Фарватер
От автора
Эта книга, дорогой читатель – мой первый стихотворный сборник. Я долго не могла решиться опубликовать свои стихотворения: что-то в них постоянно исправляла, дорабатывала. На пути возникали разного рода препятствия – внешние и внутренние. А потом все они вдруг разом исчезли. Видимо, Вселенная дала добро.
В наш век потребительства понятие «человек» часто сводится к набору определённых функций и социальных ролей: родитель-ребёнок, начальник-подчинённый, покупатель-продавец, заказчик-исполнитель. Мир становится схематичным, упрощённым и маломерным. В повседневной суете не остаётся ни времени, ни сил заглянуть за пределы материальной сферы, в мир человеческой души, сложный, многообразный, загадочный, противоречивый и такой прекрасный. Душа человека, его чувства, эмоции, переживания спрятаны глубоко внутри, вытеснены на второй план, как что-то лишнее, а порой и как нечто пугающее и причиняющее боль.
Но одновременно в нашем обществе, как мне видится, нарастает тоска по чему-то доброму, тонкому, светлому и вечному. Люди устали быть «достигаторами», устали от постоянной гонки за материальными благами. Не желая превращаться в роботов, люди начинают прислушиваться к собственной душе, а следовательно и к её творению – живому поэтическому слову, помогающему обнаружить целую Вселенную внутри у каждого из нас.
Поэзия всегда занимала огромное место в моей жизни. С раннего детства мама и бабушка читали мне стихи. Особенно часто я просила почитать произведения Пушкина. Однажды мама показала мне тетрадь, куда она записывала свои стихотворения. Да, в детстве она писала стихи, но потом это увлечение почему-то сошло на нет. Мамина тетрадь была красиво оформлена, в ней имелось множество иллюстраций. И тогда я решила, что тоже могу писать стихи. Мне на тот момент было лет восемь. В то время мне нравилось не столько создавать поэтические тексты, сколько оформлять их на бумаге. Нравилось писать цветной пастой аккуратные столбики слов, рисовать завитки, рамочки, подбирать картинки.
Впрочем, не могу сказать, что моё тогдашнее окружение поддерживало эти творческие начинания. Предположу, что виной тому отголоски девяностых, погрузивших искусство в глубокий кризис. Практически никто вокруг меня всерьёз не интересовался творчеством. А я мало того, что писала стихи, так ещё и музыкой с удовольствием занималась, что делало меня в глазах сверстников инопланетянкой и белой вороной. Интернет в то время представлял собой роскошь и редкость, у меня его, естественно, не было. В общем, найти единомышленников, особенно из числа сверстников, было очень нелегко.
Но границы моего общения всё же расширялись со временем. Лет в пятнадцать я познакомилась с настоящими, живыми авторами. Оказывается, в нашем небольшом городе Дзержинске было несколько поэтических кружков, правда, их участниками являлись люди, в основном, пожилые. Но были и сочинители моего возраста. Благодаря работе поэтических кружков, встречам, мероприятиям, мы познакомились, подружились. А потом решили создать свой молодёжный литературно-музыкальный клуб под названием «Эдельвейс». Это был даже скорее не клуб, а компания, «могучая кучка» неравнодушных к Прекрасному друзей, которые устраивали творческие встречи в музеях, библиотеках, учебных заведениях.
Кроме того, нашлись люди, неравнодушные к литературе, и среди студентов моего университета. При университете был студенческий литературный клуб «Феникс», который также помогал мне расти как поэту.
Моя литературная жизнь становилась всё более насыщенной. Я старалась выступать со стихами везде, где только можно, участвовала в различных поэтических конкурсах. Одним из самых запоминающихся стал для меня конкурс молодых поэтов «Зелёный листок», который ежегодно проводится в Твери, в Доме поэзии Андрея Дементьева. Там царит невероятно тёплая атмосфера. А сколько талантливых, ярких, людей собирает этот конкурс! Мне выпало огромное счастье – пообщаться с Андреем Дементьевым, одним из любимых моих поэтов, невероятно светлым человеком, влюблённым в Жизнь и Красоту. Эта встреча во многом изменила меня. Я стала с большей ответственностью относиться к поэтическому слову, осознала его силу.
Большой простор для творчества даёт мне работа в артгруппе на борту речных круизных теплоходов. Здесь я могу демонстрировать все свои творческие навыки: устраивать поэтические, музыкальные гостиные, танцевать, проводить мастер-классы по рукоделию, участвовать в театральных постановках.
Многие мои стихи появились на свет исключительно благодаря теплоходам. Даже название этого поэтического сборника, «Фарватер», указывает на моё неравнодушие к речным путешествиям. У каждого из нас свой фарватер – путь, по которому идёт корабль нашей жизни. Движение это обязательно должно быть, даже если вокруг нет никаких ориентиров, опознавательных знаков. Пусть гремят грозы, льют дожди, свирепствуют ветра, пусть берега далеки, обманчивы и туманны, главное – продолжать своё плавание, сквозь сомнение, разочарование, страх, ведь именно для этого и созданы корабли.
Итак, дорогой читатель, желаю тебе счастливого плавания! И никаких мелей! Очень хочется верить, что мои стихи найдут отклик в твоей душе. Надеюсь, нам с тобой по пути.
1.СКИТАЛЬЦЫ
***
Не попаду я с корабля на бал,
Лихой матрос Летучего Голландца.
Вам снова пенный подымать бокал,
А мне лишь звёздной далью похмеляться.
Веселья полон, блещет шумный зал.
А где моя желанная отрада?
Не попаду я с корабля на бал.
Пусть так – мне барской милости не надо.
Там, на балу, душевный дерзкий свет
И нежеланье падать на колени
Вельможи примут за тяжёлый бред
Потребовав смущённых извинений.
Закатим лучше пир на корабле!
Тут все такие же, как я, скитальцы.
Нам ничего не нужно на земле.
Мы – экипаж Летучего Голландца.
ТЫ ПЕЛ О ЛЮБВИ
Ты пел о любви, фееричной, экранной,
Нежданной, незваной, упавшей с небес.
А жадный мой ум, и влюблённый, и пьяный
Все песни коварно присвоил себе.
Прельщаясь красивой, отточенной фразой,
Нескромной мечты ощущая полёт,
Низал он на нитку упрямых фантазий
Мерцающий жемчуг рассыпанных нот.
Ты пел о любви, и на голос твой властный
Весь мир отзывался гитарной струной,
И тёмная ночь становилась прекрасной.
Кому же ты пел о любви неземной?
ХОЧУ В ТВОЮ ВСЕЛЕННУЮ
Дорога обещает быть
Рискованной, неблизкой.
Хочу в твою Вселенную
Космической туристкой.
Не знаю, всё ли правильно
В расчётах, звёздных картах,
И слухи о загадочных
Космических пиратах
Кидают в дрожь, но дальние
Галактики, планеты
Увидеть я обязана,
Чтоб получить ответы
На все вопросы сложные
(А, может быть, простые) –
Найду ль цивилизацию
В космической пустыне?
Строжайшими системами
Какая движет сила,
И по каким законам там
Вращаются светила?
Ещё прошу – поведай мне
О взрыве той, сверхновой
Гитарными аккордами,
Вполголоса, вполслова.
***
К нам Муза не стучится,
А рвётся напролом.
Ночами нам не спится –
Ещё и кофе пьём.
А на ноги – вериги,
А под ноги – змея.
Одни и те же книги
В шкафу. Ты, как и я,
Почти что невменяем.
Ты это знаешь сам.
Мы только наблюдаем,
Но мы не здесь, мы – там.
Мы говорим друг с другом
На тайных языках
И мечемся по кругу,
Мечтая о руках,
О впадинке у горла
И о родстве плеча.
И лишь для виду гордо
Пытаемся молчать.
И нам опять не спится.
Как тут забыться сном? –
Судьба к нам в дом… Стучится?
Нет, рвётся напролом!
КАК ДЕРЕВО В ГОРАХ
Как дерево в горах корнями скалы
Цепляет – так хочу тебя обнять.
Захватнически, дерзко, одичало…
Ну что за робость? Для чего опять
Брожу, как тень, в унынии проклятом,
Твердя удаче в спину: «Бон вояж»?
А может, просто сделаться пиратом
И взять фрегат судьбы на абордаж?
Неуловимый, призрачный, туманный,
Он тоже помнит тайный остров, где
Деревья, вросшие корнями в камень,
Колышутся в серебряной воде.
***
Мы идём с тобою ночью вдоль реки,
Будто бы танцуем, быстры и легки.
Кружит меж деревьев сумрак-чародей.
В пышных кронах тонут нимбы фонарей.
Ароматом липы воздух освящён –
Странно, ведь не время ей цвести ещё.
Труден разговор наш, сбивчив, как во сне.
Напеваешь что-то авторское мне.
Что-то отвечаю, глупо, невпопад
И ловлю внезапный, мимолётный взгляд.
Боже, на Тебя лишь смею уповать –
Прикажи погибнуть или целовать!
Только б не молчанье, только б не отказ!
Расколдуй нас утром, только не сейчас!
Полыхает сердце яростней зари.
Огненной планетой движется внутри.
Адская планета. Уничтожь, взорви!
Но оставь нам светлый, страшный миг любви.
ЗАЗЕРКАЛЬЕ
Недели я не протянула с ним бы
В реальном мире, остром, как кинжал.
Уйти, качнув чуть потускневшим нимбом,
Не комкая безрадостный финал –
Вот выход. Только где бы взять мне силы
И где душе моей искать приют?
Реальный мир и тёмный, и унылый,
А в зазеркалье – ангелы поют.
Пусть в никуда заводит нас дорога –
Прекрасны по краям её цветы.
Мы лишь на ней одной видали Бога,
Хотя не заслужили чистоты
Согласно всем канонам и писаньям,
Но в зазеркалье всё наоборот –
Наперекор судьбе и расстояньям
Меня там ангел мой зеркальный ждёт.
***
Всё отнимут. Ничего не будет.
Разобьют зеркальный коридор.
Дерзким всполохом средь тусклых будней
Не блеснёт души твоей костёр.
Всё отнимут. Всё возьмут обратно –
Руки, плечи, губы и глаза.
Всё возьмёт себе властитель жадный,
Только голос твой отнять нельзя.
Он один мне – помощь, утешенье.
Он порвёт молчанье на куски.
Я втянулась в это наважденье,
Чтоб не обескрылеть от тоски.
Он повсюду, ласковый, мятежный,
Нужный, повернувший время вспять.
В нём ты весь – тот самый, близкий, прежний,
Тот, которого нельзя отнять.
КРЕДИТ
Дай любви нам, Господь, и удачи немного!
Дай нам летнего солнца беспечный восход!
Заработай – купи. Вот стратегия Бога.
Бог в кредит никогда ничего не даёт.
Но тогда… Кто же он, кредитор, одолживший
Этих солнечных дней нам пленительный свет,
Отсчитавший их нам и с улыбкой вручивший,
Будто горстку серебряных звонких монет?
Мы с тобой промотали их. Счастье изжито –
Как неистово деньги швыряла рука!
Уж давно подошёл срок платить по кредиту,
А процентная ставка его высока.
И ухмылка банкира, косая и злая,
Нам напомнит, пора, мол, платить по счетам.
Серебром обольстительно, ярко сверкая,
Слёзы, катятся слёзы у нас по щекам.
Мы босы, голодны. Мы, как tabula rasa –
Ничего за душой, кроме мутной тоски.
И хохочет над нами банкир, до отказа
Серебром набивая свои сундуки.
***
Его песня не крылья, а цепи и рабство сулит
И волнует, и манит, и тянет к себе, как магнит.
Он – один шаг вперёд и немедленно десять назад.
Твоя боль – инкубатор для милых его демонят.
Он клянётся, что твой, оставаясь при этом ничьим,
Он так любит свободу, но хочет казаться ручным.
Помоги его снам заповедной достигнуть земли.
Ты услужливый шлюз, но пора отпускать корабли.
***
Ты хочешь властвовать и мучить,
И оставаться в стороне.
Твоё «люблю» – всего лишь случай
Продемонстрировать на мне
Великолепие и силу
Твоих штыков и гильотин.
Тебе постыло слово «милый».
Ты жаждешь слова «господин».
О щедрый, о великодушный,
Ты бросишь всё к моим ногам!
Воздвигнешь город, если нужно.
«Вот дом твой», – скажешь мне, а сам
Уйдёшь спокойно, горделиво,
И станет город мне тюрьмой.
Сто жизней у тебя. Счастливый!
А я всё той живу, одной.
ПОД ЮЖНЫМ НЕБОМ
Под южным небом чайка, там, вдалеке, на рейде,
Как маленький бумажный игрушечный фрегат.
А у причала рыба (и смотрят, посвежей где
Придирчиво туристы) и спелый виноград,
И сахарные дыни с янтарной нежной кожей,
И сочные арбузы, и россыпь наглых ос.
Тут от загара каждый стройнее и моложе.
Остался белым только лохматый чей-то пёс.
Под южным небом волны – диковинные змеи –
Им солнце с ветром дарят сверкающую плоть.