Четверка. Столкновение миров

Пока я ходить умею,пока глядеть я умею,пока я дышать умею,я буду идти вперёд!Л. Ошанин

Открыв глаза, он обнаружил, что вокруг абсолютно темно. Он расслабленно висел на страховочных ремнях. Двигаться не хотелось, во всем теле разлилась тяжесть. Голова болела и кружилась, во рту стоял явный привкус лекарств. «Неудачное десантирование, наверное» – подумал он – «Вот, долбоклюи! Как можно выбрасывать десант, не уничтожив батареи ПКО?! Надо попытаться вспомнить, что здесь такое произошло» – Он подвигал руками и ногами – «гравитация около одного g – значит Венера».

– Ну, уже неплохо, я тут, в принципе, ориентируюсь – тихо сказал он себе.

Связи нет, система ориентации не работает – «ещё и РЭБом жахнули. Вообще встряли».

Мысленно чертыхнувшись, он попытался дотянуться до ближайших кресел, чтобы растолкать товарищей. Сквозь перчатки боевого экзоскелета он, на удивление, хорошо мог ощущать поверхность – «модель, что ли, новая?» подумалось ему. Вокруг были какие-то гладкие панели видимо экраны, или что-то такое. Он включил подсветку на шлеме, установив интенсивность на минимум.

Потребовались несколько долгих секунд, прежде чем до него дошло – он в кабине. Обыкновенной тесной кабине крестовика, который видимо куда-то упал, и, толи висел, толи воткнулся передней частью в грунт. Машина оказалась цела, видимо падал он с небольшой высоты. «Значит, по свету меня не заметят, и то хлеб» – подумал он. Так, теперь можно потихоньку увеличить интенсивность освещения. «Да, вполне обычный крестовик». Он осмотрелся – визир, получающий сигнал по световодам, встроенным в корпус, был абсолютно черен.

Он запустил программу самодиагностики экзоскелета. «Так, так, что это, у нас, за модель? Что-то вообще незнакомое, новьё совсем. О, а вот и имя пользователя. Ну-ка… ну-ка, как там меня зовут? Лихов Андрей. Вполне ничего такое имечко, позывной Жук. Да уж! Не до чего умнее они, конечно же, не додумались, юмористы казарменные. Экзоскелет исправен, что там у нас с крестовиком? Машина вполне в порядке, модель тоже, кстати, из новых» – он продолжил проверку. Увы, не связи, ни ориентации, ни полноценного ИИ. «Н-да, а РЭБ-то шагнул вперед, раньше квантовые компьютеры придавить силенок не хватало».

– Ладно, Андрюх, пора отсюда вылезать – сказал он сам себе.

Андрей подключил свой мозгомашинный интерфейс, к управлению шагоходом. Порылся в памяти, но о боевой задаче, почему-то не было ни слова. Он, наконец-то осмелился подключиться к сенсорам крестовика.

И так, он оказался…под водой! Обыкновенной жидкой водой. Кругом лед, промоина, кажется, какая-то, вроде и течение тут, какое, никакое, а есть. «Та-ак, я что на Земле? МЫ ЧТО, ВОЮЕМ НА ЗЕМЛЕ!?» – эта мысль пронеслась у него в голове, взбудоражив всё его существо.

– Твою же, перекись! – тихо ругнулся он.

Шагоход уцепился когтями за лёд и стоял вертикально. Андрей аккуратно выровнял машину. Видимо, он в леднике, а где-то выше, что-то топит лед. Первым импульсом было сходить посмотреть, кто там такой добрый портит казённый ледник и откуда у него столько тепла, но что-то его остановило.

Промоина достаточно круто спускалась вниз, и Андрей повел машину туда. Метров через четыреста, на её дне стали попадаться достаточно крупные камни, сужающие и так не широкий проход. Впрочем, справиться с ними оказалось совсем легко. Андрей с интересом обнаружил, что каждая лапа крестовика, оснащена целым набором плазменных резаков, с помощью которых, он просто растапливал лёд, под глыбами. Те проваливались в ледник, а крестовик двигался дальше. Так он вполне спокойно добрался до того места, где в щели между глыбами, перегородившими проход, пробивался яркий свет. Работая лапами, Андрей быстро организовал проход для машины и вывел её наружу. Поток, который больше не держали камни, с шумом вырывался на свободу.

– Эдак, меня заметят – тихо сказал он.

Ловко забравшись на ледник, он, немного поискав, нашел подходящую глыбу, расположенную неглубоко во льду. Быстро высвободив её, он столкнул камень в поток, снова сузив проход для воды. Теперь можно было оглядеться. Крестовик стоял на поросшем незнакомым кустарником горном склоне. Примерно метрах в пятистах ниже начинался лес.

С помощью визиров крестовика Андрей его легко рассмотрел. И то, что он увидел, его просто ошеломило. В лесу не нашлось ни одного знакомого дерева. Нет, деревья в основном были хвойными, но среди них попадались и похожие на странные пальмы или вообще папоротники. Но это оказалась так разминка. На опушке паслось какое-то животное, что-то вроде крупной ящерицы, с длинными задними лапами и короткими передними, которыми оно ловко доставало шишки с деревьев и лущило их кривым клювом.

– Да, что вообще тут происходит-то?! Где я? Это, что имитация какая-то? – потрясённо, проговорил он.

Андрей повел крестовик вниз по склону. В лесу шагоход будет менее заметен. Оказавшись в лесной полутьме, он завел машину в расщелину. Ему требовалось передохнуть и все обдумать. Травма, какая бы она ни была, давала о себе знать. Андрей настроил автоподачу, лекарств с вдыхаемым воздухом и внутривенно, откинулся назад и уснул.

Проснулся он, только через три часа, солнце за это время даже не миновало зенит, но, о чудо, вся автоматика, включая ИИ крестовика, вновь работала.

«И так, что там у нас по задачам-то?» Он пытался попасть к месту падения стрижа, потерпевшего аварию с этой стороны гор из-за вспышки на Звезде, вот так просто без названия. На запрос Андрея ИИ тут же вывел картинку с места крушения. Челнок зарылся в землю носом, и несколько перекосился. Из открытого люка несколько человек в странной одежде вытаскивали тело космонавта. Другой его товарищ, лежал на земле в луже крови. Оба они были в легкобронированных экзоскелетах и с оружием. Вся картина не позволяла ни секунды сомневаться, совсем недавно возле, упавшей машины, произошёл бой, который, увы, земляне проиграли.

«Стоп! Земляне! А эти-то, тогда кто?» – потрясенно подумал Андрей.

Он запросил стриж. В камере гипобиоза находился раненый пилот, больше живых там не было. В памяти нашлось и видео боя. Похоже, что стриж пытались подорвать, какие-то парни в странных камуфляжных плащах, вооруженные незнакомым огнестрелом, Андрей, впрочем, в старом оружии вообще плохо разбирался. Трое космонавтов отбивались из рельсотронов и гранатомета, прикончив изрядно врагов, но, увы, проиграли. Двое погибли, третий куда-то пропал. Как назло, в момент окончания боя видео оказалось крайне некачественным, и среди мути, почти ничего нельзя было различить.

И так, видимо его направили на подмогу экипажу стрижа, но из-за вспышки на Звезде произошла авария и он не успел. Что ж ни третьего члена экипажа, ни гранатомета не было. Плохо, конечно, но ладно. Сейчас он в любом случае не боец, ему нужно время на восстановление после травмы.

«Так, это у меня контузия. Похоже, что я в тумане напоролся на шаровую молнию просто-таки феерически огромных размеров». – Подумал он.

Всё, что мог сделать Андрей, это выяснить прогноз по вспышкам. До следующей, оставалось ещё, около четырёх местных суток. Узнав это, Андрей запустил программу лечения контузии и погрузился в искусственный сон.

–

Лучики ласкового осеннего солнца дробились маленькими радугами в капельках росы покрывавшей пышные листья папоротника, который покрывал сплошным ковром луг, полого спускавшемся к берегу озера. Голубая водная гладь, едва подернутая легкой рябью, отражала глубокую лазурь утреннего неба. Высоко-высоко в ней плыли легкие перистые облачка. Почти у самого горизонта темнела полоска далекого леса. Утро дышало тишиной и свежестью. Воздух был неподвижен, казалось, каждая травинка, каждый лист боялись нарушить покой, наполнявший всё вокруг.

Осторожно ступая босыми ногами по утоптанной дорожке, Андрей спускался к берегу озера, боясь замочить росой полотняные брюки. Ему было легко и весело. Сейчас, война за место, полностью соответствовавшее описаниям ада, и годы одиночества в космосе, казались просто страшным сном, от которого он наконец-то проснулся. Ему нравилось просто дышать ароматным воздухом, слушать тишину и наслаждаться утром. Дорожка расширилась и его обогнала рыжая девушка ростом едва ли ему по грудь. Легкое платье идеально сидело на её стройной фигуре. Волосы украшал венок, искусно сплетенный из листьев папоротника, она обернулась и одарила Андрея сияющей улыбкой. Казалось, что каждая веснушка на щеках с ямочками тоже улыбается. Глаза столь глубокого зеленого цвета, какого он никогда раньше не видел, лучились смехом. Она протянула руку и, схватив его ладонь, смеясь, сказала:

– Побежали! – и они понеслись вниз к озеру.

Она почти летела легко и грациозно, словно, лань. Там, куда вела дорожка, на берегу стоял длинный чёлн, выкрашенный в белый цвет. Верхняя часть бортов, его была украшена незамысловатым узором. Андрей легко столкнул его в воду и, подхватив миниатюрную красавицу за талию, поставил её в лодку. Потом забрался в неё сам и, взяв со дна лодки весло, оттолкнулся им от берега. Он грёб, а девушка сидела на носу лодки и улыбалась ему. Она опустила руку в прохладную воду, будто гладя утреннее небо. Солнце медленно ползло вверх по небосводу, и солнечные зайчики плясали на её лице, словно, играя с веснушками… А потом он проснулся.

ПКО – противокосмическая оборона

РЭБ – средства радиоэлектронной борьбы – оружие нарушающее работу средств связи, систем наведения, ориентации и/или способное повредить электронику

Глава 2. И снова здравствуйте

Андрей проснулся, тяжело дыша. По лицу струился пот. Сердце неслось сумасшедшим галопом. Он попытался вытереть лоб рукой, но наткнулся на забрало шлема. Точно, он же в крестовике, а что вообще происходит?

Выровняв дыхание, он попил из загубника воды, рециркулируемой внутри экзоскелета. Ещё через минуту он смог наконец-то расслабиться и всё вспомнил. Первым делом Андрей попытался вернуть разгулявшиеся чувства в стойло.

– Она наглая, грубая, напористая и абсолютно безудержная – сказал он себе. – У неё не идеальная улыбка: зубы желтые, а на верхней челюсти нет одного – двойки справа, если не ошибаюсь – говорил он нарочито громко, пытаясь перекричать свои мысли. – Фигура, как у мальчишки, носит, исключительно форму, которая сидит на ней мешком – но эмоции никуда не девались. – А ещё, ещё, у неё коса постоянно растрепана… – его всего трясло. – а глаза… глаза такие… такие – совсем тихо произнёс он – зелёные, как лесной сумрак и веснушки, как солнечные зайчики. Она такая гибкая, стройная, словно… – Андрей со всей силы ударил себя по шлему кулаком – да очнись же ты! Мне нужен алибдин и дозу побольше.

Минут через двадцать ему с большим трудом всё же удалось выкинуть рыжую из головы. Затем он принялся за ежеутреннее дело – планирование рабочего времени. У него было две связанных задачи. Первая выяснить, что случилось с Голубевым. Если тот жив, то вытащить его и отправить в поселение. Врач им, сейчас нужен, как никогда.

Затем, требуется переправить капсулу с Ринчиным через горы. Без дока это мало осмысленно, оперировать-то бурята будет некому, есть, конечно, хирургический робот, но справиться ли он самостоятельно, ещё большой вопрос. Задачей номер два было предотвратить эпидемию среди местных, для этого нужно уничтожить тела, а за одно и тех, кто их трогал и стерилизовать места, где они лежали.

– С чего ж начать-то?– спросил он себя.

Андрей затребовал у Ильича сводку. Результаты его, увы, совсем не обрадовали. Рамирес получив приказ уводить галошу, улетел и пристыковал её и сцепки контейнеров к кораблю. Сам корабль сейчас разгонялся, готовясь пройти червоточину. Команда в гибернации, пытаться связаться с ними без толку.

Их троих просто сочли мертвыми и бросили. Кстати, так же вел себя и Ильич, потребовавший повторного подтверждения полномочий. Предыдущее он аннулировал. Голубев, не понятно жив или мертв, его забрали камуфляжные. Двигались они под кронами деревьев, что сделало их практически невидимыми, так как, отправленный следить за ними, беспилотник большую часть времени бестолково висел в небе потеряв работоспособность. Вместе с доктором утащили и гранатомет.

Тела убитых товарищей, забрали местные военные и отвезли в форт. Кстати, неутомимая искательница отметилась и тут, потребовав воздать почести павшим войнам и сжечь трупы. Какая, однако, прозорливость! Окажись она покрасноречивей, многих проблем можно было бы избежать, но, увы, её откровенная грубость и напор в общении со старшими по возрасту и званию привели к результатам полностью обратным желаемым.

На первый взгляд решение очевидно: искать Голубева. Его знания явно будут полезны для борьбы с эпидемией. Уже полным-полно народу контактировали с телами космонавтов, и кишечная палочка, протей или ещё какая-нибудь зараза относительно безопасная для людей и смертельная для местных, скорее всего уже начали свое распространение.

На этой мысли перед его взглядом с чудовищной натуралистичностью предстало лицо рыжей искательницы. Землистого цвета, словно постаревшее и заострившееся. Зеленые глаза, уже подернутые смертельной пеленой глубоко запали. Сухие губы потрескались. Страшная картина дизентерии, виденная в учебных фильмах, удивительно хорошо ложилась на этот мир. Сейчас Андрей ненавидел себя за то, что долгими сменами на корабле пытался воплотить в жизнь мечту своего детства – стать врачом. Он слишком много прочитал медицинских книг, слишком много раз видел учебные фильмы…

Несколько минут он пытался выкинуть всё это из головы и, наконец, нехотя пошёл на компромисс. В конце концов, где док не известно, так что Андрей решил отправиться к стрижу, благо путь туда был не так далёк. При этом приказал пустить все доступные резервы на поиск врача.

К месту падения он добрался около полудня и, оставив крестовик выше по склону, невидимый двинулся к челноку. Стриж зарылся носом в грунт и несколько накренился влево. Падая он повалил лес оставив широкую просеку.

Местные военные отрядили сюда полсотни охраны. Ниже по склону, по всем правилам, они организовали лагерь. В трещинах и промоинах построили блиндажи, использовав для этого поваленные деревья. При этом не срубили ни одного живого, что скрывало лагерь под кронами. Вокруг стрижа рзместили, отлично замаскированные, секреты. Кстати, просеку оставили пустой, землю здесь разровняли, приглашая незадачливого вторженца под перекрестный огонь.

Андрей минут пять изучал построенную Ильичом карту охраны. Вооружившись станером он, пользуясь своей невидимостью и беззвучием, по широкой дуге обогнул охрану и подобрался к лагерю снизу. С этой стороны его охраняли четыре часовых, между которыми постоянно курсировали два патрульных, проверявших, что делается на постах. Выше по склону находились два секрета по четыре человека в каждом.

Андрею потребовался почти час на приготовления. Он установил беспилотники с голографическими проекторами напротив каждого из постов и выше по склону, так, чтобы они смогли работать на весь лагерь, остальные секреты должны были обрабатываться из стрижа и дополнительных шпионов. Ильич тем временем приготовил объемное изображение и перевел подходящую песенку на местный язык. Андрей отверг несколько вариантов и лишь на пятый раз удовлетворился результатом.

Его учили, что воля – это главное оружие солдата. Сломай её, он запаникует и побежит даже от заведомо более слабого противника. Паника, это незаменимое оружие на войне. «Страх убивает разум» – так говорили древние.

Всего двадцать минут спустя, Андрей двинулся вверх. Тут и там сновали голограммы, отвлекавшие солдат. Это был несколько переработанный фрагмент достаточно популярной в последнее время черной комедии. Ринчин, обожавший ужастики, так ржал в голографической камере, что никакая шумоизоляция не справлялась.

Андрей отрабатывал по каждому встреченному из станера. Оружие выпускало сжатый до предела магнитный поток, при попадании которого точно в голову, человек терял сознание, примерно, на два часа. Земляне не использовали это оружие против военных – уж слишком легко от него было защититься, но сейчас именно оно оказалось в самый раз. Лихов прошёл сквозь лагерь, не спеша, вырубая каждого метавшегося в панике солдата или офицера.

Обогнув стриж по дуге, он вынужденно потратил, ещё почти двадцать минут на солдат которые разбежались по лесу. Потом Андрей вернулся к челноку, приказал выдвинуть лестницу и открыть дверь. Когда он уже поднялся, что-то заставило его обернуться. На краю леса в панике метался молодой солдат. Вырубив и его, Лихов вошёл в челнок.

Первым делом он нашёл запасы медикаментов и конкретно алибдина. Этот препарат, создал один из видных деятелей молодежного антиполового союза тогдашней AUKUS, который чаще называли Океанией. Алибдин эффективно подавлял половое влечение, трансформируя его в агрессию или познавательный интерес в зависимости от ситуации. При этом в отличии от своих предшественников он не разрушал длительно существующие привязанности, но предотвращал появление новых или разрушал формирующиеся.

За почти двести лет применения он прекрасно зарекомендовал себя в армии, море и космосе. Очень долго препарат свободно продавался, практически изменив мир, уменьшив население планеты в семь раз всего за каких-то сто лет. У этого лекарства был лишь один недостаток, который все упорно называли преимуществом. При отмене возникал своеобразный эффект рикошета – формировалась привязанность.

Около ста лет назад, алибдин запретили применять на планетах, где население включало оба пола. Теперь каждый контейнер снабдили мощным ультрафиолетовым излучателем, уничтожавшим препарат, если попытаться его открыть в условиях гравитации. Если, конечно, не ввести при этом специальный код, который, естественно Ильич выдать отказался.

Время было ограничено. Андрей, прихватил контейнер с собой, надеясь, потом как-нибудь взломать защиту, и достать ампулы неповрежденными. Он принимал алибдин с семнадцати лет, сначала в армии потом на корабле и в свои тридцать восемь в плане отношений с противоположным полом остался все тем же мальчишкой, каким покинул Землю.

Забрав лекарство и кое, что ещё по мелочи, Андрей проверил капсулу гипобиоза, в которой лежал Ринчин. Тот был в состоянии приостановленного обмена веществ и мог так храниться ещё очень долго без каких либо изменений. Потом Лихов нашел пергидроль, распылитель и шашки пиросостава, горящего при температуре около десяти тысяч градусов Цельсия. Ему потребовалось еще полчаса, чтобы с помощью трех роботов с борта стрижа пролить почву шестипроцентной перекисью водорода. Затем погрузив свою добычу в крестовик, Андрей удостоверился что Ильич не нашел базу камуфляжных и направил шагоход к форту. До следующей вспышки оставалось около трёх с половиной местных суток.

«Страх убивает разум» – цитата из романа Ф. Герберта «Дюна».

Гипобиоз – снижение активности обмена веществ позволяющее сохранять раненного без развития патологических процессов до момента оказания помощи.

Молодёжный антиполовой союз – молодёжное крыло партии Океании – вымышленного государства из романа Дж. Оруэла «1984»

Глава 3. Тили-тили-бом

Близился обед и всех часовых, включая Риньша, неумолимо клонило ко сну. Дозорные, ходили между постами всё медленнее. Риньш был молод. Армия казалась ему лучшим способом сделать карьеру, ведь здесь совсем не важно, кто твой отец. Правда?

После войны с западянами, в армию больше не валились толпы благородных, мало кто из них был готов сражаться с противником, превосходящим во всём. К тому же западяне не слышали об обмене пленными. И правда, кто в здравом уме отдаст такую игрушку?

Он много раз слышал о том, как удавалось отбить тех, кто провел в плену несколько месяцев, им даже показывали тех немногих, кого всё же удалось выходить. Его трясло от одного воспоминания об увиденном.

Риньш сын Шийра из рода Иш рядовой

Солнце ласково гладило его лицо, пробиваясь сквозь густую хвою деревьев. Однако в какой-то момент, которого Риньш не заметил, посреди яркого дня постепенно стало темнеть. Звуки тонули в необычном шуме. Он был негромкий и очень странный, сразу же высокий и низкий. Вдруг на грани слышимости раздался нежный, словно, колокольчик детский смех.

Сначала далеко-далеко, секунду спустя он стал ближе, но раздавался почему-то, с другой стороны. Вот ещё раз, снова далеко, а потом, снова близко. Смех запутывал. Риньш нервно крутил головой, не в силах сбросить с себя наваждение, остальные осеняли себя священными знаками, их примеру последовал и он, но это мало помогало. А потом среди смеха стали появляться слова. Ребенок произносил их тихо-тихо, но все их слышали. Девочка пела

Тили-тили-бом – закрой глаза скорее.

Вокруг становилось всё темнее, будто что-то поглощало солнечный свет. Нежный, как колокольчик девичий голосок продолжал.

Дили-дили-бом всё скроет ночь немая.

За тобой идет она и вот-вот поймает…

По лесной тропинке вверх по склону легкой походкой шла девочка, которой вряд ли перевалило за десять. Волнистые почти белые волосы свешивались на грудь, обрамляя почти ангельское личико, на ней было небесно-голубое платье подол, которого закрывал даже ступни. На абсолютно ровном цвете ткани, ярко, словно, светясь в сгущающейся темноте, выделялись алые брызги ещё не успевшей засохнуть крови. Её смех продолжал метаться, то удаляясь, то снова слышался всё ближе….

Тили-тили-бом – Ты слышишь, кто-то рядом?

Притаилась за кустом и пронзает взглядом.

Девочка стала легко пританцовывать, словно перышко, кружась на месте, вновь и вновь, то удаляясь, то приближаясь, оказываясь, то справа, то слева. Песня лилась ровно и настолько мелодично, что, казалось, петь так, человек, просто не способен. Её голос гипнотизировал. В навалившейся тишине, остался только он один. Наверное, всё в мире замерло, слушая её песню. И вот она, похоже что, подошла к концу…

Она идёт… Она уже-е… БЛИЗКО!

Последнее слово она грубо выкрикнула. Волосы отлетели от страшно изменившегося лица. Кожа была мертвецки бледна. Её покрыли омерзительные пятна тления и сеть темных сосудов. Теперь стал, виден, измазанный в ещё свежей крови, рот, в котором торчали кривые желтые клыки. Под белёсыми густыми бровями с невероятной для ребенка злобой выпучились бледные бельма, заменявшие твари глаза…

Часовые открыли беспорядочную пальбу. Огонь и дым вылетали из стволов, озаряя жуткие сумерки, поглощающие всё вокруг. Однако ни один, даже самый слабый звук, не смог пробиться сквозь звенящий в ушах шум. В сумерках фигура девочки оставалась единственным ярким пятном, волосы вновь закрыли отвратительную харю. Танцуя, она появлялась, то тут, то там, даже не замечая попадающих в неё пуль.

Вдруг дозорный, оказавшийся рядом с Риньшем, рухнул на землю, словно подкошенный. Винтовка вылетела из его рук и заскользила вниз по склону. Парень, выстрелил по чудовищу, потом ещё и ещё раз, подбежал к товарищу и склонился, нащупывая артерию на шее. Сослуживец был ещё жив, но, как Риньш не тряс его, тот не желал приходить в себя.

Он рванулся вглубь лагеря, по пути меняя магазин. Парень надеялся найти помощь. Увы среди блиндажей и палаток, он увидел сослуживцев, лежавших на земле то тут, то там в вперемешку с ящерами. Наверное, они пытались бежать, как и он. К одному из них склонилось чудовище. Отодвинув белые волосы рукой, покрытой трупными пятнами, оно тянулось к его шее. Риньш, рванулся к ним, пытаясь ударить тварь прикладом, от которого та со смехом увернулась, оскалившись в злобной ухмылке. Мгновение и она оказалась в нескольких шагах. Вот она вновь склонилась над бессознательным телом ещё одного парня, совсем ещё мальчишки.

Риньш, упав на одно колено, выстрелил. Тварь протянула в его сторону руку, словно стряхивая с неё что-то. Она прогоняла его, как назойливую муху. Парень, передернул затвор, осенив себя священным знаком, и снова выстрелил. На мгновение наваждение мигнуло. Риньш увидел солнечный свет, заливавший всё вокруг, но почти сразу мир затопила темнота и навязчивый смех, словно, звон тысячи колокольчиков исходящий сразу отовсюду.

Он закричал, но рот его, лишь бессмысленно открывался, не издавая ни звука. Чудовища вдруг оказались везде, теперь их стало много. Они тянули свои омерзительные руки к нему. Склонялись к его бездыханным товарищам.

В панике Риньш рванулся вверх по склону. Он нажимал на спусковой крючок, вновь и вновь, передергивая затвор своей винтовки. Увы чудовища, кажется, даже не замечали попадавших в них пуль. Он делал, то единственное разумное, что ему оставалось – отступал. Внезапно, он вылетел к секрету, тела бездыханных сослуживцев беспорядке лежали на земле.

Всё было кончено. В голову ему пришла паническая мысль: «Они должны бояться света!»

Он, как умалишенный, рванулся к просеке. Риньш бежал из последних сил. Выскочив на неё, он увидел, что в боку небесной рыбы открыта дверь. К ней вели выдвинутые из туши ступени. От леса туда по разровненной земле просеки протянулась узкие цепочки следов. А потом была вспышка невыносимой боли, пронзившей всё его тело, и мир затопила темнота.

Глава 4. Безумная затея

Лалфи с самого утра мучили нехорошие предчувствия. Сегодня, что-то должно было случиться. Перед обедом, во время занятия с воспитанницами, она ясно почувствовала: там, у небесной рыбы, что-то происходило, нечто очень плохое. Она ощущала ужас и панику, но количество, тех кто испытывал эти чувства, стремительно сокращалось, они, кажется, теряли сознание. Вдруг молчаливая Ливи заговорила

– Какая ужасная песенка, кто мог такое выдумать? Вы слышите, слышите? Песенку! Ть’йлйи-ть’йлйи б’ом всё скроет ночь немая, за тобой идет она и вот-вот поймает – последнее она мелодично пропела – эту песенку все боятся. Учитель, что там происходит? Кто это?

Ливи дочь Ла'Шинта главы рода Бойл воспитанница Ордена

– Боюсь моя милая, что мы накликали на себя гнев древних. Никто даже не подумал отдать последние почести павшим войнам – устало сказала Лалфи.

– Древний это, тот, который забирает у них сознание? Так ведь, учитель? Он пришёл за плохим лекарством, оно делает с человеком ужасные вещи. Учитель, зачем оно ему? – Озадачено продолжала девочка. – А ещё он… ему нужны какие-то штуки, которые горят. Он хочет сжечь тела своих товарищей и всех, кто с ними соприкасался. Не надо их трогать. В них кроется страшная опасность… – Глаза девочки остекленели, она смотрела куда-то вдаль. Голос её звучал удивленно. Она, кажется, не могла до конца понять, того что ощущала.

– Ливи, да как? почему ей всё, а мне… – закричала Сае и выскочила из комнаты.

Лалфи подсела к Ливи и, обняв её, произнесла:

– Леди Сели! идите успокойте Сае. – Скомандовала Лалфи, а потом намного мягче продолжила, обращаясь к Ливи. – Не бойся, всё будет хорошо, моя девочка. Мы не оскорбляли память тех воинов. Всё будет хорошо, тебе надо отдохнуть. Давай вместе со мной пойдём по лесу к твоей поляне – голос Лалфи стал размеренным, она отпустила воспитанницу. Села напротив и, скопировав её позу, поймала ритм дыхания. – Ты дышишь ровно, вдох, выдох. Воздух медленно заполняет тебя, выходя сквозь кончики пальцев. Вдох, и выдох. – Когда они стали дышать одинаково, искательница продолжила. Голос её стал гипнотическим. – Ты идёшь по редкому лесу, по тропинке среди листьев папоротника. Небо чистое, солнце ласковое… – искательница говорила и говорила. Девочка закрыла глаза, и завороженно слушала. Наконец, когда искательница закончила. Девочка полностью успокоилась и стала такой же, как обычно.

Это упражнение они отрабатывали множество раз. У каждой из них было место, куда они могли уйти от своих ощущений, закрыв свой разум. Сегодня, наверное, впервые, одна из воспитанниц Лалфи использовала его по прямому назначению.

Девочки отправились утешать Сае а потом обедать, а Лалфи пошла к коменданту, застав у него Вийна оживленно что-то тому рассказывающего. Когда она вошла, мужчины прервались.

– Храбрый Ших, Господин Вийн. У меня плохие новости. Древний пришёл к небесной рыбе, он оглушил охрану и хочет забрать что-то для погребального костра. Боюсь, этой ночью, он нападет на Ив. Надо их предупредить и… мне нужно в форт.

– Я пойду с Вами – выпалил Вийн.

– Не стоит, там достаточно людей, лучше охраняйте лагерь.

– Я не готов отпустить, Вас, без охраны – сказал он.

– Лучше, Вы, Ших отправьте того, кто поможет мне спуститься быстро. Всё случится этой ночью…

В этот момент дверь распахнулась, на пороге стояла Ливи, блуждая взглядом по комнате.

– Го.. Господин Ших, учитель… Древний… Он забрал плохое лекарство, но рыба не разрешила его использовать, а теперь… теперь он идет к форту…. Зачем, зачем, оно ему?

– Леди Ливи, какое лекарство? – вкрадчиво спросил комендант.

– Оно убивает в человеке любовь… а теперь он идет к форту.

Вийн шокировано посмотрел на Шиха.

– Пряность западян – в один голос произнесли они – вот уж не ожидал, что древние таким пользуются – мрачно сказал комендант.

– Он заставляет людей видеть, то чего нет… Он так пугает, а сам делает, то, что ему нужно. Там очень страшная песенка…. Ть’йлйи-ть’йлйи-б’ом кричит ночная птица. Он уже пробрался в дом к тем, кому не спиться… – Мелодично пропела девочка – этой песенки, все боятся – Ливи, вдруг снова стала сама собой. Лалфи удивленно уставилась на неё. Кажется, девочка смогла самостоятельно закрыть свой разум.

– Если древний умеет внушать иллюзии, то им там не справится без искательницы – сказала Лалфи – Господин Ших, есть ли способ спуститься быстро?

– Да, но он вам не понравиться – ответил комендант.

– Это слишком опасно, так риско….

– Что раскудахтался, стражник? – Зло спросила Лалфи. – Не переломлюсь, такого повидала, тебе в самых страшных кошмарах не снилось.

– Что-то мне подсказывает, вам учитель, в форте бояться нечего, а вот спуск по реке, это другое – спокойно ответил Вийн.

– Прокатится по реке на лодочке – всегда мечтала – с фальшивой легкостью неспешно проговорила искательница.

Знай Лалфи заранее, что ей предлагает Ших, никогда бы не согласилась. Её сопровождал проводник, который привел их сюда. По его словам, сплавляясь по реке, к вечеру они смогут оказаться у форта. Вдвоём они оделись в жилеты из толстой древесной пробки, надели крепкие шлемы и закрепились ремнями в лодке.

Это была самая странная лодка, какую искательнице только приходилось в жизни видеть. Борта ей заменяли две кожаные трубы, заполненные пробковыми дисками, благодаря этому они отлично гнулись. Из таких же труб были сделаны и скамейки. Даже дно оказалось кожаным. Проводник, которого звали Шрой, расположился на корме, а Лалфи посадил вперёд. Стоило им оттолкнуться от берега, как течение подхватило лодку и понесло.

Река, извиваясь по склону горы, как разъяренная змея, спускалась вниз под головокружительными углами. Местами она ныряла в узкие ущелья, образуя безумные стремнины, а местами пробивалась через пороги. Странная лодка оказалась удивительно прочной. Наталкиваясь на камни, она изгибалась, казалось, под самыми невозможными углами, не ломаясь. Действительно солнце ещё не село, а мокрая и еле живая от усталости Лалфи уже стояла на пристани форта.

стани форта.

Глава 5. Окончательная дезинфекция

Андрей поставил крестовик на холме, примерно в двух километрах от форта Ив. Холм этот порос редким лесом и представлял для шагохода почти идеальное укрытие. Здесь находились остатки старых укреплений. Огромные каменные плиты были в беспорядке разбросаны то тут, то там. Сохранился даже угол циклопической стены глубоко вросшей в землю, но все ещё впечатляющей своей мощью.

Сидя в крестовике, Андрей обдумывал план действий. Форт представлял собой трёхлучевую звезду, в углах которой располагались мощные бастионы, каждый из которых венчала башня высотой почти двадцать метров. Между собой они соединялись стенами почти шестиметровой высоты. В основаниях лучей звезды располагались ворота. Склоны холма, на котором стоял форт, круто спускались вниз, обрываясь в широкий ров, соединенный двумя каналами с рекой. Внутри форта находились несколько четырёхэтажных зданий. Самое северное из них, обычно использовавшееся под склад, переоборудовали в импровизированный морг, где и хранились тела космонавтов.

Следовало признать, что охрану форта и самого здания организовали весьма профессионально. Андрей учёл удачный опыт прорыва к стрижу и сформировал задание для Ильича на новый набор голограмм. В этот раз они должны были создаваться индивидуализировано в зависимости от места, где находился противник. Результат его порадовал, правда, Ильич долго возмущался тем, что требовалось пригнать столько шпионов, однако, в конце концов, сдался. Примерно через час возни Андрей удовлетворился сформированной программой, оставалось только ждать прибытия беспилотников.

Сам Андрей стал размышлять о том куда же могли уволочь доктора. Увы, как он не корпел над картой, найти базу противника ему не удавалось. Первой и главной зацепкой оставалось то, что камуфляжные быстро прибыли к месту крушения, а, оказавшись там, вызвали подкрепление со взрывчаткой. Радио в этот момент не работало, оставалась либо проводная связь, либо слышащие.

Вторым зацепкой было, то, как быстро они ретировались, узнав откуда-то о приближении совсем небольшого отряда Ордена. Вряд ли они испугались вступать в бой. Скорее они испугались того, что их базу обнаружат. Видимо, секретность её, они считали очень важной.

Очертив район поиска, Андрей потребовал у Ильича, после штурма форта, запустить поисковые беспилотники по руслам ручьёв и звериным тропам, которые могли служить, для незаметного перемещения, а также каталогизировать все пещеры, в этом районе. За этим занятием Андрей не заметил, как над крепостью скопилось достаточное количество шпионов, а некоторые из них залетели внутрь зданий.

Солнце садилось, окрасив все вокруг красным сеянием. Лихов решил последний раз окинуть взглядом форт. Всё шло по плану кроме одного: у причала сейчас находилась весьма странная лодка, напоминавшая надувные лодки с Земли, которые Андрею приходилось видеть ещё в детстве. От неё, к воротам направлялась фигура, одетая в какой-то странный шлем и жилет поверх мокрой формы Ордена. Над ней Ильич аккуратно подписал Лалфи.

Андрей ругнулся, рыжая с её неординарными способностями могла испортить весь его замечательный план. Кстати, как это она умудрилась без техники, так быстро добраться до форта? И тут его осенило, похоже, что она сплавилась на этой странной лодке вниз по горной реке. Андрей прошёл через многое, но глядя на объемную карту русла, вынужден был признать, что даже он, сто раз бы подумал, прежде, чем заниматься подобным. «Ну да ладно» – решил он – «будем импровизировать! ».

Выбравшись из крестовика, Лихов покрепче притянул к плечам сумку и помчался к форту. В тихом вечернем воздухе ему бежалось легко. Он уже добрался до рва, когда представление началось. Беспилотники врубили шумоподавление, посылая на встречу, звуку волны, которые гасили его. По дорогам ко всем трем воротам шли, уже зарекомендовавшие себя персонажи черной комедии, отвлекая на себя внимание охраны. Не обращая на них никакого внимания, Андрей перебрался под водой через ров. Собственно, этот момент был наиболее опасен. Охрана могла заметить рябь от движения на воде, но солдаты оказались слишком заняты голограммами. Вверх по отвесному склону, переходящему в стену Андрей забрался, словно гекон, легко, но, увы, совсем не быстро.

Оказавшись на стене, он не спеша двинулся по ней в сторону здания, превращённого в морг. По дороге он щедро раздавал заряды станера, всем, кто попадался на глаза, что только усиливало панику. Он почти добрался, когда вдруг из-под его ног во все стороны полетел целый фейерверк мелкой каменной крошки, выбитой пулями. Группа солдат из ближайшей башни безуспешно палила по нему из всех имеющихся стволов.

И почему только он не удивился, увидев на мгновение мелькнувшую в одном из окон, растрёпанную рыжую косу?

Андрей оглушил тех, кто неосторожно высовывался из-за укрытий. Потом он перепрыгнул через парапет, и на всех шести конечностях побежал с внутренней стороны стены, вне сектора обстрела солдат. Для этого Лихов использовал ещё одну заготовку – его собственное голографическое изображение, слегка доработанное Ильичом. Солдаты отвлеклись на него меньше чем на минуту, но Андрею этого вполне хватило. Он уже оказался у нужного ему здания и спрыгнул на кровлю.

С крыши на лестницу вела запертая изнутри стальная дверь. Будь на его месте обычный человек, это препятствие стало бы непреодолимо. Однако Андрей просто срезал её плазменным резаком и рванул вниз по выщербленным ступеням.

Час был уже поздний и в здание оставалось трое врачей да пятеро охранников, вырубить которых не составило труда. Сложив бессознательных в караулке у выхода, он двинулся в подвал, где хранились тела. По дороге прихватив рельсотроны, таки отрезанные местными от шнуров, которыми те крепились к запястьям его товарищей. Андрей прицепил оба ствола за спину и продолжил свой путь. Когда он спустился, то обнаружил к своей огромной радости, что вскрыть экзоскелеты ещё не успели или не смогли. Из дыр в скафандрах уже подтекала сукровица, скапливаясь под трупами.

Самым безопасным для местных было убить и сжечь всех, кто хоть в какой-то степени контактировал с телами, но установить их Андрей не имел никакой возможности. К тому же местные вряд ли восприняли массовые убийства, как акт дружбы и добрососедства. Он отцепил от экзоскелетов покойных товарищей съёмные модули и коротко помолился. Обложил тела шашками пиросостава, подключив к каждой запал с дистанционным управлением. Теперь оставалось разложить по зданию такие же шашки и, стерилизовав свой экзоскелет перекисью, вытащить оглушенных наружу.

Покончив с делами, Андрей принялся выносить людей из здания по четверо, раскладывая на плиты двора. Большая часть защитников форта сейчас была занята в других его частях, о чем позаботились голограммы. К тому же вокруг здания свирепствовал голографический пожар, который весьма натуралистично звучал сквозь шум, подобно смеху и песенке голограмм. Благодаря всему этому Андрей мог особенно не спешить. Когда он выносил вторую четверку из двери здания, ему на встречу из несуществующих клубов дыма и пламени вылетела искательница. Увидев её, он сразу же отдал приказ на воспламенение и жадное пламя начало поедать нутро здания.

Вид девушка имела чрезвычайно грозный, обычной её шапочки на на голове её не было, рыжие волосы растрепались и просто сияли в свете голографического пламени. Глаза её горели яростью, на губах играла злобная ухмылка. Двумя руками она сжимала револьвер. К картинке следовало ещё добавить рост, чуть больше полутора метров… Андрей даже на секунду залюбовался, и зря, о стекло его шлема расплющилась пуля, потом вторая. Следовало признать стрелять рыжая умела превосходно.

– А ну, отпусти их! – заорала искательница, а потом произнесла ещё что-то, будто выплюнула. Андрей, прекрасно слышавший сквозь шум, не понял её и автоматически запросил перевод, вместо которого на стекле его шлема появились слова, записанные знаками транскрипции и пояснее – «непереводимая игра слов». Он сказал, так, чтобы слышала искательница:

– Приличные девушки, так, не выражаются – говоря это, Андрей сделал два длинных шага ей на встречу, а затем аккуратно опустил свою ношу на брусчатку. Развернулся и двинулся обратно в дверь. В спину ему ударилась одна пуля, потом вторая. Несколько секунд спустя на него хлынул целый свинцовый град. В этот момент ему показалось, что его ударили по голове. Мир закружился, он споткнулся и лишь чудом удержался на ногах, ухватившись за дверь.

Закрывая её, Андрей увидел, что несколько солдат присоединились к искательнице и стреляют по нему из винтовок. Он закрыл дверь на засов и двинулся внутрь, огонь здесь уже полыхал во всю, пожирая деревянные полы и медбель. Борясь с головокружением, он двинулся сквозь дым и пламя наверх на крышу. Оттуда благополучно перебрался на стену, с которой просто спрыгнул и, раскрыв перепонку, заскользил по воздуху, как белка летяга. Он приземлился метрах в трёхстах от подножия холма и, виляя словно пьяный, припустил к крестовику.

Андрей пробежал уже около полукилометра, когда сработала активная броня, сбив летевший в его сторону артиллерийский снаряд. Тот взорвался в воздухе. Ударной волной Андрея бросило на землю, но он, вскочив, побежал ещё быстрее, выставляя максимальную дальность уничтожения подлетающих боеприпасов. Меньше минуты спустя над ним взорвался ещё один снаряд, а потом второй, третий. Ударными волнами Андрея швыряло словно перышко, но экзоскелет защищал его от ударов.

Уже на склоне холма, Андрей увидел, что сначала один, а потом второй и третий снаряд взорвались на вершине. Местные целились в шагоход. Его активная броня почему-то молчала. Приказав машине немедленно уходить, он стал, как мог быстро огибать склон, стараясь покинуть зону поражения. Увы, он опоздал, один из снарядов попал в заднюю часть крестовика, швырнув его вперед. Машина, ломая деревья, кубарем покатилась вниз по склону.

Глава 6. Обман зрения

Лалфи мокрая и уставшая шла от пристани к форту Ив, когда почувствовала живой взгляд, и, что самое неприятное, сейчас его обладатель оказался не за горами, а совсем рядом. Он явно к чему-то готовился и совсем не трудно было догадаться, к чему. Искательница ускорила шаг, по спине её больно била сумка с сухой формой и оружием. Подойдя к закрытым воротам, она обнаружила, что рядом с ними находилась низенькая дверь в караулку. Лалфи постучала в неё и, минуту спустя, в ней открылось маленькое зарешёченное окошко, из которого выглядывал солдат.

– Кто идёт? Стой…те… – Удивленно проговорил он, увидев на плече девушки знак высшего посвящения Ордена.

– Мне нужно немедленно поговорить с комендантом – Зло выпалила Лалфи.

– Да учитель, я сейчас доложу командиру о вашем визите. – Окошко с лязгом захлопнулось, оставляя искательницу один на один с запертыми воротами. Уставшая девушка бросила сумку на землю, кинула сверху жилет и плюхнулась на него. Чуть подумав, она достала свою форменную шапочку и надела.

Не прошло и четверти часа, как окошко вновь открылось. За ним теперь показалось широкое лицо с глубокими кругами под глазами. Вид у офицера был уставший и сонный.

Ших сын Шийла из рода Иш начальник караула

– Здравствуй…те учитель – Он уставился на знак, изображенный на её шапочке.

– Один из выживших древних сегодня днём расправился с охраной у небесной рыбы, а теперь он здесь, совсем рядом. Он готовится к бою, вряд ли у нас много времени.

– Простите учитель, но нам отдан приказ не допускать посторонних на территорию форта. Я понимаю ваши опасения относительно древних, но… – В этот момент голос его стих. Офицер открывал рот, пытаясь что-то сказать, но звуки тонули в равномерном шуме, заполнившем всё вокруг. А потом, казалось, со всех сторон сразу, послышался заливистый девичий смех. Он, то удалялся, то вновь оказывался рядом, слышась то с одной стороны, то с другой, иногда, казалось, что он доносится словно из глубины земли или изнутри стены.

Лалфи пыталась понять, что происходит, но ничего не чувствовала, собственно ничего необычного не происходило, кроме одного, древний приближался. Впрочем, это было тут совсем не причём.

Она крутила головой, пытаясь понять, что происходит, когда увидела, что по дороге к форту шла девочка совсем небольшого роста, по виду, ей вряд ли перевалило за десять. Одета она была в платье нежно голубого цвета, на котором ярко выделялись мелкие брызги ещё не запёкшейся крови. Белая кожа сливалась с волосами того же цвета волнами ниспадавшими на плечи. Она шла, опустив глаза в землю и смеялась, а потом начала танцевать легко, как пёрышко. Она двигалась так плавно, как, кажется, не сможет ни один человек. Минуту спустя она запела

Тили-тили бом – закрой глаза скорее,

Кто-то ходит за окном и стучится в двери…

Голос её был мелодичен, как звон нежнейшего из колокольчиков. Пела она, так искусно, что все невольно замерли, слушая её. Лалфи изо всех сил сосредотачивалась, пытаясь понять, кто это, но все её чувства однозначно говорили – там никого нет. Итак, они видели иллюзию. С утра Ливи говорила о страшной песенке, кажется, сейчас именно её они и слышали.

Тили-тили бом – всё скроет ночь немая,

За тобой идёт она и вот-вот поймает

Лалфи завозилась, вытаскивая из сумки кобуру с револьвером. В этот момент дверь сзади неё открылась, она обернулась и увидела офицера яростно жестикулировавшего, пытаясь привлечь её внимание. Она подхватила сумку, рванулась к двери и проскользнула в караульное помещение. Внутри оказалось пятеро бойцов и офицер с усталым лицом. Шум здесь был ощутимо тише, и сквозь него, словно бы не хотя, пробивались голоса.

– Что это, учитель? – Прокричал офицер.

– Это древний! Он идет сюда – Во весь голос ответила искательница.

– Девочка?

– Нет девочка – Это иллюзия…

– Что?

– Де-во-чка – ил-лю-зи-я… – По слогам прокричала Лалфи. Она вдруг ощутила мертвый взгляд, заглянувший в окно, которое выходило под арку с другой стороны ворот. А потом, шум стал сильнее, не позволяя говорить. Лалфи выругалась про себя, взглядом ища листки и грифель. Вдруг кто-то коснулся её, офицер яростно жестикулируя, пытался говорить с ней жестами. Лалфи знала далеко не все знаки, но смогла разобрать значительную их часть. Каждый жест обозначал слог или простое понятие.

– Что про-ис-хо-дит? – Прожестикулировал офицер.

– Девочка ил-лю-зи-я! Древний нас пу-гать! Он идти здесь! – Лалфи ошиблась и ей пришлось повторить всё сначала.

Кажется, офицер её понял и снова начала выворачивать из пальцев замысловатые фигуры, многие из которых Лалфи не знала.

– Куда он…идти… мы…. встретить он…

– Он ка-раб-кать-ся стена. Я по-ка-зать – Ответила искательница.

Офицер повернулся к подчиненным, лихорадочно жестикулируя. Трое из пяти караульный подхватили оружие и двинулись к двери во внутреннюю часть форта. Дверь они резко распахнули и вывалились наружу, заняв оборону, следом высунулся офицер и поманил жестом искательницу. Она не успела выйти, как ворота с грохотом разлетелись под действием невидимой силы, обломки их потоком влетели во двор, и в арку прошествовала девочка. Лицо её стало ещё бледнее прежнего на нём теперь проступили сеть потемневших сосудов и синюшные трупные пятна. Искривленный рот полный острых, словно бы рыбьих зубов, был измазан алой кровью, на месте глаз оказались омерзительные бельма.

Лалфи на несколько секунд опешила, увидев эту тварь, но чувства её однозначно кричали, что там никого нет. Солдаты беспорядочно палили в чудище, издававшее отвратительные хриплые хохотки вместо переливчатого смеха.

Лалфи подхватила какую-то палку и рванулась из караулки, расталкивая солдат, а потом со всей силы запустила палкой в чудовище. Оно не успело увернуться от снаряда, и он прошёл её насквозь, не встретив ровным счётом никакого сопротивления. Повернувшись к солдатам и не обращая больше никакого внимания на морок, искательница стала показывать жестами

– Ил-лю-зи-я, Ил-лю-зи-я

Солдаты не верящими глазами смотрели на неё, но в этот момент, кто-то с едва слышимыми криками пробежал под арку, пронёсся к воротам, и с разбегу впечатался в невидимую преграду, а потом уже не спеша сполз по ней.

– Во-ро-та на своё место – прожестикулировала искательница.

На этот раз, кажется, ей поверили. Лалфи бегом ринулась к стене, обращённой сторону гор, по ней и взбирался древний. Офицер с солдатами последовали за ней. Добежав искательница обнаружила, что за ними следовало уже с десяток солдат. Офицер вылавливал не поддавшихся панике и тащил с собой.

Она ткнула его в плечо, указывая на парапет стены, на которую, по всей видимости, уже взобрался древний. Офицер, кажется, понял её без слов и рванул к ближайшей башне. В землю и стены вокруг них то и дело попадали пули, солдаты в панике палили по иллюзиям. По двору метались ящеры пытаясь тыкать мороки копьями или бить хвостами. Один из солдат бежавший несколько впереди Лалфи упал, из раны на его ноге текла кровь. На помощь ему бросился товарищ. Искательница обогнула их и побежала дальше к башне.

Широкие двери у подножья укрепления похоже что отсутствовали, вся земля перед ними была завалена древесной щепой и покорёженным металлом. Пробегая Лалфи неудачно наступила на железяку, но нога свободно прошла сквозь неё. Девушка попыталась подать знак, но опоздала двое солдат с разбегу впечатались в невидимую дверь, сильно ударившись о неё. Офицер, кажется, уже понял, что происходит. Он подбежал к как будто бы пустому проему и стал ощупью искать ручку.

В этот момент с другой стороны в дверь влетел какой-то солдат, разбив при этом себе лицо. Он рухнул вниз, затравлено озираясь. Офицер тем временем нащупал ручку и яростно дёргал за неё, но дверь похоже заперли изнутри. Лалфи, подбежав, начала, что было сил, молотить в дверь ногами. Вдруг она заметила, что, когда нога оказывалась совсем близко к двери, та на миг становилась видимой. Офицер присоединился к ней. Солдат который столкнулся с дверью, кажется пришёл в себя и начал с явным интересом рассматривать двоих людей с грохотом молотивших по воздуху.

Офицер тут же начал активно жестикулировать, требуя от того отпереть. Солдат ещё с полминуты крутил головой, потом, будто нехотя, встал и двинулся к ним, закрыв глаза. Потом достал массивный ключ и начал неуверенно тыкать им воздух, наконец, нашарил рукой замочную скважину, вставил ключ и повернул его. Невидимая дверь со скрипом отворилась.

Ждавшие снаружи, солдаты ринулись внутрь. Здесь шум был не таким сильным. Стали слышны обрывки проклятий, которыми сыпали все без исключения. Взбежав на третий этаж, солдаты под ругань своего командира заняли позиции у окон. Лалфи, крича во весь голос и яростно жестикулируя, стала указывать, где сейчас древний. Этот гад, преспокойно шёл по стене и, судя по ощущениям искательницы, отстреливал всех попадавшихся на глаза.

Солдаты открыли огонь. Попадая в камень, которым была выложена стена, пули выбивали целый фейерверк мелких осколков. Вдруг один из стрелявших кулём осел на пол, потом другой. Лалфи схватила винтовку положила её на каменный подоконник и уже хотела стрелять, когда древний изволил появиться. На стене стоял четырёхрукий человек в странной броне, более всего напоминавшей панцирь краба. Весь он был покрыт шипами, его длинные пальцы оканчивались жуткого вида когтями. Лицо закрывало сплошное зеркальное забрало.

Лалфи успела выстрелить в него дважды, прежде чем поняла, что это просто очередная обманка. Сам древний каким-то невероятным образом сейчас бежал по отвесной стене, со стороны двора, оказавшись вне их досягаемости. Искательница ругнулась и стала, голосом и знаками объяснять куда двинулся древний. Офицер не успев дослушать её рванул к лестнице. Кажется, он понял, куда направляется невидимка. За ним ломанулись и солдаты. Замыкала Лалфи.

Во дворе творилось сущее безумие. Сквозь ровный шум, в котором тонули все звуки пробивались отвратительные хохотки и рычание мороков. В стены и брусчатку то и дело попадали пули, выбивая из них пыль и осколки камня. Солнце уже почти село и двор освещал пожар, полыхавший у дальнего бастиона. В его свете метались люди и обезумевшие от страха ящеры. Кто-то пытался ударить прикладом инфернально хохочущий морок, но приклад бессильно проходил насквозь него. На брусчатке то там то тут были раскиданы тела, большинство из них просто валялись без сознания, но некоторые были ранены, скорее всего огнём своих.

Лалфи ясно ощущала, что древний стремился туда, где полыхал пожар. Там, судя по её ощущениям, находились и тела погибших. Офицер повел её и солдат туда, где горел огонь. Казалось, горела сама земля, чёрный дым поднимался в небо столбом, а треск пламени пробивался даже через вездесущий шум. Последнее обстоятельство сразу же насторожило искательницу. Секунду спустя она заметила, что бушующее пламя не грело. Перед ней оказалась ещё одна обманка древнего, который кстати находился в самом сердце огненного шторма. Лалфи повернулась к солдатам, которые застыли, словно зачарованные, глядя на огонь.

– Ил-лю-зи-я – Прожестикулировала она.

Никто не двинулся с места, и девушка опрометью бросилась вперёд сквозь несуществующее пламя. Всего шагов пять, и она оказалась с другой стороны пожара перед приземистым каменным зданием. Здесь на брусчатке были аккуратно положены на правый бок четыре тела, одна нога согнута в колене, правая рука заведена за спину. Когда искательница подняла взгляд, то увидела открытую металлическую дверь из которой вылетали ещё четыре тела.

То есть, как вылетали, их нёс древний. Сейчас Лалфи почувствовала то же, что и на стрельбище, он смотрел на неё. Девушка вскинула револьвер и выстрелила, раз, два. В свете пожара она чётко увидела повисшие в воздухе пули, бессильно расплющившиеся о невидимку,

– А ну, отпусти их! – Заорала искательница, прибавив ругательство.

Всего мгновение спустя сквозь вездесущий шум она услышала спокойный голос, говоривший с каким-то незнакомым акцентом:

– Приличные девушки, так, не выражаются!

Тела пролетев примерно четыре шага аккуратно опустились на брусчатку. Лалфи просто потеряла дар речи от такой наглости. Этот нахал смел сделать ей замечание, словно кругом был не разгар битвы, а бульвар. Гнев затопил её. Подонок виноват в ранениях целой кучи ни в чём не повинных солдат. Это он почти ничего не сделав, разгромил форт и, один Бог знает, сколько здесь всё будут восстанавливать.

Наконец, этот мерзавец смел пялится на неё, когда она в таком виде. Тот, не обращая на неё никакого внимания, спокойно шёл к двери. Искательница ударила в полную силу, но древний лишь чуть покачнулся, ухватившись рукой за дверь, и двинулся в здание. Всего секунду спустя из иллюзорного пламени выскочили солдаты. Лалфи знаками указала на проём, в который уходил невидимка, те открыли огонь. Увы, ружейные пули так же были безвредны для него. Он спокойно прошествовал в дверь и просто закрыл её за собой.

Всего минуту спустя иллюзорный пожар сзади них исчез и двор погрузился во тьму, за то окна здания стали стремительно окрашиваться оранжевым. В этот момент исчез шум, поглощавший все звуки. Лалфи витиевато выругалась, а потом произнесла

– Древний, идёт на крышу. Он уходит! – Прокричала она.

Искательница рванулась к зарешеченному окну, за которым уже бушевало самое настоящее пламя, жар от него исходил такой, что больно было даже просто стоять рядом. Лалфи бессильно отошла шагов на двадцать. Стёкла в окнах с треском лопались и нестерпимый жар вырывался наружу. Древний, тем временем, уже оказался на стене и явно собирался ретироваться.

– Какое направление? – Спросил офицер.

– Северо-восток…

– Послушайте, учитель, у небесной рыбы был мой сын Риньш, Вы сказали древний напал на них. Вы не знаете, он жив? – Спешно заговорил офицер.

– Не знаю, сложно сказать, остался ли хоть кто-то из них… – Устало сказала девушка.

– Я понял! Пойдемте к северной башне, там пушки крайней модели. Поджарим ублюдка! – Мрачно произнес офицер и рванул в ту сторону откуда они пришли.

Двор крепости наполняли крики и ругань, те из офицеров, кто не поддались панике, старались организовать солдат. У бастиона их встретил тысячник, которого Лалфи уже видела у небесной рыбы. Мундир был порван, на правой скуле красовался большой синяк, но вид его, тем не менее, оставался боевым.

– Вы куда? – спросил он.

– Преследуем древнего, который всё это устроил. Он сбежал за стену, пули его не берут, попробуем артиллерию – внезапно бодро отрапортовала усталый офицер – с нами искательница внутреннего круга, она поможет с наведением.

– Пойдемте – тысячник двинулся с ними внутрь бастиона, теперь было видно, что двери и ворота не пострадали за исключением следов от шальных пуль.

– Здравствуйте Учитель, не ожидал, вас здесь увидеть – обратился тысячник уже к Лалфи.

– Вы имели глупость неуважительно отнестись к павшим войнам древних. – Не здороваясь, заявила искательница. – Я вас, между прочим, предупреждала! Теперь там – Она ткнула большим пальцем себе за спину, в направление здания, в котором они видели древнего. – Просто отличный погребальный костёр, любой благородный обзавидуется.

– Послушайте, мы, просто, хотели повнимательнее осмотреть тела… – стал оправдываться офицер, подняв руки перед собой.

– А он, просто, хотел отдать последние почести своим товарищам. Мы теперь враги! Вы, это понимаете?! На то, что он устроил, мы не можем не отвечать! Он в одиночку всё это организовал… В одиночку, Вы понимаете! А если их сюда заявится сотня, что тогда? А если их будет тысяча?

Меньше чем через минуту они оказались в канонерской. Отсюда открывался проход к бронированным поворотным башенкам с орудиями. Там их встретили с десяток солдат, судя по форме, артиллеристы. Тысячник остался командовать, а Лалфи с уже знакомым офицером поднялись в башню.

Здесь располагалась площадка для корректировщиков огня. В стенах башни прорубили узкие бойницы, в каждой из которых установили оптический прибор. В центре располагалась стойка с раструбами, через которые можно было сообщать артиллеристам внизу координаты целей.

Ночь уже вступила в свои права. Лишь первая Луна, стоявшая низко над горизонтом, заливала мир своим красноватым сиянием. Лалфи остановилась посреди площадки, очищая разум от лишних мыслей. Сейчас она чувствовала: древний бежал к холму, на плоской вершине которого находилось что-то очень важное для него. Искательница быстро вычислила направление его движения. Её знаний баллистики вполне хватило, чтобы прикинуть, куда нужно навести орудие. Она сообщила дальность направление и время до выстрела.

Грянула пушка, а мгновение спустя, раздался взрыв. Снаряд взорвался в воздухе. Не просто взорвался, его что-то взорвало, искательница чувствовала это. Древний, тем временем, остался невредим и припустил с удвоенной скоростью к холму. Она прокричала в трубу новые координаты и новое время. За секунду до выстрела она ударила и, могла поклясться, что древний этого даже не заметил. Снова взрыв прогрохотал высоко в воздухе, а древний остался абсолютно невредим. Третий и четвёртый снаряды, так же бессильно разорвались, не причинив древнему никакого вреда. Тогда Лалфи решила сменить тактику и прокричала:

– Ориентир – вершина холма, север, две с половиной тысячи шагов. Он идёт туда, там что-то ценное для него.

Минуту пушки молчали, а потом дали залп. Лалфи метнулась к северным бойницам, которые заволокло дымом. Мгновение спустя донёсся грохот.

– Попадание! – закричала искательница в трубу, древний бежит за холм. Продолжайте.

Вершину холма буквально разрывало, там уже полыхал пожар, но древний добрался до того, что ему было нужно и с, просто, невероятной скоростью улепётывал в сторону гор. Лалфи подошла к трубам и закричала

– Он ушёл, не стреляйте! – а потом обессилено опустилась на каменные плиты пола – сбежал, гад!

Офицер, бывший с ней с самого начала, подошёл к ней и настойчиво спросил:

– Учитель, вы можете узнать, что там у небесной рыбы?

– Простите, я сейчас выдохлась. Здесь можно найти слышащего? – Спросила Лалфи.

– Да в штабе было несколько – Устало ответил офицер.

– Пойдёмте – Резко сказала она.

Молча спустившись, они двинулись в центральную часть форта. Двор освещало зарево чудовищного пожара, который несмотря на все усилия не удавалось потушить.

– Как вас зовут? – обратилась искательница к офицеру.

– Шийр, Учитель – ответил тот.

У штаба уже стоял караул. Они на несколько минут задержались ожидая, когда их пропустят. Внутри царил беспорядок, но постепенно офицеры возвращались к своим обязанностям. В комнату слышащих была очередь. Все толкались и кричали, даже знаки искательницы не очень помогали. Впрочем, Лалфи и Шийру таки удалось протолкаться к двери, у которой дежурили трое дюжих бойцов с символами ордена на груди. Лалфи вышла вперед, демонстрируя свой знак, и заговорила:

– Мне нужно срочно связаться с Кругом и Лагерем.

– Проходите, Учитель – Ответил один из караульных, сложив руки перед грудью в жесте почтения, и пропустил искательницу. Шийр остался в приёмной.

Комната слышащих была, как и все такие комнаты, тихой. За конторками стояли с десяток мужчин разного возраста. Все они занимались одним и тем же делом: прочитывали текст с грифельных досок, а потом замирали, уставив невидящий взгляд в одну точку. Лалфи подошла к конторке у входа, до которой едва доставал её подбородок, нашла чистую доску и принялась писать на ней краткое сообщение в Круг и просьбу в лагерь выяснить у Ливи состояние охраны небесной рыбы. Пожилой видящий, освободившись, повернулся и поманил искательницу рукой. Взяв у неё из рук доску, он прошептал ей на ухо:

– Охрана в порядке, была паника, потом все потеряли сознание, убитых нет, один травмировался при падении.

Затем он прочитал сообщение в круг и несколько минут спустя прошептал ей на ухо:

– Принято. Вам просили лично передать, чтобы вы не смели принимать никакой дряни и немедленно шли спать. Все отчёты утром.

Сообщение явно исходило от её начальника Ёнса, вечно распекавшего искательницу за невнимание к себе. Лалфи вышла в приемную, которая после тихой комнаты слышащих, казалась, ещё более шумной, и обратилась к Шийру:

– У гарнизона рыбы потерь нет. Он их просто вырубил, как и солдат здесь. Он вообще кажется не настроен убивать. Я так понимаю и ваш сын, тоже жив здоров. Послушайте, здесь можно что ни будь поесть и где ни будь поспать? – Усталым голосом спросила искательница.

– Конечно, Учитель! – Ответил просветлевший лицом Шийр – пойдёмте я всё организую.

Глава 7. Наследие

Злобно выматерившись, Андрей побежал к шагоходу. Крестовик скатился вниз, выйдя из зоны обстрела, и уже перевернулся в нормальное положение. Система маскировки больше не работала. К тому же взрывы частично повредили подвеску и маневренность машины существенно снизилась. Забравшись в неё, Андрей погнал шагоход в горы, стараясь миновать открытые места.

Он выжимал из крестовика всё, на что только способна была поврежденная подвеска, пока не удостоверился, что погони нет. Впрочем, это мало что значило, учитывая возможности искательницы, легко нашедшей и его, и крестовик.

Андрей прекрасно понимал: спрятаться ему навряд ли удастся. Потому он двинулся на станцию города Лъёч. Там в одном из пакгаузов он мог, во-первых, забрать поврежденную матчасть – беспилотник в который ударила молния, а, во-вторых, разжиться тугоплавким металлом, из которого могли получиться снаряды к рельсотрону. Конечно его оружие могло стрелять вообще любым ферромагнетиком, только вот, в полёте от трения о воздух снаряды могли попросту расплавиться, практически лишившись своих поражающих свойств, а это Андрея не устраивало от слова совсем.

Проникнуть в пакгауз оказалось плёвым делом. Единственный охранник крепко спал и даже не думал выполнять обход вверенного ему помещения. Андрей аккуратно срезал с железной двери замок и вошёл внутрь. Место это следовало признать крайне примечательным.

На полу лежало множество обломков и деталей механизмов. Здесь встречались зубчатые колеса, сорванные неведомой силой со своих осей. Толстые металлические двери со странными кремальерами, смятые словно бумага.

Были здесь какие-то ременные, цепные и червячные передачи, огромные рычажные механизмы, шаровые краны и поворотные заглушки, подшипники и редукторы. Андрей узнал даже детали супермаховика с помощью которого запасали кинетическую энергию. Словом, создавалось полное впечатление, что кто-то готовился к строительству какой ни будь компрессорной или водонапорной станции. Этот неведомый кто-то закупил всё это добро, а склад просто провалился под землю, похоронив вместе с собой надежды своего хозяина. А теперь всё это случайно выкопали и приволокли сюда, где оно бессмысленно долёживает свой век.

Андрей забрал пострадавший беспилотник, оставив на его месте подарок и письмецо искательнице. Написав его, он обнаружил, что неправильно транслитерировал свою фамилию, из-за чего получилось слово «Древний» (льихо). Надо было переписать всё сообщение, но делать это после всех приключений он просто поленился. Поэтому он, забрав десяток длинных толстых штырей, согнутых под самыми невероятными углами, загрузил их вместе со сломанным шпионом в крестовик. На прощание приварил на место срезанный замок, получилось не очень аккуратно, к тому же тот приплавился к косяку.

Андрей сначала хотел его снять и приварить заново, но потом вспомнил, что в пакгаузе имелся второй вход и решил оставить, нерадивому охраннику маленький сюрприз. Возле замка всё тем же резаком он вывел – «не спи на службе!», а потом двинулся в горы. Там присмотрел подходящую пещеру, вход в которую легко было закрыть раздвижной решёткой и замаскировать голограммой. Загнав туда крестовик, Андрей вылез, присоединил к шагоходу диагностический кабель и, усевшись несколько в стороне, занялся своими делами. А дела у него были более чем серьёзные.

Активная броня крестовика, оказалась отключена, сделать это мог либо его пилот, либо тот кто им прикинулся, то есть диверсант. Вряд ли кто-то из местных способен на такое. Значит пора искать вредоносную программу. Андрей начал с записей шагохода, и действительно обнаружил, что он лично примерно за 60 миллисекунд до прилёта первого снаряда, разорвавшегося рядом с машиной, отключил защиту и вновь включил её через 8 миллисекунд после попадания.

– Ах ты ж …. – Андрей повторил сказанное Лалфи в крепости.

Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы выяснить, что с его экзоскелетом пытались проделать туже манипуляцию, но киберзащита оказалась на высоте. Итак, теперь понятно, почему не удаётся отыскать доктора, кто пытался влезть в систему жилого модуля и почему, правильно рассчитанная траектория, привела стриж к аварии. Вероятнее всего вместе с ними сюда прибыл «призрак», а может и не один. Теперь он спрятался в каком-то из модулей управления и занялся исполнением своих прямых обязанностей – диверсиями.

Призраками называли вредоносные программы, созданные в ходе разразившейся на территории Американского Союза гражданской войны. Началась она уже после того, как Андрей улетел на Тетру и продолжалась почти два года с переменной интенсивностью. Особенностью той войны стало применение этих самых призраков, организовывавших просто фантастические по своей изобретательности диверсии. Включая или отключая различное оборудование, они умудрялись формировать цепи событий по типу домино, приводящие к просто чудовищным разрушениям инфраструктуры и нередко масштабным человеческим жертвам.

Ярчайшим примером, такой диверсии была авария в промзоне городишки Клемат в Калифорнии. Призраки, управляя стрелками, смогли привести к столкновению двух составов на магнитной подушке. Они состояли из цистерн с безопасными по отдельности веществами, которые оказавшись распылены в воздухе смешались и, прореагировав, образовали взрывоопасную смесь. Она взорвалась. Это привело к падению тяжёлого грузового беспилотника, который в свою очередь разрушил емкости близлежащего химического завода.

Вещества из них вступили в реакцию, которая привела к ещё одному более мощному взрыву и выделению крайне токсичных соединений, и, как назло в этот самый момент подул мощный порыв ветра. Меньше чем за полчаса ядовитое облако накрыло город, убив всё его население и около четверти личного состава расквартированной рядом с ним бригады сил самообороны. Последние, очевидно, и были целью призраков, но как часто случается пострадали в основном гражданские.

В городишке СанХуан у подножия Кордильер призраки смогли вмешаться работу термоядерной электростанции и передавать управляющему ИИ ложные данные с датчиков температуры и давления. Все шестнадцать энергоблоков были разрушены тепловыми взрывами. Это привело к гибели нескольких тысяч человек в самом городе и сотням тысяч жертв по всему региону из-за разрушения системы энергоснабжения.

Обнаруживали два типа призраков. Первый просто вредоносные ИИ. Они копировали себя везде, где только могли, и занимались постоянным сбором информации и диверсиями. Второй представлял из себя полноценные разумы. Эти существа осознавали себя, имели собственный язык, имена и своё сообщество со своими законами и правилами. По непонятной причине они не могли делать своих резервных копий и, слава Богу, не могли размножаться. Именно они были наиболее опасны. Второй класс призраков управлял первым. При этом неразумные призраки без колебаний выполняли любой приказ разумных.

После военного поражения своих создателей из Новой Калифорнийской Республики некоторым из них удалось сбежать в космос, и их регулярно стали отлавливать в поселениях дальнего внеземелья. Призраки старались прятаться и не выдавать своего присутствия, но не пакостить просто не могли. Масштабы, конечно были уже не те. Да и все существующие ИИ проектировали с учётом опыта атак призраков. Теперь они были приспособлены замечать их цепочки на первый взгляд неопасных и несвязанных между собой событий и предотвращать наиболее значимый ущерб. Всех неразумных призраков уничтожили много лет назад, уцелела лишь горстка разумных, но с годами их становилось всё меньше.

Даже Андрею довелось повоевать с этой заразой. В тот раз неразумный призрак забрался в сеть корабля и чуть не погубил их при входе в звёздную систему. Пришлось будить несколько человек, но с вредителем справились. Сейчас же Андрей скорее всего имел дело с разумным существом, у которого есть свои цели и его присутствие здесь неслучайно.

Всё что Андрей сейчас мог сделать, это повысить активность всех систем защиты. Ещё он запретил выполнять команды, которые исходили из любых мест, кроме того, где находится он, плюс только при совпадении голоса, внешности и биометрии, и только по кодированным ИИ экзоскелета каналам. А также запретил передачу значительных объёмов любой информации, ведь по непонятным причинам разумный призрак мог копировать себя только целиком. И лишь потом отдал повторный приказ бросить все силы на поиск Голубева.

Сообщение для: Ворон.

Отправитель: Нетопырь.

Я по-прежнему не считаю вашу идею с устранением объекта А.Л. удачной. Всё, чего нам удалось достичь, работая сообща – это вызвать разрушение системы камуфлирования и некритического повреждения подвески шагохода. При этом нанести вред лично ему, мы так и не смогли. Новая система кибербезопасности этой модели экзоскелета и правда впечатляет. Я не думаю, что объект А.Л. оставит эти события без внимания и абсолютно уверен, что теперь он нас заметит и значительно повысит бдительность, свою и систем. Я пошёл у вас на поводу, но впредь прошу сначала обсуждать ваши идеи со мной, раз уж мы оказались в столь затруднительном положении.

Сообщение для: Нетопырь.

Отправитель: Ворон.

Я по-прежнему считаю наиболее благоприятным для нас вариант со случайной гибелью, объекта А.Л. Раз уж мы здесь, то надо постараться использовать наше положение на полную. Он конечно нас заметит, но вряд ли ему удастся сделать серьёзный ход, первым, а у нас остаётся предостаточно способов повторить. Как говориться – «если драка неизбежна, то начинать надо первым».

Глава 8. Parra bellum

Лалфи и Шийр двинулись в сторону ворот, у которых всё началось. В нескольких десятках шагов от них находилось приземистое каменное здание, где жили караульные. Шийр проводил девушку в свободную комнату, предложив располагаться. Убранство клетушки было по-армейски простым. Кровать, небольшой шкаф и стол с низкими ножками, перед которым лежал крохотный коврик. Не более, чем через четверть часа один из караульных принёс её вещи.

В здании имелась небольшая помывочная. Это было просто небольшое помещение, с потолка которого струями текла ледяная вода. Кажется, она била из-под земли и собиралась в емкость наверху, а уже оттуда распределялась по крепости. Посреди комнаты находился небольшой круглый бассейн. Стены здесь украшали всё те же, знаки что и в горах, правда здесь их, похоже, пытались сколоть, но в некоторых местах они сохранились. Над бассейном на потолке располагался изменённый знак высшего посвящения ордена с семиугольником в центре. Не хватало только фигуры древнего.

Лалфи давно привыкла к мытью в холодной воде. К тому же стояло лето, и она вполне спокойно привела себя в порядок и отправилась в комнату. За время, проведённое в помывочной ей, принесли полный котелок горячей солдатской похлебки с птичьим мясом и орехами. Наевшись, искательница отправилась спать.

Лалфи снился древний. Неясная фигура всадника, несшегося вверх по склону среди редколесья. Он двигался довольно долго и остановился у знакомого пакгауза со странными механизмами, незамеченным проник туда и, забрав несколько вещей, которые его заинтересовали, двинулся дальше. Его целью стала крупная пещера. Добравшись до неё, он оставил то, на чём ехал, а это было явно не живое существо, потом сел прислонился спиной к стене пещеры и уснул. Он злился на себя и кого-то, кого Лалфи не знала.

Ещё она видела парящие глаза, снующие над горами в поисках чего-то. Некоторые из них двигались над ручьями и звериными тропами всего в паре локтей от земли. Всех их связала между собой словно бы паутина, многие, из нитей которой тянулись за горы. Через эти нити проникал мертвый взгляд. Вот удивительно, сейчас он был не один. Будто бы кто-то, такой же неживой и безразличный, как и он, смотрел чужими глазами. Вот интересно на той стороне их было минимум двое. Подглядывали они опасливо и определённо боялись древнего.

Утром девушку разбудил всё тот же тысячник с синяком на скуле. За ночь к его украшению успели прибавиться глубокие круги под глазами. Он передал ей приглашение коменданта форта, который просил посетить его, как можно скорее.

Комендантом здесь служил целый десятитысячник. Похоже что обычно он был важен и велеречив, наверняка происходил из благородной семьи и очень маловероятно, что раньше видел реальный бой. Сейчас он выглядел порядком помятым. Скорее всего сообщение о том, что один единственный древний, по сути разгромил почти шеститысячный гарнизон уже дошло до начальства и он был крайне недоволен.

– Здравствуйте Учитель – Поприветствовал он Лалфи – Та’Ёйш к вашим услугам.

Та’Ёйш сын Та'Нола из рода Иш десятитысячник

– Рада встрече. – холодно произнесла искательница, как и всегда после пробуждения у неё было отвратительное настроение – Скажите, а почтенный Тха’Ёл, часом, не ваш родственник?

– Чего уж тут скрывать? Он мой двоюродный брат. Наш дед, лишил моего отца наследства и выгнал из дома. Да, я сам хотел сюда перевестись. Всё–таки земля предков. Увы, когда я здесь оказался, а я тогда служил вторым сотником, мой кузен даже не удосужился ответить на моё письмо, а на предложенную встречу не явился, чему сейчас я, не скрою, очень даже рад. – Спокойно ответил комендант. По его тону было понятно, что он устал всем пересказывать историю своей семьи. – Но сейчас не об этом. Скажите учитель, где сейчас древний?

– Около сорока тысяч шагов на северо-восток, крупная пещера. Он забрал что-то из механизмов древних в пакгаузе на станции Лъёч и двинулся туда. Мы смогли повредить, некую машину с помощью которой, он очень быстро передвигается. Пока что он, толи спит, толи просто не активен. Да, кстати, сколько у нас потерь?

– Около тридцати раненых, один сорвался со стены и сломал себе шею. Те, кого он оглушил, уже пришли в себя – ответил тысячник.

– Выходит, он не старался убивать. Хм… – задумчиво сказала Лалфи, а потом, переменив тему продолжила – Ещё одно, парящие глаза, которые он контролирует, что-то ищут в горах. Их над фортом почти не осталось, все которые были здесь вчера, за ночь переместились в горы. Тут кроме моего личного только два.

– Вашего, простите, личного?

– Да один из них приставлен наблюдать лично за мной, возможно и за другими такие следят, но я могу чувствовать, чем конкретно они заняты, только когда взгляд направлен на меня.

– Скажите, а два других, что делают?

– Не представляю, честно говоря, не люблю лезть в чужую работу.

– Оставим это, пожалуй, на потом. Скажите, а кроме Вас, ещё кто ни будь в состоянии видеть древнего или парящие глаза?

– Две мои воспитанницы. Одна лучше, другая хуже, думаю вдвоем смогут обеспечить ещё один отряд – сразу поняв, что от неё хотят, сказала искательница.

– Что ж отличные новости. Мы можем выставить две сотни, плюс увеличить гарнизон у небесной рыбы до полной сотни – задумчиво заговорил Та’Ёйш.

– Хорошо бы и в Лъёче охрану выставить – сказал тысячник – если ему там, что-то надо, он может туда снова заявиться. – Он задумчиво потер синяк на скуле.

– Я бы попросила ещё отправить несколько десятков на усиление гарнизона лагеря Ордена – Перехватила инициативу Лалфи. – Эти здания построены древними, ему там, тоже что-то может понадобиться. Кроме того, – продолжила она – есть те, кто убил древних у небесной рыбы. Как бы они не попробовали воспользоваться ситуацией и напасть.

– И того, вы просите у меня три сотни плюс поисковые ящеры – комендант принялся записывать на листе – И боевых бы не плохо. Да ещё сотню на снабжение не меньше. – Та’Ёйш поцокал языком. – Ещё посты и разъезды внизу, туда ещё ящеров – Вид у него был невесёлый. – Учитель, а ваших учениц точно нельзя разделить, например, одну в охрану Рыбы, вторую в поисковый отряд. Я так понимаю, в лагере есть ещё несколько ваших учениц, может они его как-то совместно прикроют? – задумчиво, толи спросил, толи просто сказал десятитысячник.

– У нас воспитанницы, это раз – мрачно сказала Лалфи – делить их я бы не хотела, это два…

И потянулось совещание. Идея десятитысячника оказалась предельно проста, отряды без искательницы и слышащего бесполезны. Сотня или две, какая разница если они слепы? Может на иллюзию, второй раз уже так не попадутся, но как, вообще, сопротивляться невидимке, если нет совсем никаких способов определить, где он?

Лалфи крайне не нравилась идея отпускать девочек с солдатами, но рассуждения десятитысячника была вынуждена признать вполне здравыми. На удивление комендант очень неплохо разбирался в тактике, снабжении и взаимодействии войск.

Он предлагал включить подразделения по одному слышащему и двух солдат круга для связи и защиты искательниц, плюс выделить двоих телохранителей из солдат, пообещав, что лично убьёт их, если с девочками что-то случиться. В тот момент, в нём не осталось ни чего от того увальня, каким казался всего полчаса назад. Взгляд его был острым и жестоким. Перед Лалфи сидел человек, который понюхал крови и этот запах ему определённо понравился. Искательница ни секунды не сомневалась, что он с лёгкостью выполнит свою угрозу, если потребуется.

В Круг Ёнсу отправили сообщение, в котором кратко изложили их план и просили разрешения на реализацию. На удивление не минуло и четверти часа, как пришло одобрение. Глава выделил троих слышащих с боевым опытом и охрану из гарнизона лагеря. Сама крепостишка должна был стать опорным пунктом. Штаб всей поисковой операции и другие службы предполагали разместить в Лъёче.

Лалфи двинулась в комнату, где спала, чтобы собрать вещи, и внезапно для себя встретила бывшего сотника Шилка. Огромный во всех измерениях он был весь увешен патронташами и нёс на плече западянскую стенобойку, которую даже здоровяк Вийн поднимал только двумя руками. С ним шагала пара десятков таких же, как он, без нескольких лет стариков. Вид они, правда, имели более чем боевой. Свою поношенную форму они содержали в чистоте и порядке. За плечами они несли походные сумки и винтовки. Замыкал шествие старый Лоньш со своим учеником, тащившие большие кожаные сумки.

– Доброе утро, учитель! – Прогудел сотник. – Рад встрече.

– И почему я только не удивлена? – Невесело спросила искательница. – А вы то, что здесь делаете?

– Объявлена мобилизация. – Пожал плечами сотник. – Вот привёл, тех из моей сотни, кто ещё боеспособен.

– Здравствуйте учитель – поприветствовал её старый Лоньш.

– Привет и вам, добрый Лоньш и вашему ученику – Ответила Лалфи.

– З-здравствуйте учитель – застеснялся парень – А ваши ученицы тоже здесь? – вдруг выпалил он.

– Нет, они в лагере в горах. – она хитро подмигнула парню, повернулась к сотнику. – Как на счёт обороны небольшой крепости? Справитесь? Гарнизон три десятка наших солдат и восемь стражников. К слову, там есть лазарет и своя аптека, как бы они нам не пригодились.

– Ежли прикажут, то с удовольствием. Я слыхал немало хорошего о тамошнем коменданте. Ещё бы десятка три четыре и, глядишь, продержимся. А с кем воюем-то – прогудел сотник.

– С древним – сказала искательница.

– То есть он, что один? А зачем же тогда мобилизация? Мы что, одного будем тремя сотнями ловить – Удивленно уставился на неё сотник.

– Здесь шесть тысяч, а он в одиночку тут всё разнёс – Мрачно ответила Лалфи.

– И как же, с позволения спросить? – Недоуменно продолжил сотник.

– Ну он многое натворил, но самым, пожалуй, оригинальным, было сделать двери и ворота невидимыми, народу об них руки ноги переломало…. – Не здороваясь, произнёс, подошедший сзади Шийр. – Здравствуйте учитель, о, я смотрю и мой первый командир пожаловал. Ну здравствуй Сотник.

– Шийр, ты ли это? Давненько не виделись, как мальчишка-то твой, уже учится?

– Старший из пятерых, уже служит…

Глава 9. Подарок

Всего четыре часа спустя отряды уже грузились в поезд, шедший в Лъёч. Шилк, Лоньш с учеником и ещё с десяток ветеранов покрепче двинулись в горы остальные остались в форте.

Всего выдвинулось три с половиной сотни. Две поисковых с которыми шли по тридцать ящеров и по пять десятков в усиление охране небесной рыбы, страже шахт и гарнизону лагеря. Следом должны были выдвинуться ещё три сотни одна в обеспечение и две для патрулирования с каждой из них придали ещё по полсотни ящеров. Основной базой, как и согласовали, предстояло стать лагерю наверху и Лъёчу внизу, там собирались развернуть склады, лазареты и пункты связи для обеспечения поисковых отрядов и охраны небесной рыбы.

В городок они прибыли во второй половине дня. Судя по ощущениям искательницы, древний пока что оставался всё в той же пещере, толи чинил что-то, толи просто отдыхал после учиненного безобразия. Пока солдаты разгружали имущество, Лалфи написала письмо своим воспитанницам с инструкциями. Итак, Элни и Ливи предстояло присоединиться к солдатам. Первой двинуться к охране небесной рыбы, а второй остаться вместе со вспомогательной поисковой партией.

У Лалфи появилось немного свободного времени и она отправилась посмотреть, что древний забрал из пакгауза. К месту она добралась на тягловой птице и потому даже почти не запачкала сапог. Охранник, несмотря на поздний час спал. При пересменке, он даже и не подумал осмотреть помещение.

Каково же было его удивление, когда главная металлическая дверь в пакгауз оказалась прочно приплавлена к косяку, а на ней красовалась аккуратно вырезанная надпись «не спи на службе». Внутрь попасть искательнице всё же удалось. С другой стороны здания имелась маленькая деревянная дверца. Охранник не мог точно сказать, что взял древний, зато это не составило труда искательнице. Он забрал с собой тот самый странный шар и какие-то штыри. На месте шара лежала записка.

Ну как записка на тонкой пластинке металла явно взятой здесь же, древний выжег вот что:

«Красотке.

Чрезвычайно рад свидится с тобой лично! Обстоятельства нашей вчерашней встречи были несколько сумбурны, а вид, твой весьма растрёпан. Впрочем, в самое сердце ты поразила меня не столько твоей красотой, сколько яркой образностью речи и глубиной метафор. Я надеюсь, что мне больше не случится слышать от тебя подобного, или мне придётся совсем разочароваться в красивых девушках.

Оставляю тебе подарок. Его носят на шее для защиты от зла, а она лишней не бывает.

С уважением Андрей Древний»

Лист металла внизу был скручен в трубочку, надсечённую по всей длине, так что искательница легко смогла вскрыть её ножом. Внутри оказался кулон в виде креста, украшенного какими-то драгоценными камнями и сложным орнаментом более чем искусной работы. С задней его стороны нашлось стилизованное изображение рыбы и витьеватые письмена. Лалфи мельком глянула на него, а потом перечитала послание. Предпоследнее слово записки оказалось для девушки совершенно непроизносимо, да и просто прочитать его ей удалось с трудом, а вот слово «Древний» она как раз таки поняла прекрасно.

Её просто распирал гнев, этот нахал смел упражняться в сарказме, издеваясь над её непривлекательной внешностью. Да ещё и вновь сделал замечание относительно вырвавшегося ругательства. И вообще, как это мерзавец смел, он ей угрожал, да ещё так нагло.

Однако гнев её немного ослаб, стоило ей коснуться украшения. Его переполняла сила. Такая мощь, какой ей ещё не приходилось ощущать. И её вполне можно было взять и использовать. Раньше девушке не приходилось получать в подарок украшения, тем более такие дорогие, да и ещё и позволяющие стать сильнее. Выбросить его ей было просто жалко. Лалфи фыркнула себе под нос – «Ты совсем дурак, если решил купить меня, какой-то там побрякушкой». Девушка нашла на удивительно тонкой и прочной цепочке крохотный замочек и легко открыла его. Потом она надела цепочку на шею и, застегнув, спрятала украшение под одежду.

Когда Лалфи вернулась слышащие уже прибыли. Один из них присоединился к основному отряду, командовать которым отрядили Шийра, как не поддавшегося панике в форте. Остальные пошли в лагерь, откуда им предстояло разойтись по местам назначения.

Основной отряд выдвинулся в указанном Лалфи направлении к пещере в которой отдыхал древний. Солнце ещё только миновало зенит. Им предстоял длинный и очень тяжёлый день.

Отряд, возглавляемый сотником Шийром, весь день поднимался в горы. Солнце уже скрылось, а они так и не достигли пещеры, где древний, судя по ощущениям Лалфи, возился со своим механизмом. Все были измотаны подъемом, к тому же у нескольких солдат начались головные боли и слабость. Их пришлось тащить практически на руках, а данное им снадобье, кажется, совсем не помогало. Привал устроили на нешироком уступе, лишь когда совсем стемнело. Палатки не ставили, костров не разжигали. Увы, это не помогло.

––

Андрею немилосердно хотелось спать, но местные явно собирались его преследовать. Судя по данным беспилотников форт гудел, как развороченный улей. В городе уже была объявлена мобилизация, а паровозы доставляли в форт имущество и мобилизованных.

Андрей нарезал краденые штыри на равные отрезки плазменным резаком. У крестовика имелась система изготовления снарядов для ручных рельсотронов, которая требовала использования заготовок определённого размера. Он битый час засовывал в нутро машины обрезки штырей и получил больше полутора тысяч пуль. Закончив с этим, он присел отдохнуть к стене пещеры и сам не заметил, как заснул.

Разбудил его сигнал опасности, поданный Ильичом, пусть и несколько неуместный, потому что никакой опасности не нашлось. Впрочем, Андрей этому даже обрадовался. В пакгауз, где хранили механизмы древних, заявилась искательница. Наорав на сторожа, она таки попала внутрь, где обнаружила его письмо. В процессе чтения на её лице выражение быстро менялось от интереса к гневу. Потом она ножом открыла скатку внизу листа и мельком глянув на подарок, перечитала письмо ещё раз, при этом похоже что разозлилась ещё сильнее.

Андрей с неподдельным интересом наблюдал, что же будет дальше. Он положил туда нательный крест своей матери, почти фамильную драгоценность. Когда-то его изготовил на заказ известный ювелир. Его освятили установленным порядком чуть ли не у Гроба Господня. Священный символ, к слову, достался матери от какой-то, толи двоюродной, толи троюродной прабабушки, которую, тем не менее, мать знала очень хорошо и немало о ней рассказывала. Короче, вещица была со своей историей и интересной особенностью: с задней поверхности выгравировали не только надпись, «Спаси и сохрани» но и изображение древнейшего христианского символа – рыбы.

Искательница с видимым интересом рассмотрела крест и надела его с явным удовольствием. По дороге обратно на станцию, она несколько раз его доставала, рассматривала и выглядела при этом как кошка, стянувшая рыбу.

Андрей, ожидал чего угодно, но только не вот такой реакции. Честно говоря, он был искренне убеждён, что эта вредная девица отбросит крест в сторону или ещё что сделает, но оставлять себе не будет. Ему пару раз случалось видеть, как люди, швыряли в сторону просто брелок с крестом, утверждая, что укололись о полированный шар. Теперь же получалось, что он подарил практически самую дорогую свою вещь, взбалмошной рыжей девчонке ростом метр с кепкой, которую считал натуральной ведьмой. По сути наихудшему своему здесь врагу! Забирать подарок теперь было глупо. Ну и ситуация. Да что ж такое-то, а?!

Андрей не привык долго гневаться и быстро успокоился. Когда-то давно мать говорила, чтобы он отдал крест и кольцо своей невесте. Его бывшая жена Таня, с которой их поженили ради здоровых детей, ни во что не верила и носить их не стала. Вот он и таскал с собой, эти две, по сути ненужные ему вещи, больше трёхсот объективных лет.

А может оно и к лучшему? Может стоит забыть обо всём? В конце концов, если благодаря этому крестику, вечно всем недовольная рыжая станет немного больше улыбаться, так всё было и не совсем зря? Бог его знает! Бросив злиться, он встал и двинулся готовиться к реализации следующей своей задачи – поиску доктора Голубева. А для этого ему надо было сначала починить привод крестовика.

Следовало признать призрак знал своё дело и подставил машину под удар снаряда, так, чтобы повреждения оказались максимальны. В нескольких местах потекла гидравлика и частично оказались повреждены искусственные мышцы, вся эта машинерия приводила в движение ноги шагохода, делая его чрезвычайно маневренным и удивительно тихим. С гидравликой Андрей провозился недолго, повреждённые детали он просто заменил отпечатанными на аддитивной машине крестовика. С мышцами пришлось возиться дольше, в отличие от живых, искусственные мышцы не были способны регенерировать и пришлось потратить почти восемь часов на то чтобы скрепить разрывы и загерметизировать их оболочки.

Глава 10. Вечеринка у древнего дома

Когда отряд уже укладывался спать, Лалфи почувствовала живой взгляд. Древний смотрел на них через прицел. Искательница теперь чувствовала всё намного тоньше, особенно его. Странное украшение и правду придавало сил. Оставался один вопрос: зачем древний дал ей оружие против самого себя? Или он не знал о свойствах кулона, или с украшением было что-то не так? Может, оно обманывало её. Тот, кто в состоянии вложить такую силу в вещь, наверняка, может обмануть чувства искательницы. Лалфи, стараясь не шуметь, перекатилась за камень. Кажется, здесь её будет труднее достать. Остальные, ничего не замечая, готовились ко сну.

Она ожидала чего угодно, но только не того, что случилось дальше. Взгляд исчез, а секунду спустя в небе над их импровизированным лагерем закружилось несколько солнц, казалось, вновь наступил день. А потом Лалфи почувствовала, что древний смотрит сразу из всех этих штук. С минуту спустя раздался громкий голос он произносил слова резко и с незнакомым акцентом.

– Дама и Господа! В этот замечательный вечер мы счастливы приветствовать вас на нашем концерте. Вставайте! Как можно спать в такую ночь!? Сегодня вместе с вами мы усладим свой слух лучшими шедеврами музыки прошлого. Только сегодня и только для вас все хиты ансамбля «Тру-у-пы лю-ю-доедов»! Не благодарите! – Полный едкого сарказма голос древнего стих, а со всех сторон начало нарастать низкое биение, отдававшееся в животе и, словно бы, бившее по голове. Оно всё ускорялось, то становясь выше то ниже, а потом зазвучало нечто напоминающее музыку.

Такого Лалфи слышать ещё не приходилось. Привычную ей музыку можно было сравнить с плавным течением реки, мягко журчащей на перекатах или шелестом ветерка в хвое. Однако то, что она слышала сейчас, напротив напоминало смесь воя урагана с шумом водопада. И сквозь всё это слышалось низкое рычание пополам с омерзительным визгом. Эти два голоса не пели, они скандировали текст на незнакомом языке. Куски его регулярно повторялись, перемежаясь между собой, казалось, в случайной последовательности и при всём при этом, звучала именно музыка. Незнакомая непривычная, но музыка, в ней не было ни покоя, ни радости, только злоба и уныние. То и дело сквозь грохот пробивался плаксиво-капризный голос, явно принадлежавший взрослому мужчине, который казалось, изображал из себя женщину. Свет, исходящий от кружащихся в небе в стремительном хороводе глаз, стал мигать в такт музыке меняя свой цвет и яркость.

– Что это за кошмар?! – прокричал подошедший к ней Шийр.

– Не знаю, древний, пытается не дать нам спать – ответила Лалфи.

– Да я и сам понял, откуда этот звук.

– Оттуда –девушка указал на кружащиеся в небе фонари.

Песни, если кто-нибудь мог бы их так назвать, сменяли одна другую. Слушать всё это было решительно невозможно. Сквозь музыку стали доноситься выстрелы. Солдаты в ярости пытались сбить светящиеся в небе штуки огнём, но те метались только ещё проворнее. В мерцающем свете тупо бродили, будто ослепшие ящеры. А с неба грохотал всё тот же ехидный голос.

– Ну что же вы не танцуете, Господа!? Пляшите! Не каждую ночь можно услышать лучшие образцы музыки древних. Ну давайте же, двигай-тесь, двигай-тесь! Давай, давай, давай, давай – задорно кричал он.

Один из солдат схватившись за голову побежал куда-то в лес, под весёлый гогот, несшийся сверху. Одна из светящихся штук отделилась от хоровода и двинулась за ним, не позволяя сбежать с этого жуткого концерта.

– Где эта тварь? – прокричал в самое ухо Лалфи Шийр.

– Выше по склону. Наблюдает за нами.

– Убью гада! – Зло прошипел командир. – Вы со мной, учитель?

– Да!

Лалфи распотрошив мягкую подушечку, набитую древесным волокном, запихала его себе в уши, пытаясь защититься от омерзительного шума. Стало легче, но полностью избавиться от музыки не удалось. Тем временем Шийр созвал, солдат и те, вооружившись до зубов, собрались в центре освещённого, словно днём лагеря. Искательница спешно подошла к ним и всего минуту спустя три десятка наиболее боеспособных солдат двинулись вверх по склону. Дорогу им освещало аж целых три парящих глаза, продолжавших извергать на их головы невообразимую какофонию.

Судя по ощущениям искательницы древний находился примерно в двух сотнях шагов выше по склону. Подъем здесь был довольно пологим и они относительно быстро преодолели это расстояние. Настырные фонари даже и не думали отставать, поливая их всё новыми и новыми порциями невыносимой музыки. Отряд уже почти добрался до каменной площадки, где, судя по всему, расположился древний, когда музыка резко изменилась. По-прежнему, громко и часто бил барабан, но ритм стал равномернее и как-то однообразнее, что ли, а потом к нему добавилась мелодия на непонятных инструментах, такая же нудная, как и он сам. Свет исходящий с неба заметался и вдруг сошёлся на большом плоском камне в паре десятков шагов впереди них.

Камень этот был крупным – шагов десять, а то и больше, в ширину и, довольно, гладким, словно помост. Свет выхватил его из темноты, а мгновение спустя на него, как на сцену покачивая бедрами вышли четыре девушки в весьма облегающих нарядах, скорее подчёркивавшей, нежели скрывавших изгибы их тел. Еще мгновение и они начали танцевать.

Танец казался странным, но следовало признать, эти равные ритмичные движения действительно подходили музыке. Лалфи не сразу заметила, что девицы все были на одно лицо и лицо это она уже видела. Это оказалась всё та же девочка, что устроила переполох в форте, только повзрослевшая лет, эдак, на восемь. Удивительно, но фигура у каждой из четырёх версий отличалась.

Музыка сменилась на более медленную и размеренную, а с ней сменился и танец. Теперь девицы, отплясывали совершенно бесстыдно, словно специально стараясь смутить зрителя. Лалфи оглянулась и обнаружила, что солдаты просто-таки прилипли взглядами к танцовщицам, один даже рот открыл. Шийр вместе с остальными зачарованно уставился, на пляшущие иллюзии. Лалфи подхватила с земли крупный сук и как копьём запустила им в девиц. Он беспрепятственно прошёл сквозь них, а те этого даже и не заметили.

Её пробрало раздражение и в этот момент она почувствовала древнего. Этот гад находился всего в нескольких шагах справа от неё. Она резко повернулась. Чуть в стороне от тропинки лежал толстый ствол поваленного ветром дерева, а на нём и сидел древний.

Он был так высок, что даже сидя глаза их оказались на одном уровне. Всё тело его покрывала броня. Шлем имел глухое е забрало. На плечах торчали какие-то нашлёпки высотой в полголовы. Рук у него было четыре. Лалфи не слышала ни звука, но плечи этой гротескной фигуры сотрясались, а левая нижняя рука била сжатым кулаком по колену – он хохотал. Этот мерзавец веселился, глядя на зависших солдат!

Девушка сделала два шага к нему. Тот кажется сначала не понял, что она его видит. Впрочем, в обычном смысле слова, глазами она его и не видела. Перед ней предстал размытый силуэт, созданный её ощущениями. Каким-то образом она чувствовала его эмоции, и сейчас он от души веселился. Он обратил на неё внимание и вдруг стал видим. Оказавшееся зеркальным, забрало стало прозрачным и за ним обнаружилось худое костистое лицо. Всё что могла сказать Лалфи – это то, что лицо это выглядело самым обыкновенным. Разве что глаза его были невозможного, нереального голубого цвета, какого она никогда не видела даже у западян. С минуту они смотрели друг на друга, а потом он сказал, с уже знакомым акцентом:

– Привет, рад видеть в добром здравии! – Несколько секунд промолчав он продолжил – Ты только посмотри на них, как залипли! – А потом снова расхохотался. Лалфи обернулась. Вся мужская компания, как зачарованная, уставилась на танцующих девиц. – Мозги у вас, я погляжу, совсем не испорчены масс культурой… – И он снова расхохотался. Последнюю фразу искательница совсем не поняла.

– Какого… – Лалфи хотела выругаться, но ей почему-то стало неудобно. – Ты делаешь?

– Ну, ни здрасьте тебе, ни пожалуйста! Сижу, смотрю – развёл он верхней парой рук.

– Нет, я вот про это вот всё! – Девушка указала на представление.

– А чего такого-то, вон им как нравится, пускай себе смотрят. – Ухмыльнулся он. – Я, правда, сам не любитель такого рода представлений, но ежели кому заходит, то пожалуйста…

– Куда заходит? – окончательно встала в тупик искательница.

– В смысле нравится.

– А ну-ка убери это! Немедленно! И изволь разговаривать с должным почтением. Ты говоришь с искательницей внутреннего круга – в Лалфи поднимался гнев – как ты вообще смеешь устраивать здесь подобное бесстыдство, а?

– Это земля древних, а не ваша. Что хочу – то и делаю – спокойно ответил великан.

– А ну ка убери это, а не то я…

– А не то что? – Перебил её древний.

Вместо ответа Лалфи ударила всей своей новообретённой мощью. Не ожидавший такого древний потерял равновесие и, беспомощно замахав всеми четырьмя руками, кувыркнулся со ствола назад. Несколько секунд он лежал навзничь, а потом неловко перевернулся и, цепляясь за стволы деревьев, с видимым трудом поднялся.

– Ух ты! Как ты умеешь… – в голосе его звучало уважение. – Ладно, красотка, бывай! Мне, пожалуй, спать пора, чего и тебе желаю. Моих товарищей убили не вы и я на вас зла не держу. Не трону, но и мешать мне не позволю. Возвращайтесь домой, не чего тут шариться, только приключений себе найдёте.

Древний нетвёрдой походкой двинулся в темноту, при этом, снова став невидимым. Искательница стояла, что называется, обалдев. Удар такой силы отключил бы любого обычного человека на день, как минимум, а то ещё и на пол следующей ночи, а у древнего кажется было небольшое головокружение и всё.

Веселье на камне тем временем продолжалось. К девицам прибыло пополнение – несколько новых, пели на разные голоса и лихо отплясывали. Лалфи с трудом растолкала Шийра, который, как зачарованный, глядел на это безобразие и предложила возвращаться в лагерь, но тот заявил, что лучше здесь, чем слушать то, что звучит там.

Лалфи устало поплелась обратно в основной лагерь и, вот чудо, не один из глаз не последовал за ней, кажется, полностью утратив свой интерес к её персоне. В лагере, тем временем шло веселье того же плана, только музыка отличалась, да девицы были чуть более одеты. Не избалованные женским вниманием солдаты, как зачарованные пялились на ловко пляшущих девиц и не в какую не желали отвлекаться от этого занятия.

Глава 11. Травля охотников

Ночь Андрей провёл в лесу. Рыжая использовала против него некий атакующий прием, кажется, это и был тот самый «удар искателей», которого здесь всё боялись. Как оказалось, весьма сильна штука. Не будь у Андрея экзоскелета и немалого опыта адаптации к тяготению, он бы провалялся целый день, а тои дольше. К утру его несколько отпустило и он двинулся к пещере, где спрятал крестовик, чтобы заняться его приводом.

Только к вечеру, терзаемые горной болезнью и недосыпом солдаты дотащились до пещеры. Они потратили кучу сил на борьбу с тягловыми птицами и ящерами. Одна часть их разбежалась, испугавшись музыки, а другая стала агрессивна и раздражительна по той же причине. Андрею, лишь с большим трудом, удалось незаметно ретироваться и перегнать почти отремонтированный крестовик в пещеру, находившуюся выше по склону.

Система маскировки шагохода работала иначе чем у беспилотников или экзоскелета. Для использования метаматериалов крестовик был слишком велик и имел слишком сложную форму. Маскировка машины по сути представляла собой голографический экран, покрывавший весь корпус. Для обеспечения его работы требовались огромные вычислительные мощности и, как на зло, снаряд повредил именно модуль управления. Починить его без запасных частей не представлялось никакой возможности. Ночью Андрей потратил кучу времени на то, чтобы подключить экран к основному компьютеру и запустить на нём нужное П.О. Маскировка всё равно работала плохо, сказывалась нехватка аппаратных мощностей, ведь основной компьютер поддерживал работу бортового ИИ, тратя на это львиную долю своего ресурса.

В утренних сумерках Андрей перегнал свою машину ещё выше по склону, чтобы исключить столкновение с отрядом, озверевших от недосыпа и усталости солдат. На малоодетых девиц никто из них уже не пялился. На ночь они остановились возле пещеры, где раньше Андрей чинил свой шагоход. Музыка не смолкала, мешая спать. В этот раз Андрей предпочёл не подходить к их лагерю опасаясь вновь получить по голове от искательницы.

Он поинтересовался что происходило с другими отрядами, для которых так же было организовано представление с блэк-джеком и… короче с музыкой и голограммами. Около стрижа несколько солдат чуть не задохнулись, спрятавшись от вездесущей музыки в блиндаже, вход в который они частично завалили. Второй поисковый отряд, который пытался отрезать его от пути вниз в предгорья, был в том же состоянии, что и первый, разве что ученица Лалфи некая Элни менее болезненно воспринимала представление и, кажется, даже заинтересовалась костюмами певиц из далёкого прошлого.

Лично Андрей не одобрял такой одежды. В конце концов, в жизни, вид, открывавшийся прозрачной тканью, слишком часто приносил лишь разочарование, которого не случилось бы, позволь девушки разгуляться буйной мужской фантазии.

Легче всех приходилось защитникам лагеря, которые могли запереться от музыки в подвалы. Туда беспилотники проникнуть мне могли.

Заканчивались четвёртые местные сутки с момента исчезновения Голубева и ситуация, казалась, критической. После того, как Андрей ограничил возможность призраков мешать поискам, беспилотники обнаружили с десяток пещер, которые камуфляжные могли бы использоваться в качестве базы. В некоторых из них и правда нашлись явные следы стоянок и даже запасы снаряжения. Людей, только, не было.

В одной из них на стене нашёлся странный знак весьма замысловатая шестилучевая звезда в круге. Она не походила на звезду из двух треугольников, виденную Андреем на земле. Скорее она напоминала разваленного осьминога асимметрично разбросавшего свои щупальца. Изображение судя по всему нарисовали кровью, которая, как известно, не самая надёжная краска и знак частично успел осыпаться, но всё равно вид имел весьма неприятный. А ещё шпионы нашли несколько мест, где ручьи вытекали из нешироких щелей между камнями. Ну прям, как из той пещеры в которою, он провалился вместе с крестовиком.

Это как раз таки могло оказаться причиной того, что камуфляжных так трудно найти, перемещаясь по руслу ручья, вполне можно не оставлять следов. Это объясняло и то, что к потенциальным выходам не вели тропы. Если выходить из ручья каждый раз в разную сторону в одном месте, то можно создать весьма натуральную иллюзию действующей переправы. Оставалось выяснить лишь одно: как камуфляжным удавалось так ловко двигать камни, закрывающие вход. Андрей приказал беспилотникам следить, за выходами ручьёв, а сам занялся ремонтом крестовика и подготовкой к освобождению доктора.

У него не раз появлялась мысль пойти к искательнице и прямо попросить её помощи, естественно не бесплатной. Используя оборудование стрижа, вполне можно было вернуть зрение и возможность ходить её подруге. И правда, операция на глазах потребовала бы всего нескольких дней. Даже если сетчатка безвозвратно повреждена, они могли просто вживить мозгомашинный интерфейс и установить протезы, никто бы даже не заметил. А вот аппарат Елизарова после операции сращивал бы её кости в течении не менее чем полугода.

Конечно, он мог работать в автоматическом режиме, да и способы ускорить рост костей вполне имелись, но всё равно дело это небыстрое. Да и потом требовалась реабилитация. Так что пришлось бы здесь застрять. Впрочем, освобождение Голубева всё могло окупить. Только вот, знай искательница, где прячутся камуфляжные, она скорее занялась бы их уничтожением нежели поисками Андрея. А потому это безусловно привлекательный вариант отпадал.

Ещё одна ночь под музыку окончательно вымотала солдат, к тому же, их тягловые птицы отказывались идти дальше, и вся нагрузка легла на более терпеливых ящеров. Андрей, уже было понадеялся, что они бросят преследование, но оба отряда взялись разворачивать постоянные лагеря, явно собираясь продолжить охоту. Уже к утру они ходили, замотав голову толстым слоем тряпок, и общались жестами. Спали по очереди в блиндажах, в которые вели длинные ходы, что сильно ослабляло звук. Визуальная часть представления судя по всему им изрядно приелась и на неё никто уже не обращал внимания.

Сам же Андрей обосновался в труднодоступной пещере. В купе с голографической маскировкой входа, это давало ему возможность спокойно заняться своими делами. Оставив здесь крестовик Андрей направился к ближайшему выходу ручья, располагавшемуся как на зло почти в десяти километрах.

До места он добрался только, когда солнце уже поднялось над горизонтом. Ручей здесь расширялся и мелел. Внимательно осмотрев дно, Андрей ожидаемо нашёл там несколько заржавевших предметов: пару патронов, какой-то кружок (возможно раньше это была монета) и несколько деталей, назначение которых было уже не определить. Он довольно долго осматривал место выхода воды между камней, но, увы, так и не нашёл никаких признаков механизма, который поворачивал бы глыбы, открывая проход. Андрей потратил несколько лишних минут и заминировал их. Если бы камни сдвинулись с места, заряд бы сдетонировал.

Он уже собирался вернуться к крестовику, как получил сообщение, что в трёх местах, где ручьи вытекали из скалы, камни раскрылись и оттуда выходят отряды солдат в камуфляжных плащах. С ними, шло довольно много ящеров. Один из отрядов численностью до двух рот явно направлялся к лагерю Ордена. С собой, кроме стрелкового оружия, они что-то тащили, не исключено, что разобранные пушки. Остальные два двинулись вниз к стоянкам отрядов, охотящихся за Андреем.

Лучшего варианта нельзя было и ожидать. Его подозрения подтвердились, теперь оставалось просто взорвать входы в подземелье и разнести там всё, пока хозяев нет дома. Неразумно конечно лезть туда без разведки. И вообще мудрость древних гласила – «нет ума – штурмуй дома». Но эффект внезапности мог многое окупить, к тому же после того, как входы окажутся открыты, он сможет использовать беспилотники для разведки и поиска доктора. Вспышка должна произойти завтра днём, таким образом, времени практически не оставалось, и Андрей решился.

Глава 12. Тишина

Музыка грохотала всю ночь напролёт, иногда становясь тише и размереннее, а иногда гремела как сумасшедшая. После встречи с древним Лалфи, забрала свои вещи, ушла шагов на четыреста в сторону и завалилась спать в небольшой расщелине, где музыку было почти совсем не слышно.

Всю ночь ей снилась какая-то муть. То древний в своей броне лихо отплясывал на камне, то она танцевала перед целой толпой древних, а они размахивали всеми своими механическими руками, казавшиеся сейчас похожими на колышущиеся под водой водоросли. Потом она стреляла в древнего из стенобойки такой лёгкой, что она не ощущала её веса, того относило на несколько шагов, а потом он снова вскакивал и орал – «ещё, красотка».

Встала она, как всегда, в отвратительном настроении. Остальные были не менее смурными, не спав всю ночь из-за музыки, сбежать от которой никак не удавалось. Парящие глаза пощадили только Лалфи. Утром музыка не исчезла, а наоборот принялась греметь с новой силой. Иллюзии сопровождали их по пути вверх по склону, выделывая самые необычайные пируэты, то, крутясь волчком, то держась за ствол дерева, то повисая на ветках. Периодически они начинали распевать обидные песни, смеясь на все лады. Словно издеваясь, они довольно активно указывали им самый короткий путь к пещере древнего.

Как и ожидала Лалфи пещера оказалась пуста. Совсем незадолго до их прихода, древний перебрался выше по склону. Здесь же они не нашли ничего интересного, кроме разве что пятен вонючей маслянистой жидкости да обрезков какого-то скользкого материала, вымазанных в странной невысыхающей слизи. Вот и всё.

Все были измотаны подъёмом, бессонными ночами и отвратительной музыкой. Для защиты от неё они только и могли, что заткнуть уши древесным волокном да замотать себе головы тканью. Шли с трудом, общаясь теперь в основном жестами. После переговоров с командирами других отрядов решили что они разобьют лагеря, выкопают блиндажи для отдыха и будут дальше преследовать древнего. Второю половину дня потратили на строительство землянок, установку палаток и другие хлопоты. Ночь прошла относительно спокойно, Лалфи легко спряталась от звука, отойдя на полтысячи шагов и завалилась спать в неглубокой расщелине.

Спала она крепко, ей снился очень странный сон. В нём она видела выжженную пустыню. Здесь не было жизни. Нет, трава не засохла. Жизнь здесь не существовала никогда. Песок скалы даже небо здесь были кроваво красными, то там, то тут, постоянно курились маленькие вулканчики, то и дело, выбрасывающие вверх потоки грязи. По этой жуткой равнине почти незаметно текли каменные реки.

Здесь сражались древние. Лалфи не могла их увидеть глазами, но прекрасно ощущала. Четырёхрукие металлические великаны расстреливали друг друга из странного вида ружей или дрались в рукопашную, пытаясь достать врага языками белого пламени, вырастающими из рук, словно лезвия.

Между собой противники рознились лишь мелочами, но она, вот странное дело, их легко различала. Более того она каким-то образом могла отличить того древнего, которого видела. Тот искренне веселился, азарт битвы заполнял всё его существо. Он стрелял перепрыгивал и снова стрелял. Лёгкий и стремительный, ловкими и точными движениями он вспарывал броню противников. Те падали на красно-серый песок. Некоторые зажимали раны руками, некоторые катались по нему, но всех неумолимо настигала смерть. Сама эта пустыня, само это небо, сам этот воздух дышали ей.

Лалфи проснулась, тяжело дыша, на лбу выступил холодный пот. Рассвет ещё только начинался и край солнца едва поднялся над горизонтом. Почти сразу она ощутила – что-то изменилось. Она долго сидела, пытаясь понять, что, и только через несколько минут осознала – наступила тишина.

Музыка больше не звучала, а ещё теперь не было древнего. Вообще не было, нигде, ни с этой стороны гор, ни с той! Он бесследно исчез просто растворился. Парящие глаза почти все, кроме её личного и ещё одного над лагерем, куда-то улетели, как тогда после атаки на форт. Не иначе древний достиг какой-то своей цели и теперь готовился к новой пакости.

Лалфи встала, как могла, поправила одежду и поспешила к лагерю. Когда она подошла, бивуак спал. Часовые, патрульные, ящеры, солдаты, все дрыхли. Лежали в вповалку прямо там, где их застигла тишина. С огромным трудом ей удалось растолкать Шийра и его помощника, которые дремали, повалившись на плоский камень, который служил им столом.

– Просыпайтесь! Не время спать, скоро случится, что-то плохое! – резко заговорила искательница.

– Что? – Сонно спросил Шийр, растирая лицо руками. – Опять какая-то пакость древнего.

– Я не знаю. Он исчез, совсем исчез. Даже не умер, а пропал, а ещё парящие глаза ушли, как тогда после атаки на форт. – Девушка говорила возбуждённо. – Он что-то сделал и добился своего. Надо будить часовых!

– Я понял Вас, учитель. Спасибо… я пойду… – зевая произнес он

Шийр окончательно спроснулся и двинулся будить тех, кто хоть немного выспался в блиндажах. Растолкав десятников, он погнал их поднимать часовых. Все они, без исключения, похрапывали на своих постах. Слышащего удалось разбудить только, облив ледяной водой, принесённой из ближайшего ручья. Он связался с остальными.

Музыка стихла и везде было одно и тоже – все спали. Лалфи поговорила через него с Ливи, та тоже испытывала непонятное предчувствие и тоже не ощущала древнего. Всё, что им оставалось, это приблизить все посты к лагерю, так чтобы постоянно контролировать друг друга и будить если заметят, что товарищ задремал. Часовых теперь постоянно обходил начальник караула, проверяя их состояние.

Солнце поднималось всё выше. Некоторые солдаты начали просыпаться и, как сонные мухи, бродили по лагерю, шпыняемые не менее сонными командирами. Дурные предчувствия не оставляли искательницу ни на минуту, в тоже время она не чувствовала приближения врагов, или чего-то ещё такого. Утро уже перевалило через свою середину, когда Лалфи заметила, что её ощущения стали слабеть. Каким-то образом она чувствовала, что у неё осталась только, та часть силы, которую ей прибавляло странное украшение, подаренное древним. Искательница, хотела поговорить со слышащим, но тот опередил её, ворвавшись в палатку, где она писала отчёт в Круг.

– Что… что происходит? – С порога спросил он. Парень был напуган, голос его дрожал.

– Вы тоже чувствуете это? – Стараясь быть максимально спокойна спросила искательница.

– Я больше никого не слышу, вообще, словно на земле не осталось людей. Я не понимаю… Такого никогда не было… А, вы?

– Увы, я тоже! – Лалфи совсем не хотелось, говорить о свойствах странной вещицы. Узнай о ней в Ордене, наверняка, захотели бы забрать, чтобы попытаться скопировать – Пойдемте к Шийру, думаю, в ближайшее время нас ждёт очередная пакость древнего, и боюсь масштабы её превзойдут все прошлые. – Девушку крайне беспокоило только, одно зачем древний дал ей средство защиты от себя, или всё-таки перед ними сейчас общий враг?

Они со слышащим ещё не успели договорить, как почувствовали давление. Что-то навалилось и лишало сил. Словно в каждом из них образовалась дыра, в которую стремительно уходила жизнь. Искательница оперлась о стол, пытаясь устоять, под нарастающим напором. Слышащий, рядом с которым не оказалось мебели, кулём осел на землю, глаза его уставились в одну точку, словно, остекленели, а потом закрылись. Лалфи казалось, что сейчас и она упадёт. По всему телу разливались холод. Немели руки и ноги.

Она боролась всем своим существом сопротивляясь, тому что происходило. Изнемогая, она стала про себя повторять, выученную ещё в детстве, молитву. В этот момент от украшения у неё на груди стало разливаться тепло, быстро став жаром, а потом и огнём. Он вливался в неё прогоняя холод. Ей было больно, но боль эта не мучила, а отрезвляла. Всего минуту спустя она освободилась, а странное украшение стало остывать, словно бы вновь вбирая в себя пламя.

Растолкать слышащего не удалось, он лежал, уставившись в одну точку и не отзывался ни на что, включая удар ногой по рёбрам. Искательница выскочила из палатки. Солдаты сидели в прострации или бесцельно бродили, взгляд их плавал ни на чём не останавливаясь. Лалфи нашла Шийра, тот сидел в своей палатке уставившись на карту, и бесцельно рисовал на листе грифелем один и тот же неровный круг. Девушка растолкала его. Он с удивлением уставился на неё и только через бесконечно долгую минуту сообразил кто она.

– Ч… что происходит? У ме…меня вода в голо…ве!

– Я не знаю, это что-то…

В этот момент выше по склону раздались выстрелы. Стреляли редко и не согласованно. Лалфи с силой ткнула Шийра в плечо кулаком.

– Вставайте! На нас напали!

– Да, сейчас – Шийр неуверенно поднялся, и двинулся на улицу. Через секунду послышались крики и ругань. – Он гнал солдат воевать.

Лалфи, чуть замешкавшись, выхватила нож и, разрезав ткань, выбралась из палатки с противоположной от выстрелов стороны. Уже снаружи она достала револьвер, перехватила его двумя руками, оглянулась и нашла крупный камень. Низко пригибаясь к земле, она перебежала туда и спряталась. Одного беглого взгляда на поле боя было достаточно, чтобы понять, что их дела совсем плохи.

Со склона вниз уже спустились не меньше полутора десятка крупных ящеров, прикрываемых ружейным огнём. Они сломили сопротивление караула и бой сейчас шёл на краю лагеря. Его защитники двигались медленно и неловко, чего никак нельзя было сказать о нападавших. К чести первых стоило сказать, что шесть ящеров уже лежали мёртвыми на земле.

Лалфи примостилась за камнем и, положив на него руки с зажатым в них револьвером, начала стрелять в ящеров. Шкуру они имели весьма прочную, но Лалфи расстреливала их как в тире и спокойно могла попасть в уязвимое брюхо или глаза. Искательница истратила весь барабан, уложив на землю ещё трёх ящеров.

За это время она успела оценить ситуацию. Враги засели выше на склоне. Их было около полусотни, большего она сказать не могла. Очевидно, они отправили вперёд ящеров, которые связали защитников боем, лишая их возможности маневрировать или залечь в укрытия. И надо сказать эта тактика уже приносила свои плоды. Только на расстоянии прямой видимости Лалфи насчитала двадцать три трупа. Судя по её ощущениям, ещё с десяток лежали в лесу и к тому же защитники потеряли всех своих ящеров. При этом враг, возможно, потерял только троих человек, которые сунулись в лагерь. Видимо, они пытались под шумок занять удобные позиции.

Искательница, спрятавшись за камнем, перезарядила револьвер и, низко пригибаясь к земле, побежала к палатке, где работала с отчётами. Там она подхватила свою сумку, бумаги, винтовку, патронташ, и рванула наружу. Бой тем временем продолжался, пусть сонные солдаты и смогли перебить всех ящеров, но заплатили за это слишком дорого. Защитники лагеря потеряли почти полсотни и больше не имели численного превосходства. Девушка ощущала, как стремительно усиливалось давление. Солдаты, которых она могла видеть, словно бы засыпали. Кажется, враги и не собирались убивать всех они хотели лишь сократить количество целей. Положение становилось критическим и Лалфи, похоже что, оставалась последней, кто ещё мог стоять на ногах.

Она не стала ждать развития событий и рванулась из лагеря не вниз по склону, а в бок туда, где у ручья лес был гуще. Она пробежала не менее трёхсот шагов перешла ручей, а потом вернулась по каменной осыпи ниже по склону и, стараясь не шуметь, двинулась по его руслу вниз. Стоило признать русло это оказалось весьма странным. В нем не встречалось ни крупных камней, ни веток или ещё чего-нибудь, обо что можно было запнуться или на чём поскользнуться. Создавалось впечатление, что кто-то его намеренно чистил. Кусты вокруг ручья росли очень плотно, при этом ветви их не нависали над водой.

Спустившись вниз шагов на двести, она обнаружила, что русло, дойдя до небольшого обрыва, вдруг свернуло и вновь пошло вниз по более пологому склону. У самого обрывчика путь воде преграждали камни, уложенные удивительно плотно, щели между ними оказались забиты землёй и ветками, так что ни одна капля воды не терялось. Лалфи осмотрела эту странную дамбу и двинулась дальше. Шагов через триста, кусты вокруг ручья росли особенно густо. Здесь впервые искательница видела, что бы ветви их переплетались между собой.

Она очень аккуратно, чтобы не шуметь, вышла из ручья и двинулась в обход этого места, напрягая медленно возвращающиеся чувства. Сейчас ощущения твердили, что здесь никого нет. Она кралась медленно, медленно, как можно тише, ступая по ковру из коричневой хвои. Револьвер она держала двумя руками на уровне груди, подняв дуло вверх. Шагах в двадцати от ручья кусты росли не так часто, словно, приглашая пройти. Однако девушка туда не пошла.

Она, как могла тихо, подкралась к плотному сплетению ветвей. Пользуясь своим маленьким ростом, она низко наклонилась и на полусогнутых ногах двинулась через кусты, выбирая места, где ветви нависали особенно плотно. Она прошла, так шагов двадцать, когда впереди забрезжил просвет. Медленно, медленно, вслушиваясь в каждый шорох, девушка двинулась туда.

Заросли кончились. Она выглянула из них. Дальше шло редколесье, кругом было абсолютно пусто. Лалфи резко вынырнула из зарослей и, всё так же пригибаясь, побежала к ручью, надеясь, что если здесь и есть засада, то она сможет проскочить. Она почти добралась до ручья, когда внезапно получила удар в спину. Девушка на миг потеряла равновесие, но устояла. Одновременно с этим с двух сторон её схватили за локти пытаясь вырвать револьвер из рук. Не дожидаясь этого Лалфи выстрелила.

Расчёт оказался верен, пороховые газы раскалили ствол. Обжёгшись о него, схвативший её заорал. Мгновение спустя, запястья обожгла боль, она выронила револьвер, в этот момент её повалили ничком на землю. Кто-то уперся ей в спину коленом и вывернул руки за спину. Лалфи закричала и в этот момент в рот ей ловко засунули кусок свернутой ткани, а потом одели на голову мешок. Нет, она не боялась ни плена, ни пыток, ни унижений. Пугало совсем другое, её чувства упорно кричали – вокруг неё никого нет, здесь безопасно.

Лалфи постаралась расставить локти, так, чтобы путы оказались натянуты пока её связывают и преуспела. Очень помогли статические тренировки в Ордене. Когда её отпустили и оставили лежать, она расслабилась и путы оказались, достаточно свободны, оставалось лишь вывернуться из них, как учили.

Она уже готова была праздновать победу, как ей что-то воткнулось в бедро. Кажется, это была длинная тонкая игла. Потом она ощутила боль в глубине мышц. Она лежала максимально напрягая мускулы, а потом стала расслабляться. Невыносимо захотелось спать. Она изо всех сил сопротивлялась, но сон неумолимо наползал на неё. Звуки теперь казались тихими и далёкими, а все ощущения как-то притупились. Меньше чем через четверть часа, она провалилась в забытьё

Глава 13. Подземелье

Андрей вызвал крестовик. Потом, работая плазменными резаками, попытался сделать в глыбах, закрывающих вход в подземелье, шурфы для взрывчатки, и вдруг обнаружил, что они полые. Что ж, это всё объясняло и упрощало. Он заложил по паре шашек в каждую, отошёл на приличное расстояние и взорвал заряд. Его расчёт оказался верен, глыбы разлетелись, освобождая широкий коридор, уходящий вглубь горы. По полу его текла вода.

Прибыл крестовик. Андрей забрал из него максимум боеприпасов, взрывчатки и второй рельсотрон. Потом запустил в проход беспилотник, вызвал другие, приказав закруглить концерт и убрать голограммы. Закончив с этим, он сам двинулся внутрь. Первым делом он осмотрел остатки поворотного механизма, закрывавшего вход в подземелье.

А смотреть тут было на что. Глыбы оказались приделаны к штырям из нержавеющей стали, таким толстым что их не удавалось обхватить пальцами одной руки. Сами штыри крепились в мощных подшипниках. Вполне обыкновенных подшипниках, только шарики в них почему-то оказались нескольких разных размеров. В движения всё это приводилось оригинальной системой рычагов с противовесом, позволявшим открыть «ворота» без большого усилия.

Андрей двинулся дальше по проходу и вскоре добрался до поворота. Здесь из стены торчала труба диаметром дюймов эдак десять, из которой вырывалась мощная струя воды. За поворотом пол поднимался пандусом, выведя его в сухой коридор, явно вырезанный в скале. Стены его были гладкими. Изредка в потолке встречались, ведущие наружу отверстия, через которые пробивался свет. Под ними громоздились горы грязи и мусора. Никто не бежал ему на встречу, не пытался поднять тревогу, да и вообще коридор выглядел заброшенным. Он продолжался и продолжался, Андрей прошёл около километра прежде, чем заметил изменение магнитных линий.

За стеной находились большие массы металла просто очень большие. Ну, или мощный магнит. Он пропустил бы вход в зал, но чувства его многократно усиливал экзоскелет. Он ощущал малейшие токи воздуха, а они сквозили из тонкой щели слева от него. Включив ультрафиолетовую подсветку, он увидел очертания чего-то, что могло быть дверью. Чуть дальше нашлось нечто вроде люка, сделанного из всё того же металла. За долгое время по краям его разъела коррозия, и теперь отыскать его не составило труда.

Наверное, имелся какой ни будь вполне обычный способ открыть, но Андрей, не заморачиваясь, просто его срезал. За ним нашёлся весьма мудрёный механизм, который после приложения всех умноженных экзоскелетом сил позволил открыть дверь, толщиной сантиметров пятнадцать. Она вела в машинный зал, переполненный каким-то странными не работающими механизмами. Кто бы всё это ни построил, он был весьма искусен. Удивляло одно: никаких признаков электричества. Зато везде и всюду ременные и цепные приводы. Зачем всё это нужно, Андрей не понял.

Внимание его привлёк стеллаж с пазами, в котором, видимо, должны были храниться какие-то пластинки. Он вернулся в коридор закрыл дверь и двинулся дальше. Ещё через полкилометра он увидел проём, откуда струился слабый свет, судя по карте, которую успел построить беспилотник, там находился поворот, в перегороженный коридор.

Невидимый Андрей добрался до проема, и осторожно вошёл в него. Тот вёл не в коридор, а в широкий туннель, который и правду оказался перегорожен металлическими листами, неаккуратно приваренными к какому-то основанию. Тут и там в импровизированной стене виднелись бойницы, из которых и падал свет. Андрей вошёл в туннель незамеченным, высоко поднимая ноги. На уровне середины голени нашлось несколько растяжек. Добравшись до металлической загородки, он включил резаки на нижних руках, взял в верхние рельсотрон и резкими движениями рассёк металл, сделав прямоугольную дыру. Он чудом успел прилипнуть руками к вырезанным листам металла и аккуратно положил их на пол. В образовавшийся проём мигом влетел невидимый беспилотник и поставил шумовые помехи, не позволяющие говорить или звать на помощь. Первое, что увидел Андрей – это спина убегающего.

Караульные знали свое дело и сразу же послали нарочного, чтобы тот поднял тревогу. В планы Андрея это не входило. Он выстрели, почти не целясь, и тот замертво повалился на пол. Караульных осталось пятеро они попрятались за брустверами, сложенными на лесах, из мешков с песком, и открыли огонь. Будь он с огнестрелом, вместо рельсотрона и без брони он бы сразу погиб, но на беду врагов у него было и то, и другое. Высокоэнергетические пули легко пробивали укрепления беспрепятственно поражая камуфляжных. Караульные погибли почти мгновенно. Все кроме одного, тот пытался кричать в нечто вроде трубы, какую Лихов видел в старых фильмах на, плававших по воде кораблях. Андрей подошёл развернул его за плечо и, схватив рукой за горло, поднял в воздух.

– Где пленник, которого вы захватили у небесной рыбы? – Произнёс он на местном языке. В ответ на него излился поток ругани. Андрей сжал руку на минуту, потом отпустил и повторил. – Где пленник, падаль?

– Ничего я тебе не скажу. Так тебя разъэтак. Господин придёт и убьёт тебя!

– Как пожелаешь… – пожал плечами Лихов. Времени душить караульного не было. Двумя нижними руками Андрей со всей силы надавил караульному на плечи. Раздался громкий хруст и тот обмяк.

Андрей швырнул мертвеца в сторону и двинулся дальше. Нет, его не мучила совесть, он был профессионалом и убивал легко и не задумываясь. Единственной мыслью, которая билась у него в голове оказалась – «Интересно от кого это они собрались защищаться, если он пришёл из полностью заброшенной части подземелья»

Туннель вел прямо вглубь горы. Неизвестные строители выбурили его в сплошной скале. Стены были гладкими если не считать труб подвешенных на всём протяжении туннеля. На равном расстоянии на верхней из них сидели стеклянные светильники, состоявшие из емкости, заполненной желтоватой жидкостью и плафона с раздутым основание и высокой трубкой по форме напоминавшего коблу. В плафон из ёмкости выходила цилиндрическая горелка на которой плясало множество языков желтоватого пламени. За каждым плафоном устанавливали зеркало. Светильники частью разбились, а частью почему-то не горели, но всё же света здесь хватало.

Сигнал маяка Голубева найти по-прежнему не удавалось, но по проходам уже летало с десяток беспилотников, создавая для Андрея объемную карту, правда, часть коридоров оказалась закрыта. По дороге Лихов обнаружил несколько прочных металлических дверей. Две из них здешние обитатели видимо не смогли открыть. Андрей тоже решил не тратить на них время. Ещё за одной располагалась пустовавшая сейчас казарма. Выходя он заварил её и двинулся дальше. А вот четвертое помещение и правду было интересно.

Там оказалось несколько камуфляжных, четверо охранников и двое каких-то жрецов, азартно расчленявших тело человека. Судя по волосам и фигуре там лежала женщина, и по данным тепляка, она даже остыть, как следует, не успела.

На стенах и полу здесь нашлись уже знакомые шестилучевые знаки, нарисованные кровью. В вершинах лежали внутренние органы, извлечённые из тела. Андрей расстрелял охранников, ну или кто это, там были, а на потрошителей у него имелись планы.

Один из них заметил его и ринулся, подняв вверх здоровый тесак, которым он, кажется, отрубал конечности (делать он это, явно, не умел. Умеючи легко обойтись просто длинным ножом). Андрей легко взмахнул плазменным резаком и руки того вместе с оружием кувыркаясь полетели в воздухе. Тот заорал, размахивая культями. Аргоновое пламя заварило сосуды, не позволяя жрецу истечь кровью. Андрей, не слушая, схватил его за горло и поднял в воздух. Отключив маскировку, он повернулся так, чтобы видеть и второго и спросил:

– Где пленник, которого вы захватили у небесной рыбы?

Висевший у него на руке разразился, толи тирадой, толи заклинанием на непонятном языке. Согнув два пальца свободной руки Андрей захватил ими нос потрошителя, а потом сильно сжал и повернул. Раздался хруст разрываемого хряща и ломающихся костей. По лицу живодера хлынула кровь, тот стал ей захлёбываться и замолчал.

– Я неясно спросил? – Сказал Андрей, обращаясь к обоим. – Где пленник, падаль?

– Ты сдохнешь, Господин вернётся, и ты сдохнешь! – Прошипел жрец или кто это там был.

Лёгким движением резака Андрей отсёк ему голову и повернулся к напарнику. Тот, так и оставался стоять на коленях. Раскачиваясь вперёд-назад, он что-то произносил нараспев. Когда Андрей двинулся к нему. Тот выбросил вперёд руку, указывая на него пальцем, и что-то выкрикнул. Захлебнувшись на полуслове от удара ногой под дых, жрец кубарем покатился по полу и застыл, лёжа на животе. Вторым ударам Андрей перевернул того навзничь и, наступив на горло, спросил:

– Где пленник, которого вы захватили у небесной рыбы?

– Господин при…

– Вот интересно, а кем будет меня пугать, этот твой Господин, когда окажется на твоём месте? – Со смешком спросил Андрей.

Живодёр резко выкинул левую руку, указал на Андрея и вновь что-то гортанно выкрикнул. На этот раз Андрей позволил ему договорить. Ничего не произошло. На лице лежащего отразился страх пополам с удивлением.

– Ты… ты…

– Я, я и чего… Где пленник, падаль?

Тот захрипел и произнёс.

– Я… ничего… не … скажу…. Господин… – Он говорил с видимым трудом. Одновременно он вцепился в ногу Андрея пытаясь оттолкнуть её от своего горла, но тщетно.

– Как пожелаешь – Андрей наступил ему на горло всей массой, раздавливая гортань.

Обернувшись, он посмотрел на тело несчастной жертвы. Потом замотал её в снятые с убитых плащи, предварительно собрав вытащенные органы. Поднял на руки и понёс в казарму, вновь вскрыв дверь резаком.

Там он свалил деревянные койки и весь горючий скарб в кучу водрузил на него тело, сунул вниз шашку пиросостава и поджёг резаком. Мебель сразу занялась и жадное пламя стало стремительно пожирать гору.

Андрей двинулся дальше. Вернувшись в зал, где было организовано капище, он, повинуясь непонятному наитию плазмой вырезал на полу и стенах православные кресты. Потом читая молитву «Да воскреснет бог…», перенёс и положил тела на крест. К его удивлению оказавшись на кресте, те несколько мгновений дёргались, и лишь потом застыли. Покинув капище Андрей притащил пару широких металлических полос и, как мог прочно, приварил дверь к металлическому косяку.

Глава 14. Ох рано встаёт охрана

Когда к охране небесной рыбы прибыло подкрепление Риньш поначалу даже обрадовался. Командир сказал, что комендант форта смог выбить искательниц. Он, как и все, относился к ним с предубеждением. Однако после того, что устроил древний вчера утром, а от одного воспоминания об этом Риньша передёргивало, он стал задумываться о том, что без знающих не обойтись.

Впрочем, всё его благодушие по этому поводу испарилось, стоило ему узнать, что ему поручили обеспечивать безопасность прибывшей из Ордена ведьмы. И будто этого оказалось мало, десятитысячник Та’Ёйш обещал лично убить охранников, если с её головы упадёт хотя бы волос. А каждый в форте Ив знал, что тот выполнит свою угрозу без малейшего колебания.

Звали ведьму Ливи. Так-то обыкновенная девчонка, на пару лет его младше. Роста она была среднего, внешность невзрачная, тощая чёрная косица чуть ниже плеч, глаза тоже, как у всех. В общем ничего особенного. Разве что, Риньшу впервые приходилось видеть девушку, которая не тратила пол дня на причёсывание и нанесение на лицо боевой раскраски. Вместо привычного платья до полу, носила брюки поверх которых одевала юбку до колен с разрезами оп бокам. Поверх рубашки она носила пуленепробиваемый жилет из перьев камнеящера ценой в два червонца не меньше. А ещё её взгляд пробирал до костей, словно, она заглядывала на самое дно твоей души. Брр…

Ливи дочь главы рода Бойт воспитанница учителя Лалфи

С ней приехал слышащий. Он, правда, как и все остальные слышащие, стоило ему добраться до лагеря, залез в палатку и занялся общением с другими отрядами и этим своим Кругом. Ещё с ней прибыло двое телохранителей, немолодые уже мужики. Опытные. Судя по повадкам профессионалы, один из которых постоянно находился рядом с ней, а второй в это время спал. Им с его напарником Вийром требовалось работать так же. Самое неприятное, что им велели беспрекословно исполнять все её команды. Ими будет командовать эта пигалица, какого…

Уже первая команда оказалась более чем странной, она приказала всем идти спать. Так и сказала:

– Древний далеко, он слишком занят. Сейчас всем надо спать, потом не удастся.

Следует ли говорить, что эту команду Риньш исполнил с недюжинным энтузиазмом. Солнце давно уже село, когда он проснулся от невыносимо грохочущего голоса, за которым последовала омерзительнейшая музыка. Под ритмичное, отдававшееся в животе, биение она грохотала, выла и шуршала одновременно. Риньш выскочил наружу из блиндажа, в котором они «охраняли ведьму», оглашая окрестности громким храпом. Сама девочка спокойно стояла снаружи и смотрела куда-то вверх. Там в небе висело несколько маленьких солнц, заливающих весь лагерь ярким светом.

– Приготовьте себе повязки на уши, это надолго. И ещё, раз светло, то надо насыпать побольше земли на крышу блиндажа, она будет хоть немного заглушать музыку.

– Что надолго? – спросил зевавший спросонья Риньш.

– Музыка. – Ответила девушка. – Древний мешает нам спать. Скоро будет ещё что-то, но точно не могу сказать, что. Займитесь блиндажом, если хотите спать.

Спать Риньшу решительно не хотелось и он, прихватив винтовку с патронташем, и, договорившись с взволнованным Вийром, двинулся посмотреть, какую ещё гадость задумал древний. Все уже знали, что вчера он устроил своё представление, чтобы забрать что-то из небесной рыбы. А тем же вечером зарядил в форте ещё более масштабный и разрушительный спектакль, только для того чтобы организовать погребальный костёр своим товарищам. Вряд ли сегодня им удастся легко отделаться.

Впрочем ничего такого необычного не происходило. Большинство солдат были заняты укреплением блиндажей и изготовлением повязок на уши, как им и велела ведьма. И вообще Риньш не заметил ровным счётом ничего интересного.

После вчерашних приключений с чудовищами, мерзкая музыка не произвела на него особенного впечатления. Он уже обошёл весь лагерь и собирался возвращаться в отведённый им блиндаж, который, кстати, они с Вийром строили для себя, когда музыка резко изменилась, став более ритмичной и однообразной.

При этом рассеянный свет с неба собрался в узкие разноцветные лучи, которые заметались по земле, а потом сошлись на площадке чуть выше по склону. Волей, неволей, все кто находился в лагере, посмотрели туда. А смотреть было на что.

Прямо из обрыва, находившегося за площадкой, покачивая бёдрами, вышли четыре девушки в нарядах, на которых портной очень сильно сэкономил почти прозрачную ткань.

Платья так сильно облегали фигуру, что скорее подчёркивали её изгибы, нежели скрывали. А фигуры у девушек были что надо, почти как у дочки торговца орехами, а не как у этой ведьмы из Ордена. Движения красоток идеально подходили музыке. Юноша даже засмотрелся. И как всегда в таких случаях за это поплатился.

Он погрузился в созерцание красоток и даже сам начал притопывать в ритм их движениям, когда получил увесистый подзатыльник. Он настолько не ожидал подобного, что споткнулся и чуть не рухнул на землю. Резко обернувшись Риньш увидел Лойна одного из телохранителей ведьмы.

– За округой следи, а не на девок пялься. – Наставительно прогудел он. – Они всё равно не настоящие.

В этот момент из-за спины его выступила Ливи. Прошлась отсутствующим взглядом по Риньшу, а потом, сделав несколько шагов вперед, подхватила с земли палку и, не обращая внимания на его протесты, со всей силы запустила ей в красоток. Юноша ожидал, что те с визгом разбегутся или увернуться, но нет, они её просто не заметили. Палка прошла сквозь них, не встретив никакой преграды, словно они были из тумана.

– Их здесь нет. – Всё так же безразлично произнесла Ливи.

– И хорошо, что нет. – Вновь прогудел Лойн. – А то, как нам потом евоному бате объяснять, почему чадо все деньги на врачей спускает. – Хохотнул он. От слов телохранителя девушка слегка покраснела и двинулась к блиндажу.

– Ты с такими никогда не связывайся. Я те так скажу, удовольствия на полчаса, а болеть потом всю жизнь можно. – Продолжил свои наставления он. – Пошли лучше, блиндаж укреплять.

Риньш нехотя послушался (всё-таки упоминание отца его несколько отрезвило), и пошёл за остальными к блиндажу. Представление продолжалось своим чередом всю ночь, а потом весь день и снова всю ночь. Тишина наступила лишь на второе утро. Как и почти все в лагере юноша не выспался и откровенно клевал носом. Несмотря на все усилия, ни намотанная на голову ткань, ни блиндаж не могли защитить от грохота, отдававшегося даже в животе.

Солнце ещё едва поднялось над горизонтом, когда Ливи потеряла сознание. Просто, внезапно для всех, повалилась кулём на землю там, где стояла. Одновременно с этим Риньш, почувствовал, как что-то стало давить на него. Думать было тяжело, казалось, в голову налили воды. Лойн который дежурил вместе с ним каким-то образом смог остаться на ногах. Юноша уже осел на землю, когда тот отвесил ему хорошего пинка под рёбра, сонно и как-то не твёрдо сказав:

– Не спать боец…

Вдвоём они с трудом подняли худенькую девушку и отнесли к блиндажу.

– Берём леди и валим. – С ощутимым трудом сказал Лойн. – Не знаю, что это, но оно не к добру.

В этот момент выше по склону у небесной рыбы и слева от них раздались редкие выстрелы. Лойн с напарником подхватили бездыханную девушку и двинулись вниз по склону. Риньш рванул в блиндаж подхватив заплечные сумки свою и напарника и побежал за уходящими.

– Ты – Обратился Лойн к Вийру. – Пойдешь на пятнадцать шагов впереди и левее. А ты – Указал он на Риньша – на десять сзади. Стреляй во всех, кого увидишь.

– Эй, а как же слышащий? – спросил Вийр.

– У него свои няньки есть, справятся.

Бездыханное тело девушки Лойн широкой лентой привязал себе на спину. Его напарник и Вийр двинулись впереди: один слева другой справа от него. Риньш замыкал. Все они еле волокли ноги, но угроза десятитысячника отлично прибавляла сил. Сзади них, грохотали выстрелы, и разрывы гранат, но впереди стояла тишина.