Путь Убийцы: Начало Кошмара

Глава 1

Война – самое страшное для людей, природы, планеты. И начинаются они несколькими людьми, а заканчиваются сотню тысячами смертями.

Я Марк Соколов, и если история обо мне когда-нибудь будет услышана, то я надеюсь, что мир поймет, что такое война…

Я обычный парень, оказавшийся на тропе войны, войны, которой никто не хотел. Мне всего 15 лет, конечно же я ничего не стоил и не мог, поэтому и оказался не дома, не на базе, а на каменоломне.

Тут уже не было уюта, бабушкиной еды, маминой заботы и прочих нежностей. Были лишь холод, камни и возгласы тюремщиков.

Одним из них как раз оказался разговорчивым.

– Эй парень, ты выглядишь как не наш.

– А я говорил, что я отсюда?

– Нет, я в смысле ты выглядишь как русский.

Я вонзал кирку в камень и замер.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ничего, просто спросил.

Он продолжил работать как ни в чем не бывало.

Я еще посмотрел на него несколько секунд и тоже продолжил работу.

Но он все не умолкал и уже через 5 минут снова обратился ко мне.

– Русский значит, как попал сюда?

Я решил промолчать.

– Так еще и такой молодой, Тебя как звать то?

Он начинал раздражать меня.

– Меня Аркадий, а тебя?

Я не выдержал.

– Заткнись Аркаша!

В горах послышалось эхо.

Тут же все затихло.

Но тут разнесся возглас надзирателя.

– Что встали?! Работайте!

Тут же остальные вздохнул продолжили работу.

Я же не отставал.

Он снова начал.

– Ты в тюрьме видимо в первые, одно дело иметь всех за врагов, но когда все будут иметь тебя за врага, тебе будет хуже.

– Я здесь ненадолго.

–В каком смысле?

– Я сбегу отсюда.

– Хочешь оказаться на месте этого камня?

Он машинально расколол глыбу камня.

– Уж поверь куда лучше, чем работать на таких существ.

Аркаша заинтересовался вопросом.

– Я знаю, эти люди наняты правительством.

– Как будто я этого не знаю.

– Но, видишь всех этих заключенных? Половина пленных, половина рабов, а другая половина жители.

Теперь я заинтересовался.

– Что ты имеешь ввиду под словом «жители»?

– Я, они, всего лишь жители государства, отказавшиеся идти на войну.

– Они заставляют вас идти на фронт?

– Именно.

Огонь по своим?

– Непослушных просто ссылают сюда?

– Да, и работаем мы тут до истощения, я здесь с начала войны, и не видел чтобы кто-то уходил отсюда живым или раненым, только трупами на ближайшее кладбище, а бывало ими скармливали нас или же просто закапывали в ближайшей земле.

– Почему вы отказались идти?

– Вспомни наши государства ранее, никакой войны, лишь товарищество.

– И кто виноват неизвестно.

– Политика, не народ же поднимал все это.

– Никаких доказательств нет.

– Но, а кто еще?

Я промолчал.

– Ты умный парень, но защищать никого не стоит.

– Ты прав.

Аркаша стал менее разговорчив после этого разговора.

А я стал работать под звуки железа о камень.

Так и происходило до момента, пока нас не отправили по камерам.

Я смотрел в глаза надзирателю пока шел.

Он смотрел грозно, в его глазах не чуялось души, а лишь издевательство над людьми, бескорыстное и трепещущее зло.

На этот раз он был агрессивнее, от чего я вновь получил удар плетью.

Каждый раз когда я получал насильную пытку, я запоминал ее, чтобы в будущем ответить также.

Зайдя в свою камеру меня тут же закрыли.

Я, закрыв глаза, сел на деревянную лавку.

За эти дни заточения я уже успел запомнить молитву, которую читал каждый вечер, моля о том, чтобы карма настала.

Но тут я услышал голос из-за стены.

– Эй парень, это ты?

Неужели возвращение попугая?

– Да.

– Молитву читаешь? Это хорошо, сейчас нужно лишь молиться.

– Сейчас нужно действовать.

– Что ты имеешь ввиду?

– Завтра же мы должны сбежать.

– Ты уверен?

Я достал из стены нож сделанный из камня.

– Вполне.

Конечно, он не был лучше пули или гранаты, но по крайней мере уже не кулак.

– То есть, ты хочешь сбежать не так ли?

– Именно.

– Как ты себе это представляешь?

– Устроить бунт.

– Ты думаешь тебя кто-то послушает.

Я улыбнулся.

– Меня нет, тебя да.

– Ты с ума сошел безумный гений? Нас убьют раньше, чем ты начнешь бунт.

– Умрем с честью.

Он промолчал.

– По-твоему лучше пахать как лошадь, и помогать им победить?

– Ты сражаешься лишь за свою родину.

– Ошибаешься, я сражаюсь за мир.

– Мир нельзя построить только лишь насилием.

– Вспомни чем были достигнуты великие государства, кровью, войнами, завоеваниями.

Он вновь будто задумавшись промолчал.

– Не знаю стоит ли нам судить об этом.

Наконец ответил он, а затем продолжил.

– Хорошо, я знаю как прикрыть им выход из здания, а остальных мы уложим сами.

– Берегите себя парни.

Он вновь промолчал и грустным тоном сказал.

– Не только парни…

Теперь молчанье настигло нас обоих.

– Эти твари держат в рабах еще и женщин?

– Женщин, девушек, девочек, всех кого не лень, правда их используют в других целях нежели нас…

Во мне начала кипеть кровь.

Жажда крови и мести возросла десятикратно.

– Аркаша, я убью надзирателя лично.

– Ты? Ты сам по себе не очень крут, куда уж тебе сражаться с надзирателем?

– Мне плевать умру я или нет, я убью его, за его грехи.

Он постучал по стене.

– Ты герой, если не врешь.

– Если бы врал не разговаривал бы с тобой.

– Я настолько опасен?

Я усмехнулся, что случалось редко.

– Конечно, поэтому и дал тебе должность поднять восстание

Он взаимно усмехнулся.

– Ай да молодчина, тогда давай набираться сил для завтрашнего праздника.

– Давай.

Я лег на жесткую деревянную лавку.

Настолько я привык к ней, что забыл какого спать на кровати или диване.

Она казалась мне божественным даром после дня на каменоломне.

В любом случае, как бы оно не было, спать приходилось в любом случае…

Глава 2

Утро, чудесное утро. Сказал бы я, проснувшись у себя в кровати.

А так я был, как всегда, на том же месте, где ложился вчера, позавчера, на прошлой неделе.

Эта тюрьма постепенно превращалась в ад. Теперь в решетку на стене даже лучик солнца не попадал, а заключенные вопили, орали, стучали по стенам и решеткам, это начинало раздражать и мешало хорошему сну. В прочем, чему я удивляюсь? По идее я должен сейчас радоваться что хотя бы жив, но лучше бы я умер, чем работал на этих нелюдей.

Однако беспокоиться сейчас нужно было о другом.

Надзиратель прошелся возле моей камеры постукивая дубинкой по прутьям.

Я уже привык смотреть им в глаза, надеясь на то, что они хотя бы проявят совесть, но всегда они не реагировали и всегда также пристально смотрели своими бездонными, бесчувственными глазами.

Нас выпустили из камер.

– Привет молодой.

Послышался мне голос Аркаши.

– Привет Аркаша.

– Что ты там вчера сидел точил?

– Узнаешь позже, сейчас не до этого.

– Есть охота не так ли?

– Если бы.

Мы взяли «еду» и сели за столик.

Еда, как всегда, была отвратительна. От одного ее вида начинало тошнить. Но не от того, что я не любил картофельное пюре, а от того, что делалось оно по всей видимости из гнилого картофеля. Либо туда специально добавляли чего-то несъедобного, либо меня здесь просто не любили.

В прочем смотря на взгляды поваров думалось, что и то и другое.

– Тебя звать-то как малец?

– Марк.

– Вроде русский, а имя нет.

–Я про твое боюсь спросить, тараканом был?

Он усмехнулся.

– Не знаю, но таков был выбор родителей.

– Видимо мне повезло что назвали Марком, а не Макаром.

Он усмехнулся.

– Пистолетом был бы.

Почему-то сейчас усмехнулся и я.

– Лучшая команда, таракан Аркаша и пистолет Макар.

– Да.

Он протянул слово, будто задумавшись.

– Знаешь Марк, я же говорил тебе что здесь хоронили людей?

– Да, на что ты намекаешь? На то, что и нас туда похоронят?

– Нет, просто хотел сказать, что тоже хочу убить кое-кого.

Я заинтересовался.

– Кого же?

– Надзирателя и начальника тюрьмы.

Я был весь во внимании.

– С чего вдруг такая гордость и смелость?

Он посмотрел в окно с решетками.

Не знаю куда он точно смотрел, но похоже на небольшой участок с забором.

– Видишь ту ограду?

– Допустим.

– Там похоронена моя жена.

Я замолк.

Он отвел взгляд от окна и молча уткнулся в тарелку.

Я же нашел в себе силы продолжить разговор.

– Как… Это случилось?

– Она была против всех действий, за что каждый день получала наказания.

– И в итоге…

– Да, да-да-да…

Я глянул в окно.

По спине пробежали несколько сотен, а может и тысячи мурашек.

– А ваши дети?

– На войне… Где-то там, сражаются за этих животных…

Я начинал жалеть, что начал эту тему.

– Вам приходят письма?

Он грустно издал смешок.

– Если бы, никто же им не давал с собой бумагу и ручку.

– Но это же получается, что возможно они еще живы.

– Не знаю, ничего не знаю.

С этими словами он отнес поднос.

Я же, не съевши ничего, кроме зачерствелого хлеба направился к остальным.

И вот мы снова работали как рабские кони на этой уже почти пустеющей каменоломне.

– Каков наш план?

– Видишь колуны.

– Допустим.

–Предупреждаешь остальных, и как только надзиратель крикнет о том, чтобы мы работали все рубим цепи.

– План понял.

Пока я продолжал ни в чем невинную работу остальные передавали послание остальным.

И вот когда другой ближайший заключенный передал мне послание мы затихли.

Мы увидели шагающего в нашу сторону надзирателя.

– Ну что вы! Грязные животные! Мало вам работы дали что вы расслабляетесь?

И тут же я услышал звуки расколотых цепей и крики заключенных.

Побежали солдаты, началась настоящая баталия.

– Руби Аркаша.

Он профессионально взял колун и разрубил цепь.

Я последовал его примеру и теперь мы оба были свободны.

Как только я обернулся мой словарный запас резко исчез в никуда.

Куда крови и трупов солдат лежали на твердых камнях, а сокамерники уже палили из разного рода стрелкового оружия.

Вдруг я увидел убегающего надзирателя.

– Аркаша вон он!

Я сразу же рванул к нему.

Аркаша последовал за мной.

И вот я почти уже был рядом с ним, как он закрыл дверь.

– Тварь!

Я посмотрел наверх.

– Помогай нашим, обещаю принести его голову.

Я начал карабкаться по стене.

Благо когда каждый день работаешь с киркой руки бывают не хуже базук.

Однако я был медленнее надзирателя во многом благодаря неоднородности стен.

Однако я не останавливался.

Поднявшись, я увидел, как он бежит к выходу.

Я рванул как можно скорее ему на перерез.

Паркур не мое, однако я догонял его.

И вот когда я спрыгнул с крыши к аркам выхода мне показался знакомый силуэт.

– Смерти захотел щенок?

Он достал пистолет.

Я, метнув в него свой камень, лежащий в кармане, ускользнул в бок.

Он увидев мой отвлекающий маневр стрельнул в противоположную моему флирту сторону.

Я во мгновение ока столкнул его с ног и принялся душить.

Мы сцепились как пара змей.

Он ухватил меня за шею и злобно засмеялся.

Но это был лишь мой план.

Я выхватил из его кобуры нож и вставил в глотку

В этот момент все затихло…

Его руки постепенно ослабли, пока не упали на холодный асфальт.

Я же нервно дыша постепенно встал на ноги.

– Так это был лишь план, сдаться в плен, а затем поднять восстание.

– К середине моего заключения да.

– Вы русские всегда были как крысы, всегда били из потешка.

– Я ничего не скажу плохого про ваш народ, я лишь скажу что ты и тебе подобные мрази, мрази недостойные жизни.

Он засмеялся.

– Будешь теперь убивать каждого солдата?

– Если это придется, буду.

– Ну-ну…

Он положил голову на асфальт и закрыл глаза.

Я лишь вздохнув побежал к главному зданию.

Но когда я добежал, то увидел страшное.

Солдат оказалось куда больше, чем было раньше.

– Они вызвали подкрепление.

Сказал мне прибежавший Аркаша.

– Нам нужно уходить, я убил надзирателя.

– Нужно предупредить остальных, КОД КРАСНЫЙ ПАРНИ!

И тут же мы побежали на выход.

За нами бежали еще пару парней, видимо тех, кто выжил.

– Бегите я закрою ворота!

Мы бежали быстрее.

Аркаша ловким движением прикрыл ворота и начал вешать на них цепь.

Я бежал с остальными в сторону поля.

Тут я услышал выстрел.

Резко остановившись, я увидел раненого Аркашу.

– Аркаша!

– Марк беги!

Он хромая побежал к нам.

Скоро мое поле зрение скрыла высокая трава…

И вот наступила ночь, я думал, что случилось с Аркашей, а парни искали ночлег.

– Парни, нам легче свалить несколько еловых веток в яму и переночевать в ней.

– Идея неплохая, но ям то и нет.

Я смотрел по сторонам, стараясь найти хотя бы маленькую ямку для себя, но без толку.

Были либо свалы, либо обвали, либо ровные глади.

– Я не могу дальше идти, давайте просто устроимся на свале?

– Нас может завалить песком.

– Плевать, не умрем.

Они пожали плечами.

Мы по быстрому сложив несколько палок и веток сделали 3 небольших палатки.

Я как мертвец упал в нее, взявшись руками за голову.

Но руки были в крови.

Мне стало еще хуже, поэтому я решил просто поспать…

Глава 3

Глаза мои открылись на вид еловых веток. Это уже радовало больше, чем каменные стены беса. Вставать не хотелось, однако и не получалось, ноги говорили, что они хотят умирать.

Однако даже эта боль не могла сравниться с счастьем того, что я больше не в трёх стенах с решеткой.

Я всё-таки нашел компромисс со своими ногами и выполз из палатки.

– Парни, встаём.

Но ответа не последовало. Казалось, что мне ответили дятлы и скворцы, но не парни.

Я решил открыть одну из палаток.

В ней ничего не оказалось, даже куска хлеба.

Я последовал к следующей палатке, в которой тоже никого и ничего не оказалось.

Тогда я насторожился.

– Эй парни, шутки у вас идиотские.

Вдруг я почувствовал что-то холодное примкнувшее к моему затылку.

– Нету больше парней.

Я как можно быстрее отбил руку врага и опрокинул его.

Это не оказался кто-либо из парней.

– Ты кто?!

Он ударил мне в лицо.

Я отбежал.

– А ты не прост, паренёк, нужно было убить тебя раньше

Он схватился за кобуру, но сразу же посмотрел на меня.

Я, улыбнувшись достал его же пистолет.

– Не заметил, как я выхватил его?

– Ах ты подонок.

Я, не церемонясь выстрелил в него.

По лесу полетели птицы, а звук разнёсся далеко.

Даже меня чуть оглушило.

Нужно было его расспросить для начала, прежде чем убить.

Однако ничего уже не вернуть.

Я решил пошарить по его карманам. Что, собственно, принесло какие никакие ресурсы, пачку патронов и Штык Нож.

Надеялся я на версию М9, но и такой сойдёт.

Вдруг я услышал звук хрустнувшей ветки. От чего сразу же как волк спрятался в кусты.

Я осматривался и не зря, я увидел группу солдат, ходящих с автоматами Калашникова.

– Столько лет прошло, а его до сих пор используют

Сказал я тихо себе под нос.

Но что-то в них казалось не то, форма их была другая, да и Калашников, может русские?

Я решил проверить это.

Я вылез из укрытия.

– Русские?!

Они сразу же навели на меня прицелы.

Я же, выдохнув продолжил.

– Если русские, дайте знать.

– Кто ты?

– Марк Соколов.

Они подошли ко мне.

Один из них положил мне руку на плечо.

– Как ты тут оказался?

Я же вежливо убрал ее.

– Угадаете или подсказать?

Другой тихо мычал себе под нос.

– Хм… Соколов… Как будто знаю фамилию.

– Пять по истории.

– Помолчи парень, мы помочь хотим.

– Докажите, что поможете.

– Чем же?

– У вас грузовик рядом?

– Да.

–Отвезите меня к президенту.

Они глупо на меня посмотрели.

– Парень, тебе домой надо, а не к президенту.

– Я сказал по-русски, вам на турецком?

Они не воспринимали мои пожелания всерьез.

– Ладно, идите, мне от вас ничего не нужно.

Я развернулся и пошел в глубь леса.

– Парень постой! Куда ты хоть пойдешь?!

– Могилу себе копать!

Они замолчали, а я продолжил путь…

Долго ли коротко ли, но силы мои начали истощать к вечеру, но нужно было идти.

Начиналась осень, а я был одет в одну лишь тюремную робу.

Может поэтому мне и отказались помогать.

И так мне предстояла очень и очень долгая дорога, дорога, поля, огороды, болота.