Качели времени. Папина дочка

Посвящается моему отцу, Кореневскому Михаилу Ивановичу. Хочется, чтобы у каждого ребенка был бы такой же прекрасный папа. И чтобы папы были с детьми как можно дольше.

Глава первая. Выжженный мир

За спиной Гундагара с резким грохотом захлопнулись ворота замка. Король поморщился: звук резко отозвался в голове, которая и так раскалывается от жары. Впрочем, головная боль – его постоянный спутник с тех самых пор, как он себя помнит. К ней мужчина давно привык и даже почти не замечает, как боль сдавливает виски или горящим угольком вонзается в глаз. Он уже смирился.

А вот с адской жарой, которую тоже помнит сызмальства, смириться так и не смог. Вот и сейчас он содрал с плеч тяжелый парадный плащ и бросил его на валун прямо у ворот. Ничего не случится с тканью, а ему хоть немного легче станет. И что с того, что он теперь выглядит не по протоколу? Это папенька с маменькой всегда блюли церемониал. Но Гундагар – король. Ему закон не писан.

Мужчина покачал головой. До последних дней отец всегда был при параде. Даже отдавая душу высшим существам, возлежал на тронном ложе в ослепительно белой сорочке и парадных красных шароварах, а начищенные туфли вполне могли сыграть роль зеркала. Тяжелый королевский плащ ниспадал с ложа живописными складками. И все это так странно контрастировало с нездоровым, голубым оттенком его лица. На иссохшемся перевернутом треугольнике головы двумя провалами зияли глазницы, а губы по цвету сравнялись с кожей. Но редкие волосы аккуратно причесаны и уложены, да и пахло от отца-короля не смертью, а изысканным парфюмом. Наверняка, если бы за несколько лет до того, он не передал корону сыну, то и тяжелый обруч, сдавливающий виски не хуже мигрени, тоже водрузил бы на голову.

Гундагар за своим внешним видом не следил. Как можно думать о такой ерунде, когда все они сгорают заживо? Матушка, конечно, не слишком была довольна его поведением, но плевать. Вот и сейчас, в очередной раз вырвавшись из замка, почтительный сын предварительно оставил корону под присмотром королевы-матери. Не хватало еще бродить с раскаленным металлом на голове – золото греется очень быстро.

Королева Магда каждый раз недовольно кривила губы, когда сын в очередной раз попирал традиции, почитаемые тысячелетиями. Сама-то она соблюдала их все. Как и король, всегда представала перед окружающими при полном параде. Прическа – волосок к волоску, а поверх серебряных нитей тонкий золотой вдовий обруч. Пышное и жаркое платье с воротником, туго перетянутая тонкая талия, туфли. И обязательная накидка с меховой оторочкой. Ради чего так с ума сходить? Впрочем, все они тут двинутые.

Гундагар закатал рукава, совершенно не заботясь о том, что мнет ткань, потом поступил так же и с шароварами. Пришлось повозиться, чтобы широкие штанины не сползали обратно! Стало чуть легче: теперь ткань не липла к противно-потному телу, а обжигающий ветер, тут же ожегший кожу… С ним ничего не поделаешь, придется мириться.

В очередной раз король подумал, что пора бы отменить весь этот церемониал к чертовой матери. Не до красивых нарядов. Спасибо, что есть электроволновые машины, стирающие их вещи – а то бы они все давно в засаленных от соленого пота одеждах щеголяли. Сейчас же чисто, да и ладно. Надо переходить на более свободные одеяния, которые защищали бы от солнца, а не добавляли тепла тогда, когда это не нужно. Но это важно матери. А мать король любил, потому и оставил в живых.

Сейчас же он еще и порадовался тому, что матушка наверняка сидит в прохладном подвале, а не в тронном зале, где горячо от раскаленных камней и обилия окон, в которые светит злое солнце. В подвале еще не так, там пахнет плесенью и слегка сыро, там дышится легче. И в подвале нет окон, так что маменька не увидит, как ее коронованный сын ходит, словно последний крестьянин. Впрочем, и ему не след задерживаться у замка, а то не ровен час изжарится.

Открыв зонтик и защитив голову от пекла, король двинулся к скалам. Каждый день он проделывал этот путь вместо того, чтобы сидеть вместе со всеми в прохладном подвале, где не плавятся мозги и не кипит кровь от жары. Но он король, и должен заботиться о Магде, о Лайонелле и Адире, своих детях. Кто же принесет им воды, если не он? Заодно можно отдохнуть от этой затхлой атмосферы, от запаха смерти, буквально пропитавшего воздух.

Да, смерть ходит рядом, как бы Гундагар ни пытался это отрицать. Того и гляди иссякнет родник, благодаря которому они держатся последнее время. А у крестьян жидкости немного, да еще попробуй, отними воду. Им уже все равно, король ты или не король. Инстинкт выживания сильнее присяги. С едой тоже дела обстоят плохо. А проклятые инженеры не торопятся довести до ума спасательные капсулы…

Мужчина нырнул в едва заметное отверстие, зиявшее в скале. Эту пещеру он открыл еще ребенком. И, как тогда, испытал ощущение восторга пополам с ужасом. Но если тогда эти чувства были продиктованы таинственностью места, в котором он случайно оказался, то теперь все иначе. Восторг вызывало то, что сейчас Гундагар хотя бы слегка утолит жажду, терзавшую его постоянно. Ужас – осознание того, что вскоре и эта маленькая радость окажется ему недоступна. И нечем будет напиться самому, напоить принца и принцессу, мать. Всех ждет страшная смерть в муках, от жажды.

Услышав тихий плеск, король инстинктивно сглотнул и снова поморщился, когда сухой язык коснулся сухого же неба и прилип к нему. Отодрав его, мужчина поспешил к роднику. Как сильно изменился источник за последние тридцать лет! Тогда толщина потока была примерно с руку его отца, теперь – с мизинец его сына. Скоро струйка станет тоньше волоса, а затем и вовсе исчезнет. С этого момента они будут обречены.

Гундагар опустился на колени, снял с пояса кожаный мешок и подождал, пока тот заполнится драгоценной влагой. Ни один золотой обруч, ни один царский трон и власть не стоят и капли чистой родниковой воды! Затянув на горловине шнурок, мужчина надежно закрепил мешок на поясе и лишь потом напился вдоволь. Не удержавшись от соблазна, умылся. Все равно эта вода уйдет в недра, он не крадет ее у своих детей.

Пора возвращаться, но король не торопился. Вода в замке еще есть, ведь он не пил со вчерашнего вечера. Еда есть тоже. А ему хочется еще немного побыть одному. Поэтому Гундагар направился дальше, вглубь в пещеру, и вскоре вышел на побережье. Точнее, он знал, что раньше это было побережьем. Мужчине известно это из рассказов матери и отца, а тем – от своих стариков и далее по цепочке. Моря тут не было уже примерно тысячу лет.

Но королю нравилось бродить в тени скал, шуршать песком, который здесь нагревался не так сильно, как там, где его жалило солнце. Гундагара всегда восхищал этот бескрайний простор – куда ни кинешь взгляд, всюду ровные барханы. Наверное, если бы вместо них тут шумели волны, вид был бы еще более впечатляющим. Столько воды сразу!

Вот и теперь он привычно осмотрел песчаное безмолвие и… Что это? В шагах двадцати от места, где он стоит, лежит огромное нечто. Нечто имеет вид веретена, а его металлическая поверхность кажется мутной, матовой. Мужчина в недоумении скользнул взглядом по непонятной штуке и заколебался. Подойти или лучше остаться на месте? Он нащупал кинжал, но не решился тронуться с места.

Прошло минут двадцать, но ничего не изменилось. Тогда Гундагар сделал осторожный шаг к веретену, затем еще один. Наконец, он подошел вплотную, держа в руке кинжал и осторожно коснулся рукой поверхности. Вдруг раздалось тихое шипение и мужчина отскочил, во все глаза глядя на неизвестную и наверняка опасную штуковину.

Одна из стенок вдруг опустилась вниз, да так и осталась в этом положении. Веретено оказалось чем-то вроде лодки и теперь удивленный король смотрел на двух детей, немного постарше его малышей, отделенных от внешнего мира прозрачной пленкой. Ребята, с закрытыми глазами, плавали в какой-то мутноватой жидкости, а их рты и носы были прикрыты кислородными масками. Шланги от масок уходили куда-то вглубь сооружения.

Что-то запищало и жидкость стала потихоньку убывать. Дети зашевелились, открыли глаза и испуганно посмотрели на короля. Тот ответил им таким же взглядом. Подойти или держаться на расстоянии? Да, перед ним двое подростков, мальчик и девочка. Но что за странное веретено их сюда принесло и не опасны ли они?

Снова послышалось шипение и едва заметная пленка убралась вниз. Дети, облаченные в облегающие светлые костюмы, осторожно спустились на песок и снова посмотрели на Гундагара, а потом защебетали на непонятном наречии.

– Что? Я не понимаю вас. – ответил он.

Дети синхронно склонили головы, потом снова кинули взгляд на лицо короля.

– Приветствуем тебя, житель новой для нас планеты. – сказали они, теперь на знакомом Гундагару языке.

– Вы говорите по-нашему? – удивился он.

– Мы говорим на всех существующих языках. Их не так уж и много. – пояснили маленькие незнакомцы.

– Да кто вы такие?!

Дети переглянулись, а потом доверчиво посмотрели на короля и рассказали ему о себе. Они жили на прекрасной планете, дружили, наслаждались детством. Но вдруг беззаботная пора резко закончилась: на их земли напали. Родители в спешке схватили ребят, засунули в один из звездолетов – по счастливой случайности все они в тот момент находились на космодроме. А после стартовали с родной планеты, которую в этот миг терзали злобные захватчики.

Несколько суток они провели в открытом космосе, надеясь, что смогут быстро найти другую пригодную для жизни обитель. Но увы…

– Все вспоминается с огромным трудом. – признался мальчик, назвавшийся Лиамом. – Вероятно, это последствия анабиоза, из которого мы только что вышли. Как-то нас разбудили встревоженные родители. Они говорили что-то про астероидный пояс.

– Родители запихнули нас в спасательную шлюпку. – вторила ему девочка Астория. – Сказали, что места хватит только для нас. Что они положили туда всю еду, которую только нашли на звездолете, чтобы нам хватило на первое время…

– Когда шлюпка отыщет подходящую для жизни планету. – снова вступил Лиам. – А до этого мы будем спать, чтобы не расходовать силы и пищу зря. Ведь неизвестно, сколько нам придется скитаться в космосе.

– Вот шлюпка и нашла подходящую планету. – закончила рассказ Астория. – Как хорошо, что здесь есть люди! Было бы очень трагично, если бы мы попали в мир, заселенный только дикими существами. И, избегая гибели, к ней бы и прилетели.

Гундагар покачал головой. Бедные дети! Их родители пожертвовали собой, очевидно, они не сумели пройти астероидный пояс. Но спасли своих чад и мужчина их понимал: сам, наверное, поступил бы так же. Но глупая шлюпка не уберегла ребят от смерти, а напротив, привела их туда, где им предстоит зажариться заживо.

Глава вторая. Жизнь стала налаживаться

Но король пока не стал пугать инопланетян информацией о скорой и мучительной гибели. Было в словах детей кое-что, что его заинтересовало.

– Что вы говорили о еде? Много ее у вас? – спросил он, стараясь скрыть волнение.

Подростки кивнули и снова пустились в объяснения. Их родители не были космонавтами, однако если ребятам не изменяет память после анабиозного сна, они работали на космодроме и подготавливали звездолеты к рейсам. По счастливой случайности один из кораблей собирался через сутки пуститься в продолжительную космическую экспедицию и на борту уже все было для нее готово. В том числе и провизия для восьмерых членов экипажа на ближайшие полгода. На этом звездолете Лиам, Астория и их родители спаслись с планеты.

– Мы совсем немного поели, пока улетали подальше от нашего дома. А после родители погрузили в шлюпку все, что осталось и потому места для них уже не было. У нас много еды. – доверчиво сообщили пришельцы.

В этот момент у короля в голове мелькнула страшная мысль: убить этих детей. Они маленькие, пикнуть не успеют, как по очереди повстречаются с его кинжалом. Все равно им не жить и лучше мгновенная смерть, чем медленная гибель от жары! Уже дважды костлявая нападала на ребят: когда неизвестные захватчики атаковали планету, и когда их корабль повстречался с астероидным поясом. Вечно бегать от старухи с острой косой космические гости не смогут, да еще на них беду накличут. Так что король просто окажет одолжение им и спасет своих – он обязан это сделать!

А его собственные дети, его львята смогут пожить подольше! Их двое, плюс он и мать – им еды, которая рассчитана на полугодовое питание восьмерых взрослых людей, хватило бы на гораздо более долгий срок – тем более они привыкли есть мало. А Лиам и Астория – это два лишних рта. Да, они заслуживают благодарности за то, что продлят им жизнь. Ну так король избавит их от мук и это уже большая награда! В конце концов, раньше смерть от руки царской особы считалась почетной… А эти дети – простолюдины, им в других обстоятельствах о такой чести и мечтать не пришлось бы.

Но тут Лиам и Астория, щелкая какими-то рычажками, нажимая на невидимые кнопки, отодвинули стенку шлюпки и мужчина уставился на ровные ряды небольших разноцветных пакетиков. Потом взял один из них – легкий, едва ли в нем было хотя бы пятьдесят грамм. И в недоумении уставился на пришельцев.

– Что это?

– Еда. – подтвердил Лиам его худшие подозрения.

– Еда? – только тут король подумал, что инопланетяне могут питаться совсем иначе, нежели они.

– Это специальный концентрат. – с готовностью стала объяснять Астория. – Чтобы пища не занимала много места на борту, ее предварительно дегидрируют. А потом достаточно добавить немного воды и у тебя на столе готовое блюдо!

– Какая горькая ирония судьбы! – воскликнул Гундагар. – У нас ценность вашего порошка немногим больше ценности пыли.

Был бы он маленьким ребенком, тут же разревелся от злого бессилия. Впрочем, и сейчас был готов сделать это. Спасение, пусть и кратковременное, так близко! Мужчина уже представил, как обрадуются его дети, как легкая полуулыбка тронет сухие губы королевы-матери, когда он принесет им еду! Еду, ради которой не пришлось в кои-то веки никого убивать – про маленьких инопланетян он бы умолчал, все равно никто из семьи не выходит из замка, да и он знает, как распорядился бы их телами… Но ради этой пищи пришлось бы пожертвовать водой, а утоление жажды у них в приоритете.

Астория и Лиам недоуменно посмотрели на короля, а тот развел руками и усмехнулся.

– Увы! Наша планета погибает по вине злого солнца. Разве вы не заметили, как тут жарко? И воды у нас совсем немного. Мой ручей, спасающий нас все эти годы, скоро иссякнет, и…

– Но ведь воду можно использовать повторно. – произнесла девочка.

– И добывать. У вас тут столько песка. – огляделся мальчик. – Бьюсь об заклад, что он морской.

– Верно… Но о чем вы говорите? Я не понимаю.

– Если вы нас приютите и не обидите, мы поможем. Хотя бы на время.

Король кивнул, а ребята, оглянувшись на свою шлюпку, улыбнулись и перевели взгляд на мужчину. Затем пояснили, что на их планете много внимания уделяли вопросам возобновляемости ресурсов, в частности, воды. Для этого еще сотни лет назад изобрели специальное оборудование, которое с годами стало еще совершеннее и результативнее.

– Но оно осталось на вашей планете. – напомнил Гундагар, борясь с желанием выразить сомнение, что от самой планеты что-то осталось. – Или же вы – великие инженеры, которые совершенно случайно захватили с собой чертежи и сможете собрать это оборудование из подручных средств?

– Нет, это предположение больше напоминает сказку. – хмыкнула Астория. – Но в космосе воду, в ее жидком состоянии, брать негде. А, чтобы тащить с собой цистерны жидкости, звездолеты должны быть величиной с планету.

– Поэтому каждый корабль и даже спасательная шлюпка оборудованы системой очистки воды для повторного использования. – продолжил Лиам. – И системой добычи воды. Может, я и забыл многое из нашей прошлой жизни, но помню, что добыть воду можно даже из молекул, которые есть в космосе. А уж из песка, который раньше устилал дно моря, и тем более.

– Мы сможем снять эту систему со шлюпки. – улыбнулась инопланетянка. – И наладить добычу воды из песка. Вот только… Только система на спасательной шлюпке не самая мощная, так что вряд ли удастся получать более двадцати литров в день.

– Двадцать литров воды в день?!

Еще несколько минут назад Гундагар, облеченный королевской властью, решал, жить этим пришельцам или нет. А теперь смотрел на них, как на богов. Ведь теперь от них зависело, будет ли жить король, будут ли жить его дети и мать. Двадцать литров для них, уже много лет делящих два-три литра в день на четверых! Мужчина, кажется, понял, что чувствуют люди, которые случайно нашли клад. Два бога в буквальном смысле спустились к нему прямо с неба и, подобно Прометеусу1 из древних легенд, готовы преподнести самый ценный дар. Вот только если мифологический титан подарил людям огонь, дети дадут ему воду, еще более ценную и нужную.

– Мы понимаем, это немного. – дети по-своему истолковали его изумление. – Но спешим заметить, что сами пьем мало, нам на двоих достаточно литра в сутки. Кстати, если бы ты не сказал, что тут жарко, мы бы решили, что это типичный климат для вашей планеты. Такой был у нас дома и к зною мы привыкли, дополнительной жажды он не вызовет. Наверное, поэтому шлюпка, анализируя ваши условия, и приняла решение приземлиться в привычном для нас климате.

– Я готов молиться на вашу шлюпку. – улыбнулся король.

Дети заверили его, что это необязательно. А Гундагар поклялся относиться к ним как к родным. После этого он, Лиам и Астория взяли из шлюпки несколько пакетиков с едой и бутылки с водой, которые тоже там были. Мужчина велел им спрятать воду – прохожие в этих краях редки, но все же лучше сохранить в тайне владение столь ценным ресурсом. Затем пришельцы заперли космическую лодку и небольшая процессия направилась к замку через пещеру.

Впоследствии Гундагар не раз вспоминал этот день, как момент, подаривший им надежду на выживание. Он по-прежнему выходил к ручью – ведь надо было использовать и такой источник, пока он не иссяк. Но недостатка в драгоценной жидкости они больше не испытывали. Астория и Лиам, невзирая на юный возраст, действительно оказались толковыми ребятами и сумели добыть воду из морского песка.

Каждый день король несколько раз ходил к бывшему морю с тележкой, наполнял ее кварцевыми крупинками и возвращался в замок. А уже там, в подвале, инопланетяне «колдовали» над ними и получали воду, которой щедро делились с хозяевами планеты. Для обещанных двадцати литров требовалось около ста килограммов песка, но это не беда – его было очень много.

Использованную жидкость снова очищали. Брезгливый король пить ее не решался и всем запрещал. Но какое же счастье было снова, в первый раз за много лет, помыться! А Лайонелл и Адира даже приняли ванну, впервые в жизни. И самое главное: они теперь могли пить вдоволь и испытать удивительное и доселе незнакомое ощущение – отсутствие жажды.

Ужас голодной смерти тоже отступил: они действительно крайне экономно расходовали запасы пришельцев. Перед первой трапезой Астория с Лиамом, смутившись, предупредили, что дегидрированная еда не такая, как с пылу с жару. Но ни король, ни его дети, ничего вкуснее в жизни не ели!

Королева поначалу настороженно относилась к чужеземцам и напрягалась, если Гундагар уходил с ними куда-то из-под ее бдительного ока. Но потом привыкла и даже порой снисходила до того, чтобы недолго с ними побеседовать. Адира с Лайонеллом, напротив, тут же сдружились с инопланетянами, с удовольствием помогали им в работе и с радостью играли в свободное время.

В спасательной шлюпке, помимо ценных систем для работы с водой и запасов пищи оказалась еще и холодильная установка, которая теперь исправно трудилась в подвале. И какое же блаженство было выпить воды, которая простояла в ней сутки! Даже жара теперь не так изнуряла короля и его семейство, а Астория и Лиам и вовсе не чувствовали никакого дискомфорта.

В космической лодке, от которой на побережье теперь остался только металлический скелет, были еще и криосистемы, благодаря которым пришельцы благополучно спали до прибытия на планету. Всего на борту их оказалось десять и Гундагар углядел в этом добрый знак. Его инженеры наконец-то получили необходимое оборудование для сооружения спасательных капсул и работа потихоньку двигалась к концу. Скоро король, его дети и мать погрузятся в криосон, чтобы дождаться лучших времен.

Да, жизнь налаживалась, но Гундагар понимал: вечно так продолжаться не может. Системы добычи и очищения воды работают на максимальной мощности и не вечны. А значит, в любой момент могут выйти из строя и ремонтировать их будет нечем. Порошкообразная пища тоже подходит к концу. Мужчина знал, где достать еще еды – но она тоже не бесконечная. А на планете с каждым годом становится все жарче. Значит, остается только погрузиться в капсулы, в продолжительный сон, на тысячелетия, а может и дольше. До тех пор, пока климат не изменится в лучшую сторону и не станет пригодным для жизни.

И вот наконец инженеры доложили, что капсулы готовы к работе. Заряжались они от солнечных батарей, которые напитывались не первую тысячу лет и потому энергии хватило бы на очень долгое время. Поэтому король даже позволил себе эксперимент, поместив одного из инженеров в капсулу на три месяца. Потом, убедившись, что тот спокойно заснул и проснулся, а его физическое состояние нисколько не изменилось, наградил работников по-царски.

Королевская семья и Астория с Лиамом погрузились в капсулы после торжественного прощального ужина, который Гундагар устроил напоследок. Да, инопланетян, которые буквально спасли семейство, король взял с собой в криосон. Его дети привыкли к новым друзьям и не желали с ними расставаться. Король надеялся, что когда они проснутся и повзрослеют, смогут при помощи пришельцев даже продолжить королевский род – это станет огромной наградой для их гостей. А после им будет оказана еще одна, последняя честь – спасти монархов от голодной смерти, если потребуется.

Гундагар улыбнулся своим мыслям, находясь в капсуле. Сон уже захватывал сознание, давил на веки, но мужчина все еще продолжал радоваться тому, что им удалось избежать перспективы быть зажаренными заживо. А еще тому, что где-то совсем рядом дремлют две инопланетные «консервы» с молодым и нежным мясом. Эти дети сослужили им хорошую службу. И еще сослужат!

Глава третья. Тиара

Вздрогнув, я распахнула глаза и понеслась в уборную – гальюн, если выражаться космическим и морским языком. После отвратительного сна о короле-каннибале любого вывернет наизнанку! Но страшнее всего стало после того как я опорожнила желудок и вдруг вспомнила, откуда мне знакомо имя царственной особы.

В детстве отец всегда рассказывал мне на ночь одну и ту же сказку: о короле планеты, погибающей из-за аномальной жары. Но я всегда засыпала на моменте, когда Гундагар обнаруживал на побережье таинственное металлическое веретено и разговаривал с его обитателями, а те обещали спасение от жажды и голода. Теперь же увидела во сне продолжение забытой впоследствии сказки. Однако сомневаюсь, что папа стал бы рассказывать мне настолько страшную и отвратительную историю. Надо срочно ему позвонить!

Я уже почти побежала в контактный отсек, но усилием воли остановила себя. Еще суток не прошло, как наш корабль покинул Землю, а я уже нуждаюсь в родителях! Впрочем, меня сложно в этом винить – все предыдущие двадцать лет мы не расставались ни на день. Так что мое желание связаться с ними сейчас вполне понятно.

Да и вообще весь наш род отличается повышенным чадолюбием и тем, что даже отделившись от семьи физически, мы все равно остаемся вместе на духовном уровне. Это проверено не одним поколением. А мы, к счастью, имеем возможность общаться со своими далекими потомками и потомками их потомков. Да что за примером далеко ходить? Мой старший брат женат на пра-пра-пра и еще много раз «пра» внучке другого моего брата. Технически они друг другу не родня, но все же мы одна семья. А благодаря тому, что эта самая «пра» и братишка управляют временем, мы дружим с теми, кто будет жить через тысячи лет после нас!

Благодаря этому мы все знаем: жизнь куда невероятнее и удивительнее, чем может показаться. На долю моего семейства выпало столько всего, что иногда мне кажется, будто мы живем в каком-то фантастическом романе, причем многотомном. И это, кстати, стало причиной того, что отец сильно не желал отпускать меня в космическую экспедицию.

Впрочем, он у меня вообще жуткий перестраховщик и очень меня опекает. Папа… Подумав о нем, я улыбнулась. В нашей семье я самая младшая. Сначала у родителей появился Александр, мой старший брат, агент экс-Хроносов2 и нынешний повелитель времени3.

Затем родился наш средний, Иксион. Он у меня гениальный ботаник но, к сожалению, уже давно живет на планете Эдем4. К сожалению – потому что я вижу брата только раз в месяц. На Эдеме у него семья, успешная карьера, а улетел туда Иксион едва ему стукнуло восемнадцать лет. Алекс примерно в то же время отправился сначала в двадцать первый век, где жила на тот момент его жена, Саша5. Потом они и вовсе поселились во вневременности, откуда управляют самой капризной материей.

И у нас в семье прижилась шутка, что родителям, когда старшие дети разбежались кто куда, стало одиноко и потому на свет появилась я. На самом деле это, конечно, не так. Родилась я, когда Иксиону уже было за сорок, Александру – еще больше. Благо наша раса отличается прекрасным здоровьем и долголетием, так что родители и на тот момент были еще молоды. Да и заменой я никогда себя не чувствовала. А всегда ощущала себя любимой дочкой самого лучшего отца на свете!

Говорят, что братьев папа держал в строгости, зато меня всегда стремился разбаловать сверх меры. Однажды даже едва не погиб, стараясь выполнить мое мимолетное желание, когда я была еще младенцем6. К счастью, Иксион и Сашин брат, Евгений, его спасли. А Женя даже вправил мозги отцу и тот больше собой не рисковал. Но продолжал меня холить и лелеять, тогда как мамочка изо всех сил старалась сделать так, чтобы я не выросла эгоистичной и избалованной. И она преуспела.

Впрочем, я росла в любви и понимала, что намерения моих родителей самые благие. Поэтому у меня было счастливое детство, радостное, замечательное. И есть самое главное: крепкая связь с родными. Я могу им рассказать абсолютно обо всем и знаю – они всегда меня поддержат и не осудят. Мы очень близки и, возможно, кто-то скажет, что так нельзя, нужно сепарироваться и отделиться. Но мне кажется, что в двадцать лет еще можно по этому поводу не беспокоиться. В конце концов, все происходит тогда, когда должно происходить. Всему свое время.

К тому же эта сепарация должна быть обоюдной. А я чувствую, что не готова сама и что родители тоже не готовы. Это особенно ярко проявилось, когда я решилась покинуть отчий дом на время экспедиции. Дело в том, что внуки Иксиона, близнецы Том и Гек, пошли по стопам деда, стали ботаниками и активно обживают нежилые миры, разводя там всевозможную флору. Другой внук брата, Оникс, археолог и любит узнавать все о прошлом7. Я же зоолог и тоже принимаю участие в освоении новых планет, отвечая там за приживание фауны.

Так получилось, что наши профессиональные интересы сошлись, когда возле одного из белых карликов космонавты обнаружили скованную льдами планету. Произошло это приблизительно сто лет назад. А поскольку еще со времен, предшествовавших появлению Земли, ученых интересует тема обживания планет, это открытие не осталось без внимания. И новое небесное тело решили превратить в обитаемое, с условиями, близкими к земным, чтобы там впоследствии могла поселиться какая-либо гуманоидная раса.

Создание жилых миров любопытно не только с научной точки зрения. Оно обусловлено историей Вселенной. Множество тысячелетий назад нибирийцы столкнулись с проблемой перенаселения. Тогда и появилась Земля и, если бы не проклятые мацтиконы, уровень ее развития сейчас был бы такой же, как у «старшей сестры» Нибиру.

Разумеется, нибирийцы не собирались бесконечно расселяться по всей Вселенной и успешно решив проблему перенаселения однажды, позаботились о том, чтобы впоследствии она снова не возникала. Они ограничили рождаемость при помощи специальной вакцинации и впоследствии другие гуманоидные формы жизни, которые уже вышли в открытый космос и встретились с братьями по уму, последовали их примеру. Иначе бы никаких планет на всех не хватило.

Затем новый дом потребовался расе дроди, которая теперь живет на Эдеме. Их родной планетой была Садроди – когда-то цветущая и богатая ресурсами, а сейчас выжженная пустыня. Это постарались предыдущие поколения дроди, которые выкачивали из своего дома все, что могли и загубили планету. Когда будущих эдемчан эвакуировали с умирающего небесного тела, многие были против того, чтобы давать им новое – а ну как они и его убьют? Но новое поколение дроди выросло с другим воспитанием, да и испуганные старики научились ценить окружающее их пространство.

В результате дроди стали участниками многолетнего эксперимента. Для них создали искусственную планету, которую пригнали на орбиту одинокой звезды в галактике, соседней с Млечным путем, где находится Земля. Получив новый дом, эдемчане относятся к нему бережно, ухаживают за ним, холят и лелеют. Иксион говорит, что поэтому планета и держится вот уже какое тысячелетие. Иначе бы давно уже развалилась на куски. Но в планы межгалактического совета входит переселить дроди на другое космическое тело – возможно, даже на то, которое мы теперь летим обживать. Это более надежный вариант, чем искусственно созданный мир. Космос не терпит подделок.

А нас ждет очень интересная планета! Столетие назад, когда ее обнаружили, после ряда исследований стала понятна приблизительная история найденыша. Еще до того, как с него сошла ледяная корка, ученые предположили, что это экзопланета, похожая на Землю или Нибиру. Возможно, на ней когда-то была жизнь.

Но существование звезды, вокруг которой она вращалась, стало подходить к логическому завершению. А умирающее солнце – это очень страшно. Оно расширяется в течение тысячелетий, превращаясь в красного гиганта и его температура, пусть и более низкая, нежели у солнца, выжигает всякую жизнь на планетах, которые теперь оказались к нему ближе, чем раньше.

Потом те небесные тела, которым не повезло оказаться совсем рядом, красный гигант поглощает, а остальные выталкивает – так получилось и с находкой наших космонавтов. Мертвый отныне мир оказался далеко, покрылось льдами. Погибшее солнце сбросило внешние слои, ставшие планетарной туманностью и от него осталось лишь ядро. Тот самый белый карлик, возле которого нашли планету. Ему впоследствии предстоит стать уже черным карликом и с этим ничего не сделать.

А вот планету решили использовать во благо и обжить. Достаточно близко от нее, по космическим меркам, находилась молодая звезда, которая еще нескоро превратится в красного гиганта. Ее назвали Аритой, что и значит «восходящая звезда». К молодому солнцу транспортировали планету, именем которой послужила анаграмма названия звезды – Тиара. На одном из земных языков это означает «венец». Вот и небесному телу суждено было стать венцом творения науки.

Перевод Тиары на орбиту нового солнца стал возможен только благодаря технологиям нибирийцев и занял около пятидесяти лет. Еще столько же потребовалось, чтобы растопить льды и создать атмосферу, пригодную для проживания гуманоидов. И вот месяц назад туда, в составе первой экспедиции, отправились Том и Гек. А буквально через пару недель первые гости планеты сделали удивительное открытие: на Тиаре действительно раньше была жизнь! Строители, возводившие поселения для ученых и рабочих, живших пока что в палатках, наткнулись на культурный слой, свидетельствующий о наличии там достаточно развитой формы гуманоидов.

Естественно, туда тут же примчались археологи, среди которых был и мой двоюродный внук Оникс. А вчера вечером наступила моя очередь отправляться на планету, которая уже подкинула нам множество загадок. Отец, правда, узнав, что там была какая-то жизнь до катаклизмов, еле меня отпустил. Он и до того не был в восторге от грядущего расставания, а теперь еще больше укрепился в таком настроении.

– Вот увидишь, Лина, ты там обязательно во что-то влипнешь. – глубокомысленно сказал он, крепко меня обнимая.

– Ой, Антейчик, у нашего рода судьба такая – влипать во все подряд. – улыбнулась мама и погладила меня по голове. – Чем раньше отстреляется – тем лучше. К тому же там Том, Гек и Оникс. Они свою порцию приключений уже отхватили, может, Линочке ничего не останется уже.

– Вот в скупердяйстве наш род не обвинить. – крякнул папа. – Они и сами снова во что-то влезут, и Лине отсыпят щедрой рукой.

– Но я же твоя дочка. – возразила я в ответ. – Папина дочка. А значит смогу защитить и себя, и их. Ты же научил.

– Верно. Но все же хочется, чтобы у тебя все прошло спокойно. Это для нашего семейства так ново!

Тогда мы все вместе посмеялись, потом отец строго-настрого велел звать его в любой непонятной ситуации и звонить ежедневно. Так что сейчас я все же дойду до контактного отсека и исполню оба поручения отца.

Глава четвертая. Сказка ложь?

Глянув на часы, я посчитала, сколько времени дома и поняла, что не разбужу родителей звонком. А потому смело притопала в помещение, где стоят небольшие будки с арновудами внутри. Стены у них звуконепроницаемые – это нужно для того, чтобы не мешать другим людям общаться с друзьями и родными.

Я вошла в первую же свободную будку и синхронизировала свой наручный арновуд со стационарным. Дело в том, что из космоса надо набирать другую комбинацию, чтобы послать сигнал на Землю и с наручного аппарата я это не сделаю. Впрочем, я в принципе не смогу с него позвонить – для этого нужно находиться на какой-то планете, а не болтаться посреди космоса. Стационарные арновуды более мощные и, синхронизировавшись с моим крошкой, смогут набрать номер домашнего гаджета.

И вот уже через минуту я увидела на экране маму и помахала ей.

– Привет!

– Здравствуй, солнышко! – улыбнулась мама. – Ой, а папа только вышел.

– Ничего страшного, я потом позвоню еще… – начала я, но мать уже не слушала меня.

Я увидела, как она метнулась к окну и, свесившись из него по пояс, завопила на всю улицу.

– Антейчик! Антейчик, Линочка звонит!

Тут же на экране все затряслось и раздался такой топот, словно где-то по улице пробегал многотонный бегемот. Ну или началось небольшое землетрясение. Однако мама оставалась спокойной. Ведь это просто папочка спешно возвращался домой. Вот он влетел на кухню и бросился к арновуду.

– Лина! Дочка! Здравствуй, моя хорошая, здравствуй, моя принцесса.

– Здравствуй, папочка.

Я улыбнулась и погладила ладонью экран, а отец сделал то же самое. Потом родители подробно расспросили меня, как прошел взлет, что нам давали на ужин, как я спала. Это простые бытовые мелочи, но мне приятно рассказать папе с мамой о том, что их интересует. Ведь это не пустые вопросы, а их искренний интерес к любимой дочери.

Потом родители поведали, что у них происходило за те двенадцать часов, которые прошли с моего отбытия. После мама, спохватившись, ушла встречать Гигию – это наш врач и лучший друг семьи, которая как раз сейчас должна была прийти на кофе. Я же глянула на папу.

– Помнишь, в детстве ты рассказывал мне сказку про короля планеты-пустыни?

– Конечно, дочка. Я помню все, что связано с моими детьми. Ты всегда засыпала на том моменте, когда пришельцы помогали королю добывать воду и делились своей пищей.

– Верно. А чем все-таки закончилась та сказка?

– Я плохо помню… Но, кажется, на планету прилетели родители ребят, забрали всех, кто выжил и увезли к себе.

– Но ведь на их планету напали, а сами они погибли при встрече с астероидным поясом.

– Нет, кажется, им удалось его пройти, а сопланетникам – одолеть захватчиков. Я сам помню сказку только в общих чертах и узнал ее от твоей мамы. Она эту историю рассказывала на ночь Алексу и Икси. А что?

– Да просто вспомнила. И думаю теперь, мы ведь летим на планету, жизнь которой тоже прервалась из-за дикой жары. Что если это та же самая планета?

– Но ведь история про Гундагара просто старая сказка. Но едва ли более старая, чем Тиара… Хотя я не удивлюсь такому совпадению, ведь в жизни чего только не бывает.

– О какой сказке идет речь? – поинтересовалась мама, появляясь на экране вместе с Гигией.

Мы с папой пояснили и мама пожала плечами.

– Я и сама не помню, откуда знаю эту историю. Наверное, мне в свое время тоже читали такую сказку перед сном. И да, все там заканчивалось хорошо.

Я поблагодарила родителей, еще немного с ними поболтала, а потом отправилась завтракать. Да, наверное, сказка действительно заканчивалась счастливо – иначе в историях, которые рассказывают детям на ночь, и быть не может. А мой сон, скорее всего, стал просто страшной вариацией на тему этой сказки. В космосе что только не приснится. И действительно, история планеты Гундагара и Тиары были похожи. Вот мое подсознание и выдало такую странную вариацию развития событий. Почему именно такую? Да кто ж его знает? Я не психолог и мало понимаю, как устроен человеческий мозг.

– Устройство мозга – это вообще загадка загадок. – вдруг прозвучал в моем личном мозге голос Саши, жены старшего брата.

– Эй! – возмутилась я. – Ты что, шпионишь за мной?

Саша у нас крутой телепат и эмпат. Обучение телепатии она проходила у прежнего Хроноса, Даниила. А тот развивал умение воздействовать на чужое сознание и подсознание многие сотни тысячелетий. Эмпатии же она обучалась самостоятельно, по наитию. В итоге преуспела и там, и там. Но все мы, не умеющие закрывать от Саши свои мысли, от таких даров не всегда в восторге.

– Да надо оно мне? – тем временем вопросила невестка. – Я просто ощутила твою растерянность и хочу узнать, может, я могу помочь?

Как все члены рода, Александра заботится о близких и такое объяснение меня успокоило. Но вряд ли она может мне чем-то помочь. Хотя я ошибаюсь, как раз всемогущая и в силах меня окончательно успокоить. У нее огромнейшая библиотека с трудами всех цивилизаций и это может пригодиться!

– Саш, ты не знаешь, случайно, кто такой Гундагар?

– Конечно знаю! Это государство, которое будет основано через восемьсот лет после твоего рождения. И король бургундов – он родится еще на столетие позднее, а память о нем увековечат в «Песни о Нибелунгах»…

– А раньше никого не было с таким именем?

– Насколько раньше?

– Ну… Примерно в то время, когда бывшее солнце Тиары стало красным гигантом.

– О, это было очень давно. Но я посмотрю в книгах, если тебе очень надо.

– Не то чтобы очень. Но если вдруг на досуге глянешь, я буду тебе признательна.

– Договорились! Люблю узнавать что-то новое о прошлом!

На том мы и порешили. Конечно, я понимаю, что результатов сразу ждать не стоит. Все же у невестки, как у Хроноса, и так много дел, ведь ей временем надо управлять. Простые человеческие заботы тоже никто не отменял: у Саши есть муж, сын и она не так давно стала бабушкой. Но надеюсь, как-нибудь женщина и правда найдет немного времени и посмотрит информацию о Гундагаре. Может, книгу с этой сказкой найдет. Или обнаружит сведения о нем в каком-нибудь учебнике истории…

Да, это было бы удивительным совпадением, если бы Тиара и правда оказалась планетой Гундагара. Но я, как и отец, не слишком бы удивилась. В жизни всегда есть место потрясающему совпадению, да и судьба всегда ведет нас туда, где мы должны быть. Думаю, не зря эта страшная история приснилась мне как раз накануне прибытия на когда-то выжженную солнцем планету. Может, это вообще предостережение какое. А может, зов генетической памяти. Вот одной из Сашиных племянниц довелось при странных обстоятельствах услышать начало древней легенды8. Потом оказалось, что это была подсказка, которая в результате очень сильно ей помогла. Может, у меня то же самое?

В нашем роду случались самые разные истории, да еще и каждый его представитель обладает каким-либо даром. Саша телепат, как и ее сын. Но Майкл к тому же умеет по эпохам и планетам перемещаться одним усилием воли9, а раньше вообще мог замедлять и ускорять, останавливать время.

У отца хорошо развита боевая магия, как и у Алекса. Иксион не просто гениальный ботаник – у него дар такой и мне кажется, что под его присмотром расцветет даже сухая палка. Мама вот имеет сугубо домашнюю магию и все у нее спорится, а бытовые хлопоты ей в радость. Я же чувствую животных и знаю, как им помочь, если они захворают, даже понимаю их и могу общаться со зверями. А тот же Оникс, мой внук-археолог, может видеть очень далекое прошлое. Фрагментами и обрывками, но все же это помогает ему выстроить цельную картину. Это вообще редкий дар, потому что обычно те, кто видят события грядущего или минувшего не могут заглянуть за пределы срока своей жизни. Ониксу же доступно прошлое на многие тысячелетия назад. А еще у него прямо чутье на археологические находки.

Но помимо разных уникальных даров, у нашего рода есть и два общих. Первый, всем известный – умение вести энергетические бои. Второй, наличие которого мы начали осознавать лишь недавно – умение слышать голос нашего прошлого. Иногда разные члены семьи вдруг видят картинки того, что происходило давно, как видит минувшее Оникс. Но если у него этот дар активен, скажем так, постоянно, то у остальных озарения случаются лишь в отдельные важные моменты. Конечно, у меня могло не быть озарения – вдруг это просто сон. А вдруг нет? Лучше убедиться, чем голову зря ломать!

Я неспешно позавтракала прямо на камбузе и на сытый желудок мне в голову пришла гениальная мысль. Можно ведь не ждать, пока Саша доберется до своей библиотеки, а воспользоваться корабельным информационным центром! Он, конечно, сильно уступает собранию томов Хроносов – ведь у всемогущих и самые редкие и старые документы, и записи очевидцев событий минувшего, и сказки с мифами. А легенды все же не на пустом месте взялись и из них тоже можно выудить массу информации.

В корабельном информационном центре содержатся только полезные сведения – никаких сказок. Но тут тоже можно найти что-то интересное, ведь на миллиардах терабайт записана история от начала Нибиру. А значит, почти от начала всей Вселенной. Плюс-минус пять миллионов лет.

Подсчитав в уме, какое именно время мне нужно, я пришла в информационный центр и активировав первый же попавшийся монитор, назвала дату, меня интересующую. Экран мигнул, а потом выдал мне сектор, в котором хранится нужная гибкая дискета. Все правильно. Хоть на борту стоят мощные компьютеры, всю историю за миллиарды лет они бы не вместили. Поэтому все за последние примерно пятьсот тысяч лет хранится непосредственно на их накопителях. А то, что было раньше, записано на тончайшие гибкие пластинки и рассортировано по полочкам в архиве – это соседний отсек.

Запомнив сектор, я зашла в помещение и огляделась. Почему-то на месте не было архивариуса – наверное, отлучился по делам. Но я уже углядела нужный сектор – его буква располагалась на уровне трех метров над полом, и притащила приставную лестницу. Быстро вскарабкавшись по ступенькам, я уже протянула руку к дискете, на которой был интересующий меня век.

– Лина! – вдруг крикнул женский голос

– Кто здесь? – забыв, что стою на лестнице, я резко развернулась, взмахнула руками и рухнула вниз.

***

– Лина! – позвал меня смутно знакомый голос.

Я открыла глаза и с удивлением обнаружила себя в корабельном медпункте. Очень странно – не помню, чтобы я тут засыпала! Надо мной склонились встревоженные медбрат и архивариус.

– Что случилось?

– Ты упала с лестницы в архиве. – пояснил архивариус. – Я принес тебя сюда и мы ждали, когда ты очнешься…

– Почему ты упала? – вступил медбрат. – У тебя закружилась голова? Неловко повернулась? Лина, почему ты так удивленно на меня смотришь?

– Я не помню. – изумлению моему не было предела. – Не помню, что вообще была в архиве. Разве что я начала ходить во сне?

Глава пятая. С Земли на Тиару

Медбрата мои слова немало напрягли, а архивариус, напротив, отнесся к ним философски. Желая меня успокоить, он заявил, что и сам порой забывает, где был и что делал накануне. Однако мне от этого легче не стало. Во-первых, ему лет пятьсот как минимум и хорошо, что он вообще хоть что-то помнит. Во-вторых, у меня-то память отличная и раньше я в таких ситуациях не оказывалась! В-третьих, мне очень сильно не понравилось, что я не знаю, что со мной происходило. Я предпочитаю контролировать свои перемещения в пространстве и свои действия!

Медбрат же сообщил, что у меня легкое сотрясение и предположил, что это, вероятно, и стало причиной моей небольшой амнезии. Ведь последнее, что я помню – это то, как вчера легла спать. И я совершенно точно знаю, что сделала это в своей каюте, а не в архиве!

– Не волнуйся, обычно память быстро возвращается. – сказал медбрат, делая мне укол. – Последствия сотрясения мы только что исключили. Но я все равно рекомендую тебе до прибытия на Тиару находиться в состоянии покоя. Побольше сиди или лежи, не напрягай глаза и голову. То есть, не читай, не смотри на экран арновуда, не решай головоломки.

– Так чем мне тогда заняться? – растерялась я.

– Послушай легкие аудиокниги, без глубоких и двойных смыслов. Или сходи в голозал, включи виды природы, да даже погуляй по виртуальной Тиаре.

Поблагодарив медика и попрощавшись с архивариусом, я покинула медпункт и действительно отправилась в голозал. Слушать легкие аудиокниги у меня настроения не было, да и гулять по виртуальной планете я не видела смысла. Завтра по настоящей нагуляюсь. Но вот сменить обстановку мне и правда захотелось.

Поэтому я пришла к нужному мне месту и озадаченно глянула на экран. Вот медики – странные люди! Сам сказал, что запрещено напрягать глаза и тут же отправил меня туда, где это придется сделать. Ну да ладно, это я придираюсь и двадцать секунд погоды не сделают. Я быстро набрала на виртуальной клавиатуре то, что мне нужно, чуть подождала и вошла в помещение. Улыбнулась, обнаружив себя на краю родного поселка и побрела к дому.

Голозалы есть почти на всех кораблях, за исключением самых маленьких. А на тех, что подолгу бороздят космические просторы, они и вовсе являются обязательным и жизненно-необходимым оборудованием. Ведь иногда космонавтам приходится очень много времени проводить в пути, не возвращаясь домой и не припланечиваясь где-то, где они могли бы погулять в одиночестве, отдохнуть, отвлечься от работы.

Тогда-то они и направляются в голозалы. Легко понять, что имеется в виду голографический зал. Тут можно спроецировать все, что душе угодно – в том числе и виртуальную Тиару, как предложил мне медбрат. Такие залы используются не только на кораблях, но и в школах, институтах, во множестве других мест. Они очень хорошо подходят для изучения чего-либо, для тренировок, всяких экспериментов.

Конечно, надо понимать и принимать условность этой картинки, а также то, что она все равно может отличаться от реальности. Вот например я сейчас вижу в парке, который расположен в центре нашего поселения, небольшую сосенку. А между тем, на самом деле деревце уже выше меня, хотя я тоже не малышка.

Все потому, что в единой библиотеке голозалов есть образы практически всех мест во Вселенной, но обновляются они лишь если что-то в оригинале сильно изменится. Поэтому иногда и встречаются такие расхождения с реальностью. Но время проводить они нисколько не мешают.

Можно, конечно, создать голографический мир идентичный натуральному, но на это уйдет больше времени. Я с непривычки и вовсе где-то час провожусь, ведь надо запрограммировать все параметры. А так я просто ввела координаты нашего поселка и уже по нему гуляю. И насколько знаю, многие космонавты используют голозал именно для того, чтобы хоть ненадолго оказаться дома. Пусть даже сосенки там не такие, как они запомнили.

Мне кажется, такие прогулки, хоть они и виртуальные, помогают бороться с тоской по дому. Да, это эрзац и, вероятно, если ты очень долго находишься вдалеке от родных мест, после подобного времяпрепровождения уже не так охотно возвращаешься в реальность. Но с другой стороны, не зря ведь существует поговорка, что дома и стены помогают. Вот и родные виды могут сыграть роль таких стен. Психологи говорят, что когда смотришь старые и наизусть заученные фильмы или слушаешь любимую музыку, у тебя возникает чувство спокойствия, безопасности. Поэтому люди все время возвращаются к тому, что им знакомо и любимо. А что может внушить чувство безопасности сильнее, чем родные места?

Мне сейчас это самое чувство безопасности очень даже нужно. Хотя в медпункте я старалась не подать виду, вся ситуация меня и правда напугала. А кто бы не испугался? Засыпала я в своей каюте, проснулась в медпункте и, оказывается, еще в архиве успела побывать, но всего этого не помню! Любой бы на моем месте встревожился.

Можно было бы домой позвонить, наверное, поговорить с родителями и успокоиться. Но тогда испугаются они. А я этого очень не хочу. Шутка ли – дочка в первый раз отлучается так далеко и надолго, и тут же попадает в непонятную ситуацию. Да, нам на роду написано влипать во все подряд. Но родители за меня и так тревожатся, я не хочу волновать их еще сильнее. Может, я и правда начала во сне ходить. Надо у папы невзначай поинтересоваться, не случалось ли со мной такого в детстве.

А пока что я пришла на берег виртуальной речки и уселась на травку. Тут снова пришлось смириться с условностью происходящего – ведь подо мной оказалась вовсе не упругая зеленая трава, а мягкое напольное покрытие. Но хотя бы визуальное напоминание о доме лучше, чем ничего. Мне еще повезло, что наш голозал относительно большой и потому я не уперлась носом в стенку через пару метров. А на каких-то кораблях такие отсеки совсем маленькие и потому гулять там особо не получается.

Не знаю, сколько времени я провела на берегу, но созерцание воды и ее журчание меня совершенно успокоили. Покинув голозал, я еще погуляла, уже по кораблю, понаблюдала за тем, как все готовятся к прибытию – высаживаемся мы завтра рано утром. И потом отправилась к себе, подготовилась к прибытию на Тиару и улеглась спать. Надо набраться сил, потому что завтрашний день будет очень насыщенным. И надеюсь, что начну я его в своей каюте, а не в каком-нибудь моторном отсеке!

Так и получилось. Я действительно открыла глаза там, где засыпала и порадовалась этому. Как мало человеку нужно для счастья! А потом поспешила привести себя в порядок и отправиться на завтрак, ведь до приземления осталось совсем немного времени. Но мне его хватило, чтобы сделать все свои дела.

И вот уже капитан по громкой связи попросил всех занять места в каютах и пристегнуться. Вообще на современных кораблях взлет и посадка почти не ощущаются, да и система искусственной гравитации способствует уменьшению дискомфорта. Но во избежание всяких неприятных ситуаций все придерживаются старого регламента полетов, который утратил свою актуальность примерно тысячу лет назад.

Вот я ощутила слабый, но упругий толчок и улыбнулась: мы на месте. А потом взяла рюкзак и поспешила к ближайшему выходу. На корабле их несколько, чтобы не создавалась толкучка при входе и высадке. Пробежавшись по трапу, я отыскала глазами своих ребят и тут же направилась к ним.

– Добро пожаловать, бабушка! – тут же обнял меня Оникс и близнецы последовали его примеру.

– Рады видеть тебя, Лина! – в один голос сказали они.

Я улыбнулась, Оникс забрал рюкзак и внуки проводили меня в общежитие, где мне предстоит жить ближайшие месяцы. Молодому зоологу, в моем лице, отвели небольшую и уютную комнатку с кроватью, шкафом, рабочим столом и креслом. Под столом даже оказался маленький холодильник, а на столешнице – чайник. Все, что нужно для жизни! Размеры помещения нисколько не смутили: у меня и дома спальня немногим просторнее, я же туда только спать прихожу.

Комнаты ребят оказались по соседству. Они показали мне, где находятся женские душевые и туалетные комнаты, объяснили, что на этаже есть маленькая кухня, если захочется что-то приготовить самостоятельно – а если нет, то в столовой предлагают умопомрачительные завтраки, обеды и ужины.

– Ну что? – вопросительно глянул на меня ни на секунду не замолкающий Оникс. – Провести тебе экскурсию по местности или ты будешь отдыхать?

– Я буду работать. – ответила я брату, доставая из рюкзака ветеринарную аптечку. – Первым делом самолеты!

Это фраза из когда-то популярной в Сашином времени песни и она ее часто повторяет, вот я у нее и научилась. Мне же первым делом нужно осмотреть животных, которые тоже только что прибыли на планету и должны стать основой ее фауны. Летели они тем же рейсом, что и я, но в полете в моих услугах не нуждались.

Все потому, что еще на Земле лучших отобранных зверей, которым будет комфортно в условиях Тиары, погрузили в криосон. Делалось это не только и не столько для удобства перевозки, но и для спокойствия самих животных. У них совершенно другая психика, нежели у нас и только бесчувственный чурбан может считать, что это просто ожившие плюшевые игрушки, которые никак не реагируют на то, что с ними происходит.

Это вовсе не так. Очень многие животные по своему развитию недалеко ушли от человека, а по моральным качествам его часто даже превосходят. Я больше скажу, те же домашние кошки и собаки имеют интеллект, сравнимый с интеллектом трех- или четырехлетнего ребенка. Но поскольку мы с ними говорим на разных языках и многого объяснить не можем, их психика выдает совсем не те реакции на предлагаемые обстоятельства.

А еще в зверях сильно говорит инстинкт выживания. Поэтому, например, любое новое место станет для них источником стресса. Это мы, если приедем в незнакомый город, сразу бросаемся его осматривать и интересоваться достопримечательностями, новыми местами. Животному достопримечательности, мягко говоря, до лампочки. Оно оказывается на неизведанной территории, полной опасностей и угроз. И тут же занимает оборонительную позицию, боится, переживает. А эти переживания вполне могут стать причиной болезни и даже гибели!

При путешествии на Тиару у наших зверей было бы слишком много поводов для стресса. Во-первых, мы летим в два этапа. Даже в начале четвертого века до нашей эры огромный космический корабль вызвал бы интерес у местного населения. Поэтому мы, под покровом ночи, в небольших звездолетах отправлялись на космодром, который находится на Луне, а оттуда уже летели к Тиаре. Этот космодром, кстати, перенесут на Юпитер примерно в семнадцатом веке, чтобы человечество не обнаружило его, высадившись на лунной поверхности через два столетия.

Животных погрузили в криосон еще на Земле. А на Луне бережно перенесли капсулы с ними в корабль, в специальный отсек, в который никто до конца полета не мог войти – это помешало бы гибернации. Теперь зверей уже доставили на новое место жительства. И мне пора их навестить.

Глава шестая. Таинственная цивилизация

Прежде чем отправиться к своим подопечным, я связалась с родителями, сообщила о своем прибытии и пообещала потом рассказать обо всем более подробно. Внуки сопроводили меня в ту область поселения, где стояли вольеры и клетки для зверей. Я не слишком люблю, когда животных держат за решеткой, но сейчас иначе нельзя: они могут испугаться, разбежаться по незнакомой планете и погибнуть. Так что первое время им придется побыть под нашим присмотром. Вот когда звери освоятся, а мы поймем, что их здоровью ничто не угрожает, будем понемногу выпускать питомцев.

Я оглядела окрестности «зверинца». Те, кто его строил – молодцы, постарались воссоздать привычные для моих животных условия, чтобы стресс у них был минимальным. Чуть поодаль виднеются более диковинные сооружения. Это для зверей с Эдема, Нибиру. Для разнообразия фауны отбирают представителей живого мира со всех планет, где условия напоминают те, что сейчас имеются на Тиаре. Прибывают звери поэтапно, чтобы было время с ними поработать. А вот отпускать мы их решили почти одновременно, чтобы не выстроилась иерархия по времени освоения планеты. Во избежание дедовщины, как сказал бы Майкл. И окажутся мои подопечные на воле только после того как это разрешит межгалактический ветеринарный конгресс. Туда, кстати, входит Елена, жена моего брата Иксиона10.

Примерно половину дня я провозилась с животными, помогала им выходить из анабиоза, успокаивала. Том и Гек, у которых сегодня, оказывается, выходной, мне помогали. А вот Оникс вскоре убежал на свои раскопки. На него в детстве на Земле напала собака и потому животным он не доверяет. Парня можно понять!

После кормежки все звери успокоились и, невзирая на 36-часовой сон, многие из них задремали, а другие тихо занимались своими делами. Я с близнецами покинула вольеры и мы направились к столовой. Там уже обретался и старший внук, который тут же поинтересовался моими дальнейшими планами. Я поняла, что ему не терпится показать мне окрестности и пообещала, что обязательно пойду на экскурсию после обеда – но лишь если он даст мне полчаса на то, чтобы прийти в себя.

Щедрый родственник милостиво разрешил мне отдыхать даже целый час и я удалилась в свою комнату. А там, конечно же, первым делом взялась за арновуд.

– Привет! – радостно помахала я родителям, увидев их на экране.

Потом разглядела еще Гигию и других наших односельчан, которые внимательно смотрели на меня. Вот блин! Это наверняка родители всех их собрали. Папа и мама мной гордятся и с удовольствием рассказывают всем, кто готов слушать, о моих успехах и достижениях. А поскольку в нашем поселении в принципе все друг за друга горой, слушать готовы многие. В экспедицию меня провожали все этруски и конечно же, сейчас им было интересно, как проходит мое путешествие. Однако пристальное внимание меня смущает, я ведь не делаю ничего особенного, чтобы все эти люди смотрели на меня, как на героиню.

Но все же я понимаю, что им любопытно, ведь многие не покидали даже пределов нашей территории, не говоря уже о том, чтобы отправиться в космос. Поэтому я, конечно, рассказала о своем путешествии. Только о странном пробуждении в медпункте умолчала. Не хочу волновать родителей.

Соплеменники послушали о моих приключениях, заявили, что гордятся мной и потом разошлись по своим делам. Они не обделены деликатностью и потому понимают, что мне все-таки хочется поговорить с родителями без лишних глаз и ушей. Так что мы немного поболтали тет-а-тет, а потом я улучила момент и поинтересовалась, словно невзначай.

– А я в детстве, случайно, не ходила во сне?

– Нет. – отрицательно помотал головой папа. – А почему ты спрашиваешь?

– Да подумала – вдруг, если я была лунатиком, начну бродить на новом месте и уйду незнамо куда?

– Нет, золотце. – ответила мама. – Ты никогда не ходила во сне. И надеюсь, не начнешь. А то придется правнукам за тобой по всей планете бегать.

Мы представили эту картину, посмеялись. Потом поболтали еще немного и, уговорившись связаться завтра, попрощались. Я погладила экран арновуда и порадовалась тому, что у нас есть такие устройства и можно в любой момент связаться с родными, увидеть и услышать их. Только сейчас я поняла, как сильно успела соскучиться по родителям.

А еще поняла, что мне неприятно им врать. До сегодняшнего дня я всегда говорила родным правду – это делать легко и приятно, как изрек какой-то литературный герой11. С неправдой все ровно наоборот. Но если я скажу родителям, что упала с лестницы, да еще и не помню, как я на эту лестницу вскарабкалась, они совершенно точно распереживаются. А папа на Тиару без звездолета прибежит и отправит меня домой, чтобы падала исключительно под его присмотром. А за зверями моими тогда кто присмотрит?

Поэтому пришлось соврать. Надеюсь, это не войдет у меня в привычку. Я постаралась успокоить разволновавшуюся совесть и глянула на часы. До встречи с Ониксом еще полчаса и можно немного поспать. Да, я вчера не слишком напрягалась и спала обычное количество часов. Но на новом месте всегда масса впечатлений, неизведанная территория становится стрессом не только для животных, но и для людей, пусть даже положительным – но все-таки стрессом. И надо использовать свободное время с толком и дать психике перезагрузиться. Для этого я сейчас воспользуюсь техникой мгновенного сна.

Этому способу засыпать и высыпаться быстро меня научил брат Александр. А его, в свою очередь, научили прежние Хроносы, когда он был их агентом. Так можно буквально за пять секунд уснуть в любом положении, даже стоя, и за полчаса выспаться так, будто бы ты всю ночь провела в постели. Алекс владеет еще и техникой мертвого сна, но она очень опасная и ее сложно освоить. Поэтому он научил меня только мгновенному сну.

Я знаю, что на Земле уже в двадцатом веке всякие спецслужбы и военные освоят методики, подобные этой. Ведь у людей таких специальностей иногда не бывает времени на полноценный сон, а перезагружаться и восполнять ресурсы категорически необходимо. Однако все-таки не рекомендуется спать только таким образом – организм спасибо за это не скажет. Поэтому и сама я прибегаю ко мгновенному сну лишь изредка. Да и разве может хоть какая-нибудь, даже самая замечательная и прекрасная техника, заменить счастье восьми часов, проведенных в теплой и уютной постели?

Впрочем, для меня это вопрос риторический и здоровый сон я ни на что не променяю. Однако и сейчас неплохо отдохнула, а когда Оникс постучал в мою дверь, уже была бодра и полна сил. Мы снова наведались в зоопарк и я убедилась, что с животными все в порядке. Потом взяли в столовой по стаканчику с кофе и отправились гулять по окрестностям.

– Ты даже не представляешь, какая интересная тут была цивилизация! – у внука глаза горели, когда он стал рассказывать мне о своих изысканиях.

Оникс и правда горит работой, просто обожает узнавать прошлое и воссоздавать его по мельчайшим деталям. Думаю, поэтому он состоялся в профессии – парень старше меня всего на пару лет, но уже является археологом галактического масштаба, а дальше-то что будет? Его дипломной работой стал астероид, последний осколок Власты и пристанище мацтиконов12, и по нему он впоследствии даже кандидатскую защитил. А по Тиаре гениальный археологический внук пишет докторскую. Я только диву даюсь тому, как он сочетает теорию с практикой, но ему одинаково интересно и копать, и записывать свои изыскания.

При этом он не живет одной только наукой. У него прекрасная жена, которая тоже разделяет увлечение мужа. Более того: после рождения их первенца, она и сама поступила в археологический институт. Оникс во всем ее поддерживает, а еще просто души не чает в сыне и с удовольствием с ним нянчится. Можно с полной уверенностью сказать, что он состоялся и в личной, и в профессиональной сферах. У него есть чему поучиться!

Да и рассказывает внучок так увлекательно, так заразительно, что все вокруг сразу ощущают насущную потребность податься в археологи. Так что я даже понимаю его жену Силию. Сейчас юноша поведал мне о гуманоидах, которые жили на планете до того, как злое солнце поставило точку на их существовании.

– К сожалению, мы не сможем вести раскопки по всей планете – ведь ее уже озеленили и благоустроили. – рассказывал Оникс. – Было бы просто свинством по отношению к Тому с Геком и их коллегам все тут разворошить. Поэтому пришлось довольствоваться только тем небольшим участком, на котором и обнаружили последний культурный слой. Но и он нам многое рассказал о цивилизации, которая населяла планету.

Я удивилась, как на Тиаре вообще что-то осталось после того как красный гигант все сжег. Но внук пояснил, что умирающее солнце находилось достаточно близко, чтобы уничтожить всю флору и фауну. Но оттолкнуло планету достаточно далеко, чтобы не разрушить следы погибшей жизни на ней.

Поэтому археологи смогли составить примерный портрет проживающих тут гуманоидов. До последних дней у них сохранялась монархическая форма правления. Но при этом местные развили науку до весьма высокого уровня. А это обычно происходит после перехода от монархии к демократии.

Местное население, по словам Оникса, отчаянно боролось за жизнь. Из-за аномально высокой температуры высыхали наземные и подземные водоемы, люди были обречены на гибель из-за жажды и голода. Однако внук и его коллеги обнаружили системы для добычи воды из песка и механизмы для ее очищения и повторного использования.

– И самое удивительное заключается в том, что эти системы оказались весьма технологичными. – изумлялся теперь парень. – Мы приблизительно определили время жизни последнего поколения Тиары. Планета погибла еще до того, как примерного уровня развития достигла Нибиру. Получается, местные были более развитыми! Лина, это означает, что мы знаем как минимум две планеты, население которых, вероятно, возникло раньше, чем жизнь на Нибиру! А не одну, как считали раньше.

Это, разумеется, было потрясающим открытием. До настоящего момента считалось, что впервые жизнь зародилась только на Власте – это наша далекая родина, где жили первые Хроносы, Даниил и Дания. Они наши предки, которым в свое время пришлось покинуть планету и перейти во вневременность из-за неудавшегося эксперимента Дана13, в результате которого у него образовалась непереносимость времени. Очень, кстати, вовремя образовалась: буквально парой лет позже планету уничтожили злобные мацтиконы, безжалостные убийцы, которые хотели погубить все живое во Вселенной. Они тоже были результатом эксперимента, еще более неудачного, чем у Даниила. А автором этого эксперимента был отец Дании, тоже наш далекий предок, Гедеон.

Глава седьмая. Нетерпеливый Оникс

Не хочу сейчас углубляться в семейную историю – она очень запутанная и длинная. Скажу лишь, что у Дании и Даниила был сын, Александр. Ему, на момент всех описываемых событий, не исполнилось даже года. Родители безумно любили мальчика, но не могли взять его с собой во вневременность: обычные люди в ней не выживают и даже прежние Хроносы не могли находиться там без защиты. Мой брат и его супруга – другое дело. У них есть иммунитет, полученный в результате их приключений1415. И то, они пользуются специальными кольцами Хроносов, которые защищают от влияния вневременности. Ведь этот самый иммунитет может исчезнуть так же внезапно, как и появился, поэтому подстраховка никогда не будет лишней. Майкл вот доигрался, что остался без этой защиты и части своих способностей. Впрочем, ему и остатка хватает, а во вневременности он находится благодаря браслетам, частично обладающим способностями колец Хроносов – например, они защищают от негативного воздействия пространства без времени.

Но маленького мальчика Александра родители защитить не могли и потому решили отдать его в хорошую семью на Нибиру. Саша рассказывала, что Гедеон затаил на дочь и зятя обиду: ведь они могли оставить внука с ним. Однако у Дании никогда не складывались отношения с отцом. К тому же она хотела, чтобы сын вырос в полной семье, а не сиротой при живых родителях и с полубезумным дедом. Поэтому его отправили на другую планету, где никто не знал историю Даниила и не мог бы поведать ее мальчику. До определенного момента он считал нибирийцев родными родителями и лишь в результате очередных приключений моего брата и его супруги16 узнал тщательно скрываемую правду.

Вместе с мальчиком Даниил передал нибирийцам и бесценные знания, и технологии, тем самым ускорив их развитие примерно на несколько тысяч лет. И с тех пор Нибиру стала самой передовой и технологичной планетой, а учитывая, что от Власты злобные мацтиконы не оставили ничего, кроме нескольких астероидов, еще и получила статус первого небесного тела, на котором зародилась жизнь. Теперь же выходит, что это не так и Тиара вполне может побороться с ней за звание самой старой планеты!

– Однако кое-что не сходится. – продолжал делиться со мной своими наблюдениями Оникс. – Да, у них были установки для работы с водой, но вся остальная техника оказалась, в сравнении с водоочистительным и водоподготовительным оборудованием, мягко говоря, древней. Это странно.

– Но ведь звезда не умирает в один миг и это длится многие тысячелетия. – ответила я. – Наверное, когда они поняли, что происходит с их светилом, все силы бросили на то, чтобы выжить. Удивительно, что они не попытались улететь отсюда.

– Там, где по нашим подсчетам когда-то было море, мы обнаружили остов космической шлюпки. Он неплохо сохранился за все это время. Возможно, часть гуманоидов и покинула планету, а другие только собирались. Но у меня есть еще одна теория, связанная с другой нашей находкой.

Оникс рассказал, что следы жизни обнаружили не только на поверхности Тиары, но и под землей. Неподалеку от развалин бывшего замка нашли пещеру и пока обследовали два первых ее уровня. Они оказались вполне обитаемыми, там и припасы какие-то имелись, и орудия труда, и даже парочка скелетов.

Увидев космическую шлюпку, и позднее обнаружив когда-то обжитую пещеру, внук выдвинул теорию. Заключалась она в том, что местное население отчаянно пыталось спастись, но покинуть планету по каким-то причинам не удалось. И, чтобы не сгореть и не погибнуть от жажды, гуманоиды решили углубиться внутрь Тиары.

– В библиотеке ба Саши я в детстве прочитал интересный рассказ – там люди жили внутри планеты, у них было свое искусственное солнце, относительно неплохой климат… Что если это не какая-то фантастическая выдумка, а реальность?

– Ты же проходил физику в школе? – покачала я головой. – Как реальные живые существа могут жить внутри планеты? Откуда они возьмут кислород, гравитацию?

– Посмотри вокруг – мы обживаем необитаемые миры. Что помешает расе, если она достаточно развита, сделать то же самое, но внутри?

– Одно дело на поверхности обживать. Чем бы они питались, кормили свой скот?

– Ну слушай, про гидропонику даже в двадцать первом веке на Земле знают. – наверное, Оникс уже кому-то излагал свою теорию, раз так бойко отбивал мои аргументы.

– А давление? Внутри планеты оно гораздо выше, чем на поверхности!

– Во-первых, я не утверждаю, что местные засели прямо возле ядра. Температура поверхности была достаточно высокой, чтобы истребить все живое. Но песок остался нерасплавленным, сохранились следы жизни. А значит, слишком глубоко прятаться попросту не было нужды. Во-вторых, Лина, кто сказал, что эти гуманоиды так же восприимчивы к атмосферному давлению, как мы? Даже обычные люди, водолазы, например, работают под воздействием большего давления. А это другая цивилизация, со своими особенностями организмов.

Поразмыслив над словами внука, я признала, что его теория не лишена правдоподобности. И юноша, довольный тем, что преодолел мое неверие, продолжил разглагольствовать. Он предположил, что раз он с коллегами нашли на бывшем побережье космическую шлюпку, что-то у местных пошло не так и они не смогли ею воспользоваться. Да и потом, путешествия в космосе, если тот не изучен хотя бы приблизительно – это попросту опасное дело, не всегда оборачивающееся успехом. Кто знает, сколько лететь до следующей подходящей планеты? Не закончатся ли припасы в дороге? А если иссякнет топливо? Не получится ли так, что бежавшие от гибели космонавты попадут в самые ее объятия? Тем более Оникс сказал, что судя по раскопкам, вряд ли эти гуманоиды сумели хорошо освоить даже ближайший космос.

Поэтому решение уйти с поверхности Тиары на глубину было бы более разумным. Особенно если у населения нет проблем с атмосферным давлением. Там и правда можно было приноровиться выращивать овощи и фрукты, к тому же на относительной глубине могли сохраниться подземные реки, которые не высохли из-за все возрастающей температуры наверху. Да и от самого пекла там можно укрыться.

– Так что, может быть, под нами тут до сих пор целая цивилизация обитает!

– Вспомни: планета была во льду. Как бы печально это ни звучало, они там все наверняка перемерзли.

– Лина, эти гуманоиды умели добывать воду из песка! Это даже труднее, чем превращать воду в вино! – не сдался внук. – Может, у них там и обогрев был налажен.

– А энергию они где брали?

– Не знаю. Где-то нашли. Это мелочи, а я тебе пытаюсь сказать главное: мы буквально ходим по сенсационному открытию. В лучшем случае под нашими ногами сейчас сидит древняя цивилизация. В худшем – ее останки. И мы должны их найти!

Услышав это, я села прямо в траву и с опаской посмотрела на юношу. Ну теперь понятно, почему он так хотел показать мне планету в первый же день. Сейчас засунет меня в какую-нибудь пещеру и начнет исследовать ее окрестности. Нет бы самому это сделать, раз пришла дурная мысль в дурную голову. Но нет, Оникс у нас парень компанейский, ему обязательно нужно, чтобы в неприятности вляпался кто-то еще.

– Нет!

– Почему? – удивился археолог галактического масштаба.

– Потому что в лучшем случае эта теория так и останется теорией и мы просто напрасно потратим время, проголодаемся, промерзнем и скажи спасибо, если никуда не свалимся и ничего себе не сломаем. А в худшем случае твоего лучшего случая выжившая раса окажется агрессивной и тогда нам точно что-то сломает. Потом еще на поверхность вылезет и устроит тут невесть что!

– Вот поэтому мы и должны предупредить их выход с фанфарами. – не сдался внук. – Обнаружить их первыми и сообщить нашим.

– А почему это обязательно должны делать мы? Сообщи свою теорию остальным, пусть отправляют специально обученных людей.

– Я уже сообщил. Но мне сказали, что нужно дождаться спелеологов. А для этого сначала написать заявку-обоснование. Ждать придется неделю!

Я закатила глаза. Оникс у нас такой: ему нужно все сразу, а неделя кажется юноше целой вечностью. Удивительно, как он вытерпел девять месяцев, прежде чем наконец увидел сына!

– Ну а почему ты сам до сих пор не слазил туда с Томом и Геком?

– Они сказали, что с них и мацтиконского астероида хватило17. – надулся внучок. – И что когда узнали о моем сюда прибытии, дали себе слово никуда со мной дальше столовой и бани ни под каким предлогом не ходить.

Я хмыкнула. После той самой истории с астероидом близнецы слегка наточили зубки. Во всяком случае, они научились говорить «нет» и выражать свои чувства словами через рот прямо, не боясь кого-то задеть. Однако странно…

– И это тебя остановило?

– Нет. Они еще пригрозили, если я буду упорствовать, связать меня по рукам и ногам, отправить к Силии и вдобавок Саше сообщить о моей теории.

Я кивнула. Ну теперь понятно. Оникс испугался праведного гнева жены – вряд ли той понравится, что отец ее малолетнего сына собрался рисковать пусть и симпатичной, но дурной, головой. Однако еще больше он испугался праведного любопытства Саши. Ведь всемогущая наверняка заинтересуется этой теорией, сама полезет под землю и там обнаружит древнюю цивилизацию. Парень просто не может допустить, чтобы такое шикарное открытие прошло мимо него!

Точнее, сам факт открытия ему до лампочки. Юноша не тщеславен и вполне переживет, если кому-то достанутся почести по поводу открытия древней подземной цивилизации. Но вот само приключение не может случиться без его участия! Когда ж он уже наиграется-то, а?

– Ну а я-то тебе зачем? Ладно, понимаю, парни, а от меня какой толк?

– Во-первых, вместе веселее. Во-вторых, пора бы тебе продолжить славную семейную традицию.

– То есть, ты и сам предполагаешь, что обычной подземной прогулкой мы не отделаемся и во что-то вляпаемся? Ну нет, я пас.

– Лина! Я же пошутил… Ты мне нужна потому что у тебя есть навык скалолазания. Мы быстренько опустимся с минус первого уровня чуть глубже, посмотрим, есть ли там следы цивилизации и тут же на поверхность! Честное слово!

– Блин, Оникс, всего неделя осталась до прибытия спелеологов. С ними и спустишься.

– Не факт, что мы тут еще на неделю задержимся – копать уже почти нечего! И потом, а вдруг ты права и эта раса агрессивно к нам настроена? Ты представляешь, что они сделают, если выберутся на поверхность и к этому никто не будет готов?

– Они там миллионы лет сидели и еще неделю не посидят?

– Так миллионы лет на поверхности ничего не происходило! А потом начались всякие смутные движения. Может, они уже и в курсе, что у них гости появились и просто войско собирают, чтобы напасть на нас.

– А мы вдвоем их остановим что ли? Учти, я не собираюсь ни с кем воевать!

– Ты же дочь Антея! У тебя инстинкт разведчика и талант воина в крови. Мы просто тихо посмотрим, как там и что. И если увидим опасность – бегом смоемся на поверхность и всех предупредим. Ну Лина, подумай – а вдруг твой отказ будет стоить всем нам жизни?!

Глава восьмая. Кружок юных альпинистов

Я испытала достаточно противоречивые чувства. С одной стороны, понятно, что никого в пещерах нет – цивилизация, которая могла бы пережить многолетнее заключение во льдах, уж наверняка была способна и улететь в дальний космос или вообще перегнать свою планету к более молодой звезде. Все-таки для этого нужно быть очень развитой технически расой.

С другой стороны, Саша всех нас учит верить в чудеса – и в то, что возможно даже невероятное. А раз так, то и присутствие гуманоидов под землей вполне можно допустить. Кто их знает, может, они и не переждали миллионы лет ледяного плана в тепле, а в свое время замерзли вместе с планетой, а сейчас оттаяли и действительно решили пойти на нас войной. Мало ли что после шоковой заморозки в голову придет! Я вот зимой тоже всегда от холода дурею.

И возможно, Оникс прав и мое нежелание лезть в пещеры может стоить нам пусть и не жизни, но копны седых волос – точно. Несмотря на миролюбивость и пацифизм, нас очень сложно победить, даже если врасплох застать. Как любит повторять Саша, владение мощным оружием добавляет по сто очков пацифизма его обладателям и по тысяче очков всем остальным. У нас такое оружие имеется – осталось еще с тех пор, когда Вселенную бороздили мацтиконы и истребляли все живое. И мощные защитные поля у нас есть. Их на ночь должны в обязательном порядке в лагере выставлять.

Но все же предупрежден – значит вооружен. Если нам грозит гипотетическая опасность, лучше узнать об этом заранее, нежели в момент, когда она непосредственно погрозит дулом в окошко. Поэтому я вдохнула, выдохнула и глянула на внука. Тот терпеливо ждал, пока я закончу с дыхательной гимнастикой.

– Ладно. Ох, сдается мне, я еще не раз об этом пожалею!

– Ты чудо, бабуля! – просиял Оникс. – Тогда полезли!

– Куда?

– Как куда? В пещеру, вон она! – парень показал на темное пятно у подножия скал метрах в пятистах от нас.

– То есть в смысле как? Я думала, мы день выберем и пойдем. – растерялась я. – У нас же и снаряги с собой нет…

– Чего время даром терять? Я все захватил. – кивнул Оникс на свой рюкзак.

А я-то думала, зачем он его с собой взял? Такой огромный для обычной прогулки… Но гаденыш-внук, оказывается, все продумал! Он наверное и не сомневался в том, что уговорит меня залезть в пещеру и решил ковать железо не отходя от кассы, а то вдруг я потом передумаю. Вот и снаряжение с собой таскал, хотя оно тяжелое. Сразу решил взять быка за подробности – впрочем, у нас в семье все такие шустрые.

– Показывай, что ты там набрал. – вздохнула я.

Альпинист из Оникса никудышный и у меня сейчас имелся небольшой шанс отделаться от внезапного приключения, если он забыл что-то важное. Но нет – все, что нужно было для спуска под землю, имелось в наличии. Я скрипнула зубами, тоскливо посмотрела на сияющего внука и еще более тоскливо на пещеру – и пошла к ней.

Без умолку болтающий парень скакал рядом – он уже носом чуял новое приключение. Я, к сожалению тоже, правда, мой «радар» расположился несколько ниже, чем у него. И с другой стороны тела. Когда мы подошли к пещере, надели каски. Включать налобный фонарь я не торопилась, так как у входа света было достаточно.

– Вот здесь был ручей, наверное, один из последних природных источников воды, доступный гуманоидам на поверхности. – пояснил Оникс.

Я увидела чашу, сделанную, кажется, из серебра. Над ней возвышался излив из желтого металла, наверное, золота. Трудно сказать сейчас, что это, потому что металлы покрылись жутчайшими пятнами из-за окисления. А вокруг то тут, то там, сияли самоцветы.

– Да, тут сплошь драгоценные металлы и самоцветы. – подтвердил мои догадки археолог, когда я решила уточнить. – Вероятно, они тоже знали, что серебро имеет обеззараживающие свойства. Что до остального – думаю, у местных проснулось чувство горькой иронии. Все эти камни и золото, все, за что люди вели и ведут войны, оказалось таким пустяком в сравнении с глотком воды.

Вздохнув, я согласно качнула головой. Увы, часто мы начинаем ценить что-то поистине дорогое во всех смыслах лишь тогда, когда это теряем. Хотя, может, у местных все это и не было в цене? Вдруг для них драгоценные камни – это просто стекляшки? Впрочем, у меня есть более важные вопросы.

– А где скелеты, про которые ты рассказывал?

– Их уже убрали, не бойся. Они же представляют археологическую ценность!

– Вот все-таки права Лия, когда некрофилом тебя именует. Нет, чтобы предать несчастных почве, вы их теперь изучать будете со всех сторон.

– И не только мы, между прочим! А все эти обряды больше живым нужны. Усопшим миллионы лет назад уже было глубоко все равно, что станет с их костями. И не вспоминай Лию ближе к вечеру! Еще ее кладбищенского юмора тут не хватало.

На мой взгляд, у представителей профессии Оникса с кладбищами гораздо больше общего, чем у нашей Лии. Но спорить я не стала, а пошла за парнем. В глубине пещеры располагались выдолбленные в камне ступени, которые вели вниз. Я включила фонарь, чтобы не свернуть себе шею. Спустившись примерно метра на два, мы увидели небольшой зал. Было тут не в пример прохладнее, чем на поверхности.

– Может, вернемся? – я предприняла еще одну попытку к отступлению. – Тут уже холодно, а что будет ниже? Не хочу простудиться в первый же день!

– Я захватил куртки. – парень полез в рюкзак.

Надо же, какой предусмотрительный! Утеплившись, я вздохнула и послушала рассказ внука о том, что здесь местные хранили кое-какие припасы, а еще полюбовалась на установку для добычи воды из песка и устройство для очищения жидкости. Потом огляделась.

– А где лестница вниз? Если ты прав и пространства ниже тоже обустроены, должен быть спуск.

– Нет лестницы! Иначе зачем бы мне понадобились твои навыки скалолазания? Я бы уже сам все разведал. Вот тут обрыв и от него надо спуститься ниже.

Я оглядела зияющий неподалеку провал и поежилась.

– Так, стоп. А с чего ты решил, что внизу вообще что-то есть? Или рядом со скелетами, которые вы отсюда изъяли, было по набору юного альпиниста?

– Нет, наборов не было. Но этот провал тут не просто так возник – это тоже бывшая лестница, там несколько ступенек сохранилось. Просто остальное обвалилось. Вот слушай, что я придумал.

Оказывается, Оникс уже пару дней размышлял над тем, как проникнуть хотя бы на пару метров ниже минус первого уровня. И подумал, что можно было бы опустить меня туда. Он даже присмотрел подходящий тяжеленный валун, который мог бы сыграть роль якоря. Вокруг него парень предлагал обвязать металлический канат, на котором и собрался меня транспортировать. А сам он собирался исполнить роль подъемного крана и моей страховки одновременно.

– Ты весишь немного, я тебя легко и опущу, и подниму.

– А если твой валун рассыпется в пыль? Крюк бы какой в стену вбить.

– Интересная ты. А если стена рассыпется? Валуну этому ничего не будет, он крепкий. Ну для надежности могу канат еще на пару глыб навязать.

– Я просто боюсь, что тут все слишком ветхое для альпинистских аттракционов. Почему-то же обвалилась часть пола вместе с лестницей!

– Думаю, это произошло, когда красный гигант вытолкнул планету с орбиты. Ну или когда наши ее транспортировали к новой звезде. А просто так ничего обваливаться не должно.

Это его «не должно» меня мало успокоило. Ведь моя жизнь сейчас буквально повиснет на канате и будет зависеть от какого-то многовекового камня! Так себе перспективка, если говорить откровенно.

– Да не бойся ты. – Оникс заметил мои колебания. – Это же гранит! Что ему станется?

– Слушай, а давай лучше ты спустишься – тебе же не терпится узнать, что там? А я тебя опущу и подниму.

– Лина, я же намного тебя тяжелее. Нет, у меня, конечно, лебедка с собой есть. Но даже вместе с ней вы меня не вытянете.

Увы, насчет веса он прав. Несмотря на то, что юноша всего на четверть этруск, а на остальные три четверти эдемец, от дроди он унаследовал только светлые волосы. Впрочем, от дроди ли? Я вот тоже белобрысая, хотя родители, бабушки с дедушками, да даже братья у меня – жгучие брюнеты. Зато в остальном я вся в родню: высокая и потому вес у меня будет больше, чем у той же Лии, например. Она-то, хоть тоже выше среднего эдемца, пошла в их тонкокостную породу.

Оникс наоборот во многом этруск, пусть и блондин. Он вымахал до двух метров, кости у него широкие, да еще внучок любит повозиться с гирями и штангами. Поэтому, хоть у нас и нет особой разницы в росте, мы все же находимся в разных весовых категориях. Но вообще я могла постараться его вытянуть, тем более с лебедкой – однако не факт, что это получилось бы. И я не уверена, что при таком мероприятии не сорвала бы себе спину. Но это все равно более радужные перспективы, чем сорваться самой в бездонную пропасть. Хотя надо еще посмотреть, насколько она бездонная.

Я подползла к обрыву, распласталась на ступеньке, посветила вниз и сделала открытие, одновременно радостное и не очень. Радостное – так как пол нижнего уровня все-таки обнаружился. Не очень – потому что находился он метрах в пяти от меня. Не хочется шмякнуться с такой высоты всем своим весом.

Снова вздохнув, я надела страховочную систему, продела в крепления трос, все проверила. Парень продемонстрировал мне лебедку, закрепил канат на валуне. Я проверила работу Оникса – постарался он на совесть. Даже не знаю, как внучок потом канат снимет.

– И к чему тебе мои навыки скалолазания, если все равно мне придется висеть, как сосиске на удочке?

– К тому, что ты при этом не будешь паниковать.

– Очень сомневаюсь!

– А еще к тому, чтобы ты сама вскарабкалась потом на обрыв. Если я тебя потащу, ссадин и синяков не избежать.

– Сам бы все уже разведал, поднял и опустил себя при помощи лебедки. – ворчала я, по-пластунски приближаясь к обрыву.

– А если бы что-то пошло не так? Всегда нужна страховка.

– Ну да. И вообще, когда не ты висишь над этим всем – вроде и не так страшно.

Я уже сползла вниз, и сейчас держалась руками за обломок ступеньки. Потом аккуратно отцепилась от него и повисла в воздухе. Оникс, державший канат, уже собирался меня спускать, но вдруг явно о чем-то вспомнил.

– Совсем забыл! В налобный фонарь встроена камера. Нажми на кнопку включения два раза, надо же все записать!

Я нащупала кнопку и надавила на нее один раз. Вспыхнул очень яркий свет, я поспешно нажала еще раз. Но тут юноша чихнул, выпустил канат из рук… Я резко ухнула вниз, потом меня взметнуло обратно вверх – наверное, трос кончился и натянулся, либо внук все-таки его перехватил. Раздался ужасающий скрип, я глянула на открывшуюся картину и заорала.

– Оникс! Твою мать, поднимай меня обратно!

Глава девятая. Вымершие

К счастью, парень не стал ни о чем спрашивать, а быстро затянул меня вверх. Я плюхнулась на ступеньки и на четвертой космической скорости18 отползла от края. Потом стала трясти внука.

– Звони быстро начальнику лагеря, Тому и Геку, еще медикам! Там люди! Надо их спасти!

И снова Оникс, не тратя время даром, схватился за арновуд. А потом, вызвав всех, кого смог, налил из термоса горячего чая и вручил мне стакан, затем достал из рюкзака плед и накинул на мои плечи. Оно и понятно: меня сейчас трясет крупной дрожью, словно я упала в прорубь и выскочила, словно ошпаренная. Но мне не холодно, а трясет от страха.

Думаю, любой бы на моем месте задрожал! Во-первых, я испугалась, когда парень упустил канат, ведь без переломов бы точно не обошлось. Во-вторых, увиденное мигом заставило забыть о потенциальных травмах и его оплошности.

Если я правильно понимаю, те, кто обустраивал эту пещеру, явно перечитали что-то похожее на похождения графа Монте-Кристо. Вероятно, они тут оборудовали несколько секретных комнат и мы случайно нашли одну из них. Инженеры, которые теперь наверняка не отстанут от этой пещеры, потом нам расскажут, что и как было. Но думаю, они подтвердят мои предположения.

А я считаю, что валун, вокруг которого Оникс обвязал канат, был рычагом, открывающим потайное помещение. Когда недотепа-внучок упустил трос, камень рвануло с места. Вешу я чуть меньше восьмидесяти килограмм и думаю, этого усилия оказалось достаточно, чтобы сдвинуть рычаг. Скорее всего, его делали с таким расчетом, чтобы с механизмом мог работать обычный человек – а местные не слишком отличались от нас по параметрам.

Когда же рычаг сменил положение, механика сделала свое дело и открыла потайную комнату. Даже нибирийцам такое не снилось: миллион лет техникой никто не пользовался, а она работает как часы! Надо будет поинтересоваться у местных, как они умудрились такие механизмы создать!

Тем более теперь у нас явно появится такая возможность. Когда я зависла в воздухе, то увидела, как в метре от меня расходятся стены на нижнем уровне. А за ними обнаружилась небольшая комнатка, в которой находилось несколько криокапсул! Во всяком случае, я думаю, что это были именно криокапсулы, потому что напротив меня, в одной из них, находится крупный мужчина. Его лицо покрывает иней, а вытаращенные глаза смотрят прямо перед собой. Жуткое зрелище, но я знаю, что именно так выглядят все замороженные люди. Надеюсь, наши медики сумеют их реабилитировать.

Я стала пить чай, постепенно успокаиваясь. Да, зрелище очень жуткое, потому я и испугалась. Но теперь понимаю, что это не страшно, а скорее просто неожиданно. Хотя Оникс и предполагал, что здесь до сих пор остались представители местного населения, я не думала, что он окажется настолько близок к истине! Кстати, надо ему об этом рассказать. А то вон, внучок притих испуганно и смотрит на меня с опаской.

– Офигеть. – прошептал парень. – То есть, я думал конечно, но чтобы вот так и в таком состоянии их обнаружить… Лина, а ты уверена, что они?..

Договорить он не успел, так как послышался вой сирены. А потом над головой у нас затопали чьи-то ноги, раздались встревоженные голоса.

– Мы здесь! – завопили мы хором.

Послышались шаги, и через секунду к нам спустились Том, Гек. За ними маячили врачи, а потом я разглядела и Альберта, начальника лагера. Выражение лица у него было не самым располагающим, а ведь утром он показался мне очень милым гуманоидом. Впрочем, его можно понять: на вверенной территории сотрудники устраивают такие безобразия, находят каких-то неизвестных людей, которым еще и медицинская помощь требуется непонятно почему!

Были бы мы подростками, нам бы влетело по первое число. Впрочем, сейчас тоже не стоит надеяться на то, что нагоняй нас минует. Ведь мы уже совершеннолетние и потому с нас спрос больше. И мера наказания тоже выше – нотаций взрослым читать никто не будет, а вот дисциплинарного взыскания мы дождемся. Однако об этом я подумаю позже. Сейчас главное – достать людей из криокапсул.

Мы рассказали вновь прибывшим о том, что произошло. Медики стали думать, как же попасть на нижний уровень и как вытащить оттуда найденышей. Даже если сейчас получится их экстренно разбудить, они сами не смогут подняться по тросу. После обычного окончания криосна человек еще сутки в себя приходит. А уж если быстро выдернуть его из этого состояния – будет неделю восстанавливаться.

– Почему Лина не упала до конца? – спросил Гек. – Трос короткий оказался?

– Ага. – кивнул Оникс. – Я не стал брать слишком длинный, вдруг там вообще пропасть. Думал, достаточно опустить ее метра на четыре, чтобы общую картину увидеть.

– Хорошо, что ты об этом подумал. – кивнул Том. – А стены до конца раздвинулись, Лина?

– Думаешь, я помню? – удивилась я. – Мне стало страшно и я запросилась наверх. Оникс меня вытянул и все.

– Просто мы думаем, что может быть, механизм сработал не полностью. – пояснил Гек. – Что если нужно еще надавать на валун? Вдруг тогда не только стены разойдутся, но и проход какой-то появится?

– Или вы окончательно этот механизм доломаете. – подал голос начальник лагеря. – Сколько ему лет-то?

– Если он уже сработал, то ничего ему не станется. – возразил Том. – И вообще, у нас иного выхода нет. На лебедках криокапсулы мы точно не поднимем. Да и инопланетяне не дураки. Вряд ли у них там возле каждой капсулы по набору альпиниста лежит. Думаю, они планировали подняться нормальным путем, когда проснутся. Для этого нужен проход.

– Так вот же лестница. Была. – напомнил начальник и кивнул в сторону обрыва.

– Не факт, что она была единственной. А если учесть их страсть к потайным комнатам, возможно, имеются и другие проходы. – упорствовал Гек.

– Том прав. – вдруг сказал один из врачей.

– Я Гек. – привычно ответил близнец.

– Прости. Ну так вот, запас хода у валуна еще есть. А когда мы его немного пошатали, одна из плит пола стала уходить вглубь, и…

– Послушайте, это просто безобразие! – возмутился начальник лагеря. – Еще вы тут начнете все шатать! Мало мне этих скалолазов юных, давайте и вы с ума сойдете и будете рыскать по всем пещерам в поисках братьев по разуму, шатать все камни, которые на глаза попадутся и сигать со всех обрывов, которые встретите на пути! Чуяло мое сердце, нельзя сюда археологов пускать, от них одни неприятности. Мы планету обживаем, а они тут нашли следы древней расы! Да и ладно бы нашли, кто ж вас просил саму эту расу откапывать?!

Огорченный начальник круто развернулся на всех трех ногах (он у нас с планеты Фикс) и уже было полетел к медикам, чтобы запретить им шатать камни. Но наткнулся на взгляд Тома. И ничего хорошего ему глаза парня не сказали.

– А что вы предлагаете? – поинтересовался Том на удивление спокойно. – Ничего не шатать, никого не спасать? Пусть еще миллионы лет тут болтаются, а мы про них забудем. Завалим, чтобы точно не выбрались, и пойдем дальше обживать планету? Почти что на костях ее хозяев причем!

Я удивленно посмотрела на юношу. Понятно, что никто не будет игнорировать тот факт, что прямо под нами тут живые люди находятся. Но меня изумило, что всегда тихий мальчишка вдруг возразил начальству, да еще и в такой форме. Вот молодец!

– Мне уже и понервничать нельзя? – огрызнулся начальник.

– Нервничайте на здоровье. – разрешил Гек. – Но по окончании рабочего дня. У нас тут ситуация и нервы не помогут. Лучше скажите, как нам сейчас вытащить этих ледяных сонь?

– Понятия не имею. – пригорюнился наш главный.

– Тогда, с вашего позволения, мы все же дотолкаем валун до конца. – решил врач. – Нам некогда ждать, пока на вас озарение снизойдет. У нас там живые люди нуждаются в медицинской помощи. Ну или хотя бы в том, чтобы их наконец разбудили.

И медики, а с ними и Оникс, стали давить на валун, чтобы сдвинуть его с места. Тот на удивление легко поддался и прямо на наших глазах та плита, на которую указали медики, действительно ушла вниз сантиметров на пятнадцать. Следующая опустилась еще глубже, за ней еще одна и еще, и еще.

Вскоре мы увидели лестницу, ведущую вниз. Врачи побежали по ней, Оникс тоже, а близнецы остались наверху. Я удивленно глянула на них, а ребята пожали плечами.

– Сейчас все равно всех вынесут. Чего зря внизу толкотню создавать? А в качестве тягловой силы мы все равно не годимся.

Тут близнецы оказались правы. Они тоже на три четверти эдемцы и полностью пошли в представителей этой расы – светловолосые, невысокие и худенькие. Нет, они сильные и тренированные, потому что ими в свое время занимался мой отец. А он, невзирая на телосложение, из любого выжмет его максимальный физический потенциал.

Однако помимо силы у них еще и мозги есть. И этими самыми мозгами внучата понимают, что не надо пытаться прыгать выше головы и хвастаться силушкой богатырской, если ее нет и там, где это не нужно. Силы ребят не хватит, чтобы ворочать тяжеленные криокапсулуы да и не получится – скорее, спины себе сорвут. Придется медикам еще и с ними возиться, а мои юные ботаники не смогут заниматься своей работой. Это для них хуже всего!

Да и незачем им сейчас геройствовать. Вниз отправилось около десяти крупных мужиков и Оникс – вот его вполне можно использовать в качестве портативного подъемного крана. И чего ради парням геройствовать? Тем более комнатка там действительно маленькая, не протолкнуться.

Но вот мы увидели в проходе узкий конец одной из капсул. Ее выдвинули на поверхность и следом вышел Оникс, который стал оттаскивать капсулу в сторону. Вот тут близнецы подключились и помогли освободить место для следующих аппаратов. Всего медики вытащили на поверхность четыре агрегата. Том и Гек уже установили портативный подъемник на следующий уровень пещеры, так что капсулы вскоре подняли на поверхность, а там уже погрузили на транспортеры.

– Теперь их отправят в госпиталь. – пояснил начальник лагеря. – Разбудят, и… И даже не представляю, что с ними дальше будет.

Мы синхронно кивнули: оно и понятно. Я много читала историй о людях, которые погружались в криосон на несколько столетий или тысячелетие. И потом просыпались абсолютно растерянными, иногда даже в депрессии – ведь они обнаруживали себя в уже совершенно другом времени и месте. Рядом не было никого из близких, всё и все чужие. И жизнь их не всегда складывалась удачно, иногда она даже стремительно обрывалась – из-за того, что проснувшиеся не могли найти себя в новом времени.

Но если за несколько столетий мир вокруг, хоть и менялся, но не сильно, то в нашем случае прошли миллионы лет! Поэтому тиаровцы проснулись даже не в новом времени, а словно в параллельном для себя мире. Даже представить невозможно, что они испытают, когда окончательно придут в себя.

Глава десятая. Аудиенция

С того момента, как я прибыла на планету и обнаружила представителей древней расы, прошла неделя. И эти семь дней выдались очень нелегкими! В тот день, когда из пещеры спешно эвакуировали людей в криокапсулах, на Тиару прилетели, наверное, тысячи журналистов со всех уголков Вселенной. Еще бы – у нас же тут настоящая нечаянная сенсация случилась.

И хотя корреспонденты оказались людьми воспитанными и культурными, мешали они изрядно и на них ругались все. Том и Гек свирепели, когда работники СМИ ходили за ними по пятам по свежевысаженным газонам и бегониям. Оникс и его коллеги ругались, когда представители четвертой власти лезли на места их раскопок в надежде на то, что они еще отыщут что-то или кого-то – новая сенсация им бы тоже не помешала.

Да и я была не в восторге, когда журналисты маячили за воротами зоопарка. Внутрь они благоразумно не совались, но звери их чувствовали и нервничали. Это же не котик из известного ужастика, который флегматично молчал весь фильм, пока вокруг творился натуральный конец света! Моим животным, как и любым другим, присутствие посторонних не понравилось. В конце концов, я не выдержала и поступила не очень корректно, зато весьма действенно.

На третий день пребывания здесь журналистов, я выпустила из клетки амурского тигра по имени Крошка. Полосатый уже вполне привык к новому дому и освоился здесь – хоть сейчас в пампасы отпускай. Но вместо этого я его оседлала и в таком виде выехала к корреспондентам. А потом попросила их оставаться на территории, которую отвели гостям планеты и не лазить по служебным районам.

– А то мои звери могут разнервничаться и я даже не знаю, что тогда будет. Правда, Крошка? – погладила я широкую спину зверя.

Не думаю, что моя речь была слишком уж убедительной. Но понимаю, что зверек весом в полтонны их точно впечатлил. Каждый, кто хотя бы раз оказывался под прицелом серьезных желтых глаз, чувствовал себя в это время крайне неуютно. Если, конечно, не был близко знаком с Крошкой, который маму родную готов продать за пломбир.

Журналисты в тот же вечер умелись в лагерь, который спешно разбили для тех, кто решил вдруг любопытства ради наведаться на Тиару. Для этого, в трех километрах от нашего городка, выделили площадку в тысячу квадратных метров, поставили там палатки, биотуалеты и души, походную кухню. Да, мало похоже на номера люкс. С другой стороны, мы сюда никого и не звали.

И там в последующие дни гнездились корреспонденты – мое выступление подействовало должным образом. А я, когда уже разворачивала тигра обратно в зоопарк, увидела Альберта и сначала подумала, что мне светит еще один нагоняй. Но мужчина незаметно показал поднятый вверх большой палец – кажется, в этот раз он остался доволен моим поведением, хоть оно и вышло за общепринятые рамки.

Зато неделю назад, когда врачи доставили замороженных в больницу и выдворили всех остальных за ее пределы, чтобы поработать с нашей находкой, начальник выдал нам с Ониксом по первое число. Альберт буквально затащил нас за воротники в свой кабинет и распекал полчаса. А потом объявил каждому выговор за превышение служебных полномочий и за то, что мы подвергли собственные жизни опасности. Мы не спорили: все по делу. К тому же он отвечает за все и всех, кто тут находится и его чувства нам понятны.

А вот на следующее утро нам вручили благодарности за спасение жизни – и делал это тоже Альберт, но уже при всех, прямо за завтраком в столовой. Мы с Ониксом смутились неимоверно, ведь все произошло случайно, да и не ради наград мы пошли в пещеру. Но таково было решение межгалактического совета.

Тот же совет прислал на планету психологов. Вот их мы почти не видели: они целыми днями сидели в палатах наших найденышей, мягко подготавливая их к новой жизни. Насколько я знаю, им даже еще не сообщили, в каком они времени – боятся, что это нанесет психике тиаровцев непоправимый вред. Информацию им выдают постепенно и, если я правильно поняла, реабилитация и адаптация у них будут идти еще не один месяц. Причем все это время гуманоиды не должны контактировать с журналистами, чтобы те случайно не ляпнули что-то не то.

Нам тоже строго-настрого велели ни на какие вопросы найденышей не отвечать и ничего лишнего им не сообщать. Вообще я подозреваю, что никого бы к ним вообще не пустили. Однако наши бывшие замороженные сами захотели увидеть своих спасителей. Произошло это сразу же после моей поездки на Крошке.

К тому моменту мы уже знали, что спасенных было шестеро, а не четверо, как мы подумали сначала – по числу поднятых на поверхность капсул. Просто в одной из них разместились двое девочек лет восьми и четырнадцати на вид. А в другой – мальчишки примерно тех же возрастов. Последним, правда, пришлось тяжелее: старший парень был крупнее и они едва влезли в свою криокапсулу.

Оставшиеся две капсулы занимали мужчина и женщина. Даме на вид было очень много лет, но врачи предположили, что она на самом деле младше, чем кажется. Просто жара и постоянное обезвоживание сильно повлияли и на здоровье, и на внешний вид. Мужчина же смотрелся лет на пятьдесят – но наверняка тоже был моложе.

И именно он изъявил желание увидеть тех, кто его спас. Позже я узнала, что врачи сильно сомневались в том, что эту просьбу надо выполнять. Все-таки нашим размороженным сейчас любой стресс может пойти во вред и даже убить. Но потом медики посовещались с психологами и решили, что если не позвать нас, найденыши могут разволноваться и опечалиться еще сильнее.

Поэтому, едва я заперла вольер, в котором живет Крошка и развернулась, как наткнулась взглядом на охранника. Нескольких бодигардов прислали вместе с психологами, чтобы отгонять журналистов. Телохранитель известил меня о просьбе отмороженных и, разумеется, я тут же поспешила в стационар. А мой сопровождающий по пути говорил, о чем можно рассказывать тиаровцам, а о чем им знать не нужно.

В медблоке, в коридоре перед палатой, я увидела Оникса и близнецов. Нас проинформировали, что все найденыши, за исключением женщины, занимают одну большую палату. Таково было желание мужчины: он хотел всегда видеть своих детей и знать, что с ними все в порядке. Пока что ему пошли навстречу, а позже, когда он успокоится, всех расселят. Дама, которая, как пояснил любящий отец четырех детишек, приходилась ему матерью, напротив, была рада отдельным покоям.

– Впрочем, по ней сложно сказать, какие эмоции она испытывает. – делился со мной впечатлениями бодигард. – Очень закрытая женщина. Впрочем, после того, что им пришлось пережить, это неудивительно.

От него же я узнала, что дама ни с кем, кроме сына и внуков, не общается. А ее волю передают младшие дети – почему-то она охотнее контактировала с ними. Хотя чужая семья – потемки и не нам в них лезть.

– Идем? – спросила я у своих ребят, оказавшись в коридоре.

– Велено ждать. – отозвался Оникс. – Когда дама узнала, что будут гости, решила привести себя в порядок.

Я удивилась: мы же не какие-то официальные лица, да и визит наш носит отнюдь не деловой характер. Ради чего надо прихорашиваться? Однако если ей так спокойнее – пусть. Да и ждать пришлось недолго. Буквально через пять минут в коридор высунулись юноша и девушка. Достаточно высокие, хорошо сложенные и загорелые, словно только что с пляжа, они вытянулись в струнку по обе стороны от двери.

– Его величество король Гундагар, их высочества принц Лайонелл и принцесса Адира, и королева-мать Магда желают видеть своих спасителей. – хором сказали подростки.

Несмотря на то, что мы находились в больничном коридоре, а королевские глашатаи были облачены в больничные же рубашки, я еле удержалась от реверанса или хотя бы от книксена. А внуки уже явно хотели отвесить по поклону, но вовремя взяли себя в руки. Впрочем, склонность к изящным жестам обнаружилась только у близнецов. Оникс просто привстал с дивана и на его мордахе явно читался вопрос «Какие, нафиг, высочества, какая-такая мать?!» – и да, именно в такой форме.

Но мы все же деликатно промолчали и проследовали в палату. Глашатаи в сорочках пошли за нами и снова встали по обе стороны у двери, но теперь с другой стороны. А прямо перед нами стоял трон… А нет, просто стул, но накрытый простынею. На нем горделиво восседал мужчина и выглядел он не в пример лучше, чем в капсуле.

То ли разморозка благотворно повлияла на его внешность, то ли врачи приложили все усилия, но выглядел теперь Гундагар лет на тридцать пять, не больше. А еще, когда на его лице появилась улыбка, а глаза не были вытаращены во всю меру его возможностей, мужчина не показался мне страшным, как это было при первом взгляде на него.

У окна стояла королева-мать. В отношении нее этот титул не казался странным. Если сынок Магды выглядел обычно – простой мужик в ночной сорочке, то глянув на даму, мы сразу почувствовали, что по ее венам и правда течет голубая кровь. Образно выражаясь.

Седые волосы аккуратно зачесаны и убраны наверх, в строгую прическу. Выражение лица спокойное, нейтральное, глаза смотрят внимательно и безо всякого эмоционального окраса, а губы сложились в дежурную вежливую улыбку. Подбородок вздернут, спина абсолютно прямая, руки сложены в замок в районе солнечного сплетения.

В отличие от внуков и сына, королева-мать облачилась в длинное до пола платье, полностью закрытое, черное, строгое. Бодигард рассказал, что едва придя в себя, женщина потребовала принести ее одежду, наотрез отказавшись ходить в ночной сорочке – якобы этот наряд нейдет к ее положению. Спорить не стали, но поскольку гардероб дамы не сохранился, ей объяснили это и прислали платья на выбор. Из них она отобрала около десятка нарядов и меняет одежду по три раза на день, не считая ночного белья.

Но не вещи и осанка сделали эту женщину королевой. От нее исходит какая-то сила, уверенность, величие. Поэтому, когда мы попали в палату и взгляд Магды остановился на нас, уже не удержались от ритуальных телодвижений. Я присела в реверансе, а парни поклонились – даже Оникс. Королева-мать ответила нам легким кивком.

– Ну что вы! – встал со стула ее сын. Голос у него мягкий, низкий, рокочущий. – Это мы должны вам кланяться.

– Гундагар! – негромко произнесла Магда.

А вот у нее, напротив, высокий и резкий голос, стремительный, как птица в полете. Сын, когда мать окликнула его, тут же опустился обратно на стул. Я даже прочитала на его лице что-то вроде того, что мать права и негоже целому королю вскакивать перед простолюдинами. Интересно, они и правда считают себя царскими особами?

Мы оглянулись на подростков, замерших по обе стороны от двери. Ну это явно не дети Гундагара, не королевичи, скорее лакеи. Но и дети, сидевшие у ног своего отца, не слишком были похожи на принца с принцессой – обычные улыбчивые ребята, игривые, словно котята. Кстати, насколько я помню, их имена означают львенка и львицу. Но до больших кошек им еще ой как далеко.

Глава одиннадцатая. Королевская благодарность

Королева-мать и сам Гундагар смотрели на нас спокойно, как и их глашатаи. А вот в глазах детишек явно читался испуг вперемешку с любопытством. Хотя, наверное, удивляться тут нечему. Может, мы вообще первые посторонние люди, которых они увидели в своей жизни. Оникс говорил, что судя по раскопкам, людей в последнее время на планете было немного. К тому же мы еще инопланетяне. Возможно, детки даже не знали, что есть другие цивилизации, кроме их вымершего народа.

– Позвольте вам представить мою мать, вдовствующую королеву, Магду. – церемонно начал мужчина. – Я – король этой планеты, Гундагар. Это мои наследники, отрада королевства, принц Лайонелл и принцесса Адира. Наконец, пажи их высочеств – Лиам и Астория.

Девушка и парень у дверей поклонились. Мы недоуменно переглянулись, повторили книксен и поклоны. Да, кажется, семейка и правда считает себя венценосными особами. Вероятно, так и было раньше. Но теперь-то их прежние статусы никакого значения не имеют! Надеюсь, психологи сумеют мягко донести до них эту мысль. Но нам пока придется играть по их правилам, чтобы не спровоцировать у замороженных стресс.

– Очень приятно, конечно. – вдруг нарушил затянувшуюся тишину Оникс. – Но как к вам обращаться-то по-человечески? Ваши высочества-величества или как?

Я в этот момент смотрела на королеву-мать – она невольно притягивает взгляд. И увидела, как та едва заметно приподняла левую бровь и тут же вернула ее на место. Так, наверное, выглядит королевское удивление. Принц с принцессой хихикнули, а Гундагар улыбнулся.

– Ко мне и к королеве-матери вы можете просто обращаться по имени. Мы понимаем, что прошло немало времени и, вероятно, у вас отсутствует монархическая форма правления, так как с придворным протоколом вы явно незнакомы. Так что давайте будем по-простому. Видите, маменька, ваш священный церемониал, на который вы молились, как на бога, теперь оказался упразднен.

В ответ на последнюю реплику сына, королева-мать молча отвернулась к окну. Это явно была реплика из какого-то спора, который отпрыск и его матушка начали еще до заморозки. Мы не стали просить пояснить сию фразу – не наше это дело. Тем более каждый из нас развлекался в меру своих возможностей. Близнецы наблюдали за происходящим, открыв рты. Оникс всем лицом транслировал, что ему эта эпохальная встреча напоминает дурдом. А я силилась вспомнить, откуда знаю имена древних тиаровцев. Я явно слышу их не в первый раз!

– Что же касается принца и принцессы. – продолжил бархатным голосом Гундагар. – То к ним вы можете обращаться через меня и через их пажей.

Из подтекста нам стало понятно, что самостоятельная беседа с королевскими отпрысками не поощряется. Адира с Лайонеллом тоже верно истолковали слова папаши и, кажется, даже расстроились. Интересно, почему разговоры с ними под запретом?

– Заметано! – кивнул Оникс, но исправился, наткнувшись на недоуменные взгляды размороженных. – То есть, понятно… Это сленг такой. То есть, жаргон, ну как бы другой язык.

Их высочества хихикнули – наш археолог их явно забавлял. Спина королевы никаких эмоций не выразила, а вот Гундагар и Лиам с Асторией позволили себе полуулыбки. Я задумчиво глянула на них и удивилась. Подростки сильно отличались от остального семейства, они выше, крупнее, более смуглые – тогда как царские особы гораздо бледнее, будто всю жизнь в подвалах просидели. И меньше: тонкокостные, невысокие.

Но удивило меня не только это. Странно, что королевская семья решила взять с собой пажей детишек, это же простолюдины. Хотя с нами король общался вежливо, учтиво, я явно ощущала: если бы мы их не спасли, а встретились в другой ситуации, он бы даже на нас не посмотрел. А тут вдруг выделил обычным людям целую капсулу!

Кстати, почему младших замороженных складировали по двое? Впрочем, это понятно: наверное, пытались место сэкономить. Но помимо четырех занятых капсул наши ребята обнаружили еще две и они были во вполне рабочем состоянии. Почему ими не воспользовались? Места бы всем хватило.

Есть еще вопросы. Например, я в принципе могу понять, почему королевская семейка решила сохранить жизнь пажам. Кто-то же должен был обслуживать их, когда они проснутся. Но почему же не взяли еще людей? Не было или побоялись, что больше не прокормят? Одни вопросы, но я надеюсь, что скоро мы узнаем ответы.

А пока, наверное, надо было прощаться. Ни король, ни тем более спина королевы-матери, явно не собирались вести светские беседы. Дети же, как выяснилось, с нами тем более не будут общаться. Но не успела я открыть рот, как Гундагар встал со стула.

– Мы хотели встретиться с вами, чтобы поблагодарить за спасение. И наградить вас. Но прежде можем ли мы узнать ваши имена?

Мы по очереди представились и король улыбнулся.

– Заметано, как говорит Оникс. Что же, в качестве награды за наше спасение я, король этой планеты, жалую вам звание рыцарей и соответствующие титулы. Оникс, Том и Гек, вам я дарую титулы маркизов. Леди Лина, вы теперь герцогиня. Жаль, у меня при себе нет моего верного меча для более торжественного посвящения. Но я король! И мое слово превалирует над декорациями.

Последняя реплика явно тоже относилась к королеве-матери, но та на нее никак не отреагировала. А вот дети и пажи захлопали в ладоши. Мы снова поклонились, а потом в палату заглянул один из психологов, после чего мы и вовсе откланялись.

– Да им не психологи нужны, а психиатры! – выйдя во двор, не выдержал Оникс. – Устроили тут Средние века планетарного масштаба!

– Они всю жизнь жили во всем этом. – пожали плечами близнецы. – И только недавно разморозились. Сложно сразу перестроиться на современный лад.

Я же ничего не сказала, так как мое внимание привлекла невысокая фигурка в мантии, которая спешила к нам.

– Здравствуй, Саша. – поприветствовала я всемогущую. – Тебя тоже на аудиенцию позвали?

– К счастью, нет. Но я жажду узнать, как прошла ваша встреча со спасенными.

Оникс в красках все рассказал.

– Лина у нас теперь леди герцогиня, а мы бароны! – завершил он.

– Маркизы. – поправил его Том.

– Да какая разница!

– Маркиз выше. – улыбнулся Гек. – Это почти что герцог.

– Нам от этих титулов все равно никакого прока. – махнул рукой археолог. – Ба Саша, а ты чего явилась?

– Поучить тебя учтивости, внучок, раз уж ты теперь маркиз. – хмыкнула невестка. – А еще потому что у нас возник весьма интересный юридический казус…

Саша пояснила, что согласно вселенскому праву, никто не может претендовать на планету, если там имеется собственный народ, который выступает против этого. Если цивилизация, населяющая небесное тело, не против, чтобы их территории использовали и облагораживали, с ее представителями заключается соответствующий договор. В нем четко прописывается, до каких пределов может дойти инопланетное вмешательство. Например, могут ли пришельцы селиться на планете или нет, насколько они могут менять ее облик, климат и другие параметры.

Но Хронос отметила, что такие договоры заключаются редко и в основном по просьбе населения самой планеты. Если цивилизация уже вышла в космос и знает, что не одинока во Вселенной, но испытывает какие-то сложности, она может попросить о взаимовыгодном сотрудничестве. Например, раса получает помощь с климатом или загрязненную планету очищают волонтеры со всех концов Вселенной, либо спасают от вымирания народ, флору и фауну. А цивилизация дает что-то взамен – ресурсы, территории, знания.

– Но повторюсь, такое бывает только по инициативе местного населения и редко. Потому что все равно кто-то из местных будет против. – подчеркнула Александра.

Гораздо чаще, если требуются те самые ресурсы или территории, межгалактическое сообщество использует в своих интересах незаселенные или вовсе мертвые планеты – благо в космосе таких полно. Там разрешения спрашивать не у кого, протестовать никто не станет, так что можно работать спокойно. Вот и в случае с Тиарой изначально все было так же, как и с любым незаселенным космическим объектом.

Планету привели в порядок, нашли ей новую звезду, обустроили, завезли флору и фауну… И права на Тиару, как и в предыдущих случаях, еще три дня назад принадлежали межгалактическому сообществу. Однако все изменилось, когда мы обнаружили в пещере королевскую семейку.

Даже безотносительно их царского статуса, на данный момент отмороженные являются единственными представителями местного народа. А значит, и единственными ее хозяевами. И теперь могут даже подать на нас, тех, кто обживает планету, в суд. Ведь мы работали на Тиаре, вполне возможно, против воли ее хозяев…

– Ну пусть подают! – возмутился Оникс. – Если бы никто не трогал планету, не переводил ее на новую орбиту к другой звезде, не растапливали бы льды… В общем, если бы здесь не оказались люди, то местные до сих пор бы почивали в своих саркофагах и не имели шансов выйти на поверхность! Некуда было бы им выходить. Так что никакие законы не нарушены и для этого случая можно сделать исключение. Им тут жизни спасли и нефиг!

– Аргумент «нефиг» не сработает, но в остальном ты прав. – улыбнулась жена брата. – Оникс, если надумаешь завязать с археологией, поступай в юридический. В нашем деле главное – казуистика и подвешенный язык, у тебя это имеется.

– Есть в кого. – хихикнули близнецы.

Они, конечно, имеют в виду саму Сашу. До того как стать Хроносом, она долгие годы работала в системе правосудия и построила там блестящую карьеру19. Так что сюда она явилась не только как представительница высшей силы, но и как юрист. Когда-то Александра говорила, что вселенское право не особо отличается от земного.

– Скорее, я в него, если вспомнить, что Оникс мой далекий предок20. – поправила их всемогущая. – Но это к делу не относится. В целом, я солидарна с Ониксом. Чуть позднее на планете состоится заседание межгалактического совета и там я выскажу эту точку зрения.

Лично мне показалось, что совет созывают несколько преждевременно. Наши отмороженные еще не до конца пришли в себя и пока что не качают права, напротив, даже благодарны, титулы раздают. Зачем же сейчас рассматривать этот вопрос?

Но Саша ответила, что нужно принять решение, ведь от этого зависит и дальнейшая реабилитация Гундагара и его семейства. Будут ли их мягко подводить к мысли, что прежние титулы уже не имеют значения или вернут им права на планету – все определяется сегодняшним заседанием. Однако Хронос была уверена в том, что события разовьются по первому сценарию.

– В конце концов, вряд ли они сами захотят сидеть на планете, которая получила статус новорожденной. – согласился с ней Гек. – Наверняка пожелают присоединиться к цивилизации, может, на Нибиру переселятся. У короля вон, дети. Ему надо думать об их будущем, а им – получать образование, профессию. Жить в современном мире, одним словом.

Все присутствующие согласились с парнем. Однако что-то мне подсказывало, что у короля на собственное будущее и будущее принца с принцессой совершенно другие планы.

Глава двенадцатая. Король осваивается