В книге собраны повести одного из самых ярких современных писателей Виктора Пелевина.
=====================
* Желтая стрела.
* Затворник и Шестипалый.
* Принц Госплана.
В книге собраны повести одного из самых ярких современных писателей Виктора Пелевина.
=====================
* Желтая стрела.
* Затворник и Шестипалый.
* Принц Госплана.
Эта книга – самое смешное (хотя не всегда самое веселое) произведение последнего десятилетия. Потрясающая легкость иронического стиля и соединения сарказма с ностальгией сделали «Легенды Невского проспекта» поистине национальным бестселлером. Невероятные истории из нашего недавнего прошлого, рассказанные мастером, все чаще воспринимаются не как фантазии писателя, но словно превращаются в известную многим реальность.
В сборник вошли циклы рассказов «Саги о героях», "Легенды «Сайгона» и "Байки «Скорой помощи».
Сборник повестей и рассказов Виктора Пелевина.
======================
Проблема верволка в средней полосе.
== СПИ ==
Колдун Игнат и люди.
Спи.
Вести из Непала.
Девятый сон Веры Павловны.
Синий фонарь.
СССР Тайшоу Чжуань.
Мардонги.
Жизнь и приключения сарая номер XII
== МИТТЕЛЬШПИЛЬ ==
Онтология детства.
Встроенный напоминатель.
Водонапорная башня.
Миттельшпиль.
Ухряб.
В сборник вошли 12 произведений Виктора Пелевина, написанные им в разные годы:
Повести:
Затворник и Шестипалый
Проблема верволка в Средней полосе
День будьдозериста
Принц Госплана
Желтая Стрела
Македонская Критика Французской Мысли
Эссе:
ГКЧП как тетраграмматон
Зомбификация
Джон Фаулз и трагедия русского либерализма
Исктлан-Петушки
Имена олигархов на карте Родины
Мост, который я хотел перейти
Новые времена и новые люди, разъезжающие на «Мерседесах», – со всем этим сталкиваются обитатели города Долгова, хорошо знакомого читателю по роману «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина».
Анекдоты о новых и старых русских невероятно смешны. Но даже они меркнут перед живой фантазией и остроумием Войновича в «Монументальной пропаганде».
Вчерашние реалии сегодняшнему читателю кажутся фантастическим вымыслом, тем более смешным, чем более невероятным.
А ведь это было, было…
В 2001 году роман был удостоен Госпремии России по литературе.
«Она догадалась за несколько мгновений до того, как Юрик взял в руки протокол рентгеновского исследования. Просто: вдруг поняла. Такое с ней изредка случалось за игрой в преферанс, она внезапно понимала – видела – карты в прикупе…»
Прозаик Алексей Иванов (р. 1969) с раннего детства живёт в Перми; автор романов «Общага-на-Крови», «Блуда и МУДО», «Сердце Пармы», «Золото бунта», а так же историко-публицистических книг, среди которых «Хребет России», «Message: Чусовая», «Увидеть русский бунт»; лауреат премии «Ясная Поляна».
«Географ глобус пропил» – «это роман вовсе не о том, что весёлый парень Витька не может в своей жизни обрести опору, и не о том, что молодой учитель географии Служкин влюбляется в собственную ученицу. Это роман о стойкости человека в ситуации, когда нравственные ценности не востребованы обществом, о том, как много человеку требуется мужества и смирения, чтобы сохранить “душу живую”, не впасть в озлобление или гордыню, а жить по совести и любви». (Алексей Иванов)
Художник – герой этой книги. Тревожный, мнительный, вздорный, трагичный – личность, как правило, необаятельная… и все же чертовски для людей привлекательная!
То, что у обывателя зовется «творчеством» и подразумевает богемную легкость жизни, безделье, пренебрежение приличиями, то для художника оборачивается тяжким ярмом таланта, вечным мятежом и той бесконечной битвой за Жизнь, которую он ведет со Смертью.
«И чем ярче человек, чем необычней, тем ближе он к плахе. Ибо на „странное“ всегда откликается „страшное“».
В. Набоков. «Искусство литературы и здравый смысл»
Главной техногенной катастрофе XX века посвящена четвертая книга знаменитого художественно-документального цикла «Голоса Утопии» Светланы Алексиевич, лауреата Нобелевской премии по литературе 2015 года «за многоголосное творчество – памятник страданию и мужеству в наше время».
«Совпали две катастрофы: космическая – Чернобыль, и социальная – ушел под воду огромный социалистический материк. И это, второе крушение, затмило космическое, потому что оно нам ближе и понятнее. То, что случилось в Чернобыле, – впервые на земле, и мы – первые люди, пережившие это».
«Чернобыльская молитва» публикуется в новой авторской редакции – книга увеличилась на треть из-за восстановленных фрагментов, исключенных из прежних изданий по цензурным соображениям.
«Цинковые мальчики» – третья книга цикла «Голоса Утопии» от автора, получившего в 2015 году Нобелевскую премию по литературе «за многоголосное творчество – памятник страданию и мужеству в наше время».
Без этой книги, давно ставшей мировым бестселлером, уже невозможно представить себе ни историю афганской войны, ненужной и неправедной, ни историю последних лет советской власти, окончательно подорванной этой войной.
Неизбывно горе матерей «цинковых мальчиков», понятно их желание знать правду о том, как и за что воевали и погибали в Афганистане их сыновья. Но узнав эту правду, многие из них ужаснулись и отказались от нее. Книгу Светланы Алексиевич судили «за клевету» – самым настоящим судом, с прокурором, общественными обвинителями и «группами поддержки» во власти и в прессе. Материалы этого позорного процесса также включены в новую редакцию «Цинковых мальчиков».
Мудрая старуха, обитающая среди книг и молчания. Озлобленная коммунистка, доживающая свой век в израильском приюте. Сорокалетняя американка – якобы благополучная, но искалеченная воспоминаниями. Немка, ради искупления вины своего народа работающая в христианской общине под Хайфой. Католическая монахиня, ныне православная попадья, нашедшая себя на Святой Земле. Израильский радикал, неуравновешенный подросток, грустный араб-христианин, специалист по иудаике. Большая политика и частная жизнь. США, Израиль, Польша, Литва, Россия. А в центре этого разрозненного и все же отчаянно единого мира – еврей, бывший «крот» в гестапо, бывший партизан, ныне – католический священник. Человек, чья жизнь объясняет, как люди живы до сих пор, как не утопили себя в ненависти и боли. Новый роман Людмилы Улицкой – о странствиях духа во мраке мира, о том, как всякий ищет и находит свет вокруг и в себе. О Даниэле Руфайзене – человеке, с чьей жизнью не способна соперничать никакая литература. О человеке, который до последнего дня оставался милосердным солдатом.
Это книга про нашего с вами современника, молодого человека по имени Сергей Резвей. Ему нет ещё и тридцати лет, но уже кажется, что жизнь не удалась.
Как найти в себе силы бороться, если ты этого просто-напросто не умеешь? Как добиться уважения коллег, соседей, друзей, если и сам привык считать себя ничтожеством? Как найти настоящую любовь?
Ответ прост: нужно захотеть. И кирпичик за кирпичиком, падая и поднимаясь снова, выстраивать свою судьбу.
В семье появился чужой ребёнок. Маленькая капризуля вдребезги разнесла тихий размеренный быт Инны, её матери и малыша Вани, перевернула всю их жизнь с ног на голову. Пропали покой, мир и тишина, но… в дом возвратилось счастье! Когда-нибудь людям посчастливится приподнять завесу тайны над силой любви, над тем, как она меняет нашу жизнь, и узнать, отчего это великое чувство возникает и не угасает…
Светлые и трогательные рассказы Натальи Нестеровой заставляют улыбнуться и поднимают настроение, даже если оно на нуле. А когда смеются женщины, улыбаются боги.
«В палате было почти светло из‑за горевшего за окном фонаря. Свет был какой-то синий и неживой, и если бы не Луна, которую можно было увидеть, сильно наклонившись с кровати вправо, было бы совсем жутко. Лунный свет разбавлял мертвенное сияние, конусом падавшее с высокого шеста, делал его таинственнее и мягче. Но когда я свешивался вправо, две ножки кровати на секунду повисали в воздухе и в следующий момент громко ударялись в пол, и звук выходил мрачный, странным образом дополняющий синюю полосу света между двумя рядами кроватей…»
Поезд, идущий в никуда и в никогда, – место действия повести «Желтая стрела». Этот поезд – единственное живое пространство, в котором существуют ее (повести) персонажи. Фантастика? Антиутопия? Игровой прием? И то, и другое, и третье, впрочем, как всегда у Пелевина.