Рейдер

Рейдер

Глава 1

Я болел с похмелья как никогда. Трещала голова, моя койка ходила под моим телом, как будто мы попали в сильнейший шторм, а на меня внезапно напала морская болезнь. В глаза как будто раскалённые спицы воткнули, а когда они вышли из затылка, их загнули и вколотили в затылок, что бы они снаружи не торчали. Мой подростковый организм отторгал алкоголь, как только мог. Как же мне плохо! Чего вчера было-то?! Чего я так нажрался?

Что я помню? Так, мы сошлись с галеасом Али в абордаже и победили. Хренова победили, можно сказать чудом. От экипажа осталась треть, да и то, почти все поголовно ранены, наверное, кроме меня и береговой группы. Чего там ещё было? Ага, пленников с гребной палубы мы освободили! Русских! По крайней мере двое из семерых точно русские. А было там русских больше, остальные погибли в схватке со своими надсмотрщиками. Гришка там был! Я застонал от нахлынувших воспоминаний. Лучше бы я сдох вчера! Я стоял над телом друга на коленях, а потом как в бреду брёл на свой шлюп, переступая и спотыкаясь о многочисленные тела своих и вражеских моряков. Кто-то со мной говорить вроде пытался, но был послан в далёкие дали! Дальше чего я делал? Вспомнил. У меня в каюте литровая бутылка рома стояла! Как будто ждала меня и манила. Вот к ней я и шёл! И судя по всему дошёл…

– Спит ещё! Не мешай! Идите своими делами занимайтесь господин Роджер! Если делать нечего, то я вам найду работу! – за дверью послышался голос Дайона – устал капитан!

– Так он сутки почти спит! Надо будить! – громким шёпотом возмущается корабельный доктор – и не спит он, а без сознания. Наверное, во время боя по голове получил. Ребята говорили, что не в себе он был, кричал и ругался, а потом вырубился. Дай я его осмотрю Дайон!

Сутки?! Нихрена себе меня расписюнело! Надо вставать, дел невпроворот! Да и Гришу надо похоронить… Жарко на улице. Вот, точно! Из-за жары меня и развезло! Я попытался встать, но тут-же повалился обратно в койку от жёсткого приступа тошноты. Вот ты алкаш Витька! Столько держался, а тут в подростка литруху влил! Как не помер только…

– Капитан велел никого к себе не пускать! – настаивает Дайон – мне он лично приказал! Всё с ним в порядке будет.

– Так, а мне чего делать?! Раненых много. Наших за ночь только трое умерло, и из гребцов пятеро! Он мне тоже приказал серьёзные операции без него не делать! Шить надо, ампутации делать, а у меня руки связаны! Побойся бога Дайон! Да вот того русского взять. Бредит всё время, того и глядишь помрёт. У него рубленная рана на голове и ещё с десяток порезов. Мы его перевязали конечно, но он еле дышит. Буди его Дайон! – обычно спокойный доктор просто в ярости.

– Ну помрёт и помрёт – равнодушно ответил мой офицер – капитан и так думал, что он помер. Знать не жилец, на всё воля божья!

Это чего там за русский помирает? И что значить из гребцов пятеро померли? Те семеро, что выжили в бою, вроде бы не собирались дух испускать. Неужели я в горячке не понял, что разговариваю с тяжелоранеными? Да нет! Были на них раны, порезы, ссадины, но они все крепко стояли на ногах и собирались продолжить бой. Опять лепила мой, наверное, что-то напортачил! Говорил уроду грязными руками в раны не лазить! Точно пристрелю гондона! Надо вставать. Тут похоже без меня совсем всё хреново. Аборигены чёртовы, не дадут спокойно скорби придаться и умереть от похмелья в муках! Ну суки, держитесь!

– Твою душу через коромысло! Тащи эту шотландскую жопу сюда Дайон! Сейчас я ему операцию на гланды через задний проход делать буду! Бокал вина захвати! – прохрипел я пересохшим горлом, усилием воли принимая вертикальное положение. Я оглядел каюту. Вот она, проклятая, на столе стоит! Бутылка рома объёмом в литр! Ну это примерно конечно. Стекло мутное и толстое, да и не написан на ней объём. Выкинуть её нахер надо! Смотреть на ней не могу!

Я протянул руку за бутылкой, и с удивлением понял, что она почти полная! Да я треть не отпил! И мне так плохо из-за трёхсот грамм?! Ключница ром делала! Градусов в нём почти как в медицинском спирте, а сивушных масел дохрена и больше. Надо или бросать пить, или переходить на вино, или, как вариант самому самогонным аппаратом озаботиться. Я держал бутылку в руках и не знал, чего с ней делать. То ли в окно выбросить, то ли обратно поставить, то ли отхлебнуть глоток…

В таком виде меня и застали мои офицеры. Помятый, как будто катком проехали, подросток в растрёпанном, покрытом засохшей кровью камзоле, босиком и с бутылкой рома в руке. Застыли на пороге, не решаясь пройти дальше и стоят, смотрят с открытым ртом. Ну да, в таком виде меня тут ещё никто не видел. Обычно я аккуратен, чист и спокоен как удав. Стараюсь за собой следить, потому что! И сейчас в их глазах переоценка ценностей происходит, осознают, что капитан тоже человек.

Я принял из рук Дайона стакан с вином. Знаю, что похмелятся вредно! Но тут аспирин и активированный уголь ещё не придумали, и другого выхода у меня нет. Первый глоток пришлось проталкивать в горло через силу.

– Ну давай Роджер, докладывай, кого ты ещё там «залечил» поганец! – я навёл мутный взгляд на Роджера – Стоп! Начинай сначала, сколько раненых, как тяжело, чего делал!

– Раненых тридцать шесть человек господин Виктор! – начал Роджер, побледнев – тринадцать ранены сильно. Восемь человек уже скончались. Нужно сделать четыре ампутации, и остальным зашить раны. Как вы и приказывали, я не начинаю без вашего распоряжения! Всем сделаны перевязки и всё! Поим их пока водой с вином и бульоном. Время идёт господин Виктор, а Дайон запретил вас будить!

– Хера себе… – простонал я, допивая вино. Тридцать шесть человек! А я бухаю тут, забыв в своём горе о том, что запретил доктору лечить самые тяжёлые раны! Восемь человек умерло пока я тут зенки заливал! – ты чего меня не разбудил Дайон?!

– Я пытался господин Виктор! – возмущенно начал оправдываться бывший канонир – вы не просыпались, а во сне ругались нехорошо! Пристрелить меня обещали, если я от вас не отстану!

– Да? Ну может быть… – отвёл я взгляд. А ведь я мог, так что Дайон поступил совершенно правильно… – ну ладно. Пошли раненых смотреть! А ты Дайон походу дела рассказывай, чего вообще происходило пока я… Пока я болел!

Временный лазарет располагался в форте. На кораблях сейчас во всё шли ремонтно-восстановительные работы и Роджер (совершенно правильно!) распорядился перевезти всех страдальцев на берег. Корабли были уже расцеплены и стояли недалеко друг от друга на якорях. Пока единственный оставшийся у нас вельбот вёз нас в форт, Дайон докладывал мне о том, что же случилось за время моего отсутствия.

Галеас почти не требовал ремонта. Мелкие повреждения, вызванные пожаром, нашим залпом картечи и столкновением кораблей во время абордажа, были уже устранены. От обстрела с форта корабль Али почти не пострадал, пробоин ниже ватерлинии не было, а остальные предполагалась заделать после окончания ремонта шлюпа. «Шторму» досталось сильнее. Корабельный плотник выжил, и сейчас возился с грот-мачтой, которую моряки выловили в лагуне. Тут ремонт требовался куда как серьёзнее. Слава богу у нас было в достатке запасов инструментов, сменных частей рангоута, парусов и такелажа. Ремонт займёт как бы не неделю, но плотник обещал сделать мачту не хуже прежней. Ремонта требовала и обшивка, и рулевое устройство, и ещё куча всего. Ван, не смотря на ранения, как раз сейчас и командовал ремонтом шлюпа, Алан с бывшими невольниками возился на галеасе, а Дайон занимался фортом, и подсчётом добычи.

Когда речь зашла о добыче, глаза Дайона засветились от неземного счастья. На корабле Али было чем поживиться, не считая самого корабля конечно и его превосходной артиллерии.

– Почти тысяча гульденов и две тысячи песо взяли господин Виктор! И это только в каюте капитана! А ещё посуда серебряная, и в трюмах товара полно! Странный груз: пенька, вино, красители и мушкеты! Нашей выделки, французской! Гребцы говорят, что после Тенерифе они в Испанию пошли, да вот только оттуда поспешно убрались. Опять на Тенерифе приняли груз и пошли к берегам Африки. Жутко торопились! Жаль Али помер, можно было бы ему поджарить пятки и разузнать подробнее о таких чудных делах! С нашей слоновой костью если считать, то рейс в разы окупился! Матросы как прознали, только и делают, что говорят о вашей удачливости господин Виктор! Мыслимое ли дело, за один день считай, и селение дикарей на штык взять и два галеаса! И каждый раз с добычей и считай без особых потерь! По всем подсчётам пиратов и бойцов Али было больше чем нас раз в пять! А как вы на палубе галеаса их в бой вели?! Они за вами теперь куда угодно пойдут! – Дайон нудит о том какой я крутой у меня над ухом, добавляя головной боли – а это мы ещё галеас пиратов не смотрели!

– Ну да Дайон, я крут как яйца Чака Нориса – скривился я – понял я всё примерно. А сейчас помолчи, голова болит. Потом с тобой подробнее всё обсудим. Соберёмся, всем командным составом во время обеда и там подробнее доложите!

Когда мы добрались до берега свежий морской ветер и выпитый бокал вина привели меня в чувства. Мне до сих пор было хреново, но я уже чувствовал себя живым человеком, а не зомби из дешёвого американского фильма. Роджер тут же повел меня в свой лазарет, который раскинулся под парусиновым тентом.

Раненые моряки лежали вповалку на соломенных подстилках и выглядели не очень. Все, кто был в сознании, тем не менее приветствовали меня радостным гомоном. Я вяло поприветствовал раненых и велел Роджеру отвести меня к самым тяжёлым.

– Вот господин Виктор. Этим требуется срочная операция! – Роджер указал на группу неподвижных тел, которые лежали под отдельным навесом. Когда-то это была хижина миссионеров, а сейчас от неё остались только чудом уцелевшие стены. Вот над ними-то и возвели крышу из ткани, тут же уже стоял стол, который сколотили из чего попало. По-моему, это обломки пиратской шлюпки! Операционная что ли?

Первыми на стол по очереди положили нескольких наших моряков, со сломанными и раздробленными конечностями. Роджер предлагал немедленно резать и пилить кости, потрясая плотницкой пилой и ржавым тесаком. Осмотрев раны, ампутацию я одобрил только одну. Тут действительно ничего уже не сделать. Морячок попал под книппель, и его левая нога превратилась просто в мешанину костей и плоти! Заставив Роджера как следует помыть руки ромом, и продезинфицировать им же свой «пыточный инструмент» я дал добро на операцию. Моряк был без сознания и потерял много крови, и я сомневался, что он выживет, но попытаться его спасти стоило! У остальных пострадавших раны были не на столько серьёзными, как расписывал доктор. Ну да, сложные переломы, однако спасти конечности можно, главное «пазл» сложить правильно и инфекцию не занести! Не жалеем рома! Это пойло любую заразу способно убить, как недавно чуть не сделало это со мной! Льём ром на раны, льём его на руки, ножи и пилу, на нити и иглы. А перед этим инструменты ещё и в кипяток! Приготовленные повязки тоже через кипяток! Сейчас жара и они быстро высохнут, лучше потерять немного времени, чем потерять человека! Жаль перчаток одноразовых ещё не придумали.

На моё удивление, большинство «тяжёлых» раненых были гребцами. А мне ведь казалось, что выжили только те семеро что остались на ногах… Чудны дела твои господи!

«Операционная» наполнилась воплями страдальцев. Даже моряк с раздробленной ногой пришёл в себя, когда ему пилили кость. Раненых жестко фиксировали на столе, и за работу! Я, сдерживая рвотные позывы ассистировал доктору, принимая все возможные меры, чтобы не занести в раны инфекцию. Роджер психовал, он не понимал зачем мы теряем время и делаем бесполезную работу, но я был не приклонен. Нужно потом ещё и всех остальных осмотреть, кого он зашивал без меня! Возможно потребуется провести повторные операции и чистить раны!

– Это всё? – спросил я, когда последнего моряка сняли с залитого кровью стола.

– Есть ещё двое безнадёжных – ответил усталый, но довольный Роджер – считаю, что их не спасти, поэтому решил не трогать.

– Не тебе решать! – эта морда шотландская меня уже злит – давай этих двоих, а потом остальных я посмотрю! Небось забыл, чему я тебя учил, и шил всех одной иглой и даже руки не мыл!

– Зачем их мыть? – упрямо буркнул доктор, но так тихо, что я едва расслышал.

Первый пострадавший, которого положили на стол точно был нежилец. Огромная вмятина на лбу! Он попал под гик, при резком манёвре «Шторма». Такое даже в госпитале двадцать первого вера не поправят! Хрипло дышит и весь горит, изо рта пена идёт. Как только жив ещё бедолага… Я молча махнул рукой, что бы раненого убирали. Череп надо вскрывать, а я на такое точно не решусь. Он и так умрёт, а мучить его перед смертью будет неправильно.

– Давай второго – вздохнул я, понимая, что если и второй «безнадёжный» будет в таком же состоянии, то я бессилен что-либо сделать.

– А я вам говорил! – пробурчал Роджер. Вот же морда вредная! Вроде смелый и полезный член экипажа, но всё время нудит и недоволен собака!

Последнего из тяжелораненых положили на стол. Мужик лет тридцати, весь бледный и изранен так, что живого места нет. Но самое главное опять голова! Ему засадили саблей, да так, что часть скальпа сняли, висит клочком на затылке. Этот кадр не из наших, гребец, наверное. Гребец?! Я помню его! Это Гришка в новом теле! Но он же умер?! И выжившие русские гребцы сказали, что его срубили! Я что, в темноте гребной палубы не смог определить жив ли мой друг или нет?! Я мудак даже пульс не пощупал, а стал причитать и волосы на жопе рвать! Я сутки бухал, пока он тут умирал без медицинского ухода?!

– Он жив?! – я безумными глазами посмотрел на Роджера и тот отшатнулся – так какого хрена ты мудак шотландский молчал и его на потом оставил?!

– Нежилец он… – протянул Роджер, не приближаясь близко – у него череп расколот!

– Я тебя убью тварь! – заорал я, ища на поясе пистолет или саблю. Срываться на Роджере не стоило конечно, я сам был виноват, но сейчас мне и правда хотелось кого-нибудь убить… Роджер сверкнул пятками, и выбежал из-под навеса.

Выдохнув я перевёл взгляд на Гришу. Соберись Витя! Не время сейчас искать виноватых! Нужно срочно что-то делать! Он сутки почти без помощи, и пока жив, а значит и шансы есть.

Облившись чуть ли не с ног до головы ромом, я аккуратно поднял клок сорванного скальпа. Блин! Кость видно, а на ней хорошая такая зарубка! Мать моя женщина! Возьми себя в руки Витёк! Щупаем. Зарубка есть, а вот сквозного пробития нет! Не башка, а броня! Его просто сильно контузило. Как там по-умному? Тяжёлая, закрытая черепно-мозговая травма! Вскользь сабля прошла, основные повреждения – это кожа и мясо! И крови он много потерял! Уф! Рано радоваться! Смотрим дальше. Етить колотить! Живого места нет! Старые и новые раны от кнута, куча порезов! Везде! Он перевязан грязными бинтами! Спокойно Витя! Глаза боятся, а руки делают. За работу!

Гришку обмыли ромом. Всего! С головы сбриты все волосы, а раны промыты на несколько раз. Я зашил все повреждения как мог. Сам зашил! Вернувшийся Роджер молча ассистировал, на открывая больше своего рта. Я же принял помощь доктора с благодарностью. Он ни в чём не виноват, это я урод тупой! Сейчас мой друг с лицом незнакомца был похож на мумию, настолько он весь был перемотан бинтами. Под навесом стоял густой запах алкоголя.

– Поить его сладким чаем! Очень сладким! Вина и воды не давать, только чай и мясной бульон – начал я отдавать распоряжения, едва закончилась операция – хотя нет. Я сам его поить буду! Перенести сюда мою кровать со «Шторма» и переложите его на неё! Кока сюда, пусть при мне готовит! А то знаю я его, то в котле руки помоет, то портянки прополоскает! Раны и швы грязными руками не трогать, громко рядом даже не разговаривать!

– Кто это? – впервые с момента операции задал вопрос Дайон. До этого он только молча стоял в сторонке, и не лез нам с Роджером под руку.

– Это мой брат, Григорий Жохов! – буркнул я не подумав. Ведь Гриша уже как-то представлялся бывшим невольникам, и скорее всего своей настоящей фамилией. Да херня! Главное, чтобы выжил, а с невольниками я ещё разберусь! Ишь сволочи! Срубили его! Ввели меня в заблуждение поганцы!

– Дева Мария! – всплеснул руками Дайон, едва не задев падающую на землю челюсть Роджера – да как же так, как он в невольниках у Али оказался?!

– Сам не знаю, очнётся, спросим! Главное, чтобы очнулся… – выдохнул я и добавил на русском – только попробуй мне не очнуться скотина! Засушу как мумию, палку в зад вставлю и будешь у меня на «Шторме» носовой фигурой работать! Я блядь сделаю, или я не Жохов! В твоих же интересах поправиться!

– А ты Витя всё такой же извращенец, как и раньше. Ничего не меняется! – слабый голос с операционного стола прервал наш разговор. Я неверующе перевёл взгляд на Гришку. Он лежал с открытыми глазами и смотрел в матерчатый потолок. На его губах была слабая улыбка.

Глава 2

– Ну, рассказывайте, кто, что, откуда будете? – я сидел за столом в кают-компании захваченного галеаса Али и смотрел на бывших невольников. Семь человек, те самые, кому посчастливилось выжить и остатся относительно целыми на гребной палубе во время боя стояли передо мной.

Сейчас, при свете дня я мог их как следует рассмотреть. Худые все, но жилистые. Плечи как у гимнастов. Кормили видимо их совсем не плохо, но и работать заставляли от души, поэтому жирка у них не накопилось, а вот мышцы наросли. Сейчас уже было понятно, что русских из них было всего четверо, а остальные трое были похожи на итальянцев или кавказцев. Сколько-то ещё раненых гребцов на берегу есть, только вот с ними я буду знакомиться если они на ноги встанут. А если нет… Тогда и смысла нет.

– Казаки мы, с Дона – за всех ответил тот самый бородатый мужик, который первый заговорил со мной во время боя – я сотник Сидор Черный, а это казаки Антон Подкова, Пётр Кошка и толмач наш Иван Судак.

– Етить колотить! – выразил я своё удивление – где Дон, а где Африка?! Не звиздишь мне сотник?

– Побойся бога боярин! Не было такого, что бы Чёрный врал кому! – гордо поднял голову казак – сложилось так. Мы на Каффу шли, на двадцати чайках. Побили нас турки, а кто цел остался, тех в полон взяли. С тех пор и машем вёслами на галерах. Почитай три года уже. К Али меньше года назад попали.

– Такс… – протянул я, задумавшись – разбойнички значит?!

– Казаки – скромно поправил меня Сидор – на правое дело шли! Православных из полона вызволять!

– Ну да, ну да… – покладисто согласился я – а зипуны вам не нужны были, вы же не для себя, а для общества.

– Ну и за зипунами – не стал отпираться Сидор – так у крымчаков грех не взять! Всё одно ворованное!

– Понятно всё с тобой, сотник – отмахнулся я – а эти, кто?

– Эти? – сотник перевёл взгляд на оставшихся гребцов – Досифей грек, Нарек армянин, Давид еврей, но говорит, что выкрест. У Али на вёслах только христиане сидели.

– Не понял, а негры?! – удивился я.

– И арапы и негры! Все! – вступил в разговор один из казаков по имени Иван – они из Эфиопии все были. Али вероотступник был! Итальянец по рождению, чтобы выслужиться перед хозяевами, своих бывших единоверцев зело угнетал, смертным боем бил! На других галерах, где мусульмане природные капитанами, какого бесчинства не было!

– Ну Али червей уже кормит, морских, не будем о мёртвом плохо, что бы его черти на сковородке забыли переворачивать! – буркнул я – ну слушайте тогда сюда, лишенцы. Вы свободны и делайте чего хотите! Но я предлагаю вам три варианта. Первый – вы можете остаться тут, на берегу. Форт стоит, и хоть я все пушки из него заберу, однако вам выделю долю малую, одежду там, оружие, припас и значиться дальше сами. Второй вариант – доставлю вас бесплатно в один из европейских портов. Извини сотник, на Черное море я не сунусь, пока турки Босфор контролируют. Чего-то не хочется потом так же как вы веслом махать. Ну и третий вариант – можете присоединиться к моей команде! У меня два корабля и экипажей не оба не хватает. Всех по способности распределю. С морем вы знакомы, так что лишними не будите.

– Дозволь спросит боярин – не стал спешить с ответом сотник – А ты чьих будешь? По говору так не наш, а по раскладам сечёшь. Гришка, царствие ему небесного, так тоже таким был. Говорил, что с Сибири. А ты откель?

– Обойдётся Гришка пока без царствия. Живой поди, чего его раньше времени в покойники определять – вздохнул я. Неприятный вопрос, и отвечать надо – ну а я тоже с Сибири. Природный русский. Гришка брательник мой, старший. Китобойным промыслом мы занимались, а вот видишь, как сложилось. Кораблик наш потонул, да море разбросало. Я всегда умным был, а Гришка дурень! Я значиться в капитаны выбился, а он гребцом к Али определился. Дурень и есть! Решай сотник, времени у нас хоть и в достатке, но одно дело если ты со мной, а другое если просто рядом.

– Брательник?! – казаки переглянулись между собой – эвано чего! А я-то думал, чего ты так убиваться стал! Теперча понятно. Только вот брательник твой Луцевичем обзывался, польская стало быть фамилия, а ты Жохов. Как так-то?

– Не польская, а белорусская! Мамкина фамилия. Не доверял вам значиться Гришка, раз своё настоящее имя не сказал! – выдал я заранее заготовленную версию – Жоховы мы и точка!

– Понятно… – как-то странно посмотрел на меня сотник – а чем заниматься будем, чем промышлять, коли мы согласимся к тебе пойти? Как доли делить будем? Какую сброю нам выделишь?

– Промышлять будем чем бог пошлёт! – психанул я – костью слонов торговать, китов бить, мавров щипать или ещё чем! Найдем короче, без барыша не останемся. Ты Сидор ко мне в жёнки что ли собрался? Я перед тобой отчёт держать не собираюсь, чем скажу заниматься, тем и будите! Я тут капитан, атаман, старшина, гетман и войсковой судья в одном лице! Не нравиться, есть последний шанс отказаться и выбрать один из первых двух вариантов! Только вот у тебя выхода нет! Если здесь останетесь, то сгинете сами по себе. Или вас звери задерут дикие, или негры, а если минует вас чаша сия, то от болезней загнётесь! В портах европейских вам тоже не выжить! Там католики правят, они православных схизматиками зовут! Либо снова на галеры загремите, либо веру придётся менять, либо на костёр! Вот и весь твой выбор. Времени на раздумья давать не буду, отвечайте прямо сейчас!

– Так это… Согласные мы! Ох и жесткий ты человек боярин! Нам же знать надо, чего да как! – смахнул со лба капли пота сотник, переглянувшись с казаками – мавров щипать мы завсегда готовы! В нас уверен можешь быть, пока мы с тобой! Но если выйдет оказия, то не обессудь, подадимся на Дон!

– Ну а раз согласны. По идите к Дайону, это мой офицер, его вы должны знать. Дайон вам выделит шмотки и прокорм. Потом к Алану, он скажет, чего делать. Гришка над вами начальником будет, как на ноги встанет, а старшим офицером как раз Алан. Определяю вас пока в экипаж галеаса, матросами пока поработаете. Капитаном на нём временно Григорий будет. Ну а дальше будем смотреть. Мне нужен командир абордажной команды! Вы на чайках разбойничали, должны знать, как и чего делается. Покажите на что способны и возможно эта должность Сидор, станет твоей! Всё, идите, у меня ещё куча дел!

Гребцы ушли, а я вытер пот с лица. Уф! Разговор с соотечественниками выдался не простой. Я собрал их только на третий день после боя. Второй (первый день я пьяный провалялся) был весь и полностью посвящён моему лучшему другу, который чудом остался жив. Только сегодня ночью я понял, что Гришке становиться лучше. Он больше не впадал в беспамятство, и сейчас крепко спал. Я утром осмотрел его раны, делая перевязку, и пока воспаления нет и это ни могло не радовать! Опасность ещё не миновала, однако сидеть с ним всё время я не мог, других дел невпроворот.

– Ну докладывайте, чего и как! – за обеды собрались все мои офицеры и как обычно за столом я проводил мини планёрку.

– Я начну! – Дайон никогда не упускал возможности показать всем, что именно он стал на корабле первым моим офицером – значить добыча подсчитана, об этом я уже докладывал. Сейчас начали поднимать пушки, такелаж и груз с пиратского галеаса. Корпус удалось отбуксировать на мелководье. Гружён он был рабами и костью. Понятное дело рабы не выжили, как и гребцы. Среди погибших кстати удалось обнаружить несколько моряков с «Рокфора» и «Нептуна»…

– Продолжай, и давай без этих подробностей! – поторопил я Дайонка. Не хватало чтобы он ещё всей команде рассказал, что «Шторм» раньше был французским военным шлюпом под названием «Рокфор»!

– Да, конечно, прошу прощения господин Виктор! – очнулся Дайон, видимо осознав свой косяк – кость нам несут и негры! Как вы приказали, мы их не трогаем, а кость покупаем по установленным вами расценкам. Уже сейчас можно сказать, что трюмы обоих кораблей будут полны!

– Роджер? – я посмотрел на доктора.

– На удивление всё хорошо! – оторвался доктор от еды – умер только один, который из безнадёжных, тот что головой ударился. Остальные стабильно идут на поправку. Вынужден признать, что в ваших методах лечения есть разумное зерно! Почти нет воспалений! Я начал даже делать записи о вашей методике, без сомнения это прорыв в медицине!

– Ну что же, отлично! – удовлетворенно сказал я – что с готовностью к выходу? Как состояние корабле, когда закончим ремонт?

– Галеас Али готов. Гребцов у нас нет, однако можно идти только под парусами, впритык, но людей нам хватит, это с учётом бывших гребцов, которых вы взяли в команду – начал докладывать Ван – «Шторм» будет готов через два дня. Мачта нас задерживает. Ну и… Надо бы галеасу название дать!

Офицеры одобрительно зашумели, а я скривился. Название нужно кораблю, и я думаю над этим, но пока ничего не надумал. На его корме есть название, выполнение арабской вязью. Галеас назывался раньше «Абдул-Кадир». Кто это и почему в его честь корабль назвали ни я и никто из бывших невольников не знал. Наверное, уважаемый был человек.

– Я думал над этим Ван – начал я – а есть ли смысл его менять? Галеас я продам. Нам нужен фрегат, или ещё один шлюп, а лучше два. Для галеаса нужны гребцы и большая команда и я не собираюсь сажать на него невольников. Хоть негров, хоть арабов, хоть белых! Мы все прекрасно видели, чем может обернуться бунт гребцов в неподходящий момент. Так что только продажа! Снимем с него артиллерию, и как следует вооружим наш новый корабль, довооружим шлюп и выйдем в море снова. Об этом я и хотел с вами поговорить.

– Мы слушаем вас господин Виктор – за всех ответил Ван.

– Я собираюсь пройтись вдоль берегов Марокко. Мавры едва не убили моего брата и нас всех тоже. Баз всяких причин! Будет правильно отплатить им той же монетой. Я не привык ходить в должниках! Я никого не неволю, если кто-то не согласен, может сойти на берег в ближайшем же порту. Я честно расплачусь с любым, кто соберётся так сделать и не буду держать обиды. Охота за марокканскими кораблями не будет расценено как пиратство, мавры вне закона. В случае необходимости можно будет получить каперский патент у той же Испании или Португалии, нам его с радостью выдадут. Никого не тороплю с ответом, подумайте, время ещё есть. Буду рад если вы все останетесь, прошедшие события показали, что мы отличная команда!

Офицеры задумались, а я спокойно ел свой обед, наблюдая за ними. Дайон со мной, в этом нет сомнений. Как только я начал говорить, он сразу же кивнул головой в знак согласия. Мужик всю свою жизнь был военным и привык рисковать. Алан и шотландцы точно должны согласится. В бою все трое вели себя достойно. Алан к тому же не плохо владел саблей и выжил в самом первом отряде моих моряков, ворвавшихся на галеас. Это говорило о многом. Он был на острие атаки и даже серьёзно не ранен. Шотландцы добровольно пошли на брандер, хотя Марк даже плавать не умел. Шанс погибнуть у обоих был велик. Оно получили обещанное вознаграждение, но мне кажется, что шли они не за ним, а просто хотели пощекотать себе нервы. А вот Ван… Он сугубо гражданский моряк – торговец. Он честно бился рядом со всеми, но это было скорее от безысходности. Не нравиться ему война, старик явно уже хочет на покой. Со мной он из-за денег и ничего больше.

– Можно один вопрос господин Виктор? – внезапно как раз Ван оторвался от раздумий и посмотрел на меня.

– Слушаю Ван.

– Нужны будут хорошие бойцы, абордажная команда. Где мы их возьмём? Поймите правильно, набрать в ближайшем порту авантюристов мы сможем без проблем, но среди них скорее всего будут только нищие, которые готовы браться за любую работу – Ван не отрываясь смотрел на меня.

– Среди наших бывших гребцов есть казаки. Если кто не знает, кто это, то я расскажу. Они промышляют и поколениями живут разбоем, в том числе и морским. Вольные люди. В основном воюют с турками и татарами, правда и остальных могут ограбить без зазрения совести. Это прирождённые бойцы, других среди них нет – не держаться или погибают в первом бою. То, что они с одними цепями выжили на гребной палубе во время бунта, уже показывает насколько они хороши. Из всех выживших гребцов их девять человек. Четверо на ногах и пятеро на попечении Роджера. Этого конечно мало, но основа у нас будет. Среди них есть сотник, готовый командир абордажников. Наберём людей, а он нам проверит, кто и чего стоит. Он же и будет держать своих головорезов в узде. К тому же есть дезертиры, и скрывающиеся преступники, беглые рабы, те же ирландцы. Ирландцев вообще можно купить в колониях. За обещанную свободу и возможность вернуться домой они будут резать любого, на кого мы укажем. Мне без разницы кто чем жил в прошлой жизни, лишь бы люди были верны и хорошо дрались в бою. Такой у меня план.

– Ну тогда я согласен господин Виктор! – Ван встал и поклонился мне – видит бог, я хотел прожить свою жизнь мирно и праведно, но не удалось. Я много грешил и после смерти мне уготована геенна огненная. Однако вы идёте на богоугодное дело, и я присоединяюсь к вам! Может быть так я смогу искупить хоть часть своих грехов.

– Ван! Это не крестовый поход! – от удивления у меня даже глаза из орбит полезли – Это просто коммерция! Я терпимо отношусь ко всем религиям! Поверти мне, если бы Марокко было мирным княжеством я бы их и пальцем не тронул! Считайте, что это моя личная месть за брата! Кого я не люблю, так это работорговцев и фанатиков! В том числе и фанатиков христиан! А вы себя ведёте сейчас как сотрудник инквизиции!

– Не переживайте, я вас не подвиду! Я с вами! – упрямо сжал губы Ван.

– Я тоже! – буркнул Ален, не отрываясь от пудинга.

– И мы, только вот ирландцы… может быть не надо этих животных брать? – протянул Роджер.

– Тоже люди, как и мы с тобой и даже как негры! – ударил я кулаком по столу, начиная закипать – ты Роджер не в Англии! Чем тебе ирландцы не угодили?! Тем что хотят жить без указки твоего короля? Так с тобой, с англичанином, король поступил не лучше, чем с ними! Тебя просто взяли и насильно забрали в матросы в те же бесправные рабы! И ты бежал! Ты преступник по всем законам Англии и тебе повесят если поймают, рядом с беглыми ирландцами! Там, на виселице, вас никто друг от друга не отличит! У нас тут кого только нет, представители всех религий, рас и цветов! На моих кораблях все будут равны! Хоть католики с протестантами и православными, хоть мусульмане с иудеями, если у нас такие появятся! Недовольные могут уйти. Пока уйти! Если после того как вы согласитесь я ещё раз подобное услышу, виновный будет болтаться на реи! Вот же ты мудак Роджер! Весь аппетит мне испортил!

Бросив столовые приборы на стол, я вышел. Внутренне я весь кипел. И ведь повешу! Любую падлу, которая посмеет разлагать дисциплину! Тут по-другому нельзя! Один в религию ударился и собрался мусульман резать, другому ирландцы не угодны, третий, сволочь такая, умирать мне тут вздумал, когда мне помощь нужна! Надо эту сволочь кстати проведать и успокоится. Я становлюсь нервным и агрессивным! Вывели козлы!

– Ну и смешно же ты выглядишь Витька! – Гриша уже не спал. Устроенный почти в личной «VIP» палате, он с удобством лежал на моей кровати и смотрел на меня с ехидной улыбкой. Давлюсь ему веселие с трудом. Обезболивающего не было, я запретил давать опиум раненым. Наркоманы мне не нужны, а Роджер не разбирается в дозировках этого наркотика, который сейчас применяется в медицине. Обессиленный организм так можно и убить – злобный шкет в наряде как у клоуна!

– На себя посмотри! Как будто дикобраза пытался изнасиловать! Я-то скоро выросту и буду молодым и красивым, а ты старый пердун будешь, с рожей как у Квазимодо! – огрызнулся я.

– Чего злой такой, случилось чего? – посерьёзнел Гриша.

– Случилось… Тут каждый день чего ни будь случается! Дикари вокруг, даже поговорить не с кем. Готовы убивать друг друга только за то, что один молится Богу, а второй Аллаху, да даже если и одному Богу но не на том языке! За цвет кожи, за размер члена, за то, что у кого-то волос подмышками больше! – выговорился я.

– Это ты просто в теле подростка! Это в тебе молодая дурь играет! – хмыкнул невозмутимо Гриша – раньше ты поспокойнее был. А разве в нашем времени не так же? Ничего не поменялось. Запомни Витя, верить никому нельзя! Есть только ты и я, а остальные просто пока союзники! Нам тут связями и мышцами обрастать надо, а уж потом мы поменяем этот мир так как нам надо! Раньше помнится ты меня всегда одёргивал, а теперь мне приходится. Вот дожили!

– Это точно… – вздохнул я. Может и правда гормоны? Или я просто слишком долго держался? Да ладно, Гришке можно и пожаловаться, он поймёт – как думаешь, из тех, кто был на «Шторме» во время взрыва, выжил ещё кто-нибудь?

– Хрен его знает, но вряд ли – вздохнул Гриша – мы все в море оказались. Я тоже чуть не утонул. Пришёл в себя, а я голый и вокруг только океан! Я три дня продержался! Если бы мавры меня не подобрали, я бы сдох. Если остальные так же, то шансов мало. Это мы с тобой счастливчики!

– Ага, повезло – согласился я – а ещё невероятнее, что мы встретились с тобой братишка! Ну ничего, пока ты там с веслом сношался и дурью маялся, я тут поработал за двоих. Поправляйся, тебя ждёт капитанский мостик «Шторма»! Себе я куплю или построю другой корабль. Пора навести шухер и показать всем и каждому, что нас с тобой трогать чревато, прямо до летального исхода! У нас с тобой много дел!

Глава 3

Два корабля шли вдоль побережья Африки, черный и мрачный шлюп и богато украшенный галеас. Со стороны казалось, что марокканский корабль преследовал своего европейского коллегу, уж очень разные, были эти корабли. С момента боя и захвата корабля Али прошло уже две недели. Как и обещал корабельный плотник, ремонт грот-мачты был закончен в точно указанный им срок, но нам всё равно пришлось задержаться.

Причиной задержки были раненые, и самое главное Гриша. После операции мой друг вроде пошёл на поправку, однако через четыре дня ему снова стало хуже, он опять впал в беспамятство. Большая температура показывала на то, что началось воспаление. Потребовалась повторная операция, которую мы и провели вместе с Роджером. Несколько ран загноилось, в том числе и на голове, и я безжалостно приказал вскрывать швы и чистить снова. Гришка выжил и в этот раз, но был слишком слаб для морского перехода, и я отложил его до тех времён, пока мой друг стопроцентно сможет его выдержать.

Мы не теряли времени даром. С пиратского галеаса было поднято всё что возможно. Только разбитый каркас остался лежать на берегу. Груз и оснащение отправились в трюмы «Шторма» и трофейного корабля, а обшивка корпуса пошла на постройку полноценного форта.

Лагуну на берегах будущего Кот-д'Ивуар, немного подумав, я решил превратить в свою временную базу. Ничего особенного я не городил. Из досок обшивки и шпангоутов разбитого корабля был возведён крепкий, одноэтажный блокгауз, окруженный по периметру габионом, выполненным из двух плетней, между которыми была засыпана земля, взятая перед ограждением. Дополнительно, для защиты от хищников и пехоты противника, поверх габиона была установлена и изгородь из колючего кустарника, на подобии крааля или "егозы" из колючей проволоки. В итоге получилась невысокая, но труднопреодолимая земляная стена со рвом, в которой были устроены бойницы, да к тому же хорошо замаскированная. Форт предназначался для круговой обороны и для обстрела кораблей, входящих в лагуну. На вооружении форта были оставлены пять медных пушек с запасом пороха, ядер и картечи. Теперь обстрелы с моря укреплению были не страшны.

Гарнизон форта составили бывшие тяжелораненые и покалеченные моряки, а также семеро бывших черных невольников, которых я нанял на год (остальные трое, как я и обещал, присоединились к моему экипажу). Задача коменданту форта, которым стал одноногий канонир, была поставлена простая. Принимать у населения местных племён слоновую кость, шкуры и рога животных, золото (если будет) и прикрыть мои корабли, если нам потребуется срочно укрыться в лагуне от преследователей. Щедро снабдив форт припасами, поднятыми с пиратского корабля, а также мушкетами и товарами для обмена, мы обещали вернуться как можно скорее, но не позднее чем через год. Памятуя о судьбе бывших владельцев поселения, а также о наличии враждебно настроенных племён поблизости, гарнизону было приказано форт без необходимости не покидать, и открывать огонь по любым туземцам, которые будут вести себя агрессивно.

И вот теперь мы снова идём в Тенерифе. Испанский остров с большим потоком разнообразных торговых путей и властями, которые готовы закрывать глаза на любые мелкие шалости своих клиентов за мзду малую, меня вполне устраивал, для продажи трофея, слоновой кости и покупки нового корабля. Да и мавров там не любят, сильно не любят… Так что проблем я не ожидал.

Сейчас я шёл на галеасе, оставив «Шторм» под управлением Вана. Новости о том, что я собираюсь продать галеас раздели моих офицеров на два лагеря. Ван был за продажу, а Алан наоборот, отговаривал меня от этого поступка. Шотландцы и Гриша заняли нейтральную позицию. Им было всё равно. Вот я и решил проверить мореходные качества галеаса, совершив на нём путешествие до Тенерифе, прежде чем окончательно решится на расставание с кораблём. Тут была и большая часть команды, так как управлять этим судном было куда как сложнее, чем шлюпом. Трюмы галеаса ломились от трофеев и товаров, ими была занята и палуба гребцов. По сути на «Шторме» сейчас только минимум моряков. И тем не менее «Шторм» уверенно обгоняет нас в открытом море, ловко маневрируя и меняя галсы. Всё же Ван отличный моряк.

– Твою душу мать! – зло ругается Сидор, поднимаясь с палубы – Ещё раз!

Мы бились с ним на главной палубе, вооружившись тупыми саблями, голые по пояс. Вокруг азартно переговариваются бывшие гребцы. На мне уже полно синяков, а на лбу вырастает шишка. Но тем не менее на палубе казацкий сотник, а не я! Я отступил на шаг, давая Черному подняться на ноги, и мысленно в очередной раз поблагодарил Филиппа. Сотник встаёт, хромая отходит немного назад и упрямо поднимает саблю. Он зол, и похоже сдерживаться в этот раз не будет, если он вообще сдерживался! По мне так мы с ним рубились почти в полную силу. Ударь я чуть посильнее, и колену Сидора пришёл бы конец, хотя и так, судя по гримасам боли, ему сейчас не сладко.

– Ты же дурен решил, что раз перед тобой отрок, то его можно просто массой задавить? – уверенно спрашиваю я. Я совсем даже не хочу получить от бывшего гребца увечья, но я мать его капитан и должен держать марку! Если продолжим, то мне будет больно! – ан нет! Сабелькой махать, это тебе не весло второчить, тут думать и уметь надо! Разочаровал ты меня Сидорка! Будь у меня настоящая сабля, ты бы уже без ноги был!

– Будь у меня настоящая сабля, ты бы боярин уже кровью истёк! – сквозь боль усмехается в ответ Сидор – я тебя три раза достал, а ты меня один! Начнём?

– Хрен тебе! – говорю я, опуская саблю – завтра продолжим! Спор ты проиграл, уговор был противника на палубу спровадить! А посему закрой пасть, и за работу!

Все казаки преобразились до неузнаваемости. Сбрили бороды и волосы на голове, оставив себе только усы. Европейские наряды они с презрением отвергли, переодевшись в шаровары, рубахи и жилетки, снятые с мёртвых мавров, на ногах у них сапоги на тонкой подошве, которые они тоже позаимствовали у павших воинов Али. Перепоясанные кушаками с саблями, они сейчас походили на запорожцев с картины Репина, только чубов не хватало.

Сидор, немного освоившись и разобравшись кто есть кто на кораблях, начал потихоньку наглеть, задирая то одного, то другого моряка, и по делу, и без, пытаясь затеять драку. Требовалось показать бывшему сотнику, что он тут не самая крутая шишка, а среди экипажа есть бойцы и покруче чем он. Первым на место его поставил Алан, вызвавший Сидора на учебный поединок и играючи разделавший его под орех. Португалец даже не запыхался, а Сидор хоть и признал поражение, но списал это на три года рабства и отсутствие тренировок. Сейчас Алан среди будущих абордажников в большом авторитете. После этого я имел серьёзный разговор с сотником. Казацкая вольница мне на кораблях не нужна, тут может быть только один босс! И этот босс я! При этом мне не хотелось принимать радикальные меры. Казаки мне были нужны. Вот я и решился, не иначе как с дуру, тоже потягаться силами с Черным. Понятно обставив это всё как учебный бой, на случай своего поражения. Я видел его схватку с Аланом, и сразу подметил, что, делая резкий выпад, он всегда выставляет свою левую ногу глубоко вперед, на несколько мгновений оставляя её без защиты. Об этом мне и Алан потом сказал. Мне надо было продержаться до тех пор, пока казак не решится покончить со мной одним ударом. И я продержался! Получив несколько раз тупой саблей по телу и кулаком в лоб, я не упустил момент. Удар по колену железякой, а потом от души в грудь ногой, и вот сотник повержен у всех на глазах!

Перед боем я поставил Сидору условие. Если побеждает он, то тут же переходит в офицеры, и я иногда буду слушать его советы, а если нет, то он больше свою варежку не разевает, никого не задирает, и выполняет все приказания моих офицеров и унтеров беспрекословно! Сидор легко согласился, мысленно примерив на себя уже новый чин, ну и вот последствия. Второй раз за день, он валяется на палубе, и в этот раз позорно проиграл он сопливому юнцу! Со стороны наблюдавших за зрелищем моряков раздаются весёлые смешки и подколки, казаки стоят и угрюмо смотрят на своего командира, а Сидор нехотя опускает учебный инвентарь.

– Твоя правда боярин. Уговор есть уговор – хмуро соглашается Черный, и гордо добавляет – я завсегда своё слово держу! Приказывая, чего делать!

– Вот этих бездельников сабельному бою подучи! – скривившись от боли в рёбрах я надеваю рубаху и указываю на казаков, свободных от вахты моряков и бывших гребцов – каждую свободную минуту их натаскивай! Со мной и Аланом тоже будешь заниматься. Каждый день! А ещё будем учится ружейному бою и стрельбе из пушек и пистолетов! Ну это уже Дайон нас всех вместе гонять будет, в этом он дока.

Я пошел в надстройку на корме, требовалось осмотреть повреждения организма. Кажется, у меня ребро сломано! Сверху, на меня весело смотрел Гришка, опираясь на фальшборт.

– А лихо ты саблей научился махать Витька! – хохотнул мой неунывающий друг – только если между нами, Сидор бы тебя уделал на раз-два! Походу решил пожалеть рибетёнка казак, на свою голову! Кто же знал, что ты такой коварный тип?!

– Не нае… не проживёшь! – буркнул я – ты это… Спускайся, надо бы глянуть, кажись эта падла мне ребро сломала!

– Ох и дурень ты Витька! – Гриша кряхтя оторвался от фальшборта – пойдём, пелёнки тебе поменяю, небось обгадился от страха!

Гришка туго замотал мне грудь шарфом. Тут нет рентгена, и мы оба не в курсе, целы ли мои кости или нет, так что лучше перебдеть. Оказывая мне первую помощь, Гришка делился своими впечатлениями. Впервые он смотрел как двигается галеас и шлюп не через вёсельный порт. Настроение и общий настрой у него были радужные, он был полон оптимизма. Бывший хулиган, который даже провёл в своё время несколько лет в колонии за драку, разбирался в психологии тесных мужских компаний, вынужденно запертых в замкнутом пространстве. По его мнению, мой авторитет на корабле непререкаем. Во время нашего учебного боя с Сидором, по его словам, несколько групп моряков готовы были немедленно вмешаться, если что-то пойдёт не так, и порвать казаков, а Алан даже тайком зарядил пистолет. Болели все только за меня и даже не сомневались в победе! Это говорить только об одном, весь экипаж готов за меня в огонь и в воду! Я же был настроен скептически. Только наша грандиозная победа и богатая добыча были причиной моей популярности у экипажа. Капитан удачлив, с ним не пропадём! А случись беда? Сколько из них останутся мне верными до конца? Вопрос, на который я не знал ответа…

– Господа! – Ален прервал наш разговор – на перерез «Шторму» идёт какая-то тартана!

– Одна? – удивился я, быстро снаряжаясь по-боевому.

– В том то и дело, что одна! – сказал Алан – и совсем не большая. Одна мачта всего. Он же не может ни видеть, что кораблей у нас больше!

– Ну пойдём глянем… – я, не оглядываясь быстро пошёл на палубу. Гришка доковыляет сам, его ждать некогда.

Я смотрел на странные манёвры маленького корабля и никак не мог взять в толк, что же происходит. Действительно, маленькое судно под латинским парусом на длинной мачте и кливером большого размера, резало курс шлюпу, не обращая внимание на галеас! Казалось нас вообще не существовало для него!

– Ты чего ни будь понимаешь? – я опустил подзорную трубу и повернулся к Гришке – это точно берберы, только они же не дураки! Нападать на наш шлюп на наших же глазах и думать, что мы не вмешаемся?! Это же глупо!

– Господин Виктор – это какая-то ловушка! – Алан тоже обеспокоенно смотрел на странные действия тартаны.

– Похоже, да вот только я больше никого не вижу. Один он! Чего интересно задумал ирод? – я задумчиво оглядывал горизонт – может он нас за своих принял?

– А ведь точно! Такое вполне может быть! – Гришка расхохотался – такие мелкие скорлупки часто к кораблю Али приставал, даже в открытом море!

– Вон оно чего… – протянул я задумчиво. Это всё объясняло! Действительно, шлюп шёл впереди, а галеас как будто гнался за ним! Наш флаг не видно, но силуэт у галеаса вполне узнаваем. Капитан тартаны решил помочь коллеге по опасному бизнесу! Потому-то он и не обращает на нас внимание…

– Да «Шторм» его легко обойдёт! – вздохнул с облегчением Алан – не понятно, на что он рассчитывает, наш шлюп быстрее.

– На нас он рассчитывает – понял я замысел мавров – если шлюп свернёт с курс, чтобы обойти тартану, то мы его догоним, и по идее он вполне может попасть под залп батареи на баке. Всё понятно. Готовится к бою! Зарядить пушки. Просигнальте «Шторму», что бы он в дрейф ложился.

– Зачем, мы ведь можем уйти? Как только пират поймите, что галеас Али захвачен, он сам отвернёт! – тупит португалец.

– Во! Правильное замечание! Спустить флаг, поднимем ка мы тряпку, что нам от Али осталась! – похвалил я Алана.

– А ты Витька голова! – усмехнулся Гришка – не зря большие звёзды носил! Сработает, бля буду!

– Куда оно нахрен денется… – довольно рассмеялся я, и пояснил ничего не понимающему Алану – «Шторм» сделает вид что сдаётся, мы же подойдём вплотную к маврам и прицельно дадим залп! Раз уж они нас за своих приняли, грех не воспользоваться случаем! Как думаешь, что будет, если по этой скорлупе в упор всадить?

– Гора трупов! – наконец-то до Алана дошло – предлагаю бить картечью, возможно удастся сохранить корабль!

– Ну давай так. Только кто его поведёт в порт? А, ладно! Разберёмся по ходу дела! Сигнальте на «Шторм»! – приказал я.

Систему сигналов, как семафорных, так и флажковых, мы с Гришей вдалбливали в двух выбранных сигнальщиков и нашим офицерам всё то время, что Гришка был в сознании. Именно он предложил использовать проверенный десятилетиями способ общения кораблей, не имеющих радиосвязи. Два смышлёных матроса, оба голландцы, науку усвоили крепко, а минимальный набор флажков нам пошил парусный мастер и сейчас настало время проверить как всё это работает на практике.

Что бы привлечь внимание Вана, и показать пиратам, что мы претендуем на «трофей», одна из пушек произвела холостой выстрел, а затем в верх взлетели сигнальные флаги и сигнальщик принялся передавать сообщение. Мы были не далеко друг от друга и я был уверен, что сигнал увидят. Вскоре мы получили подтверждения того, что не зря тратили своё время. «Шторм» резво спустил флаг и стал убирать паруса. Наживка «сдавалась» пиратам.

Тартана оказалась возле шлюпа первой. Резво спустив паруса на подходе, кораблик пошёл на вёслах, становясь параллельно правому борт «Шторма». Пока никаких действий берберы не предпринимали, ожидая подхода галеаса. Капитан мелкой посудины прекрасно понимал, чья это добыча, и как сторожевой пёс, верный хозяину, стоял ожидая команды «Фас!». Наверное, он рассчитывал на долю, и его незавидная доля была уже близко.

Залп канониры дали с ходу! Едва галеас подошёл на пистолетный выстрел, так сразу в радостно приветствующих нас пиратов полетели тучи картечин. Залп из шести орудий в упор! Как будто старуха смерть махнула своей косой! Вот только что несколько десятков мужиков, в самом расцвете сил, стояли и веселились, предвкушая развлечение, и вот это уже филиал скотобойни! Как только прозвучал наш залп, жирную точку в судьбе пиратского корабля поставил «Шторм». На нём мгновенно открылись орудийные порты, и бортовой залп шлюпа превратил марокканскую тартану в тонущую развалину. Ван не мелочился, все орудия были заряжены ядрами.

– Да уж… – расстроенно протянул я, повернувшись к Грише – плакали наши трофеи! А ты знаешь, повременю ка я продавать галеас! Он нам, как оказалось, может ещё пригодится! Назовём его, пожалуй, «Писец», в память о наших с тобой полярных приключениях!

– Хорошее название! Только я бы впереди добавил слово – «Полный» – заржал Гриша – с почином Витя!

Глава 4

И снова Тенерифе. Два тяжелогружённых корабля входили в гавань, осторожно лавируя между стоящими на рейде торговцами. «Шторм» вернулся из своего первого рейса с богатой добычей. За время плавания наши трюмы пополнились трофеями с разбитой и утонувшей тартаны. Осознав, что же он натворил, Ван после залпа развил бурную деятельность. Вельбот был спущен на воду в рекордные сроки, и прежде чем пиратский корабль скрылся в пучине морской, с него смогли перегрузить пять мелкокалиберных пушек, часть вооружения и принять на борт двенадцать уцелевших членов пиратской команды. Сейчас все пленные мавры уныло двигали вёслами, помогая галеасу маневрировать в гавани.

Наше появление вызвало нездоровое оживление портового начальства. Едва только мы вошли в бухту, как тут же в нашу сторону выдвинулись две галеры портовой стражи. Это сильно отличалось от прошлого нашего посещения острова. Помнится, когда тут в прошлый раз появился раздолбанный «Рокфор», нас удостоил своим вниманием только один портовый чиновник на вёсельной лодке, да и то, прибыл он к нам через пару часов, после постановки на якорь.

– Чего это они? – я обеспокоенно смотрел, как к нам быстро приближаются боевые галеры, на которых было множество людей.

– Обычное дело господин Виктор – Алан, который стоял рядом со мной беспокойства не проявлял – галеас явно марокканский, а Испания с пиратами воюет. Когда в прошлый раз сюда входил Али, было тоже самое. Его не тронули, только потому, что он был посланником султана. Как только увидят наш флаг, большинство вопросов снимется.

Испанские галеры лихо встали, блокируя выход в море обоим моим кораблям и две шлюпки с вооруженными солдатами и офицерами отчалили от их бортов.

– Кто такие?! – испанский морской офицер поднялся на борт галеаса, и даже не поздоровался, собака сутулая!

– Мирные торговцы – скромно выдал я, поправляя пистолет за поясом. Неудобно его носить, большая дура и весит много – прибыли на Тенерифе для продажи части товара и покупки припасов.

– Это марокканский корабль! – подозрительно посмотрел на меня офицер, не отходя далеко от борта, где стояла пришвартованная шлюпка с солдатами.

– Был марокканский, теперь мой. Вон, даже флаг на корме другой. Какие-то проблемы офицер? В Испании уже запрещено отбивается от пиратов и брать призы с берберов? – я пристально посмотрел на испанца – он на нас напал и теперь принадлежит нам!

– Кому нам? – нахмурился офицер, он даже не представился, и я не знал, как к нему обращаться – раз вы захватили пиратский корабль, то должны знать, что пока он никому не принадлежит! Его принадлежность может решить только призовой суд!

– Мы не испанские корсары! – начал злится я – мы российские подданные! Какое отношение призовой суд Испании имеет к пиратскому кораблю, захваченному Россией?! Корабль не продается! Вы не можете нас задерживать, Россия с Испанией не воюет!

– Я не могу это сам решить… – подумав минуту, наконец нашёл выход из сложившейся ситуации офицер – корабль временно арестован, до особого распоряжения губернатора! Прошу не поднимать якорь и не выходить в море, до получения распоряжения иначе… ну вы поняли. Вам необходимо будет явиться на разбирательство в администрацию!

– Это беспредел! – начал было возмущается я, но в это время Гриша дёрнул меня за рукав, показывая на «Шторм».

На моём шлюпе было всё плохо. Вооруженные испанские моряки крутили экипаж и вязали его по рукам и ногам. Я увидел, как Вана, закутанного как гусеницу и с кляпом во рту уже грузят в шлюпку.

– Почему захватили шлюп?! – я снова перевёл взгляд на испанца.

– Это пираты. Шлюп «Шторм» захватил и ограбил голландский фрегат «Нидерланд» – равнодушно выдал офицер, уже забираясь в шлюпку – как у них только наглости хватило, явится в наш порт?! Приказ губернатора, арестовать капитана и команду шлюпа «Шторм» и доставить для суда. У нас с пиратами разговор короткий, сегодня суд, а завтра уже будут болтаться на виселице! Всего хорошего, не забудет, что вам надо сегодня же посетить администрацию порта!

Я стоял и не мог вымолвить слова от шока. Вот и сходили на Тенерифе! А почему нас не арестовали? Почему команду галеаса никто не тронул? Мы вошли в порт вместе, у нас на корме развиваются одинаковые флаги! Да мать его я и есть капитан «Шторма»!

– Капитан! – от раздумий меня отвлёк Алан – нужно срочно на берег! Дон Рудольф, местный судья, не любит долго возится, у него есть дела поважнее! Суд начнётся через пару часов, как наших доставят в порт! На Тенерифе с этим не затягивают, прав испанец! Суды проходят обычно в здании администрации порта и публично.

– Почему не тронули нас? – кажется португалец осведомлён о здешних раскладах, может и эту загадку мне объяснит.

– Если у солдат был приказ арестовать только команду шлюпа, то им дела нет до галеаса. Нас не тронут, если не будет специального приказа, и если наши на суде не укажут на нас как на подельников. Испанцы, что с них возьмёшь! – усмехнулся Алан – нам повезло, что мы поплыли на трофеи!

– Ты знаешь судью?! – спросил я Алана.

– Его тут все знают, а я провёл достаточно много времени на этом острове, чтобы познакомится с ним близко. Пришлось платить штраф за бродяжничество. Трезвым он бывает редко и обычно только по утрам. А сейчас как раз утро и он наверняка будет чертовски зол, что ему не дают нормально выпить рома. Приговоров в отношении обвиняемых в пиратстве у него всегда только два, или повесить, или отправить на галеры, я ни помню, что бы хоть раз он выносил оправдательный приговор. Нужно успеть до суда его увидеть! Он, как и все любит деньги и вечно в долгах…

– Семья у него есть? Быстрее, теряем время! – поторопил я португальца.

– Есть, как не быть. Его плантация не далеко от города, там у него вила, где живёт его сын с женой, а так он вдовец, ну и в городе у него есть дом – тут же выдал мне Алан.

– Сидора и Дайона ко мне! Срочно! Готовить вельбот! Гриша, проследи! – приказал я, и бегом направился к своей каюте.

В каюте я открыл сундучок с наличными и принялся набивать кожаные кошели деньгами. За этим делом меня и застали мои офицеры и казак.

– Сидор, ты хочешь быть командиром над моими бойцами? – не прерываясь обратился я к бывшему сотнику – есть дело, которое только ты и твои ребята могут сделать! Сделаешь и считай место твоё!

– Говори – просто ответил мне казак, без своего обычного многословия. Он видел, что дело принимает серьёзный оборот.

– Бери казаков, и двигайте с Аланом на плантацию судьи! Его сын и его баба должны быть на моём корабле через час! Но что бы волос с них не упал! Как только захватите, передашь Алану что ни будь из личных вещей его сынка и на корабль, но что бы вас с поклажей никто не видел! Ты Алан сразу же дуй в суд. Я и Дайон там будем! Теперь ты Дайон. Бери деньги, и как хочешь, но переговори с судьёй до начала процесса! Мы представим на суде доказательства нашей невиновности, а он должен вынести приговор, который нас устроит! Всё мужики, бегом! – быстро раздавал я ценные указания подчинённым.

– С заложниками не перебор? – Гриша остался стоять в каюте рядом со мной – мы же не бандиты.

– Разве нет? – усмехнулся я – кто бы говорил! Времена сейчас такие, на справедливый суд нам рассчитывать нельзя. А ну как судья заартачится и не возьмёт деньги? Или если Дайон не успеет? Да и не жалей ты сынка судьи! Раз плантатор, то рабов у него на плантации много. Он рабовладелец! Он, наверное, и сам не помнит, сколько негров на тот свет уже спровадил. Нету тут безгрешных! С волками жить, по волчьи выть! Я тоже сейчас еду на берег, только бумаги соберу, что мы с капитаном «Нидерланда» подписывали. Ты же Гриша, готовься к бою. Может и обойдётся конечно. Но если нет… Поверь, в тюрьму тут лучше не попадать. Запытают до инвалидности, а потом или сожгут, или колесуют, или повесят. Они те ещё затейники. У мавров на галерах куда как комфортнее условия. Если кипеж начнётся, попытайся прорваться из порта. Галера вроде ушла, шансы у тебя будут.

– Я без тебя не уйду! – буркнул Гришка – повоюем ещё! Иди, я тут сам разберусь.

Вот за что я Гришку люблю, так за то, что он лишних вопросов не задаёт, и сомнений не испытывает. Сказал командир – надо! Значить надо! Когда он за моей спиной, любое дело, это уже половина успеха! И в бане к нему можно спокойно тылом поворачиваться и не переживать, вот настолько я в нём уверен! Нужно было спешить, сделать надо было многое, а времени почти нет.

Возле портового суда собиралась толпа. Со зрелищами на острове проблема, а тут пиратов привезли! Я с трудом пробился ко входу, и сунув в руку караульного один песо, скоро был уже внутри. Свободных мест было немного, но они ещё были. За зрелище надо платить и вход на судилище не зря был платным. Если сюда все голодранцы припрутся, то благородным людям не хватит мест! В переднем ряду, на скамье сидел Дайон и вид у него был не весёлый.

– Не взял или не успел дать? – я плюхнулся на скамью рядом с французом.

– Успел и дал – вздохнул Дайон – только он вместо виселицы их на галеры определит. Говорит не может оправдать, распоряжение губернатора с пиратами не церемонится… Говорит потом с галер можно будет выкупить, а вот шлюп и все товары на нем конфискуют! А может я ему мало дал?!

– Ну это мы ещё посмотрим! – настроение упало в ноль, во мне поднималась холодная ярость. Мужики пострадают из-за меня! Нужно было топить фрегат со всеми его пассажирами и экипажем! Вот и делай после этого добрые дела! – губернатор говоришь распоряжение дал? Пора упразднять эту должность, от них одни проблемы! Ну ничего, я этим попозже займусь…

Скоро в суд ввели моих матросов и Вана. Моряки были потрёпаны и побиты, на их руках и ногах гремели цепи. Увидев меня, мужики подбодрились, и заметив мой успокаивающий жест некоторые даже заулыбались. Ван же смотрел на меня, не отрываясь, и по его выражению лица было не понятно, что чувствует мой первый помощник. Ничего хорошего, это уж как пить дать…

Судья был в грязной мантии и засаленном парике. Толстая, опухшая рожа красного цвета и недовольное выражение лица выдавали в нём запойного алкаша. Выхлоп перегара отчётливо доходил даже до нас. Грузная фигура величественно прошествовала на кресло, на котором лежала толстая подушка. Тощий секретарь с финалом под глазом залепетал на испанском обвинение моим морякам и показания свидетелей. Речь секретаря мне на ухо переводил Дайон, который сносно владел испанским. В будущем вся латинская Америка на нём будет разговаривать. Сейчас этот язык очень распространён, почти как английский в моё время. Я честно говоря тоже занимался его изучением но пока не преуспел, не было у меня стимула как в изучении голландского и французского. Суд начался.

– Ваша честь! – как только судья устроился в кресле, я подскочил с места и заговорил на голландском. По информации Алана, судья владел этим языком – вы судите невиновных!

– Вы кто такой?! – возмущенно уставился на меня судья свинячьими глазками – сядьте на место или я позову стражу! Дело простое и ясное! Есть показание представителей Ост-Индийской Голландской компании, моряков с фрегата и уважаемой сеньоры Ван Донген! Это неоспоримые доказательства злодеяний этих негодяев!

– И тем не менее, у меня на руках имеются документы, подтверждающие невиновность подсудимых – садится на место я не собирался – Меня зовут Виктор и я вызвался защищать этих несчастных от несправедливого обвинения!

– Что это за доказательства? – сморщился судья.

– Контракт, подписанный между капитаном фрегата «Нидерланд» и капитаном шлюпа «Шторм»! В нём чётко указано, что товар, который якобы был захвачен этими людьми, на самом деле честно куплен и за него уплачены деньги! Когда это торговля приравнивалась к пиратству?! Да и как объяснить тот факт, что «Нидерланд» пришёл на Тенерифе с живой и целой командой, под своим флагом и с грузом пряностей на борту?! Никто из команды или пассажиров не лишились денег и драгоценностей! Будь они пиратами, они забрали бы весь груз и в том числе сам фрегат! Это получается, что можно продать кому-то товар, и потом обвинив его в пиратстве вернуть его себе?! Где справедливость?! Испания всегда славилась тем, что уважает законы! И конечно же своими справедливыми судьями! – выдал я заранее заготовленную речь, потрясая бумагами – Они невиновны!

В зале суда началось нездоровое оживление. Изначально уверенные в виновности моряков, теперь зрители смотрели на них другими глазами.

– Я не буду это смотреть! У вас какие-то бумаги, а у меня показания уважаемых людей! – судья покраснел ещё сильнее, от возмущения, что кто-то посмел вмешаться в дело, которое он считал решённым – им нет смысла лгать! Кроме того, кроме разбоя есть и факты применения насилия! Был искалечен капитан фрегата, а над синьорой Ван Донген, пытался надругаться некто Жохов! Этой прекрасной даме повезло, что злодей ни на что не способен как мужчина, иначе произошло бы непоправимое! На лицо неопровержимые улики покушения на жизнь и достоинство благородных господ!

Кто импотент?! Я?! От возмущения я даже на мгновение потерял дар речи. Рядом пыхтя в рукав как паровоз ржал Дайон. Соберись Витя, убить судью ты всегда успеешь!

– Простите господин судья, а о каких благородных господах речь? – с трудом сдерживаясь задал я вопрос – на сколько я знаю, Михаил Руландс, капитан фрегата «Нидерланд», не дворянин! Подумаешь, высекли простолюдина! Будет знать своё место смерд! Это обвинение абсурдно!

Толпа одобрительно загудела. Действительно, подумаешь фигня какая! Это не преступление! Подумаешь простолюдину горячих всыпали!

– Патриция Ван Донген – дворянка! – судья с трудом сдерживался.

– Её изнасиловали?! Нет! Она сама созналась! И потом, слово женщины, пусть и дворянки, против слова благородного дворянина синьора Жохова? Вам самому то не смешно? Благородный синьор отверг её, вот она его и оговорила! А что вы хотели от протестантки?! Ведьма она! – разошёлся я. После моей речи, сидящие вокруг испанцы даже начали выкрикивать одобрительные реплики – Да и с мужской силой у Жохова всё в порядке!

– У нас нет показаний синьора Жохова! Он успел скрыться от правосудия! – судье пришлось повышать голос, чтобы перекричать шум толпы – К порядку!

– Почему нет? – сделал я удивлённое лицо – я и есть синьор Виктор Жохов! Приведите сюда любую пригожую девку, и я докажу вам, что ведьма Ван Донген лжёт! А раз лжёт она в этом, значить и во всём остальном!

– Вы Жохов?! – судья таращил на меня глаза – сам сдался…

– Жохов не сдаётся! Я пришёл сюда за своими людьми, чтобы восстановить справедливость и снять эти бредовые обвинения! – мне тоже пришлось перекрикивать шум толпы.

– Вы арестованы! – завизжал судья – стража, взять его!

– Не так быстро! – прошептал я жирному борову. Я был в первом ряду, и как только судья завопил, через секунду был возле него – иначе твой сынок и невестка умрут! Узнаешь?

В моей руке был зажат кулон с портретом какой-то женщины. По словам Алана, это была покойная жена судьи и этот кулон носил на шее его сын. Судья таращился на него как на носовой платок прокажённого, а в это время стражники уже подбегали ко мне.

– Поторопись боров! Мои люди в зале, и если меня хоть пальцем тронут, тебе твоего сынка пришлют по частям! – поторопил я судью шёпотом.

– Порядок! – быстро пришёл в себя судья – отставить стражу! Действительно, сейчас мне совершенно ясно, что благородный синьор Жохов абсолютно невиновен!

– Вернуть корабль, груз, и отпустить моряков – шепотом напомнил я судье.

– Команда шлюпа «Шторм» оправдана. Постановляю освободить арестованных, корабль и груз из-под ареста! – судья поправил мантию, как будто она его душила и шёпотом спросил меня – это всё? Вы отпустите Адриана?!

– Есть у меня проблемка с призом. Мы тут намедни марокканский кораблик захватили. Случайно не вы призовой судья? – скромно потупив глаза тихо поделился я своим горем с опытным юристом.

– Он ваш! – выдохнул судья – это всё?!

– Вот теперь всё! Гонорар за свои услуги вы уже получили, а сына с невесткой получите, как только у меня на руках будут все бумаги! А нет, не всё! Мне так же нужны бумаги на владение «Штормом» и испанский каперский патент. Сможете решить? За отдельное вознаграждение естественно. Клянусь, с головы ваших уважаемых родственников не упадёт и волос! Мы устроим их со всеми удобствами и отблагодарим за беспокойство – я удовлетворённо смотрел как моих моряков, освобождали от цепей. А эти испанцы продвинутые! Эти кандалы закрываются на замок, а не заклёпываются как у голландцев.

– Договорились! – буркнул судья. Упоминание дополнительного вознаграждения его взбодрило – а вы умеете решать свои проблемы Жохов!

– Что есть, то есть – скромно согласился я – всего хорошего, я забираю своих людей и ухожу. С вами свяжется мой офицер.

Я шёл в окружении своих матросов и грустил. Теперь меня каждая собака на Тенерифе знать будет! Слава мать её! Импотент, который в суде доказал, что он ещё могёт! Хорошо хоть до демонстрации дело не дошло… А ведь хотелось жить скромно и не заметно!

Глава 5

С судьёй мы подружились. Полезный оказался человек. Алан был прав, долгов у него была масса и деньги он любил едва ли не больше, чем алкоголь. Дон Рудольф уже к вечеру того же дня, когда проходил суд, снабдил меня кипой бумаг и судебных решений, оформленных по высшему разряду. Согласно полученных документов, синьор Виктор Жохов становился полноправным хозяином шлюпа «Шторм» и галеаса «Писец». Решением призового суда мне предписывалось самостоятельно расплатится с командой, принимавшей участие в захвате пиратского корабля, и выплатить испанской казне чисто символическую долю. Вторым решением с меня и моего экипажа снимались все обвинения в пиратстве. Аресты с кораблей сняли, и оба моих судна стояли сейчас на знакомой верфи. Требовалось отремонтировать повреждения, полученные в бою, а также переоснастить их для предстоящих задач. А задачу я перед собой поставил серьёзную. Жить пока мы будем войной, ибо ничего другого не умеем. Разве что бить китов…

Берберы – бич Средиземноморья. Марокко, Алжир, Тунис и Триполи жили пиратством. Пираты фактически правили этими странами и были там очень уважаемыми людьми. Действуя из множества портов Варварского берега, они держали в страхе всё западное Средиземноморье. Деятельность пиратов не ограничивалась одними лишь нападениями на торговые суда в морях, они очень часто устраивали рейды на прибрежные города Европы с целью захватить в плен христианских рабов и продать их на невольничьем рынке в Алжире или Марокко. Борьба с ними шла с переменным успехом и была очень затратной. Порты пиратских столиц были хорошо укреплены, а некоторые были настолько мелководными, что могли принимать у себя только суда с небольшой осадкой. Как только крупные флоты европейцев появлялись в море, чтобы уничтожить пиратов, берберы укрывались в своих убежищах пережидая осаду. Через некоторое время, исчерпав запасы и потрёпанные штормами, европейцы убирались восвояси, а берберы выходили на промысел снова. Но не грабёж был страшен европейцам. Потери товара и денег можно возместить, корабли отстроить снова, а вот людей не вернёшь. А берберийские пираты выходили в море именно за рабами. Основная масса рабов на Магрибе была из бывших моряков с захваченных кораблей, рыбаков, и жителей прибрежных поселений Европы. Только знатные и богатые могли рассчитывать на выкуп, остальных ждала не завидная доля.

Пленные, принявшие ислам, в основном освобождались, поскольку порабощение мусульман было запрещено, но это означало, что они никогда не могли вернуться в свои родные страны. И вот из этих людей и получались самые отпетые отморозки. Опытные моряки, знающие все хитрости торговцев и военных своих бывших стран, принимали ислам и становились пиратами, чтобы освободится. Более половины капитанов корсаров происходила из вероотступников.

Вести войны с берберами было не выгодно. И как это не удивительно, более мощные в военном и экономическом плане европейские державы предпочитали платить пиратам, за безопасный проход. То и дело заключались соглашения о перемирии и обмене пленными и рабами, то и дело они нарушались. Это война шла почти непрерывно и с переменным успехом. Едва только одна из стран договаривалась с пиратами, тут же под её флагом начинали ходить все европейцы, пока это не надоедало берберам, и тогда они опять начинали грабить всех подряд. Следовала карательная экспедиция, недолгая осада портов и новый договор, и так по кругу. Только одна страна (если можно её так назвать) никогда не заключала перемирия с берберами и вела с ними активную и бескомпромиссную войну – Мальтийский орден.

Мальта сейчас не была самостоятельным государством. Это был протекторат Испании. Но орден де факто был самостоятелен во всём. Он жил войной. На Мальте тоже было рабство, но вот рабами там были исключительно мусульмане. Орден выкупал пленных мавров у всех, кто хотел их продать, формируя обменный фонд. Периодически монахи отправлялись в стан врага, и вели переговоры об обменах и выкупах христиан, рискуя своей свободой и жизнью. Если переговоры проваливались, переговорщики пополняли рабские рынки Варваринского берега.

Обо всём об этом мне и поведал судья, когда мы с ним мирно беседовали, попивая ром в одном из кабаков Тенерифе. Сейчас у Испании с пиратами был очередной период хрупкого мира и каперский патент мне не светил. Таким документом я мог обзавестись только на Мальте.

– С вашими способностями синьор Виктор, вам на Мальте самое место! То чем вы решили заняться, без сомнения благородно, но сейчас Испания не готова вам помогать. Я имею ввиду официально. Вчера я имел беседу с губернатором насчёт вас. Он готов посодействовать продаже ваших товаров на Тенерифе по самым выгодным ценам, и продать вам со скидкой всё, что вы пожелаете для оснащения экспедиции, но другой помощи не ждите! Официально вы тут не желательный гость! Тенерифе живёт торговлей, и нам не нужны пиратские орды возле наших берегов – судья на удивление трезв, хотя выпил ни мало. Я тоже вынужден пить с ним, слава богу, что в моём бокале всего лишь слабое вино.

– Дон Рудольф, я вам искренне признателен за помощь! – совершенно не кривя душой говорю я. Да, судье мы отвалили ни мало, но он отработал всё до копейки! – мы начали знакомство ни хорошо, и тем ни менее смогли стать друзьями. Ваш совет очень ценен! Передайте губернатору, что я понимаю всю сложность его положения и от меня он проблем не увидеть. Как только мои корабли закончат ремонт, я тут же уйду. Мальта хороший вариант. И в связи с этим у меня вопрос. Можно ли тут приобрести пленных мавров? Галеасу требуются гребцы, и хотя я не намерен в будущем держать на вёслах рабов, сейчас у меня нет другого выхода. Все они останутся на Мальте, как только мы до неё доберёмся.

– Рабов купить тут не проблема мой друг – задумался судья – но вот мавров… Их всех обменивают практически сразу. Я подумаю, что можно сделать. Но чем вас не устраивают негры или ирландцы? Тут вполне можно купить и тех и других.

– Тут продают ирландцев? – удивился я – а я думал, что их всех перевозят в колонии и найти их можно только там.

– Ну что вы! Через Тенерифе корабли и идут в Новый свет! Сейчас с Англией мир, и английские корабли частые гости у нас в порту! Поверьте, капитанам без разницы где продавать товар, лишь бы цена устроила! Ирландцы стоят дёшево, и в колонии их везут только для того, чтобы максимально избежать возможности бунтов и побегов. Пять-семь фунтов, и любой ирландец ваш! До Нового света все невольники не доживут, есть риск потерять вообще всех, поэтому с этим нет проблем! В Европе ирландцы не пользуются спросом, больно строптивы, поэтому и пошёл слух, что их продают только в колонии – судья снисходительно смотрит на меня. О рабах он говорит равнодушно, как будто речь идёт о мешках с мукой! – деньги у вас есть, вы можете купить несколько сотен ирландцев, если вам всё равно!

Галеас я сильно менять не стал. Корабль будет сюрпризом для знающих его пиратов. «Писец» был только тщательно отремонтирован, на него так же дополнительно были установлены несколько орудий небольшого калибра и на этом всё. Для своих целей он был и так хорош, и я всё же думал, что, когда эффект неожиданности сойдёт на нет, я с ним расстанусь, заменив на корабль с более мореходными качествами. Вечно прозябать в Средиземном море я не планировал. А вот «Шторм» я перестраивал более капитально. Максимальное количество орудий, способных создать превосходство в огневой мощи над любым, даже более крупным кораблём – вот что мне было надо. Для этих целей я решил пренебречь удобствами и комфортом офицеров и экипажа. На корме, будет стоять батарея из четырёх крупных орудий, порты которых будут замаскированы элементами декора, на орудийной палубе так же прорезались дополнительные пушечные порты. На верхней палубе вдоль бортов, в том числе на шканцах, полуюте, баке, и даже в марсовых гнёздах, будут установлены фальконеты, которые будут нужны для близкого, абордажного боя. Шлюп станет тяжелее и медленнее, придётся увеличить осадку, добавив балласта, но так он больше будет походить на неповоротливого торговца, выступающего в роли наживки. Не знаю сколько раз у нас получится тот трюк, который мы применили в бою с пиратской тартаной, но я хочу выжить всё возможное, из козыря, который попал мне в руки.

– И всё же я не понимаю. С пиратов большой куш не возьмёшь, это не торговцы – в очередной раз мы беседуем с Дайоном – я уверен, что уничтожить мы сможем многих, но добычи с них не взять. Почему бы нам не пойти снова в нашу лагуну за костью?

– Ты думаешь, что аборигены способны убивать слонов сотнями? Мы только пришли и наверняка набрать достаточно кости в форте не успели. Мы вернёмся туда через полгода, не раньше. Не волнуйся Дайон, без денег мы не останемся. И нам не нужны все пираты Дайон – усмехнулся я – даже больше тебе скажу, если мы встретим пирата, который будет мирно идти мимо, то пусть себе и идёт! Нам нужны только те, которые возвращаются с промысла! Понятно, что нам придётся бить всех подряд, кто клюнет на нашу приманку. И тем не менее в приоритете именно насосавшиеся крови упыри! Да и потом, оружие, пушки, такелаж, да и сами корабли и захваченные пираты стоят ни мало! Мальтийский орден купит всё! Их основные корабли как раз галеры, тартаны и галеасы. Их купят без проблем. И при этом нам не придётся за ними бегать, они сами придут к нам. Мы конечно не будем заниматься этим вечно, но сейчас у нас есть хороший шанс заработать. Что там с командой?

– Ваш Григорий и Сидор, отбраковали большую часть претендентов! – начал жаловаться Дайон, на новых офицеров – Сидор со своими головорезами заставляет всех драться с ними, прежде чем нанять! К нам уже никто не хочет идти!

– Ха! – усмехнулся я – да, критерии отбора у нас особенные. Я не хочу опять потерять большую часть команды, из-за того, что они не в состоянии себя защитить. Так что всё они делают правильно. Что там с маврами и ирландцами?

– Мавров удалось купить всего двадцать одного человека. Ирландцев сейчас у нас почти двести человек. И опять же, подбором занимается Сидор с его казаками! Берёт самых отъявленных бунтовщиков! У нас будут с ними проблемы! И вообще, можете мне объяснить, зачем нам столько? – отчитался Дайон.

– Все они получат свободу, а по итогам экспедиции, возможно и свой корабль – ошарашил я бывшего канонира – мне нужны не рабы, а бойцы и союзники. Когда к людям относишься по-человечески, можно рассчитывать, что тебя они не предадут. Вспомни наших негров. Если бы не они, мы были бы трупами! Ирландцы ненавидят англичан, назад на родину им путь заказан. Там их ничего хорошего не ждёт. У них не будет другого выхода, как только честно служить мне, если я буду с ними справедлив и не обделю добычей. На них у меня есть и другие планы, но об этом пока рано говорить. Собери их завтра всех на галеасе пора знакомится с новыми членами команды!

Закованные в цепи мужики сидели на гребных скамьях. Гребная палуба была полна людей. Изможденные, но несломленные ирландцы, которых превратили в рабов захватчики. А меня смотрели все насторожено, не ожидая ничего хорошего. А чего им от меня ждать? Я купил их как скот на базаре! Они все принадлежат мне! Белые рабы, которыми официально и по дешёвке торгует каждый кому не лень. Негр в самом расцвете сил, стоит в десять раз больше, чем любой из них. Их участь сгнить на плантациях Нового света. Я стоял на палубе со стороны кормы, так что бы каждый мог как следует меня рассмотреть. Рядом были Сидор, Гришка и Алан.

– Меня зовут Виктор Жохов, и я ваш хозяин! – начал я разговор, обратившись к рабам на английском – и сейчас вы на своих рабочих местах! Вам предстоит стать гребцами на моём корабле!

Ни одного звука или реплики не последовало от угрюмых повстанцев. Все они смотрели на меня молча. Хозяин решил напомнить им, кто они такие? Они помнили и так…

– И это для вас очень хорошая новость! – продолжил я – потому что вы все получите свободу!

Продолжение речи уже никого не оставило равнодушным. Угрюмые и злые взгляды стали растерянными. Мои новые гребцы удивлённо стали переглядываться между собой. Послышались первые, робкие перешёптывания.

– Сейчас с вас снимут эти цепи, но вы останетесь на гребной палубе. Не советую никому бежать с корабля. На Тенерифе вам не скрыться. Я жду от вас двоих самых авторитетных представителей, которые будут со мной говорить от вашего лица и станут вашими командирами. Но это потом, сейчас же, я расскажу вам, что я хочу от вас, и что вы получите взамен. Начнём с того, что я не англичанин, а этот корабль, как и второй принадлежащий мне, ходит под русским флагом. Я не люблю работорговцев и к рабству отношусь плохо. Вас всех выбрали и купили, потому что вы бойцы! Именно в этой роли вы мне и нужны. Моя команда собирается выйти к берегам Магрибе, чтобы захватывать корабли берберийских пиратов. В бою, и это я знаю не понаслышке, от гребцов зависит многое, невольникам на боевом корабле доверять нельзя. Поэтому на вёслах у меня будут сидеть свободные люди. Вы! Вы будете грести, а когда станет необходимо, с оружием в руках присоединитесь к остальной команде в бою! Измены и бунта во время боя я не боюсь, биться мы будем с мусульманами. Если проиграем мы, то и вам тоже не поздоровиться, свободные гребцы, станут гребцами невольниками на пиратских галерах. Я жду от вас дисциплины и точного выполнения приказов офицеров и унтеров! Наказание за неповиновение – смерть! Это касается не только вас, но и остальных членов команды. Считайте, что вы на боевом корабле, и только что вас приняли в матросы! Это то, что я от вас жду, а теперь то что вы получите. Про свободу я вам уже говорил. Как и вся команда вы будите иметь долю с добычи. Но и это не всё. Как только я решу прекратить походы, или продать галеас, вы сможете вернутся домой. На своём собственном корабле и в качестве свободных людей! С добычи вы сможете накопить денег и выкупить своих родных и близких из рабства! А теперь, я жду ваших командиров у себя в каюте. Поздравляю с поступлением на службу в российский флот!

Я развернулся и вышел. Вот гавнюки! А где троекратное "Ура!"?! Ну ничего, мы их с Гришей быстро научим родину любить, и это я не про Ирландию! За моей спиной нарастал гул голосов, и я слышал, что был он радостным. Ирландцы обсуждали мои слова. Они ещё не мои, но когда прольётся кровь, и они будут биться с моим интернациональным экипажем плечом к плечу, спасая друг другу жизни, они станут друг другу как родные братья, даже больше. Я был на войне, я знаю, что нет ничего крепче братства крови. Когда бойцы жизнь друг за друга отдают, оставаясь прикрывать друзей, вызывая огонь на себя или вступая в безнадёжные схватки. Кто вместе проливал кровь, готовы стоять до конца за своих боевых товарищей.

Через полчаса я уже беседовал в кают-компании с двумя выборными. Гребцы шустро справились, проявив редкое единодушие. Два истощённых мужика, каждому лет за сорок на вскидку – Мур и Линч. Они стараются держатся с достоинством, но сразу видно, им не привычно в обстановке роскошной каюты трофейного галеаса.

– Уясните раз и навсегда! Я не занимаюсь благотворительностью. Заплаченные за вас деньги вам придётся мне вернуть! Я освободил вас я своих личных целях и жду от вас взаимности! Каждый из вас двоих станет сотником и командиром гребцов правого и левого борта. Я не потерплю саботажей, лени и неисполнения приказов! Никто из ирландцев не должен, ни словом, ни делом вступать в конфликт с другими членами экипажа! Оскорбление религии, расы, цвета кожи или страны не приемлемы, тут у меня как на ковчеге, каждой твари по паре и я буду уважать и защищать каждого! Среди нас есть и шотландцы, и англичане, так вот – свои проблемы и распри оставьте за бортом! Любой намёк на подобные действия и виновник будет болтаться на рее! Спрашивать за все косяки гребцов я буду в первую очередь с вас! Там, на палубе, я высказал всё в общих чертах. Ваша же задача, донести до каждого ирландца одну простую мысль. Работать надо не на страх, а на совесть и так же биться в бою! Мы в одной лодке, и в прямом, и в переносном смысле! Теперь вы мои офицеры, и будете присутствовать на всех совещаниях, приемах пищи и других мероприятиях наравне со всеми. Вам будут кланяться и ваши приказы будут исполнять все члены команды. Большие привилегии! Только вот беда, я вас не знаю! Чего мне от вас и ирландцев ждать? А может всё вернуть назад, пока не поздно?

– Мы не подведём вас господин Виктор! – твёрдо ответил мне Линч – если всё, что вы сказали правда, можете на нас рассчитывать! Ирландцы упрямы, но умеют быть благодарными! А биться мы умеем, английские свиньи могут это подтвердить!

– Сидор – я повернулся к казаку, который присутствовал при разговоре – на рею эту падлу! Он с первого раза не понимает, а тупые мне не нужны!

Растерянного и сопротивляющегося Линча утащили из каюты, а я посмотрел на бледного Мура.

– А с тобой, будут проблемы? Как видишь, твой товарищ не понял, что я от вас хочу…

– Проблем не будет! Вы наглядно объяснили, что от нас требуется, я думаю одного раза достаточно – быстро ответил ирландец.

– Ну и отлично! – улыбнулся я – мне нужен новый сотник левого борта. Приведёшь его ко мне через час. Иди и объясни всем, что я не шучу, когда что-то говорю. Мои приказы выполняются беспрекословно!

Мур ушёл, а я тяжело вздохнул. Как же трудно набирать сотрудников! А я всегда думал, что кадровики самая бесполезная должность на флоте! Эх, мне бы сейчас сюда какого ни будь отставного военкома…

– Сидор! Не вздумайте вешать этого тупого ирландца за шею! – я вышел на шканцы и с интересом посмотрел на приготовление к казни, а потом на русском обратился к сотнику казаков – пусть часик кверху ногами проболтается. Если выживет, на берег его, дашь ему пинка под зад и пусть валит на все четыре стороны!

Сидор разочарованно выругался, кровожадный тип! Но убивать ирландца за его ненависть к тем, кто превратил его жизнь в ад, я не мог. Будь дело в море, я бы не колебался, но на берегу ещё можно позволить себе быть милосердным. Свою роль, в качестве урока остальным Линч выполнил, и я прощаю ему его долг.

Глава 6

«Писец» гонится за «Штормом», а за галеасом вдогон идут две трофейные тартаны. На перерез шустрому шлюпу, режа ему курс и отрезая его от открытого моря мчатся две пиратские галеры. Ещё одни попались!

– Алан! Что бы не как в прошлый раз! Ты меня понял? – я перевожу взгляд на португальца, и он смущенно отворачивается – только картечью, и только по верхней палубе! Стрелки хреновы!

– Тот галеас стрелял по «Шторму». Я думал он может его повредить – в который раз оправдывается мой офицер.

– Думал он… А в итоге галеас со всей командой и грузом на дне! И гребцов спасти не смогли. «Шторм», если что и сам отбиться сможет. Там пушек как на собаке блох, и я с Сидором там был. Мы же тогда не стреляли в ответ! Маврам добыча нужна, сколько раз тебе говорить! Они стреляют куда угодно, только не по кораблям. Пугают так, заставляя остановится. Эти вот двое, что на перерез идут. Там гребцов несколько сотен, и всё это рабы. Постарайся в этот раз без косяков. Посмотрим сейчас по обстановке, может вообще без стрельбы обойдёмся, пусть Мур со своими проглотами жалование отрабатывает! И перед атакой флаг поставить, а то в прошлый раз едва не забыли!