Няня его мечты

ГЛАВА 1

– Правила едины для всех, Форест.

Госпожа директриса выразительно посмотрела на меня поверх очков. Обычно одного этого хватало, чтобы закрыть рот и оставить все свои возражения при себе. Однако не в этот раз. Если за себя я никогда не стала бы просить, то ради другого с готовностью рисковала.

– Я понимаю, но… – начала я свою речь и тут же была остановлена резким взмахом руки.

– Никаких «но»! – отрезала она, проводя ладонью по гладкой прическе, из которой не выбивался ни единый волосок. – Я удивлена, что ты вообще завела об этом разговор.

Похоже, пришла пора извиняться.

– Простите, я действительно не должна была, но…

– Опять это «но», Форест! Наше учреждение считается лучшим из начальных магических образовательных учреждений для девочек не просто так, Форест. Наши основные правила: пунктуальность, трудолюбие, ответственность и верность, – методично постукивая ручкой по столешнице из редкого зеленого дерева, перечислила директриса. – Господин Браун нарушил два из них. Самых важных, между прочим. Ответственность и пунктуальность. Всем известно, что до первого числа каждого месяца счет за обучение должен быть оплачен. Сегодня уже второе.

Я кивнула, сильнее сжимая кулаки за спиной.

– Счет за обучение Мелоди Браун не оплачен. Это просто вопиющая наглость и безответственность. Мы не просто какая-то школа, а пансион Верлок-холл, учебное заведение с многолетней историей, и никому не позволено нарушать правила. Ты ведь неоднократно пробовала связаться с господином Брауном?

– Да, – тихо отозвалась я.

Пробовала. Все три дня с тридцать первого по второе. И ничего. Никакой информации. Номера магфонов, указанные в личном деле Мелоди Браун, не отвечали или были отключены.

Вчера я дошла до того, что даже явилась по адресу проживания господина Брауна. Дом, расположенный в одном из самых престижных районов города рядом с Королевским парком, оказался холоден и молчалив. Нигде не горел свет и на мои звонки в дверь никто не ответил. Очевидно, перед отъездом господин Браун распустил слуг.

– Тогда нам остается только одно, – мрачно произнесла госпожа Уинфер, поправляя очки. – Отправить девочку в королевский приют для одаренных детей. Я сейчас же свяжусь со службой.

Она потянулась к стоявшему на столе магфону, явно собираясь выполнить свою угрозу прямо сейчас.

Одна только мысль, что малышка Мелоди может попасть в это жуткое заведение, заставила меня сжаться от ужаса и негодования.

– Подождите! – в отчаянии воскликнула я и сделала шаг вперед.

– Что еще, Форест? – недовольно скривилась директриса, поднимая трубку магфона.

– Давайте я сама этим займусь, – заискивающе улыбаясь, предложила я. – Сейчас уже поздно, рабочий день закончился. Неизвестно, когда приедут из приюта. Вы же знаете этих государственных служащих, они способны копаться до самого утра, но так ничего и не решить. А пансионат и так несет убытки из-за господина Брауна. Наверное, будет лучше и быстрее, если я сама отвезу девочку в приют.

Госпожа Уинфер изучала мое лицо несколько секунд, которые показались мне вечностью, а потом сдержанно, даже царственно кивнула, возвращая трубку на место.

– А знаешь, ты права. Раз уж Мелоди Браун твоя подопечная, то займись ее отправкой сама. И чтобы уже завтра утром эта проблема была решена. Ты поняла меня, Форест?

– Да, госпожа директриса, – кивнула я и присела в реверансе, прежде чем уйти.

Пансион Верлок-холл действительно считался одним из лучших учреждений начального образования для магически одаренных девочек. Получить работу здесь мечтали многие, но удавалось далеко не всем – уж очень серьезной была конкуренция между претендентками и высокий уровень предъявляемых к ним требований.

Мне повезло. Мало того, что уровень знаний соответствовал, так еще и помощь оказала лучшая мамина подруга, госпожа Шейла. Именно она посодействовала моему устройству сюда, дав прекрасные рекомендации. Конечно, я прошла все необходимые тесты, сдала экзамены и только после этого получила работу. И вот уже третий год являлась учителем одной из младших групп Верлок-холла.

На попечении у меня находилось всего десять девочек. Группы изначально формировали небольшими, чтобы лучше усваивался материал и каждой из воспитанниц уделялось достаточно внимания. Девочки в моей группе подобрались исключительно милые, очаровательные, талантливые и интересные. Заниматься с ними было одно удовольствие.

Я каждую по-своему любила, но Мелоди… она была особенной.

Внешне малышка очень походила на куколку, одну из тех совершенных творений господина Шаутса. Витрина его магазина, расположенного на центральной торговой улице, с фарфоровыми куклами ручной работы, каждая из которых была уникальна, уже много лет вызывала восхищение у всех лиц женского пола от младенчества до совершеннолетия. Возможно, и старше. Признаюсь, даже у меня невольно замирало сердце и сбивался шаг, когда я шла мимо.

Природа наделила Мелоди молочного цвета кожей, румяными щечками, аккуратным, чуть вздернутым носиком, розовыми губками бантиком, волнистыми волосами цвета спелой пшеницы и ярко-голубыми глазами, которые, в отличие от глаз фарфоровых куколок, светились умом и сообразительностью.

Помимо прекрасных внешних данных, малышка обладала уровнем дара гораздо выше среднего, а потому все мои задания выполняла легко и просто, не забывая помогать другим девочкам.

А еще у Мелоди был уникальный характер. Совершенно спокойная, всегда в хорошем настроении, она никогда ни с кем не ссорилась, но при этом умело отстаивала свою точку зрения. Поддерживала со всеми добрые отношения, но не позволяла помыкать собой. Ее невозможно было не любить. И при этом ей никто не завидовал.

И вот теперь мне предстояло своими руками сломать ей жизнь, отправив в государственный приют. Я на собственном примере знала, что жизнь там далека от счастливой. В приюте никто не церемонился с новенькими, и сразу ставили их на место. Устраивали темные, били исподтишка, оскорбляли и унижали, доводя до слез.

Я не могла допустить, чтобы с Мелоди сделали то же самое. Малышка точно не заслужила подобного обращения. И все из-за чего? Из-за безответственности ее отца!

Быстро шагая по длинному коридору, я мысленно ругала господина Брауна самыми страшными словами, которые только могла вспомнить.

Как он мог допустить такое?! Как мог забыть о своей дочери? И ведь подобное случалось не в первый раз. Но именно сейчас терпение у директрисы лопнуло.

Мне срочно требовался совет. И единственные, кто мог мне помочь – это девочки на форуме «Осторожно! Дети! (Круглосуточная помощь отчаявшимся воспитателям детей любых рас)». Я зарегистрировалась там давно, но еще ни разу не просила о помощи. Лишь читала чужие заметки да порой отвечала на вопросы, в которых разбиралась. Но делала это крайне редко. Ведь фактически я была вовсе не воспитательницей, а учительницей младших классов.

Остановившись у огромного окна, которое выходило во внутренний дворик, я достала из кармана небольшой маг-планшет размером с карманное зеркальце и быстро открыла форум. На описание ситуации мне понадобилась всего пара минут и шесть предложений. Поставив отметку «срочно», я отправила сообщение и принялась ждать.

Ответы пришли довольно быстро. Все они сводились к одному: малышку нельзя отправлять в приют, надо любыми способами избежать этого.

Одни советовали отправиться на поиски горе-отца, что для меня было неосуществимо, поскольку я понятия не имела, где он работает и куда отправился. Да даже если бы и знала, мне бы все равно никто ничего не сказал. Я ведь всего лишь учительница его дочери и все.

Другие надеялись разжалобить госпожу директрису, что, как по мне, тоже сродни чуду. Госпожу Уинфер давно уже никто и ничто не могло разжалобить. Сомневаюсь, что она хоть когда-нибудь испытывала это чувство.

Три девушки в разный период времени написали почти одно и то же. И их вариант дальнейшего развития событий понравился мне больше всего.

Поблагодарив всех за помощь, я убрала планшет в карман и отправилась в крыло, которое занимала моя группа. Оно состояло из пяти учебных комнат, большой общей спальни, душевых, туалета и моего личного кабинета.

Я уже почти подошла к своему кабинету, когда увидела Мелоди. Одетая в украшенный белым кружевом темный костюмчик с наброшенным поверх красным плащиком, в симпатичной шляпке с короткими полями и в черных лакированных ботиночках с блестящими заклепками, она сидела на стуле и ждала меня. Пока я разговаривала с директрисой, девочку уже подготовили к отъезду. Даже вещи собрали. Небольшой саквояж из кожи горчичного цвета стоял рядом со стулом.

«Оперативно сработали», – с досадой подумала я, останавливаясь напротив малышки.

– Я готова, госпожа Форест, – поднявшись со своего места, произнесла Мелоди.

В ее голосе не проскользнуло ни единой нотки злости, отчаяния или обиды. Ярко-голубые глаза смотрели прямо и открыто. Девочка понимала, что ее ждет впереди, но не собиралась устраивать сцен или хотя бы просто плакать. Такая маленькая, а такая гордая. Настоящая аристократка.

Стоило посмотреть на нее, и у меня в который раз сжалось сердце, а от стыда и несправедливости загорелись щеки.

– Хорошо, Мелоди. Ты большая молодец. Не переживай, я сама отвезу тебя… в другое место. Только надену плащ и возьму свои вещи. Подожди меня здесь, пожалуйста, – ответила я, направляясь к своему кабинету.

Мне понадобилось пару минут, чтобы выдохнуть и успокоиться.

Не время показывать свои эмоции и сомнения. Здесь, в Верлок-холле, даже стены имели глаза и уши. Госпожа директриса обожала везде и всюду ставить магические шпионские штучки. Незаметные для других, они записывали все, что творится в академии, и передавали своей хозяйке.

И пусть это были всего лишь слухи, ведь насколько мне известно, еще ни разу никто не находил подобные штучки, но как иначе объяснить то, что госпожа Уинфер всегда все про всех знала?

Мамина подруга, госпожа Шейла сразу предупредила, чтобы я никому ничего не говорила. Особенно по секрету. И даже предостерегала разговаривать сама с собой.

– Не верь никому, Дженнифер. Даже мне…

Вот и сейчас я с непроницаемым лицом приблизилась к столу и спокойно сложила вещи в ридикюль. Щелкнув замком, подошла к зеркалу, чтобы взбивать свои платиновые локоны. Провела пальцами вдоль нижней губы, поправляя помаду. В общем, всем своим видом демонстрировала равнодушие по отношению к сложившейся ситуации.

А в голове уже созрел план дальнейших действий. Надо признаться, весьма опасный план. Если кто-то узнает… я лишусь не только работы, но и шанса на счастливое будущее, поскольку после такого работу мне просто не найти.

Хотя… какая разница? Если так подумать, то я всю жизнь была вынуждена скрывать правду о своем происхождении. Ведь, если кто-нибудь узнает… тогда я лишусь не только работы, но еще и свободы. А, возможно, даже и жизни. Слишком много религиозных фанатиков развелось в последнее время.

Так что спасение Мелоди – это не самая страшная ошибка, которую я могла совершить. Однако, несмотря на подстерегающие опасности, я готова была рискнуть ради этой голубоглазой малышки. Она не заслужила того, что могло на нее обрушиться.

Надев темный плащ, я бросила взгляд на свое отражение – истинная магичка должна всегда выглядеть прекрасно, – а потом взяла ридикюль и покинула кабинет.

– Ты уже попрощалась с девочками? – надевая тонкие перчатки, спросила я у Мелоди.

– Да, госпожа Форест, – с самым серьезным видом кивнула она.

– Тогда пойдем. Я сама понесу твои вещи.

Нагнувшись, я подхватила саквояж, а потом взяла Мелоди за руку.

На улице, несмотря на то, уже что началось календарное лето, было довольно прохладно. Весна упорно отказывалась сдавать свои позиции, по вечерам налетая пронизывающим ветром и обрушиваясь мелким дождем.

Вот и сейчас, стоило нам выйти, как начал моросить дождик. Особо под таким не промокнешь, но он определенно причинял дискомфорт, вызывая легкую дрожь по телу. Накинув капюшон, я поправила одежду Мелоди. Не хватало еще, чтобы она простудилась.

Теперь предстояло осуществить следующую часть плана. Первым делом я собиралась избавиться от пансионного кеба. Наш кучер, господин Кауст, будучи человеком настолько же любопытным, насколько и болтливым, обязательно растреплет всем о том, что я отвезла Мелоди не в приют, а в совершенно другое место. Разумеется, я не могла этого допустить.

– Все готово, госпожа Форест, – открыв дверцу кеба, сообщил кучер и широко мне улыбнулся.

Он уже много лет состоял в браке с местной поварихой. Госпожа Кауст обладала аппетитными формами, шикарно готовила и ревновала мужа к каждому столбу, что, впрочем, нисколько не мешало ему флиртовать со всеми учительницами пансиона.

– Спасибо, господин Кауст, но я отвезу девочку сама. На общественном транспорте. Госпожа директриса не хочет тратить лишние силы и деньги на отправку, а потому запретила брать кеб, который может ей и самой пригодиться. Тем более, на улице такая ужасная погода. Так что до приюта мы доберемся сами.

– Как скажете, госпожа Форест, – разочаровано вздохнул он, захлопывая дверцу.

Как я и думала, оспаривать решение директрисы никто не собирался.

Остановка омнибуса располагалась совсем недалеко от пансиона. Нам повезло: только мы подошли, как рядом остановился нужный омнибус, который тянула тройка крупных лошадей. В газетах писали о новом изобретении – паровых омнибусах, которые обещали запустить в столице уже этой осенью. Но пока это были только разговоры. На паромобилях, которые выпускали в воздух грязные клубы дыма, распугивая лошадей и случайных прохожих, ездили лишь очень обеспеченные господа, коих было не так много.

Я оплатила проезд и пропустила Мелоди вперед, предоставив ей возможность расположиться у окна. Сама заняла место у прохода, положив ее саквояж себе на колени. Девочка тут же отвернулась, сделав вид, будто внимательно изучает проплывающие мимо дома и улицы. Явно давала понять, что не настроена вести светские беседы. И я могла ее понять. Мало того, что отец пропал в неизвестном направлении, так еще и из пансиона, где она прожила более двух лет, выгнали. В одночасье лишили ее привычного образа жизни, друзей и определенности в будущем.

Я не стала ее беспокоить. Достаточно того, что именно мне выпал жребий сопровождать девочку в дальний путь. Испытывала ли я сожаление по поводу запланированного поступка? Нет, я скорее гордилась собой. И пусть я рисковала, но счастье малышки стоило того.

Ехали мы около получаса. Мелоди так сильно устала и перенервничала, что задремала, убаюканная шелестом дождя, который мягко падал на крышу. Положив голову на мое плечо, она едва заметно хмурилась во сне и тяжело вздыхала, ни на мгновение, не забывая о том, что за испытания ждут ее впереди.

– Мелоди, нам пора, – произнесла я, осторожно касаясь ее румяной щечки.

Девочка встрепенулась и, чтобы окончательно проснуться, потерла глазки.

– Да, госпожа Форест, – наконец кивнула она, осторожно оглядываясь по сторонам.

Когда мы вышли на остановке, дождь почти закончился. В темных глянцевых лужах на мостовой отражались тусклые огоньки газовых фонарей.

– Тут недалеко, – сказала я, поудобнее перехватывая саквояж, и вновь взяла девочку за руку.

Пусть район здесь был тихим и считался благополучным, но я не хотела рисковать, отпуская Мелоди от себя.

Нужный нам дом находился практически в самом конце тупиковой улицы. Это трехэтажное здание из красного кирпича почти полностью скрывалось за зелеными зарослями вьюна и несколькими деревьями с ветвистыми кронами. Лишь несколько огоньков в небольших узких окнах свидетельствовали о том, что здесь кто-то живет.

Достав из ридикюля ключи, я открыла калитку и пропустила малышку вперед.

– Заходи, Мелоди.

С любопытством осматриваясь по сторонам, она послушно шагнула вперед.

– Разве это приют?

– Нет, это не приют. – Открыв тяжелую дверь вторым ключом, я вновь взяла девочку за руку и повела в сторону лестницы. – Это мой дом. Точнее, здесь я снимаю квартиру. Побудешь у меня в гостях, пока твой папа не найдется.

В ее голубых глазах было столько надежды и безмерного счастья, что я едва не прослезилась. Бедная малышка!

– Я буду жить с вами, госпожа Форест? Правда?

– Какое-то время. Если ты не против, конечно.

Только сейчас в мою голову пришла мысль, что для начала неплохо было бы спросить Мелоди о ее желаниях, а уже потом тащить ее к себе.

– Я совсем не против, – широко улыбаясь, ответила она.

Моя квартира находилась на третьем, мансардном этаже. Совсем крохотная, она состояла всего из одной комнаты, которая одновременно служила мне и прихожей, и кухней, и спальней. Отдельное помещение занимала собственная уборная. Из-за небольшой площади ванная здесь не помещалась, но стояла довольно просторная и функциональная душевая кабинка. Конечно, жилье было далеко не идеальным, но мне хватало.

– Давай сюда свой плащик и снимай ботинки, – распорядилась я, поставив саквояж на пол недалеко от двери. – Ты голодна?

Директриса была столь любезна, что отправила Мелоди в приют до наступления ужина. И все ради экономии.

– Немного, – призналась девочка, присаживаясь на коричневый диван, который служил мне спальным местом.

Кровать здесь поместить не получилось бы. Слишком мало пространства.

– Значит, будем есть. – Повесив плащ на крючок, я направилась в кухонную зону. – Сейчас посмотрю, что можно придумать на ужин.

Работа в пансионе занимала у меня практически все время. Я уходила на рассвете, возвращалась поздним вечером, а потому в квартире только переодевалась и спала. Я даже не всегда успевала позавтракать, а на ужин у меня чаще всего просто не хватало сил. Выживала я преимущественно за счет обедов.

Директриса предлагала не мучиться и снять одну из свободных комнат в пансионе, но я отказалась. Во-первых, мне хотелось иметь собственный угол вдали от работы. А во-вторых, удивительно, но аренда целой квартирки в месяц стоила дешевле, чем комната на чердаке в пансионе.

В холодильном шкафу нашелся кусок варено-копченой буженины, несколько ломтиков желтого сыра, два помидора, листья салата и зелень. В хлебнице – половина подсушенного белого хлеба. Не так много, как хотелось бы, но на бутерброды хватит.

Мелоди не оставалась в стороне. Переодевшись в желтое домашнее платье с оборками, она принялась мне помогать. Вместе мы довольно быстро порезали хлеб и буженину ломтиками, а помидоры кружочками, положили сверху листья салата и накрыли второй половинкой хлеба. Получилось весьма аппетитно.

Я заварила ароматный чай с травами, которые отлично согревали в этот промозглый дождливый вечер.

Пока мы ужинали, я попыталась выяснить у Мелоди хоть какую-то информацию об ее отце. На случай, если она знала, где он может быть или способы, как с ним связаться. А еще где работает и чем занимается. Однако девочка лишь качала головой и виновато отводила глаза.

– Папа не любит рассказывать о своей работе.

В пансионе молоденькие учительницы, а также нянечки, которые присматривали за девочками по ночам, шептались о том, что господин Браун преступник, просто самый настоящий бандит. Иначе откуда у него столько денег на обучение дочери? К магически одаренным семьям, фамилии которых были записаны в огромный фолиант, он не относился. Значит, сумел выкупить себе право на магию. Все знали, какие крупные суммы за это запрашивали. И прекрасно понимали, что честным трудом заработать столько практически невозможно.

Конечно же, никто не располагал доказательствами противоправных действий господина Брауна, но сплетни на то и сплетни, что умели разрастаться с невероятной скоростью и обрастать все новыми, порой невероятными подробностями. Разумеется, не в пользу обсуждаемого.

Оставшийся вечер прошел спокойно. Перекусив, я помогла Мелоди принять душ и переодеться в пижаму. Разобрала диван и уложила ее спать.

– Сладких снов, милая, – прошептала я, укрывая ее одеялом.

– Спокойной ночи, госпожа Форест. Спасибо вам. И не переживайте, папа обязательно найдется.

Поскольку для меня места не осталось, пришлось устроиться в кресле. Спать в нем было крайне неудобно, но что поделаешь. Оно того стоило.

Я так перенервничала, разрабатывая план поисков господина Брауна, что сама не заметила, как уснула. Правда, сон мой длился совсем недолго.

Часы показывали без четверти четыре утра, когда в дверь очень громко и настойчиво постучали.

ГЛАВА 2

Дернувшись от неожиданности, я едва не свалилась с кресла. Щурясь от света настольной лампы, которую забыла выключить перед сном, села и тут же охнула от боли в спине и шее.

Стук повторился. Такой же сильный, громкий и очень настойчивый. В столь поздний час ничего хорошего ждать не стоило.

– Госпожа Форест.

Голос показался мне знакомым, но я никак не могла вспомнить откуда.

– Секундочку.

Я накинула на плечи легкую пуховую шаль и, бросив взгляд на спящую малышку – ее стук совсем не потревожил, – поспешила к двери.

– Кто там? – тихо спросила, застыв в полуметре от двери. Тревогу в голосе скрыть не удалось.

– Госпожа Дженнифер Форест? Это Дэвид Браун. Я хочу знать, где моя дочь!

«Ох, а вот и пропажа нашлась. Лучше поздно, чем никогда».

Щелкнув замком, я распахнула дверь.

– Господин Браун, здравствуйте! – поприветствовала я, всматриваясь в темный коридор. Наша домовладелица старалась экономить на всем, а потому свет в общих помещениях после одиннадцати тушила.

Нежданный гость шагнул вперед, и мне пришлось отступить, пропуская его в квартиру.

Господин Браун оказался красивым мужчиной. Высоким, крепким, сильным. Темно-серый костюм прекрасно сидел на его фигуре, подчеркивая широкие плечи, узкую талию и длинные ноги. Черные волосы отливали синевой, а серые глаза были удивительного оттенка тяжелых дождливых облаков, среди которых лишь иногда пробивалась легкая синь неба. Кроме того, он мог похвастаться темными бровями вразлет и длинными ресницами, а легкая щетина зрительно удлиняла его лицо и делала еще более худым.

Не удостоив меня даже взглядом, он прошел вперед и застыл у дивана, где продолжала мирно спать его дочь. Постояв так пару секунд, господин Браун обернулся и впервые посмотрел на меня. Блеск в его глазах оттенка грозового неба, не предвещал мне ничего хорошего.

Я даже отступила на полшага назад и замерла, переступая босыми ногами. Совсем некстати вспомнила о том, что стою перед ним в совершенно неподобающем виде: в одной тонкой сорочке, столь короткой, что демонстрировала мои голые колени. Сейчас даже шаль не спасала от откровенного, чисто мужского взгляда. Покраснев, я отступила еще на полшага и виновато опустила глаза.

Вроде ничего плохого не сделала, не сомневалась в своей правоте, а все равно рядом с этим мужчиной чувствовала себя глупой девочкой.

– Как это понимать, госпожа Форест? – сухо осведомился господин Браун.

Словно это я была виновата в том, что Мелоди едва не отправили в приют. Его голос звучал ровно и спокойно, но от хриплых ноток по телу пробежала легкая дрожь. Или, может, причиной тому легкий сквозняк и то, что я стояла перед ним почти обнаженной?

– Что именно вам непонятно? – поправляя шаль, нервно поинтересовалась я.

Подняв подбородок, я вновь встретилась с сумрачным взглядом и замерла. Сердце в груди застучало быстрее, разгоняя кровь, отчего щеки вновь загорелись. И непонятно, то ли мне жарко, то ли холодно.

– Почему Мелоди здесь?

– Очевидно, потому что вы вовремя не заплатили за обучение в пансионе Верлок-холл, – огрызнулась я.

Разумеется, мне не стоило этого говорить. Тем более таким тоном. Вообще-то я планировала, что мы обсудим создавшееся положение, после слов благодарности господин Браун заберет девочку и на этом история завершится, а потому оказалась совершенно не готовой к обвинениям в свой адрес. А ведь это именно я рисковала всем, когда привезла Мелоди к себе домой. И вот она – благодарность.

– Вы в чем-то меня обвиняете, госпожа Форест? – Насмешка в его голосе меня настолько удивила, что глаза, пусть все еще и напоминающие грозовые тучи, больше не пугали.

– Разве я смею, – ответила я таким тоном, чтобы сразу стало понятно: я хоть и не смею его обвинять, но очень хочу. И лишь хорошее воспитание не дает мне этого сделать.

Судя по уголкам губ, которые дернулись в слабой попытке улыбнуться, господин Браун догадался правильно.

– Вы понимаете, что не имели права привозить Мелоди к себе домой?

– Понимаю. Отлично понимаю, но я не могла позволить отвезти ее в приют. Вы себе не представляете, как там тяжело.

Сложнее всего было не повышать голос. Мелоди спала, и будить ее казалось преступлением, поэтому говорили мы тихо.

– А вы, значит, представляете? – мгновенно вскинулся он.

Его взгляд будто проникал в мою голову, считывая мысли, просачиваясь в самые дальние и опасные воспоминания, которые я не хотела открывать. Перед глазами неожиданно потемнело, а по позвоночнику пробежали неприятные мурашки. Я будто вновь попала на холодный, промозглый, обдуваемый всеми ветрами чердак, где меня так часто запирали другие девочки.

– Это личное, господин Браун, – сдавленно прошептала я, судорожно сжимая шаль у горла, словно мне нечем дышать.

И снова пронзительный понимающий взгляд.

Пришлось напомнить себе, что чтение мыслей, как и любое ментальное воздействие на чужое сознание строго запрещено и карается смертью.

– Я могу забрать свою дочь? – спустя несколько секунд, которые показались мне вечностью, спросил господин Браун.

– Конечно, – неловко произнесла я и отступила в сторону, прячась за небольшой столик. – Ее саквояж здесь.

Со своего места я наблюдала за тем, как Дэвид Браун присел на диван, который жалобно заскрипел под его весом и слегка прогнулся. Потом осторожно провел по золотистым волосам малышки, коснулся щеки и опустился на плечо, слегка его сжимая. Мелоди тихо вздохнула и завозилась, просыпаясь.

Я прекрасно видела, как она захлопала ресницами в попытке сфокусировать взгляд, как озарилось радостью ее хорошенькое личико. Громко взвизгнув, Мелоди бросилась на шею отцу и что-то быстро зашептала ему на ухо. А тот нежно обнял ее в ответ.

Было видно, насколько они любят друг друга, и я даже устыдилась своих мыслей. Ну забыл человек оплатить месяц учебы. Что тут страшного? В моей группе учились девочки, за которых всегда платили вовремя, но при этом очень редко навещали или вообще словно забывали, спихнув заботу о них на учителей пансиона.

Пока Мелоди одевалась, господин Браун встал и подошел ко мне. Бежать было глупо, поэтому я мужественно осталась стоять на месте. И даже рискнула поднять на него глаза.

– Я должен извиниться, госпожа Форест, – остановившись в паре метров от меня, произнес он и убрал руки за спину.

– Должны, – не стала отрицать я, теребя край укрывающей плечи шали.

– А еще должен поблагодарить за то, что вы спасли Мелоди и не позволили отдать ее в приют.

– На моем месте так бы поступил каждый.

– Нет, только вы, – покачал головой господин Браун, и глаза цвета грозовых туч как будто посветлели. Или мне почудилось? Однако синеву в их глубине рассмотреть мне удалось.

От его слов сразу стало как-то тепло и уютно. Даже захотелось улыбнуться и расправить плечи. Хотя никаких комплиментов или пустых обещаний я не услышала. Просто три слова, но как много они значили.

– Я сделала это ради Мелоди, – тихо призналась я.

– Знаю. И это очень ценно, – серьезно кивнул господин Браун.

Через несколько минут девочка оделась и собрала свои вещи.

– Попрощайся с госпожой Форест.

Судя по тону, каким он это произнес, стало очевидно, что Мелоди я больше не увижу. Никакой нормальный отец после случившегося не отвез бы свою дочь в Верлок-холл. И винить его за это я точно не собиралась. Даже понимала и поддерживала такое решение.

– До свидания, госпожа Форест, – присев передо мной в реверансе, проговорила Мелоди.

Выдержка мне изменила. Шагнув вперед, я присела на корточки, крепко ее обняла и прошептала на прощание:

– Прощай, Мелоди. Прощай и будь счастлива.

После их ухода в комнате вновь стало тихо и как-то пустынно. Закрыв дверь на замок, я сбросила шаль и присела на диван. Провела ладонью по подушке, которая еще хранила детский аромат.

Уснуть этой ночью я так и не смогла, хотя и пыталась. Забравшись в постель, укрылась одеялом, но стоило сомкнуть веки, как перед внутренним взором вставал сероглазый темноволосый маг. Сердце бухалось о ребра с такой силой, что о погружении в царство грез нечего было и мечтать.

– Да что же это такое? – шептала я, таращась в потолок.

Осознав, что спать сегодня уже не буду, я решила почитать форум. Нашла даже несколько интересных тем для обсуждения. Например, в одной спрашивали о том, сколько раз в неделю можно делиться кровью с подопечными вампирами. А в другой как бороться с линькой у деток-оборотней.

Одна девушка интересовалась, как убрать в комнате подростка-дракона, который заявил, что это его личная сокровищница и развел самый настоящий бардак, на все просьбы плюясь огнем.

Особенно мне понравилась тема с интересным названием: «Мышку жалко!»

По дурости обмолвилась при воспитанниках, что очень боюсь мышей. И пары часов не прошло, как обнаружила у себя на подушке мерзкое красноглазое создание. Попросила владельца замка дать доступ к семейному кладбищу, подняла одного из питомцев их прапрабабушки. Кот оказался чудесным крысоловом, но… мышку жаа-а-алко! Пришлось и ее поднимать. Так теперь эти два поганца гоняют друг друга по всему поместью! (уточнения: не дети, а мышь с котом. Дети гоняют только меня).

Пока читала, я даже пару раз хихикнула, живо представив происходящее.

Я знала, что существует множество миров с самыми разными расами. И читать про их порядки было очень и очень интересно. Тем более что моя жизнь на их фоне выглядела скукой смертной.

Скоротав таким образом время, я дождалась часа, когда стало пора собираться на работу.

Выпив чай и отказавшись от бутербродов, я переоделась в темно-лиловое платье, которое прекрасно гармонировало с моими платиновыми волосами и фиолетовыми глазами. Погода сегодня обещала быть солнечной, поэтому я достала из коробки шляпку в тон, украшенную красивыми искусственными цветами.

До пансиона я добралась довольно быстро. В столь ранний час народа в омнибусах было еще мало, так что даже получилось сесть.

У входа в пансион меня встречал дворник.

– Вы сегодня рано, госпожа Форест, – произнес он, когда я проходила мимо.

– Не спалось, вот решила поработать, – улыбнулась я.

Добравшись до кабинета, я занялась просмотром документов. Как раз требовалось изучить план обучения на неделю и внести кое-какие правки. А еще подготовиться к празднику, до которого оставалось чуть больше двух недель. И, самое главное, прогнать из головы воспоминания о Мелоди и ее таинственном отце.

Но сделать все запланированное я не успела.

Лишь только часы пробили девять раз, в мой кабинет явилась директриса. Я даже растерялась от неожиданности. За все годы работы госпожа Уинфер ни разу не заходила в мой кабинет. Я была уверена, что она даже не знает о том, где он находится.

Ей не пришлось ничего говорить, одного взгляда в сверкающие от ярости глаза оказалось достаточно, чтобы понять: ничем хорошим этот визит не закончится.

– Форест, – сухо поприветствовала она, плотно закрывая за собой дверь.

В тишине моя фамилия прозвучала как приговор. Я медленно поднялась со своего места и застыла, сжимая край стола. Прямая спина, развернутые плечи… если выслушивать приговор, то с гордо поднятой головой.

– У тебя есть полчаса, чтобы собрать свои вещи и покинуть это место, – ледяным тоном проговорила директриса, руки которой даже слегка подрагивали от злости. – Надеюсь, тебе не надо объяснять причины моего решения?

– Нет, – тихо ответила я.

Неожиданно мое спокойствие и демонстративное равнодушие ее задело.

– То, что ты совершила, недопустимо! Ты позоришь гордое звание учителя, Дженнифер Форест! И я лично сделаю все, чтобы о том, что ты натворила, узнали все вокруг! – прошипела она. – Обещаю, ты не найдешь работу в столице и ее окрестностях. Для тебя будут закрыты двери всех учебных заведений в крупных городах. Отныне твоим пределом станет жалкая учительница в какой-нибудь забытой всеми деревушке. Так что собирай вещи и езжай как можно дальше!

– Я поняла.

– На выплату компенсации за увольнение не рассчитывай. Не получишь ни монетки! – бросила напоследок директриса, прежде чем уйти, громко хлопнув дверью.

Однако это оказались не все испытания, которые ждали меня впереди.

ГЛАВА 3

– Наш договор расторгнут! – преградила мне путь домовладелица, встав у двери и уперев руки в бока. – Собирай свои вещи, Форест, и убирайся отсюда.

Госпожа Аутан не была магичкой, но сейчас очень сильно напоминала ведьму из сказок, которые мне когда-то читала мама. Ее бесцветные голубые глаза метали молнии, а темные волосы с тонкими серебряными прядями торчали в разные стороны, делая еще более похожей на жуткую ведьму.

– Но ведь я уже заплатила за этот месяц, а сегодня лишь третье число, – напомнила я, ошарашенная таким приемом.

Ничего ведь не предвещало. Я снимала квартиру уже три года, всегда исправно платила за аренду, порядок не нарушала, правилам, какими бы глупыми их не считала, следовала и всегда была на хорошем счету.

Неужели директриса успела позвонить сюда и все рассказать? Она ведь обещала разрушить мою жизнь и лишить меня всего. Хотя вряд ли госпожа Уинфер опустилась бы до общения с обычной домовладелицей.

– Какая у нас с тобой была договоренность, Дженнифер Форест? – ткнув в мою сторону толстым указательным пальцем, очень напоминающим сосиску, спросила госпожа Аутан. – Никаких мужчин в моем доме! У меня приличное заведение.

«Мужчин? Каких мужчин? О чем она вообще?»

– Но послушайте… – попробовала оправдаться я и была вновь перебита:

– И ты ее нарушила. Этой ночью у тебя в квартире находился мужчина. Или ты думаешь, что, впустив его в четыре утра, смогла обмануть меня и скрыть свой позор?

Не думала. Вот честно, я совсем об этом не думала. Особенно учитывая, что господина Брауна я не ждала и уж тем более не звала. Я и предположить не могла, что его появление будет кем-то замечено и интерпретировано в таком ключе. Как же я ошиблась!

И ведь это не первая моя ошибка за эти два дня.

Госпоже Уинфер даже не понадобилось звонить сюда и рассказывать о том, что случилось. Я сама во всем виновата. Без работы, без дома, без денег… без шанса на счастливое будущее.

– Пожалуйста, позвольте мне объяснить.

– Не нужны мне твои объяснения! Забирай вещи и уходи, иначе я вызову законников! – тонким противным голосом взвизгнула домовладелица и даже топнула ногой от возмущения. – И денег за месяц не верну. Это компенсация за моральный ущерб и тот вред, который ты нанесла мне и моему дому. Ты же едва не погубила мою репутацию, Форест! А я зарабатывала ее долгие годы!

Стало понятно, что спорить с ней и пытаться что-то объяснить бесполезно. Мне ничего не оставалось, как отправиться в свою уже бывшую квартирку и начать собирать вещи.

Уже через двадцать минут я вышла оттуда с двумя небольшими чемоданами, которые весьма существенно оттягивали руки. Вроде вещей не так много, но все равно было тяжело.

Дом я покидала молча, с гордо поднятой головой – пусть не думают, что мне стыдно за свой поступок, – спиной чувствуя насмешливые и торжествующие взгляды других постояльцев, которые без капли стеснения выглядывали из окон, чтобы понаблюдать за моим изгнанием.

Госпожа Аутан стояла у калитки и, скривившись, ждала, когда же я покину территорию. В ее бесцветных глазах я заметила столько презрения, что не рискнула попрощаться или хоть что-то сказать.

Глаза предательски защипало, а горло перехватило. Я повыше задрала нос, чтобы не расплакаться. Нет, никто из них не увидит моих слез!

Но как же все не справедливо! Я ведь не сделала ничего плохого! Наоборот, спасла маленькую девочку от жизни в жутком приюте, где ей пришлось бы тяжко. Несмотря на то, что меня выгнали с работы, лишили дома, я не жалела о своем поступке.

«Я сделала все правильно! И никто не убедит меня в обратном!»

Выйдя за калитку, я прошагала пару десятков метров и только потом поставила чемоданы на тротуар и повела онемевшими пальцами. До остановки омнибуса надо было еще дойти.

Только вот куда податься? Искать новое жилье? На него у меня просто нет денег. Да, за годы работы я сумела скопить небольшую сумму, которая хранилась на счете в банке, но ее надолго не хватит. А потратить сейчас все было бы неразумно.

Может, попробовать попроситься на ночлег к госпоже Шейле? Лучшая подруга мамы, она уже один раз помогла мне с устройством в пансион Верлок-холл, вдруг поможет и сейчас.

Хотя… не хотелось лишать работы и ее. Я не сомневалась: если директриса узнает, что госпожа Шейла продолжает общение со мной, более того, дала пристанище, то выгонит и ее. Нет, ехать и просить о помощи мамину подругу не стоило. Слишком рискованно.

Но как тогда мне быть?

– Госпожа Форест.

Этот голос я узнала бы из тысячи. Именно он преследовал меня прошлой ночью, не давая уснуть. И именно его обладатель оказался виноват во всех неприятностях, которые обрушились на мою голову. Вот почему он решил ночью отправиться на поиски дочери? Дотерпел бы до утра, а там я сама бы его нашла. Тихо и незаметно. И никто бы не узнал, что я забрала Мелоди к себе домой.

Обернувшись, я придержала шляпку, которую едва не потеряла благодаря налетевшему из-за угла порыву ветра. Слегка прищурившись от бившего в глаза яркого солнца, быстро рассмотрела высокую статную фигуру господина Брауна, который остановился в паре шагов от меня.

На этот раз он надел светло-серый, отливающий сталью костюм и явно успел побриться. По крайней мере, щетина, которую я видела сегодня ночью, сейчас на его лице отсутствовала. Его темные волосы находились в легком беспорядке из-за все того же ветра, а темно-серые грозовые глаза смотрели пристально и оценивающе. Особенно его заинтересовали стоявшие у моих ног чемоданы.

– Господин Браун, что вам еще от меня нужно? – не скрывая досады, спросила я.

Поскольку я ушла не так далеко от дома госпожи Аутан, готова была держать пари, что домовладелица еще не покинула наблюдательный пост. А стать предметом новых сплетен совсем не хотелось.

– Вы переезжаете? – подходя ближе, поинтересовался он.