же сам знаешь, дела, учеба… – и после секундного колебания она добавила – спокойной ночи, деда Таша, я люблю тебя.

– Спокойной ночи, крошка, пусть тебе приснятся самые лучшие сны, – и он отключился.

Такаши с улыбкой посмотрел на телефон, положил его рядом с подушкой и мгновенно заснул. Обещание свое он выполнил. За следующий месяц он два раза наведывался в закусочную к Рю, чтобы съесть завтрак, обед и ужин.

Глава 7

Сказка о бедной крестьянкой девочке, облетевшей весь мир.

Йоко была из простой крестьянской семьи. Ну может и не совсем простой. Девочка была шестым ребенком, самой младшей из всех. Старшие дети помогали родителям в полях, средние дети были заняты в яблоневых и вишневых садах. А вот маленькая Йоко ничем не занималась. Мала была, присматривать за ней было некому, поэтому она болталась целыми днями одна улице.

Однажды, когда девочка бесцельно брела по дороге, она увидела старца. Он медленно шел, помогая себе палкой. Был полностью лыс и одет в странный балахон. Йоко, как приличная девочка, поздоровалась с ним. Старик ответил на приветствие и поинтересовался, отчего такая маленькая девочка бродит одна по дороге.

– Мои родители и старшие братья работают в поле, а средние в плодовых садах. А я еще очень маленькая, чтобы помогать, поэтому просто гуляю, мне стало скучно дома, – бесхитростно ответила Йоко.

Монах улыбнулся и предложил составить ей компанию, ведь кажется, они идут в одну сторону. День был чудесный, весенний, теплый и солнечный. Идти и болтать со стариком было одно удовольствие. Он рассказывал такие удивительные вещи, о которых маленькая девочка и не подозревала.

Оказалось, этот старец – монах, и он любит путешествовать. Он хорошо разбирается в боевых искусствах и знает, почему плывут облака, куда каждый день прячется солнце, зачем клены осенью краснеют, а зимой выпадает снег. Маленькой девочке никто это не рассказывал, ведь в семье всем было не до нее, некому было учить ее даже таким простым вещам.

Монаху стало жалко девочку, и он пригласил ее к себе в гости. Оказалось, он жил недалеко, за соседним холмом на берегу реки. Его одинокая лачуга стояла, спрятавшись в тени небольшой рощи, совершенно скрытая от глаз.

– Приходи ко мне каждый день, я буду угощать тебя чаем, рисовой лепешкой и буду рассказывать о птицах, зверях, других городах и странах.

– А что такое город? А страна? А какие бывают птицы и звери? Я вот знаю цаплю, кошку и собаку.

Йоко гордо выпятила грудь вперед. Старец рассмеялся.

– Не тараторь. Говори спокойно, не задавай больше одного вопроса за раз. И не спеши. Я все тебе расскажу, главное – приходи. Видишь, вон там внизу река делает изгиб? В этом изгибе растут колючие кусты айвы?

Йоко утвердительно закивала головой.

– Это только кажется, что там пройти нельзя. Но если ты подойдешь прямо к самой кромке воды, то увидишь, что по берегу вьется тоненький каменный ручеек. Если идти по нему, то он приведет тебя к самому моему дому. Ну а теперь мне пора, а ты беги домой. Жду тебя завтра.

И старец зашагал вниз с холма. Йоко стояла и смотрела ему в след. Когда фигурка стала совсем маленькой, она увидела, как старец, размером с муравьишку, подошел к воде, двинулся вдоль ручья и исчез за непролазным кустарником. Только тогда она развернулась и побежала домой. Она была так рада своему новому интересному другу!

Когда родители вернулись домой, девочка рассказала о старце и его предложении. Но родителям было не до нее, они устали и хотели покушать и лечь спать. Очень тяжелая у них была работа. Да еще столько детей – всех надо накормить, купить хоть какую-то новую одежду, хотя бы старшим, ведь им не за кем было донашивать рубашки.

Тогда Йоко пошла в свой уголок, села на свой матрас и взяла в руки игрушечного бумажного журавлика. Это была ее единственная игрушка, она ее берегла, никогда не выносила с кровати, чтобы не промочить. Когда-то мимо их деревни проезжал один знатный господин с детьми, которые из своей повозки выбрасывали этих журавликов, чтобы те полетали. Одного такого журавлика и нашла Йоко.

Теперь он жил в ее комнате и заменял ей друзей. Конечно, у нее были друзья. И девочка по имени Кумико, и мальчик Джиро. С ними она иногда играла, ведь они были одного возраста. Но они вечно о чем-то спорили, ссорились, а потом мирились. А журавлик – это был ее самый лучший, самый верный друг. Ему она рассказывала все, все!

Вот и сейчас, она сидела в своем уголке и тихо рассказывала журавлику свое дневное приключение. Она описывала лысую голову старца, которая смешно блестела на солнце, его медленную, шаркающую походку. Она рассказывала, что совсем скоро, она тоже много будет знать о деревьях, птицах и новых животных, а еще, еще, она будет знать о новых городах и странах, только она не знает, что это такое, но обязательно узнает.

И вот когда она станет очень умной, может быть самой умной девочкой во всей Японии, вот тогда…. Она не успела додумать свою мысль о том – что тогда, ведь мысли ее уже путались, глаза слипались. Девочка бережно положила журавлика по подушку и заснула.

Ей снился чудесный сон. Она летела по небу на своем бумажном журавлике. Ветер бил в лицо, ее черные волосы развивались, под ней проносились поля, луга и леса. Они летели внизу зеленым ковром, сверху светило ласковое солнце, журавлик медленно махал своими большими крыльями.

Когда она проснулась, было уже позднее утро и вся семья отправилась по своим делам. На обеденном столе стояла чашка с остывшим чаем, а в тарелке лежали два рисовых шарика. Позавтракав, Йоко отправилась прогуляться. Она не знала, во сколько следует приходить в гости, но решила, что слишком рано не хорошо, а вдруг старец еще спит.

Своих друзей она не нашла. Кумико с Джиро куда-то запропастились. Может быть, отправились ловить маленьких рыбок в пруду за соседней рощей, туда идти было не близко, чтобы проверить наличие там друзей. Поэтому Йоко решила медленно идти в сторону хижины старца. Но как ни старалась она делать это медленно – у нее не выходило. Ноги сами быстрее и быстрее несли ее в нужную сторону.

С холма к реке она просто уже откровенно бежала. Вдруг ей показалось, что он мог уйти и она его не застанет. Подбежав к берегу реки, пришлось все же сбавить темп. Пройти по каменной тропинке, не замочив ноги, оказалось невозможным, а свалиться и вымокнуть полностью в холодной воде совсем не хотелось.

Когда Йоко повернула за изгиб реки, она увидела небольшую лачугу, на удивление крепко и добротно сколоченную из досок. Такое сооружение она еще не видела. Домик не походил ни на один виденный ею. Он был совершенно круглый, с одного круглого бока имелось окошко, а крыша острой пикой уходила вверх. Полянка перед домом была совершенно пуста.

Йоко подошла к дому и постучала в дверь. Ответа не последовало. «Ну точно, она так и знала, опоздала, он уже ушел и теперь до вечера не вернется.» Она медленно пошла вокруг дома, держась одной рукой за стенку, а голову высоко задрала наверх. Так, казалось, что это не она идет вокруг дома, а ее рука вращает дом вокруг своей оси.

Внезапно она врезалась во что-то твердое, но в тоже время мягкое. Старик стоял и смеялся.

– Ну привет, маленькая вертушка. Зачем ты раскрутила мой дом? Теперь я не найду вход!

Йоко сначала напугалась, что она и правда раскрутила дом, но потом увидела, что старик смеется и поняла, что он шутит, и тоже рассмеялась. Ей было очень приятно, что он понял ее, ей даже объяснять ничего не пришлось. Он просто понял, что она сейчас крутила дом, как же здорово!

– Пойдем на поляну. Сначала чай и обещанная рисовая лепешка, потом я расскажу тебе что-нибудь интересное. А пока мы пьем чай – будем знакомиться.

Старик сходил в дом, вынес оттуда циновку, поставил на нее чашки, налил чай, казалось, что он ждал давно и уже приготовился к ее приходу. Когда на тарелке появились рисовые лепешки, в животе Йоко заурчало.

– Ну что, садись, ешь, пей и давай знакомиться. Меня зовут Шоджи. Когда-то я был буддистским монахом. Я жил в монастыре и у меня были мои братья монахи. Но как-то вышло так, что мы поссорились из-за одного моего увлечения. Когда-нибудь я тебе о нем расскажу, если захочешь. Так вот, мы поссорились, и я ушел жить сюда. Один.

– Приятно познакомиться. Меня зовут Йоко. Я живу в соседней деревне, мои родители много работают. У меня тоже есть братья и сестры, я – шестая по счету, самая младшая.

Все это Йоко говорила с набитым ртом, потому что чай и лепешки были такими вкусными, что она забыла все приличия. Ей казалось, что никогда в жизни она еще не ела таких вкусных лепешек. Когда все было выпито и съедено, старый Шоджи отправил девочку к реке мыть чашки из-под чая. А сам пока убрал циновку обратно в дом, но вынес другую. Он вынес большое красное покрывало, которое постелил под раскидистыми ветками Ивы, растущей недалеко от входа в дом.

Йоко вернулась к дому и поставила чистые чашки на траве, рядом с дверью. В дом заходить без разрешения она постеснялась. Подошла к сидящему на покрывале Шоджи и села рядом.

– Приляг. Так информация лучше усваивается. И можно сразу же в воображении представлять то, о чем я рассказываю. Про что ты хочешь сегодня узнать?

Йоко лежала и думала. В прошлую их встречу она узнала про времена года, про закаты и рассветы. Она помнила, как Шоджи обещал ей рассказать про животных, про другие города и страны. Но последние слова для нее были всего лишь словами, а вот животных она любила.

– Дедушка Шоджи, расскажи про животных и птиц. Хочу знать про всех-всех животных. Какие живут у нас, а какие подальше, что они кушают и куда улетают птички, которые у нас есть зимой, но почему-то нет летом.

И Шоджи принялся рассказывать маленькой Йоко про всех животных и птиц, которые обитают рядом с их деревней, рассказал о перелетных журавлях, которые прилетают к ним на зимовку, а весной улетают в свои далекие края, где очень короткое лето и длинная зима. В связи с этим Шоджи пришлось рассказать еще и про то, какой огромный их мир, что существуют не только другие деревни, но и большие города, а за морем есть еще и другие страны, там люди выглядят совершенно по-другому и говорят на неведомом им языке.

– А ты не шутишь? Откуда ты это знаешь? Ладно знать про зверей и птиц, но как можно узнать, кто живет за морем? Ты злой дух или колдун? – девочка смотрела на него испуганными глазами.

– Ну что ты такое говоришь, – засмеялся Шоджи, – когда-нибудь, я расскажу тебе историю о том, как я узнал про другие страны и почему я поссорился со своими братьями. Я не злой дух и не колдун, и я не шучу, я говорю тебе правду.

Эти слова успокоили Йоко. В конце концов она была всего лишь маленькой девочкой и привыкла верить старшим. Поэтому, она просто поверила старому Шоджи и продолжила слушать. Когда он рассказал ей все, о чем хотел рассказать, он дал ей задание.

– А теперь перескажи мне все, что я тебе рассказал. Во всех деталях, смотри, не упусти ничего, – и он подмигнул ей.

Йоко начала рассказывать, сначала очень тихо и неуверенно, потом все громче, все увереннее. Ей так приятно было, что ее кто-то слушает. Да не просто слушает, а одобрительно кивает, мол продолжай, все правильно говоришь. Когда Йоко рассказала все, что она запомнила, старик хлопнул в ладоши.

– Молодец! Ты все отлично запомнила и очень точно пересказала! Ты – большая умница.

Старый Шоджи потрепал ее по голове. Йоко это очень понравилось, еще никто прежде не называл ее большой умницей. Но день уже перевалил давно за половину, и солнце начало медленно сползать за горизонт.

– Тебе пора, маленькая умница. Завтра приходи пораньше. Не нужно ждать, когда я проснусь. Я просыпаюсь рано, с самым восходом солнышка, – и он подмигнул Йоко.

Девочка поблагодарила старика за такой чудесный рассказ, за вкусные лепешки с чаем и побежала домой. Вернулась она уже в сумерках. Дома ее встретили взволнованные родители. Ведь девочка не сказала им куда она ушла, и когда они пришли домой и увидели, что ее нет – заволновались. Оббежали всю деревню, спрашивали у ее друзей, но никто не видел их дочь.

Йоко было очень стыдно за свое поведение, она попросила прощение и рассказа о своем новом друге. На этот раз родители выслушали ее очень внимательно, расспросили, где он живет. И взяли слово с Йоко, что больше так поздно она не будет возвращаться. Конечно же, Йоко пообещала им это.

Умывшись, она лежала в своем уголке на мягком матрасе и разговаривала с журавликом. Она рассказывала ему свой день, а мысли ее медленно путались, глаза слипались, и она заснула. И снова она летала во сне на своем журавлике. И она была так счастлива!

Утром, Йоко проснулась очень рано. Родители как раз заканчивали завтрак, когда сонная девочка вышла к ним и села за стол. Она пила теплый чай с теплыми рисовыми шариками и подумала о том, что приятно просыпаться пораньше, когда завтрак еще не остыл. Попрощавшись с родителями, девочка убрала со стола, помыла чашки и побежала к Шоджи.

На этот раз она уже не стеснялась и бежала во всю прыть. У домика ее уже ждало красное покрывало. Шоджи спокойно сидел на нем и смотрел на спешащую девочку.

– Садись, торопыжка, отдышись. Успокойся. Вдохни глубоко, а потом выдохни. Очисти голову от мыслей, ложись и слушай. Сегодня я тебе расскажу про другие города.

И он начал рассказывать. Он рассказывал, что за пределами их деревни есть еще очень много других деревень, за полями и лесами есть большие города, дома в которых строят из камня. Там есть замки, в которых живут принцы и принцессы. А правит всем великий император.

Йоко лежала с закрытыми глазами и живо все себе это представляла. После своего рассказа, Шоджи, как обычно попросил все ему перессказать в мельчайших подробностях. И снова девочка без труда справилась со своей задачей. А потом они пили чай с рисовыми лепешками. После скромного обеда Йоко отправилась домой.

С тех пор Йоко каждый день приходила к старику и слушала его рассказы. Каждый день, кроме воскресенья. Она узнавала столько нового и невероятного, что, когда она пыталась рассказать это своим родителям, братьям или друзьям, ей никто не верил. Но Йоко не унывала. Главное, что ей нравились рассказы и она верила своему другу.

Примерно в середине лета Шоджи спросил:

– Помнишь, я рассказывал тебе, что поссорился со своими братьями монахами из-за своего увлечения? Хочешь, я тебе покажу почему? И ты сразу поймешь, откуда я знаю столько про разные чужеземные страны.

Йоко очень хотела!

Тогда Шоджи взял красное покрывало, накинул его на себя, обернулся вокруг своей оси и превратился в огромного красивого журавля. Йоко настолько заворожило зрелище, что она даже не успела испугаться. Журавль заговорил голосом Шоджи – хочешь, я посажу тебя на свою сильную спину, и мы полетим смотреть большие города?

Еще бы Йоко не хотела, конечно же хотела! Она взобралась на могучую спину большого журавля, и они взмыли в небо. Сверху ярко светило солнце, в лицо бил теплый воздух, а черные волосы девочки развевались на ветру. Под ними пролетали поля, луга, леса и речки. Йоко совсем не боялась, ведь она уже летала на журавле, только во сне. А если что-то уже делал один раз, второй уже не страшно. Йоко очень нравилось ощущение полета.

Они пролетали другие деревни, побольше и поменьше, чем ее. Наконец, журавль-Шоджи закружил над городом, над каменными домами, дворцами и садами. Йоко смогла рассмотреть все до мельчайших деталей. Теперь у нее совсем не осталось сомнений, что старик рассказывал ей правду.

С тех пор, они продолжили свои увлекательные уроки, а каждое воскресенье улетали в увлекательные путешествия. С каждым разом они отлетали от дома все дальше и дальше. Пока однажды не пересекли море. Они пролетали над чужими странами, где люди были другого цвета и говорили на смешном и непонятном языке, они пролетали над песчаными пустынями и над снежными, над зелеными лугами и над дремучими лесами, над высокими горами и над синими морями.

Так, маленькая девочка из крестьянской семьи облетела весь мир.

Конец.

Глава 8

Саюри готовила себе обед. Девочки уехали на выходные к подружке с ночевкой. Она надеялась, что этот субботний день они с Ричардом проведут вдвоем, но ему срочно пришлось утром уехать на работу. На обед она приготовила себе два бутерброда с авокадо, помидорками черри и чай.

Ей отчаянно хотелось выпить вина, была только половина дня и как-то совсем не прилично пить вино так рано. Все утро она провела за домашними хлопотами. Постирала белье, вытерла пыль, прибралась в комнате у девочек. День тянулся очень медленно. Саюри включила телевизор в гостиной, поставила на журнальный столик бутерброды, чай и стала бесцельно листать каналы. На одном из них показывали программу про животных. «Почему бы и нет», подумала Саюри и погрузилась в мир обезьян.

Передача была увлекательной, поэтому, когда закончился чай, Саюри продолжила смотреть выпуск. Забавная мартышка никак не могла выбрать из двух самцов и заигрывала то с одним, то с другим, а кавалеры не желали мириться с таким положением дел и жестоко дрались между собой. Что даме, похоже, очень льстило и она продолжала свои коварные попытки по соблазнению своих ухажеров.

«Прямо как люди, никого не напоминает?»

Саюри выключила телевизор и пошла на кухню, сполоснуть в раковине чашку. «Ни с кем я не заигрываю и никого не соблазняю. Я люблю мужа и счастлива с ним.»

Она задумалась. А так ли это было? Она так долго играла роль счастливой жены. Счастлива ли она на самом деле? Когда они последний раз проводили выходные с Ричардом вдвоем? Она даже смогла вспомнить.

Когда родились малышки, ее родители прилетели к ним на несколько месяцев, повидаться с внучками и помочь на первых порах. Вот тогда, перед отлетом домой, они отпустили молодых родителей на целый день. Они тогда сходили в кино, потом пообедали, погуляли в парке, кушали мороженое, смеялись. Они чувствовали себя как в первые дни их знакомства. С тех пор прошло 10 лет. Ее родители больше не смогут прилететь к ней в гости, да и она не сможет прилететь к ним. Ужасная трагедия унесла их жизни вместе с семейным домом. Проклятый ураган, налетевший ночью, когда поселок спал, не пощадил никого.

Родители Ричарда, когда узнали, что он женится на японке, были в бешенстве. Они отказались знакомиться с Саюри, не пришли на свадьбу, они отказываются до сих пор видеться со своими внучками. Ричард по воскресеньям ездит к ним домой, иногда на рождество. Всегда один. Она с девочками остается дома. В принципе, ее это не расстраивает. Ну вот такие они. Что поделаешь, она приняла и уважает их позицию, жалко только, что девочки растут без бабушек и дедушек.

Саюри вытерла руки мягким полотенцем и оглядела кухню. Все выглядело чисто и опрятно. Она прошла в гостиную, поправила диванные подушки. Определенно дома ей больше нечем заняться. Ужин готовить не нужно, они собирались сходить в милый домашний ресторан на четыре столика, который открыла семья, переехавшая сюда из Италии, буквально в паре улиц от них. Поэтому, было решено съездить в торговый центр, купить новую кофточку к ужину. «Ну а что, когда она последний раз наряжалась просто так?»

В машине Саюри продолжила размышлять о своем счастье или несчастье. Она точно знала, что любит мужа. На этом ее точно заканчивалось. Ей очень хотелось думать, что она счастлива. Но она боялась признаться себе, что это не так. «Довольна ли она своей жизнью? У нее хорошая работа, дом, двое прекрасных дочерей, идеальный муж, который ее точно любит. Так отчего же ей не по себе? Отчего так происходит?»