Под именем звезды

Пролог

– Прокалывай посередине, – Яньмин объясняла сыну, как правильно нанизывать грибы на сушку. Десятилетний Исин завороженно наблюдал за легкими движениями материнских рук. У него не выходило так быстро и аккуратно протыкать бурые шляпки.

– А зачем нам столько грибов? – спросил Исин.

– На зиму. Будем печь пироги.

– И папу угостим?

– Угостим, – грустно кивнула Яньмин. Она не говорила сыну, что ее муж без вести пропал несколько дней назад.

– Мама, а почему он ушел без своего кинжала? – Исин указал на висящие на стене ножны.

– Наверное, взял с собой ружье. Не отвлекайся! Вот, опять проколол совсем у края!

Исин, насупившись, стал сосредоточенно целиться иглой в грибы, воображая себя самым метким стрелком. Глядя на сына, Яньмин украдкой вздыхала. Ее муж Артур недавно вышел ночью из дома и до сих пор не вернулся. Бросить семью он не мог – слишком уж любил маленького Исина. Яньмин убеждала себя, что Артур обязательно вернется, но с каждым днем ей становилось всё тревожнее. Семья Ларксов жила в лесу уже не первый год, даже Исин знал местность как свои пять пальцев, а уж его отец никак не мог здесь заблудиться. Звери, чувствуя магию Артура, не убили бы его, да и он не ушел бы без оружия далеко от дома.

Яньмин догадывалась, что случилось с мужем, и оттого боялась еще больше, готовясь к худшему. Справиться в одиночку с надвигающейся опасностью она не сможет.

Яньмин взглянула на старающегося над связкой грибов сына. Лицом мальчик походил на нее – чуть желтоватая кожа, раскосые глаза, плоский нос, – но темные кудри и немного большеватые уши достались Исину от отца.

«Бедный ребенок! – сокрушалась Яньмин. – Ведь он даже не осознает грозящей опасности.»

Как бы Яньмин не было тяжело и горько, она с каждым днем всё больше убеждалась, что есть только один способ спасти сына. И сегодня она, наконец, решилась.

– Исин, звездочка моя, завтра я должна отвести тебя в одно место, – с наигранной радостью сказала Яньмин, – но, к сожалению, ты останешься там надолго.

– В школу? – нахмурился мальчик.

– Почти. Это как твоя школа-интернат, только кое-чем отличается. Мы пойдем туда завтра утром, так что собери вещи.

Вечером Яньмин положила в сумку сына свой дневник, серебряную подвеску и кинжал Артура, строго наказав беречь эти вещи. И только когда взволнованный переходом в новый интернат Исин крепко заснул, Яньмин беззвучно разрыдалась, крича в подушку. Расстаться с сыном было выше ее сил, но Артур больше не сможет защитить их семью, а без мужа Яньмин не справится, какой бы сильной колдуньей не была. Иного выхода она не видела.

Солнце еще только-только осветило начавшие желтеть макушки деревьев, когда мать с сыном отправились в путь. Исин грустно вздохнул, оглянувшись на опустевший дом. Мальчик знал, что вернется, в лучшем случае, только зимой и пропустит осень – самое любимое и красивое время года в лесу. Городская осень Исину совсем не нравилась. Прогулки под дождем запрещены, никаких тебе ярких деревьев, а о сборе грибов вообще можешь забыть.

На секунду Исину показалось, что дом выглядит мрачнее обычного. Яркая желтая краска мгновенно выцвела, как старая листва. Оконные ставни прощально поскрипывали, а уютное крылечко, будто заброшенное, на миг покрылось то ли пылью, то ли черной плесенью.

– Звездочка, не отставай! – окликнула его Яньмин, уже подошедшая к краю поляны. Списав странное видение на короткий сон и раннее утро, Исин побежал к матери.

– А ты не будешь скучать совсем одна? – спросил мальчик, когда они пересекали большой холм.

– Конечно, буду, – улыбнулась Яньмин, взъерошив его темные кудри. – Но мы с папой скоро встретимся, так что не волнуйся обо мне.

К обеду из-за сплошного леса показалась дорога, а за ней и дома. С каждым шагом мама становилась всё тревожней, но Исин подумал, что ее пугает шум и городская суета. Вскоре они пришли к старому кирпичному зданию, огороженному железным забором. Над воротами вилась кованая надпись: «Приют Св. Николаса».

– Это точно школа, мам? – уточнил Исин, настороженный мрачностью этого места, но Яньмин пропустила мимо ушей его вопрос. Она с пустым взглядом нажала кнопку звонка. Дверь открыла высокая рыжеволосая девушка в темном клетчатом платье.

– Здравствуйте, по какому вы вопросу? – спросила она, но увидев гостей, обомлела: – Госпожа Ларкс?

– Здравствуй, Джина, – бесцветно ответила Яньмин. – Я писала тебе о своем сыне.

– Вы всё же решились? – погрустнела девушка и жестом пригласила их войти. – Поговорим внутри.

Джина вела их по тускло освещенному коридору. Со стен на Исина глядели портреты каких-то известных людей. Их выцветшие глаза будто пристально следили за ним. Из дверей высовывались лица детей. Одни издевательски смеялись, другие злились, третьи печально смотрели вслед, но ни одно из них не улыбалось. Наконец, Джина остановилась перед желтой дверью с медной табличкой. В этой темноте желтая дверь показалась Исину единственным лучиком солнца.

– Исин, подожди здесь, пока мы поговорим, – сказала Джина и обратилась к Яньмин, впуская ее в кабинет. – Директора сегодня нет, я заменяю его.

Дверь со скрипом захлопнулась. Исин почувствовал, как за спиной на него уставились сотни глаз. По телу пробежала мурашки.

– Дома-а-ашний! – ядовито протянул ненавидящий шепот. – Мамкин детеныш! Ишь ты, одежда новехонькая! Заберем!

– Гляди, гляди, ну и уши у него! Как у слона!

– Да он же желтый, как лимон! И глаза косые!

– Ну и уродец! Мамаша его, наверное, поэтому и сдала. Кому он такой страшный нужен?!

Исин до боли сжал зубы. Мама учила не отвечать на грубости. Но разве этих детей не учили, что обзываться некрасиво? А что, если это всё правда? И про уши, про глаза, и про маму… Неужели она в самом деле оставит его в этом мерзком и ужасном месте?! Не может такого быть! Мама же любит его, и он ее тоже! А папа? Что он скажет, когда вернется и не найдет Исина?

От страха остаться одному в приюте стало тяжело дышать. Исин бешено заколотил кулаками в дверь, в один момент превратившуюся из солнца в самый страшный кошмар.

– Откройте, пожалуйста! Впустите! Мне надо поговорить с мамой.

Ему казалось, что он кричал и стучал вечность, пока из кабинета не вышла Джина.

– Ты чего шумишь? – удивилась она. – Пойдем, я отведу тебя в твою комнату.

Позади нее спиной к выходу, сгорбившись, сидела мама.

– Постойте! – оттолкнул девушку Исин и бросился в кабинет. – Мама! Давай вернемся домой! Это же не школа! Я буду хорошо учиться , только можно в старый интернат? Мама!

– А ну-ка хватит! Что еще за истерики?! – Джина ловко перехватила его и повела прочь. Исин понял, что бороться бесполезно. Всё уже случилось. Его отдали в приют. Больше не будет жарких июльских вечеров на крылечке, не будет сказок на ночь, не будет счастливых встреч, когда в интернате наступали каникулы и можно было приехать домой. Больше не будет ничего. Он брошен и никому не нужен. Те дети были правы.

Исин тихо плакал от страха и обиды, пока Джина тащила его по длинному коридору. Мальчик жадно глядел вслед матери, не понимая, почему она так поступила. Не выдержав, Яньмин обернулась, и Исин увидел, как по ее лицу катились слезы. Она что-то прокричала ему на родном языке, но никто не понял, что именно. Кроме Исина. «Прости меня, звездочка!» – последнее, что он услышал от матери.

Яньмин возвращалась домой, не разбирая дороги. Она ненавидела себя за то, что бросила сына, но понимала – магический мир слишком опасен для него. Может, если Исин не узнает о нем, то ничего плохого и не случится?

Она вернулась домой глубоко за полночь. Стоило Яньмин войти, как в нос ударил удушающий запах дыма. В доме был кто-то еще. Прямо напротив входа, в любимом кресле Артура, ехидно улыбался тот, кого Яньмин больше всего боялась. Белые волосы, собранные в хвост, самодовольный блеск полупрозрачных глаз, серое пальто и фонарь, тускло освещающий гостиную холодным синеватым светом. Перед ней сидел Хэдес, дух Отчаяния и повелитель кошмаров.

– А я уж заждался, – притворно улыбнулся он, выпуская клубы дыма из своей трубки. – Что же ты так поздно возвращаешься домой? Ты ведь совсем одна, разве не страшно в лесу?

– Уходи! – ненавистно прошипела Яньмин, незаметно готовя за спиной защитные чары.

– Как грубо! – обиженно фыркнул Хэдес. – А я, может, с другого конца страны мчался к тебе, чтобы помочь встретиться с мужем! Ты же так скучаешь по нему, верно?

Яньмин замерла от ужаса. Ее опасения насчет Артура оказались правдой. Сделав вид, что ей совсем не страшно, колдунья продолжала мысленно читать заклинание.

– Знаешь, где твой ненаглядный? – ухмыльнулся Хэдес, кивая на фонарь. – Должно быть, слышала о Фонаре Радости? Для таких охотников, как твой Артур, он – самое место! – Хэдес театрально взмахнул руками: – Ах, сколько моих прекрасных слуг он истребил! Кажется, около нескольких сотен? Это непростительно! Его радость и жизнь – малейшее, чем он может оплатить свой долг передо мной и Сестрой.

– Убийство Утративших – наша работа! – процедила колдунья.

– Именно! Ваша работа – поддерживать равновесие Света и Тьмы. Но, вот в чем дело, вас обвиняют не в убийстве теней, хотя, на мой взгляд, Артур и с этим перестарался! Вы с мужем прятали магию от собственного сына! Мир едва не лишился великого колдуна, способного изменить прежние устои! Вы чуть не нарушили равновесие! Высшие духи рассержены такой безответственностью. Ты же прекрасно понимаешь, что твой сын станет Утратившим, если не научится контролировать силу? Самой же придется его убить!

– В округе нет магов, способных посвятить моего сына в колдуны! – вскрикнула Яньмин. – А наши магии отличаются!

Хэдес удивленно изогнул бровь:

– Ты ведь сама звездный маг? Как и твой ребенок.

– Я родилась магом Огня Небесного, просто воспитывалась звездными магами. Когда меня приняли в семью, моя сила частично изменилась. Но Исин родился с чистой магией Огня Звездного. Если мы с Артуром посвятим его, то наш сын погибнет!

– Не драматизируй! Помучался бы немного и стал колдуном. Не его первого посвятил бы колдун с чужой магией, не его последнего. Впрочем, мне все равно, – безразлично бросил Хэдес. – Сестра приказала мне разобраться с вашей семьей. В Фонаре осталось еще немного места, как раз для твоей душонки. А разлучать супругов просто ужасно! Ну, что думаешь?

– С каких это пор ты выражаешь волю Высших духов?! Не верю ни единому слову, уходи! – нахмурилась Яньмин. Вокруг нее сияющим кольцом свернулся защитный барьер.

– А что насчет боевой магии? – захохотал Хэдес и одним прикосновением разрушил заклинание. Стоило ему щелкнуть пальцами, как дверь за спиной Яньмин наглухо захлопнулась. Путей к отступлению не было, а успехами в боевых заклинаниях колдунья никогда не отличалась. Поэтому она принялась зачаровывать всё вокруг себя. Из кухонных шкафов вылетели ножи и вилки, со стен в воздух поднялись инструменты, кинжалы, ружья и нацелились на незваного гостя. Хэдес лишь усмехнулся и, когда в него метнулись зачарованные предметы, скрылся за пеленой тумана. Столкнувшись с ней, все с металлическим лязгом рухнуло на пол.

– Не очень-то помогло? – язвительно заметил Хэдес, очутившийся прямо за спиной Яньмин. Колдунья попыталась спрятаться подальше, но ее крепко схватили, не давая вырваться. Обернувшись, Яньмин увидела хищно улыбающегося Хэдеса. Тот выпустил из трубки несколько колечек дыма, и тут же вся комната наполнилась ядовитым туманом.

Яньмин начала задыхаться. Горло раздирало сухим кашлем, изо рта хлынула кровь.

«Лишь бы Джина смогла защитить его,» – подумала Яньмин перед тем, окончательно забыться.

Хэдес проткнул бездыханное тело острыми когтями и вытащил изнутри мерцающий огонек.

– О, так у госпожи Ларкс душа серебристая! – он с интересом рассматривал искры пламени в руке. – Надо же, такая теплая! Наверняка души не чаяла в своем муже. Наверное, ты была хорошей матерью. Вот только сына воспитать ума не хватило!

Хэдес приоткрыл стеклянную дверцу фонаря и запустил туда огонек. Серебристое пламя мгновенно слилось с голубым светом.

– Раз здесь больше не живут, то никто не будет против, если я немного повеселюсь. Начну, пожалуй, со второго этажа.

Он, насвистывая, поднялся по винтовой лестнице. Хэдес заглядывал то в одну комнату, то в другую, выбирая, откуда начать. Наконец, он добрался до детской. Игрушки, одежда, рисунки, фотографии – всё, от чего не успела избавиться Яньмин до прихода духа Отчаяния, было спрятано здесь. Хэдес принялся разглядывать снимки. Вот еще совсем маленький Исин весело хохочет, сидя на плечах отца; вот мальчик стоит в школьной форме, а вот семейное фото у камина.

– Счастливая семья, – Хэдес задумался, вспоминая собственную семью – Братьев и Старшую Сестру, – и одним ударом когтистой руки сорвал снимки со стены. Под громкий звон стекла осколки рамок усеяли пол.

– Мерзкие колдуны! – прорычал дух Отчаяния. – Почему они живут припеваючи, пока мы с братьями делаем всю грязную работу, истребляя таких идиотов? Ну что может быть сложного в воспитании ребенка?! Корми, пои и магии учи! Вечно все создают мне проблемы!

В порыве злости Хэдес принялся крушить комнату: разрывал игрушки, одежду и книги; топтал рисунки, ломал мебель, оставлял глубокие царапины на стенах. То же случилось и с остальными комнатами.

– Бесполезные паразиты! Самоуверенные уроды! – кричал Хэдес, но вдруг опомнился. Схватив уцелевший снимок, он стал рассматривать его снова:

– Ничего, парень, Духи Света любят устраивать судьбы таких ничтожеств, как ты. Станешь колдуном – и я сделаю из тебя идеальное оружие! – дух засунул фото в карман плаща. – Пора здесь заканчивать!

Хэдес вышел на крыльцо. Летняя ночь порадовала его своей тишиной и спокойствием. Здесь, в глухом лесу, Хэдес мог быть уверен, что сейчас именно ночь, и никакая опасность ему не грозит. Много раз приходилось убивать в городах, где из-за искусственного света трудно понять, когда наступает утро. Пару раз Хэдес задерживался до самого рассвета, но, к счастью, всегда успевал скрыться в тени. Думая о солнце, он разозлился еще больше.

– Ведь это идея! – оскалился Хэдес, зажигая в свободной руке пламя. – Огонь, конечно, не очень удобный способ, но сегодня мне хочется чего-то яркого и шумного!

Через минуту магическое пламя охватило весь дом. Хэдес глядел на высокий столб пламени, пожирающий всё, что когда-то было дорого жившей здесь семье.

– Все-таки огонь – это совсем не эстетично! Вышло слишком весело! Лучше бы оставил дом гнить, – заключил Хэдес, покрепче перехватывая Фонарь Радости.

Он отправился прочь и вскоре скрылся в лесу, напевая себе под нос:

– Если в жертву Богу Солнца альбиноса принести,

Он заменит десять сотен, но однажды станет мстить.

И, когда вернется мертвый, никого уж не спасешь.

Он за жизнь свою в отместку сотню сотен заберет.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава 1

Приют святого Николаса был построен еще в позапрошлом веке для беспризорных детей. Старое кирпичное здание одиноко стояло на окраине, сердито глядя глазами-окнами на шумный город, явно не вписываясь в современный пейзаж. Зимой приют казался еще более унылым и забытым. Облезлые стены рядом с белым снегом выглядели чуть ли не черными, а голые сучья деревьев делали небольшой двор похожим на кладбище.

Зима для воспитанников приюта была самым скучным временем года. Их реже выпускали гулять и вместо прогулок включали скучные фильмы или читали вслух не менее скучные книги. Каждый развлекал себя как мог: кто-то засиживался допоздна в коридоре, кто-то весь вечер торчал в комнате, играя в карты, а некоторые пытались что-то делать своими руками и продавать через воспитателей. Но приближалось Рождество, и все дети ждали ежегодного праздника, на котором была бы вкусная еда и, может быть, даже елка, украшенная стеклянными игрушками и гирляндами.

Одним из декабрьских вечеров, когда луна светит так ярко, что никакие фонари не нужны, в общем коридоре сидели воспитательница и девочка. Каждая из них занималась своими делами. Воспитательница – рыжеволосая девушка в клетчатом платье – заполняла бумаги, одновременно присматривая за девочкой. Та шила детские рукавички. На заготовках уже были вышиты узоры, оставалось только сшить половинки между собой.

– Ах, мисс Ланге! – вздохнула девочка, отложив в сторону недошитую рукавицу и мечтательно улыбаясь. – Вы бы знали, как я жду Рождество!

– Я знаю, Мэри, – устало ответила ей мисс Ланге. – Ты говоришь мне об этом уже целую неделю.

– Вот бы в этом году на Рождество приготовили печенье! – Мэри не обратила внимания на замечание. – Или пряники!.. Как думаете, что лучше?

– Пряники.

– Я вот тоже думаю, что пряники лучше. А еще здорово бы повесить в комнату какие-нибудь украшения. Хотя бы бумажные снежинки!

– Мэри, может, пока ты мечтаешь, одновременно будешь дошивать рукавицы? – предложила мисс Ланге. – Ты хотела закончить сегодня, чтобы завтра отнести их воспитателям.

– Да-да, конечно, – спохватилась девочка, снова принимаясь за шитье. – Но может все-таки вырежем снежинки? Завтра, а?

– Если успеем.

– А если не успеем, то попросим остальных помочь! Они тоже ждут Рождество!

Из соседней комнаты шумной ватагой выбежали мальчишки, громко крича и улюлюкая. Девять пар стоптанных ботинок загремели по старому паркету.

– Найти его! Поймать! Поймать колдуна! – кричал парнишка, бегущий впереди всех. Светлые вихры лезли ему в глаза, и пластырь на разодранной щеке грозился вот-вот отвалиться, но мальчишка был так воодушевлен, что не обращал на это внимания.

– Поймаем колдуна! – дружно подхватывали остальные, размахивая руками.

Увидев воспитательницу, белобрысый резко затормозил и лучезарно заулыбался, будто ничего не натворил.

– Мисс Ланге, вы не видели нашего колдуна?! – с притворной вежливостью спросил он.

– Понятия не имею, о ком ты говоришь, – не отрываясь от работы вздохнула мисс Ланге.

– Ну вы же точно знаете, где он!

– Я не разбираюсь в ваших играх. Скажи мне имя.

– Где Исин?

– Не знаю, – пожала плечами девушка, снова принимаясь ставить в бумагах галочки напротив имен.

– Да чтоб вас всех! – мальчишка отчаянно пнул стол, из-за чего несколько бумаг рассыпалось. Мисс Ланге тотчас крепко схватила белобрысого за руку, и лицо его перекосилось от страха.

– Чарльз Деккер, – строго процедила она, сильнее сжимая руку, – ты сейчас же соберешь свою толпу, и вы дружно пойдете спать в вашу комнату! И тебе очень повезет, если я не доложу о твоей выходке директору.

Мальчишки тут же скрылись в комнате. Никто из них не хотел сердить мисс Ланге, кроме Чарльза. Тот, как им казалось, никого и ничего не боялся, но стоило только их компании попасть в передрягу, Чарльз удирал самым первым.

– Кто такой Исин? – спросила испуганная Мэри.

– Мальчик из их комнаты. Исин Ларкс, – пояснила воспитательница.

– Не знаю такого.

– Ну тот темноволосый. Всё время сидит один.

– Кажется, вспомнила, – просияла Мэри. – Я думала, он милый. Такая лапочка! Тогда зачем они его ищут? Вряд ли Чарльз беспокоится о Исине?

– Кто их знает? – вздохнула мисс Ланге. – Может, Исин и правда чего-нибудь натворил, но что-то плохо мне в это верится.

– А почему Ларкса называют колдуном?

– Ты что, не знаешь?! – удивилась воспитательница. – Об этом же весь приют судачит! Исин – местная страшилка, можно сказать, приютская легенда!

– Ой, страшилки я люблю! Расскажите!

– Ну, слушай, – начала мисс Ланге. – Только никому не говори, что это я тебе рассказала! И не отвлекайся от рукавиц! Случилось это когда Исин только-только попал сюда. Его поселили в одну комнату с Чарльзом и его шайкой. Сначала Деккер думал, что Исин будет, как и вся их комната, во всём подчиняться. Только Исин никого не стал слушать. Он вообще мальчик тихий, себе на уме. Чарльзу такие в банду не подходят. Да и еще за глаза его сильно обижают.

– А что не так с глазами? – перебила Мэри.

– У него мама с Востока, вот и разрез глаз не такой, как у нас. Из-за этого Чарльз изводит Исина с самого его появления в приюте. Потом они поняли, что Ларкс странно ведет себя. Говорят, он подолгу смотрел в окна. Сидит себе, и вдруг дергается в сторону, будто пугается кого-то. Тогда все подумали, что парень не дружит с головой и назвали «дурачком», пока однажды Чарльз не предложил в шутку пришить Исина к кровати. Все согласились. Том вызвался шить первым, но, как они сами рассказывают, только он сделал первый стежок, Исин начал говорить во сне. Все шарахнулись от него, а игла вырвалась из рук Тома и полетела точно в Чарльза. Тот успел отскочить, и игла врезалась в стену. А Исин тут же замолчал и тихо проспал до подъема.

– Надо же! Неужели правда? – ахнула Мэри.

– Не знаю, правда или нет, но Чарльз тут же рассказал обо всём каждому в приюте. Вот после этого-то все и называют Исина колдуном. Им пугают самых младших и новеньких, страшилки про него рассказывают. Теперь у нас все пропавшие вещи, травмы, ссоры, в общем, всё, что случается плохого в приюте, всё приписывается Исину и его черному колдовству. Хотя сам Исин клянется, что не имеет никакого отношения к магии и колдовать-то не умеет. Но, как бы глупо это не выглядело, версия Чарльза кажется всем более реальной. Дошло до того, что некоторые нянечки стали верить ему!.. Ты закончила?

– Да, еще пару стежков! – кивнула Мэри. – Надо же, я даже не знала. Я сначала подумала, что это просто прозвище, а оно вот как. Мисс Ланге, как думаете, Исин и вправду колдун?

– Глупости всё это! – рассмеялась воспитательница. – Колдунов и волшебников не бывает! Чарльз сочиняет всякую чепуху, и все ему верят. А Исин очень добрый и умный ребенок. Лучше было, если бы дети подружились с ним, а не обижали еще больше.

– А со мной он дружить станет? – с надеждой спросила Мэри. Ей очень захотелось подружиться с колдуном.

– Спроси у него сама. Думаю, Исин не откажет, – предложила мисс Ланге. Она приняла у Мэри готовые рукавички, пообещав продать их, а на вырученные деньги купить конфет к празднику. Довольная девочка убежала в свою комнату, а воспитательница отправилась на кухню помогать с ужином.

В коридоре около поворота к левому крылу приюта не было жилых комнат. Здесь находились подсобные помещения, кладовки, склад, библиотека и актовый зал. Редко кто из детей приходил сюда. В библиотеку пускали только по разрешению от воспитателя или учителя, склад и кладовые запирались, а дни, когда детей собирали в актовом зале, можно было посчитать на пальцах. Исин часто этим пользовался, когда прятался от несносных соседей. Ключи от подсобки он украл у старушки-уборщицы еще четыре месяца назад. С тех пор маленькая комнатка со сломанным хламом стала его личным убежищем. Исин совсем не боялся, что его найдут воспитатели. В приюте существовало негласное правило: мальчики не ходят в крыло девочек, девочки не ходят в крыло мальчиков. На счастье Исина, из взрослых сюда могла заглянуть только одна уборщица, но у нее было ужасное зрение, и в темноте она не могла отличить мальчика от сваленного в кучу мусора. Исин замирал в темном углу, когда старушка решала достать швабру из подсобки. До сих пор его так и не замечали или, может, просто делали вид, что не заметили.

Только в этой маленькой комнатке Исин мог успокоиться и побыть один. В подсобке было небольшое пыльное окно, слабо освещавшее комнатку. Рядом стояло низенькое кресло с порванной обивкой и сломанной ножкой. Исин подложил вместо нее книг и деревяшек, чтобы было удобнее сидеть. В углу стоял чуть ли не довоенный буфет с выбитыми стеклами и облупившейся краской. Около двери были навалены мётлы, швабры, ведра и чистящие средства. Напротив буфета стояло два сундука с каким-то тряпьем. Сверху на сундуки были навалены стулья без сидений, коробки и ящики, даже был свернутый ковер, поеденный молью и мышами. За всем этим добром мальчику было нетрудно спрятаться от слепой старушки.

За четыре месяца Исин весьма обжился в подсобке. Сюда переехали все его немногочисленные вещи, привезенные с собой из дома и уцелевшие после воровства Чарли и его прихвостней. Мамин дневник и ее подвеска отлично влезли в нижний ящик буфета. Ножны отца, которые мама велела беречь, теперь прятались под старой шубой в сундуке. Сколько мальчик не пытался, открыть ножны не получалось, поэтому он, взвесив их в руке, прикинул, что кинжала внутри нет, а рукоять, наверное, папа приделал для красоты. Еще у Исина была фотография с родителями. Но ее демонстративно разорвали и сожгли под радостные вопли мальчишек в его первую ночь в приюте. Тогда Исин радовался и вопил вместе с ними – настолько он хотел забыть свою семью и то, что мама бросила его. Теперь же Исин глубоко сожалел, что не отобрал снимок. Он был единственной памятью о его семье. Исин хотел верить, что папа обязательно вернется и заберет его, но однажды вечером мисс Ланге тайно рассказала ему, что родители погибли, и что его мама знала о грозящей опасности, потому и оставила здесь. После этого разговора Исин долго плакал, отказывался есть и ни с кем не разговаривал. Мисс Ланге пришлось много работать с ним, и теперь Исин стал чуть увереннее и общительней, но самое главное – перестал ненавидеть маму.

Несмотря на снисходительность и доброту мисс Ланге, Исину не нравилось в приюте. Соседи по комнате дразнили его из-за разреза глаз. А однажды они измазали его лицо мелом, чтобы «отбелить» с рождения желтоватую кожу.

Сегодня Исин прятался в кладовке из-за сущего пустяка. Вечером перед ужином Косой не нашел свои ботинки и списал пропажу на колдовство Исина. Тот начал повторять, что ничего не делал, и что ботинки Косого лежат там, где он их оставил – на шкафу.

– Как же это, по-твоему, ботинки оказались на шкафу?! – возмущался Косой, глядя на Исина своим скошенным глазом.

– Вы только что соревновались, кто попадет ботинком на шкаф. Ты единственный закинул туда ботинок…

Косой самодовольно усмехнулся.

– …потому что единственный участвовал, – закончил Исин.

Его сосед по комнате тут же презрительно нахмурился.

– И все-таки это твоя черная магия! – присоединились к Косому остальные мальчишки.

– Да при чём тут я?! – Ларкс сразу же понял, к чему идет дело, и начал медленно пятиться к двери.

– Что вы спрашиваете его?! – воскликнул Чарльз. – Ловите и бейте колдуна!

Исин пулей вылетел из комнаты. Уж чему-чему, а быстро убегать он научился почти сразу как оказался в приюте. Орава мальчишек ринулась за ним. Исин свернул на лестницу, ведущую в холл, пробежал мимо кабинета директора, вернулся к гардеробу и поднялся на второй этаж в левом крыле. Мальчишки бежали за ним, но потеряли его на повороте около гардероба.

– Ищите его! – визжал Чарльз. – Не дайте ему уйти!

Тем временем Исин уже добежал до подсобки. Проверив, что его никто не видел, он тихо пробрался внутрь и запер дверь.

Он сел в старое кресло перевести дух. На окне висела веревочка с сушеными яблоками и сухарями, заготовленная мальчиком на случай, если проголодается. Исин оторвал одну яблочную дольку и кинул в рот.

«Ужин придется пропустить, – заключил он. – Что ж, зато лишний раз не попадусь им на глаза.»

Исин обернулся поглядеть в окно. Уже стемнело, и ночь обещала быть ясной. Вышла луна, и звёзды усыпали всё небо, снег искрился под их светом. Он вспомнил, что мама в такие ночи раскладывала книги, что-то чертила и допоздна смотрела на небо.

– Как же хорошо раньше было! – Исин прикрыл глаза и тяжело вздохнул. – Никто не считал тебя колдуном, да и прятаться надо было только от диких зверей. Вот бы вернуться домой! Хотя и дома-то уже, наверное, нет, – он разочарованно смотрел на снег.

Дома действительно больше не было. Было только место, где ему приходилось выживать. Даже за еду нужно было бороться. Воспитателей прихвостни Чарльза еще немного побаивались, но стоило тем отвернуться, как твою полную тарелку быстро меняли на свою пустую, так же поступали со стаканами, а хлеб или выпечку прятали в свои карманы.

– А что, если сбежать? – вдруг подумал Исин. – Поймают? Вернут и ведь еще хуже будет. Ну а если получится?

Почему-то вспомнились слова матери о том, что нужно всегда слушать свое сердце и поступать, как оно велит. Затем вспомнились все те кошмары, которые снились после приезда в приют. В них какие-то неведомые тени кружили вокруг мальчика и кричали голосами Чарльза и остальных, обещая съесть заживо. Исин всё это списывал на расшатанные нервы, но теперь засомневался. Возможно, стоило попробовать сбежать. Но город большой, а куда идти он понятия не имеет. Может, продать мамино украшение? Нет, нельзя! Да и оно ж наверняка ничего не стоит. А вот если постараться, то можно найти какую-нибудь работу или сбежать в другой город. Даже если там поймают и отправят в приют, то хотя бы с соседями повезет. Здесь Исина ни за что не хотели переводить в другую комнату, как бы он не упрашивал.

Приняв твердое решение не возвращаться, Исин достал дневник матери. Он вспомнил, что мама прятала в нем какую-то карту. Пролистав страницы до середины, мальчик нашел сложенный вчетверо лист бумаги. Исин быстро развернул его. Это действительно оказалась карта города. Мальчик никогда раньше не верил в знаки судьбы и прочую чушь, но сегодня всё складывалось как нельзя удачно.

Исин принялся искать в сундуке что-нибудь полезное. Нашлись ножны отца и старая, но еще крепкая, сумка. В нее Исин кинул все свои сокровища, карту и сушеные яблоки с окна.

«Двери закрываются после семи часов вечера, – задумался Ларкс, пробуя открыть оконную раму, – придется сбегать в холл за курткой и ботинками, а потом можно выйти через окно.»

Он тихо выскользнул в коридор. К счастью, все дети и взрослые уже ушли ужинать. Исин осторожно спустился в холл. За главной лестницей стояли ряды шкафов с верхней одеждой воспитанников. Исин без труда нашел свою куртку и ботинки. Надев всё на себя, мальчик поспешил обратно. Он уже почти добежал до подсобки, когда из-за угла ему навстречу вышла мисс Ланге.

– Исин! Вот ты где! А я переживала! – воскликнула она, но тут же насторожилась: – Постой, почему ты в куртке?

– Холодно, – отмахнулся Исин.

– Да неужели? – ухмыльнулась она. – А что ты делаешь в крыле девочек?

– Заблудился.

– Заблудился? Исин, не смеши меня, ты живешь здесь почти полгода и не можешь найти дорогу в свою комнату!? Скажи честно, что случилось?

– Я… – смутился Исин. – Я не могу вам сказать.

– Сбежать хочешь? – хитро прищурилась воспитательница.

– Нет! – испуганно воскликнул мальчик. – С чего вы взяли?!

– Не ври мне, – ласково улыбнулась мисс Ланге. – Я же вижу. Знаешь, сколько я до тебя видела беглецов? Все вы творите странные вещи, а еще вас видно по глазам: боитесь, что поймают или еще чего похуже случится. Ну, да ты не бойся! Я ловила до тебя одиннадцать беглецов и ни одного не выдала! Так что можешь идти! Но сперва скажи, куда ты собираешься?

– Не знаю. Думаю, найти работу или попасть в другой приют.

– Будь по-твоему, – привычно вздохнула мисс Ланге и протянула мальчику бумажный сверток. – Здесь бутерброд с ужина и булочка. Пригодятся.

Воспитательница подошла к Исину и обняла его на прощание. Мальчик вздрогнул от неожиданности, но всё же осторожно приобнял ее в ответ. Мисс Ланге тихо отстранилась и мягко улыбнулась.

– Ну вот. Теперь можешь идти.

Исин тут же ринулся бежать, но вдруг остановился и обернулся.

– Мисс Ланге, а вам не попадет, если я потеряюсь?

– Попадет, ух как попадё-ёт, – рассмеялась воспитательница. – Поэтому беги скорей, пока я не передумала. И передай от меня привет первому, кто с тобой заговорит!

– Это еще зачем? – поднял бровь мальчик.

– Не спрашивай. Просто передай от меня привет. Запомни: первый, кто с тобой заговорит.

Исин помчался в подсобку, заперся на ключ изнутри, чтоб никто не догадался как он ушел, подхватил сумку и залез на подоконник. Сильно дернув шпингалет, мальчик со скрипом открыл створки рамы. Исин прощальным взглядом окинул подсобку. Сколько времени он здесь провел за последние месяцы, рассматривая рисунки в дневнике матери или пытаясь открыть ножны, думая о чем-то своем, да даже просто прячась от Чарльза. Исин махнул головой, вытряхивая из головы грустные мысли и смело глядя вперед. Там, за окном, его ждала новая жизнь, без травли и прозвищ. Настало время сделать шаг вперед!

Глава 2

Воодушевленный и полный надежд на светлое будущее Исин спрыгнул с подоконника – и тут же рухнул по пояс в сугроб. С этого неожиданного падения начались его поиски счастья.

Чертыхаясь, Ларкс кое-как смог выбраться из снега.

– Кажется, без следов уйти не получилось, – Исин суетливо стряхивал с себя снег, глядя на оставленную им в сугробе глубокую тропку. – Надо поторапливаться!

Он незаметно проскочил через двор, ловко перелез через старый проржавевший забор и скрылся в кустах. Напоследок он оглянулся на приют. В лунном свете здание казалось еще более зловещим. Но все-таки здесь Исин провел почти четыре месяца, пусть и не самых радужных и счастливых. Что-то внутри него умоляло не дурить и вернуться, но Исин старался не обращать внимания. Не найдет себе места, что ж, так тому и быть. Поймают, так поймают. Не дойдет, так не дойдет, значит, судьба такая.

Исин достал из-за пазухи карту и развернул ее перед собой. Карта явно была старой: бумага пожелтела, чернила кое-где начали выцветать, да и мест, помеченных на карте, Исин не мог вспомнить или просто не знал. В какой-то момент он подумал, что это карта совершенно другого города, но название в углу говорило об обратном. Это была карта именно их города. Но Исин никогда не слышал ни о Лавке желаний, ни о Старой Площади.

– Должно быть, этих мест уже нет в городе, – задумался Исин. – Или это какие-то особые обозначения? А может, просто я дальше этого района ничего не знаю?

Он продолжал всматриваться в карту, ища хоть какие-то знакомые места. Вот Синий лес, кольцом окружающий город, вот приют святого Николаса, но это не помогало. Отец когда-то говорил, что в центре города есть мастерские, где могут взять в подмастерья. Поэтому Ларкс решил для начала просто добраться до центра, а что делать дальше он придумает потом.

И Исин отправился в город.

Сначала он шел по знакомой улице. По праздникам приютских детей водили гулять в парк, и они проходили по этим местам. Но вот дальше без карты Исин не мог ориентироваться.

– Что ж, хотя бы расположения улиц тут совпадают, – облегченно выдохнул Исин, разглядывая карту.

Он свернул на другую улицу и оказался в глухом тупике старых домов.

– Здесь улица должна идти дальше, – удивился Исин и еще раз взглянул на карту. – Все-таки не совпадают?

Ларкс попробовал вернуться, но вышел уже совсем в другом месте.

– Как же так? Я же только что зашел во двор через эту тропинку! Почему я на другой улице?

Он оглянулся по сторонам. Здесь, видимо, заканчивалась окраина города. Высокие многоэтажные дома уходили под самое небо, окна на их верхних этажах казались далекими звездами. Неподалеку торговый центр сиял разноцветными огнями вывесок. По шоссе несмотря на то, что уже был поздний вечер, то и дело проезжали машины. Исин всё детство провел в лесу, и сейчас ему было страшно оставаться одному в шумном, чужом городе. Ларкс совсем не знал дороги, карта тоже врала, поэтому он шел куда глаза глядят.

Исин долго бродил по тротуару, наполненному запоздалыми прохожими. Некоторые останавливались и подолгу глядели на Ларкса. От их пустых взглядов становилось холодно и страшно, и Исин, не оборачиваясь, убегал прочь.

Он брел мимо заборов, исклееных рекламными плакатами, пустых дворов, закрытых на ночь магазинов и их украшенных к Рождеству витрин. По пути Исин рассматривал причудливые снежинки и цветные гирлянды.

– Красиво, – восхищенно выдохнул Ларкс, – вот бы такие штуки к нам в приют. А лучше в комнаты! В каждую!

Но тут Исин вспомнил, что он уже не собирается возвращаться в приют и надо бы ему идти дальше, пока вокруг нет жутких прохожих. Куртка уже перестала согревать, а в ботинки набился снег. Ларкс шел, наверное, целую вечность, как вдруг вышел к красочному зданию торгового центра и понял, что вернулся туда, откуда начал.

– Что ж это такое! – Исин рассеянно глядел по сторонам. Теперь он совсем заблудился. – Только не паниковать, только не паниковать, – лихорадочно зашептал он, успокаивая себя и снова раскрыл карту. В глаза сразу бросилась Старая Площадь. На карте в этом месте было нарисовано дерево.

– Отсюда идет большинство дорог в городе, – заметил Исин. – Попробую найти. Может, оттуда я смогу дойти до мастерских?

Незаметно пошел снег. Белые хлопья тихо падали на землю. Ларкс продолжал шагать вперед, начиная думать, что зря он это всё затеял и надо было оставаться в приюте. Но тут Исин вспомнил Чарльза, всех его прихвостней, кошмарную желтую дверь. Нет, уж лучше умереть от голода и холода, чем возвращаться туда!

Исин свернул в парк и вышел на ту самую площадь из карты. В центре стояло дерево. Его огромные ветви раскинулись во все стороны, а узловатый ствол слабо блестел морозными узорами.

– Неужели оно из металла? – поразился Исин.

– Конечно. Это же статуя! – ответили ему откуда-то сверху.

Ларкс испуганно вскинул голову. На него, ухмыляясь, смотрел кто-то, вальяжно сидевший на ветвях дерева. Исин оторопело попятился, а незнакомец с нестройным звоном бесчисленных ожерелий спрыгнул с дерева и приземлился перед ним. Это был молодой парень, на вид около двадцати лет, с карими глазами и короткой огненно-красной стрижкой с челкой на одну сторону.

– Не бойся! – незнакомец улыбнулся и, приветствуя, помахал рукой. – Я тебе ничего не сделаю. Меня Эйден зовут. А тебя?

– Исин, – пролепетал мальчик.

– Исин? – Эйден скосил глаза, будто пытался что-то вспомнить, а затем покачал головой. – Нет, я тебя точно не знаю. Откуда ты?

– Не скажу. Зачем вам?

– Поверь, мальчик, я знаю всех в этом городе, а тебя нет. Так откуда ты?

– Из приюта святого Николаса – буркнул Исин.

– А, так вот в чем дело! – довольно воскликнул Эйден. – Так значит, ты из приюта? Ха-ха, как вернешься – передай мой пламенный привет Джине!

– Кто такая Джина?

– Ваша воспитательница. Высокая такая, рыжая и очень красивая! Как же вы ее зовете? Забыл!.. мисс… мисс Ланге, кажется?

– Вообще-то я не собирался возвращаться в приют, – фыркнул Ларкс. – Хотя когда я уходил, мисс Ланге попросила передать привет первому, кто со мной заговорит.

Исин замолчал, но Эйден выжидающе уставился на него.

– Выходит, мне?

– Выходит вам.

– Ах, Джина, Джина! Помнит еще младшего братца! – расхохотался Эйден, но вдруг нахмурился. – Постой! Куда же ты тогда шел, если не собираешься возвращаться? Обычно дети оказываются в приютах, когда им совсем некуда идти. А ты явно не на прогулку вышел в такое время, да еще и зимой!

Исин запоздало вспомнил, что родители учили его не разговаривать с незнакомыми людьми. Но, если подумать, у него не было знакомых в этом городе. Получается, не разговаривать совсем? Да и теперь, когда Ларксу некуда было идти, такие разговоры могли привести к решению его проблем. Или к их появлению.

– Я наблюдал за тобой, – Эйден тем временем продолжал расспрашивать Исина. – Ты ходил кругами с картой и за тобой следила целая толпа теней, поэтому я решил тебя немного направить. Не знаешь куда идти?

– Если честно, то да, – кивнул Исин. – Но что значит «немного направить»?

– Просто когда ты открыл карту, ты первой увидел Старую Площадь и сразу пошел сюда.

Исин нахмурился. Сегодня с ним случалось слишком много странных совпадений.

– Вы не знаете, где можно будет устроиться? – спросил он.

– В приюте, – ответил Эйден и тут же рассмеялся. – Я шучу. Конечно, ты же не планируешь туда возвращаться! А я не планирую сдавать тебя в полицию, – Эйден театрально развел руки и поклонился. – Что ж, Исин, тебе повезло: я могу устроить любого в этом городе! Вопрос в том, что ты можешь мне за это дать? – парень приподнял голову и хитро улыбнулся.

Исин снова испугался. Он уже начал понемногу сомневаться в адекватности Эйдена и подумывал, не убежать ли ему прямо сейчас? Хотя Ларкса и привлекала перспектива устроиться где-нибудь, но слова об оплате заставили задуматься.

– Что же вы хотите? – робко спросил Исин.

– Для начала, чтобы мы перешли на «ты». Не против? – предложил Эйден.

– Н-нет.

– Хорошо! А в качестве оплаты расскажешь мне кто ты такой, откуда и из какой семьи. Авось я чего-нибудь вспомню!

Ларкс облегченно выдохнул. Всего-то рассказ. Никаких кредитов, рабств, черных рынков или убийств, о которых рассказывали старшие девчонки.

– Ну что, Исин, давай решим, куда мне тебя пристроить! – с довольным видом начал Эйден, заправляя красные пряди за ухо. – Сначала скажи мне, что ты умеешь делать?

Если подумать, ничего полезного Исин делать не умел. Девочек в приюте учили шить, мальчиков строгать и пилить. Но когда он жил дома, мама рассказала ему рецепты любимых блюд. А еще она научила сына своему родному языку.

– Я умею вырезать фигурки и немножко готовить, – начал Исин.

– Та-ак, – Эйден смотрел на него с горящими глазами, явно ожидая больших талантов.

– еще китайский немного знаю.

– Это всё? – разочарованно спросил Эйден.

– Кажется, да.

– Что ж, жаль. Но это не проблема! Давай я буду тебе предлагать варианты, а ты выберешь подходящий. Может, устроить тебя грузчиком на складе?

– Наверное, я не смогу, – отказался Ларкс.

– И правда, маловат ты для грузчика, – согласился парень. – Может тогда отдать тебя в официанты? У меня, знаешь ли, есть знакомые…

– А других вариантов нет? – перебил Исин.

– Есть! Третий вариант – отправить тебя подмастерьем к сапожнику или столяру. Ищет тут кое-кто себе ученика.

– Подожди, мне надо немного подумать.

– Хорошо, думай, до утра времени полно, – зевнул Эйден, но вдруг застыл с удивленным вздохом. Исин подумал, что с Эйденом что-то случилось, но тот набросился на него с безумным выражением лица, толкнув в сугроб.

– Что ты делаешь!? – испуганно воскликнул Исин, но парень навис над ним, не давая двигаться.

– Глаза! – словно в припадке шептал Эйден. – Покажи мне свои глаза!

Исин непонимающе уставился на него. В пронзительном взгляде плясали огненные искры. Или это было отражение ярко-красных волос?

Через несколько секунд Эйден словно пришел в себя.

– Черт, чуть не упустил! – увидев, что он творит, Эйден отстранился от Исина и помог выбраться из сугроба.

– Прости-прости-прости! – не умолкая, извинялся парень. – Я не хотел тебя пугать! Оно само получилось, правда! У тебя глаза!

– Ну и что? У всех есть глаза, – недоверчиво хмыкнул Исин, отряхивая снег с волос и куртки.

– Я теперь знаю куда тебя устроить! Я знаю! – радостно вопил Эйден, прыгая вокруг статуи дерева. Тут же он с победным криком плюхнулся в сугроб, делая снежного ангела.

– Что случилось-то? – поинтересовался Исин. – И куда ты меня хочешь устроить?

Эйден тут же выскочил из снега и, улыбаясь, наклонился к Ларксу:

– Исин, я хочу устроить тебя учеником к хозяину Лавки желаний. У тебя колдовские глаза. Ты ведь раньше наверняка видел и делал что-нибудь такое, чего не могут другие? Если Сегинус примет тебя, то ты станешь колдуном! Или волшебником, как тебе угодно называть.

Исин непонимающе уставился на парня. Он – колдун? Это что, не дурацкое прозвище? У него ведь и правда были странные сны, и тот случай с иголкой… вдруг это случилось на самом деле?

– Ну так что, Исин, – хитро прищурился Эйден, – пойдешь учеником в Лавку? Или все-таки вернуть тебя в приют?

«А впрочем, хватит сомневаться! – решил Исин. – Уж лучше учиться в Лавке, чем возвращаться в приют!»

– Я согласен. Не хочу обратно.

Эйден довольно улыбнулся и театрально закатил глаза.

– Ах, а я так хотел, чтобы ты передал привет дорогой Джине! Но я рад, что ты выбрал Лавку. В таком случае, эта наша не последняя встреча. Если бы ты решил вернуться, мне бы пришлось стереть часть твоих воспоминаний. Что ж, идем! – Эйден поманил Ларкса рукой.

Исин, ни на секунду не сомневаясь, отправился за ним. Они шли тихими темными улицами. Снег скрипел под ногами. Только сейчас Исин заметил, что Эйден, несмотря на декабрьский холод, был одет в легкую куртку, накинутую на футболку, и рваные джинсы. На ногах он носил потрепанные кеды. Сам Эйден во время ходьбы немножечко позвякивал из-за многочисленных украшений – на его шее висела куча всевозможных бус и цепочек, а на куртке блестели значки.

– Ну что же ты молчишь! – обиженно фыркнул Эйден. – Не забывай об оплате! Кто ты?

– Я Исин Ларкс, – начал мальчик. – До приюта жил в Синем лесу.

– О, слышал о нем! Это хорошо, что ты оттуда. Ты понравишься Тиане!

– Кому? – спросил Исин.

– Тиане, – сказал парень. – Ничего, она захаживает в Лавку, еще познакомитесь! Кто твои родители?

– Мой отец – Артур Ларкс, работал лесником, поэтому мы жили в лесу. Моя маму звали Яньмин. Она с Востока, поэтому у нас с ней немного необычные имена. Мама говорила, что она домохозяйка. Но вот я сейчас вспомнил: она ведь собирала травы, смотрела на звёзды и даже какой-то странный дневник вела. Может, она тоже была колдуньей?

– Постой! – воскликнул Эйден. – Неужели Артур и Яньмин – твои родители?!

– Да, а что?

– Значит, если ты оказался в приюте, их… больше нет? – печально удивился Эйден.

– Мисс Ланге сказала, что так, – хмуро кивнул Исин.

Эйден заметно погрустнел. Он молча опустил взгляд, думая о чём-то своем.

– Раз Джина сказала, значит, так и есть. Твои родители были хорошими людьми. Артуру так я вообще жизнью обязан, – скорбно вздохнул парень. – Надо бы рассказать об этом Сегинусу.

– Кто такой этот твой Сегинус? – спросил Исин, прерывая Эйдена. – Ты всё время о нем говоришь.

– Думаю, это твой будущий учитель. Мы скоро придем. Постарайся понравиться ему.

Исин весьма озадачился тем, что он должен был кому-то там понравиться. С чего бы это? Может, этот Сегинус настолько же противный, как их школьные учителя из приюта? Таким попробуй понравиться!

– Почему ты говорил про мисс Ланге? Ты ее знаешь? – спросил Ларкс.

– Ха-ха, конечно! – парень снова широко улыбнулся, будто не он грустил пару секунд назад. – Она мне как старшая сестра! Строгая такая, но на самом деле очень меня любит… наверное.

Постепенно высокие здания и яркие огни остались позади. Эйден вел Исина темными переулками, мимо старых заборов и серых домов. Кажется, они снова пришли на окраину города, но только это было не то место, где стоял приют святого Николаса. Когда Ларксу начало казаться, что серые дома никогда не закончатся, Эйден крепко схватил его за руку и шмыгнул в какой-то двор.

В этот момент Исин подумал, что они оказались в совершенно другом мире. Далекий шум машин окончательно затих. За оградой не было привычных городских зданий, а росли высокие ели и сосны. Посреди двора стоял двухэтажный дом с большой террасой и башней. Над широкой дверью покачивались фонари, освещавшие старинную вывеску с надписью «Лавка желаний».

«Так вот что за Лавка была на карте!» – подумал Исин, оглядывая дом.

– Ну что ж, мы пришли! – объявил Эйден, распахнул дверь и под звон дверного колокольчика вошел внутрь, втягивая за собой Исина.

В Лавке было темно, но где-то в конце комнаты горела свеча, освещая письменный стол и разбросанные пергаменты. За ним кто-то сидел, но рассмотреть сидящего Исин не мог.

– Кто там? – спросил хозяин. Голос у него был сонный и чуточку хриплый.

– Это мы! – заявил Эйден.

– Вижу, что ты. Кто это с тобой?

– Включай свет и увидишь! Чего сидишь в темноте?

– Вообще-то на улице ночь. Цицерон спит.

– Проснется твой Цицерон, ничего с ним не случится!

Хозяин поднялся из-за стола и прошагал к двери. Рядом на секунду зажглись искорки и вдруг по всей комнате включились многочисленные светильники, гирлянды и фонарики. В кресле зашевелился черный кот и, недовольно шипя, спрятался под письменный стол, где было темнее.

– Так-то лучше! – одобрил Эйден.

Наконец, Исин смог увидеть хозяина Лавки. На него изучающе смотрел мужчина среднего роста в темно-синем домашнем халате. Его длинные черные волосы были распущены. Серые глаза блестели из-под густых бровей. Из-за темных кругов под глазами и нездорово бледного лица хозяин показался Исину старым, но приглядевшись, Ларкс решил, что ему не больше тридцати.

– Сегинус, ставь чайник! Будем знакомиться! – воскликнул Эйден, отряхивая снег с куртки.

– Мы с тобой вроде знакомы, – фыркнул Сегинус, но тем не менее направился куда-то вглубь дома.

– Да не со мной, а с Исином! – указал Эйден на совсем оробевшего Ларкса.

– Присядьте пока где-нибудь, – крикнул Сегинус из другой комнаты, гремя посудой.

Эйден подтолкнул Исина к креслам и дивану, стоявшим около окна. Пока он старательно расплетал свои украшения, изрядно запутавшиеся по дороге сюда, а Сегинус возился с чаем, Исин оглядывал комнату. Здесь был высокий потолок, расписанный под звездное небо. Гостиная одновременно была и коридором второго этажа, который шел вдоль стен по всему периметру комнаты и держался на деревянных подпорках. «Как будто сверху выломали пол,» – подумал Исин. Такое он видел в одной библиотеке из скучного фильма. В комнате стояло столько шкафов с книгами, что темно-зеленые стены почти не было видно, а наверху всё было увешано бесчисленными рамками с картинами и фотографиями. Около самого большого и красивого окна стоял кофейный столик, а вокруг него два разномастных кресла и зеленый диван в цветочек, на котором по-домашнему развалился Эйден. Кажется, он совсем не боялся сердитого хозяина Лавки.

Пока Исин разглядывал причудливые фонарики, развешанные по всей комнате, Сегинус вернулся с тремя кружками.

– Веди себя прилично! Ты не на дереве, – он тихонько шлепнул замечтавшегося Эйдена по плечу. Тот вскочил и мигом сел как положено, виновато отряхнув диван после своих ног. Сегинус тем временем сел в кресло и протянул Исину чашку.

– Что ж, будем знакомиться. Я – Сегинус Астер, хозяин этой Лавки. А тебя как зовут? – спросил хозяин, внимательно разглядывая Ларкса.

– Исин. Исин Ларкс, – тихо ответил тот, принимая чашку.

– Хорошее имя, – оценил колдун. – Ты ведь сын Яньмин, верно?

– Верно, – удивился Исин. – А откуда вы узнали?

– Он всё знает! – лениво протянул Эйден.

– Чего тут знать? Одно лицо, – хмыкнул Сегинус. – Имя тебе, наверное, тоже она придумала. Означает «первая звезда», я полагаю?

– Не совсем, – улыбнулся Исин. – «Звездочка» будет вернее.

– Ах да, это так похоже на твою маму! – вздохнул колдун, отпивая чай из кружки. – Эйден, что ты задумал? Ни за что не поверю, что ты привел ко мне этого ребенка, чтобы я вспомнил бедную Яньмин!

– Я вообще до сегодняшнего вечера не знал, что она умерла. Мог бы и сказать! – обиженно ответил парень.

– Я говорил. Ты просто опять не запомнил.

– Неважно. Ты уже несколько лет просишь найти тебе ученика. Думаю, Исин подходит как никто другой.

Хозяин Лавки повернулся к Ларксу и оглядел его, от чего Исину стало не по себе.

– Посмотри сюда, – попросил Сегинус. Исин взглянул на него. В этот момент Ларкс увидел в серьезных серых глазах тысячи звезд, сияющих в ночном небе. По спине пробежали мурашки. Время словно застыло. Он видел только глаза и звёзды, словно вокруг него ничего не было.

Колдун так же внимательно смотрел в глаза Исина.

– Ты прав, – ответил Астер спустя несколько секунд, – этот ребенок может стать моим учеником. Разумеется, если захочет.

– Кажется, он тоже что-то увидел, – хихикнул Эйден.

– Да так, глупости, – сконфузился Исин.

– Нет уж, ты в колдовской лавке, так что запоминай: здесь не случается «глупостей», – возразил Сегинус. – Расскажи, что видел.

– Звёзды, – неуверенно поделился Ларкс. – В глазах. Целый космос.

– Это нормально, – довольно кивнул колдун. – В твоих глазах видно то же самое. Это значит, что твоя магия родственна с моей.

Исин вспомнил, как видел огонь в глазах Эйдена. Получается, его магия отличается?

– Магия, что, еще и разная бывает? – удивился Ларкс.

– Вот станешь учеником – тогда и узнаешь! – хмыкнул Эйден, с шумом допивая чай.

– Ну так что, Исин, хочешь учиться у меня? – спросил Астер. – Если будешь стараться, станешь сильным колдуном, а после того, как я уйду, еще и хозяином Лавки.

– Что значит «хозяином Лавки»? Чему вы меня научите?

– Хм-м… – задумался Сегинус. – Я могу научить тебя развивать и контролировать свою магию. Могу научить видеть больше и обращать это «больше» себе на пользу. Если станешь магом, придется жить не только в привычном мире, но и в совершенно другой реальности со своими законами и правилами – им тоже могу научить. А работа хозяина – выполнять желания посетителей и смотреть за Лавкой.

– Поверь мне, уж лучше, чем таскать ящики на складе, – поддакнул Эйден с дивана. – Есть шанс не умереть в первую неделю.

– Помолчи! – нахмурился Сегинус и обратился к Ларксу. – Ну, что скажешь?

Исин задумался. Перед ним стоял выбор: вернуться в приют, поискать работу или остаться в Лавке? Первый вариант он точно не рассматривал, а вот насчет второго крепко задумался. Что, если вся эта магия – сплошное шарлатанство? Что, если это незаконно? Если это неправда, детские сказки? Но… как же звёзды в глазах. Когда Исин увидел их, было такое странное чувство, будто он где-то далеко, будто вокруг ничего другого нет. Тогда ему показалось, что он нашел то, чего не хватало раньше. Ну, а если и это не настоящее? Гипноз или что-то подсыпано в чай? Тогда откуда они знают про маму с папой, мисс Ланге и про всё остальное?

Исин устал от этих мыслей. Ему просто хотелось наконец определиться.

– Сколько будет стоить обучение? – спросил он.

Сегинус с Эйденом дружно рассмеялись.

– Обожаю людей! – заливался Эйден. – Они такие… Ха-ха! Такие…

– Мы поняли какие, – Астер спрятал улыбку за рукавом. Исин непонимающе смотрел на обоих. Когда все успокоились, Сегинус со всей серьезностью продолжил. – Деньги меня не интересуют. Но оплату я все-таки возьму. Видишь ли, в Лавке принято платить чем-то ценным.

– У меня нет никаких ценностей, – промямлил Исин. Вряд ли хозяина Лавки можно было впечатлить чем-то, вроде связки сушеных яблок.

– Как же нет! – улыбнулся Астер. – Можешь стать моим учеником, жить в Лавке и получить прочие привилегии в обмен на подвеску твоей матери.

Тут уже Исин удивленно хмыкнул.

– То есть вы учите меня и разрешаете жить за цепочку мамы?!

– Всё так.

Конечно, Исину были дороги вещи матери, но такой шанс выжить нельзя было упускать.

– Сколько времени я смогу тут находиться? – спросил Ларкс.

– Вот же пытливый парнишка! – поразился Эйден.

– Пока не умрешь, – заключил Астер. В комнате повисла тишина. Исин испуганно уставился на колдуна.

– Да не бойся ты так! – хлопнул Ларкса по плечу Эйден. – Он преувеличивает.

– Я конкретизирую! – возмутился Сегинус.

– Это значит, что ты останешься здесь навсегда, – объяснил парень. – В этом, конечно, есть минусы, но, с точки зрения людей, плюсов больше.

Исина пугала перспектива остаться в Лавке до самой смерти. Но идти ему было некуда, поэтому он, собравшись с мыслями, ответил:

– Я согласен стать вашим учеником.

Только Исин сказал это, в комнате неожиданно потемнело. Он настороженно огляделся, но никакой опасности не было.

– Что ж, я рад, – загадочно ответил Сегинус. – Все устали, так что обряд Посвящения проведем завтра.

– Надо бы тебе лампочку починить! – хмыкнул Эйден, показывая пальцем на центральную люстру, так некстати перегоревшую именно сейчас. Исин облегченно выдохнул.

Глава 3

Сегинус отвел Исина наверх, в первую справа дверь. Из пустой и темной комнаты запахло сыростью и пылью.

– Надо будет завтра здесь прибраться, – пробормотал Астер, зажигая свет. – Будешь жить здесь. Теперь это твоя комната. Спокойного остатка ночи.

Колдун зажег светильник, похожий на банку с светлячком и вышел из комнаты. Исин с интересом принялся разглядывать просторную комнату. Она напомнила ему чердак родного дома – тоже находилась под самой крышей. Вверх тянулись деревянные балки, потолок между стропилами был побелен и, кажется, расписан. Посередине стены стояла широкая деревянная кровать, такая же пыльная, как и письменный стол напротив. Около двери шла труба, обложенная плиткой.

«Труба? Но внизу вроде нет печек и каминов?» – подумал Ларкс, но вспомнил, что внизу он толком еще и не был, так что камин там вполне мог оказаться.

От всех этих неожиданностей Исин так устал, что как только лег на кровать, тут же заснул, несмотря на пыль и запах сырости.

Тем временем Сегинус с Эйденом всё еще сидели в гостиной. Астер, устроившись в любимом кресле, добавлял в свой чай какое-то зелье.

– Ты уверен, что оставишь его? – спросил Эйден, выпивая уже четвертую чашку.

– Ты еще сомневаешься? – поднял бровь Сегинус.

– Я просто не понимаю, зачем тебе ученик?

– Мне немного осталось. Да и проклятие неплохо сократило мне жизнь. Странно, если я с болезнью уже столько прожил, сколько бы я жил без нее?

– Разве твоя смерть не зависит от ученика? – сжал кулаки Эйден. Больше всего на свете его злили разговоры о смерти. Тем более о смерти Сегинуса. Как колдун вообще смел думать об этом?!

– В каком смысле? – прервался Астер.

– Ну ты говорил, что все хозяева умирали через двенадцать лет после принятия учеников? Не лучше ли вообще не брать учеников, чтобы не умирать?

– Ха-ха! Неужели ты думал, что наш возраст зависит от наставничества? Ты не перестаешь меня удивлять! Двенадцать лет – это просто совпадение. Хотя может, это неизученная закономерность, но об этом я ничего не знаю и знать не хочу. Преемника нужно вовремя найти, чтобы успеть обучить его всем премудростям.

– Но подойдет ли тебе Исин? – усомнился Эйден, теребя цепочки на шее.

– До него я отказал двоим, и те из кожи вон лезли, чтобы попасть ко мне в ученики. К несчастью, они не были способны к магии настолько, что даже я не взялся бы за них, – Астер задумчиво глядел в чашку. – А этот ребенок не знал, что он колдун, имея такие способности! Интересный мальчик.

– Чем же он тебе интересен? – озадачился Эйден.

– Он – звездный маг, а родился у магов Света и Огня Небесного, – Сегинус задумчиво глядел в окно. – Интересно. И ведь сам не знает о своей силе, хотя, наверное, просто отрицает ее. С этим трудно будет работать. Немного страшно брать его в ученики, учитывая, что Яньмин всячески хотела оградить сына от нашего мира, но, с другой стороны, Исин сможет быстрее учиться и заменить меня раньше. Тем более ему и самому необходимо развивать силу, чтобы остаться собой. Только сначала придется заставить Исина поверить в себя.

– Ну а какая же магия без веры! – кивнул Эйден, наливая себе пятую чашку чая.

– А еще я увидел в его глазах волю. Это тоже хорошее качество для мага. Хоть внешне по Исину и не скажешь, но если он во что-то поверит, то будет стоять за это до последнего. И, наконец, он человек. Я не люблю людей, но без них тоже нельзя! Иногда мне не хватает общения. С учеником будет не так тоскливо.

– Тебе нельзя не без людей, а без посетителей. Но почему тебе не хватает нашего общества? Чем мы хуже людей!? – обиженно воскликнул Эйден, но Астер тут же зашипел на него, приложив палец к губам.

– Нельзя сравнивать духов и людей! – возразил Сегинус. – Ты это прекрасно понимаешь. У нас разные качества и обязанности.

– Допустим, я никогда не был человеком, но почему ты не считаешь за людей Вэйлина или Тиану? Они ведь так же имеют тело и выглядят как люди.

– Потому что они давно умерли. Смерть наложила на них свой отпечаток – их время застыло в прошедших эпохах, а я еще жив и, как бы не сопротивлялся, меняюсь вместе с миром.

Повисло неловкое молчание. Эйден думал, обижаться ему на Сегинуса или нет.

«Человеческие эмоции всегда были его слабым местом,» – вздохнул Астер про себя, глядя на парня. Эйден допил чай и, сославшись на незаконченные дела, поспешил уйти.

– Провожать не буду, – Астер устало прикрыл глаза, откинув голову назад. Эйден тихо вышел во двор. Колдун слышал, как заскрипели кеды по снегу.

– Все-таки обиделся, – улыбнулся Сегинус. – Молодец. С каждым разом всё лучше и лучше.

Впервые за последние несколько лет Исин проснулся не по звонку. Он выглянул в коридор. Пол в центре коридора второго этажа почти весь отсутствовал. Это место огораживалось перилами и сверху было хорошо видно всё, что делалось в гостиной. Исин свесился через перила и, не увидев Сегинуса в гостиной, решил осмотреть второй этаж.

В коридоре было пять дверей: две слева, две справа и одна напротив большого окна, к которой выходила лестница. Исин дернул помеченную цифрой три дверь в дальнем углу. Та была заперта. Тогда Ларкс направился к двери с цифрой два рядом с его спальней. Внутри было чуть менее пыльно, чем в его комнате. По всему помещению теснились шкафы и комоды, буфеты и тумбочки, битком заставленные всевозможным хламом. Исин не стал долго задерживаться здесь и открыл следующую дверь, напротив его комнаты. Там оказалась ванная комната, отделанная светлой плиткой. За шторкой, скорее всего, была ванна. На полочке у зеркала лежало всего по минимуму: зубная щетка и порошок, мыло и пару баночек. Не найдя ничего особенного, Исин направился к двери в центре. Только Ларкс потянулся к ручке, за его спиной кто-то громко мяукнул. Исин испуганно оглянулся. На него смотрел большой черный кот с пушистой шерстью и огромными желтыми глазами.

– Мяу! – сердито вопил кот, глядя на Исина.

– Не знал, что здесь есть кот, – Исин присел перед животным и почесал его за ушком. Кот еще сильнее нахмурился и грозно фыркнул. – Не хочешь и не надо, – Ларкс опять потянулся к ручке, но кот стукнул его лапой по ноге.

– Что, не заходить туда? – спросил Исин. Кот как будто бы кивнул и побежал вниз по лестнице. Ларкс поторопился догнать его. Кот юркнул в приоткрытую дверь под лестницей. За ней оказалась кухня. У окна располагался обеденный стол и стулья. Посередине стены стоял камин, а рядом, к удивлению Исина, газовая плита. В углу была раковина, дальше пара кухонных тумб, навесной шкафчик и, наконец, старый холодильник.

«Странно, – подумал Исин, – что за дом, где всё такое старинное и одновременно есть ванна и газовая плита?»

Тем временем кот с надеждой смотрел на холодильник, явно надеясь получить что-нибудь вкусненькое на завтрак. Исин осторожно приоткрыл дверцу – мало ли что может оказаться в колдовском холодильнике.

– Цицерону ничего не давать! – приказал вошедший Сегинус, на ходу надевая свой халат поверх рубашки.

– Доброе утро, – промямлил Исин.

Астер кивнул и, заплетая волосы в косу, двинулся к навесному шкафчику. Кот обиженно мяукнул.

– Не проси! – осадил его Сегинус, доставая из шкафа тарелку и пакет. Колдун поставил на стол тарелку и насыпал кошачий корм. Цицерон залез на стул и недовольно поморщился, глядя на угощение.

– Я не спрашиваю твоего мнения! – отрезал Астер, ища кастрюлю в шкафу. – Исин, аллергия на что-то есть?

– Нет, – поспешно ответил Ларкс.

– Это хорошо. Тогда можно не заморачиваться насчет еды.

Цицерон обиженно мяукнул.

– У котов не бывает аллергии! – прикрикнул колдун. – Не упрямься!

Сегинус принялся доставать продукты из шкафа.

– Мистер Астер, зачем вы его ругаете? – заступился за кота Исин. Ему показалось, что Сегинус просто разговаривает с ним от одиночества. Мисс Ланге когда-то говорила им, что некоторые одинокие люди так делают.

– Я его ругаю? – опешил Астер и возмущенно спросил: – Ты слышал, что он мне только что сказал!?

– Хм, нет, – честно ответил Ларкс. Кот снова что-то промяукал.

– Ах да, – вспомнил Сегинус, – ты же еще не прошел обряд. Сделать тебе сюрприз?

Исин неуверенно кивнул.

– Тогда достань молоко из холодильника.

Завтрак прошел спокойно. Кот, недовольно урча, доел сухой корм.

«У мистера Астера каша не такая противная, как в приюте. Без комочков,» – подумал Исин, а вслух спросил:

– Разве вы не готовите еду в котле?

– С чего бы это? – поднял глаза Сегинус.

– Ну, я думал, что колдуны готовят всё в котлах…

– Живут в страшных замках и летают на метлах? – рассмеялся Астер. – А вы с мамой тоже всё варили в котле? Нет? Ну а чем я хуже? К тому же, в кастрюле и на плите готовить гораздо удобнее.

Исин улыбнулся. Действительно, с чего он решил, что настоящие колдуны обязательно пользуются котлами?

– Что ж, теперь можно и обряд провести! – воскликнул Сегинус, с облегчением расплетая волосы, которые всегда убирал перед готовкой. – Ты не передумал становиться учеником?

– Нет, – твердо ответил Ларкс.

– Точно? После обряда Посвящения отказаться уже не получится.

– Точно.

– Хорошо. Тогда идем!

Колдун вскочил из-за стола и убежал в гостиную. Исин по старой привычке принялся мыть за собой посуду.

– Ну где ты там?! – крикнул Астер. Не получив ответа, он заглянул в кухню и ужаснулся: – Ты что, сам посуду моешь?! Можно же просто сделать так! – Сегинус взмахнул рукой, и тарелки тут же стали чистыми. На второй взмах руки дверца шкафа сама собой открылась, и посуда встала на свое место. Ларкс глядел на всё это с широко открытыми глазами.

– Видишь, как хорошо быть колдуном? – самодовольно усмехнулся Астер. – Ну всё, пойдем!

Исин вошел в гостиную следом за ним. Край ковра был откинут далеко в сторону, открывая дощатый пол.

– Где-то здесь, где-то здесь, – бормотал Сегинус, то глядя в книгу на столе, то что-то ища на полках шкафа. – Восемь свечей… Исин, принеси пока подвеску!.. Мел… Или там написано соль?

Исин поднялся в свою комнату и принес мамино украшение, которое должно было стать платой за обучение.

Астер расположился на полу с книгой и мелом, чертя какие-то узорчатые круги.

– Раз, два три, четыре… Цицерон, не ходи тут! Круг сотрешь!

Исин молча стоял в стороне, наблюдая за колдуном. Тот нарисовал круг, внутри него – восьмиконечную звезду, и на каждом луче написал какой-то символ. Затем он задернул шторы на всех окнах и зажег свечи – по одной на каждый луч. Сегинус шагнул в круг.

– Исин, вставай сюда, – Астер указал на луч напротив себя. Ларкс послушно встал.

– Не бойся, – успокоил его колдун. – Клади подвеску в центр. И встань точно посередине луча.

Исин сделал всё так, как ему сказали.

– Приготовься, – Сегинус крепко обхватил руку мальчика и сказал Исину сделать то же самое.

– Высшие и низшие духи! Повелители четырех стихий, Неба и Земли! Владыки четырех сторон света! Призываю вас в свидетели!

Пламя свечей слабо затрепыхалось. Меловые узоры начали слабо светиться. Сегинус и Исин смотрели друг другу прямо в глаза. Мальчику снова показалось, что он видит в них звёзды.

– Исин Ларкс, клянешься ли ты использовать свою магию во благо, почитать Покровителей и защищать людей?

– Клянусь, – сказал Исин.

– Клянешься ли хранить в секрете тайны магии и передавать их лишь достойным?

– Клянусь.

– Клянешься ли остаться в Лавке желаний и стать ее хозяином после моей смерти?

Исин замешкался на секунду, но твердо ответил:

– Клянусь.

Меловая звезда переливалась то голубым, то сиреневым светом. Исину казалось, что за границей круга мелькают чьи-то тени.

– Я, Сегинус Астер, хозяин Лавки желаний, что стоит между двумя мирами, принимаю в ученики Исина Ларкса и в качестве оплаты беру украшение духа Луны. Прошу, Великие Покровители Анвар и Селин, пробудите силу Исина и помогите ему на пути познания магии! Да будет так! Да будет так! Да будет так!

Узоры засияли еще ярче. Исин чувствовал, как в нем появляются новые силы. Какая-то энергия шла от кончиков пальцев к самому сердцу. Ему вдруг показалось, что он сам превращается в эту энергию, но после появилось ощущение какого-то тепла внутри. Астер встал в центр звёзды и подозвал к себе Исина.

– Поклон на каждый луч, – прошептал он. – Начинаем с северного.

Они поклонились посолонь каждой из восьми сторон, после чего встали на свои места.

– Обряд закончен. Благодарю! – прохрипел Сегинус.

Тут же сияние круга погасло и свечи стали гореть ровно. Колдун потушил их и развесил шторы.

– Поздравляю с посвящением, ученик, – улыбнулся он Исину, незаметно вытирая рукавом кровь с губ. Видимо, Астеру тоже непросто дался обряд. – Иди, отдыхай. Твоя сила была слишком глубоко загнана, теперь ей нужно восстановиться и укрепиться.

Исин только теперь понял, как ему хотелось спать. Он еле добрался до своей кровати и проспал до самого вечера.

Ему снова снились черные тени. Они кружили вокруг Ларкса, но уже не грозились съесть его. Тени будто боялись к нему подойти. Исин увидел, что всё его тело слабо светится. Он удивленно поднял руку, разглядывая причудливые светящиеся узоры. От этого тени испуганно отстранились.

– Вот как? Боитесь меня! – обрадовано ухмыльнулся Исин. – Сейчас вы у меня за всё ответите!

Он рванул к ближайшей тени, выставив ладонь вперед. Почти коснувшись монстра, рука наткнулась на невидимую преграду. Исин упрямо попробовал ударить еще раз, но стена не поддавалась.

– Маловат ты! Слабоват еще! – прошипела тень, благоразумно держась подальше от преграды.

Остальные подхватили ее слова, и уже тысячи голосов издевательски шипели в уши «Маловат ты! Слабоват еще!»

Исин резко открыл глаза. Теней вокруг больше не было. Он лежал на кровати в своей новой комнате. Рядом, придавив угол одеяла, сидел черный кот.

– Проснулся наконец, – хмыкнул кот, глядя на Ларкса желтыми глазами.

Глава 4

– Ты говоришь!? – отшатнулся Исин, прячась за одеялом.

– Ну да. А ты что, не догадался? – высокомерно заявил кот. – Хотя, немудрено.

– Я думал, мистер Астер просто разговаривает с котом. Ну, многие люди так делают.

– Но немногие получают ответы. Тебя зовут Исин, верно?

– Угу, – кивнул Ларкс, высунув нос из-за одеяла, – а ты… Цицерон?

– Запомнил. Уже не всё потеряно. Ходишь по Лавке, как неприкаянный, всё разглядываешь, везде суешь нос… Да и сны у тебя громкие!

– Сны громкие? – удивился Исин – Что за чушь?!

– Никакая не чушь! – фыркнул Цицерон. – Всю ночь тени шипели. Даже у Сегинуса сны тише.

– Откуда ты знаешь?

– Я сны слышу, – вздохнул кот. – И тварей из этих снов вижу.

– Ух ты! – воскликнул Исин с горящими глазами. – Это тебя мистер Астер научил?

Цицерон в ответ рассмеялся. Коты, оказывается, очень интересно смеются. Он прищурился, усы его задрожали, а рот растянулся в улыбке, насколько позволяла морда. Смех походил на человеческий, но иногда в нем слышалось мяуканье и фырканье.

– Сегинус?! Ха-ха-ха, да я старше его раз в пять! Чему он может меня научить?

– Сколько же тебе лет? – поразился Исин.

– Много. Я уж не помню. Я был еще котенком, когда первый хозяин создал Лавку. Он и научил.

– Первый хозяин? А сколько их всего было.

– Сегинус, кажется, пятый, – задумался кот, – а может, шестой?.. Нет, все-таки пятый.

– Ого! Если человек в среднем живет лет семьдесят, это двести восемьдесят плюс… ну мистеру Астеру где-то двадцать-тридцать… Это же ты триста лет живешь?!

Цицерон снова засмеялся своим необычным смехом.

– Какой же глупый ребенок! Лет семьдесят жил только первый хозяин, а все остальные хозяева – лет сто, не меньше. Да и Сегинусу не тридцать, а уже где-то сто пятьдесят.

– Так много?! – воскликнул Исин.

– А то! – довольно замурчал Цицерон. – Вот и считай сколько мне!

Из гостиной послышался насмешливый голос Сегинуса:

– Цицерон, не рановато ли ты его пугаешь?

Исин с Цицероном выглянули в коридор. Астер снова сидел в своем любимом кресле и читал старую газету.

– Не рановато, – спустился по лестнице Цицерон. – Чем раньше начать, тем умнее будет.

– Мистер Астер, вам и правда сто пятьдесят лет? – спросил Исин, свешиваясь с перил, но понял, что так прямо спрашивать про возраст как-то невежливо.

– Начинать пугать с моего возраста – так себе идея, – хмыкнул Сегинус и повернулся к ученику: – А тебе, Исин, сколько?

– Мне десять, – смутился Ларкс. Оказывается, даже коты здесь старше его.

– Выходит, ты родился на границе веков, даже не веков, а тысячелетий. Это может хорошо повлиять на твои способности. Но я отвлекся, извини. Да, мне сто пятьдесят лет. Хотя лучше пересчитать, – он стал загибать длинные пальцы. – Нет, мне сто сорок девять. Цицерон ошибся.

Колдун отвернулся, задумчиво глядя в окно. Ларкс заметил на его шее подвеску, которую он вчера отдал во время обряда. Исин недовольно нахмурился. Ему казалось, что носить украшение его матери не очень-то вежливо. Но тут Ларкс вспомнил, что теперь подвеска принадлежит мистеру Астеру, и он имеет полное право носить где и когда хочет.

– Кстати, Исин, не хочешь сходить за покупками? – вдруг предложил Сегинус.

– Колдуны и в магазины ходят? – поднял бровь Ларкс.

– Ты опять за свое? Конечно, ходим!

Исину стало очень интересно, и он принес из спальни свою куртку.

– Твоя одежда жутко странная! – презрительно поморщился Сегинус.

– Ну, уж что выдали в приюте! – отозвался Ларкс.

– Джина даже об этом не может позаботиться, – тихо пробурчал себе под нос колдун.

– Извините, что?

– Я говорю, странная одежда у вас в приюте.

– Сейчас все так одеваются, – развел руками Исин. – Разве вы не видели, в чём теперь ходят люди?

– Видел, – нахмурился Астер. – Крайнее убожество! Вот в мое время…

– Не всем носить халаты! – саркастически мяукнул Цицерон с кухни.

– Что ж, время требует перемен. И мы не в силах с ним спорить, – вздохнул Сегинус и поднялся в ту комнату, куда Исин пытался зайти утром. Через минуту Астер вернулся, одетый в теплое пальто. Несмотря на возмущения колдуна по поводу современной моды, пальто вполне походило на те, что носят теперь.

– Мистер Астер, вы говорили, что не берете с людей денег, – спросил Исин. – Тогда как же вы собираетесь идти в магазин? Неужели будете воровать?

– Вот еще! – вспыхнул Сегинус. – Я никогда ничего не воровал, не ворую и не буду воровать! Я вполне себе честно колдую деньги!

Он пошарился в ящике стола и вытащил небольшой замшевый мешочек и купюру.

– Нам нужно купить корм для Цицерона, что-то поесть на неделю, одежду Исину, – снова принялся загибать пальцы Астер. – Думаю, семи раз будет достаточно. Смотри, Исин, и учись. Я кладу купюру в мешочек и встряхиваю его. За один раз количество купюр увеличивается в два раза. Простая геометрическая прогрессия! Этим мешочком можно увеличивать количество любых предметов. Но, как видишь, он не очень большой. Поэтому когда он заполнится полностью, сколько не тряси, количество не изменится.

– Но это же нечестно! Вы просто делаете деньги из воздуха! – воскликнул Ларкс, глядя как Астер встряхивает мешочек.

– Всё честно! – возразил Сегинус. – Это подарок Высших духов! Главное, чтобы он не попал к простым людям – Астер открыл мешочек. Внутри лежала стопка купюр. Он быстренько их пересчитал, отложил одну в ящик вместе с мешочком и сложил оставшиеся в кошелёк.

– Этого точно хватит. Идем! Цицерон, проследи, чтобы никто не пришел загадывать желания, пока нас нет!

– Сидел бы ты дома! – фыркнул Цицерон. – Кстати, если уж тебе и хватает совести давать мне кошачий корм, хотя я, конечно, хотел бы получать более здоровое питание, бери мясной! В прошлый раз ты взял р-р-рыбный! Он ужасен!

– Ничего не обещаю! – выскользнул за дверь Сегинус вслед за Исином. Дверной колокольчик тихо звякнул за ним.

Они вышли из двора, и снова стало слышно шум машин, снова по улицам ходили люди и кипела жизнь. Сегинус, несмотря на свой возраст, ходил быстро, чуть ли не бежал по улице – Исин едва поспевал за ним. Когда они прошли мимо супермаркета, колдун указал на него Исину.

– Смотри, обычно я покупаю продукты здесь, потому что ближе. Но сегодня нам нужна еще и одежда, так что идем в… как же это называется?.. в торговый центр, вот!

К счастью, торговый центр оказался не очень-то далеко. Зайдя внутрь, Сегинус быстро осмотрелся, нашел указатель и потащил Исина к эскалатору. Ларкс с удивлением смотрел на движущуюся лестницу, но уверенно шагнул на ступеньку.

– Ты что, про эскалатор не знаешь? – поразился Астер.

– Знаю, – смутился Исин. – В книжке читал. А вижу впервые.

– Ну знаешь ли, ты моложе меня, так что и знать всё это должен лучше меня!

– Ничего я не должен! – буркнул Ларкс. – Вы здесь сто пятьдесят лет живете, а я только два дня как из приюта сбежал!

Они вышли на втором этаже, и колдун зашагал в сторону отдела с одеждой. Исин впервые видел такой огромный торговый зал. Вокруг было очень много одежды: она висела на стенах, на вешалках, даже под потолком. Сегинус повел Исина мимо рядов.

– Так, рубашка, куртка, свитер, – бормотал он, затем повернулся к Ларксу: – Что ты хочешь носить? Обязательно надо купить куртку и свитер, потому что зимой в Лавке бывает холодно. Остальное на твое усмотрение.

Исин прошел мимо вешалок. Он понятия не имел, что нужно купить, поэтому решил спросить об этом Сегинуса.

– Думаю, двух комплектов домашней одежды пока будет достаточно, – посоветовал колдун. – Только выбирай что-нибудь, в чем не стыдно будет выйти к людям.

– Например?

– Например, рубашки. Я дома в них хожу. Смотри сам. Я пока поищу куртку. Как выберешь, иди во-он к тому манекену, – Астер указал на пластмассовую фигуру человека у выхода и ушел куда-то за вешалку.

Через полчаса они оба вышли из магазина с большим пакетом. На Исине была новая темно-синяя куртка, а в сумке лежали джинсы, полосатый свитер и пара футболок. К удивлению Ларкса, Сегинус был совсем не против такого выбора. Ларкс довольно улыбался. Для него, жившего в лесу, покупка новой одежды всегда была чем-то особенным, даже праздничным.

Дальше они отправились за продуктами. В супермаркете Исин тоже был впервые: удивлялся длинным прилавкам, огромному количеству товаров и продуктовым тележкам.

– Ты помнишь дорогу? – спросил Сегинус, когда они расплатились и вышли на улицу. – Веди нас. Сделаю вид, что не знаю, куда идти.

– Как?! А если я не туда нас уведу? – опешил Ларкс.

– Тогда будем ночевать на улице. Иди!

И Исин пошел. Пытаясь ориентироваться по светофорам и вывескам, Ларкс добрался до перекрестка. Тут он совсем растерялся. Всё вокруг шумело, торопилось, бежало и мелькало. Искать дорогу в лесу было гораздо проще, чем в городе.

– Булочная, – шепотом подсказал Сегинус, усиленно продолжая делать вид, что он абсолютно не знает дорогу.

Исин оглянулся. На улице слева действительно была булочная, и он зашагал туда. Дальше Ларкс сориентировался по высокому зданию. Теперь он чувствовал себя гораздо увереннее и через пятнадцать минут они были у того самого переулка. Исин повернул за угол, но вышел в какой-то чужой двор.

– Вернись обратно! – крикнул ему Сегинус и, когда Ларкс вернулся, объяснил: – Лавка спрятана, и видят ее только те, кому она необходима. Чтобы войти, нужно сосредоточиться на желании, но мы с тобой живем здесь, поэтому нам надо думать о самой Лавке, о здании, о том, с чем ты ее связываешь.

Исин попробовал подумать о своей новой комнате, но зайти у него всё равно не получилось.

– Ты о чём-то не том думаешь, – заметил Астер. – Попробуй еще раз.

Исин стал думать о кухне. В этот раз тоже не сработало.

– Опять не получилось, – пожаловался Ларкс. – Мистер Астер, а о чём думаете вы?

– Странно прозвучит, но я думаю о Цицероне. И о потолках, – поделился Сегинус. – Но ты думай что-то свое, у тебя мои ассоциации вряд ли сработают.

Исин решил подумать о гостиной. Он четко представил себе зеленые обои, шкафы с книгами, окна, кресла и светильники. Ларкс сам не заметил, как вошел во двор.

– Вот видишь, получилось! – похвалил Астер. – О чём ты думал?

– О гостиной, – не задумываясь, ответил Исин.

– Логично, что твоим ключом стала гостиная, ты в основном только ее и видел. Кстати, ассоциация со временем может поменяться, так что будь готов вспомнить что-нибудь другое.

Дверной колокольчик зазвенел, объявляя об их приходе. Цицерон выбежал в гостиную встречать хозяина и продолжал вертеться под ногами, пока тот шел на кухню.

– Ну что, ты купил мясной корм? Мясной же, да?

– Мясной, мясной, – отмахнулся Сегинус, ставя сумку на стол, и тут хлопнул себя по лбу: – Соль забыл купить! Хоть обратно иди!

– А у вас осталось еще немного? – подумав, спросил Исин.

– Зачем тебе?

– Я просто подумал, если положить соль в увеличительный мешочек и потрясти, ее станет больше?

– Соображаешь, – довольно оценил колдун. – Я думал, не догадаешься. Считай, на сегодня задание ты прошел. Дорогу ты, конечно, не до конца запомнил, но это не критично. Войти обратно смог с третьей попытки, так уж и быть, засчитаю. А про соль быстро догадался, хорошо.

– Так вы что, притворялись?! – обиделся Исин.

– Немножко. В воспитательных целях, – виновато улыбнулся Астер. – Не мог бы ты пока разложить всё купленное по местам?

Исин удивленно хлопал глазами. Как же так его провели? Скрывая смущение, он отправился на кухню. Но понять, где и для чего у колдуна место на кухне, удалось не сразу. Шкаф ломился от многочисленных пакетиков, свертков, баночек и коробочек. В тумбе около плиты Исин отыскал ящик для овощей, скоропортящиеся продукты спрятал в холодильник, а крупы, макароны и кошачий корм уложил в подвесной шкафчик.

Пока Исин пытался найти всему свое место, Сегинус готовил себе лекарство.

– Ну и наглец! – сердито мяукнул Цицерон.

– Кто? – нахмурился Сегинус, отвлекаясь от смешивания чая с зельем.

– Ты! «Так уж и быть, засчитаю вход с третьей попытки!» Не стыдно?!

– Нет. С чего это мне должно быть стыдно?

– С того, что сам-то ты впервые зашел с одиннадцатого раза!

– Ты что, считал что ли?! – удивился Астер.

– Сам не считал! А вот твоя наставница считала и мне рассказала.

Сегинус громко цокнул языком и смущенно улыбнулся:

– Госпожа Тэймон серьезно считала? Даже я не запомнил. А Исину я так сказал, чтобы он не расслаблялся.

– Я уже понял, – насупился кот.

– Говорю тебе, это очень способный ребенок. Так он быстрее выучиться!

– Мне кажется, не стоит торопиться с обучением, – посоветовал Цицерон.

– Я бы тоже не хотел, но не знаю, сколько у меня осталось времени, – вздохнул Астер, но тут же встряхнул головой, отгоняя тяжелые мысли, и воскликнул: – Исин, не забудь примерить вещи! Вдруг мы с размером ошиблись?

Глава 5

Утро в Лавке начиналось, когда просыпался Сегинус. Поэтому сегодня оно началось в то время, когда у всех порядочных людей бывает обед. Астер носился по всему дому, вытаскивая коробки и ящики. Из кладовой за шкафом он выволок огромную стремянку и потащил к стене, пыхтя, как старый чайник.

– Бедная Карисса сгорела бы от стыда! – упрекал его Цицерон, уютно устроившийся в кресле. – Она двенадцать лет учила тебя колдовать, чтобы ты таскал стремянки?! Можно же повесить всё магией!

– Боюсь, там уже нечему гореть, – кряхтел Сегинус, взбираясь на стремянку с коробкой наперевес. – И, не устану тебе напоминать, украшать дом к Рождеству как люди – это моя праздничная традиция!

Исин вышел из комнаты и привычно свесился через перила, желая проверить, что происходит в гостиной. Каково же было его удивление, когда он столкнулся лицом к лицу с колдуном, стоящим на самой верхней ступеньке стремянки.

– О, Исин, подержи! – как ни в чем не бывало воскликнул Астер и сунул ему коробку. Освободив руки, Сегинус ловко вытащил из коробки бумажную гирлянду и стал крепить к перилам.

– Не проще ли повесить гирлянду, стоя на втором этаже? – спросил Исин.

Сегинус вопросительно глянул на него, подумав, согласился и спустился на пол. Заявив, что обратно он эту штуковину не потащит, Астер махнул рукой в сторону кладовой с цифрой один. Ее дверь распахнулась и стремянка, подняв клубы пыли, с шумом въехала в темную комнату.

– Я всегда говорил, что ты не очень умный! – вздохнул кот.

– А я всегда говорил, что ты не очень вежливый! – парировал Сегинус.

Вручив Исину бумажные гирлянды, он наказал привязывать их к перегородкам, а сам принялся развешивать по стенам второго этажа что-то среднее между бусами и лампочками.

– Во что вы их включите? – спросил Исин. – На втором этаже, кажется, нет розеток.

– Это те дырки с электричеством? Они не нужны, – пояснил Астер. – Это просто колдовство.

Исин разочарованно хмыкнул. Ему начало казаться, что у Сегинуса на всё один ответ – «просто колдовство».

– Руки у тебя заняты, но уши свободны, – заявил колдун. – Поэтому небольшая лекция о духах тебе не помешает.

– Не помешает, – согласился Ларкс. На самом деле, ему не терпелось начать обучение.

– Что ж, скажи-ка мне, кого люди теперь называют духами?

– Хм… – задумался Исин. – Души умерших. Может, чьих-то призраков.

– Почти верно, – оценил Сегинус. – На самом деле, духи чаще имеют тело из плоти. Они делятся на три вида: высшие, местные и домашние, последних двух обобщенно называют низшими. Домашние духи – это души умерших предков, помогающие или вредящие потомкам. Могут жить как в жилых домах, так и в общественных местах, зависит от того, к чему они привязались после смерти.

– Вроде домовых? – спросил Исин.

– Да, домовые обычно и есть домашние духи, – согласился Астер, придумывая, как красивее разложить гирлянду по полочкам. – Дальше местные духи. Вот с ними-то тебе предстоит познакомиться и, желательно, подружиться. Местными духами становятся умершие люди, но бывают исключения – те, что сразу родились духами. И те, и другие имеют ограниченную «сферу деятельности». Например, Эйден – дух Города.

– Так Эйден не человек?! – оторопел Исин.

– И никогда не был им, всё верно. Еще к нам иногда заходят духи Леса и Ветра. Но все они не могут покинуть то место, к которому привязаны. А наша Лавка – своеобразная нейтральная зона, куда духи беспрепятственно могут попасть. Мы как раз находимся на границе Синего леса и Города, и духи этих мест частенько к нам захаживают.

– Ветер же всегда меняет направление. Какое тогда место у духа Ветра?

– А никакое. Он связан с ветром – куда ветер дует, туда дух и летит, но не дальше окрестностей Города. Это его предел. Дальше хозяйничают другие духи Ветра.

– Тогда кто такие Высшие духи?

– Подумай, если лесов или ветров у нас много, то Солнце, например, одно.

– Неужели есть дух Солнца? – поразился Ларкс.

– Есть, Анвар.

– Но зачем он нужен? Двигает Солнце? Так Земля ведь вертится вокруг него! И безо всяких духов!

– Никто этого и не отрицает, – успокоил его Сегинус. – Анвар появился вместе с человеком. Видишь ли, когда люди во что-то сильно верят, оно обязательно появляется. Поклонения различным богам Солнца породили Анвара. Так появилось большинство высших духов. Их не очень много, и они все, как правило, жутко старые.

– Что же они делают?

– Сейчас, когда осталось меньше культов и религий Солнца, Анвар стал делать магическое оружие. Оно прочнее человеческого и наделено волшебной силой. Еще есть Селин – дух Луны. Она, как и Анвар, понимает, что нужно искать силу через новых последователей, поэтому Селин создает магические украшения. Их работы очень ценятся среди волшебников. А еще они оба покровительствуют светлым колдунам.

– Получается, если нет культов, то дух умирает? – предположил Исин.

– Если духов забывают или уничтожают их место обитания, они теряют силу и через какое-то время исчезают.

– А есть другие Высшие духи?

– Есть Высшие духи Ветра, Рек, Леса, Гор, Болот, – начал перечислять Астер. – Они назначают новых местных духов и следят за своими владениями. Но встретить их – большая редкость.

Из гостиной послышалось возмущенное мяуканье Цицерона:

– Вы долго будете болтать?! Может, пора позавтракать? Я, вообще-то, голоден.

– А мы, вообще-то, заняты! – напустился на него Сегинус.

Их прервал звон дверного колокольчика. На пороге стоял веснушчатый юноша в темно-зеленом плаще с капюшоном. На плече он держал большую елку.

– Олан! Это ты! – всплеснул руками Астер и быстро прошептал Исину, чтобы тот поставил чайник. Ларкс помчался на кухню. Его смутило появление гостя в Лавке, и возможность сбежать от лишнего внимания была Исину только на руку.

– Это у тебя кто? – с улыбкой спросил Олан, кивая в сторону убегающего ребенка.

– Ученик. Ты присаживайся пока, – Астер ушел на кухню помогать готовить чай. Юноша отряхнул одежду от снега и присел в кресло. Кот тут же запрыгнул к нему на колени.

– Ох, Цицерон, как же я тебя давно не видел! – Олан принялся чесать кота за ушком. Тот довольно замурчал, ластясь к гостю. Через несколько минут Сегинус вернулся в гостиную с чаем. Исин плелся за ним.

– Вот чай. С шиповником, как ты любишь.

– Спасибо, – Олан схватил большую чашку, грея холодные ладони. Юноша заглянул за спину Астера и уточнил: – Это и есть твой ученик?

– Да, – кивнул колдун и, хитро улыбаясь, напустился на Ларкса: – Исин, ты так и будешь за мою спину прятаться? Выходи, познакомься. Это Олан – дух Синего леса.

Ларкс, недоверчиво косясь на гостя, шагнул в сторону.

– Ох, Исин, так это ты? Рад тебя видеть! – улыбнулся Олан. В его приветливых ярко-зеленых глазах Исину виделись залитые солнцем верхушки елей и темные лесные тропинки. – Как же это ты стал учеником? Разве мама не запретила тебе колдовать?

– Не запретила. Вообще, мне не говорили, что я – колдун, – удивленно пробормотал Исин. – Откуда вы меня знаете?

– Да я тебя еще совсем маленьким помню. Мы дружили с твоими родителями. Со мной, кстати, можно на «ты».

– Ты тоже из Синего леса?

– Ага, мы с сестрой оттуда.

– С сестрой? – нахмурился Ларкс, усаживаясь на диван.

– Да. Гентиана – моя сестра. Она тоже дух Леса.

«Наверное, та самая Тиана, про которую говорил Эйден,» – подумал Исин, а вслух уточнил у Сегинуса:

– Мистер Астер, а на одно место может быть два духа?

– Редко, но бывает – подтвердил Сегинус и обратился к духу: – У нас тепло, можешь снять плащ.

– А Исин не испугается? – осторожно спросил Олан.

– Чего ему бояться? – Астер многозначительно посмотрел на ученика. – Пусть привыкает.

Олан пожал плечами. Ларкс недоуменно переглянулся с колдуном, не понимая, чего именно он должен испугаться. Дух расстегнул плащ и повесил на спинку кресла. Исин открыл рот от удивления. На голове у Олана росли небольшие, размером с ладонь, оленьи рога.

– Вот это да! – восхитился Исин и принялся засыпать духа вопросами: – Они настоящие? А они всегда у тебя росли? А спать не мешают?

– Хотя бы не прячется, уже хорошо, – съязвил Астер.

– Конечно настоящие! – улыбнулся Олан, слегка задев русые волосы. – А росли не всегда. Они появились, когда я стал духом.

– Запоминай, Исин, – перебил юношу Астер, – после того, как человек становится духом, его тело немного меняется, причем у всех по-разному. А еще могут сохраниться шрамы и следы от ран. Это называется отпечаток Смерти.

Ларкс кивнул. Надо же, как много всего знал колдун!

После весьма позднего завтрака Сегинус предложил Олану:

– Не хочешь остаться украсить елку?

– Я бы с радостью, но Тиана осталась дома одна, а у нас еще столько дел. В другой раз.

Астер не стал его задерживать. Олан начал собираться обратно. Перед самым выходом он напомнил Сегинусу:

– Я приду за елкой через десять дней. До встречи! – и дверь захлопнулась, звякнув колокольчиком.

– А почему он заберет дерево? –озадачился Исин.

– Чтоб посадить его обратно, – Астер сказал это, как само собой разумеющееся. – Духи Леса могут возвращать на место срубленные деревья, если не очень поздно.

К вечеру Сегинус с Исином установили елку около двери и стали украшать ее. Цицерон наблюдал за происходящим, притворяясь спящим. Исин рассматривал игрушки. Некоторые из них были обыкновенными шарами, звездочками или снежинками, но иногда попадались странные существа с десятью ногами, несколькими парами глаз или вовсе гибриды разных животных.

– Не удивляйся. Часть из них сделана Эйденом, – пояснил Сегинус, видя недоумение на лице ученика, и повесил на ветку то ли полузайца, то ли полукозу. – Как видишь, он не очень-то силен в естествознании.

Наконец, все украшения были развешаны по дому, а елочные игрушки переливались в свете гирлянд. Астер немножко поколдовал, и ветки дерева едва заметно заблестели золотом. Исин восхищенно глядел по сторонам. Даже в приюте, где людей гораздо больше, никто не украшал комнаты так красиво. Максимум бумажные фигурки на окнах и маленькая елочка в коридоре. А тут ради троих огромное живое дерево и целая куча гирлянд!

Наконец, наступило Рождество. Сегинус с утра пораньше бегал по дому, то и дело взмахивая руками.

– С ним всё в порядке? – настороженно спросил Исин у Цицерона. – Зачем он носится туда-сюда?

– Пыль вытирает, – лениво мяукнул кот. – Накопил за месяц, пусть теперь мучается.

Ларкс вспомнил, как быстро Сегинус мыл посуду. Очевидно, для уборки были похожие заклинания. Исину в голову пришла идея.

– Мистер Астер, научите меня этому заклинанию, – попросил он.

– Потом, после Рождества, – отмахнулся Сегинус, поправляя перекошенную картину.

– Но тогда я смогу вам помочь, и вы закончите быстрее!

– Я и сам справлюсь! – строго возразил колдун. – Если нечем заняться, то шкаф слева от окна, третья полка сверху, вторая книга справа. Сиди и читай! Если что-то непонятно, спросишь у Цицерона или у меня, но потом.

Исину пришлось согласиться. Найдя нужную книгу, он уселся на диван рядом с котом. Книга оказалась тяжелой, в кожаном переплете. На обложке была тисненая золотом надпись – «Основы магии».

– Такая большая, – взвесил на руке Ларкс. – Сколько ж там страниц?

– Много, – ответил Сегинус. – Когда закончишь читать и, самое главное, поймешь написанное, буду учить тебя дальше.

Астер скрылся за дверью на втором этаже, которую Исин не смог открыть. Судя по звукам передвигания коробок и скрипу дверец, там был еще один чулан.

«Основы магии» оказались интересными. Они совсем не походили на учебники, которые приходилось читать раньше. Исин провел за изучением весь день, не реагируя ни на Цицерона, ни на Сегинуса. Он, как загипнотизированный, не мог оторваться от книги. Так и не дозвавшись ученика, Астер пожал плечами и вместе с котом вышел во двор, прихватив с собой какие-то волшебные инструменты.

Наконец, Исина отвлек звон дверного колокольчика. Будто неведомая сила заставила Ларкса отложить книгу, и он повернулся к двери. В Лавку вошел Олан, а с ним незнакомая девушка. Лицом она полностью походила на Олана, даже глаза так же сияли ярко-зеленым. Зеленый сарафан девушки украшала простоватая вышивка и плетенные шнурки. Босые ноги и венок из живых цветов в декабре Исина уже не удивляли. Волосы пшеничного цвета она заплела в пышные косы и украсила венком.

– Сегинус, ты и правда взял Исина в ученики?! – громко ахнула гостья и подскочила к Исину. Тот инстинктивно спрятался за книгу.

– Да, успокойся, – осадил ее Олан и обратился к Ларксу. – Не бойся, это моя сестра, Гентиана.

«Странно, почему у них волосы совсем разного цвета, если они брат с сестрой? – задумался Ларкс. – Может, светлые волосы – тоже отпечаток Смерти?»

– Можно просто Тиана! – выпалила девушка. Ее глаза блестели от радости. – Ах, Исин, я так рада, что с тобой всё хорошо! Куда ты пропал? Мы с Оланом весь лес перевернули, а тебя не нашли.

– Мама увела меня в приют, – выдавил из себя Ларкс.

– Надеюсь, в тот самый, где заправляет Джина? Бедный мальчик! Нам так жаль, что тебе пришлось это всё пережить! Хорошо, что ты теперь здесь.

– Не лучшая тема для разговора, Гентиана, – упрекнул гостью Астер.

– Как здорово, что у тебя теперь есть ученик! – восторженная Тиана закружилась по комнате. – Тебе, наконец-то, будет с кем поговорить, а то со своими книжками с ума скоро сойдешь! Кстати, Олан, где пирог?

– Какой пирог?

– Мой фирменный ягодный пирог!

– Вот он, – Олан протянул сестре сверток, перемотанный бесчисленными веревочками.

– Мистер Астер, а духам разве нужна человеческая еда? Или пирог какой-то особый? – спросил Исин.

– Не нужна, но есть духи могут. От человеческой пищи они не получают энергию, но с ее помощью поддерживают тело из плоти, хотя чаще питаются ей по привычке. Вот Олан и Гентиана живут уже около трехсот лет, а всё еще не отвыкли.

– Так много? А с виду не скажешь, – удивился Ларкс, глядя на брата с сестрой, освобождающих пирог из обертки.

– Духи остаются в том возрасте, в каком умерли, – объяснил Сегинус. – В магическом мире внешность часто бывает обманчивой.

Звон колокольчика снова заставил их обернуться. На пороге стоял молодой человек со светлыми вьющимися волосами. Его длинный темно-синий плащ колыхался, словно на ветру, за спиной темнел искусно сделанный колчан. Через левый глаз шел багровый шрам.

– Сег, ты меня поражаешь! – воскликнул вошедший. – Это у тебя появился ученик или Эйден окончательно сошел с ума?!

– И тебя с праздником. Как видишь, – Астер тепло улыбнулся. – Знакомься, Исин, это Вэйлин, дух Ветра. Вэйлин, это Исин, мой ученик.

– Почему я узнаю обо всём последним? Что ж, будем знакомы! – Вэйлин подошел к Ларксу и пожал руку. Исин неуверенно заглянул в его голубые глаза. В них не было ни звезд, как у Астера, ни огня, как у Эйдена, ни лесов, как у Олана. В этих глазах ветер гнал облака, и по бескрайнему небу летели птицы.

«Как красиво!» – подумал Ларкс.

Вэйлин в ответ лишь подмигнул и, вытащив из-за пазухи сверток с чем-то вкусно пахнущим, положил его на стол.

– Вы пока располагайтесь, а мы пойдем всё приготовим, – засуетился Сегинус и, схватив Исина за руку, увел его на кухню.

Астер сразу же кинулся к духовке, пытаясь вытащить из нее тяжелый противень.

– Исин, возьми из шкафчика банку с чаем и пакет с шиповником, – попросил он.

Пока Ларкс пытался найти чай среди беспорядка в шкафу, Сегинус поставил на стол противень с дымящимся печеньем.

– Не сгорели! – победно выдохнул он и снова начал допрашивать ученика: – Исин, что ты видел в глазах Вэйлина?

– Что? – переспросил Исин, ничего не услышавший из-за шуршащих пакетов.

– Я же знаю, ты что-то видел!

– Видел. Облака, небо, ветер и птиц.

– Неплохо, – похвалил Астер. – Ты же дочитал до классификации магии? Как думаешь, какая у Вэйлина магия?

– Скорее всего, воздух или ветер, – Исин положил на стол найденные продукты.

– Верно, – согласился Сегинус, перекладывая фигурное печенье в тарелку. – Перескажи то, что прочитал. И поищи еще сахарную пудру, пожалуйста.

– Магия делится на шесть главных ветвей: Свет, Тьма, Огонь, Вода, Земля, Воздух, – Исин начал рассказывать, снова направившись к шкафу. – Они делятся еще на несколько видов.

– На какие конкретно? – уточнил Сегинус.

– Магия Огня делится на Огонь Земной, Огонь Небесный и Огонь Звездный. Магия Воды делится на Воду и Лед. Магия Земли бывает живой и мертвой, то есть отвечает за живых существ и саму землю: почва, пески, камни всякие. И магия Воздуха это… просто магия Воздуха.

– Неплохо, ты всё запомнил, – оценил Астер, посыпая печенье сахарной пудрой. – А что насчет Солнца и Луны? И что там со Тьмой?

– Солнце и Луна – это уже магия Света. Те, кто обладает ей, удерживают равновесие между светлыми и темными силами. А духи с этой магией покровительствуют всем волшебникам. У Тьмы столько ветвей магии, что никто не берется ее подробно изучать. Просто говорят «магия Тьмы», «дух Тьмы».

– Молодец, у тебя хорошая память. Думаю, ты быстро освоишь основы, – Сегинус передал ему поднос с печеньем и велел нести на стол.

Исин направился в гостиную. Олан, Тиана и Вэйлин уже устроились на диване и о чем-то оживленно спорили. Он оставил поднос на маленьком столе рядом с пирогом Тианы и вафлями, которые были в свертке духа Ветра. Из кухни вышел Астер, держа в руках большой чайник. Вокруг него летали чашки.

– Не смотри на меня так, – проворчал Сегинус, увидев пораженного Исина, – это простое заклинание левитации. У меня всего две руки.

Он поставил чайник на стол и легким кивком головы опустил следом все чашки. Затем Астер постучал три раза по столешнице и низкий журнальный столик, скрипя и треща, превратился в высокий обеденный стол.

– Вот это да! – Исин оглядел стол. – Тоже заклинание?

– Не совсем, – поморщился Сегинус. – еще немного чар.

– Эйдена всё еще нет! – возмутилась Гентиана, когда всё уселись за большим столом. – Он что, не придет?

Тут же звякнул колокольчик, и в комнату ввалился Эйден, стряхивая с себя снег.

– С Рождеством! – торжественно воскликнул он, демонстрируя бумажный кулек с леденцами.

– Ты опоздал, – фыркнул Вэйлин, сложив руки на груди. – Пришлось ждать тебя, чтобы попробовать пирог.

– Неужели мистер Аристократ пришел только ради пирога? – съязвил Эйден.

– Ах ты!.. – вскочил Вэйлин.

– Тихо! – остановил их Сегинус. – Не в моей Лавке! Эйден, следи за языком! Вэйлин, неужели опять северный ветер?

– Нет, – проворчал юноша, указывая на слабо развевающийся плащ, – юго-запад.

– Тогда и веди себя соответствующе!

– А почему плащ шевелится? В комнате же нет ветра, – спросил Исин Вэйлина.

– Это… своеобразный флюгер, – пояснил тот, немного успокоившись. Дух Ветра встал в центр гостиной и покрутился вокруг своей оси. Плащ точно развевался в одну и ту же сторону, как бы Вэйлин не поворачивался.

– Ух ты! – восхитился Исин. – А почему так?

– Такие духи, как я, полностью зависят от ветра, – объяснил Вэйлин. – Поэтому настроение тоже определяется направлением ветра. Если дует северный ветер, то я против воли сержусь, когда дует южный – радуюсь.

– Надо же, – задумался Ларкс, – то есть ты никогда не показываешь свои настоящие эмоции?

Дух Ветра поджал губы и недовольно отвел взгляд.

– Ну, хватит на сегодня с Исина, – перебил Астер, и Вэйлин благодарно ему кивнул. – Ему сегодня и так много чего пришлось запомнить.

– Давайте уже пробовать пирог! – воскликнула Тиана.

Весь оставшийся вечер прошел за разговорами о всём и ни о чем одновременно. Все рассказывали о своих делах и планах на будущий год, кто-то давал друг другу советы, кто-то спорил.

Исин сидел на стуле, вытащенном специально для него из кладовой, пробовал одно угощение за другим, запивая горячим чаем, слушал разговоры духов и наблюдал за ними. Хотя все они были чужими людьми, да и жили, по-видимому, в разное время, духи смеялись и болтали, точно одна большая семья. И Исин понимал, что понемногу становится частью этой семьи, что, может, он и правда кому-то нужен. Во всяком случае ему хотелось в это верить.

Глава 6

Сегинус сдержал обещание – после Рождества он начал обучать Исина. Астер нашел для него стопку чистых тетрадей и письменные принадлежности. На столе в комнате Исина появилось много старых и тяжелых книг, с которыми Сегинус просил обходиться максимально осторожно.

– Мистер Астер, я всё равно не понимаю, зачем нужна Лавка? – однажды спросил Исин.

– Лавку желаний более пяти веков назад создал колдун Вальтер, первый хозяин, – разъяснил Астер. – Так он хотел помочь магам, ведь он сам обладал магией Света. Лавка – это возможность выполнения самого сокровенного желания с помощью колдовства. Разумеется, это желание должно быть чистым и идти от самого сердца.

– Тогда это должны быть какие-то серьезные и сложно выполнимые просьбы? – скептически заметил Ларкс.

– Не всегда. Иногда самое сокровенное желание для одного – сущий пустяк для другого! Но, разумеется, есть желания, за которые ни один колдун в здравом уме не возьмется. За выполнение мы получаем вещь, наполненную положительными эмоциями или дорогими воспоминаниями, потом раскладываем эти вещи по кладовым, и они начинают отдавать свою силу Лавке, а она тратит ее на поддержание заклинаний и нашей магической силы. У некоторых вещей бывают отрицательные эмоции, тогда Лавке наоборот понадобится энергия на обезвреживание такой магии. Если за желание могут предложить только отрицательную оплату или его выполнение затратит больше сил, чем восполнит, то даже не берись! Всё должно быть равноценно!

– А для чего-то еще Лавка нужна?

– Это место – нейтральная территория между миром людей и духов. Здесь им дозволено встретиться. Еще я могу помочь людям, сделав предсказание, но такое случается не часто.

– То есть вы как гадалки из газет? – неосторожно предположил Ларкс.

– Что?! – рассердился Астер. Он нахмурился, и из-за темных кругов под глазами выражение его лица казалось устрашающим. Он строго отчеканил, глядя Исину прямо в глаза: – Гадание – один из опаснейших видов магии, а ты так просто сравниваешь меня с уличными шарлатанами?! Вот почему приходит так мало людей – они считают нас обманщиками! И это говорит мой ученик! Как же ты собираешься изучать магию, даже не веря в нее?!

– А как я должен в нее верить? – возразил Исин. – Мне с детства говорили, что магия – это не настоящее, это ловкость рук и иллюзии! А тут вы со звездами в глазах, книжками и светящимися кругами!

– Неужели ты можешь всё это объяснить? – ухмыльнулся Астер. – Что это тогда, если не колдовство?

– Ну, звёзды я тогда увидел, потому что ночь была звездной, они вполне могли отражаться. Или это звёзды с потолка, – уверенно начал Исин.

– А светящиеся заклинания на полу?

– Фосфор или что-то флуоресцентное. Вы же завешивали окна.

– Допустим, а энергия, которую ты получил во время обряда? Спрятанная Лавка? Говорящий кот?

– Ну… иллюзии? – замялся Ларкс. Он действительно не знал, как это объяснить.

– Иллюзии! – раздраженно закатил глаза колдун. – Твоя мама была колдуньей. И какой! Ее даже сама Селин заметила!

– Вы всё время говорите о моей матери! Но это не значит, что я тоже такой!

– Нет, значит! Магия передается по наследству, даже если тебя убеждали в обратном, – возразил Астер. – Да даже если не обращать внимания на Яньмин, ты же видишь кошмары с тенями?

Исин оторопел. Откуда он знал о кошмарах? Неужели кот рассказал? Или он кричит во сне?

– Я знаю, потому что сам такое вижу, – колдун словно прочитал его мысли. – Это Утратившие. При жизни они обладали магическими способностями, но не научились их контролировать, поэтому их сила обратилась против них и превратила в теней. Они являются во снах тем, кто имеет силу, но еще не стал тенью. Ты помнишь, когда тебе снился кошмар, вокруг был прозрачный барьер? Чем слабее твои сила и концентрация, тем меньше он будет становиться. Когда барьер исчезнет, Утратившие поглотят всё, что находится внутри. Вспомни об этом, когда опять задумаешься о реальности магии и необходимости ее изучения.

Исин задумался. Выходит, теперь от колдовства зависит его собственная жизнь? И зачем он только согласился? Но, может, и правда стоит просто начать верить во всё это колдовство? Перестать сопротивляться и пытаться всё объяснить?

Колдун раздраженно потер переносицу и, встряхнув головой, попытался успокоиться.

– А теперь все-таки начнем! У тебя есть еще какие-нибудь вопросы по «Основам магии»?

– Есть, – обиженно откликнулся Ларкс. – Что значит сконцентрировать энергию в ладонях?

– Ты уже на заклинания перешел? Странно, вроде только что говорил, что магии нет? – удивился Астер, но объяснил: – Если не получается, тогда представь себе эту энергию: как она идет от сердца по всему телу, доходит до рук, собирается в ладонях. На будущее – заклинания и магию вообще легче представлять в виде линий и вспышек.

Исин попробовал представить себе энергию. Он прикрыл глаза и вообразил что-то светящееся, проходящее по сосудам вместе с кровью. Ларкс не заметил, как его ладонь действительно засияла.

– У тебя получилось! А говоришь, что магии нет, и ты не колдун, – воскликнул Сегинус. Исин радостно взглянул на светящуюся руку.

– Когда используешь заклинания, твоя магическая энергия тратится в зависимости от его силы. Как свеча, которая однажды погаснет, но магия, в отличие от свечи, постепенно восстанавливается. Чем меньше тратить энергии, тем быстрее и легче идет восстановление. Бывают случаи, когда магической энергии не хватает, и маги преобразуют свое тело в энергию. Правда, обычно это заканчивается смертью…

– А как это убрать?! – перебил учителя Исин, тряся зажженной ладонью.

– Ах да, я отвлекся. Убирается так же, как и появляется. Представь, как энергия тем же путем возвращается обратно.

Ларкс представил, как сияние уходит обратно в сердце. В ту же секунду ладонь перестала светится.

– Использование заклинаний – это трата энергии. Так что хорошенько подумай перед тем, как колдовать, – предупредил Астер.

Через несколько дней Сегинус показал Ларксу комнату справа от входной двери. Там оказалось что-то вроде кухни. На столах вдоль стен стояло бессчетное количество всевозможных баночек и бутылочек. На полках расположились подставки для пустых склянок и коробки с ингредиентами. Под потолком висели связки сушеных листьев и кореньев.

– Это лаборатория! – объявил Сегинус. – Здесь я готовлю зелья. Хочешь попробовать что-то сварить?

Исин восторженно кивнул. Ему очень хотелось что-нибудь сделать, да даже просто подольше побыть здесь и хорошенько всё рассмотреть. Эта комната напомнила Ларксу летние вечера дома, когда они с мамой сушили травы и делали заготовки на зиму. Правда, их чердак был гораздо светлее и просторнее этой каморки.

Сегинус вышел в гостиную и вернулся с каким-то справочником.

– Книги не должны храниться в таком месте. Вдруг испачкаются, – объяснил он. Колдун аккуратно положил книгу на подставку и принялся листать страницы. Делал он это изящно и бесшумно.

– Чтоб тебе такого дать, чтобы попроще?.. А, вот! – Астер ткнул пальцем в название. – Очистительное вещество! Отличное убирает пятна. Вот рецепт. Пробуй!

Исин заглянул в книгу. Ему нужно было смешать звериный жир с горькой водой, нагреть это, добавить эфирное масло с огненной пылью и залить в форму. Он принялся рыться на полках. Скоро на столе оказались большая бутыль с жидкостью, лавандовое масло, банка с жиром и формочка. Как Исин не искал, огненную пыль он не нашел.

– Стол слева, верхний ящик, – подсказал Сегинус. – Горелку возьмешь в шкафу.

Пока Исин устанавливал горелку и смешивал жир с горькой водой, Астер пояснял ему значение каждого ингредиента.

– Люди называют это щелочью. Щелочь – что за глупое слово! Что я должен понять из этого названия, что она кого-то щелкает или ее достают из щелей?!… В общем, жир с ней образуют что-то, похожее на мыло.

– Фу, почему оно так пахнет?! – поморщился Исин, помешивая греющуюся смесь.

– Так и должно быть. Из-за этого и добавляется эфирное масло. А огненная пыль ускоряет застывание и усиливает эффект, поэтому этим можно отмывать даже магические загрязнения.

– Похоже на уроки химии у старших классов, – заметил Ларкс, вспомнив свою школу.

– Химии? Может быть и похоже. В зельеварении Многие рецепты взяты у людей, только усовершенствованы с помощью магии.

Застывшее очистительное вещество походило на кусок мыла с рыжими крапинками. Сегинус схватил первую попавшуюся тряпку и залил ее чем-то из пузырька. По ткани растеклось чернильное пятно, но тут же высохло.

– Попробуй оттереть, – Астер протянул ее Ларксу.

Исин потер пятно куском очистительного вещества. Пятно тут же посветлело. Ларкс опустил ткань в стоящее рядом ведро с водой. Черное пятно исчезло.

– Получилось! – обрадовался Исин.

– В этой книжке еще много рецептов. Мы с тобой попробуем приготовить что-нибудь еще, но без меня ничего не делай и без разрешения сюда не заходи, договорились?

Исин кивнул, разглядывая чистую тряпку и кусок очистительного вещества.

– Вот и славно! – вздохнул Сегинус.

Так прошло несколько месяцев. Исин целыми днями учился: читал книги из шкафов Астера, писал конспекты, зубрил названия звезд, практиковался в приготовлении зелий. Его дни проходили так же, как и у любого школьника. Сегинус не забывал и про обыкновенные предметы. Он где-то достал современные учебники и занимался с Исином физикой, биологией, географией. Особенно строго Астер спрашивал математику и литературу. Но больше всего Исину нравились уроки истории. Ни в одной школе учителя не объясняли ее так, как Астер или Цицерон, которые были очевидцами этих событий. Обычно историю людей и историю магии Сегинус рассказывал по вечерам, сидя в кресле с чашкой чая. Исин слушал его рассказы, как сказку на ночь. Цицерон часто спорил с Сегинусом по поводу некоторых фактов:

– Опять ты всё перепутал! Совсем не так было! – ворчал кот. – Тогда был урожайный год! Умерли все не от голода, а от холеры. Врешь собственному ученику и не краснеешь!

– Чепуха! – возражал Астер. – Эпидемия была после того, как я стал учеником, а голод наступил, когда я был ребенком! Ты-то вряд ли голодал, откуда ж тебе знать?!

Читая после этого учебник истории, Ларкс всегда удивлялся, почему многие факты расходятся с тем, что рассказывали Сегинус и Цицерон. Но несмотря на это Исин любил такие уютные вечера с историями о прошлом. В приюте бы такого точно не было.

Еще в тот вечер, когда Эйден привел Исина в Лавку, Ларкс заметил башню с другой стороны дома. Но Исин до сих пор так и не узнал, что находилось внутри. Ему нравилось думать об этом перед сном. А что, если там прячется что-то темное, какой-нибудь монстр? Или там просто склад бесконечного барахла? Кладовая номер четыре? Может, порталы в другие миры?

Но самой главной тайной для Ларкса оказался вход в башню. Исин много раз обходил Лавку, вглядывался в каждую досочку, стучал по стенкам, но ни дверей, ни замочных скважин, ни каких-нибудь потайных входов так и не нашел.

– Скажите, а зачем та башня сзади Лавки? – как-то, не выдержав, спросил у Сегинуса Исин.

– Раньше так положено было – башню ко всем более-менее знатным домам пристраивать, – отмахнулся Астер, отложив книгу в сторону.

– А что там внутри?

– Потом как-нибудь покажу тебе, – колдун встал из кресла и направился в свою комнату.

– Подождите! – воскликнул Исин, но Астер не услышал его. Дверь наверху со скрипом захлопнулась, и за ней стукнула щеколда. – Когда потом?

– Поучись еще немного, – успокаивающе мяукнул Цицерон, ткнувшись носом в ладонь Ларкса. – Он точно тебе покажет.

В ту ночь луна светила ярко и уснуть у Исина совсем не получалось. Он уселся около стены, пристально глядя на нее, словно кто-то звал его из-за старых досок.

– А ведь башня должна находиться за этой стеной! – поразился Ларкс. Обрадованный этой догадкой Исин отодвинул стол от стены и стал судорожно водить пальцами, ища хоть какую-то подсказку.

Бесполезно. Доски были абсолютно пустыми и гладкими.

Вдруг в ночной тишине послышались шаги. Исин испуганно замер и прислушался. Шаги точно раздавались за стеной, будто кто-то поднимался по лестнице, и деревянные ступеньки скрипели под его ногами.

– Это тот самый монстр из башни?! – насторожился Исин и стал осматривать стену еще внимательнее. В досках обязательно должна быть хоть одна щелочка! Но тут Исин вспомнил о заклинании Волшебного Глаза, которое он недавно выучил тайком от Сегинуса. Суть чар заключалась в том, что они позволяли видеть скрытое от обычных глаз или самому оставлять невидимые знаки, рисуя магией.

Недолго думая, Ларкс собрал энергию в руке, как его учил Астер. Свет в ладони стал сиреневым. Была, конечно, большая вероятность что-то сделать неправильно и остаться без глаза, но там за стеной кто-то есть. А вдруг это воры или еще хуже Утратившие?

Исин сосредоточился на заклинании и приложил сияющую энергию к левому глазу. Тут же всё вокруг потемнело, но через мгновение Ларкс приоткрыл зачарованный глаз. Всё получилось удачно: комната вокруг окрасилась лиловым, как будто кто-то включил ультрафиолетовый фонарик. Исин увидел на пустой стене нарисованную, но вполне реальную дверь.

– Раньше ее здесь не было. Чары и правда работают! – заключил Ларкс.

Он толкнул дверь и попал внутрь башни. Исин оказался в тесной комнате с наполовину каменными, наполовину деревянными стенами. Слева была еще одна дверь, а справа – винтовая лестница. По ней, наверное, и поднимался Утративший. Исин решил пойти следом. Ларкс осторожно крался по ступеням, чтобы не спугнуть монстра случайным скрипом. Чем выше Исин поднимался, тем страшнее ему становилось. На самом верху оказалась еще одна дверь.

«Ну вот, наверное, здесь-то монстр и прячется!» – испугался Исин. Ларкс потянулся к резной ручке, но тут же отдернул руку. Он же просто человек! Совсем без оружия, да и боевых заклинаний не знает. Как же тогда он собрался противостоять монстру? А вдруг этот Утративший заберет всю его магию и сделает таким же чудовищем?

Исин попытался заглянуть сквозь дверь с помощью зачарованного зрения, но ничего не вышло – заклинание не позволяло видеть через стены. Собравшись с духом, Ларкс надавил на ручку и шагнул вперед.

Наверху башни находилась комната с огромными окнами. Казалось, они занимали все стены и потолок. В углу стоял письменный стол, по всему полу были разбросаны листы бумаги и какие-то книги, а в самом центре стоял большой старинный телескоп. Его бронзовый корпус поблескивал в свете луны. Рядом с телескопом кто-то сидел и бормотал непонятные слова. В его растрепанных волосах торчали карандаши, на полу вокруг валялись линейки, циркули и транспортиры. Исин осторожно подошел ближе.

– Мистер Астер, а что вы здесь делаете?

Сегинус, до этого лихорадочно записывавший что-то, от неожиданности отскочил назад, испуганно вскрикнув. Увидев, что перед ним всего лишь его ученик, колдун облегченно выдохнул и хитро прищурился:

– Все-таки не вытерпел! Я ведь сказал, что потом покажу. Как ты вообще сюда пробрался?

– Через дверь в комнате, – виновато опустил глаза Исин.

– Через мою комнату? – возмутился Астер, повышая голос. – Я же запретил заходить туда!

– Я через свою комнату зашел.

– Что? Ну-ка, посмотри на меня, – Сегинус заглянул в глаза Ларкса. По одному из них бежали сияющие письмена, выдавая заклинание Волшебного Глаза. Астер рассмеялся:

– Что за ребенок! Тебя вообще хоть что-то может остановить? Ха-ха, догадался ведь! И как тебе с разными глазами?

– Я их по очереди открываю.

– А ты попробуй вместе открыть, так еще веселее! Через нарисованную дверь зашел?

– Ну да. Мистер Астер, что это за комната?

– Обсерватория! – Сегинус с гордостью обвел рукой комнату.

– Целая обсерватория?! – восхитился Ларкс. Раньше он читал о них только в книжках. – А телескоп настоящий?

– Настоящий. Хочешь посмотреть?

Дважды Исину предлагать не пришлось. Ларкс тут же оказался у телескопа.

– Не торопись, – остановил его Сегинус и стал объяснять, как пользоваться прибором. – Вот здесь увеличение, эта ручка поворачивает телескоп… Исин, ты меня слышишь?

– Ага, – пробормотал Исин, не слушая колдуна. Он уже начал разглядывать небо. Ларксу попались какие-то неизвестные туманности и звёзды. Они манили его своей загадочностью и красотой.

– А зачем вам телескоп? И обсерватория? – спрашивал Исин, не отрываясь от прибора.

– Наблюдаю за звездами, составляю прогнозы, – отвечал Сегинус, продолжая писать что-то в тетрадях. – Я же маг Огня Звездного, мне нужна обсерватория! Ты ведь уже немного ориентируешься в звездах? Раз уж ты нашел это место, так и быть, разрешаю иногда приходить сюда и заниматься.

Исин взглянул на него сияющими от счастья глазами.

– Правда?! Спасибо! – воскликнул он.

– Пожалуйста. Но только через нарисованную дверь! В мою комнату ни ногой! И поаккуратнее с телескопом.

***

– Цицерон, а почему ты разговариваешь? – спросил однажды Исин. Астер как раз занялся чем-то в лаборатории, а кот от нечего делать следил, как Ларкс выписывал заклинания из «Основ магии».

– Потому что заколдованный, – фыркнул Цицерон.

– А кто тебя заколдовал?

– Много будешь знать – скоро состаришься! А впрочем, лучше сразу тебе рассказать, чем потом взрослому объяснять. Сегинус ведь говорил тебе о Вальтере?

– Первом хозяине Лавки? – вспомнил Исин.

Кот удовлетворенно заурчал и мечтательно продолжил:

– То был необыкновенный человек. Он появился в нашем тогда еще не большом городке, как гром среди ясного неба – высокий, в дорожном плаще, а глаза словно сияли изнутри неземным светом. О, ни у кого больше я не видел таких глаз! Вальтер поселился здесь, на окраине, в маленькой брошенной лачуге, и объявил, что ищет ученика. Некоторые из нас пробовали попасть к нему, но без достойной оплаты колдун никого не принимал. Мой дед – жестокий и хмурый старик – был местным знахарем, поэтому я тайком украл его книгу с заклинаниями и пришел к Вальтеру. Но тот лишь рассмеялся. Сказал, что не хочет учить вора и потребовал вернуть книгу. А на следующий день забрал меня у деда и сделал своим учеником.

– Ты был человеком?! – удивился Исин.

– Конечно. У меня даже имя было. Только я его уже не помню. Не хочу вспоминать.

– И что сказали твои родители, когда Вальтер забрал тебя?

– Ничего. У меня их не было. Нас со старшим братом воспитывал дед. Вот только брата он растил, как своего преемника, учил его своим тайнам и души не чаял, а в мои способности не верил, думал, что я ни на что не годен. Поэтому без возражений отпустил меня. В тот год Вальтер построил Лавку желаний и скрыл ее от посторонних глаз. Тогда он заложил самые основные заклинания Барьера, который нас защищает.

– Но если ты был учеником, почему не стал хозяином? Разве ты не приносил клятву?

– Приносил. Слушай дальше. Я был учеником, потом стал подмастерьем. Те двадцать лет, которые я прожил со своим учителем, были самыми счастливыми в моей жизни. Но город накрыла чума, я заразился. Мне оставалось немного, а умирать не хотелось, и я попросил колдуна спасти меня. Согласился на что угодно, лишь бы остаться в живых. И тогда Вальтер переселил мою душу в тело нашего кота и назначил Хранителем Лавки.

– Зачем в кота? Можно же было найти человеческое тело.

– А ты жестокий, – хмыкнул Цицерон. – Кто ж захочет отдавать свое тело?! К тому же найти здорового человека во время чумы невозможно. А у кошек, если ты не знал, девять жизней! Став Хранителем Лавки, я умираю вместе с каждым хозяином, но воскресаю вновь. И так пока девять жизней не кончатся.

– Как сложно! Даже не верится, что такое возможно, – восхитился Ларкс.

– Вальтер еще и не такое мог. Он был истинным чудотворцем! Нет ничего, с чем бы он не справился.

– Что же случилось потом, когда ты стал котом?

– Мне дали новое имя – Цицерон. А однажды Вальтер отправился в путешествие и привел с собой девочку. Она стала ученицей колдуна, а после его смерти – хозяйкой.

– Как же Вальтер мог умереть, если он такой необыкновенный?

– Даже телу, поддерживаемому магией, приходит конец. Вальтер проиграл Высшему духу Смерти, ее Первому Брату. А я с тех пор так и живу здесь. Лавку отстроили, взгляни – она теперь совсем не походит на лачугу, в которой мы жили! Теперь я наставляю юных хозяев, накапливаю опыт и знания предыдущих и просто слежу, чтобы всё было в порядке.

– Разве ты не скучаешь по своему брату и деду? – вздохнул Исин.

– Когда-то скучал. А теперь даже не помню их имен. Моей семьей стали лавочники, гораздо больше я тоскую по погибшим хозяевам, чем по забытой родне.

«Я бы никогда не забыл свою семью! – решил для себя Ларкс. – Даже если бы проживу тысячу лет, всё равно буду скучать по маме с папой!»

Прошло еще пару месяцев. Исин уже прошел половину «Основ магии» и мог творить добрую половину бытовых заклинаний. Но самое главное – то, чем он должен будет заниматься всю свою жизнь – Ларкс еще ни разу не делал. За те полгода, пока Исин жил в Лавке, никто из людей не приходил и ничего не загадывал. Пока в один прекрасный день в гостиной не зазвенел дверной колокольчик…

Глава 7

В то летнее утро Исин пытался заколдовать высохший цветок, чтобы тот снова расцвел. Ларкс уже неделю бился над чарами оживления, но пока ничего не получалось – цветы постоянно сгорали. В этот раз Исин решил добавить к заклинанию какое-нибудь зелье, но в волшебной книге не было ничего подходящего.

Вдруг в гостиной раздался звон колокольчика. Исин с удивлением отметил, как против воли бросил все свои дела и поспешил в гостиную.

Около двери топталась пожилая женщина в драповом пальто и красном клетчатом шарфе. Она опиралась на пожелтевшую трость и боязливо озиралась по сторонам, поправляя большие круглые очки.

Сегинус, который до этого дремал в кресле, тут же проснулся и, заметив посетителя, загадочно прищурился:

– Добрый день, вам чем-то помочь?

– Вы не видели вот этого щенка? – растерянно спросила женщина. – Понимаете, ко мне приехали внуки. Вместе с собакой, вернее, со щенком. Такой хорошенький, беленький, умный, правда, лает громко. Но внучка очень его любит. А сегодня он сбежал. Я решила поискать его около дома, ну знаете, щенки любят убегать на улицу. Мы тут недалеко живем, вот я и заглянула в ваш двор, решила спросить, не видели ли вы его?

Она протянула Сегинусу фотографию. На ней маленькая девочка держала на руках пушистого белого щенка.

– Здесь я его не видел, – пожал плечами колдун и показал снимок ученику. – Что скажешь, Исин?

– Я тоже не видел, – покачал головой Ларкс.