Существует только сознание. Как осознанность преобразит вашу жизнь

В романских языках, таких как испанский, французский, итальянский и португальский, слово «сознание» имеет два значения. Одно значение относится к нравственности – чувству правильного и неправильного, хорошего и плохого – как руководство к правильному поведению в соответствии с моральными законами. В английском языке это обозначается словом conscience. Другое значение связано с осознанием и бодрствованием, например осознанием объектов в окружающей среде, своих мыслей, чувств, настроения и своей личности. В английском языке это значение имеет слово consciousness. Оба значения могут быть связаны по-разному, однако важно отметить, что на протяжении всей этой книги термин «сознание» относится к осознанию, бодрствованию и способности осознавать вещи (англ. consciousness), а не к морали, долгу и ответственности (англ. conscience).

Вопрос о том, что такое сознание именно в этом значении, интересовал философов с древних времен. Сознание часто описывалось как нечто отличное от того, что мы называем материальным или физическим.

Если в нашей Вселенной существуют две разные реальности – одна абстрактная (сознание, разум, дух) и одна конкретная (энергия, физическое, материальное), то как они связаны друг с другом? Как физическое взаимодействует с нефизическим? Как абстрактное соотносится с конкретным и общается с ним?

Если существует нефизический Творец, то как он создает материю или откуда он берет физическую энергию, которую преобразует во Вселенную?

Физикалисты[2] полагают, что сознание и все абстрактное или связанное с духовным (включая чувства любви, сострадания, боли, счастья и т. д.) – это продукт физического тела. Сознание в таком случае является эмерджентным свойством, возникающим в результате реорганизации частиц, атомов, молекул, клеток и пр. в нервную систему, которая каким-то образом становится сознательной и обретает различные качества сознания с помощью чувств, эмоций и мыслей. Физикалисты не предлагают ничего, что могло бы дать ответ на вопрос, как физическое порождает сознание.

Проблема происхождения сознания

Если бы материя и физическое тело порождали все, что есть, и были настоящим источником сознания, то тогда что такое материя? Откуда она берется?

Мы знаем, что материя – это энергия и что существуют различные проявления энергии, такие как электричество, магнетизм и гравитация. Однако ученые обнаружили, что внешне различные поля энергии и силы в основе своей едины. Например, электричество и магнетизм являются различными проявлениями одного поля – электромагнитного. Теперь физики предполагают, что все эти поля энергии и силы возникают из единого поля. Изучение мельчайших частиц, составляющих материю, выявило квантовый уровень в физике, который характеризуется случайностью, неопределенностью и нелокальностью. Конечные составляющие материи не локализованы во времени и пространстве. В сверхмалых квантовых масштабах классические понятия материи, энергии, времени и пространства не действуют. Таким образом, источник материи нематериален.

Древние знания, содержащиеся в Ведах, в частности в Веданте, донесенные до нас Махариши, описывают источник всего физического и материального как поле сознания. Многие философы, мыслители и ученые на протяжении всей истории человечества и в Новейшее время выдвигали аналогичные концепции.

Более 20 лет я работал над этой центральной темой непосредственно с Махариши. Основываясь на теоретических, а также практических, прикладных исследованиях, я убедился, что сознание является основой не только ментальных и духовных аспектов жизни, но и всего того, что мы называем материей и энергией. Поэтому в своей книге я предлагаю поменять тезис о том, что материя приводит к сознанию или создает его, на противоположный, а именно: сознание создает материю, или, точнее, сознание проявляется как материя.

Я выдвигаю очень радикальную идею: «Сознание – это все, что есть». Это то, что философы назвали бы особым видом монизма – монистическим идеализмом, где сознание – это все, что есть, и нет ничего вне сознания.

Сознание – это все, что есть.

В связи с этим возникает фундаментальная проблема: каким образом сознание создает материю или проявляет себя как материя и почему это важно? Какое значение сознание может иметь как для философии, так и для науки? Оказывает ли оно влияние на личные убеждения, религию или этику? Отвечает ли на вопросы о цели творения и смысле жизни? Может ли оно пролить свет на закон, порядок, хаос, свободу, детерминизм, добро и зло? И почему существует страдание? Может ли сознание способствовать личному счастью и удовлетворенности или даже миру во всем мире? Эти вопросы могут показаться очень масштабными, но в мировоззрении, которое я излагаю в этой книге, на них есть простые ответы.

Начнем с главного постулата: существует одно великое поле сознания, которое полностью нефизично и нематериально. Оно находится за пределами времени и пространства, и поэтому нельзя сказать, что у него есть начало или конец. Концепция того, что нечто начинается в какой-то момент времени и заканчивается в другой, справедлива для того, что мы воспринимаем как физическую и материальную реальность.

Но сознание не имеет смысла в отсутствие физического и материального. Оно не является вещью и не имеет ничего материального! С точки зрения материи, физического, энергии и всего того, что мы можем назвать проявлением в этом грандиозном поле сознания, оно по определению является ничем. Это небытие. «Ничто» не может начаться или закончиться. Однако оно есть все, и эти вещи, как мы увидим, являются перспективами внутри сознания, рассматривающего свое собственное «я» с бесконечно различных точек зрения.

Ортодоксальная точка зрения среди философов и моих коллег-нейробиологов заключается в том, что сознание как ментальный, субъективный феномен обязательно должно исходить или происходить из физического источника или основы. Предполагается, что наш разум и все, что происходит внутри него, включая мысли, чувства и восприятие, являются исключительно продуктом электрической, биохимической или предполагаемой квантово-механической активности в мозге и нервной системе. Согласно этой точке зрения, наша субъективность, внутренний мир, который мы все имеем и которым дорожим, включая наши воспоминания, понимание, наслаждение музыкой и визуальной красотой, полностью обусловлены этими электрохимическими реакциями и текущими изменениями в мозге. У нас появляются мысли и чувства или мы переживаем восприятие, когда слабые импульсы бесшумно проходят через зрительную кору или стимулируют лимбическую систему, вызывая эмоции. Эта точка зрения настолько прочно вошла в коллективное материалистическое сознание, что ученые редко подвергают ее сомнению.

Есть много причин, заставляющих думать, что это так. Но я считаю, что это не так. Сознание не является продуктом нервной системы, мозга, тела или чего бы то ни было. Оно является базовой реальностью.

Как нейроученый я никогда бы не стал отрицать наличие физиологических процессов, влияющих на наш внутренний театр субъективного сознания. Несомненно, существует множество фактов, которые заставляют думать, что сознание – это исключительно продукт физиологии. Но мы интерпретируем эти факты в соответствии с надетыми «очками» – парадигмой или моделью Вселенной, через призму которой мы смотрим на все и которая подразумевает, что материальное или физическое – это то, что реально, а сознание каким-то образом или в каком-то смысле нереально.

Почему мы так уверены?

Это теория, в которую мы верили на протяжении трехсот лет. Это научная модель, основа наших мыслей и представлений. Безусловно, это полезная модель, так как она послужила катализатором великих человеческих достижений, но это всего лишь модель. Как и в свое время геоцентрическая модель Вселенной, классическая «теория Вселенной с часовым механизмом» имеет проблемы, которые невозможно разрешить в рамках самой теории. Современная наука имеет дело с явлениями на ментальном и субъективном уровнях сознания, которые она не может понять. Она также сталкивается с неожиданными открытиями на материальном и физическом уровнях. Например, ученые обнаружили, что:

• атомные кванты[3] (фотоны и электроны) могут находиться во многих местах одновременно, пока их не наблюдают, и вести себя как частицы или волны;

• пары частиц «спутаны» друг с другом так, что измерение спина[4] одной вызывает противоположный сдвиг в другой – мгновенно, в любой точке Вселенной (и как она узнает?);

• существует неизвестная и загадочная сила, называемая «темной энергией», которая способствует расширению Вселенной, и столь же неизвестная «темная материя», о которой мы знаем только по ее гравитационному воздействию на известную материю (и они составляют около 96 % Вселенной!);

• чем быстрее вы летите в пространстве, тем медленнее вы стареете, а предметы уменьшаются в длину, время замедляется и в конце концов останавливается на релятивистских скоростях (приближающихся к скорости света).

Это лишь верхушка айсберга странностей Вселенной, которые наука пока не может постичь.

Мой тезис о том, что сознание – это единое поле, из которого возникают все проявления, следует рассматривать не как философскую или духовную позицию, а как парадигму, дающую ответы на самые сложные вопросы о жизни и бытии и решение самых интригующих загадок, с которыми сталкиваются современная наука и любой человек, стремящийся познать абсолютную истину.

Сознание – это единое поле, из которого возникают все проявления.

В этой парадигме мы не только открываем для себя «что» и «как» по поводу бытия, становления, путешествия своего «я» и процесса проявления, но и постигаем причины вещей. Почему, например, в природе существуют притягивающие и отталкивающие силы, почему наряду с порядком существуют энтропия, неопределенность и случайность, свобода и детерминизм, счастье и горе, хорошее и плохое, добро и зло? Что мы можем сделать, чтобы обрести цель и сделать свою жизнь значимой и полноценной?

Способность разгадывать множество загадок одновременно часто служит в науке признаком того, что логика находится на правильном пути. Именно поэтому сначала мы остановимся на различных загадках и парадоксах науки, философии и духовности, а также обозначим основные вопросы, которые поднимаются в настоящее время, а затем рассмотрим, как новая парадигма может помочь дать ясные и убедительные ответы на эти, казалось бы, разнородные и порой противоречащие друг другу вопросы.

Расширить наше видение и выйти за рамки существующей модели – значит поставить под сомнение одну из фундаментальных основ научного метода – материалистическое представление о том, что все происходит из некой энергии, которая является чисто физической, и представляет собой идею, которая определяет мышление большинства людей в нашем мире и принимается за абсолютную истину. Почему бы не пересмотреть наши фундаментальные, не доказанные, но прочно укоренившиеся убеждения? На протяжении всей истории человечества предубеждения и предвзятость оказывались препятствиями на пути людей, стремящихся к истинному знанию.

Научные открытия всегда разрушали устоявшиеся парадигмы и приводили к более глубокому, правильному и полному пониманию.

Один общий источник

Стремление понять Вселенную и ощущение того, что она имеет целостную, единую основу, мучили и вдохновляли умы на протяжении как минимум двух с половиной тысяч лет. В Древней Греции, источнике западной культуры, досократовские философы VII и VI веков до н. э. резко порвали с мифологическим мировоззрением таких поэтов, как Гесиод и Гомер. Фалес, Анаксимандр, Анаксимен, Пифагор, Парменид и другие мудрецы той эпохи стояли у истоков развития науки в последующие века. Математики и астрономы, а также философские мыслители разрабатывали явно не мифологические теории о происхождении и природе физического мира.

Возможно, их главной целью было найти то, что сегодня мы бы назвали «единой теорией сущности природы».

• Фалес (ок. 624 г. – ок. 546 г. до н. э.) полагал, что вода является источником и основой всего сущего – все вещи возникают из воды, в конце концов превращаются в воду и, несмотря на все свои трансформации, сохраняют свою водяную суть.

• Принцип, согласно которому все вещи происходят из одного общего физического источника, называется материальным монизмом. Еще одним греческим философом, придерживавшимся этой точки зрения, был Анаксимен (ок. 585 г. – ок. 528 г. до н. э.), который, однако, считал, что основополагающей субстанцией является воздух, а не вода. Анаксимен утверждал, что воздух можно как сгущать, так и разрежать и получать различные материалы. Разжижаясь, он превращается в огонь; сгущаясь, он становится туманом или облаками, водой, потом землей, потом камнями. «Все остальное, – говорил он, – происходит от них». Не похоже ли это на то, во что мы верили и что думали в отношении атомов, а затем – субатомных частиц и квантов?

• Анаксимандр (ок. 610 г. – ок. 546 г. до н. э.) утверждал, что «первоначало» всего сущего находится в сфере, лежащей за пределами таких элементов, как вода или воздух, – в области бытия, которую он называл беспредельной, или бесконечной. В одном из древних источников о нем сказано: «Он говорил, что первый принцип вещей имеет природу бесконечного, и из него возникают небеса и миры в них» [1].

• Философ Гераклит (ок. 535 г. – ок. 475 г. до н. э.) утверждал, что все в мире едино и сущность всего заключается не в чем-то материальном, а в вечном изменении. Он сравнивал это с огнем, который горит в постоянно меняющихся формах, хотя некоторые ученые считают, что он рассматривал огонь как реальную субстанцию, такую как воздух или вода, которая лежит в основе мира.

• Теория Левкиппа (V в. до н. э.) о неразрушимых атомах как основе материального мира опередила свое время на 2500 лет.

• Древнегреческий философ Парменид (515–460 гг. до н. э.) доказывал: то, что есть, вечно и неизменно. Он говорил: «Бытие… универсально, существует само по себе, неподвижно и не имеет конца; его никогда не было и не будет, поскольку оно есть сейчас, единое и непрерывное… Я не позволю тебе сказать или подумать, что оно произошло из небытия… Также… из бытия происходит что-либо, кроме самого бытия» [1].

Удивительно, до чего смогли дойти эти ранние мыслители, не имея в своем распоряжении ни высокотехнологичных приборов, ни продвинутой математики, а лишь глубоко задумавшись. Многие из них обладали интуицией, которая привела их к выводам, соответствующим современным представлениям или, по крайней мере, указывающим на них. Теперь благодаря достижениям науки мы наконец-то стоим на пороге того, чтобы воздать должное этим прозорливым мыслителям, получив четкое объяснение, которое подтверждает то, о чем они догадались интуитивно.

Движение к этому пониманию «научного единства» было неуклонным и захватывающим, неоднократно объединяя различные теории в более связную и стройную концепцию.

Первый серьезный шаг был сделан в середине XIX века, когда британский теоретик Джеймс Клерк Максвелл осмыслил результаты экспериментов Майкла Фарадея. Теория электромагнетизма Максвелла соединила две области, которые ранее считались не связанными между собой: магнетизм и электричество. Электромагнетизм теперь признан одной из четырех сил природы наряду с гравитацией, слабыми и сильными ядерными силами. Теория Максвелла по-прежнему актуальна, хотя ее пришлось дополнить так называемой квантовой электродинамикой, которая учитывает субатомные явления, неизвестные в XIX веке.

Для того чтобы сделать следующий шаг, потребовалось почти сто лет. В 1967 году трое ученых (из Гарварда, Триеста и Новой Зеландии) объединили электромагнитное и слабое взаимодействия в электрослабое взаимодействие, за что в 1979 году получили Нобелевскую премию. На следующем этапе объединения к электрослабому взаимодействию добавилось сильное ядерное взаимодействие, что получило название «Великое объединение».

Следующий шаг, необходимый для создания действительно единой теории поля, или теории всего, требует включения гравитации, которая до сих пор оставалась неуловимой. Большинство ученых сегодня считают, что «суперобъединение» реально, но для того, чтобы подтвердить это экспериментально, нужно генерировать энергию в лабораториях, таких как Большой адронный коллайдер в Швейцарии, в масштабах, выходящих за рамки нынешних возможностей и любых технологий обозримого будущего.

Стремление понять, из чего состоит природа, заставило ученых заглянуть за пределы видимого клеточного уровня, перейти к молекулярному, атомному, ядерному, субъядерному и электрослабому уровням – в миллионы раз более мелким, чем атомное ядро, – и в конечном итоге прийти к Великому объединению и разработке единой теории всего.

Эта череда открытий, по сути, разложила материальную Вселенную на мельчайшие частицы энергии, а затем растворила даже эти частицы в жидких, абстрактных чистых энергетических полях, которые сами, как представляется, возникают из еще более тонкого поля. Некоторые величайшие ученые умы, похоже, просто не могут удержаться от того, чтобы не назвать это поле «полем сознания» или «полем интеллекта». В качестве примера можно привести ответ, данный сэром Джеймсом Джинсом[5] на вопрос о его убеждениях во время выступления перед Британской ассоциацией в 1934 году. Вот как его ответ цитируют источники: «Я склоняюсь к идеалистической теории, согласно которой сознание является основой, и не сознание является производной от материальной Вселенной, а материальная Вселенная является производной от сознания… В целом Вселенная представляется мне более близкой к великой мысли, чем к великой машине. Как мне кажется, вполне возможно, что каждое индивидуальное сознание следует сравнить с клеткой мозга во вселенском разуме».

Такая концепция природы вещей, по его словам, «сильно отличается от запретительного материализма викторианских ученых».

Джеймс Джинс в своей книге «Загадочная Вселенная» [2] пишет, что исследования, проведенные еще в 1930-х годах, показали, что «поток знаний движется к немеханической реальности… разум больше не кажется случайным вторжением в царство материи… мы, скорее, должны объявить его создателем и управляющим царством материи». Эрвин Шредингер[6] в этом отношении заявил следующее: «Сознание не может быть объяснено в физических терминах. Ибо сознание абсолютно фундаментально».

Американский биолог Джордж Уолд, еще один нобелевский лауреат, отметил в этой связи: «Разум, вместо того чтобы появиться как поздний нарост в эволюции жизни, существовал всегда как матрица, источник и условие физической реальности. Материал, из которого состоит физическая реальность, – это материал разума. То, что мы воспринимаем как материальную Вселенную, Вселенную пространства и времени, элементарных частиц и энергий, – это… материализация первичного разума. В этом смысле не нужно ждать, когда возникнет сознание. Оно есть всегда» [3].

Итак, как может разум, будь то «наш» разум или разум Природы (частью которой мы являемся), рассматриваться в качестве «создателя и управляющего» физической Вселенной?

Поля и частицы

Я использую термин «поле», предполагая, что вы знакомы с ним в физическом смысле, но, возможно, стоит уделить время тому, что подразумевается под полями, поскольку они являются ключевым аспектом в этой книге.

Если вы когда-нибудь держали в каждой руке по магниту и медленно приближали их друг к другу, то вы уже познакомились с теорией поля (ну, может, не совсем). Если полюса магнитов одинаковые, скажем, отрицательный и отрицательный, вы почувствуете отталкивание, так как магниты, словно по волшебству, будут отталкиваться друг от друга. Если полюса противоположны, то магниты будут притягиваться друг к другу. Происходящее действие – это, по сути, работа магнитного поля, обитающего в пространстве между металлическими стержнями.

Гравитационное поле Земли (оно же гравитация) не только притягивает все, что находится на нашей планете, но и распространяется в космос и, в частности, обеспечивает необходимую силу для удержания Луны на ее орбите.

Точно так же существуют поля для каждой силы (электромагнетизм, сильные и слабые взаимодействия, а также гравитация) и для каждой частицы. В современной физике каждая фундаментальная частица понимается как возбуждение квантового поля.

В отличие от частиц (а также столов, деревьев и любых других физических объектов), которые можно обнаружить в одной точке, поля простираются в пространстве. Частицы теоретически имеют импульс и траекторию, а поля рябят и колеблются, как вода на поверхности озера. Волны или рябь в электромагнитном поле, включая рентгеновские лучи, микроволны, радиоволны, видимый свет и невидимый свет, такой как ультрафиолетовое и инфракрасное излучение, считаются основными компонентами природы.

В первые годы своего существования квантовая физика, изучающая мир атомов и молекул, называлась «квантовой механикой», что указывает на ее связь с классическим ньютоновским взглядом на природу. («Механики» не существует в абстрактных, текучих полях.) Иногда ее также называли «физикой малых частиц» или просто «физикой частиц», чтобы провести различие между ней и физикой падающих тел и сталкивающихся бильярдных шаров. Эти примеры часто использовались на уроках физики в средней школе, чтобы продемонстрировать принцип классической физики: если вы знаете физические данные, такие как положение, скорость и масса бильярдных шаров, катающихся по столу, вы можете предсказать их движение. Хотя это остается верным для поверхностного, макроскопического уровня реальности, это просто не применимо в сфере атомов и субъядерных частиц, которые характеризуются, по крайней мере частично, вероятностью и случайностью.

Классическая, ньютоновская физика блестяще описывает макрокосмический уровень. До тех пор, пока ученые не узнали о существовании измерений, более тонких, чем грубый физический мир, квантовая механика не требовалась и даже не приходила в голову. Но как только эти более тонкие слои начали давать о себе знать, оказалось, что происходящее в этих масштабах не похоже на то, как все взаимодействует на макроскопическом уровне. Рухнули предсказуемость и определенность, обеспечиваемые представлениями, на которые долгое время полагались. Исследователи обнаружили, что они просто не могут определить, например, точное местоположение электронов, которые должны были вращаться вокруг атомного ядра.

Сегодня нам известно множество важных фактов, о которых сто лет назад ученые не имели ни малейшего представления. Считалось и было доказано, что законы природы действуют повсюду. Масса, импульс и другие базовые аспекты физического мира были общепонятными. Поэтому исследователи тонких сфер были ошеломлены, озадачены, разочарованы и часто отказывались верить, когда обнаруживали, что старые надежные законы природы не объясняют того, что они наблюдают. Старые законы просто не работали в мире атомов.

Чтобы адекватно описать природу на этом более глубоком, базовом уровне, была разработана новая концептуальная основа – новая логика и новая математика. Это была квантовая механика, изучающая действия и взаимодействия очень-очень маленьких частиц, что положило начало научной революции.

Примерно через 20 лет после появления квантовой механики на рубеже XX века физики получили возможность еще глубже проникнуть в ткань мироздания. По мере развития исследований и появления сведений об атомном ядре и составляющих его частицах (кварки, лептоны и др.) вновь возникла необходимость в разработке нового математического языка. В результате появилось то, что получило название «квантовая теория поля». Этот шаг ознаменовал переход квантовой физики от преимущественного изучения частиц к изучению полей, лежащих в основе частиц.

С этой точки зрения, как пишут нобелевский лауреат Фрэнк Вильчек и его жена Бетси Девайн в своей книге с восхитительным названием «Фантастические реальности: 49 путешествий разума и поездка в Стокгольм», «электроны больше не являются частицами, движущимися в пространстве, элементами реальности, которые в определенный момент времени находятся “только там и нигде больше”. Они, скорее, представляют собой осциллирующие, распространяющиеся в пространстве волновые модели, которые всегда “здесь, там и везде”».

В квантовой теории поля, пишут Вильчек и Девайн, «первичными элементами реальности являются не отдельные частицы, а лежащие в их основе поля. Так, например, все электроны являются лишь возбуждениями соответствующего поля, закономерно названного электронным полем, которое охватывает все пространство и время» [4].

В статье под названием «Частиц нет, есть только поля», опубликованной в American Journal of Phisics, почетный профессор физики Арканзасского университета Арт Хобсон задается вопросом: «Что является фундаментальным составляющим [природы] – поля или частицы?» И отвечает однозначно: «Эксперименты и теория указывают на то, что фундаментальными являются безграничные поля, а не ограниченные частицы». Частицы с этой точки зрения «являются эпифеноменами, возникающими из полей» [5].

Данной точки зрения сегодня придерживаются ведущие ученые-физики. Например, именитый профессор Гарвардского университета и нобелевский лауреат Стивен Вайнберг[7] пишет: «Как существует электромагнитное поле, энергия и импульс которого заключены в крошечных пучках, называемых фотонами, так существует и электронное поле, энергия, импульс и электрический заряд которого заключены в пучках, которые мы называем электронами, и то же самое касается всех видов элементарных частиц. Основными компонентами природы являются поля. Частицы – это производные явления» [6].

Это понимание (признание примата полей над частицами, абстрактного над конкретным) еще на один шаг приближает нас к тому, чтобы мы могли спокойно отказаться от физикализма в пользу нефизического сознания как базового поля жизни и природы. Насколько нам известно, сегодня правильнее считать, что сознание первично, а материя – производное. Тем не менее некоторые из наиболее признанных теорий единого поля, такие как теория суперструн[8] или М-теория[9], хотя и утверждают, что единое поле нематериально, все же придерживаются предположения, что оно в некоторой степени физическое. Однако в нашем описании конечной реальности мы делаем еще один шаг вперед, категорически утверждая, что конечное единое поле – это поле сознания, которое нематериально. Оно не состоит ни из частиц, ни из энергии в том смысле, в каком обычно понимается физическая энергия. Это поле не может быть описано средствами физики. Оно нефизично и не имеет в себе ничего физического.

Природа состоит из сосуществующих слоев и уровней бытия.

Если посмотреть на это с нашей человеческой точки зрения, то мы увидим, что слои начинаются с перцептивно сверхъестественного, макроскопического и конкретного и переходят через все более тонкие уровни к микроскопическому и далее, к абстрактным полям и единой целостности в основе.

Единое поле – поле сознания

Чем глубже мы заглядываем в структуру природы, тем более насыщенной энергией она становится. Ядерная энергия гораздо мощнее химической, и она действует на уровне, который буквально в миллион раз меньше. Таким образом, единое поле, как мы его понимаем сегодня, – это поле абстрактной тишины, но в то же время непостижимо динамичное поле огромного потенциала, лоно всех проявлений природы на каждом уровне, источник безграничного творчества, равно как и потенциальный источник неисчислимого разрушения. Подобно многоуровневой организации природы от субмикроскопической до макроскопической, от волн вероятности и квантовых полей до гор и планет, наше тело представляет собой многослойное чудо. Все: одушевленное и неодушевленное, органическое и неорганическое – имеет свою основу в едином поле и образует малые, а затем более крупные структуры и подструктуры. Так, наши тела на самом глубоком уровне представляют собой поля и модели из полей, которые взаимодействуют между собой, образуя атомы (в основном кислород, водород, углерод и азот), которые в свою очередь образуют молекулы, включая белки, углеводы, жиры и нуклеиновые кислоты, составляющие наш генетический материал – ДНК. Молекулы являются основой следующего, более крупного, уровня – клеток, которые содержат многочисленные органеллы, такие как митохондрии и ядро, и которые объединяются в органы (сердце, легкие, печень и др.), которые в свою очередь объединяются в системы органов для выполнения жизненно важных задач, таких как пищеварение и дыхание. Возникновение структурных слоев, простирающихся от тонких до грубых, происходит повсюду в природе, в том числе и в нашем собственном теле.

Структура нашей человеческой жизни в обществе следует той же модели слоев и уровней. Так, люди являются базовыми элементами общества. Семьи – это следующий уровень, на котором формируются общины, города, штаты и провинции, нации и, в конечном счете, вся мировая семья.

Таким образом, все уровни бытия, независимо от того, говорим мы о физике, биологии или разуме, присутствуют одновременно, и наше представление о том, что является истинным и реальным, зависит от того, на чем в этом пути от абстрактного к конкретному, от скрытого к явному мы фокусируем свое внимание, с какой перспективы или точки зрения мы рассматриваем реальность.

На поверхностных уровнях, основанных на нашем сенсорном восприятии, реальными кажутся только предметы и материальные вещи. Однако если мы говорим о «конечной реальности», то вполне уместно утверждать, что частицы являются производными либо выражениями полей или что «единое поле – это единственная конечная реальность», потому что в самом низу, под всеми слоями и выражениями, находится именно это – бесконечное, ничем не ограниченное ничто.

В конечном счете все создано из этого. Это как золотой браслет, золотое кольцо, золотая цепь и золотая статуя, которые различны на своем объективном уровне, но представляют собой различные формы одного и того же материала – золота. Форма может меняться, но суть остается неизменной.

Мы сидим за реальными столами, разговариваем с реальными друзьями, едим фрукты и овощи. Но в то же самое время мы можем понимать и осознавать, что друзья, столы и ужины в конечном счете, как говорится в Упанишадах, являются «ничем другим, кроме этого» на своем фундаментальном уровне бытия, как и все мы. Но есть еще Париж и Чикаго, щенки и апельсины, все люди и места, все удивительно чудесное разнообразие мира. Мы знаем лишь часть истины, если живем только в многообразии, в «относительном» поле. Мы узнаем всю картину, всю истину, только когда сможем воспринять неизменную целостность, «лежащее в основе» единство (которое присутствует и существует на каждом уровне, а не в каком-то скрытом пространстве) наряду с бесконечным, постоянно меняющимся разнообразием.

Так что если мы открыли атомы и выяснили, что молекулы состоят из атомов, то это не значит, что мы должны утверждать, будто молекул не существует. Тогда химики и биологи остались бы без работы, и, если бы это было правдой, это бы означало конец жизни. Молекулы существуют на одном уровне, атомы – на другом, лептоны, кварки, нейтрино – на третьем. Все это великая целостность, которая в конечном итоге является единым полем, одной сингулярностью. Эта сингулярность, это изначальное единое поле – чистое поле сознания. Точно так же, как золотые браслеты, золотые статуи и золотые цепи сделаны из золота (золото – это материал, из которого они сделаны), все, что есть (все предметы, явления, слои энергии и материи), сделаны из сознания. Сознание – это скрытый элемент, который превращает себя в предметы, планеты, звезды, животных, людей и все то, что, как мы говорим, существует в нашей Вселенной.

Трудно осознать все это умом, но я обнаружил, что в эволюции человека наступает момент, когда все это становится абсолютно реальным на уровне непосредственного личного опыта. Вот почему во все века люди, желавшие познать истину и интуитивно постигавшие тот бесконечный потенциал, который заложен в человеке на нашей Земле, стремились к тому, что называется «просветлением», и прокладывали себе путь к этой цели.

Большинство из нас смотрит на мир через ту же фундаментальную научную парадигму, которая преобладает в Западном мире уже почти 350 лет. Согласно этой парадигме мир состоит из физических, материальных вещей. Центральным постулатом нашего научного мировоззрения также является то, что наше сознание происходит от физической нервной системы и мозга или является их выражением. Эти два представления являются основополагающими для нашего понимания мира.

Они также неверны!

Сознание – загадка?

Ученые накапливают огромный объем данных о различных видах и вариантах сознания и о том, как они соотносятся с различными физиологическими, биоэлектрическими и химическими процессами в мозге и теле, и уже многое узнали, что положительно скажется на здоровье людей и их благополучии.

Чего ученые не знают, так это того, как абстрактное, нефизическое сознание и субъективные сознательные переживания могут возникнуть из материи, если они вообще из нее возникают.

До недавнего времени ученые в целом не воспринимали сознание всерьез как нечто, подлежащее изучению. Это естественное следствие научной практики, в которой все внимание уделяется изучаемым объектам, а вовсе не субъекту, изучающему объект. Это было главным направлением науки в течение последних нескольких сотен лет. Ученые отбросили субъективность как слишком изменчивую и условную и вместо этого стремились наблюдать за материальным, физическим миром, измерять и понимать его, а также воздействовать на него.

Когда я обучался медицине и занимался исследованиями в этой области, сознание как таковое никогда не было предметом изучения. Мы изучали бодрствование, сновидение и сон, а также различные измененные состояния сознания, такие как вегетативное состояние и кома. Вопросы о том, что такое сознание, откуда оно берется, как оно связано с физическим, оставались в ведении философии и в некоторой степени психологии и психоаналитических исследований. Только когда я начал заниматься трансцендентальной медитацией и познакомился с Махариши, я начал осознавать все значение сознания.

Древняя ведическая традиция, из которой исходит Махариши, включает в себя полноценную теорию и науку с практическими знаниями для изучения, понимания и применения сознания. Если западная традиция делает акцент на внешних и ощущаемых физических аспектах существования, в древней ведической традиции акцент делается на ментальном и внутреннем, на сознании. Современная наука разработала различные исследовательские техники и вычислительные методы с широким спектром применения в материальной сфере. Точно так же в древней ведической традиции есть техники и методы с широким спектром применения в области сознания.

Следует признать, что фокус на физических аспектах существования имеет огромную ценность и изменил нашу жизнь. Однако эти достижения и их неправильное использование также привели к беспрецедентным разрушительным последствиям, загрязнению окружающей среды, уничтожению видов и даже целых экосистем и другим бедам.

Портал к новому взгляду на природу вещей был открыт в начале XX века, когда небольшая группа ученых, работавших в области субатомной физики, обнаружила, что сознание наблюдателя не может быть полностью отделено или оторвано от поведения объекта наблюдения.

Некоторые глубокие мыслители догадались об этом уже много веков назад. Проще говоря, сознание является основой всего опыта, будь то в контексте нашего повседневного восприятия или в контексте тщательно рассчитанных и выполненных измерений в науке. Ученые, стремящиеся к объективности, тоже пришли к этому выводу, хоть и неохотно.

Приведу часто цитируемое высказывание Джона Уилера, выдающегося профессора физики Принстонского университетал: «Нет ничего более важного в квантовом принципе, чем то, что он разрушает представление о том, что мир находится “где-то там”, а наблюдатель надежно отделен от него листом стекла 20-сантиметровой толщины. Даже чтобы наблюдать такой крошечный объект, как электрон, он должен разбить стекло. Он должен проникнуть внутрь… Более того, измерение изменяет состояние электрона. После этого Вселенная уже никогда не будет прежней. Чтобы описать произошедшее, нужно вычеркнуть старое слово “наблюдатель” и вставить на его место новое – “участник”. В каком-то непредвиденном смысле наша Вселенная – это участвующая Вселенная» [7].

Признание первичности сознания не только сделало его достойным объектом исследования, но и вывело на передовые рубежи научной мысли. Призывая обратить внимание на «новую бодрящую область – науку о сознании», гарвардский психолог Стивен Пинкер отметил: «Вопросы, которые когда-то были уделом теологических спекуляций и ночных посиделок в общежитии, теперь находятся в центре внимания когнитивной нейронауки» [8]. Это уже не просто горячая тема среди прогрессивных, нестандартно мыслящих людей. Даже в консервативных университетских учебниках ей посвящена как минимум одна глава.

Однако с современной научной точки зрения знакомое и близкое поле нашего собственного сознания является своего рода аномалией. Как утверждают авторы стандартного учебника по фундаментальной нейронауке, «сознание представляется полной неожиданностью; оно не вытекает ни из каких явлений традиционной физики или биологии». Как пишут авторы, если появится жизнеспособная наука о сознании, она должна быть в состоянии ответить на главный вопрос: «Какова природа отношений между нематериальным, сознательным разумом и его физической основой в электрохимических взаимодействиях в теле?» Ученые пока далеки от того, чтобы дать ответ на этот вопрос [9].

Философ Дэвид Чалмерс в своих исследованиях и размышлениях придерживается той же точки зрения. «Я думаю, что мы находимся в некотором тупике, – сказал он, выступая на конференции TED в 2014 году. – У нас есть эта замечательная, великая цепь объяснений… когда физика объясняет химию, химия объясняет биологию, биология объясняет части психологии» [10]. Но, отмечает он, сознание не вписывается в эту картину. С одной стороны, то, что мы сознательны, – это простой факт. С другой стороны, «мы не знаем, как вписать его в наш научный взгляд на мир. Поэтому я думаю, что сознание сейчас – это своего рода аномалия, которую нам нужно интегрировать в наше представление о мире, но мы пока не знаем, как это сделать. В связи с этой аномалией могут потребоваться радикальные идеи. Для того чтобы мы смогли научно разобраться с сознанием, нам может понадобиться одна или две идеи, которые поначалу покажутся безумными».

Удивительно, что прошло так много времени, прежде чем сознание стало рассматриваться как законная и значимая область исследования, поскольку оно не только имеет абсолютно основополагающее значение для всего человечества, но и является столь обширной, сложной и многомерной темой. С определенной точки зрения все предельно просто: нужно просто пробудиться и осознать.