Бурные овации началу начал

Предисловие

Сразу хочу внести ясность в название книги. Чему же мы можем апплодировать, если, собственно, не находимся ни в театре, ни в кино, ни на концерте Стаса Михайлова, Эдиты Пьехи или Ольги Бузовой, а вот прямо здесь и сейчас.

Чему мы можем радоваться, грустить, скучать, обвинять, но не иметь ни единой возможности увидеть это? Думаю, многие догадались уже, о чем, собственно, идет речь. Это прошлое. Это наше детство. Это то место, откуда начинаются все жизненные дороги и пути. Это место, в котором никогда невозможно побывать осознанно.

Ведь пока оно при нас, мы его не ощущаем и не признаем. Точнее, мы совершенно не видим его ценности и значимости. А когда оно покидает нас, прочувствовать его в той мере, в которой уже можно было бы им насладиться (мы к данному времени доросли до этого), нельзя. Невозможно. Нереально.

Но это было бы слишком сложной конструкцией становления человека со стороны природы, потому как если бы ребенок понимал, как ему нужно себя вести и как реагировать на многомиллионные внешние раздражители, то есть его мозг был бы достаточно сформирован для понимания всего этого, то что было бы с человеком дальше? Возможно, по мере развития психики нам бы и удавались кое – какие мыслительные процессы значительно проще, но так ли просто нам было бы нам с ними жить? У природы уже имеется определенный план на развитие мозга и психики человека. И так как еще детьми мы были бы уже почти на уровне нынешнего среднестатического взрослого человека, то по мере взросления мы потихоньку сходили бы с ума и деградировали. Почему? Хороший вопрос. Сейчас отвечу.

Потому что все в природе имеет свойство развиваться. А у природы развитие человеческой психики идет по нарастающей. Вы понимаете. Сначала нашему мозгу даются простые операции, потом их сложность набирает темп, и мы начинаем решать интегральные вычисления. Ну примерно такая схема. А что бы произошло, если изначально наши мозг и психика были бы практически развиты? Ну дошли бы лет до 10, к примеру, в растущей стадии развития. Потом все стало бы окончательно на свои места. Достигло бы наше развитие окончательной точки. Что дальше? Развитие должно идти. А куда? Оно уже пришло куда надо. Но природе – то надо его продолжать. Вперед развитие уже не пойдет – некуда. Только назад. Логично? Что было бы дальше, можно понять как дважды два.

Именно благодаря этому своему умозаключению я решила поделиться с вами уже понятой мною системой связи психики взрослого человека с его далеким прошлым.

Глава 1.

«Куда стремится детство»

Итак, эту главу, пожалуй, я начну с очень важной фразы, которую в свое время я услышала от папы и начала над ней активно думать и работать. «Психика всегда стремится в детство». Это выражение само по себе может заменить целую главу книги, а при хорошем размышлении и анализе над ней – и целую книгу. Но все же я попробую истолковать эту фразу так, чтобы вам не пришлось так же много над ней размышлять, как это довелось мне.

Эта фраза по глубине смысла и содержания мне сильно напомнила мамино выражение «Давайте договоримся на берегу». Всем оно знакомо, так как не ново и широко используемо. Сходство этих фраз, естественно, притянуто мною за уши, но все же имеет место быть. Что значит это выражение? Что необходимо заранее, не осуществляя ответственных совместных с кем – либо действий, договориться обо всех подводных камнях и нюансах. Прояснить будущую ситуацию наперед. Тогда не возникнет разногласий и серьезных проблем на переправе, выражаясь метафоричным языком. Потому что, будучи на берегу, еще можно что-то решить, обдумать, в конце концов, развернуться и уйти, а на реке уже нет. Чревато. Так почему фразы кажутся мне похожими? Наверное, потому, что детство – это и есть тот самый берег, где можно наладить мосты к будущему. А переправа, как вы понимаете, это уже посерьезней, понеповоротливей, позакоренелей…

Наша психика так устроена, что родители или те люди, которые воспитывают ребенка, видели, в какую сторону им работать и чего дальше ожидать. Если, к примеру, ребенок обыкновенный, как принято говорить, ничем не отличающийся поведением и уровнем обучаемости от большинства своих сверстников, плавно переходящий из одной стадии взросления в другую, бурно переносит пубертатный период, то во взрослой жизни с психикой такого ребенка, как правило, ничего военного не происходит. Он не сходит с ума, не заболевает шизофренией и тому подобное. Потому что в любой стрессовой ситуации – что? – психика стремится в детство, откуда можно почерпнуть силы и ресурсы для преодоления невзгод. Там этому человеку было хорошо, тепло и спокойно. Он не заморачивался по поводу жизненных препятствий и неудач.

А если ребенок был не таким, как все? Если его психика отличалась немного или даже кардинально? Например, рос ребенок в неблагополучной семье, был вундеркиндом (это ведь тоже уникальные случаи формирования психики) или же просто родился с нарушениями психики… Но акцент я делаю не на причине отличительных проявлений психики, а именно на самом факте – отличия были. И вот вырастает этот ребенок, становится взрослым дяденькой или, может, тетенькой, живет себе припеваючи, обзавелся семьей, работой, ипотекой, гастритом…

Но вдруг приходит оно – нервное потрясение. Неважно, на каком уровне оно будет: уволили с работы, сына призвали в армию, заболел, умер родной человек… И тут происходит самое интересное, и в то же время самое страшное для психики – интуитивный, автоматический поворот обратно, бег в детство. Но разве там было хорошо? Там были проблемы, там были нюансы. Даже если ребенок был гением… А эти самые проблемы и нюансы, оказывается, никуда и не делись, просто подросли немного; и вот же они, стоят и ждут своего триумфа.

Что происходит с человеком? Что происходит с его психикой? Она ведь ринулась назад, за помощью. А помощи – то ждать неоткуда. Тому месту, откуда помощь ожидается, самому нужна была помощь, простите за тавтологию.

И – вуаля! Психическое расстройство. Все. Обратного пути нет. Наше прошлое, то есть конкретно далекое прошлое, детство, оно занимает колоссальную часть подсознания. Вы же в курсе, что подсознание – это те внутренние, которых мы не понимаем, они живут своей жизнью и формируются сами по себе. Это то, чего мы боимся, что предпочитаем в жизни (именно сами, без посторонних навязываний): цвет, поведение, манера общения, мечты. Существует также сознание. Это как раз то, что понять очень даже в наших силах. Это наши мысли. И если сравнить размеры подсознания и сознания, то представьте малюсенькую лодочку, плывущую по Тихому океану. Вот Тихий океан – это наше многомерное, объемное, огромное подсознание. А лодочка – сознание. И в нее в процессе плавания заплескивается немного воды из океана. Это нестрашно. Это комфортно и для лодочки, и для водоема. В лодке не жарко, нет жажды. Красота! Да и океан чувствует свою полезность и незаменимость.

Но есть один минус в этой идиллии. Какой, спросите вы. А самый что ни на есть банальный. Лодкам свойственно иногда погибать в водных пучинах больших водоемов. Таких, как океан. И происходит это тоже вполне себе банально. Поднялся шторм, затопило лодочку, да или просто качнулась на гребне волны. Раз, и нет лодки. А со дна океана выхода нет.

Это все аллегорично и ассоциативно. А если серьезно сказать, то если то, что входит в наше сознание из подсознания, совершенно нормально, я бы сказала, в соответствии с законами психики, то момент, когда происходит «смена караула», то есть налицо «обратная связь», когда сознание попадает в подсознание, вот оттуда уже выхода нет. Круг замыкается. К человеку приходит заболевание психики.

Глава 2.

«Ячейка общества»

Живет себе человек, учится, заводит семью, работает… Вроде бы все у него есть: и родные и близкие люди, и достаток, и самореализация, а самого главного, самого необходимого и ценного нет. Счастья нет. Казалось бы, спокойствие в жизни – это уже счастье. Во всяком случае, в современном мире. Но нет. Не хватает этому человеку элементарно даже мыслей, от которых прямо – ух! Накрывает эйфория с головой. Вот, мол, я какой, всего добился, все – то у меня есть.

В тему сейчас будет озвучен маленький отрывок из стихотворения неизвестного мне автора: «Мама не любит папу, папа не любит маму. Я вырасту и тоже… любить никого не стану…». Все идет, опять же, откуда? Именно поэтому человек, имеющий все, не имеет ничего. Ведь без любви и, соответственно, счастья, нет радости ни от чего. Нет, случается, конечно, радость мимолетная: купил что – то долгожданное, ребенок родился, на работе повышение дали, зарплату повысили… Но это же не то, чего хотелось бы, правда? А хотелось бы радости на фоне счастья, на фоне любви, на фоне легкой эйфории. Голая радость ведь недолговечна, краткосрочна.

Ребенок как никто другой ощущает недостаток любви, притворство по отношению к нему и вообще всех членов семьи. Любовь – достаточно сложное чувство, чтобы понять его на разных ментальных и астральных уровнях. Взрослые люди её принимают больше во внешних её проявлениях, физически (от слова физика). Это чувство находится где – то на поверхности разума. Ребенок же её просто чувствует. На самых сложных уровнях, подсознательно. А ведь нам уже известно, что все, что происходит в нашем сознании, попадает в него определенно из подсознания. Как же в сознании появится любовь, если в глубине психической структуры её нет? Все ведь в детстве закладывается туда фундаментально.

Или такой пример. Живет на свете маленькая девочка. Все у нее тоже есть; семья благополучная, мама работает, бабушка пенсию приличную получает.

И игрушки у нее хорошие, и вещи дорогие. А к хорошему привыкается быстро, и растет эта девочка в мечтах о всё лучшей и лучшей жизни. Да, мечтам свойственно сбываться, да и сама девочка ни за какие коврижки не согласится жить так, чтобы у нее чего – то не было. Отучивается, находит престижную и высокооплачиваемую работу (это как вариант), или сразу с корабля на бал: удачно выходит замуж за богатого человека. Но вот незадача: не видится ей по жизни один человек. Вроде и этот неплох: деньги дает, не обижает, детей и жену балует. Но нет с ним рядом радости. Что же предпринимает эта девочка? Понятное дело, находит человека «для души и тела». С ним она отдыхает. К нему она бежит за эмоциональными потребностями: обнять, услышать слова любви… но не более того. Жизни с ним тоже не будет, она это понимает очень быстро. Те чувства, которые она испытывает к мужу, непостижимым образом появляются и к новому принцу.

И все начинается снова. Новый человек, новые чувства, возврат. Даже если муж уйдет от такой любвеобильной барышни, и она снова выйдет замуж, история будет повторяться снова и снова.

Да почему же? Что с этой девочкой не так? Если вы внимательно прочитали предысторию маленькой принцессы, то наверняка заметили, что у нее не было папы. Мама, бабушка, возможно, тетя или дядя, но среди этого перечня нет папы. Для любой девочки это вообще острая необходимость. Отношения с папой дают фундамент для отношений с мужчинами во взрослой жизни. А если его не было совсем? Тогда девочка, став взрослой, ни коим образом не пережила этот дефицит. Он в подсознании. Она начинает искать не мужа. А кого? Правильно, папу. Найдя его, она свято верит в то, что рядом с ней просто мужчина, которого она, по ее мнению, полюбила. Но проходит время, и все становится на свои места. Это не муж, это папа. К нему появляется определенная привязанность. Бывшая девочка без отца начинает испытывать чувства ну совсем не схожие с романтическими: она начинает заботиться о муже, ждать и даже требовать заботы от него самого…

А скажите, какая нормальная женщина будет испытывать романтические чувства к своему отцу? Природой ведь заложена также и потребность в любви. Не только к отцу, но и к мужчине. Поэтому женщина идет искать того человека, к которому она, по ее мнению, окажется способна испытать романтическую любовь. Да, вроде вот он, нашелся. Но не тут – то было! Спустя время она понимает, что этот мужчина по духовной связи ничем не отличается от мужа. Дальше – вы знаете.

Теперь рассмотрим отношения с мамой. Если отношения с папой – это фундамент будущих отношений с представителями противоположного пола, то отношения с мамой – это фундамент отношений с миром в целом. Или, если так понятнее, это фундамент становления типажа личности.

Я рассказывала в своей книге «Крылья интроверта, или Дневник гадкого утенка» общие принципы становления личности интроверта и экстраверта. Эти типы практически напрямую зависят от тех жизненных условий, которые окружали ребенка. Генетику, кстати, тоже никто не отменял. Чтобы стать, к примеру, интровертом, достаточно им родиться. Но чтобы вырасти интровертом, тут нужна подмога. Вообще – то, по словам умнейшего Карла Юнга, человек имеет либо экстраверсивные черты, либо интроверсивные. Но эта теория позже была оспорена. Психоаналитиками того времени доказано, что человек имеет и те черты личности, и другие. Просто одни доминируют над другими. А бывает еще и довольно редкая категория людей – амбиверты. Здесь совсем уж сложно определить, к какому типу личности относится человек. Он имеет и те, и другие черты практически в равных пропорциях.

Так вот. Я немного отвлеклась. В отношениях с мамой главное то, как относилась она к своему ребенку. Была ли у него настоящая материнская защита или нет. Или ему приходилось самому защищаться от рьяных материнских чувств.

В случае, если мама имела хоть малюсенькую долю агрессии к своему ребенку, если она срывалась на него, вымещала злость и обиду, сублимируя ее в существование малыша (объектом – то существования малыш и является, по сути). В общем, складывалась картина «ты виноват уж тем, что хочется мне кушать» (из одноименной повести про серого волка и ягненка). Если обидчики этого ребенка никогда в глаза не видели его заступника, маму в данном случае, и ему приходилось решать проблемы самому, то здесь уж у малыша было всего два выхода: или самому стать агрессором, познав истину «Или ты, или тебя», и прослыть отъявленным хулиганом, или закрыться полностью от этого враждебного, злого, пугающего мира. В этом случае в человеке встает в полный рост интроверт, да к тому же еще и набирающий в процессе взросления неприятные бонусы в виде невроза (он вообще неизменный попутчик таких людей), социофобии, обсессивно – компульсивных расстройств (а это уже, в свою очередь, неизменный спутник невроза, в той или иной степени).