Овечья Молитва

Глава 1

Здесь я бы хотел отдельно поблагодарить своих близких людей, которые меня поддерживали во время написания этой книги.

Отдельная благодарность Василисе, которая всегда меня поддерживала и указывала мне на мои ошибки.

Отдельная благодарность Егору, который давал мне честную критику.

Отдельная благодарность Фицу, которая не давала мне опустить руки.

Отдельная благодарность Мекс за то, что давала мне советы и поддерживала.

На этом всё, спасибо всем, кто поддерживает меня в пути. Хорошего чтения, путник

Глава 1 «и сердце кровью обливается»

Это была глубокая ночь. Луна скрылась за сплетением ветвей, и лишь редкие лучи света пробивались сквозь чащу. Восемь отважных героев «Церкви Величия» ехали в повозке, уставшие после долгого пути. Альберт спокойно посапывал, растянувшись на деревянном сундуке. Артур сидел сзади, прислонившись к груде припасов. Остальные расположились рядом, кроме двух человек, которые следили за дорогой и правили повозкой – Каина и Ингвара. В лесу царила неестественная тишина, и потому они тихо беседовали, чтобы не нарушать покой.

«…А потом этот богохульник начал мне говорить, что Пётр Великий – это выдумки. Представляешь?» – промолвил Каин.

Ингвар лишь покачал головой и ответил:

«Мда уж… Каким же нужно быть отребьем…»

Но не успел Каин продолжить, как все услышали громкий свист среди деревьев. Было уже поздно. Разбойники напали неожиданно, швырнув в повозку несколько самодельных бомб. Почти все успели выпрыгнуть – кроме двух бойцов, которых тут же разорвало на куски. Остальные, оказавшиеся на земле, пытались прийти в себя.

Едва Каин попытался подняться, он услышал душераздирающий крик:

«ААААРГХ!»

Один из нападавших безжалостно воткнул саблю в грудь лежащего Артура. Из раны и рта несчастного хлынула алая кровь. Почти сразу же другой разбойник приблизился к Каину, занося оружие. Но Каин, заметив рядом свой меч, резко ударил противника ногой по колену, сделал перекат в сторону и схватил клинок.

«Грязные ублюдки! Только трусы нападают со спины!» – прорычал он.

Разбойник, словно не слыша этих слов, бросился вперёд, нанося размашистый удар. Каин уже готов был парировать его, но в последний момент враг изменил траекторию. Острая сталь впилась в лицо воина, оставив глубокий шрам, пересекший правый глаз. Хлынула кровь. Но Каин не сдался. Сквозь боль он нанёс сокрушительный удар по ногам противника. Тот рухнул на колени, и в следующее мгновение его голова покатилась по земле.

Разобравшись с первым, Каин тут же бросился ко второму разбойнику. Два точных удара – и вражеская сабля выпала из ослабевших рук. Финальным движением Каин пронзил грудь нападавшего, насквозь. Оставшиеся разбойники, видя это, в ужасе бросились бежать.

Но Каин остался один среди тел своих товарищей.

Никто не выжил.

Никто.

5 лет спустя

Таверна «Южный Тейнхилл», день

Каин сидел в углу заведения, допивая второй стакан эля. За последние пять лет многое изменилось. Теперь он был наёмником по кличке «Филин». Всё, что его интересовало, – деньги. Выживание. Ничего лишнего.

Внезапно дверь таверны отворилась, и внутрь вошёл ничем не примечательный мужчина. Не говоря ни слова, он подошёл к столу Каина и присел рядом.

«Говори», – механически бросил Каин, даже не взглянув на гостя. Он уже понял – к нему пришли с заказом.

Незнакомец спокойно ответил:

«Ничего особенного, Филин. Просто нужно убрать одного человека. Заплачу щедро».

Он протянул руку для договора.

Каин, не раздумывая, пожал её. Но мужчина сжал ладонь с неожиданной силой и продолжил:

«Тебе нужно убить Адама. Хранителя «Овечьей молитвы» и «Кольца Могилы». Откажешься – тебя убьют. Удачи, Филин».

С этими словами незнакомец поднялся и вышел из таверны так же незаметно, как и появился.

Каин остался сидеть в одиночестве. Адам был легендой – тем, кого никто не мог убить. Многие пытались – и бесследно исчезали или их находили мёртвыми. Собравшись с мыслями, Каин поднялся. Он понимал – этот путь может стать для него последним. Но лучше умереть в бою, чем влачить жалкое существование в лучах позора.

Тем же вечером он собрал все свои вещи, облачился в потрёпанный доспех «Опустошитель», взял верное оружие – алебарду «Клык Гиены» и двуручный меч «Бритва Наёмника» – и вышел за ворота королевства. Начинался долгий путь.

Идя через бескрайние леса, Каин ломал голову: «Что делать дальше?» Никто не сказал ему, где искать Адама – пришлось действовать наугад. Чтобы раздобыть информацию, он направился в одно специфичное место.

Вход в таверну «Последний путь». Вечер.

Каин пришёл на заброшенное кладбище вдали от ближайшего города. Он осмотрелся, убедился, что вокруг ни души, наклонился и отрыл потайной люк в земле. Спустившись вниз, он оказался в подпольной таверне «Последний путь» – убежище для наёмников, где можно было узнать всё что угодно. Возможно, здесь кто-то знал что-то об Адаме. Каин сел у прилавка рядом с одним из гостей.

– Знаешь кого-нибудь, кто что-нибудь слышал об Адаме? – твёрдо спросил он, не глядя на собеседника.

Наёмник лениво повернул голову: —Эээ… Спроси у вон того мужика. Но ты зря на Адама замахнулся, парниша. Он покачал головой. Каин ничего не ответил. Он встал и положил руку на плечо наёмника.

– Либо с щитом… – начал Каин. —…либо на нём, – закончил тот. Это была старая поговорка наёмников, которую говорили друг другу на прощание или перед боем.

Каин подошёл к столу, на который ему указали, и сел напротив незнакомца. —Чего тебе, молодой? – спросил мужчина добрым, но уставшим голосом. На вид ему было далеко за шестьдесят. —Я Каин. Мне нужна любая информация об Адаме. Может, вы что-нибудь знаете? – С этими словами Каин положил обе руки на стол. Среди наёмников этот жест означал доверие и отсутствие агрессии.

Старик опустил голову, почесал затылок и снова посмотрел на собеседника. —Мда уж… Вляпался ты по самые уши. Ладно, молодец. Я – Людвиг. Кое-что я об Адаме всё-таки знаю. Тебе нужно идти в Южные катакомбы. Пробейся вглубь и спаси одного человека. Он кое-что знает. Но, к сожалению, это всё, чем я могу помочь. Он протянул Каину карту катакомб с помеченными участками.

Тот взглянул на карту, сунул её в сумку и сказал: —Спасибо вам. Либо с щитом. —Либо на нём, – кивнул старик. – Удачи, парень.

Каин поднялся и направился к выходу. В последний раз окинув взглядом таверну, он развернулся и поднялся по ступенькам наверх.

Чаща леса. Ночь.

Каин уже третий час шёл к катакомбам через лес, стараясь не попасться на глаза мародёрам. И вдруг…

– Эй, путник! Не устал после долгого пути? – из темноты донёсся спокойный женский голос.

Каин мгновенно выхватил алебарду и развернулся на звук. —Кто здесь? Выходи по-хорошему! – крикнул он.

Из-за дерева показалась голова. Неизвестная красивая женщина манила его к себе. —Иди сюда… ничего не бойся, путник, – повторяла она.

Каин лишь сильнее сжал алебарду и уставился на неё. —Второй раз повторять не буду.

Женщина, видимо, поняла, что чары не действуют. Она резко выскочила из-за деревьев и бросилась на Каина. Тот сделал перекат в сторону и тут же вскочил на ноги, чтобы увидеть противника. Перед ним стояло существо со змеиным хвостом вместо ног, а вместо волос на голове извивались змеи. Это была горгона.

Когда чудовище снова попыталось атаковать, Каин отпрыгнул и вонзил алебарду в её хвост. —ААААА! – вскрикнула горгона, схватила Каина хвостом и швырнула в дерево. —Каиново отродье! Как ты смеешь бить меня! – кричала она. Чёрная кровь сочилась из раны. Алебарда глубоко вошла в хвост.

В голове Каина созрел план. Он поднялся с земли и достал двуручный меч. Горгона,не говоря ни слова, снова бросилась вперёд. Но Каин, перехватив её, направил в сторону дерева. Чудовище врезалось и потеряло равновесие. В этот момент Каин запрыгнул на её хвост, выдернул алебарду и побежал по нему к телу.

– Жалкий человечишка! Ты всё равно проигр… – не успела договорить горгона, как меч Каина вонзился ей в живот. Одним движением он вспорол его, и кишки хлынули наружу. —АААААААА! – закричала она.

Каин, выдернув клинок, вскочил ей на плечи и начал рубить по шее алебардой. Один удар, второй, третий, четвёртый… На пятый голова слетела с плеч и ударилась о землю. Тело ещё несколько секунд дёргалось, а затем рухнуло. Каин спрыгнул и убрал оружие за спину.

– Чёртова горгона… Как долго они тут обитают? – пробормотал он себе под нос и, не забыв взять трофей, повесил голову чудовища на пояс. Теперь можно было двигаться дальше.

Каин шёл дальше, пока впереди, сквозь чащу, не брызнули лучи костров. Выбравшись из-за деревьев, он увидел вход в катакомбы – чёрную пасть в скале. Возле неё копошился небольшой отряд мародёров, но по их виду было ясно, что это сброд, а не воины. Половина валялась на земле, спящая в обнимку с пустыми бутылками рома. Другие, сидя у костра, орали пьяные песни.

Вывод: у них праздник. Значит, их легко обмануть.

Каин бесшумно спустился с холма и направился к чёрному провалу в скале. Один из мародёров, заметив его, с трудом поднялся, сгрёб саблю и, покачиваясь, преградил путь. —Э… А ты это… кто такой? – выдохнул он, обдавая Каина перегаром.

Каин с каменным лицом ответил: —Меня послали. Сказали проверить нижние уровни.

Мародёр тупо посмотрел на него, бросил саблю на землю и отшатнулся. —Ааа… Ну, проходи тогда… Мы тут посидим… – И, шатаясь, поплёлся обратно к костру.

Каин молча прошёл в чёрный зев катакомб.

Катакомбы. Верхние уровни.

Пространство сжалось. Воздух стал спёртым, густым, пропахшим столетиями сырости, прахом и сладковатой вонью тления. Каин зажёг фонарь. Свет выхватил из тьмы низкие, неровные своды, с которых капала вода. Каждый его шаг отзывался глухим, предательским эхом, уползавшим в чёрную глотку туннеля.

Влажная глина чавкала под сапогами, цепляясь, словно руки погребённых заживо. Пляшущие тени на стенах складывались в лики скорчившихся демонов. Давящая тишина вдавливала в землю, и лишь стук собственного сердца напоминал Каину, что он ещё жив в этой каменной могиле.

Впереди мелькнул огонёк – свет ещё одного костра. Ещё один лагерь. Мысль обойти их пронзила сознание, но тут же была сметена вспышкой памяти: повозка, огонь, крики братьев, кровь Артура. Нет. Пощады не будет.

Приглушив свет фонаря, Каин прижался к стене и выглянул. Лагерь. Шестеро. Но они уже были настороже – услышали эхо его шагов? Планов не было. Была лишь ярость.

Каин резко выскочил из-за поворота, размахнулся и швырнул зажжённый фонарь прямиком в палатки. Стекло брызнуло, масло вспыхнуло. Клубки огня рванули во все стороны, поджигая брезент и опаляя мародёров.

– А-А-А! Вот скотина! Вяжи его! – завизжал один, но не успел договорить. Алебарда проткнула его живот, вышла спиной наружу, и следующим движением Каин отсек ему голову. Она покатилась по грязи к ногам оцепеневших товарищей.

– Жалкие выблядки. Кара настигает тех, кто идёт против Бога, – прорычал Каин, и его голос прозвучал как погребальный звон. – Ваши последние мгновения настали, кучка лиходеев.

В этот момент один из мародёров рванулся сзади, вонзив зазубренную саблю Каину в плечо, прямо поверх старого шрама. —На! Получай, хе-хе-хе!

Каин не закричал. Лишь резко развернулся, сделал подножку и всем своим весом, с хрустом, вдавил голову нападавшего в каменный пол. Череп поддался с мерзким хрустом. Мозги и кровь вытекли наружу, расплываясь зловонной лужей.

Выдернув саблю из плеча, он, не чувствуя боли, сменил хват на «Бритве Наёмника». Подбежав к следующему мародёру, он рассек ему грудь размашистым ударом. Алая кровь брызнула Каину в лицо, застилая единственный глаз багровой пеленой.

В это время другой попытался ударить в спину. Каин, услышав шаги, не глядя, рванулся назад, бьющим локтем угодил тому в лицо и, развернувшись, пинком отправил его в самое пекло горящих палаток. Адский вопль огласил своды.

Остался последний. Юнец, зажавшийся в углу. Он не бежал, не нападал. Просто стоял и смотрел на резню, обмочившись от ужаса.

Каин подошёл к нему вплотную, содрал с лица маску крови и посмотрел в глаза. —Уходи отсюда. И чтоб глаза мои тебя больше не видели.

Мародёр, облегчённо всхлипнув, швырнул оружие и пулей помчался прочь, к выходу. Каин в последний раз окинул взглядом бойню, вспыхнувшую, как погребальный костер его прошлого, и быстро двинулся вглубь, в сердце катакомб.

Спуск вниз нашёлся быстро – ветхая, скрипучая лестница, вросшая в камень. Ступив на первую скрипящую ступень, он почувствовал, как дерево под ним прогибается.

Он не успел сделать и трёх шагов, как раздался громкий, сухой хруст.

Деревянные балки под ногами сложились, как карточный домик. —А-А-А-А-А! – его крик сорвался вниз, в кромешную тьму, раньше него самого.

Катакомбы. Нижние слои.

Каин очнулся. Грубый гравий впивался в щёку. Он не умер – тело ныло, спина горела огнём, но он был жив. Собрав волю в кулак, он поднялся, выпрямился и, превозмогая боль, двинулся вперёд.

Он шёл, прихрамывая, опираясь ладонью о шершавую, влажную стену. Каждое движение отзывалось в боку тупой, раскалённой болью – напоминанием о падении, что привело его сюда, в эти самые глубокие и гнилые подбрюшья мира. Воздух здесь был иным, чем наверху: густым, маслянистым, пропахшим грибной плесенью, выделениями неведомых тварей и чем-то ещё, сладковато-металлическим, что щекотало ноздри и оставляло на языке привкус старой крови.

Его окружал не естественный мрак, а убогий, мерцающий свет голых ламп. Они висели на крюках, вбитых в камень, или на протянутых цепях, отливая тусклым, зеленоватым сиянием окисленной меди. Свет не разгонял тьму, а лишь дробил её, создавая зыбкий полусумрак, где клубились тени и двигалось что-то на самой границе зрения. Это было хуже полной темноты. Глаза постоянно обманывали, заставляя видеть шевеление в неподвижных наростах на стенах.

Но Каин не боялся. Страх был роскошью, которую он позволить себе не мог. Вместо него было холодное, отточенное опасливое внимание. Его взгляд, привыкший к подобным местам, скользил по туннелю, отмечая знакомые метки: глубокие царапины на камне на уровне его пояса, высохшие брызги едкой слизи на сводах, скелет меньшего существа, обглоданный дочиста и отброшенный в сторону. Он не шёл наугад; он читал эту ужасную летопись, как священник – псалтырь.

Его шаги были тяжёлыми, выверенными. Он не пытался красться бесшумно – это было бесполезно. Обитатели этих слоёв чуяли добычу иначе. Он просто шёл, и его поступь, пусть и неуверенная из-за травмы, была твёрдой. Он давал им знать: я иду. Я не лёгкая жертва.

Пока Каин продолжал идти, впереди, в тени, что-то зашевелилось. Что-то небольшое… —А-А-А! – крикнул Каин, когда на его лицо что-то резко запрыгнуло и вцепилось когтями.

Сорвав тварь с себя и швырнув на землю, он увидел монстра. Он был похож на паука, но у него не было привычного тела. Его «тело» – это была постоянно движущаяся, хрупкая конструкция из рёбер, черепов и позвонков, скреплённая липкой, тёмной паутиной.

Чудовище зашипело и попыталось напасть снова, но на этот раз Каин был готов. В прыжке он поймал тварь и с хрустом разломал её надвое голыми руками, швырнув останки о стену.

Едва он успел перевести дух, как из щелей в стенах, из теней, начали выползать другие такие же твари. Они появлялись по одной, не спеша, злобно шипя.

Остипряхи. Костяные пряхи. Призрачные паукообразные твари, сплетённые из теней и костей, собранных на полу катакомб. Опасные в стае.

Поняв, что не справиться с ордой, Каин ринулся вперёд. Он бежал, пригнув голову, отшатываясь от прыжков тварей, отбрасывая их ударами кулаков и локтей. Шипение преследовало его по пятам.

Когда силы стали покидать его, в конце туннеля брызнул свет – старая деревянная дверь, вмонтированная в скалу. Собрав последние силы, Каин рванул на себя ручку и ввалился внутрь, тут же с силой захлопнув дверь. Снаружи ещё несколько минут слышалось яростное царапанье и шипение, но постепенно стихло.

Наконец-то тишина.

Каин огляделся. Он стоял в странной комнате. Стены покрывали древние наскальные рисунки, изображавшие солнце, деревья и людей в молитвенных позах. В углу стоял запылённый верстак, уставленный непонятными инструментами. А в конце зала возвышалась огромная, пятиметровая дверь из тёмного дерева.

Каин медленно подошёл к ней. —Что ж, – тихо произнёс он сам себе. – Видимо, мне туда.

Дверь была бордового цвета, украшенная потускневшими золотыми вставками в виде ветвей и цветов. Она оказалась невероятно тяжёлой. Упираясь плечом в массивную древесину, Каин заставил её медленно, со скрипом податься.

Когда створки распахнулись, он увидел того, кого искал.

Пастырь Элрик.

На нём висели лохмотья когда-то роскошного пастырского облачения. Расшитая золотой нитью накидка была грязной, порванной и засаленной. Из-под неё виднелась потрёпанная парчовая рубаха. Всё это, некогда белое и золотое, было в пятнах вина, крови и пыли.

Его лицо было неестественно гладким и бледным, словно у куклы, – он использовал какую-то самодельную мазь, чтобы скрыть шрамы, отчего кожа лоснилась маслянисто-жутким блеском. Длинные, некогда ухоженные волосы, теперь слипшиеся и жирные, были собраны в неопрятный пучок. В них были вплетены обрывки священных лент и потускневшие реликварии.

В его руках был палаш – огромный, тяжелый, с массивной гардой. Клинок был чрезмерно украшен: на нём были выгравированы цитаты из священных текстов, а гарда усеяна дешёвыми стекляшками, имитирующими драгоценности. Оружие было прямым отражением его характера.

Элрик стоял спиной, но, услышав скрип двери, медленно, с театральной паузой, обернулся. Его взгляд скользнул по Каину с высокомерным презрением.

– Новая слепая душа забрела в мои чертоги? Как интересно, – его голос был слащавым и ядовитым. – Что ж… Советую тебе выбрать место, где будешь гнить. Я – пастырь Элрик. Прощай. Навсегда.

– Уйди с дороги, или умрёшь! – прогремел голос Каина, сорвавшись эхом со сводов пещеры.

Элрик лишь усмехнулся, и эта усмешка прозвучала громче любых слов. Его бледное, кукольное лицо исказилось высокомерием.

– Хорошо. Как скажешь! –

Каин ринулся вперёд, как разъярённый бык. Но Элрик, вместо того чтобы принять вызов, сделал нечто неожиданное. Он с рёвом взмахнул своим массивным палашом и со всей силы ударил клинком в каменный пол.

Раздался оглушительный ГРЯААС!, и от ударной волны Элрик, будто пушинка, подлетел вверх, к самому потолку пещеры-арены. Пыль и щебень взметнулись вокруг.

Каин, не готовый к такому, едва успел отпрыгнуть в сторону. Элрик с грохотом приземлился точно на том месте, где только что стоял его противник, оставив в камне новую трещину.

– Такие как ты долго не живут! Ха-ха! Ты бьешься как грубый мужик! – прохрипел Элрик и начал свою атаку.

Он обрушил на Каина шквал размашистых, сокрушительных ударов. Палаш свистел в воздухе, высекая искры из стен, сносил верстаки, рубил пополам древние бочки. Ветер, поднятый клинком, бил Каину в лицо, затрудняя дыхание. Но в этой ярости была и слабость.

Каин всё понял. Элрик силён – чудовищно силён – но его техника ужасна. Удары неаккуратные, непродуманные, расточительные. Он полагается на грубую мощь, а не на искусство владения клинком. Он не воин – он разрушитель с молотом в руках.

Достав алебарду, Каин перешёл в глухую защиту. Он не атаковал, а лишь парировал, уворачивался, отступал, изучая ритм противника. Его мир сузился до свиста стали, до хриплого дыхания Элрика, до поиска того самого мгновения…

И оно настало. Элрик, разозлённый неуловимостью цели, с рёвом занёсся для очередного сокрушительного удара сверху. Это была ошибка.

ДЗЫЫЫНЬ!

Оглушительный лязг разнёсся по арене. Каин, собрав все силы, подставил древко алебарды, приняв весь удар на себя. Древесина треснула, но выдержала. Клинок палаша впился в металлическую часть древка. На миг Элрик замер, обескураженный тем, что его удар остановлен. Этого мгновения хватило.

Каин резко ударил ногой в живот Элрика. Тот ахнул, сгибаясь пополам, и в этот момент Каин, вывернув алебарду, нанёс тот самый точный, размашистый удар в незащищённый бок противника.

Кровь брызнула на камни.

Элрик с стоном отступил, но ярость не угасла. Собрав последние силы, он снова взметнул палаш, чтобы повторить свой прыжок.

Но Каин был готов. Он швырнул алебарду на землю и молниеносно выхватил «Бритву Наёмника». Двуручный меч блеснул в тусклом свете.

Элрик приземлился, и в тот же миг Каин сделал шаг вперёд. Не размашистый удар, а короткий, резкий выпад, молния, вложенная в сталь.

– А-А-А-А-АРГХ! –

Крик боли огласил своды. Удар был точен. Клинок прошёл через плечо, отсекая руку, которая ещё сжимала рукоять палаша. Оружие с грохотом покатилось по полу, а за ним – и сам Элрик, корчась в луже собственной крови.

Каин, тяжело дыша, вложил меч в ножны. В воздухе пахло кровью, пылью и страхом. Он подошёл к поверженному врагу и опустился на корточки рядом.

– Я не хотел этого… но ты сам выбрал свой путь, – голос Каина был низким и усталым, без намёка на торжество. – Говори. Где пленник? –

Элрик, рыдая от боли и унижения, лишь смог указать дрожащей культёй на небольшую дверь между двумя разломанными столами.

– Т-там… он там… Только… пожалуйста… пощади… –

Каин молча поднялся. Перед тем как уйти, он бросил через плечо: – Можешь идти. Но если я узнаю, что ты снова промышляешь чем-то подобным… от тебя и мокрого места не останется. –

Подняв свою алебарду, он направился к указанной двери.

Внутри было темно и душно. Лишь один-единственный фонарь слабо освещал маленькую камеру. В углу, прижавшись к стене, сидел молодой парень. Его дорогая, но порванная одежда говорила о знатном происхождении.

– К-кто вы?! Что вы хотите? – голос юноши дрожал от ужаса.

Каин, чтобы не пугать его ещё больше, медленно встал на одно колено.

– Тихо-тихо. Я пришёл, чтобы вытащить тебя. Всё кончено. Идём за мной. –

Осторожно взяв перепуганного парня за руку, он повёл его прочь. Когда они вышли на арену, Элрика и след простыл. На полу осталась лишь лужа запёкшейся крови и брошенный, никому не нужный палаш.

Цель была выполнена. Теперь нужно было доставить спасённого в безопасное место.