Стихи-с

Размер шрифта: 13

Прохоров Сергей Николаевич

(30.04.1975 – 13.07.1997)

«В этой жизни всё не так…»

Всё не так, ребята…
В. Высоцкий

В этой жизни всё не так,
Хоть совсем не плохо.
Или я такой дурак,
Мытарь и пройдоха.

Может дело и во мне —
Нету вдохновенья.
Гаснет тихо свет в окне,
Лью стихотворенье.

По бумаге в путь перо
Я пускаю лихо.
Счастлив я вполне, но кто
Шепчет мне так тихо:

«Нет в тебе отдачи сил
На твои стремленья».
Святой Отче, помоги —
Дай благословенье.

Я желаю весь сгореть
В очаге исканий,
Во весь голос звучно петь,
Не избечь страданий.

Чтобы на конце пути
Стал я горсткой пепла,
И, когда душе уйти,
Сила песни крепла.

«О, как бывает низок человек…»

О, как бывает низок человек,
Другого мненья нет – он гадок!
Не искупить вины ему вовек
Исканьем оправданий и догадок.

Сурова казнь – души мученье.
И появляется порыв
В котором лишь одно стремленье —
Зарубцевать души нарыв,

Но тот нарыв не чист собою.
Гасить что толку боль души.
Пусть ты нейдёшь с повинной головою,
Раскаялся ты в камыши,

Но верить хочется, что люди
Поймут раскаянье твоё,
И лицемерами не будут,
Даря прощение своё.

Ведь на ошибках, на презренных
Все учатся, вкуся позор,
И, достигая всепрощенья,
Всё ходят, опуская взор.

«Конь летел. Плащ вился на ветру…»

Конь летел. Плащ вился на ветру.
Меч двуручный бился по бедру.

В бок оттягивает кованая сталь.
Ветер, выветри мою печаль.

Вот и сена копна, стой мой конь.
А душа ледена… как огонь!

Упаду на копну, растворюсь,
Спрячу в сено томящую грусть.

Манит ввысь одиноко звезда.
«Я лечу! Ну куда ж ты, куда?»

Нет здесь, нету покоя душе.
«Эй, мой конь, встань – мы едем уже»

Я к бездонному омуту мчусь.
Там умоюсь водой, освежусь.

Там звезда ляжет камнем на дно.
Всплеск, и нет ничего… и темно.

И опять я назад ворочусь.
Упаду на копну, растворюсь.

15.12.1991

Город мастеров

Под сенью тополей
Лежит прекрасный город
Много ночей и дней,
Но он всё так же молод.

Живут в нём Мастера
Искусств и всех ремёсел:
Поэты, доктора,
Дельцы горшков и вёсел.

В нём малые дома
Соседи башен стройных.
Цветов обычных тьма,
Булыжник мостов скромных.

Оплетены дома
Их диким виноградом,
Пруды – не видно дна,
Загадки правят садом.

По мрамору прудов,
Где пух с лебяжьих крыльев,
Где слышен гул веков, —
Лодьи скользят меж лилий.

Коль кто слезу прольёт,
То меж каменьев звонких
Ручей младой вспоёт,
В лучах играя тонких.

В тени древних дубов
Ковры их мхов разлиты,
Тела же тех столпов
Вьюном резным увиты.

Но рушит тишину
Вдруг звон из колоколен,
Когда в эту страну
Приходит странник волен.

О, сколько в мире их —
Непризнанных талантов.
Мир рабства не для них,
Где важен блеск брильянтов.

А город им приют —
Бродячим пилигримам.
Они сюда идут,
Всем обществом гонимы.

Всегда им город рад, —
Здесь не бывает лишних.
Ведь у людей Талант
Дешевле горсти вишни.

21.10.1991

«О, как прекрасна ты – оплывшая свеча…»

О, как прекрасна ты – оплывшая свеча.
Свои последние все силы отдавая,
Атласным пламенем трепещущим пылая,
Ты сердцем гордым, как и прежде, горяча.

Т. Т. Т. Т

Ты ночь хмельная и беззвёздная.
Твоя любовь как поножовщина.
Твой жар объял, и обезволел я.
Ты яблоко, что с ядом взращено.

«Пастух пастушку полюбил…»

Пастух пастушку полюбил…
Он к ней в шалаш зашёл,
Нектара кубок он налил.
День солнечный сошёл…

Коварная красавица жила
В том шалаше – погибель.
Она в тот кубок яд влила,
Пастух влюблённый выпил.

И поцелуем колдовским
Она безумца одарила.
Он счастлив был, земля под ним
Хмельною пляской заходила!

Его душа под небосклон
Взмывала и спускалась с маху.
Но вот взмыла… и вышла вон.
Так в шалаше он лег на плаху.

Он счастлив был, и в миг конца
Благословил ту злую шутку,
А в сердце он унёс лица,
Рук, губ счастливую минутку.

8.01.1992

К Вам, неизвестной, а мне даже очень

Имя тебе – Ночь,
Ночь чаровница.
Ты – знойная птица,
Ты – звездная дочь.

Горячие губы
Не терпят преграды,
Ты – гроздь винограда,
Сводящая зубы.

Волос запах жаркий
Чарует, туманит,
Поймал – не отстанет,
Волнующий, яркий.

Уста, в поцелуе
Сливаясь, пьянеют.
Вина не хочу я —
Тобою хмелею.

Горячие волны
Объятий влекущих,
Губ, слиться зовущих,
Влечения полных.

Ты – южная ночь.
Поцелуй твой смертелен,
Он зноем овеян.
Ты – звездная дочь.

Танго «Леди Джейн»

Ты снова вернулась ко мне
Среди галюциосна.
И в этом галюциосне —
И боль, и любовь, и весна.

Как прежде пустеет в груди,
И сердце как громкий там-там
В бешеном танце любви
Внимает и верит словам.

И в красный хмельной океан
Артериальной крови
Вносится самообман
Шквалом безумной любви.

Спасает меня лишь одно
От счастьем наполненных дней,
Что ты от меня далеко,
С тобою было больней.

13.10.1994

«Матёрые волки, матёрые волки…»

Матёрые волки, матёрые волки,
Матёрые волки
Зубами скрипят.
Матёрые волки, матёрые волки,
Матёрые волки
Оторваться хотят.

Матёрые волки, когти сдирая,
Летят, огибая опасный овраг.
Матёрые волки – судьба их такая.
Вожак впереди сжат в пружинный кулак.

Под стёртою шерстью
На волю рвутся
Их мускул пучки отлитые из стали.
Матёрые волки цепям не даются.
Матёрые волки до смерти устали.

Погоня на пятки уже наступает.
Вожак, обернувшись, стоять приказал.
Волки свободу себе добывают
Жизнь отдавая скупым небесам!

[Матёрые волки, матёрые волки,
Матёрые волки —
Клыки, как иголки
Врезаются в дёсны до крови в зубах.
Кровавая пена слетает из пасти,
По ветру летит навстречу напасти.]

Но клетка замкнулась, и стая в неволе.
Матёрые волки, зубы кроша,
Рвутся из плена на волю, на волю,
Прутья грызут, уходя от ножа.

Матёрые волки – свободные волки,
Вольные волки
Цепям не даются.
Спины не сгибая, матёрые волки,
Вольные волки
Лишь смерти сдаются.

Кровавой росою трава обагрилась.
Матёрые волки
Погибли все.
Мёртвые волки, но вольные волки,
Свободные волки
Лежали в росе.

«Как я, зачем я, к чему…»

Как я, зачем я, к чему
Посажен в эту тюрьму?

Здесь солнце есть, но света мало.
Я петь хочу, но голос глух.
И хоть в гитаре струна не устала,
Тоска в груди спирает дух.

Хочу плясать – но ноги в путах.
Их сам связал, неужто трус?
Вот сделал па, и гордый: «Ну так!»,
И снова под давленьем уз.

Как я, зачем я, к чему
Посажен в эту тюрьму?

Я выбираюсь оттуда!
Я петь хочу и пою!
Я буду петь песню свою!
Да! Я могу! Я буду!

Похмельный синдром

Я прячу взгляд под тёмными очками.
Я был свиньёй.
Я был в той комнате с покатыми полами
Ведром помой.

Из груды тел, вспотевших и безликих,
Одним был я.
И в фотовспышек бледных бликах
Был я – свинья.

«Вся жизнь – театр…»

«Вся жизнь – театр,
И люди в нём актёры», —
Сказал Шекспир.
И я всю жизнь играю.
Кого – не знаю,
Ведь сам перед собой я
Лицедействую.
«И больно и приятно».
Я как Сальери действую.
Понятно?

– Нет.
– И мне тоже.

Песня второклассника о своей неудавшейся первой любви

Мой ангел, верь мне, – я люблю!
Хоть сам я в это и не верю.
И если я к тебе приду,
Прошу тебя, не хлопни дверью.

Не замечай, что я смущён,
Что я теряюсь.
Я взят в полон, да, я смешон,
Но я не каюсь.

Пусть жизнь идёт своим чредом,
Я не жалею.
И я зайду в твой звёздный дом,
Не хлопни дверью.

Песня первоклассника о своей неудавшейся первой любви

Мой взгляд ловит серое небо.
Пусть тучи закроют простор.
Я счастья с тобой не изведал,
Но я не ложусь под топор.

Петлю не наброшу на шею
И сердце в клочки не порву.
Я знаю, тебе он милее.
Не думай, я не зареву.

Ты нашла и ты сделала выбор,
И я искренне рад за тебя.
Я не буду мотаться, хоть мытарь.
Невозможно прожить не любя.

Ты поверь, я не буду терзаться,
Не повешусь и не утону.
Да, мы можем во многих влюбляться.
Полюбить же лишь только одну.

Песня дошкольника о своей неудавшейся первой любви, но уже нашедшего выход

Мы разные люди,
По разному любим!
И так же, как я, невозможно любить.

Но он тебе ближе.
Не знаю… Ой ли же?
Ну что же мне, глотку залить?

«Неужель суждено мне проехать…»

Неужель суждено мне проехать
В тамбуре поезда жизни,
Только красный свет светофоров
Встречая в разбитом окне?

19.07.1992

«Всё! Беру себя в руки!..»

Всё! Беру себя в руки!
Бросаю курить!
Гулянки от скуки
Стараюсь забыть!

Цепляюсь за дело!
Бросаю хандру!
Всё, лень закипела!
Цепляюсь за дело!
За горло беру!

Уколотый имидж,
Аморфную жизнь
Бросаю с того лишь,
Что крикнул: «Держись!»

Устал от растрат я
В дешёвых скандалах!
Лежать на полатях
Душою в расплате
И тело устало.

Ну, мужик я или не мужик?

«Дайте волю чувству!..»

Дайте волю чувству!
Клетку разбейте в щепки!
Пусть любви будет буйство
За пределами клетки!

И не надо стесняться
И обуздывать страсти.
Всегда будет кто-то смеяться,
А кто-то рваться на части.

Кто-то будет доволен,
Кто-то выть ночью звёздной,
Делая вид, что спокоен,
Харкая кровью из дёсен.

Природа пустот не приемлет,
На каждый плюс есть СВОЙ минус.
Луна ему холодно внемлет.
Весёленькая картина-с.

Луне минус лишь доверяет.
Она ж холодна и невинна.
О, как он ей всё поверяет,
Весёленькая картина.

Накал проводов в чёрном небе —
Жидкая паутина.
И плачет он не о хлебе.
Весёленькая картина.

Человек человеку – волк

Мы так близки, друзья мои,
Так веселы и так беспечны.
И друг от друга не таим
Ни аромат, ни горький дым.
Пусть наша дружба длится вечно.

Друзья, прекрасен наш союз,
И не порвать нам тесных уз.
Но все мы волки.

Веселья час, разлуки боль
Готов делить из нас любой.
Но все мы волки.

Настанет день, настанет час —
И не узнать ни нас, ни вас.
Кто рядом был, тот позабыл
Того, с кем чашу дружбы пил.
Да, все мы волки.

Истерзаны тела подруг,
И бьётся в судороге друг.
Над нами тучи воронья,
И мы не братья, не друзья.
Да, все мы волки.

Где раздавался смех друзей,
Звучит рычание зверей,
И страха полные глаза
Не тронет мудрая слеза,

И как вино лакают кровь
Надежда, Вера и Любовь.
Здесь каждый – трус!
Здесь каждый – зол!
Торчит из наших тесных уз
Осиный кол!
И все мы волки!

«Колея заснежена…»

Колея заснежена
Взбита комьями
Вода хлюпает
Под ботинками
Ветер – лезвие
Сталь отточена
Бьётся в голову
Дует в пазуху
Спотыкается
Путь – дороженька
Там – туман вверху
Здесь – как стёклышко
И ни сесть нельзя
Ни прилечь нельзя
Вмёрзнешь в матушку
Во сыру землю
Ветер ножичком
Кости выбелит
Даже ворона
Не подкликаешь
Потому вперёд
Только надобно
Что же будет там?
Неизвестное
Пусто позади
Пусто спереди
Лишь колеечка
Позаснежена
Дерева стоят
Ветки голые
Ни животины
И ни пташечки
И назад нельзя
И стоять нельзя
А вперёд идти
Нету моченьки
Потому что там
Неизвестное
Нет ни ватрочки[1]
И надежды нет.

«Мне больно…»

Мне больно,
Но как приятна эта боль.
Мне пусто,
Какой-то вакуум внутри.
Замучай,
Прошу тебя, замучь меня.
Нет жизни,
Не видя глаз твоих тепла.
Дай руку,
Хочу держать её в своей.
Напиться,
Дай мне из влажных губ твоих.
Колодец
Во мне волнуется, бурлит.
Одно лишь,
Не надо жалости ко мне.
Люблю я.
Если не любишь, то скажи.

21.04.1992

«Поздно!..»

Поздно!..
Не верю… не буду, но поздно!
Розно!
Пусто до боли, розно!

Ты прозевал то мгновенье,
И не гонись за тенью.
Прошло – не воротишь, всуе
Мечешься ты впустую.

Зря бережёшь ты угли!
В пушку забей, как пулю —
И не в висок, а в воздух
Выстрели этим «поздно»!

Чтоб не мечтать, не тешить
Сердце ложной надеждой,
И не пылать напрасно…
Напрасно…?!…
Ну нет!
Не хочу я

1 укр. – костёр.

Продолжить чтение