BookZip.ru
Современная русская литература
Сергей Павлович Мухин
Невьянские и тагильские былинные сказы. Про мастеров дела железного, про времена далёкие
Читать онлайн бесплатно

Невьянские и тагильские былинные сказы. Про мастеров дела железного, про времена далёкие

Размер шрифта: 13

Дизайнер обложки Сергей Мухин

Дизайнер обложки Андрей Рева

Корректор Алла Алексеевна Ненада

Корректор Саша Тарарина

Иллюстратор Портрет Никиты Демидова из собрания МБУК "НТМЗ "Горнозаводской УРАЛ"

ISBN 978-5-0062-6007-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Рассказ первый⠀
Про Тульского мастера
Никиту Демидовича Антюфеева
и его сыновей Акинфия и Григория

«Царёвый указ»

Много сказок
Да рассказов рассказывали
Детям нашим
Деды да родители наши,
Сидя на крылечке избы русской.
Вот и рассказал дед мой
О далёком времечке.

Рассказ про тульских Кузнецов
И уральских заводчиков Демидовых.
Да и сейчас в любую избу невьянскую
Зайдёшь с поклоном,
То много ещё тебе расскажут,
Что помнят от стариков,
Да и про свою жизнь нажитую.
Расскажу я вам рассказ
Про Никиту Демидовича Антюфеева,
Родом из Тулы,
Как он стал уральским заводчиком.
Не думал он не гадал
И судьбу свою не знал.

Работал он в Туле
Кузнецом-оружейником,
Со своими сыновьями
Акинфием и Григорием.
И жизнь была у них,
Как у всех кузнецов,
Ничем не отличимая,
Но интересная.

Вот однажды
Привезли в те земли тульские
Уральскую руду с казённых заводов царских,
Дали кузнецам
Выплавить из руды кричное железо.
Все кузнецы попробовали,
Но не каждому оно в руки
По нраву пошло —
Не очень-то кому хотелось
С рудой железной дело творить.
Кто попробовал —
Надолго охоту потеряли.
Лежало оно долго,
В кузнечном цехе заброшенное,
А однажды,
Дело было так рассказанное,
Устал Никита от молота тяжёлого-
Присел на скамеечку
Возле кучи рудной уральской,
Да и загляделся на неё.
А она искрится вся при кузнечном горне
Искрами изумрудными,
А из-под камешка рудного
Ящерка показалась:
«Что за диво такое!»
Улыбнулся он ящерке
И поздоровался,
А та в ответ и говорит ему
Женским голосом:
«Что, мастер дел рудных,
Не хочешь ли ты
В земли уральские поехать,
На богатства мои поглядеть горные?
Ты такого здесь
Ничего подобного не видывал».
И убежала под камешек рудный.
Улыбнулся Никита,
Да и промолвил:
«Что это со мной?
Голова закружилась,
Устал, наверно, уж очень я».
И пошёл домой отдыхать.
А та змейка из памяти не выходит:
Что за диво?..
А наутро проснулся
И пошёл с сыновьями в кузницу
Молотом помахать.
Не было для него работы краше этой.
Зажгли горнило красное, раздули,
А в глазах опять ящерка появилась
И говорит:
«Ты возьми, Никитушка, камень мой,
Железный уральский,
Да положи его в горнило
И полюбуйся, что получится».
А сыновья смотрят на отца
И говорят ему:
«Что с тобой, отец наш,
С кем это ты разговариваешь?»
«Да вот, говорит, пойдём покажу».
Подошли они к руде уральской тихо,
И говорит: «Смотрите!
Вон из-за камешка змейка выглядывает,
Вот с ней-то я и разговариваю».
Поздоровались они все втроём,
Как будто кто-то их поприветствовал.
Так и трудились они в цехе кузнечном
Со змейкой зелёной.
Только с тех пор
Из рук у них и из железа уральского
Стало всё получаться не как у всех,
А на диву всем.
Кто ни пробовал —
Ни у кого так не получается.
Слух пошёл,
Что приколдовало то железо
Никиту да детей его.
Так молва и пошла про них
По тульской слободе кузнечной.
Мастерами стали превосходными,
И слух о них дошёл до палат царских.

Захотелось царю Петру
Посмотреть на таких молодцев,
На труд ихний подивиться.
И придумал им задачу трудную
На испытание.
Ох уж он любил забавы этакие!
Поехал он в Тулу
Со своей свитой царской
И приказал позвать кузнецов-волшебников.
Пришёл Никита с сыновьями своими
И поклонились государю земли русской,
Никогда царя в глаза не видывал.
«Говорят, лучше вас
В тульской слободе нет краше
Кузнецов, чем вы
Так ли это?..
Не хотите ли вы
Потягаться с кузнецами заморскими?»
И показал им фузею заграничную:
«Сможете ли вы
Что-нибудь подобное сделать?»
Взял Никита фузею
Из рук царских
Да и говорит:
«Таких фузеев мы не видывали,
Но потягаться потягаемся.
Сколько ж нам времени выделяется?»
«Временем не ограничиваю,
Непростое это дело —
Трудитесь!
Но на обратном пути
Из Москвы в Тулу
Заедем к вам, посмотрим».
Да и расхихикался,
Князю Меньшикову подмигивая.
Раскланялись кузнецы царю,
Да и задумались:
«Какую фузею сделать,
Чтоб царю понравилось…»
Дня два в раздумьях ходили
И к горну не подходили,
А время
В сердце каждого как молотом отбивало.
А змейка зеленая
Всё за ними наблюдала.
Никогда они царских заказов
Не исполняли.
Ну что закручинились,
Разжигайте лучше горн свой.
Разожгли они горнило красное
И диву даются:
Как посмотрят на огонь,
Так картинки какие-то в глазах у каждого.
Только вот всё краше и краше,
Чем фузея заграничная.
И трудились они,
Про еду и сон забыли,
Из кузницы неделю не выходили.
Получилась фузея железная
С узорами причудливыми,
Но чего-то не хватало,
А что – не знают.
А змейка сидела на камешке,
Да всё на них и поглядывала.
И говорит им:
Вот вам камешек зелёненький,
Уральский,
Украсьте им труд свой.
Такого они ещё
Никогда не делывали,
Но попробовали —
И получилось.
Отполировали ту фузею сделанную,
Да и завернули в ткань бархатную,
И положили до времён лучших,
И пошли домой отдыхать.

А наутро
Царь проездом со свитой ехал,
Да и говорит:
«Ну что, заглянем к кузнецам тульским,
Чем они похвастаются».
А князь Меньшиков и говорит царю:
«Да разве может
Мужик тульский
С царскими кузнецами заморскими
Тягаться?
Поехали лучше,
Царь Питер, домой,
В столицу, тобою построенную.
Чего на мужиков тульских
Время тратить?»
«Ладно,
Будь по-твоему».
Но не тут-то дело было.
Вдруг нежданно-негаданно
Колесо у кареты сломалося,
«Ну вот, приехали.
Без кузнецов
Мы дальше не двинемся.
И пошли они в кузницу.
Царь пешком,
Колесо деревянное катит
Без обруча —
Разлетелось железо заморское.
Прикатили его в кузницу
С князем Меньшиковым,
Да и хихикают:
«Ну что, Никита,
Помоги до Питера добраться,
Окантуй своим железом
Колесо английское.
Без тебя
Нам никуда дальше не двинуться».
«Ну, если помогать будете —
Быстрее справимся», —
Усмехнулся в бороду Никита.
Обковали они колесо
Полосой из железа уральского,
Да царь Петр кузнеца и спрашивает
Про заказ царский:
«Ты, наверно, ещё
И не делывал фузею заморскую?
Больно мы рано назад возвратилися».
«Ну, ежели кваску испьёте,
То покажу фузею заморскую.
Только мы по- своему всё сделали —
Не оббезсуть, царь батюшка».
«Ну показывай!»
Развернул Никита тряпицу бархотную,
Да и подаёт
Свою фузею Петру,
А царь в руки взял, да и любуется:
«Что это, Никита, такое?
Отродясь такого не видывал,
Чтоб фузею
Драгоценными каменьями отделывали,
А стрелять-то она может?»
Погладил он сталь воронёную.
«Да таких фузеев я ещё не видывал».
Зарядили
И вдоволь настрелялися.
За такую фузею царь Пётр
Наградил кузнеца тульского,
И с тех пор всё оружие царское
Стали украшать каменьями драгоценными,
Уж очень царю это понравилось.

«Ну вот, колесо починили,
Фузеей побаловались да кваску испили.
Спасибо тебе, Никита,
Век тебя не забудем.
Будем проездом —
К тебе в гости будем заглядывать».
Расхихикались, посмеялись
Да в дорогу направились.
А до Питера, царьгорода,
Ещё долго ехали,
А со временем
Все ободья на колёсах полопались,
Кроме колеса тульского.
И приказал Пётр
Снять все колёса с карет царских,
Выездных и обыденных,
И те колёса
В Тулу к Никите Антюфееву отправить,
Обковать их железом уральским,
В Туле сделанном.
И стех пор пошла молва, покатилася
По всем дорогам проезжим
О кузнецах тульских
И железе славном.
Заграничные купцы и вельможи
Тоже свои кареты стали перековывать
И благодарить тульских мастеров
За железо знатное.
Износу нет, и не ломаются
Ободья колесные.
Вот слава и пошла железа уральского
Впереди городов тульских.
А однажды
Доехала такая карета вельможная
До Швейцарии,
Где были знатные механики,
Часовых дел мастера.
И поставляли они куранты
На соборы готические и ратуши,
Но беда одна у них была:
Все шестерни механизмов
Получались пузырчатые
И постоянно ломалися.
А тут вельможа Датский
С заказом для Ратуши приехал,
Да и хвастается,
Какие у него колёса знатные.
Пол-Европы объехал,
О кузнецах тульских рассказывал.
Тут смекнули мастера швейцарские,
Да и говорят вельможе знатному:
«Рады мы тебе
Твой заказ исполнить,
Но железо у нас неважное,
Часы быстро сломаются.
Кто их делать потом будет?
Непростое это дело, да и дорогое.
А что, барин,
Если мы тебе часы
Сделаем из твоих колёс каретных,
А тебе новые поставим?»
Вельможа подумал, да и обрадовался,
Что у него часы
Будут в веках время показывать, не ломаяся,
И о нём добрую память
Кто-нибудь будет рассказывать.
Согласился вельможа.
Сняли ободья мастера толковые,
А новые свои поставили
И начали над тульским железом колдовать,
Не нарадуются.
Сделали они часы,
Достойные мастеров уважения,
И изо всей Европы
Заказы к ним посыпались.
Вот и встал вопрос:
Где железо уральское достать,
В Туле сделанное?
Послали они послов в Царьград
К царю Петру
И говорят: «В железе мы Вашем нуждаемся.
На Ратушах часыкуранты делаем,
Железо надо отменное».
Послал царь Пётр гонцов в Тулу
За Никитой Антюфеевым с наказом:
«Через три дня
Быть в град – Питере».
Приехали гонцы в Тулу к Никите,
Да и рассказывают:
«что иностранцы твоего железа требуют».
Недолго ждать пришлось
Кузнеца тульского.
«Часы, видите ли, им делать надо
Для Ратуши.
Что скажешь, Никита?
Нет ли у тебя такого железа?»
«Ты прости, царь Пётр Алексеевич,
Всё железо уральское
На кареты потратили».
Задумался царь:
Что делать,
Чем послам помочь?
Да и говорит Никите Антюфееву:
«Снаряжайся ты, Никита,
С большим обозом
В земли мои,
Которые стоят на реке Нейве да на Тагилке.
Заводы мои казённые
Пусть снарядят они тебя
Рудой уральской,
А ты сам уж потом
Из него железо выплавишь.
Надо же послов чем-то утешить».
«Пусть радуются,
Только вот возить с Урала руду
Накладно будет.
Лучше разреши мне, царь Пётр Алексеевич,
Чтоб я на заводах твоих казённых
Ту руду выплавил,
Да в чистом железе кричном,
И привёз бы в Тулу побольше».
Согласился Пётр
И грамоту написал
Кузнецу Никите, сыну Демидова.
Приехал он в Тулу,
Да и говорит змейке зелёной:
«Ну вот пришло времечко
В твои края поехать.
Будешь ли ты мне дорогу показывать?»
Согласилась змейка,
Да и обрадовалась.
Взял он с собой сыновей своих
И в путь долгий направились.
А пока ехали,
Змейка им всё про Урал рассказывала,
Про горные штольни,
Про реки золотоносные,
Про аметисты и изумруды мурзинские.
Всю дорогу они проехали,
И всё просторам да богатству любовалися.
Вот и доехали они до завода Невьянского,
Где стояла домна кирпичная,
Из которой жаром дышало.
Показал Никита грамоту Петрову
Боярину воеводе.
«Ну что вы, гости,
С дороги долгой
В баньке вот попаритесь,
Да в горницу мою приглашаю вас
Отобедать,
А там поговорим про указ царский».
Помылись, откушали,
Да и заводские дела
Барин стал показывать.
Умных людей в этом деле представил
Никите Антюфееву:
«Исполняйте наказ царский:
Дело это нелёгкое».
Понравилось Никите
На заводе Невьянском руду плавить,
А змейка всё на него поглядывает
Да красоты и уменья литейные показывает.
Много железа они выплавили,
Пора в дорогу собираться.
Попрощался он с воеводою царским
Боярином,
Да змейка ему слово молвила:
«Ты, Никита, езжай,
Отвези наказ царский,
А я здесь останусь
В краях своих,
Тебя ждать буду».
Попрощался Никита со всеми,
Кто в благом деле помогал
Да и поехал с сыновьями обратно
В Тулу, на родину
Отца своего – Демида Антюфеева.
Приехали они в Тулу,
А там уже купцы заморские ждали.
Сторговались за железо кричное,
Золотыми монетами торг сотворили.
Много железа продали,
Да и себе на запас оставили.
Снарядился Никита к царю
В царьгород поехать,
Казённую выручку царю Петру отвезти.
Запряг коня вороного, да и поехал.
Встретил царь его ласково:
«Ну что, Никита Демидыч,
Понравилось тебе
На моих казённых заводах поработать?
Повидал горы Урала?
Что скажешь?»
«Вот привёз я вам
Монету золотую, иностранную,
За казённое железо вырученное».
«Оставил бы себе —
Ты же работу на Урале делал».
«Раз заводы твои казённые,
То и мы твои слуги царские.
Негоже на чужое добро зариться».
«Ну ладно, спасибо, что выручил.
Послы заезжали и кланялись
За доброе железо поставленное.
А что, Никита Демидыч,
За твою службу и честность твою
Отпишу-ка я тебе
Заводы Невьянские
В вечное пользование.
Дело у меня к тебе есть,
Кроме тебя, вижу, никто не справится
Со столь делом ответственным.
Оставили мы все пушки под Нарвой,
А теперь
С Петропавловской крепости выстрелить нечем.
Вот заказ тебе государственный.
От тебя зависит
Сила нашей армии.
Займись этим делом,
Сердцу моему кто-то подсказывает:
Поручить это некому, кроме тебя.
Завтра напишу тебе указ царский
О передаче тебе земель
И заводов Невьянских,
И лесных угодий
Столько, сколько глаза охватят,
И горные земли рудные».
Не ожидал такого поворота Никита
И в ноги к царю
С благодарностью кинулся.
«Ничего, Никита,
С твоими пушками
Мы Россию укрепим —
Ни один враг не сунется».
Поднялся Никита,
Поблагодарил царя
Словом добрым,
А у самого в глазах
Ящерка изумрудная:
«Ну что, Никита,
Жду тебя,
Подарил тебе царь земли уральские!
Приезжай, не задерживайся —
Все богатства тебе открою.
Не каждый рождается
К делу такому с любовью,
А дело это без любви не бывает.
У нас старатели,
Что в штольнях руду добывают,
Где жилки изумрудные сияют,
Камешек за камешком откалывают,
И у всех глаза от радости светятся,
А дух ихний к красоте тянется.
Поэтому мастера горные
Старателями и называются.
У нас нет труда тяжёлого,
У нас есть труд радостный,
Когда горы тебе свои богатсва
Дарят».

На другой день
Получил Никита грамоту
С указом Петровым
О передаче казённых заводов
Кузнецу Никите Демидовичу Антюфееву
Во славу Отечества
С печатью царскою,
Поклонился он
Царю Петру Алексеевичу
Да городу столичному
И поехал домой с грамотой.
Вот как бывает
Нежданно-негаданно
За дела добрые сделанные.
Приехал домой
Никита Демидович,
Да и грамоту показывает
Семье своей.
«Да, отец,
Вот дело куда повернуло —
Царю Петру
Помощь нужна великая
Для дел ратных,
Для защиты Отечества.
Строит он на Балтике
Корабли великие,
Снаряжать их пушками надобно —
Вот задача первейшая.
Нашими тульскими заводами
Все леса под уголь истрачены,
А молодые ещё не выросли.
А для печей плавильных,
Ох, угля древесного очень много надо.
Вся Европа своё железо плавит
На угле каменном,
А в нём очень много пыли серной.
Вот у них
Железо-то и не получается.
Бывало, если попадёт серный камешек
В руду железную,
Нагреется в горниле огненном,
То из того железа
Только чёрный порошок получается.
Поэтому боятся серных камешков,
Кто литейным делом занимается.
Страны у них маленькие
И лесными богатствами не обладают.
Вот и посылает нас царь Пётр
В земли уральские,
Где лесные угодья:
Куда не глянь —
Всюду лес могучий,
Да и руда знатная.
Так что
В путь будем готовиться,
Заводы Урала будем осваивать,
А здесь нам делать нечего,
Продадим свою кузницу,
Чтобы на эти деньги
Поначалу освоиться.
Дорога далека,
Да и там обосноваться надобно.
Всё что Пётр Алексеевич отписал нам
За завод Невьянский,
Затраты на его строительство
Возвратить в казну велено,
Когда поднимемся.
Но это не к скорому,
Забота одна сейчас:
Как настроить заводы уральские
Для защиты Отечества.
Шведы
На земли наши поглядывают,
Вот и надо им дать отпор
Нашими пушками,
Которые ещё сделать надобно.
Ну что, дети мои, вперёд
За дело новое, нами знакомое».
«Мы с тобой, отец наш,
С радостью поедем,
Будем тебе первые помощники».
«Ну вот и ладно будет».

Все дела они в Туле сделали,
Никому обязаны не осталися
И в путь дальний двинулись,
До Урала они добиралися
Три месяца,
По знакомой дороге проторенной,
И добрались они до места назначенного,
До речки Нейвы
И завода на ней казённого —
Невьянского.
Опять показали грамоту – указ царский —
Воеводе, царём поставленному.
«Ну что же, добрые работники,
Берите всё в руки свои золотые,
Да и пример людям показывайте,
А мы помогать вам будем
В укреплении государства нашего».
И пошла, закипела работа
На заводах староказённых.
Народ обрадовался,
Что к делу любимому опять поставлены.
За труды свои
Благодарность в дом свой приносить стали.
Пирогами да блинами
По воскресным дням дома стали пахнуть,
Особенно в морозные дни.
Испекёт пирог хозяйка —
Дак тот запах стоит по всей улице,
Детишек радует.

За год проживания
Дел много сделали.
Всё заводское дело
Правильно поставили:
Невьянский пруд расчистили,
Плотины новые поставили,
Колёса водные увеличили,
Одну домну ещё построили,
Два молота поставили
И меха огромные механизировали.
За счёт воды сами дуть начали в печи,
Огнём горимые,
Светом алым сияющие,
И потекло железо ручьём,
Как лучи солнышка.
Научились не только железо,
Но и чугун делать,
Из которого и стали
Пушки корабельные да сухопутные отливать.
Все пушки были испробованы
И в царьгород отправлены,
К царю Петру
На осмотр великий.
Обрадовался Пётр
Труду мастеров Демидовых,
Так и прилипло к ним это имечко:
И стали они Демидовы.
Царь снарядил все корабли военные
Пушками лучшими,
И оборонять они стали границы Отечества.

За труды славные
Отблагодарил царь золотою монетою
Из казны царской.
И дела свои Демидовы поправили
За четыре года
За заводы Невьянские
С лихвой рассчиталися.
И самое главное,
Надежду царя Петра оправдали —
Это было большим праздником отмечено.
И решили в честь этого праздника
Построить в городе
Башню-красавицу,
Кирпичную, цвета алого,
Чтоб горела она
Светом радостным
И теплом своим
Людей города радовала.

И припомнились
Те купцы заморские,
Которые у кузнеца тульского
Просили железа отменного

Для часов на Ратуше.
Послали теперь они к купцам заморским
Просьбу, по памяти старой,
От кузнецов тульских,
Ныне Демидовых,
Чтоб заказали они куранты славные
Из железа нашего, поставленного
Часовым мастерам швейцарским.
И чтоб те часы
Не только время показывали,
Но и каждый час
Звоном колоколов душу радовали.
И звучал тот звон
По всему городу, по всем окрестностям,
И чтоб птицы под него
Соловьиные песни пели.
Согласились купцы вельможные
И назначили цену немалую,
Но оно того стоило.
И попросил Никита Антюфеев тех вельмож,
Чтоб отыскали они в странах своих,
Что великие башни Ратуши строили,
Зодчего лучшего.
Дело, конечно, хлопотное,
Но очень важное.
И поехали вельможизаморские
Исполнять поручение
Уже заводчика Демидова.
Старые добрые дела вельможи помнили:
Как царь Пётр просил
Кузнеца тульского
Железом помочь для Ратуши,
И охотно они это дело сделали.

Заказ швейцарские мастера приняли
И очень были обрадованы,
Что в придачу для часов
Железо и медь были доставлены
Лучшие, с клеймом соболя,
Невьянского завода Демидова.
Но для этого
Мастерам нужны были
Чертежи звонницы,
Куда будут поставлены
Механизмы сложные.
Отыскали вельможи зодчего одарённого,
И тот сделал чертежи лучшие
Для Башни завода Невьянского.
Рисунки и чертежи были доставлены
На одобрение вскорости,
И то творение всем понравилось.
А понравилось потому оно,
Что мастер тот
Изучал законы гармонии
Великих мастеров Античности
И Римской Империи.
Все законы красоты
Золотого сечения
Были в ней исполнены
По пропорциям Витрувия,
Который изучал
Творение Божественное,
Пропорции тела человеческого.
Кто по этим канонам следует,
У того
Творение рук художника
Получается Божественное
И Вселенской гармонии созвучное.
И поэтому
Ни время веков
На неё не действует —
Она живёт, своею красотою
Всех радует.

И отправили чертежи
Башни колокольной
В Швейцарию.
Время то шло медленно,
И там мастера всё исполнили
С большой любовью
И ответственностью.

А тем временем
В Невьянске были свои хлопоты:
Нужно было для этой Башни
Изготовить кирпич красоты алой,
Похожий на железо огненное,
Всем любимое зрелище,
Когда металл льётся и светится.
Вот такой кирпич
Им для Башни надобен.
Кирпичи для домен
Научились делать отменные.
Испытание глин
Было долгое,
Простой кирпич
В домне плавился,
Пока не нашли глины
Огнеупорные.
И поэтому
Опыта у Демидовых
Было достаточно,
А сделать кирпич
Для Башни-красавицы
Как на рисунке начертано,
Было трудом ответственным.
Чтоб тот кирпич
Не в печи стоял,
А на солнышке,
На морозе трескучем,
А летом —
Под проливными дождями
Уральскими.
И чтоб стояла та Башня,
Из него сделанная,
В веках всех радовала,
И никто её красоту
Не замазывал
Никакою краской:
Ни белой, ни синей
Ни зелёной.
Да и невозможно
На такой высоте её подкрашивать.
Поэтому задача была сложная:
Все кирпичи на морозе
Испытывали,
Под дождем и солнцем
Опробованы.
Со всех краёв земли уральской
Были доставлены глины разные,
И мастера кирпичные
Над тою задачею
Долго трудилися.
А в это время
Вышел указ Петра Великого,
По всей России-матушке,
Всем заводам
И производителям кирпича обожжённого
Клеймо ставить на каждом кирпичике,
Чтоб знать, откуда кирпич был доставлен
И чей кирпич
В веках достойную службу
Сослужит.
Вот и трудились
Деды и отцы наши
Над тем кирпичиком,
Чтоб через много веков
В том кирпичике
Прочитали послание
Мастеров Невьянских,
Как трудились
Они у огня небесного
Горного,
Светом солнца озарённые
В радости,
Чтоб стояла та Башня-звонница
Как символ народа горного
Что руду добывал
Во славу Отечества.
А пока над кирпичиком
Мастера всё трудилися.
А когда дело было сделано,
То и подумали:
На каком месте
Башню-красавицу
Ставить.
Недолго
Место подыскивали,
Сам Никита Демидов
В том деле желанием горел,
И очень уж ему
Хотелось всё сделать
Правильно.
Однажды
Залюбовался Никита Демидов прудом
Невьянским при лучезарном солнышке
Утреннем.
Присел на поляночку,
Да и любуется солнцу утреннему
И радуется.
Тут змейка в глазах
Светом ясным увиделась,
В красавицу она обернулася
И над прудом наклонилася.
И отражается лучами радуги.
Ещё больше Никита
Залюбовался.
«Вот и решение
Для меня ясное:
Ставить будем
Башню-красавицу
Возле пруда Невьянского.
Обрадовался Демидов
Подсказке подаренной
И порешил: «Так
Будет правильно!»
И началось строительство долгое.
Всё сделали правильно,
Фундамент под Башню
Выложили,
Наняли мастеров,
Которые чертежи читать
Способные.
Всё делали с аккуратностью,
На труд свой любуяся,
Как Башня к небу,
К Богу поднимается.
Подняли Башню
На тридцать метров.
Голова уже кружится,
Но Башня стоит,
Не качается.
А наутро проснулись рабочие,
И под ними земля колыхнулася —
Наклонился четверик башенный,
Как будто в воду прудовую
Захотел он полюбоваться,
Отражаясь в водах лучезарных.
Задумались мастера
И сам Никита Демидович.
А змейка опять в глазах
Стоит и на всё любуется
И говорит ему
Нежным голосом:
«Ты сам, Никита,
Увидел, как я к водице
Лучезарной наклонилася,
Вот и Башня у тебя
Так получилася.
Только пусть стоит она так, в веках
На себя любуется,
Как девица красная».

Собрались рабочие
И слово молвили:
«Рады бы дальше
Трудиться над Башнею,
Только вот мастер
Должен быть опытный.
Как быть?
И как Башню в небеса
Поднимать,
Чтоб смотрелась она
Со всех концов и окраин
Узорами своими
И полукружиями оконными»
А в это время
Зодчий – тот, кто Башню
Невьянскую спроектировал, —
Ратушу в Стокгольме заканчивал,
И послали за ним
Гонцов с поклоном,
Что без него с той Башней
Никто не справится.
Отыскали мастера
Зодчего да в ноги
Ему поклонилися:
«Искусство великое,
Которое рукою твоею нарисовано,
Должно быть тобою закончено.
За тобою мы посланы
Самим Никитой Демидовым.
Вот тебе благодарность
Великая —
Самоцветы уральские
И ещё золотые монеты
Царские».
Взглянул зодчий
На шкатулку,
Уральскими мастерами сделанную,
Малахитовую,
А на ней змейка
Изумрудная красуется,
На него поглядывет
И молвит она ему
Сказочным голосом:
«Открой шкатулку драгоценную,
Полюбуйся богатствами нашими».
И тут шкатулка сама открылася,
И погрузился
Зодчий молодец
В сказку волшебную.
Тут и думать было
Нечего —
Запрягли гнедых коней
Серых в яблочко,
Да и поехали до уральских гор
Через всю Россию-матушку
К городу
Невьянску.

Встретил его Никита
С сыновьями с поклоном
И уважением
Как великого мастера
Зодчего,
Чьими рисунками
Все восхищалися.
Отвели покои
Светлые деревянные:
«Ух, тут русский дух
Чувствуется!»
Угостили всеми явствами,
В баньке попарили.
А наутро
К делу приступили.
Все замеры сделали,
Углы наклонов и прочее.
И говорит зодчий
Демидову:
«Великое дело
В поправке нуждается.
Тут много труда
Положено,
Всё сделано правильно.
И поправку мы сделаем,
И что Башня необычностью
Своею будет в веках
Славиться.
И назовут её
Невьянской Башней
Наклонною.
Сделаем так,
Чтоб красота, от того,
Что она наклонная,
Будет ещё от этого
Изящнее.
И тем самым
Всех своим вниманием
Будет притягивать.
От этого она
Ещё будет красивее».
И стали они продолжать
Строить по чертежам
С поправкою,
И поднялись они уже
До высоты приличной.
Ох и вид с неё
Открывается!

А в это время привезли
Часы заморские,
И народ весь собрался
Посмотреть на часы
И колокола дивные,
И барабан медный
Музыкальный.
И мастера швейцарские
С той повозкою приехали,
Чтоб сделать всё
В аккуратности.
Обошли они Башню
Наклонную,
Поднялись на ярус,
Где часы будут устанавливать —
Всё по чертежам
Было сделано.
А наутро все эти тяжести великие
Лебёдками были подняты.
И целый месяц
Те часы устанавливали,
Колокола развесили,
Циферблаты по сторонам поставили
И музыкальный барабан настроили.
А в это время
И шпиль мастера
С зодчим уже завершили.
И на шпиль флюгер
С флажком и гербом
Водрузили,
И чтоб в Башню
Молния не ударила,
Защитили её шаром
Звездным, чтоб молнии
По лучам отскакивали.

И настало время
Труда завершения!
Великого и радостного!
Сколько сил в ту красоту
Положено.
Украсила Башня
Своею красотою всё
Пространство в округе:
Откуда ни посмотришь —
Отовсюду смотрится.
Особенно красива,
Когда в пруду отражается
При солнце утреннем.

И вот настал час
Завести часы с музыкальным
Звоном —
И колокола зазвенели!
Весь народ
На праздник созывая
Торжественный.
Нарядились невьянские красавицы
Гостей встречать
Со всех земель.
Заиграли часы
На звоннице, всю округу
Звоном наполнили!
И всё вокруг
Благодатным светом
Наполнилось,
Будто все в сказку
Волшебную попали!
Никогда такого
Чуда не видывали.
Всех угощали
Пирогами щучьими
Да шаньгами вкусными.
А мужики и детишки
Самовары разжигали
Тульские, родные.
А на следующий день
После праздника
Позвал Никита
Демидов зодчего
Славного и часовых
Дел мастеров швейцарских
Подняться на творение небесное
И посмотреть оттуда,
Как солнце встаёт, лучами
Уральские горы алым
Светом зажигая.
Поднялись они —
Ух и красота поднебесная!
Да и говорит им
Демидов:
«Великое дело
Вы для меня сделали
И для города нашего!
Во славу вы службу
Сослужили!
Хочу отблагодарить
Вас по достоинству!
Просите, чего пожелаете!
Меха для жён и невест
Ваших, золото, серебро,
Камни самоцветные
Земли нашей,
Чтоб глаза невест
Ваших радовали.
Всё подарю к вашим
Ногам во славу таланта
Вашего!»
Швейцарские мастера
Цену свою назначили
И от мехов для жён
Своих не отказались.
И в драгоценных камнях
Отказа не имели.
«Всё будет исполнено
С великою благодарностью!
А ты что, зодчий,
Чем ТЕБЕ мне благодарить?»

«Стоя в поднебесной,
На Вселенную глядя
Отсюда я теперь
Могу видеть, как Царь
Батюшка шлёт гонцов
Ко мне в гости!
И народ мой, вставая
По утрам с радостью
От звона колоколов
Утренних, с петухами
Соревнуяся.
Проси, что хочешь».
И отвечает ему зодчий:
«Всё, что Вы мне хотите дать.
Велика Ваша благодарность!
Но пока я строил
И жил в покоях Ваших,
Полюбил я девицу
Нежную,
Красоты невероятной!
Ни одно богатство —
Ни золото, ни серебро,
Ни драгоценные каменья —
Не сравняется с её красотою.
Отдайте мне её в жёны».
Призадумался Никита
Демидов,
Да и говорит:
«Ну что, славные
Дел мастера,
Светает уже,
Пора спускаться.
Пойдём, зодчий,
Невесту тебе выбирать».
Спустились они с Башни,
Собрал всех девиц,
Да и говорит:
«Ну что ж, какая тебе
Люба да сердцем о тебе
Томима,
Бери красавицу
В жёны!
А благодарность мою
Возьми,
Заслужил небось.
Девок красивых народ
Ещё народит,
А вот дары из недр земли
Великого труда стоят,
Не каждому в руки
Они даются.
Но только вот
Дело у меня к тебе есть:
Поставь мне хоромы
По государевой должности
Моей, чтоб не стыдно
Мне, бывшему кузнецу
Тульскому, в землях
Наших гостей заморских
Да царских принимать.
А потом
Заводы да плотины
Строить надо,
Чертежи нужны,
Чтоб было всё продуманно.
А самое главное —
Начерти мне модели
Пушек, чтоб не только
Они стреляли,
Но и любой солдат
Мог полюбоваться красотой
Её, да модели ружей
Тоже надо сделать
Такие, чтоб душа
Солдата горда была
За Отечество наше.
Да и умелых детишек
В слободе нашей
Невьянской мастерству
Твоему обучать надобно,
Чтоб душа горела
Радостью за людей наших,
На земле уральской
Рождённых!»
Улыбнулся зодчий,
Да и обрадовался!
А потом Демидову
Он признался,
Что он сын боярский —
Отец его на службе
У отца Петра Алексеевича
Послом служил
В землях заморских.
«Вот и родился я там
И обучался от любви
К делу своему.
Ну а теперь я
На Родине,
Душа моя привела
Меня в земли отцов
Наших.
Так что тут я
И остануся.
Службу Вам
Служить великую буду
Для Отечества Российского».
Обрадовался Демидов
За слова зодчего,
Да и обнял его как
Сына родного.
Так они много
Дел хороших на службу
Отечеству сделали.
Вот и стоит
Башня Невьянская,
О временах своих
Всем людям рассказывает,
Кто посмотрит на неё,
У того аж дух захватывает
От радости.
И вводит она любого
В старину глубокую,
Где жили и трудились
Отцы, деды и прадеды
Наши,
И наполняли
Тот мир своим трудом
И разумом.
Вот и долг наш
Перед ними
Ответственный —
Сохранить всё,
Что они сделали!

Прошло с тех пор
100 лет —
Время немалое.
Пополнился род
Никиты Демидовича
Антюфеева
В истории Российской
Империи.
И стоит с тех пор
Башня Наклонная
Во славу железа
Уральского
Да рода Демидовых
И народа Невьянского.
А горы уральские
Всё дарят богатства свои
Во славу Отечества.
А на Башне той
Стоит, как заведено,
Вот уже сотню лет
Доверенный,
Который с высоты
За городом смотрит,
От пожара великого
Часы заводит,
Да и в даль смотрит
На просторы необъятные.
А нынче все ждут
Гостя-наследника
Из страны Италии.
Прискакал гонец
Впереди вельможных
Карет и передал срочный
Указ доверенному
Заводов невьянских.
А в том свитке
Был приказ наследника:
К утру дня следующего
Побелить Невьянскую Башню под цвет
Белого мрамора
«Где же взять
Такую краску?
Отродясь в землях
Наших о такой не слыхивали.
Есть изумрудная,
Есть малахитовая, ею
Крыши домов покрашены.
Есть бирюзовая, из
Толчёного камня бирюзового,
Есть алая, красная
Из камня ртутного.
А о такой мраморной
Неведомо».
На славу приказчик
Был смышлёный умом
Да разумом.
И приказал он
Собрать со всех домов
Невьянских известь
Гашеную, которой печки
Русские в домах белят,
Которую ставят
Посреди избы:
Одной стороной
На вход глядит,
Гостей встречает;
Другой – на кухоньку, где
Пироги пекут да репу
Парят;
Другой – в спаленку;
А четвёртой – в горницу,
Где гостей за самоваром
Потчуют,
А над ней на полатях
Детки греются, сладкими
Снами забавляются.
Вот и стоит та печка,
Обогревальница, белой
Известью побелена,
И жильцов своих радует.
Вот и сообразил
Приказчик, что делать надобно.
И приказал,
Чтоб к утру покрашена
Была та Башня красная
Известью белою.
Дело было сделано.
Прокричали петухи
Ранние,
Появилась заря красная,
Потом и солнышко
Проснулось из-за гор
Уральских.
Проснулся народ,
Замычали коровушки,
Пошли скотинушку
На травы луговые выгонять.
Рабочий люд
К домнам потянулся,
А тут вороны
Раскричалися:
Места себе не находят,
Над Башнею кружатся,
Каркают.
Поглядели люди
В царство небесное
И обомлели.
Народ на Башню
Глядит,
А она стоит, поседевшая,
Белая,
Печаль на народ наводит.
Кто креститься начал,
Кто в панике побежал
От знамения невиданного.
Хоть бы злую беду
Вороны не накаркали,
Поднебесные.
Испугался народ,
Да и побежали по домам
От беды спасаться нарекаемой.
Тут карета
Золочёная на шести конях
Воронёных подъехала,
Словно царь-батюшка
В гости пожаловал.
Весь народ запрятался,
Одни собаки встречать
Выбежали,
Облаяли они
Гостюшку дорогого.
Остановилась карета
С ямщиками и лакеями
Наряженными
Около самой Башни
Демидовской.
Все замерли.
Кого Бог послал, выбежали
Встречать из хором
Барских.
Спустился молодой
Барин с золочёной
Кареты, а кони копытами
Отбивают,
И подаёт ручку жене – красавице.
«Вот, принцесса моя,
Прибыли мы в земли
Отцовские.
А вот Башня Наклонная
Белая, тебе она кланяется
Чем не Пизанская,
Как в Италии?»
Улыбнулась красавица
Крови французской
Бонапартовской,
Да и говорит:
«Где же я тут жить буду:
Ни дворцов каменных,
Ни парадных скульптур
Мраморных,
Ни ваз со цветами алыми.
И что это за башня
Такая, как печка мужитская,
Известьюпобеленная?»
И разрыдалася,
И плачет, и плачет.
«Не печалься, —
Говорит ей барин титулованный, —
Пойдем лучше
Зайдём в Башню отцов
Наших – Демидовых.
И я тебе открою
Кладовые земли нашей
Сказочной.
И просветлеет личико
Твоё от увиденного».
Достал ключ заветный,
Ещё прадедом кованый,
Никитой Антюфеевым,
Да и открыл
Дверь чугунную
В царство Демидовых.
Спустились в закрома
Древние,
Зажгли факела по стенам
Золочёные,
И засияло личико
Красавицы от увиденного!
И увидела она,
Как золотые жилочки
По стенам свои узоры
Кружевные расписывают,
И в каждой жилочке
Изумруды драгоценные сияют,
Что отроду в царских
Дворцах Бонапартовских
Не видывали!
А в сундуках кованых,
Золотом обшитых,
Серебро и золото сияет.
И изумрудная ящерка
На неё поглядывает,
Привораживает.
И почувствовала она
Силу Демидовскую,
И сказала Анатолию,
Мужу любимому:
«Ничего, муж мой
Родненький,
Построим мы здесь
Дворцы лучше Бонапартовских!»

Погуляли они
На родной земле уральской,
И всё понравилось.
Привезли они с собой
Зодчего таланта рукотворного
И повелели ему построить
Дворец краше прежнего,
Итальянского,
И назвали то место
Сандонатово Княжество.
В Невьянск часто проездом
Заезживали полюбоваться
Несметными кладовыми
Рода Демидовых.
Ох и красота в тех
Подвальных хоромах
Несметная,
Лучше дворцовых
Музеев царских
В граде столичном.
Все музеи мира могут позавидовать.
А однажды ехал
Барин из города стольного,
От царицы Небесной,
Домой на Родину,
А морозный день
Всю дорогу сковывал.
Подъезжали они к
Родным местам Невьянским.
Ураган такой поднялся,
Что все дороги замело,
Куда ехать – не знают.
Остановили они коней,
Разожгли костры побольше,
Чтоб согреться.
И сидят у костра, греются,
В медвежьей яге холод
Чувствуется.
Тут ямщик и говорит
Барину:
«Вот раньше отцы
Наши рассказывали:
Заблудимся вот так же,
Как мы,
Занесёт дорожку сугробом —
Коню не проехать,
Остановимся, залезем
На сосну повыше, да и
Смотрим в даль.
Где средь белого снега
Наша Невьянская Башня
Красавица кирпичом
Алым сияет?
Вот по ней-то мы
И находили дорогу
К родному дому,
Где хозяйки ждут не дождутся
Нас.
Ориентиром она
Служила всю сотню лет
Как минимум.
Может и нам
Залезть на сосну высокую
Да посмотреть? Может,
Что-нибудь и увидим?»
Залезли на сосны,
Все глаза проглядели.
«Не видать, барин,
Ничего».
«А как же вы увидите —
Стоит она сейчас
Среди белого снега белая,
По моему приказу
Покрашенная.
Как же вы её увидите —
Вороны летают,
Да и то не видят своего
Ориентира прежнего,
Путаются.
Слазьте, да и прислушивайтесь:
Может, кто поедет,
Бубенцами позванивая,
Вот и будем ждать.
Разводите костры побольше,
Может, кто-нибудь
Нас и увидит.
Вот и темнеет уже,
Вот доберёмся домой —
Прикажу, чтоб
По ранней весне ту краску
Белую отскоблили,
Вымыли до цвета
Прежнего, алого,
А то отцы и деды
Наши от такого срама
И моего невежества,
Ругать меня будут.
Пусть простят меня
В моём заблуждении,
Что покрасил я её
В хвастовстве своём
Белою краскою».
Время прошло
И всё забылося.
Так полвека
И простояла та Башня
Белая, напоминая
О невежестве барина,
Хоть поклялся он
Перед предками,
Но судьба его не услышала.
А народ всё ждал и ждал
И был в полной печали,
И горел надеждой,
Что когда-нибудь
Краска та смоется
И не будет она плакать
Слезами красными
Потечными.
Прошло ещё десяток
Лет и потихоньку,
Совсем незаметно,
Засияла она своею
Красотою прежнею,
И всё стало хорошо.
Глаза крестьянские
И рабочие радостью
Наполнились.
Гармония незримая
Город наполнила,
Как во времена прошлые.
И теперь стоит она
При лучах солнышка,
Отражается алым золотом
Пурпурным в водах
Пруда Невьянского
И всех радует!
А ещё рассказывают
Деды наши, что Башня
Та стоит на жиле
Золотоносной,
Где змейка в красавицу
Обернулася и место то
Заветное показала.
Вот и стоит до сих пор
Башня наша Невьянская,
Сердцу всем дорога!
Никто о ней плохого
Слова никогда не слыхивал,
И плохих дел за нею
Не водится,
Потому что она
Сделана с любовью
Зодчего по закону
Марка Витрувия,
По желанию Демидова,
Кузнеца Тульского,
Царём Петром поставленного
Во славу Отечества!
И народа Невьянского!
Так в истории
В веках с уст услышано
На земле Уральской нашей сказочной!

Рассказ второй
Про изобретателя велосипеда
Ефима Артамонова

«Ефимкина мечта,
коней смешить
и себя радовать»

Жил-был кузнец
На слободке Тагильской,
При конюшне Демидовской.
А там кони были отменные,
Барские, и уход за ними
Был особенный.
Красавцы были —
Одно загляденье.
Кузница стояла
У речки прудовой,
А там подковы мастера
Ковали для каждого
Коня Демидовского.
Все детишки домов слободских
Любили на барских коней поглядеть.
Зрелище было такое,
Что душа радовалась.
Работал на той конюшне
Дед-кузнец земель Тульских.
Так уж повелось, что
Лучших кузнецов
С благодарностью
Около себя держали Демидовы.
И был у него внук —
Ефимка,
И часто он к деду
Любил заглядывать.
Еду к обеду приносил
И на коней и кареты
Заглядывался,
И очень ему хотелось
На конях барских покататься.
А у самих
Ни коней, ни лошадей не было.
И помогал он деду
Кареты под навес ставить —
Закатывать.
Запрягутся они с дедом
В оглобли, да и тянут
Карету золочёную.
Ух и тяжёлая,
Бархатом обшитая,
С колёсами красными,
Железом обкованная.
Вот и катали их туда-сюда
Под навесами деревянными
По доскам лиственным.
А иногда залезет Ефимка
На сиденье кучера,
Откуда конями управляют,
А детишки местные
Ту карету по конюшне катают.
Ну и диво интересное:
Кони в стойле стоят,
А карета по двору барскому
Ездит.
Так все детишки и забавляются.
Подрос Ефимка,
Да деду в кузнечном деле
Помогать стал,
Но забавы детские пуще всего
Ему нравились, и однажды
Говорит он деду своему:
«Вот мечта моя —
Коль коней у нас нет своих —
Что-нибудь сделать такое,
Чтоб коней смешить
И самому радоваться!
И чтоб катила та телега
Сама тебя, без коней гнедых,
А правда, дедушка,
Говорят, в землях наших уральских
Змейка живёт изумрудная?
И что про Демидовых
Кузнецов Тульских рассказывают,
Что она им тайны великие
Горные открывает
И многих людей,
К знаниям ведущих,
К себе притягивает.
Так ли это дедушка?»
«Да, внучек, так оно и есть.
Помогает она тем, кто
Желанием горит,
День и ночь об этом думает —
Доброе дело сделать».
«Вот и мне, деда, хочется что-то сделать.
Руки прям так и чешутся.
Вот придумаю —
Тебе об этом расскажу,
А пока мечта моя
Пусть во мне живёт,
Пусть рождается».
«Может, в школу пойдёшь
Для детей смекалистых,
Где механике учат сами Черепановы?
Заводское дело сложное.
Много денег в то дело
Демидовыми вложено.
За хорошие старания
Демидовы жалуют поездкой за границею.
Вот и мастерами там становятся».
«А что, деда,
А у нас нет таких людей,
Которые здесь, на уральской земле,
Мастерами становятся?»
«Есть.
Это когда человек от природы
Своей, талантом наполненный;
Таким людям открываются
Знания великие.
Воображение у них хорошее, Божественное:
О чём задумаются, всё у них получается.
Таких людей на свете мало рождается,
Но рождаются.
А потом слава о них в веках живёт,
И на них все равняются,
Смыслом жизни вдохновляются».
«Вот и у меня, деда, огонь горит
В душе моей.
Ну что ж, значит он проявится —
Скоро сам увидишь,
Как оно получается.
Поживём – увидим.
Никто, внучек, об этом не ведает,
Когда этот огонь проявится.
Живи, мечтай и радуйся
Каждому жизни мгновению».
«Деда, а я могу учиться
В школе для детей талантливых?
И кто определяет тот талант невиданный?»
Усмехнулся дед
И слово мудрое молвил:
«Талант он и есть талант,
Что он впереди человека
Бежит и всех радует».
«Да, деда, а разве такое бывает?»
«Бывает, Ефимка, бывает».

Подрос Ефимка,
Сил набрался в кузнице
За молотом,
Да деду своему и говорит:
«Учиться уж очень хочется
В школе Демидовской».
«Ну что ж, хоть род наш Артамоновых
Во все времена в кузнечных цехах
Да в кузницах воспитывался,
Знания мудрые от дедов получал заветные,
Все секреты навыков.
По роду давались
Тоже знания хорошие,
Кузнецы этим славились.
Ну что, Ефимка, пришло время
Черпать знания великие,
Раз сердце к знаниям тянется.
Дело это очень хорошее,
Поговорю я с Черепановым
Да с управляющим
Заводов уральских.
Школа эта заводская,
Все знания там даются
Во славу заводов Демидовских,
Что б железо то отменное
Из недр земли уральской нашей
Служило нашему Отечеству.
Иностранцы то железо наше уральское
За большие деньги,
Со времен Петра Великого,
Жалуют во славу своего Отечества.
Из него делают мастера иностранные
Дела рукотворные,
В них желания людей исполняются —
Людей радуют!
Вот и мы к железу нашему приучены,
Из него мы силы черпаем несметные,
Тем и русский дух славится!»
«Да, деда, интересно-то как,
Вот пойдём как-нибудь
На заводы Демидовские,
Где наши мастера, по роду Тульские,
На заводах трудятся
Вот уже сотню лет
Во славу Отечества.
Так повелось с Петровских времён —
Трудиться народу нашему.
Без них железо не плавится,
Не горит алым солнышком
В горниле огненном».
Прошло немного времени,
И пошли они по заводу гулять,
Где отцы ихние трудятся,
У печей потом обливаются.
А огонь в печах огненных им что-то
Рассказывает.
Ох и зрелище!
Всё видят они:
Как руда железная плавится,
Превращается она в золото огненное.
Кто прикоснётся к нему,
К этому зрелищу, тот всю жизнь
Оторваться не может.
А глаза при этом у всех светятся,
Радостью полнятся!
И идут они дальше,
Где огромные молоты
Из железа огненного
Куют железо кричное, всеми знакомое,
И подошли они
К сердцу завода —
Тут вода из пруда тагильского
С шумом вод в лопасти падает
И крутит она колесо гигантское,
Напоминая мельницу.
«Да, деда, ох и зрелище!
А зачем, деда, такое колесо огромное?
Пойдём, покажу, что оно делает:
Видишь, станки токарные?
Без них ни один завод не обходится.
А вон, видишь, вверху, под крышею,
Валы крутятся, а от них ремни кожаные
Крутят валы станковые.
А за станком стоит слесарь
Опытный, который по чертежам
Детали вытачивает.
Дело это точное,
И ошибаться тут
Не велено».
Много ещё дед внуку рассказывал
И увидел, что Ефимка
Загорелся делами славными, дедом показанными.
«Да, деда,
Такого я ещё не видывал!»
«Ну что,
Пойдёшь учиться в школу Демидовскую?»
«Пойду, деда, с радостью!»
И привела та радость
В школу заводскую,
Самим Акинфием Демидовым поставленную.
Немного там детишек училося,
Но все они были таланта лучшего,
Душа горела у них желаниями,
Как металл огненный.
Тут пришёл на урок сам Ефим Черепанов
Знания мудрые рассказывать,
В сапогах хромовых,
Сюртук поясом подпоясанный.
Борода темно-рыжая
Огнём огненным отливает,
А глаза умные
Искрятся.
Перед ними, детишками,
Его ум светится,
Душой добр и всех детей
Идеями завораживает.
Таковы кузнецы, по роду Тульские,
И рассказывал учитель мудрый,
Как вода силой обладает.
Кто испьёт её – жажду утоляет,
Рыба в ней плавает, наслаждается,
И течёт она всегда с гор высоких
По земле-матушке.
Всех радует,
И эта сила необъятная
Людям в помощь Богом поставлена.
Ту помощь надо уметь использовать:
Кто поймет её законы творения —
Тому она открывается знаниями великими.
И рассказывал про это учитель мудрый
С наслаждением,
Всех завораживая.
Что за сила в нём светится?
Потому и Демидовым он очень нравится!
Весь завод на нём держится
И исправно работает.
Так учился Ефимка делу мудрому
У мастеров опытных.
И к деду всегда он заглядывал,
Всё рассказывал про всякие премудрости.
А однажды душа его
Загорелася:
Вспомнил он про свои желания
Коней смешить и себя радовать.
День и ночь не спит и всё думает,
Как же так колёса крутятся.
Тут пошли они с дедом на ярмарку,
Где местный народ своим товаром делится:
Кто меняет, кто за деньги покупает,
А кто народ смешит, забавами радуя!
А один мужик аттракцион показывает
За копейку медную:
Кому счастье выпадет в том зрелище —
Кулёк орешков кедровых в дар получает.
И крутит белка то колёсико,
Внутри бегая,
Пришли домой они,
Тут Ефимка деда спрашивает:
«Ты видел, деда, зрелище,
Как белка колесо золочёное крутит,
Как вода на заводеДемидовском?»
«Ты о чём это, внучек?»
«Да вот, деда, идея у меня в голове рождается,
Только вот к чему это всё крутится
И что из этого получится – вот диво дивное!»
Устали они за день натруженный
Да и спать легли.
Лежит Ефимка и в потолок деревянный смотрит.
Любимое зрелище:
Всякие картинки на нём видятся.
Вот и уснул Ефимка сном крепким,
И снится ему змейка изумрудная,
И говорит ему нежным голосом:
«Что, Ефимка,
Загорелся ты желанием своим:
По дорогам ездить
Без коней воронённых?
Хочешь расскажу я тебе сказку,
Как это делается? Смотри, запоминай и радуйся!
Дело это новое, никому не ведомо.
Ту задачу
Никто никогда,
Ни один человек
Перед собой не ставил
И не видывал.
Ну а раз ты об этом задумался,
То помогать я тебе буду
в этом деле волшебном».
Улыбнулася
И сказку молвила
Про колёса золочёные,
Волшебные.
Тут солнышко проснулось,
Петухи раскукарекались
На всю заводскую слободку Тагильскую.
«Пора вставать,
Просыпайся, Ефимка,
Чаем с шаньгами заправимся
Да пойдём в кузницу
Карету новую вчера доставили.
Будем мы с тобой на колёса золочёные
Ободья ковать железные».
Обрадовался Ефимка делу новому,
Но знакомому,
И весело пошли они с дедом в кузницу,
Зашли они на двор каретный,
Каретой любуются —
Ох и зрелище!
Любили Демидовы всё новое и всё красивое.
А эта карета барская по чертежам
Заграничным была сделана
Руками местными
Столяров цеха столярного.
Ну и загляденье!
Таких карет они ещё не видели:
Впереди колеса стояли маленькие,
А на задках – огромные,
Но очень красивые.
И ту красоту надо доделывать
Кузнецами лучшими по роду Тульскими.
Так уж повелось в роду Демидовых.
Замеры все сделали
И пошли к горнилу огненному
Ковать ободья каретные.
Четыре дня ковалось то творение —
Стоят ободья,
У стены прислонённые,
И кузнецов радуют.
Тут Ефимка деду и рассказывает,
Что видел он во сне
Змейку изумрудную.
«Рассказывала она мне сказку дивную,
И сказала она: смотри и запоминай,
Что из этого получится».
Усмехнулся дед в бороду,
Да и подумал:
«Ну вот, внука моего змейка приголубила
Изумрудная,
К себе взяла
Под опеку свою.
Теперь душа моя будет спокойная
За внука в радости!
Поведёт она его по свету белому
Людей радовать!
Так повелось испокон веков —
Тем приметам давать значение
И судьбой в веках дивиться!»
Тут сам Демидов на коне вороном приехал,
Конь на дыбы встаёт, играется!
Подхватили конюхи за уздечку золочёную
Коня вороного да в стойло поставили.
Пшеницы из мешка насыпали,
Успокоили мерина.
Подошёл Демидов к карете и любуется:
«Ну что, мастера кузнечные, справитесь
С делом ответственным —
Ободья на колёса поставите?
Колёса сделаны из дуба и ясеня,
С золотою окантовкою,
На токарном станке точёные.
Очень хочу поприсутствовать на этом зрелище».
Прикатили ободья железныеворонёные,
Положили их в костёр огненный.
И четыре кузнеца приготовились —
Все колеса с кареты сняли и вокруг
По двору у костра разложили.
Воду холодную в вёдрах
Деревянных приготовили,
Достали из огня обод, нагретый умеренно,
И четыре кузнеца щипцами кузнечными тот
Обод на колесо деревянное надели.
И водицей студёной поливали их
До полного остывания,
Паром дымились колёса золочёные —
Вот и зрелище!
Всех кузнецов подарками одарил Демидов:
Жёнам и детишкам – ткани бархатные,
А кузнецам – сапоги хромовые лучшие.
Так любил он своих кузнецов по роду Тульских,
На земле Уральской рождённых.
А потом долго ещё кузнецы
Над теми колёсами трудились,
И карета получилась славная.
Все жильцы в округе каретой любовались
И всё ждали, когда барин на карете прокатится
На какой-нибудь бал торжественный.
Пришли дед с Ефимкой домой с подарками,
Отцу и матери показывают.
Дед свои сапоги сыну вручил,
А Ефимка матери своей ткани преподнёс,
С благодарностью за шаньги вкусные.
Так и жили они в радости.
Пришла осень золочёная,
Природа к зиме готовится,
Дожди проливные все дороги размыли.
Тут барин в дорогу на заводы собрался Невьянские.
Ехать надобно – дело срочное, неотложное.
Запрягли коней в карету барскую,
Да и поехали.
Взял Демидов Ефимку с собой
На заводы Невьянские,
Мастером во всём он уже стал опытным
И часто в делах помогал учителю Черепанову.
Вот и поехали они с барином
До завода Невьянского.
Дорога длинная,
Барин о себе рассказывает,
О городах столичных,
Где цари живут,
Какая там красота великая.
А Ефимка
Рассказал о своей мечте забавной,
И барину это понравилось:
«Придёт время, может когда-нибудь
Это исполнится,
Но об этом пока никто не ведает.
Ты Ефимка, дерзай
И мечте своей
Ищи выхода».
Тут карета остановилась,
Устали кони от дороги тяжёлой,
Колёса в грязь погрузились.
Отдохнули немного,
Да и в путь тронулись.
А колёса с места не тронутся:
Долго думали, как делу помочь.
Тут Ефимка и говорит барину:
«Вы, барин, садитесь на сиденье вместо кучера
И конями управляйте,
А мы с кучером на спицы колёсные встанем,
Может, что-нибудь и получится.
Будем силой тяжести помогать
Колёсам каретным,
Как вода прудная на колесо водяное давит
На заводе чугунном.
И будем мы с кучером,
Как белка в колесе бегает,
Помогать конямворонёным».
Попробовали и получилось —
Кони с места двинулись
И карета поехала.
Вот и знания Черепанова пригодились
О законах силы тяжести.
Похвалил Демидов Ефимку,
Да и обрадовался,
Что колёса каретные
Не сломалися и добрались они
Весело до Невьянска,
Алексею Города-родины дедов и прадедов.
А в Невьянске городские собаки с лаем радостным
Их встретили, и до самой башни
Они доехали.
Издалека она смотрелася
Своим видом торжественным,
Красотой она славилась и необычностью,
Всех вовлекая в старину глубокую.
Звоном колоколов Душа наполнилась.
«Нет у нас в Тагиле такой красоты сказочной.
Вот и люблю я этот город-родину
За сказку эту Волшебную!
Ох и красавица эта башня из кирпича алого,
И птицы любят ею радоваться
При солнце утреннем
В поднебесье Божественном,
Где выбит на флажке герб Демидовский.
Силу ветра показывает —
Ох и радость великая, вечная
Для народа Невьянского!
Ну что, вот и приехали,
Зайдём в контору завода нашего,
Дела конторские сделаем
И заводские новшества посмотрим,
Может, завод в помощи нуждается,
Посмотрим и всё продумаем.
Поэтому я и взял тебя,
Помощника Черепанова,
Головой вы уж очень смышлёные.
Заводские дела в этом нуждаются:
Ни один завод без этого не обходится —
Благодарность Вам великая
От всей династии нашей Демидовской!
Пойдём посмотрим на горнило огненное,
Где руда железная в золото превращается.
Ох и зрелище радостное.
Ну что, Ефимка,
Нравится тебе на заводе родителей наших?
Пойдём башню тебе покажу —
Сердце завода Невьянского».
Открыли дверь чугунную.
«Ох и время тут замерло.
Пойдём покажу тебе
Чудо швейцарское.
Такого ты нигде не видывал —
Это сердце башни нашей,
Тут время жизни в веках
Историю пишет рода Демидовых
И народа Невьянского».
Тут колокола зазвенели
Мелодией вечности.
«Ох и звон стоит,
Сердце радует,
Пойдём, пойдём, с высоты поднебесной
Посмотришь, как птицы летают.
Вот и поднялись – ух и зрелище!
А вот смотри – чудо Швейцарское —
Вот уже сотню лет заводит их мастер опытный,
Специально обученный.
Как до такого люди додумались?
Сколько смотрю на это творение —
Смотреть хочется.
Тут сила ума народного
Проявляется.
Смотри и учись
Великим творениям».
Загорелись глаза ученика Черепанова,
На всё это смотрит и диву дивится.
Всё посмотрел мастер опытный,
И сердце желанием наполнилось:
Творить чудеса волшебные,
Людей радовать!
Долго они ещё красотою любовалися,
Да и кони уже заждалися
Домой ехать.
«Только вот время к вечеру клонится.
Давай-ка мы, Ефимка, в хоромах дедов наших заночуем,
А утром в дорогу двинемся».
Гостей знатных гувернёры накормили,
Всякими яствами побаловали,
А наутро с первыми петухами, по солнцу утреннему,
В дорогу двинулись
До завода Тагильского.
О той поездке Ефимка много деду рассказывал,
А по ночам во сне погружался он
В сказку Волшебную,
Как мастера Швейцарские куранты делают.
А змейка изумрудная ему секреты показывает
И говорит: «Смотри и запоминай
Великие тайны механики,
Они везде вокруг тебя».
И всё показывает.
«И будь внимательный
К голосу мудрости,
И придёт к тебе Озарение!»
Проснулся утром Ефимка,
Да деда и спрашивает:
«Скажи мне, деда, что такое Озарение?»
«Это, друг мой миленький,
Ответ на твои вопросы заданные,
Хотение знать о чём-нибудь.
Не сразу ответ ищется,
И часто ответ решения годами думается,
И нет ему решения.
И вдруг нежданно-негаданно
Всё внутри в тебе проясняется,
И ты знаешь, как это делается.
Всё становится ясно, как день утренний,
А откуда приходят ответы ясные —
Их приносят Боги небесные,
Боги помощи».
«А разве такое бывает?»
«Бывает, Ефимка, бывает,
В мире нет ничего невозможного.
Но к вратам этим, к знаниям Великим,
Ум особенный нужен,
Рождённый в Радости
К миру Божественному».
«Вот и змейка мне говорит:
Смотри, запоминай и радуйся.
У кого открытый ум во Вселенную —
Все знания легко даются,
Вся Вселенная любовью полнится».
«Ты смотрел:
Когда солнце встаёт,
Как все ему радуются —
Вот счастье великое!
Вот и творение ума,
Рождённое в Благости,
Творит чудеса такие же!»
«Да, деда, здорово!»
И рассказал он деду,
Как барину
Его мечта понравилась.
И как они карету из глубокой грязи вытащили,
Применяя силу тяжести
Тела человеческого
На колесо каретное.
Улыбнулся дед в радости за внука
И про себя
Поблагодарил
Змейку изумрудную,
Что подсказала она Ефимке
Дела правильные,
Барином одобренные.
И с тех пор овладело желание юности,
Как коней смешить и себя радовать,
И погрузился Ефимка в идею свою
С головой.
И пошла про него молва
В народе,
Что живёт он в облаках,
Ходит и про себя радуется,
О чём радуется —
Люди не ведают.
А однажды сидит он на лугу
И на Солнышко любуется,
Смотрит, как оно по небосводу катится,
Как колесо небесное.
И кто им управляет?
Вот сила чудесная!
Пригрелся он на Солнышке
И уснул на лужайке сном Божественным.
И снится ему, что сидит он на диске Солнечном
И змейка ему дорожку показывает
И манит, и манит его в лучах Солнечных.
Проснулся он, ну и диво великое:
«Ехал я на колесе Солнечном
по дорожкам проторенным —
Ни коней гнедых, никого не было.
Как такое в голове рождается?
И задумался,
И обрадовался
Сну чудесному!»
И понял он, о чём говорила ему
Змейка изумрудная,
Напутствие великое:
Смотри, запоминай и радуйся!
И побежал он в кузницу к деду,
В радости сияя.
Прибежал и всё рассказывает,
А дед слушает и улыбается:
«Ну вот, твоя идея в жизнь претворяется!»
«А что, деда, давай попробуем
Колесо волшебное сделать?»
И стали они ковать в радости,
А змейка на них смотрит и любуется,
Как диск Солнечный в железо превращается.
И придумали, как сидеть на нём и крутить его.
Ох и дивно получается!
Но попробовали – и рассмеялися:
Усидеть на нём получается,
А крутить его – тут нужна механика мудрая.
Вот и день прошёл,
И пошли они домой отдыхать в радости.
Мать с отцом их и спрашивают:
«Кто вас рассмешил,
Что счастье на лице светится?»
И рассказали они с дедом про забавы свои.
«Ну ладно, трудитесь, людей радуйте».
Вот и трудились они, счастьем наполнены.
И придумали они на ось колёсную
Поставить рычаги как лопасти
Колеса прудного,
на которые вода с тяжестью падает,
И колесо крутится.
И похоже это на колесо золочёное,
Где белка, в колесе бегая,
Подарки кедровые дарит.
А тут сила ног волшебная
Будет крутить
Рычаги педальные.
Попробовали и получилося —
Вот радость несметная.
А змейка на них смотрит и улыбается,
Как кузнецы забавляются —
Ох и радость великая!
Колесо ногами крутится,
Руками управляется,
И сидеть можно, не падая.
Попробовали проехать —
И опять улыбаются!
В радость себя заводят.
Как держаться на нём, навыки нужны долгие.
Тут в воскресный день приехали циркачи
С города столичного
Народ забавами тешить,
Душой порадоваться, посмеяться.
Кто к труду не привязан был,
Все пришли на площадь базарную,
Где коня купить можно
И коровушку-кормилицу
Для большой семьи в радость.
Тут и дед с Ефимкой, с отцом и матушкой,
Пришли на великое зрелище.
Тут и канатоходцы, и медведи цирковые
С силачами борются,
И клоуны смешные
Детишек тешили.
Все радость получили великую
От зрелища.
Тут выехали кони цирковые —
Ох и зрелище!
Никогда Ефимка не видывал
Коней породы арабской,
Игривые и легки,
Как лани небесные,
И под флейту танцуют
Играючи.
Вот это диво волшебное —
И всему народу это понравилось,
И потом об этом долго
В народе это рассказывалось.
А мужики заводские
Забавы переняли —
Все были силой необъятные —
И в дни праздничные силой тягалися.
А иногда и такое было:
Кто коня поднимет —
Сам Демидов золотой монетой одаривал.
Вот такие люди Уральские,
При руде железной натруженные,
Силой богатырские.
А любители коней
Танцевать учить начали,
И у многих получалося.
А тем временем
Ефимка колесо освоил кататься играючи, как
Циркачи заезжие,
стал он деда смешить и радовать.
И долго они ещё над этой забавою
Тешились,
Пока не придумали
Колесо подпорное маленькое,
Как у кареты выездной Демидова.
И получилась самоходка славная,
Отцу и деду она уж очень понравилась.
А тем временем слух пошёл
По всем слободкам уральским.
Сам Ефим Черепанов пришёл в кузницу,
К деду Артамонову,
Посмотреть на творение ученика лучшего.
И Демидовы, коней запрягая,
Заходили в кузницу
Душу порадовать конём железным.
Так прозвали они это детище,
И всем это понравилось.
Ну что, Ефимка,
Сбылась мечта твоя —
Коней смешить и себя радовать?!
Вот и дерзание твоё к знаниям великой
Механики приведут тебя к славе навеки.
Так уж водится,
Что в мечтах и радости рождается —
Живёт в веках, всех радуя!
Так Ефимка от кузни до дому стал
Ездить на коне железном,
Всех своим видом привлекая и радуя.
И много у него было поклонников,
С сзади бежать играючи.
Всем детишкам это уж очень
Нравилось:
Кто посмотрит на это зрелище —
Все улыбаются!
И всем доставалось это творение,
Когда Ефимка в кузнице
Куёт заказы Демидова.
И слава о кузнеце
Побежала по всем окрестностям,
Приехали циркачи с города столичного
Посмотреть, кто людей смешит.
В улыбке радости
Посмотрели они на коня железного
И подумали,
Что в ихнем деле
Нет чуда весёлого
Веселее этого —
Людей смешить под куполом
Неба звёздного.
И заказ Ефимке сделали:
Сделай нам
Таких коней железных
Вида разного,
Смешного и причудливого.
На одних конях железных
Мы обучим медведицу нашу умную
Катать медвежат своих,
Детишек радуя.
На других —
Клоуны будут забавы показывать,
Вот будет весело!
Ефимке и деду это понравилось,
Что ихнее творение
В цирке будет
Веселить людей в улыбке радости.
И заказ они этот приняли
И долго над заказом этим трудилися,
И Демидовым это нравилось,
Что слава о кузнецах Артамоновых
Пошла в города столичные.
Так от земель уральских, от города к городу,
С цирковыми артистами
Железный конь
Ефимки увидел свет
На аренах цирка городов великих —
Москвы и города царей Петра Великого.
То изобретение было подмечено
Вельможами иностранными
Во славу своего Отечества.
А тем временем
Русский царь,
Увидев то творение,
Пришёл в великое изумление
И наказал Демидову от имени его,
Александра Первого,
Наградить Артамонова
Денежной премией
Во славу Отечества!
Так с тех пор великое изобретение
Весь мир земной радует.
И то творение, в веках сделанное,
Стоит в музее Демидовых,
Неся по городам славу
Кузнецам Уральским,
Ефиму Артамонову
И Русскому Отечеству!
Вот так бывает в истории человечества!

Рассказ третий
Про изобретателей паровоза
Ефима и Мирона Черепановых

«Железный конь»

Дымились заводы Демидовские
Вот уже сотню лет на землях Уральских.
Стоит гора Высокая,
Медной рудой наполненная.
Со времен указа Петра Великого
Строились в тех местах
Заводы казённые,
Государственные,
И так трудились на них
Люди с далёкого времени.
И потом эти заводы
Были переданы
Лучшим тульским кузнецам —
Заводчикам Антюфеевым, ныне Демидовым,
Которые горели
Силой воли
И действием
Судьбой предназначенной.
Трудиться на заводах Уральских —
Тому благу великому —
Начало было положено.
И превратился Урал
В добычу руд,
Запасов несметных,
Природой подаренной.
А то железо и руда медная Шлана нужды,
Корабли оснащались пушками,
Якорями и мушкетами
Для защиты Отечества.
А в Отечестве
Для народного промысла,
Людям для блага
Полезного.
Иностранные купцы
Тоже в том железе
интерес имели
Для своего Отечества
За деньги богатые,
Приносящие заводчикам Демидовым
И двору царскому
Доходы огромные.
Вот и трудились люди
За благодарность свою,
Горя желанием.
Так росли города Уральские,
От города к городу,
От одного месторождения
К другому.
И текла жизнь
Во всех проявлениях.
И на тех заводах трудились
Мастера лучшие
И механики мудрые.
Чтоб что-то сделать хорошее,
Нужны знания,
Умом и разумом рождённые.
Так творилось чудо великое,
Никем не знакомое,
От нужды к нужде ведомое.
А нуждалось производство
В совершении
В чистоте творения разума вечного.
Так устроено человечество,
Всегда стремящееся к лучшему.
Тянут лошади руду железную
И медную на заводы плавильные,
Испокон веков
Запряжённые в збрую конную.
Задумались люди мудрые,
В тех землях рождённые,
Как ещё трудиться
В забаву
Своего ума великого,
И к тем забавам
Все люди страстные!
Понял Демидов страсть великую
Человеческую!
И поощрял он людей
Богатыми подарками
И золотою монетою,
Видя в этом славу заводам Уральским,
Где железо куётся во славу Отечества.
Так рождались таланты,
В веках всех радуя.
И жили, и трудились на тех заводах
Отец и сын Черепановы,
Умом смышлёные,
И обладали они
Силой мудрости.
Сам Ефим Черепанов
С детства в школе учился
Для детей, талантливых
К делу рудному.
И проявился в нём талант
К заводской механике.
Так он стал
Главным заводов
По делу этому.
Тут прослышали Демидовы
От купцов заморских,
Что трудятся у них в Европе
На заводах рудных
Кони железные.
И тянут они руду тяжёлую
С великою лёгкостью,
Без затрат великих
На коней упряжных.
Задумался Демидов
И, уповая на талант Черепанова,
Послал его за границу
В земли чужие,
С купцами заморскими,
Посмотреть, как это всё делается.
Приехал он в страну Англию,
И повели его купцы заморские
По заводам плавильным,
С надеждой
За благодарность
От заводчика Демидова.
Той благодарностью
Они были довольные
И механику Черепанову
Показывали все чудеса заморские:
Станки токарные,
Домны плавильные
На угле каменном —
Под большим секретом изучены.
И коней железных,
Паром гонимые
По железным колеям,
Руду горнуюпоставляющие.
Загорелся Черепанов увиденному,
И всё богатство увиденного
Привёз на Родину
И Демидову
Он долго
Об этом рассказывал.
Как железные кони,
Паром ведомые,
Тянут руду железную.
Отблагодарил он Черепанова
За увиденное
И поручение дал:
«Дерзай!
Может, и у нас получится
С горы медной возить руду
К печам огненным
На заводы Выйские.
Пусть кони наши трудятся
На других работах лёгких,
Пусть возят уголь древесный
Из лесных угодий.
И мужикам нашим
Будет в радость,
Что кони наёмные не перетрудятся».
Вот и начали Черепановы
Те идеи в голове вынашивать:
Как это сделать?
Ведать не ведают,
Как это работает.
Тайна премудрая!
Как этот пар
Колёса крутит железные
И очень огромные?!
И тянут они грузы тяжёлые —
Ста коням не управиться.
Что внутри в тех конях находится?
Самому Богу ведомо!
Вот сидят они в воскресный день
За столом наряженным.
Хозяйка пирогов напекла
С лесными грибами и ягодами,
И самовар на подносе стоит,
На них любуется,
Жаром угольным подпыхивая.
А на крышке медной
Соловей бронзовый
Пар лишний выпускает
И свистом радует.
Пьют чай Черепановы
И диву дивятся,
С какой силой пар вырывается
Из самовара Тульского.
Самовар красивый,
Все по роду
Им любуются.
«Ты видишь
Сын мой родненький!
Подсказка тут великая рождается:
Нам верный путь подсказывает!
Увидишь ли ты в этом зрелище
Подсказку чудную!
Про пироги забыли,
В русской печи испечённые.
Хозяйка их и спрашивает:
Чем самовар привлекает вас?
Что вы не пьёте, не едите пироги вкусные?
Что за ум у вас,
Во всём ищущий знания премудрые?!
Вот и учеников своих вы учите этому,
А потом они ходят
По слободке нашей,
На всё любуются
Во всём видят
Всякие премудрости.
И что такое
В головах у вас рождается?
Ладно, мудрите,
Такова доля ваша заводская,
Демидову в радость.
Ну а вам пуще всего
Удовольствие благостное
Для ума Вашего ищущего!
Пусть так оно и будет,
Коль Боги вас сотворили
На земле Уральской
При заводах рудных».
А к вечеру хозяйка
Затопила печку русскую,
В котелке чугунном поставила
Щи варить.
Ох и вкусно пахнет в доме рубленом!
Накрыла котелок крышкой чугунною,
Да делами своими занимается:
Посуду на стол ставит для щей вкусных.
А Ефим сыну и говорит:
«Смотри,
Крышка на чугунке тяжёлая
Прыгает».
Удивились зрелищу
И стали наблюдать
И экспериментировать:
Положили на крышку ложку деревянную,
И та прыгает,
Положили ещё утюжок чугунный —
Тут стоял на шестке рядышком.
И он прыгает,
Паром крышка поднимается.
Да чудеса!
Вот сила великая!
И начали они изучать
Все процессы, с водой связанные,
Замеры делали,
За какое время вода испаряется,
С какой скоростью,
И какую тяжесть она поднимает
При температурах разных.
Долго они дело это изучали
И что-то поняли!
И начали они механикой заниматься:
Как заставить пар что-то двигать,
И искали они подсказки мудрые, необычные.
Тут весна пришла, солнце снег обогрело,
Пруды водой переполнились.
Пора и лес сплавлять к заводам чугунным.
В том лесе добром заводы нуждались,
И назначили в том деле сложном
Принять участие сыну Черепанова
Как младшего механика.
Придумать, как брёвна тяжёлые
На берег вытаскивать.
И много приспособ они придумали.
Тут Мирон оступился в воду ледяную,
На бревно вскочил,
А оно тонет и опять всплывает,
Как будто кто-то его изнутри толкает.
Выбрался он к берегу,
А в голове идеи крутятся.
Пришли к вечеру домой,
Сын отцу и говорит:
«Наблюдение сегодня видел я:
Бревно в воде под тяжестью тонет,
А потом из воды выскакивает.
Что за сила интересная
Его выталкивает?»
И долго они ещё загадок гадали,
А бревно из головы не выходило.
Вот и поняли они
Подсказку мудрую:
«Бревно в воду толкаешь силой тяжести,
А его выталкивает
Сила плотности.
Тут участвуют две силы великие,
Вот их и надо использовать.
Расстояние между двумя силами
Ходом называется.
И если пар заставить толкать
То в одну, то в другую сторону,
То получится,
Что силой этой
Можно крутить вал коленчатый.
А к нему рычаги мы придумаем,
И будут колёса наши крутиться».
И стали они чертежи чертить премудрые,
Ими понятные,
Колеса по чертежам отлили чугунные,
И полозья чугунные придумали,
А через год получилась у них самоходка чудная,
Как печка русская с трубой дымной.
И все на это зрелище
Смотрели с восхищением радостным.
Печка наша, на колеса поставленная,
Паром дышит,
Только пирогов не печёт.
Вот и смешно людям было,
Пока она не поехала,
С места трогаясь.
Собрался народ и чуду дивится великому.
Такого чуда
Они ни в сказках не слыхивали
И в снах не видывали.
Как оно называется —
Это творение волшебное?
Никто не придумает:
Кто конём его называет,
Кто телегой сухопутной,
А кто самоваром тульским
С колёсами чудными.
И пыхтит она, по заводу ездит.
Сам Черепанов руками разводит:
«Каким именем
Окрестить то творение?
Пока не придумали,
Пусть будет конём железным,
Раз назначение его – руду возить тяжёлую».
И начались испытания коня железного:
Тележку к нему прицепили
И рудой тяжёлой наполнили,
Которую один конь везёт.
И конь железный тронулся
С лёгкостью.
И так прицепляли, и прицепляли тележки гружёные,
И конь выдержал многие тяжести.
Заводское управление
Отписало Демидову,
Что Черепановы то творение сделали.
И просят Демидова
В благословлении
Начать коню железному
Трудиться на руднике.
А от рудника до завода Выйского,
До печей огненных
Проложили дорогу чугунную.
Поначалу трудились на ней Черепановы,
Главные механики,
А потом обучили людей желающих,
Кто с восторгом
Любил проехаться.
Так прижился конь железный
К людям заводским
И всех своим видом радовал.
Не страшны ему морозы трескучие,
Ни дожди проливные
И погоды ненастные.
Полюбили за это коня железного,
А мужики за коней своих
Были в радости.
Любили они лошадок своих —
Каждый конь такой
За труды свои
Получал от конторы заводской
Хозяину прибыль великую,
Благодаря чему семья кормилася.
И конь живой для них —
Любимое детище:
Покормить его,
Щёткой выгладить,
Сеном луговым накормить
Всей семье было радостно.
И благодарили мужики Черепановых
За их детище – коня железного,
Что многие кони были освобождены
От труда тяжёлого.
Так полюбились народу
Заводские механики Черепановы.
И при встрече
Все им кланялись
За благодарность великую,
Ихним умом сотворённую.
И что детишек они
Обучали в радости
Тайнам премудрости.
Так и жили они
На слободке Тагильской,
Около завода плавильного,
На всю округу дымящего.
К этому всему
Люди были привычные
И любому дню радовались,
Что солнце встаёт из-за пруда Тагильского,

Продолжить чтение

Невьянские и тагильские былинные сказы. Про мастеров дела железного, про времена далёкие

Рассказ первый⠀Про Тульского мастераНикиту Демидовича Антюфееваи его сыновей Акинфия и Григория

«Царёвый указ»

Рассказ второйПро изобретателя велосипедаЕфима Артамонова

«Ефимкина мечта,коней смешитьи себя радовать»

Рассказ третийПро изобретателей паровозаЕфима и Мирона Черепановых

«Железный конь»

Рассказ первый⠀
Про Тульского мастера
Никиту Демидовича Антюфеева
и его сыновей Акинфия и Григория

Рассказ второй
Про изобретателя велосипеда
Ефима Артамонова

«Ефимкина мечта,
коней смешить
и себя радовать»

Рассказ третий
Про изобретателей паровоза
Ефима и Мирона Черепановых