Этим летом будет жарко

Глава 1

Евгения

– Рузанов, у тебя совесть есть вообще? – перешагиваю через два мусорных пакета, которые оставила ещё утром, уходя на работу. – Оторвись от своего компьютера! – даю мужу подзатыльник, напоминая себе скорее мать еще одного ребенка, нежели жену.

– Ну щас, зай, – получаю в ответ, и, раздраженно закатив глаза, надеваю в прихожей простые резиновые шлепанцы веселенького розового цвета и иду выбрасывать мусор.

Ноги гудят. День в нашей небольшой клинике выдался тяжелым. Сегодня нам официально объявили, что почти разорившийся бизнес продали другому владельцу. Кому мы оказались нужны в своём захолустье, непонятно. Да еще и с долгами по зарплате в несколько месяцев. Я уже недели три как начала потрошить нашу "подушку безопасности". То за детский сад Миланке надо заплатить, то за танцы, то чешки порвались. И все это, как назло, одномоментно, когда все резервы на нуле, а погашение задолженности по зарплате не обещают.

Завтра день предстоит еще интереснее. Владелец клиники на прощание сообщил, что приедет новый босс. Будет здесь всем рулить сам.

Даже интересно, он хоть медик? А то один, вон, парацетамол от но-шпы отличить не может, а кинулся в "больничный" бизнес.

Нет, он какое-то время даже приносил ему доход, но город маленький, зарплаты у людей соответствующие, а услуги у нас стоят достаточно недёшево. И я, заведующая всем этим безобразием, сегодня согласилась заменить в обычной государственной поликлинике терапевта, пока районный в отпуске, чтобы было на что завтра кушать.

Домой иду в глубокой задумчивости. Большой босс должен появиться утром, смена у меня вторая. Все должна успеть.

– Да, мам, – беру трубку, остановившись у подъезда типичной многоквартирной двухэтажки. – Пришла. Как Милана? Ну пусть гуляет. Мамочка, ты прости, что нагрузила своей хулиганкой. Подработка закончится, я ее заберу.

Мамочка меня успокаивает. Внучку она любит и балует по мере возможности. Помогает мне с ней, а Васька не работает уже несколько месяцев и дочку вроде любит, но остается с ней редко. У него игры в компьютере, мужики там ждут, а я не понимаю. Куда мне, когда сутки расписаны по минутам?

Вспоминаю, что жрать дома нечего. Шарю по карманам, кошелек в сумке остался, но немного денег завалялось с обеда в брюках. Иду в магазинчик, расположенный с торца дома, покупаю пачку пельменей и сметану. Ужин? Ужин. На завтра заряжу Ваську, пусть суп сварит. Должна же от него быть хоть какая-то польза!

Поднимаюсь в квартиру, ставлю воду под пельмени и прячусь в душе. Вода привычно смывает усталость. Вспениваю шампунь в длинных волосах, позволяю теплым струям смыть его с себя. Дверь дергается. За ней слышится недовольное ворчание.

– Давай быстрее, у меня бой через минуту, а я ссать хочу, – бубнит Вася.

– Спасибо, что сообщил мне эту ценную информацию. И как бы я без нее жила? – вздохнув, быстро заканчиваю банные процедуры.

Толкаю дверь. Она ударяется в нечто твердое и матерящееся. Вася! Додумался стоять прямо возле нее. Ну что за человек?

Проскакивает мимо меня, даже щеколду не закрывает, бедняга. Еле добежал.

– Вась, может тебе памперсы купить?! – кричу из кухни, засыпая пельмени в кастрюлю с бурлящей водой. – Тогда из-за компа вставать вообще не придется. Пожрать, если только. Но и тут ты не особо утруждаешься…

– А?.. – не услышал меня за шумом сливного бачка.

– Да беги уже, а то без тебя все уедут, – машу на него ложкой.

– Угу, – кивает и скрывается в комнате.

Приготовив ужин, накладываю и ему. Звать бесполезно. Небрежно кинув на горячие пельмешки ложку сметаны, отношу Ваське и ставлю прямо перед носом, предупредив, что горячее. Мама меня за это ругает, говорит, я совсем его избаловала. Она права, конечно, но если я не буду его кормить, есть риск в один из дней обнаружить скелет, пялящийся в монитор пустыми глазницами с мышкой, зажатой в костлявых пальцах. Меня сей факт давно не трогает, а вот ребенка может напугать, так что пусть ест ради Бога.

Сама устраиваюсь на кухне. Ковыряясь вилкой в тарелке, читаю книжку с телефона. В ней все красиво. Любовь, страсть и такой секс, что у меня между бедер становится влажно. Я соскучилась по сексу… По прикосновениям к своему телу, по поцелуям. Таким, чтобы коленки подгибались, и дыхание перехватывало. Не помню, чтобы у меня вообще так было. Васька, он…

– Зай, а че пельмени недосолила? – раздается из комнаты.

Вася, он вот такой. Простой как топор и местами деревянный.

И чего я замуж за него выскочила? Просто, потому что так было надо. Надо было получить высшее образование. Надо было выйти замуж. Надо было родить ребенка. Так правильно. Так ведь все живут. Так нормально!

– Зай! – снова орет мой боец невидимого фронта.

Беру солонку и шлепаю к нему.

– Нет у тебя все же совести, Рузанов. Разведусь я с тобой, – грохаю солонкой об стол.

– Угу. Да-да, – кивает, глядя строго в монитор.

– Завтра заявление отнесу в ЗАГС, слышишь, Вась? – сама солю ему пельмени и улыбаюсь тому, как он злится. Танк ему подбили. Дымится красиво и горит.

– Хорошо, зай, я все сделаю, – на автомате отвечает он. – Стой, а что ты говорила? – поворачивается ко мне.

– Суп, говорю, свари завтра, – вздыхаю в ответ.

– Суп? А, суп. Окей. А какой? – хлопает ресницами, пока его команда доигрывает эту партию.

– А вот какие продукты купишь, такой и свари, – пожимаю плечами. – Мне все равно.

– Так это… – мнется Васька. – Денег дашь?

– Рузанов… – качаю головой и иду искать кошелек.

Будто у меня выбор есть. Кинув на тумбочку в прихожей купюру номиналом в одну тысячу, снова устраиваюсь на кухне с книгой. Глаза быстро начинают слипаться, а я еще одежду на завтра не приготовила. Вот же черт.

Через час, справившись с юбкой и блузкой, падаю спать.

Просыпаюсь от того, что в комнате слишком светло, а так бывает только, если я… Черт!

Резко сев на кровати, пережидаю головокружение, нахожу свой телефон с выключенным будильником. Рядом кверху задницей, обтянутой голубыми семейниками, сладко сопит Вася. Сучонок! Это он вырубил мой будильник, чтобы я ему спать не мешала. Опять до рассвета геймился.

– Я точно разведусь с тобой, Рузанов! Достал! – со всей дури бью его по заднице ладонью.

Подрывается с дикими глазами.

– Ты больная?!

– Это ты больной, Вася! А я из-за тебя на работу опаздываю!

– Дура, – буркнув под нос, муж потирает ушибленную задницу и падает спать дальше.

Одной рукой чищу зубы, второй крашу левый глаз. Потом меняю руки. Вроде даже ровно получается. Хотела же выглядеть идеально перед новым боссом.

Выдохнув, натягиваю юбку-карандаш с завышенной талией. Она отлично садится на бедра, и длина не пошлая, все официально. Белая классическая блузка-рубашка с рукавом три четверти и широкими манжетами дополняет образ. Ныряю в удобные лодочки и, только провернув ключ в замочной скважине, вспоминаю, что забыла расчесаться.

Как там говорят? Возвращаться плохая примета?

Не надо мне сегодня ничего такого!

В сумочке всегда есть расческа. Достаю ее и на ходу привожу в порядок волосы. Нервно заплетаю их в небрежную косу, заскакивая в маршрутку. Можно и пешком, тут недалеко, и я обычно экономлю немного денег, но сейчас явно не тот случай.

Мне уже подруга третий раз звонит.

– В пути, – бросаю ей и прячу телефон.

Выскакиваю возле клиники. Наши парни курят у входа и глазеют на дорогущую белую иномарку, красующуюся на парковке.

– Это последняя модель, – со знанием дела говорит один из них. – Я в инете видел. Огонь тачка. Стоит больше шести лямов…

– Так это Инфинити, – дополняет другой. Будто каждый день на такой ездил и в городе у нас они встречаются через одну.

Мальчишки, они в любом возрасте мальчишки.

– Евгения Фёдоровна, – приветливо кивают мне ребята.

– Вы чего не на рабочих местах? А ну брысь! – строго смотрю на парней.

– Так мы это… нет же никого, а там совещание, – объясняет тот, что знает название марки данного автомобиля.

Забегаю в прохладное помещение. Зоя наводит марафет прямо за стойкой регистратуры. Щеки розовые, две верхние пуговички на блузке расстегнуты. Понятно. Решила с ходу начать очаровывать новое начальство.

– Застегнись, – делаю замечание. – У нас приличная клиника. Хоть и маленькая.

Зоя меня побаивается и, кивнув, быстро застегивает пуговички.

Прохожу к небольшому залу для планерок. Он же у нас конференц-зал и зал для важных встреч, и вообще для всего, когда надо собраться больше трех человек. Поправляю на себе одежду, выдыхаю. Ну не сожрет же он меня?

Не должен.

Толкаю дверь, вхожу и погружаюсь в такую тишину, что у меня на мгновение звенит в ушах. Или это не от тишины, а потому, что из кресла руководителя на меня смотрит… мальчишка! Ей Богу! В рубашке стального цвета, с пухлыми, мягкими губами, смазливой мордашкой и таким взглядом, от которого начинают гореть щеки.

– А вот и первый штраф, – его голос возвращает меня в реальность.

– Что, прости? – закрыв рот, продолжаю совершенно неприлично пребывать в шоке.

– ПростиТЕ, – поправляет он. – Вы оштрафованы за опоздание на пятнадцать минут. Первый штраф – пять процентов от заработной платы. После третьего – увольнение. Садитесь, – заглядывает в свой планшет, стоящий на подставке на столе бывшего руководителя клиники. – Евгения Федоровна Рузанова, пока, – нагло хмыкает, – заведующая клиникой.

Глава 2

Евгения

«Ох-ре-неть!»

С этой мыслью я закрываю рот и иду на свое место. Это определенно надо переварить. Нет! Я, конечно, много чего ожидала, но чтобы так! Что он будет делать с нашей клиникой? Зачем она ему? Ему восемнадцать-то есть? Есть, наверное, раз за рулем, хотя папа ведь мог подарить сынишке права?

Слабо веря в происходящее, подсчитываю, какой суммы из зарплаты я успела лишиться благодаря Васе и этому… мальчишке! Я не могу его иначе называть даже в собственных мыслях. И вообще, у нас долги по зарплате, а он про штрафы.

– Я уже в курсе ваших проблем касаемо заработной платы, – вещает этот невыносимо наглый голос, словно читая мои мысли. – Бухгалтерия обещала до вечера подбить все долги и завтра с утра на ваши зарплатные карты упадет все до копейки с учетом процента за задержку. Правда же, Нина Петровна? – смотрит на главного бухгалтера.

– Конечно-конечно, Иван Александрович. Все сделаем, – часто кивает наша Ниночка.

«Иван Александрович», – прячу улыбку за блокнотом.

– Вам весело? – раздается у меня за спиной. Когда он успел встать?

– Радуюсь, что зарплату, наконец, увидим, – отвечаю ему, чуть повернув голову и неосторожно делая глубокий вдох.

На языке тут же оседает горьковатый парфюм, стреляющий в мозг, как нашатырный спирт. Его рука с дорогими часами на запястье упирается в стол рядом со мной. Выбившиеся из косы волосы шевелятся от дыхания с запахом вишневых сигарет и мяты. Он бесцеремонно нарушает мое личное пространство. Становится некомфортно и неловко перед коллегами, которые не сводят с нас взглядов и ждут, что же он мне скажет.

– Я бы рекомендовал вам сразу правильно принять ситуацию, Евгения Фёдоровна, – заявляет Иван Александрович. – Иначе мы не сработаемся, а мне бы не хотелось терять ценного специалиста в вашем лице. Моя цель, – повышает голос, говоря уже для всех присутствующих, – к концу этого года открыть в вашем городе еще одну клинику классом выше, чем эта. С современной лабораторией, стационаром и реабилитационным крылом. У меня есть выходы на администрацию. Через них мы будем пробивать нормальное субсидирование для особо нуждающихся пациентов, а не те копейки, что у вас были. Ваша зарплата будет пересчитана уже со следующего расчетного месяца. Она больше не будет зависеть от количества принятых вами пациентов. Она будет зависеть от качества вашей работы. И да. Будут штрафы. Мы сработаемся только с теми, кто готов к переменам, готов переобучаться и слышать рекомендации. С остальными будем прощаться без сожаления.

Такие правильные вещи говорит Иван Александрович, только он реально думает, что за полгода сможет открыть клинику такого масштаба? И где? В нашем городе? Молодой, амбициозный, но явно еще не понимает, куда попал. Народ у нас ленивый. Помню, в прошлом году пыталась отправить медсестер на курсы. Так они восприняли их как дополнительный оплачиваемый отпуск. Одна свалила на дачу к родителям, вторая просто отсыпалась дома, пока я ее однажды вместо занятий не застукала в салоне красоты, заметив через стекло. Но звучит красиво… Прикрыв глаза, слушаю этот голос, рассказывающий о перспективах, росте зарплат, ответственности и еще много красивых слов. Хорошо его папа выдрессировал.

Представила, как этот амбал стоит перед отцом на табуретке и вместо стихотворения рассказывает все вот это, что сейчас декламирует нам. Уголки губ снова дернулись в попытке улыбнуться. Больно укусила себя за щеку изнутри, чтобы не рассмеяться. Обидится парень, а нам правда еще работать вместе.

Совещание затягивается почти на два часа. Непривыкший к такому народ ёрзает и устало вздыхает, но послушно записывает задачи от руководителя, которые растут, как снежный ком.

Ну да, за большую зарплату придется пахать. Это понимают не все. Даже интересно посмотреть, как он будет всех тут строить и дисциплину в порядок приводить. На одних штрафах далеко не уедешь. Нужен авторитет.

– На сегодня все. Всем спасибо, – заканчивает Иван Александрович. – Нина Петровна, задержитесь еще на пару минут, пожалуйста, – просит главбуха.

Ниночка вздыхает, но послушно кивает, а мы сбегаем, пока и нас не задержали. Даже я. Стыдно, конечно, но юбка к попе неприятно прилипла от пота и очень хочется глотнуть свежего воздуха. В нашем конференц-зале кондиционер бы починить. Или это я от волнения? Еще не хватало!

– Жень, курить идешь? – берет мня под локоть лучшая подруга и по совместительству врач-андролог. По глазам вижу, что она уже жаждет подробностей и без них с меня не слезет.

– Я с тобой никогда не брошу, – вздохнув, позволяю ей увести себя к черному входу.

Сюда ходим только мы, девочки. Парни курят прямо у центрального, а сейчас, когда там стоит ТАКАЯ машина, эти черти там пропишутся.

Динка переступает с ноги на ногу и шаркает балетками от нетерпения. Крепко затягиваясь никотином, выпускаю струйку дыма в сторону от подруги.

– Чего ты хочешь от меня услышать? Дерзкий, амбициозный…

– Краси-и-ивый, – улыбается она.

– Смазливый. Молодой.

– А мы с тобой прям пенсионерки, – смеется яркая брюнетка с большими серо-зелеными глазами.

– Нет, конечно. Хотя поживи с моим мужем и не так себя почувствуешь, – снова затягиваюсь и жалуюсь подруге на утреннюю Васькину выходку.

– Чего ты с ним не разведешься? Хоть убей, не понимаю. Ленивая задница, отрастившая пузо за твой счет и не желающая работать. Ребенком не занимается, по дому ничего не делает. Кота себе заведи, пользы больше будет.

Дина, конечно, права. Нет, не насчет кота, вообще. Мне мужчину рядом хочется, а не ленивую задницу, которая, я уверена, суп так и не сварит. Даже не вспомнит!

Смотрю на часы. Он скорее всего спит еще, а нам работать надо. Я всех штрафов еще не видела, лучше не нарываться.

Поднимаюсь на второй этаж в административное крыло. Здесь суета, двери кабинетов открыты. Парни, что курили внизу у парковки, носят… мои вещи из моего кабинета!

– А что происходит? – ловлю за рукав одного из них.

– Иван Александрович велел перенести все ваши вещи в соседний кабинет, – отчитывается парень. – Ваш кабинет занял он.

– Класс…

Отхожу в сторону, чтобы им не мешать. У нас здесь высокое руководство обычно не сидело, потому таких вопросов никогда не возникало. Интересно, а чем этому… к-хм… Ивану Александровичу не понравился тот кабинет, в который он меня переселяет? Они же рядом, через стенку. Даже окна выходят на одну и ту же улицу.

– Мы закончили, – сообщают ребята и уходят, а я иду проверять, все ли они перенесли.

Собираю некоторые мелочи, на которые парни не обратили внимание, и иду раскладываться на новом рабочем месте.

Нового начальства пока нигде не наблюдается. Замотавшись, делаю себе кофе и сажусь за рабочий ноутбук, чтобы покопаться в сети и попробовать найти чуть больше информации об Иване.

Она находится довольно быстро.

– Ого, кто у нас папа, – впечатлившись, рассматриваю фотографии Александра Александровича Кравцова.

Слава об этом хирурге и бизнесмене давно долетела и до нашего захолустья. Значит сын решил пойти по стопам отца. Учится в медицинском, закончил аж второй курс.

– Сколько?! Вы серьезно? – смотрю на дату рождения и считаю в уме. – Девятнадцать. «Охренеть» было неправильным словом. На языке крутится нечто менее приличное.

Дальше связно мыслить получается с трудом. У меня просто не укладывается в голове! Ему папа эту клинику на день рождения подарил, что ли? Как раз был недавно. А чего нет? Машины, квартиры – это же так избито. А давай, сынок, я подарю тебе игрушку поинтереснее – целую клинику с живыми людьми.

Дочитываю до конца. Как мило. У нашего мажора есть сестренка-близняшка. Сеть подкидывает мне фотографии из Инсты. Он там с друзьями, девушками. Запрещаю себе лезть на его страничку. Мне нет никакого дела до его личной жизни. Надо переварить для начала то, что я уже о нем знаю.

– Вы так недовольны переездом или соседством со мной? – Он входит без стука.

Вздрагиваю, от неожиданности захлопываю крышку ноута.

Иван плавной походкой обходит стол, убирает мои пальцы с техники и открывает ее. Улыбается. Красиво. Ему идет улыбка. Взгляд становится теплее, на щеках появляются ямочки. Длинные пальцы легко пробегаются по клавиатуре. Он открывает какой-то сайт и разворачивает ноутбук ко мне.

– Вместо того, чтобы копаться в моей личной жизни, лучше бы занялись изучением проекта, над которым мы будем с вами работать, – заявляет этот наглец, стуча пальцами по фотографии клиники, видимо, той самой, которую Кравцов планирует открыть здесь у нас.

– Я… – щеки неприлично горят.

Ужас, как стыдно получилось. Даже не знаю, что ему ответить. И оправдываться глупо. Чувствую себя так, будто меня застукали за подсматриванием в замочную скважину.

– Составьте список вопросов, которые вас волнуют в первую очередь, – он наклоняется ниже, и я снова чувствую запах горькой вишни и мяты, исходящий от этого самоуверенного засранца. – Во второй половине дня я буду готов на них ответить. Заодно покажете мне приличное место, где можно пообедать. С утра ничего не ел, – расстроенно вздыхает он, отходит от меня и двигается к двери.

Смотрю на его сильную спину, которую вообще никак не скрывает рубашка, даже подчеркивает.

– Личные вопросы тоже можно, – оборачивается у двери и хитро подмигивает. – Мне нечего скрывать.

Глава 3

Евгения

У меня возникает проблема. Отойдя от первого шока, вспоминаю, что на обед с новым начальством пойти не выйдет. Мне вообще надо уйти, у меня вторая работа и подвести там людей я тоже не имею права.

Иван у себя в кабинете. Сосредоточенно во что-то вчитывается. Брови нахмурены, взгляд другой совсем. Парень сейчас мне кажется старше, чем он есть на самом деле.

Зажав кончик ручки между идеальными белыми зубами, листает папку и снова задумчиво вчитывается. Вокруг царит легкий хаос. На полу стоит пара картонных коробок. В одной из них черная глянцевая кружка с логотипом автомобиля ее хозяина. Фотографии. Обычные, прямоугольные, бумажные. Небрежной стопкой лежат под одной из папок. На верхней успеваю заметить нашего Ивана с женщиной. Молодой, красивой, но заметно старше его. Может родственница? Тётя, например. Правда они совсем не похожи, но такое тоже бывает.

– К-хм… – вздрагиваю, отрывая взгляд от коробки.

– Извини… те. Я стучала.

Кивает мне на стул, развернутый почему-то спинкой к столу. Убираю с него бумаги с чертежами, разворачиваю правильно и сажусь, поправив ладонями юбку на коленях. Он снова уходит в себя, точнее в документы. Смешно ерошит темно-русые волосы. На голове теперь такой же хаос, как и в кабинете. Это вызывает у меня улыбку.

– Иван Александрович, – вынуждена вытащить его из задумчивости, – я поговорить хотела.

– До обеда не терпит? У меня крайне мало времени сейчас, – не поднимает на меня взгляд.

– Не терпит, к сожалению. Иван Александрович, дело в том, что до сегодняшних изменений я успела договориться в местной поликлинике о подработке. И сегодня у меня как раз смена на участке во второй половине дня. Мне бы уйти.

– Идите, раз договорились, – пожав плечами, берется за мобильник, водит по экрану пальцем. Находит, удовлетворенно кивает собственным мыслям. Отрывается от него и вопросительно смотрит на меня. – Что-то еще?

– Что, вот так просто можно уйти? – спрашиваю с сомнением.

– Да. Отметьтесь в бухгалтерии, что отработаете сегодня только половину дня и с тринадцати часов можете быть свободны.

– Но…

– Что-то не так? Или вы хотели за полную зарплату отработать только половину дня? Это так не работает, Евгения Фёдоровна. Если бы я не понимал причины такого решения, уволил бы. А так вы можете выполнить свою договорённость с коллегами, но в моей клинике получите зарплату за эти дни столько, сколько часов отработаете. Согласитесь, это справедливо.

– Соглашусь. Я тогда на завтра тоже сразу отмечусь. Завтра у меня первая смена в поликлинике, – поднимаюсь со стула.

– Угу, – кивает он и, нажав большим пальцем на экран, прикладывает мобильник к уху. – Привет, – звучит таким тоном, что я понимаю, мне здесь не место. Разговор явно личный и явно не с мужчиной. Так разговаривают только с небезразличной женщиной.

Взгляд машинально вновь цепляется за фотографию, все также лежащую в коробке. В голову приходит одна очень странная мысль, но я сразу ее отметаю и возвращаюсь к себе в кабинет. Иван прав, надо вплотную заняться изучением нового проекта, чтобы быть готовой к предстоящей работе.

Об отце нашего нового начальства знаю больше как о медике, но его деятельностью как бизнесмена особенно никогда не интересовалась. Не было необходимости. И вот сейчас открываю для себя Кравцова совсем с другой стороны. Оказывается, этот проект он ведет давно, просто с годами его усовершенствовали, подстраиваясь под изменения в оборудовании, законодательстве, продвижении в фармацевтике.

Его семья строит новые и перестраивает старые больницы в провинциальных городках типа нашего и поселках городского типа. Цель проекта – сделать качественное медицинское обслуживание доступным для среднего жителя региона. Этот проект активно поддерживается государством. Листаю тендеры, изучаю информацию об уже открытых за двадцать лет клиниках. Потрясающе. Это правда потрясающе! Мне раньше думалось, что таким, как они, нет дела до таких, как мы. Понятно, что Кравцовы на этом зарабатывают, но вместе с тем они делают очень большое дело.

Поликлиники в регионах – это слезы. Власти только кричат на каждом углу, что здравоохранение – это приоритет, а по факту мы на ремонт денег выбить годами не можем. Что уж говорить про такое необходимое современное оборудование или переобучение специалистов. На это денег для нас нет. И мне нравится думать, что теперь я буду так или иначе причастна к чему-то важному и такому масштабному. Лишь бы этот мальчишка справился, потому что мне все еще кажется, что для него это просто дорогая игрушка от папы. А может доказать кому-то что-то пытается, как моя племяшка, которая недавно чуть не довела мать до заикания, предъявив ей татуировку в виде черепа на ягодице. Благо, татуировка оказалась обычной сводилкой, а Кристинка выхватила ремнем по этой самой заднице. Но ребенок хотел самоутвердиться, показать, что она уже взрослая и может сама принимать решения в свои шестнадцать. Но то татуировка, а тут целая клиника, люди… Не могу перестать думать об этом.

Закрыв ноутбук, собираюсь на вторую работу. Точнее теперь на половину работы. В плане финансов она оказывается бесполезна из-за того, что здесь Иван мне зарплату урезал.

Спускаюсь на первый этаж. Зоя опять с расстегнутой пуговицей.

Тяжело Кравцову придется их перевоспитывать.

Увидев меня, девушка ныряет за стойку регистратуры, делая вид, что очень занята.

Выхожу на улицу. Невольно рассматриваю красующуюся на парковке машину. Выглядит совершенно новой. На солнце цвет кажется не чисто белым, а перламутровым. Как-то мне думалось, такие мальчики предпочитают черные машины или броские красные, лучше кабриолет, а тут мои стереотипы снова рассыпаются в прах. Несмотря на цвет, машина выглядит агрессивно, мощно. В такой я бы представила скорее крупного мужчину за сорок с толстыми пальцами и отсутствием шеи, нежели такого, как наш Иван.

– Классная, да, Евгения Фёдоровна? – с сигаретой в зубах, жмурясь от яркого солнца, на улицу выскакивает Мишка, один из лаборантов.

– Красивая, – киваю ему. – Что с лицом? – только сейчас замечаю ссадину на переносице.

– Да так, – отмахивается, чиркая зажигалкой.

– Опять гонял? – строго смотрю на парня.

– Подушка не сработала, я об руль, но не сильно. Честно. Не говорите отцу, – умоляюще смотрит на меня. – Я фару уже заменил.

– Ой, и нарвешься ты когда-нибудь, – смеясь, разворачиваюсь и, стараясь ловить тень от зданий, иду в сторону поликлиники.

До начала смены время есть. Захожу в продуктовый за бутылочкой воды и топаю дальше, только сейчас замечая, что забыла сменить балетки на туфли.

Смена проходит спокойно. Пара бабушек с давлением, мужчина, которого пришлось перенаправить к ЛОРу, одна женщина с простудой от кондиционера и паренек, проходящий медкомиссию для получения водительского удостоверения.

Голодная и уставшая, еду сначала к маме. Они с Миланкой на улице. Мама болтает с соседками на скамейке у давно некрашеного деревянного забора, а детвора носится с мячом по траве.

– Мама! – увидев меня, дочка бросает друзей и врезается в мое измотанное жарой тело. – А ты мне вкусненького привезла? – задрав голову, заглядывает в глаза.

Поправляю ее кудрявые рыжие хвосты, затянутые цветными резинками, и достаю из сумки творожок с джемом в нижнем слое. Дочка смешно облизывает губки, забирая у меня десерт.

– Ням, ням, ням, – довольная такая. – Как дела? – вспоминает о вежливости, а коленки стесаны и на локте болячка. Натягивает велосипедки ниже. – Мам, это случайно. Честно. На футболе. Спорта же без травм не бывает… – шаркает ножкой.

– Я так и подумала. Малыш, ты же у меня девочка, – напоминаю ей.

– И что? – хлопает ресницами. – Девочки тоже играют в мяч, – переступает с ноги на ногу. Не терпится непоседе сбежать от меня к друзьям.

– Иди, я с бабушкой пока поговорю, – отпускаю ее.

– Подержи, – возвращает мне творожок и сбегает на импровизированное поле, чтобы тут же с довольной моськой забить гол… в свои ворота!

Между детьми начинается спор, но я туда не лезу. Знаю, что мой ребенок с этим точно справится сам. Если влезу, еще и обидится.

Мама расспрашивает о нас с Васькой. Не нашел ли он работу. Не хочет ли приехать помочь ей, руки мужские нужны. Не хочет он. В нашей маленькой квартирке-то уже давно я научилась пользоваться и шуруповертом, и молотком, а тут тёща.

– У меня будет выходной, я приеду и помогу, – обещаю ей.

– Прекрати. Я соседа попрошу. Он за пару сотен и пирог с капустой мне все сделает. Гони своего обормота на работу. Гони. Совсем с ума сошел со своим компьютером.

– Да я гоню, мам. Но ты же знаешь, как у нас в городе с работой. На всех нормальных местах свои сидят, – зачем-то оправдываю Ваську.

– Пусть идет на ненормальное! Жопу свою поднимет и копейку в дом принесет. Жена на двух работах вкалывает, дочь не видит, а он, козлина, дома трусы протирает.

Я только киваю. Мама к Ваське хорошо относится, как к сыну, но то, что он не работает, не нравится уже даже ей, а терпение у нее ангельское. Иначе с моей Миланкой мама бы просто не справилась. Даже у меня иногда искры из глаз от этого ребенка, а бабушка спокойная, улыбается. Говорит, я в детстве такая же была, потом перебесилась и даже юбки носить начала.

Поболтав с ней, забираю на часик свою хулиганку и веду в ближайший парк. Съедаем с ней по мороженому. Она спрашивает, заберу ли я ее на выходные. Не обещаю, но постараюсь. Если и правда дадут зарплату, точно заберу. Поедем с ней по магазинам, а то сандалии совсем измотала, а в кедах на большом пальце появилась дырка еще на прошлой неделе. Да и за кружки ее надо заплатить. Список того, что еще надо, растет в моей голове со скоростью света. Начинаю сомневаться, что мне хватит выданной за эти месяцы зарплаты.

– Спасибо, – Мила жмется ко мне и пачкает юбку пальцами в мороженом. – Ой, я сейчас, – начинает оттирать, делая только хуже.

– Не надо, малыш, – убираю ее ручку от юбки. – Постираю.

– Извини, – опускает моську.

– Все хорошо, – глажу ее между смешных хвостиков. – Тебе папа привет передавал, – решаю пойти на хитрость, потому что сама она о нем привычно не спрашивает.

– Не нужен мне его привет, – обиженно дует пухлые губки. – Сам взял бы и приехал, – говорит словами бабушки.

– Он работу ищет, – не люблю лгать ребенку, но ронять в ее глазах авторитет отца неправильно. Это для меня он муж и придурок, а для нее должен оставаться папой.

Возвращаю ее домой и прошу маму не накручивать ребенка. У нее возраст такой. Она все уже понимает и все впитывает как губка.

Поцеловав маму в шершавую щеку, пешком иду домой. Далеко, ноги уже устали за день, но так не хочется закрываться с Васькой в душной квартире. Звоню ему, чтобы узнать, приготовил ли он суп. Не отвечает. Наверняка уже сидит в наушниках и не видит, что жена пытается до него дозвониться.

Что я сегодня буду есть?

Заглядываю в кошелек и заскакиваю на рынок. Как раз еще успеваю купить со скидкой в закрывающейся лавке немного овощей. Три спелых розовых помидора, пару огурцов и пучок ароматного укропа. Мне хватит, а он пусть ходит голодный.

Захожу в квартиру и не сразу понимаю, что за звуки раздаются из гостиной, где как раз стоит компьютер. Когда до уставшего мозга доходит, тело бросает в жар. Женские стоны, потом мужской, так напоминающий моего мужа…

– Да ладно? – роняю сумку на пол и воинственным шагом направляюсь в комнату. – Вася! А какого хре-на происходит?.. – ошарашенно смотрю на своего мужа в спущенных до щиколотки трусах.

Глава 4

Евгения

Васька со стояком наперевес стоит и как пацан, застуканный за мастурбацией, хлопает ресницами. С экрана продолжает стонать какая-то порнозвезда, которую дерут сразу во все отверстия, а муж открывает рот и, продолжая виновато смотреть на меня, медленно наклоняется, чтобы натянуть трусы.

От абсурда ситуации и натянутых с самого утра нервов меня начинает потряхивать и пробивать на истерический смех. Кому скажу, не поверят! Я не ханжа и ничего против порно, как жанра, не имею. Более того, прекрасно понимаю, что мужики его смотрят независимо от семейного положения и количества в их жизни секса. Но вот конкретно сейчас, когда я вижу это своими глазами, да еще и Васю! Мужчину, променявшего семью на компьютер, он даже трахается теперь с ним, а не с женой! Сейчас мне вдруг хочется смеяться и убить его одномоментно.

– Зай, ты чего? – Он не понимает моей реакции, а я ржу в голос, продолжая его рассматривать. Член в его трусах опадать не желает даже в растерянности. – Жень, – делает шаг ко мне. – Женя, ну прости меня. Дурак. Я о тебе думал, честно.

– Угу, – вытираю выступившие слезы.

– Жень, да правда. О тебе думал. Соскучился, но ты же уставшая вечерами, а мне надо… Жень, а я суп сварил. Ты же просила, – бормочет он. – Я же люблю тебя.

– Суп сварил? – перестав ржать, цепляюсь именно за эту фразу.

– Да, – кивает Васька. – Как ты любишь, куриный с мелкой лапшой. Очень вкусный. Зай, – еще шаг и его руки ложатся на мои бедра, обтянутые перепачканной в мороженом юбкой. – Хочу тебя очень, – прижимается ко мне.

– Суп сварил, – почему-то эта фраза бесит. Она странным образом бьет в напряженный нервный узел у меня в животе.

– Да, да, суп, – его пальцы скользя по моей щеке. В нос бьет запах его члена и меня срывает.

Отбив руку мужа, толкаю его в грудь. Он от неожиданности делает пару шагов от меня. Решительно иду к его самому главному «члену семьи», грубо дергаю монитор вверх. Провода вылетают из системного блока.

– Зай, ты че творишь?! – орет Вася.

– Суп! Сука! Он сварил суп!

Толкаю балконную дверь. Вася бежит за мной, но не успевает. Внизу никого нет, и я с первобытным кайфом швыряю монитор вниз. Жаль, что мы живем лишь на втором этаже. Подняв пыль, он падает прямо в клумбу соседки с первого этажа, отделяясь матрицей от корпуса.

Испытав первое удовлетворение, возвращаюсь, хватаю мышь, клавиатуру, и они тоже летят с балкона.

Васька прижимает к себе системник, как родной, и крутит головой в стороны.

– Дай сюда, – наступаю на него.

– Не надо, Жень. Мы новый не купим. Ты цены видела на железо? – еще шаг назад и Васька упирается спиной в шкаф.

– Дай сюда эту чертову железяку, разрушившую нашу жизнь! – рявкаю на него. – Ты даже трахаешься теперь с ней, Вася! Дай, я сказала!

– Да это первый раз, Жень. И последний. Клянусь! Не надо его выбрасывать. Миланка мультики любит на нем смотреть, а потом ей для школы будет надо, – манипулирует он, но аргумент здравый, да и меня начинает медленно отпускать.

Первый запал пропал, и я понимаю, что муж прав. Сейчас новый компьютер мы себе точно позволить не сможем. За этот два года кредит выплачивали.

– Ты про дочь вспомнил? – глаза вдруг начинает щипать. На смену ярости приходит обида.

– Зай, не плачь, – Васька медленно опускает системный блок на пол.

– Не подходи ко мне. Достал. Ты меня достал. Компьютер твой достал. И такая жизнь с тобой тоже достала!

Разворачиваюсь, ухожу на кухню и, сев на табуретку, закрываю ладонями лицо. Из груди рвутся рыдания. Нервный узел, так давивший на меня, раскручивается, выливаясь влагой по щекам.

Теплые мужские ладони скользят по ногам. Васька устроился на полу, гладит меня по икрам и что-то болтает. Я слышу его лишь фоном, даже не стараясь успокоиться.

– Жень, я вас люблю. И тебя, и Миланку. Я все понял. Честно, – сколько раз я уже это слышала. – И монитор новый я нам сам куплю. Обещаю тебе. Не плачь, пожалуйста.

Он заботливо накрывает на стол, пока я принимаю душ и переодеваюсь. Суп и правда вкусный, готовить Васька умеет. Иногда мне кажется, что у мужа это получается даже лучше, чем у меня. Горячий бульон приятно согревает желудок.

После ужина он моет посуду, моется сам и приходит ко мне в гостиную, с тоской глянув на пустой компьютерный стол.

– У мамы в гараже все еще стоит папина «двойка», – тихо говорю мужу, устало глядя в экран телевизора. – У тебя же есть права. Почини ее и таксуй. Это хоть какие-то деньги, Вась. А еще маме там помощь нужна. Забор в порядок привести, и на чердаке разобрать.

– Завтра поеду, посмотрю. – Он обнимает меня, целует в макушку. Сил нет даже чтобы его оттолкнуть, и я тихонечко сижу, пока глаза не начинают закрываться.

– Только попробуй выключить будильник утром. Еще один штраф моя зарплата не переживет, – бормочу, зачем-то борясь со сном.

– Извини…

Все же заставляю себя подняться и уйти спать. День выжал из меня все досуха. Внутри пусто, в голове слегка шумит от случившейся истерики. Обняв подушку, проваливаюсь в сон. Просыпаюсь лишь раз, когда матрас рядом со мной прогибается и Васька обнимает меня одной рукой, прижимаясь к боку.

Утро поражает приготовленным горячим завтраком и чашкой чая. Провинившийся муж всеми силами старается показать, что был неправ и ему на меня не все равно. Он успел побриться с утра и даже натянул домашние шорты и футболку, а не шарахается, как обычно, в трусах.

– Я Дамиру позвонил, – сообщает мне, сидя напротив. – Он в старых тачках хорошо разбирается. Съездим сегодня, глянем машину. Заодно с Миланкой увижусь. Что приготовить на ужин?

– Мне все равно, – пожимаю плечами. – На твое усмотрение.

Пока Васька сам убирает со стола, иду собираться. Сначала смена в поликлинике, а после обеда меня ждет разговор с Иваном. Я уже прокрутила в голове несколько вопросов, которые надо обязательно с ним обсудить.

– Жень, а правда, что у вас в клинике новый хозяин – совсем молодой столичный мажор? – пугает меня вошедший Вася.

Карандаш дергается, и тонкая стрелка уходит не туда, куда надо.

– Правда. А ты откуда узнал?

– Дамир и сказал. Он вам воду привозил вчера, тачку крутую видел. У Зои спросил, откуда у нас тут такое, она и поделилась новостями. А ты мне ничего не рассказывала, – положив ладони на косточки бедер, притягивает попкой к своему паху. – Вы теперь в соседних кабинетах будете работать? – выдыхает мне в макушку.

– Будем. А не рассказала потому, что ты все равно меня никогда не слушаешь.

– Я все исправлю, – целует меня в щеку.

– Если бы я тебя не знала, – разворачиваюсь к нему, – подумала бы, что ты ревнуешь, Рузанов.

– А я что, не могу свою жену приревновать? – хмурит брови. – К молодому, красивому, богатому.

– Можешь, – разрешаю ему, стараясь не улыбаться слишком широко. Забавный он все-таки. – Мне пора. Дочку от меня поцелуй.

Поликлиника с утра – это отдельный мир. Все суетятся, стоят в длинных очередях на анализы и возле моего временного кабинета уже собрался народ. Шушукаются или слишком громко обсуждают, у кого что болит, и какой плохой терапевт поставил неправильный диагноз, ведь по телевизору на федеральном канале сказали, что такие симптомы могут быть совсем у другого заболевания, и вообще врачи просто хотят, чтобы пациенты быстрее померли, да им работы меньше будет.

Сообщив, чтобы первый заходил через пять минут, ныряю в кабинет и здороваюсь со своей медсестрой. Она пьет чай, перекладывая карточки тех, кто сидит у нас за дверью.

Работа сегодня кипит и не обходится без скандалов. Та самая женщина, насмотревшаяся телевизора, устроила нам сцену и даже угрожала заведующей. Накапали успокоительного, постарались объяснить, что диагноз у нее верный, и нет, завтра она не умрет, а судя по анализам, жить будет еще долго и счастливо. Уж не знаю, поверила или нет, но ушла, а мы выдохнули и занялись следующим пациентом.

После смены торопливым шагом бегу в родную клинику. По дороге покупаю пирожок с капустой и стакан воды. Пообедать опять не успеваю, а желудок требует что-нибудь в себя положить.

На нашей парковке на том же месте стоит Инфинити Ивана. Забегаю в прохладный холл. Зоя сегодня сногсшибательна. В насыщенной красной блузке под халатиком. Да и его она, вроде как укоротила.

– Дресс код, – напоминаю ей, пробегая мимо.

– А Ивану Александровичу понравилось, – бубнит девушка, создавая бурную деятельность.

Кто бы сомневался. Зойка у нас эффектная. Цену себе знает и местных парней отшила сразу. Ищет как раз такого как Иван. А кому не хочется красивой жизни за чужой счет?

Поднимаюсь в административное крыло. Дверь в кабинет начальства опять открыта. Вчерашний хаос на месте вплоть до тех самых коробок с фотографиями. Кравцов ходит туда-сюда по кабинету, пытаясь до кого-то дозвониться.

Хорош. Загорелую кожу сегодня подчеркивает белая футболка, обтянувшая его торс и широкие плечи. На красивых руках четко прорисовываются отлично проработанные мышцы, от напряжения они перекатываются под кожей. Узкие джинсы на пару тонов темнее футболки тоже шикарно на нем сидят.

Заметив меня, кивает и машет рукой, чтобы вошла.

– Секунду, – просит, подходит к своему ноутбуку с логотипом известного бренда, быстро бегает пальцами по клавиатуре. – Есть. Спасибо. Посмотрю, отзвонюсь. – говорит в трубку.

Откладывает телефон в сторону, садится в новое кресло, обтянутое кремовой кожей, складывает свои сильные руки на столе и внимательно смотрит на меня.

– Евгения Фёдоровна…

– Может здесь просто Женя? – решаю предложить сама.

– Да, можно, но не при сотрудниках. Тогда просто Иван, – улыбается он, протягивая мне ладонь.

Испытывая странную, давно забытую неловкость, пожимаю. Она у него большая, теплая и очень сильная. Парень явно немало времени проводил в спортивном зале.

– Женя, у нас с тобой, – переходит сразу на «ты», – вечером очень важная встреча. Нам надо посмотреть два здания, которые предлагает местное агентство под наш проект.

– Но я совсем ничего не понимаю в зданиях, – развожу руками.

– Это не имеет значения. Мне нужен человек, который хорошо знаком с этим городом и увидит подводные камни, которые вряд ли сразу замечу я.

– Что-то уже смущает?

– Пока нет. На месте будем определяться. Зарплата пришла?

– Сейчас посмотрю, – достаю мобильник из сумки и улыбаюсь. На экране висит непрочитанное сообщение от банка. Открываю и вижу очень приятное поступление. – Пришла. Даже больше, чем я рассчитывала.

– Это процент за просрочку. У вас в договорах прописано, – напоминает Кравцов. У него снова звонит телефон. Смотрит на экран и, прежде чем ответить, обращается ко мне: – Будь готова к шести, – и все же принимает настойчивый звонок. – Да, отец. Здравствуй…

Глава 5

Иван

Отец в меня все еще не верит и пытается контролировать каждый шаг. Отшиваю его общими фразами. Я сказал, что разберусь, значит так и будет. Когда мне будет необходима его консультация, я обязательно воспользуюсь этой опцией. Сроки на выполнение непростой задачи я сам себе поставил рекордно короткие. Ненавижу растягивать. Я либо могу это сделать, либо нет смысла хвататься. Вот и проверим, выйдет ли у меня или я действительно еще ничего не стою.

Мы поговорили об учебе. Тут тоже нет никакой проблемы, ее я решил еще до отъезда. И вот как раз здесь мне опция «папа-хирург» очень пригодится, но до этого еще далеко, а пока надо связаться напрямую с хозяином здания, которое приглянулось мне больше из-за своего расположения, и намекнуть, что я был бы рад познакомиться с ним лично, а не с риэлторами, у которых в глазах баксы замельтешили, когда мы заговорили про приобретение постройки в этом городе.

Язык уже болит. Весь день разговариваю. Банк, сотрудники, семья. Даже Фил позвонил и был послан, потому что я устал. Двое суток почти без сна, до этого дорога, отель. Надо еще квартиру себе найти, а я даже бардак в кабинете разгрести не могу. Часть личных вещей пришлось принести сюда. Женьке вот этот бардак явно не нравится. Уходя, оставила после себя шлейф очень легких духов и своего женского запаха. Даже не заметила, что я успел оценить ее неплохие формы сзади. Тоже загнанная.

Ей явно не в кайф работа в обычной поликлинике. Она от нее отвыкла, но обязательность не позволяет бросить. Это хорошо. Первая галочка, которую я ей поставил. Вторая, это умение держать лицо в стрессовой ситуации. Для нее первой стрессовой ситуацией на удивление стал не штраф, который я влепил за опоздание, а сам я. Сегодня она реагирует на меня уже спокойнее. А после того, как я намеренно дал ей возможность «самой принять решение» общаться со мной на «ты» и только по имени, ее совсем отпустило.

Вдохнув глубже и снова улыбнувшись витающему в воздухе запаху женских духов, вспоминаю, что я не только не ел сегодня, но еще и не курил толком. Последнего хочется больше, а вот выходить на жару – нет.

Как быстро Евгения прибежит, чтобы сделать мне замечание, если я буду курить в кабинете? Естественно, в открытое окно, но запах наверняка дотянется и до нее.

Вот и посмотрим.

Открыв потрепанный жизнью пластик, сажусь на подоконник вполоборота и прикуриваю, сразу затягиваясь. От долгого отсутствия никотина в организме голова начинает слегка кружиться и подушечки пальцев покалывает. Это быстро проходит, и я делаю еще одну затяжку, выпуская дым в окно. Часть его облачком просачивается в кабинет. Лучше так больше не делать, конечно, иначе сотрудники решат, можно шефу, значит можно и им.

Докурив больше половины сигареты, слышу легкие шаги за приоткрытой дверью. Они идут в противоположную сторону от меня в поисках источника запаха. Улыбка становится шире.

Раз, два, три…

– Иван Александрович! – строго, как привыкла говорить с подчиненными.

Теряется от моего довольного оскала, сама тут же понимает, что тональность надо сбавить, и мы перешли на простое «Иван» и «Женя».

– Иван, – понижает голос до полушепота и, прикрыв дверь, проходит в кабинет. Пришла ведь уже. Не девчонка, чтобы сбегать. Но слегка порозовевшие щеки никак не стирают улыбку с моей морды. – У нас не курят в помещении. Это же больница.

Тушу сигарету в пустом цветочном горшке с давно высохшей и потрескавшейся землей.

– Задумался, – закрываю окно. Кабинет уже успел наполниться жарой с улицы, и по позвоночнику неприятно стекает капелька пота. Мой пустой желудок урчит. – Жень, а ты не хочешь перекусить? Боюсь, я не доживу до вечера, если что-то в себя не закину.

– У меня есть печенье и шоколадка. Хотите… хочешь? – исправляется.

– Я сейчас все хочу, – киваю ей.

Евгения убегает за вкусняшками. Я щелкаю кнопкой электрического чайника и ищу для нее чашку. Старательно игнорируя вновь звонящий телефон, нахожу одну в тумбочке, но вид у нее, мягко говоря, не очень. Она летит сразу в мусорку. Даже отмывать не буду. Мерзость!

Передернув плечами, сажусь за рабочий стол, убираю в сторону бумаги. Работать пока не получается, все мысли о еде. Да и поговорить еще немного с Женей перед вечерней поездкой по городу не помешает.

Мой кабинет вновь наполняется ее запахом. Уверенной походкой проходит к столу, выкладывает шоколадное печенье с джемом под тонкой глазурью и плитку темного шоколада.

– Любишь сладкое? – улыбаюсь, разглядывая обилие сахара у себя на столе.

– Настроение поднимает. А ты нет? – задает первый личный вопрос.

– Равнодушен. Есть – хорошо, нет – я и не вспомню о его существовании. – Чайник тихим щелчком сообщает, что он закипел. – Неси кружку. Я здесь не нашел, – ногой задвигаю мусорную корзину подальше.

Уверен, она бы мою находку отмыла до блеска, но такие женщины созданы совсем для другого. Таких, как Женя, надо правильно раскрыть, огранить и потом… М-м-м… Потом очень долго и сладко любить… в постели.

Ну давай же. Принеси кружку! Это просто чай. Я даже позволю тебе задать мне еще пару личных вопросов и честно обещаю на них ответить. Покажи мне, что я не ошибся, строгая Евгения Фёдоровна.

– Сейчас, – чуть смущенно улыбнувшись, убегает и возвращается со своей кружкой.

Наблюдает, как я справляюсь с чайными пакетиками и кипятком. Вот же! Точно привыкла все контролировать.

Она тактично больше не лезет через мою личную границу. Очень искренне восхищается работой отца, задает пару вопросов по проекту. Охотно отвечаю, расслабленно откинувшись на спинку своего нового кресла и разглядываю ее.

Красивая. Это я заметил еще в тот момент, когда Евгения влетела в конференц-зал. Когда ехал сюда и не надеялся встретить такую. Провинциальные женщины всегда виделись мне несколько иначе, а тут она. Яркая, рыжеволосая с глазами цвета коньяка, аккуратным носом, на котором едва заметны милые веснушки, так подходящие к ее волосам и сразу скидывающие пару лет от ее двадцати семи. Ухоженная, но уставшая, чуть закомплексованная, но уверенная в себе, как специалист. Интересная. На сто процентов мой типаж, но ей это знать пока необязательно, а я разбавлю свои рабочие будни приятными нотками и уже даже знаю, что мы с ней будем пить вечером после того, как посмотрим здания.

Ее печенье пришлось кстати. Мой желудок обрадовался, что ему дали еду и заткнулся. Теперь можно работать дальше, и я все же беру настойчиво жужжащий мобильник, погружаясь в беседу с подрядчиком, который возможно, будет заниматься ремонтом нашей будущей новой клиники.

Без пяти шесть стучусь в кабинет Жени. Не дожидаясь приглашения, вхожу и застаю ее за очень интимным для любой женщины процессом. Она подводит губы кисточкой с полупрозрачным розовым блеском.

– Готова?

Кивает. Грациозно от природы поднимается, берет свою сумочку и, переобувшись в лодочки вместо балеток, идет ко мне.

Пахнет классно. Я без зазрения совести позволяю себе вдыхать этот аромат. Еще один плюс женщины старше двадцати пяти. Она уже точно знает собственный аромат и отлично понимает, как им правильно пользоваться, тем самым привлекая к себе внимание и облегчая своему мужчине поиска подарка на восьмое марта.

Из клиники выходим вместе. Зоя дует губки, поправляя белый халатик так, чтобы я обратил внимание на ложбинку груди, виднеющуюся из неприлично сильно расстегнутой блузки под ним. Вот такими я представлял провинциалок – навязчивыми, немного пошлыми охотницами. Женя другая, и я веду ее к своей машине. Открываю переднюю дверь. Замешкавшись на мгновение, садится, расправляя юбку ладонями и машинально стараясь натянуть ее на колени.

Говорю же, закомплексованная.

Завожу мотор, фоном включаю музыку и открываю свое окно, чтобы нормально покурить. Здесь моя территория и ей придется принять тот факт, что у меня имеется эта вредная привычка.

– Можно мне тоже?

– Конечно. Там кнопка на двери есть. Окно открой.

Удивлен. Но мне нравится, как в ее пальцах появляется тонкая сигарета. Подношу зажигалку, затягивается и красиво выпускает дым в окно.

Сейчас до сосания под ложечкой захотелось накурить эту женщину чем-то поинтереснее сигарет, и чтобы дым она глотала из моего рта. Рука чуть крепче сжимается на руле. Женя не замечает моей реакции. Докуриваю первым. Она тоже выкидывает сигарету в окно и закрывает его. Климат-контроль в машине начинает свою работу, но не успевает нормально охладить салон.

– Приехали, – паркуюсь у здания с закрытыми пыльными роллетами.

Нас уже ждет представитель агентства. Выходим, осматриваем улицу. Что расположено рядом. Ухожу за угол здания и там тоже осматриваюсь. Ну так себе. Это я и предполагал.

Риэлтор, алчно косясь на мою тачку, возится с заржавевшим замком. Роняет пару раз ключи. Еще больше нервничает, когда я раздраженно закатываю глаза.

Заходим внутрь. Женя морщится от тяжелого запаха, скопившегося в давно запертом помещении. Включается свет. Мы осматриваемся, и мне с порога не нравится. Я даже на второй этаж подниматься не хочу. Не встал у меня на него.

– Нет, – заявляю категорично.

Женя согласно кивает и пальчиком перекрывает доступ запаха к своему носу.

– Санинспекцию сюда пригласите, потом приводите клиентов. Второе такое же? Мне стоит тратить на него свое время? – обращаюсь к агенту.

У Жени звонит мобильник. Не успеваю заглянуть, кто же там такой настойчивый, а для нее это повод сбежать на улицу.

– Нет-нет, там все не так, – крутит головой риэлтор.

Хозяин второго здания уже маякнул мне сообщением, что прибыл на место. Отшиваю агента под предлогом, что второе здание мы все же посмотрим завтра. Мужик расстраивается, но не настаивает, и пока он возится, закрывая роллеты, я помогаю Жене сесть в машину и везу ее на встречу, после которой у меня для нее запланировано одно скромное, но приятное мероприятие.

Глава 6

Иван

Осмотрев здание, жду комментариев от Евгении. Она сосредоточенно осматривается по сторонам, все время поджимает губы. Телефон у нее опять звонит. Смотрит на экран, сбрасывает. Надо изучить ее личное дело подробнее на предмет семейного положения и наличия детей. Не то чтобы меня это смущало. От нормальных мужиков женщины в постель к молодым любовникам не прыгают и не тянет от них аурой не выплеснутой сексуальной энергии, она вся дома остается, в супружеской кровати. Не ее случай.

Раздражающий звонок повторяется. Женя извиняется, выключает звук на телефоне и прячет его в сумку.

– Вот за этими домами детский сад, – показывает рукой через дорогу. – А вон там школа. Анализы, справки, срочная помощь. Даже у нас все больше родителей лучше сэкономят на себе, чем на качестве медуслуг для своих детей. В трех кварталах отсюда текстильная фабрика, а с другой стороны, примерно на таком же расстоянии хлебозавод. Если заключить с ними договора, работа у клиники будет постоянно. Ну и жилые комплексы. Один из них недавно построили, сейчас активно заселяют. Квартиры там не из дешевых, а значит клиника такого рода их точно заинтересует. Вроде все, – пожимает плечами.

– Восхищен, – улыбаюсь ей. – А говорила, что не разбираешься. Почему раньше договора не заключали? Я только на таксопарк видел и все.

– Нехватка оборудования, очень высокие цены на услуги. Их формировали не с учетом средней зарплаты по региону, а с желанием побольше заработать. Вышло с точностью наоборот.

– Это я уже успел заметить.

Мы еще немного бродим по зданию. Три этажа в основном корпусе и два в соседнем. Тоже было какое-то производство, но давно затухло. Рисую перед собой картинку, как это все будет выглядеть. Мне нравится. Прежде чем я приму окончательное решение, мне предстоит консультация еще нескольких отделов, но я уже знаю, что они скажут. Мы выкупим именно эти корпуса.

Договариваюсь с хозяином, что через пару дней свяжусь с ним, и мы обсудим детали. Жмем друг другу руки, расходимся.

Между мной и Женей возникает неловкая пауза. Она не понимает, можно ли ей уйти, а я просто немного торможу от усталости и недосыпа.

– Прошу, – показываю ей рукой в сторону машины.

– Да нет, я на маршрутке доберусь. Поздно уже, – отмирает она. Тоже устала, это заметно.

– Садись. Наш вечер еще не закончился, – открываю для нее дверь. – Потом довезу до дома и внеурочные бухгалтерия посчитает, – подмигиваю ей.

Женя сдается, устраивается в салоне, опять натягивая на колени и разглаживая свою юбку. Незаметно для нее закатив глаза к небу, сажусь за руль и везу ее в ресторанчик, который успел найти еще днем.

Она удивленно хлопает ресницами, пока я паркуюсь. Начинает смущаться, нервными движениями поправлять на себе одежду.

– Расслабься. Мы просто поужинаем и пообщаемся.

– Я… да я даже не одета для такого места. Можно я не пойду? Мы можем пообщаться в машине.

Вот в чем дело.

– Нельзя, – выхожу из своей Инфинити, обхожу ее и, открыв для Жени дверь, протягиваю руку. – Смелее. Мы просто поедим. Для этого необязательно надевать вечернее платье.

В ресторане нас провожают к столику у окна. Бегло рассматриваю интерьер в ожидании официанта. Ну так себе, ничего выдающегося. И чего она так переживает? Красивая же, просто забыла об этом.

Меню забираю себе, а то сейчас начнется: «Я буду просто чай или лучше воду. Я не голодна», а я жрать хочу как зверь и не готов пить с ней воду.

Заказываю сочные отбивные с запечённым картофелем, цезарь с креветками и иду неклассическим путем, вместо вина прошу принести коньяк. Женя удивленно на меня смотрит, только я пить не буду, а вот она…

– У тебя были ко мне личные вопросы, – напоминаю наш самый первый разговор. – Готов ответить.

– Ты уверен, что вытянешь такой масштабный проект? – теребит тонкими пальцами салфетку. – Пойми, я восхищаюсь работой твоего отца, но ведь для этого нужен опыт, образование. Ты еще мальчишка совсем… – смущенно улыбается, пытаясь понять мою реакцию. Ее не следует, не удивила, и она смелее продолжает: – Учишься, причем в медицинском, а не на отделении бизнеса. А у нас люди. Люди, которым уже не раз давали обещания, что вот сейчас они заживут, сейчас точно все наладится и будет работать, а по факту нас в очередной раз бросали с долгами и проблемами.

– Ты очень зациклена на возрасте. Это цифра. Гораздо важнее, что у тебя вот здесь, – стучу двумя пальцами по виску. – Добавь к этому амбиции, связи, деньги и можно получить неожиданный результат. Я не берусь за то, в чем не уверен. И я не один. За мной отец, который дает консультации. За мной команда специалистов, которая осталась в столице. Там юристы, маркетологи, экономисты и еще много различных секторов, задействованных в этом проекте. Большинство из них стояли у истоков еще двадцать лет назад. Что же касается людей. Мои слова могут показаться тебе жестокими, но произойдет естественный отбор. Я специально, как ты заметила, никого увольнять не стал. Они уйдут сами. Останутся только те, кто готов двигаться дальше, учиться и развиваться. В них я готов вкладываться. Я ответил на твой вопрос?

– Исчерпывающе, – откладывает изрядно измятую салфетку в сторону.

– Тогда предлагаю поесть. Я страшно голоден.

Официант расставляет тарелки, и я, отрезав кусок сочного мяса, вгрызаюсь в него зубами и едва не урчу от удовольствия. Вкусно. Реально очень вкусно. Даже не ожидал. Становится плевать на интерьер, у них здесь шикарный повар.

Мои тарелки пустеют гораздо быстрее Жениных. Она изящно ест и рассматривает меня из-под опущенных ресниц, думая, что я не вижу. А я делаю вид, что и правда не вижу, но кожей ощущаю, как она скользит взглядом по моим рукам и чуть выше, пока позволяет обзор.

Нам приносят коньяк и яблочный сок. Я специально попросил с задержкой. Наливаю в ее бокал.

– Нет, нет, я не буду, – начинает предсказуемо отнекиваться.

– Жень… – тяну руку через стол и прикасаюсь к ее ладони.

Вздрагивает. Невесомо поглаживаю нежную кожу, ненавязчиво, будто случайно. Она задерживает дыхание. Зрачки в красивых глазах расширяются и делают их темнее. Смотрю в эти глаза, как в Черную дыру, затягивающую в себя все живое. Я хочу, чтобы эта женщина вспомнила, как она красива.

– Благородный напиток под цвет твоих глаз за знакомство.

Сам вкладываю в ее ладонь коньячный бокал. Накрываю своей, чтобы согреть напиток, и он раскрылся еще сильнее.

– Я не пытаюсь тебя напоить, – вру.

Очень хочу напоить, накурить и хорошо трахнуть. Так, чтобы она неделю ноги сдвинуть не могла. Напряжение в штанах мешает сидеть. Незаметно для нее опускаю вторую руку под стол и поправляю стояк.

– Это всего лишь коньяк. Пятьдесят грамм даже полезны. Спать будешь лучше, – чуть наклоняю голову на бок. Этот жест заставляет ее облизнуть губы.

Нравится… Да, ей все нравится. Но я только начал свою игру. Накрываю ее ладошку с бокалом второй рукой и поднимаю выше. Она, не сопротивляясь, позволяет мне прикоснуться краем пузатого бокала к своим губам.

Убираю свои ладони, беру яблочный сок и ударяю стаканом о ее бокал. Вздрагивает, приходя в себя.

– Я считаю, что мне очень повезло встретить здесь именно тебя. Красивую женщину и сильного специалиста, – отправляю ей еще один аккуратный комплемент.

Пью, и ей ничего не остается, как поддержать меня. Наливаю еще порцию из красивого графинчика. Мы пьем за будущее нашего проекта.

После третьего бокала она слегка хмелеет, и я торможу, хотя соблазн продолжить очень велик. Тогда домой она сегодня не вернется, а завтра, скорее всего, принесет мне заявление об уходе. Я так не хочу.

– Рассчитайте нас, – прошу официанта. – Сейчас расплачусь и отвезу тебя, – снова прикасаюсь к Жениной руке.

Ее реакции чуть меняются, и маска слетает под воздействием градуса. Вместо моего строгого зама передо мной появляется просто Женя, истосковавшаяся по мужскому вниманию.

Выходим с ней на улицу. Она достает сигареты. Забираю пачку из ее рук, вытаскиваю одну и, зажав между своими губами, прикуриваю для нее. Возвращаю. Женя принимает и затягивается. Почти поцеловались. Мой вкус точно остался на ее губах, и это видно по тому, как она их снова облизывает.

Я тоже курю, разглядывая чистое синее небо с россыпью звезд. Красиво здесь. Летняя жара отступила, и одежда перестала липнуть к телу.

– Поехали? – кивает в ответ.

Помогаю ей сесть в машину, снова ненавязчиво прикасаясь. Легкие разряды электричества покалывают пальцы, и я захлопываю дверь, пока она не опустила взгляд вниз и не увидела красноречиво выпирающую ширинку.

Сажусь за руль. Она копается в сумке, достает телефон.

– Блин… – вздыхает и что-то раздраженно пишет.

– Дома потеряли? – завожу мотор.

– Да так, – отмахивается, не давая никаких внятных пояснений.

До ее дома едем молча. Она просит остановить в начале и не заезжать во двор. Гашу фары и свет в салоне. Разворачиваюсь к ней полубоком и убираю за ухо рыжую прядь волос.

– Спасибо за вечер, – очерчиваю пальцем скулу.

– Что ты делаешь? – она совершенно теряется. Коньяк работает на меня на все сто процентов.

– Ничего, – убираю руку. – Не опаздывай завтра, – включаю свет, и он бьет нам по глазам.

– Пока, – сама открывает дверь, выскальзывает на улицу, оставляя после себя только запах.

Мне остается смотреть ей в спину, пока та не скроется за подъездной дверью, и ехать домой, гасить свое неудовлетворение собственными силами.

Глава 7

Евгения

С приятным теплом в груди и пустой головой подхожу к подъезду. Поднимаю голову на наши окна. В гостиной мелькает белое пятно от телевизора. В глубине души я надеялась, что Вася спит, но похоже, так и не дозвонившийся до меня муж решил дождаться загулявшую жену. Я уже отвыкла от него такого. Когда звонит, беспокоится. Сегодня это дико раздражало. Получается, я сама себе противоречу. Не этого ли я хотела? Вернуть внимание мужа себе, оторвать его от компьютера.

– Странная ты, Женя. Нелогичная, – говорю сама с собой, поднимаясь по ступенькам. – Надо на гормоны кровь сдать. Уверена, дело в них.

Дверь решаю открыть своим ключом. Время-то ещё в принципе детское, но пусть Васька спит. Пожа-а-алуйста.

– М-да, Рузанова. Это не гормоны, это коньяк!

Включаю бра в прихожей. Ее заливает мягким жёлтым светом. Его вполне достаточно, чтобы переобуться, бросить сумку и не спотыкаясь пройти в квартиру.

– Ты поздно, – из дверного проема появляется Вася. В тех же шортах, что надел утром, а футболку сменил на майку-боксерку.

– Я же тебе написала, мы были на двух важных встречах, потом был деловой ужин. Что за панику ты развёл?

– Деловой ужин с новым молодым и богатым боссом? – продолжается допрос. – Вы были там вдвоем? На этом ужине.

– Вась, ты чего завелся сегодня? Отелло, – не могу сдержать улыбки.

– Считаешь, у меня нет повода? Жена провела вечер с другим мужиком, вернулась затемно, еще и бухая!

– Дурак ты, Васька. Ему девятнадцать лет. Де-вят-над-цать. Нашел к кому ревновать! К мальчику. Я в душ, ладно? Ног вообще не чувствую. – протискиваюсь мимо него к комнате.

– Ужин можно не греть, как я понимаю? – не отстает он.

– А ты приготовил? Умница, – чмокаю его в нос. – Я на завтрак съем. Чай сделаешь?

Муж кивает, а я ныряю в шкаф за своим халатиком и закрываюсь в ванной. Открыв воду, долго смотрю на себя в зеркало. Глаза пьяно блестят, щеки горят, как у девственницы после первого поцелуя, а на скуле до сих пор ощущается прикосновение пальцев Ивана. Вот что он себе позволяет?

«Признайся, тебе ведь понравилось. Это было похоже на свидание», – издевается внутренний голос, почему-то напоминая мне Динку.

– Не понравилось мне! Мне не может такое нравиться! Не с ним! – раздражаюсь на себя.

Раздевшись, встаю под едва теплую воду и подставляю лицо под капли. Они стекают по щекам, подбородку, шее, задевают ставшие гиперчувствительными соски и падают вниз.

Горьковатый, тяжелый запах Кравцова все еще стоит у меня в носу. Этот засранец позволил себе бесцеремонно напоить меня и перешагнуть личные границы.

Только пила я сама, глядя в его светло-серые глаза, как загипнотизированная.

Ой, дура… Куда? Нельзя. Ненормально это.

А что нельзя? Глаза закрыты, а низ живота ноет, истосковавшись по мужской ласке. Так, глупая женская фантазия. Ее же я могу себе позволить? Всего один разок, на секундочку, а завтра снова буду сильной, независимой… И уставшей.

Ванечка сказал, у меня глаза красивые. Это вызывает улыбку, а ладонь сама скользит по животу вниз. Со стоном зажимаю ее между бедер и толкаю пальцы во влажную плоть. Кусая губы, двигаю ими внутри, вытаскиваю, раскрываю набухшие складочки и размазываю смазку. Мне стыдно и жарко одновременно. Там же муж, а я тут… Но между ног все ноет от желания, и я давлю на клитор, ускоряю движение пальцев, быстро взрываясь ярким, голодным оргазмом, и на дрожащих ногах опускаю на дно ванны.

– Черт… – тяжело дыша, упираюсь лбом в колени.

В дверь раздается тихий стук.

– Женьк, у тебя там все хорошо?

У меня все офигенно! Голова слегка кружится, а так все супер. Напряженные мышцы начинают расслабляться, а между ног все еще сладко пульсирует.

– Да, Вась, – стараюсь говорить бодренько, – выхожу уже.

Быстро моюсь и действительно выхожу к мужу. Обнимаю его за шею и замираю. Васька обнимает в ответ, гладит по спине.

– Устала? – такой заботливый сегодня. Вот что делает с мужчиной появление поблизости еще одного конкурентоспособного самца.

– Очень, – признаюсь, стараясь вдохнуть его поглубже и перебить запах проклятого дорого парфюма своего босса.

– Садись. Свежий чай как раз заварил. Что обсуждали на ужине? – задает вполне естественный вопрос.

А что мы обсуждали? Мои красивые глаза и… Руки его, обнимающие мои ладони, мешали думать. Точно! Ещё я назвала его мальчишкой, а Иван не обиделся и рассказал, какая сильная команда стоит у него за спиной. Вот эту часть я и рассказываю мужу, а остальное надо забыть и больше никаких ужинов с Кравцовым наедине. Он на меня странно влияет.

Васька в ответ рассказывает, как они с Миланкой разбирали старый гараж моего отца. С теплой тоской по папе слушаю мужа и улыбаюсь. Давно мы вот так с ним не сидели.

Вечер заканчивается сексом. Не отказываю Ваське, но кончить под ним не получается. Имитирую и отключаюсь под его тяжелой рукой, прижимающей меня к нему.

Утром муж уходит из дома вместе со мной. Я на работу, он опять к моей маме.

На мне летние белые брючки из легкой ткани. Они слегка просвечивают. Чтобы не сверкать стрингами по улицам, к ним я выбрала длинную свободную рубашку такого же цвета. Тело дышит в жару и на работе слова никто не скажет. Все очень прилично, дресс-код не нарушен. На душе легко и приятно, вот если бы Вася еще на работу устроился, стало бы вообще все отлично. Моя жизнь снова начинает приобретать ту самую нормальность, о которой мне все время твердит мама. Скучную, безликую, но так ведь все живут. Чувства постепенно затухают, оставляя после себя что-то другое.

Размышляя об этом, иду пешком до основного места работы, по привычке экономя несколько рублей.

Машина Ивана уже на парковке. Если бы не знала, где он вчера был, подумала бы, что он здесь живет.

В холле встречаю Дину. Договариваемся, что сходим вместе на обед. Заодно предупрежу ее о планах Ивана насчет сотрудников. Подруга хороший, но очень узкий специалист. Если уволят, найти работу именно по своей специальности ей будет сложно.

– А ты чего вся горишь? – не отпускает меня Ковалевская. – Не заболела? – прикладывает прохладную ладонь ко лбу.

– Да нет, – отвечаю максимально беспечно. – Жарко просто с утра уже, а я пешком шла.

– Так зарплату же дали! Или тебе нет еще?

– Дали. Я так. Чтоб целлюлита не было, – отшучиваюсь, и мы разбегаемся по кабинетам. У нее пациент с утра, а мне надо просто сделать вид, что Кравцов ко мне не прикасался, я вчера не мастурбировала в душе после нашего с ним ужина и работать.

«Работать, Рузанова!»

Мысленный подзатыльник и лестница на второй этаж помогают переключиться.

Дверь у Ивана сегодня закрыта, и я мышкой, или как говорит Вася, зайкой, нырнув в свой кабинет, тоже закрываюсь. Ровно на десять секунд, потому что в него без стука входит Кравцов с папкой в руке и телефоном возле уха.

– Сейчас привезут укомплектованное место секретаря, – сообщает он мне вместо доброго утра. – Немного пошумят в коридоре.

Место там позволяет, но эта информация меня мало касается. Я всегда справлялась сама, а ему, видимо, без помощницы никак.

– Вот, – кладет мне на стол папку, а телефон убирает в карман. – Мне звонил ваш, точнее теперь уже наш и не наш одновременно поставщик пробирок для лаборатории. Мы с ним больше не работаем. Работаем вот с этим, – стучит пальцами по пластику. – Ценник на двадцать процентов ниже. С наращиванием объёмов подвинется ещё на пять. А секретарь нам нужен для того, чтобы не я бегал к своему заму с этой информацией. Надо в юридический отдел отдать, пусть договор посмотрят. Я занят.

И уходит также внезапно, как зашел, через чур громко хлопнув дверью.

– Л-ладно, – от неожиданности стою пару секунд в прострации.

Это что сейчас было вообще?

Беру в руки папку, чтобы закинуть к юристам, и все же решаю зайти к девчонкам в процедурку, сдать кровь на гормоны. Он мне даже «привет» сегодня не сказал, а я из простого прикосновения и пары комплементов напридумывала всякого. Вот что значит, отвыкла от мужского внимания.

Глава 8

Иван

Голова с утра болит, хоть стреляйся. Сожрал уже две таблетки, не помогает. И не поможет, потому что ночью надо спать, а не сначала думать об одном рыжем заместителе, как маньяк, представляя ее в своей постели, и опускать болезненный стояк собственными руками, потом разбираться с курсами для сотрудников и изучать предложения по ремонту от специалиста, который будет этим заниматься. Ненароком подумал, а не увеличить ли мне срок до открытия клиники, но в последний момент отодвинул эту мысль подальше. Раз уж решил и озвучил, куда теперь отступать?

В дверь стучат, а у меня ощущение, что долбят прямо по вискам.

– Да! – выходит раздраженно.

Женька входит. Другая сегодня, более легкая и воздушная. Вчерашний ужин пошел ей на пользу.

– Там место для секретаря установили, и девушка тебя ждет в коридоре, – сообщает она. – Тебе плохо?