Сказки тётушки Апфии
1. Элизиум.
На календаре был зачёркнут очередной год… а сверху жирным шрифтом намалёван год 2237… Уже осела пыль и туман после той Великой катастрофы, что случилась на планете уже более 50 лет назад. В небесах, над огромной свалкой мусора, в которую теперь превратилась вся планета, парил белоснежный город, который назывался жителями планеты – Элизиум. Считалось, что этот город построили богачи ещё до начала катастрофы, чтобы жить там в роскоши и довольстве. Бедные жители, оставшиеся на земле, которые уцелели после той катастрофы, выживали на руинах некогда великой цивилизации как могли. Но что же им предавало сил не опускать руки и жить дальше? Лишь вера в Единого Бога. Богачи же с Элизиума в своей праздности и гордости забыли о Боге вовсе. Люди с земли отстраивали из различных обломков и хлама себе жилища, прокладывали среди мусора дороги, выращивали мутировавшие растения для пропитания. Но и это дело затрудняли жители Элизиума. Каждый месяц они сбрасывали на землю тонны мусора, которые обычно сваливались за пределами городка бедняков, но иногда прямо на них, обрушивая хлипкие постройки и заваливая улицы. Ничего с этим не могли поделать бедняки, не было у них ни технологий, чтобы долететь до города богачей, ни уж тем более оружия, чтобы им противостоять, – всё было уничтожено катастрофой.
В то время жил на планете один мальчик по имени Руфус, лет девяти, который очень не любил окружающий его мусор и смрад, и всё мечтал попасть на Элизиум во что бы то не стало. Он чертил чертежи, пытался строить диковинные механизмы, но ничего путного у него не получалось. Он всегда считал, что борется за правое дело, и что никто не понимает его великую и сложную цель! Все окружающие его люди уже давно привыкли к его заносчивости, странным и безрассудным идеям и его постоянным и неудачным экспериментам.
И вот, очередным утром, Руфус готовился к воплощению ещё одной своей дерзкой задумки. Ему не терпелось заняться своим делом, но домашние традиции просто так он пропустить не мог. Дело в том, что каждое утро мама созывала семью на совместный завтрак. Вот и сейчас они вместе помолились и сели за стол.
– Сынок, поешь хотя бы немного, впереди долгий день, – уговаривала его мама, но Руфус обычно отличался скверным аппетитом. – Съешь хотя бы пару ложечек, аппетит приходит во время еды.
– Разве придёт аппетит при взгляде на эту мерзость? Как этот жёлтый червячный суп должен быть аппетитным? Или же этот компот из слизняков?
– Руфус!!! – не выдержал отец, – Как ты смеешь так говорить о еде, которую мать сготовила??? Это прекрасный мандрагоровый мусс, а это самый лучший в нашем районе макаронный кислотник!!! Живо ешь давай!
Руфус обиженно и презрительно отвернулся.
– Не буду я есть эту гадость!
– Сынок, радуйся тому, что Бог послал. Вон в 9 районе вообще все макаронные поля мусором с Элизиума завалило, теперь самое вкусное, что там можно встретить, это моллюсковая запеканка.
– Вот именно, – поддержал маму отец, – благо рядом с ними есть озеро с затонувшим крейсером, ржавчину которого так любят поедать эти моллюски, а то бы вообще без еды остались.
– Что??? Элизиум пролетал над 9-ым районом??? Я завтра же отправлюсь туда, вдруг отрою что-то полезное для моего изобретения!
– Руфус! Опять ты за своё, занялся бы лучше полезным делом! По хозяйству лучше бы нам помогал..
– И слышать не желаю! Вот попаду на Элизиум, знать забуду про все ваши моллюски, ржавые трубы и вонючие муссы! Ладно, мне пора к Бобу!
Руфус встал, небрежно перекрестился на потрёпанный докатастрофный образок Спасителя и спешно стал одевать свой любимый сероватый плащ с высоким воротником.
– Руфус!!! Перестань называть кузнеца Бидзина овн Бранко «Бобом» – он тебе не друг, а уважаемы человек!!! – пока отец говорил, Руфус уже хлопнул дверью, – Стой, кому говорят!!! Эх, непослушный мальчишка… что же делать с ним?
– Догнал бы ты его, поговорил по мужски…
– Пф.. ну ладно – ладно, сейчас… Руфус! Постой!
– А я пока еду подогрею, реагентиков добавлю…
Отец быстро догнал сына.
– Руфууус! Мальчик мой! Постой!
Руфус неохотно остановился и развернулся, сделав как можно более постное и унылое выражение лица.
– Послушай, не огорчай нас с матерью. Помнишь, мы недавно праздновали Пасху, ну, когда воскрес сам Господь Наш Иисус Христос! Он претерпел смерть не для того, чтобы мы роптали на еду, чтобы мы хотели сбежать от того, что у нас есть, в призрачный, лучший мир, но чтобы всех нас спасти! Понимаешь, всех, каждого из нас! Спасти от вечной смерти, от мучений в последующей жизни! Мы теперь все спасены и можем попасть в Рай! От нас требуется лишь желание и небольшой труд над собой: заповеди соблюдать, да добрые дела делать! Понимаешь?
– Да, да, да, – ответил сын с явным не интересом и пренебрежением – И как же он нас так «ВСЕХ» спас, когда одни люди живут на помойке, борясь с тараканами-тапкоедами и клещами-подрывателями, а другие спокойно и радостно живут в прекрасном Элизиуме, где всё чисто и ухожено, где нет забот, хлопот и этого пойла мандрагорового. Фэ! Там то им проще заповеди соблюдать: лёг себе в чистую кроватку, и никого не трогаешь! ВО!
– Понимаешь сынок, мир не так прост, как ты…
– Всё отстань, меня ждут великие дела – вот увидишь, у меня получится попасть на Элизиум!
После этих слов, мальчик небрежно махнул рукой на прощание и ушел.
– Руфус!!! ААаааааа! Несносный ребёнок!!! – отец немного отдышался подумал и взмолился глядя на облачённое дымкой небо – Господи, помоги нам с матерью! Ты же видишь, мы стараемся его воспитывать, но ничего у нас не получается… Но если что невозможно человеку, то Тебе, Господи, всё возможно, вразуми его, прошу!.. Эх… – отец вздохнул, опустил руки, грустно посмотрел в сторону уходящего сына, махнул рукой и отправился домой.
Руфус шёл по знакомым грязным кварталам своего района. Ему было немного стыдно за свои слова, но всё же цель, которая всегда ему казалась такой близкой, успакаивала его совесть. Вдруг он услышал где-то высоко отчаянный крик какой-то девочки, но не мог ничего разглядеть из-за утренней дымки, как вдруг, почувствовав резкую боль в плече потерял сознание.
Очнулся он лежа на земле. На нём лежало что-то тяжёлое, тёплое и мягкое. Он скорее выкарабкался, встал на ноги и обернулся. Это была девочка, примерно его возраста, но ниже Руфуса примерно на пол головы, одета она была в очень странную бело-серебристую одежду, но ещё более странная была её причёска. Девочка стала кашлять, по-видимому тоже приходя в сознание. У Руфуса вдруг сильно заболело плечо.
– Аааай! Гляди куда падаешь, не могла рядом что ли упасть, почему на меня то???
– Кх-кх, – начала девочка, тоже корчась от боли, – Я не выбирала куда падать! С такой то высоты я надеялась хотя бы в озеро какое-то свалится, ооох..
– Какое ещё озеро??? Ближайшее Озеро в 9-10 районах, до него пару часов пешком! Даже если ты с самой высокой крыши нашего городка будешь прыгать, ты никак до него не допрыгнешь, тем более с этой вот одноэтажной халупы!
– Я не прыгала!.. огх… – девочка встала, держась за больной бок, – меня столкнули с края…
– Да-да, рассказывай! Кто в такую рань будет тебя с крыши толкать? Сумчатые голуби!? Все сидят по домам, завтракают, едят свои червячные кислотники…
– Ты не понял! Меня с Элизиума вышвырнули! Я уж думала, что погибла…
– Пф-ухах-ха!!! Что!!? ты что, муровья-гривохвоста проглотила?? Ах-ах-ха! Элизиум парит на высоте около 100 километров! Ты б в лепёшку бы расшиблась, если б от-туда летела! Не смеши меня!
– Я тебе правду говорю! Я с Элизиума! Родилась там и жила! До сих пор…
– Даа… сильно ты ушиблась… Сколько пальцев?
Руфус убрал руки за спину, решив, что так выйдет смешнее.
– У меня 5 на руке, а у тебя не знаю, откуда мне знать? Ты ж с земли! Может 6, а может 7?
– Ты явно ненормальная… пойдём я тебя к врачу отведу! Она у нас по совместительству и швея, заодно и одежду тебе нормальную сделает!
– Ох, врач мне точно не помешает, сейчас бы быстрей в ионную ванну нырнуть…
– Не знаю про какую ванну ты говоришь, но шприц, с пиявковым нектаром у неё точно найдётся, идём!
– Что???
– Пошли уже! И давай молча, я устал уже от этих твоих бредней, хорошо, что тут недалеко! А мне ведь ещё сегодня экспериментальный полёт предстоит!
– Постой. Фух… как у вас тут тяжело дышать то…
– Это да, просто ужас! Скорее уже убраться отсюда!
– И куда же ты собираешься?
– Конечно же на Элизиум! Только на настоящий, а не на твой, вымышленный.
– Так у тебя есть летающий корабль?
– Эээмм… пока нет… – Руфус не ожидал такого вопроса, потому и смутился, ведь его изобретения далеко не были похожи на какое-либо подобие хоть какого-то летающего корабля, – есть только прототип… Сегодня его первое испытание!
– Возьми меня с собой, я докажу, что я оттуда!
– Эээ, нееет! Да и каким образом ты мне сможешь доказать то?
– Я помогу тебе подготовится к полёту! Например, знаешь ли ты какую одежду носят жители Элизиума? Ведь если ты заявишься вот в таком… эм… хламе, они тебя тут же выгонят!
– Ну… я над таким ещё не задумывался…
– А правилам этикета тебя учили?
– Китикета?
– Какой ещё «Китикет»??? Этикет – это правила поведения в обществе! Этого в тебе явно нету. Ну что, возьмёшь меня?
– Ладно, так и быть, лишние руки мне не помешают, пойдём! Но сначала нужно тебя подлечить, вдруг нормальная станешь? Заодно и одежду выберем!
– О-ох, ты не исправим…
Они шли узкими улочками мимо неказистых одноэтажных построек, сооруженными из листов металла, каких-то камней и прочего мусора, из-за чего постройки были несколько кривоватые и однотипные, но если приглядеться, то можно было заметить, что в каждом была своя изюминка и даже претензия на некий собственный стиль. Благо климат был тёплый, зимы практически не было, и жители в них чувствовали себя довольно уютно.
И вот Руфус со своей спутницей подошли и остановились у одного такого домика, ничем не похожего на другие, но и так же ничем особо не выделявшимся среди других таких же халуп. Руфус настойчиво постучал куском железа, висевшим на пластиковой двери (если вообще это можно назвать пластиком в нашем понимании). Сама железяка, по-видимому заменявшая звонок, была мудрёно-витиеватая. Руфусу всегда было интересно: «Эта штука была уже найдена такой, или кто-то из жителей постарался и сидел гнул её от нечего делать?»
– Эй, портниха!!! Тётушка Крискентия, вы тут!!?
Послышались шаги и дверь распахнулась. В дверях стояла худая и высокая женщина лет сорока. Она была одета в причудливое, хоть и довольно простое клетчатое синее платье, на груди висел медальон в форме большой шестерёнки и мутного белого камня посередине, похожего на рыбий глаз. Причёска же её на первый и второй взгляд казалась растрёпанной и торчащей в разные стороны, но приглядевшись, можно было понять, что в в этом есть некий замысел.
– Охо-хо! Какие люди! Руфик!? И…? Что это с тобой???
– Сколько раз я вас просил не называть меня Руфиком? Я РуфУС! А это… скрышеупавшее во всех смыслах существо!
Девочка хотела что-то сказать, но её как-будто не замечали.
– Здравствуй, Солнышко, а что это на тебе за диковинный наряд такой?
– Это …
– Она думает, что она свалилась с Элизиума, не найдётся ли у вас какого-нибудь вразумляющего укольчика?
– Но Руфус!? – снова попыталась сказать хоть слово девочка, и снова ей это не удалось.
– Ох, этого добра у меня наваа-алом! – Крискентия радостно заулыбалась. Руфус никогда не мог различить её улыбок, как и сейчас, она улыбалась потому что искренне желала помочь, или ей не терпелось кому-нибудь сделать укольчик, – Пройдёмте скорее в дом.
Как только они переступили порог её дома, который был похож на смесь химической лаборатории и швейной мастерской, тётушка продолжила:
– Деточка, тебе проверенный или экспериментальный?
– Погодите!!! Не надо мне никаких уколов!!! Руфус, мы сюда пришли, чтобы тебе сделать костюм для полёта на Элизиум! И, как я понимаю по обстановке, ионной ванны у вас конечно же нет?
– О, теперь понятно откуда ветер дует… Ещё одна бедняжка, пострадавшая от твоих экспериментов, Руфик?!
– Эм, что??? Не-не-не… Эта упала сама – честное слово! И да, давайте попробуем её послушать, может и вправду она предложит тако-оой странный костюм, что попадёт в точку и будет, как у элизианцев… Только сделайте его так, чтобы я в случае ненадобности мог его легко скинуть…
– Неужто кто-то, кроме меня может придумать красивый костюм? Как тебя зовут, милая?
– Меня зовут Гоал.
– Пусть и так. Ладно, держи карандаш и бересту – рисуй. Только, пожалуйста, не такую же безвкусицу, которая одета на тебе.
Недовольная всем эти бардаком Гоал закатила глаза, взяла карандаш и бумагу (которую почему-то тётушка окрестила берестой) и в два счёта нарисовала странный мужской костюм.
– Вот, сшейте такой! Он должен быть бело – серебристый!
– Хм… интересненько… добавлю пару своих доработок и будет шикарненько!
Руфус хотел было заглянуть в рисунок, но тётушка не дала ему этого сделать:
– Неее, это будет сюрприз! Молодец милая, получи бодрящий укольчик бесплатно!
– Ай!
– Не бойся, в шприце ничего не было! А теперь ступайте, попробую выполнить ваш заказ! Кыш-кыш, давайте, идите!
Руфус был привыкший к такому… интересному характеру тётушки, но он так же знал, что она была мастер своего дела. Он, как изобретатель, даже чувствовал в ней родственную творческую душу. Но вот Гоал, судя по её шокированному взгляду, была в полной растерянности.
– И ты думаешь она справится с этой задачей?
– Ну тебя то она взбодрила!
– Не смешно, до сих пор плечо болит.
– Тааак… дольше идём к Бобу! Это самый лучший техник-кузнец на Земле! Как раз он уже должен был выполнить мой заказ!
– Он делает для тебя запчасти корабля? Надеюсь это последняя?
– Ну… там не то чтобы прям корабль…
– Челнок? Скутер?
– Не спеши, сейчас всё увидишь сама! Уже почти пришли, сюда!
В следующий домик, к счастью для Гоал, заходить не пришлось, ведь славный кузнец Бидзина овн Бранко любил трудиться на улице под своим брезентовым навесом. Он был одет в такой же брезентовый фартук, рукавицы, имел густую довольно длинную чёрную бороду и почти всегда носил круглые очки-гоглы, которые были необходимы для его пыльной работы, но он настолько к ним привык, что иногда попросту забывал их снимать.
– Здорова Боб! Как там мой заказ поживает?
– О нет, снова ты! Когда же мне перестанут приходить от тебя глупые заказы? Держи, всё как ты просил! – Кузнец достал из под стола некий металлический каркас-рюкзак. – Я ооочень много труда вложил в него! Вот сюда вставишь топливные элементы и…
– Погодите-ка, – перебила его Гоал, – Реактивный ранец? Ты серьёзно? Ахаха! Вот теперь ты меня рассмешил! И как ты собираешься эти 100 километров преодолеть на этом убогом устройстве!?
– Не сметь так называть моё изобретение! – Занервничал Руфус, – Его нужно немного доработать, это всего лишь каркас! И будет это высокотехнологичный портативный работающий исключительно на экологическозагрезняющих топливных элементах – межпространственный атмосферолёт!
Руфус так пафосно, гордо и уверенно отчеканил эти слова, что Гоал и Бидзина, после небольшой паузы закатились смехом.
– Смейтесь-смейтесь, вот как попаду на Элизиум буду над вами смеяться! Так, где мои топливные ячейки? Давай сюда!
– О-ох, рассмешил. Держи. Только топливо сам туда засыпай – не хочу опять быть виноватым в твоём очередном провале.
– А что тут сложного? Мешаешь порох с пыльцой радиоактивных светлячков и готово!
– Постой! Что ты делаешь? – Влезла Гоал, – Ты же так взорвёшься, а не взлетишь!!!
– А тебе то откуда знать?
– Так этому же в школе по физике проходят в начальных классах!
– Чего? Что ещё за «школа» с «финикой»?
– Нда, ясно… Смотри сюда…
– Ладно, детишки, вы готовьтесь к полёту, а я пока всех позову на очередное представление от Руфуса!
Бидзина взял какие-то две железяки, и пошёл средь домов громко и немного насмешливо крича: «Скорее все сюда, Руфус летит на Элизиум!!! Очередной раз…» Тем временем Гоал объясняла Руфусу как правильно и что сыпать:
– …и слоями так, чередуя, засыпаешь, ровно точно так же и во втором, понял?
– Хм… ну… так я ещё не пробовал… Мысль интересная! Но я ещё к ней добавлю глицериновый электрод…
– Руфус, это же…!
– Не спорь, я тут изобретатель! …. Так, готово!
Пока они возились с заполнением топливных элементов, со всего района уже собралась небольшая толпа зевак, среди них были родители Руфуса и тётушка Крискентия, которая держала в руках бело-серебристую жилетку, испещрённую треугольными узорами.
– Вот, я уже сшила, это оказалось не так уж сложно…
– Нууу… хорошо, так и быть одену это, эм… Так… вроде всё готово.
Руфус надел жилетку и своё изобретение. Гоал и Бидзина овн Бранко приготовились поджигать запал. Они даже не стали спорить и отговаривать, ведь о настырности Руфуса знали все. Мама с Отцом видели уже множество подобных опасных экспериментов, но Руфус чудом каждый раз выходил целым и почти невредимым. Они не надеялись на хоть какой-то даже малейший результат, ведь выше пары метров ему ещё не удавалось подняться. И сейчас они были уверены в очередной, привычной неудачи. И когда их сын уже поймёт что это невозможно? Бидзина овн Бранко передал Гоал масляную горелку, Руфус надел защитные очки и скомандовал:
– Поджигай!
Все замерли в ожидании. Фитили довольно быстро прогорели и маленькие огоньки вошли внутрь цилиндров топливных элементов. Воцарилась тишина. Жители было выдохнули и хотели было расходиться, как вдруг раздался громкий хлопок! Две струи синеватого пламени вырвались из топливных элементов. Руфуса рвануло резко назад, пролетев задом метров десять он за что-то дёрнул и резко полетел вверх стремительно набирая высоту.
Все жители в изумлении смотрели на небо разинув рты. Мама Руфуса лишь перекрестила своего сына. И лишь где-то высоко в небе был слышан удаляющийся голос Руфуса:
– АААаАааАааАА!!!!
Прорвавшись через туманную дымку грязного планетного воздуха, который сделался таковым после катастрофы, Руфус наконец сделал глубокий вдох чистого воздуха и взял себя в руки. Наконец-то он отчётливо видел очертания такого желанного для него Элизиума, наконец-то он летит к своей цели. Задумка Гоал с распределением топлива по слоям сработала, оставалось только надеяться на то, что его хватит, благо пока скорость была большая. Волосы развивались на ветру, кожа, казалось, вот-вот слезет с лица, но Руфус держался. Через несколько мгновений Руфус приблизился к Элизиуму и уже мог разглядеть его подножие, где по-видимому располагался двигатель города и другие обслуживающие жителей механизмы, оставалось долететь совсем немного до овальной платформы, на которой располагался сам город, но тут топливо кончилось, оповестив лётчика последним громким хлопком. На мгновение Руфус попрощался с жизнью, но к счастью силы инерции хватило, чтобы закинуть его на самый край платформы желанного Элизиума. Подлетев всего на 2 метра выше платформы, он грузно плюхнулся плашмя на живот на гладкий белый металлический и почему-то сильно пыльный пол небесного города.
Придя в себя от шока, он стал подниматься, снимать с себя отработавший своё ранец и обгоревшую новую жилетку, отряхиваться от пыли. И вот перед ним предстала величественная картина. Город был великолепен. Шпилевидный замок, располагавшийся в центре городской платформы, поражал воображение. Все здания были из белого металла с редким вкраплением чёрных элементов. В архитектуре города преобладали округлые формы, а центральный замок украшало множество шпилей, о функциональности которых он мог только догадываться. Но вдруг, ему показалось, что царит повсюду какое-то запустение…
Пока рассматривал местные красоты он не заметил, как к нему подошли две высокие Элизианки, одетые в белое.
– Ой, человек, что с тобой, ты в порядке?
Руфус был сильно удивлён, ведь они вдвоём говорили совершенно одновременно и одинаковые слова.
– Неужели получилось, не ужели я… на Элизиуме!
– На Элизиуме как всегда добрый день! – их холодноватый тон, и одновременное говорение не переставали изумлять, – Вы, наверное, учёный и ставите эксперименты? Вы залетели на королевскую часть элизиума, хотите мы вам про неё расскажем?
– Да-да! Конечно хочу! Что тут у вас интересного!?
– Пойдёмте, тут столько всего интересного!
– Вон, посмотрите, там прекрасный парковый сад, правда он завял, так как его никому не интересно поливать, а вон там самый высокий на Элизиуме фонтан, но он недавно совсем пересох, так как сломался подпитывающий механизм, а вооон там, сам прекрасный Центральный дворец! На верхушку не обращайте внимания, она уже много лет назад обломилась и упала, а вооон там…
– Чего?! Это же такое прекрасное место, и почему же им никто не занимается? Не поливает, не чинит…
– Так это никому не интересно. У нас же все занимаются тем, чем хотят, и никто никого не заставляет работать! Мы же избранные – мы на Элизиуме!
– О, это по мне. Кстати, я слышал у вас тут должны быть эти… как там их… школы?
– Да, конечно есть! Но последняя закрылась недавно, т.к. единственная ученица, которая там училась бесследно исчезла, потому, последнему деду преподавателю пришлось оставить свои никому не нужные уроки…
– Ага, значит та девчонка получается не врала… Ладно… А чем занимаетесь вы?
– Мы одновременно говорим и смеёмся! Хи-хи-хи…
– Да… забавное у вас занятие…
– Зато знаешь какое трудное!!! Мы 3 года этому учились – никто так больше не умеет, потому-то мы и стали знаменитостями! Постой! А как ты можешь не знать о нас? Ты не элизианец?
– Я элизианец! Честное слово! Я просто… был слишком увлечён наукой…
– Ладно, тогда ответь, кто управляет Элизиумом?
– Эм… ну… Верховный лидер! Император?
– О нет, планетянин! К королю его!!!
Элизианки схватили Руфуса и потащили под руки к небольшому редкому саду, располагавшемуся неподалёку около края платформы города. Несмотря на то, что элизианки и казались хрупкими девушками, они были крупнее и сильнее Руфуса, и потому легко с ним сладили: «Видимо потому что на Элизиуме кормят лучше, – подумал он, – но ничего, я ещё им покажу!»
В том саду прогуливался важного вида парень, лет 17, пухлый, с большим пузиком гордо выставленным вперёд. Одет он был в белые туфли, панталоны и необычного кроя такую же белую рубашку. Золотая корона на голове, по видимому, указывала, что это и есть Король. Рядом с ним так же прогуливался другой тип, одетый в светло серую с серебряными шипами куртку, на поясе красовался увесистый серебристый пистолет, а на голове была блестящая серебристая маска закрывавшая лицо. Как раз к ним и привели элизианки Руфуса, кинув его под ноги Королю.
– Ваше величество! Мы нашли этого планетянина! Он как-то пробрался в вашу часть города!
– Ох-хо-хоооо! Забаавно… И зачем ты сюда пробрался, чудной планетянин?
– Я не чудной, я самый великий изобретатель с планеты и я прилетел, чтобы… Ну это… как… поздравить с праздником от всех… планетян!
– Ох-хоо-хо… Праздники то я люблю! И какой там у вас праздник сегодня?
– Ну так это… К-как какой? Пасха же недавно была – Христос Воскресе!
Руфус выпалил последнюю фразу так уверенно и торжественно, даже сам не понял почему. От такой уверенности элизианцы даже сначала немного опешили.
– Что-о-о? Ещё один верующий??? – Король побагровел и начал истерично кричать, – Нет места на Элизиуме никакой религии! Это удел бедняков! Вот скажи мне, планетянин, как этот ваш «Человек» воскрес?
– Он…
– Никак! Правильно! Пока сам не увижу – не поверю! Вот давайте этим и займёмся! Деймос, бери его и пойдём скинем его с края Элизиума!
– Постойте, что вы делаете, вы не имеете право!!
Руфус пытался вырываться, но элизианцы были гораздо сильнее. Довольно быстро они оказались у самого края платформы.
– Итак, бедняк, твои последние слова… были не интересными! Дэймос, кидай!
Охранник небрежным движением, толкнул Руфуса. Тот сделав шаг назад, оказался на закруглённом краешке, с которого тут же соскользнув полетев вниз…
– Что? ААААаааААААааа!
– Так, Дэймос, мы с сестричками Долли полетим посмотрим немного на планетян, а то они вообще распоясались! А ты тут побудь за главного. Идёмте на крылолёт!
Пока Король с сестричками усаживались в крылолёт, наш Руфус летел, точнее падал камнем с прекрасного Элизиума. У него с собой не было ни одной его примочки, никакого даже маленького избретеньица, чтобы попробовать что-то придумать, потому, он просто расслабился, закрыл глаза и начал неспешно молиться «Отче наш…»
Вскоре он потерял сознание.
Вдруг Руфус очнулся от знакомого голоса:
– Аааауу…Больно же!
Руфус лежал с открытыми глазами смотря в небо ничего не понимая. Он чувствовал под собой лишь какое-то шевеление.
– Руфус, вставай давай! Чего развалился, я слышу как ты дышишь!
Руфус вскочил, не веря своим глазам и ушам:
– Что!?? Гоал!? Я жив???
– Ты чуть не пришиб меня!
– Ты… ты не поверишь! Я был на Элизиуме!…
– Ха-ха-ха! Не смеши меня! В том, что твоя корявая самоделка не сработала нет ничего зазорного, поверь.
– Я тебе правду говорю, я видел Короля!
– Да-да, принял тебя в свои покои, а потом вышвырнул за то, что не сумел воспользоваться вилкой!
– Я тебе серьёзно говорю! Я видел центральный замок, сестричек Долли, которые одновременно говорят и…
– Сестричек Долли? Такое не придумаешь, значит ты и правда там побывал… Но как же мы с тобой, упав с такой огромной высоты не разбились? Ведь это настоящее чудо!
Пока они так беседовали на окраине поселения, к ним стали сбегаться жители, чтобы посмотреть что там произошло. Тут были и родители Руфуса с бинтами, тётушка Крискентия со своим огромным шприцом и разными склянками, кузнец Бидзина овн Бранко с импровизированной металлической шиной и многие другие. Все одновременно говорили, вскрикивали, толкались, спрашивали о самочувствии ребят и о произошедшем.
– Руфус, как ты!? – беспокоилась мама, – Ты цел, слышишь нас? Мы видели, как ты падал!..
– Рука двигается, нога сгибается? Дышать можешь?.. – не переставал спрашивать отец.
– Болеутоляющий укольчик! Стоп, а может эксперементальный, а может микстурки… – суетилась тётушка Крискентя.
– Скорее, его нужно обездвижить, чтобы переломы не усилились! И шину, помогите наложить шину!!! – командовал кузнец Бидзина.
Все знали безрассудство Руфуса, знали и опасность его трюков, но и любили его, и готовы были помочь в трудный час…
– Стойте! – Руфус вскочил на ноги, приведя всех в изумление – Со мной всё в порядке!!!
– Тут произошло настоящее чудо! – сказала Гоал, – Руфус, как и я когда-то, упал с Элизиума, с огроменной высоты и, как и я, ни капельки не пострадал!
– Господи, слава Тебе! – обрадовалась мама, – Благодарю тебя за то, что спас моего сына от смерти!..
Вдруг люди услышали громкий рёв приближающегося крылолёта. Эта белая трёхкрылая махина приземлилась прямо рядом с компанией наших планетян. Мостик плавно опустился и из аппарата вышел Король с сестричками:
– О-хо-хо! Какие забавные планетяне! Сестрички вы видите это? Видите их тряпьё? А вы кыш отсЕдова, ваш король соизволил спуститься на планету!
– Исполняйте, что вам велит ваш Король!!! – Единогласно скомандовали сестрички.
Планетяне были в растерянности и даже немного напуганы. Они не видели ещё крылолётов, тем более таких белоснежных и величественных, и уж тем более не знали как реагировать на приказы какого-то мальчишки с короной. Люди стали нерешительно пятиться, но тут вперёд выступила маленькая Гоал:
– Никакой ты не король этим людям! Ты не заботишься о них и вообще впервые видишь!
Король на мгновение застыл в изумлении:
– К-как..? Как ты??? Как ты выжила???
– Я же тебе говорила, что Бог есть и Он спас меня!
– Н-ну… – смутился Король, но потом снова принял самодовольный вид. – Может тебе просто повезло, бывает же и такое!
– А Руфусу тоже повезло? А ведь он тоже свалился с Элизиума!
Из толпы вышел потрёпанный Руфус.
– Этого не может быть! Это действительно чудо!!! – Закричали сестрички Долли, как и всегда одновременно.
– Что? Как!? И… и… вы все здесь верите, что это чудо? – Сказал Король, не веря своим глазам.
– Да, король, верим. – Начал папа Руфуса. – Мы все здесь Христиане и да, мы все верим, что Бог не оставит уповающих на Него.
– Так что же это получается… Бог существует!? – сказал Король, всё ещё не веря в происходящее.
– Да, Король, как видишь, Бог существует. – Решительно сказала маленькая Гоал.
Все замолчали в нерешительной паузе, ожидая реакции Короля, но и тот не знал, что и ответить, всё как-то уж больно быстро произошло. Но тишину прервал радостный голос Руфуса.
– Так давайте же отпразднуем наше воссоединение, а так же Пасху, торжественным обедом в элизианском дворце!!!
– Ладно, так и быть! А то я уже проголодался, заодно и расскажете мне побольше про вашего Бога!
Только успел произнести это Король, как крылолёт, запыхтел загудел, поднял мостик и начал набирать высоту, оставив всех пассажиров и планетян на земле.
– О нет, наш корабль! Это какая-то ошибка! – запаниковали сестрички.
– Что??? не уж то мой стражник отозвал мой корабль автопилотом на Элизиум!!? Что же нам теперь делать!??
– Оставайтесь пока с нами на земле! – сказала мама Руфуса. – Отведаете наш прекрасный макаронный кислотник! Идёмте все к нам в гости!
– Что ж… делать пока нечего… – сказал Король. – Интересно попробовать что-то новенькое и вкусненькое! А то кушать уже хочется – я уже целый час ничего не ел!
«Интересно посмотреть на его лицо, когда он это попробует»: подумал Руфус, взгрустнув о том, что так и не получилось попробовать вкусной элизианской еды.
Мама Руфуса повела гостей домой. Планетяне стали расходиться по домам, бурно обсуждая произошедшее, и с интересом поглядывая на элизианцев. Руфус подошёл к кузнецу Бидзину:
– Ну что ж, Боб, походу у нас с тобой новая великая цель – не только попасть на Элизиум, но и отвоевать его у страшного стражника!
– Руфус!!! – вмешался папа. – Никаких больше экспериментов с полётами! Ты чудом выжил на этот раз, второй раз чуда может не случиться!!!
– Твой отец прав, Руф. – примирительно сказал кузнец. – Нам просто не хватит знаний для построения похожего воздушного корабля. На это уйдут годы! Будем надеяться…
– Ясно всё с вами, придётся как всегда одному всё делать…
– Руфус!
Вот так, чудесным образом, Король и сестрички с Элизиума уверовали в Бога. У Руфуса же появилась новая цель, – новый полёт на Элизиум! Действительно что ли жизнь его ничему не учит? Но что-то в нём всё же изменилось. Он стал куда более осторожным и рассудительным, стал меньше спорить с родителями и даже молча есть макаронные кислотники, которые он всё так же не любил. А что стало с элизианцами? Их ждал долгий путь привыкания к пищи и быту планетян. Сложно им приходилось без белоснежных простыней и пищевого генератора. Но это уже совсем другая история.
I.
Долгожданные истории
1. Кощей смертный.
Настало тёплое летнее утро. Детишки как всегда высыпали на улицу гулять, гоняться и резвиться. Но вдруг увидели, что пришёл их долгожданный друг из другого района, и сбежались все к нему послушать, какие же интересные истории он принёс для них на этот раз:
– Ну расскажи, Васс! Ну пожалуйста! Слышал ли ты новую историю? – загалдели ребята наперебой.
– Был у тётушки Апфии?
– Рассказывала она что-то новенькое или опять всё то же?
– Когда она уже придёт в наш район?
– Было! – торжественно, но вместе с тем и загадочно, сказал Васс. Все мгновенно утихли и навострили ушки, ожидая новой интересной истории в пересказе своего друга. – Было! – снова повторил Васс, выдерживая нагнетающую паузу и ловя приятную тишину внимания и ожидания, направленную к его персоне. – Вчера тётушка Апфия наконец рассказала новую историю о том, как один царевич по имени Кощей обрёл бессмертие!
– Ух ты! Должно быть необычайно интересно! – снова загалдели дети.
– А это не тот самый Кощей из истории про лягушку?
– А как Василиса стала лягушкой расскажешь?
– Тише ребят! Притормозите свои шестерёнки! Дайте Вассу рассказать, потом зададите вопросы!
Все ребята послушали рассудительный голос старшего мальчика, и пошли усаживаться на уже привычное место для прослушивания подобных рассказов. Сам Васс, который выглядел довольно спокойным и самодовольным, усаживаясь на хоть и ржавую, но всё ещё крепкую бочку, стоящую посереди полукруга подобных импровизированных стульев, на самом деле довольно сильно переживал и перебирал в памяти все детали и подробности рассказа, боясь чего бы не забыть. А то вдруг ещё запнёшься, прервавшись на половине повествования в неловкой паузе! С другой стороны, наш Васс, если чего и забывал, то не стеснялся заменять своими домыслами и подробностями, отчего его рассказы насыщались особым колоритом и потому так нравились его слушателям.
И вот, все расселись, воцарилась звенящая тишина, и Васс начал свой рассказ…
***
В некотором царстве, в трёх-третьем государстве, тогда тридесятого еще не было, жил был простой народ, а правил ими царевич Кощей. Себя же он именовал: граф Кощей Блистательный, по примеру заморских правителей. Был тот царевич груб, жесток и сребролюбив. Имея огромное наследство, доставшееся ему от родителей, и сильную армию, он не боялся ничего, кроме смерти. И решил он во что бы то ни стало победить смерть. И как то раз поручил он это дело самому сильному, самому смелому, самому верному и бесстрашному жителю того царства – Иванушке Дурачку. Вызвал Кощей его к себе в замок и поручил ему задание – отыскать способ стать бессмертным. Делать Иванушке было нечего, ведь если не добыть бессмертие, окажешься без головы.
– Неужели граф Кощей, – перебил Васса один из слушателей, – мог поручить такое важное дело какому-то дурачку?
– Пафнутий! Не перебивай рассказчика, сколько раз тебе говорили!
– Я не знаю, – растерялся Васс, – вроде так тётушка рассказывала…
– Пожалуйста, не отвлекайся, продолжай, Васс, мы тебя слушаем.
– Ну так вот… – продолжил Васс, снова начав растягивать слова, переходя на сказочный мотив…
Отправился Иванушка Дурачок к знатной бабе гадунье Яге. Пришёл он к ней и говорит: «Здравствуй, бабуся!», а Яга ему и отвечает: «Хе-хе-хе-хее, ну здравствуй, сынок!» Поздоровавшись, Иванушка рассказал о своём горе, но Баба Яга успокоила его и посоветовала идти на колдовство: «Вот у меня тут иголочка волшебная есть, ты кольни-ка ею Кощея, станет он бессмертным, а смерть его, в этой иголочке окажется». Поблагодарил Иванушка бабку и отправился к Кощею.
Вошёл Иван в палаты царские, подошёл к царевичу, да как вонзит ему иглу волшебную прямо в грудь! Бросились на Иванушку стражники, схватили его, казнить хотят. Но тут сработало колдовство дивное! Выпрямился Кощей, вытащил иглу из груди, и приказал стражникам остановится. Объяснил Иванушка царевичу как колдовство получается, а граф лишь удивился, да приказал строго: «Запрячь теперь эту иглу в надёжное место, а то голова с плечь!»
Делать было нечего. Пошёл Иван прятать иглу. Думал куда спрятать, думал. Бродил, по полям, бродил по лесам, бродил по горам… И вот как-то раз забрёл в одну пещеру. Смотрит, а посреди неё стоит яйцо драконье! Вонзил в это яйцо Иванушка Дурачок иглу колдовскую и понёс к Кощею. Но тут, налетел на него змей-дракон трёхголовый, пытаясь вора схватить! Ох! Ели-ели унёс ноги Иванушка… Благо дракон тот совсем маленький ещё был.
И вот, вернулся Иванушка в замок к Кощею и показал ему результат трудов своих. Разозлился Кощей, разругался. «Возьмёт, – говорит, – это яйцо любой, разобьёт, да сломает иглу!..» И много другого говорил граф Кощей, после чего повелел запрятать иглу ещё лучше!
И решил Иванушка запрятать яйцо туда, куда недостанет рука человеческая, в птицу небесную – ясного сокола. Но не смог он поймать ясного сокола, а поймал лишь утку юродивую. Думал как запрятать яйцо в утке, думал, и решил с этой проблемой отправится к Бабе Яге Костяной ноге. Пришёл он к ней в избушку и говорит: «Ну снова здравствуй, бабуся!» А она ему отвечает: «Хе-хе-хе, ну снова здравствуй, внучок, с чем опять пожаловал?». И поведал Иванушка о своей новой проблеме: «Надо бы яичко это диковинное спрятать, в эту вот уточку». И помогла старушка Иванушке своим колдовством дивным и в этот раз.
И вот, вернулся Иванушка снова в замок Кощеев. Показал он ему утку диковинную, объяснил задумку свою хитрую… Но снова не понравилась Кощею эта идея. Ругался Кощей, бранился, да говорит: «Полетает – полетает утка, устанет и тут то её и поймают! Как она убежит то от преследователей своих?» И много другого говорил граф Кощей, и снова велел ещё лучше запрятать смерть его.
И решил Иван запрятать утку в самого быстрого лесного зверя, и поймал Иванушка для этого дела самого диковинного зайца. Долго думать не стал, ведь кто ему ещё с этим поможет, как не Баба Яга Чудная рука. Пришёл он к ней в избушку с диковинным зайчиком и волшебной юродивой уткой и говорит: «Ну здравствуй, бабуся!» А Баба Яга ему и отвечает: «Ну снова здравствуй внучок, хе-хе-хе! С чем на этот раз пожаловал?» И поведал Иванушка ей о своей нужде: «Да вот надо теперь эту уточку в зайчика спрятать!» Удивилась Яга и говорит: «Вот этакую уточку, да в этакого то зайчика?» Согласилась и на этот раз Баба Яга костяная нога. Колдовала она, колдовала… Всю ночь колдовала, но просьбу всё же выполнила.
И вот, возвращается снова Иван в замок Кощеев. Кощей был, конечно, сильно удивлён, но так же и недоволен. Наругался он на Иванушку и отправил его домой. А сам приказал стражникам запрятать зайца в сундук, а сундук тот водрузить на самый тёмный и высокий дуб, чтобы никто его найти и не смог.
Вот так и стал Кощей Бессмертным. Нажил он себе за долгие годы богатства несметные, жил в своём замке у горы, да навевал страх и тоску по всей округе. Шли года, сменялись поколения, и никто из смертных уже и не знал, где спрятана смерть Кощеева.
***
Васс утих. Воцарилась полная ожиданий тишина. Но тут один из слушателей не выдержал:
– А где у сказки конец? Все же сказки заканчиваются хорошо!
– Да, действительно, она какая-то незавершённая! В сказке так не бывает! – подхватил другой парнишка.
– Ну… это всё… – как-то растерянно начал Васс, – я тоже удивился, на что тётушка ответила, что жизнь течёт ни как в сказке, в реальной жизни много недосказанного и непонятного. Хотя в этом случае всё иначе, ведь концовку этой истории вы и сами можете прочитать в сказке Царевна-лягушка.
Ребята притихли, явно растерянные таким ответом, но тут одна девочка встрепенулась и сказала:
– Точно! У меня как раз родители недавно нашли эту самую сказку на бумажном носителе! Давайте сегодня вечером попросим взрослых её почитать! Ведь теперь зная предысторию будет куда интереснее услышать её вновь!
Детишки радостно загалдели, кинулись кто обсуждать услышанное, кто дальше играть во дворе, кого-то забрали родители для помощи в хозяйстве, а Васс… Васс побрёл к себе домой облегчённый и довольный. Он радовался тому, что всем понравился его рассказ, немного переживал, что не смог сохранить той красоты повествования, которой обладала тётушка Крискентия, и немного смущался от тех забытых местах, которые ему пришлось самому дофантазировать. За такие вольности он себя корил, но потом всё же утешал себя любимой своей фразой: «Сказка лож, да в ней намёк, хорошим людям поучение… ну или как-то так».
2. Барон Касадей и рецепт кулича.
Ярко-оранжевые всполохи заката растворились на туманном небосводе. Солнце зашло за далёкий мутный горизонт и дети, наблюдавшие за этой красотой, стали неохотно вставать и спускаться с крыши небольшого неказистого домика, располагавшегося на окраине поселения. Неохотно и устало попрощавшись, собрались расходиться по домам, но тут, как гром среди ясного неба, раздалась тоненькая трель маленького, но довольно звонкого колокольчика, что означало только одно – тётушка Апфия зовёт в гости детишек, чтобы рассказать им новую историю! Ребята встрепенулись и радостно побежали на зов колокольчика. В домике тётушки, было, как всегда тепло и уютно. На большом потрёпанном столе уже стояли жестяные кружки, наполненные каким-то тёплым напитком, рецепт которого Апфия никому не рассказывала. Дети радостно рассаживались кто за столом, кто прямо на полу, поближе к тётушкиному креслу, и украдкой перешёптывались, ожидая прихода рассказчицы.
То селение было не особо большим, потому родители охотно отпускали детей на такие приёмы, которые проходили хоть и довольно редко, но становились для ребят настоящим праздником. Ведь потом ещё много дней они обсуждали сказки, услышанные от тётушки, устраивали различные игры по их мотивам, спорили о тайных значениях тех сюжетов, а так же сочиняли и свои истории с уже знакомыми персонажами.
Когда все собрались и расселись, зашла и сама тётушка Апфия. В руках она держала свою причудливую красную книжку-блокнот, куда она записывала те истории, которые рассказывала детям. Где она брала эти истории? Одни говорят, что это её собственные выдумки, другие же, что она расшифровывала древние рукописи и памятники литературы, собирая их по кусочкам, третьи, что это были простые житейские истории, ловко переложенные тётушкой на сказочных персонажей.
Апфия раскрыла свои таинственные записи и начала рассказ ласковым и вкрадчивым голосом, который лился не только в уши слушателей, но и прямо в их сердца.
***
Давным – давно, в некотором царстве, в некотором государстве жила одна христианская семья: Папа, Мама и их маленькая дочка Марфуша. Подходил к концу Великий пост и настала пора готовиться к Светлому Христову Воскресенью. Мама с дочкой целый день убирались в горнице, а ближе к вечеру папа, вернувшись с полей, принёс с фабрики Пасхальные куличи.
– Маменька, а расскажи, пожалуйста, почему на Пасху все жители нашего царства освящают и кушают куличи?
– Это довольно древняя традиция. Когда-то давно, Господь наш Иисус Христос после Своего Воскресения неожиданно и чудесным образом мог появиться среди апостолов во время их трапез. И каждый раз Его ученики, не зная точно когда Учитель снова посетит их, оставляли за столом одно место не занятым, и клали на то место предназначенный Богу хлеб. Так появилась традиция в праздник Воскресения Христова оставлять хлеб в храме, название которого так и дошло до нас на греческом – «артос», что означает «квасный хлеб». Его оставляют на особом столе, как это делали апостолы, и в субботу после благословения раздавали верующим. А так как семья является малой Церковью, то постепенно появился обычай иметь свой артос. Таким стал кулич – хлеб из сдобного теста. Имея во время пасхальной трапезы на столе кулич, мы имеем упование, что и в нашем доме невидимо присутствует Сам воскресший Господь.
– Маменька, но если кулич приготовлен Богу, то почему тогда он всегда такой жёсткий и невкусный?
– Это довольно печальная история… Когда-то давным-давно все люди сами пекли куличи. И их пекли не только взрослые, но и дети помогали как могли. О, как это было прекрасно! Вкусный запах тогда разливался по всему дому, куличи у всех получались разные, но у каждого по-особенному вкусные. На Светлой Седмице ходили все друг другу в гости и угощали своими куличами…
– Но почему сейчас никто не печёт куличи, но все покупают их на фабрике?
– В ту пору, жил один мальчик… Он очень любил печь куличи, и пёк лучше всех у нас в царстве! К нему всегда на Пасху прибегали его друзья и другие дети, чтобы попробовать его самых сладки, самых ароматных и вкусных куличей. С каждым годом таких желающих было всё больше и больше! И тогда гордость закралась в его душу, а вместе с ней и алчность. Мальчик начал гордиться своим успехом и перестал всем раздавать куличи бескорыстно, а начал их продавать. Цены на его куличи всё росли и росли, а покупателей всё не отбавлялось. Но при всей своей успешности, куличи его с каждым годом делались всё менее вкусными. И люди стали реже к нему приходить. Тогда, он пошёл на страшный поступок. Как-то ночью он проник во все дома нашего царства и украл все рецепты по изготовлению куличей. С тех пор никто не может испечь кулич, и только и остаётся, что каждый год покупать куличи у этого мальчика, который стал Бароном Касадеем…
Услышав такой печальный рассказ наша Марфуша загрустила, и, закончив дела, вышла посидеть на лавочке возле дома. Но больше всего в рассказе мамы не давало ей покоя одно: почему куличи, которые были такими вкусными у мальчика, стали такими не вкусными теперь, ведь печёт же их один и тот же человек! Пока она так сидела и думала к ней подошёл проходивший мимо старец.
– О чём печалишься, дитя моё? О чём тоскуешь?
– Печалюсь я дедушка о том, что в Праздник такой Великий мы не можем Господу испечь настоящий вкусный куличик… А ты не знаешь, дедушка, почему у Барона Касадея куличи стали такими жёсткими и невкусными?
– А это всё потому, дитя моё, что для изготовлении кулича не достаточно только рецепта и умения печь, но самое главное в его изготовлении – это любовь и молитва! Вот в чём секрет кулича. А Барон наш, к глубокому сожалению, уже давно забыл об этих добродетелях, и живёт лишь своей гордостью и алчностью.
– Дедушка! Так нужно же ему сказать об этом! Он же, наверное, забыл главную составляющую рецепта! Пойдём со мной!
– Прости, дитя моё, не могу я тебе в этом помочь, стар я стал, да немощен, ступай с Богом! Да поможет тебе в твоём пути любовь и молитва.
На следующее утро, Марфуша собралась, помолилась и отправилась к фабрике барона. Все жители того царства знали где находится его фабрика, ведь она была просто огромна!
И вот, предстали пред ней огромные чёрные железные ворота, вычурно украшенные кованными завитушками. А у этих ворот, которые вели в замок барона, стоит высокий и сильный стражник, с большим щитом и увесистым копьём. Марфуша робко подошла к нему и спрашивает:
– Дяденька стражник, не могли бы вы впустить меня к уважаемому барону Касадею?
Неподвижный до того стражник, заскрипел своими латами и легонько наклонился рассмотреть, откуда же идёт звук:
– О, девочка?! Давай, уходи! Никого пускать не положено, без особого благоволения его сиятельства!
– Даже если это очень важно?
– Какую же важную весть может принести маленькая девочка? Повторяю, уходи!
Марфуша расстроилась, уговорить стражника было действительно практически невозможно, но надежды она не теряла. Отойдя немного в сторону, она села на небольшой пенёк и стала думать, как же передать барону то знание, которое он давно потерял?
Пока она так думала, на площадку перед замком, высыпала толпа мальчишек. Они несли с собой небольшие камни, оживлённо переговаривались и опасливо переглядывались. И вот, самый высокий из них, вышел чуть в перёд:
– Эй, Касадей! Погоняй голубей!
– Погоняйся ты за нами, чем возиться с куличами! – Подхватил другой парнишка.
Дети стали на перебой выкрикивать разные дразнилки, и, взяв принесённые камешки, кидать в угрюмого стражника.
– Куличи твои не вкусны, торт твой пёкся из капусты!
Стражник закрылся щитом, камешки со звоном отскакивали от гладкой поверхности щита и металлических лат, не причиняя ему вреда, но и погнаться за ними он явно не мог, не оставлять же свой важный пост из-за каких-то хулиганов!?
Один из мальчишек подбежал к Марфуше:
– Девочка! А ты что тут сидишь? Тебя этот злой стражник обидел?
– Нет, что ты! Я просто хотела попасть к барону Касадею, мне надо сказать ему о чём-то важном!
– Сказать важное барону то? О чём с ним вообще можно говорить, с этим наглым воришкой рецептов? Ладно, сейчас мы стражника выведем из себя, он за нами погонится, вот и попадёшь ты к своему барону!
Сказав это, мальчик разбежался и бросил очередной камень в стражника:
– Кто под латами там струсил? Ты не бойся – не укусим!
Сначала Марфуша обрадовалась такому предложению, но потом ей вдруг стало жалко стражника, ведь многие в том царстве недолюбливали барона, но причём тут бедный стражник?
– Остановитесь! – вскричала она, – Что вам такого сделал этот простой человек!? Да, вы не любите барона, потому что он печёт невкусные куличи и украл все рецепты, но причём тут стражник? Он всего лишь выполняет свою работу!
Мальчишки остановились, призадумались…
– Ладно, пусть себе работает! – сказал вдруг один из них, – пойдём, братва. Всё равно с ним скучно было…
Они побросали камни и ушли.
– Спасибо, девочка, что спасла меня от хулиганов, а то замучили уже меня! Я действительно просто выполняю свою работу, у меня маленький сын и дочка, их нужно всех кормить… Ладно, что-то я разоткровенничался… Кажется ты хотела попасть к барону?
– Да, милый стражник, если вы разрешите!
– Хорошо, но только один раз!
– Спасибо большое, дядюшка, мне больше и не надо!
Вот так любовь помогла нашей девочке попасть в замок барона.
За воротами всё было великолепно красиво, но вместе с тем и как-то безжизненно и пусто. Величественные колонны и витиеватые барельефы завораживали взгляд, но вместе с тем сплошной камень и металл, тусклое освещение и повсеместная паутина наводили какое-то уныние. В одной из дверей, она заметила множество замысловатых механизмов, которые пекли куличи: «Значит потому замок барона такой большой, что в нём располагается целая фабрика по производству куличей!» – подумала девочка. Вдруг, Марфуша услышала звуки музыки, и отправившись на звук, попала в зал самого барона Касадея:
Фабрика моя, фабрика моя,
Она мне принадлежит и таким же как и я.
Фабрика моя, фабрика моя,
Здесь куличи одни и все мои!
Со мною все нормально, ведь я стал куличным боссом,
Со мною все нормально, просто я стал очень взрослым,
Со мной все хорошо, просто я забыл как любить,
Я начал печь, но забыл как лепить.
Все нормально, просто стало вдруг темно,
На сердце стало холодно, а телу то тепло,
Остался я один, сам по себе, сам за себя,
Осталась только стража, которая смотрит на меня,
Всё нормально!
Я никогда не ошибался, и я делал только так,
Что приносил доход мой каждый следующий шаг,
Я продавал товар людям, которым нравился я,
Ведь пеку я куличи, но только не для себя.
Вкусно пеку я? Да! тебе любой ответит так,
Ведь от природы я самый лучший пекарь!
Мои враги хотели отнять тесто у меня,
Но я разбил их планы, ведь это фабрика моя.
Фабрика моя, фабрика моя,
Она мне принадлежит и таким же как и я.
Фабрика моя, фабрика моя,
Здесь куличи одни и все мои!
Как только музыка закончилась, Марфуша вежливо постучалась и вошла в большую, богато украшенную комнату.
– Здравствуйте, дядюшка пекарь!
Два стражника, стоявшие с бароном, суровым шагом направились к девочке, намереваясь её выпроводить.
– Постойте, – сказал барон, вскинув руку в примирительном жесте, – девочка наверное тайком прокралась, чтобы получить моего куличика, самого вкусного на всём белом свете! Не так ли?
– Знаете, дядя барон… мне кажется ваши куличики больше не самые вкусные…
– Да как ты смеешь так говорить в Моём замке про МОИ куличи!!? Стража!!!
– Постойте, пожалуйста! Вы разве не пробуете свои куличи после изготовления?
– Вот, ещё! Я и так знаю, что они прекрасны на вкус! И зачем я буду переводить продукт? Всё для людей – всё на продажу!
– А вы откусите кусочек, если вам понравится, то я заплачу за откусанный, как за целый!
– Ха! а это даже выгодно! Откушу-ка побольше.
Барон взял со стола кулич, которых там стояло несколько, демонстративно и торжественно развернул упаковку и, как и обещал, откусил на столько большой кусок, на сколько смог. Сначала он победоносно улыбался, но начав жевать его лицо перекосилось и побледнело, и он спешно выплюнул содержимое.
– Фууу, кх-кх, что за гадость!? Кто… Кто подсунул мне старый пропавший кулич!? Стража!!!
Стражники опешили и вытянулись по струнке.
– Да, ваше благородие!
– Ещё раз спрашиваю – кто сюда мне положил старый, затухший кулич???
После недолгого молчания, один из стражников сделал шаг вперёд и отрапортовал:
– Ваше благородие! Эти куличи только что достали из печи и приготовлены для продажи!
Барон явно был возмущён таким ответом, ничего не сказав, резко подошёл к другому столу, взял новый кулич, раскрыл и так же надкусил. Тот кулич, судя по кашлю Касадея, так же оказался не вкусным. Барон повернулся к девочке, его взгляд был изумлён и одновременно потерян. Он плюхнулся на ближайшее кресло.
– Как? Как же это так? Почему они… такие???
Стражники, поспешили выйти из зала. Девочка подошла к барону и взяла его за руку.
– А это всё потому, дядюшка барон, что вы их пекли без любви и молитвы!
– И правда, как же я давно последний раз молился…
– А давайте вместе испечём кулич, но только теперь уже правильно, с молитвой! Несите же скорей рецепт!
– А нету больше рецепта….
– Как же так?
– Когда-то, давным-давно, я обменял его у Бабы Яги на весь этот завод. Тогда в своей гордости я был уверен, что знаю его наизусть, но только теперь понял, что я полностью его забыл…
– Неужели это значит, что жители всего царства останутся без настоящих вкусных куличей на самый главный праздник Светлого Христова Воскресения?
– Или будут жевать этот ужас…
– А давайте скорее пойдём к этой Бабе Яге, и попросим у неё обратно рецепт, пока есть ещё время до Пасхи!?
– Это же старая колдунья Яга! Девочка, ты действительно думаешь, что получится забрать у неё рецепт обратно?
– Меня Марфуша зовут, и, да, у нас всё получится! Я верю в это, идём же скорее!
– Нее, я на такое не пойду! Я лучше попытаюсь сам замешать тесто как-то по-новому, изобрету новый рецепт кулича, я же всё-таки пекарь!
– У нас нету времени на все эти эксперименты, да и вам нужно же как-то загладить свою вину перед жителями царства за воровство их рецептов, пойдёмте, нам надо спешить!
– Ладно-ладно, так и быть…
И отправились Марфуша с бароном Касадеем к бабе Яге, которая жила на высокой горе в дремучем лесу.
Долго шли, коротко ли, но на склоне горы их застала сильнейшая вьюга. Ветер гудел, свистел, не давая сдвинуться с места, не пойми откуда взявшийся в апреле снег, словно маленькими иголочками колол лицо и руки, пурга усиливалась, насыпая сугробы снега, в которых увязали ноги. Барон как мог укрывал девочку своим роскошным плащом, защищая от снега и ветра, но и его силы были уже на исходе.
– Нет, нам не пройти! – перекрикивая гул ветра закричал барон. – Нужно возвращаться домой, а иначе мы тут замёрзнем!
– Как же так! Если мы не сможем добыть рецепт до праздника и тогда всё царство останется без куличей!!!
– Но продвигаться дальше больше невозможно! Это какая-то колдовская вьюга, нам не осилить её!
– Остаётся только одно! Давайте вместе молиться Богу, чтобы Он помог нам добраться до избушки Бабы Яги.
Марфуша с бароном Касадеем начали тихонько петь молитву «Отче наш», как вдруг, вьюга стала ослабевать, и, наконец, совсем стихла. Молодая весенняя травка мирно дремала в лучах заходящего солнца, а у подножья холма, на котором оказались наши герои, как на ладони простиралось оживлённые кварталы людских домиков.
Вот так молитва помогла нашим героям преодолеть колдовскую вьюгу.
А тем временем у себя в избушке Баба Яга уже много лет колдовала над своим котлом, пытаясь испечь кулич, но каждый раз у неё ничегошеньки не получалось.
Помню было мне двести лет,
Я заполучилА вкусненький рецепт,
И живу лишь Этою мечтой,
Чтоб куличик бЫл у меня свой.
Я егО годАми ворожила,
И подруг своИх я пригласила.
Все ингредиЕнты Я уже нашла,
И вчера всю ночь его пекла!
Припев:
Хали-Гали, Паратрупер!
Куличи пекитесь супер!
Супер сладки, хали-гали,
Мы не зря ж всю ночь скакали!
Хали-Гали, Паратрупер!
Куличи пекитесь супер!
Супер очень, хали-гали,
Не зря ж мы сахар клали!
… мы клали-и-и!
А вчера летали в магазин,
И там украли вкусный апельсин,
Я положу его в куличик свой,
Что бы вкус был более крутой!
А ещё положим туда моль,
Она полезна если в спине боль.
Это помню Я уж много лет,
Когда у меня был сильный иммунитет!
Хали-Гали, Паратрупер!
Куличи пекитесь супер!
Супер сладки, хали-гали,
Мы не зря ж всю ночь скакали!
Хали-Гали, Паратрупер!
Куличи пекитесь супер!
Супер очень, хали-гали,
Не зря ж мы сахар клали!
… мы клали-и-и!
В конце этой то ли песни, то ли магического заклинания котёл, в который складывали свои ингредиенты старушки-колдушки, забурлил, запенился и засветился тускло зелёным светом. В это время как раз и зашли в избу наши герои. Колдуньи, не заметив их, радостно и с предвкушением окружили котёл. Старшая из них, которая по-видимому и была Бабой Ягой, взяла специальную лопату и достала из котла большой и красивый кулич! Её приспешницы ликовали, а кто-то даже пустился в пляс! Но сама Баба Яга не была в восторге. Она внимательно вглядывалась в него, видимо пытаясь понять, всё ли правильно сделали? Тут одна из колдушек подошла и хотела было схватить кулич за бок, как вдруг кулич забурлил, запенился и зелёной жижей стал растекаться по лопате обратно в котёл. Баба Яга рассердилась, взяла свою метлу и стала грозно махать на своих подружек:
– Вон! Клячи старые, опять вы что-то напутали! Пошли вон отсюда!!!
Перепуганные старушки, спотыкаясь и толкаясь мигом выбежали из избы. Сама Яга присела на лавочку и закрыла лицо руками. Может… она плакала? Марфуша аккуратно подошла к ней поближе.
– Бабушка, бабушка, что с вами?
– Что??! Вы ещё кто такие? Как вы сумели пройти через мою колдовскую вьюгу??? – голос Бабы Яги был так же суров, но потом как-то устало надломился и отступил, – а хотя, совсем не важно… Пойдите прочь!
– Простите бабушка, мы не хотели вас побеспокоить, мы тут с бароном Касадеем просто хотели попросить у вас рецепт кулича…
– Что? Я, всемогущая колдунья Яга, столько лет пытаюсь его испечь и у меня ничего не выходит, думаете вы, малявки, сможете это сделать?
– Простите, но мы знаем, чего вам не хватает, – сказал, вышедший из угла барон, который осмелел, видя смелость девочки, – уважаемая Яга, мы знаем что нужно, чтобы ваш кулич получился!
– Вы-то? И можете знать что-то, чего не знаю я? Я в магии и волшебстве знаю всё!
– Вообще-то совсем не магия вам нужна, – сказала Марфуша и украдкой заглянула в стоящий рядом котёл.
– И чего же? Только не говори, девочка, что мне не хватает русской печи, я своей магией могу воссоздать всё что угодно, для этого мне не нужна печь, огонь, сито или что там ещё! Но так и быть, попробуй меня удивить.
– Вам, бабушка, не хватает любви и молитвы.
Баба Яга встала, молча прошлась по избе, взяла какую-то книгу со светящимся страницами, которые быстро сами стали перелистываться. Вдруг она резко закрыла книгу, и повернулась к Марфуше.
– Этого нет в рецепте! Да и вообще, первый раз слышу о таком! Рассказывайте, если это поможет в приготовлении кулича.
– Ну молитва, это… – начал было барон, – это когда…
– Помню, – перебила его девочка, – мне мама иногда пела одну песню, как раз про молитву:
В начале был лишь только Бог,
Он создал всё во тьме веков,
Благодаря Ему и здесь сейчас я.
Хвалу Ему мы воздадим,
И лик к Нему мы обратим,
Произнося лишь слово Алиллуия!
Алиллуия, Алиллуия, Алиллуия, Алиллуия!
Молитву Бог на подарил,
Что б каждый душу Ему излил,
В молитве с Богом говорить могу я.
С молитвой зло не страшно мне,
И страсти поборю я все,
Когда пылает в сердце Алиллилуия!
Алиллуия, Алиллуия, Алиллуия, Алиллуия!
Молитве нас Господь учил,
В саду Гефсимании Он молил
Отца чтоб боль и смерть Его минула.
Но Он всё это претерпел,
Воскрес и спас нас из тьмы придел,
Что б мы с восторгом пели: Слава Богу!
Слава Богу, Слава Богу, Слава Богу, Слава Богу!
Алиллуия, Алиллуия, Алиллуия, Алиллуия!
Марфуша закончила свою песенку, воцарилась тишина. Баба Яга прошлась по избе ещё раз.
– Бог… Но… зачем… Зачем Богу, Который создал весь этот мир, Который действительно Всемогущий, зачем ему спасать нас, зачем разговаривать с нами?
– А потому, бабушка, что Бог любит своё творение, всех нас!
– Любит? То есть у Него тоже есть любовь из рецепта??
– У Господа Бога не просто есть любовь, но Он и Сам есть Любовь!
– А что же такое тогда это «любовь»?
– Об этом прекрасном чувстве тоже мне пела мама:
Любовь не завидует, не мыслит злого,
Любовь – это самое первое слово,
Что было в начале начал, у истоков времен.
Любовь стало первым из тысячи Божьих Имен.
Любовь всё прощает, не помнит обиды,
Её не признаешь по внешнему виду.
Она не заметна, дела её всюду видны,
Она никогда не бывала причиной войны.
Любовь долготерпит, любовь не стыдится,
Дежурит ночами в бесплатных больницах,
Она ободряет несчастных в тюрьме и в плену,
И смерть в этом мире боится её лишь одну!
Любовь не гордится, не чает награды,
Любовь о себе не вещает с эстрады,
Она есть причина всему, у неё нет причин.
В любви все равны, из чинов только ангельский чин.
С любовью я утром несу тебе кофе.
Любовь распиналась за нас на Голгофе.
От атомных ядер, до звездных далеких систем,
Любовь – это сила, что правит по всюду и всем.
Марфуша закончила свою песню. Барон Касадей всё так же стоял задумчивый и потерянный в углу избы, а Баба Яга мрачно сидела на табурете, по её щеке текла одинокая слеза.
– Как жаль, что всего этого я не знала раньше! Какой же я тёмной и злой была! Нет мне прощенья…
– Не печалься, бабушка! Господь всех прощает, главное искренне попросить у Бога прощения и всем сердцем захотеть исправиться!
– И меня простит? Злую колдунью Бабу Ягу?
– Конечно простит! Бабулечка, просто отбрось злодеяния, помогай людям, ведь пока ты жива, у тебя есть ещё время, чтобы искупить свои грехи!
– Время есть… но… с чего же начать?
– Отдай нам рецепт кулича! Скоро Пасха, Воскресение Христово, а все жители царства могут остаться без настоящих, вкусных куличей!
– Мне ведь… – начал барон, – тоже нужно искупить свою вину перед Богом и жителями царства, за мою гордость, алчность и воровство, я должен успеть испечь для всех настоящих прекрасных куличей!
– Ох, ладно… забирайте свой рецепт!
– Спасибо, бабулечка, пойдём с нами, и тебе куличик испечём!
– Вы, детишки, идите, а мне ещё нужно подумать над вашими словами, которые задели меня до глубины сердца.
С этими словами, Баба Яга взяла какой-то свиток, развернула его, и громко произнесла пару непонятных слов. После этого Марфуша с Касадеем в миг очутились на фабрике куличей барона. Касадей стоял и чудился внезапному такому перемещению.
– Как… как такое может быть?
– Касадеюшка, нам некогда удивляться, скорее пойдём печь куличи!
И вот, взялись наши герои за изготовление первого за долгое время настоящего кулича, и у них получился настоящий кулинарный шедевр! А всё потому, что пёкся этот кулич с самыми главными его составляющими, такими добродетелями, как любовь и молитва!
Барон больше не стал прибегать к использованию машины для замешивания теста, формовки и запекания куличей, но как и когда-то в детстве, стал всё делать сам, собственными руками, и куличи у него получались такими же вкусным, как и раньше. Марфуша же со своей семьёй, переписала добытый рецепт и раздала его всем, кому только могла. Таким усердным трудом наших героев все жители царства встречали Светлое Христово Воскресение, имея дома настоящий, вкусный и красивый кулич.
Домик на горе, в котором жила Баба Яга скоро развалился и превратился в труху, а о самой Бабе Яге и её злодеяниях с тех пор больше никто никогда не слышал.
***
Тётушка Апфия закрыла свой красный блокнот. На улице совсем стемнело и похолодало. Дети тихонько встали со своих мест, шёпотом попрощались с тётушкой, не забывая поблагодарить её, и стали так же спокойно и тихо расходиться по домам. Лишь одинокая луна оставалась ещё долго глядеть на мирно засыпающее селеньице.
I.
Сказания древних.
1. Морозко.
Давным-давно, в некотором царстве, некотором государстве пришла белоснежная зимушка зима. В одной деревеньке, на окраине того царства, из небольшого но крепкого сарая, глухо и сонно проголосил петух. Наступило ясное утро. Солнце ещё не взошло, но и ночная мгла уже давно отступила, открывая взору вид на заснеженную спящую деревню. Небольшие домики по самые окна замело пушистым снегом, из печных труб мерно вздымались струйки дыма, и лишь редкий лёгкий ветерок заставлял эти дымные ниточки причудливо изгибаться. Одна из таких завитушек приводит нас в тщательно ухоженную печку, где теплится небольшой огонёк, сладко покусывающий пару свежих поленьев. Этот маленький язычок пламени всю ночь доблестно боролся с зимней стужей, согревая жителей своего дома и соседского кота. Этот кот ещё поздним вечером успел прошмыгнуть в дверь, и теперь радостно посапывал, прижавшись к тёплой печной трубе. В доме царит томный покой. Коту снилось прекрасное летнее утро, щебет птичек, журчанье речушки, из которой прямо к нему в рот прыгает его любимая рыбка с красным плавничком… У кота от удовольствия под сомкнутыми веками закатились глаза, хвост радостно вильнул, но тут… тут сомнительное равновесие было нарушено и бедный кот, растопырив глаза и лапы, неуклюже извиваясь и разинув пасть в беззвучном «мяу», грустно и напугано приземлился на пол ровно на все четыре лапы. Опустив взъерошенный хвост, он облизнул лапу, тщетно надеясь почувствовать вкус желанной рыбки, затем тоскливо её опустил и повёл ухом. В тот момент человеческий слух не смог бы услышать ничего, кроме сопения старика, спящего на печи, но кошачий слух – другое дело! Кот расслышал, как на другом конце дома зажурчала вода. Туда то он и побрёл, всё ещё обиженный на своё внезапное пробуждение.
А тем временем, в сенях, уже во всю трудилась девочка Настенька. Она успела уже встать, умыться, заправить кровать, помолиться, протереть пыль, подкинуть дров в печку, и вот теперь набирала из огромной бочки воду в чугунок, для приготовления каши к завтраку. Настенька была трудолюбива, опрятна и заботлива, да и кому ещё было выполнять работу по дому? У Папеньки своих дел не впроворот, да и возраст уже начинал брать своё, сестрёнка делать ничего не могла, да и не умела, а мачеха была строгой, чистоту любила и всегда тщательно за ней следила, точнее следила за тем, как тщательно это чистота наводится её падчерицей. Но Настенька не переживала из-за этого, ведь она уже привыкла к такому ходу жизни, к таким постоянным заботам и хлопотам, и даже мачеху свою полюбила с её постоянными упрёками, которые стали казаться девочке даже забавными и привычными. А вот мачеха совсем не любила свою падчерицу, всячески её притесняла и наказывала. Отчего? Возможно потому, что завидовала доброте и отзывчивости Настеньки, которого ни грамма не было в её дочери Марфуше, может ревновала своего старика, что он больше любит родную дочку, чем её, а может и ещё что – кто знает? Но год от года всё пуще и пуще росла ненависть мачехи к своей приёмной дочери.
Тем временем кот уже добрёл до источника тех звуков и увидел нашу Настеньку, которая черпала ковшом воду из бочки. И тут кота обуяла жажда. Кот, будучи уже довольно опытным, умел обращаться с людьми. Подняв хвост и выпучив милые глазки, он вызывающе ласково и гордо пошёл к ногам девицы своими бесшумными шажками. Преодолев расстояние, он максимально нежно и не менее настойчиво потёрся о её ногу. Но Настенька, как оказалось, не была готова ранним утром к подобным гостям. Она не заметила ни того, как он пробрался вчера в их дом и улёгся у печи, ни того, как он подкрался к ней сейчас. И в тихом спящем доме это тёплое волосатое нечто так испугало девочку, что та отпрыгнула, пролив на кота немного воды из ковша. Для кота, и его тёплого, нагретого печкой левого бока, этой горсти ледяной воды оказалось невероятно много. Словно ошпаренный, он мигом бросился в сторону, влетел с размаху в табурет на котором стояла бочка, и, скребя по деревянному полу когтями, понёсся куда глаза глядят. Табурет, в который влетел этот довольно упитанный и увесистый кот, был уже довольно старым и дряхлым, наверное даже старше того дома, в котором он находился. И вот, почтенный деревянный старец не выдержал такого отношения к себе и, надломившись, сбросил с себя тяжёлую ношу. Огромная бочка с водой с диким грохотом упала и разломалась, подымая ото сна жителей дома. Вся масса воды большущей волной устремилась к выходу, распахнула настежь входную дверь, и, подымая клубы пара, покатилась по ступеням в белоснежный снег.
На грохот в сени сбежалась вся семья.
– Говорила я тебе, старик! – сразу стала ругаться мачеха. – Много раз тебе говорила! Погубит она нас своей неуклюжестью и небрежностью! Где воду теперь брать будем, а? В чём хранить воду? Как по крыльцу скользкому спускаться? Как готовить? Как умываться!? Как!!? Как!!!?
– Спокойно, лебёдушка моя.., – начал было дед, но закончить так и не смог.
– Не успокаивай меня, дед! Сколько раз я тебе говорила, что избавляться надо от этой девчонки!? Сколько, а!? Всё! моё терпение закончилось! Вези, вези ее, старик, куда хочешь! Чтоб глаза мои ее не видали! Вези ее в лес, на трескучий мороз!
Затужил старик, заплакал. Жалко было ему дочь свою родную, но делать было нечего, не мог он пойти против воли жены своей. Но, пока Настенька одевалась в дальний путь, взмолился он Богу, чтобы послал Он милость Свою, послал чудо, чтобы спас дочку его от гибели страшной. И, помолившись так, повёз её на санях в лес.
Долго ли вёз, коротко ли, но вот, оказалась Настенька одна одинёшенька в дремучем и холодном лесу. Ходила она кругом по лесу, бродила, как видит – дедушка в шубе дивной идёт к ней. Покружил он вокруг неё, подул ветром холодным и спрашивает:
– Тепло ли тебе, девица?
Холодно Настеньке, замёрзла по лесу ходить, но отвечает старику:
– Тепло, Морозушко, тепло, батюшка.
Изумился старичок, встрепенулся, и давай ещё больше кружить вокруг девицы:
– Тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, красная?
Стужа усилилась, пуще прежнего холод охватывает Настеньку:
– Тепло, Морозушко, тело ласковый.
Озадачился Морозко… Но пуще прежнего стал кружить вокруг Настеньки, вьюгу ледяную поднимать:
– А теперь тебе тепло девица, тепло ли тебе красная?
А она чуть дух переводит:
– Тепло, Морозушко, тепло миленький.
Увидев доброту её и терпение, сжалился над ней, успокоил вьюгу, укутал шубой своею теплою, отогрел и отблагодарил ларчиком с подарочками драгоценными.
Настал вечер. Только улеглись спать мачеха с дочкой, отправился дед скорее дочурку Настеньку свою искать. Приезжает он в лес и видит, что дочка его вся румяная, весёлая сидит да ещё и с ларчиком диковинным. Привёз он скорее её домой, да спать уложил.
А на утро… снова мачеха кричит:
– Как!?? Жива? Да ещё и с подарками драгоценными? Сейчас же вези Марфушу на тоже самое место!
Делать нечего. Отвёз старик старухину дочь на то же самое место и уехал.
Сидит на пне старухина дочь, зубами стучит от холода. Вдруг видит, идёт к ней Морозко:
– Тепло ли тебе, девица? – спрашивает.
А она ему:
– Ой и холодно тут, дед старый, у тебя!
Изумился Морозко, встрепенулся, и давай кружить вокруг девицы, вьюгу подымать:
– Тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, красная?
А она дрожит вся, ногами дрыгает, да брови супит:
– Ой, холодно то как страшно! Прекрати сейчас же! Не морозь меня, старикашка!
А Морозко пуще прежнего стал кружить вокруг Марфуши, да приговаривать:
– Тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, красная?
Марфуша, сама чуть дух переводит, но и от своего не отступает:
– Ужас как холодно! Я тут за подарками пришла, а ты тут издеваешься надо мной! Подарки подавай мне сюда, дед старый, да поскорее!
Удивился Морозко, опечалился, но стужу прекратил.
– Ух, какая ты невоспитанная и вредная! Но так и быть, одарю и тебя ларчиком с волшебными драгоценностями.
Как только молвил Морозко, так сразу завыла метель, закружила вьюга, скрылся за нею Морозко и исчез. Всё стихло. А на том месте, где ещё недавно стоял Морозко, остался ларчик с драгоценностями. Хотела было обрадоваться Марфуша, да только околела вся, двинуться от холода не могла. Благо скоро старик на санях приехал. Погрузил он на сани девицу горемычную, погрузил и ларчик подле неё и отправился скорее домой.
Приехали домой. Только занёс старик бедную Марфушу в дом, как побежала мачеха скорее за ларчиком волшебным. Принесла его в дом, открыла, а там… Бриллианты, злато, серебро, драгоценности прекрасные, прямо как у Настеньки! Обрадовалась Мачеха, отнесла дочери своей похвастать, а пока несла мимо печки, так все они и растаяли, водою студёною сделались.
Вот так проучил Морозко мачеху с её дочкой. А Настенька с таким-то приданным скоро и замуж вышла, и жили они с мужем долго и счастливо. А мачеха раскаялась в своей злобе и зависти перед Настенькой, и стала дочку свою воспитывать, доброте, да прилежанию учить. Сложно было Марфуше столько дел осваивать, да деваться некуда – строгая была мачеха, чистоту любила и всегда тщательно за ней следила, теперь уже вместе со своей дочкой.
3. Гуси-лебеди
В некотором царстве, на окраине государства, в одном знатном поселении жил мужик со своею женою. И было у них двое детей: старшую дочку Алёнушкой звали, а младшего братца – Иванушкой. И вот, как-то раз, отправился мужик с женою на базар, а перед самым отъездом дал дочери наказ:
– Смотри за братцом своим Иванушкой, хорошенько приглядывай, со двора не пускай, да покорми хорошенько. А мы с матушкой приедем к вечеру.
– Хорошо, папенька, всё сделаю, как ты просишь.
– Ну тогда всё, нам пора, – сказал мужик и направил свою повозку к городу.
Алёнушка сидела-смотрела за братцем, а он играется себе тихонько во дворе с лошадками деревянными, а убегать совсем не собирается. Скучно стало Алёнушке, решила она сходить ненадолго к подругам своим здравия доброго пожелать. Только она к ним пришла, слово за слово, а уже и мечтать присели о странах заморских, царевичах прекрасных,и позабыла Алёнушка про братца своего родного. А Иванушка, увидал бабочку красивую, да побежал за нею, поймать пытаясь. Выбежал Иванушка со двора родного, как вдруг, налетели гуси-лебеди, схватили мальчика, да полетели скорее, лишь крыльями хлопая.
Увидала Алёнушка, как гуси-лебеди её братца схватили, и заплакала. Но, слезами горю не поможешь, выручать братца надо. Раз обещала родителям следить за братцем – значит наказ нужно выполнять. Вытерла Алёнушка слёзы и побежала в ту сторону, куда гуси-лебеди полетели.
Бежала, бежала, да запыхалась девица. Видит, стоит среди поля печка. Стоит накренившись, дым из печной трубы выпускает, да говорит вдруг Алёнушке:
– Здравствуй, путница добрая! Помоги, голубушка, прошу тебя, испеклись мои ржаные пирожки, вытащи их!
– Ой, прости меня печка, некогда мне, тороплюсь спасти братца моего, Иванушку!
Только было отошла Алёнушка от печки, как совесть её остановила: «Кто же поможет бедной печке, если не она? Никого в округе нет больше! Придётся немного задержаться, да доброе дело сделать». Вернулась Алёнушка, взяла ухват, да вытащила горячие пирожки из печи.
– Спасибо тебе, добрая девица, что помогла мне! Возьми, съешь моего ржаного пирожка.
– Не стану я кушать твоего пирожка, у моего батюшки я даже пшеничные не ем.
И побежала девочка дальше. Долго ли, коротко ли. Но вот перед ней открылась изумительная картина. Течёт молочная река, да кисельные у неё берега! А через речушку эту лежит бревно, да мешает речушки той дальше звонко течь. И вдруг говорит эта речка человеческим голосом:
– Путница, голубушка, помоги мне, убери брёвнышко это с моего пути, дай вернуться в русло моё родное!
– Эх, реченька, с радостью бы помогла, да только торопиться мне надобно, братца моего выручать!
Перебежала Алёнушка по брёвнышку, только спустилась с него, как снова совестно ей стало: «Кто же тут поможет речке, до нашего села вон как далеко, люди сюда совсем не ходят. Так и быть, придётся немного задержаться, да помочь речке». Вернулась Алёнушка, да вытащила тяжёлое бревно из речки. Зажурчала речка, заискрилась, потекли её молочные ручейки по старому руслу: