Она не твоя дочь, генерал

Глава 1

– Ева. Моя. Дочь, – глаза цвета стали сверлили и обжигали.

– Нет, Тимофеев, не твоя. Ева только МОЯ дочь, – отзеркаливаю стальной взгляд уверенно.

– Я требую проведения теста ДНК, – рычание мне в ответ.

– Не вижу обоснования, товарищ генерал.

– Не имеешь права!

– Имею, поверь, – заявляю твердо. – И не надо тут на меня рычать, Тимофеев. Иначе я вызову охрану, и тебя отправят домой с записью в личную медкарту. Ты знаешь, чем это чревато.

– Ева похожа на меня, – Тимофеев, пусть и неохотно, но сбавляет тон.

– О нет, Игорь! – я рассмеялась, очень надеясь на то, что прозвучало это искренне и без намека на натянутый в голосе нерв.  – От тебя у нее только…, –  замолчала, поняв, что чуть было не сказала “характер”. Вот характер у Евы точно был генеральский. И откуда только что бралось в пятилетнем ребенке? Поймав на себе тяжелый взгляд Игоря, закончила фразу:

– … ничего! От тебя у Евы нет ни-че-го! К тому же, Игорь Романович, – всё-таки беру себя в руки и перехожу на вежливое “вы”, – на момент нашей с Вами встречи и последующей интрижки длиной без малого в три недели, я была замужем. Почему Вы исключаете вероятность того, что Ева – это плод нашей с Константином любви?

Я проверила все графы в сопроводительной книжке и протянула ее генералу:

– Ваш бегунок, Игорь Романович. Сейчас проследуйте, пожалуйста, в главный корпус, там Вам выдадут план лечения и составят расписание на посещение кабинетов. Надеюсь на скорейшее Ваше выздоровление.

– Настасья, я здоров, и ты это знаешь, – выдыхает Тимофеев и не трогается с места.

– Да, давление у Вас – дай Бог каждому, кардиограмма тоже в порядке. Но в Вашем возрасте и с Вашими обязательствами, поддержание здоровья – это залог долгой, а главное, полноценной жизни, поэтому давайте не будем всё усложнять, товарищ генерал, – продолжаю я гнуть свою линию, проклиная тот час, когда согласилась встретить в аэропорту дочь своей соседки. Хотя нет, даже не это, а один короткий момент, когда согласилась взять Еву с собой.

В этот момент в мой кабинет постучали, и в приоткрывшейся двери появилась чья-то седая голова:

– Разрешите?

– Нет!

– Да!

Рявкаем мы с Игорем одновременно.

– Товарищ генерал, покиньте мой кабинет, мне работать надо, а Вы своим нежеланием меня слышать создаете очередь.

– Настасья, мы еще не договорили, – продолжает опять продавливать свой интерес Тимофеев.

– Нет, Игорь, МЫ договорили еще тогда, шесть лет назад! – оборвала я его. – Свободен, товарищ генерал! На время Вашего отпуска и прохождения восстановительного лечения на вверенной мне территории, я главная по званию, так что извольте выполнять!

– Настасья, ты меня знаешь, я до вашего главврача дойду.

– Желаю Вам удачного похода, товарищ генерал! А сейчас следуйте согласно установленному плану! – подвинула Игорю его документы и крикнула в сторону входной двери:

– Следующий! Проходите!

Игорь вышел, столкнувшись в дверях с тем самым нетерпеливым посетителем, зыркнув на него недовольным взглядом. Это он зря, конечно, на гражданской одежде погон нет, а потому-то генерал Тимофеев и не мог знать, что этот седой пожилой мужчина старше его и по званию, и по занимаемой должности. Впрочем, они ведь из разных городов, как и из разных родов войск, так что да, не знал, а я знала, точнее, помнила.

Едва за Игорем закрылась дверь, я еще раз чертыхнулась, обругав и себя, и то, что волею случая мой секрет раскрылся. Эх, знал бы, где упасть, не пошел бы в ту сторону!

Отказать нашей палочке-выручалочке по имени баб Вера я не могла. Она столько раз выручала меня с Евой, что не выручить её саму я не имела права. В кои-то веки к ней прилетала в гости дочь, за все те пять лет, что я жила в одном доме с баб Верой, ее родную дочь я не видела ни разу.

Старушка переживала, скучала и постоянно оправдывала свою кровиночку, а потому, когда две недели тому назад ее дочь соизволила наконец приехать к родной матери, радости бабы Веры не было предела.

И тут же начались новые переживания:

– Как бы не обманули, не обсчитали, не завезли в глухой угол и там, прости господи, не надругались.

Смеяться над страхами пожилой женщины я не могла, а потому предложила свои услуги, заверив, что встречу и привезу ее дочь в целости и сохранности.

Вот как чувствовала, что не надо было ехать с Евой в аэропорт! Но дочь так слезно меня просила взять ее с собой посмотреть на самолеты, что я не смогла устоять.

Кто ж знал, что случится то, что в нормальной жизни случается редко? Никто не мог предвидеть того, что, стоя напротив выхода из зала прилета и держа табличку с именем встречаемой нами особы, первым, кого я увижу, окажется Тимофеев Игорь Романович. Биологический отец моей дочери.

Естественно, Ева стояла рядом, держалась за мою руку и нетерпеливо подпрыгивала то на одной ножке, то на другой.

Подпрыгивала, но молчала. Ага! Ровно до того момента, пока не вышел тот, от кого именно Еву я и хотела скрыть.

– Настасья? – генерал шагнул к нам и замер напротив, перегораживая обзор и сверля меня своим фирменным взглядом. – Ты теперь работаешь в такси? Как это понимать?

И тут моя непоседа перестала прыгать, сложила ручки на груди и, отзеркалив тон Игоря, спросила:

– А ты почему так разговариваешь с моей мамой? Ты разве не знаешь, что с девочками нельзя так говорить?

Глаза цвета стали полыхнули удивлением. Левая бровь Тимофеева дернулась в удивлении, и фирменный взгляд генерала медленно опустился к моей дочери. Я замерла не дыша. Ох-хо-хо… Беда…

Две пары глаз цвета темной стали еще сверлили друг друга, когда из зала прилета вышла расфуфыренная дама неопределенного возраста. Увидев табличку в моих руках, шагнула ко мне, кивнула на табличку и припечатала:

– Это я. А Вы та, кто должен меня встретить.

“Это ее, что ли, могли завести, обсчитать и надругаться? Да такая сама кого хочешь в глухом углу прижмет!” – успела я подумать и уже открыла рот, чтобы подтвердить очевидное, но Ева была быстрее и опять выступала на стороне моей защиты:

– Если Вас зовут Наталья Ивановна ВагИна, то да. Это мы!

– Моя фамилия ВАгина! Обращаю Ваше внимание, что ударение делается на первую “а”! Поразительно невоспитанный ребенок!

Дама недовольно фыркнула и вздернула подбородок, на Еву она глянула мельком и перевела взгляд на Тимофеева, стоящего рядом. И тут Наталья Ивановна резко подобрела и похорошела, узрев довольно представительного и симпатичного мужчину. Она обратилась уже к Тимофееву, полностью игнорируя и меня, и мою дочь:

– А Вы тоже едете с нами?

– Нет. Он не едет! – пришла моя очередь рявкать. – Наталья Ивановна, Вы получили свой багаж? Если да, то давайте грузиться и быстро выезжать. Быстро, это значит сразу. Потом на трассе пробка соберется из такси с пассажирами, прилетевшими с Вами на одном самолете.

– Милочка, что Вы себе позволяете? Забыли правило, что клиент всегда прав? Мужчине нужна помощь, мы можем его подвезти. Вдруг нам по пути?

Вот и кому я тут бисер рассыпала? Наталья, чтоб ее, Ивановна осталась стоять, где стояла. Больше того, она почему-то решила, что вправе еще и поучать меня. А потому, решив, что пора ее поставить на место, я спокойно произнесла:

– Клиент, может и прав, да вот беда, ВЫ не мой клиент. Я не работаю в такси, и нахожусь здесь сейчас исключительно из уважения к Вашей матери. А этого мужчину встречает трансфер из санатория, в который он прибыл на лечение, верно, мужчина?

Тимофеев молчал. Его и без того тяжелый взгляд стал практически неподъемным.

– Счастливо оставаться и хорошего Вам отдыха, товарищ генерал! – я решила свернуть разговор по-быстрому. – Ева, давай руку. Наталья Ивановна, не отставайте.

Наталья что-то еще фыркнула, но поняв, что я иду к выходу, не дожидаясь ее, пошла за мной следом. Всю дорогу до дома она сидела обиженная на весь белый свет и на меня, в частности. Спасибо, хоть позвонила своей матери и сообщила о том, что прилетела, что мы ее встретили и сейчас уже едем домой.

Баба Вера была счастлива, а до обид ее дочери мне не было никакого дела.

Глава 2

Семь лет тому назад.

Костя, очередной раз вернувшийся домой под утро, радостно объявил:

– Настька, мы переезжаем! Наша фирма выиграла офигенный тендер на строительство дорог в Крыму. Мне предложили возглавить это направление. Пакуй вещи, собирай чемоданы! Переезжаем!

Вот так, и не спрашивая, а хочу ли этого я.

А что я? Я пошла паковать.

Нет, безропотной я не была никогда. Просто так совпало.

Днем ранее моя начальница Клавдия Степановна, светлая ей память, вызвала меня к себе, пригласила присесть и неожиданно предложила чаю. Не то, чтобы это было в первый раз, но и не сказать, чтоб наши с ней чаепития были нормой. Все-таки она мой шеф, а я ее подчиненный.

– Присаживайся, дочка, – Клавдия кивнула на столик в углу своего кабинета, – есть у меня к тебе разговор. Не самый простой. Но ты не пугайся. Решение у меня тоже имеется.

Я присела и только тогда поняла, как устала за целый день. В кабинете Клавдии было тихо, журчал фонтанчик и вкусно пахло чем-то сладким. Хорошо, спокойно.

Клавдия Степановна была дамой сложной. Все знали, что если она кого-то невзлюбила, то пиши пропало. Правда, надо отдать ей должное, эта ее нелюбовь не была безосновательна. Не любила Клавдия кумовства и непрофессионализма. А вот работяг и умниц, наоборот, уважала.

Меня она называла “дочка” только наедине, при всех такого панибратства начальница не допускала и не прощала. По возрасту она мне почти что в бабушки годилась. Так что да, имела Клавдия Степановна право меня называть “дочкой”.

– Видишь ли, в чем дело, Настюш, – начала она тот разговор, налив нам обеим чаю и придвинув ко мне тарелочку со своими любимыми эклерами, – угощайся. Свежие, вот только купила, когда возвращалась из министерства. Такие только в кондитерской нашего гипермаркета пекут. Не поверишь, один в один, как в моем детстве! Даже самой удивительно.

Клавдия улыбнулась, дождалась, пока я откушу пирожное, и тяжело вздохнув, продолжила:

– Не думала я на старости лет, что столкнусь с таким, но вот пришлось. Была я сегодня в министерстве, вызывали по работе…

Я молчала, пытаясь понять, причем здесь я и начальство Клавдии.

– Так вот, сегодня меня “обрадовали” новостью: через полгода выпроваживают меня на пенсию. Они даже уже замену мне нашли.

– Что?

– Да, вот так. Раз, и перед фактом. Но ты не пугайся, дочка, тут я с ними согласна, давно уже пора меня на пенсию отправлять. Да, пора… Эх, правда, я думала, тебя успею подготовить на свое место, но нет, не успела. Да честно говоря, и молода ты еще, все равно не утвердили бы твою кандидатуру на эту должность. К тому же у них там, как оказалось, есть уже кандидат… ка, – Клавдия усмехнулась, поймав мой взгляд, продолжила:

– Из блатных, понятное дело! Я очень надеюсь на то, что сия особа не только ноги умеет хорошо на нужном столе раздвигать, но и мозгами она не обделена. Мединститут-то она закончила, а вот научилась ли чему-нибудь, это уже другой вопрос. Скачет по карьерной лестнице, что та блоха по Барбоске. Веришь ли, ни дня дамочка не отработала по своей специальности.

– Как это?

– А что ты удивляешься? Думаешь, нет таких, умеющих грамотно и в правильном направлении лежать за должность?

– Есть, – пришлось признать.

– Вот то-то и оно! Дама та старше тебя, к тому же чья-то любовница. Придет на мое место, и как думаешь, что в первую очередь сделает новая метла?

– Уволит всех, кто был близок к Вам.

– Умница. Впрочем, ты всегда ею была, – кивнула Клавдия. – А потому, Настюш, я предлагаю тебе уже сейчас, пока та фря не пришла на мое место, выслушать меня, согласиться и перевестись в другое учреждение. Тоже санаторий и тоже нашего же профиля, но в военном ведомстве? В Крыму.

– В Крыму?

– Да, дочка, и ответ надо дать уже завтра. Там подруга моя старинная работает, так что передам тебя ей под крыло. Посидишь с полгодика на приеме и оформлении приехавших на лечение, потом пойдешь выше. Благодатный край, Черное море, мягкий климат. Глядишь, там и получится у вас с мужем деток зачать, – Клавдия знала о моей проблеме. Знала и поддерживала. – Давай, дочка, иди домой, поговори с мужем и лети, устраивайся на новое место. Не совсем же он у тебя деспот, чтобы не понимать того, КАК важна для тебя карьера.

– Не деспот, конечно, но…, – я пообещала Клавдии озвучить завтра свое решение и в задумчивости вышла из кабинета начальницы, гадая, как же я все это сообщу сегодня Костику.

“Сегодня” не получилось. Муж не пришел домой ночевать. Позвонил поздно вечером и сообщил, что они со своими коллегами всё еще обмывают выигранный тендер. И даже ведь название ресторана мне назвал, где они с коллегами праздновали, только вот странность: подозрительно тихо было в тот момент, когда он звонил мне. Ни тебе пьяных разговоров, ни тебе музыки.

Допустим, Костик вышел на улицу, чтобы позвонить. Опять же странно: ресторан тот я знала, там рядом дорога, и довольно оживленная. Где звуки города и проезжающих машин на фоне нашего разговора?

Вышел, пардон за прозу жизни, в туалет и решил позвонить мне? Много вы знаете мужиков в подпитии, решивших позвонить жене из ресторана и выходящих для этого в туалет?

– Не жди, ложись спать. Буду утром и с офигенным предложением! – обрадовал тем временем муж.

Спать-то я легла, да вот не спалось мне в тот вечер.

Я лежала в тишине и взвешивала все “за” и “против”. Женаты мы Костиком уже восемь лет, но детей у нас нет. И не потому что не хотим! Просто не получалось у меня забеременеть. Кстати, непонятно было, почему. Мы с мужем оба здоровы, проверялись. А вот нет и все.

Костик стал все чаще задерживаться на работе, а у меня появилось все больше одиноких вечеров. Подозревать мужа в измене мне не хотелось, к тому же и поводов вроде как не было. Или я их просто не замечала?

Да, его секретарь слишком красива.

Да, может позвонить ему поздно вечером. Но ведь по работе же.

А когда шел новый проект, так они и вовсе сутками в офисе пропадали. Муж заезжал домой лишь для того, чтобы сменить белье и принять душ.

Поняв, что уснуть у меня так и не получается, я встала и пошла на кухню заваривать чай. И тут меня осенило:

– Надо позвонить подруге.

Алёна была моей противоположностью. Пышечка и хохотушка, неунывающая и подвижная как ртуть.

Я набрала ее телефон и только потом поняла, что время-то позднее, но Алёна уже сняла трубку:

– Настя? У тебя всё в порядке?

Услышав обеспокоенный голос подруги, я всё и сразу ей рассказала и услышала в ответ:

– Настя, тут и думать не о чем! Поезжай! А твоему ненаглядному это только на пользу будет, глядишь, ценить больше начнет. А то я твоего Костика знаю! Заявит опять свое: “Сиди дома!” Ты медик, Настя, и твое призвание помогать людям. И, кстати, так, к сведению, на твоем ненаглядном свет клином не сошелся. Ты молода, красива, умна. Найдешь себе другого и, поверь мне, не хуже!

– Алёна! Ты опять?

Подруга была уверена, что муж мне изменяет.

– Настя, ты никогда не была страусом! Не становись им и сейчас. Скажи, вот только честно, как на духу: ты сама хочешь поехать на новое место? – Алёна решила сменить тактику.

– Очень хочу! – выпалила я не задумываясь.

– Значит, и думать тут больше не о чем! – припечатала уверенно подруга.

А потом, увидев мужа лишь утром, со следами помады на рубашке, бегающим взглядом и суетливыми движениями рук, я всё поняла. И да, я просто пошла паковать чемоданы.

Муж ушел в душ, потом вышел и, пока я складывала наши вещи, что-то рассказывал об их вчерашних посиделках, и исключительно в мужской компании, ага!

Я слышала ложь в каждом его слове.