По волчьи законам. Северный волк

Пролог

Я терялась в тёмной бездне собственных мыслей, не в силах понять, что со мной происходит. Паника росла, разрывая грудь, но даже страх не мог заглушить очевидное: нас похитили. Но не ради выкупа – я уже поняла это. Ради чего? Ради кого? Все вокруг словно знали ответ, но я нет. Их смирение сводило меня с ума.

Женщины, что сидели рядом со мной на полу фургона, выглядели… странно. Будто давно перестали бороться. Их лица были серыми, безучастными, они едва дышали, словно их души уже давно умерли. От них несло потом, дешёвыми ароматами, застарелой грязью, и в этом запахе было что-то первобытное, животное. Единственная, кто выделялась, – девчонка, лежавшая в углу. Она корчилась на полу, покрытая липким потом, дрожа всем телом. Её тошнило, она царапала собственную кожу до крови, но никто не обратил на неё внимания. Даже я не смогла. Моё сознание кричало о том, что мне нужно думать о себе. Только о себе.

Я не знала, почему я здесь. Почему они выбрали меня. Почему нас с Ильёй вообще разделили. Где он сейчас? Жив ли? Или его увезли на какую-то ещё более страшную участь? В голове снова и снова всплывали обрывки из той ночи: холодный воздух порта, ржавый металл цепей, тусклый свет ламп.

Нас держали, как животных. Нет, хуже. Нас подвесили на ржавые цепи, едва прикрыв тела грязными тряпками. Кто-то всхлипывал, кто-то молчал, сжав зубы. Кто-то шептал молитвы. Их было не слышно, но я видела, как у одной женщины шевелятся губы. И видела, как её ударили, когда она упала на колени от усталости. Её просто выволокли наружу, как ненужный мусор. Я стояла, пытаясь держаться на ногах, и только молилась, чтобы меня не трогали. Только бы не трогали.

Воздух был влажным и ледяным, пахло солью, тиной, гнилью. Но среди этих запахов было что-то ещё, что не поддавалось объяснению. Металл? Кровь? Или зверь? Нет, это было что-то другое. Я не могла уловить, что именно, но это заставляло сердце сжиматься от ужаса. Охранники, следившие за нами, выглядели слишком странно. Их движения были быстрыми, отточенными, глаза блестели в полумраке, как у хищников. Когда один из них подошёл ко мне слишком близко, я увидела его лицо – и мне показалось, что на мгновение его зрачки стали жёлтыми. Янтарными. Я закрыла глаза, чтобы не видеть этого.

После порта нас куда-то повели. Тёмные тоннели, изломанные лестницы, влажный камень под ногами. Я не знала, где мы, но холод вползал под кожу, выедая последние остатки сил. Я упала, разбив колени в кровь, но меня подняли рывком за волосы и снова заставили идти. Остальные женщины шли молча, будто потеряли всякую волю. Я только молилась, чтобы всё это закончилось. Отец найдёт меня. Я была уверена. Он должен был найти.

Но надежда гасла с каждым шагом. Когда мы наконец вошли в огромный зал, я едва могла стоять. Свет ламп был тусклым, искажённым, тени плясали на стенах, как злые духи. Это место напоминало логово, воняло сыростью, потом и дешёвыми травами. Мы стояли перед чем-то вроде сцены. По очереди женщин вытаскивали вперёд. Их заставляли раздеваться, осматривали, а потом куда-то уводили. Каждая женщина уходила с новым "хозяином". Никто не сопротивлялся. Даже те, кто плакал, быстро замолкали под ударами охранников.

Я пыталась не думать о том, что меня ждёт. Всё, что я могла, – это молиться, чтобы отец уже был на пути сюда. Чтобы кто-нибудь разыскал меня. Чтобы всё это оказалось лишь кошмаром, который вот-вот закончится.

Но тени вокруг становились гуще, а холод проникал всё глубже. И тогда я услышала, как кто-то шепнул: "Её заказал Север". Эти слова, словно заклинание, сковали меня. Я не знала, кто такой этот Север, но от одного имени стало ещё хуже.

Я смотрела, как одну из девушек вытолкнули в центр. Толпа мужчин окружила её, их грубые руки тянулись к её телу, хватая за запястья, касаясь плеч, щипая за бока. Кто-то громко рассмеялся, другой швырнул в воздух монету, как будто её цена была настолько ничтожной, что её можно было решить жребием. Девушка плакала, но даже слёзы не остановили их. Они называли суммы, выкрикивая их как в азартной игре. Я отвернулась. Меня начало лихорадить.

Сколько времени у меня осталось? Как долго я ещё буду стоять здесь в ожидании своей очереди? Я не могла успокоить дрожь – зуб на зуб не попадал, плечи тряслись, и я всё сильнее стискивала пальцы, чтобы удержаться на ногах. Я замёрзла до костей, но это был не только холод. Это был панический страх. Он расползался по моему телу липкими щупальцами, сжимал горло, тянул вниз, будто хотел утопить меня в чёрной воде.

Я ждала, замирая каждый раз, когда жирный, лысый мужчина с холодным, безразличным взглядом поворачивался в мою сторону. Он медленно, молча водил рукой, указывая на одну из нас, словно выбирал не человека, а что-то бездушное. Как тушу мяса. Когда его палец задерживался чуть дольше, чем мне хотелось, я ощущала, как в груди взрывается холодная дрожь. Меня бросало в жар и холод одновременно.

За мной пришли, когда нас осталось всего пятеро. Один из мужчин, высокий и молчаливый, кивнул на меня. Другой что-то сказал ему на странном языке – я даже не сразу поняла, что это человеческая речь. Затем двое подошли ко мне, грубо схватили за руки и потащили вперёд. Я не сопротивлялась. Что толку? Тех, кто сопротивлялся, здесь не жалели. Я видела это собственными глазами. Вспоминала, как ещё в порту наркоманке проломили череп одним ударом сапога. Она не встала. Её просто оставили валяться на каменном полу. Я не могла умереть так. Мне нужно выжить. Ведь меня ищут… Отец ищет меня. Он найдёт.

Я перебирала босыми ногами, стараясь не упасть, пока меня тащили. Их руки пахли потом, металлом и чем-то странным, что щипало ноздри, как запах разорванной плоти. И этот запах преследовал меня повсюду. Тогда я ещё не знала, что это значит. Не знала, как пахнет настоящая смерть.

Меня втолкнули в яркий свет. После сумрака он ослепил меня, как будто я шагнула из мрака в пламя. Я зажмурилась, прикрывая глаза руками, но мои запястья резко схватили, развернули, и я оказалась в центре сцены. Вокруг стояла толпа. Голоса эхом разносились по залу, будто где-то далеко, за толстым стеклом. Я слышала их как сквозь вату, не понимая слов.

Я тяжело дышала, воздух будто резал горло, и каждый мой вдох казался громче всех звуков вокруг. Будто я пыталась перекричать эти чужие голоса, шаги, шорохи, что наполняли узкое пространство комнаты. Ничего не понимала. Вообще ничего. Возможно, лучше было бы умереть там, в порту, чем дожить до того, что ждет меня здесь, за этими стенами.

Я подняла взгляд и увидела знакомое лицо.

Ратмир.

Он был здесь. В толпе. И я узнала его сразу. Даже в полутьме, при тусклом свете, его черты выделялись из десятков других лиц. Сердце бешено заколотилось, гулом отдаваясь в ушах. Он пришёл. Конечно, он здесь ради меня. Я пыталась дышать ровно, но не могла. Даже голос пропал. Всё, что я могла – это смотреть на него. Но он… Он сделал шаг назад, кивнул кому-то за спиной и ушёл. Просто развернулся и растворился в толпе.

Я стояла неподвижно, загипнотизированная тем, что только что произошло. Кто-то резко схватил меня за плечи, дёрнул, выкручивая запястья. Тепло рук, держащих меня, казалось обжигающим, как клеймо. Меня тащили, а я всё ещё смотрела туда, где секунду назад стоял он. И ничего не понимала. Почему он ушёл? Почему оставил меня? Моё сознание всё ещё твердило, что он вернётся. Что он здесь, чтобы помочь. Глупая добыча. Я даже не могла представить, насколько ошибаюсь.

Тогда я не знала, что Ратмир не был моим спасением. Он станет моим самым страшным кошмаром.

Мне закрыли глаза какой-то грубой тканью, которая давила на лицо и резала кожу за ушами. Когда машина тронулась, я услышала, как под колёсами хрустит гравий, и звук этот казался бесконечным, как сама дорога. Я пыталась что-то спросить – куда меня везут, что они собираются со мной сделать, – но мои слова проваливались в пустоту. Никто не ответил. Они молчали, как тени. Безразличные, холодные. Моя попытка что-то понять никого не интересовала.

Голоса звучали глухо, будто через стену. Иногда я различала отдельные фразы, слова, но не могла уловить смысла. Они говорили на странном языке, но одно повторялось слишком часто, чтобы не зацепиться за него. "Север". Я вздрогнула, услышав это. Слово скользнуло по сознанию, как нож по льду. Оно было знакомым, и я не могла понять, откуда.

Наконец машина остановилась. Меня вытащили наружу, грубо подняли за локти. В лицо ударил ледяной воздух, и я попыталась вдохнуть глубже, но лёгкие сжало так, что стало больно. Меня куда-то повели. Каменные ступени хрустели под босыми ногами, их острые края резали кожу. Я спотыкалась, но меня поднимали рывком, толкали вперёд, как мешок с мусором. Металл двери скрипнул, затем захлопнулся за мной с глухим эхом.

Когда с глаз сняли повязку, я заморгала, пытаясь привыкнуть к тусклому свету. Передо мной была комната – низкая, тесная, стены блестели от сырости, пахло плесенью и железом. Воздух был холодным, липким. Маленькое окошко под потолком, залитое ржавыми решётками, пропускало тусклый свет, и я услышала, как где-то снаружи проехала машина. Я сглотнула, стараясь не смотреть на цепи, сваленные в углу.

– Вы не понимаете, что делаете! Меня будут искать! Вы все за это ответите! – сорвавшимся голосом выкрикнула я, больше пытаясь убедить себя, чем их.

Один из мужчин обернулся. Его лицо было грубым, как высеченное из камня. Он шагнул ко мне и схватил за горло.

– Заткнись, тварь, – процедил он сквозь зубы и замахнулся.

Я закрыла глаза, готовясь к удару, но кто-то резко дёрнул его за локоть.

– Ты что, глухой? – послышался другой голос, низкий, спокойный. – Сказано – никакого насилия.

– Да плевать ему на эту…

– Хватит. Всё. Скоро он придёт.

Меня бросило в дрожь от этих слов, но мужчины вышли, хлопнув дверью. Воздух стал ещё холоднее, хотя, казалось бы, это было невозможно. Я села на пол, обхватив себя руками. Плесень на стенах блестела в свете одинокой лампы, цепи в углу отбрасывали длинные тени. Всё вокруг казалось слишком реальным и в то же время каким-то неправильным. Как в дурном сне. Я уткнулась лбом в колени, но тут услышала шаги.

Они были тяжёлыми, уверенными. Скрипнула дверь. Воздух стал густым, как перед бурей. Я подняла голову, вжимаясь в стену, и увидела его.

Ратмир.

Я не узнала его. Нет, я знала, что это он, но его лицо было другим. Жёстким. Холодным. Лампа бросала свет на его глаза, и в них больше не было тепла, к которому я привыкла. Это были глаза зверя. Он подошёл ко мне медленно, как будто не торопился. Как будто знал, что я не смогу убежать. Сердце гулко ударило в грудь, руки задрожали, но я всё равно стояла. И смотрела. Пока он не ударил меня.

Резкий удар по щеке отозвался жаром, и я пошатнулась, но не упала. Его голос, холодный и отрезвляющий, расколол воздух:

– Как тебе твой новый дворец, Принцесса?

Глава 1.1

«Сначала ты наблюдаешь за жертвой. Потом делаешь шаг ближе. И только когда она расслабится, вонзаешь клыки в горло.»

Ратмир

В зале громко грохочет музыка, басы словно пробивают пол до каменных сводов внизу. Алкоголь жжёт вены, усиливая напряжение в теле. Адреналин смешивается с ожиданием и тем тёмным чувством, которое я держу глубоко внутри. Злость, ярость, нетерпение. Слишком много эмоций за один раз, и музыка помогает утопить их.

Я откидываюсь на кожаный трон в центре зала. Здесь я царь. Здесь я бог. Здесь всё принадлежит мне. Девка в красном платье скользит передо мной на коленях, её губы плотно охватывают мой член, и я не замечаю ничего, кроме ритма её движений. Две других танцуют вокруг шеста, их тела плавно извиваются, отблески тусклого света скользят по коже. Они знают, что ждёт их после. Они готовы. Всё это они делают ради меня.

Слева от меня двое из моей стаи уже развлекаются – младшая, новенькая, пищит и корчится под весом их тел. Ещё один обряд для тех, кто хочет выслужиться, – доказать, что она не просто добыча. Здесь, в этом зале, каждый знает своё место.

А я думаю о завтрашнем дне. Завтра начнётся то, чего я ждал больше десяти лет. Мой план. Моё возмездие. Всё, к чему я готовился, наконец сбудется. Эти грёбаные людишки, которые мнят себя высшими существами, падут на колени перед нами. Пора вернуть силу стае. Пора показать, кто настоящий хозяин в этих землях.

Мои когти скользят по спинке кресла, оставляя на кожаной поверхности глубокие разрезы. В голове пульсирует образ того, как всё закончится. В их крови. В их криках. В их полном уничтожении. Город, который они так долго контролировали, станет нашим. Мы будем охотниками, а не добычей.

Сегодня я не хочу думать об этом. Сегодня я позволю себе расслабиться. Пусть этот мир подождёт до утра.

Наматываю волосы девки на кулак, тяну её голову ближе, чтобы заставить её работать лучше. Она издаёт глухие звуки, но я молчу, ощущая, как мои мышцы напрягаются, а дыхание становится всё тяжелее.

– Не ленись, – говорю я грубо, впиваясь в её взгляд. Она послушно продолжает, захлёбываясь, когда я двигаюсь глубже.

Я заканчиваю, сдавливая её шею, чтобы не дать отступить, а потом отталкиваю от себя. Она тихо кашляет, но не осмеливается смотреть в мою сторону.

– Глотай. И не жалуйся, – бросаю ей, откидываясь назад.

Её глаза блестят от слёз, и я вижу, как она дрожит. Жалкая. Смешная. Она надеялась, что получит что-то взамен, но её присутствие начинает меня раздражать.

– Ты куда-то собралась? – спрашиваю, схватив её за подбородок.

Она лепечет что-то про то, что сделает всё, что я попрошу. Ха. Эти девки всегда так говорят. Им кажется, что в их услугах есть что-то уникальное.

– Всё? – повторяю, проводя когтем по её шее. Она кивает. – Значит, если я скажу, что тебя сегодня отымеют все мои люди, ты согласишься?

Её глаза расширяются от ужаса. Она качает головой, но слова застревают в горле.

– Тогда ты мне не нужна. Проваливай, – говорю, вставая и вытаскивая из кармана несколько купюр. Швыряю их ей в лицо. – Пока тебя ещё не заметили остальные.

Она быстро хватает одежду и убегает, даже не оглядываясь. Я усмехаюсь. Жалкая добыча, пытающаяся выжить. Её ошибка была в том, что она думала, будто может что-то значить для хищника.

Музыка играет громче. Ночь продолжается. А завтра я начну охоту.

***

Сегодня день, ради которого я держал себя в руках долгие годы. Ради которого притворялся человеком, прятал клыки за улыбкой, терпел их правила. Маскарад всегда раздражал меня, но именно он привёл меня сюда, в этот мир смертных, где все скрыто под слоями золота, лжи и вымученных улыбок.

Эти смертные… Как же они любят считать себя царями своего ничтожного мира. Но даже их время на вершине скоро закончится. Я прослежу за этим лично.

Машина мягко останавливается у широких ворот, ведущих в огромный особняк, сияющий, как солнце в зимний полдень. Музыка слышна даже через толстые двери, а аромат – смесь дорогих вин, духов и человеческого пота – цепляется за моё чутьё ещё до того, как я выхожу.

Лакей в идеально выглаженном костюме открывает дверь. Его лицо – безупречно правильное, словно высеченное из мрамора, но оно не выражает ничего, кроме пустоты. Я лишь бросаю на него короткий взгляд, выхожу, натягивая на себя маску спокойствия.

Холодный воздух ударяет в лицо, но он не затрагивает меня. Единственное, что беспокоит, – это тягучая скука, свисающая с каждого сантиметра этого места. Ещё одна "элитная"вечеринка. Ещё один вечер, когда приходится прятать волка за чужой улыбкой.

Взгляд скользит по толпе. Цвета. Лица. Движения. Они все сливаются в одну бесформенную массу. Ароматы смешиваются, но я сразу выделяю ключевое. Её. Запах дерева и мёда, смешанный с ванилью и лёгким оттенком какого-то пряного масла. Этот аромат заставляет мои ноздри дрогнуть, а спину выгнуться едва заметной дугой, как будто я на охоте.

Но я продолжаю идти, позволяя ногам двигаться, пока мой взгляд всё ещё выискивает свою цель.

Захожу внутрь. Просторный зал, наполненный огнями люстр и шелестом платьев, кажется давящим. Всё слишком яркое, слишком блестящее, слишком человеческое. Мерзко.

Я хватаю бокал шампанского с подноса и делаю вид, что любуюсь архитектурой, хотя на самом деле слежу за ней. Варя.

Она стоит чуть в стороне, её длинные шатеновые волосы свободно падают на плечи, а обтягивающее тёмно-зелёное платье подчёркивает изгибы её тела. Она смеётся, но это только игра. Её смех фальшив, как и всё здесь.

Я приближаюсь, пока она не оказывается совсем близко. Её запах ударяет в нос, и я на мгновение закрываю глаза, впитывая его. Это не просто аромат. Это её суть. Тёплая, манящая, обволакивающая.

– Приятный вечер, – произношу тихо, но достаточно близко, чтобы она почувствовала, как моё дыхание касается её кожи.

Она поворачивается, её медовые глаза скользят по мне, оценивая с головы до ног.

– Скорее тягостный, – отвечает она с ленивой усмешкой. Её голос мягкий, но в нём звучит раздражение, словно ей скучно говорить со мной.

– И что же испортило вам вечер? – спрашиваю, не сводя взгляда с её шеи. Вены под её кожей пульсируют так, что я почти слышу их биение.

Она пожимает плечами, делая вид, что ей всё равно.

– Моё присутствие здесь. Эти люди… Это место.

Её голос звучит высокомерно, и это только разжигает моё желание. Она думает, что стоит выше всех. Но я знаю правду. Она такая же добыча, как и остальные. Просто она ещё не поняла этого.

– Возможно, вечер станет лучше, чем вы думаете, – бросаю ей, позволяя уголкам губ изогнуться в лёгкой улыбке.

Она делает вид, что не слышит меня, её взгляд снова возвращается к человеку у микрофона. Её отец. Я прослеживаю её взгляд и чувствую, как волна презрения накрывает меня. Её мир, её привилегии, её высокомерие – всё это рухнет.

Пока она отвлечена, я позволяю себе изучить её. Лицо идеально: мягкие губы, тонкий нос, глаза цвета жидкого янтаря. Платье обрисовывает её фигуру, подчёркивая каждый изгиб. Я чувствую, как мои клыки чуть-чуть удлиняются, но быстро прячу их.

Она смеётся над чем-то, но я знаю, что этот смех не настоящий. Она всего лишь овечка среди волков. Моя овечка.

Моё дыхание становится чуть тяжелее. Я отпиваю глоток шампанского, чтобы спрятать нарастающий голод. В голове всплывает картина того, как я пригибаю её к земле, обнажая шею.

Она даже не знает, насколько близка к своей смерти.

Пьёт шампанское, смотрит в сторону отца, но я вижу, что её мысли далеко отсюда. Её плечи напряжены, уголки губ дергаются, как будто она удерживает себя от чего-то. Это раздражает меня больше, чем я ожидал. Почему-то мне хочется заставить её обратить внимание на меня.

– Полагаю, вы здесь не ради удовольствия? – проговариваю, облокотившись на стену так, чтобы казаться расслабленным.

– А вы? – отвечает она лениво, бросив на меня взгляд через плечо.

Её глаза цепляют меня, как будто на секунду прожигают насквозь, и я чувствую, как что-то внутри волка замирает. Мгновение, и я снова контролирую себя. Улыбаюсь.

– Может, ради удовольствия. Может, ради интереса. Разве не для этого устраивают такие вечера?

Она хмыкает и отставляет бокал на ближайший столик.

– Вы говорите как человек, которому здесь всё нравится. Это правда?

Я смеюсь. Коротко, хрипло, но достаточно, чтобы мой голос отозвался в её груди.

– На самом деле, нет. Здесь слишком много шума. Слишком много… людей.

Её взгляд снова падает на меня, теперь уже внимательнее. Она медленно поднимает руку к волосам, как будто случайно касается шеи.

– Вы странный.

– Вы тоже, Варя.

Её брови слегка поднимаются, и я понимаю, что попал в цель. Она не ожидала, что я знаю её имя. Мои губы чуть приподнимаются в усмешке, но я быстро возвращаю лицо в маску безразличия.

– Откуда вы… – начинает она, но её внимание снова уходит к сцене, где её отец готовится к своей речи.

В этот момент я подаюсь чуть ближе, чтобы в её поле зрения были только мои глаза.

– Это не важно. Пока.

Она отворачивается, но я чувствую, как её запах усиливается. Лёгкая дрожь в руках, едва заметное движение плеч. Я знаю, что задел её.

Я стою за её спиной. Запах волос и кожи – ваниль, мёд и что-то терпкое, горячее. Эта смесь раздражает меня сильнее, чем я ожидал. Я чувствую, как волк внутри шевелится, клацает клыками, требует: "Сделай что-нибудь. Сломай её сейчас".

Но я не могу. Пока.

– У вас всегда такой серьёзный вид? – говорю, слегка наклоняясь ближе, так, чтобы её волосы слегка задели мой подбородок.

Она поворачивается, медленно, лениво, как будто даёт мне понять, что делает одолжение. Её взгляд – тот самый, который я ненавижу у смертных: равнодушный, чуть скучающий, как будто она над всем этим.

– А у вас всегда столько вопросов? – бросает она, склонив голову набок, так, что её шея становится чуть заметнее.

Её голос мягкий, но в нём слышится насмешка. Я улыбаюсь, хотя внутри уже чувствую нарастающую ярость.

"Сука. Ты думаешь, что ты такая умная, да? Подожди."

– Когда я вижу, что кто-то скучает, мне хочется это исправить, – отвечаю я, глядя прямо в её медовые глаза.

– Думаете, вы меня развеселите?

– Уверен, – отвечаю, позволяя голосу стать чуть ниже, хриплее.

Она улыбается, но это не доброжелательная улыбка. Это вызов.

– Интересно. Тогда продолжайте.

"Бля*ь, она нарывается. Думает, что я всего лишь один из этих смертных клоунов. Ну ничего, малышка, ты скоро поймёшь, с кем играешь."

Я делаю ещё один шаг ближе, теперь между нами остаётся меньше ладони. Она чувствует это, её взгляд скользит по моим глазам, губам, шее. Я вижу, как её дыхание чуть сбивается.

– Вам не жарко? – спрашиваю, переводя взгляд на тонкую ткань платья, которая слишком сильно облегает её тело.

Она коротко хмыкает, и её пальцы неосознанно поднимаются к ключице, где маленькая капля пота блестит под светом люстры.

– Нет. А вам?

– Только от вашего взгляда, – говорю я, опираясь рукой на стену рядом с её плечом.

Её глаза прищуриваются, и я вижу, как она сдерживает смешок.

– Остроумно. Вас этому научили на каком-нибудь тренинге?

– Нет. Это врождённое, – отвечаю, снова позволяя себе насладиться её запахом.

Она делает маленький шаг назад, и я замечаю это. Её тело говорит мне больше, чем она сама. Она нервничает. Нервничает и хочет этого одновременно.

"Чувствуешь это, Варя? Чувствуешь, как я приближаюсь? У тебя мурашки бегут по коже. Сладкая. Я тебя сломаю."

За спиной кто-то начинает аплодировать, и её внимание на мгновение переключается. Она смотрит через моё плечо, где её отец уже произносит свою речь.

– Надеюсь, вы не против, если я не стану слушать? – говорю я, следуя за её взглядом.

– О, я бы даже порекомендовала этого не делать, – отвечает она, снова встречаясь со мной глазами.

Варя стоит так, будто пытается сохранить равновесие на тонкой грани. Её лицо остаётся спокойным, но я вижу, как её грудь слегка поднимается с каждым вдохом, как дрожат её пальцы, когда она поправляет бокал.

Она делает вид, что не замечает моего присутствия, но я чувствую, как она насторожена.

"Ты моя, малышка. Уже моя."

Глава 1.2

– Значит, мы с вами не так уж разные, – говорю спокойно, словно не пытаясь привлечь её внимание, хотя мы оба знаем, что это ложь.

Она чуть поворачивает голову, лениво скользя взглядом по мне, будто я не заслуживаю её полного внимания.

– Вы так думаете? – отвечает Варя, её голос звучит как лёгкая усмешка. – Или вам просто нравится думать, что мы похожи?

Уголки её губ поднимаются, но в глазах вместо интереса – что-то похожее на презрение. Она явно играет, думая, что держит ситуацию под контролем.

– Мы оба не на своём месте, – бросаю, чуть ближе пододвигаясь к ней. Она это замечает. Её пальцы едва заметно шевельнулись, но я заметил.

Она чуть склоняет голову, позволяя свету от люстры упасть на её шею. Волк внутри меня замирает на мгновение, наблюдая за этим движением, как за прыжком добычи в ловушку.

– Вы не пьёте, – говорит она, коротко взглянув на мой бокал. – Наверное, любите что-то крепче, что-то настоящее?

"Бля*ь, она играет. Ну ладно. Давай поиграем."

– Угадали, – отвечаю с ленивой улыбкой. – Это ваше? Этот шум, блеск? Или вы тоже не любите всю эту показуху?

Она коротко смеётся, совсем не весело.

– Я здесь потому, что должна быть. Это ничего не значит. А если хотите пить что-то крепче, – она на секунду задерживает взгляд на мне, и я замечаю огонёк вызова, – бар там. Принесите мне водку. Чистую.

"Водку? Ха, мэрская дочка, а привычки, как у рабочей бабёнки. Но что ж, пойдём поиграем."

– Как скажете, – бросаю, улыбаясь чуть шире, чем нужно, и направляюсь к бару.

Бармен смотрит на меня с тем самым выражением, которое я ненавижу у смертных. Это не страх. Это смесь оценки и скуки, словно он думает, что может что-то обо мне понять.

– Водка. Два шота, – говорю я, не утруждая себя вежливостью.

Бармен кивает, быстро наливает, но его медленные движения раздражают. Я вытягиваю купюру и кладу её на стойку.

– И сигарету, – добавляю.

– Простите, сэр, но здесь не курят, – с вежливой фальшью отвечает он.

Я наклоняюсь чуть ближе, не сводя с него глаз.

– Я сказал – дай сигарету, – говорю ровным, но низким голосом, в котором чувствуется предупреждение.

Бармен нервно хмыкает, суёт мне сигарету и тут же отворачивается.

Я беру бокалы, бросаю взгляд на зал. Смертные продолжают своё шоу: смех, ложные улыбки, бриллианты. Все они выглядят одинаково. Ничтожные. Единственное, что выделяется в этом сером дерьме, – Варя.

Она стоит всё там же, чуть повернув голову к сцене, где её отец в это время развлекает толпу своими пафосными словами.

"Мэр, бля*ь. Король своего маленького айсберга. Ну ничего, король, твоя дочь не такая святая, как ты думаешь."

Я возвращаюсь к ней, протягивая бокал.

– Ваша водка, – говорю спокойно, снова задевая её пальцы.

Она смотрит на меня и улыбается. На этот раз чуть искреннее, но всё равно в этой улыбке чувствуется вызов.

Она делает глоток, морщится.

– Слишком крепко? – спрашиваю с усмешкой.

Она смотрит мне в глаза.

– Для меня? Никогда.

"Овца, ты явно не знаешь, с кем разговариваешь."

– А как вас зовут? – вдруг спрашивает она.

"Имя? Ха. Думаешь, я скажу тебе правду?"

– Ратмир, – отвечаю, не отводя взгляда.

Она кивает, повторяя имя про себя. Её губы слегка дрожат, но я не уверен – от холода или от выпитого.

– А вас как зовут? – бросаю в ответ, хотя я давно знаю ответ.

– Варя, – отвечает она, снова беря бокал. – Ну, Ратмир, вы точно знаете, как привлекать внимание.

– Только если внимание стоит того, – отвечаю.

Она чуть смеётся, качает головой и делает шаг ближе. Её плечо на мгновение касается моего, и этот жест – почти незначительный – пробуждает во мне что-то первобытное. Волк внутри хочет выйти наружу.

– Давайте выйдем, – говорит она тихо, смотря куда-то в сторону. – Здесь слишком жарко.

Я смотрю на неё, как на добычу, которая только что предложила сама себя.

"Ты хочешь выйти? В одиночестве? Со мной? Хорошо, малышка. Ты понятия не имеешь, что только что сделала/

Эта девчонка даже не понимает, насколько близка к краю. Варя мчится вперёд, платье мелькает в полумраке, её смех словно толкает меня следом. Она думает, что это игра. А мне нравится наблюдать, как она сама загоняет себя в ловушку.Я допиваю водку, грохочу стаканом об пол, и звон стекла моментально притягивает на нас взгляды. Толпа отступает, создавая вокруг нас пустое пространство. Охрана тут же трогается с места, чтобы перекрыть выход.

– Давай быстрее, – шиплю ей, обгоняя её резким движением и хватая за руку.

Она смеётся, захватывая дыхание. Сука, ей это нравится. Пальцы сжимают мою руку, она держится крепко, будто боится, что я брошу её.

– Ты что, думаешь, что это гонка? – бросает она через плечо, но не замедляет шаг.

Я молчу. Отвечать нет смысла. Пока.

Перед дверями нас встречают четверо охранников. Здоровенные, будто специально выращенные для таких вечеров. Они встают перед нами, образуя стену. Варя резко тормозит, чуть не врезается в меня, но я крепче сжимаю её запястье, чтобы удержать рядом.

– Куда это мы собрались? – спрашивает один из них, очевидно главный.

Я делаю шаг вперёд, так, чтобы его лицо оказалось почти рядом с моим. В глазах этого громилы нет ни страха, ни интереса. Только работа.

– Мы выходим, – говорю спокойно. Он скрещивает руки на груди.

– А кто сказал, что вас пустят?

Варя чуть дёргается за моей спиной, но я даже не смотрю на неё.

– Отойди, пока я не сделал тебе больно, – бросаю я, улыбнувшись, как можно более холодно.

Охранник хмыкает. Этот звук раздражает меня больше, чем его слова.

– Покажите свои документы, – говорит он, делая шаг вперёд.

Я наклоняю голову чуть вбок, как волк, оценивающий добычу.

– Конечно. Сейчас покажу, – произношу с медленной усмешкой и в тот же момент наношу резкий удар локтем в его лицо.

Он валится назад, кровь из носа пачкает его рубашку. Второй пытается схватить меня за плечо, но я разворачиваюсь, хватаю его за шею и резко прижимаю к стене. Его голова с глухим звуком ударяется о мрамор.

Третий уже хватает меня за руку, но я резко разворачиваюсь и всаживаю ему кулаком в челюсть. Хруст. Он падает на колени, хватаясь за лицо.

Четвёртый успевает схватить Варю, но я резко бью его в пах, и он с хрипом отпускает её.

Варя вскидывает руки к лицу, в её глазах – смесь ужаса и изумления.

– Стоять здесь, – рявкаю я ей, оборачиваясь к последнему охраннику, который пытается подняться.

Я делаю шаг, хватаю его за воротник и резко опускаю вниз, так что его лицо встречается с полом. Запах крови уже витает в воздухе. Этот аромат всегда пьянит меня.

– Пошли, – бросаю я, снова хватаю Варю за руку и резко тяну её к двери.

Мы выбегаем на улицу. Холод Тайгарда тут же бьёт мне в лицо, смешиваясь с резким запахом её духов.

– Отпусти меня! – кричит она, пытаясь вырваться, но я лишь сильнее сжимаю её руку.

Она продолжает рваться, но я останавливаюсь и резко поворачиваюсь к ней.

– Ты думала, это шутка? – рычу ей в лицо, прижимая её к стене. – Это не игра, Варя. Ты хотела сбежать, так беги до конца. Или ты передумала?

Её глаза широко раскрыты. Её дыхание неровное, но я слышу, как её сердце всё ещё бьётся с бешеной скоростью.

– Я… я не знала, что ты такой… – шепчет она, не сводя взгляда с моего лица.

– Какой? – наклоняюсь я ближе, почти касаясь её шеи. – Злой? Опасный? Скажи мне, Варя, ты этого хотела? Чтобы я показал тебе настоящего волка?

Она молчит, пытаясь отвести взгляд, но я не даю ей. Мои руки держат её крепко, а запах её страха и адреналина сводит меня с ума.

– Отпусти, – шепчет она, снова пытаясь оттолкнуть меня.

Я чувствую, как её пальцы на мгновение касаются моей груди, её тепло проникает в мою кожу.

– Ты сама сюда пришла, – говорю я, шумно вдыхая её аромат. – Ты хотела этого. Или я ошибаюсь?

Она замирает, её дыхание сбивается.

– Я просто не хочу, чтобы нас увидели, – шепчет она наконец.

Её голос звучит так, будто она сама не верит в свои слова.

Я резко отпускаю её, почти отталкивая. Она делает шаг назад, но не отводит взгляда.

– Ещё увидимся, – бросаю я, разворачиваясь и направляясь к машине.

Я запрыгиваю на заднее сиденье, достаю сигарету и закуриваю.

– Гони, – рявкаю водителю.

Глава 2