Серые твари на заднем дворе

1

«Дважды проверить газ и краны, потом вернуться от лифта, чтобы удостовериться, точно ли выключил утюг, но забыть при этом самую важную на сегодняшний день вещь?! Нет, это просто невозможно! Да где же она?!» – В области солнечного сплетения возник неприятный холодок, замерло, но снова застучало сердце, на лбу выступил холодный пот. Егор еще раз лихорадочно исследовал карманы, потом вытряхнул на стол содержимое портфеля. Флешки нигде не было. – «Пожалуйста, пусть это будет дурной сон!»

В то утро, уже в офисе обнаружив отсутствие флешки с презентацией, ему пришлось возвращаться домой. Превышая скорость, опасно «играя в шашки», проскакивая на «красный» и собрав, наверное, целую кучу штрафов с дорожных камер, он примчался домой, выдернул флешку из ноутбука и помчался обратно на работу. У него еще теплилась надежда, что он успеет, но уже наступил час пик, и самая жуткая пробка, словно огромная змея, проглотила и выплюнула его, поседевшего на несколько волос, только через час.

Час! Именно на столько он и опоздал. В офисе атмосфера была накалена до такой степени, что казалось, зажги сейчас спичку, и все здесь взорвется, выбросив из панорамных окон офиса огненный вал. Ведь компания, в которой с недавнего времени трудился Егор, в этот день презентовала свой новый проект очень и очень важным заказчикам, и основным докладчиком был именно он. И заказчиков уже полчаса поили кофе, дожидаясь, пока Егор выбирался из чрева пробки-змеи.

Презентация прошла так, как и должна была пройти в этот день. Егор нервничал, делал долгие паузы, вспоминая даже простые слова, и заикался. Даже напрочь забыл про лазерную указку, неуверенно водя по экрану пальцем, будто двоечник в начальной школе.

– Возьми уже эту чертову лузерную указку! – прошипел красный от злости гендиректор компании Андрей Николаевич, ближе всех сидящий к Егору, оговоркой проявив все свои чувства в отношении Егора.

«Лузер, лузер!» – клял себя Егор, но поделать ничего не мог. Тот факт, что Андрей Николаевич, у которого от переизбытка эмоций даже запотели очки, считает его лузером, сковал Егора еще сильнее.

Презентация-пытка наконец-то закончилась. Заказчики обещали подумать и уехали, сказав, что перезвонят через час. И не перезвонили. И не ответили на звонки. Новейшие, инновационные, экологически безопасные, легкие и прочные, с прекрасной звукоизоляцией блоки для межкомнатных стен, над которыми компания работала целый год, остались не у дел. Компания потеряла заказ и деньги. Большие деньги. Егор работал здесь всего два месяца, и это была его первая презентация. И она закончилась провалом.

Он был готов к самому плохому. Даже закрылся в своем кабинете и стал собирать вещи. Потом оставил это, поскольку время шло, уже близился обед, а его до сих пор никто не уведомил, что он уволен. И вообще, в коридоре за дверью было непривычно тихо. Никто не прошел мимо двери за последний час.

Егор осторожно открыл дверь, выглянул в коридор. Никого. Ему послышались какие-то голоса, доносящиеся с другого конца коридора, оттуда, где находился конференц-зал. Он подкрался к конференц-залу и заглянул в него через стеклянную стену, изнутри неплотно прикрытую жалюзи, из-за чего можно было разглядеть то, что там происходило. И Егор увидел. И тихонько сполз на пол. Ведь он увидел там… себя.

«Егор» с лазерной указкой стоял у экрана, спокойно и уверенно проводя презентацию. Аудитория была внимательна и явно довольна его выступлением. А Андрей Николаевич даже улыбался, гордо посматривая на заказчиков.

От шока сердце забилось в сумасшедшем ритме, во всем теле появилась сильная слабость. Егор кое-как поднялся с пола, на ватных ногах вернулся в кабинет. Забрав портфель и немного постояв в отрешении в пустом коридоре, он вызвал лифт и уехал в подземный паркинг. Залез в машину, посидел, невидящими глазами глядя перед собой, а потом поехал домой. Дома махом выпил стакан виски и как был, в костюме и туфлях, отключился, проспав на диване в столовой весь оставшийся день и ночь.

Необычно громко зазвучал будильник. Егор пошарил рукой по полу, пытаясь найти телефон, наконец нащупал его, поднес к глазам и вскрикнул от удивления – сегодня было 10 апреля!

Он еще раз проверил дату в телефоне, перебрав несколько новостных сайтов, и перепроверил, включив сначала ноутбук, а потом и телевизор, чтобы, дождавшись утренних новостей, окончательно убедиться – сегодня не 11-е, а именно 10 апреля.

Времени на обдумывание своего сна-видения у Егора уже не было, и он мигом собрался. На выходе удостоверившись, что флешку с презентацией он не забыл (а потом и вовсе зажав ее в кулаке, чтобы уж наверняка), он вскоре уже был в офисе, и сразу же, бросив портфель в кабинете, помчался в конференц-зал, чтобы загодя подготовиться к презентации.

На презентации Егор блистал. Он сам себя не узнавал, настолько убедительно он выступал. Перед его глазами стоял тот «вчерашний Егор», которого он видел в своем видении. Он подражал ему, изо всех сил стараясь не отставать от него в красноречии, копировал его жестикуляцию и, словно мушкетер, изящно «фехтовал» лазерной указкой. И это сработало. Заказчики были очень заинтересованы новыми блоками для стен и сразу же после презентации подписали контракт на поставку блоков сразу в три крупных строительных проекта, хотя компания, в которой работал Егор, претендовала на участие только в одной стройке.

– Отнесись к этому философски, – говорил Егору, уже изрядно нетрезвому, бармен Никита в пабе на Марксистской. – Ведь в конце концов все закончилось хорошо. Вот и не парься, просто живи дальше своей жизнью.

– Ну да, все вроде бы закончилось неплохо, однако хотелось бы знать, что же все-таки со мной произошло, – бормотал Егор, допивая очередную кружку портера. – Понятно, что это сон, но я еще никогда не видел таких реалистичных снов. Ты все равно не сможешь понять, о чем я говорю. Надо пережить подобное, чтобы понять меня.

– Понимаешь, в мире есть еще столько непознанного, столько необъяснимого. Такого, что понять просто невозможно. Иногда проще принять и забыть. Какие-то высшие силы пришли тебе на помощь, предупредили, ты молодец, взял это на вооружение и сделал все так, как они хотели. И выиграл. Премию хорошую дали?

– Ну да, неплохую.

– Ну и все, радуйся. Пей, ешь, веселись, потом повтори все это еще раз. Еще кружечку?

– Пожалуй, – кивнул Егор.

Никита налил еще пива, потом сбегал к другим клиентам и вернулся обратно к Егору.

– Понимаешь, есть тут один нюанс, – заговорил Егор, едва Никита оказался в его поле зрения. – Где гарантия, что это бесплатно?

– Ты о чем? – не понял Никита.

– Ну вот эта услуга от высших сил – то, что со мной произошло – где гарантия, что это бескорыстная помощь? Я видел в каких-то фильмах подобное – когда человек продавал свою душу высшим силам – и я ни разу не видел, чтобы это было бескорыстно. Человек всегда платил за это тяжелой платой. Иногда своей жизнью.

– Так, пива достаточно. Сварю-ка тебе крепкого кофейку, – рассмеялся Никита.

– Не смешно, – обиженно буркнул Егор.

– Фильм, дорогой мой друг, это всего лишь фильм, чья-то фантазия. А жизнь – это жизнь. В фильмах все утрировано, возвеличено в какую-то степень. В жизни все, как правило, проще. Но если тебе и правда хочется докопаться до истины, тут я тебя понимаю, тебе нужно это для самоустранения…

– Чего?! – испуганно вскрикнул Егор.

– Тьфу, я хотел сказать – для самоуспокоения! Так вот, если тебе действительно неймется, то ты можешь, конечно, хотя бы попробовать провести какое-то расследование. Потом все равно поймешь, что это бесполезно и последуешь моему совету – забудешь об этом случае навсегда.

– С чего мне начать, как думаешь?

– Уж точно не с посещения психолога. Выслушают и запрячут в дурдом.

– Ой, иди ты!

– Ладно, не обижайся, – расхохотался Никита. – Ну, не знаю… попробуй для начала узнать, не бывало ли в том здании, где ты работаешь, каких-то странных, аномальных ситуаций. В каком-нибудь мистическом фильме начали бы именно с этого.

– Ты же говорил, что в фильмах одно, а в жизни – другое, – усмехнулся Егор.

– После твоей истории начнешь уже в этом сомневаться. Ну что, кофейку?

– Нет, кофе я и дома могу выпить. Давай-ка еще кружечку темненького. Еще одну и все. Или не все. Все пока очень неопределенно.

В следующие дни в разговорах с коллегами, проработавшими здесь гораздо дольше, чем он, Егор иногда в шутку касался темы аномальных явлений, связанных с тем или иным зданием, однако никто из коллег в качестве примера не упомянул их офисное здание, все вспоминали в основном случаи из желтой прессы или из фильмов ужасов.

Здание, в котором находился офис фирмы, оказалось довольно новым строением, начала 2000-х, построено оно было именно с целью сдачи в аренду. Фирма, в которой Егор сейчас работал, заняла целиком пятый этаж четыре года назад. А до этого весь этаж лет десять занимал офис вполне благополучной фирмы под названием «СВЕТ в НОЧИ». Фирма занималась производством уличных фонарей и светильников и покинула это здание по вполне позитивной причине – они расширялись, и для центрального офиса им потребовалось помещение попросторнее.

Егор уже хотел последовать совету Никиты и забыть свое видение, и в конце концов он бы так и сделал, однако уже через неделю странные видения повторились.

Пробравшись, наконец, сквозь пробку на Таганской площади, Егор выехал на Таганскую улицу и сразу свернул в Товарищеский переулок. Добираться до дома этим путем вечером было гораздо удобнее, движение здесь было свободным, единственное, что немного замедляло скорость, это многочисленные «лежачие полицейские». У Егора и в мыслях не было этим вечером заходить в бар, где работал его хороший знакомый бармен Никита, однако, притормозив перед очередным «лежачим полицейским», который находился как раз напротив бара, Егор машинально повернул голову и посмотрел сквозь стеклянные стены питейного заведения, в котором он бывал регулярно, как минимум раз в неделю, по пятницам. И, нажав на тормоз, замер, разглядев там человека, сидящего у стойки с кружкой пива и беседующего с барменом Никитой. Этот человек как две капли воды был похож на него, на Егора!

На узкой дороге его было не объехать, и позади тут же выстроилась очередь из машин, подгоняющая Егора нетерпеливыми сигналами. Егор очнулся от оцепенения и припарковался у обочины в полусотне метров от бара. Вернувшись к бару, он буквально прилип к стеклянной стене, изумленно разглядывая «самого себя», попивающего пиво и заигрывающего с высокой стройной брюнеткой, только что подсевшей к стойке.

«Не лезь к ней, во-первых, она выше тебя на голову, а во-вторых, с ней вон тот двухметровый чувак, похожий на Халка, с кулаками размером с твою голову», – несмотря на шок от того, что он видит самого себя, шептал Егор, ощущая все-таки какую-то братскую ответственность за пьяненького «себя», не замечающего, что огромный «Халк» уже за его спиной.

«Второй Егор» был легко поднят «Халком» за шиворот и выброшен с высокого стула на пол. Егору настоящему было вдвойне страшно видеть не просто себя со стороны, но еще и видеть себя в виде боксерской груши. «Второй Егор» дважды оказался в нокдауне, прежде чем Никита и двое охранников смогли оттащить от него «Халка». Лицо «второго Егора» было похоже на спелый баклажан, такое же синее и ровное. Его отпоили кружкой пива, а потом Никита, кажется, стал вызывать «второму Егору» такси. Так и есть, у входа вскоре притормозило такси, и охранники под ручки повели «второго Егора» к выходу. Дальнейшее нахождение здесь Егора настоящего (настоящего ли, сейчас он уже в этом сильно сомневался) становилось опасным, и он быстро скрылся в своей машине.

Егор дождался, пока «второго Егора» посадят в такси, и поехал следом. Он хотел проследить за ним, чтобы узнать, куда он поедет, где его дом. Егор надеялся, что это поможет ему понять происходящее.

Через некоторое время Егор стал понимать, что «второй Егор» направляется прямиком к нему домой. Егор следовал за такси до своего дома, потом крался за «вторым Егором» по лестнице до своей квартиры, и, стоя на лестнице на один пролет ниже, дожидался пока шатающийся «второй Егор» попадет, наконец, ключом в замочную скважину и ввалится внутрь. Дверь захлопнулась. Егор подкрался к двери, приложил к ней ухо, прислушался. Внутри было тихо, ни шороха.

Егор колебался, ему было страшно и любопытно одновременно, ведь за дверью был «второй он», собственной персоной, и непонятно, что произойдет, когда он встретится со «вторым собой» лицом к лицу. Егор опасался, что произойдет какой-то слом времени, какой-то взрыв, катастрофа, в результате чего он может просто исчезнуть. На лестнице послышались шаги. Егор не хотел, чтобы соседи видели его здесь, у двери, боящегося зайти в собственную квартиру. И он, быстро вынув ключи из кармана, открыл дверь и забежал домой.

Ничего не произошло. Никакого временного слома, взрыва и катастрофы. Вообще ничего. Дома был только он, Егор. Никакого «второго Егора» здесь не было и в помине. Все дома было так, как он оставил утром, перед уходом на работу. Долго еще стоял Егор у окна, глядя в ночное небо, и пытаясь осмыслить то, что с ним произошло. Но это было бесполезно.

2

Она зашла и немного растерянно огляделась по сторонам. Увидев стойку и несколько свободных табуретов перед ней, направилась туда. Красивая. Очень красивая. Под облегающей одеждой – какое-то невероятное тело.

«Мы что, попали в глянцевый журнал? Ведь таких красоток в жизни просто не существует!» – подумал Никита. Он видел ее здесь впервые. И уже через полсекунды он был перед ней.

– Решили немного расслабиться в конце недели? – спросил Никита, не в силах отвести взгляд от ее зеленых глаз. – Впервые здесь?

– Впервые, – кивнула она. – Но расслабляться мне не нужно.

– Всем иногда нужно расслабляться, – возразил Никита. – Просто многие об этом забывают. И вот человек не расслабляется день, месяц, год, второй год, а потом – хлоп!

– Помер?

– Пока просто гипертонический криз. И только потом, если опять не расслаблялся – хлоп!

– Помер?

– Инфаркт. И вот только пото-о-ом, если опять положил рекомендации ученых на антресоль и как следует не расслаблялся – хлоп!

– Инсульт?

– Помер, – развел руками Никита. – А ведь мог еще жить и жить.

– Не спорю, это очень важно, но мне нельзя расслабляться, – улыбнулась незнакомка.

– Позвольте угадать, почему вам нельзя расслабляться, – сказал Никита. – А пока я думаю, вот вам меню.

– Просто кофе, пожалуйста. И еще, у меня аллергия на лимоны. Позаботьтесь, пожалуйста, чтобы поблизости не было лимонов и лимонного сока.

– Будет сделано! Кстати, доказано учеными опытным путем, что три с половиной капли коньяка в кофе делает его в три с половиной раза вкуснее.

– И в три с половиной раза дороже?

– Это за счет заведения. Сегодня акция – ослепительно красивым девушкам с изумрудными глазами – три с половиной капли коньяка в кофе – бесплатно!

– Хорошо, лейте свои три с половиной капли, – согласилась она. – Итак, даю вам три попытки угадать, почему мне нельзя расслабляться.

– Вы замгендиректора в крупной компании. Гендиректор скинул на вас все дела, а сам плавает на яхте в одном из теплых морей.

– Не угадали, – покачала она головой. – Пока очень холодно.

– Окей… Вы – главбух, и в вашей голове сейчас и вообще всегда: цифры, цифры, цифры…

– Еще холоднее.

– Ладно… Вот ваш кофе и три с половиной капли коньяка в нем. Я ненадолго отлучусь к другим гостям и совсем скоро прилечу обратно с правильным ответом.

– Жду с нетерпением. Кофе, кстати, отменный.

– Приятно слышать. Я скоро.

Никита вернулся очень быстро. Возможно, слишком быстро. Остальные клиенты наверняка были недовольны его обслуживанием. Но ему было все равно. Он был слишком очарован этой незнакомкой, чтобы обращать сейчас внимание на недовольство других клиентов.

– Итак, ваш третий и последний вариант? – сказала девушка, когда Никита появился перед ней.

– Вы… хозяйка пятидесяти котов и все ваши мысли сейчас о том, не голодны ли они и не дерут ли они ваш очередной диван! – выпалил Никита.

«Шутка сработала. Она рассмеялась. Это хорошо. Это дает пусть мизерную, но все-таки хоть какую-то надежду на более близкое знакомство! – обрадовался Никита. – Интересно, кто она на самом деле?»

Незнакомка не стала медлить с саморазоблачением. Она вынула из внутреннего кармана короткой кожаной курточки красное удостоверение и представилась:

– Следователь Оборотнева Алена Семеновна. Но коты у меня есть. Тут вы угадали. Правда, не пятьдесят. Их всего два.

– Ух ты, всего два, – только и смог сказать Никита. – Хм. Вон оно как.

– Никита? Я ведь не ошибаюсь, вас зовут Никита?

– Так точно! – зачем-то по-военному ответил Никита.

– Никита, мы расследуем одно дело. Дело об исчезновении Егора Частоколова.

– Я знаю его, он наш частый гость. Он бывает здесь каждую пятницу. А он что, исчез?

– Да. Он исчез. В его телефоне был ваш контакт, и поэтому я здесь.

– Да, мы, если не дружили, то приястве… приястель… приятельствовали точно.

– Приятельствовали?

– Ну да.

– Не легче было сказать «мы были приятелями», вместо того чтобы ломать язык этим «приятельствовали»?

– Захотелось произнести что-то такое, что могло бы произвести на вас впечатление, – честно признался Никита.

– Ух ты.

– Ну и как?

– Никак.

– Понятно.

– А вы понятливый. Значит, вы с Егором были приятелями?

– Почему «были»? Вы считаете, что он… что его… Хотя, вы сейчас, наверное, скажете: «вопросы здесь задаю я».

– Это не допрос, Никита, мы просто поговорим, и я уйду.

– Жаль.

– Жаль что?

– Что вы уйдете. Хотя я, наверное, говорю лишнее.

– Лишнее.

– Извините.

– Принято. Когда вы видели Егора в последний раз?

– В прошлую пятницу. Как всегда вечером после работы он отогнал машину домой и приехал в бар.

– Расскажите подробнее о том вечере.

– Вообще все рассказать о том вечере?

– Конечно, меня интересует только то, что касается Егора.

– Ага, логично, логично.

– Это было логично и без вашего вопроса. Начните уже рассказывать.

– Если позволите, я бы начал не с того вечера. Мне кажется, вам будет гораздо интереснее, если я начну со случая, который произошел с Егором за неделю до того вечера. В общей сложности – за две недели от сегодняшнего дня.

– Если вам так кажется, то, конечно, позволю.

– Спасибо.

– Ну и?

– Ах, да, сейчас начну. Просто ваша красота лишает меня дара речи. Я немею от нее.

– Мне отвернуться?

– Нет-нет, что вы! Я этого не выдержу. Уже рассказываю. Водички только глотну, а то в горле пересохло от ваших неземных изумрудных глаз. Итак, на самом деле с Егором в последнее время происходило что-то странное. Он рассказывал мне о каких-то видениях, в которых был его двойник. Эти видения предупреждали его об опасности, в которой он мог оказаться на следующий день. Егор следовал этим подсказкам и избегал неприятностей. Благодаря одному такому видению пару недель назад он избежал неприятной ситуации на работе. А ровно через неделю после первого видения, то есть в прошлую пятницу, Егор буквально продемонстрировал мне свое новое видение прямо здесь, в баре.

– Как это?

– В прошлую пятницу он появился здесь раньше обычного, он был очень взволнован, даже возбужден. Выпил с ходу виски, сразу влил вторую, зажевал лимончиком и рассказал, что его видения повторились, дескать, он видел, будто прямо в этом баре, на этом самом месте его избил здоровенный парень за то, что он, Егор, клеился к его девушке. И произойти это должно было бы прямо сейчас, ведь предыдущее видение предупредило его об опасности за день. Я ему, конечно, не поверил, налил ему третью, но он, прикрыв ладонью стакан, сказал: «Просто наблюдай. Сейчас за стойкой, рядом со мной, появится девушка, высокая красивая брюнетка, а чуть позже к ней присоединится ее «Халк». В своем видении я, не зная, что она здесь не одна, стал с ней знакомиться, попытался угостить, но тут за моей спиной появился этот гигантский «Халк», который за минуту превратил меня в синий овощ. Я, конечно, сегодня к ней не то что приставать, даже смотреть на нее не стану, а ты наблюдай, я дам тебе знать». Я был даже немного обеспокоен из-за нервного состояния Егора и из-за его странного рассказа. Но что мне было делать, я стал наблюдать.

– И что было дальше? То, о чем рассказал, Егор, произошло?

– Может быть, еще кофейку плеснуть?

– Плескайте. И продолжайте рассказывать.

– Каково же было мое удивление, когда вскоре рядом с Егором оказалась высокая, очень красивая девушка, брюнетка. Егор, скосив глаза, дал мне знать, что это именно та, о ком он говорил. Но я и так уже все понял и поверил Егору, когда через пару минут к девушке подсел огромный чувак с кулаками размером с мою голову. Потом они переместились за столик, и мы с Егором продолжили разговор. Вот ваш кофе, я снова подлил туда три с половиной капли коньяка.

– Судя по аромату, там не три с половиной капли, – строго сказала Алена Семеновна.

– Четыре, – скромно опустил глаза Никита.

– Хотите напоить сотрудника полиции при исполнении?

– Ну, если я скажу, что не хочу, поверите ли вы мне?

– Нет.

– Тогда мне лучше промолчать?

– Да, вероятно, так будет лучше. Да я и не против капель коньяка, мне понравился такой кофе. Он то ли бодрит, то ли успокаивает…

– Регулирует и улучшает?

– В точку! Так о чем же вы говорили с Егором дальше? И в каком часу он ушел?

– Мы обсуждали его видения, конечно. Ведь это невероятно – то, что с ним происходило. В первый раз, две недели назад, мы думали, что во всем виновато то здание, где находится его офис, но Егор все проверил, порасспрашивал коллег и ничего аномального не обнаружил. Да и теперь, когда его видения вышли за пределы офиса, нам стало понятно, что они связаны не со зданием, а с чем-то другим. Мы долго над этим думали, и тут, когда Егор уже засобирался уходить, я спросил у него, не приобретал ли он в последние две-три недели что-нибудь из вещей или аксессуаров, которые могли находиться с ним в дни, когда его посещали видения. Как сейчас помню, он поднял глаза к потолку, подумал немного, а потом хлопнул себя по лбу и, медленно засунув руку в карман пиджака, вытащил ключи, на которых болтался… брелок!

– Вы так сказали, будто там болтался не брелок, а, допустим, живой енот в натуральную величину.

– Почему не кролик? Ведь фокусники всегда вытаскивают кролика.

– Мне еноты больше нравятся. Они прикольные.

– Ясно. Нет, ни енота, ни кролика Егор не вытащил. Он вытащил…

– Брелок, вы уже говорили. Но не сказали, что в нем было такого необычного.

– Нас отвлек енот, – напомнил Никита.

– Давайте уже забудем про енота и вернемся к брелоку.

– Согласен. Тем более что мне больше нравятся коты. Коты круче енотов.

– Я бы это с удовольствием обсудила, но не сейчас. Тем более что еноты круче.

– Вы же держите котов, как вы можете так говорить?!

– Коты – это дань моде. Еноты – моя истинная любовь.

– Спасибо за такую откровенность.

– Пожалуйста. Итак, брелок.

– Да, брелок. Егор прибрел его на блошином рынке на Зубовском бульваре три недели назад. Егор попал туда совершенно случайно, просто шел мимо к своей машине после обеда в кафе неподалеку и, как он сам выразился, его словно что-то затащило на блошиный рынок. Никогда не интересовался стариной, а тут вдруг зашел. Он ходил по рядам, рассматривая разные старинные вещицы, и вдруг ему показалось, что его кто-то окликнул по имени. Егор посмотрел в ту сторону, но там стояли люди, загородив обзор. Егор протиснулся между ними и увидел небольшой прилавок, уставленный старинными медными предметами. За прилавком стоял старичок, и голос его совершенно не был похож на тот голос, который окликнул Егора. Тот был голос низкий, громогласный, властный. А старичок, общаясь с покупателями, говорил тихим, надтреснутым голосом.

– Старческим, одним словом?

– Почему-то захотелось сказать «надтреснутым», чтобы еще раз поразить вас своим словарным запасом.

– Поразили в самое правое предсердие.

– Я туда и целился.

– Вы еще и меткий. Вернемся к Егору. Что было дальше – там, на блошином рынке?

– Увидев Егора, старичок охнул и присел на свой складной стульчик.

– Он знал Егора? – спросила Алена Семеновна.

– И да и нет.

– Это как так?

– Старичок поведал Егору загадочную историю: накануне он видел сон, и в этом сне был Егор, собственной персоной. В своем сне старик стоял за этим же прилавком и продавал свои медные сувениры, а потом подошел Егор и купил у него один неприметный сувенир за три тысячи рублей. Егор посмотрел на прилавок и увидел, что все предметы на нем стоят от трехсот до пятисот рублей. И сначала хотел рассмеяться, предположив, что старичок разводит его на деньги, однако, решив подшутить над ушлым дельцом, стал ему подыгрывать. Он попросил показать ему тот сувенир, за который он, по мнению старика, отвалит три тысячи целковых.

– Целковых?

– Так в древности называли рубль. Вместо горсти мелочи ввели целый серебряный рубль, отсюда и название.

– Это же не Егор так сказал, это же вы опять поражаете меня своим словарным запасом?

– Целился теперь в ваше левое предсердие, – победно улыбнулся Никита.

– А попали в желчный пузырь! Расскажите просто, без своих витиеватых выражений, что было дальше, тогда, может быть, попадете в левое предсердие.

– А может быть, и в какой-нибудь другой, не менее важный орган?

– Вы очень наглы.

– Я имел в виду…

– Вернитесь уже к рассказу, пожалуйста!

– Слушаюсь! И старик, засунув руку в карман куртки, вынул из него плоский медный жетон, с короткой цепочкой, на котором были выгравированы какие-то непонятные знаки и странные закорючки, отдаленно похожие на буквы неизвестного Егору языка. Старик сообщил, что сегодня этот жетон уже хотели купить, но он на всякий случай сказал, что товар уже продан, и спрятал его в карман, на случай, если вдруг его сон был «в руку» и скоро появится человек, который даст за жетон не триста рублей, а три тысячи. «И вот… – сказал старик Егору своим надтресну… старческим голосом, протягивая ему жетон. – И вот вы стоите передо мной. Сон не обманул меня».

– И Егор купил его за три тысячи? – спросила Алена Семеновна.

– Сначала Егор хотел положить жетон на прилавок и смыться, ему совершенно не хотелось платить три штуки за какой-то кусок меди, однако, едва жетон оказался у него в руке, желание смыться у него мгновенно исчезло. И да, он купил его за три тысячи и только после этого ушел.

– Что же такое произошло, что Егор не смог не купить этот жетон?

– Из жетона выскочил живой енот. Егор был так очарован, что купил жетон вместе с енотом и они ушли втроем – Егор, енот и жетон. И жили они долго и счастливо.

Шутка не подействовала. Никита и сам понял, что шутка неудачная, учитывая исчезновение Егора. Алена Семеновна это подтвердила, она вздохнула и закатила глаза. Вернув глаза на место, молча смотрела на Никиту, призывая его к продолжению рассказа. И Никита тут же продолжил:

– Егор не смог объяснить, почему же он все-таки купил жетон. Я тоже спрашивал его об этом, но он мямлил сначала что-то о жалости к старику, дескать, он был так жалок, так стар, что сердце Егора дрогнуло, то да се. «Да к тому же, – говорил Егор, – жетон выглядел так необычно, даже загадочно, да еще и довольно круто, что я вдруг захотел его иметь у себя даже за такие деньги».

– А на самом деле?

– Вы правы, Алена Семеновна, это были лишь отговорки. В конце концов Егор признался мне, что он и сам не понимает, почему этот жетон оказался в его собственности. Он сказал мне, что в момент, когда он только коснулся жетона, он ощутил, как от руки по всему телу вдруг разлилась волна такого блаженства, такого спокойствия, такой легкости, и еще чего-то такого, чего и описать-то невозможно, что Егор просто не смог положить жетон на прилавок. Он сказал, что жетон словно заставил его купить его.

– Заставил?

– Так сказал Егор.

– Понятненько… – Алена Семеновна побарабанила тонкими пальчиками по стойке.

– Может быть, еще кофейку и пять капелек коньяку в нем? – поинтересовался Никита.

– Слишком много кофе для такого позднего времени.

– Тогда, может быть, только пять капелек коньяка, без кофе? – робко предложил Никита.

– Умеете вы уговаривать, – сказала Алена Семеновна.

– Округлим до 50? – уточнил Никита.

– Мне всегда больше нравилось число «100», – призналась Алена Семеновна.

Людей в баре становилось все больше. Никита налил Алене Семеновне 100 грамм коньяка, а сам сбегал к другим клиентам. Вернувшись, они продолжили разговор. Алену Семеновну интересовало все – как выглядел жетон и что на нем было изображено. Никита рассказал все, что вспомнил.

– В тот вечер он ушел один? – спросила Алена Семеновна.

– Да, он здорово набрался тогда, я вызвал ему такси, и он уехал. Перед отъездом он вдруг предложил мне провести эксперимент. Он отстегнул жетон от ключей и протянул его мне. И сказал: «Сделаем так, ты поносишь жетон с собой до следующей пятницы. Надо проверить, связаны ли с ним мои видения. Если я буду снова видеть их, значит, жетон ни при чем. А если вдруг теперь уже ты увидишь нечто подобное, то тогда связь видений с жетоном будет доказана на сто процентов».

– И почему вы его не взяли? – отпив коньяк и поморщившись, спросила Алена Семеновна. – Испугались?

– Почему же не взял, взял конечно! – пожав плечами, сказал Никита.

– И он что, всю неделю был с вами?

– Почему же был. Он и сейчас со мной.

Алена Семеновна поставила стакан на стойку, выпрямилась и внимательно посмотрела на Никиту. Ему показалось, что она посмотрела на него как на идиота. Он не понимал, чем он заслужил такой издевательский взгляд.

– Так почему же вы мне его не показали, когда я расспрашивала вас о нем? – вкрадчивым голосом спросила Алена Семеновна.

– Вы же не просили его показать. Вы просили о нем рассказать.

Алена Семеновна выжидающе смотрела на Никиту пару минут, но что он мог еще сказать? Ведь он уже ей все рассказал.

– Никита, ну, может быть, вы все-таки покажете мне этот ваш таинственный жетон? – спросила она наконец.

– Без проблем, – Никита вынул из кармана брюк жетон и положил его на стойку.

Алена Семеновна осторожно взяла жетон в руки, и на ее лице появилось выражение умиления, словно она встретила на улице доброго знакомого. Так, во всяком случае, показалось Никите. Но он мог и ошибаться. Тем более что это выражение очень быстро покинуло невероятно красивое лицо Алены Семеновны, которое с любым выражением оставалось неизменно красивым.

– Ну и как ваш эксперимент? – не выпуская жетон из рук, спросила Алена Семеновна. – Вас посещали видения, подобные тем, которые описывал Егор?

– Пока нет, если честно, – сказал Никита. – Но, может быть, это связано с тем, что мне за это время не угрожала опасность, и жетону не пришлось меня от чего-то предостерегать.

– Возможно, возможно, – проговорила Алена Семеновна.

Никита попросил жетон обратно, и она нехотя его вернула. Никита подарил бы его ей, учитывая, с какой любовью она на него смотрела, но ведь это был не его жетон. Исчезнувший Егор мог появиться в любой момент. Никита почти не переживал за то, что Егор исчез, он был уверен, что тот зависает сейчас с какой-нибудь красоткой, и ничего страшного с ним не произошло.

А дальше случилось нечто из ряда вон выходящее. Алена Семеновна ушла в отрыв. Она выпила еще и еще, потом пересела за столик и заказала ужин, за которым выпивала снова. Следом она потребовала кальян и долго кашляла, сделав всего одну затяжку. Вероятно, она никогда не курила кальян. Потом, уже ночью, когда разгоряченная публика начала танцевать, она присоединилась к ним, и отплясывала так, словно это был последний день в ее жизни.

И самое странное, Алена Семеновна все это время бросала на Никиту такие томные взгляды… Поначалу он даже не понимал, что она смотрит так именно на него, он даже оглядывался, пытаясь понять, на кого она так смотрит. Но Никита стоял за барной стойкой, кто мог быть позади него? Не на бутылки же с алкоголем, в рядок выстроившиеся на полках позади Никиты, она смотрела?! И Никита робко и радостно предположил, что она смотрит именно на него. Под утро, когда заведение готовилось к закрытию и публика постепенно начала расходиться, Алена Семеновна, пошатываясь, подошла к стойке и сказала, что она в таком виде не сможет сесть за руль, и что Никита, как настоящий джентльмен, просто обязан довести ее до дома. Чудеса происходили прямо здесь и сейчас. Все еще не веря в такую удачу и несмотря на огромную усталость и желание выспаться, Никита сказал ей, чтобы она ждала его на улице.

Он нашел ее спящей в «купере» изумрудного цвета, припаркованном напротив бара. Она проснулась, перелезла на пассажирское сиденье, назвала свой адрес и снова отключилась. Они доехали до ее дома, и Никита довел ее до квартиры. У двери она вдруг обняла его и поцеловала. Потом открыла дверь и буквально втащила его внутрь. В кромешной темноте, слившись в поцелуе, они прошли куда-то внутрь, и тут она резко потянула Никиту на себя, и они упали. На кровать. Оказывается, в этой темноте они дошли до спальни. Они целовались как сумасшедшие, потом Никита стал снимать с нее одежду, но она отстранилась и сказала, чтобы он раздевался, а она пока быстренько сбегает в ванную. Она включила прикроватный светильник и выскочила из спальни. Никита молниеносно разделся и нырнул под одеяло. Она вернулась через несколько минут, появившись в дверях голой. О-о-о… что это было за тело! Никита вновь подумал, что такие идеальные формы нереальны, и если и существуют, то лишь у самых дорогих моделей. Он даже поморгал, чтобы убедиться, не снится ли ему все это. Но нет, Алена Семеновна не исчезла. Самая красивая женщина на свете в эту минуту стояла прямо перед ним и, судя по всему, была абсолютно готова, чтобы заняться с ним любовью.

– Да разрази меня гром, – в какой-то странной манере, словно ковбой из старого вестерна, сказал Никита, – если у вас, Алена Семеновна, не самая красивая фигура на планете. Да что там на планете, во Вселенной! Свет звезд за этим окном меркнет перед вашей красотой.

– За этим окном сейчас тучи, вообще-то.

– Но там, Алена Семеновна, за тучами, светят звезды, и их свет меркнет перед вашей…

– Так длинно и причудливо… Надеюсь, ты так же хорош в постели, как в словесных оборотах?

– Я вас не подведу, Алена Семеновна, уж поверьте, а лучше немедля проверьте.

– Не кажется ли тебе, Никита, что в данной ситуации, когда ты лежишь в моей кровати, а я стою перед тобой голая, называть меня на «вы» и по отчеству как-то странно?

Никита согласился, а она сказала, что, возможно, он недалек от истины, говоря про то, что она имеет самое красивое тело во Вселенной. Покрутившись перед ним, она спросила, чему бы он дал первое место – сиськам или попе? И он честно признался, что даже если бы ему угрожали расстрелом, он бы не смог дать пальму первенства чему-то одному, и гран-при заслуженно завоевали бы и сиськи, и попа. Она сказала, что это правильный ответ, и что она полностью разделяет его точку зрения. Никита подумал, что такой уровень самооценки достоин уважения, и больше уже ни о чем думать не мог, так как представление началось.

Она опустилась на кровать, откинула одеяло и стала наползать на Никиту, гипнотически глядя ему в глаза. Оказавшись на нем, она, прогнувшись, как кошка в известном упражнении для позвоночника, изящно подтянула ноги, села на него верхом, но не позволила ему касаться ее руками, разведя их по сторонам и прижав своими руками к кровати, нависая грудью над его лицом. Виртуозно извиваясь, словно змея, она снова начала опускаться на Никиту, все сильнее прижимаясь к нему, полностью доминируя и по-прежнему не позволяя ему касаться ее руками. Никита сдался и просто лежал с идиотской улыбкой на лице, получая фантастическое удовольствие. Она отвлеклась лишь на секунду, чтобы дотянуться до светильника и выключить свет.

То ли свет падал как-то под углом, то ли Никита был в таком блаженном состоянии, когда уже видят галлюцинации, но когда Алена Семеновна потянулась к светильнику, то Никите вдруг показалось, что кожа у нее на боку, там, где ребра, слегка разъехалась, наподобие чешуи, только чешуя была еле заметная и цвета человеческой кожи. Он даже хотел потрогать там, чтобы убедиться, что ему это показалось, однако свет погас, его руки были вновь прижаты к кровати, Алена Семеновна продолжила свои змеиные телодвижения, и Никита тут же забыл про «чешую» и вообще про все на свете.