Стишки от дедушки Фингала смешные и не очень

Фея

Чуть не загнулся я в одной больничке местной,

В палате старой, с небелёным потолком.

У айболитов пообвисли видно чресла.

Не дозовёшься. Хоть с мольбой, хоть с матюгом.

Не докричавшись, я закрыл глаза устало,

Вмиг, оказавшись там – за гранью пустоты.

И вот тогда, ко мне, из дальнего астрала,

Явилась фея бесподобной красоты.

Не стану лгать! Ведь, не пацан уже зелёный

И баб на свете самых разных повидал,

Но заверю вас определённо,

Таких красавиц никогда я не встречал.

Пускай, в культуре далеко мне до японца,

На комплимент ума хватило подлецу.

Сказал ей – "Фея, Вы прекраснее, чем солнце!

И этот чёрный цвет Вам так к лицу!"

У феи на губах улыбка промелькнула,

А взгляд холодных глаз лукавый стал такой.

Но в остальном была спокойна, как акула,

Заметив, правда, невзначай, что я смешной.

Так хорошо ещё мне не было ни разу.

Всем чем хотите отвечаю за базар!

Ведь от её прикосновенья сразу

В груди утихла боль и прекратился жар.

Когда очнулся я, уже сияло утро.

Вся хворь вчерашняя осталась за чертой.

Врач вскоре выписал, похмыкивая мудро,

И жизнь пошла своей обычной чередой.

Всё, вроде, как всегда. Текущие заботы.

Унылых, серых дней пустой круговорот.

Но на душе, всё время, поднывает что-то

И с бабами, увы, мне больше не везёт.

Бордели, кабаки теперь совсем не греют.

В спиртном не утопить любовного огня.

Хочу лишь одного – увидеть снова фею,

Которая в ту ночь сама спасла меня.

Но, как преодолеть черту той параллели?

Где спрятан телепорт в чудесный твой астрал?

В отчаянии бродил я по пустой аллее,

Когда вдруг на столбе бумажку увидал.

В ней было так: "Потомственная ведьма,

С дипломом красным ученицы Сатаны,

Судьбу предскажет, отомстит соседям,

Снимает порчу и разгадывает сны."

В колдунье я не долго сомневался.

И подзанявши денег кое-где,

Немедленно по адресу примчался,

Поведать ведьме о своей беде.

Хохочет старая воспитанница Ада.

На чудака извольте посмотреть.

Не огорчаться мол, а радоваться надо,

Когда на волю отпускает Смерть.

С тех пор меня уже ничто не огорчает.

Свиданье с феей не придётся долго ждать.

Хоть я ничем серьёзным не страдаю,

С моей работой, как два пальца об асфальт.

В один прекрасный день или прекрасной ночью,

Когда покатится с небес моя звезда,

С любимой встретимся. Я это знаю точно.

И не расстанемся уж больше никогда.

Яблоко раздора

У древних греков много мифов старых.

Но с этим лично мне столкнуться повезло.

Как три богини, перебрав нектара,

Не поделили яблоко одно.

Давно уж в храмы люди не приходят,

Где раньше часто прославляли их.

Века проходят, а богини спорят,

Которая прекраснее из них.

На роль судьи, богини юных выбирали,

Дарами ценными прельщая каждый раз.

Вот и ко мне они однажды залетали,

Когда закончил, наконец, десятый класс.

Я точно помню, это было в воскресенье.

Решал, в какой из универов поступить.

С военной кафедрой искал я отделенье,

Чтобы от армии вернее откосить.

И вот тогда, ко мне домой они приплыли,

На глюк похожие иль сказочный мираж.

Как принято у них, все без одежды были,

Не позабыв, однако, про вечерний макияж.

Что было делать? Я с богинями не спорю.

Ну, что ж! Уважим их божественный каприз.

Лишь у одной из них придётся быть в фаворе,

Вручая яблоко – переходящий приз.

В дебаты первая вступила Афродита,

Повеяв в воздухе прохладою морской.

Всё объяснила мне легко и деловито,

Почтив линолеум прелестною ногой.

-В любви ты станешь словно бык, летящий к цели.

Мечта всех женщин будет переспать с тобой.

Ты пальцем щёлкнул, а она уже в постели.

Взывает томно – "Я скучаю, дорогой!"

Но тут, не выдержав, воскликнула Афина,

Небрежно отстранив соперницу рукой.

–Любовь и женщины – болезней всех причина.

Поосторожнее ты с этим, мой родной!

Лишь гениальность в мире ценится. И только!

В веках прославится твой бесподобный труд!

И, благодарные до ужаса, потомки

Твой бюст на родине из бронзы отольют.

Последней к делу приступила Гера,

Как и положено царице всех богов.

–Любовь и слава – это сущая химера.

С деньгами купишь всё и так. Без лишних слов!

Дай яблоко сюда и станешь олигархом.

Правители всех стран склонятся пред тобой.

Не надо обладать большим умом или талантом,

Чтобы небрежно их попинывать ногой.

Пришла пора решать, которая прекрасней,

Но как-то боязно одной лишь угодить.

Богиню оскорбить – нет ничего опасней.

Ведь, две другие непременно станут мстить.

Решал я долго, от которой больше прухи,

Томясь в сомненьях, как гнилой интеллигент,

Но тут, явился друг с авоськой бормотухи,

Нарушив сразу исторический момент.

Пускай, креплёная бурда не из Тифлиса.

За то, отлично ударяет по мозгам.

По первой вмазали за бога Диониса,

Разрезав яблоко, как братья, пополам.

Приятнее с дружком вино и водку квасить,

Чем в женском споре быть заложником-судьёй.

С презрением немым, богини слились восвояси.

Не тратя больше мой законный выходной.

Зато, был Дионис доволен нами очень.

Даров его хмельных накушались весьма!

С тех пор, служу ему. И счастлив, между прочим!

Хоть, нету – ни жены, ни денег, ни ума.

Трудное детство

Чтоб я быстрее засыпал,

Мне папа сказку рассказал.

С тех пор ночами я мочусь

И дома быть один боюсь.

Мне папа микроскоп купил,

Чтоб биологию учил.

На муху глянул я в прибор

И заикаюсь до сих пор.

В один прекрасный день недели,

Качался с папой на качели.

Всё обошлось на этот раз.

Лишь только дёргается глаз.

Чертил мне папа на планшете,

Каким путём берутся дети.

Картинок шесть нарисовал

И я сознанье потерял.

Во всём мне помогал отец,

Но взрослым стал я наконец.

И на отца совсем не злой -

Клянусь своею сединой!

Чемоданы

Кому-то в кайф любовные романы,

Кому-то интернет или кино,

А я вот обожаю чемоданы.

В них столько тайн людских заключено.

Любой баул по-своему красивый,

С колёсиками в днище или без.

Но потрошу я их не для наживы.

Меня влечёт научный интерес.

Я чемоданы с детства изучаю.

Интересуюсь, чем живёт народ.

И с удовлетвореньем замечаю,

Как благосостояние растёт.

Поэтому, особенно обидно,

Когда мне крутит руки весь байдан.

Эх, люди, люди! Как же вам не стыдно?!

Ведь не преступник я, а клептоман.

В моих поступках, скверных безусловно,

Причина уважительная есть.

Поэтому, прошу мне дать "условно".

Я всё сказал. Банкуйте, Ваша честь.

Случай в ресторане

Здесь на юге вечереет рано.

Над притихшей бухтой огоньки.

И в уютный сумрак ресторанов

Потянулись с пляжа мужички.

Но пока клиенты не созрели,

Не вкусили водки и вина

И свои закуски не доели,

Я сижу за столиком одна.

Угадали! Да, я не весталка,

Что мужчин боится, как огня.

Но и не рублёвая давалка.

Ведь тариф валютный у меня.

Чёрная с большим разрезом юбка,

Стянутый шнуровкою корсаж,

На глазах и эротичных губках

Очень агрессивный макияж.

Время – полдевятого доходит,

Но ещё не прибыл мой клиент.

Лишь влюблённых глаз с меня не сводит

В пиджачке дешёвеньком студент.

Непонятно, что он отмечает?

И один гуляет почему?

Только зря он глазками моргает.

Ведь не по карману я ему.

Здрасте вам! Шагает через залу

И букетик крохотный суёт.

Этого мне только не хватало!

Отвали ты, нищий идиот!

Отвалил. Ушёл к себе за столик

И графинчик с водкой заказал.

Вот и пусть бухает алкоголик,

Лишь бы он ко мне не приставал.

Выпил и поглядывает снова.

Жалкий, как нашкодивший щенок.

А его букетик трёхрублёвый

На полу валяется у ног.

Только ни к чему мне сантименты

И его признанья ни к чему.

В зале замечаю я клиента

И красиво подхожу к нему.

Дорогие запонки с агатом,

На мизинце перстень золотой.

Видно сразу – человек богатый

И уже не очень молодой.

Угостите даму сигаретой.

Ах, ну что Вы?! Я совсем одна.

Буду Вам признательна за это.

Выпью с удовольствием вина.

Хочешь приобнять меня за плечи?

Пересесть поближе? Ну, изволь!

Перейти на "ты", при первой встрече,

Очень помогает алкоголь.

Но когда рукой мои колготки

Гладить стал весёлый старичок,

По нему графином из-под водки

Запустил влюблённый дурачок.

Пролетел и раскололся звонко

Чуть правее лысины его.

Что ж вы бьёте мальчика, подонки?!

Он же не поранил никого.

Он ребёнок, по сравненью с вами!

Ну, бывает. Малость перепил.

Так зачем же ты его ногами?!

Вот тебе, скотина! Получил?!

Здесь на юге вечереет рано.

С моря веет лёгким холодком.

На скамейке возле ресторана

Я сижу с побитым пареньком.

Он болтает про луну и ночку,

И ещё конечно про любовь,

Ну, а я ему своим платочком

С подбородка вытираю кровь.

На какие бабки пролетела!

Что же ты наделал, идиот?!

Хорошо хоть нос и рёбра целы,

А губа до свадьбы заживёт.

Значит, будешь должен ты отныне

Мне за ночь и снятое жильё.

Скажешь тоже! Хороша богиня!

Ну, идём уж, горе ты моё!

Дворняга

Что ты лаешь на меня, дворняга?

И зачем стремишься укусить?

Я такой же, как и ты бродяга.

Нам с тобою нечего делить.

Ты меня наверно перепутал

С тем, кто спит в квартирах дорогих.

Тут, приятель, ты рамсы попутал.

Я уж точно не один из них.

Нас обоих люди обижали.

Я им тоже верил до поры.

И меня они на цепь сажали,

А потом лишили конуры.

Так зачем вокруг ты скачешь бойко,

Злобу в своём сердце затая?

Ну, была вчера твоей помойка.

А теперь, братан, она моя.

Тропинка

Рано в жизни я познал утраты,

Равнодушье и людскую злость.

И наверно, в качестве награды,

Встретиться с тобою довелось.

Нам в детдоме часто говорили -

Дети, вам открыты все пути.

И тогда мы наконец решили,

Вместе по одной тропе уйти.

Но твоя тропинка оказалась,

В направленьи подмосковных трасс.

А моя всё время извивалась,

И с твоею вскоре разошлась.

Долго вилась по тайге змеёю,

Через топи и лесоповал.

Мне б идти тропинкою иною.

Только я её не выбирал.

Всё давно отмерено судьбою.

Так зачем же снится мне порой -

Будто, взявшись за руки с тобою,

Мы идём дорогою прямой?

Синичка

С октября земля покрыта белым.

День за днём крепчают холода.

И оставив летние уделы,

Потянулись птицы в города.

Тяжело зимою бедным птичкам

В нашем снежно-северном краю,

Так однажды глупая синичка

Залетела в форточку мою.

По квартире видимо порхала,

Чтоб согреть озябшие крыла.

Колбасу копчёную склевала.

Водку из бутылки допила.

Ящики комода обыскала.

Покопалась в бельевом шкафу.

Ничего почти что не украла.

Наследила только на полу.

Но на птичку я не обижаюсь.

Пусть пичуга отдохнёт в тепле.

Форточку пошире оставляю,

Ей зерна рассыпав на столе.

Очень нужное кино

Как-то раз про старину

Фильм смотрел серьёзный.

Про английскую войну

Ало-белой розы.

Очень нужное кино.

Мне, в научном плане,

Много нового дало

Для образованья.

Про Ланкастеров узнал

И про Йорков тоже.

Правда, так и не понЯл -

Кто из них хороший.

Ох, фужерчики мои

Ох, фужерчики мои,

Рюмочки, стаканчики!

Запылились вы совсем

В кухонном пенальчике.

Для чего мне выходной,

Для чего суббота?!

Не возьмут меня с собой

Братья на охоту.

И давно ко мне друзья

В гости не приходят,

И подружки без меня

Хороводы водят.

Средь застолья дураком

Трезвым восседаю.

Я такой судьбы врагам

Вряд ли пожелаю.

Вечерами лишь дела

Да с женой беседа.

Вот к чему ты привела,

Вшитая торпеда.

Не пара

Тебя я увидал под Новый год.

Ты, улыбаясь на меня глядела.

И сразу вспомнил наш с тобой развод,

Как быстро всё у нас перегорело.

Её в седьмом я классе полюбил -

Красавицу Листвянского района.

За нею, как привязанный ходил

И мог часами ждать у телефона.

Тогда уже мы ссорились порой.

Бывало, даже не на шутку злился.

Ведь Гарри Поттер для тебя герой,

А я от Тараканища тащился.

Мы вместе любовались на закат

И в чувствах я сумел тебе признаться.

Потом меня призвал военкомат,

Но в ЗАГСе мы успели расписаться.

Домой вернулся через пару лет,

С весеннею апрельскою капелью,

И наконец узнал большой секрет -

Ты стала без меня фотомоделью.

Была проблема – чем тебя кормить.

Ты ж кроме мидий ничего не ела.

Пришлось моллюсков в озере ловить,

Чтоб с голодухи ты не околела.

А дальше понеслось, как снежный ком.

Что ни денёк, то споры, шум и драчка.

Ты порвала мой дембельский альбом,

А я твои портфолио с собачкой.

Ну, а теперь ты значит "Мисс январь",

Вся в блёстках, как эстрадная гитара.

Смотрю я на висящий календарь

И понимаю – больше мы не пара.

Песнь о пиратах

Я хочу песню спеть о пиратах.

Не о грозных скитальцах морей,

А продвинутых скромных ребятах -

Робин Гудах программных сетей.

Вспоминаю я трудные годы,

Как страну гробил пьяный урод,

Как на ладан дышали заводы

И остался без денег народ.

В то нелёгкое смутное время

С чем угодно могла быть беда,

Но программное обеспеченье

Мы имели бесплатно всегда.

Игровые программы качали

Друг у друга, без всяких забот,

А в придачу ещё получали

Их секретный компьютерный код.

И пусть люди с ментОвскою ксивой

Уверяют, пираты – жульё,

Всё равно говорю им спасибо

За счастливое детство моё.

На ветвях невысокой осинки

На ветвях невысокой осинки,

В направленьи тропинки лесной,

Как любовник, сошедший с картинки,

Лапки вытянул клещ молодой.

Этим утром проснулся он рано,

Взбрызнул тело росой из цветков,

Чтобы встретить на тропке Степана

И познать комбайнёрскую кровь.

Но напрасно он хочет Степана

Повстречать на дорожке лесной.

Комбайнёр, ещё с вечера, пьяный.

У него двухнедельный запой.

Он лежит на продавленной койке

И мечтает немного поспать.

Ведь супруга придёт после дойки

И опять будет нервы трепать.

Станет кровь ему пить, нарушая

Тишину и домашний уют.

И бедняга Степан не узнает,

Что его где-то любят и ждут.

Пузыри

Опять холодные осенние дожди,

Сойдя с небес, запрУдили округу,

И в лужах суетятся пузыри,

Размером обогнать стремясь друг друга.

О, как надменно пыжатся они -

Те, кто урвал всех больше кислорода.

И стерегут сокровища свои,

Пока не обратятся снова в воду.

Ведь нет для них важнее ничего,

Чем вознестись над мелочью пузатой.

Плывут себе, не ведая того,

Что через миг полопаются гады.

Им ничего другого не дано,

Рождённым в грязной луже мирозданья.

Зачем смотреть в открытое окно

На эти бесполезные созданья?

Приятнее наверно подремать

Под шум дождя и сумрак непогоды.

Но как смешно за теми наблюдать,

Кто возомнил себя венцом Природы.

Династический брак

(оптимистическая трагедия)

В столице с утра веселится народ.

Ведь там королевская свадьба идёт.

Султан Сулейман и король Растиньяк

Венчали детей в династический брак.

Настанут спокойные вновь времена.

Исчезнет раздор и утихнет война.

Союз сей – залог для грядущих побед,

Хоть отпрыскам нет и двенадцати лет.

Средь верных вассалов, в угаре хмельном,

Правители вместе сидят за столом.

А принц и принцесса остались одни,

Чтоб ближе друг дружку узнали они.

Что делать подросткам на взрослом пиру?

Пусть лучше они поиграют в игру.

При детях оставлен лишь раб-сарацин -

Немой и послушный мулат Саладин.

Огромный и тёмный. Приплюснутый нос.

Он верен султану, как преданный пёс.

Тесак на ремне и охотничий нож.

Охранника лучше ты вряд ли найдёшь.

Не спал Саладин целый день и всю ночь.

Он сдохнуть готов за султанскую дочь.

Нет стража надёжней, чем верный болван.

Спокойно пирует султан Сулейман.

Но дети, увы, неспокойный народ.

В игре назревает крутой оборот.

Легко разговор превращается в крик,

Когда к возраженьям никто не привык.

Султанская дочь не жалела ногтей,

Но принц оказался невесты сильней.

Не справиться с принцем один на один.

Как кстати, что рядом мулат Саладин.

Принцессам невеж не пристало терпеть.

Таким лишь одно наказание – смерть!

На принца рукой указала Лэйла

И пальцем по шейке своей провела.

В столице с утра веселится народ.

Ведь там королевская свадьба идёт.

Средь верных вассалов, в угаре хмельном,

Правители вместе сидят за столом.

Весь день и всю ночь двое новых друзей

Смеялись и пили за счастье детей.

А в "детской", закончив с невежей дела,

Вдова молодая беспечно спала.

Животное

Бесшумно, по газонам с высокою травой,

Домашнее животное идёт к себе домой.

Животное устало и очень хочет жрать.

Две ночи миновало, как он ушёл гулять.

Он мирно, в полудрёме, на пуфике лежал,

Когда его на волю природы зов позвал.

На подоконник прыгнул, оставив тёплый пол,

И сетку от москитов когтями распорол.

Прокушенные ухи и расцарапан нос,

А хвост ему, от скуки, отгрыз бездомный пёс.

У школы, там, где дети, он чудом не подох -

На опалённой шерсти чернеет слово ЛОХ.

Но вот к подъездной двери животное пришло.

Знакомый двор и скверик. Знакомое окно.

И на карниз забравшись практически без сил,

Он поднятою лапкой впустить его просил.

Назойливую харю хозяйка прогнала.

Узнать в облезлой твари любимца не смогла.

Прощай уютный пуфик и мисочка с водой.

Удачи тебе, Мурзик, весь мир перед тобой.

Божественный ветер

(камикадзе – божественный ветер)

Штурвал самолёта зажатый в руке

И голову кружит хмельное саке.

Ещё до рассвета, под пенье винтов,

Божественный ветер взлетит с островов.

Он стаей крылатой помчится туда,

Где дремлют на рейде большие суда.

Чтоб в утреннем небе, оставив свой след,

Увидеть, быть может, последний рассвет.

Всё ближе и ближе отмеченный порт.

Легко умирать, если ты уже мёртв.

Когда вдалеке, прямо перед тобой,

Японское солнце встаёт над водой.

Внизу засверкали зениток огни.

Увы! Слишком поздно проснулись они.

Как ангелы смерти, с небесных вершин,

Обрушатся тридцать ревущих машин.

Под крики "Банзай!" закипала вода,

На дно отправляя большие суда.

И принял в объятья свои океан

Божественный ветер – стальной ураган.

Лайки

В интернете, из-за лайка,

Я сижу, как попрошайка.

ВыкладАю чё попало.

Только лайкают мне мало.

И пою я, и пляшу я,

Носом чёртиков рисую,

Муху отправляю в рот

И смеюсь, как идиот.

Из-за селфи "в классе голый",

Чуть не выгнали из школы.

Но зато потом заснял,

Как отец меня стегал.

Ради поднятого пальца,

Я ж готов оттяпать яйца.

Или сделать харакири,

Лишь бы это оценили.

Лайки – вы моя отрада!

Вас мне очень много надо.

Чё хотите? Всё вам будет!

Только лайки ставьте, люди!

Инфант и барыга

В Британии жил благородный инфант,

К поэзии с детства имевший талант.

Он пьесы чудесные мог сочинять,

Но денег ему не хватало, видать.

Решивши исправить такой перекос,

Инфант свои пьесы к барыге отнёс.

И денег он столько за них получил,

Что месяцев шесть беспробудно кутил.

А время течёт, как вода в решето.

Инфанта того и не вспомнит никто.

Зато до сих пор восхищается мир,

Какой гениальный – барыга Шекспир!

Я откинулся ранней весной

Я откинулся ранней весной,

Под аккорды апрельского ветра.

И по узкой тропинке лесной

Шёл до станции три километра.

Ветер кронами сосен играл,

То усилясь, а то затихая.

Как по струнам по ним ударял,

Моей вольной душе подпевая.

И я брёл, будто в сказочном сне,

С каждым вздохом всё больше пьянея.

Сердце громко стучало во мне,

Без чифиря от счастья балдея.

Наконец-то заветный вокзал.

В кассу очередь три человека.

И вот тут только я осознал,

Что мне некуда в принципе ехать.

Накатила такая тоска,

Аж в груди защемило от боли.

Не осталось нигде уголка.

Слишком долго я не был на воле.

Слишком долго я зону топтал,

За вонючий картофель совхозный.

Тех, кто ждал, навсегда потерял

И семью заводить уже поздно.

Это там я реальный пацан,

А на воле – бандитская рожа.

И тогда я рванул чемодан

Из блестящей, пупырчатой кожи.

Кто-то сзади истошно визжал,

Кто-то ныкал свои гарнитуры,

Ну, а я с чемоданом бежал

Прямо в лапы вокзальной ментуры.

И опять, под звонки лагерей,

Поползут дни, недели и годы,

Но ещё будут в жизни моей

Целых три километра свободы.

Детский сад

Я этим утром ничему не рад.

Всё чистое, как дурень, одеваю.

Меня ведут сегодня в детский сад.

Туда, где никого вообще не знаю.

Ходи теперь в него! Вставай чуть свет!

А я бы лучше оттянулся дома.

Но мне вчера хороший дал совет

Сосед наш по площадке – дядя Рома.

Он мне сказал – "Пацанчик, не робей!

Коль хочешь, чтоб тебя зауважали,

Ты выбери кого-то послабей

И отлупи. Чтоб стены задрожали!"

Как не тянул я за руку назад,

Сдала-таки в детсад меня мамуля.

И прежде чем уйти к себе на склад,

Шепнула мне – "Будь паинькой, сынуля!"

А сердце моё билось, как сверчок,

Когда техничка в зал меня впихнула.

Сказала – "Вот вам, дети, новичок"

И в сторону уборной упорхнула.

Поверьте мне, не видел рож страшней!

В руках совки, лопаточки и грабли.

А из угла, смурной, как Бармалей,

Глядит толстяк с пластмассовою саблей.

Но только я вам тоже не омлет.

Чему ехидно лыбишься, ушастый?!

Ты лучше погляди, как даст ответ

За всех за вас вон тот слабак очкастый.

И я, как лев, свирепо заревел,

Схватив евойный ворот мёртвой хваткой.

Очкастый, будто стенка, побелел

И выронил из рук своих лошадку.

Он у меня, как резаный визжал

И, вырвавшись, под шкаф ползком забился.

Но в этот миг заведущий вбежал,

И тут уж я в штанишки обмочился.

Очкастый был заведущего внук.

Попробуй здесь – добейся уважений!

И я не знал, как выяснилось вдруг,

Так много разных слов и выражений.

Но даром не прошли мои труды.

Теперь я вновь оттягиваюсь дома.

Ведь больше не берут меня в сады

Без справок, там каких-то, из дурдома.

Люди с честными глазами

Проживают рядом с нами

Люди с честными глазами.

На плакатах их видал,

Но вот в жизни не встречал.

Ведь в метро или трамвае,

Вряд ли ты их повстречаешь.

Не для них подобный рейс -

Опасаются за фэйс.

Правда, иногда бывает,

В телевизоре мелькают.

Объясняют нам тупым,

Как обязаны мы им.

Если ж кто-то из босоты

Недопонял вдруг чего-то,

Телефончик есть у них -

Для особенно тупых.

Очень нехватало денег,

Вот и звякнул ему в телек.

Чтобы местный мафиоз,

Мне ответил на вопрос.

Почему моя квартплата

Больше, чем моя зарплата?

И ещё. Какой удот

Ввёл налог за кап. ремонт?

Оказалось. Что уж проще?!

Нужно вкалывать побольше.

Чтоб достойно получать,

Надо сутками пахать.

Что он сам зимой и летом

Невылазит с кабинета.

Даже ужин и обед

Ему носят в кабинет.

А лентяям и транжирам

Вовсе не нужны квартиры.

Вон, Порфирий Иванов

Мог же бегать без штанов.

И, с тех пор, я повсеместно,

Тоже жить стараюсь честно.

Что увижу, то моё.

Раз вокруг одно жульё.

Миллиарды расхищают.

Ни за что не отвечают.

Ведь у них, у демократ,

Во всём Сталин виноват.

Подарок

Викинг, окончивший славный поход,

Куклу английскую дочке везёт.

Ту, что из дерева вся целиком,

В платьишке вышитым мелким стежком.

Волосы чёрные, с лентой тугой,

Гладко причёсаны чьей-то рукой.

И равнодушные, как небеса,

Смотрят на мир голубые глаза.

Губы вишнёвые, словно вино.

Дочка такую хотела давно.

Будет довольна подарком она.

Кровь ведь на кукле почти невидна.

Аристократ

Вся жизнь моя была одной сплошной игрою.

Я поутру ем хлеб, как будто он с икрою.

Вкушаю я чаёк, почти что из Цейлона,

Любуясь на пейзаж сквозь прутия балкона.

На мне всегда пиджак, как будто от Версаче.

Часы, как от Картье. Я б не носил иначе.

И на работу мчусь я, как в кабриолете.

Не верите?! Взгляните цену на билете.

Обычно, я с утра чуть-чуть не пунктуален.

Ведь на работе я практически хозяин.

Что выше может быть профессии старинной,

Метлою на асфальте рисовать картины.

А если из начальства кто-нибудь залает,

То это он меня, как будто умоляет.

Приходится терпеть плебейские прогибы,

Покаместь я от них свою имею прибыль.

Но в кассе получив огромные деньжищи,

Спешу быстрей вложить мои четыре тыщи.

Иду в солидный клуб, под вывеской "Пивная".

С прекрасными людьми культурно отдыхаю.

На следующий день, в кровати одноместной,

Обычно просыпаюсь с девушкой прелестной.