Хорошие девочки не получают «Оскар». Как перестать играть по чужим правилам и забрать главный приз в своей жизни

Глава 1

Премьера, на которую тебя не пригласили

Хлопнула дверь машины.

Тишина. Густая, звенящая, как натянутая струна. Макс завёл двигатель, и ровный гул мотора только подчеркнул пропасть, которая только что разверзлась между нами. Снова.

Я смотрела в боковое стекло, на огни города, которые расплывались в мутные пятна от слёз. Слёзы бессилия. Слёзы усталости.

Всего десять минут назад мы сидели за столиком в её любимом кафе. Всё начиналось так хорошо. Мы смеялись, обсуждали какую-то ерунду, и на мгновение мне показалось – вот оно. Всё в порядке. Мы в порядке.

А потом я совершила ошибку. Я поделилась мечтой.

– …представляешь, – щебетала я, глаза горели, – можно было бы снять небольшую студию. Я бы проводила там мастер-классы по керамике. Помнишь, я тебе рассказывала? Для начала – по выходным. Это же такая отдушина для людей, создавать что-то руками…

Макс отложил телефон, который до этого скроллил под столом, и посмотрел на меня своим фирменным взглядом. Взглядом взрослого, который слушает наивный лепет ребёнка.

– Аня, – он вздохнул, и этот вздох был громче любого крика. – Мы же это уже обсуждали. Какая керамика? У тебя нормальная работа, стабильная. Куда ты опять лезешь?

– Но это не «лезу», – я попыталась сохранить улыбку, хотя она уже начала трескаться. – Это для души. Я бы не увольнялась сразу. Просто попробовала…

– Попробовала. А аренда? А материалы? А налоги? Ты об этом подумала? Или это опять твои воздушные замки?

«Твои воздушные замки». Его коронная фраза. Она мгновенно обесценивала любую мою идею, превращая её в глупую детскую фантазию.

– Я всё посчитала, – голос дрогнул. – Это не так дорого, как кажется. Я бы могла…

– Ты бы могла просто перестать придумывать себе проблемы, – отрезал он, повышая голос. – У нас всё нормально. Зачем ты постоянно пытаешься всё усложнить? Тебе просто скучно, вот и всё.

Я замолчала, ком подступил к горлу. Он снова это сделал. Взял мою хрупкую, только что родившуюся мечту и раздавил её ботинком «рациональности» и «здравого смысла». Он не спросил, что меня в этом зажигает. Он не поинтересовался деталями. Он просто вынес вердикт: «Чушь».

– Дело не в скуке, Макс, – тихо сказала я, глядя в свой стакан с остывшим капучино. – Я просто хочу… чувствовать, что живу. А не просто хожу на работу.

Он фыркнул.

– О, началось. Философия. Знаешь, Аня, иногда ты бываешь просто невыносимой со своими этими «чувствами». У всех работа, у всех проблемы. Но никто не раздувает из этого вселенскую драму.

И это был нокаут.

«Невыносимая». «Драма». «Слишком».

Слишком эмоциональная. Слишком сложная. Слишком. Живая.

…Машина плавно катилась по ночному проспекту. Макс включил радио, чтобы заполнить неловкую тишину. А я смотрела на своё отражение в стекле и не узнавала эту женщину. У неё были мои глаза, но взгляд… потухший. Взгляд актрисы массовки, которая уже сотый дубль сидит за столиком в кафе и изображает жизнь, пока главные герои говорят о чём-то важном.

И тут меня пронзило озарение.

Моя жизнь – это фильм. И я в нём играю роль. Роль удобной женщины по имени Аня, у которой «всё нормально». Роль, в которой нельзя мечтать слишком громко, чувствовать слишком глубоко и хотеть слишком много.

Сценарий этого фильма написали за меня. Родители, которые учили быть «скромнее». Общество, которое твердило «сиди и не высовывайся». И Макс, который стал главным режиссёром моей жизни, постоянно командующим из своего кресла: «Фальшиво! Не верю! Переигрываешь!».

Я была великолепной актрисой. Я так вжилась в роль, что совсем забыла, какая я на самом деле. Но в этом фильме не было ни одной сцены, где я была бы по-настоящему счастлива. Весь сюжет крутился вокруг чужих правил, чужих настроений и чужих «надо».

И самое страшное – премьера моего настоящего, яркого, полноценного фильма шла где-то без меня. Но меня на неё даже не пригласили.

Я перевела взгляд на Макса. Он сосредоточенно смотрел на дорогу, плотно сжав губы. Он тоже играл свою роль. Роль критика, который точно знает, «как надо». И мы оба были заложниками этого паршивого сценария.

Слёзы высохли. На их место пришла холодная, спокойная ярость.

В тот вечер, глядя на проплывающие мимо огни, я впервые в жизни задала себе правильный вопрос.

«А что, если я могу переписать сценарий?»

Что, если можно встать, вырвать из рук режиссёра мегафон и заорать так, чтобы задрожали декорации:

«СТОП! СНЯТО! ЭТОТ ФИЛЬМ – ПОЛНАЯ ЧУШЬ! У НАС БУДЕТ НОВЫЙ СЦЕНАРИЙ. И ГЛАВНАЯ РОЛЬ ТЕПЕРЬ – МОЯ!»

Эта книга – твой личный режиссёрский мегафон. Твоё режиссёрское кресло. Твой пропуск на премьеру, где главная звезда – это ты, а не уставшая актриса, играющая чужую жизнь.

Если в истории Ани ты узнала себя.

Если ты устала от роли второго плана.

Если ты готова забрать свой «Оскар».

Тогда добро пожаловать на съёмочную площадку.

Мотор

Глава 2

Жанр твоего кино: Драма, Трагикомедия или Фильм ужасов?

Аня вошла в тёмную квартиру. Макс, не сказав ни слова, прошёл в спальню и закрыл за собой дверь. Конец сцены. Занавес.

Она осталась одна посреди гостиной, залитой тусклым светом уличных фонарей. Гнев, который кипел в ней в машине, схлынул, оставив после себя гулкую, холодную пустоту. И ясность. Пугающую, кристальную ясность.

«Моя жизнь – это фильм».

Эта мысль больше не казалась просто красивой метафорой. Она ощущалась как диагноз. Как единственно возможное объяснение всему.

Аня прошла на кухню и налила себе стакан воды. Если это фильм, то какой у него жанр? Она ведь не всегда была героиней этой серой, унылой драмы. Когда-то давно, в юности, её кино было скорее приключенческим фильмом. Или комедией. Она с лёгкостью заводила друзей, пробовала новое, влюблялась, путешествовала. Куда всё это делось?

Она прислонилась к прохладной стене и закрыла глаза, став кинокритиком своей собственной жизни.

Любой фильм принадлежит к определённому жанру. Жанр – это набор правил, по которым существует история. Это повторяющиеся сюжетные ходы, типажи персонажей и предсказуемая атмосфера. Узнаёшь правила – можешь предсказать финал.

В каком жанре снимаешься ты? Давай посмотрим на самые популярные:

Драма: Твой основной сюжет – это борьба. Ты постоянно что-то преодолеваешь: непонимание партнёра, финансовые трудности, недовольство собой. В твоём фильме много тяжёлых вздохов, разговоров на повышенных тонах и сцен, где ты плачешь в одиночестве. Радость – лишь короткая передышка между актами страданий. Главная эмоция – «Как же всё сложно».

Трагикомедия: Твоя жизнь полна абсурдных ситуаций. Ты постоянно наступаешь на одни и те же грабли и уже даже научилась смеяться над этим сквозь слёзы. «Ну конечно, это могло случиться только со мной!» – твой девиз. Ты рассказываешь подругам о своих неудачах как смешные анекдоты, но когда остаёшься одна, тебе совсем не до смеха.

Фильм ужасов (или Триллер): Ты живёшь в постоянном напряжении. Ты боишься сказать что-то не то, сделать что-то не так. Ты ходишь на цыпочках, пытаясь предугадать вспышку гнева партнёра или начальника. Твоя жизнь – это саспенс. Ты вздрагиваешь от резких звуков и постоянно ждёшь, что вот-вот из-за угла выпрыгнет «монстр».

«День сурка» (Фантастическая драма): Твоё кино – это бесконечный повтор одного и того же дня. Дом-работа-дом. Одни и те же разговоры. Одни и те же проблемы. Одни и те же безрадостные вечера у телевизора. Ты застряла во временной петле, и от этого отчаянно, до тошноты скучно.

Аня открыла глаза. Пазл сложился.

Ссора из-за керамической студии – это была не уникальная сцена. Это был просто очередной эпизод в её бесконечном сериале.

Она вспомнила, как полгода назад с таким же воодушевлением рассказывала Максу, что хочет пойти на курсы французского.

– Зачем? – спросил он тогда, не отрываясь от ноутбука. – Лишние деньги некуда девать?

– Для себя. Мне нравится, как он звучит.

– Лучше бы на курсы по инвестициям сходила. Больше пользы.

Жанр: Драма. Сюжетный ход: «Обесценивание мечты героини».

Она вспомнила прошлый месяц, когда её начальник, милейший Иван Петрович, в пятый раз за полгода попросил её «войти в положение» и поработать в выходные над срочным отчётом.

– Анечка, ну кроме тебя же никто так не справится! – говорил он, заискивающе глядя ей в глаза. – Я тебе потом отгул дам.

Отгул она, конечно, так и не получила. А когда попыталась напомнить, Иван Петрович сделал удивлённое лицо и сказал, что «не помнит такого».

Жанр: Трагикомедия. Сюжетный ход: «Героиня снова всех спасает, оставаясь с носом».

Она вспомнила недавний звонок маме.

– Ань, ну как у вас с Максимом? Ты же девочка, ты должна быть мудрее. Где-то промолчать, где-то уступить. Мужчину надо направлять, а не пилить.

– Мам, я не пилю. Я просто хочу, чтобы меня слышали.

– Ох, Анечка, опять ты за своё. Вечно ты всё усложняешь…

Жанр: Драма с элементами «Дня сурка». Сюжетный ход: «Мудрый совет, от которого хочется выть».

Всё это было не просто набором случайных событий. Это был сценарий. Один и тот же сценарий, который проигрывался снова и снова, менялись лишь декорации и реплики. А она, главная героиня, раз за разом играла одну и ту же роль – роль женщины, которая терпит, понимает, входит в положение и молча глотает свои мечты, запивая их слезами усталости.

Её фильм назывался «Потерпи ещё немного». И он ей осточертел.

Твоё первое режиссёрское задание: Кинокритик

Прежде чем переписать сценарий, его нужно прочитать. Прямо сейчас возьми блокнот (мы назовём его «Режиссёрский журнал») и ручку. Твоя задача – провести ревизию своего «фильма».

Ответь честно на эти вопросы:

1. Какой жанр у твоего кино прямо сейчас? (Может быть, это смесь нескольких жанров?). Опиши его.

2. Какой сюжетный ход повторяется чаще всего? (Например: «Я снова выбираю не того мужчину», «Я опять взваливаю на себя всю работу», «Меня снова никто не понимает»).

3. Назови трёх главных «актёров» в твоём фильме. Какую роль они играют? Они помогают тебе или тянут тебя на дно?

4. Какую фразу твоя героиня (то есть ты) произносит чаще всего? («Я устала», «Да ничего страшного», «Я сама справлюсь»).

5. Чем обычно заканчивается каждая серия твоего фильма? (Ссорой? Обидой? Одиночеством? Чувством вины?).

Не торопись. Это может быть больно, но это необходимо. Любые перемены начинаются с честного взгляда на то, что есть.

Аня взяла со стола старый блокнот и ручку. На первой странице она вывела: «Жанр: Драма «День сурка». Она определила жанр.

Теперь оставалось выяснить главное: кто, чёрт возьми, автор этого сценария?

Супер! Аня только что поставила диагноз своему «фильму». Это был необходимый, хоть и болезненный, шаг.

Но чтобы вылечить болезнь, нужно знать её причину. Кто написал этот унылый сценарий? Кто тот гений, что создал жанр «Драма “День сурка”»?

Приготовься. Сейчас мы спускаемся в архив, в самый пыльный и тёмный уголок подсознания, где хранятся первые наброски сценария нашей жизни.

Глава 3

Сценаристы твоего провала: Кто написал эту роль для тебя?

Ночь в Аниной кухне была густой и тихой. Она сидела за столом, глядя на последнюю фразу, написанную в своём новом «Режиссёрском журнале»: Жанр: Драма «День сурка».

Эти слова смотрели на неё, как приговор. Но чей? Кто был судьёй, вынесшим этот вердикт? Макс? Начальник? Мама? Нет. Они были лишь актёрами, исполнителями. А кто же автор?

Ручка в её руке сама собой дёрнулась и вывела на чистой странице одно слово: «Мама».

И память, как старый кинопроектор, заскрипела и включила давно забытый чёрно-белый фильм.

..Маленькая Аня, ей лет пятнадцать, сидит на той же самой кухне, только стол другой, скатерть в весёлый цветочек. Перед ней лежит стопка её рисунков – ярких, смелых, полных жизни. Она только что вернулась с дня открытых дверей в художественном училище.

– Мам, представляешь, там такие мастерские! – её голос звенит от восторга. – Я тоже так хочу! Я буду готовиться, я поступлю!

Мама, помешивая суп в кастрюле, поворачивается. На её лице нет улыбки. Только знакомая, уставшая тревога.

– Анечка, – говорит она мягко, как говорят с больными или неразумными. – Художник – это не профессия. Сегодня есть заказы, а завтра нет. Ты же хочешь нормально жить? Чтобы была стабильность, хорошая зарплата, муж…

– Но я не хочу быть бухгалтером! Мне это неинтересно!

– Интерес – это для богатых, дочка. А наша задача – крепко стоять на ногах. Пойдёшь на экономический, как мы с папой решили. Получишь диплом, устроишься на работу. Это надёжно. Я же тебе добра желаю. Не придумывай себе проблем.

Проектор выключился.

Взрослая Аня сидела в тишине и чувствовала фантомный запах того самого маминого борща. «Я же тебе добра желаю». «Не придумывай себе проблем». Господи, да это же почти дословная цитата Макса из сегодняшнего разговора! «Перестань придумывать себе проблемы».

Мама была первым сценаристом. Её главный посыл был: «Мир опасен. Не высовывайся. Мечты – это глупости, главное – стабильность». Она написала для Ани роль «Благоразумной девочки», для которой счастье – это синоним безопасности.

А кто был соавтором?

Новая плёнка. Отец. Он редко бывал дома, а если и бывал, то чаще молчал, уткнувшись в газету. Но Аня всегда старалась заслужить его внимание. Вот она, десятилетняя, с гордостью протягивает ему дневник. Все пятёрки.

Он мельком смотрит, хмыкает и возвращает дневник ей.

– Молодец. Только не расслабляйся. Четвёрка – это уже почти тройка.

Он не обнял её. Не улыбнулся. Просто поставил новую, ещё более высокую планку, которую нужно было взять.

Сценарий отца был коротким, но въелся под кожу похлеще маминых нотаций. Его главный посыл: «Ты недостаточно хороша. Любовь нужно заслуживать. Постоянно доказывай свою ценность». Он написал для неё роль «Отличницы», которая вечно бежит марафон за одобрением, которого никогда не получит.

Аня сидела, ошеломлённая.

Всё это время она думала, что её проблемы – в Максе. Что это он её обесценивает. А на самом деле… она просто нашла актёра, который идеально подходил на роль, написанную для неё много лет назад. Макс был всего лишь эхом голосов из её детства.

Когда он говорил: «Какая ещё керамика?», она слышала мамино: «Художник – это не профессия».

Когда он бросал: «Опять ты со своими драмами», она слышала папино: «Ты недостаточно хороша, старайся лучше».

Они были её первыми, главными сценаристами. А потом появились другие:

Первая любовь: мальчик, который сказал ей, что она «слишком громко смеётся». И она стала смеяться тише.

Учительница литературы: которая высмеяла её стихи перед всем классом. И она перестала писать.

Глянцевые журналы и фильмы: которые десятилетиями показывали, какой должна быть «идеальная женщина» – всегда красивая, понимающая, удобная и, конечно же, успешная, но не слишком, чтобы не дай бог не затмить своего мужчину.

Они все приложили руку к её сценарию. И в итоге получился тот самый фильм – Драма «День сурка», в котором главная героиня изо всех сил пытается заслужить любовь и одобрение, отказываясь от себя настоящей, и раз за разом терпит поражение.

Аня откинулась на спинку стула и впервые за долгое время рассмеялась. Тихо, почти беззвучно. Это был не смех радости. Это был горький смех прозрения. Она не была жертвой злого рока. Она была просто очень послушной актрисой, которая идеально выучила свою роль.

Но если сценарий кто-то написал, значит, его можно… переписать.

Твоё второе режиссёрское задание: Опознание сценаристов

Теперь твоя очередь заглянуть в архив. Открой свой «Режиссёрский журнал» и стань следователем своего прошлого.

1.Назови своих главных сценаристов. Кто оказал на тебя самое большое влияние? (Мама, папа, бабушка, дедушка, первый партнёр, важный учитель?).

2.Какие «золотые правила жизни» они тебе вручили? Напиши их прямыми цитатами, как лозунги. Например: «Не позорь семью», «Мужчина всегда прав», «Деньги достаются тяжёлым трудом», «Будь скромнее», «Что люди скажут?».

3.Какую роль они для тебя написали? («Хорошая девочка», «Спасательница», «Терпила», «Боец», «Принцесса в башне»?). Опиши эту роль.

4.Подумай о своём нынешнем партнёре или последних отношениях. Чьи реплики из прошлого он/они повторяет? Чьё эхо ты слышишь в его/их словах?

Это упражнение – не для того, чтобы обвинить своих близких. Они, скорее всего, действовали из лучших побуждений, передавая тебе тот сценарий, по которому жили сами. Наша задача – отделить их голоса от твоего собственного.

Аня закончила писать. Теперь она знала своих «сценаристов» в лицо. И была готова к самому сложному разговору в своей жизни. Разговору с ними. Пока – только в своей голове.

Аня вскрыла архивы и опознала своих сценаристов. Она поняла, «кто» написал её роль. Теперь ей предстоит понять, «почему» она раз за разом выбирает одних и тех же «партнёров по съёмочной площадке», которые с таким упоением играют вместе с ней в её драме.

Глава 4

Кастинг-директор в депрессии: Почему ты выбираешь «не тех» актёров?

Аня сидела на кухне до рассвета. Её «Режиссёрский журнал» был исписан именами, цитатами и болезненными воспоминаниями. Она чувствовала себя так, будто провела ночь не за столом, а в операционной, где сама себе вскрывала грудную клетку без анестезии.

Она опознала сценаристов. Она поняла, какую роль – роль «Хорошей девочки, которая должна всё заслужить» – они для неё написали. И тут её мозг наткнулся на главный, самый мучительный вопрос.

«Если я такая умная и всё это понимаю, то почему я выбрала Макса? Почему я уже три года состою в отношениях, которые являются точной копией сценария, написанного моими родителями? Я что, мазохистка?»

Она была готова обвинить себя. Назвать глупой, слепой. Но ответ был гораздо сложнее и, как ни странно, проще.

Представь, что у тебя внутри сидит Кастинг-директор. Это не ты сама, а специальная часть твоей психики. Его единственная задача – находить в окружающем мире «актёров» на роли, прописанные в твоём главном сценарии. И этот Кастинг-директор – невероятно исполнительный и профессиональный сотрудник. Он никогда не спит. Он никогда не ошибается. Он всегда находит именно тех, кто нужен.

Когда Аня познакомилась с Максом, её внутренний Кастинг-директор чуть ли не запрыгал от радости.

Киноплёнка завертелась, показывая их третье свидание. Они гуляли в парке. Аня, воодушевлённая и немного влюблённая, рассказывала ему о своей идее для небольшого благотворительного проекта – сборе книг для сельского дома культуры.

Макс слушал, а потом сказал с лёгкой усмешкой:

– Это, конечно, мило. Но немного наивно, не находишь? Мир так не изменишь. Лучше направить энергию на что-то более… практичное. Например, на карьеру.

В тот момент Аня почувствовала лёгкий укол разочарования. Но он тут же утонул в другой, гораздо более громкой мысли: «Какой он серьёзный. Основательный. Не витает в облаках, как я. Он поможет мне стать более приземлённой».

Что на самом деле произошло в этот момент?

Её внутренний Кастинг-директор поставил жирную галочку в анкете кандидата.

«Ищем актёра на роль «Критика-прагматика», который будет обесценивать мечты героини, чтобы она «не высовывалась» и «не придумывала себе проблем» (согласно сценарию Мамы), и постоянно доказывала ему свою ценность (согласно сценарию Папы)», – было написано в его задании.

И вот он, идеальный кандидат! Макс блестяще прошёл пробы. Он не просто подходил на роль – он был рождён для неё.

Ты не выбираешь «не тех». Твой Кастинг-директор проводит безупречный отбор актёров для твоего паршивого фильма.

Если в твоём сценарии прописана роль «Жертвы», твой Кастинг-директор будет мастерски находить «Агрессоров» и «Тиранов».

Если в твоём сценарии прописана роль «Спасательницы», он будет выискивать в толпе «Несчастных и непризнанных гениев», которых нужно срочно спасти.

Если в твоём сценарии главная роль – «Вечная отличница», он найдёт тебе «Строгого учителя», который никогда не поставит тебе пятёрку, как бы ты ни старалась.

Мы подсознательно тянемся к тому, что нам знакомо. Даже если это знакомое причиняет боль. Боль от критики Макса была для Аниной психики гораздо более «безопасной» и понятной, чем неизвестность, в которой её мечты могли бы поддержать. Поддержка – это незнакомая территория. А вот необходимость постоянно доказывать, что ты не дура, – это родное, уютное болотце, в котором она плавала с детства.

Проблема не в том, что тебе попадаются «не те» мужчины. Проблема в том, что ты проводишь кастинг на «не те» роли.

Аня закрыла журнал. Кажется, впервые в жизни она посмотрела на свои отношения с Максом без обиды и злости. Она увидела лишь безупречно работающий механизм. Зубчатое колесо её детских травм идеально вошло в паз шестерёнки его характера. И они закрутились вдвоём в этом предсказуемом, изматывающем танце.