Месть. Финальный ход

– Доброе утро, Вероника Александровна, – голос Дианы был профессионально приветливым. – Вы сегодня чудесно выглядите.

«Интересно, каково это – смотреть в глаза жене мужчины, с которым ты спишь?»– мелькнуло в моей голове, но я лишь улыбнулась в ответ:

– Спасибо, Диана. Вы тоже, как всегда, безупречны.

Я заметила легкий запах духов – тот самый, который иногда улавливала от Димы. Дорогой, изысканный аромат. Его он тоже оплачивал? Или это был подарок за «особые заслуги»?

– Кстати, – как бы невзначай добавила я, – вы не могли бы зайти ко мне в кабинет через полчаса? Есть вопросы по последнему финансовому отчету.

Лицо Дианы на мгновение напряглось, но она быстро справилась с собой:

– Конечно. Я буду у вас в одиннадцать.

«Боишься, девочка?» – подумала я. – «Правильно делаешь».

Глава 1

Я нашла кольцо случайно. Не собиралась проверять карманы его пиджака – просто готовила одежду в химчистку и машинально провела рукой по подкладке. Тонкий металлический ободок кольнул пальцы сквозь ткань, и моё сердце на мгновение замерло.

И теперь золотое обручальное кольцо лежало на моей ладони, поблескивая в лучах апрельского солнца. То самое кольцо, которое должно было быть на пальце Димы. То самое, которое я надела на его безымянный палец семь лет назад, в тот счастливый день, когда мы клялись в вечной любви.

Я медленно опустилась на край кровати, не отрывая взгляда от кольца. И эта маленькая деталь внезапно соединила все разрозненные кусочки пазла, которые я подсознательно собирала последний месяц.

Задержки на работе до полуночи. Отмененные семейные ужины. Деловые поездки, с которых он возвращался с запахом чужих духов, едва уловимым, но настойчивым. Отстраненность, с которой он отвечал на мои расспросы.

«Диана?» – пронеслось в моей голове имя нового финансового директора нашей компании. Слишком красивая, слишком амбициозная. Я замечала, как менялся голос Димы, когда он говорил с ней по телефону. И эта командировка в Милан, куда она, Диана, тоже ездила «по рабочим вопросам».

– Да ты параноик, – со смехом сказала я сама себе вслух, но мой голос дрогнул. А телефон на прикроватной тумбочке завибрировал. Сообщение от Димы: «Задержусь сегодня. Совещание с инвесторами. К ужину не жди».

Шестое совещание за месяц.

Я сжала кольцо в кулаке так сильно, что металл впился в кожу. Но внезапная боль не могла перекрыть ту, что разрасталась где-то в груди – тягучую, холодную, беспощадную…

Вечером, когда Матвей уже спал в своей комнате, я услышала, как открывается входная дверь. Дима пытался быть тихим, но в ночной тишине каждый шорох отзывался эхом. Я лежала в постели, не двигаясь, с закрытыми глазами, притворяясь спящей.

Щелчок выключателя в ванной. Шум воды. Я представила, как он смывает с себя следы другой женщины. Запах её духов, отпечатки её помады, её прикосновения. То, что принадлежало только мне, он теперь делил с другой.

Постель прогнулась под его весом. Он лег рядом, но даже не коснулся меня, как делал раньше – не обнял, не поцеловал в плечо. Просто повернулся набок, спиной ко мне. Через несколько минут его дыхание стало ровным и глубоким.

А я не могла заснуть, глядя в темноту широко открытыми глазами. А в голове крутились обрывки мыслей, воспоминаний, подозрений.

«Не делай глупостей», – убеждала я себя. – «Не устраивай сцен. Не показывай, что ты знаешь».

Вместо этого я осторожно выскользнула из-под одеяла и на цыпочках пошла в гардеробную. Я точно знала, где лежит его телефон – во внутреннем кармане пиджака, который он небрежно бросил на стул.

Пароль я знала – день нашего знакомства. Такой сентиментальный жест от человека, который сейчас спал, скрывая от меня измену.

Первое, что я увидела, открыв телефон – непрочитанное сообщение: «Скучаю. Завтра в то же время?»

Диана. Номер не был подписан, но я знала его наизусть – слишком часто видела его в рабочей почте.

Я пролистала переписку. Короткие, но недвусмысленные сообщения: «Не могу перестать думать о вчерашнем», «Эта дурацкая поездка… хочу, чтобы ты был рядом», «Документы подписаны… осталось немного», «Купила то белье, о котором ты говорил».

С каждым прочитанным сообщением что-то умирало внутри меня. Семь лет брака. Компания, которую мы построили вместе. Матвей, наш пятилетний сын, который обожал отца. И всё это из-за женщины, которая работала у нас всего полгода.

Я вернула телефон на место и медленно пошла обратно в спальню. Остановилась у кровати, глядя на спящего мужа. Каким чужим он вдруг стал. Как будто человек, с которым я прожила эти годы, был просто маской, а настоящий Дима – вот он, лежит сейчас рядом со мной, предавший, солгавший, укравший у меня не только любовь, но и доверие.

Я могла бы разбудить его прямо сейчас. Бросить ему в лицо его же ложь, показать найденное кольцо, потребовать объяснений. Устроить скандал, который разбудил бы весь дом, включая Матвея.

Но что-то удержало меня. Не слабость – скорее, внезапная ясность мысли.

«Сейчас не время», – подумала я. – «Сейчас я слишком уязвима. Слишком зависима. Слишком… предсказуема».

Утро началось, как обычно – с суеты, завтрака и сборов. Дима был бодр и энергичен, как будто вчерашнее «совещание с инвесторами» прошло удачно. Он нежно потрепал Матвея по волосам, поцеловал меня в щеку – привычный ритуал, ставший пустым жестом.

– У меня сегодня важная встреча, – сказал он, намазывая тост маслом. – Возможно, придется задержаться.

«Ну конечно», – подумала я, но улыбнулась и кивнула:

– Как обычно. Не беспокойся, мы с Матвеем справимся.

Я налила себе чашку кофе и случайно – или не совсем случайно – задела его руку. Отсутствие кольца бросилось в глаза.

– Хм… а где твое кольцо? – спросила я невинным тоном.

Дима на секунду замер, потом пожал плечами:

– Наверное, в офисе оставил, когда руки мыл.

– Странно, – протянула я.

Он поймал мой взгляд – в его глазах мелькнуло что-то похожее на беспокойство. Но он быстро справился с собой и улыбнулся:

– Поищу, если не найду, закажу новое. Или ты хочешь выбрать вместе?

«Лжец», – подумала я, но лишь кивнула:

– Конечно, дорогой. Как скажешь.

Когда за ним закрылась дверь, я открыла ящик комода и достала маленькую бархатную коробочку. Положила в неё найденное кольцо. Это будет первый экспонат в моей коллекции доказательств. Первый шаг в игре.

И набрала номер своей помощницы:

– Ольга, доброе утро. Подготовь, пожалуйста, все документы по сделке с «АльфаТрейд» за последние три месяца. И финансовые отчеты. Да, полную версию. – Я сделала паузу. – И еще. Найди мне контакт Романа Викторовича. Да, нашего конкурента. Это… конфиденциально.

Я посмотрела на своё отражение в зеркале прихожей. Женщина, которую я видела, не выглядела сломленной или отчаявшейся. Напротив, в её глазах появился новый блеск – холодный, решительный.

«Ты хотел играть в эти игры, Дима? Что ж, посмотрим, кому они больше по силам».

Я взяла сумку и вышла из дома, аккуратно закрыв за собой дверь. Впереди был долгий день, и план, который только начинал формироваться в моей голове, требовал полной концентрации.

Игра началась. И в этой игре я не собиралась оставаться пешкой.

В офисе компании «СтройИнвест» царило обычное утреннее оживление. Сотрудники приветствовали меня с привычным уважением – все-таки я была не просто женой генерального директора, а полноправным совладельцем бизнеса, который мы с Димой построили с нуля.

– Вероника Александровна, доброе утро! – Ольга, моя помощница, уже держала наготове папку с документами. – Я собрала всё, что вы просили. И… – она понизила голос, – контакт Романа Викторовича у меня есть. Записать вам?

– Спасибо, Оля, – я улыбнулась. – Запиши в мой личный телефон, не в рабочий.

Я уже шла к своему кабинету, когда в коридоре столкнулась с ней – Дианой. Высокая, стройная, в идеально сидящем костюме, с безупречным макияжем. Двадцать восемь лет, по документам. Выпускница престижного европейского вуза. Блестящий финансист, если верить резюме.

И любовница моего мужа, если верить интуиции и сообщениям в его телефоне.

– Доброе утро, Вероника Александровна, – голос Дианы был профессионально приветливым. – Вы сегодня чудесно выглядите.

«Хм… интересно, каково это – смотреть в глаза жене мужчины, с которым ты спишь?» – мелькнуло в моей голове, но я лишь улыбнулась в ответ:

– Спасибо, Диана. Вы тоже, как всегда, безупречны.

Я заметила легкий запах духов – тот самый, который иногда улавливала от Димы. Дорогой, изысканный аромат. Его он тоже оплачивал? Или это был подарок за «особые заслуги»?

– Кстати, – как бы невзначай добавила я, – вы не могли бы зайти ко мне в кабинет через полчаса? Есть вопросы по последнему финансовому отчету.

Лицо Дианы на мгновение напряглось, но она быстро справилась с собой:

– Конечно. Я буду у вас в одиннадцать.

«Боишься, девочка?» – подумала я. – «Правильно делаешь».

Глава 2

Я просидела в офисе до позднего вечера. Матвей был у моей мамы – она с радостью забрала его на ночь, когда я позвонила с этой просьбой. «Опять работаете допоздна? Вероника, вы с Димой совсем себя не бережете», – сказала она с искренним беспокойством. Если бы она только знала.

Когда все сотрудники разошлись, я заперла дверь своего кабинета и достала папку с документами, которую принесла Ольга. Три месяца финансовых отчетов, платежных поручений, договоров. Где-то здесь должны быть следы.

Я методично просматривала бумаги, делая пометки в блокноте. Ничего особенного, всё как обычно… Стоп. Я вернулась на несколько страниц назад. Перевод на счет консалтинговой фирмы «ВэйвТек» – пять миллионов рублей за «услуги стратегического планирования». Эта компания никогда раньше не фигурировала в наших расходах.

Открыв ноутбук, я набрала название фирмы в поисковике. Небольшая компания, созданная всего восемь месяцев назад. Учредитель – некая Светлана Олеговна Марченко. Имя мне ни о чем не говорило, но интуиция подсказывала: копай глубже.

Через корпоративную базу данных я проверила историю регистрации «ВэйвТек». Адрес регистрации совпадал с адресом еще трех компаний, а имя Марченко значилось еще в одной фирме – «ДианаИнвест».

Моё сердце пропустило удар. Диана. Совпадение? Едва ли.

Я открыла еще один файл – реестр акционеров нашей компании. То, что я увидела, заставило меня похолодеть. Моя доля – 23%. Еще полгода назад было 30%. Дима – 51%, как и раньше. А вот новое имя – «ВэйвТек»: 7%.

Он переписал часть моих акций на подставную компанию. На компанию, связанную с Дианой.

Я вспомнила, как два месяца назад Дима принес мне какие-то документы на подпись. «Просто формальность, дорогая. Перераспределение внутри наших долей для оптимизации налогов». Я подписала не глядя, доверяя ему полностью.

Как же глупо. Как непростительно глупо с моей стороны.

Я сделала фотографии всех документов на телефон, затем скопировала их на флешку. Открыла электронную почту Димы – у меня был доступ ко всем корпоративным аккаунтам. Просмотрела переписку с Дианой – сухие деловые письма, ничего подозрительного. Однако в папке «Удаленные» обнаружила несколько писем, которые он стер, но не успел очистить корзину. Диана отправляла ему договоры с «ВэйвТек» на согласование.

«Проверь и подпиши. Всё, как мы обсуждали. Д.»

Я почувствовала, как гнев поднимается внутри меня горячей волной. Не только измена – он фактически украл у меня часть бизнеса. Нашего бизнеса, который мы строили вместе с первого дня.

Когда я вернулась домой, Дима еще не пришел. Я приняла душ, смыла макияж и надела любимую шелковую пижаму – ту, которую он подарил мне на годовщину свадьбы. Ирония ситуации не ускользнула от меня.

Я сидела в гостиной с бокалом вина, когда услышала звук открывающейся двери. Глубокий вдох. Расслабить плечи. Улыбнуться.

– Привет, – Дима выглядел уставшим. Или хорошо изображал усталость. – А где Матвей?

– У мамы. Я тоже задержалась на работе, – я сделала глоток вина. – Хочешь присоединиться?

Он кивнул и подошел к бару, достал бокал.

– Как прошла встреча? – спросила я, наблюдая, как он наливает себе вино.

– Нормально, – он устало потер лоб. – Инвесторы хотят больше гарантий. Придется пересматривать стратегию.

«Какой талантливый актер», – подумала я, но улыбнулась:

– Что-то конкретное предлагают?

– Еще не ясно. Завтра обсудим с командой, – он сел рядом со мной на диван, но не слишком близко. – А у тебя как день?

– Просматривала отчеты, – я произнесла это небрежно, наблюдая за его реакцией. – Кстати, что за компания «ВэйвТек»? Я заметила крупный перевод.

На долю секунды его глаза расширились, но он быстро справился с собой:

– А, это новые консультанты по стратегическому развитию. Очень перспективные ребята, нам их Михаил рекомендовал, – имя нашего общего друга он упомянул, вероятно, чтобы придать легитимности своей лжи.

– И какие результаты? За пять миллионов должно быть что-то впечатляющее.

– Пока работаем, – он отпил вино. – Это долгосрочная инвестиция. Я покажу тебе предварительный отчет на днях.

«Конечно, покажешь», – я мысленно усмехнулась, но кивнула с серьезным видом.

– Буду ждать. Кстати, я заметила изменения в реестре акционеров. Моя доля уменьшилась.

Теперь он не мог скрыть беспокойства:

– Это временная реструктуризация. Мы ведь обсуждали, помнишь? Для оптимизации налогообложения.

– Конечно, – я поставила бокал на столик. – Просто не ожидала, что это отразится на моей доле.

– Это техническая деталь, – он встал. – Если хочешь, я всё объясню. Но не сейчас, ладно? Я с ног валюсь.

– Разумеется, дорогой. Отдыхай.

Он наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку – формальный жест, лишенный всякой страсти. И ушел в спальню, оставив меня одну с моими мыслями и недопитым вином.

На следующее утро я пришла в офис раньше обычного. Ольга еще не появилась, большинство кабинетов были пусты. Я прошла прямо к кабинету Дианы.

Её не было на месте, но дверь оказалась не заперта. Быстро осмотревшись, я вошла внутрь и закрыла за собой дверь.

Кабинет был таким же безупречным, как и его владелица – минималистичный дизайн, идеальный порядок на столе, не одной личной вещи. На стене – диплом престижного университета. Я подошла ближе: диплом выдан на имя Дианы Сергеевны Воробьевой. Ничего общего с именем учредителя «ВэйвТек».

Я включила её компьютер. Заблокирован паролем, как и следовало ожидать. Но мне не нужен был доступ к её файлам – по крайней мере, не сейчас. Я просто хотела увидеть её рабочее пространство, понять, с кем имею дело.

Ящики стола были заперты. Я аккуратно обошла стол, рассматривая каждую деталь кабинета. На подоконнике – единственное живое растение, суккулент в стильном горшке. Рядом – небольшая фотография в рамке: Диана на яхте, в солнечных очках и белом купальнике. И мужская рука на её талии, обрезанная по краю фото.

Я достала телефон и сделала снимок фотографии, затем быстро покинула кабинет.

По дороге к себе я встретила нашего ИТ-директора, Семена.

– Семен, доброе утро! – я улыбнулась ему. – У меня к вам просьба. Мне нужен доступ к корпоративной почте Дианы Сергеевны – на время её отсутствия я буду курировать некоторые финансовые вопросы.

Семен изумленно поднял брови:

– Но разве Диана Сергеевна…

– Это распоряжение Дмитрия Валентиновича, – я использовала свой самый официальный тон. – Он вчера обсуждал это с вами?

– Н-нет, – Семен выглядел растерянным.

– Странно, он говорил, что поручил вам это, – я нахмурилась. – Ладно, видимо, забыл. Можете организовать доступ? Это срочно – сегодня дедлайн по квартальному отчету.

– Конечно, Вероника Александровна. Я сейчас всё сделаю.

Через час я уже просматривала корпоративную почту Дианы. Ничего интересного – деловые письма, совещания, отчеты. Она была осторожна. Или использовала для личной переписки другой аккаунт.

Я перешла к просмотру документов в общем корпоративном хранилище. И здесь, – улыбнулась удаче: в папке с договорами обнаружился проект соглашения между нашей компанией и «ВэйвТек» о передаче 10% акций. Еще 3% моей доли должны были перейти к этой фиктивной компании через месяц.

Дима планомерно лишал меня контроля над бизнесом. Готовил почву для чего-то большего? Для развода? Для полного выдавливания меня из компании? Я сделала копию документа и сохранила его на флешку.

Днем у нас было запланировано совещание с участием всех руководителей. Я надела свой лучший деловой костюм – темно-синий, строгий, подчеркивающий фигуру. Сделала неброский, но безупречный макияж. Я должна была выглядеть безукоризненно.

Когда я вошла в конференц-зал, там уже собрались все: Дима во главе стола, Диана через два стула от него, остальные руководители департаментов. Я поймала быстрый взгляд, которым они обменялись – тревожный со стороны Дианы, успокаивающий от Димы.

– Прошу прощения за опоздание, – я улыбнулась и села напротив Димы, на другой конец стола. – Работала с финансовыми отчетами.

Диана заметно напряглась. Дима кивнул:

– Мы только начали. Давайте перейдем к повестке дня.

Совещание шло своим чередом: обсуждались текущие проекты, планы на следующий квартал, проблемы с поставщиками. Я внимательно слушала, делала пометки, изредка задавала вопросы – образцовый совладелец бизнеса.

Когда дошла очередь до меня, я представила свою часть отчета – сухие цифры, графики, прогнозы. Всё как обычно. А затем, как бы между прочим, добавила:

– Кстати, изучая финансовые потоки, я обратила внимание на значительные выплаты компании «ВэйвТек». Пять миллионов за консалтинговые услуги – это серьезная сумма. Кто-нибудь может рассказать подробнее об этом сотрудничестве?

Тишина длилась всего пару секунд, но она была оглушительной. Я видела, как побледнела Диана, как сжались желваки на лице Димы.

– Я могу пояснить, – наконец произнес Дима, быстро возвращая себе контроль. – «ВэйвТек» работает над стратегией расширения нашего присутствия в Сибирском регионе. Мы обсуждали это на прошлом совещании, Вероника. Ты была занята презентацией для «Меридиана».

Ложь. На прошлом совещании не было ни слова о «ВэйвТек».

– Видимо, пропустила этот момент, – я сделала вид, что просматриваю свои записи. – Будет здорово, если Диана Сергеевна подготовит для меня краткий отчет о результатах сотрудничества. Для полноты картины.

Диана кивнула, сохраняя профессиональное спокойствие:

– Конечно, Вероника Александровна. Я подготовлю всё необходимое.

До конца совещания я сохраняла безупречную деловую маску. Но внутри меня бушевал ураган эмоций: гнев, обида, решимость. Я видела, как они с Дианой обменивались нервными взглядами, меня это приводило в ярость.

После совещания Дима попытался поговорить со мной наедине, но я вежливо отклонила:

– Извини, у меня встреча с клиентом. Обсудим дома?

Он кивнул, явно обеспокоенный. Диана быстро выскользнула из комнаты, избегая моего взгляда.

Я вышла из конференц-зала с высоко поднятой головой. Сев за руль своей машины, я набрала номер, который дала мне Ольга.

– Роман Викторович? Здравствуйте, это Вероника Алексеева. Жена Дмитрия Валентиновича. Нам нужно встретиться. Да, это конфиденциально. Когда вам удобно?

В зеркале заднего вида я увидела, как из здания офиса выходят Дима и Диана. Отдельно, с интервалом в минуту – но оба направляются к парковке, оба садятся в машины. И обе машины вскоре выезжают в одном направлении.

Я улыбнулась своему отражению. Холодной, расчетливой улыбкой.

Да, дорогой муж. Играть умеют двое. И эта игра только начинается.

Глава 3

Следующие три дня я была идеальной женой. Готовила завтраки, интересовалась делами мужа, даже предложила в выходные съездить всей семьей в загородный дом. Он казался удивленным – в последние месяцы я редко проявляла такую инициативу.

– Не знал, что ты хочешь поехать за город, – сказал он, намазывая тост джемом. – У тебя же были планы с подругами?

– Отменила, – я пожала плечами с легкой улыбкой. – Решила, что нам нужно больше времени проводить вместе. Семья важнее.

На его лице промелькнуло что-то похожее на вину. Он быстро отвел взгляд и уткнулся в телефон.

– Я не уверен, что смогу. Возможно, придется поработать в субботу.

– «Поработать», – повторила я мысленно. Планы с Дианой, скорее всего. Но вслух произнесла:

– Жаль. Матвей будет разочарован. Он так скучает по тебе.

Я знала, что напоминание сына вызовет у него укол совести. Так и произошло – его плечи слегка опустились.

– Хорошо. Я постараюсь освободиться хотя бы на воскресенье.

– Замечательно, – я улыбнулась и наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку. От него опять пахло чужими духами. Мне стоило огромных усилий не отшатнуться. – Мы будем ждать.

В офисе я поддерживала деловой, профессиональный тон. Участвовала в совещаниях, отвечала на письма, встречалась с клиентами. Идеальный совладелец бизнеса, полностью погруженный в рабочий процесс.

Никто бы не догадался, что каждую свободную минуту я использовала для сбора информации. Я копировала документы, сохраняла переписки, делала скриншоты банковских выписок, фотографировала важные бумаги.

Всё это я хранила на трех разных носителях: на зашифрованной флешке в сейфе у моей подруги Ирины, в облачном хранилище, доступ к которому был только с моего личного ноутбука, и на отдельной карте памяти, которую я носила в подвеске с ключами – подарок Димы на нашу третью годовщину. Ирония судьбы.

В среду, когда Дима уехал на «деловой ужин», я встретилась с Романом Викторовичем. Мы договорились увидеться в маленьком ресторане на окраине города, где никто из наших общих знакомых не бывал.

Роман оказался именно таким, каким я его себе представляла – крепкий мужчина около пятидесяти, с проницательным взглядом и жесткой складкой у губ.

– Вероника Александровна, – он пожал мне руку. – Признаться, ваш звонок меня удивил.

– Думаю, не больше, чем меня – некоторые открытия последних дней, – я села напротив него, отказавшись от предложенного вина. Мне нужна была ясная голова.

– Позволите мне начать с прямого вопроса? – Роман наклонился ближе. – Что именно вам известно?

Я внимательно посмотрела ему в глаза:

– Я знаю, что мой муж переписывает мои акции на подставную компанию, связанную с нашим финансовым директором. И я подозреваю, что это не первый случай, когда он использует подобные методы против тех, кто встает у него на пути.

Роман медленно откинулся на спинку стула, его взгляд потяжелел:

– Три года назад Дмитрий вытеснил меня с рынка, используя схемы, очень похожие на то, что вы описываете. Демпинг цен через серые схемы, переманивание ключевых сотрудников, подкуп заказчиков. Моя компания разорилась за полгода.

– Простите, до меня доходили слухи, что в этом причастен мой муж, но он заверил меня, что все это ложь. – Произнесла, чувствуя себя немного некомфортно. – Если вас не затруднит, расскажите мне все. Мне нужно знать, с чем я имею дело.

Следующие два часа Роман детально объяснял мне методы, которые Дима использовал против него. Создание подставных компаний для демпинга, привлечение инвесторов под ложными обещаниями, распространение порочащей информации о конкурентах, использование инсайдерской информации для срыва тендеров.

– Когда я увидел, как он работает – понял, что имею дело не просто с конкурентом, а с человеком без принципов, – сказал Роман, заканчивая свой рассказ. – Дмитрий недооценивает своих противников, но никогда не прощает поражений. Вы еще не представляете, насколько он может быть безжалостным.

– Теперь представляю, – усмехнулась, внезапно почувствовав боль в груди. – Но собираюсь быть на шаг впереди.

– Почему вы решили обратиться именно ко мне?

– Буду с вами откровенна. Больше не к кому. Враг моего врага – мой друг. И вы, как никто, знаете его методы работы. А также я подозреваю, что вы отслеживаете его деятельность, изучаете его слабые места.

Роман усмехнулся:

– Не буду отрицать. Я методично собираю информацию о его операциях уже три года. Жду подходящего момента для… восстановления справедливости.

– Думаю, этот момент настал, – я протянула ему папку с копиями документов, которые собрала. – Взгляните. Возможно, вместе мы сможем не только остановить его, но и вернуть то, что принадлежит нам по праву.

В пятницу Дима пришел домой раньше обычного, с букетом моих любимых лилий и бутылкой шампанского.

– Решил устроить нам романтический вечер, – сказал он с той самой улыбкой, которая когда-то заставляла мое сердце биться чаще. – Матвея заберет мама к себе на ночь.

Я изобразила восхищение и радость, хотя внутри все сжалось. Романтический вечер? После совещания, на котором я дала понять, что что-то подозреваю? После его регулярных «задержек на работе»? Очевидно, он пытался усыпить мою бдительность.

– Как мило, – я приняла цветы и поцеловала его в щеку. – Я тоже скучала по нашим вечерам вдвоем.

Пока Дима накрывал на стол, я наблюдала за ним, поражаясь его актерскому мастерству. Он шутил, рассказывал забавные истории с работы, был внимательным и заботливым – словно мы вернулись на пять лет назад, когда еще были по-настоящему счастливы.

За ужином он неожиданно взял меня за руку:

– Я знаю, что в последнее время был не самым внимательным мужем. Эти бесконечные проекты, дедлайны… Но я хочу, чтобы ты знала – ты и Матвей для меня важнее всего.

«Какая трогательная речь», – подумала я, но улыбнулась с нежностью.

– Я понимаю. Работа отнимает много сил. Но я всегда рядом, ты же знаешь.

Он сжал мою руку крепче:

– Кстати, о работе. Я хотел поговорить с тобой по поводу акций и «ВэйвТек».

Вот оно. Настоящая причина этого «романтического» вечера.

– Да? – я сделала вид, что тема меня интересует лишь поверхностно.

– Это действительно временная мера. Нам нужно привлечь инвесторов для развития сибирского направления, и эта структура с дополнительной компанией-держателем акций выглядит для них более надежной. Через год мы вернем всё на свои места.

Как гладко он это произнес. Отрепетированная ложь, обернутая в обертку заботы о бизнесе.

– Конечно, я доверяю твоему деловому чутью, – я отпила шампанское. – Просто удивилась, что ты не обсудил это со мной заранее.

– Я пытался, но ты была так занята проектом «Меридиан», – он невинно пожал плечами. – Не хотел тебя отвлекать мелочами.

«Мелочами». Семь процентов акций многомиллионного бизнеса – это «мелочи».

– Ты прав, я была очень погружена в тот проект, – я улыбнулась. – В следующий раз просто напомни мне, хорошо? Мне важно быть в курсе, даже если я занята.

– Обещаю, – он поднял бокал. – За нас?

– За нас, – я чокнулась с ним, не отводя взгляда от его глаз. Видел ли он фальшь в моей улыбке? Догадывался ли, что я вижу фальшь в его?

После ужина он предложил посмотреть фильм. Устроился рядом на диване, обнял меня за плечи. Я почувствовала, как его рука скользнула по моей спине, к талии. Желание отстраниться было почти непреодолимым, но я заставила себя расслабиться в его объятиях.

– Мы так давно не проводили время вместе, – пробормотал он, целуя меня в шею.

Я повернулась к нему, заставив себя ответить на поцелуй. Эта близость, которая раньше казалась такой естественной, теперь требовала от меня всех актерских талантов. Я представляла, что это другой человек, не тот, кто предавал меня каждый день последние месяцы.

Позже, когда он заснул рядом со мной, я лежала с открытыми глазами, глядя в потолок. Его рука по-хозяйски лежала на моем животе. Раньше этот жест казался мне защитным, любящим. Теперь в нем виделось что-то собственническое, почти удушающее.

Я осторожно убрала его руку и встала с постели. Прошла в ванную, включила воду и долго стояла под душем, словно пытаясь смыть с себя его прикосновения. Я чувствовала себя грязной – не из-за близости с мужем, а из-за той лжи, в которой мы оба участвовали.

Вернувшись в спальню, я тихо достала телефон и отправила сообщение Роману: «Он обеспокоен. Начал действовать. Ускоряем план?»

Ответ пришел почти мгновенно: «Да. Встреча с юристом во вторник».

В выходные мы действительно поехали за город – всей семьей, как я и предлагала. Дима был образцовым отцом и мужем: играл с Матвеем, жарил шашлыки, вечером развел костер и рассказывал сыну истории под звездным небом.

Наблюдая за ними, я чувствовала острую боль – эта идиллическая картина могла бы быть нашей реальностью, если бы не его предательство. Матвей обожал отца, смотрел на него с восхищением, смеялся над каждой его шуткой. Он не заслуживал того, что сейчас происходило. Что еще произойдет.

В воскресенье вечером, когда мы вернулись домой и Матвей уже спал, на телефон мужа позвонили. Он вышел на балкон, прикрыв за собой дверь, но я все равно слышала обрывки разговора:

– Не сейчас… нет, она ничего не знает конкретного… просто будь осторожнее… мы не можем рисковать на данном этапе…

Когда он вернулся в комнату, я сидела на диване с книгой, делая вид, что полностью погружена в чтение.

– Все в порядке? – спросила я, не поднимая глаз от страницы.

– Да, просто Михаил, – соврал он безо всякого усилия. – Вопросы по завтрашнему совещанию.

– Ммм, – я перевернула страницу. – Надеюсь, ничего серьезного?

– Нет, обычная рутина, – он сел рядом со мной, взял пульт от телевизора. – Отличные выходные, правда? Нам стоит чаще выбираться вместе.

– Определенно, – я улыбнулась ему, и в этот момент мое лицо было идеальной маской любящей жены. – Матвей был так счастлив.

Я не добавила: «А я считала минуты до встречи с юристом». Не сказала: «Твоя игра в примерного семьянина скоро закончится». Не произнесла: «Я знаю, что ты разговаривал с Дианой».

Вместо этого я положила голову ему на плечо и сделала вид, что смотрю какое-то развлекательное шоу, которое он включил. Моя рука лежала на его колене, улыбка застыла на губах.

Идеальная жена. Безупречная маска. А за ней – холодная решимость женщины, готовящей удар, от которого он уже не оправится.

Во вторник я сказала Диме, что еду на спа-день с подругами. Оставила ему обед в холодильнике, поцеловала на прощание. Он пожелал мне хорошо отдохнуть и напомнил, что вечером у них с Матвеем занятие в бассейне.

– Не переживай, я всё помню, – я ободряюще сжала его руку. – Буду дома к шести, отвезу его.

На самом деле я ехала в офис к Алексею Дмитриевичу Коршунову, одному из лучших адвокатов по семейному и корпоративному праву. Его порекомендовал Роман, который уже ждал меня там.

Офис Коршунова находился на 20-м этаже стеклянной башни в деловом центре. Строгий, лаконичный интерьер, идеально подходящий человеку, чьи гонорары исчислялись сотнями тысяч рублей в час.

– Вероника Александровна, – он встал из-за стола, когда мы с Романом вошли. – Рад познакомиться, хотя и сожалею об обстоятельствах.

Следующие три часа я рассказывала ему всё, что узнала, и показывала собранные документы. Он внимательно слушал, делал пометки, иногда задавал уточняющие вопросы. Его лицо оставалось бесстрастным, но по мере того, как я излагала факты, в его глазах появлялся профессиональный интерес.

– Ваш случай непростой, но перспективный, – сказал он, когда я закончила. – У вас уже есть существенные доказательства финансовых махинаций вашего супруга, но нам нужно больше. Особенно в части его личных отношений с госпожой Воробьевой.

– Какие именно доказательства мне нужны? – спросила я.

– Любые свидетельства их связи – фотографии, переписка, показания свидетелей. Это будет важно для бракоразводного процесса. Что касается бизнеса – нам нужны оригиналы документов по переводу акций, особенно те, что подтверждают связь «ВэйвТек» с вашим мужем или госпожой Воробьевой.

– Я могу помочь с бизнес-частью, – вмешался Роман. – У меня есть контакты в налоговой, которые могут предоставить информацию о реальных бенефициарах «ВэйвТек». После того, как Дмитрий разорил мою компанию, я изучил все его схемы.

– Отлично, – кивнул Коршунов. – А теперь давайте обсудим стратегию…

План, который мы разработали, был многоступенчатым и детальным. Первый этап – сбор максимального количества доказательств. Второй – подготовка юридической базы для блокировки активов. Третий – подача документов на развод и раздел имущества, выбрав оптимальный момент.

Когда мы закончили, уже начинало темнеть. Я взглянула на часы – скоро нужно было ехать домой, отвозить Матвея в бассейн, играть роль заботливой матери и преданной жены.

– Вы справитесь, Вероника Александровна, – сказал Коршунов, провожая нас. – У вас отличная подготовка и сильная позиция. Главное – сохранять хладнокровие и продолжать действовать так, будто вы ничего не подозреваете.

Я кивнула:

– Не беспокойтесь. Эту роль я освоила в совершенстве.

По дороге домой я остановилась у торгового центра и купила крем для лица в спа-салоне – нужно было подтвердить свою легенду о дне релаксации с подругами. Ироничный выбор – крем назывался «Second Skin» («Вторая кожа»). Именно так я себя и чувствовала теперь – человеком, носящим вторую кожу, идеальную маску, под которой скрывалось моё настоящее лицо.

Лицо женщины, готовой на всё, чтобы защитить себя и своего ребенка. Лицо той, кто больше не будет жертвой чужих игр и предательства.

Глава 4

Следующую неделю я жила двойной жизнью. Днем – успешный руководитель и совладелец бизнеса, вечером – любящая жена и мать. А между этими ролями – тайные встречи с Романом и адвокатом, сбор документов, планирование следующих шагов.

Коршунов оказался именно тем юристом, который мне был нужен – безжалостным профессионалом, видящим каждую лазейку в законе. После нашей первой встречи мы созванивались почти каждый день. Он запрашивал новые документы, давал четкие инструкции, выстраивал юридическую стратегию.

– Главное сейчас – обезопасить вашу долю в бизнесе, – говорил он. – Ваш муж явно готовит почву для серьезных перестановок. Нам нужно действовать на опережение.

В четверг я снова была в его офисе, с новой порцией документов.

– Вы хорошо потрудились, Вероника Александровна, – он просматривал бумаги, которые я принесла. – Особенно ценны эти письма о планируемой реструктуризации.

Я кивнула. Эти письма я обнаружила в рабочей переписке Димы – он обсуждал с юристами компании возможность изменения структуры управления бизнесом. Моя роль в новой структуре заметно уменьшалась.

– Как думаете, что он планирует? – спросила я, хотя уже догадывалась об ответе.

– Судя по этим документам, ваш супруг готовится к тому, чтобы вы больше не имели решающего голоса в управлении компанией, – Коршунов был прямолинеен. – Схема умная: формально вы остаетесь совладельцем, но фактически ваши полномочия будут номинальными. А учитывая перевод акций на «ВэйвТек», в перспективе он может полностью вытеснить вас из бизнеса.

Я почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Компания «СтройИнвест» была и моим детищем тоже. Я вложила в нее не меньше сил, чем Дима. Это было наше общее дело, наша общая мечта. По крайней мере, я так считала.

– Что мы можем сделать?

– Уже многое сделано, – Коршунов открыл свой ноутбук. – Я подготовил заявление в суд о наложении обеспечительных мер на активы компании в связи с вашим бракоразводным процессом. Как только мы его подадим, любые изменения в структуре собственности будут блокированы до решения суда.

– Но мы еще не подавали на развод.

– И не будем до последнего момента, – он кивнул. – Сначала обеспечительные меры, потом – иск о разводе. Так, мы застанем вашего мужа врасплох.

Я задумалась. Этот шаг означал бы точку невозврата. Как только Дима узнает об обеспечительных мерах, маскарад закончится. Начнется открытое противостояние.

– Мне нужно подумать о Матвее, – сказала я. – Я не хочу, чтобы он оказался между двух огней.

– Это понятно, – Коршунов впервые за нашу встречу проявил что-то похожее на эмпатию. – Но подумайте и вот о чем: если ваш муж готов так поступить с вами в бизнесе, использовав ваше доверие, что помешает ему манипулировать и в вопросе опеки над ребенком?

Его слова прозвучали как удар колокола в моей голове. Конечно. Дима был способен на всё. Если он планировал отобрать у меня бизнес, что помешает ему попытаться отобрать и сына?

– Я понимаю, что вам нужно время, – продолжил адвокат. – Но не затягивайте с решением. По тому, что я вижу, ваш муж действует быстро и решительно.

– Хорошо. Когда мне нужно дать ответ?

– Через неделю будет уже поздно. У нас есть два-три дня, максимум.

Я кивнула:

– Вы получите мой ответ завтра.

По дороге домой я заехала в парк и долго сидела на скамейке, глядя на играющих детей. Среди них были мальчики возраста Матвея – такие же энергичные, любопытные, счастливые. Дети, у которых еще все впереди, которые не знают, какими жестокими могут быть взрослые игры.

Матвей обожал отца. Дима, при всех своих недостатках, действительно любил сына. Они проводили вместе много времени, у них были свои ритуалы, свои «мужские» секреты. Я не хотела разрушать эту связь.

Но еще больше я не хотела, чтобы мой сын вырос, считая нормальным то, как его отец поступил со мной. Чтобы он усвоил: предавать, манипулировать, лгать – это допустимо, если это помогает достичь цели.

Я достала телефон и открыла фотографию Матвея, сделанную несколько месяцев назад. Его улыбка, его доверчивые глаза. Он заслуживал лучшего примера. Заслуживал видеть рядом с собой сильную мать, которая не позволит собой манипулировать.

Решение пришло само собой. Я набрала номер Коршунова:

– Алексей Дмитриевич, я согласна. Готовьте документы.

Вечером, укладывая Матвея спать, я слушала его рассказ о том, как они с папой собираются строить скворечник в эти выходные.

– Папа сказал, что купит специальные доски и молоток для меня, – его глаза сияли восторгом. – Настоящий, взрослый молоток!

– Это здорово, солнце, – я поцеловала его в лоб. – Только будь осторожен, хорошо?

– Папа сказал, что будет следить за мной, – он понизил голос, словно делясь секретом. – Потому что мальчики должны уметь работать руками, но безопасность – самое главное.

Я улыбнулась, чувствуя, как сжимается сердце. Несмотря ни на что, Дима был хорошим отцом. Как я объясню Матвею, что происходит между нами? Как оградить его от боли, которая неизбежно придет с пониманием, что его семья больше не будет прежней?

– Мамочка, почему ты грустная? – Матвей заметил тень на моем лице.

– Я не грустная, милый, – я погладила его по волосам. – Просто задумалась. Знаешь, я тоже когда-то делала скворечник, с моим папой.

– Правда? – его глаза расширились. – А он еще цел? Можно посмотреть?

– К сожалению, нет. Это было очень давно, – я улыбнулась воспоминанию. – Но я помню, как это было важно для меня. Такие моменты остаются с нами навсегда, понимаешь?

Он серьезно кивнул:

– Я тоже запомню навсегда. И когда у меня будет сын, я научу его делать скворечники.

– Обязательно научишь, – я поцеловала его еще раз. – А теперь спи. Завтра важный день.

– Какой? – он зевнул.

– Увидишь, – я улыбнулась. – Спокойной ночи, мой хороший.

Выключив свет, я еще стояла некоторое время в дверях, глядя на своего мальчика. Ради него я готова была пройти через всё, что ждало впереди. Ради него я должна была быть сильной.

На следующий день, пока Дима был на совещании, я снова встретилась с Коршуновым. Он принес документы для подписи – заявление в суд о наложении обеспечительных мер.

– Когда вы подадите их? – спросила я, ставя подпись.

– Сегодня же. Решение может быть принято в течение нескольких дней, – он аккуратно сложил бумаги в портфель. – Но должен предупредить: как только суд примет меры, ваш муж узнает об этом немедленно. Будьте готовы к его реакции.

Я кивнула:

– Я понимаю.

После встречи с юристом я поехала в офис. Мне нужно было скопировать еще несколько документов и подготовиться к тому, что скоро работа в «СтройИнвест» станет для меня невыносимой.

В холле компании я столкнулась с Дианой. Она выглядела, как всегда, безупречно – строгий костюм, идеальная укладка, уверенная походка. Но что-то в её глазах было иным – настороженность, почти страх.

– Добрый день, Вероника Александровна, – она кивнула мне, едва заметно сбавив шаг.

– Добрый день, Диана, – я улыбнулась, глядя ей прямо в глаза. – Как продвигается отчет, о котором я просила?

Она на мгновение замешкалась:

– Я… почти закончила. Будет у вас к понедельнику.

– Отлично, – я продолжала улыбаться. – Очень на него рассчитываю.

Мы разошлись, но я кожей чувствовала её взгляд в спину. Она догадывалась, что я что-то знаю. Возможно, даже предупредила Диму. Но было уже поздно.

В своем кабинете я достала флешку и скопировала последние финансовые отчеты. Затем открыла сейф и извлекла папку с оригиналами важных документов – договоры, учредительные бумаги, соглашения с ключевыми партнерами. Всё это я сложила в небольшую папку, которую спрятала в сумке.

Затем я вызвала Ольгу, свою помощницу:

– Оля, мне нужно, чтобы ты сделала нечто важное и конфиденциальное.

Она кивнула – преданная, эффективная, надежная Ольга, с которой мы проработали пять лет:

– Конечно, Вероника Александровна. Всё что угодно.

– Возьми эту флешку, – я протянула ей устройство. – На ней – копии важных документов. Я хочу, чтобы ты хранила её у себя, не в офисе. И никому не говорила об этом. Это очень важно для меня.

Её глаза расширились от удивления, но она не задала ни одного вопроса, просто кивнула:

– Хорошо. Что-то еще?

– Да. Если в ближайшие дни произойдет что-то необычное – если меня не будет в офисе, если начнутся какие-то перемены – не передавай эту флешку никому, кроме меня лично. Даже если тебя попросят от моего имени.

Ольга выглядела встревоженной, но решительной:

– Я поняла, Вероника Александровна. Можете на меня положиться.

– Спасибо, Оля, – я улыбнулась ей с искренней благодарностью. – Ты не представляешь, как это важно.

После ухода Ольги я позвонила Роману:

– Всё готово. Коршунов подает документы сегодня.

– Отлично, – в его голосе звучало удовлетворение. – Я буду следить за реакцией через свои каналы. Как только появятся новости, сразу сообщу.

– Спасибо, Роман, – я помедлила. – Вы знаете, что произойдет после того, как суд примет меры?

– Дмитрий будет в ярости, – его голос стал серьезным. – Он попытается выяснить, кто за этим стоит и быстро догадается, что это вы. Будьте готовы ко всему.

– Я буду осторожна, – сказала я решительно.

– Хорошо. И еще, Вероника Александровна… Будьте осторожны с Дианой. Она не просто любовница вашего мужа. Она – такой же хищник, как и он.

Я вспомнила настороженный взгляд Дианы в холле:

– Я знаю. Не беспокойтесь.

После разговора с Романом я сидела некоторое время, глядя в окно на городской пейзаж. Где-то там, в стеклянных офисах и шумных коридорах, люди заключали сделки, строили планы, боролись за власть и деньги. Игра по высоким ставкам, в которой я никогда не думала участвовать.

Но теперь я была вынуждена стать игроком. И я намеревалась играть, чтобы выиграть.

Вечером я приготовила Диме его любимое блюдо – стейк с розмарином и печеным картофелем. Открыла бутылку хорошего красного вина, которую мы привезли из Италии в нашу последнюю совместную поездку два года назад. Создала атмосферу уюта – приглушенный свет, мягкая музыка, аромат свежей выпечки.

Ужин получился почти идеальным. Мы обсуждали работу, планы на лето, успехи Матвея в школе. Дима был расслаблен и доволен – уверенный в своем контроле над ситуацией, не подозревающий о буре, которая вот-вот должна была разразиться.

После ужина, когда мы перешли в гостиную с бокалами вина, он неожиданно стал серьезным:

– Вероника, я хотел поговорить с тобой о будущем. О нашем будущем.

Я почувствовала, как внутри всё напряглось, но сохранила спокойное выражение лица:

– Я слушаю.

– Последний год был непростым для нас. Много работы, мало времени друг для друга, – он говорил мягко, почти проникновенно. – Я чувствую, что мы отдалились.

«Интересно, это перед изменой или после нее мы «отдалились»?» – подумала я, но лишь кивнула с понимающим видом.

– Я хочу изменить это, – продолжил он. – Вернуть то, что у нас было. Поэтому я подумал – может, нам стоит уехать на время? Только ты и я. Отпуск, две недели на Мальдивах. Матвей побудет с твоей мамой.

Я изобразила удивление и радость:

– Звучит замечательно! Но… а как же работа? Ты говорил, что сейчас критический момент для бизнеса.

– Я всё организую, – он улыбнулся самоуверенно. – Михаил присмотрит за текущими делами, а стратегические вопросы можно решить дистанционно.

«Или ты просто хочешь увезти меня подальше от офиса, пока завершается передача моих акций?» – мелькнуло у меня в голове.

– Когда ты планируешь поездку? – спросила я, стараясь звучать заинтересованно.

– Через несколько дней. Я уже давно присматривал виллу, – он выглядел довольным собой. – Это будет сюрприз, но я решил, что лучше предупредить тебя заранее, чтобы ты могла подготовиться.

Я улыбнулась, подошла к нему и обняла:

– Спасибо, как внимательно с твоей стороны.

Он обнял меня в ответ, и на мгновение я почувствовала знакомое тепло – тепло человека, которого когда-то любила больше всего на свете. Человека, который предал меня и теперь пытался манипулировать, увозя подальше от важных событий.

– Я рада, что ты хочешь вернуть наши отношения, – сказала я, глядя ему в глаза. – Это важно для меня. Для нас.

Он поцеловал меня, и я позволила себе ответить на поцелуй. Возможно, в последний раз.

Позже, когда Дима уснул, я лежала рядом, глядя в потолок, и думала о его предложении. Мальдивы через несколько дней. Как раз когда документы от Коршунова должны быть рассмотрены судом. Совпадение? Едва ли.

Он хотел увезти меня, изолировать, держать под контролем в критический момент. Возможно, даже предполагал завершить свою схему, пока я буду наслаждаться морем и солнцем, вдали от документов, юристов и офиса.

Но было уже поздно. Колесо завертелось, и остановить его не мог никто – ни он, ни я.

Я осторожно встала с кровати и подошла к окну. Ночной город мерцал тысячами огней – холодных, далеких, равнодушных. Где-то там, в одном из этих зданий, в сейфе лежали документы, которые скоро изменят нашу жизнь навсегда.

Завтра или послезавтра Дима узнает, что я не такая наивная, какой он меня считал. Узнает, что его планы раскрыты. Узнает, что война, которую он начал исподтишка, теперь будет вестись открыто.

И в этой войне я не собиралась проигрывать.

Глава 5

Грозу можно почувствовать задолго до первых раскатов грома и вспышек молний. Так и в нашем доме нарастало напряжение, хотя внешне всё оставалось прежним. За ужином Дима рассказывал о рабочих проектах, я делилась новостями о Матвее, мы обсуждали планы на грядущую поездку. Но в воздухе висело что-то тяжелое, неизбежное.

На второй день после подачи документов Коршуновым я почувствовала: сегодня всё изменится. Это было интуитивное знание, не подкрепленное никакими фактами. Просто уверенность, поселившаяся где-то под ребрами.

Утром я одевалась особенно тщательно. Темно-бордовый костюм – мой «боевой», как я его называла. Неброские, но дорогие украшения. Минимум макияжа – ровно столько, чтобы подчеркнуть серьезность намерений.

– Ты сегодня так официально выглядишь, – заметил муж, наблюдая за мной в зеркало ванной, пока брился. – Важная встреча?

– Возможно, – я улыбнулась ему через отражение. – День обещает быть насыщенным.

Он ничего не ответил, но я заметила, как его взгляд на секунду стал внимательнее, словно он пытался разгадать что-то за моими словами.

Мы приехали в офис отдельно – Дима отвез Матвея в школу, я поехала прямо на работу. Первым делом я проверила почту. Письмо от Коршунова пришло в 8:30: «Суд принял обеспечительные меры. Документы направлены всем заинтересованным сторонам. Будьте готовы».

Я глубоко вдохнула. Началось. Теперь отступать некуда.

Около десяти утра в офисе поднялась суета. Я услышала громкие голоса в коридоре, шаги, хлопанье дверей. Через окно своего кабинета я видела, как Диана почти бегом пересекла парковку, на ходу разговаривая по телефону. Она выглядела встревоженной, что для её обычно безупречного образа было редкостью.

В 10:45 мой телефон зазвонил. Дима.

– Ты можешь подойти ко мне в кабинет? Срочно, – голос звучал сдержанно, но я слышала клокочущую под этой сдержанностью ярость.

– Конечно, – ответила я невозмутимо. – Буду через пять минут.

Я сохранила открытые документы, заперла ящики стола, взяла телефон. Подошла к зеркалу, висевшему в углу кабинета, и посмотрела на своё отражение. Бледная, но решительная женщина смотрела на меня в ответ.

«Ты справишься», – сказала я ей беззвучно. И направилась к кабинету мужа.

Он сидел за своим массивным столом из тёмного дерева – символом власти и статуса. Перед ним лежали бумаги, которые я сразу узнала: постановление суда о наложении обеспечительных мер.

– Присаживайся, – указал на стул напротив, не вставая. – Не хочешь объяснить, что это значит?

Голос был обманчиво спокоен, но желваки на скулах выдавали внутреннее напряжение.

Я села, положив руки на стол и чуть откинувшись на спинку стула:

– Думаю, ты прекрасно понимаешь, что это значит. Суд наложил обеспечительные меры на активы компании в связи с предстоящим бракоразводным процессом.

Несколько секунд в кабинете стояла абсолютная тишина. Потом муж медленно откинулся на спинку кресла:

– Бракоразводный процесс. Вот как.

Я молчала, ожидая продолжения. Оно не заставило себя ждать.

– И когда ты собиралась сообщить мне о своих планах на развод? – в голосе появились нотки сарказма. – Может быть, на Мальдивах, под шум прибоя?

– А когда ты собирался сообщить мне о планах лишить меня доли в бизнесе? – парировала я. – Может быть, когда завершил бы перевод моих акций на «ВэйвТек»?

Глаза расширились от удивления. Но он быстро взял себя в руки:

– Не понимаю, о чем ты.

– Брось, – я улыбнулась. – «ВэйвТек» – компания, созданная восемь месяцев назад. Официальный учредитель – Марченко Светлана Олеговна, но она лишь подставное лицо. Реальный выгодоприобретатель – Диана Воробьева, фактически исполняющая роль номинального держателя доли. За последние три месяца ты перевел на «ВэйвТек» 7% акций – из моей, не твоей доли. И планировал перевести еще 10%.

С каждым моим словом выражение его лица становилось всё жестче. Я видела, как меняется взгляд – от неверия к гневу, от гнева к холодной расчетливости.

– Впечатляет, – наконец произнес он. – Ты провела серьезное расследование. Только зачем? Мы могли бы обсудить все твои вопросы. Я бы объяснил…

– Объяснил, как случайно переписал мои акции на фиктивную компанию? – перебила я. – Или как случайно спал с Дианой, пока клялся мне в любви и верности?

Вот оно. Я, наконец, произнесла это вслух. Обвинение, которое несколько недель жгло меня изнутри.

Дима на несколько секунд потерял дар речи. Потом его черты исказились:

– Так вот в чем дело? Ревность? – он криво усмехнулся. – Господи, Вероника, мы взрослые люди. Это была ошибка, минутная слабость. Это никак не связано с бизнесом.

– Минутная слабость длиной в несколько месяцев? – я покачала головой. – И конечно, совершенно случайно именно на эту «минутную слабость» ты переписывал мои акции.

Он встал и начал ходить по кабинету:

– Послушай, давай остановимся. Всё зашло слишком далеко. Ты подала в суд, не поговорив со мной. Я действительно планировал некоторую реструктуризацию бизнеса, но исключительно в наших общих интересах.

– В чьих «наших»? – я тоже встала. – Твоих и Дианы?

Он резко остановился:

– Хватит драматизировать! Диана – талантливый финансист, она привлекла новых инвесторов. Да, между нами что-то было, но это в прошлом. И это никак не связано с бизнес-решениями.

– Я не верю тебе, – голос звучал ровно, хотя внутри всё дрожало. – Ты лгал мне слишком долго.

Муж подошел ближе, тон стал мягче:

– Вероника, давай всё обсудим разумно. Без юристов и судов. Я знаю, ты расстроена, и у тебя есть на то причины. Я признаю свои ошибки. Но подумай о Матвее, о компании, обо всем, что мы создали вместе.

Классический ход. Апелляция к семейным ценностям, к нашему общему прошлому. В речи звучало столько искренности, что я почти поверила. Но затем вспомнила кольцо в кармане пиджака. Сообщения в его телефоне. Документы о переводе акций.

– Я думала об этом. Много думала. И решила, что больше не позволю тебе использовать меня и манипулировать мной.

Выражение снова ожесточилось:

– Ты не представляешь, во что ввязываешься. Один судебный запрет ничего не решит. У меня есть ресурсы, связи, лучшие юристы…

– У меня тоже, – прервала его. – И еще у меня есть правда. И доказательства.

Мы стояли друг напротив друга, как дуэлянты перед поединком. Внезапно дверь кабинета открылась без стука. Вошла Диана, но, увидев меня, застыла на пороге:

– Извините, я не знала, что ты не один.

– Ничего, Диана Сергеевна, проходите, – я повернулась к ней с вежливой улыбкой. – Мы как раз обсуждали будущее компании. И ваше место в этом будущем.

Она посмотрела на мужа, ища поддержки. Он жестом пригласил её войти:

– Всё в порядке. Вероника всё знает. И… – скривился муж, как от зубной боли, – приняла соответствующие меры.

Диана медленно прошла в кабинет, держась неестественно прямо. Она выглядела безупречно, как всегда, но в глазах читалось беспокойство.

– Не смотрите на меня так испуганно, Диана, – усмехнулась я. – В конце концов, это не вы клялись мне в верности. И не вы обещали быть честным партнером в бизнесе.

Она ничего не ответила, лишь крепче сжала папку, которую держала в руках.

– Я думаю, нам нужно поговорить втроем, – Дима снова взял инициативу в свои руки. – Обсудить сложившуюся ситуацию, найти компромисс.

– Боюсь, время для компромиссов прошло, – я отрицательно качнула головой. – Но всё же я вас слушаю.

Он указал на стулья:

– Давайте присядем.

Мы сели – я по одну сторону стола, они – по другую. Символичное расположение, отражающее реальный расклад сил.

Дима начал говорить размеренно и убедительно. О том, как важна компания для всех нас. О том, что личные отношения не должны влиять на бизнес. О возможности найти решение, которое устроит каждого.

Диана молчала, изредка соглашаясь кивком. Её рука, державшая папку, слегка дрожала – единственный признак волнения, который она не могла скрыть.

Я слушала, не перебивая. Когда он закончил, наступила тишина.

– Хорошо, – наконец сказала я. – У вас есть конкретное предложение, или это была просто речь о добрых намерениях?

Дима переглянулся с Дианой. Она утвердительно кивнула и открыла папку:

– У нас есть документы, которые могли бы разрешить ситуацию.

Она достала несколько листов и положила их передо мной. Я быстро пробежала глазами первую страницу. Это было соглашение об отказе от претензий в обмен на фиксированную сумму.

– Пять миллионов рублей? – я подняла бровь. – Это ваше представление о справедливой компенсации за мою долю в бизнесе, который стоит сотни миллионов?

– Это только первый транш, – поспешно добавил муж. – После оформления всех документов будут и другие выплаты.

– И какие гарантии, что эти «другие выплаты» действительно состоятся? – я перевернула страницу. – Особенно учитывая, что здесь я отказываюсь от всех прав и претензий прямо сейчас?

– Вероника, ты же знаешь меня, – он снова включил режим искренности. – Я всегда выполнял свои обещания.

– Особенно те, что давал у алтаря? – я закрыла папку. – Нет, это несерьезно. У меня встречное предложение: я сохраняю свою долю в бизнесе, возвращаю акции, переписанные на «ВэйвТек», и мы расходимся цивилизованно. Без грязных игр.

Выражение его лица исказилось:

– А если я не согласен?

– Тогда будет суд. Долгий, публичный и очень неприятный. С предоставлением всех документов о ваших махинациях, фотографий вашей… дружбы, – я кивнула в сторону Дианы, – и прочих интересных материалов, которые могут заинтересовать не только судью, но и налоговую службу.

Диана побледнела. Дима сжал кулаки:

– Ты блефуешь.

– Проверь, – я поднялась. – У вас есть два дня на размышления. В понедельник жду ответа.

Направилась к двери, но муж меня окликнул:

– Постой. Ты еще не подписала документы.

Я обернулась:

– Какие?

– Те, что лежат в папке, – он указал на стол. – Для налоговой отчетности.

Вернулась, взяла папку и открыла её. Внутри, кроме соглашения об отказе от претензий, действительно были отчеты для налоговой. Видимо они решили подсунуть мне на подпись отказ среди прочих рабочих документов, но мой ход смешал им все планы.

– Хорошо, я изучу, – вытащила документ, он мне еще пригодится, захлопнула папку и направилась к двери.

– Постой, ты забыла поставить подпись на договоре поставки, ты вчера его читала, – снова окликнул меня Дима.

Я обернулась с недоумением:

– На чем?

– На листе ознакомления. Последняя страница.

Вернулась, открыла папку и перелистала документы до последней страницы. Чистый лист с местом для подписи и датой.

– Что это? – хмыкнула, удивляясь наглости мужа. Посмотрела на Диану, но та избегала моего взгляда, уставившись в свой телефон с преувеличенным вниманием.

– Замечательная попытка. Получить мою подпись на пустом бланке, чтобы потом добавить любой текст. Может, доверенность? Или согласие на перевод всех активов? Или просто отказ от претензий?

Диана наконец подняла глаза от телефона. В них читалась тревога. Дима, однако, сохранял невозмутимость:

– Ты параноик, Вероника. Никто не собирался тебя обманывать.

– Конечно, – усмехнулась и сделала еще несколько фотографий папки, открытой на разных страницах. – Оставлю копии себе. Моему адвокату будет интересно их изучить.

Положила папку обратно на стол и направилась к двери, ожидая еще одной попытки остановить меня. Но на этот раз Дима промолчал.

Уже в дверях я обернулась:

– Кстати, я отправила копию этих фотографий своему юристу. Так, на всякий случай.

И, наконец, я вышла, закрыв за собой дверь, и только тогда ощутила, как дрожат колени. Адреналин, который поддерживал меня во время этого непростого разговора, начал спадать, оставляя слабость и опустошение. Но выбора не было – я должна была держаться. Битва только началась, и впереди ещё много сражений.

В своем кабинете я первым делом позвонила Коршунову:

– Алексей Дмитриевич, они попытались подсунуть мне чистый лист для подписи. Документы с чистым листом сфотографировала.

– Замечательно, – его тон звучал довольно. – Отличное доказательство для суда. Их адвокат крепко об этом пожалеет. Что ещё произошло?

Я кратко рассказала о разговоре с мужем и Дианой.

– Сохраняйте все документы, – посоветовал Коршунов. – И будьте осторожны. Теперь, когда они знают, что вы готовы бороться, могут начать действовать агрессивнее.

– Понимаю, – я вздохнула. – Что дальше?

– Дальше мы подаем иск о разводе и продолжаем собирать доказательства. У них нет шансов – с обеспечительными мерами они не смогут переоформить активы, а остальное – дело техники.

Поблагодарила его и завершила звонок. Затем достала телефон и отправила сообщение Роману: «Первое столкновение состоялось».

Ответ пришел почти мгновенно: «Отлично. Будь готова – Дмитрий не привык проигрывать. Увидимся завтра, обсудим наши следующие шаги».

Глава 6

После открытой конфронтации с Димой я понимала, что возврата к прежней жизни уже не будет. Маски были сброшены, карты открыты. Теперь мне предстояла борьба не только за бизнес, но и за сына, за само право на свою жизнь без манипуляций и обмана.

Вечером того же дня я забрала Матвея из школы и повезла его к маме. Мне нужно было время, чтобы подумать и подготовиться к новому витку противостояния.

– Мы едем к бабушке? – обрадовался Матвей, устраиваясь на заднем сиденье. – А папа тоже приедет?

Этот невинный вопрос заставил меня сжать руль сильнее. Что я могла ответить? Как объяснить ребенку, что его родители находятся в состоянии войны?

– Папа сегодня очень занят, солнышко, – ответила я, глядя на него через зеркало заднего вида. – У него важная работа. Но ты же знаешь, как он тебя любит.

Матвей серьезно кивнул. Дети так легко принимают объяснения взрослых, даже если за ними скрывается ложь. Ложь во благо – так я себя успокаивала.

У мамы Матвей сразу побежал в сад, где дедушка установил для него качели и маленький домик на дереве. Мама, заметив мое состояние, молча налила чай и села рядом, не задавая вопросов. Она всегда знала, когда я готова говорить, а когда мне нужно просто помолчать.

– Всё очень плохо, да? – наконец спросила она, когда я сделала первый глоток.

– Подала документы на развод, – ответила я тихо. – Дима изменял мне с нашим финансовым директором. И пытался отобрать мою долю в бизнесе.

Мама помолчала, переваривая информацию. Потом осторожно накрыла мою руку своей:

– Давно чувствовала, что что-то не так. Ты в последнее время была какая-то… потухшая. – Она вздохнула. – Что теперь?

– Теперь будет война, – я пыталась говорить ровно, но голос предательски дрогнул. – Он не отступит просто так. И я тоже.

– А Матвей? – мама посмотрела в окно, где мой сын радостно бегал с дедушкиной собакой.

– Поэтому я и привезла его сюда, – крепко сжала мамину руку. – Можно, он поживет у вас несколько дней? И если потребуется, отвезете его к Ольге, там он его не найдет? Мне нужно подготовиться, собрать документы, поговорить с юристами.

– Конечно, – мама утвердительно кивнула. – Он может оставаться сколько нужно. Но, Вероника… будь осторожна. Знаю Диму. Он умеет добиваться своего.

– Я тоже умею, – ответила с уверенностью, которой не ощущала.

На следующее утро я встретилась с Романом в маленьком кафе на окраине города. Дима никогда не бывал в этом районе, так что риск столкнуться с ним был минимальным.

Роман уже ждал меня за угловым столиком, просматривая что-то на планшете. Увидев меня, он встал и пожал руку – без лишних церемоний, как партнеру по делу.

– Как прошла ночь? – поинтересовался он, когда мы сели.

– Плохо, – не видела смысла лукавить. – Почти не спала, думая о том, какой будет следующий шаг пока еще мужа.

Роман понимающе кивнул:

– Это естественно. Он вряд ли смирится с поражением. Уже пытался с вами связаться?

– Звонил несколько раз, я не отвечала. Отправил сообщение с просьбой «поговорить как взрослые люди, без юристов».

– Классическая тактика, – Роман усмехнулся. – Сначала пытается загнать вас в угол, а когда не получается – предлагает «разумный диалог». Не поддавайтесь на это. Любой разговор без свидетелей он использует против вас.

Слова прозвучали убедительно, и я осознала правоту. Дима был мастером манипуляций, умел выворачивать ситуацию так, чтобы выглядеть жертвой.

– Мне нужно понять, что делать дальше, – сказала, отпивая кофе. – У меня есть документы, подтверждающие его махинации с акциями, есть свидетельства его связи с Дианой. Но этого хватит только для развода и раздела имущества. А мне нужно сохранить контроль над бизнесом.

Роман поставил локти на стол и слегка наклонился ко мне:

– Для этого мы должны действовать на опережение. Я изучил структуру компании и нашел несколько слабых мест в схеме Дмитрия.

Он развернул планшет и показал мне диаграмму со сложной сетью связей между различными юридическими лицами.

– Видите эту компанию? «БетаТрейд». Она формально не связана с «СтройИнвест», но фактически контролирует поставки для трех ключевых проектов. И догадайтесь, кто её бенефициар?

– Диана? – предположила я.

– Не совсем. Формальный владелец – Карпов Сергей Николаевич, двоюродный брат Дианы. Но фактически компанию контролирует Дмитрий через систему договоров управления.

Нахмурилась, пытаясь понять, как это может помочь:

– И что это нам дает?

– Очень многое, – Роман улыбнулся. – Во-первых, это нарушение антимонопольного законодательства – скрытая аффилированность. Во-вторых, через «БетаТрейд» проходят завышенные платежи, что может указывать на вывод средств. И в-третьих, – он сделал паузу, – у меня есть документы, доказывающие, что Дмитрий знал об этих нарушениях и сознательно их скрывал.

Внутри разгорелась искра надежды:

– Откуда у вас эти документы?

Взгляд Романа стал жестче:

– Когда Дмитрий разорил мою компанию своими методами, я не просто ушел и зализывал раны. Методично собирал информацию, готовясь к моменту, когда смогу предъявить счет. И этот момент настал.

В тоне звучала такая решимость, что я невольно поежилась. Три года ждать возможности отомстить – это требовало огромного терпения и силы воли.

– Что вы предлагаете? – спросила, понимая, что передо мной не просто конкурент Димы, а человек, одержимый идеей возмездия.

– Объединить усилия, – Роман откинулся на спинку стула. – У вас есть законные права на долю в бизнесе и доказательства махинаций с акциями. У меня есть информация о финансовых нарушениях и связях с «БетаТрейд». Вместе мы можем загнать Дмитрия в угол.

– Но чего хотите вы, Роман? – смотрела ему прямо в глаза. – Какова ваша цель?

Он не отвел взгляд:

– Справедливости. Компенсации за разоренный бизнес. И… – помедлил, – признаюсь честно, хочу увидеть, как Дмитрий потеряет всё, что построил на лжи и предательстве.

Мне нравилась его откровенность. Роман не пытался казаться лучше, чем был на самом деле. Он открыто признавал, что им движет не только деловой интерес, но и желание отомстить.

– Понимаю вас, – сказала. – Но для меня главное – обеспечить будущее Матвея и сохранить свою долю в компании.

– Совершенно верно, – Роман согласно кивнул. – Поэтому нам и нужно сотрудничать. Вы направляете Дмитрия на путь справедливого раздела имущества, а я делаю так, чтобы у него не осталось выбора, кроме как согласиться на ваши условия.

Предложение было логичным, но что-то меня настораживало. Человек, способный три года методично готовить месть, мог быть опасным союзником.

– А если он согласится на мои условия раньше, чем вы получите своё? – поинтересовалась я.

Роман улыбнулся:

– Не согласится. Слишком хорошо его знаю. Он никогда добровольно не отдаст то, что считает своим. Только под угрозой потерять всё он пойдет на уступки.

Он достал из портфеля папку и положил передо мной:

– Здесь копии всех документов, которые у меня есть. Изучите их, покажите своему адвокату. Если решите, что мы действуем вместе, позвоните мне.

Я взяла папку, ощущая её тяжесть. Не столько физическую, сколько моральную. В ней были доказательства не просто измены и манипуляций с акциями, но, возможно, серьезных финансовых нарушений. Использовать это означало перевести конфликт на новый уровень.

– Мне нужно подумать, – сказала, пряча папку в сумку.

– Конечно, – Роман понимающе кивнул. – Но не слишком долго. Дмитрий уже начал действовать. Мои источники сообщают, что он созвал срочное совещание топ-менеджеров. Готовит контрудар.

По дороге от кафе позвонила Коршунову и кратко рассказала о встрече с Романом.

– Привозите документы немедленно, – сказал адвокат, выслушав меня. – Если там действительно есть то, о чем он говорит, это может кардинально изменить нашу стратегию.

Через час я была в его офисе. Коршунов быстро просмотрел бумаги, затем отложил их и задумчиво посмотрел на меня:

– Это серьезно. Здесь не просто нарушения корпоративного права, но и признаки налоговых преступлений. Если эти документы попадут в налоговую инспекцию или прокуратуру, вашему мужу грозят не только финансовые потери, но и уголовное преследование.

Ощутила, как к горлу подкатывает тошнота. Уголовное преследование? Хотела справедливого раздела имущества, возвращения своей доли, но не этого.

– Не хочу, чтобы Дима оказался в тюрьме, – тихо сказала. – Он отец Матвея.

Коршунов внимательно посмотрел на меня:

– В таком случае, эти документы становятся мощным рычагом давления. Мы не передаем их в официальные органы, но даем понять вашему мужу, что можем это сделать, если он не согласится на наши условия.

– Это шантаж, – покачала головой.

– Это переговорная позиция, – поправил меня адвокат. – Никто не заставляет вас использовать эти документы. Но сам факт их наличия у вас уже меняет расклад сил.

Задумалась. Мне не нравилась идея шантажа, но разве Дима не поступал со мной хуже? Разве не пытался лишить меня доли в бизнесе, который мы построили вместе? Разве не предавал меня с Дианой, не лгал мне в глаза?

– Хорошо, – наконец решила. – Что вы предлагаете?

– Организовать встречу с вашим мужем и его адвокатом. Показать, что у нас есть козыри не только для бракоразводного процесса, но и для более серьезных разбирательств. Предложить мировое соглашение на наших условиях.

– А если он не согласится?

Коршунов пожал плечами:

– Тогда мы используем эти документы в суде. Не как уголовные доказательства, а как подтверждение его недобросовестности в управлении общим имуществом. Это значительно усилит вашу позицию при разделе активов.

Выйдя из офиса Коршунова, я долго сидела в машине, не решаясь тронуться с места. Мысли роились в голове, не давая сосредоточиться. Ощущала себя на распутье, где каждая дорога вела к новым сложностям и моральным компромиссам.

Телефон завибрировал в сумке. Сообщение от Димы: «Нам нужно встретиться. Ради Матвея. Я готов к компромиссу».

Усмехнулась. Готов к компромиссу? После того, как пытался обмануть меня с пустым листом для подписи? После месяцев лжи и манипуляций?

«Через моего адвоката», – ответила коротко.

Через минуту пришел ответ: «Это личное, Вероника. Не впутывай посторонних. Подумай о сыне».

Классический прием Димы – апелляция к материнским чувствам, попытка вызвать чувство вины. Раньше это работало, но не теперь.

«Мой адвокат свяжется с твоим для организации встречи», – написала и выключила телефон.

Потом набрала номер Романа:

– Согласна. Мы действуем вместе.

– Отличное решение, – тон звучал уверенно. – Тогда завтра в десять утра, в офисе вашего адвоката?

– Да. Коршунов организует встречу с Димой и его юристом. Будьте готовы представить доказательства.

– Буду готов, – заверил меня Роман. – И, Вероника… спасибо за доверие. Вы не пожалеете.

Завершила звонок, не уверенная, верю ли его словам. Но выбора у меня не было. В этой войне мне нужны были союзники, даже если их мотивы не совпадали с моими полностью.

Запустив двигатель, направилась к маме, чтобы увидеть Матвея. Мне нужно было напомнить себе, ради чего веду эту борьбу. Ради него, ради его будущего, ради того, чтобы он вырос, зная: справедливость существует, и за неё стоит бороться.

Следующим утром я приехала в офис Коршунова за полчаса до назначенного времени. Роман уже был там, обсуждая с адвокатом стратегию предстоящей встречи.

– Доброе утро, Вероника Александровна, – Коршунов поднялся мне навстречу. – Мы как раз проговариваем детали. Ваш муж подтвердил, что будет с адвокатом в десять.

Сняла пальто и села в кресло:

– Какой у нас план?

– Сначала стандартная процедура бракоразводного процесса, – начал Коршунов. – Мы излагаем наши требования по разделу имущества, опеке над ребенком, алиментам. Затем, когда они начнут возражать – а они обязательно начнут – мы представляем наши козыри.

– То есть информацию о «БетаТрейд»? – уточнила.

– Именно, – Роман включился в разговор. – Но не сразу все карты на стол. Сначала намек, потом, если будут упорствовать, конкретные документы.

– Мы не предлагаем ничего незаконного, – сказала, глядя на мужчин. – Хочу вернуть то, что принадлежит мне по праву. И защитить сына от последствий этой войны.

– Именно так мы и построим нашу позицию, – согласился Коршунов. – Вы защищаете свои законные интересы и интересы ребенка.

В ожидании Димы и его адвоката мы еще раз просмотрели документы, расставили приоритеты в требованиях, обсудили возможные варианты развития переговоров. Я ощущала себя будто перед важным экзаменом, который определит всю мою дальнейшую жизнь.

Ровно в десять раздался звонок секретаря, сообщающий о прибытии гостей. Коршунов кивнул, давая разрешение пригласить их. Я выпрямилась в кресле, глубоко вдохнула, готовясь к встрече лицом к лицу с человеком, которого когда-то любила.

Дверь открылась, и вошел Дима. За ним следовал пожилой мужчина с цепким взглядом – очевидно, его адвокат. Муж выглядел уставшим, но держался с обычной уверенностью. Увидев Романа, он замер на мгновение, а затем его лицо исказилось.

– Что он здесь делает? – спросил Дима, указывая на моего союзника.

– Роман Викторович здесь в качестве консультанта, – ровно ответил Коршунов. – У него есть информация, имеющая отношение к нашему делу.

Дима перевел взгляд на меня, в глазах читалось недоверие и что-то похожее на страх:

– Ты объединилась с ним против меня? Серьезно, Вероника?

Я молча смотрела на него, не поддаваясь на провокацию. Роман же слегка улыбнулся:

– Давно не виделись, Дмитрий. Рад, что твои дела идут хорошо. Или шли до недавнего времени.

Адвокат Димы, представившийся как Вадим Павлович, положил руку на плечо своего клиента, словно удерживая от резких движений:

– Предлагаю начать конструктивный диалог. Мы здесь, чтобы найти компромисс, устраивающий все стороны.

Коршунов указал на стулья:

– Присаживайтесь. У нас действительно есть предложение, которое, надеюсь, удовлетворит всех участников этого непростого процесса.

Глава 7

Встреча в офисе Коршунова продлилась почти три часа. Три часа словесных баталий, тонких юридических маневров и открытых угроз. Дима держался уверенно, пока Коршунов излагал наши требования относительно раздела имущества и опеки над Матвеем. Его адвокат, Вадим Павлович, методично опровергал каждый пункт, ссылаясь на законы и прецеденты.

Но когда Роман раскрыл первые документы о «БетаТрейд», картина изменилась. Я наблюдала, как самоуверенность постепенно покидает лицо мужа, как взгляд становится напряженным, как желваки начинают ходить по скулам.

– Это корпоративный шантаж, – наконец выдавил он, глядя на меня с нескрываемой ненавистью. – Ты не понимаешь, во что ввязываешься.

– Понимаю достаточно, – ответила спокойно. – Понимаю, что ты пытался украсть у меня не только семью, но и бизнес, который мы строили вместе.

Вадим Павлович попросил перерыв, и они с Димой вышли в соседнюю комнату для консультации. Коршунов воспользовался моментом, чтобы скорректировать нашу тактику.

– Он напуган, – заметил адвокат. – Документы о «БетаТрейд» оказались неожиданностью. Теперь нужно давить на его уязвимые места, но не перегибать палку. Нам сейчас нужно соглашение, а не открытая война.

Когда Дима и его адвокат вернулись, их позиция смягчилась. Они согласились рассмотреть наши предложения о равном разделе активов компании и совместной опеке над Матвеем. Но муж выдвинул встречное условие: все документы, касающиеся «БетаТрейд», должны быть переданы ему и никогда не использоваться в суде или других инстанциях.

– Мы рассмотрим это предложение, – ответил Коршунов уклончиво. – Но сначала нам нужны гарантии исполнения соглашения по разделу имущества.

Встреча закончилась ничем конкретным, но воздух звенел от напряжения и невысказанных угроз. Когда Дима и его адвокат ушли, Роман повернулся ко мне:

– Он будет искать способы саботировать наши требования. Нам нужно перейти к следующему этапу – взять под контроль финансовые потоки, пока он не начал скрывать активы.

– Как именно? – поинтересовалась я.

– Начните с личных счетов, – ответил адвокат. – Переведите всё, что можете, на новые счета, открытые только на ваше имя. Лучше в другом банке. Задокументируйте все ценные вещи в квартире, особенно те, что были приобретены до брака или получены в дар лично вам.

Роман добавил:

– А что касается бизнеса, там сложнее. Но у нас есть козырь – обеспечительные меры суда. Хотя формально активы заблокированы, он может затормозить финансовые потоки, сделать так, чтобы деньги не доходили до официальных счетов фирмы.

– Что вы предлагаете? – голова начинала кружиться от обилия информации и напряжения последних дней.

– Действовать на опережение, – Роман был непреклонен. – Есть несколько проектов, по которым ожидаются крупные платежи в ближайшие дни. Вам нужно проверить реквизиты, убедиться, что деньги идут на корпоративные счета, а не через «серые» схемы.

Я понимала, что мне предстоит погрузиться в дебри финансовых документов, которыми раньше занимались Дима и Диана.

Вечером я вернулась домой, ощущая странное спокойствие. План был составлен, первые шаги предприняты. Матвей был в безопасности у бабушки, а я получила время, чтобы подготовить наше будущее.

Дома было непривычно тихо. Дима не появлялся с момента нашей встречи у адвоката. Наверное, обдумывал свой следующий ход или искал утешения у Дианы. Эта мысль больше не вызывала боли, только усталость и легкую горечь.

Прошла в спальню и достала из шкафа сейф – небольшой, но надежный, который мы с мужем купили для хранения документов и ценностей. Код знали только мы двое. Хотя теперь я уже не была уверена, что Дима не поделился им с Дианой.

Внутри лежали наши паспорта, свидетельства о рождении, свидетельство о браке, документы на квартиру и дачу, несколько юридических бумаг, связанных с компанией. Методично сфотографировала каждый документ, отправляя копии на свою защищенную электронную почту и на флешку.

Затем проверила шкатулку с драгоценностями. Большинство украшений были подарками Димы – на дни рождения, годовщины, после успешных сделок. Каждое из них хранило память о счастливых моментах нашей совместной жизни. Теперь они казались символами фальшивых чувств и пустых обещаний.

Но среди них были и другие – бабушкины жемчуга, мамино обручальное кольцо, серьги, подаренные родителями на окончание университета. Эти точно не собиралась оставлять в доме, где Дима мог получить к ним доступ.

Собрав все личные ценности, сложила их в небольшую сумку, вместе с копиями документов. Завтра отвезу их в банк и арендую ячейку. Дима не должен был догадаться, что я готовлюсь к финансовому противостоянию.

Следующим шагом были банковские счета. У нас с мужем было несколько общих счетов, куда поступали дивиденды от бизнеса и откуда оплачивались бытовые расходы. Кроме того, у меня был личный счет, но с небольшой суммой – редко пользовалась им, предпочитая общие счета для прозрачности.

Теперь эта прозрачность работала против меня. Дима мог в любой момент опустошить общие счета, и юридически это было бы сложно оспорить, поскольку он имел такое же право распоряжаться средствами, как и я.

Открыла приложение банка на телефоне и проверила балансы. На общих счетах было около миллиона рублей.

Поколебавшись секунду, инициировала перевод половины этой суммы на свой личный счет. Затем задумалась и отменила операцию. Слишком очевидно. Дима сразу заметит исчезновение и поймет, что готовлюсь к финансовой независимости.

Вместо этого перевела двести тысяч – сумму, которую можно было объяснить обычными расходами или подготовкой к поездке с Матвеем. Затем закрыла приложение и задумалась о следующем шаге.

Мне нужен был новый счет, в другом банке, о котором Дима не знал бы. Счет, куда могла бы постепенно перевести свои средства, не вызывая подозрений.

На следующее утро поехала в офис небольшого, но надежного банка, рекомендованного Коршуновым. Процесс открытия счета занял меньше часа. Менеджер, не задавал лишних вопросов и оформил все необходимые документы максимально быстро.

– Вам нужна банковская карта к этому счету? – поинтересовался он, завершая процедуру.

– Да, – ответила, понимая, что скоро она может стать моим основным финансовым инструментом. – И еще хотела бы арендовать банковскую ячейку.

К вечеру ощущала себя выжатой как лимон, но удовлетворенной. Первые шаги были сделаны. Мои личные ценности находились в безопасности банковской ячейки, новый счет был открыт, опись имущества заверена у нотариуса.

Теперь предстояла самая сложная часть – разобраться с финансами компании, чтобы муж не смог вывести активы или заблокировать доступ к корпоративным счетам.

На следующий день встретилась с Романом в офисе «СтройИнвест». Было странно возвращаться сюда после всего, что произошло. Сотрудники приветствовали меня с обычным уважением, но в их глазах читалось любопытство и настороженность. Слухи, очевидно, уже бродили по зданию.

– Вероника Александровна, – моя помощница Ольга выглядела обеспокоенной. – Дмитрий Валентинович искал вас вчера. Был очень… эмоционален.

– Спасибо, Оля, – благодарно кивнула ей. – Если он появится сегодня, скажи, что я на встрече и буду недоступна до вечера.

Ольга понимающе кивнула. Её лояльность была одним из немногих островков стабильности в моей рушащейся жизни.

В моем кабинете уже ждал Роман, просматривая какие-то документы на своем ноутбуке.