Искупление проклятья

Официальный сайт писателя и журналиста Михаила Рочева https://rochev.press/

Пролог

Когда я начал работу над ней, меня мучил вопрос: «Зачем я это делаю?» Изначально существовала онлайн-книга под рабочим названием «Дорога длиною в жизнь», которую я публиковал по одной главе на платформе «Дзен» (раньше она принадлежала Яндексу). Каждую неделю добавлял новую главу, и постепенно количество моих подписчиков увеличивалось. В начале 2022 года, после публикации главы о пожаре в «Комсомольской Правде», всё внезапно закончилось, а мой канал заблокировали из-за жалоб пользователей платформы. Возможно, кому-то не понравились мои личные воспоминания об этом событии.

В 2024 году, накануне своего 46-го дня рождения, я посчитал, что лучшим подарком себе станет выход автобиографической книги «Искупление проклятья». Эта книга, над которой я трудился с конца 2021 года, наконец-то обрела законченный вид.

Хотя отдельные фрагменты публиковались, целостное восприятие истории было невозможно. Это уже четвертая опубликованная мной книга, но «синдром самозванца», этот коварный спутник многих творческих людей, неизменно дает о себе знать. Он особенно усиливался, когда я осознавал, что делюсь личными переживаниями и историями из собственной жизни.

В этой книге я решил ограничиться периодом до десятых годов этого столетия, хотя соблазн рассказать о более поздних событиях был очень велик. Многие из совершенных поступков продолжают оказывать влияние на мою жизнь сегодня, поэтому периодически отступаю от хронологического повествования, устанавливая причинно-следственные связи между прошлым и настоящим. Например, описываю в книге ранний опыт общения, былые ошибки и триумфы – все это повлияло на формирование моего характера и мировоззрения, отразившись на моих отношениях с окружающими и в последующие годы. Именно эта взаимосвязь и моя эволюция как личности представляет главный интерес для читателя.

Преодолеть тот самый «синдром самозванца» и воплотить задуманное в жизнь мне помогли два замечательных человека: редактор Оливия Алексеева и художник Светлана Белова.

Они, не будучи лично знакомы, проявили удивительную синхронность и профессионализм, превратив мой рукописный текст в полноценную и художественно оформленную книгу.

Оливия проделала невероятную работу, тщательно отредактировав и «отшлифовав» текст. Она не только устранила все стилистические и смысловые недочёты, но и создала атмосферу, которая передаёт глубину и эмоциональность моих воспоминаний.

В 1996 году Оливия уже помогала мне с редактированием рассказа «Первая ошибка моей юности». Он был впервые опубликован в городской газете «Вестник Заполярья», став моей первой попыткой проявить себя в качестве писателя. Позже рассказ превратился в повесть «Ошибка юности», которая теперь доступна для чтения в книге «Круги судьбы», опубликованной на ЛитРес. И вот, спустя почти 18 лет, Оливия снова погрузилась в мое творчество. Возможно, это и есть те самые «Круги судьбы».

Обложка книги «Круги Судьбы». Иллюстрация автора

Особое внимание я уделил дизайну обложки, чтобы она точно передавала суть повествования. В этом мне большую помощь оказала Светлана Белова. Благодаря их совместным усилиям, книга «Искупление проклятья» стала не просто набором воспоминаний, а полноценным художественным произведением.

Это моя личная исповедь, попытка разобраться в себе, в своих поступках и мотивах. В «Искуплении проклятья» я описываю не только приключения и забавные моменты, но и глубокие переживания, чувство неудовлетворённости собой, которое преследовало меня на протяжении многих лет. Это искренний рассказ о поиске себя, пути к принятию собственных недостатков и прощению как себя, так и тех людей, которым довелось причинить мне боль. Написание этой книги стало актом катарсиса и средством для освобождения от груза прошлого. Я очень надеюсь, что она найдет отклик у читателей, которые тоже ищут свой путь к гармонии и пониманию себя.

Книга структурирована не хронологически, а тематически. Это позволило мне проследить взаимосвязь разных событий и показать, как определенные решения, принятые в прошлом, повлияли на мою жизнь сегодня. Кроме того, в книгу включены редкие фотографии из семейного архива, которые помогут читателям лучше понять контекст описываемых событий и погрузиться в атмосферу того времени. Постарался сделать акцент на эмоциональной стороне переживаний, чтобы читатель мог понять меня и прочувствовать то, что я испытывал. Это не просто история одного человека, а исследование сложной природы нашей психики, попытка разобраться в вечных вопросах смысла жизни, любви, потери и искупления.

Издание дополнено послесловием, где я делюсь мыслями о том, что изменилось в моей жизни после написания книги и какие планы имею на будущее.

12 декабря 2021 года я встретился со своим ямальским другом, талантливым журналистом Дмитрием Усовым, в Москве. Мы не виделись более пяти лет, и в этот погожий декабрьский день мир занёс нас в уютное кафе неподалёку от станции метро «Павелецкая».

Михаил, Дмитрий и Елена: лабытнангские журналисты в студии ОГТРК «Ямал-Регион» на записи авторской программы Елены Работневой. Фото автора

Кроме традиционных воспоминаний о начале 2010-х годов, которые я до сих пор храню в памяти с большим теплом, мы говорили о весёлых моментах, которые, возможно, стоит описать в отдельном рассказе. Но сегодня мне захотелось поделиться своим первым опытом столкновения с эмпатией.

Когда я попрощался с Дмитрием и направился к станции метро, моё сердце забилось в бешеном ритме, словно испуганная птица в клетке. Неожиданно в голове разразилась буря, и я почувствовал, как адреналин с невиданной силой хлынул в кровь. Это было похоже на прыжок с «тарзанки», только не в Красной Поляне, а в пучину собственных эмоций.

Я не мог понять, что происходит. Это был не просто страх, а глубокая, необъяснимая паника. В голове мелькали мысли, как неприятные осколки разбитого стекла, и я вдруг увидел себя со стороны – бледного, сгорбленного, прижавшегося к перекладине около дверей в переполненном вагоне. На лице не двигалась ни одна мышца. На доли секунды я словно вышел из тела и снова вернулся назад. В тот же момент я чувствовал эмоции рядом стоящих людей – это были непонятные вибрации. В меня, словно в безразмерный сосуд, текла энергия окружающих. Страх. Радость. Грусть. Боль. Чужая энергия проходила через душу, но я ощущал её на физическом уровне.

Мне хотелось закричать, но я не мог разжать рот, а губы будто были намазаны суперклеем. К счастью, до нужной станции оставалась лишь одна остановка. Выйдя из вагона, я глубоко вдохнул воздух, как тонущий человек, наконец, достигший поверхности воды. Помню свои размышления в тот момент: «Прошло пять лет с последнего приступа. Я был уверен, что всё позади, но теперь эта уверенность пошатнулась. Неужели они вернулись? Адреналин? Страх? Паническая атака?»

Добравшись до дома, я отметил, что самочувствие восстановилось, но мой внутренний «шторм» ещё не утих. Возвращаясь домой по заснеженному тротуару среди деревьев, одетых в зимние наряды, я глотал воздух будто рыба, выброшенная на берег.

Спустя пять дней я приступил к написанию первой главы этой книги и выложил её на «Дзен».

За журналисткие расследования порой может прилететь. Фото автора

С Дмитрием Усовым и Еленой Работнёвой мы пережили много событий, достойных упоминания в этой книге. Именно об этом я и собирался рассказать, но всё пошло не так, как хотелось. Оказалось, во мне жила неудовлетворённость из-за того, что я никак не мог «отпустить» своих родных. Простить родителей за то, что они покинули этот мир, и я остался в одиночестве. Это было самодовольно и эгоистично, – поэтому в процессе написания каждой главы я словно возвращался в своё детство. Описывал яркие события из него, подкрепляя это фотографиями. Самое интересное: чем глубже я «нырял» в своё прошлое, тем отчётливее понимал всё о своих внутренних страхах и переживаниях, которые накопились внутри, не давая мне перейти на другой уровень. Вернее, обнулиться.

Примечательно, что в процессе написания книги мне удалось стать ближе к своему роду. Я как будто снова начал получать помощь от своих родственников, которых больше нет рядом.

Возможно, это просто совпадение, – но сразу после того, как на платформе «Дзен» была опубликована и разослана по всем ямальским «пабликам» (включая группу Администрации города Лабытнанги), седьмая глава моей книги под названием «Проклятье шаманов или предательство правителей России?», в Коми-деревне начались исследовательские работы. Также был разработан целый проект этнопарка на месте жертвенного места, который получил-таки федеральное финансирование. Благодаря усилиям главы города Марины Тресковой, администрация города выплатила деньги за землю моих предков, а их дом был снесен, чтобы уступить место современному музейному комплексу.

Когда все работы в «Коми-деревне» были завершены, я почувствовал, как меня охватила волна энергии, пронизывающая тело, а на глаза навернулись слёзы. Я помню, как облегчение наполнило душу. Казалось, что тяжёлый камень, который давил на моё сердце всю жизнь, вдруг сорвался с груди. В голове промелькнула мысль, что все эти годы мой род защищал меня, несмотря на обряд крещения, чтобы я смог рассказать и передать эту историю. Теперь же, когда муниципалитет приобрёл землю, родовое проклятие будто бы окончательно было разрушено.

Я хотел, чтобы эта книга стала не просто историей об отдельно взятом человеке. Замысел предполагал повествование о жизни и её неожиданных поворотах, о её красоте и трагичности. Быть может, она даст читателю «пищу для размышлений» о том, что истинные ценности не купишь за деньги, и счастье – не в количестве имеющихся у тебя вещей, а в состоянии твоей души.

Я поделился с вами своим опытом, а также жизненными уроками и мыслями, что посетили меня в этой связи. Надеюсь, мое «Искупление проклятья» станет для читателя не только интересным чтивом, но и поводом для того, чтобы приступить к самоанализу и поиску собственных ответов на важные жизненные вопросы.

Глава 1. Начало

Поезд «Новороссийск–Москва», декабрь, 2020 г. Фото автора

Как же незаметно пролетел целый год с того момента, как я «загрузился» в поезд «Новороссийск-Москва»! Помню свои страхи из-за предстоящего переезда, смутно представляя, где буду жить и чем заниматься. Точно знал лишь то, что родственники приступили к поиску квартиры… Неизвестным оставалось, где вообще она будет куплена. Не говоря уже о работе – был уверен только в одном: необходимо все начать «с чистого листа». Конечно, это было уже не первое такое мое обнуление. Позади остались Ямал, Калининград, Москва и область. И снова меня ждало Подмосковье.

Но если в прошлом я, не задумываясь, собирал одну сумку с вещами первой необходимости и мчался вперед, – неважно куда, – и всегда был уверен, что не пропаду, а Бог поможет. На этот же раз на руках были три кошки, за которых я нес ответственность, прежде всего перед самим собой. Это серьезно усложняло задачу мобильной эвакуации. Представьте, я сажусь в поезд, с тремя кошками и четырьмя сумками, и получаю известие о том, что сделка по покупке квартиры родственников сорвалась! Но выбор уже сделан, и назад дороги нет. Благо, близкие оперативно «подсуетились» и нашли мне домик, в котором хозяйка за дополнительную плату согласилась поселить меня со всеми кошками.

Что же меня подтолкнуло сорваться с места? В данном случае лучше всего подходят слова песни группы «Sia» «Courage to change»:

И, конечно же, разговор, который произошел в начале ноября 2020 года в кабинете заместителя главы Новороссийска по ЖКХ. Кроме хозяина кабинета, присутствовали главный инженер и директор водоканала. Мы собрались вчетвером из-за продолжающейся травли, организованной против новороссийского водоканала другим высокопоставленным человеком в администрации города-героя.

***

Где-то в августе 2020 года я достаточно резко ответил ей в личном сообщении в ныне запрещенной социальной сети, по поводу отсутствия холодной и горячей воды в одном из кварталов ЖК в Южном и Приморском районах. Многоквартирные дома фактически незаконно были подключены к воде и канализации с нарушением всех нормативов и технических условий. Также порекомендовал ей заняться застройщиками, а вместе с тем посоветовал вернуть АТЭК в муниципальную собственность из-за постоянных проблем с горячей водой и отоплением в Новороссийске.

Тогда же в мой адрес через директора водоканала и нашего курирующего зама полетели угрозы, типа «мальчик ох…ел»!

– За что она так на тебя закусилась? – однажды, поинтересовался у меня директор, когда мы возвращались вместе с одного выезда

– А я откуда знаю, чего ей в жизни не хватает, – сквозь смех ответил я.

– Подари ты ей цветы, поздравь с каким-нибудь праздником. Войны с ней нам абсолютно сейчас не нужны.

– Не знаю. Я решил немного расшевелить «УКашки» и застройщиков, пусть тоже поработают. Надоело всегда быть мальчиком для битья…

– Смотри, она просто так не успокоится…

И действительно, сразу после этого разговора в адрес водоканала посыпались практически ежедневные поручения, в которых мы должны были отписываться, и какие меры принимают специалисты, чтобы улучшить ситуацию с водой в городе. А какие можно было принять меры? Троицкий групповой водопровод не может подать нам необходимые объемы воды, местные источники из-за двухлетней засухи были совершенно пусты. Естественно, всеми этими отписками и отчетами мне пришлось заниматься самому.

В то же время в своих ответах и комментариях в социальных сетях я прямым текстом стал указывать причину отсутствия воды: засуха, износ сетей и неразумная постройка многоквартирных домов, разрешение на возведение которых выдавала администрация города. При этом указывая, что водоканал – муниципальное предприятие, арендует сети у города и согласует технические условия на подключение к коммуникациям только после Управления архитектуры и Управления имущества и земельных отношений. Ведь администрация города, как-никак, 100-процентный учредитель. Поэтому все вопросы по поводу застройки, выдачи ТУ я адресовал обратно в администрацию.

Эти ответы еще больше «раздраконили» чиновников. Но больше всех «закусились» застройщики и руководители УК, аффилированные с администрацией. В тот же момент в социальных сетях развернулась настоящая травля меня лично. Добрые люди сразу указали, кто за всем этим стоит. Меня это особо не волновало, так как каждый из них получил соответствующие «ответки». Те, кто поумнее, сразу успокоились, а тот, кто не понял и без моего вмешательства, до сих пор получает заслуженное. Это был их выбор…

Возвращаясь к разговору в кабинете зама главы администрации Новороссийска. В тот день мы готовили очередной отчет для главы города на большое совещание и прямой эфир зама в Instagram* (Признана экстремистской организацией и запрещена на территории РФ – прим.). по поводу проблем с водой.

– Я хочу повышения зарплаты! Меня не устраивают эти 30 тысяч, которые сегодня получаю. За тот объем работы, который я выполняю, этого мало. Ко всему прочему, мне приходится снимать жилье и отдавать половину ЗП.

– Повышения у тебя не будет! – заявил главный инженер.

– Не будет повышения, я уволюсь. Несмотря на то, что мне нравится водоканал, но мне хочется жить, а не нуждаться во всем! Либо повышайте меня в должности.

– Нет, этого точно никогда не будет! Да и куда ты денешься? Работать в другом месте не сможешь, тебя никуда не возьмут.

– А-аа! Во как! Не возьмут, говорите. Весело. Если в городе не возьмут, в другом месте уж точно устроюсь. Например, в Москве…

– Кому ты там на х…й нужен? Скажи «спасибо», что мы здесь тебя вообще держим! – сквозь смех произнес главный инженер.

– Миша, если бы ты меньше пиздел, все было бы нормально, – вмешался в разговор заместитель города. – Но ты же не можешь промолчать там, где надо. Ты вне системы. Вот и результат. Повышения в водоканале не будет. Довольствуйся тем, что имеешь, – спокойно прояснил ситуацию наш куратор.

– Да уж! Ладно. Разговоры разговорами, но отчеты и эфир готовить надо, – я решил завершить эту беседу. В тот момент для себя уже все выводы сделал.

Директор не вмешивался в сложившуюся ситуацию, а просто наблюдал за происходящим. Мне было неприятно, но терпимо. По крайней мере, это было честно и откровенно. Я понимал, что продолжать битвы за непонятно что – бесполезно. Вернувшись домой из Администрации, я позвонил родственникам и попросил запустить процесс поиска жилья. Мне много раз предлагали вернуться домой, но я все искал причины оставаться в Новороссийске. Однако разговор «по душам» у куратора поставил все точки над i.

Дома я залез в архив и смонтировал «прощальный» ролик. Для себя я уже все решил. Единственное, что меня тормозило – кошки. Глядя на них, я понимал, что бросить их ни физически, а уж тем более морально не смогу. Опять-таки, не каждые родственники готовы кроме меня принять еще трех кошек. Благо, они поняли, что без них я точно не приеду, поэтому согласились с моим решением – переезжать со всем своим «котопарком», скопом.

Через неделю родственники сообщили, что банк одобрил ипотеку, и в конце декабря квартира будет.

Помню, какие чувства меня одолевали, когда я написал заявление на увольнение. Рано утром я пошел к директору и отдал ему лично заявление. За годы работы он многого от меня натерпелся, но уж такого точно не ожидал.

– Ты с ума сошел? Какое увольнение? Куда ты собрался?

– Я уезжаю! Родственники покупают квартиру в Подмосковье. Забираю своих животных и вперед.

– Да уж! Мне очень не хочется подписывать, но, если это твой выбор, не буду противиться, – и оставил свою резолюцию в углу заявления.

– Ну раз уже заявление у меня, сейчас скину ролик, который смонтировал накануне.

– Блин, ты его уже даже в Youtube (*нежелательная организация в России – прим.) успел загрузить!

– Долго ли умеючи, а умеючи долго, как говорится…

Никогда и ни о чем не жалей. Все, что ни делается – к лучшему!

***

Когда поезд увозил меня все дальше и дальше от Новороссийска, неожиданно в «личку» написал человек, с которым я был знаком лишь через публикации в социальных сетях. Агния – певица, продюсер, режиссер… Она предложила мне помощь, несмотря на то, что она абсолютно не знала, кто я и что из себя представляю.

Вот так, с одной стороны, из-за моего предстоящего переезда засуетились родственники, а с другой – появился Человек (принципиально пишу с большой буквы), который реально стал «проводником в новую жизнь» и вдохновителем.

Агния: протянула руку помощи в один из самых переломных моментов в моей жизни. Фото Агния

«Однажды я наткнулась в соцсетях на страничку одного парня по имени Михаил. Он рассказывал и показывал, как собирает повсюду бездомных кошек, лечит их и «ставит на лапки». Когда мы познакомились, поняла, что энергетика у него колоссальная, благодаря которой и удавалось действительно спасать несчастных животных. По фотографиям было понятно, что человек он небогатый и практически все заработанные деньги тратит на лечение животных. Честно, мое сердце сжималось каждый раз, когда видела очередную историю про выздоровление искалеченного кота. Так же, как и все неравнодушные, отправляла деньги на лечение и корм для его питомцев. Пообщавшись с Мишей, поняла, что он устал от постоянной нехватки средств из-за маленькой зарплаты (г. Новороссийск). Тогда я же ему посоветовала переезжать в Москву, а тут я уже чем смогу, тем помогу.

Не поверите! Уже где-то через месяц он принял решение переехать в ближайшее Подмосковье. Своих пушистых друзей он тоже забрал с собой. Сколько он преодолел сложностей, я не буду описывать. Как он сказал, это я его подтолкнула к этому решению. Тогда же я пригласила его в гости за город.

При первой встрече он был сильно подавлен. Еще бы – в 40 лет приходится начинать жизнь с нуля! Помню, когда моя мама Валентина Ивановна в первый раз увидела его, ахнула. Говорит: «Слушай, бедный мальчик, худой, да еще и в джинсах дранных, куртка на три размера больше, и еще и без шапки в такой мороз приехать. Может, ему одежду дать?»…

Помню, как мы часами общались по телефону, помогала ему и словом, и материально. И Михаил действительно начал оживать. Выяснилось, что он отлично пишет, и мы запустили совместный проект с историями про животных #тимомафия.

Как-то он сказал, что эта #тимомафия и моя поддержка помогли ему выйти из депрессии и шаг за шагом начать двигаться вперед.

Знакомьтесь, мой друг Михаил Рочев – писатель, журналист, автор замечательных книг о людях, таких как мы. Думаю, это вполне заслуженно. Скажу одно – биография у человека весьма незаурядная, на все 100500!»

Запись на странице Агнии «Вконтакте»

Наша дружба зародилась на почве любви к животным. Агния беззаветно помогала мне освоиться на новом месте, когда я перевёз из Новороссийска трёх кошек. Я бесконечно благодарен ей за это!

Но прежде чем это произошло, необходимо обратиться к истокам. Именно там, в прошлом, был заложен фундамент нашей сегодняшней жизни.

Глава 2. Отец и сын

Новороссийск, мемориал «Малая земля». Фото автора, 2008 г.

Были ли у меня сожаления по поводу отъезда после семи лет жизни около теплого моря и гор, окружающих Новороссийск? Где нет заснеженной зимы, а так называемые «Норд-Осты» легко можно пережить? Чтобы понять свои чувства, необходимо проанализировать прожитое.

Постепенно буду рассказывать о себе, своих страхах и их преодолении, своих поступках, хороших и не очень. Благо, на протяжении почти всей жизни я оставляю для самого себя своеобразные #заметкинаполях, в которые сбрасываю порой накатывающие, словно волны, чувства и эмоции. Если раньше вел бумажные дневники, с 1996 года все фиксировал в текстовых документах. Набрал текст, сохранил файл и… Снова вперед, за новыми эмоциями и впечатлениями.

***

Начиная с 1984 и вплоть до 1989 года отец каждое лето возил меня на Чёрное море. Первая поездка в 1984 году с тремя детьми из шести с мамой и отцом в Сочи «не задалась» изначально. Сначала я отстал от поезда «Москва-Ереван-Москва». Этот детский страх мне удалось превратить в пунктуальность. Но это был лишь пролог семейного отдыха. Первый же поход на море завершился солнечным ударом. Как и в первом, так и во втором случае все случилось по недосмотру родных. Как говорится, «у семи нянек»…

В следующие годы мы ездили в один из санаториев Анапы уже вдвоем с отцом. Профсоюз всегда поощрял путёвками, да и сам он зарабатывал неплохо. Тысячи рублей нам двоим вполне хватало на беззаботный отдых на море.

По железной дороге с заполярного Лабытнанги до Москвы. До отправления фирменного поезда «Кубань», следующего по маршруту «Москва-Новороссийск-Москва», отец водил меня на Красную площадь и по местам своей молодости.

Он служил в кремлевской охране где-то в середине 50-х годов, но любовь к столице сохранил в сердце до самой смерти. Мы гуляли по улочкам города, где он рассказывал, как в самоволку ходил в гости к профессору, который и привил ему любовь к чтению. Имени этого учителя я не запомнил, но отец был горд знакомством с ним.

Однажды он увез меня до завершения учебного года, и 19 мая я стал случайным свидетелем, как моих ровесников на Красной площади принимали в пионеры. В то время я заканчивал второй класс и должен был одним из первых в своем классе стать пионером. Этой чести всегда удостаивались активисты-октябрята. Не уверен, но, кажется, детей принимали в пионерскую организацию в третьем. Я учился хорошо, поэтому должен был получить заветный алый галстук после окончания второго класса. Увы, в тот день, глядя на детей, которым повязывали галстуки, я представлял себя на месте любого из них. Эти воспоминания натолкнули на одну мысль.

В 80-х нам показывали и рассказывали, что такое хорошо, а что такое плохое. Помогать пожилым людям, ветеранам, не обижать маленьких и беззащитных. И только сейчас я понимаю, что это был мир созидания без признания религий, но с Божественными принципами жизни.

К сожалению, эти принципы так и не прижились у многих из тех, кто сейчас руководит нашей страной. А ведь большинство из них прошли путь от октябренка до комсомольца. Возможно, мы просто жили в разных вселенных…

Фото из личного архива автора, 1989 г.

Далее наш маршрут следовал в один из санаториев Анапы, в котором мы отдыхали не менее 24-х дней. В перерывах между процедурами, обедом и ужином мы совершали вылазки в ближайшие города на Черноморском побережье, и одним из обязательных пунктов паломничества был Новороссийск.

Новороссийск, экскурсия с отцом (крайний справа) на мемориал «Малая Земля», 1988 г. Фото из личного архива автора

Мемориал на Малой земле. Неокрепшая детская психика была потрясена бьющимся сердцем внутри памятника в виде носа корабля, словно вырывающегося на берег из моря. Для меня это место буквально стало святым. В наши дни многие недалёкие жители города называют этот мемориал «утюгом», не задумываясь о том, что благодаря этому, простите, «утюгу» Новороссийск и стал городом-героем и начал развиваться в разы быстрее. Спасибо Леониду Ильичу. Брежневу, конечно. Если бы он здесь не воевал, о гибели тысяч людей в Цемесской бухте знали бы лишь старожилы. И уж точно бы никогда он не получил почетное звание – город-герой!

А вот в 1990 году в Новороссийске я побывал уже один. Отец отправил меня в пионерский лагерь «Снежинка», расположенный в сельской школе в пригороде города-героя – с. Глебовка. Туда приезжали дети из всей Тюменской области. Там же впервые я попробовал в стеклянных бутылочках «Пепси-Колу», которую как раз и выпускали в Новороссийске.

Новороссийск, музей на территории мемориального комплекса «Малая Земля», 1988 г. Фото из личного автора

Помню, что во время первой смены я успел побывать командиром отряда и съездить на трехдневную экскурсию в Домбай. А вот возвращаясь домой, чуть не умер в поезде от воспаления легких. Откачали. Кстати, ради меня сопровождающие обменяли целый ящик «Пепси» на два ящика минеральной воды. Первоначально меня хотели высадить на одной из станций, но потом на свой страх и риск решили довезти до Ямала. В итоге я четверо суток провалялся в отдельном купе с женщиной, которая по счастливому случаю оказалась педиатром и ухаживала за мной днем и ночью.

Вороша в памяти свое прошлое, я понимаю, что в том, кем я стал сегодня, очень велика заслуга отца. Он хотел, чтобы его младший и любимый сын стал сильным и порядочным человеком. Думаю, что ему это удалось. Памятники города-героя, фильмы о войне, просмотренные в детстве породили у меня неимоверный страх войны и гибели близких. Большинство моих детских кошмаров, наравне с уходящим поездом «Москва-Ереван», были связаны с Великой Отечественной войной. Ночами я часто пробуждался от собственного крика, в основном из-за жуткой собственной смерти во время сражений. Именно поэтому большую часть детства я спал с включенным светом.

Когда я стал совершеннолетним, сначала уехал жить в Москву и часто гулял в одиночестве по тем самым закоулкам, которыми водил меня отец. Однако зов предков и крови заставил спустя шесть лет вернуться обратно на Ямал и принять особый дар, который передавался у нас по отцовской линии… О мистических событиях, сопровождающих мою жизнь, расскажу в последующих частях этой книги.

В 2008 и 2011 годах я снова побывал в Новороссийске по приглашению друга детства. Тогда я еще не предполагал, что в 2013 году опять окажусь в этом городе и задержусь там на целых семь лет. Возможно, подсознательно я хотел избавиться от своих детских страхов про войну, которые на генетическом уровне периодически всплывали в моей душе. Я действительно избавился от страхов, но в тот же момент в городе-герое у меня была своя война. Битва с самим собой и, как бы странно это ни звучало, за воду…

Что касается вопроса, есть ли у меня сожаления по поводу отьезда? Нет. Новороссийск и его жители помогли мне найти ответ на самый главный вопрос жизни: «Кто я?».

Глава 3. Нянька-богомолка

Москва, «Экспресс газета», 2006 г. Фото автора

Сколько себя помню в детстве, отец и мать были ярыми атеистами. В тот же момент доверили своего драгоценного ребенка богомолке. Через месяц после моего рождения была приглашена родная тетка матери – тетя Пана.

В свои 70 лет она не познала плотских утех и всю сознательную жизнь посвятила Богу. В старости «на ее голову свалился» я. Она молилась перед сном рядом с моей головой, держа в руках маленькую иконку, которую прятала от всех под матрасом.

Тетку обижали все. Родители периодически ее в чем-то обвиняли, окружающие смеялись над ее преданностью Богу и безграмотностью. Чистоту ее души, а самое главное, девственность считали недостатком. Она молилась над образом и прощала всех и даже своего самого главного обидчика – Мишука.

Тетя не умела говорить и писать по-русски, так как всю жизнь говорила и молилась на языке наших предков – зырянском. Я стеснялся своего родного языка и принципиально разговаривал с ней только по-русски. Она от этого страдала и плакала по ночам. Но засыпать мне удавалось только после ее молитвы. Я так понимаю, что нянька избавляла меня от ночных кошмаров и приступов ярости через молитвы к Творцу. Можно сказать, что через свою любовь она заговорила меня от преждевременной гибели, ведь я достаточно часто балансировал между жизнью и смертью. Каждый раз, когда я выходил из дома, она озаряла меня крестным знамением, быстро проговаривая: «Благословяся!»…

В тот же момент я стыдился своего языка и корней. Стеснялся старых родителей, а главное, свою безграмотную няньку. В основном из-за того, что тетя каждый раз выходила на улицу и через весь двор кричала: «Мишукэ, домой!» А друзья смеялись надо мной и добавляли, чтобы я бежал домой, ведь прозвенел ночной горшок. Все это накрывало неконтролируемым гневом, который я срывал на своей беззащитной старушке. Глупый.

Она прожила со мной до окончания 9 класса, пережив вместе с нами пожар. Я повзрослел, родители развелись, тетка уехала из города в деревню. Спустя годы, будучи уже совсем слепой и немощной, прикованной к кровати, перед своей смертью она повторяла лишь одно: «Где мой Мишукэ?»

В день ее смерти я потерял не только самого родного и близкого человека, но и связь с Богом. Находясь с ней рядом, я чувствовал Его присутствие через ее заботу. Тогда и началась моя взрослая жизнь. В то же время мне очень хотелось услышать то простое и смущающее меня когда-то: «Благословяся».

Мишукэ затаился. Появился Мишаня…

Фотопробы в роли злодея для «Экспресс газеты», 2005 г. Фото автора

***

#заметкинаполях

В свои 13-20 лет я не подчинялся времени и законам. Закрытая свобода: вчера был в морге на опознании тела пацана, прыгнувшего с пятиэтажки во время празднования дня города. Сегодня меня просят выступить свидетелем от защиты за подростка, подозреваемого в групповой «расчлененке». Одного его подельника уже за это осудили на 20 лет, а второй, типа мой подзащитный, скрывался почти год от правосудия. Завтра попросят похоронить зверски убитого бывшего мужа моей покойной сестры. Затем сажают моих знакомых ребят за его убийство. И так до бесконечности.

Я никого не убивал, ни с кем не конфликтовал, общался со всеми продвинутыми во всех смыслах людьми, кроме ребят-одноклассников. Я жил в своем мире. В том мире, которого они боялись. И в тот же момент «дежурная» улыбка никогда не слетала с моего лица и позволяла избегать гонения со стороны окружающих людей

Эта улыбка пропадала лишь за порогом родительского дома. Закрывшись в одиночестве в самой темной комнате, я чувствовал, как душа кричала навзрыд, требуя от Него ответа на один единственный вопрос: «За что?» Изо дня в день, истязая сознание кошмарами и пробуждениями от собственного крика, я делал записи о проведенных буднях и боялся перечитывать написанное.

В свои 21-26 лет я мечтал только об одном – уехать. Сбежать и раствориться в безликой толпе. Это была цель. И я осуществил свой план. Но от себя никуда не убежишь. Адреналин ударил с новой силой. С новой московской силой. Вокруг меня все горело, но я шел голыми ногами по раскаленным углям вперед к пропасти, продолжая просыпаться от безумного вопля, пугая жену и ребенка.

Попытка навестить малую родину в поисках утешения оборачивается ужасом безысходности. Все, кто окружал меня в детстве, ушли навсегда, закрыв за собою потустороннюю дверь. Вместе с тем в родительском доме всплывает странная находка – мой дневник…

***

…Возвращение в Златоглавую оборачивается новым испытанием – одиночеством. Одиночество полностью поглотило и подчинило мой разум. Из души на бумагу полились все терзания, мучения и бесконечные ночные кошмары. Боль насквозь пронизывала сердце. Я искал утешение во всем. И рождается книга «Дневник, или Заметки монстра».

Заканчивается книга – заканчивается жизнь. Клиническая смерть. Воскрешение…

…Традиционно, наступление новых 2007 и 2008 годов отмечал в 9 палате неврологического отделения, на одной и той же кровати около окна. Если говорить о 2007 годе – это была всего-навсего плановая диспансеризация. А вот конец 2006 года до сих пор вспоминаю с содроганием. В памяти остались лишь вспышки последних дней самого неоднозначного года моей жизни.

В почти бессознательном состоянии покупаю две бутылки «Золотой бочки», вызываю такси и еду на старое кладбище. На улице стоит крепкий заполярный мороз, но мне абсолютно не холодно. До этого момента я был на могилке у отца всего однажды. Однако сейчас ноги сами привели к заваленной снегом оградке. С отцом я не виделся более пяти лет, не говоря даже о том, что пропустил его похороны. В принципе, о том, как мы расстались, я написал в прологе к «Дневникам». А в данный момент я пил замерзшее пиво и, глядя на его портрет, просил прощения и рассказывал обо всём, что произошло со мной за все минувшие с тех пор годы. Мне было стыдно и больно, а самочувствие ухудшалось с каждым часом. Не знаю, сколько простоял на погосте, но когда на улице стемнело, я шагнул в пространство, пообещав скоро присоединиться к нему.

…Дальше все пролетало словно в тумане: носилки, стол, рентген, томография. И полное погружение в самого себя. В памяти запечатлелось лишь заплаканное лицо матери.

…С 26 декабря 2006 года меня начали откачивать, а 7 января 2007 года я очнулся в реальном мире. Мишаня умер.

– Здравствуйте, меня зовут Михаил…

Глава 4. Мечты сбываются…

Фотопробы для «Экспресс газеты», 2006 г. Фото автора

Воспользовались бы Вы шансом начать жизнь с чистого листа? Вселенная подарила мне такую возможность. И я совершил свой определенный «круг судьбы». Правда, все произошло, как говорил Воланд Маргарите в бессмертном романе «Мастер и Маргарита»: «Бойся своих желаний, ибо они имеют обыкновение сбываться»…

После клинической смерти мне заново пришлось учиться читать, писать, и в целом восстанавливать память. Голова была чиста, словно отформатированный жесткий диск. Прошлого нет. Есть здесь и сейчас. Но проблема еще заключалась в том, что мне было сложно на чем-либо сосредоточиться. Выражение «смотрю в книгу и вижу фигу!» в то время как раз было про меня. Я выхватывал отдельные слова и фразы из написанного, но их смысл не откладывался в голове. В принципе, почему бы не начать жизнь с нуля в 28 лет?

После интенсивного медикаментозного лечения в городской больнице в родном городке Лабытнанги мне стало немного легче. Меня приняли без полиса и паспорта благодаря маме, которая в ней отработала санитаркой более 30 лет. Врачи удивлялись только одному: каким образом мне удавалось оставаться в живых практически месяц с такой серьезной травмой головы?

Ко мне несколько раз приходил следователь, пытающийся понять, что же произошло. Мне сложно было ему объяснить случившееся. Мало того, что толком ничего не помнил, да и выстраивать цепочки из слов у меня никак не получалось. Я сильно заикался. Слова вроде бы крутились на языке, но выговорить их я не мог. Основная причина, повлиявшая на мое состояние – застрявший в левом полушарии затылка маленький осколок кости раздробленного черепа. Так показала томография и рентгеновские снимки. Хирург не рискнул меня оперировать. И действительно, что же на самом деле со мной произошло? Спустя много лет я практически восстановил всю цепочку событий, предшествующих «перерождению».

***

Ночь с 30 ноября на 1 декабря 2006 года. Корпоратив в честь выхода первого выпуска «Экспресс газеты». Моя очередная большая попойка «без тормозов». После развода с женой меня «несло не по-детски». Маниакальная, доводящая до безумия, любовь, и стала одной из причин нашего расставания. После развода я потерял интерес к жизни. Внутри чувствовал лишь пустоту, которую заливал алкоголем каждые выходные.

В принципе, на работе у меня все шло «как по маслу». Высокая должность, приличная зарплата, съемки в эротических фотороманах… Но душа томилась в бесовском плену, и я совсем не чувствовал света.

Фотопробы для «Экспресс-газеты», 2005 г. Фото автора

За неделю до корпоратива я возвращался ранним воскресным утром с очередной двухдневной попойки домой от одной из трех любовниц (с каждой из них встречался по определенным дням недели, пытаясь найти любовь, но вместо этого лишь только удовлетворял свою похоть) и практически в бессознательном состоянии завалился в православный храм. Что меня привело в этот день в церковь? Скорее всего, причиной тому послужили душевные терзания и детская психологическая травма из-за пожара, в результате которого дотла сгорел дом, жестокие смерти сестры, двух братьев и отца. Безусловно, все эти события оставили глубокую рану внутри. Я будто находился на темной стороне. А развод лишь усугубил мое психологическое состояние. Жестокость к самому себе и окружающим и скорбь буквально разрывали душу на куски.

Когда я преступил порог храма, из-за грохота хлопнувшей тяжелой трехметровой входной двери богослужение на минуту прервалось, а все находящиеся внутри храма уставились на меня. Тогда я не знал церковных обычаев и, как вежливый человек, громко всех поприветствовал первым, что пришло в голову: «Здрасьте!», и кивнул головой.

Прихожане стояли справа и слева, я мимо всех прошел по свободному центру зала прямиком к высокому седовласому батюшке с длинной бородой, похожему на Дамблдора из «Гарри Поттера» – Отцу Михаилу. К нему как раз по одному подходили люди, чтобы исповедоваться, но очередь пропустила меня вперед. Несмотря на мое неадекватное состояние, он не стал гневаться, а молча выслушал все, что накопилось у меня внутри за годы жизни. Как сейчас помню, – я рассказывал, а из глаз текли слезы. Боль бесконечным потоком вырвалась наружу. Это была моя первая в жизни исповедь. Он без осуждения молча меня выслушал, озарил крестным знамением и предложил посидеть на лавочке до конца службы. Я не знал правил поведения в церкви. Всё прежнее общение с Богом было лишь через мою няньку-богомолку давно, в детстве, а после ее смерти моя связь с Творцом прервалась. Впоследствии Отец Михаил станет одним из моих первых духовных наставников, а многие прихожане, которых я напугал в первый день своего появления в церкви, будут молиться за меня.

Стало ли мне легче после исповеди? Скорее нет, чем да. Однозначно, этот незапланированный заход в храм можно считать переломным моментом. Пока я сидел на церковной лавочке, глядя на молящихся людей, я попросил у Бога одного – смерти. И он услышал меня…

***

Ровно через шесть дней, в ночь с пятницы на субботу, после корпоратива, меня сначала избили и ограбили на улице в районе метро «Щелковская». Я как раз ехал к своей любовнице, которая пару месяцев назад сделала от меня аборт.

Вместо больницы я с проломленным черепом попал в отделение милиции в Гольяново, откуда после допроса меня выкинули на улицу. Странное поведение блюстителей правопорядка я сейчас объяснить не могу. Удивителен был еще и тот факт, что при мне не было документов и зимней куртки. Я был в одном сером свитере, залитом моей же кровью. Странно, что они не «упаковали» меня до выяснения личности. Оказавшись на холоде около отделения, был подобран парнем с девушкой на машине. Они довезли меня до автовокзала на «Щелчке», где я встретил родственника – водителя маршрутки, который уже доставил до дома в Подмосковье. Отчетливо помню, что я ехал лежа, так как сильно кружилась голова.

Дома я проспал практически двое суток. Очнувшись, в больницу обращаться не стал, но подал заявление в местное отделение паспортного стола на получение новых документов, взамен получил временную справку. Не знаю, откуда взялись силы, но их хватило на то, чтобы съездить в редакцию и взять отпуск. Подсознательно я знал только одно: мне во что бы то ни стало необходимо попасть в свой родной городок. Поэтому без особых проблем купил билет в один конец на поезд Москва – Лабытнанги. Уже в дороге у меня начались резкие изменения в сознании. Чем ближе я подъезжал к дому, тем сильнее терял связь с реальностью. А ведь с момента избиения уже прошло почти три недели.

На следующий день после приезда я отправился на кладбище, чтобы навестить могилу отца. Там же я вспомнил о своём желании, которое загадал после исповеди в храме под Москвой. Я хотел умереть и воскреснуть на православное Рождество 7 января 2007 года.

Это было символично, учитывая, что впереди меня ожидало множество событий: таинство Крещения, которое проходило в день празднования Недели блудного сына перед строгим постом; приступы эпилепсии, бродяжничество в Москве и возвращение в Лабытнанги, где началась новая глава моей жизни.

Глава 5. Целители и бабушки-крестители

Целитель Акулина Григорьевна Рочева, 1935 г. Фото из личного архива автора

Прежде чем поведать о своих скитаниях по Москве после выписки из больницы, перерождении и втором крещении, необходимо вернуться в 1979 год.

В двухкомнатной квартирке с печным отоплением со мной провели обряд крещения в первый раз. Говорят, что трехмесячному мне купелью тогда послужила детская ванночка, стоящая перед иконой, а вместо священников выступали бабки-богомолки. Моими первыми крестными стали мой двоюродный брат Леонид Митрофанович и сводная сестра Людмила Алексеевна, – естественно, Рочевы. Я не помню, как это таинство проходило на самом деле. Со слов моего сводного брата Евгения, бабушки-крестители что-то шептали, периодически окуная ребенка, то есть меня, в воду, при этом практически беспрерывно озаряя крестным знамением. Через подобный обряд под грифом «секретно» прошли все мои родные. Церквей и священников в городке Лабытнанги в те годы совсем не было.

Еще Женя поведал, что моё крещение было последним желанием матери отца, бабушки Акулины, перед ее смертью. Она и убедила родителей сохранить плод. Вначале папа не обрадовался незапланированной беременности своей сожительницы, так как в семье уже было пятеро детей-погодок и шестой в его 44 года был совсем некстати.

Отец рано овдовел, и у него осталось четверо маленьких детей – три сына и дочь, растить которых помогала его мама. Спустя годы он познакомился с моей мамой, которая приехала в Лабытнанги с маленьким сыном в поисках новой жизни. И вот в маленькой квартирке без элементарных удобств ютились родители, пятеро детей и слепая неходячая бабушка. Мама забеременела, когда ей исполнилось 38 лет. Отец был категоричен и потребовал сделать аборт. Однако бабушка Акулина, узнав о беременности, предсказала, что будет мальчик, и наказала назвать Мишуком, то есть Михаилом. В честь приемного сына, которого в годы Великой Отечественной войны она взяла на воспитание сразу после его рождения, так как его мама умерла при родах близнецов. Второй мальчик прожил только несколько дней. Спустя годы Михаил трагически погиб после рождения своего второго сына. Говорят, она ни по кому так не убивалась, как по своему приемышу, хотя у нее помимо него было семеро детей. К сожалению, в живых осталось только трое – Алексей, Митрофан и Прасковья. Пока бабушка могла передвигаться, часто наведывалась на могилку к своему любимому сыну, пускай и не родному.

Семья Рочевых, 1935 г. Фото из личного архива автора

Также Акулина предсказала матери, что с рождением ребенка жизнь семьи полностью изменится в лучшую сторону. Собственно, так оно и случилось. Убедившись, что родители не сделают аборт, за полгода до моего рождения, она спокойно ушла в иной мир.

Вместе со смертью бабушки Акулины в тундре «растворилось» и поголовье оленей, которое принадлежало нашей семье. Оленей каслали ненцы, и раз в год тундровики привозили нашей семье несколько оленьих туш. Что произошло с этим поголовьем, неизвестно. Да и вообще, каким образом у нашей семьи в советское время было стадо оленей, мне непонятно до сих пор. Интересно, если бы эти олешки сохранились, смог бы я стать оленеводом? А возможно, все это лишь легенды, которые у нас в семье почему-то старались не афишировать. Как мне рассказала моя двоюродная тетка по отцовской линии, Августа Гавриловна Рочева, олени действительно были, но так как родителей уже не стало, заниматься поголовьем никто физически не мог.

Что касается предсказания Акулины, благодаря моему появлению на свет отцу дали ключи от новой трехкомнатной квартиры со всеми удобствами, и значительно увеличили заработную плату. Именно поэтому практически все 80-е годы благосостояние семьи только возрастало. Меня «заваливали» самыми лучшими игрушками и бытовой техникой, а все желания исполнялись словно по мановению волшебной палочки. Отец говорил, что Миша не должен нуждаться ни в чем, и получать только самое лучшее. Даже в перестроечные времена у нас никогда не возникало проблем с продуктами питания, так как отец в это время работал водителем-экспедитором по доставке продуктов с баз в магазины города.

В трехлетнем возрасте, за несколько дней перед переездом в новую квартиру, я украл кипятильник, пока мама стирала на кухне, и положив его на кровать, включил в розетку. Таким образом я впервые устроил пожар самолично. Благо мне хватило ума радостно сообщить маме благую весть о том, что горит кошкин дом! Мама прямо из тазика, в котором стирала белье, залила разгорающееся одеяло. Это был первый и последний раз, когда я получил по жопе от отца после его возвращения с работы. Этот момент я запомнил раз и навсегда, именно поэтому я больше никогда в жизни не строил из себя повелителя огня! Однако пожирающее пламя еще вернется в мою жизнь не единожды…

Стоит также отметить, что после моего рождения отец практически вычеркнул из своей жизни детей от первого брака, в том числе и двенадцатилетнего на тот момент сына матери, и в новую квартиру перевез лишь нас с мамой и моей нянькой-богомолкой. Пятеро детей остались в двухкомнатной квартире с печным отоплением и без удобств. Помню, что мама «разрывалась» на два дома, но отец был ослеплен чувствами ко мне и не понимал, что его дети, хотя и были относительно взрослые, тоже нуждались в любви и ласке. Возможно, именно «слепота» отца и привела к трагическим событиям, которые уничтожат в будущем практически всю семью, а вместе с тем принесут мне много душевных страданий и психологических травм. Собственно, все это и подтолкнуло меня по достижению совершеннолетия без благословения родных жениться и уехать с новой семьей в Москву.

Бабушку Акулину одновременно боялись и уважали не только за почтенный возраст, но и за ее дар целительницы, который она передала своей родной дочке Прасковье. Еще одна тетя Пана в моей жизни. Несмотря на то, что у нас в семье «за глаза» ее называли ведьмой, она излечила многих людей. К ней ездили люди из сел и городов Ямала. Так уж случилось, но последним её пациентом стану я, после моего перерождения из-за полученной травмы головы.

Целительница Прасковья Петровна Рочева, 2009 г. Фото из личного архива автора

Тетя Пана передаст мне все знания, которые она получила от своей мамы, то есть от бабушки Акулины. Самое важное то, что Прасковье Петровне удалось сделать то, чего не смогли сделать московские врачи. Благодаря сеансам в течение полутора лет восстановилась память, я снова смог читать и писать, но самое главное, в прошлом остались нескончаемые приступы эпилепсии, которые не купировались даже с помощью медикаментов.

По завершению лечения, в середине января 2009 года я приеду к ней со съемочной группой телеканала ОГТРК «Ямал-Регион», и она даст свое первое и последнее интервью-исповедь на коми-зырянском языке, покажет на камеру, как необходимо «ставить» голову, и через несколько дней, ударившись головой, поднимется на небеса. Ирония судьбы заключалась в том, что она умрет от того, от чего вылечила множество людей, включая меня. При этом не беря ни с кого ни копейки! Хотя бабушка Акулина научила ее «ставить» голову во многом для того, чтобы она смогла заработать себе на хлеб. Тетя Пана же считала главным, чтобы все люди были здоровы, а ей Бог даст на всё необходимое!

Спустя годы я понял, что травма моей головы и возвращение в отчий дом были неспроста.

Светлой памяти всем моим близким людям, которых больше нет на этом свете! А живых пусть хранит Господь!

Глава 6. Вода и Огонь – смерть и вдохновение

Говорят, бесконечно можно смотреть на две вещи: как горит Огонь и течет Вода. Так уж случилось, что вся моя жизнь тем или иным образом переплетена именно с этими двумя стихиями. В детстве ода забрала из семьи двух первых моих крестных – двоюродного брата Леонида Митрофановича и сводную сестру Людмилу Алексеевну. Великая русская река Обь поглотит их с разницей в 9 месяцев.

Леня уйдет в вечность 9 октября, рыбача на моторной лодке промозглой заполярной осенью, переходящей в зиму 1993 года.

Люда не без помощи жестоких людей сгинет 5 июня 1994 года. Река отдаст ее тело лишь в конце июня этого же года.

На следующую ночь после возвращения с ее похорон дотла сгорит наш многоквартирный дом, превратив мое безоблачное детство лишь в пепел из воспоминаний…

Именно эти события полностью перевернули мое мировоззрение. Тогда я и начал выкладывать на бумаге свои чувства и эмоции. При этом на людях вполне успешно играл роль беззаботного чудаковатого Мишани, ничем не выдавая свою бытность человеком, думающим на несколько шагов вперед. Маска весельчака и отчасти безумца отлично помогала избегать лишних вопросов и закрыть душу от посторонних.

Спустя годы боль утраты из-за смертей родных в Оби, бесконечные похороны и безжалостный Огонь вдохновили меня на сочинение романа «Все впереди».

Кстати, последнюю главу романа я закончил в конце ноября 2006 года, как раз перед тем самым корпоративом, после которого мне и проломили голову.

В первой книге я изложил свои темные мысли, страхи и эмоциональные переживания, связанные с трагическими событиями, которые сыпались на мою семью в 90-е годы прошлого столетия.

В 2008 году после длительной болезни скончается моя мама. Так уж случилось, что как только я начал выздоравливать, у нее диагностировали онкологию. Мама угасала в течение 9 месяцев на моих глазах, в то время как я отчетливо возвращался из забвения. Все выглядело так, словно она пожертвовала собой ради моего выздоровления…

Сразу после ее смерти я начну писать продолжение романа «Все впереди» – «Зауральские самоцветы», посвященное жизни героев в нулевые годы, и в 2009 году опубликую их в московском издательстве «Майер» под общим названием «Дневник, или Заметки монстра».

***

Обложка опубликованной книги на Литрес «Дневник, или Заметки монстра». Иллюстрация Светлана Белова

Еще один солнечный день. Жаркое в этом году выдалось лето. Дождика не было больше десяти дней. Сегодня же парило от земли как никогда. И снова на синем небе ни единого облачка.

Мы шли по узкой сельской дороге, впереди медленно ехал бортовой ЗИЛ-157. В кузове машины сидели ребятишки и бросали на дорогу еловые лапы. Рядом с ними лежал закрытый гроб, обитый красной материей. Народу было человек десять от силы. Шли молча. Изредка кто-то начинал театрально завывать, но со стороны все это выглядело каким-то наигранным.

Димка держал меня за руку. Мне показалось: он до конца не осознавал, что хоронят его маму. Может, все дело в закрытом гробе. Действительно, поверить в то, что внутри находится её тело, как-то нелепо. Однако другого выхода не было. Выставлять на обозрение публики то, что осталось от девушки, просто невозможно.

Вот и кладбище. Из свежевырытой могилы к небу поднимались пары. Жара. Я весь покрылся потом, футболка прилипла к телу.

Гроб аккуратно поставили на табуретки рядом с могилой. Немногочисленные провожающие в последний путь окружили гроб. Последние минуты пребывания Люды на этой грешной земле. Была ли она когда-нибудь счастлива? Кроме нее никто не даст ответа на этот вопрос. На ее долю выпало немало потерь и испытаний. Смерть матери, предательство мужа, гибель любимого человека, бегство ради спасения жизни. Но самое главное, перекрывающее с лихвой все это, потеря связи с единственным сыном… И не менее трагичный финал – насильственная смерть в реке. Да, непростая судьба. И ведь кто-то же стоит за всем этим. Тот, кто играет чужими судьбами, словно в шахматы. Но я прерву его кровавую партию, пусть даже ценой собственной жизни.

Гроб на полотенцах аккуратно опустили в могилу. Каждый бросил по горсточке земли. Димка крутился вокруг меня. Все-таки он еще не понял, что происходит. И тут он своим звонким голосом нарушил кладбищенскую тишину:

– Смотрите, олененок! Там, смотрите!

Все посмотрели в сторону, куда он показывал пальцем. И действительно, недалеко от нас откуда-то выбежал совсем еще маленький олененок. Он остановился и стал рассматривать людей. Все с удивлением наблюдали за животным. Встрепенувшись, олененок сорвался с места и снова исчез так же внезапно, как появился.

Неожиданно небо начало быстро затягивать темными тучами. Солнце скрылось, на землю опустился полумрак. Где-то вдалеке сверкнула молния, раздались перекаты грома. Рабочие стали быстрее засыпать могилу песком. Провожающие поспешили вернуться до дождя в деревню, к тому же после похорон, как обычно, полагаются поминки. Я все стоял около могилки. Димка ушел с бабушкой. Минут через пять хлынул сильный дождь. Под крупными каплями ливня моя одежда промокла моментально, а из глаз потекли слезы.

– Я за тебя отомщу! Кто бы это ни был, и сколько бы времени ни прошло, ему не жить на этом свете! Я тебе клянусь! Слышишь, клянусь!..

В небе бушевала гроза. На смену ливню заморосил дождик. Внезапно метрах в десяти от меня в невысокую ель ударила молния. Мне никогда до этого момента не приходилось видеть такое чудо природы. Несмотря на дождь, елка сразу вспыхнула.

– Значит, ты услышала мои слова. Я сдержу обещание!

Я всё стоял, наблюдая за догорающей елкой, и совсем не хотел уходить. Одежда промокла до нитки, но дискомфорта я не ощущал. Мне никак не удавалось надышаться чистым разряженным воздухом. Я буквально глотал его ртом. Природа долго ждала этого очищающего ливня и сразу пробудилась от затяжного сна. Сегодня во мне родился другой человек. Человек, в душе у которого загорелся огонь возмездия.

Мне тяжело дышать. Непонятно удушливый запах проникает в меня, окутывая подсознание дурманом. Непонятная теплота покрывает с головы до ног… Откуда-то издалека доносится постукивание. С каждой секундой оно усиливается и приближается ко мне. Пять. Четыре. Три. Два. Один. И вот этот стук уже в самой голове. Бум. Бум. Бум…

Я проснулся от громкого стука. Кто-то нещадно колошматил в дверь ногой. В коридоре раздавались женские всхлипы и громкие мужские голоса. Квартира заполнена запахом гари. Вид из окна застелен дымным полотном.

– Что происходит? – сквозь сон поинтересовался у матери. Она в этот момент открывала входную дверь.

– Пожар! Дом горит! Быстрее выходите на улицу! Едва мать приоткрыла дверь, в квартиру ворвался сосед. Меня испугал его возбужденный крик. – Первый подъезд уже выгорел! Там пожарные, но с огнем справиться не могут!

– Господи ты Боже мой! Мать начала суетливо носиться по квартире, хватая все, что попадалось под руку.

Я стоял в полной растерянности, внутри росло чувство страха. Схватив за руку испуганного Димку, выбежал с ним на улицу.

Белые ночи. Сегодня эта полярная ночь не казалась романтичной. Небо затянула горящая тьма…

Дорога перед домом была заполнена народом. Все жильцы нашего и соседнего домов повыскакивали на улицу чуть ли не в нижнем белье…

Дым. Первый подъезд был полностью охвачен огнем. Языки пламени вырывались из-под крыши и окон нашего дома. Неимоверный человеческий ор перебивал шум пожара.

Гул огня, потрескивание древесины, хлопки аэрозольных баллончиков, раздающиеся из окон горящих квартир…

Я вернулся в квартиру. Мать начала выбрасывать из окна вещи, без которых вполне можно было обойтись. Все, что попадалось ей под руку, летело в окно. Хрустальные фужеры, вазы, серебряные приборы, сервизы вылетали на улицу и вдребезги разбивались о бетонные плиты…

Животные. Для меня самым главным в этот момент было спасение моих любимых кошек. Они забились под кровать и ни в какую не хотели покидать укрытие. Неимоверным усилием мне все-таки удалось выбросить их в окно.

Мать лихорадочно продолжала швырять наружу вещи. Мне показалось: она просто не соображает, что надо срочно убегать из квартиры. Я схватил ее за руку и попытался вывести. Однако это на нее никак не подействовало, она словно зомби выбрасывала вещи из окна. Не знаю, почему, но я ударил ее по лицу. Это привело ее в себя. Мы выскочили на улицу. Раздался жуткий взрыв. Пропан. Пошла в ход тяжелая артиллерия. Баллоны. В каждой квартире их как минимум по два, а пустые взрываются еще мощней.

Крыша. Минут десять спустя обрушились кровля и перекрытия второго этажа. И вот уже весь брусовой двенадцатиквартирный дом рухнул и оказался охвачен огнем.

От огня невозможно оторвать взгляд. На горизонте появилось ало-красное зарево. Рассвет. В лучах просыпающегося солнца огонь выглядел завораживающе. Он был словно древний шаман, совершающий свой языческий обряд. Языки пламени сливались с лучами светила, создавая и без того колдовское зрелище…

***

Вода и Огонь стихийно перевернули судьбы не только моей семьи, но также у семей друзей моего детства. Кто-то восстановится, а кто-то канет в Лету…

В феврале 2006 года я снова столкнусь с Огнем, но уже в Москве на ул. Правды, 24, в момент самосожжения «комсомолки», то есть редакции газеты «Комсомольская правда», где и познакомлюсь с новым крестным. Об этом событии я расскажу в ближайших частях своего повествования.

А Вода ворвется в мою жизнь 4 июля 2009 года. В тот день Обь одновременно заберет пять моих коллег из национальной студии народов Севера ОГТРК «Ямал-Регион». Эта трагедия снова взорвет меня изнутри и станет триггером, послужившим скорой публикации «Заметок монстра».

Сейчас я могу уже с уверенностью сказать, что перевернувшийся катер ямальской телерадиокомпании запустит мой внутренний отсчет для подготовки к отъезду с малой родины. Что я и осуществлю в 2012 году.

13 мая 2013 г. Первое фото в городе-герое, сделанное по дороге из аэропорта Краснодара. Фото из личного архива автора

И уже через год Вода станет моей «визитной карточкой» на долгие годы в Новороссийске. В городе-герое, в том числе в городском водоканале, мое обострившееся после перерождения чувство справедливости и талант к сочинительству помогут воплощать продуманные сценарии не на бумаге, а в реальной жизни. Цель была одна – улучшить ситуацию с водой в городе любой ценой.

Глава 7. Проклятье шаманов или предательство правителей России?

Моя малая родина – заполярный городок, «Ворота Ямала» – Лабытнанги. Столь необычное название связано с языком коренного малочисленного народа Крайнего Севера ханты и в переводе обозначает «Семь лиственниц». Город разросся из небольшого поселения коми-зырян, которое в простонародье называется «Комяцкая деревня». Не буду пересказывать официальную версию, а поделюсь иной историей «Ворот Ямала».

Ж/д вокзал Лабытнанги, конечной станции Северной Железной дороги. Фото автора

***

Ближе к концу XIX века с десяток семей Рочевых, Каневых, Кожевиных, Терентьевых и Истоминых построили первые деревянные избушки на берегу левой протоки Оби – Выл-Посл. Там же прорастали семь величавых стройных лиственниц. Вполне возможно, что одной из причин, почему переселенцы-оленеводы выбрали именно это живописное место, был удобный спуск к реке и большие запасы речной рыбы. К тому же, вода не подтапливала холмистый берег во время полноводья после таяния льдов.

Естественно, они не могли не знать, что среди лиственниц был многовековой жертвенный алтарь язычников. Именно на этом месте шаманы проводили свои обряды с приношением оленей в жертву своим богам. Здесь и кроется самая интересная загадка. Каким образом аборигены позволили чужакам построить свои дома рядом со святым для них местом? Тем более, ханты достаточно воинственный народ, и конфликтовать с ними представляется не слишком разумным.

Есть легенда, а стоит ли в нее верить или нет, пусть каждый решит сам для себя. Будучи еще ребенком, благодаря своему отцу я как-то познакомился с одним из предков переселенцев – дядей Лешей Кожевиным. Он и рассказал историю, которая меня сильно впечатлила в детстве и запала в мою душу на всю жизнь.

Комяцкая деревня, 2012 г. Фото автора

***

Когда мои дедушка и бабушка пришли на эту землю из-за Уральских гор, ханты оказали отпор чужакам, не желая делить жертвенное место с кем-либо. Но зыряне народ ушлый, мой отец часто шутил, что мы «северные евреи», подкупили хозяев… брагой. В итоге ханты буквально за несколько ведер «огненной воды» продали святое для них место. Организмы тундровиков не способны расщеплять алкоголь, и любые спиртосодержащие напитки для них практически смертельны. Спустя некоторое время оставшиеся в живых ханты попытались вернуть свой жертвенник обратно, но зыряне указали им «от ворот поворот». И якобы их шаман провел перед смертью свой последний обряд и проклял захватчиков: «И сгинут со свету дети детей врагов наших в «огненной воде»…

Комяцкая деревня, 2012 г. Фото автора

***

В предыдущей главе я коснулся темы гибели своих родных. Правда, я не написал о том, что многих внуков переселенцев действительно подкосила «огненная вода». Быть может, действительно бумеранг вернулся?!

Сколько себя помню, мама практически не употребляла спиртное и неоднократно мне повторяла свое наставление: «Будешь пить, погибнешь, как твои родные!» Собственно, голову мне проломили, когда я был «по уши» накачан алкоголем после корпоратива.

Умирая от рака в палате больницы, в которой она проработала больше 30 лет, она еле слышно прошептала мне на ухо: «Пожалуйста, только не пей!..».

Да, алкоголь в моей жизни сыграл не последнюю роль. И только Бог множество раз уберег меня от гибели из-за пьянок. Кстати, мама тоже считала, что шаманы действительно прокляли род тех, кто участвовал в подкупе коренного населения брагой.

Поваленная лиственница на жертвенном месте, 2012 г. Фото автора

***

Гибель моих родных началась после похорон тети Моти Истоминой, своего рода последнего хранителя жертвенного места. Она до последнего своего дня жила в доме, построенном напротив семи лиственниц.

В день ее похорон мой двоюродный брат Николай Митрофанович, выпив несколько рюмок на поминках, пошел в свой родительский дом, построенный в ста метрах от жертвенного места, и… повесился! Эта смерть для всех стала реальным шоком.

Следующим был мой сводный брат – Виктор. Я хорошо запомнил этот знаменательный день, ведь это был День моего рождения.

Река Выл-Посл, 2012 г. Фото автора

Накануне я поссорился из-за какого-то пустяка с мамой и, расстроенный, практически весь день торчал в своей комнате, не пуская никого даже на порог. На кухне копошилась мать, гремя посудой, выпекая для всех родных пирожки и рыбную кулебяку на предстоящий праздник. И тут я почувствовал теплые прикосновения к своей руке. Открыв глаза, я увидел Виктора сидящим на краешке моей кровати в лунном сиянии. Слегка поглаживая мою руку, почти шёпотом он произнес только одно слово: «Прости!». Я не мог ни пошевелиться, ни закричать. Я был словно прикован к кровати, а рот набит ватой. Он поднялся и открыл дверь. Комната на секунду озарилась ослепляющим светом. Я зажмурился, и спустя мгновение брат растворился в сияющем свете. И только тогда мне удалось изо всех сил заорать чуть было мочи и тут же очнуться от собственного крика в полном одиночестве на кровати в темной комнате, слегка освещенной светом уличного фонаря, струящимся через тюль. В комнату залетела испуганная мать, и в тот же момент в деревянную уличную дверь кто-то постучал…

Это пришел мой сводный брат Геннадий. Пройдя на кухню, он присел на табуретку и сквозь слезы сообщил, что Вити больше нет. Пироги, испеченные к празднованию дня моего рождения, пригодились на поминках брата…

За всю свою сознательную жизнь я больше никогда не видел брата в сновидениях. Хотя мои умершие родственники ко мне достаточно часто приходят во сне, особенно перед каким-либо важным событием в моей жизни или в жизни кого-то из моего окружения.

***

Одна из семи лиственниц на жертвенном месте, 2012 г. Фото автора

А может, всё дело не в проклятье обманутых шаманов, а в предательстве сначала последнего президента СССР Михаила Горбачева и первого президента России Бориса Ельцина по велению их западных хозяев? Возможно, именно тех самых колонизаторов-захватчиков, подкупивших российских аборигенов яркими вкладышами от жвачек «Турбо», «ножками Буша» и этиловым спиртом?

Ведь происходящее вокруг нашей семьи, да и вообще в целом в стране, можно объяснить достаточно просто.

В самом начале 90-х годов прошлого столетия, после крушения Советского Союза, Россию захватила непонятная хунта, превратившая жизнь простых людей в сущий Ад на Земле.

Неуверенность в будущем и депрессию многие люди, в особенности молодежь, попытались заглушить суррогатным алкоголем, от которого ломились все прилавки в магазинах и палатках. Водку в алюминиевых баночках «Черная смерть», подмигивающего «Распутина» на бутылке, ликер, технический спирт «Рояль» и тому подобное пойло можно было купить за копейки буквально на каждом шагу даже будучи школьником. Не говоря о наркотиках и психотропных препаратах, продающихся в аптеках. К этому можно добавить, что выросшие при Советах люди всегда предпочитали заграничную продукцию произведенной на Родине. Добавим уничтоженные виноградники, ликероводочные заводы, закрытые во времена «сухого закона» «патриота заграницы» Михаила Горбачева, что открыло бесконкурентную дорогу импортной отраве, которую словно гуманитарную помощь слали «дружелюбные» страны Запада россиянам в помощь быстрее окочуриться…

На мой взгляд, крушение советской системы привело к реальному геноциду населения захватчиками. Который, собственно, продолжается по сей день, но уже в более изощренной форме. Чего только стоят «оптимизация» здравоохранения и образования, пенсионная реформа и повсеместная безнаказанная коррупция.

Другими словами, даже если шаманами и было наложено проклятье, то оно коснулось не только моего рода, но и всего населения нашей страны.

***

Бывшая школа в Комяцкой деревне, 2012 г. Фото автора

В настоящее время в районе Комяцкой деревни сохранилось несколько покосившихся домиков. На жертвенном месте еще возвышается одна лиственница из семи. А на высохших ветках поваленных деревьев кто-то ежегодно повязывает разноцветные тряпочки. По крайней мере, так было в 2012 году, когда я в последний раз посетил жертвенник перед своим отъездом с Ямала.

Дом семьи Рочевых, 2012 г. Фото автора

По городу много лет ходят слухи, что на этом месте планируют открыть музей под открытым небом. Но точных сроков пока никто не называл.

Что касается моей семьи, из пятерых детей отца в живых осталось двое и сводный брат по матери. Аналогичная ситуация сложилась в семье у брата отца – дяди Митрофана, из пятерых выжили лишь два человека – Афоня и Валентина.

Послесловие

После публикации этой главы в интернете в 2022 году, я разослал ссылку в разные структуры при администрации Ямала и Лабытнанги. Официального ответа я не получил, но буквально через пару месяцев после публикации в коми-деревне начались исследовательские работы, и был разработан проект этнопарка на бывшем месте произрастания семи лиственниц. Более того, проект получил федеральное финансирование, и благодаря усилиям главы города Марины Тресковой, администрация Лабытнанги даже выплатила деньги за землю моих предков, и их дом был снесен, чтобы уступить место современному музейному комплексу.

Когда все работы в деревне в Коми-деревне были завершены, я почувствовал, как меня охватила волна энергии, пронизывающая всё тело, а глаза наполнились слезами. Я помню, как облегчение наполнило мою душу. Казалось, что тяжелый камень, который давил на мое сердце всю жизнь, вдруг сорвался с груди. В голове промелькнула мысль, что все эти годы мой род защищал меня, несмотря на обряд крещения, чтобы я мог передать эту историю. И теперь, когда муниципалитет приобрел землю, родовое проклятие окончательно было разрушено…

Глава 8. Самосожжение «комсомолки». Как пожар в «Комсомольской правде» повлиял на мою жизнь

– Добрый вечер! Папа, познакомься – это Михаил, мой крестник. Он из древнего шаманского рода зырян, – деликатно представил меня крестный крепкого телосложения мужчине лет 60 от роду.

– Добрый. Ну, присаживайтесь, раз вместе пришли, – пристально взглянув в мои глаза, предложил крупный бородатый мужчина. – Я, конечно, хотел бы с тобой вдвоем посидеть, – добавил он.

– Отлично! – единственное, что я смог выговорить на ухо другу.

– Папа, ты представляешь, его когда-то чуть не убили, украли молитвослов.

– Захар! Да ладно тебе. Совсем меня смутил, – еле слышно выдохнул я…

Таким образом я познакомился с родным отцом своего крестного. Захар до сих пор уверен, что в моем роду были шаманы. Именно поэтому с моей семьей и произошли все страшные и загадочные события, о которых я рассказал в предыдущей главе.

***

Захар. В настоящее время он успешный видеоблогер, именующий себя Захаром Блаженным. Но прежде чем стать Блаженным и блогером «Ютуба»* (*нежелательная организация в России – прим.), он успешно успел отслужить в американской армии, выпустить серию книг и потрудиться на ниве журналистики в московских и федеральных СМИ. Но самое главное, пережить клиническую смерть и заново переродиться…

Однако задолго до гибели успешного журналиста Захара Артемьева высшие силы познакомили меня с этим неординарным человеком во время событий федерального масштаба. Тогда я впервые почувствовал себя ребенком рядом, с по сути, своим реальным ровесником, но оказавшимся гораздо опытнее и мудрее меня. По крайней мере, на момент нашего знакомства.

Последнее удостоверение в «ЭГ». Фото из личного архива автора

По понедельникам рабочий день в «Экспресс газете» традиционно начинался в кабинете главного редактора Сергея Львовича Никитина с разбора полетов за выпущенный номер еженедельника и составления предварительного плана следующего. В то время редакция как раз практически полностью обжилась в здании «Российской газеты». Скандальный таблоид современной России и газета советского прошлого «Правда» сошлись на одном этаже. При этом бюст вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина и гипсовый памятник Примадонны всех времен Аллы Пугачевой в полный рост спокойно делили между собой пространство двух правд.

Верстка фоторомана по письмам читателей, «Экспресс газета», 2006 г. Фото автора

До этого «ЭГ» много лет обитала в двухэтажном офисе с собственным баром в подвале одного из домов в районе метро «Аэропорт». После него мы оказались словно селедки в бочке. Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде.

Несмотря на то, что «экспресска» славилась своей «желтизной» и скандалами, внутри коллектива действительно царила дружеская атмосфера. Этому во многом способствовал собственный бар с выпивкой на любой вкус и домашней едой от двух поваров-барменов, работающих посменно, – Вадика и Валеры, по совместительству подрабатывавших штатными психологами, готовыми выслушивать весь журналистский пьяный бред по пятницам. В данный момент в голове пронеслась песня Семена Слепакова «Каждую пятницу я в говно». И пускай в те годы ее не существовало, сейчас я бы назвал ее своего рода неформальным гимном во времена моей работы в газете.

На одном из пятничных вечеров в подвале «ЭГ», 2006 г. Фото автора

Но из-за перехвата государством всех СМИ как печатных, так и электронных изданий, вольнице и свободомыслию в России приходил конец. В один неожиданный для всех день Владимир Потанин перестает быть кормчим «Проф-Медиа» и издательский дом «Комсомольская правда» переходит в руки «Газпром медиа». С этим даже связан один из забавных случаев.

Перед самым подписанием номера в отдел дизайна и верстки «залетел» главред с пачкой фотографий и попросил заверстать как можно ярче и скандальнее вечеринку VIP-персон, на которой засветился директор «Газпром-медиа» – Николай Сенкевич, сын великого телепутешественника Юрия Сенкевича. Разворот достался мне. Мы старались подражать дизайну таблоида «Bild», но с русским колоритом. Выбрать из нескольких сотен фотографий и «запихнуть» на полосы те, что окажутся интересными для читателя – задача сложная, но выполнимая. Номер был подписан далеко за полночь, и я, как обычно, остался ночевать в редакции, так как утром предстояло подписание второй «тетрадки» и обложки. Наступил понедельник, на планерке Львович раскрывает разворот только отпечатанной газеты с репортажем с вечеринки и с хитрой улыбкой провозглашает: «Знакомьтесь, Николай Сенкевич – наш новый начальник!» На этой странице он был представлен на фото в двусмысленной ситуации в обнимку с какой-то из «светских львиц». Но, как оказалось, у Николая Юрьевича было развито чувство юмора, и эта шалость папарацци, как нам казалось в тот момент, осталась без последствий.

Рабочее место в редакции «Экспресс газеты» после переезда, 2006 г. Фото из архива автора

В те времена содержание развлекательного таблоида в элитных условиях, а «Комсомолке» ютиться на шестом этаже по ул. Правды, 24, оказалось не вполне разумным. В результате была проведена реорганизация, – другими словами, разбомблен слаженный коллектив. Вместе с тем весь рекламный отдел ушел под крыло «комсы» в соседнее здание…