СлучайНики
Как меня работа нашла
Эта история началась буднично и прозаично, но как закончится – еще не известно, поскольку ее сюжет в самом разгаре моей карьеры.
Мое обучение на художественно-графическом факультете подходило к концу и передо мной, как перед любым выпускником, возник вопрос: на какую тему делать дипломный проект? Поразмыслив над предложенными вариантами, я в итоге решил его связать с книжной графикой. Сначала предполагалось просто разработать несколько иллюстраций к какому-либо произведению, но я вник в суть поставленной передо мной задачи, и этот замысел превратился в изготовление полноценной книги. Целью работы стало: выполнение верстки, придумывание и отрисовка на компьютере иллюстраций, оформление обложки и печать нескольких экземпляров книг типографским способом.
Все вроде шло по плану, только вот время неумолимо бежало вперед, приближая момент защиты, а работа неторопливой поступью еще велась. И вот до защиты диплома осталась последняя неделя, и я отправился на поиски типографии, где мне могли бы напечатать четыре экземпляра книги «Конек-горбунок» с моим оформлением, иллюстрациями и версткой.
Я обошел почти весь город в поисках организаций, занимающихся печатью, но выяснилось, что такой малый тираж либо не выпускают вовсе, либо выпускают, но очень дорого. Я уже стал немного переживать, что могу завалить весь дипломный проект, не уложившись в нужный срок. И как водится, беда не приходит одна, проблемы нарастали снежным комом: в институте торопили с написанием дипломной работы, книги до сих пор не были напечатаны, для репродукций не находилось нужных багетов, да и, в придачу, пришла повестка – явиться к судебным приставам для уплаты какого-то давно забытого штрафа.
Выбрав более-менее свободный день, я отправился на «покаяние» к приставам. Приехал я рано, но от нужного мне кабинета уже вилась длинная хмурая очередь. Определив, кто крайний, я примостился в хвосте и некоторое время смиренно ждал продвижения, но, как это обычно бывает, очередь не сокращалась, а время тикало. Оценив свои шансы и поняв, что в нужный кабинет попаду еще не скоро, я решил выйти во двор подышать свежим воздухом. И вот стою я перед входной дверью, рассматриваю беспорядочно навешанные вывески… Вдруг, к величайшей своей радости, вижу на одной из них: «Книги малым тиражом».
Вернувшись в очередь, я то и дело посматривал на часы, время казалось мне бесконечным в ожидании момента, когда же я преодолею эти два этажа, отделяющие меня от заветной типографской конторы.
И вот, вспорхнув на несколько пролетов вверх, я, наконец, свернул в длинный темный коридор; вокруг тишина и множество дверей. На одной ярким прожектором светится длинная надпись: «Агентство прикладных исследований и информационных технологий «ГИРОМ».
«Странно! – подумал я. – Это типография?»
В нетерпении я решаюсь постучать, но, не дожидаясь ответа, тут же дергаю дверь за ручку, открываю, чтобы задать свой животрепещущий вопрос. Просовываю голову в образовавшуюся щель и немею от удивления: в кресле напротив сидит… Наталья – моя бывшая одногруппница. «Вот так встреча», – подумал я, собираясь с мыслями, и, заикаясь от удивления, выдал:
– П-привет!
Обрадовавшись столь неожиданной встрече, мы с Наташей обменялись новостями – кто, где и как! А затем я изложил суть своего визита.
Наташа с радостью согласилась поспособствовать в изготовлении нужных мне книг, чтобы мой диплом был лучше всех. В течение последующих нескольких дней я ежедневно наведывался в ГИРОМ, знакомился с профессиональным процессом верстки и печати. Однажды Наташа представила меня своему начальнику Евгению Николаевичу, который все время шутил и, как ни странно, задавал мне разные странноватые, как мне казалось, вопросы, вроде таких: «А ты где сейчас работаешь? А что ты сейчас заканчиваешь? А чем бы хотел заниматься по окончании института?» И все в этом духе.
Но вот пришел тот самый день, когда завтра «уже поздно пить «Боржоми», а дипломный проект еще в самом разгаре. Хотя особых переживаний по поводу завтрашней защиты у меня не было: Евгений Николаевич строжайше заверил, что утром все будет готово, и он лично подвезет мне 4 экземпляра готовых книг прямо к институту.
Как говорится, перед смертью не надышишься. Я провел последний день в суетливой подготовке предстоящей защиты и только за полночь угомонился, отошел ко сну. Ночь для меня пролетела молниеносно, и настало время Х…
Не выспавшийся, с мешками под глазами, но зато в галстуке, нарядном костюме, с охапками цветов, я уверенно ступил на путь, ведущий к финальной схватке с гранитом науки. Двигаясь в направлении института, я мысленно прокручивал про себя сценарий своего выступления в надежде покорить экзаменационную комиссию, но непроизвольно мои мысли сбивались к весьма важному вопросу: «А что если книги вовремя не привезут?!»
Но мои опасения развеялись, когда, приблизившись к зданию вуза, я увидел неподалеку от главного входа знакомую фигуру. Да-да, это был Евгений Николаевич с долгожданными экземплярами книг в руках! Тяжелый груз свалился с моих плеч, я с облегчением выдохнул, забрал свои книги и, окрыленный предстоящим успехом, устремился на «амбразуру». А дальше – все события закрутились по известному сценарию: комиссия, защита, вручение диплома… СВОБОДА!
Пару дней спустя, распрощавшись со студенческой жизнью, я решил заскочить в ГИРОМ и отблагодарить сотрудников за неоценимую помощь, но, к моему величайшему изумлению, сам получил «благодарность» в виде приглашения на работу.
Вот так меня работа нашла! Или это я её нашёл… Но теперь это уже и не важно.
На тот момент я даже не подозревал, что этот судьбоносный случай – вступление в ряды сотрудников компании ГИРОМ – свяжет меня с книгоизданием. Оказалось, что эта организация является производственным цехом издательского дома «Славянка», а ее директор возглавляет отделение курских писателей. Вот с тех пор я и вращаюсь в кругу писателей и литераторов, верстаю и иллюстрирую им книги. А с недавних пор, заразившись творческой атмосферой, сам взялся за перо.
Молоток
Случаи, подобные описываемому ниже, со мной происходят редко, но, как говорится, метко. Один из первых, который застрял в моей памяти – случай про молоток.
Учился я на тот момент в институте на художественно-графическом факультете. Изучали мы там различные художественные дисциплины, в том числе и живопись. Поначалу писали акварельными красками по бумаге, но со временем перешли на следующую ступень обучения – маслом по холсту. Для удобства работы в этой технике нам требовался специальный предмет – этюдник, который по виду, кто не знает, в сложенном состоянии похож на деревянный чемодан, внутри располагаются палитра, кисти и тюбики с краской. А в раскрытом виде, с выдвинутыми треногами, превращается в универсальный мольберт, к которому крепится еще и холст. Так вот, сам этюдник, а еще и в совокупности с содержимым стоит довольно дорого, а для бедных студентов так и совсем запредельно. Для большинства этюдник покупается один раз и до его полной непригодности. В общем, обзавелись мы все новенькими этюдниками и начали ежедневно ходить с ними на занятия, тренируясь в мастерстве живописания, словно заправские художники.
Полагаю, вы представляете, что таскать увесистый ящик туда-обратно нам быстро поднадоело. Восторг сменился ленью, и мы для себя открыли, что слово «художник» произошло от слова «худо». Посовещавшись, наша группа приняла решение оставлять этюдники в закрепленном за нами кабинете – все же из нас художников готовят, а не культуристов!
Складировать дорогие для нас этюдники просто так, во всеми посещаемом кабинете, мы не решились, а выклянчили у завхоза старый комод, установили на дверки петли и повесили навесной замок. Все снова стали довольными, потому что тяжелую ношу носить больше не придется и дорога до вуза отныне будет налегке.
Но наша радость была не долгой. Однажды мы обнаружили, что комод взломан: замок висит на одной петле, а дверка открыта. Удивительно, но драгоценные этюдники были на месте и ни один не исчез.
Разумеется, ситуацию надо было исправлять – решили чинить наш «сейф». Только, как назло, в этот день по расписанию наша группа была очень загружена важными предметами, но и оставлять комод открытым мы не могли. Посовещавшись, приняли решение оставить меня на ремонт, и в случае чего подстраховать, предупредив преподавателя, что задержусь.
Решено – исполнено! Оставшись наедине с комодом, я принялся за работу. По всем законам подлости в моем распоряжении была только отвертка, но я не терял уверенности в себе, что все же справлюсь с проблемой и все починю. Сняв погнутые петли, я по новой начал их перекручивать саморезами. Естественно, шлицы сбились, завинчивать стало сложно, и на каком-то этапе я остро осознал, что мне требуется молоток. К тому же необходимо было выпрямить петли и забить некоторые гвозди, выкорчеванные «вандалами» при взломе комода. Деваться было некуда, и я все скрутил как смог. «На первое время пойдет», – уговорил я сам себя и, более не задерживаясь, побежал на пару.
На перемене я рассказал о своих «успехах» однокурсникам и в шутку спросил:
– А, кстати, молотка ни у кого нет случайно?
Каково было мое удивление, и не только мое, когда из левого угла вдруг донеслось неожиданное: «Есть».
Все синхронно повернулись в сторону говорящего. Это была… Наталья. С невозмутимым видом она расстегнула молнию на своей «игрушечной» сумочке и начала копошить содержимое.
– Держи, – протянула она мне стандартный двухсотграммовый молоток и добавила: – Был еще напильник, но я его вчера выложила!
Естественно, наличие у нее молотка в принципе нас уже повергло в состояние шока, но когда она упомянула про напильник – и вовсе всех ошарашила. Мы рассмеялись и завалили ее вопросами:
– Ты всегда с молотком ходишь? И напильник с собой носишь? А рубанок у тебя есть?
Конечно, мы все утрировали, но насмеялись вдоволь. А молоток действительно оказался полезным – комод в итоге я починил на совесть!
***
Похожий случай произошел спустя много лет, когда я уже работал в Доме литератора.
Неожиданно для нас нагрянула юбилейная дата, а именно: 60 лет Курской писательской организации, и, с благословления начальства, в срочном порядке в Домлите начался ремонт. Всех нас – сотрудников, согнали в один кабинет, где мы трудились в поте мозгов до завершения реконструкции, которая логически совпала с празднованием юбилея, и пришло время обживать «новенькие» помещения.
В перерывах между рабочей деятельностью я занялся сборкой разобранной мебели: шкафов и письменных столов. Некоторые элементы сборки мне не поддавались, и, дабы их одолеть, мне понадобился молоток… Поразмыслив, где бы его раздобыть, я вспомнил институтскую ситуацию и, понадеявшись на русский авось, решил обратиться за помощью к своим коллегам, в глубине души всё же сомневаясь в положительном разрешении моего поиска.
Каково же было моё неподдельное удивление, когда на заданный мной вопрос все откровенно заулыбались, посчитав его шуткой, а наша «новенькая» – Настя вполне себе серьёзно произнесла:
– Ой, щас посмотрю! – и расстегнула свой маленький «ридикюль»…
Похожая ситуация, похожая сумочка, похожий ответ – дежавю!
Изучив содержимое «клатча», Настя вынула из него, нет, не молоток, а… пассатижи! И с невозмутимым сожалением добавила:
– Блин, а молоток вчера выложила!
Я снова был почти шокирован. И не мог не рассказать коллеге о похожей ситуации из моей институтской жизни.
Кстати, буквально через пару дней, мне срочно понадобился пинцет, а лучше – пара. В этот раз я целенаправленно отправился к Насте и уверенным голосом напрямую спросил, не завалялся ли волшебным образом, совершенно случайно, в ее маленькой сумочке нужный мне инструмент… На что коллега, ни секунды не колеблясь, подобно Фее-Крёстной, по мановению «волшебной палочки» достала из своей волшебной котомочки два пинцета, как я и просил, окончательно убедив меня в правдивости двух великих заключений: «Ищите и обрящете!», и «Чем меньше женская сумочка, тем больше в нее вмещается. Потому она и такая тяжелая!..»
«Баба-яга с косой»…
Вновь рабочие будни! Благо, не серые и однообразные, как у большинства тружеников, а совсем даже наоборот: новый день, как новая страница в приключенческом романе. То поэт придет и в душевном порыве, нараспев, продекламирует свои стихи, то прозаик зайдет, принеся в редакцию очередное свое произведение, а иногда эта творческая братия, скооперировшись вместе, организует «всемирный» праздник с застольем и песнями. В общем, на моей работе бывают весьма и весьма веселые дни, но чаще, конечно, более спокойные, но от того не менее разнообразные, а порой и очень даже забавные!
В один из таких – обычных – дней к нам в Дом литератора пришел Н.А. Гальчун, наш литератор в солидном таком возрасте. Принес рукопись для работы. Поздоровавшись, отдав честь, дедушка разместился в конференц-зале. Достал необъятную кипу рукописей, обложившись ими со всех сторон, принялся усердно что-то там черкать, что-то писать на своих многочисленных листах бумаги.
Спустя какое-то время ветеран подозвал меня к себе, указал на соседний стул, приглашая присесть рядом, и принялся разъяснять мне свои пожелания по поводу его будущей книги, сетуя на свой значительный возраст и неумолимо приближающуюся к нему смерть.
«…Ты же понимаешь, Виталий, я уже старый – мне в январе исполнится 95 лет. Мне очень надо успеть издать эту книгу к своему юбилею, а то ж за мной уже идет баба-яга с косой…» – произнес он, сопровождая свои слова соответствующим жестом: большим пальцем руки указывая направление себе за спину, откуда, видимо, предполагалось появление судьбоносной «гостьи».
Я, внимательно слушая дедушку, машинально проследил взглядом за жестом его руки. Аккурат в тот момент, когда Гальчун громко произнес эти самые слова про бабу с косой, в дверях с той самой стороны появилась моя коллега Таня. Угрожающий палец Гальчуна «смотрел» точно на нее.
Уловив такое забавное совпадение, я, едва сдерживаясь от нахлынувшего приступа смеха, дослушал наставления уважаемого собеседника, принял его рукопись в работу и, распрощавшись, вернулся к себе в кабинет, где меня уже ожидала Таня.
– Что это он имел в виду по поводу бабы-яги? – сурово спросила меня коллега, едва я вошел.
Надо заметить, что облик Татьяны весьма далек от сравнения ее с фольклорной дамой и даже при всем желании в их внешности нельзя найти общих черт – Таня молодая, обаятельная, статная девушка, а тут такое: баба да еще и яга, и вдобавок с косой! Просто жуть! Явное оскорбление!
Представив себе, чего могла напридумывать моя подруга, не разобравшись, приняв эти слова на свой счет, я принялся сбивчиво объяснять, что это совсем не то, о чем она, вероятно, подумала, а совершенно случайное совпадение, не имеющее лично к ней никакого отношения. Но, понятное дело, мои потуги оправдать произошедшее не привели к должному результату. Таня разобиделась и на меня, и на посетителя. Мне пришлось пресечь возникшее недопонимание пересказом этого курьезного момента в подробностях, от начала и до конца, точно так, как я рассказал его вам. Коллеги, выслушав мой пересказ, дополненный жестами и мимикой, дружно рассмеялись. Обида была забыта, точки над «i» расставлены, наступила обыкновенная рабочая атмосфера.
Тот день закончился на позитивной ноте. Ну а когда на работе все же случаются хмурые периоды, мы вспоминаем этот случай, это забавное совпадение, и однозначно поднимаем себе настроение, улыбаемся и смеемся, но уже все больше над собой.
Блюдо из цифр
В преддверии обеденного перерыва мой желудок бурным урчанием заявил о себе, намекая на то, что пора бы уже заморить червячка. Как говорится, голод – не тетка, пирожка не поднесет. Я готов был c удовольствием согласиться с требованиями своего организма и потому незамедлительно засобирался в магазин за провиантом. Уже нацелившись к выходу, я резко замер: передо мной внезапно распахнулась входная дверь. И в кабинет, сопровождаемая порывом ветра, ворвалась веселая лучезарная Леночка – моя коллега, верстальщица с третьего этажа.
– Привет всем! – с задором сказала она. – А никто со мной в ЦУМ за обедом сходить не желает?!
– Я как раз собираюсь туда! – поправляя растрепавшуюся прическу, признался я, обрадовавшись перспективе похода в магазин не в одиночестве.
– Ну-у?– многозначительно протянула Лена. – Чего мы тогда ждем?– И, проявив любезность, поинтересовалась у оставшихся сотрудников нашего небольшого коллектива, кому что прикупить заодно… Коллеги с воодушевлением поддержали наше предложение, и список потенциальных покупок возник перед нами в ближайшее время.
В магазине, заняв очередь в отделе готовых яств, мы с интересом приступили к ознакомлению с предлагаемым ассортиментом. Развернув листочек с заказанным меню, Леночка приступила к чтению. Вполголоса проговаривая слова, она вдруг внезапно запнулась, споткнувшись на неразборчивой писанине:
«23 раза», – среди черточек и загибулинок красовались более-менее понятная фраза.
– Что это здесь написано? – обратилась она ко мне за помощью. – Чего 23 раза?! Клинопись какая-то! – с удивлением подняв правую бровь, Лена протянула бумажку мне.
Внимательно всматриваясь в начертанные символы, я некоторое время тщетно пытался понять почерк и расшифровать название этого загадочного блюда.
– Ничего не понимаю! – сминая записку в кулаке, сдался я.
– Ладно, купим все, в чем уверены, а этому заказчику сами выберем чего-нибудь перекусить, – предложила выход из ситуации моя коллега.
– Ага! Будет ему универсальное грузинское блюдо – жричёдали называется, – засмеялся я, соглашаясь.
Получив взвешенные контейнеры с едой, мы направились к кассе. Я непроизвольно продолжал размышлять над таинственным блюдом из списка. И внезапно на меня снизошло озарение! Развернув смятый лист и вновь всмотревшись в замысловатые закорючки, я наконец-то понял.
– Меня осенило! – хлопнув себя по лбу, завопил я. – Оказывается, здесь написано «Две зразы»!
Пришлось вернуться обратно в отдел и, уже применив новую тактику дешифровки, дозавершить покупки.
По возвращении в Домлит мы поделились своим курьезом с коллегами. Посмеявшись над нашим тугодумием, дружным «роем» мы отправились замаривать своих изголодавшихся «червячков», а я попутно принялся выяснять, кто же – тот самый заказчик, дегустирующий загадочное блюдо из «цифр»…
Настырный кавалер
Наблюдение первое
История, которой хочу поделиться, началась в те годы, когда я начинал свой профессиональный путь, работая в типографской компании с громозвучным названием – ГИРОМ. Хотя, постойте! Сам только что неожиданно для себя заметил в этой аббревиатуре скрытый курьезный момент: представьте, как житель из Средней Азии произнесет слово гром! – представили? – правильно, именно так: гиром! – не правда ли, забавно выходит?! Шучу, конечно, как-то к слову пришлось! Так вот, продолжим! Офис сей «заоблачной» конторы располагался на третьем этаже знаменитой в простонародье «шестерки», а по факту в центре города на Красной площади в строении номер 6.
Влившись в коллектив, состоящий на девяносто процентов из женщин, я пополнил своей персоной скромные ряды мужской части сотрудников, став их третьим собратом. Рабочее место мне организовали в кабинете начальника, а вернее на его половине, так что я гордо всем хвастался, что работаю на Красной площади и занимаю кабинет директора!
Утвердившись в качестве штатной рабочей единицы, я начал более тесно общаться с клиентами, работая над их заказами, верстая и оформляя полиграфическую продукцию.
Ой, простите, что я все о себе и о себе! Немного отвлекся! Это нарциссическое вступление, которое я тут расписал – всего-навсего прелюдия к заметкам про «вашего мальчика», мои скромные наблюдения за одним весьма своеобразным клиентом…
В один из дней к нам в офис пришел еще мне тогда не знакомый посетитель. Им оказался молодой ученый и на тот момент перспективный сотрудник мединститута. Его настоящее имя и фамилию я называть, естественно, не стану, поскольку они и без того слишком известны в определенных кругах. Дабы ненароком не обидеть будущего профессора своим варварским описанием его поведения, наблюдаемого мной со стороны, я буду его именовать просто Борисом. Возможно, вы сразу догадаетесь, о ком пойдет речь, ну, а для тех, кто познакомится с Борей впервые, будет вполне достаточно описанных в этом рассказе подробностей, чтобы узнать этого человека, встретившись с ним на улице.
За несколько минут до начала описываемых ниже событий я, как обычно, трудился за компьютером напротив своего шефа Евгения Николаевича. Сидели мы молча, взирая на экраны компьютеров, захваченные кипучей виртуальной деятельностью. Дверь в кабинет была открыта, давая нам возможность хорошо слышать происходящее в коридоре. Но неожиданно для нас набатом прозвучал стук в дверной косяк. Оторвав головы от мониторов, мы синхронно с начальником повернулись к выходу. На пороге кабинета стоял молодой человек, одетый в пестрый, парадного вида костюм.
– Здравствуйте! – немного растягивая приветствие, произнес незнакомец не привычным для моего слуха голосом. Издаваемые им специфические звуки очень сильно походили на скрипучее воркование старой бабушки, что с его молодецкой внешностью уж никак не сочеталось. Приметив для себя эту особенность, я внимательно принялся вполглаза наблюдать за посетителем.
– Здорово, Борис! – широко отведя руку для рукопожатия, произнес, улыбаясь, мой начальник. – Ты как? Мимо шел! Или по делу?! – поинтересовался он.
– Я по делу! Надо методичку делать! Скоро «Содружество»!
– Тогда тебе к Наталье!
– А она на месте?
– А где ж ей быть!
– Тогда пойду к ней! – произнес Борис, сразу как-то приободрившись. Вышел из нашего кабинета и нырнул в соседний, напротив.
Спустя пару минут мне отчего-то понадобилось срочно получить профессиональные разъяснения от Наташи, и я направился к ее рабочему месту за советом. Надо сразу отметить, что кабинет напротив был сугубо «женским царством». За четырьмя столами трудились, соответственно, четыре девушки: уже упомянутая выше Наташа, Катерина, Оксана и старшая над ними Наталья Николаевна. Так вот, когда я вошел, Борис не двусмысленно обнимал Наташу. На секунду замедлив шаг, увидев, мягко говоря, панибратские отношения с клиентом, я поневоле смутился. Но предположил, что Наталья с Борисом вполне могут быть давними знакомыми. Это я же тут новичок, а Боря, может, уже давненько «клинья подбивает» к такой привлекательной сотруднице?! И секунду промедлив, я уверенно продолжил свой путь в направлении обнимающейся парочки.
Как ни странно, но завидев меня, Борис застеснялся и робко отошел в сторону, а Наташа с облегчением во взоре, с благодарностью посмотрела на меня, показывая всем своим видом, что мое появление оказалось как никогда кстати. Сделав мысленно очередную заметку про этого необычного мальчика, я обратился к коллеге с интересующими меня вопросами.
Тем временем, пользуясь моментом, Борис прильнул к правому боку Катерины, девушки модельной внешности, обаятельной наружности и длинноногой брюнетке, ухитряясь примоститься на краешек ее офисного кресла, начал что-то сладострастно шептать в ухо.
Мельком взглянув в сторону разворачивающейся антрепризы, я отчего-то представил, что если бы сейчас было «пушкинское время» и Катерина скромной дамой, а Борис галантным героем-любовником, то выслушивая его сладострастные речи, Катенька должна была склонить головку вбок и, прикрывая раскрасневшееся личико веером, застенчиво отвернуться. Но, увы! сейчас не 19 век, а аж 21, нравы сейчас другие, девушки так просто не краснеют и уж тем более не впадают в застенчивость от столь наглого обольщения. Поэтому Катя стоически переносила любвеобильный порыв посетителя. До того момента, пока приятные слуху комплименты не превратились в вульгарные намеки! Катерина с силой отпихнула от себя навязчивого кавалера, громко заявив:
– Борис! Прекратите! Я же на работе!
Но отпор, полученный от объекта вожделения, не мог так просто заставить сдаться опытного ловеласа. Борис нагло заявил в ответ девушке, сердитой и от того еще более прекрасной:
– Значит после работы можно?!
– Конечно же, нет! – вскипела Катя. – У меня парень есть! – высказалась девушка и, демонстративно отвернувшись к монитору, зло застучала длинными ногтями по клавиатуре, занявшись работой.
При упоминании о парне клиент, он же Боря, сразу как-то поник, но надежду не потерял, ведь неподалеку, буквально на расстоянии метра от него, сидела еще одна молодая и привлекательная девушка. Вновь распуская хвост, с букетом красноречия, Борис направился к столу, занимаемому Оксаной. Но девушка, изображая бурно-кипучую деятельность, в попытке пресечь поползновения клиента в ее сторону, небрежно, но вежливо попыталась отговориться:
– Борис, мне сейчас очень некогда!.. – сказала она и, понимая, что слова не действуют, ухватилась за два телефона сразу и сосредоточенно начала набирать номер, стараясь заслониться трубками от норовившего поцеловать ее «Казановы».
– Борис! Вы не могли бы вести себя поприличнее? – пресекая нескромную выходку гостя, произнесла Наталья Николаевна.
Ее слова и строгий вид утихомирили разбушевавшийся шторм плескающегося любвеобилия, и Борис успокоился. Я же как раз закончил обсуждать с Наташей насущные дела, направился к выходу, давая возможность клиенту заняться делом, ради которого он к нам пришел. Хотя это дело могло быть и не таким важным, как дело обольщения прекрасных сотрудниц?!
Такова была моя первая встреча с этим клиентом, а вернее – наблюдение за его своеобразным поведением.
Наблюдение второе
Вторая сюжетная встреча произошла год спустя. Естественно, за этот период времени было множество других встреч, на которых «Казанова» вел себя относительно пристойно, и именно поэтому я не вдаюсь в их описание, а акцентирую внимание лишь на самых значимых. Так вот! Следующее памятное наблюдение произошло летом. У Кати с Оксаной в это время была сессия, Наташа скоропостижно ушла в декрет, а я стремительно прыгнул по карьерной лестнице, заняв ступень старшего и единственного дизайнера. С благословения начальства я переместился на освободившееся кресло Наташи, поменяв тесные хоромы директора на просторную светлую палату в «женском царстве», где я стал визави с Натальей Николаевной.
Забегая вперед, сообщу, что подобная рокировка оказалась нежданным сюрпризом для героя этого рассказа. Такого коварства с нашей стороны он никак не ожидал и оказался совершенно не готов.
Заслышав характерную речь Бориса из коридора, я приготовился встречать уважаемого клиента. Будучи культурным и воспитанным человеком, Борис по привычке вначале зашел поздороваться с директором ГИРОМа, а затем направился к нам в кабинет. Постучав в дверь, Борис переступил одной ногой порог, поднял взгляд на меня и замер на перепутье, не зная, куда двигаться дальше.
Ожидая подобный эффект, я специально наблюдал за выражением лица посетителя и был с лихвой вознагражден разыгранной им пантомимой: противоречивая гамма чувств мелькнула во всем облике Бори. Вначале его одухотворенное лицо выражало веселую доброжелательную улыбку, спина была прямой, а грудь, как говорится, выпирала «колесом». Но увидев меня, сидящего в кресле Наташи и совершенно не похожего на особь женского пола, Борис заметно расстроился. Его привычная картина мира рассыпалась мелкими осколками, явив суровую реальность. Улыбка медленно преобразилась в трагическую мину, плечи опустились, а от былого горделивого вида осталась лишь поникшая разом худощавая фигура расстроенного юноши.
– Здравствуйте! А где Наташа? – словно в замедленной записи, произнес скрипучим голосом Боря.
– А Наташа ушла в отпуск! – невозмутимо ответил я, старательно сохраняя на лице серьезное выражение.
– А когда она вернется? – переживая всю скорбь мира, грустно спросил гость.
– Через три года! Она ушла в декретный отпуск! – произнесла Наталья Николаевна, поддержав мою неприкрытую издевку над клиентом. И тем самым совершая возмездие над мучителем наших коллег.
После этого случая неуемная любвеобильность Бориса неожиданно пропала. По крайней мере, поводов проявить ее ко мне у него не возникало, я благоразумно сохранял дистанцию, а то мало ли что! Катя с Оксаной всеми правдами и неправдами избегали встреч с Борисом, а к Наталье Николаевне, женщине средних лет, он не проявлял столь неуемного рвения, отделываясь комплиментами. В общем, нам удалось ненадолго приструнить героя-любовника и пожить спокойно.
Наблюдение третье
Время шло, и меня в очередной раз перевели на новое место работы: на первый этаж в Дом литератора. Тут моей коллегой стала прекрасная девушка и муза всех писателей Марина.
И вот однажды с очередным заказом к нам нагрянул Борис. При каждом появлении этого клиента у меня в голове сама собой начинала звучать песня группы «Дюна» про «Борьку-бабника». Вот и этот раз не стал исключением, я привычно начал напевать ее себе под нос и непростительно позабыл про то, что со мной в кабинете находится ни о чем не подозревающая девушка. Не успев войти, Борис с порога заметил облаченный в ярко-красное платье объект женского пола и с разгоревшимся энтузиазмом устремился на взятие неприступных женских стен. Действуя по отработанному плану, Боря, стреляя комплиментами, начал медленное сближение с объектом под кодовым названием «Прекрасная Марина». Устилая себе дорогу лестью, «Казанова» достиг девушки и бесцеремонно обхватил ее за талию.
Марина, впервые увидевшая столь нахального посетителя, была буквально сражена его напором. И неожиданно для себя позволила сладкоречивому кавалеру пересечь дозволенную границу в отношениях между незнакомыми мужчиной и женщиной. Воспользовавшись проявленной слабиной, Борис на протяжении всего времени, пока гостил в Домлите, приударял за Мариной. А Марина старалась скрыться с его влюбленных глаз, искала себе все новые и новые занятия, берясь выполнять любую работу.
Привыкнув к любвеобильному поведению нашего героя, Марина со временем выработала отпугивающую нахала тактику и впредь не дозволяла к себе прикасаться. Ну а Борис, в очередной раз напоровшись на непреодолимый барьер, применил партизанскую тактику, подкарауливая девушку в неожиданных местах. То за углом притаится, а то бросится наперерез безмятежно порхающей в своих мыслях Марине и попытается ее приобнять. Вся эта игра продолжалась долгое время. Но однажды до нас дошли слухи о том, что Борис женился!
Вероятно, получив такую чудесную новость, все девушки страны, да что там страны – Курска! – испытали ни с чем не сравнимое облегчение! Наконец-то этот плут остепенится и прекратит свои бесконечные домогательства!
Но приближалось то время, когда Борис должен был прийти с очередным заказом. И вскоре наш герой-любовник явился. В пестром лазурного цвета костюме, он возник на пороге Дома литератора и, расплываясь в обаятельной улыбке, попутно поприветствовав меня, направился напрямик к Марине. Отпрянув от Бориса как от прокаженного, девушка в недоумении воскликнула:
– Борис! Вы же женаты?!
Но весомый довод лишь едва замедлил стремительный полет гостя. Не обращая внимания на посторонних, а помимо меня в кабинете находился еще и писатель Николай Пахомов, Борис постарался прижаться к девушке, беззаботно и гордо, что ли, произнеся:
– Женат! Ну и что? Ты ведь тоже такая красивая!..
Расписывать в подробностях дальнейшие препирательства я не стану. И без того очевидно, что смена статуса на «женат» ничуть не изменила знаменитого ловеласа. Добавлю, что Марина отстояла свою честь, а я сумел отвлечь внимание Бориса на себя, вмешавшись с вопросами по поводу верстки его методического пособия.
А спустя пару дней Борис вновь заявился к нам в гости. На этот раз в костюме вишневого цвета. И по счастью для Марины, долго в Домлите не задержался, а отправился с Евгением Николаевичем в цех, где намеревался проконтролировать печатный процесс методички.
О дальнейших событиях в цеху, произошедших с участием Бориса, мне поведала наша сотрудница Саша, непосредственная участница того случая.
Войдя в производственный цех, Борис был потрясен не столько шумом, производимым разнообразными типографскими машинами, а количеством сотрудниц, управляющих этими агрегатами. Применив знакомую уже нам тактику, Борис, любезничая, начал подкатывать к окружающим его девушкам. Но его порыв неуемной любви к прекрасному полу был жестоко задушен в зародыше строгим окриком Евгения Николаевича:
– Боря! Прекрати отвлекать от работы моих сотрудниц! Иначе методичку тебе вовремя не сделаем!
Вняв суровому тону начальника, Борис принялся осторожно прохаживаться по залу, то и дело заглядывая из-за плеча сотрудниц на процесс изготовления его книги. За этим нехитрым делом его и застал наш новый герой, мой коллега и сотрудник печатного цеха – Иван. Человек он простой, в карман за словом не лезет, да и, работая в специфической среде, привык общаться свободно, иной раз даже с применением крепких слов.
Зайдя в цех по своим делам, Иван заметил гостя, совершающего променад вдоль ряда станков. Сложив руки за спиной, гость, одетый в почти розового цвета костюм, отчего-то напомнил Ивану меня. Уж не знаю, с чего у Вани возникла стойкая ассоциация с моей скромной персоной! Ведь я на Бориса совершенно не похожу, ни ростом, ни комплекцией, да и пестрых костюмов в принципе не ношу! Но, тем не менее, Иван, уверенный, что гость – это я, улыбаясь во весь рот, подкрался к Борису со спины и громко заявил:
– Здорово, Виталик! Слышь!.. Тебя чё, здороваться не учили? Совсем там, в Домлите, с девками спелся?! – и в подкрепление своих слов смачно шлепнул не ожидавшего такого наезда гостя по спине.
Пройдя мимо остолбеневшего Бориса, Иван двинулся было дальше, но Александра перехватила его под локоть, притянула к себе.
– Ты чего буровишь?! Это не Виталик, а важный клиент! – зашипела она на обознавшегося товарища.
Ваня с недоверием покосился на «меня» и, рассмотрев в «моем» лице незнакомого парня, моментально покраснел. Поняв, что крупно обознался, Ваня, бочком обходя побледневшего от растерянности Бориса, самоустранился из зала. А гость, потрясенный таким обращением к своей выдающейся персоне, остолбенев, так и не нашелся, что ответить обидчику в сложившейся ситуации.
С того случая Борис пропал из поля моего зрения. С мелкими заказами лично к нам не приходил, отправляет своих помощниц – студенток. Но скоро случится очередное «Содружество», и женская аудитория моего коллектива уже с «нетерпением» ожидает триумфального визита Бориса с новым заказом! А уж как ждет его Ваня, чтобы принести свои искренние извинения, представить себе просто невозможно!
«Родственник»
Начав работать дизайнером в типографии, я столкнулся с неизбежным – общением с писательской братией. А, как известно, писатели – народ необычный, творческий, каждый со своим видением мира и представлением о литературе! В общем, поначалу мне было тяжеловато учесть все их пожелания и идеи, но опыт постепенно копился, и я втянулся.
Был я молодым и мало кому известным сотрудником, и всех литераторов интересовало, как меня зовут и каким конкретно делом я занимаюсь. Я, разумеется, представлялся, по возможности, просто:
– Виталий, дизайнер: верстаю книги и придумываю к ним обложки.
Такой лаконичный ответ в целом удовлетворял моих «дознавателей», и знакомства проходили легко. Тогда трудно было представить, что однажды мой, на первый взгляд, простой и понятный ответ приведет впоследствии к казусу…
Сверстав несколько книг и выдав их в готовом виде на руки заказчикам – писателям, я неожиданно подвергся обратному их возврату. В первый раз я испугался, посчитав, что в книги закрался брак или я допустил непростительную ошибку, но оказалось, что все не так плохо, а совсем наоборот. Довольные моей работой, поэты и прозаики дарили эти книги мне уже с личными автографами и пожеланиями на память. Конечно, такие знаки благодарности мне были очень приятны, льстило, что они – настоящие писатели, мастера слова – делали подарки мне, ничем не примечательному рядовому дизайнеру.
Но, к моему величайшему изумлению и удивлению, восторг мой был не долог, поскольку неожиданно выяснилось, что все теплые пожелания в памятных надписях адресованы не мне, а совершенно иному человеку. Как так? – спросите вы. А вот так! На всех книгах красовалось: «Виталию Гребневу на добрую память от автора»…
Я оторопел от такого сочетания: моего имени с чужой фамилией. Ничего не понимая, стал анализировать, откуда «ноги растут» у этого недоразумения. И тут мне припомнился недавний случай…
Как-то раз, придя на работу и начав свое ежедневное вознесение по лестнице на свой этаж, я повстречался с Николаем Ивановичем Гребневым – «верховным» начальником над всеми писателями. Поздоровавшись, мы продолжили подъем вместе, беседуя на околорабочую тему. В это время навстречу нам начала свой спуск наша техничка, или, на современный лад – клининг-менеджер, Нина Ивановна. Раскрасневшаяся, с ведром и шваброй в руках, она, «порхая над ступеньками», направлялась на уборку в Дом литератора. Завидев нас на полпути, она громко поздоровалась и, поравнявшись, задорно так спросила:
– Это ваш внук? Денис!
Те, кто хорошо знает Николая Ивановича, знакомы с его манерой общения и наверняка сами попадали в ситуации, когда он, говоря совершенно серьезно, на самом деле шутил. Так случилось и в этот раз. Ни секунды не размышляя, на полном серьёзе, утвердительно кивая любопытной бабушке, Николай Иванович произнес:
– Ага, внук, младшенький…
Нина Ивановна закивала в ответ, да, мол, очень похож, вылитый «дедушка», и двинулась дальше, довольная полученной конфиденциальной информацией.
На этом, собственно, история-то и закончилась, и я уже давным-давно позабыл про нее, а тут вон оно как – всплыла по новой: все писатели считают меня теперь внуком самого… «главнокомандующего». Пришлось огорчать творческую интеллигенцию, опровергая сарафанное радио, объяснять, что ни в каких семейных связях с Гребневыми не состою и, вообще, я – «сам по себе мальчик, свой собственный». Правда, долго еще в памятных автографах писатели и литераторы путались с моими инициалами, никак не желая мириться с «суровой» правдой.
Но зато я стал местной «знаменитостью», и с тех пор всяк сюда входящий уже точно знает, кто этот мальчик, сидящий рядом с Мариной. (Надеюсь, что знают!)
ГАРМОНИЯ
Отпуск, долгожданный отпуск! Устав от рабочей трудовой рутины, я наконец-то дождался отдыха и быстренько сел на хвост к уже сформированной группе родственников, которые единодушно собирались ехать на море. К морскому побережью нас отправлялось 6 человек: сестра с мужем, тетя с сыном, племянница и я.
Собравшись для обсуждения маршрута планируемой поездки, мы приступили к выбору направлений на карте нашей огромной родины.
– Главное, чтобы было море теплое и много солнца – кости погреть! – требовала тетя в самом начале разговора, но спустя некоторое время ее приоритеты резко изменились, и она уверенно заявила:
– Я слышала, есть на Черном море грязевые курорты, а у меня как раз болит рука и мне надо ее срочно за отпуск вылечить, а целебная глина, говорят, творит чудеса! – начала пуще прежнего настаивать тетушка, увлекшись новой идеей фикс.
Поддавшись ее убеждениям, мы выбрали главной целью сего турне посещение грязевого вулкана и купание в жидкой животворящей грязи. Оптимальным местом отдыха, отвечающим нашим критериям, оказался город-курорт Анапа.
И вот спустя двадцать шесть часов езды на «сверхскором» поезде, быстрее которого двигался только локомотив, мы, утомленные долгой дорогой, ступили на перрон Анапского вокзала.
Все шло хорошо: нас встретили, доставили и поселили в гостинице.
Разобрав вещи, мы, воодушевленные долгожданной встречей с морем, вприпрыжку направились к пляжу.
– Вам – прямо до школы, потом – направо до пляжа, всего 12 минут ходьбы, – бодро жестикулируя руками, объяснила нам направление движения хозяйка, и мы пошли…
Пройдя ориентир – школу, мы, ведомые доносившимся издали шумом прибоя, уверенно двинулись на звук. Навстречу изредка попадались группки загорелой детворы, обвешенные разноцветными надувными кругами, которые вдохновляли наши ожидания еще больше, и мы в нетерпении бодрой рысью помчались на встречу с морем. Проскакав несколько минут, мы так и не достигли побережья, но зато наткнулись на стихийно организованный базар, где людей заметно прибавилось, а шум прибоя стал громче. Постепенно наш щенячий восторг сменился скромной надеждой, что мы все же увидим сегодня бескрайние просторы водной глади. Сменив рысь на бег трусцой, мы продолжили свой поход, спустя еще пяток минут, уже прогулочным шагом, пересекли детский парк аттракционов и неожиданно вышли к набережной. Обрадовавшись, что вот оно – море, мы устремились к воде и, подбежав галдящей гурьбой поближе, увидели, что это берег устья мелкой речки, а за ним через широкую ленту песчаного пляжа виднелось настоящее бескрайнее синее море. Чувства наши оттаяли, мы вновь загорелись счастливым восторгом и, спустившись на песок, как белые вороны-альбиносы, робко, плотной стайкой стали пробираться сквозь лежбище бронзовокожих разморенных отдыхающих к вожделенному прибою.
Однако, добравшись, были неприятно озадачены. Сначала до наших носов донесся неприятный запах, а потом и перед глазами предстал источник сего «аромата». Большая часть песчаного пляжа была покрыта разлагающимися на солнце водорослями, вынесенными прибоем.
– Шторм был вчера! – раздался голос позади.
Обернувшись, мы увидели пожилую пару, вальяжно отдыхающую на шезлонгах.
Видя наши расстроенные лица, мужчина с седой бородкой добавил:
– На галечном пляже «Высокий берег» нет водорослей, но там зато много отдыхающих. Сходите туда! – показывая рукой направление в сторону далеко выступающей в море косы, посоветовал мужчина.
Опечаленные, мы направились вдоль линии прибоя в указанную сторону.
– Вот я так и знала, что будет нечто подобное, – заявила тетя, нервно дергая за руку засмотревшегося на водную гладь сына. – И зачем мы сюда ехали?! Надо было в Крым ехать, там, говорят, море лучше! А тут песок, ветер! У меня уже пыль на зубах скрипит! А это мы еще в воду не заходили! Тут после каждого купания в море придется два часа в ванне откисать от песка! – продолжала изливать возмущения тетушка, угрюмо выбирая кратчайший путь, ловко маневрируя между лежаками и шезлонгами.
И вновь поддавшись на ее стенания, мы тоже расстроились и, не сговариваясь, свернули с пляжа, направившись обратно в гостиницу. Внезапно на нашем пути возникла будка, увешанная цветастыми картинками и громким названием – ЭКСКУРСИИ.
– Давайте купим экскурсию к вулкану! Хоть в грязи искупаемся! – бодро загорелась идеей тетушка, бескомпромиссно направляясь к будке.
И вот в очередной уже раз за этот день наше настроение сменило вектор счастья. Купив путевки к грязевому вулкану Гефест, мы, воодушевленные, направились в магазин за продуктами, рассудив, что нам жизненно необходимо затариться едой на весь день, иначе там, на вулкане, останемся голодными, да и смысл тратить деньги на кафе, когда можно все приготовить самим!
Утром следующего дня не выспавшиеся, но обнадеженные предстоящей грандиозной поездкой, мы прыгнули в автобус и отправились в путь.
Дорога пролетела быстро и незаметно, заворожив нас красивейшими видами морского побережья и горного серпантина.